Читать онлайн Счастье по расчету бесплатно

Да, есть другая важная категория ощущений, которые имеют значение, – это ощущения смысла и бессмысленности. Я буду использовать эти понятия для обозначения всего спектра положительных и отрицательных чувств, таких как чувство удовлетворения, значимости и полезности, с одной стороны, и скука и ощущение тщетности – с другой. Все эти чувства влияют на ваше счастье различными способами, которые следует должным образом учесть. Подумайте о работе или учебе – и вспомните, что одни и те же действия могут быть наполненными смыслом в одно время и совершенно бессмысленными – в другое.

Эти хорошие и плохие ощущения во всех отношениях значат для вас ровно столько же, сколько чувства удовольствия и боли.

Почувствуйте это

Теперь, когда мы начали называть смысл чувством, предполагается, что эту эмоцию можно сопоставить с более «стандартными» эмоциями, такими как радость, беспокойство или злость. Но мне приходит в голову обобщенное толкование, а именно то, что я называю сантиментами. Я не имею в виду сантименты как нечто, от чего накатываются слезы, – скорее подразумевается широкий диапазон ощущений. В моем определении сантимент – это чувство, одна из разновидностей эмоциональных удовольствий и страданий, которые обычно имеют в виду психологи; но сантимент еще включает в себя и ощущение того, в какой степени полученный опыт наполнен смыслом. Слова, служащие для обозначения ощущения смысла, отличаются от тех, которые используются для описания удовольствия. Смысл является более простой конструкцией, чем удовольствие, потому что он по большей части необусловлен: либо он есть (осмысленное действие), либо его нет (бессмысленное).

Создание этой книги – прекрасный пример наполненного смыслом действия. Я чувствую смысл своей работы в тот момент, когда пишу книгу, так же как ощущаю удовольствие, выпивая пиво вместе с приятелями. Другой пример: вы помогаете другу переехать в новый дом. Таскать коробки и мебель вниз и вверх по лестнице не слишком большая радость, но в то же время это придает ощущение смысла. Или, например, какой-нибудь документальный фильм – он, возможно, не самый веселый, но зато держит вас в напряжении, и вы хотите досмотреть его до конца. Я уверен, что вы можете придумать немало других примеров.

Иногда вы испытываете совершенно противоположные чувства – ощущение бессмысленности, бесполезности, отсутствия смысла. Например, начальник дал вам какое-нибудь очередное поручение, которое вы считаете бесполезным и бессмысленным. Или та романтическая комедия, которую вы смотрели вчера вечером, – она была очень веселой, но довольно пустой{17}. Бьюсь об заклад, что вам не составит труда продолжить этот ряд примеров.

Меня удивляет, что явление счастья до сих пор не рассматривали с такой точки зрения. В академической литературе больше обсуждали другой тип удовольствий – связанных прежде всего с повседневным опытом, но не со смыслом. В рамках многих исследований задаются общие вопросы о том, есть ли в жизни ориентиры, значение или цель{18}.

Точно так же, как и вопросы об удовлетворенности жизнью, подобные виды вопросов связаны с общими оценками смысла при размышлениях о жизни в целом, а не с ежедневными ощущениями смысла, которые в данном случае были бы более уместны. Например, согласно ответам новоявленных отцов и бездетных мужчин, первые видят в своей жизни намного больше смысла, чем вторые, а вот у женщин, ставших матерями, данный эффект проявляется в меньшей степени{19}. Эти результаты по-своему интересны, но их можно объяснить реакцией людей на то, что является для них важным непосредственно в момент оценки. Молодые отцы могут обратить больше внимания на то, что у них только что появился ребенок, – в то время как матери могут еще думать и о хозяйственных заботах (которых у них только прибавится). Более точной и полезной мерой была бы информация о том, насколько по-разному молодые матери и отцы оценивают смысл своих повседневных дел.

Когда я сижу здесь и печатаю эти строки, я чувствую себя довольно хорошо. Но большая часть этих положительных ощущений – эмоциональная реакция не на то, что я пишу, а, скорее, на то, что слова и мое стремление донести их до вас дают мне ощущение смысла. Я уверен, что вы чувствуете нечто подобное в своей повседневной жизни. Вы можете проводить время ухаживая за своим садом, и это занятие будет придавать вам ощущение смысла, дополняя – и вычленяя – другие эмоциональные реакции, вызванные вашей заботой о розах. Или, например, у вас может быть работа, которую вы считаете весьма полезной; она может не доставлять вам такого же удовольствия, как предыдущий проект, но в целом она заставляет вас чувствовать себя более счастливыми.

Итак, меня намного больше интересует важность и значение отдельных моментов, чем общий смысл жизни. Во всем, что вы делаете или чувствуете, есть удовольствие (или огорчение) и смысл (или бессмысленность). Это отдельные компоненты, которые формируют в вас ощущение общего счастья от совокупности пережитых событий.

Тот факт, что наше счастье включает в себя и удовольствие, и смысл, подтверждается опросами. Не так много ученых изучали, как различные люди воспринимают счастье в своей жизни, или пытались определить, какие данные нужны правительству, чтобы оно могло эффективно проанализировать, как люди принимают решения относительно расходов на общественные услуги. Мы с Робом Меткафом – при поддержке Службы национальной статистики Великобритании – разработали онлайн-опрос, призванный восполнить этот пробел. У нас должна быть здоровая степень скептицизма по поводу того, что люди сообщают в таких опросах, потому что на их ответы серьезное влияние оказывают формулировки самих вопросов. Но когда участников опроса спросили, какого рода счастье нужно учитывать при проведении государственной политики, примерно одинаковое количество участников высказалось за то, чтобы сосредоточиться на «счастье и печали на ежедневной основе», и за то, чтобы уделять внимание «тому, в какой мере вы считаете стоящими те вещи, которыми занимаетесь»{20}. Иначе говоря, для нас имеют значение и удовольствие, и смысл (хотя надо отметить, что это довольно оценочный способ описания смысла).

Чтобы стать действительно счастливыми, вам необходимы и удовольствие, и смысл. Вы можете быть столь же счастливы или печальны, как я, – но с совершенно другими комбинациями удовольствия и смысла. И в разное время вы можете требовать для себя различной степени и того и другого. Но вам действительно нужно чувствовать и удовольствие, и смысл. Я называю это принципом удовольствия и смысла (ПУС).

Этот принцип объясняет естественную склонность к поиску удовольствия и смысла и стремление избежать огорчений и бессмысленности. Но помимо этого он поможет объяснить, почему некоторые негативные эмоции могут иногда стать позитивными, если они служат определенной цели. Гнев, например, помогает нам избегать плохих ситуаций и искать хорошие, и он может выявить «позитивную» реакцию, направляя нас к разрешению конфликта, а не уводя куда-то в сторону{21}. В частности, гнев обычно препятствует эгоизму и поощряет кооперативное поведение{22}. Получается, что вы не хотите все время испытывать хорошие ощущения. Жизнь может быть жестокой, как и сами люди. Поэтому иногда вы сердитесь. Но мы, конечно, можем сердиться и без особой необходимости; например, будучи раздражены.

Принцип ПУС помогает найти ответ и на чрезвычайно важный вопрос, который заставил меня в первую очередь задуматься о смысле: почему любой из нас предпочел бы иметь детей (я хочу сказать, действительно предпочел бы, – а не следовал бы биологической потребности к продолжению рода)? В значительной степени ответ на этот вопрос должен заключаться в том, что в результате мы рассчитываем стать счастливее. Но о чем говорят данные опросов? Главным образом о том, что дети в лучшем случае не оказывают воздействия на счастье их родителей{23}.

При этом многие из тех, у кого есть дети, возможно, были бы намного менее счастливы, если бы оставались бездетными, а некоторые из тех, у кого детей нет, были бы более счастливы, будь у них дети. Чтобы показать, какое воздействие дети действительно оказывают на счастье людей, мы должны знать о том, как их отсутствие сказывается на состоянии каждого человека, а это установить невозможно. Это лишь подчеркивает тот факт, что нужно с большой осторожностью высказываться по поводу причинно-следственных влияний на счастье со стороны различных жизненных обстоятельств, когда группы людей, счастье которых мы сравниваем, составляются – по крайней мере до некоторой степени – произвольно.

У вас не должен вызывать большого удивления тот факт, что наличие детей все-таки не увеличивает общее счастье человека. У вас должно только быть желание вступить в сексуальную связь, которая иногда приводит к беременности, а затем эмоционально ассоциировать себя с ребенком, который при рождении похож на вас. Это, в свою очередь, означает, что вы, скорее всего, не бросите своих детей. А то, что потом произойдет с вашим счастьем, мало с этим связано.

Когда я лет десять назад впервые задумался о том, чтобы завести собственных детей, как это было связано со счастьем? Ведь, опираясь на информацию о том, что составляет счастье, я мог вполне принять решение остаться бездетным, не так ли? Возможно, и так, но в то время опросы ставили во главу угла только удовлетворенность жизнью и отчасти – чувство удовольствия. У меня возникло сильное ощущение, что некоторые действия, которые я буду совершать как родитель, могут дать мне ощущение занятости вполне осмысленными и важными делами. Например, когда я буду помогать своим детям надевать ботинки или учить их читать… Я не думал, что подобные действия способны доставить мне массу удовольствия – и, уж конечно, их было не сравнить с вечеринкой в кругу друзей. Однако я и в самом деле полагал, что читать сказки своим детям, а впоследствии слушать, как они сами читают вслух эти истории, – вполне осмысленное занятие и оно будет ощущаться таковым в момент его выполнения.

Вооруженный сильным предчувствием того, что наличие детей может потенциально сделать меня счастливее, добавив больше смысла моей и без того радостной жизни, – или может по крайней мере видоизменить мое счастье, нарушив привычное соотношение удовольствия и смысла, – я вознамерился сделать решительный шаг и завести детей. Теперь у нас с Лес есть шестилетняя дочь Поппи и сын Стэнли, который на год младше. Они доставляют нам кучу удовольствия, еще больше огорчений – и привносят в жизнь огромную порцию смысла. Я бы сказал, что дети определенно видоизменили мое счастье, поскольку иным стало соотношение удовольствия и смысла в жизни. Они, возможно, даже сделали меня счастливее в целом, поскольку с годами смещение баланса от удовольствия к смыслу вполне радует меня. В следующей главе мы обсудим исследования, которые я с тех пор провел и которые показывают, что время, проведенное с детьми, с точки зрения его воздействия на удовольствие имеет весьма средний эффект, но вместе с тем это один из наиболее осмысленных способов использования своего времени.

Теперь я, конечно, не предлагаю, чтобы вы все бросились (а лучше даже – остались дома) заводить детей: большая часть того, что вы уже делаете, может и так давать ощущение наполненности смыслом, и дети здесь ни при чем. Я хочу лишь сказать, что счастливая жизнь – это жизнь, в которой мы испытываем множество позитивных сантиментов, ощущений удовольствия и смысла. Аналогично, в несчастной жизни преобладают негативные чувства, связанные с огорчениями (гнев, беспокойство, стрессы) и бессмысленностью (скука, пустота, безрезультатность).

Определить, что такое счастье, – задача непростая, но метод ПУС помогает нам продраться сквозь множество формулировок и внести в повседневную жизнь богатый спектр ощущений. Испытывать гнев, работать днями напролет, иметь детей – все это может потерять былой накал. Но может и сохранить его, если вы пожертвуете большим удовольствием ради немного большего количества смысла: т. е. если вы создадите собственный баланс удовольствия и смысла.

Как найти нужный баланс

Вряд ли до настоящего времени вы размышляли о соотношении удовольствия и смысла. Чтобы приступить к рассмотрению этого соотношения прямо сейчас, подумайте о том, какие программы вы обычно смотрите по телевидению (или какие книги вы читаете, если не смотрите телевизор). Что вы ответите: что смотрите лишь то, что доставляет вам удовольствие, или все-таки то, что кажется важным и полезным? Или, может быть, вас устраивает нечто среднее? Чтобы помочь вам правильнее определиться, взгляните на изображенный ниже маятник.

Теперь, когда вы немного разогрелись, размышляя о телевидении, подумайте о себе. Кто вы – «машина удовольствия», человек, который больше испытывает удовольствие, чем ощущает смысл, или же вы – «двигатель смысла», который от жизни стремится заполучить больше смысла, нежели удовольствия? Или, наконец, вы один из «уравновешенных людей», соединяющий в себе и то и другое? Как бы вы сами себя охарактеризовали?

Каким образом и какими путями должно раскачиваться взад-вперед между удовольствием и смыслом ваше собственное счастье – это вам самим решать точно так же, как вы решаете, какие телепередачи лучше посмотреть. То, что движет вашей «лодкой счастья», может совершенно не совпадать с тем, что раскачивает мою «лодку». Наши предпочтения могут отличаться. Вам может нравиться сериал «Секретные материалы», в то время как я лично предпочитаю «X-фактор». Авторы многих книг о счастье, написанных по принципу «один и тот же рецепт годится для всех», не учитывают, что разные вещи влияют на человека по-разному. Вы должны сами определить, что вам подходит.

Однако, независимо от ваших реакций, в конечном счете имеют значение именно частота и интенсивность ваших чувств (сантименты). Наибольшее счастье вы ощутите тогда, когда добьетесь надлежащего баланса удовольствия и смысла. Их соотношение не обязательно всегда будет постоянным, скорее всего, у меня в жизни оно окажется совсем другим. Кроме того, каждый из нас требует различных соотношений удовольствия и смысла в разное время дня и в целом в жизни.

После всего вышесказанного могу сделать следующее заявление: если в вашей жизни намного больше удовольствия, чем смысла, то вам нужно потратить время на некоторые наполненные смыслом дела. И наоборот: если ваша жизнь намного сильнее пропитана смыслом, чем удовольствием, тогда вам следует потратить больше времени на то, чтобы окружить себя источниками удовольствия. Это утверждение основано на законе об убывающем предельном продукте, или об уменьшающейся доходности (в нашем случае применительно к счастью). Подобная концепция понятна любому экономисту.

Чтобы проиллюстрировать ее, представьте себе два товара, пиво и пиццу, и предположите, что вам нравится и то и другое. Первую банку пива вы выпиваете с большим удовольствием, и первый кусок пиццы тоже очень вкусен. Следующая банка пива также идет неплохо, но все-таки уже не так хорошо, как первая, а второй кусок пиццы менее вкусен, чем первый. Таким образом, если бы у вас было только четыре банки пива, то, по-видимому, пятую вы готовы были бы отдать ради кусочка пиццы. Или, если бы вместо этого у вас было четыре куска пиццы, то вместо пятого вы бы захотели выпить банку пива.

Аналогичная логика применима и к другим товарам и аспектам жизни и, конечно же, к удовольствию и смыслу. Рассмотрим еще один пример. У меня есть друзья: Миг и Лайза. Миг – мой лучший друг, он живет на острове Ибица. Он работает, часто ходит на вечеринки и много смеется. Во многом благодаря Мигу я провел немало замечательных дней на Ибице и мне есть о чем вспомнить. Он называет меня Профессор Счастье, и само его присутствие доставляет мне радость. Лайза увлекается бихевиоризмом, стремясь улучшить жизнь людей, и относится к своей работе очень серьезно. Она человек очень упорный, настоящий трудоголик, который улыбается крайне редко. Миг излучает удовольствие, в то время как Лайза насквозь пропитана смыслом и целеустремленностью.

Миг был бы счастливее, если бы нашел себе какое-нибудь более содержательное занятие (вместо доли своего веселья), и Лайза стала бы счастливее, если бы получала хотя бы немного больше удовольствий (в обмен на часть времени, потраченного на осмысленные занятия). Оба как-то признались мне, что, по их мнению, могли бы стать счастливее при другом сочетании ощущений удовольствия и смысла в их жизни. Но после своего признания ни один не предпринял в этом направлении никаких действий. Одно дело – знать, и совсем другое – что-то сделать, и впоследствии я покажу вам, как можно добиться необходимых перемен.

Чтобы проанализировать, как люди оценивают удовольствие и смысл в жизни, мы с Тали Шарот и Иво Влаевым недавно провели небольшое исследование с участием 20 студентов. Их попросили оценить ряд своих ежедневных действий (таких, как прогулка с собакой, чтение для работы или учебы, просмотр телевизора, слушание музыки и т. д.) в соответствии с тем, какое удовольствие или смысл они ощущают, совершая их. Им предложили 80 позиций, каждая из которых содержала два разных вида деятельности, и из каждой такой пары им надо было выбрать предпочтительный для себя вариант на случай, если у них скоро появится несколько часов свободного времени. Результаты показывают, что для прогнозирования выбора способа времяпрепровождения могут использоваться рейтинги и удовольствий, и смысла, но большее предпочтение все же отдается рейтингам удовольствий{24}. Одно из возможных объяснений такого результата состоит в том, что свободное время, скорее всего, будет использоваться для развлечения, нежели для выполнения каких-то серьезных дел. Наше последующее исследование обратится именно к этой проблеме, и мы также планируем изучить мозговые процессы в те моменты, когда люди ощущают удовольствие и смысл.

Принцип ПУС и время

День за днем и каждое мгновение вы чувствуете удовольствие, смысл, огорчение и бессмысленность. Вы становитесь счастливее, когда испытываете больше положительных чувств – и когда испытываете их дольше. Таким образом, счастье в конечном счете связано с тем, как долго действует принцип удовольствия и смысла.

Время – поистине дефицитный ресурс. Вы можете попросить, взять взаймы или украсть деньги, но потраченная минута уже прошла навсегда, и ее никак не вернуть. Каждый день у вас в распоряжении есть «банковский» счет, в котором 1440 минут. Каждый день этот счет снова и снова обнуляется, причем без каких-либо заимствований или сбережений. Говоря прямо и, возможно, довольно жестко, вы с каждым днем приближаетесь к смерти. Удивительно, как немного исследователей размышляют о счастье с точки зрения использования времени. Но дефицит времени означает, что любое значимое определение и мера счастья должны учитывать не только интенсивность полученных вами ощущений удовольствия и смысла, но еще и их продолжительность.

В конечном счете мы все должны стремиться к тому, чтобы использовать наше время так, чтобы создавать для себя наивысшее удовольствие и смысл на как можно более долгий период. Точно так же, как нельзя возвратить потерянное время, вы не можете возвратить и потерянное счастье. Унылая работа или раздражающие отношения лишь продлевают страдания, и любое будущее счастье вряд ли полностью компенсирует эту потерю. Потерянное счастье потеряно навсегда.

Здесь я должен сказать, что много спать – необязательно терять время. Знакомый коллега считал, что одно из следствий размышлений о счастье – это то, что уровень счастья повышается с увеличением периода бодрствования, поскольку у вас появляется больше времени, чтобы быть счастливыми. Но вместе с тем у вас было бы больше времени, чтобы устать и расстроиться. Счастье связано не только с количеством времени (хотя оно имеет значение), но также и с его качеством. Как человек, который не может похвастаться хорошим сном, я был бы гораздо счастливее, если бы один из своих многочисленных часов бодрствования мог потратить на крепкий сон.

Таким образом, мы счастливее, если чувствуем себя лучше – и если это состояние длится как можно дольше. Именно наше восприятие продолжительности и управляет, по сути, нашими ощущениями. Я уверен: вам известно, что время, в течение которого вы занимаетесь некоторыми определенными видами деятельности, проходит особенно быстро. Эйнштейн однажды сказал: «Когда мужчина целый час сидит рядом с симпатичной девушкой, для него этот час пролетает за минуту. Но посадите его всего на минуту на горячую печь, и она покажется ему длиннее часа! Вот вам принцип относительности!»{25} Если вы чем-то огорчены или вам больно, вам кажется, что время тянется очень медленно, и то же самое относится к ощущению бессмысленности{26}. Использование реального времени при расчете количества счастья, связанного с совершением различных действий, ведет лишь к приблизительной оценке реальных ощущений.

Принимая решения, которые окажут на нас влияние в будущем, мы в целом заботимся о том, что произойдет сегодня, намного больше, чем о том, что произойдет завтра, а о том, что будет завтра, мы беспокоимся больше, чем о том, что может случиться через день. Однако в том, как мы рассматриваем события, которые произойдут через год или через год плюс один день, различий почти никаких нет{27}. Таким образом, мы явно отдаем предпочтение настоящему моменту, и это объясняет, почему некоторые из нас (и я в том числе) весьма импульсивны и нетерпеливы.

Мое собственное недавнее исследование, проведенное в сотрудничестве с Дэвидом Брэдфордом и Маттео Галицци, подтверждает, что мы «деформируем» время почти так же, как шум, высокую температуру и свет{28}. Если бы я увеличил громкость телевизора с 50 до 100 децибел, вы бы подумали, что звук, конечно, усилился, но явно не вдвое. Таким образом, при более экстремальных значениях различия ощущаются не так остро. Давайте займемся искривлением времени:

Представьте себе день, который наступит ровно через неделю. Ниже, на крайнем левом конце линии написано «очень быстро», на крайнем правом – «очень долго». Пожалуйста, отметьте место на линии, чтобы показать, как долго, по-вашему, длится время между сегодняшним днем и днем, отстоящим от него на неделю.

Теперь представьте себе день, который наступит через четыре недели. Пожалуйста, отметьте место на линии, чтобы показать, как долго, по-вашему, длится время между сегодняшним днем и днем, отстоящим от него на четыре недели.

Если вы ничем не отличаетесь от участников наших исследований, то воспринимаемый вами промежуток между текущим моментом и днем, отстоящим от него на одну неделю, примерно равен интервалу между данным моментом и днем, который наступит через четыре недели. Иными словами, с позиций сегодняшнего дня ощущается, что первая неделя отдалена от нас так же, как и три недели после нее, несмотря даже на то, что в реальном времени последний период втрое длиннее.

Нет сомнений, что наша импульсивность и восприятие времени сильно затрагивают наше поведение. Но независимо от предпочтений наши ощущения удовольствия и смысла всегда испытываются в текущий момент. Именно совокупный поток чувств имеет значение для нашего счастья, и именно по ним можно судить о нашем поведении.

Безусловно, иногда вы захотите пожертвовать текущим счастьем ради будущего. Например, несчастливый брак может стать стимулом для развода, прежде всего когда один из партнеров гораздо менее счастлив, чем другой, – даже на первом году брака и особенно со временем, когда этот разрыв расширяется{29}. Интересно то, что развод – по крайней мере в Великобритании – увеличивает счастье разведенных партнеров и их взрослых детей (в возрасте от 18 до 30 лет) после того, как этот порочный узел оказывается разорван{30}. Вы могли бы стать менее счастливыми в ближайшем будущем, снизив количество выкуриваемых сигарет, но более счастливыми в долгосрочной перспективе, когда начнете пожинать плоды своего решения в виде улучшенного самочувствия{31}.

Таким образом, иногда бывает полезно расстроиться, если позднее вы обретете какое-то важное преимущество и станете намного счастливее. Поэтому важно учитывать этот временной фактор для оценки будущего счастья. Пока я пишу эти строки, мы с семьей ненадолго переехали в съемную двухкомнатную квартиру. Через два месяца закончится ремонт в нашем новом доме, и мы с радостью переберемся туда. Мы ожидаем, что наше счастье, «пошатнувшееся» от восьминедельного проживания в более стесненных условиях, будет более чем восполнено полноценной жизнью в отремонтированном доме в течение по крайней мере восьми – десяти лет. Подобное суждение мы можем высказать, только рассматривая будущее счастье сквозь призму продолжительного времени.

Когда экономисты и психологи говорят об отсроченном вознаграждении, они так или иначе подразумевают, что вы жертвуете сегодняшним удовольствием ради большего удовольствия в будущем. Когда счастье определяется как ощущение удовольствия и смысла, обстоятельства, при которых всем этим жертвуют в погоне за чем-то бóльшим, потенциально намного более ограниченны. Поэтому менее радостные вещи, которыми вы занимаетесь, должны по крайней мере содержать в себе больше смысла. В этом плане хорошим примером являются серьезные спортсмены, отказывающиеся от многих развлечений ради того, чтобы уже рано утром приступить к изнурительным тренировкам. Это можно было бы рассматривать в качестве отсроченного вознаграждения, но я считаю, что спортсмены получают компенсацию в виде ощущения смысла. Им это очень нравится. Помимо боли от молочной кислоты в мышцах они ощущают также и смысл от своих занятий. Мои исследования и опыт говорят мне о том, что жизнь не столько связана с тем, чтобы компенсировать недостаток сиюминутного счастья будущим счастьем (и наоборот), а, скорее, с тем, чтобы в разные периоды по-разному сочетать удовольствие и смысл.

Оценки

Когда речь идет об измерении счастья, намного дешевле и проще задавать оценочные вопросы высокого уровня, чем интересоваться конкретными чувствами и действиями. Хотя я и высказал свои опасения по поводу таких вопросов, «моментальные снимки» счастья все же лучше, чем полное отсутствие данных, и на этот счет у нас больше информации, чем о любых других критериях для измерения. В результате часть ответов, на которые я ссылаюсь в последующих главах, связаны с удовлетворенностью жизнью, и поэтому некоторые из этих показаний о счастье стоит хотя бы кратко рассмотреть.

Представьте, что вы – участник одного из опросов. Используя шкалу от 0 (нисколько) до 10 (полностью), опишите, насколько вы сейчас удовлетворены своей жизнью?

На __________ из 10.

По-видимому, лучшие международные данные по удовлетворенности жизнью получены в двух исследованиях, проведенных в Великобритании и Германии. На протяжении 20 лет с определенной регулярностью проводился опрос примерно 10 000 человек. Помимо прочего, их спрашивали об удовлетворенности своей жизнью. Такие сведения называют данными длительного наблюдения (лонгитудинальными), потому что мы проводим многократные опросы одних и тех же лиц в течение долгого времени. Экономисты вроде меня вообще предпочитают именно лонгитудинальные данные, потому что они позволяют нам понять, как счастье каждого человека меняется в результате хороших или плохих событий жизни. Несколько лет назад я привел всесторонний обзор литературы на данную тему вместе с Тессой Писгуд и Мэтом Уайтом. Мы отбирали материалы, в которых рассматривались переменные, связанные с сообщениями об удовлетворенности жизнью, и обращали пристальное внимание на большие лонгитудинальные наборы данных – как в вышеупомянутых исследованиях в Великобритании и Германии.

Мы пришли к заключению, что оценки удовлетворенности жизнью выше у тех людей, которые:

а) более состоятельны (особенно по сравнению с теми, кто в иных отношениях похож на них);

б) либо молоды, либо уже состарились (возраст от 40 до 60 лет – не тот период, когда человек удовлетворен своей жизнью);

в) более здоровы;

г) имеют много социальных контактов;

д) женаты/замужем (или по крайней мере состоят в гражданском браке);

е) более образованны (наличие степени приветствуется, но для максимизации своей удовлетворенности жизнью докторскую степень лучше пока не иметь);

ж) религиозны (конкретная религия значения не имеет);

з) имеют работу;

и) живут недалеко от места работы{43}.

С момента начала нашего опроса к некоторым эффектам добавились кое-какие детали. Деньги, по-видимому, имеют большое значение, когда вы бедны, но воздействие на удовлетворенность жизнью каждого дополнительного доллара снижается – хотя и никогда не падает до нуля, в отличие, например, от воздействия на наше настроение{44}. Тем не менее мы должны здесь вести себя осмотрительнее, потому что доход не только непосредственно влияет на удовлетворенность жизнью, но также косвенно затрагивает счастье через воздействие на другие факторы, которые на удовлетворенность жизнью влияют. В целом более состоятельные люди, скорее всего, будут с большей вероятностью иметь больше друзей, вступать в браки, обладать более крепким здоровьем и т. д. То есть у них будет все то, что в итоге повышает удовлетворенность жизнью. Поэтому вместо того чтобы изолировать эффект дохода, что обычно склонны делать экономисты, мы должны распределить его воздействие через другие аспекты удовлетворенности жизнью. Когда произойдет подобное распределение, воздействие дохода на удовлетворенность жизнью окажется намного больше, чем то, что ранее описано в литературе, потому что здесь мы учитываем и косвенные воздействия, и прямое влияние более внушительного банковского счета{45}.

Предполагалось, что U-образное соотношение между удовлетворенностью жизнью и возрастом (когда уровень счастья минимален в среднем возрасте) складывается из-за ожиданий: по мере того как молодые люди становятся старше, они ожидают получить большее удовлетворение от жизни, чем на данный момент, но после 50 они ожидают меньшего удовлетворения от жизни, чем на самом деле получают{46}. Наличие детей задерживает начало нисходящего движения по U-кривой на два десятилетия, но это происходит прежде всего из-за различий в доходах и образовании людей с детьми, с одной стороны, и бездетных – с другой, а не из-за детей самих по себе{47}. Могло бы показаться, что удовлетворенность жизнью снова пойдет на спад, как только вы перешагнете 75-летний рубеж{48}. Некоторые данные указывают на следующее: те, кто утверждает, что находится на пике удовлетворенности жизнью (т. е. на нашей условной шкале они ставят 10 баллов из 10), по-видимому, окажутся старше (а также менее состоятельными, менее здоровыми и менее образованными), чем те, кто ставит оценку 9 из 10{49}. Подобные открытия могут лишь привести к уточняющему вопросу о том, к чему все-таки сводится понятие «удовлетворенность».

Контекст, по-видимому, тоже имеет значение. Вот наглядный пример. При анализе информации, поступившей из 43 европейских и англосаксонских стран, оказалось, что личная религиозность связана с более высокой удовлетворенностью жизнью в странах, где средний уровень религиозности также выше. Таким образом, религиозные «плюсы» счастья проистекают в значительной степени в силу того, что человек является частью большой группы{50}.

На наши оценки удовлетворенности жизнью также оказывают влияние и «внутренние» признаки: особенности характера и гены. Наиболее удовлетворены своей жизнью обычно люди общительные (весьма склонные к экстравертности), а люди озабоченные (склонные к невротическим состояниям), как правило, наименее удовлетворены своей жизнью{51}. Тем не менее важно иметь в виду, что индивидуальные черты характера отнюдь не постоянны и могут с течением времени меняться{52}. В частности, некоторые ученые считают, что из-за влияния генов у каждого из нас есть некоторая установленная «точка» счастья, вокруг которой мы колеблемся, но к которой в итоге всегда возвращаемся. Однако это предположение не подтверждается фактами, потому что некоторые события и явления, такие как безработица или инвалидность, могут надолго снизить удовлетворенность жизнью{53}. На некоторых людей длительный положительный эффект могут оказывать супружеские отношения{54}. В следующей главе я более подробно остановлюсь на тех вещах, к которым мы привыкаем и к которым нельзя привыкнуть.

«Великолепная четверка»

Службы национальной статистики

Есть также ряд новых весьма интересных данных, которые со временем позволят нам с большей уверенностью говорить о связях между различными способами измерения. Служба национальной статистики Великобритании (СНС), которая собирает различные данные об экономическом росте и о прочих показателях, теперь предпринимает попытки отслеживать и уровень национального счастья.

СНС попросила меня и Ричарда Лейарда, а также Роба Меткафа дать рекомендации относительно того, какие вопросы лучше задавать{55}. Эти вопросы предполагалось включить в имеющиеся статистические исследования, в рамках которых задается множество вопросов о доходах, работе, образовании, здоровье и т. д. Поэтому нужно было предложить такие вопросы, которые не требовали бы от респондентов долгих раздумий. В связи с этим представлялось невозможным использовать подробные вопросы о продолжительном счастье, но СНС в конечном итоге согласилась включить четыре «основополагающих вопроса» о счастье. Это означало, что мы можем сформулировать ряд общих вопросов, которые широко охватывали бы понятия удовольствия и смысла – пусть даже при этом использовался подход более оценочный, чем хотелось бы в идеале.

В результате СНС теперь ежегодно опрашивает почти 200 000 человек по всей Великобритании в рамках общенационального опроса. Респондентам задаются четыре главных вопроса о счастье:

1. Насколько вы в целом удовлетворены своей жизнью в настоящее время?

2. До какой степени вы в целом ощущаете значимость того, чем занимаетесь в своей жизни?

3. Насколько в целом вы были счастливы вчера?

4. Насколько в целом вы были встревожены вчера?

Все ответы даются по шкале от 0 до 10, где 0 означает «нисколько», а 10 – «абсолютно». Вы уже предпринимали попытку ответить на первый вопрос, поэтому подумайте, как ответить на остальные:

Благодаря анализу, проведенному Кейт Лаффан, вы увидите, как ваши ответы соотносятся с общими данными по Великобритании, жители которой в среднем ответили следующим образом:

1. Удовлетворенность жизнью = 7,4.

2. Значимость = 7,7.

3. Счастье вчера = 7,3.

4. Обеспокоенность вчера = 3,1.

Я должен подчеркнуть, что средние значения, несмотря на их близость, весьма различны. Разница в 0,3 пункта между удовлетворенностью жизнью и значимостью, например, немного больше, чем влияние на удовлетворенность жизнью у овдовевшего человека{56}. Эти различия оправдывают наличие более чем одного вопроса в подобных опросах о счастье.

В том влиянии, которое возраст оказывает при ответах на вышеупомянутые четыре вопроса, отмечены определенные сходства: есть общие «страдания среднего возраста», подтвержденные во всех случаях. То есть люди в возрасте от 45 до 49 лет обычно сообщают о самой низкой удовлетворенности жизнью, значимости и счастье, а те, кому 50–54 года, страдают излишней обеспокоенностью.

Отмечен также ряд интересных различий в ответах разных групп. Женщины более счастливы по всем трем «позитивным» критериям, но они также сообщают о большем беспокойстве. Это открытие вполне согласуется с данными другого исследования, в котором рассматривались гендерные различия, хотя в последние несколько десятилетий разрыв между оценками удовлетворенности жизнью у мужчин и женщин, по-видимому, сужался{57}. Ощущение счастья, по-видимому, меняется и в зависимости от этнической принадлежности: представители черных, арабских, бангладешских, пакистанских и индийских этнических групп сообщают о значительно более низких показателях по сравнению с представителями белой группы. В целом белый мужчина в среднем несколько более счастлив, чем женщина – представительница этнического меньшинства.

Некоторые интригующие ассоциации возникают, когда мы рассматриваем семейное положение (помните, необходимо с большой осторожностью относиться к причинно-следственным связям). Те, кто женат/замужем или состоит в однополом браке (на момент проведения опроса в эту группу входили лишь однополые пары в Великобритании), сообщают о более высоком уровне счастья по всем трем позитивным критериям, чем те, кто разведен, живет отдельно или овдовел. Однополый брак оказывает более сильный эффект на позитивные критерии, чем брак между мужчиной и женщиной, но при этом никак не воздействует на обеспокоенность. Те, кто состоит в двуполом или однополом браке, более счастливы, чем те, кто сожительствует. Таким образом, по-видимому, существуют кое-какие дополнительные выгоды оттого, что у тебя кольцо на пальце, как сказала бы Бейонсе. Тем не менее интересно, что пребывание в однополом браке связано с более высокими показателями счастья в Лондоне, но не имеет никакого эффекта в Северной Ирландии. Возможно, лондонцы в целом более терпимы к гомосексуальным и лесбийским парам, чем жители Северной Ирландии.

Как уже говорилось ранее, безработица оказывает сильное негативное воздействие на удовлетворенность жизнью. В то же время удлиненный рабочий день тоже может неблагоприятно сказаться на том, как люди чувствуют и думают о своей жизни: те, кто работает более 48 часов в неделю, как правило, менее счастливы. Несмотря на то что по законам Европейского союза работодатели не могут заставить служащих работать более 48 часов в неделю, многие на это «согласны». Было бы замечательно, если бы эти данные отражали реальный выбор, а более длительные рабочие часы приносили людям больше счастья. Мы не знаем причин, но так или иначе данные из отчета 2011 г. Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) говорят о следующем: три четверти жителей европейских стран не удовлетворены соотношением их «работы и жизни», они озабочены слишком большим количеством «работы» и недостаточным количеством «жизни»{58}.

