Читать онлайн Василиса и Ветер бесплатно

Глава первая

Загородный дом Аркадия Валерьевича оказался похожим на замок. Когда шофер остановил машину у широкой лестницы и помог Василисе выбраться, она закинула голову, оглядела высокие кирпичные стены, огромные окна и присвистнула. Двери, похожие на ворота кафедрального собора, в этот момент распахнулись, на пороге возник человек в строгом сером костюме. Василиса вытянула шею и начала улыбаться, так как он был средних лет, подтянут и хорош собой. Но он отодвинулся и замер. В дверях появился другой, намного старше. Он легко спустился по лестнице и остановился перед Василисой. Она начала смущаться, так как мужчина произвел на нее впечатление. Он был строен, высок, в меру накачан, с густыми красиво подстриженными седыми волосами, загорелым лицом и пронзительно черными глазами. Белые джинсы и белая футболка красиво подчеркивали его тело. Трудно было определить его возраст.

«Вот это да! — думала Василиса, глядя на его спортивную фигуру. — Сколько ему? Пятьдесят? А может и больше! Так и не поймешь! Вот тебе и дедуля!»

— Василиса? — спросил он и широко улыбнулся.

Зубы оказались нереально белыми, и на загорелом лице улыбка выглядела ослепительной.

— Аркадий Валерьевич? — ответила она в тон ему.

— Он самый! Очень приятно! Ну что мы стоим? Пошли в дом!

— Ты хочешь сказать, во дворец, — заметила она, начиная расслабляться и вдруг легко переходя на «ты».

Но Аркадий нахмурился, хотя его лицо тут же приняло прежнее приветливое выражение. Он посмотрел на нее более внимательно. Василиса, видя, что происходит что-то не то, сделала невинные глаза и мило улыбнулась. Он приподнял брови, затем взял ее под локоть и повел наверх к распахнутым дверям, возле которых все также стоял мужчина в сером костюме.

Когда они зашли внутрь, мужчина тихо закрыл двери за их спинами. Василиса увидела огромную гостиную, обставленную очень светлой мебелью. Некрашеное дерево в сочетании с коваными элементами понравилось ей. Обилие домотканых на вид ковриков, вышитых вручную подушечек, глиняных ваз с букетами полевых цветов привели ее в восторг.

— Как тут хорошо! — искренне восхитилась она и закружилась между креслами. — Даже чем-то на деревню походит.

— А мы и так в деревне, — сообщил он. — И называется она Барвиха. Слышала про такую?

— Не-а, — равнодушно ответила Василиса. — Я в Москве недавно. Еще и в городе-то ничего толком не знаю, чего уж говорить про местные деревни! Хотя, конечно, это коттеджный поселок, как я понимаю, — важно добавила она. — Ты, поди, и в настоящей-то деревне ни разу не бывал! Ой! — спохватилась она. — Ничего, что я на «ты» с таким важным господином?

— Как тебе удобно, — ответил он.

— Ага, тогда лучше сразу по-простому, — довольно ответила девушка. — Ну, так что скажешь про деревеньки? Дальше этого вашего МКАДа и не был? Не видел глубинку-то?

Аркадий тихо рассмеялся, покачал головой и сказал, что много ездил по свету и по стране. Василиса закончила бегать по гостиной и все рассматривать и уселась на диван. Она уже окончательно расслабилась. Ей нравился Аркадий, нравился этот дом, к тому же она понимала, что попала в гости к очень состоятельному и важному человеку.

— Чего-нибудь хочешь? — поинтересовался Аркадий и сел напротив нее в кресло.

— Газировки, только сладкой, — ответила она и заболтала ногами, скидывая сандалии. — А можно мне босиком? — все-таки спросила она. — А то жарко уж больно. А у тебя пол деревянный, да и коврики вроде не синтетика.

— Делай, как тебе удобно, — мягко ответил он. — А может, хочешь поплавать?

— Ой! — обрадовалась Василиса. — А тут речка рядом есть или пруд какой? Да я сто лет уже не купалась! Только и делаю, что на этом заводе парюсь или с Сев…

Она замолчала и слегка покраснела.

— На заднем дворе есть бассейн, — сообщил Аркадий.

— Да иди ты! — округлила она глаза. — Настоящий? Как в кино?

— Настоящий, — подтвердил он и встал. — Тебе нужен купальник?

— Хотелось бы, — кивнула она. — Только где ж я тебе его возьму? С собой-то не прихватила, не думала, что смогу искупаться! Вот незадача!

— Это не проблема! — улыбнулся Аркадий. — Пойдем со мной.

Он направился в угол гостиной, Василиса двинулась за ним, оглядываясь по сторонам. Она никак не могла налюбоваться окружающими ее вещами. Такие изысканные интерьеры она видела только в голливудских фильмах.

Они начали подниматься по деревянной лестнице с витиеватыми коваными перилами. Когда оказались на втором этаже, Аркадий быстро пошел по коридору в конец. Потом открыл одну из дверей и пропустил Василису вперед. Она зашла и замерла в восхищении. Комната выглядела очень уютной и явно предназначалась для девочки. Тканевые обои жемчужного цвета украшали гирлянды нежно-розовых букетиков. Воздушные бледно-голубые портьеры закрывали окна пышными складками. Их края были подвязаны атласными белыми лентами. Пол застилал пушистый белый ковер. Над кроватью нависал светло-розовый полог. Множество мягких игрушек лежали и на полу и на кровати и на полках. На одной из стен Василиса увидела свои фотографии в виде огромных постеров. Девушка остановилась перед ними и зарделась. Выглядела она на них весьма двусмысленно: этакий сексуальный, но совсем юный ангелочек. Аркадий подошел и остановился позади нее. Она ощутила его дыхание на своей шее, и жаркая волна волнения и страха пробежала по ее телу.

— Ты прелестна, — тихо заметил он. — Поговорим?

Василиса повернулась и столкнулась с его пристальным взглядом. Его глаза казались настолько черными, что даже неразличимы были зрачки.

— У тебя ко мне какое-то деловое предложение? — с трудом преодолевая волнение, произнесла она, отодвинулась и села на пуфик.

Аркадий, к ее удивлению, устроился на полу возле ее ног.

— Будем говорить откровенно, — начал он. — Я человек взрослый и прекрасно отдаю отчет в своих желаниях и потребностях. А так как меня невыносимо тянет к очень юным девушкам, то я подумал, что пора мне решить эту проблему. Я понятно говорю?

— Ну, я же не дурочка, — ответила она и надула губы. — Хочешь сказать, что ты педофил? Знаю про это, «Лолиту» читала даже, вот! Ты и фотки мои поэтому заказал Олегу. Он талант, что и говорить! Такие из меня картинки сделал, что упасть можно. Видела, конечно, у него на мониторе, но тут-то таких размеров! Я и не узнаю себя! Такая сладкая конфетка вышла. Слюни, поди, так и текут у тебя… ой! Прости!

Аркадий улыбнулся, но промолчал.

— Я вот не вижу в тебе ничего такого уж страшного, — продолжила Василиса. — И ты вообще очень даже симпатичный, прямо как звезда кино… на Шона Коннери даже чем-то похож! Точно! А я его с детства обожаю! Обалдела, когда его в «Первом рыцаре» увидела! Такой там седой… благородный, прямо как ты! А потом все фильмы с ним про Джеймса Бонда пересмотрела и не раз. Ну там-то он молодой еще! И ты вот, смотрю, такой же красавчик!

— А ты думаешь, что я должен быть обязательно страшным? — усмехнулся Аркадий. — Интересно, почему?

— Так ты ж извращенец! — ответила она, округлив глаза. — Нормальный-то мужик с ровесницей хочет, ну или немного моложе, а тебя на малолеток тянет. Это что-то с головой явно! А тебе сколько лет?

— Шестьдесят три месяц назад исполнилось, — сообщил он.

— Офигеть! Я думала, что может чуть за пятьдесят. Хотя, ты знаешь, если честно, в моем возрасте все, что за тридцать, кажется совершенно неопределимым. Правда! Думаешь, что ему за тридцать, и все на этом! Была охота выяснять, сколько на самом деле. Лично мне это без интересу!

— Понятно, — сказал Аркадий, видя, что она замолчала. — Значит, по-твоему, я извращенец?

— А то! — уверенно ответила она. — Где жена-то? Была ведь, наверняка!

— Была, — кивнул он, — но я не хочу это обсуждать.

— В общем, ты хочешь себе юную любовницу, — заявила Василиса. — И решил, что я тебе подхожу. Да только сразу хочу тебе сказать, что я не по этим делам! А что я тебе позвонила, да сюда приехала… это… знаешь, просто из любопытства! Интересно было поглядеть на мужика, который заплатил такие деньжищи за мои фотки.

Аркадий вдруг рассмеялся. Потом погладил ее голые колени.

— Ты очень красива, — мягко проговорил он, — и, главное, пока не испорчена столичными соблазнами.

— Да какие уж тут у вас соблазны! — со вздохом ответила она. — Ты поработай-ка на заводе весь день в грязи да шуме, к вечеру только одно на уме: добраться до дома, да и упасть в кровать. Хотя, по большому счету, и дома-то у меня своего нет. У тети живу. Ну ты это наверняка знаешь, поди, справки обо мне навел, раз так интересуешься!

— Да и мозг, как я вижу, пока не замутнен, — с улыбкой сказал Аркадий.

— Хочешь сказать, что я тупая? — тут же обиделась Василиса.

— Девочка, ты все говоришь за меня, — мягко заметил он. — Пора научиться выслушивать людей, а не приписывать им свои мысли. Это для жизни крайне полезно.

— Ничего я не приписываю! — упрямо проговорила она, нахмурила брови и начала грызть ногти.

Аркадий молча наблюдал за ней. Она наморщила нос, потом покраснела и начала смеяться.

— А вообще, это я от смущения несу всякую чушь, — вдруг заявила Василиса. — Я с такими господами и не общалась никогда. Так что ты это… скидку-то делай на мою неопытность. И потом… давай говорить откровенно, раз уж я тут оказалась! Ты же должен понимать, что непросто было мне решиться приехать сюда! Прикинь, что я-то должна думать? Какой-то старый извращенец заказал для своих утех фотки с юной девушкой, одетой в пижамки для детсадовок… Ой! Не обижайся, но так вот я и думала! Да еще и дал свою визитку фотографу, чтобы тот мне ее сунул. И зачем? Вот что нормальная девушка подумает?

— Ты сказала, что прочитала «Лолиту», — после паузы ответил Аркадий. — Честь и хвала Набокову, что он не побоялся поднять в литературе такую тему. К тому же он выписал все нюансы чувств взрослого мужчины, которого тянет к юной девушке. Уверяю, что в душе каждого из нас намешано столько всего, что лучше и не копаться в этом. А любоваться юностью вполне естественно. Но здесь настолько тонкая грань, что это любование может постепенно перейти к тяге на маленьких девочек. И примеров тому множество. Но это личное дело каждого мужчины, а отвечать за всех я не намерен. Я привык отвечать только за себя, у меня свои собственные критерии оценок того, что хорошо, а что плохо.

Василиса слушала внимательно, но пока не могла понять, куда он клонит. Аркадий замолчал.

— Ну-ну, своя оценка, — сказала она. — И что дальше?

— Тебе, думаю, все это неинтересно, — заметил он.

— Почему же? Ты просто короче излагай. В чем суть-то?

— Суть? — переспросил Аркадий. — Суть в том, что я не встречаюсь с малолетками, хотя такую возможность имею. В наше время можно купить все, имея деньги, и даже пятилетних девочек.

— Мерзость какая! — возмутилась она и села, скрестив ноги калачиком.

— Да, я тоже так считаю, — согласился он. — Поэтому хочу предложить тебе игру, за которую я буду платить.

— Ну-ну? — тут же оживилась она.

— Мы будем периодически встречаться, но ты будешь одеваться как подросток и постараешься вести себя также. Ничего в этом предосудительного нет. Мы даже уголовный кодекс не нарушаем, ведь тебе уже есть шестнадцать?

— Недавно семнадцать исполнилось, — сообщила она.

— Замечательно! Согласна?

— И это все? — настороженно спросила Василиса. — А ты ко мне лезть не будешь?

— Ну что за прямолинейная девочка! — усмехнулся он. — Я не люблю строить планов. Все должно происходить естественно, понимаешь?

— А я сюда должна приезжать? — уточнила Василиса. — У тебя, конечно, клево, но вообще-то я работаю. Ну, ты это уже знаешь! Замается твой шофер возить меня туда-сюда.

— Это не проблема, — улыбнулся Аркадий. — Странно, что ты не спрашиваешь про деньги. Или тебя это совсем не интересует?

— Здрасьте, не интересует! Еще как! На заводе копейки получаю, родителей нет, если хочешь знать, все сама.

— Я в курсе, — заметил Аркадий. — Но ведь ты не все сама!

И он пристально на нее посмотрел. Василиса покраснела и замялась. Но потом подумала, что наверняка Аркадий навел справки и глупо что-то скрывать от него.

— Да, в данный момент мне помогает один парень, Сева зовут, и я даже живу с ним, — с вызовом произнесла она. — А ты что думал? Каково это в столице бедной девушке?

— Что ты так разволновалась? — мягко спросил Аркадий. — Мне как раз понятно. Я ведь не тинэйджер, которому все объяснять нужно. Но давай договоримся: если ты принимаешь мое предложение, то пока мы общаемся, ты меня не обманываешь. Пойми, что я все равно узнаю, так что нет смысла встречаться с парнями за моей спиной.

— Согласна, — сказала она. — Да только не знаешь ты ничего! У меня ведь с этим Севой и не было никакого интима, хочешь верь, хочешь нет. Ни разу! Он, конечно, приставал ко мне, в любви клялся, но я ни-ни! И у меня свои принципы имеются. Да, мы жили в одной квартире, да только как приятели и ничего более. А что ты думаешь, каково мне у тетки в проходной комнате? Не очень-то сладко без своего угла… хотя тетя Варя добрая, меня приютила.

— Ты не волнуйся, Василиса, — ласково проговорил Аркадий. — Я все понимаю!

И он снова погладил ее колени.

— И знаешь, я вообще-то с Севкой разругалась, — продолжила девушка. — Он ведь узнал о съемках для тебя. Орать начал, как потерпевший, заявил, что не позволит мне заниматься такой работой, тебя назвал старым извращенцем, пускающим слюни на мои фотки. И поставил мне условие, что я больше не занимаюсь подобной работой.

— И как, интересно, он узнал? — насмешливо спросил Аркадий. — Или он телепат? Сама ведь рассказала!

— Я?! — искренне возмутилась Василиса. — Что я, по-твоему, совсем курица безмозглая? Папаша его, некий Тео, продюсер, между прочим, с телевидения и друг большой Олега… ну, фотографа. Это он при знакомстве со мной что-то такое во мне увидел и с ходу предложил засняться для этого проекта, ну для твоих этих фоток! Он сыночку и растрепал про эти съемки. И не просто так, а с целью! Считает, что неподходящая я партия для Севки и хочет любым путем его от меня отвадить, вот! Я же нищая сирота, провинциалка без образования, а его сын… Ладно, чего я тут распространяюсь! Сам догадаешься. Тео все сыночку и доложил и уж не знаю, в каких красках все расписал. И Севка сразу орать и возмущаться.

— Что ж, его можно понять, тем более если он в тебя влюблен, — задумчиво проговорил Аркадий. — И ты что?

— Я подумала, что нечего мной командовать и что я сама буду решать, чем мне заниматься, а чем нет. Он разве меня поймет? Живет на всем готовом, своя квартира от деда досталась, папа и мама о нем заботятся денно и нощно… где ж ему войти в мое положение! Да еще и стыдился меня, считал деревенщиной безграмотной!

Василиса вскочила и в волнении заходила по комнате. Аркадий молча наблюдал за ней.

Она приблизилась к окну и выглянула на улицу.

— Ой! — восхищенно воскликнула девушка. — А я вижу бассейн! И он такой красивый сверху. Вода какая синяя! Поплавать как хочется! Там даже водопадик есть что ли?

— Небольшой, — ответил Аркадий. — Спустимся вниз? Ты посмотри в шкафу, может, что и найдешь подходящее.

— Ага! — обрадовалась она и кинулась к шкафу.

Распахнув его, обозрела вешалки с одеждой. Потом начала рыться на полках.

— Да тут шмоток на несколько девчонок! — бормотала она. — И зачем только ты все это покупаешь? Вот, тут классненький купальничек имеется. Голубенький! Прелесть какая! Только как бы мал не оказался! А то ведь у меня грудь!

— Да, на мой взгляд, она великовата, — заметил Аркадий и посмотрел на нее со странным выражением.

Потом встал и подошел к ней. Василиса глянула немного испуганно. Он остановился в шаге, потом улыбнулся. Она вздернула подбородок и посмотрела на него с вызовом. Его лицо приобрело замкнутое выражение.

— Я тебе живьем не нравлюсь? — после паузы поинтересовалась она. — Наша игра отменяется?

— Нравишься, — ответил он. — Но ты должна подыграть, понимаешь? Делай вид, что тебе лет тринадцать, и веди себя соответственно.

— Ага, все понятно! — улыбнулась она. — Я попробую.

Ей вдруг стало смешно, ситуация казалась нелепой, хотя и безопасной для нее. Василиса постаралась не показывать своего настроения, но ее так и разбирало, и она боялась, что не выдержит и расхохочется ему прямо в лицо. Но она всячески себя сдерживала и начала изображать напуганного подростка. Она зашла за раскрытую дверцу шкафа и тихо сказала, что смущается переодеваться при нем и ему лучше отвернуться. Аркадия это, по всей видимости, устраивало. Он смотрел на девушку уже с другим выражением лица.

— Не надо глядеть-то! Я надену купальник! — смущенно сказала она и беспомощно улыбнулась ему.

— Хорошо, девочка моя, — ласково ответил он и вышел из комнаты.

Василиса быстро надела купальник и повертелась перед большим зеркалом в дверце шкафа. Бикини оказалось микроскопическим, бюстгальтер едва прикрывал ее грудь.

И тут вернулся Аркадий. Он оглядел девушку и неожиданно предложил ей принять душ. Василиса удивилась, но пошла вслед за ним. Ванная оказалась очень красивой. Персиковая плитка, унитаз, раковина и круглая ванна нежно-розового цвета, белые махровые полотенца с розово-персиковым орнаментом по краю.

— Давай я тебя вымою, — сделал неожиданное предложение Аркадий. — Не волнуйся, купальник снимать не надо.

Василиса смутилась, но послушно забралась в ванну. Он намылил мочалку в виде розового зайчика и начал тереть ей спину. Но он реально просто мыл ее тело, не заходя за границы дозволенного. Единственное, он иногда начинал бормотать: «Какие розовые у нас локотки! Какие нежные плечики! Какие милые круглые коленки». Василиса удивлялась все больше, но от комментариев воздерживалась.

Примерно через полчаса они спустились к бассейну. Девушка с наслаждением бросилась в воду. Аркадий уселся на деревянный шезлонг и наблюдал за тем, как она резвится и хохочет. Скоро появился мужчина в сером костюме. Он принес на подносе высокие бокалы с апельсиновым соком и блюдо с фруктами.

Василиса высунулась из воды и закричала:

— А можно мне мороженое?

— Можно, — улыбнулся Аркадий.

— Шоколадное с орехами есть? — добавила она и глянула на мужчину в костюме.

Тот с невозмутимым лицом поставил блюдо на столик. Потом ушел. Василиса выбралась из воды и уселась на шезлонг напротив Аркадия. Тот протянул ей запотевший стакан с соком.

— Я типа как в кино, — заметила она и счастливо вздохнула.

Когда появился мужчина в сером костюме и подал ей креманку с мороженым на подносе, она вежливо поблагодарила. Он все с тем же невозмутимым выражением кивнул и удалился.

— Это твой слуга? — поинтересовалась она.

— Типа того, — улыбнулся Аркадий, повторяя ее интонации. — Тебя что-то смущает?

— Не-а, — равнодушно ответила она и слизнула мороженое с серебряной ложечки. — Мне-то что? Но вообще, котик, нужно ехать обратно. Говорила же, что на завод с утра.

Аркадий поморщился, потом мягко заметил, что лучше его называть по имени и что обращения «зайка», «котик», «рыбка» и им подобные он не переносит.

— Ой, прости! — тут же спохватилась она. — Это я не подумав… Аркадий.

— Послушай, — задумчиво начал он, — может, тебе уволиться с завода? Сколько ты там получаешь?

Василиса озвучила цифру.

— Я тебе буду выдавать ежемесячно в десять раз больше. К тому же у меня есть небольшая квартирка в городе, в которой я предлагаю тебе пожить. Мой водитель может сегодня же отвезти тебя туда. Что скажешь? Правда, она однокомнатная, но там очень уютно.

— И ты будешь меня навещать, — хмуро сказала Василиса.

— Тебя что-то не устраивает? — поинтересовался Аркадий и с любопытством на нее посмотрел.

— Не знаю, — ответила она после паузы. — Но ведь я никогда так не жила, понимаешь? Да и деньжищи ты мне предлагаешь огроменные! А кто ж тебя знает, что ты от меня за такие суммы потребуешь! Как любила говаривать моя бабушка: «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке».

— Знаешь, я тебе все объяснил, и мне кажется, что ты поняла. Но дело твое, захочешь ты принять мои условия или откажешься.

— А ты точно не заставишь меня делать какие-нибудь грязные штучки? — уточнила Василиса.

— Смотря что ты подразумеваешь под грязными штучками, — улыбнулся Аркадий. — Но силой я тебя ничего заставлять делать не буду, в этом можешь быть уверена. Все только по обоюдному согласию. Или тебе сегодня плохо со мной было?

— Что ты! Классно! Ты такой внимательный! — тут же ответила она.

Аркадий взял из ее рук пустую креманку и поставил ее на столик. Затем обнял Василису и легко поцеловал в макушку. Она вскочила и потянула его за руку к бассейну. Он засмеялся и прыгнул в воду вслед за ней. Они поплыли к водопаду в углу. Василиса встала под льющие струи, потом зашла за них и прижалась к стене. Аркадий находился по другую сторону и внимательно смотрел на Василису сквозь прозрачную стену воды. Но через нее не переходил.

Василиса уехала, когда было уже около полуночи. Водитель отвез ее сразу на квартиру, в которой Аркадий предложил ей пожить. Она с любопытством смотрела в окно. Когда они въехали на мост, по обеим сторонам которого располагалось огромное водохранилище, она поняла, что это Строгино. Один раз она все-таки съездила сюда на пляж в компании двоюродного брата Вити и его подружки Риты. А когда машина съехала с моста и приблизилась к ажурным кованым воротам, закрывающим въезд на территорию комплекса «Алые паруса», у Василисы захватило дух. Она и представить не могла, что «скромная однокомнатная квартирка», как выразился Аркадий, находится в таком престижном и дорогом месте. Когда они лежали на пляже, она спрашивала у Риты, что это за помпезные домищи высятся на берегу водохранилища, и та рассказала ей про этот комплекс, добавив, что такое жилье по карману только очень обеспеченным людям. И вот сейчас Василиса с замиранием сердца наблюдала, как машина заворачивает к воротам, как охранник кивает им. Она увидела нереально ровные и зеленые лужайки, множество цветов, кованые оградки с повторяющимся мотивом виноградной лозы, матовые фонари и тихо, счастливо вздохнула от нереальности всего происходящего.

«Я словно Золушка, — подумала Василиса, когда водитель помог ей выйти из машины. — И это мой дворец».

Квартира находилась на 17-ом этаже, и никогда Василиса так высоко не забиралась. Водитель открыл перед ней двери и пропустил ее. Затем зажег везде свет и сообщил, что ему велели утром отвезти ее туда, куда она скажет. Он остановился у двери и стал ждать ее указаний. Но Василиса словно забыла о нем. Она обежала комнату, заглянула на кухню и в ванную. И хотя обстановка показалась ей чрезмерно строгой, к тому же вся квартира была выдержана в серой, белой и черной гамме, она вызвала ее восхищение. А когда вышла на балкон, то у нее захватило дух от открывающегося вида на водохранилище, на высотные дома за мостом, которые желтели квадратами освещенных окон. Она увидела внизу катера и поняла, что здесь есть даже что-то типа небольшой пристани. Постояв на балконе минут пятнадцать, Василиса вернулась в комнату и тут только вспомнила о водителе. Она выскочила в коридор и увидела, что он продолжает стоять у двери с невозмутимым видом.

— Знаете, я сегодня здесь не останусь, мне завтра рано на завод нужно, — сказала она. — Вы не могли бы отвезти меня по другому адресу? А потом можете быть свободны.

Он молча кивнул и открыл дверь квартиры, пропустив ее вперед. Затем выключил везде свет и вышел вслед за ней.

На следующий день Василиса, не раздумывая, написала заявление об увольнении. В обеденный перерыв она нашла Варю и сообщила, что переходит на другую работу. Она попросила ее поговорить в администрации, чтобы ей разрешили не отрабатывать положенные две недели.

— Я ведь все равно пока в ученицах хожу, — просительным тоном сказала Василиса, — какой от меня толк? Да и мастер вечно мной недовольна. Не по душе мне эта работа, тетечка! Ты уж войди в мое положение!

— Да что же это такое?! — разволновалась Варя. — Я и представить не могла, что тебе у нас на заводе не нравится! Думала, что и техником, ну то есть колледж потом закончишь, а там и институт! И куда это ты собралась переходить? Говори-ка все начистоту! А то как к Севе переселилась, я тебя и не вижу толком!

— Санитаркой я устроилась в военный госпиталь, — на ходу придумала Василиса. — Завтра уже выхожу. Это у Севкиного отца есть приятель, он там врачом работает. Вот он меня туда и устроил. И осенью в медучилище при этом госпитале хочу поступать. Мне это больше по нраву, тетечка! Да и заработать можно очень хорошо! Там девчонки на ночные дежурства остаются, если просят, да и патронажем зарабатывают все медсестры. Много возможностей. В столице такие услуги ох и дорого! А тут мне не нравится! Шум, грязь, устаю очень. Да и что я на заводе смогу получать? Копейки! И пока еще выучусь!

— Что ж, медсестра дело хорошее, — более спокойно произнесла Варя. — А там, может, и правда, на врача… Ох, даже и не знаю! Как-то ты все это быстро решила! И не посоветовалась даже!

— Теть Варя, да уже июль на дворе! Я в Москве почитай три месяца! — заметила Василиса. — А кажется, что три года! Уж разобралась, что к чему тут.

— Да, шустрые вы молодые, — вздохнула Варя. — Смотрю на тебя и удивляюсь! Но, может, так и надо! С Севой-то у тебя, значит, все хорошо?

— Да лучше не бывает! — ответила Василиса и ясно улыбнулась. — Экзамены он сдал, вот сейчас с матерью на море укатил.

— Это хорошо, хорошо, — закивала она. — Витька тоже вот собирается с одногруппниками в поход. Но они тут, по Подмосковью хотят. Думала, он тебе сказал. И девочка эта, Рита, тоже с ним.

— Да я его и не вижу, — сказала Василиса.

— Это и понятно! — улыбнулась Варя. — Ты практически замужняя у нас. Хотя лично я этих ваших гражданских браков не одобряю.

— Тетя, дорогая моя, сколько раз я тебе буду говорить, что ничего такого у меня с Севкой и нет! Какой гражданский брак? Мы ведь не спим вместе, а живем как друзья. Неужели ты мне не веришь?

— Тебе-то, может, и верю, а вот парням нет! — ответила Варя. — Неужели он терпит столько времени?

— Попробовал бы не потерпеть! — рассмеялась Василиса. — Рука у меня тяжелая, так огрею, мало не покажется.

Варя посмотрела на нее и начала смеяться.

После окончания рабочего дня Василиса отправилась в квартиру Севы. Она решила, что ей нечего тянуть, что лучше сразу перебраться в «Алые паруса», так как Аркадий будет недоволен, если она останется в квартире бывшего парня. Василиса собрала свои вещи и уселась на кровать. Она была немного напугана происходящим и в то же время понимала, что такой шанс упускать нельзя. К тому же она все еще держала обиду на Севу.

— Ишь, условия мне вздумал ставить! — пробормотала она. — Вот и пусть приедет и увидит, что меня и след простыл. И даже записку оставлять не буду. Он же сам сказал, что если я не послушаюсь его, то могу уезжать. Так что нечего тут сантименты разводить. Сам нарвался! Любит… как же! Хороша любовь! Даже от матери меня скрывает, словно я зачумленная какая-то! Вот и пусть тут один кукует!

Она огляделась. Потом взяла телефон. Хотела набрать номер водителя Аркадия, ведь он поступил полностью в ее распоряжение. Но потом передумала.

«Лучше уж на метро! — решила она. — Чего шофера зря дергать! Понимаю, если за город ехать в эту самую Барвиху, еще куда ни шло. Но тут-то я и сама доберусь! Ну все, пора! Кажется, ничего не забыла!»

Василиса довольно быстро привыкла к новому месту жительства. Главное, она была в квартире одна и могла хозяйничать по своему усмотрению. Вечером второго дня к ней приехал Аркадий. Она решила сразу войти в игру и оделась в детскую пижаму из панталончиков до колен и маечки на узких бретельках. Рисунок на тонкой трикотажной ткани состоял из целующихся зайчиков и розовых сердечек. Волосы девушка заплела в две косички. Аркадий остался доволен ее видом, он с порога легко чмокнул ее в нос.

Затем они сидели на диване и болтали, как старые приятели. Василиса уже освоилась в новой квартире и чувствовала себя расслабленно.

— Тебя все здесь устраивает? — заботливо поинтересовался Аркадий. — Или, может, мебель поменять? Что-нибудь в розовых тонах?

— Что ты! Не надо ничего менять! Все так стильно, — с восторгом ответила девушка. — Я в таких хоромах в жизни не бывала! Ты бы видел наши деревенские домишки! А вид тут какой!

Она вскочила и вышла на лоджию. Водохранилище расстилалось перед комплексом, за ним виднелись высотные дома, слева Строгинский мост казался длинной стрелой, заполненной машинами.

— Красотища! — тихо сказала Василиса, чувствуя, как Аркадий подошел к ней сзади и дышит в шею.

Она начала пугаться чего-то. До нее вдруг дошло, в каком двусмысленном положении она оказалась: малознакомый мужчина позволил ей жить в своей квартире, снабдил ее деньгами, но пока ничего особенного не требует взамен. А Василиса уже точно знала, как устроен этот мир — ничего бесплатного не бывает. К тому же у нее из головы не шло замечание бабушки, однажды услышанное и буквально врезавшееся ей в память: «Бесплатно, это значит — бес платит».

И когда мужские руки обвили ее талию, она вздрогнула и сжалась. Но Аркадий чутко улавливал ее настроение. Он тут же отодвинулся и встал рядом.

— Значит, тебе тут нравится? — чуть охрипшим голосом спросил он.

— Шикарное место! — искренне ответила девушка и искоса на него глянула.

Но Аркадий выглядел хмурым, вид с лоджии его явно не впечатлял.

— Конечно, твой барвихинский замок намного шикарнее, — сказала она, пытаясь понять его настроение.

— Там, по крайней мере, нет этого шума, вони, смога, — после паузы ответил он. — В столице уже давно делать нечего, экология ужасная, люди в основной своей массе приезжие. Я давно перестал любить Москву, хотя родился тут и вырос.

— Вот-вот, — радостно подхватила девушка, — тоже заметила, как здесь дышать тяжко! Ты бы у нас в деревне воздуха-то попробовал! Прямо хрустальный! А уж вода из колодца! Не сравнить с этой водопроводной!

— Скучаешь по родным местам? — спросил Аркадий и обнял ее за плечи.

— А то! Я ведь не по своей воле сюда приперлась…, — ответила Василиса и положила ему голову на плечо.

— Лучше употребить слово «приехала», — мягко поправил он.

— Как скажешь! — легко согласилась она. — Короче, не по своей воле я сюда приехала. Какой выход-то у меня был? Родители сгорели во время пожара, на охотничью базу я переселилась после их смерти, младшим егерем меня устроили наши из общества охотников, дай бог им здоровьица всем! А и хорошо мне на базе-то жилось. Не могу жаловаться! Я да дедушка мой Матвей Фомич, царствие ему небесное, он там старшим егерем трудился. Вдвоем-то нам сподручно было. Э-эх, не прибрал бы его господь, так все еще там жила бы да радовалась!

— Судьба у тебя такая, — тихо заметил Аркадий.

— Судьба?! — возмутилась Василиса. — Это с чего ж мне такие испытания? Чего я кому плохого сделала?! Как дедушка помер, так нового егеря прислали, а у него жена злющая. Приревновала ни с того ни с сего и выжила меня с базы в два счета. И куда мне податься-то? В деревне, конечно, остались дед с бабушкой, отцова родня, но домик у них совсем маленький, пятистенок у нас называется, да и запили они после гибели сына. Мне там очень плохо было, вот и переселилась к подруге Нюре, она у нас продавщицей в магазине работает, хорошая девушка! Да только и она не в своем дому, а с родителями. Жалели они меня, конечно, но места-то мне там не было. Так и спала всю зиму на печке. А потом вот тетя меня пригласила в Москву, мамина сестра она, с юности тут живет, за москвича замуж вышла… с ее же завода он мастером был…

— Все это очень интересно, — перебил ее Аркадий, взял за руку и повел в комнату, — но…

Он замолчал, сел на диван и поморщился. Василиса робко присела рядом. Он глянул на нее с непонятным выражением.

— Болтаю много? — предположила она. — Так не буду больше. Ты скажи, чего не надо делать!

— Понимаешь, мы же условились об определенной игре, — сказал он и взял ее за руку. — Ты для меня милая наивная девочка и я знать не хочу ничего, что может разрушить твой образ. Понимаешь? У меня свои фантазии, я создал в душе своего рода идеал, и мне хочется, чтобы ты ему полностью соответствовала. Именно за это я плачу тебе деньги. Считай, что это твоя работа. А откровенности и душевная близость с тобой мне совсем не нужны. Они мне мешают, понимаешь?

