Читать онлайн Черная Земля бесплатно

Глава 1

1115 г. Термилион. Побережье Зеленого моря.

4 день 3-го месяца.

Несколько километров от порта Лакот

– Километра три-четыре еще…

Я согласно кивнул. Первая пристань уже была видна.

– Вы что, до сих пор не передумали? – С каждым днем в голосе Кессы было меньше удивления и все меньше сомнений в уровне нашей психической вменяемости.

– Нет, – спокойно отвечал Мик.

Теперь это было его любимое дело – выводить ее из себя. Для порядка посомневавшись в моем плане пару дней, друг легко нашел для себя новое занятие. Конечно, донимать Кессу было увлекательней, чем о чем-то там беспокоиться.

– Как вы собираетесь управлять кораблем?! Вы в море-то хоть раз были? Да где вы вообще возьмете корабль?!

– Угоним.

– У кого?!

– У кого-нибудь, – просто пояснил я.

Она замолчала. Видимо, решила, что наша и ее логики основываются на принципиально разных опорах.

– Дойдем до порта – посмотрим, что там есть, – я решил все-таки пояснить. Оказалось – поздно: она демонстративно не обращала внимания на нас обоих.

Мы неспешно двинулись вдоль берега. Лошади были не самые резвые, но в последние дни не то чтобы жизнь нам спасли, но помогли изрядно.

Гонялись за нами знатно, но бестолково. Поисковых групп много, но в каждой – не больше 8-10 всадников. Нас преследовали, иногда догоняли, но схватить не могли. И не из-за того что легионерам так уж фатально не везло. Просто… ну, мы ведь крутые! Так?

Кроме того, с нами теперь была Кесса. Ножи и кинжалы появлялись у нее отовсюду и в немыслимых количествах, хотя на одежде – она предпочитала мужской стиль – и складок-то никаких не было. Мы с Миком только диву давались, особенно Мик. Она его дразнила – подмигивала обещающе…

Мы ехали по бережку, вдалеке от дороги, особо не таились. Да и посты расставлять вокруг всего порта не стал бы даже самый маниакально подозрительный командир стражи. Меня беспокоило другое: по мере приближения к нему порт все больше становился похож на муляж. Вместо пристаней – врытые в дно бревна без дощатых настилов. Складов много, но у каждого недостает какого-нибудь важного элемента – крыши или парочки стен. Кораблей…

– А корабли где? – удивился Мик.

– Может, дальше…

Впереди берег поворачивал. Часть бухты скрывало от нашего взгляда на редкость неряшливое строение – половина храма Мааса. Когда-то его, видимо, начали строить, но деньги закончились слишком уж невовремя. Это была круглая, дырявая, наклоненная, ощетинившаяся лесами каменная байда. Переднюю часть стены на четверть поглотил грунт. Отбрасывая тень, храм нависал над дорогой.

Я постарался припомнить, что Ирвин рассказывал про Лакот: «Обычный портовый городок… был. Одно время даже разрастался, торговали потихоньку, гарнизон какой-никакой содержали… Можно сказать, у Термилиона собственный флот на Зеленом море начал появляться. И появился бы, если бы Лед пиратов не принес.

Они, конечно, и раньше пошаливали. Тут, как ни крути, Коралловый риф рядом. Но прежде Лед ни при чем был – это я тебе точно скажу. А вот когда туда Страга пришел на своем «Треске»…

Ты-то небось о нем и не слышал – да и откуда тебе? – но среди флотских настоящая легенда. Он и его корабль. Тогда – это лет двадцать назад было – все думали, что Страга окончательно ушел куда-то в дальние моря, но просчитались.

С тех пор Лакот так и не смог оправиться. Идею с военным флотом на Зеленом тут же забросили: а вдруг опять Страга? Против него особо не повоюешь. Оборону глубже в сушу перенесли – в крепости. Пару боевых кораблей оставили, да и только. Границу с таким флотом не защитить. Зачем оставили? Лед их знает…»

Потому Лакот изначально и казался мне идеальным вариантом. Достаточно заброшенный, чтобы оказалось в нем не так много стражи, но недостаточно вымерший, чтобы остаться без последней полусгнившей посудины на плаву.

Объехав стороной храм, мы увидели неширокий залив и сам городок – в его нынешних размерах. Два десятка зданий: склады, трактиры… ну, и еще какие-то дома. У пристаней – пара крепких кораблей… среднего размера: береговая охрана. Отличить фрегат от корвета я не смог бы при всем желании. Было еще полдесятка судов такого же «роста», но с явным обещанием в ближайшее время окончательно уйти на дно. Была и пара дюжин рыбацких – то ли располневших лодочек, то ли хорошо посидевших на диете корабликов.

Мы слезли с лошадей.

– Ну, и что? – насмешливо посмотрела Кесса сначала на Мика, потом и на меня: – Нашли корабль? Готова поспорить, вплавь шансов будет больше…

– Ты-то чему радуешься? – перебил ее Мик. – Тоже ведь хотела на корабле уплыть.

Я, честно сказать, немного растерялся. Стражи здесь, наверное, можно не бояться – вряд ли почта появляется чаще, чем раз в тысячелетие, да и кто вообще знает, что нас ловить нужно? – однако на чем же нам плыть? Военные подвезти не согласятся!

Я старательно пытался отыскать взглядом – что еще в этой дыре сможет продержаться на воде хоть чуть больше часа?

– Может, взять один из этих игрушечных, – предложил Мик: – Вон на том даже мачта есть…

– Плавучий гроб, – тут же оценила Кесса.

– Черная Земля не так далеко, – пожал плечами парень.

– Ты дурачок, мальчик…

Мик хотел что-то возразить, но не решился. Когда друг не язвил, он робел. Довольно противоречиво, но я уже успел его изучить. А впечатление на молодой неокрепший организм Кесса производила.

Она договорила:

– Зачем нужен корабль? Черная Земля ведь не остров?

– Сухое море… Драконьи горы… – хмуро проговорил Мик. – Это любой дурак знает.

– По тебе видно, что ты знаешь. А про Зубастую дорогу не слышал? Ее даже хорошим ходом не меньше трех недель морем огибать.

Протянувшаяся с запада на восток цепочка рифов отправляла мореплавателей на дно, как по расписанию – Ирвин мне рассказывал. Ну… Черная Земля – она потому и есть Черная Земля, что случайно туда не попадешь.

– Тогда… может, попробовать с другой стороны… – произнес Мик.

– Там еще хуже, – быстро ответил я, потому что Кесса уже приготовилась что-то сказать. Все-таки Мик – друг, нельзя, чтобы над ним постоянно издевались. – Море Беспокойное. У берега оно нормальное, да и южнее, ближе к Хиаму, тоже, но рядом с полуостровом это что-то вроде Проклятого леса, только в воде и раз в десять опаснее – зверушки покрупнее.

– Ну и что тогда делать?! – немного разозлился Мик.

– Никто из местных точно не согласится, – я стал перечислять варианты, – сами мы вряд ли сможем управлять, значит… Нужно захватить судно с экипажем!

Хорошая логика, да?

– Идем в самый большой трактир, находим там хозяина самого крепкого из этих полукорабликов – и путем полуобмана-полуподкупа-полупринуждения заставляем его отвезти нас, куда надо.

– Гениально, – с серьезным видом оценила Кесса, покивав для наглядности.

– У тебя и такого нет, – напомнил ей Мик.

– Кстати, а сама-то ты что собираешься делать?

Ее планы теперь тоже терпели изменения.

– Уж точно не корабли в одиночку захватывать…

Я понял, что она ничего не решила.

– Тогда… поедим, – предложил я. – Можно будет заодно лошадей продать.

Трактир назывался «Помутненные завихрения» – экстремально, непонятно, но модно. Хозяина, кем бы он ни был, я сразу зауважал.

Прежде чем войти, мы продали на конюшне лошадей. Цену дали не самую справедливую, но торговаться до вечера я Мику не дал. Из трех составляющих своего плана к подкупу я решил прибегать в последнюю очередь: за золото нас бы на Черную Землю не повезли.

Кесса от лошади тоже избавилась. Значит, в Термилионе ей оставаться все-таки не хочется? Может, у нее все же были проблемы, а не «проблемки», как она говорила?

Мы вошли. Мик с Кессой уселись за стол. Парень хмурился, девушка вертела головой. Народу внутри – всего несколько человек. Гм… кто ж тогда будет нашим капитаном? Я подошел к стойке.

– Э-э… здрасьте, – поприветствовал я трактирщика.

– Чего тебе?

Пожилой, вполне возможно, за сотню, но не выглядящий стариком трактирщик имел обветренное лицо и твердый металлический голос. Старый моряк?

– Отсюда можно сесть на корабль в Серединное? – я начал с Кессиного вопроса, он вызывал меньше подозрений.

– Сесть? Можно… если придет.

– Скоро ждете?

– Последний был лет шесть назад, так что со дня на день.

Вредный дед, чем-то Ирвина напоминает…

– А нанять судно можно? – спросил я.

– До Серединного? – уточнил дед.

– До ближайшего болота.

– На пристанях поспрашивай, – трактирщик пожал плечами. – А если тебе на другой берег надо… то здесь-то как раз нечего ловить. К Оломе двигай.

– Спасибо…

В точности как я думал.

– И знаешь что еще? – Хозяин «Помутненных завихрений» приблизил ко мне изрезанное морщинами лицо. – Ты читать умеешь?

– Умею, – недоуменно ответил я.

– Почитай объявление на двери, – не отводя взгляда, произнес он, – и не откладывай с этим.

Я вышел за дверь… всего на секунду, затем вернулся.

– Мик, Кесса, – позвал я с порога. Сразу впомнилось, что из трактира какой-то мужик вышел, едва мы вошли. Тогда я не обратил внимания. Может, он просто в туалет захотел или воздухом подышать?

– В чем дело?

Не прекращая озираться по сторонам, я указал на стену. С минуту они молчали, разглядывая.

– Это ж я! – воскликнул Мик, почему-то обрадовавшись. – И ты, Кай, и Кесса…

Он хихикнул. От того же я удержался с трудом. Если мужские лица у неизвестного художника получились неплохо, то вот женское…

– Что?! – возмутилась девушка. – И эта чувырла – я?!!

Широко раскрытые то ли в ужасе, то ли в удивлении глаза, стекшая в область носа правая бровь, губы не «бантиком», а в лучшем случае «граблями», впалые щеки, и главное – пасть: кривая, клыкастая, страшная. Наверное, именно так вблизи выглядит оборотень…

Длина волос правильная. Рисунок был черно-белый – и слава Создателю. Кто знает, что бы еще посоветовало автору больное воображение.

Все три портрета висели рядом. По пути из Туалона с легионерами мы «общались» втроем, так что, судя по всему, метательницу ножей уже успели записать в наши сообщницы. За поимку – обязательно живыми – предлагали ни много ни мало… то есть, наоборот, очень даже много – пятьдесят золотых сервов. За информацию о местонахождении – один золотой. Что уж тут говорить – я был горд. За обычных головорезов столько бы не пообещали.

Даже приставка «психически нездоровы» настроения не испортила.

– Но, Кесса, – «сочувственным» голосом произнес Мик. – Ведь трактирщик узнал нас. Значит, все нарисовано верно…

– Ты поплатишься за это, – гробовым голосом пообещала девушка. – Твоя смерть будет мучительна…

– А вот это плохо…

– Нет, – перебила меня Кесса, она подняла руки, пальцы были согнуты. Девушка завращала глазами, – это очень хорошо… боль…

Мик открыл рот. Я бы и сам любовался этим дальше, но…

– Вообще-то…

Я указал на здание в полусотне метров от нас. Там было… уже человек тридцать пять. Насколько я мог понять – матросы с одного из военных судов: тут и стража не нужна.

Моряки смотрели на нас. Может быть, конечно, и не на нас, а просто… в пространство, но вряд ли они могли так с утра набраться.

Раньше на нас нападало восемь-десять, максимум двенадцать, сейчас же… У меня был план на этот счет.

– Бежим! – рявкнул я, срываясь с места. Мик с Кессой бросились следом.

Бежать я заранее решил в сторону главной пристани: успел там заметить парочку целых лодок.

Под ногами застучало дерево. Пятьдесят метров вперед, затем поворот. Бежим параллельно берегу и морю – и вот, наконец, то, что нужно. Лодка метров восьми длиной: мачта, две широких скамьи, и главное – четыре весла, дно и бортики.

Я сходу прыгнул в лодку. Мик с Кессой не отстали. Друг рубанул по канату. Я ударил по веслам – и мы двинулись. Моряки только-только появились на пристани.

– Куда?! – воскликнула Кесса, увидев, что я правлю не в сторону моря.

– К тому кораблю, – махнул я головой в сторону самой большой из местных посудин, – оставим небольшой подарочек… И садитесь за весла!

Они наконец стали грести. Теперь мы двигались навстречу погоне, но добраться до нас пока не могли: вплавь не догонишь, а от тех скорлупок, что стояли у пирсов, мы держались на расстоянии.

Моряки разделились. Половина прыгала в лодки, остальные бежали к пристани, у которой стоял корабль. По-моему, глупо. Не дураки же мы, чтобы вплотную подходить.

– Кай! На корабле!

Я обернулся. Из-за высокого борта высунулось еще несколько моряков – с луками в руках. Да, чего я не предусмотрел – так это того, что в нас будут стрелять. Но ведь пятьдесят сервов!

– Они не будут стрелять, – решил я пообещать.

– Ответишь, – пригрозила Кесса.

– Точно, – тут же согласился Мик.

– Предатель…

Наконец мы подплыли к носу судна. Преследователи – по-прежнему далеко. С корабля что-то кричали, но пока никто не стрелял.

Я отпустил весла и выхватил меч.

– Что ты придумал? – спросила Кесса.

– Фокус.

Когда я впервые открыл для себя саабат, каждый шаг на пути к его чувству и пониманию давался через боль, напряжение. Теперь я понял: важнее всего уверенность. Если ты веришь, что способен осуществить задуманное, – все получится. Боль, страх, невозможность не исчезают бесследно, но остаются в стороне. До тех пор, пока и если ты веришь.

Эта задача была не из самых сложных. Я взмахнул мечом один раз, два, три, четыре. На этом остановился. Отправлять на дно часть когда-то почти родного Легиона я не собирался. От корпуса отвалилась только пара кусков.

– Не потонет, я думаю… Ну, чего сели-то?! Хватайтесь за весла. Сначала ко второму кораблю, а потом – вперед.

Зеленое море.

Вечер того же дня

– Вы оба идиоты! – Женский голос.

– Сама дура! – Два мужских, очень дружно.

– Бездари!

– Истеричка!

– Психи!

– Краля…

Тихий смешок.

– Что?!

Звук удара – пощечина.

– Вредина… – Обиженный голос.

– Ха-ха… за что?!

Я тоже получил.

– К берегу плывем? – грустно предложил Мик. Даже то, что досталось не ему одному, друга не развеселило.

Плаванье продолжалось не первый час. Моряки давно не преследовали: запала хватило всего на пару потопленных лодок.

Берега не было видно. Совершенно неожиданно мы вспомнили, что у нас нет припасов, что Кессе, по идее, с нами не по пути, и что мы совсем не умеем ставить парус. Был бы еще этот парус…

– На веслах?

– Пока мы недалеко…

Да… На Черной Земле и так, должно быть, очень нелегко находиться. Вполне возможно, там даже не любят молодых, умных и красивых – таких, как я, или вовсе не кормят, что еще хуже, а мы туда даже попасть не можем. Хотя… место без еды должно быть по-настоящему страшным.

Я уже хотел было начать сокрушаться и занять себя этим минут на сорок, как вдруг… почувствовал, что на меня смотрят. Не Мик с Кессой – те глядели куда-то в море, – а кто-то другой и издалека. Я легко смог определить направление… там тоже была только вода. Может быть, это магия? Или опять вампир? Гм… Я попытался вспомнить – использовал ли инар Ристок какие-нибудь поисковые заклинания во время похода в Игию… Нет, ничего подобного: дозоры высылали.

Я стал сравнивать ощущения – то, когда к Туалону приближался накх, и теперешнее. Первое, безусловно, было сильнее, и намного. Нет повода для беспокойства?

Я взялся за весла, направляя «судно» в сторону открытого моря, откуда приходило ощущение.

– Ты чего? – одновременно спросили Мик с Кессой. Спросили и в ту же секунду недовольно уставились друг на друга. Мик по-ребячески, Кесса – грациозно, не теряя собственного достоинства.

– Там наша лодка, – ответил я.

Это, конечно, был риск, но… мы ведь крутые!

Зеленое море. Пиратское судно «Ловец удачи».

В то же время

– Агатак, ты уверен, что судно маленькое? Что это не термилионский крейсер?

Магический поиск в открытом море, где нет препятствий, был пустяковым делом. Но и тут корабельный маг время от времени умудрялся ошибаться.

– Абсолютно, капитан. Сигнал четкий. Точных размеров не назову, но судно не очень большое.

– Расстояние?

– Около часа.

Милирим важно кивнул, позволяя колдуну удалиться. В отношении с подчиненными очень важно соблюдать дистанцию. Капитан был на корабле первым, главным и единственным во всем. Команда не имела права забывать об этом, и Милирим не стеснялся напоминать почаще. Он был истинным морским волком, достойным сыном своего отца, память о котором хранил. Он знал себе цену.

Правда… таны Кораллового рифа по какой-то совершенно непонятной причине отказывались брать его в большие походы, прикрываясь при этом совершенно абсурдными оправданиями. Иногда они при этом смеялись… Но отчаявшись Милирим изменил бы себе. Он был силен, как кит, и мудр, как море. Под твердой рукой – небольшой, но гордый корабль, и малая, но преданная команда. Час славы был близок! Когда-нибудь о нем будут говорить. О нем станут слагать легенды! И сам Страга пожмет ему руку, признав равным себе!

Нужно было только заработать немного денег, чтобы расплатиться с долгами…

– Агатак, движитель на полную мощность. Штурман Хорк, берите курс, – приказал капитан. Он положил руки за спину. Стал смотреть вперед на море, не мешая матросам заниматься своим делом. Он олицетворял собой саму уверенность.

Час прошел быстро. Начало темнеть, и Милирим приказал задействовать световые шары. Еще один знак благоволящей к нему удачи. Большинство кораблей Кораллового рифа пользовались для освещения судов факелами, но тут Милирим ушел далеко вперед. Помимо тех шаров, что освещали палубу и внутренние помещения корабля, немалое количество хранилось в ящиках в трюме. Это были знатный бой и знатная добыча. Пусть они утопили во время боя последнюю пушку, израсходовали последние амулеты, но ведь и выгода оказалась велика! Удалось взять и товар, и пленников… э-э… одного пленника, но и он был коварный воин.

Пример идеальной тактики. Они напали на купца, ограбили его, а пока подоспевшее охранение добивало союзников с Кораллового рифа, преспокойно отступили, практически не понеся потерь. Та пробоина корабль на дно не отправила, а значит, она не в счет. Это была прекрасная победа. Первая за несколько лет, но Милирим не сомневался, что это начало, а дальше – целая череда прекрасных свершений. Под его флагом пойдут многие. Наступит тот день, когда Милирима Морского назовут не просто капитаном, унаследовавшим судно, а таном. Видит Море – он достоин.

Стали заметны очертания корабля противника.

– Корабль действительно небольшой.

– Капитан, при таких размерах невозможно определить точно…

– Ничего, Агатак, дети моря радуются всему, что посылает удача.

Милирим внимательнее вгляделся в темноту. На качающемся на волнах куске дерева уместились трое.

– Затащите их на борт и свяжите, – приказал капитан. – Постарайтесь не испортить товара.

Зеленое море. Пиратское судно «Ловец удачи»

Нам скинули веревку. Вроде как деваться вам все равно некуда, и раз уж попались, то лезьте сами. До верха было метров пять с половиной, шесть – судно было того же класса, что и пара военных в Лакоте, только заметно потрепанное: чуть выше линии моря в борту зияла кое-как заделанная пробоина. А вот количество народу в экипаже показалось меньше значительно. Видеть я этого не мог, но в таких вещах помогал саабат.

Если раньше мои «прозрения» были в основном случайны, то теперь у меня получалось «ощущать тепло» по желанию. Чувство накатывает волнами – бьется как сердце. Стоит начать к нему прислушиваться – и каждая волна ощущается четче. Они приходят откуда-то издалека, обтекая по пути каждый из комочков «тепла» и запоминая его – нагреваясь, как ветер от костра.

– Идите первые, – на борту я насчитал всего шестнадцать человек.

Забрался вверх по веревке Мик, сразу за ним Кесса. Коснувшись веревки в самой середине, я взлетел на палубу вслед за ней.

Корабль оказался великолепно освещен. Палуба, борта, мачта, хитрый агрегат на приподнятой над палубой корме – судя по всему, движитель: парусов на мачте не было, – сами пираты, металлическая клетка в центре палубы и пленник внутри нее – все было хорошо освещено и сильно побито жизнью. Новыми выглядели только светящиеся шары. И пленник… Что-то было в нем странное…

– Связать их! – раздался удивительно красивый голос. Капитан – низкорослый лощеный дядька – выглядел, мягко говоря, комично. Уж шпагу-то он в эффектном жесте точно зря вскидывал: от эфеса отлетела бляшка и, ударившись об палубу, заскала по ступенькам в темный зев трюма. Один из матросов – самый молодой, – смутившись, отвел глаза.

У Мика попытались отнять меч. Он двинул смельчаку левым боковым и тут же добавил справа коротким по печени – мужика проняло.

Всю последнюю неделю, если это было возможно, мы обходились без крови. Раньше я как-то не особо на этот счет заморачивался, а вот теперь рука отчего-то перестала подниматься. В реальном бою не остается времени на раздумья – во многом действия инстинктивны. Если же время есть, если успеваешь понять, что человека убить легко, то и бьешь не в полную силу. До жертв обычно не доходит.

Что меня порадовало – так это то, что и в Мике я стал подмечать нечто похожее. Хотя… может быть, ему просто больше нравилось бить в челюсть, чем любоваться чужими кишками? Гуманизм ведь с любой стороны вещь положительная…

Кесса бросилась в гущу народу, раздавая легкие ранения. Мик ее прикрывал. В чьих-то руках мелькнул лук, и практически в тот же момент хрустнуло смятое древко – я оказался рядом. Ко мне ринулся миниатюрный воин – единственный из всех здесь в полном доспехе. Маленькая фигурка, всего сто шестьдесят сантиметров, облаченная в глухой шлем, кольчугу до колен, железные сапоги – это в море-то – и с тяжелым мечом-полуторником. Нет, это пираты или морской цирк?

Выхватив у «рыцаря» меч, я пригвоздил его к мачте. Не самого «рыцаря», а только край его кольчуги: в нее вошла бы еще парочка пиратов. Вырубив походя еще двоих или троих, я обнаружил, что бой закончен… Нет, даже не бой – гораздо лучше: мы взяли вражеское судно на абордаж!

– Термилионская таможня, – объявил Мик. – Оружие, деньги, другие ценные вещи… есть?

– Э-э… световые шары? – предложил кто-то.

– Ясно…

Мик с осуждением посмотрел на капитана. Тот лишь гордо вздернул подбородок. Вот молодец, ничем его не проймешь.

– Какие-нибудь медицинские препараты? – спросил я одного из пиратов – он был помят меньше других.

– Ром?..

– Хотя бы тряпки на перевязку?

– В трюме что-то было…

– Тащи.

Скоро он вернулся. В глазах членов экипажа появилась надежда…

– Ну, чего ждем? На выход.

– Куда?

– Переселяйтесь на наше судно. Если потеснитесь, все влезут…

– Судно?.. Это корыто с веслами…

– Эй-эй! – возмутился Мик. – Не оскорбляй нашу бывшую лодку.

– Мы не ели три дня…

Это были самые грустные глаза из всех, что я видел.

– Быстрее.

Это ведь пираты, так? Значит, их можно не жалеть.

Вскоре борта стали отдаляться друг от друга.

– Э-э… Кай?

– Да, Мик.

– Тебе не кажется, что следовало оставить кого-нибудь, кто умеет управлять кораблем?

Я подумал.

– Признаю, сглупил.

– Ничего, друг, бывает…

– Спасибо за поддержку, приятель…

Хорошо, когда рядом с тобой понимающий человек…

– Нет, вы даже не идиоты. У тех в голове хотя бы мозги есть! – Кесса развела руки в стороны, видимо, призывая весь мир в свидетели. – Вы… вы… вы просто мебель. Обыкновенная дубовая мебель. Крепкая, но без зачатков интеллекта. Какой вообще был смысл? Раньше у нас был маленький плавучий гроб, а теперь большой. Так?

– Раз такая умная, могла сама подсказать, – заметил Мик.

В чем-то я был с ним согласен, но спорить… Драться с девушкой нельзя, а сама она – безусловно будет. Так зачем нарываться?

– Я могу помочь, – прозвучал низкий голос.

Все трое вздрогнули. Нет, закутанную во что-то мешковатое фигуру мы видели, а я ее и вовсе чувствовал, но если честно – думал, что пленник спит. Слишком он был неподвижен.

Безразмерная куча внутри клетки зашевелилась, потертое покрывало упало на палубу, и перед нами предстал… э-э…

– Кто вы? – вырвалось у Кессы.

Существо выдохнуло:

– Квиит.

– Э-э…

– Это не имя – название моего народа.

Тут бы любой догадался – перед тобой не человек. Лицевые мышцы подвижны, но в остальном квиит мало напоминал рядового термилионца. Большие наполненные золотыми крапинками черные зрачки, серая радужка, жесткая кожа темно-синего цвета, маленькое туловище с непропорционально длинными и мускулистыми конечностями, по семь (два больших) тонких пальцев на каждой руке, туго замотанные какой-то плотной тканью ступни, узкие, прижатые к голове ушки. Черные волосы длиной в шесть-семь сантиметров торчали вверх. Маленький рот наполняли полторы дюжины синеватых кусалок. Череп привычной для человека формы, только чуть-чуть сплюснут с боков. Росту в квиите было сто сорок сантиметров.

Кожу карлика усеяло с десяток тонких угольно-черные разводов. Может, так выглядели синяки?

– Гм… – произнес я. – И откуда ты? – Сказал бы «вы», но очень уж квиит был маленький. Правда, немного менял впечатление глубокий, как из трубы, голос, но все же размер… Туловище почти невесомо: скорее уж, это оно из рук с ногами растет, а не наоборот.

– Названия мало что скажут вам.

– Красные горы?! – неожиданно воскликнула Кесса. – То есть… я имею в виду – ты оттуда?

Квиит перевел взгляд на нее:

– Вам что-то известно?

– Нет… Просто, слышала кое-что… Знала, что вы выбираетесь наружу, но не знала, что так далеко… Думала, вы больше… Намного больше.

– Людям мало известно о нас.

– А откуда ты знаешь термилион?

– На нем говорят во многих странах.

– И в Красных горах?

– Нет.

– Гм…

Разговор поворачивал куда-то не туда.

– Как ты сюда попал? – спросил я его. Я был уверен в своих познаниях в географии.

– Пару месяцев назад я вынужден был отправиться в путешествие, которое обернулась пленением. Так я попал на это судно.

Коротко и по делу – никаких подробностей.

– И куда же ты направляешься?

– На Черную Землю.

Кажется, Мик хихикнул. Надо было видеть лицо Кессы.

– Кабздец, это еще и заразно…

– И зачем тебе туда? Если, конечно, не секрет…

– Там мой брат. Я обязан спасти его.

Для спасения кого-либо квиит показался мне хиловатым, но почему-то подумалось, что он не врет. Гм… «подумалось» – тот еще аргумент. К сожалению, другого не имеется.

Я подошел к клетке и открыл ее.

– Зовут-то тебя как? – спросил Мик у квиита, с сомнением осматривающего сломанный замок.

– Олм.

– А я Мик. Будем знакомы, – протянул он руку.

Олм все так же с сомнением пожал. Длинные пальцы чуть ли не в полтора раза обернули немаленькую ладонь парня. Видимо, квиит знал, что такой ритуал существует, но самому ему участвовать не приходилось.

– Это Кай, – указал на меня Мик. – Это Кесса. Не обращай на нее внимания, она всегда так выглядит…

– «Так» – это как?!!

– Ты движителем управлять умеешь? – спросил я Олма.

– Да.

– Тогда врубай.

– Куда? – Его голос ощутимо дрогнул. Он поморщился, и его кулаки сами по себе сжались. С семью пальцами это выглядело необычно.

– На Черную Землю… – ответил я, не понимая, чем вызвана такая реакция. Вроде бы мы были дружелюбны…

Только я ответил – он тотчас расслабился:

– Хорошо, – и он отправился к корме, в сторону «агрегата». Какой переменчивый.

– Кай, нам же еще нужно Кессу высадить, – вдруг вспомнил Мик.

Верно… я как-то про это позабыл.

– Стоп. – Кесса посмотрела на Мика серьезно. Пару секунд сомневалась, потом перевела взгляд на меня.

Да, тут я согласен. Чтобы смотреть на Мика дольше нескольких секунд и ни разу за это время не хихикнуть, нужно быть беспрецедентно выдержанным.

– Раз уж так все оборачивается… вы должны мне все объяснить.

– Что?

– Вы действительно собираетесь на Черную Землю?

– Мы ведь сказали тебе. – Мик недоуменно пожал плечами.

– Так я-то думала, что это такая шутка! Ну… как у дураков, понимаете? – нервно всплеснула она руками. – Вы два дурака: вот я и решила, что и шутите вы, как дураки. Это ведь логично, так?

– Ну… в общем…

– Логично! А теперь выясняется, что это не шутка. Я тоже люблю новое и неизвестное, но Черная Земля… Вы можете объяснить? Потому что если это просто из-за воспаления мозга, то вас сначала нужно лечить, а уж потом… если не поможет… Второй раз лечить!

Гм… А я думал, она поверила… Мику-то я уже объяснил, что то чмо, которое напало на нас в Туалоне и утащило Алису, это и есть накх, – и друг понимал, зачем нам нужно на Драконий полуостров, а вот Кесса нет.

– В чем все-таки дело?

– Мы думаем, что там человек.

– Вообще-то там накхи, – напомнила Кесса.

– Мы знаем. Но тот человек… девушка…

– Чья?

– Что?.. – Не успел я настроиться, как меня сбили.

– Чья девушка? – спросила Кесса, смотря мне в глаза.

– Ничья, – покачал я головой. – Она… мы с ней случайно познакомились… и, в общем, она наш друг, и я чувствую за нее ответственность.

– Мы оба чувствуем, – заметил Мик серьезно.

– Оба, – подтвердил я. – И потому мы должны попытаться ее найти.

– С чего вы взяли, что она там?

– Накх забрал ее.

Я ожидал: Кесса теперь еще что-нибудь вспомнит про то, как обычно у дураков бывает, но она, видимо, решила, что раз мы думаем, что это был накх, то мы и продолжим так думать, как нас ни отговаривай. Ну, или… что-нибудь другое решила. Кто знает, что у женщин на месте мозга? Пустота, хаос или оконечность позвоночника?

– Почему ты думаешь, что она еще жива?

Я пожал плечами. Просто думаю.

– А ты, – повернулась Кесса к Мику, – тоже решил туда отправиться?

– Я как Кай…

– А своей головы нет? Ты не понимаешь, что девять шансов из десяти, что, едва ты вылезешь на берег, тебе вырежут тазобедренную кость, сделают из нее дудочку и заставят сыграть по памяти шестнадцать детских считалочек подряд. Об этом ты не думал?

– Ну… не сказать, что я думал конкретно об этом… – Мик растерялся лишь на секунду, потом стал загибать пальцы: – И вообще… во-первых, мы крутые, во-вторых, нам сам черт не брат, в-третьих, оттого что мы крутые, нам все опасности по барабану, в-четвертых…

– От тебя я другого и не ожидала, – махнула на него Кесса рукой, – Но ты-то, Кай…

– Что ты хочешь понять?

– Ты надеешься остаться в живых? Или нет?

– Я надеюсь остаться в живых, – спокойно ответил я.

Кесса посмотрела странно. Как будто что-то невероятно информативное было написано у меня на лбу.

– Тогда я с вами, – неожиданно заявила она.

– Но…

С Миком у нас была слаженная команда, а вот Кесса… Она все-таки девушка…

– Я уже решила. Если ты даже этого, – она указала на Мика, – берешь, то я точно поклажей не стану.

С этим я поспорить не мог. Ну, а Мик не мог с этим поспорить тем более: он был занят – придумывал месть.

Глава 2

1115 г. Зеленое море. Пиратское судно «Ловец удачи».

5 день 3-го месяца.

На волнах

Было бы неправдой сказать, что я действительно хотел на Черную Землю. Просто ощущение того, что я должен, не только не прошло за время, минувшие со дня расставания с Алисой, но и переросло в почти физическую необходимость. Спорить с самим собой я не собирался.

Вспоминая слова Каркулты, я все больше сомневался не только в ценности выбора, но в его существовании вообще. О чем может идти речь, если я в любом случае поступил бы так же? Да, обстоятельства бывают разные, но ведь решение-то исходит от меня, а не от них. Я выбираю направление. Другой вопрос, что препятствия бывают непреодолимыми. А то, насколько упорно и безвозвратно ты будешь с ними бороться, следовать своему направлению, – зависит не от чего-то абстрактного, а от самого человека.

Если и существует выбор, то он далеко не спонтанен, а воспитывается годами. А уж если не можешь принять решения, если не хватает информации, всегда есть какие-то начальные принципы. Человек ведь всегда помнит, что воровать плохо. Выбор – это я сам, существующий, думающий, чувствующий. Верящий, что на Драконьем полуострове просто необходимо побывать.

Кесса действительно решила отправиться с нами. Она пробовала это как-то обосновать с применением логики, но мне показалось: ей просто захотелось приключений на одно место. Первое потрясение прошло, и теперь ее обуревало предвкушение.

Что там, на Черной Земле? Правда ли, что там обитают питающиеся светловолосыми девственниками хихикающие обезьяны? И как скоро после того, как мы сойдем на берег, Мику высосут кишки?

Олм, наоборот, оказался на удивление тихим и неконфликтным… э-э… парнем, что ли? На вопросы, касающиеся его народа, он не отвечал, но об остальном общаться не отказывался. Рассказал, как его пленили пираты, а еще до них купеческий корабль сахонцев Агахавы. Даже научил всех обращаться с движителем.

Это стальной ящик в трюме, вмонтированный в корпус корабля. В него загружалось топливо – вязкое черное желе: его оставалось немного в тяжелой железной бочке на дне судна. Сквозь палубу на корму выходила металлическая труба, завершающаяся липким белым диском величиной с ладонь. Чтобы управлять движителем, нужно было просто положить ладонь на «указатель» (белый диск) и с помощью легкого давления или расслабления задавать судну направление и скорость. Объяснить на словах непросто, но стоит попробовать самому – получается легко. Теперь мы могли править по очереди: как только руку с диска убирали, движитель отключался.

Чтобы друзья слишком не скучали, я настоял на открытии на нашем корабле тренировочного лагеря. Мик протестовал, но я был убедителен.

– Плыть нам не меньше трех недель. Отличная возможность, чтобы подтянуть кое-чью форму.

– Точно, Кессе не помешало бы сбросить пару килогра…

Он не договорил. Кто-то – не будем показывать пальцем – надел ему на голову ведро. С размаху. Мик притворился, что потерял сознание, но я ему, конечно, не поверил. Тренировка состоялась по расписанию.

А еще – мы пообедали! После того, что сказал пират: «Мы не ели три дня…» – я на это уже не рассчитывал. Кроме какой-то рыбы, завяленной даже не напрочь, а вусмерть, на корабле действительно нельзя было найти ничего съедобного… То есть одну-то банку с консервами мы нашли, и я даже успел рассказать, что Ирвин с такими пару раз в поход ходил – дорогая штука, магией запирается, – но в конце концов ни у кого из нас не хватило смелости попробовать. Внутри оказалось что-то твердое: Мик попытался отколупнуть кинжалом, но не смог. Да и готовить, как выяснилось, некому.

Мик не был против что-нибудь сообразить, особенно если бы его освободили от пары тренировок, но тут заартачился я: был опыт знакомства с его стряпней.

Сам я мог что-то приготовить, но у меня появлялись другие трудности. Под «чем-нибудь» имелись в виду блюда трех разновидностей: «мясо», «мясо с бульоном» и совсем грустное – «бульон без мяса». «Протухшая рыба» в меню не значилась.

Оставалась Кесса. Она была девушкой и, разумеется, должна была уметь готовить.

– Все женщины умеют готовить…

– А я не умею!

– Но это неправильно, – тоном знатного авторитета говорил Мик, – ты девушка, а значит, должна…

– Я… ничего… никому… не должна…

– Значит, ты неправильная девушка, – сделал вывод Мик. – Признаться, я с самого начала подозревал, что с тобой что-то не так…

Потом они начинали бегать по кораблю.

К счастью – и удивлению, – оказалось, что готовить умеет Олм. Причем он об этом никого не предупредил. Просто приготовил и вынес на палубу небольшой столик с парой котелков на нем, легко удерживая все на вытянутых руках. Только походка изменилась. Раньше была похожа на человеческую, – теперь, с грузом в руках, он стал круто сгибать колени.

В котелках была еда.

– Что это?

– Еда.

– Гм… – Цвет у «еды» был подозрительно коричневый в крапинку. – А название есть?

– Еда.

– У квиитов нет кулинарии. – Кесса подошла к столику. С интересом заглянула внутрь котелка. – Процесс готовки у них – это превращение пищи в питательную массу, из которой удаляется все лишнее.

– Откуда ты знаешь?

– Ну… это ведь интересно, правда? Все интересное достойно того, чтобы о нем знали. Правильно?

– А знаешь откуда? – Мик подошел ближе, тоже проверил содержимое кастрюльки.

– Я умею слушать. И знаю, где это лучше делать.

– И где?

– В Карагандгхе.

– А что это? – не понял Мик.

– Столица Трата. Карагандха, она же – Каталакох. Высота над уровнем моря – 2780 метров. Население – около восьмидесяти тысяч жителей.

– Издеваешься…

– Правда? А я и не заметила…

Я решил все же попробовать «суп».

– Ну и как? – одновременно спросили Мик с Кессой, тут же перестав спорить.

– Нормально. – Это было самое точное определение: варево оказалось абсолютно безвкусным.

Пообедав, мы сказали Олму «спасибо». Он ничего не ответил. Да, общаться он не отказывался, – если не хотел говорить, просто молчал. Ирвин мне о других расах ничего не рассказывал. Говорил только, что такие существуют, но сам он никогда не видел.

На второй день, достаточно измотав Кессу и Мика, я проделал несколько индивидуальных упражнений. Прежде всего – с саабат.

Остановившись – для этого не обязательно замирать на месте, главное – не мешать себе чувствовать, – я постарался ощутить мир, сблизиться с ним, услышать дыхание. Вскоре чувство стало накатывать волнами, которые приносили с собой не только «тепло», но и «холод». Хотя, скорее, второе было то же самое, что и первое, просто не такой высокой «температуры».

Я уже знал, что «тепло» – это отражение живого. Что же тогда «холод»? Не живое? Но разве камень или вода могут жить? Они ведь тоже содержат что-то вроде «тепла», только в целом озере его наберется меньше, чем содержится в одном человеке. Гм… Киото не успел рассказать об этом.

Как только Мик с Кессой заканчивали отдыхать – мы тренировались. Олм наблюдал за нами.

– А ты не хочешь попробовать? – спросил я, когда мои друзья-слабаки в очередной раз выдохлись.

– Не думаю, что смогу чем-то удивить.

А я в очередной раз поражался. Тело, пропорции, зубы… скорее, даже сплошные клыки бело-синего цвета: больше всего внимания при свете дня привлекали к себе именно они. Глаза же – наоборот: после ночи как будто потускнели – ничего общего с человеком, но, тем не менее, мы стояли и разговаривали, как ни в чем не бывало. Да и голос у него был на удивление человеческим. Глубина немного необычна… но так и у людей бывает.

– Что случилось с твоим братом?

– Его похитили.

– «Черные»?

– Да.

– Как это произошло?

– Я не знаю.

Гм…

– А как тогда искать?

– У меня нет выбора.

– А как ты вообще понял, что он там?

Квиит несколько секунд молчал – я успел подумать, что это тоже секретно.

– Я чувствую, где он. И знаю, что он жив, – все же ответил Олм.

– То есть куда идти, ты все-таки знаешь.

Это было уже лучше. Лично я даже близко не представлял, где искать Алису. То есть я знал, что, скорей всего, она находится на Черной Земле, и верил, что с ней все в порядке, но решение отправиться в гости к накхам не было инстинктивным. Это я уже успел понять. Я четко осознавал, что делаю, хоть и не знал пока, куда именно нужно двигаться.

Возможно, стоило попробовать пойти на «чувство» Олма.

Кстати, все эти дела уже наводили на кое-какие мысли. Сначала «черные» пробовали пленить демона, и хоть тогда им это не удалось, кто сказал, что они сдались после того раза? Потом была Алиса. Теперь – квиит. Правда… Алиса немного выпадала из сплошного ряда ужасных монстров. Хм, ряда… Демон и квиит – ряд не слишком длинный. Может, был кто-то еще? И Алиса. С точки зрения накха, она ведь тоже была кем-то необычным. Иначе зачем?.. Они там что, коллекцию собирают?

Главное – чтобы пленников держали в одном месте. И чтобы это длилось еще хоть какое-то время. Версию про жертвоприношения исключать нельзя…

– А ты только направление чувствуешь или расстояние тоже?

– Все, но примерно.

– Хоть что-то. Э-э… а ты не против, если мы вместе пойдем? Нам тоже нужно найти кое-кого.

– Не против.

6 день 3-го месяца.

Полночь

Была ночь. Все спали, но мне не хотелось. Я любил темноту.

Вода была спокойна. Откуда-то снизу доносилось едва слышное плесканье. Мы оставили гореть один световой шар – в центре палубы. Возможно, пара его лучиков касалась моих сапог. Звезды скрывало черное облако. Снова дождь? Я не был бы против. Прислонившись к высокому борту носа корабля, в задумчивости я теребил старый талисман у себя на груди.

Видно было чуть дальше, чем на вытянутую руку. Келото предполагает познание мира и единение с ним. И, конечно, ночью этого легче достичь – мрак окутывает тебя, освобождая от всего лишнего.

Тьма настолько густая, что кажется – можно зачерпнуть. Окружает ощущение неведомого. Всего в метре впереди за черной пеленой может прятаться корабль… неведомое чудовище… или весь мир. Стоит протянуть руку – коснешься. Но нет нужды стараться заглянуть далеко. Все, что необходимо, мне уже известно.

Гораздо важнее то самое чувство близости мира, о котором так много говорил Киото. Ведь знать, а главное, быть частью мира – это значит содержать его в себе. Каждую капельку мрака я ощущал полностью своей.

Дунул легкий ветерок, я потянулся, чтобы застегнуть плащ… Рука наткнулась на острый уголок. Немного недоуменно я достал из-за пазухи черную тетрадь. Она все еще была здесь. Удивительно: я все время носил ее с собой и вспомнил только теперь. Точнее, вспоминал я и раньше, но удачи мне эта вещица не приносила… И ведь не скажешь, что это что-то такое миниатюрное, незаметное… Напротив, уголки твердые, да и размеры, если постоянно носить на себе, весьма заметны – двадцать на пятнадцать сантиметров. Должен был по сто раз на дню натыкаться.

Я взял тетрадь в руку – она выглядела как обычно. Раскрыл… то же самое. Внутри уголок обложки был чуточку потерт: на коже виднелась пара нечетких линий… Но так и раньше было… Больше никаких пометок.

На кой черт мне эта тетрадка? Выкинуть? В голове совершенно невпопад появилась неуместная мысль про возможность кому-нибудь эту тетрадь продать. Занятно…

«Здравствуй, Кай».

– Что?! – Меч был у меня в руке. Я оглядывался по сторонам, хотя чувства ясно говорили, что никого живого рядом не…

«Я сказал, здравствуй…»

– Кто это? – опять обернулся я так резко, как только смог. Никого.

«Я здесь».

– Где здесь?..

Только тут до меня дошло: голос раздавался внутри моей головы. Взгляд упал на зажатую в кулаке тетрадь:

– Отсюда?..

«Именно».

– А как ты понял, про что я?

«Я чувствую все, что рядом».

– Да? – Не слишком умно, я понимаю.

«Когда твои мысли нацелены на меня, это получается легче».

Я замолчал. В последнее время много чего произошло, но «это» больше всего походило на помешательство. Хотя учитывая, как я эту штуку нашел…

– И кто ты?

«Алви».

– Э-э…

«Так когда-то назывался мой народ».

– Я так и думал.

Разговаривающая тетрадь с уверенностью, что она часть древнего народа. Нормально…

– А зовут тебя как?

Пауза, довольно долгая. Я уже успел подумать: может, галлюцинация?

«Я не могу вспомнить точно… Называй… называй меня Черта».

Неплохой выбор. Главное – логичный. Ну, а как еще назваться, если своего имени не помнишь? Только Чертой.

– А почему ты раньше молчал? – спросил я.

«Ты меня не слышал».

– И что изменилось?

«Теперь слышишь».

Опять логично.

– И зачем ты нужен? – Я решил сразу разобраться в отношениях. – Я имею в виду – ты ведь можешь оказаться чем-то небезопасным. И один раз, между прочим, у меня из-за тебя уже были неприятности. От тебя может быть какая-нибудь польза – или тебя лучше сразу на растопку?

Новая пауза. На этот раз чуть короче:

«Я могу помочь».

– Чем?

«Могу научить… многому… Могу рассказать…»

– Многое? – уточнил я.

«Да…»

Странный какой-то, заторможенный… И сколько это тетрадочное привидение в том холме просидело?..

– А как ты в тетрадку попал?

Долгая пауза.

«Я не могу вспомнить…»

– Так ты что-то вроде приведения?

«Не знаю…»

Может, все-таки на растопку? Что-то он темнит. Хотя, конечно, его жалко. Наверное, он когда-то был живым. Это наверняка неприятно – проснуться после стольких лет и обнаружить себя в таком вот состоянии. Или он даже не засыпал? Тогда еще хуже… Вдруг действительно не может припомнить? В том холме можно было тысячу лет просидеть, и никто рядом так бы и не появился. Тем более если слышат его не все.

– А чему ты можешь научить?

Пауза.

«Многому…»

Ну что он заладил?

– Колдовать можешь научить? – решил я спросить. Ну, а почему бы и нет? Почти наверняка: колдовать – это очень круто.

Больше ничего в голову не пришло. Не из чистой же случайности он в тетрадку попал. Или его туда кто-то засунул?

И вновь пауза. Видимо, ему давненько не приходилось ни с кем общаться. Был бы он хоть чуть-чуть порезвее… Отвернувшись от тетрадки, я стал смотреть вперед. Темнота вокруг стала как будто плотнее. Но это было совсем не страшно. Вечером, перед тем как отключить движитель, мы специально отошли от рифов подальше. Вокруг чувствовалась только ночь.

Я повел свободной рукой вперед, как будто бы стараясь немного всплеснуть мрак. Разумеется, ничего не получилось. Сам не понимая чему, я улыбнулся. Несмотря на этого странного типа в тетрадке, настроение совсем неплохое…

«Могу…»

Ответ, наконец, прозвучал.

– Учи, – разрешил я.

«Что ты хочешь знать?»

– Э-э…

Вопрос озадачил. Что хочу знать? То есть сам он никогда никого не учил?

– А с чего обычно начинают? – спросил я.

Пауза. Опять долгая.

«Спрашивай…»

Этот ответ показался почти болезненным. Видимо, он… Черта мог помнить только отрывками. Или он вообще ничего не помнил? Ладно…

– Хорошо, расскажи мне про… про… э-э… ну, как можно что-нибудь взорвать?

«Чтобы воспользоваться своим Даром, обладающий им должен прежде всего накопить энергию…»

– И как это делается?.. – неожиданно вспомнил я кое о чем. – А-а… надо как-то вытянуть из астрала…

«Астрал?.. Остаточные эманации?..»

– Ну… я точно не знаю. Я сам только один раз слышал об этом… вроде как энергетическое отображение мира…

«Танулинская теория? Мир только генерирует энергию, но вся она содержится в астрале?»

– Наверное… – неуверенно протянул я. Ничего себе, какая перемена! Это, видно, его за живое задело. Может, он в магии все же разбирается?

«Бред! Вся стихийная, жизненная и иная энергия содержится в мирах. Астрал – лишь жалкое отражение, море остаточных эманаций. Узкая лазейка для тех, кто не обладает истинным Даром, не умеет чувствовать…»

– Так как все-таки впитывать энергию?

«Никак. Она сама наполнит тебя. Нужно просто быть частью мира».

Быть частью мира. Надо же… И кто бы мог подумать, что все так удачно сложится? Выходит, келото не так уж сильно отличается от искусства.

– А чем магия отличается от келото?

«Келото?.. Келото – это создание энергетического каркаса. Глубокое и сложное усваивание энергии. Магия – это развитие собственного энергетического ядра. Придание ему способности мгновенно принимать, выстраивать и отдавать энергию».

– Но в келото ведь используется жизненная энергия, а в искусстве – стихийная… – Кажется, я где-то слышал это.

«Чушь! Стихия неотделима от жизни! Они есть целое! Только всякие дилетанты умудряются так извратить и поломать частички сущего, что они становятся пригодны только для каких-то бездарных экспериментов».

– То есть то, что дает мне саабат, – это и есть вся та энергия, которая мне нужна?

Он опять помедлил. А я-то уж успел порадоваться…

– Как я могу что-то взорвать?

«Существует несколько способов манипулирования энергией…»

– Все перечисляй! – щедро разрешил я.

«Акустический, рунический, символьный, астральный, ментальный…»

– Постой. – Пришлось его прервать: уж сколько всего Ирвин заставил меня выучить, но половина слов была непонятна. – Что все это значит? Подробнее. Мы ведь ничем сейчас не заняты. Акустический – это что-то связанное со звуком?

«Не со звуком, а со звучанием языка. Самый бесталанный способ оформить заклинание – наполнить энергией уже кем-то созданную формулу. Отдушина для выносливых бездарностей. Повтори заклинание тысячу раз – будешь владеть им безупречно. И ни на шаг не сможешь отступить от заученной формулы. Руническая магия, по сути, то же, что и языковая, только используется не звучание языка, а его форма. В остальном – тупое заучивание и ни следа творчества».

Стоп, что-то тут у него не сходилось.

– Но ведь кто-то придумывает эти заклинания, письмена…

«Именно. А придумав, сами никогда их не используют».

– Почему? Зачем они тогда вообще нужны?

«Любому магу, даже самому сильному, нужны слуги. Перевод заклинаний из мысленной формы – просто способ поделиться силой со слабыми».

– То есть так просто все это не выучить… Что там еще было? Символьный… астральный…

«Символьный способ… наименее понятный. Поклонение животным, духам, божкам, природе. В основе лежит все то же ощущение мира, но тут принимает совершенно иные формы».

Ясно, он сам не знает. Нет бы сразу сказать.

– Астральный – это Танулинская теория?..

«Это идиотская попытка подчинить себе энергию мира. Не важно, какие у тебя цели, если ты ощущаешь себя частью мира: мир поделится с тобой. Танулинцы хотели брать энергию самостоятельно, надеялись получить больше… Вот и получили – остаточные эманации и ни грана жизненной Силы. Круги по воде вместо океана. Метод основан на так называемом «чувстве» астрала и впитывании из него некачественной энергии. Не имеет никого смысла. Если ты не связан с миром, то даже ни единого заклинания придумать не сможешь!»

– Тогда… ментальный. Что это?

«Мысленное построение и визуализация, контроль. Одновременно и самое простое, что может быть, и самое сложное».

– И в чем сложность?

«Этому невозможно научить».

И почему я не удивлен?

– Невозможно? Но ведь как-то это происходит.

«Этому невозможно научить – можно только научиться. Легкость и достоинство способа в том, что в нем не существует границ. Нет предела возможному. Сложность в том, что не только каждое заклинание, но даже сам подход к работе с энергией здесь сугубо индивидуален».

– То есть теоретически сделать можно все что угодно, но как это делается – ты объяснить не можешь?

Опять возникла непонятная пауза.

– Эй, ископаемое, как мне что-нибудь взорвать?!

Пауза продолжалась. Я сжал тетрадку сильнее, помахал ею из стороны в сторону, надеясь встряхнуть заторможенного призрака.

«Этому невозможно научить…»

– Да понял я уже. Ты можешь на примере объяснить?

Молчание. Около минуты.

«Ментальная визуализация – сосредоточение одновременно на материальном мире и на своем сознании».

– В смысле, банально представить?

На этот раз он не ответил. Прошла одна минута, вторая… Я вернул тетрадку в карман.

Значит, представить… Я легко вошел в саабат. Точнее, не вошел в него, а просто сосредоточился на нем: с каких-то пор я стал ощущать его постоянно. Стоило направить мысль – и происходящее как будто частично утрачивало реальность. Каждый из окружающих предметов представлялся необыкновенно четко, и казалось: я знал о нем чуть больше, чем раньше.

Представить… что, например?.. Конечно, это должен быть огненный шар. Чем еще можно взрывать?

Я протянул вперед раскрытую ладонь и стал представлять. Прошла минута, и внезапно в воздухе мелькнуло что-то, но в ту же секунду исчезло. Я стал представлять упорнее. Прошло несколько секунд, и видение повторилось. Теперь оно было не мгновенно, а длилось, но также недолго. Из руки вышел сгусток чего-то… э-э… неопределенного. Наверное, потому я совсем не удивился: не слишком впечатляюще выглядело.

Еще пять минут из моих ладоней поочередно появлялись сгустки. Воздух над пальцами какое-то время рябил, мерцая, потом все прекращалось. В конце концов, пришлось сделать перерыв – я немного запыхался.

Что-то я делал неправильно. Все выглядело так, будто энергия просто уходит из меня в пространство. Конечно, хорошо, что я удостоверился, что она во мне присутствует, но толк-то в чем?

Гм… Что нужно, чтобы что-то не уходило в ничто? Очевидно, нужно направить «что-то» в какой-нибудь сосуд.

Вместо огненного шара я стал представлять огненный диск с четко обозначенными краями. На этот раз явление продлилось чуть дольше, но до конца так и не оформилось. Провалившись внутрь себя, диск рассыпался. Видимо… эта форма не совсем правильна… Что ж, если шар и диск не подошли, тогда… круг.

Вот теперь я удивился. Заклинание проявилось мгновенно. На моей ладони лежал огненный шар: я добился, чего хотел. Правда, огонь отчего-то получился черного цвета…

Я поднес руку ближе к глазам. Да, это был именно огонь. Он не грел и не жалил и, кажется, не касался ладони. Черные языки переливались, стремительно меняясь местами, в сантиметре над кожей. С минуту я просто смотрел. Потом немного неожиданно возникла проблема: а куда эту штуку девать-то? Прошло сколько-то времени, – сам шар исчезать не собирался. Пожав плечами, я бросил его куда-то за борт. Темнота скрыла его: и я не мог видеть, как он приземлился.

21 день 3-го месяца

Путешествие продолжалось вот уже больше двух недель. В целом пока все шло неплохо. Олм – его синяки исчезли – продолжал готовить. Я со всем усердием взялся за тренировки Кессы и Мика. Они жаловались, но на меня не действовало. Еще я искренне надеялся, что издевательства над ними никакого нездорового удовольствия мне не доставляли.

Тетрадка разговаривать отказывалась… э-э… странная фраза. В общем, пару раз Черта откликнулся, но не слишком вразумительно. Видимо, многовековая спячка все же сильно ударила по мозгам.

Особо я по этому поводу не психовал. Теперь, когда общее направление стало понятно, я мог практиковаться самостоятельно. Получалось пока немного, но это был не тот случай, когда ты долбишься головой о стену без единого шанса ее сломать. Обильно покрываясь трещинами, раскачиваясь из стороны в сторону, препятствие поддавалось.

– Кесса, ты что-нибудь знаешь про магию?

Девушка знала кучу разных вещей. Про Сикорию, квиитов, Кастор. Рассказывала что-то невероятное про Золотой Пик, чему Мик ни на каплю не поверил, да и я сам про такую страну не слышал. В общем, в одну из свободных минуток я решил расспросить ее.

Мы потренировались, поели, опять потренировались и опять поели. Потом нам стало скучно. Мик даже пробовал рыбачить и потому теперь старался держаться подальше от бортов. Но ничего: одежда высохнет, и он наверняка попробует еще.

– А что тебя интересует?

– Ну… ты знаешь что-нибудь не про инаров, а про сам процесс? Как маги колдуют, заклинания сочиняют?

– А зачем тебе? – Она глянула на меня с подозрением… нет, скорее, даже с интересом.

– Любопытно.

– Правда? Ну, тогда ладно. Значит, что я знаю о магии? В общем-то, лишь то, что можно услышать случайно или почти случайно. Маг отличается от обычного человека тем, что у него есть энергетическое ядро. Точнее, ядро вроде бы есть у каждого человека, но только у магов оно достаточно развито. И с помощью этого ядра маги вытягивают из астрала энергию, превращают ее в Силу – и только потом используют для создания заклинаний.

– Гм… – Это разнилось с тем, что говорили Черта и Киото. Впрочем, насчет хиамца я не слишком обольщался: о магии, в отличие от келото, он упоминал вскользь и не слишком подробно. Вполне возможно, мог упустить что-то важное. А вот что касается Черты… призрак был убедителен.

– А как маги придумывают новые заклятия?

– Никак.

– То есть? – Даже мой личный, всего лишь двухнедельный, опыт говорил об обратном.

– На первый взгляд это действительно кажется странным, но я слышала от разных людей. Я тоже спрашивала, и мне объяснили. Маги действительно практически не придумывают новых заклинаний. Используют и развивают старые формулы.

– Развивают?

– Разрабатывают новые формы старых заклятий. Например, форм заклятий «огненного шара» существует много тысяч, и постоянно появляются новые.

– И чем отличаются?

– Зачастую мелочами. Размером, внешним видом, целью применения. Самые сильные маги способны выучить десятки и даже сотни форм одного и того же заклинания. Но это только сильнейшие. Да и новые формы способны разработать только настоящие мастера, причем это всегда требует очень много времени. Да, и чем больше маг знает форм какого-либо заклятия, тем лучше он им владеет. Подготавливает быстрее, меньше Силы на него тратит… в этом роде.

– Понятно… то есть… наоборот! А откуда тогда вообще взялись заклинания? Кто их все изначально придумал? Тот же «огненный шар»?

– Ну, его-то тысячи лет назад кто-то придумал. Сейчас этого и не помнит никто. Вообще новое заклятие – огромная редкость. По крайней мере, я ничего такого не слышала. Хотя есть такие особые маги – «составители». Они занимаются тем, что соединяют несколько разных заклинаний в одно. Как правило, это маги-артефакторы. Хотя, кажется, они тоже нового не придумывают.

– Ясно…

Значит, Черта все-таки прав. Танулинская теория… гм… Интересно, все современные маги такие «ущербные», как утверждает привидение, или все же случаются исключения? Неплохо было бы выяснить.

– Олм, а у вас какие маги?

Квиит не заговаривал сам, но всегда был неподалеку, когда мы сами что-то обсуждали. Большую часть времени он управлял движителем.

– У нас нет магов.

– Совсем? – Кесса тут же оживилась.

– Да.

– А как же… хм…

Время от времени она предпринимала попытки расспросить Олма, но квиит отмалчивался.

Корабль шел дальше.

28 день 3-го месяца

Небо переродилось. Внезапно. Стоило нам увидеть берег – голубая гладь изменила свой цвет. И днем и ночью над головой утвердилась необычно высокая темно-серая хмарь.

– Что случилось? – Мик, Кесса и даже Олм, едва опустив взгляд, вновь поднимали головы.

Это небо казалось выше, чем раньше, но оно больше не было бесконечно. Казалось, где-то высоко-высоко назревает буря. Назревает, пряча за собой… что-то.

– Мы на Черной Земле. – Я знал, что все еще это был наш мир. Я ощущал его почти так же, как прежде, но все же…. все же… я почувствовал: мы перешли черту.

Мы отдалились от чего-то и приблизились к чему-то.

Корабль шел вдоль побережья второй день.

Берег был однообразен: деревья, деревья, деревья. Им не хватало места на суше, и у самой кромки стволы торчали из берега почти параллельно морю. Конечно, можно было бы спрыгнуть за борт, подплыть поближе и постараться как-то просочиться сквозь тесные ряды, но в таком случае мы непременно теряли корабль. От Черной Земли можно было ждать чего угодно – не хотелось лишаться последней возможности для маневра. Заливов пока не попадалось.

С утра на юго-западе показались угольно-черные вершины. Целью путешествия оставалась Черная Земля, а вовсе не Драконьи горы, так что дальше плыть было некуда.

– Ладно… Придется оставить корабль, – сказал я.

Спустя час мы бросили якорь. Канат тут же круто натянуло. Вода рядом с полуостровом была необычайно быстрой.

– Все взяли? – зачем-то спросил я, стараясь хоть что-то рассмотреть в темно-зеленой гуще. Как деревья могли расти без солнца, я не знал, но и удивлялся не слишком. Наверняка здесь это не самое необыкновенное.

Я думал, что Мик скажет что-нибудь насчет того, что я повторяюсь, но он был серьезен.

– Намокнет.

Мы собрали каждому по заплечному мешку. Еда, максимум воды, верхняя одежда, которую хотелось сохранить хотя бы в относительной сухости, и еще какие-то мелочи вроде котелка или кресала. Расчет был, что мы сможем охотиться. Лично я надеялся на свой кинжал и на лук Олма. Правда, проверить, умеет ли он стрелять, возможности пока не нашлось, но выглядело бы странно, если он потащил оружие с собой просто на всякий случай.

– Ну, понеслась!

Спрыгнули Кесса, Мик, Олм. Подняв мешок над головой, я последовал за ними. Девушка и парень резво заработали конечностями, квиит так же быстро пошел ко дну. Пришлось сначала нырнуть за ним, а потом еще и помочь Мику. Руками-то он размахивал на зависть любой мельнице, а вот плавать, очевидно, не умел.

Минуты через три мы уже забирались на ствол одного из «лежащих» над водой деревьев. Подтянуться нужно было всего на полметра.

– Ты что, плавать не умеешь? – спросил я Олма. Я б и Мика спросил, но он вряд ли признается.

– Нет, – ответил квиит. Обхватив ствол мускулистыми конечностями, на скользкой коре он держался уверенно.

– Почему не сказал-то?!

– Думал, это просто.

– Плавать?

– Да.

Вот жизнь! Отчего ж все вокруг меня такие логичные?

– Скоро вы там?

Кессы уже не было видно. Она пролезла куда-то меж деревьев. Мик пытался сделать то же, но…

– Э-э… Кай.

– Да?

– Кажется, я застрял.

Вскоре мне удалось чуть разжать древесную ловушку. Послышался всплеск.

– Твою ма…

– Зато ты больше не застрял.

Глава 3

1115 г. Черная Земля.

28 день 3-го месяца.

Побережье иного

Мы оставили корабль десять часов назад. Лес, непролазный у самого берега, очень скоро сделался реже и выше. Стало меньше стволов, но больше веток. Отростки тянулись вверх, не мешая движению, но все крали по кусочку неба. Не было ни ветра, ни звуков – только тени со всех сторон. Пока ничего живого рядом я не чувствовал.

Под небом из мглы и черных веток, оставляющих под собой серые тени, мы шли стараясь не произвести ни звука. Двигались так долго, как только могли.

Повезло с факелами. Каждая срубленная ветка от хорошей искры загаралась на не один час. Правда, дерево не горело в привычном для нас смысле – только мерцало, освещая небольшой участок в метре от себя. Зато давало очень много тепла. Когда мы все-таки решились остановиться, чтобы подогреть котелок, потребовалось всего несколько сложенных вместе веточек.

– Хорошо хоть, что не холодно, – шепотом произнес Мик.

Он был прав, хотя и казалось, что должно быть наоборот. Все вокруг выглядело холодным.

– Олм, мы хоть немного приблизились? – спросил я. Хотелось как-то приободрить остальных, но звук голоса только тревожил. Еще и костерок, составленный из местных деревяшек, отказывался трещать.

– Насколько я чувствую… – Длинной рукой квиит добавил что-то в котелок. – …Расстояние осталось примерно тем же. Должно быть, это на другой стороне полуострова.

Отчего-то именно этого я и ожидал. К сожалению, с другой стороны к Черной Земле не подойдешь: по Беспокойному ходили только корабли накхов.

Ни одной полянки за все время так и не встретилось. На отдых устроились возле пары торчащих рядом стволов – на корнях: ими была изрезана вся почва.

– Готово, – произнес Олм спустя какое-то время.

За едой все молчали. И как завороженные наблюдали за мерцанием костерка. Мало-помалу напряжение сгущалось.

– Все. – Я заговорил резче, чем рассчитывал, и Кесса вздрогнула. – Ложимся спать. Я первый охраняю.

Олм лег сразу. Мик долго ворочался.

– Угомонись уже. – Кесса ткнула его локтем в спину.

Прошло около часа. Я караулил. Вокруг настолько ничего не менялось, что я стал привыкать, и обстановка давила уже меньше. Я прислушался… Тишина.

Мик, Кесса и Олм спали. Мне, как и не одну ночь до этого, совсем не хотелось. Я чуть шевельнул ладонью: над ней возник черный шар. Черта, да и Кесса тоже, не врали, говоря, что придумывать новые заклинания ужасно сложно. Я уже и сам убедился, что могу сложить у себя в голове практически любой по сложности узор, и у меня почти получается понять, для чего нужна каждая из линий, но дальше – тупик. Сложные конструкции отказывались материализовываться. Стоило мне сделать попытку – в плетении тут же обнаруживались сотни и сотни мелких изъянов: заклятие рассыпалось. Я пробовал устранить ошибки, – появлялись новые, уже в других местах.

По сути, за все это время я сумел придумать только одно по-настоящему работающее заклинание – наполненный энергией круг, черный шар. Только одно заклинание. Не знаю, был ли это мой «индивидуальный подход», или все «правильные» делали примерно так же, но я вдруг подумал: что, если мне и нужно только ОДНО заклинание? Ведь я могу изменить его, как захочу. Конечно, получалось пока немного, но заделывать прорехи в правильном контуре – а что может быть правильнее круга? – оказалось намного легче. Это даже слегка похоже на келото. Я умел изменять свою энергетическую оболочку, – то же происходило и с моим заклинанием.

Шевельнув щепотью, я втянул заклятие в ладонь. И это оказалось не сложно: нужно было просто забрать из узора энергию… точнее, не энергию, а Силу: раз уж большинство современных магов астральники, лучше пользоваться их терминологией, хотя мой и их подход совсем не похожи. А легкое движение рукой едва заметно ускоряло процесс – делало его более естественным.

В общем, нужно было признать, что привидение не обмануло. Я достал тетрадь.

– Черта?

Я подождал немного. Последнее время он отвечал не часто. Спросить что-нибудь?

– Почему солнце не садится?

«Здесь нет солнца».

– Проснулся, наконец? Я бы на твоем месте так подолгу не молчал. Мало ли что мне в голову взбредет.

«Мне трудно…»

– Ладно, лучше скажи, пока не отрубился: ты совсем не помнишь, сколько времени в этой штуке сидишь?

«Давно…»

– Я имею в виду – откуда ты знаешь про келото?

«Келото? Это один из способов усвоения энергии».

– Да, ты уже рассказывал. Символьный, рунический, ментальный…

«Нет. Это совершенно иное. Нельзя путать техники работы с энергией и способы ее получения и усвоения. Астральный метод – смешение акустической и рунической техник, плюс – работа с некачественной энергией. Строго говоря, это и не техника вовсе…»

– А что?

«Просто глупость».

– А почему ты про нее вообще упоминал?

«Одно время была широко распространена».

– Да и сейчас тоже… А келото?

«Один из способов усвоения энергии. Маг намеренно повреждает собственные энергетические потоки, чтобы мир наполнил их уже без участия мага».

Я задумался. Выходило, что я применяю сразу два способа. То есть в меня и в ядро течет энергия мира, потому что я открыт, а в энергетическую оболочку – потому что я в этом нуждаюсь?

– А можно использовать сразу два способа?

Возникла пауза. Я уж приуныл, но Черта все же откликнулся:

«Если это получается, то да».

– А если не получается?

«Тогда нет».

Логично. Что бы еще такого спросить, пока есть возможность? О! Я вдруг вспомнил:

– А вампиры куда относятся?

«Вампиры…»

– Ну, те, которые кровь пьют.

«Это другой способ. Такие берут энергию не из мира, а от других разумных. Не всегда действенно – и очень опасно. Чужая энергия сильно меняет, делает личность неуравновешенной».

– В психов превращает?

«Не обязательно. Просто вызывает отклонения: они могут быть самыми разными. От простой замкнутости – до жгучего желания уничтожить все окружающее. Кроме того, чужая энергия крайне долго усваивается».

– Значит, старые вампиры все же могущественны?

«Да. Они обладают особенной силой».

Мне и молодые вампиры не нравились. Знавал я одного…

– А почему они солнца не выносят? – решил спросить я.

Молчание. То есть ничего не раздавалось у меня в голове. Я подождал еще какое-то время. Он больше не откликнулся.

Никого будить я не стал. Мне помогал отдохнуть саабат, кроме того – нужно было привыкать к здешней темноте.

1 день 4-го месяца

Три дня не менялось ничего. Мы привыкали: к сумраку, духоте, кисловатому запаху чада факелов, к тишине. Листья не шелестели – их просто не было. Только стайки скрюченных комочков у макушек стволов: не листья, а что-то давно умершее.

Олм говорил: медленно, но расстояние до цели сокращается. То есть направление правильное, но идти еще долго. Ни ручейка, ни животного, которого можно было бы убить и съесть, за все время нам по пути не попалось. Начали экономить, но все равно – до конца пути оставшихся припасов хватить не могло.

– Вы слышали? – Я резко остановился.

– Что? – Кесса заозиралась по сторонам, пару раз съездив Мику по физиономии своей черной косой.

Я приподнял руку, делая знак: молчать. Что же это было? Я сам не мог понять, что услышал. Или ощутил? Человека я бы сразу почувствовал… С минуту мы не двигались.

– Смотрите! – вдруг воскликнула Кесса.

Очень, очень медленно к нам подкрадывалась белесая пелена – туман или тяжелый неспособный оторваться от земли белый дым. Спустя несколько секунд он подобрался вплотную.

– Пойдем дальше.

Полчаса мы шли быстрее, чем прежде. Туман начал сгущаться. Поначалу едва поднимаясь над черными корнями, скоро он стал подниматься выше. Видимость еще ухудшилась. Факелы защищали, но только на те же метр-полтора, что и прежде. Чтобы разглядеть что-то подальше, приходилось усердно всматриваться.

– Свернем левее.

Мы забрали в сторону – не резко, чтобы не отклоняться слишком от цели, но все же ощутимо. Спустя четверть часа, когда туман немного рассеялся и снова стал прижиматься к земле, напряжение немного отпустило…

Гуа-ак! Гуа-ак!

– Что…

Гуа-ак!

Я успел толкнуть Мика в плечо. Немного перестарался, зато на какое-то время он оказался в безопасности.

Гуа-ак!

Теперь пришлось уклоняться мне. Пролетевший мимо комок слизи врезался в дерево: темно-коричневый ствол вспучился в месте соприкосновения. Через секунду брызнули щепки – переломленное дерево стало заваливаться… его задержали запутавшиеся ветки.

Гуа-ак!

Наконец я получил возможность для удара. Одно движение мечом, второе, третье и четвертое… Один раз промазал, но Кессин кинжал довершил начатое.

Держась за крепкую голову, Мик поднялся на ноги.

– Прости, Мик…

– Да что с ним сделается?.. – Кесса разглядывала останки напавших на нас созданий.

«Это» больше всего походило на ящерицу, ходящую… точнее, прыгающую на задних лапах. Существо наводило на мысли о худой ощипанной курице, к тому же немного протухшей. Крупная голова на удивительно тонкой шейке и зубастая, наполненная тягучей мерзостью пасть. Когда последнее, четвертое создание сумело подпрыгнуть над моим ударом, тонкую шейку кинжал Кессы и перебил.

– Всего один плевок… – Мик смотрел на раскуроченный слизью ствол.

Гуа-ак!

На этот раз среагировали сразу трое. Маленькое тельце разорвало ударами двух метательных ножей и одной стрелы.

Гуа-ак!!!

Множественный звук. И все они были поблизости… где– то в тумане, который вновь стал подниматься выше.

– Да сколько их здесь?!

– Бежим! – крикнул я. И теперь исключительно в противоположную белесой дымке сторону.

Я схватил за руку все еще не отошедшего от потрясения Мика, и мы помчались.

Гуа-ак!!!

Я боялся, что отстанет Олм, но тот как-то умудрялся своим несуразным телом развивать весьма неплохую скорость. Хуже выглядел Мик. Мы бежали и бежали. Звуки скачущих в белой мути тварей, в конце концов, отстали. Потом скрылся в сумраке и туман. Стало как прежде – тихо и неподвижно вокруг. Друга я уже практически нес.

– Да что с тобой такое? – пришлось сгрузить его на землю. Олм уже чиркал кресалом, зажигая новые факелы.

– Не знаю… хреново что-то…

Я стал его внимательно осматривать. И…

– Идиот! У тебя же куска не хватает!

– Правда?.. – Мик чуть ожил, стал изворачиваться. Конечно, это же интересно. Не каждый день от тебя чего-нибудь отрывают.

– Слизью зацепило…

Я почувствовал себя виноватым. Ведь Мик был здесь из-за меня… Э-э… Что это еще за пораженческие настроения?!

– Мик, сейчас я буду тебя лечить! – Я произнес немного торжественно.

– Может, не надо?..

– Что с ним? – спросила Кесса. Последнюю минуту она все оглядывалась: вдруг кто-то увязался.

– Ничего, – ответил я.

– Да, выглядит как труп, – отметила Кесса, хотя я заметил – она тоже обеспокоена.

Я положил руку ему на рану: выглядела она как что-то разорванное. Он поначалу вскрикнул, потом попытался дать сдачи. Я ожидал и легко увернулся.

– Кесса, подержи ему правую руку.

Вырваться из моей хватки Мику, конечно, слабо, но мне просто было неудобно. Девушка уперлась ему коленом в предплечье. Парень немного угомонился. Итак… это было не очень хорошо – экспериментировать на друге, но делать нечего…

– А-а-а!!! Падла!!! Я тебе припомню!!! А-а!!!

Я отпустил руку. Осмотрел результат работы:

– Ну, почти.

Я рассчитывал чуть свести края раны, а уже потом слегка прижечь. Сжав черный шар между ладонями, я хотел коснуться раны только самым краешком, и в этот момент произошло нечто непредвиденное. Стенки заклятия коснулись друг друга и на Мика брызнуло несколько темных искр. Шар тут же распался, Мик заорал, но результат, какой-никакой, был добыт. Края раны остались на прежнем месте, зато кровь остановилась мгновенно. Кожа вокруг почернела.

На секунду я испугался, что как-то повредил ему: ожог был в два раза больше раны, – но вскоре успокоился. На ощупь почерневшая кожа казалась обычной, разве что немного грубее.

– Что это было? – Кесса смотрела на меня.

– Фокус, – ответил я. – Все. Вставай, Мик. Нужно отойти подальше.

– Не могу. Я болен.

– Ничего страшного, – заверил я его.

Следующие два часа мы шли молча. Все, кроме Мика. Во-первых, он не шел, а полувисел на мне, а во-вторых, он не молчал. Сначала он проклинал меня не переставая, потом – с перерывами на дыхание.

– Сволочь, ты, Кай…

– Эй, глаза не закрывай, придурок! – Мне почему-то показалось, что этого нельзя делать.

Собственные ранения я воспринимал довольно легко, без лишних эмоций. Больно, конечно, зато не страшно. Либо голова слишком кружится, либо сам понимаешь, что ничего серьезного. А вот с Миком наоборот. Когда видишь, что больно, а сам оценить не можешь, боишься. Если я ему навредил…

– Ему надо отдохнуть, – сказала Кесса. Был бы в сознании, Мик бы наверняка оценил.

– Нельзя останавливаться.

– И долго ты так сможешь – на одних руках?

– Посмотрим.

Да, Мик несомненно был тяжелым, особенно спустя минут десять, но я чувствовал, что отдыхать совсем не время.

– Вот же падла… – вырвалось у Кессы.

Путь вновь преграждал туман, и совершенно точно: не то же облако, что и раньше. Ведь мы двигались в другую сторону.

Гуа-ак!

Нам пришлось бежать. Чтобы хоть немного увеличить темп, пришлось перекинуть Мика через плечо. Спустя минут сорок все же пришлось сделать передышку.

– Должно быть… у них там дом… в этом тумане… – задыхалась Кесса.

– Или они им дышат, – предположил я.

Это длилось три дня. Только кротчайшие перерывы на сон. Движение и усталость. К счастью, Мик, по выражению Кессы, оказался живуч, как таракан. Когда туман и гуаки, как мы стали назвать прыгающих тварей, остались позади, Мик смог передвигаться самостоятельно. Наконец-то.

Глава 4

1115 г. Черная Земля.

5 день 4-го месяца.

Обитаемый лес

– Еда! Ура!

Мик своим жизнерадостным настроением надеялся испортить мне аппетит, но попытки были бесплодны. Хотя мысль, что последний день в моих крепких объятиях он провел явно притворяясь, признаюсь, немного выводила из колеи.

– Заткнись, – вежливо попросила его Кесса.

Ей тоже почти не пришлось спать в последние дни, так что она была на моей стороне. Только Олм, кажется, чувствовал себя нормально. И это самое точное слово. Лицо-то у него было подвижно, только он не слишком этим пользовался. Даже кусок поджаривающейся дичи не вызывал в нем возбуждения.

Готовили теперь все вместе, потому что вместо рыбы, которую превращение в «квиитскую безвкусную бурду» только облагораживало, на седьмой день пребывания на полуострове у нас появилась еда.

Лес наконец изменился – так же внезапно, как все, что здесь происходило. Он стал обитаемым и разным. Вернулись звуки. Растения. Все живое преобразилось. Лишь высокое темно-серое небо никуда не исчезло.

– Еда… насколько же ты мне небезразлична… – Наверное, со стороны выглядело странно, но после голодухи я ел, нашептывая себе под нос.

Закончив с третьим «кусачим карманом», я взялся за ножку «рокочущего карликового древолазного верблюда». И то, и то я жарил сам, а потому, конечно, было вкусно. На всякий случай я отложил для себя пару ребрышек «ползающего плюезубого ветродуя».

Все новые монстры и монстрики несомненно были хищниками, но совсем не такими, как гуаки. Оставаясь начеку, мы справлялись и уже не только отбивались, но и охотились.

– А что, «ножеруких пучеглазов» больше нет? – расстроенно протянул Мик.

– Нет, – не без злорадства ответила Кесса, доедая последний кусочек.

– Кай, – повернулся ко мне Мик, – ты мог бы поймать их и побольше.

Промышлять «пучеглаза» было легко – они находили тебя сами. Выскакивая прямо из земли, крошечные четырехрукие создания с уродливым глазом в середине туловища подпрыгивали на высоту человеческого роста и метили конечностями-лезвиями в глаза. Мы так и не смогли понять, где у них рот. Зато, потеряв костяные наросты и хорошенько прожарившись, они становились похожи на что-то… э-э… необыкновенное. Как если бы радость скрестили с наслаждением и выдержали в удивительной настойке.

Ни одного ручейка мы так и не встретили, но здесь их роль играли «водяные ямы». «Водяные ямы» больше всего были похожи на водяные ямы. Метр в глубину и полметра в ширину, внутри вода. Не то чтобы чистая и прозрачная, но, судя по тому что мы от нее не окочурились, питьевая. Попадались они довольно часто.

– Ну, если ты согласен быть приманкой…

Быть приманкой Мик не хотел.

– Олм, расстояние сократилось? – привычно спросил я.

– Возможно… на четверть, – ответил квиит.

Несмотря на то что во многом идти стало легче – не было прежнего холодного напряжения, – скорость передвижения снизилась. Приходилось следить за землей – оттуда появлялись «пучеглазы» и «сосущая плесень». В сухой острой траве всегда прятались «кусачие карманы», «кричащие болваны» и «подлые усекатели». Последние были особенно опасны. На деревьях, притворяясь их частями или затаившись в трещинах, ждали своего шанса «рокочущие верблюды», «скалящиеся змеекоты» и… макаки. Кесса сказала, что она видела одну в коллекции какого-то богача, и местные выглядели примерно так же, только когтей больше. Как я всегда и думал, ни на троллей, ни на трактирщиков они оказались совершенно не похожи.

Максимально плотно позавтракав, мы двинулись дальше. Минуло часов одиннадцать или двенадцать. Можно было бы сказать, что мы шли весь день, если бы здесь были дни. Не считая нападения стаи «карманов», от которых удалось просто убежать, все шло вроде бы неплохо…

– Кьяк-на! Кьяк-на! – послышалось откуда-то спереди.

– Кабздец! «Плюезубый», и не один!

Самая опасная местная нечисть обязательно умела как-нибудь по особенному «крякать» или «хрюкать». Гуаки, «кричащие болваны» – эти сами неопасны, но их крик как-то маняще действовал на остальных монстров – и, конечно, «ветродуи».

Увидев его в первый раз, мы испугались значительно меньше, чем того же «верблюда». Это было просто вяло шевелящееся тучное тело. Если взять крупную свинью, отрубить ей ноги, голову и хвостик, покрыть жесткой коричневой шерстью и натыкать во всем этом несколько круглых ротовых отверстий разной величины и дать какому-нибудь маньяку надо всем этим покуражиться, то получится, конечно, полная чушь, но внешне она станет похожа на «ветродуя». Когда мы набрели на этот «мешок с костями», то за «мешок» его поначалу и приняли. А потом:

– Кьяк-на!

И его стало раздувать: создание с силой вбирало в себя воздух. Всего несколько секунд – несуразные рты открылись, и существо выдохнуло сотню крошечных заостренных костяшек. У каждой была скорость. К счастью, у нас был я.

Черный шар возник у меня меж ладоней быстрее, чем я успел как следует о нем подумать. Сам шар здесь помочь не мог, и инстинктивно, стараясь защитить максимально возможную площадь, я развел руки в стороны. Энергетический круг изменился согласно моему желанию.

Разогнавшиеся иголки исчезли в темной пленке. Выдохнуть во второй раз «ветродуй» не смог: видимо, имел ограниченный боезапас. Закон жизни: «Не сумел ты – сумеют тебя», – сработал без проволочек. Мы его поджарили и сожрали.

– Кьяк-на! Кьяк-на!

Славный обед. Два, три или четыре «плюезубых» – это намного лучше, чем один. Правда, если такие окружат и плюнут…

– Лучше обойти их стороной, – произнесла Кесса.

– Кьяк-на! Кьяк-на!

Осторожно ступая, мы начали двигаться чуть в сторону.

– Почему они не плюют? – Мик озвучил мои мысли.

– Это не обязательно. – Кесса говорила так же тихо. – Мы ведь слышали их только один раз. Может, ему вовсе не нужно кричать, чтобы начать раздуваться. Или наоборот, они все время кричат.

– Кьяк-на! Кьяк-на!

Кажется, на этот раз было ближе.

– Это другой звук, – неожиданно сказал Олм.

– Кьяк-на! Кьяк-на!

– В смысле? – не понял Мик.

– Тихо, – оборвал я его.

Не знаю как насчет «ветродуев», но что-то там было, это точно. Я вынул из ножен меч.

– Идем быстрее.

Мы успели сделать всего несколько шагов, как… Откуда-то из леса вылетело копье. Я легко отбил его.

– Вперед!

Только я крикнул, как по лесу тут же раздалось громогласное человеческое:

– Ун’га!!!

Крик появился, казалось, сразу со всех сторон – и какого черта я почувствовал их так поздно?!. В нас летели новые копья. Мы побежали, и тут же Мик чуть не нарвался на очередной снаряд.

– За мной!

Я бежал дальше, стараясь перехватить и те копья, что летели мимо меня. Я заметил приготовившегося к прыжку «змеекота»… Пришлось потратить на него кинжал. Протаранив какие-то кусты – к счастью, «кусачих карманов» там не оказалось, – мы вырвались на относительно пустую площадку.

– Ун’га!!!

Мы вывалились из-за деревьев, и… нам в лицо летела широкая, напрочь переплетенная сеть. Всегда отличный ход. Разрубить сеть на лету и так дело почти нереальное, а уж если меч так себе…

Практически на ходу приседая на колено, я опускаю меч близко к земле и, резко ударив ступнями, одновременно выбрасываю вверх и руку, и все тело.

Толчок с бешеной силой тянет вверх: от малейшего касания со сталью туго сплетенные жгуты лопаются один за другим. Сеть распадается, я взлетаю на два метра выше – и только тогда начинаю падать. Сначала резкое замедление происходящего вокруг, а после возвращение в привычный ритм, – и оба состояния кажутся абсолютно естественными.

Падаю, сразу уворачиваюсь от чего-то, приседаю низко к земле. Пара резких движений: меч идет слева направо, а потом вперед и вверх – две темные фигуры, едва возникнув из тьмы, тут же валятся на землю. Еще один, подобравшись почти в упор, успевает метнуть копье. Отвожу его вбок рукой: деревяшка ломается с глухим треском. Крутанувшись вокруг своей оси и тут же поднявшись на ноги, достаю еще одного. Разворот – и метательный нож ударяет в грудь последнего противника.

– Все живы?

Наверняка кто-то из них еще поблизости. Чувства кричат: «Рано расслабляться»! А вот ощутить опасность точнее не удается…

– Да…

– Да не удивляйся ты, Кесса, я же говорил тебе, что Кай почти такой же крутой, как я…

– Олм, с тобой все в порядке?

Я заметил у него на боку свежий порез. Кровь почти как у человека – густая, липкая, темного цвета, только, кажется, склоняется больше к синему цвету, нежели к красному.

– Все в порядке.

– Что это за… э-э… злобные личности? – Мик нервно оглядывался по сторонам.

– Местное население.

– На игов смахивают.

– Не, те хоть немного были на людей похожи. Эти полные психи…

Я изо всех сил старался почувствовать «волны», разделить «тепло». Кажется, этим туземцам как-то удавалось закрыться. Шаманы?..

Внезапно неясное размытое «тепло», которое я ощущал, разделилось на огоньки. Их было много. Больше полусотни.

– Ун’га!!!

– Бежим! – не объясняя, я сорвался с места. Остальные – следом.

Мы мчались. Олм выбирал путь неплохо, а вот Мик с Кессой, несмотря на факелы в руках, то и дело спотыкались. По сравнению с лесом гуаков, здесь наша скорость заметно снизилась. Хоть и светлее, но едва заметно, а вот земля цепляется за ноги каждым крючком.

– Так не уйти! – Кессе удалось перекричать все остальное.

Я остановился, чтобы поднять на ноги Мика. Все лицо у него было в царапинах.

Кесса права, но… не сражаться же сразу со столькими! Я выдержу какое-то время, но что это даст здесь, посреди леса? Да и остальным не очень поможет…

– Туда! – крикнул я, толкая Мика вперед.

Туземцы подбирались к нам почти со всех сторон, но все же небольшой зазор оставался. Если бы мы свернули немного левее и чуть прибавили в скорости…

Я схватил за руку Мика. Мгновенно сообразив, Олм обхватил за запястье Кессу. Он должен помочь ей не спотыкаться.

– Ун’га!!!

Зов настигал. Кесса, кажется, повредила ногу: Олм почти тащил ее. Пришлось обежать какие-то особенно густые кусты: мы существенно потеряли во времени. Отрыв, если и был, сошел на нет. Крики стали ближе, но копья больше не летели. Живыми хотят взять?..

– Твою ма… – Я-то успел подпрыгнуть на необходимые полметра, а вот Мик влетел в выросшую из тьмы преграду на полном ходу. Я держал его за руку крепко, так что мы пострадали одинаково. Перевернувшись в воздухе, крепко врезались сначала друг в друга, а потом и в землю. Тут же нас нагнали Олм с Кессой. Они тоже упали, но, кажется, мягче. Лес неожиданно кончился: под нами и вокруг была только голая земля.

– Ун’га!!!

Мы постарались тут же вскочить… Не тут-то было. Мика подвела нога. Он вроде бы побежал, но уже метров через двадцать обнялся с землей прочно. Честно, как подобает другу (проклятая доблесть!), я стал взваливать Мика себе на спину…

Неожиданно звуки позади оборвались. Ни криков, ни топота. Мика пришлось уронить. Я развернулся, ожидая какой-нибудь гадости…

– И чего они стоят? – спросила Кесса.

Черный, но все же отличимый на общем фоне ряд вооруженных голых тел замер. Я был уверен: даже на тренировках у Киото мне не удавалось показать подобного недвижения. Текли секунды, минуты… Наконец темная шеренга стала редеть. Поворачиваясь к нам спиной, они уходили по одному, пока перед нами не остался последний. Он смотрел…

– Ун’гха.

Воткнув в землю копье, он резко развернулся, отчего длинные космы взметнулись почти параллельно земле, и скоро скрылся во тьме.

– И почему они остановились? – Кесса не отрываясь смотрела туда, куда ушло племя.

– Черт их знает…

Я поводил головой из стороны в сторону. Если раньше нас окружал лес, густой более или менее, то теперь – только сумрак, на расстоянии в две-три дюжины метров сгущающийся во мрак.

– Хм… Обо что мы запнулись?

Я вернулся немного назад.

– И что это? – Любопытство заставило Мика подняться. Он подошел ко мне, сильно хромая.

– Забор, – пожав плечами, ответил я.

– Низковат.

– Какой есть.

Конечно, это был не забор, скорее – стена. Полметра в высоту и почти столько же в ширину. В длину она могла тянуться на сколько угодно: и правая, и левая стороны тонули в темноте на расстоянии все тех же двадцати-тридцати шагов.

Сначала мне показалось, что черный камень плотной тесьмой увивали неизвестные письмена, но приглядевшись я понял, что это не язык, а мелкий рисунок, нанесенный на темную поверхность без заметного порядка. Стекло с разбитыми о него каплями могло дать примерное представление.

– Может, в этой штуке какое-нибудь колдовство? – предположил Мик.

– Нас-то она пропустила.

– Ну, может, она специально против этих типов тут поставлена. И… э-э… Кай, а ты разве не можешь ее на магию проверить?

– С чего ты взял?

– Ну… ты ведь теперь маг.

– Ничего подобного.

– А что? Круто было бы!

– Круто? Круто я люблю… Ладно, не мешай.

Я посмотрел на стену. Внимательно. Ничего не почувствовал. Да и вообще поблизости – тоже ничего. Ну стена, ну каменная… а дальше-то что? «Тепла» в ней, по сравнению с любым человеком, можно сказать, и не было. Наверное, его было все же больше, чем в обычной скале или в земле у нас под ногами, но вряд ли намного.

Я коснулся камня рукой. На месте прикосновения, испортив рисунок, появился легкий отпечаток. Он был заметен пару секунд, потом исчез, но узор уже был другой. Видимо, стена была чем-то вымазана: на пальце осталось черное пятнышко. Вскоре осыпалось и оно.

– Угрозы не представляет. – Больше я ничего определить не смог.

– Нам лучше не останавливаться надолго, – напомнила Кесса.

Я отвернулся от стены.

– Олм, куда дальше?

Квиит молча указал. И как бы мы без него выбирали направление? Нам предстояло идти вдоль «забора», постепенно сворачивая влево.

– Пойдем метрах в тридцати от стены, – сказал я. – В случае чего – сможем вернуться в лес.

Прошел час. Скорость передвижения резко упала: Мик хромал, Кесса едва переставляла ноги. Я поймал себя на мысли, что не очень-то стараюсь прислушиваться к ощущениям. Хочешь ты этого или нет, но обострение чувств всегда дается через напряжение. Если физические силы на исходе, то и невидящим глазам хочется прикрыть веки. Напади на нас сейчас кто…

В конце концов, мы просто дружно сели на землю. Искать дрова здесь было бессмысленно, – пришлось заставить себя сбегать до леса. Оба раза, когда я ее перепрыгивал, стена никак не реагировала. В рюкзаках еще оставался хороший запас прожаренных ребрышек «ветродуя». Нужно было только их подогреть.

Мы поели горячего. Спать захотелось настолько…

– Посторожу, – сказал я немного недовольно, потому что Мик с Кессой уже отрубились. Даже Олм тоже, хоть и нелюдь, а все туда же.

Положив заплечный мешок себе за спину, я устроился поудобнее. Ни прошло и пары минут, а глаза уже начали закрываться. На этот раз даже с помощью саабат бдеть было непросто. Поизмотала меня эта погоня. Да и вокруг ничего опасного…

– Всем встать! – Меня буквально подбросило в воздух. Без церемоний я схватил за шиворот Мика, потом Кессу. Олму хватило крика.

– Кай, ты охрене… – Он умолк.

Нужно было только открыть глаза. Что-то невероятное случилось с небом. Застывшее, черно-серое и такое далекое в какой-то момент ярко вспыхнуло и спустя секунду, резко приблизившись, из темного стало красным. Будто кто-то перевернул гигантский светильник, оказавшийся с другой стороны совсем иного цвета.

Впервые за долгие дни я смог видеть.

Слева – лес, строго огибающий черную стенку. Он заворачивал мне за спину далеко позади и так же плавно уходил в сторону в километрах впереди нас. Все: стена, земля, лес, и даже тьма в своей глубине, было покрыто красным светом нового неба.

Справа – огромный конус горы. И залитая тысячью темно-багровых отблесков полукилометровая громада шевелилась…

Я замер, и спустя секунду мне стало понятно, что шевелилась не сама гора, а сотни и тысячи существ, укрывающих ее колючим одеялом. Теперь ясно чего боялись туземцы.

Внезапно вернулся звук.

– Черт! – От нестерпимого треска заболели уши. Как по команде, Мик с Кессой дружно прижали ладони к голове.

В первый раз за семь дней происходящее показалось мне совершенно нереальным. Это была не гора, не гигантский земляной холм и даже не вулкан, а МУРАВЕЙНИК. Высотой в полкилометра. Естественно, все вокруг кишело МУРАВЬЯМИ. Если вспомнить, что пара обычных насекомых могла нести на спинах гусеницу, то пара этих спокойно оторвала бы от земли дом. Каждый муравей был размером с крупного пса.

Почему они раньше не напали? Сколько времени мы двигались в тени муравейника? Мы-то не могли видеть их во тьме, а вот они нас… К черту! Главное, что теперь увидели. Огромные жвала щелкали уже в сотне метров от нас, когда мы наконец сорвались с места.

Олм успел выпустить стрелу: мгновение – и стальной наконечник бессильно отскочил от черного панциря. Спустя секунду усталость осталась далеко позади. И даже некого было подталкивать в спину. Мик забыл про свою хромоту и тут же чуть не поплатился за это. К счастью, его вовремя подхватили Олм с Кессой.

Мы бежали, рвались вперед изо всех сил, и, несмотря на это, нас настигали. Чудовища с поразительно скоростью перебирали тонкими лапками-кольями. В честном бою у нас против них ни шанса: слишком их много.

Намеренно я чуть отстал от остальных. Одна из тварей была всего в паре метров от меня. Приблизившись, я ударил. В ответ хитин брызнул искрами, на черном панцире появилась белая полоса, муравья отбросило назад. Он упал… и поднялся, мгновенно возвращая прежнюю скорость. К тому моменту его успели обогнать много других.

Вкинув меч в ножны, я сосредоточился на беге. Надо было помочь Мику. Единственный шанс на спасение заключался в движении…

– Кай, впереди! – Услышав крик Кессы, я перестал заглядывать себе за спину.

Нас окружали. Это был конец. Я не переставал чувствовать саабат – силу своего тела и духа. Я еще мог попытаться спасти себя, возможно, еще кого-то одного, – но не всех. Не всех… Что же делать?

– Кай, да колдани ты уже что-нибудь!

Колдануть? Энергия бурлила внутри. Стало почти смешно: как я мог забыть? Ведь я теперь не только крутой, но и крутой маг…

Я прыгнул вперед. Ладони окутал черный огонь. Сложно было представить, как он сочетался по форме с моим энергетическим кругом, но это было именно то заклинание. Протянув руки вперед, я отпустил пламя. Муравьев разметало. Один из тех, что бежал сбоку, каким-то образом умудрился прыгнуть. Я испугался, что он успеет коснуться Кессы, и резко дернул рукой. Его разломало черным брызгами.

Это был почти полет, но я наконец приземлился. Путь был свободен. Вперед!

– Быстрее! – Я постарался подогнать остальных. Несмотря на все усилия, земля все еще кишела тварями. Большая часть из тех, кого коснулось пламя, уже оправилась и стремилась к нам.

Впереди показались какие-то скалы. Невысокие, но если нам не удастся забраться мгновенно, муравьев они не удержат…

– Когда добежим, оставите Мика мне!

Мы уже мчались по твердому. Начался пологий подъем. Десять-пятнадцать метров – и нам придется взбираться вверх…

И тут свет померк. В прямом смысле слова. Красное небо сверкнуло – и уже через секунду вернулось темно-серое. И вновь стало невообразимо далеким.

Не знаю, отпустили ли Кесса с Олмом Мика или нет, но лично мои глаза, хоть и неплохо обычно видевшие в темноте, сразу к ней привыкнуть не смогли. Я пробежал еще немного, потом ударился обо что-то и стал падать… Киото такого расслабления не одобрил бы, но слишком уж все произошло неожиданно. Я упал. Не рискуя вскакивать, я решил сначала перевернуться на спину. Черное пламя вновь окутало руку…

Муравьи больше не преследовали. Клекот с силой давил на уши, но они не могли преодолеть барьера. От облегчения я рассмеялся. Мы вновь споткнулись о стену, и она опять спасла нас.

– Кай, у тебя истерика? Помнится, ты с пониманием относился к дружеским пощечинам…

– Пошел ты…

– Ну, а теперь почему нас не сожрали? – От всего пережитого Кесса выглядела немного сумасшедшей. Впрочем, ее это не портило.

– Стена – это барьер. Судя по всему, от этих муравьев. Чтобы они вообще все тут не уничтожили.

– А едят-то они что?

– Черт его знает, – пожал я плечами, – землю, камни, друг друга….

Ну а что? Экономика должна быть экономной. Это мне еще Ирвин рассказывал.

Глава 5

1115 г. Черная Земля.

15 день 4-го месяца.

Черный огонь

Прошло еще девять или десять дней. Местность поменялась опять: мы видели третье лицо Черной Земли. Пустое черное пространство и… ДЕРЕВЬЯ. С тех пор как мы вышли из леса, нам встретилось всего шесть или семь штук, но каких! Одинокие исполины – вымороженные дубы. Хотя… возможно, они назывались как-то по-другому.

Массивный серый ствол на высоте шести метров переходил в десятки и сотни скрученных изогнутых отростков-веток. Снизу переплетение выглядело невероятным темным клубком. Черный солнечный шар на каменном постаменте, где вместо языков пламени – темные полосы, ветки.

Еще начались скалы. Вертикальных стен нам не встречалось, но и пологие колючие горки замедляли движение. Приходилось карабкаться. Скалы росли из камня островками: зачастую их можно было обойти, но так везло редко.

У нас не стало факелов: на попытки что-нибудь от них отломить или отрубить ДЕРЕВЬЯ не реагировали. Зато ничто не препятствовало темно-серому свету далекого неба: почти не возникало теней. Мы могли видеть на тридцать пять метров.

Изменилось и еще кое-что. Простор на смену мелким, хитрым и ядовитым созданиям принес больших, тупых и… по большому счету, не имело значения, насколько они были ядовиты.

…– Рано или поздно он устанет. – Кесса держалась за ветку обеими руками.

– Уже час прошел, – заметил я.

– И чего ему от нас надо? – Голос Мика звучал немного обижено.

Мы сидели на дереве. Ствол трехметровой толщины торчал прямо из камня и, к огромному нашему удовлетворению, совсем не качался, хотя обычный дуб на его месте…

– Твою ма… – Нас тряхнуло особенно сильно. Мик соскользнул на несколько сантиметров, но все же сумел удержаться. Что интересно, ни само дерево, ни камень под ним, как мне казалось, от ударов не колыхались, тем не менее, с каждой попыткой нас подбрасывало сильнее. Я сделал вывод, что трясся весь полуостров.

