Читать онлайн Психология межкультурных различий бесплатно

Одно из направлений в определении места России в системе других мировых культур получило название «мессианизм». Это направление приписывает России исключительную, важнейшую роль во всемирной истории.

Определение «русской идеи» было дано И.В.Киреевским, А.С.Хомяковым, К.С.Аксаковым: «Русский народ (Россия) – исключительное явление всемирной истории, поскольку обладает чертами, отсутствующими у других народов:

1. Сознательное предпочтение личным, индивидуальным интересам интересов народных, государственных, общих.

2. Преобладание интуитивных способов понимания над всеми формами логического анализа.

Бессилие логики Запада постичь бытие во всей его глубине привело Запад к кризису, выйти из которого он может только с помощью России. На нас ложится ответственность за судьбы человечества» (М.Н. Борисов, 1995).

Саратовский автор Д.В.Чернышевский, праправнук Н.Г.Чернышевского, пишет (Д.В.Чернышевский, 1993): «Русская идея – это замысел Божий о России и ответное раскрытие ему русского народа, национальный ответ на вызов Природы и Истории во всех сферах жизни. Она отвечает на вопросы почему, как и зачем жить этому народу на этой земле в этом мире. Русская идея выношена в недрах России, осознана ее лучшими сынами. Ее постижение начинал в Киеве митрополит Илларион в XI в., продолжали Владимир Мономах и Александр Невский, Сергий Радонежский и Иосиф Волоцкий, протопоп Сильвестр и Козьма Минин, Григорий Сковорода и Николай Карамзин, Александр Пушкин и Александр Хомяков, славянофилы и веховцы, Федор Достоевский и Константин Леонтьев, Владимир Соловьев и Павел Флоренский, Иван Ильин и Петр Струве, Александр Чаянов и Владимир Вернадский, Иван Солоневич и Лев Гумилев, Александр Солженицын.

В.О.Ключевский показал, как на Западе разнообразие природных типов, обилие морских и горных рубежей настойчиво навязывали людям впечатление границы, предела, точной определенности – и рождали сознание аналитическое, строго категориальное, где каждому явлению есть своя «бирка с номером», ящичек и полочка, рождали понятие закона, стоящего над бытием» (В.О.Ключевский, 1987, с. 87.). В России бескрайние просторы, ширь уходящих равнин, неуловимость переходов и очертаний породили дух широкий, вольный и неоформленный. Народ, поднимающийся среди безграничных пространств, открытый вторжениям со всех четырех сторон света, должен был или развеяться среди них, или разлиться по ним, замирить и освоить свои необозримые окраины. У русских хватило сил поднять «бремя земли» (И.А. Ионии, 1991, с. 12), и земля наградила нас устремленностью в бесконечность, к запредельному, к знанию цельному, объемлющему жизнь во всей ее полноте, к синтезу Истины, Добра и Красоты.

Духовной основой русской идеи является «диктатура совести». «Не в силе Бог, а в правде», «Одно слово правды весь мир перетянет», «За правду-матку и умереть сладко», «Все минется, одна правда останется». Русский народ почитал высшей ценностью не богатство, не силу, не бранную славу – совесть и правду. Издавна известно устойчивое словосочетание «Святая Русь»; тогда как о других странах говорят: «Прекрасная Франция», «Старая Англия», «Матерь Индия», «Свободная Америка».

«Русский космизм» – яркая грань русской идеи. Собравший воедино осколки мироздания, разрушенного рационализмом европейского Нового времени, он дал образцы русской науки, стремящейся соединить разум и природу (Менделеев), математику и религию (Шафаревич), физику и химию с биологией и философией (Вернадский), историю с естествознанием (Лев Гумилев). Единое знание о едином мире – это то, что русская идея предлагает человечеству, зашедшему в тупик западной аналитической специализации.

Соборность осуществлялась в истории в казачестве, в ополчении 1812 года, в русской артели и свободной общине, в подъеме отечественной кооперации, в начале XX века соединившей частную собственность с традициями мирской солидарности.

Русский народ – народ государственный по преимуществу, он не существует помимо государства. В политической сфере русская идея формулируется как самодержавие, централизованное государственное единство, венчающее собой свободное биение народной жизни, объединяющее ватаги и общины в несокрушимую стену, недоступную для многочисленных внешних врагов. Самодержавие не имеет ничего общего ни с европейским абсолютизмом, с борьбой сословий за права и привилегии, ни с тотальным деспотизмом. Оно объединяло сословия, распределяя среди них не права, а повинности – «тягло», и было единой соборной волей «всея Руси», которую лишь формулировал царь (князь), и далеко не всегда он мог наложить свои индивидуальные черты на эту общую волю. Суть самодержавной идеи можно выразить формулой: царь + патриарх + Земский собор (Дума) + местное самоуправление (земства) + окраинные автономии (казаки, вассальные ханства, инородческие племена, Финляндия) + неписаные обычаи, сдерживающие личный произвол не хуже английской конституции, которой тоже не существует на бумаге.

В юридической сфере русская идея – это государство правды. В этом русская идея противоположна западной теории «правового государства» с его принципом «Пусть погибнет мир, но свершится правосудие», родившейся из концепции Т.Гоббса о «войне всех против всех» и принципиально внеморальной.