Перед тем как двигаться дальше, я хотел предостеречь вас от сравнения результатов различных исследований, а порой даже результатов в рамках одного и того же исследования. Когда в 2012 г. были опубликованы первые данные британской Службы национальной статистики, Джордж Каветсос и я заметили, что вопросы респондентам задавались либо во время персонального интервью, либо по телефону. И мы захотели выяснить, оказывал ли какое-нибудь влияние способ опроса на сообщения респондентов о счастье. Было выявлено различие – но в каком направлении? Если вы хоть немного похожи на меня, вы бы подумали, что любой человек стремится выглядеть счастливым и довольным, когда кто-то сидит напротив него. Таким образом, нам представлялось, что респонденты, опрошенные в ходе личных бесед, будут более счастливы, чем их товарищи, опрошенные по телефону. Догадываетесь, куда я клоню? А вот куда: мы столкнулись с прямо противоположным явлением: те, кто отвечал по телефону, оказались более счастливы{59}. У нас нет на этот счет твердого научного объяснения, но, когда я обсуждал наши результаты с Даниэлем Канеманом, тот предположил, что люди не станут лгать вам в лицо, в то время как по телефону вполне могут насочинять разных небылиц о том, насколько они счастливы. Необходимы новые исследования, но в дополнение к тем вопросам, которые задавались людям в опросах о счастье, мы должны знать, как именно их спрашивали.

С экономической точки зрения, если выработка какой-нибудь продукции не доведена до максимума, это означает, что ресурсы, направленные на ее производство, не используются настолько эффективно, насколько могли бы. Когда вам не удается производить какую-либо продукцию в максимально возможных количествах, эта ситуация может быть исправлена с помощью более эффективного процесса производства, т. е. за счет максимально результативного использования имеющегося штата и оборудования. Заметьте, что в процессе производства затраты преобразуются в определенную продукцию: при этом они не всегда непосредственно связаны с конечным продуктом. Вы могли бы, возможно, произвести больше, имей вы больше работников и оборудования. Но производство не наладится, если дополнительные ресурсы будут использоваться настолько неэффективно, что просто не смогут способствовать увеличению выпуска продукции. Таким образом, производство жестко связано с эффективностью процесса производства.

Аналогичным образом, можно утверждать, что существует процесс производства, который преобразует доход, здоровье и т. д. в счастье. Что же тогда собой представляет процесс производства счастья? По крайней мере, когда размышляешь о счастье как о потоке продолжительных ощущений удовольствия и смысла, сразу напрашивается один вывод. Он связан с тем, как вы используете свое время. Свои доходы, здоровье и пр. вы фактически преобразуете в счастье, выделяя на различные действия соответствующее количество своего времени. Но время тратится не только при совершении тех или иных действий – оно необходимо и для различных мыслей. По сути, значительная часть вашего времени тратится на стимулы, которые, как правило, имеют весьма отдаленное отношение к тому, чем вы заняты. Например, при написании данного параграфа я много раз отвлекался; я знаю, что несколько раз думал о том, не выпить ли мне еще одну чашку кофе. И подозреваю, что у вас при чтении этих страниц тоже возникал соблазн на что-нибудь отвлечься.

Поэтому процесс производства счастья заключается в том, как мы распределяем свое внимание. Исходные ресурсы при производстве счастья – это изобилие стимулов, соревнующихся за наше внимание. Они преобразуются в счастье с помощью внимания, которое мы на них обращаем. Сосредоточенность на внимании и есть то «недостающее звено» в цепочке между исходными ресурсами и конечной продукцией. Одни и те же события и обстоятельства могут по-разному влиять на наше счастье, в зависимости от того, сколько внимания мы им уделяем. Два очень похожих друг на друга – внешностью, привычками – человека могут быть счастливы по-разному, в зависимости от того, как они преобразуют свои ресурсы в конечный продукт.

Поэтому проанализируйте способы выработки и упрощения решений о том, что и каким образом лучше поместить в фокус вашего внимания. По мере чтения этой книги ваше внимание получит немало «запросов». Возможно, вы услышите, как дети играют на улице или звук телевизора в соседней комнате, либо вы захотите проверить новые SMS-сообщения в мобильном телефоне или приготовить себе чашку чая. Со всеми этими внешними раздражителями так или иначе придется иметь дело.

С радостью подчеркиваю (и думаю, что большинство разделит эту радость), что данная схема носит достаточно формальный характер, как и мое описание процесса производства. Задача здесь не в том, чтобы дать вам буквальную модель того, как исходные ресурсы преобразуются в продукцию. Я, скорее, стремлюсь описать процесс производства так, чтобы он выглядел интуитивно притягательным, и рассказать о нем так, чтобы облегчить понимание причин счастья и того, что вы можете сделать, чтобы стать счастливее.

Точно так же, как любая компания старается наиболее эффективно объединить имеющиеся у нее ресурсы, вы стремитесь обработать все внешние раздражители, конкурирующие за ваше внимание, – причем так, чтобы стать как можно счастливее. И аналогично производству любой продукции вы могли бы произвести для себя больше счастья, имея больше исходных ресурсов. Однако и без дополнительных ресурсов вы в состоянии произвести больше: надо лишь более эффективно распределить свое внимание. Такое понимание сближает процесс производства в экономике с огромной ролью внимания в психологии. Интересно (по крайней мере для экономиста), что внимание не фигурирует ни в одном учебнике по экономике.

Нормирование внимания

Внимание, как и все остальное в жизни, является ресурсом дефицитным. Вам нужно как-то нормировать его, поскольку внимание, посвященное чему-либо одному, – это по определению внимание, не уделенное чему-то другому. Уделите пристальное внимание какой-нибудь одной вещи, и вы заплатите за это тем, что не сможете заметить ничего другого. Понятие дефицита лежит в основе экономики – и фактически определяет «мрачную науку», как иногда называют эту дисциплину. Дефицит ресурсов внимания лежит в основе моих исследований о счастье.

Для того чтобы стать более счастливыми, необходимо уделять больше внимания тому, что делает вас счастливыми, и меньше – тому, что не делает. Это ключевое условие. Заметьте, что это не то же самое, что уделять внимание самому счастью. Компания проводит мониторинг своей продукции, когда перестраивает процесс производства, но когда выявляется наиболее эффективный подход, он применяется, пока не обнаруживаются изменения во внешних условиях (например, исходные затраты). Если нет стимулов что-либо менять, процесс производства пребывает в равновесии. Вы тоже ищете равновесия, поэтому вам не нужно отслеживать свое счастье до тех пор, пока не изменитесь вы сами или окружающий мир.

Экономисты начинают использовать понятие внимания для объяснения тех или иных экономических решений{69}. Вот хороший пример: если бы покупатели обращали более пристальное внимание на цену, которую они платят за те или иные товары и услуги, выяснилось бы, что наборы компакт-дисков за $4,00 могли выставляться на eBay по цене $0,01 плюс доставка за $3,99 или $4,00 плюс бесплатная доставка. И продавались бы в итоге точно так же. Но в действительности покупатели намного больше внимания уделяют продажной цене и куда меньше – стоимости доставки, поэтому продавцы гораздо больше товаров реализуют по первому условию{70}. Врожденный дефицит внимания стал важным фактором в деловом мире: это явление описывается как «экономика внимания», когда завоевание внимания клиентов и служащих, которые постоянно забрасываются различной информацией и технологиями, – существенный элемент коммерческого успеха{71}.

Зная, как лучше всего распределять внимание, нужно также решить, как более эффективно управлять своей энергией внимания. И точно так же, как производственная компания должна беречь свою рабочую силу и оборудование, вам не следует доводить свои ресурсы внимания до истощения{72}. Как только вы почувствуете, что находитесь в равновесии, вы можете дать некоторую передышку энергии внимания.

Чтобы помочь себе сфокусировать внимание на создании книги и предотвратить истощение этого ресурса на этапе завершения работы, я настроил автоответчик электронной почты следующим образом: «Привет. В июле и августе я усиленно тружусь над будущим бестселлером и в связи с этим реагирую только на самые неотложные сообщения. Спасибо за понимание. Увидимся, Пол». Стоит также отметить, что это сообщение помогло управлять ожиданиями других людей насчет того, куда именно будет в это время обращено мое внимание.

То, как вы уделяете внимание, может в буквальном смысле изменить ваш мозг. Водители лондонских такси вынуждены проходить весьма трудный тест на умение ориентироваться в лабиринте почти 25 000 городских улиц. Справиться с тестом удается лишь половине из тех, кто подвергается проверке. Оказалось, что у этих счастливчиков имеется более крупная парагиппокампальная извилина – участок головного мозга, который ответственен за пространственную обработку информации. Но дело вовсе не в том, что водители изначально умеют хорошо ориентироваться в пространстве; просто они добились этого в процессе подготовки к экзамену{73}.

Наш мозг – очень сложная и запутанная система обработки информации с миллиардами нейронов и триллионами синаптических связей, и вы можете научиться уделять больше внимания некоторым внешним раздражителям. Но за раз вы способны обрабатывать лишь ограниченное количество сведений. В качестве примера дефицита энергии внимания возьмем участников британской телевикторины «Самый умный» (Britain’s Brightest). Кульминацией состязания является момент, когда соперникам задают ряд хитрых вопросов о пустяках. Участники должны дать как можно больше правильных ответов за 40 секунд; еще большая хитрость заключается в том, что нужно отследить момент, когда выделенное время истечет. Игроки могут остановить часы в любое время, но теряют тем больше очков, чем в большей степени не укладываются в рамки 40 секунд. Оказывается, что, тратя на обдумывание своих ответов так много времени, многие участники теряют больше очков, чем они могли бы выиграть за счет этих ответов. А происходит это по той простой причине, что игроки не могут сосредоточиться и одинаково внимательно следить и за своими ответами, и за временем. Когда они чересчур сконцентрированы на первом, то второе в буквальном смысле тает на глазах.

Пропавшая горилла

Исследуя феномен внимания, Даниэл Саймонс и Кристофер Шабри из Гарвардского университета провели один из наиболее известных экспериментов с помощью «невидимой гориллы». Они сняли короткий фильм, в котором участвовали две команды студентов, одетых в черную и белую формы. Студенты перебрасывали друг другу баскетбольный мяч. Затем разных студентов из университетского городка попросили посмотреть этот фильм и подсчитать количество передач, совершенных игроками в белой форме. После эксперимента участников спросили, заметили ли они что-нибудь необычное или странное на видео, видели ли они в кадре кого-нибудь, кроме игроков. Более половины участников не заметили большую мохнатую гориллу, шагавшую между игроками, которые играли в мяч. При повторном просмотре ролика испытуемые испытали потрясение, поняв, что упустили из виду нечто вполне очевидное. Поскольку участники эксперимента сконцентрировались лишь на подсчете числа передач мяча, выполненных игроками, на гориллу они не обратили никакого внимания{74}. Я, кстати, тоже в свое время участвовал в аналогичном эксперименте и был поражен не меньше тех студентов, когда узнал, что совершенно не заметил злополучную гориллу.

Рентгенологи, обучавшиеся искусству обнаружения различных типов невидимой «гориллы» – злокачественных опухолей, также упустили из виду маленькую картинку с гориллой, помещенную в верхний угол рентгеновского снимка легкого. Специалисты, которых учили находить малейшие отклонения от привычных вещей, не заметили того, что расценивалось как весьма необычное. Но они добились большего успеха, чем неспециалисты: 20 % рентгенологов сказали, что рассмотрели гориллу на снимке, в то время как представители других профессий вообще не обнаружили ничего странного{75}.

Подобные «гориллы» могут не так уж часто попадаться вам на пути, но здесь они просто обозначают что-нибудь необычное – то, что многие люди должны были бы заметить, но не смогли. Такие эксперименты наглядно иллюстрируют, что когда вы уделяете пристальное внимание одному аспекту внешней среды, то тем самым неизбежно упускаете из виду другой. Это может привести к ситуативной слепоте, когда вы настолько сосредоточены на определенном аспекте окружающей вас среды, что не в состоянии обнаружить что-то более важное. Это одна из ключевых проблем в области авиации и медицины: пилоты и хирурги могут совершать фатальные ошибки, если не заметят важнейшую внешнюю информацию{76}.

В 2005 г. Элейн Бромайли перенесла стандартную операцию на носовой перегородке в одной из британских клиник. Однако вскоре начались тяжелые осложнения, которые привели к остановке дыхания и смерти больной. Медики, участвовавшие в лечении пациентки, настолько сосредоточились на попытке очистить ее дыхательные пути, что не обратили внимания на необходимость экстренного хирургического вмешательства, которое могло спасти ей жизнь. Эта ошибка произошла даже при наличии в операционной квалифицированных специалистов и необходимого оборудования{77}. Муж Элейн, пилот гражданской авиации Мартин Бромайли, изучил обстоятельства ее смерти и пришел к выводу, что процедуры и методики, используемые в авиационной отрасли при чрезвычайных обстоятельствах, могут применяться и в медицине с тем, чтобы снизить риск человеческих ошибок.

Для улучшения ситуативной осведомленности пилоты полагаются на контрольные таблицы, которые содержат определенное количество довольно простой информации, но обеспечивают экипаж полной картиной факторов, связанных с безопасностью полета. Благодаря усилиям Мартина Бромайли, а также весьма убедительным свидетельствам того, что медицинские контрольные таблицы в буквальном смысле спасают жизни, они теперь все шире используются в медицинских учреждениях по всему миру. В них перечислены вполне очевидные, но иногда упускаемые из виду необходимые действия, такие как, например, проверка имени пациента.

Ситуативная осведомленность – важный элемент в любой среде, не только в операционной или в кабине самолета. Исследования показывают, что водители, которые используют систему адаптивного круиз-контроля (регулирующего скорость машины в зависимости от скорости впереди идущего автомобиля), сообщают о меньшей ситуационной осведомленности, что может повысить вероятность несчастных случаев при возникновении различных неожиданностей на дороге{78}. Получается, что в попытках обнаружить причины собственного счастья каждый из нас может в той или иной степени не разглядеть очевидного, – мысль, которая понятна сама по себе.

Согласно предыдущим рассуждениям, вы можете автоматически уделять некоторым стимулам больше внимания, чем другим. Сто пятьдесят лет назад было фактически признано, что значительная доля восприятия, памяти и поведения не связана с сознательным обдумыванием или желанием{79}. Поэтому нам нужно различать два типа внимания. Сознательное внимание – это когда вы до некоторой степени знаете, куда направляете внимание, а несознательное – это когда вы не осознаете, на что оно обращено. Несознательное внимание охватывает мыслительные процессы, которые происходят в тот момент, когда сознательное внимание сосредоточено где-то в другом месте{80}. Понять, в чем разница, очень важно, если вы собираетесь сделать все от вас зависящее, чтобы надолго стать счастливее и в конечном счете не растратить в этих попытках все свои силы. Какую-то часть времени вы знаете о том, на что именно обращаете свое внимание, а большую часть времени – не знаете.

Надо сказать, что на самом деле мы не распределяем несознательное внимание каким-либо целенаправленным образом – оно распределяется без решений с нашей стороны. Но, как мы вскоре увидим, вы можете сознательно выбрать внешнюю среду, в которой может «блуждать» ваше несознательное внимание. Хотя вы не можете требовать от своей собаки, чтобы она осознала, как ей нужно бегать по лужайкам, вы можете выбрать, в какой именно парк с ней отправиться. По тому, как мы реагируем на ситуационные триггеры, мы сильно походим на собак.

Система 1 и Система 2

Чтобы лучше понять разницу между сознательным и несознательным вниманием, нужно обратиться к истории. Первая стадия развития человечества с точки зрения эволюции – Ardipithecus ramidus, или ардипитеки, обитавшие на деревьях. Эти гоминиды ростом всего около 120 см жили приблизительно четыре с половиной миллиона лет назад. В определенной степени мозг этого древнейшего предка человека живет в каждом из нас. Мы все, если хотите, «ард-програмированны». Тому, как работает наш мозг сегодня, мы в значительной степени обязаны своим пращурам.

В более поздние времена, с развитием поведенческих наук, ученые все чаще сходятся во мнении о том, что всеми нами намного больше движут автоматические процессы Системы 1 – запрограммированного участка мозга, нежели рассудительные указания Системы 2, эдакого Спок-подобного[1] участка нашего мозга. Слово «система» используется здесь как условное обозначение двух систем обработки{81}. Согласно моей классификации, несознательное внимание – это целиком Система 1. В головном мозге на самом деле нет двух отдельных систем обработки информации; все намного сложнее: функции различных областей мозга в значительной степени накладываются друг на друга. Но это различие, позволяющее проиллюстрировать разные воздействия контекста и познания.

У нас имеется автоматическая Система 1, которая у всех действует практически одинаково. У мальчика из Ист-Энда и девочки из Уэст-Энда она развивается схожим образом. У вас может быть рассудительная Система 2, которая весьма отличается от моей за счет разных культурных и других формирующих факторов, и это приведет к тому, что какую-то часть времени мы будем вести себя по-разному. Но даже в этом случае наши Системы 1 будут реагировать одинаково. И как мы уже выяснили, значительную часть времени доминирующую роль будет играть контекст, и тогда вы, скорее всего, станете действовать точно так же, как мальчик из Ист-Энда.

Система 1 всегда активна и постоянно подпитывается неизвестными нам способами. Литературы по данной теме становится все больше. Возьмем, к примеру, систему фастфуда, или быстрого питания, которая превратилась в современный символ эффективной траты времени и мгновенного вознаграждения{82}. Когда мы думаем о быстром питании, мы чувствуем и действуем более нетерпеливо, чем обычно: покажите нам картинки ресторанов McDonald’s и KFC и тут же уберите, чтобы мы даже толком их не разглядели, – и впоследствии мы прочитаем раздел о городе Торонто на 15 секунд быстрее, чем люди, которые просто увидели перед собой пустые квадратики. Попросите нас оценить дизайн эмблем для ресторана быстрого питания, а, скажем, не эмблему недорогой закусочной, и нам уже не терпится получить награду: скорее всего, мы предпочтем получить три доллара прямо сейчас, чем подождать неделю и получить больше (от трех с половиной долларов до семи){83}.

В ходе Олимпийских игр – 2004 спортсменам, состязавшимся в боксе, тхэквондо, греко-римской борьбе, вольной борьбе, беспорядочно раздавали синие или красные костюмы. Если бы цвет формы не влиял на результаты и оценки судей, то в итоге среди победителей должно было бы оказаться примерно равное количество спортсменов в синих или красных одеждах. Но оказалось, что те, кто был одет в синее, выиграли примерно треть всех поединков, а те, кто носил красное, – две трети{84}. Получается, что спортсмены в красном имели вдвое больше шансов победить. Красный – это цвет агрессивный, сексуальный, который «перебивает» все лучшие качества синего, что сказывается не только на самих результатах, но и на отношении судей.

Когда покупатели в винном отделе подходят к стойке с французскими и немецкими винами под звуки французской аккордеонной музыки, то они с большей вероятностью возьмут бутылку французского вина. А стоит заиграть мелодии в исполнении немецкого духового оркестра, они, скорее всего, купят немецкое вино. И действительно, специально проведенное исследование показало, что 70 % бутылок, проданных в том или ином магазине, покупались благодаря соответствующей фоновой музыке. Хотя при опросах лишь 14 % покупателей сообщили, что на их выбор повлияла именно музыка{85}.

Резкий рост в понимании подсознательных процессов привел к появлению множества книг на данную тему и открыл целый спектр новых возможностей{86}. Одна из замечательных, как я думаю, новых перспектив – это шифрование информации на компьютере с помощью паролей, которые укореняются в нашем несознательном мышлении, но при этом недоступны для мышления сознательного{87}. Данные, полученные в ходе новых исследований, даже подтолкнули многих ученых к раздумьям над вопросом о том, влияет ли вообще сознательное мышление на поведение{88}. Возможно, это преувеличение, но причинная роль сознательного мышления явно раздута{89}.

Совершенно очевидно, что наш мозг сам по себе ленив и стремится сберечь энергию внимания. Изучая автоматические действия, совершаемые человеком, можно сделать вывод, что многие решения, вырабатываемые Системой 2, завершаются как продукт Системы 1. У вас ведь случалось так, что вы сбивались с пути и путали кабинеты, когда отправлялись на совещание в чужом здании, потому что привыкли к своему офису? Или, например, вы наверняка возвращались с полпути домой, чтобы проверить, не забыли ли запереть дверь, хотя, уходя, машинально закрыли ее на все замки? На прошлой неделе я как раз пару раз делал и то и другое. И оба эпизода произошли как результат того, что мой мозг хочет создать привычку и сэкономить энергию. Привычка – это модель поведения, реализующаяся автоматически в ответ на ситуацию, в которой те или иные действия выполнялись ранее неоднократно и единообразно{90}. Зачем тратить энергию внимания на размышления о том, как добраться на работу, и нужно ли запирать дом, если вы можете каждый день совершать эти действия не задумываясь, на автопилоте?

Спортивные звезды способны целиком отгородиться от всего, что может отвлечь, и сосредоточиться лишь на текущей задаче. Они добиваются того, чтобы все последующие действия в этом состоянии стали машинальными. Аналогичным образом историки искусства могут лучше распознать поддельное произведение, когда передают свои знания и опыт из Системы 2 Системе 1 и таким образом проводят экспресс-экспертизу{91}. В идеале большую часть действий, на которых поначалу надо сосредотачиваться, чтобы улучшить свое счастье, вы сможете со временем совершать уже автоматически.

Люди, которые сумели перейти от «медленного» к «быстрому» мышлению, не должны стремиться снова начать сознательно думать. Выдающихся спортсменов, занимающихся такими видами спорта, как тяжелая атлетика, гольф и бильярд, сознательные размышления о поставленной задаче могут привести к своеобразному «удушью» – ненужной скованности и, значит, к неудаче под давлением создавшейся ситуации. На соревновании по тяжелой атлетике вы, вероятнее всего, подняли бы заданный вес, если бы занимали после первого тура десятое место, а не первое{92}. Тот, кто идет впереди, является стимулом для всех остальных, его стремятся догнать и опередить; он хорошо знает это и в итоге часто срывается. Со временем принятие решений может перемещаться от Системы 2 к Системе 1 и наоборот.

Задание на скорость

Главная мысль данного раздела – о том, что мир очень сложен и наш мозг пытается облегчить нам его восприятие, разрабатывая для этого упрощенные стратегии. Мы можем убедиться в этом на примере таких вещей, как «Эффект Струпа»{93}. Это популярное психологическое упражнение, которое было разработано Джоном Ридли Струпом из Теннесси в 1935 г. и вошло в его докторскую диссертацию. Струп одним из первых заметил, как сочетание различных цветов и слов влияет на время, потраченное на их распознание и соответствующую реакцию. Правда, в то время были и другие исследователи, изучавшие аналогичные проблемы{94}. Я адаптировал это упражнение для черно-белой печати, но оно все равно прекрасно работает.

Этап 1. Назовите как можно быстрее цвета каждого из прямоугольников (черный, белый или серый).

Этап 2. Назовите как можно быстрее цвета, в которые окрашены буквы каждого слова.

Большинству из нас требуется больше времени, чтобы назвать цвета во второй части упражнения, чем в первой. На этапе 1 вы можете просто положиться на свою Систему 1, которая автоматически называет цвета по ассоциации с их изображением. На этапе 2 ваша Система 1 хочет автоматически прочитать слова, как они написаны, не учитывая цвет, и, таким образом, вашей Системе 2 требуется некоторое время, чтобы преодолеть этот стереотип поведения. Между прочим, вот вам хороший пример, иллюстрирующий важность контекста: время, потраченное на точное выполнение второго этапа данного упражнения, снижается, когда у вас полный мочевой пузырь: действие Системы 1 отчасти «перевешивается» нестерпимым желанием поскорее добраться до туалета{95}.

До сих пор каждое действие или процессы, связанные с вниманием, а также их влияние на счастье мы рассматривали лишь косвенно, в отрыве друг от друга. Но никакое действие или мысль не висит в вакууме: при переходе от одного контекста к другому могут возникать побочные эффекты. Поэтому вам теперь нужно учитывать не только то, что вы делаете или чувствуете, но также и то, какое воздействие окажут ваши текущие поступки и ощущения на последующие. Эти побочные эффекты вызваны распределением сознательного и несознательного внимания.

Словно рябь на воде

Впервые о побочных эффектах нашего поведения я задумался, когда сотрудничал с британским правительством в вопросах выработки политики, имеющей целью изменить некоторые аспекты поведения населения. Мне предоставили кое-какую информацию – о том, что увеличение переднего отсека тележки для супермаркета приводит к росту продаж фруктов и овощей. Эксперт-аналитик, рассказавший это мне, говорил с большим воодушевлением. Мне же было важнее узнать, вызвал ли рост продаж фактический рост потребления фруктов и овощей. «Что вы имеете в виду?» – спросил мой собеседник. Конечно, я никогда не видел, чтобы батончик «Марс» гнил в холодильнике, но как, наверное, выразился бы известный комик Эдди Иззард, времени на то, чтобы съесть грушу, никогда не хватает. То есть все эти дополнительные продажи фруктов и овощей могли приводить лишь к ненужным тратам и, соответственно, отходам.

Хорошо, давайте предположим, что по крайней мере часть всего этого действительно съедается. Мой следующий вопрос был такой: «Действительно ли потребление большего количества фруктов и овощей приводит к более здоровой жизни, или это просто лишний повод съесть больше шоколада “Марс”?» Интересно то, что ответа на этот вопрос мы не знаем. Но после того как вы прочитаете еще несколько параграфов, то сможете (как и я) заключить, что увеличенное потребление фруктов и овощей в последние годы – по крайней мере в Великобритании – вероятно, привело к увеличению веса населения, а не к его потере, поскольку люди (подсознательно) вознаграждают себя частью «пирога» за то, что съели «яблоко». Чтобы передать все данные исследователям и политикам и чтобы сделать собственный выбор, мы в идеале должны учесть все свои предполагаемые поступки – ту «рябь», которая образуется, когда в наш «водоем» брошен посторонний «камень», направленный на изменение поведения.

Стимулирующие, разрешающие и искупляющие побочные эффекты

Вдохновленные острым недостатком фактов в таком важном вопросе, мы с Маттео Галицци разработали концептуальные рамки для интерпретации широкого спектра побочных эффектов. Мы начали с предположения о том, что два различных действия происходят последовательно и связаны на сознательном и подсознательном уровнях некоторым побуждением, таким, например, как желание похудеть (которое в конечном счете мотивировано желанием стать счастливее). Одно действие приводит к другому, которое в рамках существующей мотивации может быть либо направлено к достижению той же цели, что и первое, либо препятствовать ему. Так, для того чтобы похудеть, вы, скажем, начнете усиленно тренироваться; это, в свою очередь, может привести к другим действиям, которые также способствуют потере веса, – например, здоровому питанию. Мы называем это стимулирующим побочным эффектом.

Но физические занятия могут привести и к другому способу поведения, который способствует приросту веса, – например, более интенсивному питанию. Такое происходит, если мы вознаграждаем себя чем-нибудь «порочным», когда только что сделали что-то «полезное». Мы называем это разрешающим побочным эффектом, и в приведенной ниже таблице он показан в прямоугольнике 2. Есть еще и третий класс побочных эффектов, которые мы называем искупляющими: второе действие мотивировано желанием (сознательным или несознательным) свести на нет ущерб, вызванный первоначальным поведением. То есть вы могли бы начать практиковать оздоровительное питание, потому что не стали тренироваться, как показано в прямоугольнике 3. Наконец, есть еще и прямоугольник 4, где изначальная неспособность к тренировке провоцирует последующее желание сказать: «Какого черта!» – и поесть, не особенно придерживаясь правил здоровой диеты.

Чтобы изучить воздействие физических упражнений на характер питания, мы с Маттео попросили студентов из Лондонской школы экономики в течение двух минут забираться на небольшой деревянный ящик и спускаться с него. Мы произвольно распределили студентов по четырем различным группам: 1) группа, в которой каждому члену платили по десять пенсов за каждый совершенный шаг; 2) группа, в которой каждому члену платили по два пенса за каждый шаг; 3) группа, в которой каждого члена просто призывали выполнять упражнение и совершать шаги вверх-вниз с интервалом 15 секунд; и 4) группа, членов которой попросили выполнить задание без каких-либо дополнительных стимулов. Те, кому предложили наличные деньги, потрудились больше: в первой и второй группах студенты совершили в среднем по 105 шагов, а в третьей и четвертой – не больше 90. Оказалось, что те, кому заплатили по десять пенсов за шаг и кого поощряли словесно, больше других удовлетворены своей работой: разница с другими группами составила не менее одного пункта в масштабе измерений от 0 до 10. Участники всех групп проявили удивительную точность при оценке количества калорий, которое они сожгли при выполнении задания: от 20 до 30.

А теперь о главном. Затем мы предложили нашим участникам обед а-ля фуршет из сэндвичей и разных закусок – и опять на индивидуальной основе. Без их ведома мы проследили за тем, что они ели. А точнее, после того как все студенты ушли, Маттео принялся рыться в мусорных корзинах (в шикарном итальянском костюме!), извлекая оттуда упаковки от сэндвичей, шоколадные обертки и коробочки от картофельных чипсов. Оказалось, что участники эксперимента, считавшие, что они лучше выполнили упражнение (т. е. получившие по десять пенсов за шаг и студенты, мотивированные вербально) употребили в среднем 320 калорий, в то время как те, кто так не думал (получившие по два пенса за шаг плюс испытуемые, которых никак не стимулировали), – 240 калорий{96}.

Таким образом, напрашивается следующий вывод: чем больше мы удовлетворены нашими усилиями по сжиганию калорий, тем сильнее чувствуем, что можем вознаградить себя дополнительными калориями во время обеда. Физические упражнения с целью похудеть могут привести к увеличению веса, если вы отправите себе в рот больше калорий, чем то количество жира, которое сожжете на бедрах. Именно так и происходит со многими людьми, и в этом главная причина того, почему программы снижения веса, основанные на одних лишь физических упражнениях, далеко не идеальны.

И действительно, было показано, что большее количество нагрузок приводит соответственно к более длительному отдыху. В исследовании 200 детей из трех школ участники носили акселерометры, чтобы проверить, оказывают ли различные фитнес-программы влияние на активность школьников. Оказалось, что дети, которые вели себя активнее в школе, всегда отдыхали, приходя домой, и наоборот{97}. Аналогичные результаты были обнаружены в другом исследовании, в котором изучалось воздействие от поездки в школу на автомобиле по сравнению с обычной пешей прогулкой{98}. Поскольку сейчас пища более разнообразна и ее в целом больше, чем во времена наших предков, подобные действия – это фактически «отрыжка» тех времен, когда мы вынуждены были беречь энергию.

Моральное лицензирование и очищение

Результаты нашего исследования определенно указывают на наличие разрешительных побочных эффектов. Они также согласуются с таким понятием в психологии, как моральное лицензирование. Представьте, что у вас есть моральный банковский счет. Когда у вас положительный баланс, вы позволите себе израсходовать часть «кредитов». Моральное лицензирование было первоначально зафиксировано в контексте дискриминационного поведения. Участники, которые в простой гипотетической ситуации найма принимали решение взять на работу чернокожего кандидата, выделявшегося на фоне других соискателей, тем самым получали шанс закрепить за собой репутацию противника расизма – но затем, уже в более сложной ситуации, связанной с приемом на работу, они могли с большей вероятностью проявить предубежденность{99}. Аналогичным образом участники, заявившие о поддержке Барака Обамы – а не Джона Маккейна – на президентских выборах 2008 г., затем могли продемонстрировать некоторую расовую предвзятость, делая выбор в последующей ситуации найма сотрудника, либо выделить больше денег благотворительной организации, которая борется с бедностью в белой, а не афро-американской общине{100}.

И наоборот, когда на вашем «моральном» банковском счете недостает средств, вы будете вынуждены запасаться «кредитами» через моральное очищение. Это подтверждается фактами. Участников одного эксперимента попросили вспомнить в подробностях какой-нибудь свой этичный или неэтичный поступок и описать соответствующие ощущения. Затем всех попросили оценить привлекательность различных товаров, включая нейтральные вещи вроде соков или шоколада, а также моющие средства, такие как мыло для душа и дезинфицирующая продукция. Те, кто вспомнил неэтичный поступок, чаще выбирал какое-нибудь чистящее средство{101}. Воспоминания о плохих поступках вызывают потребность в буквальном смысле «очиститься» – и снова в значительной степени на подсознательном уровне.

Предыдущие рассуждения выдвигают на первый план временный характер нашего поведения, а следовательно, и счастья. Кроме того, многие перемены в жизни имеют динамическую природу. Рассмотрим теперь важность самого внимания, объяснив, как именно мы регулируем воздействие изменений на нашу жизнь.

Иммунитет нашей психики

Один из главных выводов, который можно сделать исходя из исследований счастья, заключается в том, что воздействие многих изменений в жизни довольно быстро проходит. Здесь большую роль играет адаптация, привыкание к переменам. Адаптация объясняется недостаточным вниманием к входным сигналам, по мере того как их воздействие на счастье уменьшается{102}. Новый стимул привлекает ваше внимание, но когда вы к нему привыкаете, то прекращаете сосредотачиваться на нем так, как раньше. Когда это происходит, ваше внимание высвобождается. На месте прежнего «короля» воцаряется новый. Итак, король мертв! Да здравствует король!

Многие события непредсказуемы, и их воздействие на счастье трудно выявить, потому что мы не всегда можем планировать и измерять счастье до наступления того или иного события. Но иногда нам все-таки везет, и мы получаем кое-какую информацию. Террористические атаки 11 сентября – один из наиболее ярких примеров непредсказуемых событий, но, как оказалось, они произошли в том же месяце, когда было взято большинство интервью в рамках крупного английского лонгитудинального исследования, о котором мы говорили в главе 2 (в данном исследовании ежегодно участвует около 10 000 человек, и в дополнение к вопросу об удовлетворенности жизнью, который, к сожалению, отсутствовал в 2001 г., в нем также задают вопрос о психическом здоровье, предполагающий ответ с использованием стандартных оценок). Некоторых спрашивали о психическом здоровье до 11 сентября, а некоторых – наоборот, позже. Таким образом, анализируя психическое состояние разных людей в разные моменты времени относительно катастрофы, мы смогли оценить влияние этого страшного события. Мы увидели, уменьшалось ли со временем негативное воздействие террористических атак 11 сентября на психическое здоровье жителей Великобритании{103}.

Оказывается, в течение сентября 2001-го наблюдался сильный психологический эффект, который в последующие несколько месяцев значительно ослаб и полностью исчез к декабрю. Событие, которое первоначально захватывает всеобщее внимание и становится сенсацией, по прошествии длительного времени теряет былую значимость. Обратите внимание: мы не просили людей задумываться об этих эффектах, поскольку если бы мы это сделали, то получили бы совсем другие результаты: террористические атаки 11 сентября всегда будут считаться очень важными для тех, кого просят о них задуматься. Эффект фокусировки возникает в тех случаях, когда что-либо имеет значение потому, что является объектом внимания{104}. Один из способов избежать эффекта фокусировки – сначала спросить у людей, насколько они счастливы, а затем узнать о них другие вещи (например, в данном случае поинтересоваться, когда именно у них брали интервью). В следующей главе я подробнее остановлюсь на том, как эффект фокусировки влияет на ваше счастье и поведение.

К счастью, большинство других изменений в жизни не такие драматичные, как упомянутые выше атаки. Вместе с Дэвидом Брэдфордом мы также изучали существующие данные об удовлетворенности жизнью, чтобы понять, что происходит с людьми, когда они толстеют. Должно быть, они становятся менее счастливыми, не так ли? Знаете, не совсем так. Едва ли избыточный вес напрямую сказывается на удовлетворенности жизнью. Согласно разработанной нами теоретической модели, чтобы остаться счастливыми, когда вы набираете вес, можно сделать одно из двух: во-первых, потратить определенные усилия на похудание и, во-вторых, приложить силы к тому, чтобы снизить значимость увеличения веса. Наши исследования показывают, что происходит второе. Когда люди прибавляют в весе, они перемещают фокус внимания с зависящих от веса аспектов своей жизни (например, со здоровья) на аспекты, для которых вес не так важен (например, на работу){105}.

