Читать онлайн Непокорная жена повелителя иллюзий бесплатно

Глава 1

Зонтик угодил мистеру Элвуду прямо в кадык. Угодил плашмя, едва задев, но этого хватило, чтобы мужчина закашлялся и схватился за шею. Пухлое лицо налилось кровью, маленькие глазки вылезли из орбит.

— Когда вы собираетесь рассчитать меня? — повторила я вопрос, стараясь не обращать внимания на весь этот цирк.

— Денег нет, — прохрипел управляющий, трусливо забегая за стол, подальше от меня.

— Вы должны мне за два месяца, — я угрожающе взмахнула сложенным кружевным зонтиком от солнца.

— Имейте терпение, — язвительно заявил мистер Элвуд. — Я сегодня уволил целый штат прислуги: повара, горничных и садовника! И все они отнеслись с пониманием! Одна вы накинулись с угрозами.

— Все обязательства выполнены, — зашипела я, словно разъяренная кошка. — План целого сада, с множеством вариантов растений, в зависимости от общего цветового решения — был предоставлен. Огромная работа, выполненная в кратчайшие сроки — вы же сами настаивали на этом — и что? Мне до сих пор не заплатили!

— Если вы и дальше намерены применять ко мне физическую силу, я вынужден буду заявить в полицию, — пискнул управляющий. — Думаю, несколько дней в каталажке усмирят ваш пыл, милочка.

В бессильной злобе сжав кулаки, я отвернулась, смахнув слезы рукавом платья.

— Хорошо, — выдавила я из себя, успокоившись. — Когда приходить за расчетом?

— Вынужден напомнить, что его сиятельство, граф Арундел, скончался не далее, как вчера вечером. Скоропостижно. Его наследники, безусловно, возьмут обязательства покойного на себя, но сами понимаете — это случиться не раньше, чем родственники официально вступят в права наследства, — толстяк, вытер платочком пот со лба. — Вам непременно выплатят все, что причитается. Разумеется, при условии подписанного договора на оказание услуг. Он у вас имеется?

Если бы мой взгляд мог метать молнии, от этого мерзкого типа не осталось бы и жалкой горстки пепла. Вот чуяло мое бедное сердце — не видать мне денег, как своих ушей. Два месяца кропотливой работы псу под хвост! Чертежи, поиски необходимых поставок, эскизы…

Сколько раз я засыпала, рисуя фигурные клумбы при свете свечи? Что я скажу бабуле и Люку? Они так надеялись на меня… Так радовались, когда наш сосед, полковник Гилсон, зная наше бедственное положение, порекомендовал меня в имение Арундел.

Строительство нового поместья было окончено — красивый двухэтажный особняк с огромными белоснежными колоннами красовался в пригороде столицы. Молодой хозяин планировал переехать в конце лета, и обустройство дома шло полным ходом. Завозили мебель, набирали штат прислуги. Садовники облагораживали парк, высаживая деревья и цветы. И вот — работа остановилась, прислугу выставили за дверь, мебель зачехлили, а двери закрыли на замки.

Опустив плечи, без сил и надежды на будущее, я побрела к выходу. Проклятия управляющего неслись в спину, но они, увы, ничего уже не могли изменить.

Подлец этот мистер Элвуд. Наверняка в его распоряжении есть достаточная сумма, чтобы выплатить все, что причитается мне и всем, кто пострадал. Этот мерзавец просто решил воспользоваться случаем, чтобы прикарманить деньги.

— Имейте в виду, я этого так не оставлю! Я буду жаловаться, — попробовала я припугнуть управляющего уже в дверях.

— Это как вам будет угодно, мисс Лавуан, — развел руками толстяк. — А сейчас прошу покинуть помещение — дом будет опечатан и закрыт на несколько месяцев, пока наследник графа не решит, что с ним делать.

Разрыдалась я уже на улице. Эти деньги были нашей последней надеждой. После смерти родителей нас с сестрой воспитывала бабушка. Едва Мелиссе исполнилось восемнадцать — она вышла замуж и уехала к супругу. Мечтала вырваться из нищеты, бедняжка. Однако ее муж растранжирил крошечное приданное невесты и свой собственный, доставшийся от отца капитал быстрее, чем слезы счастья высохли на наших глазах. Тяга к азартным играм и выпивке не просто разорили молодую семью — мужа Мелиссы вскоре нашли зарезанным в одной из подворотен. С маленьким сыном Люком сестра вернулась домой, но на этом несчастья не закончились. Мелисса угасала на глазах — болезнь в мгновение ока сделала из молодой, цветущей женщины высохшую старуху. Мы с бабушкой решили заложить дом и отнести вырученные деньги лекарям — но все было напрасно. Прошлой зимой Мелисса умерла, а спустя полгода мы получили из банка страшное известие — наш дом выставлен на продажу за долги. Бабуля добилась рассрочки, но деньги все равно взять было негде — небольшое наследство родителей мы уже истратили.

Возвращаться к родным с пустыми руками было тяжело. Солнце, как назло, радостно светило в нестерпимо голубом небе. Страх, стыд и безысходность давили на плечи, заставляя смотреть вниз, на зонтик, беспомощно болтавшийся на длинном шнурке.

Не буду я его открывать. Солнечный удар — ничто, по сравнению с тем, что уже произошло…

Что? Что я им скажу? Как посмотрю в глаза?

Я остановилась. Заставила себя сделать глубокий вдох. Вытерла слезы. Открыла зонтик. И, подставив лицо теплому летнему ветру, зашагала к дому.

«Мы еще повоюем, мистер Элвуд! Так просто вы от меня не отделаетесь…».

Я поймала кеб и поехала в город. Страшно подумать, столько денег я извела на поездки сюда. Могли бы купить Люку новые ботинки — старые вон уже жмут. Но мальчик не жаловался. После смерти мамы он превратился в тень — все ходил за мной, как хвостик. Цеплялся за юбку. Мы пережили это горе вместе и стали друзьями. Сегодня я должна была принести первую зарплату, у нас были бы средства, чтобы снять в пансионе комнату на первое время. А что теперь? Пытаясь сообразить, что делать, я нервно кусала губы и остановилась только тогда, когда крошечная алая капелька упала на белое кружево зонтика от солнца.

Первое, что я увидела, вернувшись домой, — были стоящие возле стены дорожные сундуки.

Уже собрались…

— Изабель, ты сегодня рано, — бабушка озабоченно посмотрела на меня. Я присела на стул и опустила глаза.

— Прости бабуля, денег сегодня не будет — прошептала я, теребя в руках потрепанные перчатки.

— О… Дорогая, — миссис Мэрион Лавуан не смогла скрыть огорченный вздох, но тут же взяла себя в руки и улыбнулась. — Не беда. В пансионе мадам Жубер обещали не брать задаток. До конца месяца потерпят. А сейчас пойдем, тебе надо поесть.

— Ты не поняла. Денег не будет. Совсем… — и я рассказала бабушке все, что сегодня узнала.

Лорд Брендон де Клермон, граф Арундел скоропостижно скончался в собственной постели сегодня ночью. Его бездыханное тело нашла горничная. Молодой, пышущий здоровьем мужчина умер во сне. Были вызваны необходимые службы, в том числе и полиция, однако никаких следов насильственной смерти не обнаружили.

Это, конечно, не мое дело, но смерть очень странная. Смерти богатых молодых людей, а лорд Арундел был не просто молод, он был очень и очень богат. Так вот — скоропостижные смерти молодых, здоровых и богатых людей странные — все до единой. Впрочем, равно как и смерти очень богатых и не очень молодых, но с ними все-таки как-то проще.

Или нет?

— Придется переходить к запасному плану, — прервав мои мысли, бабушка решительно встала и направилась в свою комнату.

— А у нас… был такой план? — прокричала я ей вслед, — Что-то не припомню!

— Конечно, был, — донеслось до меня.

Я вынула шпильки, державшие шляпку, и бережно положила ее на стол. Затем вынула те, что держали прическу, и с облегчением замотала головой, чувствуя спасительную легкость.

Жаль, что от тяжелых мыслей этот трюк, увы, не спасает…

— Изабель, ты купила мне пряников?

Я обернулась.

— Люк…

Белокурый мальчик был похож на ангела. Бабуля не давала обстричь роскошные кудри, из-за чего его часто путали с девочкой. Люк злился, и однажды, достав из комода шкатулку с рукоделием, вынул ножницы и обрезал их сам.

Как же мы тогда перепугались! Думали — лишай. И только когда Люк понял, что его заберут в госпиталь, обреют и запретят видеться с нами — мальчик признался во всем. Даже принес доказательства — льняные кудри, которые с тех пор бережно хранятся бабушкой в той самой шкатулке…

Но в целом, Люк был хороший мальчик. Племянник таскал с улицы брошенных котят — выхаживал, кормил, а потом сажал в корзинку и ходил по соседям — уговаривал взять. Большинство таких приемышей удавалось сбыть с рук, но один из них — уродливый, пострадавший в схватках с уличными собаками, одноухий рыжий проказник Фокс, остался с нами. Желающих взять этого монстра так и не нашлось.

— Прости, милый, но я сегодня с пустыми руками.

— Опять денежек нет? — грустно спросил племянник, — Когда вырасту я, пойду работать на фабрику и куплю тебе целый фунт шоколадных конфет! И печенья с изюмом.

— Мой хороший, — привлекла я малыша к себе. — Непутевая у тебя тетка…

Вскоре вернулась бабушка. Некогда светло-каштановые (как у меня), а ныне обильно тронутые сединой волосы уложены в высокую прическу, губы подкрашены, на веки приклеены шелковые длинные ресницы. Она расправила юбки, модного эдак… лет двадцать назад платья, и лучезарно улыбнулась.

— Настали тяжелые времена. Пора…идти на крайние меры.

— Ты о чем? — нахмурилась я.

— Придется торговать собой, — бабушка пожала плечами.

Услышав такое заявление, я едва не грохнулась в обморок. Бабуля, вероятно, перебрала бренди.

Была у нас бутылочка… В углу кухонного буфета. Теперь, видимо, больше нет…

— Бабушка! Ты… — я привлекла Люка к себе, зажав мальчишке уши.

— Нет, конечно! — увидев этот мой жест, бабушка закатила глаза. — Я соглашусь выйти замуж за полковника Гилсона, — со вздохом заявила она — Ты же знаешь, старик без ума от меня.

Наш сосед и, правда, в последние месяцы слишком часто захаживал в гости. На чай. Приносил конфеты. Коробки с пирожными. Не самые, к слову сказать, дешевые.

А ведь и правда… К чему бы такая щедрость?

— Ну, чего ты встала? Пошли, — поторопила бабушка.

Пришлось подчиниться. Все это мне ох как не нравилось, но… Бабушка, наверное, не стала бы предлагать такое, если бы этот человек ей совсем не нравился.

Хотя…

Увидев нас, полковник обрадовался. Старик только что не прыгал от счастья! Счастья, неожиданно свалившегося на его лысую, чуть вытянутую голову, с выразительным шрамом над левым ухом. Шрамы украшают мужчину. Так говорят.

Правда, боюсь, это не тот случай…

Сосед засуетился и пригласил пройти в гостиную.

— Чем обязан столь приятному визиту? Надеюсь, ничего не случилось?

— Мистер Гилсон, мы с хорошей новостью, — жеманно пропела бабуля, — Для вас, конечно.

— Признаться, заинтригован, — брови полковника взметнулись вверх, он присел на краешек софы и бросил на меня странный взгляд. Я ободряюще ему улыбнулась.

— Я согласна стать вашей женой, — не стала томить несчастного бабушка.

— Что?! — мистер Гилсон покачнулся, и, потеряв равновесие, едва не упал на пол.

— То самое, — снисходительно кивнула будущая невеста, с откровенной жалостью и даже некоторым омерзением взирая на счастливого жениха.

Мда… Плохая из бабули актриса.

— Но я… Я разве… делал вам предложение? — испуганно пролепетал полковник.

— Я сама догадалась о ваших чувствах, — бабуля дернула плечиком и покровительственно улыбнулась. — Вы уже не один месяц ходите вокруг да около, не решаясь признаться. Мы ведь с вами не дети…

— Видите ли, — осторожно начал старик, — В ваш дом меня действительно влекли сильные чувства. Весьма сильные! И искренние, прошу заметить. Намерения самые… серьезные. — Но не к вам, а к вашей внучке, мисс Изабель.

Я застыла с открытым ртом. С трудом справившись с артритом, полковник, видимо в подтверждение серьезных намерений, бухнулся на колени, и, схватив меня за руку, стал лобызать ее своей вставной слюнявой челюстью.

Фуууу…

— Моя милая, я не решался вам признаться! Но раз такое дело, вы согласны стать моей законной супругой?

— Что за цирк? — возмутилась бабуля.

— Без обид, мадам Лавуан, но для меня вы слишком стары, — ничуть не смущаясь, выдал пылкий жених.

— Да я… младше вас лет на десять! — завопила бабушка — Ах ты… любитель молодых девочек! Извращенец! Да из тебя песок сыпется — старый пердун! Если бы не нужда, то и я бы не согласилась стать твоей женой. Пойдем, дорогая, — бабушка посмотрела на меня с явным облегчением.

По дороге мы так смеялись, что на нас оборачивались все.

— Бабуль, — выдавила я, когда смогла, наконец, дышать. — Обещай мне кое-что.

— Что я не выдам тебя за эту ходячую смерть? Обещаю, детка!

— Спасибо, конечно. Но я хочу, чтобы ты никогда больше не смела даже думать о подобных жертвах! Пожалуйста…

— И что же нам теперь делать? — вместо ответа пробормотала она, снимая накладные ресницы — шелк размок от смешливых слез.

— А еще одного запасного плана у тебя случайно не было?

— Увы… Если городской совет признает, что мы нищие — Люка определят в приют.

— Да. Я знаю. Сейчас бы так пригодились деньги, которые присвоил себе подлец Элвуд, — сокрушалась я — Мало я ему врезала, он заслужил гораздо большего.

— Хочешь, я съезжу с тобой? — встрепенулась бабуля. — Может, у этого джентльмена в присутствии солидной пожилой дамы проснется совесть?

— Он не джентльмен. И твои слезы вряд ли растопят его черствое сердце, — проговорила я. — К тому же ехать некуда — особняк Арунделов опустел. Прислугу разогнали, двери заколоти… ли…

— Что? — бабуля моментально уловила в интонации искру безумной идеи — она знала меня слишком хорошо.

Я остановилась. В голове пролетел целый вихрь дерзких мыслей. Этот вихрь на какое-то время снес все четко и по порядку расставленные принципы и воцарился Хаос. А Хаос, как известно, появляется там, где рождается…

— Дом сейчас совершенно пустой… Там никто не появится! Несколько месяцев, если не дольше… а это значит…. Нанимай экипаж — мы переезжаем!

Люк сжимал в руках Фокса, бабушка несла ридикюль, а я тащила за собой огромный сундук на тележке. Мы специально попросили возницу остановить кэб за несколько сотен метров от особняка, дабы не привлекать внимания.

Я молилась лишь об одном — чтобы особняк действительно был пуст… Пожалуйста!

— Дорогая, ты уверена, что дом пуст? — выдохнула бабушка, когда мы добрались до подъездной, выложенной брусчаткой аллеи.

— Конечно, — уверенно кивнула я, но сердце сжалось. — Хозяин отправился в мир иной, прислугу распустили — кто там может быть? И потом… Мы же не навсегда. Остановимся на время, в качестве компенсации за невыплаченный гонорар.

— Тоже верно, — кивнула бабушка.

Я поставила сундук возле кустов и отправилась на разведу. Ничего подозрительного — особняк стоял, уставившись в даль темными окнами.

Бедный… Такой красивый. Новый. И никому не нужный. Помоги нам, а?

Дом молчал. Я опустила глаза. Дверной молоток изображал грустную маску. Глаза-полумесяцы смотрят вниз, уголки рта опущены. Странно. Кажется, раньше его тут не было. Или был? Рожица улыбнулась и подмигнула.

Я вздрогнула. Нет. Не может быть — просто я переутомилась. Работа без сна, потом эта смерть лорда Арундела, из-за которой все планы по выживанию нашей семьи пошли прахом… Я сжала медное кольцо и постучала. Потом еще раз. И еще. Никто не ответил.

Отлично! Просто гора с плеч! Теперь дело за малым — открыть замок.

Я схватила с тропинки большой булыжник, намереваясь разбить стекло в окне на первом этаже, чтобы пролезть в дом. Неожиданно дверной замок щелкнул, и тяжелая дубовая дверь медленно отворилась, зловеще скрипнув в тишине. Я резко обернулась и уперлась взглядом в дуло ружья.

— Перкинс! — заорала я. — Как же ты меня напугал!

— Мисс Лавуан? — пожилой дворецкий в первые несколько секунд и впрямь почувствовал себя виноватым, но потом быстро взял себя в руки и, подозрительно прищурившись, добавил — Что вы здесь делаете? А?

— Убери ружье, — пискнула я. — Пожалуйста…

— Прошу прощения, мисс Лавуан. Я думал — это воры, — проговорил Питер Перкинс и опустил ружье. — А это вам к чему? — дворецкий кивнул на зажатый в моей ладони булыжник.

— Понимаете… — промямлила я, выпуская камень из пальцев на землю — Управляющий задолжал большую сумму денег, а мы… В общем, нам некуда идти, Перкинс. Дом заложен, а переехать в пансион не на что. Вот я и решила, что пожить в пустом особняке некоторое время будет лучшим выходом из положения.

— Лучшим? — дворецкий нахмурился.

— Скорее — единственным, — выдохнула я.

Весь план коту под хвост, а других вариантов не осталось.

Ну не выходить же замуж за полковника Гилсона, в самом деле…

— Да… Элвуд всех оставил без денег, — покачал головой старик, — А на мое место в старом доме уже взяли молодого да прыткого, так что и мне некуда податься. Остался вот тут сторожем, пока не подыщу подходящее место в столице.

— Сочувствую. Ну, мы пойдем, пожалуй, — я развернулась, чтобы направиться обратно к родным.

— Постойте, мисс Лавуан! — я остановилась, но оборачиваться не стала — не хочу, чтобы Перкинс видел мои слезы, в конце концов, он честно выполняет свои обязанности и ни в чем не виноват. — Сейчас никому нет дела до этого дома. Какое-то время все пробудут в замке Элтроп, — старик оперся на ружье и задумался. — Наследников у графа двое — кузен и кузина. Эти двое ненавидят друг друга, словно кошка с собакой! Так что бои, боюсь, будут не шуточные — пух и перья полетят! Кто знает, сколько это продлится? Ничего страшного не случится, если вы побудете некоторое время здесь.

Я так и стояла — спиной к Перкинсу, прижав руки к груди и не веря своему счастью!

— Спасибо! — Тихо прошептала я дворецкому, боясь, что старик передумает.

— Сколько еще с вами человек?

— Двое. Бабушка и племянник, — проговорила я, разумно упустив наличие в нашей компании кота.

— Не густо, — покачал головой пожилой мужчина. — Тем более уместимся в комнатах для слуг — все веселее, чем одному.

С трудом сдерживаясь, чтобы не расцеловать душку Перкинса, я побежала к своим.

Глава 2

Когда первые восторги улеглись, бабушка, окинув комнату для прислуги, проворчала:

— Дорогая… Тут столько шикарных покоев пустует зря! Что, если одна аккуратная, достойная дама займет одну спальню?

— Одна аккуратная, достойная дама недавно едва не пожертвовала собой, лишь бы не остаться на улице! — напомнила я. — Не стоит подставлять мистера Перкинса — старик головой отвечает за все, что здесь есть. Тем более к роскоши не стоит привыкать — мы здесь временно, не забывай!

— Я бы на вашем месте не стал ходить на господскую часть дома, — голос дворецкого заставил вздрогнуть — он, оказывается, передвигался по дому совершенно бесшумно. — Я слышал в гостиной странные звуки, — таинственно прошептал старик. — Как будто кто-то ходит по паркету! Думал — ворье уже забралось, схватил ружье и побежал проверить, а там…

— Что там? — спросили мы, затаив дыхание.

— Никого! — торжественно закончил он, подняв указательный палец.

— Вы бы поменьше пили, голубчик, — поморщилась бабуля, намекая, что от дворецкого несет бренди.

— Я только тогда и глотнул горячительного, чтобы успокоить нервы, — ничуть не смутился Перкинс. — Что-то неладное творится тут. Уж я в таких делах разбираюсь! А потому попрошу милых дам оставаться здесь, и лишний раз не высовывать носа.

— Думаю, с таким-то защитником нам ничего не грозит, — тон бабушки был скептическим, но Перкинс, казалось, воспринял сказанное как комплимент и гордо закинул за плечо ружье, — Подскажите лучше, где тут кухня? На сытый желудок, глядишь, и веселее станет.

Дворецкий увел бабушку, и мы с Люком остались одни.

— Изабель, можно мне погулять немного с Фоксом?

Я посмотрела на племянника, который все еще сжимал в руках тощего кота. С этим немилым зверем мы терпели друг друга с трудом. Фокс гадил в мои тапочки, а я гоняла его с кухонного стола, отвешивая тряпкой подзатыльники. Сейчас кот, выпучив зеленые глаза и всем своим видом показывая, что неплохо было бы уже спуститься на землю, смотрел в мою сторону почти дружелюбно, не смотря на то, что племянник был единственным человеком, по-настоящему заслуживающим любви и уважения в его наглых глазах.

— Хорошо. Только недолго. И смотри — дальше сада ни ногой! — предупредила я.

Я принялась развешивать платья и складывать белье в ящики нового комода, пахнущего свежим деревом. Возле кровати поставила лаковые нарядные туфли. Носы на них слегка облупились, и я закрасила их чернилами. Так что в дождь на улицу в них лучше не выходить. Закончив с делами и осмотрев перины и подушки (до чего ж мягкие — бабуле должно понравиться), я не выдержала соблазна и прилегла.

Можно расслабиться — у нас появилась крыша над головой. Тем не менее, нельзя забывать о том, что это не на долго. Завтра с утра придется продолжить поиски работы. Дело не легкое. Чтобы устроиться гувернанткой — нужны опыт и рекомендательные письма. Но даже если бы они у меня и были — уезжать жить к чужим людям и оставлять Люка и бабушку одних не хотелось. С другой стороны, я не в том положении, чтобы выбирать. Ладно. Как-нибудь все образуется. Вот сейчас — все же разрешилось? Думая таким образом, я не заметила, как провалилась в сон…

Меня разбудило странное ощущение. Будто кто-то нежно касается щеки. Подушечками пальцев водит по коже, разливая волну щекотки. Не открывая глаз, я хихикнула, поежилась — после чего перевернулась на другой бок и уткнулась носом в пуховую подушку. Но уснуть уже не удалось — кто-то вновь принялся меня щекотать, на этот раз настойчивей.

— Люк! Перестань, — фыркнула я, — Ужин уже готов?

— Я не Люк. Однако с удовольствием угостил бы вас ужином, если позволите, — ответил мужской голос.

Сонливость как рукой сняло. Я распахнула глаза и уставилась в лицо незнакомца.

Сердце учащенно забилось в груди. От неожиданности я растерялась, моргнула и… все исчезло.

Что я только что увидела? Вернее — кого?

Соскользнув с кровати, стала продвигаться к камину. Нащупала рукой кочергу. Как раз вовремя! Раздался протяжный скрип и дверь начала медленно открываться.

Ну давай, попробуй подойти, я тебе кааак…

— Изабель? Что с тобой? Ты какая-то бледная… Ужин почти готов, — на пороге появилась бабуля.

От облегчения подкосились ноги, из ослабевших пальцев выпала кочерга и ударилась о паркет.

— Что с тобой, девочка? — бабушка приподняла тщательно нарисованные черным карандашом брови и многозначительно посмотрела на пол.

— Кошмар приснился, — пояснила я.

— О, ты заснула? — бабушка подошла к кровати и взбила подушку, — Может, не удобная кровать? Давай поменяемся — ляжешь на другую, а на этой посплю я.

Я села и машинально разгладила складки измятой юбки, стараясь прийти в себя. Я стала такой нервной… Надо купить успокоительные капли в аптеке. Хотя нет — слишком дорого. Лучше пряников — сладкое поднимает настроение. И Люк просил.

— Пойду накрывать на стол, — заявила бабуля, — Этот Перкинс — такой чудак! Все рассказывает смешные истории…

— Сейчас приду, — вздохнула я и, наклонившись, стала обуваться. Зашнуровав ботинки, оглядела комнату в поисках Люка. Мальчика нигде не было. В груди похолодело от тревожных мыслей. Неужели он до сих пор не вернулся? Почему я не спросила у бабушки — возможно, Люк уже давно на кухне, уплетает гуляш.

Отгоняя прочь нехорошее предчувствие, я решительно встала и пошла на поиски.

На улице сгущались сумерки. Строительство поместья еще не закончено — кто знает, сколько тут осталось опасных мест? К примеру, незакрепленные леса или вырытые ямы? Ругая себя за то, что позволила мальчику уйти одному, я побежала в гостиную — к парадному входу, который выходил прямиков в сад.

— Люк! Люк, где ты?!

— Я здесь! — послышался родной голосок, и на душе сразу стало легче.

Бросилась к дверям. Мальчик держал на руках Фокса. У кота была крайне недовольная морда, а из разодранного уха сочилась кровь.

— Фоксик подрался с собачкой, — вздохнул малыш — Она пробралась через дыру в заборе и стала гавкать на меня — вот он и заступился. Бедный котик…

Я скептически оглядела пострадавшего в неравном бою «бедного котика». Фокс, как всегда, ответил мне злобным взглядом. Спрыгнув на пол, кот махнул хвостом и гордой походкой посеменил в сторону кухни — на вкусные запахи, доносившиеся оттуда.

— Надеюсь, собачка выжила? — хмыкнула я.

— Да, — кивнул Люк, — Она убежала.

— Замечательно, — я подошла к выходу и заперла дверь на щеколду. — Пойдем есть? Не знаю как ты, а я голодная, как волк.

— Дамам следует беречь фигуру, — назидательно проговорил племянник, за что заработал подзатыльник.

— А ну дуй быстрее на кухню, — прикрикнула я, улыбаясь.

Мальчик растет. Скоро нужно будет собирать его в школу — покупать учебники, красивую форму. Я бы с удовольствием отдала Люка в один из частных пансионов, где профессора и ученые обучают юных джентльменов, но из-за отсутствия денег мы могли рассчитывать только на государственную бесплатную школу, в которой преподают разве что грамоту и счет.

Неожиданно раздался пронзительный вопль и рычание Фокса. Ощетинившись, кот стоял посреди гостиной и шипел на ни в чем не повинный рояль.

— Люк! Угомони кота, — вздохнула я, едва сдерживаясь.

Если бы не когти, оставляющие глубокие и весьма болезненные царапины — давно бы уже пнула рыжего разбойника под зад! Но Фокс щадил только Люка.

— Фоксик, ты что? Мышку учуял? — мальчик присел рядом со своим ненаглядным питомцем.

Люк гладил кота по голове, а тот, жалобно мяукнув, прильнул к хозяину, позволив взять себя на руки.

— Тащи его на кухню. И попроси бабушку налить в блюдце молока, — вздохнула я. — Фокс просто голоден.

Но кот вновь зашипел — вытаращенные глаза сверкнули в полумраке зеленым пламенем. Может — правда в особняке крыса? Этого еще не хватало… Ненавижу грызунов! Внезапно возле музыкального инструмента послышался странный шорох. Крышка белого рояля стала медленно открываться, клавиши пришли в движение. Зазвучала музыка.

Грустная, нежная мелодия влекла за собой, заставляя забыть обо всем, но… Звуки оборвались и все закончилось. Наваждение исчезло так же внезапно, как и началось.

— Рояль… механический? — прошептала я, уставившись на Люка. — Это ты завел его?

Крышка с грохотом захлопнулась. Фокс, взвизгнув и оцарапав Люку руку (первый раз в жизни) — исчез.

— Я… ничего не делал, — мальчик даже не обратил внимания на кровь от когтей. — Может, пойдем отсюда? — племянник дернул меня за рукав, как делал только тогда, когда был совсем маленьким.

Я растерянно кивнула.

— Ну конечно, не мог же этот инструмент сам…

Нотные листы взлетели вверх, над пюпитром, и рассыпались по комнате, словно осенние листья.

— Что тут… происходит, — я облизнула пересохшие губы, — Люк… Беги на кухню — позови мистера Перкинса.

Мальчик сорвался с места и бросился к дверям.

— И пусть захватит ружье! — срывающимся голосом прокричала я ему вслед.

В центре зала, светясь в закатных лучах, льющихся сквозь огромные окна, медленно проступали черты мужского силуэта. Призрачный незнакомец перебирал изящными пальцами по клавишам и совершенно не обращал на меня внимания. Полупрозрачное тело наполнялось красками, с каждым мгновением становясь все отчетливее.

Это… привидение!

Никогда прежде мне не доводилось видеть настоящего духа. От страха подкосились колени. Я сделала шаг назад с намереньем незаметно удалиться из комнаты.

Если тихо уйду, может, ОНО меня и не заметит?

— Мадам, видимо, вздумали бежать?

Бархатный голос подействовал, словно грозовой удар. Я икнула от ужаса и съежилась под взглядом синих глаз. Не прекращая игры, привидение повернуло голову и улыбнулось.

— Прошу прощения, что… потревожила. Вас… — заикаясь, пролепетала я.

— Ну что вы, не извиняйтесь, — голос у мужчины звучал буднично, словно мы вели светскую беседу, — Пустяки.

— Ну, так я пойду? — осведомилась я, прикидывая в уме, за сколько прыжков окажусь на спасительном расстоянии в коридоре.

— Думаю, не стоит торопиться, — покачал головой призрак, и, захлопнув крышку рояля, решительно встал со стула.

Силуэт замерцал и… исчез. Через мгновение он появился снова, но уже рядом со мной. Испуганный крик сорвался с губ.

— Прошу вас, не надо, — хриплый голос звучал как будто со стороны.

Сквозь голубую дымку, окутавшую мужчину с ног до головы, я все же разглядела тонкие черты лица. Чувственные губы, глаза в обрамлении густых ресниц.

А призрак-то, оказывается ничего так… Красавчик, между прочим. Вот только от этого не легче. Все равно как-то…не по себе. Страшновато как-то…

— Не бойтесь, — угадало привидение мои мысли.

Полупрозрачная рука легла на мою талию, не давая сбежать.

Я уже не могла отвести взгляд от этого прекрасного лица, робко подняла ладонь и коснулась его груди — там, где должно было биться сердце, но… ничего не почувствовала.

— Вы же умерли, а я боюсь мертвецов, — всхлипнула я.

Мужчина провел пальцами по моим волосам, заправив выбившийся локон за ушко.

— Ошибочное предположение, — прошептал он.

Легкий холодок тронул кожу на шее, заставляя поежиться.

Бедняга думает, что все еще живой. Значит, умер совсем недавно.

— Вы — граф Арундел? — спросила я, чувствуя, как от страшной догадки леденеет внутри.

Представляю, как он разозлится, узнав про незаконное вторжение в собственный особняк!

Призрак медленно кивнул. Его лицо исказилось от гримасы боли, руки сжались в кулаки, пытаясь справиться с накатившей судорогой. Тело стало терять краски и растворяться в воздухе.

Вот тут я испугалась не на шутку, и, подхватив юбки, бросилась бежать. Фокс, увидев мой побег, присоединился не раздумывая! Кот первым достиг дверей и скрылся в коридоре. Мне оставалось всего пару шагов до спасительного выхода, когда я с размаху врезалась во что-то не видимое. Не удержав равновесие — упала, больно приземлившись на пятую точку.

— Прекратите! Я не намерен причинять вам вред, — уже знакомый голос звучал немного виновато.

Легко говорить, это же не он сейчас стоит рядом с мертвецом.

Я насупилась и встала, с трудом подавив желание потереть ушибленное место.

Он хоть и призрак, конечно, но он же мужчина…

— Ваша светлость, мне, право, не ловко, но вы… Как бы это помягче выразиться… Умерли, — мстительно выдала я, — Да, да, понимаю, возможно, вы слегка огорчены, но уже ничего не поделать. Нужно двигаться дальше. Идти на свет!

— Какой еще свет? — полюбопытствовал граф.

— Известно какой — в конце тоннеля. Вы же его видите? — подсказала я — Ангельское пение? Не слышите? Нет? Хотя… Вам, конечно, возможно, не в эту сторону…

Я осеклась на полуслове, делая вид, что рассматриваю паркет. Если милорд заядлый грешник, то его ждут совсем в другом месте.

Может быть, поэтому бедняга так отчаянно цепляется за этот мир?

— Я понимаю… Кому хочется вечность жариться на адской сковороде? — попыталась я подбодрить Арундела, — Но все же придется идти, ваша светлость. Другого выхода нет. Возможно, там не так уж и плохо! Ну… Мы же не знаем, как там оно… На самом деле?

— Закройте рот и выслушайте, наконец, меня!

Опа, а мертвяк-то злится, надо срочно делать ноги.

Но призрак вновь преградил путь, угрожающе нависнув надо мной. Его прозрачные пальцы оказались на редкость сильными и цепкими. Он ухватил меня за запястье и притянул к себе. Я отчаянно сопротивлялась, пыталась даже укусить, но ничего не вышло — что-то определенно не так с этим привидением, какое-то оно не правильное.

— А ну-ка, отпусти девчонку и вали отседова!

Появление дворецкого с двустволкой и бабули, сжимающей в руке мокрую сковороду, сильно повлияли на противника. Оценив обстановку, граф решил временно отступить и выпустил мою руку.

— Дважды повторять не буду! Не хочешь заряд дроби в задницу — живо двигай из этого дома! — пожилой мужчина угрожающе навел ружье в сторону призрака.

— Перкинс! — удивленный вопль сорвался с языка графа Арундела и он сделал шаг по направлению к бывшему слуге.

— Ваша светлость? — голос дворецкого дрогнул, и он подслеповато прищурился, пытаясь в полумраке гостиной разглядеть незваного гостя — Святые угодники… Я думал, вас сегодня похоронили.

— Вполне возможно, — не стало отрицать привидение.

Перкинс опустил оружие. По его морщинистому лицу потекли крупные слезы.

— Граф стал призраком, — попыталась пояснить я.

Бабушка ахнула и прижала ладонь к губам.

— Может, вы, наконец, помолчите юная леди? — в голосе его светлости послышались нотки раздражения, — Просто прикусите язык и выслушайте меня.

— Он появился прямо из воздуха! — посчитал своим долгом сообщить Люк, прятавшийся за юбкой бабушки, после чего вновь нырнул обратно в складки ткани.

— В таком случае, неплохо было бы прогуляться за святым отцом, — предложила бабуля, — Не хватало еще жить в одном помещении с…

— Перкинс, заткните уже рот своим дамам! — закричал граф — И вообще — кто они такие? И что делают в моем доме? Здесь есть кто-то более разумный?

— Ваш управляющий утром рассчитал всю прислугу, — растерянно проговорил дворецкий — Вы же умерли, особняк закрыли, часть новой мебели — ту, что можно пустить с молотка — отправили обратно, даже не распаковав.

— Ну, как видишь, я не совсем скончался, — отозвался призрак — Но допускаю, конечно, что не совсем здоров. Перкинс, мне действительно нужна помощь!

Бабуля многозначительно приподняла брови и поправила прическу, хотя на самом деле покрутила пальцем у виска.

Дескать, его сиятельство того., совсем ума лишился.

Я вздохнула. Беднягу было откровенно жаль — потеряешь тут рассудок, еще бы… Лишишься жизни в расцвете лет! Да еще с таким состоянием… Что тут приятного? Не зря же большинство призраков так и норовят сделать пакость. Надеюсь, наш все же не такой. Иначе действительно придется срочно менять место жительства.

Упокоить бы его поскорей… С миром.

Размышляя таким образом, я решила начать с того, чтобы наладить контакт с потусторонней сущностью.

— Если у вас остались на этом свете незаконченные дела, то… я готова их… эээ… доделать, — заявила я, выступая вперед.

— Неужели?

Граф развернулся и посмотрел на меня как…как на спятившую.

— Нет, ну я… просто предложила.

— Нам нужен экзорцист, — проговорила бабуля, покачав головой. — Придется сброситься. Перкинс, займите мне денег, я потом отдам… возможно…

Она одарила пожилого мужчину обворожительной улыбкой, тот на мгновение растерялся, а затем сглотнул и перевел взгляд на своего бывшего хозяина.

— Перкинс, я надеюсь хоть ты — вменяемый? — уже почти рычал призрак графа. — И кстати, милая дама, чтобы вы знали — «экзорцист» изгоняет демонов, а я еще не дошел до той точки кипения, когда у меня начнут расти рога и повалит дым из

ушей! Но надо признать, вы почти довели меня!

— Ваше сиятельство, так вы подсобите…я тоже, признаться…не совсем, — дворецкий выглядел растерянным и весьма несчастным, — Что мне делать-то? Как вас того…

— Упокоить, — вставила бабуля.

— Грешную душу, — поддакнула я.

Лорд Арундел скрестил руки на груди и одарил нас с бабушкой таким грозным взором…

Уффф…

По коже забегали мурашки. Я поежилась и ответила не менее дерзким взглядом. Пусть не думает, что его тут кто-то боится.

— Перкинс, ты же все еще на меня работаешь, верно?

— Так точно, милорд.

— Тогда умоляю — не теряй времени! Мне срочно нужен герцог Левиргейл — пошли за ним, живо!

— Так, где ж я, на ночь глядя, возьму посыльного, ваша светлость? — всплеснул руками пожилой мужчина. — Разве что самому идти до площади и нанимать кеб.

— У меня осталось очень мало времени, Перкинс! Вопрос жизни и смерти! — попытался втолковать граф. — Послушайте… Все вы. Я еще жив! Но если так и дальше пойдет — боюсь, действительно, не на долго.

— Но как же…вы же… — я старалась подобрать нужные слова, чтобы не обидеть несчастного.

Бедняга все еще воспринимает свое новое положение в штыки.

Не освоился еще…

— Я вам все объясню. Чуть позже, милая леди. Хорошо? — я так растерялась, что ничего не ответила. — Думаю, нахождение моего многострадального тела в сырой земле мало способствуют сохранению опрятного внешнего вида, — продолжил он. — Мне. Нужен. Герцог. Ясно?

— Ничего не понимаю, но ради вас сделаю все, что в моих силах, — с жаром прохрипел Перкинс, — Только схожу в свою комнату и достану несколько монет Но тут такое дело, боюсь даже говорить, ведь мои слова вас огорчат…

— Сомневаюсь, что могу услышать более неприятную новость, чем осознание того, что у меня насильно отобрали тело и похоронили, — хмыкнул граф, его черные волосы заколыхались, будто от сильно ветра, хотя сквозняка в гостиной не чувствовалось.

— Даже не знаю, как доложить вам, — вздохнул дворецкий, — Право слово, очень неловко сообщать подобное, но… вы должны знать.

— Да говори уже, — бабуля первой не выдержала и толкнула мужчину локтем в бок.

— Вас того… вроде как., кремировать собирались, — выдал, наконец, Перкинс.

Глава 3

Вы когда-нибудь видели, как седеют волосы призрака? А вот мне довелось.

Шевелюра графа Арундела стала белоснежной, словно его обсыпали мукой, да не простой, а самого высшего качества.

— Возможно, церемонию все же отложили, — справившись с эмоциями, наконец, заявил призрак — Я все еще чувствую свое тело.

Вот бы мне такой энтузиазм! Его, как говорится — в двери, а он в окно!

Перкинс тем временем приосанился, накинул на плечи сюртук и, хлопнув входной дверью, скрылся в ночи. Жалко старика — на улице темно и холодно, а этот… призрак гоняет беднягу. Летел бы сам, раз так надо! Он же призрак! Ему-то самому ни холодно, ни страшно, а любой возница, увидев такое — домчит бесплатно хоть на край света! Может, бабушка права? Привести священника, чтобы выдворил этого неугомонного, и дело с концом?

— Мисс, как-вас-там? Мне, знаете ли, весьма неуютно под вашим пристальным взглядом… Чувствую себя непрошеным гостем в собственном доме.

— Изабель Лавуан, — подсказала я, ничуть не обидевшись, к тому же, если поразмыслить — призрак был прав.

— Приятно познакомиться, — кивнул мужчина, — При других обстоятельствах я бы поцеловал вам руку, но в данный момент, пожалуй, воздержусь.

— Да, так будет лучше, — согласилась я, — Чаю не желаете?

Ну а что? Нужно же, как-то занять себя, пока Перкинс ездит за помощью? Хотя чем тут поможешь…

— У меня ужин готов, — предложила бабушка. — Тушеная тыква с сельдереем.

— Нет уж. Эмммм… спасибо, — покачал головой призрак, — Даже если бы я мог это съесть… — полупрозрачное лицо мужчины брезгливо поморщилось.

— Зря вы, наша бабуля замечательно готовит, — расхрабрился Люк, — Обязательно попробуйте сливовый джем — пальчики оближите!

— Уговорил, — прозрачные губы тронула еле заметная улыбка — Как только выберусь из этой передряги, обязательно попробую. Я ведь и правда люблю сливовый джем, — шепотом признался призрак и подмигнул Люку.

— А чего заглядывать, мы теперь здесь живем, далеко ходить не надо, — простодушно ответил мальчик.

— Это временно, — поспешила объяснить я. — У нашей семьи сейчас определенные трудности в финансовом плане, и я… Ну, мы все. Мы подумали… С разрешения мистера Перкинса, разумеется…

— Милорду сейчас эти подробности не интересны, — вмешалась бабушка — Ваше сиятельство, вы уже составили завещание?

— Бабуля!

— Ну, а что такого я сказала? — невинно похлопала ресницами бабушка. — Ему уже все равно, а нам бы пригодились кое-какие средства. Или дом. Хотя бы половина!

— Вообще-то, смею надеяться, мне и самому все это еще пригодится, — буркнул граф — Придется рассказать вам часть правды. Искренне верю, что у вас хватит воображения, чтобы понять то, о чем я собираюсь вам поведать.

Мы внимательно слушали лорда Арундела. То, что он рассказывал, с трудом укладывалось в голове.

— Я — даурт. Даурт — это человек, способный, скажем так, становиться призраком на некоторое время. В детстве я ужасно пугал этим свою няню. Когда бедняжка в первый раз увидела бездыханное тело, то подумала, что я умер. Переполошила весь дом, но, когда на крики сбежались родные и слуги — они застали на кровати живого и здорового ребенка, умирающего от смеха.

— Как интересно! — восхитился Люк — Этак можно и в кондитерскую лавку зайти? Налопаться бесплатно пирожных, да набрать полные карманы леденцов!

— К сожалению, не все так просто, — невесело усмехнулся мужчина — Если даурт вовремя не вернется в тело — смерть неизбежна. Душа же в таком случае останется скитаться по миру вечно, если, конечно, ее не затянет в великую бездну, откуда нет пути назад. Да и паладины не дремлют — за такие фокусы можно и в казематы угодить на хороший срок.

— Так вы заблудились? — облегченно выдохнула я — то, что его сиятельство не мертвяк, заметно подняло настроение.

— Чтобы вернуться — нужен своего рода маяк — предмет, который притягивает, — пояснил Брендон. — Нельзя просто покинуть тело и отправиться путешествовать. Дальше собственной комнаты выйти сложно. Не говоря уже о том, что очень опасно. Но если тренироваться… Например, определенные предметы, дорогие моему сердцу, могут выполнять роль так называемых порталов. Они помогают за считанные секунды перемещаться на весьма внушительные расстояния. — Граф выразительно посмотрел на белоснежный рояль, стоявший посреди комнаты. — Последний подарок отца на совершеннолетие. Уже следующим летом он покинул меня.

