Читать онлайн Дракон цвета смерти бесплатно

«Эс Кордова!

Сообщаю вам, что на лето меня пригласила в гости семья Лиез.

К ним я и отправлюсь, чтобы не обременять вас своим присутствием.

Эсса Каэтана Кордова».

– Ты так пишешь отцу… – Мариса даже поежилась.

Я посмотрела в письмо.

– Примерно так и пишу. А что? Он тоже со мной не церемонится.

– Мой бы за такое выпорол хлыстом.

Я вздохнула.

Каэтана тоже несколько раз в своей жизни получала телесные наказания. Причем порол ее не отец, а раэша Луна. Потом девочка просто стала… тенью.

Не провоцировала, не попадалась на глаза, не пыталась отстоять свое мнение. Вопреки распространенному мнению, сломать человека очень легко. Особенно если ломать его с детства.

Вопрос!

Почему раэша так поступала и почему отец Каэтаны это позволил?

Он равнодушный дурак? Сволочь? Ему плевать на дочь? Вариантов у меня много, и я пока не знаю, на каком остановиться. Но уверена, что любящие родители так не поступают.

Мне от отца хоть и доставалось пару раз крапивой по заднице, да и от мамы тоже, но я точно знала за что. Все-таки думать тоже иногда надо…

А тут…

– Надо отправить письмо. А потом… посмотрим.

– Посмотрим?

– Мариса, получив это письмо, мой отец может поступить… по-разному. Он может приказать мне ехать домой. Может сам приехать в столицу. Может написать твоему отцу. Вот и я посмотрю, что он сделает.

– Он наверняка рассердится.

Я усмехнулась.

Он рассердится.

Пусть он молится, чтобы не рассердилась я! Потому что за Каэтану – за ту, настоящую, папаша мне должен, как земля колхозу! Я очень сильно надеюсь, что Даннара нашла девочке хорошую семью и приличное новое рождение. Она уже в этой жизни намучилась.

Ничего, Каэ, не переживай. Тетушка Зоя за тебя отомстит. Если ты еще у Даннары, надеюсь, там есть что-то вроде реалити-шоу? С прямым просмотром происходящего на земле?

Потому как я женщина тихая, скромная, особо ядовитая. Потом и трупа не найдут.

– Мариса, ты мне ответь на такой вопрос. Вот у тебя есть Эстанс. Ты что за нее сделаешь? Для нее?

– Все, – лаконично ответила Мариса. – Я раньше этого не знала, но теперь… Эстанс – это лучшее, что со мной случилось.

– А Эстанс за тебя кого угодно порвет. И Виола за меня. Так что я отца не боюсь. Ни капельки. У меня другой вопрос – как удержать Виолу. Если я поеду домой, а отец попытается опять загнать меня под плинтус…

– Куда?

– Давить начнет и унижать.

– Понятно.

– Так вот, Виола этого не потерпит. Ты лучше не переживай о том, что подумают родители. Ты думай, как защитить папеньку от Эстанс.

Судя по глазам Марисы… это ей в голову не приходило. А зря.

Если ее папаша начнет ругаться и давить, унижать и обижать… вот на что угодно спорю, ждет его несчастный случай. Удар хватит, к примеру. Драконьим хвостом.

Драконы вполне разумны. И считают, раз уж они выбрали человека, значит, только они его и будут воспитывать. Никому другому этот процесс уже не доверяется.

И я серьезно рассчитывала на дракониц.

Не нужна Марисе никакая помолвка. Вот никак не нужна! Ей бы еще на годик в академии остаться, и это вполне возможно. Только в статусе чьей-нибудь помощницы. И это надо обговорить.

Хотя бы с эсом Перезом. Я ему столько всего полезного делаю, что он тоже может пойти навстречу. Чуть-чуть…

Мариса была заранее на все согласна, лишь бы с Виолой не расставаться. Да и… было у меня еще одно подозрение.

Они с Эдгардо активно изображали пару. Шипели друг на друга, фыркали при встрече, но подруга ведь красотка! Так что Эдгардо хоть и возмущался, но глазами ее провожал исправно.

Может, и выйдет что хорошее?

Хотелось бы.

Молина – род достаточно богатый, просто с Лиезами родниться не хотят. Там у парня родители нормальные, им семейный тиран вроде отца Марисы или ее братика даже рядом не нужен. И вообще, Эдгардо как-то сказал, что ему разрешили самому жену выбрать.

Вот и пусть выбирает. А я помогу немножко. Такая девушка рядом! Неужели не видно?

Дундук!

* * *

– Раэн Ледесма, здравствуйте.

Тьяго Ледесма, наш математик, расплылся в улыбке. Выглядело это жутковато, учитывая его вечно грозный вид. Но ко мне он благоволил.

Я делилась школьной программой нашего мира, а заодно, казнюсь и каюсь, подсунула ему игральные карты.

И даже рассказала, что такое преферанс.

Вист, распас, взятки…

И раэн Ледесма подсел сам. Мало того, он отвез карты в Гильдию игр и развлечений.

Да, есть и такая. Правда, они промышляли в основном костями, ставками, бегами… А раэн Ледесма не просто отвез карты.

Он привез список игр. И… эпидемия пошла.

Есть ли на планете Земля хоть один человек, который ни разу в своей жизни не брал в руки карты?

Нет.

Конечно, процент с игр мне не отдадут. Но гильдия игроков имеет свой процент с выигрыша. Да-да, до казино тут додумались. И казино отчисляли свой процент гильдии. Пять процентов от выигрыша, если быть точными.

Десятая часть от этого, полпроцента, будет идти изобретателю в течение пятидесяти лет. Суммы представляете?

Дикие миллионы.

Подпольные казино, то есть игорные дома, как они называются здесь, конечно, ничего не отчисляют. Но их и ловят, и давят намного решительнее, чем на планете Земля.

Там грозили пальчиком и выписывали штраф.

Здесь – молча и без затей рубят руки и головы.

Раэн Ледесма настаивал, что вся сумма должна идти мне, но я это дело решительно пресекла и своей волей приказала перечислять на его счета десятую часть от моей прибыли. На развитие науки.

Раэн был счастлив.

Уже сейчас он договаривался об издании за свой счет учебника по математике, и чихать ему было на спонсоров. Он скоро их пачками покупать сможет.

Сам.

А еще свитки, инкунабулы, таблицы, которые тоже никто не отдает бесплатно, поездки в столицу…

Раэн был счастлив. Единственное, что омрачало его счастье, – это моя личность.

Будь я мужчиной, он был бы спокоен окончательно. А сейчас…

Лично ему было безразлично, какого я пола, раэн Ледесма уважал меня за наличие мозгов. Но также он отчетливо понимал, что стоит мне выйти из тени – разразится грандиозный скандал.

А выход-то неизбежен. Согласно той же теории вероятности.

Вот и переживал бедолага.

– Эсса Кордова, как ваши дела?

– Прекрасно. А наши?

– Мне буквально вчера прислали новый отчет из гильдии. Увлечение играми набирает обороты. Старые игры тоже остаются, но новые… преферанс становится хорошим тоном в салонах. Вист, покер… простонародье тоже любит поиграть. Но во что попроще, тот же дурачок, чирик… прибыль идет. Я специально для вас захватил отчет.

Бумагу я пробежала глазами и присвистнула, глядя на сумму внизу.

– Однако!

– Это только начало.

– Раэн Ледесма, думаю, за пятьдесят лет мы получим небольшое состояние. Еще и внукам вашим хватит.

Тьяго усмехнулся.

– Эсса Кордова, куда делся ваш математический склад ума? Мы получим большое состояние. Даже не сомневайтесь. Но вы ведь не за этим пришли?

– Нет. Раэн, я еду в столицу. Если хотите что-то со мной передать – я готова.

– Статью? – задумался раэн Ледесма. – Когда вы поедете?

– Сразу же, как начнутся каникулы.

– Я все подготовлю, эсса. Спасибо.

Раэн улыбнулся.

Я знала его историю.

Жена у раэна Ледесмы умерла примерно восемь лет назад, дети жили в другом городе, да и не разделяли они увлечение отца математикой. Старший стал пекарем, младший работал в городской страже. Максимум, что они считали, – монетки на сдачу.

Внуки? С внуками было еще сложнее. Сам Ледесма заниматься с ними не мог, не давали невестки, а способности-то надо развивать. Мозг, не привыкший перерабатывать информацию, не сможет с ней активно и полноценно работать.

Но раньше все попытки раэна Ледесмы что-то изменить натыкались на сопротивление.

А вот сейчас…

Богатство – это такой весомый аргумент, что раэну всех внуков выдадут. И внучек. И еще тертой морковкой посыплют. Для красоты.

Нищему математику – обиды и угрозы. Богатому папеньке – лесть и ласка.

Это понимал раэн, это понимала и я сама. И сочувственно похлопала его по руке.

– Раэн, вы и на внучек внимание обратите. Вдруг кто-то из них в вас пойдет?

– Раньше бы я в это не поверил, – развел руками Тьяго. – А сейчас проверю. Летом съезжу к своим… они живут на побережье, в Берсальте.

Карту я уже знала.

Почти наизусть.

– Раэн, мы будем проезжать мимо. Мало ли что… как я могу с вами связаться?

– У меня там есть старый друг. Раэн Артуро Миранда, библиотекарь. Если вы найдете в Берсальте библиотеку… он сможет передать мне весточку. Или рассказать вам обо мне.

Я кивнула.

– Это хорошо. Думаю, мы там будем в середине лета. Так что у вас будет подкрепление.

– Эсса… вы говорите о моей встрече с детьми, как о военной операции.

Я развела руками.

– Раэн Ледесма, вы же математик. И знаете, что могут быть разные вероятности.

Раэн только глаза в сторону отвел.

– Эсса… иногда так хочется не высчитывать, а просто жить.

– Боюсь, что просто жить тогда и не получится, – грустно ответила я. – Раэн Артуро Миранда, библиотекарь. Берсальт. Я запомню.

* * *

– Каэтана, вы едете к Лиезам?

Эстебан Гил выглядел искренне огорченным. Даже жалко его стало немного.

Пришлось погладить его по бицепсу, отчего здоровяк расцвел.

– Не к Лиезам, Эстебан. К Марисе Лиез.

– Марисе?

– Вы в курсе, что отец помолвил ее с Жоао Феррером?

Эстебан медленно кивнул.

– Да… я не одобряю.

– Никто не одобряет. Но Марисе от этого не легче. А если рядом с ней буду я, как подруга, как поддержка, ей будет спокойнее. Немного.

Эстебан кивнул.

Вот это он понимал и одобрял.

– Хорошо, когда спина прикрыта.

– Хорошо. Мне не хочется ехать, правду говоря. Там будет Матиас, а он меня раздражает.

Эстебан кивнул.

– Матиас не смирится. С поражением.

Мне осталось только развести руками.

Смирится он, не смирится… это его проблемы. Не понравится – будет ему классика жанра. То есть – Фантомас разбушевался. Я с него шкуру спущу и голым в Санторин пущу.

Кажется, Эстебан это понял, потому что улыбнулся.

– Если я буду в столице… Мы сможем погулять?

Я мгновенно приняла Очень Неприступный и Благонравный Вид.

– Исключительно с соблюдением всех приличий, эс Гил. Вы же понимаете, репутация юной эссы должна быть вне подозрений.

Через пару минут шутка дошла до Эстебана, и парень даже улыбнулся.

– Обещаю, эсса Кордова.

– Тогда – погуляем, – согласилась я.

До отъезда мне предстояло сделать еще кучу всего полезного и нужного. Вот, кажется, вчера санторинцы уехали, а скоро уже лето! Месяц – это много?

Как же!

Иногда целая жизнь – это мало!

* * *

– Опять к своим девкам намылился?!

Визг ввинчивался в уши и терзал небо. Я бы не удивилась, прилети с небес метеорит да и стукни эссу Магали по дурной голове.

Вот сколько можно орать?

И не надоедает ей…

Эс Хавьер в очередной раз только дверью хлопнул.

Поди, докажи дуре, что драконы – не извозчики, по бабам не развозят. Сварт, конечно, может за несколько часов долететь до ближайшего города, но эс Хавьер так никогда не поступит. Потому что завтра у него тренировка.

Ладно бы еще выходной. А заставить друга махать крыльями всю ночь, а потом еще и весь день?

Сварт справится. А вот эсу Хавьеру совесть не позволит.

– Эс? – тихо позвала я из кустов. – Бухта три…

Эс Хавьер прищелкнул пальцами, давая знать, что меня слышал, и направился в противоположную от моря сторону. Если эсса Магали решит искать его, единственное место, куда она не пойдет, – драконьи пещеры.

Не любит она драконов, боится их, истерит. И сейчас стопроцентно наблюдает за мужем с чердака. Куда-то он пошел?

Увидит, что к драконам, – и успокоится. Будет сидеть дома и плеваться желчью в разные стороны.

И пусть ее. Зато я пока могу поплавать.

Виола уже ждала меня в бухте. Пощелкивала кончиком хвоста по воде.

– Сварт?

– Надеюсь, что он тоже придет, – пожала я плечами. Я видела, какими глазами моя дракошка поглядывает на черного гиганта. У них, конечно, разница в возрасте как бы не в десять раз, но у драконов это не в зачет. Они-то живут тысячелетия! Так что пусть Виола пообщается с красавчиком.

– А мы пока поплаваем?

– Давай.

Я сбросила платье и соскользнула в воду. Виола ловко подхватила меня хвостом – и я прицепилась к нему, как прищепка.

Потом меня осторожно переместили к лапе, и я ухватилась за гребень.

Плавали мы тоже не просто так. Отрабатывали взаимодействие. Задерживали дыхание, ныряли, Виола буксировала меня над водой и под водой… Игра?

А кто его знает, что может случиться завтра?

Вдруг Виоле придется тащить мое бесчувственное тело под водой?

Пусть знает, как это правильно делать.

Эс Хавьер появился примерно через полчаса. Спешил.

Сварт черной полосой стелился по камням, сливаясь с вечерними сумерками. Я заметила их первыми… даже не заметила. Ощутила.

Сварт же!

Конечно, я не ощущала других драконов так, как Виолу, и разговаривать с ними не могла. Но при приближении ящеров для меня в эфире как будто появлялся фоновый шум. Словно рядом работает еще одна станция и я ее принимаю. Нет, не как помехи. А как шипение на грани слышимости. Оно не мешает, но оно же есть!

Сварт тоже был.

– Виола, давай к берегу?

– Идет?

– Иду́т. Ты не чувствуешь?

– Морская вода глушит мои способности, – честно созналась Виола. – Море не любит нас, мы не создания Ортара. Сейчас приплывем.

И рванула к берегу так, что за ней пенный след взвихрился, а меня чуть не сдуло.

Эс Хавьер уже ждал нас. И даже вежливо отвернулся. Я благодарно кивнула и вылезла из воды.

Ну да!

Я плаваю голой. И мне это очень нравится. А белье стирать после морской воды и сушить в общей душевой не нравится.

Сварт скользнул в воду, и Виола махнула мне хвостом.

– Мы поплаваем рядом. Постережем.

Я тоже махнула рукой. Давайте, ребята-драконята. Поплавайте.

Хорошо, что на мне только трусы из всего белья. Натянуть их – и платье сверху. Вот так.

– Эс Хавьер, можете поворачиваться.

Эс послушно развернулся.

– Каэтана, как ваши дела?

– Еду на лето к Лиезам.

– Заключать помолвку с Матиасом?

Показалось мне или голос эса чуточку погрустнел? Показалось, скорее всего. Я фыркнула.

– Я что – на дуру похожа? Да столько вина еще не придумали, чтобы мне за Матиаса замуж выйти! У меня все хуже… эс Хавьер, мне нужна ваша помощь. Нам с Марисой.

– Какая? – просто спросил мужчина.

Я бросила плащ на камни и взмахнула рукой.

– Присаживайтесь. У вас выпить нет? Разговор уж больно тяжелый.

– Немного есть. – Эс извлек из кармана фляжку.

Я приняла ее и отпила чисто символический глоток. Для храбрости.

– Эс Хавьер, Мариса помолвлена с Жоао Феррером. Вы о нем не слышали?

– Нет. В академии он не обучался.

– Поскольку у него психическое расстройство, – сухо бросила я.

– Родители знают? Лиезы?

– Да.

– И согласны отдать дочь? Безумие…

– У них есть сын. А дочь изначально планировалась как строительный раствор, чтобы союзы скрепить.

Выражение отвращения на лице эса явно показывало, как он к такому относится.

– Эс Хавьер, я попробую расстроить эту помолвку.

– Драконы?

Я качнула головой.

– Я не хочу обнародовать происходящее. Вы же понимаете… чем позже – тем лучше будет для нас.

– Лучше, – согласился эс Хавьер. – Но тогда чем я могу помочь?

– Эс Хавьер, этим летом в академии будут отсутствовать шесть дракониц. Вы сможете прикрыть их отсутствие?

– Смогу. Кстати, ваши комплекты сбруи и седла готовы. Все двенадцать.

– Спасибо, – кивнула я.

Сбруя… что такое сбруя на дракона?

Ремни, сделанные из драконьей кожи. Нет-нет, не надо ужасов, просто драконы, как родственники ящеров, могут линять. Сброшенную шкуру собирают, вымачивают в дубильных растворах, и кожевники шьют из нее ремни. Все остальные кожи просто перетираются. Они-то менее прочные, чем драконьи.

А седла похожи на обычные, те, что для лошадей. В них только есть выемка для гребня. И кожаная попона, которая прикрывает драконьи бока в тех местах, где они соприкасаются с человеческими ногами. Дракон – это вам не мягонькая лошадка или ослик. Зазеваешься – до костей ноги стешет!

Понятное дело, я их заказать просто не могла. Нет ни шкур, ни возможностей.

Но эс Хавьер мог. Что-то списать пораньше, что-то заменить… ему это не очень нравилось, но мужчина оказался между двух огней. Ладно еще – мне отказывать.

Но Сварту?

Да, драконицы, понимая, что у них появилась надежда, надавили на драконов, а драконы принялись следить за своими всадниками. И за нами тоже, чтобы мы не попались.

И сброшенную шкуру нашли, не учтенную сборщиками академии, и золото поискать предлагали.

Я отказалась.

Деньги у меня уже появились. Достаточно, чтобы заказать двенадцать комплектов сбруи, не вводя в расходы эса Хавьера. Раэн Мора мотался между академией и столицей, привозя расписки, а то и живые деньги. Мои изобретения входили в моду, но больше я пока ничего не предлагала.

Хватит для начала. Не будем перенасыщать рынок. Вот побываю в столице, посмотрю поближе, чего там не хватает, – и вспомним. Постараемся.

– Я сложу ее в пещере и покажу Виоле, где именно. Пусть постерегут, чтобы вы могли взять ее в любой момент. Надо ведь подогнать все по конкретной драконице, и не один комплект, а два.

Я кивнула.

– Начнем с меня. Вы мне покажете, как это делается, а потом я объясню девочкам.

– Хорошо, Каэтана. Сбруя, прикрытие… что еще?

– Мариса, эс. Исключительно Мариса. Вот смотрите, я могу расстроить ее помолвку. Но куда она денется потом? Останется дома, как товар на полочке?