В национальной сфере русская идея – это народность, сохранение культурной свободы и самобытности всех племен, входивших в состав России. Россия никогда не была тюрьмой народов.

В период кризиса мы упускаем из вида, что мировая западная цивилизация зашла в тупик и человечеству требуется смена направлений развития. Еще в 1970-е годы ученые Римского клуба предупреждали, что, если Запад не прекратит безудержную гонку за материальным прогрессом, Земля окажется под угрозой гибели. Но Запад предпочел самоограничению перекладывание бремени техногенной цивилизации на «третий мир» и Россию».

Д.В.Чернышевский полагает, что «России нужно сохранить независимость за ядерным щитом и дать ответ на основе русской идеи» (Д.В.Чернышевский, 1993).

Россия и Европа формировались и развивались независимо друг от друга, лишь эпизодически приходя в соприкосновение по причине редких династических браков, посольств и торговли. Более известная форма взаимодействия – война. Культ труда, взращиваемый в Европе, в том числе труда интеллектуального, в значительной степени определил то своеобразие европейской ментальности, которая тяготела к созданию техники, позволявшей более интенсивно преобразовывать мир природы и культуры. У культурно-преобразовательных моделей были потребности расширения. С Востока их ограничивала Россия.

Академик Д.С. Лихачев считает, что «на планете существует несколько типов культур: китайская, японская, буддийская, исламская, европейско-христианская. Наиболее универсальна европейско-христианская культура. К ней принадлежит Россия» (Д.С.Лихачев, 1990). Т.Парсонс (Т.Parsons, 1978) считает, что весь мир формируется за счет диффузии западноевропейской культуры. Вслед за ним К.Касьянова (К.Касьянова, 1994) пишет, что американская культура – трансформированная западноевропейская. Многие авторы также отмечают, что американцы – это наиболее предприимчивые, маргинальные, авантюристичные европейцы.

Г.Хофстеде (G.Hofstede, 1991) составил «карту мира» по типам ведущих ценностей. Все страны мира он разбивает на четыре группы:

1. США, Англия – свойственно стремление к личному успеху, благополучию и самоактуализации.

2. Япония, Германия, латиноамериканские страны, Греция – свойственны мотивы личной безопасности, ведущие ценности – благосостояние и усердная работа.

3. Франция, Испания, Португалия, Югославия, Чили, азиатские страны – индивидуальное благополучие менее важно, чем групповая солидарность.

4. Северная Европа и Нидерланды – личный успех оценивается как общее достижение, и особое значение имеет качество человеческих связей в среде проживания. Россия ближе к этой группе.

Л.Н.Гумилев писал (Л.Н. Гумилев, 1993, с.360): «Приступая к исследованию глобальных закономерностей этнической истории, следует сразу же отречься от принципа европоцентризма, который многими воспринимается как не требующий доказательств. В самом деле, с XVI в. по начало XX в. европейские народы захватили полмира путем колониальных операций, а другую половину – путем ввоза товаров или идей. Последние приносили тоже немалый доход. Преимущество европейцев над прочими народами было в XIX веке столь очевидным, что Ф.Гегель построил философию истории на принципе мирового прогресса, который должен был быть осуществлен германцами и англосаксами, ибо считал, что все обитатели Азии, Африки, аборигены Америки и Австралии – «неисторические» народы. Но прошло только полтора века… и стало ясно, что европейское преобладание в мире – не путь прогресса, а эпизод. Те народы, которые принято называть отсталыми, просто реликты, пережившие свой расцвет и упадок. Поэтому так бедна их материальная культура и так фрагментарна культура духовная. Этносам свойственно понятие возраста».

Весьма интересные наблюдения относительно различий русской и западной культур сделал еще в 1895 г. И.И.Янжул. В своей книге «Из психологии народов. Экономическое значение времени и пространства» (И.И.Янжул, 1895) он делит людей на три группы:

1. «Человек минуты» не заботится о запасах пищи для будущего. Он разводит костер и немедленно поедает полусырую рыбу, ничего не принося домой. Не знает постоянного жилища. Не работает. Подобный тип встречается и сейчас.

2. «Человек экстенсивной экономии времени» – земледелец. Кто набивает свой желудок растительными белками и крахмалистыми веществами, тот не может размышлять и соображать быстро и ясно. Временем дорожат в России весьма мало, потерю его не ставят ни во что; точных представлений о пространстве не существует; энергия (быстрота действий) не одобряется, приравнивается к суетливости. Все это нашло отражение в пословицах: «Тише едешь – дальше будешь», «Поспешишь – людей насмешишь», «Не спеши в Лепеши, а ночуй в Сандырах», «Работа не волк – в лес не убежит», «Баба меряла клюкой, да махнула рукой – будь да так!», «Мерил их Иван да Тарас, да у них цепь порвалась; Иван говорит – свяжем, а Тарас – ладно, и так скажем».

3. «Человек интенсивной экономии времени» – наивысший тип, присущий крупной промышленности. Для него характерны скорость, быстродействие, интенсивность труда. Этот тип живет для того, чтобы работать.

