Невыносимая любовь

Сто метров. Такое расстояние по дороге среднестатистический человек преодолеет за пару минут неспешным шагом. Но что, если этот самый среднестатистический человек будет падать с высоты ста метров? Да, ему понадобится всего пара секунд. Вы спросите, почему я пишу о таких очевидных вещах в рецензии? Я отвечу - примерно такие мысли меня одолевали в начале чтения. Кто видел аннотацию, тот поймет, о чем пойдет речь в книге. Всё началось с трагических событий, повлекших за собой череду еще более сложных и страшных моментов в жизни всех участников происшествия.
Я не впервые читаю книги Иэна Макьюэна. И замечаю, что автор затрагивает необычные темы. "Невыносимая любовь" посвящена семье, доверию, религии и еще массе других вопросов. Повествование построено немного нелинейно. Текущие события перемешиваются с воспоминаниями. Порой герои втягивают себя и читателя в рассуждения на совсем уж отвлеченные темы. Но общая нить настолько погружает в глубины человеческой сущности, что меня периодически прошибал холодный пот. Где грань между реальностью и фантазией? Что есть человек верующий и человек-фанатик? Как убедить себя и окружающих в своей правоте и своей вменяемости?
Я пребываю в серьезном замешательстве. Очень уж неоднозначное впечатление произвела книга. Никак я не могу определить для себя, хороша ли она, правильную ли я оценку поставила, стоит ли ее советовать?..

Совсем недавно прочла книгу автора "Дитя во времени", и осталась не очень довольна результатом, и почти сразу ко мне в голову пришло спонтанное решение перечитать "Невыносимую любовь". Потому что, во-первых, по памяти произведение тоже скучноватое, но мне понравилось и меня зацепило, несмотря даже на всякие разглагольствования про религию. Во-вторых, сюжеты книг похожи: разрушение семейных отношений из-за неблагоприятных обстоятельств. Короче говоря, захотелось перепроверить впечатления о неоднозначной книги любимого автора, заодно и сравнить со вторым романом. И смело заявляю, "Невыносимая любовь" мне по-прежнему интересна, и понравилась даже немного больше, чем в первый раз. Скучно особо не было, вот как хотите, но не вижу я здесь ничего нудного, наоборот эта та вещь, в которую очень занятно закапываться. А вот "Дитя во времени" может в себе утопить. Джо и Кларисса замечательная пара, у них хороший счастливый союз, уютный дом, спокойная жизнь, материальный достаток. Все как надо, все по образцу. Но рядом уже стоит Макьюэн со скальпелем, талантливый и ужасный, готовый покромсать все и вся, открыть перед читателем совсем другую картину. Джо не повезло, на милом пикнике он случайно становится участником трагического события, и мало таких веселых ощущений как шок, нервное потрясение, медленное осознание произошедшего, так еще добавляется некий персонаж, который прицепился к главному герою как клещ, и не хочет никуда уползать. Странный тип уверен - Джо его любит, любит и все тут, уверенность эта тверже камня. И понеслось, преследование, звонки, письма... Вот как тут удержаться на плаву, когда все и сразу? А еще крепкие узы любви, оказались не такими уж крепкими, и кто знает, были ли они такими вообще. Вся красивая жизнь медленно, но верно расползается, тает как снег по весне. Близкий человек познается в беде, нельзя все время избегать каких-либо потрясений, когда-нибудь в бытовой театр ворвется что-то, необязательно такое экстремальное, но это" что-то " все равно будет некой проверкой на вшивость. Тогда то и станет ясно, а могут ли партнеры услышать друг друга, понять, оказать помощь и поддержку, в конце концов, просто протянуть руку. Или сразу начнут вылезать откуда угодно прошлые обиды, разногласия, подозрения, станет просыпаться глубоко сидящее раздражение. Хорошо может быть только тогда когда все хорошо, так очень удобно.Джо конечно же не позавидуешь, психические расстройства это страшно. Вдвойне страшно, когда становишься объектом параноидального бреда больного человека. А втройне - когда уже сам не понимаешь, кто здесь с поехавшей крышей, а все вокруг то пожимаю плечами, то косо смотрят. Повествование помимо всего прочего, имеет двойную линию, читатель вместе с главным героем мучается, ищет ответы, выход и главное, начинает сомневаться в правдивости происходящего. Счастливая жизнь стала иллюзией, а несчастливая? Невыносимая любовь" хорошо так потерзает всех причастных, это действительно сильный психологический роман, который больно будет колоть и в мозг, и в печень, и в глаз.