— Вы решили прогуляться, а вернуться назад не смогли? — бабушка подозрительно посмотрела на графа.

Ее пытливый ум безошибочно уловил скрытый смысл в рассказе милорда.

— Чего-то ваше сиятельство не договаривает… Если хотите, чтобы мы вам помогли — выкладывайте все начистоту, ваша светлость!

— Хорошо. Я выполнял личное поручение старого друга, — Брендон тщательно подбирал слова, дабы не сболтнуть лишнего. — Честно сказать, я не особо горю желанием рисковать жизнью, но в этот раз дело касалось безопасности нашей страны, и я просто не мог отказать. Мне нужно было проследить за одним человеком. В условленном месте мой друг должен был оставить часы, к которым меня притянет, но, уже переместившись, я понял, что что-то не так. Потусторонний мир услужливо распахнул передо мной двери, чтобы навсегда поглотить. Сопротивляясь из последних сил, я вырвался из власти чар, но домой вернуться не смог. Некоторое время я скитался в сумерках между мирами, не в силах материализоваться. Кто-то тщательно уничтожил все артефакты, которыми я пользовался!

— Как же вы вернулись сюда? — я начинала понимать, в чем дело, и все это мне сильно не нравилось.

Кто-то подставил Арундела, это же очевидно.

— Даже подумать не мог, что рояль для меня так дорог, — отозвался Брендон — Дальше этого места я двинуться не могу, а мне необходимо вернуться в тело, и как можно скорей!

— В то время как ваши родственники, найдя «труп» — хоронят его и делят наследство, — пробормотала бабушка — Их ждет большой сюрприз.

— Именно! И единственный шанс спасти меня — привести тело сюда.

— Ну, или привести рояль в ваш старый дом, — подал голос Люк, который почти совсем перестал бояться полупрозрачного ДЯДЮ.

Я скосила глаза на белую громадину и скептически сморщилась.

— Легче поехать в Элтроп, и привезти меня — вернее, мое тело, — сказал Брендон и отчего-то посмотрел в мою сторону.

Я на всякий случай обернулась — вдруг там есть кто-то еще? Но…нет. Никого.

— Вы что, предлагаете заявиться на похороны и стащить гроб? Прямо с церемонии, на глазах рыдающих родственников?

— И желательно поскорее, — оживился призрак лорда Арундела — Надеюсь, Перкинс поторопится, и герцог приедет в Элтроп до того, как меня сожгут.

За оживленным разговором прошел целый час. Граф мерцал, то пропадая из вида и растворяясь в воздухе, то вновь материализуясь, пугая до полусмерти.

Поскорее бы уже его соединили с телом…

Когда на улице, наконец, раздался стук колес о брусчатку — все вздохнули с облегчением. Подмога прибыла — скоро все разрешится. В гостиную ввалился запыхавшийся дворецкий. Старик жадно глотал ртом воздух, пытаясь насытить легкие кислородом. Все присутствующие с нетерпением уставились на пожилого мужчину.

— Ну, чего молчишь? — спросила бабушка — Все исполнил, как граф велел?

— Все в точности, — прохрипел Перкинс. — Приехал в имение, переполошил всех, вот только герцога дома не оказалось. Слуги доложили, что лорд Делмар и леди Каринтия, несколько дней как отбыли в Кастенрид. Герцога, оказывается, назначили послом — а в газетах об этом ни слова! Но шила-то в мешке не утаишь — слуги во всю сплетничают.

Перкинс в полголоса выругался на прислугу, что не умеет держать язык за зубами и самодовольно заметил, что он-то всегда держит персонал в ежовых рукавицах.

В гостиной повисла неловкая пауза. В полной тишине было слышно лишь сбившееся тяжелое дыхание Перкинса и недовольное мурчание Фокса. Кот привык считать себя центром вселенной — бабушка кормила, Люк гладил и вычесывал шерстку, а тут какое-то странное существо завладело вниманием его придворных! Кот пытался пару раз вцепиться когтями в ногу его светлости, но граф каждый раз оказывался начеку. После последнего неудачного приземления мордой о паркет, Фокс предпочел на время затаиться. Однако в горящих зеленый глазах явственно читалось — он не забудет. Он отомстит…

— Так, всем стоять на месте! — неожиданно объявила бабуля.

Все удивленно посмотрели на мадам Лавуан. О чем это она? Никто и не планировал бежать.

— Перкинс! Ты не отпустил кеб? — спросила она.

— Нет возница стоит возле дома, — покачал головой дворецкий — Я ему немного задолжал… Кстати, у вас не найдется пара фунтов?

— Отлично! Значит, так. Мы с Изабель собираемся и едем похищать графа, — заявила бабушка. — Привозим тело его сиятельства, он благополучно подселяется обратно и дарит нам за это дом!

Я едва не сгорела от стыда:

— Бабуля!

— Нет, конечно, не этот роскошный особняк, в котором мы сейчас находимся, хотя и хотелось бы, — поспешно уточнила моя обнаглевшая родственница — А просто миленький домик с садиком, скажем так, в графстве Сурей, на пару спален. Мне кажется, это отличная сделка. Жизнь в обмен на скромную жилплощадь.

— Это шантаж? — поинтересовался Брендон.

— Да я сам поеду, ваша светлость, чего вы эту нахалку слушаете? — возмутился Перкинс.

— Ну, старый олух, ты у меня еще получишь, — мстительно процедила сквозь зубы бабушка.

— Прекратите! — закричала я, — Мистер Перкинс — успокойтесь, пожалуйста, вам может стать плохо с сердцем. Бабушка — следи за Люком. Ваше сиятельство, я помогу вам, и совершенно безвозмездно.

Не слушая больше никого, я поспешила в комнату для прислуги, чтобы переодеться. В Элтроп — значит, в Элтроп! Не позволю же я пропасть ни в чем не повинному человеку.

На ходу прикидывала — сколько денег возьмет возница. У меня из наличных — всего десять фунтов. Последние. Надеюсь, этого хватит. Еще бы сушек на дорогу взять — путь-то не близкий.

— Мисс Лавуан, вы всерьез собрались ехать одна?

Резко затормозила, чуть не влетев в появившегося на моем пути графа.

— Может, хватит каждый раз…эээ…выскакивать из-за угла! — выпалила я. — Так и до сердечного приступа недалеко! Вот помру, стану привидением и первым, кого я навещу — будете вы, граф Арундел!

— Прошу простить меня, мисс Лавуан, — проговорил лорд Арундел, — Я не хотел вас пугать, и тем более не желаю вашей скорой кончины.

— Вы мешаете. Дайте пройти, — я уперла руки в бока и посмотрела на несносного призрачного мужчину, который сейчас казался вполне себе живым, разве что слегка бледным.

— Мисс Лавуан…

— Что еще?

— Я не могу позволить вам ехать ночью одной.

— Ерунда.

— Для меня — вовсе нет, если с вами что-нибудь случится, то…

— Не беспокойтесь, у меня есть пистолет.

Упоминать про то, что старый отцовский револьвер заржавел и лишился патронов, я не стала.

— И все же, я бы настоятельно просил вас…

— Может, кто-нибудь объяснит мне — зачем его призрачному сиятельству, — нерешительно начал Перкинс.

— Граф жив, — пояснила бабуля. — Его сиятельство покинули тело на время, и очень бы хотели вернуться назад. Срочно нужно тело, пока его не сожгли.

— Святые угодники, — Перкинс схватился за голову — Ваше сиятельство… Что же я наделал, старый дурень!

Неожиданно входная дверь стала медленно открываться, впуская в холл ночную прохладу. Мы дружно развернулись и увидели на пороге незваного гостя. Высокий тучный мужчина средних лет с интересом оглядел помещение.

— Это еще кто? — выпалила бабуля.

— Добрый вечер, господа, — незнакомец прошел вперед, и только сейчас я смогла разглядеть, что из-под полы мокрого плаща выглядывает подол черной рясы.

Перкинс упал на колени, продолжая ругать себя последними словами.

— Виноват, ваше сиятельство! — всхлипывал несчастный, — Дурак я, старый, ох дурак!

— Да в чем дело, Перкинс? Что ты натворил? — бабуля крепче сжала сковородку.

— А все вы! — дворецкий обличающее ткнул в нее пальцем — «Нужно его упокоить…на небеса отправить». Паникерша! Я же не знал, что его сиятельство живехонек…Ох, что же я наделал…

Оказалось, что пока Перкинс ездил по поручению своего хозяина, то успел заскочить в один из храмов. Там как раз находился святой отец Бенедикт, который, услышав историю про вернувшегося с того света призрака, решил помочь.

— Это я-то паникерша? — вспылила бабушка — А кто напился до чертиков и размахивал тут ружьем?

— Одна рюмочка настойки на целебных травах? — фыркнул старик. — А кто пару часов назад махнул пару бокальчиков? А? Кто мою настойку-то нахваливал? Не вы ли это были, драгоценная мадам?

— Тихо! Негоже ругаться, — святой отец расстегнул плащ и вручил его дворецкому, после чего достал пузырек с бледно-голубой искрящейся жидкостью, — Леди, — обратился он ко мне, перекрестив Люка. — Уведите ребенка…

— А… зачем это?

— Процедура будет долгой и неприятной, — заявил мужчина, наблюдая за мерцающей фигурой лорда Арундела.

Поддавшись внезапному порыву, я загородила собой лорда.

— Вы неправильно поняли, у нас все в порядке, — растянула я губы в вымученной улыбке, — Обычный вечер в кругу семьи. Мы тут…чай пили… Играли… В преферанс!

— Бесовские игры, — проворчал отец Бенедикт. — Мадам, отойдите от полтергейста, он может быть опасен, — воззвал к моей ответственности священнослужитель, откупорив пробку стеклянного пузырька. Жидкость внутри бутылочки вспенилась, и из нее повалил густой дым.

— Прячьтесь, — шепнула я, не оборачиваясь — Я его задержу!

— Куда? — совершенно серьезно переспросил граф, — Дальше дома я никуда не могу выйти.

— Да хоть…на кухню или в спальню под кровать, — выпалила я с досадой, — Или ваше лордство считает это ниже своего сиятельного достоинства?

Закусила губу и нахмурилась, понимая, что сейчас произойдет неизбежное. Воспоминания услужливо воскресили в памяти происшествие, случившееся с нашей соседкой, вдовой Чандлер. Ее супруг после смерти отчаянно цеплялся за этот свет, доставляя жене немало хлопот. Все потенциальные кавалеры разбегались от страха, когда призрак мистера Чандлера появлялся в самый неожиданный момент и пугал незадачливых женихов. Бедной даме пришлось обратиться к святому отцу. Как же его… Ах, да! Отец Валенсий. Мы с ребятами собрались поглазеть на представление, вот только веселья не получилось — нам всем потом снились ночные кошмары. До сих пор помню безумный крик полковника и вспышки зачарованного огня, озарившего окна в особняке вдовы Чандлер…

— Уйди, дочь моя! Сказал же… Дите уведи! — отец Бенедикт неодобрительно покачал головой.

Дым голубовато-серебристой змеей скользнул на пол и поплыл к моим ногам, оставляя на отполированном до блеска паркете язычки пламени. Я сердито топнула ногой, пытаясь сбить огонь, но он, отпрыгивая от моих туфель, упрямо стремился к своей призрачной цели.

— Что стоишь? — бабуля пихнула локтем Перкинса. — Спасай его сиятельство! Помрет ведь!

— Отец Бенедикт! — заорал дворецкий, бросившись ему наперерез, — Не пущу!

— Милейший, вы совершенно напрасно демонстрируете здесь ваши фокусы, — бабушка встала рядом с Перкинсом.

— Не трогайте нашего призрака! — стоявший до этого в сторонке Люк, поспешил к остальной компании. — Он… Мы обещали его джемом угостить! Сливовым…

Даже кот не остался безучастен и, воспользовавшись неразберихой, подобрался к отцу Бенедикту, и цапнул его за ногу.

— Ай! — взревел тот, пнув негодника под тощий зад — Что здесь происходит?

— Мы все сейчас объясним, только уберите вот…это, — я кивнула на пламя, расползающееся полукругом вокруг нас.

Слава Всевышнему — отец Бенедикт оказался смышленым малым. Спокойно выслушал, пригубив настойку Перкинса, и, откинувшись на спинку кресла и сложив руки на пузе, принялся внимательно рассматривать всех нас.

— Да уж… — наконец произнес он, причмокнув пухлыми губами.

— Вы нам поможете? — осторожно спросила я.

Физической силы Бенедикту не занимать, с таким помощником стащить тело графа куда реальнее.

Вместе мы, пожалуй, справимся.

— Да, помогу, — после секундной паузы кивнул толстяк.

— Спасибо! — от души поблагодарила я, сияя от радости. — Тогда собираемся?

Я широко улыбнулась, подавив желание хлопнуть его сиятельство по призрачному плечу.

Все будет в лучшем виде, не переживай!

— Угу, я сейчас немного восстановлю душевное равновесие, — заявил святой отец, — Пару минут дайте передохнуть, а то ваши голоса до сих пор мельтешат в голове, словно стая мошек.

Мы почтительно замолчали, наблюдая, как Бенедикт достает из необъятного кармана своего черного одеяния небольшую деревянную шкатулку.

— Бумагу!

— Что? А?! — Перкинс убежал и через некоторое время вернулся с листом пергамента, — Вот, держите. А зачем?

— Запишите имена брачующихся. Полное имя милорда и девицы.

— Мисс, можно вашу фамилию? — деловито спросил дворецкий, обмакивая острый кончик пера в чернила.

— Изабель Лавуан, — сообщила я, сбитая с толку.

Стоп! Что?! Каких еще брачующихся?

Бросила быстрый взгляд на графа, который, казалось, был шокирован не меньше меня. На полупрозрачном лице явственно читалось крайняя степень негодования.

Еще бы! Мало того, что тела лишили, так еще и жениться заставляют…

Мне даже стало его жаль, но себя — еще больше. Поэтому я решила высказать отцу Бенедикту все, что думаю на этот счет.

— Послушайте, — проговорила я, — Мы с милордом не обручены и вступать в брак не намерены. Нам нужно его спасти, и чем скорее, тем лучше. Вы же обещали помочь…

— Так я это и делаю, — отозвался отец Бенедикт, поднимаясь из кресла.

— Ничего не понимаю, — растерянно пробормотала я.

— А тебе и не надо, дочь моя, — отмахнулся священник, и, забрав из рук Перкинса бумагу, взглянул на имена и удовлетворенно кивнул — Завтра занесете в храм, секретарь поставит печати. Не забудьте пожертвование, дети мои.

— Но постойте…

Но отец Бенедикт и слушать не стал. Деловито открыл шкатулку, достал брачный амулет на золотой цепочке, и торжественно надел его себе на шею.

— Ну? — проговорил он и выжидающе уставился на меня. — Мисс Лавуан, подойдите к жениху.

— Еще чего! — фыркнула я.

— Знаете, я уже всерьез начинаю думать, что все-таки умер и попал в ад, — неожиданно подал голос граф — Иначе весь этот балаган не назовешь.

— Что за молодежь пошла, — неодобрительно цокнул языком святой отец, — Наскребли проблем на свои…хм…головы, а когда стараешься им помочь, упираются, аки бараны. Неужели не ясно? Проблема лорда в том, что он заперт в доме, рядом с роялем. Музыкальный инструмент, безусловно, хорош, но ограничивает его сиятельство в передвижениях. Поэтому мы сейчас быстренько обвенчаем его с девицей и создадим новую привязку! Брачные узы весьма крепкий связующий элемент, уверяю вас.

Брендон де Клермон проникся первым. Моментально оценив открывающиеся перспективы, призрак бесшумно подлетел ко мне.

— Мисс Лавуан, дозвольте…

— Не дозволю! — взвизгнула я, — Еще чего.

— Я щедро заплачу за ваши старания, — голос милорда стал вкрадчивым и любезным.

— Да за кого вы меня принимаете? — разозлилась я еще больше.

— За делового партнера, — тут же сориентировался граф — Фиктивный брак, а лучше сказать — сделка. Вы поможете мне, я же в свою очередь с удовольствием решу ваши жилищные проблемы.

— Изабель согласна! — просияла бабуля.

— Бабушка!

— Обручальные кольца же не нужны? Его сиятельство и надеть-то свое, наверное, не сможет… Святой отец, а как же супружеский долг? Призрак исполнить его не в состоянии… Это на процедуру не повлияет?

От накатившей волны стыда я была готова провалиться сквозь землю. Прямо в адское пекло. Думаю, там прохладнее, чем мне сейчас. Кровь прилила к щекам. Я, наверное, похожа на перезрелый помидор — спасибо бабушке. Утешало только одно. Лорд Арундел, похоже, разозлился не меньше моего. Призрак хмурился, скрестив руки на груди, стараясь не смотреть в мою сторону.

— У меня никогда не было проблем… с… этой стороной мужской жизни.

— Мне это не интересно, — вспыхнула я, — Совершенно! Да даже если и были — какое это имеет отношение ко мне?

— Я же говорю — не было, мисс Лавуан! — цепкие пальцы схватили меня, притягивая к себе.

В это мгновение лорд де Клермон казался живее всех живых.

— Милочка, если ты так уж против, я могу выйти за его сиятельство, — вмешалась бабуля.

Отец Бенедикт закашлялся и категорически покачал головой.

— Нет времени на замену невесты, — он потряс в воздухе листом пергамента, — Пора приступать к церемонии!

Брендон вопросительно посмотрел на меня, я стиснула зубы и мужественно кивнула. Выйду замуж на пару дней, ничего страшного. Никто даже не узнает. Брак аннулируем и если все получится — нам с бабушкой и Люком больше не придется скитаться по съемным местам. Найду работу. Может, даже получится устроить племянника в приличную школу…

Церемония прошла на удивление быстро — не успели опомниться, как отец Бенедикт расплылся в довольной улыбке, благословляя наш союз.

— А теперь — жених может поцеловать невесту, — объявил он.

Я хотела сказать, что в нашей ситуации не обязательно следовать традициям, но… не успела. Сильные руки опустились на талию, разворачивая и прижимая к себе. Настойчивые пальцы приподняли подборок, позволяя теплым губам коснуться моих, похищая поцелуй.

Едва мои кулачки уперлись в его грудь, как граф замерцал и исчез. Я повернулась и поймала лукавый взгляд бабули.

— Вот так всегда, как до дела дойдет, так их и след простыл… — улыбнулась она.

Брендон де Клермон появился мгновение спустя. Его силуэт, прозрачнее прежнего, дрожал в воздухе, сотканный из сверкающей дымки. Принять его сиятельство за живого человека сейчас, мог только слепец.

— Время уходит, — проговорил он.

Я потопталась на месте, не зная, как себя вести. Даже не верится, что пару минут назад я вышла замуж…за призрака. Надо признать, лорд Арундел тоже не испытывал большой радости — бледнел на глазах.

— Слишком много сил ушло на поцелуй, — проговорил он, заставив меня вновь смутиться.

А кто его, собственно, просил?

— Кхе-кхе, — подал голос Перкинс — Мисс Лавуан…ой…простите, леди де Клермон — не пора ли вам в путь? Я беспокоюсь, как бы вознице не наскучило ждать, он уже битый час стоит на подъездной аллее в кромешной темноте.

— Милочка, ты уверена, что справишься сама? Я могу поехать с вами…

— Нет ба, оставайтесь с Люком здесь. Не стоит таскать ребенка ночью неизвестно куда, — отрезала я. Ничего страшного не случится. Я же буду не одна, а с… его сиятельством.

Я повернулась к мерцающему графу.

Если вдруг на нас нападут разбойники — Арундел напугает их до смерти. Хоть какая-то от него польза…

— Надо проверить, работает ли привязка, — подал голос его сиятельство.

А вот в этом он прав. Я тоже изрядно беспокоилась, нервно кусая губы. Только отец Бенедикт выглядел весьма довольным и расслабленным.

Я попросила дать мне некоторое время, чтобы собраться в дорогу и бросилась в комнату для прислуги. Старалась одеваться быстрее, но все равно, когда спускалась вниз, поймала недовольный взгляд Арундела:

— Вы что, перемеряли весь гардероб? — буркнул он, оглядывая меня с ног до головы.

Что там мерить? Три платья?

Разозлившись, я зашагала к выходу, и лишь выйдя за дверь, сбавила темп. Сердце учащенно билось, я сделала несколько шагов в сторону обшарпанной кареты, остановилась и обернулась.

В дверном проеме стояли Перкинс и бабушка.

— Счастливого пути! — крикнул дворецкий.

Кучер, мирно дремавший на козлах, зевнул и приосанился:

— Куда едем, миледи?

— Подождите, со мной еще один…эээ…человек…я…

Я растерянно огляделась.

Где же граф? Неужели ничего не вышло? Столько стараний! Замужество это дурацкое и…

Дверца кареты со скрипом приоткрылась — там сидел, расплывшись в довольной ухмылке, граф Брендон де Клермон.

— Отец Бенедикт просто гений, — воскликнул он, откидываясь на спинку жесткой облезлой скамьи.

— Миледи, это вы со мной болтаете? — послышался голос кучера, — Я, признаться, глуховат немного. Так куда мы едем? Кстати, ночью двойной тариф. Деньги вперед.

— Отправляемся в Элтроп, — сообщила я.

Мужчина, конечно, возмутился и поначалу отказывался вести так далеко, но приличная сумма, перекочевавшая в его карман, позволила взглянуть на ночную поездку по-другому. Я же, лишившись последних денег, вернулась в карету.

— Подвиньтесь, ваше сиятельство, — шикнула я.

— Брендон…

— Что?

— Называйте меня Брендон. Я же теперь ваш законный супруг.

— Временно, — напомнила я. — Кстати, мы не обговорили условия расторжения брака. Отец Бенедикт ничего об этом не сказал.

— Думаю, сложностей не возникнет. Если, конечно, мы не консумируем наш…союз. Тогда только развод.

— Вот еще, — дернула я плечиком.

— Я тоже не настаиваю.

— Ну, вот и отлично!

Держу пари, при других обстоятельствах, его сиятельство даже не взглянул бы в мою сторону. Помню однажды граф приезжал в поместье. Я работала в это время в саду и видела их. Брендона сопровождала прекрасно одетая молодая дама. Она бесстыдно висела на его руке и беспрестанно смеялась. Парочка в тот день прошла мимо, даже не удостоив меня кивком головы.

Действительно… Какая разница, кто там копается в земле? Разве прислуга отличается чем-то от мраморных скульптур в цветущем саду?

Меня так и подмывало поинтересоваться — что бы сказала невеста его сиятельства, если бы знала, что тут у нас происходит? Если, конечно, та дама действительно была его невестой. С другой стороны… И с чего я так расстроилась? Я занималась садом. Мимо меня прошел граф с дамой из высшего общества, наверняка знатного рода. Ухоженной. Красивой.

Граф-то тут при чем? Почему он должен был остановиться? Чтобы раскланяться с садовником в моем лице?

— О чем думаете? — в сумерках невозможно было разглядеть выражение лица мужчины.

Я, конечно, не призрак, но надеюсь, мое лицо граф также не видит. Не хотелось бы, чтобы он считал эмоции. Не его это дело…

— О том, смогу ли я здесь уснуть, — солгала я, устраиваясь в углу сидения.

Глава 4

Наемный экипаж — не самый лучший способ путешествовать. Особенно на дальние расстояния. В этом я убедилась на собственном опыте.

Спать на потертом, пахнущем табаком жестком сидении было просто невозможно. Вскоре я так устала, что мне стало наплевать на грязь в карете, противно скрипящие колеса и даже на самого лорда де Клермона. Под утро, скрючившись на скамейке и положив под голову саквояж, мне наконец-то удалось уснуть, правда, не на долго. Колесо наткнулось на кочку и экипаж тряхнуло так, что я свалилась на пол, больно ударившись локтем.

— Ушиблись? — послышался заботливый голос.

— Нет! — рявкнула я, забираясь обратно.

Остаток пути провела сидя, уже не рискуя спать, благо до Элтропа оставался час. Отдернув грязную, дырявую занавеску, выглянула в окно. Сквозь пыльное стекло нас встретил рассвет…

— Почти приехали, — облегченно вздохнула я, — Ваше сиятельство, что вы…

Обернулась к графу и замолчала, уткнувшись в пустое сидение.

Господи! Куда же он делся?

Моргнула пару раз, а затем осмелилась и, подавшись вперед, стала обшаривать сидение. Пусто. Никого.

Возница остановил лошадей. Верно, решил размяться. Честно сказать, я бы тоже не отказалась. Распахнув дверь, увидела, что пожилой мужчина приближается ко мне.

— Мисс, приехали, — заявил он.

— С-спасибо, — поблагодарила я, чуть не плача от досады.

Думать о том, что мы опоздали, и тело Арундела предали огню, не хотелось. Неужели все напрасно…

— Выходить будете, мисс?

Скептически взглянула на покосившиеся одноэтажные домики маячившие за спиной кучера.

— Мне нужно в поместье графа Арундела, — покачала я головой — Едем туда! Что, прикажите пешком идти искать его дом?

— Так и я не местный, знать не знаю вашего графа, — возмутился возница — Куда же мне вас вести?

— Ну, спросите у кого-нибудь, — я небрежно махнула рукой в сторону пустой улицы.

Мужчина проследил за моим движением и пожал плечами.

— Хорошо, я сама выясню, — вздохнула я, с трудом спускаясь со складных ступенек.

Тело ломило от усталости, ноги еле сгибались. Пришлось ковылять до ближайшего домика, окруженного маленьким палисадником. Найдя калитку, я просунула руку меж прутьев, дернула за крючок и прошла по тропинке, ведущей к входным дверям.

— Эй, кто это тут шастает? — в окно выглянула старушка и постучала кулаком по стеклу— Яблоки воровать? Сейчас вот как выйду, как огрею метлой!

— Мадам, простите за вторжение, — я старалась перекричать поток бранных слов, направленных в мой адрес — Не могли бы вы подсказать, в каком направлении ехать, чтобы добраться до замка графа Арундела?

— А… Ладно, скажу, — смилостивилась женщина, — Яблок-то не хотите купить? У меня яблоки хорошие…

Получив ценные указания, я вернулась к экипажу.

— Прямо, два раза налево, опять прямо, направо и налево, — выпалила я.

Возница поджал губы, но все же отправился в путь. Вопреки опасениям, старушка не обманула. Вскоре, как она и обещала, мы добрались до лавандового поля.

Как… красиво!

Я еле сдержалась, чтобы не выйти и не набрать немного душистых цветов.

Ничего. На обратном пути. Если, конечно, получится…

Замок был впечатляющих размеров. На вид, правда, довольно ветхий. Не зря граф выразил желание построить более комфортабельное жилье. В такой развалюхе место лишь крысам да привидениям.

Привидениям… Где же призрак?

Карета остановилась возле высокого кованого забора. Заперто. Дальше пути нет. Отдав остаток денег вознице, я позволила ему отправиться отдыхать на постоялый двор, а сама пролезла через дыру в решетке — там, где не хватало прутьев. Затем расправила складки на юбке, как смогла, спрятала под шляпку выбившиеся из прически локоны, и, гордо вздернув подбородок, чинно прошествовала к входной двери. Главное, чтобы сразу не выгнали.

Взгляд упал на дверной молоток. Грустная маска.

Где-то я это уже видела…

Пальцы схватились за кольцо — маска улыбнулась.

Показалось?

Не успела постучать — дверь открылась.

— Доброе утро! — на пороге показался молодой мужчина в накинутом на плечи сюртуке дворецкого. Он изо всех сил старался сдержать зевоту и быть учтивым, но ему это плохо удавалось, — Чем могу служить в столь ранний час?

— Здравствуйте, уважаемый! Простите, что разбудила — я вас надолго не задержу. Мне бы труп вашего хозяина…

— Конечно, мадам, сию минуту! Вам завернуть, или так понесете?

Представив подобный диалог, не выдержала — рассмеялась, чем заработала неодобрительный взгляд мажордома.

— Я приехала на похороны, — заявила я, невинно улыбаясь и усердно хлопая ресницами.

Дворецкий недоверчиво оглядел меня, не решаясь впустить в дом. Я подставила туфельку в дверной проем, на случай если мужчина решит захлопнуть дверь перед моим носом.

В глубине дома послышались шаги.

— Ваша милость, тут гостья! — громко и четко доложил мажордом и отошел в сторону.

— Кого еще принесла нелегкая?

На крыльцо вышел мужчина — блеклые, жидкие, гладко прилизанные волосы, маленькие, серые глазки. Застегивая на манжетах запонки, он скользнул по мне колючим, злобным взглядом.

Я невольно поежилась.

— Здравствуйте, — приветливо кивнула я, но от книксена воздержалась.

— Вы из похоронного бюро? Я же сказал — заплачу чуть позже, — пробурчал он, даже не соизволив поздороваться в ответ, — Скоро у меня будет достаточно денег, так что не советую давить на нового графа Арундела.

Вот, значит, как? Его сиятельство еще не успели предать земле, а титул уже примеряет на себя наследник. Так-так…

— Что-то еще?

Я медлила, не зная, как поступить. Рассказать прямо о родстве с Брендоном или промолчать? И куда, черт возьми, запропастился сам граф?! Последнее терзало меня больше всего, и хотя я отчаянно гнала от себя невеселые мысли, вывод напрашивался сам собой…

— Его светлость уже… того? — спросила я напрямик.

— Того — чего? — нахмурился мужчина.

— Еще не успели… его… — сглотнула комок и заставила себя продолжить, — Кремировать?

— А вы, собственно, кто такая будете?

Лицо наследника исказилось, брови сдвинулись к переносице, а тонкие губы сжались в четкую линию. Он сощурил глаза, окидывая меня подозрительным взглядом.

— Марч, дама представилась? — он повернулся к молодому дворецкому.

— Эээ… никак нет ваша милость, — пробормотал тот, пряча глаза.

Эх… Марч! Не хватает тебе еще сноровки и профессионализма. Нужно будет при случае рассказать Перкинсу что его заместитель весьма скверно исполняет свои обязанности.

— Мы никого не принимаем! Все соболезнования можно направить в письменном виде, — выпалил мужчина дворецкому, одновременно давая понять незваной гостье, что аудиенция окончена.

— Сию секунду, ваша милость, — затараторил незадачливый слуга. — Мисс, попрошу вас удалиться. Лорд Гарольд де Клермон в трауре. Мисс… мисс, уберите, пожалуйста, вашу ножку из дверного проема, я не могу захлопнуть дверь! Мисс?!

Ну уж нет! Так легко им от меня не избавиться. Что же делать., эх… ладно!

— Как приятно познакомиться с родней моего горячо любимого… мужа! — крикнула я вдогонку удаляющемуся Гарольду.

Тот остановился и резко развернулся. Пользуясь моментом глубокого шока, отразившегося на лице убитого горем наследника, я юркнула в дом.

Раньше я никогда не бывала в старинных замках. Иногда в газетах появлялись статьи про королевскую семью, иллюстрированные портретами на фоне роскошных дворцовых интерьеров. Это место, безусловно, выглядело бы величественно лет эдак семьсот назад. Скорее всего, здесь собирались вассалы первого графа Арундела и вели беседы на обыденные средневековые темы: кого на трон возвести, кого на виселице вздернуть…

Сейчас же время наложило свой отпечаток увядания и разрушения. Воздух пропах плесенью и сыростью, на серых каменных стенах пылятся потускневшие от времени гобелены, рассказывающие о рыцарских подвигах предков де Клермон. Я шла, не оглядываясь, боясь, что родственники остановят меня раньше, чем я найду тело. За мной по пятам семенил, тяжело вздыхая, дворецкий.

— Марч, держи эту аферистку! — неслись в спину гневные окрики.

— Может, познакомимся поближе? — Я остановилась и повернулась к разъяренному мужчине. — Вы не представились… Живете, понимаешь, в моем доме, а я даже не знаю вашего имени!

— Я… да вы… да я вас…

— Гарольд, ты как всегда, красноречив! — мне навстречу вышла молодая женщина, как две капли воды похожая на мерзкого родственничка бедного графа.

Такая же… «красотка».

Значит, брат и сестра. Близнецы. Хм… теперь понятно, про кого рассказывал Перкинс. «Любящие» друг друга кузены Брендона. Думаю, если они и живут как кошка с собакой, в одном брат и сестра на сегодняшний день солидарны — оба мечтают отправить тело моего несчастного мужа в печь!

— Гертруда, это какая-то мошенница! — выпалил Гарольд, и теперь уже две пары глаз буравили меня ледяными взглядами.

— Это я вижу… Марч, выстави девицу за дверь! — взвизгнула леди Гертруда, топнув ножкой.

— Марч, если не хотите лишиться работы — стойте на месте! — отчеканила я, — Я — единственная наследница состояния графа. Если сделаете неверный выбор сейчас — в будущем останетесь без жалованья.

Мажордом замер, всем своим видом показывая, что места он лишаться, действительно, не намерен. Для дворецкого мужчина был слишком молод — наверняка бывший лакей. Неожиданное повышение и полное отсутствие опыта не могли ускользнуть от моего внимания.

Я торжественно расстегнула ридикюль и вынула сложенный вчетверо лист пергамента, после чего вручила бумагу Марчу.

— Читайте, — велела я и повернулась к леди Гертруде.

Дескать, как вам такой козырь в моем рукаве… тфу… ридикюле.

— Что там? — леди раздраженно дернула плечиком.

— Дай сюда, Марч! Я прочту, — послышался голос лорда Гарольда.

Он сделал несколько шагов вперед и требовательно протянул руку.

— Не стоит утруждаться милорд, — поспешила я встать между ним и дворецким. — Марч умеет читать, надеюсь, не могли же на столь ответственную должность определить полного неуча. Так ведь? — обратилась я к дворецкому.

— Да, да, конечно. Я очень… весьма… образован, — заикаясь, пробормотал мажордом и поспешил уткнуться в лист пергамента.

— Ну… — нетерпеливо поторопила растерянного слугу Гертруда.

— Тут… это… свидетельство о браке! — выдал Марч и поднял виноватые глаза на свою госпожу.

— А ну, дай сюда! — процедила дама и ухватилась цепкими пальчиками за бумагу.

— Трудди, неужели, правда? — ахнул ее братец.

— Никогда не поверю, что Брендон способен жениться на… — кузина графа брезгливо поморщилась — Этой… Чучело!

Кто чучело? Я?! Ах ты…

— Посмотри на ее туфли, — продолжала она, — носки сбиты, будто эта девица ходила пешком. Возмутительно!

Я невольно сжалась от обидных слов. Для людей такого сорта бедность выглядит пугающе, и прежде всего потому, что их собственная стабильность не гарантирована.

— Но здесь же четко указано. Имя Брендона, дата его рождения, — вздохнул Гарольд. — Все сходится. Хотя… печати нет, но подпись храмовника стоит… ничего не понимаю. Гертруда, как же так?

— Уверена, это подделка, — леди де Клермон цинично улыбнулась и скомкала в ладони лист бумаги.

— Эй, осторожно! Это же доку…

Кузина моего новоиспеченного мужа рассмеялась и порвала свидетельство о браке на несколько частей. Я ошарашенно смотрела, как обрывки пергамента медленно опускаются на пол.

— Марч, наша гостья уже уходит, — на лице леди змеилась довольная улыбка.

— Мисс, прошу вас…

Дворецкий приблизился ко мне, но я отступила назад и, тряхнув головой, скрестила руки на груди.

— Мисс… — вкрадчиво проговорил Марч, хватая меня под руку.

— Я никуда не пойду!

Я пыталась вырваться, но дворецкий не отпускал, упрямо таща к выходу. Спустя несколько мгновений меня грубо вытолкали на улицу и захлопнули дверь.

Такой наглости, признаться, даже я не ожидала. Порвать важный документ! Вышвырнуть живого человека, словно дворовую кошку! Я прикусила губу, дабы сдержать поток брани, вертевшийся на языке. Негоже воспитанной молодой даме ругаться, как портовый грузчик. Даже если очень хочется. Бабуля бы точно не одобрила. Хотя…

Кого я обманываю? Бабуля бы не постеснялась — заорала бы так, что… И волосенки бы этой Гертруде повыдергивала бы!

Как же мне не хватает ее сейчас. Но я сама виновата! Думала, высокородная леди не способна на такую подлость. Что ж, зато теперь я знаю, с кем имею дело…

Тем временем, на подъездной алле появился большой черный дилижанс. Я поспешила спрятаться за заросшим сорным вьюном кустом роз. Стуча новенькими колесами по грязной брусчатке, экипаж доехал до живой изгороди и остановился. Я встала на цыпочки, стараясь разглядеть надпись на темной лакированной дверце:

«Конор и сыновья. Похороним со всеми удобствами».

Вот так-так…

С козлов слезли два высоких, крепких джентльмена и направились в мою сторону. Я едва успела пригнуться, чтобы меня не заметили. Они молча прошествовали мимо кустов, пока я старалась не дышать.

Раздался звук колокольчика и дверь распахнулась.

— Доброго денечка, — проговорил один из незнакомцев.

— Вы задержались, — донесся ворчливый голос Марча — Второй этаж, пятая дверь слева. Да поживее, а то чаевых не дождетесь!

— Отец велел передать, что за ускоренную подготовку к церемонии придется доплатить.

Мажордом что-то пробормотал — расслышать, к сожалению, не удалось. Входная дверь захлопнулась, а я вышла из своего наблюдательного пункта. Новость о том, что граф, вернее его бренное тело все еще пребывает в целости и сохранности, конечно, порадовала.

Физическая оболочка на месте — уже хорошо. Но где же призрак?

Я огляделась. Никого. Упитанный пушистый белый кот лениво прошмыгнул мимо и исчез за углом дома. Недолго думая, поспешила за ним.

Холеный такой… На сметанке взращенный, людей не боится…

Догадка оказалась верна. Котяра оказался местным. С другой стороны дома обнаружился неприметный черный вход для прислуги. Обшарпанная дверь скрипнула, покачиваясь на ветру.

Удача определенно решила, наконец, повернуться ко мне лицом, а не тем местом, которое мне обычно приходится у этой капризной дамы лицезреть. Пройдя вслед за белым котом, я оказалась в узком темном коридоре, ведущем на кухню. Ноздри наполнились ароматами кофе и клубничного джема. Под ложечкой засосало — хотелось есть. Последняя сушка, взятая на дорогу, закончилась еще ночью, а поужинать я так и не успела.

— Пушок! Иди, сливок полакай, — от плиты отошла дородная пожилая женщина.

Кот благодарно потерся о ее колени и уткнулся носом в блюдечко, оставленное на полу.

— Свеженькие, для тебя берегла! Милорд с миледи пусть вчерашние хлебают!

Я не смогла сдержать смешок, выдавая свое присутствие. Кухарка испуганно повернулась ко мне и побледнела.

— Здравствуйте, — поприветствовала ее.

— Здрасьте, коль не шутите…

— Я… ЭЭЭЭЭ… пройду?

— Куда это?

— Мне на второй этаж. К его сиятельству.

— Так господин третьего дня как преставился.

— Я знаю. Ну, так я пройду?

— Идите, — неожиданно легко согласилась кухарка, равнодушно пожав плечами.

— Туда? Прямо по коридору?

Ответа не последовало, но я не заставила себя ждать и юркнула в полумрак.

Спасибо, добрая женщина, куда идти — сами разберемся…

Почти на ощупь, двинулась вперед, пока не оказалась посреди холла.

— Я же сказал, что заплачу! — визгливый голос Гарольда заставил вздрогнуть.

— Мелочный жмот! — процедила сквозь зубы сестра и вручила кошелек с монетами одному из служащих похоронного бюро. — Нашел время экономить. Нам нужно поскорее… провести церемонию. В память об ушедшем кузене.

— Пойдемте, я провожу, — отчеканил Марч.

Я, подобрав юбки, ступала на цыпочках, поднимаясь по лестнице.

Не вовремя эти скупердяи решили раскошелиться. Мне бы еще хотя бы пять минут времени выиграть…

— Эй, что вы здесь… а ну, стоять!

Не успела…

Я и не думала подчиняться. Только ускорила темп, буквально взлетев вверх по ступеням. Заскочила в коридор и на бегу стала считать двери.

Два… три… сколько там нужно было? Марч говорил про пятую, вроде.

Добежав, распахнула дверь и влетела внутрь. Сердце бешено колотилось, когда я трясущимися пальцами защелкнула железную щеколду. Как раз вовремя. Дверь задрожала под отчаянными ударами.

— Откройте! Немедленно!

Ага, щас! Черта с два!

— Откройте! Я вызову полицию! Вас, милочка, арестуют и отправят на каторгу! За незаконное проникновение в чужой дом!

— Хорошо! — крикнула я. — Подождите несколько минут, я открою.

Пары секунд хватило, чтобы перевести дух и оглядеться. Комната оказалась хозяйской спальней. Огромная дубовая кровать, на которой вполне могла разместиться скромная семья из пяти человек, занимала почти половину пространства.

— Что вы там делаете?! Эй, слышите меня!

— Да! Да! Ждите…

Отдернула зеленый бархатный полог и обомлела. На перине возлежал никто иной, как его светлость, Брендон де Клермон, какой-то там по счету граф Арундел.

Хм… а он ничего так… красивый, только очень бледный.

Подняла руку и коснулась подушечками пальцев щеки. Теплая, чуть колючая от щетины кожа. Как будто спит.

— Просыпайтесь, — шепнула я, нагибаясь к его уху.

Неожиданно все звуки, доносившиеся из коридора, стихли. Видимо, до мажордома, наконец, дошло, что я не собираюсь открывать.

— Ваше сиятельство, — отбросив условности, я принялась с силой тормошить графа.

Шелковая простыня соскользнула на пол.

О нет…

Брендон оказался обнажен. Полностью. Широкие плечи, рельефный торс с бугрящимися мышцами, а дальше… С трудом стряхнула с себя оцепенение. Не каждый день видишь совершенно голого джентльмена, да еще настолько хорошо слаженного.

Уф… какие только глупости в голову не лезут в момент опасности.

— Черт! И что мне с тобой делать? — вздохнула я и тут же подпрыгнула на месте.

Дверь содрогнулась от мощного удара топора. Послышался жалобный треск раскалывающегося дерева.

— Просыпайся! — я слегка шлепнула графа по щеке.

Еще один удар топора. Еще… дверь почти сдалась под мощным натиском варварских атак.

Эх. Ладно. Была не была…

От души размахнулась, собираясь влепить отменную пощечину по красивой графской физиономии, но внезапно ощутила, как цепкие пальцы смыкаются на моем запястье. Сильная мужская рука поймала мою в воздухе и притянула к себе.

— А я-то надеялся, вы вспомните о волшебном поцелуе. Кажется, именно так снимались злые чары в детской сказке?

— Так вы! Вы все это время… Да как вы… — язык не успевал за потоком мыслей.

Дверь буквально рассыпалась, доски полетели на пол, и в комнату ввалился Марч в компании представителей похоронного бюро. На лицах всех троих читалась крайняя степень изумления. А мне на ум пришла безумная мысль, что ребята не прогадали, стребовав задаток.

— Я, конечно, многое повидал в своей спальне, но трех мужчин с топором в столь ранний час лицезреть еще не доводилось, — будничным тоном заявил Брендон, вставая с кровати.