Подобный сдвиг внимания может обусловить поведение, которое мы иногда наблюдаем: многие набирают вес, но при этом не стремятся его сбросить. Усилия, необходимые для похудания, могут оказаться значительнее тех, что требуются, чтобы переместить фокус внимания со здоровья и веса на другие вещи.

Некоторые факты подтверждают, что полнота может оказывать на удовлетворенность жизнью небольшое, но все-таки существенное воздействие – но в целом не большее, чем влияние со стороны других жизненных проблем. Невзирая на ряд оговорок относительно того, как лучше анализировать данные, основанные на оценках удовлетворенности жизнью в Великобритании, мы можем ориентировочно предположить, что ваш индекс массы тела (ИМТ) должен был бы увеличиться по меньшей мере на 30 пунктов (что очень много, поскольку тучным считается человек с ИМТ равным 30), чтобы оказать такой же отрицательный эффект на ваш уровень удовлетворенности жизнью, как разрушение брака{106}. Долгосрочные последствия тучности, такие как диабет, оказали бы, конечно, большое влияние на счастье, но непосредственный эффект от развода объясняет, почему многие больше заботятся о своих отношениях с другими людьми, чем об отношениях, которые у них складываются с пищей. Конечно, полнота не наступает внезапно, и поэтому человек постепенно привыкает к тому, что весит все больше и больше.

Теперь также имеются и кое-какие генетические данные, показывающие, что избыточный вес не обязательно сделает вас менее счастливыми. Тот же самый ген, который связан с предрасположенностью к полноте, а именно ген FTO, фактически обусловливает и уменьшенный риск основных депрессивных расстройств{107}. Этот эффект может также зависеть от культурных норм и различных социально-экономических факторов{108}. В некоторых странах полнота, по сути, благотворно сказывается на удовлетворенности жизнью, потому что служит показателем большего достатка. В Соединенных Штатах люди, занимающие высокое положение, испытывают неблагоприятное воздействие этого фактора – вероятно, из-за отрицательного отношения к избыточному весу в их среде{109}.

В то время как каждый может реагировать весьма по-разному на то или иное событие, у всех нас есть встроенная способность обнаружить и нейтрализовать вызовы нашему счастью. Это назвали психологической иммунной системой{110}. Как тело приспосабливается к горячей воде, так и ваш разум адаптируется к переменам: психологическая реакция на изменение стимулов похожа на физиологическую реакцию на смену температуры. И ваша психологическая иммунная система работает примерно так же, как и ваша физическая иммунная система, которая активируется, когда сталкиваешься с угрозой – например, когда кто-то поблизости кашляет или чихает{111}. Это выдвигает на первый план тот факт, что многие процессы адаптации происходят автоматически и подсознательно; мы просто привыкаем к некоторым изменениям, не думая, хотим ли мы их или нет.

В рамках одного из самых интересных исследований в этой области студентов попросили предугадать, насколько ухудшилось бы их настроение, если бы их кандидатуры отвергли после собеседования при приеме на работу. Притом что их реальное настроение приравнивалось к 10, средние оценки потенциального настроения после гипотетической неудачи, согласно опросу, оказались всего на два пункта ниже. Когда же им действительно отказали в месте, их настроение упало всего на 0,4 пункта по той же 10-балльной шкале. Но даже и этот результат был скоротечным: всего через десять минут после получения отказа уровни счастья участников эксперимента вернулись к своим привычным значениям. Между прочим, никакого реального предложения работы и в помине не было: психологи просто позабавились за счет студентов!

Расставшись со своим любимым или любимой, не рвите на себе волосы. Потерпите несколько месяцев, и потом поймете, что этот человек просто вам не подходит и, скорее всего, вы встретите кого-то, кто принесет вам больше счастья. Нельзя сказать, что боль от разрыва станет менее реальной, просто вы сможете немного утешиться тем, что рано или поздно она пройдет. Можно попробовать успокоить себя тем, что урок, который вы вынесете из своих отношений и их разрыва, поможет обрести нечто более приятное и стоящее. Вы способны разобраться в большинстве событий своей жизни так, чтобы двигаться дальше. Лучше быть любимым и в чем-то проиграть, чем провести жизнь с психопатом, как говорит один из моих коллег. То, что не убивает вас, делает вас сильнее – а в конечном счете зачастую и счастливее.

Оборотная сторона заключается в том, что ваша психологическая иммунная система, по-видимому, нейтрализует заодно и воздействие многих хороших вещей. Поэтому прибавка к зарплате, брак или новая работа не оказывает слишком длительного положительного воздействия на счастье большинства людей{112}. Как мы увидим во второй части книги, здесь крайне важны распределение и перераспределение внимания: мы рассмотрим способы, которыми вы сможете продлить для себя ощущения удовольствия и смысла, оградившись от страданий и бессмысленности.

Чрезмерная чувствительность

Очевидно, к некоторым изменениям мы приспосабливаемся быстрее, чем к другим: например, к увеличению зарплаты привыкнуть легче, чем к браку. Кроме того, воздействие некоторых исходных сигналов на производство счастья не уменьшается в течение длительного времени. Безработица, о которой уже шла речь, оказывает долговременное отрицательное влияние (даже с учетом того, что менее счастливые люди быстрее теряют свои рабочие места). Это ведь не удивительно, не правда ли? Один из первых вопросов, который вам задают, звучит так: «Чем вы зарабатываете себе на жизнь?»

Чтобы подчеркнуть важность внимания даже в контексте такого явления, как безработица, мы сравнили ее воздействие на удовлетворенность жизнью у тех респондентов, кто назвал безработицу ключевым фактором своей жизни, и у тех, кто не отвел безработице столь серьезной роли в своей судьбе. Как бы то ни было, безработица доставляет людям немало огорчений, но вдвое сильнее страдают те, кто сообщает о потере работы как о главном событии в прошлом году, по сравнению с теми, кто тоже лишился работы, но не посчитал это важнейшим событием{113}.

Вы можете становиться все более чувствительными к ряду изменений и, таким образом, со временем будете уделять больше, а не меньше внимания некоторым внешним раздражителям. К сожалению, обычно это неприятные вещи – например, шум, особенно когда он возникает непредсказуемо. Данные исследования говорят о том, что мы в целом не можем отвлечься от шума движущегося транспорта потому, что автомобили не ездят через равные промежутки времени{114}. Довольно безрадостным доказательством этого является исследование, выявившее, что городские дети, которые живут на более низких и, соответственно, более уязвимых для внешнего шума этажах многоквартирных домов, получают более низкие оценки за чтение, чем их сверстники, живущие на более высоких этажах, где шум уличного транспорта уже не так слышен{115}. (Авторы этого исследования учли и образовательный уровень родителей, и тот факт, что квартиры на всех этажах стоили примерно одинаково, – поэтому речь шла вовсе не о том, что на более низких этажах обязательно проживают менее обеспеченные семьи.)

Потеря обоняния, которая, как ни странно, несет с собой даже кое-какие преимущества, все же имеет существенный недостаток: вместе с ней вы еще теряете и способность ощущать вкус. Это может привести к нарушению нормального питания и ухудшить работу иммунной системы{116}. К потере обоняния едва ли можно привыкнуть, и все же я подозреваю, что многие из нас думают, что привыкли бы к этому довольно быстро. Мы совершаем много ошибок, когда пытаемся предположить, что и как долго будет привлекать к себе наше внимание. Об этом говорится в следующей главе.

Преодоление неопределенности

Есть интуитивно привлекательная модель адаптации. Сначала те или иные события в жизни приковывают к себе ваше внимание. Затем вы реагируете, и если в состоянии объяснить это событие, то отвлекаетесь и адаптируетесь к нему{117}, причем значительная часть этого процесса происходит автоматически, без каких-либо сознательных усилий. В основном вы можете объяснить себе те или иные вещи и адаптируетесь к ним, по мере того как воздействие раздражителя смягчается. Повышение зарплаты вообще-то легко объясняется: вы ведь хороший и лояльный сотрудник, не правда ли? И вот вы постепенно прекращаете обращать на это внимание. И в самом деле, вы такой хороший работник, что ваша прибавка могла бы быть и посущественнее, не так ли?

Иногда, тем не менее, – в случае отсутствия удовлетворительного объяснения – ваша реакция сохраняется. Как уже ранее упоминалось, когда у физической боли есть явная причина – например, нога ноет из-за полученной спортивной травмы, вы отвлекаетесь от боли и адаптируетесь к ней. Но если источник боли не очевиден, она может по-прежнему привлекать к себе внимание. Вспомните: во введении я писал о заикании, о том, что его очень трудно объяснить, поэтому оно само по себе привлекает внимание и может неприятно проявиться в определенных ситуациях (во время важных переговоров, лекций и т. д.).

Если вы сможете устранить неопределенность той или иной ситуации, то сможете лучше объяснить себе те или иные последствия. Это представляется очевидным, но факты говорят о другом: имеются данные, согласно которым больные раком сообщают о более низких уровнях удовлетворенности жизнью, когда болезнь отступает и им становится легче{118}. Я толкую это следующим образом: «уверенность» в предстоящей неминуемой смерти заставляет человека привести в порядок свои дела, отдать необходимые распоряжения (составить завещание и пр.), а ремиссия заставляет сомневаться в необходимости этих дел.

Примерно то же самое было обнаружено в ходе исследования результатов тестирования, направленного на выявление болезни Хантингтона – наследственного генетического расстройства, которое ухудшает мышечную координацию и в целом приводит к психиатрическим проблемам и ранней смерти. Судя по ответам участников, те из них, кому сказали, что у них риск заболевания снизился, чувствовали более значительное улучшение психического состояния в течение года после проведения тестирования, чем те, кому сообщили, что риск заболевания остался у них на прежнем уровне{119}. В общем-то в этом нет ничего удивительного. Однако испытуемые, узнавшие, что у них риск заболевания вырос, также чувствовали себя лучше, чем группа, у которой риск заболеть сохранился в прежней мере. Группа неизменного риска, возможно, страдала от постоянной неопределенности, в то время как две другие группы извлекли для себя пользу, даже если речь шла о переменах к худшему.

Приведенные примеры показывают, как устранение неопределенности в отношении негативных событий жизни потенциально благотворно влияет на счастье. Ваше внимание отвлекается от волнений по поводу того, что могло бы или не могло произойти (и от всех возможных усилий и стрессов, которые могли бы повлечь за собой такие сценарии), и оказывается направлено на планирование и контролирование своего будущего. Здесь очень важно объяснить, почему у людей удовлетворенность жизнью резко снижается, когда супруги начинают жить раздельно, а потом, после официального развода, также быстро приходит в норму{120}. Развод вызывает облегчение, он устраняет неопределенность в том, что касается возможности снова сойтись, – и заодно, что немаловажно, решает и финансовый вопрос. Преодоление неопределенности в такой ситуации, как развод, обеспечивает вас необходимым объяснением, и таким образом негативное воздействие разрыва на процесс производства счастья смягчается.

То, что применимо к боли, не может, однако, относиться к удовольствию. Возможно, вы несколько лет берегли бутылку дорогого вина или оттягивали какое-то радостное событие, чтобы насладиться не только приятным моментом, но и предвкушением{121}. Если бы вы знали, что вас должна поцеловать любимая кинозвезда, вы предпочли бы скорее подождать несколько дней, нежели получить этот поцелуй немедленно{122}. Или, если вы хоть немного похожи на английских футбольных фанатов, то более склонны смотреть на игру сидя на стадионе и не зная заранее ее результат{123}. Ради удовольствия мы зачастую сознательно ищем для себя неопределенность…

Изменение смысла

К сожалению, мы не так много знаем об эффектах изменения ощущения смысла, поэтому разрешите мне привести в качестве примера мои силовые тренировки. Впервые я пошел в тренажерный зал приблизительно 13 лет назад. Весил я тогда около 60 кг, а окружность талии составляла 74 см. Теперь я вешу 86 кг, а обхват талии – около 82 см. С самого первого раза, когда я взял в руки гири, занятия с отягощениями всегда доставляли мне удовольствие. Со временем они вдобавок наполнились для меня смыслом – после того как я начал рассматривать свои диету и программу упражнений неотрывно друг от друга, как части одного «проекта». Мне интересно наблюдать, что происходит с моими размерами и силой, когда я меняю структуру и темп тренировок и потребляю с пищей различные сочетания жиров, белков и углеводов. Я горжусь достигнутыми результатами, особенно потому что по природе я человек худой и обычно набираю вес очень тяжело (в этом смысле я – образец эктоморфа). У вас вполне могут быть сопоставимые проекты в жизни, например связанные с чтением или садоводством, которые в течение долгих лет дают вам ощущения и радости, и смысла.

Большинство наших занятий и проектов рано или поздно станут и радостными, и осмысленными – даже если поначалу они были мотивированы лишь одной категорией чувств или если соотношения ощущений удовольствия и смысла продолжают со временем изменяться. Удовольствие и смысл будут часто идти рука об руку, даже если в какие-то моменты жизни одним из них пренебрегают в угоду другому. В экономике удовольствие и смысл – вещи взаимодополняющие. Поэтому мои силовые тренировки теперь приносят мне и удовольствие, и смысл, несмотря даже на то, что начинались они скорее как некое развлечение.

Адаптация, привыкание к смыслу приведет к скуке и тщетности, поэтому вам лучше поскорее оставить занятия, которые вызывают подобные ощущения. Вообще, воздействие сигналов смысла, вероятно, будет затухать не так быстро, потому что многие действия, которые вы продолжаете совершать, станут со временем более осмысленными. Существенную роль, конечно, играет контекст. Очень важно считать ощущения удовольствия и смысла самостоятельными, но тесно связанными между собой компонентами счастья.

На первый взгляд, нам следовало бы искренне желать того, что нас осчастливит. В попытке понять, совместимо ли наше желание с максимизацией счастья, были опрошены почти 3000 человек – от пациентов в приемной врача одной из больниц в Денвере до жителей кампуса Корнеллского университета. У них спросили, который из двух указанных сценариев принесет наибольшее счастье и который они выбрали бы. В 83 % случаев сделанный выбор был непосредственно связан с ожиданием счастья. В остальных 17 % случаев выбор не был связан с обретением максимального счастья. Например, если кто-то заявит, что предпочитает более высокооплачиваемую работу, где требуется спать меньше, чем обычно, то такой выбор будет несовместим с максимизацией счастья, если человек при этом считает, что более длительный сон принес бы больше счастья, чем более «денежная» работа{124}.

Теперь вы можете сказать: все это показывает, что, когда речь заходит о видении будущности, стремление к счастью не всегда доминирует, но сдается мне, большая часть вышеупомянутых 17 % в конечном счете все же думает о счастье (например, когда кто-то устраивается на более высокооплачиваемую работу, которая, скажем, не приносит особой радости в ближайшее время, но сулит неплохие перспективы). Кроме того, как показали дальнейшие исследования, прогнозируемое ощущение смысла является важной движущей силой при выборе – то же самое, возможно, относится к некоторым результатам первого исследования, поскольку использовавшаяся в нем концепция счастья не включала в себя смысл{125}.

Тем не менее есть немало ученых, которые полагают, что пристальное внимание к определенным факторам, таким как, например, достижение какой-либо цели, приносит счастье людям, утверждающим, что подлинный опыт важнее счастья. Я полагаю подобные устремления ошибочными, а ниже привожу соответствующие доводы.

Достижение цели

У всех нас есть желание чего-то достичь, и некоторые утверждают, что оно как таковое приносит счастье. Нет сомнений, что, делая нашу оценочную сущность счастливой, процесс достижения какой-то цели доставляет удовольствие сам по себе: например, достижение цели в видеоиграх сопровождается выработкой в организме дофамина, который выполняет в мозге роль нейромедиатора, ответственного за производство чувства удовольствия{126}. Но даже если цель достигнута, моменты удовольствия все равно довольно скоротечны, и поэтому действия, направленные на достижение этой цели, тоже должны приносить ощущение удовольствия и/или смысла.

Верно и то, что желание чего-то достичь может принести счастье позднее – но только для тех, кто действительно добьется результата. Авторы ряда крупных исследований изучали различия между желаниями людей, высказанными, когда те были студентами, и реальными достижениями этих людей приблизительно 20 лет спустя. Студенты, стремившиеся в период учебы к материальному достатку, оказывались под сильным воздействием того, удавалось ли им разбогатеть или нет. Если удавалось, они были удовлетворены своей жизнью, хотя некоторые не полностью, потому что хотели бы заработать еще больше. Главный посыл этого исследования в том, что если вас так волнует материальная сторона, то лучше приложить максимум усилий, чтобы добиться финансового благополучия. Если вы не разбогатеете, то денежная мотивация, как ни удивительно, приведет лишь к разочарованию{127}.

Рассмотрим небезызвестную историю о рыбаке и бизнесмене. В ней видны парадоксы нашей неустанной тяги к достижениям.

Однажды бизнесмен сидел на берегу моря в одной бразильской деревушке. Вдруг он заметил рыбака в маленькой лодке, который устало греб к берегу. Пораженный большим уловом, бизнесмен спросил: «Сколько же времени тебе понадобилось, чтобы наловить столько рыбы?» Рыбак ответил: «О, совсем немного». – «Тогда почему ты не останешься в море и не наловишь еще больше?» – удивился бизнесмен. «Но этого достаточно, чтобы накормить всю мою семью», – ответил рыбак. Тогда бизнесмен спросил: «А чем же ты занимаешься остальную часть дня?» Рыбак ответил: «Ну, обычно я просыпаюсь рано утром, выхожу в море, ловлю рыбу, затем возвращаюсь обратно и играю с детьми. Днем мы с женой ненадолго ложимся подремать, а вечером мы с приятелями идем куда-нибудь пропустить по стаканчику, играем на гитаре, поем и танцуем до поздней ночи».

Бизнесмен предложил рыбаку следующее. «Я – доктор наук и управляю большим предприятием. Я мог бы тебе помочь стать более успешным человеком. Только с этого времени тебе нужно будет проводить больше времени в море и стараться наловить как можно больше рыбы. Когда ты отложишь достаточно денег, то сможешь купить себе большую лодку и наловить еще больше рыбы. А скоро ты сможешь позволить себе купить несколько новых лодок, учредить свою собственную компанию, потом – собственный консервный завод и торговую сеть. К тому времени ты покинешь свою деревню и уедешь в Сан-Паулу, где сможешь из штаб-квартиры компании управлять другими филиалами».

Рыбак спрашивает: «А что потом?» Бизнесмен смеется и отвечает: «После этого ты будешь жить как король в собственном доме, а со временем сможешь разместить свои акции на фондовой бирже. Ты разбогатеешь». – «Ну а потом?» – «А потом ты сможешь наконец отойти от дел, уехать куда-нибудь в тихую рыбацкую деревню. Там ты будешь просыпаться рано утром, ловить рыбу, возвращаться домой, чтобы поиграть с детьми. Потом можно подремать с женой, а вечером вместе с приятелями пойти выпить, поиграть на гитаре, петь и танцевать всю ночь!» Рыбак был крайне озадачен. «Но разве это не то, что я делаю сейчас?»{128}

Большая часть того, к чему рыбак, по мнению бизнесмена, должен стремиться, он уже и так имеет. Финал этой истории на самом деле мог оказаться печальным, поскольку рыбак рисковал растерять на своем жизненном пути друзей или родных. У него могли возникнуть сомнения в собственной идентичности. Это одна из причин того, почему многие выходцы из бедных семей, получившие отличное образование, менее счастливы, чем их высокообразованные сверстники, имевшие более состоятельных родителей{129}. Ощущение идентичности (или, скорее, его нехватка) перекликается с тем, что я испытывал, когда переместился из низших слоев рабочего класса в верхи среднего класса. С одной стороны, мне нравится не соотносить себя ни с одной из социальных групп, с другой – мне неприятно, что я не осознаю своей социальной принадлежности.

Обратите особое внимание на то, что желание чего-то достичь может помочь в достижении узкого набора целей, но ценой более важного ориентира, связанного со счастьем. Хорошо стремиться к успеху на работе, но не за счет здоровья и личных отношений. Иногда достижение цели – все, что для нас имеет значение. Ради этого некоторые готовы идти на любые жертвы – как, например, альпинисты, многие из которых погибли на Эвересте, потому что были помешаны на покорении знаменитой горной вершины. В таких случаях достижение цели является слишком большой ценой за счастье{130}.

Время от времени достижение чего-то объективно более хорошего может вызвать менее позитивные субъективные ощущения. Что вы скажете, если я спрошу у вас, какая медаль – серебряная или бронзовая – доставит спортсмену больше удовольствия? Если бы вы представили себя на месте спортсменов – участников летней Олимпиады 1992 г. в Барселоне, могло бы оказаться так, что именно бронза сделала бы вас более счастливыми. Наблюдатели оценивали реакции победивших атлетов по шкале от 1 до 10 – от крайнего разочарования до исступленного восторга. Оказалось, что бронзовые медалисты могут чувствовать себя более счастливыми, чем обладатели серебряных наград. В то время как серебряный призер наверняка расстроен, даже опустошен, из-за того что не стал первым, бронзовый медалист просто рад, что оказался на пьедестале почета{131}. Можно ли по прошествии длительного времени после окончания соревнований однозначно считать бронзовых призеров более счастливыми, чем серебряных, до конца неясно. К сожалению, на этот счет нет собиравшихся на протяжении нескольких месяцев данных о соответствующих ощущениях тех или иных участников спортивных соревнований.

Вот история, которую рассказал мне Дэвид Брэдфорд, чтобы проиллюстрировать тот факт, что второе место может в течение некоторого времени доставлять спортсмену неприятные чувства, способные существовать бок о бок с общим ощущением успеха. Один его родственник в 1990-х гг. в течение восьми лет выступал за команду Национальной футбольной лиги США (НФЛ) «Баффало Биллз». Он был одним из лучших игроков своего класса во всей лиге и четыре года подряд участвовал в Pro Bowl[2]. Во время его выступлений за «Биллз» команда показывала в целом неплохие результаты. Они почти всегда выходили в плей-офф, выигрывали дивизиональный раунд и четыре года подряд играли в матчах за Суперкубок. Но все эти матчи они проиграли (причем дважды – пропуская полевой гол). Родственник Дэвида получил четыре кольца (в НФЛ – эквивалент серебряной медали) Дивизиональных игр. Он терпеть не мог смотреть на эти кольца, потому что они всякий раз напоминали ему о том, что его команда проиграла тот или иной матч за Суперкубок, а вовсе не о том, что она, по сути, добилась большого успеха, пропустив вперед всего лишь одну команду. Он держал их в чулане и никому не показывал, сколько бы его об этом ни просили. Интересно отметить, что, тем не менее, он очень тепло отзывается о своей карьере в НФЛ, когда не приходится вспоминать непосредственно о Суперкубке. Поэтому независимо от того, чего вы добиваетесь, стремитесь обращать внимание на позитивные моменты.

Конечно же, верно то, что преследование определенной цели (так же как сокращение потребления сигарет, алкоголя, шоколада или, скажем, проводимого в соцсетях времени) может стать для вас настоящим вызовом в ближайшей перспективе и некоторое время доставлять вам не самые приятные ощущения. Мы придерживаемся подобных целей потому, что думаем, что их достижение сделает нас более счастливыми. Иногда, как говорят, овчинка не стоит выделки, но вам-то всегда кажется, что это только начало. Вы же не мазохисты и не хотите принять решение, которое наверняка сделает вас еще более несчастными. Таким образом, нужно отдавать себе отчет, чем вы жертвуете и какую извлекаете выгоду из своих амбиций. Помните: будущее счастье не может компенсировать нынешние страдания, потерянное счастье потеряно навсегда. Поэтому вы должны быть вполне уверены, что если вы сейчас жертвуете своим счастьем ради тех или иных амбиций, то эти жертвы в конечном счете будут оправданы.

Как и во всем, нам нужно лучше анализировать, что потребуется сделать для выполнения принятых решений и какие преимущества мы в итоге получим. Хорошо известно, что люди счастливы в жизни, если удовлетворены различными ее аспектами: их устраивает начальник на работе, заработная плата и ежедневные задачи (важна не сама по себе должность, а то, как она подходит тому или иному человеку){132}. Это, возможно, поможет объяснить, почему самые счастливые работники в Великобритании – торговцы цветами, а самые несчастные – банкиры (см. таблицу ниже){133}. Не исключено, конечно, что торговцы цветами были более счастливы, чем банкиры, еще до начала своей работы в данном качестве. Необходимо иметь больше данных о том, как меняется ощущение счастья одних и тех же людей с течением времени, чтобы понять, какое влияние оказывает на это та или иная работа.

Но, даже не проводя тщательного анализа, я уверен, что более счастлив – хотя, конечно, явно не богаче – в роли преподавателя, нежели если бы я был банкиром. В роли строителя я бы тоже был счастливее банкира, но только вряд ли бы это обрадовало моих потенциальных клиентов: у меня совершенно нет соответствующих практических навыков. И мне бы очень хотелось, чтобы мои дети были тоже счастливее, чем банкиры. Даже если бы они и стали строителями, главное, чтобы они непосредственно видели ощутимые результаты своего труда. Несмотря на то что мои дети, возможно, унаследовали от меня некоторые недостатки (например, нелюбовь к ручному труду, ремонту и т. д.), я бы все-таки предпочел, чтобы они стали строителями, а не банкирами.

В любом случае я обязательно напомню своим детям, что мне повезло, поскольку у меня есть работа, которая приносит удовольствие, имеет смысл, вполне прилично оплачивается и не связана с чем-то недостойным или с риском для жизни. И я напомню им, что независимо от того, чего им удастся добиться в жизни, самым большим их достижением станет личное счастье.

На самом деле в глубине души мне кажется, что другие родители тоже склонны согласиться со мной, хотя сначала может показаться, что это не так. Многие родители из числа среднего класса, с которыми я сталкиваюсь в Брайтоне, по-видимому, сильно озабочены тем, чтобы их дети как можно лучше успевали в школе. Для этого существует немало объяснений, но я уверен, что главная причина того, почему родители хотят от своих отпрысков каких-то достижений в весьма короткие сроки, состоит в том, что они рассматривают это как прямой путь к счастью. Они думают, что если их дети отличатся в школе, то позже поступят в хороший университет, затем получат хорошо оплачиваемую работу и все это сделает их счастливыми. Возможно, у них сформировались ошибочные желания по поводу достижений своих детей, но для любого отца и матери было бы садизмом желать своему ребенку того, что наверняка сделало бы его несчастным.

Подлинность

Вы можете по-прежнему утверждать, будто нет ничего иррационального в том, чтобы иметь некоторые оценочные желания, которые, по-вашему, могут заставить вас ощущать себя менее счастливыми. У вас могут появиться желания «более высокого порядка» – связанные с вопросами этики, свободы, истины, знаний, эстетики, красоты, проблемами охраны тех или иных видов птиц и животных, которые, возможно, не связаны напрямую с вашим будущим счастьем (или, более того, со счастьем тех, о ком вы проявляете заботу). Но лично мне представляется, мягко говоря, странным желать того, что никогда не проявится в виде ощущения большего удовольствия или смысла.

Рассмотрим пример, который обожают философы. Предположим, партнер, с которым вы живете, вас обманывает. Ради простоты предположим, что о его изменах никто не знает. А вам бы очень хотелось узнать, так ведь? Даже если бы это вас расстроило? Конечно, так и есть, поскольку истина для вас значит больше, чем «обманутое счастье». Но вы, вероятно, думаете, что в конечном счете станете более счастливы, когда все выясните, – что подобная разрядка приведет в итоге к большему счастью, независимо от ваших последующих решений. Таким образом, здесь играют роль прежде всего последствия осознания истины для счастья, а не истина сама по себе.

Теперь рассмотрим, наверное, самый известный подход к феномену счастья, разработанный философом Робертом Нозиком, приобретшим известность в 1970-х. Предположим, вас подсоединили к так называемой «экспериментальной машине». Каждый нейромедиатор в вашем мозгу будет связан с системой, которая способна моделировать для вас самую счастливую жизнь. У вас может сложиться головокружительная карьера, у вас родятся фантастически одаренные дети, и вы получите самого превосходного спутника жизни. И все это – без какой-либо боли или страданий. А теперь какую жизнь вы для себя выберете: вашу «реальную жизнь» со всеми болями, невзгодами и страданиями или «искусственную жизнь» – куда более счастливую благодаря вышеупомянутой машине? Нозик предполагает, что большинство все-таки предпочло бы первый вариант{134}. Как и в случае с неверным партнером, помимо простого удовольствия для человека имеет большое значение подлинность реального опыта.

Но я думаю, что большинство философов, за рядом примечательных исключений в лице, например, Роджера Криспа, слишком быстро приходят именно к такому выводу. В обоих вышеприведенных примерах вам уже известен альтернативный сценарий. Вы не можете думать, что не знаете сути дела, не подумав о том, что вам уже все известно. Вы не можете не знать того, что уже знаете. Поэтому, когда вы проводите мысленный эксперимент, карты, как говорится, выложены на стол. Я бы, возможно, тоже согласился предпочесть действительность тому, чтобы быть «мозгом в колбе», если бы знал, что такое быть «мозгом в колбе». Но если бы этот опыт проводился в действительности, то ваша жизнь прямо сейчас превратилась бы в одну большую экспериментальную машину – и вы бы сами ничего не заподозрили. А поскольку вы сами никогда ничего не узнали бы, то лучше всего проживать свою жизнь, получая максимальное количество счастья.

Многие выводы, сделанные философами, основаны на мысленных экспериментах, результаты которых, как мне кажется, не подтвердятся скрупулезными исследованиями. Основываясь на данных этих экспериментов, их авторы утверждают, будто заботы об истине и т. д. обязаны непременно считаться важными. И они делают это неестественным способом: как вы можете на самом деле предположить, что не знаете об измене собственной жены, когда вам говорят, что это так и есть? Как вы можете представить себя «мозгом в колбе», если знаете, что вы – «реальный» человек?

В рамках своих собственных работ я опрашивал участников, согласны ли они принять пилюлю, способную улучшить их ощущение счастья. На это согласилась лишь четверть из них; остальные три четверти воспротивились различным способам столь «неестественного» и быстрого решения проблемы{135}. Согласитесь: довольно интересная реакция, особенно учитывая широко распространенное использование – и доступность – различных препаратов по борьбе с депрессией. Возможно, корректировка счастья рассматривается как менее приемлемое решение по сравнению с облегчением страданий. Поэтому, проводя опрос по поводу важности ощущений удовольствия и смысла, мы с Робом Меткафом интересовались, на что, по мнению респондентов, должна быть ориентирована государственная политика: 1) на увеличение уровня счастья или 2) на уменьшение страданий. Больше голосов в поддержку получил второй вариант. У таких открытий есть важный подтекст, связанный с тем, как счастье (а также депрессия и страдания) обсуждаются в популярной прессе и в политических кругах{136}. Высокопоставленные политики, желающие продвигать использование критериев счастья, могли бы вместо этого именовать их мерилами страдания. В то время как подобные эмпирические исследования могут подтолкнуть к интересным дискуссиям, мы все еще вынуждены высказывать суждения о том, что же в конечном счете имеет значение в нашей жизни.

Желания сами по себе

Многие экономисты и философы будут утверждать, что в жизни на самом деле очень важно получать больше, чем вы сами того хотите. Вот почему экономисты тратят так много времени на рассуждения о доходах: при прочих равных обстоятельствах больше денег означает, что вы можете себе купить больше из того, что хотите. И не сам по себе доход делает вашу жизнь лучше, а, скорее, более широкий выбор, который означает, что вы можете удовлетворить больше своих желаний{137}. При большем доходе вы можете позволить себе больше тех или иных покупок, либо меньше работать, либо и то и другое.

Но зачем вам желать себе больше имущества или больше досуга, если вы не думаете (верно или ошибочно), что в результате станете более счастливыми? Если что-либо никогда не отразится на вашем счастье или на счастье тех, о ком вы заботитесь (в это число иногда входят и незнакомые люди), то я не вижу, в чем смысл больших доходов.

Позвольте привести один пример, который заодно даст мне шанс высказать кое-что давно наболевшее. Мне нравится читать, и, надеюсь, вы представляете себе, что я перевернул целые кипы академических трудов и разной научной литературы. Но шли годы, и многие люди советовали мне обратиться и к художественным романам. Я в жизни не читал романов (если не считать романа «О мышах и людях» Стейнбека или, скажем, «Мэра Кэстербриджа» Харди – в общем, того, что задавали в школе). Давайте предположим, что я послушался этих советов, развиваю в себе вкус к художественной литературе и затем посвящаю время чтению каких-то других вещей. У меня появилось новое увлечение, и оно приносит удовлетворение. Для многих экономистов и философов этого будет достаточно, чтобы заявить, что я стал более состоятелен как личность, тем более что чтение романов, вероятно, будет рассматриваться ими как вполне достойная преференция.

А что, если я не получил ни малейшего удовольствия от чтения романов? Что, если это занятие не сделало меня ни капельки счастливее? Само по себе развитие нового предпочтения не так важно. Оно делает меня более «состоятельным» лишь в том случае, если делает более счастливыми меня или тех, о ком я забочусь. Я не придаю никакого значения ничему из того, что не оказывает эффект на счастье, будь то работа, супруг, дом или «Мэр Кэстербриджа». Все иное, кроме счастья, требует для себя какого-то оправдания: совершенно очевидно, что счастье важно само по себе{138}.

Теперь ясно, что также важны и другие аспекты, такие как достижение цели и подлинность. Но важны они только в силу своей инструментальной ценности, т. е. они имеют значение лишь потому, что дают возможность обрести больше счастья. Они могут дать нам больше счастья, но мы не должны становиться их рабами. Для меня было бы мазохизмом и садизмом говорить правду о каких-то вещах, если бы я знал наверняка, что это приведет к страданиям других людей и моим собственным. Мы все слышали о патологических лгунах. Говорить правду в некоторых обстоятельствах – пример патологической честности. Каждый поступок мы должны судить по его конкретным последствиям для счастья, а не по тому, соответствует ли он каким-то общепринятым правилам.

Как только мы признаем, что ощущение счастья (и для нас самих, и для других) – окончательный «арбитр» поведения, мы можем отказаться от высказывания нравственных суждений, основанных на недостаточно хорошо проработанных идеях о том, что правильно, а что нет. Мы можем вместо этого использовать фактические оценки последствий для ощущения удовольствия и смысла, чтобы судить о том, что делаем мы и другие люди (включая политиков), и вырабатывать собственные представления о том, как должно быть устроено общество{139}.

Таким образом, ощущения удовольствия и смысла – вот что в конце концов имеет значение. Гедонизм – этическое учение, согласно которому удовольствие является единственным высшим благом и целью жизни. Добавляя к удовольствию чувство смысла, я определяю свою позицию как сентиментальный гедонизм. Я – сентиментальный гедонист, и мне кажется, что таковыми, в глубине души, являемся все мы.

Если вы по-прежнему убеждены в том, что желания, реализация которых не прибавит вам счастья, не являются ошибочными, вам все равно нужно серьезно озаботиться своим счастьем, потому что именно с ним вы сможете добиться результатов, о которых мечтаете. Во многих исследованиях с помощью причинно-следственных методов показано, что те, кто испытывает более положительные эмоции, живут дольше, а их здоровье лучше, чем у других людей; они быстрее выздоравливают после вирусных заболеваний, меньше работают в свободное время, добиваются большего карьерного успеха, являются в целом более продуктивными и вступают в более счастливые браки{140}. Исследование, объектом которого являлись родные братья, выявило, что более жизнерадостные дети с большей вероятностью добиваются успехов в учебе, получают необходимую степень в вузе, им проще найти работу и продвинуться по служебной лестнице{141}. Позитивные эмоции также способствуют оригинальному мышлению и улучшают способность разрешать конфликты{142}. Кроме того, те из нас, кто часто пребывает в хорошем настроении, считаются более привлекательными. А это значит, что они лучше успевают в школе и в институте и больше зарабатывают на работе{143}.

