Читать онлайн Грешница бесплатно
Пролог
Она узнала его сразу, словно почувствовала. Заметила лишь краем глаза силуэт, но сердце уже дрогнуло, а потом припустило в бешеном ритме. Так теперь было часто, почти каждую ночь Кира просыпалась от частого сердцебиения. Долго лежала, успокаивая себя, но все равно приходилось пить капли, чтобы унять это волнение и разбушевавшееся сердце.
Вот и сейчас любимый капучино с любимым пирожным в отличном кафе встали ровно поперек горла. Она с трудом сделала глоток, обжигая язык, отодвинула тарелку, боясь повернуться. Может быть, он и не заметит ее, и она уйдет спокойно.
Посмотрела в окно, снаружи под проливным весенним дождем по центральному проспекту спешили люди. Раскрытые зонты мелькали разноцветными пятнами, свет фонарей отражался от проезжающих машин, неоновые вывески мигали в разлитых лужах.
Киру сюда загнал именно дождь. С недавних пор она его не любила, еще больше не могла находиться в машине, когда капли барабанили по крыше, и от влаги запотевали окна.
Еле-еле на парковке нашла свободное место, добежала до крыльца кафе, но все равно промокла почти вся. Не сразу, но нашла свободный столик, небольшой, у самого окна.
Но люди за окном сейчас не отвлекали, даже размышление о новом проекте не приносило радости и азарта, как это у нее часто бывало. Кира спиной чувствовала его присутствие, отложила блокнот с карандашом, замечая, что сжимает его в руке так, что уже слышен хруст.
Он не один, с ним девушка. Ревность проскребла по бьющемуся в бешеном ритме сердцу. Прикрыла глаза, медленно досчитала до двадцати. Надо уходить. Она не сможет смотреть ему в глаза.
Не хочет.
Не готова.
Не сейчас.
Никогда не будет готова.
Медленно стянула резинку, распутала тугой пучок волос, чтобы прикрыть ими лицо. Встала, бросила блокнот в сумку, на стол – денежную купюру. Начала медленно пробираться между близко стоящих столиков. Увлеченная своей конспирацией, не заметила официанта, тот резко развернулся, Кира наткнулась на поднос, который полетел прямо на нее.
Жуткий грохот на весь зал, кажется, даже музыка притихла, что до этого чуть слышно лилась из динамиков. На нее посмотрели все. Сжимает губы, смотрит на залитую вишневым соком белую футболку и стекающие по голым ногам красные потеки.
– Ой, девушка, извините ради бога. – Официант оправдывается, протягивая ей салфетку.
– Ничего, сама виновата, – чуть слышно, все так же наклонив голову, закрываясь волосами.
Господи, как стремно все это, она взрослая женщина, ей тридцать три года. Она прячется, маскируется, хочет сбежать, только бы не видеть того молодого мужчину и не встречаться с его пронзительным взглядом и такими до боли любимыми голубыми глазами.
Снова тяжело выдыхает, поднимает голову, убирая волосы. Открыто смотрит на парнишку-официанта. Обводит взглядом зал.
– Все хорошо. Спасибо, – принимает салфетку.
Снова чувствует жар плечом, он сидит именно там, справа, с молоденькой курносой блондинкой. Заставляет себя повернуться в ту сторону, чтобы показать, чтобы доказать самой себе, что она излечилась, что она когда-нибудь излечится.
Он стал старше. Светлая приталенная рубашка, волосы подстрижены короче, чем были, нет той лихой челки, которая постоянно падала на глаза, а Кира так любила зачесывать ее назад, оттягивая волосы до легкой боли, целуя при этом в губы.
В горле сразу пересохло. По спине потянулись противные капли холодного пота от надменного взгляда голубых глаз. Кира кивнула, быстро отвела глаза и свернула в сторону уборной. Ей не понравился, ой как не понравился этот его взгляд. Ну хотя, что она ожидала? За что боролась, на то и напоролась. Она думала, что все сделала правильно, но от этого стало только хуже.
Руки тряслись, умылась холодной водой, посмотрела на себя в зеркало. Лицо осунулось, какая-то рабочая футболка, короткая джинсовая юбка. Вид бедной, несчастной, замученной бабы. Ее привычная одежда для работ у заказчика. В сравнении с этим молодым мужчиной она выглядела так, словно три дня не ночевала дома.
Снова поймала себя на мысли, что не может даже про себя произнести его имя. Словно оно причинит еще большую боль, чем есть. Громко хлопает за спиной дверь. Кира резко поднимает голову, встречаясь именно с теми голубыми глазами, которые совсем недавно прожигали ее насквозь.
Мужчина медленно подходит ближе, опирается руками по обе стороны от нее, зажимая Киру между своим сильным телом и раковиной.
– Ты все так и продолжаешь бегать от меня?
Голос низкий, хрипловатый. Двигается ближе, Кира чувствует жар его тела, запах – цитрусы и свежесть, от него кружит голову. Дыхание щекочет шею, а одна рука уже скользит по обнаженному бедру.
– Не надо.
– Что не надо?
– Не надо, Ян. – Имя скребет горло.
– Почему всегда решаешь ты, что надо, что не надо?
Кира цепляется до белых костяшек за раковину. Кожа горит под пальцами мужчины, которые уже забрались под короткую юбку. Господи, как она скучала по ним. Словно долбаная наркоманка.
– Ян, перестань.
– Раньше ты не останавливала меня, а просила еще. Или кто-то другой делал это лучше меня?
Внимательно смотрит через зеркало в его лицо. Совсем другой, словно чужой, не ее сумасшедший мальчик.
Совсем не ее.
Стал старше, плечи шире, руки грубее и настойчивее. Хотя прошел всего один год, длинный, безумно одинокий, полный слез и терзаний год.
Он задирает юбку выше, отодвигает тонкую полоску трусиков. Кира, словно парализованная, не может даже сдвинуться с места, только шепчет:
– Ян, пожалуйста. Не надо.
– Ты права, могут зайти.
Резко хватает за плечи и заталкивает в первую попавшуюся кабинку. Тут же ее юбка задирается до талии, настойчивые пальцы отодвигают в сторону белье.
– Почему ты такая мокрая?
– Ян… – Дыхание сбивается, из груди вырывается то ли стон, то ли всхлип, когда пальцы мужчины проходятся по половым губам, собирая влагу ее возбуждения.
Звук расстегивающегося ремня, шелест одежды. Резкий толчок, он заполняет ее сразу, до конца. Левой рукой задирая футболку и до боли сжимая грудь, оттягивает чашечку бюстгальтера, зажимает между пальцами затвердевший сосок.
– Черт, – хрипит, резко вбиваясь.
Моментальная волна удовольствия проносится по телу. Словно цунами, разрушая все на своем пути.
Толчок. Еще. Резко. До боли. До сладкого удовольствия, растекающегося по телу. Оргазм накрывает неожиданно, разрываясь огненным шаром в груди на мелкие частицы, разрывая на эти же частицы ее сознание. Кричит, закрывая рот ладонью, прикусывая ее.
Мужчина кончает следом, дергаясь внутри, теплая сперма стекает по его члену и бедрам. Он крепко за шею прижимает Киру к себе, часто дышит, до боли и хруста сжимая плечи.
– Думал, забуду. Не получилось.
Выходит из нее так же резко, разжимая руки, Кира чуть не падает, хватается за стены. Позади нее хлопает дверь, льется вода.
– Ой, мужчина, а это женский туалет.
– Да? Я, видимо, перепутал. Уже ухожу.
– Ой, ну что вы. Вы ничуть не мешаете.
Женский смех, вода больше не льется. А Кира больше ничего не слышит.
Не видит.
Не чувствует.
Разворачивается, оседает на унитаз, зажимая рот рукой, глотая слезы и накатившую истерику. Он даже не произнес ее имя. Ни разу. Воспользовался, как вещью, наказывая и унижая.
Она знает, за что.
Она заслужила.
Глава 1
– И почему мне не восемнадцать лет?
– О чем ты?
– Смотрю на этого парнишку и вот прям жалею, что мне не восемнадцать лет.
– Света, тебе тридцать пять, и у тебя двое детей.
Светка поморщилась, посмотрела в глаза подруге:
– Вот умеешь ты испортить настроение.
– Обращайся.
– Нет, ну ты только посмотри на него. Я удивляюсь, как тут еще не висят гирлянды из оставленных девичьих трусиков и бюстгальтеров через весь автосервис. Да я бы и мужским не удивилась.
Светка развернула Киру в сторону сервиса, где сейчас ее машине, красному «мини-куперу», меняли пробитое в поле колесо. Жаркое майское солнце ослепляло, она прикрыла лицо рукой и увидела предмет Светкиных терзаний и вздохов последние пятнадцать минут.
Молодой человек в белой бейсболке козырьком назад, с голым торсом и в коротких шортах ловко орудовал домкратом, поднимая машину, а затем снимал поврежденное колесо. Кира склонила голову, пригляделась:
– Боже мой, ну до чего хорош, паршивец. До чего хорош.
Светка все не унималась, а парень и правда был хорош. Когда он встал с корточек, выпрямился и легко поднял тяжелое колесо, Кира удивилась. Мышцы заиграли, четкие кубики пресса, косые мышцы живота, татуировка на левом боку и по всей правой руке до плеча, переходящая на шею. Что именно там было, Кира не могла разглядеть с такого расстояния.
Парень шел на них, щурился от солнца и, кажется, смотрел ей прямо в глаза. Как-то странно дернулось сердце, словно от испуга, и часто забилось. Так бывает, когда какой-нибудь гад подрезает ее на дороге, думая, что женщина за рулем – это не человек. Сердце в испуге отбивает неровный ритм, а ладошки потеют.
– Ох ты, боже мой, Светлана Васильевна, только спокойно, у тебя дети, двое детей. Интересно, что такой красавчик делает в этой дыре? – Светка успокаивала сама себя, параллельно задавая вопросы.
Парень уже прошел, при этом Кира точно видела, как он мазнул взглядом по ее голым ногам в коротких шортах, затем по ее серой майке, а потом подмигнул. Это было так неожиданно и откровенно, что девушка растерялась.
Она утром не надела бюстгальтер, потому что проспала, накинула на майку джинсовую курточку, на ноги натянула кроссовки. Скрутив волосы в высокий пучок, погнала через весь город в прекрасный загородный комплекс с живописным названием «Озерки» к заказчику.
И вот именно сейчас, на двадцатисемиградусной жаре, ее соски решили заостриться, показывая себя во всей красе работнику шиномонтажа. Кира скрестила руки, прикрывая грудь, хоть и поздно было уже это делать, он все уже наверняка увидел.
– Разве в таких, как ты выразилась, «дырах» не могут работать красавчики?
