Читать онлайн Прямая речь (сборник) бесплатно

Прямая речь (сборник)
Рис.0 Прямая речь (сборник)

1946–1950

«Кончусь, останусь жив ли…»

  • Кончусь, останусь жив ли, —
  • чем зарастет провал?
  • В Игоревом Путивле
  • выгорела трава.
  • Школьные коридоры —
  • тихие, не звенят…
  • Красные помидоры
  • кушайте без меня.
  • Как я дожил до прозы
  • с горькою головой?
  • Вечером на допросы
  • водит меня конвой.
  • Лестницы, коридоры,
  • хитрые письмена…
  • Красные помидоры
  • кушайте без меня.

1946

Махорка

  • Меняю хлеб на горькую затяжку,
  • родимый дым приснился и запах.
  • И жить легко, и пропадать нетяжко
  • с курящейся цигаркою в зубах.
  • Я знал давно, задумчивый и зоркий,
  • что неспроста, простужен и сердит,
  • и в корешках, и в листиках махорки
  • мохнатый дьявол жмется и сидит.
  • А здесь, среди чахоточного быта,
  • где холод лют, а хижины мокры,
  • все искушенья жизни позабытой
  • для нас остались в пригоршне махры.
  • Горсть табаку, газетная полоска —
  • какое счастье проще и полней?
  • И вдруг во рту погаснет папироска,
  • и заскучает воля обо мне.
  • Один их тех, что «ну давай покурим»,
  • сболтнет, печаль надеждой осквернив,
  • что у ворот задумавшихся тюрем
  • нам остаются рады и верны.
  • А мне и так не жалко и не горько.
  • Я не хочу нечаянных порук.
  • Дымись дотла, душа моя махорка,
  • мой дорогой и ядовитый друг.

1946

Еврейскому народу

  • Был бы я моложе – не такая б жалость:
  • не на брачном ложе наша кровь смешалась.
  • Завтракал ты славой, ужинал бедою,
  • слезной и кровавой запивал водою.
  • «Славу запретите, отнимите кровлю», —
  • сказано при Тите пламенем и кровью.
  • Отлучилось семя от родного лона.
  • Помутилось племя ветхого Сиона.
  • Оборвались корни, облетели кроны, —
  • муки гетто, коль не казни да погромы.
  • Не с того ли Ротшильд, молодой и лютый,
  • лихо заворочал золотой валютой?
  • Застелила вьюга пеленою хрусткой
  • комиссаров Духа – цвет Коммуны Русской.
  • Ничего, что нету надо лбами нимбов, —
  • всех родней поэту те, кто здесь гоним был.
  • И не в худший день нам под стекло попала
  • Чаплина с Эйнштейном солнечная пара…
  • Не родись я Русью, не зовись я Борькой,
  • не водись я с грустью золотой и горькой,
  • не ночуй в канавах, счастьем обуянный,
  • не войди я навек частью безымянной
  • в русские трясины, в пажити и в реки, —
  • я б хотел быть сыном матери-еврейки.

1946

Смутное время

  • По деревням ходят деды,
  • просят медные гроши.
  • С полуночи лезут шведы,
  • с юга – шпыни да шиши.
  • А в колосьях преют зерна,
  • пахнет кладбищем земля.
  • Поросли травою черной
  • беспризорные поля.
  • На дорогах стынут трупы.
  • Пропадает богатырь.
  • В очарованные трубы
  • Трубит матушка Сибирь.
  • На Литве звенят гитары.
  • Тула точит топоры.
  • На Дону живут татары.
  • На Москве сидят воры.
  • Льнет к полячке русый рыцарь.
  • Захмелела голова.
  • На словах ты мастерица,
  • вот на деле какова?..
  • Не кричит ночами петел,
  • не румянится заря.
  • Человечий пышный пепел
  • гости возят за моря…
  • Знать, с великого похмелья
  • завязалась канитель:
  • то ли плаха, то ли келья,
  • то ли брачная постель.
  • То ли к завтрему, быть может,
  • воцарится новый тать…
  • И никто нам не поможет.
  • И не надо помогать.

1947

Битва

  • В ночном, горячем, спутанном лесу,
  • где хмурый хмель, смола и паутина,
  • вбирая в ноздри беглую красу,
  • летят самцы на брачный поединок.
  • И вот, чертя смертельные круги,
  • хрипя и пенясь чувственною бурей,
  • рога в рога ударятся враги,
  • и дрогнет мир, обрызган кровью бурой.
  • И будет битва, яростью равна,
  • шатать стволы, гореть в огромных ранах.
  • И будет ждать, покорная, она,
  • дрожа душой за одного из равных…
  • В поэзии, как в свадебном лесу,
  • но только тех, кто цельностью означен,
  • земные страсти весело несут
  • в большую жизнь – к паденьям и удачам.
  • Ну, вот и я сквозь заросли искусств
  • несусь по строфам шумным и росистым
  • на милый зов, на роковой искус —
  • с великолепным недругом сразиться.