Это что касается удовольствия. А как же насчет ощущения смысла? Хотя на данную тему исследований проведено заметно меньше, этот вопрос так же важен. Осмысленная деятельность способствует более крепкому здоровью, социальной интеграции и повседневной активности{144}. Игра в гольф и утренняя зарядка помогают сохранить здоровье и бодрость в пожилом возрасте{145}. Кроме того, неудивительно, что нехватка осмысленности на работе приводит к более низкой производительности труда и более частым прогулам{146}. Многие учащиеся, страдающие от скуки в свободное от занятий время, могут бросить учебу до окончания школы или института{147}. А те семейные пары, которым скучно в браке уже сейчас, едва ли будут удовлетворены своими отношениями еще через несколько лет{148}. Счастье действительно имеет большое значение, как бы вы к этому ни относились.

Мы часто совершаем ошибки, пытаясь предугадать, в какой степени тот или иной фактор способен нас осчастливить. Мы неверно оцениваем свое будущее счастье, когда уделяем недолжное внимание: 1) эффектам фокусировки; 2) различиям между двумя возможными вариантами действий; 3) текущим ощущениям; 4) нетипичным примерам прошлых событий.

Эффекты фокусировки

Насколько счастливее бы вы стали, если бы выиграли много-много денег? Намного счастливее, не так ли? Хорошо, но только в том случае, если бы вы перед этим потратили уйму времени на размышления о том, насколько вы станете счастливее с такой кучей наличности. Или, например, если вы спросите жителей Среднего Запада или Калифорнии, кто, по их мнению, счастливее, и те и другие ответят, что это точно калифорнийцы. Да и как же иначе, ведь в Калифорнии даже погода намного лучше, не правда ли? Между тем погода фактически влияет на счастье только тогда, когда мы об этом думаем, – а мы ведь не так уж часто размышляем о погоде. Поэтому на самом деле жители Среднего Запада столь же счастливы, как и калифорнийцы, но обе группы в ходе соответствующих размышлений уделяют чересчур много внимания влиянию погоды{149}.

Думая о воздействии чего-либо, хорошего или плохого, на вашу жизнь, вы спрашиваете себя о том, какое значение будет иметь это событие или явление в случае, если вы обратите на него внимание. Таким образом, вы думаете, что этот фактор имеет большое значение – как правило, намного большее, чем в действительности, когда он реализуется и ваше внимание будет уже не таким сосредоточенным. Это эффект (или иллюзия) фокусировки в действии. Здесь, как нигде, справедлива мысль о том, что «ничто в жизни не важно настолько, насколько вам кажется, когда вы об этом думаете»{150}.

Вот для вас несколько вопросов (если, конечно, у вас есть автомобиль; примите извинения, если нет). Во-первых, сколько удовольствия вы получаете от вождения автомобиля (по шкале от 0 до 10)? Во-вторых, какое удовольствие вам доставила ваша последняя поездка (по такой же шкале)? Когда подобные вопросы – наряду с вопросами о рыночной стоимости автомобиля – задали преподавателям и студентам школы бизнеса Стивена Росса Мичиганского университета, была отмечена высокая корреляция между ответами на первый вопрос и рыночной стоимостью машины. Оказалось, что более дорогой автомобиль доставляет человеку, как правило, больше удовольствия. Однако между ответами на второй вопрос и рыночной стоимостью автомобиля никакой корреляции не наблюдалось. Таким образом, более дорогой автомобиль не оказывал никакого эффекта на удовольствие от последней поездки, однако действительно предполагал в целом более высокий уровень удовольствия от вождения{151}.

Различие объясняется вниманием. Когда вас спрашивают, сколько удовольствия вы получаете от вождения автомобиля, вы начинаете об этом размышлять. Вы думаете и о самом автомобиле – и чем лучше автомобиль, тем больше удовольствия получаете от мыслей о его вождении. Но фактические впечатления от вождения совсем другие, и, кроме того, за рулем вы редко думаете о самом автомобиле – скорее сосредоточены на каком-нибудь олухе, который едет впереди, спорите с супругой или думаете о других вещах, не имеющих никакого отношения к машине, которой вы управляете.

Вместе с Аланом Уильямсом, энергичным преподавателем экономики здравоохранения в Университете Йорка, я добрую часть своей карьеры просил людей поразмыслить – гипотетически – о влиянии на их жизнь различных состояний здоровья. Во время исследования, которое мы проводили в начале и середине 1990-х гг., был проведен опрос 3000 британцев. Мы хотели узнать их мнение о степени серьезности тех или иных предполагаемых заболеваний, для того чтобы, используя эту информацию, политики могли бы принять более взвешенные решения о наиболее эффективных методах лечения. Участников опроса попросили предположить, что они серьезно больны – например, испытывают трудности при ходьбе, – и затем подумать, сколько лет жизни они готовы принести в жертву, чтобы устранить эти проблемы со здоровьем. Это называют методом компромиссных решений{152}. Чем больше лет своей жизни люди готовы пожертвовать, тем более серьезными считаются проблемы. Если бы я был готов отдать половину оставшейся жизни, чтобы избежать определенного заболевания, то это говорило бы о серьезности моего недуга. Задавая вопросы о широком диапазоне возможных заболеваний, можно увидеть, какие из них волнуют людей больше всего.

Мой наиболее цитируемый академический труд был написан на основании этого исследования и оказал значительное влияние на то, как Национальная служба здравоохранения Великобритании оценивает выгоду от новых лекарственных препаратов и методов лечения{153}. По существу, она рассматривает данные, полученные с помощью вышеупомянутого метода компромиссных решений, параллельно с затратами на различные методики лечения, чтобы оценить, каким образом наиболее эффективно расходовать средства{154}. Британское министерство внутренних дел использует аналогичный, основанный на моих исследованиях подход, чтобы оценить, что значит для человека стать жертвой преступления{155}.

Хотя эта работа хорошо отразилась на моей карьере, мне, признаться, жаль, что она оказала некоторое влияние на политику, потому что теперь я могу видеть серьезные ошибки в прогнозах, сделанных людьми, которых попросили представить себе что-то из будущего. Работа с Даниэлем Канеманом в Принстонском университете помогла мне до конца понять, в чем здесь проблема{156}. По существу, мы не особенно хорошо знаем, как влияют на нас в повседневной жизни те или иные обстоятельства, когда они оказываются в фокусе нашего внимания либо выпадают из него. Жители Соединенных Штатов утверждают, что готовы пожертвовать приблизительно 15 % своей жизни, дабы избежать сложностей при ходьбе, и отдать примерно столько же, лишь бы избавиться от тревоги и депрессии{157}. И все же мое собственное недавнее исследование показывает, что тревога и депрессии оказывают приблизительно в десять раз большее воздействие на наше счастье, чем затрудненная ходьба{158}.

Едва ли поможет, если мы опросим только людей, страдающих определенными заболеваниями. Если люди, испытывающие проблемы с ходьбой, представят себе, будто их недуг ослаблен или полностью вылечен, они неизбежно начнут обращать внимание на непринужденность своей походки – качество, которое они будут рассматривать как нечто само собой разумеющееся{159}.

Поэтому для оценки того, какое влияние оказывает политика в сфере здравоохранения и других областях, думаю, было бы намного лучше взглянуть на влияние внешних обстоятельств на счастье больных людей, не забывая об эффектах адаптации или разъяснительной работы. Люди в принципе поддерживают идею о том, что счастье имеет важное значение: не столь давно Джордж Каветсос, Аки Цутия и я добавили уровни удовлетворенности жизнью к описанию состояний здоровья и обнаружили, что в сценариях, содержащих высокие уровни удовлетворенности, увеличивается вероятность предпочтения более долгой жизни при плохом здоровье{160}.

Адам Смит, отец-основатель экономической науки, признавал важность эффектов фокусировки: «Главным источником несчастья и расстройств человеческой жизни является переоценка разницы между одной необратимой ситуацией и другой»{161}. Вы думаете, что что-то негативно повлияет на ваше счастье, потому что целиком сосредотачиваете на этом свое внимание.

Вместе с Робом Меткафом мы даже продемонстрировали, что то, о чем вас спрашивали в предыдущем опросе, может повлиять на то, что привлечет ваше внимание в последующем{162}. Мы воспользовались ситуацией, когда в финале Лиги чемпионов по футболу 2008 г. участвовали два английских клуба, «Манчестер Юнайтед» и «Челси». Болельщики обеих команд были намного менее взволнованы результатом матча, чем они сами предсказывали (это проявлялось и раньше, во время других матчей). Но мы также обнаружили, что фанаты «Челси» (команды, в итоге проигравшей финал), которых попросили предсказать свое счастье перед финалом, оказались менее счастливы после матча, чем поклонники этой команды, которых опросили только после игры. После матча тем, кого спрашивали о счастье перед финалом, напомнили о поражении, случившемся между опросами, в то время как ответы болельщиков, опрошенных только после матча, не были отягощены этим воспоминанием. Оказалось, что проигрыш в финале через несколько дней уже не казался этим людям столь уж огорчительным событием.

Очень трудно предсказать, какое значение будет иметь то или иное событие, если вы не обратите на него внимание. Поэтому неудивительно, что все мы склонны совершать ошибки, когда пытаемся предугадать, что продолжит привлекать наше внимание, а что нет.

Много вариантов – одно ощущение

В своей повседневной жизни вы, как правило, не просто прогнозируете, какое влияние на вас окажет та или иная вещь, но также и выбираете между двумя или несколькими возможными вариантами действий. При этом вы склонны ошибаться в оценке относительного воздействия этих вариантов. И снова проблема там, где сосредоточено ваше внимание: что привлекает его в самом варианте и куда оно направлено в размышлениях о последствиях потенциального выбора. Ошибка распознавания означает, что, когда вы оцениваете два варианта одновременно, вы склонны видеть в них больше различий, чем тогда, когда вы оцениваете их по отдельности{163}. Так, всякий раз, когда вы делаете выбор, скажем, о том, какое купить мороженое или какую предпочесть работу, вы рассматриваете различия имеющихся вариантов, вместо того чтобы подумать о том, что вы будете ощущать после того, как претворите свое решение в жизнь.

Приведу пример. Одна моя приятельница выбирала себе кран для раковины на кухне. В итоге она купила красивый хромовый кран, выбрав его наконец из более чем десятка в довольно дорогом хозяйственном магазине. Только после установки крана она поняла, что он на самом деле слишком велик для ее раковины. Огромный кухонный кран стал для хозяйки источником раздражения, а для родных и друзей – наоборот, предметом шуток, поскольку все по-своему расценили последствия вышеупомянутой ошибки распознавания.

Предположим, вы ломаете себе голову над тем, нужно или нет покупать дом, который вы только что осмотрели вместе с риелтором. Этот выбор связан со сравнительной оценкой дома, в котором вы сейчас проживаете, и дома, который собираетесь купить. Площадь нового дома больше, и это служит важным толчком к совершению покупки. Но величина нового дома по сравнению с размерами вашего прежнего жилища вскоре после переезда уже не будет иметь такого значения (если, конечно, у ваших детей теперь не окажется по собственной отдельной спальне – это все-таки большой плюс). Размер любого дома является постоянным и не особенно интересен с точки зрения вашего внимания. Переселившись в новый дом, вы, скорее всего, будете обращать внимание на ночной шум на улице; этот раздражитель станет постоянно отвлекать вас, действовать на нервы. Можно быстро привыкнуть к дополнительному пространству, но не к внешнему шуму.

Сфокусированные ощущения

Покупка дома является хорошим примером еще одного аспекта ошибочного прогнозирования, а именно нашей склонности позволять своим нынешним ощущениям влиять на то, какими мы представляем себе свои будущие ощущения. Я в восторге от этого дома – неужели мне может не понравиться в нем жить? Ошибкой прогнозирования специалисты в области поведенческих наук называют сценарий, когда мы ошибочно используем свои текущие чувства, чтобы прогнозировать ощущения в будущем{164}.

Одно из классических исследований в этой области выявило, что мужчины с большей вероятностью позвонят женщине, если она даст им номер своего телефона сразу после того, как он поможет ей перейти через висячий мост, а не спустя десять минут{165}. Мужчины сразу же проецируют пробужденные чувства в будущее: они представляют, как бы чувствовали себя во время свидания.

Можно привести немало примеров, связанных с ошибками прогнозирования. На выбор высшего учебного заведения часто влияет погода в тот день, когда абитуриенты посещают университетский городок. Как ни удивительно, в более облачные дни решение о поступлении созревает намного быстрее{166}. Приобретение зимней одежды зависит от погоды в день покупки, при этом больше одежды покупается в более холодные дни, после чего часть ее впоследствии возвращается{167}. Вы почти наверняка заметили, что если вы закупаетесь продуктами на следующую неделю и в этот момент голодны, то, скорее всего, накупите всего больше, чем планировали{168}. Интересно в данном примере то, что, похоже, лишь немногие из нас учатся на ошибках прошлого. Мы продолжаем попадать в эту ловушку и закупать намного больше еды, когда сами в этот момент хотим есть. Это как будто запрограммировано в нас и, впрочем, не так уж удивительно, ведь наши давние предки почти всегда хотели есть. При этом у них не было такой роскоши, как супермаркет за углом.

Ваши чувства будут быстро меняться – причем независимо от ваших нынешних ощущений. Приведу экстремальный, но довольно резонансный пример – опрос 168 неизлечимо больных раком пациентов, которые отказались от лечения и направлялись в Отделение паллиативного ухода Центра здоровья в Виннипеге, Канада, в период с 1993 по 1995 г. Их желание жить изменилось примерно на 60 баллов по 100-балльной шкале – от «полного желания жить» до «отсутствия желания жить» – за месяц и на 30 баллов за 12 часов. Такие огромные различия могут быть объяснены тем, как пациенты чувствовали себя в тот момент, когда проводился опрос{169}.

Если иметь в виду менее суровые сценарии, подумайте о том, как ваши ощущения управляют вашими решениями. Всегда ли вы отвечаете согласием, когда вас приглашают куда-то сходить, а потом задаетесь вопросом, почему вам так скучно? Не кажется ли вам, что плотный завтрак с друзьями рано утром в воскресенье – неплохая идея, особенно когда кто-то высказывает ее в пятницу вечером? А если в воскресное утро вы еще нежитесь в постели? Разве вы получите удовольствие от вечерней велосипедной прогулки, если так не хочется отрываться от любимого телесериала? Во многих ваших решениях скрыт посыл, который будет передан через ваши текущие ощущения удовольствия и смысла либо печали и тщетности.

Кроме того, бывает так, что поведение управляется ожиданием будущих ощущений, которые могут отличаться от того, что мы чувствуем в настоящий момент{170}. В качестве примера можно привести нежелание обмениваться лотерейными билетами с другими людьми, даже если нам предлагают это сделать за деньги. Мы не хотим меняться, потому что предвидим то чувство сожаления, которое неминуемо у нас возникнет, если окажется, что был продан выигрышный билет{171}.

Но мы зачастую ошибаемся в отношении возможного будущего сожаления. Опрос показал, что жители пригородной зоны, которые только что опоздали на поезд, чувствуют себя куда менее разочарованными, чем предполагают другие люди, когда сами представляют себя на их месте. Или возьмем, например, участников какого-нибудь веселого конкурса, которые могут выиграть приз, угадав стоимость обычных покупок в супермаркете, таких как жевательная резинка и стиральный порошок. Они вовсе не горюют о том, что ошиблись, хотя другие, когда представляют себя на их месте, думают, что рвали бы на себе волосы{172}. Поэтому в целом мы часто неправильно прогнозируем свои будущие ощущения.

Неточные воспоминания

Мало того что мы делаем неважные прогнозы, мы также склонны к неточному воспроизведению событий прошлого. Вспомните свой последний отпуск. Насколько вы им насладились? Поехали бы вы еще раз в это место? Если вы такой же, как все, то на ваши ответы подействуют два фактора: высший момент удовольствия или боли и заключительный момент удовольствия или боли. Такой феномен известен под названием эффект «пик – конец»{173}. Кроме того, ваша общая оценка того или иного события не будет учитывать его продолжительности. Это называется игнорированием длительности{174}.

Ваши воспоминания, даже самые свежие, основаны на крайностях – на том, что больше всего врезалось в память, и на последних эпизодах. И все это – в ущерб длительности. Это довольно несовершенные ориентиры в потоке минувших событий, но они все-таки определяют ваши ощущения по отношению к прошлому и во многом стимулируют ваше будущее поведение. Поговорим о любимых кинолентах. Вы наверняка с большим трудом вспомните – если вспомните вообще, – сколько минут или часов длился каждый фильм, но у вас наверняка перед глазами любимая сцена и, скорее всего, заключительный эпизод картины. Именно поэтому сценаристы или драматурги зачастую тратят немало времени и сил, чтобы последняя сцена получилась самой яркой и запоминающейся. В целом фильм может никуда не годиться, но если финал получится действительно хорошим и незабываемым, то, скорее всего, и от всего фильма у вас останутся хорошие воспоминания. Совокупное удовольствие, которое вы получаете от картины, – это то, что вы испытываете во время ее просмотра и что черпаете из своих воспоминаний о ней. Другими словами, совокупное счастье складывается из всех ощущений, которые вы испытываете в результате.

Отсюда можно сделать вывод о том, что продолжительность того или иного события может оказаться менее важной, чем то, как это событие закончилось, если его итог играет важную роль в ваших будущих воспоминаниях. Некоторые из вечеров, проведенных на каком-нибудь торжестве, на концерте или в кино, возможно, были не столь продолжительны, но закончились очень приятно и потому отложились в памяти. Поэтому то, как завершилось событие, могло быть важнее, чем его продолжительность, если в воспоминаниях самую главную роль играет именно итог. И чаще всего именно так и происходит.

Рассмотрим впечатления зрителей, посетивших Нью-Йоркскую филармонию 10 января 2012 г. В заключительный момент 82-минутного классического концерта (оркестр играл Симфонию № 9 Густава Малера) громко зазвонил мобильный телефон одного из зрителей. Несмотря на блестящую работу оркестра на протяжении практически всего концерта, многие зрители впоследствии вспоминали, что их впечатление было испорчено{175}. Но справедливо ли это? В конце концов, все пошло насмарку лишь в последнюю минуту. Но вместе с тем это была также и самая важная минута – высшая точка и окончание.

Определить, какими получились в итоге общие впечатления – положительными или негативными, можно, если учесть, насколько сильно негативные воспоминания сказываются на будущих впечатлениях. Воспоминания о прошлом – это события в настоящем. Как часто те, кто присутствовал в тот вечер в Нью-Йоркской филармонии, вспоминают о своем испорченном вечере? Если горечь их воспоминаний превышает полученное удовольствие, которое они испытали в течение почти всего концерта, то в целом впечатления негативные. В противном случае они положительные.

Критический момент, который мне хотелось бы здесь подчеркнуть и на который я обращал внимание в главе 1, заключается в том, что без учета частоты и интенсивности будущих воспоминаний о данном событии вы попросту не можете знать, оказались ли ваши итоговые переживания чистой прибылью или чистыми убытками для общего счастья.

Мы часто считаем воспоминания о тех или иных событиях «испорченными», потому что их негативные аспекты продолжают оказывать на нас влияние. С эволюционной точки зрения здесь заключен вполне определенный смысл. Если на вас где-то едва не напал лев, вряд ли вы вновь отважитесь прогуливаться в тех местах, какие бы красивые там ни росли цветы и какие бы манящие запахи они ни источали. Как это часто случается, большую роль играет контекст, конкретные обстоятельства. Лично от себя могу добавить, что позитивные воспоминания хранятся в моей памяти намного дольше, чем негативные.

Возможно, о том, что было связано с наивысшей степенью удовольствия и страданий, вы вспоминаете по-другому и, вероятно, более остро, чем о том, что было наполнено наибольшим смыслом либо бессмысленностью, тщетой или пустотой, хотя и между нами как людьми имеются вполне определенные различия (которые зависят, например, от того, до какой степени нас можно считать «машинами удовольствия» или «двигателями цели»). Я уже говорил о том, что написание этой книги считаю для себя занятием, исполненным смысла, и ничто не может изменить такое восприятие. Но на мои воспоминания об этом опыте может оказать большое влияние то, насколько успешной окажется в итоге книга. Здесь все достаточно просто. Чем больше продано экземпляров, тем вероятнее, что я буду считать этот опыт важным и осмысленным. И эти воспоминания, по-видимому, сильно повлияют на любое будущее решение о написании другой книги.

Независимо от того, на чем вы сейчас сосредоточены, едва ли ваши воспоминания будут как-то соответствовать фактам. Это значит, что ваши неточные воспоминания могут подтолкнуть вас к решениям, которые не направлены на будущую максимизацию счастья и не связаны с потребностью установить нужный баланс удовольствия и смысла в жизни. Благодаря всего одному яркому и захватывающему моменту вы можете поехать в отпуск снова в то же место, где раньше большую часть времени вы откровенно скучали. Более того, из-за какой-нибудь неприятности вы вполне можете швырнуть на стол руководителя заявление об уходе, хотя в целом ваш опыт работы в данной компании вполне позитивный. Удовлетворение от работы – это на самом деле превосходный прогнозирующий критерий для оценки количества увольняющихся. Судя по данным, полученным в Германии и Великобритании, удовлетворенность работой в рамках правила «пик – конец» (т. е. на основе наиболее острых и последних впечатлений) лучше предсказывает текучку кадров, нежели общая информация об удовлетворенности работой{176}.

Возможно, вам захочется вспомнить тот момент прошлого, когда вы оказались неправы в прогнозировании своего счастья, и понять, на чем именно вы сосредоточились в прогнозе, который в итоге не сбылся. Например, на прошлогоднее Рождество мы с женой решили свозить детей на Ибицу и повидаться с моим другом Мигом. Вообще, слова «Миг» и «Ибица» заставили меня сосредоточить внимание на перспективе весьма приятного времяпрепровождения. Но место, которое закрывается на зиму, не слишком-то подходит для семейного отдыха с двумя детьми (ну, или с тремя детьми, как считает моя супруга), требующими постоянного стимулирования. Мы потратили немало денег на перелеты и проживание и довольно паршиво провели время, несмотря на старания Мига хоть как-то развлечь детей. Жена сказала, что предупреждала меня о рисках, связанных с поездкой, и я уверен, что так и было.

Мы также совершаем ошибки по поводу того, кто мы такие и кем бы хотели стать. Все это порой мешает нам сделаться более счастливыми. Мы часто неправильно понимаем: 1) к какому типу людей себя относим и почему делаем то, что делаем; 2) какие у нас ожидания; и 3) какие мы получим преимущества оттого, что примем себя такими, какие есть.

Заблуждение

Представим, что вы с подругой только что горячо о чем-то поспорили. Она рассердилась за то, что вы поступили невежливо. Вы же считаете, что она просто слишком остро реагирует. Мы не знаем, что вы там друг другу наговорили. Кто прав в данной ситуации? Вы оба, потому что здесь нет объективной истины, а только ваши субъективные интерпретации. Вы объясняете собственное поведение так, чтобы все, что о вас говорили, было совместимо с вашими убеждениями. Вы считаете себя человеком тактичным и вежливым, а она полагает, что вы неправы.

На самом деле мы проявляем завидное упрямство в том, что касается собственных убеждений, поэтому нас очень трудно заставить передумать. И в самом деле, сколько раз за последние несколько лет вы меняли свое мнение по поводу чего-то очень важного, во что искренне верите? Думаю, такое происходило нечасто. Мы считаем, что у нас есть весомые и логичные основания для собственных убеждений, но в действительности на первый план обычно выходят эти убеждения и лишь затем мы обращаем внимание на вышеупомянутые основания. Если бы мы на самом деле базировали свои убеждения на очевидном, то меняли бы свое мнение намного чаще – по мере поступления более убедительных фактов. Вместо этого мы ищем информацию и свидетельства в поддержку того, во что уже верим, и игнорируем информацию, которая нас в этом смысле не устраивает. Это называется предвзятость подтверждения{177}.

Вот пример из той области, в которой работаю я: рецензенты в академических журналах склонны публиковать статьи, которые соответствуют их собственным теоретическим воззрениям{178}. Если факты не совсем пригодны для того, во что мы верим, то мы их отвергаем либо находим способы объяснить, как они могли бы соответствовать нашим убеждениям, если бы их собирали или интерпретировали «должным образом».

Аналогично, если обнаружится несоответствие между нашими убеждениями и поведением, мы будем искать способы объяснить эти различия. Если вы считаете себя хорошим поваром, а на самом деле приготовили неважный обед, то стараетесь свалить эту неудачу на некачественные ингредиенты, на сбои в работе духовки или на нехватку времени, не позволившую хорошо приготовиться к приему гостей. До тех пор пока вы будете возлагать ответственность за свои поступки не на себя самого, а на всевозможные внешние факторы – обстоятельства, других людей и т. п., вы по-прежнему станете считать себя хорошим поваром. Таким образом, в отношении себя самого вы останетесь при своем мнении, которое никак не согласуется с вашими поступками. Как говорится, плохому танцору и туфли жмут…

Наша склонность объяснять собственное поведение воздействием внешней среды или обвинять окружающих в собственных неудачах прямо противоположна тому, как мы склонны судить поступки других людей. Когда речь заходит о других людях, невкусную еду мы, вероятнее всего, припишем именно их неумению готовить, а не каким-то другим причинам. Это называется фундаментальной ошибкой атрибуции{179}. Объясняя поведение других людей, мы переоцениваем влияние на них их собственного характера и недооцениваем воздействие внешней среды. Это центральная концепция, лежащая в основе многих психологических исследований, и на данную тему опубликованы тысячи статей, большая часть которых посвящена последствиям того, как мы судим людей, непохожих на нас{180}.

Тем не менее все относительно и мы не осознаем, насколько подвержены воздействию внешних обстоятельств. Мы заблуждаемся, считая, будто делаем выбор под давлением Системы 2, и игнорируем влияние Системы 1. Это едва ли удивительно, притом что у нас нет сознательного доступа к автоматическим и подсознательным механизмам поведения. Но зато у нас есть доступ к самим сознательным действиям. Можно определить, как именно мы действовали ранее в данной ситуации, и это станет очень хорошим ориентиром для того, как действовать в следующий раз, когда мы окажемся в аналогичной ситуации. И такой ориентир намного действеннее, чем любое намерение вести себя по-другому{181}. И в самом деле, намерениями объясняется, самое большее, лишь четверть решений в пользу более здорового образа жизни (например, когда человек начинает заниматься оздоровительным бегом, играть в теннис и т. д.), а три четверти объясняются факторами, которые связаны с определенными внешними условиями, служащими в качестве стимула к такому действию, – например, наличием во дворе площадки для физических упражнений или гимнастического зала в вашей конторе{182}.

Ошибочная вера в собственный иммунитет к внешней среде может навлечь на вас серьезные неприятности. Как бы ни хотелось некоторым думать иначе, большинство мужчин и довольно много женщин могут изменить своим партнерам в «подходящей» обстановке; например, пьяные вечеринки с привлекательными друзьями или подругами, которые заканчиваются у кого-нибудь дома, – это самый что ни на есть удобный случай. Если вы считаете себя неуязвимыми по отношению к воздействию внешней среды, то вы, скорее всего, «окажетесь» в таких ситуациях, когда попросту не сможете себе ничем помочь. Лишь признание роли внешней среды и ваша решимость хранить верность партнеру могут помочь вам избежать ситуаций, которые делают измену весьма вероятной.

В то время как всем нам действительно нужно научиться признавать, что мы сотворены окружающей средой, самообольщение до сих пор остается еще одной лазейкой для счастья. Лишь немногие из нас настолько же хорошо готовят – или настолько же привлекательны, умны или забавны, насколько нам это представляется. И все это замечательно. Кто же на самом деле хочет услышать настоящую правду о себе? И даже этот вопрос предполагает, что где-то существует «объективная правда», что на самом деле большая редкость. Практически все в мире относительно, включая и ваше умение готовить, которое, по всей видимости, просто многократно превосходит поварские навыки моих детей и невероятно уступает кулинарному искусству Хестона Блументаля[3]. Как мы уже видели, значение истины (если она существует) в вашей жизни переоценено.

Однако есть предел тому, насколько мы можем себя вводить в заблуждение, и иногда несоответствие между нашими убеждениями и поступками будет трудно объяснить – а это может сделать нас несчастными. Когда такое происходит, нам легче изменить свое мнение о собственном поведении, чем поведение как таковое. Действительно, ученые говорят, что наше поведение влияет на наше восприятие точно в такой же – или даже в большей – степени, в какой зависит от него. Если мы не удовлетворены, например, своей работой или досугом, то мы зачастую лишь считаем их менее важными, чем другие аспекты нашей жизни, которыми мы более удовлетворены{183}.

Хорошо известно, что человек будет ощущать дискомфорт, если существует расхождение между его представлениями и поступками. Подобное состояние называется когнитивным диссонансом{184}. В таких обстоятельствах намного проще привести свою позицию в соответствие с поведением, нежели наоборот. Теория когнитивного диссонанса была впервые разработана в 1950-х гг. Леоном Фестингером. Этот социальный психолог провел классический эксперимент, в котором участников просили выполнить весьма скучное задание – поворачивать и перекладывать фишки на подносе. Затем участникам поручили убедить других людей выполнить ту же самую задачу, и одним за это платили по $1, другим – по $20. После этого испытуемые отвечали на вопросы о том, как они чувствовали себя в ходе эксперимента. Естественно, большинство психологов предположило, что у группы, которой заплатили больше, сложится более позитивное впечатление: ведь, рассуждали они, пережив некоторый негативный опыт, человек получает достойную компенсацию ($20!) – значит, он получит удовлетворение и от самого процесса.

Но оказалось, что задание понравилось больше тем, кому заплатили намного меньше, чем тем, кто получил за него по $20. Почему? Дело в том, что вознаграждение в $20 послужило серьезным основанием для выполнения работы: «Я делал это за деньги!» А вот скромный гонорар в $1 потребовал совершенно иного обоснования – такого, которое позволило бы привести в соответствии восприятие и поведение участников: «Я делал это не за деньги, а просто так, ради удовольствия»{185}.

Когнитивный диссонанс весьма распространенное явление. Он, например, объясняет, почему некоторые игрушки перестают нравиться детям после того, как те поиграют с другими игрушками; почему игроки на ипподроме начинают верить в победу своей лошади именно после, а не до того, как они сделали свои ставки; и почему люди, которые изменили своим партнерам, склонны не придавать серьезного значения своим отношениям. То же самое применимо и к политике{186}. За 20 лет (1976–1996) сбора данных об электорате в США выяснилось следующее. В группе, члены которой были уже достаточно взрослыми, чтобы голосовать, позиции молодежи оказались более поляризованными по сравнению с позициями тех, кто был слишком молод; т. е. сам факт голосования в группе, состоявшей из «подходящих по возрасту» людей, определял отношение к избираемому кандидату{187}. Когнитивный диссонанс также проливает свет на утверждение о том, что «любовь слепа». На самом деле эта фраза скорее соответствует угасающим отношениям. Слово «любовь» здесь используется как способ привести в соответствие свое пребывание в отношениях и восприятие их. Некоторые попытки объяснить то или иное поведение человека могут иметь опасные последствия – например, в тех случаях, когда оскорбленная мужем жена остается жить со своим обидчиком, потому что любит его{188}. Решения, связанные с разрывом или продолжением отношений, как и все другие решения в жизни, должны быть основаны не на каких-то объяснениях, а на долгосрочных последствиях с точки зрения ощущения удовольствия и смысла.

Когнитивный диссонанс может также использоваться для объяснения собственного представления об оптимальном соотношении удовольствия и смысла. Мой приятель Миг уверен, что самое важное в жизни – удовольствие, а моя знакомая Лайза твердит себе, что единственное, что имеет значение, – это смысл; таким образом каждый из них добивается согласованности своих убеждений и поведения. Состояние когнитивного диссонанса – штука неприятная, но для моих друзей это один из способов защитить свое счастье. Однако они могли бы стать еще счастливее, если бы подкорректировали свое поведение и фокус своего внимания с тем, чтобы отыскать наилучшее соотношение удовольствия и смысла.

Завышенные ожидания

Еще одним аспектом вашей самооценки являются имеющиеся у вас ожидания, которые могут возникнуть уже на ранних этапах жизни. В настоящее время мы с Грейс Лордан анализируем данные одного масштабного лонгитудинального исследования в Великобритании. Наша цель – показать, что с детства и вплоть до взрослой жизни текущий доход (возросший или снизившийся) в сравнении с предыдущим доходом является весьма существенным фактором прогнозирования удовлетворенности жизнью и психического здоровья{189}. Есть также свидетельства – опять же взятые из отчетов об удовлетворенности жизнью и умственном здоровье, куда без них! – что преимущества от выросшего дохода могут быть полностью сведены на нет, если ваши ожидания прибытка растут быстрее, чем сам доход{190}. Ожидания также играют важнейшую роль в ощущениях как смысла, так и бессмысленности жизни. У тех, кто ощущает свою работу в высшей мере наполненной смыслом, наблюдается соответствие собственным ожиданиям – тому, какими они себя видят{191}. С другой стороны, если вы тщетно ожидаете чего-то особенно интересного, работа вам быстро наскучит.

Поэтому в целом для вашего счастья лучше запастись скромными ожиданиями. Возьмем ту же вечеринку. Те, кто шел на нее с какими-то грандиозными надеждами и планами, оказались куда менее счастливы в тот вечер, чем те, кто не питал завышенных ожиданий и особенно ничего не планировал{192}. К тому же вы хорошо знаете эти городские вечеринки: наиболее запоминаются из них, как правило, мероприятия, которые проводятся спонтанно. В конечном счете, ожидать счастья – по-видимому, верный способ счастья не добиться.

Скромные ожидания также означают, что вы сможете избежать синдрома ложной надежды, из-за которого мы цепляемся за слишком оптимистичные, сумасшедшие, немыслимые ожидания, пропуская тот важный момент, когда лучше себя сдержать{193}. Ложная надежда рождается на основе оптимизма, с которым, однако, вполне совместимы и скромные ожидания. Исследователи в этой области рекомендуют: ожидайте лучшего, но заодно запаситесь «чрезвычайным» планом на случай неблагоприятного развития событий{194}. Это вовсе не означает, что мы всегда должны ожидать самого лучшего или игнорировать худшее, когда оно приходит. Когда мы в своей жизни сталкиваемся с неопределенным будущим, то «розовые очки» оптимизма превосходно служат нам, пока мы можем время от времени снимать их и смотреть на жизнь реалистично. Выяснить, какие именно чувства разумны, а какие нет, довольно трудно, но, когда вы движетесь к намеченной цели, вы должны по крайней мере ощущать удовольствие и смысл. Как мы в дальнейшем увидим, существуют эффективные способы получить эту обратную связь от самих себя – а заодно и от других людей, – чтобы представлять, чего стоит придерживаться, а с чем лучше не связываться.

Однако в других случаях мы делаем отчаянные попытки изменить свое поведение так, чтобы оно отвечало вашему идеалу. Самосовершенствование имеет большое значение, но оно так или иначе должно способствовать вашему счастью. Если амбиции не делают вас или тех, о ком вы заботитесь, счастливее, то на самом деле нет никакого смысла стремиться изменить себя и стать кем-то еще. Вам следует тщательно проанализировать, чем особенно привлекателен ваш идеал, а затем выбрать разумные цели, которые будут продвигать вас к счастью.

Принять себя

Чем бы вы ни занимались, не будьте слишком строги к себе, потому что попытка заставить себя стать другим на самом деле никогда не будет успешной. Один из наиболее эффективных способов заставить других сделать так, как вы хотите, казалось бы, прост: вам нужно заставить их почувствовать, что они делают это добровольно{195}. Если они почувствуют принуждение, то, скорее всего, это вызовет с их стороны сопротивление, протест. То, что относится к общению с другими людьми, также применимо и к разговорам с самим собой. Изо всех сил попробуйте, например, не дать себе думать о белом медведе, и получится, что на самом деле вы не сможете о нем не думать, причем, когда вам наконец разрешат о нем думать, мысли о чертовом медведе вихрем закружатся у вас в голове{196}.

