Каменный мост. Волк
Аннотация:
Александр Терехов – автор романов «Немцы» (премия «Национальный бестселлер»), «Мемуары срочной службы», «Крысобой», «Бабаев».
Бестселлер «Каменный мост» вызвал бурную полемику в обществе вскоре после выхода, был удостоен премии «Большая книга» и вошел в шорт-лист премии «Русский Букер», а также переведен на английский и итальянский языки.
Сериал «Волк», снятый по мотивам романа «Каменный мост», был удостоен премии «Ника».
Что можно увидеть с Большого Каменного моста? Кремль. Дом на набережной. А может быть, следы трагедии: в июне 1943 года сын сталинского наркома из ревности убил дочь посла Уманского. Но так ли было на самом деле? Герой романа Александра Терехова – бывший фээсбэшник – через шестьдесят лет начинает собственное расследование…
«Каменный мост» – это роман-версия и роман-исповедь. Жизнь «красной аристократии», поверившей в «свободную любовь» и дорого заплатившей за это, пересекается с жесткой рефлексией самого героя.
В нашей библиотеке есть возможность читать онлайн бесплатно «Каменный мост. Волк» (целиком полную версию) весь текст книги представлен совершенно бесплатно. А также можно скачать книгу бесплатно в формате fb2
Скачать в формате:
Другие книги автора
Последние отзывы
Понравилось, да так, что раз в пару лет ее перечитываю. Виной тому, возможно, большой интерес к эпохе, выбранной автором, но не только. Чувства, испытываемые мной, наверное, сродни ощущениям археолога, который стоит на кургане великой и давно канувшей в Лету династии, и смотрит как ветер разносит его песок в разные стороны, оставляя все меньше и меньше смысла в этом величественном прошлом. Оставляя все меньше и меньше его в настоящем. И хочется завыть от ужаса потери и сгребать эти древние пески воедино, пытаясь поддержать тлеющую в них жизнь. Вот что-то подобное болезненное, щемящее, но очень нужное мне, переживаю при чтении "Каменного моста". И понимаю, что главный герой чувствует тоже самое, что искрЫ жизни он видит больше в том, что уже неподвластно никому из живущих, в тех, кто давно спит в могилах и совершенно безразличен к нашим исканиям, чем в том, что окружает его в его беспросветном настоящем. Гениальные слова Сенеки тут очень уместны "все, что мы видим вокруг, пожрет ненасытное время". Как же хочется оттянуть, отхватить у Времени лица, имена, а главное, мысли и чувства, пока они не канули в равнодушную Вечность. Безнадежная, но достойная восхищения битва.
Предложения по мощи и громоздкости напоминают убойный танк. Но тут выяснилось, что этот роман входит в сотню лучших романов ХХI века. Вон оно как! Если всё же вы его осилите, то даже если вы ни хрена не поймёте из того, что прочитали, знайте - вы герой! Такое по силам не каждому. Меньше "4" вы не поставите, но не книге, а самому себе за героизм и волю к победе. Если по чесноку, то книга для филологической элиты и жюри литературных премий писалась, а не для простых смертных. Теперь мне будет, чем хвастаться перед друзьями, нужно просто не забыть сказать, что мне очень понравилось, потому что это гениальное произведение. Почему? Неизвестно. Это аксиома.
Вопрос по существу. Если в обнимку с этой книгой прыгнуть с моста в реку, так и останешься на дне? По моей версии, да, потому что в ней вся тяжесть мира.Материалы дела. Тысяча девятьсот девяносто лохматый год. Некий Александр Васильевич из некой всемогущественной Инстанции получает странный заказ: выяснить правду об убийстве в 1943 году на Большом Каменном мосту Н. Уманской, дочери свеженазначенного посла СССР в Мексике, и В. Шахурина, сына наркома авиапромышленности, — на языке Инстанции «вскрыть мост» и «отпустить всех». Делать это надо не абы как, а по правилам: неписанным, но очень важным для следователей — иначе Инстанция не согласует. Дело пахнет керосином: нужно найти правду в сотнях устных рассказов, каждый из которых утверждает свое я в эпохе, и письменных свидетельств молчащих, которые своей немотой утверждают величие империи.