1948

1951–1955

Родной язык

1

  • Дымом Севера овит,
  • не знаток я чуждых грамот.
  • То ли дело – в уши грянет
  • наш певучий алфавит.
  • В нем шептать лесным соблазнам,
  • терпким рекам рокотать.
  • Я свечусь, как благодать,
  • каждой буковкой обласкан
  •     на родном языке.
  • У меня – такой уклон:
  • я на юге – россиянин,
  • а под северным сияньем
  • сразу делаюсь хохлом.
  • Но в отлучке или дома,
  • слышь, поют издалека
  • для меня, для дурака,
  • трубы, звезды и солома
  •      на родном языке?
  • Чуть заре зарозоветь,
  • я, смеясь, с окошка свешусь
  • и вдохну земную свежесть —
  • расцветающий рассвет.
  • Люди, здравствуйте! И птицы!
  • И машины! И леса!
  • И заводов корпуса!
  • И заветные страницы
  •      на родном языке.

2

  • Слаще снящихся музык,
  • гулче воздуха над лугом,
  • с детской зыбки был мне другом —
  • жизнь моя – родной язык.
  • Где мы с ним ни ночевали,
  • где ни перли напрямик!
  • Он к ушам моим приник
  • на горячем сеновале.
  • То смолист, а то медов,
  • то буян, то нежным самым
  • растекался по лесам он,
  • пел на тысячу ладов.
  • Звонкий дух земли родимой,
  • богатырь и балагур!
  • А солдатский перекур!
  • А уральская рябина!..
  • Не сычи и не картавь,
  • перекрикивай лавины,
  • о ветрами полевыми
  • опаленная гортань!..
  • Сторонюсь людей ученых,
  • мне простые по душе.
  • В нашем нижнем этаже —
  • общежитие девчонок.
  • Ох и бойкий же народ,
  • эти чертовы простушки!
  • Заведут свои частушки —
  • кожу дрожью продерет.
  • Я с душою захромавшей
  • рад до счастья подстеречь
  • их непуганую речь —
  • шепот солнышка с ромашкой.
  • Милый, дерзкий, как и встарь,
  • мой смеющийся, открытый,
  • розовеющий от прыти,
  • расцелованный словарь…
  • Походил я по России,
  • понаслышался чудес.
  • Это – с детства, это – здесь
  • песни душу мне пронзили.
  • Полный смеха и любви,
  • поработав до устатку,
  • ставлю вольную палатку,
  • спорю с добрыми людьми.
  • Так живу, веселый путник,
  • простодушный ветеран,
  • и со мной по вечерам
  • говорят Толстой и Пушкин
  •     на родном языке.

1951

Дождик

  • День за днем жара такая все —
  • задыхайся и казнись.
  • Я и ждать уже закаялся.
  • Вдруг откуда ни возьмись
  • с неба сахарными каплями
  • брызнул, добрый на почин,
  • на неполитые яблони,
  • огороды и бахчи.
  • Разошлась погодка знатная,
  • спохмела тряхнув мошной,
  • и заладил суток на двое
  • теплый, дробный, обложной.
  • Словно кто его просеивал
  • и отрушивал с решет.
  • Наблюдать во всей красе его
  • было людям хорошо.
  • Стали дали все позатканы,
  • и, от счастья просияв,
  • каждый видел: над посадками —
  • светлых капель кисея.
  • Не нарадуюсь на дождик.
  • Капай, лейся, бормочи!
  • Хочешь – пей его с ладошек,
  • хочешь – голову мочи.
  • Миллион прозрачных радуг,
  • хмурый праздник озарив,
  • расцветает между грядок
  • и пускает пузыри.
  • Нивы, пастбища, леса ли
  • стали рады, что мокры,
  • в теплых лужах заплясали
  • скоморохи-комары.
  • Лепестки раскрыло сердце,
  • вышло солнце на лужок —
  • и поет, как в дальнем детстве,
  • милой родины рожок.