Я расправила юбку, пытаясь подолом прикрыть бесстыдство его сиятельства, который, пылая праведным гневом, казалось, совершенно забыл о том, что не одет.

Глава 5

Несколько мгновений мы стояли в полной тишине. Был слышен лишь стук каблучков, доносившихся из коридора. Вскоре в дверном проеме появилась взволнованная служанка, держа в руках стопку свежеотутюженной одежды.

— Батюшки родные! Дверь сломали! Что это ты тут устроил, Марч! — покачала головой горничная, а затем ее взгляд плавно переместился на его сиятельство, графа Арундела. — А-а-а-а!

От крика зазвенело в ушах. Все присутствующие будто сбросили оцепенение и принялись, галдеть, перебивая друг друга.

— Это что, розыгрыш один из мужчин, видимо, понял, наконец, что сегодня ритуальные услуги в этом доме без надобности и на всякий случай уточнил. — Деньги назад не вернем!

— Так кого хоронить будем? — в душе второго, видимо, еще теплилась надежда выполнить заказ.

— Его! — дрожащий палец Марча указал на графа.

Молоденькая служанка вновь завизжала и. выронив сверток из рук, подхватив накрахмаленные юбки — стремглав бросилась из комнаты.

— Милорд… — голос дворецкого дрогнул — Вы ли это? Что вы… да как вы… а чего вы встали-то и разгуливаете здесь?

— Ну, смею заметить, спальня все же моя, поэтому я имею полное право здесь находиться, — улыбнулся Брендон — А вот на счет вас, Марч и других… хм… посторонних, не могли бы вы покинуть помещение?

Мажордом икнул и застыл, оцепенев от страха. Нет, ну его, между прочим, можно понять. Человек не подготовленный, а тут такое. Вернее такой. Стоит тут посреди комнаты. Голый! Светит своим… задом.

Я старательно отводила любопытный взор от обнаженного графа. Несмотря на наличие законного брака, данное обстоятельство все же вгоняло в некоторое эммм… замешательство. Впрочем, присутствующие моего смущения вовсе не разделяли. Братья Конор открыто возмущались, не обращая на наготу «покойного» ни малейшего внимания. Еще бы — им-то что…

Я подошла к одежде, валяющейся на обломках старинной двери, нагнулась и, подняв шелковую сорочку, кинула ею в Брендона. Рубашка немного не долетела до места назначения, упав к босым ногам его светлости.

— Оденьтесь, — буркнула я.

— Так, может, вы мне поможете? — послышался насмешливый вопрос — Сдается мне, я еще не оправился, чувствую некоторую слабость в руках.

Скажите, пожалуйста! Весело ему. Нет, я понимаю — граф остался жив, вот и радуется, все ведь могло закончиться не так счастливо. Однако я-то тут при чем? Со мной-то так за что? Может цену вознаграждения увеличить? За моральный ущерб, так сказать? А что? Надо будет с бабулей посоветоваться. Уж она-то своего не упустит! А я… Да я даже возражать не буду!

— Сами справитесь! — выпалила я, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

— А как же в горе и в радости? — не унимался граф, — Добродетельная супруга не бросит мужа в бед…

Брендон осекся и замолчал, когда в его довольную физиономию прилетели брюки.

— Да прикройтесь вы уже! — рявкнула я, и, словно ошпаренная, выскочила из спальни.

Сердце бешено колотилось в груди, кровь хлынула в голову, отдаваясь в ушах гулких эхом.

Какой нахал, вы только посмотрите на него!

Ноги едва слушались, но я упрямо шла к лестнице — подальше от графа и его… обнаженной натуры.

Я так спешила, что не заметила стоявшего в конце коридора Марча. Когда врезалась в дворецкого — мы оба завопили от страха.

— Чур меня! — перекрестился дворецкий, — Говорила мне маменька, лучше на почту иди служить.

— Может, и правда, надо было маменьку слушаться, — сочувственно похлопала я беднягу по плечу.

Рано ему быть дворецким. Вот Перкинс — тот проявил больший профессионализм! Не позволил себе распустить нюни и справился с… Ну, скажем, с не совсем стандартной ситуацией, весьма достойно. Даже отец Бенедикт, вызванный дворецким с перепугу, оказался кстати. И все разрешилось. По сути, Перкинс спас своего хозяина от смерти. Надеюсь, Брендон не забудет об этом, когда все вернется на круги своя.

— Хозяин теперь… умертвите? — всхлипнул мажордом — Страх-то какой. А я и не опытный в этом вопросе, не знаю, что умертвиям надобно для комфортного проживания. Ой. Точно, благовония надо купить и по замку развесить.

— Зачем? — опешила я.

— Ну, так ведь запах, миледи, — Марч немного взбодрился и приосанился.

Пожалуй, я его недооценила. Парень молодец — быстро взял себя в руки и принялся за дело.

— Этого не понадобится, — поспешила я успокоить беднягу— Его светлость жив и здоров, просто… спал. Да, точно. Спал! Так бывает. Граф накануне переборщил с успокоительным, и только!

— О, нет, миледи! Его светлость бездыханными привезли! Я сам видел…

Вот ведь упрямый какой, а…

— Да нет же! Уверяю вас — это просто сон. Очень, очень глубокий сон.

— А-а-а. Понятно, — вдруг просиял Марч, — Хозяин перебрал сильно? Тут недавно случай был неприятный. Старик процентщик хватанул лишнего в таверне и проспал трое суток. Доктор Роджерс его осмотрел и признал покойником, даже бумагу выписал! А когда подпись свою поставил, покойничек-то и всхрапнул, — да так, что все в обморок попадали. Ох, что было! Потом выяснилось, что доктор у него денег занял. Крупную сумму! Ну, и…

Неожиданно Марч округлил глаза и приложил ладонь ко рту.

— Так это что получается, мы живого хозяина чуть не похоронили?

Развела руками. Ну, что тут скажешь.

— Выходит, что так.

Тем временем из гостиной послышался визгливый голос Гертруды и крики ее брата, лорда Гарольда.

Мы с Марчем понимающе переглянулись.

Входная дверь хлопнула — видимо, братья Конор поспешили убраться и как можно скорей, пока у них не отобрали задаток. Что ж, не мне их судить. Я бы и сама сейчас с радостью сбежала отсюда подальше.

— Что теперь будет? — шепотом спросил мажордом.

— Не знаю, — так же тихо ответила я.

Явно ничего хорошего, но, к счастью, не для меня. Пусть родственнички графа сами расхлебывают то, что натворили. А нас с бабулей и Люком ждет уютный домик в графстве Оурей, если, конечно, граф окажется человеком честным.

— А вы, правда, супруга милорда? — поинтересовался Марч, опасливо поглядывая вниз, через перила.

В этот момент в холле, словно разъяренная кошка, металась леди Гертруда, а за ней по пятам следовал ее брат.

Да. Временная, прошу заметить. Взята на прокат.

Невольно усмехнулась собственным мыслям, но озвучивать их не стала. Пусть граф Арундел сам объясняется со своей прислугой и домочадцами, а я, пожалуй, спущусь на кухню. Попрошу у кухарки кофе — милая вроде женщина, надеюсь, не откажет. Может, еще и печеньем угостит.

Очень кушать хочется…

Но стоило мне сделать к кухне несколько шагов, как я увидела его сиятельство. Граф с мягкой грацией дикого зверя, бесшумно ступал босыми ногами по ковровой дорожке. Расстегнутая сорочка колыхалась от движений, обнажая рельефный торс. Возмущаться по поводу его крайне неприличного вида я не стала. Ладно, хоть штаны надел. Спасибо и на том…

Марч заметно осмелел, поняв, наконец, что его господин — человек из плоти и крови.

— Милорд, какие будут распоряжения?

— У тебя сегодня выходной, — бросил Брендон, не отрывая от меня взгляд — Можешь отдыхать.

— Но как же, — пролепетал несчастный дворецкий.

Мне стало жаль Марча. В конце концов — разве его вина в том, что господина признали мертвым? Но головы слуг всегда летели первыми.

— Марч.

— Да, милорд?

Тяжкий, полный суровой неизбежности вздох.

— Ты свободен.

— Совсем, милорд? — обреченно опустил плечи мажордом.

— Нет. Но на ближайшие пару часов — точно, — смилостивился граф Арундел. — Скройся с глаз и прислугу в холл не пускай. Я должен немного… хм… пообщаться со своими убитыми горем кузенами.

— Будет исполнено, милорд! — обрадовано заверил молодой дворецкий и бросился вниз по лестнице.

К нему тут же подскочил Гарольд и накинулся с упреками.

— Где тебя носит? — голос кузена сорвался. — Немедля пошли за этими увальнями, пусть вернутся и доведут свою работу до конца!

— Никак нет, милорд. Это невозможно.

— Ты уволен! — зарычала Гертруда — Пошел вон из моего дома!

Мы с графом молча наблюдали безобразную сцену, разворачивающуюся внизу. Сколько себя помню — всегда боялась высоты. Но сейчас я об этом даже не думала.

Полуголый мужчина. Вернее… полуодетый. Куда ни глянь, со всех сторон — крайне неприличная ситуация.

— Мисс Лавуан?

Я подскочила на месте и уставилась на графа Арундела.

— Куда вы смотрите? — вновь этот ехидный голос.

А взгляд! Он что, смеется надо мной? Не видит, что вогнал девушку в краску? Хотя, о чем это я. Конечно, видит и наслаждается моим замешательством.

— На… на гобелен! — выдала я, отворачиваясь.

— Здесь нет гобелена.

— Правда? — А мне показалось… а вот эти узоры на стене?

— Это паутина.

— Ой! — отскочила от стены и тут же оказалась в крепких объятиях хозяина замка.

— Осторожно, — вздрогнула, ощутив, как горячее дыхание скользнуло по коже, разливая мурашки, — Боитесь пауков?

Обнаженных графов я боюсь гораздо больше.

Сильные руки опустились на талию, разворачивая и прижимая к себе. Попыталась вырваться, но не тут-то было.

— Вы спасли меня.

Кивнула, ощущая как в горле пересохло.

— Просите, все, что хотите… Все, что угодно.

Щедро. Очень даже, если взять во внимание мое богатое воображение.

— Все-все? — уточнила я на всякий случай.

— Постараюсь удовлетворить… исполнить любое ваше желание.

— В таком случае, — я сглотнула.

Язык еле ворочался во рту, колени тряслись.

— Ну? Смелее!

— Я есть хочу. Очень.

— Что? — пронзительно-синие глаза непонимающе уставились на меня.

— Покормите меня, пожалуйста, — проговорила я.

— И это… все?

— Я очень голодна, — пришлось признаться и напомнить Брендону, что именно по его вине я вчера лишилась ужина.

— Понял, — коротко кивнул граф и улыбнулся, — Потерпите еще немного, и мы с вами пообедаем вместе.

— Угу.

Пообедаем — это хорошо, а вот вместе… Ох… ладно, главное что накормят, а там разберемся.

— Постой пока здесь, я проведу беседу со своими родственничками, — глаза Брендона заволокла тьма — И запомни, чтобы ты не услышала и не увидела, не спускайся вниз! Поняла?

— Да, — машинально согласилась я, — Вернее, не совсем. Что вы задумали?

И мы что… перешли на «ты»?

— Не смотри вниз, — мрачно повторил граф Арундел.

— Постойте, вы не…

Брендон отстранился от меня и направился в холл. Я, игнорируя данное пару секунд назад обещание, бросилась следом.

Граф Арундел спускался по лестнице, держась правой рукой за перила. Там, где еще мгновение назад была его ладонь, змеились языки алого пламени. Огонь скользил, словно преданный пес за своим хозяином, лизал изящные пальцы, совершенно не причиняя мужчине вреда.

Я замерла, не в силах пошевелиться, молча наблюдая, как его сиятельство продолжает свой огненный путь. Граф двигался по ступеням, медленно и бесшумно, словно дикий зверь, выслеживающий добычу. Вслед за босыми пятками графа, с едва слышным шипением ползло пламя — то вспыхивая, то угасая.

Что это? Кто такой этот граф Арундел? Даурт, призраком способный путешествовать, правда, не без риска для жизни, или заклинатель огня?

Пронзительный женский крик вырвал из оцепенения.

— Брендон! — от испуганного вопля леди Гертруды зазвенело в ушах.

Раздался грохот, что-то тяжелое упало на пол и покатилось по паркету.

— Вижу, дорогая кузина, ты рада видеть меня в добром здравии? — стальные нотки в голосе воскресшего дали понять, что пощады не будет, — Гарольд, и ты здесь?

— Я? Я… я не виноват, это все она!

Лорд трусливо спрятался за спинку кресла, рядом с осколками разбитой вдребезги вазы.

— Замолчи, — прошипела побледневшая сестра.

— Герти, я знал, что ты питаешь ко мне не особо нежные чувства, но сжечь родного человека заживо…

— Заживо?! Ты же умер! — пискнула леди Гертруда, пятясь назад. — Я своими глазами видела твое бездыханное тело! Ты — покойник!

— Уверена? — усмехнулся граф — Подумай хорошенько. Разве мертвец может сделать… вот так?

Щелчок пальцев и ворс ветхого старинного ковра вспыхнул. Гарольд взвизгнул и запрыгнул на бархатное сидение кресла, да так ловко! Пламя плясало вокруг, огненные язычки, извиваясь, пробовали на вкус бронзовые львиные ножки, подбираясь к лакированным туфлям перепуганного Гарольда.

— Про-о-ости, Брендон! Пощади нас, умоляю! — выл толстяк, приплясывая в кресле.

Его кузина, напротив, проявляла удивительное спокойствие. Лишь бескровные губы слегка подрагивали на бледном лице. Леди де Клермон даже хватило сил одарить чудом воскресшего кузена презрительным взглядом. Такая сила воли даже у меня вызвало некоторое уважение, несмотря на то, что я, мягко говоря, не испытывала к родственникам Арундела теплых чувств.

— Мама была права… Она всегда говорила, что ты — дьявол воплоти, — процедила Гертруда, пятясь назад.

Тем временем пламя разгоралось все ярче. Огонь вспыхнул, ослепив на мгновение. Гарольд заорал, и я вместе с ним.

— Твоя матушка была сама доброта, — шипел Брендон, приближаясь к девушке — Ты, дорогая Герти, безусловно, пошла в нее…

— Не смей говорить о моей матери, чудовище!

— Ты сама ее упомянула.

— Мама всегда говорила, что замок и титул должен был достаться нашему отцу, а не тебе! Даже дедушка тебя ненавидел. Ты — исчадие ада! Мерзость, родившаяся в нашей семье. Видано ли дело, чтобы человек мог отделить свою душу от тела? Такое могут вытворять только демоны.

Сиятельный граф Арундел помрачнел и остановился. Ладонь сжалась в кулак — вспыхнули тяжелые портьеры.

— Ты знала, что я жив. Поэтому торопилась с погребением… Как. Ты. Могла?!

— Неправда! Я… я… не знала. Не знала! — всхлипнула несчастная, затравленно оглядываясь по сторонам в поисках выхода.

Кольцо огня сжималось вокруг, отрезая пути отступления.

— За что вы так ненавидите меня? Что я вам сделал? Чем помешал?

Первым сдался кузен — видимо, нервы не выдержали.

— Бренд, это не я! Слышишь? Это все она! Она! — дрожащий палец указал на девушку, — Гертруда твердила, что мы больше достойны наследства Арунделов, чем ты. Мы — законные наследники всего состояния.

Граф, обернувшись на подпрыгивающего в кресле кузена, усмехнулся.

— Состояние Арунделов? Занятно… От нашего глубоко презирающего меня дедули я получил одни долги! Заложенные земли, груды старых камней, гордо именуемые «замком» и пустые счета!

— Не смей наговаривать на покойного деда, — темные глаза Гертруды наполнились яростью, хотя еще мгновение назад в них читался лишь страх перед огнем и взбесившимся графом, — Он был достойным, уважаемым человеком! В отличие от тебя…

— Очень достойным, — неожиданно согласился Брендон — Как и твоя добрейшая матушка.

— Опять паясничаешь! Мерзавец.

— Ваш… простите, наш, достойный, всеми уважаемый дед проиграл все семейные деньги в карты. Он оставил мне в наследство долги, которые я выплачивал много лет. Даже кругленькую сумму твоего, кузина, приданного, я заработал сам.

— Ты — адское отродье!

— Продолжай, Герти.

— Ты… ты… что ты творишь?

Пламя растекалось смертоносными ручейками по почерневшему паркету.

— Я? Отдаю долги. Как и всегда.

Я все еще нерешительно топталась на последней ступеньке, издали наблюдая за недружелюбной беседой родственников. И хотя я всецело была на стороне графа, и гнев его считала праведным, но позволить испепелить живых людей я не могла. Даже таких не симпатичных, как кузены его сиятельства.

Глава 6

Огненное кольцо сомкнулась вокруг дрожащей от страха молодой женщины. Кто-то закричал.

Кажется, это была я.

Хотелось бежать. Далеко, подальше от пламени, несущего боль и смерть.

Трусливый шаг назад, глубокий вдох.

— Не надо, Брендон!

Не сразу поняла, что назвала его по имени.

Странный взгляд графа Арундела. Мужчина хмурится, а я шепчу пересохшими губами, чтобы он прекратил.

— Изабель… не нужно смотреть.

Кивнула, словно заводная кукла.

Да. Не буду на это смотреть.

Развернулась и побежала со всех ног во тьму узкого коридора. Несколько мгновений я слышала только свое дыхание и чувствовала лишь гулкий стук бешено колотящегося сердца. Я стремглав неслась туда, где располагалась кухня. Память не подвела и вскоре я уже была на месте. В этот раз решила не здороваться со служанкой, виделись же.

— Мисс?

— Воды, — пропыхтела я, оглядываясь по сторонам.

— Может, чаю? — женщина удивленно уставилась на меня.

Отрицательно покачала головой. Взгляд уткнулся в ведро с водой и очистками.

То, что нужно!

— Мисс?!

Ох! Какое… тяжелое.

Ладони ныли от нелегкой ноши, но это ерунда, по сравнению с ураганом, бушевавшим в душе. Не то, чтобы я жалела, о том, что помогла Арунделу, но можно же было как-то более деликатно решить вопрос с местью? Например, пауков в постель подсыпать или еще чего… Но жечь заживо — это уж слишком.

Добравшись до холла, оросилась к попавшей в огненную западню Гертруде и, собрав последние силы, выплеснула содержимое ведра. От неожиданности все смолкли. Даже Гарольд замер в своем кресле и уставился на нас.

— Изабель…

Пламя, что терзало тяжелые портьеры и пожирало голодным зверем паркет, испарилось. Словно и не было.

— Что… что… это? — первой ожила Гертруда.

Она с трудом могла говорить. Струйки воды бодро стекали по ее волосам, на ухе покачивалась шкурка от яблока.

— Где огонь? — достопочтенный лорд Гарольд словно мальчишка спрыгнул на совершенно целый паркет и даже топнул ногой, проверяя сохранность досок.

— Так это была иллюзия, — ахнула я, когда неожиданная догадка мелькнула в голове.

— Очень качественная иллюзия, прошу заметить, — обиделся граф Арундел.

Вот я дуреха… Он просто хотел напугать своих кузенов. А я поверила… попалась на удочку. Впрочем, не я одна. Вон как трясутся поджилки у Гарольда, а его сестра бьется в истерике, пытаясь смахнуть с лица намокшие пряди волос.

— Марч, проводи леди и лорда Арундел до экипажа, — произнес Брендон.

В дверном проеме появился мажордом. Он осторожно заглянул внутрь, а затем ушел, чтобы через несколько минут появиться с тростью и плащом. Пока его не было, в холле царила звенящая тишина.

— Мы должны забрать свои вещи, — жалобно произнес Гарольд.

— Я пришлю их вам.

— Но…

— Что-то еще?

— Нет, — пискнул кузен и попятился назад.

Гарольд решил не спорить, и я его не виню. Кто знает, может граф все же умеет превращать иллюзорный огонь в настоящий?

— Я это так просто не оставлю! — Гертруда, вцепившись в мокрые юбки, сыпала проклятиями, обещая кузену небесную кару.

— Марч.

— Да, милорд?

Возле хозяина материализовался дворецкий.

— Проследи, чтобы они убрались отсюда.

— Будет сделано.

Мажордом поклонился и поспешил исполнить приказ, а я занервничала, так как сейчас все внимание его сиятельства сосредоточилось на мне.

— Так что мне с вами делать, Изабель?

Взгляд синих глаз почему-то был уже не такой дружелюбный, как раньше.

А я, между прочим, ему жизнь спасла. А он…

Ну, подумаешь, решила спасти кузенов, и испортила весь спектакль. Я все приняла за чистую монету, и между прочим, если бы так оно и было — спасла бы графа от смерти второй раз, потому как виселица за убийство родственников ему бы грозила.

— Я ведь велел вам стоять и ждать, — вкрадчиво проговорил Брендон, подходя ближе, — Где же покорность, достойная добродетельной супруги?

Нет, ну вы только посмотрите на него! Мог бы предупредить хотя бы, так нет! Его сиятельство, видите ли, оттачивали свое мастерство на провинившихся родственниках! И пускай они заслужили свою долю наказания — я-то тут при чем?

— Там же, где и сама «добродетельная супруга», граф Арундел. В ваших мечтах, — парировала я, сжимая в ладони деревянную ручку пустого ведра.

— Осторожно, Изабель… Вы ведь уже убедились в том, что я умею превращать фантазии в реальность?

— Это всего лишь иллюзия, — фыркнула я. — Так каждый мужчина умеет. Ну… не столь буквально, конечно. Но все равно! Пускать пыль в глаза вы все мастаки.

— И много вы сталкивались с такими… «мастаками»?

— Это вас не касается, — вспыхнула я, ощутив, как кровь прилила к щекам.

— Отчего же? Согласно брачному договору вы — моя законная супруга! Имею я право знать некоторые подробности вашей прошлой… мммм… Жизни? Где он, кстати?

— Кто «он»?

— Наш документ о браке, конечно, а вы о чем подумали?

— Ой.

— Изабель!

— Ну… его нет, — замялась я, невольно бросив взгляд в сторону камина.

— Где. Он?

Ну чего пристал. Сказала же — нет его. Тебе скажи что его порвала кузина — ты ж босиком побежишь догонять экипаж чтоб-таки довести несчастную до инфаркта своей огненной иллюзией… Так что… Не скажу!

— Ваши милейшие кузены его сожгли, — неожиданно призналась я вопреки собственным мыслям.

И зачем я думаю, если все равно потом делаю по-другому? И нечего на меня так смотреть! Ну… сглупила, с кем не бывает. По крайней мере, у меня ума хватило не потерять свое собственное тело, как некоторые…

— КАК? Кто им позволил?

Ну начинается! Кстати, а это мысль. Если свидетельство о браке уничтожено, то…

— Ну… так получилось. Случайно. Гертруда не хотела. Просто… вышла из себя, с кем не бывает. Послушайте, ваше сиятельство, раз такое дело, и бумаг больше нет, может, мы уже того… не муж и жена?

— Если бы это было так просто, — усмехнулся Брендон.

Он приблизился ко мне. Очень… близко. По сути, нас разделяло только ведро, которое я так и держала в руках (и хорошо, что держала).

— Да бросьте вы уже, наконец, это попытка отобрать у меня ведро закончилась провалом, я ловко завела свое сокровище за спину, отпрыгнув назад. — Ладно. — граф вздохнул. — Простите, если был чересчур строг. Вы большая молодец! Правда. Другая на вашем месте уже пару раз упала бы в обморок! Вы удивительная женщина… За всю не близкую, и такую тяжелую дорогу до Элтропа, даже не пожаловались ни разу. Я искренне восхищен.

Угу. Обморок для меня непозволительная роскошь — пусть богатые леди этим балуются, а вот насчет жалоб это даже смешно. Кому? Несчастному призраку, застрявшему между небом и землей? Помню, как вглядывалась в темноту кареты, пытаясь увидеть серебряное мерцание, и думала о том, что, возможно, я просто сплю и вижу кошмар.

— Я непременно компенсирую все пережитые неудобства, — продолжал граф Арундел — Без вас все было бы куда сложнее.

— Без меня вы бы уже достигли степени хорошей прожарки, — не сдержалась я.

Брендон насупился, но промолчал, а я одарила его ехидной улыбкой.

— Вы бы мне хотя бы долг вернули, — решила напомнить я, раз его светлость сами завели такой разговор…

— А у нас с вами имелись какие-то деловые отношения? — его брови удивленно поползли вверх. — Что-то не припоминаю среди своих деловых партнеров некую… мисс Лавуан. Но, возможно, я ошибаюсь.

— Несомненно, вы ошибаетесь, — безапелляционно согласилась я.

— Тогда я, пожалуй, зайду в аптеку и приобрету микстуру для памяти.

— Непременно. А после загляните к портному закажите себе приличную одежду. А то стоите тут… в неподобающем виде!

— Учту, что перед вами я должен появляться исключительно в полном парадном наряде, с цилиндром и тростью, и булавкой для шейного платка.

— Это лишнее. Можно без булавки — переживу.

— Не стоит делать мне поблажек, дорогая.

— Я… вовсе не… да вы издеваетесь!

— Вовсе нет. Ну ладно, если только чуть-чуть. Не сердитесь, Изабель, прошу вас! Давайте лучше вернемся к упомянутому вами долгу. Я, правда, не припомню вас… Хотя иногда посещаю места, где прекрасные молодые дамы одаривают мужчин своей благосклонностью, но…

— Нет! — рявкнула я, — Ваш сад!

— Хм… мы делали с вами это в саду? Ну что ж…

— Я — флорист, — зарычала я, не зная, как еще прекратить поток насмешек, которыми прямо-таки фонтанировал мой остроумный «супруг». — Я создавала дизайн клумб для вашего нового поместья в столице. Работа велась несколько месяцев, а вы… вы даже не помните меня!

— О! Действительно, грубо с моей стороны. Простите! Так эти розово-белые сердечки из роз — ваших рук дело? А я-то думал, кто же это ненавидит меня настолько, что не постеснялся осквернить чудесный сад подобной безвкусицей…

Что за невыносимый нахал? Мы женаты всего один день, а я уже хочу его убить. Теперь понятно, почему кузены решились-таки на столь изящное убийство ненаглядного родственника…

И главное — как удачно все сложилось — руки марать не надо. Кремировал бездыханное тело этого изверга и дело с концом! Ну, помучает тебя призрак пару недель — все равно потом сгинет в бездне. Это лучше, чем терпеть графа Арундела живьем без всякой надежды на то, что когда-нибудь это закончится! И тут появляюсь я, заявляю, что его супруга (конечно, Гертруда мне не поверила — ни одна нормальная женщина в здравом уме и твердой памяти на такое не решится), и все планы кузенов псу под хвост! Вместе с надеждами на светлое будущее. В такой ситуации и я бы порвала свидетельство о браке…

— Ваше сиятельство!

— Брендон. Мы же договорились, Изабель. Я ваш супруг, не забывайте.

— Там всего-то и было что одно маленькое сердечко! — выпалила я, пропустив замечание мимо ушей, — И оно, между прочим, очень даже гармонично вписывалось в общий ландшафт!

— Несомненно.

— Вы думаете? — граф слишком быстро согласился, и я почувствовала, что что-то здесь не так.

— Такая клумба отлично смотрелась бы в саду моей вдовствующей тетушки. Она и ее двенадцать кошек непременно оценили бы ваш дизайн.

— Шутить изволите, ваше сиятельство? — вкрадчиво проговорила я, как бы невзначай покачивая ведром.

— Вовсе нет, моя прелесть. Хотите, я дам вам рекомендательное письмо? Тетушка останется довольна.

Я на мгновение замерла, обдумывая перспективы. Рекомендация, конечно, пригодится. Разбрасываться такими предложениями не в моих интересах, особенно сейчас. Даже если граф, как и обещал, решит наши жилищные проблемы — надо на что-то жить. Тем не менее, желание ответить колкостью было слишком велико.

— Хорошо, — сдалась я, — Напишите письмо. На самом деле, я только начинаю карьеру, так что… Буду благодарна.

Взгляд графа неожиданно изменился. Стал мягче, исчезли лукавые искорки и ехидная улыбка.

— Ладно, позже разберемся с вашей… хм… карьерой. А сейчас давайте…

— Пообедаем, — напомнила я, ибо терпеть больше просто не могла, еще немного — и я проглочу самого графа Арундела.

— Именно, — рассмеялся граф.

На этот раз его смех был звонким, беззаботным и искренним, словно перезвон колокольчиков.

— Я тоже страшно проголодался. Как насчет того, чтобы устроить пикник? Боюсь, кухарка еще не начинала готовить обед. Мы могли бы перекусить и нагулять аппетит.

Мне было все равно — лишь бы накормили. Так что я согласилась, благо погода располагала к прогулкам.

Солнце ласково припекало, теплый летний ветер целовал лицо, играя прядями волос, выбившимися из-под шляпки. Я искоса поглядывала на корзинку, которую нес граф. Судя по ароматам, под льняной салфеткой — свежий хлеб и бекон.

— Присядем? Вот здесь, под яблоней?

Брендон расстелил клетчатый плед. Я устроилась рядом, наблюдая, как мужчина достает бутерброды. Никогда не думала, что копченое мясо и белый хлеб в сочетании с мягким козьим сыром может быть так вкусно! Просто… божественно! Последнее время мы перебивались кашами и супами, из которых все кусочки мяса из своей тарелки я перекладывала племяннику. Он маленький — ему еще расти и расти, а я… Я — взрослая девица, которая даже на достойную еду не может заработать…

— Вкусно?

Кивнула, с набитым ртом.

Еще спрашивает!

— Есть вишневый лимонад. Будете?

— Угу.

Брендон откупорил бутылку и налил в маленький бокальчик прохладный напиток. Я стала еще счастливее, хотя секунду назад мне казалось — это уже невозможно.

Жаль, счастье быстро закончилось…

— Спасибо, — поблагодарила я, смахивая крошки с колен.

— Хм… за булку юные леди меня еще не благодарили, обычно приходилось раскошеливаться на безделушки. Кстати, какие камни вы предпочитаете?

— Не просто булку, а булку с беконом, — отозвалась я, не совсем поняв его вопрос. — Меня больше интересуют не камни, а цветы. С детства увлекалась ботаникой, а потом научилась составлять букеты.

— Очень интересно, — кивнул граф, как мне показалось, скорее из вежливости, — Расскажите, как такой хорошенькой девушке взбрело в головку стать флористом?

По правде признаться, выбор был не велик. Отсутствие хорошего образования закрывало все возможные пути на должность гувернантки или компаньонки для знатных дам. Оставались фабрика или торговля. Любовь к цветам помогла найти должность в цветочной лавке. Хозяйка многому меня научила. Очень милая пожилая женщина. Недавно она умерла, наследники закрыли магазинчик и продали помещение. Так я осталась без работы. А потом… Потом «умер» граф Арундел.

— Так сложилось, но я не в обиде на судьбу. Я люблю цветы. Они дарят улыбку и хорошее настроение всем — хорошим людям и не очень, богачам и тем, у кого ни гроша за душой. И совершенно ничего не требуют взамен. Они прекрасны все без исключения, просто… по-своему. Вот вы. Вы когда-нибудь видели уродливый цветок, вызывающий мрачные мысли?

— Мммм… Боюсь, нет.

— Вот видите!

Граф вел себя странно. Его интерес к моей работе был… не поддельный. Я не привыкла к тому, что мои проблемы вообще кого-то интересовали, а уж представителя высшей знати тем паче. Слишком большая пропасть между нами. Его берег усыпан белоснежным песком, а мой — острым щебнем. Я сбиваю туфли, чтобы пройти несколько шагов, а его босые ступни ласкает мягкая пена морской волны.

Я аккуратно расправила складки на юбке. Слишком мятая для светской прогулки. Появляться в таком виде в общественных местах — моветон. Но, к сожалению, привести в порядок свой наряд и сделать достойную прическу, возможности не было.

— То есть вы работали в саду, рассчитывая на щедрый гонорар, а потом…

— Потом вы… Это. Того. Умерли.

— И нужда толкнула вас на нелегальное проживание в моем доме?

— Совершенно верно, — тихо ответила я, закусив губу.

Наверняка он думает что я — очередная наглая девица, пользующаяся чужими благами.

— Я… Я посчитала временное пребывание в особняке разумной платой за обещанный, но не выплаченный гонорар. Я бы не стала требовать деньги после того…

— Я вас понял. Розовые сердечки достались бы владельцу особняка в качестве оплаты за предоставленное жилье. Что ж… Это вполне… справедливо.

— Ну вот, вы опять за свое, — огорчилась я, — Если желаете, могу переделать. Держу пари, если бы на моем месте был умудренный опытом седой садовник, вы бы воспринимали его сердечки всерьез.

— Я благодарен всевышнему, что вы — не седой садовник, милая моя Изабель — еле сдерживая смех, возразил граф Арундел. — Вас мне послало само провидение. Вы удивительно смелая девушка. А еще красивая и жутко упрямая.

И все еще голодная.

Краем глаза заметила на ветке алое яблоко. Нагретое летним солнцем, оно пряталось в листве, маня глянцевым боком. Вот бы достать!

Бесполезно… Слишком далеко висит.

— Помочь? — проявил участите Брендон, словно прочитав мои мысли.

— Сама справлюсь.

Схватилась руками за тонкий ствол и потрясла. Листва зашелестела и долгожданный фрукт соскользнул с ветки прямо на…

— Эй!

— Простите, — виновато вскрикнула я, наблюдая, как яблоко приземляется на графскую голову и, отскакивая на плед, катится мне под ноги.

— Спасибо, — цепкая ручонка нагло хватает яблочко, а мне остается лишь наблюдать, с каким аппетитом Брендон поглощает добычу.

— Вообще-то это было мое яблоко, — пробормотала обижено.

— Очень вкусно, — дразнился граф с набитым ртом. — У вас такое личико, будто вы готовы меня съесть вместо этого несчастного яблока.

— Вот еще, — фыркнула я и отвернулась.

А яблочко-то было что надо. Вкусное, наверно…

— Ха-ха-ха-ха… Вы такая милая, когда сердитесь. Ну, простите меня, Изабель! Держите свое лакомство.

Мне в ладони опустился фрукт. Целый и невредимый, соблазняя едва уловимым сладким ароматом.

— Что? Но… как?!

Опять иллюзия… Второе представление за день, и я опять, как маленькая, попалась на удочку обманщика.

Как он это делает?

Происходящее выглядело так… Даже капелька сока катилась по чувственным губам.

И о чем я только думаю…

— Кушайте, Изабель, — улыбнулся Брендон, подмигивая.

— Каково это? — неожиданно вырвалось у меня.

— О чем вы?

— Быть магом. Иметь власть над людьми.

Граф Арундел поднял плед, свернул его и затолкал в уже пустую корзину.

— Опасно, как вы уже, наверное, заметили, — мужчина задумался, вглядываясь в чистое небо.

— Но с другой стороны, — не унималась я, забыв про яблоко. — Вам подвластно настоящее волшебство! Об этом мечтают тысячи.

— Вы поверите мне, если я скажу, что долгие годы мечтал быть среди этих тысяч обычных людей?

— Вы, верно, шутите…

— Вовсе нет.

— Если бы у меня была хоть толика магии, — сердце учащенно забилось в груди, глаза предательски защипало от накативших слез, слишком свежа была рана от потери сестры, слишком долго я сражалась за каждый фунт с банком и, в конце концов, потеряла дом.

Но сытый голодного не разумеет простая истина. Светлейшему графу Арунделу не понять проблем простых смертных.

— У вас есть дар, Изабель. — Брендон сорвал маленький голубой цветок, — Как он называется? — мужчина протянул тонкий стебелек с россыпью ярко-голубых крошечных звездочек.

— Это Камерис. Любимый цветок фей. Найдешь бутон с пятью лепестками, и твое желание исполнится. Так гласит легенда. В детстве я часами его искала!

— Любое?

— Да, но такое редко…

— Гляньте-ка сюда.

Брендон протянул открытую ладонь. Раз… два… пять! Не может быть…

Волна радости затопила сердце, но я вовремя очнулась и покачала головой.

— Больше я на это не куплюсь, ваше сиятельство. Опять ваши фокусы.

Пятый лепесток растворился, оставив едва заметный искрящийся след.

— На этот раз никаких шуток, Изабель. Я, конечно, не фея, но готов исполнить любое ваше желание.

Граф хотел отблагодарить за помощь. Что ж, щедрое предложение. И у меня действительно есть, что попросить у него.

— Так что вы решили?

— Я хочу…

Договорить я не успела. Граф Арундел замер, прислушиваясь к легкому шороху. На траву легла чернильная тень, а рядом показалась фигура мужчины, закутанного с головы до ног в черное. Его длинные волосы развевались за спиной, хмурый, напряженный взгляд не сулил ничего хорошего.

Глава 7

Несколько мгновений мужчины буравили друг друга напряженными взглядами. Незнакомец смотрел недоверчиво, Брендон — удивленно.

— Ардет! Что ты здесь делаешь?

На лице его сиятельства расцветала широкая улыбка, и он тепло обнялся с таинственным господином.

— Это ты мне расскажи, какого д… — черноволосый мужчина покосился на меня и смягчил тон — Два чертовых дня я отбивал задницу в седле, спеша на твои похороны!

— Прости, что огорчил, но церемония отменяется, — усмехнулся Брендон.

— А я говорила ему, не стоит торопиться, — раздался мелодичный спокойный голос, и за спинами мужчин показалась красивая молодая женщина.

Она неспешно зашла на пригорок, придерживая подол темно-синей амазонки.

— Блейз! — мой граф метнулся вперед и, схватив даму за руку, коснулся губами кончиков пальцев — Рад видеть тебя.

— Ну, тебе лучше знать, — буркнул Ардет, хмурясь, — Она развлекалась в столице, пока я мчался из другого конца страны спасать друга.

— Совершенно напрасно, к тому же с этим прекрасно справилась его милейшая супруга, — заявила красавица, поворачиваясь к хмурому черноволосому мужчине. — И я не развлекалась, как ты выразился, а была на важном задании.

— Я сказал — развлекалась. В театре. В компании этого хилого аристократишки, — мужчина почти рычал, в глубине черных глаз пылал огонь ревности, а затем он будто осознал услышанное и ошарашенно уставился на графа Арундела, — Ты — женился?! Значит, не зря я сбежал из гарнизона? Будем праздновать?!

— Ты самовольно покинул Лейтон? — ахнула Блейз.

Она побледнела, сжав тонкую кожу перчаток, оставляя паутину заломов.

— Да, — утвердительно кивнул Ардет — Как только услышал, что Бренд внезапно скончался в постели с любовницей, маркизой Ридели.

— Мы давно с Бертой не… хм… она же замуж вышла в прошлом месяце. Снова.

— Когда это тебя останавливало? К тому же в той дыре, куда меня определили, новости приходят, обрастая сплетнями. Поди, разберись, где там правда. Держу пари, через неделю твоя внезапная кончина обрастет новыми подробностями.

— Ардет, чурбан ты бесчувственный, — укоризненно покачала головой его спутница — Разве можно вести беседу про прошлые увлечения в присутствии законной жены?

— Простите, леди, не хотел вас расстроить, — тут же извинился он.

Я поспешила заверить, что мне абсолютно безразличны амурные похождения супруга.

— Мы с его сиятельством завтра разводимся! — выпалила я

— Аннулируем брак, — уточнил Брендон, представляя меня своим необычным друзьям.

— Уже? Быстро вы, — сочувственно изрек Ардет

— Это была деловая сделка, ничего личного.

Блейз и Ардет обменялись многозначительными взглядами, а последний вообще едва не рассмеялся, но сдержался.

— Все же рано назначать Марча на должность дворецкого, — вставила я — У этого малого язык без костей, выболтал про женитьбу хозяина.

— Марч тут не причем, — отозвался граф, странно поглядывая на красавицу, — Дело в Блейз. Она способна видеть сущее и чувствовать незримое.

— Это… как? — опешила я.

— Может, покажешь Изабель? — подмигнул Брендон — А то боюсь, придется долго объяснять.

А вот это уже совсем возмутительный намек. Ну и что с того, что я не сразу догадалась об истинной природе призрака? Объяснять надо лучше. Сам виноват.

— С удовольствием, — согласилась Блейз.

Она приблизилась ко мне и протянула ладонь.

— Можно?

Пожала плечами и кивнула, вручая ей свою руку. Стало даже интересно, может, эта дама гадалка?

Однажды в детстве матушка отвела нас с сестрой на ярмарку. В памяти до сих пор свежи воспоминания одного из самых счастливых моментов моей жизни.

В ушах раздался веселый смех.

— Бель, я быстрее ветра!

Голос Мелиса слился со звуками шарманки и скрипом заводной карусели.

— Детка, держись крепче, — взволнованный голос.

Мама…

Память яркой вспышкой врывается в голову я чувствую сладость клубничного леденца на языке.

— Изабель, хочешь тоже покататься?

Тепло материнских объятий притупляет все остальные чувства. Хочется вечность стоять рядом с ней.

— Нет, я хочу собачку с розовым бантиком!

— Может, лучше куклу?

Восхищение фарфоровой игрушкой в шелковом лиловом платье перекрывает детское огорчение от мягкого отказа. В тот вечер мы играли с сестрой до самой ночи, расчесывая золотистые кудри нашей новой любимицы.

— Мам, ты же еще обещала сладкую вату! — Мелиса тянет маму в гущу толпы. Я спешу за ними, но внезапно передо мной возникает пожилая цыганка. В крови искрится любопытство. Открыв рот, разглядываю ее яркие юбки, золотистое монисто из фальшивых монет.

— Изабель, пойдем, — матушка хмурится, а я не хочу уходить, словно завороженная наблюдая за блеском тонких браслетов, обвивающих морщинистые запястья.

— Леди, ваших дочерей ждет блестящее будущее! Одна из них станет знаменитой актрисой. Дайте мне всего один фунт, и я расскажу, что ждет вторую девочку.

— Мам, а кто станет актрисой? — восхищенно ахает Мелиса. — Неужели я? Мам… ну пожалуйста… ну мам… пусть тетенька скажет.

— Ты, девочка, ты, — лживо улыбается гадалка.

Матушка сдается под напором и вручает ей деньги.

— Ты проживешь долгую жизнь в роскоши и богатстве. У тебя будет роскошный дворец и стони дорогих платьев.

— Из бархата или из шелка? — наивно хлопает длинными ресницами моя сестра.

Становится трудно дышать. Судорожный короткий вздох. Воспоминание исчезает уступая место настоящей жизни.

— Вы с сестрой очень похожи.

Блейз выглядит виноватой, видя, как по моей щеке скатывается слеза.

— Были… Мелиса умерла.

— Я знаю. Но я чувствую рядом с вами ее частичку. Ребенок… вы любите его, как своего собственного.

Люка я обожаю. Он и бабуля — они все, что у меня есть. Они моя семья.

— Может, на вашем пальце и не блестит обручальное кольцо, но поверьте, я вижу вашу связь с Брендоном. И она гораздо крепче, чем запись в брачном документе.

Растерянность сменяется замешательством. Теперь я понимаю, кто стоит передо мной. И это просто невероятно. Никогда раньше я не сталкивалась с настоящей ментальным магом.

Картинки воспоминаний яркими вспышками мелькали в голове. Наливались красками, чувствами, складывались в видения. Навсегда исчезнувшие в омуте времени мгновения вновь возрождались.

