Читать онлайн Я стану твоим щитом бесплатно

Глава 1

– Каррр! – испуганно вскрикнула и, в ужасе отпрянув, прикрыла рот руками, но неуклюже взмахнув крыльями, свалилась с распростертого безжизненного тела. Второй вопль застрял в моем горле, и я, едва не задыхаясь от охватившего меня страха, с содроганием огляделась.

Тела… их было не меньше двадцати, а над ними, словно падальщики, кружили в необычных одеждах мужчины. Они, нисколько не церемонясь со стонущими ранеными и убитыми, переворачивали тех, кто лежал на окровавленной земле ничком. Шарили по телам мертвых и добивали живых. Неподалеку, всхрапывая и прядая ушами, стояли кони, в боку одного из них торчала стрела с ярко-желтым оперением.

– Ищите! Он не мог уйти! – раздался отрывистый приказ одного из грабителей. Он, цепким взглядом окинув поле боя, носком грязных сапог поддел руку павшего, и презрительно сплюнув, сквозь зубы процедил, – раб проклятых…

– Каррр! – потрясенно воскликнула, быстро отводя взгляд от вида жестокой расправы над поверженными. Неловко переступая лапами, я попятилась, но, запнувшись о руку мертвяка, свалилась в кровавую лужу.

– Каррр! – истошно закричала, цепляясь когтями за кольчугу, торопливо вскарабкалась на бездыханного воина и, несуразно хлопая крыльями, попыталась взлететь, но чужое тело совсем меня не слушалось. О том, что вдруг оказалась птицей, я старалась сейчас не думать, прежде необходимо срочно покинуть это жуткое место, а после…

– Каррр! – испуганно вспорхнула, почувствовав, что труп подо мной зашевелился, но тотчас грузно приземлилась обратно и с опаской посмотрела на мужчину. Черные как смоль волосы, прямой, с еле заметной горбинкой нос, квадратный подбородок и четко очерченные пухлые губы на волевом лице. Он, судорожно выдохнув, болезненно поморщился, а веки с длинными, густыми ресницами затрепетали.

– «Проклятье!» – мысленно выругалась, заметив одного из головорезов, приближающегося к нам. Мое сердце вдруг тревожно дёрнулось и сжалось в страхе. И до конца не понимая, что делаю, я склонилась над головой до недавнего времени мертвого мужчины, будто собираясь выклевать ему глаза. Закрыв когтистой лапой его рот, мысленно прокричала: «Молчи! Молчи! И, может быть, останешься жив!»

Какое мне было дело до странного незнакомца, я не знала, но и позволить им его убить я почему-то не могла.

– Дьявольское отродье… убирайся прочь! – замахнулся рыжебородый, с черными, гнилыми зубами и рваным шрамом на лбу разбойник, со страхом на меня взирая, – проклятая птица!

– Каррр! – зловеще предрекла мужчине кары небесные и, широко расправив крылья и грозно раскрыв клюв, повторила, – каррр!

– Пошла отсю…

– Уходим! – внезапно рявкнул один из падальщиков. Проследив за его взглядом, я увидела первых всадников, появившихся из-за холма. Лошади приближались с такой невероятной скоростью, что мне казалось, воины не в силах будут их удержать и попросту пронесутся по телам павших.

– Быстро! Нас не должны здесь увидеть! – взревел, судя по всему, главный, пряча свое лицо за черной повязкой, и, схватив под уздцы гнедую, устремился к чащобе. Рыжебородый, бросив в меня какой-то окровавленной тряпкой, сейчас же последовал за ним, остальные тоже торопливо бежали с поля боя. И едва последний головорез скрылся за густым кустарником, через несколько минут на полном скаку в узкий просвет живой изгороди, преследуя разбойников, влетели не меньше десяти воинов, остальные, с силой натянув поводья, осадили лошадей и быстро спешились.

– Киан! Киан! – закричал один из прибывших, встревоженно озираясь и всматриваясь в лица погибших. Он склонился к стонущему раненому, тотчас коротко приказав, – Кейн, этот жив, помогите… все ищите Его Высочество!

– Здесь! Джозеф, Киан здесь! – неожиданно громкий возглас раздался над моей головой, меня тут же бесцеремонно согнали с тела и с облегчением выдохнули, – он жив.

Через минуту двое воинов, бережно подхватив Его Высочество, понесли его за пределы кровавой поляны. Очевидно, вновь прибывшие убивать его не планировали, а значит, мне здесь больше делать нечего, и я неуклюже поскакала к деревьям…

Взлететь мне удалось лишь с девятого раза, и то я поднялась всего на пару метров от земли. Поспешно вцепившись когтями в толстую ветку, для надежности опираясь крылом о шершавый ствол дерева, я, с тревогой поглядывая по сторонам, протяжно выдохнула.

Что со мной произошло, почему я здесь и кто я? При малейшем усилии вспомнить хотя бы свое имя, в голове тотчас начинало болезненно пульсировать, в глазах мутнело, и опасаясь свалиться с дерева и попасть в зубы хищным животным, я на время отложила бесполезные потуги. Но странно: отчего-то я была уверена, что в прошлой жизни я была женщиной, а еще точно знала, что язык, на котором говорили разбойники и всадники, мне был незнаком, но я его понимала.

За тягостями мыслями день быстро клонился к закату. Вечерело. Солнце зашло за холм, однако на поляне еще было достаточно светло. Лес же за моей спиной пугал чернильной темнотой и жуткими звуками. Казалось, мои зрение и слух стали четче, я слышала даже мышиный писк в траве и дважды едва не поддалась птичьему инстинкту и не набросилась на желанную добычу. И лишь неимоверным усилием воли я заставила себя оставаться на месте. А есть и пить с каждой минутой хотелось все больше. Но страх оказался сильнее, и я, так и не сомкнув глаз, просидела на ветке до наступления рассвета. Беспрестанно думая о том, как теперь мне жить в этом теле…

С приходом утра лес просыпался не спеша, серые тени медленно отступали, не желая сдавать позиции. Ночные жители с хрустом, с писком, ревом неторопливо прятались по своим норам. Дневные обитатели с криками лениво выпархивали из убежищ и отправлялись на охоту – вся их жизнь состояла в поиске: пищи, пары, безопасного места для сна. Мое новое тело было обеспокоено той же заботой, мне становилось все сложней удерживать себя, и ближе к обеду юркая ящерица, мелькнувшая на покрытом мхом пне, оказалась слишком лакомой едой, и, я не осознавая, что делаю, ринулась за добычей. Но на мою радость, ящерице удалось сбежать, однако я понимала, что рано или поздно инстинкт выживания возобладает над моим человеческим разумом, а значит, надо срочно покормить тело птицы.

Невероятно, но стоило чуть отпустить мысли и довериться интуиции, как я, несколько раз взмахнув крыльями, все-таки поднялась над землей и, замирая от страха и восторга, взлетела над лесом. Солнце только краем вылезло из-за горизонта и мир в его лучах казался золотым. Крылья приятно обдувало ветром, воздух был тягуч и насыщен потрясающими ароматами, от которых кружилась голова. Перед моим взором открылось бескрайнее пространство. Величественный лес с вековыми деревьями, изумрудные холмы, между которыми ветвились водные зеркала речушек. Желтые поля и зеленые луга, которым не было края. И огромные суровые горы, своими белоснежными вершинами подпирающие еще серое, мрачное небо.

Задыхаясь от переполнявших меня эмоций, с восхищением взирая на простиравшуюся неописуемую красоту, я незаметно для себя поднялась так высоко, что подо мной оказались реденькие рваные тучки, но даже это меня не остановило, и я устремилась ввысь… и только почувствовав усталость, я, с сожалением посмотрев на солнце, стала медленно спускаться туда, где синели воды реки и откуда веяло свежей прохладой.

Неуклюже приземлившись на берег, не прекращая при этом настороженно озираться, я медленно приблизилась к воде и, склонив голову набок, на миг замерла, глядя на свое отражение. ВОрон – огромная черная птица с мощным клювом и острыми когтями, теперь я понимала, почему с таким страхом на меня смотрели люди. Красивая, мудрая птица, в чьем теле я оказалась, выглядела внушительно и опасно. Переступив с лапы на лапу, я подняла крыло, затем второе, наверное, чтобы убедиться, что все это не дурной сон и черная птица – действительно я. И нервно каркнув, поддавшись неконтролируемой злости, я вырвала клок травы, обнажая землю…

Не знаю, сколько прошло времени, когда я наконец очнулась от отрешенного созерцания своего отражения и осмотрелась. На отмели под водой сверкали камешки, чуть поодаль резвилась рыба. Над кустами смородины порхали птицы, ловя многочисленную мошкару. А всего в трех метрах от реки рос орешник, его плоды издали выглядели спелыми, туда я и направилась, прежде напившись холодной и удивительно вкусной воды. Но едва мне стоило приземлиться на одну из его веток, как тут же на соседнюю уселся вОрон и громко каркнул…

Какая злая ирония… я не понимала вороний, но из моего рта, а вернее клюва, издавалось лишь гортанное карканье. Мыслю я, как человек, понимаю незнакомый мне язык, но вот изъясняться на нем не могу.

– Каррр! – сердито выкрикнула птица, перелетев с ветки на ветку, и склонив голову, угрожающе на меня посмотрела. Возможно, посчитала, что я слишком горда, раз не отвечаю ей, но, черт возьми, я не понимала, о чем она каркает, поэтому досадливо отозвалась:

– Каррр!

– Каррр! – в ее возгласе явственно слышалось недоумение, и птица чуть сдвинулась, став ко мне еще ближе. Ее намерения на мой счет мне были неясны, и я, угрожающе распахнув крылья, грозно каркнула. Невероятно, но это привело к нужному мне результату. ВОрон тотчас взлетел, напоследок насмешливо каркнув, быстро удаляясь от орешника в лесную чащобу.

Глава 2

На этом мое знакомство с представителями птичьего рода не закончилось. Зря я рассчитывала на то, что первый вОрон отбыл восвояси. Нет, он каким-то непостижимым образом нашел меня на опушке леса. Впрочем, и я была уверена, что это именно та птица, с коей мне не повезло столкнуться у орешника. Однако прибыла она не одна, а с подкреплением в количестве трех штук. Дамы, а в этом я тоже почему-то не сомневалась, явно намеревались со мной поговорить. И, подступая ко мне со всех сторон, что-то кричали на своем вороньем. Когда настойчивым особам надоело мое молчание, они разом на меня набросились. Спасаясь бегством, заведомо зная, что в одиночку мне против четырех не выстоять, я, укрывшись за скальным выступом, с горечью вспомнила про белую ворону.