Фигуранты, 90-е гг. А следователи кто, кстати? Мы не знаем, дружочек. Они называют себя «люди правды»: то ли последние бойцы невидимого фронта павшей империи, то ли самопальщики, которые на ее осколках не хотят терять соприкосновение с Абсолютной Силой. На что они десять лет ведут расследование, подкупают и путешествуют, кому отчитываются и для чего это делают, так и останется неизвестным (можно еще один роман страниц на восемьсот зафигачить).
Фигуранты, 40-е и 70-е гг. Кого будем «отпускать»? Всех поименно. Жителей Дома на набережной и Кремля, замоскворецких улочек и послереволюционного Томска. Из пропавших нафталином квартир следствие извлечет сотни стариков, которые помнят (а еще фантазируют и дописывают), какими были люди в их время, не то что нынешнее племя.
Следственные действия. Вот их — залейся. И поиск свидетелей с миру по нитке, и тяготы добывания информации из старых архивов, и (случайные) смерти стариков за час до допроса. Увлекательное действо затянется на десять лет с перерывами и перепашет многих причастных.
Проблемы, с которыми столкнулось следствие. В первую очередь коллега, поставляющий сведения о расследовании. Александр Васильевич — тяжелый человек, он не желает прерывать собственный монолог даже во время допросов свидетелей, а следственные действия зачастую останавливает, потому что ему срочно нужно отъехать на море на пару недель. Боязнь смерти, сложный комплекс чувств к умершим людям и империи (которая во главе всего), какая-то степень мизантропии (люди ему интересны в определенном контексте и очень недолго). Словом, опыт присутствия в его голове — специфический.
Также не помогает эфемерная временная линия повествования: если начало еще более-менее связное (и то не факт, после соединения всей картинки и там все становится сложно), то в третьей четверти время и пространство изгибаются так причудливо, что концов не найдешь: герой открывает книгу на террасе отеля в Феодосии, а поднимает глаза от газеты в московском офисе; на лифте какого-то питомника для рыбаков можно отправиться в Мексику 45-го и допросить свидетелей.
Иногда детективная интрига теряется в скрещеньи судеб околоправительственных семей (вроде хорошо сидим, но в какой-то момент кто-то неизбежно говорит: как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, но на кой хер?) и безысходности 90-х (рэкет, бабы, гонка за металлом).
Личные выводы. Эксперты в один голос говорят, что это действительно большая книга, к которой можно по-разному относиться на личностном уровне, но как попытка осознания эпохи — она бесценна. Действительно, впечатление «Каменный мост» производит болезненное, но эпическое. Эпоха нас сама не отпустит, для этого нужно сознательное решение рецепиента, а мы, волей народной (или государевой), увязаем в ней все сильнее.
И Терехов выбрал любопытный путь для объяснения, что, раз за разом обсасывая детали прошлого и скрупулезно выстраивая своих игрушечных солдатиков, мы ни на шаг не приближаемся к Абсолютной Истине. Десять лет потребовалось Терехову и его герою, чтобы восстановить один маленький эпизод из большой истории, но все равно уйти ни с чем.
Ну и в комплекте поразительно часто встречающееся слово «быдло» (синоним «народа»?), прекрасные метафоры («богомольно сложенные персты первых липких деревьев»), омерзительные постельные сцены (слизь влагалищ и плевки в темную вязкую глубину — аж грустно стало).
Осторожно! Очарованность героя эпохой может спровоцировать рецидив имперской мании величия, если вы когда-нибудь ею болели.
Фигуранты, 90-е гг. А следователи кто, кстати? Мы не знаем, дружочек. Они называют себя «люди правды»: то ли последние бойцы невидимого фронта павшей империи, то ли самопальщики, которые на ее осколках не хотят терять соприкосновение с Абсолютной Силой. На что они десять лет ведут расследование, подкупают и путешествуют, кому отчитываются и для чего это делают, так и останется неизвестным (можно еще один роман страниц на восемьсот зафигачить).
Фигуранты, 40-е и 70-е гг. Кого будем «отпускать»? Всех поименно. Жителей Дома на набережной и Кремля, замоскворецких улочек и послереволюционного Томска. Из пропавших нафталином квартир следствие извлечет сотни стариков, которые помнят (а еще фантазируют и дописывают), какими были люди в их время, не то что нынешнее племя.
Следственные действия. Вот их — залейся. И поиск свидетелей с миру по нитке, и тяготы добывания информации из старых архивов, и (случайные) смерти стариков за час до допроса. Увлекательное действо затянется на десять лет с перерывами и перепашет многих причастных.