Какой же прекрасный язык у Макьюэна! Только бы из-за этого читала и читала бы. Но, к счастью, не только этим он славен.
Тонкая, очень психологичная книга Мастера. О любви, о взаимоотношениях. И о том, как все это зыбко и ненадежно. Трагическая случайность и целая цепочка событий, непосредственно связанная с ней, и вот уже все рушится, как замок из песка.
А какой у Макьюэна псих шикарный получился! Я реально поверила в него. Страшно-то как, люди! Вот привяжется такой и самому впору в Кащенко проситься. Трудно противостоять больному человеку. Страшно самому быть таким.
Про эту книгу трудно писать без спойлеров. У нее события все на виду и очень-очень тонко переплетены. Вы лучше прочитайте сами, а?!

Ох и сложные отношения у меня сложились с этой книгой, от невероятного восхищения до невыносимой скуки. Но, обо всем по порядку.
После первой главы я готова была заведомо поставить книге 10/10 и внести в список любимых, настолько она меня поразила. Слог, чувства гг - все откликалось во мне с такой силой, что я даже сравнила это с моей непреодолимой любовью к Керуаку. Далее же мое восхищение потихоньку угасало, в моментах, описывающих различные научные теории, изобилующих терминами, мне было даже скучно. Но все равно книга дочитывалась с интересом и, я бы даже сказала, с волнением. Мне удалось сочувствовать гг (что редко со мной случается) в то время, когда ему никто не верил, когда полиция отказывалась что-либо предпринимать, а любимая женщина считала его психом (в какой-то момент я даже поверила Клариссе и действительно усомнилась во вменяемости Джо). Все герои книги очень сложные, многогранные, хорошо прописанные.
Знакомство с Макьюэном обязательно продолжу, как знать, может быть, когда-нибудь он попадет в список моих любимых писателей.

Я думаю уверенна, что читатель должен читать всё: от легкого чтива до интеллектуальной прозы. Только ради того, чтобы понимать, где "настоящая" литература, а где нет. Ведь всё познаётся в сравнение. И когда после очередного проходящего бестселлера, в руки попадает стоящая книга - читатель сразу поймёт, что вот же она!Так у меня было с романом "Невыносимая любовь" (Enduring Love) Иэна Макьюэна. С первой страницы я поняла, что это Литература с большой буквы. И даже несмотря на то, что для такой тонкой книги, читала я её достаточно долго, она достойна каждой минуты - ведь её слог прекрасен.История начинается с того, что главные герои - Джо - журналист, который когда-то хотел быть ученым, Кларисса - специалист по творчеству Китса, стают свидетелями несчастного случая. Сильный ветер уносил прочь воздушный шар, в котором был ребенок. Все свидетели этого происшествия, пытались помочь, но у них ничего не вышло. Одним из участников был Перри, который влюбляется в Джо, и хочет привести своею любовью к Вере. Эта абсурдная ситуация приводит к совершенно непредвиденным событиям.В книге лихо закручен сюжет, с каждой новой главой у меня появлялись новые догадки: что же происходит на самом деле, у кого же психическое расстройство, куда приведет эта одержимость, и кто же в конце-то концов одержим. Но в финале писатель смог удивить и расставить все точки над i в этой истории. Все недопонимания и неясности исчезают в конце - усиливая интеллектуальный смысл романа. Только в приложении (в конце книги) я поняла всю "глубину глубин"! И от этого у меня случился микровзрыв мозга! (Люблю, когда по сюжету ничего не понятно, а в последней главе - бух, и всё стало на свои места)
*так что если тебе стало скучно на середине книги, не бросай её! Дочитай!Для меня этот роман, о том как по-разному мы все воспринимаем, ощущаем и чувствуем мир. Джо - с рациональным, разложенным по полочкам видением,  с логичными причинно-следственными связями. В то время как Кларисса - больше использует чувства и эмоции. Джо решает проблемы головой, Кларисса же - сердцем.спойлерНо признаюсь, я полностью понимала Джо, видимо из-за того, что я тоже так воспринимаю мир. Когда ты каждую ситуацию анализируешь, контролируя эмоции и делая выводы. Когда наш мозг играет с нами в пугающие игры, когда ты действительно помнишь в деталях вкус яблочного мороженого, хотя оно было лаймовое.
