Вечера на хуторе близ Диканьки

Гоголевский марафон объявляется открытым! И начался он с самого первого сборника-произведения маэстро - "Вечеров на хуторе близ Диканьки". На самом деле, первое произведения Николая Васильевича - "Ганц Кюхельгартен". Но Гоголю оно показалось таким плохим что он, чего уж удивляться, его сжёг. Ладно, уважим Николая Васильевича, не будем читать это произведение, раз оно показалось ему таким негодным.
Как известно, все "страшилки" Н.В. Гоголя родом из детства. Черти, утопленницы, ведьмы - всего этого он боялся в детстве. Что, кстати, как раз и отобразилось в "Вечерах..." - почти в каждой повести просто люд борется с нечестью.
Все повести написаны неким Рудым Панько. Мне понравился этот ход Гоголя. Все повести написаны не академическим и правильным языком, а простым, разговорным.
Мини нудно в хати жить.
Ой вези ж меня из дому,
Де багацько грому, грому,
Де гопцюют все дивкы,
Де гуляют парубки!
Из старинной легенды.
Вот с чего начинается творческий путь Гоголя - с украинского языка, с украинской культуры, которая и выделила Николая Васильевича как Гоголя, когда все остальные писали про социальные проблемы общества. Хотя ни у кого это не получилось так хорошо, как у Гоголя, я считаю. Но "Петербургские повести" - отдельная история и более грустная. Продолжаем о "Вечерах...".
Знаете ли вы украинскую ночь? О, вы не знаете украинской ночи! Всмотритесь в нее. С середины неба глядит месяц. Необъятный небесный свод раздался, раздвинулся еще необъятнее. Горит и дышит он. Земля вся в серебряном свете; и чудный воздух и прохладно-душен, и полон неги, и движет океан благоуханий. Божественная ночь! Очаровательная ночь!
Вот не надо тут ля-ля! Благодаря Николая Васильевичу я смогла представить эту саму украинскую ночь, да и день тоже. Эх, деревня...Свежий воздух, пение птиц по утрам, сверчки по ночам, тишина...
Понравилось то, что все герои произведения - необразованные, НО добрые люди. Тот же самый добродушный и влюблённый Вакула:
В Петембург, прямо к царице!
Петембург??? Петембург?!!! ПЕТЕМБУРГ!!! Но читатель всего лишь добро хихикает над ошибкой кузнеца. Если посмотреть на него - он мастер своего дела, который всё сделает для того, чтобы завоевать сердце Оксаны, и который готов стать хорошим семьянином.
Всё-таки самая лучшая повесть из сборника - "Ночь перед Рождеством". Она для меня самая добрая. И новогодняя, что уже актуально. И самая смешная. Хотя юмором она может соревноваться с "Сорочинской ярмаркой". Самая ужасная - "Вечер накануне Ивана Купала". После её прочтения было не по себе.
Следующий этап - "Миргород".

Между тем черт крался потихоньку к месяцу и уже протянул было руку схватить его, но вдруг отдернул ее назад, как бы обжегшись, пососал пальцы, заболтал ногою и забежал с другой стороны, и снова отскочил и отдернул руку. Однако ж, несмотря на все неудачи, хитрый черт не оставил своих проказ. Подбежавши, вдруг схватил он обеими руками месяц, кривляясь и дуя, перекидывал его из одной руки в другую, как мужик, доставший голыми руками огонь для своей люльки; наконец поспешно спрятал в карман и, как будто ни в чем не бывал, побежал далее.
Вот так живо, весело, непринужденно гуляет нечисть по страницам рассказов, шалит в окрестностях Диканьки, смеется над парубками и дивчинами, проказит, насмехается. Ведьмы, черти, утопленницы мирно уживаются с вихрастыми панами и языкатыми бабами, подзуживают друг друга, утягивают зазевавшихся в преисподню, балагурят в шинке, прикидываются добрым людом. Мачеха оборачивается черной кошкою, чёрт рыщет по ярмарке в поисках красной свитки, ведьма Солоха собирает звезды в рукав – добро пожаловать в Диканьку! Если, конечно, духу хватает.Удивительно музыкальное произведение, атмосферное и, не знаю как выразить иначе, - настоящее!