– Крепче держись.

«Прыгающий носорог» – название придумала Кесса – брал новый разбег. ДЕРЕВО росло на некрутом склоне, утыканном мощными каменными буграми. Могло показаться, что места для разгона тут нет, но только не для «носорога».

Стальные когти царапнули землю, взметнулась каменная пыль, из отверстий под матово-бледным рогом вырвался темный пар. Существо сделало несколько коротких прямых скачков, выбив десяток глубоких колдобин, – и только тогда прыгнуло по-настоящему. Четыре метра полета – и «носорог» отталкивается от первой глыбы. Каменная горка разлетается в крошку, но длится уже второй прыжок. На этот раз в семь метров. Третьим движением «носорог» оттолкнулся на десять метров, четвертым – на двенадцать, пятым – всего на четыре…

Кессу сумел удержать Олм: его ноги сцепились с веткой почти монолитно, а вот мы с Миком полетели назад. Падать с высоты восьми метров было бы больно, но так далеко мы не улетели. Одна из веток поймала сначала меня – я врезался в нее спиной, – а потом и Мика – он упал на меня. Любви к нему это не прибавило, но сталкивать его вниз я все же не стал. Наоборот…

– Идиот, не за волосы же!

Нет, он еще недоволен!

Когда мы вернулись на прежнее место, «носорог» уже готовился к новому удару. Как и бессчетное количество раз до этого, бронированному созданию столкновение прыти не убавило. Скорее уж наоборот: с каждым ударом атаки становились акцентированее. Двух-, а может быть, и трех– или четырехтонное тело врезалось в монолитный ствол, отлетало от него на одну или две дюжины метров и спустя всего пару секунд, требующихся, чтобы дважды мотнуть тяжелой башкой, возвращалось в исходную позицию. В итоге, как бы это ни было несправедливо, головы болели у нас, а не у него.

– Кай, может, еще раз колдануть?

В первый раз я попытался сразу после того, как мы оказались на дереве, и о правое веко «носорога» разбились одна за другой три стрелы Олма. Я бросил в чудище черный шар. Темное пламя рассыпалось по черно-коричневой броне. Оно трещало, пока в бессилии не отпустило. Первой мыслью было сразу же попробовать что-нибудь помощнее – вроде того, что помогло нам спастись от муравьев, но, подумав, я решил не спешить.

Я стал помаленьку разбираться в том, что это все такое – энергия, Сила, Искусство. Не в терминах, конечно, а в самой сути. Это было похоже на келото, что помогало. Хотя и отличий оказалось немало.

Очень сложно выразить в словах то, что только чувствуешь. Не объяснить, какое это чудо – еда тому, кто никогда ничего не пробовал. Тут необходим собственный опыт.

«Впитать энергию», «сформировать заклинание» – нет слов для описания подобных вещей. Лично мне казалось, что самое простое объяснение: магия – это когда в голове появляется что-то вроде полупрозрачной стеночки, и у человека становится две памяти. В одной – все то, что и обычно: мысли, воспоминания. В другой – мое заклинание: энергетический круг. Смысл в том, что и первая, и вторая память постоянно со тобой. В этом заключалось и отличие магии от келото, и их похожесть. С одной стороны, я постоянно чувствую их, с другой, келото и саабат – это почти всегда инстинкт, а в магии важен интеллект и важна фантазия. Ну, и, конечно, ни там и ни там невозможно обойтись без терпения. Если Черта был прав насчет того, что у каждого мага подход индивидуален, – таким был мой способ.

«Колдануть еще разок» я, конечно, мог, но что делать, если нам встретится еще один такой же, а я уже весь истрачусь на первого? Определить усталость в келото было легче легкого: в какой-то момент ты просто теряешь возможность двигаться. В Искусстве это правило действовало так же: энергия едина, нельзя сначала махать до одурения мечом, а потом, когда устанешь, взять и переключиться на магию. Усталость заставляет забывать о той «второй» памяти, в которой хранится заклинание. Чем больше истощение, тем сложнее добиться нужного уровня сосредоточения.

– Нет. Нужно что-то придумать такое…

– Что?..

– Что-то.

– Понятно.

– Может, заманить его куда-нибудь? – Вмешалась Кесса. – Когда он разгонится, то мгновенно остановиться точно не сможет.

– Куда? Кроме этих скал не видно ничего…

– Держись!

Нас опять тряхнуло, но в этот раз никто не сорвался. «Носорог» попал по дереву вскользь. Мощное тело завертело волчком и унесло куда-то в темноту. Не было сомнений: он скоро вернется.

– Заманить – это, наверное, наш лучший шанс, – сказал я. – Надо посмотреть, что там наверху. Отскочить, в случае чего, успею…

– Да, я думаю, что скорей всего успеешь… – Мик сделал участливое лицо. Если бы он мне еще удачи пожелал, я бы на него точно обиделся.

Спрыгнув, я первым делом подпрыгнул. Каким-то образом сумев меня заметить, «носорог» сократил длину разбега втрое. Приземлившись, я кинулся вслед чудовищу: лучше было не давать ему разогнаться.

Едва перестав кувыркаться, мощное тело бросилось ко мне. Я увернулся во второй раз. Проскальзывая под серой тушей, я ощутил на себе мощную волну жара. Внутри него что-то кипело.

Я ринулся вверх по склону. Если бы гора была достаточно высокой и крутой с другой стороны, скинуть «носорога» вниз было бы отличным решением.

Я двигался очень быстро, почти на пределе возможностей, но скоро почувствовал, что меня настигают. Пришлось прыгнуть: тяжелая тень ухнула в сторону, но я слишком неудачно оттолкнулся. Сердце ушло в пятки, когда я понял, что не вижу, куда приземляюсь. В сумраке, и на такой скорости, глаза почти полностью отказывались служить. Как бы мне самого себя с горы не сбросить… Пронесло!

Скала встретила меня – не слишком дружелюбно, но все лучше, чем скатиться кубарем с километровой горки. Куда же я попал? Зрение отказало: неужели небо совсем перестало светить? Постарался напрячь ощущения, но это не помогло: «тепла» вокруг было чрезвычайно мало. Пещера? Вроде похоже – темнота и ветер в спину. Вдруг я почувствовал новую угрозу – впереди себя. Метрах в двадцати сформировался яркий огонек «тепла» – что-то живое. Хозяин пещеры?

Не успел я оценить степень опасности, как ощущения кольнули сразу и спереди, и сзади. Кто-то перекрыл вход – «носорог» или нет, но я оказался окружен. Размышлять было некогда: я бросился вверх и спустя долю секунды врезался в потолок.

Подо мной раздался ГРОХОТ. Спустя мгновение звук отнесло куда-то в глубь пещеры. На этот раз по ушам ударило даже сильнее. Гром метался меж камней не меньше минуты. Потом все стихло.

Наконец я смог упасть на пол. Именно упасть, а не спрыгнуть: держаться за потолок – не то, что легко дается.

В конце концов я поднялся. Прислушался. Тихо…

– Чучело, ты живое? – осторожно позвал я в темноту. Учитывая, что и снаружи от света в глазах совсем не рябило, здесь мрак был кромешным.

Я подождал – ответа не последовало. Осторожно ступая, я продвинулся в глубь пещеры метров на тридцать. Ветер, дувший в спину, в этом месте круто сворачивал вниз – впрочем, я и сам ощущал, что дальше идти не стоит.

Остановившись, я стал рыться в карманах. В конце концов отыскался лот, и я бросил его вперед. Разумеется, как монета стукнулась о дно, я не расслышал. И очень этому обрадовался.

Спустя час.

– Давай еще грибов.

– Куда? И так голова уже кружится.

– Не нравится – не нюхай, – возразил Кессе Мик.

– Да ладно тебе, Кесса. – Я был согласен с Миком. – Сейчас покоптим немного – за милый мой пойдет.

– Оно выглядит неестественно, – сказала девушка, – пенится, пузырится…

– Зато пахнет как!

Мик был прав. Несмотря на внешний вид полужидкой блевотины, пахли грибы просто отлично. Я имею в виду те грибы, что кипели в котелке, а не те, которыми топили костер. Вторые, хоть и грели прилично, зато дымили безжалостно. И те, и те росли на стенах пещеры, в которой мы решили заночевать. Одни были зеленого цвета, а вторые… тоже зеленого, только выглядели менее съедобными. В общем, здесь было почти уютно.

– Вкусно… – Мик заманивающе посмотрел на Кессу.

– Ну, и пожалуйста. – Когда Кесса достала из своей сумки увесистый кусок приготовленного мяса «крупноротого лягуха», которого мы несколько дней назад всем отрядом кромсали в течение нескольких часов, я думаю, на нее обиделся даже Олм.

Все спали. Я, конечно, сторожил. Впрочем, я и не жаловался… ну, почти. Я имею в виду – это ведь не считается, если ты жалуешься у себя в голове?

– Черта? – Впервые за последнее время место ночевки было достаточно надежным, чтобы попробовать пообщаться с тетрадкой. – Черта?

Кое о чем я хотел его спросить. Мне выпала спокойная минутка, и голова тотчас же заполнилась мыслями. На самом деле это было одно из моих самых любимых занятий: думать – не обязательно о чем-нибудь полезном и умном, скорее, мне просто нравился процесс. Он стоял на почетном втором месте.

– Черта?

Э-э… может, его вконец вырубило, пока я с ним не разговаривал?.. О! Я неожиданно вспомнил кое о чем. Взяв тетрадку за краешек, другим углом я ткнул ее в еще тлеющие угли.

– Черта?

«Я не слышу…»

– А что ж откликаешься тогда?

«Не помню…»

– Ну-у, – протянул я, – опять завел. Давай уже без этих твоих провалов, ладно? Скажи-ка мне лучше: вот ты привидение древнее, а про келото знаешь. Оно, конечно, тоже не вчера появилось, но все же: тебе про него откуда известно? Может, ты что-нибудь про этого… э-э… Оттори Бей Зина знаешь?

«Нет, имя не известно. Келото – гизкское слово. Означает переход из менее естественного состояния в более естественное состояние. Теперь мы можем общаться мысленно, тебе не обязательно говорить. Попробуй позвать меня мысленно».

И он замолчал.

– Чего?!

Признаюсь, я втупил. У тетрадки раздвоение личности? Или вообще там внутри не один призрак маринуется?

– Черта? – позвал я.

Ответа не было.

– Черта! – я попробовал требовательнее. Итог тот же.

Общаться мысленно? И зачем? Это привидение начало меня раздражать.

– Черта? – все же решил я попробовать. Произнося имя, я одновременно старался про него еще и думать.

Прошло около минуты. Эффект – нулевой.

«Черта?»

Я думал об имени. Почему-то помогало не слишком.

«Черта? Черта? Черта? Черта?! Черта! Черта!!!»

«Кажется… кажется, туман был синим. Или оранжевым? Э-э… как-то сложно определить. Хотя, скорей всего, он был все же красным… или зеленым? Я бросил попытки. Да и туман теперь казался чем-то другим. Облаками. Стены, пол, потолок – и все из облаков. Только все какое-то непонятное. Хм, интересно, а какое все-таки?

– Здравствуй, Кай.

Этот голос, точнее, ощущение от него – уже давно было мне знакомо, потому я совсем не удивился.

– Привет. Мы что, у меня в голове? – спросил я. Мысли путались, но теперь, услышав себя, я вспомнил, что на самом деле сижу сейчас в какой-то пещере посреди Черной Земли, а тетрадка обещала научиться общаться со мною мысленно.

– Не совсем.

Мои мысли оформились, и я ощутил себя почти так, как обычно. Разве что мешала неестественная довольно неприятная легкость, поселившаяся в теле… Как будто не совсем могу им управлять, больше не ощущаю его тяжести… Едва я стал об этом думать, легкость тут же исчезла. Я ощутил себя. Поднял к лицу руку: она была такой, как и всегда. Взъерошил себе волосы.

– Я ждал тебя.

Полностью успокоившись, я перевел взгляд на Черту. Он был похож на накха. Сильно. Черты лица практически один в один, рост, волосы, одежда. Отличие было только одно: если лицо и кисти тех двух накхов, которых я видел, были хоть и покрыты черными полосами, но на них присутствовал и белый… точнее, бледный цвет. Лицо и руки Черты были черны абсолютно. И не потому что он колдовал: я чувствовал, что сейчас этого не было. Такой цвет кожи был естественен для него. Не просто черный, а – печная сажа в темной комнате.

– Долго?

– А какой сейчас год?

– Тысяча сто пятнадцатый, – ответил я. Спустя секунду или около того – время ощущалось не слишком хорошо, – добавил: – Со дня образования государства Термилион.

Черта замер, но только на мгновение.

– Должно быть, несколько тысяч лет прошло.

– Долго, – оценил я. Не повезло мужику. Как он не свихнулся? Хотя… а кто, собственно, сказал, что этого не произошло? – А чего сразу к себе в гости не пригласил?

– Ты должен был привыкнуть к капитрену.

– К чему?

– К капитрену. Тетради.

Оно еще и называется как-то? Я задумался и… У меня явно был удачный день. Второй раз за короткое время в голову пришла умная мысль. Черта сидел в этом ка… пи… э-э… тетради, в общем, тысячи лет. Несмотря на это, мы с ним разговариваем, хотя языки у нас абсолютно точно должны быть разными. Раньше я думал, что он все через мою голову понимает, но теперь кажется, что так у него не могло получиться.

Он все время был в тетради и посылал мне свои мысли, а я ему свои. Но ведь как-то мы друг друга понимали! Только я хотел сказать, как Черта меня опередил:

– Я долго ждал этого момента, очень долго. С тех самых пор, как мне пришлось прятаться. Признаюсь, я был не очень рад, когда сумел понять, куда ты направляешься, но теперь это уже не имеет значения…

– Выходит, ты сам залез в эту штуку…

– Не «штуку»… – В его голосе отметилось недовольство: не понравилось ему, что его перебили. – Капитрен – неизменение. Он помог мне сохранить себя.

– И зачем это было нужно – прятаться? – Облака у меня под ногами твердели: так о них было удобней опираться. Цвета там, куда ложился мой взгляд, становились чуть более постоянными и почти не смущали глаз.

– Я последнее, что осталось от моего народа. Ауреи, гизки, накхи с согами, нократос и мы – алви. Наша война… Казалось, что на этом… на этом все закончится… изменится… что уж теперь-то места хватит всем… Все смогли бы привыкнуть! Она вспыхнула с новой силой…

Я понял, что Черта все же сошел с ума.

– И я выжил!

– Ты – призрак, – напомнил я.

– Не бывает привидений, – вернулся он к уверенному тону. – Жизнь либо есть, либо ее нет. Не бывает промежуточных состояний. Я жив.

Если сначала расстояние между нами, хотя я и не мог определить его сколько-нибудь точно, не казалось мне ни большим, ни маленьким, – в этот момент я понял, что Черта немного ко мне приблизился.

– Ты – тетрадка. – Раньше мне было его немного жалко, теперь нет.

– Я внутри тетрадки. – Мне показалось, что он усмехнулся голосом. – Как и ты.

– Ну и что?

Нет, я, разумеется, понял, к чему он клонит. Фантазия у меня богатая… Типа, он надеется завладеть моим телом, а меня либо здесь оставить, либо вообще в расход. План, конечно, отличный, но как он надеется это осуществить? Я имею в виду – это ведь мое тело.

– Ничего. – Линия рта алви немного сморщилась – видимо, он так улыбался. – Я даже немного благодарен тебе. Это была большая удача, что рядом с капитреном очутился кто-то. Я сильно постарался, чтобы никто не смог меня найти, и когда время пришло, долгое время рядом не оказывалось никого подходящего. Твои родители маги? В каком поколении? Твоя кровь смешана? В роду были метаморфы? Сколько тебе лет? Ты подвергался перестроению? На тебя влияли мощные эманации? Или техники Зекуба?..

– А я не буду отвечать, – перебил я его.

– Как хочешь, – без паузы ответил он. Черные глаза впились в меня. Я понял, что этот алви все же не родственник накхам: взгляд был совсем другим. Алви был больше похож на человека своим внутренним содержанием. Даже черный блеск, покрывающий его кожу, казался чем-то естественным для него, а не проявлением магии. – В общем, это не так уж и важно. Ты готов?

– К чему?

На самом деле я был готов, но не признаваться же.

– Поймешь.

Он резко оказался рядом и положил руку мне на плечо. Алви хотел создать впечатление, что выше меня, но мы были примерно одного роста.

Я почувствовал холод прикосновения, потом его огонь, наконец я перестал его ощущать.

– Не получается? – насмешливо я посмотрел на него.

Его губы двинулись, но слов не было слышно. Я сжал его запястье. Вокруг опять начали меняться цвета, и теперь уже алви менялся вместе с ними. Очертания черного тела становились размыты. Моя рука вспыхнула черным огнем. Алви каким-то образом сумел вырвать ладонь, но для него уже все было кончено. Его рука, туловище, голова и все тело обуяло черное пламя. Вскоре его поглотили разноцветные облака.

Я почувствовал, что остался один. Все менялось, но только не пол у меня под ногами, который стал совсем твердым, и я сам. Я поднял руку к глазам: она все еще была покрыта огнем.

Как же мне выбраться? – эта мысль посетила меня на мгновение, но тут же пропала. Гораздо больше меня занимало черное пламя на коже. Горела уже вся рука. Я соединил на мгновение ладони: огонь тут же перекинулся. Всего несколько секунд назад я видел, как черные языки пожрали призрака, но, тем не менее, совсем не опасался.

Прошло немного времени, когда уже весь я стал состоять из черного пламени. Мне захотелось передвинуться чуть вперед, и это произошло быстрее, чем за одно мгновение. Захотелось улыбнуться, и вместе со мной радовалось пламя. Оно росло и искрилось, я делал то же.

Я рос. Мне стало тесно, когда мои язычки коснулись изменяющихся с невероятной скоростью облаков, но стеснение прошло очень быстро. Огонь захватил все окружающее, и теперь это тоже был я. Я переливался, искрился, кипел. От удовольствия я прикрыл глаза…»

Я очнулся. Черный пепел от сгоревшей тетради сыпался у меня между пальцами. В пещере все еще пахло горелыми грибами. Я слышал дыхание – Олма, Мика, Кессы, свое.

Глава 6

1115 г. Черная Земля.

16 день 4-го месяца.

Река и мост

– Мик, да не тормози ты! – Кесса шла по нашим следам. Выбравшись из пещеры, мы влезли на гору и стали спускаться с другой стороны. Склон был не очень крутой, но не сказать, что навернуться с него было бы таким уж сложным делом. Сумрак сгустился. Теперь мы видели только на десять, максимум – пятнадцать метров.

– Ага, а пока меня будут переваривать, вы беспрепятственно дальше пройдете?

– Родина тебя не забудет.

Ожидая нападения очередного чудища, мы спускались медленно. Переходили от одной каменной глыбы к другой. Звук шагов уносило куда-то вперед.

– Река, – произнес Олм вскоре после того, как склон закончился.

Разглядеть я не мог, но сразу ощутил впереди открытое пространство: в лицо дул ветер.

– Вплавь? – Мик остановился рядом со мной.

– Лодку из чего делать?

– Олм, ты что-нибудь видишь? – спросила Кесса.

– Только берег, – ответил квиит.

Захотелось подойти к воде, попробовать ее на ощупь, как обычно делаешь, оказываясь у большой воды, но этот порыв я подавил. Все-таки не берег Зеленого.

Попытаться обойти реку? Это ведь не лужа…

– Что делать будем? – Вопрос повис в воздухе.

Мы не двигались какое-то время, и тут… это произошло во второй раз.

Яркая, лишающая на мгновение зрения вспышка – и небо, приближаясь, наливается красным: ярче, сильнее, чем в первый раз. Вслед за ним багровыми отблесками расцветает все вокруг. Я подумал, что тут же кто-нибудь нападет, но этого не случилось.

Гора за нашими спинами покрылась множеством теней и осталась темной. Река впереди, напротив, открылась перед нами во всю ширину. Красная вода, тяжелая настолько, что волны лишь едва-едва поднимались над зеркалом, двигалась медленно. Безмолвная, тихая необыкновенно плоская гладь, не прозрачная ни на сантиметр. Окаменевшая вечность перед глазами.

Дальний берег был темно-красным пятном. Не меньше нескольких километров расстояния.

– Кай, смотри! – Мик первым перестал пялиться прямо перед собой. Я проследил за его взглядом.

В километре справа я увидел то, что нам было нужно. Переход. Можно было подумать, что река обрывается там, но скорее вода просто на время уходила под камень. Русло даже не думало сужаться или уходить в сторону.

– Пойдемте.

Вскоре мы вышли к мосту. Справа и слева лежало спящее море, прямо перед нами были триста метров серого камня, неестественного в окружении всего черно-красного.

– Как странно…

Небо вспыхнуло и ко всему вернулись прежние цвет и высота. Как и в прошлый раз необычное явление продлилось недолго. Река, берег и мы сами вновь погрузились в сумрак, но только не МОСТ. Переход жил своей, особенной жизнью… или был мертв особенной смертью.

– Пойдем, – сказал я, делая первый шаг.

И чуть не поскользнулся. Камень был покрыт пылью, серая поверхность под ней оказалась совершенно гладкой.

Мы шли, оставляя следы, слушали свое дыхание. Нужно было пройти всего три километра. Мимо нескольких десятков вертикальных скал. Серых кольев в пять, десять, пятнадцать метров высотой. Нам даже не нужно было заходить в их тень – просто пройти мимо… Впрочем, у них и не было теней.

Позади была четверть пути. Нам преградила путь самая большая из скал. Искореженный больше, чем все остальные, пятнадцатиметровый конус. Простой серый камень. Тяжелый… Нужно было просто обойти его. И зачем я посмотрел вверх?

Это оказалась не совсем гора.

На нас смотрело два невероятно огромных черных глаза.

Да…

Нет…

Да…

Нет…

Не имеет значения.

Почему?..

ОНИ не хотят.

Чего?..

ОНИ ничего не хотят.

Почему?..

ИХ нет больше.

Невозможно…

ИХ нет.

ОНИ бессмертны…

ИХ нет.

Нет здесь?..

Нет здесь.

Где ОНИ?..

Мертвы.

ОНИ бессмертны…

ОНИ бессмертны. ОНИ мертвы. ОНИ ушли.

Куда?..

Обратно.

Невозможно…

Невозможно. ОНИ ушли.

ИХ воля…

Да.

Как долго…

Да.

Да…

Мне больно…

Нет.

Я голоден…

Нет.

Я мертв…

Нет.

Я жив…

Нет.

Где я?..

Ты здесь.

Я здесь…

Кто я?..

Слуга.

Я помню…

Ты помнишь приказ.

Жизнь!

Ты должен.

Я должен…

Убить их.

Убить…

Да.

Да… Нет! Это ОН!

Это не ОН.

Это ОН! ОН!!!

Нет.

Нет?..

Нет.

Я должен…

Нет.

Почему?..

Он… похож.

Я почувствовал, что Кесса попятилась.

– Не двигаться…

Мне было страшно. Впервые в жизни мне было страшно до оцепенения. Впервые я чувствовал страх, совершенно его не осознавая.

Каменный пик в полсотне метров впереди разделился на две части: мертвый камень – обычную скалу и камень живой – невероятное создание. Шестью исполинскими руками и длинным, дважды обернувшим подножие хвостом существо, какого я прежде и представить себе не мог, обнимало гору.

Очень хотелось, чтобы существо с телом пятнадцатиметрового скорпиона, без ног, с шестью руками – любой из которых хватило бы, чтобы перекрыть небольшую реку, – шестью громадными ладонями и ГОЛОВОЙ оказалось простой иллюзией, но это была глупая надежда.

Огромный круглый каменный череп подался вперед, присматриваясь. Кажется, у него на лбу был вырезан какой-то знак – нечто вроде креста, но гораздо больше внимания привлекал взгляд. Два нереальных круглых… не глаза, а круглых отверстия в тверди… остановились на нас.

Судя по всему, существо проявляло к нам интерес. Хорошо ли это? Отчего-то мне так не казалось…

За спиной оглушительно грохнуло. Я обернулся чисто инстинктивно: уже просто не могло быть ничего опаснее. Это был «носорог». Возможно, тот же самый, быть может, другой. Выпустив из отверстий у рога струю темного пара, он бросился к нам. Расстояние все еще было велико, но скорость… Оттеснив остальных в стороны, я сделал пару шагов вперед, на этот раз дав себе обещание не жалеть сил. С «носорогом» я справиться мог.

Я поднял руки к груди: мне нужна была секунда, чтобы вложить больше силы…

Нас чуть не снесло потоком воздуха. Что-то огромное пронеслось сверху, подняв целое поле пыли. Огромная размытая серая тень у меня над головой – все, что я успел заметить. Показалось, что она исчезла, но всего через мгновение опять стала видна… двумястами метров дальше. Поднявшись во весь свой невероятный рост, существо замерло на мгновение. Хвост и две пары рук, тонувшие в клубах пыли, судя по всему, служили опорой, верхние руки замерли в ожидании.

В эту секунду в пыль влетел «носорог». Каменный великан, напротив, ожил каждым своим кусочком: пыль поднялась выше, скрыв от глаз все кроме головы. Рот открылся, обнажая два ряда квадратных зубов, и вынырнувшего из серой дымки «носорога» скрутила мощная кисть. В следующее мгновение стальное «носорожье» тулово разорвало надвое. Оба куска взлетели высоко в небо, тут же пропав из видимости.

Существо исчезло в тот же момент. Мик с Кессой закашлялись. Когда пыль рассеялась, оно занимало свое прежнее место. Хвост, шесть ладоней, голова: исполинское тело опять обнимало гору.

Я не помню, как мы прошли мимо. В какой-то момент мост просто закончился. Существо на нас не напало.

Берега оказались похожи друг на друга: и там, и там вода упиралась в пологий горный хребет. Только на этой стороне мост соединялся не с колючей скалой, а с самой настоящей дорогой. Триста метров ширины и высокий каменный вал по обоим краям: путь уходил вверх.

Стоило нам сойти с моста, как видимость резко ухудшилась. Было хорошо, что мы могли видеть друг друга. Небо… мне почудилось, оно стало еще дальше.

– Кай…

– Идем.

Я пока не был готов это обсуждать.

Глава 7

1115 г. Черная Земля.

16 день 4-го месяца.

Сновидения

Алиса медленно сходила с ума. Не отпускающая ни на секунду тревога ела изнутри, наполняя сознание холодным туманом. Мысли не задерживались. Только истязающее давящее на сердце чувство. Ее усыпляло. Казалось, все силы мира не заставят пошевелить рукой.

Дверь открылась, как всегда, бесшумно: Алиса ощутила дуновение ветерка. Она чувствовала, что засыпает…

– Леди Верия.

Вздрогнув, Алиса села на мягкой кровати. Это был накх. Впервые с тех пор, как она проснулась в полутемной комнате. Кровать, стол, ковры, какие-то картины, два десятка книг – кажется, на термилионе, – стоявшие на полке, камин, гладкие каменные стены без окон.

Его глаза, черные и неподвижные, не были наполнены мраком. По крайней мере, сейчас. Тянущиеся по лицу темные полосы выглядели по-другому. Алиса поняла: это не тот «черный». Не тот, который похитил ее и убил… убил ее друзей.

– Кочиски сообщили, что последние два дня вы почти ничего не ели.

Он говорил низко, голос едва-едва дребезжал.

– Кочиски? – сумела переспросить Алиса.

– Они приносили вам пищу, – пояснил накх.

Алиса вспомнила посещавших комнату существ. Карлики ростом не больше метра, закутанные в темную ткань. Были видны только пальцы – коричневые неострые коготки, гладкая шерстка. Они всегда приходили по несколько. Поддерживали огонь, приносили еду и воду. Чтобы поставить посуду на стол, им приходилось помогать друг другу, поддерживая и подсаживая.

– Почему вы не едите? – спросил он после паузы.

– Не хочется.

– Вам не подходит эта пища? Скажите, какая нужна? Ее принесут.

– Еда тут ни при чем. Я просто не хочу…

– Вы должны есть.

Сказано было не громко, но, кажется, чуть быстрее – резче.

– Зачем? Вы все равно меня убьете. – Алиса выкрикнула бы это, но сил не было. Она чувствовала себя тяжело больной.

– Почему вы так решили?

Вопрос поставил Алису в тупик. Потом она взяла себя в руки и разозлилась:

– Потому что вы уже убили кое-кого! Потому что вы посылали за мной тех тварей! Это будет похоже на вас!

Алиса ни на что не надеялась. И этот накх не выглядел грозным – на него можно было кричать.

– И для согов, и для Сына Ночи, отправившегося за вами, не было целью – убить кого-либо. Мы не желаем зла людям, – произнес он.

– Но убиваете их.

Алисе не хотелось спорить. Это было глупо и неестественно. Голос, звучащий без интонации, заставлял ее думать, что она разговаривает с чем-то неживым. Он назвал тех чудовищ «согами». Едва отпустившая апатия вновь стала накрывать ее.

– Мы не желаем зла людям, – повторил «черный». – Мы не испытываем к вашей расе милосердия. Мы выполняем то, что было предначертано. Это никак не касается людей или других разумных. Наш путь – это только путь Народа Ночи. Больше ничей.

– Тогда что же делаю здесь я?

– Вам предначертано стать частью Возвращения.

– Куда?

– В наш мир.

– И зачем было тут появляться, если вы все равно хотите уйти?

– Так случилось. Так было суждено.

– Значит… вы все-таки меня убьете.

Болела голова, глаза слезились. Черная фигура перед нею стала пятном.

– Почему вы так решили?

– Ваше Возвращение. Оно ведь убьет меня, так?

Мысль о собственной смерти больше не пугала. «Вы убьете меня» прозвучало искусственно.

– Нам не нужна ваша смерть. Только ваша память.

– Память? – Алиса не поняла. – При чем тут память? Я ничего подобного не помню. Я и не была нигде, кроме нашего поместья…

– Я говорю не о памяти, а о памяти. Нам нет дела до ваших воспоминаний. Суть в том, что помнят сущность и кровь. Они ничего не забывают, сохраняя в себе истории целых цивилизаций.

Алиса не поняла, что он имел в виду. В голове отложилось только – «сущность и кровь». Ее все-таки убьют…

– Почему именно я? Людей ведь много. Взяли бы какого-нибудь пирата…

– Нам нужны вы. Людей действительно крайне много, но вы единственная, кто, помимо того что человек, еще и метаморф.

Алиса опять не поняла.

– Я?.. Метаморф?.. Что это?..

– Ваша кровь очень изменчива. В ней должно содержаться много памяти. Того, что мы ищем.

– Но… Почему вы вообще решили, что я… то, что вы сказали? Я даже проверки на предрасположенность к магии не проходила…

– Мы ощутили это сразу после того, как это проявилось впервые. Для мира подобные вещи не остаются не замеченными. Он первым реагирует на изменение.

– И вы убьете меня.

– Нам не нужна ваша смерть.

Она не поверила.

– Зачем вы пришли?

– Вы должны есть.

Алиса бросила взгляд в сторону стола. Подносы, чем-то заставленные, все еще стояли там.

– Вы так хотите? Хорошо, я буду. Теперь вы уйдете?

На самом деле с кем-нибудь поговорить Алисе хотелось, но первым проклюнувшимся сквозь апатию чувством было раздражение. Разумеется, ее будут просить есть, а то и вовсе заставлять. Ведь она им нужна для их несчастного колдовства.

– Нет, – сказал он и, взяв с вешалки роскошный плащ с меховой подбивкой переливающегося темно-серого света, передал его ей. Размер был ее.

– Зачем? – спросила Алиса непонимающе.

Прошло несколько секунд, и вдруг… ее сердце обдало холодом. Уже?..

– Пойдемте.

Алиса встала. Интонация голоса вроде бы и не менялась, но каждый раз можно было понять – требование это или просто слова.

– Куда?.. – прошептала она.

– Ритуал не сегодня. Пока вы должны кое-что увидеть. Пойдемте.

Алиса одевалась. Накх молча взирал на нее. Она старалась не смотреть в ответ. Он открыл дверь. Алиса вышла из комнаты.

– Идите вперед.

– Я ничего не вижу.

Дверь за ними закрылась, коридор погрузился во тьму.

– Идите на огонек.

Алиса хотела спросить: «Какой огонек?» – но не потребовалось. В метре впереди возник красный язычок. Совсем слабый. Ни стен, ни пола с потолком разглядеть было нельзя. Он повисел секунду и поплыл вперед довольно резво. Ей пришлось пойти быстрым шагом.

– Что это?! – внезапно вскрикнула она.

По стенам что-то двигалось. Едва заметное черное мерцание. Стоило ей остановиться – все становилось по-прежнему.

– Лишь эхо от ваших шагов. Камень тоже умеет помнить. Он отражает все прошедшее.

Теперь Алиса смотрела только на огонек. Ею все больше овладевало обидное чувство: «Мне здесь не место». Прошло пять минут, а может быть, полчаса. Алиса ощутила ветерок на лице. Это было не в первый раз, но прежде он не задерживался. Они вышли наружу. Ни одного поворота Алиса не заметила, хотя… она не была уверена.

– Туда.

Накх не повел рукой и даже не качнул головой, но каким-то образом она поняла, куда он указывает. Как будто двойное дно в голосе – не в самих словах, а в звучании.

– Скоро рассвет? – спросила она.

– Скоро. – В этот раз в его голосе точно было что-то необычное. Какое-то обещание.

Алиса посмотрела на небо… Оно скорого рассвета не обещало. Ни звезд, ни облаков, ни глаза Мааса. Лишь черная глубина. Необычная и почти ощутимая.

– Туда.

То, что дорога ведет вверх, Алиса поняла только потому, что стало труднее идти. Огонек исчез, как только она оказалась снаружи. Пришлось крепко сцепить пальцы – иначе, казалось, она потеряется.

Прошло сколько-то времени, стало как будто светлее – Алиса увидела нечто впереди… вершину холма. В остальном… вокруг только неясные очертания. Она хотела понять, где ее держали, откуда они вышли, – но позади нее темнота была самой густой. Гораздо лучше было двигаться в направлении, где света больше.

Наконец, восхождение закончилось. Взгляд сразу приковало невероятное чудо далеко впереди – там рождался свет. Холм, длинный пологий склон, опускающийся к морю, ровная, едва колышущаяся темная гладь и шум волн, которой умирал не дойдя до нее, а может быть, его просто не было. Море встречалось со светом так далеко, что последний казался пришельцем из другого мира. В Такаронии светило солнце.

– Туда, – голоса накх вернул ее к действительности.

– Что это?

Сначала Алиса подумала, что широкий холм был пуст – только камень и редкая сухая трава, тихо шуршащая от шагов, но голос накха открыл еще что-то. Слева от тропы, в паре десятков метров от нее, Алиса увидела здание. Широкая стена, уходящая вверх, и высокая арка входа.

Внезапно по краям арки вспыхнуло пламя. Красный свет обнажил каменные факелы под собой. Алиса сумела разглядеть несколько ступенек.

– Храм Торкха’накк.

– Тор… ха… что это значит?

– Торкха’накк – последний из Великих князей нашего народа. Он привел нас в этот мир. Его сила породила это место. Это его храм.

– Он привел вас? Так пусть он тогда и возвращает…

– Это невозможно. Входите.

Алиса стала подниматься по ступенькам. Одна… две… всего четыре.

– Почему это невозможно? – спросила она.

– Торкха’накк был последним из наших Великих князей, только он мог открыть Врата. Это выпило его последние силы.

– А как же храм?

– Торкха’накк, изувеченный битвой, вышел из Ворот последним. Он поднялся на этот холм. Взял в руки меч. Затем возник храм. Самого Торкха’накк больше никто не видел.

– И что внутри? – Алиса стояла у самого порога, но впереди была только темнота. Свет от огня освещал арку, но внутрь проникнуть не мог.

– Входите.

Она шагнула.

– Здесь, в месте, где Торкха’накк оставил свой меч, любой может выбрать себе оружие.

Тысячи каменных чашек, вдавленных в серый пол, были наполнены маленькими красными костерками. Их питало что-то невидимое либо сам воздух – пламя появлялось в паре сантиметров над камнем.

Стены и потолок оставались спрятанными во тьме, зато Алиса могла в подробностях рассмотреть экспонаты музея. Над каждым из тысяч и тысяч постаментов – огромных и крошечных, деревянных и каменных, обычных и невероятных – застыло по клинку. Здесь, в недвижимой тишине, бесконечными рядами стояло оружие, должно быть, со всех уголков мира или даже миров.

– Каждому храм дарует право выбрать оружие, но только однажды. Это кажется, что выбираешь ты, а на самом деле меч выбирает себе хозяина. Посмотрите.

Снова Алиса без пояснений поняла, на что он указывает. Еще секунду назад справа от нее в воздухе висел – острие касалось постамента лишь самым кончиком, больше лезвие ничто не поддерживало – тонкий, как портняжная иголка, длинный неблестящий клинок без заметной рукояти, – теперь на его месте возвышалось нечто огромное. Алиса назвала бы его мясницким топором, если бы не размер: одна рукоять была в треть ее роста. Расширяющееся от основания кривыми ступеньками лезвие алело в полутьме не только из-за красных отблесков на полу, но из-за багровых потеков на самом металле.

Алиса повернулась в другую сторону – чудовищные экспонаты изменились и там. Пришло понимание: все это оружие уже кем-то когда-то использовалось. Каждый клинок нес на себе кровавый отпечаток.

Она сделала несколько шагов вперед. Застывшая тишина. Мерцающее поле красных огоньков не колыхалось, на фоне уходящей вверх темноты и тысяч застывших полосок стали оно производило странное впечатление. Вечности. Шесть… семь шагов – расстояние от одного ряда до другого, и Алиса остановилась, не рискуя отдаляться от выхода.

– Выбирайте.

От первого же звука девушка вздрогнула.

– Я? Но…

– Вам было одиноко? Меч – это не только оружие. Он может стать хорошим спутником. Выбирайте.

Алиса оглянулась вокруг… Ее меч стоял ближе остальных ко входу. Это было оружие, очень похожее на то, что она уже однажды держала в руках, невдалеке от Туалона. Когда Кай старался ее чему-то научить…

Кинжал – узкий и в меру длинный. Кажется, на нем единственном среди всего здесь не было ни капельки крови или грязи.

Она подошла и тут же взяла. Кинжал – он оказался спрятан в ножны – был у нее в руках, а на его месте уже появилось что-то другое.

– И я могу его оставить?

– Разумеется.

– Но ведь я… в плену…

– Только до завершения ритуала.

– И потом вы меня отпустите?

– Вы сможете направиться, куда захотите.

Глава 8

1115 г. Черная Земля.

16 день 4-го месяца.

Золото и тьма

Дорога была долгой. Нам приходилось идти вверх. Сил почти не осталось, когда подъем наконец завершился.

– Что это? – выдохнула Кесса.

– Пока выглядит не так страшно.

– Обязательно говорить «пока»? – поморщился Мик.

Подпирая собою резкий короткий спуск, впереди пылало поле. На километры западнее, восточнее, южнее – все было заполнено золотым сиянием. Колосья света росли прямо из земли.

– Это пшеница?

– Или ячмень, – уверенно заявил Мик. – Одно из двух.

Я медленно переводил взгляд. Нужно было время, чтобы глаза привыкли к свету. Далекого темно-серого неба, казалось, больше не существовало.

– А это что?! – вдруг воскликнул Мик, указывая почти нам под ноги.

– Пирамида, – ответила Кесса.

– Что?

– Пирамида – три угла в основании, один в вершине. В Киме строят такие.

– Зачем?

– Императоров хоронить.

– Зачем? – недоуменно повторил Мик.

– Чтоб лежалось хорошо, наверное.

– Так это могила?

– Здесь? Понятия не имею.

– Вон еще одна, – указал я вправо. Примерно в километре от нас виднелся еще один абсолютно черный конус.

– А вон третья…

– И четвертая…

Наконец, глаза привыкли полностью. На поле из света – сотни… нет, тысячи черных точек. Далеко впереди золото и мрак, сливаясь, касались горизонта.

– Идем.

Мы стали спускаться. По мере сближения пирамида – первая, та, которую заметил Мик – росла. Поначалу она не выглядела большой, но, оказавшись рядом, мы смогли разглядеть. Шесть метров в высоту, столько же в ширину. Поле окружало ее плотно: невозможно подобраться.

– Это дорога?

Участок твердой земли около десяти метров в ширину шел между золотыми рядами. «Пшеница» – ростом выше меня. Я бы сказал, что было светло, как днем, но было гораздо светлей. Как в комнате со стенами из световых шаров.

– Олм, куда нам? – спросил я.

– Вперед, – поднял квиит длинную руку.

– Значит, дорога.

Мы шли уже пять или шесть часов. Поле оказалось разделено на участки: каждые полчаса, образуя правильный крест, дорогу пересекала еще одна такая же. Пирамиды были расставлены без видимого порядка. Одни торчали из желтого моря всего в паре метров от кромки поля, другие росли в середине.

– Я больше не могу. – Мик вдруг остановился. – Глаза болят…

То же было и с Кессой. Сначала они просто с силой щурились, а последние два часа и вовсе шли, не отрывая ладоней от глаз. Олм, хоть и был подземным жителем, перенес смену обстановки легче, только зрачки потеряли блеск. Хотя… наверное, потому и легче. Ему ведь и раньше приходилось выходить наружу.

Как и Мик с Кессой, я щурился. Правда, не больше, чем в любой солнечный день.

– Сделаем повязки. – Я схватил Мика за руки. Кажется, он решил протереть себе веки насквозь.

– Из чего?

Мик не успел опомниться – раздался треск.

– Эй! Почему мой рукав?! – возмутился Мик.

– Не спорь, так надо.

Пользуясь тем, что парень блокирован, Кесса быстро откромсала от его рубашки кусок ткани. Разделив лоскут надвое и сложив кусочки в несколько раз, Кесса обмотала свою половину вокруг глаз.

– Фу-у! Мик, ты не мог бы почаще мыться?

– Это я специально потел, – довольно заявил Мик. Завязав глаза, он почувствовал себе лучше. – Лучше б чего пожрать сообразила, женщина.

В ответ, скорей всего от лукавого, Кесса показала ему палец. А вот есть действительно хотелось. Заготовленное в лесу подошло к концу еще до встречи с «носорогом». В пещере мы набрали грибов, но на них же пришлось потратить всю воду. Просто поджарить грибы не удалось. Обугливаясь, они быстро теряли вес и съедобность.

Я подумал об охоте. Вкусные тушканчики перед глазами не маячили, – потому, сосредоточившись, я постарался почувствовать окружающее плотнее. Вдруг в траве прячутся?

Всего пара ударов сердца… и с первой же «волной» меня накрывает огненное море. «Тепла» так много, что кажется – все вокруг состоит из него. Ощущения начинают сводить с ума. И если обычно чувства в саабат и в магии остаются на уровне сознания, интеллектуального понимания происходящего, то в этот раз они вдруг принялись смешиваться с обычными человеческими: замелькало в глазах, обожгло руки, лицо, все тело.

Прошло больше минуты, прежде чем я сумел справиться с навалившимся. Что ж такое-то?!

Не стараясь уже задействовать саабат на полную мощность, закрыв глаза, я прислушался к своим привычным ощущениям… Я почувствовал рядом Мика, Кессу, Олма… и больше ничего.

Золотое свечение ослепляло. Пшеница – каждый ее колосок – была доверху наполнена «теплом», а «тепло» источало Силу. Я и раньше замечал, что любой человек, растение или вещество делится ею с миром. Люди отдавали больше, вода или камень – так мало, что этого даже не заметишь, если старательно не присматриваться. «Пшеница» буквально выплескивала Силу в мир. От непривычки голова шла кругом.

– Может, этих семян попробуем? – предложил я.

Логика простая. Если тебе что-то мешает – надо это сожрать. Правда, насчет всего поля я не был уверен.

– А вдруг, живот? – сразу напомнил Мик.

– Что?

– Заболит.

– От грибов ты не отказывался.

– Семена я есть не буду.

– Я тоже, – неожиданно поддержала его Кесса.

– Почему? – не понял я.

– Неужели ты не чувствуешь?

– Что?

– Это излучение. Это не обычный свет. Оно как-то влияет… Когда глаза заболели, меня почти сразу тошнить начало.

– Меня тоже.

– Олм? – перевел взгляд на квиита.

– Я ничего не чувствую.

Значит, действует только на Мика с Кессой. От этого не легче.

– Тогда не будем зря ждать.

Прошел очередной час. За ним еще несколько очередных – сложно было сосчитать точно. Мы старались двигаться быстро, но в какой-то момент Мик с Кессой с широкого шага перешли на короткий шаркающий.

– Что это?! – Заметив, я не смог смолчать.

Мы только что миновали один из перекрестков. Прошли в двадцати метрах от одной пирамиды и были в двух сотнях от следующей.

– Вообще-то у меня повязка на голове, – заметила Кесса. Не ехидно, как делала это раньше, а устало. Мик даже не огрызнулся.

– Я тоже вижу, – сказал Олм.

– Похоже на дым…

– Это не дым, – возразил квиит.

– А что?

– Что-то живое.

В четырех сотнях метров впереди над золотым полем висело нечто черное, шевелящееся. И вправду чересчур подвижное для простого дыма. Пульсируя и меняя форму, оно приближалось.

– Они нападут? – Мик старался рассмотреть сквозь повязку.

– А на тебя здесь что-нибудь не нападало?

Расстояние сокращалось: триста метров, двести пятьдесят… Скорость увеличивалась. Наконец я понял. Это были не дым, не тонна черного песка, поднятая в воздух, и не гигантская простыня, разрываемая ветром, как могло показаться на расстоянии.

Стая комаров – вот что это было.

– Слышите? – Сначала едва слышный, гул стал нарастать. – Крыльями бьют…

– Бежим?! – воскликнула Кесса.

Я бы не против, но куда? По прямой бессмысленно – слишком медленные. А спрятаться, кроме как в поле, негде. Если бы «пшеница» не действовала так на Мика с Кессой…

– Не получится, – сказал я.

– Стоять будем?!

– Мне за спину. Быстро!

Настало время попробовать, как здесь будет колдоваться. С одной стороны, энергии вокруг столько, что подавиться можно, с другой – я и раньше недостатка не испытывал. Тем более что Сила текла в меня не из того, что могу увидеть или потрогать – хотя и из этого тоже, – а из всего мира. А вот сотворить заклинание источаемая «пшеницей» Сила могла и помешать. Хотя… хрен ее знает.

Я приготовился как следует колдануть… и в этот момент комары исчезли. Пролетая над пирамидой, стая упала на нее сверху, мгновенно слившись с черным камнем. Гул стих.

– Думаю, они меня испугались, – сделал я логичный вывод.

Спорить со мной почему-то не стали. Я расстроился.

– Пойдем, что ли?

– А если они опять вылезут? – забеспокоился Мик.

– Покаркай еще, умник. – Кесса тоже смотрела в сторону пирамиды.

С прямого пути особо и не свернешь, так что спустя минуты ты нам пришлось приблизиться к пирамиде почти вплотную. Эта лежала чуть дальше от дороги, чем предыдущая, но все равно слишком близко. Если стая появится…

– Кай, идем быстрее.

Я старался понять, куда именно делись насекомые. К сожалению, с такого расстояния не удавалось. Пирамида казалась такой же, как раньше: матово-черной.

– Кай!

– Ладно.

Мы стали удаляться от опасного места. Мик с Кессой уныло брели вперед, я время от времени оборачивался. Черный конус неподвижно глядел вслед, пока вдруг…

– Ложись! – крикнул я, повалив на землю Кессу. Мик рухнул самостоятельно. Олм быстро присел.

Показалось, что пирамида взорвалась, выстрелив в небо тысячью точек. Стая никуда не исчезала, как показалось сначала: она просто затаилась до времени. Теперь хищная туча, освещенная золотыми отблесками, готовилась ринуться вниз. Воздух дрожал от ударов крыльев. Секунда, и… острые тельца устремились к нам.

– Лежи! – Мик попытался приподняться, и пришлось дружески попирать его сапогом.

Я сосредоточился. Энергетический круг напомнил о себе, ярко засияв в сознании. Однажды мне уже удавалось создать щит, тогда он спас нас от плевка «ветродуя». В этот раз пришлось действовать немного по-другому. Повинуясь движению сознания, круг сначала перешел в диск, а спустя миг оказался свернут в полушар.

Выставив руки над головой, я резко присел. Все стихло.

– Темно, – раздался голос Мика секунд через десять.

– Подсветка не предусмотрена, – вяло огрызнулся я.

Особого напряжения, удерживая заклинание, я не чувствовал. Ощущение было странным: темнота, тишина, и как будто бы вообще ничего не происходит, а само заклинание – легкая тяжесть на коже.

– Долго мы здесь сидеть будем? – спросил Мик.

– Ты куда-то торопишься? – подала голос Кесса.

– Гм… Кай, а можно посмотреть, что снаружи?

– Конечно. Можешь начинать копать.

– Куда?

– Куда хочешь. Щит я снимать не собираюсь.

В ответ он что-то буркнул себе под нос.

– Не шибко ты разговорчивый стал? – заметил я ему. И действительно – полчаса назад с похоронным видом еле ногами шевелил, а теперь общаться потянуло.

– Да? А знаешь, у меня такое ощущение, что голова перестала болеть.

– И у меня, – произнесла Кесса.

– Гм… Повязки все равно не снимайте. Мало ли…

Может быть, это из-за щита?.. Хотя почему «может»? Точно из-за него. Само «тепло» и океан источаемой им Силы никуда не исчезли: я чувствовал их так же хорошо, – но только через землю. Для меня этого было достаточно, а вот для Мика с Кессой нет. Наверняка у земли пропускающая способность хуже, чем у воздуха. Значит, Сила и то чувство, что сообщало мне знания о мире, щит огибали. И это странно. Раньше мне казалось, что все, и заклинания в том числе, является частью мира, а следовательно – должны его пропускать. Ведь термилионские маги как-то чувствуют астрал, когда находятся под защитой заклинания. Да и я ощущал мир, как всегда, в тот момент, когда Черта заманил меня в тетрадь, которая по своей сути была той же защитной оболочкой.

Мой же щит знания о томящемся в «пшенице» «тепле» не пропускает, хотя, по идее, должен. Сам он тоже кое-что излучал, но на удивление скупо – если бы заклятие сотворил кто-то другой, я бы его даже не почувствовал.

– А огонек можешь наколдовать? – Мик прервал мои размышления.

– Я должен все сразу делать? – пришлось возмутиться мне. Кроме того, огоньки у меня пока получались только черные. Вряд ли таким удастся что-нибудь осветить. Хотя… надо будет все же задаться целью создать обычный огонь. А то что я за волшебник, если костерок развести не могу?

Несколько минут мы сидели – ничего не происходило. Правда, достоверно я мог сказать только про себя: видно-то никого не было. Невидимые мною Мик, Кесса и Олм теоретически могли заниматься всем, чем угодно.

Послышались подозрительные шорохи.

– Вы что делаете?

– Я спать ложусь, – сообщил Мик.

Гм… Нет, так долго здесь находиться я не согласен.

– Приготовьтесь, – предупредил я. – Я сброшу щит и попытаюсь колдануть по этим тварям.

– Попытаешься? А если нас станут убивать?

– Кричите.

Досчитав до трех, я оттолкнул энергию вверх, надеясь, что распадающийся щит успеет развоплотись не одну «птичку». Резко вскочил…

Ничего не произошло.

– Ну, и где они?..

– Вон!

Кесса смотрела в сторону поля. С повязкой на глазах она сумела заметить раньше меня:

– Бежим?!

– Постой…

Колосья: каждый золотой стебель венчало уродливое существо. Не комар, и тем более не птица. Стараясь рассмотреть, я подошел к самой кромке.

– Кай, идем!

Черт! Нельзя заставлять их ждать. Мик снова сжимал голову руками. «Тепло» продолжало действовать на него и на Кессу: передышка под щитом оказалась только передышкой.

– Ладно.

Мы быстро пошли вперед, и всего через две или три минуты поле опять стало только золотым.

– Почему они не напали? – нервно спросила Кесса, оглянувшись. Никто не ответил: в конце концов, это все еще могло произойти.

Позади осталась еще сотня метров.

– Опять они.

Колосья в дюжине шагов впереди чуть сгибались под жирными черными точками. Стебли едва заметно покачивались. Ветра не было. Еще я чувствовал: неподвижное прежде море тяжелых «тепла» и Силы теперь мерно колыхалось. Кажется, даже становилось менее плотным. Хотя тут я мог и ошибиться: поле «светило» слишком ярко.

Аккуратно ступая, мы приблизились вплотную, а спустя минуту уже были окружены. Если бы насекомые вдруг все же решили напасть, почти невозможно было уберечься от всех. Внешне – несуразные, колючие, хищные, они выглядели способными, даже предназначенными для атаки.

– Он взмахнул крыльями! – вдруг крикнула Кесса.

Я резко обернулся: да, один стебелек качался чуть больше других, но кроме этого – ничего.

– Лучше не кричи, – посоветовал я. – Мало ли…

Я волновался зря. В точности так же, как и в первый раз, существа никак на нас не прореагировали. В какой-то степени мы перестали их бояться. Пришлось: скоро стаи стали встречаться одна за другой.

– Почему их вначале не было?

Непонятно.

Нескоро, но верно мы двигались еще час.

– Я больше не могу.

Упав на колени, Мик сорвал с головы повязку и принялся с силой тереть затылок. Я даже не забеспокоился – ужаснулся. По подбородку из прокушенной губы у него текла кровь. Парня трясло.

– Кесса? – резко спросил я, бросившись к другу.

– Мне лучше, – коротко ответила она. По голосу я понял: если и так, то не намного.

Сняв с себя плащ, я стал наматывать его Мику на голову. Он пробовал сопротивляться, но я ему не позволил.

– Подождешь еще пять минут?

Не знаю, ответил он или нет: из-под плаща слышно не было. Подняв друга на руки – Мик только вяло трепыхнулся, – я побежал вперед. Спустя двадцать секунд я опустил его на землю в центре очередного перекрестка.

– Ближе, – велел я подбежавшим Кессе и Олму. – И пригнитесь.

Они повиновались. Тут же я накрыл всех щитом.

– Ну, как он? – спросил я. Руки были заняты.

– Откуда я знаю? Темно ведь! – Кесса возмущенно на меня посмотрела. То есть… я себе это очень натурально представил.

– Мик, ты не cдох? – ткнул я в темноту коленом.

– Эй! – вскрикнул женский голос.

– Извини…

– Мик! Что ж ты молчишь, мерзавец?! Кесса, пощупай его!

– Еще чего!

– Кесса!..

– Ладно!

Я стал прислушиваться. Все еще горящее в Мике «тепло» говорило, что если он и не в добром здравии, то по крайней мере не труп. Но отчего же он тогда не шевелится?

– Ну как?

– Разматываю.

– По морде ему дай. Должен очнуться.

– Думаешь? Ну, это я могу…

Хлопок.

– Ай! Что?! Где я?! Предупреждаю, я страшен в гневе, и вообще…

Мик вдруг стих. Но я уже расслабился: как бы ни действовала на него разлитая в воздухе Сила – под щитом симптомы проходили быстро.

– …не надо вечно потрошить мои внутренности, – закончил он неожиданно.

– Мы не успели, – панически заметалась Кесса, – мозг уже умер…

– Да ладно, это была не лучшая его часть.

– Кай? – К Мику вернулась нормальная интонация.

– Ты кого-то еще ждал?

– Нет. Просто я думал: Лед… внутренности… ахалы-извращенцы с гаденькими оскальчиками…

– А-а…

Теперь я понял. Наверное, я бы тоже бред нес, проснувшись от удара и в полной темноте. Хотя внутренности… гм…

– Сколько мы уже идем после пещеры? – спросил я.

– Чуть больше двенадцати часов, – ответил Олм.

Гм… Интересно, откуда такая точность? Впрочем, кто их, нелюдей, разберет?

– Тогда остановимся здесь: на ночь, или как это здесь называется?.. Спите, я пока подержу щит.

– А сам?

– Подожду, пока вы уснете.

Глава 9

1115 г. Черная Земля.

17 день 4-го месяца.

Мастерская

Мне что-то снилось. Непонятные разрозненные видения. Далекие или близкие. Напрягая все силы, я старался вспомнить, знал ли что-то из них раньше… Бесполезно. Стоило потянуться – тень становилась призраком и пропадала. Ничего знакомого я так и не увидел.

– Подъем!!! – Крик разрубил сновидение на части.

Я очнулся мгновенно, но вскакивать не стал – прислушался к чувствам. «Тепло» и Сила окружали по-прежнему, но опасности, агрессии или взгляда я не ощутил.

– Кесса, что ты кричишь? – открыл я глаза.

– Вон!

Я проследил за ее взглядом… и вскочить все-таки пришлось. Темные существа сумели подобраться близко – я уже не мог поставить щит. И их было много. Мик, во сне прикрывавший голову руками, был легкой добычей, и, конечно, один из врагов понял это.

Я метнулся наперерез. Всего пара метров – для меня не расстояние. Заслоняя друга, в правой руке я держал меч, в левой – темное пламя. Существо всего в метре впереди меня замерло на мгновение и… шагнуло в сторону. Я удержал остальных:

– Стойте.

– Что?! – Кесса сжимала в руках меч, Олм – лук.

– Не двигайтесь.

– Но…

– Они не будут нападать. Просто ждем.

Ближайшее ко мне существо шагнуло в сторону во второй раз, потом в третий. Отойдя от меня метра на два – в общей сложности пять или шесть шагов, – карлик просто пошел дальше: вдоль поля и к нам за спину. Десятки его сородичей повторяли маневр. Обходя стоянку слева и справа, позади нас две колонны сливались в одну.

– Не такие уж они и страшные, – немного растерянно произнесла Кесса: нас обходили последние.

При взгляде снизу вверх и спросонья почти полностью закутанные в черную ткань существа с изогнутыми когтями на тонких пальцах не казались безобидными, а еще свет… мелькал между фигурами и бил по глазам.

Только вскочив на ноги и проснувшись окончательно, я заметил гладкую шерстку мягкого коричневого цвета, и главное – рост существ. Вряд ли в ком-то из них было больше метра.

И они просто прошли мимо. Спустя несколько минут их не стало видно.

– Кай, у тебя рука горит, – немного нервно сказала Кесса.

– Да?

Вернув меч в ножны, я позволил огню впитаться в ладонь.

– Как ты догадался?

– Что они не нападут? Да я, в общем-то, и не понял. Просто увидел, что слишком уж этот малыш не торопится… внутренности мне потрошить, как Мик говорит. И, знаешь, у меня мысль возникла: то существо на переправе – оно здесь вроде привратника. Отделяющего дикую часть полуострова от… цивилизованной, что ли…

– Та еще цивилизация.

– По крайней мере, здесь на нас никто не нападает.

– Это пока.

Вот же пессимистка.

– Олм, сколько мы спали? – спросил я.

– Чуть меньше пяти часов, – ответил квиит.

– Достаточно. Нужно идти.

– Только отдохнем сначала, – посмотрев на Мика, напомнила Кесса.

Можно подумать, она сама хорошо выглядела. От великолепной осанки не осталось и следа, руки тряслись.

– Конечно.

Поставив щит, мы разбудили Мика. Переждав полчаса, двинулись дальше.

– Что это там?

В сотне метров впереди в ровном ряду «золотой пшеницы» по левую сторону дороги зияла широкая брешь, откуда-то оттуда же выглядывал черный конус пирамиды.

– Неужели?.. – начала Кесса.

– Нет, – возразил я, – дальше-то поле обычное.

– Может, перекресток?

– Почему тогда с одной стороны? Да и недавно был предыдущий.

После «ночной» стоянки мы успели миновать не менее десятка перекрестий и намного больше «комариных» стай.

– Мик, ты живой?

Чтобы он отдохнул, щит теперь приходилось ставить примерно раз в сорок минут. В ответ друг неопределенно махнул рукой: пока нормально.

– Ладно, ждите здесь, пока я не… слышите?

– Что?

– Там, – я указал вперед в сторону бреши. Какой-то шум… – Ждите. Я посмотрю.

Прижавшись к золотому краю, всего через несколько мгновений я приблизился к цели и выглянул из-за угла.

Пустая черная земля. Пирамида в конце проплешины. И звук: странная смесь шебуршания и гула. Что же шумит?

– Идите! – позвал я остальных. – Кажется, здесь ничего нет…

Гм… А ведь это неплохой шанс посмотреть на пирамиду с близкого расстояния. «Пшеницы» на этом участке поля нет: нужно только пройти метров тридцать по земле – окажешься рядом. Правда, в поле земля была другая, не притоптанная, как на дороге, а рыхлая, словно пух. Как будто ее не просто вспахали, а все еще продолжала вспахивать самая большая в мире колония дождевых червей. Наступишь – провалишься. Хотя… глупость, конечно.

– И куда делась эта трава? – спросил Мик. Первые его слова с последней стоянки. Видимо, исчезновение пары стогов золотой гадости подняло ему настроение.

– Может, те существа что-то с ней сделали? – предположила Кесса.

– Сожрали, – легко объяснил я. – Говорил же вам…

В конце концов тяга к знаниям победила, и, решившись, я ступил на рыхлую землю. И целую секунду думал, что все-таки провалюсь куда-нибудь. Если не к Леду с ахалами, то уж к дождевым червякам точно… Нога увязла сантиметров на десять.

– Может, не надо? – засомневалась Кесса.

– Скорей всего, – согласился я, продолжая идти. Наполнявший воздух звук густел. Значит, это все-таки пирамида? Расстояние сократилось до десяти метров.

– Ну, что там?! – крикнула Кесса.

«Ни фига!» – хотел сказать я, как вдруг черный шестиметровый конус… махнул крыльями. Разумеется, не такими огромными как он сам, а совсем маленькими. Это незначительное движение как-то изменило угол обзора, и я увидел: пирамида была облеплена стаей. Плотным, почти неподвижным слоем тысячи существ.

Может, наконец, удастся их рассмотреть? Гм… Наверное, в этот момент внутренний голос должен был прокричать что-нибудь предостерегающее, но… у меня это всегда была не самая рассудительная часть интеллекта. Я подошел ближе.

Пирамида едва ощутимо дрожала. Или это жуки? Гм… Вцепляясь в колосья, они не двигались, не издавали звука. Было что-то другое… Я присмотрелся внимательнее: цвет насекомых менялся! Конечно, не превращался из черного в белый – это мы бы заметили раньше, – а как будто тускнел. Переходил из насыщенного в матовый. Я уже начал думать о том, что это могло бы означать, как вдруг… стая взлетела.

Упасть – все что я успел. Мне взъерошило волосы, царапнуло по одежде, но уже спустя секунду все было кончено. Стая быстро удалялась от земли. Я поднялся.

– Кай, ты в порядке?! – крикнула мне Кесса.

– Да! – ответил я не оборачиваясь.

Теперь сомнений не осталось: гул – ровный, на низкой ноте – издавала пирамида. Черный цвет на гладкой поверхности был в точности таким же, как и на стене, защищавшей лес от муравьев. Рисунок – непонятный и хаотичный – скорее угадывался.

Я поднес к камню руку, стараясь почувствовать его… Ничего. Пирамида практически не содержала «тепла», не источала Силы. От нее исходили только самые-самые крохи. Настолько ничтожные, что могло показаться: их источник – воздух.

За последнее время я успел убедиться: все в мире содержит в себе «тепло», а следовательно, источает Силу. До этого момента исключение из правила было только одно – мой энергетический круг. По какой-то причине он в мир ничего не отдавал и как будто бы даже не являлся его частью. Может, пирамида наделена теми же свойствами? Или почти теми же?

Я коснулся камня кончиком пальца. В ответ… резко ударило. Боль пронзила все тело. Кое-как оклемавшись, я понял, что лежу. От пальца как будто оторвало половину. Я проверил: нет, весь на месте. С кончика осыпалась черная краска. Я поднялся на ноги. На дороге то же делали Мик, Кесса и Олм.

Здесь все, в общем-то, было ясно. Я шагнул обратно… Э-э… нет, не шагнул.

– Гм… а следы где? – спросил я сам у себя.

Это я очень хорошо помнил. Следы были.

– Кесса, ты не видела, куда следы делись?! – оборачиваясь вокруг, крикнул я. Из всех оставленных мною отпечатков не затянутыми оставались только два – в них я стоял.

– Кай, давай быстрей! Опять Мику плохо!

– Черт… Сейчас!

На ногах он пока стоял, так что… секунду потерпит. Присев на корточки, я несколько раз отбросил землю: образовалась ямка. Внутри, как ни удивительно, была земля. Я копнул глубже: всего сантиметров на двадцать пять – картина не изменилась.

«Ерунда какая-то…» – подумалось мне, я выпрямился и почти отвернулся. Но все же не успел.

По краям ямки стали осыпаться крошки. Не сверху вниз, а в разных точках по всей высоте стенок. Крошечные комочки скатились на дно. Из образовавшихся ямок показались… да, это были жуки.

Я мгновенно вспомнил полынников, залезней, подушечников, волосников и хлебных чавкающих пауков из родной деревни. Летающие твари – ерунда, а вот все эти ползучие, мерзкие, хрустящие и мягкие… Нет! Со своими страхами нужно бороться. И лучший способ – истребить всех гадов!

Спустя десяток секунд ямка была заполнена наполовину. Блестящие черные тельца со множеством лапок-инструментов ползали друг по другу. Просеивая землю, мерзкие твари выталкивали ее вверх. Вскоре работа была завершена: ямка исчезла.

Я решил не проверять, что существа станут делать с моими сапогами, если они пробудут в земле слишком долго. Подпрыгнув, я приземлился в паре метров от Мика. Через секунду мы спрятались под щитом.

– Они здесь не просто так.

– Пирамиды? Я поняла…

Было видно, что на самом деле ей уже все давно по барабану. Но кому-то я ведь должен был объяснить.

– Эти комары-переростки собирают Силу из «пшеницы» и отдают ее пирамидам. Там еще какой-то хитрый способ маскировки…

– Зачем?..

– Что?

– Отдают.

– Гм… Ну…

Действительно – зачем? Мне самому запасать энергию смысла не было: мир и так готов поделиться в любой удобный для меня момент. Теоретически Силу могли бы копить астральники, чтобы не выкачивать ее каждый раз из астрала, но накхам-то зачем? Вряд ли они колдуют тем же способом, что и термилионские инары. На что вообще может понадобиться такое колоссальное море энергии? Появится у меня знакомый накх, которого не надо будет убивать – обязательно спрошу.

Над нами поднялась очередная стая: чем глубже мы проникали в поле, тем больше в нем было суеты и работы – страна со своими законами.

– Как же жрать охота…

Мик с Кессой на эту тему уже давно не жаловались: их тошнило. Уж не знаю, везение это или наоборот. Олм, видимо, раз уж еды все равно нет, считал тему не достойной обсуждения.

– Может, пару жуков поймать? Должно же в них быть мясо.

– Ага, попро… А-а!!!

Внезапно Кесса упала на землю. Черт, видимо, поганая «трава» окончательно пробила и ее защиту.

– Уберите его от меня!

– Кого? – не понял я.

– Эту хрень убери!

Я никак не мог понять, чего она от меня хочет. Кесса сорвала с головы повязку и, бешено извиваясь, стала с остервенением искать что-то у себя в волосах. Повязка, закрывавшая голову, отлетела в сторону, но Кесса не обратила внимания.

– Что?

– Там… – Она постаралась «кивнуть» глазами в сторону… э-э… куда-то, в общем.

– Нет ничего, – недоуменно произнес я.

Наверное, вид у меня был даже слишком недоуменный. Прекратив дергаться, Кесса тут же на меня наорала:

– Нет у меня глюков!

Больше не буду ее спасать.

– Вон! Я же говорила!

Наконец стало понятно в чем дело. Поднявшись, я медленно подошел и аккуратно подобрал «напавшего» с земли.

– Оно мертвое, – пояснил я. – Где ты его взяла?

– Он сам взялся. Упал, когда они над нами пролетали.

– Ясно…

Это был один из летающих жуков. Таких я еще никогда не видел – полынники рядом не валялись.

– Ладно, ставим щит.

Темно. Давление щита привычно и почти не ощущается.

– Очухался? – спросил я в темноту.

– Голова не болит вроде… – протянул мрак голосом Мика. – Только все равно хреново.

– Это от голода.

– Один черт. Что ты там подбирал полчаса?

– Жука.

– Гм… думаешь, он съедобный?

Была такая мысль.

– Вряд ли…

– Конечно, тогда ты бы его сразу сожрал.

– Спорить не буду. Сожрал бы.

Мысль о еде побудило воспоминание о ней же. Оно чуть не убило меня.

– Ладно, сейчас я зажгу огонек. – Нужно было как-то отвлечь себя.

– Говорил же, что не умеешь!

– Учиться никогда не поздно. Добровольцы есть?

– Нет!

Да ладно: не очень-то и хотелось.

– Прижмитесь к стенкам.

– А к ним можно прикасаться? – удивилась Кесса.

– В смысле?

– В прямом! Нас поджарит или нет?

Гм…

– Никогда об этом не думал, – признался я.

А вообще было бы забавно… Э-э… то есть наоборот – было бы не до смеха. Так поджарит или не поджарит?.. Сам я щита не касался, а когда я ставил его под иголки…

– А почему вы раньше не спросили?

– Ты издеваешься?!

– Ну… Лучше пока не трогайте.

Я явственно ощутил, как где-то в глубине души Кесса отрывает мне голову, но, в конце концов, внутри каждого из нас скрывается кровожадное и беспощадное чудище. А уж если речь о женщине… Простив ее, я стал думать о щите: как сделать его безопасным?

Итак, мой энергетический круг – я постарался «посмотреть» на него пристальней. Когда я создавал огненный шар, поджаривал муравьев, укутывал всех щитом, краешки-стенки моих заклинаний покрывала незаметная взгляду колючая пленка. Покрывала, а может быть, и вовсе состояла из этих колючек. Что, наверное, логично, когда заклятие призвано разрушать. А вот если нужно только оградить, тогда лучше сделать поверхность гладкой. Ну-ка…

– Кесса, потрогай стенку кончиком пальца, – вежливо попросил я.

– А что ты сам не попробуешь?

– Я что – дурак?! Тем более, у меня руки заняты…

Конечно, ничего она трогать не стала. Умудрившись встать на одно колено, кое-как я дотянулся до щита носком сапога. Сначала просто дотронулся, потом легонько стукнул.

– Порядок. Теперь костерок.

– А щит от этого не исчезнет?

– Не должен.

Создать второй энергетический круг – не проблема. Я так уже делал, когда мы убегали от муравьев. То есть круг-то на самом деле оставался один – просто он как будто бы выпускал из себя дополнительную петельку. Или несколько петелек. А уж после того как заклинание сформировано, сам узор – мой круг – ему уже без надобности. Если, конечно, не потребуется залить в него дополнительную порцию Силы, изменить его или впитать энергию обратно.

Как же создать огонек? Черный-то я смогу, а красный? Гм… А в чем главное отличие между ними?..

– В чем разница между черным огнем и красным? – спросил я вслух.

– В цвете.

– Еще б сказала, что красный красивее. А еще в чем разница?

– А твой щит тоже из огня?

– Конечно.

– Тогда еще в температуре разница. Щит ведь не греет.

– А ведь точно…

– Женщины всегда умнее, – просто объяснила Кесса.

Спор я решил оставить на другое время, а вот подсказка показалась очень логичной – даже удивительно. Значит, чтобы огонь начал источать свет, нужно повысить его температуру. Как это сделать? Самое логичное решение – вместить в заклинание больше энергии. Что ж, логику я всегда любил.

Руки были заняты, что некоторые проблемы создавало – лучший контроль и чувство давали ладони и пальцы рук, – ну, да ладно… Я чуть выдохнул перед собой, и всего в 20 сантиметрах у меня перед носом возник шар черного огня. Видно его не было, зато я его ощущал. Теперь – уплотнить заклинание, не увеличивая при этом в размерах.

В моем сознании заклятие стало быстро терять в прозрачности. Изначально простой контур, спустя полминуты шар приобрел четкие насыщенные очертания. Светлее не стало. Неужели нужно больше энергии?

– Кай, оно не взорвется?

– Да нет, я не думаю.

– Просто такое ощущение…

– Да?

Я заставил шар исчезнуть. Вероятно, любое мощное средоточие Силы отрицательно влияет на здоровье. Хотя если сравнить количество энергии, содержащееся в моем черном шаре, с количеством Силы в нескольких стебельках золотой «пшеницы», то окажется, что энергии в шаре больше во много раз, а в Мир он, по сути, ничего не отдает. Даже то, что почувствовала сейчас Кесса, вполне могло быть реакцией на изменение энергетического фона воздуха под щитом, а не самого шара.

Значит, просто накачивать заклятие энергии нельзя – не поможет, хотя идея-то была хорошая… Необходимо как-то изменить сам узор. Как? А откуда вообще свет берется? Нет, точнее: что вообще нужно для света? Прежде всего – дрова. Они у меня есть – это Сила. Также нужна искра – это мой энергетический круг. Вместе дрова и искра дают огонь – его я и получаю, а вот света нет… Почему? Ведь по идее-то должен быть! Должен, но его нет… или есть?

Гм… это тоже версия. Свет на самом деле есть, но либо его слишком мало, чтобы можно было заметить, либо я не способен его увидеть в принципе. Второе было бы хуже. То есть принимаем за истину первое – иначе логика не сработает. Выходит, нужно просто увеличить количество света!

– Я все понял, – сказал я вслух, – на самом деле мой огонь дает свет. Просто мы его не видим.

– Конечно! И как я сама не догадалась!

– Это рабочая версия, – нарочито сухо пояснил я. – Черный огонь дает свет, но очень-очень мало.

– Ни фига. Тогда бы свечение появилось после увеличения плотности заклинания. Ты ведь уже пробовал?

– Верно…

Нет, просто взяла и раздолбала все мои задумки!

– А как светящиеся шары устроены? – решил спросить я.

– Нет, это не поможет, – ответила она. – Там магии почти нет. Только какое-то простенькое заклинание на продление химической реакции. Внутрь засыпают особенный порошок и как-то хитро его поджигают. Ну, и там еще какая-то система, чтобы можно было регулировать мощность.

– Черт, и откуда ты все это знаешь?

– Я уже говорила…

– Да-да, помню. В меру любопытна.

Если мои заклинания не источают света, это значит… что я использую какую-то другую энергию? Разумеется, не ту, что астральники, и, вероятно, даже не ту, что накхи. Так? Ну, допустим, так. Что это дает? Гм…

Нет, зайдем с другой стороны. Мои заклинания не отдают миру энергию, но, тем не менее, содержат. То есть все, что мне нужно – заставить заклятия источать. По возможности, делать это не слишком активно, а то ка-а-ак долбанет по всему сразу… Стоп! Вот тут подробнее.

До этого все мои заклинания атаковали или защищались самой своей структурой. Как только энергия, наполняющая узор, уходила… куда-то – в мир она не возвращалась совершенно точно, – заклятие исчезало. И в этом заключалось главное ограничение: сколько Силы в заклинание ни накачай, мощнее оно не станет, только проработает дольше. Конечно, черный огонь и так обладал необычной силой, но все-таки: тех же муравьев разбрасывало в стороны не мощью заклинания, а его «массой». Энергии узор содержал много, но выплеснуть быстро не мог. В результате шкура оставалась цела. А «носорога» вообще даже с места не сдвинуло.

Мои заклинания крайне крепко запирают энергию внутрь контура, и абсолютно вся она идет на дело. С одной стороны, это хорошо, а уж когда щит ставишь – и вовсе великолепно. С другой – атакующая мощь слабеет: увеличить ее за счет одной лишь плотности не получается. Те же астральники свободную Силу, насколько я понял, не используют. Всегда обряжают ее в заклинания.

Причина простая: чистую Силу они не могут направить. Нет узора достаточной крепости. В чем суть заклинаний астральников? Создается узор, линии накачиваются Силой, и после ослабления контроля над заклятием оно саморазрушается. Разумеется, не хаотично, а как ему велит узор. Главный плюс способа – вся используемая Сила идет впрок и высвобождается почти мгновенно. У меня так пока не получалось.

Гм… а я смогу чистую Силу направить?.. Конечно! Ведь у меня есть ЩИТ! Если сделать его достаточно плотным, он сможет сдерживать освобожденную энергию столько времени, сколько потребуется.

Последняя сложность: как освободить энергию? Разумеется, просто натыкать дырочек в черном шаре невозможно. Я могу изменить только энергетический круг. Шар стал бы от этого «дырчатым», но только по форме. Контур остался бы замкнут по-прежнему.

И решение у этой задачи может быть только одно:

«Против лома нет приема… пока нет другого лома», – любил говорить Ирвин.

Направить один энергетический круг против другого. Только сделать их поверхности не гладкими, а шероховатыми. Ну и, конечно, следить, чтобы они соприкасались друг с другом только самую-самую малость…

Мне потребовалась пара секунд.

– Вот это да! Круто!

– Да, правда. – Мне тоже понравилось.

– А почему огонь не красный?

– Какой есть.

В итоге, чтобы заставить светить не черный шар, а щит у нас над головами, пришлось поменять узор еще немного. Вместо двух шаров, действующих друг против друга, или одного заклятия, направленного на самого себя – хоть и случайно, но так у меня получилось, когда я лечил Мика: теперь это стало понятно, – я вырастил на внутренней поверхности щита несколько лишних петелек с острыми стенками и заставил их осторожно касаться друг друга.

В результате нас всех осветило темно-синим светом. Лица Мика и Кессы заблестели, как под черной луной.

Возник соблазн сразу же испытать новую форму энергетического круга и вторым способом – более агрессивным, но это искушение я сумел побороть. Такие опыты лучше ставить на открытом воздухе. Зато я наконец смог рассмотреть «комара».

– Странная штукенция.

Кое-как ощупав жука сначала правым, а потом и левым коленом, я уступил его Кессе.

– Как он летал вообще? Он же железный! Не меньше килограмма весит.

Еще недавно живой «комар» казался не трупом, а вечномертвой статуэткой – изделием неизвестного мастера. Лично меня не столько удивили стекло и железо, сколько то, что жуков было два. Из стального брюшка уродливой бабочки росла толстая верхняя половинка кузнечика. С матово-черным стеклянным шаром на месте выпученного пуза. Ножек и у бабочки, и у кузнечика было по четыре – каждая пара разная. И по одной голове: верхняя – круглая с сочащимся чем-то глазом, нижняя – слепая, вся в резких наростах и с парой усиков-рожек. Еще было два рта и две крошечных рожицы.

– Наверное, они как пчелы, – сказала Кесса. – Опыляют пирамиды.

– На фига?

– Мало ли…

В золотом ряду появлялось все больше черных проплешин. К сожалению, самочувствие Мика и Кессы от этого не улучшалось. Если излучение и стало менее плотным, то ненамного: я сам это чувствовал.

– Опять эти.

Путь преграждало пять или шесть закутанных в ткань существ. Внешне они ничем не отличались от тех, что мы видели раньше. Разве что те первые, ни на что не отвлекаясь, шли куда-то вперед, эти – напротив, очень сосредоточенно суетились вокруг… чего-то. С сотни метров не разглядишь.

– Пройдем мимо, – сказал я. – Вроде они не агрессивны.

Карлики крутились вокруг небольшой деревянной тележки. Впереди, запряженное парой веревок, стояло… лошадь – ну, или что-то выполнявшее те же функции. Четвероногое туловище, как у собаки, только не обычной, а лысой, костлявой и очень-очень апатичной. Мощный позвоночник по всей длине спины выступал наружу сантиметров на двадцать, вырастая из туловища, он по неподвижной шее опускался к земле. Крохотная голова была обречена вечно смотреть вниз. Даже не себе под ноги, а просто в землю.

– Я же говорил, что они ее жрут.

Пучками карлики укладывали на телегу «пшеницу». Только не золотую, а зеленую – в толстом слое какой-то тошнотворной жижи.

Не сговариваясь, мы обошли телегу по максимальной дуге. И остановились перед самой широкой проплешиной в поле из тех, что успели здесь увидеть. Я понял, что попал на «рынок». Минуту я с этим сумасшедшим чувством боролся, потом стало ясно, что это бесполезно.

Укутанных в ткань малышей было много – не меньше пяти десятков. И каждый чем-то сосредоточенно занимался. Около трети собирали урожай. Колоски откапывали, увязывали в пучки, полоскали в черных бочонках, судя по всему, с зеленой жижей, и складывали на телеги. Еще треть карликов меняла и ремонтировала жуков. Именно эти трудяги казались попавшими на Черную Землю с какого-нибудь Туалонского базара. Вместе с товаром: многочисленными черными бочонками и прилавками – теми же телегами. Ощущение городской площади было бы полным, если б не звуки. Карлики и «собако-лошади» молчали, все остальное густо шуршало.

– Они в них ковыряются, – пожаловалась Кесса.

На ближайшей к нам тележке пара карликов меняла отмершие «детали» на шевелящиеся. Стол был заставлен бочонками: с дергающимися лапками черными кусками кузнечиков, с машущими крыльями половинками стрекоз, со стеклянными шарами, с черным песком, с крупными глазами, явно бывшими прежде чьими-то конкретно. С десяток мертвых «комаров» лежали в центре стола. Из инструментов: кинжал, пара штырей, кривые иголки, моток серых ниток.

Взяв жука в руку, тонким кинжалом карлик уверенно разделывал его. Как-то определив «поломку», испорченную часть он отправлял в отдельный бочонок. Затем кинжалом и с помощью запасных деталей собирал жука заново. После бросал его урну с черным песком. Когда «ломался» глаз, карлик брал новую стрекозу, срезал ей голову – обычную, как у термилионских насекомых, – и ужу другую прилеплял к сочащемуся слизью отверстию и наскоро пришивал. Ткнув острием в стальной стрекозий живот и разрезав кузнечику спину, мастер соединял их. Матово-черный шар меняли так же, но только без ниток. Вскрытое брюхо принимало его с негромким «хлюпом».

Належавшись в черном песке, «комары» взлетали.

– Меня сейчас стошнит…

– Не стошнит. Сначала нужно съесть что-нибудь. Гм… а вон там не еда?

На другой телеге, возле которой карликов не было, стояли все те же черные бочонки, только, как минимум, раза в два шире и выше – объемнее. Собственно, потому я подумал, что в них должна быть еда. Чем ее больше, тем правильней.

– Я сомневаюсь, – протянула Кесса, но было поздно. Слово прозвучало. Кесса, будучи девушкой, я думаю, любила худеть. А вот я с каждым днем страдал сильнее.

Ступать на рыхлую землю, которая, я знал, кишит тысячью мерзких созданий, совсем не хотелось, но я уже чувствовал запах еды. Точнее, не запах – пахло, как и прежде, сухим теплом, – а дух. Я ощущал ее присутствие. Конечно, это вполне могло быть первым признаком голодного помешательства, но я верил в обратное.

Я уже почти шагнул, как вдруг увидел: к «еде» направились несколько карликов. Обеденный перерыв?

– Ладно, – взял я себя в руки, – посмотрим, будут они есть или нет.

– Это все равно может быть отравой, – заметила Кесса.

– Вряд ли. Они ходят, дышат, урожай собирают, значит, и есть должны, как люди.

– Кимцы тоже ходят, а едят знаешь что?

– Что? – Любой разговор о еде был мне интересен.

– Тартовых опарышей, например.

– И как? – Название не о чем мне не говорило.

– Очень вкусно!

И чего так орать? Гм… видимо, она уже приближалась к тому состоянию, в котором последнее время пребывал Мик. Каждое слово давалось с трудом.

– Ладно, если там есть что-то съедобное, я принесу. Ждите здесь.

Не дождавшись, пока карлики доберутся до бочек, я подошел ближе. Чтобы, в случае чего, не опоздать к раздаче. Они подошли к бочке и… столкнули ее на землю. Внутри было пусто.

«Сожрали уже», – мелькнула в голове паническая мысль.

А вдруг на дне что-то осталось?

Я ринулся к бочке, но, не добежав метра, остановился. Стало ясно, что она не для еды. Земля поблизости от нее вспучилась – я отступил на пару шагов, – внутрь полезли жуки – те, что заменяли дождевых червей. Карлики поставили бочку на дно, как только она заполнилась наполовину. Жуки продолжали лезть. Ручейки на стенках вместилища пропали только минут через пять. Впятером водрузив наполненный до краев сосуд обратно на телегу, карлики опрокинули и вторую бочку. Наружу вырвалось целое полчище насекомых. Жуки тут же принялись вгрызаться в землю. Большего мои нервы выдержать не могли.

Я побежал к другим телегам – с самыми маленькими сосудами: черными горшочками с плотными крышками. Они стояли у самой пирамиды. Никого из карликов рядом не было. Протянул руку: открыть? Внезапно, я почувствовал: кто-то стоит рядом со мной. Чуть повернувшись, я едва не наткнулся на темный балахон. Карлик стоял вплотную, он смотрел на меня не отрываясь.

– Э…

Я растерялся. И чего он хочет? Вряд ли полакомиться моими внутренностями – это бы я почувствовал. Или нет? Рука опустилась сама по себе, легла на рукоять.

Оказалось, карлик только этого и ждал. Чуть оттолкнув меня – легкое касание потрясло до глубины души: настолько я не ожидал его, – он встал вплотную к телеге, взял горшочек в руку – тот самый, к которому тянулся я – и, отведя сосуд подальше от себя, поднял крышку.

Внутри оказалось пусто.

Секунду я тупо смотрел. Неужели снова жуки?!! Но сколько туда влезет? С дюжину подземных, а «комар» и вовсе только один… Горшочек продолжал мирно лежать на пушистой ладошке малыша, – и в это время загудела пирамида. Черная краска, в мгновение оголив конус, взвилась в воздух. Пыль дрогнула один раз, второй, резко перемешалась – и плеть черных крошек устремилась вниз, ко мне.

Чертов карлик стоял слишком близко – невозможно было поставить щит, не задев его, а я не мог напасть первым. Пятиться на большой скорости очень сложно, – оставалось два шанса: упасть или отпрыгнуть в сторону.

Я упал в сторону. И увидел, как без остатка, до последней песчинки горшочек поглотил вихрь. Карлик плотно прижал крышку. Гул стих. Пропало даже тихое звучание, замеченное мною на прошлой проплешине. Пирамида потускнела.

В отличие от меня, ничуть не смутившись произошедшему, карлик взялся за второй горшочек. Едва крышка отстала от стенок, изнутри полезла черная пена. Захотела выпрыгнуть, но, кажется, не смогла.

Шагнув к пирамиде, карлик выплеснул содержимое. Резво, как муравей взбирается в горку, черная краска поползла вверх. Правда, я всегда думал, что краска лазать не умеет. Оказалось, иногда может. Темные ручейки соединились в верхнем углу: заблестев черным цветом, пирамида едва слышно загудела.

Я еще немного побродил по рыхлой земле в поисках пищи и воды. Безрезультатно. Сделав круг, я вернулся к повозке с горшочками. Закончив свои дела с пирамидой, карлик стал привязывать к повозке «собако-коня».

Где ж еду-то взять? Не могут же они ничего вовсе не есть. Муравьи размером с лошадь, кровожадные призраки в тетрадках, монстры, тысячи лет стерегущие границу посреди Драконьего полуострова, ползающая краска – это необычно, но все же не другой мир. В то, что кто-то здесь приспособился питаться воздухом, я поверить не мог. Ну, не умеет нормальный мужик без еды. Просто не умеет. Это была одна из главных правд, на которой держалось всеобщее существование. Управлявшие движениями карликов отточенность и порядок лишь больше ранили логику мира. В месте, где все вроде бы правильно, отчего-то не было еды.

Сказать, что я был обижен, – ничего не сказать. Нашел бы кого, зло бы сорвал. Скорее из чувства противоречия, чем если бы он действительно был нужен, я схватил с телеги горшок:

– Идем отсюда.

Я не стал лишний раз проверять реакцию карликов: взял горшок незаметно для них. Уследить сумел бы лишь мастер келото. Так же быстро я добрался до Кессы с Миком. Карлики в нескольких метрах от них продолжали грузить повозку. На досках успел образоваться полуметровый зеленый холмик.

– Нет здесь еды, – хмуро сообщил я.

Никто не ответил. Даже про горшок не спросили. А вдруг там еда и я не хочу делиться? Нельзя же быть такими наивными! Особенно учитывая, что делиться я действительно не хотел.

Туго примотав крышку к стенкам, я спрятал добычу в заплечный мешок. Остальные свои сумки давно выкинули, да и моя была почти пустой. Зато теперь потяжелела: горшок оказался довольно увесистым.

Кое-как заставив Мика и Кессу двигаться, я пошел впереди, очень старательно и раздраженно при этом топая. Настолько голоден я не бывал никогда: даже когда нас похищали кочевники – они нас чем-то кормили. Самое удивительное – слишком уж уставшим или разваливающимся на ходу я себя не чувствовал. Просто хотел есть. Даже желудок не болел – только нарастающее и захлестывающее чувство голода.

«Жрать, жрать, жрать! Жрать, жрать…» – больше ни о чем не мог думать.

– Кай… – Голос донесся откуда-то издалека. Что вообще происходит?..

Остановившись, я с силой взлохматил себе волосы.

– Черт, как же есть-то хочется…

– Кай!

– Что?!

Я вздрогнул, как от удара. Резко чувство голода отпрыгнуло на второй план. Оно было на первом?!

– Что случилось? – произнес я, уже осознавая себя. Как можно было потерять контроль?!

Олм стоял в двух шагах от меня и выглядел совершенно нормально. Кессы и Мика не было. Почти паникуя, я стал оборачиваться вокруг и сразу же заметил их. Мик лежал на земле. Кесса, склонившись над ним, кажется, не столько старалась помочь ему, сколько сама не могла стоять ровно.

– Черт, щит!

Спустя секунду я оказался рядом с ними. Кесса плакала. И вряд ли от того, что Мик потерял сознание: это не было сюрпризом.

– Олм! Сюда, быстро!

Квииту, насколько я понял, излучение поля не вредило, но оставить его с Черной Землей наедине я не мог. Он несколько раз быстро шагнул – вообще-то можно было и на бег перейти! – потом вдруг остановился.

– Ну, чего ждешь-то?!

– Моему брату больно.

– Что?

Сообщение еще больше выбило меня из колеи.

– Э-э… то есть – ты уверен?

– Да. Я чувствую это.

– А раньше?

– Мы слишком далеко были.

Его брату больно, значит… Неужели и Алиса тоже?..

– Черт! Черт… Ты подойдешь сюда или нет?!

Сначала приведу в чувство друзей, потом буду думать.

– Мы должны спешить. – Он не сдвинулся с места.

На секунду меня стопорнуло. Это что – шутка такая? Ничего не разъясняя, прыгнув к Олму, я схватил его поперек туловища. Уже с квиитом в руках вернулся к Мику и Кессе. Спустя мгновенье над нами засиял щит.

Отгородившись от поля, я сразу лучше почувствовал Кессу и Мика. Под щит излучение проникнуть не могло, но чтобы прийти в себя, требовалось время. С каждым разом – больше времени.

– Что такое с тобой?!

Все путешествие квиит просто указывал направление пути. Мы как-то привыкли меньше с ним разговаривать. До этого момента он и сам был молчалив.

– Мы должны спешить.

– Думаешь, я не знаю?! – Я помнил про Алису. – Мы пойдем, когда им станет лучше.

– Не станет. Это место убьет их рано или поздно.

Голос у Олма был очень спокойный. Меня это покоробило. Не знаю, как квииты привыкли выражать беспокойство чьей-либо судьбой, но мне бы хотелось, чтобы в отношении моих друзей оно было более очевидным.

– Они отдохнут, и тогда мы пойдем дальше, – сказал я.

Какой смысл пытаться спасти одного, если при этом погибнут двое? Некоторое время квиит молчал. Я уж подумал, что он смирился, как вдруг…

– Сними заклятье. Я пойду один.

– Ты не сможешь себя защитить.

Да, дикая часть полуострова осталась позади, но как сами «черные», так и их первые слуги – твари, что напали на нас в Лиге, ждали нас впереди.

– Это не имеет значения. Я должен идти.

Конечно, каждый волен поступать так, как думает. Но как без квиита Алису искать?

– Нет. Мы пойдем вместе.

Около минуты Олм был на взводе. Метался, злился, может быть, даже рассчитывал свои шансы… но что-то предпринять так и не рискнул. Полчаса мы пробыли в тишине. Определить, стало друзьям лучше или хуже, я не мог, как ни старался. Чувствовал только, что оба живы.

– Мик, – легонько потряс я его за плечо. – Кесса…

Оба не ответили. Рискнув оставить щит на одной руке – тяжелее не стало, – положил ладонь Мику на грудь – сердце отозвалось дробным постукиванием. Кессу за грудь трогать не стал – вряд ли бы девушка оценила. Нет, она бы скорей всего не узнала, но… а вдруг догадается? Провел рукой над ее губами и сразу ощутил на коже резкое дыхание.

Я чуть успокоился, но всего на минуту. Олм, хоть и повел себя не так, как я ожидал, в целом был прав. Чем быстрее поле останется позади, тем лучше для нас.

– Ладно, я сейчас сниму щит и притащу сюда одну из этих телег. А ты пока подождешь здесь рядом с ними. Это ясно?

– Я должен спе…

– Ты будешь ждать!

Я схватил его за руку. Запястье оказалось удивительно плотным, как кусок дерева.

– Это ясно?! – повторил я громче. Сустав квиита выгнулся под моей хваткой.

– Да.

Я тут же отпустил. Гм… Может, зря я так? Согласился бы он, если бы я просто попросил? Черт его знает… Хотя для Олма так будет только лучше. Одному ему не выбраться.

– Хорошо.

Я снял щит и ринулся вдоль дороги в обратном направлении, но до проплешины не добежал – встретил, что искал, раньше. «Собако-конь», едва-едва не касаясь мордой земли, тяжело брел вперед. Без всадника и погонщиков. Телега была до отказа загружена «пшеницей».

Для пробы я прыгнул на край повозки – скорость не изменилась. Я подождал – спустя минуту все то же самое, тогда я стал скидывать «пшеницу» за борт. Нормальная лошадь на месте «собако-коня» обрадовалась бы, ненормальная – остановилась и с укором посмотрела бы: нечего, мол, чужым добром разбрасываться. «Собако-конь» не прореагировал никак.

Очистив кузов, я бросился обратно к Мику и Кессе. Спустя минуту стоял уже возле них. Стоял и оглядывался по сторонам. Олма не было.

– Вот же падла какая!

Он соврал! Это просто не укладывалось в голове. Мы, выходит, спасаем его от пиратов, даем прокатиться на собственном корабле, а он в ответ бросает в самый трудный момент?!

– Ну ладно… Только попадись мне…

Мик и Кесса дышали во сне неестественно часто, болезненно. Вряд ли я смог бы нести на руках их обоих хоть сколько-нибудь долго. Добравшаяся до нас телега была настоящим подарком. По одному я уложил на доски друзей, потом запрыгнул сам. Поставил щит. Стенки заклинания пришлось опустить прямо на дно повозки.

Я вздохнул: чем еще я мог им помочь?

Время шло. Три, шесть, девять часов. Их трясло. Оба покрылись холодным потом. Все так же часто дышали, и совсем не казались просто мирно спящими.

Мне было хреново. Они-то ничего не чувствовали, в отличие от меня. Раз в полчаса я снимал щит, чтобы понять, что происходит снаружи. Все остальное время смотрел на их лица.

Почему? Почему они не могли проснуться? Наверняка дно повозки не защищало так хорошо от излучения, как многометровый слой земли, но все равно… Должно было стать хотя бы немного лучше. Не стало.

А сам я был на грани нервного срыва. Меня начало вновь охватывать чувство голода. Не обычное, которое я испытывал почти круглосуточно, потому что просто очень любил есть, а то, другое – неестественное. Уже сложно было сосредоточиться. Вряд ли Мик с Кессой умели хотеть есть во сне, но и они нуждались в пище.

Я в очередной раз снял щит. Опять поежился – не от ветра, а, наоборот, от плотного сухого штиля. Мы ехали все по той же черной полоске меж двух сияющих рядов. +Впереди две золотых кромки сливались в одну. Позади – я повернулся – катилась повозка.

– Еда! – захлестнула меня мысль.

Спрыгнув, я быстро нагнал удаляющуюся тележку. На ней стояли две большие бочки. В точности такие же, как те, в которых карлики хранили жуков. Вскочив на край повозки, я заглянул внутрь. Чтобы решиться, потребовалось не больше секунды: зачерпнув рукой, я попробовал. Хотел пожевать – не вышло: содержимое быстро провалилось в горло. Тут же чувство голода отпустило.

Минут десять меня было не остановить. Я ел. Чуть теплая густая каша – сероватый взвар, наполнявший бочки, действительно очень походил на кое-что из того, чем кормил меня в деревне Ирвин – легко проникала внутрь и совсем не просилась назад.

Наверное, я бы еще долго ел, но, к сожалению, пообедав, я снова смог соображать. Прежде всего нужно было помочь Мику и Кессе.

Глава 10

1115 г. Черная Земля.

17 день 4-го месяца.

Мрак

– А без этого нельзя было обойтись?

Щит надежно укрывал нас. Оказалось, не так уж и обязательно постоянно поддерживать его руками: достаточно просто не ослаблять контроля. Примерно то же самое, что держать в напряжении какую-нибудь из мышц.

Бочка с едой подпирала мне спину. Друзья больше не были при смерти. Я был бы почти счастлив, если б не успел за последнее время так привыкнуть к тишине.

– Нет, – повторил я раз в третий или в четвертый.

– Мог бы ущипнуть, – предложила Кесса.

– Я щипал. Честно!

Она с подозрением глянула на меня, но дополнительных вопросов решила не задавать.

Чтобы привести друзей в чувство, пришлось каждому посадить по небольшому ожогу на запястье. Иначе они просто отказывались просыпаться. Но еда, как это и должно быть, подействовала на них живительно.

– Гм… Кай, я тут подумал… – Мик недавно закончил есть и теперь был весь в каше: оттереться не получалось. – У меня такое ощущение, что чего-то здесь не хватает…

– Да! – воскликнула Кесса. – А Олм-то где? Неужели он…

– Ни фига!

И я, не жалея подробностей, рассказал им, куда делся квиит.

– …так что, если жуки за время моего отсутствия отложили личинок в ваших желудках, и спустя пару минут, набравшись сил, начнут набухать и рваться наружу, это будет вина коротышки.

– Я бы их переварил, – не слишком уверенно возразил Мик.

– Ну, шанс бы у тебя был, – не стал я спорить.

Кесса тему с зародышами развивать тоже не стала. Вспомнила про Олма:

– Но почему? Вроде он был нормальный.

– Не знаю я. Просто не захотел ждать – и все.

Я не стал рассказывать про то ощущение Олма: «Моему брату больно», – чтобы не тревожить друзей раньше времени. Когда я сам ее услышал, эта фраза, никак с Алисой не связанная, сразу же перекинулась на нее. Как будто больно было ей.

– Как мы теперь направление узнаем?

– Последний раз он указывал прямо вперед.

25 день 4-го месяца

Ехать нам пришлось долго. Не один день. «Собако-конь» не требовал ни питья, ни еды, ни отдыха. А вот мы – требовали. И в конце концов произошло то, чего я начал опасаться с тех пор, как спасительная бочка оказалась в наших руках. Еда в ней стала заканчиваться.

– Мы вот едем-едем, а на нас ка-а-ак нападут невпопад, – сказал Мик.

– Из-за угла, что ли?

– Да хоть из-под земли. Мы ведь уже приближаемся… ну, к чему-то.

– Я бы почувствовал…

А если нет? То есть угасание излучения я бы, конечно, ощутил, но что если на нас нападут раньше?..

– Прежде чем закончится поле, на нас не нападут, – возразил я своим же сомнениям.

– Почему? – спросила Кесса.

– Ну… я так думаю.

– Дебил тоже думал.

С этим сложно было поспорить. Минуту я молчал.

– Я не дебил, – решил я уточнить на всякий случай.

– Может быть, – сказала Кесса.

– Теоретически – может быть, – поддакнул ей Мик.

Ничего, я ему еще припомню.

