Отторжение

Одиночество давит и гложет.Как я рада, что прочла этот замечательный роман о женщинах, который в итоге превратился в роман об утраченной памяти.Дочь, мать, бабушка (а до этого ещё и немецкая прабабушка, не сумевшая пересечь океан и осевшая в Англии - а кто знает, как бы тогда сложилась судьба целых поколений!) ищут своё место в жизни, но получается не очень.
Рита в Лондоне 1947 года наконец получила то, чего хотела очень давно. Но слишком поздно, считает она, и чувства к мужу, ныне законному, всё как полагается, очень сложны.Её старшая дочь Салли уехала от матери подальше, в Венгрию, но брак её распался, и вот уже дочка самой Салли растёт в атмосфере тревожности, хождения на цыпочках, любых запретов упоминания об отце.Мама часто говорит, что не хочет жить. Я не хочу больше жить, говорит она. Иногда за завтраком, иногда за обедом. Только ты, говорит она. Проще всего выпить пачку снотворных, но у меня есть ты. Только из-за тебя я этого не делаю. Единственный смысл жить – это ты.Её внучка К, называющая себя Воительницей утраченной памяти, меняет тон всего повествования. Это больше не книга о женщинах, а книга о судьбе целого обиженного народа. Каким образом изгнание отовсюду евреев привело к отторжению внутри одной семьи?У воинов нет права на отдых – кто же тогда будет воевать с забвением, само-то забвение выходных не берёт.Мне эта часть, пусть она и важная, показалась самой незахватывающей, увы, и сбила ритм чтения.
Но в целом история хорошая и достойна прочтения, а уж сколько цитат я выписала.
Темы семьи, женской доли, эмиграции, корнях, готовности к бегству звучат очень ярко и с надеждой на лучшее.

Время, отпущенное на жизнь, в миллионы раз короче времени бывшего и предстоящего небытия.⠀
Почему после книги, которая разделила жизнь на "до" и "после", всегда так сложно собрать свои мысли и подобрать слова?
⠀
Мне кажется в этой истории, в тех личных драмах каждой героини, немножечко каждого из нас — какие-то нотки, струнки, которые натягиваются под воздействием окружающего мира и могут порваться в любой момент.
⠀
Историческая, заключительная часть, сделала со мной именно это. В клочья.
⠀
Эта книга на реальных событиях, автобиографична и от того еще больнее. Не хочется осознавать и принимать ту действительность, которая была несколько десятилетий назад. Мне, как потомку еврейского народа, не понять никогда ненависть к этой нации.
⠀
Но начинается повествование совсем с другого. Перед нами разворачивается жизнь Риты в далеком 1949 году, которая жила на протяжении долгого времени с дочерью и мужчиной, не являясь его женой. И вот наконец-то они свои отношения узаконили, не прошло и двадцати лет, а такое чувство, что штамп лишь все испортил.
⠀
Следом мы переходим к истории о Салли, дочери Риты. И о ней мы узнаем от ее десятилетней дочери, которая будет рассказывать о маме, ее отношениях с отцом, разводе и как маленькая К поддерживала жизнь в Салли.
⠀
Затем немного узнаем о взрослой К, которая неистово хотела разобраться в своих корнях, возродить историю своей семьи, узнать о ней больше. И вот эта история окажется чистым стеклом для читателя.
⠀
Слезы? Да.
Горечь? Да.
Озноб и дрожь? Да.
Отторжение? Тоже да.
⠀
Три женщины. Три города. Одна семья. Сила трех человек, пусть и разной природы не отпускала меня ни на минуту. Я с жадностью перелистывала страницы, мне хотелось утолить свою жажду в этом информативном ливне. Здесь все достоверно. Я верила в слова автора, в эту историю и поверите вы.
⠀
Советую! Но сразу скажу — читать нужно с определенным настроем, тогда все сложится!
Для меня эта книга стала одной из лучших за этот год!
