Читать онлайн Зимовка во льдах бесплатно
1. Черный флаг
Двенадцатого мая 18… года кюре старой церкви города Дюнкерка проснулся в пять часов утра и собирался, как всегда, служить раннюю обедню, на которую приходило несколько благочестивых рыбаков.
Облачившись, он направился было к алтарю, но тут в ризницу вошел человек, явно чем-то взволнованный и обрадованный. Это был моряк лет шестидесяти, еще крепкий и бодрый, с открытым и честным лицом.
– Господин кюре, – крикнул он, – подождите, пожалуйста!
– Что вас привело сюда в такую рань, Жан Корнбют? – с удивлением спросил кюре.
– Что меня привело? До смерти захотелось обнять вас, господин кюре!
– Что ж, я не возражаю, но лишь после того, как вы прослушаете обедню.
– Обедня! – засмеялся в ответ старый моряк. – Вы думаете, вам теперь удастся отслужить обедню? Так я и позволю вам!
– А почему бы мне не отслужить обедню? – спросил кюре. – Ну-ка, объясните! Уже ударили в третий раз…
– Сколько бы раз там ни звонили, – ответил Жан Корнбют, – сегодня еще придется звонить, господин кюре. Ведь вы обещали сами обвенчать моего сына Луи с моей племянницей Мари!
– Так он вернулся?! – радостно воскликнул кюре.
– Можно сказать, вернулся, – отвечал Корнбют, потирая руки. – Сегодня на рассвете нам сообщили с наблюдательного поста о приближении нашего брига, которому вы сами нарекли прекрасное имя «Юный смельчак».
– Поздравляю вас от всей души, милейший Корнбют, – проговорил кюре, снимая ризу и епитрахиль. – Я не забыл о нашем уговоре. Обедню за меня отслужит викарий, и как только ваш сын прибудет, – я к вашим услугам.
– Будьте уверены, что он не заставит вас ждать слишком долго, – отвечал моряк. – Вы уже оглашали предстоящую свадьбу, и теперь вам остается отпустить ему грехи, а много ли может нагрешить человек, обретаясь между небом и водой во время плаванья в северных морях! А ведь ловко я придумал отпраздновать свадьбу в самый день прибытия брига! Луи с корабля отправится прямо в церковь!
– Так идите же, Корнбют, и готовьте все, что нужно.
– Бегу, господин кюре. До скорого свидания!
Моряк быстро зашагал к своему дому, стоявшему на набережной торгового порта. Из его окон открывался вид на Северное море, и старый моряк этим очень гордился.
Жану Корнбюту в свое время удалось сколотить кое-какое состояние. Прослужив несколько лет капитаном на кораблях одного богатого гаврского судовладельца, он решил обосноваться в своем родном городе, где на собственные средства построил бриг «Юный смельчак». Он совершил целый ряд рейсов на север, всякий раз выгодно сбывая весь свой груз строевого леса, железа и дегтя. Затем Жан Корнбют передал командование кораблем своему сыну Луи, отважному тридцатилетнему моряку. По словам всех местных капитанов каботажных судов, Луи был лучшим мореходом в Дюнкерке.
Луи Корнбют отправился в плавание, испытывая самые нежные чувства к племяннице своего отца, Мари. Молодая девушка с нетерпением ожидала его возвращения. Мари едва исполнилось двадцать лет. Это была красивая фламандка с легкой примесью голландской крови. Мать Мари, умирая, поручила ее своему брату, Жану Корнбюту. Добряк любил ее, как родную дочь, и надеялся, что ее брак с Луи будет прочным и счастливым.
Прибытие брига, замеченного в открытом море, означало завершение крупной торговой операции, которая должна была принести Жану Корнбюту значительную прибыль. Быстро закончив свой рейс, «Юный смельчак» возвращался с последней своей стоянки в порту Бодоэ, на западном побережье Норвегии.
Когда Жан Корнбют пришел из церкви, весь дом был на ногах. Сияя от счастья, Мари одевалась к венцу.
– Только бы нам успеть собраться до прихода брига, – твердила она.
– Да, да, поторапливайся, малютка! – отвечал Жан Корнбют. – Ветер с севера, а под полным бакштагом «Юный смельчак» идет хорошо.
– А вы всех наших друзей известили, дядя? – спросила Мари.
– Всех известил.
– И нотариуса и кюре?