Проблемы, с которыми столкнулось следствие. В первую очередь коллега, поставляющий сведения о расследовании. Александр Васильевич — тяжелый человек, он не желает прерывать собственный монолог даже во время допросов свидетелей, а следственные действия зачастую останавливает, потому что ему срочно нужно отъехать на море на пару недель. Боязнь смерти, сложный комплекс чувств к умершим людям и империи (которая во главе всего), какая-то степень мизантропии (люди ему интересны в определенном контексте и очень недолго). Словом, опыт присутствия в его голове — специфический.
Также не помогает эфемерная временная линия повествования: если начало еще более-менее связное (и то не факт, после соединения всей картинки и там все становится сложно), то в третьей четверти время и пространство изгибаются так причудливо, что концов не найдешь: герой открывает книгу на террасе отеля в Феодосии, а поднимает глаза от газеты в московском офисе; на лифте какого-то питомника для рыбаков можно отправиться в Мексику 45-го и допросить свидетелей.
Иногда детективная интрига теряется в скрещеньи судеб околоправительственных семей (вроде хорошо сидим, но в какой-то момент кто-то неизбежно говорит: как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, но на кой хер?) и безысходности 90-х (рэкет, бабы, гонка за металлом).
Личные выводы. Эксперты в один голос говорят, что это действительно большая книга, к которой можно по-разному относиться на личностном уровне, но как попытка осознания эпохи — она бесценна. Действительно, впечатление «Каменный мост» производит болезненное, но эпическое. Эпоха нас сама не отпустит, для этого нужно сознательное решение рецепиента, а мы, волей народной (или государевой), увязаем в ней все сильнее.
И Терехов выбрал любопытный путь для объяснения, что, раз за разом обсасывая детали прошлого и скрупулезно выстраивая своих игрушечных солдатиков, мы ни на шаг не приближаемся к Абсолютной Истине. Десять лет потребовалось Терехову и его герою, чтобы восстановить один маленький эпизод из большой истории, но все равно уйти ни с чем.
Ну и в комплекте поразительно часто встречающееся слово «быдло» (синоним «народа»?), прекрасные метафоры («богомольно сложенные персты первых липких деревьев»), омерзительные постельные сцены (слизь влагалищ и плевки в темную вязкую глубину — аж грустно стало).
Осторожно! Очарованность героя эпохой может спровоцировать рецидив имперской мании величия, если вы когда-нибудь ею болели.
Эта книга заняла второе место в финале отечественной литературной премии "Большая книга" за 2009 год. Получившую первое место (и заодно приз зрительских симпатий) "Журавли и карлики" Леонида Юзефовича я тоже уже читал — книги вполне на равных. Разве что у Юзефовича чуть полегче язык. Но по мощи воздействия книги вполне сравнимы, они примерно одного уровня. И при всём при том обе эти книги странным образом перекликаются, точнее притча от Юзефовича полностью применима и к детективу от Терехова.С фабулой всё предельно просто — некая частная негосударственная и некоммерческая структура в составе небольшой группы заинтересованных товарищей пытается расследовать громкое убийство, бывшее в самом центре, в самом сердце Москвы, на Большом Каменном мосту 3 июня 1943 года. Убийца — пятнадцатилетний школьник Володя, сын министра самолётостроения (наверное трудно преувеличить и переоценить значение и значимость этой отрасли в переломные военные годы и соответственно самого министра, товарища Шахурина). Погибшая — одноклассница убийцы, его приятельница и "дама сердца" Нина, дочь советского дипломата Уманского. Официальная версия — любовная история, юношеский романтизм и шизофренический максимализм, нежелание расставаться с любимой (Уманские должны уехать в Мексику, куда отец назначен послом). Говорят, что император, узнав обстоятельства дела, назвал этих детей "волчатами"...
Однако имеются сомнения, что всё было именно так, как официально объявлено властями и следственными органами. Тем более, что уже тогда, по горячим следам, были те, кто считал, что настоящий убийца остался безнаказанным. И потому — расследование.Кстати, так и непонятно, откуда происходит интерес к делу участников этой "следственной" группы? Конечно какой-то ввод в тему прописан в самом начале, но ведь там почти сразу всё оказалось пустышкой и блефом...