– Нереально. – Эс Хавьер даже и сомневаться не стал. – Она не сможет вдали от Эстанс, это плохо закончится.

– Плохо? – заинтересовалась я. Весь материал сразу не охватишь, и постоянно всплывали какие-то детали, которых я не знала.

– Это как беспокойство. Какое-то время дракон и его человек могут держаться вдалеке друг от друга. Может, месяц. Потом это ощущение начинает нарастать, давить, требовать… человек даже с ума сойти может.

– А дракон?

– Дракон может прилететь к человеку. И решить вопрос радикально, – вздохнул эс Хавьер.

– Нет человека – нет проблемы?

– Нет тех, кто ему мешает, – нет проблем.

Я кивнула. Что ж, эта версия тоже имела право на существование.

– Тогда Мариса должна оставаться здесь, в академии.

– Как это должно выглядеть? – прищурился эс Хавьер.

– Смотря для кого. Для ее родителей – она пытается поймать мужа. Для ректора – если кто-то из эсов, раэны тут не подойдут, возьмет ее в ассистентки.

– Я точно не подойду, – открестился эс Хавьер. И даже поежился, вспоминая супругу с ее кошачьими концертами (простите, кисы) и перелетными сковородками.

Фыркать я не стала. Оцените мое долготерпение.

– Эс Хавьер, с эсом Перезом я договорюсь. А вас попрошу поговорить с ректором, когда придет момент. Сможете?

– Вполне.

– Можно ему сказать, что Мариса нацелилась на Эдгардо Молину, ну и… я заплачу, сколько он скажет.

– Вот еще не хватало!

– Эс Хавер, деньги у меня есть. И стоят они дешевле подруги и ее свободы.

– Эсса Каэтана, а вы не думали, что у вашего отца могут быть свои планы?

Я вздохнула и потерла лицо руками. Как-то похолодало в один момент. И потемнело. Луна, что ли, зашла?

– Эс Хавьер, я это прекрасно понимаю. Только вот у него планы, а у меня Виола. У него выбор есть, а мне отступать некуда. Понимаете?

Эс Хавьер медленно кивнул.

– Понимаю. Если понадобится моя помощь – только скажите, Каэтана.

Я кивнула.

– Благодарю. И обещаю пользоваться как можно меньше…

– Каэтана…

– Эс Хавьер, давайте просто посидим, а?

Сильная рука обняла меня за плечи и притянула поближе.

– Так теплее.

Я благодарно заползла под куртку к мужчине, облокотилась спиной на широкую грудь. Без капли сексуального подтекста и вопреки всем романам мира. Такое тоже бывает, когда нужно обычное человеческое тепло. Вот просто поделиться – и посидеть рядом. Посмотреть, как в море резвятся, переплетаясь то хвостами, то лапами, два дракона – черный и белый. Впрочем, под лунным светом они оба – серебристые, и различить их можно только по размерам.

Красивые, легкие, изящные… в один миг перевернувшие жизнь и мою, и эса Хавьера.

На что пойдет он, лишь бы сохранить Сварта? На все.

На что пойду я, чтобы не лишиться Виолы?

Тоже на все.

Зубами грызть буду, когтями рвать. Мне отступать некуда, за мной Москва. Или я тут лягу, или все, кто встанет между мной и свободой выбора. И второй вариант меня устраивает больше.

А если нет…

Что ж.

Я опять отправлюсь в гости к Даннаре, а мои враги просто сдохнут. На то, чтобы забрать их с собой, у меня хватит и сил, и решимости.

Далеко в море драконы охотились на неудачно заплывшую в эти воды акулу…

* * *

– Каэтана, я так рад!

Улыбка у Матиаса была предельно пакостной. Рад он!

Гад он!

И это не рифма, это констатация факта. Букетом по морде он мне, конечно, не простил. И наверняка готовил пакость, только какую?

Да любую! У каждого подлеца в запасе и сорок подлостей, и двести оправданий. Не виноватый он, это его обидели – обманули – заставили. Не он такой, а жизнь такая.

А уж я-то какая…

Я расплылась в еще более широкой улыбке.

– А я как рада! Эс Лиез, – пропела я таким пронзительным голосом, что скрежет ножа по стеклу показался бы песней. – Вы же понимаете, милой Марисе нужна поддержка! А вас еще родители не сговорили?

– Они думают об этом, эсса Каэтана! Думают…

– Ой, как хорошо! А то у меня есть знакомая… она, правда, немного глуповата, но какое состояние! Какая родословная! – обрадовалась я. – Ваши родители найдут его… то есть ее, конечно, привлекательной.

Матиас улыбнулся в ответ.

– Нет-нет, я себе жену уже выбрал. Я точно знаю.

И многообещающий взгляд в ответ.

Намекаешь?

Наивный чукотский юноша. То есть равенский. Я сдаваться не собиралась.

– А невеста-то знает?

– Я ей скажу. Когда придет время…

– А-а… вы, эс Лиез, уж поосторожнее человека-то радуйте. А то от такого счастья, как вы…

– Что, эсса?

– Как – что? Всякое в жизни бывает! Вот так скажете невесте, что вы ее выбрали, а она как кинется к вам на шею, вы как упадете, как шею-то и сломаете? Или в первую брачную ночь супружеским долгом подавитесь… это ж дело такое.

И милая улыбка.

Думаешь, можно меня изводить? Детка, да ты лучше молись, чтобы я тобой не занималась. От тети Зои спортсмены плакали, крестились и чесались. А еще мелко дрожали и писались.

Спортсмены, закаленные интернатами и режимами тренировок. Психологически устойчивые и ко всему подготовленные.

А ты – салага.

Матиас определенно задумался. Потом глупость придавила голос разума своей толстой тушкой, и он опять заулыбался.

– Не сомневаюсь, невесте понравится.

– Конечно! Вы только обязательно брюнетку выбирайте, эс Лиез.

– Брюнетку?

– Им пурпурный к лицу. Элегантно так получается…

– Пурпурный?

Здесь черный – вполне себе обыденный цвет. А вот пурпур – цвет траура. Благородные и богатые позволяют себе платья пурпурного цвета… да, их красят краской из моллюсков, именно из тех самых. А простонародье старается хоть ленту в волосы вплести или на руку повязать, если уж вовсе с деньгами худо[1].

– А вы как думали? Я ж сказала – женщины разные бывают. Вот как раэша Понс, к примеру. Помните?

Помнил. Передернулся.

– Во-от… даже не сомневайтесь, пурпурный цвет очень подойдет молодой вдове.

Матиас только зубами скрипнул.

– Мы это еще обсудим, эсса Каэтана.

– Конечно-конечно, эс Лиез. Тем более мне пурпурный всегда был к лицу, – заверила я. И отправилась по своим делам.

Чувствовала, как спину мне сверлит злой взгляд, но оборачиваться?

Много чести!

Сейчас ты меня в спину не ударишь, а при других обстоятельствах уже я не подставлюсь. Марису жалко. А тебя, дурака… Учить будем, если что!

Выживешь, конечно. Но урок усвоишь…

Интерлюдия

1

«Сын!

Мне не нравится твоя идея, но я готов посмотреть поближе на эссу Кордову.

Пусть твоя сестра приглашает ее в гости на помолвку. Если я решу, что она тебе подходит, я подумаю о вашей помолвке.

Эс Маркус Лиез».

Матиас с удовольствием прочитал письмо.

Вот так!

Скоро, очень скоро заносчивая маленькая дрянь окажется в его полной власти. И тогда-то… тогда Матиас покажет ей, кто тут главный! Тогда она еще наплачется!

Видимо, мысль эта была такой объемной, что больше в голове ничего не помещалось. Матиас не спрашивал себя – зачем ему это надо?

Почему именно Каэтана?

Он может жениться гораздо удачнее. Выгоднее, удобнее. Есть девушки и красивее, и богаче, и родовитее. Да, не все готовы породниться с Лиезами, но все равно – выбор хороший.

Почему его так заклинило именно на этой девушке?

Она не красавица, она обычная серая мышь… Нет!

Не обычная!

Если бы Матиас мог анализировать свои мысли и действия, он бы честно признался, что его ведут гнев, обида и возмущение хищника, у которого изо рта добычу вырвали.

Это ж куда годится-то?

Поймал ты вкусненькую мышку, вцепился лапами, принялся ее грызть, она только попискивает, а ты ее лапкой то придержишь, то подальше дашь отбежать, чтобы помучилась… и тут мышь ка-ак разворачивается!

И оказывается здоровущей злющей крысой. И вцепляется тебе в нос! И дерется с тобой, и побеждает, и вообще… это – КАК?!

В природе такого не бывает, а вот в жизни… Матиас, впрочем, осознавал, что сам виноват. Он мог точно сказать, когда поменялась Каэтана Кордова. Аккурат после того падения в башне… ладно!

Он сам дурак!

Но ему хотелось и напугать девчонку, и поглумиться, а может, еще и удовольствие получить… Матиас был уверен, что уложит ее на спину так же легко, как любую из детских кукол сестры. И Каэтана так же слова не скажет.

Побоится.

Но события выбрали себе другое русло. И пошли по другому пути, и вернуть их обратно не было никакой возможности.

Матиас это не анализировал. Он понимал, что, побывав на грани небытия, женщины могут меняться. Он даже видел подобные примеры.

У одного его друга после родов сильно изменилась супруга.

Раньше она была тихой и безропотной, а во время родов едва не умерла. Большая кровопотеря, воспаление… когда Эсме пришла в себя, она стала намного жестче. Матиас точно знал от одной из служанок, что друг попробовал вернуть все как было. Ему не нужна была независимая и своевольная жена, его устраивала покорная тень. Но…

Вазой он по голове получил хорошо. Едва откачали. И к жене с тех пор относился с большим уважением.

Вот, наверное, что-то такое и с Каэтаной произошло. Не просто ж так она поменялась?

Нет, не просто. Но в себя Матиас верил крепко. Это приятель оказался глупым, а Матиас сможет справиться и с Каэтаной, и с кем угодно.

Зачем ему нужна Каэтана?

В чем смысл жениться, чтобы ломать человека и издеваться над ним?

Если бы Матиаса и спросили, он бы точно не ответил. Ему так хотелось. Разве этого мало?

Вот привык он так!

Дайте игрушку, и плевать, что мальчик ее сломает через пару дней! Все равно – дайте!

Дайте… ради того, чтобы он смог наконец ее сломать!

Мысль о том, что Каэтана его свернет в бараний рог, а рог сотрет в порошок, он от себя успешно отгонял. Уж очень она была… неуютной.

Ничего!

Вот окажемся в столице, там и посмотрим, кто выиграет!

Матиас улыбался, глядя на письмо отца. Он был уверен, что победа уже у него в кармане.

2

– Почему нет?

– Сварт… это все сложно.

– Это вы, люди, себе придумали сложностей. А драконы умнее.

– Намного умнее.

Эс Хавьер откинулся назад так, чтобы опереться на теплый бок дракона. Достал из сумки флягу с кисловатым настоем шиповника, кусок ветчины, специально для дракона несколько копченых рыбин.

Сварт заинтересованно шевельнул ноздрями, и эс Хавьер улыбнулся другу.

– Да, это для тебя.

– Хорошо. Рыбку я люблю. Копченую.

Сырую и жареную рыбу драконы и так могли есть в неограниченных количествах. А вот копченую приготовить не могли. И ценили.

Сварт несколько рыбин поймал, эс Хавьер попросил на кухне их закоптить и теперь угощал друга.

Дракон слизнул одну из рыбин и улыбнулся. Хотя такой оскал довел бы до невроза роту юных эсс.

Нет.

Одну не довел бы.

Эсса Каэтана Кордова.

Эс Хавьер и сам не знал, когда эта девушка стала занимать его мысли. Или знал?

Первая за долгое время, кто смог пройти через Выбор. Да, сейчас девушек уже шестеро, но никто, ни красавица Мариса Лиез, ни яркая Олинда Оливера не привлекают к себе его взгляда. Да и Каэтана…

Вовсе она не невзрачная. Если вспомнить то купание… нет, лучше не надо вспоминать. А то сидеть так неудобно становится…

Но что тому виной?

Хотя эс Хавьер прекрасно знал ответ. Он – живой человек. С женой у него давно уже нелады. Продажная любовь… это тоже не его. Ему нужен кто-то близкий, чтобы он любил и заботился, чтобы его любили и заботились, чтобы тепло, чтобы родной человек рядом. И кажется ему, что Каэтана Кордова может стать таким близким человеком.

Только вот…

Это только ему кажется. У Каэтаны может быть и другое мнение.

– Виоле я нравлюсь. И она мне.

Сварт был в курсе размышлений своего друга.

– Это важно?

– Раньше часто так было. Симпатия у драконов, симпатия у людей.

– Ты хочешь сказать, что наши чувства – следствие ваших?

– Конечно нет! – даже обиделся Сварт. – Просто Каэтана похожа на Виолу, а ты на меня. Если мы друг другу нравимся, то и вы должны.

– А-а…

Это эс Хавьер понимал. Не обязаны, но могут нравиться. И им будет хорошо вместе.

Только вот он женат. А Каэтана – эсса. И проблем у нее еще будет…

Нет, рассчитывать он ни на что не станет. Что ж он – скотина какая?

А вот кое-что другое…

– Сварт, давай подумаем, как помочь Каэтане?

– В чем?

– Когда люди узнают, что женщины прошли Выбор, они… они могут пойти на все. Убить девушек, отравить дракониц… пример уже есть.

Сварт тихо зашипел.

– С-с-с-с-смогут…

– Давай подумаем, что можем сделать мы? Чтобы им помочь?

Сварт слизнул еще одну рыбину и задумался.

– Рассказать всем?

Хавьер тоже задумался.

– Чтобы они стали знаменитыми?

– Да. Вы, люди, не убиваете открыто.

Хм-м-м…

В предложении Сварта был определенный смысл. Действительно, тех, кто на виду, убить намного сложнее.

– Я подумаю, как это сделать лучше. Мне кажется, у нас очень мало времени. Сварт, а драконы могут доставлять письма?

– Это очень нужно? Мы не почтовые голуби…

– Знаю. Но если от этого будет зависеть жизнь девочек?

– Тогда – да.

Хавьер кивнул. Сделал глоток настоя, прижмурился, словно большой кот. Ему нравился шиповник, в детстве мама частенько заваривала эти кисленькие ягоды. В том детстве, которое было… хотя и так давно.

Он был т-Альего, это верно. Он может никогда не стать Гальего, и его внуки тоже – это не важно. Он достаточно знает о подводных камнях в высшем свете, чтобы помочь. И это главное…

Каэтана…

Не важно, кем я буду в твоей жизни. Главное, чтобы она у тебя была – эта жизнь.

3

Думал о Каэтане Кордова и еще один мужчина.

Его высочество принц Баязет.

Он не знал, что произошло на берегу. Он не знал, как так получилось. Но твердо был уверен, что причиной всему является эта женщина.

И… и хотел ее.

Это глупые мужчины считают, что женщина должна быть покорной. Умные мужчины знают – чтобы твой сын был сильным, твоя женщина тоже должна быть сильной. Сильной, умной, достойной тебя. Ты же не ешь червяков? Не охотишься на гусениц и мокриц? Вот и с женщинами так же.

Дичь должна быть достойной. А твоя женщина должна смотреть тебе в глаза. Так-то…

Каэтана пока была единственной, кто на это осмелился. И его высочество не собирался себе отказывать в такой мелочи. Он хотел эту девушку. А если так…

Говорят, в Равене нет работорговли?

Смешно…

Покупается и продается все, вопрос только в цене. И он даст достойную цену.

Платить жалкие медяки за свою жену? Такого позора он себе позволить не может.

Ладно, пока за наложницу. Женой он может сделать Каэтану лишь потом, когда она родит ему сына. Вдруг она бесплодна? Тогда…

Это будет очень обидно!

Но это надо, надо проверять.

Впрочем, даже если Каэтана Кордова окажется бесплодной, он ее не выгонит. Вот еще глупости! Впервые в его жизни появляется женщина, которая готова дать ему отпор, – и он избавляется от такого сокровища? Ни! За! Что!

Его высочество улыбнулся и потянулся за гербовой бумагой.

«Эс Рауль Кордова!

Дошел до меня слух, что в саду вашем распустился цветок, имя которому Каэтана.

И услышал я о прелести его и захотел украсить им свой сад.

Предлагаю вам назначить мне цену, достойную истинного сокровища…»

Именно так в Санторине и писали отцам девушек. Красиво, витиевато, еще и стихами иногда, но вот тут у принца была беда. Под угрозой смерти он не сложил бы ни одного стихотворения. Баязет был решительно не одарен талантом к стихосложению.

Сейчас он изведет пару листов на черновики, потом перепишет все начисто и отправит эсу Кордова вместе с достойным подарком.

К примеру, рубиновый гарнитур. Как намек, для его будущей женщины.

Каэтане Кордове пойдут рубины?

Должны…

Была и еще одна женщина, которая привлекла его внимание. Но о ней можно будет потом расспросить ту же Каэтану.

Та танцовщица…

Кто она? Откуда взялась?

Его высочество не знал, но это временно. А когда он узнает… эта женщина обязательно пополнит собой его гарем. Из принципа. Просто потому, что самое лучшее должно принадлежать ему. По праву рождения.

Самые лучшие клинки, лошади, собаки, воины, женщины… трон отца, когда придет время. Просто потому, что Баязет достоин.

И так будет!

* * *

– Дорогой, что пишет эта несносная девчонка?

Если бы Каэтана сейчас увидела своего отца и воспитательницу… она бы их просто не узнала! Отец выглядел непривычно расслабленным, даже рубашка расстегнута чуть не до середины груди.

Раэша Летиция и вовсе походила на девицу легкого поведения. Только они себе позволяют столько краски на лице, да и распущенные волосы, и алое платье с глубоким декольте и длинным разрезом до бедра, и чулки черного шелка…

Раньше все это носилось только в спальне. Теперь же, когда уехала противная девчонка, раэша Луна ощутила себя свободной.

– Пишет, что отправляется к Лиезам. – Рауль Кордова и вообще о дочери думать не хотел. Ну ее куда подальше, и без нее хорошо! Подруга под боком, прятаться не надо, а что слуги поглядывают неодобрительно… да и пусть! Вслух они сказать ничего не посмеют, или он их повыгоняет на улицу.

– К Лиезам?

– Да, на помолвку Марисы Лиез и Жоао Феррера.

– Хм-м… вроде бы тебе писал Лиез-младший?

– Да, дорогая.

Действительно, Матиас писал эсу Кордове, что заинтересован в его дочери, и просил разрешения поухаживать. Как и положено.

Разрешение он получил, правда, осуществить не смог. Но главное тут, что разрешение было. Правда, такое же эс Кордова выдал и Эстебану Гилу, здраво рассудив, что хоть кому, но он эту девчонку спихнет. А что такого?

Баба же!

Вот ведь беда-то…

Жена не могла даже сына родить, так и померла, а жениться второй раз Рауль не хотел. Потому что давно и серьезно любил свою помощницу. Раэшу Луну.

Да, и такое бывает.

И любил, и обожал, и первой его женщиной стала раэша Луна, и расставаться он с ней не собирался, даже когда женился. Но узаконить отношения Рауль не мог.