Василиса не совсем поняла, что он имел в виду, но согласно кивала.

— Ладно, пожалуй, я поеду! — вдруг сказал Аркадий и встал.

— Но как же… ты же совсем мало со мной побыл! — испугалась Василиса. — Мы и не поговорили толком!

Он снова поморщился, но ничего отвечать не стал.

Когда за Аркадием закрылась дверь, Василиса пожала плечами и вышла на лоджию.

«Вот и пойми этих богачей! — размышляла она. — Чего-то ему не понравилось, болтаю, видно, много и этим разрушаю его мечты! Надо бы мне и правда, смотреть на все происходящее, как на работу. Тем более денег он мне оставил очень много. И за что спрашивается? Ничего такого мы и не делали! Надо бы мне завтра же положить их на свою карточку, так сохраннее будут! И впредь нужно быть с ним аккуратнее, делать вид, что я маленькая дурочка. И, кстати, перечитать „Лолиту“, чтобы быть, так сказать, во всеоружии».

Эта мысль пришлась ей по душе. Василиса вернулась в комнату, достала из сумки ридер, который ей подарил Сева, и нашла книгу.

«…однако то, что мне нравилось в Валерии, это была её имперсонация маленькой девочки. Она прикидывалась малюткой не потому, что раскусила мою тайну: таков был просто её собственный стиль — и я попался. На самом деле этой девочке было по крайней мере под тридцать (никогда я не мог установить её точный возраст, ибо даже её паспорт лгал)…»

«…я привёз её на новую квартиру и несколько удивил её тем, что до начала каких-либо нежностей заставил её переодеться в простую детскую ночную сорочку…»

«…Валерия как-то изменилась — выказывает странное беспокойство, иногда даже нечто вроде раздражения, а это шло вразрез с установленным характером персонажа, которого ей полагалось у меня играть».

«Знакомый со мною читатель легко себе представит, как усердно, в пыльную жару, я высматривал — увы, всегда издали — нимфеток, играющих в Центральном Парке, и как мне были отвратительны декоративные, дезодоризованные секретарши и конторщицы».

Василиса внимательно вчитывалась в, казалось, такую знакомую ей книгу, но видела текст уже другими глазами. После общения с Аркадием она начала понимать скрытые подтексты «Лолиты», к тому же увидела для себя своего рода подсказки, какая линия поведения будет наиболее правильной.

И когда через пару дней Аркадий навестил ее снова, она полностью вошла в роль. Никаких разговоров «за жизнь», никаких воспоминаний о ее прошлом, только милая ничего незначащая болтовня о нарядах, бантиках, прическах, съеденных пирожных и о том, как ей сладко спится на мягкой просторной кровати и как ей нравится во сне обнимать большого плющевого зайца. Аркадий был доволен, легко включился в игру, отвечал ей в том же духе, и ей казалось, что в гости к ней приехал заботливый ласковый дядюшка.

Так продолжалось неделю. И только один раз Аркадий остался ночевать. Когда он вышел из ванной в пижаме, Василиса сразу успокоилась, увидев, что снимать он ее не собирается. Он улегся рядом, обнял ее и начал рассказывать на ушко какую-то милую сказку. Василису поначалу душил смех от нелепости всего происходящего, но скоро она расслабилась от его тихого шепота, положила голову ему на плечо и уснула. Утром они пили зеленый чай и болтали о всяких пустяках. Василиса старалась не выходить из роли, но ее живая натура все же не выдержала.

— Ты классный мужик, — весело заявила она, — но странно все у тебя в жизни! Чего не женишься-то? Деток бы завел, да и внуков уже пора. Из тебя дедушка просто супер выйдет!

Аркадий перестал пить чай и недовольно на нее посмотрел.

«Черт меня за язык тянет! — опомнилась Василиса. — Ведь договорились же, что такие темы поднимать не нужно! Ну не дура ли я? Размякла чего-то, но он такой милый, всю ночь меня обнимал, но не полез. Все же странно все это, ненормально!»

— Вижу, тебя очень волнует моя персона, — после паузы все же ответил Аркадий. — И это выбивает тебя из игры. Значит так, детка, я был женат два раза, у меня есть сын и дочь, они уже взрослые и живут своей жизнью. И внук имеется, если тебя это так интересует! И семейный бизнес у нас отлично налажен, так что все у меня хорошо. Только тебе все это знать необязательно, не находишь?

— Ух ты! Значит, ты нормальный! — радостно проговорила Василиса.

— Твои рассуждения могут свести с ума! В жизни все тоньше… Но если тебе так хочется думать, то да, я нормальный, выражаясь твоим языком. И вот что, Василиса, думаю, тебе необходимо прокатиться куда-нибудь. Это расширит твой кругозор и даже, возможно, поменяет что-то в мировоззрении. Думаю, это будет полезно для твоего развития.

— В твою Барвиху прокатиться? — уточнила она.

— Нет, там тебе делать нечего, — сухо ответил Аркадий.

— Не ко двору я там? — тихо предположила Василиса и обиделась, сама не зная на что.

— Я этого не говорил!

— Так может, толком мне все объяснишь? — не выдержала она. — Я же видела, что у тебя там есть типа тайной комнаты и она будто посвящена мне! Кругом мои постеры… И что же я сама тебя, значится, там не устраиваю, живьем так сказать?

— Говорю же, непонятливая ты девочка, в жизни все сложнее и тоньше! — недовольно ответил Аркадий. — Считай, что ты там не была и ничего такого не видела. Просто забудь! Там мой идеал, мои сокровенные фантазии, а здесь и сейчас — живая девчонка… и она, как оказалось, сильно отличается от моих фантазий. И это выбивает меня из колеи. А я не хочу лишних психологических проблем.

— Накручиваете вы тут много, смотрю! А все столица! Люди тут замороченные, в голове у всех каша, а проще быть надо! И легче жить будет! — безапелляционным тоном заявила Василиса.

Аркадий глянула на нее с изумлением и рассмеялся.

— Ты невозможна, деточка! — сказал он. — Поэтому я и не хочу смешивать эти образы! Ладно, вот что, у меня в скором времени освободится дней десять. Может, составишь мне компанию в поездке?

— И куда? — оживилась она. — На море? Я вот ни разу не была. Девки у нас ездили в Сочи, говорят, там офигенно!

— Ты паспорт мне свой отдай, — сказал он с улыбкой.

— Чтобы билеты купить на самолет? Я вот ни разу не летала! Страшно, поди!

— И билеты на самолет, и загран тебе сделают, и визу получат.

— Ай, это я за границу поеду?! — восхитилась девушка и захлопала в ладоши. — А ведь я ни разу и нигде!

И через неделю после этого разговора Василиса оказалась в Южной Калифорнии на острове Санта — Каталина. За день до этого они с Аркадием прилетели в Лос-Анджелес и провели сутки там. Василиса была постоянно чрезмерно возбуждена от множества ярких впечатлений. Впервые в жизни она оказалась в таком путешествии, к тому же ее сопровождал взрослый состоятельный мужчина, а это делало поездку приятно комфортной. Все ее желания мгновенно исполнялись, и Василисе казалось, что она попала в какой-нибудь фильм, сродни «Красотке» с Джулией Робертс, тем более фон был соответствующим. Весь день они провели, гуляя по городу. Василиса, оказавшись на Голливудском бульваре, не верила своим глазам и с осторожностью ступала по «звездам» на тротуаре, пытаясь читать их имена. Аркадий с улыбкой наблюдал за ее детским восторгом и покупал ей мороженое. Он хотел пообедать в дорогом ресторане, но Василиса начала ныть, что любит Макдональдс. Он поморщился, но уступил ей.

А утром они отправились на рейсовом катере Catalina Express в Авалон, главный город Санта — Каталины. Василиса стояла на палубе и глаз не могла оторвать от красот окружающей природы. Она любовалась зеленью приближающегося острова, его крутыми скалистыми берегами, синевой океана, белыми полосками прибоя, многочисленными яхтами, скользящими по воде. Она вертелась на месте, без конца дергала стоящего рядом Аркадия и трещала без умолку, комментируя все что видела. Полная мулатка, сидевшая в кресле через проход, наблюдала за Василисой. Потом заулыбалась и что-то сказала Аркадию. Василиса приветливо улыбнулась ей и начала выяснять, что она говорит.

— Что у меня очень красивая и живая внучка, — ответил Аркадий.

И Василиса, глянув на него, смущенно захихикала. Мулатка тут же оживилась и закивала ей. Василиса прильнула к его плечу и закрыла глаза. В какой-то момент она почувствовала неловкость от двусмысленности своего положения. Но потом решила не обращать внимания и продолжать наслаждаться жизнью.

Поселились они в небольшом уютном отеле на берегу океана. И Василиса сразу захотела обновить гардероб. Ей все казалось, что из реальной жизни она волшебным образом попала в кино, и кадры из любимого ей фильма «Красотка» не давали покоя. Василиса решила по примеру героини Джулии Робертс полностью преобразиться и накупить себе элегантных нарядов. Ей уже безумно надоел стиль маленькой девочки, хотя в детские вещи она одевалась исключительно дома. Но и повседневный стиль был преувеличенно подростковым — на этом настаивал Аркадий — и девушка выглядела как тинэйджер лет так четырнадцати. Едва они разобрали вещи, как она заявила, что мечтает о шопинге. Аркадий нехотя согласился, и они покинули отель.

Улочки были довольно узкими и извилистыми, народу оказалось немного и все, в основном, передвигались на велосипедах. Василиса с изумлением увидела, что по дороге едут какие-то крохотные автомобили, и показала на них Аркадию. Он улыбнулся и пояснил, что эти маленькие автомобили в другом месте использовали бы только во время игры в гольф, для перемещения по полю, и что они так и называются — гольфкарты. Но на острове Каталина это основной вид транспорта, наряду с велосипедами.

— Я поэтому и люблю этот небольшой курорт, — добавил он, — здесь время словно остановилось. Местного населения чуть больше трех тысяч человек, и, как видишь, почти никто не пользуется автомобилем. И даже еще сохранились старые туристические автобусы, это единственный громоздкий вид транспорта на этом маленьком острове. К тому же нет наших соотечественников, что для меня одно из главных преимуществ курорта. А пойдем в ботанический сад? — вдруг предложил он. — Он необычайно красив! К тому же там есть старинный дворец в грузинском стиле.

Василиса глянула на него немного раздраженно и наморщила нос. После паузы сказала, что вообще-то она хотела за покупками.

— Хорошо, — уступил Аркадий.

И они отправились на набережную, где были сосредоточены магазинчики, рестораны и бары. Зайдя в первый же магазин одежды, Василиса сразу бросилась к вешалкам, и пока Аркадий о чем-то разговаривал с улыбчивыми общительными продавщицами, она сосредоточенно копалась в вещах. Выбрав себе наряды, девушка понесла их в примерочную. Аркадий улыбнулся и уселся в кресло. Ему тут же принесли чашечку кофе. Но Василиса управилась на удивление быстро и вышла из кабинки с довольным выражением лица. Она сказала, что в полном восторге и ей подходят все выбранные наряды. Аркадий оплатил и назвал адрес отеля, куда доставить покупки. Они отправились дальше. Увидев витрину магазинчика нижнего белья, Василиса умоляюще на него глянула. Он рассмеялся и кивнул. Потом тихо проговорил:

— Надеюсь, ты купишь не только сексуальное, но и что-нибудь совсем детское? Какие-нибудь милые простенькие хлопковые трусишки и маечки.

Она сразу нахмурилась и скривила губы. Но тут же вспомнила о необходимых условиях игры, ее лицо разгладилось и приняло приветливое выражение.

Но когда они зашли в магазин, настроение Василисы упало. Она вяло перебирала вешалки с бельем и никак не могла сделать выбор. Затем решила купить подарок для Нюры — нежно-розовое белье известной дорогой марки. Представив, как изумится ее деревенская подружка, начала улыбаться. Ее настроение повысилось. Аркадий терпеливо ждал. Василиса взяла пару комплектов по его вкусу. Это были тонкие трикотажные трусики в виде шортиков и лифчики, похожие на укороченные майки. Один комплект был телесного цвета, второй — бледно-розового. Аркадий удовлетворенно улыбнулся и оплатил.

Они вышли на улицу, и Василиса показала на высившееся неподалеку здание.

— Оно, похоже, тут самое большое, — заметила она. — Я его давно заприметила. Это что вообще? — повернулась она к Аркадию.

— Это здание знаменитого казино, — охотно ответил он. — Оно, действительно, самое высокое на острове, целых сорок три метра.

— Это казино? — заинтересованно спросила Василиса. — Все-то ты тут знаешь! Играл, поди, не раз!

— Просто я люблю отдыхать на Каталине, — улыбнулся Аркадий. — Если ты заметила, то русских туристов здесь вообще нет.

— Нет, не заметила, — скептически произнесла она. — Люди, как люди. А на лбу ведь не написано, откуда они.

— Ну да, — пробормотал Аркадий. Затем продолжил совсем другим тоном: — Казино — это вовсе не игорный дом, как ты подумала. Его построили в двадцать девятом году, этот стиль называется ар-деко. А такое название оно получило исключительно потому, что строилось как место развлечения. В те времена термин «casino» использовался для обозначения публичных зданий, куда люди приходят, чтобы отдохнуть. Раньше в большом зале устраивались балы.

— А-а, — разочарованно протянула Василиса. — А сейчас что там?

— Большой данс-холл, ресторан, музей и кинотеатр.

— Суперовски! — тут же обрадовалась она и даже захлопала в ладоши. — Сходим?

— Танцы это не для меня, — ответил Аркадий. — Но в ресторане можно столик заказать.

— Ты просто прелесть! — восхитилась Василиса и повисла у него на шее. — Но тогда мне нужно вечернее платье! Вон, магазинчик! Пошла, а? А потом на пляж! Хочу как следует загореть!

Аркадий потрепал ее по щеке, потом нежно поцеловал и сказал, что готов исполнять любые капризы своей маленькой девочки.

Днем Василиса валялась на пляже, а он остался в номере. С ней пытались знакомиться молодые люди, но она совершенно не понимала английский и только беспомощно улыбалась, когда у нее что-то спрашивали. Она с удовольствием наблюдала за загорелыми накачанными ребятами, ее ровесниками, за тем, как они бегали по пляжу, играли в волейбол, катались на досках, весело общались, дурачились в воде.

«Какие симпатичные пацаны! — думала Василиса, лежа на полотенце и поглядывая на парней. — Я бы не отказалась познакомиться поближе с некоторыми! Но разве я могу? Я ведь несвободна!»

Она немного взгрустнула от сознания того, что не может распоряжаться собой так, как ей вздумается. Однако мысли о предстоящем вечере в ресторане вызвали улыбку. Она ожидала какого-нибудь приятного сюрприза в виде дорогого подарка.

Вечером Василиса надела купленное сегодня коктейльное платье. Оно было глубокого синего цвета, довольно коротким и по краю подола расшитое синим, в точности повторяющим тон ткани, поблескивающим бисером. Платье красиво облегало ее фигуру. Василиса чуть подкрасила ресницы и коснулась губ перламутровым розовым блеском. Она надела изящные туфельки на высоких каблуках и в таком виде предстала перед Аркадием. Он оглядел ее с ног до головы. Василиса ждала комплиментов, так как в душе была восхищена своим внешним видом. Ей казалось, что она настолько преобразилась за короткое время знакомства с Аркадием, что уже походит на элегантную даму из высшего общества. Василиса старалась двигаться изящно, говорить медленнее, растягивая гласные, тщательно подбирала выражения и пыталась совсем отказаться от диалектных словечек. Она была очень собой довольна, но Аркадий молчал. Девушка надула губы и опустилась на диван.

— Я тебе не нравлюсь? — поинтересовалась Василиса с обиженным видом и погладила поблескивающий орнамент на подоле. — Знаешь, а ведь я очень хорошо умею вышивать бисером. Наверное, поэтому мне так приглянулось это платье.

— Ты очень красива! — ответил Аркадий. — Просто ты в этом наряде выглядишь взрослой элегантной девушкой.

— Ах, да, — вздохнула она, — совсем забыла про эти твои заморочки! Но не пойду же я в ресторан в каком-нибудь дитячьем платьице и в сандалиях с белыми носочками! Сам-то поразмысли!

— Да, я это понимаю, — мягко проговорил он. — К тому же я решил сделать тебе подарок, и мне кажется, что он идеально подойдет к этому наряду.

— Ой! — обрадовалась она. — Правда? Давай скорее, чего ж ты?

Аркадий улыбнулся и протянул ей бархатный узкий футляр нежно-голубого цвета. Василиса быстро открыла его и замерла в восхищении. На белом атласе переливались голубыми лепестками крохотные цветы незабудок, составляющее ожерелье. Изящные зеленые листочки между ними были также из прозрачных камней.

— Это сапфиры и изумруды в обрамлении белого золота, — сообщил Аркадий. — Тебе нравится?

— А то! — воскликнула она и достала ожерелье из футляра. — Немедленно надену!

Аркадий помог ей. Ожерелье красиво легло вокруг шеи. Василиса глаз не могла оторвать от своего отражения в большом зеркале.

— Нет, ну я просто супер! Как кинозвезда с красной дорожки, — удовлетворенно заметила она, наконец отойдя от зеркала. — Спасибо, миленький!

И Василиса бросилась ему на шею. Подпрыгнув, она повисла, закинув ноги на поясницу. Аркадий засмеялся и подхватил ее за талию.

— Ну вот, — удовлетворенно заметил он, — с тебя слетела вся твоя элегантность и взрослость и ты снова превратилась в мою сладкую крошку!

Василиса прижалась к нему всем телом и звонко расцеловала в щеки. Аркадий сильно покраснел и опустил ее на пол.

Столик был заказан на восемь вечера. Сияющая Василиса уселась, оглядела белоснежную скатерть, блестящие золотом приборы и удовлетворенно вздохнула. Она все больше погружалась в фантазию будто все это не в реальности, а она вдруг попала в кино и является главной героиней. И когда за соседний столик уселась пара — холеная женщина в возрасте и улыбчивый молодой человек — она окончательно ощутила себя «по ту сторону экрана». Аркадий заказал вино, но когда Василиса попросила налить и ей, он нахмурился и, понизив голос, сказал, что маленьким девочкам алкоголь противопоказан. Она надула губы и поймала на себе взгляд парня с соседнего столика. И тут же начала улыбаться. Парень был симпатичным загорелым голубоглазым блондином с ямочками на щеках. Она подумала, что ему чуть за двадцать. Дама, его спутница, глянула на Василису, затем перевела взгляд на Аркадия, склонилась к парню и что-то тихо ему сказала. Он заулыбался, встал и подошел. Василиса смутилась и зарделась. Парень что-то спросил на английском у Аркадия.

— Что, что он говорит-то? — не выдержала Василиса.

— Так вы русские! — обрадовался парень, услышав ее речь.

— Ой, и ты? — расцвела в улыбке Василиса. — Так садись же с нами! Ой, чего это я! Извините!

Но парень уже уселся рядом с ней к явному неудовольствию Аркадия.

— Глеб, — представился он. — Я отдыхаю в компании бабушки.

— Василиса, — охотно ответила девушка. — А это Аркадий… Валерьевич.

Аркадий кивнул, помедлил и встал, заметив, что невежливо оставлять бабушку одну за столиком.

— Точно! Давай тащи ее к нам! — весело ответила Василиса и помахала рукой изумленной женщине.

Аркадий направился к ней.

— Дед твой что ли? — непринужденно спросил Глеб.

— Типа того, — нехотя ответила она.

— Тут русских вообще никого, — продолжил он. — Но я люблю серфить, так что мне не скучно. Да и бабуля у меня классная!

— Важная дама, — заметила Василиса, глядя, как та направляется к их столику в компании Аркадия.

Он усадил женщину, она мило улыбнулась и представилась:

— Магда Владиславовна.

Василиса оценила ее простой, серого льна наряд, состоящий из юбки, чуть прикрывающей колени, жакета с круглым вырезом и крупного ожерелья из сплетенных нитей разноцветного жемчуга. Лицо Магды выглядело ухоженным, но чем-то напомнило ей холеное бесстрастное лицо матери Севы, и это вызвало неприятные ассоциация. Василиса сразу притихла и вернулась в реальность. Она отчетливо вспомнила, с каким неприкрытым презрением смотрела на нее мать ее бывшего парня, когда они случайно столкнулись на улице, как Сева сделал вид, что они незнакомы, и сжалась. Один вид этой женщины словно поставил ее на место и она вспомнила, что, по сути, простая деревенская девчонка и к высшему обществу не имеет никакого отношения. И ломать комедию ей не стоит и лучше оставаться самой собой. Мало того, Василиса вдруг остро осознала, что и порядочной девушкой ее с трудом можно назвать, ведь она на содержании у «старого извращенца». Конечно, ничего предосудительного с точки зрения физиологии она не делала и все еще оставалась нетронутой, но сама игра в маленькую девочку — утеху педофила — была аморальной. К тому же она получала за это деньги. И Василиса окончательно приуныла.

Магда Владиславовна между тем вела светскую беседу. Она сообщила, что любит отдыхать на Каталине, что ее старший сын работает в Лос-Анджелесе, а Глеб учится в киноакадемии на режиссерском факультете. Василиса слушала внимательно и постаралась выбросить гнетущие мысли из головы. Глеб ласково ей улыбался, и она начала расслабляться.

— Режиссерском? — спросила она. — Такой красавчик должен быть актером, чтобы мы любовались им на экране!

Магда вскинула брови, потом засмеялась. Аркадий мрачнел на глазах, наблюдая за ней и Глебом.

— Это тебе нужно в кино сниматься! — охотно подхватил Глеб. — Ты ведь нереальная красотка!

— А я была моделью! — хвастливо ответила она.

— Да что ты! Есть обложки? — уточнил Глеб.

— В смысле? — растерялась девушка.

— Ну обложки каких журналов украшают твои фотографии?

— Нет, это так было… частная сессия, — тихо ответила она и виновато глянула на Аркадия.

В этот момент на сцену вышел дуэт, зазвучала медленная песня, и Глеб пригласил девушку на танец. Она снова глянула на Аркадия, он молча кивнул. Парочка вышла на танцпол, Глеб держался на «пионерском расстоянии» и вел партнершу осторожно. Они начали медленно покачиваться, но Василиса совсем не умела танцевать и несколько раз наступала ему на ноги, тут же ойкая и извиняясь. Но Глеб только улыбался.

— А твой дед чем-то очень недоволен, — заметил он, склонившись ее уху. — Я думал, что ему будет интересно в компании моей бабушки, но он что-то явно скучает.

Василиса повернула голову к столику. Аркадий не сводил с них хмурого взгляда, Магда сидела с невозмутимым выражением лица.

— Вы здесь еще долго пробудете? — продолжил Глеб.

— Пару дней, — тихо ответила она.

— Жаль, — искренне сказал он, — мне бы хотелось проводить время с такой милой девушкой, ходить вместе на пляж, я бы тебя серфить научил.

— Это вряд ли! — ответила она, чуть не плача. — Аркадий очень строг и не любит, чтобы я общалась с посторонними людьми и заводила новые знакомства.

У Василисы окончательно упало настроение. Она подумала, что такой хороший милый парень вряд ли захотел бы с ней общаться дальше, если бы узнал правду об их отношениях с «дедом». Ей стало так противно, что она даже не смогла продолжить танец, и сказала, что хочет на воздух. Глеб вывел ее на улицу. Он смотрел на девушку так участливо, что ей снова захотелось плакать.

— Тебе нехорошо? — спросил он. — Ты как-то побледнела.

— Так, голова закружилась, солнце напекло…

— Вот вы где! — раздался недовольный голос, и в дверях показался Аркадий.

— Вашей внучке стало нехорошо, — начал объяснять Глеб, — вот мы и вышли.

— И зря! В ресторане воздух кондиционированный, а здесь жара, хотя уже почти ночь. Ладно, нам пора, приятно было познакомиться, — холодно сказал Аркадий и взял Василису под руку.

— Пока! — растерянно ответил Глеб.

Но Аркадий не вернулся в отель, а повел Василису на пляж. Девушка сняла туфли и пошла босиком по кромке воды.

— Что это было? — сухо спросил Аркадий после пары минут молчания.

— Ты о чем? — напряженно уточнила она.

— Не притворяйся, что не понимаешь! — повысил он голос.

— Подумаешь, потанцевала с парнем, что уж тут такого?! — агрессивно ответила она.

— В принципе ничего, — более спокойно произнес он.

Они какое-то время шли молча. И вдруг Аркадий с размаху ударил ее по ягодицам. Василиса охнула, затем развернулась и врезала ему что есть силы по руке. Аркадий согнулся. Но тут же выпрямился и сбил ее с ног. Они в этот момент находились в крохотной уединенной бухточке, закрытой со всех сторон высокими камнями, поэтому нежелательных зрителей не было. Пляж был галечным, девушка упала и больно ударилась коленями о камни. Она тут же села и начала растирать ноги, бормоча, что это уже ни в какие ворота и никто не давал права так с ней поступать.

Аркадий уселся рядом и обнял ее.

— Ну прости меня, девочка, — жарко зашептал он и прижал ее к себе. — Не могу я видеть, как ты строишь глазки первому встречному смазливому мальчишке. Мне это неприятно!

— А чего сразу драться-то? — хмуро ответила она.

— Так я же просто тебя по попке шлепнул! — ответил он. — Именно так наказывают непослушных девочек!

Его дыхание участилось. Он неожиданно навалился на девушку и опрокинул ее на спину. Василиса так растерялась, что замерла под его телом. Он начал жадно целовать ее лицо, шею, его руки скользили по всему ее телу. И вот она почувствовала, как пальцы забираются ей в трусики. Василиса не выдержала и цепко ухватила его за кисть.

— Я еще нетронута, — твердо проговорила она, отталкивая Аркадия. — И мы так не договаривались! У нас же типа невинной игры. Или ты решил стать насильником-педофилом?! — с угрозой добавила она и села.

Эти слова привели мужчину в чувство. Он сел рядом и опустил голову.

— То-то! — сухо сказала она. — И пошли уже в отель. Я спать хочу!

— Да-да, девочка моя, — виновато ответил Аркадий. — Ты права! Ты же мой невинный ангелочек! Прости, прости меня!

Глава вторая

Через три дня они вернулись в Москву. Аркадий сразу отвез ее в «Алые паруса», но сам не остался, сказав, что у него имеются кое-какие дела.

— Но ведь мы только приехали! — с улыбкой заметила она. — Какие могут быть уже дела?

— А я что, отчитываться перед тобой должен? — немного высокомерно поинтересовался он. — Я и так был с тобой целую неделю!

— Извини, — тут же спохватилась Василиса. — Просто хотелось бы знать о твоих планах!

— Я буду навещать тебя тогда, когда удобно мне! — ответил Аркадий. — Ну и звонить ежедневно. Если у тебя возникнут какие-нибудь проблемы, то ты тоже можешь звонить. Но не вздумай дергать меня по пустякам!

Василиса молча кивнула и с недоумением на него посмотрела. Аркадия словно подменили. Во время их поездки он был милым, внимательным и близким ей. А сейчас его лицо выглядело замкнутым и строгим. Василисе показалось, что он даже словно стал старше лет на пять.

— И веди себя хорошо, — напоследок сказал он. — Денег я тебе оставил достаточно. Отдыхай!

— Спасибо, — тихо ответила она и робко поцеловала его в щеку.

— И никогда не обманывай меня, девочка, — ласковым тоном произнес Аркадий. — Я все равно об этом узнаю.

— Ты меня обижаешь, — ответила она. — Я вовсе не такая.

— Может, и не такая, как ты выразилась, — упрямо проговорил он. — Но натуру не изменишь. А я все еще не забыл, как ты активно строила глазки этому Глебу…

— Что было, то прошло! Я выводы умею делать, — сухо сказала она.

Аркадий ничего не ответил, потрепал ее по щеке и вышел из квартиры.

Наступил сентябрь. Василиса так и жила в «Алых парусах». Она изредка навещала тетю и упорно лгала ей, что работает санитаркой в госпитале и обязательно будет поступать в медучилище. Варя продолжала думать, что Василиса живет у Севы. Когда он вернулся с моря, то сразу позвонил ей. Она сказала, что не видит смысла дальше общаться, так как не намерена терпеть, чтобы он ей командовал. Сева попытался уговорить ее все начать сначала. Но девушка резко ответила, что все кончено и к прежнему возврата нет, и припомнила ему, как он отказался знакомить «будущую невесту» со своей матерью. Правда, тут же сменила тон и попросила его не говорить ни Вите, ни тете, что она уже не живет в его квартире. Он пообещал.

— Но как же ты? — начал выяснять Сева. — Где же ты живешь?

— Не волнуйся! — ответила она. — Я отлично устроилась.

И действительно, поначалу Василису все устраивало. Ей нравилось жить в роскошной квартире, нравилось, что у нее постоянно много денег и она могла тратить их не считая. Первое время она так и делала и накупила себе множество всяких ненужных вещей, каких-то безделушек, духов, косметики. Она постоянно приносила домой пирожные, конфеты и торты и буквально объедалась ими. Но постепенно и это ей надоело, и Василиса снова начала экономить, а деньги, которые ей давал Аркадий, клала на счет.

Василиса стала больше гулять по району. Как-то она направилась по мосту на другую сторону водохранилища. Она давно заприметила купол большой высокой церкви. И вот сейчас решила двинуться именно в ту сторону. Перейдя мост, Василиса свернула налево и углубилась в парк. Скоро она вышла на какую-то улицу, на вид деревенскую, прочитала название на одном из домов «Одинцовская», и в изумлении огляделась. Ей показалось, что она очутилась в самой настоящей деревне или, по крайней мере, поселке деревенского типа. Навстречу ей шла молодая женщина и вела за руку маленькую девочку.

— Простите, — обратилась к ней Василиса. — А что это за место? Я случайно сюда забрела, и вот даже растерялась, будто я в деревне. Да и церква вон виднеется.

Женщина улыбнулась и сказала, что это раньше действительно была деревня и называлась она Троице-Лыково.

— Да и сейчас она так называется, — добавила женщина. — А церковь Троицкая. Мы тут углем все еще дома топим, хоть и живем вроде бы в Москве. А водопровод сами жители тайком от властей провели, а раньше-то в колодцах воду брали. Так-то, девушка! — улыбнулась она. — У меня родители здесь живут. А я как замуж вышла, так к мужу перебралась на другой конец города. И вот как к родителям приезжаю, так душой отдыхаю. Очень у нас красиво!

— Да, — согласилась Василиса, — очень! Даже и не веришь, что внутри Москвы это место!

— Тут у нас Солженицын дачу имел, — сказала женщина.

— Надо же! — удивилась Василиса. — А я неподалеку живу, — зачем-то сообщила она. — Буквально на той стороне озера, в «Алых парусах».

— А, все ясно, — непонятным тоном ответила женщина и тут же поскучнела. — Ладно, мне идти нужно.

И она двинулась по улице, не оборачиваясь. Василиса в недоумении посмотрела ей вслед, потом перевела взгляд на церковь и трижды перекрестилась. Но посетить ее отчего расхотела. Она побродила по улице, разглядывая дома. Затем вернулась на мост, перешла его и остановилась в раздумье, созерцая высотные корпуса. Но в квартиру ее не тянуло. Неожиданные слезы обожгли глаза.

«И чего я так живу? — вдруг подумала она. — И зачем мне все это нужно? Денег я насобирала. Может ну ее, эту Москву и Аркадия с его заскоками! Может, стоит мне сесть в поезд и уехать в свое родное Зауралье?»

Она вытерла слезы и улыбнулась явной, как ей казалось, глупости своих рассуждений. Но настроение начало повышаться.

На следующий день Василиса проснулась рано. Когда она выглянула в окно, то увидела, что день вновь солнечный и теплый. Она наскоро перекусила и решила прокатиться в центр и погулять без всякой цели. Выйдя за огороженную территорию, она направилась в сторону метро «Щукинская». Солнце заливало улицу, пожелтевшая листва казалась золотой, и Василиса любовалась ей. Шедший навстречу парень подмигнул и заулыбался, и она отчего-то засмущалась и сильно покраснела. Парень был молод, хорош собой и понравился ей. Но когда он попытался заговорить, она сразу нахмурилась и, не отвечая, быстро устремилась вперед.

«Я прямо как в рабстве, — думала Василиса, — даже с понравившимся мне пацаном познакомиться не могу! Опять-таки я всегда при деньгах, что немаловажно», — тут же успокоила она саму себя.

Аркадий особо не докучал ей. Она была не в курсе его дел и понятия не имела, чем он занимается целыми днями, тем более ее это мало интересовало. В Барвиху он так больше ее не пригласил ни разу, но после его объяснений это ее уже не задевало. Василису вполне устраивало, что он приезжает к ней раз в неделю вечером, иногда остается на ночь. Спал он с ней в одной кровати, но ничего себе не позволял, а просто обнимал ее. Но звонил Аркадий ежедневно, обычно перед сном. От нее требовалось говорить с ним тоном маленькой капризной девочки. Но и к этому она быстро привыкла, и это ее особо не напрягало. Василиса все воспринимала как игру.

Наступил октябрь. Аркадий неожиданно предложил отметить День Учителя, что ее немного удивило. Он заранее предупредил, что приедет вечером. Она оделась к его приходу в смешное, похожее на кукольное, розовое атласное платье в стиле baby doll, которое он очень любил, волосы завязала в хвостики. Когда он вошел в квартиру, то она сразу бросилась к нему и начала сюсюкать, рассказывая, как она скучала по нему, такому взрослому и серьезному, как ей тут одиноко, такой маленькой и беспомощной. Но Аркадий отстранился и сказал, что принес ей вещи, в которые она должна переодеться. И протянул пакет. Василиса улыбнулась, не понимая, потом заглянула в пакет и увидела коричневую школьную форму времен Советского Союза. Она достала ее, заметила на дне пакета белый фартук с оборками и белые гольфы и рассмеялась.

— Будем отмечать День Учителя, — пояснил Аркадий. — Так что нужно соответствовать. В мои школьные годы девочки одевались именно так на праздники.