Пять дней мне удавалось избегать сородичей. Питалась я в основном найденными орехами и прошлогодними сушеными яблочками. Иногда мне удавалось раздобыть грибы и ягоду. Тело бунтовало, требуя мясо, но пересилить себя и съесть мышь я пока не могла. А вечерами, перед сном, я частенько размышляла, как долго я продержусь и когда инстинкт выживания все же преобладает над человеческим разумом…

На шестой день я все-таки столкнулась с вОроном. То ли вести на птичьем языке разлетаются со скоростью ветра, то ли представитель этого семейства был из тех, кто не терпит конкурентов. Но стоило мне приземлиться на ветку огромной мохнатой сосны, как он, без предупреждающего карканья, набросился на меня, целясь жутким клювом прямо в голову.

И на этот раз я трусливо бежала. Опыта в птичьих драках у меня не было. Летать я научилась всего неделю назад, а боязнь высоты так окончательно и не прошла. Обозвав невменяемую птицу ощипанной курицей, я решила держаться подальше от вороньего царства и перебраться ближе к полям…

Дни сменялись ночами, жизнь в теле птицы была однообразна и скучна: поиски еды, удобного и безопасного места для сна и постоянное перемещение. Я никогда не задерживалась больше, чем на день в одном месте, во избежание встречи с пернатыми. Одно примиряло меня с жизнью в теле птицы – это потрясающие виды, чувство полета и ощущение мнимой свободы…

На тринадцатый день, в очередной раз сменив дислокацию, я краем взгляда заметила небольшой отряд, продвигающийся вдоль узкой реки. Зная, что поблизости нет ни одного поселения, мне стало любопытно выяснить, кого занесло в эту глухомань. И каково же было мое удивление, когда среди всадников я увидела знакомого мертвяка…

– «Жив» – промелькнула радостная мысль, когда я взирала на широкоплечего мужчину. Проводив внимательным взглядом отряд, удаляющийся от облюбованного мной дерева, я поднялась над небольшим пролеском и полетела следом за ними.

Отряд двигался неспеша. Время от времени часть воинов вырывалась вперед – в первый раз проследив за ними, я сделала вывод, что это были следопыты. Вернувшись, они что-то показывали Киану на карте, недолго обсуждали, и всадники ехали дальше. Перелетая с дерева на дерево, я преследовала группу людей, стараясь держаться от них на безопасном расстоянии. Лишь изредка я ненадолго отлучалась, отправляясь на поиски пищи и, наскоро утолив голод, возвращалась.

Неделю я следовала за отрядом. Я знала имя каждого воина, знала их привычки и вкусовые пристрастия. Дважды мне удавалось раздобыть для тела птицы сытную еду, стащив внушительного размера куски прожаренного на углях мяса. Правда, за это я едва не поплатилась своим оперением и больше не рисковала, наказав жадного воина, сбросив на его голову старое, заброшенное гнездо. Тотчас раздавшийся громогласный хохот его соратников бальзамом пролился на мою обидчивую душу…

– Эрни, возьми людей и проверь это место, – приказал Киан, показав на небольшую проплешину на карте.

Вчера отряд остановился на краю леса, шатер Его Высочества и стол поставили под высокой березой, и, усевшись на одну из ее веток, я могла с удобством наблюдать за происходящим.

– Есть, Ваше Высочество, – отрапортовал тот самый жадюга и, круто развернувшись, направился к стреноженной лошади, увлекая за собой ещё троих мужчин.

– Далее будут непроходимые болота, дорога плохая, и ее давно не используют, – проговорил Рендан, высокий, голубоглазый мужчина, на мой взгляд, самый осведомленный из всех.

– Думаешь, нас не будут здесь ждать? – уточнил Его Высочество. Шумно выдохнув, он взъерошил свои волосы и устало добавил, – напавшие знали, где мы идем, и ждали нас.

– Я отправлю людей, пусть проверят, – проговорил Рендан, знаком подзывая к себе одного из воинов.

Мне было скучно, да и тело птицы требовало движения, и я решила тоже осмотреться, мысленно соглашаясь с Высочеством, что те, кто желает ему смерти, не остановятся, пока не достигнут поставленной цели…

Засаду даже я не сразу заметила. Их было около десяти человек, они умело замаскировали свое убежище, прикрыв небольшую пещеру ельником. Видимого подступа к ней не было, ржаво-зеленая трясина давно завладела этими землями, и люди Его Высочества не стали сходить с узкой колеи. Я бы тоже не рискнула лезть в болото, а вот один из головорезов явно знал верные места. Его-то, пробирающегося между чахлых сосенок, я и заметила. Вернувшись в лагерь, я тотчас заняла свое место на березе и принялась слушать доклад.

– Болото, Ваше Высочество, гиблые места. Не пройти, утянет – и не выберешься. В одной точке дорога совсем узкая, лошадь только пройдет. В десяти метрах камни, там место удачное для засады, но следов нет.

– Что ж, тогда утром выступаем, – подытожил Высочество, собирая со стола карту…

– Каррр, – приземлилась прямо на стол, мысленно ругаясь на себя, что снова лезу не в свое дело, и, едва успев увернуться от летящего в меня камня, грозно, как мне казалось, каркнула и прижала лапой карту.

– Пошел! Проклятая птица!

– Веткой его!

– Древком сгоните!

– Каррр!

– Хватит! – рыкнул Его Высочество, суровым взглядом обведя столпившийся вокруг стола народ. Вернув свой взор на меня, он выпустил из рук старую, местами потертую карту.

– Каррр, – поблагодарила я мужчину, по возможности аккуратно расправила ее края и, подкатив крылом виноградину к месту, где видела засаду, склонив голову, взглянула на Высочество.

– Каррр, – витиевато выругалась, сожалея, что мужчина меня не понимает. Я подкатила еще десять виноградин и повернула кинжал острием к схрону.

– Проверить это место! – вдруг приказал Его Высочество, задумчиво взирая на горку винограда.

– Болота там гиблые, не пройти, – с недоумением пробормотал воин, сердито на меня посмотрев.

– Каррр, – тяжело вздохнув, я принялась раскладывать на карте виноградины, изобразив из них сосенки, затем спрыгнула на землю, подняла прутик и провела между ягодами.

– Тропа есть? – догадался Рендан, и я, похвалив его протяжным карканьем, подала ему самую крупную виноградину.

– Кхм… спасибо, – оторопело пробормотал мужчина, но ягоду взял, правда, смотрел на нее так, будто я ему лягушку подсунула.

Воины во главе с Ренданом все же отправились к схрону головорезов. Я тоже последовала за ними и вскоре убедилась, что правильно сделала – небольшой отряд едва не пронесся мимо условленного места. Пролетев над головой у мужчины, я свернула к гнилому стволу, сбросив возле него камень.

Рендан, ни слова не сказав, коротко мне кивнул и, вооружившись сухостоиной, проверяя перед собой путь, первым двинулся по трясине. Я не стала дожидаться, когда пройдут все, и устремилась к убежищу. Там было тихо, большая часть людей спали в низкой пещерке, двое сражались в какую-то игру, кидая на доску кости. Единственный страж, опираясь на покрытый мхом валун, сладко посапывал.

Надо отдать должное Рендану, мужчина молниеносно сориентировался, быстро распределил воинов, и те практически бесшумно подобрались к схрону. Бой был недолгим, кто-то явно сэкономил и нанял неопытных душегубов. Двоих взяли с собой, но я сомневалась, что они знают заказчика.

В лагерь я вернулась снова первой и, устроившись на березе, бросая косые взгляды на готовящееся на углях мясо, ждала, как и Его Высочество, возвращения Рендана. Мужчина ворвался на поляну спустя час, к этому времени ужин был готов, и Высочество приступил к трапезе.

– ВОрон верное место указал, ждали нас. Двоих в живых оставил, но полагаю, они ничего нам не расскажут.

– Тропа была, Ваше Высочество, только ведающий бы прошел, – виновато протянул воин, тот, что ходил в первый раз.

– Завтра выступаем! С этими ты знаешь, что делать, – приказал принц и, подняв голову, задумчиво на меня посмотрел.

Я расценила это как приглашение и, плавно спилотировав на стол, покосившись на Высочество, стащила с его тарелки небольшой кусочек мяса. Затем ещё один и еще, и только насытившись, обратила внимание на тишину в лагере. Все воины, затаив дыхание смотрели в нашу сторону и почему-то глупо скалились.

– Виноград? – с улыбкой предложил Высочество, пододвигая ко мне тарелку той стороной, где лежала зеленая ягода. Я не стала отказываться, но, развернув ее к себе темным виноградом, с удовольствием угостилась.

Глава 3

Последняя ягода точно была лишней, она неподъемным грузом упала в мой желудок, лапы тотчас ослабели, а веки будто налились свинцом. За все время моего нахождения в теле ворона я впервые так вкусно и сытно поела, и сейчас осоловелым взглядом смотрела на то, как ужинает Высочество. Неторопливо смакуя каждый кусочек, он изящно орудовал приборами. Почему-то мне вдруг подумалось, что я тоже когда-то знала применение каждого из многочисленных приборов, и сядь я в человеческом облике за стол рядом с принцем, наверняка бы не посрамила своего учителя…

– Воды? – вернул меня на землю участливый голос Киана. Опасливо поглядывая в мою сторону, мужчина аккуратно пододвинул ко мне поближе миску.

– Каррр, – поблагодарила Высочество и, бросив тоскливый взгляд на шатер, нырнула клювом в воду. Искать безопасное место для сна ни сил, ни желания не было, поэтому, посчитав, что я заслужила не только ужин, но и койко-место, спрыгнула со стола и вразвалочку направилась в шатер Его Высочества. И если мое нахальство поразило Киана и его воинов, мне до этого уже не было никакого дела. Я так морально и физически устала, что, напади на меня сейчас хищник, убегать точно не стану…

– Киан, кажется, тебе придется делить шатер с вОроном! – вдруг, прерывая мои гнетущие мысли, громко выкрикнул один из друзей Его Высочества, тотчас раздались тихие смешки, которые постепенно перешли в гомерический хохот.

– Каррр! – беззлобно обозвав всех глупцами, я прошмыгнула в небольшую щель, скрываясь от любопытных взоров за плотным пологом шатра, и беглым взглядом осмотрелась.