Также я не могла понять Клариссу, если ты видишь, что у твоего мужа появляется идея фикс - неужели единственный выход - разойтись с ним? Неужели ты даже не попытаешься помочь ему? Что же это за любовь, что ты так легко от него отказываешься?свернутьИ не совсем понятно почему перевели название этой книги как "Невыносимая любовь", ведь на английском enduring означает "прочный, устойчивый" или "долгосрочный, длительный". И эти слова намного больше подходят, чем "невыносимая".На обложке есть фраза "Ни одного лишнего слова" с этим я поспорить не могу (кто я такая!), но честно признаюсь, что некоторые описание  научных статей главного героя меня вводили в скуку (из-за чего я и снизила на полбалла оценку).Итог: отличный психологический роман, который советую всем почитать!П.С. есть одноименная экранизация 2004 года с Дэниелом Крэйгом, Рисом Ивансом и Самантой Мортон в главных ролях.03:03

Вспомнить начало легко. утверждает Джо Роуз - главный герой Невыносимой любви и это сразу настораживает. Редко кто может похвастаться, что точно знает начало своей истории - все так связано, так цепляется одно за другое, что размотать клубок и узнать точку отсчета почти невозможно, нить бесконечна. А для Джо - легко. Если вспомнить начало - самое легкое, легче чем признаться во всем остальном, что же должно случиться? К чему готовиться? Макьюэн предупреждает сразу Какой идиотизм – броситься в эту историю со всеми ее лабиринтами, оставив наше счастье в нежной весенней траве под дубом. Но я, игнорируя намеки, кидаюсь в эту историю. Время безумной любви, случайностей, переворачивающих жизнь вверх дном и ненадежной реальности пришло.Я кружу ястребом над сюжетом и наблюдаю за тем, что творится с Джо и его подругой Клариссой. У них в анамнезе семь совместных счастливых безоблачных лет, полных глубины и свободы и шесть недель разлуки, у меня же - подспудное понимание, что вся эта идиллия прямо-таки напрашивается, чтобы ее проверили на прочность. Рядом со мной проплывает воздушный шар. Джо, заметив его, размышляет о том, как безрассудно путешествовать таким образом в сильный ветер. Но, что если, в этом вся прелесть - в невозможности полностью взять на себя управление полетом, в возможности покориться воли ветра или судьбы? Есть в этом необъяснимая притягательность риска, азарта, адреналина.Что ж Джо, вселенная тебя услышала. Совсем скоро тебя закрутит обезумевший воздушный поток. Сумеешь ли ты уцелеть и выйти победителем из схватки со стихией? Ты - такой рациональный, идущий напролом, одержимый потребностью действовать. Как исправишь ошибку, которой не было? На что будешь опираться, лишившись союзников? Что противопоставишь тому очевидному факту, что мы не принимаем реальность, если она нас не устраиваетПамять избирательна и любит создавать неразбериху, внося информацию задним числом. Органы чувств подводят, повинуясь диктату самообмана. И все, что ты делаешь и чего НЕ делаешь будет истолковано превратно и использовано против тебя. Как поступишь ты со своим ближним, учитывая, что уютный уголок его помешательства надежно защищен от бурь внешнего мира и реальности в нее не пробиться? И кто потом простит тебя? Кто простит нас всех за наш эгоизм и беспечность?