Читать онлайн Манфред бесплатно
There are more things in heaven and earth,
Horatio, than are dreamt of in your philosophy.
Shakespeare.[1]
DRAMATIS PERSOMAE.
Манфред.
Охотник за сернами.
Аббат Сан-Мориса.
Мануил.
Герман.
Альпийская фея.
Ариман.
Немезида.
Судьбы.
Духи и т. д.
Место действия в верхних Альпах – частью в замке Манфреда, частью в горах.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
СЦЕНА I
Манфред один. Сцена – готическая галерея.
Время – полночь.
МАНФРЕД.
- Долить пора бы лампу, хоть и полной
- ее не хватит мне на бденье;
- Дремота, если задремлю, не сон, —
- Все та же мысль в ней непрерывно длится,
- Я не могу прогнать ее, и в сердце
- Есть вечный страж; смыкаются глаза
- Чтоб внутрь глядеть, a я дышу
- И двигаюсь как существо живое.
- Печаль должна наставником быть мудрых;
- Познанье – скорбь и кто всех больше знает,
- Тем горше плакать должен, убедившись,
- Что древо знания – не древо жизни.
- Философов, науку, волшебство,
- Премудрость мира я успел изведать,
- Умом своим я все могу усвоить,
- Но пользы нет: добро я делал людям
- И даже между них с добром встречался,
- Но пользы нет: врагов имел я много
- И устоял, a сколько их погибло!
- Но пользы нет: добро и зло, и жизнь,
- Власть, страсти – все, что есть в других —
- Все было для меня как дождь в пустыне
- С той роковой минуты. Нет уж больше
- Боязни. Надо мной лежит проклятье:
- В природе всей не ведать больше страха,
- Не трепетать ни от надежд, ни от желаний
- И на земле не знать уже любви.
- Но к делу!
- – Вы, таинственные силы!
- Вы, духи безграничности вселенной!
- Я вас искал во мраке и в сиянье —
- Со всех сторон вы охватили землю
- И носитесь тончайшею стихией.
- Для вас шатры – вершины снеговые,
- Вы движетесь в морях и под землею —
- Я вас зову могучим заклинаньем,
- Которому послушны вы – явитесь!
(Молчание).
- Их нет еще. – Так голосом того,
- Кто первый среди вас, и этим знаком,
- Пред коим вы трепещете, и правом
- Бессмертного – явитесь! Слушайте – явитесь!
(Молчание).
- О, если так, земли и неба духи,
- Вам от меня не ускользнуть: и силой
- Глубокою – всевластным заклинаньем,
- Рожденным на звезде давно погибшей,
- Теперь пылающем обломке мира
- Разбитого, блуждающего ада
- И тем проклятием, что на душе моей,[2]
- Той мыслью, что во мне и надо мной,
- Я заклинаю вас: ко мне! – явитесь![3]
(В темном конце галереи показывается звезда и останавливается, слышится голос, который поет).
ПЕРВЫЙ ДУХ.
- Смертный, здесь я. На твой зов
- Я примчался с облаков,
- Из чертогов золотых,
- Ярким солнцем залитых;
- Отразился в них закат —
- И синеют, и горят.
- Хоть не прав ты может быть,
- Я готов тебе служить.
- Я пришел в лучах зари —
- Что же надо? Говори.
ГОЛОС ВТОРОГО ДУХА.
- Мон-Блан в короне из снегов
- Есть царь седых вершин,
- Окутан ризой облаков
- Стоит как властелин.
- На нем повисли льды лавин,
- Но умолкает гром
- Среди трепещущих долин
- При голосе моем.
- Когда ж громады ледников
- Сползают день за днем —
- Я путь указываю льдов,
- Иль задержу на нем.
- Мне внемлет снеговой простор,
- И под моей стопой
- Дрожат громады скал и гор —
- Что общего с тобой?
ГОЛОС ТРЕТЬЯГО ДУХА.
- Там, где ветер молчит
- В глубине голубой,
- Где морская змея
- Улеглась под водой,
- И где кудри свои
- Чешет моря краса,
- Как степной ураган
- Твой призыв ворвался,
- Над чертогом моим
- Прокатился волной.
- Все желанья свои
- Духу моря открой.
ЧЕТВЕРТЫЙ ДУХ.
- Там, где долго пламя
- Дремлет под золой,
- Где сверкает лава
- Огненной рекой,
- Где проникли Анды
- В глубину земли,
- A короной снежной
- В небеса ушли, —
- Я царю там вечно,
- Но услышал зов —
- Жду твоих велений,
- Сделать все готов.
ПЯТЫЙ ДУХ.
- Я вечный всадник урагана,
- Я бури рулевой;
- Лечу над бездной океана
- Я в туче грозовой.
- Я мчался на твое призванье
- И видел мощный флот,
- Но утра раннего сиянье
- Обломков не найдет.
ШЕСТОЙ ДУХ.
- Живу лишь ночью, мучусь дня сияньем:
- Зачем меня терзал ты заклинаньем?
СЕДЬМОЙ ДУХ.
- Я управляю той звездой,
- Что правит всей твоей судьбой:
- Когда-то чудный, светлый мир,
- Она стремилась сквозь эфир,
- Неслась вперед свободно, плавно,
- В пространстве не было ей равной.
- Но час пробил и время наступило
- Ей стать блуждающею силой.
- ее кровавое сиянье
- Стоит угрозой мирозданья;
- Небес прорезывая сферы,
- Стремясь без цели и без меры,
- Несется грозная комета,
- Чудовище огня и света!
