Дэниел Мартин

Спасибо ее автору. Как передать те эмоции, которые охватывают тебя во время чтения. Отличная книга. Любовь, вражда, ненависть.

Проповеди отца тянулись бесконечно, чуть не до самого воскресного ленча, или, как его чаще называли, «ленчена». С тех пор я полюбил простоту и лаконичность. В этом – как и во многом другом – отец воспитал меня «от противного».Это он-то, Фаулз, любит простоту и лаконичность? ? Он, чье повествование исходит из трех источников, где потоки слов , исходящих из этих источников проецируют в нашем воображении живые голограммы происходящего. Либо сплетаются и взлетают так высоко и с такой скоростью, что едва успеваешь ( а иногда и теряешь) за нитью повествования. ( Вполне возможно также, что это переводчик терял эту нить)). Автор ставит в начале повествования вешку, затем сооружает этими потоками перед ней запутанный и сложный лабиринт и запускает героев в него с другого края.. И всю книгу гадаешь, сможет ли герой найти тот единственный выход или же в конце , на последнем повороте свернет не туда и окажется в тупике, в одном шаге от цели. Я почему то так и думал, что будет последний вариант, или же автор оставит героя перед последним поворотом , и читателю надо будет сделать свой собственный выбор ( как это уже бывало в других книгах автора). Но нет, автор не заставил нас мучиться)) И все, как это ни странно , расставил на свои места).
Что ж , Фаулз , в очередной раз не разочаровал. Я закончил этим романом все его основные произведения, но расставаться с ним не хочется. Я возьмусь его перечитывать. Определенно…
И еще несколько слов о словах мастера слова:
Слова суть самые неточные из знаков. Только обуянный наукознанием век мог не распознать, что в этом – его величайшее достоинство, а вовсе не недостаток. И я попытался тогда, в Голливуде, сказать Дженни, что убил бы собственное прошлое, если бы решился вызвать его из небытия при помощи кинокамеры; и именно потому, что я не могу по-настоящему воссоздать его при помощи слов, могу лишь надеяться пробудить нечто похожее на собственный опыт через иные воспоминания и чувствования, о нем и нужно писать.Каков , а?? Скромничает опять)) Это он-то не может описать словами? Давайте теперь посмотрим , какими словами он описывает детство:
Тридцатые годы у нас были иными, чем у всех: в жизни маленького мальчика не было мрачных теней, только бесконечное буйство листвы, солнечный свет, заливающий пространство меж древних стен, покой и защищенность и время, отмеряемое звоном колоколов; запах скошенной травы и отдельность от городского мира – как на острове. Единственная мрачная тень простерлась за чугунными воротами церковного кладбища: могила матери, которой я не знал; но даже и она, казалось, защищала, опекала меня, тихо откуда-то глядя…Вот так. Несколько строк, но в этих строках каждый вспомнит , увидит и ощутит свое детство.. Спасибо мастеру и за это , и за то , что несколько недель питал мою душу этими удивительными словами…

«Освобождаюсь от чужих имен. Опорожняю карманы.
Освобождаю туфли от себя, оставляю их у дороги.
Вечером я обращаю вспять стрелки часов,
открываю семейный альбом, гляжу на себя в детстве.
Но какой от этого прок? Время сделало свое дело.
Произношу свое имя. Произношу: «Прощай!»,
Слова торопливо ускользают по ветру. <…>
Время говорит мне обо мне. Я меняюсь, но остаюсь прежним.
Я стряхиваю с себя жизнь, но она висит на моих плечах».