Эту маленькую книгу можно читать бесконечно. Пара абзацев и меня уносит в немыслимые дали. Мысли скачут аллюром, эмоции бурлят и грозятся выплеснуться наружу. За вечер невозможно прочесть даже одну главу - столько событий не прожить за несколько часов. Текст слишком концентрирован. Его надо принимать в маленьких дозах, чтобы не пропустить ни капли. Прочитать немного, вернуться заново и повторить. Продлить этот восторг. Я сбилась со счета, сколько раз возвращалась к началу, зато теперь с чистой совестью могу повторить вслед за Джо: "Вспомнить начало легко!" Если бы не моя дырявая память, я выучила бы текст наизусть и приставала к прохожим на улице, цитируя им отрывки из Макьюэна. Автор явно владеет магией слова и у меня какая-то особо сильная подверженность ее воздействию. Всего несколько строк и я уже зачарована. Я недоступна для реальности. Я витаю в иных измерениях и повторяю: "Как прекрасна наша саванна, если ее воспевает Макьюэн". А если он еще привлечет высокомерно эстетствующего Китса и тонко чувствующего цвет Шагала, нет мне спасения. Ну что тут скажешь? Если я не вернусь и больше не напишу ни одной рецензии, считайте меня фанатом автора. Если напишу, все равно считайте, ибо это - неопровержимая истина.

Просто поразительно, насколько по-разному можно воспринимать одну и ту же книгу. Для кого-то это роман именно о том, что вынесено в заглавие – о «невыносимой любви», мании, безумном и разрушительном влечении, для меня – это семейная драма, разыгранная на фоне таких ярких, но все-таки второстепенных декораций.Сколько шагов отделяет благополучную семейную пару от прыжка в бездну, сколько шагов можно ступить по неровному гравию, чтобы не оступиться, не соскользнуть вниз? Или все-таки стоит стрелочнику ошибиться один-единственный раз, а поезд уже неминуемо мчится под откос, в пропасть? Сколько ошибок можно совершить, чтобы еще можно было нажать спасительное “play again”? Или жизнь настолько жестока, что не терпит просчетов?«Мы знали, что растеряли чувства, наши чувства. Утратили любовь, забыли, как это делается, и не знали, с чего начать разговор об этой утрате. Спали в одной постели, но уже не в объятиях друг друга. Пользовались одной ванной, но никогда не раздевались друг перед другом. Мы скрупулезно старались вести себя как обычно, понимая, что все остальное, холодная вежливость, например, обернется шарадой и приведет к конфликту, которого мы всеми силами хотели избежать. То, что когда-то казалось естественным, – секс, долгие разговоры или молчаливое взаимопонимание – стало сложным, требующим усилий механизмом…»Как легко стать чужими друг другу, как легко замкнуться, отдалиться. Что может стать отправной точкой катастрофы? Малейшая ошибка. Молчание, когда нужны слова; упреки, когда нужна ласка и забота; нежелание слушать и понимать; эгоизм, в конце концов, простой эгоизм. Все мы когда-нибудь этим грешим. Два человека, два любящих человека становятся свидетелями и невольными участниками ужасающей сцены – крушения воздушного шара. Казалось бы, что может быть проще – стать одним целым, объединиться в этих воспоминаниях. Но нет. Они замыкаются, каждый на своих чувствах - на своем страхе, на своем чувстве вины. А тут еще и эта «невыносимая любовь». Дикая реальность или плод и так уже донельзя воспаленного воображения? Один неверный шаг, и все рушится как карточный домик.Любите друг друга, пожалуйста, любите! Посмотрите на того, кто рядом с вами, может именно сейчас ему нужно, чтобы его просто выслушали…

Третья прочитанная у Иэна Макьюэна книга убедила меня в том, что это «мой» автор, и он занял свое почетное место среди моих фаворитов современной прозы (где его поджидали Маргарет Этвуд и Кадзуо Исигуро). Правда, признаюсь, я с некой опаской бралась за данную книгу, боясь разочароваться, так как оценки друзей, показываемые ЛЛ на первой странице книги, не внушали оптимизма. Но «магия» сработала и в этот раз, однако мне сложно сформулировать, что именно мне так нравится в творчестве данного писателя (как и у двух других «любимцев»). Книги прельщают не сюжетом, хотя Макьюэн выбирает весьма любопытные темы, умеет завлечь, буквально с первых слов заманивая читателя До столкновения, которое лишит нас покоя, еще несколько минут, и вся его чудовищность скрыта от нас не только временем, но и колоссом в центре поля; он манит нас с силой, которая непропорционально больше ничтожных человеческих бед.