Узкая кровать-топчан, на ней тонкий матрас, шерстяное одеяло и две подушки. Три сундука, раскладной стол, ширма, за которой стоял табурет, на нем кувшин с водой и таз. Часть пола была устлана коврами, у стены были свалены мешки, а у выхода стоял длинный деревянный ящик. Все выглядело как-то не по-королевски, хотя снаружи шатер смотрелся куда богаче и внушительней, но мне ли привередничать? Поэтому, недолго рассуждая, я, грузно взлетев, стащила одну подушку у Высочества, благо она была небольшой и легкой, и сбросив ее на сундук, плавно приземлилась. Едва мои лапы коснулись мягкой опоры, глаза тут же закрылись, и я мгновенно отключилась…

– Происходит что-то странное, – разбудил меня обеспокоенный голос Киана, я тотчас испуганно встрепенулась и настороженно осмотрелась. Дверь в шатре была распахнута, судя по сумеречному лесу и промозглому воздуху, наступил рассвет. Кровать, ширму, два сундука вынесли и, наверное, уже уложили в телегу, а я даже не проснулась от шума. И это меня, признаться, встревожило – обычно сон ворона был чутким и даже комариный писк мог разбудить птицу.

– На меня словно окрыли охоту, – тем временем продолжил Высочество, зарываясь пятерней во всклокоченные после сна волосы, – я волнуюсь о брате и отце.

– Полагаю, прежде чем войти в столицу, надо разведать обстановку.

– Да, отправь Ленара, он лучший в этом деле.

– Орли с ним снаряжу, ему нет равных в сборе информации. Если в Валгарде произошел переворот, он узнает о тех, кто еще сохранил преданность роду Артас.

– Хорошо, делай, – согласился Высочество, набрасывая на свои широкие плечи куртку.

– Когда выезжаем? Мясо и виноград ты приказал подать вОрону? Ты решил эту птицу оставить себе? – с тихим смешком проговорил Рендан, переводя свой цепкий взор в мою сторону. Чистку перьев пришлось отложить и, степенно расправив крылья, я взлетела, чтобы тут же приземлиться на стол, где меня уже ждал завтрак.

– Уверен, вОрон сам решает остаться ему с нами или нет, но я буду рад его присутствию в нашем отряде, – ответил Киан, застегивая кожаные доспехи.

– Думаю, от такой компании никто в отряде не откажется, – с улыбкой проговорил Рендан, настороженно на меня посмотрев. Он, явно опасаясь моих острых когтей и крепкого клюва, подвинул ко мне тарелку с виноградом. Неожиданно, но есть мне сейчас не хотелось, и, смерив обоих мужчин взглядом, я, протяжно каркнув, покинула шатер…

День тянулся слишком долго, казалось, время остановилось, и даже солнце не двигалось с места, зависнув над горой, за чью вершину, укрытую снежной шапкой, цеплялись серые тучи. Отряд Его Высочества медленно, со скоростью черепахи, выстроившись по одному, друг за другом, продвигался по узкой дороге, заросшей кустарником, сорной травой и диким малинником. Сопровождая группу людей, время от времени я улетала чуть вперед, осматривая ближайшие окрестности. Возвращаясь, видела, как все воины, в том числе и Высочество, поднимали головы к небу и выжидающе на меня смотрели. Приходилось давать круг почета над всадниками и лететь дальше, показывая, что впереди все спокойно.

За весь день воины ни разу не сделали остановку, и я неоднократно пожалела, что отказалась от сытного завтрака. Пришлось мне довольствоваться найденными в лесу орехами и единственным сушёным яблоком, так что приказу о разбитии лагеря я была несказанно рада.

– В пяти днях пути от нас земли графства Эдбурса, там мы сможем остановиться на несколько дней, – проговорил Киан, расположившись за столом у разложенной карты, – Норсан не откажет мне.

– Ты уверен в нём?

– Нет, но его род ранее не был замечен в предательстве, – ответил Высочество, бросив задумчивый взгляд на меня, примостившуюся возле шатра на толстой ветке незнакомого мне дерева.

– Пять дней пути… надо отправить следопытов, в этих местах много удобных точек для засады, – вполголоса, будто размышляя, протянул Рендан, водя пальцем по карте, – здесь надо проверить, за этим поворотом скалы, и тут удачное…

– Каррр, – не выдержала я, уже зная, что карта Высочества явно устарела, да и путь Киан выбрал не слишком популярный. Приземлившись на стол, я принялась строить увиденный мной ландшафт, хотя не припоминаю, чтобы у меня был навык картографии… Промелькнувшее в голове слово на некоторое время меня дезориентировало, и я как утопающий за спасательный круг зацепилась за него, пытаясь узнать больше, но в висках знакомо выстрелило, и я с сожалением отступила, возвращаясь к прерванному занятию.

Кружка с вином заняла место старого болота, сейчас там образовалось небольшое озерцо. Лес давно захватил часть дороги, и теперь она петляла между двумя крохотными полянами, и скалы остались далеко в стороне. Разложив на карте траву, камешки, веточки сосны и мох, я острием кинжала указала, на мой взгляд, действительно опасные места.

– Хм… кажется, наша карта уже неактуальна, – промолвил Рендан, разглядывая мои художества, – если верить вОрону, здесь возможна засада.

– Не знаю, кто послал к нам эту птицу, на её лапе не было прикреплено послания, но она уже спасла нам жизнь, и я ей доверяю, – подытожил Киан, ткнув пальцем в ближайшее место, указанное мной, – всего день пути от границы с графством, за этими землями никто не смотрит.

– Понял, ребята немного передохнут и выедут, – проговорил Рендан и, поднимая кружку с вином, чуть помедлив, добавил, – если все так, как указал вОрон, то сама Нисан отправила его к тебе.

– Каррр, – возмущенно выругалась я в адрес недоверчивого и, спрыгнув со стола, направилась к костру, над которым жарили чью-то внушительного размера тушку. Дирс, заметив мое появление, неожиданно широко мне улыбнулся и тотчас щедро отрезал огромный кусок, положив его передо мной на лист лопуха. От истекающего соком мяса так умопомрачительно пахло, что в моем животе тут же протяжно заныло.

– Кажется, твои слова были вОрону неприятны, – глухим голосом произнес Киан. Что ему ответил Рендан, я уже не слушала, жадно наблюдая за тем, как Дирс нарезает мой ужин на небольшие куски.

С наступлением вечера похолодало, и стал накрапывать противный мелкий дождь. Вдоволь наслушавшись похабных разговоров заскучавших в дороге воинов, я, спасаясь от вдруг поднявшегося ветра, отправилась в шатер к Высочеству. И была приятно удивлена, заметив на сундуке ранее выбранную мной подушку. Рядом с ней стояла небольшая миска с черным виноградом и кружка с водой. Вот только я никак не ожидала, что Киан тоже не станет более задерживаться и сразу же последует за мной. Едва я успела разместиться на своем ложе и уволочь сладкую ягоду, мужчина прошел в шатер и, опустив дверь, тут же принялся раздеваться.

Двигаясь, как хищник, решительно и в то же время соблазняюще, он скинул с себя куртку, расстегнул рубашку, которая вскоре полетела на стол. Снял пояс, железная пряжка, звонко ударив ножку, пристроилась рядом с остальной одеждой. Сапоги были сброшены у табурета, а крепкие, длинные пальцы потянулись к штанам…

Судорожно вздохнув, бесстыдно рассматривая широкие плечи, мускулистые руки, подтянутый живот, мышцы которого играли каждый раз, когда Киан меняло позу, и крепкие голые ягодицы, я невольно подумала, что такое тело можно получить лишь в беспрерывных тренировочных боях. Любуясь необычной и дикой красотой, безупречной мощью, капельками, медленно стекающимися по бронзовой коже, я как зачарованная следила взглядом за его большими, смуглыми руками, которыми он смывал с себя дорожную пыль и пот…

И именно в тот самый момент Высочество вдруг повернул голову в мою сторону. Его глаза, синие, как море в безлунную ночь, сверкнули огнём, а губы тронула озорная улыбка…

Глава 4

Если бы вОроны могли менять окрас перьев, я бы сейчас выглядела ярко-красной, как переспевшая ягода. Однако мне повезло, и охватившее меня смущение не было заметно человеческому глазу, и, гулко сглотнув, я неловко переступила с лапы на лапу и утопила клюв в кружке с водой.

– Ты, наверное, хочешь искупаться? – вдруг проговорил Киан, взглядом показав на небольшой таз.

Желание окунуться в теплой воде было нестерпимым, тем более я видела, как моя птичья родня с удовольствием плескалась на отмели рек, но я пока на такое не решалась. А Высочество, словно змей-искуситель, с лукавой улыбкой вылил из таза использованную им воду и вновь наполнил его свежей из кувшина, вкрадчивым голосом проговорив:

– Оставлю здесь.

– Каррр, – сердито каркнула я, красочно представив, как мое тело омывает теплая вода, круто отвернулась от стола и, закрыв глаза, всем своим видом показала, что сейчас намерена просто спать. И действительно попыталась это сделать, старательно игнорируя шорох, издаваемый мужчиной, когда он укладывался на кровать. Не обращая внимания на тихую беседу воинов за стеной шатра, на пение ночных птиц, мышиный писк у старого пня, лошадиное ржание и множество других звуков, что улавливал слух вОрона.

Однако сон не шел, мысли, что на протяжении всего дня я гнала от себя прочь, сокрушительной волной обрушились на меня с новой силой, сминая мои чаяния и убежденность, что когда-нибудь все, что со мной сейчас происходит, наконец-то изменится. Но между тем время неумолимо бежало вперед, и я стала замечать, что меня в этом теле становилось все меньше. Сегодня я вдруг поняла, что неожиданно спокойно, даже равнодушно отреагировала на смерть наемников. Мало того, сама привела воинов к их убежищу, и это меня напугало. Я внезапно осознала, что, возможно, стала терять себя, медленно и незаметно превращаясь в птицу. И как это изменить, повернуть время вспять, я не знала, но была уверена, что так жить я не хочу. За тягостными мыслями мне, видимо, все же удалось уснуть…

Внезапное пробуждение оказалось жутким. Я парила в небе, а подо мной раскинулся безбрежный зеленый океан. Солнце висело прямо надо мной, а значит, время перевалило за полдень. И кто знает, как далеко от отряда Высочества меня увела птица.

Первые минуты осознания произошедшего привели меня в ступор. От мысли, что я больше не увижу знакомых мне людей, меня захлестнула паника, а страх потери себя привел в отчаяние. Камнем спилотировав вниз, я, истошно крича, приземлилась на старого изумрудного великана и, вцепившись лапами в его мохнатую ветку, разрыдалась.