Вообще, мы должны научиться активнее принимать себя такими, какие мы есть, тем самым объединяя наши оценки с нашими фактическими переживаниями. Непринятие рассматривается как интернализация ощущения досады, приводящая к целому спектру других отрицательных эмоций, которые становятся на пути перемен в поведении{197}. Проигнорируйте тот факт, что вы неважный повар, и ваши гости будут обходить ваш дом стороной, а вы станете удивляться, почему никто не отзывается на ваши приглашения зайти и отведать ваших блюд. Фактическая перемена в поведении может наступить лишь после того, как вы примете то, что уже налицо. Признайте, что вы неважный повар, и у вас может появиться стимул научиться готовить и даже записаться ради этого на кулинарные курсы. И в любом случае признание того, что вы все-таки обычный смертный, несовершенный и склонный ошибаться, будет означать, что вы намного более счастливы в своем нынешнем качестве. То же самое произошло и с моим физическим недостатком – заиканием, особенно когда я в один прекрасный день признал, что вовсе не стоит его стыдиться.

В кодексе организации «Анонимные алкоголики» (АА) есть такие слова: «Господи, дай нам смирение, чтобы принять то, что нельзя изменить; дай нам мужество изменить то, что надлежит изменить; и дай нам мудрость отличить одно от другого»{198}. Это настоящий вызов – отделить «зерна от плевел» в вашем идеальном «я», зная, каких идеалов лучше придерживаться, а каких нет. В конце концов нужно лишь рассмотреть, каким образом ваши размышления о себе помогают или мешают в обретении счастья.

То, что на этом пути мы совершаем ошибки, – просто прекрасно, но только в том случае, если вы извлекаете урок. Есть хорошие и плохие ошибки. Хорошие – это те, на которых вы учитесь и которые не пытаетесь скрыть прежде всего от самих себя{199}. Плохие – ошибки, которые вы продолжаете совершать. Согласно высказыванию, которое приписывается Альберту Эйнштейну, «безумие – это проделывать одно и то же снова и снова, но каждый раз ожидать иного результата».

Часто можно услышать, что о том или ином человеке говорят, что он, как шекспировский Макбет, стал архитектором собственного разрушения{200}. Могу с уверенностью сказать, что не раз и не два своим худшим врагом за эти годы был именно я сам. Уверен, что и вы не раз задумывались: «Что, черт возьми, я делаю?» – даже в тот момент, когда действительно затевали какие-то неблагоразумные вещи. По-видимому, такова уж человеческая натура: мы часто тратим слишком много времени, ломая голову над тем, как и почему другие люди обидели нас, когда на самом деле мы должны обращать чуть больше внимания на вред, который причиняем себе сами. Если вам кажется, что один из ваших друзей придирчив или недоброжелателен по отношению к вам, возможно, стоит задаться вопросом, почему вы это допустили. Прежде всего, наверное, нужно понять, так ли уж он недоброжелателен. На свете нет идеальных людей, и, чтобы быть счастливым в любых отношениях, нужно либо принять другого человека со всеми его проблемами и недостатками, либо отойти в сторону. С самим собой вы живете всегда, и это означает принимать себя и как существо несовершенное, и как человека, способного измениться.

Задумываетесь ли вы когда-нибудь о том, что приносит вам большую часть ощущений удовольствия и смысла? Один из важных и полезных способов разобраться с различными ошибками, которые вы можете совершить в отношении своего счастья, – не забывать о прямой обратной связи, благодаря которой вы сможете понимать, что приносит вам ощущения удовольствия и/или смысла, а что нет, и затем использовать эту информацию при ожидании будущего счастья. Таким образом, данный раздел рассказывает о том, как узнать, какие исходные ресурсы процесса производства счастья приносят вам ощущения удовольствия и/или смысла, а какие нет. Вы ведь стремитесь достичь равновесия, чтобы можно было прекратить контролировать процесс производства счастья, переключая на него внимание только тогда, когда у вас есть на то серьезные основания (т. е. когда исходные ресурсы или их воздействие меняются).

Чтобы счастье бросалось в глаза

Ощущение счастья – наиболее важная обратная связь, которую вы можете получить от своего поведения, но это ощущение не всегда можно различить на фоне других эмоций. Различимо обычно то, что заметно и значимо. Когда люди говорят на иностранном языке, это заметно, но я быстро отключаюсь, потому что не понимаю. Когда я слышу какой-нибудь местный диалект, это заметно (особенно у более пожилых правительственных чиновников в Великобритании), и я, как правило, могу разобрать, о чем идет речь: это и заметно, и значимо.

Счастье иногда непросто выявить, и нужно приложить усилия к тому, чтобы оно было заметнее. Представьте, что вы играете на фортепьяно и не слышите собственной игры. В жизни мы совершаем множество действий, которые по сути своей похожи на игру на таком беззвучном фортепьяно. Вы ощущаете удовольствие или смысл, но не уделяете должного внимания своим чувствам. Но вы можете настроиться, обращая повышенное внимание на «входную информацию» и фиксируя свои ощущения. Как только вы это сделаете и поймете, на что похожи «мелодии» вашей повседневной жизни, сможете использовать эту информацию в своих прогнозах и узнать, как зазвучит «фортепьяно» в следующий раз, когда вы на нем заиграете.

Настройка на значимую обратную связь важна во всем, на что вы решитесь. Особенно она существенна для понимания адаптационных процессов. Предположим, что кто-то, выезжая со стоянки, сделал небольшую вмятину на вашем автомобиле (и, видимо, на своем тоже) и уехал прочь. Вы могли бы тотчас же отреагировать и отдать машину в ремонт, потому что сам по себе вид вмятины вызывает у вас чувство досады. Но можно ведь просто подождать пару недель и понять, раздражает ли вас теперь эта выбоина или нет. Если все по-прежнему – отправляйтесь на станцию техобслуживания; если же злополучная вмятина вас больше не беспокоит, то можно оставить все как есть, пока еще какой-нибудь идиот не покорежит вашу машину или пока вы не захотите ее продать. Такой длительный мониторинг ощущений, связанных с каким-либо событием, помогает определить, к каким вещам вы привыкаете, а к каким нет.

Подобного рода информация может оказаться особенно полезной, если вы пытаетесь от чего-то отказаться и в чем-то уступить. Так, желание курильщиков вновь взять в руки сигарету максимально обостряется приблизительно через три дня после того, как они решили бросить курить, и не отступает около трех-четырех недель; что касается кофеина, то синдромы при воздержании достигают пика приблизительно через 36 часов и идут на спад еще через неделю{201}. Зная подобные факты, особенно когда эта информация получена благодаря вашей собственной обратной связи, вы сможете принимать более обоснованные решения о том, что и когда делать.

В ситуациях, когда вы сталкиваетесь с болезненной неопределенностью, почти наверняка лучше превратить ее в легко адаптирующуюся реальность. Вам пришел счет, и вы боитесь открыть конверт? Это вас беспокоит? Тогда откройте письмо! Вам все равно придется это сделать, и, когда это произойдет, воздействие на ваше счастье ослабнет. Устраните болезненную неопределенность и поскорее перейдите к процессу адаптации. При этом ваша реакция покажет, насколько быстро вы умеете справляться с подобными вещами.

Собственным ощущениям вы можете доверять больше, чем желаниям. Вы, например, можете думать, что если станете очередной Леди Гагой, то наверняка найдете счастье. Вы попытаетесь этого добиться, но потом окажется, что все эмоции, обретенные на этом пути, в общем-то негативные. Не вполне понятно, каким образом вы будете ощущать славу, если вы ее все-таки добьетесь. То есть, если у вас не будет ощущения удовольствия и смысла на пути к достижению своей мечты, получится, что вы отказались от сиюминутного счастья – а это может не позволить обрести гораздо большее счастье впоследствии. Внимательно изучайте предмет своих вожделений, прислушиваясь к своей внутренней обратной связи.

Вы также можете больше доверять собственным ощущениям, нежели прогнозам. Что бы вы для себя ни избрали, ваши ощущения будут связаны только с вашим выбором, а не с другими опциями, и, таким образом, вы потратите меньше времени, чем предполагаете, на размышления о том, что могло бы случиться, поступи вы иначе. Вы распечатаете свой конверт со счетом и не станете задаваться вопросом о том, что было бы, если бы вы этого не сделали.

Мы часто размышляем о каких-то менее важных решениях больше, чем нужно, а о важных, наоборот, намного меньше, чем было бы оптимально для нашего счастья. Так, мы способны днями выбирать обои для оклейки стен, но в то же время нам порой хватает пары часов, чтобы решиться на покупку дорогого дома. Мы также гораздо сильнее и чаще ломаем голову над решениями, предполагающими весьма туманный результат, нежели над теми, итог которых вполне ясен. Когда речь идет о чем-то мелком и неопределенном, ощущения от последствий принимаемых решений покажут, что наши переживания, связанные с удовольствием и смыслом, редко подвергаются такому воздействию, какое мы ожидаем.

И вы можете доверять собственным ощущениям больше, чем убеждениям. Если вы заставите себя поступать так, чтобы самому себе приносить больше ощущений удовольствия или смысла, то у вас выработается позиция, которая не будет противоречить новому типу поведения. Поступки и в самом деле громче и весомее слов. Вспомните: ваши прошлые действия гораздо лучше подсказывают, как поступить в будущем, чем ваши намерения.

Предположим, вы станете счастливее, если похудеете. Если вы обратитесь к материалу главы 3, то поймете, что этого может и не произойти, если только вы не болеете. Но давайте все же предполагать, что, сбросив несколько килограммов, вы действительно станете более счастливы. В вашем весе нет ничего более примечательного, чем… то, сколько вы весите. Поэтому возьмите надежные весы и вставайте на них два раза в неделю в одно и то же время (утром вы весите меньше, чем вечером). Правда, получение обратной связи в отношении того, сколько вы весите, едва ли интересное занятие. Я взвешиваюсь через день, но признаю, что и это, наверное, уж слишком. Хотя я пытался набрать вес, а не похудеть, я убежден, что слишком частая обратная связь может сама по себе сказываться на вашем поведении. Этому есть и другие подтверждения. Шагомеры – приборы, подсчитывающие число совершенных шагов, вырабатывают у людей привычку больше ходить пешком{202}. Люди, которые отслеживают свое кровяное давление, лучше других умеют его снижать{203}.

Если нас попросят оценить, сколько всего мы едим, окажется, что многие считают свое ежедневное потребление калорий вполне умеренным – более низким, чем в действительности, хотя сам вес тела мог бы натолкнуть этих людей на совершенно иной ответ. Оказалось, что фактическое содержание калорий в пище более чем 600 посетителей ресторана быстрого питания на 120 калорий превышало их собственные оценки{204}. Поэтому весьма разумно записывать калорийность всего того, что вы едите и пьете{205}. Это точно поможет вам похудеть. Как только у вас появится более разумная идея по поводу своего питания и вы решитесь наконец что-то кардинально изменить, можете прекратить мониторинг до тех пор, пока снова не измените рацион. Точно так же можно прекратить отслеживание обратной связи, связанной со счастьем, как только вы узнаете, что именно делает вас счастливыми. Вам нужно будет возобновить мониторинг, если изменятся исходные ресурсы вашего процесса производства счастья либо их эффекты – например, когда вы начнете питаться по-другому.

Из главы 2 видно, что принятие пищи – в целом довольно приятное занятие. Правда, теперь есть свидетельства, что тучные люди получают от пищи меньше удовольствия. Этим отчасти объясняется то, что они должны съесть больше, чем худые люди. В одном исследовании сканировался мозг женщин, страдающих значительным избытком веса, когда те пили молочные коктейли в начале и в конце шестимесячного периода тестирования. По сравнению с женщинами, которые не набирали избыточного веса за указанный период, у более тучных выявлено меньше активности в областях мозга, вырабатывающих дофамин, который, если помните, является нейромедиатором, связанным с чувством удовольствия и «системой вознаграждения»{206}. Является ли получение меньшего удовольствия от пищи причиной или следствием увеличения веса – на самом деле не имеет значения, потому что люди, которые весят больше нормы, все равно получают меньше удовольствия от пищи. С учетом этого последние разработки препаратов для похудания фактически направлены на увеличение эффекта удовольствия от пищи, что должно способствовать возникновению потребности меньше есть.

Вообще, повышенное внимание к удовольствию от потребляемой пищи может благотворно сказаться на вашей талии. Если вы не обращаете внимание на еду, то ваши ощущения в связи с ней менее очевидны и поэтому еда приносит меньше радости. Таким образом, вы едите больше, чтобы получить от пищи больше удовольствия. В идеале внимание к пище поможет есть медленнее и с наслаждением и, следовательно, в итоге съесть меньше. Посетители ресторанов McDonald’s в Париже тратят на еду приблизительно на 20 минут больше, нежели обедающие в McDonald’s в Филадельфии{207}. В данном исследовании не учитывалось общее количество потребленных с пищей калорий, но другие данные подтверждают, что французы обычно едят меньше, чем американцы.

Мы уже выяснили, что на человеке в целом благотворно сказывается общение с другими людьми (вспомним исследования DRM и ATUS). Но если вы хотите похудеть, то, обращая внимание на других людей, вы все-таки отвлекаетесь от еды. Подтверждением этого служит неоспоримый факт: мы едим больше, когда находимся в окружении других людей{208}. Мы склонны продолжать есть, когда находимся в какой-то компании, а вот если мы питаемся в одиночестве, наша тяга к еде ослабевает{209}.

Это говорит о важности пристального внимания к внешней среде. Создавать себе такой контекст, чтобы в нем можно было автоматически смещать фокус внимания и не слишком задумываться о будущих поступках, – это в основном более эффективная тактика, но иногда правильнее намеренно привлечь свое внимание к самому процессу – как в случае с едой лучше сфокусироваться на пище. Когда бездумное потребление пищи становится проблемой, уделять внимание тому, что вы едите, поможет явно выраженная обратная связь{210}. Ее основная задача – содействовать вам в принятии решений об исходных ресурсах вашего процесса производства счастья. Обратной связи зачастую недостаточно, чтобы изменить поведение и усилить ощущение счастья, однако – и мы в этом позже убедимся – хорошо сформированный контекст также важен для счастья.

Вам, конечно, не следует терять из виду отличительные свойства удовольствия и тот факт, что подчеркивание этого ощущения может быть полезным. Постарайтесь больше улыбаться, смеяться и напоминайте себе о том, как благотворно это на вас сказывается. Вам не придется перенапрягаться, чтобы добиться результатов. Исследования показывают, что сама по себе улыбка не только является следствием счастья, но и, наоборот, способна вызвать его ощущение, потому что сознательное решение улыбнуться подсознательно делает вас более счастливыми{211} – и вы довольно быстро, притом автоматически, чувствуете себя лучше. Даже притворная улыбка может привести к ощущению счастья{212}. Другие люди могут знать, что вы притворяетесь, но сами вы все равно получите удовольствие{213}.

Также важно найти способ сделать более явным ощущение смысла. Поведение детей и их успеваемость в школе могут быть улучшены с помощью постановки особенно сложных задач, которые будут восприниматься как вызов{214}. Так что отыщите способы бросить себе вызов хотя бы в той сфере, которой сейчас занимаетесь. Было также обнаружено, что чем больше различных навыков приходится применять на рабочем месте, тем более важной нам представляется сама работа{215}. Постарайтесь разнообразить свои навыки и умения. Помните: мы всегда концентрируемся на чем-то новом, поэтому использование разных навыков привлекает к себе внимание, делая ощущение смысла более заметным.

Жизненно важно, чтобы ощущения удовольствия и смысла выделялись на общем фоне ваших эмоций всегда, когда вы станете использовать обратную связь для принятия решения о том, что именно способствует вашему счастью – сама деятельность или цель. Вообще, не следует слишком долго поступаться своим счастьем (ошибочно считая, будто вы сможете возместить эту потерю когда-нибудь в будущем). Не откладывайте на завтра то счастье, которое можете ощутить уже сегодня. Если вы планируете похудеть или сделать еще что-нибудь, чтобы обрести счастье, попробуйте предпринять соответствующие шаги уже сейчас. В будущем вас ожидает счастье от похудания, а сейчас наряду со смыслом вы можете ощущать и страдания, связанные с усиленными тренировками. Напоминайте себе об этом почаще, например отмечая в своем дневнике посещения тренажерного зала как «занятия, полные смысла». Выделять текущее воздействие любого способа поведения на свое счастье очень важно, особенно когда вы пытаетесь изменить то, что делаете (а не то, что думаете). Желания, прогнозы и убеждения часто связаны с ожидаемым воздействием на грядущее счастье будущих событий, но, чтобы подхлестнуть перемены в поведении сейчас, вам нужно обозначить для себя все преимущества тоже сейчас, потому что выгода в далекой перспективе вас волнует намного меньше.

Вы могли бы, например, сэкономить деньги, отказавшись сейчас от красивых сапог в пользу дорогих ходунков в будущем. Что ж, подобная дилемма вполне могла бы заставить кое-кого задуматься, но держу пари, выбор все-таки будет сделан в пользу сапог. Преимущества пенсионных накоплений вытекают не только из необходимости обеспечить собственную старость (особенно на случай проблем с суставами), но также и из нынешнего ощущения благополучия своей будущей старости. То есть вместо новеньких сапог сейчас вы получите позже, когда выйдете на пенсию, крутые ходунки и комфорт от осознания того, что в случае чего сохраните более или менее полноценный образ жизни. Сапоги больше не стоят на первом месте.

Ваши действия влияют на ваше ощущение счастья, и, чтобы захотеть повторить их, требуется позитивная обратная связь. Если какое-либо занятие дает вам ощущение счастья и вы знаете об этом, то, скорее всего, вы его продолжите. Если же такое поведение, как, например, переедание, не приносит вам неприятных ощущений, у вас меньше стимулов от него отказаться. Это особенно верно для удовольствия и зачастую – для смысла, хотя осмысленные действия требуют большей концентрации внимания и, следовательно, от них проще отвлечься.

Проявите внимание к своим текущим ощущениям от занятий спортом, а не к тому, что они, по-вашему, принесут вам в будущем, потому что здоровье является слабым мотиватором поведения, если вообще на него влияет{216}. И распространенная ошибка – всячески поощрять «здоровое» поведение, основываясь на том, что может произойти в весьма неопределенном и достаточно отдаленном будущем. Вместо этого проследите, какие ощущения те или иные упражнения вызывают у вас сейчас, когда вы их выполняете. Я уверен, что мои собственные упражнения имеют мало отношения к заботам о здоровье. Какие-то масштабные преимущества от их выполнения я смогу увидеть через пару десятилетий, но ведь от интенсивных тренировок могут также возникнуть и серьезные проблемы с суставами. Как бы то ни было, все это весьма сомнительно, да и 20 лет – слишком большой срок. Моя приверженность к силовым упражнениям обусловлена просто тем, что она приносит мне счастье в текущий момент, а не в будущем. Эти ощущения удовольствия и смысла – обратная связь, информация, которую вы получаете, когда заняты тем, что в данный момент имеет для вас наибольшее значение.

Ваши собственные данные о счастье могут использоваться для выработки решений, связанных с распределением ваших физических или умственных ресурсов. Вы могли бы подумать, что ради увеличения своего рабочего времени в офисе – и, соответственно, дохода – стоит немного пожертвовать домашней жизнью, однако обратная связь, сигнализирующая о счастье, скорее всего, поведает вам совсем другую историю. Неослабное внимание к окончательной награде в виде ощущения удовольствия и смысла поможет «обуздать» некоторые ваши чрезмерные желания, как связанные, так и не связанные с работой.

Реконструкция дня

«Но как я смогу все это сделать?» – зададите вы вполне законный вопрос. Чтобы помочь себе выявить свое счастье, вы могли бы вести дневник счастья, выполняя упражнения по методу реконструкции дня (DRM), который обсуждался в главе 2.

Предлагаю вам заполнить таблицу. Я допускаю, что это несколько нудное занятие, но все же думаю, что оно окажется полезным – по крайней мере для того, чтобы вы сами обратили внимание на то, как используете свое время. Не огорчайтесь, если не сможете вспомнить все нюансы своих действий или точное время их начала и завершения. Это вовсе не проверка знаний, а просто способ рассмотреть сквозь призму счастья, как вы используете собственное время. Если вы будете использовать такую информацию, чтобы увидеть свои перспективы, это может повлиять на ваше поведение самым неожиданным образом.

Метод реконструкции дня может помочь вам обратить внимание на то, есть ли у вас ошибочные желания, которые можно выявить по тому, как вы используете свое время. Возможно, у вас возникает желание углубиться в свое любимое телешоу, но на 17-м сезоне вы обнаруживаете, что оно уже не такое хорошее, как прежде. Ваше оценочное «я» продолжает считать шоу хорошим, потому что оно вроде бы должно быть таковым, учитывая состав актеров и авторов, но ваши непосредственные ощущения говорят об обратном. Таким образом, вы можете использовать DRM, чтобы сравнить свои оценки с непосредственными свидетельствами того, адаптировались ли вы или нет к ощущениям удовольствия и смысла от действия, которое вы совершали в течение определенного времени.

Или, например, у вас могло возникнуть ошибочное желание (например, добиться успеха), которое, возможно, не может способствовать максимизации вашего счастья. Поэтому вы проводите слишком много времени в офисе или настойчиво ищете в Интернете другую работу. DRM позволит более отчетливо увидеть, сколько времени вы тратите попусту. Некоторые компании предлагают даже программное обеспечение, облегчающее мониторинг собственной продуктивности: эти программы регистрируют количество времени, которое вы тратите на различные веб-сайты, документы и программы, и потом выводят диаграмму, где выделяются наиболее важные моменты – например, время, проведенное в Facebook.

Информация такого рода может также быть полезной для избавления от ошибочных ожиданий. Для примера представьте себя на месте типичного лондонца, который сталкивается с выбором – спуститься в метро или поехать на автобусе. Поездка на метро занимает 30 минут, при этом нужно сделать пересадку, и вагоны в часы пик обычно переполнены. Ехать автобусом гораздо спокойнее, и на это уйдет 40 минут. Затрачиваемое время, вероятно, имеет ключевое значение при рассмотрении обоих вариантов, и вы, значит, выберете подземку. Но вы могли бы использовать DRM, чтобы понять, окажется ли десятиминутная разница во времени настолько значима для вас с точки зрения счастья. Если автобусная поездка более приятна, а вы склонны проводить первый час на работе относительно расслабленно, то вы могли бы предпочесть автобус, чтобы поднять себе настроение. По крайней мере, так можно поступать иногда. И вы могли бы сделать для себя открытие: внесение разнообразия в жизнь может само по себе дать новые – и более приятные – ощущения.

DRM может также не позволить вашим сиюминутным ощущениям определять ваши решения относительно будущего. Аналогично тому, как список продовольственных товаров может помешать вам купить слишком много на пустой желудок, DRM способен удержать вас от того, чтобы строить планы на воскресное утро, которое лучше всего провести понежившись в постели.

Результаты реконструкции прошлого, связанные с вашими собственными ощущениями удовольствия и смысла, также помогут вам избежать ошибочных представлений о том, как вы используете свое время и что доставляет вам счастье. Вам, очевидно, следует посвятить себя самому необходимому – зарабатыванию денег, домашним обязанностям, заботе о здоровье, сну и т. д., – но у вас есть большой выбор возможностей использовать свое свободное время, которое у вас остается «про запас» каждую неделю, после того как вы разберетесь со всеми необходимыми делами{217}.

Сколько времени вы тратите на выполнение действий, решения по которым принимались за вас? И сколько времени тратите на действия, решения по которым принимали вы сами? Вероятно, вы все-таки лучше контролируете свое время, чем думаете. Каждый считает, что он очень загружен и у него попросту не хватает времени для каких-то других занятий. Я тоже считаю себя довольно занятым человеком, но каким-то образом все же умудряюсь четыре раза в неделю посещать тренажерный зал. Это вопрос приоритетов. Когда мы говорим, что у нас нет времени, чтобы потренироваться, то на самом деле имеем в виду, что мы не отдаем приоритет занятиям в тренажерном зале. Использовать свое свободное время иначе, чем обычно, и сделать то, на что у нас якобы нет времени, нам мешает нежелание признать, что мы не пытаемся найти время на это дело, а не нехватка самого времени. Конечно, это не относится к людям, которые работают только для того, чтобы свести концы с концами. Заключительный вариант рукописи этой книги я выслал десятку своих весьма занятых коллег, и все они, за исключением одного, каким-то образом выкроили время для довольно подробных комментариев.

У вас также должны возникать ощутимые ожидания по поводу использования своего времени, и метод реконструкции дня может и здесь оказать помощь. Если на ваши поездки из дома на работу и обратно уходит два часа, едва ли разумно ожидать, что у вас хватит вечером времени, чтобы сходить в спортивный зал, встретиться с другом, приготовить обед, посмотреть любимое телешоу и еще хорошенько выспаться перед очередным рабочим днем. С помощью DRM вы сможете обратить внимание и лучше оценить последствия всех этих занятий для своего счастья. Кроме того, вы также сможете задуматься над тем, стоит ли каждый день тратить целых два часа на дорогу или все-таки попытаться устроить все так, чтобы хотя бы иногда работать из дома – например, в удаленном режиме.

Вы можете обнаружить, что то, как вы используете свое время, может быть важнее того, сколько времени вообще имеется в вашем распоряжении{218}. Если бы вы занялись реконструкцией нескольких дней по методу DRM, находясь в отпуске, то смогли бы увидеть, какие аспекты отдыха действительно сделали вас счастливыми, а какие нет. Это позволит вам, например, более эффективно планировать будущие отпуска. Вы также сможете узнать, как вы распределяете удовольствие и смысл внутри каждого из занятий и между ними, ежедневно оценивая их относительный баланс за прошедшие дни.

Благодаря реконструкции контекста событий вы сможете крепче запомнить их и будете лучше знать, как они воздействуют на ваше счастье, – знание, необходимое при планировании ближайшего будущего. Когда полицейские опрашивают главных свидетелей, они стремятся восстановить обстановку, в которой было совершено преступление. Они спрашивают о вполне обыденных деталях, таких как погода, или о том, что люди ели на обед в тот день. Все это в конце концов помогает восстановить даже мельчайшие детали случившегося. Чтобы мысленно воспроизвести обстановку, вам нужно представить окружающую среду и предметы – например, какими были помещения, погода, как выглядели находящиеся рядом люди или объекты. Вы могли бы также рассмотреть ситуацию под иным углом, поставив себя на место других участников событий{219}.

Тем не менее в других случаях вы могли бы воспользоваться естественной склонностью помнить пик и конец того или иного события, не думая о его длительности. Если вы намечаете какие-то деловые встречи, на конец дня запланируйте совещание с любимым сотрудником. А если хотите сохранить в памяти наиболее позитивные воспоминания о сексе, сосредоточьтесь на последних моментах, не слишком беспокоясь (в разумных пределах, конечно) о продолжительности полового акта. Как и все остальное в жизни, хорош или нет более длительный сексуальный контакт, зависит не только от счастья, которое вы ощущаете в сам момент совокупления, но также и от последующих ощущений счастья, т. е. от воспоминаний.

Крайне важно всегда, в любом начинании отслеживать обратную связь со своим счастьем. Когда ее сигналы ясны, вы можете прекратить постоянно к ней прислушиваться. Постоянный мониторинг – дело трудоемкое, мешающее в конечном счете общему счастью. Когда вы узнаете, что приносит вам наилучшее сочетание удовольствия и смысла, ваш процесс производства счастья лишь время от времени будет нуждаться в небольших корректировках. Предположим, вы пересели из метро в автобус. Теперь вы можете время от времени проверять свои ощущения, чтобы понять, счастливы вы или нет. Возможно, изменилась погода и поэтому вам не доставляет особого удовольствия торчать на остановке и ждать автобус под дождем. Обратная связь – это своего рода «топливо» для подобной «точной настройки».

Прислушивайтесь и присматривайтесь к другим

Мы можем полагаться на собственную обратную связь, но можем также обращаться к ощущениям других людей. Дэн Гилберт, автор книги «Спотыкаясь о счастье», утверждает, что один из уроков, который преподает нам исследование счастья, заключается в следующем. Опыт других, схожих с вами людей – весьма полезный ориентир для изучения воздействия на вас того или иного события, и зачастую намного более полезный, чем ваши собственные прогнозы{220}. Я с этим полностью согласен.

Предположим, вы собираетесь на свидание. Что бы вам хотелось знать о своем партнере заранее, чтобы предугадать свои будущие ощущения от него: его физические данные, возраст, место рождения или любимый вид спорта – либо то, что бы почувствовал кто-либо другой во время свидания с этим человеком? Я предполагаю, что вам хотелось бы иметь какую-то личную информацию о потенциальном партнере. Но прогнозы женщин относительно того, как они будут чувствовать себя на свидании, оказались более негативными именно тогда, когда у них была такая информация, нежели тогда, когда им рассказали об ощущениях другой женщины на свидании с тем же мужчиной, – даже несмотря на то, что респондентки лично не были с этой женщиной знакомы{221}.

Здесь ключевая проблема – понять, когда ваши собственные ощущения будут аналогичны чувствам других людей и когда они будут различаться, потому что у вас ведь иной набор предпочтений. Вы наверняка заметили, как много участников немецкого опроса DRM и американского исследования ATUS одинаково оценили свое счастье во время различных занятий, но там ведь наблюдались и кое-какие различия, правда? Вы, вероятно, считаете себя в чем-то особенными – и так оно и есть, по крайней мере в том, как вы реагируете на те или иные события. Многие из ваших ощущений будут похожи на ощущения других людей – причем похожи гораздо в большей степени, чем вы можете себе представить.

Спросите у других

Вы могли бы также попросить совета у других людей, рассказав им о своем представлении о счастье, поскольку давно обнаружено и подтверждено, что ваши собственные рассуждения о счастье весьма сопоставимы с мнением других людей на этот счет. В Эстонии пациентов некоторых медучреждений попросили спрогнозировать свое счастье по шкале от 0 до 10. Кроме того, они назвали людей (в основном супругов и других членов семьи, а также друзей), которые хорошо их знали и могли спрогнозировать их счастье по такой же шкале. Корреляция между прогнозами пациентов и прогнозами их близких оказалась весьма высокой – 0,75{222}. Аналогичные результаты показали и другие исследования, где использовались другие измерители счастья{223}. Если вы считаете, что счастливы, но ведете себя словно это не так, тогда близкие вам люди могли бы помочь вам, высказав по этому поводу свое мнение.

Когда ваши собственные ошибочные устремления к целям, которые не принесут счастья, конфликтуют с ощущениями удовольствия и смысла, другие люди могут помочь вам переместить фокус своего внимания на то, что действительно имеет значение. Окружающим вполне могла бы прийтись по душе ваша идея о том, чтобы сделаться очередной Леди Гагой, но для них, возможно, более очевидно то, что сам процесс достижения этой цели может доставить вам множество страданий.

Другие люди могут также помочь вам преодолеть последствия ошибочных прогнозов. Отчасти это происходит потому, что они уделяют гораздо меньше внимания вашей персоне, чем вы сами; но зато они обращают больше внимания на ожидающие вас последствия. Вы сосредотачиваетесь главным образом на том, что семья, богатство или, не дай бог, инвалидность будут для вас означать тогда, когда вы только-только вступите в брак, разбогатеете или получите тяжелую травму. Близкие же вам люди более склонны рассматривать эти события в куда более длительной перспективе, и потому их мнение на этот счет намного сильнее повлияет на ваши ощущения удовольствия и смысла.

Принимая решение, вы можете использовать своих друзей, которые помогут вам избежать эффекта фокусировки и ловушек, связанных с ошибками распознавания. Попросите их представить себе последствия вашего решения и не обращать внимания на само решение. Скажите, что вам только что предложили новую, весьма привлекательную работу, у которой есть лишь один недостаток: до нее долго и тяжело добираться. О чем вы будете думать, принимая решение? Скорее всего, представлять себе первые пару дней на новом месте, в течение которых вы воодушевлены новой работой и не устаете сравнивать ее со старой. А спроси вы близких – они бы задумались о первых месяцах новой работы, когда вы будете с досадой пересаживаться с одного вида транспорта на другой и проводить немало времени в пробках.

В нашем собственном исследовании мы показали, что долгая дорога, как правило, связана с большим психологическим стрессом и особенно это касается замужних женщин{224}. Такое почти наверняка происходит потому, что замужним женщинам приходится по возвращении много времени тратить на домашнее хозяйство, в то время как для мужчин этот фактор столь важного значения, естественно, не имеет. Это, конечно, существенная информация, но, скорее всего, она больше важна для тех ваших родных или друзей, которые не ставят во главу угла все положительные аспекты новых возможностей. Что бы вам ни посоветовали, вы все равно можете устроиться на такую работу, но по крайней мере вы окажетесь лучше «вооружены», если будете осознавать недостатки и преимущества того, что вы станете работать именно там, а не где-нибудь еще.

Крайне важно при этом задавать правильные вопросы, которые позволят отчетливее увидеть вероятные последствия своего решения для будущего счастья. Поэтому не спрашивайте у друзей: «Что ты думаешь по поводу моей новой работы?» – такой вопрос фокусирует внимание на отличиях между старым и новым местом работы, которые, возможно, и не повлияют на ощущения от принятого решения. Вместо этого спросите: «Как будет, по-твоему, выглядеть моя повседневная жизнь через несколько месяцев, если я устроюсь на новую работу?»

В целом вполне возможно, что другие люди не настолько восприимчивы к ошибкам прогнозирования, как вы сами. В частности, ваши родные и друзья будут более дистанцированы от ваших собственных текущих переживаний по поводу данного решения. Возможно, вы влюбились в человека, одержимы идеей купить новый автомобиль или дом, и все это может сильно повлиять на ваше решение. Однако друзья могут более объективно рассмотреть вероятные последствия вашего решения.

Когда другие помнят о вашем счастье, они не могут испытывать такое же влияние эффекта «пик – конец», как вы сами. Я уверен, что Лес намного лучше меня помнит, как замечательно мы проводили с ней время до рождения детей. Как бы мне ни хотелось это отрицать, но ее память по поводу таких вещей все же лучше моей. Исследования показывают, что женщины лучше, чем мужчины, запоминают как положительные, так и отрицательные события совместной жизни{225}. В любом случае надо согласиться с тем, что другие люди зачастую способны точнее запоминать то, что доставило вам удовольствие в прошлом, чем вы сами.

Вспомните также, что мы говорили об ошибочных убеждениях: вы скорее приведете свою позицию в соответствие со своим поведением, а не наоборот. Если вы думаете о браке, то у вас, по-видимому, выработалось благоприятное отношение к человеку, с которым вы решили связать жизнь. Свое восприятие долгосрочных отношений с этим человеком вы согласуете с тем, как вы ведете себя сейчас в этих отношениях. Спросите у друга или подруги, чем может обернуться будущий брак, и они, возможно, напомнят, что ваша предполагаемая «половинка» без конца торчит в офисе и вы почти не будете видеться (что может оказаться и неплохим вариантом, конечно). Еще раз повторюсь, что важен даже не сам вопрос, а форма, в которой он задан. Не спрашивайте: «Нужно ли мне жениться?» Лучше спросите: «А что такое быть женатым?»

И это далеко не слабость, а, наоборот, признак силы – спросить у других мнение о своем поведении и счастье. Только подумайте: ведь вам совершенно очевидны те ошибки, которые допускают другие люди; вот и они так же ясно видят ваши ошибки. Кроме того, беседы, которые вы ведете с другими людьми о собственном и об их счастье, могут сами по себе приносить ощущения удовольствия и смысла.

Лучше всего на ваши вопросы ответят люди, попадавшие в положение, подобное вашему. Наверное, вы не станете спрашивать у своего дантиста, что он думает по поводу покупки вами автомобиля. И у вас не возникнет желания поинтересоваться у жителей Майами, будете ли вы счастливы на Аляске. В первом случае лучше обратиться к тому, кто недавно купил себе автомобиль, а во втором – спросить у жителей Аляски или у их хороших знакомых. Чем ближе к вам тот или иной человек с точки зрения ценностей, убеждений, ожиданий и ощущений, тем лучший совет он сможет вам дать. В беседах с такими людьми вы можете найти надежное указание на то, что именно вы станете ощущать в будущем.