— А будущее? — повинуясь внезапному порыву, спросила я, — Вы… можно ли заглянуть, туда…

Сердце замирало от восторга и одновременно сжималось от страха. Знать, что с тобой будет — не всегда благо. Я это понимала, но отчаянно хотелось хоть одним глазком заглянуть за завесу сокровенной тайны, получить шанс исправить будущие ошибки…

— В вашей жизни все будет хорошо, можете не сомневаться, — красавица предпочла отделаться общими фразами и я поняла, что правды она мне все равно не скажет.

Блейз дотронулась до своей шляпки, изящные пальцы скользнули по полям, будто искали там вуаль, но наткнулись лишь на элегантный шелковый бант. Брови слегка нахмурились, она резко отдернула руку, словно забылась, но внезапно что-то вспомнила.

— Может, вернемся в замок?

— Конечно, — проговорил Брендон, поднимая пустую корзинку, — Наверняка обед уже готов — за столом все и обсудим.

— Отличная идея, — Ардет довольно хлопнул друга по плечу— Кстати, а что вы здесь делали, а?

— Яблоки собирали, — усмехнулся граф.

— А я было подумал, решили устроить продолжение брачной ночи на свежем воздухе.

Уши вспыхнули так, что хотелось приложить к ним прохладные ладони. Но я этого не сделала, изо всех сил стараясь делать вид, что мне все равно.

— Не смущай девочку, — укоризненно проговорила Блейз, — Ты же сказали — сделка, ничего личного, — и она улыбнулась так, что я поняла, что такое, когда тебя смущают по-настоящему…

Неужели я похожа на девицу, которая свяжется с первым встречным, пусть даже этот встречный волею судеб — законный муж? Да я его знать не знаю! За то короткое время, что мы провели вместе, я лишь выяснила, что граф имеет привычку разгуливать нагишом по комнате…

Перед глазами вновь появилась недавняя картина — раздался сдавленный смешок Блейз.

К счастью, разговор вскоре переключился на обсуждение событий предыдущей, далеко не спокойной ночи и продолжился в столовой. Настроение заметно возросло, а после второго блюда я почувствовала себя вполне счастливой. От десерта, кусочка простого яблочного пирога все отказались, а я попросила добавки, потом еще и…

— Изабель, куда в вас столько влезает? — осведомился Брендон.

— А? Что? — отвлеклась от тарелки и подняла голову.

И чего пристал? Я же не лезу в их разговоры. Хотя внимательно слушала и даже пару моментов хотела кое-что уточнить, но постеснялась. Надо признать, их бурный разговор не на шутку увлек. Оказалось, что вся троится состоит в королевском ордене паладинов и занимается расследованием преступлений, связанных с магией.

В Аверлении есть закон, согласно которому любое сокрытие магических способностей влечет суровую кару. Ведь дар бывает разный и не всегда владелец использует его в благих намереньях. Несколько лет орденом руководил Делмар де Ривс, герцог Левиргейл. Острый ум и проницательность помогли ему выстроить эффективную систему, благодаря которой жители нашей страны могли спать спокойно. Но после того как ее величество, королева Эдвина, не без подсказки Совета решила назначить герцога на должность посла, все изменилось. Делмару де Ривсу пришлось уступить место главы ордена амбициозному Рэнди Милтону. В отличие от его светлости, Милтон не мог похвастаться благородным происхождением, зато в его крови бурлила магия. Первобытная сила природного огня, необузданная, почти животная, она дарила своему носителю возможность быстро продвигаться по служебной лестнице. Он стал лучим карателем ордена — безжалостным, расправляющимся с преступниками еще до того, как они были доставлены для дознания. Герцог Левиргейл не мог терпеть подобного, и Милтон исчез из ордена. Поговаривали, что он стал личным палачом Совета, быстро и эффективно решающим проблемы. И вот сейчас Рэнди Милтон появился вновь. И не просто появился, а получил власть над всеми паладинами королевства.

— Не могу понять, как ее величество допустила подобное, — возмущался Ардет

— Значит, были на то причины, — отозвалась Блейз, а затем обратилась ко мне — Дорогая, вы все время молчите… Мы, верно, напугали вас своими разговорами?

— Ее больше интересует крем на корочке пирога, чем наши дела, — проговорил Брендон, не сводя с меня глаз.

— Не хотела мешать, — призналась я, хотя про пирог он прав.

Им не понять. Маги редко бывают голодными — уж им-то всегда подвернется возможность заработать! И платят не мало…

Брендон тем временем стал показывать мне какие-то знаки, провел ладонью лицу, а затем показал пальцем на свои губы.

— Что? — нахмурилась я, пытаясь понять смысл этих телодвижений.

— Изабель, у вас на лице…

Встрепенулась и, схватив льняную салфетку, принялась поспешно вытирать губы.

— Не там!

— А где, где? — злилась я.

— На кончике носа, — шепнул мне Марч, убирая пустую тарелку.

— Спасибо, — тихо поблагодарила я и послала Брендону пламенный взгляд.

Весь аппетит испортил.

— Вишневый студень подавать? — поинтересовался мажордом.

— Конечно! — граф Арундел жестом указал и на свое блюдце. — Мне тоже! Мисс Лавуан так живо уплетает десерт, что невольно возникает желание попробовать на вкус.

— И мне, — подал голос Ардет, — В Лейтоне дают мерзкую похлебку и сушеное мясо, такое твердое и безвкусное, словно жуешь подошву.

— Поверить не могу, что ты сбежал из гарнизона, — Блейз, угрожающе постукивала вилкой по тонкой стенке бокала.

— Не сбежал, а уехал в связи с крайней необходимостью! Спасать друга.

— Неужели ты думаешь, я бы оставила его в беде, если бы не знала, что все закончится благополучно? Ты мне не доверяешь?

— А черт тебя знает, — со злостью отозвался черноволосый, — Может ты была увлечена другим… делом. Как, кстати, прошел вечер? Плодотворно?

— Я выполняла распоряжение, точно так же, как и ты, — дернула плечиком Блейз.

Вилка звякнула, упав на стол.

— А если бы тебе Милтон отдал приказ прыгнуть в постель к барону, — сиганула бы во благо ордена?

— Ардет…

— Что?

— А ты чем занимался вместо того, чтобы ловить оборотня в гарнизоне? Строил глазки вдовушке из таверны и отвешивал ей комплименты?

— Ты подглядывала!

— Скажем так, присматривала, зная твою привычку вляпываться в неприятности.

— И много ты успела увидеть? — сарказм исчез из голоса, тон неожиданно стал серьезным.

— Достаточно, — коротко отозвалась Блейз.

— Так и знал…

Перебранка этой парочки прервалась. Теперь они действительно злились друг на друга.

— Ребята, что происходит? — вопрос графа рассеял возникшее напряжении, Ардет поморщился и, схватив бокал с вином, опустошил его.

— Ну же, расскажи Бренду, — язвительно попросила Блейз.

— Я сам разберусь.

— Хочешь головы лишиться?

— Все так серьезно? — Брендон испытующе посмотрел на друга, я тоже прекратила есть и все внимание сосредоточила мрачном Ардете.

Тот, наконец, не выдержал и поведал нам свою историю.

— В одном из гарнизонов на юге страны в прошлом месяце произошло убийство. Вернее, смертей было несколько — один офицер и два солдата. Судя по характеру нанесенных ран, действовал оборотень. Ну и меня как неугодного, отправили разбираться с этим, хотя тут справился бы любой новичок.

— Тогда скажи на милость, почему ты торчишь там уже месяц? — недоуменно воскликнул граф Арундел — Почему до сих пор не нашел этого треклятого оборотня и не вернулся в столицу?

— Я нашел. Сразу же.

Брендон сощурил веки, откинувшись на спинку стула. Граф скрестил руки на груди, а я затаила дыхание, наблюдая, как Блейз поджимает губы. Благодаря своему дару она уже давно была в курсе всего происходящего, что неимоверно раздражало Ардета.

— Значит, нашел, — пробормотал Арундел. — Но до сих пор не отчитался. На то были причины?

— Причина тут одна — он слишком много на себя берет! — вспылила Блейз — А если Милтон узнает, что ты покрываешь преступника?

— А что ты от меня хочешь? Чтобы я привел ему девчонку? Я этого не сделаю…

Правда оказалось ужасной. После прибытия на место, Ардет действительно быстро разобрался в трагедии. В один из вечеров подвыпившая компания солдат засиделись допоздна в придорожной таверне. Попав под влияние крепкой выпивки и собственных гнусных мыслей, решила развлечься со служанкой. Молоденькая, совсем еще девчонка, сирота, кому она пожалуется? Но молодчики не учли одного… В жилах девушки кипела звериная кровь. Оборотень растерзал насильников, а ставшая свидетельницей расправы хозяйка таверны помогла избавиться от тел.

Что ж, достойное наказание. Несмотря на ужасную смерть, эти… мужчины ее заслужили.

— Они знатно наследили, я сразу обо всем догадался.

— В таком случае это может быть проверкой, — пробормотал, нахмурившись, Брендон. — Милтон ждет донесения, а ты намерено игнорируешь приказ.

— Да пошел он…

— Бренд прав! — воскликнула Блейз, нервно кусая губы. — Милтон избавляется от всех, кто был в нашей команде! Странная гибель Бакстера, затем пропавший Харви. Я ночи напролет сидела с картами, но так и не обнаружила его. Теперь вот Бренд… Думаешь все, что с ним произошло — случайность?

— Я получил приказ следить за послом, лордом Райдером, — начал граф, согласно кивнув на слова девушки. — Не знаю, зачем, но предположил, что это была просьба королевы. Как вы знаете, принцесса Линель скоро отбывает в Найларию, чтобы сочетаться браком с князем.

— Думаешь, это была уловка, чтобы выманить тебя из тела?

Граф молча кивнул, а я ощутила, как в горле застревает колючий комок. Если за злоключениями его сиятельства стоит глава паладинов, то боюсь, ничего хорошего ждать не стоит.

— И как теперь быть?

— Сыграем в его игру, но по нашим правилам.

От пронизанного холодной яростью голоса графа Арундела стало жутко. Предчувствие подсказывало, что пора делать ноги. И чем скорее — тем лучше. Принимать участие в заварушке магов не было никакого желания.

Разгорелся ожесточенный спор. Пользуясь случаем, тихонько попросила Марча собрать в дорогу немного еды. Пусть его сиятельство сам разбирается со своими проблемами, а мне здесь больше нечего делать. Бабуля с Люком остались совсем одни, и я волновалась. Что, если подлец управляющий обнаружил их и выгнал на улицу? Граф Арундел сейчас нам не поможет — у него, похоже, совсем другие проблемы…

— Мне пора, — встала я из-за стола — Приятно было познакомиться. Мое желание вы выполнили — накормили до отвала… Так что мне, пожалуй, пора. Рада, что вы живы.

Я отодвинула стул, намереваясь выйти, и в тот же миг краем газа заметила нечто странное. Огонь в давно потухшем камине вспыхнул, озаряя покрытую чернильной копотью каменную кладку. Сквозь железные прутья просочился сгусток тягучего пламени, большой каплей коснулся пола и обернулся серебряным пауком. Стряхивая с блестящих лапок искры, паук проворно забрался по ножке обеденного стола и прыгнул прямо на скатерть. Внутри серебристого металлического тела пульсировал круглый красный камень.

— Послание от Милтона, — нахмурилась Блейз, — Чего он хочет?

Брендон протянул руку, паук покрутился вокруг нее, запрыгнул в раскрытую ладонь и исчез в сжатом кулаке.

— Приказывает немедленно явиться к нему. Вместе с Ардетом.

Глава 8

Дорога до столицы заняла гораздо меньше времени, чем в первый раз. Возможно, всему виной комфортабельный экипаж и резвые жеребцы, предоставленные его сиятельством. Граф вышел проводить меня до кареты, пожелал доброго пути и даже церемонно поцеловал руку.

— Жаль, что мы так и не узнали друг друга поближе, — проговорил он, прикасаясь губами к кончикам подрагивающих пальцев.

По правде сказать, я бы тоже хотела задержаться в этом чудесном месте подольше. Побродить босиком по теплой траве, посидеть с томиком стихов под яблоней (и корзинкой с бутербродами), встретить закат на зубчатой стене, там, где ночная прохлада касается лица, а ветер уносит прочь все печали и невзгоды, даря радость от предвкушения сказочных сновидений.

Я давно не позволяла себе отдыхать, расслабиться, не думать о завтрашнем дне. Не была рядом с мужчиной. Не чувствовала внимания к себе. Спасибо судьбе и всевышнему за такой подарок, но пора возвращаться в реальный мир.

— Надеюсь, вы больше не вляпаетесь в неприятности, — улыбнулась я Брендону.

— Постараюсь, — пообещал он, — Счастливого пути, Изабель.

Короткий кивок и легкое сожаление от того, что моя ладонь выскользнула из его руки.

— Спасибо, — прошептала я.

Мы еще пару мгновений смотрели друг на друга. Я села в экипаж, дверь захлопнулась и навсегда отрезала меня от графа Арундела.

С того самого дня мы больше с ним не встречались. Он прислал поверенного в поместье, где мы с бабушкой и племянником пробыли несколько дней.

— Что это? — я долго смотрела на чек, который мне вручил немолодой мужчина. Мы сидели в кабинете мистера Элвуда, но самого управляющего там не было. Его уволили с позором, а прислугу вернули в дом и выплатили все долги.

— Гонорар за работу, — ответили мне.

— Но здесь больше чем я… а за какую работу? — нахмурилась я, вглядываясь в цифры.

Это была очень. Очень большая сумма. Я таких денег никогда в руках не держала.

— За хорошую работу, — тень улыбки тронула тонкие губы мужчины.

Я вспыхнула и насупилась. Ну что ж, Изабель, роль временной жены тебе, по всей видимости, удалась больше, чем забракованная клумба в форме сердца, над которой я трудилась целых три дня.

Хотелось вернуть чек и, гордо задрав подбородок, ответить, что помогала из сострадания к ближнему, а не за деньги. Но здравый смысл пересилил юношеский порыв показать гордость. Надо кормить все семейство и одного злющего кота.

— Передайте его сиятельству мою благодарность, — процедила я, сквозь сжатые зубы.

— Это еще не все.

С долей удивления, наблюдала, как на поверхности стола появляется небольшая, обтянутая бархатом коробочка и лист бумаги. Письмо. Неужели рекомендательное? Он не забыл… сдержал обещание.

Развернула лист бумаги и поняла, что ошиблась. Взгляд буквально проглатывал коротенькие предложения, адресованные мне.

Дорогая Изабель! Наш короткий брак оставил в моей душе неизгладимый след, я всегда буду помнить вашу доброту.

И все! Больше ничего… а чем же закончилась вся ситуация с этим… как его… Милтоном. Глава ордена паладинов я так поняла в покое его не оставит. Хотя… это уже не мое дело. Брачный договор аннулирован… эээ… или…

— Скажите, а наш союз с его сиятельством расторгнут? — поинтересовалась я.

— Не владею такой информацией.

Забавно, а у кого тогда спрашивать?

— Не беспокойтесь на этот счет, милорд сделает все, что требуется.

— Угу.

Ну, в чем-то поверенный прав. Брендон наверняка в первую очередь занялся этим вопросом, не останется же он, в самом деле, женатым на первой встречной. Для его круга это, мягко говоря, большой мезальянс — Лорд де Клермон, граф Арундел, представитель древнего дворянского рода, член ордена паладинов и нищая девчонка из рабочего квартала. Я вообще не должна была появиться в его жизни… никогда…

— Мисс Лавуан, и еще кое-что.

— Да? — я уже собиралась уходить, когда поверенный меня окликнул и вручил ту самую бархатную коробку.

— Открыть? — посмотрела на него и получила утвердительный ответ.

Крышка распахнулась, и моему взору предстал золотой кулон в виде яблока. Солнечный свет искрился на алых рубинах, касаясь острых граней. С одного бока виднелся искусно сделанный срез в виде следа от крошечных зубов.

— Надкушенное яблоко… забавно, — пробормотала я, касаясь переплетений звеньев на тонкой цепочке.

У графа отменное чувство юмора. Жаль, что у меня нет возможности ответить ему тем же. В этот момент я пожалела о том, что клумба в виде сердца была только одна. Надо было больше сделать, и прямо под окнами его спальни. Раз уж они так его раздражают…

С осторожностью положила подарок в ридикюль и спустилась к бабуле, которая весело болтала к Перкинсом в гостиной. Ей тоже вручили презент.

— Ах, какой мужчина, — смеялась она от счастья, размахивая погашенной закладной на наш домик, — И слово держит, не чета некоторым.

— Я тоже держу— ворчал дворецкий. — Мое приглашение на скачки в силе. В воскресение заеду за вами, мадам Лавуан.

Старый холостяк слегка смущался, произнося эти слова, но бабушка одобрительно смеялась, подбадривая своего очередного поклонника.

— Перед этим заедем в ресторан?

— Конечно.

— И букет цветов не забудьте.

— Обязательно, мадам.

— И помните, Перкинс, я — дама приличная. Никаких поцелуев на первом свидании!

— Боже упаси, у меня и в мыслях не было…

— Надеюсь, вы шутите, Перкинс — кокетливый смех прекратился.

— Я? Но вы же сами… только что…

— Ах Перкинс, женская душа полна загадок. Мало ли что я сказала, а вы не слушайте — делайте и все.

— Так я не понял, можно вас целовать или нет?

— Ох, ну какой же вы…

В этот момент я поняла, что пора вмешаться, иначе, боюсь, у этих двоих, даже до первого свидания так и не дойдет.

— Бабуля, мы едем? — нарочно громко осведомилась я.

— А? Да, Изабель, — крикнула бабушка, — Ну что ж, вот и настал час расставания. Я буду грустить по вам, мой милый друг.

— Но мы завтра увидимся…

— Боже, — бабуля закатила глаза, — Никакой романтики!

Стараясь не хихикать, я подхватила ее под руку и повела на улицу.

— Жаль, что у вас с графом ничего не вышло, — заявила бабуля, усаживаясь на мягкое сидение кареты.

— Бабуля! — предостерегающее воскликнула я, намекая на посторонние уши.

Лакей помог взойти мне по складным ступенькам, а следом запрыгнул Фокс. Наглый кот первым занял место рядом с Люком и свернулся клубочком, а мне ничего не оставалось, как устроиться в уголке.

Дверца захлопнулась, экипаж резко тронулся с места, а рыжий котяра, явно не привыкший к такому средству передвижения чуть не свалился, но удержался, вцепившись ногтями в дорогую обивку.

— Фоксик, милый, ты в порядке? — мой сердобольный племянник погладил своего питомца по покрытой боевыми шрамами, морде. Тот, как всегда, мурлыкнул в ответ. Люк — единственный, кто удостаивается такой чести.

— Только давай без глупостей, ладно? — мы обменялись с котом сердитыми взглядами. Тот будто нарочно выпустил коготки и еще раз провел лапой по красному бархату— Я же сказала!

Фокс зашипел, послышался скрежет и на дорогой ткани появились еще четыре ровных надреза.

— Отлично, кот остается вечером без сметаны!

Зеленые глаза сверкнули неоном и потухли.

Так, туфли сегодня нужно спрятать подальше.

Рыжий хулиган перелез на колени к Люку, но весь не поместился. Его объемная филейная часть продолжала свисать на разодранное сидение. Рыжий гад сделал вид, что спит Посторонний человек мог запросто подумать, что кот испугался, но я— то знала, за остановленный вандализм жестокая месть мне обеспечена. Но уже дома и после вылаканной чашки сметаны с сахаром, которую Люк отдаст своему коту, а сам попросит добавки, уже для себя.

— Детка, я давно хотела тебе сказать, но ты слишком колючая, как ежик, — завела бабушка свою шарманку, — Могла бы быть поласковее с его светлостью, он мужчина хоть куда. Статный…

— Мертвый, — вставила я — Баб, ты видела его в призрачном состоянии, откуда тебе знать какая там стать и прочее?

— Но ты-то наверняка имела радость лицезреть и его плоть, — вкрадчиво произнесла мадам Лавуан.

Я покраснела. Вернее, я наверняка покраснела, потому что щеки вспыхнули огнем, кровь прилила к лицу, и я отвернулась к маленькому окошку.

— Его сиятельство не позволил себе ничего лишнего? Вы же провели вместе столько времени…

— Всего одну ночь и день, — выпалила я, резко оборачиваясь, — И он ничего себе не позволил. Можешь быть спокойна за мою честь.

— Жаль, — резюмировала бабуля. — Такой мужчина… мог бы и позволить.

— Бабушка!

— Это все, потому что ты не умеешь быть мягкой и ласковой. С сильным полом нужно вести себя по-другому, а ты у меня как чертенок в юбке, носишься по городу, размахиваешь зонтиком, словно шпагой. Но теперь ты можешь забыть о работе и заняться поиском достойного супруга. Благодаря графу Арунделу.

— Только вначале нужно развестись, — хмыкнула я. — Я вроде как еще замужем.

— А вы еще не…

— Бабушка!

— Да я ничего, что ты сразу… Кстати! Надо же поблагодарить графа за его щедрые дары… Пригласим его к нам на ужин. Да? Отличная идея!

— Баб, даже не думай. Между мной и его светлостью ничего не может быть. Аристократы не женятся на таких, как я.

— Изабель, Изабель… Нищета заставила тебя забыть обо всем, девочка. Твой дед принадлежал к старинному дворянскому роду Лавуан. Даже твой Брендон де Клермон может позавидовать его родословной…

— Ох, ну кому есть дело до каких-то там дальних ветвей нашего семейного древа.

Родители дедушки приехали в Аверлению еще до его рождения — бежали из охваченной пламенем войны и обосновались здесь. Я помню только прабабушку. До самой смерти она ходила с высоко поднятой головой и гордой осанкой, будто была королевой.

— Маленькой леди не пристало облизывать леденец на улице, — ворчала она.

— Мам, а кто тут леди? — я хлопала ресницами, продолжая лакомиться карамельным петушком на палочке.

— Вы, Изабель, — прабабушка наклонилась ко мне и выхватила конфету, передав моей матери.

— Она же ребенок…

— В первую очередь, она — леди Лавуан! Вы обязаны воспитывать ее в соответствии с положенным статусом.

Тогда я видела ее в последний раз. Столько лет прошло, а я даже в мыслях больше никогда не называла себя леди. Какая леди будет торговать цветами в мелкой лавке на площади и экономить деньги, чтобы выкроить хоть немного на пряники племяннику?

Правда, отдаленная принадлежность к аристократическому роду однажды помогла найти работу, к которой я так и не приступила. Год назад я обратилась в агентство по найму служащих и оставила там свои данные. Месяц от них ничего не было слышно, а затем меня пригласили на беседу. Оказалось, моей кандидатурой заинтересовался богатый торговец чаем, мистер Бойер. В молодости он сколотил состояние на контрабанде, а сейчас пытался войти в высшее общество и искал компаньонку для своей безобразно воспитанной дочки. Им требовалась игрушка с дворянской кровью, а меня нанимали в качестве аксессуара и очередной дорогой безделушки, которой можно похвастаться в своих кругах. И я даже согласилась, правда, ровно до того момента, как мистер Бойер хлопнул меня чуть пониже спины и недовольно пробурчал себе под нос что— то про костлявый зад. Пришлось и ему познакомиться с зонтиком, а меня выставили с позором из агентства.

Я уже и забыла про этот случай, но вскоре совершенно неожиданно получила послание из прошлого.

Впервые за долгое время я открывала почту без страха. В основном вся наша корреспонденция состояла из бесконечных счетов, которыми бабушка растапливала камин.

Сейчас я сжимала в руках конверт из дешевой бумаги. Взгляд скользил по тусклым серебристым буквам. Всего два слова «Агентство Майлз». В рекламных брошюрах они обычно добавляли несколько предложений призванных убедить клиента в том, что ему подберут высококвалифицированный персонал. Но сейчас ограничились коротким посланием, правда, подписанным самим мистером Майлзом. В последнюю нашу встречу он уверял меня, что даже на порог больше не пустит столь вздорную особу. Удивительно, но сейчас тон послания был предельно вежливым и меня настоятельно просили явиться для новой беседы.

— Ну? — бабуля вопросительно посмотрела на меня. — Что там?

— Сейчас, дай прочесть, — буркнула я, разворачивая письмо.

— Судя по твоему довольному личику, это приглашение на свидание, — пропела моя бабушка, откладывая в сторону купленный утром журнал дамской моды.

— Угу, смешно, — хмыкнула я.

— А что тут такого… он все же твой законный муж, имеет право и вообще…

— Ба!

Упоминание Брендона де Клермона неизменно вызывало у меня раздражение. Безусловно, я не ждала, что наше знакомство перерастет в нежную дружбу, но мог хотя бы сам, лично приехать хоть раз. А не присылать поверенного. Конечно я скучала, хоть и не хотелось признаваться в этом даже самой себе. А еще хотелось узнать, как Ардету удалось выкрутиться из той щекотливой ситуации.

— Ты вся в деда. Он тоже был рохлей и все ходил вокруг нашего дома кругами, но так и не набрался мужества нанести визит. К счастью, мы с ним оказались вместе на конной прогулке. В парке. Совершенно случайно. Твой дед так и не узнал, сколько трудов мне стоило организовать ту «случайную встречу».

— Ох, бабуль…

— Но ты переплюнула всех, Изабель. Оказаться замужем за таким мужчиной! Молодой, щедрый, да к тому же еще и граф…

— Ба, мы были женаты ровно один день.

— А я о чем?! — воскликнула бабушка.

— Ладно, все, — дернула плечиком, не желая слушать очередную тираду о том, какая я растяпа, упустила хорошего жениха.

Этот жених на добрую милю не приблизился бы ко мне, если бы не находился в стесненных обстоятельствах. Любой на его месте даже на тролле бы женился, лишь бы сохранить собственную жизнь. Я, конечно, далека от зеленого безобразного существа, но и не утонченная леди, которую Брендон рано или поздно приведет в свой роскошный новый дом в качестве жены.

Я вздохнула и постаралась выбросить из головы все мысли об Арунделе. Вот еще, буду я о нем думать, больно надо. Просто любопытно немного, вот и все.

— Кстати ты права, это действительно приглашение, — я улыбнулась, потрясывая в воздухе листом бумаги.

— Ай да граф, вот молодец! — обрадовалась бабушка.

— Не от него, — покачала я головой. — Мне пришло приглашение от агентства по подбору персонала. Они нашли мне работу.

— Да уж… из графини в служанки, блестящая карьера.

Проигнорировав ехидную реплику, я, пританцовывая, помчалась переодеваться в свое лучшее платье. Встреча назначена на двенадцать часов. Конечно, сейчас, когда у нас появились деньги, я могла просто порвать письмо и бросить в камин, памятуя о том, как в прошлый раз меня бесцеремонно выставили за дверь. Но я этого не сделала. Найти хорошее место было настоящим благословением для меня, ведь я как никто другой знала — деньги имеют свойство заканчиваться. Удивительно, что обо мне вспомнили спустя целый год. Я-то думала, что путь в «Агентство Майлз» для меня закрыт навсегда.

Я выбрала строгое синее платье и придирчиво оглядела себя в зеркале. Ткань хоть и недорогая, да и фасон вышел из моды уже как пару лет назад, но это лучший вариант из всего гардероба.

На мгновение в голове мелькнуло сожаление. Послушай я бабулю и закажи себе хотя бы одно новое платье, ведь средства сейчас позволяли…

Воображение уже разыгралось, рисуя покрой пышного бального наряда с крошечными розочками на турнюре.

И о чем я только думаю…

Непозволительная роскошь в нашем положении тратиться на бальные платья, тем более, если их некуда надеть.

Пришлось сделать строгую прическу. Вышло кривовато, но пойдет. Пышные локоны никак не хотели складываться в аккуратные завитки, заставляя нервничать. Наконец, справившись с этой нелегкой задачей, я посмотрела на свое отражение и осталась довольна. Так, приколоть шляпку, взять зонтик (мало ли что) — и в путь.

Потянулась к шкатулке с булавками и наткнулась взглядом на маленькую бархатную коробочку. Секунду помедлив, взяла в руки и вновь открыла. Рубины сверкнули, и я вновь вспомнила сад. Синее небо. Краснобокое яблоко и мастерски созданную магом иллюзию. Мужчина, ест яблоко. В глазах — насмешка. По подбородку течет сладкий сок.

«Не расстраивайтесь так, Изабель. Держите — вот ваше лакомство…»

Немного подумав, надела цепочку. Под наглухо застегнутым воротником кулон все равно никто не увидит, а я… Я просто буду знать, что он со мной. Вдруг принесет удачу? Как-никак подарок самого настоящего мага. Холодный металл коснулся кожи. Я улыбнулась и вышла из дома в прекрасном расположении духа.

Правда, хорошее настроение длилось не долго. Пока ловила экипаж, небо заволокло тучами. Мелкий дождик в мгновение ока обернулся настоящим ливнем, так что до места я добралась мокрая, с забрызганным грязью подолом и… В прочем, о прическе и говорить нечего.

— Мисс, с вас пять шилингов.

— Держите, — я сунула в руку извозчика монету и спрыгнула на мостовую.

Прямо в лужу. Да, что ж такое-то!

— Хорошего денечка, мисс, — возница натянул поводья и экипаж тронулся с места, окатив грязью на прощание.

Отлично! Просто… замечательно. Может, не стоило надевать мне этот кулон? Что, если это очередная шутка Арундела? Кулон, притягивающий неприятности. А что? С него станется.

Определенно, сегодня был не мой день. Предстать перед работодателем в таком виде означало только одно — не видать мне работы, как своих ушей. Но отступать некуда, придется идти. Собрав волю в кулак, я поднялась по ступенькам и, схватившись за ручку, открыла дверь.

Глава 9

В кабинете мистера Майлза царил полумрак. Пыльная штора наглухо задернута, скрывая комнату от солнечных лучей. Впрочем, никакого солнца на улице не было и в помине — дождь.

— Милочка, вы пришли, — хозяин агентства встал, приветствуя меня, чего раньше за ним не наблюдалось.

Обычно он сидел за своим столом, вальяжно развалившись на потертом кожаном кресле, одаривая страждущий получить хоть какое-нибудь место снисходительным взглядом.

Сегодня все было по-другому. Секретарь приветливо улыбалась, провожая меня до дверей кабинета, а мистер Майлз проворно вскочил на ноги и самолично отодвинул стул.

— Спасибо, — поблагодарила я, присаживаясь — Признаться, я не ожидала, что когда-нибудь вновь переступлю порог вашего кабинета, мистер Майлз. Мне казалось, в прошлый раз мы расстались не совсем…

— Ах, пустяки! Не стоит и вспоминать, — перебил меня мужчина, поглаживая пышные, ухоженные усы.

Мистер Майлз вернулся на свое место и одарил меня вымученной улыбкой.

— Мисс Лавун, у меня отличные новости для вас.

Я подалась вперед, выдавая свою заинтересованность.

— Есть одно замечательное место, — продолжил он, — Вы будете довольны.

Тук-тук, тук-тук. Карандаш стучал по поверхности письменного стола, отбивая нервную дробь.

С каких это пор циничного дельца волнует, буду я довольна или нет? Странно. Что вообще происходит?

— Отличное место. Как раз для вас, — продолжал лепетать мистер Майлз.

Я напряглась, ощутив накатившую волну тревоги. Легкий холодок скользнул по спине, усиливая дурное предчувствие.

— Как вы знаете, теперь у меня есть квалификация. Я больше не соглашусь на должность компаньонки, — уточнила я на всякий случай.

Пусть это будет хоть сто раз благородная и воспитанная леди — я предпочитаю заниматься тем, к чему лежит мое сердце. Вальс цветов на клумбах и буйство ароматов, наполняющих души клиентов восторгом — вот мой путь. Заниматься составлением букетов или подбирать варианты растений для сада — этим я могла заниматься часами. И пусть графу Арунделу не понравилась моя клумба, это вовсе не значит, что у меня нет будущего.

Рука сама потянулась к груди. Подушечки пальцев нащупали крошечный бугорок — там, где под плотной тканью прятался кулон.

— О да, мисс Лавуан… все для вас… вернее, вы — для них… Это как раз то, что вам нужно!

Мужчина заикался, в его глазах на секунду мелькнул ужас.

— Место для вас… парк… чудесный… вернее вы сделаете его чудесным…

Я нахмурилась, вглядываясь в изменившееся лицо мистера Майлза. Мужчина больше не смотрел на меня, его взор был устремлен за мою спину, в угол комнаты. Я повернулась, следя за его взглядом, и только сейчас заметила, что мы, оказывается, были не одни.

В глубоком кресле возле камина сидела дама средних лет. Лицо закрывала плотная черная вуаль, но покрытые морщинками руки выдавали возраст. Лет пятьдесят или даже старше.

— Мисс Лавуан, — чуть хриплый спокойный голос незнакомки заставил поежиться.

— Добрый день — я кивнула.

— Я — экономка герцогини Велегард. Ее светлость желает освежить сад и поручила найти для этой работы профессионала. Вас мне рекомендовали, как настоящего мастера своего дела.

Я моргнула, пытаясь осознать услышанное. Это она… про меня? Нет, я, конечно очень старательная, и знаю, на что способна, но… откуда?

— Граф Арундел рекомендовал моей хозяйке именно вас. Вас и никого другого. Граф в восторге от своего сада!

Ах, вот оно что… Понятно. Хотя — нет, не понятно. С чего это Брендону заботиться о моей работе? Если бы он хотел, он просто прислал бы рекомендательное письмо, как я и просила. Так… стоп! Я ведь действительно его просила об этом, но он тогда все перевел в шутку. Кто знает, может, этот прохвост на одной из светских бесед (надеюсь, герцогиня достаточно стара, чтобы эта самая беседа проходила не в постели… фу, гадость какая!) как бы невзначай упомянул, что его бывшая жена — мастер по клумбам-сердечкам?

— Не ожидала, что моя скромная персона заинтересует вашу госпожу, — потупилась я.

— Вы себя недооцениваете, мисс Лавуан, — прохрипела дама — Не сомневаюсь в том, что вы — настоящее сокровище. Ведь так, мистер Майлз?

— Совершенно верно! — с готовностью закивал тот в ответ.

— Благодарю, что остановились на моей кандидатуре. Я непременно рассмотрю ваше предложение, — выдохнула я, почувствовав, как взмокли ладони.

— Мне нужен ответ сейчас, мисс Лавуан. Немедленно.

— В каком смысле? — нахмурилась я.

— Приступить к работе необходимо сегодня, — тон незнакомки немного смягчился.

И чего я, собственно, испугалась? Такая милая женщина. Сегодня так сегодня.

— Гонорар — сто фунтов в неделю. Надеюсь, это вас устроит?

Меня словно ушатом ледяной воды окатили, я даже вздрогнула. Такие огромные деньги… нет, здесь явно что-то не чисто! Пора уходить. И чем скорее — тем лучше.

Резко встала — так, что стул с грохотом упал на потрескавшийся паркет.

— Мисс Лавуан, не спешите, — насмешливый тон буквально пригвоздил меня к месту. — Вы поедете со мной. Прямо сейчас.

— Да, — неожиданно произнесла я, сама того не желая.

— Вот и славно.

Не знаю, как, но ноги сами зашагали прочь из кабинета. За спиной послышался облегченный вздох мистера Майлза. Хозяин агентства был явно счастлив избавиться, наконец, от клиента. Это настораживало, как и то, что я против собственной воли следую в неизвестном направлении с совершенно незнакомой дамой.

Мелкий моросящий дождь бил по щекам, ветер пронизывал до костей. Холодно и пусто, будто невидимый художник ластиком стер все желания и чувства. Казалось, я — безвольная кукла, марионетка в чужих руках, мастерски дергающих за ниточки.

Из-за угла выехала черная карета и остановилась напротив тротуара. На лакированной дверце красовался огромный серебряный паук, символ паладинов.

— Нас ждут, — бархатистый голос звучал в ушах назойливой мухой, хотелось отмахнуться, выхватить руку из цепких пальчиков этой мадам и уйти, но вместо этого я позволила себя усадить в карету.

Боже, что я творю?

С силой закусила губу, и вместе с привкусом железа на языке почувствовала нестерпимый зуд в висках. С силой тряхнула головой, пытаясь прогнать наваждение.

— Так вы делаете только хуже, — нарочито спокойный тон въедался под кожу, царапая изнутри.

Сжала ладонями голову, надавливая на виски, но раздражение только усиливалось.

Перестань сопротивляться.

Сладкий, словно патока женский голос затопил сознание. Внезапно все звуки стихли, тяжелый стук колес о брусчатку исчез, вместе с шумом оживленной дороги. Осталось лишь эхо, мерцающее в голове короткими приказами. Не в силах противиться чарующему зову, я сдалась и молча уставилась в окно, равнодушно наблюдая за сменяющимся пейзажем. Оживленные улицы столицы исчезли, появились поля и зелень, захотелось спать.

Карета плавно неслась по усыпанной ямами и выбоинами дороге, будто сухим листочком скользила по гладкой поверхности озера.

Может, карета летит над землей? А что? Все может быть. Это ж маги… Хотя возможно, ей просто все это кажется… Как же болит голова…

Путешествие заняло около двух часов. Все это время дама в черном не сводила с меня напряженного взгляда.

Маг-менталист. Как Блейз. Я не сразу догадалась. Но если бы даже знала заранее — разве могу я что-либо противопоставить подобной силе?

В прошлый раз, когда Блейз проникла в потаенные лабиринты моей памяти, я ничего не почувствовала. Сейчас же все было по-другому. Незнакомка действовала агрессивно, подавляя сознание, лишая возможности сопротивляться, причиняя боль.

Тем временем экипаж свернул к живописному парку, в глубине которого белым мрамором сверкали сквозь листву стены дворца. Мимо мелькнула подъездная аллея, заполненная каретами. Народу — яблоку негде упасть! Шикарно одетые аристократы, лакеи в парадных ливреях.

Яблоко… Рука вновь потянулась к груди, пальцы нащупали бугорок. Чуть-чуть, но стало легче. Или показалось? Знал бы граф Арундел, в какой переплет я попала…

— Гости уже начали собираться, — недовольно заметила магиня, на секунду потеряв визуальный контакт.

Почувствовав, что железная рука заклятия слабеет, дернула створку окна на себя и высунулась наружу.

На помощь… Помогите! Надо позвать. Закричать. Голос не слушается. Не могу. Не могу!

Наш экипаж поравнялся с другим — я увидела тучного джентльмена, выходящего из кареты. Складные ступеньки под его весом жалобно скрипнули, но выдержали.

— Помогите, — прошептала я.

Губы не слушались, хриплый шепот тонул в гомоне голосов, а мужчина даже не взглянул в мою сторону.

Сопровождающая меня мучительница разозлилась:

— Мисс Лавуан, я же велела вам успокоиться! — прошипела она, наклонившись к самому лицу.

Вуаль была слишком плотной — как ни старалась, я так и не разглядела ее лица. Голова раскалывалась, от боли навернулись слезы, но я продолжала сопротивляться.

Я не сдамся… Не сдамся!

Вслед за толстяком из глубины кареты показалась молодая леди в роскошном бледно-розовом бальном платье. Белая атласная пелерина с широким капюшоном полностью скрывала ее лицо. Мужчина отпихнул лакея и сам подал ей руку.

Я дернулась вперед, цепляясь за штору и срывая ее с петель. Из груди вновь вырывались хрипы, однако все мои усилия ни к чему не привели. Карета медленно проехала мимо, не привлекая внимания. Спутница тучного джентльмена повернула голову, словно провожала взглядом наш экипаж…

Я так и не увидела ее лица — слишком пышные оборки капюшона не позволили этого сделать. Жаль. Мне почему-то казалось, она должна быть настоящей красавицей. Хотя откуда я знаю? В голову лезли бессмысленные, бессвязные мысли. Хотелось спать…

Обогнув парк, экипаж с серебристым пауком на дверце остановился у черного входа дворца. Нас ждали.

— Слишком долго, — мрачно изрек мужчина, заинтересованно оглядывая меня — Это… она?

— Не нравится — мог бы сам отправиться за девчонкой, — огрызнулась маг, по-прежнему не снимая вуали.

— Приказ получила ты. Был бы это я…

— Был бы это ты — привез бы труп, а Милтону девчонка нужна живой и невредимой. Твои методы слишком хорошо известны.

Милтон… Милтон… Где-то я уже слышала это имя…

И тут я вспомнила. Вспомнила, и все встало на свои места. Новый глава ордена паладинов велел доставить меня сюда? Но зачем… Зачем я ему понадобилась?

Очередная попытка вынырнуть из вязкого забытья закончилась провалом. Собственное тело не слушалось. Ноги словно одеревенели, а ведь больше всего на свете хотелось встать и умчаться быстрее ветра — подальше отсюда! Вместо этого я стояла, дожидаясь очередного приказа, чтобы послушно последовать за похитителями.

Некоторое время мы брели в лабиринте узких коридоров, пока не оказались в просторной комнате.

— Оставайся снаружи, — приказала дама.

— Еще чего! — возмутился напарник по злодеяниям. — Хочу посмотреть, на что позарился Арундел.

Тонкие губы изогнулись в предвкушающей ухмылке. От колючего похотливого взгляда бросило в жар.

— Помогу этой крошке раздеться, сама она долго будет возиться.

Ощутила, как этот бугай заходит мне за спину, тяжелые ладони опускаются на талию, мягко поглаживая крошечные пуговицы.

Почувствовав чужие прикосновения, вздрогнула, словно от пощечины. Превозмогая навалившееся тяжелым покрывалом заклятие, разомкнула губы из последних сил:

— Только посмей дотронуться до меня…

— Наша кошечка выпустила коготки? — мерзкий смешок вызвал новую волну злости, придав еще больше сил.

С трудом сделала шаг вперед. Каждое движение отдавалось болью в висках. Развернулась, чтобы влепить пощечину, но рука так и зависла в воздухе…

— Раймона, ты плохо контролируешь наш очаровательный объект.

Неожиданно стальные оковы рассыпались в прах, я вновь ощутила свободу и ладонь, наконец, коснулась ухмыляющегося лица, стерев с него гадкую улыбку! Жаль — в полсилы…

— Ты прав, я плохо справляюсь.

Магиня откинула вуаль с лица и, сняв шляпку, бросила ее на круглый стол. Выражение миловидного лица излучало удивительное спокойствие, словно стоявший рядом огромный сильный мужлан не смотрел на нее разъяренным взором.

— Возьми девчонку под контроль, — зашипел он.

— Чтобы ты трогал ее своими грязными лапами? Еще чего.

— Раймона, ты зарываешься.

Стоявшая на окне ваза задрожала и, взлетев в воздух, пронеслась совсем рядом с дамой, едва не задев ее. Послышался звон разбивающегося стекла. Раймона наступила каблуком на один из осколков и вдавила его в мягкий ворс ковра.

— Сайлас, думаю, тебе лучше убрать отсюда свой зад, — тихо бросила она через плечо, не поворачивая головы.

— Дрянь, — выплюнул мужчина и попятился назад.

Он вцепился в дверной косяк, но это не помогло — дверь с грохотом захлопнулась, вышвырнув из комнаты.

Сердце учащенно билось в груди. Облизнув пересохшие губы, попятилась к окну, не зная, что делать. С одной стороны, я была этой женщине благодарна — все-таки она не дала этому негодяю поглумиться вдоволь. Но что-то мне подсказывало, что не из добрых побуждений она это сделала…

— Здесь третий этаж, мисс Лавуан, — устало заметила Раймона — В лучшем случае, сломаете себе обе ноги, а за дверью стоит Сайлас. Сами понимаете, он сейчас находится не в лучшем расположении духа.