Не знаю, плачут ли птицы, но в тот момент из моих глаз текли слезы, омывая утрату, боль и страх…

Сколько времени я так просидела, невидяще взирая перед собой, не знаю, привело меня в чувство отдалённое карканье. Своим яростным криком я привлекла к себе внимание своих сородичей и, уже наученная горьким опытом и зная, что мне с ними пока не по пути, расправив крылья, взлетела. Несколько минут я просто зависала в воздухе, выбирая направление, судорожно вспоминая знаки, что помогут мне найти отряд, пока мой взор не наткнулся на снежную шапку знакомой горы…

Найти в плотном, бескрайнем океане зелени узкую дорогу, по которой следовали люди, было не по силам даже птице. Приходилось лететь низко, почти касаясь макушек вековых деревьев. Однажды я наткнулась на похожую петляющую лесную тропу, но, пролетев над ней около часа, я не обнаружила знакомых мест. С каждым пройденным часом надежда, что мне все же удастся найти Киана, таяла. Солнце неумолимо приближалось к закату, а значит, на ночь поиск придется на время прекратить. Тело вОрона требовало пищи, но, злая на самоуправство, я игнорировала его нужду, упрямо продолжая парить над лесом, разыскивая всадников.

Ночь наступила внезапно, а мне был необходим отдых. Приземлившись на старой березе у крохотного родника, я, прежде чем спуститься к воде, внимательно прислушалась к лесным звукам и, только убедившись, что опасности рядом нет, спустилась на землю. Мне повезло: у гнилого, поваленного ветром дерева рос чахлый куст смородины, под ним я обнаружила шишку и, скромно отужинав мелким орехом, возвратилась на дерево.

Боясь уснуть и больше не вернуться, я с маниакальным упорством пялилась в темноту, время от времени перебиралась с ветки на ветку. Неустанно шарила по уголкам своего разума, пытаясь вспомнить себя, теперь уже радуясь острой боли в висках, после которой я точно не смогла бы уснуть. Когда становилось совсем невмоготу, я поднималась в небо и силилась рассмотреть в чернильной мгле пламя костра, но тщетно…

И едва небо окрасилось в розовый цвет, а над лесом пронесся звонкий клич кукушки, я встрепенулась и, стряхнув оцепенение, вновь отправилась на поиски.

Однако к полудню серые мрачные облака начали сгущаться вокруг солнца, они неслись над головой – грозно и бесшумно, закрывая собой небо. Неподалеку то и дело сверкали яркие росчерки молний, а гром раздавался всё чаще и чаще, предрекая дождь. В такую погоду все птицы и звери находятся в поисках укрытия, и тело вОрона, поддавшись инстинкту, настойчиво вело меня к скале. Бороться с потребностью выживания я была не в силах, чувство страха оказалось сильнее разума, и я устремилась к небольшому выступу.

Всадников я увидела, когда первые капли дождя, пробивая листву, тяжело ударились о землю. Возглавлял небольшую группу Рендан. Заметив меня, камнем падающую на землю, он тотчас натянул поводья, остановив жалобно всхрапнувшего коня, и неожиданно радостно мне помахал.

– Каррр! – счастливо прокричала, устало приземляясь на плечо мужчины, и не совладав с переполнявшими меня эмоциями, ткнулась головой в его голову.

– Ты где был? Мы потеряли тебя, – заговорил Рендан, осторожно погладив меня по крыльям, – Киан запретил собирать лагерь, мы вчера ждали тебя до полудня.

– Каррр, – жалобно всхлипнула, почувствовав неимоверное облегчение, что наконец-то их нашла. Я обернулась, но Высочество среди улыбающихся воинов не увидела.

– Он в двух часах от нас, – сообщил Рендан, сразу догадавшись, кого я ищу, – если поторопишься, то успеешь на обед, Дирсу удалось подстрелить кабана.

– Каррр, – поблагодарила мужчину, аккуратно, чтобы не поранить когтями его плечо, взмыла к небу и, сделав круг над головами всадников, полетела в указанном Ренданом направлении…

Его Высочество я увидела сразу, он вместе с воинами быстро устанавливал шатер, второй уже возвышался у кромки леса. Люди, как и все живое, спешили укрыться от начинающейся грозы, споро собирая лагерь. Неподалеку, у самой дороги, пылал костер, над ним в огромном котле, судя по доносившемуся аромату, варилось мясо. Кони были стреножены и паслись на небольшой поляне, периодически сердито фыркая и прядая ушами, когда тяжелые и пока редкие капли, предвестники неминуемой грозы, били их по крупу.

– Ворон! – закричал один из воинов, первым заметивший мое приближение, переполошив своим возгласом весь отряд.

– Наш ворон! Вернулся! – воскликнул еще один, а я, никого не замечая и не отводя взгляда от Высочества, застывшего возле шатра, планировала вниз.

– Каррр! – поприветствовала Киана, плавно опускаясь на стол, неловко сдвинув свитки.

– Рад, что ты вернулся, – сейчас же промолвил мужчина, внезапно тепло и открыто мне улыбнувшись, – ты, наверное, устал и голоден? Дирс!

– Каррр! – горько каркнула, пожаловавшись Киану на свои злоключения. Я медленно и глубоко вздохнула, пытаясь прогнать непонятное чувство, внезапно сжавшее грудь. И, невольно вздрогнув от упавшей на голову тяжёлой капли, вдруг замерла и прислушалась…

Зрение птицы, как и ее слух, намного лучше человеческого. Шорох непривычный лесу, кричащий об опасности, буквально оглушил вОрона. Все живое вмиг замолкло, затаилось, и только бездушные капли дождя с глухим грохотом ударялись о пыльную поверхность…

Потребовалось всего два взмаха крыла, чтобы закрыть Киана от смерти. Стрела с ярко-желтым опереньем с силой ударила меня в грудь, отбрасывая к шатру, сознание поплыло, и я погрузилась в вязкую, темно-багровую пустоту.

Глава 5

Тьма неохотно выпускала меня из своих объятий. Сознание возвращалось ко мне медленно. Мутная пелена перед глазами постепенно рассеивалась. А резкая боль в груди подсказывала, что я все еще жива. Осторожно повернув голову набок, я аккуратно потянулась и потерла лапками нос…

– «Нос!» – мысленно воскликнула, потрясенно уставившись на розовые подушечки пальцев и белоснежный мех. Я, позабыв о боли, крутанулась вокруг своей оси и, поймав себя за хвост, ошеломленно приземлилась на попу.

– «Я зверек?! Теперь я зверек?! – истошно закричала я, издав странный гортанный звук, переходящий в визг, и, дернув себя за мех, сердито зашипела.

– «Почему? За что?» – взревела, подняв мордочку к небу, с тоской посмотрела на небольшое оконце света, едва пробивающегося сквозь густую растительность плотно сплетенных веток деревьев, и глухо простонала, – «почему я?»

Ответа не последовало, впрочем, как и в прошлый раз мне никто не спешил пояснить происходящее. И понуро опустив голову, вцепившись теперь в собственный хвост, я, судорожно всхлипнув, мысленно перенеслась в недалекое прошлое, в единственные воспоминания, что у меня были…

Там, на поляне, закрыв Киана от стрелы телом ворона, я хотела завершить свою жизнь в теле птицы, опасаясь раствориться в ней бесследно. Я устала бороться с сущностью вОрона, надеялась, что странная и необъяснимая связь между нами разорвется. Поддавшись слабости, мечтая уйти, я сожалела лишь об одном – о гибели вОрона по моей вине.

Погруженная в тягостные раздумья, я бродила вдоль невысокого куста, отрешенно перебирая лапками мех, пока меня не вернул на землю протяжный вой и пронзительный крик сорок. Равнодушным взглядом окинув место, где я очнулась, краем глаза заметила возле пня бурое тельце маленького зверька, примерно моего размера. Крадучись подбираясь к животинке, не обращая внимания на ноющую боль в груди, в холке и задней лапке, остановившись в одном прыжке от зверя, я забавно шевельнула носом и принюхалась…

Мохнатый зверь был мертв и, судя по ранам, погиб в бою. И кажется, его противником было тело, в котором я оказалась. Что они не поделили, мне было неведомо, но зная, что запах привлечет к этому месту хищников, я поспешила ретироваться, быстро взбираясь по дереву.

Зачем? Разве не проще было остаться здесь и возможно сегодня уже завершить жизнь очередного моего воплощения? Но нет, я, попискивая от боли, упрямо карабкалась к макушке дерева, пока мой нос не уловил запах дыма…

Первым желание было бежать. Бежать от опасности как можно дальше. Но неимоверным усилием воли, я все же заставила тело зверька повернуть в сторону, откуда тянуло смертью. Дрожа от страха и нетерпения, я ловко перепрыгивала с ветки на ветку, с дерева на дерево, бежала туда, где надеялась увидеть Киана…

Только когда небо окрасилось в багряный цвет и зажглись первые звезды, я наконец достигла эпицентра дыма. Уставшая от безостановочного бега, с подвывающим от голода желудком, я с отчаянием взирала на ещё дымящие остатки шатра Высочества. С ужасом смотрела на лужи с грязно-алой водой. На вырванные с корнем молодые сосенки и страшные борозды на земле, будто здесь порезвился огромный зверь.

Сотрясаясь всем телом, я, настороженно озираясь, пробежала по тонкому деревцу и, перемахнув через дымящий остов, с шипением приземлилась у бывшего костра. Пламя затушили похлебкой, большие ломти недоваренного мяса уже привлекли трех сорок, которые, оглушительно крича, бились за лакомые кусочки.

Издав боевой клич, распугав нахалок, я подбежала к облюбованному кусочку, вцепилась в него зубами и поволокла его к кустам. Преследовать меня горластые птицы не стали, добычи хватило на всех…

Утолив голод, я бросила брезгливый взгляд на птиц, что пили из кровавой лужи, и принюхалась. В нос тут же ударили запахи: дыма, лошадиного пота и крови… однако, к моему сожалению, зверька тоже привлекла эта жуткая жидкость, и мне понадобилось применить немало усилий, чтобы увести тело подальше от страшной поляны.

Только удалившись от нее на приличное расстояние, зверь, поведя носом, обнаружил новый источник влаги и повел меня вглубь леса. Вскоре мы оказались на берегу небольшого озера. Смердящая смесь воды, зеленых водорослей, мелких жучков и червяков. Заросшее тиной и камышом, с бегающими по островкам зеркальной глади водомерками и спрятавшейся под листом огромной жабой.