То место, где им пришлось менять колесо, не было самым презентабельным, обыкновенный сервис и шиномонтаж, каких десятки на окраинах города, на самой обочине. Но он оказался ближайшим, чтобы поменять или подлатать колесо.
– Могут, но не в брендовых кроссовках и шортиках. – Светка проводила парня взглядом, пока тот не зашел с колесом в помещение. – Да и татуировки на нем не из простых и дешевых.
– Да? Не обратила внимания.
– Ты вообще на кого-нибудь обратишь внимание? Сколько можно уже, Кир? На Сергееве не сошелся свет клином. Хотя я тебя предупреждала: крутить романы с заказчиками – не самая хорошая идея, особенно если еще эти заказчики имеют беременных жен.
– Я ничего не знала про жену и уж тем более беременную. Я бы на пушечный выстрел к нему не подошла тогда. И не подпустила, ты знаешь, это табу.
– Да козел твой Сергеев. Конченый козел.
– Он не мой.
– А страдаешь так, будто все еще твой.
Светка одернула на себе сарафан, разглаживая складки на аппетитной груди третьего размера. Откинула на спину темную прядь волос и вновь посмотрела на подругу.
– Не страдаю, на хер он мне упал? Проект закрыт, жена на днях рожает.
– Да, ты им сделала чудный садик – с дорожками вдоль голубых елей, клумбами из роз и такой милой маленькой качелькой. Тебя вообще не смутили детские качели при разработке дизайна ландшафта?
– Не смутили. Многие заказывают и качели, и горки, целые детские домики.
– А то, что этот заказчик был сорокалетний мужик, якобы холостой? Господи, какая дура, ведь умная, точно умная, но такая дура!
– Не начинай.
Кира села на скамейку, вытянула ноги и откинулась назад, подставляя лицо палящим лучам майского солнца.
– Ой, ты еще шарики надуй и упаковку памперсов купи, поздравь молодого папашу.
– Зря я тебя взяла с собой. Весь мозг сейчас мне изнасилуешь. И вообще, зря рассказала про Сергеева, так и знала, что будешь гнобить меня до конца дней.
– Я твой поставщик растений, как без меня-то? И подруга, которая всегда переживает. Кир, ты пойми, не надо так, как ты. Не надо грузиться, ну было и было. Женат – не женат, подонок, подлец – это все жизненный опыт. Да, больно, противно, стремно на душе, но жизнь, в ней полно многого другого.
– Ой, ну чего ты заладила, словно я в монастырь собралась? Да, много всего хорошего, у меня это любимая работа.
– Работа – это не все. Мир прекрасен, удивителен и щедр на сюрпризы. Вот сегодня ты проспала, не надела лифчик, а тот красавчик чуть косоглазие не заработал. Я видела, как у него встал, вот клянусь.
– Света, не гони.
Кира открыла глаза, сняла с волос резинку, волосы рассыпались по плечам, отливая на солнце темным медом.
– Ну посмотри, до чего он сладенький.
– Карпов, что ли, опять в командировке?
– Ой, при чем тут Карпов?
– Он твой законный муж и должен обуздать гормоны своей ненасытной жены. А то вон, уже на пацанов заглядываешься.
Светка махнула рукой и уставилась на дверь, где снова появился парень. Он стоял, опершись на дверной косяк, вытирая руки какой-то грязной тряпкой, и смотрел на них.
– Тебе надо с ним замутить.
– С кем?
– С парнишкой, смотри, какой он ладненький.
– Ему лет-то сколько? Я могу его только усыновить, а не замутить.
– Ой, старушка нашлась, тебе сейчас никто больше двадцати пяти не даст. Попка как орех, титьки торчат, губки пухленькие. Любой малолетке фору дашь.
– Спасибо, дорогая, но мне не двадцать пять, а тридцать два. И я об этом знаю.
Кира чувствовала на себе взгляд того парня, он обжигал сильнее майского дикого солнца. Она хотела повернуть голову и посмотреть в его наглые глаза, но не могла этого сделать, словно стеснялась.
– Познакомься с ним, а если попросит телефончик, то дай. Да и вообще, все, что попросит, дай.
– Светлана Васильевна, откуда в вас этот разврат?
– Так, иди закадри мальчика. Покажи, как надо делать то, что не умеют его малолетки-ссыкухи.
– Ой, Свет, все, отстань. Никому и ничего я не собираюсь показывать.
– Ну и дура.
– Согласна.
Парень снова прошел мимо и опять с ее колесом на плече. Если он так таскает их каждый день, да по нескольку, неудивительно, что он такой накачанный.
– Ян, проверь еще масло.
Другой парень выглянул из открытой двери и снова пропал. Кира со Светой синхронно посмотрели в сторону «мини-купера». А тот, кого назвали Яном, никак не отреагировав, продолжал ставить колесо на место.
Девушки молча наблюдали за его движениями, а он даже ни разу на них не взглянул. Когда закончил с колесом, полез под капот, Кира мало понимала, что он делает. Свою любимую машинку гоняла в сервис регулярно, там смотрели, меняли, доливали, сливали, подкручивали и диагностировали все сами.
Светке позвонили, она отошла, но Кира слышала, как она что-то говорит про котлеты и необходимость поставить суп в холодильник. Дети, как же это мило.
– Что-то не так?
Подошла вплотную, заглядывая под капот. Парень повернул голову и посмотрел на нее. В тени было видно, что у него голубые глаза с темно-синими лучиками от зрачка, красивая линия бровей, четко очерченные губы и щетина, что прибавляла ему возраста. Кира про себя так и сказала: «Ух ты!» и слегка зависла на глазах парня. А по щекам отчего-то захотелось провести рукой, так, что закололо подушечки пальцев, словно Кира уже потрогала и поняла, как колется щетина.
Но парень так и не ответил на ее вопрос, сам продолжая рассматривать девушку.
– Я хочу отвезти тебя до дома.
– Прости, я не расслышала. Что ты сказал?
Глава 2
– Я тебя подвезу.
– Зачем? Я сама умею водить.
– Потому что я так хочу.
Кира выпрямилась, откинула волосы назад, засунула одну руку в задний карман джинсовых шорт и уже по-другому посмотрела на парня. Первая волна этой странной эйфории моментально сошла, оставив какую-то горечь, смазанную его поведением и этим наглым заявлением.
– В этой жизни не всегда получаешь то, что хочешь. Не думал об этом?
– Да? Странно. Я не замечал.
Парень стоял совсем близко, Кире пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него, прикрываясь от солнца, которое светило прямо в глаза. Высокий, широкоплечий, она старалась не смотреть на мышцы и татуировки, покрывающие руку, а только в лицо. Но лучше бы она и туда не смотрела. Парень улыбнулся, обнажив ровный ряд белоснежных зубов, на щеках стали видны ямочки, глаза искрились.
– Да уж… – сказала вслух, вырвалось само как-то.
Он что, издевается? Кира не любила наглых, вот именно таких – уверенных до безобразия в себе пацанов. А то, что он был пацаном, было ясно сразу, непонятно, на что Светка пускала слюни. Ну фигура, ну и что дальше?
– Сколько я вам должна?
Ей хотелось быстрее расплатиться и уехать уже домой, принять душ, сменить майку, которая так и липла к спине и груди, показывая еще больше ее торчащие снова так не вовремя соски.
– Нисколько.
– Это что, благотворительность?
– Хотя нет, я передумал. Один поцелуй прекрасной девушки.
– Господи, как неоригинально, – хмыкнула.
– Так я вообще парень неоригинальный.
– Я заметила. Так сколько и куда платить?
Он уже стал раздражать ее своей улыбкой, насмешливым взглядом, расслабленной позой, голым торсом, плоским животом и кубиками пресса, за которые так и цеплялся взгляд.
Наверняка у своих ровесниц где-то там, в институте, в элитных загородных или пафосных ночных клубах, он пользуется бешеной популярностью. Кира готова была спорить на что угодно, что это так.
Но точно не здесь.
Не сейчас.
Не с ней.
Ян продолжал молчать, разглядывая девушку. Ему все больше нравилось то, что он видел: вздернутый носик, чуть заметные веснушки, которые он все равно разглядел. Темные волосы, отливающие медом на солнце, то, как девушка начинала закипать, а он выводил ее намеренно тупым подкатом, но она не опускалась до грубости. А еще от нее чуть уловимо пахло полевыми травами и еще чем-то приятным, он не мог понять.
– Так что насчет поцелуя?
Безумно хотелось попробовать ее губы, наверняка они сладкие, а еще впиться в эти торчащие соски, которые так и манили, хотелось их потрогать, ощутить их упругость и твердость, так что чесались ладони.
– Если это все, и денег с меня не возьмут, то нам пора ехать. Спасибо.
– Ян.
– Что?
– Меня зовут Ян.
– Спасибо, Ян, вы очень нас выручили.
– Не за что. Обращайтесь.
– Непременно. В другой жизни.
– Думаю, это будет раньше.
Кире еще больше захотелось скорее уехать, чтобы не находиться около этого парня. Он раздражал, все хорошее настроение, что было после поездки к заказчику, испарилось, а еще ехать по забитым пробками дорогам. Нервно дернула ручку двери, села за руль, а он все продолжал стоять перед машиной, но уже закрыв капот. Словно девочка, ей-богу, растерялась перед пацаном. Имя-то наглое какое – Ян, да и сам такой же.
– Света! – громко крикнула, махнула подруге рукой, приглашая сесть.
– Ну что, телефончик попросил? О да, вот так, включи кондиционер, я облилась потом, что за адская жара в мае?
– Ага, попросил, только не телефончик.
– Сразу трахнуться? Ну, паршивец! Но каков паршивец!
Светка смеялась, качая головой в знак осуждения, а Кира, выкрутив руль своего любимого «мини-купера», дала по газам, обдав паршивца клубом пыли из-под колес.
– Нет, до этого не дошло. Просил поцелуй.
– Какой романтичный мальчик… – Светка театрально сложила на груди руки.
– Хамло.
– Да чего ты так завелась? Зацепил, да, зацепил пацан?
– Ой, Свет, не начинай.
– Да чего ты так реагируешь-то? Ну, молодой, ну, наглый, тебе что, с ним – детей крестить, под венец идти? Здоровый, нормальный, качественный секс с молодым, красивым парнем еще никому не навредил. Ты видела, он ходячий тестостерон. Господи, там, наверное, такой агрегат в шортиках, что мама не горюй.
– Света, завязывай.
– Для кого бережешь-то себя? Для таких, как Сергеев твой?
– Ой, да при чем тут снова несчастный Сергеев? Там было-то всего пару раз.
– Вот именно, что пару раз, и вспомнить нечего.
– Да он пацан совсем, да я его вижу первый раз в жизни. Ты за кого меня принимаешь?
– Ну и что? Так это хорошо. Никаких обязательств, ты не будешь накручивать себя возрастом, что пора замуж. Чисто секс, ничего личного.