– Ладно, тогда будем почаще щит снима…

Тут нас качнуло. Обо что-то жесткое ударились передние колеса, потом задние. Мик вскочил и врезался головой в щит. Н-да, а если бы он до сих пор был атакующим с обеих сторон?

– Что это?

Я прислушался.

– Брусчатка. – Кесса определила раньше меня. – Гладкая.

– Город?! – удивился Мик.

– Может, просто дорога, – сказала Кесса. – В Аане, в Тавлии многие тракты мощеные…

– Поле закончилось, – сказал я.

Этого ощущения я уже заждался. Давление излучения стало отпускать. На его месте возникла пустота.

Колеса продолжали гулко стучать.

– Снимем щит?

– Давай…

Коснувшись заклинания ладонью, я позволил энергии впитаться. Защита исчезла. Все, как по команде, зажмурились.

– Вы видите что-нибудь? – спросила Кесса, сорвав с головы повязку.

Всегда, покидая узкое место, ожидаешь, что пространство расширится. Подует ветер, появятся звуки, света станет больше или меньше. Когда же ничего не меняется – теряешься.

Я перегнулся за край повозки. Черный камень не спеша утекал назад. Впереди, справа и слева – темнота. Я едва мог разглядеть костлявую спину существа, тянувшего телегу. Я глянул вверх. Темно-серое небо было невыразимо далеко. Пустоту под ним не могло вместить воображение.

– Вон там, – смотрел Мик не вперед, а назад, – какое широкое!

От поля, хоть мы и успели отъехать всего на пару сотен метров, осталась лишь тонкая золотая полоска. С каждой секундой ее все сильнее сжимал мрак. Истончаясь, она уходила далеко на запад и на восток.

Кесса рядом со мной делала что-то странное. Опершись о борт повозки, она махала рукой по темноте.

– Не надо, – дернул я ее за рукав.

– Что?.. – повернулась она ко мне. – Я хотела понять, что там происходит. У меня такое неприятное ощущение…

– А у меня ощущение, что там вообще ничего нет, – сказал я. – Ничего… Лучше не будем проверять.

26 день 4-го месяца

Кесса и Мик спали. Я старательно слушал свои ощущения. Пару раз уже приходило чувство, будто в темноте, справа или слева возникает что-то, но оба раза я не был уверен. Создав черный шар и заставив его светиться, я отправил заклятие в темноту – к краю дороги. Разглядеть невысокий бордюр из все того же темного камня удалось, – потом шар освещал лишь самого себя. Я отвел его метров на двадцать в сторону и, так ничего и не разглядев, притянул обратно.

Дальше проверить было нельзя, точнее, проверить-то я мог, но не сумел бы вернуть шар себе. Чем больше расстояние до заклятия, тем сложнее удерживать над ним контроль. Просто бросить заклинание я был способен, наверное, чуть ли не на любое расстояние – разумеется, с каждым метром сложнее будет обеспечить точность, – а вот как-то влиять на него – только с двадцати-двадцати пяти метров. После разрыва связи заклятие становится сгустком энергии с заданным направлением и конкретной задачей, которую уже нельзя изменить.

Коснувшись моей ладони, шар впитался.

– Кай, ты спишь?

– Вообще-то я на посту, Мик. И, надеюсь, ты понимаешь под этими словами то же, что и я.

– Что? А, ты про пост… Можешь не сомневаться, из меня отличный постовик.

– Кто?

– Постовик – человек, стоящий на посту. Бдун, другими словами.

– Ясно…

Про «бдуна» я решил не спрашивать.

– Кай, так ты, значит, не спишь?

– Видимо, нет.

– Я хотел спросить тебя… про Алису.

Да, про нее мы давно не говорили. Не было времени. Да и вообще…

– Что спросить?

– Знаешь, все это так долго длится… Я уже… гм… Думаешь, мы найдем ее? Столько времени прошло, а у нас до сих пор даже намека нет, что с ней все хорошо. Что с ней вообще как-то. Тот же Олм – он ведь только про своего брата говорил. Как ты думаешь?

Я прислушался к своим ощущениям. Найдем? Сейчас… сейчас я почему-то не был уверен, хотя уверенность и вера – по сути, ведь разные штуки. Уверенность – убежденность. Вера – движущая сила. Уверенности может и не быть, а верить мы должны всегда.

– Так найдем?

– Я не знаю, – честно сказал я. – Ты думаешь, все зря?

Мне очень не нравилась эта мысль, но сложно было не начать так думать. А Мику тем более. Ведь он-то полагался на мою уверенность.

– Я не думаю, что все зря. Так, наверное, не бывает, если ты делаешь что-то, что может в конце правильным оказаться. Просто… У нас есть шанс?

– Шанс? Шанс есть… Мик, мы должны были попробовать. Ты же сам знаешь: если чувствуешь, что можешь сделать то, что хочешь сделать, – глупо не попробовать. Даже не сделать, а просто принять решение делать. Если есть силы принять его – нужно принимать. У нас ведь есть силы, так?

– Силы есть, раз уж мы тут. А раз мы тут, то разницы уже нет, верно?

– Верно. А надежда – вообще слабое чувство. Беспомощное. Не будем мы на шансы надеяться: без них как-нибудь.

27 день 4-го месяца

Я почувствовал это внезапно. Несколько больших ярких сгустков «тепла» всего в 25–30 метрах впереди нас.

– Тихо, – шикнул я говорившей что-то Кессе. Еще секунду прислушивался… и резко прыгнул вниз. Повозка дальше поехала без меня.

– Ты озверел? – прохрипел Мик откуда-то снизу.

Разумеется, я все устроил так, чтобы Мик падал на камень, Кесса – частично на брусчатку, частично на Мика. Я упал на всех сверху.

– Тихо! Там кто-то есть.

Кое-как заставив всех сместиться к краю дороги, я поставил щит.

– И что? А если они выстроятся вокруг и ждать станут? – спросила Кесса.

– Щит снаружи не светится, – ответил я. – Может, не заметят.

Мы прождали минут пять. Я, в общем, сам не очень понимал, что нужно делать в таком случае.

– Кай, а может, того… нападем на всех сами? – предложил Мик. – А то сидеть здесь долго придется.

Может, и нападем. Но у меня были сомнения. Видеть я противников не мог, зато очень хорошо получилось ощутить размер. Каждый сгусток «тепла» превосходил размерами человеческий минимум раза в два.

– Их там четыре или пять. И… это могли быть те Твари из Лига.

– Какие твари? – переспросила Кесса. Ах да, ее же с нами не было.

– Неприятные, – ответил Мик. – Как тролли, только поумнее.

– Подручные накхов, – пояснил я.

– И они были в Лиге?

– Алису искали.

– И как вы в тот раз выпутались?

– Там их мало было…Ладно, – сказал я. Интонация была такая, что все от нее должны были на что-то решиться.

«Когда не знаешь, что делать, и очень при этом торопишься – делай первое, что придет в голову», – это говорил Ирвин. Один из спорных его советов, но сейчас я другого вспомнить не смог.

– Снимаем щит и идем. Нападут – нападем в ответ.

– Ты уверен?.. – Вопрос прозвучал, когда щит был уже снят. Мы оказались в темноте.

– Идем по краю, рядом с бордюром, – шепнул я.

Вообще-то мы ползли, но я не стал уточнять.

– Вы что-нибудь слышите? – Внезапно я перестал чувствовать живое впереди.

– Вообще-то я думал – это ты нас ведешь.

– Они куда-то исчезли.

Мы поднялись на ноги.

– Пойдем? – неуверенно предложил Мик.

– Пойдем, – поморщившись, ответил я, но с места не сдвинулся.

Темнота – густая, как холод – начиналась всего в паре метров от меня. Пока мы ехали под щитом и в повозке, все было в порядке. Колеса тихо стучали – мы двигались. Теперь нужно было идти самим. Самим раздвигать мрак. Бороться с темнотой было необходимо, иначе – шага не сделаешь.

Вытащив меч – будто мы не просто идем, а собираемся напасть на кого-то, – я двинулся. Мы шли десять секунд, двадцать, тридцать. Казалось, что стоим на месте: иллюзия настолько явная, что я чуть было и вправду не остановился.

– Главное – привыкнуть… – прошептал я себе.

Кое-как я сумел задать более-менее сносный темп. Кесса и Мик, не выходя вперед, шли строго друг за другом и за моей спиной. Я ждал нападения. Думал, что те, кого я почувствовал, вернутся…

– Смотрите, поворот!

Кесса – она шла в центре «колонны» – указала влево. Бордюр обрывался и уходил строго на восток. Сворачивать мы не стали. За полчаса мы успели оставить позади еще шесть поворотов. На седьмом споткнулись. Дорога уходила вправо и влево – на восток и на запад. Олм указывал на юг.

– Идем вправо, – сказал я.

– А почему не влево?

Про то, что можно срезать по прямой, никто даже заикаться не стал.

– У меня левый сапог больше стоптан, – нет, ну какую он тут логику хочет увидеть?

– А-а… Ясно.

Мы шли минуты две или три. В меня начали закрадываться сомнения. Что можно найти на западе, кроме Драконьих гор? Если дорога в ближайшее время снова не повернет на юг… Внезапно я упал. Успел выставить перед собой руки – и остановился, не долетев до земли.

– Стойте, – предупредил я остальных. – Тут ступеньки.

Я выпрямился. Левая ладонь запачкалась в черной краске. А на брусчатке ее не было – я точно помнил. Как и до этого, отряхиваться не пришлось: краска осыпалась сама. Лестница – я сумел разглядеть несколько ступенек.

– Не отставайте, – сказал я и рванул вперед. Возможно, мы были уже у цели.

Бежать, хоть и круто вверх, оказалось чуть легче, чем идти, зато я почти перестал видеть. Темнота встречала в лицо.

– Кай, постой! – Мик успел запыхаться. – Мы так в горы уйдем.

– Далеко отсюда до гор… Еще полчаса, – решил я. – Если ничего не изменится, повернем обратно. Вряд ли их замок… город… или что там у них?.. Вряд ли они живут под облаками.

Я осекся. Накхи могли жить где угодно. Облаков здесь действительно не было, зато была лестница. Зачем-то ее построили?.. Я сделал еще всего один шаг, и тут что-то изменилось. Подул ветерок. Легкий, едва заметный, но я ощутил его. Поднявшись чуть выше, я уже не сомневался. Мрак как будто малость рассеялся.

«Мы не туда идем», – понял я.

– Мы не туда идем.

– Что? Почему?

– Поднимись на одну ступеньку… – Кесса встала рядом со мной. – Чувствуешь? Мы стали отдаляться.

Не теряя времени, я зашагал вниз. Едва глотнув свежего воздуха, мы вновь погружались во мрак. Добравшись до развилки, мы двинулись на восток. Скоро дорога вновь повернула на юг – туда в последний раз указывал Олм. Через двадцать минут история повторилась. Два пути: влево и вправо. Мы попробовали идти и туда и туда, но первые пять минут поворотов не встретилось. Пришлось вернуться к развилке.

– Наверное, нужно влево идти, – произнесла Кесса. – В глубь полуострова.

Мы пошли: через десять минут дорога вильнула вправо – на юг. И почти сразу – новая развилка.

– Чертов лабиринт! – воскликнула Кесса. – Так мы здесь ничего не найдем.

– Это все Олм, – сказал я. – Из-за него. Но ничего, встретимся еще…

До этого у меня как-то не возникало желания кому-то отомстить, но в этот раз злость никуда исчезать не собиралась. Мерзкий, мелкий, уродливый, неблагодарный коротышка оставил нас без проводника.

– А помните – небо красным становилось? – спросил Мик. – Уже ведь два раза было. Сейчас бы… Вы не помните, какой был перерыв после первого раза?

– Больше недели, – сказала Кесса.

– Ну, и с последнего раза уже больше недели прошло.

Я кивнул. Это бы нам помогло. Да и муравьи в тот раз как будто в спячку впали.

– Ладно. Идем сначала влево. Если там сразу поворот – сюда возвращаться не станем.

За пять минут бордюр по правую руку от нас ни разу не прервался. Был один поворот влево, но его мы пропустили.

– Слышите? – призывая не спешить, Кесса тронула меня за плечо.

Двигаясь впереди, я слушал прежде всего свои чувства: готовился к нападению.

– Река? – я напряг слух..

– Скорее, речка или ручеек.

Кесса оказалась права. Через десять метров дорога стала полого подниматься, а спустя еще метров пять – полого опускаться. На мостике журчание было слышно отчетливо. Все так же двигаясь по правому бордюру – мостик обходился без перил, – мы наткнулись на узкую лесенку – спуск к воде.

– Пить охота, – пожаловался Мик.

– Мм-м… мне тоже, – призналась Кесса.

Каша, что я стащил у карликов, утоляла жажду, но по-настоящему мы не пили уже давно.

– На ком будем испытывать? – спросил я.

– В Касторе на границе с Кимской империей в горах есть речка маленькая. Если из нее хоть глоток выпить, то умираешь, – зачем-то сказала Кесса. – А через неделю тело опухает, и через рот начинают маленькие червяки с усиками вылезать – опарыши такие.

– Тартовые? – спросил я.

– Нет, те по-другому получаются, – сказала Кесса. Судя по выражению лица, она и сама была не рада, что подняла тему. Мик смотрел на нее с укором.

Пить мы не стали.

Глава 11

1115 г. Черная Земля.

27 день 4-го месяца.

Долина пирамид.

Мик

Мику давно и прочно хотелось в кабак – кутить. В Алемане ему, исключительно по вине Кая, так и не удалось стать завсегдатаем ни одного из питейных заведений. Теперь он был полон решимости наверстать упущенное. К сожалению, на Черной Земле совсем не было кабаков.

Болел шрам. Не так, чтобы это мешало идти, но и приятного мало. Сами-то «гуаки» маленькие, как шмакодявки, а вот убытка от них – как от красивых вредных баб. От просто красивых – нет убытка, а от вредных – есть. «Гуаки» – мало того что красивыми не были, они еще и плевались. Сволочи…

– Мик, ты там живой? – раздался голос Кая чуть впереди. Время от времени он окликал то его, то Кессу. Посмотреть было бы проще, но лучше, конечно, спросить. Если б они здесь еще и молчали постоянно, точно бы спятили.

– Да чего с ним сделается? – как всегда, когда ее не просили, встряла Кесса. – Ковыляет.

– Здесь я, – все же ответил Мик.

Вот интересно, а что бы он сейчас делал, если год назад при распределении он бы попал во взвод не к хиамцу, а к какому-нибудь другому сержанту. Что тогда? Наверное, служил бы сейчас где-нибудь, как дебил. Или тролли бы сожрали на границе с Игией, что даже вернее. Вот же судьба…

Гм… Вот Кай в судьбу не верит. А если это не судьба, тогда что? Совпадение? Разница какая?.. Никакой. Ну, и незачем об этом думать.

В любом случае тролли его так и не сожрали, чему можно только порадоваться. Да и всему остальному тоже. Вот только Алиса… Это, наверное, было нехорошо, но он уже не очень-то верил… То есть о самом результате, о том, как все закончится, он не думал. Просто сейчас, в этот момент Мик чувствовал не столько решимость добиться того, что нужно, сколько опасения, страх…

«Страх должен быть осознан», – говорил Киото. Сейчас Мик этого не чувствовал.

Зато было другое чувство – правильности. С Каем он отправился не зря. Не потому что нужно было спасти Алису, а в прежде всего по другой причине: друзей бросать нельзя. Возможно, сам он и не невообразимо крут, как Кай, а вообразимо, и пользы от него не так много, но уж что точно – Черная Земля не место для одиночек. Да и, как ни поверни, иметь друга – это вообще круто. По определению, без всякой привязки к полезности. С другом и по кабакам можно, и во много других разных мест. Дома у Мика тоже друзья были, но это совсем не то. С теми только по кабакам, да и то так ни разу и не сходили, – а в другое место уже не получится.

Кесса, вот, тоже друг. Только с закидонами. Вредности бы от нее кусок откромсать – и было бы самое то. Но какая часть тела у нее за вредность отвечает? Не определишь. А наугад кромсать нельзя. В ней ведь и полезные элементы есть.

Алиса тоже была их другом – младшим.

Вообще, если отбросить минусы – только не все сразу, а то зашибешь кого-нибудь, – идти через Черную Землю было круто. А ведь они еще и не просто так! Для пользы дела. Расскажи кому – дебилами обзовут. А как обзовут – так и отхватят. Одно слово – красота. А если с закрытыми глазами, так и вовсе – чудо.

Собственно говоря, Мик так и шел: полуприкрыв глаза. Чтобы видеть макушку Кессы, этого хватало, а ни на что другое он смотреть не собирался. Неприятная здесь была темнота, не термилионская совсем. На всякий случай он еще и думать старался о постороннем. Кай, в случае чего, предупредит. Это, конечно, нарушение правил безопасности, но тут уж ничего не сделаешь.

– Мы куда-то пришли. – Кай резко остановился.

Притормозить вовремя Мик, как всегда, не успел – Кесса что-то негромко прошипела, когда он в нее врезался, – но уже спустя секунду все лишние мысли из головы вылетели. Сосредотачиваться его учил сначала Киото, а потом и Кай во время морского путешествия.

Увидеть Мик ничего не увидел, а вот слух, внутренние ощущения – обострились. В мышцах как будто поселилось что-то живое и резкое. Мик и сам каждый раз удивлялся: каким бы он ни был уставшим, стоило настроить самого себя на правильный лад – силы всегда находились. Приходя, казалось, откуда-то извне.

– Что там? – спросила Кесса.

Кай

– Что там? – спросила Кесса.

– Э-э… Все вниз, быстро!

Не став ждать, пока они сами сообразят, я толкнул их в сторону и прижал к земле. Как всегда, Мик принялся что-то ворчать.

Пригнувшись, я заметил: бордюр уходил куда-то влево.

– Что ты увидел? – спросил Мик.

– Почувствовал. Там… в общем, это не описать. Втроем нам не справиться.

– Те Твари? – произнесла Кесса.

– Кажется, не только они.

– Накхи? – прошептал Мик.

– Возможно… Черт! Я даже не знаю, как подобраться.

Огромное пространство впереди пестрело множеством всполохов. Каждое из пятен «тепла» дрожало и сливалось с соседними. Когда мы только попали на Черную Землю, когда мое сознание впервые стало так четко ощущать мир и разумных в нем, тогда все виделось намного понятней. Стоило сосредоточиться, отстраниться от зрения, слуха, насколько это возможно, – я сразу же начинал ощущать происходящее вокруг меня. «Тепло» содержится практически во всем, – я и чувствовал все, что было рядом.

Здесь, в темноте, было по-другому. Мрак мешал чувствовать. Как и всегда, я был и оставался частью мира, знал, что он рядом со мной и во мне самом, но четкой картины окружающего сознание не давало. Картина стала больше, чем я ее видел сначала, но здесь совсем не была подробной.

– Нужно кого-нибудь на разведку отправить, – сказал я.

– Кого-нибудь?

– Да меня, меня. Только куда идти-то?

Что Мик с Кессой подсказать не смогут – я понимал, а вот как подступиться – не очень.

– Так, может, не ходить тогда? – сказал Мик. – Устроим просто переполох, и все. Ты чего-нибудь взорвешь повнушительней, ну, и желательно, конечно, чтобы при этом подсветка посильней была. Так мы и их отвлечем, и рассмотреть что-то сможем. Ты ведь не только щит можешь подсветить?

– Не только.

Гм… удивительно, но идея показалась мне неплохой. Вот как бывает: несмотря на то что ты во много раз умнее всех окружающих, вместе взятых, – иногда и к чужому мнению полезно прислушаться.

– Так и сделаем, – решил я. – Приготовьтесь.

Для начала мне нужно было оружие. Итак, один энергетический шар внутри другого. В обоих – никаких дырок. Оба стараются разрушить друг друга. И, разумеется, у внешнего шара стенки должны быть тоньше, иначе когда внутренний узор истончится, энергия окажется запертой, и «бабаха» не будет.

А так у заклятия, помимо освобожденной энергии, остается еще и плотная сердцевина. Которую, в свою очередь, тоже можно сделать двойной. Или чем-нибудь другим нашинковать. То есть шар не из двух энергетических кругов, а из трех или даже четырех… Гм… нет, так мы пока пробовать не будем. Хватит двойного заклятия.

Черный огонь замерцал над ладонью. Шар выглядел как обычно, но это только пока. Простой мог только жечь и ломать – двойной будет еще и взрываться.

– На счет «три». Раз… два… Стоп! – Заклятие мгновенно впиталось в кожу. – Ждите здесь

– Что?!

Мик

– Что?!

Кричать было поздно: Кай прыгнул. Мрак поглотил его.

– Кай… – позвала Кесса спустя несколько секунд.

Первый-то раз она крикнула, но от неожиданности. Теперь, в ситуации «и их осталось двое», говорила тише.

Нет, разве можно так поступать?.. Вот куда он делся?

– Слышишь? – произнесла Кесса.

– Что?

– Не дыши, прислушайся.

Мик задержал дыхание. Спустя секунду расслышал: ВДОХ. Кажется, пока далеко.

– Это Твари. Надо маскироваться…

– Под кого?

– Под местность.

– А как же переполох?

– Ты их себе представляешь вообще? Пока Кай не вернется, я даже…

Мик успел заткнуть рот себе и на всякий случай заткнул Кессе. В ответ она его укусила. К счастью, удалось смолчать обоим.

Кто-то двигался рядом с ними. Они достали оружие. Мик был уже на взводе, когда из мрака вывалился нечеткий силуэт. Приглядевшись, Мик смог отделить от темноты Кая, а потом и Олма: друг держал квиита за предплечье и выглядел на редкость разозленным.

– Он опять хотел сбежать! – возмущенно прошипел Кай.

– Я должен идти… – Олм не пытался освободиться от хватки.

– Ты бросил нас!

– Я должен спешить. Мой брат умирает…

– Умирает?.. – Голос Кая чуть дрогнул. – Где?

– Близко! – Олм вдруг всхлипнул – как-то странно: обычно глубокий низкий голос стал совсем детским. – Там! Там! – Он натурально заверещал. – Отпустите меня!

Квиит попытался вырваться. Каю пришлось схватить его двумя руками.

– С ума сошел?..

– Отпустите меня!

Вряд ли его не услышал хоть один монстр в округе.

– Отпустите!

Олм дергался, как помешанный. Попытался вытащить у Кая кинжал, но тот успел перехватить руку. Квиит попробовал ударить головой.

– Успокойся. – Взяв карлика за локти, Кай приподнял его над землей. – Мы будем искать их вместе.

– Отпусти!!!

И в этот момент небо изменилось в третий раз. Резкая вспышка – далеко вверху, и, приблизившись – буквально упав на нас, – небо из темно-серого превратилось в темно-алое. Мрак перестал существовать: пространство пронизывало красным светом. Олм – Кай выпустил его – мгновенно унесся вперед.

Стало видно лучше, чем днем. Бордюры уходили далеко влево и вправо, образуя исполинских размеров круг, за пределами которого мелькали красные тени (как они были правы не сходя с брусчатки!), а внутри, подпирая вершинами небо, на равном удалении друг от друга стояли три черных пирамиды: не те крошки, которых были тысячи на поле, а настоящие громадины. Вряд ли гигантский муравейник был хотя бы по пояс любой из них. Парой углов основания каждая из пирамид касалась границы круга, а третьим углом – края котлована, располагавшегося в самом центре. Оценить глубину с расстояния больше километра было невозможно.

Не нужно было быть гением, чтобы понять: им придется идти туда, к котловану. Путь преграждала тысяча уродливых силуэтов. Все расстояние от одного черного основания до другого, закрывая собой широкое поле, занимала армия Тварей. Десятой части хватило бы, чтобы завоевать Термилион.

– Они не двигаются! – воскликнул Кай. – Красный свет действует на них так же, как на муравьев.

– Это меньше десяти минут, – произнесла Кесса. – Думаешь, мы успеем?..

Кай ее не услышал: бросился вперед. Судя по всему, не на максимуме – иначе они бы просто не увидели, – но все равно слишком быстро, чтобы они могли не отстать. Олм, мерзавец, как оказалось, тоже умел быстро бегать. Его уже не было видно.

– Что встал-то?! – глянув на Мика, крикнула Кесса. – Бежим!

– Только не надо приближаться к ним! – крикнул Мик Кессе, кое-как нагнав девушку. – Пусть спят лучше…

Первое чудище они миновали далеко правее, второе – левее. Чуть сбавив ход, на почтительном расстоянии обежали еще нескольких. Дальше Твари стояли сплошной стеной: рваные у земли черные балахоны, лезвия на местах пальцев, серые изломанные лица. И красными отблесками било по глазам.

Кесса остановилась в нерешительности. Взяв ее за руку, Мик подвел ее к небольшой прорехе в строю. Тут, пригнувшись, можно было пройти дальше.

– Да не смотри ты на них!

Вздрогнув, Кесса резко обернулась к парню. Пару раз моргнула:

– Я…

– Смотри под ноги. И не маши так косой: попадешь по башке кому-нибудь…

Они пошли быстрым шагом. Возможно, так даже лучше: скорость падает не слишком, а силы не тратятся.

– Слышишь? – спросила Кесса.

– Что? – Они наткнулись на новую темную шеренгу. Видимо, чтобы никого не задеть, здесь придется ползти по земле.

– Гудит что-то. Какое-то странно…

Мик прислушался. Помотал головой:

– Не знаю. Думал, у меня просто голова болит.

Прижавшись к земле, по очереди они перебрались на другую сторону.

– Это пирамиды, – сказала Кесса. – Пирамиды гудят. Там на поле они тоже гудели, только я не поняла.

– Ну и что?

Она пожала плечами, выдохнула. Изо рта у нее вырвалось облачко пара. Здесь холодно? Лед его знает…

Поднявшись с земли, они успели сделать лишь несколько шагов. Снова пришлось остановиться. Лабиринт из красно-черных фигур казался бесконечным. Вперед пройти нельзя – ни одного короткого промежутка. Они могли продвинуться только влево или вправо. В сторону бесконечно высоких пирамид. Они находились ровно между ними. Значит, котлован близко? Они прошли уже половину? Или чуть больше?

– Сколько времени прошло? – быстро спросил он.

– Не знаю… Может… четыре минуты. – Кесса поежилась. Все же здесь было холодно.

Четыре минуты… Значит, через пять оживут Твари… Мик старательно посмотрел во все стороны. Ничего… ничего подходящего. Как же пройти?

– Может, пойдем вбок? – предложила Кесса.

– До пирамиды далеко. А так – вряд ли там что-то другое.

– Тогда…

– Сейчас. Сейчас я что-нибудь придумаю.

Отбросив осторожность, Мик подошел к одному из чудищ в переднем ряду и, ухватившись за ткань, подтянулся вверх. Опершись о туловище, показавшееся стальным, схватил Тварь за голову и рывком встал влез на плечо. Сразу развернулся к Кессе:

– Давай руку. Попробуем так.

Она была почти наверху, как вдруг… их чем-то ударило. Оба полетели вниз. Кое-как сгруппировавшись, Мик упал на плечо. Рядом свалилась Кесса. Резко грохнуло. Не сомневаясь, что на них сейчас что-то свалится сверху, Мик прижал Кессу к земле. Тишина настала секунд через десять. Мик рискнул приподнять голову. В воздухе стояла пыль, но быстро оседала. Справа от них среди хищных силуэтов образовался небольшой просвет.

– Встаем! – Мик резко вскочил.

Нужно было обойти всего несколько фигур – и они смогут выйти туда, где свободней.

– А если там кто-то…

– Все равно! Главное не стоять!

На самом деле риск был велик, но оставаться еще опасней. Пробежав метров двадцать, они пролезли в щель меж двумя балахонами и, как Мик и думал, вышли на свободный участок. Пыль стояла по пояс. Тварей разбросало по земле. Вряд ли хоть одному из существ это как-то повредило, но путь к котловану – отсюда углубления уже не было видно: на возвышенности находилась только граница круга, – оказался открыт.

– Кто это сделал? – Кесса переводила взгляд с одной неподвижной фигуры на другую.

– Без разницы. Главное, что не очнулись.

– Да… Мик, смотри!

Произошло то, чего он и боялся: одно из чудовищ все же пришло в себя. Мик мгновенно оценил ситуацию. Их единственный шанс – не дать Твари опомниться. Выхватив оружие, он прыгнул и резко опустил меч на копошащееся в пыли существо… и промазал. Лезвие взбило каменную крошку.

– Ты что, охренел?! – пыль выплеснула из себя Кая.

– А… Кай?! Но как…

– Там какой-то барьер. Отбросило меня.

Плащ превратился в лохмотья. Кай был с ног до головы обсыпан пылью. Его черные глаза сумасшедше блестели.

– Что теперь? – произнесла Кесса.

– Не стойте, – ответил Кай. – НЕ больше трех минут осталось.

Снова подняв облако пыли, он бросился вперед, но на сей раз не успел от них убежать. До края котлована оставалось совсем не много, и вскоре Мик с Кессой нагнали Кая.

Только теперь Мик смог посмотреть на то, о чем говорил Кай, – барьер. Граница котлована – кажется, по всей своей длине – извергала из себя густое красное сияние. Заметить его издалека на фоне алого неба и среди несчетного количества отблесков было невозможно, но теперь Мик увидел. Барьер подпирал собой небо. Может быть, именно оно было его источником. Заглянуть внутрь они не могли: стенки не были прозрачны. Барьер пульсировал, с каждой секундой набирал в мощи.

– Раньше он был прозрачным, – сказал Кай. Он подошел к барьеру вплотную и, почти касаясь его лицом, постарался что-то рассмотреть внутри.

– И что там? – тут же спросила Кесса.

– Не успел понять, но кто-то живой там был… Значит, так – вы сейчас быстро отойдете в сторону, а я опять попытаюсь пройти.

– Ладно…

– Отходите! – Кай прикрикнул на них.

Пришлось поторопиться. Схватив Кессу за руку, Мик сделал несколько быстрых шагов… и они наткнулись на что-то живое. От прикосновения существо не удержало равновесия: грохнулось на землю. Теперь барахталось в пыли.

Выпустив Кессу, Мик нагнулся и поставил на ноги… Олма. Да, с его ростом сквозь усыпленные ряды Тварей пробираться было легче. Хотя барьер, видимо, остановил и его.

– Это Олм?! – потрясенно воскликнула Кесса. – Что с ним?!

Что-то с карликом происходило. Дрожь не могла уняться, темная кожа обвисла, покрылась липкой сероватой пеной, из глаз текли то ли слезы, то ли какая-то нездоровая слизь.

Замерший в сосредоточении неподалеку от них Кай вдруг ожил и подбежал к ним. Не обратив внимания на состояние Олма, нависнув над квиитом, он крикнул:

– Твой брат жив?!

– Да…

В больном взоре квиита тут же появился смысл. Через секунду Мик понял, что больше не может его удерживать. Квиит забился с новой силой.

– Он умирает!!! – Олм сделал попытку броситься на щит. Кай успел удержать его.

– А другие? Другие там есть?

– ОН УМИРАЕТ!!! – верещал квиит. – ОНИ ВСЕ УМРУТ!!!

– Все?! Там есть человек?! Алиса там?!

– Они… умирают…

Последние слова Олм прошептал. Силы покинули его, он обмяк у Мика на руках. Квиит весил совсем немного – не тяжелее человеческого ребенка лет десяти. Всего пару секунд Кай разглядывал неподвижное лицо.

– Ложитесь, – велел он им нехорошим голосом.

Мик понял, что лучше не спорить, а спешить. Упав на землю, они с Кессой не сговариваясь прижали к земле Олма.

Кай, исчезнувший в паре метров от них, появился на расстоянии сотни шагов. Как и в первый раз, он замер на секунду. Раньше Мик не совсем понимал, что такое саабат и что он может дать человеку, но в последнее время завеса чуть приоткрылась. Что уж говорить о Кае, который принял знания Киото практически сразу.

Мик увидел, как Кай делает первый шаг: от легкого прикосновения дорога дохнула каменной крошкой. Второй: правая, а сразу за ней и левая ладонь покрылась темным свечением. Третий: Мик почувствовал исходящий от друга жар – или, может быть, так люди и чувствуют Силу? Четвертый шаг: руки загорелись. Пятый: резко, как сухой факел от яркой искры, с ног до головы Кай покрылся черным пламенем.

Разогнавшись, он прыгнул в красный щит. В то же мгновение все взорвалось.

Глава 12

1115 г. Черная Земля.

27 день 4-го месяца.

Последний путь

Время вновь стало неуловимо. Алиса помнила, что она ела, когда ее просили, кажется, что-то читала, лежала на кровати… возможно, было что-то еще. Все слилось и скомкалось у нее в голове. Просветление так же, как это случилось в первый раз, пришло резко.

– Сегодня.

– Сейчас? – спустя какое-то время сумела выдохнуть она.

– Да. Оденьтесь теплее. Рядом с аркой холодно.

– Какой аркой?

– Увидите.

Около минуты Алиса продолжала без мыслей в голове смотреть на «черного». Потом, как во сне, подошла к вешалке и взяла плащ. Накинув ласковое меховое одеяние, она почувствовала себя капельку увереннее.

– Когда все закончится, вы меня отпустите? – рискнула спросить Алиса. Все-таки к ней здесь неплохо относились. Она не оставляла надежды: все еще могло закончиться хорошо.

– Да.

– Но куда?..

– Мы позаботимся, чтобы у вас не было проблем.

Алиса подумала, что это не самая понятная фраза.

– Вам найдут хорошую семью.

– Где?

– В Термилионе, Аане, Тавлии… Где захотите.

Волнение, сидевшее где-то в середине груди, не исчезло. Апатия… апатия, успевшая стать привычкой, кажется, чуть отпустила.

– А кинжал я могу взять? – неожиданно спросила Алиса. Друга, как обещал накх, ей оружие не заменило. Мысль пришла в голову сама по себе.

– Разумеется.

Помедлив мгновение, Алиса сделала шаг в сторону выхода.

– Возьмите это, – неожиданно произнес накх.

«Черный» положил на стол невзрачный темный камень.

– Что это?

– Просто никр – камень. Возьмите его в руку – и сможете видеть в темноте.

– В прошлый раз…

– Ритуал будет проведен вблизи от арки. Только там никр будет действовать.

– Арки?..

– Пойдемте.

Преодолеть темный коридор с отзывающимися на каждый шаг стенами, как и в первый раз, ей помог возникший из воздуха красный огонек. Они вышли на улицу. Огонек исчез, но было по-прежнему темно. Алиса попробовала надавить на камень… никр: светлее не стало.

– Идите вперед.

– Я не вижу…

Алиса почувствовала на предплечье легкое прикосновение.

– Идите вперед.

Неуверенно она двинулась. Алиса опять не могла понять – быстро или медленно течет время. Холодное чувство под сердцем с каждой секундой усиливало напряжение, уставшее тело – напротив, никак не давало почувствовать себя. За каждый шаг приходилось платить капелькой собственного рассудка.

Она постаралась считать шаги – получилось не слишком. Тридцать… кажется, сорок… Наконец, уже совсем не надеясь на это, Алиса смогла что-то рассмотреть. Камень как будто прилип к ладони. Темнота не отступила. Скорее, просто повернулась к ней другим боком. Сразу стало холоднее.

Кинжал – он лежал у нее в глубоком кармане – Алиса сжала его так сильно, как только могла, но облегчения это не принесло. Для нее он оставался бесполезным куском железа.

Под ногами простерлась черная скала. Алиса повернула голову в сторону… бесполезно: зрения хватало не больше чем на десяток метров. Пришлось смотреть вперед. Туда, где был только камень. Холодный и черный. Алиса поняла, что идет по кем-то проложенной дорожке: углублению шириной около трех метров. Высокие стенки – вверху ничего видно не было. Прошло еще сколько-то времени – ей показалось, что много, но сколько точно?.. И холод усилился. Ног она уже почти не чувствовала.

– Еще долго? – рискнула спросить она. Изо рта вырвалось облачко пара.

– Нет.

Она сделала еще десяток шагов, когда дорога оборвалась. Лестница вела куда-то вниз, в темноту.

– Стойте.

Алиса едва удержалась от того, чтобы сделать шаг назад. Голос был все тот же, но неуловимо изменившаяся интонация предостерегала. Что-то было впереди?

– Идите.

Прошло не больше минуты. Алиса не смогла понять, что именно изменилось.

Нащупав ногой ступеньку, она сделала осторожный шаг вниз. Холод окружил плотнее. Она постаралась опустить капюшон ниже, но только заморозила пальцы. Едва Алиса вернула кисти в рукава, правую ладонь укололо. Казалось, никр задумал прорваться ей под кожу. Она вздрогнула. Неожиданно стало видно лучше.

– Кто это?

– Стражи. Не волнуйтесь, ни во время Ожидания, ни в момент Близости миров они не тронут вас. Никр не позволит им.

Они находились на краю широкого котлована. Необъятного для самого рослого великана. Глубоко вниз, к идеально ровному каменному кругу, вела узкая лестница. В центре круга стояла высокая арка.

Огромное пространство от гребня на вершине ямы до каменного диска в его глубине было заполнено нечеткими темными фигурами. Большие и маленькие, они сливались друг с другом, а может быть, являлись частью чего-то одного – непонятного. Сейчас недвижимого.

– Близости миров?.. – переспросила она, не решаясь ступить.

– Момента, когда граница между мирами истончается, если, конечно, миры соединены.

– А наш мир и ваш… соединены?

– Да, пока существуют открытые Врата.

– Их много?

– Открыты только одни. Те, которыми привел Сыновей Ночи в этот мир Торкха’накк. К сожалению, с каждым мгновением сила, заложенная во Врата, утекает. Когда-то граница становилась тонкой раз в несколько часов. Теперь – лишь раз в одиннадцать дней вашего мира. Все на Черной Земле в этот момент замирает.

– И вы тоже? – спросила Алиса.

– Разумным – миры не указ, – странно ответил накх. – Замирают лишь те, в ком разума недостаточно. Соги и кочиски останавливаются, но лишь в момент Близости миров. Они ограниченно разумны. Стражи, обладающие коллективным сознанием, спят лишь во время ожидания. Сыновья Ночи, как и люди, способны сохранить себя.

Накх с готовностью отвечал на любой вопрос. И главное – пока они говорили, не нужно было спускаться. О чем еще спросить?..

– Идите.

Неуклюже, едва не упав, она шагнула. Пришлось шагнуть. «Черный» вновь чуть коснулся ее плеча – Алиса стала спускаться.

Ощущения менялись. Воздуха стало меньше, но и вдыхала она теперь не так часто. Холод продолжал усиливаться, но в какой-то момент она перестала ощущать его, как раньше. Он сгустился вокруг, залез под кожу, стал частью нее. Собственные движения доносились далеким эхом. Зрение обострилось, но четкость деталей не делала ясной голову. Мысли, казалось, застыли. Она приближалась к чему-то, где привычное существование было для нее невозможно. Никр вдавился в ладонь.

Лестница медленно, невесомо текла навстречу ей. Уже котлован возвышался над ними. Площадка на его дне, раньше не казавшаяся большой, росла. Арка – пара вертикальных колонн и неподъемная глыба на их вершине – теперь представлялась не дверью, а огромными воротами. Все из того же черного камня. Разглядеть, что было внутри, она не могла.

Спустя время ступеньки закончились. Площадка под ногами не была ни твердой, ни мягкой. Собственных шагов Алиса больше не чувствовала. Внезапно она поняла, что внутри круга помимо нее и накха были и другие. Много других.

– Кто это? – спросила она. Голос показался чужим и был едва слышен.

Фигуры большие и маленькие. Великаны и карлики. Они двигались, как во сне. В их сне, или ее собственном? Алиса не могла понять.

– Мы не имеем права на риск. – Голос накха донесся до нее удивительно четко, мгновенно заполнив всю ее, вытеснив все остальное. – Мы должны получить всю память этого мира.

Они, кажется, двигались еще куда-то, какое-то время.

– Ложитесь.

– Что? – Она не поняла, чего от нее хотят.

– Я помогу.

Она лежала.

– Долго еще?..

Ее маленькое сердце замерло. Рука дрогнула: она выронила кинжал.

– Нет. Можно сказать… сейчас.

Пелена. Черный туман вокруг и внутри нее. Последняя прорвавшаяся мысль была: стоило ли ради всего, что было, жить?

А потом, удивительно четкая и земная, пришла боль.

Глава 13

1115 г. Черная Земля.

27 день 4-го месяца.

На дне котлована

Кай

Черный огонь покрывал кожу, был внутри тела, наполнял сознание. Я был им, а он – мной. Не сомневаясь, не испытывая страха, а лишь веря и осознавая себя, я ринулся вперед: влетел в красную стену.

В ответ ударило – и сразу же начало сдавливать. Я уже не стоял на ногах, а как будто застрял где-то. Ничего не было видно. Давление усилилось еще, и тут я наконец догадался влить в щит и в тысячу крошечных петелек на его поверхности, выбивавших энергию друг из друга, больше Силы. Помогло: давление исчезло, и меня отпустило.

Барьер преодолен?.. Внезапно я понял, что лечу. Что там было дальше? Сквозь красное мерцание хорошо рассмотреть не удалось. Я попытался перевернуться в воздухе – до этого летел спиной вперед, – и тут меня снова что-то схватило. Схватило и начало – уж не знаю, как такое возможно – одновременно и плющить, и рвать.

Пару мгновений я паниковал, потом понял, что черный огонь оберегает меня надежно. Создав над покрывавшим меня пламенем еще одно огненное заклятие, я накопил внутри больше чистой Силы… и отпустил ее. Подействовало. Грохнувшись с высоты метров пяти, я упал и, несколько секунд прокувыркавшись по склону, вылетел на каменную площадку. Долетел бы до арки – ее я успел увидеть сверху, – но врезался во что-то у самого края пятидесятиметрового диска. Тут же вскочил и был готов к нападению, но никто не напал. Чуть присев, я спрятался за каменную глыбу, о которую секунду назад затормозил. Черный огонь сошел с моего лица. Чувствовать окружающее, хоть и не очень хорошо – примерно на двадцать метров, – я мог и сквозь него, но глазами все же привычней.

Было почти тихо. Дул ветер. Я прислушался к внутренним чувствам – к саабат. Окружающее пространство вовсе не было спокойно. В центре круга зиял провал: будто сам Лед раскрыл пасть. Со страшной силой отверстие в самом мире втягивало в себя энергию. Арка забирала – или они отдавали ей Силу. Постепенно поток стихал.

Ритуал подходит к концу? Где же Алиса?.. Олм говорил, что его брат здесь, – Алису нужно было искать тут же. Где? В пространстве все еще было слишком много энергии, чтобы выделить что-то, кроме ярчайших пятен – накхов и неописуемого провала арки.

Осторожно я выглянул из-за каменной глыбы. Арка жадно глотала темно-красные потоки. Это было не изящное строение, а просто три толстых тяжелых камня – пара стоящих вертикально и один положенный на них сверху. Напрягшись, на каждой из глыб можно было разглядеть по грубому узору: несколько пересекающих друг друга кривых трещин. Возможно, это и были всего лишь трещины. Вообще я думал, что у накхов магия всегда черная, но в этот раз она действительно была темно-красной. Держа руки перед собой, «черные» отдавали энергию темному провалу. Поток стал иссякать, истончаться еще быстрее, чем раньше. Энергии в воздухе стало меньше, и я снова обратился к саабат.

Возникло сразу несколько сгустков «тепла», и я тут же отпрянул, едва не вывалившись за пределы круга. Испугало меня нечто, лежавшее передо мной на гигантском постаменте, на там, за которым я прятался. Сначала показалось – это просто валун необычной формы, плоский в основании и обломанный в вершинах. Но теперь я понял, что увидел: это были каменное ложе и огромная голова. За ней прятались и остальные части тела общей длиной, судя по всему, не менее десяти метров. Каменная фигурка бога, какую можно было найти в любой часовне, только исполинских размеров.

Я перебрался к следующему постаменту. Этот размерами вдвое уступал предыдущему. Существо на нем было длиннющей шестилапой кошкой: блестящую черную шерсть чуть колыхал воздух, острая пасть была приоткрыта, глаза зажмурены, но даже сквозь веки светились красным светом.

Демон? Прежде я думал, они выглядят по-другому. Впрочем, я и видел-то всего одного.

Третий постамент занимал четырехрукий краснокожий великан. Этот был похож на человека гораздо больше каменного чудища на первом ложе, но только похож. Пять метров роста, желтые квадратные зубы, пара коротких нижних рук с кулаками по сотне килограммов каждый, две более длинных и гибких верхних руки. Из одежды – пояс с двумя гачами длиной до колена из материала, похожего на древесную кору. Нормально выглядели только черные волосы.

Еще одну каменную «постель» занимала тяжелая волосатая туша, чем-то напомнившая паука-переростка, которому на место обычной паучьей головы прикрепили волчье тело без лап и с невероятно широкой мордой, тонкие ножки заменили четырьмя шестипалыми лапами каждая длиной с хорошее бревно. Убавь длину рук раза в два – получилось бы что-то отдаленно похожее на худенького тролля, а так непонятно, что за что держалось: конечности за туловище – или наоборот.

После я успевал заметить немного. Накхи были заняты, но долго это продлиться не могло. Я двигался почти не скрываясь, перетекая от одного прямоугольного камня к другому. Идти с ног до головы объятым темным пламенем было непривычно, но других неудобств это не создавало.

На следующем постаменте, трехметровом, растеклось нечто бесформенное – безликая зеленоватая масса. Результат ритуала? Я надеялся, что нет.

Пропустив два ложа с человекообразными, но уж точно не человеческими существами, – первое было покрыто чешуей, второе – просто невообразимо уродливо, – на мгновение я задержался у еще одного: там на собственных крыльях лежал человек. Совесть не успела сказать своего слова – крылья крыльями, но в остальном он мало отличался от рядового термилионца, – как я увидел Алису. Забыв про «человекокрыла», я подбежал к ней.

Закутанная в меховой плащ смертельно бледная Алиса показалась похожей на утопленницу. На девочку из моей деревни, захлебнувшуюся в крохотном горном озере. Когда ее достали из ледяной воды, лицо у нее было такое же неподвижное и холодное.

Мгновенно огонь слетел с меня.

– Алиса! – чуть тронув ее за плечо, позвал я шепотом.

Я не ожидал, что она ответит. Когда-то Ирвин показывал мне, как проверить, бьется ли у человека сердце. В этот раз либо я что-то неправильно сделал, либо… Запястье было холодным.

Запястье… Да при чем тут, черт возьми, запястье?! Я же могу чувствовать ее! «Тепло» все еще было внутри нее, а значит – теплилась и жизнь. По-другому быть просто не могло. Ведь когда человек умирает, «тепло» покидает его мгновенно. Так? Хотя… У меня ведь еще не было возможности проверить…

Я стал просовывать руки ей под спину: нужно было убираться отсюда как можно скорее. Через минуту «черные» закончат, и…

Что-то не получилось.

– Какого…

Руки, спина, голова, ноги – все тело Алисы прилипло к каменному ложу. Я попробовал легонько оттолкнуть ее в сторону… Не вышло.

Я растерялся. Толкнуть Алису сильно я не мог, слабо – не помогало. Никакой особенной магии, плотного «тепла» внутри камня я не ощутил. Какого черта?!

Чтобы проверить, я на секунду оставил ее одну, и сильно толкнул «человекокрыла» в бок. Синяк он наверняка заработал, но с места не сдвинулся.

Размышлял я недолго – секунду. «Если что-то тебе мешает, нужно это сожрать. Если проглотить невозможно – прожуй и выплюни. Не жуется – просто сломай». Каменный круг, постаменты, арка – все было частью одной конструкции, не пускавшей Алису на волю. Как ломается камень? Да так же, как и все остальное!

Встав спиной Алисе, лицом к арке, я зажег между ладонями большой черный шар. Поток энергии, отправляемой накхами в черный провал, почти иссяк… Я размахнулся. Один из «черных» вдруг оборвал красный луч – потоки остальных стали на каплю толще – и резко обернулся. Мне показалось, секунду серое с черными полосами лицо было удивлено. Еще через миг темную фигуру закрыло тенями: накх стал выглядеть так же, как и в предыдущий раз – в Туалоне.

Уж не знаю, как именно он меня почувствовал, но, как ни крути, случилось это слишком поздно. Завершив движение, я отпустил черный шар накху под ноги. В этом заклятии было спрятано сразу пять щитов. Причем стенки полушарий, ближних ко мне, я намеренно сделал чуть толще противоположных: пусть энергия выплескивается в другую сторону. И в тот же момент накрыл себя, Алису и ее ложе щитом с толстыми стенками, нарочно с оборотной стороны не став закрываться полностью: нельзя было ослеплять себя даже на секунду.

Что произошло, я не увидел – услышал. Закричали десятки голосов: огня, камня, металла, плоти и Силы. На щит ощутимо надавило, но я почти не обратил на это внимания. Не отводя глаз, я смотрел на Алису. Чувствуя, как зашевелилась почти половина остальных сгустков «тепла», ранее неподвижных, я ожидал того же и от нее. Но она не очнулась. Дыхание… Я вдруг заметил, что у меня изо рта вырывается пар – немного красноватый, как и все в воздухе, а у Алисы – нет: ни пара, ни дыхания.

Наконец спустя семь или восемь долгих секунд черный шар выжег свою энергию, давление на щит ослабло, – я смог убрать с него руки и подойти к Алисе. Камень отпустил ее. Просунув руки под тонкую фигурку, я взял ее на руки, велел щиту исчезнуть.

Что ни говори, а вмятина получилась знатная. Черная арка оказалась не тронутой, но метрах в пяти от нее каменная площадка выглядела основательно развороченной: выбоина шириной в три-четыре метра – и сеть трещин вокруг. Кроме того, те, кто были здесь пленниками, стали свободны. Большей части это не помогло: ритуал «черных» – не лечебная ванна, но некоторые…

Сразу же пришлось уворачиваться: существо, ростом уступавшее даже Олму, с коричневой кожей и грязной повязкой на глазах, прилетело откуда-то сверху. Отпрыгнув в сторону, я подумал: потеряв нас из виду, карлик отвяжется, – но не тут-то было. Затормозив о постамент с «человекокрылом» – последнего сбросило вниз, – существо бросилось на нас. Скорость была немалая, и с Алисой на руках в этот раз я увернуться не успевал. Освободив левую ладонь, я ударил его сгустком черного пламени. Брызнув темными искрами, комок огня с карликом в центре унесло за пределы диска. В объятия теней.

С первым удалось справиться легко, но больше я опасался «черных». Трое накхов все еще питали энергией арку, один куда-то потерялся, три последних окружили ложе каменного великана. Среди всех, кто участвовал в ритуале, он первым пришел в себя.

С тугим скрежетом каменное тулово принимало вертикальное положение. Упав с постамента, гулко стукнули о диск тяжелые ступни. Чудище село. Стали видны глаза: в темной глыбе, заменявшей голову, возникли две толстые трещины. С негромким шипением изнутри вырвался воздух.

Спустя секунду проявилась третья щель.

– ТЕМ ЭН КА! – пророкотало создание.

Накхи не шелохнулись.

– ОРОТО НАС ТА! КЕМ ЛА СЕР! ЧТО ВЫ НУЖНО! ТЕРИЛО ХО…

Я даже остановился. К этому моменту я уже успел найти то, что искал: путь наверх. Нужно пробежать всего метров тридцать пять или сорок – там, на склоне, лежала лестница. Оставалось лишь понять, как укрыться от теней. Каменное чудище говорило на термилионе! И, насколько я мог понять, на множестве других языков. Как «черные» сумели притащить его сюда? И главное – что может быть общего между ним и Алисой?

– БАХТА КРИЯНГА! ТА ГО!

Громовой голос смолк. Видимо, существо наконец поняло что-то. Накхи приняли решение раньше и все это время, конечно же, готовились. Они ударили разом. Три черных сгустка, вырастая на лету, устремились к центру каменной груди. Я был уверен: на этом все кончится. Камень – прочная штука, но не против трех «черных», творящих единое заклинание. Всего в метре от великана три хищных тени сплелись в одну. Каменную фигуру накрыло искрами – и вдруг все стихло. Не долетев до груди, заклятие застряло в подставленной ладони. Сдавив заклинание в кулаке, великан отбросил в сторону горстку бесполезных искр.

«Черные», раньше старавшиеся окружить гиганта, вдруг резко сблизились друг с другом и отступили на пару метров ближе к арке. Испугались? Внезапно я почувствовал, судя по всему, то же, что и они. Великан начал буквально заливать пространство Силой. С громовым треском ожившая статуя поднялась на ноги. Между сведенными ладонями заплясали зеленые молнии. Нанизавшись друг на друга, яркие нити сплелись в трещащий клубок.

Мгновение выждав, великан-маг раздавил волшебный шар. Зеленое пламя выплеснулось вперед – на накхов. «Черные» устояли. Огромная тень, раскрывшись перед накхами черным покрывалом, приняла огонь на себя. Прогнулась под мощью зеленых искр, но не порвалась. Туго окутав зеленый шар, заклятие «черных» впиталось само в себя. Великан не удивился и уж точно не испугался. Он шагнул вперед, заставив каменный диск сотрястись. На секунду, как будто бы в равновесии, все замерло.

Пользуясь тем, что обо мне на время забыли, осторожно держа Алису, я медленно продвигался вдоль границы круга. Тени следили за мной со склона. Я видел лестницу и вовсе не был уверен, что темные существа пропустят меня без боя. А с Алисой на руках… Я старался двигаться тихо, не привлекая внимания.

В то же время, оставив у арки лишь двоих, к гиганту направился еще один «черный». Опустив руки, он прервал красный луч, сделал несколько шагов – видимо, накхи были уверены, что вчетвером одолеют великана – и… черная молния сбила его с ног. Переплетенный темный комок понесло в сторону арки. Что случится, если он влетит внутрь?.. В последний момент он все же разминулся с Вратами, врезался в диск. Прижав накха к земле, кошка ударила.

Хищно встав на все шесть лап – тело накха осталось лежать, – демон буквально засверкал глазами: ярким кроваво-алым светом. Он повел себя умнее каменного великана: сначала притворился мертвым, а только потом атаковал. Теперь кошка нацелилась в спину второму накху: одному из тех, кто питал арку. Идеальные мышцы напряглись, острые лопатки чуть двинулись, и… кошку разрубило надвое.

Я не понял, как это произошло. Увидел только, что от арки отвернулся еще один накх – красный луч последнего оставшегося сделался мощнее вдвое, – отвернувшись от мертвого демона, он медленно, небрежно двинулся в сторону каменного гиганта. В ладонях великана уже созревал второй зеленый клубок молний, но разделавшийся с демоном накх двигался вперед, не выражая какого-либо беспокойства. «Черный» был в десяти метрах от каменного чудища, когда из рук великана вырвался второй зеленый луч. И заклинание снова принял на себя сложенный щит трех стоявших рядом накхов. Именно этого момента ждал четвертый накх. Черная тень, выглядевшая точь-в-точь как любой из щитов, поглотивших зеленые шары, оторвалась от рук «черного» дымным комком, раскрылась в воздухе и толкнула великана в лицо. Вряд ли камень мог как-то пострадать от этого, но и цель была не в том. Прилипнув к глыбистой голове, тень задала камню ускорение. Запнувшись о постамент, с которого не так давно поднялся, великан стал падать. Успев неуклюже подшагнуть левой, удержаться на ногах гигант все же не сумел и, в конце концов, вывалился за пределы круга. Дико грохнуло.

Тени, казалось, только этого и ждали. Набросились на гиганта черным безликим войском, закрыв собою все десятиметровое тело. Кишащая черным глыба полыхнула зеленым, показалось, еще чуть-чуть – и великан вырвется, но это была ложная надежда. Теней стало больше. Накладываясь на гиганта все новыми и новыми слоями, они погребали его глубоко в хищном мраке.

К этому моменту я наконец подкрался к лестнице. Напротив нее на крохотном ложе, длиной не больше полуметра, замер большеглазый кузнечик. Может, он тоже умеет разговаривать? Или умел. Ряд ритуальных камней шел дальше: еще с два десятка прямоугольников были небольшими, дальше размеры опять увеличивались, но таких «кроватей», как у великана, в кругу больше не было.

– Алиса, – опять шепнул я, надеясь на что-то.

Она не ответила, но – ничего… Главным было выбраться отсюда: тогда все еще будет нормально. Что же делать с тенями? Даже если я смогу окутать щитами нас обоих, как забраться наверх? С лестницы тени легко скинут нас, а по склону слишком не побегаешь. Да и черный огонь… как он повлияет на Алису? Мне самому под ним не нужен был даже воздух, а с ней что будет?

Я снова взглянул на лестницу. Тени по-прежнему преграждали путь. Сейчас накхи вспомнят обо мне, и… Ну, пусть вспоминают. Заодно спрошу, как отсюда выбраться. Или еще о чем… На одну секунду желание убежать, спрятаться, доставить Алису в безопасное место уступило место чему-то другому – темному чувству. Не мести – ведь того, за что следует мстить, еще не случилось, – но чего-то близкого к ней.

Ощущение пропало быстро – я кое-что увидел. Тени стали отступать от лестницы! Но почему?!. Я глянул в сторону накхов.

Все четверо стояли на самом краю диска, наблюдая, как тонет в тенях каменный великан. Сейчас там бушевал черно-зеленый пожар. На крутом склоне образовалась крупно дрожащая десятиметровая горка. Стоило зеленым искрам засверкать ярче – их тут же накрывало новой волной теней. Казалось, еще чуть-чуть – и гигант будет повержен, но он продолжал сопротивляться. Тем самым позволяя сбежать нам. По бокам от лестницы становилось свободно от теней, теперь там лежал изрезанный черный камень, разрушенный от долгого соседства с темными созданиями.

Не медля, я занес ногу, чтобы ступить на первую ступень… и увидел, что кто-то несется мне навстречу. Сверху были только Твари и Мик с Кессой, – никем из них неведомое существо быть не могло. Темная фигура: тонкая и быстрая.

Я во второй раз освободил руку. Черное пламя закрыло свободную ладонь, и в этот момент я ощутил, что нападают на меня сразу с двух сторон. От существа, летевшего сверху, я еще мог увернуться. А сзади вполне мог быть и накх.

Оттолкнувшись от ступеньки, я отпрыгнул назад на несколько метров. Передо мной стоял краснокожий великан, лежавший на соседнем с демоном постаменте. В другой раз я бы удивился, как он сумел добраться досюда, как не растерзали его в общей драке «черные» и каменный маг, но сейчас важнее было не дать ему причинить вред нам. А вредить он, безусловно, был настроен. Во взгляде четырехрукого горело сумасшествие. Из воспаленных глазниц тонкими ручейками стекала светло-алая кровь.

Сжав желтые зубы до скрипа, краснокожий дважды шагнул ко мне. Расстояние стремительно сократилось. Не сумев выбрать удобного момента для атаки, я ударил, как мог. Черный луч прошел заметно правее груди чудища, но все же зацепил и унес с собой красный кулак с верхней руки.

Монстр заревел. Затопав – попавшееся под ноги ложе вместе со странной стрекозой стерло в крошево – и, замахав руками, расплескивая кровь, он, кажется, потерял меня из виду. Мгновенно я вспомнил про вторую опасность, но, не успев обернуться к лестнице, увидел, как великану что-то врезалось в грудь, а врезавшись, отлетело метра на два, бухнулось оземь. Краснокожему столкновение вреда не принесло, но не заметить он его не мог. Продолжая утробно реветь, четырехрукий развернулся к обидчику – тонкая фигурка скрючилась на земле, – видимо, позабыв от боли об идеальном оружии в виде гигантских ступней, стал нагибаться, замахиваясь для удара здоровой верхней рукой.

Темная фигурка под нависшей над ней красной пошевелилась, стараясь отползти. И я узнал Олма. Наверное, учитывая габариты, следовало догадаться раньше, но ведь всего семь-восемь минут назад я видел его без сознания и чуть ли не при смерти!

Опять пришлось торопиться. И в этот раз вышло сложнее. Не сказать, чтобы на меня начала наваливаться усталость, но прежнего абсолютно легкого ощущения я уже не испытывал. Сгусток черного огня без двойных щитов, но с острой режущей кромкой – попал великану в лицо. Его бросило на спину. Красное тело еще долго крупно трясло, однако подняться он больше не пытался. Путь наверх был свободен.

– Олм! – Я подбежал к квииту. Он, конечно, мерзавец, но не настолько, чтобы я мог его бросить. – Нужно идти!

Олм лежал на боку. Глаза были крепко зажмурены. Его вновь била дрожь. Но в сознании-то он был! Иначе бы не смог так бегать.

– Я смотрел. Здесь нет твоего брата. – Второго квиита я бы заметил.

Последнее слово как будто оживило его. По крайней мере, дрожь ему удалось унять мгновенно. Глаза открылись:

– Он здесь. Я чувствую.

– Его нет! Ты ошибаешься. И если ты сейчас этого не поймешь, останешься тут оди…

– ОН ЗДЕСЬ!!! – Заверещав невменяемым голосом, квиит вскочил и побежал прямо к накхам. Удержать его я не мог. Алиса – важнее.

Я побежал вверх по лестнице.

Мик

Пыльная буря и красный ветер бушевали над ними бесконечно долго… или всего несколько секунд. Ураган чуть было не унес их. Мик пробовал воткнуть в землю кинжал – не получилось. Под каменной крошкой пряталась скала. Единственное, что они могли, – крепко зажмурившись – острая пыль царапала даже кожу, – держаться друг за друга. Пару раз их приподнимало над землей, но, видимо, втроем они все же весили достаточно. Все стихло так же резко, как и началось. Пыль стала быстро оседать, а время… времени почти не было!

– Встаем! – Мик первым вздернул себя на ноги.

– Сейчас…

– Посмотри, что там с карликом.

Кесса пыталась чего-то добиться от бездыханного Олма. Твари, все еще неподвижные, замерли позади них. Кая не было видно. Но главное – другое. Первое, что заметил Мик: барьера больше не было. Кромка котлована оказалась свободной. Изнутри раздавался шум: сначала его не было, но стоило Мику приблизиться – яма загудела. Скрежет, грохот, рык, шипение, хлопки, крики – не голосов, а чего-то другого, нечеловеческого. Перебивая друг друга, выходя на первое место и пропадая внезапно, звуки боролись друг с другом.

Невысокая, в полметра, гряда на краю ямы мешала разглядеть, что происходит на ее дне. Мик побежал к кромке. Что там внутри? И где, в конце концов, Кай? Он сделал несколько шагов – и тут же припал к земле. Не от удара: от звука. Что-то грохнуло особенно сильно: должно быть, каменный мост ломается с таким треском. Все же поднявшись, Мик прошел оставшиеся метры.

Котлован оказался необычайно велик. Если бы одной из трех гигантских пирамид сделали основание в форме диска, а затем, перевернув, опустили внутрь ямы, то вряд ли бы пирамида заполнила ее хоть наполовину. Круглый склон кишел тенями. Не красными, как все вокруг, а черными. Каким-то образом они сумели утаить в себе темноту. На всякий случай Мик сделал шаг назад.

Вниз, находясь на равном удалении друг от друга, вели три узких лестницы. До ближайшей – не менее пятидесяти метров. В центре котлована на глубине хорошего ущелья лежал идеально ровный каменный диск. На нем…

Отвернувшись, Мик подбежал к Кессе:

– Может он идти?

– Вряд ли. Он в каком-то бреду, и…

– Ладно. – Нагнувшись, Мик поднял квиита на руки. – Нам нужно подбежать вон туда, чтобы Каю было удобнее.

– Что там? – Кесса уже бежала за ним.

– Лестница.

– А внутри самой ямы?

– Там… да хрень разная. И лучше не подходить к краю, – добавил Мик, увидев, что Кесса пошла в ту сторону.

– А Кай-то там?

– Да вроде… Ну, не знаю я! Не видно. Но как-то подниматься ему все равно придется. Вон там, – указал рукой Мик, – есть лестница. Дождемся его… их то есть, а потом…

– Что?

– Ну… нужно будет бежать куда-то.

Мик впервые вспомнил, что придется еще что-то делать и после того, как Кай вернется. А «что-то делать» – означает уносить ноги. Но куда? То есть по какому пути? Явно не по тому, по которому они сюда попали.

– Мик, я думаю, за этим холмом уже может быть море, – сказала Кесса.

– Ты уверена? – Мик проследил за ее взглядом. Холм, можно даже сказать, приличных размеров гора – отсекал от котлована всю южную часть полуострова. Хотя насчет юга Мик, конечно, не был уверен: это Кай как-то научился определять, еще в Алемане.

– Если холм строго на юге, то – да, – на ходу ответила она, ни на секунду не прекратив вертеть головой. – Правда, я не уверена насчет расстояния. Там еще вполне может быть километров десять…

– Посмотрим. – Мик остановился. Теперь они были примерно напротив лестницы.

Опустив квиита на землю, Мик вынул из ножен меч. Поможет он чем-нибудь?

– Стой рядом с ним, – сказал он Кессе.

– А ты?

– Я тут, – сделав несколько шагов, он встал в пяти метрах от края. Когда Кай появится, вдруг ему будет нужна помощь… Кто-то пробежал мимо.

– Что?.. Это Олм?..

Низкая фигурка пропала за краем котлована. Мик обернулся к Кессе:

– Он вдруг очнулся, вскочил и побежал. – Девушка выглядела потрясенной. – Как будто ничего не болит, и вообще…

Поднявшись, она подошла к нему. Оба посмотрели в сторону ямы.

– Сколько еще времени? – спросила она, хотя обычно Мик сам спрашивал. Песочных часов у него в голове не было.

– Несколько секунд. Вряд ли больше… Смотри! – он вдруг заметил что-то. – Кто-то поднимается.

Шаги – легкие и быстрые, были уже совсем рядом… Мик сосредоточился на своих ощущениях, на своем оружии. Если это не Кай…

Через секунду Мик узнал друга. Парень выдохнул. Уж теперь-то все будет хорошо!

– Кай! Олм побежал вниз, мы не успели его остано… – Мик умолк. – Алиса…

Мик был настолько удивлен, что едва сумел удержать девушку, когда Кай передавал ее с рук на руки, хоть она почти ничего и не весила.

– Алиса… – тихо повторил он.

– Олм побежал вниз, – напомнила Кесса.

– Я видел, – ответил Кай. – Я вернусь за ним.

Мик повернулся к нему.

– Твари сейчас очнутся, – сказал он.

– Я знаю. С ней я не мог двигаться быстро. Теперь смогу. И… посмотрите, чтобы с ней все было в порядке. Кажется… она без сознания…

Через секунду он пропал из виду.

– Без сознания…

Мик и сам видел, что она спит. Нужно дать ей отдохнуть, покормить… но сначала, конечно, убраться отсюда. Встав на колени и сев себе на пятки, Мик прислонил девушку к себе.

– Что с ней? – Кесса присела рядом.

– Спит, или без сознания… Нас в роте учили, только я не понял ничего…

– Я могу посмотреть.

Кесса присела напротив. Взяла тонкое Алисино запястье, дотронулась до шеи, груди, приложила руку к губам.

– Мик… у нее сердце не бьется.

– Не бьется? И что делать?

– Ну…

Кесса второй раз взяла Алису за руку. Почти тут же отпустила:

– Она очень холодная.

– Так конечно! Тут такой холод! Сама посмотри, – Мик старательно выдохнул, у него изо рта вырвалось облачко пара.

– Мик.

– Ну что?

– Я думаю, она… не живая.

– Не может быть!

Своего голоса Мик не узнал. Вообще все ощущения стали какими-то непонятными. Как будто бы сердцевина сознания, которая определяет чувства, руководит реакциями на эмоции, куда-то спряталась, а то и вовсе исчезла.

– Не может быть, – повторил он.

– Мик… Она не дышит, и…

– Может быть, Кай что-то сделает? – перебил он ее, вдруг оживившись. – В тот раз, когда от меня кусок откромсали, все тоже выглядело плохо.

– Это совсем другое…

Она вдруг замолкла. Мик тоже что-то почувствовал. Небо резко вспыхнуло – и спустя мгновенье погасло. Красный свет превратился в черный – либо просто исчез. В темноте сразу со всех сторон почудились движения и звуки.

– Это Твари! – У Мика в голове вдруг прояснилось.

Прижав Алису к себе, он вскочил на ноги.

– Бежим!

– Куда?! – Кессин возглас панически дрожал.

– Вниз!

Мик спрыгнул на лестницу первым – и побежал.

Глава 14

1115 г. Черная Земля.

27 день 4-го месяца.

Храм

Кай

Я слетел вниз. Происходило что-то для накхов непредвиденное. Черных теней уже не хватало, чтобы скрыть великана с головой. И все больше окружали каменного гиганта зеленые молнии. Сгустков «тепла» внутри круга осталось не больше десяти: накхи и еще несколько тусклых пятен, кажется, гаснущих. Олм мог быть любым из последних.

Проверяя первую пару сгустков, очень тусклую, я ошибся. Это были карлики, но совсем не квииты. Первый походил на переросшую гусеницу, второй напоминал маленького человечка, если бы он был слеплен из муки. Ритуал подействовал так, как будто бы его намочили водой. Белое тельце потрескалось и развалилось. «Тепло» в нем почти погасло. Последние сгустки остались на другой стороне круга – невдалеке от накхов.

Значит, и Олм там. Какого… он полез туда? Никого подходящих размеров там не было… В это мгновение небо сверкнуло. Красный свет превратился в черный, или просто исчез. Последний накх отвернулся от арки. Вихрь внутри нее не погас, но, казалось, уснул.

Времени раздумывать не осталось. Я побежал через центр круга, мимо темной громады арки. Изнутри веяло холодом, ветром, но только не пустотой. Меня потянуло проверить, заглянуть внутрь… Даже не повернув головы, я пронесся мимо. Пересек круг и залег за одним из массивных камней. Кажется, за тем, на котором лежало похожее на гигантского паука чудище. Пятнышко «тепла», удивительно слабое сейчас, было теперь совсем близко. Я осторожно заглянул за край постамента.

– Олм, – шепнул я. – Нужно уходить отсюда.

Квиит не ответил. Прислонившись к камню спиной, он сидел на земле. Его глаза смотрели вперед, было слышно дыхание.

– Здесь…

Пространство вдруг вспучилось, от вброшенной в него Силы. Теперь не только склон и ревевший на нем великан, но все вокруг было опутано зелеными искрами. Сознание слепло, будто я снова оказался посреди золотого поля. Диск под ногами и каменные постаменты стали покрываться трещинами, отколовшиеся кусочки, поднявшись в воздух, жалили любое незащищенное место. Пришлось прикрыть глаза рукой. Ползком я подобрался к Олму.

– Здесь нет твоего брата.

Он повернул ко мне голову:

– Мой брат умер.

– Не обязательно. Он еще может быть где-то недалеко. В любом случае нужно сначала уйти отсюда.

– Он умер. Он здесь.

Тяжело поднявшись, Олм развернулся лицом к постаменту… и обнял зубастую морду паукообразного чудовища.

– Это твой брат? – Я был так потрясен, что на секунду забыл про остальное.

– Мой брат умер… Мы родились вместе и умереть должны вместе.

Он расслабился и упал, видимо, решив здесь остаться. С этим я согласен не был. На мой личный вкус, умереть никогда не поздно. И момент нужно подбирать старательно, как море выбирает себе время иссохнуть, а звезда ждет удобного случая, чтобы сорваться с неба.

Схватив Олма на руки, я бросился к лестнице. Квиита я жалел заметно меньше, чем Алису, потому мы двигались быстро. Я уже бежал вверх, как вдруг почувствовал впереди что-то живое. Два ярких сгустка «тепла» – и один совсем слабый, гаснущий.

– Мик?! – Я резко остановился. – Вы свихнулись?! В обратную сторону!

– Вообще-то там Твари, – сказала Кесса.

Точно… Про них я забыть успел.

– Я не представляю, как нам прорваться. Их столько…

– Прорваться? Ты знаешь куда?

– Я думала, к морю. Если пройти мимо пирамиды и подняться на холм…

– Хорошо. Держи его.

Я взвалил квита девушке на плечо. Вроде не зашаталась.

– Я пойду первым, – сказал я. – Наверное, даже небыстро побегу. Вы должны быть ко мне максимально близко.

– А если на нас нападут? – спросил Мик. Видимо, нервы у него начали сдавать.

– Делайте, как я сказал, и все будет как в сказке. Идем.

Твари ждали нас сверху. Плотной стеной они стояли у кромки. Яркие золотые комки света. На фоне черного мира, в земле и воздухе которого почти не содержалось «тепла» – вполне возможно, за долгие годы арка поглотила почти всю окружающую энергию, – они выглядели потрясающе.

Я сосредоточился. Черное пламя коснулось кончиков пальцев, пробежало по коже, закрыло ладони и запястья. На сей раз никаких двойных щитов – заклятие ударило бы в нас же, – только черный огонь и острая режущая кромка на поверхности узора. Где у этих созданий слабое место? Голова, туловище, руки, ноги – или такого места нет вовсе? В прошлый раз именно так мне и показалось.

До края котлована оставалось меньше десяти метров. Соединив ладони, я выпустил пламя на свободу.

– Бежим!

Черный огонь действовал на Тварей так же, как на муравьев-переростков. Вряд ли кого-то из них удавалось хотя бы ранить, – тем не менее, мы двигались. Иногда приходилось ударить два или три раза, но неизменно противников удавалось отбросить.

Не рассчитывая на глаза – во мраке от них было немного проку, – реагируя лишь на сигналы сознания, я направлял черный луч на каждый близко подбирающийся сгусток «тепла». Оставалось только не промахиваться и не задевать своих. Спустя какое-то время стали нападать сзади.

– Прижмитесь плотнее! – крикнул я, едва сумев перебить глушащий все шум: вой Тварей и треск встречающихся огня и тел.

Заклятие – это не только жгучее желание и приказ: тогда бы все было просто. Это еще и контроль – слабеющий с увеличением количества целей, – мышечные ощущения – направлять заклятия одним лишь сознанием оказалось, по сути, невозможно, – обычная усталость – не сказать, чтобы от занятий магией уставал какой-то конкретный орган, но силы, безусловно, убывали – и время – ничто, в том числе принятие решения, не происходит мгновенно.

Поняв, что перестаю успевать, я стал ставить щиты за спинами Кессы и Мика. В условиях боя это было особенно тяжело. Приходилось сначала создавать заклятие, после – перемещать его себе за спину – и только потом изменять, превращая в щит. Контроль тратился и на оборону и на атаку.

– Ближе! Прижмитесь к спине!

Вроде бы стало легче, но тут и Твари изменили тактику – попытались задавить массой. Спереди наседали пятеро чудищ, еще несколько давили сзади на щит. Максимально расширив луч, я попробовал ударить сразу по всем. Получилось, но без должного эффекта. Видимо, тех, до кого дотянулось заклятие, в спины толкали другие, еще более многочисленные. Я почувствовал, что останавливаюсь. Сжечь Тварей огонь не мог, а просто оттолкнуть от себя многотонную живую стену было не в человеческих силах…

– В сторону! – рявкнул я, резко разворачиваясь.

Черный луч прервался – его место занял еще один плоский щит. Упершись в него спиной, я выпрямил ноги параллельно земле, ударив подошвами во второй щит – и повис над землей меж двух собственных заклятий. Теперь Мик стоял с Алисой на руках слева от моих ног, а Кеса с Олмом на плече – справа. По бокам к нам подобраться не могли – слишком узко для Тварей. Раздирающий воздух вой не смолкал ни на секунду.

– Сейчас…

Я чувствовал, что устал. Стало понятно, что просто отталкивая Тварей в стороны, далеко мы не уйдем – раньше силы закончатся. Оставался единственный выход – вложиться в один удар, а дальше, как повезет.

Истратив несколько мгновений на подготовку, я создал один за другим два черных шара – в каждом по три оболочки, – и выбросил их себе за спину. Тот, что с тонкими стенками, должен был пролететь всего метров десять, второй, более мощный – около сорока. Сосредоточившись, я положил ладони на щит. Не хотелось бы погибнуть от собственного заклятия.

Взрывом меня чуть не переломило. Щит помог, но до конца принять на себя вес заклинания все же не сумел. Я напрягся, не позволяя щиту прогнуться, и уже последним усилием, расчищая путь максимально, толкнул его вперед. Потеряв опору, я свалился на землю.

– Вперед! Быстрее, пока они не очнулись.

Путь был почти свободен. Золотых сгустков было еще очень много – по бокам и позади нас, но спереди все оказалось свободно. Мы почти прорвались…

– Бегите вперед! – крикнул я, не сомневаясь, что они расслышат. Звуков стало меньше.

– А ты?..

– Бегите!!! – возмутился я, и они, наконец, послушались.

Нет, ну что за идиотизм? Ясно ведь, что я не собираюсь оставаться здесь храбро складывать голову. Дождавшись, пока они чуть оторвутся – не больше, чем на десять метров, – я двинулся следом. Окружить нас уже не могли. Мик и Кесса уходили вперед, я прикрывал. Спустя пару минут начался подъем. Обороняться сразу стало легче. Каждое сброшенное вниз создание сбивало с ног еще нескольких.

– Не останавливайтесь! – Пришлось прикрикнуть на Кессу с Миком. Они, конечно, устали – а ведь теперь приходилось еще и взбираться на гору.

К счастью, склон оказался не слишком крутым. Чтобы обойти острые камни, пришлось забрать ощутимо левее, но в конце концов мы все же взобрались на вершину.

– Смотрите! – вдруг закричал Мик. Впервые за долгое время, я думаю, по-настоящему радостно: – Там светает! Там море!

Я тоже увидел. Не рассвет – кажется, до него было не меньше полчаса – скорее, его ощущение. Ночной сумрак там, далеко впереди, еще не рассеялся, но уже рвался на куски.

– Да не останавливайтесь вы! – крикнул я, увидев, что друзья замерли. – Бегите к берегу! У «черных» должны быть корабли! Я сразу за вами.

Я повернулся к обрыву. Это было идеальное место. Создав «тройной» черный шар, я сбросил его вниз. Спустя пару секунд там полыхнуло черно-синим светом. Я прислушался к чувствам: поблизости ни одного пятнышка «тепла», что странно. Твари не могли просто исчезнуть или остановиться. Переждав с минуту, я развернулся и побежал нагонять друзей. Нам бы только добраться до корабля…

Внезапно я понял, что падаю. Что-то с силой врезалось в спину и понесло меня вперед. Секунду я ничего не мог поделать, потом все-таки сумел перевернуться в воздухе. Не помогло. Я по-прежнему летел, и что-то все так же сдавливало спину. Я упал, но удара о землю не заметил. Мышцы спины замерзли и одеревенели. Болевое ощущение стало перемещаться – из середины спины к бокам и на шею. Катаясь по земле, как сумасшедший, я пытался избавиться от душащего чувства, но тщетно. Наконец… заставил себя успокоиться. Очень спокойно посмотрел себе на правый бок. Меня окутывала черная дымка: разрастаясь, она старалась покрыть все тело…

Стоило справиться с паникой – сознание заработало почти без участия человека. Мгновенно опознав в черной дымке чужое заклятие, кожа выплеснула из себя щит. Я был покрыт черным огнем, но теперь уже не враждебным, а оберегающим. Побившись о щит и напоровшись на острую кромку, заклятие распалось и исчезло. Я позволил щиту впитаться: нечего тратить контроль, пока на тебя не нападают.

Ненамного, но стало светлее: я уже мог что-то разглядеть. Жесткая трава под ногами, высокая скала по правую руку и ровная поверхность холма по левую. Долгий пологий спуск за спиной и темный обрыв впереди. Ни одного сгустка «тепла» в сознании и ничего подозрительного в окружающем. Так кто же ударил? Вряд ли Твари: те предпочитали не раздумывая отрывать головы. Тогда это могли быть только… И тут я заметил его. Пока одного, но на долго ли?

Возникнувший у края холма накх стал неспешно приближаться. Я отступал: можно было броситься наутек, но кто знает, как быстро он двигается.

Я медлил – чувствовал, что время во многом работает на меня. Помаленьку, по крохотной капле усталость отпускала. Физическое утомление было лишь следствием и продолжением отвратительного сковывающего сознание чувства, говорившего об усталости внутренней. Как будто мой энергетический круг оказался запертым в тесной клетке. Даже для того, чтобы просто почувствовать его, приходилось доводить себя до рвоты.

Сделал один шаг, второй. Двигаясь параллельно склону – нельзя было становиться ниже противника, – я не отрывал взгляда от «черного». Он пока не атаковал, но тени уже закрывали его.

– Эй, приятель, я ж вам вроде ничего особо плохого не сделал. Может, по-хорошему разойдемся? – произнес я, следуя одному из жизненных правил Мика: «Прежде чем лезть в драку, обязательно хорошенько покапай человеку на мозги. Тут даже не в пользе дело. Главное – окончательно удостовериться, что вы друг друга не любите».

Накх не ответил. Впрочем, я и не рассчитывал.

– Мы еще можем расстаться друзьями!

На следующем шаге моя пятка уперлась во что-то. Я приподнял ногу, чтобы переступить, – и опять что-то помешало. Ступеньки?

Внезапно у меня над головой вспыхнуло пламя. Не отводя взгляда от «черного», я чуть повернул голову. Это было не заклятие, а факел с обычным красным огнем. И слева от него – угол каменного проема. Я передвинул ногу еще, и еще… лестница закончилось. Четыре ступеньки. Шагнув еще дважды, я встал внутри арки входа. Накх замер в пяти метрах от меня. Тени – черные заклятия – кружась в магическом вихре, скрывали его с головой.

Спину обдало ветром. Тут же возникло жгучее желание обернуться. «Тепла» позади я не чувствовал, но что-то… что-то там было. Шепот, который не слышишь, а только чувствуешь. Не выдержав, я вновь повернул голову. Точнее, просто подумал о том, чтобы сделать это. Мышцы расслабились и напряглись немного по-другому. В это мгновение «черный» атаковал.

Можно сказать, что удар я пропустил. Меч, возникший, казалось, из ниоткуда, бил прямо в сердце. Подставить свой я не успевал, зато успел создать щит. Дернув свободной левой рукой, я блокировал удар ею, но все-таки не удержался на ногах. Меня бросило внутрь. Накх не позволил мне даже упасть. Второй удар – на сей раз это было заклятье – нагнал меня через доли секунды. Сжав пальцы в кулак, я полоснул по бросившейся ко мне тени черным огнем, а еще через секунду свалился на пол и врезался во что-то головой.

Резко перекатившись вправо, я вскочил на ноги. Но вместо того, чтобы выиграть этим маневром мгновение, тут же вынужден был уворачиваться от второй брошенной в меня тени… Не увернулся. Зацепив за локоть, заклятие «черного» стало липнуть к одежде, пытаясь лишить возможности двигаться. Захватив руку, тень обняла спину и почти дотронулась до второй руки – той, в которой я держал меч. К счастью, я вовремя сумел ответить. Стоило черному огню коснуться чужого заклинания – агрессивная дымка мгновенно отпустила. Я даже удивился такой легкости… и чуть было не поплатился за это. На какой-то миг я отдал чуть больше внимания энергетическому кругу внутри сознания и своей левой руке, и тут же получил удар под правую.

Все, что я успевал, – подставить лезвие плашмя. Скользнув по металлу, меч «черного» только оцарапал плечо. Это был полноценный промах, и спустя мгновение я уже атаковал сам.

С другим противником удар был бы более чем верен: острие вошло бы в середину груди. Сейчас лезвие лишь увязло в переплетении теней. Только луч черного огня из моей левой ладони заставил темную дымку ослабить хватку. Я смог вернуть себе оружие и резко отпрыгнул назад: нужна была хоть какая-то передышка…

Я сбил что-то спиной. Какого черта?! Не считая огней на полу, огромный зал был пустым. Я точно помнил… Не успел я даже подумать о том, чтобы обернуться, малейшая потеря внимания обернулась молниеносной атакой. Еще мгновение назад «черный» неподвижно ожидал моего приземления – и вот он уже в метре от меня: меч отведен для удара, видно лишь его острие, глядящее из черного вихря. Только в этот раз я был готов: ждал того же, что и накх: моей ошибки. Главное – поймать момент раньше противника. Кто, в конце концов, должен первым увидеть оплошность, если не тот, кто ее совершил?

Стиль ведения боя накха был неподражаем. Невозможно, по крайней мере для человека, так тонко чувствовать противника, атаковать только тогда, когда он этого не ждет. Но это была и его слабость – предсказуемость.

Сбив что-то спиной, я отвлекся и ровно в то же мгновение понял, что «черный» такого шанса не упустит, и контратаковал. Накх находился на расстоянии метра, когда практически у меня в руках взорвался «двойной» черный шар. Силы в заклятии было немного – я едва успел сделать ближние к себе стенки шара толстыми, – зато оно било в упор. Чистая, не заключенная в заклинание Сила распространяется хаотично. Потому, как ни старался я направить ее в сторону накха, мне тоже досталось. Бросив назад и вверх, заклятие подняло меня еще выше над полом. Падая, я снова что-то сбивал спиной.

Наконец врезавшись в пол, мгновенно вскочить я не смог – стал кое-как подниматься. Встреча с чистой Силой – ощущение не из лучших. Энергия забирается под кожу и ест изнутри. Весь левый бок – кроме запястья, прикрытого пламенем – прожгло насквозь. Внешне тело не казалось сильно поврежденным, но левой руки я почти не чувствовал. Черный огонь, укутывавший запястье, погас. Тут же коснувшись сознания, я удостоверился: энергетический круг все еще со мной. Утомление сильное, но пока не критическое. Хуже было с проводниками энергии: левая рука отнялась, правая держала меч, а чтобы выпускать заклятия через другие части тела – недостаточно контроля.

Я выпрямился. «Черный» не нападал и, кажется, вовсе куда-то исчез. Я резко обернулся. Никого живого. Только… мечи. Это их я сбивал спиной, но ни одного не осталось на полу. Как будто кто-то каждый раз поднимал их с пола, выбирая лучшее место: едва отведя взгляд, увидеть какой-либо из клинков во второй раз я уже не мог. А вот накха смог – увидел. Сознание моментально среагировало на движение, показав мне место ожившего «тепла».

Тени слетели с «черного», лицо было обожжено, темное одеяние превратилось в лохмотья. Заклятия накха больше не защищали. В руке он все еще держал меч, но… я почувствовал свой шанс. Используя все, что мог дать саабат, я кинулся вперед. Резко приблизился и, не делая ложных выпадов – все должна была решить скорость, – уколол, целясь в сердце… И промахнулся.

Играючи «черный» пропустил меня мимо. Только развернувшись, я понял, что это была очередная «обманка». Накх вовсе не потерял возможности колдовать, как я почему-то подумал, не увидев кружащих вокруг него теней. Приложив свободный от меча кулак ко рту, «черный» что-то коротко шепнул. Оторвав ладонь от губ, он легко взмахнул кистью – тем же движением собаке дарят кусочек хлеба. Вот только… рука накха была пуста. Опять уловка? Внешне темный зал и пространство между мной и накхом выглядело по-прежнему. Тонкий ветер стелился по полу, огни на нем чуть дрожали, замерев, клинки взирали со всех сторон. Может, он просто выдохся и старался выиграть время? Восстановиться или дождаться помощи: справились там уже «черные» с каменным великаном?

Стремясь ощутить движение Силы, в этот раз я никак не мог уловить чего-то целостного. Искорки Силы мерцали в разных сторонах зала, но это совсем не казалось заклинанием. В одном моем черном шаре энергии содержалось в сотни раз больше, чем в любой из этих крошек.

Впрочем, я понял, что попытки накха уже мало меня волнуют. Я почувствовал, как усталость – внутреннее утомление, не дававшее полноценно ощутить энергетический круг – стала отпускать. Через секунду напомнила о своем существовании левая рука. Малейшее шевеление отдалось жгучей болью – лишь мелочь по сравнению с тем, что я вновь смог ее чувствовать.

Пора было уходить. Вложив меч в ножны, я создал в каждой ладони по «двойному» шару. Накх, казалось, никакого внимания не обратил. Я помедлил секунду, все еще ожидая реакции… и бросил в него первый шар.

Шар преодолел полпути: десять метров из двадцати. С каждым мгновением стенки внутренних оболочек истончались, создавая все больше и больше Силы. Как только заклятие приблизится к цели, внешняя пленка перестанет существовать, и энергия вырвется на волю…

Внезапно зал как будто вдохнул: не устало, как зевает на вахте солдат, не болезненно, как дышит старик, а – грозно, как вдыхает волна перед тем, как обрушиться на обреченное судно. Центр притяжения – крохотная точка над полом: в трех метрах перед ногами накха. Невидимая глазом и не содержащая – я был уверен в этом! – ни грана Силы. Одна за другой искры, до того развешанные в воздухе, стали срываться с места. Слетая со стен, с пола, выныривая из мрака над головой, все они мчались в одну точку. Сплетаясь из оживших крупинок тьмы, возникало темное полотно. Черная тень, похожая на одну из тех, что недавно порывались меня придушить, но во много раз более густая и жирная. Притягивая к себе все новые и новые клочки темноты, она быстро росла. Всего через несколько секунд тень заслонила собой и накха, и выход из зала. Мой черный шар утонул в ней же.

Все замерло на мгновение… и тень двинулась вперед. Оставаясь в моем сознании золотой – настоящим пожаром Силы, – в видимом мире показалась, что это шагнула ночь. Я бросил второй шар, рассчитав так, чтобы он раскрылся, не коснувшись тени. Заклятие ринулось вперед и… взорвалось ровно там, где я и хотел. Полыхнула темно-синяя вспышка, огромная тень дрогнула, потом замерла и спустя секунду шагнула во второй раз.

Как справиться с такой махиной, я представить не мог, а потому попытался сбежать. Если заклятие не сумеет сжаться, сквозь арочный проем ему не пройти. Хотя для тени это не должно быть препятствием…

Я все же попробовал. Прямой путь к выходу перекрывала тень, перепрыгивать ее я бы себя заставить не смог – вдруг летает? – значит, нужно обойти. Метнувшись влево, я думал обыграть ее, воспользовавшись своим превосходством в скорости: слишком уж громоздко выглядело заклятие «черного». Понадобилось бы всего два рывка – влево и прямо – к выходу.

Первый прошел удачно, на втором выяснилось, что никакого преимущества у меня нет. Мгновенно переместившись, тень замерла передо мной.

Оружие, через которое проходило заклинание, переставало существовать. На каменном постаменте – одном из самых больших в зале – покоился громадный, густо покрытый спекшейся кровью, топор. Тень скрыла его наполовину. Дальняя часть исчезла в темном теле, ближняя ко мне – рассыпалась. Камень, покрывшись трещинами, через секунду превратился в труху. Металл съежился, скрутился и, в конце концов, свалился внутрь заклятия.

Я дернулся еще раз – и с тем же итогом, а тень как будто выросла еще. Нависая надо мной, она могла упасть вперед в любую секунду. Я метнул еще один «двойной» шар. Поток чистой Силы заставил тень покачнуться, – мне же, чтобы отразить собственное заклятие, пришлось создать плоскую стенку – щит…

Мысль пришла внезапно. Возникнув в сознании, черный огонь окружил меня двумя оболочками. Через секунду тень прыгнула и поглотила меня.

Острые искры чужого заклятия накинулись на щиты, сдавливая их. Мои заклятья не источали, а потому практически не теряли энергии, но все же они не были бессмертны: слабели с той скоростью, с которой я утрачивал контроль. Золотой огонь – теперь я видел только сознанием – пытался проникнуть внутрь. Искры резали, кололи, рвали. Рано или поздно живая Сила добилась бы своего, но столько я ждать не собирался.

Напряжение достигло верхней точки. Я вновь ощущал усталость: тяжелую, разбивающую на мелкие части. Энергетический круг в сознании с каждой секундой терял в четкости. Оставалась совсем немного. Не потому, что я считал количество скопившейся между щитов Силы достаточным, – просто сейчас это был мой предел. Потратив последние крохи сосредоточения на то, чтобы сделать толще ближнюю к телу – внутреннюю – оболочку, я позволил внешнему щиту испариться.

Меня сдавило так, как никогда прежде. Резким сверхплотным усилием, больше похожим на удар. Спустя мгновенье щит спал с меня. Мышцы резко расслабились, и я упал. В ушах громко звенело. Треск в голове мешал сосредоточиться. Все закончилось или нет? Осмотрев зал, я не заметил ни малейшего следа произошедшего. Ни одного разрушенного или пустого постамента. Оружие, расставленное идеально ровно, молча взирало со всех сторон.

Выход из зала была открыт. Я заставил себя подняться.

– Где накх?

Отчего-то я не был уверен в собственных чувствах. Фраза вышла тихой и хриплой, к тому же я как-то странно ее расслышал. То же было с сознанием: у внутреннего зрения слегка кружилась голова.

Не очень уверенно – тело все еще плохо слушалось – я сделал шаг… и резко ударив, меня снова куда-то понесло. Когда ж это закончится?! Сбив по пути несколько мечей – один из них, невероятно большой двуручник, судя по всему, разбил мне скулу, – я на полном ходу влетел в черную стену. Каким-то образом сумев не затормозить, нижняя половина тела продолжила движение, вскоре утянув за собой весь корпус. Меня перевернуло и закрутило в воздухе. Земля появилась откуда ни возьмись и встретила меня жестко. Я оказался на улице.

Пояс, на котором держались ножны, оказался расплавлен. Стоило до него дотронуться – остатки кожи порвалась. Тело болело так, будто меня долго жевали гигантские челюсти. Жесткая трава царапала по лицу: нестерпимо захотелось отвернуться от нее. Напрягшись, я сделал это… чтобы увидеть бросившуюся на меня фигуру. Твердый удар в грудь перекрыл дыхание, насыщенные темным светом кисти схватили за горло.

На сей раз я сразу понял, что делать. Укрыв себя щитом: всего одной оболочкой, но с острой пленкой на поверхности узора, не дав «черному» шанса, так крепко, как только мог, я обнял его. Прошло несколько секунд, когда силы окончательно оставили меня. К этому моменту все было кончено.

Больше всего на свете мне сейчас хотелось отдохнуть. Но были дела важнее. Главное из них – помочь Алисе. И как можно скорее, пока… не стало слишком поздно. Или пока на меня не напали остальные накхи.

Стряхнув с себя черный пепел, кое-как я сумел сесть. Стянул с себя чудом уцелевший заплечный мешок, схватил с земли меч и не глядя сунул его внутрь. Все так же тяжело поднялся на ноги и побежал вниз по склону. Навстречу черному зеркалу, над которым все еще готовилось появиться солнце. А казалось столько времени прошло! Побережье было пустым – ни деревьев, ни зданий, ни кого-либо живого. Только твердая земля и вездесущая сухая трава, и впереди – море, тихое Беспокойное.

Спустя несколько минут я увидел пристань. Ровные каменные мостики и четыре… пять… шесть ничем не отличимых друг от друга черных лодок, каждая размером с небольшой купеческий парусник. Только намного более хищный – заостренный и легкий.

Какой же из кораблей?

– Кай! – раздалось вдруг откуда-то справа.

– Кесса?!

Я добежал до крайней справа пристани. Под подошвами стучал камень.

– Кесса!

– Я здесь!

Она спускалась по переходному мостику.

– Кай! Ты в порядке?!

Спрыгнув на пирс, она подбежала вплотную и… повисла у меня на шее. Я едва удержался на ногах

– Сколько времени прошло? – спросил я, когда она меня отпустила.

– Не знаю. Минут десять…

– Значит, мало… Хорошо, полезли. Вы разобрались с управлением?

– Кажется, там все просто – примерно так же, как на пиратском корабле, но мы еще не пробовали ничего. Мы только дошли сюда. Потом не могли на корабль забраться, если б не те карлики…

– Какие?

– Такие же, какие были на поле с «пшеницей». Они спустили с корабля мостик, когда мы подошли. Потом просто ходили по кораблю, не обращая на нас внимания. Потом вдруг взяли и ушли куда-то.

– Где Мик? – спросил я, втянув мостик обратно на корабль.

– Там свободная площадка на корме…

– А почему не внутри?

– Мы не смогли дверь открыть.

Кесса шла вперед вдоль борта корабля. Я шагал вослед.

– Он там… с Алисой… – Обернувшись, она посмотрела на меня. – Кай…

– Кажется, я знаю, что с ней, – сказал я, не дав девушке договорить. – Ирвин рассказывал мне, что так бывает. Касторские маги умели насылать такие заклинания, что целые роты засыпали особенным сном. Которым человек может долгие годы проспать, если не знаешь способа, как его разбудить.

– Ты имеешь в виду «долгий сон»? – спросила она, остановившись. – Но, Кай, это ведь совершенно другое. Я слышала про то заклятие, да и если просто очень сильно головой удариться, такое же может произойти, но это – другое…

– Почему? – Пришлось обойти ее стороной. – Мы не можем в точности знать. И как с тем заклятием бороться, я знаю. Нужно просто особенно сильное воздействие. Обычный факел подойдет.

– Кай, я не уверена…

– Я уверен.

Поднявшись по лестнице, я вышел на корму. Алиса, закутанная в меховое одеяние, лежала на палубе: Мик разложил на досках свой плащ, а ей под голову подсунул Кессину куртку. Мик неподвижно сидел на коленях рядом с ней. Олм снова был в сознании. Прислонившись спиной к борту корабля, он безразлично смотрел вперед.

– Мик, – подбежал я к нему. Стащив со спины мешок, отбросил его куда-то. – Как она?

– Я не знаю. – Он не мог оторвать взгляда от ее лица. – Я… не знаю.

Быстро обойдя Мика, я опустился на колени напротив него, с другой стороны от Алисы. Теперь солнце первым должно было осветить мое лицо. Ждать оставалось недолго: несколько минут. Внезапно я почувствовал легкий толчок: корабль тронулся. Должно быть, Кесса разобралась с управлением.

– Я попробую разбудить ее, – сказал я, ослабляя Алисе воротник.

Я положил ладонь ей чуть ниже шеи. Кожа была такая же холодная, как и в момент, когда я снимал ее с постамента. Осторожно и нежно, хоть магия и должна была принести боль, я коснулся ее заклинанием. Черное пламя коротко вспыхнуло, не высунувшись из-под ладони ни одним своим язычком, и тут же погасло.

Ничего не произошло.

– Что-то получилось? – спросил Мик.

– Сейчас.

Какое решение принять? Я вдруг понял, что других идей у меня нет. Эта – со средством от «долгого сна» – была единственной. Наверное, любой из инаров-целителей Ордена опробовал бы еще с десяток разных заклятий, но я знал всего одно.

Все мысли исчезли: я отчаянно искал те, что могли бы чем-то помочь, все остальное я отгонял.

Несколько мгновений боролся с собой: до тех пор, пока мысли не выжгли друг друга и внутри не возникла пустота. Наверное, я долго мог бы так просуществовать. Если бы не был человеком. Людям ведь всегда приходится что-то чувствовать.

Чувство замирания в груди, когда чего-то резко пугаешься, – вот что меня наполнило.

– Сейчас…

Я не мог вспомнить, когда в последний раз был настолько неуверен, делая что-либо. Выдохнув, я убрал ладонь. На белой коже появился шрам. Намного меньше и опрятней, чем в тот раз, когда я закрывал рану Мика. Просто пятнышко черной грязи. Значит, заклятие сработало, как и должно было. Я потрогал ее запястье, приложил ладонь к шее, к губам.

Я уже делал все это, но решил попробовать еще. Отчего-то до ужаса боясь, я опять положил ладонь ей на грудь: поверх появившегося шрама. Призвал заклятие во второй раз и медленно отвел ладонь. Теперь шрам стал уродлив: кожа покрылась черным, а у меня на руке осталось несколько песчинок темного пепла.

– Алиса…

«Нет… – была первая мысль за последние несколько минут. – Не может быть. Невозможно. Это же… это… не страшная сказка, где убегающих в лес девочек съедают злые волки. Это ведь… ведь…»

Вот сейчас, именно в этот момент должно что-то произойти. Что-то случится, и станет по-другому. Исчезнет этот корабль, море, мы сами исчезнем и появимся где-то в другом месте, совершенно другом. Потому что так, как сейчас, быть просто не может. Не может…

Я в это не верю… не верю… НЕ ВЕРЮ Я В ЭТО! Только я могу быть прав! Я знал, что будет не так! Знал! Да это… это все… как это вообще?! Почему?!