⠀
Уже успели познакомиться с романом? Любите ли, когда в книге переплетаются личные истории и история?

А вот причина этому одиночеству — отторжение изнутри. Именно в источнике, в причинах этого отторжения и пытается разобраться шведская писательница Элисабет Осбринк в своем автобиографическом романе.В центре повествования три женщины из одной семьи: Рита, Салли и Катрин или просто К. Когда-то мама Риты, Эмилия Блиц, собиралась эмигрировать из Германии в Америку вместе со своим мужем Георгом и детьми, мечтая не столько о красивой и богатой жизни, как пытаясь избавиться от давящего чувства безысходности. В итоге они так и не добрались до Америки, застряв в Англии. Муж оказался абсолютно непутевым слабаком, а со временем он и вовсе испарился в неизвестном направлении, оставив Эмилию одну с семью детьми. Рита никогда не произносила слова «папа», само имя его было дома под запретом.В двадцать девять лет на танцах Рита знакомится с тридцати девятилетним Видалем Коэнкой. Они полюбили друг друга, у них родилось двое детей, но долгое время Видаль приходил к семье лишь по выходным, а свой брак с Ритой зарегистрировал только спустя двадцать лет. И все потому, что Видаль был сефардским евреем, чья властная мать, конечно же, была против самой идеи женитьбы на шиксе, да и мнение общины оказалось для него куда важнее личного счастья.Дочь Риты, Салли, так и не смогла смириться с поведением отца, отказывалась прощать родителям малейшие ошибки и переехала в Швецию преподавать английский язык. Там она вышла замуж и родила Катрин, но внезапно некогда горячо любящий муж ушел, а Салли напилась таблеток и попала в больницу. С тех пор жизнь К. превратилась в кошмар и постоянный выбор «безопасных» слов, чтобы не расстраивать маму. Под запретом оказались: «папа», «врач», «диплом», «хирург», а еще «любовь», «брак», «развод», «счастье», «Венгрия», «венгерская кухня», «венгерская музыка», «венгерские друзья», «концерты», «опера», «мужчины». Даже фамилия папы, поэтому Салли просто меняет ее себе и дочери.Катрин, которой исполнилось пятьдесят четыре, решает наконец-то найти источник этой холодности, одиночества, нелюбви, отчужденности. Она отправляется в Фессалоники, чтобы погрузиться в прошлое своей семьи, разобраться и понять суть гнева и боли, которые из поколения в поколение продолжают влиять на жизни этих женщин. И если истории первых двух героинь больше сосредоточены на отношениях внутри семьи, каких-то личных переживаниях, то путешествие Катрин на историческую родину переводит сюжет в более широкое измерение. Эта часть книги выглядит скорее как журналистское расследование, имеет более документальную форму.Вдруг оказывается, что истоком этого вечного внутреннего отторжения является ни что иное, как еврейство героини. Потому что даже будучи ребенком К. знала, что «в слове "еврей" заключены мрак, вечная ночь и смертельный туман газа, массовые могилы, панически колотящееся сердце, холодный пот — и готовность к бегству». Потому что в одном этом парализующем слове было «что-то постыдное, то, что надо скрывать», «в нем заключалась угроза».Осбринк в доступной форме рассказывает читателю историю не только сефардских евреев, но и всех евреев в принципе. Многовековая ненависть, постоянные гонения, массовое истребление. И эмиграция, которая вынуждает людей бросать родную страну, рвать связи со всем старым, осваивать новое, уезжать от привычного, попадая в объятия к неизвестному. «Ты бросаешь знакомое место — и сам оказываешься брошенным». Ты всегда и везде чужой, тебе всегда нужно приспосабливаться, подстраиваться. Но самое страшное, что в любой момент история может повториться, поэтому генетическая память хранит и веками передает это ощущение страха и потери. Внешнее отторжение проникает в тебя, пускает свои цепкие корни.Словно на приеме у психотерапевта писательница делится своей болью. Это очень личная, сильная и пронзительная история. И читая заключительные строки, ты буквально слышишь, как все в Осбринк кричит и разрывается от этого горя, жестокости и чудовищной несправедливости. Так легко уничтожить язык, расправиться с историей и народом, разбить сердце. Но «нет ничего целее разбитого сердца», ведь оно открыто для всего и вмещает все, даже нежелание прощать.