1954

«И нам, мечтателям, дано…»

  • И нам, мечтателям, дано,
  • на склоне лет в иное канув,
  • перебродившее вино
  • тянуть из солнечных стаканов,
  • в объятьях дружеских стихий
  • служить мечте неугасимой,
  • ценить старинные стихи
  • и нянчить собственного сына.
  • И над росистою травой,
  • между редисок и фасолей,
  • звенеть прозрачною строфой,
  • наивной, мудрой и веселой.

1952

Яблоня

  • Чем ты пахнешь, яблоня —
  • золотые волосы?
  • Дождевыми каплями,
  • тишиною по лесу,
  • снегом нерастаянным,
  • чем-то милым сызмала,
  • дорогим, нечаянным,
  • так, что сердце стиснуло,
  • небесами осени,
  • тополями в рубище,
  • теплыми колосьями
  • на ладони любящей.

1954

Рис.1 Прямая речь (сборник)

1957–1960

«Уже картошка выкопана…»

  • Уже картошка выкопана,
  • и, чуда не суля,
  • в холодных зорях выкупана
  • промокшая земля.
  • Шуршит тропинка плюшевая:
  • весь сад от листьев рыж.
  • А ветер, гнезда струшивая,
  • скрежещет жестью крыш.
  • Крепки под утро заморозки,
  • под вечер сух снежок.
  • Зато глаза мои резки
  • и дышится свежо.
  • И тишина, и ясность…
  • Ну, словом, чем не рай?
  • Кому-нибудь и я снюсь
  • в такие вечера.

1957

Клянусь на знамени веселом

  • Однако радоваться рано —
  • и пусть орет иной оракул,
  • что не болеть зажившим ранам,
  • что не вернуться злым оравам,
  • что труп врага уже не знамя,
  • что я рискую быть отсталым,
  • пусть он орет, – а я-то знаю:
  • не умер Сталин.
  • Как будто дело все в убитых,
  • в безвестно канувших на Север, —
  • а разве веку не в убыток
  • то зло, что он в сердцах посеял?
  • Пока есть бедность и богатство,
  • пока мы лгать не перестанем
  • и не отучимся бояться, —
  • не умер Сталин.
  • Пока во лжи неукротимы
  • сидят холеные, как ханы,
  • антисемитские кретины
  • и государственные хамы,
  • покуда взяточник заносчив
  • и волокитчик беспечален,
  • пока добычи ждет доносчик, —
  • не умер Сталин.
  • И не по старой ли привычке
  • невежды стали наготове —
  • навешать всяческие лычки
  • на свежее и молодое?
  • У славы путь неодинаков.
  • Пока на радость сытым стаям
  • подонки травят Пастернаков, —
  • не умер Сталин.
  • А в нас самих, труслив и хищен,
  • не дух ли сталинский таится,
  • когда мы истины не ищем,
  • а только нового боимся?
  • Я на неправду чертом ринусь,
  • не уступлю в бою со старым,
  • но как тут быть, когда внутри нас
  • не умер Сталин?
  • Клянусь на знамени веселом
  • сражаться праведно и честно,
  • что будет путь мой крут и солон,
  • пока исчадье не исчезло,
  • что не сверну, и не покаюсь,
  • и не скажусь в бою усталым,
  • пока дышу я и покамест
  • не умер Сталин!

1959

«До гроба страсти не избуду…»

  • До гроба страсти не избуду.
  • В края чужие не поеду.
  • Я не был сроду и не буду,
  • каким пристало быть поэту.
  • Не в игрищах литературных,
  • не на пирах, не в дачных рощах —
  • мой дух возращивался в тюрьмах
  • этапных, следственных и прочих.
  • И все-таки я был поэтом.
  • Я был одно с народом русским.
  • Я с ним ютился по баракам,
  • леса валил, подсолнух лускал,
  • каналы рыл и правду брякал.
  • На брюхе ползал по-пластунски
  • солдатом части минометной.
  • И в мире не было простушки
  • в меня влюбиться мимолетно.
  • И все-таки я был поэтом.
  • Мне жизнь дарила жар и кашель,
  • а чаще сам я был не шелков,
  • когда давился пшенной кашей
  • или махал пустой кошелкой.
  • Поэты прославляли вольность,
  • а я с неволей не расстанусь,
  • а у меня вылазит волос
  • и пять зубов во рту осталось.
  • И все-таки я был поэтом,
  • И все-таки я есмь поэт…
  • Влюбленный в черные деревья
  • да в свет восторгов незаконных,
  • я не внушал к себе доверья
  • издателей и незнакомок.
  • Я был простой конторской крысой,
  • знакомой всем грехам и бедам,
  • водяру дул, с вождями грызся,
  • тишком за девочками бегал.
  • И все-таки я был поэтом,
  • сто тысяч раз я был поэтом,
  • я был взаправдашним поэтом
  • и подыхаю как поэт.