Я растерялся. Просто не знал, как быть. Десятки раз за секунду порывался сделать что-нибудь… И каждый раз, не успев оформиться, мысль пропадала. Я просто смотрел на нее.

На нее… Это даже не была она. Алисы здесь, рядом со мной, не было. Это просто тело – оболочка, пустая и бессмысленная.

– Почему?! – крикнул я, вскочив на ноги.

В меня медленно, со спины пробиралось что-то холодное, неприятное, злое. Я должен отомстить!

– Кай…

Я резко обернулся. Кесса, незаметно подошедшая ко мне, вздрогнула. Кончиками пальцев она коснулась моего локтя.

– Мы не сможем ничего сделать, – сказала она тихо. – Мы и так едва вырвались. Это слишком опасно…

– Мне все равно.

Я соврал. Мне вовсе не было «все равно». Я прекрасно и, кажется, как никогда четко осознавал свою ответственность перед Миком и Кессой. Они, в отличие от Алисы, не были детьми, но так уж случилось, что их жизни зависели от того, как я справлюсь с тем, с чем должен справляться.

– Корабли, – вдруг вспомнил я.

– Что? – встрепенулся Мик. Кесса смотрела на меня.

– У накхов еще есть корабли. Они смогут догнать нас.

Мик отвернулся. Кесса посмотрела на меня странно:

– Да, наверное…

Я не стал ее дослушивать. Подбежав к своей сумке, я достал из нее добытый в золотом поле горшок. Даже сквозь стенки чувствовалась томящаяся внутри Сила. Я подошел к краю палубы. Мы не успели отплыть далеко: максимум две сотни метров. Силуэты судов казались отсюда острыми черными пятнами.

Легонько подкинув горшок в воздух, я создал вокруг него две оболочки из черного огня. Как только направленные друг на друга заклятья уничтожат друг друга, освободив при этом немало чистой Силы, настанет и очередь начинки. Возможно, фокус и не сработает, но на большее у меня сил не осталось.

Отправив шар вперед, я постарался задать ему такое направление, чтобы он упал в воду близко от пристаней.

Даже не посмотрев, как полетел шар, я беспомощно осел на доски, потом упал на спину.

– Кай… у тебя… не получилось? – спросил вдруг Мик.

Он, как и я, не смотрел, что там случилось с кораблями «черных». Кажется, вообще не обратил внимания на мое заклятие. Я посмотрел на него… Неужели здесь может быть что-то непонятно?

– Она умерла.

Иногда слова ничего не значат. Некоторые вещи можно только почувствовать.

– Рассвет, – произнесла Кесса.

Лучи ударили мне в лицо. Я не зажмурился, хоть мне и хотелось.

Глава 15

1115 г. Черная Земля.

27 день 4-го месяца.

Накхи

Храм Торкха’накк – единственная твердыня Народа Ночи в мире их изгнания. Когда-то Исход был необходимостью. Когда-то они считали его избавлением. Теперь они медленно умирали.

Новый мир оказался совсем не таким, каким они увидели его, впервые ступив на светлую землю. Место жизни для ауреев, гизков, алви, нократос и для бесчисленного множества слабых существ, населявших его еще до Прихода, превратилось для Народа Ночи в место угасания. Вместо быстрой смерти в погибающем мире предков они обрекли себя на долгое умирание на чужой земле.

Война, разразившаяся в мире света с новой пугающей силой, обошлась с Народом Ночи на удивление мягко – погибло не больше половины. Ариан не захотел их добивать. Тогда они думали, что выжили. Оказалось – лишь отвратили конец.

Цикл за циклом их становилось меньше. Войны с согами, их кровными братьями, унесли жизни еще половины. Тогда они поняли, что пора возвращаться. Но у них больше не было Великого князя. Некому было вести их. И с каждым годом связывающая Врата и Межмировой хаос нить становилась тоньше…

Сегодня умерло еще трое. Конец был близок.

У дверей храма утро чужого мира освещало прах. Над ним возникло два темных пятна, спустя секунду они оформились в двух черных магов и Сыновей Ночи – накхов.

– Догнать их?

– Нет.

Голоса оборвались. Несколько секунд наполненные мраком глаза провожали взглядом уходящий вдаль корабль.

– То, что сегодня произошло, человеку не под силу.

– Под силу. Есть люди, которые смогли бы. На Голубом Острове, в Хиаме, в Западных лесах, в Аане, в Тахе и далеко за Западной стеной тоже есть такие люди.

– Он не из Такаронии?

– Маловероятно.

– И он не из Таха.

– Да. Но он может быть из другого места, о котором мы не знаем. Мало ли что могло произойти за несколько тысяч лет?

Внезапно в долине за спинами накхов раздался ужасающий грохот: с таким шумом могла бы обрушиться гора. Если б они обернулись, то увидели бы раздирающее темноту извержения из зеленых искр, но «черные» не обернулись. Во мраке для них не было секретов.

– Не следовало нам тревожить его.

– Слуга был необходим. Без него ритуал не мог быть полным.

– Был ведь и второй Слуга – на Мосту.

– Мы не смогли бы. Тот, которого мы нашли, спал. Для нас это был единственный шанс.

– Он утратил разум. Что он говорил?

– За столько лет Слуга мог утратить разум, но не мог забыть последнего приказа. Потому мы не смогли бы забрать Слугу с Моста. С тех пор как он очнулся, он неподвластен. Нам повезло: мы нашли другого.

– Тем не менее, Врата остались закрыты.

– Да.

– Ритуал не завершен?

– Завершен. Мы смогли направить память во Врата.

– Мы не смогли собрать всех.

– Возможно, дело не в этом. Возможно, теория изначально была ошибочна.

Прозвучал новый взрыв. Зеленые искры приблизились к «черным» еще. Они опять не обратили внимания.

– Нам нужны «пробужденные».

– Да.

– До сих пор мы смогли найти лишь двоих. Оба… отказались.

– Они просили слишком многого.

– Да.

– Возможно, мы только что нашли третьего.

– Мы не можем быть уверены.

– Кочиски сообщили, что пришельцы прошли через поле. Кроме как с Моста, они туда попасть не могли.

– Север непроходим для людей.

– Для людей. Да.

За пределами Черной Земли началось утро. Накхи не терпели яркого света этого мира. Они отвернулись.

– Если он откажется…

– Нельзя этого допустить. У него не должно остаться выбора.

Глава 1

1115 г. Термилион. Туалон. Нижний город.

15 день 4-го месяца.

Ученики

– Так ты скажешь?

– Нет.

– Но ведь мы партнеры!

– Нет.

– Партнеры! Мы здесь вдвоем.

– Я работаю один.

– А я о чем? Сейчас-то ты не один.

– Чистая случайность. Если бы мы уже не были на корабле…

– Но ведь были же уже! Тебе не кажется, что пора включить меня в дело? Я, конечно, не такой крутой, как ты, но если ты будешь и дальше меня игнорировать – это может помешать делу.

Щенок был прав. Ситуация доставляла Ваду очень мало удовольствия, но изменить ее уже было нельзя. Работу же, тем не менее, выполнить было необходимо.

Встав со стула, Вад принялся в очередной раз проверять окно, коридор, соседние комнаты. Все было тихо. Он немного успокоился. Итак, если взглянуть на дело легче, без нервов…

Лейтенанту Слуха Ваду Тнету предстояло выполнить рядовое, в общем-то, задание. Таких Слух ежегодно проводил не меньше двух-трех десятков. Добраться до Таромского Совета, сесть на корабль до Туалона, уже в Термилионе встретиться с несколькими людьми, после чего сразу возвращаться обратно. Его бы даже не послали на это задание – пустяки ведь, – если бы контакты не были завязаны на него. Вроде ничего сложного, однако…

Кастана Хианк – Касс, полковник… Когда они встретятся, Вад все ему скажет…

Началось все с того, что ему навязали (всучили) Натана (щенка). Нет, сама-то процедура была стандартная. Передача опыта, проверка в полевых условиях и проч., да и задание как раз было далеко не самое сложное… Но почему именно он?! Поучать целая куча народу обожает, в том числе в их отделе…

– Вад, если ты хочешь когда-нибудь из лучшего в своем деле, но по сути обыкновенного лейтенанта превратиться в кого-нибудь, кто действительно что-то делает, – ты должен научиться управлять хоть кем-то. Если с самим собой это у тебя не получается, начать придется с других. По-иному хорошими руководителями не становятся.

– А если я сам не хочу становиться руководителем?

– А вот это как раз и не тебе решать. Все, это приказ.

…Когда полковник приказывает, приходится исполнять. Командир Слуха напрямую подчиняется Советнику. А Советник… н-да.

На самом деле Вад искренне считал, что «настоящую» работу он делает уже сейчас, но начальству, конечно, виднее. Хуже стало, когда Вад наконец познакомился со своим подопечным. Мало того что щенок оказался щенком, он был еще и наглым щенком.

Вад стерпел и это. Корабль был в Серединном, когда щенок передал ему конверт. Все ясно, все понятно – тайна, конспирация, развитая шпиономания. Конверт Вад открыл, письмо прочитал, еще через несколько секунд оно сгорело.

Им предстояла ликвидация. Дела такого рода обычно проводил Меч, в исключительных случаях – Щит, но приходилось и Слуху. Его специалисты всегда чище работали на чужой территории. Случалось участвовать в подобном и Ваду. И даже если он был один, легко бы не получилось.

Вад был не один. Знал полковник об основном задании во время инструктажа или не знал, значения не имело. Работа явно срочная, и что-то менять было поздно. Щенок мог быть доволен. Боевое крещение он-таки получит, может быть, даже в живых останется.

– Что ты умеешь? – нарушил молчание Вад. В Ариане он даже не подумал открыть полученное от полковника досье. Но ведь он не знал, что щенок действительно понадобится для чего-то серьезного!

– То есть?

– Мне наводящие вопросы задавать?!

– С шестнадцати до двадцати четырех лет обучение в учебной части Корпуса…

Это естественно, там все учатся, а вот то, что с шестнадцати – конечно, плюс, если не по блату.

– …Второй ранг келото…

Минимум для принятия в основной Корпус.

– …Сопротивляемость магии – первый уровень.

Стандартно. В Ариане у восьмидесяти процентов населения был первый уровень сопротивляемости. Этого было достаточно, чтобы нивелировать общий магический фон города, но от случайных эманаций защитить не могло. Если не хочешь один-два раза в месяц попадать в лечебницу – носи амулет. Для тех, у кого сопротивляемости нет вовсе, амулет – единственный шанс поселиться в Ариане, иначе – не продержишься и нескольких часов. С годами сопротивляемость увеличивалась, но незначительно. О том, чтобы перейти, к примеру, с первого уровня на второй, речи идти не могло.

Всего существовало шесть уровней, и, по сути, против стоящего мага все, кроме пятого, с большими оговорками, и шестого, с минимумом оговорок, не имели никакой силы, но все равно – даже третий уровень всегда был большой неожиданностью для противника: простые мороки вроде «сна» или «ступора» не действовали. У Вада был первый уровень.

– Специализация?

– Силовые акции без поддержки.

Вад мрачно усмехнулся. Иметь такую специализацию – и только второй ранг? Разумеется, третий в его годы редкость, но ведь в Слух не с улицы набирают.

– В общем – щенок, – безжалостно подвел итог Вад. Он не умел работать в команде и сам знал об этом, но поделать с собой ничего не мог.

– Меня Натан зовут!

– Я помню.

– Сам, небось, тоже не с первой попытки всему научился. – Он ответил почти спокойно. Не стал в перепалку ввязываться.

Что ж, все-таки какая-то выдержка есть. Посвятить его в дело? Разумеется, нет. Язычок у него непомерной длины. Как только за уши не наматывается? Ладно… Пусть смотрит, набирается опыта, напарничек…

– Значит, так, – произнес Вад. – Я не знаю, чему тебя учили в Корпусе, – на самом деле Вад знал, но иначе задуманная фраза нелогичной получалась, – и отложилось ли у тебя в мозгу хоть что-нибудь, но запомни: здесь у тебя только один авторитет – это я. Если я говорю…

– …«прыгай», то я прыгаю. Мог бы придумать что-нибудь пооригинальней.

Вад вздохнул. Если уж руководитель из него никакой, то преподаватель тем более. Все заслуги на ниве секретной службы не в счет – хотя бы потому, что служба секретная, и про эти заслуги известно всего двум-трем людям.

По крайней мере, он сделал попытку. На словах щенку ничего втолковать точно не удастся. Значит, пусть жизнь учит. Два-три удара – и либо череп становится достаточно крепким, либо выясняется, что крепости в нем не хватало с самого начала.

– Пойдем. – Вад решил быть максимально лаконичным.

– Мы не здесь будем ночевать?

– Нет…

– Почему? Куда мы?

Он по каждому поводу будет спорить?

– Куда надо. Ты не забыл, что я твой командир?

Это его заткнуло. И слава Создателю. Щенок, по сути, был простым стажером, в то время как Вад – лейтенантом Корпуса и хоть и молодым по возрасту, но по стажу – ветераном. Если бы на него и такое различие не действовало, то его бы еще во время обучения послали… тюфяки ловить… ну, или еще куда. Вад решил напоминать о субординации почаще.

Щенок раскрыл рот, только когда они уже порядком побродили по темным улицам:

– Вот так – случись что, а у нас из оружия только пара ржавых кинжалов, – проворчал он.

Это было уже лучше. Хоть чуть-чуть думает. По легенде, оружие им на таможне и вправду не полагалось.

– Оружие будет на месте ночевки.

Они повернули еще два или три раза, потом Вад четырежды стукнул по вынырнувшей из темноты двери.

– Кто? – раздался изнутри глухой голос.

– Продавец песка.

– Литр или два?

– Четыре, – ответил Вад. Он и сам чувствовал себя глупо, а тут еще щенок ухмыляется. К сожалению, таково правило – пароль должен быть глупым. Чтобы исключить случайность.

Дверь открылась, но света больше не стало. Огромная фигура закрывала весь проход.

– Заходи.

– Охрана? Место? – Холаст возвышался над столом. Рядом с ним все казалось игрушечным.

Они сидели. Ужин получился очень поздним, но Вад был рад ему. В кои-то веки щенок не мешал разговаривать.

– Ничего нет. Только имя.

– Никаких инструкций?

– Он купец, имеет какие-то дела с северными… – Вад сделал «страшные» глаза, чтобы Холаст не переспрашивал. Нечего щенка в такие вещи посвящать. – Работу нужно сделать в течение недели…

– Работу…

Последнее пробормотал себе под нос щенок. И что это ему не нравится?

– Что имеешь против? – произнес раздраженно Вад.

– «Работа»… Почему нельзя называть убийство убийством?

Все ясно. Совесть, нравственность, моральные терзания. Их каждый переживает. Кто-то про себя, кто-то вслух – таким лучше держаться подальше от Слуха, – кто-то ломается. А зачем же ты в Корпус пошел?.. Родину защищать?.. А это что, по-твоему?.. Так ты хотел бить «безликих» в Стоде, истреблять творения обезумевших некромантов и ловить пиратов в Серединном?.. Очень похвально. Очень. Только вот один-единственный кинжал под одно-единственное сердце может оказаться не то что эффективнее полка штурмовиков на поле брани, а вовсе последним решением. Может, и оказывается.

Было время, когда Вад каждый день засыпал и просыпался с этими мыслями… а кошмары – это даже хорошо: так сон чутче.

– Для начала – потому, что кто-то может об этом услышать

– Разговор и так не невинный, – возразил щенок. – Это место защищено. Так ведь?

– Так, – кивнул Холаст, – но лишний раз открывать рот глупо.

– Ну, а все-таки?

Щенок не отставал.

– Ты спрашиваешь: почему мы это делаем? – очень спокойно произнес Холаст.

– Да.

– Я объясню. Зачем ты поступил в Корпус?

Играть в войну и клеить девчонок. Совершенно нормальные желания для молодого человека.

– Хотелось чего-то добиться в жизни.

То же самое другими словами.

– Когда тебя на занятиях учили подсыпать яд в стакан, и преподаватель сказал, что пригодиться может все, что угодно, ты подумал, что гвардеец Корпуса должен уметь все, и этот урок тебе для общего развития пригодится, но использовать его не придется?

– Да…

Пока учился, все было понятно. Если руки сильные, а меч острый, то драться придется с сильным и коварным врагом. Именно врагом. Прошло время, и никого «злобного и всесильного» отчего-то не наблюдается. Есть только задание и цель. Мечтал быть на коне впереди армии, а вместо этого приходится годами притворяться, чтобы нанести один удар.

– Почему не ушел из Слуха в другое подразделение или вовсе из гвардии, когда понял, чем будешь заниматься?

– Такой мысли не возникло.

В Корпус идут романтики, фанатики и карьеристы. В такой ситуации все думают одинаково: если не я, то кто? «Кто-то еще», – добавляют только последние, но для них это и есть главная причина.

– Вот видишь, – сказал Холаст. – А если ты в любом случае будешь делать то, что требуется, тебе придется обрядить это в приемлемые для себя рамки.

– То есть, – не отрывал щенок взгляда от своих ботинок, – те, кто стоят у тебя на пути, – это просто работа, и нет смысла задумываться?

Холаст покачал головой:

– Нет. Не бывает простых ситуаций. Однажды ты уже сделал выбор, поступив в Корпус. Тем самым ответив на вопрос – «делать или не делать?» А вот КАК делать, тебе придется каждый раз решать, пока силы не закончатся…

– А когда закончатся?

– Если доживешь, станешь к этому моменту идеальным шпионом. Никаких терзаний, сомнений, свидетелей.

Холаст грустно усмехнулся… Нет, скорее, просто оскалился. Щенок пожал плечами, потянулся к стакану, отпил. Такое словами не объяснить. Нужно просто встретиться с этим однажды. Если ты не дурак, понимание придет. А дальше – выбирай.

– Холаст, что скажешь насчет работы? – Последнее слово Вад выбрал намеренно.

– Один день – узнать адрес, потом разведка – как пойдет… Дело точно последнее?

– Даже его не должно было быть. Волнуешься?

– Из-за возвращения? Да… потом поговорим.

Вад кивнул. Нежелание говорить, а в особенности нежелание говорить до того, как дело будет сделано, он мог понять очень хорошо. Для Холаста и еще одного агента Слуха здесь, в Термилионе, это было последнее задание. Для Вада, скорей всего, тоже – он был их связным. Уж кто-кто, а Холаст свой долг родине отдал сполна – двадцать лет, приобретенная и потерянная семья, целая жизнь вдали от Аана. Теперь была очередь других. Вад был рад, что самому ему не пришлось…

17 день 4-го месяца

– Собирайся. – Вад кинул на стол ножны: меч был внутри. – Пойдем посмотрим место.

– Почему ночью?

– Работать ночью будем, значит, и смотреть нужно сейчас. Хотя утром еще раз сходим.

– Отличный меч, – оценил щенок, поднеся клинок к свету камина. – А амулет?

– Никаких амулетов. Здесь это привилегия инаров. Не забыл?

– Но… это ведь столица, как тут народ живет? Остаточными эманациями разок по мозгам вдарит…

Как можно не знать таких вещей? Вот что значит – новичок. Одной мелочи не знает, второй… В Корпусе абсолютно обо всем не расскажешь, а между тем – это первый способ провалить дело. Здесь-то каждый в курсе: в Туалоне защитный амулет не необходимость. Точнее, здесь никто не знает, что он необходимость в Ариане.

– В Ариане магии в тысячу раз больше, чем тут. Здесь эманации растворяются мгновенно, зато засечь любой артефакт или мага – самое простое дело.

Они вышли на улицу.

– Далеко?

– Нет, двадцать минут.

– В Нижнем городе?

– Да.

– Странно…

– Наше дело – сделать, и ничего больше.

– Совсем без анализа? Это ведь может повредить.

Вад вздохнул. Как же легко было самому работать. Про себя-то он уже все обдумал.

– Я думаю, что у этого купца и с местными властями могут быть проблемы.

– Тогда какой смысл…

– Мы с Термилионом не воюем. Причины самые разные бывают…

Они были на месте. Холаст все описал предельно точно. Здание находилось в одном из неблагополучных районов Нижнего города. Криминальный душок у купца присутствовал.

Окруженный высокой стеной особняк со всеми признаками тщательно охраняемого сооружения. Мощное освещение не ослабляли даже на ночь. Зданий, с которых можно было бы проникнуть за стену поверху, рядом не было: до ближайшего больше десяти метров. Стена и ворота наверняка защищены заклятиями. С одной стороны – у Ордена в Термилионе монополия, с другой – много чего можно.

– Пойдем, – велел Вад, тут же разворачиваясь.

– Это все? – изумился щенок. Удивляется пусть сколько хочет – лишь бы слушался. Вад шага не замедлил, и «напарник» припустил за ним.

– Место мы увидели. Подробности Холаст объяснит. Завтра тоже не пойдем – меньше будет шансов засветиться.

– Ты так говоришь, что можно было вообще не ходить, – буркнул щенок.

Вад не стал реагировать. Ничего, пусть поворчит. С ним пока не о чем говорить. Большинство отсеивается в первые полгода или после первой серьезной работы.

Хоть и в темноте, но обратную дорогу щенок находил безошибочно. Хотя бы память есть. К сожалению, это ничего не значит. Есть люди, которые подходят, есть – которые нет. Других критериев не существует, а научить можно почти всему.

Они свернули с очередной скудно освещенной улицы на очередную, совсем не освещенную.

– Постой! – Вад схватил щенка за руку и обернулся. Что-то послышалось.

– Слышишь?

Щенок кивнул.

– Хвост?

– Непонятно…

Вад осторожно посмотрел за угол, щенок заглядывал ему через плечо. Оказалось – это не слежка. Происходила обычная, в общем-то, для большого – да и для любого другого – города вещь: изнасилование. Двое мужчин и отчаянно сопротивляющаяся женщина.

– Хочешь сказать, что это не наше дело? – с ненавистью прошипел щенок.

– Я ничего не хочу сказать.

Их было только двое, да и не стали бы серьезные люди заниматься подобным на темной улице посреди ночи. Да, среди шантрапы тоже встречаются опасные типы, но в данной ситуации риск остается минимальным. Это хорошо, когда риск минимален. Однажды он с ужасом осознал, что, каким бы ты ни стал, все равно приходится выбирать. Очень хорошо, что риск все же бывает минимальным.

– Закрой лицо, – велел щенку Вад, сам опуская капюшон.

Он вынул меч и быстро зашагал вперед. Насильники действительно оказались шантрапой, но не опасной, а самой обыкновенной. Одному Вад воткнул меч в спину, второму сначала отсек инстинктивно выставленную вперед кисть, затем вспорол живот.

Щенок помог женщине подняться.

– С вами все в порядке? – спросил «напарник». Еще одна гениальная фраза. Мало того, что сама по себе глупая, так еще и не информативная. Женщина уже хотела что-то ответить, но Вад перебил:

– Вы далеко живете?

– Нет… – Голос дрогнул. – Тут гостиница чуть ближе к центру, я там работаю…

– «Полустанок»? – спросил Вад.

– Да…

– Пойдемте, – сказал Вад. Не дожидаясь, пока она и щенок – как будто его пытались изнасиловать! – придут в себя, он взял ее за руку и споро пошагал в нужную сторону.

Не показываясь на освещенной улице – световые шары были притушены, но просматривалось все неплохо, – Вад остановился в переулке.

– Не ходите по ночам, – пожелал он, уже разворачиваясь.

– Но… я хотела… спасибо…

Он схватил щенка за руку и потащил за собой.

Глава 2

1115 г. Беспокойное море. Корабль накхов.

28 день 4-го месяца.

Расставание

Я проснулся от холода. Открыв глаза, сначала почувствовал, а потом и увидел темноту вокруг. Не такую, как на Черной Земле – бездушную и чужую, а давно знакомую и родную. Была уже глубокая ночь.

Пахло морем. Светили луна и звезды. Тихо плескались за бортом волны. Корабль двигался. Гм… выходит, кто-то еще не спит?

Я легко поднялся на ноги. Ничего не болело. Сильно хотелось есть, но к этому я за последнее время успел привыкнуть. Главное, пока это не грозило приступом – таким, что случился, когда мы переходили поле.

Стоило мне подумать о друзьях, тут же включилось сознание – та его половина, в которой хранился энергетический круг, воспринимаемый мною как близость к миру, наше с ним родство. На самом деле это ощущение пронизывало все тело, но ведь и боль человек чувствует через кожу, а понимает уже головой. Так же слышало мир мое сознание.

Почувствовав рядом три сгустка «тепла» – один впереди: там лежал Олм, и пару позади себя, – я обернулся.

Мик и Кесса спали. По краю борта в полуметре от пола шел неширокой ободок по всему периметру кормы. Как использовали его накхи, я не представлял, но люди, едва увидев, решили приспособить под место для сна. Кессе ширины хватило: она устроилась почти с удобством, лишь черная коса свисала, касаясь пола. Мик цеплялся за полку только одной рукой, все остальное валялось на полу. Конечно, он не мог не попробовать.

С минуту я просто стоял, глядя на них, потом в голову пришла внезапная мысль:

– Где Алиса?!

На палубе, где она лежала вчера, никого и ничего не было. Я несколько раз обернулся вокруг. Меня вновь охватил сильнейший испуг. В точности то же чувство, что и утром: в момент, когда стало ясно, что надеяться больше не на что, не во что верить.

Вчера мне казалось, что тело… останки… не имеют значения: что все главное, чистое, прекрасное, наполняющее сосуд и делающее человека человеком, ушло… Теперь я понял, что заставить себя так думать не могу. Это было бы слишком логично и правильно с моей стороны, а логичного и правильного я внутри себя не чувствовал: там что-то металось и старалось разорваться на куски.

«Нельзя ее потерять!» – Мысль кричала в голове.

– Мик!

– Что случилось? – ответил он сразу. Видимо, его разбудил первый крик.

– Алиса! Где она?!

– Мы отнесли ее на нос. Положили там. Чтобы… – Он замялся и спустя секунду закончил неуклюже – не так, как хотел сначала: – Ей лучше… там.

Друг вздохнул. Посмотрел на меня одновременно расстроенно и виновато. Кесса тоже проснулась: лежа с открытыми глазами, слушала нас.

– Ясно, – сказал я.

– Можешь… пойти посмотреть…

– Нет.

Я успокоился. Мгновенно мне стало почти все равно. «Это всего лишь тело», – вернулась непрошенная мысль. «Ты почти не знал ее», – произнесло внутри что-то отвратительное, мерзкое.

Сейчас… сейчас я подумаю еще о чем-нибудь и буду полностью готов к тому, чтобы оторвать себе голову. Заслуженно.

– Кто кораблем управляет? – решил спросить я, чтобы не оставаться со своими мыслями наедине. Наверное, это был самообман, но лучше уж так. Дрожь и холод под сердцем: если нельзя избавиться от них, может быть, получится отвлечься?

– Никто, – ответила Кесса. – Он сам.

– Но в прошлый раз…

– У накхов другое управление. Тут можно диск немного сдвинуть, перед тем как отпустить. Тогда скорость и направление не меняются.

– Так ты что, уже плавала на таком?! – удивленно воскликнул Мик.

– Нет, конечно. – Кесса посмотрела на него, как на дурака. – Просто управление тут не сложное, легко можно разобраться.

– Ну да, я же забыл, что ты у нас вся из себя…

– Чтобы оставаться на плаву, нужно не только много знать, но и уметь приспосабливаться, думать уметь. Хотя, конечно, не всем дано…

Впервые за долгое время в Кессе проклюнулось ее прежнее ехидство. Черная Земля придавила и ее, но стоило вздохнуть свободней – в голос вернулись прежние интонации. Мне-то было все равно, какая она на самом деле – я понял, а вот Мику придется привыкать заново…

Захотелось улыбнуться… И я тут же вспомнил про Алису.

– Я авантюристка, Мик, – произнесла Кесса, завершая длинную уничижающую фразу.

Мик посмотрел на нее странно:

– Кто ты? – спросил он.

– Авантюристка, – ответила Кесса недоуменно.

Несколько секунд Мик не отводил от нее взгляда, как будто увидел впервые, потом вдруг – в темноте это было не очень заметно, но мне показалась, что так – он покраснел.

– А я думал… – Его смущение стало очевидно. – Думал… Нет, правда, что ли? И что… – в голосе сквозило сожаление, – прям так… за деньги?..

Секунд пять мы с Кессой молча рассматривали Мика. Потом я не выдержал и заржал. Смеясь, я каждую секунду помнил об Алисе, но, несмотря на это, никак не мог остановиться. Я схватился за живот и начал оседать на палубу.

– Что ты сказал? – после долгой паузы спросила Кесса.

– Ну… мало ли что в жизни бывает… – сочувственно произнес Мик. – Деньги нужны были… Да и один-то раз, наверное, ничего плохого… Ты ведь один раз? Просто если не один, то это уже как-то…

В руке Кессы появился кинжал. Молча, с легко читаемым в глазах желанием убивать она шагнула в сторону Мика.

Друга пришлось спасать.

29 день 4-го месяца

– Кесса, извини.

– Отстань.

– Ну, я ведь правда этого слова не знал.

– Упыри все такие.

– Да, согласен я… гм… упыри?.. Гм… Но я ведь не специально!

– Сгинь, придурок!

– Кесса…

Разговор шел по кругу. Парень просил прощения – она разнообразно его посылала. Но зарезать больше не пыталась. Хотя, я подозреваю, ножи у нее все еще были: вряд ли мне удалось отобрать все.

– …Извини.

– Лед извинит.

– Кай, скажи ей!

– Что?

– Что умение прощать – есть величайшая благость.

– Сам скажи.

Я уныло глядел в воду. Можно было потренироваться, Мика с Кессой помучить, но в кои-то веки совершенно не хотелось. Олм, прижавшись спиной к борту, равнодушно смотрел вперед. Кажется, с тех пор, как его туда посадили, он даже и не подумал начать шевелиться, хотя было видно, что он дышит.

Ярко, по-весеннему светило солнце. Проснувшись ночью, спустя пару часов мы снова легли: нужно было восстанавливать отнятые путешествием силы. Утром я поднялся первым. И пошел на нос корабля. Зачем? Мне казалось, я должен ее увидеть. Увидел: неровный темный сверток полутора метров в длину. Мик обмотал ее в свой плащ.

Тут же, что характерно – совершенно ожидаемо, я почувствовал себя плохо. И чего хотел? Сам же себя уговаривал, что это уже не она. Без толку потоптавшись на месте, разозленный на самого себя, я пошел обратно на корму.

Не знаю, что вызвало эту мысль, но я вдруг вспомнил, что мертвых хоронят. Нужно было похоронить Алису. Как? В море? Ирвин рассказывал, что такой обычай был в Агахаве. Еще, разумеется, у пиратов. Мы так поступить не могли. Алиса была из Термилиона, значит, хоронить ее нужно было по-термилионски. Хотя… какая разница? Как будто это поможет кому-то.

Вот так, размышляя о какой-то унылой ерунде, я уже пару часов разглядывал тихие волны Беспокойного и вполуха слушал перепалку Мика с Кессой. Превратившийся в лохмотья плащ валялся рядом. Сейчас я уже не мог понять: на кой черт тогда в Туалоне мы с Миком купили именно плащи – ведь куртки гораздо удобней, да и вообще… уже почти лето. Безрадостная мысль полностью соответствовала настроению.

– Ну, хочешь, я на колени встану?

– Ты спятил? – Голос у Кессы был уже довольно вялый.

– Я встану на колени и буду перед тобой пресмыкаться. Полностью утрачу человеческое достоинство…

Не знаю, сколько бы еще я так сидел, но…

– Что это?!

Я вскочил и отошел от края на пару метров.

– Про что ты? – Кесса с готовностью отвернулась от Мика. Вид у парня стал глупый: на колени он встал, но теперь получалось, что перед бортом корабля.

– Там, – я кивнул на воду.

Она посмотрела и тут же отпрыгнула назад.

– Это рыба?

– Может быть, просто мель, – сказал я, делая шаг вперед и осторожно заглядывая под корму. Огромная вытянутая тень, какую могли бы оставить с пяток поставленных впритык кораблей, никуда не исчезла. Теперь она шла ровно под судном. – Но ведь она тогда вряд ли бы двигалась, так? Видимо, эти истории про Беспокойное – никакая не выдумка.

– Рыбачить не будем, – сказал Мик, тоже посмотрев на воду.

Тень исчезла спустя пару минут. Не ушла вправо или влево, а постепенно уменьшившись в размерах, скрылась из видимости: морское чудище отправилось на глубину.

– Наверное, они не могут нападать на корабли накхов, – сказала Кесса.

С этого момента плыть по Беспокойному стало совсем не скучно. Мы увидели сражение двух «рыб-шаров» – схватка закончилась смертью для обеих: одна рыба оказалась разорванной надвое, вторая лишилась челюсти, застрявшей в противнике, – проплыли через огромную стаю извивающихся щупалец – море в том месте казалось кипевшим, – и наконец оказались окружены черной водой. Сначала разбавленная в воде «краска» не выглядела опасной, но после того, как она «отрыгнула» из себя несколько обглоданных скелетов – белые кости всплывали над черной тиной и тонули, только продрейфовав до края темной жижи, – мы оценили степень опасности. Не уступая в скорости судну, «краска» двигалась под ним.

На удивительно живой подводный мир Беспокойного можно было бы смотреть бесконечно, если бы я так не хотел есть. Стараясь гнать малейшую мысль о еде, тем не менее, я чувствовал, как приближается приступ голода: такой же, что скрутил меня на «пшеничном» поле.

– Как же жрать охота…

– Обязательно напоминать? – поморщился я. – Все равно ведь не поедим.

Про еду я уже спрашивал, но Мик сказал, что ничего съедобного на корабле нет.

– Может, к острову какому-нибудь пристанем? – предложила Кесса.

Издали мы видели уже несколько клочков суши. Если бы на одном из них я заметил прыгающего олененка или открытый трактир – ну а вдруг? – то, конечно бы, не выдержал и сам развернул корабль. Но ничего разглядеть с такого расстояния было невозможно: острова представлялись черно-зелеными холмиками размером с девичий ноготок.

– Не будем пока, – ответил я. – Опять на муравьев нарвемся.

Если тут под водой такое, то и на суше может быть не хуже.

– Надо внутри как-то посмотреть, – сказал Мик. – Дверь, собака, не открывается… Может, у тебя получится?.. Кай, ты куда?!

Я не стал отвечать. Зачем? Из дурака умного не сделаешь. Неужели нельзя было раньше сказать? Я-то думал, они уже каждый уголок обшарили. Простучали в корабле все стеночки. Попробовали на язык все, что хотя бы теоретически могло не оказаться ядом. А они, оказывается, даже дверь не открыли. Ну, не мерзавцы?

Подобрав с палубы сумку, я стал спускаться с кормы. По строению корабль «черных» был похож на очень хорошее, но все же совершенно обыкновенное судно людей: корма, нос, палубы, мачты и сложенные сейчас паруса. Главное отличие – все, вплоть до последнего каната, было черного цвета. Дверь во внутренние помещения обнаружилась на обычном месте: нужно было спуститься на палубу и встать к вздернутому заду корабля лицом.

Взяв сумку левой рукой и нащупав внутри ножны, я схватился за рукоять правой, освободил лезвие, и… что-то произошло.

Я выронил меч. Несколько секунд тело не покидало странное ощущение – отголосок чувства, возникшего в момент, когда я коснулся рукояти. Несильная щекотка, приятное тепло, легкое покалывание в мышцах. Не сказать, чтобы я расхотел есть, но… голод вытеснили другие чувства.

Недоумевая, я глянул себе под ноги. Меч лежал на палубе. Нагнувшись, я опять взял его. Ощущение во второй раз прошло через меня: на этот раз мягче, не так неожиданно и, кажется, даже в чем-то знакомо. Не проникло извне, как мгновениями раньше, а просто вспомнилось.

Рукоять была длиннее моей ладони, но ненамного: как у обычного меча, а не у полуторника. На ощупь – что-то нетвердое, хорошо ложащееся в руку, но с виду скорее камень. Сероватого цвета с черными жилками. Из-под кулака, прикрывая рукоять, снизу выглядывал черный набалдашник. В его центре со смотрящей на меня стороны был выдавлен знак – короткий ровный крест.

На месте лезвия застыла черная тень – непрозрачная, хищная: я смотрел на нее, а она глядела в ответ. Я легонько повел мечом – не для того, чтобы проверить, не унесет ли его ветром, а чтобы лучше почувствовать. Рукоять оказалась довольно-таки легкой, а тень – напротив, судя по весу, могла быть выкована из стали.

Видимо, вылетая из зала с клинками, я сбил один из них так, что он приземлился рядом со мной. А когда у меня порвался пояс, на котором держались ножны, в темноте я не заметил, что подобрал не то оружие… Невероятное совпадение.

Я бросил взгляд на дверь. Собственно, почему бы и не попробовать? Для этого я меч и доставал…

Решившись, я поднял меч над головой – энергетическая оболочка сместила свой вес на острие клинка – и резко ударил.

Перед глазами ярко вспыхнуло. Меня толкнуло в грудь. Не удержавшись, я упал на спину. Но ни меча, ни мешка с ножнами не выронил. Лезвие горело. Я чувствовал энергетическую оболочку внутри него – как она питает огонь, а огонь ее. Не отрывая взгляда от клинка, я поднялся. Оболочка медленно покинула острие, так же медленно погасло черное пламя. Лезвие опять превратилось в тень.

– Что за грохот? – послышался голос Мика. Деревянным стуком ему вторила палуба.

– Я дверь открыл, – сказал я рассеянно.

– Дверь? Гм… Да, я вижу… О, что ты сделал с мечом? – Он подбежал ко мне.

– Ничего. Это другой…

Внезапно корабль тряхнуло.

– Нельзя было полегче? – спросил Мик.

Я убрал меч в ножны. А с дверью действительно получилось не очень хорошо. Помимо нее разворотило оба косяка, притолоку и часть палубы. Проход завалило.

– Он что, разваливается? – удивился я. Повреждения не выглядели настолько внушительными.

Стоило мне договорить – корпус судна вновь резко повело. Затрещали переборки, у меня под ногами пошла трещина.

– Какого черта?! – закричала с кормы Кесса. И в ту же секунду разлом дошел до мачты. Столб покачнулся.

Мик, то и дело падая, побежал вверх по лестнице. От греха подальше – мачта опасно накренилась – я последовал за ним.

– Да не может этого быть, – нервно пробормотал я себе, оказавшись на корме. Здесь все тоже было нехорошо. Многочисленные трещины в перекрытии, Кесса в «интересном» положении: на моих глазах она попыталась подняться на ноги и, так и не выпрямившись, очень грациозно перевернулась в воздухе и врезалась в палубу всем телом.

Корабль натурально разваливался. Неужели это все из-за меча?

– Ты что наделал, придурок? – Кесса посмотрела, на мой вкус, чересчур грозно. Я запоздало вспомнил, что ножи ей уже вернул.

Ничего ответить я не успел. Корабль переломился. Центр корпуса выдернуло вверх, а края, наоборот, вдавились в море. Если бы не борт, все бы мы оказались в воде, а так – просто съехали вниз. Олма, падавшего с большей высоты, пришлось ловить.

Уж этого меч точно наделать не мог – иначе судно бы ломало в противоположную сторону. Чтобы не утопить, я закрепил оружие под рубашкой, ремешком прижав нижний конец.

В неведении мы пребывали недолго – секунды две. Напротив нас троих из воды появилась голова: серые спутанные волосы по всему черепу, два черных глаза в центре уродливой рожи, расположенные так близко друг к другу, что казались приплюснутыми, широкий рот ужасно улыбался. Вся морда была изрезана вертикальными трещинами. Каждую секунду из них вырывались фонтаны брызг: должно быть, так тварь дышала. Макушку венчала выправленная из роговых наростов блестящая на солнце корона.

В момент, когда чудище вылезло из воды, в пяти метрах от нас поднялась небольшая волна: росту в исполинской голове было столько же, сколько в нас четверых, вместе взятых.

– А… бал… деть, – по слогам выговорила Кесса.

– Кай… – почему-то шепотом позвал меня Мик. Уже несколько секунд он судорожно тряс меня за плечо.

– Что?

– Смотри…

– Я вижу… то есть… – Я вдруг заметил, что Мик сидит к чудищу спиной, а потому указывать на него не может.

Я развернулся проследить за его взглядом… и увидел вторую голову, в точности такую же, как первая, только эта не лежала на воде, а держалась высоко над ней и с другой стороны корабля. Серая, плотно покрытая волосами шея поднималась над морем на высоту трехэтажного дома.

Треск превратился в грохот, палубу накренило еще сильнее, и я увидел челюсти третьей головы. Вгрызаясь в корпус из-под воды, это она разрушала судно. Я понял, что транспорт пора менять.

Схватив Олма за шкирку, я выбросил его за борт. Пролетел квиит немного – не больше десяти метров, важнее было другое: чудище не стало его ловить. Отчасти это был и пробный шаг. Миком и Кессой я дорожил больше.

Я схватил Мика.

– Ты уверен? – успел спросить он – и тут же улетел.

Через секунду я отправил ему вослед Кессу и тут же прыгнул сам. Поскользнулся и вместо десятка метров врезался в воду через пять.

– Кай! – захлебываясь крикнул мене Мик. Я вспомнил, что он не очень хорошо плавает.

– Плывите! – заорал я им, но, в общем-то, зря. Всего через несколько секунд я их нагнал и стал по мере сил помогать сразу всем. Только Кесса держалась уверенно. Мик бестолково махал руками, Олм вовсе не двигался, что, наверное, его и спасало. Сильно мешали расходящиеся от чудищ волны.

На секунду оказавшись к друзьям спиной, я увидел, как головы пожирают корабль. Средняя держала корпус высоко в воздухе – теперь он заслонял нам солнце, – две другие откусывали от него лакомые кусочки. Только теперь стало ясно, что все три головы и три огромных шеи были частью одного – невероятного – создания. Мы все еще находились достаточно близко, чтобы быть пойманными одним коротким движением. Коротким для такого великана.

– Плыв…

Я хотел в очередной раз поторопить остальных, как вдруг понял, что мы совершили ужасную ошибку. Я прекратил плыть.

– Алиса на корабле.

– Что?! Кай!

Я рванулся обратно, но Кесса успела повиснуть на мне. Пара секунд борьбы – и на дно уже шли все четверо. Я и Кесса – потому что мешали друг другу. Мик с Олмом – оттого что им некому стало помогать.

– Все-все, понял, – сказал я, отцепив от себя Кессу. За квиитом пришлось нырять.

Было стыдно за то, насколько быстро я взял себя в руки. Немного стыдно. Ощущение смертельного ужаса не ушло: наоборот, опустилось куда-то в глубину меня. Теперь с ним можно было жить и даже не помнить. Алисы не стало. Теперь уже во всех смыслах.

Глава 3

1115 г. Термилион. Туалон. Нижний город.

28 день 4-го месяца.

Работа

– Точно?

– Да, насколько это возможно, – ответил Холаст.

– Слава Создателю… вторая неделя заканчивается. – Вад был набожен намного меньше полковника или того же Холаста, но присказка ему нравилась.

– Раньше я о нем не слышал, но связи у него оказались неслабые, что удивительно – я-то думал, что понемногу о всех знаю. Пришлось даже кое-чего лишнего пообещать, хотя это и не важно теперь…

– Давай про дело.

– Хорошо. Итак, магическая защита – забор и ворота. Подвалов, канализаций, пещер под зданием нет, так что идти придется через главный вход.

– Что на воротах стоит?

– «Тратская стена» третьего уровня.

– Нехило… Но, значит, мага у них нет?

Стены, в отличие от ворот, которые надо открывать, тем самым нарушая контур, защитить было гораздо легче. Потому ворота всегда прикрывали заклинания помощнее, хотя любой вор или грабитель все равно предпочитал иметь дело с воротами, а не стенами.

«Тратская стена» отличалась от других подобных средств тем, что была не просто заклинанием или амулетом, генерирующим заклинание, а магическим механизмом. У таких устройств были и плюсы – энергия на нарушение контура практически не тратилась, да и пытаться отключить защиту чисто магическим образом было, по сути, бесполезно; и минусы – подновить, усилить или ослабить заклинание мог далеко не каждый маг, а только специалист в данной области, причем обязательно требовалось «хирургическое» вмешательство, что значительно увеличивало продолжительность ремонта.

«Тратская стена» третьего уровня – всего уровней четыре – в остальном обладала стандартными характеристиками, то есть голыми руками легче было справиться с троллем, чем со «стеной».

– Насчет мага точно узнать не удалось, но вроде бы быть не должно.

Вад бросил на Холаста понимающий взгляд. Если что-то нехорошее не должно случиться, но может, то обязательно произойдет.

– Зато у меня есть «распылитель».

Если бы не было, то и надеяться, по сути, не на что. «Распылитель» также был не чистым амулетом, а магическим механизмом. Заклинания помогали быстрее протекать некоторым реакциям сначала внутри механизма, а потом и там, куда направлено его действие.

– Охрана?

– Десять-двенадцать человек постоянно.

– Тяжело… Он выходит?

– Всю неделю не выходил. Еду проверяют уже внутри.

– Значит, пойдем внутрь. Все вчетвером.

– Сегодня?

– Да, больше нельзя ждать.

Ночью

– Здравствуй, Вад.

– Здравствуй, Лек.

Вад посмотрел на друга. Они не виделись уже семь лет. Конспирация… Он изменился сильно. Больше не было дурацких усов, которые он носил просто из вредности. Не было глупой улыбки. Выражение лица изменилось.

– Я рад тебя видеть, – произнес Лек.

– Я тоже рад.

– У вас еще будет время, – прервал их Холаст.

– Да, сначала дело, – согласился Вад.

Холаст внимательно посмотрел на каждого. Этого хватило, чтобы отбросить лишние мысли. Щенок вроде бы тоже настроился. Вот кому нужно быть учителем и командиром. Впрочем, Холаст был даже больше – организатором.

– Значит, так, еще раз по плану. Работаем из расчета: двенадцать охранников без тяжелого доспеха, один маг, стража не раньше чем через полчаса. Прикрываем друг друга по парам: я и Натан, Лек и Вад. Ворота открываю я. Входят Лек и Вад с арбалетами. Вряд ли во дворе будет много народу, но лучше не рисковать. Затем перезаряжаем и входим в дом. Лек и Вад впереди, я и Натан замыкающие. Всего три этажа и несколько десятков комнат – зачистить все не успеваем. Потому просто поднимаемся на второй этаж, там спальня и кабинет. Вместе чистим сначала одну комнату, потом другую. Коридоры прикрывают: я и Натан. Уходим тем же путем. Кто нас будет искать – не ясно, но кто-нибудь точно будет. Хотя, скорее всего, не власти. Адреса все помнят?

Стройный кивок.

– Хорошо. На первом оставляем снаряжение. На втором пережидаем неделю. Нужно попробовать вычислить реакцию. Если ничего не происходит, садимся на корабль до Тавлии, оттуда – уже домой. Места оплачены, документ на втором адресе. Так… Да, если маг все-таки будет, не паниковать. Есть четыре «связанных» «глотка», так что с одним или двумя мы успеем справиться.

Интересно, и где Холаст сумел достать «глотки»? Как бы то ни было, амулеты эти замечательные. Хоть и одноразовые, зато крайне эффективные. «Глоток» не ставил магического щита, а действовал на само заклинание. На активные – в радиусе двадцати метров, стационарные – от соприкосновения. Один амулет – одно заклятие. «Связанные» «глотки» помимо прочего еще и учитывали действие друг друга, чтобы ни один из четырех зарядов не был потрачен впустую. Если им не встретится маг выше четвертого ранга, то с магической стороны можно считать себя защищенными.

– Вопросы есть?..

Спустя один час.

У цели

– Вроде бы все как обычно, – тихо произнес Вад.

Холаст кивнул. Подождал секунду, вторую…

– Идем, – скомандовал он.

Вад еще раз широко вздохнул, и они двинулись. Перебежали улицу, скинули сумки. В руках у него и Лека появились арбалеты, по две двухзарядных машинки на каждого.

– Отойдите немного, – скомандовал Холаст. Он прикладывал к середине ворот массивный бронзовый полушар – «распылитель». Тяжеленная штука. Где он только надыбал такой огромный?

Холаст приложил «распылитель» к воротам, резко надавил на самую середину и отбежал на пару метров вправо. Теоретически конструкция позволяла вообще не отходить. Стоять преспокойно рядом, ожидая результата… Дело было в том, что один старый преподаватель в Корпусе любил рассказывать жизненную историю о пользе разумных предосторожностей. Однажды «распылитель» был… готов к работе, перед активацией его проверил маг. Проверил и сам встал перед ним. Амулет и вправду был исправен, почти. Он сработал, но только в другую сторону. Маг стоял в тридцати сантиметрах, и его позвоночник остался цел, а вот грудь, живот и то, что было пониже… нет. Все это стекло ему под ноги. Мозг был жив еще полминуты.

К счастью, в этот раз все сработало, как должно. Негромкое шипение – и часть ворот осыпается на брусчатку. В их середине образуется неровный круг… и они мгновенно бросаются внутрь.

На крыльце двое. Был ли это наблюдательный пост, или они просто вышли воздухом подышать, так и останется неизвестным. Вад попал охраннику под сердце, Лек пробил гортань. Быстро огляделись… никого. Странно… хотя их же там внутри куча народу, а стену защищает мощное заклятие. Да и вся территория прекрасно просматривается – никаких садов и домашних парков. Какой смысл выходить? Возможно, их уже увидели.

Арбалеты были тратские, так что на перезарядку потребовалось всего семь-восемь секунд. Направив оружие на дверь, оба резко ударили ногой… и практически в то же мгновение дружно выстрелили. Раздались крики боли. Вад сделал короткий шаг за порог и тут же отпрянул назад. Щелкнула тетива, но стрелок опоздал: Вад успел отступить на крыльцо. Лек прыгнул вперед. Ударяясь плечом об пол, он надавил на крючок. Тут же – еще один вскрик: аанец не промахнулся. Вад вошел внутрь, чтобы прикрыть напарника, но этого не потребовалось. Просторный скудно освещенный зал прихожей, если не учитывать двух или трех тонн роскошной мебели и трех трупов, был пуст.

Вад и Лек, успевший вскочить на ноги, направили арбалеты в стороны. На шум должны были сбежаться со всего дома. Они выждали почти минуту. Никто не появился. Вад с Леком по очереди перезарядили арбалеты.

– Второй этаж, направо, – тихо произнес Холаст.

Не мешкая, Вад стал взбираться по длинной прямой лестнице. Поднимаясь по левой стороне, он контролировал правую, Лек – наоборот. Они резким одновременным рывком преодолели последние три-четыре метра…

– Чисто.

– Чисто.

Коридор был и длинным и очень широким, скорее напоминая прямоугольный зал. Узорчатый паркет на полу, чем-то разнообразно пестрым были заняты стены. В дальней стороне две двери. Справа и слева только окна.

– Странно…

Двенадцати человек охраны не было даже близко. В доме тишина: никто не бежит с другой стороны особняка.

– Направо, – скомандовал Холаст: – Там должен быть кабинет.

Вад поморщился. Информатор Холаста один раз уже ошибся. Вроде бы пока в лучшую сторону, но ведь он мог ошибиться и еще в чем-то.

– Натан, держи выход, – сказал Холаст.

Отдав щенку свои арбалеты, Вад подошел к двери. Лек с Холастом встали с боков по разные стороны.

Проверив состояние «глотка» – амулет отозвался мягким покалыванием, значит, заряд полон и готов к работе, – Вад ударил по двери ногой. Она не открылась.

Вад сначала нахмурился, а потом выругался про себя. В другую сторону. Попробовал дернуть дверь за ручку – она легко поддалась. Дважды щелкнул арбалет, и Вад влетел в комнату.

Тело, стоящего у стены человека повалилось на пол, разве что не утонув в шикарном ковре. А вот вторая стрела… звякнула обо что-то и рикошетом расколошматила массивную вазу. Еще два болта – итог тот же, только теперь пострадали штора и книжная полка.

– У него амулет…

– Как вы только догадались, молодой человек?

В комнате, если не учитывать трупа, были двое. Сидящий в кресле мужчина в роскошном костюме и с бокалом вина в руке и женщина в платье, красивая. Она сидела в кресле рядом. Вид у нее был какой-то неестественный, заторможенный… Морок? Возможно… Она показалась смутно знакомой. Если это было необходимо, Вад обязательно бы вспомнил, но сейчас его намного больше волновал купец.

Мужчина мило улыбался. Кажется, когда они вошли, на его лице отразилось легкое удивление, но почти сразу улетучилось. Оно вроде было искренним, но все равно показалось каким-то наигранным, хотя одно другому и должно противоречить… Вад не смог точно определить, удалось ли им застать купца врасплох.

Лек подошел к купцу и с силой опустил на него меч. По воздуху прошла рябь, меч отпружинил от щита, вырвался из рук и, пролетев через полкомнаты, угодил в камин, скрывшись за желтыми языками. Вот это уже было плохо. Амулет «блик», как минимум, третьего уровня. Ни одного шанса с холодным оружием.

– Молодые люди, что же вы так невежливо себе ведете? Мало того, что пришли без приглашения, так еще и грубите, хотя… ладно, я не обижаюсь.

Приподняв бокал, он улыбнулся еще шире:

– Не обижаюсь, но не могу понять… Нет, не цели вашей, она-то как раз ясна, а вот кто мог вас послать? Я всегда забочусь заранее, чтобы у меня не было никаких проблем. Может, объясните? Уверен, я смог бы все уладить с вашим руководством.

Он что, время тянет? Или информацию вытягивает? Убийца не станет общаться с жертвой или договариваться с ней о чем-то. Вад, например, в этот момент вспоминал лучшие способы борьбы с защитными амулетами, работающими по принципу создания энергетического поля. Можно было его истощить – с обычным оружием нереально, а другого у них не было, – проникнуть сквозь него – с «бликом» третьего уровня такое не пройдет, – просто пробить – опять же нужен маг, – или воспользоваться контр-заклятием. Для последнего также нужен был маг либо…

– «Глотки»! – вспомнил Холаст.

Сорвав с шеи, он бросил амулет в купца. Щит мелькнул – Вад успел усомниться: неужели, выдержит? – и после короткой паузы оглушительно лопнул. Треснули стекла. Всех в комнате на какое-то время оглушило. Схватившись руками за уши, несколько секунд он ничего не слышал.

В конце концов, Вад заставил себя прислушаться и сквозь боль сумел разобрать хриплый тяжелый – он ведь был к щиту ближе всех – выкрик купца…

– Багух!.. могх!

От крика как будто резануло по перепонкам, пришлось опять прикрыть уши ладонями, а только потом пытаться встать.

В дальнем конце комнаты открылась дверь – снова ударило по ушам, – интуиция подсказала, что купец может и подождать, и Вад повернул голову на звук.

– Мои новые, но очень хорошие друзья из Таха предполагали, что рано или поздно со мной захотят пообщаться, так сказать, в приватной обстановке. И чтобы разговор получился максимально продуктивным, они прислали мне в помощь это милое создание. Разумеется, исключительно в качестве переговорщика…

И он засмеялся, хотя наверняка до сих пор испытывал боль.

В появившемся в комнате существе росту было едва больше метра. Сначала Вад подумал, что тот был абсолютно гол, но вскоре аанец понял, что ошибся. Локти, колени и пах были закрыты плотными грязно-коричневыми накладками. Точно такого же цвета, как и сама кожа этих существ. Вад даже подумал… Хотя нет, это было бы слишком.

Длинные гибкие пальцы существа были практически одинаковой формы и на руках, и на ногах – щепоть с равными промежутками между пальцами, которых было по четыре. Они заканчивались короткими толстыми когтями. Верхняя часть круглой, неестественно большой на таком тельце головы пряталась под грязной повязкой. Вад подумал, что рта у карлика не было, но это оказалось еще одной ошибкой. Над корявым подбородком буквально на ровном месте образовалась щель. Она увеличивалась в размере, пока не заняла собою полголовы. Зубы заменяла тонкая режущая кромка.

Раскрытую пасть осветило пламя камина. Гладкое нутро было такого же коричневого цвета, как кожа. Раскрывшись до конца, «рот» стал закрываться, пока опять не исчез. Неужели вдох?

– Кто не понял, это Багух. Если кому-то интересно, могу сказать, что Багух – могг. От относительно разумен, обладает кое-какой памятью и способен различить около десятка простых команд. Да, и к магии могги практически не восприимчивы, и даже если «скил» у вас в руке настоящий и действительно вырезан изо льда Холодных Ручьев в Ледяном Хребте, то он все равно не поможет…

Вад обернулся. У Холаста в руке действительно был «скил». Ледяное лезвие на каменной рукояти. Вещь хоть и одноразовая, но… Холаст прыгнул к карлику и сверху вниз ударил его кинжалом в самую макушку. Лезвие рассыпалось ледяными каплями. Могг превратился в ледышку.

– Как знал, что пригодится, – довольно проговорил Холаст. – Кончайте этого.

Вад перерубил купцу гортань. Тот совершенно не сопротивлялся, да и умер как все. И почему был так уверен, что «скил» не подействует?..

Что-то хрустнуло. Вад перевел взгляд… могг сделал шаг. Сначала один, потом второй, весь лед с него осыпался. Он опять замер. Мелькнула надежда – может, не станет ничего предпринимать без команды?..

В этот момент могг прыгнул. Вертикально вверх. Вад едва сумел проследить за ним взглядом. Карлик вцепился в высокий потолок всеми шестнадцатью когтями и снова «вдохнул». На этот раз Вад услышал странное хлюпанье, как будто внутри существа плескалась вода.

Дважды, почти без перерыва, щелкнула машинка. Молодец Лек. Пока купец трепался, он успел перезарядить арбалет. Один болт угодил в грудь – просто отскочил в сторону, – второй – прямо в открывшийся рот. Выстрел был отличный, но… никакого эффекта. Болт влетел в пасть, «губы» сомкнулись. Все снова как будто замерло… через секунду могг спрыгнул прямо на голову Холасту.

Вад кинулся к оружейнику, попытался ударить карлика мечом, но в последний момент пришлось остановить лезвие. Холаст своими огромными лапищами схватил могга за туловище, попытался оторвать… и взревел от боли. Ногами карлик вцепился человеку в плечи: показалась кровь. Казалось, он держался прямо за кости.

Леку удалось подобраться с другой стороны, он выхватил меч у Холаста из ножен и обрушил тяжелый полуторник моггу на спину…

В следующую секунду карлик оторвал Холасту голову. Брызнула кровь, и Ваду залило глаза. Он инстинктивно отпрянул, стал протирать закрывшиеся веки. Раздался еще один всплеск. Наконец Вад вновь обрел способность видеть, но только чтобы узнать, как умрет его друг. Карлик, вцепившись Леку в спину, приблизил к его голове раззявленную пасть и резко сомкнул режущие кромки. Верхняя часть черепа пропала в глотке.

Вад не паниковал, но шансы свои всегда оценивал трезво. Нужно было бежать.

Тело Лека упало на пол, а весь покрытый кровью карлик теперь «смотрел» на Вада. Послышались шаги. Щенок-таки не удержался и, перестав страховать выход, вбежал в комнату.

– Беги отсюда, дурак! – крикнул ему Вад. Разумеется, щенок не послушался.

Могг прыгнул вперед. Вад этого ждал и сумел вовремя упасть на спину. Опоры у карлика не было, и удар меча, нацеленный точно в шею, заставил его пролететь несколько метров и удариться о стену.

Карлик вскочил тут же. Точнее, встал на четвереньки и, с молниеносной скоростью перебирая конечностями, ринулся к Ваду. Поднять меч аанец уже не успевал, а тут еще щенок. Совсем не обязательно было умирать вместе…

Щенок вытянулся в прямом выпаде… Если уж «скил» ничего не сделал, то что сможет простой меч?..

Острие увязло в головной повязке карлика. Громкий звон, а через секунду грохот. Меч сломался надвое. Щенка чем-то ударило, он упал на пол. Совершенно неожиданно все стихло.

Вад впал в не свойственное для себя состояние ступора. Только когда миновало уже тридцать или сорок секунд тишины, он поднялся на ноги.

Карлик лежал на спине. Его руки и ноги были вытянуты, как у окоченевшего котенка, и на этот раз, кажется, существо было мертво. Из грязной повязки торчал обломок лезвия. Влекомый каким-то нездоровым любопытством Вад подошел к телу и сдернул повязку. Зрелище предстало неаппетитное. Повязка скрывала овал размерами в треть головы, вырезанный прямо в черепе. Он был заполнен густой зеленоватой слизью. Осколок лезвия торчал из центра. Под двухсантиметровым слоем слизи виднелась нечеткая щель, в которую и угодил меч. Поборов отвращение, Вад взялся за лезвие и поводил им из стороны в сторону. Ширина щели оказалось равной размерам овала, а высота – от одного сантиметра у краев до четырех-пяти в центре. Информация.

Оставив карлика, Вад подбежал к Натану. Формально он все еще был щенком, но в случае выживания получал неплохую возможность избавиться от иллюзий.

– Живой?! – прикрикнул Вад. Глаза были открыты, но оставались неподвижны.

Видимо, услышав, тот сразу моргнул.

– Я в порядке, только рука болит…

На лечение не было времени. Вад помог ему подняться и прислонил к стене, окинул взглядом комнату. Холаст и Лек были мертвы, в этом он уже уверился. Трок, кем бы он ни был, тоже. Еще оставалась женщина. Теперь Вад сумел ее вспомнить. Именно ее они выручили неделю назад. Совпадение…

Ее глаза были открыты, но взгляд, несмотря на все события, оставался безучастным: просто хлопнув по щеке, в чувство не приведешь. Морок все еще действовал. Магов здесь не было – значит, дело в амулете.

Быстро обшарив мертвого купца, Вад отыскал то, что нужно. Хрустальное изображение крохотной птички было залито кровью. Вад бросил амулет на пол и наступил на него сапогом. Хрустнуло, и женщина тут же задышала чаще.

– Что?.. Что происходит?..

Не давая ей опомниться, Вад взял ее под руку и вывел из комнаты.

– Это опять вы?.. Спасибо…

Теперь ее ноги подогнулись.

– Эй, постойте, сейчас не время. – Вад взял ее за плечи и легонько встряхнул.

Она посмотрела чуть осмысленнее.

– Что вы здесь делаете? – Вад старался говорить умиротворяюще. Вопрос был далеко не праздный. Раскрывать убежище кому-то, кто мог его обнаружить, Вад собирался в последнюю очередь.

– Это Трок… мерзавец… Он узнал, что мы сюда переехали…

– Кто «мы»?

– Ну, я и моя хозяйка. Она купила гостиницу в Туалоне, а я у нее управляющая…

– Ладно, – перебил ее Вад, – зовут тебя как?

– Алента…

– А меня Вад. Думаю, тебе придется пойти с нами.

– Куда это?! – воскликнула она, резко высвободившись из его рук.

– Здесь нельзя оставаться. Да и твоя гостиница для тебя теперь небезопасна. Тут очень нехорошие вещи произошли, и искать будут всех.

– Но при чем тут я?! Я вообще не понимаю, о чем ты. Я ничего не видела. Даже не помню, как сюда попала!

Вад вздохнул. Время поджимало… Он взял ее за руку и подвел к открытой двери. Она взглянула внутрь.

– Инары будут искать всех.

Она не ответила. Отвернулась от увиденного и захлопнула дверь. Лицо у нее было соответствующего оттенка. Вад подумал, что желудок ее все-таки не выдержит, но ошибся. Она подышала, подышала… а потом… влепила ему пощечину.

– Не мог на словах объяснить?!!

Вад пару секунд смотрел на нее.

– Так пойдем? – спросил он.

– Да.

– Хорошо.

Он подбежал к парню. Тот был совсем плох. Глаза открыты, но тело его явно не слушалось. Вад сначала попробовал взять его под правую руку – парень вскрикнул от боли. Взял под левую – он что-то неразборчиво простонал, но кое-как, общими усилиями они выпрямились.

– Ален…

– Алента.

– Да-да, сумеешь перезарядить арбалет?

– Справлюсь.

Холаст бросил свой еще до входа в комнату – сразу, как только разрядил.

– Хорошо, – похвалил он: ей потребовалась пара минут. – Теперь идем. Заметишь движение поблизости от себя – не важно, кто это будет, – сразу стреляй.

Глава 4

1115 г. Беспокойное море.

29 день 4-го месяца.

Остров

– Черт, тяжелая… и скользкая… но вкусная… должна быть.

С трудом под тяжестью рыбины переставляя ноги, я выбирался на сушу.

– Зажигайте костер! – крикнул Мику и Кессе, которые уже вылезли из воды и вытащили за собой Олма.

В ответ мне прокричали что-то вяло-нелицеприятное. По волнам нас шатало несколько часов, за это время трижды нападали рыбы, дважды щупальца и один раз водоросли. Потом мы увидели остров. Далеко не самый большой, но зато довольно близко.

Мы плыли, казалось, бесконечно долго. С каждым поднятием головы остров рос: через какое-то время он перестал казаться маленьким. Он был зеленым, высоким и отбрасывал на море черную тень.

Солнце успело вылезти из-за горы и почти поравнялось с горизонтом, когда мы наконец ступили на землю. Сил к тому моменту не осталось. Но я все равно гораздо больше хотел есть.

– Вы будете дрова искать или нет? Предупреждаю: по ночам здесь снег идет!

Разумеется, мне все пришлось делать самому. Я вышел из воды и, увязая в теплом со дня песке, двинулся в сторону леса. Добравшись, бросил рыбу под первым же деревом. Посмотрел на нее с нежностью. Если бы она не напала на нас уже у самого берега, пришлось бы жрать щупальца. Несколько штук я тянул за собой часа полтора. С ними же отбивался от кусачих водорослей. Боялся, что больше ничего не попадется. На зуб попробовал, идиот…

Собрав костер, я вспомнил, что его нечем поджигать. Заплечный мешок со всеми пожитками остался на потерпевшем крушение корабле. Наверняка его уже успело переварить.

Создав двойной шар – с максимально тонкими стенками, чтобы заклятие не могло накопить слишком много энергии, – я подвесил его над дровами и тут же отпустил. Бабахнуло, сверкнуло синим, ветки и щепки раскидало, но костер не загорелся.

– Гм…

Этого я и ожидал. Уже успел понять, что чистая Сила – это вовсе не обязательно высокая температура. Все зависело от того, на что пойдет энергия. Нагрев? Растяжение? Сжатие? Просто какая-то разрушающая сила? Может быть, что-то еще, не заметное глазу? Главное – невозможно было повлиять на чистую Силу. Эффект всегда оставался в большей степени случайным.

Костер пришлось собирать еще дважды, – только с третьей попытки что-то такое срослось в комбинации сил, и огонек зацепился за щепки. Я стал жарить рыбу. Первый же кусочек белого плотного мяса превзошел все мои ожидания. На вкус он больше напомнил говядину, чем сорожку – рыбку, что я когда-то ловил недалеко от Чайной.

Я был беспредельно счастлив около четырех минут, потом на запах стали сбегаться люди.

– Уходите, – угрюмо произнес я, – это мой костер.

Меня не послушали. Впрочем, сил защищать честно нажитое уже не осталось: пришлось делиться. Все стали жарить себе рыбу. Олм, кажется, есть не собирался, но ему почти насильно вручила кусок мяса Кесса. Он что-то пожевал.

Темнело – я ел. Спустя полчаса Мик с Кессой стали поглядывать на меня осуждающе: в них-то больше не лезло, – но реакции от меня так и не дождались. Я собирался есть еще до-о-олго…

– Почему он напал на нас? – спросила Кесса.

– Ну, это ведь кракен – морской дракон, – ответил Мик. – Он должен нападать на корабли.

– Какой, к черту, кракен? – Кесса посмотрела на Мика с превосходством. – Это было обычное чудище Беспокойного. Такое же, как и все остальные. Потому оно и не должно было на нас нападать. Корабль «черных» защищал ото всех.

– Но от него ведь не защитил, так? Значит, это кракен…

– Бред.

– Кракен.

– Бред!

– Кра…

– Да успокойтесь вы! – прикрикнул я на них. Поджарить килограммовый кусок рыбы со всех сторон, и максимально равномерно, и так было нелегко, а тебе тут еще и мешают. – Из-за меча на нас напали.

– Какого меча? – не поняла Кесса.

– Этого.

Меч был прислонен к бревну, на котором я сидел. Ножны были необычного цвета: желтоватого с черными жилками. На ощупь – такие же, как рукоять. Еще я чувствовал, что он лежит рядом. Так как я лишился предыдущего, просто перепутав с другим, этот бы я не потерял.

– Где ты его взял? – спросила она, хотя я думал – сразу попросит посмотреть.

– Случайность…

Я рассказал им про зал с мечами.

– И почему ты решил, что это из-за него?

– Заметная штука, если со всех сил бьешь, – ответил я.

Как только я коснулся лезвия, меч начал источать чистую Силу. Тогда на корабле сразу я этого не понял.

– Такой выброс любой маг за много километров почувствует, – сказал я. – Наверное, потому чудище и не удержалось.

Все замолчали. Я старательно жарил рыбу. Считается, что наесться впрок невозможно, но я в это никогда не верил. Просто пока ни у кого не получалось.

– Кай… но ты ведь в порядке, да?

Сначала, я не понял, про что она. Вроде бы только что про «кракенов» говорили. Потом дошло: про Алису.

– Да.

Интересно, и почему она решила утешать меня, а не Мика? Считает, что я ближе воспринимаю? Или у друга все на лице написано – переживает, но вешаться не собирается, – а у меня нет?

– Мы не похоронили ее, – сказала Кесса.

– Ну и что? Это уже была не она.

Кесса все еще смотрела на меня.

– Нет, серьезно, – глянул я в ответ. – Я справлюсь с этим.

30 день 4-го месяца

– Кай, эта штука… Вряд ли она как-то нам поможет…

– Что-то получше можешь предложить?

– Нет, но…

– Тогда не мешай, пока другие делом занимаются!

Плот я строил уже часа три, и все это время Мик действовал мне на нервы. Я и сам видел, что конструкция получается не идеальная, но кто сказал, что спасение от стихии должно даться без риска? Никто не мог такого сказать.

Мик молчал минуты три, потом все же не выдержал:

– Он развалится от первого чиха!

– Не чихай, значит.

Истратив последний кусок гибкого корня и привязав к плоту последнее бревно, я с гордостью повел взглядом. Это был плот – морской странник и укротитель волны. Это была полная и безоговорочная победа человека над обстоятельствами, умности над глупостью, добра над злом, а меня надо всем! Дело нелегкое, но я справился.

– Видишь? – спросил я Мика.

– Кошмарный сон судостроителя?.. Вижу. Уверен, где-нибудь в Агахаве или Хиаме руки и за меньшее отрубают…

– Это ты сейчас так говоришь… – не обратив внимания на зависть, протянул я. – Потом не обижайся, когда я тебя с собой не возьму.

Осторожно, чтобы не подвергать «судно» испытаниям раньше времени, я стал стаскивать плот с камней на воду. Песчаной оказалась лишь небольшая часть пляжа, больше было обсыпано щебнем и завалено валунами. Перед тем как отпустить, я несильно толкнул кораблик вперед.

Как я и ожидал, созданное человеком легко справилось со стихией. Плот проплыл один метр… два… четыре…

Мик заржал.

– Ничего смешного, – сказал я.

Он заржал сильнее. Ладно бы хоть выждал для приличия, пока станет ясно наверняка. Так нет: едва заметил первые признаки – сразу же.

– Не расстраивайся, друг. Как там говорят? Первый блин – комом, а первый плот – на дно со всеми ошметками.

И снова заржал. Мерзавец. Побить его, что ли?

– Я второй плот буду строить.

– Удачи.

– А ты будешь мне помогать.

– Нет!

Не слушая возражений, я спрыгнул в воду, схватил бревно, то, которое не утонуло, – раньше я был уверен, что древесина вообще не тонет, но оказалась, тут все очень выборочно – потянулся еще за одним и… забыв про бревна, резко выскочил из воды. Случайно сбил при этом Мика, но это ничего: ему полезно.

– Охренел?

– Смотри.

Мик проследил за моим взглядом.

– Она на берег не вылезет? – спросил он.

– Вряд ли. Уже бы вылезла.

К берегу по воде, а точнее, внутри нее – приближалась темная муть. Как будто бы где-то далеко в море кто-то разлил огромную бочку черной краски, и вот волна дошла и до нашего острова. Хотя… нет, насчет «далеко» я переборщил. Иначе бы море перестало казаться синим. Линия, где прозрачные волны встречались с водяной дымкой, виднелась метрах в ста от берега.

– А она весь остров не окружит? – забеспокоился Мик.

Одно из упущенных мною бревен вдруг треснуло, накренилось на одну сторону и всего через пару секунд скрылось из виду. Живая краска просто проглотила его.

– Не знаю… Вряд ли, если она, конечно, не охотится на нас…

– Зачем?

– Ну, вдруг люди – это изысканный деликатес…

– Думаешь, у нее мозги есть?

– Кто знает? – вопросом на вопрос ответил я. – Может, и плавают где-то.

Мик нервно хихикнул в ответ. Видимо, представил себе подгребающие к берегу мозги. Гм… Интересно, как бы это выглядело? Наверное, очень умно, но не слишком аппетитно.

– А Кесса где? – спросил я.

С утра, с момента, как я рассказал ей про идею с плотом, я ее больше не видел. Она назвала меня дураком… и я ее больше не видел.

– Пошла остров смотреть. Сказала… гм… да, в общем-то, какая разница, что она сказала? Главное, что мы с тобой знаем: все это на эмоциях и неправда. Правильно я говорю?

– Правильно.

Тут я был согласен.

– Тогда есть пойдем.

– Опять?!

Я не стал его слушать.

Усевшись у костровища, я подкинул несколько свежих полешек, зажег огонь – на сей раз со второй попытки – и опять стал жарить рыбу. Сегодня, помимо того что съедобная, она обещала быть еще и соленой. Поцарапав кинжалом камни на берегу, я собрал несколько щепоток… чего-то определенно соленого. Я был уверен, что это не яд.

Я поджаривал уже третий кусок, когда пришла Кесса. Олм все это время угрюмо сидел на соседнем бревне. Мик сначала смотрел на меня, судя по всему, пытаясь устыдить, потом тоже решил поесть.

– Жрете? – спросила она, усевшись рядом со мной, а спустя секунду вдруг сделала резкое движение.

Не тут-то было! Я всегда готов, что кто-то сделает попытку отнять у меня пищу. Пришлось ей снаряжать шампур самой.

– Нашла что-нибудь? – поинтересовался я у нее.

– Лес обыкновенный, – ответила Кесса. – Бананов с кокосами нет, если тебя это интересует.

– А грибы есть? – решил спросить я. «Бананы с кокосами» меня действительно не интересовали. Я просто не знал, что это такое. Тем более если уж их все равно не было…

– Есть. Поганки.

– Гм… а кролики?

– Нет. Вообще никакой живности. Хотя я далеко не ходила. Тут всего метрах в ста гора начинается. Почти вертикальная. Вверх там не очень-то прогуляешься – только вниз, в пещеры. А там вкусненького точно не…

– Пещеры глубокие? – вдруг перебил ее Олм. Я, Кесса, Мик – все посмотрели на квиита удивленно. От его голоса уже успели отвыкнуть.

– Не знаю, – недоуменно ответила девушка. – Я внутрь не заходила.

– Если там есть путь вниз… я смогу пройти темным путем. – Квиит вдруг вскочил на ноги: – Там есть путь вниз? – Он посмотрел на Кессу в упор.

– Не знаю.

Отвернувшись, Олм недолго постоял, глядя куда-то, потом резко пошел.

– Эй, ты куда?

Ноль внимания.

– Олм!

Снова никакой реакции. Пришлось очень быстро аккуратно отложить палку с рыбой, – через секунду я встал у него на пути. Для верности схватил за руку:

– Ты куда собрался?! Что за темный путь?

Я бросил взгляд на Кессу: «Ты что-нибудь слышала об этом?» В ответ она лишь покачала головой, что было удивительно. Я как-то успел привыкнуть, что если это что-то интересное, то Кесса об этом хотя бы слышала.

– Что за темный путь?! – повторил я громче, опять повернувшись к квииту.

Вырваться Олм не пытался. Он отвернулся от меня, посмотрел на Мика с Кессой, затем на лес, потом опять глянул на меня.

– Хорошо. Я могу провести и вас… Но только троих!

– Нас и так трое, – заметила Кесса неприязненно, и я это ее чувство полностью разделял. Нет, это надо же: «Я могу провести и вас…». Мы его от смерти спасли, а он хотел нас посреди Безымянного оставить?

Да, интересные создания квииты: напоминают бесчестных людей.

– А как же твой брат? – спросил я. Желания уязвить и истинного интереса в вопросе было примерно поровну. – Чего это ты так резко очухался?

– Мой брат умер, – просто ответил Олм и повернулся к Кессе: – Где пещера?

– Стой, – перебил я его. – Ты не ответил. Что за темный путь? При чем тут пещера? Ты предлагаешь идти через подземелья? Но тогда нам нужны факелы, веревки, еда. Допустим, свет я смогу обеспечить, а остальное? Вряд ли мы что-то найдем под землей.

Квиит посмотрел на меня недобро. Мимика его не была так уж похожа на человеческую, но основные эмоции я определять уже научился. Этот взгляд говорил: «Вот видишь, сколько из-за вас проблем».

– Не нужно ничего, – сказал Олм. – Все это только помешает. Свет… да, вам, наверное, понадобится… Но больше ничего!

– Хорошо, – просто согласился я. И спросил в третий раз: – Что такое темный путь?

Секунду квиит молчал, раздумывая о чем-то, потом ответил:

– Короткий путь.

Мы перелезли через несколько поваленных стволов, перепрыгнули пару ручьев, перелетели овраг, зацепившись за свисавшие с деревьев веревки-ветки, убежали от настоящего города-муравейника с созданиями крошечными, но не менее злобными, чем их собраться с Черной Земли, и наконец вышли к почти вертикальной каменной стене. Скала зияла множеством трещин, была покрыта зеленым мхом, изъедена бесконечными корнями и казалась самой неухоженной из всех существующих в природе.

– Вот она – пещера, – сказала Кесса, указав куда-то вниз.

Чтобы увидеть, нужно было подойти к горке вплотную и съехать по забитому листвой склону к ее основанию. Вход оказался небольшим: высота и ширина в рост взрослого человека. Зато изнутри отчетливо тянуло воздухом. Пустота внутри была.

– Там еще парочка есть, – сказала Кесса, когда мы остановились напротив входа.

– Эта подойдет, – быстро ответил квиит.

В темноту он смотрел с восторгом. Я заметил: у него в глазах вновь появились крохотные красные крапинки. Я снова поразился контрасту. Еще вчера из-за смерти брата он был готов и даже, кажется, сам хотел умереть. Сегодня все вдруг перевернулось с ног на голову.

– А почему ты на Черную Землю так же не добрался? – решил спросить я, прежде чем ступать в темный проем.

– Там нельзя пройти, – ответил Олм. – Накхи знают о нас и давно позаботились о том, чтобы перекрыть путь под Драконьим полуостровом.

– Ладно.

Создав перед собой световой темно-синий шар, я шагнул в темноту.

Глава 5

1115 г. Термилион. Туалон. Нижний город.

29 день 4-го месяца.

Лечение

Алента

Мальчик стонал во сне. Негромко, но почти не переставая. Можно было подумать, он спит, и ему снится кошмар: долгий, непрекращающийся.

Алента решила еще раз сменить ему повязку на руке, но, коснувшись сырой тряпки, обожглась. Всего десять минут назад повязка была холодной, а теперь ткань буквально источала тепло. Жар, исходящий от поврежденной руки, уже несколько часов усиливался. Аленте приходилось ухаживать за тяжело больным человеком раньше, но то, что она видела сейчас, выглядело неестественно, пугающе.

Закутав пальцы в рукав, она стала разматывать сырую повязку. Всего пара слоев, и вот… рука. Аленту передернуло. Еще пару часов назад здоровая, рука была иссушена. Кожа красная настолько, что казалась обгоревшей. На кисти и предплечье она выглядела налипшей на кости. Плоть как будто истаяла. И почему «как будто»? Так и было.

Смочив в холодной воде свежий лоскут ткани, Алента аккуратно обмотала тонкую руку. А потом стала поправлять на парне одеяла; удивительно, но если рука горела, то остальное тело сильно морозило. Может быть, ему хоть ненамного станет легче…

Отойдя от полуразвалившейся кровати, Алента принялась заново обходить углы комнаты в поисках хоть какого-нибудь топлива для камина. Прошло пять минут, но ничего подходящего не отыскалось: мебели в этом пыльном подвале вообще было немного. Имелась еще одна комната – соседняя, но там были только несколько лежаков и голые стены. Огонь продолжал слабеть. Комната погрузилась в полумрак.

Алента вздохнула. Она и себе-то помочь не могла, не то что кому-то…

Несколько месяцев назад жизнь вроде бы начала налаживаться, но теперь это казалось чьей-то злой шуткой. Почти год покоя, потом гнетущее ожидание, оказавшееся бессмысленным, – и вот, в плюс ко всем проблемам, им с Иветтой пришлось уехать из Алемана. А Кая она так и не дождалась. Она не могла заставить себя верить, что с ним действительно случилось… это. Такой хороший, добрый мальчик… Может, ему все-таки как-то удалось выбраться?.. Или Иветта права, и шансов действительно не осталось никаких? Как жалко, как глупо. Ведь она могла его остановить, могла! А он все равно ушел.

Аленте сложно было в этом признаться даже самой себе, но она чувствовала обиду. Как будто ее вновь бросили. Ни ее муж, ни Кай не были виноваты в том, что произошло, но она не могла не думать…

Ну, почему, почему Кай не остался?! Ведь это так несложно! Просто не совершать очевидно глупого поступка – и все! И ничего бы не случилось!

Хотя… кто она была для него? Наверное, так… просто фрагмент жизни. Он ведь чего-то хотел, мечтал о чем-то. Не зря же так быстро попал в легионеры. Видимо, думал, что в этом его призвание… Дурацкая, дурацкая глупость!

И вот теперь все повторяется. Не так, как это произошло тогда, но хорошего все так же мало. Стоило им кое-как устроиться, решить все проблемы с помещением, со стражей – и все сломалось. Проклятый Трок! Какой же, какой же он был мерзавец!

И проклятые мысли. Так всегда: чем хуже идут дела, тем больше начинаешь задумываться. И, разумеется, не о том, как все поправить, а просто о том, что в данный конкретный момент тебе ужасно. Тебе плохо, ты думаешь, что тебе плохо, – тебе становится хуже.

Алента села в кресло – в воздух поднялся старинный слой пыли. Она кашлянула. Ее мысли шли по кругу, и кое-как она смогла к ним привыкнуть. И, хорошо это или плохо, ее сейчас сильнее беспокоило настоящее, а не прошлое.

Вада не было уже несколько часов. Он говорил, что вернется быстрее.

Вад

– У меня здесь встреча назначена – с одним человеком.

В этом подвале играли в карты. Несколько столов, завсегдатаи, пара вышибал. Несмотря на позднюю ночь – почти утро, – вокруг каждого из четырех конов сидели игроки. Холаст, разумеется, знал, о чем говорил, когда назвал это место последним, куда можно будет обратиться в случае непредвиденного.

Вад смотрел на бармена. Последний выглядел настолько скользким типом, насколько кто-либо может быть таким.

– Садитесь. Поиграйте. Уверен, он скоро придет.

– Я думаю, он уже здесь.

– Ваш друг?

– Нет. Мы не знакомы.

Боковым зрением Вад следил за действием вышибал. Один из них чуть приблизился к стойке.

– Так вы ищите партнера для игры? Я могу вам посоветовать кого-нибудь.

– Нет. Я не игрок.

– И чего же вы хотите?

Холаст предупреждал: нельзя давать бармену денег, нельзя называть имени мага. Это было частью системы безопасности. Инар Авгин промышлял малозаконными операциями, оставаясь при этом действительным членом Ордена. То есть маг был недостаточно коррумпирован, чтобы не сдать аанского шпиона в Орден, невзирая на собственную выгоду, и не был достаточно законопослушен, чтобы не попытаться подзаработать за счет здоровья любого неосторожного.

Врача, к которому Холаст советовал обращаться в первую очередь, на месте не оказалось. Вад разбудил трактирщика из соседнего дома – тот ответил, что его нет уже несколько дней.

Потому Вад отправился сюда: в один из тупиков портовой части города. У трактира было название из четырех слов: «Последний лучший бывший друг».

– Я должен встретиться кое с кем. С человеком, который здесь работает.

– Работает?.. – Он на секунду отвернулся. Кажется, сделал какой-то знак вышибале. – Хорошо. Вон дверь. Пройдешь до конца коридора. Потом направо.

Немедля Вад двинулся в указанном направлении. Необходимо было сохранять осторожность, но времени оставалась слишком мало, чтобы успеть еще и проверить намерения Авгина. Аанец мог только быть бдительным и спешить.

Вад открыл и закрыл за собой дверь, прошел по короткому коридору, постучался. Около минуты ждал. Можно было постучаться еще раз, но Вад не сомневался, что его и так уже услышали.

– Входи, – наконец донеслось изнутри.

Дверь тяжело повернулась на петлях, и он оказался внутри. За круглым карточным столом спиной к стене сидел инар в мантии: чуть полноватый мужчина с залысинами и равнодушным взглядом.

Второй человек – высокий, ему приходилось пригибаться, чтобы голова не шоркала по низкому потолку – собирал что-то со стола в небольшой мешочек. Закончив, он спрятал его в карман и, чуть не сбив со стола светильник, бросился к выходу. Не успей Вад отойти, в него бы врезались. Мысли «высокого» были где-то далеко.

– Ну, и кто ты? – спросил инар, когда дверь захлопнулась. Опустив руку куда-то за стол, он вытащил оттуда кривое полешко и, размахнувшись, бросил его в сторону камина в углу комнаты. Деревяшка ухнула в огонь. Ненадолго помещение наполнилось едким дымом.

– Мне нужна помощь.

– Да?.. Ну, раз нужна, значит, поможем. Деньги, разумеется, с собой?..

– Деньги после дела.

– Да?.. Ладно. После, так после.

– Мне нужен врач

– Да? – впервые Авгин выказал интерес. – Я врач.

– Место в тридцати минутах ходьбы отсюда. Аванс… – Вад бросил на стол серебряный полусерв.

Задумчиво повертев монету в руках, Авгин сунул ее в карман.

– А почему не здесь?

– Мой друг тяжело ранен. Его нельзя передвигать.

– Да?.. Хорошо. Сейчас инструменты возьму – и пойдем.

Алента

Дверь, которая уже стала казаться ей запертой кем-то раз и навсегда, открылась внезапно и очень широко. Алента мгновенно вскочила на ноги.

Войдя в комнату, Вад сразу подбежал к Натану, что-то пробормотал себе под нос, глядя на парня, потом отошел в угол и принялся ломать кресло, с которого она только что встала.

– Так долго…

– Так получилось. – Вад бросил на нее короткий взгляд. Кресло по частям отправилось в огонь.

– А врач?..

– Я врач.

Алента едва не вздрогнула, увидев стоящего на пороге мужчину. Почему она его сразу не заметила? Тем более что было на что обратить внимание. В первую очередь, на мантию инара.

– Н-да, дыра еще та, – произнес маг. – Можно подумать, вы от кого-то прячетесь.

Он стоял на пороге, пока его глаза не наткнулись на единственный уцелевший в комнате стул. Поставив его у головы Натана со стороны травмированной руки, инар сел. Стал натягивать кожаные перчатки.

Он положил Натану ладонь на лоб, затем на грудь, откинув покрывала, и в конце концов принялся разматывать повязку, которую Алента сменила несколько минут назад.

– И как это случилось? – спросил инар. Его пальцы быстро ощупывали руку Натана.

– Неисправный амулет, – ответил Вад.

– Да?.. А взглянуть на него…

– Выбросили.

– Жаль. Было бы интересно.

Маг стал шариться в своем сундучке.

– Вы сможете ему помочь? – Впервые за время их знакомства голос Вада прозвучал неровно, обеспокоенно. Правда, и знакомы-то они были всего четыре… Или пять часов?

– Помочь? Н-да… Случай интересный, очень интересный. На первый взгляд, может показаться, что на руку наложено заклятие, но я бы сказал, что это маловероятно. Болезнь, с одной стороны, все же распространяется, но, тем не менее, происходит это крайне медленно. Исключительно с помощью магии добиться такого эффекта… сложно. Как правило, заклятие либо действует мгновенно, либо замораживается и «ждет», либо работает на протяжении долгого времени, но при этом не расширяется.

Инар стал по очереди доставать из своего сундучка крохотные флакончики. Каждый раз, внимательно рассмотрев находку, он возвращал ее на место.

Натан продолжал тихо стонать.

– Потому, – продолжал маг, – я бы сказал, что заражение, скорей всего, носит инфекционный характер. То есть травма может быть и магической, но без конкретного физического контакта здесь не обошлось. На этом амулете была какая-нибудь пыль, жидкость? Может быть, что-то вывалилось наружу, когда он не сработал?

– Он не брал амулет в руки, только касался его инструментом. Хотя возможность контакта полностью я бы не стал исключать.

– Да?.. Но как это выглядело, ты не видел?

– Нет.

– Тогда, – вернул маг в сундук последнюю склянку, – я могу предложить только одно.

Он вытащил на свет что-то железное, блестящее… пилу.

– Зачем это?! – Алента не сумела смолчать. Пришлось сказать – просто чтобы выдохнуть.

– Пилить, – не взглянув на нее, ответил маг. – Я понятия не имею, как это лечить. Заклятие я бы снял, но это не заклятие. Вещество, которое вызвало заражение, мне неизвестно, потому и противоядия у меня нет. А придумывать его заново, во-первых, слишком долго, а во-вторых, можно так ничего и не придумать. Другого варианта нет. То есть можно, конечно, отнять руку с помощью магии, но может получиться неаккуратно. Да и риск опять же. Неизвестно, что послужит стимулятором.

– Но… – Она посмотрела на Вада, ища ответа у него: как такое вообще может быть?

Одной из их официанток в Колоке как-то каретой переехало ногу. Ей полностью раздробило лодыжку. Но стоило пообещать магу хорошие деньги – и кость срослась всего за несколько недель! От одной прописанной настойки!

Ведь потеря руки – уродство. Как можно вот так, просто…

– Режьте, – произнес Вад. – Алента, тебе лучше выйти.

– Я…

Она смотрела, как маг с видом опытного плотника намечает себе точку для работы.

– Алента.

Она не боялась вида крови, но это… Она вышла.

Вад

– Обезболивание в таких случаях нежелательно. Неизвестно, как препарат станет взаимодействовать с инфекцией. Потому, думаю, лучше будет использовать снотворное. Не сильное, конечно – организм для этого слишком слаб. Пары капель хватит.

Вад приоткрыл Натану рот, Авгин капнул туда с одного из своих пузырьков. Прошло не больше полминуты, как парень перестал стонать. Дыхание выровнялось.

– Ты держишь, я режу.

Примерившись, Авгин быстро задвигал пилой, взяв где-то в районе локтя. Брызнула кровь, а вскоре после этого послышался хруст от прикосновения металла с костью. К счастью, Натан так и не проснулся, чего, несмотря на снотворное, Вад опасался, продолжая все время операции следить за глазами парня. Два или три раза веки шевельнулись, но не более.

Все кончилось довольно быстро: всего пара минут. Потом инар сыпанул на рану какого-то белого порошка, отчего кровь мгновенно свернулась, наложил повязку, накрыл парня одеялами.

– Видимо, все. Назавтра… то есть в течение дня, должен очнуться. Как насчет денег?

– Снаружи.

– Да?.. Ладно.

Инар взял сундучок и шагнул к выходу.

– Алента, – позвал Вад женщину. Она вышла из комнаты, сразу уставившись на Натана. И выглядела, конечно, ошарашенно, хотя под одеялами увечья не заметно. – Присмотри за ним. Я сейчас вернусь.

Вад вместе с Авгином вышли в темный коридор. Теперь нужно было пройти в его конец, после чего сначала подняться по небольшой лестнице, потом спуститься по другой.

Они немного отошли от двери. Вад протянул магу кошель с серебром. Тот взял, задумчиво взвесил в руке.

– Спасибо вам, – совершенно искренне сказал Вад. Он смотрел в глаза инара. – Вряд ли я смог бы найти кого-нибудь так же быстро.

– Да?.. Да, наверное, ты прав. Хотя… за эти деньги в госпитале Ордена очень быстро нашли бы профессионала… – Маг стал опускать кошель в карман.

И в этот момент Вад ударил. Ровным, четким отточенным движением. Нож из хорошей стали легко пробил бы небольшой толщины кольчугу.

На маге кольчуги не было, но он успел повернуться, подставив плечо. Авгин явно владел «техникой броска». В любом другом случае у него было бы большое преимущество в бою. Повышенная скорость реакции, почти полное отрицание боли и уверенность в собственных силах, конечно.

Но существовало и другое умение: для противостояния тем, кто владеет «техникой броска». У него не было какого-либо особенного названия, и достаточно эффективно его мог использовать только подготовленный человек. Впрочем, у Вада был кое-какой опыт.

Нож прошел мимо сердца, воткнувшись в левое плечо мага. Серебро полетело на пол. У Вада оставалось не больше мгновения до того, как инар ударит в ответ – заклинанием. Практически без паузы, наваливаясь на инара своим весом, Вад ударил во второй раз: левой рукой. В ней тоже был нож. Второй удар вышел не менее сильным. Лезвие вошло точно в середину груди. Провернув рукоять, Вад толкнул мага на стену.

Только самые умелые и опытные маги могут сохранить после ранения необходимую для управления Силой концентрацию. Рисковать было незачем: не останавливаясь, аанец выхватил из-за пояса третий нож и, упав на колено, воткнул его магу под подбородок. Еще полминуты Вад вглядывался в глаза Авгина: зрачки не шевелились. Наконец он смог немного расслабиться.

Сложную ситуацию, в которой они оказались, удалось разрешить. Существовала еще небольшая вероятность, что инара кто-то страховал, но Вад все же больше полагался на правильность своей первоначальной оценки Авгина. Инар, не увидев перед собой мага, утратил если не всю свою бдительность, то, по крайней мере, часть ее. Этого оказалось достаточно.

Теперь нужно было только дождаться корабля, а прямо сейчас – спрятать тело.

Глава 6

1115 г. Беспокойное море.

30 день 4-го месяца.

Короткий путь

Первые минуты заклятие не помогало. Свет не отражался от стен, а как будто вяз в них. Проход оказался неприятно узким и неудобным. Мик бился о что-то головой, а Кесса зацепилась за камни так, что чуть было не осталась без косы. Каждый раз мне приходилось хватать Олма за плечо, не давая ему слишком оторваться от нас. Благо здесь, под камнями, золотое пятно его «тепла» в моем сознании стало будто бы ярче. Я хорошо чувствовал, где он находится.

С полчаса мы пригибались, ползли, царапались, потом вдруг стало свободно. Я встал в полный рост, чуть увеличил размер освещающего заклятия. Мы оказались в большом каменном гроте. Широкой ход – метров по десять в высоту и ширину – вел в глубь горы.

– Идиот! Ты мне на ногу наступил!

Кесса с Миком двигались позади меня, а потому еще не успели выбраться из узкого хода. Теперь они, кажется, старались сделать это одновременно.

– А ты мне на руку!

– Что важнее: твоя рука или моя нога?

– Конечно, моя…

– Тихо! – вдруг рявкнул Олм. Голос гулко разнесся по подземелью. Мик и Кесса мгновенно замолчали. – Тихо. Камень не любит чужого шума.

Глаза квиита светились в темноте похлеще, чем у иной кошки. Только они – два ярких красных огня – и были видны во тьме.

– Не медлите, – произнес Олм. – Не отставайте. Не тревожьте камень. Иначе застрянете в его глубине навсегда. Там, где мы пройдем темным путем, других дорог нет и не может быть.

Кесса, выпрямившаяся рядом со мной, поневоле заслушалась и засмотрелась. В ее коллекции «интересностей» странное преображение квиита должно было занять видное место.

Спустя сотню метров пещера уперлась в стену. В ней было сразу несколько проходов.

– Вон самый большой…

– Нет, – оборвал Олм Кессу. – Туда.

Квиит пошел не в сторону одного из проломов, а куда-то вбок: к черной стене и завалу из камней. Обойдя горку стороной, Олм стал оттаскивать валуны друг от друга.

– Я помогу…

– Нет! – сверкнули красные точки. – Не трогайте ничего. Не мешайте мне. Если хотите жить, просто идите вослед.

Квиит быстро столкнул с горки несколько камней. Я пододвинулся ближе и увидел образовавшуюся среди валунов щель. Довольно узкую: Олм пройдет легко, а вот я или Мик – с трудом.

– Возьмитесь за руки, – скомандовал квиит. – Рядом со мной колдун, потом парень, и самка последняя…

– Самка?! – взъярилась Кесса. – Коротышка, ты берега не потерял?!

Внезапно я уловил в карлике новую, ранее несвойственную эмоцию – бешенство. Я снова ощутил, насколько ярче стало воспринимать его мое сознание. Казалось, камень делился с ним силой.

Олм посмотрел на Кессу так, как будто только он может решать ее судьбу. В темноте кроме меня никто не мог разглядеть этого взгляда… Я взял квиита за руку.

– Мы спасли тебя, – прошептал я.

– Ты здесь не властен, маг, – ответил Олм так, чтобы слышать мог только я. – Здесь, не твой мир…

– Весь этот мир мой.

Он замолчал. Отвернулся к разрытой им трещине, снова посмотрел на меня.

– Взяться за руки? – спросил я.

– Да.

Я свободной рукой схватился за Мика, он взялся за Кессу.

– Что дальше?

– Идем вниз. – В голосе были обещание… и насмешка.

Олм прыгнул в щель, и меня со страшной силой потянуло за ним. Отверстие казалось слишком узким, чтобы прыгать в него с разбегу, но квиита это не испугало. Нас четверых превратило в одну твердую нить, сплющило и, уцепив чем-то тяжелым и жестким, дернуло в темноту.

Я ощущал, что с каждым мгновением становлюсь меньше. Из чувств отчетливее других проявлялась боль. Невозможно было дышать, или даже просто думать. Спустя какое-то время, почти съеденный чудовищным давлением, я начал сопротивляться. Это оказалось единственным, что можно делать, не думая и даже не ощущая…

Спустя секунду все кончилось. Меня куда-то выбросило: выплюнуло, как из зева могучего великана, закрутило безвольной игрушкой и, в конце концов, отпустило остывать среди камней. Тело налилось холодом, потом теплом. Не выдержав, я закричал:

– Твою мать! – Я не ожидал, что будет ТАК больно. Я вообще не ожидал, что будет больно!

Где-то в темноте примерно то же, что и я, кричал Мик. Вскрикнула, а спустя секунду заплакала от боли Кесса. Я рискнул вдохнуть и тут же закашлялся. Затхлый вонючий воздух не освежил голову, а только больше ее замутнил. Я попробовал встать, но не смог. Камень начинался в полуметре сверху от меня. Пришлось ползти.

– Кесса, как ты там? – спросил я в темноту обеспокоенно. Плакать она перестала почти сразу, но дыхание ее все еще было слишком резким, чтобы казаться здоровым.

– Я дышать не могу… – ответила она свистящим шепотом.

– Тебе просто кажется, – уверенно сказал я. – Заткни нос и успокойся. Вдыхай пореже и через рот.

– Мик?

– Нормально, – ответил хриплый голос. Судя по нему, Мик был на несколько метров дальше от меня, чем Кесса.

– Олм? – спросил я в темноту.

Тишина.

– Олм!

Неужели все-таки решил бросить нас?

Как ни болела голова, пришлось заставить себя сосредоточиться. Понадобилась всего пара мгновений. Вскоре я почувствовал невдалеке от себя Кессу, Мика и… Олма. Квиит был здесь, но отчего-то не отзывался. Я зажег световое заклинание.

Чтобы добраться до квиита, потребовалось несколько минут, хотя прополз я в общей сложности не более двух метров. Мы застряли в какой-то тесной кишке со стенками из острого камня, и, кажется, с каждой секундой становилось меньше воздуха.

– Олм! – позвал я, дотянувшись темно-синей руки и хорошенько тряхнув ее.