Когда начинаешь читать «Отторжение», то кажется, что это будет хорошая семейная сага про женщин трёх поколений. И это могла бы быть такая книга, и она была бы замечательной. Но на самом деле автор сделала всё иначе, и это сделало книгу незабываемой.Автор по нарастающей погружает нас в истоки всех проблем этой семьи. Ты входишь в хороший роман о любви, а выходишь ошарашенным после добротной исторической лекции.Это словно ты попал в музей одного из ужасных событий в прошлом (не буду спойлерить), а экспозиция перед тобой оживляет одну из семейных историй, которую это всё задело. Сильно.

Я редко выбираю жанр «семейная сага», но сейчас пишу про историю болезни своей мамы, где так или иначе переплетаются родственные люди, поэтому сфокусировалась на чтении книг про женщин. Так мне попался автобиографический роман шведской писательницы Элисабет Осбринк «Отторжение».Этот многослойный текст о трёх женщинах, трёх городах и одной семье. В роли рассказчицы выступает писательница, которая распутывает историю Риты, Салли и Кэтрин (бабушки, матери и внучки), их отцов и мужей.«Рита много раз пыталась вспомнить, но так и не вспомнила, произносила ли она хоть когда-нибудь слово "папа"? Мать не хотела ничего про него знать, в семье его никогда не называли по имени. Как будто можно изгнать человека из жизни и из памяти общим молчанием».Это роман о любви, эмиграции и человечности, которые оказались в тени ненависти и зла. Роман о страшных испытаниях, которые выпали евреям. Роман о семейных секретах и лжи, которые переходят от одного поколения к другому.Элисабет Осбринк много пишет о памяти, и я не могла пройти мимо обожаемой темы и не сохранить цитаты.«С течением времени большинство картинок исчезает. Может, она вспоминает не те дни? Были и другие? Как можно заранее знать, какие особые моменты или какие особые чувства превратятся потом в воспоминания? Может быть, те, что чаще возникали и повторялись и поэтому навсегда остались в коре мозга?»«Память должна сохраниться. Ночь – память о прошедшем дне. Сны – мусор, остающийся за пределами дневных размышлений, событий и страхов».Это роман о том, как устоявшаяся система ценностей давит на человеческие выборы. Так, например, Видаль, мужчина еврейского происхождения, не мог привести в родительский дом мать своих дочерей Риту, поскольку она не принадлежит их общине.«Рита и Видаль. Видаль и Рита. Они целиком зависят друг от друга. Все, что написано с ошибкой, должно быть исправлено, хаос должен обернуться порядком, пустоты заполнены, обрывки соединены в целое».Рассказчица одержима поисками утраченного времени, и за ходом событий интересно наблюдать. Интересно смотреть, как семейная история разворачивалась десятилетиями. Горько осознавать, что родовое клеймо сложно стереть и что это клеймо придумали люди иной веры. Читая книгу, я только и желала, чтобы человеки были друг к другу добрее, ведь все мы одинаковы перед лицом неизбежности.«Нет ничего целее разбитого сердца. Разбитое сердце открыто для всего, готово впустить все и вмещает все. [...] Разбитое сердце расширяется от боли, расширяется и расширяется – до бесконечности. Как Вселенная».