Скорее сама авторская манера подходить к описываемым ситуациям, погружаться во внутренний мир персонажей, анализировать происходящее кажется мне очень притягательной, хочется узнать, о чем он еще поведает ( тут стоит отметить работу переводчика и озвучку Сергея Ганина, без которых эта книга могла бы и «не выстрелить»). В одной из аннотаций к его произведениям было написано про "интеллектуальную прозу" и хочется согласиться с таким определением. Например, в данной книге герои преимущественно работники умственного труда – преподаватели, журналисты-популяризаторы науки, биологи, они ведут весьма любопытные разговоры о том, где найти редкие письма поэта Китса и с кем в последние годы жизни он общался, обдумывают осознанность у животных, анализируют Библию, пишут статьи об углеродном анализе возраста Туринской плащаницы или изучают недостатки космического телескопа, а за ужином слушают истории об открытии ДНК. Но даже когда писатель рассказывает о самых обычных житейских моментах, сохраняется некая «сложность» текста, отчасти чопорный английский стиль, что отличает произведение от множества иных современных книг с весьма незамысловатым изложением сюжета.цитатыЯ так подробно описываю диспозицию, указывая сравнительные расстояния и стороны света, потому что начиная с того момента я вообще перестал ясно осознавать, что происходит.Лучше сбавить темп. Давайте внимательно посмотрим на первые тридцать секунд после падения....Что происходило одновременно, а что одно за другим, что говорилось, как мы двигались или замерли, что я думал – все это нужно разложить по полочкам. Так много последовало за этим происшествием, столько ответвлений и развилок появилось с того момента, такие тропы любви и ненависти протянулись от этой точки, что немного рефлексии, даже занудства только помогут мне. Лучшее описание действия не должно подражать его быстроте. Целые тома, целые исследовательские институты посвящены тридцати секундам от начала мира. Головокружительные теории хаоса и турбулентности утверждают значимость исходных условий, нуждающихся в тщательном описании.Я уже обозначил начало, повлекшее взрыв, прикосновением к горлышку бутылки и криком. Но это мгновение относительно, как точка в евклидовой геометрии, и легко переносится в момент, когда мы с Клариссой запланировали пикник после встречи в аэропорту, или когда выбирали маршрут и место, в котором остановиться, или в миг, когда приступили к еде. Всегда остается какое-то «до». Исходная точка – лишь уловка, и какую точку считать исходной, зависит от того, насколько она определяет последствия. Прикосновение холодного стекла к коже и крик Джеймса Гэдда – эти моменты фиксируют переход, развилку с ожидаемым: от вина, которое мы не успели попробовать (мы выпили его той ночью, чтобы забыться), к судебной повестке, от восхитительной жизни, устраивающей нас, к испытаниям, которые предстояло вынести.В общих чертах я уже наметил концепцию – не совсем такую, в которую верил сам, зато вокруг нее легко выстраивалась статья. Предлагать гипотезы, разбирать свидетельства, обдумывать возможные возражения и в заключение отметать их. Такой же, по сути, сюжетный ход, возможно, немного избитый, но исправно служивший тысяче журналистов до меня.