— Ясно! — кивнула она и пошла переодеваться.

Когда Василиса облачилась в форму и появилась перед ним, то Аркадий замер, созерцая ее. Потом вдруг грубо схватил, повалил животом на кресло, закинул подол платья на спину и начал больно шлепать по ягодицам. Она вначале смеялась и попыталась вырваться, но он был явно сильнее, придавил ее и бил все яростнее. Василиса испугалась и заплакала. Но это словно подзадорило Аркадия.

— Вот тебе, маленькая дрянь! — повторял он и хлестал ее. — Будешь знать, как смеяться надо мной перед всем классом. Зубы у меня, видишь ли, кривые и жопа толстая! Посмотрим, какая у тебя сейчас будет!

— Я ничего такого не говорила! — взвизгнула Василиса. — Ты что-то путаешь! Отпусти меня немедленно, урод!

— Нет уж! — злорадно ответил он. — Ты за все ответишь сполна, маленькая злая девочка! Будешь знать, как позорить меня перед ребятами!

Аркадий резко сдернул с нее трусы, но Василиса вывернулась и отскочила. Лицо Аркадия было багровым, вены вздулись на висках, глаза ненормально блестели. Он выглядел неадекватным, и девушка реально испугалась. Аркадий в этот момент набрал в рот слюны и смачно плюнул на ее белый фартук. Затем удовлетворенно вздохнул и пробормотал:

— Пусть все видят, что твой безупречно выглаженный белый фартучек в потеках неизвестно чего! Пусть все думают, что ты не умница-отличница, а похотливая грязная сучка!

Аркадий отвернулся и ушел в ванную. А Василиса стояла неподвижно, совершенно раздавленная и несчастная. Эта игра ей была совсем не по вкусу.

Переодевшись, она ушла на кухню и налила себе кока-колы. Встав у окна и устремив взгляд на расстилающуюся перед ней гладь водохранилища, она пыталась взять себя в руки, но слезы бежали по щекам, щипали распухшие губы. Прошло минут пятнадцать, она начала успокаиваться. Но ей безумно хотелось забрать свои вещи и покинуть эту квартиру навсегда.

— Ты в порядке, девочка? — услышала она голос Аркадия и резко обернулась.

— Что это было? — глухо спросила Василиса и села к столу.

— Постараюсь, чтобы больше этого не повторилось, — тихо ответил он и сел напротив. — Опять ты пьешь эту химическую дрянь! Сок есть?

Она встала, открыла холодильник, налила сок и протянула ему стакан. Он кивнул и жадно выпил половину. Василиса смотрела на него настороженно, но молчала.

— Понимаешь, когда мне было двенадцать, у нас в классе появилась новенькая, — монотонно заговорил Аркадий. — Это была некрасивая, но очень дерзкая девочка. И отчего-то все мальчики в нее влюбились. Она училась на пятерки, ходила всегда в наглаженной форме и над всеми издевалась. Особенно доставалось мне. Я тогда носил скобки на зубах, был полным и часто болел.

— Наверняка была в тебя влюблена, — тихо сказала Василиса, видя, что он замолчал. — Сам знаешь, в школе часто так бывает, если девчонка или парень сильно достают, значит, неровно дышат к тому, к кому липнут.

— Знаю, конечно, — кивнул Аркадий. — Я столько денег ухлопал на психоаналитиков! Меня нереально это мучило много лет. Даже во сне снилось, как она дразнит меня. Но ничего не помогало. Она проучилась два года, а потом поменяла школу, ее родители получили новую квартиру в другом районе, и больше я ее не видел. Да и не хотел, по правде говоря.

— И ты решил вот таким способом избавиться от давней проблемы? — хмуро поинтересовалась Василиса. — Ты так и убить меня можешь! Мало ли что тебе взбредет в твою больную голову в следующий раз!

— Прости меня, девочка! — умоляюще сказал он. — Со мной это впервые. И обещаю, что больше не причиню тебе боль!

Василиса хотела напомнить ему, как он уже пытался ударить ее на пляже Каталины, но Аркадий вдруг вскочил и быстро вышел из кухни. И тут же вернулся, неся в руках несколько крупных купюр. Положив их на стол перед Василисой, он сказал:

— За моральный ущерб! Купи себе, что захочешь. Надеюсь, это хоть как-то загладит мою вину. Но ведь мы сразу договорились, что игра будет постоянно присутствовать в наших отношениях.

— Да, игра в маленькую девочку, — заметила Василиса, — милая и приятная. Но ты становишься жестоким. И я теперь буду бояться.

— Не стоит! — улыбнулся Аркадий. — Ты даже не представляешь, насколько я чувствую себя хорошо и легко сейчас. Думаю, ты за один раз избавила меня от проблемы, которая мучила много лет. А я столько потратил времени и денег на этих бестолковых психологов, психоаналитиков и даже сексопатологов! И я тебе очень благодарен!

— Ладно тогда, — смягчилась она. — Прощу, раз тебе так помогло. А ты искать ее пробовал? Ты ведь теперь вон какой важный, да и красавчик, надо признать!

— Ты так считаешь? — заулыбался он. — Да, пробовал! Когда мне было около тридцати, и я уже многого достиг, то пытался найти ее, мою мучительницу. К тому же я тогда занимался спортом, привел себя в форму, зубы тоже были в порядке. Хотел поразить ее, увидеть ее реакцию.

— И что? — с любопытством спросила Василиса. — Нашел?

— Да, — тихо ответил Аркадий. — Но оказалось, что она в возрасте двадцати пяти лет умерла от белокровия.

— Ужас какой! — пробормотала девушка.

— И это тоже явилось причиной моих мучений, — тихо продолжил он. — Я думал, что никогда, никогда она не увидит, чего я достиг…

— Глупости, еще как увидит! — уверенно сказала Василиса. — Считай, уже все видит! Ты разве не в курсе, что все мы встретимся на том свете? Вот наш батюшка, который в моей деревне… ну отец Николай, рассказывал, что на том свете есть такие миры, где души встречаются непременно…

— Это слишком сложные философские вопросы, — перебил ее Аркадий. — И никто не знает, что нас там ждет!

Аркадий вдруг всхлипнул и припал к ее коленям. Она гладила его по трясущимся плечам, шептала ласковые слова, но в душе испытывала неловкость оттого, что увидела его слабость.

Весь октябрь Аркадий был необычайно ласков и предупредителен. Но Василиса находилась практически постоянно в подавленном настроении. Она понимала, что пора заканчивать такой образ жизни, что ни к чему хорошему эта затянувшаяся игра не приведет, и Аркадий сорвется непременно еще и неизвестно, чем это закончится для нее. К тому же праздный пустой образ жизни начал сильно угнетать ее живую натуру. Она буквально не знала, чем себя занять. Она даже купила бисер и вновь занялась вышивкой. Но и это скоро ей наскучило, к тому же она не видела никакого применения результатам своего труда. А Василиса была уверена, что любое занятие должно быть обосновано. И она забросила вышивку, даже не закончив ее.

Москва по-прежнему оставалась для нее чужим городом, и гулять в одиночестве ей по незнакомым улицам не хотелось. Подругами она так и не обзавелась кроме Риты, девушки ее брата. Но встречались они крайне редко, лишь иногда разговаривали по телефону. Если бы Василиса работала или училась, то поневоле познакомилась бы с ровесниками, сблизилась бы с кем-нибудь. А так она проводила дни одна, лежа у телевизора и грызя семечки. Как-то позвонил Сева и начал просить ее о встрече, говоря, что не может ее забыть, что мечтает все исправить и начать сначала. Его голос звучал очень искренно, но Василиса слушала со злорадным удовольствием. Ее радовала мысль, что Сева так мучается из-за нее. Она никак не могла простить ему той случайной встречи с его матерью, того стыда, который она тогда испытала. А ведь Василиса не сделала ничего дурного и считала такое отношение несправедливым.

— Что, сразу в ЗАГС? — уточнила она деловым тоном, когда Сева закончил объясняться в любви.

— Я готов! — радостно ответил он.

— А как же твоя мамочка? — ехидно спросила Василиса. — В обморок не упадет от перспективы обзавестись такой невесткой, деревенской дурочкой?

— Прекрати! И если хочешь, то я заеду за тобой в эту субботу и отвезу к маме, чтобы познакомить.

«Вот даже как! — начала колебаться Василиса. — Вот уже до чего дошло! Неужели и вправду он меня любит? А ведь это решило бы мои проблемы. Избавиться от Аркадия, переехать к Севке, стать законной женой и жить себе припеваючи. Чем не выход?»

Но она вспомнила невзрачное худое лицо Севы, его тощую сутулую фигуру и решила быть честной и больше на компромиссы не идти.

— Так что? — спросил он, явно волнуясь.

— Не получится! — ответила девушка. — Мы не пара! Никогда ни твой отец, ни твоя мать меня не примут, это первое… И второе, самое главное, я не хочу тебя обманывать, потому что не люблю. Понимаешь? Я тебя совсем не люблю, ни капельки! А ведь мне всего семнадцать! И зачем же я буду добровольно сжать себя в клетку замужества с нелюбимым мужчиной?

— Как ты стала изъясняться! — после паузы заметил Сева. — Твое решение окончательное?

— Да, и не звони мне больше! Хотя… если хочешь, мы можем остаться друзьями. Ведь Витька мой брат, а ты его лучший друг, так что общения нам не избежать по-любому!

— Хорошо, я попытаюсь общаться просто по-дружески, — потухшим голосом пообещал Сева.

Василиса закончила разговор, но ее настроение упало. Она решила позвонить Рите и поболтать с ней. Но тут же подумала, что не сможет быть с ней откровенной до конца, так как Рита по-прежнему встречалась с Витей. А Василиса тщательно скрывала от родных свой нынешний образ жизни. И она отложила телефон, так и не набрав ее номер.

Начало декабря в Москве выдалось очень сырым и теплым. Это вызывало постоянные густые туманы, а так как Василиса жила у воды, то из окна видела почти ежедневно мутную пелену, за которой едва угадывались дома. И эта промозглость, серость, влажность начали ее сильно угнетать. Она родилась в крае, где много солнечных дней даже зимой. Аркадий приезжал сейчас крайне редко, но это девушку устраивало. После такого неординарного «празднования» Дня Учителя между ними словно кошка пробежала. Василисе казалось, что он специально ее избегает. Видимо то, что он до конца открыл перед ней душу, создало странный барьер между ними. И когда Аркадий приезжал, то старался не смотреть ей в глаза, говорил на ничего незначащие темы и почти не играл с ней в маленькую девочку. Василиса думала, что их отношения подходят к логическому завершению, но пока сама ничего не предпринимала. У нее накопилась приличная сумма на карточке, и девушка прикидывала, сможет ли снять квартиру и на какой срок. Ей уже хотелось «выйти из игры» и жить самостоятельно.

Но за неделю до Нового года рано утром ее разбудил звонок. Это был отец Николай.

— Василисушка, детонька, — торопливо начал он, — приехать тебе нужно!

— Что случилось? — испугалась она и окончательно проснулась.

— Бабушка твоя умерла вчера, — сообщил он, — а дед, боюсь, совсем запьется в одиночестве! Тетка-то может войти в твое положение и отпустить хоть ненадолго! Знаю, что ты на заводе работаешь, Нюра мне говорила, да ведь и отпуск должны дать по семейным обстоятельствам.

— Не волнуйтесь, батюшка, я немедленно вылетаю! — ответила она и всхлипнула.

— Ну, с богом!

И в трубке раздались короткие гудки.

«Вот все и решилось! — думала Василиса, вытирая слезы. — По необходимости уеду, обрублю все концы. А то как-то уж больно тошно мне стало последнее время сидеть тут в одиночестве, да и Аркадий еще тот фрукт! Не знаешь, чего ждать от него. Голова-то не в порядке! Да и охладился он сильно ко мне, прямо чувствуется. И сейчас есть повод уйти по уважительной причине. Думаю, он и сам рад будет!»

Василиса умылась, выпила чай и позвонила в Домодедово. Узнав, когда ближайший рейс до Кургана, заказала билет. Самолет вылетал уже на следующее утро, и она была рада, что успеет на похороны. Затем набрала номер Вари.

— Васена! Ты чего в такую рань? — услышала она бодрый голос тети. — Правда, я уже на смену собираюсь.

— Тетечка…, — начала Василиса и снова всхлипнула, — улетаю я завтра домой!

— Господи, девочка, что случилось-то? То ты не звонишь неделями и не приезжаешь к родной тетке, и вдруг такие новости! Или с Севой своим поругалась?

Варя все еще была уверена, что племянница живет у своего «жениха» и свадьба не за горами. И Василиса решила одним махом расставить все точки над «i».

— Да, мы расстались, — сообщила она. — И это окончательно! Не пара мы совсем!

— Так ты из-за этого домой намылилась? Нечего тебе там делать, детонька! Ты же хотела в медучилище поступать. А как же работа в госпитале? И тебя отпустили?

— Да, отпустили, — упавшим голосом ответила она. — Ведь я не знаю, сколько пробуду в деревне!

— Совсем ты меня запутала! Говори толком, что случилось-то! Если от Севы этого ушла, так ко мне возвращайся! Неужели из-за этого уезжать?

— Бабушка умерла вчера, — наконец сообщила Василиса. — Сейчас звонил отец Николай, сказал, что дед совсем уже запил и пригляд за ним нужен. И кто, если не я, единственная внучка? Вот и решила, что поеду.

— Понятно, — потерянным голосом ответила Варя. — Царствие ей небесное! Отмучилась! Может, и мне с тобой поехать?

— Да зачем же! Ты ведь на работе, Новый год скоро, да и не родня они тебе! — тихо сказала Василиса.

— Это так… но поддержать нужно тебя! Деньги-то есть? Билет на самолет нынче вон как дорого!

— Не волнуйся, тетечка, я скопила! Так что поеду. А что дальше, не знаю! В деревне мне, конечно, делать нечего, но и деда я бросить не могу. Поживу пока там.

— Ты вот что, если помощь какая понадобится или с деньгами туго будет, звони сразу! — ответила Варя. — И я буду ждать твоего возвращения!

— Спасибо, тетя!

Василиса закончила разговор, на душе у нее стало легче. Она плотно позавтракала и начала собирать свои вещи. Когда достала из тумбочки голубой футляр, то раскрыла его и задумалась, глядя на ожерелье, подаренное ей Аркадием в поездке. На белом атласе переливались голубыми лепестками крохотные цветы незабудок, зеленые камешки в виде листочков обрамляли их. Василиса знала, что это натуральные изумруды и сапфиры и представляла цену этой вещи. Ничего более дорогого у нее не было. Но правильно ли было оставить себе подобное украшение?

Василиса взяла телефон и набрала номер Аркадия. Он ответил не сразу и его голос показался ей недовольным.

— Чего тебе? — хмуро спросил он. — И короче, я сейчас совсем не могу говорить!

— Извини, но дело срочное, — ответила она.

— Момент!

Василиса услышала, как он что-то приглушенно сказал, затем шаги, скрипнула дверь. Она села на диван и вдруг ощутила странную печаль. Все было кончено, эта страница ее жизни сейчас закроется. Василиса была уверена, что никогда больше не вернется ни к этому мужчине, ни к такого рода играм. Но Аркадий сделал и много хорошего для нее, она испытывала к нему нежность и даже иногда жалость, и было трудно навсегда расстаться с ним.

— Я слушаю! — раздалось в трубке.

— Аркадий, я уезжаю, — сообщила она, взяв себя в руки и стараясь говорить спокойно.

— Вот как! Все же нашла себе мальчика! — сделал он неожиданный вывод. — Но я давно был к этому готов! Ты слишком красива, чтобы всю свою молодость провести с таким старым извращенцем, так ведь ты меня называешь! — нервно рассмеялся он.

— Дело не в этом, — ласково произнесла Василиса и вдруг не выдержала и всхлипнула.

Слезы хлынули неудержимо.

— Девочка моя, да что случилось-то? — испугался Аркадий. — Объясни толком!

— Вчера умерла моя бабушка, звонил отец Николай, сообщил мне сегодня. А дед совсем уже не в себе… я улетаю на похороны, билет на самолет уже заказала. И останусь в деревне, не знаю насколько. Я не могу бросить единственного моего дедушку в таком состоянии. Он после смерти моего отца и так сильно пил. А сейчас я даже и представить не могу, что с ним будет. Ведь он совсем один остался. Вот звоню тебе, чтобы сказать. Вещи я уже собрала. Ключи кому оставить-то?

Василиса снова всхлипнула.

— Соболезную, — ответил Аркадий. — Если тебе нужны деньги, то… хотя о чем я? Конечно, нужны! Значит так, тебя в аэропорт отвезет мой водитель, ему ключи и отдашь. Когда самолет?

— В девять утра, — тихо произнесла она.

— Попрощаться с тобой я не смогу, — после паузы сказал Аркадий.

— Я не в обиде! И вот что… меня мучает…

Она замолчала и посмотрела на раскрытый футляр с ожерельем.

— Ты прости меня за все! — быстро проговорил он, истолковав ее слова по-своему. — Я знаю, что иногда вел себя как скотина, но такова уж моя природа. И я борюсь с этим! И хочу сказать тебе спасибо за многое. Ты реально помогла мне справиться с некоторыми чисто психологическими проблемами.

— Я рада, — тихо ответила девушка и закрыла футляр. — Я взяла только свои вещи, — добавила она.

— О чем ты, милая! — ласково произнес он. — Я знаю, что ты порядочная и обворовывать меня не будешь. Счастливо тебе, девочка!

— Прощай!

Василиса убрала футляр обратно в тумбочку, решив не забирать ожерелье. На душе у нее стало неожиданно легко, слезы высохли.

Курган встретил ее метелью. Но рейс все же не отменили, и самолет благополучно сел. После сильной болтанки, у нее немного кружилась голова и даже поташнивало. Но когда она вышла на трап и вдохнула морозный бодрящий воздух, то вдруг начала улыбаться. Она уехала из родных мест весной, но казалось, что пролетело несколько лет, столько всего произошло с ней за это время.

Когда Василиса получила багаж и вышла из здания аэропорта, к ней устремились таксисты. Водитель Аркадия выдал ей конверт с очень приличной суммой, так что наличных у нее было предостаточно, но Василиса решила экономить и зря деньги на ветер не бросать. Поэтому она отвергла все предложения «отвезти ее за недорого, куда она пожелает» и стала дожидаться маршрутки. На ней она переехала через весь город, запорошенный снегом, и вышла на автовокзале. Там купила билет на рейсовый автобус. И через пару часов вышла в родной деревне. Снег уже прекратился, и небо начало расчищаться. Василиса глянула на покосившийся козырек остановки, на стоящие в ряд дома, на трактор, который расчищал дорогу, на видневшийся за изгибом улицы магазин, в котором работала Нюра, и начала улыбаться. Она была дома, все ей здесь было знакомо и от этого на душе становилось все светлее.

Возле нее притормозила легковушка, из окна высунулся вихрастый рыжий парень и замахал рукой.

— Пашка! Ты что ли? — засмеялась девушка. — Ну приветик!

— Ага, а кто ж еще! Здорово, Васенка! — заулыбался он и выбрался из машины. — Давай чемоданы-то в багажник! Довезу с ветерком!

— По такому снегу? — весело заметила она и забралась в салон.

Паша закинул ее багаж и уселся за руль.

— Вот ты и дома, Васенка! — радостно сказал он. — Ты та-а-ак изменилась! Выглядишь просто офигенно! Настоящая столичная штучка! А меня Нюра прислала!

— Так я ж не сообщала, когда приеду! — удивилась Василиса. — Откуда вы тут все знаете?

— А чего уж такого премудрого! — рассмеялся он и тронул машину с места. — Похороны сегодня…, — он вздохнул и трижды перекрестился, — а батюшка сообщил, что ты обещалась приехать. Самолет один из Москвы, так что подгадать нетрудно. Только Нюра думала, что ты на такси подкатишь.

— И все равно тебя подослала к рейсовому автобусу! — заметила Василиса.

— Заботится о подруге! — довольно ответил Паша. — К тому же помнит, какая ты всегда была экономная! А в столицах-то не шибко разбогатеешь, тем более на заводе в ученицах. Вот Нюра мне и зудела все, что ты наверняка на рейсовом прикатишь и чтобы я тебя встретил и к ней отвез! И не ошиблась! Вот она, наша Василиса, тут как тут!

— Я думала, сразу к бабушке в дом, — тихо сказала Василиса.

— Нет, к Нюре! — упрямо произнес он. — Она мне так и наказывала, сразу к ней! Зачем тебе с дороги такие стрессы? Бабушку твою поначалу в церкви отпевать будут, потом уж на кладбище отвезут. Так это, мы сейчас к Нюре, а она уж тебе все подробно доложит. Мое дело исполнять! — добавил он и отчего-то сильно покраснел.

— И с чего это ты у Нюрки на побегушках стал? — уточнила Василиса. — Помню, в школе вы не очень-то дружили, вечно как кошка с собакой.

— Это от любви, — ответил Паша и ясно ей улыбнулся. — А я думал, ты в курсе! Мы ведь женимся! Свадьбу, думаем, в апреле сыграть! Уже и отпуска подгадали, хотим в настоящее свадебное путешествие поехать и не куда-нибудь, а в Египет! Такие вот расклады!

— Поздравляю! — искренне обрадовалась Василиса. — Но Нюра какая скрытная, ничего мне не говорила!

— Так по телефону-то много и не расскажешь! Больно дорого к вам в Москву названивать.

— Это да! Да и редко мы общались последнее время!

Они в этот момент подъехали к дому. Василиса выглянула в окно и увидела, что калитка раскрылась. Из нее выглянула Антонина, мать Нюры, в накинутом на плечи толстом вязаном платке из козьей шерсти. Василиса выбралась из машины и замахала ей. Она заулыбалась и закричала, чтобы быстрее шли в дом.

Нюра, как оказалась, была на работе. Ее сменщица заболела и магазин не на кого было оставить.

— Я сейчас же побегу к ней! — оживленно проговорила Василиса, ставя чемоданы у печки и оглядываясь.

В доме ничего не изменилось за время ее отсутствия, и она ощутила какой-то неприятный холодок, словно на машине времени внезапно перенеслась в прошлое. Из памяти вспыли картины, как она спала на этой печке, как плакала, ощущая свое одиночество и беззащитность, как мучилась, не зная, правильно ли поступила, окончательно порвав с Анваром. Выражение ее лица настолько изменилось, что Антонина подскочила к ней, обняла за плечи и забормотала:

— Ничего, ничего, Васена, все образуется! Не печалься, не горюй! Хорошо, что смогла приехать! Дел-то сколько! Вот сейчас схороним бабушку твою, отмучилась, царствие ей небесное, и займешься всем. Но какая же ты красавица стала! И повзрослела! Не узнать! А ведь всего-ничего как уехала! Что столица-то с людьми делает! Видать, тетка-то тебя холила и лелеяла, дай бог ей здоровьица, Вареньке нашей! Совсем вот дорогу забыла домой! Даже на могилки родителей не ездит!

— Дела у нее все, теть Тоня, — ответила Василиса. — Москва-то ох и суетный город! То одно надо, то другое, а время летит и летит. Только утро, а вот уже и вечер! Тетя Варя вспоминает деревню, конечно.

— Вот бы и приехала! — хмуро сказала Антонина. — Да ты с дороги-то кушать хочешь? Айда за стол! Я с утра пирогов напекла к твоему приезду!

Но перед тем как сесть за стол, Василиса достала подарки и выложила их на диван.

Матери Нюры она привезла жилет из тонко выделанной овчины, расшитый по краям замысловатым узором из разноцветных ниток.

— Боже, красота-то какая! — восхищалась Антонина, надевая жилет и вертясь перед зеркалом в шкафу. — Видела в Кургане подобные в меховом магазине, так ведь дороговизна, не подступишься! Как потратилась-то, Васенка!

— Примите с благодарностью, тетя Тоня, — ответила девушка. — Вы столько для меня сделали! А я добро помню!

— Всегда ты доброй девочкой была, слава богу, столица тебя не испортила! — со вздохом проговорила Антонина, сняла жилет и убрала его в шкаф.

Они уселись за стол. Василиса с удовольствием смотрела на гору домашних пирожков.

— Ты бери, чего застеснялась-то? — с улыбкой предложила Антонина. — Тут вот с луком, яйцом, а эти с картошкой, ну и с повидлом, твои любимые. И молочка, если хочешь, принесу.

— Марта что ли доится? — предположила Василиса.

— Нет, дал бог, Марта стельная! Так что весной ожидаем теленочка. А молочко из магазина в пакете!

— Вкус-то совсем не тот, что у натурального! — заметила Василиса и налила себе чай.

— Не испортился вкус-то у тебя на столичных разносолах! — сказала Антонина. — Но, как погляжу, на хорошей ты работе, — без перехода сменила она тему. — Одета вон как дорого, да и навезла всего. Нюре, вижу, аж два пакета отложила. И зачем только так тратилась! Поберегла бы денежки, чай сирота ты! О себе заботиться надобно!

— И что Нюре? — раздался звонкий голос, и на кухню вбежала девушка, румяная с мороза.

Она на ходу сбросила полушубок из серого козлика и стянула вязаную шапочку.

— Нюрка! — обрадованно вскрикнула Василиса. — А я к тебе собиралась в магазин!

Девушки обнялись и расцеловались.

— Так разрешили мне его закрыть на несколько часов, отпустило начальство на похороны. Прими наши соболезнования, мы все очень сочувствуем, — официальным тоном добавила она.

У Василисы повлажнели глаза.

— Ладно тебе, дочка, чего ты как у Кремлевской стены речи вздумала толкать! Не президент, поди! — неловко пошутила Антонина.

Василиса всхлипнула и уткнулась Нюре в плечо. Та обняла ее и усадила на диван.

— Вижу, девки, вам и без меня хорошо, — после паузы сказала Антонина. — Пойду-ка я уже в церкву, может, чем помочь надо.

— Я скоро, — сквозь слезы ответила Василиса. — Поминки еще надо устроить… Я продукты привезла.

— Об этом можешь не беспокоиться! — ласково проговорила Антонина. — Все уже мы сделали, стол будет накрыт.

Когда девушки остались одни, они какое-то время сидели молча. Нюра тихо гладила по плечу всхлипывающую Василису, затем налила ей чаю. Они пересели за стол.

— Надо идти уже, — прошептала Василиса.

— Нет, еще где-то час есть, потом отпевать и на кладбище гроб потащат. Могилку уже приготовили, рядом с твоими положат, — тихо сообщила Нюра и вдруг тоже всхлипнула.

Василиса вытерла глаза. Она решила взять себя в руки и морально подготовиться к похоронам. Нюра глотнула чая и подняла на подругу глаза.

— Я там тебе подарочки привезла, — сообщила Василиса, — на диване глянь.

— Да зачем ты! — со вздохом ответила Нюра, но голову повернула и с любопытством посмотрела на пакеты.

— Там комплектик нижнего белья, закачаешься! — начиная успокаиваться, сказала Василиса. — Ты скрытная такая, но я как знала, прямо тебе к свадебному путешествию!

— Так редко мы созванивались, — начиная улыбаться, ответила Нюра, вот и не успела доложить, что замуж собралась! И чего ты там прикупила?

Она вскочила и открыла упаковку. Достав комплект нежно-розового шелкового белья, присвистнула.

— Мамочки! Это ж… неужели натуральный шелк! — восторженно шептала Нюра, поглаживая ткань. — Какое ласковое! И кружева какие нежные! Васенка, это же сумасшедших денег стоит! Это же «виктория сикрет»! Неужто не подделка?!

— Не волнуйся, фирма! — ответила Василиса, радуясь реакции подруги.

— Пашка чокнется, как меня в этом увидит! — бормотала Нюра. — Он и так уже не в себе от великого счастья, которое ему привалило в моем лице, — добавила она и начала улыбаться. — Ой, а это что? — восхищенно зашептала она, открывая второй пакет.

Нюра достала молочного цвета блузку, на правом плече и на спине была вышивка разноцветными нитками в виде ветки с зелеными листочками и розовыми цветами.

— Вискоза стопроцентная! Прямо тает в руке! Какая ткань нежнейшая! А вышивка! Красотища-то! Что значит, столица! Чего там только не купишь! Я таких блузок даже в самых дорогих бутиках Кургана не видывала! Васенка, ну ты и потратилась! Спасибо тебе, конечно, но мне прямо неудобно!

И Нюра кинулась целовать подругу. Затем отстранилась и критически оглядела ее со всех сторон.

— Ну, ты и супер стала! Прикид у тебя классный! Джинсы какие! А свитер-то из шерсти натуральной, судя по виду! — в восхищении повторяла она. — А стройна-то! Уезжала, была уже худенькой, но вроде еще сбросила. И не вздумай толстеть снова. Тебе так в сто раз лучше! А диете что ли еще какой сидела? У нас вон в деревне все толстухи сели на новомодную диету из соленых огурцов и простокваши! Сильно помогает, говорят. Ну еще бы! Из туалетов не вылазят, по деревне только шум от их очищения-то! — добавила она и прыснула.

— На заводе я работала, так что диета моя — мало ешь и много двигаешься. Весь день на ногах у станка-то постой!

Нюра покраснела и сложила блузку в пакет.

— Ты чего? — заулыбалась Василиса. — Не волнуйся, не на последние подарочки вам купила! Я потом нашла типа подработки. Севка, ну я тебе говорила, типа парня моего, так его папа продюсер! А у него друг фотохудожник.

— Снималась?! — спросила Нюра, округлив глаза. — Значит, все ж моделью стала! Оно и понятно, с твоей красотой!

— Включи компьютер-то! — ответила Василиса и начала копаться в сумке.

Она нашла флэшку, Нюра вставила ее в компьютер, открыла папку с фотографиями Олега.

— Господи, красота-то какая! И это ты так выходишь? Это просто… даже слов нет! — восторженно шептала Нюра, просматривая фотографии. — Так тебе путь в модели! И много заплатили-то?

— Очень! Суммы просто бешеные там платят за такую пустяковую работу. Ну и еще кое-где смогла…

Василиса осеклась. Она решила умолчать о своем знакомстве с Аркадием. Девушка отлично понимала, что о такой «подработке» лучше не знать никому и даже лучшей подруге.

— Так что я при деньгах! — продолжила она. — На первое время хватит. А там посмотрим!

— Значит, с завода ушла? — продолжила расспросы Нюра. — Поди, фотографы в очередь выстраиваются?

— Нет, я с Олегом-то этим рассорилась! — сообщила Василиса.

— Чего это? — округлила глаза Нюра. — Приставал?

— Не в этом дело!

И Василиса поведала о неудавшейся съемке на автомойке. Нюра слушала, затаив дыхание.

— И правильно! — сказала она, когда Василиса замолчала. — Так ты сейчас, получается, не у дел? И с завода ушла и в модели не пошла! И что думаешь делать?

— Пока тут поживу, за дедом пригляжу, денег на первое время хватит. А там видно будет!

— И в Москву не вернешься? — спросила Нюра. — Неужто у нас в деревне останешься? И это после сладкой столичной жизни!

— Не такая уж она и сладкая! Чужая я там, столько времени прожила, а все не привыкла. Москва огромная, люди разные, я там как соринка…

— А этот Сева? Он-то тебя как отпустил? Вроде ты еще по телефону говорила, что у вас все серьезно, чуть ли не замуж за него собиралась! — с любопытством спросила Нюра.

— Да козел он! — ответила в сердцах Василиса. — Прикинь, даже с матерью меня постыдился знакомить. Я для них, столичных фертиков, всего лишь деревенская дурочка.

— Гад какой! Ну и правильно, что бросила его. Не на помойке, чай, себя нашла! — одобрила Нюра. — Ну а Алексей? Неужто ни разу не позвонила? Ты ведь крепко его любила, уж передо мной можешь не скрываться!

— Эк, ты вспомнила! — улыбнулась Василиса. — Когда это было! Но ты права, любила я его, ох как любила! Да что толку? Что было, то прошло! Не звонила я! Да и телефон он, может, уже поменял! К тому же, пожив в столице, я много чего поняла о местных парнях. Задаваки они все или… на голову больные! Нормальных-то не осталось!

— Скажешь тоже! — весело рассмеялась Нюра.

— Извращенцы одни! — ответила Василиса и помрачнела.

— Анвар-то женился! — вдруг выпалила Нюра.

— Знаю, ты ж сама его ко мне подослала, — сказала Василиса, — грибочки, да варенье передала. Спасибо, кстати! А я-то, дура, поначалу не поняла ситуацию и решила, что он за мной приехал!

— Да что ты?!

— Ага, так и подумала. Нарядилась и к нему на свиданку полетела. А он-то с невестой в столицу прикатил! Платье ей на свадьбу выбирать. Вот я обломилась-то! — сказала Василиса и погрустнела.

— В Кургане обосновались молодые, — после паузы сообщила Нюра. — Сюда, конечно, приезжают.

— Анвар парень очень хороший! — тихо произнесла Василиса. — Но, видно, не судьба! Ладно, пора мне в церковь уже!

— И я с тобой! — ответила Нюра.

После поминок Василиса решила остаться у деда, несмотря на все настояния Нюры вернуться с ней домой. Но девушка была непреклонна. Она с ужасом смотрела на запущенный дом и понимала, что должна навести порядок и не оставлять деда в таком плачевном состоянии. Стыд буквально душил ее. Отец Николай при встрече с ней в церкви был ласков, утешал всячески, благодарил, что она смогла приехать на похороны, но ей все казалось, что и он и односельчане смотрят на нее с осуждением, мол, бросила стариков на произвол судьбы и укатила в столицу.