(Марк Стрэнд, «Жизнь на моих плечах»)Мне нравятся романы Дж.Фаулза, поэтому, наверное, я не могу относиться к ним беспристрастно или критично. Может быть, «Дэниел Мартин» и не такой «высокий» литературный шедевр, как «Волхв», но он по-своему хорош и по-фаулзовски глубок, философичен и… проникновенен. Такое «чисто английское» «Горе от ума» середины XX века. Дж.Фаулз в традициях Г.Джеймса собирался написать об англичанах, а получилось, в общем, обо всех нас – мужчинах и женщинах, несущих в себе своё прошлое, повзрослевших, но так до конца и не сумевших разобраться, что есть жизнь, что есть «Я», что есть любовь, что есть «правильно» и «неправильно»... Роман - тяжеловесный (во всех смыслах этого слова), неровный и немного нервный – есть в нём постоянная внутренняя дрожь: ожидания, страха, усталости, раздражаения, предвкушения... Читать его – всё равно что лететь не вполне надёжным самолётом, постоянно попадающим в воздушные ямы. Он то впадает в надрывно-пафосные резонёрства, то утопает в рефлексиях, то мечется в самообвинениях, то слегка придуривается или сентиментальничает, но по большей части он, конечно, – думающий, рассуждающий, пытающийся разобраться, почему человек становится именно таким, а не другим, и какие у него шансы направить судьбу в верное русло, исправив то, что было сделано ошибочно или из принципов, казавшихся когда-то незыблемо верными. «Дэниел Мартин» - своеобразный литературный пэтч, состоящий из самых разных текстов: это и похожие на рондо диалоги героев, и их обрывочные воспоминания, и их письма друг другу, и телефонные разговоры, и просто размышления по ходу… Каждый из них создаёт своеобразное метафизическое напряжение в читателе, индуцируя некие проекции и параллели, от которых мучительно устаёшь. Читать этот роман – реальный, переживаемый почти физически, труд. Труд, а не удовольствие или развлечение! Но тонкие настройки, соединяющие читателя с книгой, способны создавать великолепный смысловой поток – подвижную сверкающую волну, в которой разными красками играют философия, католицизм, марксизм, сексуальность 60-х, кино, поэзия Т.С.Эллиота («Читаю много по ночам, зимою к югу уезжаю…» - ну разве это не обо мне?)… В общем, идеологическое и мирское, понятое и прочувствованное, смешное и серьёзное, Эрос и Агапэ органически сплетаются, как оно, наверное, происходит и в самой жизни.И вот странность: вроде бы, герой с его, хотя и путаной, но вполне успешной жизнью от меня далёк, но какие-то проблески, мгновения его памяти мне удивительно созвучны, как если бы кто-то на короткое время включал свет на всех моих чердаках и подвалах, чтобы я могла разглядеть... упущенные возможности? и дать им новый шанс? Для меня это было прекрасным интеллектуальным чтением, чудесным затяжным прыжком в «уходящую», если уже не совсем ушедшую, «литературную натуру» (даже не XX, а, кажется, ещё XIX века!). Такие романы, полные рефлексий и эмоций, бесконечно двусмысленных диалогов, подводных смысловых течений, сложных человеческих отношений, неоднозначных поступков, размышлений и раскаяний, внутренних конфликтов, неисполненных посылов и страстного желания быть кому-то близким, требуют не просто прочтения, а чего-то бóльшего: они как бы просятся в твою жизнь, чтобы стать её пусть крошечной, но частью. Мне особенно понравилась «египетская» часть с её ассоциациями и озарениями, хотя мне совершенно не хотелось, чтобы роман в традициях всё того же XIX века закольцовывался на воссоединении Дэна и Джейн. Это только в китайской ментальности «невидимая красная нить» раз за разом возвращает людей друг другу, а на деле жизнь разлучает, заставляет делать ошибки и часто оставляет каждого из нас одиноким и неприкаянным. В «египетской» части ты начинаешь верить, что всё… нет, кое-что в твоих руках, стоит только сказать себе «Да будет!».Может быть, критик найдёт в «Дэниеле Мартине» кучу всяких недостатков, но для меня в нём есть большой плюс – он не забудется, не станет очередной проходной безделушкой, прочитанной от нечего делать. Он не просто пробуждает внутреннее эхо (это способны сделать многие книги), но заставляет… хотеть и верить, что «хотеть значит мочь». И ещё в этой книге есть достоинство – она позволяет понять поколение английских/американских 60-70-х, «классическую» оксфордскую интелигенцию, для которой весь остальной мир – не более чем группа студентов, и тогдашних «selfmade»’ов, отягощенных своим девонширским прошлым. Старомодный, медленный, никуда не спешащий фаулзовский литературный «поток» – это не жидкий ручеёк доморощенной философии, сопровождающий личные драмы героев, а масштабная панорама внутренней жизни человека, пытающегося разобраться в себе на фоне страны и эпохи. В этой книге есть над чем подумать – Дж.Фаулз позаботился об этом.Не знаю, есть ли смысл рекомендовать такую книгу кому-то ещё, но мне самой прочитать её точно стоило.

Серия "Интеллектуальный бестселлер" знаменита своей странной манерой выносить на обложку множество хвалебных отзывов из всяких там The New York Times и Newsday. Я только что закончила читать, рассеянно верчу в руках это издание и понимаю, что согласна с каждым таким отзывом, как это ни банально.