В целом же другие люди могут послужить превосходным ориентиром, когда вам потребуется понять, насколько далеки вы от концентрации внимания на вещах и занятиях, приносящих самые сильные ощущения удовольствия и смысла. Другие люди могут помочь вам обратить более пристальное внимание на ваши чувства. В своей книге «Мышление: быстрое и медленное» (Thinking, Fast and Slow) Даниэль Канеман утверждает, что самоощущение не имеет голоса (он заглушается самооценкой). Когда мы с Дэнни недавно вместе обедали, то пришли к выводу, что другие люди, скорее всего, учитывают наши ощущения.

Обращая внимание на ваши ощущения удовольствия и смысла, другие люди, вероятно, быстрее придут к выводу о том, что вам, по-видимому, следует прекратить заниматься делом, которое делает вас несчастными, в то время как сами вы цепляетесь за часто ошибочную веру в то, что однажды все наладится. Помните мою приятельницу, которая работает в MediaLand и положительно оценивает свою работу, ежедневно приносящую ей одни огорчения? Видно, как ее эмоциональное «я» страдает, наверное, сильнее, чем она сама. Пролистав черновик этой книги, моя приятельница взялась за поиски новой работы…

Позвольте решать другим

Иногда другой, более радикальный выбор состоит в том, чтобы позволять людям, которым вы доверяете, фактически принимать решения за вас. Пусть в их выборе будут отражены ваши желания, ожидания и убеждения. Это высвободит вашу энергию внимания для применения ее в другом месте. Психологи предупреждали нас о том, что психологическая цена выбора зависит от числа вариантов. Зачастую вы чувствуете себя хуже, когда у вас больше вариантов. Это известно как парадокс выбора{226}. Сколько времени вы тратите в магазине, выбирая себе один шампунь из 25 стоящих на полке? Пусть этот выбор за вас сделает кто-нибудь другой или по крайней мере поможет вам выбрать. Такая помощь может оказаться особенно эффективной, если налицо неопределенность в отношении результатов выбора (ведь у вас самих будет весьма смутное представление о том, что случилось бы, реши вы иначе) или если ставки не слишком высоки (потому что последствия выбора не будут столь же болезненны, как мучения, связанные с необходимостью его сделать).

Я часто позволяю кому-то другому выбирать мне еду, когда обедаю в городе. Любой, кто со мной знаком, знает, что все дело в белке и, если в заказанных блюдах окажется много белка, я буду просто счастлив. Во-первых, мне не приходится ломать голову над выбором, а во-вторых, возбуждает само незнание того, что именно мне заказали. И я не отвлекаюсь на изучение меню, я с удовольствием участвую в общей болтовне. Это хорошо для меня, но может не понравиться кому-то другому, к тому же не всем захочется взваливать на себя бремя выбора блюд для чужого обеда. Хотя лично мне кажется, что если мы будем в различной степени полагаться на других при принятии решений, то может появиться новая стратегия улучшения счастья. Возможно, вам захочется подумать о том, какое решение могли бы за вас принять другие люди.

Как их принимать

Скажите другу, что прекратите курить, и, скорее всего, вы так и сделаете. Нам нравится выполнять свои обещания. Мы с большей вероятностью начнем участвовать в программе утилизации отходов в случае, если нам придется написать соответствующее письменное обязательство, нежели тогда, когда мы узнаем о программе иным способом – из листовок или по телефону{253}. А те, кто без конца рассказывает в Twitter о своих попытках сбросить вес, скорее всего, занимаются этим более серьезно, чем те, кто только лишь слушает подкасты на тему похудания. По истечении шести месяцев наблюдений каждые десять твитов были связаны с потерей их авторами веса на 0,5 %, что составляет приблизительно 454 грамма для мужчины среднего веса в США{254}.

Какие обязательства вы бы хотели взять на себя, а от каких – совсем отказаться? Здесь ключевая проблема – придерживаться той линии поведения, которая осчастливит вас, если вы ей последуете, но которая все же не сделает вас слишком уж несчастными, если вы не сможете выполнить своих обещаний. Если вы поставите перед собой какую-то цель (например, улучшить здоровье или отношения с другими людьми) и в процессе ее достижения сможете обеспечить себе хотя бы минимальную степень контроля за результатом, то вы испытаете более положительные эмоции, чем если будете идти к цели, не имея возможности контролировать конечные результаты (богатство и известность){255}. Это не значит, что цели, которые не подпадают под ваш полный контроль, непременно представляют собой ошибочные желания: если вы можете принять неудачу, то вам лучше удастся прийти в норму, растеряв свои амбиции.

В чем бы ни выражались ваши обязательства, начните с маленьких перемен и не давите на себя слишком сильно. Поставить перед собой небольшие, но выполнимые задачи намного полезнее, чем пытаться объять необъятное. Вспомните, что поведение, к которому вы стремитесь в будущем, должно соответствовать прошлым поступкам, поэтому каждый ваш последующий шаг может опираться на предыдущий. Вы быстрее получите диплом, если начнете с того, что посетите следующее занятие уже завтра, а не станете ориентироваться на более общую мысль: «Я намерен окончить колледж». Прочтите пьесу «Макбет», чтобы понять свое отношение к творчеству Шекспира; не ставьте перед собой цель перечитать полное собрание сочинений Великого барда, прежде чем решить, нравится ли вам его стиль. Вы скорее пробежите марафон, начав с двух-трехкилометровых пробежек пару раз в неделю, чем если заявите: «Я собираюсь пробежать марафон». Мне, например, удалось накачать неплохие мускулы, когда я решился наращивать по 450 граммов веса в неделю в течение шести недель – и так регулярно, с небольшими перерывами в течение десяти лет.

Мелких целей достичь проще, чем масштабных. Бывает полезно наметить общую цель, разбить ее на более легкие этапы, а затем задать себе вопрос о том, что вы можете сделать прямо сейчас. Основная идея здесь заключается в том, что вы делаете то, что легковыполнимо. Поэтому по возможности упростите каждый шаг на пути к общей цели. Например, вот так:

Как бы вы ни шли к цели, у которой есть отчетливые начало и конец, – все говорит о том, что вы ее добьетесь, скорее всего, по закону малых чисел: «20 % пройдено» – это такой же хороший мотиватор, как и «осталось пройти 20 %», когда основная часть пути пройдена (а не наоборот: «80 % пройдено» и «осталось пройти 80 %»). Корейские студенты, которым было поручено закончить слова, отталкиваясь от нескольких указанных в начале слова согласных (в корейском языке это довольно трудно), после отдыха возвращались к решению этой задачи гораздо быстрее, когда их достижения были представлены именно в таком виде{256}. Закон малых чисел делает ваши успехи на пути к цели более осязаемыми. Теперь вам осталось одолеть около 30 % этой книги – звучит неплохо, не так ли?

Экономисты любят повторять, что люди реагируют на стимулы, и вы помните, что это один из девяти элементов «пространства разума». Сколько раз вы покупали товар только потому, что он продавался за полцены? Чаще всего, хотя, конечно, не всегда, вы делаете что-то добровольно за плату, и с куда меньшей охотой – если это связано со штрафом или налоговыми обложениями. Из психологии известно, что потери закрепляются в нашем сознании намного сильнее, чем приобретения, но особую роль играют, конечно, деньги. Учитывая это, мы можем задуматься о том, в какую форму облечь свои обязательства. В одном исследовании ученые предложили людям, захотевшим бросить курить, открыть в банке счет и в течение шести месяцев вносить на него деньги. По прошествии полугода у испытуемых взяли анализ мочи, чтобы проверить, удалось ли тем продержаться. Если моча была чистой и прозрачной, участники получали всю сумму обратно; в противном случае средства уходили на благотворительность. В итоге люди, получившие возможность открыть такой счет, были более склонны отказаться от курения, чем участники из контрольной группы. Наиболее поразительным в этом эксперименте оказалось то, что год спустя большинство бросивших курить так и не вернулось к этой вредной привычке{257}.

Мы часто бываем эгоистичны и время от времени испытываем в связи с этим чувство вины независимо от склонности к тому или иному типу поведения. Один из способов не ругать себя за личные траты состоит в том, чтобы обещать себе потратить кое-какие деньги на собственные нужды. Это укладывается в принцип усиления счастья, согласно которому лучше «платить сейчас, тратить потом», а не наоборот, как, например, с теми же кредитными картами{258}. Подобное заблаговременное потакание собственным желаниям рассматривается как одна из причин того, почему многие из нас предпочитают отдыхать по схеме «все включено»{259}. Вы могли бы выделять некоторую часть своего дохода на «себя любимого» и тратить эти деньги каждый месяц на что угодно без каких-либо угрызений совести. Жизнь – это маятник, и в ней нужно всегда стремиться к какому-то балансу, поэтому иногда неплохо думать только о себе.

Как от них отказаться

Иногда нужно задуматься о том, чтобы отказаться от тех или иных обязательств – когда в результате их прекращения вы сможете сократить потери или выгадать. Рассмотрим довольно тривиальный пример. Вы сидите в кино и смотрите скучный фильм, который, как вам кажется, так и останется неинтересным до самого конца. Сможете ли вы встать и уйти до того, как погаснет экран? Вам так и следует сделать, если вы считаете, что станете счастливее, по-другому распорядившись своим временем. То время и те деньги, которые вы уже потратили в кинотеатре, являются необратимыми издержками – они израсходованы, и вам их уже не вернуть. Поэтому они, казалось бы, не связаны с тем, как вы решите поступить потом. Но вы-то наверняка чувствуете, что связаны, не так ли? Вы предприняли определенные усилия, чтобы пойти в кино, купили билет и просмотрели часть фильма. Ваши затраты больше ощущаются как инвестиции, нежели как необратимые издержки. И поэтому вам хотелось бы как-то окупить свой инвестиционный взнос или по крайней мере надеяться на это. Вот почему многие люди долго не разрывают пошатнувшиеся отношения или не бросают надоевшую работу.

Ваше нежелание рассматривать прошлое как необратимые издержки может в конечном итоге сделать вас менее счастливыми. Вы скорее скажете: «Жаль, что я не прекратил этого раньше», нежели: «Жаль, что я не подождал еще немного». Вечерами (во время встреч с друзьями, торжеств и прочих мероприятий) я научился уходить домой сразу же, как только мысль об уходе впервые приходит в голову, – хотя вынужден признать, что мне потребовалось немало лет, чтобы выработать эту привычку. Надеюсь, что теперь, когда я вам рассказал о такой особенности (свойственной далеко не мне одному), вы станете мудрее в этом вопросе намного раньше меня.

Обязательства, конечно, имеют огромное значение, но не менее важна и способность человека признать, что пришла пора от них отказаться. Время – вещь неумолимая, и его катастрофически не хватает, поэтому не следует тратить его впустую и оставаться несчастным еще дольше. И вместе с тем это еще один непростой вызов, ведь нет никакой твердой гарантии того, что в итоге вы окажетесь правы. Но я предполагаю, что, как только вы начнете всерьез подумывать о переменах, вам следует поскорее переходить от мыслей к делу. Я говорю это как человек, который вышел из кинозала и не пожалел о своем решении. Но вместе с тем ваш поступок основан и на умении приспосабливаться, разбираться в уже происходящем и сожалеть о том, что не произошло.

Если вы все больше времени всерьез задумываетесь о том, чтобы что-то бросить, от чего-то отказаться или что-то прекратить, не старайтесь поддержать свою былую приверженность. Как бы неприятно это для вас ни выглядело, какой бы дискомфорт это вам ни доставляло, но иногда лучше честно признать, что вы совершили ошибку. Казалось бы, большую часть времени в отношениях с близким человеком мы трансформируем свои негативные ощущения в активные попытки восстановить свое мнение о нем или о ней, которые иначе могли быть просто задавлены такими ощущениями{260}. Проще говоря, мы стремимся поддержать и как-то стабилизировать свои ошибочные представления о партнере. Это часто способствует общему счастью, но иногда сильно ему мешает. Иногда лучше все-таки идти дальше. И если вы решите прекратить отношения, вы должны предполагать, что какое-то время будете ощущать подавленность. Это естественный и абсолютно нормальный процесс. Помните об этом, и вы почти избавитесь от склонности завязывать еще менее привлекательные отношения из желания поскорее «восстановить» свой тонус. Но вам, конечно же, следует общаться с людьми. Те, кто не замыкается в себе, лучше приспосабливаются к переменам и едва ли вернутся к предыдущему партнеру просто потому, что почувствовали себя одинокими.

Если вы действительно решите сохранить отношения, постарайтесь рассматривать свое решение как новую приверженность, а не пребывание в той же «шкуре». В попытке заново принять своего партнера следует видеть новые, позитивные обязательства. Отклонение новых предложений о трудоустройстве в прошлом заставило меня чувствовать себя более преданным своей нынешней работе, по крайней мере какое-то время.

Трудные решения такого рода усугубляются порой сложными отношениями между удовольствием и смыслом. Поиски удовольствия могут подтолкнуть вас к новым отношениям, но ощущение смысла может привязать к прежним. Соотношение ощущений удовольствия и смысла – такая же переменчивая штука в жизни и в человеческих отношениях. Поэтому ваша главная задача – попытаться, насколько возможно, отделить свои ощущения в текущем контексте от более общих ощущений. Однако следование обязательствам с точки зрения удовольствия и смысла действительно позволяет склоняться к ощущению смысла, если вы «генератор удовольствия» (и публично обещали скосить лужайку своего пожилого соседа), и к большему удовольствию, если вы «двигатель смысла» (и публично заявили, что всю ночь проведете на вечеринке с друзьями).

В современный век информации, технологий и социальных сетей мы волей-неволей учимся на опыте многих других людей. Вы могли бы принять во внимание оценки со стороны, заказывая какое-то торжество, номер в гостинице или столик в ресторане. Мы доверяем, по крайней мере до определенной степени, суждениям других людей, потому что у них уже есть информация о своих ощущениях, которой пока нет у нас. Если у большого количества людей имеется определенный опыт, вы можете опереться на него, изучить их отзывы, если считаете, что их мнение сыграет для вас решающую роль. Было показано, что мудрость толпы может фактически обеспечить основу для взвешенного представления о чем-либо{261}. Социальные нормы затрагивают ваше поведение через ваше несознательное внимание и автоматическую склонность рассматривать людей в составе определенных групп{262}.

Создайте себе окружение

Окружающие влияют на нас намного сильнее, чем мы думаем. Все мы, по сути, социальные животные. Мы хотим походить на таких же людей, как мы, и делаем то, что делают другие, такие же, как мы, люди. Мы подсознательно стремимся влиться в общую массу, смешаться с толпой (даже если сознательно говорим о том, что хотели бы выделиться на общем фоне). Мы запрограммированы на то, чтобы автоматически и подсознательно подражать другим людям и впитывать их эмоции. Если вы заметите на экране чье-то счастливое или, наоборот, сердитое лицо, то отреагируете на это движением собственных соответствующих лицевых мышц, – даже если все это промелькнуло на экране настолько быстро, что вы лишь подсознательно ощутили это настроение{263}. И если бы вы вели дневник о своем настроении и о восприятии настроения окружающих вас людей, то заметили бы тесную связь между собственными и чужими эмоциями{264}.

Поэтому неудивительно, что, если ваш друг, живущий всего в паре километров от вас, становится счастливее, есть вероятность (и довольно высокая – до 25 %), что вы тоже почувствуете больше счастья. Конечно, это может происходить и благодаря совместному опыту: все друзья могут одинаково переживать потерю друга. Но исследования показывают, что на игроков в крикет влияют эмоции их товарищей по команде, независимо от того, как хорошо выступает их команда. Это говорит о том, что по крайней мере часть такого эффекта влияния, возможно, и не обусловлена совместными ощущениями{265}.

Вероятно, чужие ощущения оказывают на вас особое влияние в том случае, если эти люди вам нравятся{266}. Нигде подобный эффект совместного счастья не проявляется сильнее, чем в семье. Когда группу из 55 подростков и их родителей в произвольные дни недели спрашивали об их эмоциях, оказалось, что у всех членов одной и той же семьи настроение практически одинаковое. Полученные результаты также говорят о том, что сходство эмоций отчасти возникает благодаря их передаче прежде всего от дочерей к родителям. Почему же так, спросите вы? Мы пока не уверены, но можно предположить, что девочки больше, чем мальчики, склонны обсуждать с отцом и матерью свои личные проблемы{267}. Как бы то ни было, ясно, что счастье – штука заразительная и представляет собой социальное явление.

Поскольку другие люди так сильно воздействуют на наши поведение и счастье, близость родных и друзей – крайне важный фактор, который непременно следует принимать во внимание при выборе работы или нового местожительства. Основной вопрос, который следует себе задать при принятии решения о новом жилье, должен звучать примерно так: «Где живут люди, которые больше всего способствуют моему счастью?» Вообще, расстояния между нашими друзьями и нами самими со временем растут. Все больше людей уезжает из родных городов, а нам приходится все дольше ездить на работу, что оставляет все меньше времени на общение с теми, кто нам небезразличен{268}. Вы могли бы нарисовать собственную «карту» друзей или близких вам людей, аналогичную той, которая изображена ниже. Она поможет вам выделить тех, кто имеет для вас значение, и заодно осознать, насколько далеко они от вас находятся. Вы можете заново оценить свой «портфель» друзей, обратив внимание на тех, кого встречаете чаще всего, и на то, насколько они «вписываются» в компанию людей, доставляющую вам наибольшее удовольствие. Может оказаться, что вы окружены целой толпой мерзавцев! Есть также довольно замысловатые приложения в Интернете, которые тоже позволят вам составить подобную карту.

Благодаря социальным сетям слово «друг» приобрело совершенно новое значение. Ваши друзья в Facebook могут повлиять на то, чем вы занимаетесь и как вы себя чувствуете, – точно так же, как ваши друзья в реальном мире. Таким образом, есть смысл хорошенько изучить и этих «друзей». Производя время от времени подобную «Facebook-отбраковку», «перетряхивая» свои контакты, вы можете принести себе немало пользы, поскольку расположите по приоритетам тех людей, которые вас привлекают. Время от времени вам стоит проглядывать список своих друзей по переписке и общению в Интернете, точно так же как вы иногда перебираете свои финансовые документы.

Нет сомнений, что мои тренировки превратились в куда более увлекательное и наполненное смыслом занятие в компании опытного культуриста Дикси, впоследствии ставшего мне близким другом. Ему 54 года, и он занимается бодибилдингом уже больше 30 лет. За это время он вошел в тройку призеров на многих национальных и международных соревнованиях по бодибилдингу. Этот тренер способен вдохновить любого своего ученика. Если вы получаете удовольствие от посещения спортивного зала, познакомьтесь с кем-нибудь из профессионалов, воспользуйтесь его советами, подружитесь. Поверьте, такое общение окажет на вас и ваши результаты огромное влияние.

Вообще, вы могли бы стараться проводить больше времени в компании «машин удовольствия», если в вашей жизни не хватает удовольствия, – или «двигателей смысла», если в ней не хватает смысла. Вы могли бы поразмышлять о наиболее важных для себя людях. Используя маятник из главы 1, определите, кто ближе к вам живет или с кем вы проводите больше времени: с «машиной удовольствия» или с «двигателем смысла». Или вас все-таки окружают «уравновешенные» люди? Сейчас я многое делаю с ощущением смысла – даже когда посещаю спортивный зал, и стараюсь извлекать максимум удовольствия из нечастых встреч с такой «машиной удовольствия», как Миг. Я ценю тот факт, что у меня как ни у кого другого есть много возможностей сотрудничества с различными людьми. Но там, где есть выбор, многие люди, движимые ошибочными желаниями чего-то добиться, будут с большей охотой работать с теми, кто наиболее вероятно может поспособствовать их карьерному росту. Я же стремлюсь работать с людьми, чье общество приносит мне наслаждение.

Отыщите зону наилучшего восприятия

Мы хотим походить на людей, в которых видим свое подобие, – однако их успехи могут оказать на нас порой неблагоприятное воздействие. Ряд исследований обнаружил, что общее удовлетворение от жизни снижается, когда растут доходы тех, кто живет с нами по соседству{269}. Вообще-то говоря, благосостояние окружающих не должно неблагоприятно сказываться на ваших ощущениях – вам нужно понять, что другие просто больше зарабатывают, вот и все. Исследователи недавно серьезно расстроили сотрудников Калифорнийского университета, дав им интернет-ссылку, по которой можно было узнать о зарплатах их коллег (как оказалось, более высоких, чем у них). Это стало возможным благодаря закону, обязывающему правительственные органы отчитываться перед населением о своей деятельности. Оказалось, что те, кто зарабатывал меньше среднего уровня, были менее удовлетворены своей работой{270}. Возможно, стоит отметить, что в Великобритании в разговорах о деньгах соблюдается определенная скромность.

Однако подобный «эффект относительного дохода» проявляется не всюду: в странах с переходной экономикой более высокий доход себе подобных фактически даже усиливает удовлетворение от жизни, потому что финансовые успехи служат своего рода сигналом о том, что аналогичные возможности открыты и для других{271}. В другом исследовании, в котором были сделаны сходные выводы, участникам-афроамериканцам, прошедшим фиктивный тест на определение показателя умственного развития, сказали, что их показатели либо хуже, либо лучше, чем у рядом сидящего соседа. Самолюбие испытуемых оказывалось уязвлено тогда, когда они узнавали, что сосед был белым. Но, узнав, что более высокий показатель выявлен у темнокожего, они, наоборот, ощущали даже некоторое удовольствие{272}.

Должна существовать зона, в которой мы можем к одним людям относиться с некоторым высокомерием или даже презрением, а на других – на тех, кого почитаем и уважаем, – наоборот, робко взирать снизу вверх. Когда люди спрашивают меня, как им стать счастливее – больше заниматься сексом, похудеть или что-то в этом роде, – я отвечаю, что они должны обзавестись счастливыми друзьями и порвать с жалкими и несчастными. Если рассуждать с точки зрения секса и избыточного веса – значит, нужны сексуальные и худые, а отношения с теми, кто мало занимается сексом и не следит за собственным весом, нужно прекратить. Однако в жизни не все так просто.

Хотя я говорю это шутя, вам и в самом деле стоит хорошенько задуматься. Вообразите себе подругу, которая без умолку хвастает пикантностями своей сексуальной жизни, в то время как вы сейчас, как говорится, на мели – разошлись с другом. Конечно, если бы вы больше занимались сексом, то стали бы счастливее, но иногда вам отнюдь не доставляет удовольствия тот факт, что кто-то из ваших подруг занимается сексом больше вас (или, по крайней мере, она так говорит){273}. Аналогичная ситуация возникает и тогда, когда ваша подруга сообщает, как легко ей соблюдать диету, после того как вы только что заказали себе обильный и калорийный ужин. Вы могли бы «победить», становясь более похожей на свою подругу, или «проиграть» – за счет негативного воздействия того, как она преуспела по сравнению с вами. Если вы привыкли «тянуться» за другими людьми, сделайте так, чтобы не слишком завидовать их успехам. Выберите такие социальные нормы, которые распределяют ваше несознательное внимание так, чтобы у вас возникли осмысленные ожидания. Это позволит уберечь ваше внимание от невыгодных для себя сравнений, от которых вы почувствуете себя только хуже.

Ожидания тоже имеют значение, и поэтому вы могли бы больше сосредоточиться на тех людях, похожими на которых хотите – и можете – стать. Для начала вспомните, что счастье и страдание довольно заразительны, и вам нужно сделать все, что в ваших силах, чтобы достичь первого и избежать второго. Здесь центральную роль играет выбор эталонных групп. Социальные СМИ позволяют вам вести себя более гибко при выборе группы близких по духу людей. Вспомните обо всех друзьях, с которыми общаетесь в Facebook, и напишите список людей, чье поведение в каких-то областях вы бы хотели перенять. Но будьте при этом реалистами – если все они бегуны-марафонцы или чемпионы по бодибилдингу, вы можете принести себе намного больше несчастья из-за практической недостижимости своих целей.

Приложив ряд усилий, путем проб и ошибок вы сможете оценить и подкорректировать свои эталонные группы, чтобы перераспределить свое внимание и обрести больше счастья. На значительную часть из того, что вы сами считаете источниками своего счастья, повлияют суждения окружающих. Как только вы это поймете, сможете повторно сформулировать свои социальные нормы.

Вы должны сосредоточиться на том, что делаете, вместо того чтобы искать лазейку, которая позволит мыслям переключиться на что-то другое. Когда вы находитесь в потоке ощущений, вы целиком поглощены им и в значительной степени забываете о времени и обо всем остальном. Дают о себе знать лишь усталость, жажда и голод{282}. Вспомните о своих ощущениях при просмотре увлекательного фильма: время действительно пролетает очень быстро. Если вы чем-то увлечены, то все внимание направлено только на то, что вы делаете, а не на то, как долго это длится. Как человек, которого довольно легко отвлечь, я уверен, что мне так нравится ходить в спортивный зал в том числе потому, что это одно из немногих занятий, которое способно полностью завладеть моим вниманием.

Сколько это стоит

Если внимание к собственным ощущениям помогает нам стать счастливее, имеет смысл тратить деньги на хорошие ощущения. Действительно, большинство из нас наверняка скажет, что такое событие, как полет на вертолете, доставит нам больше удовольствия, чем приобретение какой-нибудь вещи вроде телевизора с плоским экраном{283}. Вообще, мы медленнее адаптируемся к счастью, вызванному событиями; это означает, что их воздействие сохраняется дольше. В качестве вклада в общую копилку счастья эффект от нового приобретения ослабевает намного быстрее. При этом альтернативный выбор может сохраниться в памяти гораздо дольше, поскольку мы думаем о том, какие другие материальные ценности могли бы приобрести.

Оттого, что мы устраиваем семейный обед в ресторане, другие люди не становятся такими же несчастными, какими их делает, например, наша покупка нового автомобиля{284}. Когда участников ряда экспериментов попросили сделать выбор между ощущением от какого-то значимого события (например, отпуска) и обычной покупкой (например, электронного устройства вроде планшета или смартфона), последнее оказалось для них важнее, поскольку приобретения стимулируются стремлением «не отстать от других»{285}. Расходуя больше на какие-то занятия и меньше на покупки, вы можете пересмотреть свои решения и пересортировать эталонные группы так, чтобы принцип оглядки на «других» больше не имел для вас значения. И в итоге вы обнаружите, что стали счастливее.

Даже простой разговор о своих эмоциональных обретениях может сделать нас более счастливыми, чем беседа об овладении материальными благами. Когда группу незнакомых между собой студентов разбили на пары для беседы либо о тратах с целью получить какой-нибудь богатый ощущениями жизненный опыт, либо о покупках какой-то вещи, оказалось, что те, кто обсуждал «приобретение ощущений», получили гораздо больше удовольствия от беседы, чем те, кто обсуждал покупки обычных товаров. Поэтому, чтобы получать больше удовлетворения от разговора, обсуждайте то, чем вы занимаетесь или что планируете сделать, а не то, что у вас есть или что вы планируете купить. К тому же это привлечет к вам других людей: пары участников, обсуждавшие приобретения с целью получить опыт, чаще сообщали о благоприятных впечатлениях от своих собеседников, чем пары, обсуждавшие покупки вещей{286}.

Когда приобретения любого типа не приводят ни к чему хорошему, люди сообщают о низких уровнях счастья{287}. Многое зависит от ваших ожиданий. Если вы ожидаете обзавестись новым домом, а у вас ничего не получается, вы будете себя чувствовать несчастными. То есть налицо такая же ситуация, как у тех студентов, которые ожидали, что начнут много зарабатывать, когда станут старше, но в итоге, когда это не удалось, разочаровались в жизни.

Стоит также заметить, что различие между приобретениями ощущений и вещей не всегда очевидно. Лет десять назад я купил британский суперкар TVR Chimaera. Это был прекрасный автомобиль. Едва ли не решающую роль в моем решении обзавестись такой машиной сыграл характерный рев ее мотора. Каждый раз, когда я ее заводил, у меня на лице появлялась улыбка, и эти ощущения сохранились у меня надолго. Автомобиль оказался превосходным в управлении (правда, в итоге я его разбил, но это совсем другая история). Автомобили часто рассматриваются как материальные покупки, но мой TVR был чистой воды ощущением; и у меня до сих сохранились отличные воспоминания о связанных с ним событиях (даже об аварии). Вам тоже необходимо отыскать для себя некий баланс, хотя, наверное, приобретение ощущений заслуживает все же большего внимания, нежели просто приобретение вещей.

Расшевелите свое внимание

Согласно закону об убывающем предельном доходе (он применим к пиву, пицце, счастью) последние несколько единиц удовольствия уже не так ценны для вашего общего счастья, как первые несколько единиц смысла, и наоборот. Это означает, что, как только ваше счастье в процессе относительно приятного занятия начинает убывать, вам нужно сделать еще что-нибудь, что в той или иной мере имеет для вас смысл. И когда счастье от этого занятия начнет опять уменьшаться, значит, пришло время обратиться к относительно приятной деятельности. Ваши ресурсы внимания не окажутся исчерпанными так же, как было бы в противном случае, потому что вы в состоянии изменить задачи, когда начинаете уставать или отвлекаться и избегаете адаптации. Но не забудьте: нужно пристально следить за всем, что вы делаете и чем увлечены. И это не то же самое, что многозадачность, которая, как мы скоро убедимся, оказывает отнюдь не благотворное влияние на счастье.

Занимаясь определенной деятельностью, вы должны обращать внимание на различные ее аспекты, чтобы не допустить убывания предельного дохода. Возьмем ваши ежедневные поездки на работу. Вы могли бы больше ходить пешком или ездить на велосипеде – в зависимости от того, что именно доставляет вам больше удовольствия{288} Что ж, для некоторых из вас этот вариант, возможно, не годится из-за слишком большого расстояния до работы – но вы все равно должны попытаться что-то изменить в способе своего передвижения, обратив более пристальное внимание на стимулы, которые могут внести свою лепту в копилку вашего счастья. Сосредоточьтесь на том, что вы слушаете, что делаете, с кем разговариваете в поезде или автомобиле. Мне повезло в том, что я могу работать в поезде во время часовой поездки в Лондон из своего дома в Брайтоне. Таким образом, я превращаю то, что для других является скучной поездкой на работу, во вполне осмысленное и приятное для себя занятие. Или если вы отвозите своих детей в школу, то могли бы, например, провести это время с большей пользой и проверить у них знание таблицы умножения (так, по рассказам моей приятельницы Лизы Планк, поступал ее отец, когда она была ребенком).

Заметьте, что в тех случаях, когда доминирует боль или досада, довольно хорошо различим смысл. Если то или иное занятие – например, стояние в очереди или ожидание рейса в аэропорту – оказывается скучным, вы можете ради удовольствия послушать музыку или почитать книгу. Или разговорите незнакомца, если сочтете, что у вас есть настроение поболтать. Вероятно, во многих случаях вы так и поступаете и, таким образом, мой совет лишь напоминание делать это чаще. Если вы не в состоянии изменить то, чем занимаетесь, переместите фокус внимания на другие аспекты своих ощущений.

К настоящему времени известно, что небольшой перерыв перед тем, как сделать выбор и принять решение, может оказаться полезным. А если ненадолго прервать свое занятие, а затем вернуться к нему снова, можно в итоге стать счастливее. Предположим, вас попросили посмотреть телевизионные программы с рекламными паузами или без. Готов поспорить, что вы предпочтете отсутствие порой довольно раздражающих рекламных роликов. Я – тоже. Но в исследовании, в котором людей произвольно разбили на группы, оказалось, что те, кто смотрел телевизионные передачи с рекламными паузами, в итоге получили больше удовольствия – и, точно так же как мы, они не смогли предугадать такой результат{289}. Очевидно, это нельзя назвать дистракцией, или отвлечением, потому что большинство телевизионных программ специально сняты с учетом рекламы: обычно они прерываются в самый интригующий момент, и в результате вы терпеливо ждете окончания паузы, желая узнать, что произойдет дальше, и при этом становитесь более счастливыми.

Выбранный вами вариант передышки может оказать серьезное влияние на общий результат. Приведу пример. Ста сорока пяти участникам эксперимента – студентам и сотрудникам Калифорнийского университета в Санта-Барбаре – поручили придумать как можно больше вариантов необычного применения какого-нибудь обыкновенного предмета, такого как кирпич. Потом был сделан перерыв, во время которого участникам предложили выполнить необязательное задание – определить, какие из показанных на экране цветных цифр четные, а какие нечетные. Когда они вернулись к первоначальной задаче, то справлялись с ней намного лучше, потому что их мозг не был перегружен или недогружен: перерыв был как раз тем, что и требовалось, – все равно что знаменитая «овсянка Златовласки»[6]{290}. Вместе с Робом Меткафом мы показали, что творчество тесно связано со счастьем, и, нагружая свои ресурсы внимания какой-нибудь несложной задачей, вы можете улучшить свое счастье, а также качество своих идей{291}.

Если вы более предприимчивы, попытайтесь испытать ряд новых ощущений. Начните с малого и проследите, как у вас получается. Утром переключите радиоприемник на другую станцию и послушайте другую музыку. Купите билеты на концерт популярного комедийного актера, выступлений которого вы никогда не видели. Это поможет распределить внимание так, чтобы направить его в сторону увеличения счастья. Если эти шаги не дадут результата, придумайте что-нибудь другое. Кроме того, попробуйте обрести свежие ощущения от знакомств с новыми людьми. Есть предположение, что такие встречи могут повысить ваш творческий потенциал, что, как мы уже убедились, благотворно сказывается на счастье: предприниматели сообщают о большем количестве новаций и чаще подают заявки на патенты, когда у них образуется широкий круг общения{292}.

Подобные новые ощущения помогут вам ощутить замедление хода времени. Отчасти именно поэтому в детском восприятии время течет так медленно – потому что в ребячьей жизни постоянно происходят новые события{293}. Десятилетнему мальчику или девочке кажется, что минута длится более двух минут{294}. Все происходит так, как будто наш мозг фактически рассчитывает время, опираясь на количество происходящих событий; чем больше событий, тем больше времени прошло по нашим ощущениям. Предположим, вы просмотрели сначала шесть слайдов, разглядывая каждый из них по 30 секунд, а потом еще 30 слайдов – по шесть секунд каждый. Вам покажется, что вы потратили больше времени на просмотр 30 слайдов, хотя очевидно, что времени на то и другое было затрачено поровну{295}. Это помогает объяснить, почему для вас день пройдет быстро, если происходит одно совещание за другим, и почему он тянется медленно, если вы сидите за рабочим столом.

Люди, которые «открыты новым ощущениям», чаще других испытывают положительные эмоции и, соответственно, общее удовлетворение от жизни{296}. Замечательно, скажете вы, но что, если я не принадлежу к такому типу людей? Что ж, тогда вам понадобится определенный толчок, чтобы вы испытали что-то новое. Каков для вас худший вариант в данном случае? Вам не понравились новые ощущения, и, значит, вы не захотите повторять действие, которое их вызвало. Я как-то попробовал пасту «Мармайт» и с тех пор терпеть ее не могу. Но по крайней мере теперь я знаю, что лично для меня эта штука просто ужасна на вкус. Как всегда, важную роль играет внимание. Вы можете уделить пристальное внимание удовольствию и смыслу, которые вы ощутили благодаря новому позитивному событию, но нужно также извлекать уроки из нового опыта, оказавшегося неудачным или печальным.

Благотворное воздействие

Есть несколько очевидных, но иногда упускаемых из виду стимулов, на которые стоит обратить внимание, чтобы стать счастливее. Один из наиболее важных – прослушивание музыки. Это базовый стимул, он являлся частью всех культур в течение тысяч лет. Именно музыка собирает множество людей на свадьбах, похоронах, музыкальных фестивалях и флешмобах. Как однажды заметил философ Ницше, мы слушаем музыку всем своим телом и в ответ машинально двигаемся – танцуем, притопываем или просто покачиваемся туда-сюда. Это мощный способ открыть свой разум, и сильнее всего – да так, что никакой другой процесс производства счастья с ней не сравнится, – музыка влияет на участок мозга, связанный с положительными эмоциями и памятью{297}.