Да, конечно, Светка была права, и чего она так психанула и взъелась на мальчика? Ну, подкатил так, как умеет, ну, заигрывал, а она прям историю уже выдумала в голове о домогательствах взрослой тетеньки. Мол, она не такая, она из высоких материй соткана.
Кира усмехнулась, настроение улучшилось. А мальчик и в самом деле был хорошенький. Только не умеет она с такими, ей надо, чтобы мужчина был постарше, чтобы добивался, ухаживал. Хотя был такой, и не один, они и добивались, и ухаживали, и были старше. Но где сейчас все они? У кого жена рожает, у кого скоро внуки будут.
Нет, Кира не считала себя одинокой и не стремилась замуж, вполне самодостаточна, хорошая работа, собственная квартира, образование, перспективы, все было при ней. Были мужчины, романы, случайные и не очень. Но такова женская сущность, что ей хотелось свить гнездо, зажечь очаг, родить детей. Не прямо вот сейчас, а вообще. Но хотя даже от одних мыслей становилось страшно.
Подруга толкала ее на приключения, которых у нее в последнее время было мало, – работа, дом, новые проекты, активизировались заказчики с приходом весны. Всем надо новые дизайны, ландшафты, где выкопать пруд, где копать бассейн и срочно устроить японский сад или водопад.
Высадив Светлану у ее дома в небольшом коттеджном поселке, отказалась идти в гости, очень хотелось домой, да и Офелия голодная, все ноги ей оттопчет, будет смотреть осуждающе. Свою кошку она любила.
Странно, но на выезде из поселка машину снова повело в сторону, как на поле. Кира притормозила, вышла, теперь уже спустило другое колесо. Вот словно ее день сегодня, звезды сошлись, карта легла, все совпало, чтобы не доехать до дома и получить тепловой удар. Да и дорога, что она выбрала, проходила через лес, Кира решила срезать путь и вот теперь стоит в лесочке, а вокруг ни души.
Как назло, ни насоса, ни компрессора у нее не было. Да и зачем, она же девочка, не будет же сама качать колеса. Она не девочка, она тупица. Села за руль, уже хотела было звонить Светлане, чтобы спасала, подключала мужа, вызывала эвакуатор. Но, опустив голову, увидела небольшой прямоугольник. На полу валялась визитка, Кира подумала, что это у нее выпала, но, подняв, прочитала: «Шиномонтаж, автосервис», адрес и телефон, а на обратной стороне еще один номер, написанный уже от руки, и имя Ян.
– Вот точно паршивец, как знал, что увидимся еще.
Можно, конечно, было не звонить, справиться самой, она ведь такая самостоятельная, но словно бес толкнул в ребро, набрала номер.
Глава 3
Кира облокотилась на капот автомобиля, запрокинула голову и принялась ждать. Было так тихо и хорошо, чирикали птички, деревья шелестели яркой весенней листвой. Конец мая стоял безумно жарким, отцвела черемуха, уже зацвела сирень, ее аромат разносился по всему лесу и кружил голову.
Голос парня, когда он ей ответил, был серьезным, Кира даже подумала, что, может, это и не его номер. Но, как ни странно, он ее узнал, так и назвал: «Красный „мини-купер“» и засмеялся. Обещал скоро приехать, только пусть она скинет ему геолокацию. Ох уж эти современные технологии, не спрятаться ни от кого и не скрыться.
Кира скинула, чуть постояла у машины, увидела в лесу красивые голубые незабудки, пошла за ними. Она часто предлагала заказчикам много ранних весенних цветов, но только незабудки имели безумно сильный аромат, на любителя, конечно, но Кире он нравился.
Нарвала целую охапку, сквозь ветки увидела, как рядом с ее машиной притормозил черный и пыльный «УАЗ». Девушка замерла на месте, прижимая к груди букет. Чуть отошла за дерево, жалея о том, что так и не закрыла свою машинку, а там сумка, ключи от квартиры, ноутбук, в котором новые проекты. Господи, надо же быть такой дурой!
Из пыльного «Патриота» никто не выходил. Может, быстро побежать, сесть за руль и заблокировать двери? Точно, и поехать на спущенном колесе. Но вот из машины кто-то вышел, Кира присела на корточки, спрятавшись за толстым стволом. Мужчина был вроде бы один, обошел ее «мини-купер», пнул колесо, заглянул в салон, потом огляделся по сторонам.
Кира пригляделась: черная футболка, бейсболка, камуфляжные штаны, может, дачник какой, с виду не страшный. Встала, сделала несколько шагов, снова замерла, все так же прижимая к себе незабудки.
– Эй, это ваша машина? – крикнул мужчина, увидев ее.
Прятаться дальше было бессмысленно, Кира пошла к машине. Чем ближе она подходила, тем неуютнее ей становилось. Вроде обычный мужчина, около сорока, сильный, крепкий. Но она физически чувствовала его взгляд на своем теле, голых ногах и открытых плечах. Она прикрывала грудь цветами и медленно подходила.
– Привет, красавица.
А вот это совсем не понравилось, ни эта его «красавица», ни «привет». Что за день-то сегодня такой стремный? Надо было сидеть там, в кустах за деревом, как мышка, и не дышать, черт с ней, с сумкой и вещами.
– Здравствуйте.
– Тебе помочь?
– Нет, спасибо, я уже позвонила, муж сейчас приедет.
Это «тебе» резало слух, она привыкла обращаться на «вы» к незнакомым людям.
Мужчина странно хмыкнул, начал обходить ее машину, чтобы подойти ближе. Но Кира стала двигаться в противоположную сторону. Мужчина смотрел ей в лицо, потом снова на голое плечо, с которого съехала лямка майки, облизнул полные губы, а ее аж передернуло.
– И что за мужик такой, что отправил жену в лес одну?
– Да вот, так получилось.
Кира пожала плечами, продолжая медленно обходить «мини-купер», хотелось послать его куда подальше, нагрубить, чтобы отстал. Но мозгом она понимала, что совсем одна на лесной дороге, надо или по-хорошему, или бежать. Хотя с чего она решила, что он злодей и насильник? Но сама обстановка располагала к страшной картине, достойной фильмов про насильников и их случайных жертв. Даже птицы перестали чирикать, или ей так показалось?
– Но ведь он еще не приехал, давай я чем-нибудь помогу.
– Нет, спасибо, не хочу вас утруждать.
– Я много чем могу помочь. Такой красивой девочке грех не помочь.
Кира выдавила улыбку, щупая задние карманы шорт, ища телефон, но его там не оказалось. Быстро начала смотреть по сторонам, на землю, но ведь он точно был в кармане, она засунула его туда.
Медленно начала накрывать паника, нарастающая изнутри. Она остановилась, мужчина оказался совсем близко, она даже почувствовала его запах, он резко протянул к ней руку, а из ее руки выпали цветы.
– Валера.
Она словно оглохла, во все глаза смотрела на него, даже разглядела небольшой шрам на левой щеке и темно-зеленые глаза. Кира сделала шаг назад, не понимая, что он с ней просто знакомится. Но тут раздался громкий автомобильный сигнал, девушка вздрогнула, из кустов метнулась вверх птица. Ее сердце также метнулось в груди, отдаваясь частыми ударами в ребра.
Мужчина обернулся, им навстречу шел парень в светлой майке и шортах, бейсболка так и была надета козырьком назад. Кира перевела на него взгляд, громко выдохнула. Господи, нервы совсем ни к черту стали, пора пить успокоительные.
– А вот и муж приехал, – сказала чуть слышно, указывая на подходящего парня рукой, а потом помахала. – Дорогой, у меня опять проблемы с колесом, представляешь?
– Ты чего, испугалась меня? – Мужик так странно на нее посмотрел, на что Кира пожала плечами. – Вот же дура, совсем больная. Я же только помочь хотел.
Ян подошел ближе, вглядываясь в лицо девушки, она была напугана, большие светло-карие глаза смотрели с тревогой, а под ногами валялись цветы. Он как-то сразу подобрался, внутри вспыхнул гнев, сжал кулаки. А то, что рядом с ней стоял здоровый мужик и пялился на нее, Яну совсем не понравилось. Подошел, оттесняя его, закрывая девушку собой.
– Что здесь происходит?
– Да вот, испугалась меня. Я ведь только помочь хотел, ты уж… это… парень, объясни своей жене, что не все злодеи на проселочных дорогах.
Жене?
Ян улыбнулся, прижал испуганную девушку к себе, обнимая сильными руками, пряча ее удивленное лицо на своей груди.
– Да, она у меня такая трусиха. С ней постоянно что-то случается, вот колесо пробила за час второй раз. То вот от испуга шарахается.
– Бабы за рулем – совсем беда. Ну, бывайте. – Тот, что назвался Валерой, бодро зашагал к своему пыльному «Патриоту», обернувшись, махнул рукой и уехал.
Все это время Ян прижимал девушку к себе. Она не сопротивлялась и так идеально подходила под него, словно совпали два кусочка мозаики – ее хрупкое тело и его руки, она была ему ровно до подбородка. Он чувствовал, как она напряжена, погладил по спине, вокруг витал невероятный аромат каких-то цветов, окутывая их.
– Чем так пахнет?
– Незабудки.
Кира поняла, о чем он спрашивает, тихо ответила, сердце медленно успокаивалось, в его руках было спокойно, а вот так обниматься посреди леса с человеком, которого она видит второй раз в жизни, было так привычно и нормально, что она даже этому не удивилась. Сегодня вообще странный день, неизвестно, что он приготовил ей дальше.
– Муж?
– Надо было как-то себя обезопасить. Он так напугал меня, думала, сейчас изнасилует в кустах и убьет потом.
Вся та злость и непонятная агрессия на этого мальчишку как-то странно прошли. Сейчас он не был таким наглым и самодовольным, может, это стресс, и она просто ничего не замечает?
Ян снова улыбнулся, прижал Киру к себе чуть крепче, пользуясь ее состоянием, а то еще немного, и вернется та колючка, которая так деликатно его отшила совсем недавно. Было непривычно так стоять и просто обнимать девушку, он обычно брал то, что хотел, и шел дальше, на нежности и всякого рода пустяки не было ни желания, ни времени.
Он все еще хотел попробовать ее соски на вкус, накрыть грудь ладонью, почувствовать, как та ляжет в его руку. Он помнил, как их контур отчетливо виднелся через тонкую трикотажную майку. От близости рядом с ней член уже стоял, болезненно упираясь в белье.
– Я спас принцессу от злого дракона, мне положен поцелуй.
– Ты до сих пор веришь в сказки?
Глава 4
– Ну, как ты, милая моя? Скучала? Я тоже.