И.И.Янжул сравнивал Россию с вечно юношеским периодом в смысле наклонности к философии и поэзии, а Запад – с возмужалым, зрелым возрастом, может быть, приближающимся к старости. Запад дал миру наибольшее количество изобретений, экономящих время и пространство. Россия также много изобрела, но это осталось втуне на Родине, а на Западе повторилось.

Н.Г.Козин (1996) считает, что главный источник, дестабилизирующий Россию, взрывающий ее историю, – вненациональная Россия, исповедующая идеологию бегства от русских национальных особенностей, от ее национальных интересов.

1.1. Различия и сходства англо-американской и русской культур

Американский психолог Д.Мак-Клеланд указывал (129), что «ценности протестантской культуры формируют у человека «мотив достижения»: при воспитании в соответствующей традиции у детей особенно развивается чувство самостоятельности и личной ответственности, стремление достичь высоких личных результатов в избранной области. Эти усилия в области предпринимательской деятельности ведут к всеобщему экономическому росту» (Л.С.Перепелкин, 1990, с. 106).

Л.С.Перепелкин (1990, с. 106) отмечает следующую особенность американского общества: «В развитых обществах наукоемкое производство немыслимо без морального, опирающегося на систему ценностей стимулирования труда. Там принудительный труд неэффективен, а материальное стимулирование ослабевает вследствие высокого общего достатка и мощных социальных программ».

Л.Д.Гудков (1996, с. 22–49) описывает национальные черты русских в самоописании респондентов. Для анализа национальных стереотипов применялась методика «списков характерных качеств». Русские респонденты выбирали из 27 качеств наиболее типичные для русских и англичан в 1989 и 1994 гг. Результаты представлены в табл.1.

Таблица 1

Сравнение черт характера англичан и русских в 1989 и 1994 гг.

Хотя англичане более энергичные, однако их энергичность снижается (с 44 в 1989 г. до 30 в 1994 г.), а русских – повышается (отметили 8 человек в 1989 г. и 12 человек – 1994 г.). Русские намного более гостеприимные, причем гостеприимность повысилась с 54 в 1989 г. до 60 в 1994 г.; а и без того низкая гостеприимность англичан (отметили в 1989 г. 9 человек) понизилась до 7. Респонденты отметили также, что русские открытые, простые намного больше, чем англичане. У англичан наличие этого качества отметили 3 человека в 1989 г. и 4 человека в 1994 г.; у русских – 58 человек в 1989 г. и 65 человек в 1994 г. Русские более надежные, верные – отметило 25 человек в 1989 г. и 40 человек в 1994 г. Наличие у англичан этого качества отметило 5 человек в 1989 г. и 9 – в 1994 г. Русские более миролюбивые – отметили 49 человек в 1989 г. и 47 в 1994 г. против 10 человек в 1989 г. и 11 человек в 1994 г. у англичан. Однако русские намного более ленивые. Только 1 респондент в 1989 г. указал на наличие этого качества у англичан и 3 – в 1994 г. Наличие у русских лени отметили 25 человек в 1989 г. и 23 человека в 1994 г. Англичане более рациональные – 39 (1989 г.) и 36 (1994 г.) против 3 (1989 г.) и 6 (1994 г.) у русских. Однако прослеживается интересная тенденция: у русских рациональность растет, у англичан – снижается. Ф.Энгельс писал об английском национальном, характере, что ему свойственно неверие в свою способность уничтожить противоположность, и вытекающее из этого полное подчинение эмпирии. Англичане примерно равны русским в лицемерии и хитрости. Зато русские намного более терпеливые – и их терпение все более увеличивается – с 51 в 1989 г. до 56 в 1994 г. против 6 в 1989 г. и 7 в 1994 г. у англичан. Англичане более скрытные – 10 в 1989 г. и 16 в 1994 г. против 3 и 5 соответственно у русских. Свободолюбие, как ни странно, одинаково. Англичане намного более культурные и воспитанные – отметили 55 человек в 1989 г. и 53 в 1994 г. против 5 в 1989 г. и 7 в 1994 г. у русских. Никто в 1989 г. и только двое в 1994 г. отметили, что англичане непрактичные, у русских же наличие этого качества отметили 30 человек в 1989 г. и 35 – в 1994 г. Увеличение непрактичности русских можно объяснить хаосом в России. Русские более завистливые. Выраженность этого качества у них увеличивается, по-видимому, с увеличением расслоения общества на богатых и бедных. Русским издавна присуще стремление к уравниловке. Им непривычно теперешнее состояние общества, когда одни обогащаются за счет других. Русские намного более безответственны. Готовность русских прийти на помощь также значительно больше, чем у англичан. Религиозность англичан понижается с 24 до 19, а русских повышается с 7 до 13. У англичан намного больше развито чувство собственного достоинства, и оно продолжает увеличиваться с 38 в 1989 г. до 42 в 1994 г. У русских оно тоже растет, но в меньшей степени – с 14 в 1989 г. до 20 в 1994 г. Заносчивость и эгоистичность англичан и русских выражены одинаково слабо. Англичане более почтительны со старшими.