Так вот зачем она это сделала… Теперь будет меня этим Сайласом пугать, держа на коротком поводке. Умно, ничего не скажешь.

— Что вам от меня нужно? — выдохнула я, понимая, что пути отступления полностью отрезаны. Бежать было просто некуда.

— Для начала, переоденьтесь, — кивок на большую картонную коробку, стоявшую на стуле.

Крышка упала на пол, и мне продемонстрировали серое форменное платье. Следом за ним Раймона извлекла на свет белоснежный фартук на широких лямках, с накрахмаленными до хруста оборками.

— Наряд служанки? — ахнула я, — Но зачем. Вы…

Хотела вслух усомниться в ее душевном здоровье, но вовремя прикусила язык.

— Небольшой спектакль, только и всего.

Бугай упоминал имя графа Арундела. Неужели я здесь из-за Брендона? Опять вляпался в очередную передрягу? И меня за собой потянул…

— Его сиятельство в порядке? — осторожно спросила я.

— Вы про Брендона де Клермона?

— Он… жив?

Замерла, ожидая ответа.

Вот же прохвост! Я столько сил потратила, спасая его, а он опять полез в пекло. И чего ему дома не сиделось?

— Де Клермон дорог вам. Я понимаю.

— Вот еще, — дернула плечиком.

— Не лукавьте, мисс Лавуан. Как долго вы с ним знакомы?

— Два дня, — честно ответила я. — И мне совершенно плевать на него, как и ему на меня.

— Хм… забавно. Я думала… не важно… это обстоятельство не играет абсолютно никакой роли. Главное, что вы — его законная супруга.

Боже! Они и это знают…

Не сразу осознала, что мои собственные пальцы метнулись к крошечным пуговицам на корсаже и принялись расстегивать их. Ловко, монотонно, одна за другой застежки выскальзывали из петелек. Вскоре я осталась в одном корсете и панталонах. Зябко поежилась, вновь ощутив себя заводной куклой.

— Надевайте! Живо! У нас мало времени.

Отчеканила Раймона, бросив платье мне в лицо. Пришлось подчиниться.

Не знаю, что за спектакль вы затеяли, господа, но я клянусь, что сорву премьеру! Чего бы мне это не стоило…

Глава 10

— Вот и славно, — цокнула языком Раймона, удовлетворенно оглядывая меня.

— Зачем я вам нужна? — осторожно спросила я, поправляя лямку, что то и дело соскальзывала с плеча — фартук был мне отчаянно велик.

— Скоро сами все узнаете, мисс Лавуан, — уклончиво ответила магиня, заходя ко мне за спину.

Ее ладони уверенно легли на мою талию, широкая лента пояса заструилась между пальцами, пока она завязывала большой бант.

— Жаль, чепца не хватает — образ не полный, — протянула женщина, разглядывая меня со всех сторон. — Хотя нет… Так, пожалуй, даже лучше.

— Но я же не горничная, — пробормотала я, цепляясь рукой за накрахмаленную ткань, безжалостно сминая пышные оборки передника.

Губы все еще плохо слушались, но я чувствовала, что клетка ментальной магии открылась, выпуская сознание на волю.

— Ошибаетесь, мисс Лавуан. С сегодняшнего дня вы — официально состоите на службе герцогини Велегард. Вы разве забыли об этом? Какая жалость, с юными девушками так бывает, когда голова забита глупостями о замужестве.

Последнее слово дама произнесла с особой интонацией. Такие люди, как паладины, всегда все узнают первыми. Вот и про замужество пронюхали… Наверняка им известно и то, что наш брак с Брендоном фиктивный.

Я должна сбежать.

Бросила быстрый взгляд на запертую дверь и тут же ощутила, как заломило виски. Вспышка боли ударила в голову.

После такого демонстративного предупреждения я заметно скисла. С чарами ментальной магии бороться простому смертному не под силу. Придется обхитрить Раймону. Нужно усыпить ее бдительность.

— Я сделаю, все, что вы скажите, — соврала я.

— Нисколько в этом не сомневаюсь.

— Мне страшно… я так напугана… все, что захотите! Я сделаю все! — горячо заверила я.

Хорошо бы заплакать для пущего эффекта, но как это сделать, когда злость внутри огнем горит? Когда у тебя только одно желание — треснуть, как следует дамочку по темечку, чтобы прекратила свои фокусы!

— Я знаю, — вкрадчиво проговорила Раймона, — Вы сделаете, все как надо, и я вам в этом помогу.

Тень усмешки мелькнула на миловидном лице, демонстрируя, что мне не верят ни капли.

— Мисс Лавуан, не ломайте комедию! Вы девушка не робкого десятка.

— Черт, вы в моей голове, да? — воскликнула я и тут же представила, как выливаю на Раймону целое ведро дегтя, а сверху сыплю перья.

Воображение услужливо рисовало чудную картину: дивно пахнущая тягучая масса струится по волосам, стекает за шиворот… Перья прилипают к коже, делая Раймону похожей на…

— Хватит! — рявкнула магиня.

Ага! Получай, мерзавка! У меня хорошее воображение, между прочим, так что, если сию секунду не уберешься вон из моей головы — тебя ждет много интересного! Представление еще даже не началось…

— Мисс Лавуан, вы рискуете навлечь на себя мой гнев.

— Я нужна вам живой и невредимой, мисс Раймона. Так что…

— Живой — да. Безусловно. На счет второго озвученного вами пункта вы, увы, сильно заблуждаетесь. Снаружи сейчас стоит мужчина, который в отличие от меня привык работать руками, а не мозгами. Если я уступлю Сайласу свое место няньки подле вас, он очень обрадуется. Так что не советую меня злить. Не в ваших интересах.

Черт… Черт!

— Вижу, мы поняли друг друга, мисс Лавуан.

— Тоже мне, благородные маги! Угрозы и чары против невинной девушки не особо красят королевских паладин…

Мои губы резко сомкнулись — магиня лишила надоедливую жертву возможности говорить. Оставалось лишь мычать да яростно сверкать глазами.

Черт!

— Присаживайтесь, мисс Лавуан.

Я выполнила приказ, в тайне надеясь, что магиня устанет и ослабит хватку. Раймона уселась рядом на мягкую софу. Некоторое время в комнате царила тишина, пока не послышался скрип — дверь открылась, и на пороге показался мужчина.

Незнакомец застыл, словно в нерешительности. Обвел напряженным взором гостиную, затем посмотрел прямо на меня.

— Мистер Милтон!

Раймона вскочила. Судя по ее изменившемуся голосу, она явно не ожидала увидеть его здесь.

Так вот ты какой, глава Ордена паладин…

Мужчина оказался достаточно молод, лицо слишком гладкое, даже морщинка между бровей не пролегала. Этот Милтон явно следил за своей внешностью и пользовался магическими эликсирами. Даже завидно стало. У меня на руке — шрам от ожога. Не то чтобы я его сильно стеснялась, но… Чтобы свести такой у лекаря, требовалась кругленькая сумма. А этот щеголь, судя по всему, пьет эликсиры красоты ежедневно, вместо завтрака. Огненные густые кудри обрамляли фарфоровые виски, мягкими волнами спускаясь на шею и оттеняя изумрудный камзол с золотой оторочкой.

Мда… Чувство вкуса не купишь. Разоделся, словно ярмарочный попугай!

— Кто тут у нас? — Милтон прошел вперед и остановился рядом со мной. — Напомни, Раймона, какой приказ ты от меня получила?

— Я все выполнила в точности, как вы сказали! — поспешно воскликнула магиня, побледнев.

— Я задал вопрос.

— Сайлас что-то наплел? — вспыхнула дама, — Вы же знаете, у меня никогда не бывает осечек. Мисс Лавуан доставлена в поместье и подготовлена должным образом.

— Тогда чего же вы ждете?

— Как чего? — растерялась Раймона — Разве королева уже прибыла? Прием начнется только в три часа, а ее величество, как известно, прибывает чуть позже. Мне были даны четкие инструкции…

Земля ушла из-под ног. Уж не готовят ли они, часом, покушение на нашего суверена? А меня подставят… Точно! Моими руками устранят королеву…

— Типун вам на язык, мисс Лавуан, — проворчала Раймона, а затем повернулась к Милтону, — Она думает, мы хотим расправиться с ее величеством. Сущая дурочка, право слово.

Сама такая! — мысленно фыркнула я и постаралась как можно живописнее представить, как Милтон встает на колени перед Раймоной, медленно задирает подол ее платья, целует пряжки на туфлях, одновременно поглаживая подушечками пальцев чулки.

Воображаемая сценка оказалась настолько красочной, что Раймона покраснела и закусила губу.

Ага! Получила? Нечего копаться в чужих мыслях. Змеюка!

— Действительно, глупость, — медленно протянул Милтон, наклоняя голову так, чтобы наши лица оказались друг напротив друга. Нос защекотал еле уловимый аромат садовых яблок. — Раймона, может, объяснить мисс Лавуан, для чего она здесь? Мне кажется, это гуманно. Несчастная слишком волнуется. Этак мы все дело провалим…

— Я? Э-э-э… хорошо… конечно. В условленное время она должна подойти к фрейлине с подносом закусок, а вы в это время представите ее королеве. Арундел будет рядом, и ему придется объяснить, почему он женился на служанке. Грянет грандиозный скандал.

— Ясно. Осталось выяснить причину…

— Что? О чем вы? — встрепенулась Раймона.

Я ощутила, как сильная мужская ладонь ложится на мою и чуть сжимает.

Паркетные доски жалобно заскрежетали под тяжелыми шагами. В комнату вошел еще один человек.

— Почему дверь открыта? — послышался голос Сайласа, — Какого демона?

— Здесь мистер Милтон, — пролепетала магиня.

— Вижу… кряцевый демон… но этого не может быть. Я разговаривал с ним две минуты назад! Он сейчас внизу, с гостями.

Сайлас застыл. Несколько мгновений он вглядывался в стоявшего рядом со мной Милтона. Напряжение росло, глава Ордена паладинов стал белее первого снега. Миг — и тишину разорвал звон стали — в руках у Сайласа показался длинный кинжал.

— Ты что творишь? — вскрикнула Раймона.

На кончиках пальцев Милтона вспыхнуло алое пламя. Магиня судорожно вздохнула, я тоже мысленно ахнула, пытаясь отодвинуться подальше.

— Какие-то проблемы? — мрачно поинтересовался его начальник.

Раймона нахмурилась и с тревогой посмотрела на Сайласа, тот поймал ее взгляд и покачал головой в ответ. Та кивнула. Прямо на глазах изумрудный камзол огненного мага начал стремительно терять краски. Яркая зелень исчезла, волосы потемнели, лицо вытянулось, приобретая более острые черты…

— Я же говорил! — прозвучал ликующий вопль.

В то же мгновение тяжелый стул поднялся в воздух и стрелой метнулся в сторону Милтона. Тот среагировал молниеносно — отклонился в бок, прикрыв меня собой. Адреналин закипел в крови, удар сердца, еще один… в ушах зазвенело. Сильная рука сдавила плечо, толкнув вниз. Я упала на пол, прикрывая голову руками от пролившегося дождя острых щепок.

— Так-так… — проскрипел Сайлас. — Граф Арундел собственной персоной…

Встрепенулась, услышав имя графа. Иллюзия окончательно рассеялась. Передо мной, действительно, он. Он! Всхлипнула от радости и закусила губу. Если Брендон здесь, значит, все будет хорошо.

Пришел… но как догадался, что я здесь?

Видимо, этот же вопрос мучил противную парочку магов.

— Так и думал, что ты наследишь, — пробормотал сквозь зубы Сайлас.

— Идиот, — буркнула Раймона — Милтон с нас шкуру спустит, когда узнает, что мы провалили задание.

— Еще чего. Он приказал привести девчонку — значит он ее получит.

— Вы ничего не попутали, ребята? — прорычал Брендон де Клермон.

Его сиятельство выглядел разъяренным, кулаки сжимались на эфесе тонкого меча, висевшего в ножнах — Один шаг в сторону этой девушки, и клянусь, вы об этом пожалеете.

— Ты угрожаешь мне, Арундел?

— Предупреждаю.

— Да что ты можешь со своими жалкими ярмарочными фокусами, ничтожество?

Стол с грохотом свалился на бок и покатился вперед, угрожая сбить Брендона с ног. Граф, выхватив шпагу, бросился на Сайласа. Маг ловко выставил вперед клинок — острое лезвие вонзилось в плоть.

Мы с Раймоной завизжали одновременно. От захлестнувшего ужаса я едва могла дышать, на черном элегантном камзоле расплывалось кровавое пятно… Хотя постойте, разве кровь бывает голубого цвета? Нет, я понимаю, что он аристократ и все такое, наверняка среди его предков были представители королевского дома и…

Боже, что я несу. Голубой крови не бывает!

Сайлас думал так же. Секунду он таращился на поверженного врага, но морок рассеялся, и… Тяжелый клинок звякнул, упав на паркет.

— Жалкий факир, — со злостью сплюнул Сайлас.

Я озиралась по сторонам, пытаясь отыскать графа. Портьера шевельнулась, и маг бросился туда, издав победный клич.

— Кряцевый демон тебя раздери, Арундел! — взревел Сайлас, запутавшись в тяжелой шторе, но так никого и не обнаружив. — Ах, вот ты где!

На этот раз Брендон был настоящий. Звон стали, тяжелое, хриплое дыхание мужчин. Граф Арундел легко отразил выпад противника и перешел в наступление. Блеснуло острие лезвия, приставленное к горлу Сайласа.

— Я могу тебя убить.

По смуглой коже катилась алая капля, окропляя воротник сорочки.

— Не дождешься, — прохрипел маг и выдавил жалкую улыбку.

Рукоять меча завибрировала, Брендон сильнее вцепился в нее, силясь удержать, но оружие вырвалось из сильных пальцев и воспарило к потолку.

— Ну что, больше не такой смелый, да? — фыркнул Сайлас и рассмеялся.

Дерзкий самодовольный смех резко оборвался, голова мужчины запрокинулась назад, когда кулак Брендона впечатался в челюсть. Удар. Еще один. Еще. Маг дернулся и свалился на пол, прямо к ногам соперника.

Граф Арундел тяжело дыша, повернулся ко мне.

— Ты в порядке? — коротко спросил он.

— Да, — отозвалась я.

— Пора убираться отсюда, — он перешагнул через распростертое на паркете тело.

— Я всегда знала, что Сайлас идиот, — послышался спокойный голос Раймоны.

Магиня и не думала приближаться к нам, оставаясь на безопасном расстоянии. Но я знала, что ее магия гораздо сильнее и опасней. Ей достаточно просто пожелать, чтобы мы с Бренданом стали безвольными куклами. Но сможет ли она справиться сразу с двумя?

— Конечно, мисс Лавуан, — ответила она, прочитав мои мысли. — Очень легко.

— Мисс Раймона, пожалуйста… — прошептала я.

Интересно, на что я надеюсь? На то, что у этой женщины найдется хоть капля сострадания?

— Ничего личного, мисс Лавуан. Вы мне даже… симпатичны, правда. Но это моя работа, — дернула плечиком дама — Я должна исполнить приказ.

— Милтон не имел права использовать вас против члена ордена, — сказал Брендон, — Это преступление. Не боишься оказаться на виселице, Раймона?

— Что ты хочешь от меня? — тихо проговорила Раймона — Ослушаться главу Ордена… Серьезно?

— Мы никогда раньше не похищали невинных людей. Делмар де Ривс такого бы никогда не допустил.

— Герцог Левиргейл уже давно не у дел, он больше ничего не решает.

— А жаль… Раймона, паладины превратились в подручных мерзавца. Он незаконно занял место главы Ордена, и я это докажу.

— Боже… мужчины, ну какие же вы все дураки, — нервно хмыкнула Раймона. — Жажда власти и разрушений у вас в крови. Вы же всегда губите то, к чему прикасаетесь. Я считала тебя другим, Арундел… Не таким, как все… Однако и ты туда же. Борешься за власть?

— С чего ты взяла? — нахмурился граф.

— Хватит болтать, — заявила магиня. — Отойди к стене и не мешай мне!

На лице Брендона де Клермона мелькнула ярость, в глубине синих глаз вспыхнули искры. Очень медленно правая нога двинулась назад.

Нет! Нет!!! Только не это!

Граф Арундел с трудом сдерживал поток ментальной магии, направленный на него. Тряхнул головой, словно вокруг кружил рой надоедливых мошек. Я знала — он долго не протянет. Все сдаются, рано или поздно. Мужчина из последних сил цеплялся за сознание, пытаясь сохранить себя и способность сопротивляться.

Я в ужасе смотрела на графа, застывшего в нелепой позе. Я ничем не могла ему помочь. Это страшно, лишиться возможности контролировать собственное тело. Страшно даже для меня, а уж для мага…

Раймона легко, играючи заперла мое сознание в клетке, сотканной из магии. Я чувствовала каждый удар сердца, ощущала жар прилившей к щекам крови, слышала учащенное дыхание.

Вдох-выдох… Вдох-выдох… Вдох…

Грудь вздымалась в такт чеканным шагам. Брендон де Клермон медленно шел назад, пока не уткнулся спиной в стену.

— Ты… ничего…

Как он держится? Я даже пальцем пошевелить не могу губ разомкнуть. Какой он сильный. Смелый. Справедливый. Самый… лучший…

— Брось Арундел, впусти меня, — голос Раймоны лился сладкой, тягучей патокой.

— Боюсь, мадам… в моих мыслях сейчас мало места… в них царит другая женщина…

Брендон с силой сбросил с себя тяжелый флер чар, синие глаза вспыхнули, чувственные губы дрогнули в усмешке.

Магиня явно не ожидала такого поворота. На миловидном личике мелькнули удивление и… страх.

— Как тебе… о, нет!

Звонкий стук каблуков о паркет заставил ее вздрогнуть и обернуться. Полуоткрытая дверь качнулась, и в проеме показалось знакомое нежно-розовое облако. Обладательница роскошного бального платья прошла в комнату и остановилась напротив Раймоны, воинственно скрестив руки на груди.

— Блейз! — воскликнули мы одновременно с Раймоной.

Так вот почему незнакомка так смотрела вслед нашей карете! Значит, мне не показалось. Я не успела разглядеть ее лица, но она меня узнала.

— У Брендона было достаточно времени для тренировок. Как видишь, мы подготовились.

— Ты! — магиня шипела, словно разъяренная кошка.

— Я предупреждала тебя, Раймона. С твоим уровнем магии не место в ордене. Уехала бы в деревню, завела мужа, хозяйство… Как на счет кур? Прибыльное дельце! Хотя нет… Разве общипанная курица может разводить себе подобных?

На губах Блейз играла улыбка, но я видела, как она напряжена. Взгляд сощуренных глаз буквально пригвоздил к месту соперницу. Теперь настала очередь Раймоны сопротивляться мощному потоку ментальной силы.

— Мужа? Извольте, такого добра мне не надо, — магиня растеряла ледяной спокойствие, ее плечи подрагивали, на лбу выступили капельки пота, — Удивительно, что ты предлагаешь мне это. С твоим-то опытом…

Блейз помрачнела, тень улыбки померкла, губы сжались в тонкую линию.

— Напомни нам Блейз, что с тобой сделал твой муж? Поджег прямо на площади, так? Ты помнишь, как языки пламени вгрызались в твое лицо… как огонь растекался по коже обжигающей болью…

Капля крови скатилась из носа Раймоны, чертя алую дорожку. Она вложила всю мощь, сражаясь в ментальной дуэли, но соперница оказалась не по зубам. Я чувствовала, как слетают невидимые щиты, как взгляд магини меркнет, а плечи опускаются все ниже.

— У тебя тоже есть маленькие тайны, не так ли? — прошептала Блейз, — Свою боль я отпустила, а ты свою — нет. Плохое качество для мага-менталиста.

Раймона съежилась, обхватив себя руками, словно пыталась согреться. Она выглядела потерянной маленькой девочкой, заблудившейся в лесу. Не глядя ни на кого, женщина побрела к окну, прислонилась боком к портьере и стала стягивать шелковый шнур с тяжелыми кистями.

— Так-то лучше, — удовлетворенно сказала Блейз, подойдя к поверженной сопернице. — А теперь свяжи своего приятеля.

Магиня безропотно подчинилась, сковывая руки Сайласа. Я опасливо посмотрела на валяющегося без сознания громилу. Если он очнется, шнур от портьеры его явно не остановит. Но какое-то время, возможно, мы выиграем. Раймона опустилась рядом с ним, уставившись в стену пустым взглядом.

— Ну, чего стоим? — рядом с ухом послушался чуть хриплый мужской голос, я даже подскочила от неожиданности.

— А?! Что?! Ваше сиятельство, вы меня напугали.

— Я? Право слово, Изабель, я думал, ваш лимит испуга на сегодня уже исчерпан.

Я тоже так думала, но оказалась — нет. И лимит злости, кстати, тоже вполне себе полон. Ведь именно благодаря графу я опять оказалась в передряге. Всевышний знает, что со мной могли сотворить здесь, если бы он не пришел.

— Вы не торопились меня спасать, — буркнула я.

— Прошу прощения, что не подумал приставить к вам охрану. Если бы знал, что в вашу очаровательную головку придет несусветная глупость отправиться на работу — непременно запер бы вас дома.

Запер? Ну-ну…

— С какой это стати? — вскинулась я.

— На правах законного супруга, полагаю.

— Ах… так вы еще не расторгли брак? Вы же обещали!

— Ну, возникли некоторые трудности, — уклончиво отозвался Брендон.

Уууу… темнит, негодяй… По наглым синим глазам вижу темнит!

— Значит, мы все еще женаты?

— Ну…

— Да или нет? — рявкнула я.

— Да, Изабель…

— Просто… замечательно.

— Рад, что данное щекотливое обстоятельство вам до сих пор не наскучило.

— Это был сарказм, — фыркнула я.

— Да? А я и не заметил, звучало очень искренне.

— Эй, ребята, вы уже закончили препираться? — прервала Блейз нашу милую беседу— Не хотелось бы вас отвлекать, но как на счет того, чтобы поторопиться?

Куда поторопиться? Бежать, наверное? И чем дальше, тем лучше. Очень дельная мысль!

— Блейз права, — кивнул граф, одаривая меня пристальным взглядом. — Раздевайтесь, времени осталось мало.

— Что, простите? — ахнула я.

— Я помогу расстегнуть платье, — от низкого, глубокого голоса по спине пробежала дрожь.

Глава 11

На мгновение яркой вспышкой мелькнула неприличная мысль. А вдруг его сиятельство склоняет меня на исполнение супружеского долга?

Придет же такая глупость в голову!

— Изабель, о чем вы задумались? — поинтересовался Брендон.

С недоверием покосилась на него, а затем бросила быстрый взгляд на человека, который уж точно умеет читать мысли. Блейз ответила сдавленным смешком.

Только не рассказывай ему!

Умоляюще посмотрела на рыжеволосую красавицу и та едва заметно кивнула.

— Не пугай, Изабель, — хмыкнула Блейз.

— Не думал, что невинная просьба способна привести в ужас, — продолжал Брендон, забавляясь ситуацией. — Обычно, молодые особы с радостью откликаются на подобные предложения…

— Предложение их раздеть? — прошипела я, оборачиваясь к графу.

— Уж не знаю, к счастью или нет, но мне редко приходится этим заниматься

— Раздевать дам?

— Обычно они сами довольно быстро обнажаются рядом со мной. И ни одна еще не упала в обморок от страха.

— Вот значит, как…

— Именно.

— Ребят, может, вы пофлиртуете в другой раз? — Блейз надоело ждать, — Изабель, если тебя не затруднит, помоги мне с застежками, не так просто до них добраться.

Внезапная догадка, наконец, поставила все на свои места.

— Мы должны обменяться платьями? — поняла я, приближаясь к ней — Кстати, я вовсе не кокетничала с его светлостью.

Последние слова я доверительно шепнула на ухо Блейз.

— Ты может быть и нет, — согласилась она — Но вот Брендон, похоже, старается вовсю.

— Он только и делает что задирает меня, — еле слышно сказала я.

— Он флиртует. Изабель, вы нравитесь ему, неужели не понятно?

Ну-ну как же…

Украдкой бросила взгляд на графа Арундела.

— Отвернитесь! — попросила я, раскрасневшись от того, что мужчина, действительно, не сводил с меня глаз.

Арундел моментально подчинился.

— Не имею привычки подглядывать за чужими женщинами, — послышался недовольный тон.

Это он кого имел в виду? Меня или… Блейз? Я же вроде как своя… тьфу…

И почему рядом с этим несносным магом в голову постоянно лезут всякие глупости?

Наверно, каждый раз я краснею от того, что некогда пришлось лицезреть графа в голом виде. Такое не сразу забудешь. Сомневалась, что из моей памяти вообще когда-нибудь сотрется тот постыдный эпизод.

Роскошное бальное платье скользнуло вниз. С замиранием сердца, осторожно подняла с пола розовое облако. Гладкая, прохладная ткань заскользила по коже. Никогда еще я не держала в руках такой роскоши. Жаль, цвет не практичный, хотя о чем это я? Второй раз явиться в платье, что уже блистало на приеме — это скандал! Можно подумать, средств не хватает на новое, а бедность для таких людей — худший из пороков.

Носить подобные вещи удел избранных, в круг которых я не входила. Надо же, как изменчива судьба. Кто бы мог подумать, что я вообще когда-нибудь пойду на бал, да еще в таком платье? Жаль бабуля не видит — прослезилась бы…

— Изабель?

Вздрогнула, ощутив прикосновение к своей руке.

— Нужно поспешить, — шепнула Блейз.

Платье сидело на мне, как влитое. Пышные рукава спускались с плеч, обнажая ключицы, демонстрируя округлые холмики груди в открытом вырезе.

— Давай застегнем, — Блейз довольно цокнула язычком.

Она уже успела натянуть темно-синее платье, еще недавно принадлежащее мне, а форменный наряд служанки валялся рядом. Я не привыкла разбрасываться вещами, но сейчас с удовольствием скомкала бы его вместе с фартуком и выкинула в окно. Слишком свежи воспоминания — страх, боль и безысходность. Надеюсь, когда-нибудь я смогу забыть их, но, наверное, не скоро…

Жаль, я не вижу себя со стороны. В комнате ни одного зеркала. Зато старое платье явилось пред мои очи во всей «красе». На Блейз оно смотрелось… жутко. Красота прекрасной магини меркла в столь старомодном безобразии. Вернусь домой — обязательно потрачу небольшую сумму на модистку и обновлю гардероб. Три новых… нет много… ладно, два новых платья. Или все-таки три?

Пока я пыталась договориться со своей скупой внутренней жабой, из угла донесся сдавленный стон. Судя по всему, Раймона приходила в себя, скидывая оковы ментальных чар. Да и Сайлас начал шевелиться, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Бренд, помоги Изабель, — отрывисто бросила Блейз и отошла к поверженной магине, чтобы вновь вернуть контроль.

— Сама справлюсь, — пробурчала я, пытаясь достать пальцами до застежки.

Одно, неуловимое движение — и Брендон оказался за моей спиной. Я не видела его, зато чувствовала горячие пальцы мучительно медленно скользящие по изгибу спины. Он неторопливо касался потайных крючков и смыкал их, попутно дотрагиваясь до пылающей томительным жаром обнаженной кожи.

С каждым ударом сердца соединялся с петелькой очередной крючок. Казалось, мужчина нарочно затягивает изощренную пытку. Замерла, боясь дышать, полностью отдаваясь во власть его прикосновений и когда, наконец, он отстранился, смогла немного расслабиться. Как назло, вздох, вырвавшийся из груди, больше походил на сожаление.

— Чудесно выглядите, — получила я комплимент.

Еще бы. В таком-то платье.

— Да, наряд достоин восхищения, — согласилась я, расправляя складки на пышной юбке.

Надо же… еще утром я мечтала о турнюре, усыпанном розами. Желание исполнилось… Ну… почти… Впредь надо бы загадать что-то более практичное. Новый садовый инвентарь? А может, коллекцию семян найларийских лилий? Поговаривают, садовник ее величества большой поклонник как раз найларийских лилий.

— Вы улыбаетесь…

Подняла голову и встретилась взглядом с графом.

Перед тем как уехать из поместья, я забрела в парк и долго любовалась абреллой. В простонародье — «синий лед», за цвет лепестков. Глаза графа похожи на эти цветы…

— Думаю о цветах, — призналась я.

— А смотрите на меня?

Рука метнулась к шее, там, где на витой цепочке покачивался кулон. Подушечки пальцев дотронулись до крошечных рубинов.

Брендон чуть приподнял брови, проследив за моим непроизвольным жестом.

— Вижу, подарок пришелся вам по вкусу?

— Всегда приятно получать вещи, сделанные специально для тебя. Я имею в виду те, в которых вложили душу. Вы ведь могли поручить своему секретарю купить для меня безделушку, а то и вовсе обойтись одним чеком. Я бы не обиделась, правда, но вы… Вы…

— Я сам набросал эскиз. Ювелиру пришлось попотеть, выполняя срочный заказ. Мне действительно хотелось что-то сделать для вас, Изабель.

— Представляю, как вы веселились… Думали, я буду от досады губы кусать, вспоминая, как вы разыграли меня с этим треклятым яблоком?

— Ну. примерно все так и было, — короткий смешок выдал графа с потрохами. — Знал, что вы оцените.

— О, я оценила, можете не сомневаться, — поспешила я заверить его сиятельство — И в благодарность под окнами вашей столовой разбила чудную клумбу-сердечко. Садовник обещал посадить там абреллу.

Смех резко оборвался, видимо, Брендон уже представил сей мало способствовавший аппетиту натюрморт

— Хорошо, что не кактусы, — выдавил он из себя.

— Кактусы будут расти у вас в спальне, — мстительно улыбнулась я.

— Что ж… выбор не одобряю, но смиренно приму. Вам же там… жить.

Что, простите?!

— Давайте займемся вашими волосами, эта прическа сюда не подходит, не говоря уже о том, что уродует вас.

— Что? — воскликнула я.

— Прическа не соответствует статусу — светские модницы сразу подметят досадный нюанс.

— Я не про это, — отмахнулась я, — С чего вы решили, что я буду жить в вашей спальне? Какая нелепость.

— Простите, я еще не слишком знаком с вашими привычками, слишком мало времени прошло.

А я расслабилась… Зря!

— Возможно, вы предпочитаете спать на свежем воздухе, — продолжил Брендон, — Повесить в саду гамак?

— Что?! Как… да вы…

Я пожалела, что не взяла зонтик. Очень… нужный и универсальный предмет дамского гардероба. Спасает от веснушек и заносчивых джентльменов.

— Позвольте, я выну шпильки.

— Сама справлюсь, — я кипела от негодования, слишком усердно дергая за локоны — Ай!

— Больно?

— Отчего вы решили, что я должна жить в вашем доме?

— Ну, вы же моя жена. И потом… Раньше вас это не смущало.

— Ах, так…

Костяные шпильки посыпались на пол. А все он виноват! Вечно выводит меня из себя. И смотрит еще так… Точно что-то задумал! Тем приятнее будет оставить его с носом. Я согласилась стать временной женой ради спасения жизни и в продолжении фарса, участвовать не намерена. Хотя… кого я обманываю? Похоже, я увязла во всем этом по самые уши, и парочка магов, валяющихся в отключке, яркое тому подтверждение.

— Куда вы меня ведете? — деловито осведомилась я, — Учтите, я жду четкий и ясный ответ. Только попробуйте вновь юлить, и я…

— На бал, — бодро отрапортовал граф Арундел. — Зря вы, что ли переодевались?

Действительно… платье такое чудесное, и… Так! Стоп!

— Не заговаривайте мне зубы, — рявкнула я, — Немедленно откройте всю правду. А иначе…

— Иначе что?

— Возьму и никуда не пойду! — скрестила я руки на груди.

— Ваше право, я не заставляю, — неожиданно легко сдался Брендон. — Можете оставаться в компании Раймоны — я смотрю, вы вполне себе нашли общий язык.

Вот, гад! Ладно, уговорил.

— Снова жениться будем? — обреченно вздохнула я.

— Одного раза достаточно, мне кажется.

Бросив бесполезные попытки выведать дальнейший план коварной операции, я смиренно позволила графу поколдовать над моей прической. Щепотка магии иллюзии и длинные волосы уже были собраны в мягкие волны каскада, а в длинные пряди вплетены маленькие бутоны белых роз. Конечно, все это было не настоящим, но выглядело настолько реально, что я невольно залюбовалась.

— Как долго продержатся чары?

— Достаточно, — получила я уклончивый ответ.

Пожала плечами. Ему виднее, главное чтобы иллюзия не рассеялась в самый неподходящий момент.

Брендон подал мне руку, но я демонстративно отвернулась и, приподняв пышный подол, побрела к дверям.

— Удачи! — крикнула Блейз на прощание.

Удача мне точно пригодится. Я умела танцевать лишь два танца, в детстве меня учил дедушка. Спасибо ему за это большое. Может, стоит сейчас сказать об этом его светлости?

Мы не спеша шли вдоль коридора. Под высокими сводами потолка мерцали хрустальные сферы. Запертый внутри огонь дарил свет, отвоевывая у полумрака бронзовые рамы картин и начищенные до блеска старинные доспехи, безмолвными стражами застывшими вдоль стен.

В сиянии магического пламени мы миновали погруженный в тишину лестничный пролет и спустились к холлу. Здесь царила суета. Лакеи в парадных ливреях встречали гостей — помогали дамам снять меховые пелерины, одновременно принимая шляпы и дорогие трости у их спутников.

— Ты готова?

— А? Нет! — я замерла от страха, не в силах сделать шаг, чтобы слиться с бурным потоком нарядно одетых аристократов.

Я здесь чужая… только дурак примет меня за ровню. Да я сразу же опозорюсь, как только со мной кто-нибудь заговорит. Я не знаю ни одного имени, ни одной сплетни. Ничего. Если в планы графа Арундела входило выставить меня на посмешище, то он почти добился своего.

— Тогда пошли, — почувствовала, как сильные пальцы смыкаются на запястье. Брендон де Клермон тащил меня за собой, прямо на растерзание светским хищникам.

Бальный зал поражал роскошью. Позолоченная лепнина украшала потолок и стены, панорамные окна обрамлены полупрозрачной тканью, на которой мерцала вышивка, рассеивая сгущающиеся сумерки за стеклом. Хрустальные сферы с запертым внутри огнем плыли по залу, кружась в воздухе и наполняя пространство светом.

Лакеи в парадных белых ливреях скользили между гостями, предлагая закуски. Дамы в пышных платьях лениво обмахивались веерами, камзолы кавалеров не уступали в роскоши, часто и вовсе напоминая павлиньи перья — настолько яркие и пестрые встречались порой ткани.

— Держитесь чуть поодаль, — шепнул Брендон, прежде чем на нас со всех сторон обрушилась волна фальшивых улыбок и приветствий.

Мне стало не по себе. Нестерпимый блеск драгоценностей слепил глаза, а от терпких, дорогих духов не хватало воздуха.

— Ваша светлость, какой приятный сюрприз!

— Де Клермон, рад видеть тебя!

— Ах, граф, вы так давно не заглядывали к нам на чай…

Голоса сливались в назойливый гул, словно рой разъяренных пчел — каждая норовит ужалить побольней, выискивая самое уязвимое место. Хотелось заткнуть уши и убежать.

Я побрела прочь, дабы ни у кого не возникло подозрений, что мы с Брендоном пришли сюда вместе.

— Миледи!

Рядом материализовался проворный слуга, демонстрируя поднос с бокалами, наполненными манящей янтарной жидкостью. Крошечные пузырьки поднимались со дна, с шипением всплывая на поверхность. Красиво! Словно феи в чашечке цветка…

И почему бы, в самом деле, не сделать пару глотков? Для храбрости?

Обычно употребление горячительных напитков ограничивалось у меня ложкой ликера в чай при простуде. Настоящее вино я никогда не пробовала.

Что ж, Изабель… Раз пробуешь вино впервые — загадывай желание. Вдруг крошечные феи-пузырьки его исполнят? Хочу…

— Спасибо, — поблагодарила я.

Все-таки я нервничала. Подрагивающими пальцами крепко стиснула тонкую хрустальную ножку — не хватало еще в этой суете испортить платье! Тогда графу придется трудиться над маскировкой пятна.

Лакей неожиданно смутился, а затем поспешил ретироваться.

— Прислуга не нуждается в благодарности, это их работа.

Обернулась на голос и столкнулась взглядом с молодым мужчиной. Незнакомец говорил с едва уловимым акцентом. Тонкие черты лица и раскосые глаза выдавали в незнакомце жителя южных земель. Хотя чему я удивляюсь, здесь наверняка полно иностранцев, но именно этот мужчина словно магнит приковывал к себе внимание.

Про себя отметила, что на этом празднике жизни я сегодня не единственная с распущенными локонами — представители сильного пола, оказывается, тоже с удовольствием отдают дань моде. Длинные серебряные волосы мужчины густой волной спускались за спину. Красиво, но все же довольно необычно. Дополняли образ три золотые точки на щеке, сияющие под левым глазом.

— Вас заинтересовало мое татуэ?

Запоздало поняла, что не могу оторвать глаз от забавного узора, гадая, что это значит Дань моде? Знак отличия? Какая-то особая метка? Кто этих иностранцев разберет…

Вспомнила, что столь откровенное любопытство неуместно на великосветском приеме и смутилась. Возможно, такое внимание гость может счесть за оскорбление — тогда мне конец… Брендон же просил вести себя тихо и незаметно!

— Простите, — промямлила я, делая вид, что меня страшно заинтересовал узор отполированного до блеска паркета.

— Не стоит извиняться, я уже привык. С тех пор как я нахожусь в Аверлении, меня часто сопровождает чужое любопытство.

Уф. Слава богам, не сердится.

— Откуда вы прибыли? — спросила я, вновь поднимая на него глаза.

— Я родом из Найлирии. Вам это о чем-то говорит?

— Удивительно… — в памяти яркими красками вспыхнули цветные картинки из книг. — Знаете, я всегда мечтала побывать там.

Найлирия славилась мягким климатом и роскошными садами, в которых росли самые красивые цветы во вселенной! Это знает каждый флорист, ибо Найлирия — настоящий рай садовника, мечта любого профессионала. Ах, как мне хотелось бы хоть раз побывать там! Принцесса Линель была помолвлена с Найлирийским принцем — в Аверлении это всем известно… Я даже завидовала ей. Немножко. Ну, совсем чуть-чуть. Потому как мне за всю свою жизнь не накопить достаточно денег, чтобы отправиться туда.

— Вас тоже влекут сказки о волшебном королевском лесе, дарующем молодость и красоту?

— О нет, — я улыбнулась. — В сказки я давно не верю. Хотя если она и есть, то, скорее всего, именно там — в Найлирии.

— Вы правы, — послышался ответ.

— Говорят, там цветет и благоухает даже сорная трава, лилии — небесно-голубого цвета, а вековые деревья в лесах растут прямо из сапфирового ковра душистых колокольчиков! Вы и вправду видели все эти чудеса? Расскажите!

Боги, что со мной? Что я несу? Язык без костей. Пристала к человеку с глупыми вопросами, привлекая к себе лишнее внимание. Если Брендон увидит…

Я виновато огляделась в поисках своего новоиспеченного супруга, и… Арундел беззаботно болтал с какой-то миловидной блондинкой.

Ах, вот значит, как? А я — отойди подальше, не привлекай внимание?

Дама заливалась смехом, сверкая жемчужными зубками. Красавица пожимала оголенными плечами, легонько, как бы между прочим, касалась Брендона ажурным веером. Словом, кокетничала. С моим мужем.

Змея…

Я тут же обругала себя за подобные мысли. Муж он только на бумаге, да и то вынуждено. Пусть милуется, с кем хочет — мне то что? Мое дело сидеть и не высовываться.

— Брендон, я соскучилась, — жеманно растягивала слова девушка.

Пришлось напрячь слух, чтобы расслышать ответ Арундела.

— Джудит, я слышал, у тебя не было времени скучать. Ты снова вышла замуж? Кто на этот раз? Виконт, граф?

«Джудит»… Имя какое-то… Кошачье.

— Маркиз, — не без гордости промурлыкала белокурая прелестница, — Его светлость, маркиз Ридели.

— Если мне не изменяет память, ему лет девяносто?

— Восемьдесят девять.

— Поздравляю, дорогая. Твоя мечта о счастливой семейной жизни, наконец, исполнилась.

— Ты действительно рад за меня, Арундел?

Ответ графа я так и не услышала — пришлось вновь вернуться к беседе.

— Я с удовольствием поведаю вам обо всем. Признаться, мне льстит такой неподдельный интерес к природе моей родины. Я скучаю по любимым местам.

— В Аверлению иногда привозят семена и луковицы цветов, но приживаются единицы. Растения Найлирии капризны — наша почва и климат им не подходят, особенно если речь идет об уникальных, редких экземплярах.

Из тех немногих, что мне удалось вырастить, была абрелла. Синие бутоны, как его глаза…

Вновь бросила растерянный взгляд на флиртующую парочку. Без сомнения, они были любовниками. Хотя почему были? Девица так и вешается на Брендона, она уж точно не прочь продолжить тесное знакомство.

— Вы согласны?

— Что? — я непонимающе уставилась на своего собеседника.

— Да… то есть… Нет… О чем это вы?

Да что со мной? Неужели я так сильно ревную? Глупость какая! Это фиктивный брак, и…

Льющаяся по залу мелодия флейты замерла, веселый гомон и звуки шагов смолкли — в воздухе повисла звенящая тишина. Резные парадные двери распахнулись, впуская небольшую процессию.

— Ее величество Эдвина, королева суверенной Аверлении!

Глава 12

Каждый житель Аверлении не единожды в своей жизни имел радость лицезреть королеву — на открытках, марках и парадных портретах, публикуемых в газетах. Поданные с гордостью любовались красотой ее величества: фарфоровая кожа, тонкие черты лица в обрамлении густых черных локонов, слегка тронутых благородной сединой.

Я привстала на цыпочки, в надежде получше разглядеть королеву Эдвину. Как и положено, ее величество появилась в окружении фрейлин. Сердце часто забилось — не каждый день предоставляется возможность воочию увидеть главу государства! Но вместо ожидаемого восторга из груди вырвался вздох разочарования. Я лишний раз убедилась: художникам нельзя верить. Они бессовестно льстят. Особенно те, что служат при дворе ее величества.

— К сожалению, я вынужден покинуть вас на некоторое время, — раздался за спиной извиняющийся голос, — Но чуть позже, надеюсь, мы сможем продолжить наше знакомство.

— Угу, — кивнула я, не оборачиваясь, — гораздо больше меня сейчас занимала королева.

Эдвина была в закрытом темно-лиловом платье. Верные фрейлины и мрачные стражи бесшумно следовали за своей госпожой. Короля-консорта с ее величеством не было — поговаривали, супруг первой леди королевства предпочитал проводить время в компании любовниц, а не собственной жены. Возможно, именно поэтому ее величество так старательно окружала себя весьма некрасивыми дамами. Фрейлины были на редкость дурны собой — все, кроме одной. Юная девушка в белом платье выгодно отличалась от остальных привлекательной внешностью.

Я так увлеклась, разглядывая процессию, что когда чья-то рука с силой вцепилась мне в локоть, разворачивая к себе, едва не закричала.