Кира наконец добралась до своей квартиры, открыла дверь, зашла, бросая сумку на пол. Кошка сидела прямо у порога и осуждающе смотрела на нее, вот она прямо чувствовала, что даже животное знает, чем она занималась в лесу.
Гаишник, остановивший ее на дороге, долго вчитывался в документы, потом вглядывался в лицо и искусанные губы, а еще засос на шее. Для приличия спросил, все ли у нее хорошо, на что Кира ответила, что все просто сказочно. Но стыдно было неимоверно. У нее засосов не было с десятого класса, когда одноклассник Леха увлекся, за что потом схлопотал по морде.
– И не надо на меня так смотреть, – разговаривать с Офелией было привычно, самый благодарный слушатель, хотя было видно, что кошка ее чаще осуждает, но снисходительно терпит.
Кошка для приличия подошла, потерлась о ноги, ушла и села у пустых мисок.
– Да, пожрать-то ты всегда готова. А вот войти в положение – нет.
Кира положила кошке корма, пошла в ванную, посмотрев на себя в зеркало, замерла. Медленно сняла шорты, мышцы все еще помнили тот болезненный спазм, а внизу живота все снова сжалось лишь при одном воспоминании. Странно устроен организм, ты вспоминаешь, мозг посылает сигнал органам, и ты снова чувствуешь. Толчки, пульсацию, удовольствие.
Сняла майку, соски торчали, на правой груди тоже засос, провела по нему пальцами, заметила, как они дрожат. Встала под горячий душ, хотя всю дорогу хотела под холодный, чтобы освежиться и прийти в себя. Но тело колотило, как в ознобе, словно она заболела, подцепила какой-то вирус, болезнь.
Этот мальчишка точно был носителем ее вируса.
Когда все пошло не так? Как она это пропустила? После фразы, что Ян такой большой, а все еще верит в сказки, или после того, как он поцеловал ее? Казалось, что это уже не имеет значения. Уже тогда не имело.
Поцелуй мужчины, который берет то, что он хочет.
Настойчивый.
Наглый.
Дерзкий.
Как он сам.
Ей бы оттолкнуть, ведь она же не такая, она соткана из тонких материй, но нет, мозг отключился. Инстинкты, ощущения – настолько острые, что больно. Села на дно душевой кабины, откинулась на стенку, прикрыла глаза.
– Какая же ты вредная, словно колючка.
Снова целует, кусает губу, а Кира отвечает, хватаясь за шею Яна. Кусает в ответ, лижет языком. Его руки уже под ее майкой, на ее груди, пальцы перекатывают соски, чуть оттягивая их. Кира стонет, прижимается плотнее.
– Вот же черт… – Сам стонет ей в губы.
Ян подхватывает ее под ягодицы, куда-то несет, Кира чувствует теплый металл под собой, а с нее уже снимают майку. Болезненный поцелуй на шее, он так сильно засасывает кожу, что точно останутся следы, но сейчас это не важно.
– Почему ты так пахнешь?
Яна ведет в сторону, снова запах этих цветов, он въедается в поры и в легкие. Грудь идеально ложится в его ладонь, она небольшая, с припухшими сосками, он втягивает их губами, ему хочется сожрать эту девчонку. Она сама стягивает с него футболку, прохладные пальцы чуть касаются горячей кожи, а ему этого мало. Всего мало.
– Пойдем, крыша реально едет.
– Куда?
Кира ничего не понимает, потому что ей не дают прийти в себя. Его руки, губы, они везде. Его так много.
– Тут рядом.
Снова подхватывает под попку, открывает дверь какой-то белой машины, она большая и высокая. Точно, Ян приехал на ней. Ее бросают на сиденье, тут же расстегивают шорты и стягивают их вместе бельем.
– Черт, черт, черт! Детка, ты настоящий соблазн.
Кира приподнимается на локтях, смотрит на парня, стоящего в открытых дверях машины, его грудь тяжело поднимается, на шее пульсирует вена. Ян жадно рассматривает ее, а она совсем голая, раскрытая, он забирается в салон, снова целует, притягивая к себе. Пальцами трогает ее между ног, Кира уже вся мокрая, возбужденная.
– Боже мой… а-а-а… а-а-а…
Стонет, двигает бедрами навстречу, Ян отрывается от нее, встает на колени, насколько позволяет высота салона, тянется к «бардачку» через сиденье, достает презерватив, надрывает зубами упаковку. Спускает шорты, член стоит, бордовая головка блестит. Они оба смотрят на то, как он ловко раскатывает по члену тонкую резину.
Снова наклоняется, целует грудь, что-то шепчет, Кира раздвигает ноги шире, сгибая колени. И почему у нее нет даже мысли о том, чтобы отказать, чтобы сказать «нет»? Ведь наверняка в этой машине вчера и завтра будут кого-то трахать, этот парень будет также умело натягивать презерватив, а потом кого-то натягивать на свой член. Но нет, ни одной мысли, словно ее отключили, словно рядом с ним стоят глушилки на ее рациональные мысли.
– А-а-а… сука…
Кира стонет, даже выражается нецензурно, когда он входит в нее. Большой, напряженный. Входит сразу до конца, так неожиданно, до боли и удовольствия растягивая ее.
– Какая же ты узкая. Ненавижу резинки, потом будем без нее. Хочу чувствовать тебя.
Но Кира опять не слышит этого, потому что то, что с ней происходит, это что-то невероятное. Все ее мужчины до этого были гораздо меньших размеров, ей не хватало именно этого, того, что происходит сейчас. Наполненности до предела.
Толчки резче, Ян подхватывает ее под ягодицы, чуть меняя угол, проникает глубже, а она кричит в голос от удовольствия, накрывающего ее.
– Еще… еще, малыш… еще… да-а-а!..
– Да, сладкая, кончай, кончай, детка.
Кира царапает его плечи, оставляя на красивых узорах татуировки багровые следы, тело горит, внизу все пульсирует, крутит вихрем наслаждения. Она так быстро еще не кончала никогда. Она вообще так не кончала никогда. Выгибает спину, всхлипывает, тело колотит, скручивает узлом, вся мокрая, сердце выпрыгивает из груди.
– Вот же дьявол.
Яна самого трясет, еще пара толчков, и он следует за ней, выплескивая сперму в презерватив, а сам чувствует, как она сжимает его изнутри, словно тисками, все еще кончая на его члене. Тяжело дышит, смотрит в лицо девушке, она закрыла глаза и приоткрыла искусанные им губы. А в воздухе – запах секса и тех цветов.
У него еще не было таких девчонок, таких, чтобы так крыло и срывало планку в один момент. Когда он увидел ее, было забавно наблюдать за тем, как она строит из себя независимую и неприступную. Ян лишь улыбнулся, но то, что она ему позвонила через час, было судьбой, никак иначе.
– Как тебя зовут?
– Что?
Кира открыла глаза и с непониманием посмотрела на него, в его голубые глаза с синими лучиками.
– Ты не сказала мне своего имени, детка.
– Только давай без этого пошлого «детка».
– Хорошо, детка.
Он улыбался, наглым образом скалился, все еще находясь в ней.
– Кира, меня зовут Кира. И слезь с меня. Ты тяжелый.
– Совсем недавно тебе было не тяжело. Ты так орала, что я чуть не оглох.
– Паршивец.
– Что, детка?
Теперь Ян засмеялся, но все-таки вышел из нее, снял презерватив, выкинул в траву.
– Дай мои вещи, ты где-то там раскидал их по всему лесу.
– Хорошо, детка.
Кира даже не пыталась прикрыться, когда брала вещи, заметила, что дрожат руки, быстро начала одеваться. Ян ушел смотреть ее колесо, а ей жутко захотелось курить, а лучше выпить. Припасть губами к горлышку бутылки с водкой, влить в себя дозу анестезии, чтобы потом очнуться и ничего не помнить. Пригладила растрепанные волосы, сняла с руки резинку, собрала их в высокий пучок.
– Сумасшествие какое-то.
Ян возился с колесом, а Кира пыталась собрать себя в кучу. Она потом пыталась это сделать всю дорогу домой, выходило плохо. Сейчас она сидела под горячим душем, а тело все еще помнило его ласки, болезненные поцелуи и яростное вторжение.
Опустила руку между ног, накрыла возбужденную плоть, прикусила губы. Несколько движений по набухшему клитору, она кончает, сжимает ладонь в кулак, до боли впиваясь ногтями в кожу, громко стонет.
– Черт…
Глава 5
– Кира Витальевна, на второй линии Ахмедов, по поводу своего проекта.
– О господи! За что мне это?
Кира откинула карандаш и уронила голову на стол. Светка засмеялась.
– Давай, Галочка, я с ним поговорю.
Переговоры Светки с Ахмедовым были долгие и эмоциональные. Она пообещала ему дворцовый фонтан, кипарисы вдоль дорожек, белый гранит и позолоту. К концу их разговора Кире хотелось улететь на другой конец света.
– Конечно, Фарид Самирович, все непременно будет так, как вы хотите. Я все передам Кире Витальевне, она все непременно устроит, и павлинам будет где гулять, конечно, на стриженой лужайке, где же еще. Непременно все передам.
– Он маньяк. Чего он там пересмотрел? Каких турецких сериалов?
– Он не турок.
– Да все равно. Он хочет бред. Я не собираюсь даже браться за это.
– Ой, а чего так? Ну, хочет мужик фонтан, да дай ты ему фонтан, хоть два. Пусть радуется и хвастается перед многочисленной родней. Пусть там срут павлины, пусть мужик будет счастлив.
Кира откинулась в кресле и посмотрела в окно, день обещал быть жарким, как и неделю назад, как назло, солнце светило ярко, его лучи путались в букете незабудок на столе. Их аромат заполнил все пространство, так что было трудно дышать. Но Кира словно сознательно задыхалась им. Мысли при этом были не о работе, хотя сроки поджимали, прораб бухал, а шеф давил. Зависло два проекта, плюс Ахмедов с фонтаном, а она сидит и мечтает.
– Там совершенно не вписывается фонтан, у него дом – сплошной модерн, и вот на лужайке фонтан, статуи обнаженных нимф и павлины. Ну что за бред?
– Да, странно, зачем он купил такой дом? Да какая тебе разница? Платит – делай.
– Это моя репутация. Я не могу сделать так, что все будут показывать пальцем и говорить, что Демина совершенно не видит пространство и гонится за бабками. Потому что Демина все видит.
Светлана вздохнула, Кира была непреклонна в том, что касается работы. Если клиента не удавалась переубедить, она просто отказывалась от заказа. Шеф орал, конечно, как резаный, поручал проект другому дизайнеру, но всегда доверял ее вкусу. Придется отдать Ахмедова Полякову, пусть подавится.
– Откуда цветы? Давай хоть окно откроем, дышать нечем от них.
– Как хочешь, мне нравится.