Этот проект интересовал меня уже несколько лет. Он воплощал в себе старомодный героизм и величие, не служил военным целям, не приносил быстрой прибыли, им двигала простая и благородная потребность – больше знать и понимать. Когда выяснилось, что главное трехметровое зеркало на тысячные доли миллиметра тоньше, чем нужно, общество не разочаровалось. Кто-то ликовал, кто-то злорадствовал, восторги и хохот до колик сотрясали планету. Еще со времен гибели «Титаника» мы беспощадны к технарям, с цинизмом воспринимая их экстравагантные амбиции. И вот теперь в космосе красовалась наша самая большая игрушка – говорят, высотой с четырехэтажный дом, – которая должна была донести до сетчатки наших глаз чудо из чудес, образы рождения Вселенной, начало всех начал. А она не сработала, и не из-за алгоритмических загадок программного обеспечения, а из-за понятной всем ошибки – недосмотра за старой доброй шлифовкой-полировкой. «Хаббл» был краеугольным камнем всех телевизионных ток-шоу, он рифмовался с «trouble» и «rubble» и подтверждал, что Америка вошла в фазу промышленного упадка.По-прежнему не произнося ни слова, Кларисса достала брошь и продемонстрировала нам на ладони.
Две золотые, скрученные двойной спиралью ленточки. Между ними крошечные серебряные ступеньки группами по три, символизирующие пары оснований – буквы четырехзначного алфавита, сменяющимися тройками которых написаны все живые существа. На спиралях выгравированы сферы, относящиеся к двадцати аминокислотам, на сферах нанесены трехбуквенные кодоны. Ярко освещенная брошь в руке Клариссы выглядела не просто как изображение. Она могла быть вещью, готовой преобразовывать цепи аминокислот в протеиновые молекулы. Прямо сейчас, лежа на ее ладони, она, казалось, могла сотворить еще один подарок. Когда Кларисса выдохнула имя Джослина, на нас опять нахлынули волны ресторанного шума.
— Боже мой, какая красота! – воскликнула Кларисса и поцеловала его.свернутьКак часто я пишу в рецензиях - данная книга поднимает интересные проблемы, начиная с первой же: выбор между альтруизмом или эгоизмом, действием сообща ради общей цели или спасением своей собственной жизни.цитатаЯсно лишь, что, если бы наш ряд не дрогнул, общего веса хватило бы опустить шар на откосе, когда через несколько секунд порыв утих. Но, как я уже объяснял, мы не были командой, не имели общего плана, не было договоренности, а значит, нечего было нарушать. Никаких невыполненных обязательств. Выходит, все правильно, каждый сам за себя? Сделало ли нас счастливее это разумное решение? Мы не обрели покоя, ведь глубоко в нас засел древний и непреложный завет. Сотрудничество – вот основа наших первых успехов на охоте, сила, вызвавшая эволюцию языка, клей, соединяющий нас в общество. Наша горечь впоследствии доказывала – мы знали, что подвели самих себя. Хотя выпустить веревку нам также велела наша натура. Эгоизм также написан в наших сердцах. Дилемма всех млекопитающих: что отдать другому, а что оставить себе.Кто-то сказал «я», и продолжать говорить «мы» не имело смысла. Обычно мы хорошие, когда в этом есть смысл. Хорошо сообщество, дающее смысл хорошим поступкам. Неожиданно мы, висящие под корзиной, стали плохим сообществом, мы были разобщены. Неожиданно благоразумным выбором стал эгоизм. Мальчик в корзине не был моим ребенком, и я не собирался умирать за него.свернутьОписывая катастрофу, писатель продолжает анализировать происходящее с научной точки зрения, хотя и героя, и читателей уже так захватывают переживания, что невольно вздрагиваешь, когда внезапно наступает развязка. Но это лишь начало книги, клубок интриги разворачивается постепенно, мы погружаемся в семейные проблемы и в борьбу с одержимым любовью преследователем, сталкиваемся с недоверием полиции и близких. Очень здорово получается у Макьюэна передавать чувства персонажей, в какой-то момент попадаешь под обаяние речей о любви, как пишет сам автор – «он так правдоподобно описывает эмоции…, что это автоматически вызывает определенный отклик».