На наш взгляд, отсутствие уважения к старшим в России вызвано тем, что в застойный период наши отцы жили как бы в долг, отдавать который пришлось детям. Непочтительность к старшим проявляется в России во всем: начиная с того, что старшим перестали уступать место в общественном транспорте, и заканчивая стремительным омоложением современной отечественной политической и деловой элиты. Это составляет серьезную проблему, поскольку без передачи опыта поколений, отсутствия авторитетов и примеров для подражания общество деградирует и разрушается изнутри. Жестокость англичан и русских одинаково мала. Несмотря на то, что в мире сложился стереотип «ленивого русского», результаты опроса Л.Д. Гудкова показывают, что трудолюбие англичан понизилось с 25 в 1989 г. до 19 в 1994 г., а русских повысилась с 27 до 38 соответственно. Никто не отметил у англичан в 1989 г. и только 1 человек в 1994 г. наличие такого качества, как «забитость, униженность». У русских же «забитость, униженность» возросла с 9 в 1989 г. до 15 в 1994 г. Англичане более скупые, причем их скупость возросла с 1989 г. по 1994 г. в три раза; и более властолюбивые. Наконец, ни англичане, ни русские не навязывают своих обычаев другим.

Перейдем к различиям русского и американского характеров. Вот как сами американцы видят установки и ценности в американской и русской культурах (D.Peabody, 1985):

1. Восприятие индивидуальности и самого себя

В американской культуре человеческое существование воспринимается как изолированное, а русский человек существует в контексте группы. В американской культуре поощряется автономия, человек сам решает собственные проблемы, отстаивает свое мнение, отвечает сам за себя, в русской – ориентируется на группу, ответственность зависит от общего восприятия, как имеющего определенную миссию.

2. Восприятие окружающего мира

В американской культуре человек отделен от природы; в русской – зависим от нее. В американской культуре существует четкое разделение между общественной и частной собственностью, в русской – общая собственность переходит в частные руки без больших угрызений совести. У американцев время бежит быстро, у русских – медленно. Американцы считают, что все неамериканское плохо, русские считают, что все русское плохо. В американском восприятии существует тенденция к упрощению ради анализа: число рассматриваемых параметров уменьшается до релевантных; в русском – к усложнению, число параметров увеличивается для получения «голографической» картины. В оценках окружающего мира американцы делают ударение на позитивных аспектах, русские – на негативных (результат всегда рассматривается как посредственный).

3. Мотивация

В американской культуре личность может рассматриваться как фрагментарная; при этом целостное представление о другой личности для того, чтобы работать с ней, не требуется. В русской – индивидуальность рассматривается через ее целостность, есть тенденция принимать или отвергать личность полностью. У американцев соревнование – это один из ведущих методов мотивации. У русских соревнование внутри референтной группы не приветствуется. Однако соревнование между группами и особенно между странами заметно увеличивает мотивацию. Американцы свои достижения полностью приписывают собственным усилиям, у русских достижения рассматриваются в равной степени зависящими как от собственных усилий, так и от стечения обстоятельств.

4. Формы отношений к другим

У американцев дружеские связи многочисленны, но не глубоки и не постоянны, социальные обязательства избегаются. Русские ищут глубоких и постоянных отношений. У них существует сеть социальных обязательств: «Помоги мне, и я помогу тебе; я помогу тебе сегодня, а кто-нибудь поможет мне завтра». Различаются и понятия о равенстве: в американском обществе равенство является основой для взаимодействия, в русском статус человека постоянно сдвигается от низшего к высшему в зависимости от внутри- и межгруппового членства. Отношения в США неформальные и прямые, в России более формальные и структурированные с посторонними. В Америке специализация ролей распределяется среди членов группы, в России это делает формальный лидер. Однако функции определяются неясно, что ведет к передаче функций другим; в результате находится «козел отпущения», характеризующийся профессионализмом, личной ответственностью и неспособностью сказать «нет».

5. Формы активности

Действие и активность высоко ценятся в американской культуре. Американцы считают, что результат оправдывает средства. В России активность ценится меньше, чем рефлексия; процесс более важен, чем результат. Принятие решения в США происходит индивидуально, каждый член чувствует ответственность за групповые решения. В России решение принимается авторитетом или ключевыми членами группы. В Америке работа и социальная жизнь разделяются, в России они, скорее, смешиваются.

Американцы изучают, как иметь дело с русскими, какие слабые и сильные черты их характера можно использовать в психологии рекламы, массовых политических воздействиях. Примером может служить сравнительное изучение американских ценностей и возможных русских альтернатив (282). Ниже отмечаются также возможные области применения изученных различий.

1. Планирование

Американцы считают, что индивидуальность может влиять на будущее.

Русские придерживаются мнения, что жизнь следует заранее определенным курсом. Личность может делать выбор лишь в рамках судьбы, рока.

2. Организационная среда, моральное состояние и продуктивность

Американцы уверены, что индивид может изменять и улучшать окружающую его среду.

Русские полагают, что люди должны жить в соответствии с окружающей средой, а не изменять ее.

3. Постановка целей, развитие карьеры

Американская ценность заключается в том, что человек должен быть реалистичным в своих стремлениях.

Русская ценность противоположна: идеалы (смысл жизни, абсолютная правда) должны быть достигнуты, несмотря на здравый смысл.