– Не беспокойся! Смотри, как бы не пришлось ждать тебя.
В эту минуту вошел кум Клербо.
– Ну, друг Корнбют, – воскликнул он, – вот так удача! Твой корабль приходит как раз вовремя: правительство только что объявило торги на большие поставки строевого леса.
– А что мне до того? – отвечал Жан Корнбют. – Это дело правительства.
– Так оно и есть, господин Клербо, – добавила Мари. – Сейчас для нас важнее всего возвращение Луи.
– Не спорю… – продолжал кум Клербо. – Но все же эти поставки леса…
– И вы тоже попируете у нас на свадьбе, – прервал торговца Жан Корнбют, до боли стискивая ему руку.
– Эти поставки леса…
– И вместе со всеми нашими друзьями, что придут и с суши и с моря. Я уже предупредил гостей и приглашу всю команду корабля!
– А мы пойдем встречать его на набережную? – спросила Мари.
– А как все! – отвечал Жан Корнбют. – Все пойдем, пара за парой, с музыкой во главе.
Гости явились без опоздания. Несмотря на ранний час, никто не пренебрег приглашением. Все наперебой поздравляли славного моряка, которого искренне любили. Тем временем Мари, стоя на коленях у себя в комнате, горячо благодарила создателя за то, что он услышал ее мольбы. Вскоре, красивая и нарядная, она вошла в зал.
Женщины поцеловали ее в щеку, а мужчины крепко пожали ей руку. Затем Жан Корнбют подал сигнал к выступлению.
Любопытное зрелище представляло собой свадебное шествие, направлявшееся к морю на восходе солнца. Весть о прибытии брига успела облететь весь порт, и множество любопытных в ночных колпаках выглядывало из окон и полуоткрытых дверей. Со всех сторон слышались поздравления и добрые пожелания.
Под этот хор приветствий и благословений процессия приблизилась к пристани. Погода была великолепная. Казалось, солнце радовалось вместе с людьми. Дул свежий северный ветер, нагоняя небольшую волну, и рыбачьи лодки, выходившие из порта, быстро скользили между причалами, оставляя за собой длинный след.
Две дамбы, начинавшиеся у набережной Дюнкерка, выдавались далеко в море. Свадебная процессия широкими рядами двигалась по северной дамбе и вскоре подошла к стоявшему на ее оконечности маленькому домику, где дежурил начальник порта.
Контуры брига Жана Корнбюта вырисовывались все отчетливее. Ветер крепчал, и «Юный смельчак» шел полным бакштагом под марселями, фоком, контр-бизанью, брамселями и бом-брамселями. По-видимому, на борту царила та же радость, что и на берегу. Жан Корнбют с подзорной трубой в руках весело отвечал на вопросы друзей.
– Вот он, мой красавец бриг! – воскликнул он. – Цел и невредим, словно только что из Дюнкерка. Никаких аварий! Ни малейшего повреждения.
– Вы видите своего сына, Корнбют? – спрашивали его.
– Пока еще нет. Ну, да он занят своим делом.
– Почему же он не поднимает флага? – удивился Клербо.
– Этого я не знаю, дружище, но уж, наверное, у него есть на то свои причины.
– Дядюшка, дайте мне подзорную трубу, – сказала Мари, выхватывая у Корнбюта из рук инструмент. – Я первая хочу его увидеть!
– Но ведь это мой сын, сударыня!
– Вот уже тридцать лет, как он ваш сын, – смеясь, отвечала девушка, – но моим женихом он стал только два года назад.
Теперь «Юный смельчак» был виден совершенно отчетливо. Команда уже готовилась бросать якорь. Верхние паруса были убраны. Уже можно было узнать кое-кого из матросов, устремившихся к снастям, но напрасно искали глазами Мари и Жан Корнбют капитана, чтобы помахать ему рукой.
– Ей-богу, я вижу помощника капитана Андрэ Васлинга! – вдруг крикнул Клербо.
– А вон плотник Фидель Мизон! – отозвался один из присутствующих.
– И наш друг Пенеллан! – прибавил второй, делая знаки моряку, носившему это имя.
«Юный смельчак» находился уже в каких-нибудь трех кабельтовых от порта, когда на гафеле показался черный флаг… На борту был траур!
Страшная мысль мелькнула у присутствующих; сердце молодой невесты сжалось от недоброго предчувствия.