И Василиса рьяно занялась благоустройством дома. Денег она не жалела и через три дня после похорон уже наняла бригаду строителей из Кургана. Для работ по замене крыши был не сезон, но дом и так был словно нежилым. Как поняла Василиса, вечно пьяные старики и топили-то его через день, поэтому она решила, что ничего не случится, если она заменит крышу зимой. На ее счастье в предновогодние дни установилась ясная морозная погода. Она отправила деда к Нюре, а сама два дня наблюдала за строителями, во все вникала и следили, чтобы ремонт производили по всем правилам. Но когда старая шиферная крыша была заменена на новенькую коричневую металлочерепицу, эффект оказался ужасным. Мастер бригады стоял рядом с девушкой и обозревал покосившийся забор, старые деревянные ворота, почерневшие стены дома, кривые рамы с облупившейся краской и вздыхал. Новая крыша выглядела нелепо на этом старом домишке.

— Вот что, хозяюшка, — наконец сказал мастер, — не дело это! Сама-то видишь?

— Вижу! — ответила Василиса. — Без ремонта дом давно уже!

— Могу посчитать на самое необходимое, — предложил он. — Дом сайдингом обшить, окна поменять на хорошие стеклопакеты, ворота металлические поставить, забор нормальный, ну и палисадник сделать приличный… можно нарезать из листов, что от крыши остались. Будет в тему. Что скажешь, голубушка? Считать? И учти, сейчас не сезон, так что дешевле возьмем. Летом-то мы нарасхват, сама понимаешь! Сейчас деревенские хотят, чтобы и у них красиво было!

— Заметила уже, как в деревне все дома украшают, даже удивительно! — задумчиво ответила она. — И сайдинг-то такой веселый выбирают, желтый с красным, зеленый, голубой.

— И правильно! — закивал мастер. — Свои дома! Для себя делают, да для деток своих!

— Хорошо, посчитайте, — после паузы решилась она.

Сумма оказалась приличной, но и работы было много.

Через две недели дом выглядел, как игрушка. Односельчане приходили любоваться ремонтом и хвалили Василису за хороший вкус. Внутри она все тщательно убрала, купила новую недорогую мебель, повесила красивые шторы и постелила паласы. Но денег на карточке оставалось все меньше и это беспокоило Василису. К тому же дед после похорон был будто не в себе. Он пропадал куда-то на целые дни, девушка искала его по всей деревне и находила всегда пьяным в стельку где-нибудь под забором. Или соседи приводили его, окоченевшего до синевы, и советовали Василисе определить деда в больницу. Она не знала, что делать, не раз советовалась с отцом Николаем. Он считал, что дед уже неизлечимый алкоголик и в больнице ему вряд ли помогут, но если Василиса все же решится, он может посодействовать и определить деда в монастырь в соседней области. Там был у него друг, тоже священник, и он открыл что-то типа наркологической лечебницы при этом монастыре. Но девушка никак не могла решиться отдать дела в такое заведение и говорила, что как-нибудь справится сама.

Как-то в самом конце января ударили морозы под сорок. Василиса топила печь беспрерывно, но она начала сильно дымить. Девушка решила вызвать печника, чтобы он прочистил дымоход. Но телефон снова не работал — в деревне часто нарушалась связь — а на сотовом у нее закончились деньги. Василиса решила сбегать на соседнюю улицу, где жил печник.

— Дедушка, я скоро! — сказала она. — Никуда не выходи! Утром на термометре сорок два показывало.

— Куда ты? — безразлично спросил дед и посмотрел на Василису мутными выцветшими глазами. — В магазин к Нюрке? — слегка оживился он. — Возьми водки для сугреву!

— К печнику, дедушка! А то задохнемся мы тут! Вон печь-то как дымит!

— Дак, сажа, поди, накопилась, давно не чистили трубу-то, — ответил дед. — Водки возьми! Васька-печник ее тоже уважает. Для него возьми, раз уже мне не дозволяешь употреблять!

— Я быстро, — ответила девушка.

Но печника не оказалось дома, его дочь сообщила, что он отправился на крестины на другой конец деревни и явится, неизвестно когда и в каком виде.

— А тебе срочно? Он ушел с полчаса как, — добавила она. — Если сбегаешь за ним, то не успеет напиться-то!

— Да печь второй день дымит, аж глаза ест, — ответила Василиса.

— Худо, так и до беды недолго! А как угарный газ в дом пойдет! — завздыхала та. — Так что иди-ка за батяней, Васенка! Успеешь еще.

И Василиса кинулась по указанному адресу. Пока она нашла дом, пока уговорила печника срочно поработать, пообещав ему заплатить вдвое, пока он ходил за инструментом, прошло около двух часов.

Они зашли во двор Василисы и сразу увидели деда, сидящего на крылечке.

— Ишь ты, ждет нас что ли! — пробормотал печник. — Иль от дыма на улице спасается!

— А ведь наказала, чтобы дома сидел! — проворчала Василиса. — Мороз вон какой! Так щеки и хватает! Дедушка! — возмущенно сказала она, подходя к крыльцу. — Что ж ты тут сидишь?!

Но дед не ответил. Его лицо с закрытыми глазами выглядело голубовато-серым и неподвижным.

— Погоди-ка, Васенка, — испуганно проговорил печник, — кажись, помер он.

Девушка вгляделась в застывшее лицо, вскрикнула и закрыла глаза.

На похороны неожиданно приехала Варя, и это явилось настоящей сенсацией для деревни. Практически все односельчане побывали в гостях у Василисы, пили чаи и вели долгие беседы с «москвичкой».

— Вот что, Васена, — заявила как-то утром Варя, — вижу, ты тут устроилась неплохо, дом в порядок привела, но не могу я тут тебя оставить совсем одну! Да и на какие деньги ты живешь?

— Накопила, — тихо ответила Василиса. — Я же тебе говорила, что брала много подработок.

— Да сколько там платят-то в твоем госпитале? — пожала плечами Варя. — Удивительно даже, что такие суммы ты получала. Ремонт-то в копеечку обошелся. Мне тут все уши прожужжали, сколько денег ты потратила. Деревня, сама знаешь, все про всех знают! Ох, темнишь ты что-то, племяшка!

— Да у нас соврут, недорого возьмут! — пожала плечами Василиса. — Сама знаешь, как любят наши все преувеличивать! Наберут корзину грибов, скажут — три, корова дает пять литров, скажут — десять и так во всем! И ко мне в кошелек уже заглянули! А ремонт-то дешево обошелся, не сезон сейчас, так что скидки почти вполовину.

— Наверное, — недоверчиво сказала Варя. — И все же, ты не ответила на мой вопрос. Или Севка твой так деньги не жалел, снабжал тебя?

— Севка?! — расхохоталась девушка. — Что ты, тетя! Он же сам студент, на родительские денежки живет. А я… подработку хорошую нашла. Ухаживала за тяжелобольными частным порядком, — на ходу придумала Василиса. — И это в Москве очень дорого стоит! Я ж вроде говорила тебе.

— Ну тогда понятно. Догадываюсь, что за работа! Судно за лежачими даже родственники не хотят выносить, вот и платят любые деньги! — вздохнула Варя. — А уж онкобольные! Могу себе представить!

По ее лицу видно было, что объяснение Василисы вполне ее устроило.

— Но что дальше-то думаешь? — после паузы спросила она.

— Не знаю, — тихо ответила Василиса. — С той работы я уволилась, в медучилище вряд ли поступать буду в этом году, не готовлюсь я к экзаменам. Но сама понимаешь, обстоятельства сейчас таковы!

— Осталась ты у разбитого корыта, — констатировала Варя, — ни работы, ни денег, ни образования. И слушать я больше ничего не желаю! Ты возвращаешься со мной. Жить где, сама решай! Севка тебя вроде любил, замуж звал, так что если решишь снова у него, возражать не буду. Но если ты с ним все же рассталась, то будешь у меня, как раньше! И на завод снова поступишь. А летом в наш техникум профильный.

— Спасибо, тетечка! — тихо ответила Василиса. — Но по-любому я сейчас не смогу уехать. Документы кое-какие оформить надо, счета в порядок привести, а это время. Сама понимаешь, одним днем не делается!

— Ох-хо хо, — завздыхала Варя, — и снова деньги нужны будут. Наверняка налоги немалые при наследственных делах. Да и долги за дом, наверняка у стариков накопились.

— У меня пока есть, — сказала Василиса и ясно ей улыбнулась.

Но Варя только головой покачала. И перед отъездом, несмотря на все возражения девушки, оставила ей довольно крупную сумму.

Прошло два месяца. А Василиса все раздумывала, как ей жить дальше. Тетя Варя звонила постоянно и настаивала, чтобы девушка все продала и перебиралась в Москву на постоянное место жительства. Но Василиса не хотела рвать связи с малой родиной, она по-прежнему любила свою деревню и не представляла, что останется без своего дома. Нюра советовала ей то одно, то другое. То она уговаривала подругу поступать в торговый колледж в этом году и потом вернуться в родную деревню и работать в магазине ее напарницей, то сожалела об упущенных Василисой возможностях.

— Пока ты молодая, может, и стоит укатить в столицу, — рассуждала Нюра, — тем более тетка так тебя зазывает!

— Сама удивляюсь, — отвечала ей Василиса, — вроде как совесть ее заела, что не приезжала столько лет в родную деревню. Корни-то по-любому здесь, да и все предки наши в этой земле лежат. Ну и жалеет меня! Помочь хочет. Да вот столичная жизнь такой уж заманчивой мне не кажется.

— Это ты с непривычки! — говорила Нюра. — Все ж подумай хорошенько, подружка! Можно ведь не насовсем уехать, а только чтобы подзаработать. Ну и образование получить. Пусть и техникум, куда тетка тебя так упорно хочет устроить, пусть и по рабочей специальности! Что плохого-то? А там и на инженера выучишься! Вернуться-то всегда успеешь, тем более дом свой есть!

— Так зачем мне такая специальность? Не лежит у меня к этому душа! Не мое это!

Но к марту Василиса как-то затосковала. Основной причиной было то, что накопленная ей сумма неуклонно таяла, а пополнить счет ей было не с чего. В деревне для нее работы не было. Поступить на учебу в Курган? Но и там нужно было на что-то жить. И Василиса решилась на вторую попытку.

В середине марта она уехала в Москву. С домом все решилось наилучшим образом. Она предложила обосноваться в нем подруге после свадьбы. У Пашки, как и у Нюры, своего дома пока не было, и ребята с радостью согласились. Нюра, правда, предложила Василисе платить ежемесячно, будто они снимают жилье, но та с возмущением отказалась.

— За домом все равно присмотр нужен, — сказала она, — содержите его в порядке, оплачивайте счета, засаживайте огород, в общем, пользуйтесь! А там видно будет. Все равно в ближайшее время возвращаться я не собираюсь.

— Пашка при помощи родителей думает строиться, — сообщила Нюра, — участок на краю деревни уже купили. Так что свой дом и у меня будет!

— Вот и отлично! — улыбнулась Василиса. — А пока у меня проживайте!

Глава третья

Василиса по приезду снова устроилась в проходной гостиной у тети Вари, все на том же диване. Витя встретил ее ехидными шуточками, но она уже не обижалась, понимая, что это привычная манера общения ее брата. А в душе он добрый и относится к ней хорошо. Он по-прежнему встречался с Ритой, и та искренне обрадовалась появлению подруги.

Варя опять определила ее в ученицы и все к тому же мастеру. И Василиса боялась, что ее возвращению на завод та не очень-то обрадуется. Она не жаловала девушку, считала ее неумехой и лентяйкой и была всегда строга по отношению к ней. И когда Василиса появилась в цеху, мастер сразу нахмурилась и первым делом заявила, что раз уж та вернулась на прежнее место, то должна оправдать свое появление и работать, как следует, а не спустя рукава. У Василисы моментально испортилось настроение и захотелось развернуться и уйти. Но она этого сделать не могла, так как твердо пообещала тете, что постарается привыкнуть к работе на заводе и сделает все, чтобы получить специальность шлифовщицы.

К началу апреля Василиса находилась уже в постоянно раздраженном состоянии. Все не нравилось ей в нынешней жизни: и работа в цеху, и отношение к ней мастера, и сальные шуточки заводских ребят, и навязанная ей специальность. К тому же проживание в проходной комнате не прибавляло ей настроения. И Василиса уже думала, что совершила большую глупость, вернувшись в Москву. Учиться можно было и в Кургане, и выбрать то, что ей подходит больше всего и к чему лежит душа. Одно ее утешало — дружба с Ритой. С первого дня знакомства Рита стала относиться к ней благожелательно, старалась помочь советом, искренне интересовалась ее делами. И сожалела, когда подруга уехала в деревню. И после возвращения Василисы их дружба только окрепла. Рита жила неподалеку и часто забегала к ним к большому неудовольствию Вари. Та все еще считала, что рано ее девятнадцатилетнему сынку заводить такие серьезные отношения, что сначала нужно институт закончить, а потом уже «романы крутить». И все говорила, что «таких Рит» у него еще будет немало. Но Витя, судя по всему, любил по-настоящему. Василиса как-то слышала, что они даже разругались из-за этого, и он громко заявил, что однолюб, что женится только один раз и будет всю жизнь верен своей жене. На что Варя зло рассмеялась и ответила, что «это вряд ли, ведь яблоко от яблони…». Ее муж Михаил несколько месяцев назад ушел из семьи и по-прежнему жил у любовницы. Дослушивать их спор Василиса не стала, но при встрече с подругой не выдержала и рассказала то, что узнала. Рита сделала круглые глаза и сильно покраснела, но было видно, что ей приятно.

— Счастливая ты! — добавила грустно Василиса. — Так сразу и в десятку! Я бы вот тоже хотела один раз и на всю жизнь!

— И у тебя все будет! — уверенно ответила Рита и без перехода спросила: — А что с Севкой-то?

— Не вариант! — хмуро ответила Василиса. — Звонил тут несколько раз, все встретиться хочет. Да не нужен он мне! Неужели все еще девушку не нашел? Вы же вместе в универе, в одной группе! Что, никого нет для такого умника-зануды?

Рита рассмеялась, но Василиса не переставала хмуриться.

— То-то и оно, что занудный он, — согласилась Рита. — И девушка ему нужна под стать.

— И я о том! Не пара мы! И чего я столько времени на него ухлопала? Ведь сразу ясно было — не пара! — раздраженно ответила Василиса — Слушай, не нравится мне твое настроение в последнее время! — серьезно начала Рита. — И чего ты с нами никуда не ходишь? В компании ребята очень интересные есть. И заметь, многие в активном поиске!

— Ага, и Сева в вашей компании! — заметила Василиса. — Думаешь, охота с ним пересекаться?

— Это да! Они с Витькой не разлей вода. А на заводе?

— Ну-у, там совсем мне пацаны не нравятся! Чуть что, сразу лапают без стеснения! И вообще, несчастная я какая-то! — со вздохом добавила она. — Нет мне любви что ли? Все парочками, а я все одна и одна! Молчит сердце, вот в чем беда! Или вообще бог меня обделил этим? Есть же такие люди, которым не дано любить!

— Глупости какие! — возмутилась Рита. — Сама же рассказывала, как на базе влюбилась без памяти… как его? Алексей вроде!

Василиса вздохнула и замолчала.

Это было ее первое и очень сильное чувство. Но что она тогда понимала? Жила практически безвылазно на охотничьей базе, общалась с дедушкой и заезжими охотниками, а жизнь изучала лишь по романам так любимых ей классиков. И вот Алексей, молодой, симпатичный москвич, который приехав в командировку, чисто от скуки решил за ней приударить и полностью вскружил голову красивыми словами и пустыми обещаниями. Но как она ему верила! И ни на секунду не усомнилась, решив, что это ее судьба, что они непременно поженятся и будут счастливы, как в сказке. Но его командировка закончилась. И Алексей уехал. И больше ни разу ей не позвонил.

— Васенка, ты чего? — вывел ее из задумчивости голос подруги. — Да не отчаивайся ты так! На тебе прямо лица нет! Можно подумать, ты уже пенсионного возраста! — добавила Рита и засмеялась.

— В июне восемнадцать стукнет, — мрачно проговорила Василиса. — У нас в деревне все девчонки в таком возрасте при парнях!

— А у нас в городе, — в тон ей ответила Рита, — только в тридцатник о замужестве задумываются! Я сама тоже спешить не собираюсь!

— Да тебе чего! — пожала плечами Василиса. — У тебя верный твой Витька, уж он-то тебя никогда не бросит!

— А ты бы взяла и позвонила этому Алексею! — неожиданно предложила Рита. — Мало ли! Он ведь и не знает, что ты в Москве!

— Да на что я ему сдалась! — начала раздражаться Василиса. — Он уже и забыл, как меня зовут!

Апрель прошел для Василисы словно во сне. Она, как заведенная, рано утром спешила на завод, затем возвращалась домой и все вечера проводила в компании тети, сидя у телевизора. Иногда выбиралась с Ритой по магазинам, но в основном за компанию. Денег у нее на карточке осталось немного, и Василиса берегла их «на черный день». Иногда ей хотелось позвонить Аркадию, сообщить, что она снова в Москве, но воспоминания об их странных и не вполне нормальных отношениях останавливали. И даже перспектива снова заработать не прельщала.

А в майские праздники, когда Варя отдыхала с заводскими подругами в подмосковном пансионате, а Витя проводил время с Ритой на даче у одного из их друзей, неожиданно заявился Михаил, муж Вари. Для Василисы это оказалось неприятным сюрпризом. Она только убрала квартиру, заварила чай и хотела отдохнуть в тишине и одиночестве, как услышала, что дверь открывается. Она испугалась, подумав, что это забрались воры, схватила со стола нож и на цыпочках двинулась в коридор. Увидев Михаила, она сразу его узнала. В отличие от тети время его почти не изменило, он был все таким же подтянутым спортивным мужчиной, выглядевшим моложаво.

— Ой, дядя Миша, а ведь это вы! — растерянно проговорила девушка и опустила нож.

— А ты, я вижу, вооружена! — засмеялся он и вытянул шею, явно прислушиваясь. — Одна что ли дома? Привет!

— Здрасьте! А Варя уехали на праздники! — сообщила она. — А вы чего тут?

— Вообще-то этой мой дом, — усмехнулся он и достал тапочки из шкафа.

— Так вы же у любовницы…, — начала девушка, но тут же прикусила язык и посмотрела на него виновато.

— Вижу, секретов от тебя у моей жены нет, — констатировал Михаил и прошел на кухню.

Василиса двинулась за ним.

— Чаек свежий! Это кстати! — заметил он и уселся за стол. — А ты значит, Василиса? Помню тебя хорошо, хоть и виделись, когда тебе лет десять было. Но ты не волнуйся, я в курсе твоей истории, мне Варя все рассказала!

— Так вы что, общаетесь с ней? — удивленно спросила девушка и налила ему чай. — А я думала, враги не на жизнь, а насмерть!

— Это тебе Варюша так сказала? — уточнил он.

— Нет, что вы! Она про вас слова худого ни разу не вымолвила. Но раз вы бросили ее, то что она вас нахваливать должна? Так вот я рассудила!

— Какая ты рассудительная! — рассмеялся Михаил. — Жизнь штука непростая! Все бывает! А я мужчина!

— И что теперь? Гулять направо и налево? — агрессивно произнесла Василиса.

— Думаю, не твоего это ума дело! — отрезал он.

— Извините, — опомнилась Василиса. — Но вы, вижу, с вещами! Вернулись, значит, насовсем?

— Да тебе-то что? — раздраженно спросил Михаил.

— Извините, — снова повторила она.

Василиса ушла в гостиную и села на диван. Возвращение хозяина квартиры совсем ее не обрадовало, она понимала, насколько осложнится ее жизнь. Она и так тут была словно пятое колесо в телеге.

Варя вернулась на день раньше. Михаил, как поняла девушка, позвонил ей. Когда они на повышенных тонах начали выяснять отношения в закрытой кухне, она сжалась в уголке дивана и прикрыла уши ладонями. Ей хотелось немедленно собрать вещи и уехать. Но куда? Вернуться к Севе? Он все еще иногда звонил ей и говорил, что любит по-прежнему и ждет ее в любое время. Но смириться с обстоятельствами и пытаться привыкнуть к нелюбимому парню? Этого Василиса хотела меньше всего. Позвонить Аркадию? Но и это для нее был не вариант.

Когда Варя и Михаил закончили выяснять отношения, тетя заглянула в гостиную. Она присела рядом с Василисой. Ее лицо было красным, глаза влажными, но улыбка то и дело появлялась, и это сказало девушке о многом.

— Простила его, значит? — спросила Василиса.

— А как не простить? Все же муж он мне законный и Витькин отец! К тому же клянется, что больше никогда и ни за что. И я ему верю! Возраст все же. Нагулялся уже! — довольно сказала Варя.

— Дело твое, — тихо ответила Василиса.

— Ты не волнуйся, деточка, — ласково проговорила Варя, — для тебя ничего не изменится! Как живешь, так и будешь. А летом поступишь в колледж, место дадут в общежитии, вот все и образуется окончательно!

Но после появления в доме Михаила все изменилось. Он вроде старался общаться с Василисой непринужденно, но она видела, как он недоволен, что она живет у них. Она явно мешала вновь воссоединенной семье и чувствовала себя все хуже.

В конце мая в субботу к ним пришла Рита. Варя с Михаилом отправились по магазинам, Витя сидел в своей комнате у компьютера и готовился к зачету. Когда Рита появилась, он выглянул в коридор и крикнул, что скоро освободиться.

— Даже не поцеловал! — сказала Рита.

— Весь в учебе! — засмеялась Василиса. — Пошли на кухню!

— Ага! — согласилась Рита. — Чайку бы не мешало! Я вот тоже с утра сидела, готовилась, н уже голова не варит совсем! Хочу Витьку погулять вытащить! Погода сегодня супер! Так тепло, прямо лето! А пошли с нами? В Коломенское съездим!

— Да чего я мешаться-то буду? — угрюмо ответила Василиса. — Я и так тут не в своей тарелке. У Вари-то типа второго медового месяца, — понизив голос, добавила она.

— Да что ты! — оживилась Рита. — Значит, любовь снова! То-то я думаю, что будущая свекровь совсем ко мне не придирается!

— Ей не до тебя сейчас! Но я вот больше не могу! Сплю-то в гостиной, а их спальня через стенку. Все слышно! И так уж уши подушкой зажимаю, когда среди ночи просыпаюсь от… ну ты понимаешь, что за звуки там раздаются! Думаю, может, билет взять, да домой укатить!

— Опять ты за свое! — ответила Рита. — А если тебе переехать?

— Куда? Квартиру снять, сама знаешь, сколько тут стоит. Мне хоть бы комнатенку какую захудалую, и то кажется, легче у чужих-то людей! — сказала Василиса. — А то лишняя я тут!

Рита задумчиво мешала чай ложечкой, ее лицо выглядело сосредоточенным.

— Момент! — сказала она после паузы и взяла с края стола телефон.

— Ты чего? — заволновалась Василиса.

Но Рита уже набрала номер.

— Привет, теть Зоя! — быстро заговорила она. — Да, да, я. Нет, ничего не случилось. А комнату ты еще сдаешь? Вот как?.. Ну супер! У меня как раз подруга ищет угол. И сколько? Ага… думаю, подходяще!.. Хорошо!

Рита положила телефон и торжествующе улыбнулась. Василиса смотрела на нее с любопытством.

Оказалось, что ее родная тетка после развода сдает комнату. У нее жили две девушки, и как раз сейчас одна уехала домой. «Койко-место» освободилось.

— Хочешь, то можешь переехать хоть завтра! — сказала Рита после объяснения ситуации. — Напополам, да еще и комнату, это совсем недорого.

И она назвала цену. Василиса начала улыбаться, предложение показалось ей заманчивым. И это был реальный выход из создавшегося положения. Только смущало, что придется делить комнату с незнакомой девушкой. И она засыпала Риту вопросами.

— Слушай, да откуда я знаю! — отмахнулась та. — Тетя Зоя обычно сдает студенткам. А скоро каникулы начинаются, так что эта твоя соседка может и уедет на лето, так что ты вообще одна проживать будешь. А там видно будет. Мало ли! Но, сама понимаешь, тебе лучше с теткой все обсудить. Вот что, Лис, давай мы с тобой завтра с утра к ней съездим и на месте разберемся. Если ты, конечно, окончательно решилась перебираться отсюда.

— Да, решилась! — твердо проговорила Василиса. — Тем более такой случай представился! И по моим деньгам подходяще! Но что я тете скажу?

— Так скажи, как есть! — ответила Рита.

— И правда! Думаю, в душе она обрадуется, что я съеду и мешаться им тут не буду! — задорно проговорила Василиса.

Ее настроение резко улучшилось. То, что она сможет хоть завтра уехать от тети и заимеет свой, пусть и съемный угол, казалось ей сейчас чуть ли не счастьем. И она была уверена, что это сразу избавит ее от ряда проблем.

— Знаешь, давай я завтра же и переберусь! — решительно проговорила она. — Звони своей тете! Скажи, что я заплачу до конца лета. Как раз на карточке почти столько и осталось.

— Лис, чего ты такая резкая? — с улыбкой спросила Рита. — Такие дела с наскока не делаются. Надо поехать, осмотреться, познакомиться с соседкой. И платить только за месяц вперед, а то мало ли! Всегда деньги обратно трудно получить. Хотя, конечно, это моя родная тетка, поэтому гарантия есть и твердая, что тебя не обманут. А то знаешь как у нас бывает? Мошенников пруд пруди. Деньги берут за аренду, ты въезжаешь, а квартира уже сдана еще пяти кандидатам и со всех вперед взяли.

— Ужас какой! — испуганно произнесла Василиса. — Это так можно?

— А ты думала! Москва! Всяких людей можно встретить, — хмуро ответила Рита. — А ты наивная, сорри, конечно! Но я все же твоя подруга, так что без обид.

— Тем более вариант с твоей теткой мне самый подходящий! — после паузы сказала Василиса.

— Ну хорошо, переезжай хоть завтра, раз ты твердо решила! — ответила Рита и снова начала улыбаться.

И буквально через день Василиса уже устроилась на новом месте. Объяснение с тетей Варей прошло на удивление мирно. Она сказала, что по случаю нашла очень дешевое жилье и немедленно съезжает, чтобы не мешать «воссоединению влюбленных». Варя при таком обороте речи сильно покраснела, но промолчала. Василиса пообещала, что будет звонить и навещать.

— Что ж, — ответила Варя, — может, это и к лучшему. По правде говоря, Миша недоволен, что я тебя приютила. Места у нас, сама знаешь, не так и много, а ты девушка уже взрослая и сильно его стесняешь.

— Это чем же? — не выдержала Василиса.

— Так в трусах при тебе стыдно ходить, а гостиная проходная, утром в туалет не выйдешь. Вроде мелочи, но быт сильно разъедает нас. Да что я тебе говорю! Ты же сама все поняла, раз так резко решила съехать от нас. И спасибо тебе за чуткость!

Василиса посмотрела в ее расстроенное лицо, но промолчала.

Квартира оказалась трехкомнатной, неподалеку от метро «Марьино». Но Василисе сразу не понравился район. Плотная и разномастная застройка, грязный, чем-то крайне неприятным пахнущий воздух, совсем немного зелени, какие-то чахлые пыльные деревца вдоль дорог, множество людей на улицах — все это сразу оттолкнуло девушку, но она решила, что это с непривычки и все образуется.

Рита завела ее в квартиру и представила тетке.

— Зоя Владимировна, — сказала та и улыбнулась настороженной девушке.

Но хозяйка ей понравилась с первого взгляда. Это была женщина средних лет, подтянутая, хорошо одетая, приветливая и улыбчивая. Василиса сразу хотела отдать деньги до сентября, но Рита со значением на нее глянула, и девушка расплатилась только за месяц вперед. Комната ей понравилась: чистая, уютная, со светлой мебелью, с веселыми занавесками в голубой цветочек, с горшочками фиалок на подоконнике. Две узкие тахты стояли вдоль стен. На одной валялись джинсы.

— Это место твоей соседки, — пояснила Зоя Владимировна. — Занимай вторую тахту и располагайся. Как видишь, шкаф четырехстворчатый, одна половина — твоя.

Василиса аккуратно поставила сумку возле тахты и раскрыла дверцы шкафа. Два отделения — для верхней одежды с поперечным кронштейном и отсек с полками — были пусты.

— Да, свои вещи можешь положить сюда, — приветливо сказала Зоя Владимировна. — Но, может, для начала чайку? А то я племяшку не так часто и вижу!

— Так ведь сессия только что началась, теть! Ты же знаешь! Некогда по гостям разъезжать! — ответила Рита.

— Знаю, знаю! — заулыбалась та и вышла из комнаты. — Жду вас на кухне.

Рита села на тахту и огляделась.

— Ну как тебе тут? — с любопытством спросила она.

— Приятная комната, — ответила Василиса и устроилась рядом. — Знаешь, я боялась, что будет все захламлено старыми вещами, как у моей тетки. Да и у Севы в квартире тоже был чуть ли не музей.

— Ты еще нашу не видела! — хмуро ответила Рита. — У нас вообще все заставлено. А уж балкон! Склад старой рухляди. И никак предки не расстанутся с барахлом!

— Вот-вот, меня это тоже удивляет, — заметила Василиса. — Все же Москва! Тут купить вообще все можно! И зачем цепляться за никому не нужные, да еще и вышедшие из употребления вещи!

— Когда у меня будет своя квартира, я все устрою по-другому! В стиле минимализма! Только самое необходимое и современное! — после паузы сказала Рита. — Но у тетки, правда, классно! Они выменяли эту квартиру несколько лет назад, ремонт сделали, но видишь, развелись. Ее муж переехал к новой жене, а тетя Зоя пока одна. Вот и сдает комнату, полтора года, кажется.

— И чего им всем не живется? — пожала плечами Василиса. — А детки у них есть?

— Нет, не успели обзавестись! А сейчас уже и поздно. Ей сорок два исполнилось. Но ты, смотри, с такими вопросами лучше не подкатывай! Незачем в душу лезть, никому это не нравится!

— Не буду, — тихо ответила Василиса, встала и начала перекладывать вещи на полки.

— Да ты не обижайся, Лис! — услышала она и повернулась к подруге. — Я вот заметила, что ты… неловкая что ли в таких делах. Можешь задать такой вопросик, что неудобно становится. С близкими друзьями это, может, и неплохо, но с малознакомыми людьми лучше не стоит. Это очень напрягает и раздражает. Есть же поговорка: простота хуже воровства. Хотя тут я ее не к месту.

— Да поняла я! — ответила Василиса. — Народу в Москве тьма, но все словно в своих мирках закрылись и не хотят оттуда носа высовывать. Уж и не знаешь иногда, о чем можно говорить, а о чем не стоит.

— Тут все просто, — ответила Рита, — никогда сама не заговаривай на личные темы, только и всего. Лучше на общие, погода там, природа. Тем более ты сейчас с незнакомой девушкой будешь эту комнату делить.

— Ужас! — тихо произнесла Василиса.

— Еще бы! — поддержала ее Рита. — Неизвестно, кто и что. Знаешь, было бы классно уехать мне от своих и поселиться тут с тобой на пару. Вот бы зажили!

— А что, такое возможно? — обрадовалась Василиса.

— Если бы! Но кто ж согласится меня отпустить к тетке? Да и ей невыгодно, денег же она с меня брать не будет! Твоя-то тетя Варя тоже не смогла, а ведь поначалу хотела с тебя получать за проживание. Меня это тогда просто убило! Ну, думаю, и свекровка мне достанется! Зверь!

— Да ладно! Она хорошая, — с улыбкой ответила Василиса. — Муж-то хоть и гулена, каких поискать, так ведь все равно вернулся. Может, и к твоей тете…

— Девушки, чего вы тут застряли? — раздался голос в коридоре, и Василиса, ойкнув, замолчала.

— Вот-вот, о том тебе и говорю: держи язык за зубами! — быстро сказала Рита. — Идем мы, теть! — крикнула она.

Потом они пили чай на кухне. Зоя Владимировна выясняла у Василисы ее обстоятельства, качала головой и вздыхала.

— На работу тебе неудобно будет добираться, — сказала она. — Придется рано вставать.

— Я привычная, — ответила Василиса. — И на самом деле очень хочу уйти и с завода. Не по мне эта специальность!

— А что тебе нравится? — полюбопытствовала Зоя Владимировна.

— Вышивать вот я люблю, — сообщила девушка. — Да только тут и не бралась ни разу, времени совсем нет, да и устаю на заводе. Прихожу домой после смены и уже не до чего!

— Вышивать…, — задумчиво произнесла Зоя Владимировна и замолчала.

— Бисером, — добавила девушка.

— Я видела работы Лис, — встряла Рита. — Ну очень красиво у нее получается! Просто картины. Их и в художественном салоне продавать можно.

— Могу показать!

Василиса вскочила с места и выбежала из кухни.

Она вернулась через пару минут и выложила на стол свои работы. Была среди вышивок и икона Богородицы, которая заняла призовое место на выставке в Кургане. Зоя Владимировна сразу взяла ее и восхищенно заметила:

— Да ты настоящая мастерица! Это просто чудо!

Девушка покраснела от удовольствия.

— Я ж говорю, талант! — довольно проговорила Рита. — И зачем ей этот завод!

— А я и уйду оттуда! — неожиданно решила Василиса. — Раз уж начинать новую жизнь, то по полной программе!

Через неделю Василиса начала привыкать к новому месту. Она ушла с завода после бурного объяснения с тетей Варей. Та никак не хотела верить, что племяннице не нравится рабочая специальность. Но Василиса стояла на своем и ни на какие уговоры не поддавалась.

С работой тоже вроде бы все решилось. Как оказалось, Зоя Владимировна занимала должность старшего мастера в постижерном цехе. Им как раз требовалась уборщица, и Василиса, не раздумывая, согласилась. По правде говоря, она понятия не имела, кто такие постижеры, но когда приехала в цех, то без особых объяснений поняла, что это люди, занимающиеся изготовлением париков, накладок и прочих изделий из волос.

— Вот тут подсобка, — показала ей Зоя Владимировна, — твое нехитрое хозяйство. Но работы не так и мало, потому что волосы, сама понимаешь. Надо постоянно делать влажную уборку, иначе мы тут все быстро заболеем чем-нибудь типа аллергии и, не приведи господи, астмы! Поэтому и зарплата у наших уборщиц выше, чем, скажем, в супермаркете.