Никак.

Это с женой ему повезло, Мария была на редкость безвольным созданием, что скажешь – то и делала. А кто скажет, что вторая жена будет такой же? Начнет еще командовать, а то ее родня понаедет, или супруга будет требовать жить в столице… Он справится, конечно, но мира-то в доме не будет! А наука не терпит шума и гама! И вообще… Рауль так хорошо все устроил!

Что-то менять он, как настоящий мужчина, не любил и не желал. Так что жениться второй раз… не-не. Лучше выдать Каэтану замуж в достойную семью и оговорить, что либо ее второй ребенок, либо даже первый (это зависит от того, нужен будет ее новой семье наследник от девчонки или нет) стали наследниками Кордова. Почему нет?

Конечно, неприятно, что девчонка перестала писать еженедельные отчеты, но она же все объяснила. Она сломала, кажется, руку… или ушибла? Эс Кордова уже не помнил. Честно говоря, дочь для него была обузой и разочарованием. Но раз уж она была… опять же, отец Марии отписал дочери неплохую сумму в качестве приданого, но если бы Каэтаны не было, деньги пришлось бы вернуть. А так… да, основную сумму Рауль брать не мог, но проценты набегали неплохие. Особенно пока дочь замуж не вышла. Да и потом можно было поговорить о размере приданого с ее супругом.

– Рауль, милый…

– Да, Летти?

– Я тут подумала… почему бы нам не поехать на лето в столицу? Нет-нет, зайчик, ненадолго! Посмотреть на этих Лиезов, а то и договориться о помолвке – и вернуться домой?

Рауль задумался.

Предложение звучало неплохо. Да, своего дома в столице у него не было, но можно остановиться в хорошей гостинице. Если ненадолго.

А еще в столице есть книжные магазины. Он давно там не бывал… и с другими учеными пообщаться можно, и в гильдии зайти. Да, пожалуй, стоит съездить.

– Ми-илый? – напомнила о себе Летиция.

– Дорогая, я согласен. Собирайся. Мы едем в столицу.

Раэша Луна наградила любовника долгим поцелуем – и спрыгнула со стола. Собираться.

Столица!

Магазины!

Моды!!!

После провинции – это такое счастье!!! И побольше, побольше, пожалуйста!!!

* * *

Четверо мужчин думали об одной и той же женщине. Но женщине не было до этого никакого дела. У нее были свои проблемы и свои дороги. А вот времени и не было. Какие уж там мужчины?

С драконами бы разобраться!

Какая ж это гадость – почтовая карета!

Только вот других способов добраться из точки А в точку Б в этом мире не придумали. В каретах – личных или почтовых. Верхом.

Можно еще пешком.

Нравится? Вот мне ни разу…

Вообще, отец Марисы и Матиаса мог бы за детками и свою карету прислать, не переломился бы. Не прислал. Пришлось ехать в почтовой карете, на шестерых.

Матиас искренне пытался навязаться нам в компанию, но…

Шестеро?

Вот и отлично, места заняты. Все! Сразу!!! Вы кого отсюда выставить хотите, эс? Сестру? Или кого-то из нас? Олинда так активно зашипела на Матиаса, что тот стушевался и отправился к своим приятелям. Вообще, с началом каникул рядом с академией оказалось штук тридцать почтовых карет. Цену они заламывали втрое, но эсы и эссы платили, и возчики внакладе не оставались.

И вот уже третий день мы тащились по отвратительным дорогам. Ей-ей после поездок в Фейервальде я поняла, что в России у нас отличные дороги! Шикарные даже!

А вот это разухабистое нечто… это – жуть жуткая. Это когда в процессе езды у тебя морская болезнь развивается. Потому что метр вниз – метр вверх, и снова вниз и вверх, и так на протяжении километров. Хотя нам повезло. Видимо, у всех, кто связан с драконами, априори крепкий вестибулярный аппарат. Наш экипаж не останавливался практически целый день, разве что на обед, ну и пару раз – рядом с кустиками. А вот остальные кареты регулярно тормозили, и какой-нибудь несчастный эс или эсса сгибались втрое на обочине. Бедняг мучительно рвало.

Мы были заняты.

Во-первых, мы обсуждали, что именно нужно купить в дорогу.

Во-вторых, где покупать.

В-третьих, кто и что может купить.

Дело же не только в покупках, их еще нужно хранить где-то и не спалиться, и потом спокойно забрать с собой… Нам с Марисой было тяжелее всего, девочки это понимали, и потому нам на откуп было отдано самое «дамское».

Посуда и часть продуктов.

А были еще палатки, одежда, обувь, были веревки и котелки, ножи и арбалеты… да много чего было. Даже с учетом драконов нам придется нелегко. Но к концу путешествия мы и покупки раскидали, и по встречам договорились, и даже по деньгам уложились. Благо определенная сумма у меня была, да и девочки добавили кто сколько мог.

Четыре дня пролетели незаметно.

И все равно – надо сделать очень многое. Так что столицу мы встретили почти с восторгом.

* * *

Столица Равена.

Как легко догадаться – Бьянка. По имени любимой жены основателя династии Эль Бьянко. Даже романтическая история на эту тему есть, мол, влюбился, женился и город в ее честь основал. И стал тот город столицей.

Красивой.

Столица действительно была построена из белого камня. Впрочем, я не обольщалась. Белый песок, белый камень – спорим, неподалеку есть залежи известняка? Вот из местного бросового камня и строили, не возить же издалека? А что, красиво получилось…

Почему нет?

Синее море, белый город, на расстоянии не видно, как по улицам, по специальным канавам для сточных вод, текут эти самые помои. И воняют.

Куда текут?

Так в океан вестимо.

Экология? Нет, не слышали. Отливом и не такое унесет… да и течение тут какое-то удачное. Так что проблем почти и нет с канализацией. Рыба, правда, не водится, и попахивает иногда, но это на мой взгляд. А нормальные люди так не считают, их все устраивает.

Мы договорились с девочками встретиться в модной лавке через пару дней и втроем отправились к Лиезам. Ох, чует мое сердце, будет нам весело…

* * *

Сердце не обмануло.

Особняк Лиезов был чем-то вроде особняка Скарлетт О’Хара. Большим, беломраморным и с колоннами. Аж шестнадцать штук. Такие пузатые, основательные… чтобы всем видно было.

Я толкнула в бок Марису.

– Ваш особняк кто строил? Дед?

– Прадед…

Понятно. Недавняя аристократия. Заодно к колоннам прилагались шикарные мраморные лестницы – аж три штуки, одна по центру и две в крыльях особняка, крыша из синей черепицы (вся виденная мной здесь черепица была алой, то есть синяя либо дорогая, либо модная) и высокие стрельчатые окна.

Общее впечатление – дикий китч, но тот же Матиас смотрел на свой дом с гордостью.

Потом перевел взгляд на меня.

– Ты небось ничего такого и не видела в своей глуши!

Я вспомнила Москву и с чистым сердцем ответила:

– Я и роскошнее видела. Подумаешь, домик.

Мариса стиснула мою руку. Матиас сверкнул глазами и принялся подниматься по левой боковой лестнице.

– А чего не по центральной? – шепотом спросила я у подруги.

– Там вход в бальный зал. Через него проходить неудобно.

Ы-ы-ы-ы-ы-ы!

Шикарная планировка! Почему архитектора, который это придумал, кирпичом не зашибло? Хотя чего тут думать?

Стиль «дороХо-боХато» вечен и неизбежен везде, где есть нувориши.

Так что я махнула рукой и стала подниматься за Марисой.

В гостиной нас уже встречали. И да – я оценила и мраморные полы, и золочение везде, где можно, и алые драпировки… такими любой бордель не побрезговал бы.

Я даже платье на женщине оценила. И жуткий диссонанс, который оно представляло.

Тяжелое, темное, полностью закрытое. А женщина симпатичная, ясно, в кого и Матиас пошел, и Мариса. Так подруга и будет выглядеть через двадцать лет.

Только вот… лучше бы не так, потому что под внешней красотой проглядывает такая тяжелая жутковатая усталость, что мне даже страшно становится. Эта женщина давно и прочно живет ради детей. Судя по взгляду, которым она смотрит и на Марису, и на Матиаса, она не просто их любит. Это больше, чем любовь.

Хороший тренер еще и хороший психолог. Точно не самый плохой, иначе не сможешь сделать группу из отдельных личностей. Да что там!

Даже кого и в какой ряд поставить на тренировке и что при этом сказать – и то важно! Никто и никогда не задумывается, но, к примеру, тем, кто никогда не тренировался, надо видеть, что делает тренер. А в первый ряд их не поставишь – смущаются. И таких деталей очень много в моей работе. Приходится быть наблюдательной.

Сейчас я хорошо видела, что женщина с любовью смотрит на Марису и Матиаса, а вот Матиас глядит даже с легким презрением. Мариса мать любит и жалеет, но надеяться на нее не может.

Любовь – это много или мало? Если ты не можешь ничего сделать для любимых?

Отца семейства я оставила на сладкое.

Маркус Лиез. А мать – Элия Лиез. Ясно, кто детей называл.

Старший эс Лиез был одет под стать своему дому. Роскошный алый бархат, золотое шитье, золото на всех местах. На его жене, кстати, тоже. Платье темное и скромное, закрытое и глухое, а драгоценностей только на попе нет. В ушах, на шее, на руках, даже в волосах – золото и камни. Наверное, у нее жутко болит голова.

А вот у Маркуса точно ничего не болит. Разве что ему на самомнение наступят. И внешность у него очень так себе, детям повезло, что не в папочку пошли. Маркус Лиез больше всего походил на престарелого пекинеса. Невысокий, полный, одышливый, местами с проплешинами, и глаза навыкате.

И вид у него такой… на нас он смотрит с разным выражением глаз. На сына – продолжатель, гордость, надежда рода.

На дочь – удачная инвестиция.

На меня – как на грязь, которая прилипла к подошве ботинка. Ага, ясно. Матиас начал папеньке мозг проедать на тему Каэтаны Кордовы, а папенька небось его сговорить решил. Или уже сговорил. Папеньке я как еж поперек шерсти.

Это же отлично!

Восхитительно даже!

И я милейшим образом улыбнулась надутому снобу. Ответом мне был еще более презрительный взгляд.

– Матиас. Мариса. Эсса Кордова. Рад вас видеть. Эсса Лиез, займитесь своей дочерью.

Элия Лиез встала мгновенно. Мариса посмотрела на меня, я улыбнулась ей и опустила ресницы. Подруга поднялась и отправилась вслед за своей безропотной матерью.

Эс Лиез перевел взгляд на сыночка.

– Матиас… Располагайся. Мы сейчас побеседуем с эссой Кордовой, а потом я приглашу тебя для беседы.

– Отец! – Матиасу эта перспектива явно не нравилась.

– Сын.

Слово упало, как кирпич на голову. Матиас скрипнул зубами, но поднялся.

– И все же я прошу. Каэтана…

Я улыбнулась Матиасу еще нежнее. Судя по взгляду Лиеза-старшего, он это просек и нахмурился.

– СЫН.

Матиас скрипнул зубами и вылетел за дверь. А Лиез-старший кивнул мне.

– Пройдем в кабинет, эсса Кордова?

Третья милая улыбка досталась ему.

– Как прикажете, эс Лиез. В своем доме вы хозяин.

Первый одобрительный взгляд я заслужила.

* * *

Кабинет эсу обставлял кто-то умный и грамотный. Сделано все было так, чтобы максимально выделять эса и подавлять его собеседников. Черное – белое. Высокий письменный стол и мягкие кресла для посетителей. Я подумала и честно уселась так, что коленки едва не оказались выше головы. Ладно уж, поиграем в эти игры.

Эс Лиез устроился за столом и воззрился на меня сверху вниз.

Я тут же вообразила, что делаю упражнения на пресс. И хоть ты сутки на меня взирай!

Эс нахмурился. Я ответила безмятежным взглядом.

– Эсса Кордова. Я буду прям. – Судя по всему, это было любимой тактикой эса. Так, для начала. – Мне не нравится ваша дружба с моим сыном.

Я тоже перестала изображать из себя идиотку и вздохнула.

– Эс Лиез, дружим мы с вашей дочерью. Марисой. Матиас же… я ему даже не нравлюсь. Я просто ему отказала, и он решил получить запретный плод. Отсюда и все проблемы.

Вид у несчастного эса был такой, словно пекинеса ударили поленом по затылку. Мужчина выпучил глаза и захлопал ресницами.

– Хм-м-м-м-м… неожиданно.

– Эс Лиез, я тоже буду говорить с вами прямо, – спокойно продолжила я. – Мое положение позволяет мне надеяться на достаточно выгодный брак, но не с кем-то уровня Матиаса. Вы же понимаете?

Эс понимал. И кивал вполне осознанно.

– В нашем кругу большую роль играют деньги и связи. У Кордова мало и тех и других, а новизна игрушки быстро пройдет – и что будет? Для меня? Подозреваю, ничего хорошего.

Эс Лиез соединил кончики пальцев и посмотрел на меня с интересом.

– Возможно, у моего сына будет умная жена?

Неужели передавила? Нет, не должна. Не та порода.

– Скорее всего, будет. Та, которую вы подберете. Или – уже подобрали?

Эс Лиез расплылся в широкой улыбке.

– Эсса Кордова, мне нравится ваш подход. Да, подобрал. Эссу Гортензию Пацареллу. Нет-нет, ее нет в вашей академии, можете не вспоминать.

Я кивнула. Но все же вспомнила, не зря же я в библиотеке сидела.

Пацарелла…

– У ее рода есть корабли, верно?

– Есть, эсса. Вы слышали о ее роде?

– Немного. Я читаю газеты, – не стала вдаваться я в подробности. – Эс Лиез, я честно пыталась и пытаюсь убедить Матиаса, что я – неподходящая партия, но ваш сын упрям в достижении целей. Ложных.

– Если бы вы не маячили у него перед глазами… м-да…

Не маячила бы. В академии, ага.

– К сожалению, Матиас не получил в этом году дракона. Ему бы стало не до меня.

– Согласен, к сожалению. Я хотел этим летом заключить и его помолвку.

– Я была бы так рада! – захлопала я ресницами. – И за Марису рада, и за Матиаса, это так хорошо, когда твои друзья находят свое счастье. Тем более одобренное родителями!

– Ага… ваша позиция мне понятна, эсса Кордова.

Я развела руками.

– Я вообще приехала только ради Марисы и ненадолго. А потом уеду, чтобы не мешать вашей семье, эс Лиез.

– Замечательно, – одобрил пекинес. – Эсса Кордова, подозреваю, мой сын о вашем уме не знает?

Я развела руками.

– Эс Лиез, у него нет вашего опыта и вашего знания людей. Со временем он научится, но сейчас…

– Понятно, эсса. Что ж. Я распоряжусь приготовить для вас покои и рассчитываю, что вы будете хорошей подругой моей дочери. Мариса всегда была немного своевольна, а свадьба для девушки очень важное мероприятие.

– Семья Феррер знатна и богата, войти в нее – честь, – спокойно ответила я. И даже не солгала. Если бы подругу не хотели выдать замуж за слабоумного.

– Эсса, с вами поистине приятно разговаривать, – расплылся в улыбке эс Лиез. Но такой… нет, не сальной. И как на женщину он на меня не смотрел. Скорее, это была улыбка математика. Игрока, который думает, что с меня можно получить.

А получить – можно. При удаче даже и многое.

Я ответила такой же понимающей улыбкой. Хочешь получить? Получишь! Главное, чтобы на своих ногах уполз…

Распрощались мы почти друзьями, и вызванная служанка проводила меня к Марисе. Подруга сидела на кровати в своей комнате и утешала мать. Гладила по волосам, а эсса рыдала в голос.

– Детка… девочка моя…

Я вздохнула и пошла наливать в стакан воду. Лучше бы настойку, но спиртного здесь явно не держат. Да и эссе Элии не стоит терять над собой контроль.

– Мариса, что случилось? Пейте, эсса, вам еще полдня работать.

Эсса настолько удивилась, что она – работает, что даже пить начала. Воду со льдом и лимоном. Мариса потерла лоб.

– Каэ, мама расстроилась. Она считает, что Жоао Феррер меня погубит.

– Ты ей не сказала, что помолвки не будет? То есть свадьбы?

Азбука Морзе от эссы Лиез была мне ответом. То есть стук зубов о край стакана.

– Мама мне не поверила.

– А мне? – подняла я брови.

– И тебе не поверит.

– Будем приглашать девочек или своими силами обойдемся?

– Обойдемся, – отмахнулась Мариса. – Завтра я встречаюсь с женихом, через четыре дня прием по случаю помолвки, свадьба через месяц.

– А, ну на прием мы еще сходим, – отмахнулась я. – Эсса Элия, вы не будете против, если Мариса поживет еще годик в академии?

– Н-нет, – прохлюпала эсса. Кажется, она начала осознавать, что происходит нечто… важное? Интересное?

Во всяком случае, необычное.

– Где завтра назначена встреча?

– Здесь, дома, – вздохнула Мариса. Я улыбнулась подруге.

– Тащи клиента в сад, будем наблюдать за ним в естественной среде. У вас тут вольера с обезьянами нет?

– Только бассейн с рыбками.

– Пираньями?

– Тоже нет.

– Недорабатываете.

– Я обязательно их заведу, – пообещала Мариса. – Каэтана, я на тебя рассчитываю.

Я подмигнула подруге.

– Прорвемся.

Мариса и не сомневалась. Вот уже почти полгода не сомневалась. Эстанс же!

Какие тут помолвки-свадьбы-Ферреры? Эс-танс! И этим все сказано!

* * *

Семейство Ферреров я увидела на следующий день.

Не все, правда. Хулиана Феррера и Пилар Агилар, теперь тоже Феррер. Средней симпатичности брюнетка держала мужа за руку с видом завзятой собственницы и поглядывала на Марису с торжеством во взгляде. Хотя до торжества ей бы рядом что-то поприличнее, чем этот… обмылок.

Больше всего Хулиан Феррер походил на классического кабинетного ученого, вот как его изображали в шаржах и карикатурах. Плечики узкие, голова большая, ножки короткие и кривые… обнять и плакать. Зато не псих, а это так важно в наше время!

Жоао Феррер, кстати, и то был симпатичнее. По крайней мере, Марисе он вровень придется. Хулиан ей бы в пупок дышал.

Мариса очаровательно улыбнулась. Сначала – будущему супругу, а потом уже, взяв его под руку, будущему кузену и его супруге.

– О, эс Феррер, я так рада вас видеть! Это такая честь для меня!

И плечами повела.

Если Элию Лиез супруг одевал максимально закрыто – чтобы не пялились на его собственность, то дочери, наоборот, пошили платье с таким вырезом, что Хулиан в нем чуть глаза не оставил. Там было на что посмотреть, его-то супруга одарена втрое хуже. Даже хуже меня.

Жоао Феррер тоже любовался видом. Я внимательно его разглядывала, но пока плохих признаков не находила. Хотя это не показатель, я не врач-психиатр. А Мариса тем временем увлекла своего будущего супруга в сад. Цветочками полюбоваться. Да, можно и туда цветочек воткнуть, хотите?