Ну, какой нахал, а?! А выглядел вполне себе джентльменом, вот и заводи полезные знакомства на балах.

— Да, я поняла, продолжим позже, — буркнула я и тут же поняла, что ошиблась.

Взгляд уперся в до боли знакомое лицо графа Арундела.

А где же…

— Что это вы собиралась «продолжить» и с кем? — прозвучал требовательный вопрос.

— О! Это вы…

— А кого, собственно, вы ожидали увидеть?

— Ну… пробегал тут один…

Брови Брендона вопросительно поползли вверх, а у меня по спине пробежал холодок…

— Я велел отойти к стене и сидеть тихо, как мышь!

— Я сидела! Вернее, стояла… Очень тихо. Правда…

И почему это, собственно, я должна оправдываться?

— После поговорим.

Поговорим, поговорим… И про очаровательную блондинку бесстыдно вешающуюся вам на шею, ваше сиятельство, тоже побеседуем.

— Вы же не хотели, чтобы нас видели вместе, — фыркнула я, — Вот и возвращайтесь обратно к своей даме.

— К какой это моей… даме?

— А у вас их много? Потерялись в цветнике? Что ж… бывает, советую записывать имена в блокнотик.

— Вы про Джудит… то есть леди Ривери?

— Вспомнили? Значит, с памятью все в порядке, а уж стала переживать за ваше драгоценное…

— Вы напрасно дуетесь, Изабель. Наверняка за мной наблюдают, значит, моя спутница привлечет внимание.

— Ах, вот оно как. Вы, получается, в засаде сидели? Теперь понятно ваше стремление забраться под пышную юбку маркизы. Там вас точно никто не найдет. Кроме ее мужа, конечно. С ним можете там встретиться. Правда, встреча может оказаться не слишком приятной…

Было видно, как графа распирало что-то выдать в ответ но Арундел промолчал.

— С вашего позволения, я пойду, освою закуски вон на том столике, соскучитесь — приходите, поделюсь канапе.

— Вы опять голодная? — почти сочувствующе спросил граф.

— Я пропустила обед по вашей милости. Снова.

— Ничего, я накормлю вас ужином.

— Не стоит.

— Это не предложение.

— А что тогда?

Граф Арундел не ответил, внимательно вглядываясь в толпу гостей.

— Не уходите далеко, Изабель. В нужный момент я рассчитываю на ваше присутствие.

— А когда я пойму, что настал этот самый момент?

— Вы увидите сами.

— А если я не пойму…

Торопливый шепот потонул в звоне бокалов и возобновившихся разговоров. Еще недавно царившая тишина растаяла, уступая место веселью. Я уже почти отправилась дегустировать местные блюда, когда увидела…

— Раймона! — ахнула я, наблюдая за появившейся в зале магиней.

— Спокойно, Изабель, — граф сжал мою руку.

С недоверием посмотрела на него, а затем вновь на Раймону. Рядом с ней показалась служанка… Ой! Постойте-ка… Но это… Это же…

Это же я!

— Тише, Изабель. Не кричите, умоляю вас.

Легко сказать, не кричите. Это же не он сейчас таращится на свою копию в ненавистном платье служанки.

А со стороны я, оказывается, вполне себе ничего… очень даже миленькая. Нос, правда, курносый…

Я не могла глаз оторвать от своей магической копии, в очередной раз восхищаясь даром несносного мага.

— Сейчас начнется самое забавное.

Чутье подсказывало, что у нас с супругом разные понятия о забавах. И не зря.

— Пойдемте, Изабель.

— Домой? — с затаенной надеждой спросила я.

Брендон подхватил меня под руку и чинно повел вперед, к королевской свите — туда, где мужчина в изумрудном камзоле склонился в поклоне перед королевой Эдвиной.

— Это же…

— Тише, Изабель.

— Это же Милтон! — не унималась я.

Заочное знакомство с главой ордена паладинов было слишком ярким, чтобы быстро исчезнуть из памяти. Надо признать, чары Брендон накладывал мастерски — маг сумел передать образ в точности: аляповатый камзол с золотистой оторочкой, медные кудри, грубоватое выражение лица.

— Не сейчас, мистер Милтон, — донеслись до нас слова королевы, — дела подождут.

Ее величество не были настроены на беседу, однако слова монаршей особы рыжеволосого мужчину нисколько не смутили.

— Подарите мне буквально пару минут вашего драгоценного внимания, умоляю!

Эдвина смерила Милтона усталым взглядом, затем, слегка поджав губы, милостиво кивнула.

— У вас ровно две минуты.

Рэнди Милтон ухмыльнулся.

— Мне этого достаточно. Хочу сообщить вам забавную новость, Брендон де Клермон женился буквально на днях.

— Отрадно слышать. Брак ограждает от греховных связей, — заметила королева и обратилась к одной из фрейлин: — Норедит, напомни секретарю подготовить подарок чете де Клермон. Граф долгие годы служит на благо Аверлении, весьма достойный молодой человек.

Милтона словно перекосило от этих слов — сцепив зубы, мужчина продолжил:

— Однако вы не знаете самого главного, ваше величество!

— Вы утомили меня, мистер Милтон. Я уже дала понять, что считаю брак угодным делом. Крепкие семьи моих подданных — залог процветающей страны. Позже я лично познакомлюсь с графиней Арундел.

— Зачем же ждать…

В этот момент к одной из фрейлин приблизилась моя призрачная копия и… растаяла в воздухе, оставив после себя искрящуюся дымку. Но никто из присутствующих и бровью не повел, значит…

— Ее никто не видел. Только я и вы? — попыталась я спросить Брендона, который изо всех сил тянул меня за руку, выводя из толпы гостей.

Однако судя по ошарашенной физиономии главы Ордена — я ошиблась. Он точно видел иллюзию, более того — он-то и был главным зрителем! Так вот что задумал граф…

— Ваше величество, — Брендон поклонился, приветствуя королеву. Я неуклюже сделала книксен, боясь поднять глаза.

— Рада видеть вас, граф Арундел. Мы только что беседовали о вас с мистером Милтоном. Оказывается, вы женились? И ничего никому не сказали…

Королева шутливо погрозила пальцем.

— Простите меня, ваше величество. Вы позволите исправить эту досадную оплошность и представить вам леди Изабель де Клермон, графиню Арундел.

Внутри все трепетало от волнения, ладони вспотели, горло начало саднить, а грудь словно наполнилась битым стеклом. Я не могла ни дышать, ни говорить.

— Вся твоя женитьба досадная оплошность, — мстительно заявил Милтон.

— Вы забываетесь, — холодно произнесла королева.

— Граф Арундел не должен был приводить сюда эту девицу — она прислуга, жалкая служанка, подавальщица в…

— Достаточно! — резкий взмах руки, затянутой в лайковую перчатку— Мистер Милтон, вы, верно, перебрали с напитками сегодня, раз опустились до оскорблений.

— Напротив, я лишь стремлюсь оградить вас от скандала, в который вовлечен Арундел. Что же вы, граф? Расскажите ее величеству, где вы нашли свою жену, и кем она работала, когда вы познакомились!

От слова «работала» некоторым дамам стало плохо — дружно раскрылись веера. Не знаю, на что рассчитывал Брендон, но соперник его явно переиграл. Даже если у Милтона нет доказательств, пятно сомнения на моей репутации останется навсегда. Премьера сорвана, и победа уже будет столь сладкой, как на то рассчитывал граф.

— Изабель — старшая из дворянского рода Лавуан. Ее предки правили княжеством Белария, но вынуждены были покинуть свою родину после государственного переворота. По сути, она — принцесса в изгнании.

Шах и мат.

На щеках Милтона расцвели багровые пятна. Нет, Брендон, конечно, погорячился, особенно с «принцессой в изгнании». Княжество было крошечное, небогатое, да и родни достаточно много разбросано по миру, так что факты, как бы это сказать — щедро приукрашены, но разве это имеет значение? Главное, громкие слова произвели впечатление. Мир знатных и богатых — мир фальши и игры, так почему бы ни сыграть по их правилам?

— Но она состояла в прислугах!

— Я действительно работала флористом, в саду его светлости, — моя ладошка выскользнула из руки Брендона. — Глупо отрицать, ваше величество.

По залу пронесся шепоток, сплетникам уже не терпелось почесать языками.

— Де Клермон притащил на бал прислугу! — продекламировал Милтон, не желая сдаваться.

— Жизненные обстоятельства толкнули девочку на столь опрометчивый шаг, — после небольшой паузы, проговорила королева. — Но граф Арундел спас несчастную, совершив тем самым благородный поступок. Я восхищена вами, Брендон де Клермон, вы — настоящий рыцарь.

Вот так — несколько слов из уст королевы, и граф из скандального повесы, женившегося на служанке, возвысился до благородного спасителя заблудшей души.

Публика, еще мгновение назад готовая заклеймить нас обоих печатью позора — таяла от умиления. Мужчины уважительно склоняли головы, дамы подносили платочки к глазам — показывая, как сильно их тронула удивительная история любви и смелый поступок графа Арундела — истинного героя сегодняшнего вечера.

— Вы — настоящий джентльмен, граф, — Эдвина протянула руку, и Брендон аккуратно запечатлел поцелуй на кончиках тонких пальцев, — Именно такие люди должны быть в свите моей дочери, Линель. Я желаю, чтобы вы сопровождали принцессу в поездке к ее жениху.

— Я… буду счастлив, ваше величество — выдавил из себя мой супруг, явно не ожидавший подобного предложения, — Мы с леди де Клермон почтем за честь.

— Вот и славно.

Я стояла, словно громом пораженная. Меня представили королеве и признали законной женой, и все это, не спросив разрешения! Мог бы заранее предупредить… хотя о чем это я… я бы точно сбежала!

— Вы… вы…

— Чуть позже обрушите на мою голову свой зонтик, — примирительно проговорил граф.

— Вы…

— Пришлось импровизировать. Думаете, я счастлив от того, что придется отправиться в Найларию? Милтон таки добился своего и избавился от меня. Только вот зачем… Чего он добивается?

— Вы…

— Вот, выпейте Изабель, вам станет легче.

Я ощутила холод хрусталя в своей ладони, губы защекотали пузырьки игристого вина, янтарная жидкость опалила горло, по венам заструилось тепло.

— Простите, Изабель, но сегодняшнее похищение явно показывает, насколько сильно вы втянуты в это дело. Единственный способ защитить вас — лишить моих врагов главного козыря и публично признать вас своей супругой.

— Вы… вы могли бы поговорить со мной.

— Я не рассчитывал на ваше понимание. Чуть позже, когда страсти улягутся, вы осознаете, что я был прав.

— Допустим. Но что нам теперь делать? Не всерьез же вы рассчитываете…

— Несколько месяцев, максимум год. Затем развод и достойное содержание. Вас устраивает наша новая сделка?

— Нет!

— Отлично, я рад, что вы согласны. А теперь прошу прощения, у меня еще одно незаконченное дельце.

Судя по наполненному яростью взгляду в сторону главы Ордена, мой супруг настраивался на кровопролитие. Ну, или на хороший мордобой. Сама бы с удовольствием отвесила несколько пощечин этому рыжему гаду!

К сожалению, насладиться одиночеством мне не позволили, хотя я и старалась привлекать к себе как можно меньше внимания. Впрочем, у меня бы все равно не получилось — сегодня я была самой яркой звездой последних сплетен. Страдать в окружении стаи любезных пираний долго не пришлось — распорядитель объявил танцы, и гости поспешили освободить центр зала.

— Вальс у вас свободен?

Оглянулась на смутно знакомый голос с акцентом. Опять этот красавчик с золотыми точками на лице. И чего пристал? Неужели не видел той безобразной сцены… Мне казалось — весь зал грел уши, наслаждаясь происходящим. Не ошибусь, если предположу, что подобный исход многих скорее огорчил, чем обрадовал. Такой скандал пропал…

— Леди, окажите мне честь потанцевать с вами?

Вальс. Мой любимый танец. Когда еще представиться вальсировать на настоящем балу? Да еще в таком платье… Возможно, никогда…

— Хорошо, — решилась я наконец.

Всего один танец. Всего один вальс. Первый в моей жизни. Ну, заслужила я хоть капельку радости за все свои злоключения?

Я протянула руку незнакомцу, хотя даже имени его не знала.

Интересно — это очень плохо?

Брендон де Клермон улыбался, наблюдая за темным силуэтом, скользящим в лабиринте иллюзий. Магия струилась в сознании, наливалась силой, сплетая из чар паутину забвения. Сегодня он позволил себе увлечься игрой… Это удовольствие у него никто не отнимет! Слишком долго он ждал. Предвкушение щекотало кровь, разливая по венам наслаждение от мести.

Мужчина, бьющийся в призрачной клетке фантазий, схватился за золоченую круглую ручку и в ярости распахнул дверь. Несколько быстрых шагов — и… все повторилось. Снова и снова! Вновь и вновь… Рэнди Милтон застыл перед точно такой же дверью. На искаженном яростью лице читалась злость. Злость и страх. Страх неизвестности. Происходящее напоминало кошмарный сон. Сон, от которого он никак не мог проснуться.

Брендон наслаждался спектаклем, пока враг крутился на месте, не оставляя попыток пройти в коридор.

Ловушка захлопнулась. Попался! Слишком легко. Так легко, что даже немного обидно. Простенько выстроенная магическая иллюзия вывела Милтона на балкон. Мужчина планировал скрыться, открыл дверь и…

— Арундел! Это ты, я знаю!

Глава Ордена паладинов взревел, словно раненый зверь. Кончики пальцев заискрились, над ладонями вспыхнул огненный шар, мгновение — и он метнулся в стену, рассыпавшись плавящей жаром воздух обжигающей лавой. Язычки пламени лизнули закрывающую вход на балкон портьеру, с жадностью облизывая изумрудный бархат. Запах гари, шипение, и отвратительный, похожий на мертвую гигантскую птицу, след на роскошной ткани…

— Выпусти меня! Слышишь?

Милтон двигался осторожно, пытаясь опереться о стену. Получалось плохо — руки, словно чужие, барахтались в воздухе, едва касаясь холодного мрамора. Движения жертвы смешны и нелепы, но Брендону вдруг стало не до веселья. Он сосредоточенно наблюдал за происходящим со стороны. Вот Милтон приблизился к перилам. Перевесился через них всем корпусом, еще секунда, — и он полетит вниз! Не слишком высоко, к тому же, под балконом растут деревья с густой листвой. Максимум что ему грозит — пара переломов. Лекарь вылечит. У хорошего специалиста с сильным магическим потенциалом это не займет много времени. В худшем случае — Милтон сломает себе шею…

— Черт, — граф выругался вслух.

Пространство завибрировало, мнимая реальность начала медленно таять, растворяясь в серой дымке. Теплый летний ветерок подхватил остатки тумана и унес прочь.

Рэнди, тяжело дыша, вцепился в гладкий, отполированный мрамор перил. Сердце трепыхалось, казалось, у самого горла — вот-вот выскочит! Как давно он испытывал подобный страх? Очень давно. Однажды, в детстве, отчим запер его в сундуке. Он целый день провел в замкнутом, тесном пространстве. Он хорошо помнил свои ощущения. Пахло пылью. Он не мог задохнуться — воздух просачивался сквозь щели, но с каждым коротким вздохом паника росла. Она накатывала волнами, вызывая спазм. Страх. Боль. Даже сейчас от воспоминаний пот струился по спине…

Чуть позже Рэнди отомстил. Сделал так, что ненавистный отчим пожалел о каждом синяке, о каждой шишке. О каждом унижении, что нанес своему пасынку. И конечно, он пожалел о том, что запер его тогда в сундуке. Милтон отомстил и дал себе слово, что больше никто и никогда не загонит его в ловушку, из которой он не сможет выбраться. И вот сегодня клятва была нарушена. Гадкий Арундел!

— Ты заплатишь за это, жалкий факир, — паника ушла, уступая место бешеной ярости.

Милтон резко развернулся, сжимая кулаки. В темном янтаре его глаз полыхал огонь, вена на шее вздулась, наливаясь и пульсируя.

— Ты всегда недооценивал мой дар, — голос Брендона звучал спокойно.

Он знал, что мог просто подождать — пара мгновений, и его самая большая проблема лежала бы сейчас, распростертая под кустом сирени. Милтон это тоже знал. Знал и мечтал разорвать Арундела на куски.

— Так и есть! Ярмарочный фокусник — ничего больше! Что ты можешь против настоящей магии?

Вспыхнув, сгусток огня метнулся к Брендону, опаляя волосы и задев лицо. На обгоревшей коже выступили пузыри, уголок рта опустился вниз, стекая грустной улыбкой. Граф схватился за кинжал и, обороняясь, выставил его вперед.

— Как тебе, Арундел? Уже не так же весело, как раньше?

Раскалившись до красна, клинок и выпал из дрожащих пальцев, но не упал, а взмыл вверх, рассыпаясь веером огненных бабочек. Следом растаял в воздухе и сам Брендон.

— Кряцевый демон, — успел прошептать Милтон, чувствуя, как острие кинжала упирается в шею.

Капля крови скатилась по стали и упала на воротник. Багровое пятно расплылось по белоснежному, гладкому батисту, напоминая все ту же мертвую птицу…

— Я привык создавать, а ты разрушаешь все вокруг, — зашипел граф, — Глупо полагаться на одну лишь магию, особенно если к ней прилагается скудный ум. Интриган из тебя такой же глупый и ничтожный, как и глава Ордена.

— Да как ты смеешь! Вы все… вы всегда смотрели на меня свысока. Особенно Левиргейл, а ведь в нем нет даже крупицы магии. Он — пустышка. Абсолютный ноль!

— Делмар де Ривс — один из умнейших людей, которых мне довелось встречать. Он бы никогда не допустил подобного бардака в Ордене.

— Знаешь, как ваш драгоценный Левиргейл попал в Орден палладинов? Его назначили главным не за умения. Не за заслуги или магический потенциал! Он мстил за свою невесту! Мстил, не гнушаясь ни чем. Он получил эту должность, не прилагая никаких усилий. А все почему? Все из-за вашей треклятой крови! Вы — чертовы аристократы, и этим все сказано! Дворянское происхождение ставит подобных тебе на вершину, в то время как мне пришлось подниматься с низов. Ступенька за ступенькой, кланяясь и пресмыкаясь на каждом шагу. О да… пришлось попотеть, добиваясь расположения напыщенных лордов в Парламенте. Я долгие годы выполнял их просьбы, подтирал за ними, выполнял грязную работу. Но у каждой монеты

— две стороны. Теперь мне известны их слабости. Тайны — маленькие и большие. Я понял, что правда о каждом из них способна жечь не хуже магии огня.

— Избавь меня от этих проповедей, Милтон, — острие кинжала сильнее впилось в кожу. — Я не меньше других знаю весь твой путь по карьерной лестнице.

— Тогда ты должен понимать, каких трудов мне стоила должность главы Ордена! Я никому не позволю ее отнять! Никогда!

— Если хочешь плести интриги — попросись в королевские фрейлины. Там тебе самое место!

— Ты…

— Зачем ты впутал в свои грязные игры Изабель? Хотя трудно ждать чести от такого негодяя, как ты.

— Я бы пальцем не тронул эту девчонку! Просто выставил бы тебя дураком перед королевой и добавил пару грязных пятен на безупречную репутацию.

— Да с чего ты взял, что я вообще собираюсь бороться с тобой за должность главы?

— Левиргейл, — выдохнул Милтон, косясь на кинжал. — Он рекомендовал тебя вместо меня. Даже настаивал. Но, в конечном итоге, чаша весов перевесила в мою пользу. Тем не менее, я предпочел устранить всех своих конкурентов. Для надежности.

— Ты пытался убить меня, отправляя на задание. Слежка за послом Найлирии была лишь предлогом, не так ли? Ты хотел, чтобы я воспользовался способность даурта.

— Кряцевый демон тебя раздери, Арундел, я не причастен к этому! — неожиданно возмутился Рэнди, — Ищи врага в другом месте, кто-то еще точит на тебя зуб.

— Думаешь, я поверю этим нелепым оправданиям?

— Мне плевать, веришь или нет. Одно скажу — если бы я хотел тебя убить, я бы это сделал без этих сложностей.

Брендон задумался. Истина в словах негодяя, действительно, была. Милтону ничто не мешало напасть и разделаться с ним, к примеру, под покровом ночи? Либо отдать приказ.

— Черт, я не чудовище! Если уж на то пошло, организовать слежку за послом попросил лорд Нэйтан, советник королевы.

— Зачем?

— А я почем знаю? Мне это не интересно. Дом Райдера нашпигован артефактами, не так просто подобраться и только по этой причине задание получил именно ты.

Брендон убрал кинжал и отступил назад. Рыжий маг судорожно вздохнул, дрожащими пальцами ощупывая царапину на шее.

— Я следил за послом несколько дней. Следовал везде, словно тень, повторял каждый шаг.

— Заметил что-нибудь странное?

— Хороший вопрос… Ничего необычного лорд Райдер не делал. Выезжал на приемы, иногда принимал гостей.

— Точно ничего?

— Я бы доложил.

— Когда? Ты же умер.

А ведь действительно, все как-то закрутилось. Брендон силился вспомнить подробности, но, как назло, они словно стерлись из памяти, оставив лишь смутные обрывки воспоминаний того злополучного вечера.

— Кстати, надо признать, ловко же ты вывернулся из ситуации. Как тебе так быстро удалось найти девушку, согласившуюся стать женой призрака? Много заплатил? Все девки продажные, уж я-то знаю…

Брендон невесело усмехнулся.

— Если бы Изабель пострадала, я бы тебя убил, — честно признался он.

— Ты же готовил документы на развод? Я проверял.

— Не твое дело, ясно? Она — моя жена! Подробности и мотивы не должны волновать ни тебя, ни кого-либо другого.

— Куда уж яснее, — хмыкнул рыжий маг— Захотелось вкусить семейной жизни? Так бы и сказал. Я не стал бы вмешиваться. Дело твое, мне же легче — отправишься в медовый месяц в Найларию. Заведешь ребятишек, отрастишь пузо, купишь атласные обтягивающие штаны для балов…

— Клоунские наряды по твоей части, — отрезал Брендон. — Предупреждаю еще раз — даже близко не приближайся к моей жене.

— Да понял я, понял! Есть разница между безродной девкой и графиней. Я не хочу неприятностей. Поверь.

Милтон сощурил веки и смерил своего соперника напряженным взглядом. Арундел его нервировал. Милтон, публично высмеивая магию иллюзий, в душе испытывал трепет перед неизведанным. Дав понять, что разговор окончен, Арундел поспешил вернуться в зал и смешаться с придворными. Позади послышались шаги — Милтон шел следом.

— Не успел муженек отлучиться, как она уже на танцульки побежала, — бросили ему через плечо.

Брендон ничего не ответил. Он смотрел на Изабель. В самом сердце зала танцевала только одна пара, приковав к себе всеобщее внимание. Его жена вальсировала в объятиях посла Найлирии. Лорд Райдер нежно прижимал девушку к себе, обнимая за талию, а та весело смеялась, явно наслаждаясь процессом.

Глава 13

Тонкие подошвы атласных бальных туфелек едва касались зеркального паркета. Аверленский вальс мерцал переливами скрипок, с чьих струн лилась музыка, окутывая зал чарующей, пьянящей мелодией. Звуки отражалась от золоченых сводов, и от калейдоскопа нахлынувших чувств я едва могла дышать. Трепет восторг и радость захватили, наполняя волшебными эмоциями. И если первые минуты я трусливо боялась позорно наступить на ногу партнеру то сейчас, позабыв страхи, полностью отдалась танцу.

Подумать только, я даже не знаю имени человека, нежно обнимающего меня за талию. Сильные руки держали крепко, мужчина уверенно вел, не позволяя сбиться с такта. Легкий поворот — я выскользнула из его объятий, замерла — и тут же вновь оказалась рядом, поворот — и мы вновь кружимся по паркету. Пышная шелковая юбка развевается, превращая бальное платье в бутон раскрывающейся розы. Еще поворот — последний, и финальные аккорды оркестра скрывают полный сожаления вздох. Вот и закончился мой первый танец, первый, и, возможно, последний вальс на настоящем балу.

Музыка смолкла. Раздался взрыв аплодисментов. Моя искренняя улыбка погасла, едва я огляделась по сторонам. В гуще гостей и стремившихся заполнить центр зала нетерпеливых пар, я увидела Брендона. Холодным, злым, немигающим взглядом граф Арундел смотрел на меня.

— Могу я надеяться на второй танец? — красавчик с серебряными волосами нежно взял мою руку, запечатлев на кончиках пальцев горячий поцелуй.

— Но я даже не знаю вашего имени, — пролепетала я, с тревогой оглядываясь на Арундела.

Губы пересохли, сердце билось часто-часто. Ох, не к добру это все. Граф Арундел почти бежит в нашу сторону!

— Тогда позвольте представиться. Айтэн Райдер, серебряный лорд Найлирии.

Райдер. Где-то я уже слышала эту фамилию. Неужели это тот самый посол, за которым следил Брендон? Так вот почему граф несется, словно грозовая туча в разгар весны. Если настигнет, того и гляди, прямо на месте поразит смертельной молнией и пристукнет сверху громом отборного ворчания.

— Мне пора, простите… — смущенно высвободила я свою руку.

— А как же второй танец? — прозвучал обиженный вопрос.

— Я не обещала его вам.

— Но я посмел надеяться.

— Мне действительно пора.

— Если вы волнуетесь о своей репутации, я сейчас же справлюсь у вашего папеньки и испрошу дозволения, — не сдавался лорд Райдер.

Вот же упрямый.

— Меня ждут, — выпалила я, ощущая дыхание адской гончей, опаляющей спину. — Меня ждет муж!

— Кто? О… простите, я… Да, конечно, — уверенный тон сменился на беспомощное лепетание, но я не стала дослушивать, и, подхватив юбки, поспешила ретироваться с места преступления.

Брендон нагнал меня возле фуршетного столика.

— Надеюсь, вы получили удовольствие от танца, — услышала я тихий, вкрадчивый, обманчиво спокойный голос.

— Это было восхитительно, — честно отозвалась я.

— Рад за вас, Изабель.

— Мне кажется, или я слышу нотки недовольства в ваших словах? — резко развернулась я и оказалась лицом к лицу с графом.

В синих глазах плескалась тьма.

— Не кажется, — получила сдержанный ответ.

— Удивительно, насколько люди могут быть вздорными, верно? — невинно пожала плечиком.

— И не говорите.

— Помогаешь тут одному… по доброте душевной, от чистого сердца, а он… Пыхтит от злости, раздувая щеки.

— Ах, какой подлец, — процедил Брендон сквозь зубы.

— Точно! Вы совершенно пра… Что? Вы смеетесь надо мной?

— Отчего же, я сама серьезность, — отозвался граф Арундел — Действительно, только подлец будет ворчать, наблюдая, как его супруга резвится в объятиях человека, пытавшегося его убить. Сущие пустяки!

— Какого мужа? — ахнула я.

— Вашего!

— Какого моего?

— А у вас их много?

— Вы… ах… но… ничего не понимаю. Ваше сиятельство, вы бы сперва удосужились посвятить меня в свои секреты, и только затем наказывать своим… недовольным пыхтением. Сдается мне, вы перегибаете палку на счет лорда Райдера. Он — настоящий джентльмен.

— И когда это вы успели так близко его узнать, раз беретесь утверждать о его моральных качествах?

— Конечно, я могу ошибаться. Не я же дежурила по ночам возле его кровати, выполняя поручение Милтона! Кстати, о нем. Разве это не рыжий прохвост организовал покушение на вашу сиятельную жизнь?

— Нет, — нехотя ответил Брендон.

— Недавно вы утверждали обратное, но, видимо, появился новый подозреваемый? Ну-ну… Держу пари, в конце расследования все ниточки приведут вас к мужу той белокурой красотки, с которой вы флиртовали. Вы малость недооцениваете рогатого супруга очаровательной маркизы.

— Это исключено.

— Вы уверены?

— Безусловно, — отрезал Брендон и, придвинувшись почти вплотную, прошептал, — Кстати, об обманутых мужьях — что от вас хотел Райдер?

— Танец, — прошептала я.

Горячее дыхание мага — знакомая смесь табака и мяты коснулось губ, мазнуло свежестью и растаяло на кончике языка.

— Просто танец, Арундел.

— Но он уже получил от вас вальс.

— Видимо, захотел еще.

— Ясно.

— Что вам ясно? — не выдержала я.

— Мы едем домой, — жесткий тон, не терпящий возражений.

Послушно кивнула, даже не помышляя протестовать. Вот и закончилась моя сказка. Я и так чувствовала себя почти обманщицей, хотя и не по своей воле попала на этот бал.

Скверное настроение графа Арундела передалось и мне. Я не проронила ни слова, пока Брендон прощался с королевой, намекая, что его молодой супруге нездоровится. Головные боли — стандартная отговорка на все случаи жизни. Хорошо обморок изображать не пришлось.

Наконец все необходимые приличия были соблюдены, и мы, освободившись от душного светского общества, уселись в экипаж. Брендон расположился напротив. Откинувшись на мягкую спинку сидения, маг молчал, погруженный в собственные мысли. Я не мешала ему думать, только изредка поглядывала на тень, поглотившую его лицо. Иногда свет от уличных фонарей на мгновение выхватывал из тьмы синие глаза, и я ловила нас себе его взгляд.

Карета мчалась по булыжным мостовым, петляла по городским улочкам и наконец, замедлив движение, остановилась. Дверца распахнулась, и в проеме появился лакей. Лампа на кованой резной петле покачивалась, освещая часть подъездной аллеи.

— Вы же сказали, что везете меня домой, — ахнула я, спускаясь по складным ступеням.

Роскошный особняк встретил яркими огнями панорамных окон на первом этаже.

— Все верно. Теперь это ваш дом, Изабель. Пора начинать привыкать.

Брендон вышел из экипажа и, не дожидаясь меня, направился к дверям. Створки открылись, приветствуя своего хозяина. Слуги суетились вокруг нас, а пожилой дворецкий, старательно подавив зевок, поклонился.

— Здравствуйте, Перкинс, — улыбнулась я.

— Неужто это вы, мисс Лавуан? — подслеповато щурясь, проговорил пожилой мужчина — Простите, не узнал вас.

— Перкинс, леди Изабель теперь носит мою фамилию, постарайся это запомнить.

— Так мне ли не знать, ваше сиятельство, — пробормотал себе под нос мажордом, воздерживаясь от расспросов.

— Проинструктируй слуг, найди толковую горничную для леди и… да, пожалуй, еще нужна гувернантка.

— Прямо сейчас, ваше сиятельство?

— Нет. Гувернантка подождет до завтра.

— Будет исполнено, ваше сиятельство.

Брендон коротко кивнул и направился вверх по лестнице.

— Мисс Лавуан, а чего это происходит, а? — тихо-тихо спросил у меня Перкинс.

— Сама не знаю, — едва слышно проговорила я.

— А чего это его сиятельство такой сердитый?

Действительно — «а чего»? Меня похитили, насильно нарядили и отправили на бал, а он — обиделся?

Хорошо. Допустим. Дальше что? Я должна разыгрывать в этом роскошном доме графиню? И долго? Не хочет же он, чтобы я всерьез стала его женой…

Вот засада! Нужно всегда осмотрительно давать разрешение на брак с первым встречным призраком! Может статься — он внезапно оживет и станет мужчиной из плоти и крови.

Я рванула следом за графом, но пышный подол существенно затруднял движение. Нагнать его удалось лишь возле дверей спальни.

— Ваше сиятельство, мы не закончили разговор, — выпалила я, тяжело дыша.

Бег в туго затянутом корсете — то еще удовольствие, надо признать. Давно пора отменить эти варварские тиски, мило именующиеся дамским бельем.

— Чего вы от меня хотите, Изабель?

Брендон лениво повернулся ко мне, едва удостоив рассеянным взглядом.

— От вас? — внутри все кипело от возмущения, — Ровным счетом ничего! А вот вам действительно нужно, и очень много. Только вот разрешения вы забыли спросить, и вообще…

Тут красноречие покинуло меня, я запнулась и замолчала, словно зачарованная, наблюдая за действиями графа Арундела. Маг, ничуть не смущаясь, принялся расстегивать камзол. Пуговица за пуговицей, он вынимал их из петель, пока не освободился от этого предмета одежды. Следом за небрежно брошенным камзолом, на пол отправилась шелковая сорочка.

— Вы… вы… можете прекратить это делать? — кровь хлынула к лицу, щеки запылали от стыда.

Продолжая раздеваться, Брендон уселся на кровать и принялся за сапоги.

— Я устал и хочу спать, — обувь осталась на паркете, а сам граф развалился на покрывале.

— Вы уходите от разговора!

— Отчего же, вот он я, весь ваш. Я тут пока полежу немного, отдохну, а вы болтайте, сколько влезет.

— Ваше сиятельство, как можно…

Брендон не спеша расстегнул ремень, намереваясь, освободиться от штанов. Едва я успела отвернуться, дабы мой целомудренный взор лишился столь постыдного зрелища, как уже практически нагой граф продолжил:

— Я, правда, буду очень внимательно слушать. Продолжайте. Что я там от вас требую?

— Исполнения супружеских обязанностей! Вернее, обязанностей графини. Я не готова к такой ответственности!

— В таком случае, у вас наверняка припасен план, как выйти из сложившейся щекотливой ситуации. Разве нет?

— У нас был план и если бы вы ему следовали… — я резко развернулась, но тут же вновь повернулась лицом к двери. — Если бы вы вовремя расторгли наш нелепый брак, все не дошло бы до этого трагического фарса.

— Спешу напомнить вам, милая Изабель, что именно вы прошляпили наш брачный договор. Как вы думаете, чем я усиленно занимался последние дни? Искал имя священнослужителя и адрес храма.

— Какая нелепость, — фыркнула я. — Имя… Неужели успели забыть? Отец Бенедикт! А адрес… да спросили бы хоть у Перкинса, он то уж точно должен знать.

По короткому смешку, раздавшемуся за моей спиной, я поняла, что граф спросил. Вероятно, в первую же очередь.

— Перкинс в тот день сильно волновался, к тому же он всю жизнь прожил в Элтропе и мало знает столицу.

— Но с вашими связями… вы же паладин, маг, в конце концов.

— Представьте себе, даже Орден оказался бессилен. Отец Бенедикт как сквозь землю провалился, но, как ни странно, данные о браке все же попали в городской совет. Но теперь это уже и не особо важно, перед королевой мы официально муж и жена, хотите вы этого или нет.

— И что нам делать? — голос осип от расстройства.

Брендон прав, пути назад нет.

— Лично я собираюсь спать.

— А я? Вы…

— Если желаете, можете присоединиться, места много. Но я думаю, вам все же будет удобнее в соседних покоях. Там кровать почти такая же большая. К тому же на той стороне балкона растут любовно посаженые вами кактусы.

— А как же мои родные? Я, видите ли, имею привычку ночевать у себя дома. Бабушка и племянник будут волноваться…

— Не беспокойтесь, с ними все в порядке, завтра вы увидитесь. — Доброй ночи, Изабель.

Мне дали понять, что разговор окончен. Его сиятельство демонстративно всхрапнул, делая вид, что спит Борясь с желанием придушить его пуховой подушкой, я выскользнула из спальни.

Ловко он от меня избавился. Надо признать граф выбрал отличный способ увильнуть от нежеланных разговоров. Обязательно возьму на заметку и в следующий раз притворюсь спящей, когда буду не в настроении отвечать на вопросы. Люк иногда просит рассказать о своем отце. Он для него герой, настоящий джентльмен. Маккензи считала сына слишком маленьким и сочиняла сказки, в которых подлец и заядлый игрок превращался в доброго и любящего мужа и папу. Бабуля была ярой противнице такого обмана, но даже она не решалась рассказать Люку правду. А после смерти Маккензи мы и вовсе редко поднимали запретную тему, лгать племяннику так убедительно, как моя сестра, у меня не получалось.

На мгновение закрыла глаза и прижалась спиной к двери. Люк наверно уже давно видит сны, а бабушка, зябко кутаясь в старую шаль, меряет шагам нашу маленькую гостиную. Волнуется. Переживает за меня. Точно так же, как и я за них. Они моя семья, самые дорогие сердцу люди. И только благодаря милости графа Арундела у нас есть крыша над головой и полная кладовая.

Брендон человек чести, сдержал слово, помог сохранить наш дом, а теперь… теперь мы оба увязли в этом, хотим мы этого или нет. В конце концов, ничего страшного не случилось. Потерпим друг друга в качестве официальных супругов. Сущие пустяки, ничего сложного. Надеюсь…

— Мисс Лавуан.

Вздрогнула и, распахнув глаза, уставилась на Перкинса. Дворецкий озабоченно поглядывал на меня, держа в руках подсвечник.

— Вы это… чего здесь стоите-то?

— Его сиятельство выставил меня из комнаты.

— Ну, дык… негоже это… к мужчине в спальню…

Перкинс осекся и многозначительно приподнял брови. Вот те раз… меня что, сейчас и в покушении на графскую честь обвинят? А он не забыл ли часом, что мы законные супруги, пусть и липовые? Кстати…

— Так-так, — пробормотала я, подозрительно оглядывая дворецкого. Несколько дней назад у них с бабулей было первое свидание, в подробности меня не посвятили, бабушка ограничилась короткой фразой «все было весьма мило».

— Мисс Лавуан? — в голосе пожилого мужчины появились растерянные нотки.

— Так-так! — с нажимом повторила я, скрестив руки на груди, — Сдается мне вы с моей бабулей затеяли негодное…

— Что… что вы… ничего не понимаю, в чем вы меня обвиняете, мисс Лавуан, — заикаясь, проговорил Перкинс, отступая на шаг.

— Все вы понимаете, — процедила я сквозь плотно сжатые зубы. — Уж не бабуля ли вас надоумила скрыть от его сиятельства местоположения храма, дабы замедлить процесс расторжения брака, а? Перкинс, ну-ка, выкладывайте все на чистоту!

— Побойтесь Всевышнего мисс Лавуан. Да разве я бы смог…

— Скажи мне кто твой друг… в данному случае подруга, и я скажу кто ты. Знаете Перкинс, если желаете добиться расположения женщины, не обязательно идти у нее на поводу и исполнять любые капризы. Особенно если некоторые из них затрагивают жизнь других людей.

Я наступала, а Перкинс пятился назад, пока не уткнулся в напольную мраморную вазу

— Вы ошибаетесь на мой счет, мисс Лавуан, — пролепетал прижатый к стенке старый ловелас, — Ничего подобного и в мыслях никогда не было, ни у меня, ни у достопочтенной миссис Лавуан.

А вот тут я откровенно рассмеялась. Достопочтенная мисс Лавуан еще и не такую проказу придумает, дай ей только повод и возможность.

— Клянусь, мисс Лавуан, ничего подобного… честно… всевышним клянусь…

— Если граф узнает, ждите неприятностей, — пригрозила я.

— Но я же… мисс Лавуан…

— Ладно, Перкинс, — смилостивилась я. — Давайте пока решать более насущные проблемы. Нужно послать лакея к нам домой и предупредить бабушку, что со мной все в порядке.

— Да, я уже сделал это, не беспокойтесь мисс Лавуан. И ужин велел подогреть, вы ведь, верно, голодны, да?

Живот одобрительно заурчал. Я действительно с утра ничего не ела, кроме каши, и одной несчастной канапе на балу. Подкрепиться не мешает.

Позволила проводить себя в соседние покои, предназначенные для хозяйки дома. По мере того, как Перкинс зажигал все больше свечей, мерцающий свет отвоевывал у сумрака очертания огромной спальни. Отблески огня трепетали на фитилях, отбрасывая причудливые тени на кремовом шелке обоев, вспыхивали золотом на рамах картин и играли бликами на полированном белом дереве изящного мебельного гарнитура.

— Здесь очень красиво, — прошептала я, прикасаясь к резному столбику кровати, увитому вуалью полога.

— Его сиятельство старался для будущей хозяйки.

— У графа хороший вкус, — отдала я должное.

Когда-нибудь он приведет сюда настоящую графиню Арундел и она по достоинству оценит эту великолепную комнату.

— Новый дом очень комфортный, — улыбнулся Перкинс. — Не то, что старый замок, там из всех щелей дуло и такой сквозняк гулял по ночам.

— Зато сад там прекрасный… яблочный, — прошептала я себе под нос.

— Вы что-то сказали, мисс Лавуан?

— Нет, все в порядке, Перкинс. Можешь идти отдыхать.

— Доброй ночи, мисс Лавуан.

— И вам, Перкинс, приятных сновидений.

Дворецкий неожиданно церемонно поклонился и ушел, а через несколько минут появилась горничная. Молоденькая девушка несла в руках большую стопку свежевыглаженного белья, за которой я не сразу разглядела ее хорошенького личика. Она сделала книксен, не выпуская своей ноши, а после ловко застелила постель.

— Спасибо, — поблагодарила я, с любопытством рассматривая появившуюся на кровати гору маленьких кружевных подушечек. Интересно, зачем столько…

— Сейчас принесу ужин, госпожа, — горничная исчезла, но вскоре вернулась с большим серебряным подносом.

— Можешь идти, — кивнула я.

Волшебный аромат, исходивший от тарелок, будоражил аппетит, соблазняя немедленно все попробовать. Настроение заметно приподнялось, едва я утолила голод, а чуть позже я и вовсе почувствовала себя счастливой, скинув под столом тесные туфли. Жизнь заметно налаживалась, еще бы неплохо избавиться от корсета, и тогда…

Размышления прервал странный звук. На песню сверчка не похоже, скорее напоминает свист… точно, кто-то насвистывал мелодию прямо за моим окном. Секунду помедлив, я встала и резко отдернула парчовую портьеру.

На балконе, облокотившись на перила, стоял Брендон и смотрел в чернильную даль усыпанного звездами неба.

Распахнула стеклянную дверь и замерла, не решаясь подойти ближе.

— Вы, кажется, собирались спать…

— Мне нужно было время подумать.

— И как успехи?

— Пока не особо, а вы, почему не ложитесь? Время позднее… тоже не спится?

— Я ела…

— А… ну кончено… вы опять по моей вине пропустили ужин.

— Но в этот раз вы были не причем.

— Благодарю за понимание, — губы графа дрогнули в усмешке, — Но кое-чего я вас действительно лишил и теперь жалею об этом. Но я готов исправить ситуацию.

Глава 14

Маг протянул мне руку и ободряюще кивнул. Дескать, ну же, бояться нечего — прогулка на свежем воздухе в компании полуобнаженного мужчины сулит большие перспективы. Однажды глубокой ночью я уже получила предложение выйти замуж. Что на этот раз? Меня осчастливят новостью о грядущем разводе?

— Ну же, Изабель, смелее.

Мгновение, и я вручила Арунделу свою ладонь, решив, что после всех уже случившихся приключений судьба меня вряд ли удивит, даже если очень постарается. Брендон сжал мои пальцы и потянул за собой, на балкон. Ночная прохлада скользнула по обнаженным плечам легкими мурашками, босые ноги ступали по нагретой солнцем плитке, еще хранившей остатки тепла.

Атласные туфельки остались на мягком ковре, но я ничуть не жалела об этом.

— Потанцуем? Вы этого хотели, а я увел вас с бала. Непростительная оплошность.

— Прямо… здесь? — изумилась я, оглядываясь по сторонам, — Значит, вы об этом хотели поговорить?

— Хммм… А вы рассчитывали на нечто другое?