«Отторжение» Элизабет Осбринк, яростный манифест, полный гнева, боли и забвения. Написан как исповедь в личном дневнике, погружает читателя в трагедию  целой нации.После прочтения все клокочет внутри. Роман автобиографический, рассказ о поколении трёх женщин приобретает не только личный характер, но и глобально охватывает сотни тысяч людей, чьи страдания начались задолго до рождения героев.Страдания, от которых никогда не отмыться, как бы причастные,  не старались придать правду  забвению…Осбринк затрагивает тему многовековой ненависти к евреям, но делает это тонко, что внутри все щемит. Она не идёт по проторенной дорожке попсовых книг о Холокосте. Тут все глубже и больнее. На примере поколений женщин из своей семьи, рассказывает, чего ее лишили. Добровольно или из-за страха и ненависти, как она утеряла драгоценные моменты со своими корнями, традициями, историей.При этом делает это максимально подробно, копая так глубоко, что мы проносимся по вехам истории и кочуем по несокрушимым империям. В книге показано через что прошли люди, но даже этого было недостаточно для того, чтобы их оставили в покое. Здесь остро встаёт вопрос религии и права «избранных» вершить судьбы целых народов.История  в Фессалониках потрясает, без слез читать невозможно, то как героиня ногами топтала память поколений, ничего унизительнее не придумаешь…Сильная книга. Однозначно рекомендую читателям, что не могут пройти мимо серьёзной прозы. Сам текст и перевод потрясающий, фразы, да что там, целые главы бьют в самое сердце…«Я была ещё ребёнком, почти ничего не знала о мире, в котором я живу, - как и все дети. Но одно я знала твёрдо: в слове «еврей» заключены мрак, колючая проволока, вечная ночь и смертельный туман газа, массовые могилы, панически колотящееся сердце, холодный пот - и готовность к бегству»

Красивый слог, в котором таится очень личная и пронзительная история автора, с мощным посылом.Читая и понимая, что книга достаточно автобиографичнa, только усиливаются эмоции от прочитанного.Сюжет книги разворачивается вокруг нескольких поколений женщин одной семьи. Первая часть повествования посвящена Рите, жившей в Лондоне в середина XX века, и ее истории внутреннего одиночества. Она просыпается в своем небольшом доме, и читатель погружается в ее каждодневную рутину, которая переплетается с ее мыслями и воспоминаниями о прошлом. Всю жизнь она мучалась и чувствовала свою «неполноценность» от того, что родив своему любимому детей, он на ней не женился. И только спустя 20 лет совместной, когда ей уже исполнилось 49 лет, Видаль (имя ее возлюбленного) повёл ее под венец. Она размышляет, сделал ли этот факт ее счастливой, копается сквозь свои годы жизни, пытаясь понять корни своей горечи и какой-то отчужденности.Салли – дочь Видаля и Риты. С детства она чувствует себя другой, не похожей на других английских девочек со светлыми волосами. У нее темные кудрявые волосы, из-за своего внешнего отличия, она принимает постоянные насмешки от своих сверстниц. В переломный момент своей жизни, ища поддержку у родителей, она получает травму, которая навсегда отгородит ее от своей семьи и корней.Кэтрин или просто К – дочь Салли. Ее поездка в Фессалоники и открытия, которые ее ждут по поводу своих предков и истории еврейских семей, окончательно разобьют сердце.В заключительной части будет много интересных исторических фактов, которые шокируют и введут в некий внутренний ступор.Сильная книга, заставляющая о многом задуматься. О жизни, самоопределении, эмиграции, поиска места в жизни, упущенных возможностях, внутренних демонах.Рекомендую всем, кто любит непростые истории, оставляющие после прочтения, большое поле для размышлений. Читая постоянно ловила себя на мысли, как многое в книги перекликается с моими внутренними ощущениями: «Как длинна жизнь, как богата событиями и до смешного коротка.»

Очень необычный роман, читая который, я была уверена, что поставлю книге наивысшую оценку. Но последняя часть произведения заставила меня изменить решение...