4. Мотивация и система поощрений

Американцы говорят: «Мы должны усердно работать, чтобы достичь своих целей».

У русских преобладает мнение, что для достижения успеха требуются не только усердная работа, но и везение, удача и время.

5. Переговоры и сделки

Для американцев непреложной истиной является то, что обязательства должны выполняться (люди должны делать то, о чем договорились).

У русских обязательство может быть заменено, и обещание может иметь мало отношения к реальным возможностям его выполнить.

6. Долгосрочное и краткосрочное планирование

У американцев очень популярна поговорка: «Время – деньги».

Русские же, как отмечалось выше, время ценят весьма мало.

7. Лояльность и мотивация

Главный смысл жизни американского работника – организация.

Для русского работника главное не организация, а группа, с которой он себя идентифицирует.

8. Длительность трудоустройства

В Америке работодатель и работник могут ограничить свои отношения во времени.

У русских трудоустройство рассматривается как пожизненное. Люди, часто меняющие работу, считаются несерьезными, их профессиональный уровень и личные качества под вопросом.

9. Работа в нескольких местах

В Америке человек может работать только в одном месте.

У русских не только допустима, но необходима для элементарного выживания работа в нескольких местах.

10. Трудоустройство, продвижение по службе, награды

В Америке квалифицированные индивиды занимают лучшие места. Все уровни руководства открыты для них.

В России положение человека определяют личные качества, связи, дружба.

11. Карьера

В Америке сотрудник много работает, чтобы продвинуться. Там работник может быть отстранен, если плохо справляется со своими обязанностями. Соревнование ведет к высокой производительности.

В России сотрудники в первую очередь заботятся о сохранении хороших отношений. Отстранение личности от занимаемой должности связано со значительной потерей престижа и применяется редко. Соревнование внутри организации ведет к нестабильности.

12. Принятие решения

Усилия американцев направлены на сбор информации, релевантной принятию решения, интуитивные аспекты при этом исключаются.

У русских есть тенденция собирать ненужную информацию, излишнюю для принятия решения. При принятии решения преобладают интуитивные механизмы.

13. Сбор информации

Американцы уверены, что данные должны быть точными.

Русские считают, что данные должны быть обильными.

14. Стиль управления, организация коммуникации

В Америке информация о фирме доступна любому сотруднику.

В России часто встречается утаивание информации в целях захвата и удержания власти.

15. Организационные взаимоотношения

Каждый сотрудник в Америке выражает свое мнение открыто, невзирая на то, что оно не совпадает с мнением остальных.

Высказывая мнение, русские руководствуются балансом своих и групповых интересов.

Из вышеприведенных фактов можно сделать следующие выводы. Американцы более достижительны, обладают внутренним локусом контроля, надеются на свои собственные силы. В этом, по-видимому, следует искать одну из причин более высокого уровня жизни и больших достижений американской цивилизации. Специфика же русского менталитета состоит в большей зависимости от судьбы, склонности приписывать ответственность внешним обстоятельствам, отсутствии четких временных представлений, преобладании моральных ценностей над правовыми, духовных над материальными.

Психологические типы семьи в русской и американской культурах

Психологи едины во мнении, что исключительно важную роль в формировании психологии как отдельной личности, так и народа в целом, играет семья.

В.Н.Дружинин (1996) психологические модели семьи разделяет в зависимости от того, кто несет ответственность за семью: отец, мать или достигший дееспособного возраста ребенок. Нормальной семьей называется такая, где ответственность несет муж (отец). Аномальной семьей называется такая, где муж не несет ответственности за нее. Если ответственности не несет никто – это псевдосемья. Советская семья – это аномальная семья, в которой ответственность несет мать, она же зачастую и доминирует. Возврат к цивилизации начнется для России с возрождения «нормальной» семьи, и ни демократия, ни частная собственность, ни всеобщая христианизация населения России сами по себе ничего не решат (55). До революции, в царские времена оплата рабочего на заводе зависела от величины его семьи. И в оплату заводчик включал содержание жены и детей. Труд крестьянина в деревне также был рассчитан на то, чтобы прокормить не его одного, а всю семью. Советская власть декларативно уравняла в правах мужчин и женщин, в том числе дала им равную заработную плату. Однако на деле кроме основной работы на производстве женщина выполняла весь труд по дому, воспитывала детей. Самой природой за мужчиной закреплена роль добытчика, кормильца, а за женщиной – хранительницы домашнего очага и воспитателя, передатчика опыта подрастающему поколению.

Таким образом, в СССР создалось противоестественное положение, при котором мужчина, будучи не в силах содержать семью, утратил главенствующую роль. Женщина лидировала и на работе, и дома. Позор Советской власти – женщины, кладущие асфальт, таскающие железнодорожные шпалы или ремонтирующие трамвайные пути.

Смена социально-экономической формации ведет к видоизменению реального типа российской семьи. Множество данных говорят о преобладании в семьях «новых русских» маргинальных отношений, характерных для перехода от языческой к протестантской семье: есть доминантный отец, дети психологически ближе к нему. Мать занята собой, но еще не конкурирует с отцом в мужских сферах деятельности.