Снова задумалась, снова посмотрела на букет. Этот ненормальный мальчишка приволок ей его вчера прямо на работу. Точнее, они встретились на парковке, она, как всегда, в излюбленной растянутой майке, в рваных джинсах и кроссовках с полей заехала в офис, чтобы забрать смету.
Он возник из ниоткуда, словно черт из табакерки.
– Напугал, извини. И чего ты такая пугливая?
– Ян, – приложила руки к груди, разглядывая парня.
– Да, я Ян. Привет.
– Что ты тут делаешь?
– Соскучился.
Вот так просто, он соскучился. Так мило.
Снова посмотрела на него внимательно. Голубые глаза с синими лучиками нагло улыбались. Белая футболка, спортивные штаны, взъерошенные волосы. Захотелось провести по ним рукой, чтобы пригладить, но одернула себя. Прошла почти неделя с того их времяпрепровождения в лесу. После секса в его джипе. После трех дней самобичевания и воспоминаний. Вроде бы успокоилась.
Огляделась по сторонам, но такой машины нигде не было. Лишь пижонский «шевроле камаро» желтого цвета, как бельмо на глазу, красовался на их офисной парковке среди скромных стареньких «тойот» и малышек «киа рио». Нет, конечно, к ним приезжали тачки и круче, клиенты были далеко не бедные люди. Но в данный момент именно «камаро» красовался перед ней.
– Моя. Красивая? – Ян кивнул в сторону желтой спортивной тачки.
– Очень. – В ответе больше было сарказма, чем искренности. – Ты приехал показать свой новый «камаро»?
– Вчера купил у одного потрясного чувака. Молотов Артем, ты должна знать его. Он, конечно, обещал его своему сыну, но малой совсем еще малой, рановато за руль.
– А тебе в самый раз?
– Точно.
– Мм… понятно. Так зачем ты еще приехал, кроме как показать машину?
– Говорю же, соскучился.
У него все так просто? Вспомнил, соскучился, приехал. В этом, конечно, есть логика, но слегка непонятная для Киры.
Он медленно подошел, встал совсем рядом, такой большой, горячий. Она не знала, что думать после того раза. Такое чувство, что она побывала дебютанткой на балу, вернулась потрясенная, такой бал у нее впервые в жизни был.
А на минуточку, ей тридцать два года, и секс у нее был в разных местах, с разными мужчинами. Но вот чтобы с таким малолетним, точнее, очень молодым, нет. При слове «малолетка», что пришло на ум, посмотрела на широкие плечи парня. Да уж, это она на его фоне малолетка, точнее, маленькая, щупленькая женщина четвертого десятка. Три раза ха.
Он встал еще ближе, дыхание чуть сбилось, соски предательски затвердели.
– Соскучился?
– Очень, – говорит тихо.
– Ты меня клеишь?
– Так разве уже не склеил?
Яну так нравилось выводить ее на эмоции. Вот Кира вскинула голову, сузила глаза, впилась в него взглядом, поджала губы, наверное, и кулачки сжала. Сейчас что-то скажет. Это должно его задеть, а он должен обидеться и уйти. Ну уж нет.
– Нет, не склеил.
– А как же наш горячий секс в машине? Награда за спасение.
– Секс? Разве был секс? Не помню.
– Придется напомнить. Ты не только пугливая, у тебя и память плохая.
Он так нагло пялился на Киру, а она, как растерянная девочка, не знала, что ответить. Молодой, красивый, наглый, уверенный, судя по машине, сынок богатых родителей. Ну не сам же он в столь юном возрасте заработал на спортивную тачку, работая в захудалой автомастерской на краю города.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать три.
– Мм… думала, меньше, – специально так сказала, чтобы позлить этого пацана.
Господи, ему двадцать три, почти десять лет разницы. Пропасть, бездна. Хотя, что там говорила Светка – хороший секс с красивым парнем еще никому не навредил? Ее нервная система точно даст сбой.
– Тогда ты так не думала, ведь правда? Ты хотела меня. – Он все еще очень близко, смотрит, чуть склонив голову.
– Ты взял сам, не так уж и хотела.
– Ты и сейчас хочешь.
– Нет, – ответила слишком быстро и резко.
– Твое тело говорит об обратном. Соски снова торчат, хочу их целовать, как тогда.
Рука так быстро забирается под майку, накрывает грудь, под ней простой спортивный топ, но он забирается и под него, сжимая торчащий сосок. Кира охает, испуганно смотрит по сторонам, хочет отстраниться, но Ян не дает, целуя ее в шею. Губы горячие, тело моментально реагирует, оно помнит его.
У нее красивая грудь, небольшая, такая совершенная и идеальная для его ладони. И почему ему всегда нравились большие титьки, дурак какой был, эта грудь совершенна. Ян сам себя не узнает рядом с ней, вот реально соскучился за неделю, постоянно вспоминая ее стоны, запах, вкус губ.
– Прекрати, Ян!
Но все звучит неубедительно. Борьба желания со здравым смыслом длится несколько секунд, но Кира резко отстраняется, пытаясь оттолкнуть его от себя.
– Ян! Остановись! Хватит!
Почти кричит, тяжело дышит. Парень отстраняется, сводит брови, внимательно смотрит. Что он сделал не так?
– Послушай, ты прекрасный мальчик, красивый, хорошо сложенный, шикарная тачка, все такое. Но, пожалуйста, давай ты выберешь своим очередным объектом вожделения девочку своего нежного возраста. Да, я не отрицаю, был секс, хороший секс, спонтанный, страстный. Но это еще не повод заявляться ко мне и вести себя так, будто мы должны сделать это снова.
Яну нравилось ее слушать, но больше смотреть: волосы растрепались, на лице практически нет макияжа, только густые ресницы и светло-карие глаза, щеки горят румянцем. Изящная шея, выпирающие косточки, тонкие руки, на пальце нет кольца, это он еще тогда заметил. Хотя даже три кольца его не остановили бы. Она такая настоящая, живая, что-то говорит про девочек его возраста, смешно. Красивый мальчик? Значит, он для нее только мальчик?
– Мальчик?
– Конечно, мальчик.
– Но ты стонала под этим мальчиком и просила еще.
– Ян…
Ян хотел было развернуться и уйти. Слишком взрывной всегда был, слова задели. Да какая разница, столько ему и ей лет, разве это имеет значение? Но замер на месте, рассматривая девушку. Он все о ней узнал, ей всего тридцать два, хотя на вид гораздо моложе. Вбила в голову, что возраст о чем-то говорит. Она совсем его не знает. Ян хотел ее, вот тут, сейчас, даже после обидных слов хотел. Да плевать он хотел на возраст.
– Я привез кое-что.
Кира не успела спросить, что, как в руках оказалась охапка незабудок.
– Я весь пропах тогда ими.
Глава 6
– Так от кого незабудки? Или сама нарвала?
– Не сама.
– Ну и откуда цветы?
– Света, что ты как маленькая? Что, мне цветы дарить не могут?
– Могут, розы, там, букеты тебе как-то таскали. Этот козел твой, Сергеев.
– Вот с чего он опять мой?
– Это я тебя в тонусе держу, чтобы больше не наступала на такие грабли.
Светка загадочно начала рассматривать подругу, придвинулась ближе. Снова посмотрела на незабудки.
– Значит, не сама, говоришь?
– Нет.
– А откуда засос на шее?
Кира машинально прикрыла шею ладонью, повернулась к зеркалу, чтобы посмотреть: неужели Ян оставил, когда целовал ее вчера?
– Кто он?
– Ты не знаешь, – отмахнулась.
Кира в первый раз не хотела ничего рассказывать подруге. Да, глупо, но вот не хотела, и все. Нет, Света не станет ее осуждать или давать советы, она даже порадуется за нее, скажет, какая она молодец, что воспользовалась ее советом и молодым парнем по полной программе. Но впервые ей не хотелось афишировать то, что происходит в ее жизни. Да, по сути, ничего и не было – секс, парнишка, незабудки, снова секс, секс, секс.
– Все, я обиделась.
Света развернулась и направилась к выходу.
– Мы в три едем к Михайловым, не забудь. Нужен твой совет, пока наш любимый прораб бухает, нам надо создать видимость трудовой деятельности.
– Я с тобой не разговариваю. – Света махнула рукой и молча вышла.
Может, она на самом деле все усложняет, и нечего было вчера так наезжать на Яна, говорить те слова, ведь они и так очевидны, он должен понимать. Мол, я взрослая тетенька, а ты, мальчик, иди гуляй. Что было – забудь, я сама забыла. Так в том-то и дело, что она не забыла. А он и не обиделся, как она думала.
Непрошибаемый.
Сумасшедший.
Он протягивал ей букет цветов, смотрел прямо в глаза, следил за ее реакцией, а Кира была в некоем шоке.
Не ожидала, честно.
Не такого.
А потом и вовсе потерялась, когда он быстро шагнул, сгреб в охапку и поцеловал уже в губы. Настойчивый, быстрый поцелуй, скользнул языком ей сразу в рот, она тихо простонала. И это снова на улице, почти напротив окон ее офиса. Такой наглец и паршивец. Но до чего хорош, паршивец, Светка права.
– Приеду вечером. Будем обкатывать «камаро».
Запрыгнул в машину, рев мотора, лихая улыбка, подмигнул и уехал.
Он приехал, хотя Кира не ждала, да и адреса своего не давала, просто пропустила слова Яна мимо ушей. Она уставшая приехала домой, кошка снова осуждающе смотрела, но для приличия снова потерлась о ноги и мяукнула. Накормила голодное животное, приняла душ, завернулась в длинный халат и только вышла, как позвонили в дверь.
Странно, не в домофон, а сразу в дверь. Наверное, соседи. Открыла, не глядя в глазок, и наткнулась взглядом на широкую грудь в белой футболке. Вздохнула, отошла на шаг назад.
Ян просто стоял и смотрел. Он хотел сказать прямо с порога, чтобы она быстро собралась, «камаро» ждет, еще отругать, что открыла, не спросив, кто пришел, но ничего этого делать не стал.
Мокрые волосы Киры были замотаны в высокий пучок, с них по шее стекала вода, халат длинный и явно великоват на несколько размеров, голые ступни с маленькими красными ноготками на пальчиках. Это возбуждало. Реально. Хотел удивить ее, покатать на крутой тачке, но она удивила его сама, просто стоя в одном халате, своими большими удивленными глазами и острым язычком, что облизнул губы. А он снова завис.
– Ян. Как ты здесь оказался? Ян!
Кира бросила взгляд в сторону, где было большое зеркало, посмотрела в свое отражение: может, с ней что-то не то, и парень в шоке? Ну да, после душа, без макияжа, она, в конце концов, у себя дома, пусть видит, как выглядит женщина на четвертом десятке без макияжа и модных локонов. Но не успела ничего сказать, как Ян шагнул без приглашения в прихожую, оттесняя ее назад, но руками притягивая к себе. Дверь захлопнулась, а его губы были уже на ее шее, руки развязывали пояс халата.