Пить такую воду я не могла, тело бунтовало, порываясь бежать к узкой просеке в камыше, и мне было все труднее его удерживать. На мое счастье, на мшистом валуне в маленькой выемке после дождя собралась вода. В ней плавали жучки и травинка, но от нее не несло тухлятиной и тиной. Утолив жажду, я обессиленно растянулась на камне, с едва слышным писком потерла лапку и грудь. Небольшие ранки от когтей и зубов болели, но крови не было, и это радовало.

Мой зверь устал, мы много с ним прошли, но врожденное любопытство и ночной образ жизни не давали покоя, и мы снова двинулись в путь. Мне оставалось лишь направлять зверя в нужную мне сторону.

Ночной лес был прекрасен. Кудрявые березы шумели пышной листвой. Над верхушками сосен громоздились холодные далёкие звёзды. Лес жил своей жизнью, в траве стрекотали сверчки, где-то вдали ухали совы, раздавались птичьи перещёлки, звериные завывания, писк, шорохи. От многообразия ароматов, обволакивающих словно туманом, кружилась голова. Я дышала этими запахами, богатыми, глубокими, какие я никогда ранее не ощущала…

Конское ржание я услышала, когда из-за деревьев стало медленно подниматься солнце. Тени от берез отпечатались длинные, пронизанные багрянцем. Небо розовело, а разноголосое пение неуемных птиц разносилось по всему лесу.

Замерев и практически не дыша, я, вцепившись лапами в шершавую ветку сосны, уже привычно повела носом и, уловив терпкий запах пота и дыма, устремилась к нему. Скользя по веткам деревьев, держась ближе к узкой дороге, я подгоняла сонливого зверя бежать вперед…

К пылающему вдали костру, откуда доносился соблазнительный запах мяса, зверек нехотя, но все же пошел. Осторожно приближаясь к лагерю, он встревоженно озирался и сердито фыркал, и, только добравшись до края поляны, я увидела причину его страха.

Киан. Его темный силуэт отчетливо выделялся на фоне темного леса. Лицо мужчины было бледным, руки сжаты в кулаки, а взгляд был серьезным и напряженным. У его ног сидел связанный мужчина и что-то едва слышно, торопливо бормотал.

Мне потребовалось немало трудов, чтобы унять тотчас неистово забившееся сердце и не упустить связь со зверем. Судорожно выдохнув, я, чуть подавшись вперед, мысленно подстегивая зверя спуститься ниже, не сводила взгляд с изможденного лица Киана.

– Не знаю, господин, – донесся до меня надрывный голос, затем раздался приглушённый вскрик, и двое воинов, подхватив под руки пленного, потащили его к оврагу.

Первый свой порыв броситься к Киану я сдержала. Для него я зверь, маленький, но, возможно, опасный. И кто знает, как встретит меня Его Высочество. Поэтому, бесшумно следуя за мужчиной, я достигла лагеря и, беглым взором осмотрев воинов, с облегчением выдохнула: все были живы.

– Ничего не сказал? – спросил Рендан, опускаясь на поваленное дерево. Он, болезненно морщась, держался за правый бок.

– Как мы и предполагали, он не знает заказчика, – зло бросил Высочество, устало выдыхая и устраиваясь рядом с другом, – людям нужен отдых… проклятье! Нас будто загоняют в ловушку!

– Райн доставит твое послание, а вернувшись в столицу, мы выясним, кто осмелился напасть на тебя.

– Как Финли? Выдержит завтрашний день?

– Должен, он парень крепкий, – ободряюще улыбнулся Рендан, подав Высочеству кружку, – выпьем? Осталось немного винограда… черный, как любил вОрон.

– Жаль птицу, – глухим голосом произнес Киан, залпом выпив пахнувший кислым напиток.

– Огонь Нисан забрал его к себе, – с грустью пробормотал Рендан и, вновь наполняя кружки, пододвинул к Его Высочеству миску с гроздью винограда.

Не знаю, что меня в тот момент толкнуло. На удивление зверь затаился, и мне не приходилось прилагать усилий, чтобы управлять чужим телом. Я, быстро перемахнув с ветки на ветку, проскользнула вниз по стволу. Юркнула под ногами Рендана, жалобно пискнув, схватила виноградинку и, прыгнув на колено Киану, поднесла ему ягоду.

– Кхм… – поперхнулся вином Рендан, оторопело уставившись на меня. Спустя минуту он перевел ошарашенный взгляд на Высочество и просипел, – кажется, у тебя теперь новый хранитель.

– Я рад, что ты вернулся, – не менее потрясенно пробормотал Киан, принимая мое подношение…

Глава 6

Судорожно всхлипнув от облегчения, я не справилась с обрушившими на маленькое тельце эмоциями и, быстро вскарабкавшись по руке Киана, обхватила лапками его плечо и потерлась носом о его щеку.

– Эм… – тотчас раздался придушенный голос Рендана, но все же он, не выдержав, громогласно расхохотался. Не прошло и минуты, как остальные воины подхватили смех, и еще долго по лесу разносились тихие подвывания развеселившихся мужчин.

В тот день я практически не покидала Высочество. Восседая на его плече, я взирала перед собой и принюхивалась к окружавшим нас запахам. Мимо нас на протяжении всего пути то и дело проезжали воины и, радостно скалясь, поглядывали в мою сторону. Я понимала их интерес – маленький, пушистый ручной зверек, он не мог не привлекать внимание, и не сердилась за их чрезмерное любопытство. Киан тоже делал вид, что ничего необычного не происходит, время от времени украдкой на меня посматривая.

Когда солнце зашло за деревья, а его последние лучи окрасили небо в оранжевый цвет, всадники наконец нашли удобное место для лагеря. Спешившись и стреножив лошадей, воины споро стали устраиваться на ночлег.

Кто-то занялся поздним ужином, поставив над уже пылающим огнем котел с водой и закинув в него огромные куски мяса. Кто-то расчищал поляну от камней, готовя место для сна. Рендан и Его Высочество, устроившись у небольшого ручья, от которого тянуло приятной свежестью и прохладой, едва слышно заговорили.

– Дирс сказал, это ласка, только он таких белых ещё ни разу не встречал. Летом они обычно с бурым мехом… спит?

– Да, – ответил Киан, прикоснувшись к месту, где у него за пазухой, свернувшись в клубочек, я благополучно проспала чуть меньше половины пути и только с наступлением вечера, почувствовав, что лошадь замедлила ход, проснулась. Пришлось чуть сильнее высунуть мордочку, чтобы дать понять мужчинам, что я давно уже не сплю.

– Кто-то оберегает тебя, посылая необычных хранителей. Только однажды такое было. Еще в академии, забравшись в старую библиотеку, я прочел об этом в свитках. Правда это или вымысел, но Дереду сохранила жизнь змея…

– Да, отец как-то рассказывал мне и Ирвину о богах, что перевоплощались в животных и птиц, помогали смертным, – задумчиво протянул мужчина, ласково погладив меня между ушек, – если это так, значит, в столице… – недоговорил Киан и, придерживая зверя, резко поднялся, – что бы ни случилось, виновный мне за это ответит.

Остаток вечера Рендан и Его Высочество уже привычно сидели за картой и сверяли проложенный ими путь с тем, что было на ней нанесено. Я, устроившись рядом, время от времени принюхиваясь к запахам, которые сейчас перебивал аромат свежего мяса, и вновь боролась со зверьком. С наступлением вечера он будто бы очнулся и, дрожа всем телом, встревоженно озирался. Пугливо вздрагивал от слишком громкого хохота играющих в кости мужчин, со страхом взирал на пламя костра и опасливо поглядывал на всхрапывающих лошадей. Удерживать его рядом с людьми мне становилось все труднее.

– Держи, – вдруг проговорил Киан, медленно подталкивая ко мне кусок свежего мяса. Моему зверю такое подношение пришлось по нраву, он радостно замахал хвостом и издал протяжный писк. Но угощаться не спешил, настороженно посматривая на Высочество. Меня это несказанно радовало – есть сырое мясо я была пока не готова.

– Дирс, принеси печеное, – вполголоса, будто размышляя, произнес Рендан, не сводя со зверя изучающего взгляда.

Вскоре передо мной лежал ещё один кусок, он был менее привлекателен для зверя, но и к нему он не притронулся, порываясь сбежать. Пришлось мысленно подстегнуть маленького хищника, так как я не желала проводить ночь вдали от людей, охотясь в лесу на мелких грызунов.

– Хм… не ест сырое, – удивленно пробормотал Дирс, тут же добавив, – лапками отрывает и жует.

– Да, необычный зверь, – промолвил Высочество, бросив на Рендана нечитаемый взгляд, достал из небольшой миски пару черных ягод и положил рядом со мной.

Поблагодарив мужчину осторожным поглаживанием лапкой по руке, я продолжила лакомиться печеным мясом. А через минуту, к моему великому сожалению, осознала, что оно действительно не такое вкусное, и с содроганием посмотрела на манящий кусочек темно-розового сырого мяса.

Отряд мне все же пришлось покинуть. Даже находясь в теле зверя, мне было неловко под пристальными взглядами воинов, и пришлось бежать в кусты. Стоило мне скрыться за плотной стеной зелени, как зверь что-то, пискнув, устремился вглубь леса, игнорируя мои увещевания и угрозы. Только достигнув огромного дерева, он вдруг закрутился, запищал и стал что-то отчаянно вынюхивать.

Запах был мне не знаком, и я совершенно не понимала, что происходит со зверем. Он то быстро взбирался по стволу, обегая толстые ветки, то вдруг спускался, заполошно стрекоча.

Причина его странного поведения появилась из небольшой норы. Симпатичная мордаха, высунув нос, сердито пискнула и юркнула обратно. Мой зверь тотчас метнулся к дыре, но лезть в нее поостерегся. Замерев, он не сводил взгляд с норы до тех пор, пока усатая мордочка не появилась вновь.

На протяжении всей ночи я была сторонним наблюдателем и невольным участником брачных игр маленьких зверьков. Дама оказалась гордой, и мой зверь сбился с ног, ухаживая за несговорчивой особой. Мы перетаскали к ее норке все найденные клочки меха, красивые листики, мох. Даже поймали мышь, но особа продолжала верещать и, кажется, требовала ещё подношений. Только под утро мой зверек, досадливо фыркнув, забрался на ветку дерева и, глядя сверху вниз, что-то на своем запищал.

После этого увезти его к лагерю не составило труда. Зверь послушно побежал к запаху дыма и впервые не задрожал при виде людей и таких огромных животных, которые прядали ушами в сторону охраны, будто бы радуясь человеческому соседству.