О чём эта книга? Наверное, об одиночестве. Вот что пишет сама Элисабет Осбринк в предисловии:Именно так я хотела назвать книгу: "Одиночество". Это вымысел, а потому всё, что тут сказано, - правда. ...Намерение у меня было вот какое: раз и навсегда назвать по имени призрак, преследующий меня всю жизнь, сколько я себя помню. Дать ему определение. Кто-то из философов сказал: назвать - значит понять. Далеко не сразу я сообразила: "Одиночество" не подходит. Одиночество - симптом, а не сама болезнь. Симптом и следствие. Поэтому название книги пришлось изменить. ...Книгу я назвала "Отторжение".
Первая глава - "Рита", место действия - Англия, 1949 год. Главная героиня, Рита, встречает нас 49-летней женщиной, только что заключившей брак с отцом своих дочерей, Видалем. Почему пара решила оформить отношения только теперь, хотя познакомилась двадцать лет назад, автор нам подробно расскажет. Мы узнаем, что родители Риты приехали из Германии в Англию можно сказать случайно, вообще-то планируя эмигрировать в Америку. Но их багаж был по ошибке отправлен в другую страну, и семья в поисках всего своего имущества оказалась здесь. И осталась на долгие годы. Итак, Рита - немка, но после того, как в стране с началом Первой мировой войны началось антинемецкое движение, на семейном совете было принято решение всем поменять имена и сменить фамилию. Видаль - сефардский еврей из греческого города Салоники. Очень интересно и тонко автор описывает чувства Риты и Видаля, их такое разное отношение к дочерям Ивонн и Салли, их переживания.
Вторая глава - "Салли и К", место действия - Швеция, 1976 год. Здесь мы вновь встречаемся с Салли, дочерью Риты. Она успела за это время выйти замуж, родить дочь Катрин и развестись. Салли тяжело переживает развод, и её 10-летней дочери Катрин тоже приходится несладко. Так, девочка уже прочно усвоила, какие слова дома нельзя произносить: "папа", "больница" (Салли пыталась свести счёты с жизнью), "Будапешт" (родина отца) и т.д. Девочка исключительно по интонации матери научилась определять, какой день её ждёт: будет всё более-менее хорошо, или мать опять будет рыдать в телефонную трубку и потом пить снотворное (Катрин знает, где лежат таблетки, и время от времени их пересчитывает).Что такое туча? Никто не ответит на этот вопрос, даже она сама. Откуда туче знать, кто она такая? Облако, туча... то ласковая и уютная, то насупленная и мрачная. Из чего-то она состоит, а вроде бы и ни из ничего. Никогда не знаешь, что от неё ждать - тихой радости или внезапного мрака, разрешающегося парализующим ударом грома. Туча может сгущаться или рассеиваться, лететь или торжественно плыть по небосводу, но сама-то не может даже различить внешнюю и внутреннюю сторону. Сверкает молниями, сама не зная зачем, громыхает или начинает лить слёзы - и ничего не видит вокруг, кроме колеблющегося тумана самой себя.
Вы - туча, Ваше Величество. Я - Ваш постоянный синоптик.Автору великолепно удалось передать всю гамму чувств, что испытывает Катрин. Здесь и обожание матери, и страх перед ней, и страх за неё, и постоянная тоска по отцу...
Третья глава - "Воительница утраченной памяти", место действия - Салоники, 2019 год. Катрин уже 54 года. Она решает приехать в Салоники, чтобы побольше узнать про своего деда Видаля Коэнку. Честно говоря, приступая к чтению этой главы, я рассчитывала, что автор расскажет, каким человеком стала Катрин, ведь детство её прошло, мягко скажем, не в очень-то здоровой психологической атмосфере. Тем более, что о человеческих чувствах Осбринк пишет очень хорошо. Но оказалось, что эта глава посвящена не Катрин, а судьбе еврейского народа, вечно гонимого ещё со времён средневековья. Катрин бродит по древнему городу, тщетно пытаясь найти хоть что-то, что расскажет ей о родных людях. Но ничего нет... Позже в Википедии я прочла, что нацисты уничтожили 96 процентов еврейского населения города. Единственное напоминание о том, что когда-то здесь была огромная еврейская община - это плиты с местного кладбища. Теперь ими вымощена площадь, облицован бассейн, из этих плит изготовлены скамьи на городском стадионе.