Исследования детей частной школы, родители которых принадлежат к слою «новых русских», показали, что для этих детей по сравнению с обычными детьми из обычной школы значимость отца больше, чем значимость матери. Но вместе с тем для них семья и дом имеют меньшее значение, они в большей степени испытывают дискомфорт в семье. У них неадекватная самооценка, они более агрессивны, чем обычные дети, и не умеют общаться со сверстниками. Отец уже доминирует, мать – подчиняется, но вместе с доминированием она сложила с себя ответственность за семью и за воспитание детей. Дети заброшены, от них часто откупаются деньгами и подарками.

Американский тип семьи – с доминантным отцом, несущим ответственность за семью, с матерью, которая субдоминантна, но конкурирует с отцом, борясь за традиционные мужские «привилегии» (власть, ответственность, возможность профессиональной карьеры, короче – за равноправие), с сыном, психологически более близким к отцу, чем к матери, и дочерью – конкуренткой матери (претендует на любовь отца).

Советская аномальная семья может преобразоваться или в нормальную православную, или в «американскую». Последний вариант очень вероятен, так как американизация культуры идет очень интенсивно. Ниже приведен сравнительный анализ русских и американских анекдотов, из которого видно, что это – не самый плохой вариант развития событий.

С помощью контент-анализа русских и американских анекдотов на семейные темы (В.Н.Дружинин, 1996) была предпринята попытка проанализировать семейные отношения, характерные для современных российской и американской семей.

В русских анекдотах супруги либо не любят друг друга, либо о любви ничего не говорится. Супруги могут друг друга терпеть, жалеть о том, что они вступили в брак, но почти никогда не собираются разводиться. Измена одного из супругов – не повод для развода, а причина скандала. Иногда муж равнодушен даже к измене, а если проявляет какие-то эмоции или даже агрессию, то направляет ее на любовников, а не на жену. Он практически никогда не мстит жене. Но если изменяет муж, то жена ругает, а зачастую и бьет именно его, а не любовницу.

Отсюда вывод: если верить анекдотам, в русской семье доминирует жена, а муж занимает подчиненную позицию и конкурирует с другими мужчинами в отношении жены.

В русских анекдотах муж чаще всего достоин своей участи – женской измены. Поступки жен одобряются, поступки мужей высмеиваются. Российские мужчины безответственны, проявляют покорность судьбе; реже, чем жены, изменяют. Спасение от семейных проблем находят в рыбалке, игре в домино и в пьянстве. Семьей они практически не интересуются, а занимаются пьянством и просмотром телепередач (футбол, хоккей).

Американский мужчина доминантен. Муж приходит в ярость, если узнает, что жена ему неверна, ругает и бьет ее, а не конкурента-любовника. Жена тоже может поколотить мужа, но до того, как подаст на развод. Американцы часто грозят друг другу разводом в случае измены. Хотя мужчина и главенствует, но эта роль дается ему нелегко, жена не дает ему спуску. Однако она чаще, чем муж, проявляет покорность судьбе (в русских анекдотах пассивен муж). Занимается американский муж не пьянством и не хобби, а работой, бизнесом, деньгами, т. е. добывает пропитание семье, несет за нее ответственность.

Русский муж глуповат, прост («проще правды»), груб, труслив, слаб, любит выпить, подчинен семье в целом и жене в частности. Является нахлебником: для него главное, чтобы вовремя кормили. Для семьи – существо совершенно бесполезное, он не интересуется ее жизнью. Если жена изменяет, то он чаще всего не замечает измены, либо не придает ей значения, либо смиряется с ней. Если же ему доведется изменить жене, то это происходит случайно, помимо его воли; выглядит он глупо и неестественно, чаще всего измена тут же раскрывается, и он попадает под тяжелую руку и острый язык жены. Хотя жену не любит, однако разводиться не собирается. К себе и своему положению относится с долей юмора, может соврать, прихвастнуть. В редких анекдотах муж бывает агрессивным, деспотичным, главой семьи (бьет жену, ревнует и пр.), но выглядит он глупо и, как правило, много пьет. Деньги зарабатывать не умеет, но может починить бытовую технику, прибить гвоздь.

Русский отец черств и безразличен по отношению к детям, ленив, эгоистичен, меркантилен. Примером для детей быть не может, так как никаких успехов в жизни не достиг. Над его детьми смеются сверстники. Иногда он любит детей, заботится об их воспитании, считается с их капризами. Но в других жизненных ситуациях такой отец беспомощен и смешон. Чаще же он жаден и манипулирует детьми, чтобы добиться уступок от жены.

В качестве сына русский мужчина наделяется рядом положительных черт (которые куда-то пропадают, стоит ему стать мужем): он любознателен, проявляет смекалку, активен, весел, часто любит отца, сочувствует ему, иногда гордится им. Роли мужа и сына сближает подчиненная позиция по отношению к главенствующей матери. Сын копирует самые плохие проявления взрослых, реже – капризен, непослушен, скандален.

Русский мужчина-любовник, кроме глупости и трусости, никакими другими качествами не характеризуется: хвастается силой, а при появлении мужа прячется и убегает, знает о моральных нормах, но сознательно их нарушает, осознавая вину. То есть русский любовник – тот же русский муж, но в другой ситуации.