- Ты под лучом ее рожден
- И смеешь мне повелевать —
- На миг тебе я подчинен,
- Но будешь ты мой раб опять.
- Но говори, умчусь я скоро,
- Пусть этих духов слабый рой
- С тобой ведет переговоры —
- Ты только прах передо мной.
ВСЕ СЕМЬ ДУХОВ.
- Земля, моря и ночь, твоя звезда и горы,
- Гроза и воздух здесь мы – все к тебе пришли.
- Мы духи их и на твой зов явились скоро —
- Что хочешь ты от нас, ты, смертный сын земли?
МАНФРЕД.
- Забвения!
ПЕРВЫЙ ДУХ.
- Чего? Кого? Зачем?
МАНФРЕД.
- Того, что здесь в груди, читайте сами,
- Вы знаете, что я сказать не в силах.
ДУХ.
- Мы можем дать лишь то, что мы имеем:
- Проси от нас господства, власти, царства
- Над всей землей или над частью, знака,
- Чтоб над стихиями повелевать, которых
- Владыки мы – и все от нас получишь.
МАНФРЕД.
- Забвенья лишь – самозабвенья
- Ужели не добыть в тех тайных царствах,
- Которые так щедро вы дарите?
ДУХ.
- Оно не в нашем существе и власти;
- Но – y тебя есть смерть.
МАНФРЕД.
- Забвенье в ней?
ДУХ.
- Бессмертны мы и мы не забываем;
- Мы вечны и прошедшего для нас,
- Как будущего, нет. Вот наш ответ.
МАНФРЕД.
- Вы надо мной смеетесь, но та сила,
- Что привлекла вас, сделала моими,
- Тот дух, та прометеевская искра,
- Как молния души моей сверкает
- И так же далеко хватает, как и ваша,
- И не уступит вам окованная прахом!
- Ответьте мне, иль покажу вам, кто я!
ДУХ.
- Мы наш ответ тебе уже сказали —
- Ты сам ответил.
МАНФРЕД.
- Как понять мне вас?
ДУХ.
- Когда y нас с тобою та же сущность,
- Так мы уже ответили, сказав,
- Что смерть для нас совсем не существует.
МАНФРЕД.
- Так я из ваших царств вас звал напрасно,
- И вы не можете иль не хотите мне помочь.
ДУХ.
- Что есть y нас мы предлагаем все,
- Подумай и скажи, пока мы здесь —
- Власть, сила, царство, дни без счета…
МАНФРЕД.
- Проклятие! К чему мне эти дни?
- Итак уж тянутся довольно. Прочь!
ДУХ.
- Постой, тебе помочь хотели б мы;
- Подумай, не найдешь ли дара ты иного,
- Который мы могли бы предложить?
МАНФРЕД.
- Ни одного. Но нет, нет, погодите —
- Хотел бы я увидеть вас, я слышу
- Звук голосов и сладкий, и печальный,
- Как музыка воды, я вижу
- Звезды прекрасной ровное сиянье
- И больше ничего… Приблизьтесь, как вы есть,
- Один ли, все ли, но в обычных формах.
ДУХ.
- У нас нет форм – они в стихиях наших,
- Мы им даем начало и значенье.
- Сам форму выбери – мы в ней предстанем.
МАНФРЕД.
- Нет для меня на всей земле
- Ни безобразной формы, ни прекрасной.
- Пусть тот из вас, кто всех сильнее,
- Мне явится в каком угодно виде.
СЕДЬМОЙ ДУХ (являясь в образе прекрасной женщины).
- Смотри!
МАНФРЕД.
- О, Боже! если это так
- И ты не призрак лживый, не безумье,
- Я мог бы счастлив быть, тебя обнять
- И будем мы опять…
(Образ исчезает).
- Разбито сердце.
(Манфред падает без чувств).
Слышится голос, поющий следующее заклинание.
- Месяц светится уныло,
- Еле дышит ветерок,
- Метеоры над могилой,
- Над болотом огонек;
- Звезды, падая, сверкают,
- Совы смехом отвечают,
- И не шепчут с высоты
- Неподвижные листы.
- Но парю я над тобою,
- Вея силой неземною.
- Спи же, спи глубоким сном, —
- Дух не спит во сне твоем;
- Не отгонишь ты видений,
- Не забудешь всех сомнений;
- Дни потянутся чредою,
- Буду я везде с тобою:
- Ты как саваном обвит,
- И туман кругом стоит.
- Так отныне до веков
- Ты ответишь на мой зов.
- Пред тобой пройду незримо,
- Но и то, что невидимо
- Ты почуешь над собой
- Неизбежною судьбой.
- И когда в тревоге тайной
- Обернешься ты случайно —
- Не поверишь ты глазам,
- Что меня не видишь там.
- Все, чем будешь ты страдать,
2 Ср. «Чайльд-Гарольд», п. I, строфа 83 (наст. изд. т. I, стр. 44): Гарольд, скорбя, не ведал упоенья: Проклятье Каина он на челе носил.
3 «Заклинание» было впервые напечатано вместе с «Шильонским Узником», в 1816 г., с примечанием: «Это стихотворение составляло хор в ненапечатанной волшебной драме» начатой несколько лет тому назад». Высказываемое различными комментаторами предположение, что строфы этого заклинания направлены против леди Байрон, подтверждается близким сходством некоторых из этих строф с заключительною частью «Очерка» (см. наст. изд. т. I, стр. 466-7).