цитатыДорогой Джо, я чувствую, как радость, словно электрический ток, струится по моим жилам. Я закрываю глаза и вижу, как ты стоишь под дождем, отделенный от меня дорогой, и невысказанная любовь связывает нас, словно стальным тросом. Я закрываю глаза и вслух благодарю Господа, даровавшего жизнь тебе и даровавшего жизнь мне в то же самое время и в том же самом месте и позволившего начаться нашему странному приключению. Я благодарю Его за каждый пустяк, что есть у нас. Сегодня утром я проснулся и увидел на стене у кровати ровный круг солнечного света и возблагодарил Его за то, что тот же солнечный свет падает на тебя. Так же как прошлой ночью соединял нас дождь, льющийся на тебя и на меня.Любовь подарила мне новые глаза, теперь я вижу все с такой ясностью, различаю мельчайшие подробности. Прожилки на дереве старых перил, каждую отдельную травинку на мокрой лужайке под балконом, черные щекотливые лапки божьей коровки, минуту назад пробежавшей по моей руке. Мне хочется погладить и потрогать все, что я вижу. Наконец-то я очнулся от сна. Я чувствую в себе столько жизни, я так возбужден от любви.свернутьХотя, к сожалению, подруге главного героя досталось меньше внимания, ее я понимала плохо, однако в какой-то момент допускала и ее правотуспойлер( вдруг все дело в ненадежном рассказчике и главный герой действительно все выдумал, возможно, страдает от галлюцинаций). свернутьНепонимание героини вылилось в то, что в финале я точно не была на ее стороне, ее позиция и претензии напомнили мне рассказ Бернхард Шлинк - Последнее лето (где супруга главного героя отчасти предъявляла похожие притязания на решения мужа, так что это очередной любопытный вопрос для обдумывания: какие права на другого человека дает любовь, насколько его действия должны быть согласованы со второй половинкой и в чем тогда проявляется свобода личности? Или же вообще аргументы Клариссы лишь повод снять с себя вину, как-то оправдаться, когда в ход идет любое подвернувшееся обвинение?)Не сводя все лишь к одной сюжетной линии, автор параллельно продолжает историю с катастрофой, которая породила неожиданные «круги на воде», так что ближе к финалу нас ждет завершение нескольких сюжетных линий, каждая из которых по-своему интересна.Подводя итог, рекомендую данную книгу поклонникам неторопливой современной прозы и тем, кто любит погружаться во внутренний мир персонажей.цитатыНаша легкая жизнь, перетекавшая без усилий из года в год, неожиданно показалась мне сложной конструкцией, искусственно поддерживаемой в равновесии, как старинные часы с гирями. Мы теряли секрет балансировки или разучивались делать это без предельной концентрации. В последнее время в каждом разговоре с Клариссой я просчитывал возможные последствия своих высказываний. Может, у нее складывалось впечатление, что втайне мне льстит внимание Перри, или что я бессознательно его провоцирую, или что я, не отдавая себе отчета, наслаждаюсь своей властью над ним, или – может, она и это думала – своей властью над ней?Он демонстративно пытается успокоиться, будто собирается возобновить разговор в разумном ключе, будто он разумный мужчина, который не прибегает к крайностям. Он говорит тихо, с придыханием, подчеркнуто медленно. Где мы набираемся таких штучек? Неужели они также заложены в нас вместе с остальным набором эмоций? Или мы заимствуем их у киногероев?— Послушай, там возникла проблема, – он показывает на окно, – только я хотел твоей помощи и поддержки.Но Кларисса не чувствует никакой разумности. В низком голосе и прошедшем времени глагола «хотеть» она угадывает самолюбование и обвинения в свой адрес. Ей не хочется упоминать, что он всегда получал ее помощь и поддержку. Вместо этого она избирает другую тактику, единым усилием придумывая и вспоминая обиду:
— Помнишь, он позвонил в первый раз и сказал, что любит тебя? Ты признался, что тогда солгал мне.