Балкон был большой — при желании здесь могли свободно вальсировать несколько пар. Мы стояли совершенно одни — он, я, и луна в чернильном небе.

— Ну… танец меня тоже вполне устроит, — буркнула я, потеряв надежду отделаться от опасного супруга и вновь вернуться к размеренной и тихой жизни.

В тот же миг ощутила, как сильные руки обвивают талию, притягивая к себе. Волосы рассыпались по спине — великолепной прически как небывало. Жаль… Иллюзия рассеялась, суетливая попытка кое-как пригладить непослушные локоны закончилась провалом.

Хороша же я, наверное, сейчас… Босая, растрепанная. Граф, правда, тоже не образец элегантности — без рубашки…

— А музыка? — поинтересовалась я. — Вы, конечно, чудесно свистите, а я могу аккомпанировать хлопаньем в ладоши…

— Звучит заманчиво, — произнес граф. — Но есть идея получше.

Мелодия одинокой скрипки вспыхнула и растеклась в ночном небе. Это было неожиданно и… прекрасно.

Ох уж эти чары иллюзий! Хорошо хоть платье на мне настоящее. Представляю, какой был бы конфуз, если бы роскошный наряд неожиданно исчез.

— Изабель? — граф нагнулся, горячее дыхание коснулась мочки уха, — Признаться, я весьма посредственный танцор, но готов взять у вас парочку уроков.

— Боюсь, нам обоим не помешает учитель…

— Но вы неплохо справлялись сегодня вечером, я искренне любовался вашей грациозностью.

Что? Он смотрел? Интересно, как долго…

— У меня был хороший партнер, — отозвалась я, — Лорд Райдер уверенно вел пару — мне оставалось лишь расслабиться и получать удовольствие.

— Впредь я бы попросил вас не получать удовольствий на стороне. Сейчас я в вашем полном распоряжении, готов вести хоть всю ночь. Или позволить вести вам… для разнообразия.

Граф беззастенчиво лгал — танцевал он прекрасно. Я не считала шаги, не думала о поворотах — мы слились телами, растворяясь в объятиях. Запрокинув голову, я видела, как яркие звезды кружатся вместе с нами, позабыв обо всем. О заботах, невзгодах, печалях… Интересно, о чем думают звезды в бескрайней вселенной? Печалит ли их что-нибудь? Наверное — да. Но только не сейчас! Сейчас они смеются вместе с нами — там, где живет беззаботное детство, в чудесной, волшебной стране, где нет ни боли, ни утрат…

Чарующая мелодия смолкла так же внезапно, как и началась. Моя ладонь соскользнула с широко плеча и коснулась горячей груди. Он дышал рвано, часто, смотрел прямо в глаза, а я чувствовала, как бьется его сильное сердце…

— Вы — обманщик, ваше сиятельство, — едва слышно прошептала я.

Брендон подарил лучший танец в моей жизни, даже тысяча вальсов на королевском балу не сравнятся с тем наслаждением, что искрится сейчас в крови.

— В чем же я провинился на этот раз? — голос прозвучал глухо, отрывисто.

Завороженно наблюдала, как он медленно наклоняется, нависая могучим телом. Непроизвольно потянулась навстречу и в тот же миг ощутила, как горячие губы накрывают мои, опаляя нестерпимым жаром.

Секунда… две… три… время застыло. По крайне мере, я очень на это надеялась, иначе как объяснить тот факт, что я не оттолкнула графа в то же мгновение, безрассудно позволяя себя целовать? Нет, я, конечно, уперлась кулачками в его грудь и с силой отодвинула, но много позже… примерно тогда, когда губы уже припухли и чуть саднили.

— Мне пора… в постель… — пролепетала я, отступая назад.

Брендон остался стоять на месте, наблюдая за моим позорным бегством. Я пятилась спиной к стеклянным дверям, одновременно сгорая со стыда.

— Вас проводить?

— Куда? — выдохнула я, хватаясь за круглую ручку, словно за спасительную соломинку. — До кровати? Не стоит…

— Изабель.

— Да? — лихорадочно дергала за ручку, дверь ни в какую желала поддаваться.

— В другую сторону.

— Что?!

— Дверь открывается в другую сторону.

— Ах…

Резко толкнула вперед и ввалилась в спальню. Всевышний, ну наконец-то! Опустила щеколду и поспешно задернула портьеру.

Скрывшись за парчовой занавесью, я едва могла дышать. Сердце билось у самого горла, колени дрожали, стыд алым румянцем царапал лицо. Не помню, как добралась до кувшина с водой и, выплеснув холодной воды в фарфоровый таз, торопливо умылась. Приложив мокрые ладони к горевшим щекам, взглянула на себя в зеркало.

Боже… Красная, как вареный рак. Что бы мама, будь она жива, сказала на столь вызывающее поведение? А прабабушка Лавуан?

Юная леди, вы меня глубоко разочаровали…

Ледяной, надменный тон звенел в голове. Пытаясь отвлечься, стала стаскивать с себя изрядно помятое платье. Сколько тугих застежек… бесконечность! Горничную звать не хотелось, и я мужественно сражалась с нарядом, пока розовая волна шелка не легка к ногам. Перешагнув через нее, направилась к кровати и растерянно моргнула. На атласном покрывале лежала сорочка. Мужская.

Схватилась за белоснежный батист и повертела в руках. Без сомнения, данный предмет туалета извлекли не из женской гардеробной. Хотя последней и не наблюдалось в особняке — мои вещи остались в нашем домике.

Что ж… Выбирать особо не приходилось — пришлось облачиться в рубашку. Забираясь в постель, старалась не думать о том, кому она принадлежала. Без сомнения, хозяину дома. Тонкая ткань пахла мятой, и мир исчез, едва голова коснулась подушки.

Утро встретило ароматом свежеиспеченных оладий. Яркие краски вишни и нежно любимой клубники будоражили аппетит. Я села в постели и тут же зажмурилась от яркого света, льющегося прямо в глаза.

Мне снился старый сад в замке на холме, улыбка Брендона и сладкий вкус спелых яблок…

— Доброго дня, миледи! Завтрак на столе.

Возле окна стояла уже знакомая мне горничная. Совсем юная девушка вертела в руках золотистый шнурок с тяжелой кисточкой от занавеси, которую она, вероятно, раздернула, впуская в спальню солнечные лучи.

— Доброго… — пробормотала я и тут же всполошилась — Как вы сказали — дня?

— Да, сейчас полдень.

Ой! Как же долго я спала. Бабушка, наверно, с ума сходит от волнения. Перкинс хоть и отправил лакея с посланием, но разве это ее успокоит? Проворно вскочила с кровати и кинулась к стулу, на спинке которого оставила бальное розовое платье. Сейчас там ничего не было.

— Где же… — растерянно огляделась.

В углу стоял потертый саквояж. Мой саквояж.

— Позвольте, я помогу вам одеться?

— Да… простите, а кто принес вещи?

— Их привезли рано утром.

— Вот как…

— Вместе с вашими родными. Миссис Лавуан расположилась в соседних покоях, а маленький мистер Лавуан…

— Они здесь? — обрадовалась я.

— Господин приказал устроить их со всеми удобствами.

Проворно вскочила на ноги и юркнула за ширму. Отказавшись от помощи, быстро переоделась и вручила горничной сорочку Брендона.

— Отправьте скорее в прачечную, вдруг его сиятельство узнает, что вы брали без спроса его личные вещи.

— Господин сам велел отнести, — смущенно пролепетала девушка. — Я бы не осмелилась.

— Вот, значит, как…

— Ваше сиятельство, позвольте, я сделаю вам прическу.

— Я сама. Кстати, как тебя зовут?

— Хейли, ваше сиятельство.

— Хорошо, — кивнула я — Хейли, не беспокойся, я сама прекрасно справлюсь.

— Сообщить мистеру Перкинсу, что госпожа желает другую горничную? — губы служанки чуть дрожали, выдавая разочарование.

— Что? Зачем… нет, ты не поняла…

Я осеклась и замолчала. Не рассказывать же, в самом деле, что я просто привыкла все делать сама. Неловко заставлять другого человека затягивать себе корсет или подносить белье.

Да уж, нашлась графиня, стесняющаяся собственной прислуги.

— Ладно, — наконец выдохнула я — Только что-нибудь незатейливое и побыстрее, договорились?

— Будет исполнено, ваше сиятельство, — обрадовалась Хейли.

— Но вначале — завтрак, — улыбнулась я, косясь на остывающие оладьи в фарфоровой тарелке.

Через полчаса я стала сытой, вполне счастливой обладательницей превосходной прически. Ловкие пальчики горничной уложили густые непослушные волосы в элегантный пучок. Любуясь, я замерла перед зеркалом.

— Вы довольны, миледи?

— Очень-очень довольна!

От моих слов Хейли просияла.

— Проводишь меня к бабушке?

— Да, ваше сиятельство, конечно.

Мы вышли из спальни и, пройдя до конца коридора, остановились перед открытыми дверями. В покоях кипела жизнь — три служанки суетились в комнате, одна перестилала постель, другая сервировала чайный столик, а третья стояла перед моей бабулей, внимательно вслушиваясь в четкие указания.

При виде меня все девушки синхронно сделали книксен, а ба расплылась в счастливой улыбке.

— Детка моя, как же я соскучилась, иди ко мне милая, — бабушка раскрыла объятия и расцеловала в обе щеки.

— Прости, я заставила тебя переживать. Обстоятельства так сложились, что…

— Это моя вина!

Вздрогнула и обернулась на мужской голос. В дверном проеме показался хозяин дома — граф Арундел собственной персоной, маг иллюзий, даур и по совместительству мой муж.

— Пустяки, дорогой Брендон, — бабушка наградила его обворожительной улыбкой и подмигнула, — Молодые горячие тела… то есть сердца, должны соединяться в любви. Можете не докладывать, я все прекрасно понимаю.

— Но ба, все вовсе не так…

— Помолчи Изабель, я же сказала — никаких оправданий, — с нажимом проговорила бабуля и снова подмигнула графу. — А вы, Брендон, молодец. Признаться, я была о вас худшего мнения — упустить такой цветок, как моя внучка… но вы не упустили! Хвалю за отвагу.

— Благодарю за комплимент, миссис Лавуан, и добро пожаловать в мой дом.

— Наш дом, — мягко поправила «зятя» бабуля.

— Ваше сиятельство, — многозначительно приподняла я брови, — Моя бабушка верно думает, что мы с вами…

— Что — мы с вами? — нахал невинно хлопал ресницами и пожимал плечами.

Ни дать, ни взять, скромная выпускница пансиона.

— Того… — зашипела я, активнее жестикулируя бровями, пытаясь таким образом намекнуть на очевидный факт. — Немедленно объяснитесь — бабуля не должна пребывать в заблуждении.

— У вас что-то с бровями, Изабель, — неожиданно выдал Брендон — Они как— то странно себя ведут.

Он издевается?

— Да, милая, — вмешалась бабушка, — Не беспокойся за меня, лучше займись своей внешностью. Модистки вот-вот должны приехать.

— Зачем? — нахмурилась я.

— Ну, вот опять, — хмыкнул граф Арундел — Ваши брови.

— С моими бровями все прекрасно, — прошептала я, хватая графа за руку и буквально таща за собой.

— Ах, молодость, — мечтательно вздохнула бабуля нам вслед — Марта, нет, не это покрывало! Я велела принести с серебряным шитьем. Убери эту синюю тряпку, неужели не видишь — она не сочетается с обивкой стульев!

— Чувствую, наша бабушка наведет здесь порядок, — заявил Брендон, когда мы оказались снаружи.

— Моя бабушка, — посчитала нужным уточнить я — Как некрасиво с вашей стороны вселять надежду, она пожилая дама, сердце может не выдержать, когда она узнает, что все это… — тут я подняла палец и уперлась ему в грудь. — Продолжение спектакля. Не понимаю, зачем вводить ее в заблуждение, вы..

— Кто же я, по-вашему?

— Манипулятор.

— Я…

— Вы-вы!

— Я имел беседу с миссис Лавуан еще пару часов назад, пока вы мирно спали в своей постельке.

И в моей сорочке.

Замолчала, ощутив раскаяние.

— Она сама выразила желание играть эту роль, для лучшей достоверности. Это ее слова. А кто я такой, чтобы перечить женщине? Пусть забавляется, я совершенно не против

— Ну, предположим, — уже мягче произнесла я. — А мне вы какую роль определили в этой театральной постановке? Может, обсудим, наконец, детали договора и что не маловажно — сроки.

— Вы куда-то торопитесь Изабель? Может, у вас есть на примете… скажем так… друг, рассчитывающий стать мистером Лавуан?

— Вы наверняка спросили об этом у моей бабушки, и знаете, что нет, — ответила я, пропуская ироничную реплику про «мистера Лавуана» мимо ушей.

— Ну, многие девушки предпочитают скрывать свои романтически приключения. Даже от близких.

— От бабули у меня нет секретов.

— Тогда я искренне не понимаю ваше стремление избавиться от меня так быстро.

Я насупилась, скрестив руки на груди.

Не понимает он. Угу. А я вот прекрасно все понимаю. Наиграется в семью и выставит нас за дверь, как только можно будет расторгнуть этот нелепый брак. Что может быть удобнее для повесы и закоренелого холостяка, чем жена по контракту?

— Ну, не дуйтесь так, Изабель. И брови не хмурьте — даже в таком образе вы удивительно милая. Берите пример с нашей бабули, наслаждайтесь жизнью.

— Моей бабули, — вновь напомнила я.

— Знаете, у меня никогда не было бабушки. Вернее они были, но умерли еще до моего рождения. А от миссис Лавуан я в восторге, так что теперь она «наша». Засим откланиваюсь, у меня много дел. Да и у вас тоже.

И мастер иллюзий ушел, одарив на прощание ехидной улыбкой. Дел, действительно, было много. Перкинс собрал всю прислугу, дабы представить новоиспеченной графине Арундел. Бабушка сразу взяла на себя все обязанности хозяйки поместья.

Спасибо, бабуля! Что б я без тебя делала…

Она довольно успешно организовала распорядок дня — вместе с Люком и Фоксом они провели собеседование на должность гувернантки. Племянник сам выбрал почтенную даму, мисс Колет Бейкер. Невероятно добрая и улыбчивая, толстушка мисс Бейкер завоевала симпатии всех обитателей дома, включая Фокса. Разбойник всего один раз царапнул ее по руке, да и то слегка, дабы не потерять авторитет.

А потом началось… Бесконечные примерки, выборы тканей и фасонов для бесчисленных нарядов. Еще недавно пустые, шкафы гардеробной наполнились шелковыми сорочками, бельем из тончайшего батиста и роскошными корсетами.

Черный, кружевной — выбор бабушки…

На полу выстроилась целая башня из шляпных коробок, а горничные не поднимали головы, подгоняя купленные платья по фигуре госпожи (меня, то есть…).

Следом за модистками потянулась вереница гостей. Поток посетителей не иссякал, каждый час на подъездной аллее появлялась новая карета. Казалось, весь свет решил выразить счастливой чете Арундел свое почтение. Высшую аристократию Аверлении снедало любопытство, светским кумушкам хотелось взглянуть на скандальную графиню — ту самую, перед чарами которой не устоял даже заядлый холостяк де Клермон.

Меня же приводили в ужас беседы в гостиной с незнакомыми людьми. Но я старательно улыбалась, в зависимости от времени приглашала на чай, обед или ужин. Вот и сегодня к нам пожаловала ее светлость герцогиня Велегард с компаньонкой.

Услышав имя визитера, бабуля заметно приободрилась.

— Мог бы и порасторопнее доложить, — фыркнула ба, одаривая дворецкого ядовитым взглядом.

Перкинс поджал губы и пробормотал что-то себе под нос, про зазнавшихся вздорных дам.

— Питер блестяще выполняет свои обязанности, — неожиданно заступилась за мажордома мисс Бейкер.

Перкинс расплылся в елейной улыбке, даже слегка покраснел.

— Ах… он у нас уже стал Питером? — ласково проговорила бабушка.

— Мисс Бейкер — удивительная, чуткая, восхитительная… друг, — выпалил дворецкий.

— Друг, значит… и как это я проворонила начало столь нежной дружбы?

— Это не то, что… миссис Лавуан, спешу напомнить, что в гостиной ожидает ее светлость. Не стоит заставлять столь высокородную гостью ждать.

— Незваный гость хуже тролля, — выдала бабуля народную мудрость, — Скажи, что мы сейчас спустимся. Да поживее… и расправь свою артритную спину, а то скрючился как подкова. Стыдно за такую прислугу.

— Ба, ты чего? — ахнула я.

— Детка, запомни — если мужчина смотрит на сторону, никогда не пытайся его удержать, — бабушка встала, расправила плечи и, одарив мисс Бейкер убийственным взглядом, развернулась к несчастной спиной.

— У нас урок, — пролепетала гувернантка — Мы с Люком отправляемся в сад, на занятие по ботанике.

— Отрадно, что хоть о своих обязанностях вы не забываете, — фыркнула бабушка — Изабель, ты идешь?

Тяжело вздохнула и нехотя последовала за ней. В мыслях я уже считала дни, оставшиеся до отправления в Найларию. Все веселее, чем бесконечные чаепития и фальшивые улыбки не слишком приятных собеседников.

Глава 15

Брендон де Клермон не сводил взгляда с увитой белоснежными цветами беседки. За последние несколько месяцев сад заметно преобразился, и это полностью заслуга его жены.

Жены…

Он вовсе не рассчитывал так быстро заковать себя в кандалы брака, тем более с первой встречной, но обстоятельства вынудили, и вот теперь он стоит и тайком любуется на нее.

Маленький восторженный садовник… Зря он подшучивал над Изабель — у девушки прекрасный вкус, но дело не только в этом. Она разговаривает с цветами, едва выдается свободная минутка. Он не знает — о чем именно, но сад в ответ цветет так отчаянно, так благодарно…

Брак по расчету не бывает счастливым, мальчик. Запомни это, хорошо?

Он словно наяву услышал голос матери. Даже вздрогнул. Надо же… Мама была удивительной. Красивой, доброй, ласковой. Он вдруг вспомнил — те самые белоснежные цветы, что Изабель посадила возле беседки, были ее любимыми. Теперь они растут в саду, и дух мамы приходит поговорить во снах. Его жена точно не маг? Последнее время он в этом не уверен…

Брендон помнил нежные объятия, аромат чуть терпких духов — запах оставался на долго, сопровождая в ночных путешествиях после поцелуя в лоб перед сном. Мама учила игре на рояле, утешала, утирая ладонями горькие слезы, катившиеся из детских глаз. Никто и никогда не понимал его так, как она, никто и никогда понимать так его уже не будет.

Каких только оскорблений и проклятий в свой адрес он не наслушался от родни. Особенно дед не стеснялся в выражениях.

Убери его, с глаз долой! Выродок, демонское отродье…

Шестой граф Арундел презирал старшего сына за то, что тот женился на плебейке, дочери торговца шелком. Старик грозил лишить наследства, впрочем, как оказалось, оставлять ему особо было нечего. За всю свою никчемную жизнь его сиятельство не заработал и лира, бездарно прожигая остатки некогда огромного состояния де Клермонов.

Согласно законам Аверлении, Брендону после кончины деда достались долги, титул и развалины замка, в которые пришлось вложить целое состояние, сохраняя видимость родового гнезда неизвестно зачем. Все, что он сейчас имеет — уважение друзей, роскошное поместье, деньги, — всего этого он добился сам. Собственными силами, а именно — проклятой магией, за которую так отчаянно презирала и продолжает презирать собственная родня. Как оказалось, родственники всерьез не прочь избавиться от него, присвоив себе все, что останется, а останется от него не мало. Он опять посмотрел на стройный женский силуэт возле цветущей беседки.

Изабель…

Ему вдруг отчаянно захотелось, чтобы кто-нибудь помнил о нем, когда он отправится в мир иной. Помнил по-настоящему, храня в сердце если не любовь, то хотя бы добрую память…

Жаль, не получилось проучить кузенов. Гертруда и Гарольд заслужили наказание. Маг усмехнулся, вспомнив, как Изабель мужественно бросилась на защиту Герти, облив сестрицу помоями.

Смелая, яркая, язвительная и… совершенно бескорыстная. Она ведь могла воспользоваться ситуацией, потребовать любые условия, но предпочла полагаться на его честное слово. Так может поступить либо очень бесхитростный человек, либо очень глупый. Что-что, а в остром уме девушке не откажешь — она сообразительна, изобретательна, даже талантлива! В обществе не так часто встретишь молодую леди, всерьез увлеченную любимым делом.

Сначала вся эта история его просто забавляла, не считая, конечно, того, что он по-настоящему мог расстаться с жизнью. Но потом… Потом появилось нечто большее. Не интерес и не любопытство. Нежность. Страх потерять. Жгучая ревность, пропитанным ядом лезвием полоснувшая сердце. Он помнил бешеную злость, желание оторвать руки тому напыщенному хлыщу, что беззастенчиво лапал жену на глазах у всех! Гнев острой иглой впился в сознание, свет померк перед глазами! Никто не вправе так близко приближаться к ней, никто, кроме него самого.

Хотел ли он обладать ей? О да… попробовать вкус ее губ, почувствовать шелк фарфоровой кожи. Там, на балконе, он не сдержался, не совладал с обжигающим желанием, а уж после того, как сорвал поцелуй, пропал окончательно.

Впереди долгое путешествие. Пару месяцев, а может и больше, им предстоит провести вместе, и часть времени придется оставаться наедине. Брендон знал — один необдуманный шаг — и все. Он лишит выбора и себя и ее. Мимолетная страсть может обернуться годами кошмара в вынужденном несчастливом браке. Он будет ждать. Будет ждать столько, сколько потребуется, и если есть хоть один шанс из тысячи состариться рядом с этой женщиной, чувствуя не поддельное, не наигранное, а истинное, настоящее родство душ между ними — он не упустит его.

— Карета подана, господин, — на выстланной горным камнем дорожке показался дворецкий.

— Уже иду, — кивнул Брендон.

Он хотел еще немного прогуляться по парку — размять ноги перед долгой дорогой. Еще немного побыть наедине с собственными мыслями. Изабель исчезла — беседка была пуста. Видимо, девушка также поспешила к карете, отдать последние распоряжения. Хотя о чем это он? Изабель все делала сама. Порой казалось, «графиня» теряется в искренних догадках — что ей делать с собственной горничной? Брендон улыбнулся. В отличии от него, Изабель с нетерпением ждет предстоящее путешествие. Найлирия — рай садовника, он уже устал об этом слушать…

— Ваше сиятельство, — как бы невзначай начал Перкинс — А вы не могли бы это… и миссис Лавуан с собой забрать, а?

Брендон едва сдержал смех. Бабушка Изабель — энергичная, веселая, острая на язычок «бабуля Мэрион», как она сама просила себя называть, искренне ему нравилась. Но, к сожалению, она не оставляла попытки подтолкнуть свою внучку в его объятия, а он же не железный… Так что пусть лучше бабуля Мэрион остается в поместье. От греха подальше. Да и за Перкинсом присмотрит. А уж лучшего стража поместью и придумать нельзя! К их возвращению все буде в полном порядке, в этом нет сомнений. Разве это плохо? Он всегда заботился о собственном имуществе — жизнь научила быть бдительным.

Перкинс, услышав отрицательный ответ, заметно скис, а граф Арундел поспешил к экипажу, возле которого нетерпеливо прохаживалась его молодая супруга. Изящные пальчики в кружевных перчатках нервно сжимали неизменный зонтик. В другой руке Изабель держала увесистую корзинку со снедью.

— Не многовато ли, для нас двоих? — полюбопытствовал маг.

— Скажете спасибо, — парировала девушка, — когда будете выпрашивать лишний пирожок.

Если ты заменишь их поцелуями, я согласен неделю ходить голодным.

Вслух Брендон предпочел отшутиться, а через пару часов услышал победный смех — он, и правда, просил добавки.

Ага! Что я вам говорила, ваша светлость? Ха-ха-ха…

Порт встретил не по-летнему ледяным проливным дождем. Экипаж остановился у пристани — путь до трапа пришлось преодолевать пешком. Соленый ветер с ожесточением накинулся на прически гордо шествующих дам, а у одной особы и вовсе сорвал шляпку. Под визг и крики чаек, кружащих в небе, лакеи бросились догонять сбежавшую часть туалета, но не успели. Порыв воздуха, словно в насмешку, остановил шляпку у покачивающихся цепей ограждения, а когда слуга потянулся за ней — задира-ветер унес ее прочь, уронив в зеркальную гладь воды.

Я вцепилась в вуалетку, одновременно пытаясь придержать подол платья, развевающийся, словно флаг пиратского фрегата. Брендон мужественно шел впереди, защищая от разбушевавшейся стихии — я же благодарно пряталась за широкой спиной, и от этого на сердце почему-то было светло, словно не под ледяным ветром идем по трапу, а сидим под яблоней в саду возле старого замка…

Хейли семенила за нами, а следом торжественно шествовали лакеи с бесчисленным количеством багажа.

Только оказавшись на палубе корабля, поняла, что промокла до нитки — хотелось поскорее оказаться в каюте и сменить наряд.

— Ваше сиятельство, — мужчина в белоснежном камзоле с красной оторочкой подскочил к нам и склонился в почтительно поклоне. — Вот сюда… осторожно. Мое имя — Леру. От лица команды приветствую вас на «Аркадии».

Я попыталась приветливо улыбнуться, стараясь не думать о дождевых струйках, стекающих за шиворот. Холодно. Зябко. Но ведь я пойду в каюту и согреюсь, а эти люди до самой Найлирии будут на боевом посту — бороться с безжалостной стихией…

— Шторма не обещали, но… — мистер Леру нахмурился, вглядываясь в серые тучи. — Осторожно, не поскользнитесь.

Аверления словно злилась на незадачливых путешественников, собиравшихся покинуть родные земли. Мистер Леру проводил нас до каюты и поспешил обратно — приветствовать других гостей. Хейли принялась командовать нерасторопными лакеями, а я, стянув с головы маленькую шляпку с прилипшим к щеке пышным пером, присела, разглядывая каюту.

— Сколько дней до Найлирии? — поинтересовалась я у Брендона, опасливо косясь на единственную кровать.

Кому-то из нас придется провести ночь в кресле. Наверное, Брендону. Я ведь женщина, поэтому…

— Четыре, пять… Точно не знаю, надо будет спросить у капитана.

— Пять дней спать, скрючившись в кресле — то еще удовольствие, — вздохнула я как бы между прочим.

— Хм… я предпочитаю все же постель.

— Но она одна, — прошептала я, кивая в сторону кровати — Разве вы не видите?

— Прекрасно вижу, но с чего вы решили, что я уступлю ее вам?

— Но… вы… Вы же джентльмен!

— Предлагаю бросить жребий, — Брендон вытащил из кармана монету— Решка — кровать ваша, орел — моя. Идет?

Пришлось соглашаться. Маг подбросил золотой лир, тот сверкнул, несколько раз перевернулся в воздухе и упал на ладонь, которую граф тут же прикрыл другой рукой.

— Готовы? Сейчас узнаем, на чьей стороне удача.

Скрестила пальцы. Ну же… ну… о нет!

— Орел. Увы, вы проиграли, Изабель.

— Дайте-ка посмотреть, — сощурилась я, подозревая подвох.

Ага! Так я и думала, едва я потянулась за лиром, как монетка самым наглым образом растеклась туманной дымкой. Опять иллюзия.

— Провести меня хотели?

— Просто развлечь, — усмехнулся Брендон.

— Так уж и быть, выделю вам подушку и плед. На большее не рассчитывайте.

— И вам будет не жаль бедного, несчастного мужа? Что о нас подумают? Законный супруг, словно сиротинушка, лежит на коврике у ваших ног?

— Ладно, берите одеяло тоже, — смилостивилась я.

— Вы жестоки, Изабель.

— Если хотите, можете надеть мою фланелевую пижаму. Она теплая.

— Щедро, но вынужден отказаться. Представляете, какие пойдут слухи про наше семейство, когда горничная обнаружит почтенного графа в белье своей супруги, возлежащего на полу?

Не успела я заверить Брендона, что Хейли наверняка умеет держать язык за зубами, иначе Перкинс не принял бы ее на работу, как в коридоре послышался звонкий лай. В приоткрытую дверь с разбегу влетела маленькая серая собачка. Она отряхнулась, окатив нас брызгами грязной дождевой воды, и вновь принялась лаять — да так, что у нас с Брендоном руки невольно потянулись к ушам.

— Конфетка! Ну, куда же ты? Милая, иди к мамочке.

Следом за собачонкой в каюту вплыла пышнотелая дама в безобразном кремовом платье с бесчисленным количеством бантиков и оборок.

— Леди Нэйтан? — граф напрягся, но через долю секунды уже вновь излучал добродушие.

— Ах, и вы здесь, негодник де Клермон, — хихикнула леди, кокетливо хлопая шелковыми искусственными ресницами (румянец, судя по подтекам, тоже был не настоящим).

— Вы еще не знакомы с моей женой? Изабель, разреши представить тебе леди Кэтрин Нэйтан. Ее супруг — один из советников ее величества, королевы Эдвины.

— Приятно познакомиться, — буркнула дама, едва удостоив меня взглядом — Наслышана я о вашей женитьбе, ну и наделали вы шума в обществе.

Собачка, поняв, что на нее уже не обращают внимания, презрительно фыркнула (видимо, она тоже знала, сколько шума наделала в обществе наша с Брендоном женитьба…).

— Конфетка! — леди Нэйтан наклонилась и подняла своего питомца, — Моя служанка совершенная неумеха! Даже Конфетку не смогла удержать. Она, видите ли, прокусила ей палец! Скажите пожалуйста… Но не откусила же. Правда?

Я сглотнула, представив подобную картину. Так и не дождавшись от нас одобрительного кивка, незваная гостья поджала губы.

— Ах, заболтали вы меня, пойду. Надеюсь, продолжим беседу за ужином? Я жду подробностей, де Клермон, не забудьте!

Леди Нэйтан погрозила пухлым пальчиком и ушла, оставив после себя удушающий шлейф терпких духов.

Я поморщилась, стараясь не расчихаться. Брендон проводил даму странным взглядом, словно задумался о чем-то.

— Все в порядке? — спросила я.

Кэтрин Нэйтан, конечно, особа неприятная, но не из-за нее же исчезло игривое настроение мага? На Брендона не похоже, тут что-то другое…

— Пока не знаю, — голос графа звучал настороженно, — Простите, Изабель, вынужден вас оставить. Хочу проверить списки пассажиров. Не люблю неприятные сюрпризы.

— Ваше сиятельство, что происходит?

— Ничего. Пока ничего. Но знаете… Изабель…

— Да? — с готовностью откликнулась я.

Брендон шагнул ко мне, сокращая и так довольно близкое расстояние.

— У вас на лице остались пушинки от перьев, — горячие пальцы коснулись озябшей кожи, — Вот. Так, кажется, лучше…

— С-спасибо, — выдохнула я, не в силах отвести от него взор.

Упрямый подбородок с ямочкой, чуть пухлые изогнутые губы и острые скулы, до которых так хотелось дотронуться… Прочертить линию подушечками пальцев.

Дьявольски красив, чертовски притягателен… Как же тянуло к этому мужчине! Манило нестерпимо, словно к танцующему пламени свечи стайку мотыльков южной ночью. А что их ждет, тех бедных мотыльков? Беспомощных, очарованных светом? Мгновение — и крылья вспыхнут, опадая горьким пеплом разочарования.

— Может, пора перейти на ты? — вкрадчиво проговорил Брендон, воспользовавшись моей нечаянной задумчивостью.

— Не стоит, — я вскочила со стула, вода в туфельках хлюпнула, напоминая о том, что во избежание простуды, стоит поскорее переодеться в сухую одежду.

— Что ж… не буду настаивать.

Дверь каюты плавно закрылась, граф ушел, а мне оставалось лишь гадать о целях столь внезапного побега.

Воспользовавшись временным отсутствием Брендона, я отправилась переодеваться. Выбор пал на темно-зеленое муслиновое платье, в котором мне предстояло появиться сегодня на ужине. Довершила образ сложная прическа, украшенная ниткой жемчуга. Наряжаться для рядового вечера, просто чтобы поесть… глупо и расточительно. По крайней мере, так я считала раньше, но сейчас все изменилось. У высшей аристократии свои порядки, свои законы, и пока я в стане врага так сказать, придется их не только уважать, но и полюбить. Самый верный способ выиграть, а проиграть я просто не могу — на кону счастье Брендона. С чего я так волнуюсь за его счастье? Ну… Он мне дорог. Как память. Мы многое вместе прошли, и потом если бы не он — не видать нам с бабулей и Люком сытой, беззаботной жизни. Жизни, где нет места страхам, таким, как, к примеру, потерять крышу над головой. Я вспомнила те дни. Подумать только — все это было буквально вчера, а сейчас те проблемы кажутся такими далекими…

Всю предыдущую неделю я приставала к мисс Бейкер, стараясь освежить в памяти этикет То зубрила предметы сервировки, то просматривала вечерами светскую хронику старых газет Усилия не пропали даром — теперь я могла поддержать болтовню сплетниц, делая вид, что вовсе не вспоминаю, какую вилку следует брать для очередного блюда, а просто… Задумалась. Молодым женщинам свойственно витать в облаках во время приема пищи, в высшем обществе это даже приветствуется. Гораздо сложнее будет делать вид, что аппетитные блюда меня вовсе не интересуют… Голодные годы сделали свое дело — быть равнодушной к по-настоящему вкусной еде я так и не научилась. Но это мелочи — главное, мне совершенно точно не придется краснеть. Я хорошо подготовилась и не подведу Брендона. Надеюсь…

Едва мы отплыли от берега, ливень, барабанной дробью стучавший в иллюминаторы, смолк. Тучи рассеялись, и над кораблем расцвела радуга.

— Красота какая, — взвизгнула Хейли, выглянув из каюты — Миледи, не желаете прогуляться по палубе?

Юная горничная смотрела с затаенной надеждой. Девушке, так же, как и мне, не терпелось поближе познакомиться с кораблем, командой, рассмотреть все до мелочей. Я еще никогда не путешествовала по воде, да что там… я море-то увидела первый раз в жизни!

— Почему бы и нет?

Обменявшись улыбками, мы выскользнули из каюты. Оказалось, мы с Хейли вовсе не одиноки в своем желании. Возле борта несколько человек любовались радугой, искрящейся над парусами.

Немного поодаль от степенных матрон и одного любопытного джентльмена расположилась необычная компания: двое магов с бесстрастными лицами, в одинаковых черных плащах и хрупкая девушка в дорожном платье. Что удивительно, совершенно сухим, в отличие от моего собственного, которое хоть выжимай! Идеально уложенные волосы не пострадали от ветра — магия, не иначе.

Я знала, кто это — счастливая невеста принца Найлирии. Правда, на счет «счастливой», я бы поспорила, ибо ее высочество Линель выглядела угрюмой. Еще более неприветливое выражение лица было у сопровождающей принцессу фрейлины, судя по возрасту, годившейся ей в матери.

— Смотрите, дельфины! — одна из леди не смогла сдержать восторгов.

Стайка восхитительных животных скользила по волнам, рассекая морскую гладь. Дельфины плыли параллельно короблю, то и дело появляясь на поверхности, грациозно демонстрируя гладкие, совершенные тела.

— Как красиво, — ахнула принцесса Линель, на ее губах заиграла радостная улыбка, на секунду даже показалось, что она вот-вот хлопнет в ладоши, но девушка сдержалась.

— Ваше высочество, — скрипучим голосом многозначительно проговорила фрейлина, поджимая и без того тонкие губы.

Вслух дама не решилась произнести то, что так рьяно демонстрировала взглядом. Дескать, негоже будущей королеве веселиться, словно безродной девке, рассматривающей скоморохов на ярмарке.

Сверкнувшие на мгновение искренней радостью изумрудные глаза Линель потухли, она коротко кивнула, и, выпрямив спину, последовала за фрейлиной и стражей.

Мне стало ее жаль, но я тут же вспомнила, что и сама должна следовать правилам приличия. Те самые правила относились, прежде всего, к выражению чувств: счастлива — достаточно легкой улыбки, горе — приложи кончик накрахмаленного платочка к глазам и опусти ресницы. Влюблена — блеск в глазах и легкий румянец — желательно, правда, чтобы этого никто не заметил. Любовь к ребенку накрыла — что ж, можешь погладить малыша по волосам.

Именно поэтому вместо того, чтобы взяться за руки с Хейли и кружиться под водопадом цветных лучей, льющихся с неба, смеяться, всматриваясь до боли в глазах в океан… Вместо этого я улыбнулась, Хейли улыбнулась, и мы медленно двинулись дальше, раскланиваясь и одобрительно кивая…

Нет! Я не хочу так жить! Ни за какие деньги…

Прогулка удалась (с точки зрения высшего общества, конечно), и на ужин я шла в хорошем настроении, которое, впрочем, улетучилось, как только я увидела соседей по столику. Леди Кэтрин Нэйтан, котфетка и, судя по всему, ее супруг, советник королевы. Пожилой господин что-то оживленно выговаривал лакею и брезгливо морщился.

Брендон подвел меня к свободному стулу и отодвинул его, помогая сесть. Стол был сервирован на четыре персоны. Сервиз бледно-голубого фарфора гармонировал с большой расписной вазой и букетом синих цветов. Я любовалась композицией, мысленно посылая комплименты флористу. Орхидеи, листратус, этлея…

Тут я почувствовала, что что-то не так. Но что — никак не могла сообразить. Возможно, дело в слишком терпком аромате? Для вечера в замкнутом пространстве можно было подобрать более спокойное сочетание запахов.

— Но милорд, тарелка была абсолютно чистая, уверяю вас.

— Я же сказал — убери!

Слуга поклонился, а лорд Нейтан, повернувшись к нам, на секунду замер, словно не ожидал увидеть графа, но тут же взял себя в руки и кивнул.

— Удивительно встретить вас здесь, лорд Нейтан, — начал разговор Брендон.

— Тоже самое могу сказать и о вас, Арундел.

— Меня пригласила ее величество. Лично, — напомнил маг— Я слишком предан короне, чтобы отказаться от такой высокой чести. А вот как сюда попали, вы?

— Ах, там такая забавная история приключилась, — влезла в разговор леди Нейтан. — Ну, прямо смех. Маркиз Стафорд умудрился свалиться с лошади и сломать обе ноги, прямо накануне поездки. Роберт предложил королеве Эдвине свою кандидатуру. Ну, право слово, кто, как не один из ее советников, достоин занять место в свите принцессы? Не понимаю, почему ее величество сами не догадались об этом.

Лорд Нейтан схватил бокал вина и сделал несколько глотков. Он занервничал. На лбу появилась испарина, трясущиеся пальцы потянулись к шейному платку, ослабляя узел. Его супруга продолжала болтать, поглаживая собачку, устроившуюся на ее коленях.

Лакей тем временем принес для почтенного лорда новую тарелку, но тот даже не обратил на это никакого внимания, хотя еще несколько минут назад самозабвенно бранил слугу.

— Вы верно слышали о досадном происшествии, случившемся со мной три недели назад? — как бы невзначай поинтересовался Брендон.

— Не имею привычки следить за сплетнями, — голос советника неожиданно осип.

— Роберт, как не помнишь? — раскатисто засмеялась его супруга.

Конфетка навострила уши и громко гавкнула.

— Мы же вместе… э-э-э… смея… Мы так расстроились! Такая нелепая смерть, потерять собственно тело. Ах, Арундел, ну и… огорчили вы нас тогда.

Соседи по столику мне не нравились. Завтра откажусь от ужина, даже перепелки в брусничном соусе не стоят таких жертв.

— Леди де Клермон, почему вы не носите обручальное кольцо?

— Что? — вопрос застал врасплох.

Я повернулась к Брендону, ловя его взгляд. Маг отреагировал совершенно неожиданно, прикоснулся рукой к моему запястью и поднес к своим губам, одаривая поцелуем.

— Ваше сиятельство, — настойчиво прошептала я, пытаясь вырвать руку и призвать мужа к порядку. — Брендон.

Я уже практически шипела, но тот продолжал удерживать, целуя каждый пальчик. Ошарашенно обернулась к сидевшей напротив леди Нейтан. Ох… Эта дама наговорит про нас завтра всем…

— Брендон! — муж продолжал блаженно улыбаться.

Положение спас явившийся с супницей лакей, который тут же попал в немилость леди Нейтан.

— Мало! — рявкнула она.

Конфетка заливисто вторила ей, приковывая к нашему столику внимание любопытных гостей.

Лакей невозмутимо добавил бульон в тарелку, долив почти до краев.

— Еще.

— Но уже не влезает, миледи.

— Тогда давай мне это!

— Простите, миледи. Я не могу…

Конфетка принялась самозабвенно облаивать лакея, но хозяйка не спешила усмирять питомицу.

— Мое!!! — Леди Нейтан обхватила горячую супницу руками, прижимая к себе, — И это, это тоже мое! Все мое!!!

Дама привстала, дабы выхватить у проходившего мимо парнишки поднос с креветками, но тот ловко увернулся, увильнув от разбушевавшейся толстушки.

В трапезной воцарилась тишина, разговоры смолкли и теперь уже лица всех присутствующих были обращены к нам.

Я, затаив дыхание, повернулась к Брендону, ловя его взгляд. Тот, кажется, даже не обратил внимания на скандал, разыгравшийся у него под носом.

— Ваша светлость, — прошептала я, нагибаясь к нему.

— Боже, Изабель… это…

— Леди Кэтрин ведет себя…

— Леди Кэтрин? — непонимающе переспросил Брендон — Бог с ней, Изабель. Твой запах… он сводит меня с ума. Ты сводишь меня с ума. Знала бы ты… я думаю о тебе. После поцелуя… там… на балконе… я теряю голову, каждый раз, когда думаю о…

Лорд Нейтан, сидевший до этого совершенно неподвижно, вдруг затрясся, словно осенний лист.

— Уберите, уберите от меня это чудовище! — плакал мужчина.

Дрожащий перст указывал на супругу.

— Кого убрать, милорд? — опешил лакей.

— Исчадие ада! А-а-а! Адская псина!

Так это он не о супруге, а о собачке!

Конфетка гавкнула, потряхивая кудрявыми ушками, а ее хозяин ойкнул и медленно сполз со стула.

— Лорд Нейтан, вы куда? — забеспокоилась я.

Он вцепился в мою ногу, прижимаясь щекой к щиколотке.

— С-страшно. Адская псина… боюсь…

Театр абсурда какой-то… Словно постановка острой сатиры на ярмарочной площади. Острой… О нет! Всевышний!

Внезапная догадка вспыхнула в голове. Я потянулась рукой к вазе, ища нужный цветок. А вот и она. Теперь я понимала, что меня смутило. Этлея, вернее диндрар, такой же насыщенный ультрамариновый цвет с золотистыми крапинками, но форма листьев… У этлеи они острые, а у диндрара, который я уже сжимала в руках — круглые.

Диндрар. Отлично помню цветную картинку в справочнике магических растений. Удивительный цветок! Кто бы не принес его сюда, этот человек знатно постарался. Отыскать диндрар не просто.

Во время цветения, диндрар источает особый аромат, действующий на чувства находящихся рядом людей. Лорд Нэйтан видимо, чего-то сильно боится. С его супругой тоже все ясно, у нее проснулась неуемная жадность. А вот Брендон… он… Ладно, не время думать о глупостях.

Я схватила букет и пулей рванула прочь из трапезной, дабы магический запах не добрался до других пассажиров.