Равно как и непонятен источник доходов членов оперативно-следственной группы — вроде как ничем другим особо никто не занимается, но сотенные долларовые купюры и евровые пятихатки в тексте периодически мелькают, да и просто перемещения членов группы по стране и за рубеж недешевы.
До конца не ясно, кто заказал это самое расследование. Тем более, что внятного и однозначного ответа на поставленные в начале следствия вопросы так и нету, есть лишь только вновь открывшиеся свидетельства и обстоятельства, и разные их толкования. И многое дожато что называется "на косвенных", и потому неоднозначно и расплывчато. Хотя всё равно линия расследования, линия детектива и важна и интересна даже сама по себе, вне связи и зависимости со всеми остальными смысловыми и ценностными линиями.Но наверное важно в книге не само расследование. Скорее важно погружение в саму политическую и социально-бытовую атмосферу того времени, причём именно в этих слоях общества. А слои уже самые высокие, практически третий считая от самого верха пирамиды власти. Наверху Император Иосиф Единственный, чуть ниже Молотов, Ворошилов — те, кто с императором на "ты" и "Коба", а дальше уже прочая известнофамильная "мелочь" — Литвиновы и Громыки, Берии и Маленковы, Шейнины и Микояны — вот в какие круги приводит нас расследование, вот где мы очучаемся в результате этой весьма добротной и практически к концу расследования пошаговой реконструкции событий шестидесятилетней давности. И все эти детали и мелочи политической и властной кухни, а также нюансы быта и отношений, все эти скрытотайные страсти и пороки, вся эта не показываемая обычным людям движуха власти и взаимосвязей представляют особый интерес. Потому что Терехову удалось в этой книге смастерить своеобразные Часы Истории в прозрачном корпусе, где видны все крутящиеся шестерёнки и вертящиеся колёсики, делающие своё историческое "тик-так".Крайне интересны фигуры наших оперативников. Начиная с самого главного героя Александра Васильевича, бывшего офицера КГБ-ФСБ, включая его коллег, мастеров сыска и следствия — Александра Наумовича Гольцмана, Бориса Миргородского, Алёны Сергеевны — и заканчивая последней секретаршей Марией. Всё это далеко не однозначные личности, колоритнейшие фигуры, характерные и наособинку, со всеми тайно-явными метаниями и страстями, увлечениями и пороками, любовями и болезненными их суррогатами, с кисломолочными брожениями в разных слоях московского общественного бисквита... Да ещё с учётом того, что всё это происходит ещё в девяностые с переходом в начало третьего тысячелетия.
Впрочем, все остальные действующие и бездействующие, злодействующие и злоумышляющие персонажи книги тоже колоритны и материальны. Как-то зело хорошо Терехову удаются даже набросочно обозначенные герои, как-то умело он расставляет и соединяет немногочисленные но точные слова-характеристики.Кое-какая показано-рассказанная внутренняя кухня расследования, некоторые порой весьма редкие и даже уникальные специфические приёмы и методы ведения следствия, а также способы оказывания давления на разного рода объекты-субъекты расследования для выдавливания интересующей информации добавляют интереса и остроты событийному ряду. А особенный, мастерский и фирменный тереховский язык не дадут читателю заскучать ни в каком месте восьмисотстраничной с гаком книги.Авторская манера письма совсем непроста и непригодна для беглого чтения. Терехов вовсю пользуется недосказаниями и намёками, методом аналогий и гипербол, заставляя читателя многое додумывать и допонимать самому, без помощи Автора или книжных персонажей. Некоторые моменты лично для меня так и остались непрояснёнными, кое-какие нюансы я так и не понял, типа (условно говоря) "откуда приехала бабушка" или вот фамилия одного из важных персонажей Хххххххх — кто скрывался за всеми этими косыми крестиками, превратившимися для меня в нолики? Но эти затруднительные места только добавляют азарта, мобилизуют читателя, заставляя его сосредоточиться на нюансах повествования с бОльшим вниманием.
Однако имеются сомнения, что всё было именно так, как официально объявлено властями и следственными органами. Тем более, что уже тогда, по горячим следам, были те, кто считал, что настоящий убийца остался безнаказанным. И потому — расследование.Кстати, так и непонятно, откуда происходит интерес к делу участников этой "следственной" группы? Конечно какой-то ввод в тему прописан в самом начале, но ведь там почти сразу всё оказалось пустышкой и блефом...