Я боялся, что будить его придется, используя черное пламя, отчего квиит, глядишь, размозжит себе голову, проснувшись слишком резко, но нам повезло. Едва я дотянулся до его пальцев – они тут же обхватили мое запястье. На всякий случай я тоже схватился за Олма.

– Зачем вы сопротивлялись?! – проревел квиит, резко очнувшись. – Сдохнуть хотите?!

– Что? О чем ты?

– «О чем ты?» – Карлик повторил мою фразу странным голосом. Он что, передразнивает?! – Я чуть было не умер из-за вас! Думаете, так просто провести за собой троих?! Нет, они еще решили сопротивляться! Радуйтесь, сейчас горы сомкнутся, и…

– Что?!

– Как?!

– Вот так, – весело ответил Олм. – Мне пришлось выбросить нас не в том месте, где я планировал. Сил не хватило. Теперь я не успею отдохнуть, и наc раздавит. Забавно, да?

Меня передернуло. Ирония иронией, но радовался квиит что-то чересчур кровожадно. Я услышал, как начал ругаться Мик.

– Ладно. Успокоились, – сказал я громко. – Олм, что мы делали неправильно?

– Сопротивлялись!

– Как именно?

– Шевелились! Напрягались! Чувствовали! Думали!..

– Ясно, – перебил я его. – То есть нужно расслабиться и постараться уснуть. Хорошо. Кесса, ты можешь до меня дотянуться?..

– Нет! – заорал квиит. – Самка должна быть последней! Иначе ничего не получится!

– Вот же шовинист проклятый… – пробормотала Кесса, но спорить не стала.

Царапаясь и крича друг на друга, они стали меняться с Миком местами. Я старался вспомнить значение слова «шовинист». Так и не вспомнил, но ни на секунду не усомнился, что это было что-то жутко неприличное.

– Мы готовы, – спустя пару минут передал я Олму.

– А я нет.

Следующие две или три минуты Олм не двигался. Я все это время прислушивался. Ведь если стенки начнут смыкаться, мы услышим это? Потом, наконец, квиит начал делать хоть что-то – стал копаться в камнях.

– Нам приготовиться? – спросил я.

– Без разницы. Скоро начнется движение каменных стен. Все равно нам не успеть.

– И что же делать? – раздался голос Мика.

– Попробуй удавиться, – посоветовал Олм.

Больше Мик ни о чем спросить не пытался. Квиит продолжал сдвигать тяжелые валуны. В конце концов, один из них стукнул меня по голове. Я сумел проглотить ругательство, и в этот момент стенки каменной тюрьмы содрогнулись. Землетрясение?

Ну, что там, скоро чертов коротышка отыщет нужное отверстие? Я покрепче сжал руки квииту и Мику и приготовился, в случае чего, поставить вокруг нас несколько щитов. Хотя если это действительно смыкаются целые горы…

Меня уцепило и понесло.

Опять пронизало болью. Путь вышел даже дольше, чем в первый раз. Меня скручивало и сдавливало в невообразимо тонкую жесткую нить. Я старался не думать, и, кажется, у меня получалось…

Резко обдало воздухом, и я упал. Боль отпустила почти сразу: видимо, и к этому сумасшедшему способу путешествия можно привыкнуть.

Пришлось подождать минуту, пока не вернется сознание. Потом я зажег световой шар.

– Мик? Кесса? Вы в порядке?

– Да, – прохрипел Мик.

– Нет… Я, кажется, руку сломала…

– Олм?

– Не трогайте меня, человеки. Я отдыхаю…

– Сейчас, Кесса.

Отыскав девушку взглядом, я стал перебираться к ней. Эта пещера оказалась заметно просторней предыдущей, так что ползти не пришлось.

– Где? – спросил я ее, подобравшись.

– Предплечье… левое…

– Давай кинжал. Я знаю, у тебя много.

К сожалению, в этот раз пришлось жертвовать моей рубашкой: у Миковой уже не было рукавов.

– Кай, а по-другому разве нельзя? – Мик подошел к нам.

– Как? Нас ведь в роте учили. Если палок нет, взять кинжал, ножны от него и примотать к руке с двух сторон.

– Ясно… А я думал… кинжал…

– Руку мне отрезать захотел?! – мгновенно догадалась Кесса, глянула на Мика «смертельным» взглядом: – Мерзавец.

– Я просто забыл…

– Заткнись, – сказала она парню, вздрогнув, когда я прилаживал к ее предплечью холодное лезвие.

Я стал перевязывать ей руку. Мик, морщась, сидел рядом. Вполне возможно, у него тоже было что-то сломано или ушиблено, только сам он не сразу это понял.

– Мы глубоко? – спросил Мик, обращаясь не к кому-то конкретно, а просто в пространство. Видимо, хотелось поговорить.

– Очень глубоко! – радостно воскликнул Олм. – Около двух километров.

– Сколько?! – От удивления я на секунду забыл про Кессу.

– Не веришь, колдун? Человекам такое не под силу?

– Но как?..

– Не под силу, – довольно ответил на свой же вопрос квиит. – Я отдохнул. Беритесь за руки.

Нас опять сплющивало, несло в глубину, бросало из стороны в сторону. Возможно, виновато было ослабленное болью сознание, но каждый следующий «прыжок» казался дольше предыдущего. Вырвавшись из тончайшего тоннеля, через который нас протаскивало, как через мясорубку, мы трое падали без движения.

В тонких расщелинах пахло сырой водой, мертвецкой гнилью, иногда даже переквашенной капустой – откуда здесь такой запах? – в одной из пещер воздуха не оказалось вовсе, а в еще одной подогретым воздухом дышал сам камень.

Путешествие, хоть и не заставляло нас двигаться, быстро отбирало силы. Олм же, напротив, все меньше и меньше походил на существо, потерявшее все цели в жизни, каким он выглядел всего несколько часов назад. Время траура истекло? Горы давали квииту силы? В любом случае Олма все больше наполняли радость и превосходство.

– Каменная твердь подвижна, – восхищаясь каждым своим словом, говорил он нам. – Огромные глыбы медленно плывут по океану раскаленного камня, железа, серебра и золота. Подпирающие небо горы давят на самих себя. На глубине чудовищные напряжения испытывает каждый сантиметр породы. Невероятные силы растаскивают и вновь соединяют гигантские острова застывшего вещества. Лишь народ глубин знает и по-настоящему чувствует камень. Только квииты способны использовать и направлять силу камня. Этот подземный мир принадлежит нам. Без меня, – сделал он ударение на последнем слове, радостно оскалившись, – вам отсюда не выбраться.

Он помолчал недолго, кажется, наслаждаясь какими-то своими мыслями:

– Беритесь за руки.

Я упал на пол. Не на камни, более или менее острые, как происходило до этого, а именно на пол. Заставив сознание и энергетический круг прийти в себя побыстрее, я создал световое заклинание и вскочил на ноги.

Осмотревшись, я увидел неширокий коридор, мощенный аккуратным булыжником, два пути, уходящие в темноту, и кривую щель у нас над головой. Если бы человек среднего веса и роста постарался протиснуться сквозь нее, скорей всего, у него бы ничего не вышло. Тем не менее, я не сомневался: оттуда мы и вывалились.

– Вставайте, – скомандовал Олм. Он поднялся на ноги сразу после меня – раньше Мика и Кессы. – Нечего разлеживаться. Тут нужно пройти пешком.

– Где мы? – спросил я, разглядывая идеально ровные пол, стены и потолок. Единственным замеченным изъяном оставалась пятиметровая кривая щель в округлом перекрытии.

– Глубоко, – сказал квиит. – Очень глубоко под Безымянным морем.

– И кто все это сделал?

– Никто, – просто ответил Олм. – Подземные города существовали в этом мире задолго до появления в нем темных народов, даже задолго до того, как квииты осознали свою силу. Это один из последних уцелевших кусочков. Впрочем, это не важно. Здесь уже очень давно все мертво. Нам нужно пройти около ста метров, так что… Поднимайтесь быстрее! У меня нет времени ждать!

Кесса проворчала что-то на тот счет, что не болела бы у нее так рука, она бы… дальше становилось совсем неразборчиво, но очевидно: речь шла о квиите и частях его тела.

Подобрав с полу Мика, а потом и Кессу, я двинулся вслед за Олмом. В сторону по пути, который, как мне казалось, вел чуть-чуть вверх.

Коридор закончился быстро: заметно раньше обещанных Олмом ста метров. Мы вышли в квадратный каменный зал с идеально гладкими стенами. Потолок, если он вообще был, тонул где-то в темноте.

– Туда, – сказал Олм, указав на один из выходов. Всего их было семь: три в стене напротив и по два слева и с той стороны, с которой пришли мы. В стене справа я заметил еще три арки, но без проходов внутри.

– А почему не туда? – спросила Кесса неодобрительно. Квиит и так успел всем нам разонравиться, а у нее еще и рука болела.

– Иди, если хочется, – просто сказал Олм.

И двинулся к тому проему, на который показывал.

– Идем, – сказал я Кессе и Мику, шагая вслед за квитом… И тут пол ушел из-под ног.

Я бы, наверное, не упал, но только если бы никого не оказалось рядом, а так… Кесса, пытаясь удержаться, случайно схватилась за Мика. Парень, в свою очередь, хотел просто врезаться в пол с не слишком большой высоты. В результате они двое перемешались и свалились мне на голову. Вообще, учитывая, что я был выше, этого выглядело труднореализуемо, но они сумели.

Несколько секунд нас трясло, друзья прыгали у меня на голове, потом вроде бы наступила передышка.

– Опять землетрясение, – проворчал я, выбираясь из-под Мика с Кессой. – Олм, давай быстрее, а то стены… чего доброго…

В прошлый раз они вправду стали сходиться.

– Олм?..

Квиит стоял посреди комнаты и держался за голову.

– Что случилось? – подошел я к нему.

– Не мешай мне, колдун! – не открывая глаз, ответил он. – Хочешь остаться здесь навсегда?!

– Да что…

– Я потерял направление! Вот что! Камень, двигаясь, каждый раз изменяет самого себя. Подчас до неузнаваемости. Если я не смогу быстро почувствовать новое направление…

– В тот раз ты направления не потерял.

Я имел в виду прошлое землетрясение.

– Тогда я успел, а сейчас нет! Не мешай мне, колдун!

«Можно подумать, я только этим целые сутки и занимаюсь», – подумалось мне, но вслух я ничего не сказал. Вместо этого отправился повнимательней рассмотреть дальнюю стенку – ту, в которой было три арки, но почему-то не имелось ни одного прохода. На кое-каких зданиях в Туалоне я замечал такую же ерунду, но там-то это задумывалось, как украшение. А тут?

Первая была густо разрисована, как будто над ней долгое время работал искусный художник. Сначала мне даже показалось, что это просто такой узор на камне – естественный от природы, но, приглядевшись, понял, что поверхность покрыта множеством крохотных изображений. Абсолютно разных, но выведенных очень точно. Здесь были как простые геометрические фигурки – разного рода окружности, перекрестия линий, многоугольники, – так и сложные изображения: крохотные человечки, какие-то животные, составленные из десятков черточек странные рожицы.

Такой дверной проем мог бы украсить порог любого, пусть даже королевского, зала. Но здесь-то он что делал? Даже если тут когда-то был город, как говорил квиит, все равно странное место.

В задумчивости я перешел ко второй арке. Здесь все оказалось проще. Три темных балки, врезанных в стену, и на каждой по одному – три похожих друг на друга рисунка: круг, круг в круге и круг в двух кругах. В общем, ничего интересного.

Третья арка сразу заинтересовала больше предыдущих. Почему? Гм… Я и сам не совсем понял. Только рядом с ней ко мне пришла запоздалая мысль, что ходов внутри проемов может не быть не только потому, что они вовсе не предусмотрены, но и оттого, что их кто-то заделал. На самом деле камень между колоннами казался в точности таким же, как и в любой другой стене комнаты – гладким, без малейших следов раствора, но подозрение все же возникло. По какой-то причине.

Может, достать меч и посмотреть, что внутри?

– Гм…

Я бросил взгляд через плечо. Олм по-прежнему стоял не двигаясь и сжимал ладонями череп. А если я начну стены кромсать, у него от этого опять прицел не собьется? Ведь может теоретически…

– Гм… – повторил я.

С каждой секундой распотрошить кем-то закрытый ход хотелось все сильнее. В конце концов, пара взмахов мечом, хоть и волшебным, это ведь не землетрясение, верно?..

Стараясь отвлечься от непрошенных мыслей, я стал рассматривать нанесенные на балки узоры. Эта арка была сделана из более темного камня, чем две другие, так что тут требовалось присмотреться.

Левую колонну украшали два знака: изогнутая линия, напоминавшая по форме кувшин, если смотреть на него сбоку и обращать внимание только на контур, и второй рисунок – две тесно прижатые друг к другу параллельные черты.

Толстую перекладину над балками украшали два неправильных круга. Линия первого прерывалась в верхней части, закручиваясь внутрь себя наподобие змеи. Второй был похож на обруч с проломленным боком: круглый, но с загнутыми внутрь острыми кончиками на месте трещины.

Еще два узора были вырезаны на правой колонне. Острая капля – другого сравнения я подобрать бы не смог – и…

– Все!!! – Олм заорал, как помешанный. Я аж подпрыгнул от неожиданности. – Быстро за мной, человеки!!!

Не дожидаясь нашей реакции, Олм кинулся к выходу из комнаты. Не к тому, на который указывал в первый раз – видимо, землетрясение действительно что-то поменяло в недрах, – а к тому, про который спрашивала Кесса. А еще говорят: «Послушай женщину и поступи наоборот». Правда, так в основном кочевники считают, но и в Термилионе большинство это мнение поддерживает. Нагло врет, выходит, народная мудрость?

Нагнав квиита, я схватил его за руку, притормаживая.

– НЕТ!!! МЫ ОПАЗДЫВАЕМ!!!

– Тогда торопись, – спокойно ответил я. Кессе с Миком понадобилась всего пара секунд, чтобы взяться за руки и образовать живую цепь из трех людей и одного малоприятного нечеловека.

Я думал, Олм еще будет огрызаться, но он только молча рванул к выходу. Мы пробежали метров двадцать по темному коридору, потом квиит вдруг резко свернул к стене. Я даже не успел толком изменить направление, как меня ухватило невидимыми клещами и бросило в тесную темноту.

Нас в очередной раз выбросило на камни. Ни на то, чтобы подняться, ни на то, чтобы просто вскрикнуть от боли, я уже не был способен.

– Прощайте, человеки, – услышал я голос Олма. – Дальше нам не по пути. Надеюсь, мы с вами больше никогда не увидимся, а Красные горы никогда не увидят вас.

И он исчез. Бесшумно, но я почувствовал, что рядом стало на одну живую душу меньше. «Кажется, квииты не очень любят людей», – мелькнула запоздалая мысль.

Минуту я собирался с силами, потом открыл глаза и… ничего не увидел. Было абсолютно темно.

– Бросил нас коротышка. – Кесса пошевелилась в паре метров от меня. – Нужно было ему все пальцы отрезать…

– Гм… а почему пальцы? – послышался голос Мика.

– Ну, не убивать же… – ответила Кесса с ощущением логики в интонации. – Гораздо проще медленно отрезать по одному все пальцы. – Так ведь?

– Так… – задумчиво согласился Мик. – Гм… Кесса, к людям нужно…

– Чувствуете? – спросил я, не дав другу договорить.

– Что?

– Сквозняк. Вон оттуда, – показал я рукой в сторону, откуда тянуло ветром. Через секунду понял, что этого никто не увидел, и тогда зажег световое заклятие. Темно-синий шар осветил пещеру.

Мы лежали на длинном, довольно крутом каменном склоне. Тоннель шириной в несколько метров шел и вверх, и вниз. Мне сразу захотелось за что-нибудь ухватиться, чтобы, в случае чего, не соскользнуть в темноту.

– Полезли, – сказал я и сам подал пример.

Путь наверх не запомнился. Просто сначала было темно – мое заклятие помогало, но не слишком, – потом мы увидели выход.

– Наконец-то, – почувствовал я на лице настоящий ветер.

В глаза ударило солнце, и, жмурясь от закатного света, я вышел наружу. Впереди шумели волны. Вода начиналась всего в нескольких метрах от моих ног.

– Мы в Такаронии? – Выбравшись из пещеры, Кесса встала рядом со мной. Тут же к нам присоединился Мик.

– Посмотрим.

Зайдя в воду, я повернулся к морю спиной. Выход из пещеры был вовсе не частью горы, а всего лишь одной из сторон небольшого песчаного холмика. Песка здесь вообще оказалось неестественно много. Практически кроме него ничего и не было видно.

– Очевидно, мы в Такаронии.

Парой часов позже

– Ну, Ка-а-ай…

– Заткнись и греби.

– А если я не могу?

– Тогда не греби.

– Я ж утону тогда!

Я не стал отвечать, надеясь, что намек Мик поймет. Подействовало: он стал плыть молча. Обиделся, конечно, но кому сейчас легко? Уж точно не мне. Мне ужасно надоело драться с чудищами, куда-то быстро бежать, плыть. Хотелось остановиться, как-то осмыслить происходящее. Я надеялся, что когда накхи, Черная Земля, Беспокойное море останутся позади, такая возможность появится… Не тут-то было.

Когда мы поняли, что находимся в Сухом море – это не трудно определить: далеко справа – черные Драконьи горы, позади море, а перед лицом бесконечный серый песок, – первой среагировала Кесса.

Глубокомысленно кивнув, она отвернулась от пустыни и быстро побежала в сторону моря. Забежав по пояс, она легла на воду и заработала ногами. Плавала Кесса хорошо, так что раненая рука не слишком ей помешала. Она стала быстро удаляться от берега.

– Что?.. Какого черта?! – Мик явно был ошарашен.

Я тоже не был убежден, что бежать нужно прямо-таки сразу, но уверенность Кессы произвела на меня впечатление:

– За мной.

– Куда… Кай!

Я бросился вслед за Кессой, Мик не выдержал и, конечно же, рванулся следом.

– Какого черта?! – повторил он, нагнав меня, когда мы оба были уже по шею в воде. Точнее, не он меня догнал, а мне пришлось за ним возвращаться. Как и обычно, потеряв опору со дном, Мик начал тонуть.

– Ты не понял? Это Сухое море.

– Да? А где драконы?

Он стал вертеться в воде, пытаясь повернуться в сторону гор.

– Хочешь, чтоб тебя сожрали? Нет тут драконов. По-крайней мере, пока. Хотя, правда, горы рядом…

– Тогда отчего мы плывем?

Так вот это как называется, когда один топит двоих: «плывем». А я-то думал… И как он вообще разговаривать умудряется?

– Что такое Сухое море, по-твоему? – спросил я его.

– Пустыня. Ну и что?

– Говорят, там даже несколько минут нельзя находиться.

– Из-за чего?

– Ну… там бури всякие…

Я и сам точно не знал. Историю про Сухое море я слышал частично от Ирвина, частично от одного из капралов в Алемане. И тот, и тот знали только, что пройти пустыню нельзя. Даже просто находиться в ней практически невозможно.

– Кесса, ты уверена, что мы не сможем пройти хотя бы по краю? – спросил я, когда мы отплыли от берега метров на сорок.

Девушка, расслабившись, лежала на воде и смотрела в небо. Мик от удивления даже перестал тонуть. Не иначе, посчитал Кессин трюк волшебством. Вообще-то я ему уже говорил, что человеческое тело легче воды. Он тогда ничего не ответил – только посмотрел на меня как на идиота.

– Уверена. Смотри, – приподняла она руку, указав мне за спину, на берег.

А берега уже не было. Там, где мы стояли пару минут назад, сейчас неистовствовал ураган. Огромную гору серой пыли пронзало лучами солнце. Высоко над бурей застыло по-вечернему синее небо. Секунду стихия бушевала беззвучно, потом до нас донесся гул ветра, на голову посыпался песок. Пришлось нырять, чтобы защитить глаза.

– В Сухом море постоянно так, – рассказывала Кесса позже. До берега теперь было не меньше 70–80 метров расстояния. – И начинается всегда абсолютно внезапно. Причем это не обычный ураган, а природное заклинание. Заметили, что небо чистым осталось? Накхи эти места много веков назад заколдовали, чтобы никого на свой полуостров не пускать. А Олм, конечно, очень хорошо выбрал, куда нас выбросить, мерзавец…

– Зато тут вроде бы чудищ нет, – порадовался я.

И зря.

Мы проплыли еще немного и увидели дракона. Он охотился. Скользя по воздуху, черный ящер опускался близко к воде, выискивая добычу. Несколько раз он пробовал схватить что-то в волнах блестящими когтями – каждый размером с крюк от корабельного якоря, – но добыча ускользала. Мы трое были куда более уязвимой мишенью, но нас дракон, к счастью не замечал. Расстояние между нами оставалось большим. Впрочем, захоти летучее чудище достать нас, ему хватило бы нескольких мощных взмахов исполинских крыльев.

В очередной раз разогнавшись на высоте, дракон вновь ринулся вниз. Цепанул когтями волны и все-таки добыл себе пищу. В воздухе забилась крупная рыба. Ящер стал набирать высоту, и вдруг абсолютно внезапно его жизнь закончилась. Он поймал рыбу, а спустя всего несколько мгновений кто-то схватил его.

Возможно, это была та же штука, что сожрала наш корабль, возможно, ее сородич, а может быть, и совершенно другая морская тварь – я не успел заметить. Дракона схватило что-то невероятно мощное и гибкое и утянуло под воду.

– Я поплыла, – сообщила Кесса, разворачиваясь в воде и, несмотря на раненную руку, задавая неплохой темп.

Я тоже мешкать не стал. Схватив Мика за шиворот, отправился вслед за Кессой. Плыть еще предстояло долго.

Глава 7

1115 г. Термилион. Туалон. Нижний город.

30 день 4-го месяца.

Карсуэ

Вад пошевелился. Он знал, что проспал почти девять часов. Внутреннее чувство времени было у него врожденным и не оставляло даже во время сна. Нужно было кое-что сделать и кое в чем убедиться – потому он проснулся.

Прислонившись к нему двумя слоями одеял, спала женщина. Алента, а если по-аански – Лента, или Ленн. Наружу высовывались только кончик носа и волосы. Каштановые, длинные, источающие аромат… Видимо, ей стало страшно от пережитого или от здешних низких потолков, и она перелегла поближе. Странно, что он от этого не проснулся. Подлег бы к нему кто другой…

Н-да… Еще одна проблема. С ней нужно будет что-то делать. Хотя теперь ему вроде как будет кого оставить с Натаном. Крови она, кажется, не боится или, по крайней мере, боится не до потери сознания. Зато светильник на ночь не погасила. Огонек внутри стекляшки все еще горел, но уровень масла заметно убавился.

Еще минуту Вад смотрел, думая о чем-то, потом стал подниматься. Не разбудив Аленты, он прихватил фонарь и свой плащ, прошел через открытую дверь в другую комнату, остановился рядом с Натаном. Тот все еще спал, хоть маг и говорил, что парень к этому моменту должен был уже проснуться. Зато его вроде бы перестало морозить, да и рука наверняка теперь не болела.

Оставив светильник на столе, Вад накинул плащ и вышел в коридор. Свет сумел найти для себя достаточно отверстий. Так что, хоть и не было видно ни кусочка неба среди ненадежных перекрытий над головой, коридор был освещен довольно хорошо.

Убежище находилось внутри одного из частично заброшенных жилых бараков Нижнего города. После перестройки Второй стены районы, одинаково удаленные от двух ближних к ним ворот, потеряли значительную часть привлекательности. Новые здания строились вдоль больших дорог, ведущих к воротам и от ворот, и там, где еще оставалась свободная земля. Здесь же возникли трущобы.

Поначалу в таких местах тоже старались что-то делать, но так как свободной земли не было, а расчистка площадей – это всегда дополнительные траты, то, вместо того чтобы строить, в основном надстраивали и перестраивали. Вот в недрах одного из таких «застроенных напрочь» домов Холаст и отыскал их теперешнее прибежище. Это произошло несколько лет назад, но, как он говорил, здесь и тогда стены и верхние этажи держались на честном слове. Сейчас ситуация только усугубилась, потому это место и было так хорошо.

Поднявшись и спустившись по лестницам, Вад попал в абсолютно темный переход. Здесь дыр в потолке не было совсем, потому дверь Вад искал, а затем открывал и закрывал за собой на ощупь. Он прошел еще десяток метров по направлению, в котором тянул ветер, свернул влево и оказался снаружи.

День выдался пасмурным и для этого времени года необычно холодным. Вполне можно было ждать дождя. Улица, как и почти всегда здесь, была пуста. Вад пару минут стоял неподвижно, разглядывая частично пустые, частично заколоченные проемы ближайших зданий, потом, так ничего и не дождавшись, быстро пошел.

Главное, что нужно было решить: идти ему самому до дома Трока или нет. Проблема заключалась в том, что он не имел полной информации о ситуации. Каких действий и от кого конкретно следовало ожидать в связи со смертью купца? Этими сведениями обладал только руководитель группы, а им был Холаст. Идти в порт – проверять корабль, на который были куплены билеты, и который должен был отплывать через семь дней – Вад не собирался изначально, но вот купец… Может, было бы лучше отложить все дня на три-четыре?

Вад вышел на оживленную улицу. Впереди свободное от зданий пространство – площадь. Не крупнейшая в Туалоне, но в самый раз, чтобы запастись провиантом на несколько дней.

Мимо браво промаршировала бригада стражников. Двенадцать человек – видимо, разборка с конкурентами за крышевание крупной торговой палатки. Хотя, может быть, и на бандитов облава… Вад прибился к краю улицы.

Спустя пять минут он вышел на площадь. Подходя то к одной палатке, то к другой, Вад вдруг понял, что ему некуда будет положить купленное, и он стал искать, где бы приобрести сумку.

Народу в этот день по рынку шлялось, наверное, чуть меньше обычного. Небольшое скопление виднелось ближе к центру площади. Там был сколочен деревянный помост, на каких обычно проводили цирковые выступления или крупные торги. На нем стояло несколько человек в армейской форме и с гербами на нагрудной пластине кольчуги.

Во внешности солдат что-то смущало… какое-то несоответствие. Не толкаясь, но умело лавируя в толпе, Вад пробился в первые ряды окружившего помост люда.

– Ну что, еще раз? – спросил один легионер другого: первый сидел на небольшом бочонке, второй – на какой-то коробке. Кажется, эти двое были либо сержантами, либо капралами. Остальные четверо военных держались если не по стойке смирно, то, по крайней мере, стояли ровно.

– Давай, твоя очередь…

И тут Вад наконец понял, что именно он заметил: герб. Желтый волк на красном поле – знак рода Карсуэ.

Прокашлявшись, легионер встал на ноги и, подняв к глазам лист толстой бумаги, принялся читать:

– «Граждане Термилиона! Наступает тот день, который большинство из нас ждало всю свою сознательную жизнь. Сегодня я от лица славного и храброго Легиона и по поручению его величества объявляю о завершении правления предателей и узурпаторов! Тирания, наконец, сломлена!

Ролиан добрался в своем безумии до самого страшного – предательства! Предательства, ведущего к разложению и уничтожению собственного народа! Уничтожению нас с вами! Сговору с нелюдями, предателями веры и просто врагами! Власть прогнила настолько, что уже не замечала под своими ногами страданий нашего великого этноса.

Но! Есть еще! Есть еще патриоты в нашей стране! И это все вы! И есть кому вам помочь. Наконец-то место правителя нашей великой страны займет истинный наследник великого короля Седрика I Верного, настоящий патриот своей родины – его величество Кларенс Игиус Карсуэ Термилион.

Легион и Орден уже признали нового короля, теперь очередь за вами. Настает новое время. Нас ждут новые дела, новые свершения. Термилион займет наконец место, которое должно принадлежать ему по праву. Должно принадлежать – и будет!

Теперь ваша жизнь изменится. И изменится в лучшую сторону! С этого дня все налоги понижены! А в ближайшие два месяца не будут взиматься вовсе! Налог “на межгородовую торговлю” отменен навсегда! Отменяются бесчестные и предательские законы “О наследовании” и “Новый транспортный закон”. Вводятся поправки в кодекс “О самоуправлении”, которые, по сути, выведут систему законодательной и исполнительной властей на новый уровень! Абсолютно недоступный старому режиму! Берется курс на уничтожение преступности, от которой уже не один десяток лет страдают наши города и дороги! Введение особых мер…»

Легионер явно читал послание не в первый раз и успел порядком от него подустать. Многочисленные восклицательные знаки скорей угадывались, хотя смысл, конечно, был понятен и так. Большинство народу вокруг, видимо, тоже слушало сообщение не впервые. Редкие реплики вызывали какие-то эмоции, но только у отдельных горожан. Остальные переговаривались между собой.

– Ну, и чего теперь? – спрашивал один мужчина второго. Первый был высок, второй – заметно округл в области талии. Одеты оба были хорошо.

– А что? Налоги понизят – хорошо. Правда, никто не обещает, что не введут новых, но тут уж ничего не сделаешь. А вот два месяца вовсе без податей – лично мне очень даже на руку. Как раз у меня тут небольшое расширение дела наметилось…

– «…Официальными флагами и гербами Термилиона признаются: унаследованный из славного прошлого знак Седрика Верного и символ великого будущего – знак прямых потомков королей, рода Карсуэ…»

– Да, с налогами это, конечно, отлично… Но что насчет остального? Ролиан…

– Ну, и какой тебе от него прок? Тебе ведь сказали: у нас теперь новый король. Жизнь от этого, я уверен, не изменится, а вот моментом нужно пользоваться. А бунтуют пусть крестьяне всякие.

– А Орден, думаешь, и правда на стороне Карсуэ?

– Если бы нет, мы бы уже об этом узнали.

Легионер тем временем заканчивал:

– «…Это позволит добиться невероятных результатов. И мы все сделаем вместе! Король, Легион и Орден поведут нас вперед!

Послание гражданам за подписью законного короля Термилиона его величества Кларенса Игиуса Карсуэ Термилиона».

Закапал мелкий дождик, и толпа начала редеть. Вад тоже поспешил отойти от помоста. Первая пришедшая ему в голову мысль: «Ну, я и сплю!» Прошло всего девять часов, а в Термилионе успела смениться власть. Хотя интересно – а что Карсуэ собирается делать с Ролианом и, главное, – Хасатом? Король, Верховный Инар и два сильнейших легиона Термилиона – сила очень значительная. На что Карсуэ надеется? Даже если те, кто сейчас находятся в столице, перешли на его сторону, этого все равно недостаточно. Герцог нашел союзника? Кого?..

Вад пошел вдоль рядов. Ситуация изменилась слишком значительно, чтобы никак не повлиять на его планы. В послании говорилось про «курс на уничтожение преступности» и «введение особых мер». Значит, будут искать предателей, несогласных, просто неучтенных. Неужто Карсуэ решил взяться за дело серьезно? То есть что намерения серьезные – это и так понятно, иначе он не зашел бы так далеко. Но вот так, сразу, не успев даже разобраться с лидерами старого режима?.. Для этого требуются недюжинные ресурсы. Или все просто блеф?

Все же отыскав сумку, Вад наполнил ее едой, купил бутылку масла и, закинув мешок за спину, зашагал с рынка прочь.

На обратном пути, довольно коротком, Вад высмотрел сразу две группы стражников по шесть человек в каждой. На груди у первых был привычный для Термилиона черный орел на зеленом поле, а вот у вторых герб был уже новый. Оба отряда – все в полном боевом облачении, ни на что не отвлекаясь – двигались вперед быстрым уверенным шагом. Вряд ли эти бригады просто охраняли покой на улицах. Скорее – направлялись по адресам с конкретными целями.

Был соблазн проследить за одной из групп, чтобы узнать точно. Все-таки и при старом правлении стража время от времени шевелилась. Подумав, Вад этот порыв отверг. Теперь руководителем операции был он, и приходилось действовать, исходя немного из иных приоритетов.

Добравшись до пустого двора, Вад глянул по сторонам и нырнул в темную нишу. Держась за стену, он дошел до дальней стены. Стал нащупывать дверь, и… она оказалась открыта.

Вад опустил мешок с провизией на пол. Он точно помнил: дверь закрывалась плотно и от простого сквозняка открыться не могла. Значит, здесь кто-то был. Неужто у Аленты хватило ума отправиться его искать?..

Вад прислушался: по крыше стучал дождь, гулял по перекрытиям ветер, и больше ничего. Он заспешил к их логову: первая лестница, вторая, коридор… Вад двигался быстро, но осторожно. Помимо входа в их комнаты, в коридоре было много других дверей или просто пустых проемов. Ночью он проверил весь коридор дважды, но ведь кто-то же открыл дверь?

До нужного входа он добрался без приключений. За их комнатами дальше по ходу находилось еще несколько, которых Вад не проверил, но теперь шуметь было нельзя.

Он встал напротив двери – кинжал в руке – и резко ударил ногой, тут же врываясь внутрь. Что-то попалось под ноги, но, сместившись влево, Вад сумел сохранить равновесие. Несколько секунд он оценивал ситуацию… потом опустил оружие.

– Ну, и кто это? – На полу лежал человек, точнее – труп человека. Одетый в лохмотья и с дыркой в горле, из которой успело вытечь немало крови. Вад отступил чуть в сторону.

– Бродяга какой-то, – преувеличенно радостным голосом ответил Натан. При скудном освещении его лицо казалось совершенно белым.

– Я вижу. Почему он здесь?

– Рефлекс. – Высунув руку из-под одеяла, парень помахал зажатым в ней ножом. – Он вошел – видимо, искал что-то. Может быть, переночевать хотел.

– Я попробовала его поднять…

– Да куда уж там, такая туша… Кстати, меня зовут Натан, а вас?..

– Алента. – Взглянув на парня, она опустилась на единственный в комнате стул. – Рука не болит? – В голосе прозвучало неподдельное сочувствие.

– Не очень… Меня больше интересует – куда она, собственно, подевалась?

– Ты не помнишь? – удивился Вад.

– Я последние сутки только фрагментами помню. Какие-то отдельные картинки, и все.

– Понятно…

– Так что с рукой-то?!

– Обронили по дороге, – вяло огрызнулся Вад. – Ну, куда она, по-твоему, могла деться? Отрезать пришлось. Тебе какую-то магическую инфекцию занесли.

– Кто?

– Ты не помнишь?

– Я же сказал уже, что нет!

– Ну… потом расскажу.

Вад решил пока не говорить про карликов и про способы борьбы с ними ни Натану, ни, тем более, Аленте. Его дело – передать информацию по адресу, а пока – минимизировать вероятность утечки.

– Есть хотите? – спросил Вад сразу у обоих.

– У тебя еда есть?!

– А как же… этот…

Алента скосила взгляд в сторону пола. Да, неприятная компания для ужина.

– Я оставил мешок снаружи. Принесу сейчас. А этого… утащу.

Тело оказалось тяжелым. Где бы этот бродяга ни бродил, места эти явно были хлебные.

Волоча труп за собой, Вад прошел десяток метров по коридору и остановился у пустого проема. Внутри поливал дождь. Не скапливаясь, вода уходила сквозь проломленный пол.

Накинув на голову капюшон, Вад затащил тело в комнату. Напрягшись, он приподнял своего «спутника» на высоту метра и втолкнул его в дыру в стене. Судя по звуку, груз провалился неглубоко, по крайне мере не так, как ночью туда падал маг. Еще один-два человека – и, возможно, придется искать новую дырку…

Сбегав за мешком, заодно прихватив в одной из комнат разломанный кусок чего-то деревянного, чтобы было, где сидеть, Вад вернулся в комнату.

Больше всего ужину был рад Натан, но и Алента от него не отстала. Пока они ели, она успела рассказать, как сама попала в эту передрягу. Оказалось, что Трок был ее давним знакомым. Подробностями она не делилась, но ясно, что знакомым не добрым. Пару лет назад они надолго расстались, но, приехав в Туалон, Алента, на свое несчастье, попалась купцу на глаза. Она была уверена, что в первую их встречу Трок ее не узнал – все-таки видел он ее издалека, – но ошиблась. В один прекрасный день Алента очнулась в его особняке.

В целом Ваду показалось, что она была искренна.

– Тебе нельзя возвращаться в «Полустанок», – произнес Натан, уже минут пять мучавший своего цыпленка. Одной рукой есть было неудобно, потому значительная часть тощей тушки была размазана у него по подбородку, остальное лежало на груди. Выглядело довольно-таки отвратно. – У Трока тебя могли видеть многие, а потому будут искать. Инары в первую очередь. А найдут – будут спрашивать.

В том числе спрашивать о них, чего позволить нельзя ни в коем случае. Вслух Вад говорить не стал.

– Я понимаю, – согласилась с ним Алента. То есть согласиться-то согласилась, но выглядела при этом неуверенно. – Но что мне тогда делать?

– Сейчас? Только ждать. Ждать, и… идиотская курица! – Он залепил себе костью в глаз.

– Может, тебе помочь? – Вад больше не мог на это смотреть.

– Не надо! Лучше бы мне ногу оторвали!

– Не переживай. Ты научишься…

Для Аленты его увечье оказалось потрясением. А на трупы она как-то мягче реагировала.

– Ты зря переживаешь, – сказал Вад.

– Зря? – Натан изобразил оскорбленное лицо. Вад сделал вид, что не заметил.

– В Аане умеют возвращать утраченные конечности. У нас этим больше ста лет занимаются. Так что не самая страшная проблема. Цикл восстановления от двух до десяти недель. Со мной тоже такое случалось. Вот – верхняя фаланга, – пошевелил Вад большим пальцем правой руки.

Про Аан он упомянул намеренно. Алента уже, конечно, догадалась, что они вовсе не ради развлечения влезли в чужой дом, устроили там бойню, а теперь прячутся от властей. Нужно было понять: испытывает ли она что-либо, кроме опасения за свою жизнь.

– Выглядит, как обычный, – произнесла Алента. Кажется, намека она не заметила. Или для нее не так важно: преступники они или шпионы? Ведь они спасли ее.

– Именно.

– Ага. Если ты сам согласен с куском трупа на руке ходить, это еще не значит, что все остальные радоваться будут.

– Трупа?..

– Конечности пересаживают от мертвых тел, – не стал лукавить Вад. – Маги их специальным образом восстанавливают, потом приживляют. По-моему, в этом нет ничего отвратительного, раз уж на пользу идет. Некоторые себе даже челюсти пересаживают.

– Ну, это-то точно перебор! – Натана аж скривило. Алента отложила цыплячью ножку в сторону. И тут Вад с ними был, пожалуй, согласен.

Они поели. Потом выяснилось, что протекает потолок. Вад передвинул кровать Натана один раз, второй, третий… В конце концов, он решил ограничиться тем, чтобы вода не заливалась больному за шиворот.

– Я не сказал самого главного. – Вад присел к Натану на кровать – с той стороны, с которой не капало.

– Важнее моей оторванной руки?

– Важнее.

Вад рассказал про то, что успел увидеть в городе.

– Переворот?.. Удивительно. Это может быть как-то связано с заданием?

– Вряд ли. Не знаю, как Карсуэ на такое осмелился, но судя по тому, с какой скоростью развиваются события, намерения у него серьезные.

– А что Орден?

– С Карсуэ. Хотя пока у нас есть время, думаю, я еще попробую это проверить.

– Может, стоит раньше уплыть? – неуверенно предложил Натан.

Вад краем глаза глянул на Аленту. Вот и еще один намек насчет их целей здесь. На сей раз она заметно напряглась от услышанного – перевела взгляд, убрала руки со стола. Кажется, с ней все было понятно: за себя боится, но патриотических чувств не испытывает. О чем-то спросить пока не решается.

– Нельзя. Корабль отчаливает через неделю.

– Можно найти другой.

– Рискованно. Тем более сейчас. Вполне вероятно, что теперь купить билет будет еще сложнее. А здесь мы пока в безопасности.

Глава 8

1115 г. Игия. Высокий лес.

2 день 5-го месяца.

Буря

– Сколько?

Пологий медленно уходящий вверх склон был без остатка скрыт под ровной зеленой накидкой исполинов Высокого леса. Выше, там, где откос становился почти вертикальным, в идеальном одеянии появлялись прорехи, но здесь, у подножия, покрывало из крон было сплошным.

Иги очень дорожили Лесом и для своей деревни расчистили самый минимум пространства – ближе к склону место для трех десятков домов и территорию для поля с посадками чего-то непритязательного на вид. Все – общей площадью в полтора, максимум два гектара. На линии, разделяющей это поле и девственный массив Высокого леса, сейчас и стоял третий полк элитного гвардейского и столичного Первого легиона Термилиона.

– Десять секунд, – ответил Талик. В этом походе за группу «поиска и скрытия» отвечал именно он – и вроде бы пока справлялся неплохо.

Хасат приготовился. Игские шаманы успели преподнести несколько неожиданностей: нельзя было пропустить начало атаки. Один из таких сюрпризов стоил легиону двух рот в полном составе.

– Пять… четыре… три… две… сейчас!

Ровно в срок маскировка перестала действовать. Абсолютно пустое пространство в пятидесяти метрах перед строем легионеров подернулось рябью. Взметнулся в воздух столб пыли, перемешанный с прелой листвой, и через секунду… вылился вперед мощной волной глыбоподобных великанов. Тяжелые бедра, плечи, туловища и головы на тонких коленях и икрах. И невероятная для такой массы скорость.

Восемь… двенадцать… четырнадцать… пятнадцать троллей.

Предыдущие три деревни встречали легион запустением. Иги наконец решили сосредоточить силы. Чего Верховный Инар и ожидал.

Заклинание сообща подготавливали полдюжины магов пятого уровня. Любой инар седьмого ранга легко бы сделал это в одиночку, но тогда Хасат лишился бы помощи опытного мастера на срок не меньший, чем один-два дня: «усталость» ядра достигла бы критического уровня.

В Ордене насчитывалось шесть инаров такого ранга. Четверо из них были лояльны Хасату в достаточной степени. Один был уже слишком стар, чтобы покидать Верхний город. Трое были здесь, в Игии, и Хасат предпочитал, чтобы каждый из них был полон сил и готов к маневру. На случай, если события начнут развиваться по чужому сценарию.

Тролли были в сорока метрах. Собравшиеся вокруг офицеры начали нервничать. Жесткая чистка командного состава последних лет существенно омолодила легион и обеспечила его преданность, но была и плохая сторона: львиная доля новичков опыта участия в активных боевых действиях не имела.

Несущаяся на тебя чудовищная стена всегда в какой-то степени выбивает из колеи.

– К оружию! – прозвучали частые команды по ротам. К счастью, неопытность не мешала офицерам действовать по плану.

Один за другим Хасат разбил о землю перед собой три стеклянных сосуда. Каждый был наполнен Силой. Древний, как сама магия, метод – чтобы заморозить действие заклинания, нужно за мгновение до того, как оно вступит в активную стадию, разделить его на несколько частей. Если вы, конечно, умеете это делать.

Зеленоватая жидкость смешалась с синей – загорелся голубой костерок. В третьей склянке жидкость была прозрачной. Заиграли рыжие огоньки. Заклятие проснулось. Все окружающие – не только маги – почувствовали нарастающий гул стихий. Энергия все еще была стабильна, но только инар, как минимум, седьмого ранга мог обуздать ее. И направить.

Тридцать метров. От дикого рева заложило уши.

Хасат положил на огонь, успевший стать ярко-красным, руки и с силой толкнул его вперед. Алый сгусток превратился волну, волна – в огненный вал. Достигнув троллей, кроваво-красная стена остановилась на мгновение, полностью спрятав за собой чудовищ и гору за их спинами, и, дрогнув всем своим смертоносным телом, упала.

Дохнуло жаром, но охранение успело вовремя выставить щиты. Стихия бушевала. Трещали от жара земля и листья. Несколько троллей все же уцелело. Правый фланг задело только самым краешком. Звери там все еще ревели – не от ярости, а от боли.

Наверняка здесь еще были и простые иги, и шаманы, но не слишком много. Последние даже не пытались поставить щит.

– Закончишь здесь, Вардис, – разворачиваясь к полю спиной, приказал Хасат. У Вардиса, в его двести с лишком лет, был седьмой ранг, хотя потолком для него на самом деле являлся шестой. Более высокий дали за выслугу лет. А еще – Хасат считал его предсказуемым и потому, по большому счету, доверял.

В окружении сотни взглядов, резко вскочив в седло, инар послал коня в лес.

Спустя два часа.

Лагерь термилионских войск.

Палатка Верховного Инара

Выбор местоположения термилионского военного лагеря на территории Игии был продиктован, прежде всего, его близостью к важнейшему во всех игских горах ущелью.

Игию условно можно было разделить на две части – показную и настоящую. Игские горы окружали собою вторую. Именно там, за высокими пиками, во множестве ущелий и долин лежала настоящая Игия. Одна из самых закрытых и таинственных стран мира. Окружающий горы Высокий лес был пугалом для внешних территорий и, насколько Хасат сумел разобраться (об Игии было крайне мало достоверной информации), чем-то вроде провинции для внутренней Игии.

В Высоком лесу было всего несколько деревень. Они служили чем-то вроде заслона, отделяющего узкий проход между горами – шириной в три-четыре сотни метров. Эти поселения уже перестали существовать. Оставалась только одно – последнее, как раз в этом проходе. Хасат разумно предположил, что именно оно будет защищено лучше.

Лагерь располагался в полукилометре перед этой деревней. Теперь, когда все второстепенные препятствия устранены, оставалось только дождаться подкрепления.

– Его величество скоро прибывает?

За главного в лагере во время отсутствия Хасата оставался Левин. Он был инаром седьмого ранга. И помимо этого – очень умен, талантлив и властолюбив. Они работали вместе вот уже почти сотню лет, и за все это время Левин ни разу не дал повода усомниться в своей преданности. Для Верховного Инара это ничего не значило.

Время идет, обиды копятся, амбиции требуют выхода. Последние полвека Хасат ожидал от него удара в спину буквально со дня на день. Левин это, безусловно, понимал. Наверное, Хасату даже стало бы легче, если бы младший коллега в один прекрасный день вызвал его на поединок за право возглавить Орден, но Левин не мог этого сделать. Он был из тех, кто точно рассчитывает риск. Понимая, что пока Хасат сильнее, Левин предпочитал дожидаться момента. Пока тот не наступил, инары могли спокойно сотрудничать. К общей выгоде.

– Должен быть завтра, к середине дня, – ответил Левин.

– Ты разобрался с троллем? – спросил Хасат.

Да, разумеется, некромантия была в Термилионе запрещена полностью. По сути, за это можно было отправить на плаху почти любого инара, начиная ранга с пятого. Отличный страховочный вариант, а главное – абсолютная ясность в отношениях с коллегами.

– Ну, каким-то разумом они, судя по всему, обладают. Соответственно, никаких препятствий для того, чтобы ритуал в конечном счете был осуществлен, быть не может. Другой вопрос, что его придется существенно пересмотреть. Их жизненная энергия значительно отличается от человеческой. С опытами придется еще помучиться.

– Это не к спеху. А второй вопрос?

– Информации нет. – Левин пожал плечами. – Пока мы не сможем допрашивать игов, нам к тролльим мозгам не подобраться. Насколько я могу понять, это какой-то вид телепатии. Контакт разрывается на расстоянии 140–300 метров. Далековато, но, учитывая, что мыслей в звериных головах совсем немного, получается как раз.

– Разброс большой.

– Триста метров и вправду кажется многовато, но, видимо, тут еще и от силы шамана зависит. А в новый способ я не верю.

Хасат кивнул. Астральная связь, несмотря на все кажущееся единство астрала, позволяла обеспечить мысленный контакт на расстоянии до 100 метров, контакт между переговорными амулетами до 2000 метров, и контакт между сознанием мага и другими нескрытыми магическими излучателями, если они достаточно сильные, до 1000 километров, не больше.

По идее, если верить тому мнению об абсолютном единстве мира, которое продвигали, в частности, мастера келото, то телепатическую связь можно было бы установить даже между магами, один из которых находился бы где-нибудь в Хиаме, а второй в глубине Безликой пустыни. На практике любые подобные попытки терпели скорую неудачу. Самый мощный магический импульс угасал по прохождении 1200–1300 километров. Причем, чтобы такой импульс сотворить, потребовались бы совокупные усилия всего Ордена.

– Есть мнения относительно того, откуда они их столько набрали?

– Прорабатываем вариант с разведением… но пока глухо. Фактов нет.

– А с языком как дела?

– Нужна еще, как минимум, неделя. Местное наречие оказалось меньше похоже на старый термилион, чем рассчитывали сначала. Лингвисты работают.

– Вырубка?

– По плану.

– Максимально ускорить. Нам нужен свободный проход от степи до ущелья. За ночь к лагерю может целая армия подойти, а мы так и не узнаем. И пусть там уже что-нибудь вроде лесопилки построят и начинают лес возить. Нельзя все это на десятилетия растягивать.

– Людей нет…

– По деревням взять, – перебил Хасат. – Указ я набросаю сейчас. Что еще?

– Пленные быстро копятся.

– Шаманов, с которыми сейчас не работаем, направляй в Туалон, со всеми предосторожностями. Остальных – как задумано. В Трихру, на корабль, и чтобы я их больше не видел. Да, и пока их не сдадут, пусть шибко не развязывают, иначе, кроме трупов, ничего не довезут

– Они от еды отказываются.

– Значит, везти надо быстрее. Это все?

– Все.

– Хорошо. Отправишь сюда гонца – и распорядись, чтобы завтра выслали королю эскорт. Лес на десять раз проверить. Пусть все остается без неожиданностей.

Лагерь термилионских войск.

3 день 5-го месяца.

Палатка Верховного Инара

– Талик, мы тебя слушаем.

Помимо самого Хасата у стола с разложенной на ней картой было трое. Его величество король Термилиона Ролиан IV, инар седьмого ранга Левин и инар пятого ранга Талик. Застывший в метре от входа инар седьмого ранга Сатим – секретарь и личный телохранитель короля – выглядел предметом обстановки.

Карта – обыкновенный астральный слепок местности. В обычных условиях на такую удачу не стоило и надеяться – вражеские маги на корню пресекли бы любые попытки, но иги почему-то не озаботились. Заклятие было основано на особом методе восприятия астрала.

Растения и земля, так же как и все не-маги, способны генерировать в себе крупицы Силы, сразу после чего ее забирает в себя астрал. Эта Сила имеет крайне низкую «температуру», а потому, если «посмотреть под особым углом», можно увидеть ее в астрале. Разумеется, уже в виде энергии, в которую превращается Сила по попадании в астрал. При таком «взгляде» ни маги, ни другие мощные источники Силы не видны, но в этом и заключается способ создания «астральной карты». К сожалению, такую «карту» можно создать только на природе, где нет построек из камня, которые в больших городах пропитаны остатками заклинаний.

Как и для создания «астральных портретов», для создания «карт» маг должен был быть талантливым художником: карту нужно было еще и зарисовать. Постройки маги наносили уже на готовый «рельеф». Дома и стены были созданы человеком, а потому частью астрала не являлись. Их расположение определяли или визуально, или с помощью обычного «взгляда» на астрал, не «низкотемпературного», но так уже были видны только те постройки, которые источали в астрал Силу.

Был в теории чтения астрала и свой минус. На большом расстоянии всегда сложно определить точное количество людей – не-магов. Дело было в том, что обычные люди источали значительно больше Силы, чем растения, и значительно меньше, чем маги. Потому при «низкотемпературном» взгляде их скопление представлялось одним ярким пятном, а при обычном – одним тусклым пятном. На малых расстояниях – менее пятидесяти метров – этот минус нивелировался, но в реальных условиях дистанция между войсками всегда больше. Потому для установления количества простых солдат использовали метод определения «по живой массе». С помощью специальной шкалы яркости излучения можно было узнать примерную численность противостоящего войска.

– Насколько нам удалось определить, количество в пределах наших прежних выкладок. Население – около семи-восьми сотен в общей сложности. К бою пригодны, учитывая местные правила относительно стариков, женщин, детей – около шести сотен. Может быть, шести с половиной.

– И что, все они одинаково эффективны? – спросил Ролиан.

– Погрешность на удивление небольшая, ваше величество, – ответил Талик.

Перед королем он, надо сказать, совершенно не тушевался. Значит, понимал, что общение с Верховный Инаром – больший стресс и более важно.

За ним нужно присматривать, – отметил про себя Хасат.

– Те, кто не может достаточно быстро передвигаться, в большинстве случаев владеют луком. Кроме того, за все время мы видели лишь нескольких маленьких детей. Хоть это и странно, учитывая уровень местной культуры.

– Что с троллями и шаманами?

– Наличие зависимости в целом подтверждается, – ответил инар. – Один шаман может контролировать от одной-двух особей до пяти-шести. Возможно… семи, но только в порядке исключения. Троллей у них… удалось определить довольно точно, по размерам, около тридцати пяти особей…

– Откуда столько? – перебил его Ролиан, переведя взгляд с карты на Хасата.

– Это пока загадка. Есть вероятность, что они у игов вроде домашних животных. Расшифруем язык – сразу же узнаем. Продолжай, Талик.

– Число шаманов: от двенадцати до шестнадцати-семнадцати. По силе: большинство соответствует третьему рангу Ордена. Двое-трое – пятому рангу.

– Они могли закрыться – частично либо не все, – сказал Левин.

– Такую возможность нельзя исключать, – произнес Талик, – но если учесть, что на одного шамана приходится в среднем по два с половиной тролля, которых замаскировать было бы крайне тяжело, то получается как раз. Кроме того, маскирующие заклинания всегда оставляют следы просто сами по себе. Здесь нет ничего подобного даже близко. Что касается занижения уровня… признаков нет. Астрал чист. Никаких артефактов или заклинаний-помех.

– Неожиданное подкрепление? – предположил Ролиан.

– На данный момент в радиусе десяти километров ничего массового нет наверняка. Проверяем постоянно. Непосредственно перед делом просмотрим местность на «максимуме».

Хасат знал, что всего предусмотреть все равно не получится, но исполнительность Талика ему понравилась. Он еще раз себе напомнил, что этого инара желательно продержать в пятом ранге как можно дольше. И только когда недовольство достигнет предела, сделать ему «одолжение». О кадровой политике Верховный Инар помнил постоянно.

– Левин, твой план.

Кивнув, инар провел рукой по карте. Там, где была игская деревня.

– Считаю, нет никакого смысла ввязываться в бойню, – заговорил он. – Предыдущие столкновения показали, что против превосходящей магической мощи игам нечего нам показать. Для начала – несколько пробных выпадов. Максимально подробная разведка, а потом единый мощный удар. В этот раз иги наверняка будут держаться укреплений, я думаю, можно попробовать что-нибудь специальное для таких случаев. Например… «тяжелую бурю».

Все шло по плану. Легион и Орден вяло атаковали, иги отбивались, но силы явно старались экономить, не отваживаясь на ответный выпад. Небольшой земляной вал – около трех метров – тянулся на всю ширину долины: чуть больше трехсот метров, а вот мощным направленным на врага частоколом каким-то заклятием все же был накрыт. Несколько простых огненных шаров дерево зажечь не сумели, но заставили почернеть струганую поверхность.

Левин скомандовал пробную атаку – нескольких инаров под прикрытием двух десятков тяжелых конников. Они двинулись к стене, придерживаясь правого фланга. Их обсыпало стрелами, но без последствий – помог простой силовой щит. Наконечники иги не зачаровывали, хотя этого Хасат ожидал. Впрочем, всадники были с зачарованными доспехами.

Конники подобрались к частоколу до расстояния в тридцать метров, потом резко остановились. Опять стрелы – результат тот же. Группа раскрыла строй так, чтобы между мгами и стеной ничего не оказалось. Мгновение ожидания – Хасат ждал, прежде всего, реакции игов, но она так и не последовала – и толстая голубая молния бьет по корням частокола. Щит, разумеется, не выдержал.

Отряд уже мчался в обратном направлении, когда из облака земли и щепок, утробно рыча, вывалились наружу несколько троллей. Чудища бросились в погоню. Вновь поразила их скорость, но несущуюся на пределе возможностей кавалерию они достать не могли.

Всадники влетели в вовремя образовавшийся в рядах проход. К этому моменту тролли – их было пять – успели преодолеть две трети расстояния, разделявшего укрепления игов и строй легиона. Им оставалось еще чуть меньше сотни метров, когда дружно ударили десять инаров третьего и четвертого ранга. Обычные огненные шары, но очень высокой плотности. Заучить такое заклинание сложнее, чем заклятие простого огненного шара, и «вспоминается» оно дольше, но усилия того стоят. Мощь заклинания, в зависимости от опыта мага и его умения направлять Силу, возрастает в 8-15 раз.

Магу третьего уровня для полного восстановления ядра от «усталости» потребуется часа три-четыре, четвертый ранг затратит меньше часа. Хотя даже на это время из строя они выльются – просто не смогут создать ничего действительно мощного. Кроме того, у каждого с собой было, как минимум, по одному «накопителю» – на крайний случай.

Прошло несколько минут. Иги даже не помышляли об атаке. Вместо этого пытались наложить на образовавшийся пролом какое-то защитное заклинание. Хасат почувствовал магические толчки, но они были довольно чахлыми. Этот щит будет даже слабее тех, что лежали на неповрежденных укреплениях.

– Талик?

– Кроме этого щита, в деревне никакого движения. – У инара были закрыты глаза. Так легче работать в телепатическом контакте. Когда речь идет о разведке – лучший способ согласовать действия. – Окрестности… на десять километров все чисто.

– Хорошо, подготовьте Сферу.

Перед Хасатом поставили узкий высокий столик с округлым углублением в центре. Принесли сундук – полностью экранированный. Хасат поднял крышку. Внутри лежал темно-синий каменный шар. Мощнейший «накопитель» – Сфера. Главный плюс артефакта – способность удержать в себе практически неограниченный объем Силы, минус – на время, не превышающее одного часа. Не успеешь использовать – взрыв.

Сферу всегда использовали в случаях, когда требовались совокупные усилия нескольких магов, а заклинание заранее не подготовлено.

Взяв артефакт в руки, Хасат поместил его в углубление на столе. На самом деле он вполне мог сотворить заклинание и в одиночку – его ядро справилось бы с такой задачей, – но Сила Верховного Инара еще могла понадобиться. Те пять часов, что потребовались бы на восстановление, Хасат был бы слишком уязвим для окружающих. Разумеется, пара страховочных вариантов у него оставалась в любом случае. Но зачем зря рисковать?

Вокруг Сферы: Ролиан, Левин, Вардис, Тонис и Сератим. Пусть лучше ядро каждого «устанет» на треть или половину и все останутся более-менее боеспособны, чем Хасат лишится кого-либо из них на ближайшие полнедели. Сам Хасат вышел за пределы круга: пока еще была не его очередь.

– Достаточно! – произнес он спустя десяток минут довольно громко, чтобы уставшие маги услышали его. Сфера издавала высокий гул – не побочный эффект, а просто мера предосторожности, заложенная в конструкцию.

Они отошли. Контроль у всех оказался превосходный. Магический фон рядом со Сферой был повышен едва заметно.

– Талик? – Хасат решил проверить еще раз.

– Щит доделали. В остальном чисто.

«Тяжелая буря» – жесткая вещь, и всегда эффективная. Срабатывает даже при организованном сопротивлении со стороны магов противника. И чаще в большей степени, чем в меньшей. Последний раз это заклинание термилионские маги применяли еще при Серве, хотя каждый инар рангом начиная с пятого старательно его заучивал. Именно Свирепый король когда-то его и придумал. Это было похоже на него, как зазубренное лезвие бывает похоже на рваную рану.

То, что Левин предложил использовать это заклинание, было в коей-то мере знаком. Нет, не возвращения к прежним временам – такие, как Серв, рождаются раз в тысячу лет, – а знаком возвращения Термилиона. Левин ведь тоже должен был помнить Серва. Свирепый был безумен… или, наоборот, слишком умен, но путь его в любом случае вел в никуда. Наверное, Левин, как и сам Верховный Инар, скучал по империи…

Хасат приблизился к Сфере. Силы в ней было достаточно, чтобы ему не пришлось тратить свою, но оставалось еще подготовить заклинание. Само по себе оно не содержало ни грана энергии, но существовало еще и такое понятие, как «объем заклинания». Маг не способен удерживать в себе – сначала заучить, а при необходимости «вспомнить» – заклинание больше и мощнее, чем позволяет его сознание. Наличие или отсутствие «чувства» – формы человеческого сознания, позволяющей не только вбирать энергию из астрала и перерабатывать ее в Силу, но и «понимать» ее мозгом – вот что было главным и намного более значимым, чем банальные размеры энергетического ядра. Бывали в истории великие маги, которые только заряженными другими магами «накопителями» и пользовались, хотя, надо признать, таких все же было немного. Верховный Инар предпочитал брать энергию у других, потому что был предусмотрителен.

Хасат шептал. Кто-то предпочитает кричать – иногда без этого действительно не обойтись. Хасат шептал слова заклинания – это помогало «чувствовать». «Огненный шар» он создал бы без всяких слов и меньше чем за секунду, но «тяжелую бурю» даже Верховный Инар не смог бы просто «вспомнить».

Один за другим кусочки сложного… не узора даже, а какого-то смутного ощущения наполняли сознание, соединялись друг с другом, с каждым касанием изменяясь до неузнаваемости, росли и крутились причудливым комком. Невозможно было что-либо разобрать в нем, но этого было и не нужно. Хасат обладал «чувством», а потому «вспоминал»…

Он положил руки на Сферу – камень перестал вибрировать почти мгновенно, гул стих. Три сотни метров расстояния должны были скрасть не меньше трети Силы заклятия, но оставшегося хватало с избытком.

Завибрировали частокол и вал под ним. С такого расстояния разглядеть точные подробности невозможно, но было понятно и так: заклинание работает. От мелкого движения изображение стало размытым.

Освободившись от остатков взятой энергии, Хасат выдохнул. Нужно было подождать еще секунд десять…

– Они что-то делают, – произнес Талик.

Разумеется, иги пытались. Если хоть один из них мог заглянуть в астрал, то степень возможной опасности уже возвысилась над горцами во весь свой исполинский рост.

Частокол начал крошиться, вал вспучился. Хасат «чувствовал» каждый кусочек поднимаемого в воздух дерева или земли. Каждую щепку и каждый камешек сопровождала капелька Силы. Заклинание, придуманное Сервом Свирепым, вызывало не песчаную бурю, и даже не снежную: оно вызывало бурю Силы. Сами по себе вихрящиеся в астрале капли были совершенно безвредны, вот только с каждой из них в обычном пространстве двигалось несколько граммов веса. Двигалось с огромной скоростью. Пространство площадью почти 150 на 150 метров превращалось в огромную мясорубку.

Свирепый Король был единственным, кто сумел «почувствовать» и перенести на бумагу такое природное явление, как «тяжелая буря» Сухого моря.

– Фон усиливается! – Талику пришлось повысить голос: вой «бури» заглушал все вокруг.

Возможно, это был «чистый выброс» одного из шаманов или даже сразу нескольких. Обычное дело во время паники.

– Это «блок»! – закричал Талик.

– Что?!

Для «блока» было поздно. Нельзя передвинуть или изменить направление уже действующего заклинания, если не можешь полностью «почувствовать» его природу. С каким-нибудь «огненным шаром» или «воздушным кулаком» – он бы еще поверил, но «тяжелая буря»?!

Никто после создания Сервом заклинания так и не смог его расшифровать – «почувствовать» его настолько, чтобы суметь изменить формулу. А чтобы иметь возможность перехватить контроль над заклинанием, даже этого недостаточно – необходимо заучить десятки или даже сотни его форм. Заклятий «огненного шара» Хасат знал около четырех сотен, и перевести уже действующее заклятие в какую-нибудь другую форму он не мог. Максимум – изменить направление движения «шара».

О том, чтобы усилить, ослабить, растянуть, изменить хоть в чем-нибудь или поставить «блок» «тяжелой буре», оставалось только мечтать: заклятие существовало только в одном виде – в котором было записано изначально.

Но, тем не менее…

– Они сдвигают ее!

Хасат не слушал: он уже принялся было проверять сам, как вдруг… «Буря» подалась назад, в сторону своих создателей. Раздались обеспокоенные голоса, хотя пока без паники. Кому-то могло показаться, что «буря» просто немного увеличилась в размерах, но Хасат «чувствовал» – иги изменяли заклинание!

«Буря» покачнулась еще раз, и вдруг… резко рванулась вперед. Это было невозможно, но все же это происходило. Существовало только два способа сдвинуть с места заклинание такой мощи: либо создать невероятной силы щит – это потребовало бы Силы в несколько раз больше, чем было потрачено на само заклятие, – либо изменить его структуру, заставив двигаться: ведь «буря» была стационарным заклинанием. И то, и то представлялось Верховному Инару абсолютно нереальным.

Началась паника. Не нужно было быть инаром, чтобы понять: даже самая быстрая лошадь будет не в силах скрыться…

Передние ряды легионеров ломанулись назад, тут же смешиваясь в одной паникующей толпе. Да, практически никто из этих солдат и офицеров не видел битвы настоящих магов… Трудно оставаться на месте, когда на тебя двигается огромное, дико трещащее коричневое облако.

– Быстро! Все встаньте вокруг меня. Плечо к плечу, чтобы замкнуть круг.

«Буря» стремительно приближалась, и инары не заставили себя ждать. Ролиан, Левин, Вардис, Сатим, Талик и еще один инар шестого ранга и два пятого встали вокруг Хасата лицом к главе Ордена.

– Достаньте кинжалы. Как только я скажу, сделайте надрез на запястье и начинайте сливать в меня Силу, – сказал Хасат, вынимая и свой кинжал.

Инары повиновались. Левин и Сатим, как показалось Хасату, медлили дольше, чем должны были, но в итоге все же подчинились: достали оружие и приложили лезвие к запястью.

Буря гудела уже очень близко. Оставалось не больше сотни метров. Хасат почти не удивился, когда увидел, что она еще и расширяется.

– Сейчас! – выкрикнул Хасат, делая надрез у себя на руке. Остальные последовали его примеру.

Поразительно, что может сделать капелька чистой жизненной энергии, добавленная в море энергии стихийной.

В Хасата потекла Сила. Крайне рискованно было принимать в себя такое количество. Чем ее больше, тем сложнее удерживать «контроль». Только ядро Верховного Инара могло сдержать в себе такой объем. Даже признак неуверенности мгновенно рассыплет на частицы все на несколько сотен метров вокруг.

Есть всего три способа отразить заклятие. Щит – любой сильный маг против любого заклинания. «Блок»: остановка или «захват» – взятие под контроль – возможно при большом мастерстве и идеальном знании заклятия. Разрушение основы заклинания – теоретически можно обойтись минимумом Силы, но только при исключительных талантах в «чувстве».

Хасат стал строить «щит» – одно из самых простых заклинаний в арсенале Ордена. Ему даже не пришлось читать слов: заученное сотню раз заклятие накрепко врезалось в память. Стоило Хасату подумать – и в тот же миг простое, понятное и хорошо знакомое ощущение наполнило сознание. Это было похоже на возникшее неизвестно откуда чувство защищенности, как будто бы со всех сторон его прикрывала многометровая крепостная стена. В отличие от заклинания «тяжелой бури», заклятию «щита» Хасат мог придать множество разных форм. Он «чувствовал» его, знал, по какому закону оно меняется. Несколько форм «щита» инар вывел самостоятельно.

Хасат позволил этому ощущению наполнить сознание полностью. Затем тень мысли – и стена уже не вокруг него, а перед ним, и она растет, достигая и превышая размеры «бури». Все это заняло меньше десятой доли секунды.

«Тяжелая буря» была всего в трех десятках метров от них, когда на ее пути вырос «щит».

Хасата сдавило. Невозможно было остановить «бурю». Заклинание должно было продолжать двигаться, пока его Сила не иссякнет полностью…

Показалось, что прошла почти вечность – на самом деле вряд ли больше нескольких секунд, – прежде чем «буря» стала смещаться в сторону. Единственное, что сумел сделать Хасат, – оттолкнуть ее туда, где находилась добрая половина Первого легиона.

«Буря» все еще бушевала, перемешивая уже давно мертвые человеческие тела, когда из-за развороченного вала появилась целая СОТНЯ троллей. Там, где раньше был частокол, выросло мощное охранное заклятие – плетение из нескольких «щитов», изящная работа.

У них оставался еще Второй легион, какая-то часть Первого, сколько-то магов и… Верховный Инар. Хасат сосредоточился. У него было несколько минут, чтобы втянуть в себя из астрала максимум энергии. Ядро переработает ее в Силу почти мгновенно, и на этом его «усталость» достигнет предельной степени. Чтобы восстановиться полностью, ядру потребуется не меньше двух дней.

А теперь – бой. Для начала… «Тертый воздух»!

Лагерь термилионских войск.

Палатка Верховного Инара.

Вечер

Битва закончилась. Им удалось… выжить, но они потеряли существенную, и не худшую, часть легиона и Ордена. Вопреки всему, настроение у Хасата было совсем не пораженческое. Он оказался прав! Игия была именно тем местом, где можно найти ответы на многие вопросы. Маги Голубого Острова сильно ошиблись, подумав, что, один раз обжегшись, Хасат не попытается пробраться туда вновь. Теперь-то он понял, что это была банальная «подстава». Ничего, они еще узнают…

– И что теперь делать?! – Конечно, Ролиан был раздражен.

Мальчик не мог понять, к чему они приблизились. Иги смогли изменить «тяжелую бурю». Такого нельзя упустить.

– Мы в заднице! Ты это понимаешь?!

– Не ори.

Хасат произнес это спокойно, веско, с особой интонацией. Именно так нужно было говорить с королем.

Благо, они были наедине, и не было нужды перед кем-то притворяться. Ролиан гневно взглянул на инара, потом все-таки сел. Налил себе вина.

– Что делать? – уже спокойно спросил он.

– Не паниковать. Эти потери ничего для нас не значат. У страны сейчас много дел. Игия никуда не уйдет.

– И на кой хрен мы сюда совались? – Король выжидательно уставился на инара.

– Проверить.

– Проверил?!

– Да.

Ролиан ждал продолжения, Хасат позволил ему сделать это как следует. Необходимо было напомнить, кто здесь главный. Но не резко.

– В Игии у нас будет еще очень много дел.

Ролиан допил вино. Пожал плечами.

– Тогда мне надо вернуться в Туалон. Может, пора наконец заняться Кларенсом?

– Вот это правильно, – одобрил Хасат. – У меня как раз появилась пара мыслей по этому поводу…

Снаружи послышался какой-то шум. Вошел Сатим.

– Ваше величество, ваше магичество. Там Лукас снаружи…

– Лукас? – переспросил Хасат. – Пусть войдет.

Лукас должен был в этот момент находиться в Туалоне. Он был ответственным за поиски. Пока удалось узнать их имена, и то только потому, что большую часть преследователей они оставляли в живых. Кай, Мик, и к ним присоединилась третья – Кесса. А вот Алиса Верия – девушка, которая потенциально могла оказаться метаморфом – куда-то пропала.

Поиск по волоску ничего не дал: значит, она была либо мертва, либо дальше 197 километров от места проведения ритуала. Именно на таком расстоянии можно было обнаружить обладателя частицы, содержащей жизненную энергию. В волоске имелось невыразимо мало жизненной энергии, но для поиска хватало. Хасат успел попробовать несколько раз – безрезультатно.

Хуже всего было то, что ресурсы для решения проблемы из-за начавшихся боевых действий оказались ограничены. Особенно после того, что случилось с Кироном. И если для поиска первых троих еще можно было задействовать официальные каналы, то метаморфа… нужно было искать практически в одиночку.

Столько шансов… Но! – спокойствие. Он умел выделять главное.

Лукас… Что он здесь делает? Даже в такой ситуации он мог бы найти гонца, чтобы не оставлять дела без присмотра. Неужели, наконец, какие-то результаты?

Лукас вошел – растрепанный после долгой скачки.

– Ваше величество… Ваше магичество… в Туалоне…

Он переводил взгляд с одного на другого. Стало понятно, что никого Лукас не нашел.

– Говори, – велел Хасат.

– В столице… переворот.

Глава 9

1115 г. Термилион. Туалон. Нижний город.

3 день 5-го месяца.

Допрос

Вад

Четыре дня состояли, по большей части, из ожидания. Для Вада это дело было привычным, а вот Алента и Натан мучались.

Каждый день Вад ненадолго отлучался в город. Стараясь использовать сложившуюся ситуацию с пользой, он делал все, чтобы оценить происходящее в Термилионе хоть сколько-нибудь объективно.

Как оказалось, активность в борьбе с «нежелательным» элементом, проявленная стражей и легионом в первые дни, была только началом.

В Туалоне всегда единовременно было расквартировано полтора-два легиона: Первый гвардейский, почти все время частично занятый на маневрах или боевых заданиях, он же – главная боевая сила во всех глобальных конфликтах, и Третий легион, неотлучно охранявший столицу. Сейчас силы генерала Гилберта, командовавшего столичным легионом, почти наполовину были разбиты на мелкие самостоятельные бригады. От пяти-шести до нескольких десятков легионеров в каждом из отрядов.

Ловили, надо сказать, действительно только преступников и тех, кого можно было к ним отнести: грабителей, воров, карманников, скупщиков краденого, ростовщиков и «выбивателей» долгов, «ножей» и просто бездомных. Не могли уберечься даже представители верхушки криминальной пирамиды. Легион нес потери, порой немаленькие, но спустя всего несколько дней после начала активных действий организованная преступность, по сути, стала сходить на нет.

И уж чего-чего, а этого от нового короля Вад не ожидал. Карсуэ вовсе не был сторонником повсеместного порядка. Нравы в столице его герцогства царили примерно такие же, как и в Туалоне, пожалуй, даже чуть похуже.

Так с какого же счастья он так рьяно взялся за дело тут? И как надеется удержать ситуацию под контролем? Ведь если бы покончить с преступностью было так просто, и если бы этого действительно хотели все из власть имущих, это давно было бы сделано. Так? Кто же все-таки отдавал приказы?

К сожалению, без помощи Холаста Вад так и не смог найти способа проникнуть в Верхний город, а искать ответы на вопросы следовало именно там.

На пятые сутки случилось нечто, кардинально повлиявшее на их планы. В этот день он наконец решился выбраться в порт.

Приближаться к их кораблю – «Морской лисице», на который Холаст оставил им билеты, – да и просто «мелькать» в порту было небезопасно. Вад не сомневался: за ситуацией именно здесь будут следить с особой тщательностью. Те, кто первыми попытаются сбежать, обязательно привлекут к себе интерес новой власти.

Он вышел к набережной.

Причалы, склады, таверны… Вад ожидал, что народу в порту будет меньше, чем обычно, но не думал, что меньше настолько. Обычно непролазная толпа людей в этот раз ограничивалась несколькими кучками и ручейками. Пустота производила непривычный эффект. Едва выйдя на пристань, Вад смог увидеть другой ее конец в нескольких километрах. А еще…

– Гм…

Корабли у пирсов были, но… Вад прибыл в Туалон чуть меньше трех недель назад, и тогда увидеть с набережной реку было практически невозможно: сплошное пространство из корпусов, парусов и мачт полностью перекрывало обзор.

На этот раз он легко смог рассмотреть крутую черную скалу противоположного берега Оломы. У пристаней Вад насчитал меньше десятка кораблей.

Всего несколько ремонтирующихся посудин в полуразобранном состоянии и с обещанием в скором времени пойти на дно. По одному кораблю у первой и второй пристаней: эти явно причалили недавно. И еще два больших судна с желто-красными флагами в самом центре набережной.

Вад шел дальше, уже хорошо представляя, что увидит. Немного замедлив шаг у пирса под номером 17, он продолжил движение. Кораблей там не было. Вообще. Только тина и грязь на воде.

Напряженно вспоминая и размышляя, Вад пытался проанализировать ситуацию. Итак, их корабля нет. Других – тоже. Куда они могли деться? Сейчас такое мог организовать только Карсуэ, но зачем ему столько кораблей? И почему так мало прибывших судов? Вад заметил всего два, а ведь для того, чтобы разгрузить и заново заполнить товаром хотя бы один корабль, нужны, как минимум, день времени и множество рабочей силы.

Что же теперь делать?

Вад прошел почти всю набережную. Здесь начинались малые пристани: большинство было занято. К сожалению, отыскать тут морское судно можно было даже не надеяться. Ничего, кроме рыбацких лодок чуть меньшего или чуть большего размера. Он все же заметил пару судов покрупнее, но… пересекать на этом море…

Вад повернулся к реке спиной: пора было возвращаться.

Чтобы добраться до убежища, потребовалось некоторое время, но слежки он так и не заметил.

Пройдя по лестницам, Вад, как и обычно, стал ступать максимально мягко. Остановившись у нужной двери, он приблизил к ней голову – внутри тихо звучали знакомые голоса. Значит, за время его отсутствия ничего не случилось.

Он уже хотел войти, но… на этот раз решил не спешить.

– Ну, сам-то я не очень с ним знаком. По сути, это мое первое реальное задание. Хотя я, конечно, слышал кое-что.

– Что?

– В основном, обычные истории. Что крутой он – дальше некуда, что работает давно, хоть и молодой еще. Одно время, недолго, правда, в Щите состоял, охране императора. Но ничего особенно конкретного я рассказать не могу, дело-то такое… Даже если бы и знал что-то…

Как от зубной боли, Вад скривился. Нашелся… великий шпион. Значит, они тут от нечего делать его обсуждают. Замечательно. Хорошо еще, что не слабые места в обороне Ариана. Правда, нет там таких мест, но с этого станется…

Толкнув дверь, Вад вошел.

– Корабля нет, – сказал он, сев на стул. Побродив по заброшенным комнатам, он сумел отыскать еще два к тому, который у них уже был.

– То есть? – Теперь Натан мог сидеть, подложив под спину одеяло. Дело вроде бы шло к выздоровлению, но встать с кровати самостоятельно у него пока не получалось. Сил хватало, только чтобы несколько минут, опираясь о стену, продержаться на прямых ногах.

– На нашей пристани нет нашего корабля, – «объяснил» Вад. – Там вообще ни одного корабля нет.

– И что теперь делать?

– Думать.

– Пошутил, что ли?

– Серьезно я.

Следующие несколько дней Вад старался найти выход из положения. Прежде всего, в порту. Осторожно он пробовал задавать вопросы. Результата не было.

В другой ситуации он бы уже бросил все попытки покинуть Туалон через порт и сел на корабль в ближайшем порту западнее по течению Инлури. К сожалению, у них такой возможности не было. Максимум, что мог сейчас выдержать Натан, – короткий путь до уютной корабельной каюты. А ведь еще была качка…

– Может, нанять какую-нибудь лодку рыбацкую попросторней? – спросил Натан. Снова шел дождь. На этот раз танцевать с кроватью Вад отказался, и парень рисковал оказаться на полу: лежал на самом краешке. – Доберемся на ней до ближайшего порта. В крайнем случае, лодку можно купить. У нас ведь есть деньги?

– Деньги есть. Только ты как плыть-то на лодке собрался, инвалид? Без движителя, на веслах, да и течение на Инлури слабое – до Калета не меньше двух суток в лучшем случае. Да и думал я уже об этом: нет пока ничего подходящего.

Натан скривился. Когда он только начинал выздоравливать, то большую часть времени спал. В таком состоянии легче было бороться со скукой. Теперь, когда в голове прояснилось, а рука все еще продолжала болеть, от ничегонеделанья Натан начал беспрерывно страдать.

А вот Алента отчего-то с таким положением вещей справлялась лучше. За время заточения здесь она сумела превратить их грязную халупу в нечто обжитое.

– Вад, а ты правда бывал в Безымянном? – Натан уже спрашивал про Тах, Золотой Пик, Гузак, Стод, Собт, Хиам и еще много про что. Реально из всего перечисленного Вад бывал только в Гузаке и на границе со Стодом. Про «крошащихся карликов» из Гузака и про их крепость Вад уже рассказывал.

– Безымянный? – переспросила Алента. – Я слышала об этом.

– Откуда? – на этот раз удивился Вад.

– В «Полустанке». – Она коротко глянула на него. – Какой-то старик рассказывал всем, кто готов был его слушать. Про проклятый город где-то в Касторе. Он наполнен тысячью монстров, и в него невозможно попасть. Правда, тогда непонятно, откуда известно про монстров… Хотя этот старик говорил, что сам-то он в Безымянном был, и, надо сказать, очень красочно описывал. Но тогда уже ясно, что про «невозможно попасть» он врал. В общем, ему не очень-то поверили, но слушали все. Так это что, правда?

– Частично. Но сам я там не был.

– А как же экспедиция? Я точно знаю, что команду собирали.

– И кто это тебе рассказал?

– Кто? Э-э… не важно… – Натан замялся.

– Мы с тобой еще поговорим об этом, – пообещал Вад. – Что же касается Безымянного… Когда-то это была столица Кастора – Кастор. После того, что случилось, у правительства был неплохой шанс дать имя столице, отличное от названия страны, но они им не воспользовались. Кастор переименовали сначала в Старый Кастор, а спустя какое-то время в Безымянный. Новую столицу перенесли в другой конец страны и назвали, как прежде, Кастором.

– А что там все-таки произошло?

– Какая-то магическая катастрофа. Случилось это… около ста пятидесяти лет назад. В отличие от Кимской империи, в Касторе всегда были очень сильные маги. Школа далекая и от термилионской, и от аанской, но очень сильная.

Считается, что Коеско – их Орден – затеял какой-то мощный магический эксперимент, и этот эксперимент вышел из-под контроля. Что случилось с самим городом, неизвестно, но вокруг него образовался огромный магический щит. Наверное, самый большой сгусток магической энергии из существующих в настоящее время.

– И внутрь попасть нельзя?

– Наоборот. Внутрь попасть очень легко. Дело в том, что из-под щита еще никто никогда не возвращался. Хотя отправлялись туда очень многие.

– Зачем? Это самоубийство…

– Именно поэтому наша экспедиция и не состоялась. Слишком опасно. А вот остальные лезут туда примерно с одной целью – хотят понять, что питает щит. Для магов это лакомый кусочек. Некоторые, конечно, хотели сокровища там найти: все-таки Кастор крупным городом был.

Прошло еще три дня. Вад искал выход из положения теперь не только в порту, но и на «сухих» путях. Он все больше подумывал о том, чтобы нанять или купить карету. К сожалению, у этого варианта было слишком много минусов. Во-первых, здоровье Натана, которого термилионская карета не пожалеет, во-вторых, если купить карету, может не хватить денег на билеты через море.

Сегодня он опять остался ни с чем. Более того, вопрос, заданный одному из владельцев портовых трактиров, явно вызвал подозрения. Может, стоило надавить на него? Вад все чаще склонялся к этому решению. Нужно найти осведомленного человека, лучше всего стражника – капрала или сержанта, – и задать все вопросы ему. Риск, конечно, велик, но… слишком уж долго они сидели на месте, не зная ситуации.

Вад вышел из трактира, который отчего-то назывался не по-морскому – «Шаг за шагом». Взгляд привычно скользнул по ряду листовок, расклеенных по стенам любого из подобных заведений. Скользнул и остановился. Лицо он узнал сразу.

Текст гласил: «Разыскивается. Любая помощь в поимке – 1 серв. Передача в отделение стражи – 3 серва».

Деньги были очень и очень неплохие. Сорвав листовку и сунув ее в карман, Вад двинулся прочь из порта.

Он прошел несколько улиц, дважды свернул, зашел и вышел из мастерской по пошиву одежды, немного потоптался на площади перед храмом Мааса – едва ли не единственным на весь Туалон – и быстро, не оглядываясь, зашагал в сторону трущоб. Только не северо-западных, где находилось их убежище, а юго-западных – ближайших к порту.

Путь занял не много времени. Здесь разруха достигла даже большего размаха. На северо-западе полностью нежилых зданий было всего несколько, а тут – каждое третье. Потому именно здесь, в одном из внутренних дворов, у Вада было припасено местечко – «на всякий случай».

Рорит

Рорит видел его в четвертый раз. Сначала три дня подряд, потом был один день перерыва, когда Рорит успел пожалеть, что не начал действовать раньше, – и вот сегодня он появился вновь. Подозрительный тип, примерно одного с Роритом возраста, задавал вопросы. Может быть, вопросы сами по себе и не крамольные, но внимание к себе привлекающие. Именно таких людей Рорит и искал. Теперь оставалось только проследить до места.

Новая работа была не в пример легче и, наверное, даже интересней прежней. Для Рорита такая ситуация была, по меньшей мере, удивительна. «Интересно» – последнее слово, которое приходило в голову, когда он думал о работе.

Формально Рорит оставался легионером Третьего «столичного» легиона, но занимался теперь совсем не тем, чем прежде. Раньше он целыми днями глупо и нудно сидел в отделении, раз в два-три дня отлучаясь утихомиривать посетителей одного из двух соседних трактиров. Все поменялось очень быстро.

Сначала Рорит сдал все известные ему адреса притонов и «лежбищ» бандюганов разного толка. Адреса эти были знакомы многим, и главным было – подсуетиться резвее остальных. Потом, когда первый пик самой активной работы спал, сержант отправил Рорита в порт. У него был цепкий взгляд. И просто сидеть то в одном трактире, то в другом, подмечая при этом… Рорит мог без всякого напряжения. А если вспомнить, сколько он за эти полторы недели заработал! Сапоги вот новые купил… Рориту новая власть нравилась очень.

Ему даже не пришлось особо спешить. Преследуемый вроде как старался путать следы, но не слишком удачно. Когда останавливался он, то же делал и Рорит. Прошло чуть больше получаса, когда незнакомец уверился, что слежка отсутствует. Он резко увеличил темп. Рорит шел за ним.

Шумные улицы остались позади. Все время Рорит держался от преследуемого на значительном расстоянии: лучше сделать лишний рывок, чем рисковать обнаружить себя. Несколько раз он терял цель из виду, но тут же находил.

Рорит выждал полминуты и свернул за угол. Никого не было.

– Черт…

Тут и прятаться-то было негде. Куда ж он мог деться? Рорит несколько раз обернулся вокруг: двор был пуст. То есть сюда незнакомец и шел? Тогда… нужно возвращаться. Взять несколько легионеров, и… Рорит услышал шорох у себя за спиной.

Он резко обернулся… никого. В эту секунду его накрыло чем-то темным.

Вад

– Что же они все такие толстые, а?..

Вад волок грузное тело за собой. Сапоги этому типу были заметно велики, и оттого голенища тормозили о землю, оставляя за собой пару неглубоких бороздок. По-хорошему, нужно было бы замести…

Спустя пять минут след был уничтожен, а пленник связан. Вад опустил его на пол, прислонил спиной к стене.

Окно в захламленной комнате было заколочено. Меж досок внутрь проникало несколько полос света. Одна из них освещала лицо связанного – на щеке набухала ссадина. И волосы в крови. Перевязать?.. Нет. Череп не проломлен – значит, нормально.

Парой пощечин Вад вернул его в чувство.

– Что?.. Что такое?!

Тот попытался освободиться – не вышло. Прошло около минуты, когда он наконец заметил Вада. Сначала он просто смотрел, потом вдруг закричал:

– Помоги… кха…

Вад ткнул ему в живот носком сапога:

– Бесполезно кричать. Мы на юго-западе. Рядом со стеной. Здесь криками никого не удивишь.

– У меня был напа… кха…

Он опять попытался крикнуть. Вад повторил процедуру.

– Ты был один. Я проверил.

Сколько-то он молчал. Взгляд стал затравленным – чуть-чуть.

– Чего тебе надо?

– Мне? Ничего. Это ты за мной следил.

Один из способов допроса. Не выпытывать сведения, а заставить пленника оправдываться. Пусть он сам говорит о своих мотивах. Да и надежда у него может появиться: вдруг тот, кто его схватил, не шпион, а просто человек, заботящийся о своей безопасности. Обязательно появится.

Конечно, действует не на всех.

– Я младший капрал Третьего легиона! Это моя работа.

– Следить?

– Проверять подозрительных.

– Я думал, этим другие люди занимаются. Кажется, в Ордене есть особый отдел…

– Новая власть подключила легион.

– А с притонами то же самое? Не слишком ли круто? Ведь кое-кто может обидеться…

– Такие приказы. Сержант сначала тоже боялся, пока не…

Он вдруг замялся.

– «Пока не…» что?

Пленник молчал. Секунд десять он выглядел немного заторможенно… потом попытался сбить Вада с ног. Со связанными за спиной руками и в области лодыжек ногами – у него было мало шансов. Вад пнул его под коленку, стражник вскрикнул.

Что ж, к сожалению, не много он успел рассказать, прежде чем до него дошло, как обстоит дело. Придется по-обычному.

– Я задал вопрос. – Теперь у Вада в руке был нож.

– Я…

– Я помогу.

Как Вад и думал, стражник продержался недолго – минуты три или четыре. И почти ничего не пришлось делать.

Большинство людей способны терпеть боль до той или иной степени, но страх перед увечьем подчас даже сильнее страха перед смертью. Чтобы еще усилить боязнь невосполнимой травмы, нужно намекнуть еще раз: «Все еще может закончиться хорошо…»

– Это ведь не секретная информация, – говорил Вад. – Не будет у тебя с этим никаких проблем. А мне просто нужно знать перед тем, как я уйду.

– Что… что надо?

Теперь его лицо отчего-то стало грязным, хотя раньше просто было в поту. Он держался за бок, выдыхал.

– Почему стража согласилась шарить по притонам?

– Приказ сверху… И к нам в отделение приходил какой-то гвардеец – из Карсуэ. Кажется, лейтенант. Минут на десять они с нашим сержантом закрылись, потом лейтенант ушел.

– То есть он его просто уговорил? Или запугал?

– Не знаю, но с того момента в сержанта как будто Лед вселился. До этого он ни в одном задержании не участвовал. Что не удивительно, учитывая, сколько он весит… А тут не только всем трибуналом грозит при каждом удобном случае, но и сам вперед выходит… Да это что! Даже когда его ранили, во второе место он все равно самый первый побежал. И так несколько дней без передыху почти. Только потом мы с соседним отделением силы объединили, и уже тогда меня в порт направили.

Он часто задышал.

– Значит, гвардеец из Карсуэ… А как он выглядел?

– Обычно… В форме: с желтым волком на груди. Волосы черные, смуглый такой. Может, данхарец наполовину.

– И больше ты его не видел?

– Нет.

Одна мысль Ваду в голову все-таки пришла: магия внушения. Проблема в другом – в большинстве случаев после таких попыток мозги вытекают через уши. То есть как оружие или метод допроса – штука неплохая, но чтобы человека заставить что-то сделать… сомнительно.

Хотя в Аане были специалисты по точечному вмешательству. Сначала долгое исследование, знакомство с пациентом, потом короткий простой приказ. Так иногда избавляли от боязни высоты или замкнутых пространств. Положительный результат – в одном случае из пяти. Последнее время этим занимались все меньше.

Гвардеец был с сержантом десять минут. Гм… Скорее, все же как-то запугал его. Как? Или это в Карсуэ такие профессионалы?

– И что, всех пойманных на рудники?

Вад спросил скорее для порядка, не надеясь услышать чего-то необычного, но капрал его удивил:

– Нет… вроде бы нет. Их разбрасывают по отстойникам, допрашивают, потом уводят куда-то… По крайней мере, их не становиться больше, хотя новых каждый день приводят. И… я не видел, чтобы кого-то уводили из города… Хотя, может, и уводили. Я не знаю точно.

– Ясно.

Гм… значит, люди куда-то пропадают после допросов. Может, просто в расход? Нужно будет обдумать это позже.

– Что происходит в порту? – спросил Вад. – Почему нет кораблей?

– Корона реквизировала. Для чего – не знаю… Откуда мне знать?

– Должны быть недавно прибывшие суда.

– Они и есть. Просто за выгрузку-погрузку стали отличные деньги платить: в два-три раза больше обычного. А когда народу не хватает, еще и легионеров подпрягают. За несколько часов справляются, а потом корабли уходят сразу – вверх по Инлури. А куда, я не знаю.

Вад сразу зацепился за фразу – «вверх по Инлури». На юго-восток, к Беспокойному. А потом куда?..

– На выходах из города очереди: там кого-то ищут. Кого?

– Магов, амулеты, всех, на кого есть ориентировки.

– А что с теми, кого старая власть искала?

– Всех ищут – и старых, и новых.

– Гм… А вот об этом тебе что-нибудь известно? – Вад достал из кармана сорванную со стены листовку.

Пленник вгляделся, покачал головой:

– Никогда не видел.

Еще какое-то время Вад думал, потом понял, что больше не знает, о чем спрашивать.

– Кажется, все…

– Это все? Тогда – ты обещал… – Связанный зашевелил руками, попытался размяться.

– Конечно.

Вад был в знакомом коридоре. Шесть раз с перерывами стукнул: заскрипел засов – его приспособили пару дней назад, – дверь открылась.

– Что-то ты поздновато, – сказал Натан. Они с Алентой сидели за столом – он учил ее играть в шахматы. Доску начертили прямо на столе. Фигурки заменили не пойми чем: вместо князей – вычерневшие наконечники для стрел. Где они их только взяли…

В общем, он этого ждал. Во что еще играть аанскому шпиону на чужой территории, как не в национальную аанскую игру?

Вад сел за стол: в развалинах им удалось найти еще пару стульев.

– У нас проблема.

Он положил бумагу на шахматное поле.

– Это я? – произнесла Алента после недолгой паузы.

– Неужели волосок? – Натан забеспокоился. – Если так, то нас могут…

– Уже бы нашли. Скорей всего, дело в том амулете. Он действовал достаточно времени, чтобы ауры – амулета и твоя, Алента – перемешались. На амулете могло что-то остаться, хоть я и разбил его.

Вад помолчал. Это была его ошибка.

– Это проблема.

– Я не знаю, что я должна…

– Я не заговаривал об этом раньше…

Тут Вад обратил внимание, насколько она взволнована, расстроена и испугана. Гм… наверное, надо как-то помягче…

– Тебя здесь что-то держит? – Вад спросил, глядя на Аленту прямо. Она теребила каштановый локон. Странно, раньше он такого не замечал.

– В Туалоне? – Она не отводила взгляда – наоборот, смотрела внимательно.

– В Термилионе. Родственники у тебя есть?

– Родственники… Наверное, нет.

– Буду говорить прямо. В Термилионе тебе оставаться нельзя: инары будут тебя искать. И не только из-за того, что произошло с Троком, но и из-за нас с Натаном. Ты ведь уже поняла, что мы здесь не просто так? – Вад бросил на парня косой взгляд. Тот не заметил. Ох, удружил полковник с напарником…

Алента кивнула.

– Мы не можем тебе позволить остаться здесь…

– Конечно, не можем! – воскликнул Натан. – Корпус предоставит тебе защиту. Так всегда делают. Ты ведь помогла нам.

– Ты должна решить.

Она посмотрела на Вада, как будто спрашивая о чем-то. Он решил подождать.

– Я согласна.

Глава 10

1115 г. Термилион. Побережье Беспокойного.

7 день 5-го месяца.

Сказки

Кай

– Таясь днем – в местах, где нет света, царят мрак, злое колдовство, боль и крики, ночью Шапка пускалась на поиски. Хоть и казалась она с виду маленькой и невинной девочкой, в темноте, жадно слушая крики, ее ждали детеныши. Их нужно было кормить. Красная Шапка выходила на дороги Такаронии.

Путники, слыша мягкую поступь осиновых башмачков по дороге, повреждались в уме от страха. В те годы каждый знал, что означает этот звук. Нахлестывать коней, пытаться убежать, сойти с дороги – все было бесполезно. Напав на след, кровожадная девочка никогда не упускала добычи.

Жертвы метались из стороны в сторону, пока, наконец, не лишались остатков воли. Тогда они выпадали из повозки, а им навстречу выходила Красная Шапка. Лицо ее было сшито из лоскутов твердой кожи, вывернутой наизнанку, волосы лежали на макушке грубым мотком и сочились кровью, только широкая улыбка была настоящей и выглядела искренней.

Белое платьице блестело от красных подтеков. Кровавые капельки падали с рукавов и с широкого подола. На аккуратненьких ножках красовались деревянные башмачки алого цвета. В руках Шапочка держала красную сумку.

«Отдайте мне ваши пальцы!» – встав перед путниками, говорила девочка нетерпеливо.

В ответ люди могли только молчать. Ужас связывал им глотки стальными канатами.

«Отдайте, отдайте, отдайте!» – повторяла Шапочка еще более нетерпеливо. В такие моменты она не умела ждать.

«Ну, почему вы не отдаете мне ваши пальцы?! Они так нужны мне!»

Девочка продолжала выпрашивать у людей пальцы в течение нескольких минут и, так ничего и не добившись, начинала прыгать по земле от недовольства.

После этого, сняв с плеча сумочку, Шапка раскрывала ее пошире и говорила внутрь:

«Голова, принеси мне, пожалуйста, их пальцы. Сами они почему-то не хотят их отдавать».

Засунув руку в сумку, девочка за волосы вытаскивала изнутри человеческую голову. Покрытую коростой, мертвой плотью и счастливо улыбающуюся клыками, не помещающимися в пасть. Шапочка отпускала голову, а та, долетев до людей парой торопливых прыжков, начинала откусывать им пальцы. Набрав полный рот, голова выплевывала их в подставленную девочкой сумочку и возвращалась к другим путникам.

«Молодец, голова!»

Девочка, увидев, как много она сможет принести домой пальцев, радостно смеялась и хлопала в ладоши. Она едва удерживалась от того, чтобы не пуститься в пляс! Так ей нравилось, когда смешные человечки кричали от боли и отчаяния!

«Возьмем их домой? – спрашивала она у головы, когда все пальцы были собраны в сумочку. – Они ведь там смогут поиграть с детишками! Если, конечно, у этих человечков достаточно честные сердца… Надо проверить».

Подбежав к одному из путников, Шапочка делала быстрое движение, вырывая у него сердце, и вновь заливисто смеялась!

«Какое красивое сердце! Только совсем-совсем не честное. У людей так редко встречаются честные сердца! И это плохо! Ведь нечестное сердце нужно долго варить, чтобы оно стало съедобным! Какая жалость!»

Посадив голову в сумку и спрятав туда же сердце, девочка подбегала к мучавшимся от боли людям, трясла волосами, обрызгивая всех своей кровью, и… обстановка вокруг вдруг резко изменялась. Лес и дорога исчезали. Шапочка вместе с пойманными «человечками» перемещалась совсем в другое место.

Только оказавшись там, люди начинали кричать по-настоящему…

Голос стих, и в ту же секунду Мик истошно завопил:

– А-а-а-а!!!

– Что?! Что случилось?! – Кесса мгновенно схватилась за оружие. Рука у нее успела зажить – обошлось без перелома – и находилась в полной боевой готовности.

– Заноза, – ответил Мик. – Занозу себе поставил. Саднит.

Я думал, за такие шутки Кесса лишит его чувства юмора наиболее эффективным способом – вместе со скальпом, но она ничего не сказала. Поудобнее устроилась в повозке и обняла себя руками. Неожиданно для меня к страшным сказкам она оказалась самой восприимчивой.

– Еще рассказать? – Низкий, хрипящий голос возницы раздавался откуда-то из-под глухого капюшона. Лица его мы до сих пор не увидели, хотя ехали в его повозке уже несколько часов, – успело стемнеть. – Конечно, настолько правдивых историй, как эта, у меня немного. Но кое-какие я еще знаю.

– Это правдивая история? – недоверчиво произнес Мик.

– Разумеется. Красная Шапка прикончила какого-то графа, и тогда ее стали искать инары. Несколько из них пропало, но потом ее все-таки схватили. Ну, и сожгли на костре. Лет пятьдесят назад это было.

Зловещий голос на секунду смолк.

– Ну, так что, рассказать еще?

– Лучше не надо, – ответил я.

Мы уже неделю двигались на юг, и из всех, кто соглашался нас подвезти, этот тип выглядел самым сумасшедшим, особенно сейчас – глубокой ночью. Хотя ему было с кем конкурировать. Взять хотя бы того психа, что предлагал нам вступить в ряды… э-э… «Общества воинствующих пацифистов». Хоть и непонятно, зато заманчиво… Но мы все же решили отказаться. После того как живыми вылезли из Беспокойного – у побережья Сухого моря на нас так никто и не напал: видимо, мы верно определили наиболее безопасное расстояние от берега, – благоразумным было дать запасу удачи восстановиться.