Бриг печально входил в порт. На борту царило гробовое молчание. Вскоре корабль миловал оконечность эстакады. Мари, Жан Корнбют и гости бросились на набережную, к которой подходил корабль, и через минуту были на борту.
– Мой сын! – только и мог выговорить Жан Корнбют.
Матросы, обнажив головы, молча указали ему на траурный флаг.
Отчаянно вскрикнув, Мари без чувств упала на руки старого Корнбюта.
«Юного смельчака» привел в порт Андрэ Васлинг. Жениха Мари Луи Корнбюта на борту больше не было.
2. План Жана Корнбюта
Как только сердобольные соседки увели молодую девушку, помощник капитана, Андрэ Васлинг, рассказал Корнбюту о печальном событии, лишившем старика радости свидания с сыном. В корабельном журнале об этом можно было прочесть следующее:
«26 апреля, на широте Мальстрима, когда дул свирепый зюйд-вест, с корабля, вынужденного лечь в дрейф во время шторма, были замечены сигналы бедствия, подаваемые какой-то шхуной. Увлекаемая течением, шхуна без фок-мачты и парусов неслась по направлению к Мальстриму. Капитан Луи Корнбют, видя, что судну грозит неминуемая гибель, решил прийти ему на помощь. Несмотря на возражения команды, он распорядился спустить на воду шлюпку, в которую вошел вместе с матросом Кортруа и рулевым Пьером Нукэ. Команда следила за ними глазами до тех пор, пока они не скрылись в тумане. Наступила ночь. Шторм все усиливался. „Юный смельчак“ каждую минуту мог быть подхвачен течениями, проходившими поблизости от этих мест, и затянут в Мальстрим. Корабль был вынужден идти по ветру. Напрасно кружил он несколько дней в районе места происшествия: ни шлюпки, спущенной с брига, ни шхуны, ни капитана Луи и ни одного из его спутников нигде не было видно. Тогда Андрэ Васлинг созвал матросов, взял на себя командование кораблем и повел его на Дюнкерк».
Прочитав эту запись, сухую и лаконичную, как всякий судовой документ, Жан Корнбют долго плакал. Единственным утешением ему служила мысль, что сын его погиб, стремясь спасти своих ближних. Вскоре несчастный отец ушел с брига, на который ему было больно смотреть, и возвратился в свой осиротевший дом.
Печальная новость мгновенно разнеслась по всему Дюнкерку. Многочисленные друзья старого моряка наперебой спешили выразить ему свое горячее, искреннее сочувствие. Пришли и матросы с «Юного смельчака» и сообщили подробности печального происшествия. Мари заставила Андрэ Васлинга рассказать все, что ему было известно о самоотверженном поступке ее жениха.
Пролив немало горьких слез, Жан Корнбют погрузился в глубокое раздумье. На следующее утро он спросил заглянувшего к нему Андрэ Васлинга:
– Скажите, Андрэ, вы вполне уверены, что мой сын погиб?
– Увы, это так, господин Жан! – ответил Андрэ Васлинг.
– И вы сделали решительно все, что могли, чтобы разыскать его?
– Абсолютно все, господин Корнбют! К сожалению, не приходится сомневаться, что ваш сын и его спутники погибли в пучине Мальстрима.
– Андрэ, согласились бы вы остаться помощником капитана?
– Это будет зависеть от капитана, господин Корнбют.
– Капитаном буду я, Андрэ, – ответил старый моряк. – Я быстро разгружу корабль, наберу команду и отправлюсь на поиски сына.
– Но ваш сын погиб, – настойчиво повторил Андрэ Васлинг.
– Возможно, что так оно и есть, Андрэ, – с живостью возразил Жан Корнбют, – но возможно также, что ему удалось спастись. Я хочу обшарить все норвежские порты, куда его могло забросить. И только, когда для меня станет ясно, что я больше не увижу его, я вернусь домой, чтобы умереть.
Почувствовав, что решение Жана Корнбюта непоколебимо, Андрэ Васлинг перестал возражать и ушел.
Тотчас же после его ухода Жан Корнбют принялся излагать племяннице намеченный им план. Вскоре он увидел в ее глазах сквозь слезы, постоянно их застилавшие, проблеск слабой надежды. До этого момента девушка не сомневалась в гибели жениха. Но как только в ее сердце зародилась надежда, – Мари отдалась ей всей душой.