Возможно, автор попыталась объяснить одиночество героинь книги их принадлежностью или близостью (как в случае Риты) к извечно отторгаемому народу. Но мне показалось, что чувства отдельно взятого человека Осбринк удаётся передавать намного тоньше. Последняя глава местами напоминала нон-фикшн и читалась как главы из учебника. Мне очень не хватило истории самой Катрин, так жаль было, расставшись с ней 10-летней, встретить уже такой взрослой и ничего о героине не узнать.
Сама "мелодия" книги мне очень напомнила роман "Айдахо" Эмили Раскович. Не сюжетом, нет, а именно умением автора писать о казалось бы простых вещах так, что хочется перечитывать отрывки снова и снова.Конечно, скоро всё изменится, небо потемнеет, она состарится... И она, и декабрь станут чем-то другим - но не сейчас. Ещё не время. А сейчас горит, потрескивая, костёр, кровь струится по жилам, летит к небесам пахнущая дымом благодарность Создателю. И пусть снегири, и улитки, и прицепившийся к ограде куст ежевики, и пробирающиеся из-под земли заморозки, и беседующие с облаками деревья, и спящие в подземных убежищах двухвостки и пчелиные матки - пусть всё, из чего состоит декабрьский день, знает: она есть. Она, Рита Гертруда, существует.Роман к прочтению однозначно рекомендую. Этой книге удалось затронуть в моей душе какие-то очень личные, надёжно спрятанные от чужих глаз струны. И, что удивительно, на сей раз это не причинило мне боли, как бывало в большинстве случаев. Наверное, оттого, что, как я уже отмечала, пишет Осбринк очень тонко...Но, оказывается, чудеса случаются. Иной раз на сухом посохе безнадёжного ожидания расцветают нежные бутоны счастья.

"...ничто так не объединяет массы, как ненависть, надо только ткнуть пальцем в тех, кого полагается ненавидеть"."Как длинна жизнь, как богата событиями и до смешного коротка".
---
Если бы Георг Блиц не потерял багаж, его семье не пришлось бы ехать в Лондон, и там бы их не ограбили. Их дочь Рита могла бы жить в США и тогда она не встретила бы в Лондоне на танцах испанского еврея по имени Видаль. А если бы семья Видаля не переехала бы из Салоников в Англию, то, скорее всего, они бы умерли в концлагере Аушвиц или по дороге туда.А если бы не было общеевропейского геноцида, то, вполне вероятно, наша жизнь была бы совсем другой.Но это всё случилось, и миллионы евреев уничтожались не только во время Второй мировой войны, но и задолго до неё, а потомки тех евреев ещё долго будут нести тяжёлый крест, потому что они знают, что такое "отторжение".На примере всего лишь одной семьи, автор рассказывает каково быть не такими как все, менять свои имена и фамилии, бояться за себя и семью, унижаться и терпеть.Осбринк пишет в начале аккуратно, с небольшими намёками, чтобы оглушить читателя правдой в конце.Я уверена, что ни один из будущих читателей этого романа, не сможет просто проглотить комок слёз, когда автор рассказывает об истории Салоников.Настроение этого романа - меланхолия, её звук - капли дождя по карнизу, а чувство - это душевная боль, одиночество, тоска."Отторжение" словно чёрно-белое кино, откуда все краски стёрла сама жизнь, история, люди.Однозначно рекомендую любителям драм и серьёзного чтения.
---
"Я в муках пишу эти строки,
И глаза мои жжёт слеза:
Я хочу, чтоб меня полюбили.
Я хочу кому-то принадлежать,
Я такой же, как вы.
Одинокий".