Джо так ошеломлен, что может лишь смотреть на нее, и, пока его губы пытаются вымолвить хоть слово, Кларисса, не закаленная в подобных битвах, испытывает восторг триумфа, который так легко перепутать с мстительностью. В тот момент она искренне полагает, что ее предали, и поэтому считает своим долгом добавить:
— Так что я должна думать? Скажи мне. Тогда и посмотрим, какая помощь и поддержка тебе нужна. – Она сует ноги в домашние туфли.К Джо возвращается дар речи. В его голову одновременно пришло столько возражений, что он запутался.
— Подожди минуту. Ты правда считаешь...
Кларисса, чувствуя, что ее ремарки не выдержат обсуждения, выходит из игры лидером и покидает комнату в момент, когда еще так приятно представляться обманутой.
— Ну и пошла ты! – кричит Джо ее удаляющейся спине. Он чувствует, что был бы не прочь схватить табуретку и швырнуть ее в окно. Это он должен был уйти. После недолгих колебаний он выскакивает из комнаты, обгоняет в коридоре Клариссу, срывает с крючка пальто и выбегает, громко хлопнув дверью, очень довольный, что ей пришлось услышать этот грохот.свернуть

Иэн Макьюэн — тот ещё кокетка, любит поиграть с читателем, который того и гляди начнёт вгрызаться в переплёт книги от отчаяния и переживаний за главных героев. А сделать ничего нельзя. Они — там, внутри выдуманного, но такого настоящего мира, а ты можешь только стыдливо подсматривать за ними в маленькое бумажное окошечко книжных страничек."Невыносимая любовь" и правда невыносимая, не потому что её выносить трудно, а потому что не стоит выносить сор из избы. Странное событие становится последней каплей в накопившемся отчаянии главного героя, которое тем горше, что он его до последнего не осознаёт. Ведь вроде всё чики-пуки: ненапряжная работа, уютная семья, деньги в доме и белый заборчик. И тут на тебе, понимаешь, что это всё бесконечно милая, но фальшивая ширма, которая прикрывает останки растоптанной гордости, честолюбивых планов и всего того, что заствляет идти по жизни с гордо поднятой головой. Понимаешь, что не человек ты, а человечишка, мещанин. И тут ещё появляется какой-то типчик, который утверждает, что ты уникальное и прекрасное творение господа нашего, которое достойно его великой любви. За что достойно-то? За что?на протяжении всего романа главный герой борется с этим якобы внешним врагом, чья любовь так невыносимо докучает его спокойному мирку. Но это опять же ширма. На подсознательном уровне и ему, и жене его давно понятно, что невыносимый любовничек стал лишь поводом, чтобы открыто выражать своё ядовитое недовольство и вести себя, как маленький капризный параноидальный говнюк. Отличная причина, чтобы взорваться в истерике, которая так-то вроде мужчинам не положена по статусу. А тут — такое дело!Но приятнее всего, что на протяжении этого невыносимо душного параноидального романа мы вместе с главным героем мучаемся с определнием зыбких границ реальности. Мало того, что главный герой себе распрекрасную жизнь только выдумал, может быть, он и невыносимую-то жизнь тоже выдумал? Спойлерить не буду, обрадую только, что ответ в конце есть. Принимать его или нет — решать уже вам, а Макьюэн умыл руки и наверняка ушёл плести новый хитрый психологический роман, который до печёнок проберёт каждого сочувствующего читателя.