Американский муж не супермен, но всегда самостоятелен, держится уверенно, независимо от жены, содержит семью, занимается бизнесом и делает профессиональную карьеру. Бизнес для него важнее жены (точнее – собственных сексуальных желаний). Он хитроват, умен, конкурентен, находчив, прагматичен, обладает деловой хваткой. Вместе с тем соблюдает принятые нормы: внимателен к жене (даже если ей изменяет), помнит о ее дне рождения и дне свадьбы, может подарить ценную вещь. Об его изменах жена чаще всего знает все. Женскую измену муж не терпит, приходит в ярость, при этом достается и жене, и любовнику, но больше – жене. Жена его «достает» своей сексуальной активностью, и он жалеет, что женился.

Американский отец все-таки пытается принять участие в воспитании детей, похвастать перед ними своими успехами, но делает это не очень умело. С детьми он суетлив, рассеян, эгоистичен, часто бывает черств и невнимателен к их потребностям.

Мужчина-сын пассивен, но рассудителен, склонен к самообвинению в случае неудачи и наказания, родительские методы воспитания критикует.

Если судить по анекдотам, главная задача русской жены – вовремя изменить мужу. Муж узнает об измене лишь случайно, но часто вообще не узнает, так как жена умело его обманывает. Иногда жена вообще не скрывает свои побочные связи (как правило, многочисленные). Мужа она не любит, иногда презирает или ненавидит, но чаще всего считает его никчемным «бесплатным приложением» к семье. Муж сексуально ее не удовлетворяет, раздражает, сам вид его ей неприятен. Она часто его бьет. Она находчива, хитра, подозрительна, любит покомандовать в семье, занимает доминантную позицию и не собирается ее уступать. Жена погружена в домашние заботы и хлопоты, устает от хозяйства, но умела и вынослива. Терпит пьянство мужа. Часто она скупа, даже жадна и готова торговать собой, но за большие деньги. Материальная сторона жизни для нее очень важна. И вместе с тем она нуждается в мужской защите, восхищается мужской силой (когда у нее проявляет любовник), жаждет внимания и ласки. Если она подчинена мужу (что бывает крайне редко) и пассивна, то выглядит симпатично, а муж – глупо.

В качестве матери русская женщина уделяет массу времени воспитанию детей. Она учит их читать, писать, следит за школьной успеваемостью. Когда бывает равнодушна или излишне заботлива по отношению к детям, то выглядит глуповато и неприглядно. Зятя обычно не любит, хотя и пытается это скрыть.

Дочь обычно любит отца и мать, но больше привязана к матери. Сохраняет эту привязанность на всю жизнь, делится с нею своими сердечными тайнами. Русская дочь всегда является помощницей матери, ее соучастницей и доверенным лицом.

Американские жены, так же часто, как и русские, изменяют мужьям, но муж обычно об этом не догадывается. Американская женщина сексуально не удовлетворена мужем и поэтому активно идет на контакт с другими мужчинами. Мужа она может любить, может не любить, но брак старается сохранить и обычно довольна браком. Хочет, чтобы муж уделял ей больше внимания, но удержать его около себя не умеет. В отличие от русской женщины способна инициировать развод. Ведет себя инфантильно; часто импульсивна и болтлива, ревнива и скандальна, бывает пассивной и неуверенной в себе, то есть проявляет типичные черты зависимой, субдоминантной личности. Домашний бюджет она ведет обычно рачительно и экономно.

Американская мать очень строга, мелочна, черства, в вопросах воспитания рациональна, не спускает промахи детям. И вместе с тем активна, инициативна. Однако в сложных ситуациях теряется и просит помощи мужа. Она хочет командовать и в семье дочери, но ей редко это позволяют.

Дочь обращается за советом к матери и уважает мать, но часто копирует и отцовское поведение.

Установлены и количественные закономерности (55). В русских анекдотах чаще высмеивается поведение мужа, чем в американских (71 % против 64 %). Американские мужчины более активны, чем русские (44 % против 33 %). У американцев более развиты лидерские качества (51 % против 32 %). Русские мужчины более зависимы, подчинены (38 % против 16 %). Американские мужчины чаще изменяют женам, чем русские (14 % против 7 %). Но русские женщины опережают по числу измен американок (31 % против 25 %). Русские больше злоупотребляют спиртными напитками (13 % против 3 %).

1.2. Особенности романо-германской культуры

Германия – в чем-то особенная, в чем-то типичная, наиболее экономически и технически развитая, самая богатая европейская страна. Русского в Германии удивляет, какого высокого уровня жизни достигли немцы, побежденные во время Второй мировой войны. У русских часто возникает недоуменный вопрос: кто кого победил? Почему мы, победители, живем несравненно хуже в материальном плане, чем побежденные? Во многом причину этого следует искать в особенностях национального характера и русских, и немцев.

Широко известны такие черты немцев, как трудолюбие, педантичность, экономность. Немцы знают об этих особенностях и ценят их. Они довольно презрительно относятся к представителям других наций: итальянцев называют «макаронниками», французов – «лягушатниками», американцев считают хамами, русских – дураками.