Я выждала минуту, потом улыбнулась Элии Лиез и выскользнула из комнаты. Кому я тут нужна? Уж точно не Феррерам.

Вылезти в сад было делом минуты. А вот и беседка, в которую Мариса должна отвести своего жениха. Пока для разговора. Послушаем?

Хм-м-м-м…

– …меня просто не так понимали. И с женщинами мне постоянно не везло, Мариса. Эти продажные девки, которые готовы перед любым раздвинуть ноги, эти стервы…

Та-ак…

А вот эта песня мне уже не нравится.

– Я уверен, что вы не будете мне изменять и не дадите повода для ревности.

– Я сделаю, как вы прикажете, Жоао. – Мариса не собиралась спорить. Рыбу надо вываживать. А то сорвется еще…

– Тогда мы найдем общий язык. Не сомневаюсь. Я буду рад нашей свадьбе…

– Жоао, надеюсь, вас не смущает, что я обучалась в академии?

– Это неприятно. Но я уверен, вы не давали повода для сплетен? Или… давали?

В голосе мужчины прорезались неприятные угрожающие нотки.

– Как вы могли обо мне так подумать? – возмутилась Мариса. – Никогда!

– Это хорошо. Потому что, если я узнаю… моя жена должна быть вне подозрений!

– Жоао, как ваша жена, я смогу хотя бы ездить в академию? К примеру, раз в месяц?

– Зачем?

– Мне нравятся драконы, – честно созналась Мариса. – Мне их будет не хватать.

– Конечно нет. Что за бред?

– Допустим, мне просто так захочется? Вы запретите?

– Считайте, уже запретил…

Я честно дослушала разговор до конца, но ничего нового не услышала. Типичный домашний тиран и сволочь. Такое нам точно не нужно. И даром не нать, и с доплатой не нать – гнать! Палкой гнать! И план у нас уже был готов. Предварительно.

* * *

Следующие три дня пролетели незаметно. Я не отходила от Марисы, помогала ее матери и ловко уворачивалась от Матиаса. Поговорить он со мной хочет, понимаете ли!

А мне он нужен?

Не-не-не, я девушка привередливая.

Параллельно мы с Марисой составляли Гениальный План.

Именно так, с большой буквы.

Итак, в каких случаях помолвка расторгается и человек становится свободным? Для нас, на конкретном примере, если Жоао Феррер помрет, сам откажется от помолвки, влетит в такой скандал, в котором будут замешаны… да все, кто окажется в зоне видимости. Скандал скандалу рознь, но если его нельзя замять и убытки станут крупнее прибыли, эс Лиез откажется от сделки. Это понятно.

Только вот…

Убытки будут для Ферреров и Марисы. А для него – вряд ли. Подумаешь, Жоао оскандалился? Я рассматривала вариант засунуть его в постель с женой брата, но потом решила не заморачиваться. Можно, конечно. И Жоао окажется в одной кровати с Пилар, и положение у них будет – веселее не придумаешь. Но кто сказал, что это приведет к расторжению помолвки? Да вот ни рядом и ни близко!

Поэтому я рассматривала самый простой вариант. А именно: Жоао должны признать невменяемым.

Если родня до сей поры его отмазывала и отмывала, значит, надо сделать что-то такое, после чего выбора не будет. К примеру, плясать голым на виду у всех. Пописать на алтарь в храме.

Ну хоть что-то!

Короче, нужно, чтобы у бедолаги крупно сорвало крышу.

Как?

Да чего тут огород городить? Уж такие-то мелочи известны каждому человеку девяностых. Псилобициновые грибы называются.

Да-да, и я о них отлично знаю. Вот ей-ей истерический смех вызывает запрет продавать марганцовку в аптеках. Дескать, люди пойдут и наркоты наварят!

Ага-ага. А еще леса огородите, горшки с цветами из квартир изымите, акации вырубите, мимозу изведите и вообще… некоторые водоросли тоже галлюциногенные. Так что вперед, просеивать море![2]

Нет? А чего такого? Вы бы, паразиты, так с борщевиком Сосновского боролись, наркоманы-то помрут самостоятельно, а вот эта дрянь живее всех живых!

Травница из меня откровенно паршивая, чего уж там! Но борщевик я бы узнала где угодно. И грибочки тоже. Думаете, в среде спортсменов их не знают? Это таблицу умножения спортсмены могут не знать. А вот грибочки выучат! Стимулятор же! При правильном приготовлении.

А при неправильном… с десяти штучек народ массово с ума сходил. Ненадолго, но нам того и надо. То есть задача Марисы просто угостить жениха, хоть чем! Примерно за полчаса до начала веселья…

Мариса вняла и направилась к ювелиру, у которого был приобретен медальон в форме ракушки. Нажала на шпенек, он раскрылся, все высыпалось – и угощай на здоровье. Хоть хлебом, хоть вином.

Мы потренировались немного, но отчаяние придавало Марисе ловкости, так что через пару дней она добавляла порошок незаметно и ловко.

И вот настал день икс.

Мариса была великолепна. Как блондинке, ей безумно шли голубые тона, а вкус у подруги отличный. Нежно-голубое, воздушное, кружевное, почти ничего не показывающее, но в то же время очень провокационное платье обрисовало ее фигуру. Я выглядела намного хуже, даже ради праздника не собираясь расставаться со своей серо-мышиной шкуркой.

Матиас попробовал через мать заказать для меня что-то розовое, но я уперлась бараном. И эс Лиез-старший поддержал меня. А нечего тут блистать на чужой помолвке!

Ладно, на ее объявлении.

Сильнее всего нервничала мать Марисы. Я была спокойна. Запасной вариант у нас всегда есть, если что – от жениха и ушей не найдут. Просто не хотелось убивать без нужды, но Виола и Эстанс другого мнения. Драконицы мне еще пару месяцев предложили попросту разорвать ненужного жениха. Одна тянет за ноги, вторая за голову, минута – и все кончено. Запчасти выбрасываются в тот же океан, ему рядом со столицей уже ничего не повредит, там даже водоросли подохли.

Так что…

Варианты возможны.

* * *

Первыми прибыли Ферреры.

Жоао оглядел невесту, остался чем-то недоволен и резко высказался. Мариса тут же мило улыбнулась и отправилась наверх, чтобы вернуться с переделанной прической. Теперь она выглядела хуже, локоны ей шли, а вот туго стянутая коса – нет. Зато жених был доволен, и даже одобрительно улыбнулся.

Вот и хорошо. Пусть все усвоят, что Мариса пыталась ему угодить.

Потом начали прибывать гости. Сначала, на центральной лестнице, их встречал эс Лиез-старший с супругой. Потом Мариса с женихом.

Улыбки, поздравления…

Это дело сложное и трудное.

Если кто читал Булгакова с его бессмертными «Мастером и Маргаритой», те знают, что Маргарита как раз этим на балу у Сатаны и занималась. Приветствовала гостей.

Это не так легко, как кажется.

Кстати, для себя я отметила, что в моду вошли сумочки-клатчи. Маленькие, изящные, в тон платьям, на серебряных и золотых цепочках, отделанные цветами и драгоценными камнями. И с магнитными застежками.

Так что… меня ждет хорошая прибыль!

На правах подруги дома я стояла рядом с Матиасом и Феррерами. И лично я коснулась руки Матиаса.

– Ты не мог бы отнести Марисе и эсу Ферреру по бокалу с лимонадом? Мариса едва на ногах держится, посмотри?

– Гости же…

– Вот, смотри, как раз есть минута. Ты же не хочешь, чтобы Мариса закашлялась или в обморок упала?

Никто не хотел. Матиас взял два бокала с лимонадом и направился к сестре и зятю. Протянул их молодым… те действительно едва на ногах стояли, и два бокала с лимонадом были восприняты Марисой и эсом Феррером как благо. Мариса взяла уже бокал, чтобы передать жениху, и тут случилась крохотная неприятность.

Ну… почти крохотная.

Совершенно случайно (я тут ни при чем и ножку никому не подставляла, честно-честно) упал лакей с подносом. А на подносе бокалы.

А шума и гама…

А дребезга…

Да и я от души взвизгнула… так, что обернулись все. Секунды Марисе хватило. И бокал с лимонадом уже у жениха. А она спокойно берет второй у Матиаса и делает глоток.

Матиас поспешил к нам, ликвидировать проблему. А я запомнила лицо лакея. Его же и уволить могут, и из зарплаты вычесть, а он в невинно пострадавших.

Мариса поймала мой взгляд и улыбнулась. Так, со значением.

Теперь оставалось только ждать.

Сколько? А вот тут как повезет. От двадцати минут до пары часов. Но нам повезло.

Приемы действительно проводятся примерно по той же кальке.

Встреча гостей – первое.

Развлечение и обход, чтобы гости не скучали, – второе. Эта вторая фаза может длиться до полутора часов, как раз и припозднившиеся успеют приехать.

Важные объявления – третье.

И потом торжественный ужин. Не фуршет, который так и так организован, а именно ужин. Полноценный, в парадной столовой, с хрусталем и фамильным сервизом, или чем там положено?

Раэши Понс на меня нет. И не надо.

Нам действительно серьезно повезло. Потому что Жоао Феррера накрыло аккурат посреди зала.

Слов я не слышала. Но… первый удар получила Мариса. Я точно знаю, подруга могла бы увернуться, но она показательно ахнула и обмякла.

Второй удар (вот на такое везение я не рассчитывала, но…) достался начальнику порта.

Ногой, в живот, с разворота. А потом Жоао вцепился в прическу его супруге, кинул несчастную женщину в угол… и его накрыло новым приступом.

Уж что ему показалось до того как, что после… не представляю. Но он запрыгал по залу, срывая с себя одежду и вопя что-то о муравьях размером с ноготь.

Потом, оставшись в чем мать родила, принялся чесаться, потом замер, уселся посреди зала, устремил взгляд вверх… это все происходило достаточно быстро, так что остановить его не успели.

А потом с диким воем «ГОРИМ!!!» схватил ведерко со льдом и запустил в люстру.

Ведерко приземлилось на чьей-то голове…

Это было финишем представления.

Жоао таки скрутили Лиезы и Ферреры, но присутствующие так возбужденно переговаривались, что ни о каких объявлениях и речи быть не могло. Да и начальник порта явно никого прощать не собирался.

* * *

– Я… Какой кошмар! – самозабвенно рыдала Мариса. – Я ничего… а он… а бедный эс Сильва… о, какой ужас!!! Какой кошмар! Это такой позор для нашей семьи…

Слезы лились потоком. Я исподтишка показала подруге кулак, чтобы та не переигрывала. Совесть иметь надо!

Мариса чуточку снизила накал страстей, но присутствующим и так хватило. Эс Маркус Лиез грозно поглядел на Хулиана Феррера.

– И часто у вашего брата такие приступы?

– Раньше их не было, – честно сознался Хулиан. Конечно, ему никто не поверил, особенно присутствующий здесь же начальник порта с супругой.

Дама тоже пострадала, но удалиться и улечься в постель посреди такого великолепного скандала?

Только под расстрелом! И то не поможет!

– Раньше не было, а теперь есть?

– Может, болезнь прогрессирует? – пискнула Пилар. И тут же зажала себе рот рукой. Муж наградил ее таким взглядом, что эсса могла бы и сгореть, и пеплом осыпаться.

– Болезнь? – уцепился за ее слова начальник порта.

– Эс Манзилла, – умоляюще сложил руки Хулиан, – поверьте! Жоао просто немного ревнив. И раньше никогда…

– Да неужели? – закономерно не поверил начальник порта.

Как ни доказывал несчастный Хулиан, ультиматум был поставлен очень жестко.

Или Ферреры своего сыночка отправляют в дом для умалишенных, или… можете пользоваться другими портами. Вам – хватит. Может быть.

А может и не хватить, учитывая мстительность эса Сильвы Манзиллы. Опять же, его супруга пострадала…

Домашнее лечение?

Это если бы он никого не избил. А так… нет, Ферреры. Вы его уже лечили дома, болезнь явно прогрессировала… чего вам еще? Будете ждать, пока он кого-то убьет? Или уже? Просто вы дело замяли?

Не наблюдай я так внимательно за Хулианом Феррером, и тени на его лице не заметила бы. Точно, было что-то такое. Ах ты ж мразь!

Но как заставить его сознаться? Нереально… Ладно, я не суд и не прокурор, мне присяжные заседатели не нужны! Я с тобой иначе разберусь.

– Помолвка, – разинул рот старший эс Лиез. Зря он это сделал…

Эс Манзилла посмотрел на него, как на полного недоумка.

– Родную дочь? Вот с ЭТИМ?!

Сказано было так выразительно, что эс понял: еще слово – и он будет ославлен по столице клиническим идиотом. Даже хуже того… идиот – или подонок? Отличный выбор!

Пришлось делать вид, что он тут мимо проходил, и разводить руками.

Мариса рыдала еще истошнее, и я пнула под столом ее мать. Пора было покидать сцену, потом Матиаса расспросим. Куда он денется?

* * *

Элия Лиез рыдала.

Обнимала дочь и рыдала так, что даже страшно становилось. Но… сегодня она получила отмену приговора.

Легко ли отдавать родного ребенка на верную смерть?

Ее супругу – да, сделать и забыть, а вот она дочь любит. Так что эссе я постараюсь помочь.

Наверное, часа два у меня ушло, чтобы всех успокоить, напоить снотворным и уложить спать. А потом я уселась у окна.

Виола сказала, что со временем наша связь будет крепнуть. Я буду лучше ощущать ее, она – меня.

Сейчас я пыталась нащупать свою драконицу.

Мне казалось, что она не очень далеко, может, километров пятьдесят, может, чуть меньше, в сторону моря. Может такое быть?

Да запросто! И Эстанс, и остальные драконицы тоже могут быть там же.

Они отлично плавают, а море – источник пищи. А что ближе не подплывают, так пока рано. Вот дней через пять-семь… или если я очень сильно позову. Но звать пока незачем.

Посмотрим, что нам завтра скажет эс Лиез-старший.

* * *

За завтраком эс Лиез был так мрачен, что ей-ей захотелось запатентовать громоотвод. Кстати – идея! Грозы тут есть, а вот громоотводов я пока не видела. Можно и в форме божественных символов, кстати, оформить. И идею отдать храму.

Нет, не просто так, за посредничество и прикрытие… Я увлеклась обдумыванием и сосредоточенно жевала, в отличие от всех Лиезов.

Наконец эс Лиез-старший бросил на тарелку вилку с ножом.

– Мариса, помолвка расторгнута. Тебе придется искать другого жениха… ты в академии никого не подцепила?

– Отец, вы мне приказали хранить верность эсу Ферреру, – припечатала Мариса его надежды.

– Феррер в лечебнице. А родниться с ними после такого скандала и неразумно, и эс Манзилла мстить будет. Я эту сволочь давно знаю… он им жизни не даст. До короля дойдет и выйдет…

Я постаралась не улыбаться. Приятно, когда твои планы осуществляются и без тебя. И еще лучше, чем ты хотела.

– А как же Эдгардо Молина? – коварно ухмыльнулся Матиас.

Я прикусила язык.

Ну до чего же предсказуемое ничтожество! Конечно, зная о том, что Эдгардо якобы нравится мне, Матиас постарался укусить сразу нас обеих. И меня, и сестру.

Мариса покраснела.

– Он… я…

– Не понял?! – рыкнул Маркус Лиез. – Он или ты?!

Я кашлянула, привлекая к себе гневный взгляд.

– Позвольте мне, эс Лиез. Эдгардо Молина – самый красивый и обаятельный третьекурсник, по праву носит звание Короля академии. Неофициальное, но оно есть. А ваша дочь, как самая умная, очаровательная, восхитительная эсса, носит звание Королевы академии. Неудивительно, что они нашли общий язык.

– Вот оно что…

– Да, эс Лиез.

– Возможно, останься Мариса в академии, что-то и сладилось бы, – вздохнула эсса Элия. – Но это же невозможно…

Все.

Другого стимулятора эсу Лиезу-старшему и не понадобилось. Мозги у него хорошие, хоть и сволочь редкостная! Он отлично понял, что лучший вариант – убрать сейчас дочь с глаз долой. Выгодно выдать ее замуж сейчас не получится – скандал! Невыгодно… а зачем тогда растил и деньги вкладывал? Вывод прост!

Надо пока убрать Марису с глаз долой. Хотя бы и в академию, а если там она подцепит кого-то… того же Молину? Заметим, про него Матиас сказал, не я. Родной-то сын врать не будет, верно?

Оставалась самая мелочь. Чтобы ректор… а ректор тоже согласится. Эс Хавьер наверняка с ним уже успел поговорить.

Осталось дождаться результатов.

* * *

Когда Маркус Лиез убрался к себе в кабинет, резким жестом приказав семье следовать в том же направлении, я посмотрела на слугу.

– Раэн… не знаю вашего имени?

– Раэн Раймон Кохем, эсса Кордова.

– Раэн, как зовут того несчастного, который перевернул вчера поднос? И где я могу его найти?

– Эсса?

Я молчала. Я задала вопрос и ждала ответа.

– Раэн Алонсо Нуэс, эсса.

– Вы можете меня проводить к нему?

– Да, эсса.

– Пожалуйста. Обещаю, я не сделаю ничего плохого.

– Эсса, он сейчас собирает вещи. Его уволили за вчерашнее, и жалованья не заплатят.

Почему я так и думала? Я встала из-за стола и кивнула.

– Проводите меня, раэн Кохем.

* * *

Разница между покоями гостей и покоями слуг была потрясающей. Если гостям (даже нежеланным, даже мне!) предлагались покои размером со среднее футбольное поле, то для слуг были выделены комнатушки типа купе в поезде. Кровать, тумбочка, шкаф… Еще что-то? И так много будет!

Вчерашний лакей собирал вещи, хотя чего там собирать. Я почти с умилением увидела у него сумку, которую внедрила в продажу. Ту самую, на раме с колесиками. И кашлянула, чтобы не застать беднягу врасплох.

– Раэн Нуэс, уделите мне минуту внимания? Прошу вас.

Лакей обернулся, пожал плечами.

– Слушаю, эсса.

– Это вам.

На стол мягко лег чек на пятьсот солеев. По меркам лакея – небольшое состояние, семья из четырех человек на эту сумму год проживет. В столице. И не сильно экономя.

– Эсса?! – искренне удивился мужчина.

Я развела руками.

– Считайте, что так надо. Вы сами видите, чек выписан на вас, вручаю я его при вашем товарище, так что никто не обвинит вас в краже. Подвоха нет. Деньги вы получите хоть сегодня.

– Но почему? Я же… вы…

– Я очень неудачно с вами столкнулась, раэн. Но этих денег, надеюсь, хватит, пока вы не найдете новую работу? С этим я, к сожалению, помочь не смогу.

– Да, эсса. Я благодарю вас.

Я подняла руку, останавливая благодарности, попрощалась и вышла из комнаты. Вот так. Теперь все правильно.

Я бы с радостью Ферреру подсыпала еще и не то! Но лакей пострадал вовсе уж ни за что.

* * *

Мариса уже была у меня в комнате.

– Каэ!!! КАЭ!!!