— Хорошо, я все поняла! — закивала Василиса, натягивая синий спецовочный халат. — Мне убирать не привыкать, я с детства только этим в деревне и занималась. Сама чистоту люблю! А вы тоже умеете делать все эти штуки из волос? — с любопытством спросила она.

— А как же! — улыбнулась Зоя Владимировна и повела ее в цех. — Но в свое время я прошла курс обучения, и уже много лет занимаюсь именно этим делом.

Василиса приблизилась к крайнему столу, за ним работала юная на вид девушка. Она быстро сплетала кончики длинных рыжих прядей.

— Это одна из наших мастеров Оля, она сейчас делает трессы, — пояснила Зоя Владимировна. — Нынче модно создавать объем за счет нарощенных волос.

Оля оторвалась на миг от работы и приветливо улыбнулась Василисе.

— Трессы? — удивленно переспросила та.

— Разве не знаешь? — с недоумением ответила Зоя Владимировна. — Хотя да, зачем тебе накладные пряди! У тебя свои волосы просто роскошные! А техника называется трессование, это я так, к сведению. У нас очень хороший цех, мы делаем все: парики, накладки, шиньоны, системы для удлинения волос, системы для загущения волос на теменной части головы.

— Ух ты! Сколько незнакомых названий! — заметила Василиса, не отводя глаз от быстрых пальцев Оли.

— Делаем и постижерные украшения, — продолжила Зоя Владимировна. — Клеевые элементы из волос в различной конфигурации: лепестки, локоны, тычинки, сеточки. Как дополнения к этим украшениям используются стразы, бисер, блестящие камешки, перышки.

— И куда такое? — изумилась Василиса.

— Для всевозможных шоу. Или для высоко собранных свадебных причесок без фаты. Смотрится очень креативно. А уж для кино мы вообще незаменимы…

— Кому это ты тут лекцию читаешь? — раздался веселый звонкий голос, и Василиса резко обернулась.

К ним подошла полная румяная женщина.

— Это наша новая уборщица Василиса, — представила Зоя Владимировна. — Инженер цеха Карелия Ивановна.

— Ты бы лучше девушку к выставочному стенду подвела. Там все наглядно. Представлены многие наши изделия, — с улыбкой сказала Карелия Ивановна. — Значит, убирать у нас будешь? А может, сразу курсы закончишь и станешь дипломированным постижером? — в упор спросила она. — Я эти курсы и веду.

— Здорово! — растерянно ответила Василиса. — Но я до сегодняшнего дня вообще не представляла, что это такое!

— Да ничего сложного! — шире улыбнулась Карелия Ивановна. — Главное, чтобы руки на месте были. Именно в этом и проблема сегодняшнего времени. Все сплошь менеджеры, никто толком ничего руками делать не умеет. Молодых и не заманишь в подобные профессии! А чем плохо-то? Деньги хорошие постижеры зарабатывают. Так ведь, Зоенька?

— Что ж ты сразу насела на девушку? — рассмеялась та. — Она первый день у нас. Пусть осмотрится!

— Я бисером вышиваю, — зачем-то сообщила Василиса.

— Так это же отлично! — расцвела Карелия Ивановна и обняла ее за плечи. — Тогда у тебя все получится!

— Может, и пойду на ваши курсы, — заулыбалась девушка. — Мне все у вас кажется интересным!

— В общем, ты осматривайся, привыкай к новому месту, а я всегда здесь! — ответила довольная Карелия Ивановна.

— А эти ваши курсы, они когда? — робко спросила Василиса.

— Набираю группу, обычно в начале месяца, — охотно заговорила Карелия Ивановна, — обучение вечером после работы, три академических часа в неделю, так что не очень напряжно для работающего человека. Курс пятьдесят два часа, стоимость тысяча евро.

— Сколько?! — испугалась Василиса.

— Для работников нашего предприятия скидка, — успокаивающим тоном сказала Зоя Владимировна. — Думаю, Карелия сделает ее для тебя, если решишь получить эту специальность.

— Конечно! Без вопросов, ты же у нас уже работаешь! — ответила Карелия Ивановна. — Для тебя всего семьсот.

— Я подумаю, — упавшим голосом произнесла Василиса.

Для нее это были очень большие деньги, и вкладывать их в обучение профессии, которая, возможно, ей и не понадобится по жизни, казалось Василисе верхом безрассудства.

— Деточка, я все понимаю! — ласково проговорила Карелия Ивановна. — И никто тебя не торопит. Осмотрись. Если что, можешь и с сентября начать учебу. А за лето поймешь, надо ли тебе это.

— Это будет лучше всего! — ответила девушка и улыбнулась.

К новой работе Василиса привыкла быстро. Она с удовольствием ездила в цех, в промежутках между уборкой наблюдала, как работают мастера. Она сразу сдружилась с Олей, с которой познакомилась в свой первый рабочий день. И та даже стала показывать ей технические приемы постижерного дела. Помня, что официальные курсы обошлись бы ей в семьсот евро, Василиса была благодарна новой подруге за науку и тщательно запоминала все, что та ей показывала. И даже сама пробовала плести из волос какие-то незамысловатые изделия. Она узнала, как срез волос подготовить для работы, что такое трессование в один и два оборота, тамбуровка в один и два узла, окантовка изделий по тесьме и многое другое. Ей нравился сам процесс, уже через неделю она попробовала сплести шиньон-ромашку, и Оля очень ее хвалила за аккуратность и внимание к мелочам.

Тетя Варя поначалу доставала ее звонками, без конца выясняла, куда устроилась Василиса. И когда узнала, что в постижерный цех — девушка решила не говорить, что пока всего лишь убирает помещение — то удивилась, но явно успокоилась. И даже сказала, что, возможно, именно такая «ручная» кропотливая работа ей подходит больше всего. Василиса сообщила, что уже понемногу учится у мастера и даже планирует пойти в сентябре на курсы постижа. Тетя Варя похвалила ее и оставила в покое. Но попросила чаще навещать и держать в курсе дел. С Ритой она не виделась все это время. Та была полностью поглощена подготовкой к экзаменам.

И все вроде бы в ее жизни наладилось, но одно не устраивало — соседка по комнате. При знакомстве она назвалась странным для Василисы именем Мишель. Ей оказалось двадцать семь лет, она приехала в Москву из деревни, находящейся неподалеку от Пензы, работала в выставочном зале консультантом по продаже пластиковых окон и была помешана на гламуре. Василиса познакомилась с ней вечером в понедельник, когда та явилась после работы. Едва она вошла в комнату, Василиса открыла рот. Ее соседка оказалось низкорослой, полноватой, с круглым веснушчатым лицом. И при такой внешности особо нелепо смотрелся ее яркий макияж, выбеленные волосы с неровно подстриженными концами, очень короткая джинсовая юбка, открывающая полные короткие ноги, розовая футболка, сплошь расшитая крупными стразами, обилие каких-то блестящих, выглядящих дешево побрякушек на шее и запястьях.

Девушка со вздохом облегчения сняла босоножки на высоченной платформе, кинула их в угол и уселась на свою тахту.

— Привет, — растерянно сказала Василиса.

— Хай! — бодро ответила та.

Голос оказался низким и хрипловатым.

— Я твоя новая соседка, можешь звать меня Лис, — продолжила Василиса.

— Я поняла, что соседка, — равнодушно ответила Тоня. — А меня зови Мишель.

— Что за имя? На вид ты русская! — заметила Василиса. — А по паспорту-то как?

— Какая ты любопытная! — недобро усмехнулась Мишель. — Но раз уж мы в одной комнате проживать будем, то ладно, тебе скажу. По паспорту я Маша. И что в этом хорошего? Деревенское имя! Мишель куда гламурнее!

— Хорошо, буду звать тебя Мишель, если ты так хочешь!

— Хочу! — закивала та. — В институт что ли не поступила? А с регистрацией что?

— У меня московская прописка, — сообщила Василиса.

— Вот даже как! — усмехнулась Мишель. — И чего тогда угол снимаешь? От предков удрала?

— Неважно, — ответила Василиса.

Соседка не нравилась ей все больше, и пускаться в откровенность не хотелось.

— Куришь? — после паузы поинтересовалась та.

— Нет! И алкоголь не люблю, — ответила Василиса.

— Ясно! — скривилась Мишель. — Хорошая девочка их приличной семьи. По тебе сразу видно. Надеюсь, ты тут надолго не задержишься! Зачем мне такая некомпанейская соседка! С тобой и не пойдешь никуда!

— А куда бы ты хотела? — с любопытством спросила Василиса. — Я вот еще ни в одном музее не была!

— Музеи?! — расхохоталась Мишель. — Да на черта они мне сдались! Там же одни приезжие!

— Я думала, что в музеи ходят на экспонаты смотреть, — заметила Василиса. — Или на красивые картины и скульптуры. Культурно, так сказать, развиваться.

— Не за этим я в столицу приехала! — резко ответила Мишель. — Замуж мне надо! И только за москвича! Годы идут, а я все непристроенная! Я тут уже пятый год…

— Зачем же из дома уехала? — поинтересовалась Василиса.

— Не твое дело! — резко ответила Мишель. — И вообще я устала!

Она, не стесняясь, разделась и упала на тахту. Василиса глянула на ее отекшее круглое лицо с размазавшейся косметикой и вышла на кухню.

Так отношения у них и не сложились. Наверное, поэтому Василиса домой не очень-то спешила. После рабочего дня она оставалась в цеху и пыталась освоить премудрости постижа. У нее это неплохо получалось. Когда Рита заставила ее пойти в парикмахерскую и отрезать концы волос, мастер сделала это аккуратно и ровно и отдала девушке пряди. Василиса сохранила их. На одной из съемок ей очень понравилось, как она выглядит в образе «fire foxe», и девушка решила соорудить себе паричок. Оля помогла ей и посоветовала дома покрасить в нужный цвет.

— Это же обычные волосы, — наставляла она, — и ухаживать за ними нужно, как за своими. Мыть шампунем, просушивать, можно подвивать. Хочешь ярко-рыжий, купи обычный краситель для волос в магазине.

Когда парик был готов, она так и сделала. В один из выходных она дома надела его на трехлитровую банку и выкрасила в насыщенный рыжий цвет. Когда вымыла и высушила, то с нетерпением примерила. Стрижка выглядела как очень короткое каре, насколько хватило длины отрезанных волос. Но Василисе и правда шел такой стиль и этот цвет. Она полностью преобразилась и даже без косметики выглядела ярко и эффектно.

И когда вошла в комнату, то Мишель даже присвистнула и села на тахте. Было около полудня, но она только проснулась.

— Охренеть! — громко сказала она. — Вот это да! Тебе так намного лучше! Этакая столичная стервочка!

— Вовсе нет! — отмахнулась Василиса и подошла к большому зеркалу в дверце шкафа. — Никакая я не стерва!

— Ладно, не парься! — засмеялась Мишель. — Это я неправильно выразилась. Короче, ты больше не походишь на простушку — невинную ромашку! Давно пора! Но зачем ты волосы отрезала? Да еще так коротко! С утра успела в салон сгонять?

Василиса глянула на нее, рассмеялась и стянула парик. Мишель соскочила с тахты и взяла его, вертя в руках.

— Слушай, не отличить от настоящих волос! Я ведь правда подумала, что ты сделала стрижку и окраску! Это ты у себя на работе взяла?

И не спрашивая разрешения, она натянула парик на себя. Но эффект был ужасен. Круглое лицо стало казаться просто шаром, а веснушки выступили ярко.

— «Рыжий, рыжий, конопатый убил дедушку лопатой!» — пробормотала Мишель и сняла парик. — Н-да, не мое. А жаль! Удобно, чтобы преобразиться. Я уж решила, что позаимствую у тебя. Сегодня в ночной клуб собираюсь!

— Тебе и белый цвет не очень, — заметила Василиса. — Как-то ненатурально ты осветляешься. Волосы выглядят как неживые кукольные пряди.

— Много ты понимаешь! — хмуро ответила Мишель и снова улеглась на тахту. — Свои-то у меня русые, считай, серые, совсем невыразительные! В деревне я вообще косу носила, чуть ли не на прямой пробор. Маша, она и есть Маша! Это уже в столице нашла свой стиль. И мне он нравится!

Василиса спорить не стала. Она выглянула в окно. Начало июня было очень теплым, солнце ярко сияло, день обещал быть жарким и ясным.

— Пойду-ка я прогуляюсь, — сказала Василиса.

— Ага, давай, — равнодушно ответила Мишель. — А я посплю еще. А то так выматываюсь у этих стендов! Особенно люди раздражают! Все с какими-то тупыми вопросами пристают! А ты парик-то надень! — неожиданно посоветовала она. — И глазки чуть подкрась!

Василиса глянула на нее и начала улыбаться. Идея показалась ей заманчивой. И правда, почему бы не изменить внешность просто так, будто это игра. Она надела узкие белые джинсы, довольно открытый ярко-синий топ. Ее стройная фигура выглядела отлично в таком наряде. Рыжий короткий парик дополнил его. После небольшого раздумья девушка все же подкрасила глаза и ресницы, а на губы наложила легкий розовый блеск.

— Супер! — заметила наблюдавшая за ней Мишель. — Ты нереально преобразилась! Просто девушка с обложки журнала! Встретила бы тебя на улице, ни за что не узнала! Да с такими данными тебе нужно возле Мосфильма прогуливаться. Мало ли! Заметит какой-нибудь режиссер…

— Какие глупости ты говоришь! — засмеялась Василиса.

— А что? Бывает же такое и в жизни! В кино показывают, что только так режиссеры и находят своих любимых актрис! Эх жаль, меня природа не наградила такими данными! — со вздохом добавила она. — Уж я бы воспользовалась!

В дверь тихо стукнули, она открылась и вошла Зоя Владимировна.

— У нас что, гости…? — начала она и замерла, пристально глядя на Василису.

— Вот, а я про что! — торжествующе заметила Мишель и рассмеялась. — Не узнать!

— Кто это? — заулыбалась Зоя Владимировна. — И что это на тебе?

Она приблизилась и осмотрела парик.

— Ваш мастер Оля помогла его сделать, — сообщила довольная Василиса. — А я покрасила.

— А материал ты где взяла? — нахмурилась Зоя Владимировна. — Неужели у нас в цеху?

— Да что вы! — обиделась Василиса. — Это мои волосы!

— Извини! — опомнилась она. — Знаешь, очень профессионально. Тебе однозначно нужно заниматься постижем! Ты можешь добиться больших успехов. Иди на курсы к Карелии.

— Я подумаю! — ответила девушка и вышла из комнаты.

Василиса решила, что прогуляется по Манежной площади. Она давно не выбиралась в центр. Рита несколько раз звала ее побегать по магазинам, но Василиса все время отказывалась. Чем меньше денег у нее оставалось на карточке, тем неохотнее она тратила их.

Василиса поднялась из метро и медленно двинулась в сторону Манежной площади. Народу было много. Она шла сквозь разношерстную толпу, смотрела на молодых парней, улыбалась им, отшучивалась, если к ней пытались пристать.

«Сколько здесь людей! — думала она. — И как трудно, однако, встретить того единственного. К тому же считаю, что все мужики сволочи последние! Плохо, что я совсем никого не люблю!»

Ей стало грустно. Она вспомнила Севу. Он по-прежнему звонил ей, говорил, что готов идти в ЗАГС хоть немедленно и хочет прожить с Василисой «до гробовой доски». Но она словно закрыла двери за тем периодом своей жизни. И Василиса даже ни разу с ним не встретилась после возвращения из деревни.

Она купила с лотка бутылку кока-колы, подошла к скамейке возле фонтанов и уселась на край. Компания из двух молодых людей и девушки не обратила на нее никакого внимания. Они пили пиво, курили и громко над чем-то смеялись. Василиса открыла бутылку, но вода была теплая, пена вырвалась из горлышка и обрызгала ее руки чуть ли не по локоть. Василиса вскочила и чертыхнулась. И тут же увидела руку, протягивающую ей салфетку.

— Ой, спасибо! — поблагодарила она и начала вытирать липкую кожу.

— Можно и в фонтане вымыть, — услышала она.

Василиса откинула волосы с лица и подняла голову. И оцепенела. Возле нее стоял Алексей и улыбался.

— Кола липкая, — продолжил он. — А водичка рядом.

— Спасибо, — чуть охрипшим от волнения голосом ответила девушка, не сводя с него глаз. — Привет! — добавила она и беспомощно улыбнулась.

— Привет! — радостно ответил Алексей. — Познакомимся?

И тут Василиса пришла в себя и поняла, что он не узнает ее. Это тут же придало уверенности. Она внимательно глянула на Алексея, его вид был заинтересованным. Василиса понимала, что выглядит сейчас совершенно по-другому. Та деревенская толстушка с косой и в пышных ситцевых сарафанах, с которой общался Алексей больше года назад, ничего общего не имела с нынешней стройной, умело подкрашенной, красиво подстриженной и модно одетой городской девушкой. В памяти молниеносно пронеслись картины той ее жизни на охотничьей базе, когда она работала младшим егерем. Она словно увидела зеленый лес, земляничник и Алексея, обнимающего ее, целующего и шепчущего слова любви. Вспомнилось и то, как она страдала, когда поняла, что все его слова были ложью, как плакала, когда осознала, что он уехал навсегда и возвращаться за ней не собирается.

— Эй, что с тобой? — привел ее в чувство голос. — Меня зовут Леша, а тебя?

— Лис, — машинально ответила она.

— Как? — рассмеялся он.

— Это сокращенно от Алисы, — на ходу придумала Василиса и слегка покраснела.

— Красивое имя, — заметил Алексей, — как впрочем, и его хозяйка. И тебе подходит! Ты настоящая рыжая лисичка! А ты тут одна?

— Да, — кивнула она и пошла к фонтану.

Алексей двинулся за ней. Она села на гранитный край и начала болтать рукой в воде.

— Помочь? — спросил он и тут же наклонился и намочил носовой платок.

Затем начал вытирать ее руки, медленно поднимаясь к плечам. Но она отодвинулась.

— Извини! — не растерялся он. — Как-то я не подумал, что тебе может быть неприятно.

— Все нормально, — тихо ответила она и посмотрела в его лицо.

Алексей мало изменился. Все те же густые коротко подстриженные русые волосы, серые глаза, обаятельная улыбка. Белая футболка обтягивала его накачанное тело, узкие голубые джинсы подчеркивали стройные бедра. Василиса заворожено смотрела в его улыбающиеся глаза.

— А почему такая красивая девушка гуляет в выходной день в одиночестве? — ласково поинтересовался Алексей.

— С парнем рассталась, — сообщила она и встала.

— А я с девушкой, — в тон ей ответил Алексей. — Не против продолжить знакомство? Может, по чашечке кофе? Только давай уйдем с Манежки, а то народу здесь много.

— Хорошо, — кивнула она.

Алексей пошел рядом.

— Ты учишься, работаешь? — поинтересовался он.

— Работаю, — после паузы ответила она, стараясь унять вновь нахлынувшее волнение.

Василисе казалось, что она мгновенно перенеслась в параллельную вселенную, что они не зря встретились снова, и это знак судьбы.

— И где, если не секрет? — продолжил он расспросы. — По правде говоря, я думал, что еще в школе учишься, конечно, в старших классах.

— Я работаю…, — она замолчала, подумав, что не стоит говорить ему правду.

— Ну не хочешь, не рассекречивайся! — засмеялся он. — А то ты, наверное, девушка Джемса Бонда, а я тут со своими вопросами пристаю. Еще пристрелишь меня! — пошутил он.

— Не мешало бы! — неожиданно агрессивно заявила она и тут же прикусила язык.

Василиса снова вспомнила, как он говорил ей, что любит, как клялся, что они в скором времени поженятся, как долго она потом приходила в себя после его предательства. Ее растерянность от неожиданной встречи прошла, чувства приобрели четкость, и она мгновенно приняла решение.

«Ну сейчас твоя очередь плакать и мучиться! — злорадно подумала девушка. — И ты все у меня узнаешь!»

Она глянула на Алексея, на его обворожительную улыбку. Волнение окончательно уступило место холодной рассудительности. Василисе показалось, что она кошка, которая поймала мышонка за хвост и приготовилась к жестокой, но увлекательной игре с жертвой. Она тряхнула волосами и задорно проговорила:

— Вообще-то я работаю моделью.

— Ух ты! — явно восхитился Алексей. — Это неудивительно! Ты прекрасна!

— Но я фотомодель, по подиуму пока не хаживала.

— Что за словечко: «хаживала»? — явно удивился Алексей. — Ты из провинции? Говорок какой-то у тебя… знакомый.

Он задумался и пристально посмотрел в лицо Василисы. Она испугалась, что он все-таки ее узнает, и решила тщательно выбирать выражения и следить за правильным построением предложений. И ни в коем случае не употреблять диалектные слова. Она заговорила медленнее и растягивая гласные «а»:

— Мне нравится именно сниматься! Я отлично получаюсь на фотографиях! Мне все говорят, что мое лицо любит и фотоаппарат и видеокамера! Ну это так фотографы выражаются… на своем языке.

— Замечательно! — сказал Алексей. — И в каких изданиях можно увидеть твои снимки? «Космополитен»? Или, может, «Плейбой»?

И он рассмеялся.

— Ну и дурак! — тут же обиделась она и ускорила шаг.

— Да подожди ты! — воскликнул он и схватил ее за локоть. — Я же пошутил! Вон в том переулке есть неплохое кафе. Пошли?

— Ладно, — ответила она, решив сменить гнев на милость. — А ты чем занимаешься?

— Тружусь от звонка до звонка манагером в одной компании, — весело ответил он. — В общем, ничего интересного. Штаны просиживаю. Вот до этого куда занимательнее было. Мы занимались организацией охоты. Но потом я ушел оттуда.

— Охоты? На беззащитных девушек? — ехидно спросила она.

— Какая ты… колючая, — засмеялся Алексей.

— А с подружкой почему расстался? — поинтересовалась она и искоса на него глянула.

— Какие мы любопытные! — уклончиво ответил он. — Вон кафе. Пошли!

Алексей открыл дверь и пропустил ее вперед. Внутри было уютно и, главное, работал кондиционер. Они заняли столик возле окна. Алексей взял меню, потом спросил, что она хочет.

— Маленький капучино, — вяло ответила Василиса.

— А пирожное? — поинтересовался он. — Здесь очень вкусные!

— Нет! — резко ответила она.

— Фигуру бережешь, — констатировал он. — А я себе, пожалуй, возьму тирамису. Но тебе не дам ни кусочка и не проси! — с улыбкой добавил он.

Когда принесли их заказ, Василиса начала медленно помешивать пенку. При этом она не сводила глаз с Алексея. Ей вдруг захотелось сказать ему, кто она, захотелось посмотреть на его реакцию. Но чем больше она за ним наблюдала, тем отчетливее понимала, что Алексей самовлюбленный, самодовольный и самоуверенный человек, что даже узнав ее, он вряд ли почувствует раскаяние или сожаление, а воспримет их встречу, как пикантное приключение. Ей в какой-то момент захотелось встать и уйти, ничего не объясняя.

— Лис, ты не против поехать ко мне? — вдруг спросил Алексей.

— Зачем это? — удивилась она.

— Продолжить знакомство в более интимной обстановке, — ответил он и взял ее за руку.

— Ага, вот так сразу! — рассмеялась Василиса.

— Нет, я ничего такого не имел в виду, — тут же пошел он на попятный. — Просто предложил.

— Давай уж начистоту! — резко проговорила она. — Предложил переспать в первый же вечер. И кто ты после этого?

— Почему ты так все прямолинейно понимаешь? — возразил он.

— Ладно тебе, Леш! Что, скажешь, и в мыслях не было?

— Было! — тут же настроился он на ее волну и даже стал говорить, подражая ее интонациям. — Не буду лукавить! Но ты настолько красивая соблазнительная девушка, что трудно устоять, и поневоле думаешь, рисуешь сцены. И потом в наше время и в нашем городе секс на первом свидании дело обычное и часто это даже не повод для знакомства.

— А если совсем честно? — настойчиво спросила Василиса.

— Хорошо, — после паузы ответил он и взял ее за руку. — Раз уж ты такая проницательная, то откроюсь. Это у меня методика такая.

— В смысле? — удивилась она.

— Я всегда предлагаю понравившейся мне девушке сразу переспать, — откровенно ответил он. — Варианта два: или девушка соглашается или нет. И дальше уже по обстоятельствам.

— А третий вариант? — зло засмеялась Василиса.

— Какой? — спросил Алесей, с недоумением на нее глядя.

— Сразу по твоей наглой морде!

— И такое бывает! — улыбнулся он. — Но крайне редко.

— А если девушка в первый же день не идет к тебе в гости, то что? — уточнила она.

— Рассматриваю ее для дальнейших отношений, — серьезно ответил он.

«Не очень-то ты меня рассматривал для дальнейших отношений, — подумала она. — Я вот ничего тебе такого не позволила, но все равно ты меня предал и безжалостно бросил!»

— Грустно все это, — тихо произнесла она и опустила глаза. — Не парни, а фуфло, не любовь, а секс, не город, а вертеп.

— Знаешь, вы сами такие, — сухо ответил Алексей и прищурил глаза. — Вы, девушки, позволяете.

— И я? — усмехнулась она и встала.

— Счет, пожалуйста! — крикнул он. — Нет, ты не такая! И это удивительно! Тем более модель!

— Стереотип, — ответила Василиса и пошла к выходу.

Алексей расплатился и устремился за ней. Он выскочил на улицу и схватил ее за руку.

— Домой хочу, — сказала она. — Нагулялась уже досыта.

— А ты где живешь? — поинтересовался он.

— В Марьино, — после паузы ответила Василиса. — И провожать меня не надо.

— И в гости не пригласишь? — не унимался он.

— Что ты! — нахмурилась она. — Я с предками живу. Какие гости!

— Телефон дай! — просительным тоном сказал он. — Хочу еще с тобой встретиться. Ты необыкновенная девушка! Что-то есть в тебе… какая-то загадка! Что-то меня волнует, а вот что, понять не могу.

Василиса глянула в его глаза. Потом достала мобильный и пристально посмотрела на Алексея. Это бы все тот же телефон, который он тогда подарил ей. Но Алексей скользнул по нему равнодушным взглядом. Василиса зашла в меню и набрала его номер. Алексей, не понимая, наблюдал за ней. Его телефон зазвонил.

— Сорри, — сказал он Василисе, отвернулся и приложил аппарат к уху. — Я вас слушаю.

— Я это, я, — замирая, ответила девушка.

Алексей так растерялся, что покраснел до корней волос. Он опустил телефон и внимательно посмотрел на Василису.

— Мы знакомы? Откуда у тебя мой номер?… Мы на прошлой неделе в ночном клубе… Алиса? Но я так много выпил, что плохо помню… была какая-то рыженькая девушка… Ты извини, что не перезвонил тогда!

— Расслабься, это не я… ну не из ночного клуба! — усмехнулась Василиса.

— Но тогда ты кто? Откуда у тебя мой номер? — в упор спросил он и снова пристально вгляделся в ее лицо. — Что-то знакомое… Нет, я тебя точно не знаю!

— И не надо знать! — сухо ответила она и, не попрощавшись, быстро направилась в сторону метро.

Алексей растерянно посмотрел ей вслед, но догонять не стал.

Глава четвертая

Приехав домой, она порадовалась, что в квартире никого не оказалось, сразу закрылась в ванной и долго плакала, стоя под прохладным душем. Когда вышла, то улеглась на тахте и отвернулась лицом к стене. Давняя, почти забытая обида жгла ее будто каленым железом. Она все вспоминала свою тогдашнюю жизнь на базе, какой наивной была и поверила «первому встречному». Хуже всего, что это была ее первая любовь, которая так плачевно закончилась. Василиса жалела именно о своих чувствах, разбитых надеждах и оплакивала, скорее, их, чем неудавшийся роман. Сегодня девушка четко поняла, что совершенно не знает бывшего возлюбленного, что почти все о нем она нафантазировала и поверила в свои мечты, не понимая реальности. Перед ее внутренним взором образ Алексея, который целовал ее и клялся в любви, заменился на тот, который был более близок к настоящему. Она снова вспоминала их сегодняшнюю встречу, видела интерес на его лице к «хорошенькой новой знакомой» и понимала, чем он вызван. А его откровения о своего рода проверке девушек — тактике приглашения сразу в гости — окончательно укрепили мнение, что Алексей довольно холодный расчетливый и совсем не романтичный молодой человек, как она думала о нем при первом знакомстве.

«Как же хорошо, что я вовремя избавилась от этого чувства! — размышляла Василиса, начиная успокаиваться. — Вот уж правда, все что ни делается — к лучшему! И могу себя только похвалить, что тогда не уступила ему и не позволила все до конца! Что ждало меня? Одно горе! Он бы мной попользовался, по-другому это и назвать нельзя, а потом бросил. А ведь стандартная история, которая уже тысячу раз выписана в романах. И почему, почему я не делала выводов, когда читала классиков!»

Василиса вскочила и достала из тумбочки ридер. Она совсем недавно увлеклась творчеством английского классика двадцатого века Арчибальда Кронина и попросила Мишель закачать из Интернета несколько его романов. Но особенно ее поразил «Замок Броуди». Трагичная история героини Мэри, которая поддалась своему чувству, поверила любимому и отдалась ему, не будучи замужем, произвела на Василису большое впечатление. А тот момент, когда беременную Мэри ночью в грозу тащит по течению реки, вызвал у нее бурные слезы.

— А ведь как все романтично начиналось, — прошептала Василиса, листая страницы. — Вот она, первая любовь! Вроде и давно все это написано, но что изменилось-то? Одно и то же веками! Они нас обалтывают, а мы потом расплачиваемся.

И Василиса, вытерев слезы, начала читать отрывок:

«Денис наклонился и поцеловал ее. Губы ее были мягки, горячи и сухи, она протянула их ему, словно причастие принимала. В первый раз она целовала мужчину, и, несмотря на ее полнейшую чистоту и невинность, в ней властно заговорил инстинкт пола, и она крепко прижалась губами к его губам…

Когда он снял с Мэри шляпу, непослушный локон свесился на ее бледный гладкий лоб, и Денис поцеловал сначала эту прядку, поцеловал неловко, робко, с неуклюжестью, которая делала ему честь, а потом уже прижался губами к глазам Мэри и закрыл их поцелуями.

Они очутились в объятиях друг друга, кусты ракитника и высокий тростник укрывали их, трава мягко поддавалась под ними. От соприкосновения их тел чудесная теплота разлилась по жилам, слова стали не нужны, и в молчании они забыли весь мир, видя и ощущая только друг друга»

Она закрыла глаза и снова вспомнила, как Алексей целовал ее в лесу и что она тогда испытывала.

— Нет! — сказала девушка и отложила ридер. — Никогда со мной такого не случится! Буду умнее и не дам больше чувствам захватить меня. И я должна сейчас решить, как быть дальше. Варианта два: или я перестаю общаться с Алексеем, или немного поиграю с ним, как он когда-то сделал это со мной. И тут главное — не заиграться. А вдруг любовь настолько коварна, что просто уснула и при вновь возникшем общении вспыхнет с новой силой? Откуда я могу знать, как это бывает? Ведь Алексей моя единственная любовь…

Но тут Василиса вспомнила свой недолгий роман с Анваром и даже сделала попытку сравнить свои чувства к этим таким разным молодым людям. Но Анвар вызывал у нее больше благодарность, такой страсти как к Алексею она к нему ни разу не испытывала.

«Я должна вести себя умно! — повторяла Василиса. — И больше в такие ловушки чувств не попадаться. И пора изучить свою натуру. А может, я сильно ошибаюсь, и вовсе никогда Алексея и не любила! Вон, даже классик пишет о властном инстинкте пола и как с ним трудно бороться. Может, правда, это была всего лишь страсть и влечение, мне ведь и сравнить не с чем!»

— Да заходи ты! — раздался голос. — Никого дома нет! Хозяйка загород на выходные, а соседка гулять…

Мишель, вошедшая в комнату, осеклась. За ней появился парень и смущенно посмотрел на Василису.

— Лис, ты уже вернулась! — возмущенно сказала Мишель. — А ведь до ночи собиралась гулять! Я и не думала, что ты дома!

Василиса заметила в руках парня пакет, горлышки бутылок пива торчали из него. Первым порывом было встать и уйти, но она чувствовала себя разбитой и опустошенной после встречи с Алексеем, и представив, что отправится сейчас на улицу и будет слоняться без всякой цели, она передумала и осталась на месте. Мишель выдержала паузу, но видя, что соседка и не собирается оставлять их наедине, нахмурилась. Но промолчала.

Василиса внимательно посмотрела на парня. Он показался ей юным, намного младше двадцатисемилетней Мишель, и очень красивым. Но его красота была скорее ангела, а не мужчины, так про себя решила девушка. Очень светлые волосы средней длины окружали ореолом его чистое белое лицо с правильными точеными чертами. Большие темно-голубые глаза в тени почти черных длинных ресниц, четкие такого же цвета брови составляли интересный контраст со светлыми волосами. Нос был небольшим, красивой формы, полные розовые губы дополняли картину. А когда он улыбнулся, показались ровные белые зубы.

— Представишь? — спросила Василиса, не в силах отвести взгляда от лица парня.

— Илюша, — ласково сказала Мишель и заулыбалась. — Лис, — кивнула она в сторону Василисы.

— Очень приятно, — одновременно произнесли ребята и рассмеялись.

— Пивка с нами выпьешь? — любезно предложила Мишель.

— Не знаю, — неуверенно ответила Василиса.

Ей хотелось пообщаться с новым знакомым, но к алкоголю она по-прежнему была равнодушна.

— А чего? Давай! На улице жарко! Пиво — самое то в такую погоду! — сказал Илья.

— Да я не любитель! — ответила она.

— Ладно, вы тут общайтесь, а я пока на кухне бутерброды соображу, — сказала Мишель, взяла из рук Ильи пакет и удалилась, зачем-то подмигнув Василисе.