Я добралась до края поляны, оставляя за спиной призрачный полумрак высоких сосен, что могучими великанами стояли сомкнутым строем, преграждая доступ к тайнам леса. Прыжками огибая стражу, которые заметив зверя, сразу приободрились и заулыбались, я по запаху нашла Киана…

У Высочества сон был чутким – едва мои лапки коснулись его груди, он тут же открыл глаза и, чуть приподняв куртку, пригласил меня к себе за пазуху.

Свернувшись клубочком на теле мужчины, я впервые за все время моего нахождения в этом странном мире ощутила себя в безопасности. И, слушая мерный стук его сердца, вдыхая аромат хвои, дыма и мускуса, уснула…

Глава 7

Три дня, делая остановки лишь на ночь, мы двигались по лесу. Первую половину дня я обычно спала у Высочества за пазухой, вторую половину важно восседала на его плече и принюхивалась к миру. Ночью же зверь требовал прогулки, его инстинкты оказались сильнее разума, и мне лишь оставалось ненавязчиво управлять лаской. Одно радовало – зверь был сыт, и мне не приходилось его сдерживать при виде вспорхнувшей с земли птицы или юркнувшей под трухлявый пень мыши.

На четвертый день лес поредел, вековые сосны-великаны остались за спиной всадников, а перед отрядом раскинулись возделанные поля и холмы. Узкая дорога, петляя между сочных, зеленых колосьев ржи, среди которой виднелись лазоревые головки васильков и желтой, стелющейся скатерти цветущего рапса, чей острый и сладкий аромат разносился ветром, уводила наш отряд все дальше от заповедного леса.

Только к концу пятого дня, спускаясь с пологого, покрытого вереском холма, я увидела замок. Я даже привстала на задние лапы и, придерживаясь передними за голову Киана, изумленно рассматривала зубчатую крепостную стену, высокие башни и орудийные башенки. За стеной возвышался он – огромный, темный и мрачный замок. В его центре высилась большая прямоугольная башня, по бокам от нее были круглые башенки поменьше. На север и юг от башен замок расходился двумя крыльями, которые тоже заканчивались башнями. А молочно-белый туман, окутывающий зубцы стен, выглядел мистическим и жутким…

– Может, выслать вперед парней? – задумчиво протянул Рендан, поравнявшись с Его Высочеством.

– Да, отправь и предупреди, чтобы были осторожны, – проговорил Киан, цепким взором оглядывая замок и его окрестности.

– Хеки! Эван! – распорядился Рендан, тотчас уточнив, – ждем или следуем за ними?

– Нас уже заметили, нет смысла задерживаться. Едем не спеша, – приказал Высочество и, пришпорив коня, чуть вырвался вперед.

Наш отряд действительно заметили: стоило нам спуститься с небольшого пригорка, из замка тут же выехали десять всадников. Быстро к нам приближаясь, они чуть придержали коней возле наших посланников и уже вместе с ними устремились нам навстречу. Вскоре, натянув поводья, люди графа Эдбурса остановили лошадей, быстро спешились и, почтительно склонив голову, проговорили:

– Ваше Высочество! Граф Эдбурс будет счастлив принять вас в своем доме.

– Хендри, рад тебя видеть, – с улыбкой в голосе проговорил Киан, тут же добавив, – как твой сын? Здоров ли?

– Хорошо, Ваше Высочество, – ответил рыжеволосый, с окладистой бородой мужчина, поднимая голову. Через секунду его глаза широко распахнулись, а рот от удивления слегка приоткрылся, – у Его Высочества на плече зверь? Мне не привиделось?

– Нет, Хендри, тебе не привиделось, – рассмеялся Рендан и, бросив на меня добродушный взгляд, проговорил, – у Его Высочества ручная ласка, а несколько дней назад его сопровождал ворон.

– Хм… чуднО, – вполголоса, будто размышляя, произнес мужчина и вдруг, тряхнув головой, словно сбрасывая наваждение, громко проговорил, – простите, Ваше Высочество, если вы не против, выдвигаемся к замку.

– Едем, Хендри, – распорядился Киан, подал знак своим людям и, переглянувшись с Ренданом, пришпорил коня.

В замке нас встретил невысокий, худощавого телосложения мужчина, лет пятидесяти на вид. Его взгляд, блеклый и будто бы пустой, мне не понравился. Однако его улыбка располагала, а в громоподобном голосе, который совершенно не подходил этому щуплому телу, слышалась искренняя радость.

– Киан! И до меня добрался! Не ожидал! Осчастливил старика! – на мой взгляд, преувеличенно воодушевленным голосом прокричал мужчина. Он изумленно на меня покосился, но ничего не сказал, сделав вид, что белый зверь, сидящий на плече Высочества, обычное дело.

– Норсан! Два крепких парня, что стоят за твоей спиной?! Неужто это те мальчишки, что таскали у нас вино?! – воскликнул Киан, остановившись всего в паре метров от выстроившихся в ряд членов семьи Эдбурс.

Поглядывая на новые лица, среди которых я увидела и тех, кто был не рад приезду Высочества, а некоторые показались мне вообще напуганными, я тем временем бегло осмотрелась.

Стены из холодного серого камня; огромный камин, над которым висел, судя по всему, фамильный герб. Массивные деревянные двери, такая же лестница, ведущая на второй этаж. Гобелены, поблекшие от времени, со сценами боя и пиршества, украшавшие западную и восточную стены. И три скамьи с мягкими сиденьями пурпурного цвета. Суровая, неуютная обстановка, в которой не хочется задерживаться.

– Покои готовы, Ваше Высочество. Воду слуги натаскали, девку, если надо…

– Не надо, – остановил его Киан, а я, вдруг осознав, что после слова «девку» невольно стиснула лапками прядь волос Высочества, медленно их выпустила и, юркнув к нему за пазуху, замерла.

– Мы надолго в твоем замке не задержимся, мои люди отдохнут, и выдвинемся в дорогу, – продолжил Его Высочество, привычно чуть поведя плечами, чтобы куртка на его груди расправилась и мне стало удобней.

– Жаль. Скоро сезон охоты, я думал, мы, как в былые времена, загоним дичь. У меня новые борзые, умные псы… простите, Ваше Высочество, вы с дороги… Рабби, отнеси сундуки в покои. Лилас, дорогая, проводи Его Высочество… вы помните мою дочь?

– Конечно. Леди Лилас, вы стали еще прекрасней, – проворковал Киан, я же, сердито фыркнув, чуть высунула нос, чтобы посмотреть на леди. Однако за спиной графа Эдбурса стояли три особы, две из них были молоды и да, привлекательны. Но вот одна дама в красном платье вышла вперед и, смущенно потупив свой взор, нежным голосом промолвила:

– Вы так добры, Ваше Высочество. Позвольте, я провожу вас.

Высочество не ответил, но благосклонно кивнул. Девушка неожиданно зарделась и, что-то тихо пискнув, с ровной как струна спиной направилась к лестнице. Киан тотчас двинулся за ней следом, и вскоре мы очутились в темном, узком и, казалось, бесконечном коридоре. Но пройдя всего метров десять, нежная фиалка, остановившись у двери, пробормотала:

– Ваши покои, мой принц.

– Спасибо, Лилас, – поблагодарил Киан, проходя в погруженную в полумрак спальню. Дверь за его спиной с тихим скрипом затворилась, и я наконец выбралась из своего укрытия, вскарабкавшись на плечо мужчины.

– Неплохо, хоть поспим пару дней на мягкой постели, – хмыкнул Рендан, всегда неотступно следовавший за Высочеством.

– Да, нам и людям нужен отдых. Проследи, чтобы воинов хорошо устроили, у Норсана на заднем дворе была баня. И прикажи, чтобы принесли в покои печеное мясо и чёрный виноград… ты видел взгляд леди Мирель? Она явно напугана. Я поговорю с Норсаном после ужина, надеюсь, он будет со мной откровенен.

– А дочери скромны и красивы, – с тихим смешком промолвил Рендан и, лукаво подмигнув Киану, добавил, – думаю, у леди Мирель страх за дочерей, в эту глушь нечасто приезжают гости.

– Возможно, – задумчиво протянул Его Высочество и, проводив взглядом покидающего комнату Рендана, медленно подошел к камину. Зверь за время пути привык к пылающему огню и никак не отреагировал на его близость. Сейчас его больше волновал поиск еды, и нервно подергивая хвостом, маленький зверь осматривался, однако ничего, чтобы унять голод, не обнаружил и сердито запищал.

– Подожди немного, сейчас принесут, – с улыбкой промолвил Киан, заботливо подставив руку к креслу, чтобы зверек мог по ней спуститься, чем тот сразу же и воспользовался. С любопытством принюхиваясь к чужим запахам, он время от времени фыркал и чихал, обегая комнату и взбираясь на шкафы, диваны и прочую мебель. Забавно, но с высоты роста ласки я ощущала себя словно в доме великана, все здесь было огромным и будто бы неприступным…

– Ваше Высочество, – через несколько минут раздался робкий женский голос, прерывая наши со зверем исследования. Замерев на спинке кресла и настороженно следя за гостьей, зверь, уловив аромат печеного мяса, молниеносно перемахнул через стул, пробежал по дивану, прыгнул на стол и, перепугав молоденькую служанку, схватил первый ломтик и начал жадно его поедать. Но вдруг девушка, приглушённо выдохнув, побледнела и стала медленно оседать на пол. И не успела я отреагировать на столь странное поведение служанки, как резкая режущая боль внезапно пронзила горло зверя, в глазах потемнело и меня будто выбило из маленького тельца, вновь погружая в багряную, вязкую темноту…

Глава 8

Пробуждение было сродни смерти – я задыхалась. Рывком сев на кровати, вцепившись в горло, я пыталась вдохнуть, но от прострелившей меня боли снова рухнула на подушки. Слепо взирая в непроглядную тьму, я несколько раз похлопала себя по груди и наконец смогла сделать первый судорожный вдох.

От охватившей меня паники тело сотрясало дрожью, на коже выступила болезненная испарина, а холод пробрал до самых костей. Кутаясь в мокрое от пота одеяло, я только с третьей попытки смогла взять стакан с водой, стоящий на столике у кровати. И осушив его жадными глотками, умудрившись не пролить на постель, вытерла губы тыльной стороной ладони и обессиленно закрыла глаза. Никогда раньше я не испытывала такого бешеного страха, уносящего в пучину боли и ужаса…

Только спустя некоторое время мое сердце перестало грохотать в ушах, дыхание наконец выровнялось, и я могла связно думать. Медленно открыв глаза, я несколько раз моргнула, привыкая к полумраку комнаты, и тотчас широко их распахнув, изумленно уставилась на балдахин, что держали резные столбики кровати. Золотистый свет очага разгонял ночную мглу, и этого было достаточно, чтобы рассмотреть чужую спальню, в которой я очнулась.