За время пути нас дважды пытались ограбить разбойники и один раз стража, так что деньги у нас пока были. Кстати, слугам закона, насколько я понял, мы просто подвернулись под руку – специально они нас не искали. Я надеялся, что история с объявлением награды за наши головы успела позабыться.

8 день 5-го месяца

К вечеру следующего дня, когда телега добралась до небольшого гостиного двора, не без удовольствия мы расстались с извозчиком. Платы за проезд, хоть мы и предлагали, он не взял. Сказал только:

– Остерегайтесь слишком настоящих историй. Некоторые из них могут оказаться правдой, другие – стать ею в будущем.

И черная, удивительно смирная кобыла потянула повозку в ночь. Видимо, возница не жаловал трактиров.

– Это же надо, какие, оказывается, психи бывают… – протянул Мик, в задумчивости грызя подобранный в грязной луже гвоздик. Скорей всего, на нем даже не было ни одной болезни.

– Переночуем здесь, а завтра будем уже в Ливерасе, – сказал я. – Там можно будет сесть на корабль… докуда-нибудь.

Мы с Миком пока не решили, куда направимся. Кесса была полна решимости переехать на другой берег Серединного: в Аан, Турлон, Галурию или Таромский Совет. Из Ливераса, стоящего на берегу Оломы, можно было попасть в любую из этих стран.

Перед тем как зайти в трактир с «добродушным» названием «Лживая улыбка», я внимательно осмотрел навешанные на двери и стены листовки. Предложение о вступлении в «Общество воинствующих пацифистов» за умеренную плату там было, а наших лиц я не заметил.

Мы вошли. Внимания на нас никто не обратил. Просторный зал был заполнен разношерстным народом, шумели голоса, горели светильники.

Трактирщик с радостью предложил нам столик, обед, а вот с комнатой возникла загвоздка. Мол, «нет мест» – и все. Я сначала подумал, что врет и надо ему по башке настучать, потом мелькнула мысль: «Вдруг и вправду мест нет?» Только с третьей попытки до меня наконец дошло: просто денег просит. Серебряная монета решила все проблемы.

Потом меня наконец пустили за стол, дали еды, и на какое-то время я почувствовал себя почти счастливым.

– Вы решили, что делать собираетесь? – спросила Кесса. Она ела не без аппетита, но неукоснительно соблюдая правила приличия. Я за ней этот грешок давненько заметил. То есть… я, конечно, тоже так умею, но оно мне надо? Это ведь медленно!

– Я думал об этом, – сказал Мик.

– И? – Кесса посмотрела на него, да и мне стало интересно, чего он такого сообразил.

Сам я размышлял на эту тему уже давно. С тех пор как мы вылезли из Беспокойного и добрались до дороги. До этого момента мне уже приходилось решать, куда направиться. Один раз я выбрал армию, второй раз – столицу. Оба решения имели кучу последствий – плохих и хороших. И в первом, и во втором главным смыслом являлся поиск приключений, новых впечатлений, неприятностей. Теперь я стал понимать, что смысла в перечисленном на самом деле немного. Требуется что-то другое, в чем его было бы больше. В чем?

– Думал… – задумчиво повторил Мик и вернулся к еде. Больше он явно ничего сообщать не собирался.

Н-да… Я уж понадеялся, что он нечто путное присоветует. Мне-то самому кроме слышанного где-то не очень умного: «Посади дерево, построй дом – сколько нужно деревьев срубить, чтобы дом построить? – вырасти сына…» – ничего в голову не приходило. Не было в этом Цели. Существуют, конечно, такие вещи, которые сами по себе важны: не умирать, помогать тем, кому считаешь нужным помочь, тренироваться, думать головой, иметь друзей… Это все ясно, и это, наверное, составляет человека. Но ведь недостаточно просто быть! Необходимо какое-то изменение. Нужны задачи и цели, которые тебе захочется выполнить.

– Мик! – окрикнул я его нетерпеливо.

– Что?

– Придумал что?!

– А-а… ты про это… Да я тебе уже рассказывал. Тогда, в Туалоне. Насчет того, что так мы и будем мотаться без дела и глаза всем мозолить, пока своей ниши не займем.

– А какая у нас ниша?

– Хрен его знает. Пока мне кажется – в каждой бочке затычкой быть.

Насчет бочки – это верно.

– Кесса, а ты что думаешь?

– Вообще-то я у вас спрашивала!

– Ну, ты же видишь: в растерянности мы!

– Я в Ариан поеду, скорей всего. Об этом городе много всего рассказывают. Стоит в нем побывать.

– И ты просто поедешь? – спросил Мик. – Не для чего-то специально, а – просто?

– Все так делают.

– Как?

– Двигаются туда, где лучше.

– Все?

– Абсолютно все. Даже тот, кто всю жизнь на заднице сидит, – двигается туда, где лучше. Потому что «сидение на заднице» – для него и есть идеал. Если он вдруг преодолеет лень, страх, глупость и встанет, это уже другой человек будет. Для него «лучше» будет по-другому выглядеть.

– Как?

– У всех по-разному, я думаю. У людей ведь разные страхи. Где страха меньше – там и лучше. Если человек больше всего боится окружающего, то дома сидит. Если боится скуки и ограниченности – путешествует. Если боится несправедливости, то постоянно спасать кого-то рвется… Ну, это, конечно, упрощенно все. Не бывает таких людей, в которых бы только что-то одно было. Некоторые вообще думают, что ничего не боятся.

Гм… интересная теория. Чтобы узнать, чем следует заниматься, нужно понять, чего ты боишься, и делать противоположное. Ну и речь, конечно, не о жуках, забравшихся в нос. Не посвящать же жизнь вытаскиванию тараканов из дыхательных путей. Тут о другом речь.

– И как это понять? Если не знаешь, чего боишься? – спросил я.

– Ну, уж чего-нибудь каждый боится. Если же тебе хочется больше страхов… значит, двигаться нужно больше, пробовать. Для некоторых в самом этом движении ненаправленном весь смысл заключается.

– И для тебя? – спросил Мик.

– Может быть.

И все замолчали. Вот так всегда: поговорить поговорили, но придумать – ничего не придумали.

– Может, нам тогда тоже в Ариан? – Мик посмотрел на Кессу, потом перевел взгляд на меня.

– Не против, – легко решив, ответил я. Вдруг права Кесса: если чего-то хочешь, но не знаешь чего – расширь территорию поиска. – Если ничего особенного не случится…

Нам принесли вторую порцию горячего мяса, и я с радостью пододвинул ее к себе. Минуту спокойно ел, а потом вдруг понял, что кто-то на меня смотрит. То ли почувствовал, то ли просто заметил: я уже разучился толком отделять первое от второго.

Кинув вилку в тарелку, я положил ладонь на рукоять меча. Не того, что нашел на Черной Земле: тот, тщательно замотанный, висел у меня за спиной, – а другого, подарка позавчерашних разбойников. Повернул голову к центру зала. Оттуда на меня глядела женщина. Только я на нее посмотрел – она мгновенно отвернулась.

Гм… И что это значит? Видела на какой-то листовке и узнала? Тогда почему не зовет стражу и ведет себя так спокойно? Просто сидит и доедает свой ужин…

Мик с Кессой заговорили о чем-то, а я стал не отрываясь наблюдать за странной девушкой. Молодая – лет 25, рыжие волосы, красивое лицо… по крайней мере та половина, на которую я смотрю, – одета опрятно в зеленоватое с белым платье, не крестьянка… гм…

Внезапно она вновь посмотрела на меня и так же быстро отвернулась. На щеках стал заметен румянец…

Еще примерно минуту я думал, отвернувшись и напряженно глядя в тарелку, потом до меня дошло. Она же со мной заигрывает! Вот это да! Кто бы подумать мог! Уж точно не я, с Черной Земли вернувшийся! Хотя… гм… забавно было бы, если б я ее в уголок отволок и стал спрашивать, чего она так подозрительно себя ведет.

Я улыбнулся сам себе. Вроде бы ничего такого, а настроение улучшилось. Хотя мысли подойти и познакомиться у меня не возникло. Сам не знаю почему. Наверное, мне казалось, что любому сближению с человеком – не обязательно с девушкой – должна сопутствовать какая-то ситуация. Вот если б на нас сейчас напал восьмиголовый сумасшедший учитель словесности четырехметрового роста и попытался сделать что-то абсолютно неприемлемое в условиях мира победившего разума, а я бы ее от него спас… ну или она бы меня спасла, – вот это был бы предлог. А так…

Я вернулся к еде. Мне еще дважды удивленно принесли добавки, когда я заметил, что головы окружающих стали поворачиваться к центру зала – куда-то мне за спину. Я тоже посмотрел.

К уже знакомой мне девушке приставал какой-то мужик – крепкий, среднего роста. Оба стояли и что-то громко говорили друг другу. Он – низко и хрипло, она – высоко и испуганно. Можно было вмешаться, но я не стал спешить. Девушка красивая, а зал полон народу. Охотники найдутся наверняка… точно!

К спорящим подошел какой-то верзила – явно поддатый, но на ногах держащийся крепко.

– Ты че, оборзе…

Он не договорил. Получив ловкий удар, горе-заступник стал оседать на пол. Спустя полминуты история повторилась, только упали уже двое. Еще через пару секунд мужик потащил девушку прочь из зала. Приговаривая что-то вроде: «Дома будем разбираться», – хотя по предыдущим репликам уже стало понятно, что они нисколько не родственники. В общем, грамотно. Сначала силу показал, а теперь, чтобы не накалять обстановку до такой степени, чтоб несколько накинулись, создает иллюзию: «Это не ваше дело, а я в своем праве».

– Ладно… Я сейчас, – сообщил я Мику с Кессой, поднимаясь.

– Только без крови! Нам еще ночевать тут.

– Как получится.

Растолкав народ, я быстро добрался до борющихся и преградил дорогу.

– Женщина, вам помочь?

Она попыталась что-то ответить, но быстрее широкая ладонь закрыла ей рот.

– С дороги, падла!

Мужик попробовал ударить меня под дых, но не достал. Я легко оторвал его от женщины и, увидев, что он потянулся к оружию, толкнул его головой о стену. Он красиво ударился и упал.

Я не успел заметить, как она оказалась у меня в объятиях.

– Мужчина, спасибо вам!

Гм… «Мужчина»… Обычно меня в лучшем случае «юношей» называют. Хотя последней женщиной, с которой я разговаривал в спокойной обстановке – пара забулдыг не обстановка, – была Алента. У меня как-то все больше с монстрами общение.

– С вами все в порядке?

Наверное, глупый вопрос, но ничего другого я не сообразил. Уж слишком девушка на меня опиралась… всеми частями тела. Меня аж в жар бросило. Правда, спустя всего пару секунд я сосредоточился, и все исчезло, но ощущение запомнилось.

– Я видела его раньше, – прошептала она мне. – На дороге. Тогда он хотел подойти, но рядом была стража… И, видимо, не решился…

Ее затрясло.

– Пойдемте сядем? – сказал я. – А то на нас уже все смотрят.

– Конечно! У меня ноги дрожат…

Она посмотрела снизу вверх доверчиво и все еще немного испуганно. Спустя секунду большие зеленые глаза застенчиво глянули в сторону.

– Как вас зовут?

– Анна…

Анна

Все шло по плану. Просто соблазнить парня, бросив несколько томных взглядов, не удалось, но это вовсе не было обязательно. Для того она и заплатила Гану полновесный тяжелый лот, разумеется, не говоря, кого конкретно она задумала обхитрить: тогда бы никто не согласился. Сначала ее пытались «спасти» какие-то пьяные забулдыги – парой кружек больше, и они вполне могли бы сами начать приставать, – а потом подошел парень.

Тут она окончательно уверилась, что видела на объявлении именно его лицо. С Ганом он расправился легко – как показалось Анне, подкупленному бандиту даже притворяться не пришлось. Он даже подумать ни о чем не успел. В результате Ган остался лежать на полу, а ее пригласили за стол. Чего она, собственно говоря, и добивалась.

Изначально была, конечно, опасность, что объявленный в розыск преступник слабым полом вообще не заинтересуется, и тем более не станет никого спасать, но Анна была уверена в своей привлекательности. В конечном счете она не могла не сработать. Так и случилось.

– Вы куда-то едете?

Анна сидела вплотную к черноволосому и о чем-то мило щебетала, не особо вникая в смысл. Зелье уже было подсыпано в кружки всем троим, и каждый хотя бы по разу успел отпить. Теперь осталось подождать с полчаса, и они все мирно уснут. Можно будет звать стражу и готовиться получать награду. Одного подходящего чиновника она знала. За часть суммы он согласится представлять ее интересы.

– В Ливерас. Там сядем на корабль.

– Куда?

– Как получится.

Сидя рядом с Каем, Анна все больше успокаивалась. Опасность оказалась преувеличенной. Обыкновенная компания сорвиголов. Делают, что хотят, дороги выбирают наугад, умеют работать оружием, о будущем не думают. Каким-то образом перешли дорожку кому-то из элиты Туалона – скорей всего, просто узнали что-то из разряда «не для чужих ушей». Теперь вынуждены скрываться. Не «враги страны», не чудовища, как говорилось в объявлении о поимке. Впрочем, все эти листовки с понятной целью малюются. По большому счету, даже симпатичные ребята.

Вон как белобрысый скалится другу, намекающе подмигивая на Анну. Этот бы уже наверняка шептал ей на ушко что-то непристойное. А черноволосый – нет: вежливо себя ведет, хотя видно, что она ему понравилась. Даже интересно… Может, заманить его в комнатку на полчасика, пока зелье не подействует? Многого за такое время не успеешь, но…

– Может, пойдем в комнату? – спросила она тихо, погладив головой его плечо.

Она увидела в его глазах, что сейчас он согласится…

– Что с ними?

– С кем? – Войдя в образ, она недоуменно встряхнула волосами. Ей и самой захотелось… Даже жаль, что у них так мало времени. Считай, уже почти совсем нет.

– Мик! Может, ты хоть до кровати дойдешь?.. Мик!

Анна отвела взгляд от Кая, посмотрела на двух остальных. Да, эти уже были готовы. Возможно, им она чуть не соразмерила дозу. Ничего, сдать их солдатам это не помешает.

– Ну, пойдем, – страстно шепнула она ему. – Я там тебе покажу кое-что…

Анна решила чуть стимулировать желание парня, потянулась рукой к его поясу… Стряхнув ее, он резко вскочил:

– Мик! Кесса!

Обойдя вокруг стола, он потряс блондина за плечо. Разумеется, тот не откликнулся. Да и самому «главному опасному элементу» пора было переходить в лежачее состояние. Свою кружку он осушил до дна.

Он убедился, что парень с девушкой дышат, но приходить в себя не собираются.

– Да что с вами такое?..

Внезапно Кай перевел взгляд на нее:

– Ты что-то сделала? – спросил он тихо.

– Нет.

– Подсыпала что-то в кружки? Что?

– Нет! Я не понимаю, о чем ты! Я же все время сидела рядом с тобой. Я просто не смогла бы. Может… может, это на кухне? Такое нередко бывает. Захотели обобрать вас и решили…

– Точно.

Анна с облегчением выдохнула. Провал был близок: если бы этот тип не стал разбираться, а сразу схватился за оружие, ей могло бы не поздоровиться. Он и сейчас может сразу за него схватиться, но направлена реакция будет уже на других. Теперь только дождаться, когда зелье наконец подействует… И как она умудрилась подлить ему меньше, чем нужно? Вроде бы – как обычно, по весу…

– Точно, – повторил он. – Когда приносили еду. Ты случайно мою кружку брала вместо своей, когда из кувшина себе наливала. А Мик с Кессой потом, уже после тебя, доливали себе. Так?

– Я ничего не…

– Тихо, – оборвал он ее. По-прежнему спокойно, но в голосе что-то неуловимо изменилось. – Что ты подсыпала?

– Я не…

– МОЛЧАТЬ!!!

Анна вдруг почувствовала, что не может говорить. Просто не может. Как будто кто-то с силой держал ее за горло, не позволяя вздохнуть.

– ЧТО! С НИМИ! СЛУЧИЛОСЬ?!! – раздалось впереди нее.

Анна зажмурилась. Она не могла двигаться, говорить, даже просто смотреть. Было просто необходимо как можно скорее позвать кого-нибудь на помощь. В любом людном месте всегда находился кто-то, готовый рискнуть ради нее: Анна умела использовать внешность. Но что делать сейчас? Даже глаза открыть не получается. Такое чувство, что если она все же сделает это, неминуемо произойдет что-то ужасное.

Анна прикусила губу. «Что-то» нужно было сделать прямо сейчас. Иначе… Она открыла глаза. Сначала опустила голову на плечо, чтобы смотреть в зал – взглядом тоже можно попросить о помощи, – а потом открыла.

Все, абсолютно все в трактире молчали: Анна вдруг заметила тишину. У большинства глаза были закрыты, кто-то держался руками за голову. Один мужик у противоположной стены, упрямо не отводя взгляда, смотрел в закрытое ставнями окно. Что, черт возьми, происходит?! Сумасшедшая картинка напугала ее еще больше.

– Это яд?

Анне ужасно этого не хотелось, но что-то заставило ее повернуться к нему.

Опираясь двумя руками о стол, он стоял напротив и смотрел. Ей показалось… почти наверняка ей просто показалось… Ему на лицо наползла тень. Не в смысле угрюмость, а в смысле – тень, самая настоящая. Глаза, тем не менее, Анна все еще видела очень хорошо… Очень. Скорей всего, это ее воображение разыгралось. Она знала нескольких инаров и была уверена: то, что она видит, – не магия… это…

Мыслей в голове не стало. Снова захотелось зажмуриться, но в этот раз она отчего-то не смогла. Анна почувствовала, что по щекам текут слезы.

– Ты можешь сказать, что сделала с ними?

Это был последний момент, самый последний. Скоро она просто не выдержит, и тогда… Нужно было что-то сказать – хоть что-то. Неким странным чувством она ощутила, что на пару слов ее хватит. Главное – не признаваться…

– Я…

Прямо у нее перед глазами взорвалось что-то черное. Свет померк на секунду, а потом вернулся… странно раскачиваясь… что-то со светильниками. Стола перед ней… да и рядом, насколько она могла видеть, больше не было. Теперь… с ним… ее ничто не разделяло.

– Я убью тебя. Я не могу потерять их. Если с ними что-то случится, я убью тебя. Ты слышишь меня?

Терпеть Анна больше не могла.

– Это снотворное! – выкрикнула она. – Обычное! Они проспят несколько часов! И проснутся…

– Это правда?

– Да…

Она прошептала. Ни на секунду не отпуская, в голове звенело: «Я убью тебя!»

– Хорошо.

Кай

– Хорошо.

От сердца отлегло. Она не врала, да и огоньки «тепла», обозначавшие в моем сознании Кессу и Мика, не собирались гаснуть.

В момент, когда я понял, что друзьям угрожает опасность, у меня внутри все перевернулось. Даже не думал, что могу так разозлиться. Сразу вспомнилась Алиса… Перед глазами появилось ее лицо, и на один короткий миг мне показалось, что рядом с ним возникают новые лица – Мика и Кессы. Еще двое превращаются из живых людей в воспоминания…

Потерять Алису было больно, страшно. Если бы это случилось вновь… Если бы и Мик с Кессой… я бы… Нет, девушку я бы, конечно, убивать не стал. Не стал бы…

– Зачем? – спросил я ее.

– Награда…

– Я понял.

Значит, эта опасность все еще существует. Те, кому надо, наши лица помнят.

– Ты собиралась сообщить страже?

– Я…

– Просто отвечай на вопрос. Ты собиралась сообщить?

– Да…

– Лучше не делай этого.

– Я не буду!

– Посмотрим.

Я отвернулся от нее. И только в этот момент заметил, насколько в зале тихо. Народ сидел какой-то пришибленный, и вместо того, чтобы с упоением наблюдать за «бесплатным приложением к обеду», как-то уж очень откровенно смотрел в другую сторону.

– Эй, друг! – коснулся я плеча ближнего к себе мужика.

Реакция вышла странная. Упав со стула, он закричал: «Не надо!» – и впялился в меня безумным взглядом.

Что ж такое-то? Понимаю, со столом я переборщил – вон он из потолка торчит, – но чего так откровенно, как Мик говорит, «мозг из ушей выпускать»?

Гм… в любом случае отсюда лучше валить. Найдется у трактира какая-нибудь повозка с парой запряженных лошадей? Разумеется. Люди издалека едут, здесь на ночь останавливаются. А нам лучше сегодня уехать.

Глава 11

1115 г. Термилион.

15 день 5-го месяца.

Коридор

– Эта шваль может двигаться быстрее? – Хасат уже не старался скрывать нетерпения.

– Ваше магичество… легионерам нужен отдых…

– Три часа. – Полковник хотел что-то сказать, но инар оборвал его: – Три. Добавьте в еду еще порошка Эхены. Два грамма на котел. Это все, полковник.

Когда офицер вышел, в наспех поставленной палатке осталось трое: сам Хасат, Ролиан и, разумеется, Сатим.

– Думаешь уже сегодня добраться до столицы? – Ролиан нервничал.

Пока в палатке был полковник, у него еще хватало сил оставаться на месте, но только они остались втроем – король завелся вновь. Он подошел к выходу, потом к дальней стене, затем опять к выходу:

– Мы успеем?

– Думаю, что да, – ответил Хасат.

– Разве мы можем ждать три часа?

– Это необходимость.

– Необходимость? Нельзя терять лишний день!

– Не потеряем. И, кстати, орать можешь на кого-нибудь другого. Я сам тут не на прогулке…

Ролиан сорвал с ковра тяжелое кресло и с бешеным рыком швырнул его куда-то в сторону выхода. Туда, где стоял Сатим. Коснувшись стального плеча, предмет мебели рассыпался в пепел. Телохранитель короля, казалось, этого даже не заметил.

Странным образом, но этот эпизод успокоил Хасата. Не то что бы он был так уж не в себе, но и та легкая горячность, которая присутствовала, мгновенно пропала. Еще он сделал себе мысленное замечание: почаще вспоминать, что и у Сатима в голове тоже есть какие-то мысли. Полезно время от времени делать себе такие замечания. Мало ли…

– Кто-нибудь принесет мне вина?!! – Ролиан кричал куда-то на улицу.

– Успокойся.

– Успокоиться?!

– Мне подождать? – Верховный Инар немного изменил интонацию.

– Нет, – ответил Ролиан после небольшой паузы.

– Хорошо.

Хасат помолчал еще немного.

– Хорошо, – повторил он. – К вечеру мы дойдем в любом случае. Встанем на Лентовом поле, рядом с оврагом.

– А разведка опять не напортачит?

– Ты как думаешь? – Хасат посмотрел Ролиану в глаза: сейчас не было времени на долгие уговоры, и это был один из способов держать над ним контроль. Просто нужно было смотреть правильно. – Кажется, это не одного меня должно волновать.

К прямому взгляду Хасат добавил ровный голос.

Ролиан смотрел на него, потом отвернулся. Стал разглядывать карту. Можно подумать, там могло появиться что-то новое.

– Странно, что на нас до сих пор не нападали… Или Кларенс может не знать, что нас потрепали?

– Теоретически это возможно, – сказал Хасат, – но в реальности, я думаю, он знает давно. С нами наверняка не один его шпион. Астрального сигнала наши маги, конечно, не пропустят, но с хорошим переговорным амулетом ничего не сделаешь. Сигнал на два километра, а на другом конце – гонец со сменными лошадьми, который в любом случае опередил нас не на один день. Нет, им все известно. Скорей всего, Кларенс просто не хочет рисковать. Он будет ждать сколько угодно. Сейчас время работает на него.

– Третий легион?

– Вполне вероятно, что они с Кларенсом. Гилберт мог продаться – это возможно.

– Тогда… Лентовое поле, а потом?

– Потом – овраг.

Сумерки

В распоряжении Хасата все еще были почти в полном составе Второй и какая-то часть Первого легиона. Также в походе участвовала почти треть магов Термилиона, а если оценивать их реальную силу, то значительно больше половины мощи Ордена. А еще: сам Верховный Инар, хоть и пришлось уже истратить два из трех заготовленных заранее «накопителей».

Зарядить новые времени не было – Хасату, как и остальным инарам, нужно было восстановить ядро и быть готовым к нападению в любой момент. Да и непростое это дело – заряжать «накопители». Нельзя просто накачать его, Силу нужно «складывать» по особым правилам. Плохо заряженный «накопитель» малоэффективен. Сила в нем как энергия – не чистая субстанция. Ядру приходится перерабатывать ее.

В штурме, несмотря на общую величину войска, должно было участвовать только четырнадцать человек – по крайней мере, на первом этапе.

В просторной палатке Верховного Инара находились Хасат, Левин, Ролиан, Сатим и десяток гвардейцев, специально отобранных Левином для этой миссии.

– Тринный камень. – Хасат высыпал на стол содержимое матерчатого мешочка. Всего четырнадцать сухих комочков диаметром менее сантиметра каждый.

Оган – один из опытнейших сержантов гвардии: на запястье у него было сразу шесть черных немного изогнутых полосок. Взяв со стола один из камней, он поднес его к носу:

– Напоминает порошок Эхены, – поморщился сержант. – Я думал, наша цель в городе.

По сравнению с остальными гвардейцами Оган держался в присутствии короля и инаров уверенно. Дело было не только в шестом ранге келото – более высокого в Термилионе не было не у кого, – но и в возрасте.

Для Огана Ролиан был уже третьим правителем, и все это время Оган служил в гвардии. Сержант оставался одним из немногих, для кого смена режима прошла практически безболезненно. Такая переменчивость, а точнее – умение приспособиться – не могло не вызывать какого-то недоверия: ведь это указывало на не слишком большую долю преданности власти. Несмотря на это, Хасату подобный род людей нравился. Они всегда держались тех, в чьих руках была сосредоточена власть в настоящее время. Втравить Огана в заговор было делом практически нереальным. На данный момент власть все еще была в руках Хасата.

В гвардии, несмотря на скромное звание сержанта, Огана считали кем-то вроде вице-капитана. Разумеется, звание было негласным.

– Наша цель в Туалоне, – решил объяснить Хасат, – но лошадей мы брать не будем. Тринный камень действует по схожему с порошком принципу, но хватает его часов на десять-двенадцать, и откат может наступить только после трех-четырех доз подряд. Кроме того, заваривать его не надо – просто проглотить.

Взяв один из комочков, Хасат послал его в рот. Остальные последовали примеру. Спустя всего несколько секунд слегка зачесались губы, щеки, кончики пальцев. Двенадцать часов повышенной чувствительности, физической силы – и не малейшего вреда организму. Не дождавшись глупого вопроса от кого-нибудь из гвардейцев насчет того, почему нельзя всегда использовать тринные камни вместо порошка Эхены, инар продолжил инструктаж:

– Подробной информации о состоянии дел в столице у нас нет, но из доклада гонца известно, что Верхний город и Ронн находятся во власти мятежников. Будем исходить из того, что и Кларенс там. План прост: приходим на место и избавляемся от предателей.

– Как мы попадем в город? – несколько резко произнес король.

– Потайной ход, – ответил инар, тут же вцепившись в Ролиана взглядом. Еще не хватало, чтобы он сейчас начал выяснять, почему ему об этом ничего не известно.

– Охрана? – спросил Левин.

– Только личная Кларенса. Через весь дворец нам идти не придется. Подробная разведка на месте. Еще вопросы?

Никто не шелохнулся. Ну, если бы еще и эти дергались…

Пять часов спустя.

Темный коридор

– Спокойно, – предостерегающе поднял Хасат руку. Шаги позади стихли. Поддерживаемое тринными камнями дыхание выровнялось мгновенно. Таившийся где-то впереди ручеек продолжал журчать.

Коротко поведя рукой, Хасат разделил висящий в воздухе огонек на несколько точно таких же. Пара рыжих комочков тут же умчались вперед, остальные поднялись к потолку – сырому и каменному.

Инар старательно пригляделся. В другом случае он бы мог все видеть и так, но из-за сопровождавших их гвардейцев от идеального в такой ситуации «ночного зрения» магам пришлось отказаться. Действовало оно только в кромешной тьме.

– Это то место, – произнес он, как только ему удалось разглядеть. В шести метрах впереди путь преграждал небольшой запруженный водой участок. – Штырь.

Приняв из рук Огана инструмент, Хасат подтянулся, коснулся стены – чтобы вспомнить расположение отверстия, потребовалось несколько секунд – и вогнал железку внутрь. Никакого шороха или скрипа не последовало.

– Еще полчаса, – сказал Хасат.

Четыре огонька опять слились в один и поплыли в метре впереди мага. Ноги давно были мокрыми, и, не побоявшись зайти в воду по пояс, Хасат тут же принял высокий темп. Все три ловушки были позади. Первая – магическая. Вторая – сочетание магии и механики. И третья – чистая механика.

Смысл был в том, что после прохождения двух ловушек-заклинаний любой станет ожидать третьего заклинания и, соответственно, поддерживать в первую очередь противоэнергетический щит. Вместо заклятия на голову гостю свалится многотонная каменная глыба. Разумеется, существуют разные щиты. Энергетические – таким он отодвигал «бурю», – «воздушные», ментальные, маскирующие, сплошные, сферические, односторонние, многослойные, разовые, универсальные и многие другие. Каждый имеет множество форм.

Любой из «воздушных» щитов, как и большинство универсальных, идеально подходил для отражения физических атак. Тем не менее, несколько тонн – это всегда несколько тонн. Даже если щит будет включен на полную мощность, что маловероятно, веса камень не потеряет в любом случае. А вот колдовать, одновременно поддерживая мощный щит, не имея возможности пошевелиться и в условиях острого недостатка времени, умеют далеко не все.

Спустя несколько минут тоннель, последние часы расширяющийся и сужающийся, поворачивающий то вверх, то вниз, наконец принял вид четко очерченного коридора. Пользуясь тем, что дорога выровнялась, Хасат еще прибавил шагу. Ход пошел слегка под уклон. Спустя двадцать минут он уперся в стену. Могло показаться, что они зашли в тупик.

Трижды с силой ударив подошвой, инар сделал два шага назад. Секунду ничего не происходило, затем совершенно бесшумно пол впереди мага провалился. Вскоре провал осветило пламя факела.

– Хозяин?

До ушей донесся металлический шепот ошейника. Хасат уже не один час чувствовал приближение слуги.

– Лестницу, Тос.

Холодный подвал. И глубокий – после встречи с Тосом крутая лестница вела их вниз не меньше десяти минут. Стены и потолок в сотнях крошечных сосулек, на полу какой-то хлам, в одном из углов – старинный шкаф.

На мгновение сознание инара тронули воспоминания. Впервые он оказался в этом месте почти сто двадцать пять лет назад. Именно это открытие и спасло его тогда. Из числа дворцовой стражи к тому моменту оставалось в живых только двое – безусый юнец, не отслуживший еще и года, и старый заслуженный воин – старший сержант гвардии, «вице-капитан». Именно последний показал Хасату тайный ход. Должно быть, кости этих двоих до сих пор были где-то тут… Навсегда здесь притаилась малая частичка его страха.

Впрочем, сейчас он почти ничего не почувствовал.

– Где мы? – спросил Ролиан, когда все четырнадцать членов отряда спустились в комнату. После долгого движения он стал держаться чуть спокойнее. Хасат знал, что какой-то степени неуравновешенности от короля нужно было ожидать всегда, но последние спокойные годы, когда, как казалось инару, ему удалось в правильном направлении воздействовать на Ролиана, немного ослабили бдительность мага. С этой точки зрения кризис был совсем невовремя. Но с кризисами всегда так.

– Мы под Туалоном. – Хасат чуть повысил голос, обращаясь сразу ко всем. – Отсюда два хода: в город и во дворец. Дальше вверх ведет удобная лестница. Хорошим шагом – чуть больше пятнадцати минут. Выход находится в довольно тесной комнате на четвертом этаже. От главных кабинетов далековато, но зато нам не придется идти по лестницам в самом Ронне. Оказавшись на месте, сразу начинаем движение. Оган, задача ваших людей держать коридоры и двери. Все остальное мы берем на себя. Наша главная цель – герцог. Кларенса обязательно нужно брать живым. Остальных, во избежание неприятностей, устранять без раздумий.

– Кларенс не инар, но наверняка амулетами будет обвешан с ног до головы… – заметил Ролиан. – Нелегко будет взять живым.

– Нелегко, но необходимо, – сказал Хасат. – Стены в Ронне по большей части зачарованы, так что массивных заклятий ожидать не следует. А если будет такая опасность, нужно дать ей выдохнуться. Если с ним будут маги – то же самое. Сначала вся его охрана, потом, по возможности – сдавить его щитами. И не надо никаких хитрых финтов. Преимущество в Силе будет на нашей стороне в любом случае.

Минуту Хасат переждал, затем шагнул в сторону темного прохода у дальней стены. Чернокожий раб, как и должен был, занял место за его левым плечом.

Глава 12

1115 г. Термилион. Туалон. Нижний город.

15 день 5-го месяца.

Облава

Вад

Прошло две недели с тех пор, как они побывали в доме Трока. Вад по-настоящему нервничал. Пару дней назад стали сносить юго-западные трущобы. Всех попавшихся сгоняли в отстойники, в которые превратили несколько продуктовых складов. Цель – «проверка личности на благонадежность». После зачистки в районе появлялись инары. Несколько «воздушных стен» – и после уборки мусора, которого возникали целые горы, площади были готовы к застройке. Новая власть работала споро.

Все же Вад надеялся, что до их «землянки» доберутся не сразу. Все-таки северо-западный район, как относительно благополучный, должен был быть последним в списке… Но медлить больше было нельзя. Надежды надеждами, однако вряд ли у них больше трех-четырех дней. Натан, хоть и уставал теперь быстро, выздоровел. Алента морально была готова уехать. Оставалось найти корабль.

– В порту сейчас четыре больших корабля. Около десятка лодочек, на которых можно хоть немного проплыть вниз по течению. Охраняются все! И инары там есть!

– Я заплачу…

– Да на хрена мне твои деньги! Эта проблема сейчас нерешаема! Лицо-то ты, небось, тоже не из-за кривого носа закрываешь. Даже встречаясь с тобой, я рискую…

Вад колебался. Может, все-таки врет? Керфон – «специалист по портовым делам». Это было последнее имя из списка Холаста. Вад едва сумел его найти: оказалось, он тоже не может помочь.

– Держи, – бросил ему Вад пару лотов.

Не поворачиваясь спиной, Керфон сделал несколько шагов, потом скрылся за углом. Вад тоже не стал задерживаться – вскоре он спрятался в толпе.

Корабль… К сожалению, это был единственный вариант. На выходе из города могли остановить и Аленту, и Натана. На женщину была ориентировка. У парня – почти наверняка следы магической инфекции на руке. Засечь могли обоих.

Теперь, когда Натан относительно здоров, ситуация будет лишь ухудшаться. Бежать придется сегодня. Захватить лодку – чтобы ею можно было управлять втроем – и бежать.

Толпа редела. Как всегда, он выбирал короткий путь. Осталось пройти пару узких улиц, аанец свернул за угол и… остановился. Нагнулся, снял сапог, стал вытряхивать камень. Не очень умно, однако пока лучший вариант.

– Тебе туда? – Легионер подошел к нему вплотную. Второй тоже сделал пару шагов вперед. Третий остался стоять у стены.

Вад надел сапог. Теперь, стоя на одном колене, он возился с застежкой.

– Тут короткий путь. – Не отрывая рук от пряжки, Вад поднял голову. Первый легионер был самый высокий, солнце светило из-за его спины. Двое других – пониже. – Мне на северный рынок.

– Тут редко кто ходит… – Второй подошел ближе, встал рядом с первым. – Район не очень хороший. А обойти – всего минут двадцать ходу.

– Я всегда здесь ходил. Все нормально было

– Что уже подозрительно. Ничего, скоро здесь наведут порядок. А тебе пока придется с нами пойти.

– Зачем?

– Обычная проверка. Ты пытался пройти за оцепление, а это значит…

Вад поднялся, чуть подал корпус вперед – он был рядом с легионером. Широкий шаг влево – и перед аанцем второй, который одного с ним роста. Вад попытался также достать третьего – взметнул полы плаща, шагнул, прыгнул – и… не хватило пары метров.

– Нарушитель!!! – Тот успел выхватить меч.

Не целясь, Вад швырнул в него нож. Даже не оцарапав, оружие стукнулось о плечо, но солдат слишком поздно понял, что не ранен. Вад подскочил вплотную, ударил. Легионер еще пару раз махнул мечом, но на большее его не хватило: аанец толкнул его сапогом в живот.

Все трое лежали, двое еще были живы, но времени больше ни на что не оставалось. Подхватив с земли третий нож, Вад побежал.

Алента

– Нат, расскажи мне про Аан… про Ариан. Мы ведь туда поедем?

Привыкай, не привыкай – время от времени скука влезает внутрь головы и начинает стучать, стучать, стучать. Все последние дни Натан тренировался держать меч в левой руке. Сейчас он пробовал одолеть кого-то воображаемого с помощью кинжала, а Аленте хотелось поговорить. Он ведь сможет делать два дела одновременно?..

– Конечно, туда. Про Ариан? Гм… Много можно рассказать: на Туалон он мало похож. Например… например, у нас есть Корпус, Магистрат, Арена, театры, газеты, зоопарк, подводные кафе, летучие кафе, храмов у нас не в пример больше… Вообще сложно сравнивать.

– Летучие кафе? – переспросила Алента. Первые пункты ее не слишком заинтересовали. Корпус и Магистрат – это солдаты с магами. Зверинец был даже у них в Колоке – посреди базара на весенней ярмарке, театров вообще куча: на каждом рынке помост стоит, – но как может быть кафе летучим или подводным?

– Ну, они, конечно, не летают. Просто они на втором уровне – на перегородке, а там высоко… А некоторые умельцы их еще за саму перегородку выносят и пол прозрачный делают. Правда, на это дело лицензия та-аких денег стоит…

– Перегородки?.. – Алента не совсем поняла.

– Э-э… ну, между «треугольниками»… э-э… районами то есть…

Алента честно постаралась понять, но представить было тяжело. Треугольники какие-то… Она покачала головой.

– Ну, не знаю. – Натан уже забыл про тренировку. Попытался почесать в затылке, но только охнул от боли, потревожив рану. – Это надо увидеть. Один памятник Ариану в Кейлоке чего стоит!

– Памятник городу? – удивилась Алента.

– Почему городу-то? Ариану памятник – основателю Аана. А Кейлок – это один из трех городов-спутников Ариана. Два других – Ниасса и Сторин.

– И чего особенного в этом памятнике?

– О, поверь, кое-что есть! И… ты ничего не слышала?

Он вдруг понизил голос, подбежал к двери, стал слушать. Алента замерла:

– Может, это…

– Тсс!

Предупреждая, Натан поднял руку. Не отпуская, секунды держались друг за друга – и вдруг ринулись вперед всем скопом:

– Собирайся, быстро! Сумку и плащ! – Он сказал тихо, но резко – показалось, что крикнул.

К счастью, сумка была давно готова: они ожидали, что может случиться «что-то». Алента стала хватать одежду…

– Замри! – Натан произнес команду одними губами. На цыпочках он отошел от двери, прижался к стене, чуть присел. Алента вспомнила, что дверь открывается не только внутрь, но и наружу – спрятаться может не получиться…

Она услышала шум в коридоре. Мерная тяжелая поступь – удар. Алента вздрогнула. Натан опять поднял руку, приказывая молчать. Еще несколько шагов, теперь значительно ближе, и, кажется… Да! Рядом с их комнатой.

Грохот – и, взвизгнув на петлях, дверь открывается. На пороге стоит легионер. Кольчуга, меч и, хоть и с открытым лицом, полноценный шлем. Переступив порог, он увидел ее.

– Кто…

Натан выстрелил всем телом. Теперь Алента поняла – во время «тренировок» он не слишком себя утруждал. Она едва сумела проследить за движением. Легионер покачнулся, видимо, намерившись вывалиться в коридор, но Натан успел дернуть его за ворот. Приняв тело, парень уложил его на пол.

Тут же вернувшись к двери, всего на миг Натан выглянул в коридор.

– Еще один, – тихо сказал он, глянув на нее. Схватив с пола арбалет и зажав его между животом и стеной, аанец оттянул тугой рычаг, положил стрелку. – Ты готова?

Алента кивнула… Он выскочил в коридор и выстрелил. Кажется… она не была уверена, попал он или нет. Натан уже перезаряжал оружие.

– Пойдем.

Натан

С тех пор как они выбрались из убежища, ему пришлось выстрелить лишь раз. И это удача – двухзарядный арбалет вдруг решил превратиться в однозарядный: лопнула тетива, – и им могло не поздоровиться.

Им нужно было уйти подальше от трупов и выйти за пределы трущоб. Пришлось свернуть уже четыре раза, но прямого пути найти не удавалось. Кажется, подтверждались худшие прогнозы Вада.

– Район окружен, – сказал Натан тяжело дышавшей Аленте. Да он и сам был далеко не в лучшей форме.

Они стояли, прижавшись к одному из зданий. Натан никак не мог заставить себя смотреть в одну сторону. В тридцати метрах и чуть левее от них стояли несколько легионеров. Эти были заняты – связывали руки за спиной каким-то двоим бродягам.

Еще несколько групп было поблизости. То и дело слышались команды – четкие, отрывистые. Натана с Алентой пока видеть не могли, но сколько еще будет везти?

– Тогда…

– Да.

– Пойдем туда. Если Вада нет, будем сами пробовать. Приготовься. – Он спрятал арбалет в сумку, взял Аленту за руку: – Побежим быстро.

Несколько дней назад, когда угроза оцепления стала очевидна, они нашли подходящее место. Точнее, Вад нашел, а потом по одному сводил туда Аленту и самого Натана.

– Вперед.

Они побежали.

Вад

Подпрыгнув, он зацепился за створку, подтянулся, ввалился внутрь окна. Упал на что-то с острым углом.

– О-о… – Вад все же заставил себя замолчать.

Спустя несколько секунд на улице снизу звучала тяжелая поступь.

– Быстрее! И смотреть по сторонам… – Они пробежали мимо.

Недолго Вад восстанавливал дыхание. Потом поднялся, чуть высунулся из окна. Переулок был пуст. Вад спрыгнул вниз. Опять заболела нога – успел где-то подвернуть. Но он был уже близко. Вернувшись в начало переулка, Вад продвинулся по пустой улице чуть дальше и свернул во внутренний двор. Тут здания были по большей части полутораэтажные – то ли за годы продавившие под собой землю, то ли изначально построенные с каким-то тайным смыслом.

Одно из нижних прислоненных к земле окон было заколочено только наполовину. Отверстие узковато, но Вад сумел протиснуться. Сразу выхватил меч.

– Спокойно, это мы! – Вад ждал, пока глаза привыкнут к темноте, но голос Натана он узнал. Вскоре он смог разглядеть и Аленту. Они копались в мусоре.

– Разобрали?

– Нет еще. На фига ты столько навалил?

– Не ной. – Оттеснив Аленту в сторону, Вад присоединился к Натану.

– Ты решил, куда мы пойдем? – Парень работал одной рукой, с силой прижимая к боку больной локоть… или половину локтя. Не переставая, морщился.

– Я присмотрел одну гостиницу, но вариант – максимум на несколько часов.

– А потом?

– Я думаю.

Чтобы освободить проход, им потребовалась пара минут.

– Хватит. – Теперь можно было пройти. – Алента, возьми сумку. Пойдешь последней.

– Хорошо.

– Все в порядке?

– Да. – Она повесила мешок за спину.

– Думаешь, там кто-то есть? – спросил Натан.

– Кто-то есть. Там подвал трактира. Его, наверное, тоже будут сносить, но пока он работает. Перед трактиром я никого не видел, легионеры стоят в переулках рядом с ним. Возможно, стража не знает об этом ходе.

Низкий свод и темнота внутри. Ваду пришлось одновременно переступать и нагибаться. Нужно было пройти чуть больше десяти метров, передвигаясь на ощупь и согнув спину. Натан и Алента двигались следом.

Наконец он уперся в стену. Нащупав над головой люк, осторожно надавил. Можно было ожидать, что люк окажется заперт, но нет – глаз коснулась узкая полоска света. Доска повернулась на петлях и откинулась назад. Вад смог высунуть голову.

Ящики, бочки, еще один низкий потолок и некрутая лестница у дальней стены.

– Кажется, никого, – тихо передал он Натану. – Вы взяли арбалет?

– В сумке. Алента…

Вад принял арбалет, пару стрелок, тут же зарядил.

– Что с тетивой?

– Лопнула.

Они стали вылезать: сначала Вад, потом Натан и Алента. Вернув люк на место, несколько секунд прислушивались… Ничего подозрительного. Только «столовые» звуки и отдаленные голоса – не на повышенных тонах, а обычные. Запах чего-то готовящегося.

– Ждите. – Вад передал арбалет Натану.

Пока не вынимая оружия, он подошел к лестнице, стал подниматься… Как вдруг дверь открылась. Появился низенький пухленький мужичок в переднике и с бочонком в руках – его он держал в обнимку. Голова была на треть метра ниже верхнего ободка. Ловко повернувшись на каблуке, мужичок прикрыл за собой дверь и стал спускаться.

Пропустив его ниже себя, аанец аккуратно приставил нож к горлу.

– Только не урони, – тихо сказал Вад.

Бочка покачнулась.

– Я сказал – не роняй.

– А-а…

– Нож острый, – предупредил Вад.

Воцарилось молчание.

– Стража в трактире есть? Отвечай тихо, не шевелись. Глаза можешь закрыть. Так есть стража?

– Да… кха… – Он тут же закашлялся. Вад подождал.

– Сколько?

– Трое…

– Где?

– В подсобке… соседняя комната…

– Они ждут чего-то? Из-за облавы?

– Нет, они… едят.

Может, переждать? Если стража здесь не из-за хода…

– Часто они бывают тут?

– Первый раз их вижу. Угрожали…

– Ясно. А сам ты кто?

– Это мое заведение.

– Хорошо, повернись к стене и прижми к ней бочку.

– Что? То есть… зачем?..

– Бочку к стене прижми.

Он повиновался. Убрав нож от горла, Вад чуть размахнулся и ударил рукоятью по затылку. Трактирщик обмяк. Бочка затормозила о стену. Кое-как Ваду удалось мягко опустить на ступеньки «обоих».

– Натан, свяжи его.

– Чем?

– Подумай.

Вад поднялся к двери. Кажется, она не скрипела, когда входил трактирщик. Аанец надавил на краешек – стал виден кусочек кухни. Сковородки, склянки… Наверное, готовили в каком-то другом месте, так как народа видно не было.

Очень медленно, старательно прислушиваясь, Вад стал открывать дверь шире… Кто-то громко рассмеялся.

– Правда?!

– Да! Я тебе…

Вад высунул голову всего на мгновение, но смог рассмотреть вторую часть комнаты. Легионеров действительно было трое. Оружие в ножнах, в руках – кружки. Закрыв дверь, спустился к Натану и Аленте.

– Все. – Парень указал на конечности трактирщика, обмотанные разрезанным надвое передником.

– Их трое, – сообщил Вад. – Можно все сделать так, чтобы никто не увидел. Я возьму арбалет и сниму первого. С двумя другими попробую справиться сам – ты просто страхуешь. Ясно?

– Да. – Тот не стал спорить.

– Алента, ты пока лучше подожди здесь. И будь готова сразу бежать.

Вдвоем они поднялись к двери. Вад прислонил ухо к щели – в комнате продолжался разговор. Вад не стал рисковать второй раз – заглядывать в узкий зазор, вместо этого – толкнул дверь и резко запрыгнул в комнату. Еще через миг – выстрелил.

Расстояние до цели – шесть метров, и получилось даже чересчур метко. Стражник подносил кружку ко рту – в него стрелка и угодила. Падая, тот сбил со стола посуду и своего товарища, сидевшего на дальнем от аанцев стуле. Бросив арбалет на подвернувшийся под руку ящик с каким-то сеном, Вад ринулся к ближнему легионеру. В левой руке он держал меч, в правой – нож.

Маневр был одним из самых привычных. Если противник не успел приготовиться к обороне – ошеломи его. И всегда действуй на опережение.

Махнув мечом – легионер успел подставить свой, но не слишком удачно: оружие отлетело в сторону, – Вад уколол правой рукой – в область шеи. Острое лезвие при сильном ударе пробило бы кольчугу, но такое движение менее верно.

Размахнувшись, Вад метнул кинжал. Нельзя было позволить третьему легионеру позвать на помощь. Пока они только шумели, но если он крикнет…

Звякнуло железо – стражник успел подставить меч. Повезло? Возможно. Вад перекинул меч в правую руку, в левой появился нож. Сделав несколько шагов, он резко атаковал. Дважды парировав – сначала, слева, а потом снизу и справа, – легионер попятился, оступился. Чтобы удержать равновесие, он опустился на одно колено, Вад замахнулся… И тут защищаться пришлось ему.

Почти упав, стражник уклонился от выпада и тут же ударил сам. Вад подставил меч, но получил удар сапогом в грудь. И когда только успел тот встать?

Вад позволил себе отлететь назад. Со спины к нему шагнул Натан, прикрывая, но легионер и не думал продолжать атаку – бросился к двери и скрылся за нею.

– За ним!

Вад с Натаном кинулись следом. Их, конечно, увидят, но не это главное. Важнее – не дать узнать обо всем страже. Так они сумеют выиграть несколько минут. Их хватит, чтобы уйти.

Они выскочили в кухню, а еще через секунду в обеденный зал – самый обычный и с обычными посетителями.

– Вон он!

Вад не сразу нашел взглядом дверь, но после возгласа Натана увидел. Легионер был на полпути к выходу. Они побежали за ним. Сбив по пути пару человек, Вад почти догнал стражника… входная дверь открылась, и все трое вылетели наружу.

После полумрака трактира пришлось прищуриться, но Вад видел противника. Народу на улице вроде бы не слишком много…

– Не двигаться! – крик откуда-то сбоку.

Разумеется, Вад даже не подумал подчиниться. Он стал разворачиваться…

– Я буду стрелять!!!

Их было трое… четверо… всего шесть легионеров. Видимо, тут что-то вроде перевалочного пункта на время облавы. Они стояли прислонившись к стене, и, конечно, сразу Вад их заметить не мог. Трое из них держали перед собой взведенные арбалеты.

– Бросай оружие! У вас три секунды. Раз!..

– Что делать? – Натан стоял рядом с мечом в руке, но двое против шестерых…

– Сейчас…

По собственному опыту Вад знал: выход всегда есть. Нужно только вовремя выявить его.

– Приготовься прыгнуть в трактир, – шепнул он парню.

– Ладно…

– Два!..

Вад приготовился… И его ударили сзади, под колено – аанец потерял равновесие – и тут же в середину спины. Вад упал на грудь. Меч отлетел в сторону, однако нож аанец все еще держал крепко. Сейчас…

– Не так быстро, – узнал он голос «третьего» легионера. Ваду наступили на руку, а еще через секунду чье-то колено уперлось в спину. Кое-как удалось отвернуть лицо от земли – Вад увидел, как свалили с ног Натана. По идее, стоя спина к спине, они должны были прикрывать друг друга, но как-то их перехитрили: колено все еще болело от ловкого удара.

– В который их?

Ему связывали руки.

– В «главный». Там разберутся.

Алента

Алента больше не могла ждать. Связанный трактирщик вот-вот мог начать шевелиться, а за дверью уже несколько минут было тихо. Она решила пойти посмотреть.

На цыпочках поднявшись по лестнице, Алента подошла к двери и очень-очень осторожно приоткрыла. Сначала чуть-чуть, потом шире. Почти у самого входа лежал человек, скорее всего – мертвый. Она не стала рассматривать: главное – Алента успела заметить, что не Вад и не Натан. Помещение – самая обычная подсобка, дверь в дальней стене.

Идти? Она не была уверена. Хотя… здесь-то точно ничего решить не удастся. Алента пересекла комнату. По пути она заметила еще одного – он точно был мертв, – положила ладонь на ручку двери, прислушалась… Обеденный зал.

Несколько секунд она не решалась, потом все же толкнула створку вперед. Ее появления не заметили. Кто-то продолжал есть, кто-то – разносить подносы с пивом, кто-то расплачивался за обед. Ни одного стражника или легионера (это одно и то же?) она не заметила. Среди остальных, в своем не крестьянском, но и совсем не дорогом одеянии, купленном ей Вадом взамен Трокова платья, Алента никак не выделялась.

Не совсем понимая, что делать, Алента пошла через зал – в сторону выхода. Темная юбка из плотной ткани, блузка чуть светлее, но в той же гамме, и невесомая курточка, самой значительной частью которой был воротник, закрывавший шею. Наверное, последняя стоила чуть дороже. Из ее старой одежды остались только удобные сапожки. Образ получался на удивление невзрачным. Да, насчет одежды Вад был, конечно, прав.

Дойдя до двери, Алента вышла на улицу. Посмотрела вправо, влево – на всей улице всего несколько человек. Солнце светило так же ярко. Где же Вад с Натаном?

– Как дела, крошка?

Алента резко развернулась. У стены слева от входа в «Брошенный остов» – так назывался трактир – стояло три стражника. Все смотрели на нее, но заговорил с ней, кажется, ближний – выбритый до блеска, подтянутый легионер.

– Хол, сейчас не время. Сержант скоро вернется, – сказал другой стражник.

– Да что такого-то? Пока их до отстойника дотащат… Договорюсь просто!..

– Извините, я очень спешу. – Алента отвернулась. Она была уверена, что если ее и выдаст что-то – это будет лицо.

– Эй, крошка!

Алента старалась не слишком прибавлять шагу, если сейчас за ней побегут… Этого так и не случилось. Через минуту она была уже на другой улице. Костюм оказался не таким уж невзрачным. Вад не был до конца прав… Внезапно мысль осеклась: она же забыла спрятать волосы! Он предупреждал об этом! Видимо, во время бега растрепались…

Алента пошла дальше, только заправив волосы за воротник. Куда же делись Вад с Натаном?.. Там, у трактира, была стража. А что, если?.. Но ведь до этого Ваду удавалось со всем справиться… «…До отстойника дотащат…» – сказал стражник. Значит, их все же схватили. И ей что теперь делать? После всей этой истории с Троком и объявлением о розыске? Розыске… Ее разыскивают!

Как вкопанная, Алента остановилась.

– Осторожней!

Эта улица была больше запружена народом. Одарив Аленту недовольным взглядом, женщина, толкнувшая ее в спину, прошла дальше.

Значит, любой, кто увидит ее лицо… Алента стала выпрямлять воротник. Если постараться, можно сделать, чтоб он закрывал еще и часть подбородка… Она занималась этим с минуту, когда поняла, что на нее смотрят. Не кто-то конкретный, а вообще. Ледов воротник! Теперь на нее еще и внимание обращают, потому что встала посреди улицы! Так… спокойно.

Сумев не сорваться с места, Алента пошла дальше. Куда же идти? Вад… Натан… – мысли упрямо крутились вокруг них двоих. Двигаясь вперед, Алента старалась понять, как она может им помочь. Им, да и себе заодно. Ведь теперь, очевидно, наверняка придется уехать из Термилиона…

Она не заметила, как ноги вывели на одну из центральных улиц. Куда же она идет? Аленту подхватила толпа. Чтобы хоть ненадолго остановиться, пришлось свернуть на одно из побочных ответвлений. Улица оказалась знакомой – в десятке метров от Аленты дверь гостиницы и вывеска: «Полустанок».

Так вот куда она шла! Не удивительно – ведь это единственное место в городе, которое она знала.

– Алента, это ты? – неожиданно послышалось сзади.

Женщина вздрогнула. Голос был знакомый. И принадлежал он тому, кто никак не мог находиться здесь, в Туалоне…

Она обернулась.

– Это ты… Привет.

– Здравствуй, Сим.

– Здравствуй.

– Ты ведь уехал…

– Я вернулся. В Карануте не так хорошо, как я думал. Если у тебя нет коня и доспехов, в этой стране можно быть только крестьянином. Талант там никто не ценит, как и здесь…

С Симом Алента познакомилась около трех месяцев назад. Тогда они с Иветтой только приехали в Туалон, и он был одним из тех, кто устроился на работу к ним в «Полустанок» – разнорабочим. Он неплохо умел чинить разные мелочи. Продержался недолго. И не потому что не справлялся, а оттого, что была у него одна маленькая страсть – он был поэт. Сначала Иветта даже проявила интерес к его предложению – выступать время от времени перед посетителями – и попросила что-нибудь прочитать для начала, только для них двоих. И он прочитал. Алента не очень хорошо разбиралась в поэзии, но это было… испытанием. И она все же сумела дослушать до конца. Не то чтобы стихи были настолько плохи, прежде всего – тема была не очень полезна для пищеварения.

Иветта честно ему сказала, что издеваться над посетителями гостиницы не позволит, и он очень обиделся. И засобирался в Каранут – «в страну благородных рыцарей, где сумеют оценить настоящий талант». Почти тут же уехал.

А еще в те пару недель, что Сим чинил в «Полустанке» столы и стулья, он очень старался ухаживать за Алентой. Буквально проходу не давал. И был уверен в своей неотразимости. Она даже однажды подумала… позволить ему… Ей было одиноко. К счастью, она так и не решилась. Впоследствии даже просто сама эта мысль вызывала усмешку пополам с чувством облегчения.

Он выглядел так же. Длинные волосы, широко раскрытые глаза, мечтательное выражение на лице, миниатюрная фигура – роста он был совсем небольшого. На спине висел рюкзак.

– Ты решил опять устроиться в «Полустанок»?

– Я думал об этом, но, откровенно говоря, мне уже не кажется, что это хорошая идея. Вряд ли за это время Иветта могла сильно измениться. Так ведь? Ты-то еще работаешь там?

– Да…

Алента никак не могла придумать, как от него отвязаться. А еще – она только сейчас поняла, что находиться поблизости от «Полустанка» для нее небезопасно. Ведь если кто и способен узнать ее на тех листовках, то это как раз посетители и работники гостиницы. Хотя… наверное, было бы правильным предупредить Иветту…

Нет. Слишком опасно.

– Собралась куда-то? – указал он на висящий у нее за спиной мешок. Тут же Алента почувствовала, как у нее затекло плечо. Она опустила мешок на землю.

– Нет, просто кое-что поку…

– Знаешь Алента, – неожиданно перебил он ее, – я тут успел комнату снять. Как ты смотришь на то, чтобы… – Сим посмотрел на нее вопросительно.

С полминуты Алента пыталась понять, к чему он клонит: ну и что, что у него комната?.. Потом до нее дошло. Да… раньше хоть как-то свои намерения маскировал…

– Я согласна! – вдруг выпалила женщина. Идея пришла неожиданно.

– Да? – Кажется, даже он удивился. – Хорошо. Ну, тогда пойдем?

– Пойдем.

Оказалось, что комнату Сим снял аж на центральной улице. На втором этаже частного дома. Кровати внутри не нашлось, зато были матрац, два стула, полочка с пылью и дверь на балкончик.

– Ну, так… – Войдя в комнату вслед за ней, Сим бросил на пол ее мешок, снял рюкзак.

– Я есть хочу, – сказала Алента.

– Есть? – посмотрел он как-то совсем глупо.

– Да. Ты можешь в трактир сходить, или еще лучше – до рынка?

– Э-э… знаешь, я за комнату на неделю вперед заплатил…

– У меня есть деньги! – Даже удивительно, как она сумела так вовремя вспомнить.

В Вадовой сумке был кошель с серебром. Отыскав несколько мелких монет – по большей части мешочек был заполнен полузолотыми, – Алента сунула их поэту.

– Вот. Купи вина, еды какой-нибудь, пару свечек и веревку.

– Веревку?

– Да, не забудь.

– Ладно…

Сим

День определенно задался. Сначала хозяин дома согласился подождать с оплатой, а теперь он еще и деньги нашел. Он купил поджаренную курицу, буханку хлеба и две бутылки вина. Вина, конечно, можно было и больше купить – под него всегда хорошо получалось писать, да на улицу можно не выходить, – но тогда ему не хватило бы денег заплатить за комнату.

Поднимаясь по лестнице, Сим чуть слышно проговаривал:

– Прорвались дети страха,

Нашлись для Тьмы бойцы,

Пираты жаждут праха,

Смеются мертвецы.

А темный князь, проснувшись,

Кует себе топор,

Теперь он может… может… ладно.

И так неплохо… еще одна строчка сложилась. Надо будет сразу записать. И еще обязательно добавить что-нибудь про кровь… или про кишки. Кровь и кишки – это всегда очень выразительно.

Над стихотворением он работал последние дни. Сим поднялся к двери.

– Алента, открывай, – постучал Сим. Вскоре он услышал звук снимаемого засова.

Да, хорошо, что Алента наконец согласилась. Правда, Сим до сих пор не мог взять в толк: зачем ей веревка? Он многое мог понять – у любого хорошего писателя богатая фантазия, – но веревка… Гм… День очень интересный!

Дверь открылась, он вошел.

– Веревку я купил… Алента, ты куда спряталась? – Женщины не было видно.

Сим повернулся… в лоб прилетело что-то тяжелое. Он упал.

– Ой…

– Извини…

Повторный удар сделал его легким-легким…

Алента

Стоя с засовом наперевес, Алента все никак не могла решить – садануть ему по башке еще разок или… еще два разка. Поняв, что шевелиться Сим в ближайшее время не собирается, она вынуждена была откинуть мысль.

Кое-как втащив поэта чуть глубже в комнату, Алента закрыла дверь и вернула засов на место. Порывшись в Симовом рюкзаке, она нащупала веревку. К счастью, кусок оказался довольно приличной длины. Отыскав нож в Вадовой сумке, Алента перетянула «своему парню» щиколотки, колени, локти и кисти за спиной, с помощью куска простыни соорудила кляп. После всего от веревки осталась еще половина длины – это она просто обмотала ему вокруг туловища. С грехом пополам Алента оттащила его в дальний от двери угол комнаты.

– Фу-у… – Хоть и не слишком габаритный, но поэт оказался тяжелым.

Что ж, теперь ей хотя бы было где переночевать. Выходить на улицу по-прежнему небезопасно: кто угодно мог узнать ее. Что делать дальше – Алента не представляла.

День прошел. Уже ближе к ночи зашевелился Сим. Почти час он мычал и ерзал в путах. Все время Алента с неприязнью смотрела на него. Хотелось уйти. В конце концов, он утомился и, кажется, уснул. Она проверила узлы.

Алента пробовала есть – не смогла. Настроение было самым плохим за последнее время.

Глава 13

1115 г. Термилион. Туалон. Ронн.

15 день 5-го месяца.

Знаки

Осторожно, стараясь не затронуть тяжелого слоя пыли, Хасат отодвинул краешек занавеси в сторону. Все было тихо.

– Гасите свет, – шепнул он себе за плечо.

Все тот же коридор: на маленькой прямой площадке помимо него поместились Ролиан, Сатим, Оган и пара гвардейцев. Остальные пока оставались на лестнице.

– Пока никого, – произнес маг все так же тихо. – Выходим по одному. Плиту пока не задвигайте.

Протиснувшись между стеной и ширмой, Хасат оказался в достаточно глубокой нише. В ней спиной к инару стояла в человеческий рост статуя. На стене слева в темноте висела картина – портрет. Какой-то старик. Его глаза прятались где-то в верхней части, куда не доставал свет.

Инар выглянул за угол. Ведущий далеко влево коридор был пуст. Активировав один из легких щитов, защищавших в первую очередь от заклинаний поиска, Хасат сделал несколько шагов вперед – до ближайшего поворота из коридора: тоже никого.

Разумеется, у него, как и у любого другого инара или члена гвардии, был амулет, и далеко не один. Но, в отличие от простых оберегов гвардейцев, амулеты Хасата хранили в себе подлинную мощь. Заклятиями поиска он их не заряжал. Да и не нужны были сейчас такие заклинания: глупо выдавать себя раньше времени. Сейчас они, по сути, находились на чужой территории.

Вскоре в коридор выбрались все до одного. Несколько следующих минут отряд двигался, не сбавляя темпа. Все до одного посты стояли в обычных местах, что было очень даже логично. Королевские гвардейцы, как и гвардейцы герцога Карсуэ, охранявшие Ронн теперь, были профессионалами, а потому думали одинаково. С точки зрения возможного нападения с нижних этажей они располагались идеально, а потому на четко выверенный удар в спину ни один отреагировать не успел.

Они шли дальше. Редкие световые шары под потолком, темные занавешенные окна, полумрак.

Неожиданно для себя, Хасат понял, что ситуация, пожалуй, даже радует его. Проблема Кларенса, кажется, наконец находила решение. Вовсе без потерь теперь не получится, но такой вариант, в принципе, был не самым худшим. Как у предателя, у Кларенса можно будет забрать все земли…

Первые затруднения возникли перед самым последним коридором. Он специально был задуман так, чтобы застать охрану врасплох было невозможно. Длиной в полтора десятка метров и шириной всего в два с половиной.

С двумя гвардейцами на входе, хоть и не было возможности подобраться со спины и в этот раз, ребята Огана справились легко. Пара выстрелов из арбалета, разумеется, никакого вреда охране не причинила, но заставила замешкаться на несколько мгновений. Даже самый лучший амулет, отражая метательный снаряд, давал короткую и довольно яркую вспышку. Если стрела нацелена в область глаз, то и щит вспыхивает прямо перед лицом. Полностью заряженный качественный амулет «воздушного» щита смог бы отразить еще пять-шесть выпущенных в упор стрелок. В идеале этого должно было хватить, чтобы найти укрытие и поднять тревогу.

В реальности постовые не ожидали нападения, тем более такого бесшумного. Зная, где и в каких местах во дворце положен «шумящий» пол, обойти его легко. На самом деле просто наступая на квадратики красного мрамора и не касаясь камня других цветов.

Не успели отраженные щитом стрелки коснуться пола, как Оган оказался на расстоянии удара. Чтобы остановить меч, нужен совсем другой щит.

Тут же в коридор вбежал Хасат. Они подошли слишком близко, чтобы их не сумели заметить. В приемной перед кабинетом не могло обойтись без магов.

Инар толкнул тяжелые створки – подхваченные заклинанием, они полетели вперед. Хасат вошел внутрь… Там никого не было.

Для уверенности инар пустил в ход короткий поисковый импульс. Вслед за ним в королевскую приемную вбежали Левин, Оган и еще пара гвардейцев.

– Никого?

– Он мог побояться скрытых ловушек.

– Как и в любом другом месте, – заметил Левин. Хасат почувствовал, что он тоже сканирует помещение.

– Здесь все сложнее проверить, – сказал Хасат. – Защита сплошная.

Инар на мгновение задумался. Кларенс был параноиком почти во всех своих проявлениях. Теперь стало ясно, почему приемную охраняло всего двое. Так где же он может быть? Абсолютно точно – в Ронне, и ясно, что на четвертом этаже. Это было самое безопасное место в Туалоне.

– Малый тронный зал. – Хасату потребовалось меньше минуты, чтобы догадаться. Этот зал Ролиан практически не использовал. Предпочитал работать у себя в кабинете, а приемы устраивать в Большом тронном.

Когда они вышли из коридора, Ролиана почти трясло. Последний раз в таком состоянии Хасат видел его почти двенадцать лет назад. После первого покушения.

Да, на пользу делу заминки не шли.

– Что…

– Он в Малом тронном, – перебил его Хасат. – Действуем по прежней схеме, – обратился он уже ко всем: – О нашем присутствии по-прежнему никому не известно. Главная задача та же – взять Кларенса живым.

На этот раз ошибки быть не могло. Широкие, покрытые несуразными красными завитушками створки охраняло не меньше двух десятков гвардейцев. Хасат ощущал ауры – следы медленного, но неизбежного «истечения» Силы в астрал от множества амулетов. Точно вид оберегов с такого расстояния не определишь, но, несомненно, были только более или менее заряженные «воздушные» – и ни одного энергетического. А вот внутри зала Хасат ничего почувствовать не мог: мешали установленные предателями щиты.

Поступить можно было двумя способами – либо проломить защиту на расстоянии и узнать, какими силами располагает Кларенс, тем самым лишившись преимущества внезапности, либо снести ворота вместе с охраной. Одним ударом.

– Ролиан, Сатим, Левин – за мной. Попробуем застать Кларенса врасплох. Оган, ты и остальные держите вход. Без необходимости внутрь не входить.

Потребовалось несколько минут, чтобы каждый занял свое место. К площадке, на которой располагалась охрана, можно было подобраться сразу с трех сторон: по широкой лестнице спереди и через большой коридор слева и справа. По большей части, именно из-за сложностей его обороны Малый тронный зал практически не использовался королем.

Помимо самих ворот, гвардейцы Кларенса охраняли и ближайшие подходы к главному посту. И тут они находились в заведомо проигрышном положении. Левин специально выбрал для этого задания десяток Огана, хорошо знакомый с внутренней архитектурой дворца.

В условленное время Хасат появился перед лестницей. Ничем не защищенные от мага, двое гвардейцев стали легкой добычей. Использовав всего четыре разнонаправленных энергетических импульса, Хасат заставил головы солдат откинуться на спину.

Гвардейцы, стоявшие у ворот, заметили мага почти сразу, но предпринять они уже ничего не успевали.

Сосредоточившись на нужном ощущении, сначала Хасат немного видоизменил его. Разумеется, не по форме: если контур в сознании построен, использовать придется его, или начинать процесс с самого начала (хотя после происшествия в Игии тут требовалось кое-что переосмыслить), просто накачав в него больше Силы. Последнее сделало процесс необратимым.

У амулета нет мыслей, потому заклинание в нем может держаться очень долго. С магом по-другому: когда контур наполнен Силой, удерживать заклинание в себе еще возможно, но не дольше нескольких секунд…

Хасат выпустил заклинание на волю. Плотность и сам контур заклятия оставались обычными, а вот его объем увеличился резко.

Огромный красный шар занял собой практически все пространство над лестницей. Расплавив по пути большую часть ступенек, поднявшись вверх, заклинание врезалось в потолок. Будь он менее прочен, энергия вполне могла бы оказаться потраченной впустую, но Ронн строили мастера своего дела. Отразившись от перекрытий, огонь ринулся в сторону ворот. Попавшихся на пути заклинания гвардейцев сожрало пламя. Вместе со створками шар превратил в мусор значительную часть стены. Поморщившись, Хасат отогнал от себя мысль о размерах ущерба.

Инар вбежал вверх по лестнице – по краю, ибо центр превратился в раскаленную горку. Вышел на площадку перед входом и спустя пару секунд был внутри Малого тронного.

Почувствовав появление Ролиана, Сатима, Левина и Тоса, занявшего место за спиной у мага, Хасат позволил висящему в середине зала сгустку огненной энергии рассеяться. Для «управляемых» заклинаний необходим был сильнейший контроль. В нужный момент инар просто позволил ему ослабнуть.

Рядом с троном находилось пятеро, и Хасат мог ожидать участия в заговоре, по крайней мере, от четверых из них. Учитывая, что пятого он видел впервые, Верховный Инар мог и впредь считать себя прозорливым политиком.

На троне сидел Кларенс Карсуэ – единственный герцог Термилиона и представитель одной из двух древнейших фамилий страны. Высокий, черноволосый, надменный. В свое время Серв посчитал род Карсуэ не заслуживающим своего внимания. За все время существования семьи в ней родилось всего несколько магов, да и те – невеликого таланта. Серв презирал всех, в ком не было Дара. Не было его и в Кларенсе. Хасат не сомневался: общий вес амулетов, висевших на герцоге, составлял не один килограмм.

В нескольких метрах впереди трона стояли близнецы Минак и Каним. Оба инары Ордена пятого ранга и верные подданные Кларенса. То, что они перешли на сторону герцога, когда-то стало для Верховного Инара хоть и неприятностью, но ожидаемой. У Хасата были кое-какие трения с их отцом, что не очень хорошо отразилось на его здоровье. С тех пор прошло уже больше полувека, но близнецы все еще были очень злы на него. Об этом говорила даже их одежда: желто-красные цвета гвардии Карсуэ с волком на груди вместо темно-зеленой мантии инара. Что может быть позорнее для мага?

Слева от трона стоял смуглый короткостриженый мужчина. На нем была форма капитана гвардии Карсуэ, лицо незнакомое. Противоположное впечатление производил другой. Тот, что находился справа от трона.

Старик, дряхлый настолько, что не было понятно, за счет чего в нем держится жизнь. Он давно не мог ходить, и последние два десятка лет его постоянным спутником оставалось инвалидное кресло. Тем не менее, он все еще был невероятно силен. Как правило, к старости, ко времени, когда смерть близко подбирается к магу, Дар медленно, но верно уходит… Иниар – инар седьмого ранга – был уникален тем, что в его случае такого не произошло. Тело, превратившееся в развалину, дышало Силой.

Дряблое и тонкое, оно было закутано в темно-зеленую мантию Ордена.

– Ну что ж, – остановил Хасат взгляд на лице Кларенса, – я рад, что все между нами наконец прояснилось.

– Не радуйся слишком, инар…

Старик закашлялся. Тонкая рука судорожно дернулась к карману. Достав тонкую флягу, он жадно присосался. От Иниара веяло Силой – несмотря на это, он умирал. Уникальный маг. Жаль, что не получится провести над ним пару опытов.

– Мастер Иниар. – Хасат посмотрел на старика. – Не могу сказать, что я не ожидал от вас участия в заговоре. Скорее, я удивлен тем, что Кларенс смог склонить вас на свою сторону. Неужели на старости лет вам отказало чувство расчетливости?

– Могу сказать о тебе то же. – Голос старика выровнялся, но, конечно, ненадолго.

– Что именно?

– Что в расчетах может ошибиться любой. Иногда вещи происходят вне зависимости от тебя самого.

– И, конечно же, имеется в виду, что это именно тот самый случай.

Хасат продолжал с осторожностью прощупывать защиту. Теперь, когда он появился внутри, она казалась ему даже плотнее. Несколько ловко адаптированных друг к другу щитов создавали экономное изящное плетение. Посмотреть сквозь него благодаря только грамотному анализу астральных эманаций не стоило и надеяться. Сознание инара, стоило ему потянуться куда-нибудь за пределы зала, тут же натыкалось на ровное золотое мерцание. Как будто в сплошном астральном поле кто-то наставил стенок.

Очень походило на ловушку. Это было почти забавно. Даже если под покровом заклинания к комнате подобрались все до одного маги Карсуэ, этих сил все равно оказалось бы недостаточно.

– Решил заманить нас в ловушку, Кларенс?!

А про Ролиана Хасат успел забыть. Точнее, забыть про то, в каком он состоянии. Вместо того чтобы оставаться у Верховного Инара за спиной, прикрывая свое направление, он вышел вперед, чтобы что-то такое Кларенсу доказать.

В ответ герцог лишь улыбался. Такое поведение было вполне в его стиле.

– Да как ты вообще посмел…

– Хватит, Ролиан, – сказал Хасат. – У нас еще много дел.

Настал момент решить одну из проблем раз и навсегда.

– Я тоже думаю, что достаточно, – неожиданно произнес смуглый офицер. – Проверка прошла удачно. Отдайте приказ на Лентовое поле – пусть начинают.

Хасат не понял, к кому обращается офицер, но что-либо выяснять времени уже не оставалось. Почувствовав в паре метров у себя за спиной всплеск Силы, инар начал разворачиваться… И только это спасло ему жизнь. Будь он левшой – проделав дыру в руке, лезвие достало бы до сердца. Хасат был правшой, а потому через правое плечо и разворачивался.

Вспоров мантию, острие разминулось с его правой рукой всего на несколько сантиметров. Еще Хасат узнал оружие. Как он и думал, ни один из его защитных амулетов на этот раз помочь бы не смог. Артефакт «заточенное лезвие» был очень сложен в изготовлении и оставался при этом, по сути, одноразовым оружием. Строго говоря, действие длилось всего четыре секунды с того момента, как меч покинет ножны. Зато «заточенное лезвие» могло разрезать практически любой щит. В Термилионе, насколько было известно Верховному Инару, такой артефакт был только… у него одного.

Заставив Силу внутри себя циркулировать быстрее, Хасат существенно увеличил скорость реакции. Одно из самых полезных умений, даримых Силой: «техника броска». От второго удара он уклонялся уже намеренно. Разрезав в этот раз только воздух, лезвие зашипело и стало плавиться. Четыре секунды истекли.

Отбросив бесполезную железку в сторону, Тос попытался теперь атаковать с помощью простого кинжала, но для этого уже было поздно. Левин закончил плести заклинание. Облако красного раскаленного пара скрыло предателя из виду, но всего на секунду. Увеличившись до трех метров в диаметре, заклинание ринулось в сторону Ролиана. Попавшегося на пути чернокожего раба схватило и, протащив сквозь заклинание, выбросило вверх уже разрушенное тело. Приблизившись к королю, красный пар, казалось, сгустился еще…

Учитывая, что ставить щит против такого заклятия бесполезно, Ролиан вышел из ситуации на удивление легко и практически единственно возможным способом: направил поток почти неоформленной Силы в край облака. Потеряв вектор, заклинание свернуло в сторону Сатима. Телохранитель мгновенно повторил прием короля, и облако замерло в воздухе. Оказавшиеся по разные стороны от заклинания Ролиан и Сатим уже готовили свою атаку.

Повернувшись к облаку спиной – теперь им можно было воспользоваться, как щитом, – Хасат бросил в сторону близнецов пробное заклятие. Преодолев десяток метров, ярко-синяя шаровая молния вздулась… И вместо того, чтобы взорваться, просто потухла.

– Не ожидал?.. Волшебник…

Вот это уже плохо. Отразить «синий цветок», пусть и не самый сильный, было вполне решаемой задачей. Но так просто вернуть его в астрал?

Да, их здесь, разумеется, ждали. Неужели он неверно оценил силы? Они не нападали. Хотят взять живим?.. Ну, это уже наглость.

– Неплохой щит, Иниар…

Он чуть было не пропустил атаку. Несколько предыдущих секунд инар чувствовал попытки Левина сдвинуть с места замершее красное марево, и также как Сатим этому сопротивлялся. Контур был завязан на Левина, что давало немалое преимущество, но какое-то время телохранитель короля должен был продержаться. Ролиан начал с пары «тяжелых» огненных шаров. Когда оба рассыпались от соприкосновения с полем амулета Левина, Ролиан принялся за создание чего-то значительно более основательного. Энергетический фон усилился еще…

Хасат так и не понял, что именно пытался соорудить Ролиан. От близости все еще заряженного до предела красного облака его заклинание так и не приобрело необходимой четкости. То, что контур распадется, Хасат почувствовал всего за мгновение до того, как это произошло.

В такой ситуации энергия могла повести себя как угодно, но почти в любом случае это было бы похоже на взрыв.

Заклинания смешались. Облако перестало существовать практически мгновенно, но все же не сразу. Напитавшись Силы, на одну единственную секунду оно заняло собою весь зал.

Хасат все-таки успел поставить дополнительный щит. Не самый сильный, но в сочетании с амулетом это должно было помочь…

Ударило одновременно со всех сторон. Давление длилось всего лишь мгновение, но и этого оказалось достаточно. Свет померк.

Инар упал. Прошло несколько секунд до того, как кто-то активировал заклинание, – освещение вернулось. Почти ничего не было видно: пыль стелилась над полом. Поверхность мрамора превратилась в мелкое крошево. Звуки никак не хотели приобрести четкость. В нескольких метрах от мага приземлилась гигантская люстра: он услышал эхо.

– Теперь вы верите, ваше магичество? Если я не ошибаюсь, это было заклинание «вязкое облако» – одно из сильнейших в Термилионе. Одна только подготовка должна была занять у нашего друга не меньше трех недель. А сколько нужно было приложить усилий, чтобы заморозить его на такое длительное время… Несмотря на все это, Знак легко защитил нас всех. Даже дополнительная Сила не помешала.

– Впечатляет… Хотя меня больше волнует…

– Все, о чем мы договаривались, будет выполнено.

– Хорошо… тогда… Минак, Каним… проверьте… Живым нужен… Хасат. Не волнуйтесь: ненадолго.

Хасат, наконец, почувствовал, что может двигаться. Но по-прежнему ему нужна была передышка. Щит пришлось ставить из чистой Силы, что нехорошо сказалось на целости его энергетических каналов. Нащупав рукой «накопитель», Хасат попробовал взять немного Силы оттуда, – отдалось болью, но уже спустя несколько секунд он чувствовал себя лучше.

Едва инар успел проверить амулеты – оба выгорели до последней капли, – как невдалеке послышались шаги. Хасат не стал выдавать себя, пытаясь встать на ноги или прощупать окружающее пространство с помощью астрала. Любое физическое, а уж тем более магическое, движение мгновенно обнаружило бы его, а он пока не был способен двигаться достаточно быстро. Приходилось лежать лицом в пол и дышать пылью.

– Этот готов. Эпицентр на него пришелся. – Негромкий насмешливый голос. Один из близнецов.

– Тогда… Да здравствует король. – Второй голос. Очень похожий, но заметно нейтральней.

– Ага, конечно.

Опять шаги.

Ролиан, судя по всему, был мертв или недалеко от этого. Сатима тоже не слышно. Хасат напряженно искал выход из ситуации. Не хватало информации. Судя по голосам, которые он сумел расслышать, противники остались невредимы. С одним Иниаром он смог бы справиться даже в таком состоянии, но ведь были еще и другие… Кажется, по какой-то причине взрыв на них не подействовал.

– А этот?

– Кажется, тоже.

– Внешне не пострадал. Прощупай.

Хасат приготовился… но спустя пару секунд понял, что идут не к нему.

– Сейчас…

Инара резко обдало жаром. Да, насчет Сатима и его возможностей у Хасата всегда было верное впечатление. Стоило одному из близнецов коснуться телохранителя поисковым заклинанием, как тут же раздался мощный взрыв. Использовав чужое заклятие как проводник собственного, Сатим застал противника врасплох. Решение было очень тонкое, рискованное, и оно себя оправдало. В такой ситуации Минаку – или Каниму? – оставалось рассчитывать только на мощь личного амулета, у которого против заклинания инара седьмого ранга шансов изначально было немного.

Один из близнецов устранен, второй же… Хасат почувствовал, как появился щит: мощный, подвижный и… односторонний. В плане своей дуэли с превосходящим его по силам магом Каним поступал правильно, но вот о присутствии Хасата он как-то сразу позабыл. Пока близнецов было двое, они очень хорошо страховали друг друга, теперь же Каним стоял к Инару боком, и щит ничем Хасату не мешал.

Стоило инару подумать – ладонь тут же покрылась оранжевым светом. Сам он не увидел, но был уверен, что выглядело это так. Щит Канима мерцал в астрале тусклой зеленоватой пластинкой. Хасат направил свое заклятие немного левее – и только потом открыл глаза. Через секунду он уже стоял на ногах. Бездыханное тело Минака лежало в нескольких метрах от трупа брата. Вены, губы, провалы глаз – все было грязного рыжего цвета. Верно: Сатим тоже использовал «ржавое сердце».

– Нехорошо получилось, – произнес Хасат, небрежно обведя взглядом обезображенный зал. – Сколько золота на ремонт уйдет.

Иниар, Кларенс, гвардейский офицер. Как и подозревал Хасат, все они оказались невредимы. Иниар сумел придумать что-то новое? Или все дело в долгой подготовке?

Поднялся на ноги Сатим. Одежда разорвана. Кожа в частых царапинах. Правая рука сжимает призму «накопителя». Его амулет, конечно, был слабее, чем у Верховного Инара, и принять на себя всю атаку оказался не способен, но жизнь хозяину сохранил. Против двух сильных магов у Иниара шансов не было.

– «Крест», – резко скомандовал Хасат. Сатим среагировал мгновенно.

Два голубых трещащих потока – по одному от Сатима и Хасата – слились в один, темно-синий. Энергетического выигрыша этот способ не давал – напротив, около двадцати процентов мощности терялось из-за мелких отличий в форме заклинания разных магов. Зато концентрация энергии увеличивалась не в полтора-два раза – насколько больше становилось энергии, – а почти в десяток раз, что также было связано с различием узоров. Этот удар был предназначен не для сокрушения стены, а чтобы проделать в ней отверстие.

Как и любой другой магический прием из тех, что давали значительный выигрыш в эффективности, этот требовал ювелирной точности исполнения. Из-за больших сложностей по синхронизации под технику «креста» подходило всего одно заклинание – «молния». У Канима с Минаком оно всегда было коронным.

Луч Верховного Инара был ведущим – он и задал направление для «скрещенного» потока. Темно-синяя молния ринулась в сторону Иниара. До цели оставалось не больше трех метров, когда…

Неуловимое взглядом движение – и заклинание натыкается на препятствие. Темно-синяя полоска врезается во что-то невидимое, чуть вспучивается и спустя мгновение с неяркой вспышкой гаснет. В точности как и «синий цветок» до нее.

А на месте вспышки уже стоял офицер – гвардеец Кларенса. Скорость, достойная мастера келото. Секунду назад его рука лежала на спинке трона – и вот он уже ловит грудью концентрированную «молнию». Неужели амулет у него? Это было бы очень не в стиле герцога.

Поставив перед собой «круг», Хасат попробовал «сканировать» офицера: результаты нулевые. Амулет, чем бы он ни был, не только гасил чужие заклинания, но и идеально маскировал себя. А возможно, и своего носителя? Ни единого следа магии в гвардейце.

– Очень впечатляюще, ваше магичество.

Сначала ему показалось, что в жилах гвардейца могла быть примесь степной крови, но теперь Хасат понял, что ошибся. Акцент у офицера был, но совсем не данхарский. Во внятной, почти идеальной по четкости речи начисто отсутствовал привычный для термилионского уха ритм. Хасат попытался вспомнить, слышал ли он что-нибудь подобное раньше… Бесполезно. Такой акцент мог бы быть у кимца, вероятнее всего из западных ханств, но вот внешность… На кимца смуглый высокий мужчина был похож даже меньше, чем на какого-нибудь тавлийца, – а тех ни с кем не спутаешь.

– Действительно очень. Очень хорошо. Ваши возможности и вправду велики. Даже жаль, что нельзя с вами договориться.

Что-то мелькнуло: у офицера в руке появился посох. Простой, около полутора метров в длину, скорей всего – черное дерево. Хасат опять не почувствовал магии, но какое-то неясное изменение на этот раз уловил. Гвардеец не вбирал энергию из астрала, не пытался сделать чего-либо с собственной Силой, не активировал никаких амулетов. Если бы Хасат не видел, что перед ним стоит человек, вполне вероятно, он бы вообще его не чувствовал. А вот астрал, движения офицера как-то едва заметно заставляли нечто меняться.

– Договориться всегда можно.

– Нет.

Выставив посох перед собой, гвардеец, на этот раз абсолютно ровно, произнес:

– Тарта!

Черное древко по всей длине покрылось мягким свечением. Спустя секунду посох выстрелил жирным темным лучом. Наконец-то почувствовав магический толчок, Хасат выставил щит моментально. И только после этого понял, что направлено заклинание не в него.

Сатим тоже успел выставить щит – «искривитель». Пожалуй, лучшее из того, что можно приготовить за короткое время. «Искривитель» был «подвижным» щитом, и его эффективность зависела, в первую очередь, от мастерства защищающегося мага. При удачном исходе можно было отклонить заклинание мага, стоявшего на один или даже два ранга выше. Нужно только успеть подставить контур под правильным углом.

Сатим успел. Помимо прочего, он не поскупился и щедро напитал «искривитель» Силой. На вид «искривитель» походил на висящую в воздухе стеклянную простыню…

Заклятие гвардейца прошило ее с тою же легкостью, как это бы произошло с простыней обыкновенной. Вслед за «искривителем» черный луч прошел сквозь Сатима. Не было сомнений: удар смертельный.

Хасат оглянулся. Вход был свободен, но только визуально. Стоило призвать на помощь взгляду сознание – инар увидел: все то же золотое мерцание. Теперь оно закрывало не только стены, но и пространство под аркой. Всего несколько минут назад он был уверен, что сможет проломить защиту, теперь же… Нет! – Хасат оборвал сам себя. Стену он сможет пробить в любом случае. Но что делать с этим непонятным гвардейцем?

– Видите, мастер Иниар? Думаю, теперь вы перестанете сомневаться в тех возможностях, которые открываются перед нами. И это далеко не все, на что способны Знаки. Впереди нас ждет…

Офицер не успел договорить. Внезапно Хасат вспомнил кое о чем. Точнее, ситуация приняла такой оборот, чтобы он об этом вспомнил.

Сорвав с шеи хрустальный флакон, Хасат с силой бросил его об пол. Зелье – продукт нескольких десятков лет исследований и одной случайной удачи. Раньше Хасат хотел дать ему название, но почему-то так и не придумал. Возможно, оттого, что он до сих пор не видел, как оно действует, и даже не знал в точности, по каким принципам работает. Конечно, это было странно для создателя оружия, но очень уж сложным оказалась формула зелья, и особенно его состав. Хасат так и не смог понять, как действует его главный компонент, и не сумел его синтезировать. А взять еще было негде: в Чайной ему удалось найти всего одну капельку «черной» крови. Засохшей и смешанной с пылью, но, без сомнения, ранее принадлежавшей накху.

Несмотря ни на что, после всего увиденного сегодня он все же сомневался в силе своего тайного оружия. И зря. Вступив в реакцию с воздухом, прозрачная жидкость мгновенно в нем растворилась. Зелье заработало.

Щит, окружающий комнату, мелькнул один раз и тут же распался, потерял целостность. Теперь это были только отдельные, хорошо знакомые инару конструкции школы Ордена.

Истошно, на высокой ноте и совсем не по-старчески закричал Иниар. Тонкое тело свело судорогой, выбросило из кресла. Иниар бился, кричал, пока наконец не затих. Прошло всего пять или шесть секунд.

Схватившись за лицо, вопил от боли Кларенс. Разумеется, на него само зелье действовать не могло: герцог не был магом, – а вот на его многочисленные побрякушки обязательно. Какие-то могли расплавиться.

Гвардеец упал на колени, выронил посох. Офицер не кричал, но молодое лицо было искажено от боли. Он схватился рукой за грудь, но тут же отдернул ее. Форма на груди, на месте желтого мохнатого волка, резко стала терять цвет. Наконец покрывшись черным, ткань потрескалась и вскоре истлела окончательно.

На смуглой коже лежал амулет. Круглый диск, источающий черный свет и раскаленный им же. В центре амулета мерцал неясно выведенный рисунок.

– И где ты только такого добра набрался?..

Начав двигаться, Хасат сменил стационарный «круг» на менее мощный, но зато легко повторяющий любое движение «тесный доспех». Хасат сделал один… два… три… пять шагов по направлению к коленопреклоненному противнику. Теперь они были всего в паре метров друг от друга. Лицо гвардейца застыло в гримасе. Не было понятно, чувствовал ли он что-то или нет. Посох – теперь он был похож на простую обожженную палку – лежал у его ног. Хасат еще рас посмотрел на амулет: казалось, его черное свечение с каждой секундой становилось сильней.

Инар оторвал взгляд от медальона. Нагнувшись, он протянул руку, чтобы взять посох…

В этот момент зелье перестало действовать. Хасат почти коснулся черного древка, когда получил сильнейший удар в грудь. «Тесный доспех» не смог бы спасти его от тычка в живот простым кинжалом, но он и не был для этого предназначен. Удар был энергетическим, и большую его часть щит принял на себя. Остальное чуть не сломало инару грудную клетку, приподняло его над полом, отбросило на десяток метров. Ему повезло, и он приземлился на мягкое – чье-то тело.

– Теперь хоть что-то понятно… – прохрипел Хасат, стараясь подняться быстрее.

Магия гвардейца и на этот раз не была обычной: Хасат видел подобное плетение впервые, но зато сам принцип работы с Силой, астралом и энергией был знаком лучше, чем что-либо вообще может быть знакомо. Офицер впитал энергию из астрала, энергетическое ядро мага переработало ее в Силу, и, сформировав заклинание, используя астрал не как проводник, а как указатель, гвардеец атаковал. Идеально знакомая схема. Даже немного корявая в такой ситуации: глупо пытаться захватить энергию еще и из астрала, если Силы для удара и так достаточно. За такой короткий промежуток много не впитаешь. И в этот раз офицер обошелся без вспомогательных артефактов.

– Атинас! Сотас! Касс! – Хасат выкрикнул первые слова заклинания. Оно было намного длиннее, сложнее и состояло не только из слов, но и эти три позволяли выиграть мгновение. Сознание «вспомнило» нужное ощущение на миг быстрее. Хасат ударил «мертвым узлом».

И все равно опоздал.

Гвардеец стоял на ногах и держал посох в руке. От заклятия инара он отмахнулся почти небрежно, – потеряв цель, «узел» отлетел в сторону, наткнулся на одну из четырех поддерживающих потолок массивных колонн. Не выдержав, камень тут же схлопнулся внутрь. Еще через секунду, повязав между собой остатки щитов, зал вновь окутало золотое свечение.

Посох указывал на Хасата. Медленно, чтобы не спровоцировать удара раньше времени, инар сделал короткий шаг назад – первый, затем второй. Отразить атаку у него шансов не было, а вот уклониться от нее он все еще мог. Последние крупицы Силы задвигались по жилам, снова задействуя «технику броска». По крайней мере, на один резкий рывок их должно было хватить. Хасат хотел переставить ногу еще раз, но запнулся обо что-то. Пытаясь сохранить равновесие, он бросил короткий взгляд вниз… Это был Ролиан – его тело.

У Ролиана должен был остаться «накопитель»! – вспомнил инар, но мысль угасла так же быстро, как появилась: он все равно не мог успеть… Тут его взгляд наткнулся на нечто, лежащее у Ролиана на шее – амулет. Точнее, не амулет, а…

Гвардеец воскликнул:

– Тар…

Быстрее, чем Хасат сумел что-либо сообразить, за него сработали рефлексы. Он наступил мертвецу на горло. Хрустнуло стекло, и зелье вырвалось наружу.

Офицера скрутило. И теперь он не молчал. Извиваясь, как раненая змея, маг выплевывал одно ругательство за другим. Скорей всего, это были именно ругательства. Язык был незнаком, а астрал на слова никак не реагировал.

– Кейта фах могх!!! Летто секнем! Кейта фах…

Он затих. Кажется, потерял сознание.

Заставив себя выждать несколько секунд – за это время ничего не изменилось, – Хасат нагнулся к телу Ролиана и быстро его обшарил. Нашлись несколько не выдержавших действия зелья амулетов, один неповрежденный, но в данной ситуации бесполезный, и главное – мощный, полностью заряженный «накопитель». На него зелье, к счастью, не подействовало.

Сжав металлическую призму в руке, Хасат почувствовал, как в него потекла Сила. К сожалению, поток прервался очень скоро. «Накопителя» хватило не больше чем на одну десятую часть от общей энергетической нормы Верховного Инара. Но пока этого было достаточно.

Хасат отбросил бесполезную железяку. Наложив на себя щит, Хасат стал сканировать помещение. На сей раз он выбрал «универсальный щит», который был полноценней «тесного доспеха»: защищал как от энергетических атак, так и от физического воздействия.

Внутри зала в живых оставался только гвардеец: судя по всему, в глубокой отключке. Тела остальных уже начали остывать. Что-то не так было с телом Кларенса. Неужели он все-таки маг? По крайней мере, его труп выглядел в астрале так, как выглядели бы на его месте останки инара. А точнее – даже еще как-то по-другому. Раньше Хасат такого не встречал: Сила «истекала» значительно медленней, чем происходит в таких случаях с магами, но и содержалось ее в Кларенсе больше, чем в обычном человеке. Получалось противоречие.

Инар посмотрел на трон теперь уже глазами, а не сознанием. Кларенс полулежал, лицом уткнувшись в каменную спинку.

Необходимо было удостовериться. По пути еще раз проверив гвардейца – его состояние не изменилось, – Хасат подошел к трону:

– Кларенс, – чуть слышно позвал инар: не смог отказать себе в удовольствии. Конечно, герцог не ответил. Протянув руку, Хасат развернул мертвеца лицом вперед…

Это был не Кларенс. И, кажется, даже не человек. Кривое, неестественного коричневого цвета лицо, тонкие игольчатые зубы, три прорези в «резиновой» коже на месте носа, желтые, как у кошки, глаза. Прикосновение инара заставило волосы осыпаться. Не черным водопадом, а жалкой трухой. Настоящий урод: мертвый. Будь Кларенс хоть трижды магом – зелье не могло столь кардинально повлиять на внешность.

Хасат сорвал с его руки перчатку. Под ней – грязно-коричневая ладонь цветом чуть темнее лица, гибкие пальцы, суставов не видно.

Абсолютно точно это был не Кларенс.

Хасат мотнул головой. Нелегко, очень нелегко будет со всем этим справиться. Но… почему бы и не суметь? Нет причин.

Сделав шаг в сторону, инар наклонился к утонувшей в плаще изломанной фигуре Иниара: он свой человеческий облик сохранил. Иниар был не в курсе всех дел?

Отстранившись от трона, Хасат вернулся к замершему на полу гвардейцу. Теперь было очевидно, что возглавлял переворот именно он – чужестранец. Кларенс же – двойник Кларенса – был только прикрытием.

Рассмотрев лицо внимательнее, Хасат понял: гораздо больше в нем было не от кимца или данхарца, а от сахонца Агахавы. Гм… И что это значит? Сахонца инар видел лишь раз и вполне мог ошибиться.

Хасат склонился над бесчувственным магом. Середину груди покрывал широкий черный ожог. Свет покоящегося на ране амулета потускнел. Разобрать начертанный на нем узор по-прежнему не удавалось.

Посох лежал тут же. Всего одно короткое движение – и он оказался бы у Хасата в руке… На этот раз инар не стал спешить. Опустив руку к полу, он легонько пощупал воздух в нескольких сантиметрах над посохом.

Аура есть практически у всех вещей материального мира, хотя маги, даже самые сильные, различают далеко не все следы «истечений», коими и являются ауры. И это очень хорошо. Если бы в астрале светилось все, видимость в нем была бы такая же, как в стеклянной бочке с песком, в которой половина песчинок прозрачна, а вторая самых разных цветов. Отделить один энергетический «след» от другого в такой ситуации не стоило бы и пытаться. В астрале можно «рассмотреть» только наиболее крупные отпечатки.

Посох не фонил. Хасат не смог распознать ауру даже после направленного сканирования. Приблизив пальцы максимально, коснувшись воздуха над черным древком, он ничего не почувствовал. Но до посоха так и не дотронулся.

Предчувствие? Или банальный испуг? Амулет такой силы вполне мог и почти наверняка был защищен создателем от чужих прикосновений. Подобная защита стояла и на ошейнике Тоса, и на большинстве предметов внутри мастерской Верховного Инара. Не помогло. Если у Хасата будет достаточно времени, то и он справится со всеми препятствиями. А время…

Хасат услышал шаги. Несмотря на толстый слой крошки на полу, цокот донесся до инара отчетливо. Маг бросил взгляд в сторону звука… и никого не увидел. Спустя секунду, стоило инару начать сканировать, он получил сильнейший удар в грудь. Прогнувшись – Хасат почувствовал, как ломаются ребра, – «щит» все-таки выдержал, но на несколько секунд маг оказался в безопорном положении. Пролетев не меньше дюжины метров, он упал на спину.

Инар коснулся пола мгновением назад, а в его сторону уже летели две коричневые тени.

Не тратя Силы на обезболивание, Хасат бросил максимум на «щит». «Воздушная волна», в которую инар вложил остаток сил, получилась непозволительно слабой, но несколько секунд инару дала: карликов отбросило назад.

Хасат был всего в полудесятке метров от выхода. Коричневые уродцы оставались последними дееспособными противниками, и Оган мог справиться с ними. Магу нужно было только выйти из зала.

Спустя пару секунд Хасат был снаружи.

– Оган! Быстро сюда! – Крик вызвал новый приступ боли.

Инар отбежал в сторону от выхода, потом резко остановился, схватившись за ребра: боль становилась нестерпимой.

– Оган! – Хасат стал оборачиваться вокруг. Куда подевалось его прикрытие?..

В этот момент он получил удар в спину. Мага толкнуло на стену, и в который раз за последние минуты он оказался на полу. «Щит» был недостаточно плотным, чтоб отразить атаку, но смягчить все же сумел. Только поэтому удар пришелся вскользь.