– Эй, эй, Ян, остановись.
Кира пыталась его остановить, выхватывая завязки халата, но он оказался уже распахнут, а под ним, естественно, ничего не было.
– Не поедем никуда, к черту «камаро».
Снова его большие горячие ладони на ее теле, оно еще влажное после душа. Кира сопротивляется, но снова неубедительно – даже для самой себя. Он целует шею, скулы, снова шею.
– Ян, господи, Ян, да… перестань же!..
– Помолчи лучше, ты как откроешь рот, так несешь ерунду.
И целует. Тело реагирует, мозг отключается, губы отвечают. Он такой большой и сильный, нет никаких сил сопротивляться. А еще молодой, очень молодой, но целуется, как взрослый. Подхватывает ее под ягодицы, как тогда, в лесу, стоит на месте, терзая ее губы, а Кира сама обхватывает его шею, прижимаясь плотнее.
Она такая свежая, такая чистенькая и гладенькая. Пахнет снова какими-то цветами, Ян не может оторваться от нее. Сдирает ненужный халат, начинает куда-то идти, уже не важно, лишь бы положить ее на поверхность и зацеловать всю, с ног до головы. До красных ноготков на пальчиках.
– Налево, Ян, там спальня.
Сама указывает ему путь, сама цепляется за плечи. Резкое падение, ее кидают на матрас, кровать так и не заправлена с утра, потому что опять опаздывала.
– Вот же черт! – говорит громко, а Кира улыбается.
Ян стягивает через голову футболку, а она, как голодная, пожирает его тело глазами. Оно нереально идеальное, словно фотошоп. Хочется потрогать, почувствовать упругие мышцы под ладонями.
Господи, прости ее, грешницу. Но она хочет этого мальчишку, звучит так пошло, но хочет.
Ян скидывает кроссовки, снимает джинсы так быстро, что путается в штанине, чуть не падая. Хочет чувствовать ее кожу на своей. Опускается коленями на кровать, разводит ноги девушки. Скользит руками по внутренней стороне бедра, она нежная, безумно нежная. Кира лежит, смотрит на него, облизывая губы, член так и просится ей в ротик, а у самого скапливается слюна, как он хочет попробовать ее на вкус.
Опускается, целует живот, Кира вздрагивает, приподнимается на локтях, чтобы лучше видеть. Она максимально раскрыта перед ним, но нет ни стыда, ни смущения. Только дикое желание и любопытство, пальцы ласкают гладкие складочки, она уже мокрая. Когда его губы накрывают ее лоно, а язык скользит по клитору, громко вздыхает, падает на спину.
– Боже, боже мой… сумасшедший… а-а-а…
Она пахнет цветами даже там, хочется сожрать ее всю. Никогда особо не баловал девчонок таким, не было никакого желания, а с Кирой у него словно сорвало все последние петли. Хочет слышать ее крики, хочет пить ее удовольствие – он точно сумасшедший. Вылизывает её, засасывает клитор, крепко удерживая за бедра, потому что она начинает крутить попкой. Поворачивает голову, улавливает движение, замирает.
– Ян, что… что такое?
Кира не понимает, почему он остановился, снова приподнимается, смотрит на него, потом в сторону.
– Кто это?
– Кошка, Ян, это кошка.
– Что она здесь делает?
Ее кошка сидела на комоде и внимательно изучала мужчину, что находился между ног хозяйки. В глазах явное осуждение, но любопытство держало ее на месте.
– Она долго будет так смотреть?
– Тебя смущает моя кошка?
– Да.
– Это все, что тебя смущает?
– Да.
Кира засмеялась и откинулась снова на спину.
– Ладно, пусть смотрит и завидует. Твоя кошка – извращенка.
Он продолжил то, на чем остановился, Кира кусала губы, сминала руками простыни, стонала.
– Боже мой, боже мой. Ян… черт…
– Так я бог или черт?
Он так быстро оказался на ней, нашел ее губы, Кира чувствовала свой вкус на его губах и языке, это чистое помешательство. Внутри все горело огнем, сводило от боли и желания.
– Дай я тебя попробую, – говорит в его губы, сама опускает руки вниз, ища его член.
Кира быстро поднялась, уже нет ни смущения, нет никаких барьеров. Она, в конце концов, взрослая женщина, и сейчас она хочет член этого парня. Впервые такое острое желание взять чей-то член в рот, она думала, такое бывает только в романах, но нет, хотелось не просто доставить удовольствие, как обычно это бывает, ты мне – я тебе, а именно попробовать его на вкус.
Глава 7
Кира безумно хочет его попробовать, опускает взгляд ниже, на его стоящий член. Облизывает губы. Быстро поднимается на колени, они так и стоят на матрасе друг напротив друга: широкоплечий парень с забитой чернилами правой рукой до самого плеча и выбитым текстом слева на ребрах и хрупкая женщина.
Яну нравится ее фигура, очень нравится. Высокая грудь с припухшими сосками, которые сейчас торчат от возбуждения. Выпирающие ключицы, плоский животик и упругая круглая попка. Она разглядывает его, скользит руками по груди и животу, а потом опускается на коленях вниз, задирая свою попку вверх, припадает к его торчащему колом члену.
Она пробует. Пробует так, что возбуждается сама, хотя и без того мокрая от его языка, течет снова. Облизывает головку, проводит языком по уздечке, обхватывает ствол и берет его полностью в рот, насколько может. Член большой, Кира помогает рукой, лаская яйца и ствол. Не останавливается, продолжая делать ему минет так, как никогда никому не делала, а видела только в порнороликах.
– Детка, вот же черт… ух-х… черт, черт, черт…
Ян пожирает глазами вздернутую вверх попку, как девушка прогибает спину, словно кошечка, чуть поворачивает ее голову. Толкается, наблюдая, как его член пропадает в ее сладком ротике, как она вынимает его, облизывает губы и снова сосет головку.
Кира старается взять как можно глубже, крутит попкой от нетерпения, вот на поясницу легла рука Яна, прошлась выше, погладила ягодицы.
– Хватит, не могу больше, иди сюда.
Дергает Киру на себя, тут же целует, ласкает грудь, легко приподнимая, укладывает на спину, устраиваясь между широко раздвинутых ног девушки.
– Ты готова? – Ян улыбается, глаза горят, трется членом о бедро Киры.
– К чему? – Девушка тяжело дышит, ведет бедрами, приподнимая их.
– Я обещал покатать тебя на «камаро», но покатаю на своем члене.
– Фи, как пошло. А вдруг мне не понравится?
– Не может быть. Ты уже каталась, я видел, тебе понравилось.
– Меня как-то катали, и не раз.
– Сучка какая! Забудь, все забудь.
Сжимает ее волосы до легкой боли, Кира видит, как он злится, как играют желваки на скулах. Ян целует, намеренно делая ей больно за эту фразу, кусает губы, настойчиво проникая языком в рот. Пальцами другой руки скользит по раскрытой промежности, собирая влагу.
– Какая же ты мокрая, колючка. А еще дерзкая, я откушу тебе твой острый язычок.
Кира громко стонет в его рот, снова ведет бедрами, хочет, чтобы он трогал, не останавливался.
– Да… а-а-а… а-а-а…
Но вот резкий толчок, Ян придавливает ее массой своего тела, входит почти на всю длину сразу, удерживая себя на локтях. Еще толчок, Кира глотает воздух, царапая плечи парня.
– Укатаю так, что забудешь всех, кто был.
– Ян… мм…
Входит полностью и замирает, чувствует, как она уже начинает сокращаться на его члене. Мышцы влагалища сжимают его, тело вибрирует. Такая отзывчивая и сексуальная, он не встречал таких. Самого уже потряхивает от возбуждения, стискивает зубы, без резинки совсем другие ощущения. Влажная, горячая плоть словно засасывает его в бездну наслаждения.
– Двигайся, Ян… да… а-а-а… двигайся.
Он двигается, как она просит, приподнимаясь на руках, хочет видеть ее, то, как кусает губы и запрокидывает голову, показывая тонкую шею. Хочет видеть, как она кончит – прямо сейчас, на его члене. Ускоряет темп, по вискам стекает пот, Кира шире разводит ноги, он берет ее за колени, прижимает их к своей груди, увеличивая темп.
Она забыла, как дышать, оргазм лишил этой способности. Кира громко вскрикнула, тело затрясло, выгнула спину, больно сжав грудь и сосок.
– Черт, детка, да… да…
Ян замер, перестал двигаться, его член еще больше сдавили внутренние мышцы, он думал, сейчас кончит сам от одного вида, как девушка под ним бьется в оргазме. А ей реально не хватало воздуха, тело выкручивало, она не слышала своих криков.
– Детка… иди сюда, погоди, погоди, милая, а то сам сейчас спущу.
Она не понимает, что происходит, но Ян покидает ее все еще продолжающее сокращаться лоно. Ложится на спину, тут же укладывая на себя.
– Давай, детка, садись на меня.
Кира упирается Яну в грудь руками, облизывает пересохшие губы. Парень так ловко сам усаживает ее на свой член, тянет на себя за шею, целует, двигается резко, глубоко. Кира до боли впивается пальцами в его плечи, тяжело дышит, ощущения переполняют ее. Откуда он знает, как надо делать? Но он делает, все делает так, что можно сойти с ума.
Член входит в ее истекающее лоно резко, до боли, до спазмов удовольствия. Комнату наполнили звуки, стоны, всхлипы, шлепки. Спина покрывается потом, Кира ловит первые отголоски приближающегося второго оргазма.
– Ян… Ян… да… сейчас… боже… Ян… а-а-а…
Она снова кончает на нем, утыкаясь лбом в шею, Ян, сжимая талию, продолжает выпады бедрами, хрипит. Головка набухает еще больше, яйца тяжелеют, он кончает в пульсирующее влагалище девушки, заполняя его своим семенем.
Сперма стекает по стволу на яйца, а он все продолжает кончать и двигаться, словно подросток, который в первый раз испытал такое. Кира только через несколько секунд, когда медленно вернулось сознание, понимает, что произошло. Он кончил прямо в нее, без защиты.
– Ты кончил в меня.
– Прости, прости, черт, совсем потерялся.
Ян прижимает ее к себе, не спеша выходить, Кира чувствует, как теплая сперма вытекает из нее, тело наливается тяжестью и истомой. Критические дни были совсем недавно, как раз после их первого секса неделю назад в лесу. Она сто лет ничем не предохраняется, постоянного партнера нет, а те, что бывали, всегда с презервативом. Вот только этот мальчишка делает что хочет, и невозможно его остановить.
– Если что, ребенка воспитаем.