1960

«Поэт – что малое дитя…»

  • Поэт – что малое дитя.
  • Он верит женщинам и соснам,
  • и стих, написанный шутя,
  • как жизнь, священ и неосознан.
  • То громыхает, как пророк,
  • а то дурачится, как клоун.
  • Бог весть, зачем и для кого он,
  • пойдет ли будущему впрок.
  • Как сон, от быта отрешен,
  • и кто прочтет и чем навеян?
  • У древней тайны вдохновенья
  • напрасно спрашивать резон.
  • Но перед тем как сесть за стол
  • и прежде чем стихам начаться,
  • я твердо ведаю, за что
  • меня не жалует начальство.
  • Я б не сложил и пары слов,
  • когда б судьбы мирской горнило
  • моих висков не опалило,
  • души моей не потрясло.

1960

1961–1965

«Когда весь жар, весь холод был изведан…»

  • Когда весь жар, весь холод был изведан,
  • и я не ждал, не помнил ничего,
  • лишь ты одна коснулась звонким светом
  • моих дорог и мрака моего.
  • В чужой огонь шагнула без опаски
  • и принесла мне пряные дары.
  • С тех пор иду за песнями запястий,
  • где все слова значимы и добры.
  • Моей пустыни холод соловьиный,
  • и вечный жар обветренных могил,
  • и небо пусть опустятся с повинной
  • к твоим ногам, прохладным и нагим.
  • Побудь еще раз в россыпи сирени,
  • чтоб темный луч упал на сарафан,
  • и чтоб глаза от радости сырели,
  • и шмель звенел, и хмель озоровал.
  • На свете нет весны неизносимой:
  • в палящий зной поляжет, порыжев,
  • умрут стихи, осыплются осины,
  • а мы с тобой навеки в барыше.
  • Кто, как не ты, тоску мою утешит,
  • когда, листву мешая и шумя,
  • щемящий ветер борозды расчешет
  • и затрещит роса, как чешуя?
  • Я не замерзну в холоде декабрьском
  • и не состарюсь в темном терему,
  • всем гулом сердца, всем моим дикарством
  • влюбленно верен свету твоему.

1961

Белые кувшинки

  • Что за беда, что ты продрог и вымок?
  • Средь мошкары, лягушечьих ужимок
  • протри глаза и в прелести омой,
  • нет ничего прекраснее кувшинок,
  • плавучих, белых, блещущих кувшинок.
  • Они – как символ лирики самой.
  • Свежи, чисты, застенчиво-волшебны,
  • для всех, кто любит, чашами стоят.
  • А там, на дне, – не думали уже б мы, —
  • там смрадный мрак, пиявок черных яд.
  • На душном дне рождается краса их
  • для всех, а не для избранных натур.
  • Как ждет всю жизнь поэзию прозаик,
  • кувшинки ждут, вкушая темноту.
  • О, как горюют, царственные цацы,
  • как ужас им дыханье заволок,
  • в какой тоске сподыспода стучатся
  • стеблями рук в стеклянный потолок!
  • Из черноты, пузырчатой и вязкой,
  • из тьмы и тины, женственно-белы,
  • восходят ввысь над холодом и ряской.
  • И звезды пьют из белой пиалы.