Детские впечатления от "Вечеров", а читал я их в двенадцать лет, свежи в памяти до сих пор. Помню все восемь повестей этой книги и не перестаю восхищаться тем юмором с примесью страшилок, тем особым языком, той легкостью чтения. Восторг и смех во мне перемежался приступами страха, который тут же забывался, развеянный следующим эпизодом. И на душе становилось так легко и спокойно, несмотря на суровую окружающую обстановку. Ведь еще шла война, жизнь была тяжелой, голодной и холодной. И читал я не при ярком электрическом свете, а при дрожащем свете коптилки ( чего только не придумают русские умельцы), освещающей только небольшое пространство вокруг себя, а вся остальная комната погружена во тьму. И тут вдруг на страницах появляется "свиная рожа" из "Сорочинской ярмарки"или еще какая-нибудь нечистая сила из других повестей. Невольно адреналин начинает впрыскиваться в кровь в такой обстановке. Но потом ощущение необыкновенное.
Позже смотрел фильмы по сюжетам этих повестей. Были они разные, но никак не лучше книги. Книгу не перечитывал, чтобы не испортить те далекие детские впечатления.

Думаю сюжет все знают. Чёрт крадёт с неба месяц, местная ведьма прячет своих ухажёров в мешки, а кузнец Вакула отправляется к царевне за черевичками для своей капризной возлюбленной.Замечательная сказка для детей и взрослых, которую очень приятно перечитывать тёмными морозными вечерами в ожидании волшебного праздника. Сейчас как раз такое время.Гоголевская атмосфера и язык завораживают и этот флёр волшебности добавляет атмосферы.С такой любовью к своему народу Гоголь писал эту сказку, что в ней и отрицательные герои получились какие-то милые. Любил Николай Васильевич свой народ со всеми его грехами. Потому у него даже пьянчуги - не отрицательные персонажи, а национальный колорит.

Не знаю, что случилось со мною. Долгая история о том, как уже несколько месяцев со мной «играет» в прятки Гоголь.
Ну, посудите сам, добрые люди, все началось с того, что я «потеряла» собрание сочинений Николая Васильевича Гоголя у отца. Было собрание из восьми томов фиолетового цвета, стояло в первых рядах книг, и нет. Не могу найти. Долгие поиски ни к чему не привели. Нет, и все тут. Уходя, огорченная, окинула взглядом библиотеку, а вот, он – на месте. Решила взять к себе. Взяла. Поставила. Погладила. Наутро снова не могла найти. Книги стоят, а их не вижу. Не вижу. Это было поначалу, потом он, Гоголь, стал появляться всюду, какое бы произведение я не читала, всюду видела усмешку Гоголя. И вот решила для себя, что в тот зимний день декабря, когда день будет короче ночи, я начну читать сборник повестей «Вечера на хуторе близ Диканьки». Ну, кто же зимние, морозные повести читает летом? Ощущения не те. Читала не торопясь, оставляя и на Новый год, и на Рождество, и на старый новый год и вот - Крещение. Осенив себя, крестом, закончила чтение сборника. Может быть, и не правильно выбрала время или правильно, кто знает, никто не знает, но получилось так как получилось.Что за образы у Гоголя? Из каких НЕВОЗМОЖНОСТЕЙ они созданы? Все перемешано в них: цвета, ароматы, звуки. Где есть смелее сравнения, где художественная правда невероятней?
Глаза у него с пением вторгаются в душу, а то вытягиваются клещами, волосы развеваются в бледно-серый туман, вода – в серую пыль; а то вода становится стеклянной рубашкой, отороченной волчьей шерстью – сиянием. На каждой странице, почти в каждой фразе перехождение границ того, что есть какой-то новый мир, вырастающий из души «в океанах благоуханий», в «потопах радости и света», в «вихре веселья». Из этих вихрей, потопов и океанов, когда деревья шепчут свою «пьяную молвь», когда в экстазе человек, как и птица, летит … «и казалось, … вылетит из мира», рождались песни Гоголя.
АНДРЕЙ БЕЛЫЙ.ВЕЧЕР НАКАНУНЕ ИВАНА КУПАЛЫ –
«ЭТО ДРОЖЬ ПО ТЕЛУ И ВОЛОСЫ ЕРОШИЛИСЬ НА ГОЛОВЕ»