И повисла у меня всей тушкой на шее. А тушка-то килограмм на десять больше меня весит. Так что меня просто снесло и припечатало к стенке вихрем восторга.

– Мариса?

– Все случилось, как мы и предполагали! И если ректор согласится…

– Эс Хавьер обещал поспособствовать. И эс Перез мне тоже обещал.

– Я возвращаюсь в академию! К Эстанс!!!

– Это до следующего выгодного жениха, ты же понимаешь…

– Понимаю, – чуточку погрустнела Мариса. – Отец сказал, пока на год, а там скандал забудется и можно будет меня выгодно выдать замуж. Я со всем согласилась. Но год же!

Я подмигнула подруге.

Пра-авильно. Год. За это время столько еще случится… нет, не может случиться, а просто – сделаем. У нас нет выбора. Это как с горы на санках, затормозишь – наедут и раздавят. Так что лети вперед и молись, чтобы впереди препятствий не оказалось, а то вместо спуска будет трамплин. И – на взлет!

– Про меня твой отец молчит?

– Похвалил меня за хороший выбор подруги. Когда эсса умна и знает свое место – это хорошо.

– Полагаю, он не так сказал?

Мариса чуточку покраснела, видимо, ее папаша приложил меня, не церемонясь. Ну и плевать два раза, лишь бы против нашей дружбы не возражал.

– Каэ, это…

В дверь постучали.

– Эсса Кордова, внизу мужчина и женщина. Эс просил передать, что он… ваш отец. Эс Рауль Кордова.

* * *

Епт-компот!

Вот ничего другого мне в голову просто не пришло. Хотя это уже не компот, а ведьмин котел. Я поглядела на Марису.

– Так… если получится небольшой скандал?

– Отец не вмешается, он сейчас слег в постель и вызвал доктора, мама на нашей стороне. Матиас… не знаю, лишь бы шума не было.

– Не будет, – оскалилась я. И поглядела в зеркало.

Платье бежевого цвета отлично «съело» меня. Волосы утянуты в гульку, так… серьги снять, цепочку снять, кольца снять. Не надо показывать врагам лишнего.

– Женщину как зовут?

– Раэша Луна.

– Яс-с-с-сно, – гадюкой прошипела я. – И ведь не поленились, заявилис-с-с-с-сь.

– Каэтана, тебе грибочков не нужно?

Я бы не отказалась. Но пока нельзя. Ничего, на чужой территории вы ограничены в своих возможностях! И я этим воспользуюсь.

– Грибочков не нужно. А вот кое-что другое ты сделай, ладно?

– Что именно? – Мариса была готова на все. Даже если бы я предложила скормить моего папашу драконицам.

Я оскалилась и принялась выдавать инструкции. Мариса слушала, потом кивнула и вышла из комнаты.

– Я за мамой.

Я погляделась в зеркало, усилием воли задавила злобный оскал. Ничего-ничего, сочтемся, папаш-ш-ш-ш-ша. Ты мне еще за все ответишь, а твоя раэша… ладно! Посмотрим на нее поближе, я все же не Каэтана, хотя и в ее теле. Итак…

* * *

Они ждали в гостиной.

Мой отец, с видом типичного кабинетного ученого. И раэша Луна. С видом…

Каэ!

Епт-компот, ну как, КАК можно было не заметить такого? Ты же с ними в одном доме жила!

Оторвите мне голову, если это не так, но я же вижу! Я вижу, что эти двое – близкие люди. Сейчас они любовники или были когда-то… нет, наверное, и сейчас тоже. Слишком хозяйский взгляд у раэши.

На чужих мужчин ТАК не смотрят, только на своего.

Моя добыча…

И ее ладонь чуточку касается рукава куртки любовника. Видимо, раэше здесь неловко. Она отлично понимает, что при других обстоятельствах ее место в этом доме – с черного хода и не попадаясь никому на глаза.

И она сейчас узнает это место…

За Каэтану.

За маленькую девочку, которую тварьский папаша отдал на воспитание своей любовнице, даже не интересуясь ничьими чувствами. Я бы простила, если бы раэша полюбила малышку, если бы воспитала. Но этого нет.

Наоборот, во взгляде холодных темных глаз – неприязнь ко мне.

А отец просто равнодушен.

Что ж, папенька. Вы сами напросились.

И я мило улыбнулась, глядя отцу в глаза.

– Эс Кордова, рада вас видеть. Надеюсь, вы благополучны? Дорога была легкой?

Чего бы ни ожидал отец, но явно не этого. Не улыбки, не вежливого жеста рукой в сторону кресла – присаживайтесь. Не моего кивка лакею, кстати, тому самому Раймону Кохему.

– Раэн Кохем, прошу, принесите нам с отцом воды со льдом и лимоном. Я правильно помню, отец? Мяту не добавлять?

Нам. С отцом.

Посыл раэша Луна прочла четко. И зашипела.

– Эсса Кордова, как вы себя ведете?

Я не удостоила идиотку даже взглядом. Решила она сама себя закопать – отлично, я даже лопату дам. Или добью лопатой.

– Отец, надеюсь, ваша научная работа успешна?

– Да, вполне.

Беспроигрышный ход. Спроси эса Кордова о том, что он делает, – и он будет рассказывать часами. Правда, мне это было не слишком интересно, но тут главное другое. Выключить раэшу из беседы, показывая, что она тут никто и звать ее никак.

Долго она такого не потерпит, уверена. Прямо-таки вижу капельки в клепсидре.

Три, два, один…

– Эсса Кордова, вы забыли о хорошем воспитании?!

Я перевела взгляд на раэна, который как раз вошел с подносом в гостиную.

– Благодарю вас. Пожалуйста, эс Кохем, заберите раэшу Луну на кухню и позаботьтесь о ней.

– ЧТО?!

Вой был такой, что занавеси дрогнули. А они бархатные, тяжелые, с золотыми шнурами, их так просто не шевельнешь…

Я преспокойно протянула отцу бокал с ледяной водой, второй взяла себе.

Дверь гостиной открылась. Эсса Элия и Мариса вступили в бой сразу, согласованно. Подслушивали, что ли?

– Эс Кордова. – Эсса Элия могла бояться мужа. Но не всех остальных, это уж точно. Каким бы домашним тираном и сволочью ни был Лиез-старший, за покушение на свою собственность он раскатает танком. И плевать, что здесь их еще не изобрели. Заживо сожрет! – Рада вас видеть в нашем доме…

Мариса тем временем подошла к раэше Луне, смерила ее таким взглядом, что женщина поежилась. Ну да, Каэтану ты под плинтус загнала. Но Мариса Лиез, признанная красотка и королева академии, – это другое. Она тебя сама сожрет с костями. И смотрит как на дешевую шлюху, да ты и есть – оно.

– Раэн, почему эта особа еще в нашей гостиной?

Вопрос был задан негромко, слуга и раэша слышали, а вот мой папаша – нет. Он был прочно занят эссой Элией. Раэша Луна вскочила с кресла.

– Я… я…

Что она там хотела взвыть – не знаю. Не успела. Потому как раэн ловко перехватил ее и вытащил из гостиной. Мариса подмигнула мне.

– Работаем?

– Вперед, – кивнула я. И мы подступили к моему отцу.

Эсса Лиез тем временем уже расспрашивала отца, где он остановился и долго ли будет в столице. Мариса включилась в атаку.

– Эс Лиез, я так рада знакомству! Только у такого мужчины, как вы, могла вырасти такая дочь, как Каэтана! Она чудесная, замечательная, настоящая подруга!

Столько комплиментов я уже года три не получала. Мариса старалась вовсю, эсса Элия тоже, и отец сам не понял, как согласился, что мне лучше пока оставаться у Лиезов. Да-да, и в академию я поеду с Марисой, я же не могу оставить подругу в такое тяжелое для нее время?

Идеалы дружбы мне этого не позволят.

А еще Каэтана так нравится Матиасу, ТАК нравится… вы же понимаете? Пока рано еще о чем-то серьезном говорить, но мы еще подумаем, обязательно подумаем.

А что? Мыслительный процесс – он же ни к чему не обязывает, правда? Хоть ты о свадьбе думай, хоть о разведении ящериц. Вот мы и подумаем, чего тут страшного?

Да-да, конечно, отец будет еще заходить в гости. Или я к нему… Вы где остановились, эс Лиез? Ах, на постоялом дворе?

Бывает, конечно… не у всех же есть свой дом в столице. Простите, пока мы вас пригласить не можем, вы же понимаете, это может бросить тень на Каэтану, считай, помолвка получится… нет-нет, девочка еще так молода, об этом рано говорить.

Как присутствие отца может негативно повлиять на МОЮ репутацию, я так и не поняла, но эсса Элия как-то умудрилась это высказать. И мимоходом прошлась по раэше.

Нет-нет, ничего грубого, ничего такого, пробуждающего инстинкт защитника.

Ясно ж! Если любовницу травят, надо за нее вступиться. А тут ее вроде и не травит никто, просто эсса очень жалеет, что раэша себя так ведет… вот она учителям Марисы никогда такого не позволяет. Муж не одобрил бы.

Отец, полностью замороченный светской беседой, только кивал. И уходил спустя двадцать минут, согласный на все.

Когда за ними с раэшей захлопнулась дверь дома, эсса Элия посмотрела на меня с сожалением.

– Детка, как твой отец умудрился себе такую гадюку найти?

– Не знаю, – честно ответила я. – Наверное, много навозных куч перекопал. Постарался.

– Видно, что стерва жуткая… не дай бог, Матиас что-то такое найдет! Ужасная баба!

Я кивнула. Я думала примерно так же. Ничего, начало положено, а дальше и больше будет. Я эту раэшу под плинтус загоню! За Каэтану и ее мать – заслужила.

Интерлюдия

1

Раэша Луна кипела от гнева. Давно с ней так никто не обращался! Попросту не смели!

В поместье любовника она царила и правила безраздельно, она была хозяйкой и госпожой, она казнила и миловала.

Здесь же, в столице…

Каэтана ударила в самое больное место.

Раэша.

Прислуга.

И только-то.

Обслуга и есть обслуга. А какая, хозяйственная или постельная – не важно. Раэша Луна это понимала очень хорошо, и потому было вдвойне больно. Даже если Рауль на ней женится… Он не женится, нет, но если бы и случилось, на нее смотрели бы еще хуже, чем сегодня. Отказывая ей в праве, которое от рождения было у Каэтаны. Сидеть с наглой девчонкой за одним столом и беседовать с Лиезами на равных.

Только прислуга.

Только кухня и людская.

СТЕРВА!!!

Раэша, да, всего лишь раэша.

Как это обидно для женщины, которая умна и красива, которая может достичь большего и знает, что может… Раэша Луна была честолюбива. Окажись она эссой, она бы поднялась до невиданных высот, но рождение закрыло ей многие дороги. И все же, все же…

Она упорно училась.

Она вытравливала из себя по капельке, по частичке гадкий деревенский акцент, она приводила в порядок руки и ноги, волосы и кожу, смуглую от постоянного пребывания на солнце, вечно сломанные ногти, цыпки…

О, как же она ненавидела все эти признаки деревенского крестьянского труда!

Учиться!

Стать хотя бы горожанкой!

Вырваться из деревни!!!

И ей это удалось. Частично, правда. В четырнадцать лет способная девочка сбежала из деревни с бродячим торговцем, чтобы никогда туда не возвращаться. И с тех пор колесила по стране, пока не осела в Кордова.

Где она только не побывала за это время – и с кем! Смогла получить неплохое образование – когда примерно год была любовницей библиотекаря. За услуги мужчина не просто предоставлял ей жилье, он, заметив стремление девушки к знаниям, давал ей книги, показывал, что надо читать…

Пожалуй, о нем Летиция действительно горевала. Единственном из любовников. Но библиотекарь умер, а ей надо было идти дальше – и выше.

Она думала. Было время, когда она хотела выдавать себя за эссу. Не решилась.

Слишком суровым было наказание. Да и… не получилось бы.

Можно отбелить кожу и сделать ухоженными руки. Можно увешаться золотыми побрякушками. Можно даже удачно выйти замуж. Но однажды – однажды прошлое прорвется водой из-подо льда. Хлынет, затопит… Летиция решила не рисковать. Мало ли, как и когда на свет выплывет правда?

А ее странствия убедили женщину только в одном.

Правда всегда вылезает наружу.

Всегда…

Просто иногда она вырывается бурным половодьем, разливается и топит лжеца, а иногда лжец успевает удрать, только завидев опасные признаки и услышав, как потрескивает лед.

Всякое бывает. Раэша не хотела погибать, она собиралась быть очень осторожной. А тут… ей подвернулся Рауль Кордова.

С ее опытом – легкая добыча. Очень легкая, очень простая, только руку протяни. Мальчишка после академии, в которой его не принял ни один дракон (Каэтана могла бы объяснить, что настолько глухой к чувствам других человек и ящерице-то нужен не будет), после академии, в которой он был откровенным изгоем. В столице, ученый…

Очень простая дичь.

Мальчишка, у которого она стала первой женщиной. И – идеальной.

Раулем было так легко управлять. Очень просто и приятно. И Летиция, которая была к тому времени чуть ли не на десять лет старше своего любовника, которая потаскалась по стране и хотела покоя и уюта, решила не искать добра от добра. А зачем?

В доме Рауля она всегда будет хозяйкой. Надо только подобрать ему подходящую жену. Остальное Рауль ей даст. И Летиции, и ее детям… Так и получилось.

Эсса Мария оказалась легкой добычей.

Послушная, легко управляемая, безропотная – идеальная жертва, как и ее дочь. Летиция заправляла в доме, делала что хотела, слуги слушались сначала ее, а потом эссу – что еще надо?

Детей…

Крестьянское прошлое не вытравить из себя, Летиция понимала это умом. А нутром…

У женщины должен быть муж. Ладно, Рауль – подходит. Коли на то пошло, с женой он проводит две ночи в месяц, наиболее подходящие для зачатия, а с Летицией все остальные. Она хозяйка его дома и сердца, а что в храме не стояли, так и понятно. Эс и раэша… что ж. Она сделала хорошую партию. Просто – неофициально.

У женщины должны быть дети.

И вот тут Лелея ударила исподтишка.

Да-да, конечно, во всем виноваты боги, вы не знали? В женском бесплодии – тоже.

Не сама Летиция, которая рано начала скакать из постели в постель, которая перенесла штук пять выкидышей и примерно столько же раз травила плод, которая лечилась от дурной болезни. Не-не. Виноват всегда кто-то другой.

Приговор врачей был жесток. Детей у раэши никогда не будет.

Рауль, честно говоря, не огорчился – что ему? Он и так-то к детям был равнодушен, ладно бы еще сын, продолжатель рода… копия отца, помощник в научных исследованиях. Может, тогда…

Желательно, чтобы сын уже в пеленках говорил на нескольких языках и ползал исключительно правильными геометрическими фигурами.

А просто так?

Нет, неинтересно.

Хочет Летти детей – хорошо. Не хочет – тоже неплохо.

Летти-то хотела. Но не могла, увы… И за это предсказуемо возненавидела эссу Марию. А кого еще-то?

Эсса вот забеременела, хотя и не сразу, и ходит с пузом, и тошнит ее, и подурнела, и вообще…

Но она – может!!!

А Летиция – НЕТ!!!

Разумеется, во всем виновата эсса Мария.

Впрочем, во время беременности Летиция соперницу не изводила. Еще и потому, что любовник теперь проводил с ней вообще все время. И потому, что эссе было действительно плохо. И… и вообще.

Было у Летиции желание: если эсса родит сына – забрать его и воспитывать для любимого. Ну и для себя тоже. Пусть не она рожала мальчика, но она станет ему матерью!

Увы.

Родилась девчонка, которую назвали Каэтаной.

Эсса Мария подурнела, долго приходила в себя после родов, постоянно бегала в храм Даннары… и все равно. Не пережила второй беременности. Померла от выкидыша.

Девчонка осталась напоминанием о сопернице.

И Рауль попросил милую Летти заняться дочерью. А почему нет? Ты же меня любишь, ну и дочь тоже полюбишь.

Может, окажись маленькая Каэтана более яркой, похожей на саму Летицию, может, будь у нее другой характер…

Кто теперь скажет?

В любом случае раэша взялась отыгрываться на малышке за все. И за мать, и за право рождения, и просто за все остальное. Даже за то, что Каэтана поедет в академию.

Даже за то, что любовник решил больше не жениться, и сына у него не будет. Зачем?

Внуки будут…

Но к внукам-то раэшу Луну уже не подпустят! И кто знает, что там вырастет?

А если Рауль умрет раньше нее?

Кто позаботится о бедной Летти в старости? Ей же и стакана воды никто не подаст!

Летиция стервенела и теряла берега.

Каэтана безропотно сносила все ее прихоти.

Казалось, так будет вечно. Но… стоило отпустить девчонку в академию – и у нее прорезались не просто зубы. Клыки в три ряда.

Летиция была кем угодно. Дрянью, стервой, сволочью, подошло бы любое ругательное слово, но в ее уме сомневаться не приходилось. Дурой она не была. Хитрой, приспособленной и жестокой гадиной, да, но не дурой. И что произошло сегодня, она отлично поняла.

Девчонка ее переиграла.

Не сказав ни единого грубого слова, вообще ничего ей не сказав. Только смотрела, как на мокрицу… а за взгляд у нас не карают! Хоть ты сутки кричи, что вот она, вот так, вот думает…

И что?

Тот же Рауль взгляды вообще не воспринимает, на удивление толстокожая скотина этот Кордова. Ему говори про взгляды, не говори – бесполезно. Он просто НЕ ПОЙМЕТ!

А Летиция поняла.

Каэтана четко давала понять бывшей воспитательнице, что выросла. И ее место в доме главное. Раэша Луна, при всей ее значимости для отца, – второй сорт. Всегда.

Ей не место за столом, ей не место в разговорах, она лишь прислуга. И ее очень легко заменить.

И не обманывалась раэша внешним видом Каэтаны, ни капельки! Гадюка тоже не всех цветов радуги, а как цапнет, так и помрешь…

Стерва!!!

Но как же ей можно насолить? Что с ней вообще можно сделать? С этой мелкой дрянью?

Предложить любовнику забрать доченьку на постоялый двор? Так денег маловато, если еще комнату снимать – их на разные приятности не хватит, а побаловать себя Летиция хотела. Столица же!

Летиция надеялась, что их пригласят погостить у Лиезов, но куда там. Каэтану – пожалуйста. А их – нет! И на каком основании!

Рауль пересказал ей разговор с эссой Лиез, и Летиция бесилась. Отлично она поняла, что эсса не потерпит в своем доме чьей-то содержанки. Не нужно ей такое! Тем более рядом с незамужними девушками, да с мужем, да с сыном… в бордель сходят, если что! Нечего в приличный дом тащить всякое… неприличное!

Загнать Каэтану в Кордова? Тоже не получится. Даже звучит-то глупо – зачем ей туда ехать?

Потребовать, чтобы дочь вернулась в академию? Пф-ф-ф, вот уж и вовсе чушь! Пока она у Лиезов, те ее не отпустят. И Рауль не сможет возразить.

Но что, что можно сделать?!

Летиция пока не могла придумать и оттого бесилась вдвое больше.