Это действительно лучшее, что написал Фаулз. Действительно, роман о жизни, больший, чем сама жизнь. Роман обо всем.
Увидеть всё целиком; иначе — распад и отчаяние.
Как это ему удалось? Дэниела Мартина никогда не существовало, но вся его жизнь проанализирована на этих 860 страницах. Все знаковые события, поступки, взгляды, все причинно-следственные связи. Не только его жизни, но и всех, кто так или иначе её касался.
Дэниел, а так же Джейн (главный женский образ) не вызывают симпатии. Они высокомерны, чуть ли не снобы, помешаны на своем интеллекте и на своих сложнейших чувствах, не обращая внимания ни на кого. Но насколько же они живые. Каждый из них задумывается - что не так? Почему они стали тем, кем стали? Стареющий мужчина, променявший любовь и талант драматурга на голливудские сценарии и молодых актрис. Немолодая женщина, вдова философа, с её обостренным чувством правильного и несколько радикальными политическими взглядами.
...я запутался в паутине непереносимых условностей английского среднего класса, запрещающих проявлять и тем более высказывать то, что на самом деле чувствуешь
А еще целая вереница других образов. Женских. Лично мне наиболее симпатична Дженни. Какая-то она более добрая в сравнении с этими снобами. Не был он её достоин... И глупенькая Каро, которая иногда намного умнее своего папочки-интеллектуала.
Развитие сюжета плавно сменяется размышлениями на очень многие темы. Этих отступлений очень много, в том числе, в диалогах, так что меня раздражает, когда все сводят к "англичанству" и жизни аристократических кругов Оксфорда, хотя это, конечно, одна из основных тем. Но показательно, что основные решения своей жизни эти типичные англичане примут в Африке (её культура так же не обойдена стороной). Кроме национальных и личных проблем взрослых людей - отношения в обществе и с собственными детьми, показаны так же проблемы массового искусства (кино/литература), морального выбора, религии, отношения к природе... Я могу продолжать до бесконечности и что-то упустить. Не всегда правда оказывается на стороне Дэна (а значит и Фаулза), иногда принимаешь и сторону его оппонентов в споре. Над каждой страницей, приходится думать, чтобы составить свое мнение.
Писатель написал книгу о писателе, который хочет написать книгу. Так что это творение принадлежит в равной степени им обоим. Не понятно, где начинается герой и заканчивается автор. Иногда Дэниел задумывается - а не играет ли его судьбой кто-то чужой? Но не так театрально, как в "Любовнице французского лейтенанта", а так как мы сами иногда задумываемся. В конце концов Дэн понимает, что же было не так.
В конечном счёте дело не в умении, не в знании, не в интеллекте; не в везении или невезении; но в том, чтобы предпочесть чувство и научиться чувствовать.
Он постарается все исправить. Они с Джейн постараются.

Замечательный длиннющий глубоко-психологический роман о жизни Дэниела Мартина, сценариста, писателя и человека женщин. В романе описывается, анализируется, даже, я бы сказала, препарируется жизнь оксфордского выпускника, а впоследствии известного голливудского сценариста. Настолько подробно, что нам известны каждое движение мысли, каждый взгляд, каждый важный диалог. И не только известны, но и четко разъяснены самим Дэном с этой, с той, и еще вот с этой стороны. Причем ракурс постоянно смещается от первого лица к третьему, от третьего - к постороннему, чтобы нарисовать самую полную картину - изобразить Дэниела со всех сторон, крупный план в фас, в профиль издалека, в полный рост у дверного проема. Даже в одном предложении могут встретиться "я" и "Дэн" одновременно, но такая подача текста как ни странно не усложняет роман, а наоборот его обогащает. Отправной точкой романа является "сейчас" - когда уже не очень молодому Дэну в Голливуд звонит его бывшая любимая девушка Джейн, теперь жена оксфордского профессора, просит приехать, потому как ее муж, а по совместительству бывший лучший друг Дэна, Эндрю, неизлечимо болен раком. У Дэниела ее голос вызывает бурю неторопливых воспоминаний, счастливых и не слишком, о детстве на ферме, о первой любви, о юности в Оксфорде, о бывшей жене, о разводе, о том, что было после, о женщинах, о женщинах, о женщинах...Помимо воспоминаний и собственно действия в романе вообще очень много отступлений, очевидно самого Фаулза - о том, каково это - быть англичанином, чувствовать свою привилегированность, вообще местечковый снобизм очень ощущается, но мне и не понять этих проблем, я не жила в центре мировой науки, а Оксфорд в те времена действительно был таким центром, вспомним Толкиена, К.