Музыкальная терапия используется при заболеваниях сердца, инсультах, посттравматическом стрессовом расстройстве («вьетнамском синдроме») и для лечения детей с аффективными и поведенческими расстройствами{298}. Люди с болезнью Альцгеймера, которые не способны реагировать на слова, реагируют на музыку; музыкальная терапия может также предотвращать тики у страдающих синдромом Туретта{299}. В Великобритании теперь используют музыку для лечения ветеранов войн. Слушание музыки даже снижает эффект когнитивного диссонанса: так, если детей заставить играть с одной игрушкой вместо другой, то интерес ко второй игрушке они теряют не так быстро, когда звучит музыка. Музыкальная терапия действительно поможет вам стать счастливее, и, уж конечно, она обойдется намного дешевле, чем шопинг-терапия.

Я благодарен своим родителям за то, что они всегда стремились создать для меня обстановку, в которой можно было наслаждаться музыкой. И мне очень хотелось бы сделать то же самое для собственных детей. Нужно, чтобы они росли такими же эмоционально «заряженными» музыкой, каким рос я. Музыка действительно была моей первой любовью. В начальной школе я интересовался музыкой в стиле поп и диско, в средней школе – в стиле соул, во время учебы в университете и примерно до 25 лет – альтернативным роком, потом – танцевальной музыкой, а в последние десять лет – буквально всем сразу. Вообще, я потратил уйму денег на записи, компакт-диски и концерты, но совершенно не жалею об этом. Jam навсегда останется моей любимой группой, а второе место прочно занимает Faithless, но я все равно стараюсь отслеживать последние направления в музыке и намерен делать это до тех пор, пока слышат мои уши. Естественно, я прилагаю все усилия, чтобы привить Поппи и Стэнли свой, как мне кажется, безукоризненный музыкальный вкус.

Поэтому, когда вы наконец отложите эту книгу в сторону, откопайте в своих архивах любимую песню, внимательно послушайте ее и обратите внимание на то, как она улучшает ваши ощущения – и в тот момент, когда звучит, и потом. Если вы не так часто вспоминаете о музыке, вернитесь на несколько страниц назад, к главе 6, в которой мы говорили о конструировании контекста. Загрузите музыкальное приложение на свой телефон или поставьте в ванной радиоприемник. А как насчет стандартных установок? Отыщите радиобудильник или не выключайте встроенную магнитолу на своем автомобиле, когда глушите двигатель, – и тогда она автоматически включится, когда вы снова заведете мотор. А обязательства? Отведите в своем дневнике место для музыки или отложите немного «денег на музыку» – для концертов или, скажем, уроков игры на гитаре. Почему нет? Ну и, наконец, – как там насчет социальных норм? Вы можете особо выделить из своего списка друзей тех людей, с которыми общаетесь на музыкальные темы при личных встречах и на различных музыкальных интернет-форумах.

Не стоит также недооценивать и эффект юмора. 20 минут просмотра комедии снижают уровень стресса примерно так же, как 20 минут упорных занятий на беговой дорожке{300}. Одного часа веселого видеофильма достаточно, чтобы на 12 часов увеличить в крови количество сражающихся с инфекцией антител, а заодно активизировать «естественные клетки-убийцы», которые выборочно атакуют зараженные и опухолевые клетки{301}. Смех также способствует расслаблению мышц: люди, деятельность которых связана с риском электротравмы, намного меньше нервничают, если сначала послушают какую-нибудь веселую запись{302}. Вообще, было бы полезно найти повод посмеяться перед инъекционной процедурой у врача или собеседованием при приеме на работу.

Юмор также успешно использовался, чтобы умерить боли и ощущение одиночества у пожилых людей{303}. Шутки зачастую помогают медработникам и специалистам оперативного реагирования управляться со сложными стрессовыми ситуациями на работе{304}. К тому же юмор способствует социальной интеграции. Так, отцы с большей охотой согласятся участвовать в программе помощи детям «Надежное начало» (Sure Start), если сотрудники программы проявят хорошее чувство юмора{305}.

Мы уже убедились, что смех, очевидно, может заставить вас почувствовать себя более счастливыми. Но вот помнить об этом удается далеко не всегда. И снова примените здесь принципы конструирования. Я прошу своих друзей на работе придумать для своих электронных писем забавные ответы на случай отсутствия в офисе, таким образом я сам настраиваю себя на улыбку, когда вижу эти сообщения в своем почтовом ящике. Что касается стандартных установок, запишите свои любимые комедии – создайте себе запас на случай тяжелых дней. Смотрите их вместе с друзьями. Даже простое нахождение в кругу людей с таким же чувством юмора, как у вас, – отличный рецепт хорошего настроения.

Хотя каждый из нас находит смешными порой совершенно разные вещи, все-таки юмор, как и музыка, – источник удовольствия почти для всех{306}. Мне трудно предположить, какое действие может быть одинаково осмысленным для всех, но само собой разумеется, что вы должны быть заинтересованы в том, что делаете, – и заинтересованы в тот самый момент, когда это делаете, а не только при достижении цели.

Осознанность

Некоторые из вас, возможно, ожидали, что к настоящему времени мы уже обсудим такое понятие, как «осознанность». Тренинги осознанности направлены на выработку постоянного самоосознавания и способности оставаться в текущем моменте. Развитие осознанности входит в широкий спектр методов лечения, опирающихся на традиционную когнитивно-поведенческую терапию (КПТ). КПТ – это разговорная психотерапия, направленная на такое лечение эмоциональных, когнитивных и поведенческих расстройств, которое стимулирует у больного концентрацию внимания на том, что имеет место здесь и сейчас, а не на происходящем в другом месте и времени. Некоторые из наиболее эффективных методов КПТ, например периодическую запись мыслей, можно считать «щадящими»{307}.

Осознанность соединяет новые психологические методы, такие как медитация, с КПТ-методиками. Это связано с концентрацией внимания на дыхании и теле, а также с более глубоким пониманием и принятием мыслей и чувств. Она нацелена на изменение скорее нашего отношения к собственным мыслям, нежели самих мыслей{308}. Один из наиболее эффективных приемов в тренинге осознанности – сознательная переориентация внимания. Так, например, при тренировке внимания необходимо сосредоточиться лишь на чем-то одном, например на дыхании. Открытый мониторинг – это проявление внимания ко всему, что входит в нашу внешнюю среду и оставалось незамеченным, например к ветру или тиканью часов. Было показано, что сосредоточенное внимание и открытый мониторинг помогают людям отрегулировать свои эмоции и предотвращают повторные депрессии{309}.

Развитие осознанности определенно играет важную, но тем не менее ограниченную роль: во-первых, люди должны определиться насчет нее и, во-вторых, этот процесс требует значительных усилий. Описанный в этой книге подход – сосредоточенность на контексте, а не подчинение мыслительному процессу – предполагает, что сначала вы или кто-нибудь из близких вам людей повлияет на вашу окружающую среду, а потом вы уже сможете сами определять, как выстраивать свое поведение. В целом проще дать легкий толчок Системе 1, чем тянуть Систему 2, и поэтому я полон оптимизма в отношении того, что поведенческие приемы, описанные в книге, могут быть внедрены в «щадящие» методики когнитивно-поведенческой терапии и развития осознанности.

Человек, который максимизирует свое счастье, оптимально распределяет свое внимание. К сожалению, большинство из нас довольно далеки от подобного оптимума. Проблема во многом заключается в том, что мы часто отвлекаемся от собственных ощущений. Вообще, дистракция и отдых – две большие разницы. Дистракция – это результат внутреннего беспокойства – например, навязчивых мыслей о том, не забыли ли вы выключить свет в доме, куда поехать в отпуске летом, – а также внешних стимулов, таких как люди и электронные письма. Перерыв или отдых – это преднамеренный выбор в определенный момент времени. И, как мы уже видели ранее в этой главе, правильно рассчитанный перерыв может увеличить творческий потенциал. Что касается отвлечения, то здесь все по-другому. Поэтому если кто-то скажет, что «отвлечение – хорошая штука», то, скорее всего, он имеет в виду заранее намеченный перерыв.

Цена отвлечения

Дистракция разрушительна, потому что требует переходных затрат. Переходные затраты – это количество энергии внимания, которое требуется для перехода от одной задачи к другой{315}. Всякий раз, когда вы переключаете свое внимание, ваш мозг должен переориентироваться, все больше вовлекая умственные ресурсы. Когда вы прерываете какое-то занятие ради того, чтобы набрать текст, зайти в Интернет, проверить электронную почту, вы используете энергию внимания для переключения с одной задачи на другую. Если вы делаете это часто, ваши ресурсы внимания быстро исчерпываются и вам еще труднее сосредоточиться на том, что вы хотите сделать. Мысли о том, что то, чем вы планируете заняться, – радостная и/или осмысленная деятельность, могут принести вам меньше счастья, чем могли бы, если вы уделите этому предвкушению ограниченное внимание.

Многозадачность отнюдь не делает вас счастливыми и заодно приводит к меньшей продуктивности. В одном из недавних исследований участвовало 218 голландских студентов, которых попросили решить головоломку судоку и найти нужные слова ровно за 24 минуты. Участников эксперимента произвольно разбили на три группы: в одной они были вынуждены выполнять множество задач, в другой могли организовать работу, свободно переключаясь от судоку к поиску слова; а в третьей группе выполняли задачи последовательно, одну за другой. За каждую правильно заполненную клетку судоку и каждое найденное слово они получали очки. Общее количество очков оказалось самым низким в первой группе, а самым высоким – в третьей{316}. Полученные результаты говорят о том, что наличие четкого плана работы – основа высокой продуктивности. Поэтому многозадачность, несмотря на ее внешнюю «крутизну», – это все-таки самообман.

Однако многозадачность может заставить нас почувствовать себя продуктивными, тем самым спровоцировав появление ошибочного убеждения. Для многих такое убеждение может стать серьезным основанием продолжать в том же духе{317}. Но теперь-то вы знаете, что чувствовали бы себя еще лучше, если всякий раз концентрировались на чем-то одном, – и к тому же в итоге добились бы большего. Многозадачность требует усилий и мало когда себя оправдывает. По этой причине я никогда не использую на своих лекциях слайды: студенты не тратят впустую свои ресурсы внимания в промежутках между просмотром слайдов и моими комментариями. Это, кстати, еще и хороший пример адаптации; ощущается некоторая неловкость среди студентов в начале семестра, но отсутствие слайдов – один из аспектов, о которых они отзываются наиболее положительно в конце курса.

Издержки, связанные с отвлечениями, в нынешние времена становятся все более очевидными. Научно-технический прогресс несет с собой неоспоримые преимущества – в том числе рост национального дохода, более низкие розничные цены и, возможно, еще большее удовлетворение от жизни{318}. И моя преподавательская жизнь намного облегчается хотя бы тем, что есть возможность скачивать себе на компьютер журнальные статьи, вместо того чтобы ходить в библиотеку, копаться в кипах книг и бумаг. Но современная технология чревата и издержками, обусловленными прежде всего отвлекаемостью. В недавнем исследовании подсчитано, что в американских компаниях совокупные потери от дистракции составляют приблизительно $600 млрд в год{319}. Томас Джексон по прозвищу Доктор Email в течение почти двух десятков лет продолжает работать… постойте… над проблемой отвлекаемости на электронную почту, и, по его оценкам, один только этот фактор обходится британским фирмам приблизительно в £10 000 на одного служащего в год{320}.

Исследование также показывает, что чтение в режиме онлайн, когда текст пестрит ссылками на другие страницы или ресурсы, чаще, чем при чтении обычного печатного текста, приводит к путанице и недопониманию – даже если мы не пользуемся указанными адресами{321}. Сам факт наличия ссылки уже заставляет ваш мозг делать выбор – кликнуть или нет, а это уже само по себе дистракция. За время, которое вы проводите в Интернете, обостряются рефлекторные дуги, связанные с «беглым просмотром», а не с «чтением и глубокими размышлениями». Когда потом вы выходите из Интернета, ваш мозг уже немножко научился уделять внимание тем вещам, которые раньше оставались вне поля его зрения. Такие вещи – пустая трата времени. Вместо этого вы могли бы ощутить удовольствие и смысл, занимаясь чем-нибудь более полезным.

Если вам еще не вполне понятно, как дорого вам обходится дистракция, рассмотрим связь между ростом числа родителей, отвлекающихся на Интернет и электронную почту, и увеличением числа несчастных случаев с участием маленьких детей – в противоположность постоянному снижению числа несчастных случаев среди детей более старшего возраста{322}. Ну, или, скажем, в более «контролируемой» среде проанализируйте, как звонок с мобильного телефона, отправка SMS-сообщения или прослушивание музыки повышает вероятность того, что вас собьет машина, когда вы будете переходить дорогу. Естественно, все происходит в моделируемой окружающей среде. Какой из процессов, по-вашему, наиболее отвлекающий? Ну так вот: наиболее опасными занятиями при переходе проезжей части являются обмен SMS-сообщениями и прослушивание музыки, хотя и обычные звонки лучше совершать на тротуаре, а не посреди дороги{323}. В другом исследовании люди на соответствующем тренажере садились за руль автомобиля и в ответ на тормозные сигналы «движущегося» впереди автомобиля нажимали тормоз и заодно считали, сколько раз прозвучал громкий звук. В итоге тормозной путь удлинялся примерно на пять метров{324}. Вообще, об этом стоит иногда задумываться, когда вы в очередной раз садитесь за руль.

Деньги в уме

В силу ужесточающихся требований времени уделять внимание тому, что мы делаем, постепенно становится все труднее. По мере того как растет наше благосостояние, мы все больше ценим свое время. А когда вы начинаете ценить какой-то ресурс, это означает, что он становится менее доступным, и поэтому вы обращаете на него больше внимания. Если бы вы могли получать по $1,50 за каждую минуту работы за компьютером, ваше ощущение цейтнота было бы гораздо сильнее, чем если бы вам начисляли по $0,15 в минуту{325}. Те же авторы показывают, что для того, чтобы ощутить нехватку времени, нужно уделить внимание собственному благосостоянию. Если бы вы могли почувствовать себя богатыми, узнав, что «крупными накоплениями» считаются суммы свыше $500, то вы бы испытали «более значительный дефицит времени сегодня», нежели если бы вы, наоборот, почувствовали себя бедными, узнав, что «богатство» начинается от $400 000.

Размышления о времени с «денежной» точки зрения также влияют на ощущение удовольствия в свободное от работы время. Предположим, вас расспрашивают о том, сколько вы заработали за прошлый год. Ваш друг отвечает на те же самые вопросы, и, кроме того, у него еще справляются о размере почасовой зарплаты. Затем каждый из вас в течение 80 секунд слушает «Цветочный дуэт» из оперы «Лакме»[7]. Кто из вас, по-вашему, получит наибольшее удовольствие от музыки? Ответ: вы, потому что вашему другу только что напомнили, сколько он зарабатывает в единицу времени (час), что само по себе привлекает внимание. Аналогичные эффекты были выявлены, когда исследователи позволили участникам самостоятельно распорядиться своим досугом и те отвели душу, развлекаясь со своими гаджетами{326}. Мораль исследований такова: вы менее счастливы, когда обращаете внимание на время (и особенно если относитесь к времени как к деньгам), а не на сами действия. Итак, старайтесь полностью отдаваться тому, что делаете, и при этом не коситься на часы каждые несколько минут. Например, я не слишком обращаю внимание на время, когда вожусь со своими детьми.

Кроме того, чем больше у вас денег, тем больше вы размышляете обо всем, что можно было бы сделать с этими деньгами, имей вы побольше времени – например, более длинный отпуск. Ведь богатые люди могут позволить себе длительный отпуск когда угодно, не правда ли? Именно такая тенденция наблюдалась в Соединенных Штатах в 1960-х и 1970-х гг., но с 1980-х начало происходить нечто любопытное. У людей, не имеющих степени бакалавра, стало относительно больше свободного времени, а у тех, кто имел такую или более высокую степень, – меньше. Разрыв между доходами богатых и бедных в 1980-х гг. значительно увеличился – но также увеличился и разрыв между количеством у них свободного времени, причем больше досуга оказалось у тех, у кого был более низкий доход{327}.

Стоит ли тогда удивляться, что у тех, кто зарабатывает в США свыше $75 000 в год, не улучшается настроение: да, ты богат, но у тебя попросту нет времени для счастья! Сосредоточенность на нехватке времени или денег может привести к тому, что мы принимаем решения, в которых большой акцент делается на получение в данный момент большого количества этого ресурса за счет потери еще большего количества его в дальнейшем. В качестве примера: в одном исследовании участников произвольно разбили на группы, каждой из которых предоставили разное время для ответа на пустяковые вопросы, а потом на группы, которые должны были решать, можно ли участникам получить больше времени на текущие вопросы за счет уменьшения времени для ответов на последующие вопросы. У одних участников было 300 секунд, в то время как у других – целая тысяча секунд. Первая группа «одолжила» в среднем 22 % своего «бюджета» (всего 66 секунд), в то время как «богатые» временем участники «заняли» в среднем 8 % (всего 80 секунд). Как и ожидалось, группы с большим запасом времени – независимо от того, могли ли они брать секунды «в долг» или нет, – добились большего успеха, чем группы с меньшим количеством времени. Однако группа, у которой было мало времени для размышлений, добилась большего успеха, когда «одалживать» время вообще было нельзя. В двух словах: участники, имеющие мало времени, брали его «взаймы», но не смогли добиться хороших результатов. Если какого-то ресурса начинает не хватать, мы действуем так же, как те, кто в данный момент испытывает дефицит этого ресурса{328}.

И поэтому в целом лучше не уделять слишком много внимания материальной стороне жизни. Я согласен, что деньги имеют значение. Но только в том случае, когда у вас на счету каждое пенни. А если это не так, стоит все же немножко остыть. Несомненно, деньги играют важную роль, и нужно отдавать им должное, но нельзя допускать, чтобы они полностью определяли вашу жизнь. Конечно, не стоит искусственно делать себя несчастным. Мы с Робом Меткафом выявили следующее: в то время как мысли о деньгах преследуют менее состоятельных людей в большей степени, чем людей богатых, эти же мысли оказывают на счастье последних более негативное воздействие{329}.

Блуждающий разум

Есть доказательства того, что блуждающие мысли – будь то о деньгах или о чем-то еще – явление частое. Об этом феномене сообщили до трети респондентов, которых спросили, о чем они думают в произвольные моменты времени в течение дня{330}. По-видимому, мы предрасположены к блужданию разума: данные исследований головного мозга показывают, что оно чаще происходит тогда, когда активируются определенные кортикальные области мозга, обеспечивающие периоды отдыха{331}. Иногда трудно выделить, что является эволюционно адаптивным, а что – просто эволюционной ошибкой; тот факт, что мы неврологически запрограммированы на блуждание разума, вовсе не означает, что так и должно происходить на самом деле, – так же как генетически заложенный в нас хороший аппетит (ведь наши предки порой не знали, когда именно удастся поесть в следующий раз) отнюдь не предполагает, что мы непременно должны много есть{332}. Знание того, что именно заложено и запрограммировано в людях, действительно помогает объяснить многие феномены. А это, надеюсь, в свою очередь поможет вам более эффективно разобраться с блужданием разума, а не быть пустым созерцателем этого процесса.

Вы наверняка не станете счастливее, если попытаетесь сознательно отделаться от своих текущих ощущений и перенестись туда, где вам будет хуже, чем теперь. Пример: вы начинаете беспокоиться по поводу результатов анализа крови, и это происходит в разгар совещания, которое вы никак не можете покинуть. Но, по-видимому, вам не стать счастливее и в том случае, если ваши навязчивые мысли сами по себе позитивны, т. е. даже если вы мысленно скрываетесь там, где вам комфортнее, – например, представляете себе, как проведете свой следующий отпуск{333}. Но контекст все-таки имеет значение. У меня есть электрическая зубная щетка, которая автоматически работает две минуты. Когда я обращаю внимание на чистку зубов, эти две минуты превращаются в вечность, и я жду не дождусь, когда все закончится. Если же, напротив, думаю о чем-то другом, эти две минуты пролетают очень быстро, и я наслаждаюсь своими умственными блужданиями.

Итак, давайте сосредоточимся на отрицательных навязчивых мыслях, которые почти всегда разрушительны для нашего счастья. Большая часть соответствующих исследований проводилась на популяциях пациентов некоторых клиник или на тех, кто попал в трудную жизненную ситуацию, например потерял любимого человека. В рамках одного из исследований ученые обнаружили, что мужчины, находившиеся под влиянием множества навязчивых мыслей в первый месяц после тяжелой утраты, адаптировались к новой жизни намного хуже тех, у кого было меньше навязчивых мыслей{334}.

Пытаясь проанализировать значение навязчивых мыслей для оценки состояния здоровья (эта тема, как вы, наверное, помните, довольно близка моей академической душе), я попросил более тысячи жителей Соединенных Штатов сначала описать состояние своего здоровья, а затем сообщить, как часто они задумываются о текущих проблемах со здоровьем и как близко к сердцу их принимают. Наконец, я попросил их оценить, на сколько лет они готовы сократить собственную жизнь, если это поможет им избавиться от нынешних недугов. Я выяснил, что готовность участников поступиться частью своей жизни объясняется скорее частотой и интенсивностью их мыслей о здоровье, чем реальными заболеваниями. Проведенное исследование еще раз подчеркивает, что на вас гораздо более сильное влияние оказывают мысли, нежели объективные обстоятельства жизни{335}.

Если вопреки своей воле вы начинаете о чем-то волноваться или думать о других вещах, можно переориентировать свое внимание, отыскав возможности воспрепятствовать подобным умственным блужданиям. Долгое время люди заполняли «таблицы беспокойств» – в них они записывали свои беспокойные мысли и отмечали, могут ли их контролировать или нет. Они делали это для того, чтобы побороть бесконтрольное волнение{336}. Если вам надо записать в таблицу то, что беспокоило вас около месяца назад, – не говоря уже о более ранних событиях, скорее всего, вы ничего не вспомните. Но если что-то вспомнить все же удастся, окажется, что те тревожные, на ваш тогдашний взгляд, события редко имели настолько серьезные последствия, насколько вы опасались.

Большинство наших волнений, как правило, связано с тем, что еще не произошло, и лишь иногда – с тем, что уже случилось. И наоборот: нам почти не о чем волноваться, если речь идет о том, что происходит прямо сейчас. А ведь это веская причина проявить внимание здесь и сейчас. Если бы вы всегда так поступали, то имеющая место здесь и сейчас проблема, о которой вы в настоящий момент волнуетесь, никогда бы не оказывала на вас воздействия. Фокус вашего внимания был бы здесь и сейчас, что почти всегда хорошо. Это, конечно же, относится и к моему заиканию, которое на самом деле редко заставляет меня чувствовать себя настолько плохо, насколько я порой предвижу. Когда я чувствую, что в голове крутится очередная навязчивая мысль, задаю себе вопрос: «А о чем мне волноваться прямо сейчас?» Когда я понимаю, что не о чем – а так чаще всего и бывает, – чувствую себя намного лучше.

Одно из вмешательств, нацеленных на подавление навязчивых мыслей у людей, с тревогой ожидающих результатов медицинских анализов, показало, что простое составление плана управления своими мыслями (например, начать беседу с кем-нибудь с целью переключить внимание на события в настоящем) оказывает весьма благотворный эффект{337}. Используя такой метод, вы можете целенаправленно записать ряд действий, которые могли бы совершить, чтобы помочь себе в ситуациях, когда наружу невольно выплескиваются негативные мысли.

Когда ваш разум начинает очередные блуждания, вы можете также напомнить себе о «звонке другу». Мы уже убедились, что время, проводимое с семьей и друзьями, – жизненно важная составляющая вашего счастья, так не лучше ли обратиться к родным и близким, вместо того чтобы поддаваться блужданиям разума, из которых вы наверняка выйдете менее счастливыми?

Новые события и ощущения тоже могут смягчить и подавить навязчивые мысли. Те из нас, кто занимается чем-то новым, а не погружен в рутину, едва ли сталкиваются с навязчивыми мыслями, потому что новый опыт требует большего внимания, чем давно отлаженные действия{338}. Как мы уже знаем, новые ощущения способны поддерживать творческий потенциал и замедлять время – но у них есть и дополнительные преимущества, которые помогают понять, почему более открытые люди счастливее. «Попробуйте что-нибудь новое» – вероятно, один из наиболее научно обоснованных советов в книгах по самосовершенствованию.

Вполне вероятно, что ваш разум будет блуждать от смысла к удовольствию и все это окажет влияние на ваши поступки. Мое внимание при написании данной книги – что вполне согласуется с максимизацией счастья – периодически отклонялось от ощущения смысла к поискам удовольствия. Иногда эти блуждания разума приводили к пустому времяпрепровождению – бесцельному плутанию в Интернете. Даже отвлекаясь, я знал, что нужно еще сильнее сосредоточиться на книге. Если я хочу избежать дистракции, мне гораздо легче сконцентрироваться на удовольствии, и я подозреваю, что вам это тоже по силам. Те, кто меня знает, не удивятся, хотя, вообще-то говоря, я довольно легко отвлекаюсь. Спросите любого из студентов, которые сидели на моих лекциях. Вообще, каждый из нас по-своему восприимчив к разного рода отвлекающим факторам, но каждый также в состоянии смягчить их воздействие.

Интересно, на что отвлекаетесь вы. Сейчас как раз время поразмышлять о трех вещах, которые мешают уделять должное внимание своим ощущениям.

Я отвлекаюсь на…

1. ____________________________________________________

2. ____________________________________________________

3. ____________________________________________________

Готово? Я подозреваю, что по крайней мере один пункт в этом списке как-то связан с SMS, Twitter, электронной почтой или с Интернетом в целом.

Блуждающая мышь

Всем так или иначе знаком синдром дефицита внимания, но современный мир делает нас жертвами «синдрома отвлечения внимания». Здесь нужно отметить, что между этими двумя понятиями существует четкое и важное различие. Первый синдром присущ человеческой природе: у одних людей встречается, а у других – нет. Второй является результатом воздействия на человека извне: некоторые ситуации более способствуют ему, чем другие, и обычно они связаны с современными технологиями.

Хотя нам всегда приходилось иметь дело с опасностями, которыми чревата дистракция, наш век постоянно устраняет барьеры на пути развития привычки к проверке почты или сообщений друзей в электронных сетях{339}. Врачи теперь предупреждают о «цифровом слабоумии» – необратимых процессах в развитии мозга и потере памяти у детей, которые проводят много времени с электронными устройствами, такими как ноутбуки и мобильные телефоны{340}.

Недавно медики причислили интернет-зависимость к одной из главных причин психических расстройств. Естественно, трудно не отвлечься, когда вы выработали в себе привыкание к источнику такой дистракции. Есть данные, указывающие на то, что мозг чрезмерно активных интернет-пользователей в буквальном смысле сжат, сдавлен – как у людей, у которых есть склонность к употреблению тяжелых наркотиков, таких как кокаин и героин{341}. Ваш мозг начинает менее эффективно отфильтровывать ненужные сведения, когда вы попадаете под «бомбардировку» информацией из Всемирной сети.

В рамках недавнего исследования желаний людей и их способностей контролировать эти желания более чем 200 взрослым выдали на неделю телефоны BlackBerry. Семь раз в день раздавался звуковой сигнал, и у респондентов спрашивали, не испытывают ли они в настоящий момент – и не ощущали ли в последние полчаса – желание (описанное как стремление, тяга или душевный порыв) заняться определенными видами деятельности. Испытуемым было особенно трудно подавить желание воспользоваться своими средствами передачи информации, – причем они хотели этого так сильно, что, судя по их словам, порой даже забывали о сексе, курении, кофе, алкоголе и еде{342}. У меня такое ощущение, что это ошибочное желание.

В целом у нас есть «обязательства обращать внимание» на свои устройства связи{343}. Даже когда на телефон в данный момент не поступают сообщения или звонки, вы все равно предполагаете, что это может происходить. Наверное, вы, как и я, уже испытывали «фантомный синдром вибрации»: ощущали, как вибрирует ваш мобильный телефон, но потом, взяв его в руку и посмотрев на экран, понимали, что на самом деле вам никто не звонил и не писал{344}. Даже когда подобные устройства не издают никаких звуков, ваш мозг все равно настроен на то, чтобы не выпускать свои гаджеты из зоны внимания.

Вам нужно отыскать способы вырваться на «свободу», избавив себя от привычки подобного виртуального взаимодействия; терять вам нечего, кроме «цепочек» своих электронных писем.

Однако я все же отдаю себе отчет в том, что вы можете быть сильно привязаны к Интернету и своему телефону. Я допускаю, что существует немало людей, для которых страшнее потерять телефон, нежели друзей, чьи номера вбиты в память мобильника. Так что вам, скорее всего, стоит сделать еще один решительный шаг к своему счастью, сняв с себя это «мобильное проклятье». И мне кажется, что через несколько дней вы адаптируетесь и станете более счастливыми, когда высвободите свое внимание для более радостных и осмысленных занятий.

Дистракция, по сути, крадет внимание, и вам следует не подпускать к себе этого «вора», установив соответствующие барьеры. Здесь могут быть использованы некоторые из особенностей конструирования счастья, описанные в главе 6. Возможно, вам совершенно не нужно расширять диапазон действия своего WiFi-роутера, чтобы можно было пользоваться Интернетом еще и на заднем дворе. Намного проще избавиться от этого и других подобных факторов отвлечения, заранее преградив им путь, нежели потом напрягать для борьбы с ними свою силу воли.

Для борьбы с негативным влиянием научно-технического прогресса можно использовать его позитивные возможности: отключите уведомления и звук в телефоне, а в компьютере – функцию чата, воспользуйтесь новыми приложениями и программами, которые не связаны с выходом в Интернет. Это позволит вам дольше обращать внимание на свои действия, поскольку тем самым вы откроете для себя зону, свободную от отвлечений.

Вы можете также преодолеть свою любовь к мобильным устройствам, дав публичное обещание обращать внимание на свои ощущения. Мои друзья и родные знают, что я не беру телефон в спортивный зал, и если я вечером не уехал куда-то из дома, я выключаю его в 19:00. Чтобы избежать дистракции во время вечеринки с друзьями, отключите звук в телефоне – тогда вы сможете выработать привычку не отвлекаться на «всплывающие картинки» в голове при каждом телефонном звонке или сигнале поступления SMS. Если ваши друзья сделают то же самое, все вы станете чуточку счастливее. Похоже, изобретатели игры «Телефон – в сторону!» (Phone Stacking Game) со мной согласны. Перед едой все участники застолья складывают свои телефоны в кучу на столе. Первый, кто захочет прикоснуться к своему телефону, должен сначала оплатить счет{345}. Хотя осмысленные действия наиболее уязвимы для различных отвлекающих факторов, изобретение такой игры предполагает, что даже более приятные вещи, относящиеся к сфере социализации, теперь тоже требуют основательных, тщательно спланированных решений, позволяющих преодолеть дистракцию.

Подключайтесь к социальным сетям, основными участниками которых являются люди, которые тоже предпочитают не отвлекаться. Мы с друзьями стараемся избегать переписки, ведь она отнимает намного больше времени, чем один-единственный разговор. Похоже, таких, как я, меньшинство, поскольку текстовые сообщения порой вытесняют живую беседу как средство общения. В 2010 г. было отправлено умопомрачительное количество текстовых сообщений (129 млрд!), что на 24 % превышает аналогичный показатель 2009 г.{346} И наоборот: за тот же период время, потраченное на разговоры по телефону, фактически снизилось на 5 %{347}. Если вы участвуете в текстовом чате, по крайней мере постарайтесь сделать хотя бы часть его осмысленной. Все это напоминает мне о разговоре с одним таксистом. Он попросил меня представить, что бы происходило, если бы голосовые запросы были изобретены после текстовых сообщений. «Неужели вы думаете, – сказал он, – что все отправляли бы эсэмэски? Конечно нет, черт побери, – люди просто наслаждались бы возможностью нормально поговорить друг с другом». И мне кажется, он, черт побери, прав…

Простите, я здесь несколько отвлекся. Существует так много стимулов, сражающихся за ваше внимание, – звуки, места, люди, запахи и ваши собственные мысли, которые без конца вертятся у вас в голове. У вас, как и у любого человека, очень много энергии внимания, и она сделает вас счастливее, успешнее и здоровее, если вы сможете ее должным образом сконцентрировать.

Прокрастинация и дистракция идут рука об руку. Если бы мы могли полностью избежать выполнения той или иной задачи, все было бы замечательно, и нам не пришлось бы беспокоиться о том, что мы постоянно тратим на нее свою энергию внимания. Но люди, которые часто тянут время, все-таки волнуются, поскольку выполнения задачи никак не избежать (и мы убедились, как сильно разрушительные навязчивые мысли влияют на счастье){349}. Дистракция также выливается в прокрастинацию, когда на первый план выступают стимулы, не связанные с решением задачи. Давайте сначала посмотрим, как начинается сам процесс прокрастинации, а затем попробуем выяснить, как из него выбраться.

Отклонение от счастья

Первый шаг в борьбе с прокрастинацией состоит в том, чтобы решить, хотите ли вы на самом деле выполнить стоящую перед вами задачу. Возможно, о ней вообще не стоит беспокоиться и вами руководило ошибочное желание. Казалось бы, мы откладываем те дела, которые считаем особенно важными (например, когда преследуем какие-то благородные цели), – и происходит это потому, что они якобы требуют значительного напряжения, а мы пытаемся беречь свои силы{350}. Мы также оттягиваем работу, результат которой будет оцениваться другими людьми. Например, студенты откладывали написание эссе, когда по разным причинам считали, что им придется прочитать свои работы в местной средней школе. Ситуация в корне отлична от той, когда тем же студентам нужно было просто сдать эссе преподавателю{351}. Кроме того, вы не можете полностью погрузиться в какое-то дело, если оно не соответствует вашим навыкам и умениям.

Ошибочные прогнозы усугубляют проблему прокрастинации. Я уверен, что всем нам хотелось бы иметь в распоряжении больше времени, а не меньше – о чем бы ни шла сейчас речь. Но представьте ситуацию, когда вам нужно отправляться на работу очень рано – и у вас в запасе уйма времени. Вы долго возитесь, собираетесь, ходите вокруг, перекладываете вещи – зная, что у вас есть на это время. Так, наверное, происходит потому, что вы планируете очень ранний отъезд на работу и постоянно откладываете его. Студенты-медики осматривают в час больше пациентов за девятичасовую смену, нежели за двенадцатичасовую{352}. Более того, как мы уже убедились ранее, в своих воспоминаниях мы неточно отражаем продолжительность событий прошлого – и тем самым переносим эти ошибки в будущее{353}. Например, нам кажется, что простые занятия, на которые затрачиваешь несколько минут или около того, отнимают больше времени, чем на самом деле, но, когда дело доходит до более трудных и затратных по времени задач, мы считаем, что они отнимут у нас меньше времени, чем потребуется на самом деле. Большинство дел занимает у вас больше двух минут, поэтому примите это во внимание и оставьте на них дополнительное время.

Именно наши ошибочные убеждения и лежат в основе прокрастинации. Многие из нас ошибочно считают, что мы лучше всего работаем, когда надо уложиться в сжатые сроки, но это в целом неверно. Анализ 24 исследований проблемы прокрастинации, в которых участвовало почти 4000 студентов, показал, что прокрастинирующие учащиеся обычно получают более низкие отметки{354}. И даже когда мы осознаем свою склонность заканчивать работу над проектом приблизительно за день до срока, мы все еще слишком оптимистично считаем, что успеем выполнить очередное задание дня за четыре до дедлайна{355}.

Вы можете также решить, что в условиях ограниченного времени становитесь более креативными. Но когда авторы Harvard Business Review попросили почти 200 высокообразованных служащих американских фирм описать в онлайн-дневнике, насколько сильно в конце рабочего дня ощущается нехватка времени, выяснилось, что наиболее серьезный дефицит его связан со снижением творческой активности{356}. Вы должны быть реалистом и хорошо представлять себе, чего способны достичь. Перфекционисты считаются прокрастинаторами, потому что они ставят перед собой слишком высокие цели, которых не в состоянии достичь. Хотя, надо отметить, в этом вопросе не все так однозначно{357}.