Слог Гоголя одновременно и докультурный, и вместе с тем превосходит в своей утонченности не только Уайльда, Рембо, Сологуба и других «декадентов», но и Ницше подчас.
Все те приемы, которые характеризуют лучших стилистов нашего времени (именно как стилистов нашего времени), налицо у Гоголя.
Во-первых, обилие аллитераций в прозе.
«Светлый серп светил», «Вихрь веселья», «Усмехнуться смехом»…
Во-вторых, изысканность расстановки слов.
1) Разделение существительного от прилагательного вставочными словами. А вот вам наудачу из Гоголя: «Поглощенные ночным мраком луга»…. «Страшную муку, видно, терпел он».
2) Сложные эпитеты также употреблял Гоголь в изобилии: «бело-прозрачное небо», «сутозолотая парча», «длинношейный гусь», «высоковерхие горы».
3) Иногда эпитеты эти дерзки до чрезвычайности: «оглохлые стены», «поперечивающее себе чувство»
Я не могу перечислить здесь и сотой части всех тех сознательных ухищрений, к которым прибегает стилистика Гоголя. Знаю только одно: в стилистике этой отражается самая утонченная душа XIX столетия.
АНДРЕЙ БЕЛЫЙ
Если бы мы пожелали определить основную черту души Гоголя, ту
Faculte maitresse, которая господствует в его творчестве, и в его жизни, - мы должны были бы назвать стремление к преувеличению, к гиперболе.
ВАЛЕРИЙ БРЮСОВСамая сильная, вершина творчества Гоголя - это повесть «Страшная месть», это не просто «таинственная» сказка о колдуне, хотя страшного, действительно, в ней много, но и рассказ о том, как в распрях гибнет вольность смелого и могучего народа. Именно в «Страшной месте» … Чуден Днепр при тихой погоде… где редкая птица долетит до середины Днепра… нет ему равной реки в мире…
Но главное – как не отдать сатане свою душу, остаться человеком, избежать наказания и жить в ладу с собой. Как избежать злобы, такой лютой, что не дает жить, как избежать наказания и не остаться, порабощенным, и многие вечные вопросы, которые однажды каждый задает себе сам. Но получает ли ответ? Вот вопрос.
Смех Гоголя – борьба человека чертом.
Гоголь сделал для нравственных измерений то же, что Лейбниц для математики, - открыл как бы ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНОЕ ИСЧИСЛЕНИЕ, бесконечно-великое значение бесконечно-малых величин добра и зла. Первый он понял, что черт и есть самое малое, которое лишь вследствие нашей собственной малости кажется великим, - самое слабое, которое, лишь вследствие нашей собственной слабости, кажется сильным.
Смех Мефистофеля, гордость Каина, сила Прометея, мудрость Люцифера, свобода Сверхчеловека вот различные в веках и народах «великолепные костюмы», маски этого вечного подражателя, приживальщика, обезьяны Бога. Гоголь первый увидел черта без маски, увидел подлинное лицо его, страшное не своей необычайностью, а обыкновенностью, пошлостью; понял, что лицо черта есть не далекое, чуждое, странное, фантастическое, а самое близкое, знакомое, вообще реальное «человеческое, слишком человеческое» лицо, лицо толпы, лицо «как у всех», почти наше собственное лицо в те минуты, когда мы не смеем быть сами собою, и соглашаемся быть «как все». ДМИТРИЙ МЕРЕЖКОВСКИЙ
Гоголь был странным созданием, но гений всегда странен; только здоровая посредственность кажется благородному читателю мудрым старым другом, любезно обогащающим его, читателя, представлениями о жизни. Великая литература идет по краю иррационального.
Уравновешенный Пушкин, земной Толстой, сдержанный Чехов – у всех у них были минуты иррационального прозрения, которые одновременно затемняли фразу и вскрывали тайный смысл, заслуживающий этой внезапной смены точки зрения. Но у Гоголя такие сдвиги – самая основа его искусства.
ВЛАДИМИР НАБОКОВНеужели, это я спала? Так живо, как будто наяву! Чудно, чудно!
Полночь!