Та проводила ее удивленным взглядом. Обычно Мишель была колючей, ехидной и раздраженной и общалась с неохотой. Но сегодня ее было не узнать. Словно в комнату вместе с Ильей зашла совсем другая девушка: улыбчивая, кокетливая и приветливая.

«У них любовь, наверное, — подумала Василиса. — Надо мне быть настороже, а то парни быстро на меня западают. Еще приревнует, не приведи господи!»

Василиса уже уверилась в своей неотразимости в глазах практически всех парней. Она видела, как они на нее смотрят. И сделала выводы, что очень привлекательна для противоположного пола. Как ни странно, но убедиться в собственной красоте ей помогли и фотографии Олега. Василиса пыталась скопировать их с флэшки в ридер, но у нее ничего не вышло. У Мишель был ноутбук, и она попросила помочь.

— Так у тебя же читалка! — ответила та. — Дай— ка гляну, что за модель.

— А ты в технике понимаешь? — уточнила Василиса. — Я вот совсем ничего! Полный чайник, как говорят.

— Понимаю, не волнуйся! Я даже одно время консультантом в магазине электроники работала. Но у тебя гаджет так себе, фотки вообще можно закачать, но они будут черно-белыми, цвета не будет в этой модели.

— У меня вот еще неудобство, — сказала Василиса, — когда страницу перелистываю, то от прочитанной будто след остается.

— Говорю же, модель так себе, менять надо на более современную версию, — посоветовала Мишель и вставила флэшку в свой ноутбук.

— Ага, только где ж я деньги возьму! — пробормотала Василиса и села к столу.

— Это понятно! — ответила Мишель и открыла фотографии.

Василиса пристально смотрела на монитор. Модель не могла не вызывать восхищение. Мишель была шокирована.

— А ты не так проста, подруга! — сухо заметила она. — И где это тебя так сняли? Ведь это профессиональные фотографии!

— Верно! — ответила Василиса. — Было дело, предложили поучаствовать в одном проекте. Но тебе-то откуда знать, что профессионально, а что любительщина! — добавила она.

— Да я пачками покупаю гламурные журналы! — заявила Мишель. — Уж кому, как не мне понимать разницу! Я от корки до корки, вдоль и поперек изучаю такие издания. И уж девушку с обложки могу отличить от обычной простушки.

— Знаешь, я сама была в шоке, когда первый раз увидела эти фотки! — призналась Василиса, не отводя взгляда от монитора.

— Тебе бы на сайте знакомств их вывесить, отбоя бы не было! — неожиданно сказала Мишель, перелистывая снимки.

— Что ты! Мне нельзя это использовать! — ответила Василиса. — Это собственность Олега… ну фотографа, который их сделал. А он профессионал! Я пообещала, что они нигде не появятся. Это вообще был заказ… в общем, неважно!

— Твои дела! — сказала Мишель и закрыла папку с фотографиями. Она вынула флэшку и отдала Василисе. — Только не пойму, отчего ты не пошла по этому пути. У тебя данные, закачаешься! И ты очень фотогенична! Уж куда лучше, чем волосы с пола шваброй сметать, да тряпкой махать! И деньги, думаю, совсем другие. Странная ты все-таки!

— На все есть свои причины, — уклончиво ответила Василиса.

— Всегда мечтала быть девушкой с обложки, — со вздохом проговорила Мишель. — Да вот бог данных не дал!

Но Василиса промолчала, хотя ей хотелось сказать, что густой макияж, белые волосы и наряды со множеством стразов совсем не подходят Мишель, как и это придуманное имя.

— А вы встречаетесь? — напрямую спросила Василиса, когда Илья сел на стул и застенчиво ей улыбнулся.

Яркий румянец, заливший его щеки, заставил ее опомниться. На ум пришли наставления Риты, которая советовала ей ничего у людей в лоб не спрашивать, говорила, что вести себя всегда лучше сдержанно и в душу ни к кому не лезть.

— Ой, прости! — быстро сказала она. — Вечно я со своими некорректными вопросами. Никак не научусь хорошим манерам. Я ведь из деревни.

— Правда? — удивился Илья, его румянец начал сходить, видно было, что он уже не так смущается. — Никогда бы не подумал! Внешность у тебя вполне на уровне. Только какой-то говорок проскальзывает, но и то не всегда.

— Ты еще не слышал, какие я иногда диалектные слова употребляю! Жесть! Но так просто от них не избавиться! Могу кошелек назвать… думаешь, как?

— Портмоне, — предположил Илья и ясно ей улыбнулся.

— Да что ты! — расхохоталась она. — Это какое-то французское слово! А у нас кошелек называют часто «гомонок».

— Гомонок? Прикольно! — ответил он.

— Ну слово такое — гомонить, то есть шуметь, — пояснила девушка. — По типу монетки в кошельке шумят, звенят.

— И что ж тут плохого, в таком слове? — спросил он. — Наоборот интересно!

— Ну, ты скажешь! Я стараюсь научиться говорить правильно! Вот, как ты, например! Ты очень правильно говоришь!

— Спасибо, — сказал Илья и снова начал краснеть. — А ты чем занимаешься? И почему приехала? На вид ты еще школьница!

— Скажешь тоже! — ответила Василиса и рассмеялась. — Мне в этом месяце уже восемнадцать стукнет!

Илья ей все больше нравился своей казавшейся ей милой застенчивостью, и она чувствовала себя с ним легко, словно давно его знала.

— Как я понимаю, ты не учишься! — заметил он. — Знаешь, если не хочешь ничего рассказывать, то и не надо! Мало ли!

— Ты такой милый! — неожиданно сказала она, но тут же смутилась.

— Спасибо, — повторил он.

— Никаких тайн нет, — продолжила Василиса. — Я осталась сиротой, закончился только девять классов. А больше не училась нигде. В Москве у меня родная тетка, вот она и пригласила к себе. Я родом из Зауралья.

— Сочувствую, — искренне произнес он. — Но ведь ты живешь не у нее. Правильно я понимаю?

— Конечно, правильно, раз снимаю эту комнату напополам с Мишель, — со вздохом ответила она. — С тетей оказалось не так просто жить… ну и еще всякие сложности возникли… А ты москвич? — перевела она разговор на другую тему.

— Да, живу с мамой, еще два брата есть, но они оба уже женаты, — сказал Илья.

— Классно, когда такая большая семья! — тихо проговорила Василиса.

— У кого большая семья? — раздался звонкий голос, и Мишель вошла в комнату, неся поднос.

На нем высилась целая гора бутербродов с колбасой и сыром. Две отрытые бутылки пива стояли рядом. Илья тут же вскочил и взял поднос из рук девушки. Он поставил его на компьютерный стол, находящийся возле окна. Мишель пододвинула табуретку и села, взяв пиво.

— Прошу! — пригласила она и широко улыбнулась Илье.

Он поставил стул рядом с ней и обернулся к Василисе.

— Не составишь компанию? — спросил он.

Девушка внимательно посмотрела на нахмурившуюся Мишель и отказалась, сославшись на кое-какие дела.

— Ты уходишь? — невозмутимо проговорила та, но ее лицо посветлело.

— Да, совсем забыла! Я же хотела сегодня встретиться с Олей, она обещала показать мне кое-какие приемы плетения украшений. Я увлеклась постижем, — пояснила она, глядя на Илью.

— Так ты парикмахер? — уточнил он и мило ей улыбнулся.

— Это не совсем…, — начала Василиса.

— Уборщица она! — резко сказала Мишель.

— Ладно, я пошла! — бросила Василиса. — Приятно было познакомиться!

И она покинула комнату.

Алексей не позвонил ни в это день, ни на следующий, хотя было воскресенье и Василиса думала, что он непременно захочет встретиться. В понедельник она после работы осталась в цеху еще на два часа, плела из волос замысловатый цветок. Домой ей совсем не хотелось, Мишель смотрела на нее косо и словно в чем-то подозревала. И Василиса не ошиблась. Она подошла к дому одновременно с соседкой. Девушки встретились уже возле подъезда.

— Ты откуда так поздно? — с подозрением поинтересовалась Мишель.

— Задержалась на работе, — спокойно ответила Василиса, не понимая раздражения соседки.

— Смотри у меня! — с угрозой произнесла та. — На Илью даже не думай рассчитывать! Он только мой!

— Я и не думаю, — тихо ответила Василиса. — С чего ты вообще взяла?

— Так, всякие плохие мысли в голову лезут… Я вот хотела сегодня вечером с ним встретиться, да он что-то невнятное пробормотал по телефону, типа дела какие-то срочные возникли. Я отчего-то сразу на тебя подумала!

— Ты с ума сошла?! — опешила Василиса.

— Да кто вас разберет! — уже спокойнее проговорила Мишель. — Пошли на лавочку, посидим. Вечер-то какой чудесный! — мечтательно добавила она и улыбнулась. — У нас в деревне самое любимое время — такие вот летние вечера. С подружками на лавках, да семечки лузгать и парней обсуждать…

Ее лицо стало на миг милым и каким-то беззащитным. Василиса глянула на нее удивленно и двинулась к ближайшей лавочке в тени развесистого клена. Девушки уселись. Мишель достала из сумки банку пива, открыла ее и с наслаждением сделала несколько глотков.

— Чего ты пиво не любишь? — спросила она. — Летом самое то! Хочешь? — протянула она ей банку.

— Нет, ты же знаешь, что к алкоголю я равнодушна, — отказалась Василиса. — И вот что, раз уж мы тут уединились, то давай обговорим кое-что.

— Давай, — довольно равнодушно ответила Мишель и снова отпила. — Эх, жаль, чипсы не купила. Илюшка любит пивко с чипсами, в этом мы сходимся!

И она заулыбалась.

— Это я и хотела обсудить, — заметила Василиса. — Ты, вижу, влюбилась не на шутку!

— Я?! — искренне изумилась Мишель. — Еще чего не хватало! Навлюблялась уж в свое время, хватит с меня. Одни страдания! Нет, конечно, Илюша мне нравится. Достойный молодой человек! Да тебе-то что за дело?

— Вижу, что ты ревнива, — ответила Василиса. — Только мне все это ни к чему! Мы живем в одной комнате, ссориться я ни с кем не собираюсь и уж тем более из-за молодых людей. Ты это уясни и букой на меня не смотри. Я на чужих парней никогда не заглядывалась! Не в моих это правилах!

— Ага, как же, поверила! — усмехнулась Мишель. — Тут ведь как на войне! И если парень затесался, то какие могут быть дружбы между девчатами? Сразу враги не на жизнь, а насмерть. А ты девка молодая и красивая. И насколько я знаю, одинокая! Видела я, как вы друг на дружку поглядывали, явно с симпатией.

— Тебе показалось, — упрямо произнесла Василиса. — Илья хорошо воспитанный, он просто любезно себя вел, только и всего. А я что же в ответ хмуриться буду? Мы просто пообщались, к тому же я сразу ушла. Ты бы лучше оценила мою деликатность, оставила вас наедине. А могла бы упереться и с места ты бы меня не сдвинула!

— Оценила, не волнуйся! — ответила Мишель и широко улыбнулась.

— Так он за тобой ухаживает? И когда вы познакомились? — с любопытством спросила Василиса.

— Ухаживает! — начала смеяться Мишель. — Да у нас уже все было, как только ты свалила и оставила нас. Так сразу все и случилось! Даже пиво не успели допить! Ясно тебе?

Василиса от такого откровенного признания смутилась и покраснела. Она не ожидала, что Мишель расскажет ей о таких интимных вещах.

— Хорошо, Зои дома не было, — продолжила Мишель. — А то нам ведь и встречаться негде. Он с мамой в одной квартире, а у меня, сама знаешь…

— Так когда вы познакомились?

— Ишь любопытная какая! Но уж ладно, мне самой не терпится с кем-нибудь поделиться! — с улыбкой сказала Мишель. — Подругами-то я так и не обзавелась здесь. Говорю же, с местными девчатами, как на войне! Мы же в выставочном павильоне у стендов весь день, так что на виду. И кто только не подваливает! А в основном, на такую работу приезжие идут, и все наши девки только и мечтают, чтобы подцепить москвича. Ты бы все это видела, мы прямо как на охоте! Ты вот как-то прошлась по моему внешнему виду, но посмотрела бы на моих коллег! Красятся еще сильнее, цацки всякие на себя навешивают, юбки намного выше колен, хотя начальство не приветствует и даже особо оголенных на беседы вызывает.

— Так вы в выставочном зале познакомились? — уточнила Василиса.

— Нет же! В Сети, на одном сайте, — ответила Мишель. — Неделю просто переписывались, а вот вчера первый раз в реале встретились.

— И ты сразу с ним в постель? — изумилась Василиса и отчего-то вспомнила «проверочный тест» Алексея, как он на первом же свидании приглашал девушек в гости с определенной целью.

— А чего тянуть? — пожала плечами Мишель и допила пиво. Бросив банку в урну возле лавочки, она потянулась и заулыбалась. — Илюшка такой милый парень! И ведет себя совсем не как другие пацаны. Я ведь не раз за пять лет заводила романы, если это можно так назвать. Приезжие меня не интересуют, я их сразу отшиваю, а вот с москвичами проблема. Это я тебе так, к сведению. Тоже ведь любви хочешь! Но учти, московские ребята не особо разбежались дружить с нами, «понаехавшими». Уж сколько раз я на этом обжигалась! Познакомлюсь, начинаю общаться… чисто физически, — добавила она и рассмеялась, — влюбляюсь, но потом бросают они меня. Все! Попользуются и досвидос! Прямо как система какая-то!

— А может, не надо сразу им все позволять? — предположила Василиса. — Тогда уважать начнут!

— Думаешь, и я такие выводы не делала? Не позволяла! С одним аж месяц ничего не было. В конце концов, он мне заявил, что «динамо-машина» его не интересует и все равно бросил. Вот я и решила, если парень нравится, то действовать по обстоятельствам и никаких правил не соблюдать. Жизнь-то одна. Мне уже двадцать семь! Это много, ох как много! Семью хочу, деток!

— Илья выглядит тебя намного моложе! — сказала Василиса.

— Правда? — нахмурилась Мишель. — Это так бросается в глаза? Ему всего двадцать один в июне исполнилось.

— Знаешь, я думала, лет восемнадцать! — призналась Василиса. — У него лицо такое… чистое что ли… как у ангела!

— Заметила? — обрадовалась Мишель. — Красив, сил нет! Я прямо не налюбуюсь на моего ангелочка! Так бы его и съела!

— Ты прости, но раз уж зашел у нас такой откровенный разговор…, — начала Василиса, но замолчала.

Она снова вспомнила наставления Риты не лезть чужим людям в душу.

— Продолжай! — подтолкнула ее Мишель.

— Твой стиль, — после паузы все-таки сказала Василиса. — Ты его поменяй на более естественный что ли! Мне вот кажется, что вся эта косметика делает тебя старше, да и белые как у куклы волосы только добавляют возраста. Чего у тебя так глаза густо накрашены? Их и не видно совсем!

— Это мейкап такой, называется «смоки айс»! Понимала бы! — хмуро ответила Мишель.

— Я в этом не разбираюсь! — тихо заметила Василиса. — Просто думаю, что парни любят натуральность. Твой Илья, правда, очень милый молодой человек, я тут таких и не встречала еще. Он прямо как красна девица! Ой, прости! Вечно я что-то не то ляпну!

— Да ладно! — улыбнулась Мишель. — Ты же не со зла! Вижу, что типа хочешь помочь! Пошли-ка!

И она вскочила и потянула девушку за руку. Василиса встала, с недоумением на нее глядя.

Мишель направилась к их подъезду. Войдя в квартиру, девушки в коридоре столкнулись с Зоей Владимировной.

— Обе явились! — холодно проговорила она. — А не поздно ли вы гуляете, милые барышни! Почти полночь! Я что думать должна? Василиса, и ты туда же? От тебя точно не ожидала!

— Да мы давно уж тут, просто на лавочке сидели возле подъезда! — ответила Василиса. — Честно! Вечер такой хороший, захотелось на воздухе побыть!

— Да? — более спокойным тоном спросила Зоя Владимировна. — Ладно, спать пора!

— Вы нам не мама! — сухо заметила Мишель.

— Поговори еще! — бросила Зоя Владимировна, но отвернулась и ушла в свою спальню.

— Только нравоучений не хватало от чужой тети! — пробормотала Мишель и направилась в комнату.

Василиса зашла за ней.

— Ты вот что, посиди немного, закрыв глаза, — неожиданно предложила Мишель. — А потом поговорим на тему моего стиля.

— Ну ладно! — согласилась та и закрыла глаза.

Она услышала, как Мишель вышла из комнаты, минут через пять вернулась, чем-то шуршала в шкафу, ходила мимо тахты, на которой сидела Василиса. Но та честно не открывала глаз. И вот она услышала:

— Все, можешь смотреть!

Девушка открыла глаза и даже вздрогнула от неожиданности. Мишель было не узнать. Она полностью очистила лицо от косметики, ее длинные волосы оказались русыми и ненатурально блестели. Василиса моментально определила, что это дешевый парик из синтетического материала. А «гламурный прикид» был заменен на обычный ситцевый сарафан.

— И ты хочешь, что я вот так разгуливала по Москве? — ехидно поинтересовалась Мишель.

— Парик плохой! Синтетика! Где ты его взяла? — спросила Василиса и потрогала жесткие пряди.

— На рынке купила перед Новым Годом, — ответила Мишель и стянула парик. — Наряжалась на корпоратив. На натуральный-то много денег нужно!

Белые волосы упали на ее плечи спутанными неживыми прядями, эффект был даже еще хуже, они казались такой же синтетикой, как и только что снятый парик. И выглядели абсолютно безжизненно. Лицо Мишель пестрело многочисленными мелкими веснушками. Природные краски были неяркими: темно-карие узкие глаза, короткие и довольно редкие ресницы, бледный тон кожи, очень светлый цвет губ. При белых волосах лицо выглядело тусклым и маловыразительным. Сарафан уродовал приземистую и ширококостную фигуру.

— И как? Нравлюсь? — спросила Мишель.

— Не очень! — честно ответила Василиса.

— И ты хочешь, чтобы Илюшка увидел меня в таком стиле? Ну уж нет! Зачем пугать парня? У меня на него серьезные виды!

— Думаешь, женится? — спросила Василиса.

— Не знаю! Но я решила для начала… забеременеть! А там разберемся! Парень он скромный, несмотря на свою неземную красоту, неуверенный в себе, так что подходящий объект! Я в людях разбираюсь! Если будет ребенок, то навряд ли он откажется оформить отношения! — уверенно сказала Мишель.

— Двадцать один всего! — с укором произнесла Василиса. — Он, наверное, еще учится! Нехорошо как-то все это!

— Днем он работает оператором в каком-то компьютерном центре, отвечает на звонки, записывает заявки на мастеров, так он мне рассказывал, а четыре раза в неделю учится на вечернем на менеджера. Так что парнишка серьезный! И почему нехорошо? — с вызовом спросила она. — Любовью со мной заниматься, это вот можно, а как что серьезно, уже и нехорошо! К тому же он мне очень нравится! Уж если и рожать, то только от такого красавца! Породу улучшать надо, так мне всегда бабушка говаривала!

И Мишель весело засмеялась. Она сняла сарафан и улеглась на тахту. Девушки какое-то время молчали.

— Почему все же ты уехала из своей деревни? — нарушила паузу Василиса. — На родине по-любому лучше! Все знакомые, хорошо тебя понимают, все такое родное, свое!

— Ну уехала и что тут такого! — ответила Мишель. — Деревня у нас небольшая, никто не работает, просто негде. Все хозяйства держат, коров, овец, кур, огороды большие, овощи выращивают. Этим и живут. Заняться в выходные нечем, вот и пьют поголовно, даже женщины. Молодежи практически нет, кто-то в Пензу уезжает, но в основном в Москву стремятся. Я после школы тоже вначале в Пензу подалась. Даже полиграфический колледж там окончила, если хочешь знать! У меня ведь есть профессия: мастер переплетного дела, — важно проговорила она. — Попросту переплетчица.

— Это переплеты книг делать? — уточнила Василиса.

— Не только! Много чего еще! У нас был курс «художественный переплет», так учили делать настоящие произведения искусства… Короче, неважно это. Я после окончания поработала в одной пензенской типографии, но мне совсем не понравилось. А потом с мальчиком одним познакомилась и сильно влюбилась. Он-то меня и позвал в Москву поехать.

— Так вот как ты тут оказалась! — заметила Василиса. — Из-за любви!

— Да какая любовь! — грустно ответила Мишель. — Полгода мы всего после переезда прожили, а потом бросил он меня. Нашел москвичку с квартирой и только я его и видела! Тяжело мне в то время пришлось! Ревела из-за предателя день и ночь. Да и одна осталась, за квартиру плати, на еду, проезд сколько нужно! Эх, да что вспоминать!

— Чего домой не вернулась?

— А ты-то вот не больно разбежалась возвращаться в свою Тмутаракань! — зло рассмеялась Мишель. — Сама в столице сидишь, хоть и вижу, что и тебе несладко живется.

— Я бы хоть сегодня уехала, — после паузы ответила Василиса. — Только некуда!

— Ты же говорила, что от деда с бабкой дом остался? — другим тоном сказала Мишель.

— Да какой там дом! — со вздохом ответила Василиса. — Пятистенок! К тому же подругу я туда пустила. Им после свадьбы деваться некуда, с родителями-то не очень охота.

— Еще бы! Я бы тоже вряд ли смогла со свекрухой на одной площади, — сочувственно произнесла Мишель. — Это я понимаю!

— А так бы, честно, поехала домой! Нюра, ну подруга, которая в дому моем, сказала, что по-любому строиться будут. Вот как свой дом у них появится, так и мой освободится. Может, и уеду! Наша деревня неподалеку от города Курган. Ты, наверное, и не слышала о таком.

— Нет, не слышала, — как эхо повторила Мишель. — А это где?

— В Зауралье. Места у нас красивые! А воздух какой! Не люблю я большие города. К Москве все не привыкну! Духота, шум, машин много, люди все мне кажутся равнодушными и даже злыми. И не поговоришь толком ни с кем. Все заняты только собой и, такое ощущение, что поголовно помешаны на зарабатывании денег.

— А как иначе! — ответила Мишель. — Все хотят лучшей жизни! А без денег разве это возможно?

— А почему бы и нет? — пожала плечами Василиса. — Я бы вот хотела дом побольше в нашей деревне, любимого мужа, деток, хозяйство. Разве это не счастье?

— И я бы этого хотела! — рассмеялась Мишель. — Только не в захудалой, богом забытой деревне, а где-нибудь в Барвихе! Да только рожей не вышла!

— Барвиха…, — пробормотала Василиса и покраснела.

— Ты, поди, и не слышала! Олигархи там живут в своих роскошных загородных особняках, — продолжила Мишель. — И от Москвы недалеко!

— Да знаю я, — прошептала Василиса.

— Вот, даже ты знаешь! И чем плохо-то было бы там оказаться? Только кому я нужна? Такие мужчины на меня и не посмотрят! Им моделей подавай, ноги от ушей, дело известное!

— Просто удивляюсь, как ты зациклилась на этой богатой жизни! А все гламурные журналы! — заметила Василиса.

— Поучи меня еще! — огрызнулась Мишель. Но снова начала улыбаться. — Ничего, мне и Илюшка вполне подойдет! Москвич, хорошо воспитан, из приличной семьи! И красавчик!

— Ладно, давай уже спать! Завтра на работу! — сказала Василиса.

— Давай! — легко согласилась Мишель. — И надо перед сном пару сообщений отправить милому Илюше! Он такой пуся! Пожелаю ему сладких-пресладких снов!

Прошла неделя. Алексей так и не позвонил, и Василиса успокоилась и даже решила, что продолжать возобновленное знакомство не стоит. Она поняла, что все отболело, уже не хотела никакой игры и желала лишь одного: до конца простить его, чтобы окончательно все забыть. С Мишель после того «вечера откровений» у нее установились более теплые отношения, и девушку это устраивало. Хоть они практически не виделись — обе возвращались очень поздно и обычно сразу укладывались спать — но все-таки были соседками по комнате, а Василиса терпеть не могла недомолвок и всячески избегала любых конфликтов.

Рита сдала последний экзамен и первым делом позвонила подруге и предложила встретиться в выходные. Василиса с радостью согласилась. Они договорились на субботу.

— Просто поболтаемся по центру, по магазинам, — весело говорила Рита. — Витьку брать не буду! Он на шопинге долго не выдерживает! И становится таким занудой! Давай встретимся на Манежке! Как Севка? — без перехода спросила она.

— Понятия не имею! Я с ним больше не общаюсь!

— И не звонит? — не поверила Рита. — Неужели так быстро избавился от чувства! Вот и верь после этого парня и их клятвам в вечной любви! — добавила Рита и засмеялась.

— Точно! — подхватила Василиса и тоже начала улыбаться.

— Ладно, в субботу обо всем поговорим! — сказала Рита.

А в пятницу вечером позвонил Алексей. Василиса чего-то испугалась, когда увидела на дисплее его номер, и долго не отвечала. Она мысленно уже с ним попрощалась и то, что он вновь напомнил о себе, казалось каким-то возвращающимся кошмаром из прошлого.

— Алло, — чуть охрипшим от волнения голосом все-таки ответила она, когда Алексей набрал ее номер второй раз.

— Приветик, солнце! — ответил Алексей. — Как делишки?

— Дурацкий вопрос! — раздраженно проговорила она.

— Почему? — явно удивился он. — Обычный!

— Ага, как же! Я уж поняла, что у вас принято тупо спрашивать: «Как дела?» И как будто кого-то это на самом деле интересует! Притворство одно!

— Не понял! — сухо ответил он.

— А чего непонятного-то? Ты вот вроде умный, да еще и с высшим образованием! И что я должна на такой вопрос отвечать? Вот сейчас начну подробно рассказывать о своих делах. Тебе это понравится?

— Лис, ты не в настроении? Или я не вовремя позвонил. Ну, извини! — сказал Алексей миролюбивым тоном.

Василисе вдруг стало стыдно.

«И правда, чего я накинулась? — метались мысли. — Не проще ли сразу послать его. И тогда всем и все будет ясно!»

Но вновь вспыхнувшая обида не давала покоя. Даже слезы выступили.

«Видно, не избавиться мне от этого просто так! — подумала она. — Лучше на самом деле встретиться и все ему в глаза выложить. Тогда уж точно сразу полегчает! Тогда и смогу закрыть эту дверь в прошлое».

— Да так, проблемы кое-какие, — после паузы сказала она, стараясь говорить спокойно. — Не обращай внимания.

— Извини, — снова повторил он. — Может, чем-нибудь помочь?

Василиса усмехнулась, услышав это предложение, но постаралась взять себя в руки. Появившаяся злость помогла ей.

— Спасибо, но я сама справлюсь! Не обращай внимания. Так что ты хотел?

— Встретиться, — сказал Алексей. — А то я все не могу выбросить из головы, откуда у тебя мой номер. Мучает меня эта загадка. Пытался вспомнить, но хоть убей…

— Не рано ли склероз…, — начала Василиса.

— Ты как завтра? Свободна? — перебил он ее. — Скажем часов в семь вечера.

— Нет! Если только днем…

— Хорошо, давай днем! — быстро ответил он. — Когда ты сможешь?

Василиса договорилась на час дня с Ритой и решила, что лучше всего будет пересечься с ним до встречи с подругой.

— В полдень, возле метро Третьяковская.

— О’кей! До завтра! — без лишних вопросов согласился он.

Утром Василиса проснулась ни свет ни заря. Она отчего-то начала сильно волноваться и все никак не могла решить, какую линию поведения выбрать. Но одно она знала точно: сегодня откроется Алексею. Она выпила чай, поболтала с Зоей Владимировной на разные темы. Та очень тепло относилась к девушке и заботилась о ее дальнейшей судьбе. Не раз уже Зоя Владимировна предлагала ей пойти на курсы постижа, считая, что у девушки талант. Вот и сейчас она завела все тот же разговор.

— Ты же способна к этому делу! — сказала она, наливая чай. — Карелия о тебе недавно спрашивала, она уже набирает учениц. Или тебе неинтересна эта профессия? Но, смотрю, ты постоянно в цехе допоздна задерживаешься, да и Оля о тебе очень хорошо отзывается, а она у нас лучший мастер.

Василиса молчала. Ей было неловко сказать, что все дело в деньгах, вернее, в их отсутствии. Она заплатила за комнату до августа, ее деньги на карточке подходили к концу, а то, что она получала как уборщица, хватало лишь на еду и проезд. Девушка подумывала о том, чтобы найти какую-нибудь подработку. Лето пройдет быстро, потом осень, зима, а у нее только одна дубленка, пусть модная и дорогая, но не мешало бы и пару курток на разную погоду. Да и обувь была нужна. Василиса, конечно, уже знала, что в Москве есть магазины «second hand», «fix-price» и стоковые, и надеялась только на них. Но денег катастрофически не хватало. И о каких курсах в этой ситуации могла идти речь? Семьсот евро для нее было огромной суммой.

— Так что ты решила? — не унималась Зоя Владимировна.

Василиса взяла из вазочки сушку. Ей очень не хотелось говорить о своих проблемах, но хозяйка была такой настойчивой.

— Да, мне очень нравится эта работа, — после паузы сказала девушка. — Я вообще люблю делать что-то руками. Приятно, когда ты создаешь красоту, пусть и из чужих волос!

— Вот! Очень правильный подход! — обрадовалась Зоя Владимировна. — Именно красоту! И мы делаем прекрасными наших женщин! Разве это не благородная профессия?

— Благородная, — согласилась Василиса. — Хотя, если честно, вышивать я люблю больше. Да только времени у меня сейчас на это вовсе нет!

— Ничего, все образуется! — улыбнулась Зоя Владимировна. — Так как насчет курсов? Уже записываться нужно. Карелия все о тебе спрашивает.

— Да-да, она и ко мне на прошлой неделе подходила, — сказала Василиса. — Но знаете… ладно, скажу, как есть. Все дело в сумме!

— Так ты совсем без денег? — дошло до Зои Владимировны. — Но я была уверена, что ты на попечении тети! Ты ведь еще несовершеннолетняя! Разве она тебе материально не помогает?

— Но ведь я ушла от нее! Вам это ни о чем не говорит? — возразила Василиса.

— Ни о чем! — искренне ответила та. — Сейчас молодежь самостоятельная. Да и строптивые вы все! Я решила, что это временная мера, но была уверена, что тетя тебя снабжает деньгами. Иначе откуда у тебя плата за комнату?

— Это мои деньги! Я раньше заработала на одном деле. А тетя, к вашему сведению, вообще поначалу хотела с меня за койко-место деньги брать, так-то!

— Кошмар! — сочувственно заметила Зоя Владимировна. — Хотя сейчас это распространено. И с родных детей берут, когда те становятся совершеннолетними. Но ведь ты сирота семнадцати лет! Удивляюсь я твоей тете!

— Нет, вы чего не подумайте! Тетя Варя очень хорошая. Она потом сама отказалась от этой мысли, да еще и извинения у меня просила! — быстро проговорила девушка. — А ушла я от нее, потому что неудобно мне там стало жить. Как бы вам это объяснить… Она с мужем помирилась, вот в чем дело. Он раньше у молодой любовницы… ой! Простите!

— Ничего, дело житейское! — тихо ответила та. — Они сейчас все по молодым любовницам!

— Но дядя Миша одумался и вернулся к родной жене, — продолжила Василиса. — И я там совсем себя лишней почувствовала. У них типа медового месяца, а тут я в проходной комнате!

— Понимаю! — улыбнулась Зоя Владимировна.

— Но могу туда вернуться в любой момент! Тетя мне так и сказала, что всегда ждет обратно, — добавила Василиса.

— Ну и хорошо, ну и славно! — улыбнулась Зоя Владимировна. — А по поводу курсов я все поняла. Я скажу Карелии, что ты пока не будешь обучаться. А там посмотрим!

— Спасибо вам! — ответила Василиса и чмокнула ее в щеку.

Когда она вернулась в комнату и открыла сильно заскрипевший шкаф, проснулась Мишель и сразу начала ворчать, что и в субботу ей не дают выспаться. Василиса отвечать не стала, она была очень озабочена, что ей надеть. Нарядов у нее было по-прежнему раз — два и обчелся. И Василиса сейчас очень жалела, что ушла из квартиры Аркадия «в чем была», не взяв с собой никаких купленных на его деньги вещей. Но тогда ей это казалось правильным. Но сейчас хотелось произвести на Алексея впечатление. Она достала все те же розовые джинсы, которые они когда-то купили с Ритой в стоковом магазине, и приложила их к себе, глядя в зеркало в дверце шкафа. Но на левой брючине чуть выше колена темнело пятно. Василиса однажды пролила вишневый сок, и пятно так и не отстиралось.

— Не пойдет! — пробормотала девушка. — Придется их все же в химчистку!

— Дорогое удовольствие, — услышала она голос Мишель.

Та сидела на тахте и наблюдала за ней.

— Лучше дома вывести, — продолжила та. — Я как-то белую шелковую блузу испортила, кофе пролила, так тоже в химчистку решила. Но когда цену узнала, то поняла, что проще новую купить! А ты куда собираешься? Неужели на свидание? Ишь вид-то какой озабоченный!

— С подругой решили пошопиться, — хмуро ответила Василиса.

— Так у тебя ж денег нет, — заметила Мишель и зевнула.

— Так я за компанию! — сказала Василиса и вынула из шкафа второй свой «выходной» наряд — джинсовый сарафан.

Он был с красивой вышивкой на лямках и по подолу и куплен с большой скидкой из-за отсутствующих заклепок. Но Василиса поставила их в металлоремонте и носила с удовольствием.

— Клевый сарафанчик! — одобрила Мишель. — И все же врешь ты мне, подруга! Это свидание! Могла бы и рассказать!

— Как Илюша? — попыталась перевести разговор на другую тему Василиса.

— Все супер! — возбужденно ответила Мишель. — Он такой лапочка! И так нежно ко мне относится!

— А ты сказала, сколько тебе лет? — уточнила Василиса.

— А зачем? Пусть все идет, как идет! — беззаботно ответила Мишель. — К тому же не такая у нас и разница!