С. Льюиса, Айрис Мердок. Тем не менее многое из души главного героя мне свойственно, взять хотя бы его постоянные репетиции диалогов:"И снова Дэн в уме репетировал, что скажет, зная заранее, что скорее всего скажет что-то совсем другое..."И наконец самое лучшее, что есть у Фаулза - слова. Словами он владеет мастерски, он жонглирует ими как канатоходец с пятнадцатью кеглями на сантиметровом канате на высоте десяти метров без шеста, использует удивительно меткие прилагательные, что бьют не в бровь, а в глаз, каждое описание природы - картина, где слова ложатся крупными мазками на полотно текста, а в результате получаются импрессионистские шедевры. Он смеётся в ответ, отталкиваясь шестом, ведёт лодку сквозь густеющие стебли водяных лилий; продирается через заросли цветущей таволги. Ветер: цветущий на берегу боярышник осыпает их дождём белых лепестков. Девушка достаёт из воды путаницу соцветий, поднимает повыше — блестящие капли стекают в воду у самого борта. Потом бросает их обратно.Читать эту книгу нужно в состоянии меланхолии. Чтобы не раздражаться на очередное отступление, а наоборот - вникать и размышлять, я впервые в жизни навыписывала цитат. Я не буду скрывать, я настолько люблю Фаулза, что готова читать его самые скучные вещи, лишь бы еще и еще раз наслаждаться этими словесными картинами. Люблю. Ad nauseum.

«Дэниел Мартин» - один из самых сложных романов, с которыми мне пришлось столкнуться в моей читательской «карьере». Кто-то в отзывах назвал чтение этой книги трудом, так вот – это сказано вовсе не ради красного словца. Потрудиться придется, да еще как. Пусть идиллическое описание летнего сенокоса из предисловия к роману не введет вас в заблуждение – это не хорошо знакомый нам роман о взрослении личности или любимая многими семейная сага.Это – роман-саморефлексия, попытка дать отчет перед самим собой о прожитом опыте, попытка самоанализа, самопознания, самоидентификации, но не в отрыве от окружающего мира, а наоборот, в тесном союзе с ним. Автор рассматривает процесс развития личности в рамках существующих систем социальной, культурной, политической и религиозной сфер жизни, и демонстрирует их влияние через мировоззрение и поступки главного героя.Первое впечатление о Дэниеле Мартине у читателя вполне может оказаться обманчивым: 50-летний голливудский сценарист, достигший к своим годам определенного успеха, разрушивший свой брак бесконечными любовными похождениями и в корне не способный поддерживать длительные серьезные отношения. Ничего не напоминает? Да, такой образ мы не единожды встречали у самых разных писателей, наблюдая за бесконечной саморефлексией и душевными терзаниями главных героев с изрядной долей снисходительности и сарказма.Но герой Фаулза выходит далеко за привычные нам рамки романов-исповедей. Это гораздо более высокий уровень – попытка масштабного переосмысления не сколько своей собственной жизни, но и, главным образом, окружающего мира, его законов, его истории, его красоты и несовершенства.Все мысли и чувства героев, их интеллектуальные беседы, горячие споры, размышления самого писателя о природе, социализме, нацизме, творчестве и ремесле, англичанстве, живописи, странах, независимости, ответственности и т.п. - всё это Джон Фаулз, нанизывает, словно бусины на нитку, на абсолютно банальнейшую и скучнейшую сюжетную линию: главный герой бросает молодую актрису ради любви всей своей жизни, с которой они наконец-то воссоединяются спустя несколько десятков лет.Вот поэтому, если читать «Дэниела Мартина» как любовный роман он надоест вам уже через пять минут. Если же подходить к нему с позиций философского исследования и воспринимать как роман о жизни в целом и в частности, то интерес не угаснет до самой последней страницы.В романе есть одна очень интересная цитата, которая во многом проливает свет на то, почему жизнь Дэна и Джейн сложилась именно так, а не иначе. Приведу отрывок текста целиком:Может быть, в этом и есть суть «англичанства»: удовлетворяешься тем, что несчастлив, вместо того чтобы сделать что-то конструктивное по этому поводу. Мы гордимся своей гениальной способностью к компромиссам, которая на самом деле не что иное, как отказ сделать выбор, а это, в свою очередь, по большей части – результат трусости, апатии, эгоистичной лености… но в то же время – и я с возрастом все больше убеждаюсь в этом – это есть функция свойственного нам воображения, национальной и индивидуальной склонности к метафоре: гипотезы о самих себе, о собственном прошлом и будущем для нас почти столь же реальны, как действительные события и судьбы. Люди иной национальности, глядя на себя в зеркало, либо мирятся со своим отражением, либо предпринимают практические шаги, чтобы изменить его к лучшему. Мы же рисуем на зеркальном стекле идеал, мечту о себе самих, а потом барахтаемся в луже несоответствий.