Ледовы карлики! Стараясь выглядеть недвижимым внешне, Хасат стал нащупывать на поясе кинжал – единственное доступное ему сейчас оружие. Инару нужно было продержаться еще каких-нибудь две минуты. Самое меньшее – одну минуту. Тогда бы его энергетическое ядро восстановилось достаточно, чтобы он смог впитать и переработать хоть сколько-то энергии.

До мага донеслись некие звуки: движение совсем рядом с ним.

– Ога… – Хасат решил позвать вновь, одновременно выставляя перед собой кинжал. Он замер на полуслове.

Оган стоял перед ним. С окровавленным мечом в руке. Красные, на грани сумасшествия глаза, вздутые сосуды на лице и руках. У Огана был шестой ранг келото. На него зелье тоже подействовало, хоть и слабее, чем если бы он был магом соответствующего ранга. Оружие он держал крепко.

Хасат вспомнил, что гвардейцев, в том числе Огана, для этой вылазки отбирал Левин.

Не говоря ни слова, сержант отвел меч для замаха… И вдруг его взгляд, еще мгновением назад наполненный ненавистью, остановился. Голова безвольно стала клониться к плечу, ударилась о него и полетела к полу. Не успевшее остановиться сердце толчками выталкивало кровь из рваного отверстия.

Из туловища… нет, из-за туловища полезла новая голова: круглая, коричневая, покрытая грязной повязкой.

Мертвое тело повалилось вперед. Чуть-чуть не достав сапог Хасата. Карлик при падении даже не покачнулся: неестественно гибкие суставы позволили ему остаться в вертикальном положении. Двигаясь, как в забытьи, медленно, уродец поднял правую ногу в воздух: с зажатым в костяной щепоти куском человеческой плоти. Согнув конечность не хуже иной веревки, карлик забросил мясо в пасть. Раздался всплеск. Режущие кромки сомкнулись – рот исчез.

Что-то мелькнуло в воздухе, и, выбив крошку из мрамора, рядом с первым карликом возник второй. Показалось, он спрыгнул с потолка.

Хасату нужно было еще каких-то пятнадцать секунд – он чувствовал, как в середине груди пустота сменяется искрой, как движется тепло в астрале и внутри него, но ждать больше не имел права.

Карлики одновременно шагнули к нему.

Разорвав в клочья кусочек себя, частичку своего Дара, Хасат коснулся астрала и зачерпнул энергии столько, сколько смог. Внутри ядра энергия практически мгновенно превратилась в Силу.

Отбросив бесполезный кинжал, инар резко рубанул по воздуху ладонью, перечеркивая кинувшиеся к нему фигуры. В движение, необходимое для придания энергетическим потокам нужного направления, было вложено заклятие «плоского огня»: параллельная полу слепяще-белая линия концентрированного пламени. Толщиной всего в несколько сантиметров, но с температурой, достаточной для того, чтобы разрезать каменную колонну метровой толщины.

Цели находились всего в метре от мага, и столкновение вызвало яркую вспышку. Хасат ожидал и успел зажмуриться. К сожалению, инар не сумел предвидеть другого: вслед за вспышкой по нему ударила волна жара. Заклинание сработало не так, как должно было.

Лицо, руки, шея покрылись ожогами, мантия загорелась…

Забыв про сломанные ребра, Хасат вскочил на ноги. И тут же активировал «обезболивание» – на более эффективные «восстановление» или «руку целителя» не хватило бы Силы.

Мгновенно перестав чувствовать что-либо, он наконец стащил с себя мантию, а вместе с ней всю кожу с левого предплечья.

Хасат выпрямился. У дальней стены, в тридцати метрах от него, поднимались с пола малорослые… монстры?.. животные?.. разумные?.. Серые от покрывшей их каменной крошки, с черными полосами на груди, в остальном они выглядели невредимыми.

Со стены за их спинами осыпалась штукатурка.

Спустя секунду карлики ожили. Прыжок – и гибкие фигурки приземлились на все четыре конечности. Расстояние до мага сократилось с тридцати метров до двадцати пяти.

Хасат сжал зубы. Силы оставалось не больше, чем на один-два удара. Не самых сильных удара.

Выставив ладони перед собой, инар на мгновение задержал дыхание: для неосторожного мага заклинание «стылого воздуха» почти так же опасно, как и для цели. Огонь на противника не подействовал. Тогда, может быть, холод?

Мраморный пол, аляповатые дворцовые стены, высокий потолок – все пространство впереди мага – стало стремительно покрываться белым. Казалось, сам воздух заскрипел от холода. Один за другим лопнули висящие под потолком последние уцелевшие светильники. Если бы не белый цвет везде впереди, было бы совершенно темно.

Карлики прыгнули вновь. Пролетев на сей раз не менее десятка метров, существа оказались в зоне действия заклинания. Едва царапнув белый от инея пол, они прыгнули в третий раз.

Не подействовало?! Это было невероятно. Хасат начал пятиться – только теперь сообразив, что увернуться от атаки уже не успевает.

Карлики летели вперед, расстояние сокращалось быстро. Последний прыжок получался самым далеким.

Не долетев до инара нескольких метров, карлики тяжело врезались в пол. В той же вытянувшейся позе, что и во время полета. Проскользив оставшиеся метры по тонкому слою льда, они остановились у ног мага.

Хасат не двигался: стоял, не отрывая взгляда от вмерзающих в мрамор карликов. Прошла одна секунда, вторая, третья. Коричневый панцирь полностью закрыла белая корка снега. Сила заклинания прошла свой пик… и это все-таки произошло: они пошевелились.

Лед хрустнул. Хасат бросился бежать.

«Обезболивание» все еще действовало – это позволило магу развить хорошую скорость. Длинный коридор, поворот, лестница. Тогда он расслышал грохот у себя за спиной. Мерные, раз в две-три секунды, удары об пол – прыжки карликов. Конечно же, они двигались быстрее.

Хасат слетел вниз по лестнице и свернул вправо. И вдруг – у него на пути несколько человек в желто-красных цветах герцогства Карсуэ.

На сей раз никакой беспечности. Гвардейцы сторожили не подходы к сердцу дворца, а выходы из него. Прежние, которых так легко обезвредили подопечные Огана, были простой приманкой.

Двое ближних мгновенно вскинули арбалеты. Хасат уже не бил на поражение. Магический импульс сбил гвардейцев с ног, позволив инару бежать дальше. На это ушла последняя капля Силы.

Маг скрылся за поворотом, когда позади послышались крики удивления и боли. Кровожадные уродцы не делали различий между своими и чужими. Да и кто для них вообще свой?

Хасат было уверился, что теперь сумеет оторваться, но он успел сделать не больше двух десятков шагов, прежде чем преследование возобновилось. Обернувшись на шум, на другом конце длинного коридора он увидел карлика. Коричневое тельце, вылетев из-за угла, врезалось в стену, вызвав дождь из каменной крошки, и вместо того чтобы упасть, тут же оттолкнулось от нее, делая новый прыжок. Все с той же легкостью карлики «бежали» по стенам.

Но Хасат был уже близко. Последняя короткая лестница, и сразу за ней – коридор. В его конце стояли два легионера – люди Огана.

– Ваше магичество… Что с вами?!

Они были удивлены… Не смогли бы они так явно сыграть удивление!

– Нас ждали! – крикнул Хасат на ходу. – Прикройте сержанта. Он сзади.

Инар пробежал мимо. Он слышал, как мечи покидают ножны, уже находясь внутри ниши, за статуей. Оттолкнув гобелен в сторону, Хасат протиснулся в ход. И, напрягшись, сантиметр за сантиметром, задвинул плиту на место.

Держась за стену, в полной темноте, он стал спускаться. Действие «обезболивания» должно было скоро подойти к концу – он уже давно не снабжал заклинание Силой, – а ему еще нужно было добраться до укрытия. Из комнаты внизу на поверхность шло не два хода, как он сказал Ролиану, Сатиму, Левину и остальным, и как знал Тос, а четыре.

Нужно было торопиться. Время работало не на него.

Глава 14

1115 г. Термилион. Лентовое поле.

15 день 5-го месяца.

Туман

Ожидание длилось всю ночь. За одним столом внутри теплой палатки находились Талик, Иткин и Мав. Инары соответственно пятого, пятого и третьего рангов – члены команды первой группы «прикрытия и разведки». Лучшие силы должны были быть отдохнувшими и среагировать сразу, как Хасат подаст сигнал.

Толстая белая свеча и желтый огонек над ней освещали лица.

– На ближайшие семь-восемь лет все расписано, – уверенно говорил Иткин. – Пятый, шестой ранг – наивысшее из того, что можно получить, полагаясь на связи. Поэтому там всегда самая большая очередь. Дело даже не в самом экзамене… ну, или не только в нем одном. Еще ведь огромная очередь на преставление к званию. Если бы не запрет на прохождение испытания чаще, чем раз в три года… Я ведь уже рассказывал, как «преискуснейший» мастер Мэйсеник сдавал экзамен восемь раз в течение двадцати четырех лет. И все восемь раз закончились полным провалом.

– Но ранг-то ему потом все равно присвоили, – заметил Талик.

– Конечно! Доказали как-то, что решение принималось предвзято. Были б у меня такие связи, как у его деда, шестой я б еще лет пять назад получил. Да лучше бы ему ранг с первого раза дали! Хоть бы место в очереди не занимал: комиссия и так всего два раза в год собирается.

– Но сейчас ведь война. Комиссия должна учитывать реальные достижения.

Иронии во взгляде Иткина хватило бы и на десяток молодых, зеленых и наивных, но, к счастью, с ними был только один такой.

– Надеяться на это – глупость, Мав, – сказал Иткин. – Комиссия учитывает только испытание.

Разговор продолжался уже не один час. Иткин выглядел совершенно спокойным, а еще рассудительным и самую малость надменным. В принципе, с ним можно было работать.

Если инар пятого ранга вот уже пятый час смаковал единственный бокал старого аанского, то Мав не прекращал нервничать. То и дело легонько касался астрала. На взгляд Талика, гораздо больше поводов для опасений было пару недель назад: до боя с игами. Да и после него тоже. Теперь в Термилионе все было предсказуемо.

– Что ты хочешь там рассмотреть? Периметр охраняют вторая и третья группы. Ну, а сигнал… мы и так почувствуем.

– А если что-то пойдет не так? Не будет сигнала? – Длинные сальные волосы беспрерывно лезли Маву в глаза. Чтобы видеть хоть что-то, молодому инару то и дело приходилось заправлять их за уши.

Неужели Талик когда-то выглядел так же?

– Это крайне маловероятно, – ответил Маву Иткин. – У Кларенса нет сил противостоять Хасату. Кроме того, он ведь на чужой территории. Это в Карсуэ герцог может чувствовать себя более или менее безопасно. Хотя и тут есть оговорки, если вспомнить 1102-ой.

– Кажется, дворец тогда не пострадал? – Мав неуверенно посмотрел на инара.

– Как бы не так! – Иткин усмехнулся почти радостно: в Ордене приветствовался любой пущенный в сторону герцога камень. – Это замковая стена не пострадала, а донжон полыхал так же весело, как и остальной город.

– Но…

– Все просто, на самом-то деле. Под Карсуэ развитая система катакомб. Те, что ведут под замок, конечно, замурованы, зарешечены и зачарованы, но для тех, кто умеет обращаться с огнем, это не препятствие. Не будь дворец насквозь пропитан защитными заклинаниями, Кларенс поджарился бы вместе с остальными. А так – только мебель выгорела на нижних этажах. Были бы в Карсуэ нормальные маги – пламя бы еще глубоко под землей остановили. Так что, как я уже сказал, у Кларенса нет больших шансов, даже если на его сторону перейдет кто-то из Ордена. Откровенно говоря, я удивлен, что он решился.

– Может, он нашел сообщников? Кого-то со стороны?

– Опять же, – покачал Иткин головой, – маловероятно. Ему ведь, по большому счету, нечего предложить. А без реальной поддержки никто против Хасата рисковать не станет. То же касается инаров. Среди тех, кто хоть чего-то добился, дураков нет.

Мав задумчиво склонил голову:

– Тогда, может, это не Кларенс?

– Например? – подал голос Талик.

– Аанцы, – немного удивленно предположил Мав. Эму такая возможность казалась очевидной.

Иткин с Таликом переглянулись.

– Это возможно теоретически, – сказал Талик. – На практике – неосуществимо.

– Почему?

– Политика, – просто ответил Иткин. – Поймешь со временем.

Мав пожал плечами. Вроде как: «Не хотите говорить – не надо». «Политика»… У молодых всегда немного пренебрежительное мнение об этом слове. И, в общем-то, это верное мнение. Потому что не бывает «политики» – бывают только вполне конкретные причины и следствия. Нельзя «политику» потрогать руками или попробовать на вкус. Нельзя понимать ее или в ней разбираться. Нельзя, потому что ее не существует.

Тем не менее, изначально правильное впечатление о «политике» быстро меняется. Из абстрактной она превращается в незримую неодолимую силу, пронизывающую все вокруг. В то время как на самом деле ты либо знаешь, как в действительности обстоит ситуация, и стараешься научиться влиять на нее, либо политика остается для тебя «политикой», негласным правилом.

Долго Мав молча не просидел:

– Если все затянется? – спросил он. – Сколько нам ждать?

– Сколько нужно. Один-два дня – не критично. Хотя я уверен, что осталось не больше нескольких часов.

Мав кивнул – все еще нервно. Прошло не больше минуты, прежде чем он опять принялся «прощупывать» астрал.

– Может, ты еще «око» у себя над головой подвесишь? – поинтересовался Иткин. – Будет забавно, если ты выдохнешься до того, как все начнется.

Сразу же Мав угомонился. Недружелюбных взглядов он на старшего инара не бросал, но парочка таких точно подразумевалась. Намек на более низкие магические способности среди равных по рангу магов всегда считался оскорблением. За ним вполне могла последовать дуэль. В данной же ситуации Мав ничего поделать не мог: Иткин был в своем праве, да и, видимо, захотелось посидеть в тишине.

В палатке повисла тишина, но продержалась недолго. Колыхнулся тяжелый полог, затрепетало пламя в лучине. Запрыгали тени. Внутрь вошел еще один инар:

– Вардис зовет, – сказал Генест – главный в третьей группе «разведки». Они охраняли лагерь в противоположной от Туалона стороне.

– Сигнал? – тут же спросил Мав.

– Нет. Что-то странное на участке второй группы. Я своих оставил – и сразу сюда. Не знаю, что там у них: в астрале ничего не видно.

– Срочно? – Так и не допив, Иткин поставил бокал на стол.

Генест пожал плечами.

– Пойдем. – Талик поднялся на ноги.

Почти по всему краю лагеря – обозные телеги, фургоны, экипажи. Устраивать отличные укрепления долго, а команда выступать может быть объявлена в любую минуту. К счастью, до города совсем близко: обоз в походе больше не понадобится, и его можно пустить на решение первоочередных проблем. Легионеры распределены по лагерю почти равномерно. Половина солдат спит. Четверть поддерживает огонь в кострах и охраняет спящих товарищей, еще столько же расположено по периметру. Встать на марш легионеры смогут в течение часа. Быстрее и не нужно.

Слева от гигантского поля – легион занимает не более десятой его части – длинный овраг. Сразу за ним – лес. Левым боком лагерь прижимается к оврагу. Далеко и широко справа – пустое пространство. Все еще темно, но, кажется, где-то очень далеко небо начинает краснеть.

По центру, в тесном кругу – инары. Здесь несколько телег убрано в стороны, чтобы ничто не мешало магам обозревать позицию. Вокруг них особенно много факелов.

Генералы, полковники, майоры толпятся немного поодаль. Их задачи: управление легионерами в бою, обустройство укреплений, передвижение и обеспечение войск. Командование армией и стратегическое планирование – давно прерогатива членов Ордена. Магия и Сила – слишком важные элементы современного военного дела, чтобы пренебрегать ими.

Бывают и исключения: когда легионами командуют обычные люди, не маги. Но тогда это почти наверняка мастера келото. Только они достаточно чувствительны к магии, а в то же время невосприимчивы к ней. К сожалению, в Термилионе крайне редко появлялись такие. Максимум – шестой ранг. Это немало, но и таких в стране всего пятеро. Ни одного высшего офицера среди них нет.

Все важные задачи в Термилионе решали инары.

Между Туалоном и Лентовым полем равнина полого поднимается, и потому из лагеря город увидеть нельзя. Тем не менее, большинство магов прекрасно чувствуют его близость. Столица наполнена магией и жизнью.

– Скоро утро. Туман – это нормально.

Впереди над травой стелился туман. Прозрачным он становился в сотне метров от них. Еще метров через тридцать – сгущался в зыбучую меловую стену. Туда доставал свет многочисленных факелов: обычный туман.

– Я не идиот, Иткин, – бросил Вардис. Высокий старик кутался в плащ. Белые жесткие волосы покрывали большую часть его лица. – Этот туман стоит тут полчаса, абсолютно не реагируя на ветер. С астралом он никак не связан. Всплесков Силы тоже не было.

– Пусть солдаты проверят, – предложил Генест. – Может, там действительно ничего нет.

– Две группы посылали, – сказал Алонк. Борода у него была не такая белая, как у Вардиса, да и ранг только пятый. – Ничего не нашли. Размеры облака примерно полтора на два километра. Вокруг ничего нет. На заклинания туман никак не реагирует: не гасит и не скрывает. Даже «сетью» прошлись – никакого эффекта.

– Пробовали просто оттолкнуть в сторону?

– Не двигается. Щит чувствует легкое сопротивление, но через туман идет.

Талик старательно вглядывался в белую, перетекающую из себя в себя завесу, касался астрала, но ничего особенного обнаружить не мог. Тем не менее, в том, что туман имеет магическое происхождение, он себя убедил.

– Там нет мага, – сказал Талик, – и это не стационарное заклинание, значит, это амулет. Довольно мощный: скорей всего, заклинание постоянно обновляется.

– В группе были инары. Амулет бы они заметили.

– Возможна рассеянная подпитка, – предположил Талик, – одновременно с нескольких амулетов. Если их достаточно много, то каждый будет выделять очень мало Силы за единицу времени, а сам источник спрятать можно. Правда, на создание такой системы пришлось бы уйму сил затратить… Как появился туман?

– Как всегда бывает, – пожал плечами Алонк. – С первым намеком на рассвет, когда можно было что-то с помощью факелов разглядеть.

Талик пытался придумать – что можно спрятать от десятков инаров в обычном облаке?

– Сколько может понадобиться времени, чтобы обезвредить амулеты? – Вардис бросил взгляд на восток, в сторону леса. До рассвета оставалось недолго.

– Несколько часов. – Талик поморщился: насчет амулетов он не был уверен. – Может, больше.

– Тогда не будем тратить сил. До сигнала, скорей всего, осталось немного. Лучше начать приготовления. В случае чего – просто обойдем завесу стороной.

Тут же Вардис принялся что-то приказывать. Инары боевой группы смешались с армейскими офицерами. К Талику подошел Иткин.

– И что старику на месте не сидится? Туман, как туман.

– Тогда почему щит его не сдвигает?

– Банальный «казус». Не бывает астрал стабилен – наложились друг на друга потоки, и всего-то. «Казус» через пару часов рассосется, а туман еще раньше исчезнет. То, что они вместе появились, – чистая случайность.

– Может быть…

Несмотря на все предчувствия Талика, Иткин оказался прав. Спустя некоторое время туман стал растекаться. Потеряв плотность, он в течение пары минут переместился к лагерю лагеря до полусотни метров, но это была уже не сплошная, а исчезающая завеса. К этому моменту покраснела половина неба.

Внезапно над шумом потревоженного лагеря возобладал тяжелый ритмичный звук: топот. Тут же суматоха среди инаров стихла. Один за другим маги стали поворачиваться в сторону растекающегося тумана.

Перестук приближался, пока, наконец, не замер. Спустя секунду облако покачнулось всем своим многометровым телом и резко осело, обнажив всадника.

Наездник вскинул руку с зажатым в ней темным посохом.

– Натеррхат!

Талик успел заметить направление удара – откуда-то сверху. Потом все стало черным.

Глава 15

1115 г. Термилион. Олома. Судно «Тише едешь – спокойно доедешь».

16 день 5-го месяца.

Возвращение

Кай

– Скоро Туалон?

Капитан судна с философским названием оказался человеком на редкость добродушным и охотником почесать языком. На практически любой вопрос он отвечал с видимым удовольствием. Сам тоже спрашивал, но если делиться с ним не желали, не настаивал.

– Два часа. Потом еще несколько, пока у пристаней встанем. Лодок-то много. Приходят, отходят, грузятся. Пока место отыщут.

На борт мы поднялись в Ливерасе неделю назад, заплатив за проезд заранее. Хотели сразу сесть на корабль до Ариана, куда нас с Миком уговорила ехать Кесса, но такого не нашлось. Ближайший по расписанию выходил спустя десять дней. Столько ждать мы поленились, потому, сменив наконец разодранные плащи на неприметные и удобные куртки – их сразу пришлось попрятать по заплечным мешкам: было уже почти лето, – отчалили в направлении Туалона. Там в Аан выходит по несколько кораблей каждый день, так что надолго мы не задержимся. Опасность, что нас узнают и станут ловить, – минимальная.

Пара часов минула не быстро и не медленно, а ровно так, как должна была. Мы опять увидели три уровня городских стен столицы Термилиона. Корабль пошел к пристаням.

Мы трое стояли на палубе рядом с капитаном. Вещей, кроме легких мешков за спиной, у нас не было, так что и собираться не пришлось.

– Странно, – произнес капитан, неожиданно нахмурившись.

– Что странно? – тут же спросила Кесса.

– Корабли. Почему так мало кораблей?

Как минимум на три четверти пристани были пусты. Гм… Насколько часто так бывает?

– Два прошло мимо, когда мы входили в порт, – заметил Мик.

– Все равно, – покачал головой капитан. – Туалонский порт крупнейший на этом берегу Такаронии. Сколько себя помню, он всегда был забит под завязку… Ладно. В любом случае нам причаливать. Выясним все на берегу.

Корабль отправился к одному из свободных причалов – в самом центре залива.

– Да и людей на берегу маловато… – протянул капитан.

Команда корабля работала четко и без его постоянного контроля. Перед заходом в порт он отдал приказ перейти с паруса на магический движитель, чуть позже указал, к какому причалу двигаться. Остальное его участия не требовало.

– А вот нас уже встречают, – произнес капитан будто бы сам себе. – Интересно… кажется, там не только портовая стража. Вообще многовато народу для нашего кораблика… Гит!

Капитан подозвал своего первого помощника и что-то быстро ему сказал. Гит бросился в сторону лестницы в трюм и вскоре скрылся под палубой.

– Это не могут быть по нашу душу? – спросил Мик тихо, подойдя ко мне.

– Гм… Кесса, – повернулся я к девушке, – существуют способы быстро передать сообщение? С помощью магии, например? Если нас видели в Ливерасе, кто-то мог бы попробовать…

– Через астрал можно передать сообщение на пару километров, не более. Еще, кажется, через астрал можно послать сигнал на большое расстояние, но о таком заранее договариваются… Вряд ли кто-то мог ожидать, что мы появимся в Ливерасе.

– Ясно…

– А птица? – вдруг спросил Мик.

– Какая птица? – не поняла Кесса.

Я тоже не понял.

– Почтовая. Голубь или чирик. Если это нужно страже или правительству, то это не так уж и дорого, а?

– Да, – согласилась Кесса, посмотрев на него. – Тогда… тогда их могли прислать за нами.

– И что, – произнес Мик. – Всех мочить?

– Откуда я знаю? – возмутился я. – И что ты вообще такой кровожадный? Ты понимаешь, что должен сдерживаться?

– Я?

– Ты. Мы еще поговорим об этом, – пригрозил я ему.

Прошло немного времени, и корабль коснулся причала. Я, Мик и Кесса встали в середине палубы и принялись старательно изображать из себя пассажиров, ожидающих, пока матросы установят переходной мостик.

Ожидали-то мы ожидали, но раньше нас мостиком воспользовалась стража. На борт поднялись пятеро в красивой, но какой-то странной форме. То есть они выглядели как стража, но что-то было необычное…

– Корабль реквизируется для нужд Короны вместе с экипажем, – произнес вышедший вперед сержант. – Команде рекомендуется не мешать выгрузке и спешно готовить корабль к отплытию. Вся работа будет оплачена. Везете что?

Капитан хотел ответить сразу, даже открыл рот, но в последний момент удержался. Секунд двадцать он, не отводя взгляда, смотрел на сержанта, потом спросил ровным голосом:

– Это что, шутка?

– Нет. Легион шутить не приучен.

– Тогда… тогда какого черта?! – взревел капитан. – Это незаконно!

– Вам лучше сохранять спокойствие, если не хотите неприятностей, – спокойно ответил сержант. – Наши действия полностью законны. Со дня введения в стране его величеством Кларенсом особого положения.

– Каким величеством? – напрягшись, переспросил капитан.

– Его величеством Кларенсом Игиусом Карсуэ Термилионом, – с нажимом и не отводя взгляда от капитана, произнес начальник стражи. – Вы понимаете?

– Да…

И я тоже понял. Странным в легионерах было отсутствие Термилионского герба на форме. Точнее, у простых солдат гербов не было вообще, а вот на груди сержанта красовалось что-то совершенно незнакомое – желтый волк на красном поле.

– Хорошо. Начинайте готовить корабль к отплытию.

Капитан выглядел растерянно, явно не понимая, за что можно зацепиться.

– Отплытию куда? – наконец спросил он.

– Вам дадут помощников. Они укажут путь.

– Мне не нужны помощники.

– Это не вам решать, – твердо сказал сержант, давая капитану понять: его положение далеко не выигрышное.

Вскоре на корабле началась суматоха. Засуетилась команда, стали опустошать трюм грузчики. Было самое время, чтобы уйти.

Мы спустились на палубу по одному из мостиков – к первому успели пристроить еще пару – и уже было настроились, не обращая на себя внимания, удалиться, когда нас окликнул сержант:

– А вы кто?

– Пассажиры, – спокойно ответил я. – Из Ливераса. Приехали к родственникам. Мы можем идти?

Пара стражников уже преграждала нам путь, так что вопрос не был праздным.

– Нет, – ответил он, внимательно осмотрев каждого. Его взгляд остановился сначала на Кессе, потом на моем мече. Разумеется, он не мог знать, что оружие я отобрал у такого же сержанта, как и он. Только не столичного, а провинциального.

– Теперь запрещено путешествовать? – спросил я вежливо.

В общей сложности, включая грузчиков, я насчитал вокруг полтора десятка противников. Драки хотелось бы избежать, иначе, придется шуметь.

– Вовсе нет. Каман! – повернулся сержант к одному из легионеров. – Портреты принесли?

– Никак нет! – ответил стражник. – Инары говорят – новая партия не раньше вечера будет.

– Ясно, – повернулся к нам сержант. – Тогда вам, наверное, – глянул он на Кессу, – придется подождать…

– Сержант! – внезапно раздалось со стороны берега. Оттуда, тяжело дыша, приближался еще один легионер. – Вас лейтенант зовет. Сейчас большое судно подойдет, там будет много народу нужно. Здесь, сказал, три человека оставить.

– Я понял. Иди передай, что я скоро буду.

С минуту он еще о чем-то думал, наблюдая за разгрузкой, потом бросил нам:

– Можете идти. Все равно из города никуда не денетесь.

– Значит, переворот.

Убравшись с территории порта, мы двинулись к ближайшему выходу из города. И там очень скоро убедились, что просто так из столицы не выбраться. Западные ворота охраняло сразу несколько инаров и взвод стражи. Каждого выходящего тщательно обыскивали и сравнивали с какими-то листочками, наверняка – изображениями разыскиваемых.

– Значит, – согласился я.

– Как это могло произойти?

– Ну, а как это обычно происходит? Вот ты во скольких переворотах участвовал?

– Ни в одном, – честно ответил Мик.

– Вот и я ни в одном. Мне кажется, нам лучше в это вообще не вникать. Смыться побыстрее отсюда…

– Точно, – согласилась Кесса. – Нас ведь ищут… Кстати, вон они висят – объявления.

Стену, более-менее обвешанную листовками, мы стали искать, как только скрылись с глаз всех чересчур бдительных стражников. Таких в Туалоне развелось на удивление много.

– О! – радостно воскликнул Мик. – Вон я нарисован! – Не удержавшись, он сорвал бумажку со стены и сунул в карман.

Вскоре мы отыскали изображения – и мое, и Кессино, и даже Алисино. Красивое лицо в ореоле густых волос. Возникла мысль взять портрет себе на память, но я ее отогнал.

– Надо бы остановиться где-нибудь, – сказала Кесса, с кислым видом отвернувшись от своего портрета: этот был столь же изящен, как и тот, что мы видели в Лакоте. – Нельзя светиться, пока не решим, что делать.

– И поесть заодно, – согласился я.

Да. И позавтракать, пожалуй, важнее, чем спрятаться.

– Мик, пойдем.

Парень не сдвинулся с места.

– Кай, слушай, тебе это ничего не напоминает? – указал он на одну из листовок.

Я подошел к нему.

– Это не Алента? – спросил он.

Не веря, я сорвал рисунок со стены, поднес к глазам. Если это была не она, то, по меньшей мере, ее родная сестра. Под изображением значилось: «Разыскивается. Награда за достоверную информацию о местонахождении: 1 золотой серв». Цена далеко не максимальная – по сравнению с наградой за мою голову и вовсе почти ничего, – но и за эти деньги многие удавят.

– Она же в Алемане!

Еще в Ливерасе мы расспросили пару трактирщиков насчет успехов легиона в Данхаре. По всему выходило, что наш разгромленный полк оказался единственной значительной неудачей за всю войну. Более того – прижав к ногтю кочевников, легион в ближайшее время должен был взяться за горцев. Если уже не взялся: до провинции новости доходят долго.

Так что у Аленты не могло найтись причин уезжать из Алемана – город был в безопасности. А уж за что ее могли объявить в розыск, я и вовсе не мог себе представить. Конечно, теоретически за какие-то преступления ее могли начать искать по всей стране, даже если она не приезжала в Туалон, но мне такие «злодеяния» сложно себе представить. Кому она могла так понадобиться?

– Кай, идем. – Теперь уже Мик звал меня.

Я вспомнил, что стоять рядом с табличкой «Разыскивается!» и с собственным лицом на ней – не лучшая идея, и мы двинулись.

– Куда пойдем? – спросил я.

– Есть отличное место, – сказала Кесса. – Очень удобное – оттуда легко будет уходить, в случае чего. «Свежевыпотрошенный кролик», слыхали?

Мы с Миком переглянулись.

– Боюсь, нас там все еще помнят, – сказал он.

Кесса вдруг резко остановилась:

– Что значит – «помнят»?

– Значит, что забудут не скоро. Так ведь, Кай?

Я кивнул.

– Так это вы устроили потасовку в «Кролике»?! – воскликнула она. – На вас охотились люди Лето! Потому-то вы и бежали из Туалона…

– Мы бежали не из-за этого, – возразил я. – А из-за Алисы. Ну, и еще один был там… наверное, из-за него нас стали искать.

– А Лето?

– Просто пару раз спускали с лестницы его людей.

– Ну, такое мало кому с рук сходит, – сказала она, вновь начиная шагать.

– Гм… А ты откуда про него знаешь? – спросил Мик.

– Просто слышала… А раз в «Кролик» вам нельзя… все равно пойдем на ту улицу. Собственно, мы уже на ней, нужно только пройти дальше. Там много гостиниц. Лучше места мы не найдем.

По скупо заполненной народом широкой улице мы шли еще минут десять, когда мое внимание привлекла одна сцена.

Стражник поймал за руку девушку…

Алента

Алента проснулась – если она вообще спала – рано. Начинало светать. Она придумала кое-что за ночь. Нужно было взять деньги у Вада из сумки и идти искать «отстойник», о котором говорил тот стражник. Однажды, еще в Колоке, ей уже приходилось давать взятку страже. Тогда все вроде бы получилось легко…

Взяв деньги – пришлось рассовать монеты по мелким кармашкам в куртке, – Алента вытащила у Сима из кармана ключ. Замкнув за собой дверь, она спустилась по лестнице и вышла наружу. На центральных улицах Нижнего города никогда не было пусто, но в утренние часы, как правило, удавалось передвигаться, никого не касаясь. В середине дня ее бы обчистили.

Куда идти – Алента решила сразу. Об одном отделении стражи – ближайшем к «Полустанку» и центральной улице – она знала точно. Нужно было просто прийти туда и спросить. Одну монетку отдать первому стражнику, пару монет – сержанту. Ей наверняка расскажут…

– Женщина, постойте-ка!

Алента решила отойти к краю улицы – так она привлечет меньше внимания. Кричать никто не будет…

– Я к вам обращаюсь! – Она успела сделать с десяток шагов, как вдруг кто-то схватил ее за руку.

Алента обернулась. Перед ней стоял легионер, на редкость здоровенный. Правой рукой он держал за локоть ее, в левой была стопка бумажек. Она сумела разглядеть верхнюю – там было ее лицо.

– Да, определенно… – Стражник переводил взгляд с листовки на Аленту и обратно.

– Я ничего не сделала…

– Конечно. Там разберутся.

Алента попыталась высвободиться, но легионер этого, кажется, даже не заметил. Спрятав листы за пазуху, он потащил ее за собой. Аленте стало страшно. Настолько, что это сложно описать. Она успела смириться с тем, что придется уехать в Аан, но вдруг все оказалось в тысячу раз хуже. Ведь если ее схватят, то… то… она даже примерно не могла себе представить!

– Прошу прощенья, я ничем не могу помочь?

– Слышь, ты! Не ясно, что ли, что это дело леги… – Стражник неожиданно выдохнул, а через секунду – отпустил ее!

Наверное, нужно было бежать, но вдруг отказали ноги. Что же… почему сейчас?.. Как будто все мышцы разом исчезли, а на их месте появилось что-то трухлявое, ненадежное, хрупкое.

– Мне все ясно.

Внезапно, она почувствовала что-то другое – воспоминание. Воздуха в легких было очень мало, медленно она повернула одну ногу, вторую – посмотрела.

Легионер куда-то делся. На его месте…

– Привет.

Как и раньше, он смотрел сверху вниз, но по-иному. Взглядом не синих глаз, а черных. То быстрее, то медленней, растекаясь дождем, плыли в них крошки черноты, подрагивая и дыша. Темнота липла к векам. Он чуть повернул голову, подставляя лицо солнцу. Искупавшись в золотом сиянии, мрак заискрился. Улыбнувшись, тьма загорелась ярче прежнего, радуясь каждому лучику.

Он был совсем-совсем другой, но все же…

– Кай?

Глава 1

1115 г. Термилион. Туалон.

15 день 5-го месяца.

Отстойник

Им развязали руки и втолкнули в темное помещение. Под «главный» отстойник оказалось приспособлено здание бывшего склада в сердце Нижнего города. И это была положительная сторона дела – арестанты знали, где находятся. Отрицательная – сбежать будет трудно. Высокие узкие окошки заколочены, периметр охраняет пара взводов стражи во главе с четверкой инаров, что особенно неприятно. В Корпусе преподавали теорию магии, и Вад знал: чтобы укрепить пару стенок и заделать в них лишние щели, опытному магу достаточно полчаса. Ни таран, ни чья-нибудь крепкая голова сбежать не помогут.

Внутри здание разделяла мощная перегородка. Небольшую в сравнении с общими размерами склада комнату занимали пять легионеров и двое инаров. Длинный зал с полом, покрытым прелой соломой, и с несколькими островами деревянного хлама был предоставлен Ваду, Натану и еще трем-четырем десяткам непонятного люда. Светом скупо делилась пара светящихся шаров, прилепленных к высокому потолку.

– У тебя все вытащили? – сразу же спросил Вад. Самому ему разве что под ногти не залезли.

– В правом ботинке есть лезвие, – шепотом ответил Натан. – Повязку на руке размотали, уроды, а про ботинки забыли.

– Хорошо. Посмотрим, как можно будет использовать… Дверь-то видел?.. Амулет ведь отпирает. Ножичком не проколупаешь.

Натан кивнул в ответ.

– Думаешь, здесь долго продержат? – спросил он.

– Скорей всего, нет. Нас ведь даже не допрашивали еще – только записали, при каких обстоятельствах поймали. Хотя тут вроде и допрашивать негде. Да и, в случае чего, помни: мы не из Аана.

– Да я пони…

– Не перебивай, – одернул парня Вад. – Мы не из Аана. Мы просто лихие люди. Приехали из Таромского Совета несколько месяцев назад в поисках лучшей жизни. Да, и сразу ничего не выдавай, поотнекивайся для начала недолго…

– Я помню теорию.

– Это сейчас, а когда тебе вторую руку отрезать начнут…

Вад резко замолк. Пару минут они просто стояли около двери, как казалось, не привлекая внимания. Но, конечно же, все это время их внимательно разглядывали. Им пришлось замолчать, когда к месту, где они стояли, подошли трое местных обитателей. Хотя… наверное, всех здесь следовало называть гостями.

– Кто такие? – спросил один из них. Этот был чуть пошире в плечах, чем двое других. Все трое выглядели немного помятыми: одежда в паре мест порвана, на лицах свежие ссадины. Видимо, сопротивлялись при задержании.

– Вольные люди, – ответил Вад за обоих.

– Взяли за что?

– Понятия не имею.

Собеседник глянул на него оценивающе, на секунду перевел взгляд на Натана, потом вновь посмотрел на Вада:

– Почему-то мне кажется, что ты врешь.

– Ничем не могу помочь, – ответил аанец и с силой ударил переднего бандита в голень. Зачем терять эффект неожиданности, если можно этого избежать? Мгновением позже движение напарника повторил Натан, выбрав целью стоящего справа. Спустя секунду, вскрикнув от боли, оба повалились на землю. Не давая опомниться, Вад сбил с ног последнего. Потом всех троих немного попинали.

Была опасность, что на шум появится стража, или за товарищей по ремеслу кто-нибудь заступится, но этого не случилось. Криминальный элемент был больше занят собой. Собравшись в кучки по три-пять человек, бандиты – наиболее общее слово: от карманников до боссов – что-то негромко обсуждали меж собой. До Вада с Натаном никому не было дела. Большинство, судя по всему, понимало ситуацию примерно так же, как и Вад: они не на нарах. И в данный момент главный враг не среди окружающих, а за перегородкой. Что самое неприятное – враг непонятный.

Стражники тоже наводить порядок не побежали, что, кстати, странно. А если народ здесь резать друг друга начнет? Этого-то нельзя исключать. Значит… за ними наверняка наблюдают, а вмешиваться станут, только когда дойдет до крови.

– Пойдем пройдемся, – тихо сказал Вад Натану.

Не было смысла провоцировать избитых бандитов: никогда не угадаешь, у кого еще из ботинок забыли повытаскивать лезвия.

– Вот что, – негромко произнес он, когда они неспешно двинулись. – Я думаю, в одиночку нам отсюда не вырваться.

– Согласен, – чуть слышно ответил Натан. – И времени у нас… максимум до утра?

– Не больше. Потому нужно кого-то найти здесь.

– Среди этих бандюганов? – усомнился Натан. – Кого?

– Пока не знаю. Любого, кто сможет помочь. Пока смотрим.

Вад планировал остановиться, пройдя половину зала, но в том месте пахло, пожалуй, хуже всего: мочой и сопревшей соломой. Только духота везде стояла одинаковая. Они прошли чуть дальше.

– Слева у стены, рядом с кучей хлама, – нарочито смотря перед собой, произнес Натан спустя пару шагов. – Двое громил смотрят в зал, главный за их спинами сидит на ящике, дремлет вроде бы.

Не поворачивая головы, Вад кивнул. Он уже приметил кое-кого, кто мог бы оказаться полезным, но, судя по произнесенному описанию, Натану повезло больше.

Сделав еще по несколько шагов, они остановились. Вад бросил влево небрежный взгляд.

– Ты прав, – сказал он, посмотрев. – Они нам подходят.

– Подойдем?

– Да. Нечего ждать. Только… что-то ты хромаешь…

– Да? А ведь и верно… Тогда, если не затруднит, вытряхни камень у меня из сапога. Все-таки я теперь калека…

– Конечно.

Подсобив Натану с камнем, Вад выпрямился:

– Только с разговорами не лезь, хорошо? – сказал он.

– Ладно. Гм… Ты уверен, что они станут с нами общаться?

– Станут. У них те же проблемы, что и у нас.

На сей раз не украдкой, а открыто Вад повернул голову к примеченной троице. Спустя всего полминуты его заметили. Сначала один громила, потом второй. Этого аанец и ждал. Подойдя ближе – достаточно, чтобы их не услышали, если они не будут повышать голоса, – они остановились.

– Есть разговор.

Наверное, минуту их как будто бы не замечали. Главный – тот, что сидел, откинувшись на стену, – даже и не подумал взглянуть.

– О чем? – прогудел наконец басом один из здоровяков. Внешне друг от друга они отличались только тем, что первый стоял слева, а второй – справа.

– О том, как нам выбраться отсюда.

– И с чего ты взял, что мы скажем тебе, как это сделать.

– Ну, может быть, я вам скажу?

Здоровяк замолчал. Опять на минуту, не меньше. Вад тоже решил не напрягать лишний раз язык – не показывать нервы.

– Кто ты такой? – раздался низкий ровный голос.

Вад перевел взгляд на главного. Тот наконец соизволил обратить на них внимание. Выпрямив спину, он посмотрел на аанца. Вад, в свою очередь, постарался оценить потенциального партнера.

Лицо, составленное из резких черт. Очень густые, но довольно короткие черные волосы. Неброская, но идеально подогнанная по размеру одежда темных цветов. Плотная фигура с туловищем, показавшимся почти квадратным: при среднем росте крайне широкие торс и плечи. Большие ладони – жилистая правая и странно черная левая. Не обгоревшая, а как будто бы измазанная печной сажей. На среднем пальце – потертое золотое колечко. И это уже информация. Отчего-то драгоценность у задержанного не отняли, хотя порядки новая власть успела навести строгие. Учитывая, что кольцо никто ни от кого не прятал, это кое-что значило.

– Никто, – ответил Вад. – Просто хочу побыстрее выбраться отсюда.

– И можешь что-то предложить?

– Кое-что могу.

– Что?

– Так вы согласны? Объединить усилия?

– Я не заключаю договоров вслепую.

– А я и не предлагаю рискованных сделок. Мы вместе только до момента, пока не выберемся за периметр. Потом каждый сам за себя.

«Главный» опять замолчал, обдумывая что-то.

– Возможно, – начал он поле паузы, – я бы и принял это предложение после того, как ты объяснишь мне суть своего плана, однако это может произойти лишь после того, как ты ответишь мне на один вопрос.

Вад не стал спрашивать: «Что за вопрос?». Не отводя взгляда, слушал.

– Один вопрос… Почему ты подошел именно ко мне?

– Но я ведь правильно подошел, так?

– Это и настораживает. Кто сказал, что тебя не заслали?

Это был тонкий момент. Первое и важнейшее из подозрений, которых необходимо избежать. Бандит всегда будет подозрителен к незнакомцам. Опытный бандит – подозрителен вдвойне.

– А какой в этом смысл? – произнес Вад. – Если бы у тебя хотели выведать что-либо, то просто устроили бы допрос: инары умеют доставать мысли прямо из головы. Если бы тебя хотели убить, уже сделали бы это. А если бы они знали, кто ты… тебя бы уже здесь не было. Ведь так, Лето?

Вад был в Туалоне далеко не в первый раз и, разумеется, знал о городе больше тайного, чем большинство из его жителей. В том числе о криминальной верхушке Термилиона. О Лето Слуху было известно, что именно он этой верхушкой и является. Информации об этом человеке было немного, и всего два факта, касающихся внешности. То, что он ее не афиширует, и про потертое золотое колечко без узоров и драгоценных камней. Правая ладонь необычного цвета – примета гораздо заметней, но о ней в Ариане известно не было: даже странно, что он не носил перчаток.

Теоретически Вад, конечно, мог ошибиться, но, произнеся имя вслух, тут же понял, что угадал.

– …Так?

Что он ответил, аанец расслышать не сумел, а скорей всего – это были даже не слова, а какой-то звук – условный сигнал.

Ближний к Ваду телохранитель Лето наклонился вперед – у него что-то блеснуло в руке, – но с тех пор, как они заговорили, аанец только ждал именно этого и сумел опередить противника на мгновение:

– Никто не двигается, – спокойно предупредил Вад.

Лезвие в его руке замерло у горла здоровяка. Натан успел сделать два шага назад и наполовину зайти Ваду за спину. И совершенно правильно: сам он без руки и без оружия помочь бы не смог, а так и его достать не получится.

– Я, – произнес Вад, не отрывая взгляда от фигуры переднего бандита; краем глаза аанец контролировал второго громилу, – не планировал и не планирую выдавать кого-то. И вообще не собираюсь как-то привлекать к себе внимание.

– Как ты меня узнал? – Вад услышал голос Лето и одновременно – как чуть слышно скрипнуло дерево. Что это? Он поднялся на ноги? Из-за массивности телохранителя ему не было видно.

– Сейчас это не имеет значения, – быстро ответил Вад. – Это просто доказательство нашей серьезности. Может, все же выслушаем друг друга?

Несколько секунд напряженной тишины, и дерево скрипнуло во второй раз.

– Хорошо, – раздался ровный голос Лето. Настолько ровный, что Вад даже засомневался: не притворство ли?

– Хорошо. – Помедлив мгновение, он сделал шаг назад.

Здоровяк даже глазом не повел, что секунду назад был на волосок от смерти. Реакция, возможно, не лучшая, зато выдержка – идеальная.

Не дожидаясь приглашения, аанец заговорил:

– Мы можем выйти отсюда двумя способами. Первый – через дверь, что маловероятно. Этого ожидают, а значит, к этому готовы. Второй способ – разрушить стену…

– Бесполезно, – перебил его Лето. – Инары укрепляли стены.

– Я и не сомневался. Защищенную стену можно сломать с помощью магии. Магов тут почти наверняка нет, но, насколько я сумел заметить, обыск стражники проводили в спешке. И вполне могли пропустить у кого-нибудь амулет.

– Инары бы заметили, – тут же возразил Лето, но уже, кажется, заинтересованно.

– Сильный инар заметил бы практически любой амулет, – согласился Вад, – но тут вряд ли есть кто-то старше четвертого ранга. А значит, более-менее защищенную от сканирования вещицу могли пропустить.

– Если бы у кого-то здесь забыли отобрать боевой амулет, им бы уже воспользовались, – сказал Лето.

– Верно. Но я и не говорю о боевом. Примерно 35–40 процентов амулетов, даже не боевых, при должном умении можно превратить в бомбу. Более-менее заряженный Силой – сумеет обрушить часть стены.

– И ты сумеешь это сделать?

– Если амулет подойдет.

– А от меня ты хочешь, чтобы я помог его тебе здесь найти.

– Да.

Лето ответил сразу:

– Это можно устроить.

Спрятав руку за пазуху, Лето извлек на свет небольшую вещицу. Короткий серый цилиндрик с несколькими выступающими из него штырьками. Один из них был погнут, остальные торчали перпендикулярно поверхности. Вад сразу узнал его: шестиразовая «темнота». Загибаешь штырек, и в радиусе 25 метров наступает кромешная тьма для всех, кто не держит в руках такого же цилиндрика.

И с каждой секундой становилось все меньше понятно, каким образом Лето сумели поймать. Он вовсе не напоминал кого-то, кого можно застать врасплох.

– Это подойдет?

Для их задумки «темнота» была одним из лучших вариантов.

– Подойдет.

Глубокая ночь

Обсудив с Лето подробности дела, Вад с Натаном отошли в противоположную от него сторону зала: незачем привлекать к себе внимание раньше времени. Ждать договорились до середины ночи. Все-таки охраняла их стража, а не боевые части легиона. Логично было предположить, что ближе к утру бдительность частично сойдет на нет. Амулет Лето, разумеется, Ваду не отдал, да он и не просил. Переделать его можно за несколько минут, а доверия между вынужденными сообщниками и так немного. Глупо лишний раз провоцировать друг друга.

За время, что они провели в «отстойнике», дважды в зале появлялась стража. Приказав всем прижаться к стенам, внутрь входили пятерка легионеров и двое инаров. Оба раза они забирали с собой по одному человеку. Одного выбрали при помощи описания – инары сверяли лица задержанных с «портретами» в руках, – другого, насколько Вад понял, взяли просто наугад: он стоял первым от выхода. Ни первый, ни второй не вернулись.

Больше двери не открывались. Новых опасных для утвердившейся власти людей не приводили, а обедов, равно как и ужинов, судя по всему, предусмотрено не было.

Найдя для себя неплохое место – у стены с небольшим кусочком непротухшей соломы, – Вад с Натаном, карауля по очереди, поспали по паре часов. Особенно ценно перед ночной вылазкой.

В условленное время, стараясь не шуметь – из четырех десятков внутри зала спало примерно две трети, – они пересекли склад. Лето, Виктаг и Нарло уже ждали их.

– Готовы? – тихо спросил Вад.

– Давно. Сколько тебе нужно времени?

– Не больше пяти минут. Шестиразовая «темнота» – один из самых подходящих амулетов.

– И ты уверен, что он не оторвет нам головы, когда ты будешь его вскрывать?

– Уверен. Но если хочешь, я могу отойти…

– Нет. Лучше мы будем вместе, – сказал Лето и передал Ваду «темноту».

Аанец тут же принялся за работу. Взял лезвие и по одному аккуратно прорезал в амулете несколько отверстий так, чтобы четыре из шести штырьков можно было из него вынуть. Заклятие это не активирует, а вот систему предохранения от разового срабатывания разрушит начисто. Один из оставшихся штырьков нужен был для того, чтобы активировать бомбу, а последний – тот, что был загнут – уже ничем им помочь не мог. Не потому, что в нем больше нет Силы – все шесть зарядов внутри амулета питает один «накопитель», – а оттого, что после каждого разового срабатывания напротив загнутого штырька между оболочкой амулета и «накопителем» автоматически встает заслонка. Ее так просто не расковыряешь.

Вынув из амулета четыре лишних металлических палочки – тут главное не дать выдвинуться заслонкам, иначе бомбы не получится, – Вад стал привязывать к единственному активному штырьку кончик длинной нити: еще с вечера они частично распустили ненужный Натану рукав.

– Готово, – сообщил Вад.

– Ладно. Еще одна мысль есть, – сказал Лето. – Когда мы стенку сломаем, нужно инаров со стражниками у двери придержать. Нарло говорит, что здесь пару знакомых видел. Сделает, чтобы они у двери постояли… – Босс перевел взгляд на телохранителя: – Пошел сейчас.

– Пять минут, – ответил Нарло и не спеша двинулся в сторону двери.

Когда здоровяк вернулся, все уже было готово. Вад закрепил амулет у дальней стены, а нить, сложив в несколько раз, протянул в общей сложности метров на двенадцать. Больше – опасно. А так они смогут спрятаться за кучей прогнивших бочек.

– Лучше зажать уши, – предупредил Вад, когда все устроились в укрытии.

Те, кто не спал, уже стали поглядывать на них с подозрением: только дурак не догадался бы, что они затевают что-то, но подойти и «предъявить» претензии никто не поспешил. Могучие фигуры телохранителей Лето служили отличным пугалом.

Вад не стал ждать, пока кто-то из окружавших их преступников накопит достаточно смелости: вытянув руку из-за укрытия, он резко дернул нить на себя.

Оглушительно грохнуло. Вад выждал секунду, убеждаясь, что потолок не упадет на них прямо-таки сразу, резко вскочил и побежал.

Глава 2

1115 г. Термилион. Туалон.

16 день 5-го месяца.

Уверенность

Кай

– Я не могу поверить…

Алента смотрела на меня широко раскрытыми глазами и раз за разом повторяла эту фразу.

– Я думала, вы умерли…

– С какой стати? – беспечно улыбнувшись, спросил я.

– Ваш полк разбили!

– Не весь. Иначе бы нас здесь не было – так ведь?

– Так, – наконец улыбнулась она. Улыбнулась и тут же опять помрачнела. Даже отвернулась от меня.

Я тоже нахмурился. Последние недели ее жизнь явно не была спокойной и размеренной. Пока она рассказала только про то, как переехала в Туалон, чтобы «развивать дело в столице». Первое время все шло неплохо, потом… О том, что случилось после, она не горела желанием говорить.

Но «что-то» определенно произошло. Эта грязная халупа, в которую она нас привела. Объявления о розыске по всему городу. В конце концов, связанный мужик в углу комнаты… Что все это значит?

Уж не подалась ли Алента в…как это называется?.. В работники ножа и топора? Гм… Разумеется, нет. Хотя было бы забавно…

– Алента, что случилось? – спросил я мягко.

Кажется, ее действительно что-то сильно тревожило. Причем, насколько я мог понять, дело было не в прошлом. Аленту всерьез беспокоила какая-то проблема нынешняя. Может, потому и не была рада видеть меня настолько, насколько я этого от нее ожидал? Получилось даже немного обидно. Она думала и переживала о чем-то ином.

– Не рассказывай, если не хочешь, – сказал я. – Но сейчас-то ты о чем беспокоишься? Я ведь вижу: что-то не так!

Она сидела на единственном в комнате табурете – не инвалиде – и нервно перебирала тонкими пальцами. Я стоял напротив, стараясь излучать готовность помочь.

Хотя почему «стараясь»? Я на самом деле чувствовал это. Жизнь разделила нас какое-то время назад настолько, что я и не думал, что мы встретимся еще, но раз уж это случилось… Алента тоже была членом семьи – таким же, как Мик. Почему-то именно в этот момент мне очень хорошо помнилось, как по-доброму она отнеслась ко мне год назад в Колоке, как потом всеми силами старалась опекать в Алемане. Тогда меня это больше смущало, но сейчас я ощутил лишь прилив доброго чувства.

А сейчас… она ведь просто не понимает. Не понимает, что для НЕЕ, для ДРУГА, я могу решить абсолютно любую проблему. Абсолютно. Пусть хоть все обстоятельства мира упрутся рогом и попытаются помешать.

Наконец Алента перевела взгляд на меня. Теперь она совсем не казалась старше, чем я. Как будто за время нашей разлуки она помолодела, а я стал старше. Хотя ее 30 лет в мире, где люди по-настоящему дряхлеют лишь к 110–115 годам, – это возраст самого начала расцвета

– Кай… понимаешь… дело в том… в том… Два человека однажды… нет, даже не один раз… В общем, как-то они очень помогли мне. Просто спасли меня. А теперь они в большой беде.

Она вдруг подняла руку и провела пальцами под глазами, как будто смахивая слезы. Видимо, заплакать у нее отчего-то не получалось, а слезы вот появились.

– И, кажется, – продолжила она спустя пару секунд, – им уже нельзя помочь.

– Речь о твоих друзьях? – спросил я.

Она покачала головой. Не в смысле «нет», а в смысле – «не понимаю».

– Ты уверена, что им стоит помочь?

– Да. Конечно.

– Тогда…

Я задумался на секунду, потом стал быстро спрашивать:

– Что это за беда? Они здесь, в Туалоне?

Алента кивнула:

– Их стража забрала… в какой-то отстойник. Я не знаю, что это такое. Я думаю, просто так их не отпустит.

– Когда это случилось?

– Вчера днем.

– Как их зовут?

– Вад и Натан. У Натана правая рука отрезана по локоть. Еще – они аанцы… Постой, – вдруг прервала она рассказ. – Зачем ты спрашиваешь? Ты что-то придумал? Не нужно, – посмотрела он грустно и обреченно. – Я и сама уже думала: попробовать взятку дать. Да вряд ли это получится…

– Получится. Мик, Кесса, ждите меня здесь. Думаю, мне понадобится несколько часов…

Меня перебили сразу четыре голоса:

– Куда?!

– Ты один собрался?

– Вообще-то здесь пахнет…

– Когда меня отпустят?!

В комнате действительно пахло, но я-то отсюда ухожу, так что на сей счет не беспокоюсь. А три вопроса – вообще эмоции, так что не при делах.

– Ждите до ночи, – сказал я. – Сходите за едой, но больше никуда. Аленте объясните, что со мной ничего не случится.

Я вышел за дверь, стал спускаться по лестнице. Задача понятна, информации немного, но основная известна, а в случае чего – всегда можно спросить у людей.

Дамин

Отправив своих балбесов в увольнительную, Дамин наконец-то смог позволить себе расслабиться. Все в новой власти хорошо. И денег стало больше, и полномочий, да и, чего уж греха таить, ощущение собственной значимости появилось, но и работы прибавилось изрядно. Последние трое суток Дамин почти не спал и даже получил легкое ранение. Расскажи кто сержанту городской стражи месяц назад, что он когда-нибудь станет ТАК работать, что вообще человек способен столько работать без перерыва и с пользой, Дамин даже бы не почесался, подумав, что послышалось. А расскажи кто ему, что ТАК, и даже более усердно, станет действовать их лейтенант, Дамин бы отрезал вруну язык вместе со всей головой… и оказался бы крепко неправ. Лейтенант не просто встал со стула, чего с ним не случалось, по самым скромным прикидкам, последние года четыре, – он заставил забегать все отделение. Когда спустя пару дней после переворота – лейтенант именно тогда «тронулся» – за ним на рабочее место пришла жена, лейтенант, недолго думая, спустил ее с лестницы.

И что ему сказал тот смуглый офицер из гвардии Карсуэ? Все ведь после этого началось…

Впрочем, это совершенно не важно. Жизнь изменилась, и нужно было суметь подстроиться. Со дня переворота он был дома всего два раза, но Дамин понимал: вечно аврал не продлится, а вот хорошо отличиться при новой власти – лучшая возможность именно сейчас. Ему уже успели поднять жалование в четыре раза. Что ж дальше-то будет? «Что-то» обязательно. Новая власть давала новые ощущения. Одно из них – Термилион станет намного сильней, чем прежде. Дамин уже чувствовал себя патриотом: этого с ним еще не случалось.

Ну, а сегодня его еще ждали пара кружек пива, кусок хорошо прожаренного мяса – и затем долгий и продолжительный отдых в родной кровати. Дамин уже начал забывать, как она выглядит.

Теперь только выйти из переулка, пройти с полсотни метров и зайти в любимый трактир «Свежевыпотрошенный кролик».

– Ты стражник? – внезапно раздалось впереди.

От усталости смотря по большей части себе под ноги, Дамин запоздало заметил появившегося перед ним парня лет двадцати на вид.

Гм… И что ему нужно? Где-то кого-то грабят, и понадобилась помощь властей? Если так, то Дамин тут совершенно ни при чем. Он устал, не при исполнении, и на все правонарушения в мире ему в данный момент плевать.

– Ты стражник? – повторил парень, когда Дамин помедлил с ответом.

– Я сержант городской стражи и Третьего легиона Термилиона. Только помочь я ничем не смогу. Я сейчас в увольнении, и…

– Ничего страшного, – перебил его парень. – Мне и такой подойдет.

– Кто подойдет? – не понял Дамин.

– Сержант мне подойдет – такой, как ты. Ты ведь в городе ориентируешься? В делах ваших стражничих, так ведь?

Дамин секунду разглядывал вполне серьезное лицо парня, потом понял, что он над ним издевается.

– Давно в каталажке не был?

Дамин положил ладонь на рукоять меча… И совершенно неожиданно потерял парня из виду. Еще мгновение назад тот стоял в пяти метрах от сержанта, затем Дамин перевел часть внимания, чтобы нащупать на поясе оружие – не теряя парня из виду, – и тут он исчез!

Секунду Дамин молча недоумевал: привидится же такое от недосыпу и недожору! Потом кто-то схватил его за кулак.

– Что?..

Дамин сделал попытку резко развернуться, одновременно выхватив меч… Безрезультатно. Развернуться ему не дали, а рукоять… оказалась у него в руке! Лезвие при этом осталось в ножнах. Дамин пораженно подвел бесполезный огрызок к глазам.

– Отделить человеческую голову от туловища еще проще, – дружелюбным тоном сообщил парень.

Необычайно тяжелая ладонь легла сержанту на плечо.

– Теперь, раз уж мы друг друга поняли, скажи: где тут у вас отстойники, и что это вообще за хрень такая?

Центральное отделение стражи Нижнего города.

Утро

– Сержант, вы можете внятно объяснить, чего хотите?

– Конечно, конечно… Дело в том…

Дамин сделал серьезное лицо, напряг правое веко и акцентированно моргнул. Теперь-то тот должен понять…

– А у вас глаз дергается! – Голос был радостный.

Нет, ну что за идиот, а? Нет, от человека на должности «ответь – расскажи – проводи» другого сложно ожидать, но даже последний тупица уловил бы намек.

– Капрал, поймите… у меня проблема…

Сержант решил попытаться еще раз. Снова сделал лицо серьезным, потом резко дернул им вправо.

– Теперь и щека тоже! – воскликнул капрал.

– Неужели? – Дамин чувствовал, что ему свело мышцу. И челюсть заболела.

– Да! И взгляд теперь не параллельно лицу, а наоборот! Горизонтально то есть! Я понял: вам врач нужен, да?!

Дамин вздохнул. Он-то думал, что, стоит ему отвести это странного парня в отделение стражи, как он сам просил – вот это и есть самое странное, – и его тут же схватят. Ведь в главное отделение постоянно заходили инары, да и те непонятные гвардейцы из Карсуэ бывали здесь нередко. И это помимо двух-трех десятков легионеров – половина из них офицеры, – которые работали в этом здании-крепости.

Правда, при прежней власти центральное отделение начинало заполняться народом ближе к обеду, ночные смены тянули сержанты и рядовые, но и в таком случае, чтобы «принять» одного человека, вполне достаточно.

– Я думаю, он хочет вам сообщить, что его привели сюда силой, и нужно срочно вызвать подкрепление, – раздался голос у Дамина за спиной.

– Я ничего такого не…

– Не оправдывайтесь, сержант. Любой на вашем месте попытался бы предупредить своих.

– Знаете, – задумчиво произнес капрал, глядя на вышедшего из-за спины Дамина высокого парня. – Может быть, вы и правы…

С задумчивым видом он замолчал на секунду, потом вдруг воскликнул:

– Я вспомнил! «Особо опасен, может быть вооружен несанкционированными боевыми амулетами, агрессивен, очевидные признаки психического помешательства… Награда за поимку – 100 золотых сервов», – явно процитировал он. – Все сходится! Сержант, вы привели Кая Бесноватого!

– Так, может…

Слава Маасу, до него наконец дошло! Сам Дамин крикнуть боялся: у него на плече лежала рука «Бесноватого», а вот это подобие легионера все еще могло успеть… В конце концов, его отделяла от посетителей каменная перегородка и крепкая решетка из стальных прутьев.

– Да! Именно об этом я и подумал! Нужно…

Наконец-то!

– …Привести юриста! Никуда не уходите, я сейчас! – и он убежал.

Дамин остался во внутренней приемной отделения наедине с… Каем. Теперь, когда имя прозвучало, он тоже вспомнил его. Месяца три назад их особо ориентировали на его поимку.

– Гм… вообще-то я думал, меня сразу отведут в камеру. Время-то идет… Слушай, Дам, ты ведь знаешь, где тут держат тех самых – особо опасных, про которых ты мне рассказывал?

– Это не мое отделение, но пару раз я бывал. Правда, давно…

– Ничего. Уверен, ты справишься. Показывай дорогу.

Пятью минутами позже

– Э-э… кажется, нужно было направо повернуть, – еле шевеля губами, произнес Дамин.

Сержант чувствовал себя не в своей тарелке. Болела голова, он весь был усыпан щепками и каменной крошкой.

– Да? Направо, так направо.

Аккуратно установив Дамина у стены – самому ему давно хотелось упасть на пол, – Кай разогнался и врезался в правую дверь так же, как и двадцатью секундами раньше в левую.

Брызнуло щепками, доски и часть косяка влетели в комнату. Почти тут же дважды щелкнул арбалет. Раздались крики, шум переворачиваемой мебели, и из комнаты один за другим вылетели два дюжих офицера.

Спотыкаясь, сержант кое-как протиснулся внутрь.

– Тут раньше была дверь, – недоуменно указал он на стену. – А за ней уже караулка перед коридором с камерами. Правда, я не вру…

– Да я верю. Где, говоришь, дверь была?

– Вот здесь, прямо, – ткнул Дамин пальцем. – Наверное, перепланировка…

Он не договорил, только каким-то чудом успел отпрыгнуть…

Показалось, что здание покачнулось. Это было слишком даже для «100 сервов за голову». Одно дело ломать двери, другое – проламывать собственным черепом кирпичную кладку.

Отворачиваясь от пола, на который сержант на всякий случай прилег, Дамин не ожидал увидеть ничего, кроме тонкого слоя размазанных по стенке мозгов, но надежда оказалась тщетной. В стене образовалась дыра. Еще он, кажется, неправильно указал место, где раньше был проем. Так что крепкая голова таранила не кирпич, а камень.

Из караулки послышались испуганные крики:

– Землетрясение!

– Все на улицу!

Потом один за другим в течение секунд десяти голоса смолкли.

– Дамин, ты там не расслабился? – Один голос все же откликнулся. – У нас с тобой на сегодня обширная программа.

Спустя минуту сержант вместе со своим «провожатым» стоял перед обитой листами железа тяжелой дверью.

– Они там? – спросил черноволосый. Точнее, он теперь, как и сам Дамин, был скорее пепельноволосый.

– Пре… кхе… ступники? – Сержант кашлянул от содержащейся в воздухе пыли.

– Зачем?.. Нет, конечно. Вад с Натаном – там?

– Кто?

Дамин покрылся новой порцией испарины. Действительно сумасшедший…

– Ладно, проверим.

Подобрав с пола один из мечей, Кай несколько раз воткнул его в замок. Оружие пришло в негодность, зато проход открылся. Впереди был коридор с десятком дверей: без засовов, зато в каждую вделан замок.

– Справа – налево, – спланировал парень и бросился к ближайшей двери.

Атака пошла под приличным углом, так что вместо того чтобы, как обычно, внести весь проем внутрь комнаты, он просто очень враждебно ее открыл: пара петель уцелела. Правда, косяку все равно не поздоровилось – открывалась-то дверь наружу.

Удивительно, но на Кая напали мгновенно, как будто только и ждали, что к ним станут не входить, а врываться, причем не простой стражник, а кто-то, с кем один на один лучше не выходить. Двое прыгнули с разных сторон, повисая на Кае, третий ударил спереди – в руке у него блеснула сталь.

Любого другого такой поворот привел бы в замешательство, но парень даже не поморщился. Приняв всех троих, он долбанул ими о стену.

– Аленту знаете? – довольно-таки вежливо спросил Кай.

Никто не ответил. Бандиты были без сознания.

– Гм… О! Руки-то у всех целые! – воскликнул он. – Не знаете вы Аленту! Хотя все равно… Как-то не так вышло…

Вторую камеру занимал всего один «постоялец» – хмурый мужик со взглядом, ясно говорившим: «Я не люблю разговаривать, думать, а также людей. Особенно людей».

– Че надо? – отвернувшись от стены и чуть приподнявшись в койке, недовольно спросил хмурый, услышав их. На дверь, «вышедшую из себя», он не обратил ни малейшего внимания.

– Аленту знаешь?! – агрессивно спросил Кай.

– А ты Вовика Четыре Поделить На Два знаешь?! – не менее агрессивно вопросом на вопрос ответил хмурый.

– Нет… – опешил парень. Впервые со времени их знакомства «особо опасен, очевидные признаки психического помешательства» выглядел неуверенно.

– Вот и нечего переть, куда не просят! – рявкнул мужик и отвернулся обратно к стене.

– Гм… Ну, ладно.

Сломав следующую дверь, Кай ворвался внутрь, дико заорав:

– Вовика Четыре Поделить На Два знаете?!

В этой камере, в первую очередь, все обратили внимание на свороченный косяк. «Вовик» был уже не нужен.

В комнате оказалось трое. Койку напротив входа занимал совсем уж пожилого вида мужчина.

– Долго молчать будем?!! – крикнул парень, отшвырнув сапогом тяжелую дверь так, что кровать у правой стены гнутыми и срубленными потеряла три ножки из четырех.

Старик схватился за сердце.

– А что… надо-то?.. – выдавил из себя тот, чья кровать не пострадала.

– Аленту знаете?

– А надо?

– Надо.

– Ну… она такая…

– Не врать!

– Не знаю.

– Ладно. Шесть часов здесь сидите.

Закончив с этой комнатой, Кай сломал дверь в следующую. Она оказалась пустой. Остальные камеры парень предварительно осматривал через вделанные в доски окошки. Больше народу в изоляторе не нашлось.

– Обычно здесь намного больше людей, – честно сказал Дамин.

– Значит, и отсюда куда-то увозят? Гм… это нехорошо, тогда мы можем не успеть. А успеть мы – что? – Кай строго глянул на сержанта.

– Что? – Дамин опять вспомнил: «Психические отклонения…»

– Как что? Успеть мы должны. Где тут народ допрашивают? – спросил он.

– На втором этаже, я думаю.

– А почему не в подземелье?

– Там холодно… сыро… А в главном отделении обычно инары допрашивают, вряд ли им понравится…

– Гм… Ясно. Веди, где допрашивают.

Через пару минут они вернулись в главный коридор, ведущий к лестнице на второй этаж. Большинство дверей в правой и левой стене были закрыты. Стояла подозрительная тишина, хотя Кая она, судя по его виду, не очень волновала.

– Почему никто не нападает? – нервно спросил Дамин. Если в парня вдруг начнут стрелять из арбалета, сержант, пожалуй, окажется даже в большей опасности. Каю-то все равно – он стены головой прошибает, а вот Дамину хватит одного случайного болта.

– Что там, за дверью? – указал парень на ворота, возвышающиеся над лестницей. Створки были плотно придвинуты друг к другу.

– Оперативный штаб. Оттуда управляют всей стражей Нижнего города. В остальные комнаты тоже только оттуда можно попасть. Правда, эти двери, по идее, должны всегда открыты быть…

– А, ну тогда ясно. Засада там.

– Засада? – Сержант попробовал сбавить шаг, но Кай его подтолкнул.

– Конечно. Наверное, послали кого-то за подкреплением, чтобы здание окружили, а сами, чтобы не рисковать, здесь заперлись и ждут нападения. Да и думают, видимо, что нас больше, чем двое.

– А нас двое? – решил уточнить Дамин. Не нравилось ему это «нас».

– Конечно! – воскликнул Кай, ступая на первую ступеньку. – Мы ведь команда! Будут стрелять в меня, а попадут в тебя! Будут стрелять в тебя, попадут… тоже в тебя, наверное: вряд ли ты сумеешь уклониться. Так и будем друг друга прикрывать.

Дамин похолодел. Голос у парня просто-таки источал добродушие. И самое ужасное – это была правда! В него попадут!

– Страшно? – спросил парень, когда они остановились перед створками.

Дамин не смог ничего выговорить.

– Зато после этого вообще бояться перестанешь… Если выживешь. Ладно… постой пока в сторонке.

Два раза просить сержанта не пришлось. Отбежав от створок, он забился в угол. Получилось не очень далеко, но так от того, что будет происходить в комнате, его сможет защитить стена.

Кай шагнул к створкам и несильно толкнул, проверяя. Ворота оказались не заперты: стали открываться. Образовался небольшой зазор – десять сантиметров… двадцать…

И тут все взорвалось. Дамина, хоть его и обороняла стена, обдало жаром. Каю навстречу вылетели створки, а следом за ними, напирая своим красным телом, трещащая огненная волна. Сержант почувствовал, что у него плавятся волосы, и прижал голову к полу, стараясь закрыть ее руками. Несколько секунд пламя бушевало, потом жар, наконец, перестал давить. Дамин смог открыть глаза.

И как он сразу не догадался? Центральное отделение – не провинциальный отдел с боевой мощью в полтора кинжала – уж где-где, а здесь легион будет вооружен серьезно. Своротить ворота заклятием мог и инар, но они, как правило, старались не портить имущество, действовать не огнем, а силой магического убеждения. Сломать человеческую волю, отнять всякую способность сопротивляться, заставить отвечать на вопросы – вот их методы и цели. Ну, а то, что два раза из трех такое воздействие превращало человека в слабое бесхребетное существо, – всего лишь необходимая жертва.

Здесь и сейчас использовали, конечно, амулеты. Какое-нибудь «солнышко» или «стену огня». Дамин в них плохо разбирался. В любом случае парень этого предвидеть не мог. Наверное, потому он и не боялся…

Мысль оборвалась. Оттого, что амулеты внезапно заработали вновь. Пролетая сквозь открытый проем, огненные шары и молнии таранили тяжелую, обитую пластами железа створку. Оторвавшись от пола – покореженная и обожженная, – дверь сама по себе летела через коридор. Пара минут – и она начала взбираться по лестнице, паря в нескольких сантиметрах над ступеньками.

Сержант подумал: приключения последнего часа даром прошли. Летающих дверей он успел увидеть немало, и теперь они станут казаться ему где ни попадя…

Дымящаяся и раскаленная докрасна створка добралась до середины лестницы, и тогда Дамин понял, наконец, в чем дело. Кай, очевидно, был специалистом по дверям – в области прикладного использования. Держась за пазы для засова, он нес створку перед собой. Морщился, скрежетал зубами, но нес.

Дамин решил не удивляться. Подумаешь… Он бы и не так смог, будь у него голова каменная, психика неуравновешенная, а за поимку бы обещали сотню золотых.

Переступив последнюю ступеньку, Кай бросил дверь внутрь. Практически в то же мгновение разом щелкнуло с десяток арбалетов. Избавившийся от защиты парень стал бы идеальной мишенью… если бы не исчез.

– Оставаться на местах! – Внутри зала раздался громкий поставленный голос.

Наверняка один из офицеров. Проверять Дамин не собирался – прятался в своем углу. Тут было тепло – стены не успели остыть – и почти уютно.

– Кто-нибудь видит?..

Фраза оборвалась. Потом какой-то шум и резкий вскрик:

– Отпусти капитана! – Голос другой.

– Сам подумай. – А это уже Кай. – Стал бы я его хватать, если хотел сразу отпустить…

– Отпусти! Мы будем стрелять!

– По-моему, вы уже пробовали. Не очень-то получилось.

Возникла пауза. После десятка промахов стража явно потеряла в уверенности.

– Дамин, что ты там встал, как не родной? – раздался голос Кая. – Проходи сюда.

Секунды две сержант был уверен, что не пойдет. Пару раз ему сегодня уже повезло, – больше такого может не случиться…

– Дамин?

– Я здесь…

Чуть не плача, он вышел из-за укрытия. И сразу же об этом пожалел: сержант оказался под прицелом десятка арбалетов. Оперативный штаб был превращен в укрепленную боевую позицию. Пространство перед входом расчищено, дальнюю стену защищает пара десятков брошенных набок столов и шкафов. Из-за укрытий выглядывают головы и оружие легионеров. И, скорей всего, большинство из них офицеры и сержанты, хотя по одному лицу, конечно, не определишь.

Кай стоял в самом центре освобожденного от мебели пространства. В качестве щита, должно быть, ради разнообразия он использовал не дверь, а капитана Третьего легиона.

На ватных ногах Дамин вошел в комнату и остановился на пару метров позади и правее Кая. Может, так его не зацепит? Хотя… кто сказал, что его уже не зачислили в сообщники?

– Чего ты хочешь? – снова закричал тот, что требовал отпустить капитана.

– Мира во всем мире и большой чистой любви, – ответил парень. – Но это подождет. А пока мне нужна пара ответов. Первый вопрос: здесь кого-нибудь сегодня допрашивали?

– При чем тут?..

– Не ответишь на вопрос в течение пяти секунд – голова капитана упадет на пол. Раз… два…

Капитан вдруг резко дернулся, одновременно ударяя локтем и затылком… и через секунду вскрикнул от боли. Удар головой пришелся парню в грудь – капитан был заметно ниже ростом, – а локоть… локоть он, похоже, ушиб.

– Три… – как ни в чем не бывало, продолжил считать Кай. – Четыре…

– Стой! Про допрос? Чей допрос? Это оперативный штаб – здесь сейчас никого не допрашивают.

Кай перевел взгляд на Дамина.

– Раньше здесь это постоянно делали, – сказал тот.

– Так то раньше, – выкрикнул из-за укрытия офицер. – Теперь все в «отстойниках» делают. Сюда приводят только преступников… тех, кто может пригодиться потом.

– А тех, кто не может, куда? – спросил Кай.

– На рудники, – мгновенно ответил офицер.

Дамин решил: сейчас парень снова заподозрит его во лжи, хотя тут-то он не врал: со дня переворота на юго-восток, в сторону серебряных рудников, не отправили ни одного каравана. Это сержант знал точно. Ему и самому было бы интересно…

– Почему-то у меня такое ощущение, что ты врешь, – ответил парень, не взглянув на Дамина. – О новых шахтах я не слышал, а старым, разумеется, требуется пополнение, но не в таких объемах. Сколько человек в день попадало в «отстойники» в первые дни – не «главные», а другие, для швали? Дамин?

– Больше сотни в день…

А ведь если цифру осмыслить… скоро Туалон может остаться без населения. Да и просто не может в городе быть столько преступников и бездомных, хотя бедняков, конечно, много…

– Вот, – подытожил Кай. – В шахты столько народу не влезет, даже если утрамбовывать. Повторяю вопрос: куда пропадают люди, и как быстро это происходит? Сколько времени проходит с момента попадания в «отстойник» до этого исчезновения?

– Их отправляют на рудники, – просто повторил офицер. Интонация ясно давала понять: по-другому я на этот вопрос не отвечу.

– Ясно… Я разве не говорил, что капитан рискует остаться без головы? Хорошо, считаю на сей раз до трех. Один… два…

Кай сделал паузу… И спустя несколько секунд стало понятно, что ему не ответят.

– Три. Ладно… в расход, так в расход…

Дамин увидел, как лезвие меча вплотную прижалось к шее капитана. Внезапно раздался шепот:

– Постой…

Дамин не мог видеть, шевелил ли капитан губами, но уж слышать его, кроме самого сержанта и Кая, уж точно никто не мог.

– Да? – шепнул парень в ответ.

– Обещай, что я останусь жив, если отвечу…

– Обещаю, что не трону. Так куда увозят людей?

– Их… – все тем же шепотом начал капитан… И получил арбалетный болт в середину груди. Захрипев, он плюнул кровью, но сказать больше ничего не сумел. Едва Кай отпустил его, тело упало на пол.

Из-за укрытия поднялся человек. Высокий, смуглый – скорей всего, даже не из Данхары или Трихры, ибо у тех лица светлее, – знаки отличия – лейтенантские, в форме гвардейца Карсуэ. Пожалуй, этот прятался лучше всех: когда Дамин считал легионеров в зале, его не увидел. Кажется, не этот, но очень похожий на него офицер приходил к их лейтенанту в тот день, когда он странным образом переменился.

Смуглый откинул разряженный арбалет в сторону.

– И зачем вам это нужно знать? – произнес гвардеец, точно выговаривая слова. Что-то было странное в его произношении – как будто он давненько не практиковался и каждое слово приходилось вспоминать. Вряд ли термилион был для него неродной язык – никаких ошибок, да и акцент не чувствовался, хотя в связывании слов определенно было нечто странное…

Того, что на него нападут другие легионеры – как-никак, лейтенант застрелил капитана! – он явно не опасался.

– Любопытно.

– Правда? Почему же вы просто не спросили? Зачем эти грубые ме…

Он не договорил. Вместо последнего вздоха получился какой-то резкий не то вдох, не то выдох. Одновременно с этим в воздухе что-то мелькнуло. В этот же момент Кай как-то неуклюже изогнулся, как будто у него резко закололо в боку, но спустя секунду парень спокойно выпрямился. В левой ладони он сжимал небольшой черный кинжал.

– Теперь и мне любопытно, – произнес гвардеец задумчиво. – К тебе найдутся вопросы.

– Гм… Так я ведь сейчас убегу, – честно предупредил Кай. – В общем-то, я уже все выяснил. Раз здесь никого нет, буду искать в «отстойниках». Сначала в «главных», потом в остальных. Хорошо бы еще про то, куда люди деваются, узнать… Но раз вы такие серьезные и скучные, – кивнул парень на труп капитана, – я у кого-нибудь другого спрошу.

– Думаю, ты себя переоцениваешь. Келото тебе не поможет. Какой у тебя ранг? Пятый? Шестой? Скоро сюда придут те, кто сможет спросить…

– Так я ведь убегу! Вот, уже убегаю! – Кай демонстративно стал разворачиваться к выходу.

– А нам нужно будет только ненадолго задержать тебя.

– И как же?

Дамину тоже было интересно: как это получится у лейтенанта? Численное преимущество, конечно, на его стороне: десять легионеров против одного Кая. По десять сервов на каждого. Вот только у большинства не видно желания нападать. Шестой ранг келото! С десятком пусть даже подготовленных людей парень – а может, и не парень вовсе, если о шестом ранге вспомнить – наверняка справится.

В другой ситуации Дамин бы и сам не остался в стороне: помог бы своим. Позиция у него идеальная – можно напасть со спины, заодно и реабилитироваться… Но шестой ранг! Есть ли смысл рисковать без шансов на победу?

– Очень просто, – ответил гвардеец. – Камиткхэ икиниий сахатве! – Слова разрезали воздух. Если фразы гвардейца на термилионе были хоть и не совсем привычны, но вполне понятны, ЭТО же вовсе не походило на язык. В звучании были напор, железный ветер, нестерпимый жар, приказ и сила. Ничего подобного Дамину раньше слышать не приходилось. Даже инары, когда им случалось произносить заклинания вслух, говорили просто слова. Это же было не фразой, а невероятным ощущением, в одно мгновение охватившим всю комнату.

Секунду Дамин просто наслаждался. Потом почувствовал себя странно. Ощутил свои руки, ноги, все тело не так, как раньше: по-новому и необыкновенно четко. Усталость пропала. Мысли побежали быстрей. Он быстро оглядел зал, заново оценивая обстановку. Как-то сразу стало понятно, что в данный момент опорная нога Кая – правая, в правый же бок лучше направить удар. Еще минуту назад он бы этого наверняка испугался, но сейчас… он даже толком объяснить бы не сумел, что это такое – страх. Внутри, требуя выхода, клокотала сила. Не физическая, а другая. Такое испытываешь, когда делаешь что-то, в чем чувствуешь превосходство над окружающими. Когда точно знаешь – это мое, это всегда получалось у меня лучше, чем у остальных. Когда-то давно, в родной деревне, Дамин точно знал: «Я бегаю быстрее всех. И когда мы в очередной раз побежим наперегонки, никто не сумеет догнать меня». Сейчас он ощущал то же, но во много раз сильнее. Это чувство было полным. Дамин точно знал: что бы он сейчас ни попытался сделать, у него все получится.

– А теперь… – негромко произнес гвардеец, хотя Дамин услышал бы, даже если б стоял в соседней комнате, с силой давя себя на уши. – …Взять его!

Это был приказ. То, что он должен исполнить. Лейтенант легиона – его командир, а значит, выполнить то, что говорит, – высший долг.

Сомнения, страх, немощность исчезли, растаяли без следа. Дамин видел и чувствовал внутри себя только уверенность и цель.

Он бросился вперед.

Кай

– Камиткхэ икиниий сахатве! – крикнул гвардеец.

Сосредоточившись, я ожидал нападения. Странные слова походили на заклятие и почти наверняка были им, но отчего тогда я не почувствовал выброса Силы? Где огненные шары и синие молнии? Колдовал он или нет? Что значат эти слова?

– А теперь… взять его.

В общем, я понял, что пора уходить. Теперь только забрать Дамина, чтобы не искать другого проводника, – и можно идти.

– Дамин…

Я стал поворачиваться к сержанту, как вдруг в меня опять стали стрелять. С полдюжины арбалетных болтов и ветвистая зеленая молния, – от всего я легко уклонился. Едва я остановился, меня чуть было не настигло второе заклятие, судя по всему, из того же амулета. Изогнувшись в позвоночнике, сумел увернуться и от него.

Ну, теперь-то все? В смысле, амулеты кончились, а арбалеты быстро не перезарядить…

– Дамин, ты готов? – Выпрямившись, я обернулся назад… и на какой-то миг оторопел.

Сержант, которого, как мне казалось, я уже знал, как облупленного, с котором мы были почти друзья – уж соучастники точно! – смотрел на меня не испуганно, как раньше, а как-то… оценивающе-кровожадно. Как будто решал, как половчее подступиться, чтобы сначала отрезать мне ноги, а потом и уши откусить. Ну, или наоборот.

– Гм… это что, шутка? – произнес я, не совсем понимая, в чем дело. Дамин, десяток спрятавшихся за столами легионеров и даже этот лейтенант с неплохой реакцией не показались мне слишком уж опасными. Что-то изменилось?

Нападать сержант не спешил: стоя в боевой стойке, сжав зубы, он что-то рассчитывал взглядом. В правой руке Дамин держал меч, а в левой… торчал арбалетный болт.

– Э-э…

Откуда болт взялся, я догадался сразу – зацепило, когда стреляли в меня. Но какого черта он так спокоен, когда должен кричать от боли?!

Еще секунду Дамин смотрел все тем же «не своим» взглядом… Потом на меня напали со спины.

Я упал на пол, пропуская над собой меч, тут же увернулся от еще одного – и понял, что из двух следующих клинков могу отбить только один: второй удар, хоть и менее опасный, цели достигнет.

Лезвие пропороло куртку, скользнуло по коже – не больно, но что-то не припомню, когда меня обыкновенные стражники доставали. Перекатившись по полу, я свалил кого-то и тут же выскочил в образовавшийся зазор: удивительно, но меня успели окружить. Будь я с самого начала сосредоточен максимально, этого бы, конечно, не произошло: сознание, чувствующее все окружающее, не позволило. Но серьезного боя я, честно говоря, не ждал. В конце концов, нет среди них магов и мастеров келото!

Едва я вырвался из круга, на меня опять напали спереди… да и сзади тоже… вообще со всех сторон. Я раздал несколько сильных ударов, с одним вроде бы даже переборщил: какой-то сержант перелетел через весь зал и врезался в стену. Длинный прыжок – и с громким стуком ноги ударяются о пол в паре метров от него же.

Приземлившись, резко разворачиваюсь… и получаю удар в спину. Сержант и не думал терять сознание! Сколько ребер у него сломано – вопрос, но, едва завершив первый удар, он вскакивает и замахивается во второй раз. Но это уже не так важно – раньше мне приходится уворачиваться от целого града ударов с другой стороны. Сначала удачно: я действую не на полной, но уже на очень приличной скорости, – а потом меня сбивают с ног. Четверо или пятеро наваливаются сверху, остальные пытаются уколоть мечом, – и кое-кто достает.

Это уже чересчур. Не помню, когда мне последний раз приходилось бить на поражение, но, видимо, это подходящий случай. Еще поднявшись с лопаток, отпускаю рукоять меча и начинаю монотонно ломать каждую кисть, до которой дотянусь. Когда счет доходит до восьми-девяти, делаю резкое движение. Не в какую-то сторону, а просто как будто передергиваю плечами. Легионеры разлетаются кто куда. Вскакиваю, хватаю с полу пару мечей.

«Теперь-то противник дрогнет? Это достаточная демонстрация силы?» – Не успеваю додумать, как на меня нападают опять. Травмированные, истекающие кровью, без тени сомнения или страха и с неестественно твердым взглядом – все как один атакуют во второй раз, а когда откидываю их, и в третий. Я уже не ограничиваюсь сломанными руками и ребрами, полосую противников мечами, но и они, даже получив по-настоящему опасные ранения, не отступают, а начинают только больше рисковать, стараясь разменять свою жизнь на мою.

Даже при желании – я уже не могу не убивать. Одновременно атакуют сразу трое, и чтобы вывернуться из засады, приходится отрубить кисть одному и всю руку другому.

Бой продолжается. Убить, во чтобы то ни стало убить меня, выполнить полученный приказ желает каждый из нападавших. Но шансы, конечно, все равно слишком неравны. Поняв, что положение серьезно, я уже не сдерживаю себя. Движения становятся резкими, непреклонными, пусть даже на пути встретится железная скала, – каждое выводит легионера из строя гарантированно, как бы ни сильна была в нем уверенность.

Спустя минуту я все еще не ранен, хотя весь с ног до головы в крови, а из них на ногах стоят только трое. У двоих отрублены руки, третий – невредим. Это гвардеец. Кажется, все это время он сторонился схватки. Это наводит на мысль, но в боевом трансе требуется несколько секунд, чтобы понять: он всему причина. И то странное заклятие, не требующее Силы.

Отбрасываю двоих легионеров в сторону, достигаю гвардейца быстрее, чем в его голове успевает шевельнуться мысль. Его голова падает на пол. Я оборачиваюсь – те двое, которых я просто оттолкнул, снова на ногах. Оба делают по шагу в мою сторону… И внезапно огонь уверенности в их глазах гаснет. Пару секунд они не двигаются, потом просто падают на пол – в лужу крови.

Трупы, куски тел, мясо. Меня бы вырвало, если бы я не был так сосредоточен. Кровь пропитала рукава куртки, и каждую секунду с них срывается пара капель. Вдохнув, чувствую сырость и запах железа. И как все это случилось? Комната выглядит так, будто в ней прошел кровавый дождь. И бесполезно отводить взгляд: везде одно и то же. Чудовищная картина. Вовсе не оттого, что все это сделал я, а просто сама по себе, – да и был я тут скорее инструментом.

Через минуту среди лежащих на полу нахожу Дамина. Его я намеренно старался травмировать меньше, чем других. Отрублена кисть – та, которую пробил арбалетный болт, – подрезано сухожилие. Наверное, он единственный, чья жизнь вне опасности.

Склоняюсь над ним, пару мгновений он смотрит мутным взглядом. Потом, кажется, проясняется.

– Что… что у тебя с глазами? – спрашивает он.

– О чем ты?

– Они…

– Мерещится, – перебиваю я его. Очевидно, он скоро потеряет сознание. – Рассказывай, как добраться до «главного» отстойника. Того, что ближе всех к северо-западным трущобам…

Глава 3

1115 г. Термилион. Туалон.

16 день 5-го месяца.

Бандиты и шпионы

Вад

– Кто еще знает об этом месте?

– Кто-то, может, и знает, но со мной его никто не сумеет связать.

– Инары найдут нас рано или поздно…

– В Туалоне нас везде бы нашли, но тут несколько часов покоя нам обеспечено.

– А потом? – спросил Вад.

– Нужно будет решать, – ответил Лето – то ли скрывая что-то, то ли и вправду не зная, как быть.

– Нужно, – согласился аанец.

Около пяти часов назад, когда им удалось вырваться из рук легиона, сначала разделиться просто не получилось, а потом стало понятно, что они могут очень друг другу помочь. Натан однажды прикрыл спину Нарло, Вактаг вовремя пришел на выручку парню, когда на него наступали сразу трое, а Лето с Вадом, помогая друг другу, сумели справиться с инаром, который чуть было не лишил их всех шансов на удачный исход.

После их нагоняли еще дважды. Ранило Нарло: неопасно, но меч ему пришлось переложить из правой руки в левую – он истекал кровью, – крепко приложило Вада: кажется, было сломано ребро; но меньше всех повезло Вактагу. У одного из преследователей оказался под рукой амулет. Лето, бежавший со здоровяком рядом, как-то сумел увернуться, а вот Вактагу заклятие угодило в середину спины. И если его подопечный отделался сгоревшей курткой, самого телохранителя сильно обожгло.

С той группой преследователей им все же удалось справиться, а вот дальше скорость передвижения должна была резко снизиться. К счастью, до секрета, о котором говорил Лето, к тому моменту оставалось недалеко.

Пришлось потратить время, чтобы спрятать тела легионеров, потом еще пару улиц несли на себе стонущего от боли Вактага. Зато в укрытие на втором этаже полузаброшенного дома вроде бы удалось пробраться незамеченными: Вад надеялся, что это гарантирует несколько часов покоя.

– Что с ним? – спросил Лето Нарло спустя полчаса. Здоровяка уже успели перевязать, и теперь он пытался как-то помочь агонизирующему Вактагу.

– Умрет. Полчаса. Максимум – час.

– Тогда помоги ему.

Кивнув, Нарло вышел в соседнюю комнату, и спустя минуту стоны стихли. Тут же телохранитель вместе с Натаном отправились прятать тело. От аанца с одной целой рукой тут, конечно, немного проку, но здоровяк взялся отнести бывшего коллегу в одиночку – только попросил, чтобы ему открывали двери.

Вад остался с Лето.

– Я предлагаю продлить сотрудничество.

Лето не ответил. Подошел к заколоченному окну, стал всматриваться в одну из крошечных щелок. Вряд ли он смог бы там что-то увидеть: на улице было еще темно. В комнате же скупо светил старый масляной фонарь.

– До какого момента? – спросил Лето.

– До тех пор, пока не окажемся в безопасности – за пределами города.

– Кто сказал, что я собираюсь уезжать из Туалона?

– Я подумал, что не только из Туалона. Из Термилиона вообще.

Лето какое-то время разглядывал Вада, потом опять прижал глаз в узкой щелке меж досок, замер на пару секунд и обернулся к аанцу. Вдруг странно хмыкнул. Наверное, это что-то значило, хотя взгляд бандита при этом не изменился – остался спокойным, неподвижным.

– И тебе опять есть что предложить?

– Порт.

– Какой порт?

– Не Туалонский, разумеется. Место, где нас не станут искать.

– У меня тоже есть такое место.

– Сомневаюсь. Ты ведь имеешь в виду либо Тавлию, либо Таромкий Совет, так? Ну, в крайнем случае Кастор?

– Может быть, и нет.

– А может, и да. А вот я говорю о месте, где нас не достанут гарантированно.

– И это место?..

– Сначала мы должны договориться.

– И что требуется от меня?

– Корабль.

– В Туалоне? Невозможно. Карсуэ поставил порт под особый контроль. В любом другом городе ниже по течению…

– Нет, только в Туалоне. Выходить из города на своих двоих еще сложнее.

– Конечно. Твой друг очень заметен, – сказал Лето.

– Ты тоже, – не остался в долгу Вад. – Твоя рука – такая же примета. Может быть, раньше на это закрывали глаза, но в «отстойнике» ее наверняка запомнили.

– У меня нет корабля.

– Я уверен – ты сможешь указать на человека.

Лето чуть склонил голову. Коснулся пальцами колечка на черной ладони, чуть повернул его.

– Допустим… я знаю кое-кого. Куда мы отправимся?

– Вниз по Оломе. Точнее скажу, когда будем на корабле.

Вад ожидал, что Лето станет спорить, но неожиданно тот согласился сразу:

– Хорошо.

– И когда?..

– Через два часа. Лучше переждать пока. Сейчас нас еще очень активно ищут – слишком большой шанс нарваться. Подождем. Если повезет, они успеют расширить зону поиска, и станет посвободнее.

Натан с Нарло вернулись спустя минут десять. Лето тут же подозвал здоровяка к себе и стал что-то негромко ему объяснять. Воспользовавшись случаем, Вад отвел Натана в соседнюю комнату. Им тоже было что обсудить.

– Лето сказал, что поможет с кораблем.

– Поможет? Просто так?

– Нет. Я обещал ему место, где Карсуэ его не достанет.

Натан глянул на него удивленно:

– Ты рассказал про Аан?

– Нет. Хотя… я не думаю, что ему будет сложно догадаться.

– Когда идем?

– Через пару часов.

– Значит, все нормально?

– Вроде бы да… только… – Вад на секунду замешкался: как лучше выразить сомнения? – Один момент меня беспокоит. Как тебе Лето показался?

Натан ответил не раздумывая:

– Спокойный. Как будто бы совсем без эмоций.

– У меня то же мнение.

– И что: это странно?

– Нет. Для руководителя это только в плюс. Просто… какой-то он не такой. Я встречал раньше пару боссов – не похож он на них. Не производит впечатления силы. Ужаса не внушает.

– Ну… Иногда достоинства лучше скрывать.

– Только не в преступном мире. Здесь стоит только показаться недостаточно жестким, – твой же помощник тебя к Создателю отправит. А Лето даже не старается агрессивным выглядеть, соглашается на все легко. Из «отстойника» вместе бежать, убежищем поделиться, корабль найти.

– Когда мы к нему подошли, он очень быстро своим громилам приказ отдал, – заметил Натан.

– Все равно. – Тут Натан, конечно, прав, но одного случая не достаточно.

– Может быть, мы предлагаем то, что ему выгодно. Вот он и не дергается до времени.

– Именно, – кивнул Вад, – до времени. Кто знает, что у него в голове?

– Он нам нужен больше, чем мы ему, – напомнил Натан.

– Верно. Потому пока мы просто не будем подставлять спину.

Ну, а в Аане, если они благополучно до него доберутся, Лето возьмут на контроль в Слухе. О нем там, конечно, и так знали, но если уж он окажется на внутренней территории, его быстро направят в нужное русло.

– Ладно. Пока есть время, нужно отдохнуть, – сказал аанец. – Ложись спи сейчас, потом я.

Натан кивнул и сел в кресло. Что ж, пожалуй, Вад бы тоже выбрал его. Кровать была заляпана кровью.

– Я тебя еще кое о чем хотел спросить, – произнес Натан, уже закрыв глаза. – Точнее, кое о ком. Об Аленте. Ты думал о том, что с ней будет?

– Думал, – ответил Вад.

– И что?

– Скорей всего, ее уже схватили. Мы ничем не можем ей помочь.

– Я знаю, – сказал Натан, – и понимаю.

Вад подумал – понимает ли он сам, – и тут же ощутил висящую перед собой огромную неподъемную глыбу обстоятельств. А сразу за нею – ведущий к победе проход, что было бы справедливо. А просто стена – тупик. Шагнешь не в ту сторону – и будешь раздавлен, и смысла в этом не окажется совсем.

Наверное, нечего здесь было понимать.

Главный «отстойник» западной части Туалона.

Все еще утро

Кай

– Извините… я прошу прощенья, что к вам обращаюсь… понимаю, что это может быть не оценено вами… не идеализируя человеческие страх и безволие… а главное – слепоту по отношению к стоящему рядом, но смотрящему не в ту сторону… полагаясь на понимание… и, безусловно, прогрессивную точку соприкосновения с внешним миром вашего внутреннего самосознания… не ощущая благостности, но все же смиренно надеясь на нее… моля о малом, но безгранично важном в некончающемся путешествии… рассчитывая на доблесть и бессмертную силу духа… и лучшие чувства, подаренные нам вышними силами… вложенное в нас человеколюбие и знание безвозмездного долга пред ближним… а также частичку общего с миром и богом в сердце каждого… трепеща и теряя силы в тягостном ожидании… прошу…

Гм… вообще-то на меня и так смотрели с испугом, а тут еще «особо опасен… психические отклонения…» – но ведь дело не в праздном, а в самом что ни на есть первостепенном.

– …У вас пожрать ничего нет? – Я постарался располагающе улыбнуться.

Народ отчего-то попятился. Ну вот… Так тоже не получилось, – а еще говорят, что вежливость лучше грубости. Ничего подобного. Сначала я ведь попробовал добиться от них еды угрозами и криком – не получилось, теперь и добродушие оказалось бессильно. Что ж делать? Неужели не питаться?

– Ладно… – протянул я грустно, – говорите, где Вад с Натаном, – и я пойду.

– Кто?..

– Вад с Натаном.

– Я не понимаю…

Нет, ну что с такого возьмешь? А еще инар…

– Что ж вы бестолковые все такие?

С момента, как я покинул главное отделение стражи Нижнего города, прошло около часа. За это время я сумел оторваться от преследования – гвардеец не обманул: здание успели окружить легионеры, – отобрать одежду у очередного пойманного сержанта, ибо моя была вся в крови, отыскать по описанию Дамина требуемый «отстойник» и проникнуть внутрь его. Последнее, кстати, оказалось до смешного просто.

Перед тем как прорываться за охранение, я решил немного поиздеваться над заправлявшим там лейтенантом. Вообще когда нападают на тебя – это раздражает жутко: хочется, чтобы просто предупредили: «Ща тебе нос откушу!» – а потом сразу мочилово. Но вот когда ты сам шутишь – смешно или нет, это вопрос второй, – зная, что тебе за это ничего не будет, – наслаждение непередаваемое.

Кроме того, ирония, как и самоирония, это ведь первый и лучший инструмент, позволяющий не превратиться в неуравновешенного идиота, – а при нервном образе жизни и вовсе основа сохранения рассудка. Хотя мне, понятно, нравится думать, что я просто вредный… то есть оригинальный.