Причины появления фашизма в Германии следует искать в особенностях немецкого национального характера, основными чертами которого являются раболепие, поклонение авторитетам, уважение к законности. (L. Snyder, 1976; 1978).

Национальный характер существует в виде эмпирически проверяемых кластеров специфических личностных черт, общих для данной национальной (или этнической) группы. Они отражаются в фольклоре. В немецком фольклоре необычное количество текстов связано с анальностью. Часто употребляются выражения Scheisse — дерьмо, Dreck — грязь, Arach — осел, Mist —… (A.Dundes, 1984).

K.Abraham писал: «Удовольствие от индексирования и классификации, от составления завершенных списков и статистических обобщений, стремление к программированию и регламентированию труда посредством временных графиков, хорошо известны как проявления анального характера» (М.М. Щербатов, 1991).

Muller-Freienfels отмечал: «Немцы чувствуют себя действительно уютно только если организуют ассоциацию со статусами, параграфами, корпусом директоров, членством в клубах и множеством других видимых знаков различий» (Muller-Freienfels, 1922).

Th.Mann (1945) отмечал, что наиболее выраженная черта немцев – «inwardness» (заключение, охрана).

Другой элемент германской культуры, имеющий смысл в свете немецкого анального эротизма, – купание в грязи. Много названий городов и деревень в Германии оканчивается на «bad» – ванна. В квартале красных фонарей в Гамбурге показывают шоу – обнаженные девушки борются в грязи (A. Dundes, 1984).

Edward Т. и Mildred R. Hall (1987), изучая различия немцев и французов, отмечали, что поведение немцев – последовательное монохромное, а французов – одновременное полихромное. Немцы идентифицируют себя с работой, французы – с семьей, детьми, друзьями. Немцы концентрируются на работе, французы легко от нее отвлекаются. Немцы серьезно относятся к временным обязательствам, четко придерживаются планов, стараются не мешать другим, склонны к кратковременным отношениям. Испытывают огромное уважение к личному имуществу, редко одалживают вещи.

Как говорят американцы, немцев отличает стремление все улучшать и совершенствовать, и так без конца.

Р.Груссе пишет (R.Grousset, 1946, с 103–104): «Большая часть наших бед произошла от того, что народы, живя в одну эпоху, не подчинялись ни общей логике, ни единой морали». Неравномерность этнического развития Р.Груссе считает причиной многих войн и таких чудовищных злодеяний, как, например, немецкие концентрационные лагеря. Действительно, для того чтобы совершать столь страшные поступки, не оправданные реальной государственной необходимостью, без мучительных угрызений совести, нужно иметь такую психическую структуру, которую можно представить только в виде патологии. Но это не случайные индивидуальные отклонения, а этнические, касающиеся устойчивых настроений масс. Значит, это фаза этногенеза, не совместимая с той, от которой берется исходная точка отсчета, принятая нами за норму.

Немцы пытались установить на завоеванных во время II мировой войны территориях «немецкий порядок», как им казалось, «высший» и лучший в мире. Ни в коем случае не оправдывая концлагеря и испытывая глубочайшее отвращение к чудовищным злодеяниям, совершенным немцами в попытках распространить «немецкий порядок» по всему миру, надо признать, что у них были основания считать такой порядок высшим. Это – одна из особенностей немецкого национального характера.

Жизнь в Германии отличается упорядоченностью, размеренностью. Если немец надлежащим образом выполняет все правила и законы, то этого достаточно для обеспечения высокого уровня жизни. В Германии ездят по разметкам на дороге, переходят улицу в положенном месте и только по сигналу светофора. Вместе с тем жесткая регламентация поведения приводит к некоторой стандартизированности и запрограммированности мышления немцев. Русского тяготит и давит размеренность и определенность жизни в Германии – с дороги не съехать, после 21 часа не шуметь.

Иначе в России. В стране беспорядок, безвластие и беззаконие. Россиянин не может им следовать, поэтому каждый действует на свой страх и риск. Поэтому главными делаются наиболее примитивные законы – право сильного, например. Если русский будет, как того требуют правила вежливости, пропускать стариков, женщин и детей при посадке в трамвай, он не сможет уехать сам.

Немцу сегодня выгодно быть законопослушным, педантичным, аккуратным, а русскому – агрессивным, жестким, резким.

В Германии сегодня все работает, как хорошо отлаженный часовой механизм, но достаточно какому-то винтику испортиться, и он остановится. Немец не умеет чинить мотор в машине, не может приспособить неподходящий инструмент. Русский же отличается тем, что «сварит кашу из топора», найдется в любой ситуации и придумает нестандартное решение, проявит творческий подход. Более высокий уровень жизни в Германии дает немцам больше возможностей выбора, делает возможным более высокие в смысле нравственности стандарты поведения. Например, компания «Shell» загрязняла окружающую среду, поэтому немцы перестали заправляться бензином на заправках этой компании. Этот благородный поступок, на взгляд русского, становится возможным потому, что через 100 метров в Германии будет заправка другой компании, и немец ничего не теряет. Иное дело в России. Если русский позволит себе такой благородный поступок на трассе, то он рискует вообще остаться без бензина и погибнуть, так как следующая заправка может быть и через 50, и через 100 км, к тому же бензина там может совсем не оказаться.