И хоть Фаулз и называет это словом «англичанство», мне кажется такая черта присуща всем народам и национальностям повсеместно. Я иногда ощущаю себя точно так же, и кроме того, замечаю такое состояние и в других. Как же часто бывает, что гораздо проще найти удовольствие и высший смысл в страданиях вместо того, чтобы просто начать что-то делать и стать счастливым! Не в этом ли кроется причина целеустремленного упорства Джейн сбежать от любимого, её желания вечного искупления вины и воздаяния за грехи?Фаулз не был бы Фаулзом, если бы не играл с читателем в свое книге и не пробовал внедрить в привычный жанр что-то новое. В «Дэниеле Мартине» писатель проворачивает фокус с повествованием от разных лиц: начинает рассказ от третьего лица, потом передает бразды правления в руки самого героя, Дэниеля Мартина, потом чередование происходит уже внутри глав, затем первое и третье лицо смешиваются уже в одном абзаце, а затем – и в одном предложении.О чем говорит такая манера письма? Еще в второй главе в разговоре с Дженни Дэн впервые упоминает о мысли написать роман, оставив на время работу сценариста. Так сказать, заняться творчеством вместо ремесла. А Дженни в ответ на его признание, что он не знает с чего начать, предлагает начать именно с этого момента. Снова фокус от Джона Фаулза.Дэн именно так и поступает. Но теперь перед ним встает еще более трудная задача: решить как именно стоит писать о себе. Ведь роман автобиографичен (какое совпадение - ведь творение Джона Фаулза многие критики и исследователи тоже признают во многом автобиографичным).Если писать от первого лица - невозможно быть объективным и беспристрастным по отношению к самому себе, ведь все слова и поступки будут видеться читателю сквозь призму собственного восприятия. А если выбрать для повествования нейтральное третье лицо, то роман будет лишен какой-то частицы личности героя. В этом плане совмещение первого и третьего лица выглядит идеальным решением.Роман неспроста открывается словами:Увидеть всё целиком; иначе – распад и отчаяние.Это главная цель, которую ставил перед собой Дэниел Мартин. И Джон Фаулз. В разговоре между немецким профессором и Дэном в Египте мелькает отголосок мысли о цельности, когда герр профессор объясняет разницу между египетскими понятиями о душе и теле человека: "ка", "ба" и "ху", завершая свое объяснение словами:Я думаю, древние были мудрыми людьми. Они знали, что ни того ни другого в отдельности недостаточно.Отдельное удовольствие мне доставили диалоги Дэна и Дженни Макнил, которые скорее похожи на пикировки: градом сыплются остроты (в основном со стороны Дженни), обильно приправленные нотками сарказма и иронии и доходящими порой до издевки. Своеобразный защитный механизм – чтобы не было так больно при неизбежном расставании, о котором знают оба.– Все о том, почему я никогда не был тебя достоин.