Впрочем, показать этого Раулю она не могла, а потому гнев выплеснулся в постели. Так что эс Кордова был доволен. Очень бурная ночь у него выдалась. А дочь?

А что – дочь?

Дочь его совершенно не волновала.

2

Эсса Магали т-Альего дрожала от страха, но в дверь домика стучала… ладно! Почти уверенно!

Ведьма же!

Понимать надо!

Стра-ашно…

Вот наведет такая порчу, или еще сглаз какой, или…

Жуть-то какая, ой, мамочки! Но и не идти к ведьме нельзя. Есть такие вещи, которые без помощи оттуда и не сладить.

Вот как гулящий муж, к примеру!

Вот кобель паршивый!

И кого он только нашел?! И где?! Вроде Магали за ним уж и так следит, и этак… и все равно! Знает она его, гада! Изучила!

И не спят они вместе, и думает он о чем-то своем, и с ней не разговаривает… мысль о том, что это следствие ее дурного характера, не приходила в голову эссе Магали.

Да у нее идеальный характер! У нее только муж плохой, а характер – золото! Так что нужна ведьма.

Вот… такая!

Дверь скрипнула и открылась. Стоящая на пороге старуха вызвала бы истерику у особо впечатлительных эсс. И бельмо тут, и клыки, и седые космы, свисающие из-под драного платка, и горб, и клюка…

– Тебе чего, эсса?

Магали икнула. Но…

– От меня муж гуляет. Можешь помочь? В долгу не останусь!

И протянула бабке узелок с деньгами. Ох, сколько ж их копить пришлось! В самом необходимом себе отказывала! Два месяца духи не покупала…

Ведьма приняла узелок, взвесила на руке, подумала…

– Ладно, заходи.

Хижина была под стать своей обитательнице. И черный пес, сидящий в углу и глухо завывший так, что у эссы мороз по коже прошел.

И ворон, который каркнул где-то под потолком…

Ой, жуть-то какая!

Но надо, надо… семья – это ж главное!

На столе появились гадальные кости, которые старуха высыпала из стаканчика. Лучше и не думать, чьи это кости.

Высыпала раз, потом еще, просила Магали то подержать стаканчик в руке, то трижды обойти вокруг стола, то травой кости окуривала, то читала какие-то заклинания… У эссы даже голова кружилась, но ради семьи она мужественно терпела. И была вознаграждена за свой героизм.

Ведьма ткнула пальцем в особенно кривую кость.

– Вижу. Вот твоя соперница.

Эсса с подозрением уставилась на белый осколок. Вроде ни на кого не похоже?

Или?..

– Молодая, красивая, богатая… тоже эсса, но вдова.

– Ух, кобель!

– Живет вроде не очень рядом. Точнее не скажу.

И с этим эсса была согласна. Рядом-то с академией города нет, чуть подальше. Небось на своей гадкой ящерице летает к бабе! Чтоб у той ящерицы хвост отвалился! Ну… и у бабы – тоже! И у мужа – хвост!

– И что теперь?

– Она его вроде как не привораживала, по своей воле бегает. Или там другая ведьма есть, посильнее меня.

– И? Что теперь-то делать? – даже не засомневалась Магали.

– Разве что к тебе, эсса, могу его приворожить. Или ты чего другого хочешь?

– Нет! Пусть рядом сидит! Дома!!!

Ведьма побарабанила пальцами по столу.

– Хорошо же. Приворожу я мужа к тебе. Дам травяной наговорный сбор. Будешь подмешивать туда пепел от своих волос, поняла?

– Пепел от своих волос? – Эсса Магали растерянно посмотрела на ведьму.

– Берешь волосы, состригаешь – и поджигаешь. Пепел по щепотке добавляешь в травы и поишь мужа. Два раза в день, утром и вечером.

– А долго ли поить?

– Три месяца, не меньше. Не то не подействует.

Эсса с сомнением оглядела свою негустую гриву волос.

– Три месяца?

Ведьма только головой покачала.

– Лучше не эти волосы.

– А какие?

– Те, что на теле растут. – Ведьма показала на несколько мест на теле, на которых, нравится не нравится, волосы растут даже у эсс. – Сострижешь и сожжешь, поняла?

Магали закивала.

– П-поняла.

– Вот и давай ему отвар два раза в день. С утра и вечером.

– Хорошо.

– Только учти, если ты за эти три месяца хоть одно плохое слово скажешь – не подействует отвар. Ясно?

– Ясно…

– А сейчас посиди спокойно, я травы к тебе заговорю. Дай руку, капля крови твоей нужна…

Кровь, зеркало, свечи…

Из домика ведьмы эсса Магали вышла ошалевшая и одуревшая, но свято уверенная, что дешево купила волшебное средство от измен супруга.

Ведьма закрыла за ней дверь – и принялась преображаться.

Первым в сторону полетел накладной горб. За ним последовали седые космы, бельмо и клыки. Молодая, лет двадцати, девчонка стерла с лица грим и прошла в соседнюю комнату.

– Мам, все?

– Да, Лори. Можешь идти играть, только рядом с домом, поняла?

– Да, мама.

– И Локо с собой возьми. Он предупредит, если кто чужой появится.

– Хорошо.

– А в воскресенье на ярмарку съездим, тебе всяких приятностей купим.

Девочка радостно захлопала в ладоши.

Страшная ведьма подхватила дочку на руки и поцеловала в нос.

А что поделаешь? Если обрюхатил подонок да и бросил, если родня из дома выгнала, если выживать надо… вот и приходится таких баб дурить.

Понятное дело, если два раза в день мужа поить отваром полезных трав, да еще не ругаться с ним, любого на жену потянет. А чего нет?

Травы там хорошие, мята, шалфей, душица, еще кое-что, сама собрала и перемолола. Таким и захочешь кого потравить, так не получится. А что сожженные волосы подмешивать будет…

Ничего!

Так убедительнее. Травы полезные, здоровье мужику они поправят, а если баба ругаться не будет, глядишь, и в постели они вместе окажутся. Пока недовольных не было.

И «ведьма» еще раз поцеловала девочку.

Ничего, и без всяких там справимся. И выживем, и проживем… иди, играй, дочка. До вечера еще далеко… обычно к ведьме ходили по ночам, но эсса Магали боялась, так что явилась днем. Едва «ведьма» успела девочку спрятать.

Иди, дочка, поиграй. Сейчас кушать будем…

А эсса Магали крепко прижимала к себе мешочек и думала, откуда первым делом состричь волосы? Наверное, с левой подмышки. Там же к сердцу ближе, правда? Так вернее? Да, наверное… жаль, не спросила, но возвращаться и вовсе было страшно. Ладно.

Она отовсюду попробует. Должно же хоть что-то вернуть ей любовь супруга?

Обязано!

3

В то время как эсса Магали прикидывала, откуда и что отстричь, эс Хавьер был занят важным делом. Он играл в карты с раэном Ледесмой.

– Шесть треф.

– Шесть бубен.

– Шесть червей…[3]

Игра разворачивалась в соответствии с правилами. Тьяго подсел на преферанс, как наркоман на коноплю, а там и соседа подсадил. Играли они, конечно, не на деньги – вот еще не хватало! Набрали на берегу ракушек и ставили их на кон.

Хавьер оценил карты. Особенно преферанс почему-то ему понравился. Не вист, не покер, а именно эта игра. Может, тем, что в преферансе нужен точный расчет?

– Тьяго, это восхитительно.

– Стоило мне привезти игры, как они тут же пошли в ход. Карты размножили, и сейчас уже начали поступать деньги, – расправил плечи Тьяго.

– Как ты только придумал нечто подобное?

Тьяго чуточку смутился. Ну…

Не он. Не придумал. И вообще…

Если бы Хавьер не заметил его взгляда…

– Тьяго, погоди. Это…

Сложить два и два было нетрудно. Источником всех странностей в академии последнее время была только одна особа. И именно ее хвалил раэн Ледесма. И если бы кто-то мог…

Тьяго замотал головой, но было уже поздно. Хавьер вскинул руки.

– Обещаю молчать! Тьяго, это эсса Кордова, верно?

– Да, – сдался математик. – Просто она пока не хочет обнародовать свое участие. И я взял закрытый патент. Она потом свое имя впишет.

– Ага…

Хотя чего тут странного и удивительного? Драконы – это определенный склад ума. Это характер, и если Каэтана оказалась первой, кого выбрала драконица, она не может быть обычной девушкой. Скучной и серой.

Она может притворяться, но Хавьер-то знает, какая она на самом деле. И знает, кто танцевал тогда на сцене…

И… будет молчать!

Он не должен портить девушке жизнь. Он…

Он думает о Каэтане чаще, чем стоило бы. Она еще уехать не успела, а эс Хавьер ловил себя на мысли, что ему чего-то не хватает. Ее голоса, ее глаз, ее улыбки, даже ее драконицы…

Он женат.

И вместе они никогда быть не смогут, даже и думать о таком грешно и подло. Но быть рядом-то можно?

Слушать ее, любоваться ее улыбкой, дышать ее запахом, таким легким, мятным, в отличие от тяжелых мускусных духов Магали, узнавать ее по звуку шагов – и радоваться каждой минуте. Да что там! Он даже ее счастью будет рад!

Будет ревновать, тосковать, но будет радоваться за Каэтану. Пусть только будет счастлива.

А если нет…

Эс Хавьер благополучно проиграл партию, потому что понял одну печальную истину.

Никому он не позволит обидеть Каэтану Кордову. Никому и никогда.

Сам убьет любого, кто ее огорчит. Просто потому, что… влюбился? Или нет?

Ответа не было. Сварт мог бы чуть больше рассказать о том, что происходит с другом, но у драконов другая мораль. И он просто не понимал терзаний эса Хавьера.

Драконы живут слишком долго, чтобы быть моногамными, так что…

Сложные существа эти люди. Столько у них ритуалов, столько забот – с ума сойти можно! Ну и ладно. Сварт все равно своего друга любит. И с Виолой поговорит.

Когда время придет…

– Итак, девочки, подводим итоги. По спискам все куплено?

– Куплено, – отчиталась Олинда. – Палатки, продукты, утварь – все есть.

– Одежда готова, – это уже Севилла.

– Родители мне написали. Они не против, – Кайа.

– Я была в библиотеке. – Фатима молчала до последнего. – Но у меня есть результаты.

– Фати? – насторожилась я.

Фатима единственная из нас была внучкой жреца. Да, в этом мире жрецы не обязаны блюсти целибат, равно как и жрицы. Все по собственному желанию.

У деда Фати желания хватило и на жену, и на трех детей, младшей из которых и была мать Фатимы. Потом она, конечно, вышла замуж, родила детей, но дорогу к отцу не забывала. В храм Ортара, кстати говоря.

В главный столичный храм Ортара.

Фатима тоже деда любила и уважала, так что… прийти с мамой в гости? Ничего сложного. Вот покопаться в библиотеке было уже труднее, но и это поправимо. Что нужно искать, она знала, да и дед помог. Пожал плечами – мол, зачем тебе эти сказки, – но спорить не стал. Что плохого-то?

Девочка не Камасутру просит (аналог которой, кстати, и в этом мире был, просто назывался он «Лепесток лотоса»), девочка интересуется религией. Преданиями. Это полезно и нужно.

Итак, если брать краткий экскурс, богов в этом мире пять.

Сейчас. Сантор – война, Даннара – плодородие, Ортар – океан, Истион – погода и Лелея – жизнь.

Было – семь.

Варт – живые существа, во всех их проявлениях, от червяков до драконов. И, кстати, люди – тоже.

Аласта – мертвые.

И почему мне представилась этакая готичная красотка? Типа Мортиши Адамс?

Догадываетесь, что было дальше? Правильно, любовный треугольник. По преданиям, которые дед Фати считал откровенными сказками, Варт влюбился в Лелею. Оно и неудивительно, все ж богиня любви. А у него животные.

И нечего тут про зоофилию! Скажете, животные любить не умеют? По-настоящему?

Умеют. Просто их любовь и привязанность заслужить нужно. Их словами не обманешь, это не люди, о них действительно надо заботиться.

А вот Аласта влюбилась в Варта. Какое-то время бог отвечал ей взаимностью и метался между двумя красотками, но потом все же выбрал. Блондинку, увы.

Уступать никто из богов не захотел. Дальше… по преданиям, Аласта застала возлюбленного с соперницей и прокляла его. Решительно и бесповоротно. Сделала что-то такое, отчего разрушились и ее храмы, и храмы Варта, а в океанах открылись провалы, и из них полезли чудовища.

– Как я поняла, она прокляла Варта. Хотела Лелею, но не получилось. Хотя частично…

– У тебя есть текст проклятия? – тут же спросила я.

– Не вполне. Вот, смотрите… по преданиям, это записала одна из жриц храма Аласты. Перед смертью. Богиня была в ярости и отчаянии, и это сказалось на ее жрицах. Они погибли. Я списала слова, но толку?

Мы дружно уставились на бумажку.

– «Предателю мой гнев и наказание. Пусть та боль, которую ты причинил мне, отольется твоим созданиям, пусть уничтожают их чада моего гнева», – медленно прочитала я. – Это понятно.

– Тогда читай и разъясняй, – потребовала Фати. – Потому что мне НЕ понятно.

– Подумай сама. Чада Варта – живые. Твари, выползая из моря, охотятся на них. В том числе и на людей. Если Аласта считала его предателем, она и создала химер. Вот они и ползут.

– «Пусть предадут забвению и тебя, и тех, кто верил в тебя, и тех, кто служил тебе…» Это тоже объяснять?

Это девочки поняли.

– «Пусть гибнут твои чада от моего горя и отчаяния. Пока не избудется срок или не дам я тебе прощения». Тут тоже все понятно. Любое проклятие накладывается с ограничивающими условиями. Иначе не сработает.

– Я не знала, – удивилась Севилла.

– Мы можем орать и проклинать неделями, – пожала я плечами. – Не сбудется. А вот ведьмы в сказках… помните?

– Служанки Аласты, – передернулась Севилла.

– Да… вот они всегда накладывали проклятия с ограничениями. Помните?

Девушки переглянулись и закивали. Все проклятия накладываются или на срок – от года до ста лет, – или с выполнением какого-то условия. Семь лет не мыться, не бриться, не стричь ногти… всяко бывает. Правда, в последней сказке герой хотя бы с ногтями справлялся. Не стричь – ладно, но грызть-то их можно? Вид не тот, но хоть когтями не клацаешь.

Это к тому, что любые условия можно обойти.

– «Пусть дети мои придут на зов моей боли и отчаяния». Это кому-то непонятно?

– Твари ползут к храмам Аласты? – предположила Олинда. И получила от меня улыбку.

– Лин, ты верно поняла. Но вот насчет Варта?..

– Тут я могу помочь, – отмахнулась Фати. – Храмы стараются строить рядом, вот и все. Выделяют какого-то бога больше, как в том же Санторине, но и остальных не забывают.

Мы переглянулись и сообразили. Конечно же, твари ползут к храмам Аласты, попутно пожирая тех, в ком есть искра Варта, то есть людей и животных. Но и храмы Варта где-то там, точно…

– А что случилось с Вартом?

Меня этот вопрос тоже интересовал. Как и Кайю.

– Как я поняла, после проклятия Аласта… она расточилась. Или с ней случилось что-то плохое, – задумчиво сказала Фати. – Варт же получил от нее удар – и тоже развоплотился? Не знаю. С ними явно произошло что-то плохое, потому что в храмы к ним никто даже зайти не мог.

– Вообще?

– Просто умирали, – кивнула Фати. – Есть храмовые записи.

Я побарабанила пальцами по столу.

– Есть хорошая вероятность, что и мы там погибнем. Фати, ты не раскопала, все храмы равноценны? Или это было в каком-то конкретном?

– Как я поняла, все храмы равноценны. А вот то место, которое ты отметила на карте, я тоже нашла. На старых картах, в храме.

– Потрясающе! – восхитилась Мариса. – За несколько дней!

Фатима пожала плечами. Она как раз ничего потрясающего в этом не видела. Все логично.

Когда ты с детства бываешь в храме, когда знаешь, куда идти и где искать, когда ты внучка жреца… это несложно. Вот если бы искать надо было в королевском дворце – там она не согласна. Там она не бывала.

А в храме-то что такого?

Дед любит и детей, и внуков, и в гостях они у него бывают регулярно.

– Я точно побываю в храме, – честно сказала я. – А вы как хотите. Я с собой никого звать не буду, сами понимаете, это опасно.

Подзатыльник я получила от Марисы. А пинок от Севиллы, кажется. Чтобы не говорила глупостей.

Научила на свою голову.

* * *

– Каэтана, у меня к тебе важное дело.

– Матиас, ты и дело – несочетаемо, – вздохнула я. – Что нужно-то?

– Я тут с твоим отцом поговорил.

Улыбочка у Матиаса Лиеза была на редкость пакостной. Но я не дрогнула.

– И что?

– Он сказал, что готов благословить нашу помолвку.

– Замечательно! – обрадовалась я. – А кто нас содержать будет, он не сказал?

– То есть?

– Где мы будем жить, что мы будем кушать, во что одеваться… Лиез, твой отец ничего про благословение не говорил? Нет?

Матиас скрипнул зубами. Я и так знала, что попала в точку. Более того, Матиас двойной идиот, потому что разговор он затеял неподалеку от отцовского кабинета. И мне кажется… да нет! Я почти уверена, что дверь буквально на волосок приоткрылась!

– Отец поругается и смирится.

– А я – нет! Вот представляешь – нас уже двое несогласных. И твой отец, и я… так что я тебя тоже благословляю. На союз с моим отцом. Он как раз вдовец.

Пошлый намек Матиас не понял. Что ж, в этом мире секс-меньшинства приравниваются к умалишенным. И лечат их в местных дурдомах. Очень здоровая атмосфера.

– Думаю, ты согласишься. Кстати, раэша Луна очень тобой недовольна.

– Можешь ей передать, что на мнение продажной девки мне плевать, – отрезала я. – Мой отец может спать с кем пожелает, это его право. Но я не могу бросать тень на свою репутацию и жить в одном доме с подобной… особой.

Матиас невольно кивнул.

Да, женщины во всех мирах делятся на две категории. Для семьи – и для развлечений. Что бы там ни говорили и ни кричали, есть девушки и есть девки. И умные мужчины эти категории не смешивают.

– Каэтана, и все же…

– Матиас, ты с отцом-то поговори? Мы с Марисой уезжаем сначала к Ибанесам, потом в академию. После такого скандала, сам понимаешь…

Матиас понимал.

Жоао Феррера определили на лечение, а других Ферреров брачного возраста просто не было в семье. Или они уже были женаты. Так что… Уехать для Марисы было лучшим выходом.

Он бы поехал с нами к Ибанесам, но кто ж его пустит?

– В академию?

– Мариса получит дополнительный год стажировки. Так делают. Ректор согласится.

– Ты так в этом уверена?

Я пожала плечами. Была охота объясняться…

– Твой отец может многое.

Матиас внезапно схватил меня за руку. Вырваться я могла бы мгновенно, но… пусть утопит себя поглубже. Вот стреляйте и убивайте, а дверь в кабинет шевельнулась.

Точно, нас подслушивают.