– Совсем сумасшедший? Ты сам еще ребенок.
– Ты бы не кончила под ребенком два раза. Хочешь еще?
Он наконец выходит из нее, поворачивается на бок, гладит мокрую спину, ягодицы, она задирает свое колено на его бедро. Пальцы скользят по набухшим половым губам, он размазывает по ним свою сперму, легко касаясь тугого колечка ануса, при этом следит за реакцией Киры.
– Прекрати.
– Что именно?
– То, что ты делаешь.
Ян целует, его член еще не опал, девушка возбуждает до трясучки: ее тело, губы, сопротивление. А еще ее открытость и откровенность, то, как она отдавалась, как кончала на нем. Вот сейчас Кира ведет попкой, а Ян дуреет, какая она влажная, как его сперма смешивается с ее соками на его пальцах, растирающих тугой сфинктер.
– Ты пробовала в попку?
– Ян.
– Скажи.
Он не хочет слышать «да», совсем не хочет, даже замер. Так важно было, чтобы она не была до такой степени изощренной и опытной.
– Нет… а-а-а… Ян…
Кира сжимает его плечи, когда пальцы чуть проникают в попку, невероятные ощущения. Она никогда не позволяла трогать ее там, это было слишком, слишком интимно и неправильно, что ли.
– Хорошо, не сейчас. Хотя я готов, смотри.
Он кладет ее руку на свой еще не опавший половой орган, Кира скользит по влажному стволу пальцами, опускаясь к яичкам. И откуда в ней столько откровенных ласк? Никогда такого раньше не было, и мысли не возникало гладить мужчину после соития, ласкать ему яйца. А вот теперь это вполне нормально.
– Тебе пора домой.
– Не сегодня.
– Откуда ты такой наглый?
– Автосервис на окраине.
– Ах да, совсем забыла. Тогда выключи лампу.
Ян протягивает руку, щелчок, и свет гаснет.
Глава 8
Ян все-таки оставил на ее шее засос, чуть видный, но Светка разглядела. Паршивец какой. Кира провела по тому месту пальцами, по телу прошла дрожь, покачала головой, удивляясь своей реакции. Не слишком ли много она в последнее время удивляется самой себе?
– Кира Витальевна, вас шеф вызывает к себе, – в кабинет заглянула Лариса, секретарь того самого шефа, и, тут же захлопнув дверь, побежала дальше.
Пришлось распустить волосы, чтобы хоть как-то прикрыть следы минувшей ночи и утра. Кира разучилась просыпаться с мужчинами в своей постели. Это было сто лет назад, за это время она привыкла к большему личному пространству, к тому, что ее никто не стесняет, а тут вышло все иначе.
Ночью она встала, и оттого, что хотела в туалет, между ног было влажно и некомфортно, обтерев себя, вернулась обратно. Парень спал, заняв почти всю кровать, закинув руки за голову, так, наверное, спят маленькие дети, хотя о чем это она? Он и так ребенок, только крупноватый, с татуировками и таким классным членом. Она серьезно подумала о члене?
Но утром первое, что почувствовала, это как в ее попку упирается тот самый классный член уже внушительных размеров, а наглые руки Яна уже забрались под майку, что она надела ночью.
Он так умело ласкал ее грудь, чуть сдавливая соски, целовал шею, вот тогда-то наверняка и возник этот засос, а может, и раньше, уже не имеет значения. Такой большой, жаркий, он не давал ей дышать, когда накрыл между ног ладонью и начал массировать клитор, она застонала и выгнула спину.
Слабая женщина на четвертом десятке.
Когда у нее в последний раз был секс утром? Устанет вспоминать. Развела колени, Ян быстро придвинулся ближе, его член уже скользил по половым губам, собирал ее влагу, Кира опустила руки и погладила вдоль ствола, накрывая яички. Парень что-то прохрипел, она, открыв себя еще больше, сама помогла ему войти.
«Господи, откуда он такой взялся?» – подумала тогда. А он вошел медленно на всю длину, заполняя собой, сбивая дыхание, вырывая из горла стон.
– Как же хорошо, невероятно хорошо.
– Ян, замолчи, двигайся.
– Моя девочка. – Она чувствовала, как он улыбается, тут же прикусывая мочку уха, начиная размеренные и глубокие толчки.
Сама прикрыла глаза, отдаваясь на волю эмоциям, обнимая Яна за шею, еще больше нанизывая себя на его член. Всего несколько минут, утренний секс и должен быть таким, размеренным, глубоким, на и без того смятых за ночь простынях.
Она кончила первой, не хотела так быстро, но Ян, еще шире разведя ее колени, намеренно начал ласкать клитор, Кира сорвалась в свой оргазм, закричала, мышцы сжали член изнутри. Ян толкнулся еще несколько раз, быстро вышел, опустил ее колено, продолжая трение прямо между половых губ. Сперма потекла по воспаленным от возбуждения складочкам.
– Кира Витальевна, так вы идете?
– Господи, Лариса, я так заикой останусь.
Девушка снова заглянула в ее кабинет, а Кира, как малолетка, зависла, вспоминая утро, секс в постели, как потом кое-как отбилась от этого акселерата в ванной, а потом секс на ее кухне. Натрахалась, как в последний раз. Мышцы болели, но это было приятно.
– Да иду я, что за спешка такая?
Кира как-то сторонилась своего шефа, нет, мужик он нормальный, как и полагается руководителю, в меру строг, требователен и справедлив. Но не любила она вот такие внезапные вызовы, казалось, что вот сейчас ее начнут отчитывать, указывать на недочеты. А если какой-то клиент пожаловался на некачественную работу или не выполненную в срок, это вообще было для нее позором. Вот со сроками всегда была беда, то погода подводила, то привозили некачественный посадочный материал, то, вот как сейчас, бухал прораб.
– Вы хотели видеть меня, Сергей Федорович?
– Да, Кира, проходи.
Крепкий, высокий мужчина оторвался от рассматривания новых проектов, что кучей лежали на его столе, и внимательными серыми глазами посмотрел на молодую женщину, стоявшую перед ним. Демина ему нравилась – как работник, как хороший ландшафтный дизайнер с всегда интересными идеями, которые она отстаивала и не шла на поводу у заказчиков, хотевших что-то немыслимое и безвкусное.
Перед ним стояла очень красивая женщина, слегка худощавая, на его вкус, но он отмечал ее выразительные глаза, красивую кожу и губы, всегда припухшие, вот как сейчас. Но Сергей Федорович был глубоким семьянином, да и заводить адюльтер на работе – такая мерзость. Да дело даже не в этом, ему за пятьдесят, внуки, жена, куча работы и работников, на все остальное просто нет времени. А вот именно всему свое время, романы крутить надо было раньше, это он прекрасно понимал, но полюбоваться красивой женщиной никто не запрещал.
– Вы хорошо себя чувствуете, Кира?
– Да, а что?
– Ваши глаза горят огнем, я подумал, может, температура.
– Все отлично.
– Это прекрасно.
Кира слегка не понимала своего начальника – странный взгляд и эти вопросы.
– Хочу доверить еще один проект.
– О нет, нет, нет, Сергей Федорович, у меня четыре заказчика, это я еще от Фарида Самировича отказалась, и его фонтаны с ангелочками Поляков забрал.
– Кира, это очень важный заказчик, очень.
– Мне через час ехать к Михайлову, а там конь не валялся, точнее, как раз вот он и валялся. Точнее, топтался, там рядом у него конюшни, кто-то выпустил этих прекрасных животных, они утрамбовали весь камень для декора, а прораб снова бухает.
Кира даже замахала руками в знак протеста, ей и так хватает геморроя с тем, что есть, а если еще какой-то очень непростой клиент начинает выедать мозг, точно можно будет ложиться в психиатрию.
– Я могу доверить его только самому опытному сотруднику.
– Это я самая опытная?
– Конечно, ну не Поляков же, у тебя есть вкус, видение пространства, ты грамотно расставляешь акценты. К тому же там, со слов заказчика, ничего сложного.
Кира знала это «ничего сложного», с этого всегда все начиналось, а потом то мини-водопад, то орхидеи с бабочками.
– Но давайте чуть позже, не прямо вот сейчас срываться и ехать.
– Прямо сейчас и не надо, поедешь после Михайлова, вот визитка и адрес. Посмотри, обговори, оттяни время, ты ведь умеешь.
– Я-то умею, но…
– Спасибо, Кира Витальевна, уверяю, заказчик не останется в долгу, это очень-очень непростой человек.
– Ох и манипулятор вы, Сергей Федорович.
Мужчина улыбнулся, Кира улыбнулась в ответ, но он все равно продолжал немного странно ее рассматривать.
– Один личный вопрос, Кира.
– Да? – Она насторожилась, даже прикусила губу.
– Вчера я совершенно случайно наблюдал вечером из окна офиса. – Сергей Федорович показал на окно кабинета, Кира тут же посмотрела на него. – С вами был молодой человек на яркой спортивной машине.
Черт! Чертов Ян! Спалил ее на всю контору, как еще слухи не пошли, что Демина лизалась на парковке с парнем?
– Знакомый. Просто знакомый.
– На таких далеко не дешевых авто простые знакомые не разъезжают.
– Просто знакомый, колесо как-то помогал менять.
– С колесами всегда такая беда случается.
– Так я пойду? А то дел много.
Кира помахала визиткой в руке, которую так и не прочла, шеф кивнул, а она быстро вылетела за дверь.
Ой, да чего переполошилась-то? Ну видел шеф ее и тачку этого наглого пацана, ну и что дальше? Не отец он ей родной, а она не выпускница гимназии. Засунула визитку в карман укороченных голубых брюк, остановилась у большого зеркала в холле, поправила ворот белой шифоновой блузки без рукавов. Остановила взгляд на уровне груди, соски снова торчали острыми вершинками сквозь бюстгальтер. Надо было надеть лифчик с поролоном.
И это она так была у шефа? Прекрасно! Ну ничего, встреча с Михайловым и его табуном успокоит ее.
– Светка, поехали. – Кира заглянула в свой кабинет, Светланы там не было, взяла сумочку, планшет, пару эскизов, что набросала за утро, и пошла искать подругу.
Глава 9
– Ну что за паршивый мужик, я-то думала, он адекватный.
– Ты о ком?
– О Михайлове, о ком же ещё. – Кира, лихо вырулив на трассу, прибавила газа.
– Да нормальный он, как большинство богатых людей.
– Ты его лошадей видела? Красавцы, конечно, ну блин, держать коней – это слишком, а если он захочет кактусов, это будет очень дорого стоить, они все вымрут зимой.