Но в этот раз меня ждало разочарование. Шутки лейтенант не понял:

– Вы меня с кем-то перепутали, – перебил меня он, едва я разошелся. Хмуро оглядел мою форму сержанта Третьего легиона и сказал, что, раз у меня приказ, я могу пройти. И пропустил.

Проникнув внутрь склада, я не стал церемониться. Раз уж удалось пройти внешнюю охрану без шума, то и тут лучше не вызывать огонь на себя. Спустя минуту четыре легионера и один инар были разложены по разным участкам пола, а еще двое – второй маг и капрал, выполнявший здесь обязанности секретаря – наперебой отвечали на мои вопросы. То есть… так должно было происходить в идеале; на деле же они только мямлили что-то.

– Народу много там? – спросил я инара.

– Много… то есть было много…

– Было?

А вот это уже плохо. Если пленных успели переправить в то место, про которое мне так и не удалось выяснить, это, конечно, нехорошо.

– Ночью был побег. Половина задержанных ушла.

– А такой человек – калека без руки – среди них был?

– Калека?.. Не знаю…

– Кто первый ответит, жив останется, – сказал я, переведя взгляд с мага на легионера.

– Был калека! – мгновенно ответил капрал.

– А кто врет…

– Нет! Правда был! Молодой, темные волосы, рука по локоть отрезана. С ним еще один был – постарше, волосы посветлее… но руки все на месте.

– Ясно…

Гм… С одной стороны, хорошо, конечно, что их не отправили на рудники, не отдали в Орден для экспериментов, не задопрашивали до смерти, но где их искать-то теперь?

– Их ищут? – спросил я инара.

– Конечно. Большинство уже вернули. Склад укрепили – теперь так просто не уйдешь…

– А безрукого с его другом возвращали? – Единственное, что меня интересовало.

– Нет.

Тогда… пойдем на шум.

Убежище.

Два часа спустя

Вад

– Пора.

Вад очнулся мгновенно. Даже удивительно, что сумел задремать. Удивительно, но хорошо. Этот час покоя может очень помочь. Потому что скоро, так или иначе, все решится.

Они приготовились выходить. Сменили Нарло повязку. Кроме того, в убежище нашлась новая куртка для Лето и плотная ткань, чтобы обвязать ребра Ваду.

Аанец поднес руку к двери… И в этот момент внизу раздался шум. Дважды скрипнула лестница, потом все стихло.

– Здесь еще живет кто-то? – резко спросил он Лето.

– Конечно, – спокойно ответил бандит. – Брошенные дома проверяют в первую очередь. На первом этаже три комнаты заняты.

– Еще выходы есть?

– Разумеется.

Лето отбежал к заколоченному окну, сквозь щелки которого уже пробивались бледные лучики, прижался к зазору между досками.

– Никого, – сказал он спустя несколько секунд. – Можно будет выйти прямо в переулок.

Прислушиваясь, они вышли в скудно освещенный коридор. Лето провел их в одну из соседних комнат, потом дальше: через проем, соединяющий пару смежных квартир, к узкой пыльной лестнице. Быстро спустившись, Лето стал что-то искать в темноте. Пара секунд – и раздался негромкий треск. Их тут же обдало потоком утреннего света. Оторвав еще три доски, он указал:

– Сюда.

Переулок порадовал тишиной. Чьи бы шаги они ни услышали тогда в комнате, перекрыть всех путей к отступлению им не удалось.

Выбравшись наружу, они вновь замерли на мгновение.

– Никого, – сказал Лето. – Быстрее.

Они устремились к выходу из переулка – к тому, что вел в глубину трущоб. Двигаться в сторону порта лучше было по улицам, на которых их не искали.

Как это чаще всего и происходит во время рискованных предприятий, на них напали внезапно. Они не успели сделать и по десятку шагов, как путь оказался перекрыт. Полдюжины легионеров во главе с инаром впереди, и столько же – позади них. Идеальный капкан.

Вперед вышел смуглый высокий лейтенант в форме гвардейца Карсуэ:

– Оружие в сторону! Лицом в землю! Кто станет сопротивляться – получит арбалетный болт в бедро. На размышления три секунды.

Ваду не требовалось трех секунд, чтобы определить, в каком глухом и безнадежном тупике они находятся. Вряд ли с теми, кому уже удавалось сбежать, станут церемониться. Скорей всего, их оттащат в какое-нибудь неприветливое подземелье, а уж там инары не помедлят превратить их мозги в кашу. Что-то они, конечно, рассказать успеют, а дальше… дальше уже ничего не будет. На интеллект магический допрос действует примерно так же, как и падение с трехэтажного здания вниз головой.

– Мы сдаемся! – крикнул Вад спустя мгновение. Нельзя было давать паузе затягиваться. Главное сейчас – выиграть время и думать. Думать!

– Бросайте оружие!

– Сейчас…

Вад потянулся к рукояти меча, делая вид, что готов расстаться с оружием, как вдруг в него выстрелили. Смертоносная стрелка прорезала воздух в нескольких сантиметрах над его головой, потрепала по волосам. Это так они предлагают сдаться?!

– Не стрелять! – резко выкрикнул гвардеец, гневно обернувшись к нерадивому стражнику. Что за идиотов в легион набирают?! Даже с арбалетом не могут справиться!

Провинившийся легионер даже не подумал оправдываться. Секунду равнодушно молчал, потом стал падать лицом вперед.

С этого мгновения события начали происходить очень быстро. Почти тут же выпускает из рук арбалет еще один стражник, звякают мечи – у Вада не получается определить, кто и кого ударил, – потом инары начинают творить заклинания. Всего в паре метров от них возникает высокий огненный столб: в первый миг тонкий, спустя секунду он уже распухает, как будто в него с силой накачивают воздух. Это сигнал к действию: не оттого, что момент удачный, а потому что иначе их превратит в кричащие головешки.

Они бросаются в обратную от заклятия сторону: оно угрожает заполнить собой всю ширину переулка. Но стоит развернуться, сделать пару шагов – и им навстречу устремляется с десяток тонких голубых молний. Инары замыкают переулок с обеих сторон!

Одна из голубых стрелок прошивает насквозь широкое бедро Нарло, и он, споткнувшись, падает. Это и есть лучший выход. Толкнув в бок Натана, аанец бросается на землю вслед за другом. Секунду спустя над их головами свистят арбалетные болты.

Стоит Ваду сделать попытку приподняться – его начинает со страшной силой прижимать к земле. Воздух буквально гудит от напряжения. Скорей всего, заклятием бьют не в них: их просто накрывает ударной волной, но от этого не легче, да и земля вкуснее не становится. Еще пару секунд Вад ощущает, как по его спине прохаживается невидимый великан – возможно, раньше ребро и не было сломано, но теперь уж точно, – а потом все вдруг резко кончается: заклинания потухают, не щелкают арбалеты, не звенят мечи.

Аанец вскакивает на ноги, и становится понятно: затишье лишь временное. В десяти метрах впереди Лето продолжают биться двое легионеров. Вад было дергается к нему, но, не сделав и шага, приказывает себе остановиться: Лето не нужна помощь. Вот на него разом нападают двое легионеров, грамотно прикрывая друг друга – один чуть справа, второй слева и на полшага позади. Лезвие – не в рискованном атакующем, а в полуоборонительном ударе – приближается к Лето, но он даже не думает подставлять под него меч. Просто отмахивается от клинка левой свободной рукой, как от назойливой мухи. Оружие лопается на две части. Меньшая остается прикрепленной к рукояти, большая – беспомощно летит к земле. По сути, стражник становится безоружным. Лето легко достает его простым ударом.

Второй легионер начинает пятиться, видно, осознавая: силы неравны. Но теперь атакуют уже его. Лето просто толкает лезвие вперед – таким ударом не стараются ранить или начать комбинацию: единственное, что ему нужно, – чтобы противник хоть ненамного отвел меч в сторону. Разумеется, легионер делает это. Свободная рука Лето устремляется вперед – меч стражника по времени успевает перехватить ее, но лишь царапает кожу, не причиняя вреда, – и, достав до кольчуги, вминает ее глубоко в грудь легионеру. Что-то грубо трещит, и, отлетев на метр, легионер падает замертво.

Становится ясно, что случилось с остальными. Еще четверо лежат на земле в живописных позах: трое пострадали от меча, у одного раздавлена шея. Но особенно ярко… точнее, тошнотворно ярко выглядят останки инара. Голова, шея, левые плечо и рука лежат в грязи отдельно от туловища. Темно-зеленая инарская мантия теперь уже темно-красная от крови.

– Хорошая работа, – нервно вырвалось у Вада. Сам он о таком не слышал, но теперь ясно, что рука у Лето черного цвета не просто так, хотя причина это или следствие – все равно загадка.

– Против добротного инара у меня нет шансов, – ответил он спокойно.

Вад подумал, что Лето почти наверняка лукавит: сумел же он увернуться от пары неслабых заклинаний, – но спорить аанец, конечно, не стал. Глупо пытаться доказать волку, что у него острые зубы, особенно если волк это оружие старается никому не показывать.

– А как же этот? – Вад кивнул на раскуроченного инара.

– Это не я, – сказал Лето.

– Что?

Вад обернулся вокруг: никого.

– Там… – Лето указал на противоположную сторону переулка. Что там – не разглядишь. От земли валят густые струи черного дыма – последствие заклятия «огненного столба». В воздухе пахнет гарью.

– Натан, сюда! Быстро! – Внутри дымного облака раздавались звуки: непонятные – это могло быть все что угодно, – а парень лежал у самого его края. Кажется, держался за травмированную руку. Услышав приказ, Натан все же сумел подняться, подбежал к Ваду. Нарло, при всем желании, вскочить так же быстро не мог, но был хотя бы немного в стороне.

Минуло с полдюжины секунд – Вад успел подобрать с земли неразряженный арбалет, были и еще, но, увы, только разряженные – и из дыма вышел человек. Высокий, темноволосый, в форме сержанта Третьего легиона.

Мгновенно Вад надавил на крючок. С расстояния в восемь метров промахнуться невозможно… Тем не менее, это произошло. Точнее, случилось другое, еще более невероятное – незнакомец поймал стрелку в полете.

– Что за народ пошел, а? – раздался молодой голос, наигранно возмущенный. – Между прочим, могли бы и помочь.

Он отбросил болт в сторону и двинулся дальше. Вслед за его высокой фигурой из дыма появилась еще одна. Держа добычу за шиворот, темноволосый волок за собой какого-то легионера – то ли мертвого, то ли потерявшего сознание.

Сократив расстояние метров до пяти, незнакомец остановился. С негромким стуком помятый легионер сравнялся с землей.

– Ты Натан? – спросил парень, вперившись взглядом в молодого аанца.

Вад решил, что ему почудилсь. Ладно бы еще кто-то мог узнать его – в конце концов, он был в Туалоне не в первый раз и всегда под одним и тем же именем, – но Натан-то здесь впервые! О нем вообще никто ничего знать не должен.

– Я…

– Ну, постарайся, это просто, – сказал темноволосый. – Вспомни свое имя и попробуй сравнить его с именем Натан. Если будет более-менее похоже – значит, ты – это он. Так как, Натан ты или нет?

– Я…

– Чего ты хочешь? – спросил Вад.

«Сержант» – было ощущение, что форма с чужого плеча – тут же перевел взгляд на него:

– Я ищу двух людей. Натана и Вада.

– Зачем?

– А что это ты интересуешься? – внезапно насторожился парень. Он глянул на Вада исподлобья, потом с тем же выражением прошелся по Натану и Лето: – Я вам не доверяю, – добавил он, насупившись.

Вад с Натаном переглянулись. Сначала выясняется, что он знает их имена, потом ведет себя, как запущенный пациент приюта для душевнобольных.

– Что ты…

– Да я пошутил, расслабьтесь. Гм… Да и вообще-то лучше нам поторопиться. Такой магический выброс половина инаров в городе заметила. Если среди вас есть Натан или Вад, лучше признаться побыстрее. А чтобы я не решил, что вы нагло врете, для начала вы должны рассказать мне об одной женщине, я бы даже сказал – человеке. Какое-то время назад Вад с Натаном очень помогли ей, и если бы кто-то из них назвал сейчас ее имя…

У Вада было стойкое ощущение, что над ним издеваются, но ведь даже с очень глупым видом можно говорить совершенно серьезные и правильные вещи…

– Алента, – произнес он.

– …То этот человек мгновенно превратился в моего хорошего друга.

Глава 4

1115 г. Термилион. Туалон.

16 день 5-го месяца.

Медальон

– Ты уверен?

– Это так же точно, как и то, что самая лучшая в мире еда – любая.

– Э-э…

– Да уверен, уверен. Меньше нас будут искать только в королевском дворце. Но туда мы не пойдем, – серьезно пообещал я: – далековато. А вот тут в самый раз. Подержите-ка…

Я скинул тело гвардейца в руки Ваду и легко забрался на второй этаж. Окно было приоткрыто.

– Доброе утро, – поздоровался я вежливо.

Лежавший на кровати мужик, секунду назад сладко потягивающийся, уставился на меня, как на волшебную фею. Только не ту, которая находит женихов и невест, а ту, что завтракает человеческими детенышами сорока лет от роду.

– Ты кто?!

– Мимо проходил. Это «Свежевыпотрошенный кролик»?

– Да…

– Отлично! А то я боялся, что перепутал переулок… Да и нечего так беспокоиться.

Успокоив хозяина комнаты так, чтоб он пролежал в отключке еще часа три-четыре, я получше укатал его в одеяло… и затолкал под кровать. Пришлось немножко поработать ботинком, но, в конце концов, сверток утрамбовался достаточно плотно: никаких ошметков не торчало. Вот и все, можно приглашать гостей.

Распахнув ставни пошире, скоро по одному я втянул в комнату всех остальных – Вада, Натана, Лето… Я не стал намекать, что у нас с ними общие знакомые: незачем раньше времени обстановку накалять; имя свое назвал только аанцам. Втащил Нарло и, так сказать, виновника торжества – смуглого гвардейца Карсуэ.

Когда выяснилось, что вопросы к таким, как он, накопились не только у меня, я сразу же предложил хорошее местечко, где можно спокойно поговорить по душам. На первый взгляд, нам бы лучше подошел какой-нибудь мрачный подвал, но это предубеждение. Во-первых, подвалов на всех не напасешься, во-вторых – в трактире посреди города нас станут искать в последнюю очередь.

Плотно прикрыв ставни так, что в комнате осталось совсем немного света – пусть уж пленник думает, что он-таки в подвале, – мы усадили гвардейца на стул, хорошенько привязали к спинке.

– А если он закричит? – спросили меня, кажется, раз в десятый.

– Я его успокою.

Договорились – точнее, я решил, что допрашивать пленника буду сам. В конце концов, я здесь самый умный.

Вад, Натан, Лето и Нарло прижались к стенам.

– Итак…

Положив ладонь гвардейцу на шею, я слегка коснулся его черным огнем. Конечно, он тут же очнулся. Я думал, он еще и орать станет, но он только чуть вздрогнул и открыл глаза.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался я.

– Здравствуйте, – не менее вежливо ответил гвардеец.

Гм… кажется, в этот раз издевались надо мной.

– К делу. Ты понимаешь, в каком положении оказался?

– Очевидно, меня взяли в плен и сейчас станут допрашивать. Может быть, даже пытать.

Гм… в другой ситуации мы наверняка стали бы с ним хорошими друзьями…

– Кто ты такой? – решил я начать с самого простого.

– Лейтенант гвардии Карсуэ, – заученно ответил пленник. Слова он выговаривал хорошо, но чувствовалось в его речи что-то нетермилионское… Даже не скажу, что именно.

– Верю. А в какой стране ты родился?

– В Термилионе.

– А вот это неправда.

Гвардеец посмотрел на меня насмешливо.

– А если я тебе ухо отрежу? – пригрозил я.

– Новое вырастет.

– Ясно…

Как допрашивать дальше, я не знал. Небольшой опыт у меня в этом деле был, но до этого ответы всегда приходили очень легко. Я демонстрировал силу, меня пугались – и сразу все рассказывали. А тут как? О том, что я могу ему руку оторвать, не вставая с места, он и так знает. Ну, а просто пытать – это как-то… э-э… негигиенично прежде всего.

С полминуты я старался придумать что-то, потом ко мне придвинулся Вад:

– Говоришь, орать он не будет? – спросил он меня.

– Нет.

– Хорошо.

Взяв смуглого за руку, аанец сломал ему мизинец.

Тут бы гвардеец, конечно, молчать не стал, но я успел положить руку ему на плечо. Положить и чуть надавить энергетической оболочкой в сторону шеи. Этот способ – развитие естественных способностей саабат и келото. Придумал я его недавно, и возможности проверить пока не представлялось… Но получилось все же.

Из глотки пленника вырвался бессвязный хрип.

– Так в какой стране ты родился? – глянул я гвардейцу в глаза.

Несколько секунд он смотрел на меня с ненавистью, потом в его взгляде вдруг что-то резко изменилось.

– Камиткхэ икиниий сахатве! – выдохнул он.

Я, сказать по правде, перепугался. Черт возьми! Неужели они все так умеют?!

Мгновенно у меня в руке появился меч. В комнате было четверо, и если бы они накинулись на меня все вместе, я бы, конечно, справился, хотя без шума бы не обошлось. Да и Вада с Натаном на куски рубить нежелательно…

Я был готов к бою, но… ничего не происходило. Прошла одна секунда, вторая… все спокойны и смотрят с недоумением и на меня, и на смуглого.

– Это заклинание, – ответил я на немой вопрос Вада.

– Да… что-то такое я почувствовал… Но оно ведь не подействовало?

– Нет вроде бы.

Мы обернулись к пленнику. Если он и был удивлен произошедшим, то виду не подал.

– В какой стране ты родился?

– Да пошли вы…

Спустя час даже Ваду и Лето пришлось признать, что весь их бесценный опыт в этот раз оказался недейственным.

– Бесполезно, – поморщился аанец, за неимением лучшего вытирая руки о подушку: – Он не скажет.

– Было бы у нас несколько дней… – протянул Нарло.

– Вряд ли бы что-нибудь вышло, – возразил Вад: – С такой волей за несколько дней он нашел бы способ себя прикончить…

Нельзя сказать, что происходящее портило мне аппетит – такого вообще ни про что нельзя было сказать, – но выглядело все это нереально и капельку сумасшедше. Вад, Лето, Нарло – Натан, прижав культю к груди, спал в кресле в углу комнаты, – соревнующиеся в способах причинять боль, и растерзанный привязанный к стулу пленник. Наверное, если бы он плакал, просил пощады и задыхался от ужаса, это было по-настоящему страшно, тошнотворно, но гвардеец только время от времени хрипел и смотрел на всех злыми и бесстрашными глазами. Странно, но поломанное окровавленное тело не вызывало отвращения – скорее, наоборот, восхищало. Кажется, дело было как раз в этих глазах. Потух бы взгляд – пленник тут же превратился бы в грязного и вонючего.

– Здесь больше нечего делать, – негромко сказал Лето. – Пора кончать с этим и уходить.

– Хорошо, – согласился Вад, – Тот человек, о котором ты говорил, в порту?

– Да.

– Тогда вот что…

Происходящее больше всего напоминало мне ситуацию «Тупик подкрался незаметно». Кое о чем расспросить гвардейца очень хотелось, но способа, кажется, не было. Придумать ничего не получалось. Чтобы ворот не давил на шею, я расстегнул на куртке несколько верхних пуговиц. Может быть, кровь прильет к голове, и в ней сразу появятся мысли?

Вад все еще обсуждал с Лето что-то насчет корабля, а я вдруг услышал:

– Что это?

Гвардеец не отводил взгляда от моей груди. Что его могло там заинтересовать? Серая рубашка, расстегнутая куртка и старый талисман на шее. Гм… Я, конечно, красивый, но причин пялиться на меня настолько откровенно лично я не улавливаю.

– О чем ты?

– Талисман. Откуда он у тебя? – Выражение на лице пленника и во время пытки было вполне осмысленным, а сейчас он просто врезался в меня взглядом.

– Всю жизнь на шее висит, – недоуменно ответил я. – От матери…

Меня как молнией ударило:

– Ты видел его раньше?! – крикнул я.

Все тут же обернулись ко мне, Натан проснулся, да и в коридоре почти наверняка услышали, но мне на это было глубоко наплевать. Внутри все пылало. Я, наверное, лет десять не вспоминал об этом почерневшем кусочке дерева, но теперь… Если он сможет что-то рассказать о них… о родителях…

– На нем знак… я думаю… Я не могу ошибиться!..

– Какой знак?! – Меня разрывало на части от нетерпения. Если он сейчас же не ответит…

– Знак Князя.

– Какого князя?!

– Правителя Таха.

– Ты из Таха? – спросил я его.

Он не слышал. Продолжал смотреть на талисман.

– Ты из Таха?! – крикнул я.

– Я… – Тяжело, как будто бы против своей воли он оторвал взгляд от моей груди и посмотрел прямо в глаза: – Я… должен передать тебе Послание.

– Мне? – растерялся я на секунду. – Какое послание?

– Мне неизвестно содержание.

Я осмотрел фигуру гвардейца с сомнением. В кармане оно, что ли?

– И где оно у тебя?

– У меня его нет.

Это что, шутка? Обыкновенная смена темы?! Если он не расскажет про талисман…

– Ты издеваешься? – спросил я. – Не хочешь говорить про талисман? Какое, к черту, послание?! Как ты вообще мог хотеть что-то мне передать, если я тебя вижу в первый раз?

– У меня нет Послания. Только кьегха наделены правом передать его в руки достойному. Только они обладают правом говорить от имени Князя и передать его Послание.

– А ты?

– Я – скехта. Я имею право направить достойного к кьегха.

– Ну, и где твои кьегха, или как их там, находятся?

– В Термилионе их двое, но вскоре они покинут эти земли. Третий потом прибудет сюда. Послание в руках одного из тех, кто покидает эту страну. Он двинется в Кастор – в сторону Безымянного города.

– Зачем?

– Доставить туда Послание. Ты должен… – Гвардеец вдруг замолк, посмотрел на меня как-то странно – и продолжил более вежливо: – Тебе лучше идти туда же. Увидев тебя, кьегха позволит взглянуть на Послание.

Он замолчал.

– А мой талисман?

Я слушал смуглого, не перебивая только потому, что думал: в конце концов, он придет к главному. Послания… Безымянный… – все это безразлично для меня. Другое было намного, несоизмеримо важнее.

– И моя мать? Откуда он мог быть у нее?

– Это не имеет значения, – произнес пленник. – Я выполнил свой долг – направил тебя. Теперь тебе следует немедля…

– Нет! – бешено взвизгнул я. Кто-то постарался предупредить меня, чтобы я не кричал, но я только не глядя отмахнулся от него, не потрудившись сдержать силы. – Ты должен рассказать про нее! Откуда этот талисман мог появиться в Термилионе семнадцать лет назад?!

Я с силой сдавливал ворот гвардейца. Ладони непроизвольно стали покрываться черным огнем. Я должен узнать ответ!

– Говори!

– Кьегха… – прохрипел он, – кьегха смогут сказать о знаке… Я больше не знаю ничего…

Я тяжело дышал. Если он врет… если врет… Я отпустил его.

Гвардеец буквально растекся по стулу. Вот теперь его вид вызывал отвращение. Ко всем увечьям добавились черные ожоги на шее и плечах, но мне было все равно.

– Парень!

– Что? – повернулся я на голос. Кажется, меня уже звали некоторое время.

– Надо уходить. – Это говорил Вад. – В коридоре были шаги. Наверняка за стражей давно послали.

Я кивнул.

– Только ты знаешь, где сейчас Алента и твои друзья. Они точно не откажутся поехать с нами?

– Нет.

– Тогда сейчас мы на время разделимся. Встречаемся через час в порту, в трактире «Штормовое предупреждение». Лето говорит, что он принадлежит человеку, от которого многое зависит в портовых делах. Там мы сможем достать корабль.

– Хорошо, – просто ответил я.

– Ты уверен? – Судя по всему, Ваду хотелось слышать в моем голосе больше энтузиазма. Ну… всем нам чего-то хочется, так ведь? – Сейчас не время расстраиваться…

Я перевел взгляд на него:

– Я уверен.

Какое-то время он смотрел на меня. И спустя несколько секунд решил больше не спорить.

– Ладно, тогда…

Договорить ему не дали:

– Камиткхэ икиниий сахатве! – рассекла воздух фраза. В этот раз ощущение было гораздо больше похоже на то, что я испытал в отделении стражи. Слова буквально сгустили пространство, заполнив собой каждый уголок, каждую щелочку комнаты. Может быть, даже вырвались за ее пределы.

Видимо, со времени первой попытки гвардеец сумел как-то прийти в себя, поднакопить сил, и вторая удалась лучше, хотя… все же нельзя сказать, что намного. Ведь в первый раз в воздухе тоже ощущалась эта самая магия, которая вовсе и не магия. Я ни на секунду не сомневался, что Силы в своем заклинании гвардеец не использовал.

– Да что это, к демонам, такое?! – отскочив от пленника, нервно вскричал Нарло.

Я все это время ждал нападения. И опять ничего не произошло.

– Ты знаешь, что это заклятие? – спросил меня Вад. Видимо, заметил, что оба раза я оборачивался не к гвардейцу, как остальные, а в сторону двери.

– Это не заклятие, – ответил я. – Это хрень какая-то. Они – вот эти смуглые – каким-то образом умеют подчинять себе людей, лишать их страха… Это сложно объяснить, если не видел.

«И поверить в такое сложно, если не встречался», – добавил я про себя.

Я думал, Вад изобразит на лице скептическое выражение, но он, наоборот, глянул на пленника с новым интересом:

– Я тоже кое-что слышал на этот счет. И ты прав – это не может быть магия. Только я думал, что на такое нужно больше времени… И ты уверен, что подействует сразу на нескольких?

– Сам видел. Три секунды на десять человек. И крикнул он тогда то же…

В это мгновение пришли в движение сразу три неодушевленных предмета. Дверь, выплевывая щепки во все стороны, влетела внутрь комнаты. Стул, к которому был привязан изувеченный гвардеец, совершив невероятный кульбит, выскочил в окно. Ставни, на первый взгляд довольно-таки прочные, умчали вперед, указывая дорогу стулу и, конечно, пленнику.

Дерево, каким бы ни было прикладным и многофункциональным, не умело прыгать само по себе, да и влетать в комнату тоже, – так что сбежал от нас гвардеец, а нападала стража.

Не вступая в диалог и даже не требуя сложить оружия, легионеры бросились нас убивать. Двое сломавших дверь переступали порог, столько же ждало в коридоре, еще трое поднимались по лестнице: теперь, когда я был полностью сосредоточен на происходящем, мое сознание ощущало находящихся рядом людей.

– В стороны! – вскричал я.

Послушались, на удивление, все. Кроме Нарло, – но того уже успели схватить и через секунду должны были проткнуть кинжалом. Этим-то кинжалом я и решил воспользоваться. Задействуя саабат на полную мощность, вырвал его из рук легионера и, не изобретая сложных маневров – Вад с Натаном были очень даже уязвимы, им с «обработанными» драться не приходилось, – стал втыкать его в глаз каждому попадающемуся под руку противнику.

Прошел четырех без потерь, но уже на середине коридора пришлось резко прижаться к полу. Со стороны лестницы дважды щелкнул арбалет, а спустя секунду у меня над головой что-то взорвалось. Очередной амулет? Пламя бросилось ко мне, но не смогло ухватить. Я опять ускорился и ударил кинжалом еще трижды. Один из стражников, чересчур резвый, успел проделать дыру в моей новенькой сержантской форме, но и только. На меня больше не нападали.

Я вернулся к комнату.

– Гвардеец ушел?

– Умудрился, – поморщился Вад. – Что там?

– Свободно, – ответил я, – но лучше торопиться. Уходите прямо сейчас. Я иду за остальными.

Глава 5

1115 г. Термилион. Туалон.

16 день 5-го месяца.

Талисман

Кай

Поднявшись по лестнице, я нашел нужную дверь, прислушался. Прошло достаточно времени, и я надеялся: они успели сходить за едой, но не успели начать есть. Хотя… впервые за долгое время я думал не о еде и даже не о том, чтобы меня не сожрали, а о другом – о прошлом.

Но и Вад был прав. Для всего существует свое время. Сначала убедиться, что друзья в безопасности, а потом…

Я подошел к двери. Несколько секунд было тихо, а потом что-то послышалось…

– А теперь из лирического:

Гм… с одной стороны конечно талантливо по сюжету, с другой – направление явно экспериментальное…

Я постучал. Голоса внутри стихли:

– Кто?

– Я.

Дверь открылась, я вошел – и тут же кто-то бросился мне на шею.

– Я вся извелась! Как я только могла отпустить тебя!

– Алента, да все ж нормально… – Я попытался вставить слово, но ничего не вышло.

Она отпустила меня и заходила по комнате. Мик выглядел сконфуженно. Кесса откровенно забавлялась.

Н-да… и как я мог не заметить тогда, в Колоке, насколько Алента, оказывается, молодая? Да и красивая к тому же. Судя по всему, что-то все-таки помогло ей оставить смерть мужа позади. А заодно – найти тех, кого можно будет опекать. Хотя последнее, конечно, еще в Колоке стало заметно.

– Нормально?! А если б случилось что?! Мик рассказал мне: вас, оказывается, разыскивают! Ходить по городу опасно!

Я глянул на Мика с укором. Можно было и не упоминать, раз она не знала.

– Я приводил это как положительный пример…

– То, что вас пока не поймали, не значит, что нужно соваться во все опасные места, – обратилась она уже к нему. – И ты, между прочим, мог бы и сам друга удержать от необдуманных поступков, пока я была не в состоянии!

– Алента, – попробовал позвать я.

– Что?!

– Вад с Натаном, – ответил я. – Они будут ждать нас в порту. Через час.

Она открыла рот, чтобы сказать что-то, но, судя по всему, слов не нашлось. Вид у нее стал довольно забавным. Кесса хихикнула:

– Я же говорила, что Кай уже взрослый мальчик.

– Но… как…

– Не важно. Все вопросы можно будет обсудить, когда мы будем в безопасности на корабле, идущем в Серединное.

Трактир «Штормовое предупреждение».

Около часа спустя

Вад

Едва они оказались внутри, Лето отправился на поиски хозяина заведения, а Нарло пошел заказывать еду. Сколько ни пытался аанец вспомнить, когда он ел в последний раз, не получалось.

– Что ты об этом думаешь? – произнес Натан спустя пару минут после того, как они устроились за широким круглым столом.

Потолки в помещении, как и в большинстве портовых зданий, были низкими, густой табачный дым наподобие низкой облачности вихрился над их головами. «Погода» в зале, судя по всему, поддерживалась неизменной круглые сутки. Иначе непонятно, кто мог бы все это накурить. По большому счету – за исключением пары вышибал – заведение было пусто.

– Теперь Лето не станет обманывать.

– Да я не об этом. Я про…

– Понял.

Вад помолчал несколько секунд.

– Лучше никому не рассказывать, – произнес он, – и вообще не говорить вслух. Ты ведь проснулся, когда он начал кричать?

– Да.

– Хорошо запомнил разговор? Старайся время от времени прокручивать в голове. Потом придется все вспомнить до мельчайших деталей. Сначала по отдельности, – а потом сравним.

Натан кивнул.

– Но ты ведь видел… его глаза… когда гвардеец узнал талисман… Как будто что-то наружу полезло…

– Видел. И лучше об этом никому не рассказывать.

– А он сам? – спросил Натан. – Как с ним?

– Насколько я понял, пусть и в какой-то степени, но он на нашей стороне. И не прочь отправиться в Аан. А уж там… за нас другие решат.

Кай

Пришлось несколько раз переждать, сходить в обход, отправить отдыхать несколько бесхозных стражников, но, в конце концов, они добрались до места. Искали бы дольше, но оказалось, что Кесса в этом заведении уже бывала. Мик спросил, что она там делала. Девушка пропустила это мимо ушей.

– Вон они, – указал я, когда мы вошли.

Сидя за столом в центре зала, Вад с Натаном что-то негромко обсуждали

– Мик, иди возьми что-нибудь пожрать.

– А сам?

– Я должен находиться в центре зала, чтобы контролировать ситуацию, – ответил я, наблюдая за Алентой. Едва мы вошли, она сразу отправилась к столу, где сидели аанцы, но, приблизившись, остановилась в нерешительности.

– Я так рада, что с вами ничего не случилось! – сказала она. – Ничего ведь не случилось? – добавила она не совсем уверенно.

– Все в порядке. – Поднявшись ей навстречу, Вад улыбнулся, как мне показалось, искренне. – Будет в порядке, когда мы сядем на корабль. Ты не передумала?

– Нет. Только… – Она глянула на Вада просительно: – Кай и его друзья… я не могу их бросить.

– Бросить?.. – Кажется, он не совсем понял, что она имела в виду. – Разумеется, они могут сами решать, как поступить. Хотя, насколько я понял, они отправляются с нами.

– Конечно, – сказал я. – Корабль будет? – спросил, повернувшись к аанцу.

– Лето это выясняет… а, вот он идет.

– Пойдем, – едва приблизившись, обратился бандит к Ваду. – Есть пара вопросов.

– Что-то серьезное?

– Не совсем. Корабль будет, но есть сложность.

– Ладно. – Аанец смерил его оценивающим взглядом, а потом добавил, обращаясь к остальным: – Ждите здесь.

– Ждите, – повторил я, также увязываясь за Лето.

Мали ли что? Обидят Алентиного друга, пока он без меня, а чувство вины потом других будет мучить. Кроме того, у меня как раз было что сказать этим двоим наедине.

Заметив мое намерение, Лето коротко глянул на меня, но ничего не сказал, стал показывать дорогу. Попав в какой-то темный проход, вскоре мы пошли вверх по лестнице.

– Лучше на него не давить, – произнес бандит, пока они поднимались. – Сам он не образец кротости, но при этом очень злопамятный. Он мне должен и корабль отдаст в любом случае, но может подкинуть какую-нибудь подлянку. В другое время он бы не осмелился, но сейчас может. Я могу ожидать, что все будут вести себя сдержанно?

– Конечно, – мгновенно ответил я.

– Да, – согласился Вад. – Ты можешь сказать, в чем проблема-то?

– Он объяснит.

В комнате нас встретил суетного вида мужик с раскрытыми глазами и взлохмаченной светловолосой шевелюрой.

– Быстрее нельзя?! Уже от того, что вы здесь торчите всей шайкой, я всем рискую! И… – Он набрал в грудь воздуха, чтобы крикнуть еще что-то, но вдруг остановился, уставился на меня: – Это что, стражник?

– Я, кажется, предупредил тебя, что он не стражник, – сказал Лето.

– Но выглядит-то он, как стражник! – крикнул «взлохмаченный». У себя за столом он не стоял, а беспрерывно отшагивал от одного конца к другому. Сам я все это время глупо ему улыбался. По идее, это должно было помочь не засмеяться и одновременно выглядеть вежливо. – Тебе моих нервов не жалко?!

– Жалко. Потому нам лучше сразу приступить к делу. Корабль у тебя, я знаю, есть…

– Не дам!

– Дашь.

– Хорошо, дам. Вам же хуже.

– Объясни.

– Объяснить? Легко! Эти хреновы уроды по приказу идиота Карсуэ… посоветовали, мать их, чтобы у меня постоянно были готовы к отплытию два курьера. Легион у главных пристаней и несколько своих имеет, но они страхуются на случай, если им потребуется сразу несколько. У меня бы и этих уже отобрали, крысы драные, если бы у Карсуэ больше людей было. Так что… команда на судах моя. Может быть… я и дам вам один из этих двух и быстро приготовлю на замену другой… Но ведь вам это ни хрена не поможет! – До сего момента ужасно злой, «капитан Туалонского судоходства» – или кто он такой? – вдруг радостно захохотал: – Не поможет! Инары поймают вас и станут долго забавляться! Без разрешения из порта выйти невозможно! В бухте на рейде постоянно пара судов с инарами на борту. Да вы от пристани-то не отойдете!

– Это наши проблемы, – произнес Лето, как и прежде, спокойно. Хотя готов поспорить: в этот раз за маской безразличия крылось понимание – в чем-то «капитан» прав.

– Ваши?! Хрен! Это мои проблемы! Корабль-то мой!

– Но будет мой, – заметил Лето. – С момента, как ты его отдашь.

– А команда?!

– Команда не нужна. Сами управимся.

– А если движитель сломается?

– Дай такой, чтобы не сломался.

На это ему, судя по всему, нечего было возразить.

– Название судна и номер пирса, – спросил Лето.

– Малая пристань номер десять. Судно «Новый путь».

– Прекрасно. Тогда пусть будет готово к вечеру…

– А через три часа можно? – спросил я.

Лето посмотрел на меня вопросительно, потом перевел взгляд на «капитана»:

– Тобиус?

А! Вот как его зовут.

– Оно уже готово. Только передать команде, чтобы они ушли.

– Ну, и отлично! Поедим – и грузимся.

– У вас что, есть разрешение?

– Нет, нас так пустят, – уверенно заявил я.

Тобиуса мы покинули спустя еще минут десять. Он что-то кричал, доказывал, обвинял нас в связях с Карсуэ, пытался выяснить, каким образом мы планируем вырваться из города, но мы были неумолимы. Вад с Лето без лишних подсказок сделали вид, что им тоже все известно, но они ни за что не скажут.

– И что ты задумал? – спросил Вад, как только мы отодвинулись от кабинета Тобиуса на достаточное расстояние.

– Ничего особенного. Вы сядете на корабль, дождетесь сигнала и двинете в сторону Серединного. Все очень просто.

Вад посмотрел на меня пристально.

– «Вы» сядете? – уточнил он. – То есть, ты остаешься?

– Конечно.

– Я думал… – Аанец хотел что-то сказать, но, кажется, в конце концов изменил фразу. – Гм… А остальным что скажешь?

– Правду. Что лишь я смогу помочь всем бежать.

– И каков план? – спросил Лето.

– Очень простой. Вы все садитесь на корабль, отойдете от пристани на такое расстояние, чтобы ничто не могло помешать быстро набрать ход, и станете ждать, когда начнется переполох.

– Какой переполох?

– Я уверен, вы не пропустите, – пообещал я. – И как только путь освободится, двинете вперед.

– А если не освободится?

– Тогда не двинете, – просто ответил я. – Риска никакого. Но я бы посоветовал приготовиться к тому, что переполох все-таки случится.

– Я не против, – первым согласился Лето.

Вад долго не сводил с меня взгляда:

– Ты хочешь найти то «послание»? – наконец спросил он.

– Оно волнует меня в последнюю очередь, – совершенно искренне ответил я.

– Что ж, не мне тебе указывать.

– Вот и отлично.

По большому счету, я и не сомневался, что они согласятся. Вариантов-то для маневра никаких. Гораздо важнее было другое – то, что я хотел сказать этим двоим перед тем, как мы расстанемся.

Мы стояли на небольшой темной площадке около лестницы. Пара солнечных лучиков проникала сюда откуда-то со второго этажа. Немного освещая старые стены, паутину на них, и совсем скупо – лица.

– Я должен кое-что сказать вам двоим. – На секунду отвернувшись, я встал так, чтобы мог смотреть на обоих: – Решение задержаться здесь, в Туалоне, далось мне нелегко, но я его уже принял и не изменю. Это означает, что мне надолго придется расстаться со своими друзьями. Мне этого не хочется, но, тем не менее, это произойдет. Потому ответственность за их безопасность ложится в первую очередь на вас. Я понимаю, что это немного странно для шпиона и бандита, и еще более странно для того, с кем у нас в некотором роде был конфликт. Эти забавные ребята Пьерди и Колоб, которых я ставил на место некоторое время назад: вы ведь помните об этом, Лето? Так вот, сейчас это не имеет абсолютно никакого значения. Важно только то, что благополучие моих друзей в ближайшее время во многом будет зависеть от вас двоих.

Так вот что я, собственно, хотел сказать… Недавно я потерял одного близкого человека, и это ощущение мне не понравилось. Если по какой-то причине с кем-то из моих друзей – я имею в виду Мика, Аленту и Кессу – случится что-то плохое, я вас убью.

Я сделал паузу, давая возможность осмыслить сказанное. Лицо Лето оставалось непроницаемо. Вад, кажется, пока не решил, как к этому относиться.

– Я прошу не считать мои слова проявлением какой-то агрессии. Это просто обещание. Наверное, в какой-то степени это не совсем честно с моей стороны, но тут уж ничего не поделаешь. Да и, конечно, вы должны быть уверены, что свое обещание я выполню. Я не знаю, как вам объяснить так, чтобы вы восприняли эти слова максимально серьезно, но какое-то понимание может появиться, если во время отплытия вы будете смотреть в сторону пристани. И еще…

Отыскав в кармане золотой – полезный стражник попался, – я взял его шестью пальцами: двумя большими, средними и указательными, и… Я не был уверен, что у меня получится, но все же попытался… Чуть согнув ее, я разорвал монету надвое.

– Вам на память.

Я протянул им по кусочку.

– Не знаю, как вы ко всему этому отнеслись, но я прошу… просто не забывайте. А я не забуду вас.

Вернувшись в зал, я с удовольствием заметил, что Мик с Кессой успели заказать еду, и ее даже принесли. Из горячего был только суп, зато к нему целый копченый окорок. Ну, и еще много чего: народу-то немало.

Большинство сразу уселось за стол – я-то уж точно уселся, – но двое помедлили.

– Здравствуй, Кесса! – произнес Лето, чуть улыбнувшись. Это были первые эмоции с его стороны за время с тех пор, как я его узнал. – Я рад тебя видеть.

– Да неужели? – Она смотрела на него, как на таракана.

– Знаешь, я и не припомню, чтобы кроме тебя меня кто-нибудь отвергал.

– А новые ощущения полезны. Расширяют сознание.

– Синяк, я смотрю, прошел, – заметил он то ли с одобрением, то ли с иронией. В любом случае грань была очень тонкой.

– Яйца больше не болят? – А вот это было по большей части пожелание.

– Да вроде нет…

– Отвалились? – вежливо уточнила Кесса.

– Зря ты так, Кесса. Я ведь к тебе, можно сказать, со всей душой…

– Мерзкая же у тебя душа.

– Гм… народ… – Слушать было интересно, но не во время же еды! – Хочу напомнить вам, что до определенного момента все мы в одной лодке. И в это время лучше обходиться без конфликтов. Это всех касается.

– Пусть тогда это чмо ко мне не подходит! – выпалила Кесса.

– Уверен: он не будет. – Я перевел взгляд с нее на Лето: – Так ведь?

– Конечно, – легко согласился он. Хотя по нему не определишь – легко или трудно, согласился или сделал вид.

– Вот и прекрасно. Да, и ты, Мик, тоже расслабься.

– Я? – Друг сделал удивленное лицо.

– Ну, не я же, так?

– Гм… Хорошо.

Какое-то время я ел, но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Пришел черед объяснить всем план. Стоило мне начать им рассказывать, – и сразу:

– Нет!

– Алента, пойми…

– Нет, не пойму! Потому что глупо сейчас, когда все начало устраиваться…

– Но ведь не начало еще, – возразил я. – Пойми, я бы никогда вас не оставил, тем более после того, что случилось с… гм… В общем, сейчас на это есть много причин. Во-первых, никто, кроме меня, не сможет обеспечить вам нормального выхода. Во-вторых, без меня вам будет безопаснее. В-третьих, у меня еще есть тут дело.

– Ну, какое может быть дело?!

– Есть одно.

Алента посмотрела на меня неверяще. Потом вдруг вцепилась в Мика:

– Ну, ты-то ему скажи!

Наверное, в нем она могла бы найти себе союзника. Парень выглядел понуро. Конечно, если бы я предложил ему остаться, он бы только порадовался, но… так нельзя было поступить.

Друг глянул на меня:

– Если Кай считает, что так будет лучше, то…

Вздохнув, он пожал плечами. Вид у него был потерянный.

Спустя два часа

Мы стояли на пристани, окруженной множеством мелких суденышек. По большому счету, все это было мусором, но свою роль он выполнял. За поломанными мачтами, потрепанными парусами скрывался «Новый путь». Это был вовсе не океанический путешественник – скорее, маневренный речной кораблик, но перевезти несколько пассажиров через не самое широкое в мире море было в его силах. Большего и не нужно.

Большинство уже поднялось на борт, рядом со мной стоял Мик.

– Ты мог бы защитить корабль, находясь на борту, – произнес он, глядя на меня. Было немного странно видеть его серьезным. Незнакомое выражение на лице.

– Я должен остаться.

– Обязательно один?

– Нет. Не обязательно. Обязательно, чтобы кто-то из нас поехал с ними – Алентой и Кессой. Мы ведь ничего не знаем об этих аанцах, а уж Лето точно нельзя доверять.

– И, несмотря на это, ты хочешь остаться, – мрачно сказал Мик. Было видно, что он расстроен. Кажется, даже обижен.

– Думаешь, я тебя бросаю? – спросил я.

– Нет, – покачал он головой. – Я… не думаю. Просто…

– Посмотри.

Я вытащил талисман из-под рубашки:

– Это единственное, что осталось мне от матери, – сказал я, поднеся амулет к его глазам. – Только этот кусочек дерева, и все. Ни имен, ни историй. Ирвин говорил мне, что она умерла, когда я родился: пожертвовала собой, чтобы сохранить мне жизнь. Мне кажется, тогда он не врал. Поэтому я хочу постараться разузнать о ней. Дело в том, что те смуглые гвардейцы, про которых я тебе рассказывал, что-то знают об этом рисунке на талисмане. Я должен узнать, что именно.

– Для тебя так важно прошлое?

– Для меня важно настоящее, но если я буду только и делать, что бояться его потерять, рано или поздно это случится. Сейчас я верю, что в Аане с вами все будет хорошо. Вад с Натаном кажутся мне порядочными, насколько это возможно, а Лето – здравомыслящим. Я не думаю, что они станут вам вредить.

– Только что ты говорил, что мы ничего о них не знаем.

– Да. Именно потому мы не можем остаться оба.

Секунду Мик смотрел на меня, казалось, еще более расстроенно, потом грустно, совсем невесело улыбнулся:

– Ты опять обманул меня.

– Наоборот. Ты единственный, кому я сказал все, как есть.

– Чтобы обмануть.

– Может быть, и поэтому, а может, потому что ты мой друг. Настоящий. В деревне, да и вообще никогда, у меня таких не было. Я думал, ты поймешь.

– Нет, не пойму. Мне всегда казалось, что если оно у тебя есть – настоящее, то нужно держаться к нему поближе. Что же касается тебя… я тебе доверяю. Хоть ты и дурак.

– Значит, ты и сам дурак.

– Скорей всего.

Мы обнялись на прощание, и спустя несколько минут я остался в одиночестве.

Глава 6

1115 г. Термилион. Туалон.

16 день 5-го месяца.

Кьегха

Кай

Одиночество. Странное ощущение. Пожалуй, я был всегда одинок, но прежде это никогда не выходило на первый план. Сначала у меня был Ирвин, потом появились друзья: Алента, Мик, Кесса. Да и Ирвин, если подумать, никуда не исчезал: остался в моей голове, в моем сердце.

А вот теперь это чувство. Друзья уехали – и сразу ощущаешь разницу. Кажется, ответственности меньше, свободы, наоборот, больше: все хорошо, только… какая-то странная тишина вокруг, пустота. У меня есть целый мир, я чувствую его, но не отделаться от ощущения, что не все в нем на своих местах.

Ну, а надежда… что я смогу что-то узнать о ней, о моей матери, наполняет не добрым чувством, а тягостным. Глупое, ужасно глупое чувство – надежда.

Родители… Что мне рассказывал о них Ирвин? Немного, но я помню, как он напирал на то, что никакого другого выбора у моей матери не было. И ей пришлось отдать меня, чтобы защитить. Конечно, Ирвин вполне мог лгать, чтобы внутри меня сохранялось только хорошее, светлое… Он говорил, что она умерла, спасая меня, но не рассказывал подробностей. Гм… Так лгал он или нет?

Нет, я уверен, что нет. У Ирвина никогда не получалось меня обмануть. Я знал его, как облупленного, и всегда легко отличал вымысел. Вот рассказ о том, что он взял меня в какой-то деревне в глубине страны, в крестьянской семье, был неправдой, а про то, что она спасла меня – наоборот. В этом я не сомневался. И для меня это было более чем важно. Я уже успел на своей собственной шкуре почувствовать, что семья – это не кровные узы, а нечто совершенно иное. Вот Ирвин был моей семьей, и Мик тоже, и Алента. А если бы мои родители просто бросили меня безо всякой на то причины, – я бы к ним совершенно ничего не испытывал. А к Ирвину я много чего испытывал. Только не потому, что мы жили вместе: это тоже ничего не значит. У нас в деревне были такие – вроде бы отец с сыном, но никакая они не семья, так просто – сожители по причине отсутствия иного решения. Ну, а Ирвин… Хоть и был строг, но я чувствовал в нем близкого человека, родного.

Я не мог испытывать к матери того же просто потому, что не знал ее. Но чувство, ощущение чего-то светлого осталось с самого детства. Ведь она не просто любила меня, гораздо больше – она смогла защитить, когда я нуждался в этом. И если бы я мог узнать хоть что-то о ней…

– Что ты тут делаешь?

Я шел вдоль побережья, уже в самом центре пристани, когда меня вдруг окликнули.

Собственно говоря, я уже был на месте. Мы условились с Вадом, что я начну действовать спустя час после того, как они отойдут от пирса. Так сколько времени прошло? Наверное, уже почти пора.

– Вас жду, – ответил я сержанту… То есть старшему сержанту. Не будь он старше по званию, обращался бы вежливее. А вообще… нужно было давно выбросить эту форму.

На глазах у стражника я стал срывать с себя знаки отличия.

– Ты что творишь?!

– Это я еще не размялся…

– Да ты понимаешь, что с тобой сделают! – заорал он так, что мне пришлось отступить на шаг. Просто крик я бы еще вытерпел, но вот слюни…

– Знаешь что? Пожалуй, ты меня и проводишь. На какой из пристаней тут больше всего инаров?

Вад

Час истекал. Стоя у борта, аанец упорно всматривался в сторону больших пристаней, но все, что он мог видеть с такого расстояния, – это деревянные дорожки пирсов, крошечные фигурки людей на некоторых из них и несколько крупных кораблей – последних не отправленных Карсуэ в неизвестность. Пара патрульных судов дрейфовала ближе к центру бухты. Очевидно, в первую очередь они берегли порт не от проникновения извне, а от побега изнутри.

– Не торопится твой друг, – негромко заметил Вад.

– Ну, договорились ведь через час, – пожал плечами стоявший рядом Мик.

Отозвалась стуком палуба – к ним подбежала Кесса.

– Нашла!

В руке она держала древнего вида подзорную трубу.

– Ну, и что там? – спросил Мик спустя минуту.

– Бегают, – ответила она, не отводя глаза от стекла.

– Кто?

– Да все. О! А теперь в воду падают.

– Все?

– Нет. Некоторые только… Ух ты!

– Что? – Мик попытался отобрать у девушки трубу, но быстро поскучнел от хорошего удара под дых.

Секунду назад раздался мощнейший треск – явно со стороны берега, но понять его причину оказалось мудрено. Вад не без зависти глянул на Кессину подзорную трубу, но просить посмотреть не стал: чужой опыт научил.

– Пристань сломалась, – сообщила девушка. – Прямо посредине. Хотя вроде можно перепрыгнуть… – В этот момент снова ударило по ушам, и в этот раз Вад успел заметить, как взвилось в воздух облако щепок. – А вот теперь нельзя. А стража-то прибывает, прибывает… Молодцы, хорошо работают, оперативно… И с города прут, и с кораблей, которые у пирсов…

– А Кая не видно?

– Да кто ж его разберет? Бегают все, лица мелькают…

Она вдруг замолчала. Вот теперь Вад сразу понял причину. Дело было в двух замерших у пристаней кораблях. Оба спешно покидались военными, которых и так уже скопилось на побережье больше сотни. Поток солдат не скудел, как вдруг… один корабль бросило на другой, а потом оба понесло к берегу. Людей разметало по пристаням: большинство полетело в воду, но также многие угодили под обломки. Хотя меньше всех повезло тем, кто в момент, когда все случилось, находился на палубе первого корабля. Этих подняло в воздух на высоту нескольких крепостных стен. Даже если до сих пор они были невредимы, им ведь еще предстояло падать…

– Ты видела, что это было? – спросил он Кессу.

– Кажется, что-то снизу их толкнуло… О! Смотрите, а вон и патруль к берегу пошел.

Вад перевел взгляд в сторону бухты и понял, что у них скоро может возникнуть шанс вырваться. Пара судов быстро набрала скорость и уже была в нескольких сотнях метров от пристаней.

– Натан! – крикнул Вад в сторону кормы. У парня была всего одна рука, но чтобы управлять движителем, большего и не нужно. Тем более на таком небольшом судне. – Приготовься!

Он, конечно, и сам все видел, но лучше предупредить.

Корабли успели подобраться близко к берегу и уже начинали швартоваться. Наверняка на борту были инары, амулеты, пушки: скорей всего, не магические, но и без этого – преимущество. Каю, если он сейчас там, на берегу, может не поздоровиться, а вот они сумеют попытаться проскочить. У патруля, конечно, скорость больше, но если бы удалось удачно выбрать момент…

Вад не успел додумать до конца. Один из судов вдруг скрылся в темно-синей вспышке. Пламя не сумело перерасти в пожар и почти тут же исчезло, но короблю это уже не могло помочь. Передняя часть его просто испарилась. Кормы и двух метров мачты было недостаточно, чтобы продолжить движение.

Не успел Вад как следует удивиться первому, как в той же темно-синей вспышке исчез и второй патрульный. На этот раз ему как по линеечке срезало всю левую часть корпуса. Если бы у аанца была труба, он бы наверняка смог рассмотреть все до одного внутренние помещения корабля – от капитанской каюты на корме до складских помещений под самым носом.

– Натан! Вперед! – крикнул он, и всего спустя секунду под ногами дрогнула палуба. Нос стал одну за другой рубить невысокие волны: судно набирало ход.

Не минуло и пяти минут, а они шли уже через середину бухты. Если бы на выходе из Туалонского порта была натянута цепь, они ничего не смогли бы сделать, но Карсуэ для чего-то собирал корабли – одна из главных промашек их миссии: им так и не удалось выяснить, для чего, – и потому путь был свободен.

Вад опять бросил взгляд в сторону пристаней… но бесполезно. С такого расстояния едва-едва можно отделить здания на побережье от синей кромки залива. Хотя… вот, кажется, что-то вспыхнуло как раз там, куда он смотрел…

– Инары подоспели, – прокомментировала Кесса. – Кажется, пока ранг третий, не больше. Огненные шары, молнии… О! А вот это что-то посерьезней! Из воды выскочила ледяная глыба и стала по пристани скакать. Вряд ли, конечно, пятый ранг, но четвертый уж точно…

Больше ни одного заклинания Кесса описать не успела. Их корабль вышел за пределы порта.

Кай

– Чего ты хочешь? – крикнул вдруг один из них.

Ну, наконец-то! До чего же долго до них доходит. Меня уже давно атаковали почти исключительно представители гвардии и Ордена, совместными усилиями мы сумели превратить в щепки четыре пристани и доламывали пятую, а мне до сих пор не попалось ни одного умного. И, что подозрительно, ни одного смуглого. Те гвардейцы, что нападали, были обыкновенными – термилионскими.

Едва меня окликнули – я отпустил инара, которого держал за горло. Через дырку в пристани он плюхнулся в воду. Теперь мы могли пообщаться.

– Поговорить, – выкрикнул я в ответ.

Было не совсем понятно, к кому обращаться. На берегу в трех-четырех десятках метров от меня за разными укрытиями – от перевернутых повозок до свежеприобретенных дефектов местности вроде неглубоких воронок – прятались несколько десятков легионеров и пара инаров, насколько я понял, как и те, кого я уже отправил поплавать, не очень сильных. Еще, наверное, пара рот солдат держалась чуть поодаль: резерв плюс организация оцепления.

Решив, что меня слушают, я продолжил:

– Мне нужен предводитель гвардии Карсуэ. Такой смуглый паренек. Пусть он придет сюда – и мы с ним поговорим. Имени я не знаю, но откликается он вроде бы на прозвище кье…

Внезапно я ощутил, что лечу. Это было странно, потому что сам я вроде не прыгал, хотя пристань… да, все дело было в пристани. Она меня подбросила… и полетела вслед! На высоте метров десяти догнала и, переломившись надвое, встретила спереди и сзади на манер огромных ладоней. Я не успел выставить щит, и меня крепко приложило по голове. Это, конечно, разозлило.

Бухнувшись в море, уже через секунду я взметнулся над берегом с мечом в руке. Едва сапоги коснулись каменной набережной, в меня метнули чем-то убойным. Я успел подставить меч – и тут лишился его. Врезавшись в лезвие, оранжевая молния мгновенно превратила его в пыль: от кончика до самой рукоятки.

Гм… отвлекающий маневр, выходит, удался. Отличного отобранного у одного из гвардейцев меча меня лишили, а кьегха до сих пор не позвали. Метрах в двадцати пяти передо мной, сверкая идеально новой темно-зеленой мантией, стоял инар. Этот, судя по силе заклятий, конечно, был повыше рангом. Пятый, шестой или где-то посредине между ними.

– Промахнулся! – радостно крикнул я ему, но маг не стал отвечать. Вместо этого сунул руку в карман, вынул с чем-то спрятанным в кулаке – и разжал горсть навстречу мне. По брусчатке заскакали маленькие серые камушки. У меня в сознании все они казались связанными единой цепочкой Силы – одним заклинанием. Каждая энергетическая линия выглядела плотно, прочно, мощно.

Я подпрыгнул и создал вокруг себя энергетический щит-шар. Мгновенно глаза и уши перестали сообщать информацию об окружающем мире, но их роль сразу согласилось сыграть сознание. Теперь видеть, а точнее – чувствовать – я мог недалеко, метров на двадцать за пределы шара, но полностью не ослеп. И очень хорошо ощутил, как ко мне бросилось несколько десятков тонких, но невероятно плотных струек Силы – по одной от каждого камешка.

Щит не дрогнул, но удерживать его стало во сто крат сложнее. Пришлось положить ладони на его стенки. В какой-то момент вражеское заклятие полностью окутало шар, но, так и не сумев отыскать отверстия, отпрянуло в стороны, расходуя энергию не как задумано, а куда придется.

Держать оборону тут же стало легче. Оторвав от щита одну из ладоней, я создал очередной многослойный шар. Только не двойной, как те, что атаковали патрульные суда, а четвертной. С расчетом, что оболочки раскроются не одновременно, а по очереди. В результате вместо одного сильного удара должно получиться три послабее. Смысл был, конечно, не в том, чтобы пожалеть противника, а в том, чтобы не долбануть по самому себе.

Скинув щит, я сначала выпрыгнул из воронки, созданной заклятием инара – мимо протрещало сразу несколько выпущенных гвардейцами из амулетов огненных шаров, – потом нагнулся, пропуская над головой тускло мерцающий кинжал – «подарок» от мага, – и наконец улучил момент бросить свой черный шар.

Три взрыва слились в один. Инар, насколько я успел не увидеть, а почувствовать, изловчился выставить перед собой оборонное заклинание – стену, сотканную из голубого сияния, – но ее снесло первым же ударом. Вторым било уже по самому магу. Третья и последняя часть заклятия сработала вхолостую.

В меня выпустили еще несколько арбалетных болтов, пару молний из амулетов – от всего я отгородился небольшой черной стенкой, – на этом их запал, кажется, вышел.

– Ну, еще кто-нибудь?! – произнес я грозно.

Пока мой план удавался только наполовину: «Новый путь» давно был на пути в Серединное, а вот кьегха вниманием не удостоили.

– Чего ты хочешь? – раздался вдруг знакомый голос.

Если они думают, что я второй раз попадусь… Ну… попадусь. А что делать-то?

– Я ведь говорил уже. Повторить, что ли?

Я бы, конечно, повторил, но тут понял, что это и вправду был отвлекающий маневр. Еще один. Только в этот раз на меня не нападали, а наоборот: все куда-то стали прятаться – отходить ближе к оцеплению.

Гм… Они что – решили подождать, пока я сам умру?

От нечего делать я стал искать место, где можно было бы присесть. И так вокруг грязно оказалось… За спиной море, блестящее отраженным солнцем и прекрасное, но впереди… вскрытое магией побережье: обломки камня и вывороченная земля, повсюду куски дерева, пара ближайших зданий разрушена, в воздухе достаточно пыли, от одной из воронок к небу тянутся струйки дыма. Прямо у меня под ногами валяется чья-то оторванная рука – хоть и с колечком на мизинце, но какая-то одинокая. Больше нигде тел или просто крови не видно. Может, это, конечно, и хорошо, что трупов нет, но все-таки странно. Вокруг только пыль и мусор.

Еще – необычно тихо для города. Стражники затаились, но «тепло» ближайших из них – метрах в пятидесяти – все еще ловит мое сознание.

Так где же сесть? Может быть, прямо на землю? Найти место, где запах моря сильнее запаха гари, и устроиться прямо там.

– Ну, и кто же ты?

Он вышел из-за одной из развалин. Смуглый, высокий, в капитанской форме гвардейца Карсуэ. На лице у него застыло неприязненное выражение ко всему окружающему. Ему – и это нас объединяло – явно не нравился наведенный у пристаней беспорядок. Аккуратно, чтобы не задеть, он обходил куски дерева и камня, старался не наступить в грязь. В конце концов он остановился на относительно чистом участке, метрах в десяти от меня.

У него на шее висел амулет в форме диска из какого-то темного материала, к поясу были прилажены ножны с мечом и кинжалом. В руке он держал какую-то палку. Я попробовал почувствовать что-нибудь внутри нее – вдруг это амулет, – но ничего интересного не ощутил.

– Я – Кай, – ответил я, когда он остановился.

– Это мне ни о чем не говорит.

– Бывает.

– Ты меня задерживаешь, – раздраженно произнес он и махнул в мою сторону палкой. Оттуда молниеносно вырвался темный поток. Силы внутри самого амулета – все же это был амулет – я по-прежнему не ощущал, а вот заклятие показалось мне по-настоящему опасным.

Чтобы уклониться, пришлось нырнуть в небольшую воронку. Внутри успело скопиться достаточно воды, чтобы, вылезая оттуда, я нес на себе больше грязи, чем одежды.

– Может, поговорим?! – крикнул я, пока в меня не успели шарахнуть еще чем-нибудь. Я-то, конечно, тоже крутой маг, но для полной уверенности мне нужен был еще и меч. По идее, здесь, среди развалин, должно было немало валяться, но мне пока ни одного не попалось.

– Мне не о чем с тобой разговаривать.

Кьегха стал заносить посох для второго удара…

– А как же Послание? – Отвлекая внимание, я был готов, что маневр не сработает и придется уворачиваться, но неожиданно гвардеец помедлил.

– Какое Послание?

– Ну как же? То, которое хранят кьегха и показывают тем, кому хо…

– Откуда ты узнал?!!

Вот это была резкая перемена в настроении! До этого, если б меня не пытались убить, наша беседа вполне могла бы служить примером, как следует вести себя в культурном обществе. Я имею в виду – мы оба были спокойны, вежливы, не матерились, я бы даже смог изобразить натянутую улыбку… Но все вдруг поменялось.

Гм… неужели тот… скехта, как он себя называл, сболтнул лишнего? Иначе зачем бы теперь этому гвардейскому капитану так сверкать глазами? Да и его амулеты… Теперь я чувствовал, как от посоха и медальона на груди смуглого исходит что-то тихое, скрывающее себя, но в то же время предельно опасное.

– Мне скехта сказал, – чуть потянув паузу, ответил я, не переставая обшаривать взглядом землю. Где же, чтоб они все проржавели, эти чертовы мечи? Я же видел: драпая, большинство теряло оружие!

– Имя.

– Что?

– Назови его имя! Он не имел права сообщать об этом!

– Да? А сам он сказал, что он скехта и потому имеет право направить достойного…

– И это ты достойный? – В голосе было столько иронии, что я почти обиделся.

– Мне нужно посмотреть на Послание, – сказал я. – Оно у тебя?

Несколько секунд гвардеец разглядывал меня, не отвечая, потом вдруг рассмеялся:

– Посмотреть? Просто посмотреть? – улыбаясь, переспросил он, а потом лицо резко ожесточилось. – Послание уже на пути в Безымянный. А открыться оно способно лишь тем, кто достоин. Остальных оно превращает в пепел. Что, все еще хочешь посмотреть? Даже среди моего народа лишь немногие способны вытерпеть слово Князя. Послание, если ты попытаешься прочесть его, развеет тебя по ветру, человечек. Не сомневайся, скехта, взявший на себя слишком много, забывший о своем месте, будет наказан.

– Да мне как-то побоку, – признался я. – А как же мой талисман? На котором изображен знак Князя?

Я выпростал талисман из-под рубашки, показывая его кьегха. Хрен с ним, с «посланием»… вообще со всеми посланиями мира, но если он сможет рассказать что-нибудь про талисман…

– Кусок дерева, – произнес гвардеец, даже не пытаясь рассмотреть, что я ему показываю. – Любой идиот способен поставить закорючку на деревяшке. Настоящие Знаки можно получить лишь одним способом – из рук Князя. Лишь достойнейшие, сильнейшие дети этого мира удостаиваются внимания великого.

– Значит, ваш Князь к моему талисману отношения не имеет?

– Разумеется, нет!

– А в Послании тогда что?

– Тебя это не должно волновать, человечек, – удивительно спокойно ответил кьегха.

– Почему?

– Ты сейчас умрешь.

Подняв посох высоко над головой, в следующую секунду гвардеец резко его опустил. Так, что нижний конец вошел в брусчатку как минимум на треть. Брызнула каменная крошка, и одновременно с этим все вокруг покачнулось и стало куда-то проваливаться.

Какое-то мгновение мне казалось, что под землю уходит весь город: земля и брусчатка трескались, причалы, которые я не успел пустить на щепки, оседали в море, вода волновалась, а здание ближайшего трактира, пару раз качнувшись, схлопнулось внутрь себя, вытолкнув вверх облако пыли.

Я сам не удержался на ногах – лишь в последний момент успел оттолкнуться от съезжающих вниз камней и выпрыгнуть. Расстояние до ближайшего безопасного участка – круга шириной в два десятка метров со смуглым гвардейцем в центре – оказалось немалым, но я сумел долететь. И только тогда я смог разглядеть, что самому Туалону бедствие не угрожает: пролом заканчивался в полусотне метров от эпицентра.

– Тебе не удастся убежать.

– Да я и не…

Я хотел ответить, что сбегать, по крайней мере пока, не собираюсь, гвардеец перебил меня ровным мощным выкриком:

– Жасда!

И повел посохом вокруг себя. Секунду ничего не происходило, потом сразу со всех сторон Сила как будто взбесилась. Казалось, кьегха отдал лишь малейший приказ, посох испустил всего одну капельку энергии, но пространство вокруг нас как будто сошло с ума. Получается, и такое возможно! Это ведь новый уровень! Астральники вырабатывают Силу из энергии, мастера келото получают ее из мира, открываясь ему, а кьегха, выходит, способны воздействовать на нее, даже не пропуская через энергетическое ядро? Но как именно они это делают?

Тут было о чем поразмышлять, но не в тот момент. Энергия преобразовалась в заклятие, и невероятно резко весь пятидесятиметровый провал залило ярко-красным пламенем. Почти тут же – бешено зашипело море: огонь добрался до воды. Со стороны залива к небу тянулась огромная молочно-белая простыня.

– Ты не сможешь сбежать! – перебивая треск пламени, кричит гвардеец. – Поздно!

Он направляет посох мне под ноги:

– Тарта!

Темный луч разбивает камень в метре от меня, и я лечу в огонь. Жара сразу становится нестерпимой, и почти в то же мгновение меня окутывает черное пламя.

Сразу выскочить не могу – наоборот, продолжаю проваливаться. На меня что-то сыплется – наверняка горячее, как недры вулкана, – и удерживать заклинание уже сложнее. Чтобы вырваться из плена, я несколько раз полосую черным огнем по сторонам, и только тогда получается продвинуться нанемного, но этого, к счастью, достаточно. Я делаю несколько быстрых шагов и что есть силы толкаюсь ногами. Всего через секунду чувствую, что враждебное ярко-красное пламя больше не давит.

Лечу до тех пор, пока воздух в силах держать меня, и приземляюсь на что-то твердое. Заклятие мгновенно слезает с туловища, ног, лица, оставаясь только на руках. Я разворачиваюсь навстречу огненному кругу, и в этот момент пламя раздвигается. Соскальзывая по красным языкам, словно по ледяной горке, кьегха ступает на твердую поверхность.

Создаю четверной шар, так хорошо сработавший против инара, но, едва коснувшись посоха, он перестает существовать.

– Фокусы не спасут тебя.

Кьегха делает короткий пасс – и у него из предплечья, протискиваясь сквозь рукав, вылезает с полдюжины рыжих огоньков. Спускаясь по руке, они тесно прижимаются к кулаку, и еще через секунду, зацепившись друг за друга и бешено крутясь, бросаются ко мне.

Скорость заклинания невелика: я успеваю выставить щит… и промахиваюсь. Заклятие облетает преграду снизу и вцепляется мне в горло, мгновенно превращаясь в острейший, неудержимый, сжимающий горло ошейник.

Заклинанием меня валит на землю и начинает бросать из стороны в сторону. Пытаюсь просунуть под ошейник руки, прожечь его заклятьем, даже создать под ним щит из черного огня, но никак не могу сосредоточиться на таком тонком участке, а давление тем временем только усиливется. Я уже почти ничего не вижу и не слышу, когда приходит мысль: «У меня же есть меч!» – тот, что я по ошибке подобрал на Черной Земле и уже несколько недель носил за спиной закутанным в старую тряпку.

Потянувшись, надрываю ткань, нащупываю рукоять. Едва прозрачное лезвие касается ошейника – он распадается на мелкие рыжие огоньки. Спустя секунду они пробуют атаковать снова, но уже я готов и всего на полмига раньше успеваю сотворить щит в форме шара, только теперь внутри оказываюсь заперт не я сам, а вражеское заклятие. Сделав внутреннюю стенку шара острой, я заставляю его резко сжаться – и тут же бросаю вперед. Теперь черный шар буквально разрывается от клокочущей в нем свободной Силы. Чтобы воспользоваться ею, остается лишь вовремя развеять собственное заклятие. Что я делаю, едва расстояние между гвардейцем и шаром сокращается до метра.

Я резко вскакиваю, надеясь подгадать момент, когда посох кьегха окажется занят. Потому что именно он остается неизвестной величиной. Чуть не задушившее меня заклинание, хоть и оказалось в итоге невероятно изящным и мощным, все же понятно мне. В тот раз, в отличие от тех, когда гвардеец использовал посох, Сила была взята из ядра. Выходит, только посох способен заставить наполняющую мир энергию плясать под свою дудку?

Как бы то ни было, отвлечь я пытаюсь именно его, и… ничего не выходит. Кьегха просто не обращает на атаку внимания. Черный шар высвобождает Силу всего в метре от груди смуглого, но энергия не брызжет в стороны, уничтожая все на своем пути, хоть и должна делать именно это. Вместо этого, едва освободившись, она рвется к гвардейцу и вся до последней капли исчезает в его нагрудном медальоне.

– Кетеза! – тут же кричит кьегха.

От посоха отделяется густая тень – чем-то похожая на те, что с легкостью создают накхи, но все же неуловимо отличающаяся. Очень скоро заклятие оказывается рядом со мной, я инстинктивно взмахиваю мечом. Нет уверенности, что тень сумеет разрубить тень, но все-таки это происходит. Заклинание распадается.

– Неплохая игрушка, – произносит гвардеец. Ничему не удивляющийся и ни о чем не беспокоящийся. – Пожалуй, она мне пригодится.

Он вдруг начинает озираться по сторонам.

– Кажется, я видел здесь кого-то… – замечает он непринужденно, а потом резко кричит: – Камиткхэ икиниий сахатве!

Это четвертый раз, когда я слышу эту фразу. И каждая из трех предыдущих крепко впечаталась в память – не столько словами, сколько ощущением вырвавшейся на свободу природной силы.

Новое чувство превосходит прежние многократно. Первые напоминали порывы ветра, сейчас же в мир врывается ураган. От настоящей бури его отличает лишь то, что он будоражит не воздух, а сознание.

Спустя несколько секунд со всех сторон к нам начинают выходить легионеры.

– Рабы справятся с тобой, – произносит кьегха.

Они выбираются из-за развалин, возникают из переулков, обходят стороной все еще пылающий огненный круг, появляются из пары ближайших зданий. Легионеров с хорошо знакомым решительным и непостижимо бесстрашным лицом набирается не меньше трех дюжин.

Неужто придется их всех убить? Может быть, таинственное заклятие и заставляет показывать людей абсолютно все, на что они способны, пусть даже только в теории, но в неуязвимых оно их не превращает.

Да и странное решение… Со мной легионерам не справиться, а вот гвардейцу обзор могут загородить. Удастся этим воспользоваться?

– Клигха’хртэт! – подняв посох над головой, провозглашает кьегха.

Опять до моего сознания доносится эхо непонятного заклинания. И это определенно что-то другое. На сей раз таинственная магия смуглых соединяется с невероятной природой посоха. Заклятие гвардейца накрывает разумы людей, а амулет касается каждого тоненькой нитью Силы.

Но для чего? Ведь легионеры уже и так подчинены…

Внезапно все как один солдаты падают и дико, страшно, как в предсмертной агонии, начинают кричать. Двое из них слишком близко к огню – перестав себя контролировать, они падают в пламя.

Остальные тем же временем умолкают, но продолжают неистово биться на земле. Даже ударяясь головой о камни, они не останавливаются, как будто внешняя боль перестает быть для них чем-то значимым. Они целиком и полностью погружаются в то, что разрывает их изнутри.

Один из легионеров извивается метрах в десяти от меня. Одежда его успела превратиться в лохмотья, а лицо перестало казаться человеческим. Кожа в нескольких местах прорвалась, белки глаз изрезаны красными полосами, губы ссохлись, обнажив изменяющиеся зубы. Фигурку мужчины, поначалу едва ли не тщедушную, начинает раздувать – рывками. Раз – и в размерах увеличивается бедро, два – вздувается бицепс, три – трещит и рвется нижнее белье, когда за одну секунду правая ягодица разрастается в десятки раз. В течение каких-нибудь двух-трех минут каждая мышца легионера претерпевает кардинальные изменения.

В моем сознании человек опутан тонкими нитями магического узора. Заклятие кьегха мощными волнами закачивает в него Силу, забирая ее прямо из мира.

И более того. Передо мной уже не человек, а монстр. Трех метров ростом, со вздутыми мускулами, твердыми как сталь – в буквальном смысле: сквозь некоторые мышцы, ничуть не стесняя движений, торчат обломки костей, – практически полностью голый. Кожа с измененного тела спадает почти полностью, но обнаженное мясо настолько крепко, что с него не стекает не капли крови.

Еще минуту существо не двигается, как будто свыкаясь с ощущениями: его только что пробудили к жизни! – потом открывает глаза. Если то, что торчит из разбитых глазниц, все еще можно так назвать.

Всего чудищ более трех десятков.

– Съешьте его, – коротко командует кьегха, не указывая и даже не смотря на меня, но, тем не менее, каким-то образом существа понимают, о ком речь.

С невероятной для такого громоздкого создания скоростью, чудища бросаются ко мне. Не по одному – все разом. Судя по всему, в их головах осталось слишком мало места для мысли – в отделении стражи легионеры нападали согласованно, – твари на это не способны. Готов поспорить, кружащий голову запах гнилого мяса отчасти и от истлевших мозгов.

Одно из чудищ опережает остальных – и я легко, даже не задействуя возможности энергетической оболочки, отсекаю ему голову. Спустя секунду смертоносные туши налетают на меня всей гурьбой – остается только уворачиваться.

На огромной скорости тяжелые тела врезаются друг в друга, но не могут нанести даже малейшего увечья. Вскоре образуется такая толчея, что уже непонятно, как чудищам удается находить меня каждый раз, когда я вырываюсь из кучи. Чтобы не получить удара, приходится двигаться на пределе возможностей. За все время мне удается взмахнуть мечом лишь несколько раз: отсечь пару голов и одну руку. И их все еще слишком много. Хватит меня на всех? А переключаться на магию слишком рискованно: саабат такой степени концентрации отнимает весь контроль, на который я способен.

Я уворачиваюсь от еще одного взмаха могучей лапы и внезапно ощущаю позади себя среди десятка безумных животных взглядов один расчетливый и точный. Оборачиваюсь, поднимая оружие… И вовремя: не со звяканьем, а с тем звуком, с которым, должно быть, встречаются молнии, мой меч бьется о посох.

Следующим движением приходится низко припасть к земле, чтобы пропустить тела чудищ мимо себя, то же делает и кьегха. Созданные им твари целятся в меня, но по ошибке вполне могут разорвать и гвардейца, хотя спустя всего секунду становится ясно, что это не так просто. Одно из созданий случайно налетает на смуглого – и тут же распадается горсткой пыли, лишь амулет на груди кьегха чуть гуще наливается черным. От второго он просто отмахивается посохом: этого хватает, чтобы разделить чудовище надвое, хотя у оружия и нет режущей кромки.

Мне тем временем опять приходится уклоняться, но, как ни странно, теперь это удается легче: с одной стороны меня защищает гвардеец. Реакция у него, судя по всему, ничуть не хуже моей: я пробую достать его несколько раз, и всякий раз он успевает отразить удар.

– Сейчас ты умрешь! – Лицо гвардейца спокойно, но ему приходится кричать, чтобы перебить заглушающий все рев чудовищ.

«Умрешь» – это ты, приятель, конечно лишнего махнул, но дела и вправду ни к черту. Есть у меня перед кьегха преимущество, о котором он не подозревает?..

«Конечно!» – вдруг вспоминаю я. Прежде это случалось всего раз, но ведь я знаю, как действовать.

Гвардеец замахивается для очередного удара, его медальон и посох резко наливаются непроходимой, кажется, вечной, темнотой, древко приближается… И я бью в ответ, всем весом своей энергетической оболочки, сосредоточившись на прозрачном лезвии. Тень мгновенно покрывается черным разрушительным пламенем. Оружия встречаются.

Больше я ничего не вижу. Глаза застилает Сила. Кажется, весь мир состоит из нее. Стараюсь поставить щит, но давление слишком велико. Какое-то время я еще борюсь, потом сознание гаснет.

Очнулся я не потому, что очень саднило пониже спины – хотя было бы логично: болело сильно, – а от ужасного запаха. Что он мне напоминал? Ничего, абсолютно ничего. Можно было бы предположить, что примерно так пахнет дохлое стадо лысых хомяков, если его сначала недоварить, а потом дать прокиснуть, но это будет всего лишь догадка, которую вряд ли когда-нибудь удастся проверить.

Еще секунду я думал, что достает меня больше – боль или запах, – потом решил, что избавиться следует от обоих ощущений, и резко вскочил.

Извернувшись, глянул на свою левую ягодицу и сдавленно охнул. Если она раньше и была симпатичной – хотя тут мне трудно судить, – то на какое-то время перестала. Прямо из нее торчал оплавленный металлический осколок. Всего несколько сантиметров, но больно, как от целого метра.

И делать нечего: не растягивая «удовольствия», я приготовился и дернул. Больно было безумно, но я мужественно промолчал.

– Ну вот… теперь я еще и в задницу раненный…

Я вдруг понял, что рукоять меча все еще лежит у меня в ладони. Темного лезвия под ярким солнцем – кажется, я провалялся в отключке совсем недолго – почти не видно. Подумав, я убрал меч в ножны: не потому что такой смелый, а оттого, что ни кьегха, ни изуродованных солдат поблизости не видно.

Сам я стою в куче то ли пепла, то ли грязи – общее ощущение, что я в каких-то горах, окруженный горелыми хребтами. Очень уж пострадала портовая местность от встречи меня со всеми. Земля всюду обожжена, камень – оплавлен. Неподалеку – куча чего-то на редкость тошнотворного. Лично у меня две идеи: либо те самые хомяки, либо фарш из чудищ.

Внезапно где-то за пределами воронки, в которой я нахожусь, раздается животный рев. Значит, не все твари погибли? Глянув по сторонам внимательней, я тут же заметил одного из них на вершине «хребта». С оторванной рукой и развороченным черепом, метрах в тридцати от меня, он закусывал, судя по всему, собственным предплечьем. Очевидно, ко мне твари интерес потеряли.

Вскоре вновь послышался рев – за пределами видимости. Что ж, в оцеплении наверняка было немало инаров – пусть теперь это будет их проблема.

Поднявшись по склону на пару метров, я заметил его – кьегха, совершенно точно мертвого: разрубленного напополам. Одна из половин сжимала в руке крохотный обломок посоха – видимо, он разлетелся более чем на две части, – у второй к груди прилипло что-то, что раньше, судя по всему, было амулетом, теперь расплавленное и также развалившееся на куски.

Ну, я мог сразу сказать, что не надо плохо ко мне относиться.

Но что ж теперь делать? Друзья уже на пути в Аан и просто так их теперь не найти: разлука в любом случае будет долгой. Значит, можно заняться и другими делами.

Прежде всего – выяснить, что означает знак на моем талисмане.

Ну, а пока… мне опять нужен легионер… ну, или швейная мастерская. Хотя лучше все же легионер: им за одежду платить не надо.

Глава 7

1115 г. Термилион. Туалон.

27 день 5-го месяца.

Путешественники

Хасат

– Выбрал?

– Ваше магичество…

Теперь в обычном сером плаще, с абсолютно лысой головой, хоть и самую малость, но еще заметными на лице ожогами – Хасат мало напоминал главу Ордена и вообще инара, но простолюдину всегда можно внушить нужную мысль, всего лишь создав между ладонями небольшой огонек. С Тобиусом – крупным портовым воротилой – такое, конечно бы, не прошло, но тот знал Хасата в лицо, а значит, был при встрече очень любезен. Тут и начавшийся в городе переполох пришелся как нельзя кстати…

Хотя, надо признать, в тот момент состояние мага оставляло желать много лучшего. День отдыха в одном из самых тихих мест Нижнего города пошел ему на пользу, но в порядке он до сих пор себя не чувствовал. Ресурсы шли на восстановление. Способ, чем-то напоминающий «технику броска», только тут Сила должна двигаться не по всему организму, а охватывать только поврежденные участки, и не на максимальной скорости, а – наоборот: тщательно касаясь каждой клеточки.

Рана на боку, нанесенная Оганом, затянулась полностью. Большая часть ожогов исчезла. Но, к сожалению, главная проблема состояла в другом, и она пока не была решена.

– Я уже говорил: если не отыщешь двоих, чья роль в управлении корабля наименьшая, я подумаю, что один из двух – ты. Так ты решил?

На Клепока – капитана судна «Перемена мест» – было противно смотреть. Худой, потеющий, с рябыми пятнами по всему лицу – Хасат даже разговаривать с ним не стал, если бы ему не понадобилось искать среди пристаней это жалкое суденышко. Потом, когда они уже оказались за пределами Термилиона, в водах Инлури пришло время для еще кое-чего.

– Ты решил?

– Да…

– Ну!

– Роп и Гезек. Их смена закончится через час. Я прослежу, чтобы они одни остались в кают-компании.

– Вот и хорошо. По пришествии в Таром тебя и всех остальных членов экипажа будет ждать награда. Такая, что вам больше никогда не придется работать.

– Ваше магичество, до Тарома может не хватить припасов. Мы ведь думали, что корабль пойдет в Ким…

– Потому я просил вас поторопиться с выбором, – улыбнувшись, заметил инар. – Мне ведь все равно, за чей счет экономить провиант.

– Я понял… – промямлил Клепок. Вряд ли он смог бы побледнеть больше.

– Тогда иди.

Ну вот, оставался всего лишь час, спустя который он наконец-то сможет почувствовать себя лучше. За то, что впитываешь энергию из астрала раньше срока – что ему пришлось сделать во время боя во дворце, – всегда приходится платить очень дорого. В его ядре образовалась рана, и теперь его восьмой ранг реально соответствовал в лучшем случае второму-третьему. Конечно, его знания, опыт и умение обращаться с Силой никуда деться не могли, но вот возможности… Необходимо было их восстановить.

В Туалоне, пока он прятался, шанса так и не представилось. Ведь самый простой способ заштопать прорвавшуюся жизненную оболочку, будь то ядро или энергетический каркас, – выпить наполняющего жизненной энергией зелья. В особняке у него оставался достаточный запас, но это было последнее место, куда он мог направиться, не рискуя нарваться на засаду. Потому зелье он мог только сделать. И вот здесь, на корабле, возможность наконец представится. Без инструментов будет нелегко, но он справится, а уж потом, когда силы к нему вернутся… Не сразу, разумеется: те двое, которых выделит ему капитан, вряд ли будут слишком здоровы и молоды, – но как только это произойдет…

Нет, речь совсем не о мести. Он вовсе не хотел ее. Собственно говоря, Хасат никогда как следует не понимал смысла этого чувства. Возможно, все дело было в том случае в далеком прошлом, когда один-единственный раз он испытал желание отомстить и… не нашел, кому. Тогда выбор был невелик: мстить либо судьбе, либо самому себе. Кажется, в тот момент он и превратился окончательно в инара – такого, каким был сейчас.

Потому главным желанием отправляющегося в изгнание мага было не отомстить тем, кто в какой-то момент оказался сильнее, а стать сильнее самому. Ему, конечно, придется немало чего начать заново, обдумать все то, что произошло в Игии, а потом и в Туалоне, невероятно многое переосмыслить. Действовать по большей части из тени. Привыкнуть ко многому, что было давно забыто, однако… Была у перемены мест и хорошая сторона.

В свои 204 года Хас снова чувствовал себя молодым.

– Все готово… ваше магичество…

– Прекрасно. Веди.

Зеленое море

Талик

Качка. Едва заметная, из стороны в сторону, или сумасшедшая, без всякого направления. Одинаково ненавистная.

– Полу… кха…

Талик закашлялся. Было холодно от залитого водой дна и душно от прелого дыхания дюжины глоток. Дюжины, или сколько их там было?.. Первые признаки лихорадки проявились на четвертый день после начала путешествия.

– Получается? – все же спросил он.

Еще несколько секунд Иткин звенел цепями.

– Нет! Черт возьми! Я этим ни разу в жизни не занимался! И щепка гнилая! Если бы я видел хоть что-нибудь…

В трюме было темно. Почти постоянно. Надзиратель приносил с собой фонарь, проверял замки и уходил вместе с фонарем. Еду приносили раз в день.

Все остальное время – только темнота, вода и качка. Не прекращающееся хлюпанье.

– Ты говорил, что нащупал что-то, – произнес Иткин чуть позже. Несколько суток назад он перестал тянуть гласные – больше хрипел.

– Я смог нащупать барьер… Скорее, даже не нащупать, а просто ощутить. Ни Силы, ни астрала я по-прежнему не чувствую – только барьер.

– Это хоть что-то… Я вообще не чувствую, что когда-либо магией занимался.

В Термилионе умели делать лишающее Дара зелье, хотя, по сути, оно лишало не столько способности колдовать, сколько возможности что-либо делать вообще. В подвалах Ордена, как и наверняка в подземельях Ронна, имелись специально построенные комнаты, помещения которых были отрезаны от астрала.

Амулет, на шее с которыми неделю назад очнулись инары, лишал мага контакта с собственным энергетическим ядром, при этом никакого физического вреда не причиняя.

– Надо снять ошейник.

– Железа кусок. Без дырок. Наверняка заклинанием отпирается.

– А…

– Тихо. Кажется, идет.

Талик прислушался. Забренчал ключ внутри замка. Так же, как и всегда до этого, когда им приносили еду – что-то соленое, вяленое, состоящее в основном из жил. Еще давали воду, но ей Талик радовался даже меньше. Вода успела надоесть. Кормили их примерно раз в сутки. Талик потерял счет времени.

Дверь открылась. Войдя, тюремщик повесил фонарь под потолок. Осветило лицо вошедшего: темная, почти черная кожа, резкие черты лица, – а еще сам фонарь. Мужчина сделал несколько шагов и остановился напротив Иткина. Корзины с едой в руках чернокожего не было, только какой-то сверток, состоящий, как показалось Талику, из одних только тряпок.

– Друк, кто’к стан’т трог шейнк, терят голов’т!

Договорив, он снял с пояса меч с заточкой с неправильной стороны и резко ударил.

Иткин закричал. Его левая кисть вывалилась из кандалов и упала в воду. Бросив инару тряпки, тюремщик вернул на место меч, взял фонарь и ушел. Закрыть за собой дверь он, конечно же, не забыл.

Инлури.

Нос судна «Новый путь»

Алента

Корабль шел вперед удивительно гладко. На Инлури практически не было течения, как и редко заглядывали сюда ветра. Огонь корабельных факелов тускло блестел в воздухе, не освещая волн. Было по-весеннему тепло. Вад, Натан, Мик, Лето спали внизу. Кораблем правил Нарло – с носа его не было видно.

– Почему ты так уверена? – спросила она. Найти с Кессой общий язык оказалось на удивление легко. Хотя ее вкусы, в первую очередь в том, что касается одежды, немало Аленту шокировали.

– Ну, вряд ли тут за мной последнее слово, – негромко произнесла девушка. – Но я не думаю, что с ним что-то может случиться. То есть что-то с ним случается каждый день, но вряд ли это сможет ему навредить.

– Он ведь совсем один…

– Тем более когда он один.

Аленте очень хотелось верить Кессе, но она все равно беспокоилась. А что, если по прошествии времени, когда пройдут недели, месяцы… они, вполне возможно, полностью освоятся в новой жизни в другой стране, а он так и не появится? Как это будет? Что делать в таком случае? Кай останется просто прошлым… Невероятным, загадочным эпизодом их жизни, о котором, чем больше будет проходить времени, тем меньше будет оставаться воспоминаний? Сейчас в это не верится, но ведь если он сам не сможет найти их, то так и случится!

Странно… Она помнила его как мальчика, который хотел отказаться от супа, а забываться он станет, как загадочный эпизод. И как быстро он успел таким стать. Дело ведь было не в месяцах разлуки и не том, что успело случиться здесь, в Туалоне – сама-то она ничего и не видела, – а всего в одном прямом взгляде. Вряд ли она его когда-нибудь забудет, хотя помнить хотелось бы о другом.

– Надеюсь, что так… – тихо произнесла Алента после долгой паузы.

Неожиданно позади послышались шаги:

– Не спится?

На палубе появился Лето. Бросив на Кессу короткий взгляд – девушка смотрела в ответ подозрительно, – он прислонился к борту в нескольких метрах от них, повернувшись лицом в темноту.

– Корабль большой, – неприветливо заметила Кесса спустя минуту, поскольку Лето, кажется, был не расположен к разговору, а «не спится» произнес из вежливости, вместо «привет».

– Ну, тут, конечно, можно спорить…

Он попытался возразить, но девушка его перебила:

– Нельзя. На нем достаточно места, чтобы не попадаться мне на глаза.

– Гм… – Лето повернулся к ней: – И откуда столько ненависти?

– Тебе непонятно?!

– Не совсем. По-моему, это ты пыталась меня убить.

– Убить? – Кесса вдруг прекратила злиться, улыбнулась: – Нет. Всего лишь помочь тебе лишиться пары ненужных вещей.

– Я бы не сказал, что они ненужные, – не отрывая от нее взгляда, ответил Лето.

– Ты просто не пробовал без них… Может быть, умнее бы стал…

Лето вновь повернулся к темноте:

– Зря ты так, Кесса. Я всегда хорошо к тебе относился…

– Только не смеши меня, ладно? Ты не способен ни к кому хорошо…

– Ты не права! – Теперь уже он перебил ее.

– По-моему, об этом не ты должен судить – другие.

– Знаешь… – Лето вдруг резко глянул на нее и подошел на пару шагов; Алента на месте Кессы – она стояла ближе к нему – наверняка испугалась бы, но девушка даже не дрогнула. – Я ведь могу и…

– Попробуй!

Теперь они стояли друг напротив друга. В руке Кессы откуда-то возник нож, Лето держал ладони в карманах. Напряжение повисло в воздухе. Алента глянула в сторону прохода, ведущего во внутренние комнаты: лучше позвать кого-нибудь, пока дело не дошло до драки… В этот момент дверь, на которую она смотрела, ощутимо покачнулась. За ней кто-то стоял?

– Черт…

У Лето неожиданно вырвалось ругательство. Алента быстро повернулась к нему и увидела, как он достал из кармана золотую монету… нет, половину монеты с неаккуратным острым краем. По его ладони текла кровь.

– Порезался… Надо же, какая случайность…

– Случайность – это если на ней никакой заразы не было, – едко заметила Кесса. На Лето она смотрела с отвращением.

Все еще разглядывавший покрытый кровью кусочек золота Лето встрепенулся:

– Этот разговор не закончен, Кесса, – произнес он. – В Ариане… у нас еще будет время.

Спустя несколько секунд его уже не было на палубе. За дверью, когда Лето ее открывал, никого не оказалось.

Дорога Туалон – Лиг

Сим

Стих не складывался. Сим чувствовал себя никому не нужным и на всех обиженным. Он всегда знал, что его главная проблема заключается в том, что у него нет своего зрителя… то есть слушателя. Хотя зрителя тоже нет. И почему? Отчего такое может происходить? Ведь он не был бездарен, или некрасив… В Туалоне его в очередной раз не только не оценили, но и обидели.

Потому Сим и решил опять сменить обстановку. Пора было перебираться на левый берег Такаронии. Искать удачу в главном городе людей – Ариане.

Тах. Берег Восточного океана

Днем вершину черной горы освещало солнце – самое яркое в Тахе. Ночью от нее не отрывали сияющих глаз планеты. Подножие омывали прозрачные воды бесконечного Восточного океана. С запада к величественной одинокой скале вела широкая, в несколько километров, песчаная отмель. Это было уникальное место Мира. Сюда каждой своей частичкой стремилось пламя, подкрадывалась тьма, летел, обгоняя время, ветер, бросались волны, огромные расстояния, в глупой надежде стать частью общего притяжения, преодолевала пыль. Стремились, но не смели тревожить царившего здесь покоя. Вода и песок, тепло и холод, даже солнце и мрак – не боролись здесь друг с другом. Мир был бесконечно счастлив, что снова в его пределы вступила древняя, невероятная сила. Бесценная для него сила. Он был готов бездумно, без малейших сомнений или сожалений, выполнить любую ее прихоть.

Человеческий голос мог показаться здесь случайным, даже незваным гостем, но приходилось здесь звучать и ему. В рукотворной пещере, на самой вершине горы, куда хотел проникнуть, но смиренно останавливался у порога свет, где внутри в темных углах играли необычно живые тени, близко друг от друга замерли две неразличимых во мраке фигуры.

– Скоро будет завершено строительство?

– Нам требуется больше года…

– Сроки поставлены.

– Хозяин… Гора поддается неохотно… камень слишком жесткий…

– Он и должен быть жестким.

– Мы не можем успеть. Слишком много рабов умирает. Если бы вы позволили воспользоваться теми…

– Они нужны для другого.

– Их уже много…

– И по-прежнему недостаточно. Нужно больше. Особенно магов и иноземцев. Отправьте корабли к Текскому архипелагу, к островам Сотомы, пошлите отряды к Сохиийским горам. Они должны быть разными, самыми разными.

– Будет исполнено, хозяин… Но как же алтарь?

– Должен быть построен вовремя.

– Рабы умирают…

– Возьмите еще.

– Среди гепин?

– Нет. Гепи – хорошие воины, и они уже достаточно наказаны. Возьмите в северных областях.

– Потребуется немало людей, чтобы не допустить восстания…

– Не потребуется. Пусть скехта помогут.

– Спасибо, хозяин. Алтарь будет достроен вовремя.

– Не сомневаюсь. Расскажи мне… о поисках.

– Квииты отказались помочь.

– Не удивительно. Они пожалеют об этом.

– Зато… вы оказались правы насчет Собта. Мы нашли там Врата! Правда, они давно закрыты… и знаки на арке не…

– Так и должно быть. Это преодолимая трудность.

– В Безликих землях ничего не найдено…

– Сколько островов обыскано?

– Пока только три, хозяин… Безликие твари сильно затрудняют дело…

– Продолжайте искать. На одном из островов были Врата. Велика вероятность, что они уцелели. Позже я направлю туда одного кьегха. Дело пойдет быстрее. Далее… путь в Игию найден?

– Нет… Разведчики пока не вернулись… Но я думал, нам требуется только…

– Верно. Но мы должны отыскать все Врата. После того как Хавах отнесет Послание в Безымянный, пусть отправляется в Игию. Там… я чувствую… есть еще один, кто сможет его прочесть.

– Передать приказ Хаваху с кьегха?

– Нет. Обычным способом. Отправьте курьера в Туалон. Мы пока не должны раскрывать наши возможности. То, что случилось в Термилионе, было ошибкой, не оправдываемой ничем, кроме глупости. Тарк не оправдал моих ожиданий. Он не был достоин Знаков. Что ж, ошибка исправилась сама собой. Из Туалона приходили новые известия, касающиеся произошедшего?

– Последний чирик прилетел несколько часов назад. Тарк действительно мертв: его тело нашли. Судя по всему, в городе был большой бой. Тарк встретил противника, которого не смог одолеть. Если бы на его месте был я…

– Я уже говорил об этом. Ты полезен, Халуф, но тебе не удержать Знаков. Мельчайшее прикосновение превратит тебя в пыль.

– Но если бы…

– Хватит.

– Я… я…

– С кем дрался Тарк?

– Точных свидетельств нет…

– Это мог быть Верховный маг Термилиона? Он чуть было не одолел Хаваха.

– Этого нельзя исключать. К сожалению… о Хасате нет никаких вестей.

– Найдите его.

– Слушаюсь, хозяин…

– Других проблем в Туалоне нет?

– В остальном все полностью соответствует плану. Переворот можно считать завершенным.

– Хорошо. Как дела по остальным направлениям?

– В большинстве мест мы управились раньше срока. Подготовка почти завершена.

– Почти?

– В Аане требуется больше времени. Император молод и не способен помешать, но Советник стар. Нелегко будет вырвать власть из его рук…

– Нам это и не нужно.

– Я помню, хозяин… Но мы всегда пробовали сначала…

– Оставьте. Меня не интересует, кто сидит на троне в человеческих королевствах. Когда время придет, мы сможем получить достаточно корон. Больше не нужно. Остальных можно просто ослабить.

– Я понял, хозяин…

– Теперь о главном.

– В Галурии на гербе одной из фамилий найден знак, похожий на «сломанный круг».

– И?

– Никто из тех, кого нашли в родовом поместье этой семьи, не обладал какой-либо необычной силой. Знак на гербе, судя по всему, срисован с герба Аана, а не с печати ауреев. Точно сказать нельзя, так как и печать, и герб Аана символизируют веру в Создателя и его знак, но… никаких следов не найдено.

– Не останавливайтесь ни на мгновение. Продолжайте искать.

– Ваши слуги делают все, что могут. Но поиски в Аане затруднены. Хотя… старые манускрипты намекают, что императорский род может быть…

– Нет. Я уже говорил, что нет. Император неплохой маг, но обычный человек. Ищите тщательнее. Ничего не может быть важнее этого. Это все новости?

– Да, хотя… Есть еще непроверенные сведенья…

– Говори.

– В последнем письме из Туалона помимо прочего присутствует свидетельство от скехта Фелиха. Там говорится – он ни в чем не уверен, – что, возможно, он видел печать…

– Круга?!

– Нет… Спирали.

– В Термилионе?

– Да. Оттого скехта и не уверен. Кроме того, Тарк, к которому он обратился к первому, не подтвердил его предположения…

– Где он видел печать?

– На простом нагрудном талисмане. Потому Фелих и не уверен в том, что видел. Он не почувствовал в знаке какой-либо силы: ему он показался просто откуда-то срисованной картинкой. Он бы не стал писать, если бы не человек, которому принадлежит талисман. Скехта посчитал его достойным Послания.

– В письме было описание?

– К сожалению, Фелих не маг, так что описание только словесное.

– Это немало. Ты знаешь, что делать.

Июль 2007 – декабрь 2008