1961

Крымские прогулки

  • Колонизаторам – крышка!
  • Что языки чесать?
  • Перед землею крымской
  • совесть моя чиста.
  • Крупные виноградины…
  • Дует с вершин свежо.
  • Я никого не грабил.
  • Я ничего не жег.
  • Плевать я хотел на тебя, Ливадия,
  • и в памяти плебейской
  • не станет вырисовываться
  • дворцами с арабесками
  • Алупка воронцовская.
  • Дубовое вино я
  • тянул и помнил долго.
  • А более иное
  • мне памятно и дорого.
  • Волны мой след кропили,
  • плечи царапал лес.
  • Улочками кривыми
  • в горы дышал и лез.
  • Думал о Крыме: чей ты,
  • кровью чужой разбавленный?
  • Чьи у тебя мечети,
  • прозвища и развалины?
  • Проверить хотелось версийки
  • приехавшему с Руси:
  • чей виноград и персики
  • в этих краях росли?
  • Люди на пляж, я – с пляжа,
  • там, у лесов и скал,
  • «Где же татары?» – спрашивал,
  • все я татар искал.
  • Шел, где паслись отары,
  • желтую пыль топтал,
  • «Где ж вы, – кричал, – татары?»
  • Нет никаких татар.
  • А жили же вот тут они
  • с оскоминой о Мекке.
  • Цвели деревья тутовые,
  • и козочки мекали.
  • Не русская Ривьера,
  • а древняя Орда
  • жила, в Аллаха верила,
  • лепила города.
  • Кому-то, знать, мешая
  • зарей во всю щеку,
  • была сестра меньшая
  • Казани и Баку.
  • Конюхи и кулинары,
  • радуясь синеве,
  • песнями пеленали
  • дочек и сыновей.
  • Их нищета назойливо
  • наши глаза мозолила.
  • Был и очаг, и зелень,
  • и для ночлега кров…
  • Слезы глаза разъели им,
  • выстыла в жилах кровь.
  • Это не при Иване,
  • это не при Петре:
  • сами, небось, припевали:
  • «Нет никого мудрей».
  • Стало их горе солоно.
  • Брали их целыми селами,
  • сколько в вагон поместится.
  • Шел эшелон по месяцу.
  • Девочки там зачахли,
  • ни очага, ни сакли.
  • Родина оптом, так сказать,
  • отнята и подарена, —
  • и на земле татарской
  • ни одного татарина.
  • Живы, поди, не все они:
  • мало ль у смерти жатв?
  • Где-то на сивом Севере
  • косточки их лежат.
  • Кто помирай, кто вешайся,
  • кто с камнем на конвой, —
  • в музеях краеведческих
  • не вспомнят никого.
  • Сидит начальство важное:
  • «Дай, – думает, – повру-ка».
  • Вся жизнь брехнею связана,
  • как круговой порукой.
  • Теперь, хоть и обмолвитесь,
  • хоть правду кто и вымолви, —
  • чему поверит молодость?
  • Все верные повымерли.
  • Чепухи не порите-ка.
  • Мы ведь все одноглавые.
  • У меня – не политика.
  • У меня – этнография.
  • На ладони прохукав,
  • спотыкаясь, где шел,
  • это в здешних прогулках
  • я такое нашел.
  • Мы все привыкли к страшному,
  • на сковородках жариться.
  • У нас не надо спрашивать
  • ни доброты ни жалости.
  • Умершим – не подняться,
  • не добудиться у́мерших…
  • но чтоб целую нацию —
  • это ж надо додуматься…
  • А монументы Сталина,
  • что гнул под ними спину ты,
  • как стали раз поставлены,
  • так и стоят нескинуты.
  • А новые крадутся,
  • честь растеряв,
  • к власти и к радости
  • через тела.
  • А вражьи уши радуя,
  • чтоб было что писать,
  • врет без запинки радио,
  • тщательно врет печать.
  • Когда ж ты родишься,
  • в огне трепеща,
  • новый Радищев —
  • гнев и печаль?

1961

«Во мне проснулось сердце эллина…»

  • Во мне проснулось сердце эллина.
  • Я вижу сосны, жаб, ежа
  • и радуюсь, что роща зелена
  • и что вода в пруду свежа.
  • Не называйте неудачником.
  • Я всем удачам предпочел
  • сбежать с дорожным чемоданчиком
  • в страну травы, в отчизну пчел.
  • Люблю мальчишек, закопавшихся
  • в песок на теплом берегу,
  • и – каюсь – каждую купальщицу
  • в нескромных взорах берегу.
  • Благословенны дни безделия
  • с подругой доброй средь дубрав,
  • когда мы оба, как бестелые,
  • лежим, весь бор в себя вобрав.
  • Мы ездили на хутор Коробов,
  • на кручи солнца, в край лесов.
  • Он весь звенел от шурких шорохов
  • и соловьиных голосов.
  • Мы ничего с тобой не нажили,
  • привыкли к всяческой беде.
  • Но эти чащи были нашими,
  • мы в них стояли, обалдев.
  • Уху варили, чушь пороли,
  • ловили с лодки щук-раззяв
  • и ночевали на пароме,
  • травы на бревна набросав.
  • О, если б кто в ладонях любящих
  • сумел до старости донесть
  • в кувшинках, в камышовых трубочках
  • до дна светящийся Донец!..
  • Плескалась рыба, бились хвостики.
  • Реки и леса красота,
  • казалось, вся в пахучем воздухе
  • с росой и светом разлита.
  • Скорей, любимая, приблизься.
  • Я этот мир тебе дарю.
  • Я в нем любил лесные листья
  • и славил зелень и зарю.
  • Счастливый, брошусь под деревья.
  • Да в их дыханье обрету
  • к земле высокое доверье,
  • гармонию и доброту.