– Каэтана, прошу тебя! Ты же понимаешь, я выгодная партия, а отец позлится да и простит! И все у нас будет хорошо! Я тебя люблю, ты ко мне тоже неравнодушна, я же вижу…

Я привычно отключила мозг.

Неравнодушна, ага. Очень хочется тебя ногами попинать, просто мечтаю три раза в день.

– Каэтана?!

Понятно, пока я мечтала, мне как раз закончили в любви признаваться.

– Эс Лиез, я сто раз говорила, что между нами не может быть ничего личного. И в сто первый повторю то же самое.

Дверь скрипнула.

– И я добавлю. Эсса Кордова, благодарю за понимание. Матиас, в кабинет!

Пошел, конечно. А чего на меня-то смотреть, как Ленин на буржуазию? Я, что ли, тебя заставляла рот в коридоре открывать, да еще в чувствах признаваться? Вот сам и расплачивайся за свою дурость. А у меня еще дела есть.

* * *

У себя в комнате я упала на кровать и задумалась.

Действительно, а что мне нужно сделать? Найти равновесие?

Но как?

Даннара ничего об этом не говорила, и что-то подсказывает мне, что надо, надо побывать в храме Варта. А то и в храме Аласты.

Может, и не помру? Девочками рисковать не стоит, а вот я могу попробовать. Но для начала до храмов надо добраться. И выбраться обратно.

Равновесие…

Даннара, ну хоть что бы подсказала! С другой стороны, если я еще жива, значит, пока я все делаю правильно. Она же обещала, что, если я начну приносить вред, она меня остановит?

Вот и отлично.

А пока я могу встретиться с раэном Морой. Благо он сейчас в столице.

* * *

Раэн Мора ждал меня в маленькой таверне. Чистенькой, уютной, просто глаз радуется. Это вам не припортовый кабак, сюда и детей можно привести, и самому поесть, не боясь потом помереть от несварения желудка. Выскобленные до блеска столы, аккуратные табуреты вместо лавок, то есть в этой таверне не дерутся.

Да-да, лавку поднять сложно, а табурет просто. И проломить им голову – тоже. То есть лавки ставят там, где могут быть драки. Кому ж охота трупы разгребать?

Здесь драк нет. Зато есть белые занавески. И салфетки. И вкуснейшие запахи с кухни.

– Эсса, будете рагу?

Раэн Мора застал меня врасплох. Я едва не подскочила, но потом повернулась и улыбнулась.

– Да, раэн Лутаро. Благодарю.

– У них очень вкусное рагу. И сок замечательный. И сыр – вы не возражаете?

Я закивала.

У Лиезов все было очень вкусно, но кусок в горло не лез. В основном из-за мужской половины семьи. Матиас то облизывался на меня, как кот на сало, то вспоминал полученные от отца указания и злился. Эс Лиез-старший, наоборот, прикидывал, что можно с меня получить. И это тоже нервировало.

Вот не сойти мне с этого места, знай Маркус Лиез, что у меня лично есть деньги, он бы меня сам в храм затащил. За уши.

Раэн быстро заказал все и уселся за стол напротив меня. Он уже понял, что я не стану возражать.

– Эсса, о чем сначала? О новинках или о доходах?

Я улыбнулась.

– Раэн, давайте сначала о новинках. А уж потом о доходах, хорошо?

– Новинках? – Глаза раэна загорелись.

Я выложила на стол рисунки.

Задача была простой. Что может изготовить гильдия кузнецов? Желательно дешевое, простое, общеупотребительное… покупается десятками и сотнями, есть в каждом доме, нужно позарез?

Не в курсе?

Вешалка обыкновенная. Мало кто в курсе, но вешалка, в том ее виде, что мы используем сейчас, была изобретена лет за пять до Второй мировой войны. А к вешалке – кронштейн.

Раэн Лутаро только головой покачал.

– Так легко… так просто… почему никто не додумался?

– Вы не женщина. И вам не надо вешать платья так, чтобы они не помялись, – пояснила я. – Подойдет?

– Эсса! Спрашиваете!

– Вешалки можно делать и из дерева, но лучше все же металл. И можно их делать разными. Потоньше, для рубашек, потолще, для более тяжелых вещей… понимаете?

– Да, эсса.

– И вот это.

Второй рисунок вызвал у раэна легкое недоумение.

– Эсса? Для чего это?

Два венчика, присоединенные к колесику, две ручки – за одну держишь, вторую крутишь.

– Вы никогда не взбивали крем? Или яйца? Раэн?

Ответом мне было удивленное лицо.

– Нет, эсса.

– Это приспособление для взбивания. Крема, или яиц, или чего-то еще. Я не настаиваю, но вы попробуйте его сделать и предложить в магазинах. Женщины будут в восторге, не сомневайтесь. Кремы, муссы, да много чего…

Да, так и начинался первый миксер. Сделать промышленный я не смогу, а вот предложить идею – почему нет? Изготовить его легко, а женщины оценят. Я точно знаю.

У нас дома был такой… когда-то. У мамы, старенький, еще дореволюционный. И взбивал он, кстати, ничуть не хуже миксера.

– Слов у меня нет, эсса. А ведь все так просто, все буквально под ногами валяется. А такой перемешиватель можно и большим сделать, да?

– Наверное, можно. А зачем?

– Вы, эсса, вручную хлеб никогда не вымешивали?

Я покачала головой. Не было. Но с тестом иногда возилась, помню.

– Раэн, мое дело предложить, ваше запатентовать, а гильдия уже сможет и развивать мою идею, и что-то добавлять – лишь бы платили.

– О ваших деньгах, эсса. Я открыл счет в банке и дал вам доступ. Неограниченный. Туда и поступают все выплаты, за вычетом моей части.

Передо мной на стол легли бумаги. Я принялась их листать – и только присвистнула.

– Раэн!

До состояния Лиезов мне далеко. Но состояние Кордова, кажется, мы уже перемахнули. Небрежно так… Я уже заработала больше, чем мой «папаша» за всю жизнь. И это радует. Деньги в любом мире – это свобода.

Мы с аппетитом пообедали, и раэн унесся в гильдию, патентовать изобретения. Но до того…

– Эсса, меня очень просили передать вам эту вещь.

– Эс?

– Раэн Бонифацио Киринер просил передать вам этот медальон.

Передо мной на стол легла золотая пластинка. С одной стороны красивая чеканка, чайка летит над морем. Такое приятно носить, даже напоказ. С другой стороны – эмблема?

Молот, наковальня, все это в обрамлении языков пламени…

– Раэн Киринер?

Мне это имя ни о чем не говорило.

– Раэн – глава гильдии кузнецов. Он оценил ваши изобретения и просил меня передать вам этот медальон. Вам достаточно прийти в гильдию и показать его, чтобы получить любую помощь. Или любому кузнецу…

– Даже так?

– Эсса, гильдии умеют беречь полезных для себя людей. Я скажу так – вы не уникальны. У меня есть такой же медальон, и еще у нескольких десятков людей. Может, даже сотен. Это всего лишь означает, что вы очень полезны для гильдии и каждый кузнец окажет вам помощь. Не бескорыстно, нет. Потом ее компенсируют, но это же потом!

Я кивнула. Идею я поняла.

– Спасибо, раэн Лутаро.

Цепочка скрылась под платьем.

– Кузнецам показывайте ту сторону, что с их эмблемой. А так – это самый обычный медальон, такие в лавках десятками продаются.

Я кивнула.

– Да… еще раз спасибо.

На этой приятной ноте мы и распрощались. Интересно, а от гильдии игроков я такой подарок получу? Хотелось бы…

* * *

Я мечтала сразу полететь к храму.

Да что там, мы и могли это сделать!

Я точно знала, что драконицы уже прилетели к столице, их видели неподалеку, да и я чувствовала Виолу.

Не рядом с собой, нет, но достаточно близко.

Нельзя!

Эс Маркус Лиез решил, что нам с Марисой надо еще несколько дней побыть в столице, чтобы это не выглядело как бегство.

И что тут скажешь?

Ах, бедный эс Лиез, он так переживает, у него сердечный приступ… ага-ага, по словам лакеев, которые отчего-то ко мне стали очень хорошо относиться, на сына этот «приступленный» так орал, что Матиаса звуковой волной чуть в стену не вколотило. Еще б немного – и готовый барельеф!

Поводом послужил наш разговор. Оказалось, что я-то умненькая девочка, которая знает свое место и свои возможности. А Матиас был дурак и дураком помрет, если папенька ему ума не добавит.

Не пара эсу Лиезу Каэтана Кордова, никак не пара.

И это – СЧАСТЬЕ!

То есть… да-да, конечно, я очень страдаю.

Слуги переглядывались и верили, верили, верили…

Пришлось нам с Марисой гулять по столице.

– Каэ, я с ума сойду! Я Эстанс уже так долго не видела…

Я подумала пару минут.

– Мариса, а у вас не принято устраивать пикники?

– Пикники?

– Ну да. Нас шестеро, поедем куда-нибудь к морю… посидим, посмотрим на волны?

– Каэтана… – Мариса так стиснула меня в объятиях, что чуть не придушила. – Ты – ЧУДО!!!

Я только вздохнула.

Я, конечно. А то кто ж тут еще чудо. Виоле я дам знать… Я уже поняла, если долго думать о чем-то, направленно думать… Виола меня услышит. Я точно знаю.

Я уже несколько раз ощущала ее мысли и чувства – на самой грани сознания, как перышком провели. То есть она неподалеку, она рядом, она меня услышит.

– Мариса, ты же договоришься с отцом?

– Сегодня же!

– Лиез! Кордова! Какая встреча!

Я скрипнула зубами.

Вот еще кого дракон принес! Лучше б сплюнул по дороге!

Ярина Лонго и Майя Коста!

Вам что, паразитки, заняться нечем? Нет, судя по ехидным улыбочкам, они как раз занимаются тем, чем и хотят. Пытаются нас изводить!

Пф-ф-ф-ф! Наивные дурехи! Мариса ответила им снисходительной улыбкой.

– Лонго. Коста. Какая… приятная встреча.

– Да, нам тоже очень приятно. Жаль, я не попала на твою помолвку. – Ярина ухмылялась во все клыки. – Правда, она не состоялась…

– У тебя неверные сведения, – меланхолично поправила ее Мариса. – Моя помолвка состоялась, но поскольку мой жених оказался… болен, она была расторгнута.

– Наверное, тяжело чуть не выйти замуж за сумасшедшего. Повезло, – ухмыльнулась Майя.

Я с брезгливостью посмотрела на нее.

Вот что, что тебе надо, поганка? Вроде бы и симпатичная, и не дурочка, высокая, с бледной кожей и гладкими темными волосами, и личико правильное, и фигурка вполне себе, и грудь на месте, и талия, и бедра… Чего ты к Марисе-то прицепилась?

Блондинок не любишь?

Я бы ответила, но Мариса и сама прекрасно держала удар.

– Мой долг, как послушной дочери, выйти замуж за того, кого укажет мой отец. А на кого указал твой отец, Коста?

Однокурсница скрипнула зубами. Я поняла, что удар попал в цель. Коста – не из богатых, потому она и заносит хвост за Яриной. Надеется кого-нибудь подхватить, из тех, кто не подойдет подруге. Вокруг Лонго юноши трутся, там приданое хорошее. Только вот…

Видят они не саму Ярину, а ее семью и деньги. А Ярина, увы, не самая симпатичная девушка столицы. И булочками она увлекается больше, чем надо бы. И черные волосы у нее жидковаты, и угри есть на коже. Даже то, что она выше меня на голову, ее не спасает. Все равно слишком объемные формы. Вот она и злится, вот и вредничает.

– Мой отец меня любит!

– Я за тебя очень рада.

– Я тоже надеюсь за тебя порадоваться, Лиез. Вроде как там у Ферреров еще один неженатый мужчина есть…

– Есть. Только ему девяносто два года, – кивнула Мариса.

– Ну так это же не важно, правда?

– Я рада, что для тебя это не важно, – парировала я. – Обязательно расскажу об этом в академии.

– Кордова… ты еще!

– А что такого, Лонго? Тебе нравятся мужчины постарше – ты замуж и выходи. Опять же, овдовеешь быстро, еще раз попользуешься. Семья довольна будет, – показала я зубы.

– А тебя еще ни с кем не сговорили, Кордова?

– Мой отец дал мне время отучиться в академии. Вот если я там никого не найду, тогда поговорим о помолвке, – парировала я. – А ваши родители так уверены, что вы там себе никого не найдете? Что ж, это правильно, очень правильно.

– Каэтана!

Не люблю Эстебана Гила. Но сейчас он появился просто как ἀπὸ μηχανῆς θεός[4]. Вдохновенно и вовремя.

– Эстебан, – просияла я. – Рада вас видеть! Располагайтесь, выпьете с нами кофе?

– С огромным удовольствием. Эсса Лиез? – Поклон Эстебан выполнил, как и положено спортивному человеку. Очень даже неплохо, с нужной грацией и изяществом. – Лонго, Коста…

Девушкам уже поклона не досталось, равно как и теплой улыбки. Так, небрежный кивок. И Эстебан показательно уселся за стол.

Ярина обожгла нас гневным взглядом, поняла, что мы термостойкие, – и развернулась прочь. Приглашать ее никто не собирался, а стоять над нами, словно кариатида… выглядеть еще глупее, чем сейчас, ей не хотелось.

– Эсса Лиез, мои соболезнования. Как ваши дела?

– О, все замечательно, эс Гил.

Улыбки, приятная беседа… и единственное, что не давало мне покоя, – злобный взгляд Ярины напоследок. Точно постарается напакостить.

Факт.

* * *

– Наконец-то!

Олинда едва успевала язык прикусывать, чтобы не болтать.

Эс Лиез-старший принял предложение о пикнике, даже карету нам выделил – доехать. А что? Оливера, Ибанес, Коцци, Ломбардо – кто скажет, что это неподходящая компания для эссы Лиез? Очень даже подходящая!

И мы ехали далеко за город, туда, где берег нависал над морем. Там пикники устраивать не очень любили – к морю не спустишься, по водичке романтически не походишь, удобств особых нет и лес подступает…

И плевать!

Нам главное, чтобы нас с драконицами не видели лишний раз! И самим увидеться с девочками.

Я так сосредоточенно пыталась передать Виоле мысли про пикник, про место и время, что вчера весь день страдала от головной боли. А получилось ли?

Пару раз мне казалось, что да.

Вот и проверим сегодня!

Виола говорила, что с каждым днем слышит меня все лучше и лучше, но насколько?

– Мыс Адели, – прервал мои размышления голос кучера. – Эссы, вы уверены?

– Да-да, вполне! – взмахнула рукой Мариса. – Высаживайте нас – и можете поехать отдохнуть. А мы пока посплетничаем… о косметике.

Мыс Адели был выбран не просто так. Самое главное, он густо зарос лесом, так что снизу было плохо видно, что творится на его вершине. С одной стороны он обрывался прямо в море.

С другой – полого спускался вниз. На него надо было подниматься достаточно долго, по одной дороге, а у его подножия была расположена небольшая деревенька рыбаков.

Кабак там тоже был.

Слуги какое-то время посомневались, но еще несколько золотых солеев убедили их, что не надо мешать девушкам, и они отправились восвояси.

Мы с удобством устроились на подушках.

– Когда мы едем? Каэтана? – Кайа первая нарушила молчание.

– Думаю, дней через пять, – созналась я. – Эс Лиез нам даже свою карету даст.

– Пф-ф-ф-ф, что ж, это неплохо, – согласилась Олинда. – А где наши подруги?

Я прислушалась к себе.

– Они приближаются. Я чувствую их… в море, может, в часе отсюда.

– О, у нас есть еще час? Девочки, давайте разомнемся, – просительно сложила руки Фатима. – Я так устала за это время… Я, конечно, делаю дома упражнения, но у себя в комнате. А тренировок ужасно не хватает.

Я улыбнулась.

Конечно, не хватает. На них подсаживаешься, как на наркотик. Но…

– А одежда?

– Я захватила с собой. И не только на себя. Девочки?

Есть пока не хотел никто, а потому…

– Ладно! Переодеваемся – и погнали!

* * *

– И что вы тут делаете?!

– Епт-компот! – только и смогла произнести я.

Что МЫ тут делаем?

Ты, паразитка, как здесь оказалась?! Да еще и с Майей Костой?

Хотя… в попытках напакостить ближнему своему человек становится ТАК изобретателен, что подумать страшно.

Ярина стояла и смотрела на нас, открыв рот.

Майя тоже.

И слуги, кстати говоря.

Шесть эсс, ни одного мужчины, и эти эссы все в штанах и майках, все потные, растрепанные…

Первой опомнилась Олинда, надо отдать ей должное.

– Лонго, если ты немедленно не отошлешь слуг и они продолжат на меня пялиться, я тебе обещаю – нажалуюсь отцу.

Угроза была очень веской. У отца Олинды было несколько рудников с полудрагоценными и драгоценными камнями, у отца Ярины – ювелирка…

– Ах ты…

– Минута на размышления, если тут еще останутся слуги – пеняй на себя. Я еще и расскажу твоим родным, кто виноват.

Олинда – любимица своего отца, он действительно может обидеться… да и остальные эссы уже пришли в себя, уже смотрели недобро. Ладно я. У меня и с деньгами проблема, и со связями. А вот Севилла тоже может навредить, у нее отец при дворе. Пара слов в нужное ухо… и ювелир выйдет из моды. Да, и такое бывает.

– Ладно, – скривилась Ярина. – Диего, спускайтесь вниз, ждите нас в деревне. Понял?

Слуги, которые вели под уздцы двух лошадок, послушно развернулись обратно. Я и не сомневалась. Только…

– Может, отправить их всех? – толкнула я Марису.

Подруга качнула головой.

– Нет. Каэ, ты не чувствуешь?

– Чего я не чувствую?

– Что вы тут делали? – тем временем атаковала Ярина.

– Фигуру шлифовали. – Олинда, которой фитнес действительно пошел на пользу, провела руками по подтянутым бедрам, по бокам, с которых ушел лишний жирок. – Ты вот корова коровой, а я – посмотри. А была почти как ты!

– Ах ты!.. – не стерпела Ярина.

Скандал разгорался.

Я посмотрела на Марису. Та улыбалась все шире, все сильнее…

И если я правильно понимаю… Виола? Виола!

– Мы уже почти на месте, – отозвался мне тихий голос. – Мы… Каэтана, извини.

И из воды начали выныривать драконьи головы.

Одна, две, три… шесть… двенадцать дракониц?! Какого-растакого тут происходит?!

Мыс и отвесная скала для них препятствием не стали. Драконицы цеплялись когтями, поднимались все выше и выше… Все мысли и переживания смыло радостной волной. Какая-растакая Ярина Лонго? Да провались она с утеса! Два раза!

– Виола! Ви!

– Эстанс!

– Каэтана!

Я едва с обрыва не прыгнула.

Виола, радость моя летучая, КАК же я соскучилась! Драконица тоже не заставила себя долго ждать, вылезла на мыс, подхватила меня пастью и подбросила вверх. Поймала, конечно, и еще раз подбросила.

Со стороны, наверное, выглядело жутко. А я едва удержалась, чтобы не завизжать от восторга.