Просторная комната с камином. Стены были сложены из серого камня, потолок оказался высоким. Никаких ламп или люстр, только десяток стеклянных сосудов с маслом, из которых свисали обгоревшие фитили. Гладкий, медового цвета деревянный пол был устлан коврами.

Обстановка тоже выглядела так, будто я находилась в музее. Огромная, высокая кровать, на которой я сейчас полулежала. Старинный столик, покрытый шелком алого цвета, сервированный серебряной посудой. Возле него изящные кресла на гнутых ножках, сиденье и спинка обиты пурпурным бархатом. Того же цвета шторы с богатой вышивкой обрамляли высокие окна. Красивый резной шкаф и дамский столик, а над ним – зеркало в серебряной чеканной раме.

У кровати стоял сундук, на нем лежали покрывала. У камина мягкие стулья с богатой обивкой, а сам массивный камин был сложен из гладких голубых камней, от которых по комнате расходилось тепло. Все здесь свидетельствовало о богатстве владельцев…

Мотнув головой в попытке избавиться от странного наваждения, я осторожно свесила ноги с края кровати, спрыгнула с высокого ложа и медленно направилась к окну. Тяжелая занавеска легко поддалась и отъехала в сторону, открывая мне ошеломляющий вид.

Величественные горы, покрытые зеленым ковром леса, окружали неприступной стеной ровные как зеркало поля, между которыми ютились маленькие деревушки. Слева от окна по небольшим, пологим холмам вилась узкая лента темной дороги. Справа до самого горизонта тянулась чернильная водная гладь, которую разрезала серебристая лунная дорожка.

А прямо под окном располагался дворик с террасами и садом, обрамленный с четырех сторон стенами. Надежду на то, что все это чей-то глупый розыгрыш и комната всего лишь инсталляция, безжалостно разбила яркая вспышка за окном. Глухо зарокотал гром, и вскоре первые капли дождя забарабанили по окну.

Распахнув оконную створку, впуская в теплое помещение холодный, промозглый и сырой воздух, я глубоко задышала, пытаясь унять вновь неистово забившееся сердце. Я старалась вспомнить последние минуты своей жизни, но вязкий туман лишь становился гуще, боль в висках усиливалась, однако я упрямо пробиралась сквозь плотный заслон, пока не заметила бледную полоску света… и тотчас воспоминания обрушились на меня сокрушительной лавиной.

Голова сейчас же пошла кругом от такого объёма информации, к горлу подступила тошнота, а в глазах замелькали мушки. Слепо натыкаясь на мебель, я все же смогла благополучно дойти до кровати. Взобравшись на нее, обняла подушку руками и тихо заскулила от разрывающей меня боли…

Очнулась я от тихого шороха и звона железа. Чуть приоткрыв глаза, я не сразу увидела Нетту. Горничная, что-то едва слышно бормоча, аккуратно выгребала золу из очага, время от времени тяжело вздыхая.

– Нетта, воды, – прохрипела: во рту пересохло, а горло неприятно саднило, будто я долго и громко кричала.

– Ох! Госпожа! – испуганно вздрогнула девушка, тут же вскочив на ноги и схватив кувшин со стола, и устремилась к кровати, на ходу причитая, – благодарю тебя, Боже. Очнулась моя госпожа. Две седмицы в бреду пролежали… я уж думала отцу вашему отписать, да господин запретил… вот, осторожно, не спешите.

– Что со мной произошло? – прошептала, отстраняясь от бокала сразу, как только утолила жажду.

– Вы, поди, ванну принять желаете. Столько в горячке пробыли. Я распоряжусь бульон вам приготовить да сухарики, в самый раз вам сейчас, – сделав вид, что не услышала мой вопрос, Нетта, как курица-наседка над своими цыплятами, копошилась у моей кровати, поправляя то одеяло, то подушки.

– Нетта, что случилось? – настояла, уже зная ответ, но я должна была убедиться, что странные и казавшиеся чужеродными воспоминания действительно принадлежали мне.

– Дите вы скинули, – недовольно буркнула служанка, но я многое прощала девушке, так как росли мы с ней вместе. Она же и еще несколько верных слуг отправились со мной в герцогство Норфолк к моему мужу.

– Где сейчас господин?

– На охоте. Где ж ему быть, когда молодая супруга при смерти, – зло бросила Нетта, помогая мне подняться, – не знаю, куда ваш отец смотрел, но герцог Ленокс – дурной человек.

– Дурной, – эхом отозвалась, невольно вспомнив крики и оскорбления мужа, сыпавшиеся на меня за час до того, как я странным образом оступилась и скатилась с лестницы. Это был уже второй выкидыш, первый тоже произошел якобы по моей вине – я что-то съела и от рези в животе, рвоты и открывшегося кровотечения промучилась больше недели, безропотно слушая обвинения из уст герцога Ленокса…

Всей душой воспротивившись воспоминаниям, не веря в то, что могла быть такой послушной, покорной и молчаливой, я, стиснув зубы до скрежета, медленно села и огляделась.

– Подай мне платье.

– Леди Эйрин, может, отлежитесь еще? Вон бледная какая, – обеспокоенно пробормотала девушка, помогая мне подняться.

– Хватит, належалась, и распорядись приготовить ванну.

– Как прикажете, госпожа.

– И чай пусть подадут, с медом.

– Я мигом, леди Эйрин, – радостно пискнула Нетта, быстро покидая мои покои.

Я же, вновь отрешенно осмотревшись, все еще ощущая себя чужой в этой спальне, чуть задержала взгляд на кровати, на которой муж раз в месяц исполнял свой супружеский долг, и неосознанно передернулась от омерзения. И резко отвернувшись, накинув на слегка влажную сорочку теплый халат, подошла к открытому окну. За ним ничего не изменилось, все такой же унылый пейзаж, серое, нависшее над Норфолком небо и бесконечный дождь.

– Заносите! Да поживей! – прерывая мои гнетущие мысли, в покои ворвалась Нетта, следом за ней с ведрами в обеих руках прошли Томас и Рамси. Вскоре медная, на гнутых ножках ванна была наполнена. Нетерпеливо проводив покидающих спальню слуг, я сбросила с себя помятую, пропотевшую одежду и с блаженным вздохом скользнула в горячую, с ароматом лаванды воду.

– Давайте, госпожа, я вам помогу, – промолвила Нетта, заботливо распутывая свалявшуюся за время моего беспамятства косу, – я масла в воду добавила, как вы любите.

– Спасибо, – прошептала, наслаждаясь нежными, массирующими движениями рук горничной. Я невольно вспомнила, как Нетта вот так же аккуратно разбирала высокую прическу, которую соорудила на моей голове леди Бри для первого королевского бала…

Глава 9

Именно там, на королевском приеме, я впервые увидела Ленокса и без памяти в него влюбилась. Он казался мне воплощением бога, спустившегося с небес. Такой учтивый, заботливый, красивый… отец был против нашего союза, но, поддавшись уговорам моим и матери, не смог нам отказать.

Как я могла не заметить в Леноксе его настоящей натуры? Грубый, жестокий, жадный человек. Первые полгода он хотя бы создавал видимость, что я ему небезразлична, но вот узнав, что я в положении, он резко изменился, с каждым днем все больше показывая себя настоящего.

Но странно – я продолжала слепо его любить, оправдывала его, винила себя в неуклюжести, неосторожности и неспособности выносить сына своему любимому. Я радовалась, как щенок, его редким ласкам и доброму слову и рыдала ночами в подушку, когда он оставался в доме своей любовницы.

Мысленно ужаснувшись, как я могла такое терпеть и молча сносить грубость мужа, я, с шумом втянув в себя воздух, с головой ушла под воду…

– Ох и напугали же вы меня, госпожа, – заливисто рассмеялась Нетта, тут же добродушно проворчав, – ну вот, теперь волосы ваши сушить будем половину дня.

– Ничего, Нетта, зато в голове прояснилось, – пробормотала, стирая с лица слегка мыльную воду, – и в висках стало меньш…

– Выйди! – вдруг раздался бархатный, с едва заметной хрипотцой голос. Нетта резко поднялась, но, бросив на меня встревоженный взор, вернулась на место.

– Я сказал, пошла вон! – рявкнул муж, теперь в его голосе слышались визгливые нотки. Взглядом показав Нетте, что та может идти, я медленно поднялась из воды, не желая взирать на мужа снизу вверх, и прямо посмотрела на Ленокса.

Прежняя я сейчас бы смущенно потупила свой взор, украдкой и с восхищением поглядывала бы на мужа и, зардевшись, прикрывала интимные места руками. Это приводило Ленокса в исступленный восторг, он будто бы наслаждался неловкостью молодой жены, намеренно вынуждая ее делать то, что ей претило. Такого удовольствия я больше не собиралась ему доставлять и, припечатав Ленокса полным ненависти взглядом, проговорила:

– Впредь не смей приказывать моим слугам и не заходи в мои покои без моего дозволения.

– Кхм… – поперхнулся от смеха муж, пробежал сальным, похотливым взглядом по моему обнажённому телу и, крепко стиснув пальцами мой подбородок, насмешливо проговорил, – воробушек осмелел?

– Еще раз прикоснешься ко мне хоть пальцем, – процедила сквозь зубы, отбрасывая от своего лица мерзкую руку, и чеканя каждое слово, произнесла, – я тебя убью. Ты больше не посмеешь мне вредить, как делал это прежде, отец узнает обо всем, что ты совершил. Гонец с моим письмом уже в двух днях пути от замка Норфолк.

– Эйрин, о чем ты? Что ты несешь? Это ты не выполняешь обязанности жены. Ты дважды не сохранила нашего сына. Ты настолько холодна, что мне приходится искать утешения у девок.

– Немедленно покинь мою комнату, – ровным голосом произнесла, проигнорировав привычные обвинения. Я переступила через бортик ванны, неспешно подхватила сброшенный на кресло халат, так же неторопливо его на себя набросила и прошла к камину.

– У тебя помутился разум, – зло прошипел Ленокс, тотчас кинувшись в мою сторону, чтобы, как обычно, преподать мне урок послушания, но увидев в моей руке кочергу, резко остановился, – я приглашу лекаря, потеря дитя повергло тебя в безумие.