1961

Черное море

  • Лишь закрою глаза —
  • и, как челн, меня море качает,
  • и садится на губы
  • нагая и теплая соль.
  • Не отцовством объят,
  • а от солнца я пьян и от чаек.
  • О, как часто мне снится
  • соленый и плещущий сон!
  • Дразнит прозу мою,
  • брызжет в раны веселый обидчик,
  • чья за мутью и зеленью
  • так изумительна синь.
  • То ли хлопья летят,
  • то ли птицы хлопочут о пище, —
  • то порхают барашки,
  • которых вовек не сносить.
  • Ну о чем бормотать?
  • Ну какого рожна кипятиться?
  • Я горю на огне.
  • Я – роса. Я ничем не гнетусь.
  • Я лежу на рядне.
  • Породниться бы нам, кипарисы!
  • Солнце плавит плоды
  • и колышет в ладонях медуз.
  • Разверзаются недра,
  • что вечно свежи и не дряблы.
  • Ходят нежные негры.
  • Здесь камень до ночи нагрет.
  • Пахнет йодом и рыбой.
  • И екает сердце над рябью,
  • где хохочущий повар
  • готовит чертям винегрет.
  • Отоспимся потом.
  • До потемок позябнем от зыби.
  • По ночам оно дышит,
  • как скинувший бурку джигит.
  • Море хлюпает в мол.
  • Море мокрые камешки сыплет.
  • Им никто не насытится.
  • Море и мертвых живит.
  • И смывает всю муть.
  • И смеется светло и ломяще.
  • И прозрачно слоится.
  • А может и скалы молоть.
  • И возьму я с собой
  • в свой последний отъезд из Ламанчи
  • вместо хлеба и книги
  • лохматой лазури ломоть.

1962

Пастернаку

  • Твой лоб, как у статуи, бел,
  • и взорваны брови.
  • Я весь помещаюсь в тебе,
  • как Врубель в Рублеве.
  • И сетую, слез не тая,
  • охаянным эхом,
  • и плачу, как мальчик, что я
  • к тебе не приехал.
  • И плачу, как мальчик, навзрыд
  • о зримой утрате,
  • что ты, у трех сосен зарыт,
  • не тронешь тетради.
  • Ни в тот и ни в этот приход
  • мудрец и ребенок
  • уже никогда не прочтет
  • моих обреченных…
  • А ты устремляешься вдаль
  • и смотришь на ивы,
  • как девушка и как вода
  • любим и наивен.
  • И меришь, и вяжешь навек
  • веселым обетом:
  • – Не может быть злой человек
  • хорошим поэтом…
  • Я стих твой пешком исходил,
  • ни капли не косвен,
  • храня фотоснимок один,
  • где ты с Маяковским,
  • где вдоволь у вас про запас
  • тревог и попоек.
  • Смотрю поминутно на вас,
  • люблю вас обоих.
  • О, скажет ли кто, отчего
  • случается часто:
  • чей дух от рожденья червон,
  • тех участь несчастна?
  • Ужели проныра и дуб
  • эпохе угоден,
  • а мы у друзей на виду
  • из жизни уходим.
  • Уходим о зимней поре,
  • не кончив похода…
  • Какая пора на дворе,
  • какая погода!..
  • Обстала, свистя и слепя,
  • стеклянная слякоть.
  • Как холодно нам без тебя
  • смеяться и плакать.

1962

«И опять – тишина, тишина, тишина…»

  • И опять – тишина, тишина, тишина.
  • Я лежу, изнемогший, счастливый и кроткий.
  • Солнце лоб мой печет, моя грудь сожжена,
  • И почиет пчела на моем подбородке.
  • Я блаженствую молча. Никто не придет.
  • Я хмелею от запахов нежных, не зная,
  • то трава, или хвои целительный мед,
  • или в небо роса испарилась лесная.
  • Все, что вижу вокруг, беспредельно любя,
  • как я рад, как печально и горестно рад я,
  • что могу хоть на миг отдохнуть от себя,
  • полежать на траве с нераскрытой тетрадью.
  • Это самое лучшее, что мне дано:
  • так лежать без движений, без жажды,
  • без цели,
  • чтобы мысли бродили, как бродит вино,
  • в моем теплом, усталом, задумчивом теле.
  • И не страшно душе – хорошо и легко
  • слиться с листьями леса, с растительным
  • соком,
  • с золотыми цветами в тени облаков,
  • с муравьиной землею и с небом высоким.