Наконец-то!

Мы вместе!!!

Я уже почти десять дней свою дракошу не видела! Как еще с ума не сошла?

Рядом Мариса обливала свою Эстанс слезами. Красная драконица осторожно придерживала хвостом нервную подругу.

Девочки не отставали.

Олинда буквально висела на своей черной Медее, Фати с тревогой осматривала лапу у синей Гариды – той подвернулся какой-то особенно неудачный камешек на глубине, зеленая Эльта сплюнула какую-то ракушку прямо под ноги Севилле. И, кажется, они собирались ее открывать.

Кайа так вцепилась в хвост Ислы, что я бы не удивилась, если он сменит цвет. С черного на белый.

А еще у нас наблюдались две неподвижно лежащих тушки.

Ярина и Майя.

И две драконицы рядом с ними. Красная – рядом с Яриной, белая – с Майей.

– Эйра и Лориса, – прошептала Виола в моей голове. – Прости… они тоже почувствовали своих девушек. И не стали откладывать Выбор.

Замечательно!

Они почуяли!

Они решили…

А нам-то что делать при таком раскладе? А?! Хвостатые и чешуйчатые?!

Ответом мне были невиннейшие взгляды.

Ну, вы же люди? Вот вы и решайте, ага?

Гады. И даже – гадины!

* * *

Все утрясалось медленно и печально.

Для начала мне пришлось отодрать девочек от дракониц. Ладно-ладно, где-то через полчаса, когда мы всласть натискали друг друга. Когда на себе понимаешь, что такое этот Выбор, – становится паршиво. Это твоя часть, твоя душа, а ты… ты не можешь быть с ней рядом. Разорви себя и помести половинку за несколько сотен километров. Легко ли?

Тяжело.

Потом мы перетащили Ярину и Майю на подушки и устроили поудобнее.

Потом стали уже решать, что делать.

Проблема в том, что разлучать девушек и дракониц нельзя. Какое-то время, хотя бы первые сутки. А лучше и больше.

Но куда их девать?

– Здесь есть пещеры. – Виола чувствовала себя виноватой.

– Замечательно. А как мы все объясним их родным? Если они не явятся домой, что подумают родители? – прищурилась я.

Драконицы потупились. Только что хвостами не зашаркали.

– Хм… теоретически, девушки могут поехать ко мне. Например. – Олинда побарабанила пальцами по столу. – У меня сейчас дома только брат, а отец и мать в отъезде, вернутся только послезавтра.

– Теоретически можно, – согласилась я. – Что скажем слугам?

– Вот то и скажем. Что мы поехали все вместе, ко мне… Отпустим их – и все.

– А поедут?

– Устрою скандал, – махнула рукой Олинда.

– Родители Лонго или Косты могут к тебе примчаться.

– Нет, не думаю. Мы поедем попозже, вечером, чтобы не было видно, сколько нас.

План был писан вилами по воде. Но вариантов-то все равно нет! Вот куда – и как тут быть?

Девочек в пещеру, хотя бы на сутки. Но с ними надо…

– Каэтана, а ты сможешь с ними остаться и все им объяснить? – предложила Мариса.

Я только рукой махнула.

А что – есть выбор? Правильно, нет выбора. И идея хорошая. Мариса меня прикроет.

– Останусь. А вы точно справитесь?

– Со слугами? Должны! – кивнула Олинда. – До завтра они промолчат, а завтра мы всех уже вернем домой. Постараемся.

Я только за голову схватилась.

Да что здесь происходит-то?!

Виола!!!

Длинный белый хвост мягко обвил меня и подтолкнул так, чтобы я упала в мощный изгиб.

– Все правильно. Мы ищем и находим, это хорошо.

– Но почему сейчас!?

– Лавина начинается с одного камешка. Оказавшись рядом с тобой, люди меняются…

Мне осталось только застонать.

Восемь!!!

Нас уже восемь человек!

А дальше как?! Куда?! Я понимаю, что происходит. На девочек подействовала именно я. А вот Ярина и Майя… да то же самое! Они ведь не боялись, когда шли сюда. Наоборот, характер вырвался наружу. И вообще, это как с плотиной. Сначала при прорыве брызжет одна струйка, потом две, а еще через несколько секунд ты с воплем «Ой, мать-мать-мать!!!» летишь в водяном потоке и молишься, только чтобы впереди камней не оказалось.

У нас происходит то же самое. Сначала я, потом Мариса, девочки, а вот сейчас – Ярина и Майя. Но что с ними-то делать?

А если они проболтаются?

Это ж все. Конец всему… и вообще, своих девочек я знаю, а Лонго и Коста? Я на них внимания почти не обращала, а зря…

– Девочки, как вы думаете, какой реакции можно ждать от наших свежевыбранных подруг?

Девушки принялись переглядываться. Мариса не участвовала, она никого не знала. Так, видела пару раз, но внимания на первокурсниц не обращала.

– Я бы сказала, что Ярина будет в бешенстве, – наконец подвела итог Олинда. – Она такая… взрывная. Нельзя сказать, что подлая, но язык у нее вперед головы работает. Захотела – ляпнула. Захотела – помчалась сюда.

– Знать бы еще, зачем и как она нас выследила?

На этот вопрос ни у кого ответа не было.

– А Майя?

– Она, скорее, тень Ярины. Ей так выгодно, спокойно, уютно. Она и не высовывается.

– Темная лошадка. Хм-м… невесело. Ладно, получается так, что мне действительно надо оставаться и с ними разговаривать. Виола?

– Да? – привычно откликнулась драконица.

– Скажи, ты можешь передать мне ответы своих подруг?

– Да, конечно.

– Тогда… – Я повернулась к Эйре и Лорисе. – Девочки, слушайте меня внимательно. Мы сейчас не можем рассказывать о себе. Вообще. Никому. Это кончится тем, что нас убьют, а вас… или тоже убьют, или еще что-то устроят. Нашим миром правят мужчины, им не нужны покушения на существующий миропорядок.

Это драконицы понимали, что и подтвердила Виола.

– Поэтому в ваших интересах помочь мне. И убедить девочек молчать. Идеально – вообще вернуться в академию.

– Лориса спрашивает, если девочки захотят поехать с нами?

– В леса и горы?

– Что в этом такого? – не поняла Виола. – Я специально попросила девочек слетать с нами, чтобы было кому помочь. Мало ли что? Нас будет больше, это хорошо.

Хорошо. Но как все это замотивировать? Алиби нужно, не поедет же Ярина тоже к Кайе? Это уже перебор, получится, что туда весь курс отправился, такое точно не пропустят. Пришлось взмахнуть рукой.

– Ладно. Давай дождемся их пробуждения, а потом и решим.

Против этого драконица не возражала.

Мы переглянулись с подругами и решили, что не позволим никому испортить этот день. Драконицы поддержали нас – и мы открыли сезон.

Мы купались в море, обедали, загорали на солнышке, наплевав на все предупреждения о том, что эссам загар не к лицу, потом опять купались, жарили вкусных моллюсков, потом играли в мяч и еще тренировались. К вечеру усталые и по уши довольные девочки отправились домой. А я плюхнулась в воду и вцепилась в загривок Виолы.

– Доберемся до пещеры по воде?

– Да.

Мою одежду Виола отнесла туда еще раньше. Чего ее мочить? И сейчас мне оставалось просто держаться за гребень. Драконица плыла, я старалась не наглотаться воды, настроение куда-то делось, и я «предвкушала» ночь в пещере. Впрочем, все оказалось не так страшно.

Драконицы не собирались валяться на сыром песке, тем более – доводить своих людей до воспаления легких. К моему приходу пещера уже была прогрета, в углу горел костерок, девушки были устроены неподалеку, чтобы не замерзли, более того, драконицы откуда-то натащили кучу сухих водорослей, и Ярина с Майей лежали не просто так, а со всем комфортом.

В углу оказались такие же ракушки, как и те, которые мы ели сегодня.

Я посмотрела, подумала.

– Девочки, вам поджарить?

Драконицы дружно отказались. Я принялась открывать раковины и насаживать моллюсков на прутики. Чем-то они были по вкусу похожи на мидий, а биологический вид я бы и на земле не определила.

Виток слева, виток справа… нет, нереально. Максимум – устриц распознать, и то в банке с надписью. Впрочем, вынимались моллюски легко… оп-па?

А это ЧТО такое?

В руку мне скользнула небольшая розоватая жемчужина.

– Слезы моря, – опознала Виола. – Люди их ценят, я знаю.

– Я тоже знаю.

– Достать тебе еще? Мы можем. Мы хорошо ныряем, люди хуже. И раковин можно натащить много.

Я подумала пару минут, но потом отказалась.

– Не надо, Виола. Ни к чему.

А правда – зачем? Деньги у меня есть, какой-то огромной суммы нам пока не надо, нам хватит. А жемчужины попадаются не в каждой раковине. Сколько моллюсков придется перевести ради горсти жемчуга? И куда их потом?

Я и этих-то не съем, это ради того, чтобы девочки поели, ведь наверняка проснутся голодными как волчицы. Фляга с водой с собой есть, перекусить тоже будет чем – все отлично. Правда же?

Правда?

Интерлюдия

Ярина чувствовала себя так, словно по ее голове прошелся целый парад. Все в подкованных сапогах, а кто-то еще и верхом.

А потом еще и кони во рту нагадили.

Да что произошло-то?

Глаза не открывались, она попробовала вспомнить просто так.

События возвращались с трудом, ощущение было такое, что виски ей зачем-то сверлят. Очень больно…

С чего же все начиналось? Ага… Ярина вспомнила. Ей всегда нравился Эстебан Гил. А тому почему-то понравилась серая мышь и зубрилка Каэтана.

Ненормальный!

Ладно… если быть до конца честной, умом Эстебан не блистал, но Ярина этого от мужчины и не требовала. Он достаточно управляемый, а главное – выше и массивнее, чем она.

Да, сложно быть «жердью» и «колокольней». И больно иногда. А если еще муж будет ей по плечо… это как смотреться будет? Над Яриной что, вся столица смеяться станет?

Здравый смысл требовал найти достаточно симпатичного и высокого мужа, чтобы хорошо выглядеть рядом с ним. И Эстебан Гил подходил по всем параметрам. Даже более чем по всем. Еще и глуповат, что в семейной жизни очень полезно. Да для всех полезно!

И для мужчины, и для женщины.

Когда женщина управляет семьей, а мужчина этого и не замечает даже. У него более важные вопросы. Какой сорт сигар курить. В каком клубе состоять…

Вот в семье Ярины так и получалось. Отец выбирал галстуки и куртки, а мать вела дом железной рукой и воспитывала дочерей. Ярина тоже хотела для себя такой судьбы. Но за свое счастье-то надо бороться? Надо! Вот Ярина и попробовала сначала показать себя на фоне соперницы.

Не получилось.

Каэтана словно бы сквозь нее смотрела. И Ярина решила последить за нахалкой.

Вот попадется та… она все Эстебану расскажет. Эс Гил разочаруется – и бросит соперницу.

Идея была хорошая, воплощение подкачало. Каэтана решительно не поддавалась слежке. Она была либо в девчачьей компании, либо одна, либо у себя в комнате. Несколько раз она оставалась наедине с преподавателями, но – и что? Тот же раэн Ледесма… да кто поверит, что им увлечься можно? Ясно же, это просто математика…

До лета у Ярины ничего не вышло, и она уже грустила, понимая, что теперь все отложится до следующего учебного года, но! Каэтана встретилась ей в столице!

Конечно, Ярина не выдержала. И принялась узнавать и что, и как…

Каэтана жила у Лиезов, но, к сожалению, о помолвке между ней и Матиасом речи пока не шло. А жаль. Сама Ярина, кстати, на Лиеза внимание обращала, но поняла, что орешек гниловат. Таким управлять не удастся, это уж точно.

Такое, как Матиас Лиез, вообще за спиной оставлять нельзя. Обязательно ударит. Такая вот он сволочь! Кажется, Каэтана это тоже понимала. Но Гил-то нужен был самой Ярине!

И что делать?

Ярина решила следить. Пару монет слугам – и готово, тебе расскажут и что можно, и что нельзя.

А уж пикник…

Как такое пропустить? Ясно же, что-то затевается…

Правда, увидеть полуголых и мокрых, словно мыши, однокурсниц Ярина не рассчитывала. Но… стало интересно, что они там делают в таком виде! Ладно бы с мужчинами, а то одни? И Ярина даже слуг отослала.

Зря.

Это она сразу поняла, как только из моря вынырнули драконы. Но было поздно. Ярине показалось, что кто-то со всей силы хватил ее по голове…

– Я тебя не била. – Голос раздавался словно бы внутри головы. Приятный такой, уютный…

– Ты кто?

– Я – Эйра. Твоя драконица.

– Эйра? Я с ума сошла?

– Нет. Просто я тебя выбрала.

– Выбрала?

– Да. А ты можешь выбрать меня, и все будет хорошо.

Ярина застонала и таки открыла глаза. И тут же наткнулась на ехидную улыбку соперницы.

– Очнулась? Прекрасно!

– Ы-ы-ы-ы-ы…

На что-то более интеллектуальное Ярины не хватило. Особенно глядя, как позади Каэтаны вырастает алая морда вот с такенными зубищами!

Каэтана, даже не поворачиваясь, отпихнула ее ладонью. Прямо по носу.

Ярина чуть в обморок не упала. А вдруг сейчас Каэтану прямо на ее глазах сожрут? А потом и за Ярину примутся? Она-то более мясистая, в Каэтане съедобного что в кильке…

– Эйра, брысь! Напугаешь подругу, она описается, пахнуть будет! И в мокром неудобно. А то и чего похуже случится. Лонго, воды дать?

Впрочем, язвила Каэтана профессионально, но и поила тоже. Из фляги, теплой, почти горячей водой, поддерживая за шею, так, чтобы Ярина не захлебнулась.

И накормила тоже, каким-то мясом на палочке…

– Это что?

– Моллюски. Лопай, тебе сейчас надо. Майя так и лежит тушкой, а ты в себя быстро пришла. Молодец. Сейчас еще закрепим связь, и вообще будет отлично.

– Связь? Закрепим?

Каэтана только головой покачала.

– Ярина, ты про Выбор Дракона слышала?

– Да. Но это только у мужчин…

– Сто лет назад и у женщин было. Отлично драконицы себе эсс выбирали. А потом все прекратилось… там замысел был.

– ДА?!

Ярина даже как-то плечи расправила. А что?

Ясно ж, мужики могут! Если где пакость случилась, это точно мужики не стерпели, что женщины красивее и умнее! Мама так всегда говорит!

– Я тебе потом расскажу, если интересно. А пока думай. Ты готова ответить на Выбор? Или нет?

Ярина поглядела на здоровущую алую морду.

– Эйра?

– Да. А у меня Виола.

Рядом с алой мордой появилась еще одна. Белая. Чуть поменьше. Она дружелюбно оскалилась и встопорщила гребень. Каэтана и на нее рукой махнула.

– Виола, ты б хоть водоросли пожевала. Я понимаю, вы, драконицы, зубы чистить не можете, но хоть бы что! Знаешь, как рыбой пахнет?

Драконица независимо вздернула нос и отвернулась. И страх Ярины вдруг закончился. Сразу и бесповоротно. А чего тут бояться, она же даже нос дерет, как ее младшая сестра… Явно обиделась.

– Каэ…

– Да?

– А что надо делать?

Кинжал Ярина взяла спокойно. И царапнула себя, и царапнула драконицу, и выпила ее кровь…

Впрочем, как она слышала Эйру, так и осталось. Может, чуть попроще стало.

– А Майя?

– А у нее Лориса. Тоже беленькая, как у меня.

– Вот ведь… я думала, у тебя тут любовник.

– Любовника прятать проще. Он мельче, его и в шкаф можно, и под кровать. А Виолу куда?

– В шкаф она не поместится… – После разъяснения тайны и после Эйры Ярине уже даже ругаться с Каэтаной не хотелось. Хотя та выглядела отвратительно хорошо. И волосы у нее, оказывается, кудрявые и пушистые, и глаза веселые, и лицо вполне симпатичное. – Я хотела про тебя Гилу рассказать. Он мне нравится. А ему – ты.

– А он мне – нет. Захочешь – забирай, – махнула рукой Каэтана. – Я девочкам предлагала, никто не согласился. А вы друг другу хорошо подойдете.

– Да?

– Конечно. Ты с ним о спорте говори, о том, как важна хорошая фигура, можно о боях… Я потом еще подскажу.

– Зачем?

– То есть?

– Зачем ты мне подсказывать будешь? Я же тебя терпеть не могу. И вообще…

Каэтана только застонала.

– Ярина, до тебя еще не дошла простая истина? Мы в одной лодке. И если что – нас всех просто убьют. Поэтому нам нельзя ругаться. Эстебан Гил? Он тебе нужен? Да мне лично вообще на него чихать, мне Виола важнее. Я ею рисковать боюсь и потерять не хочу, и вообще мне страшно. А ты про Гила!

– Почему нас убьют?

– А вот потому!

Получив разъяснения из истории и законодательства, Ярина задумалась. И пришла к выводу, что Каэтана таки права. Могут и убить.

Да, надо молчать. Разве что с мамой посоветоваться, она умная, она поможет.

– А Майя? Она молчать будет?

– Даже не сомневаюсь. Майка умная. Она просто вперед лезть не любит, и силенок у нее мало, но она очень умная. Мы с детства дружим.

Каэтана кивнула.

– Это хорошо. Потому что нас уже восемь штук. И вопрос, когда мы засветимся, все актуальнее. И страшнее, Ярина. Долго так секрет не сохранить…

– Это верно. – Ярина была неглупа. – Но что нам делать?

– Думать.

– А если серьезно? Каэтана, вы ведь не просто так дракониц к столице позвали?

Каэтана думала, что отвечать, это было видно. И Ярина бы из нее все вытянула, но – застонала Майя.

Пришлось успокаивать, уговаривать, отпаивать, потом проводить через обмен кровью, а потом Ярину просто усталость свалила. Силы-то не беспредельны, и голова болит…

Кстати, на драконице очень уютно спится. Особенно в калачике хвоста.

Ярина только надеялась, что не отлежит Эйре хвост и тот не отвалится. Собственный дракон!

Подумать только, собственный дракон…

– Это ты – мой личный человек, – пришла мысль от Эйры. И Ярина улыбнулась. Сказано было точь-в-точь с ее капризными нотками.

Ладно. Пусть она чей-то человек. Зато она счастливый личный человек, а это главное.

Люди добрые, феминизм атакует!

Он уже и до другого мира добрался! Вот не зря я Ярину с валькирией сравнивала при первой встрече. Она и есть!

Натуральная!

И мать у нее такая, и сестры… неудивительно, что Ярина на мыс полезла, и что слуги так построились и ушли, и что ее Эйра выбрала. Это как раз нормально и логично.

Да и Майя не лучше, разве что тише. А дружат девушки, оказывается, с детства. Вместе проказничают, вместе охотятся, вместе наряды выбирают.

Кто сказал, что женской дружбы не бывает?

Пойди и скажи это женщинам, самоубийца! Остатки обещаюсь собрать в спичечный коробок и честно прикопать. А больше там и не останется.