— Ага, шесть лет! Ужас один! — не выдержала Василиса.

— И что?! — начала злиться Мишель. — Ты телевизор-то смотришь? Знаю, что модные журналы не читаешь. Сейчас даже престижно, когда муж намного моложе.

— Ой, не смеши! И не ориентируйся на звезд, там совсем другие расклады! — ответила Василиса и села на тахту. — Что же надеть? — тихо добавила она.

— Колись, что за встреча такая с подругой, что на тебе лица нет! — настойчиво проговорила Мишель и села к ней.

Василиса глянула на девушку. Та выглядела неподдельно участливой.

— Чего это ты такая добренькая последнее время? — не выдержала Василиса.

— Влюбилась я! Впервые так сильно! — ответила Мишель и заулыбалась. — Илюша какой-то совсем особенный! Он внимательный, нежный, ласковый, добрый, и при такой красоте очень застенчивый и неуверенный. Я думала, что в Москве такие парни и не водятся! Повезло мне! И настроение сейчас всегда какое-то… лучезарное что ли! Я сейчас Илюшку не иначе, как Лучик и не называю. Но ему нравится! Милый мой! Солнышко!

— Да, мне он тоже показался очень милым! — сказала Василиса и тоже начала улыбаться.

— Но-но, и не вздумай заглядываться! — строго произнесла Мишель, но улыбаться не перестала.

— Ладно, скажу тебе, — решила Василиса. — Еще когда я жила на базе, то приехал к нам москвич по делам. Алексеем его зовут. И влюбилась я не менее сильно в него, чем ты в своего Илюшу. Сейчас-то ты меня понимаешь! Сама в таком состоянии.

— Ну? И что?! — с нетерпением спросила Мишель, видя, что Василиса замолчала и погрустнела.

— Он клялся мне в любви и обещал жениться. А потом уехал, только я его и видела. Не писал, не звонил и тут же забыл о моем существовании!

— Козел какой! — с чувством сказала Мишель и обняла девушку за плечи. — А у вас все было?

— Еще чего! — резко ответила Василиса. — Он, конечно, очень настаивал, да я не поддалась!

— Нет, ну ты сила! — с уважением произнесла Мишель. — Я вот не выдерживаю, когда парень мне нравится! И что дальше?

— Прикинь, на днях… ну помнишь, когда я пошла гулять в рыжем парике?… я с ним столкнулась, — призналась Василиса.

— Иди ты! Прямо как в кино! — восхитилась Мишель.

Ее глаза округлились, она с ожиданием посмотрела на девушку.

— И он меня не узнал! — продолжила Василиса. — Но это и не удивительно. На базе-то я была пятьдесят второго размера и с косой до пояса.

— Тебе надо одеться сногсшибательно! — с воодушевлением заявила Мишель и соскочила с тахты. — Чтобы знал, что потерял! Учить их надо, козлов…

Она распахнула свою половину шкафа и замерла, изучая вешалки. Вещей у нее было много, наряды плотно висели на кронштейне. Мишель вытащила белые кожаные шорты и протянула их изумленной Василисе.

— Вот! Ты его просто убьешь с твоими-то длиннющими ногами! Сверху можно твою розовую кофточку и конечно, туфли на шпильке.

— У меня нет, — напомнила Василиса.

— Мои возьмешь, ярко-розовые, хорошо, у нас один размер! — ответила Мишель.

— Это те, что на огромной платформе и тонкой позолоченной шпильке? И все стразами усыпаны? Так они ж…

Василиса замолчала, боясь обидеть соседку.

— Чем плохи-то? — настороженно спросила Мишель.

— Они какие-то… слишком вызывающие! — сказала Василиса, с трудом подобрав определение помягче.

— Много ты в модах понимаешь! — тут же обиделась Мишель. — В ночных клубах я всегда имею успех именно в этих туфлях!

— Именно, что в ночных! — заметила Василиса. — А я-то на дневную встречу иду. И потом, как ты представляешь, сколько я смогу проходить на них? Мне ведь потом еще с подругой встречаться! Не сменную же обувь брать! — добавила она и засмеялась.

— А что ты к таким шортикам наденешь? Не свои же растоптанные чуни! По-другому я твои джинсовые балетки и назвать не могу!

— Чуни это вообще-то резиновые калоши. У нас в деревне все ходят в сырую погоду, — сказала Василиса.

— Лапти тоже чунями вроде назывались. И чего мы? Пора забыть этот деревенский лексикон. Мы ж типа москвички! В общем, не хочешь мои розовые туфли, то что тогда?

— У меня есть белые босоножки на танкетке. Они удобные! Я в них все прошлое лето проходила. И ты извини, но кожаные шорты я точно надевать не буду! Не по мне такая вызывающая одежда! — добавила она и посмотрела на Мишель.

Та все еще стояла возле шкафа, ее вид был задумчив. Василиса замолчала и села на тахту. Она была в растерянности. Хоть она уже и решила, что эта встреча с Алексеем последняя, но впечатление ей произвести хотелось неизгладимое. Но представить, что она натянет на себя короткие кожаные белые шортики, да еще и эти вульгарные туфли, она не могла.

— Вот, Лис, дарю! — вдруг заявила Мишель и вытащила из шкафа платье в упаковке. — Я про него совсем забыла! Это то, что тебе надо. И ни разу ненадеванное, заметь!

Василиса взяла платье и освободила его из упаковки. Первым делом она посмотрела на ценник.

— Совсем недорогое! — заметила она. — А ведь как будто крепдешин!

Платье ей сразу понравилось. Оно было в романтическом стиле, который всегда шел Василисе. Синяя в мелкие светло-голубые цветочки легкая ткань, пышная юбка, чуть выше колен, рукав-фонарик, круглый небольшой вырез, отделанный узкой полоской белых кружев — все это восхитило Василису, и она сразу надела платье и начала вертеться перед зеркалом.

— Твое! — удовлетворенно произнесла Мишель, наблюдая за ней. — И как сидит!

— Почему сама не носишь? — поинтересовалась Василиса, не отводя взгляда от своего отражения.

— Распродажное купила, скидка была аж семьдесят процентов, вот и позарилась на его дешевизну. Схватила и даже не померяла, — с улыбкой пояснила Мишель. — И уже дома поняла, что я в нем, как деревенская девка смотрюсь. Ни фасон, ни ткань, ни цвет — ничего мне не идет! К тому же оно мне маловато. Так и повесила в шкаф. Но как оно на тебе стильно смотрится! Ты прямо как из модного журнала!

— Я тебе деньги отдам! — сказала Василиса.

— Сказала же: дарю!

— Нет-нет! Еще чего! Не приучена я подарки принимать! — упрямо проговорила Василиса. — С зарплаты и отдам!

— Как хочешь! — ответила Мишель. — Но на улице прохладно сегодня и пасмурно. Как бы дождь не пошел! Надо что-то сверху накинуть.

— Так мою короткую синюю джинсовую курточку! Она по цвету подойдет! — сказала Василиса и вытащила из шкафа куртку.

— А что! Очень даже стильно смотрится! — одобрила Мишель. — Сюда бы летние белые сапоги в дырочку, да из нубука, вообще супер прикид получился бы!

— Где ж я тебе их возьму! — вздохнула Василиса. — Придется в джинсовых балетках идти. Почищу их как следует.

— Ты же хотела в босоножках! — заметила Мишель.

— Посмотрю! Спасибо тебе! Ладно, пойду в ванную! Надо голову помыть и вообще привести себя в порядок.

Перед выходом Василиса очень нервничала. Мишель вертелась вокруг нее и давала советы. Особый спор вызвал рыжий парик. Василиса просто не знала, как ей быть.

— Я бы так пошла, без него! — советовала Мишель. — У тебя такие роскошные волосы, пусть развеваются при ходьбе, это так красиво! В фэшн-индустрии есть даже такое понятие: «девушка с ветром в волосах». Это так романтично смотрится! Особенно с этим платьем. Юбка-то какая пышная, но легкая и так красиво развевается.

— Так Алексей меня сразу узнает!

— Неизвестно! Ты же сильно изменилась и похудела. И совсем уже не походишь на ту Василису, что он знал, сама же рассказывала! — ответила Мишель.

Но перед самым выходом Василиса все же надела парик. Он странным образом придавал ей уверенности перед встречей.

Она приехала на полчаса раньше назначенного времени. И когда вышла на улицу, то остановилась в растерянности: не стоять же ей у метро до полудня. И тут девушка увидела округлый купол храма совсем рядом, буквально через улицу и решительно направилась туда. За все время своего пребывания в Москве она ни разу не ходила в церковь и это ее мучило. В деревне она привыкла посещать службы, беседовать с батюшкой по душам, просить благословения.

Храм оказался открыт, девушка трижды перекрестилась перед входом и замерла, поняв, что она без головного убора. У нее даже шарфика при себе не было, чтобы покрыть голову. Ее это смутило, и она не знала, на что решиться. И тут увидела, что из храма выходят две девушки и тоже без косынок. И она вошла. Внутри было сумрачно, огоньки свечей слабо мерцали, свет из окон пробивался рассеянный и туманный. Убранство храма поразило ее богатством и красотой. Иконы в позолоченных рамах старинного письма, огромный серебряный на вид чан для святой воды, букеты живых цветов — все нравилось ей и вызывало благоговейный трепет. Василиса еще раз перекрестилась и купила несколько свечей. Она поставила их, прочитала молитвы. Затем долго стояла у иконы Казанской Божьей Матери и мысленно просила наставить ее на путь истинный. На душе становилось все легче, ум просветлел, волнение ушло.

Через полчаса она вышла из храма с совершенно другими чувствами и мыслями. Ей больше не хотелось даже встречаться с Алексеем, не то чтобы как-то мстить ему. Она ощутила, насколько вся эта история отошла в прошлое и сейчас уже не имеет никакого значения для нее. И Василиса окончательно простила бывшего возлюбленного. Но к метро она все же вернулась. Алексей стоял возле лестницы и напряженно вглядывался в поднимающихся из перехода людей. Василиса приблизилась и окликнула его. Он резко обернулся и широко улыбнулся ей. Но в глазах была растерянность.

— Привет! Ты уже здесь? Давно приехала? — торопливо спросил он.

— Привет, не очень. Куда пойдем? — ответила она, улыбаясь спокойно и благожелательно.

— Ты сегодня какая-то другая, — заметил он и взял ее за руку.

Но девушка отняла ее и пошла по улице. Алексей пристроился рядом.

Они направились в сторону Третьяковской галереи. Василиса молчала, обдумывая, как покончить со всем этим. Она испытывала странное двойственное чувство: любопытство к тому, что он думает о ней, смешивалось с желанием избавиться от его общества. После похода в церковь к ней пришли гармоничное мироощущение и внутренний покой, и присутствие бывшего возлюбленного поневоле это разрушало. Словно горести прошлого вернулись и причиняли боль. Василиса по натуре не была мазохисткой и специально такие болевые ощущения у себя никогда не вызывала и тем более не удерживала. Но находясь в обществе Алексея, она поневоле вспоминала и охотничью базу, и свое житье-бытье в то время, и работу егерем, и все последующие за смертью деда Матвея Фомича события.

Когда они проходили мимо Третьяковской галереи, девушка заметила тележку с мороженым и остановилась.

— Хочешь? — спросил Алексей.

— Люблю пломбир в стаканчиках, — ответила она. — Но я сама куплю!

— А может, в кафе зайдем? — неуверенно предложил он. — Там и мороженое вкуснее, да и кофе хочется.

— А мне не хочется! — ответила она и протянула деньги за мороженое продавщице. — И не забывай, что мне некогда по кафе-то рассиживаться! С подругой уже скоро встреча! А мне еще до Манежной топать! Мы там условились.

— Ну как скажешь, — ответил он и снова замолчал.

Они двинулись дальше. Василиса слизывала мороженое из стаканчика и искоса поглядывала на Алексея. Он был задумчив.

«Надо же! Его просто не узнать! — размышляла она. — И приставать не пытается. Что это с ним?»

И словно читая в ее душе, Алексей вдруг сказал:

— Знаешь, я уже просто измучился! Не могу избавиться от мыслей о тебе. Но хоть убей, не могу вспомнить, где мы пересекались.

«На охотбазе», — чуть не ответила она, но вовремя прикусила язык.

— Есть во всем этом какая-то тайна! Так откуда у тебя мой номер, а?

— От верблюда, — тихо ответила Василиса.

— Не надо вредничать, скажи все, как есть! Я ведь все эти дни только о тебе и думаю! Так откуда, Лис? — спросил он и остановился, глядя ей в глаза.

Василиса напряглась, но промолчала. У нее словно язык прилип к гортани. Ей все больше хотелось просто уйти, ничего ему не объясняя. И поставить жирную точку во всей этой истории.

— Что скажешь? — настойчиво повторил он.

— Так ты только из-за этой так называемой тайны со мной встретился? — спросила она после паузы и снова двинулась вперед. — А я думала, что понравилась тебе.

— Ты не можешь не понравиться! — искренне ответил он. — Ты очень красивая, милая и естественная девушка. Таких сейчас и не осталось, особенно в столице!

— И у тебя серьезные намерения? — не смогла удержаться она от провокационного вопроса, хотя заранее решила, что играть с ним не будет.

Молодые люди в этот момент подошли к узкой дороге, за которой высился полукруглый мост. Василиса увидела на нем какие-то странные деревья, увешанные замками и, не дождавшись ответа на свой вопрос, воскликнула:

— Ой! А это что?!

— Замки верности, — ответил Алексей и удивленно на нее глянул. — А ты что никогда тут не бывала?

— Не привелось! — ответила она и быстро перешла дорогу.

Алексей двинулся за ней. Девушка приблизилась к крайнему дереву и начала вслух читать имена на замках.

— Ты разве не знаешь об этой традиции? — все больше удивляясь ее поведению, спросил Алексей. — Новобрачные приезжают сюда, вешают эти замки, закрывают их, а ключ бросают в водоканал! И это как бы гарантирует долгий и счастливый брак.

— Надо же, как интересно! — заулыбалась Василиса, отошла от дерева и облокотилась на парапет.

— Кстати, о серьезности моих намерений, — продолжил он и встал рядом, глядя на серебрящуюся на солнце воду. — Жениться я в ближайшее время не планирую! Надо на ноги встать.

— Вот как! — усмехнулась она. — И ты, поди, всем девчонкам подряд вешаешь лапшу на уши по поводу вечной преданной любви, — говорила она. — А в мыслях только одно — попользоваться, а потом разбежаться. И следующей дурочке обещать небо в алмазах, — с горечью добавила она.

— Но ты меня совсем не знаешь, — попробовал возразить Алексей. — Зачем меня под общую гребенку?

— Ах да, не знаю! — с улыбкой сказала она. — Но мне и знать не надо! — продолжила Василиса. — Я вот много думала на эту тему и поняла, вся проблема в том, что парни и девушки совершенно по-разному понимают любовь.

— Ну-ну, интересно! — усмехнулся Алексей.

— Для нас любовь — это, прежде всего, чувство, а для вас — физической действие. Вот и вся разница, но из-за этой разницы все проблемы, — с уверенностью произнесла она.

— Философствуешь? — сухо спросил Алексей и отвернулся от нее.

— Тебе уж двадцать восемь! — сказала Василиса. — А все рассуждаешь, как подросток!

— Откуда ты знаешь, сколько мне лет? — удивился он.

— Предположила, — смутилась она.

— Мне именно столько. А ты неужели замуж хочешь? Тебе же…

— Семнадцать, — ответила Василиса и повернулась к нему.

— Прелесть! И даже когда злишься! — тихо проговорил он и глубоко заглянул ей в глаза. — Момент!

И Алексей сбежал с моста. Девушка проводила взглядом его стройную фигуру, отметила, как красиво джинсы обтягивают его узкие бедра, и вздохнула.

— Жениться и не собирается! Все-то не нагулялся, — пробормотала она. — Однако вижу, к цветочной палатке направился. И куда я с букетом? Неудобно по магазинам будет таскаться! Ну пусть, как хочет! Ухаживать, видно, решил за мной! Только обломится ему!

Она перестала наблюдать за Алексеем и начала смотреть на воду. Поднялся ветер, вода переливалась и искрилась на солнце. Девушка вздохнула, вспомнив свою деревню и речку Тобол.

Подол ее платья был широким и легким, и новый сильный порыв ветра неожиданно поднял его, обнажив ее ноги почти полностью. Девушка вскрикнула и прижала его. Алексей, который в этот момент уже подошел, замер, будто на него напал столбняк. Его глаза расширились, лицо побледнело. Он резко подскочил к девушке и задрал край подола. Василиса ударила его по руке.

— Очумел?! — прикрикнула она.

— Шрам! Я его узнал! — прошептал он. — В виде звездочке на твоем бедре! От нападения козла!

Василиса закусила губы. Она сама рассказала историю этого ранения Алексею еще на базе.

— Василиса?! — с изумлением произнес, вглядываясь в ее лицо. — Да ведь это ты! Я хорошо помню этот шрамик! У него очень необычная форма! Ты же сама рассказала, что он остался у тебя после встречи с рогами вашего козла. То-то я так мучился, вспоминая, где я тебя мог видеть! И вот откуда у тебя мой телефон! Но как ты изменилась! Узнать тебя практически невозможно! И ты в Москве?! А эта байка про родителей, с которыми ты якобы проживаешь в одной квартире? И какая ты худенькая! А цвет волос и стрижка!

Василиса стянула парик. Волосы упали на плечи золотистыми волнистыми прядями.

— Боже! — прошептал он. — Это ты! Значит, ты сейчас живешь в Москве, да еще и работаешь моделью? — продолжил он. — И давно ты здесь?

— А тебе не все равно?! — ответила Василиса.

— Может, все мне расскажешь? — попросил он и протянул ей букет.

— А зачем? — пожала она плечами, но цветы взяла. — Не вижу смысла!

— Есть смысл! — сказал Алексей. — Мне хотелось бы все знать о тебе! Это настоящее приключение! Вот так встретить тебя на улицах Москвы… да и еще настолько преображенную, что я тебя даже не узнал! Как ты? Где живешь? Работаешь или учишься?

— Живу у тетки, — солгала она. — Работаю.

— Ах да, ты же говорила, что у тебя родная тетка в Москве! Но почему модель? Хотя я понимаю… с такой-то эффектной внешностью. Да и рост позволяет! И ты так похудела!

Василиса уже хотела сказать, что никакая она не модель и работает в постижерном цехе, но глянула на его взволнованное лицо и вдруг ощутила практически отвращение. Она четко поняла, что Алексею интересна сама ситуация, что это для него на самом деле что-то типа приключения и именно это его и будоражит. Возможно, его жизнь была лишена таких вот потрясений и практически киношных «поворотов сюжета», и сейчас Алексею даже льстило, что он оказался героем такой интересной неординарной истории. И его последующие слова только подтвердили ее подозрения.

— У меня шок! — нервно сказал он. — Кому рассказать, не поверят!

И он неожиданно достал смартфон и поднял его.

— Ты чего? — нахмурилась Василиса.

— Сфотаю тебя в этом чудесном виде! — возбужденно ответил он. — А потом найду те фотки с базы, где ты толста и маловыразительна, да еще и в этих чудовищных деревенских нарядах, и выложу у себя на страничке. И расскажу, как встретил тебя здесь. Да мои френды с ума сойдут! Это просто сенсация! И такая история сильно повысит рейтинг моего блога!

— Дурак! — резко ответила она и ударила его по руке.

— А чего? — явно не понял он. — Будешь звездой Рунета! И вообще, Василиса, я хотел бы продолжить наши отношения!

— Исключено! — сухо произнесла она.

— Почему? Ты ведь вроде любила меня! И что мешает снова возобновить отношения, раз уж так все сложилось!

— Я ведь просто так сегодня с тобой встретилась, — после паузы ответила она. — И ни о каком продолжении даже не думала. Но ты прав, я очень сильно любила тебя тогда. А ты?! Ты поиграл, да и бросил.

— Фу, что ты как в романах! — скривился он. — Хотя да, помню, ты все читала эту ветхозаветную литературу, классиков русских и все такое. А жизнь-то намного проще, чем в этих книгах. И на все надо смотреть именно проще. Так легче жить, детка!

— Да пошел ты! — разозлилась Василиса, бросила букет и пошла прочь.

Но Алексей догнал ее и схватил на локоть. Она развернулась, слезы застилали глаза. От ее гармоничного состояния не осталось и следа. Прежние обиды нахлынули с новой силой. Она-то думала, что Алексей, узнав ее, хотя бы попросит прощения, не говоря уже о раскаянии за подлый обман, но он оставался на «своей волне» и был по-прежнему равнодушным пресыщенным молодым человеком, неспособным на искренние чувства.

— Чего ломаешься? — грубо произнес он. — Цену набиваешь? А ведь я серьезно хочу продолжить отношения. А там мало ли! Хотя невеста ты не очень завидная, приезжая, без образования, без денег, живешь у тетки. Одни минусы! И есть только один плюс — твоя красота. Но ведь и она со временем исчезает, особенно у женщин.

— Все сказал?! — зло спросила она и врезала ему по лицу со всей силы. — Не смей мне звонить больше! И уж тем более сейчас идти за мной. Замечу, ноги переломаю!

— Дура! — крикнул он ей в лицо. — Все вы, провинциалки, какие-то бешеные! Иди, кому ты нужна! Наплачешься еще!

Василиса отвечать не стала, развернулась и почти бегом спустилась с моста. Алексей догонять ее не стал.

Она пробежала через сквер и зашла на Большой Каменный мост. Шаг сбавила и вытерла слезы. Ветерок овевал ее горящее лицо. Сейчас она ощущала одно презрение и почему-то не только к Алексею, но и к себе. Ей казалось, что она ненароком испачкалась в чем-то липком и грязном.

— Ничего, все пройдет! — прошептала она. — И хорошо, что мы встретились, и я все для себя до конца поняла! Алексей таков, а натуру не переделаешь! И правда, все что ни делается — к лучшему! Вовремя он меня тогда бросил. И впредь я попадаться с подобные ловушки не буду! Надо смотреть вперед и не оглядываться на прошлое.

Василиса остановилась на середине моста и облокотилась на парапет. Она начала успокаиваться. Справа через реку возвышалась громада Храма Христа Спасителя. Золотые купола горели на солнце. Чайки с криками летали над водой, речной трамвайчик показался из-под моста. Девушка увидела множества народа на его палубе, звучала веселая музыка, люди выглядели беззаботно отдыхающими.

«И чего я, в самом деле, так расстроилась? — размышляла Василиса. — Было бы из-за кого! Знала ведь, что Алексей за человек! Давно выводы на его счет сделала! Да и чувств к нему никаких не осталось. Так что выброшу все его слова из головы и буду спокойно жить дальше. Я в Москве, есть и работа и крыша над головой. Чего ж еще?»

Она неожиданно вспомнила фразу из одной книги, которая будто врезалась ей в память: «Делай, что должно, и будь, что будет».

Василиса вздохнула, вытерла влажные глаза, улыбнулась и пошла по мосту в сторону Манежной площади.

Глава пятая

Прошел месяц. Алексей больше не звонил, и Василиса окончательно закрыла эту дверь в свое прошлое. Ее жизнь шла размеренно: она по-прежнему работала уборщицей, в свободное время плела изделия из волос, изредка навещала тетю. Рита и Витя после сдачи сессии уехали на море до конца июля. Мишель в свой отпуск отправилась в родную деревню в компании Илюши. И Василиса блаженствовала, пользуясь комнатой.

Но ребята неожиданно вернулись раньше. Василиса в пятницу вечером пришла со смены и забралась в душ. Зоя на выходные уехала на дачу к подруге, и девушка предвкушала, как славно отдохнет в тишине и одиночестве. Она стояла под струями воды, как дверь вдруг резко распахнулась. Василиса от неожиданности и испуга завизжала и закуталась в полотенце. Мишель влетела в ванную и, не обращая внимания на подругу, разрыдалась. Она открыла холодную воду и подставила лицо, ее плечи тряслись. Василиса выбралась из ванны.

— Мишель! Откуда ты? — взволнованно заговорила она. — Что случилось?!

— Уйди! Потом! — сквозь рыдания ответила та. — Уйди, говорю!

Василиса натянула халатик и снова попыталась успокоить девушку. Но та продолжала плакать, сидя на краю ванны.

— Пойду, пожалуй, чайник поставлю, — сказала Василиса.

Но Мишель не ответила. Она всхлипывала, закрыв лицо руками.

Когда Василиса зашла в комнату, то вздрогнула. На тахте сидел Илья, у его ног стоял большой рюкзак и дорожная сумка Мишель. Илья выглядел виноватым.

— Привет, — растерянно сказала девушка.

— Привет, — тихо ответил он.

— Чего случилось-то? Вы чего так рано вернулись?

Илья поднял на нее смущенные глаза. Он выглядел растерянным и был похож на обиженного ангелочка.

— Мишель попросила до дома ее проводить с вокзала, — ответил он. — Вот я и приехал сюда. Но сейчас домой…

— Вы поругались что ли? — продолжила расспросы Василиса.

— Она беременна, — тихо сообщил Илья. — Тебе разве ничего не говорила?

— Не в таких мы отношениях, — ответила Василиса и села рядом с ним.

— А ведь уверяла меня, что принимает противозачаточные таблетки и ничего не будет! — сказал он и опустил голову. — Что делать-то? Я в шоке! Поехали в отпуск в ее деревню, она мне типа там у нас красиво, отдохнем, накупаемся, в лесу нагуляемся… А сама по ходу заранее решила, что это типа знакомства с родителями. Прикинь, сидим мы в первый вечер за столом, я знать ничего не знаю, а она встала и вдруг объявляет, что мы женимся не сегодня — завтра и повод типа такой счастливый: мы ребеночка ждем. Все кинулись нас поздравлять, я обомлел, не знаю, как себя вести, что говорить.

— Кошмар! — встряла Василиса.

Она помнила о планах Мишель забеременеть и таким способом заставить Илью жениться, но никак не думала, что это произойдёт так скоро.

— Ну при ее родне отношения выяснять не стал, само собой, — после паузы продолжил Илья. — Но когда гости разошлись, мы поговорили по-крупному. Куда мне сейчас жениться-то? Я учусь, мне только двадцать один исполнилось! Я думал, мы просто с ней гуляем.

— Чего ж тогда сразу в койку-то прыгнул? — усмехнулась Василиса. — Прямо с первого дня!

— А зачем еще-то по инету знакомятся? — заметил он. — Для свободных отношений! И чаще всего это именно секс без обязательств.

— Так ты ее совсем не любишь? — не удержалась Василиса.

— А тебя, подруга, это вовсе не касается! — услышали они и повернулись к двери.

Мишель стояла в проеме и зло на них смотрела. Ее лицо выглядело опухшим, глаза были красными, но она уже пришла в себя и была «готова к бою».

— Илья мне все рассказал, — мягко произнесла Василиса.

— И что он тебе такое поведал? — ехидно ответила Мишель и подтащила свою дорожную сумку к шкафу. — Как он меня сразу захотел бросить? А ведь это радость, что у нас будет маленький! Но Илюша что-то не особо счастлив!

Она раскрыла сумку и начала перекладывать вещи в шкаф.

— Просто ты могла бы сказать мне об этом наедине, а ни при всех твоих родственничках! — резко произнес он и встал.

— А не все равно? Главное, как ты отреагировал! — бросила она и развернулась к нему.

— Ладно, ребята, вы тут разбирайтесь, а я пока погуляю, — сказала Василиса.

Но они ее будто не слышали.

Илья, несмотря на свой ангельский вид и мягкий характер, проявил твердость в сложившейся ситуации и решил расстаться с Мишель. Он считал подлостью, что она забеременела с помощью хитрости. Василиса поневоле находилась в эпицентре событий, то она уговаривала Илью не рубить сгоряча, то утешала Мишель, впавшую в затяжную депрессию. Зоя Владимировна пока была не в курсе происходящего. При ней девушки старались вести себя, как обычно.

В конце июля Мишель, окончательно отчаявшись, решила все бросить и уехать в деревню.

— А что мне остается? — хмуро сказала она Василисе. — Аборт, как настаивает мой бывший возлюбленный, я делать не собираюсь! Тут оставаться скоро не смогу. Наша хозяйка, конечно, очень добрая и интеллигентная, но вряд ли она потерпит жиличку с младенцем. Да и жить на что я буду?

— Даже не знаю, — грустно ответила Василиса.

Она уже привыкла к соседке, и ей было не по себе от всей этой ситуации. Жалость, сочувствие и невозможность хоть чем-то помочь угнетали ее, а видеть постоянно печальную Мишель становилось уже невыносимым. К тому же Василиса в душе считала, что отъезд домой — реально единственный выход для нее.

— Зато у меня будет ребеночек! — со вздохом добавила Мишель. — Проживем как-нибудь и без его папаши! Родни у меня в деревне много, не оставят без помощи!

И первого августа Мишель уехала. Илья даже не проводил ее. На вокзал с подругой отправилась только Василиса.

Зоя Владимировна была удивлена таким решением девушки и никак не могла понять, почему та так резко сорвалась с места.

— А ведь и работа у нее была неплохая и у меня все условия! — сказала она вернувшейся с вокзала Василисе. — Чего она уехала-то? Может, ты мне объяснишь?

— Поняла, что в Москве ничего не светит, — уклончиво ответила та. — Время идет, замуж ей надо, вот и решила, что у себя в деревне ей с парнями больше повезет.

— Возможно, она права! — закивала Зоя Владимировна. — Не очень-то наши московские ребята разбежались жениться на приезжих, это дело известное! Хорошо, что вовремя поняла. А то уж скоро тридцать будет, а семьи нет!

— И потом, как в деревне-то все рассуждают, — со вздохом продолжила Василиса, — зарплаты в столице аховые по их мнению. Нюрка вот, моя подружка… ей скажи тридцать тысяч, так она глаза округляет и прикидывает, как бы она жила роскошно на эти деньги у нас в деревне. И все так думают. И никто, никто даже не представляет, что эти тридцать тысяч для приезжих в Москве все равно, что у нас в деревне пять копеек. Ведь аренда жилья сколько стоит! А проезд, а питание? А если куда сходить, в тот же театр или на концерт? И что остается от этих зарплат? Сор да мышьи говна! Но никому ничего не объяснишь, и все едут сюда и едут, будто столица медом намазана!

— Это так! — охотно согласилась Зоя Владимировна. — Но тут уж ничего не поделаешь! Стереотипы из головы не выбьешь. Я вот тоже только и слышу от приезжих: у нас работы нет, у нас работы нет! А у вас тут такие бешеные зарплаты! А на деле? Деньги в столице немалые нужно, чтобы нормально жить! И придется новую соседку тебе искать, — добавила она.

Василиса поморщилась, уж очень ей не хотелось, чтобы в комнате поселилась незнакомая девушка. И еще неизвестно, что это будет за особа.

— Но перед сентябрем обычно легче найти, — задумчиво продолжила Зоя Владимировна. — Может, повезет, и студентку какую-нибудь поселю.

— Хорошо бы! — ответила Василиса. — А еще лучше вашу племянницу Риту! Она моя подруга и очень хорошая!

— Да, Ритуська у меня замечательная! Но ведь она дома живет, с родителями! Чего ж ей у меня ютиться?

— Рита говорила, что устает очень там, народу много в одной квартире проживает, не вздохнуть! — сообщила Василиса.

Она вдруг подумала, что и правда, если бы Рита перебралась к ней, было бы просто замечательно. Подруги периодически встречались, гуляли, ходили по магазинам, иногда в кино, и Рита на самом деле жаловалась, что безумно устала от отсутствия личного пространства.

— Даже если это и так, — после паузы ответила Зоя Владимировна, — не буду же я брать деньги с родной племянницы! Так что мне это невыгодно!

— Это да, это да, — пробормотала Василиса и погрустнела.

И через неделю в комнату заселилась молодая женщина. Звали ее Вера, и она сразу не понравилась Василисе. Вера приехала на заработки из Молдавии, она была полной, какой-то неопрятной и чрезмерно общительной. Ей реально до всего было дело, она хотела все знать о своей соседке и в первый же вечер засыпала девушку вопросами, кто она, откуда, почему живет тут, где работает, есть ли парень и так до бесконечности. И даже когда они уже выключили свет и легли спать, Вера все никак не могла успокоиться. Василиса уже отвечала ей односложно и вяло, и тогда она решила рассказать все о себе. Ей было тридцать три, она давно развелась, дома с бабушкой оставила двоих детей и приехала в Москву «подзаработать».

— Совсем у нас там работы не стало, — быстро говорила она, — а тут-то соседка моя, которая через улицу, и позвала! Она в столице уже третий год работает, квартирные ремонты делают они, вот меня и позвала. Я штукатурю отлично, и плитку могу класть и обои знаю, как ровно, и красить могу, да вообще все, что надобно по этой специальности. И почему бы не заработать? Только вот места у них пока нет для жилья, они на окраине где-то снимали квартиру на всех, да там что-то… короче, хозяйка им отказала, вот пока распределились, кто куда. А как снова жилье снимут, так и мне там угол будет. А пока вот тут буду обитать. По объявлению нашла эту комнату, и тут очень хорошо! И цена, куда ни шло. Повезло мне! Зоя-то на вид интеллигентная, да и ты девушка ничего! Василиса, ты спишь что ли?

Василиса не спала, но отвечать не стала. Она уже настолько устала от новой соседки, что хотела только одного — чтобы та, наконец, замолчала. Но разговорчивость Веры это было еще полбеды. От женщины отчего-то жутко пахло потом и буквально через день ее проживания вся комната, казалось, пропиталась вонючим едким запахом. К тому же Вера отчего-то отчаянно боялась сквозняков и постоянно закрывала все форточки.