– Не захочет. Зато у нас теперь есть целый сад втоптанных конями камней. Там дорожку и сделаем, Лешик, край, должен протрезветь через два дня. А вот ты какая-то странная. – Светлана повернулась и начала пристально разглядывать подругу. – Секс? Точно! У тебя был секс. Как же я, дура, раньше не сообразила? А еще эти незабудки, совсем мозги мне запудрила, только провоняла ими.
– Вот незабудки чем тебе не угодили?
– Так с кем был секс? Только не говори, что с козлиной Сергеевым, я тогда выйду прямо тут и забуду, как тебя зовут.
– Ой, да какой секс? О чем ты? Уснула вчера в десять вечера, как мертвая спала, вот, до сих пор мешки под глазами.
– А засос на шее откуда?
– Обожглась плойкой.
– Да, да, ну понятно. – Света отвернулась к окну и засопела как паровоз.
Ну а что Кира могла рассказывать? Мол, да, точно, совсем забыла, я же воспользовалась твоим ценным советом, дала тому парню. Так хорошо оттянулись, чуть в задницу не трахнулась.
Так, все, надо забывать об этом. Не помнить, вычеркнуть, замуровать в памяти ночь и утро. Было классно, было здорово. Будет что в старости вспомнить и подругам-пенсионеркам на лавочке во дворе рассказать.
– Свет, я высажу тебя на развязке, мне надо ещё в одно место, Сергей Федорович подкинул работу, будто мне и без того мало.
– Халтура? Почему я не знаю?
– Вот этого и я не знаю, или у тебя с Федоровичем личные связи, что он все тебе рассказывает? – Кира засмеялась.
– Ага, точно, он старый.
– А ты замужем и мать двоих детей, не забывай об этом.
– Это святое.
– Не знаю еще пока, надо посмотреть, что там к чему, что хочет клиент, хорошо бы без фонтанов и пруда с карпами, помнишь Ускова?
– Точно, мы все воняли этой рыбой потом три дня, а везли всего час. Лешик шел, запнулся, упал, эти рыбехи выпали на лужайку, я чуть не описалась, пока все дружно их собрали.
Светка вроде повеселела, начала вспоминать всякие забавные случаи, Кира высадила ее на развязке, помахала рукой. Свернула на повороте, вытащила визитку из брюк, прокрутила ее в пальцах, на белоснежном плотном тисненом картоне были написаны только фамилия, имя, отчество и телефон: Кельман Артур Эдуардович. Какой пафос. И почему в углу нет фамильного герба?
Но по набранному номеру ответил приятный женский голос, назвал адрес и заверил, что ее машину пропустит охрана. Без охраны в элитном поселке с прекрасным названием «Лесной», куда она теперь держала путь, никак не обойтись.
Посмотрела на свой телефон, на нем не было ни одного сообщения, поняла, что подсознательно ждет от Яна звонка или сообщение, тут же кинула его на «торпеду», забила в навигатор адрес, сделала музыку громче, бросив визитку в подстаканник к той, что ей дал наглый парень из автосервиса на окраине. Помотала головой, открыла окно, теплый ветер растрепал волосы.
Хотелось, чтобы хоть ветер выветрил из ее головы все мысли о нем. Однако в своих мыслях Кира снова и снова возвращалась к той ночи и утру, что они провели вместе.
– Ян, прекрати, мне надо на работу.
– Я быстро.
После того как она вышла из душа, Ян занял его сам. Кира быстро сварила кофе, сделала несколько бутербродов. Офелия, сидящая на подоконнике, смотрела на нее снова с осуждением.
Сделав несколько глотков крепкого кофе, погладила кошку и чуть не подавилась, когда на кухне появился совсем голый Ян. Кошка отвернулась к окну, показав свое смущение и неодобрение данной открывшейся картиной. А Кира зависла, у парня была идеальная фигура, невероятное, совершенное тело. Вот если так смотреть на него целыми днями, то, наверное, можно будет привыкнуть через несколько лет? Хотя вряд ли. Красивые татуировки, кубики пресса, трицепсы, бицепсы, как там это все еще называется точно, Кира не знала. Волосы еще мокрые, вода стекала на шею, прям как в клипах, где красавчики рекламируют гель для душа. Может, он модель?
Кира опустила взгляд ниже, в район паха, член был слегка эрегирован, раскачивался при ходьбе. Аккуратно выбриты яички, она помнит, как ласкала их, облизывала, а член брала в рот. Вокруг него все выбрито, лишь дорожка темных волос, поднимающаяся к животу.
Ян посмотрел вниз, потом на Киру.
– Нравится?
– Ну, так себе.
Он громко рассмеялся, запрокинув голову, а Кира снова залюбовалась – теперь уже мощной шеей. Что с ним будет через пять или десять лет? Будет красивый, сильный мужчина, под ногами которого будут хрустеть осколки разбитых женских сердец. Нет, не так, там будет месиво от раздавленных сердец, а на подошве его дорогих туфель – кровь и куски плоти. Страшное зрелище.
– Там было полотенце.
– Я видел.
– Им можно было прикрыться.
– Я в курсе.
Он подошел, забрал из рук Киры чашку кофе, выпил залпом.
– А ты, я вижу, наглый в любое время суток.
– По настроению.
Он убрал чашку и, быстро приподняв девушку под ягодицы, усадил на кухонный стол. Его губы целуют шею, нежно покусывая кожу. Одной рукой прижимает к себе за талию, другой неспешно растирает половые губы, а сам прокладывает дорожку из поцелуев, открывая сосок.
– Такая вкусная.
Кира снова теряет голову от бешеной сексуальной энергии парня, она проходит сквозь нее жаркой волной. Не думала, что окажется такой слабой и безвольной в его руках, словно кукла, такие были в ее детстве – наклони ее, и она издаст слово «мама». С Кирой примерно так же, только при касании она издает стоны и кончает.
– Как же я хочу тебя.
Если он скажет еще хоть слово, она сама прямо сейчас трахнет его. Ему же уже есть восемнадцать? Он совершеннолетний? Ее же не посадят за это? Все, это последний раз, точно последний.
Кира царапала своими ноготками его идеально загорелую кожу на идеальных плечах. Именно тогда, в тот момент, им обоим были не нужны изощренные ласки. Она так хотела почувствовать его член снова внутри. За эти несколько часов, проведенных вместе, можно подсесть на секс с этим парнем, как на самый сильный наркотик.
Это последняя доза.
Точно последняя.
Плавный, глубокий толчок, он входит в нее, Кира прогибает спину, двигаясь навстречу, раскрывая себя еще больше, поджимая колени к его талии. Она уже такая мокрая, лишь от нескольких касаний, от нескольких его поцелуев, готовая принять его на всю длину.
Ян прижимается сильнее, толчки жестче, стонет прямо в шею. Кира никогда не думала, что стоны мужчин во время секса могут быть столь сексуальны. У Яна живые эмоции, он не играет.
– Ян… еще… сильнее… да, черт…
Парень хватает ее за волосы, оттягивая назад, впивается в губы, кусая их, не давая воздуха. Стол под ними ходит ходуном, резкие толчки, мышцы сводит и колет иголками, перед глазами уже яркие круги. Он вбивается на всю длину, кончает первым, прижимая ее бедра плотнее.
Кира кончила вслед за ним, сжимая его член, сокращаясь мышцами, словно выдавливая сперму до последней капли.
– Куда ты прёшь, дура!
Громкий сигнал, Кира вздрогнула, крутанула руль, ладони вспотели. Какой-то мажор на пижонской красной «мазде» подрезал ее, вырывая из воспоминаний.
– Сам козел! – крикнула вслед удаляющемуся номеру из трех четверок.
Глава 10
Элитный коттеджный посёлок «Лесной» встретил приветливо. Высокие заборы, из-за которых были видны лишь крыши домов, спутниковые тарелки, кованые ворота, голубые ели. Все как полагается, дорого и богато.
Прямо перед воротами нужного дома красовалась та самая пижонская красная «мазда» с тремя четверками на номерах, которая подрезала ее на трассе. Как интересно.
Кира не стала долго думать, припарковала свою машину прямо за ней, тем самым подперев авто сзади. Справа от ворот была калитка, у которой стояла немолодая женщина, Кира улыбнулась, поздоровалась, но та лишь кивнула и указала рукой, куда следует идти. Ох уж эти странные манеры в богатых домах, где даже прислуга смотрит на тебя свысока.
Усыпанная галькой дорожка вела к дому в скандинавском стиле. Кире понравилось такое решение, темный фасад, кое-где акценты из натурального светлого дерева. Наверняка здесь очень красиво зимой, когда дом контрастирует на фоне белого снега, елей и морозного голубого неба.
Два этажа, большие окна, терраса, вокруг было несколько кустов, она всегда обращала внимание на то, что растет у дома, в силу своей профессии. Сразу думала о том, что она изменила бы, как обыграла бы пространство. Но насаждений было совсем мало, лишь кустарники.
Если внутри дома будет также красиво и уютно, как снаружи, то она готова пожать руку дизайнеру и похвалить хозяина за безупречный вкус.
– Пойдемте на веранду второго этажа. – Женщина наконец сказала хоть что-то. – Вас сейчас примут.
О, как мило. Ее сейчас примут.
Кира застучала каблучками по блестящим полам, они поднялись по небольшой лестнице на второй этаж, тем самым обойдя дом, но не заходя в него, и очутились на широком балконе. Открытое помещение своим пространством больше напоминало комнату. Солнце заливало его из больших и высоких окон, белую, почти невесомую вуаль ласкал ветер. Снова светлые стены, четко подобранный декор из темных деревянных панелей. Девушке нравилось то, что она видела.
– Добрый день.
Кира резко обернулась, перед ней стоял высокий мужчина, его нельзя было назвать красавцем. Грубые черты лица, широкий лоб, темно-русые волосы, вполне современная стрижка, благородная седина на висках, на нем были белое поло, темные домашние штаны и бежевые мокасины на голую ногу.
Первое впечатление было, что перед ней такой молодящийся мужчина за пятьдесят, Кира еще подумала, что он довольно привлекательный для своих лет, некоторым женщинам нравятся такие.
Видимо, это и есть тот самый Кельман Артур Эдуардович, очень важный клиент для шефа, до такой степени, что она поперлась в этот элитный поселок только ради своего начальника. Если он скажет, что ему нужно высадить сто кустов роз или пустить плющ по бане, она просто развернется и уйдет.
Мужчина больше не сказал ни слова, подошел ближе, все так же глядя на нее. Кира чувствовала взгляд на своем теле, сначала на лице, шее, груди, потом на ногах – и снова вверх. Странное было ощущение. Неприятное.
Нет, она не чувствовала в нем похоти, грязи, каких-то жестов и намеков, но сам факт, что ее разглядывают, был неприятен. Сколько бы у него ни было денег, этот мужчина ей не нравился. Первое впечатление никогда ее не подводило, Кира не собиралась даже ради больших денег выдавливать из себя симпатию.