Читать эту книгу надо медленно, лучше по одной повести в день, чтобы вдоволь посмаковать и насладиться на редкость острым, сочным, чувственным языком. Ах, эти картины малороссийской природы! Звездные тихие украинские ночи, Днепр, рождественские морозы и выжженные солнцем бескрайние степи! Вольный ветер, запахи и звуки... И, конечно же описание различных кушаний, на которые так щедр Гоголь! Галушки, пампушки, всевозможные вытребеньки, горячие, свежие, только вышедшие из-под рачительных хозяйских рук! А дивчины и жинки, все, как на подбор красавицы...Но Гоголь не был бы Гоголем, когда бы с роскошью природы и упоением любви не соседствовал ужас (причем не в переносном смысле, а в самом настоящем). И если в некоторых повестях нечистая сила предстает нелепой и комичной, то жуткая "Ночь накануне Ивана Купалы" и трагическая "Страшная месть" - настоящий хоррор со всеми составляющими: злобными колдунами, пытками, искушениями, убиенными младенцами и т.п. Жаль только, что повесть об Иване Федоровиче Шпоньке не закончена - начавшись как комедия, она могла бы завершиться... Впрочем, кто его знает? :))
– Слушай, Иван Федорович! я хочу поговорить с тобою сурьезно. Ведь тебе, слава богу, тридцать осьмой год. Чин ты уже имеешь хороший. Пора подумать и об детях! Тебе непременно нужна жена…
– Как, тетушка! – вскричал, испугавшись, Иван Федорович. – Как жена! Нет с, тетушка, сделайте милость… Вы совершенно в стыд меня приводите… я еще никогда не был женат… Я совершенно не знаю, что с нею делать!

Гоголь - классика русской литературы.
Вечера на хуторе близ Диканьки похож на Вия та же мистическая атмосфера. те же герои сатана и т.д. Это интересно читать ведь это не нудные Мертвые души , которые тянутся бесконечно долго с их продажами рабочих.... Это фантастика 19 века по-русски.
Очень хорошие рассказы. Читала еще в шк время в 5-6 классе и поняла, что будет моим любимым произведением. Люблю я мистику, особенно классическую обожаю просто.

Какое же Рождество без любимых фильмов "Морозко", "Ирония судьбы или с лёгким паром" и конечно же "Вечера на хуторе близ Диканьки"!!! В детстве Новый год и Рождество для меня ассоциировались с запахом мандарин и зимних яблок,  мешочками с шоколадными конфетами и леденцами, долгожданными подарками от деда Мороза и любимыми зимними сказками. Рассказ " Вечера на хуторе близ Диканьки" особенно близок мне, так как все каникулы я проводила в гостях у бабушки в деревне Калиновка. Детьми,  мы всегда весело и шумно праздновали наступление нового года, устраивали гадания, игры, наряжались для колядок и объедались самыми вкусными на свете бабушкиными угощениями: варениками,   пельменями, салатами, холодцами, колбасами и проч.Теперь, спустя годы, читая произведения Н.В. Гоголя, я погружаюсь в атмосферу веселья, праздника, радости и чудес. Неподрожаемый колорит украинского фольклора никого не оставит равнодушным. Я бы назвала этот жанр модным словом - "дарк фэнтази". В сборник вошли такие рассказы и повести как "Сорочинская ярмарка", "Майская ночь или утопленица", "Вечера на хуторе близ Диканьки" и "Вий".Наиболее полюбившийся мне персонаж - это Солоха с хутора близ  Диканьки. Яркая, самостоятельная и независимая женщина сорока лет, ещё и ведьма по совместительству. Крутила всеми мужчинами с хутора как наивными простаками. Очень весело было наблюдать за её ухожерами, которые пришли в гости к кокетливой ведьмочке по одному, а оказались все вместе засунутыми в мешки для колядок. Могу смело заявить, что данная книга  является для меня порталом в детстские счастливые дни.

Сборник, где гармонично существуют люди, черти, русалки и прочее, но несмотря на нечесть это самая праздничная книга, что я читала в этом году.А еще Гоголь устроил целое путешествие во времени: 19 век, потом 17, следом 18, вновь 17, а заканчивается все 19 веком. Несмотря на то, что разное время, все истории гармонично друг с другом связаны, напоминают те страшные истории, которые могут рассказать старшее поколение.Как же автор прекрасно описывает пейзажи, словно ты смотришь в стеклянный новогодний шарик, где стоят маленькие домики, как падает снег и как чертенок похищает месяц…Больше мне понравилась повесть «Ночь перед Рождеством». Я словно вновь окунулась в детство! Прекрасная повесть, которая уже на подкорке, хотя Гоголя я не читала давно, но это прекрасное ощущение давно известного прекрасно.Гоголь искрометно описывает события, с которыми сталкиваются люди, где-то нагонитжути, а где-то разбавит смешными моментами.Для меня проза Гоголя поэтична, очень красивый слог. Я вновь в него влюбилась и хочу прочитать все!