Через неделю совместного проживания Василиса уже всерьез задумывалась о том, чтобы перебраться к тете. Вера была совсем неплохой женщиной, но в быту она оказалась невыносимой. Она разбрасывала вещи, на полу был постоянно какой-то мусор — то обертки от чипсов, то пустые банки от пива, то крошки от печенья, иногда валялись предметы ее не очень чистого нижнего белья. Приходя с работы, Вера стаскивала одежду и бросала ее куда попало, ужинать она предпочитала у себя на кровати, и часто это были хлеб, колбаса и непременно чеснок. Зое Владимировне тоже не нравился «порядок» в комнате, она несколько раз делала замечания Вере, та вытаращивала глаза, явно не понимая, но после настойчивых просьб все же убирала вещи в шкаф, затем мыла пол. И однажды она заявила Василисе, что так дело не пойдет и она не нанялась намывать полы, поэтому они обязаны установить график дежурств по комнате. Девушка вздохнула, представив, сколько ей придется убирать грязи за новой соседкой.

Василиса стала при любой возможности уходить гулять, лишь бы не находиться в одной комнате с Верой, тем более погода позволяла. Начало августа выдалось нежарким, солнечным, северный ветер очищал воздух столицы от вечного смога. В субботу Василиса встала рано, глянула на храпящую соседку и решила, что уйдет сегодня из дома на весь день. Выпив чай, она соорудила несколько бутербродов с колбасой и сыром и сложила их в пакет. Перекусывать в столичных кафе ей было не по карману.

Василиса доехала до станции «Пушкинская» и вышла из метро. Она побродила по Тверской, поглазела на витрины. Затем после недолгих, но мучительных раздумий, все же зашла в «Мак кофе» и взяла маленькую чашку капучино. Но народу было много, ей даже сесть было негде. Василиса стоя выпила кофе и вышла на улицу. Она направилась к метро, решив поехать в какой-нибудь парк. Количество людей на улицах начало ее угнетать.

«Даже в субботу с утра столько людей! — раздраженно подумала она. — И едут сюда и едут! А чего хорошего-то в такой жизни?»

Ей не нравилось собственное настроение, но девушка не знала, как его поднять.

После небольшого раздумья она отправилась в Царицыно, в котором ни разу не была. Василиса пару дней назад посмотрела передачу по ТВ и очаровалась отреставрированным дворцом и видами парка.

«Пора в каком-нибудь культурном месте погулять, тем более бесплатно, — думала Василиса, спускаясь в метро. — Плохо, конечно, что нет у меня закадычной подружки. Вдвоем бы веселее было. Рита все с Витей, даже звонить неудобно и куда-то звать. Ну ничего, я уже и одна привыкла гулять по городу».

Василиса вздохнула и зашла в вагон.

Когда она поднялась на поверхность, то чувствовала все усиливающееся раздражение и уже жалела, что поехала «в такую даль». Но увидев высокие деревья и высящиеся вдали бело-красные корпуса дворца, приободрилась и даже ощутила интерес. Место ей понравилось, и Василиса бодро зашагала вдоль пруда, любуясь видами. Она обошла дворец, затем углубилась в парк. И чем дальше заходила, тем меньше народу становилось. Василиса замедлила шаг и наслаждалась яркими цветами листвы и относительным безлюдьем. А когда свернула с протоптанной дороги на извилистую тропку, то ей даже показалось, что она в лесу и намного километров вокруг никого нет. Она вдохнула полной грудью и заулыбалась от возвращающейся радости.

В этот момент раздалось треньканье гитары, и Василиса пошла медленнее. Ей совершенно не хотелось, чтобы ее уединение кто-то нарушил. Тропинка сворачивала за густые кусты, и она остановилась, прислушиваясь. Василиса подумала, что здесь находится какая-нибудь компания подростков. Но голосов слышно не было.

— Милая моя, ты травиночка, что в пустующем поле колышется. Прикоснусь ветерком я к былиночке. В песне ветра тебе что услышится? — раздался мягкий бархатистый голос, и гитара снова затренькала.

Василиса заулыбалась и выглянула из-за кустов. На крохотной полянке на пне сидел парень. Солнце падало на него сверху сквозь листву высоких лип, и от этого его волнистые пушистые волосы казались золотыми. Длинные ресницы бросали тени на щеки, покрытые золотистым пушком. Он был одет в синий джинсовый костюм и заношенные голубые кроссовки. Под курткой виднелась серая футболка, ее капюшон свешивался за воротник. Парень, склонив голову, перебирал струны.

— Это ты сейчас пел? — задала Василиса глупый вопрос, так как кроме парня на полянке никого не было.

Он поднял голову, глянул на нее, замер, а потом широко улыбнулся. Василиса залюбовалась ямочками на его щеках и ровными белыми зубами. Она подошла и остановилась напротив него.

— Привет! — сказал парень. — Ты словно видение или… привидение этого парка. Может, ты материализовалась из энергетического поля местного дворца? Может, ты девушка знатного рода? Княжна? — уточнил он и встал, глубоко заглянув ей в глаза.

У Василисы отчего-то заколотилось сердце, кровь прилила к щекам. Глаза нового знакомого показались ей бездонными, в их чистейшей голубизне будто вспыхивали золотистые искорки, и это ее словно загипнотизировало. Она замерла, не отводя взгляда и погружаясь все глубже в это странное волшебство. Мир будто бы изменился.

— Прекрасная княжна…, — после паузы сказал он.

— Скажешь тоже! — тихо засмеялась она и сильно смутилась. — Обычная я! И даже, если хочешь знать, не местная.

— Не верю! — сказал парень. — А меня зовут Ветер.

— Издеваешься? — нахмурилась она. — Не хочешь говорить, как тебя зовут, ну и не надо. А мне, может, просто твоя песенка понравилась про травинку.

— Зря надулась, — сказал он. — Не хочешь Ветром, зови, как тебе удобно.

— А по паспорту-то как? — деловито уточнила она.

— Светозар, — серьезно ответил парень и театрально поклонился.

— Снова издеваешься?

— Могу показать документ, — сказал он. — Но я еще ни разу вот так не знакомился с девушками. — Ты прямо как из отдела кадров!

Василиса засмеялась и села на пень.

— Ладно, пусть будет Ветер, если это такое у тебя прозвище, — весело произнесла она. — Но понимаю, что с таким именем без него не обойтись.

— Это мой ник в Сети, — сообщил парень. — И уже все привыкли так меня и в реале называть.

— Ник? — удивилась она.

— А ты не знаешь, что такое социальные сети? — рассмеялся он. — Ты и правда, прекрасное видение этого парка! Девушка не из этой реальности. У тебя, наверное, и компа нет!

— Нет! — подтвердила Василиса.

— Как это нестандартно! — воодушевился он. — А зовут как такое неземное существо?

— Кого? Меня что ли? — Она смущенно засмеялась. — Скажешь тоже: неземное! Обычная я девушка и зовут меня Василиса.

— Чудесное имя! — чему-то обрадовался Ветер.

И к удивлению девушки достал из рюкзака, стоящего у пня, планшет. Она начал что-то быстро искать.

— Так, так… ага, вот нашел… Имя Василиса произошло от греческого `Basilissa`, что означает `царственная`, `властительница`, — сказала Ветер. — Говорю же, княжна!

— И где это ты взял? — неподдельно удивилась девушка.

— В Сети, где же еще! Вот, читай сама, — сказал он и протянул ей планшет.

— «Это имя заимствовано христианством из Византии. В прошлом было довольно распространено. Святая покровительница имени — игуменья, святая Василиса Египетская, преподобномученица. Она обихаживала сирых и убогих, несла людям слово Божие. Василиса — обладающая умом и красотой, благородством и изяществом. Она любит помогать людям, которые к ней обращаются, чужие проблемы принимает за свои. Василиса очень отзывчивый и мягкий человек, однако ее мягкость сочетается с упрямством и целеустремленностью», — прочитала Василиса отрывок текста на дисплее и отчего-то смутилась окончательно.

— Убедилась? — с улыбкой спросил Ветер и взял у нее планшет.

— А твое имя что значит? Найди тут, — предложила девушка.

— А зачем искать? Я и так знаю. Светозар — славянское имя, означает «озаряющий светом».

— Красиво как! Ты и правда, какой-то весь светлый и волосы золотистые!

— Спасибо! Это родители так решили меня назвать, — ответил он, убрал планшет в рюкзак и взял гитару.

Ветер остановился перед Василисой, взял аккорд и тихо проникновенно запел:

— Девушка с глазами синими, с золотом льняных волос. Не встречал таких красивых я. Где найти их, вот вопрос…

Когда он закончил, Василиса захлопала в ладоши.

— Ты так поешь, аж мурашки по коже. А песенки эти сам сочиняешь? — поинтересовалась она.

— Ветер их сочиняет, а я подслушиваю, — ответил он.

— Здорово, хоть и заковыристо, — засмеялась она.

Ветер сел на землю возле ее ног и поднял глаза. Василиса засмотрелась в их чистую глубину. Потом перевела взгляд на яркие губы. Их уголки приподнимались вверх, и от этого казалось, что парень вот-вот улыбнется.

— Девушка с глазами милыми и румянцем на щеках, — медленно продекламировал Ветер, не сводя с нее глаз, — как хочу, чтоб полюбила ты, чтоб пришел к тебе я в снах.

Он опустил голову и начал подбирать аккорды. Василисе вдруг захотелось коснуться его густых пшеничного цвета волос. Они волнистыми прядями падали на воротник куртки.

— Все же ты странный, — тихо заметила Василиса, преодолевая желание погладить его волосы. — А почему ты тут сидишь в одиночестве с гитарой?

— Ты же сама сказала, что с гитарой, — улыбнулся он, — а это значит, что я не в одиночестве. Гитара — мой лучший друг…

— Наверное, — ответила она и снова начала смущаться.

Парень ей нравился все больше, к тому же она чувствовала к нему какую-то странную непонятную ей самой тягу. Что-то было в его облике настолько милое и располагающее, что в душе у нее все таяло, но и смущалась от этого она все сильнее. Ветер продолжал наигрывать на гитаре, словно девушки тут и не было.

— А ты где живешь? — после паузы поинтересовалась она, так как не знала, что еще спросить.

— На земле, — ответил он.

И Василиса уже не удивилась, словно ожидала подобного ответа.

— Все мы на земле живем, — продолжила она. — Ты москвич?

— Ах, ты об этом, — сказал он. — Нет, я из Шадринска, если тебе это название о чем-нибудь говорит.

— Откуда?! — изумилась она и заерзала на пне от волнения. — Это ж совсем рядом со мной!

— В смысле? — пришла его очередь удивляться.

Ветер оторвался от гитары и поднял на нее глаза.

— Так я ж родилась и выросла в Зауралье! — ответила девушка. — Курган, слышал про такой город, конечно, не так и далеко от Шадринска!

— Ты из Кургана? — улыбнулся он. — Надо же! Вот ветер мне кого привел сегодня навстречу. То-то твои глаза сразу поразили меня. Их цвет, как цвет наших зауральских озер. Хотел сравнить их с нашей рекой Исеть, на которой стоит мой город, но вода там давно уже не такая прозрачная и голубая.

— А Курган стоит на Тоболе, — сказала Василиса. — Но я из деревни, от Кургана два часа автобусом добираться. А ты что тут делаешь? Учишься, поди?

— Нет, — ответил он и встал. — Я просто хожу по земле. Я свободен, как ветер.

Он уложил гитару в тканевый футляр, закинул ее за спину и поднял с земли рюкзак. Василиса с непониманием смотрела на него.

— Как это просто ходишь? — уточнила она. — А где же ты спишь, питаешься?

— Где придется, — сказал он и медленно направился по тропинке.

Василиса пошла рядом.

— Приехал я сюда два года назад, мне только семнадцать исполнилось, — неторопливо рассказывал Ветер, — приехал на кастинг одного всероссийского вокального конкурса. Но не прошел, не понравился я продюсерам, и мои песни не понравились. «Не формат», — сказали они. Назад в Шадринск возвращаться не захотел. И отправился в Питер с одним парнем, с которым познакомился во время кастинга. Он предложил мне создать свою группу. Сказал, что я буду писать песни.

— Интересно как! — взволнованно проговорила Василиса, видя, что он замолчал. — Надо же! И что дальше-то было?

— Пару месяцев мы, и правда, работали как проклятые, не вылезали из студии, там и жили. Но ничего путного у нас не вышло, уж и не знаю почему. Не разбираюсь я в этом во всем. Выступили пару раз в каком-то занюханном ночном клубе, нас там освистали, денег мы не получили, только выпивку бесплатную налили. Но я алкоголь не употребляю, да и вообще ничего, что отравляет. А потом дружок мой заявил, что я слишком индивидуален и со мной в группе работать невозможно, что я как волк-одиночка и путь у меня свой. Вот мы и разбежались. И с тех пор я просто кочую по стране. В основном, автостопом. Нигде долго не задерживаюсь.

— Так тебе девятнадцать уже? — поинтересовалась Василиса. — А как же армия? Откосил?

— Отец мне военник купил, так что я вольная птица. Нет, ты не думай, что я такой уж бродяга. Я домой периодически наведываюсь, да и предкам позваниваю. Они у меня замечательные!

— Но живешь-то ты на что? — спросила она.

— Иногда пою где-нибудь в маленьких поселках или деревнях. И знаешь, слушают с удовольствием и кто что дает. Кто монету, а кто натуральные продукты. Но вообще-то у меня на карточке деньги есть. Я ведь с четырнадцати лет постоянно подрабатывал. У отца свой автосервис, лучший в городе. Вот у него. Я машины хорошо знаю, все их нутро! Но без песен не могу! Рвутся они из меня…как порывы ветра. Отец хотел, чтобы я на автослесаря учился, потом во главе своего дела меня поставить думает. Но я, видишь, уехал.

— И хорошо так тебе жить? — после паузы спросила Василиса.

— Мне нравится, — ответил Ветер и украдкой глянул на нее. — А пошли со мной! — неожиданно предложил он. — Чего ты в этом муравейнике забыла? Вижу, что в глазах грусть у тебя. Что ты тут делаешь?

Василиса с трудом сдержала неожиданно навернувшиеся слезы. Что она могла ответить ему?

— Или родители будут против такой компании? Стерегут тебя наверняка! — продолжил он.

— Я круглая сирота, — тихо ответила Василиса. — Родители сгорели во время пожара… потом и деды померли…. Эх, долго тебе все это рассказывать! А тут тетка родная, вот меня и зазвала в столицу.

— Солнышко мое! — ласково пробормотал Ветер и неожиданно обнял девушку и крепко прижал к себе.

И она вдруг ощутила себя защищенной, поэтому вырываться не стала. Ей было покойно в кольце его рук, приятно ощущать запах его джинсовой куртки. И она уткнулась лбом в его плечо и затихла. Ветер стал гладить девушку по плечам, по волосам, шептать ей на ухо нежные утешительные слова, и ей становилось все легче на душе.

— Ветер не даст тебя никому в обиду, — сказал он и мягко поцеловал ее в висок.

Василиса вздохнула и отстранилась. Она доверчиво смотрела в его глаза, улыбка не сходила с ее лица.

— Ты, и правда, совершенно неземная девушка! — тихо сказал он.

— Пойдем? — робко спросила Василиса.

Ветер кивнул и убрал с ее лба упавшую прядь.

Они вышли из парка и начали спускаться к пруду. Василиса посмотрела на уток, которых кормили с берега ребятишки кусками хлеба. И вдруг почувствовала, что она проголодалась.

— Я есть хочу! — сообщила она.

— Можем, в кафешку какую-нибудь? — ответил он.

— А у меня с собой бутерброды! — с улыбкой сказала Василиса.

— А у меня чай в термосе!

Они уселись на свободную скамейку.

— И почему ты такая грустная? — после паузы спросил Ветер.

— Разве? — удивилась она.

— Вижу в глазах у тебя тоску. Не нравится столица?

— Тяжелый город, — со вздохом ответила Василиса. — И не пойму я никак, чего все сюда так стремятся!

— И я не пойму! — согласился Ветер. — Одно дело, когда человек талантлив и не может развиваться у себя в деревне или небольшом городе. Понятно, что путь ему в мегаполис. Я имею в виду певцов, танцоров, актеров… ну ты понимаешь! Таким людям необходима медийность, таковы сейчас реалии. А вот художники, писатели, поэты… им можно и дома развиваться, тем более сейчас, когда инет практически везде.

— Вот-вот! Таланты и должны сюда ехать! Вот ты, к примеру!

— Я? — рассмеялся Ветер. — Ты считаешь меня талантом? Мне приятно!

— Конечно! Из тебя вон как песенки выскакивают! Да еще и такие складные! — ответила девушка. — Тебе бы на телевидение или еще куда-нибудь, чтобы все тебя увидели. Так ведь все это, кажется, делается!

— Наверное, — тихо проговорил он. — Только деньги вкладывать нужно поначалу, спонсоров искать и все такое. Не по мне это! Не пробивной я человек, мне больше нравится просто петь, что душа просит.

— Это я уже поняла, — улыбнулась Василиса. — Но такие таланты тут и должны жить. А ведь едут вообще все! — с горечью добавила она. — Такое ощущение, что вся пена со всей страны… Эх, да что говорить! Главное, никому ничего не докажешь. Я вот зимой в своей деревне жила какое-то время, и даже лучшая подруга смотрела недоверчиво, когда я ей о дороговизне столичной жизни рассказывала. У нее на уме только сумма средней столичной зарплаты и ничего более.

— Стереотипы трудно изжить, — тихо заметил Ветер.

— Простым людям жить лучше дома, — ответила девушка. — Мне вот так кажется! А Москва тяжелый город!

Ребята замолчали. Они пили чай, ели бутерброды. Голуби деловито крутились возле их ног, подбирали брошенные крошки. Василиса чувствовала себя все спокойнее, словно рядом находился родной человек. Это ее и удивляло и пугало.

— Так что ты решила? — спросил Ветер, когда они покончили с едой. — Пойдешь со мной? Погода чудесная, тепло, солнечно, сухо.

— А ты куда решил направиться? — уточнила она.

— Домой в Шадринск, автостопом, а где и на своих двоих. Как раз до морозов успею. А в пути попою, да песни у ветра послушаю. Я их все записываю. А то много их ко мне приходит, забываются, если сразу не записать. Вот новая сегодня будет. И назову я ее, к примеру, «Васена — ветром принесенная».

Василиса смущенно заулыбалась.

— Пошли со мной? Пешком, знаешь, как классно по земле гулять! — после паузы сказал он.

— Не знаю… Мы же пару часов как познакомились!

Ребята встали и пошли к мосту, затем направились в сторону метро. Ветер обнимал девушку за плечи, она не возражала.

«Что я делаю? — размышляла она. — Но Светозар такой милый, понятный, что мне кажется, я встретила самого близкого человека на всей земле. Может, потому, что он практически мой земляк? Он так мне нравится! Даже не могу сама себе объяснить, что происходит! Но у меня на душе потеплело, словно я вновь стала маленькой и убежала от этой сложной и неприятной взрослой жизни».

Они подошли к метро. Василиса остановилась. Ветер спокойно смотрел на нее и ждал. Она кусала губы, не зная, на что решиться. Он полез в карман куртки и достал мобильный.

— Васена, ты вот что, — ласково проговорил Ветер, — запиши мой номер. Вижу, как ты мучаешься. Поэтому позвони мне, если захочешь и когда захочешь. Хорошо? А сейчас расстанемся.

Василиса понимала, что он прав, но при мысли, что он сейчас уйдет, так расстроилась, что чуть не разревелась.

— Запиши телефон, — повторил он.

Она кивнула и достала мобильный. Вместо имени написала «Ветер». Потом аккуратно занесла номер.

— Но может…, — начала она и взяла его за руку, — еще погуляем?

— Не сейчас, — мягко ответил Ветер и легко коснулся ее щеки губами. — Я улетел!

И он быстро пошел по улице. Девушка посмотрела вслед, вздохнула и спустилась в метро.

Василиса приехала в квартиру и очень обрадовалась, поняв, что никого нет. Она приготовила еду и, усевшись у телевизора, начала смотреть какой-то сериал. Но думала только о новом знакомом. Девушка до конца не могла понять, почему он произвел на нее такое сильное впечатление. На ее взгляд он был странным, как говорили у них в деревне, «с придурью». Но ее сердце начинало учащенно биться только при воспоминании о том, как он пел, как смотрел на нее.

«Зачем он мне? — размышляла Василиса. — По сути, это бродяга с гитарой! Лучше забыть об этой встрече!»

Но перед ее глазами так и стояло лицо Ветра, его глубокие голубые глаза, волнистые золотистые волосы, обаятельная улыбка. И было что-то в этом лице настолько родное, что девушка и представить не могла, что больше никогда его не увидит. Василиса вдруг явственно ощутила, как он целует ее, и вздрогнула от прилива странной щемящей нежности. Выключив телевизор, она ушла на кухню. Выпила сок, потом вымыла посуду и села. Она водила влажным пальцем по стеклянной поверхности стола и бездумно смотрела на тут же пропадающие следы. Тишина квартиры словно давила на нее.

Василиса встала и вышла на балкон. Мягкий ветер овевал ее лицо, разлохмачивал волнистые пряди. Она смотрела на высотные дома, на спешащих куда-то людей, на поток машин, заполонивший дорогу. Ей вдруг невыносимо захотелось вернуться в деревню, вдохнуть чистый пропитанный ароматами лесов воздух, попить парного молока после вечерней дойки, поболтать с подружками на лавке, щелкая семечки, послушать ворчливые рассуждения старушек, погулять по улочке между деревянными домами с ухоженными палисадниками, засаженными цветами.

— Да что я, в самом деле? — возмущенно проговорила Василиса. — Мне только восемнадцать! Разве все это мое? Зачем мне чужая жизнь!

Она забежала в комнату, схватила телефон и набрала номер. Услышав: «Васена?», заулыбалась.

— Откуда ты знаешь, что это мой номер? — поинтересовалась она.

— Ветер рассказал. Я уже соскучился по тебе.

— Я тут тоже только про тебя и думаю, — призналась она. — И это кажется мне странным, ведь мы познакомились всего несколько часов назад. И, по сути, я тебя совсем не знаю.

— Время ничто, — сказал он. — Главное, та искорка, которая пробегает между людьми. Она — начало всего. Я бы переписал Библию. Помнишь, как там? Вначале было слово. Я бы написал: «Вначале была искорка, а потом из нее возникло слово».

— Много берешь на себя, — заметила Василиса и тихо засмеялась от ощущения счастья, заполняющего ее.

— Ну кто-то должен, — ответил он и засмеялся в ответ. — Что ты решила?

— Ты о чем? — поддразнила она.

— Идешь со мной? — спросил он. — Будем свободны, как ветер. Пойдем, куда глаза глядят. Будем разговаривать и песни петь. Тебе понравится!

— А если нет? — спросила она.

— А если нет, то сядем в поезд и поедем. По-любому, все пути ведут туда, где ты родился, то есть домой.

Василиса замолчала. Улыбка не сходила с ее лица. Она вдруг ощутила, как на душе становится легко. Ей показалось, что все, что с ней произошло за это время, было сном, и вот сейчас она проснулась. Она боялась верить своим ощущениям, боялась верить этому парню. Но что-то внутри говорило, что пришла пора изменить жизнь и выбрать другой путь.

— Решайся! — сказал Ветер. — Через два дня я ухожу.

— Так быстро? — испугалась девушка.

— А чего тянуть? Ветер зовет в дорогу! Давай договоримся так. Во вторник я буду ждать тебя возле метро «Шоссе Энтузиастов» в девять утра.

— Почему именно там? — удивилась девушка.

— Потому что я собираюсь прогуляться по этому шоссе до выхода из города. Вообще-то, Васена, это бывший Владимирский тракт, по которому гнали каторжников в Сибирь.

— Устрашающе! — рассмеялась она. — Слушай, Ветер, все хочу сказать… ты меня совсем не знаешь, а зовешь с собой.

— Как только ты выглянула из-за кустов, как только я увидел твои глаза и мне захотелось спеть тебе песню, так в этот же момент ты стала мне близкой. И эта близость важнее чего бы то ни было. Разве ты не так чувствуешь? Разве тебе важно, кто я, что я? Загляни в душу, там всегда есть все ответы. Я доверяю своей душе и своему сердцу. А вот разуму не всегда. Такой уж я.

— Понятно, — тихо ответила она.

— Давай так, — после паузы сказал Ветер, — если ты не придешь, то я все пойму и отправлюсь в путь без тебя. И обижаться не буду. Значит, не судьба.

— Хорошо, — согласилась девушка.

— Синеглазая моя, волшебная, — тихо запел Ветер, — пусть все ангелы с тобой останутся, пусть крылами своими светлыми закрывают тебя от горестей! Пусть мечты твои все сбудутся, счастье лучиками в сердце светится, а любовь, как искры золотистые, твою душу осыпает радостью…

В трубке раздались короткие гудки. Василиса улыбнулась и поцеловала телефон. Все в душе у нее таяло и от звуков голоса Ветра, и от слов песни, и от ощущения не проходящего волшебства.

Она посидела какое-то время с закрытыми глазами, потом глубоко вздохнула, соскочила с дивана, вытащила из шкафа свою старую дорожную сумку и начала собирать вещи.

Предстоящие перемены волновали ее, и в тоже время Василисе казалось, что начинается сказочное приключение. Она так и видела, как идет по дороге с Ветром, как он напевает ей свои песенки, как они болтают ни о чем.

Девушка закружилась по комнате. Но потом остановилась и вновь взяла телефон, решив позвонить тете Варе. Набрав ее домашний номер, она думала, что сказать. Ответил Витя.

— Привет, сеструха! — лениво проговорил он. — Совсем ты нас забыла! Не звонишь, не приезжаешь.

— Не ворчи, — засмеялась она. — Вы там и без меня прекрасно себя чувствуете!

— Ага, — охотно согласился Витя, — да и места побольше! Папаня-то теперь с нами! Ну ты в курсе!

— Вот вам радость! — ответила Василиса. — И Варя, думаю, счастлива, что муж одумался и вернулся.

— Не знаю! Мне по барабану! Пусть сами разбираются. Но маманя, да, прямо летает! И ты бы видела, как преобразилась! Стрижку сделала, даже дома при косметике, какие-то прикольные прикиды купила. Разгуливает сейчас в красивых трикотажных костюмчиках или шелковых халатиках. И тебя все вспоминает, все твердит, что ты была права и что она старая дура. О чем речь-то, Лис? Чего ты там ей такого насоветовала?

— Да тебе-то что за дело? — усмехнулась Василиса. — Это наши женские секреты! Тебе и знать необязательно. А за тетю я рада!

— Передам! — сказал Витя. — Ее нет сейчас. Они с папаней на выходные в заводской пансионат укатили. Но ты на сотовый даже и не звони. Они его отключили. Во дают!

— И правильно сделали! — одобрила Василиса. — Пусть вдвоем побудут. Господи, я так за нее рада! Вить, ты вот что, передай ей, когда вернется, что я домой укатила.

— Как?! — изумился он. — Когда? Ты не в Москве что ли?

— Пока здесь. Но во вторник уже уезжаю.

— Надолго? — поинтересовался он.

— Пока не знаю, — задумчиво ответила она. — Может, вернусь, а может, и нет.

— Так ты же вроде в медучилище хотела, маманя мне говорила. Или раздумала? — спросил Витя.

— Так это когда еще было! Я уже раздумала! Не хочу говорить про это!

— Ладно, ладно, не хочешь, не говори, это твои дела! Севке-то привет передать? Он все по тебе страдает, честно! Так девушки и нет у него.

— Передавай, — улыбнулась она. — И Рите тоже! Классная она девчонка! Жаль, перед отъездом не увижусь! А вообще, братик, повезло тебе с ней.

— А то! — засмеялся Витя. — Сам знаю!

— Ладно, пока! И спасибо за все!

Спала Василиса крепко. И даже пришедшая довольно поздно Вера, ее не разбудила. В воскресенье вечером с дачи приехала Зоя Владимировна. Василиса боялась разговора с ней, но выхода не было. Она вызвала ее на кухню.

— Что случилось-то? — озабоченно поинтересовалась Зоя Владимировна, глядя на покрасневшую девушку.

— Я вот за август еще не заплатила за комнату…, — начала Василиса.

— Детонька, ну что ты! — перебила ее Зоя Владимировна. — Раз денег нет пока, то позже отдашь сразу за два месяца. Я ж понимаю!

— Спасибо, — растерялась Василиса. — Но я решила отдать вам за дни, что прошли с начала августа, вы бы мне посчитали, сколько тут выйдет.

— Это что еще за новости? — изумилась та.

— Зоя Владимировна, вы очень хорошая, я даже вас полюбила, как родную, честное слово! Но я твердо решила уехать домой! Не могу я тут больше, не вижу никаких перспектив!

— Но как же… ты же хотела в сентябре на курсы к Карелии! У тебя же талант к постижерному делу! — растерянно ответила Зоя Владимировна. — И вдруг домой! А на работе как же? Ты же должна за две недели предупредить!

— Да я уж позвонила нашей кадровичке, — тихо сказала Василиса, — она согласилась отпустить меня без двухнедельной отработки … по семейным обстоятельствам. Да и уборщица не такая уж важная должность! Так что завтра я все подпишу, она обещала мне и расчет…

— Значит, все так серьезно! — задумчиво проговорила Зоя Владимировна.

— Да, домой я хочу! У меня все же свое жилье там.

— Это важно! — закивала Зоя Владимировна. — Представляю, как тебе надоело по углам-то мыкаться! Что ж, раз ты так твердо все решила, то уговаривать не стану.

— А на мое место наверняка быстро найдете. Вон, хоть у Веры спросите. Там, насколько я знаю, целая бригада.

— Да уж это я решу! — улыбнулась Зоя Владимировна. — И вот что, не надо мне никаких денег за начало месяца. Еще не хватало, последние копейки у тебя отбирать! И звони мне, деточка! Я ведь волноваться за тебя буду!

Василиса крепко обняла ее.

Во вторник утром, как только зазвонил будильник, она сразу вскочила. Выпив кофе, вышла на балкон. Утро было ясное, день обещал быть погожим. Девушка вернулась в комнату, надела синие джинсы, плотную черную футболку с капюшоном и джинсовую куртку. Зашнуровав кроссовки, она подошла к зеркалу и оглядела себя. И отражение ей понравилось. Глаза блестели, щеки разрумянились, губы беспрестанно улыбались. Василиса закинула сумку на плечо, расцеловалась с вышедшими в коридор Верой и Зоей Владимировной, выслушала их пожелания «легкой дороги» и покинула квартиру.

Когда Василиса вышла из метро, было без четверти девять. Девушка огляделась, но Ветра видно не было. Она сразу погрустнела. В этот момент раздался гудок машины. Она машинально оглянулась и увидела, как из подъехавших к краю тротуара синих «Жигулей» высунулся улыбающийся Ветер и машет ей. Она удивилась, улыбнулась в ответ и побежала к машине. Сев на заднее сидение, с удивлением посмотрела на парня за рулем. На вид ему было лет двадцать. Рядом сидела хорошенькая блондинка, примерно такого же возраста.

— Привет! — как ни в чем ни бывало сказали они.

— Привет! — растерянно ответила Василиса.

— Это мои друзья, Алена и Серега, — сообщил Слава. — Мы вместе доедем до Владимира. А это моя подружка Васена, ну я вам говорил.

— А я думала, что пешком пойдем, — сказала она. — Ты же говорил, что по Владимирскому тракту…

И ребята дружно расхохотались.

— Наш Ветер вообще-то большой выдумщик, — заметил Сергей и тронул машину с места. — Но обычно он передвигается автостопом. Мы с ним за компанию несколько раз так путешествовали в прошлом году, пока я машину не приобрел.

— Прикольно, кстати, очень, — добавила Алена и улыбнулась Василисе. — Мы так до Казани один раз добрались. Красивый город! Ты бы видела этот кремль! Сказочный просто!

— Было дело, — встрял Ветер. — Но вы сейчас на колесах, и мне с вами уже неинтересно! Своя машина это так обязывает!

— Глупости! — отрезал Сергей. — Наоборот, это полная свобода передвижения. Куда хочу, туда и еду.

— Нет, правда, мы бы с вами с удовольствием прогулялись, хоть до Владивостока, — заявила Алена, — но уже август. А мы оба в универе и на дневном, так что совсем скоро на учебу. Ну и нужно к родителям Сереги во Владимир.

— Думаю, вам и вдвоем нескучно будет по земле гулять, — добавил Сергей.

И Василиса отчего-то покраснела.

До Владимира они доехали за четыре часа. Василиса сидела на заднем сидении, прижавшись к Ветру, и чувствовала себя отлично. Когда они проехали Золотые ворота, Сергей начал уговаривать их погостить хотя бы день у его родителей. Но Ветер отказался. Василиса поддержала его, так как хотела остаться наедине. Сергей высадил их неподалеку от Козлова вала. Ветер обещал звонить и писать.

— И ждем твоих стихов на страничке! — сказал Сергей.

— Буду выкладывать! — ответил Ветер.

Они попрощались, и ребята уехали.

Ветер взял Василису за руку, и они пошли на вал за водонапорную башню. Вид оттуда открывался изумительный. Слева виднелась группа белых храмов Спаса и Николы. Далее возвышалась розоватая церковь Святого Георгия с шатровой колокольней. Внизу раскрывалась перед ними амфитеатром впадина. Василиса остановилась, положила сумку на землю и устремила взгляд вдаль. Ветер встал рядом.

— Какая красота! — восхитилась она.

— Да, аж дух захватывает! — ответил он. — Погуляем по городу, а затем спустимся вон по той дороге и пойдем, куда глаза глядят. Да, Васена?

— Пойдем, — тихо ответила она, не переставая улыбаться.

И тут же почувствовала, как Ветер крепко обнимает ее. Она прижалась к его плечу, спрятала лицо в длинных прядях его волос, упавших за воротник, и ощутила, как душа начинает петь.

— Милая моя, мы уйдем в синеву эту ясную. Изумруды листвы мы найдем, и рубины калины красной. Разве этого мало нам? Нам дорога ложится под ноги. Купол неба над нами — храм. И в душе больше нет тревоги, — тихо пропел ей на ухо Ветер.

И Василиса ощутила, как ее душа поет в унисон.

Продолжение истории читайте в следующей книге серии «Любовь Василисы».