– Нетта, – обратилась я к горничной, которая так и не вышла из покоев. Окинув презрительным взором мужа, опасливо посматривающего на грозное оружие в моих руках, с усмешкой бросила, – закрой за лордом Леноксом дверь.

На этот раз муж ничего не сказал. Смерив меня яростным взглядом, он, тяжело ступая, наконец вышел из комнаты. И только когда Нетта захлопнула за ним дверь, я с шумом выдохнула и обессиленно упала в кресло.

– Госпожа… он вам этого не простит, – прошептала горничная, обеспокоенно прислушиваясь к звукам, – а гонец?

– Нет его, Нетта, но отправить нужно, и чем скорее, тем лучше. А еще распорядись поставить засов на дверь.

– Может, сами поедем? Лорд Рамси хоть и зол на вас, но все же отец, поди, простит.

– Нет, этот брак не принес ему выгоды. У него еще две дочери на выданье, и я на них дурно повлияю, а мамы больше нет в живых.

– Леди Финола уж уговорила бы вашего отца, – с сожалением протянула горничная, бережно вытирая полотенцем мои волосы, добродушно проворчав, – поди, замерзли, а этот… так и пялился на вас. Ух и грозная вы были, госпожа, я такой вас и не зрела ни разу. Вот бы ваша матушка вас видела, порадовалась.

– Да, маму даже отец порой побаивался, – с теплом вспомнила леди Финолу, которая твердой рукой управляла замком, слугами, дочерьми и мужем. Статная, с прямой как струна спиной, красивая женщина, к ней сваталось половина Валгарда. Но она почему-то выбрала полноватого, ниже ее на полголовы, грубого и неотесанного мужлана. И, казалось, была счастлива…

– Леди Эйрин, пересядьте спиной к камину, надо волосы ваши расчесать, а то собьются в колтун – не разберу, – прервала мои воспоминания горничная, и стоило мне пересесть на стул, как она тотчас приступила к делу. Нетта была умной и знала где стоит помолчать, а где подметить важное. Сейчас же девушка понимала, что мне было не до разговоров, и больше не произнеся ни звука, она прядку за прядкой разбирала мои волосы.

А мне действительно нужно было подумать, как дальше быть. Влюбленная пелена с глаз наконец спала, и жить с мужем, как и прежде, я была больше не намерена. Идти мне некуда. Я, конечно, напишу отцу обо всем, что здесь случилось, и попрошу помощи, но сомневаюсь, что он будет рад меня лицезреть. Возвращение замужней дамы в отчий дом – позор рода, и мои сестры никогда не выйдут замуж. А вот вернувшаяся в заботливые объятия вдова…

– Нетта, хватит, я сегодня не буду покидать покои и посижу у камина, они сами высохнут, – остановила я девушку, устав сидеть без движения, – скажи Улику, чтобы засов надежный сегодня же поставил, и подай мне бульон с сухарями да отвар с медом. И Тэгу осторожно скажи, чтоб письмо мое ждал да никому не проболтался, пусть к дороге готовится.

– Все сделаю, госпожа, а листок с пером в кабинете лорда возьму, уж не заметит. Дождусь, когда к даме своей уйдет… ой, простите, леди Эйрин, – испуганно зажала рот ладошкой Нетта, виновато на меня взглянув.

– Где она хоть живет? – равнодушно уточнила, лишь для того, чтобы знать, сколько времени ему потребуется, чтобы добраться до замка от своей пассии.

– В соседней деревне дом каменный выкупил у барона старого да обедневшего, и замуж за него же выдал, чтоб, значит, приличной казалась, – насмешливо закончила горничная, обеспокоенно на меня посматривая, но не заметив от меня никакой реакции, оживилась и продолжила, – говорят, старик этот к ней по ночам скребется, и вроде она его привечает. Уже не знаю, госпожа, правду ли болтают слуги, но травит она его, хоть лорд Ленокс и запретил.

– Ладно, ступай и строго скажи Тэгу, чтоб помалкивал.

– Скажу, да парень умный и сам понимает, что может не добраться…

– Пока лорд ищет несуществующего гонца, Тэг сможет уйти через горы, – подсказала я девушке, о чем сообщить слуге, поднялась и, так и не выпуская из рук кочерги, направилась к окну.

Сегодня мне действительно лучше не покидать спальню, я все еще чувствовала себя слабой, тело время от времени сотрясала дрожь, а на лбу вновь проступила испарина. Поэтому второго раунда с лордом Леноксом я могла просто не выдержать. Сейчас он наверняка в бешенстве и, скорее всего, вместе с Гартли выпускает пар, устроив незапланированную тренировку во дворе. А затем отправится к леди Лорне и проведет у нее всю ночь. Так что времени у меня было мало, чтобы подготовиться к очередному сражению с ненавистным мне мужем…

Глава 10

– Пойдешь по заброшенной дороге в горах и будь осторожен, – проговорила, вручив Тэгу письмо для моего отца, – за перевалом в деревне купи коня, монет не жалей, выбирай крепкого и выносливого, проселочную дорогу не выбирай, лучше к реке спустись и по ее руслу дойдешь до графства Брадфор.

– Сделаю, госпожа, – важно промолвил парнишка, пряча небольшой конверт с письмом себе за пазуху, туда же он уложил мешочек с монетами.

– Ступай и на кухню не заходи, Нетта приготовила тебе сумку в дорогу.

– Благодарю вас, госпожа, – смущенно улыбнулся слуга и, коротко кивнув Нетте, подхватил котомку и едва слышным шагом покинул комнату.

– Хоть бы не словили, госпожа, – обеспокоенно пробормотала горничная, с тревогой поглядывая на дверь, – лорд в ярости был, Орса сказала, чуть Гартли голову не снес, так мечом размахивал.

– Ничего, сейчас его Лорна успокоит, может, вместе пакость для меня новую придумают, – насмешливо проговорила, устало откидываясь на спинку кресла, – подай отвар, да иди отдыхать… хватит на сегодня.

Вскоре Нетта, забрав со стола пустую посуду, покинула мои покои. Я сейчас же заперла за горничной дверь, с трудом сдвинув массивный засов, и только тогда смогла с облегчением вздохнуть. Чувство опасности не оставляло меня ни на минуту, и только лишь оставшись в одиночестве, железные когти страха чуть разжались, позволив мне вдохнуть полной грудью.

Осушив очередной бокал с водой и подкинув в камин два полешка, на которые тотчас жадно набросилось пламя. Я неторопливо подошла к окну и, сдвинув штору, долго смотрела на величественные горы, вглядывалась в темное пятно заповедного леса, с тоской вспоминая родной дом…

Проснулась от громкого звука и не сразу сообразила, откуда доносится настойчивый стук. Широко зевая, я вскочила с кровати, и, накинув на плечи халат, устремилась к двери. Но не доходя до нее всего пару шагов, потрясенно замерла и медленно обернулась: стучали в окно. Что было очень странно, ведь моя комната находилась на втором этаже. Осторожно подкрадываясь к окну, я некоторое время собиралась с духом, но все же насмелилась и резко одернула штору.

– Ворон! – удивленно воскликнула, ошеломленно взирая на огромную птицу, устроившуюся на небольшом выступе окна. Впрочем, птица тоже не отводила от меня свой взор, чуть склонив голову на бок, она будто изучала меня.

– Что тебе здесь надо? Улетай! – взмахнула рукой, прогоняя страшную птицу, под чьим взором мне стала вдруг неуютно, – улетай! Пошел вон! Прочь!

– Каррр! – каркнул в ответ ворон, снова стукнув клювом по стеклу.

– Да что такое! Прочь! Тебя стража убьет! Улетай! – сердито прокричала, взяв с кресла подушку, я потянулась на себя створку, намереваясь прогнать нахальную птицу. Но стоило мне только открыть окно, ворон громко каркнув, бесстрашно влетел в комнату и приземлившись на стол, важно по нему прошелся.

– Что тебе здесь надо?! Лети отсюда! Прочь! Прочь! – крича, я размахивала подушкой, пытаясь прогнать птицу, но та, будто издеваясь, перелетала с места на место и насмешливо каркала.

– Госпожа! С вами все в порядке?! Госпожа, откройте! – из коридора донесся встревоженный голос Нетты, в дверь громко заколотили, и я, опасливо косясь на огромную птицу, поспешила впустить служанку в покои, пока она не подняла всех обитателей замка на ноги.

– Заходи, – коротко бросила, пропуская перепуганную девушку в комнату и быстро захлопнув дверь, скомандовала, – возьми одеяло и осторожно гони птицу к окну.

– Что… какую птицу? Ворон?!

– Не кричи, – шикнула на служанку и вооружившись еще одной подушкой, стала медленно подкрадываться к птице, которая, устроившись на столбике кровати, взирала на меня сверху вниз.

– Как он здесь оказался? – прошептала Нетта, все же взяв с кресла плед, осторожно подбираясь к кровати.

– В окно стучал, я его прогоняла, а он продолжал бить по стеклу. Думала, открою створку, ну и подушкой его спугну…он и залетел.

– Вот ведь… говорят, вороны смерть предрекают, – пробормотала Нетта, тотчас вздрогнув от оглушительного и чего уж, жуткого карканья, – чтоб тебя кошки съели!

– Боюсь, он им будет не по зубам, – истерично хихикнула, замахиваясь подушкой в птицу, но та, снова устрашающе каркнув, взмыла к потолку и сделав круг по комнате, выскользнула в окно.

– Уф… улетел, – с облегчением выдохнула горничная, аккуратно складывая непригодившийся плед, – проклятая птица, перепугала до смерти.

– Закрой окно, а то еще вернется.

– Точно, – воскликнула девушка, тотчас метнувшись к окну, – и чего надо… госпожа, завтракать внизу будете, или в покои вам подать?

– Лорд вернулся?

– Нет, госпожа, – не сразу ответила Нетта, бросив на меня обеспокоенный взгляд.

– Значит, в гостиной позавтракаю, а после прогуляемся.

– Дождь будет, как бы ни промокли.

– Мы рядом, в деревню наведаемся. Мойна как-то упоминала о ведьме одной, что больной зуб ей заговорила.

– Ох, госпожа, страшно, а если отец Вендан прознает?

– И что? За травой ходила, чтоб силы ко мне быстрее возвратились, – равнодушным голосом произнесла, решив о своих планах, даже верной Нетте не рассказывать.

– Так, я и сама могу сбегать, чего вам ходить к ней.

– Прогуляться хочу, посчитай, дней тридцать замок не покидала, – ответила, набирая в ладошки теплую воду.