1948–1950, 1962

«На мой порог зима пришла…»

  • На мой порог зима пришла,
  • в окошко потное подула.
  • Я стыну зябко и сутуло,
  • грущу – и грусть моя грешна.
  • И то ли счастье, то ли сон
  • на мой порог, как снег, упали,
  • и пахнет милыми губами
  • мое горящее лицо.
  • Я жарюсь в чертовых печах.
  • (Как раз за лириков взялись там!)
  • Я нищетой до дыр залистан.
  • О, не читай меня, печаль.
  • Ты ж, юность, смейся и шали,
  • с кем хочешь будь, что хочешь делай.
  • Метелью праздничной и белой
  • во мне шумят твои шаги.
  • Душе и сладко, и темно,
  • ей не уйти и не остаться, —
  • и трубы трепетные счастья
  • по-птичьи плачут надо мной.

1962

Рис.2 Прямая речь (сборник)

Паруса

  • Есть в старых парусах душа живая.
  • Я с детства верил вольным парусам.
  • Их океан окатывал, вздувая,
  • и звонкий ветер ими потрясал.
  • Я сны ребячьи видеть перестал
  • и, постепенно сердцем остывая,
  • стал в ту же масть, что двор и мостовая,
  • сказать по-русски – крышка парусам.
  • Иду домой, а дома нынче – стирка.
  • Душа моя состарилась и стихла.
  • Тропа моя полынью поросла.
  • Мои шаги усталы и неловки,
  • и на простой хозяйственной веревке
  • тряпьем намокшим сохнут паруса.

1962

Вечером с получки

  • Придет черед, и я пойду с сумой.
  • Настанет срок, и я дойду до ручки.
  • Но дважды в месяц летом и зимой
  • мне было счастье вечером с получки.
  • Я набирал по лавкам что получше,
  • я брился, как пижон, и, бог ты мой,
  • с каким я видом шествовал домой,
  • неся покупки вечером с получки.
  • С весной в душе, с весельем на губах
  • идешь-бредешь, а на пути – кабак.
  • Зайдешь – и все продуешь до полушки.
  • Давно темно, выходишь, пьяный в дым,
  • и по пустому городу один —
  • под фонарями, вечером, с получки.

1962

Постель

  • Постель – костер, но жар ее священней:
  • на ней любить, на ней околевать,
  • на ней, чем тела яростней свеченье,
  • душе темней о Боге горевать.
  • У лжи ночной кто не бывал в ученье?
  • Мне все равно – тахта или кровать.
  • Но нет нигде звезды моей вечерней,
  • чтоб с ней глаза не стыдно открывать.
  • Меня постель казенная шерстила.
  • А есть любовь черней, чем у Шекспира.
  • А есть бессониц белых канитель.
  • На свете счастья – ровно кот наплакал,
  • и, ох, как часто люди, как на плаху,
  • кладут себя в постылую постель.

1963

Осень

  • О синева осеннего бесстыдства,
  • когда под ветром, желтым и косым,
  • приходит время помнить и поститься
  • и чад ночей душе невыносим.
  • Смолкает свет, закатами косим.
  • Любви – не быть, и небу – не беситься.
  • Грустят леса без бархата, без ситца,
  • и холодеют локти у осин.
  • Взывай к рассудку, никни от печали,
  • душа – красотка с зябкими плечами.
  • Давно ль была, как птица, весела?
  • Но синева отравлена трагизмом,
  • и пахнут чем-то горьким и прокислым
  • хмельным-хмельные вечера.

1963

Старик-кладовщик

  • Старик-добряк работает в райскладе.
  • Он тих лицом, он горестей лишен.
  • Он с нашим злом в таинственном разладе
  • весь погружен в певучий полусон.
  • Должно быть, есть же старому резон,
  • забыв лета и не забавы ради,
  • расколыхав серебряные пряди,
  • брести в пыли с гремучим колесом.
  • Ему – в одышке, в оспе ли, в мещанстве —
  • кричат людишки: «Господи, вмешайся!
  • Да будет мир избавлен и прощен!»
  • А старичок в ответ на эту речь их
  • твердит в слезах: «Да разве я тюремщик?
  • Мне всех вас жаль. Да я-то тут при чем?»