Я хотел бы еще добавить, что прокрастинация может неблагоприятно сказаться и на государственной политике. Вместе с Кэролайн Рудисилл мне удалось показать, что изменение с 39 до 42 лет максимального возраста, по достижении которого женщины в Великобритании могут получить от государства материальную помощь при экстракорпоральном оплодотворении, почти наверняка приведет к сокращению количества рожденных младенцев, поскольку женщины, чья репродуктивная функция снижается, откладывают процедуру искусственного зачатия ввиду того, что теперь ее можно применить позже{358}. Это один из многих примеров, когда политикам необходимо консультироваться со специалистами в области поведенческих наук (в идеале, конечно, со мной) перед принятием любого важного закона или постановления.

Решить

Итак, как же справиться с прокрастинацией? Вы можете преодолеть три препятствия, относящиеся к вашему вниманию, через обратную связь, снабжающую вас информацией о том, какие ощущения доставляет работа по достижению поставленных целей. Прокрастинация связана с желанием избежать того, что вам непременно нужно сделать. Так что же именно вызывает у вас такое стремление? Вспомните, как вы в прошлом делали нечто подобное тому, что вам надо выполнить сейчас и что теперь вы вечно откладываете. Какие ощущения вы испытывали тогда? В каких условиях это происходило и какие люди находились рядом с вами?

Возможно, стоит больше полагаться на ощущения, сопровождающие ваши усилия по достижению целей. Сотрудники кредитного отдела колумбийского банка Bancamia используют этот принцип для избавления от прокрастинации. У многих из них выработалась вредная привычка постоянно оттягивать поиск новых клиентов и начинать его лишь за две недели до начисления ежемесячных бонусов. 70 % служащих сообщили, что испытывают стрессы, а больше половины рассказали, что сталкиваются с трудностями в организации работы и реализации своих планов. Чтобы как-то облегчить рабочую нагрузку, они разбивали свои задачи на еженедельные порции и в конце недели получали за это небольшие бонусы – в виде билетов кино или купонов на посещение ресторана. По сравнению с теми служащими, которые не участвовали в этой программе «антипрокрастинации», им удалось улучшить свои показатели на 30 %, а совокупный доход – за счет бонусов и разных надбавок – на 25 %. Как уже обсуждалось ранее, обратная связь может помочь решить, что ввести в процесс производства, а также изменить свое поведение{359}.

Важным средством преодоления прокрастинации могут служить советы и замечания других людей. Возможно, окружающим удастся помочь вам добиться поставленной цели прямо сейчас, потому что они в меньшей степени склонны учитывать ваши эгоистические интересы, чем вы сами. Они также помогут вам несколько обуздать ваш сверхоптимизм в отношении времени, которое необходимо для выполнения той или иной задачи. Возможно, сами вы не сможете правильно рассчитать свои силы{360}. Попросите кого-нибудь выступить в роли «адвоката дьявола» и предусмотрите такую помощь в выработке будущих решений.

Чрезмерная строгость к самим себе и нежелание признать свою склонность откладывать дела на потом приводят к еще большей прокрастинации и еще сильнее мешают что-либо изменить. Самокритичные студенты, рассказавшие, что не перестают ругать себя за то, что постоянно «тянут резину», скорее всего не избавятся от прокрастинации – в отличие от тех, кто более к себе лоялен{361}. Если вы никогда не прощали себя за то, что тянете время, не поздно начать прямо сейчас; а если уже простили, то потом вспомните, как хорошо вы себя почувствовали в тот момент. Студенты, участвовавшие в данном исследовании – и простившие себе прокрастинацию, – сообщили о том, что испытали более положительные эмоции.

Конструировать

Как же наметить путь к избавлению от прокрастинации? Сначала проанализируйте, насколько окружающая среда обусловливает возникновение эффекта предшествования, способствующего достижению цели. Возможно, снимок чистой кухни на вашем холодильнике подтолкнет вас к мытью посуды – так же как новые свежие запахи (например, цитрусовых) заставляют людей приводить себя в порядок и мыть руки. Те из нас, кто работает или учится в одном и том же здании, менее подвержены прокрастинации, потому что само место вынуждает закончить то, что ранее было там же начато{362}. Поэтому, если вы постоянно работаете в одном и том же помещении, но все равно никогда не доводите дело до конца, попробуйте сменить обстановку, что-то переставить, перевесить – и увидите, что получится.

А как насчет того, чтобы использовать стандартные установки и сберечь свои ресурсы внимания? Вы, вероятно, уже отказались от многих «отвлекающих» моментов, порождающих прокрастинацию (например, от «всплывающей» рекламы), и выбираете сценарии, экономящие ваше внимание (скажем, автоматическую оплату счетов). Применяйте подобную тактику в любых ситуациях. Если у вас есть возможность самим установить для себя сроки выполнения задачи, не действуйте по принципу «чем позже – тем лучше». Большинство людей считает, что если у них будет много времени на какую-то работу, то для них это будет большой подарок. Но если такой «подарочный сертификат» будет действовать неделю-полторы, они, скорее всего, используют его еще до конца этого срока. Ситуация получилась бы иной, если бы им предоставили месяц или больше{363}.

Также используйте силу обязательств и изучите, как лучше всего с их помощью распределить свое время. В ходе одного известного исследования ученые наняли 600 корректоров проверять объявления, размещенные в газете и информационных выпусках Массачусетского технологического института (испытуемые не знали, что им предстояло поработать с тремя весьма скучными и довольно бессмысленными текстами). Каждому участнику произвольно дали одно из трех заданий: 1) сдавать по одному тексту каждые семь дней; 2) сдавать три текста по истечении трех недель; или 3) установить собственные сроки. Участники, которым назначили недельный срок, нашли наибольшее число ошибок и меньше всего прокрастинировали – так же как и те, кто сам устанавливал себе семидневный срок{364}.

Поэтому, если вас ждет крупный проект, подумайте над тем, чтобы разбить его на равномерные порции, для которых вы установите срок исполнения. За вас это мог бы сделать кто-нибудь другой (причем не исключено, что у этого человека получилось бы лучше). Если друг определит вам дедлайны, это возложит на вас соответствующее обязательство, и тогда вероятность того, что вы в итоге добьетесь поставленной цели, значительно возрастет.

Было показано, что, если разделить какое-то дело на порции, вы будете уже не столь чрезмерно оптимистичны в отношении временных затрат на его выполнение. Люди, оценивавшие, сколько времени у них уйдет на приготовление подноса с закусками (с мини-бутербродами, нарезанными фруктами, фаршированными овощами и креветками на палочках), как правило, ошибались на десять минут – т. е. на самом деле работа занимала у них на десять минут больше. Но когда речь зашла об этапах приготовления блюда с закусками (нарезать фрукты, сварить креветки и т. д.), между их прогнозами и фактически потраченным временем особой разницы выявлено не было{365}.

Беседы с сильно мотивированными людьми, конечно же, помогут вам обозначить для себя социальные нормы, способствующие борьбе с прокрастинацией, – ведь вы подсознательно стремитесь подражать людям из вашей эталонной группы. Рассмотрим пример, когда люди медлят с выбором пенсионного плана. Если коллегам, работающим в вашем отделе, предложат по $20 за то, что они посетят мероприятие, посвященное пенсионным программам, вероятность того, что туда пойдете и вы, увеличивается в три раза – по сравнению с ситуацией, когда никаких денежных стимулов не будет. И это несмотря на то, что вам за это ни в том ни в другом случае ничего не заплатят. Кроме того, вы, наверное, также откроете пенсионный счет с отложенной выплатой налогов{366}. Если речь идет о том, чтобы завершить какой-то проект, проведите некоторое время с «двигателями смысла» в группе друзей. Аналогичным образом, когда давление «спадет», старайтесь больше находиться в компании «машин удовольствия».

Сделать

И, наконец, что позволяет уделять больше внимания тому, что мы делаем? Обычно мы прокрастинируем, совершая осмысленные действия, – во время работы или учебы либо в неловких ситуациях, когда, например, приходится сообщать кому-то дурные вести{367}. Если, например, вам нужно сообщить неприятные новости сотрудникам, выделите некоторое время, обойдите всех и выполните эту миссию, вместо того чтобы растягивать процесс на целый день. Мне не свойственно тянуть время, но, заканчивая работу над книгой, я заставлял себя вставать раньше остальных членов семьи и успевал несколько часов поработать, пока те еще спали. Таким образом, я из «совы» превратился в «жаворонка» (хотя маленькие дети и так приучили меня к такому режиму).

Подумайте о том, как лучше проявлять внимание к окружающим. Что бы вы ни делали, присутствие рядом других людей почти всегда приносит больше удовольствия и смысла, поэтому прикиньте, кто мог бы составить вам компанию, когда вы наконец найдете время заняться тем, что без конца откладывали. Но не позволяйте товарищам отвлекать вас – лучше заранее рассказать им о тех задачах, которые вы намерены выполнить. Служащие, которым говорят, что они добились высоких показателей, скорее всего скажут, что чувствуют важность и содержательность своих действий на работе – так что это один из основанных на осмысленности способов избавиться от прокрастинации{368}. Или вспомните, как приятно беседовать о различных событиях, и поймете, что разговор о том, как вам удалось выполнить ту или иную работу, – один из способов получить удовольствие.

Дистракция, конечно, мешает нам уделять внимание собственному опыту; в одном из онлайн-опросов более половины из 300 участников сообщили, что для прокрастинации используют тот же Интернет – и они делают это вполне осознанно{369}. Вот вам еще одна причина по возможности работать в режиме офлайн. Есть немало кафе без WiFi и куча приложений, которые в той или иной степени препятствуют вашему доступу к Сети.

Многие из нас могли бы стать счастливее, делая больше для других людей. Я не предлагаю вам сразу же отдать крупную сумму на благотворительность или записаться в группу волонтеров, но эти возможности тоже стоит рассмотреть – даже если в итоге вы от них и откажетесь.

Все мы заботимся о собственном счастье, но нас также волнует и то, как распределяется счастье среди других людей. Это явственно следует из воздействия окружающих на то, что вы делаете и как себя чувствуете (о чем мы говорили в главе 6). Речь идет скорее об эффектах, которые оказывает на вас само по себе счастье других людей.

Для желания распространять счастье вокруг себя есть немало серьезных оснований. Во-первых, вы могли бы стать счастливее, если бы удалось снизить уровень социального неравенства в целом. Во-вторых, вы могли бы почувствовать себя более счастливыми, оказывая непосредственную помощь другим людям, не задумываясь о том, какое влияние это окажет на социальное неравенство. Давайте поочередно рассмотрим эти мотивации с учетом имеющихся у них различий.

Проблема неравенства

На рисунке пирог слева больше, чем пирог справа, и светло-серая часть левого пирога тоже больше. Поэтому, если значение имеет лишь размер, вы предпочтете кусок левого пирога. Но светло-серая часть левого пирога все равно меньше одной из других его частей, и это могло бы вас расстроить. Поэтому может оказаться так, что вы вполне довольствуетесь меньшей (по сравнению с левым пирогом) долей справа, потому что по размерам она равна каждой из двух других частей этого пирога. Если бы пирог справа был еще меньше, вы могли бы все-таки предпочесть кусок от левого пирога. Здесь и заложен компромисс между размером, с одной стороны, и распределением – с другой.

Со многими замечательными коллегами я за долгие годы провел ряд исследований, которые свидетельствуют о нашем сильном беспокойстве о здоровье других людей{370}. Я участвовал в этих исследованиях потому, что наряду с другими учеными того времени, такими как Алан Уильямс, признал, что граждан и политиков беспокоит, кому достанется кусок «пирога» в виде тех или иных льгот на медицинское обслуживание и насколько вообще велик этот пирог. Если бы я проводил эти исследования сейчас, то сосредоточился бы скорее на распределении счастья, но десять лет назад меня больше интересовали проблемы здравоохранения. Но все же здоровье – важный компонент в процессе производства счастья, и то, что нам известно о предпочтениях людей в вопросах здравоохранения, может помочь нам сделать вывод об их предпочтениях относительно распределения других основных ресурсов, а также счастья.

Когда я начинал эту работу в середине 1990-х гг., предпочтения в том, что касалось распределения льгот в области медицинского обслуживания, еще не были в достаточной мере изучены. Поэтому я решил опросить как можно больше людей. В ходе других исследований с использованием различных методик, включая семинары и опросы, я обнаружил, что широкую общественность действительно волнует, какие шаги по улучшению здоровья населения предпринимают службы здравоохранения и государственные органы; их интересует размер «пирога» здоровья. Но они также предпочитают более справедливое, по их мнению, распределение здоровья: т. е. более равные куски{371}. Аналогичные результаты были получены в результате исследований, проводившихся с целью изучить предпочтения относительно распределения доходов в обществе{372}.

Недавно мы вместе с Аки Цутия и еще рядом коллег из Шеффилдского университета провели исследование с участием 600 жителей Великобритании. Каждому участнику предоставлялась возможность парного выбора. Один вариант был связан с перспективой максимизации здоровья, а другой – с прочими возможностями, такими как сокращение социального неравенства. Как показали результаты, большинство представителей широкой общественности весьма чувствительны к компромиссам, на которые их просят пойти: они хотели бы сокращения неравенства при распределении льгот в случае, если для этого не пришлось бы слишком жертвовать общим здоровьем, но затем они отдают предпочтение максимизации здоровья, когда их просят поступиться слишком большой долей здоровья{373}.

Об общественных предпочтениях в области распределения счастья известно гораздо меньше. В исследовании, проведенном при поддержке Службы национальной статистики, мы с Робом Меткафом опросили почти тысячу жителей Великобритании, задавая всем следующий вопрос: «Что, по-вашему, лучше: политика, направленная на обеспечение разумного уровня благосостояния для всех, или политика, приводящая к тому, что уровень благосостояния в целом повышается, а благосостояние одних людей оказывается чрезмерно высоким, а других – чрезвычайно низким?» 89 % опрошенных выбрали первый вариант. Это говорит о том, что люди заботятся о разумном распределении счастья больше, чем о количестве счастья в целом.

Затем мы опросили еще тысячу человек, на этот раз в режиме онлайн. Мы задали им два вопроса (аналогичные вопросам о здоровье) о выборе между равенством и эффективностью:

1) «Предположим, что как следствие политики 1 у одного человека удовлетворенность жизнью составляет 5 единиц, а у другого 9. Как следствие политики 2 у одного человека удовлетворенность жизнью составляет 6 единиц, а у другого – 7. Какая из двух политик дает лучший результат?»;

2) «Предположим, что как следствие политики 1 у одного человека удовлетворенность жизнью составляет 2 единицы, а у другого 6. Как следствие политики 2 у одного человека удовлетворенность жизнью составляет 3 единицы, а у другого – 4. Какая из двух политик дает лучший результат?».

Отвечая на оба вопроса, большинство респондентов явное предпочтение отдавали уменьшению разрыва в уровне счастья. Почти две трети участников выбрали второй вариант, и лишь один из семи предпочел первый (остальные участники так и не решились, какой вариант выбрать).

Но – и это весьма веское «но»! – все эти исследования также связаны с эффектом концентрации внимания: людей просят подумать о распределении в обществе здоровья и счастья, чтобы выяснить, какое это имеет значение, – что, в свою очередь, могло (как вы уже знаете) создать впечатление, будто эти факторы значат больше, чем на самом деле. Мы показали, что мнение людей об идеальном распределении здоровья напрямую связано с тем, как такое распределение выглядит сейчас{374}. Все эти моменты чрезвычайно важны, и их нужно учитывать при принятии решения о том, важно ли брать во внимание общественные предпочтения в деле распределения тех или иных ресурсов. К результатам эмпирических исследований необходимо относиться с известной осторожностью. Даже притом что у меня нет точных и окончательных данных о предпочтительном соотношении размера «пирога» и распределении его кусков, я уверен, что распространение счастья в обществе влияет на людей и волнует их,

Однако мы можем иметь в своем распоряжении больше «фактической» информации, способной служить основой для принятия тех или иных решений. В то время как экономический рост связан с сокращением разрыва между наиболее счастливыми и наименее счастливыми людьми (в развитых странах), растущее неравенство в доходах препятствует более равномерному распространению счастья{375}. Так, американцы и британцы, по-видимому, более счастливы в те периоды, когда неравенство в доходах уменьшается{376}. В Японии, крупных городах Китая и стран Латинской Америки также отмечается более высокий уровень счастья при снижении неравенства в доходах{377}. И наоборот: в сельских районах Поднебесной более высокий уровень неравенства ассоциировался с большей удовлетворенностью жизнью{378}. Это говорит о том, что неравенство в доходах может иногда служить признаком новых возможностей, в зависимости от того, насколько благоприятными представляются возможности больше заработать.

В целом, тем не менее, с точки зрения максимизации счастья имеет смысл позаботиться о помощи людям, которые входят в наименее обеспеченные группы населения, особенно тем, кто, имея меньшую часть известного «пирога», лишены возможности претендовать на большую. И, учитывая, что в странах с равными возможностями люди в целом более счастливы, нам, чтобы продемонстрировать преимущества заботы о других людях, возможно, и вовсе не понадобится информация о чьих-либо предпочтениях.

Помогая другим

Мы чувствуем себя лучше не только оттого, что сглаживается несправедливое неравенство в обществе, но и тогда, когда сами проявляем непосредственную заботу о других. Из главы 2 вы узнали, что волонтеры ощущают смысл и удовлетворение от своей деятельности. Судя по результатам других исследований, люди, которые помогают другим, занимаются волонтерской деятельностью и благотворительностью, больше удовлетворены жизнью и пребывают в лучшем настроении{379}. Но, как и везде, мы должны с известной долей осторожности подходить к причинным связям в исследованиях, в которых выявлена корреляция между счастьем и прочими данными: те, кто делает больше для других людей, с самого начала могли быть счастливее. Имеются достоверные свидетельства того, что забота о других людях оказывает причинно-следственное воздействие на счастье. Предположим, вам сегодня разрешили неслыханную роскошь: потратить $20 чужих денег. Если бы вам поручили потратить их на кого-нибудь другого, это доставило бы вам больше удовольствия, чем если бы вам пришлось их тратить на самих себя{380}.

Также доказано, что когда вы жертвуете часть своего времени другим людям – например, выступая в роли волонтера, – то в меньшей степени ощущаете на себе давление времени{381}. Поэтому, когда посвящаете часть своего времени осмысленным занятиям, вы фактически создаете для себя ощущение того, что в вашем распоряжении гораздо больше времени, чем обычно. Забота о других людях, заключающаяся даже в простом нахождении рядом с ними, помогает ослабить чувство одиночества. Это касается и вас самих, и тех людей, которым вы помогаете. Одиночество, как и счастье, вещь заразительная: оно распространяется еще сильнее, чем чувство связанности с другими людьми{382}. Кроме того, одиночество губительно для здоровья. Пожилые люди, страдающие от дефицита общения и изолированности, вполне могут умереть в ближайшие шесть лет – в значительной степени потому, что одиночество оказывает прямое и весьма пагубное влияние на их здоровье{383}. Просто давая другим возможность побыть с вами, вы благотворно воздействуете на собственное здоровье и счастье, а также на здоровье и счастье других людей.

Почему мы заботимся о других людях? Да потому, что это позволяет нам самим чувствовать себя лучше. Когда у Лес, Поппи или Стэнли плохое настроение, мне тоже становится как-то не по себе. Вот я и стараюсь поднять им дух – отчасти потому, что забочусь о них, а отчасти из-за того, что это делает меня счастливее. Марк Твен когда-то сказал, что лучший способ взбодриться состоит в том, чтобы попытаться приободрить кого-нибудь еще. В литературе по поводу благотворительности говорится, что «приобретение» теплого сияния – положительных ощущений от помощи другим людям – и есть основной мотив акта давания{384}. Теплое сияние лично для меня – это превосходный пример добрых ощущений. И нет абсолютно ничего неправильного в высказывании о том, что мотив заботы о других людях в том, что благодаря ей мы себя лучше чувствуем. Помогая другим, мы чувствуем себя так же хорошо, как при завершении работы над каким-нибудь важным проектом, – особенно если он приносит пользу (что случается далеко не всегда).

Многие из нас делают то, что кажется наполненным смыслом и положительно сказывается не только для нас самих, но и на наших родных и друзьях. Вы можете даже время от времени чувствовать, что жертвуете собственным счастьем ради тех, о ком заботитесь, и что другие люди поступают точно так же по отношению к вам, – и при этом все вы принимаете такие жертвы. Что касается моей собственной семьи, то Лес и я чувствуем, что жертвуем собственным счастьем ради счастья друг друга и особенно ради счастья Поппи и Стэнли. Можно было бы утверждать, что склонность людей поступаться собственными интересами ради детей в принципе необходима для продолжения человеческого рода, но, как вы уже знаете, добавление осмысленности позволяет в меньшей степени чувствовать себя «жертвой». Кроме того, во имя счастья своих детей я иногда готов отказаться и от удовольствия, и от смысла, и Лес не даст мне соврать – с ней происходит то же самое. Мы не самые самоотверженные родители, но и в самом деле заботимся о своих детях, уделяя внимание их счастью, причем иногда больше, чем нашему собственному…

У меня нет особого желания особенно углубляться в то, что движет заботой людей друг о друге, поскольку эта тема и так «разжевана» в различных источниках. Достаточно сказать, что помощь другим относится к вашему эволюционному преимуществу, – если, конечно, этот процесс обоюдный. Взаимность – важная штука для нашего выживания; чрезмерный эгоизм или полная самоотверженность – это все-таки крайности, которые в целом не так уж и полезны{385}.

В 1984 г. Джеральд Уилкинсон попытался изучить это явление на примере летучих мышей-вампиров. Эти зверьки довольно быстро погибают без еды, поскольку у них стремительно уменьшается вес тела. Но при этом у них имеется превосходная привычка срыгивать кровь в рот других вампиров. Обычно они отрыгивают кровь своим сородичам, но иногда готовы поделиться и с «чужими» вампирами, не являющимися членами их семейств. Чтобы выяснить, действуют ли среди мышей-вампиров силы взаимности, Уилкинсон отобрал девять не связанных родственными узами летучих мышей из Калифорнии и поместил их в маленькую клетку. Каждый вечер восьми летучим мышам давали пищу, а одного вампира оставляли без еды. В итоге некоторые из накормленных вампиров стали отрыгивать пищу в рот голодного собрата, несмотря на отсутствие между ними генетической связи. Впоследствии спасенный был более склонен помогать именно тем оставленным без еды животным, которые ранее помогли ему{386}. Не все исследователи согласны, что взаимопомощь свойственна и животным. Однако примеры, как видите, все же есть. Если уж вампиры знают толк в этом деле, то уж людям и подавно это свойственно.

Конечно, забота должна иметь какие-то пределы. Многие дети, которые дома постоянно заняты помощью больным или немощным старикам, постепенно становятся менее довольными своей жизнью, могут подвергаться насмешкам, хуже учатся, чем их сверстники{387}. Те, кто сделал своей профессией заботу о людях, попавших в стрессовые ситуации, – например, врачи и медсестры неотложной помощи или социальные работники – сами подвержены риску избыточного стресса и нервного истощения. Такой эффект называется «усталостью сострадания»{388}. Иногда доброта может вызвать настороженное отношение. Например, профессиональные медики часто подозревают, что доноры органов, не являющиеся родственниками реципиентов, могут оказаться эмоционально неуравновешенными людьми. А если родственные связи налицо, могут быть подозрения, что семья оказывает на доноров давление, чтобы те пожертвовали своими органами{389}.

Жертвуя собственным счастьем – будь то ради других людей или во имя своего будущего, – вы должны быть уверены, что жертвы стоят того: что другие люди, о которых вы так заботитесь, действительно станут счастливее благодаря вашему самоотречению. Но, поскольку забота о других ощущается как осмысленное дело, вы можете не раздумывать слишком долго над «жестким выбором», связанным с жертвованием собственным счастьем, – вместо этого стоит сосредоточиться на «более мягком» варианте, который поможет вам самим – а заодно и другим людям – стать счастливее.

Отклонение от счастья

Если мы обычно получаем немного больше удовольствия и намного больше смысла от ощущений собственной полезности для других и самих себя, то почему мы не делаем еще больше для других людей, особенно для тех, кто не входит в круг родных или друзей? Во-первых, у меня есть сильное подозрение, что мы идем на поводу у своих ошибочных представлений об источниках счастья. Так, многие уверены, что расходы на собственные нужды принесут больше ощущений удовольствия и смысла, чем просоциальные траты. Люди, узнавшие об эксперименте, в котором участники стали счастливее, потратив $20 на других, а не на себя, думали, что все окажется наоборот. А во-вторых, причина может быть в ошибочных прогнозах, обусловленных тем, что внимание сосредоточено на самом решении, а не на его последствиях. Мы концентрируемся на финансовом аспекте альтернативы – потратить $20 на себя или отдать их другим людям, – а не на счастье, которое испытали бы в результате каждого из поступков.

Возможно, вам нравится думать, что вы слишком заняты для того, чтобы проявлять еще больше заботы о ком-либо, хотя, как говорилось ранее, все дело в стремлении наверстать упущенное, а не в дефиците времени. Или, может быть, вы считаете себя великодушными, хотя фактически далеко не так щедры, как думаете. И, совершая фундаментальную ошибку атрибуции, которую мы рассматривали в главе 4, вы можете винить других людей в их бедах и полагать, что помочь им нельзя.

В силу всех вышеуказанных причин неудивительно, что исследования показали наличие у нас так называемой «мертвой зоны» добродетельности{390}. Мы должны попытаться превратить эту мертвую зону в «живую» – ту, что поможет распространять счастье.

Решить

Учитывая нашу предрасположенность к ошибочным желаниям, прогнозам и убеждениям и вспоминая материал главы 5, можно заняться поисками обратной связи, которая гарантировала бы более полное соответствие наших ожиданий действительности. Попытайтесь напомнить себе о том, как счастливы вы были в последний раз, когда позаботились о других людях. Затем используйте эту информацию, когда начнете размышлять о том, как станете заботиться о ком-то в будущем. Вы увидите, как может здесь пригодиться метод DRM. Исследования показывают, что даже простое воспоминание об эпизодах проявления доброты к другим людям намного увеличивает общее ощущение счастья{391}.

Вы могли бы также сделать более заметным ваш вклад в перераспределение счастья. Группа добровольных жертвователей ЮНИСЕФ была произвольно разбита на две подгруппы. Одной из них рассказали об общих преимуществах детской благотворительности и о проводимых акциях, а другой – о том, куда конкретно поступят ее пожертвования, в том числе и о том, что «каждые $10 из собранных средств будут направлены на приобретение кроватей для африканских детей». В итоге более крупные пожертвования ассоциировались с большей удовлетворенностью жизнью – но только у тех участников, которые получили более конкретную информацию. Благотворительные взносы, по-видимому, оказывают наибольшее влияние на наше счастье тогда, когда нам ясно, куда именно идут наши деньги и кому и как они помогут{392}. Так, если вы решите выделить кому-то свое время или деньги, то станете счастливее в том случае, если будете знать, к чему конкретно приведет ваша помощь.

Если вам свойственно обращать внимание на внешние условия, в которых вы проявляете заботу о других, то при принятии будущих решений попробуйте восстановить этот контекст в памяти. Например, представим себе: вы трудоголик и слишком заняты, чтобы делать больше для других людей в рабочие дни. В таком случае вы могли бы по выходным навещать кого-нибудь из родственников, испытывающих какие-либо трудности или пребывающих в состоянии стресса, и тем самым оказать им моральную поддержку. Вы могли бы также решить, что не стоит слишком ломать над этим голову. В играх, по условиям которых игроки могут заработать больше денег, если будут действовать сообща, вероятность взаимодействия участников возрастает тем больше, чем меньше времени им отводится на принятие решения о следующем шаге{393}.

Конструировать

Что сделать, чтобы вовлечься в распределение счастья? Настроить себя на более активную заботу о других людях можно с помощью подсознательных стимулов. Так, студенты Принстонского университета, которых попросили описать поведение, качества, образ жизни и внешность любимого супергероя и затем привели в благотворительную организацию университетского городка, вдвое чаще вызывались работать волонтерами, чем студенты, которые перед этим описывали комнаты своего общежития{394}. А группа учащихся из Университета Аризоны – после того как сначала записала свои мысли и ощущения о собственной смерти – пожертвовала американской благотворительной организации, занимавшейся образовательными проектами, вдвое больше мелочи по сравнению с теми, кто писал о зубной боли. Этот результат – проявление так называемого «эффекта Скруджа»[8]{395}. Так что в следующий раз, когда вы будете подбирать себе фильм для просмотра, экранную заставку или банковский пароль, подумайте о том, как этот выбор может подтолкнуть вас к большей заботе о других людях. Один из моих друзей использует в качестве банковского пароля имя странствующего монаха – книжного персонажа, воплощающего альтруизм. Здесь стоит поэкспериментировать и выбрать, что лучше подойдет именно вам.

Примите во внимание, что ваше счастье оказывает влияние на ваши благотворительные порывы. Мы с Робом Меткафом и Дани Наварро-Мартинесом провели онлайн-эксперимент с жителями Лондона и его окрестностей. Участники зарабатывали деньги, выполняя скучное, но важное задание, связанное с установкой движков неких приборов в среднее положение; за 40 минут надо было сделать как можно больше таких операций. Затем группе произвольно отобранных участников сказали, что они хорошо справились с заданием (независимо от их фактических результатов). В конце эксперимента всем испытуемым дали возможность часть выигрыша отдать на благотворительные цели. Догадываетесь, что произошло? Те, кого похвалили, пожертвовали значительно меньше денег, чем те, кто не получил оценки своим действиям (соответственно 34 и 50 %){396}. Это говорит о том, что наши поступки в сфере благотворительности зависят от мотиваций, управляющих нашими ощущениями. Когда мы чувствуем себя хорошо, у нас меньше стимулов делать добро. Вспомните, что это пример разрешающего побочного эффекта, из которого вы сможете извлечь некоторую выгоду, если начнете отчислять на благотворительность тогда, когда будете чувствовать себя менее счастливыми. Это подтолкнет процесс обретения счастья.

Вы можете также применить здесь и стандартные установки. Если вы хотите внести свою лепту в ослабление социального неравенства, выберите себе предпочтительные объекты пожертвования и ежемесячно зачисляйте через банк определенную сумму на счет соответствующих организаций. Таким образом, вы всегда будете знать, что ваши деньги ушли по назначению. Воспользуйтесь также обязательствами. Решение покончить наконец с голодом в тех или иных странах мира представляет собой благородную, но слишком абстрактную цель, которая в итоге может и не дать вам счастья, поскольку ее нельзя достичь прямо сейчас. Вместо этого сформулируйте более скромные, но и более контролируемые обязательства – например, провести полдня в благотворительной столовой. Заботясь о других именно таким образом, можно постепенно приучить себя к мысли о том, что вы способствуете ослаблению социального неравенства. И помните: сообщить окружающим о своем обещании означает, что вы почти наверняка его выполните.

Не стоит недооценивать силу социальных норм. Исследование, в котором участвовали представители хадза, народа охотников-собирателей в Танзании, показало, что те, кто изъявил желание поделиться медом и прочей пищей с другими членами племени, с большей вероятностью обретали потом друзей, способных ответить тем же{397}. Другое исследование, проведенное в Великобритании, продемонстрировало, что улыбающееся или хмурое лицо на листовках, посвященных вопросу переработки отходов на городских улицах, помогло в целом улучшить ситуацию в этой области, активизировав процесс утверждения переработки мусора в качестве социальной нормы{398}.

Следование социальным нормам ради высокого общественного статуса – очень важный фактор заботы о других людях. В целом мы все должны стремиться активно поощрять то, что я называю демонстративной заботой – или что Ян Абель Ольсен и я ранее называли «показным альтруизмом»{399}. Прежде мы редко касались этого вопроса в своих исследованиях, что, скорее всего, являлось ошибкой. Со временем я понял, что наши мотивации не так важны, если поступки имеют хорошие последствия. Меня волнуют только результаты и, в частности, результаты, связанные со счастьем. Если мы играем на беспокойстве людей о том, как они выглядят со стороны, когда подталкиваем их к заботе о других людях и к тому, чтобы они сами стали счастливее, тогда все хорошо и правильно. Демонстративная забота аналогична демонстративному потреблению, когда люди покупают предметы роскоши, выпячивая свое богатство{400}.

Большинство жертвователей выделяет на благотворительные цели вполне определенную сумму, обычно соответствующую низшему уровню заданного диапазона. Университет Карнеги – Меллона публикует имена благотворителей, которые сделали взносы в размере от $1000 до $4999, но при этом точные суммы не указывает. В 1988–1989 гг. почти 70 % этих пожертвований были тысячедолларовыми. Фонд «Клан Кэмерон» в том же университете поименно отмечал тех, что пожертвовал от $500 до $999. В среднем одно пожертвование, поступавшее на счет этой организации, составляло $525. Фонд Гарвардской школы права придерживался такой же политики в 1993–1994 гг., и вклады в размере $500 составляли ровно 93 % всех пожертвований{401}.

Скорее всего, мы купим экологически чистые продукты, если совершаем покупки публично, – в отличие от ситуации, когда делаем это, как говорится, без свидетелей. И мы с большей вероятностью отдадим деньги какой-нибудь местной общине, а не придержим их для себя, когда другие уже знают, что мы намерены немного раскошелиться{402}. Студенты Принстонского университета, которые могут зарабатывать деньги для Красного Креста простым нажатием нескольких клавиш на клавиатуре, совершают намного больше кликов, если им приходится рассказывать другим, сколько они заработали{403}. Мы становимся более великодушными, когда соревнуемся в благородстве с другими людьми, особенно по сравнению с ситуацией, когда боремся за свои корыстные интересы{404}.

В целом ведь можно составить представление о том, насколько вы состоятельны, по вашей работе, вашему дому, автомобилю и одежде. Но я понятия не имею, насколько вы великодушны, – если только вы сами мне это не продемонстрируете. Когда мы помогаем людям – это события, которые нам не мешало бы как-то отмечать или даже праздновать, да так, чтобы все мы чувствовали себя богаче от вклада каждого, каким бы скромным он ни был. Усилия во благо других людей могут начинаться вдалеке от чужих глаз, но они активизируются тогда, когда становятся заметны.

Делать

Обратите внимание на тех людей, у которых есть лишь маленький кусочек «пирога». Для них вы можете кое-что сделать: перечислить деньги в благотворительный фонд, стать наставником трудных подростков или просто выслушать невезучего друга. Чтобы обратить внимание на счастье, источником которого являются ваши благотворительные пожертвования, попросите благотворительные организации посылать вам соответствующие уведомления в информационных рассылках и электронных письмах.

Вы знаете, что общение с другими людьми помогает вам лучше себя чувствовать, поэтому добровольные пожертвования, сделанные собственнолично (например, в режиме онлайн), не могут в той же мере способствовать ощущению радости и смысла, как если бы вы их сделали в компании с другими людьми. Как известно, волонтерская деятельность рождает более сильные ощущения удовольствия и смысла именно тогда, когда осуществляется группой, а не в одиночку. Заботясь о других и стремясь преодолеть социальное неравенство, подумайте о возможности совместных благотворительных пожертвований вместе с другими людьми.

Есть данные, что дистракция может привести к тому, что вы начнете винить других за их неудачи и несостоятельность. Представьте, что вас попросили оценить размер компенсации парню по имени Майк, который в результате несчастного случая на бейсбольном стадионе сломал ногу. Небольшое примечание: Майк не обычный болельщик, честно купивший себе билет на матч, – он попросту украл его. Если бы вы узнали об этом заранее, то наверняка дали бы Майку меньше, а осудили бы его сильнее, чем если бы вам рассказали о его воровстве после вынесения решения о сумме компенсации{405}. Если вы считаете, что сосредоточенность позволяет вам действовать так, как вы хотите, по отношению к другим людям, старайтесь не отвлекаться, когда речь идет о проявлении заботы о них.