– Мечтаю, чтобы ты написал сценарий о женщине, которая в гневе убивает мужчину из-за его фальшивой порядочности. Я вполне сейчас способна на это.Кстати, Дженни – мой любимый женский персонаж в романе – она яркая, веселая, остроумная, ироничная, мудрая, тонко чувствующая, эмпатичная, понимающая и, несмотря на все свои колкости, добрая и заботливая. И, как по мне, уж слишком хороша для главного героя!Нужно отдать дань Фаулзу в умении создать красочные и яркие пейзажные описания, которые передают не только красоту окружающей природы, но и атмосферу места. Читая эти строки, будто бы погружаешься в состояние главного героя, ощущаешь те же чувства и эмоции, которые владеют его душой в этот момент. То же самое относится и к описаниям архитектуры и предметов искусства – через их восприятие глазами Дэниеля Мартина читатель еще глубже проникает во внутренний мир героя.Не менее прекрасны и любовные сцены в романе - так тонко и чувственно автор описывает любовный и сексуальный опыт героя, в том числе его первые подростковые отношения, без грамма пошлости, грубости и заурядности. У Фаулза физическая близость неразрывно связывается с духовной, которая выступает на первый план. В этом плане очень примечательная первая измена Дэниеля жене: сразу после нее, он испытывает острое чувство отвращения к себе самому. Но дело не в самом факте измены (вскоре измены жене войдут у него в привычку и послужат основной причиной их разрыва), а в «с кем, почему и как».Если сравнить эту измену с отношениями Дэна с пресловутыми двойняшками или Андреа, то сразу становится очевидным ключевое различие между ними: эта случайная измена – порождение лишь физического желания, без какого-либо душевного соприкосновения. А отсутствие хотя бы в малой степени этого душевного соприкосновения делает из акта любви лишь обезличенный механический процесс, что вызывает такое отвержение у главного героя.Совсем другое - его отношения с Джейн. Такие разные с первого взгляда и такие близкие друг друг в самой глубине своих внутренних миров. И завершение истории - это вовсе не хеппи энд. Это начало нового пути, с новыми целями и смыслами, пути. Навстречу себе настоящему.Но более всего он чувствовал решимость и знал – решимость эта вполне соответствует упорно возрастающей убежденности, что его свобода каким-то образом зависит от того, как сложатся его отношения с Джейн… ну если и не свобода, то какой-то жизненно важный шанс… по меньшей мере какое-то истинное умиротворение. Джейн была для него словно некая радиоактивная частица, прорезавшая атмосферу и вновь исчезнувшая в бесконечности, не оставив после себя ничего, кроме незначительной царапины, разросшейся в неизлечимую рану, утрату единственной надежды, столь необходимой его сердцу и уму.
Для меня "Дэниел Мартин" стал еще одним открытием в творчестве Джона Фаулза, которое заставило меня посмотреть на литературу под другим углом. Удивительный и необычный роман, который обязательно надо перечитывать не единожды. Потому что за один раз невозможно объять всю его глубину и силу.

Невероятно мощное по силе воздействия произведения (для меня). Потоки саморефлексии, невысказанного, прожитого, прочувствованного, пласты мыслей и чувств, переплетающихся в области подсознания и сознания, попытки достоверно отразить реальность средствами иррационального...Главный герой романа - Дэниел Мартин (Дэн), интеллектуал, состоявшийся в своей профессии, успешный мужчина зрелого возраста (у которого между прочим взрослая дочь), на 100% интроверт по поступкам и образу мышления, погруженный в свой внутренний мир (порой доходя в этом до крайности, можно сказать, что и до эгоизма), считающий, что умеет читать чужие мысли, особенно женские и объясняющий чужое поведение (естественно, ничего подобного в действительности, он в самом себе не может разобраться), запутавшийся в своей жизни, в своих отношениях с девушками и женщинами (не только с любовницами, но и близкими родственницами, его повсюду окружают только женщины, этакое женское царство), в своей профессии (он сценарист, но ненавидит актеров и собирается писать роман, как в прямом, так и в переносном смысле).Всю жизнь он был по сути влюблен только в одну женщину (Джейн) и понял это лишь после того, как она вышла замуж. Не за него. А до этого он не мог признаться ей в своих чувствах (не хотел или боялся, не знал наверняка, не мог определиться). И образ этой женщины он ищет всю жизнь в других своих партнершах: ее ум либо ее внешность, либо как в случае со своей женой - ее родственные связи (он был женат на сестре Джейн - Нелл). Будучи умным человеком, он сразу понимает бесперспективность этих отношений и интуиция его никогда не подводит - они все оказываются очень скоротечными: женщины ведь не обязаны соответствовать навязанному им образу. У Джейн в тяжелом состоянии муж, Энтони (он мучительно умирает от рака), Дэн приезжает, чтобы повидаться с Энтони, заодно встречается и с Джейн. Он неосторожно предложит свою помощь и события примут очень интересный оборот, а читатели узнают, можно ли в одну реку войти дважды, большей частью это будут опять же описания его внутренних переживаний, но все-таки в конце книги напряжение между ними достигнет предела и они наконец-то выскажут друг другу все, что у них на душе. Кто-то пострадает от уязвленного самолюбия, а кто-то получит шанс начать жизнь заново, с чистого листа.Замечательный роман, очень тонкий и философский, погружающий нас в глубины мужского "я" (конечно, на примере главного героя) (и это не пресловутый кризис среднего возраста, это кризис всей системы ценностей и мироощущения в целом), заканчивается книга хорошо и оптимистично (ведь никогда нельзя терять надежду), 5/5.