1963

Ода русской водке

  • Поля неведомых планет
  • души славянской не пленят,
  • но кто почел, что водка яд,
  • таким у нас пощады нет.
  • На самом деле ж водка – дар
  • для всех трудящихся людей,
  • и был веселый чародей,
  • кто это дело отгадал.
  • Когда б не нес ее ко рту,
  • то я б давно зачах и слег.
  • О, где мне взять достойный слог,
  • дабы воспеть сию бурду?
  • Хрустален, терпок и терпим
  • ее процеженный настой.
  • У синя моря Лев Толстой
  • ее по молодости пил.
  • Под Емельяном конь икал,
  • шарахаясь от вольных толп.
  • Кто в русской водке знает толк,
  • тот не пригубит коньяка.
  • Сие народное питье
  • развязывает языки,
  • и наши думы высоки,
  • когда мы тяпаем ее.
  • Нас бражный дух не укачал,
  • нам эта влага по зубам,
  • предоставляя финь-шампань
  • начальникам и стукачам.
  • Им не узнать вовек того
  • невосполнимого тепла,
  • когда над скудостью стола
  • воспрянет светлое питво.
  • Любое горе отлегло,
  • обидам русским грош цена,
  • когда заплещется она
  • сквозь запотевшее стекло.
  • А кто с вралями заодно,
  • смотри, чтоб в глотку не влили:
  • при ней отпетые врали
  • проговорятся все равно.
  • Вот тем она и хороша,
  • что с ней не всяк дружить горазд.
  • Сам Разин дул ее не раз,
  • полки боярские круша.
  • С Есениным в иные дни
  • история была такая ж —
  • и, коль на нас ты намекаешь,
  • мы тоже Разину сродни.
  • И тот бессовестный кащей,
  • кто на нее повысил цену,
  • но баять нам на эту тему
  • не подобает вообще.
  • Мы все когда-нибудь подохнем,
  • быть может, трезвость и мудра, —
  • а Бог наш – Пушкин – пил с утра
  • и пить советовал потомкам.

1963

Верблюд

  • Из всех скотов мне по сердцу верблюд.
  • Передохнет – и снова в путь, навьючась.
  • В его горбах угрюмая живучесть,
  • века неволи в них ее вольют.
  • Он тащит груз, а сам грустит по сини,
  • он от любовной ярости вопит.
  • Его терпенье пестуют пустыни.
  • Я весь в него – от песен до копыт.
  • Не надо дурно думать о верблюде.
  • Его черты брезгливы, но добры.
  • Ты погляди, ведь он древней домбры
  • и знает то, чего не знают люди.
  • Шагает, шею шепота вытягивая,
  • проносит ношу, царственен и худ, —
  • песчаный лебедин, печальный работяга,
  • хорошее чудовище верблюд.
  • Его удел – ужасен и высок,
  • и я б хотел меж розовых барханов,
  • из-под поклаж с презреньем нежным глянув,
  • с ним заодно пописать на песок.
  • Мне, как ему, мой Бог не потакал.
  • Я тот же корм перетираю мудро,
  • и весь я есть моргающая морда,
  • да жаркий горб, да ноги ходока.

1964

«Я слишком долго начинался…»

  • Я слишком долго начинался
  • и вот стою, как манекен,
  • в мороке мерного сеанса,
  • неузнаваемый никем.
  • Не знаю, кто виновен в этом,
  • но с каждым годом все больней,
  • что я друзьям моим неведом,
  • враги не знают обо мне.
  • Звучаньем слов, значеньем знаков
  • землянин с люлечки пленен.
  • Рассвет рассудка одинаков
  • у всех народов и племен.
  • Но я с мальчишества наметил
  • прожить не в прибыльную прыть
  • и не слова бросать на ветер,
  • а дело людям говорить.
  • И кровь и крылья дал стихам я,
  • и сердцу стало холодней:
  • мои стихи, мое дыханье
  • не долетело до людей.
  • Уже листва уходит с веток
  • в последний гибельный полет,
  • а мною сложенных и спетых —
  • никто не слышит, не поет.
  • Подошвы стерты о каменья,
  • и сам согбен, как аксакал.
  • Меня младые поколенья
  • опередили, обскакав.
  • Не счесть пророков и провидцев,
  • что ни кликуша, то и тип,
  • а мне к заветному пробиться б,
  • до сокровенного дойти б.
  • Меня трясет, меня коробит,
  • что я бурбон и нелюдим,
  • и весь мой пот, и весь мой опыт
  • пойдет не в пользу молодым.
  • Они проходят шагом беглым,
  • моих святынь не видно им,
  • и не дано дышать тем пеклом,
  • что было воздухом моим.
  • Как будто я свалился с Марса.
  • Со мной ни брата, ни отца.
  • Я слишком долго начинался.
  • Мне страшно скорого конца.
Teleserial Book