Равно как и непонятен источник доходов членов оперативно-следственной группы — вроде как ничем другим особо никто не занимается, но сотенные долларовые купюры и евровые пятихатки в тексте периодически мелькают, да и просто перемещения членов группы по стране и за рубеж недешевы.
До конца не ясно, кто заказал это самое расследование. Тем более, что внятного и однозначного ответа на поставленные в начале следствия вопросы так и нету, есть лишь только вновь открывшиеся свидетельства и обстоятельства, и разные их толкования. И многое дожато что называется "на косвенных", и потому неоднозначно и расплывчато. Хотя всё равно линия расследования, линия детектива и важна и интересна даже сама по себе, вне связи и зависимости со всеми остальными смысловыми и ценностными линиями.Но наверное важно в книге не само расследование. Скорее важно погружение в саму политическую и социально-бытовую атмосферу того времени, причём именно в этих слоях общества. А слои уже самые высокие, практически третий считая от самого верха пирамиды власти. Наверху Император Иосиф Единственный, чуть ниже Молотов, Ворошилов — те, кто с императором на "ты" и "Коба", а дальше уже прочая известнофамильная "мелочь" — Литвиновы и Громыки, Берии и Маленковы, Шейнины и Микояны — вот в какие круги приводит нас расследование, вот где мы очучаемся в результате этой весьма добротной и практически к концу расследования пошаговой реконструкции событий шестидесятилетней давности. И все эти детали и мелочи политической и властной кухни, а также нюансы быта и отношений, все эти скрытотайные страсти и пороки, вся эта не показываемая обычным людям движуха власти и взаимосвязей представляют особый интерес. Потому что Терехову удалось в этой книге смастерить своеобразные Часы Истории в прозрачном корпусе, где видны все крутящиеся шестерёнки и вертящиеся колёсики, делающие своё историческое "тик-так".Крайне интересны фигуры наших оперативников. Начиная с самого главного героя Александра Васильевича, бывшего офицера КГБ-ФСБ, включая его коллег, мастеров сыска и следствия — Александра Наумовича Гольцмана, Бориса Миргородского, Алёны Сергеевны — и заканчивая последней секретаршей Марией. Всё это далеко не однозначные личности, колоритнейшие фигуры, характерные и наособинку, со всеми тайно-явными метаниями и страстями, увлечениями и пороками, любовями и болезненными их суррогатами, с кисломолочными брожениями в разных слоях московского общественного бисквита... Да ещё с учётом того, что всё это происходит ещё в девяностые с переходом в начало третьего тысячелетия.
Впрочем, все остальные действующие и бездействующие, злодействующие и злоумышляющие персонажи книги тоже колоритны и материальны. Как-то зело хорошо Терехову удаются даже набросочно обозначенные герои, как-то умело он расставляет и соединяет немногочисленные но точные слова-характеристики.Кое-какая показано-рассказанная внутренняя кухня расследования, некоторые порой весьма редкие и даже уникальные специфические приёмы и методы ведения следствия, а также способы оказывания давления на разного рода объекты-субъекты расследования для выдавливания интересующей информации добавляют интереса и остроты событийному ряду. А особенный, мастерский и фирменный тереховский язык не дадут читателю заскучать ни в каком месте восьмисотстраничной с гаком книги.Авторская манера письма совсем непроста и непригодна для беглого чтения. Терехов вовсю пользуется недосказаниями и намёками, методом аналогий и гипербол, заставляя читателя многое додумывать и допонимать самому, без помощи Автора или книжных персонажей. Некоторые моменты лично для меня так и остались непрояснёнными, кое-какие нюансы я так и не понял, типа (условно говоря) "откуда приехала бабушка" или вот фамилия одного из важных персонажей Хххххххх — кто скрывался за всеми этими косыми крестиками, превратившимися для меня в нолики? Но эти затруднительные места только добавляют азарта, мобилизуют читателя, заставляя его сосредоточиться на нюансах повествования с бОльшим вниманием.
Омерзительная книга. Я читаю очень много. Но никогда в жизни не читала чего-либо, вызывающего такую ненависть. Даже не представляю, как можно жить с такой душой, с такими мыслями, с таким восприятием мира и людей. Спасибо автору. Теперь я знаю, что такие люди есть. Ходят среди нас, думают о нас. И даже пишут книги