Глава 16

Сердце колотится в груди, пальцы сжимают злополучный букет, сладкий аромат волшебства щекочет ноздри, а в голове одна мысль — избавиться от диндрара…

Скорее… Скорее… Скорей!

На палубе немного успокоилась, вдохнув полной грудью, ощущая свежесть соленого ветра.

И что теперь?.. Куда выбросить цветы? Туда, где они навсегда исчезнут и больше никому не причинят вред…

Подобрав подол пышной юбки, направилась к борту и, размахнувшись, выбросила букет в открытое море. Бирюзовая волна поднялась, готовясь принять подношение, и…

Нет! Нет, нет, нет, только не это!

Цветы, вместо того, чтобы сгинуть в морской пучине, избавив меня и пассажиров от проблем, повисли в воздухе и медленно поплыли обратно, возвращаясь на корабль.

Я выругалась, обернулась и столкнулась с суровым взором одного из стражников принцессы. Следом в дверях показался Брендон, ему хватило пары секунд, чтобы преодолеть расстояние между нами.

— Нужно избавиться от диндрара, — взволнованно проговорила я.

— Ты в порядке? — хриплый голос излучал тревогу.

— А… вы? — тихо спросила я, чувствуя на талии его сильные ладони.

Казалось, еще мгновение, и он прижмет меня к себе — без слов, без объяснений. Горячие пальцы скользнули по спине, разливая нестерпимый огонь, пульсирующий по коже. Непроизвольно потянулась навстречу, но Брендон с сожалением отстранился и отступил на шаг, давя каблуком бутон синей орхидеи.

— Голова немного кружится, что это было? — заговорил он, все еще не сводя с меня глаз.

— Диндрар, — пробормотала я.

Жар схлынул, уступая место ледяному разочарованию.

Стараясь больше не встречаться взглядом с графом, вкратце рассказала все, что знала.

— Вот, значит, что это за штука. Занятно, — проговорил королевский маг, внимательно выслушав.

Брендон продолжал молчать, но когда я судорожно вздохнула, дотронулся до моего плеча.

— Нужно избавиться от этой гадости, разве вы не видели, что случилось с четой Нейтан?

— Я обязан докладывать о любом происшествии, — пояснил чародей, — Но склоняюсь к тому, что диндрар, если это, конечно, действительно он, попал сюда случайно. Без сомнения, флорист понесет наказание за халатность.

Прозвучал звонкий щелчок — букет, валяющийся на полу, рассыпался на множество лепестков. Все, кроме одного цветка развеялись, улетая в море. Диндрар медленно подлетел к магу, одно неуловимое движение — и бутон заключен в стеклянную сферу.

— Его не так легко найти, — запротестовала я, — Это очень редкий вид, можете мне поверить, к тому же он зачарован — я пыталась выбросить цветы в море, но букет вернулся обратно на корабль.

— Вы — артефактор?

— Нет Я… я флорист, — упавшим тоном сообщила я.

— В таком случае, предоставьте паладинам заниматься расследованием происшествия. Если на корабле завелся шутник, его найдут.

— Проверьте остальные цветы, — многозначительно проговорил Брендон.

Маг коротко кивнул и исчез.

— Думаете, кто-то хотел испортить вечер? — поинтересовалась я у графа.

Страх и волнение стихли, на смену им пришло любопытство.

— Пока не знаю.

— Но кто же осмелился? В трапезной находилась особа королевской крови, это же немыслимо… так можно и головы лишиться за подобную дерзость. А если бы принцесса пострадала?

— Линель сидела достаточно далеко от нашего стола, к тому же верная охрана и артефакты оградили бы ее от любого магического воздействия. Принцесса защищена, как никто другой на этом корабле.

— Тогда, возможно, хотели отравить вас? — вкрадчиво сказала я.

— Или вас, — насмешливо отозвался Брендон.

— Но я еще никому не перешла дорогу в этой жизни, разве что… ох… мистер Элвуд, ваш бывший управляющий. Ему немного досталось от меня в нашу последнюю встречу… Вернее, от моего зонтика.

— Это все? — Брендон смотрел прямо в глаза, заставляя краснеть.

— Да. То есть… нет. Был еще один джентльмен. Правда, он вовсе не джентльмен, как оказалось.

— И где же побывал ваш зонтик у этого, как вы выразились, «недоджентельмена»?

— Зря смеетесь, — насупилась я. — Молодой даме нелегко постоять за себя, у нас нет железных кулаков или бранных слов, способных донести обидчику его неправоту.

— Зато у вас есть зонтик, — улыбнулся Брендон.

— И я превосходно умею им управляться.

— Не сомневаюсь, Изабель. Вы особа всецело одаренная.

— Опять смеетесь?!

— Ну что вы, вовсе нет, — нагло солгал граф Арундел — С удовольствием подарю вам зонтик при случае — пополню, так сказать, оружейные запасы. А сейчас пойдемте — я провожу вас до каюты, в столовую возвращаться не стоит.

— Да? — огорчилась я.

Опять останусь без ужина, ну да ладно, мне не привыкать.

Брендон сопроводил меня до дверей и ушел, а вскоре явился лакей с тележкой, уставленной тарелками.

— Милорд приказал принести. Для вас.

— Спасибо, — поблагодарила я, снимая серебряную крышку с одного из блюд.

Я успела плотно поесть, полюбоваться закатом, достать кружевной зонтик, убрать его обратно и измерить шагами каюту вдоль и поперек. Прошел час. Второй. А Брендон так и не явился.

Где его, да простит меня Всевышний, кряцевые демоны носят? Ладно, кто не успел, тот спит на полу!

Хейли помогла снять платье и облачиться в воздушный пеньюар, усыпанный кружевными оборками.

— Вам очень идет голубой цвет, — заметила горничная, — Милорд останется доволен.

— Что? А… да… спасибо, Хейли, можешь быть свободна.

— Доброй ночи, миледи, — служанка сделала книксен и удалилась.

Я отправилась за ширму, чтобы привести себя в порядок перед сном. Пока умывалась, до ушей донесся скрип открываемой двери.

Явился, значит…

Наскоро вытерла лицо, поплотнее закуталась в пеньюар и вышла.

— Ваше сиятельство, надеюсь, вы не…

Осеклась и замолчала, поняв, что разговариваю с пустотой. В комнате никого не было. Показалось? Странно… Пожав плечами, направилась к кровати, и, выбрав самую мягкую подушку, отнесла ее в кресло.

— Одеяло тоже отдам, — пробормотала я себе под нос, поглаживая теплое стеганое покрывало.

Пока разбиралась с бельем, не заметила, как из-под кровати показалась рука. Цепкие пальцы схватили за щиколотку и сжали, причиняя боль.

Все произошло так быстро, что я не успела даже вскрикнуть. Чужое прикосновение, рывок, и я лечу на пол. Глухой удар вышиб весь воздух из груди — дышать нечем, холод от пола забирается под пеньюар. Голова кружится, стены и потолок ходят ходуном, я пытаюсь приподняться на локтях, но вновь падаю вниз. Скрюченные ногти покрытых черными символами рук, что словно щупальца какого-то монстра лезут из-под кровати, сжали лодыжку до нестерпимой боли…

— Неееееет! — всхлипнула, пытаясь схватиться за ножку стоявшего рядом стула — почти получилось, но стул с грохотом упал, а пальцы беспомощно сжали пустоту…

Миг — и меня, отчаянно брыкающуюся, затягивают под кровать — я падаю вниз, в бесконечно глубокую, черную бездну. Зажмурилась, не в силах больше терпеть страх, разрывающий сознание, а когда открыла, наконец, глаза — поняла, что стою посреди незнакомого сада.

Что это было…

Попытка ощупать сохранность рук и ног закончилась облегченным вздохом — цела, кажется…

Но где я?

Огляделась. Белые розы. Восхитительные! Клумбы с мозаикой из пионов.

Точь-в-точь как на моих эскизах, а ведь я их еще никому не показывала…

Вздрогнула, заметив мелькнувшую между деревьями высокую девушку. Подол белого платья развивался на ветру, длинные русые волосы мягкими волнами спускались по плечам — неуловимо знакомый, родной образ…

Ничего не видя перед собой, бросилась следом.

— Постойте!

Веселый смех эхом прошелестел в листве.

— Стойте же!

Я бежала, пытаясь ее нагнать, но едва казалось, что я уже почти достигла желаемой цели, как она тут же ускользала, прячась среди цветущих кустов. Обессилев, упала в сочную зелень мягкой, свежей ароматной травы…

— Ну что же ты, уже устала?

Я подняла глаза. Она стояла передо мной и улыбалась. Я уже забыла, как она может улыбаться. Ямочка на левой щеке — у Люка точно такая же. Он очень похож на свою мать…

— Мелиса.

Сестра нагнулась, обхватила теплыми ладонями мои щеки, заставляя взглянуть в яркие голубые глаза.

— Мелиса… Я умерла, да?

Конечно, я умерла. Умерла и попала в загробный мир? Если нет, как тогда объяснить появление старшей сестры?

— Мне так одиноко, Изабель.

— Ох, Лиса, — не сдерживая слез, я заключила старшую сестру в объятия — Мне так тебя не хватало.

— Тебе нравится здесь?

Всевышний, как же так… Все кончено? Бабуля и Люк, и… Брендон. Я ведь так и не сказала ему что…

Брендон позаботится о моих родных, в этом я была уверена. Если бы я знала, что умру, отбросила бы смущение и еще раз поцеловала его. На прощание. Едва я об этом подумала, что-то неуловимо изменилось. Розы, еще недавно восхищавшие своей красотой, поникли, трава под ногами пожелтела. А Мелиса…

— Нет, — мне хотелось еще крепче обнять ее, но она таяла, словно призрак…

— Не отпускай меня! Изабель!

— Нет, нет, не отпущу, никогда! — слезы текли по щекам, прочерчивая соленой влагой обжигающие дорожки.

— Мне плохо без тебя, — прошептал ветер.

— И мне без тебя, — ответила я, не видя ничего от слез.

— Останься здесь, со мной!

— Конечно, — всхлипнула я. — Я останусь.

— Обещаешь?

Да. Да. Да.

Губы шептали ответ, я гладила исчезающее видение по волосам, вдыхая аромат сирени, смешанный с мятой и мускусом. Я все еще хранила пустой флакон ее духов… Вот только мяту Мелиса никогда не любила…

— Изабель! — воздух пронзил крик.

Взволнованный голос вырвал из блаженного забытья. Кто-то звал меня по имени.

— Ты останешься, останешься? — бархатистый голос тянул обратно, и я против воли плыла за ним, уже почти забыв о том, что кто-то меня звал.

— Изабель!

Вздрогнула. Брендон! Он звал меня. Но где он?

Обернулась, жадно всматриваясь вдаль.

Где же ты? Брендон? Где?

— Изабель! Милая, вернись ко мне, — горячий, настойчивый шепот, словно он стоит совсем рядом — еще чуть-чуть, я почувствую его дыхание, запах табака и мяты…

— Ты обещала…

Сестра с горечью смотрела на меня, сердце разрывалось на части, я не могла отвести взор от ее глаз. Хрупкое тело стало почти неосязаемым, она исчезала, испаряясь прямо в моих объятиях!

Нет, нет, нет! Что? Что же мне делать?

— Изабель! — хриплый голос Брендона звенел в ушах, хотелось избавиться от этого настойчивого звука.

Так громко… Всевышний, как же громко…

Пространство вокруг пошло рябью, снова тьма, снова нечем дышать…

— Очнулась!

С трудом открыла тяжелые веки.

— Брендон…

А у него, оказывается, веснушки на носу. Не особо осознавая, что делаю, подняла руку и щелкнула его по кончику носа. Маг не обиделся, напротив, его губы дрогнули в улыбке.

— Ну и напугала ты меня, — признался он.

— Можно узнать, что вы делаете на мне? — спросила я.

Голова гудела, словно я одна выпила бутылку игристого вина.

— Спасаю вам жизнь.

— Забавно.

— Я рад, что вы во всем видите позитив.

Ох, как же гудит в висках…

Брендон перекатился на другую сторону кровати.

Стоп! А почему, собственно, я лежу в кровати, я же была…

— Я была в саду, — задумчиво сообщила я — А до этого… о, нет!

Воспоминание вернулось не сразу, но когда вернулось, стало не по себе. Попыталась подняться, но тут же рухнула обратно на подушку.

— Голова болит? — посочувствовал маг.

— А вы откуда знаете? — буркнула я.

Приснится же такое… Нападение, ужасный незнакомец под кроватью, падение…

Дотронулась до затылка и ахнула. Шишка, и довольно внушительная.

— Так значит, это было… все всерьез? А Мелиса, я… мне надо вернуться! Там моя сестра!

— Тише, тише, Изабель, — Брендон притянул меня к себе, утешая, словно маленького ребенка. — Не верьте ничему. Все, что вы видели, не настоящее.

— Иллюзия?

— Скорее, плод вашего воображения. Умбрамнус внешне похож на человека, но таковым не является. Вы что-нибудь слышали о нем?

Отрицательно покачала головой.

Магическое существо, творец снов. Я слышал, некоторые народы на юге поклонялись ему в древности. Умбрамнус дарует забвение, показывает людям их самые сокровенные желания. Но за свои услуги всегда берет непомерно высокую цену — душу.

— Откуда… откуда вы так много знаете об этой твари? — мысленно содрогнулась.

А ведь он мои ноги щупал своими ручонками. Б-р-р. Мерзость.

— Я уже сталкивался с ним раньше. Помнишь, как мы познакомились?

— Так это был он?

— Этот, или другой. Не знаю, но это точно был умбрамнус. С помощью чар он пытался заманить меня в смертельный сон — я выбрался из ловушки, но назад в тело вернуться не смог. Артефакты привязки были уничтожены, я был обречен.

— Но вы справились, — проговорила я, ощущая нежные прикосновения.

— Мы справились. Спасибо, что не побоялась поехать тогда в Элтроп.

— Я не могла отказаться.

— Знаю, ты очень смелая.

— Не настолько, чтобы каждую неделю попадать в такой вот переплет, — честно призналась я. — Даже для меня это слишком.

В объятиях Брендона было уютно и спокойно. Я чувствовала, как легко скользит его ладонь по моей спине, ощущала тепло мужских рук сквозь тонкую ткань сорочки. Он баюкал меня, успокаивал, прижимая к себе словно хрупкую статуэтку — крепко, нежно, бережно…

— Я обязан был предвидеть нападение, — маг напрягся, чуть отодвинулся и заглянул мне прямо в глаза.

— Откуда вам было знать? — выдохнула я и тут же ощутила, как его палец дотрагивается до моих губ, чуть надавливая, проводит невидимую черту и убирает, оставляя после себя разгоряченный след.

— Т-с-с, леди де Клермон, разве вы не забыли, что мы супруги? Может пора перейти на «ты»?

— Только на бумаге, — прошептала я.

— Тогда, может тебя устроит статус друга? Могу я хотя бы надеяться?

Друга так не целуют.

— Конечно, — отозвалась я.

— Больше никаких «ваше сиятельство», мой лорд, мой господин и прочего… Договорились?

— Я вас так не называла, — вспылила я, — Тебя… тебя так не называла. Ах. ты смеешься, да?

— Ловлю на слове, если еще услышу одно «сиятельство», придумаю тебе самое обидное на свете прозвище.

— Ах, так!

— Ну вот, у тебя уже появился румянец на щеках. Значит, все в порядке.

— Так вы… ты уже знаешь, кто натравил на тебя этого умбрамнуса? Видимо, ты кому-то сильно насолил… Неужели никто не приходит на ум?

— Изабель, милая, я за свою жизнь сталкивался с весьма опасными магами, это моя работа. Меня не раз пытались убить, но столь экзотический способ… Я думал, что Милтон решил устранить конкурента на пост главы ордена, но оказалось, он не причем. Нет, глава Ордена, безусловно, планировал воткнуть мне нож в спину, но не в тот раз.

— Тогда кто и за что нам мстит?

— Хороший вопрос, Изабель. По заданию Ордена я шпионил за лордом Райдером — тем самым, что так впечатлил тебя на балу у герцогини.

Твой танец под луной меня впечатлил больше.

— И тут мы подходим к самому интересному. Слежку попросил установить лорд Нейтан, один из советников королевы. А чуть позже, я оказываюсь в буквальном смысле убитым, и только чудо в твоем прекрасном лице возвращает меня к жизни. Занятно, правда?

— Да, весьма, — согласилась я, — А что сам лорд Нейтан, почему вы его не расспросили об этом?

— Я начал с этого, но короткая аудиенция ни к чему не привела. Нейтан ответил, что слежка была в целях безопасности. Иностранный посол приехал с делегацией договариваться о браке принцессы Линель и наследного принца Найлирии — мы должны были обезопасить корону от непредвиденных проблем.

— Но это официальная версия, — возразила я.

— Вроде все логично и причина вполне оправдана, вот только советник Нейтан беззастенчиво врал. Прикрываясь благородной целью, он с помощью паладинов получил некоторые сведения, касающиеся Райдера. И эти сведения ему предоставил я.

— И что… что там было? Что было в донесениях, не томи, — выпалила я, забыв на мгновение все ужасы, пережитые недавно.

— Ничего. Ничего необычного или заслуживающего внимания.

Разочарованно ахнула.

— Не может такого быть, вы, верно, пропустили важную деталь, — настаивала я.

— Пропустил, — не стал отрицать маг— Но только потому, что не знаю, что именно интересовало советника. Судя по всему, сведения достигли адресата, а меня попытались убрать, как ненужного свидетеля. И вот сегодня — новое нападение.

Брендон неожиданно застыл, а затем, осторожно отстранившись, резко встал.

— Я знаю, что делать.

— Да, и что же? — проворно вскочила следом.

— Сейчас самый подходящий момент вытрясти из советника всю правду.

— Сейчас? Но сейчас ночь — он, наверно, отдыхает после того неприятного инцидента.

— Изабель, ты чуть не умерла сегодня, и заботишься о благополучии человека, причастного к этому?

— Но его вина еще не доказана.

— Вот мы это сейчас и выясним. Позови Хейли и запритесь в каюте.

— А можно, я с тобой пойду?

— В таком виде? — Брендон многозначительно приподнял брови, вгоняя меня в краску.

— Я переоденусь.

— Оставайся здесь, Изабель. Я скоро вернусь.

Брендон вышел, а я поспешила закрыть щеколду. Сердце сжалось, предчувствуя беду.

Глава 17

Маг остановился перед закрытой дверью, прислушиваясь к звукам, доносившимся из комнаты. Заливистый лай собаки. Приглушенный женский голос пел довольно фривольную песенку — выходило поистине ужасно. Брендон поморщился. С рождения он обладал идеальным слухом, но в такие вот моменты всегда об этом жалел.

Кроме ужасного пения, никаких злодейских деяний в спальне не происходило. Конфетка, протяжно подвывая, вторила хозяйке.

Кряцевый демон… Собака и та фальшивит.

Граф, немедля ни секунды, постучал. Дуэт, способный мертвого поднять из могилы, наконец-то стих.

Какое счастье…

— Пенни, чего стоишь? Узнай, кто там пожаловал, — недовольно пробурчала хозяйка.

Послышались шаги, дверь распахнулась и на пороге показалась худенькая горничная, совсем еще девчонка. Она присела в книксене и с интересом посмотрела на графа.

— Как вас представить госпоже?

— Граф Арундел.

Леди Нейтан, стоявшая неподалеку и прекрасно видевшая посетителя, заметно приободрилась. Дама торопливо приспустила пеньюар, обнажая пухлое плечо, и поплыла навстречу ночному гостю.

— Какой приятный сюрприз, — жеманно растягивая слова, произнесла леди Кэтрин.

— Я пришел по важному делу…

— Знаю-знаю, — она подмигнула графу— Я сразу поняла, что вы ко мне не равнодушны. Но, право слово, вы… ах, какая восхитительная дерзость! Явиться ко мне в каюту под покровом ночи. Ах, какой проказник. Ведь мой супруг находится в соседей комнате… но так даже интересней, верно? Разжигает страсть…

— Леди Нейтан, прошу простить меня за столь поздний визит, но как я уже заметил, я действительно явился по важной причине. Ваш супруг…

— О, не беспокойтесь о нем, — проворковала леди Кэтрин, стягивая с белокурых кудрей сеточку для волос.

— Мне нужно с ним…

— Я же сказала, не беспокойтесь! — вновь перебила его дама. — Он крепко спит и нам совершенно не помешает Конфетка полчаса скреблась в дверь, заливаясь лаем, а ему все не почем. После того отвратительнейшего инцидента… кстати, я настояла на увольнении лакея, прислуживающего нам за столиком. Так вот…

— Леди Нейтан, ваш муж спит?

— Ну, конечно, — ладошка по-хозяйски легла на лацкан сюртука графа, нежно поглаживая дорогую ткань.

— Вы видели, как он отправился в постель? Советник был один?

— Какой вздор, ну конечно один! Если вы намекаете на любовницу, то спешу вас разочаровать — мой муж давно и прочно ходит в должниках супружеского долга. Вы даже не представляете, как тоскливо проводить ночи в одиночестве…

Леди Кэтрин облизнула пухлые губки и томно вздохнула, демонстрируя аппетитный вид, открывающийся в глубоком декольте. Она и подумать не могла, что такой скучный, обыденный во всех отношениях денек закончится столь пикантно! Граф Арундел

— горяченький улов, о его выдающихся достоинствах ходили легенды, но далеко не каждая дама удостаивалась возможности лично, на деле проверить подобные слухи.

— Эй, куда же вы? — леди Кэтрин заметно удивилась и даже расстроилась, осознав, что граф Арундел неожиданно потерял к ней всяческий интерес и направляется прямиком в спальню ее супруга. Будь он неладен! Ведь это из-за него ей пришлось покинуть их уютный особняк и отправиться в Найларию. Тесная, душная каюта, отвратительный сервис — столько лишений и все ради возможности такой вот интрижки. В Аверлении ее ждет штат прислуги, готовой исполнить любой каприз, светский сезон только начался, впереди столько балов… словом, сплошные разочарования.

Брендон пересек спальню и попытался открыть дверь, ведущую в смежную комнату. Конфетка спрыгнула с пуфика и присоединилась к графу. На настойчивый стук никто не отзывался. Леди Кэтрин взирала на все это с нескрываемым разочарованием, но когда поняла, что маг собирается выбить дверь — пронзительно завизжала.

Удар. Второй. Дерево треснуло, петли заскрипели, открывая вход.

Граф Арундел торопился. Если умбрамнус здесь — лорду Нэйтону оставалось жить считанные минуты. Так и есть. Советник лежал на кровати, совершенно одетый, даже ботинки не потрудился снять. Его грудь тяжело вздымалась, на лбу блестели капельки пота. Все попытки его разбудить обернулись провалом.

На крики леди Кэтрин прибежали слуги, кто-то послал за лекарем, но Брендон продолжал бороться, не оставляя надежды привести лорда Нэйтана в чувство. Вскоре к нему присоединились лекарь и маги королевской охраны.

— Нельзя позволять ему спать, — пояснил граф. — Это чары умбрамнуса, я уже сталкивался с таким раньше.

— Позвольте мне самому взглянуть, — проговорил лекарь, раскрывая саквояж.

— Что случилось? — маг из королевской охраны хмуро смотрел на Брендона.

— Умбрамнус напал на Изабель… на мою жену, а до этого посетил лорда Нэйтана.

— Вы хотите сказать, что по кораблю бродит опасная тварь? Да здесь каждый закоулок защищен артефактами и заклинаниями такой силы, что вам, — маг осекся под пристальным взглядом графа, но взял себя в руки и продолжил. — Персонал тщательно проверен, не забывайте Арундел, на борту находится особа королевской крови! Если вы напрасно подняли панику, я буду вынужден…

— Господа, прошу внимания, — доктор наклонился к лорду Нейрону — Голубая сыпь на груди и животе, характерная при отравлении диндраром.

— Ну, вот видите, — насмешливо произнес маг— Советник человек не молодой, организм не выдержал. Доктор, когда милорд придет в себя?

— Но мы все сидели рядом с советником, — Брендон был мрачнее тучи, — Со мной все в порядке, с леди Нейтан — тоже.

— Особенности организма. Вы молоды и сильны, а вот лорд Нейтан, судя по всему, гораздо слабее, — лекарь достал пузырек с белой пенящейся жидкостью и пролил несколько капель себе на руки, после чего продолжил осмотр. — К сожалению, такое случается, но очень редко. Прогнозы сейчас ставить нет смысла, но уже видно, что ситуация серьезная. Советую остановить корабль в ближайшем порту — боюсь, долго милорд не протянет.

— Нужно провести тщательное расследование! Уверен, это не случайность, и я это докажу.

— Арундел, мы вместе с вами уже обыскали корабль и ничего не обнаружили. Артефакт слежения чист, вспышек магии не зафиксировано. Не стоит тянуть одеяло на себя, пытаясь доказать то, чего не было, граф, — вы здесь не в качестве паладина, не забывайте. Вы всего лишь член свиты принцессы, за благополучие которой отвечает королевская охрана. Умерьте свой пыл и предоставьте нам самим во всем разобраться.

У Брендона действительно не было доказательств. В кладовой, в коробках с цветами, нашли еще несколько веток диндрара, что косвенно указывало на трагическую случайность. Букеты были расставлены в произвольной форме — слуги подтвердили. По всему выходило, что в том, что те злосчастные цветы попали на столик советника, не было злого умысла.

Я проснулась от собственного крика. Сердце бешено колотилось, одеяло наваливалось тяжелым грузом, не позволяя вздохнуть полной грудью. Мысли путались, от ощущения паники холодела кровь.

— Опять плохой сон? — спросил Брендон, нежно прикоснувшись к обнаженным плечам.

Кивнула, не в силах ответить.

— Все будет хорошо, Изабель, я рядом, — пальцы мягко дотронулись до щеки, вытирая соленые дорожки.

— Спасибо, — тихо проговорила я, и, повинуясь внезапному порыву, обняла его за шею.

Брендон и не думал отстраняться — он гладил меня по голове, нашептывая слова утешения.

— Не бойся, я всегда буду рядом, — мурашки скользнули по коже, горячее дыхание обожгло висок.

Больше не было пронизывающего ледяного страха, только желание запустить пальцы в густые мягкие волосы, коснуться затылка и притянуть к себе. Хотелось вновь почувствовать, как губы пылают от поцелуя, чтобы другие, более волнующие и желанные чувства заполнили до краев, вытесняя тревогу.

— Как думаешь, это жуткая тварь вернется? — выдохнула я, не сводя с Брендона взгляда.

В полумраке каюты не видно чернильной синевы его глаз, но так даже легче… легче не смущаться, не отводить взор, а открыто смотреть в лицо.

— Нет, — покачал граф головой, — Более того, мне кажется, тебя не хотели убивать, просто…

— Продолжай, ты обещал ничего не скрывать.

— Это было предупреждение лично мне, — Брендон напрягся, в голосе сквозила злость. — Ты… не хочу, чтобы с тобой случилось плохое.

Маг говорил быстро, порывисто. Он волновался. Волновался за меня.

— Со мной ничего не случиться, — возразила я, пытаясь его утешить.

— Все изменилось, Изабель. Теперь есть, чем держать меня за горло… — маг мрачно усмехнулся. — Раньше я был один.

— Но ты же не бросишь это дело, — с негодованием воскликнула я, мягко выбираясь из его уютных объятий — Лорд Нейтан пострадал, мы должны разобраться с этим.

— Мы?

Так и вижу, как его правая бровь насмешливо взлетает вверх.

— Вы, моя дорогая леди де Клермон, ни с чем не будете разбираться.

— Ах, так! Спешу доложить, дорогой лорд де Клермон, что я уже увязла по самые уши в этом болоте, если вы не заметили — передразнивая, выпалила я.

— Тем более, чтобы мне больше не пришлось тащить вас за ваши очаровательные ушки из этого самого болота, не подходите к краю и не прыгайте с азартом в гущу событий.

— Но я… да ты…

Замолчала, не желая продолжать спор. Вот так всегда, как только он начинает командовать, хочется придушить его подушкой. И поцеловать. Но придушить хочется больше. Хотя…

Брендон встал и вернулся к креслу, на котором спал последние пять ночей. Я часто вставала до рассвета, на цыпочках подходила к нему, поднимала с пола одеяло, поправляла подушки. Брендон же будил меня по ночам, спасая от кошмаров — так вместе, мы переживали это тревожное время, поддерживая друг друга, чем дальше, тем больше чувствуя какую-то необъяснимую связь.

Несколько дней пролетели почти без происшествий, не считая небольшого шторма, который впрочем, быстро закончился. Брендон, как и обещал, не покидал меня даже днем — ни дать ни взять влюбленный, заботливый супруг. Пожилые дамы умилялись, джентльмены посмеивались, а я искренне наслаждалась этой иллюзией счастливого брака, представляя, что так оно и есть на самом деле. Нам никогда не бывало скучно вместе, мы то спорили до хрипоты, то дружно объединялись, как например, в тот вечер, когда играли в преферанс. Барон Элрад откровенно жульничал, с легкостью обыгрывая всех, включая самого капитана, а после заявил, что дамы обделены интеллектом и плохо играют в карты. Тут я не выдержала и предложила ему партию, поставив на кон поместье в Аверлении (с одобрения Брендона, конечно, — его же дом). Барон лишь посмеивался, довольно потирая ручки. Он явно был уверен в победе, но… проиграл. Никогда не забуду выражение его лица! Думаю, желание жульничать у барона исчезло навсегда. Мы, конечно, не стали забирать закладную на его поместье, это было бы не честно, мы ведь тоже схитрили — да здравствует магия иллюзий!

На шестой день нашего путешествия, корабль зашел в порт Найлирии. Перед тем, как выйти к трапу, Брендон вручил мне амулет — голубой камень на цепочке. Точно такой же получила и Хейли. Универсальный артефакт для понимания иностранной речи, весьма удобно, надо признать.

— Очень кстати, — обрадовалась я, любуясь синими искорками внутри украшения.

Признаться, я все же выучила несколько фраз на найлирийском, вооружившись потрепанным словарем, купленным еще в Аверлении, в букинистическом магазине. Вот только в произношении уверена не была — певучий, мелодичный язык этой страны оказался слишком сложным.

Принцессу Линель торжественно встречала целая делегация — молодые мужчины на белоснежных жеребцах с золотыми попонами. Так или иначе найлирийцы были похожи на уже известного мне лорда Райдера — тонкие черты лица, смуглая кожа и серебристые волосы. Правда, прически сильно отличались — у одних сияющие локоны были коротко острижены, у других — заплетены в длинную, почти до пояса косу. Сперва я подумала, что один из них, в центре процессии, с самой длинной косой и есть сам принц, но ошиблась. Судя по всему, жених остался во дворце.

Целая вереница карет выстроилась вряд, готовясь забрать гостей. Я невольно залюбовалась экипажем, ожидающим нас с Брендоном. Круглый корпус кареты был украшен золотыми узорами и искусно вырезанными фигурами в виде трех русалок с переплетенными длинными волосами. На дверцах красовались фрески, изображающие детей, играющих возле пруда. Надо признать, внутри изысканные экипажи оказались весьма комфортными. Я быстро оценила преимущества мягких подушек на широком сидении. Хейли и вовсе пришла в восторг, с открытым ртом разглядывая пейзажи за окном. Я и сама еле сдерживалась, но статус графини обязывал не проявлять чувств на публике.

Как жаль!

Хотелось пищать от восторга, глядя на диковинные деревья, разноцветные сочные фрукты, зреющие в шелковой листве, поля, устланные цветами. В Аверлении даже небольшой букет таких вот «полевых» цветов стоил бы приличную сумму, а здесь достаточно руку протянуть… Я не сдержалась и бросила на Брендона умоляющий взгляд.

— Может, прогуляемся? Спина затекла. Очень…

— Спина? — синие глаза рассмеялись.

— Да. От долгого сидения, — с затаенной надеждой проговорила я.

— Что ж… Могу помочь! Я делаю превосходный массаж, и… хм… что там у тебя затекло, быстро придет в норму. Обещаю.

Ах, ты…

Поджала губки и отвернулась, под довольный смех мага.

— Не переживай, мы скоро будем на месте. Можешь гулять хоть с утра до вечера, я же знаю, как тебе не терпится бросить всех и упорхнуть в волшебный мир цветов.

Всех, но не тебя…

Неожиданно карета покачнулась и резко затормозила. Взмахнув руками, я полетела вперед, на Брендона. Он поймал меня и усадил к себе на колени.

— Все в порядке?

— Локоть ушибла, — пробормотала я, расправляя задравшуюся некстати юбку— А ты как?

— У меня существенно болит то место, об которое ты ударила локоть.

— О! — округлив глаза, я поспешила слезть с графа.

— Можно приложить лед и…

— Ничего, я справлюсь. Спасибо за заботу.

Удостоверившись, что и Хейли отделалась легким испугом, Брендон вышел из кареты, а через минуту вернулся.

— Что случилось? — сердце сжалось в тревоге — слишком много неожиданностей было за последнее время.

— Посмотри сама, — Брендон, улыбаясь, подал мне руку.

Я выбралась наружу и тут же поняла, почему он улыбается. Дорогу перегородило стадо овец. Беленькие, словно с картинки детской книжки, овечки жалобно блеяли, суетливо топчась на месте. Лакеи безуспешно пытались отогнать животных с дороги, кучер ругался, лошади ржали, хорошенькая, перепуганная юная пастушка довершала пастораль.

— Повадились, окаянные, — ворчал кучер, размахивая сложенной плетью. — Напасть-то какая…

Неожиданно стало темно — тень закрыла солнце. В вышине парило странное существо, по очертаниям напоминающее легендарных драконов, но гораздо меньшего размера. Гибкое тело покрыто черной, блестящей чешуей, кожистые прозрачные крылья были метра три, не больше, но выглядело весьма жутковато.

— Лизард, мать его!.. — кучер нагнулся, прикрыв голову руками, пастушка завизжала от ужаса, овцы заблеяли.

— Изабель, в карету — живо! — скомандовал Брендон.

Дважды уговаривать не пришлось, я бросилась назад. До экипажа оставалось всего несколько шагов, когда лизард спикировал вниз и пролетел прямо над головой. Брендон успел прижать меня к дверце кареты, прикрывая собой. Я чувствовала, как бьется его сердце, слышала тяжелое дыхание, ощущала мощь мужского тела.

Несколько стражников подняли оружие — солнечные блики вспыхнули на стальных стволах — огненные пули, одна за другой, пронзили воздух. Протяжный рев — и лизард исчез, словно растворился в небесной глади.

— И что им в пирейских пещерах не сидится! — кучер оживился, поняв, что опасность миновала, — Раньше в тамошнем лесу охотились, а сейчас все чаще видим здесь. Эх, мерзость какая, напугал миледи. Бедняжечка в обморок грохнулась.

Это я-то в обморок?

— Я вовсе не напугана.

— Да вы не бойтесь, они на людей-то редко нападают. Если пугануть веермским огнем, так и сгинет окаянный. Сейчас поедем, миледи, не беспокойтесь.

Да уж, а начало дня было таким восхитительным. От хорошего настроения не осталось и следа. Пастушка погнала стадо овец прочь, дорога постепенно становилась свободной. Брендон отошел к найлирийским стражникам, велев мне садиться в экипаж. Я, собственно, как раз и намеревалась это сделать, но Хейли, стоявшая рядом, неожиданно ахнула:

— Миледи, гляньте-ка какой миленький! — служанка указала на шелестевшего в кустах щенка. — Один здесь, бедненький, да еще и ранен.

В сочной траве показалась пушистая дымчатая головка с большими белыми ушами, перепачканными кровью. Повинуясь порыву, я потянулась за ним, тот испуганно вздрогнул, зажмурился и… упал. Я подхватила его на руки и только сейчас поняла, что держу в руках отнюдь не собаку.

Серый пушистик с круглой мордочкой — кто же ты такой?

Гибкое тело (чуть крупнее кошки), хвоста нет, а уши слишком большие. Зверек дрожал, пряча мокрый нос мне под мышку. Кем бы он ни был — он напуган, беззащитен, и бросить его на произвол судьбы было бы чудовищным малодушием. Я стянула с плеч накидку и, завернув в нее бедняжку, взяла с собой в карету.

— Нельзя его здесь оставлять, — заявила я, осматривая рану на спинке, из которой сочилась кровь.

Брендон не стал возражать против еще одного пассажира, и даже обещал помочь найти лекаря. Малыш притих, словно почувствовал, что все плохое уже позади.

Глава 18

Едва я распахнула окно — в спальню ворвался вихрь божественных ароматов, а взору открылся прекрасный, утопающий в цветах сад. От буйства красок закружилась голова! Опьянев от восторга, вдохнула полной грудью и зажмурилась, стараясь восстановить все это в памяти, чтобы запомнить навсегда…

— Миледи, какое платье приготовить для вечера? — спросила горничная.

Я обернулась, с трудом оторвавшись от окна. Хейли украсила свою косу крошечными сиреневыми бутонами — под очарование волшебных цветов Найлирии попали все. Бранить ее за такой пустяк было бы глупо, сама вчера благополучно пропустила ужин, донимая садовника расспросами. Тот пугался, пытаясь понять — чем же он так провинился перед миледи? Объяснить старику, что благородная миледи на досуге балуется флористикой, оказалось не просто. Однако несколько профессиональных вопросов сделали свое дело, и когда найлирийский садовник признал во мне, наконец, родственную душу

— дело пошло!

Я была на седьмом небе от счастья, не переставая мысленно благодарить Брендона за то, что вопреки ожиданиям мы не поехали в королевский дворец, а поселились в доме барона Монфора. Блестящий дипломат, джентльмен и как оказалось, радушный хозяин, принял нас с распростертыми объятиями.

Величественный особняк из голубого камня, окруженный десятью мраморными колоннами, я полюбила с первого взгляда, с первого вздоха, едва ступила на выложенную мозаичной галькой дорожку. Дом располагался посреди великолепного сада и при желании вполне вместил бы всю свиту принцессы Линель, но приехали только мы. Брендон посчитал нужным договориться о более уединенном проживании — во дворце, среди придворных пираний и пронырливых слуг, сохранять тайну наших особых отношений было бы не просто. Могут пойти слухи, а нам это совершенно ни к чему. Благодаря этому можно было проводить дни на улице — заняться, наконец любимым делом, сливаясь с природой.

Красота!

— Может, черное с золотым шитьем? — не унималась Хейли, задумчиво оглядывая содержимое шкафа. — Хотя нет, слишком мрачное для вас. Тогда сиреневое… хм… впрочем, оно будет простить. Так какое, миледи?

— Мне все равно, милая Хейли, — пропела я. — Они все прекрасны — главное, успеть надеть каждое хотя бы один раз!

— Вы должны выглядеть безупречно, — девушка укоризненно поджала губы, недовольная тем, с какой беспечностью ее хозяйка относится к столь важным вопросам. — Ладно, остановимся на аквамариновом, под цвет ваших глаз.

Хейли, конечно, нещадно льстила. Какой там аквамарин… обычные у меня глаза, голубые. Но наряд мне и правда был к лицу

— кожа сияла, а темно-русые волосы выглядели благодаря яркому цвету платья почти золотыми.

Чудеса! Может, пора уже бросить эту дурную привычку вечно сомневаться в себе?

Шукшунчик (так я назвала нашего найденыша, уж больно он любит шуршать и фыркать!) во время примерки огромными карими глазами внимательно следил за всем, что происходит Пушистый серый малыш неопознанной породы быстро шел на поправку, обзавелся именем, лежанкой и парой игрушек. Любопытный проказник с утра до вечера гонялся за мной по саду, под страдальческие вопли садовника, недоумевающего, как это любознательный флорист мог так быстро превратиться в злостного вредителя редких растений?

— Ах, мадам, осторожно, у хрустальных лилий хрупкие лепестки!

— Да, да, конечно!

Я подхватывала Шукшунчика в тот самый момент, когда хрустальным лилиям грозила неминуемая гибель, и несла в беседку, где он спал, свернувшись калачиком в большой корзинке. Ночи зверек проводил в спальне, да еще и повадился забираться в постель, прижимаясь теплым тельцем так, что приходилось перекладывать его в ноги — ночи в Найлирии теплые. Утром ушастый проказник чудесным образом вновь оказывался под одеялом, сопящим мне в спину.

— Шукшунчик, тебе нравится?

Малыш спрыгнул с кровати, повертелся на месте и фыркнул в сторону двери, дескать, хватит наряжаться, обедать пора. Покушать малыш любил — в этом мы с ним были на редкость единодушны.

— Хейли, его не кормили сегодня?

— Как же, миледи, не кормили его! Целую курицу умял, куда только вмещается?

— Он растет, — заступилась я за обжорку.

С другой стороны, девушка права — эдак Шукшунчик станет круглым, как шарик, и будет не семенить на своих коротеньких ножках, а катится мячиком по паркету.

— Вечером попрошу для него двойную порцию, — подмигнула Хейли. — Вы точно решили оставить его себе? Он выглядит уже вполне здоровым… Дикие звери не живут в неволе, миледи.

— Знаю, но… Мы с его сиятельством пробовали выпустить малыша в лес — бедняга так испугался! Пришлось взять его на руки и принести обратно. Привык, наверное…

— Может, он и не дикий вовсе, миледи? Слишком ручной. Странно, что лекарь не разобрался, что за диковинку вы подобрали.

— Ты же помнишь, Шукшунчик даже толком не дал себя осмотреть, так и норовил укусить его за руку. Будем считать, что это помесь собаки с… да мало ли с кем. И вообще — какая разница? Мы его любим, а он нас — это главное.

Хейли скептически усмехнулась, но промолчала, предпочитая вновь вернуться к разговору о платьях. Намечалось важное мероприятие — помолвка принцессы Линель и Киарана, наследного принца Найлирии. Одна только прическа заняла два часа, если не больше. Я терпеливо выдержала и жар щипцов, и острые шпильки в тугих завитках, уложенных на голове в причудливую башню. Горничная словно готовила меня к бою — бою с придворными модницами. «Моя госпожа будет лучше всех», — приговаривала Хейли себе под нос, продолжая вертеть кудри и обвивая каждую прядь золотистой ниткой, усыпанной крошечными бриллиантами.

Образ был продуман до мелочей — от макушки до шелковых туфелек, от цветов в волосах до батистовых панталон.

Белье, оказывается, играет не последнюю роль. Достаточно знать, что под платьем на тебе дорогая, нежнейшая ткань восхитительного мятного цвета — и вот, полюбуйтесь! Спина прямая, улыбка обольстительно-томная — один взгляд — и кавалеры у твоих ног! Вот только все кавалеры мне не нужны. Мне нужен один. Один-единственный — маг, создающий иллюзии…

Надо ли говорить, что спускалась вниз я в отличном расположении духа? У подножья лестницы меня уже ждали барон Монфор и Брендон. Но если первый при виде меня просиял и расплылся в добродушной улыбке, то второй замер, а затем торопливо протянул руку.

— Изабель, вы чудо как хороши! — восхищенно заметил пожилой мужчина — Граф, да вы счастливчик! Эх, молодость…

Барон не скупился на комплименты, в отличие от моего супруга. Тот молчал почти весь путь до королевской резиденции, будто обижался за что-то… Ну и ладно, пусть дуется. Болтать с бароном Монфором тоже было приятно. Заботливый, учтивый и добрый, барон любил пошутить, и часто, не дожидаясь реакции, от души смеялся собственным остротам. О том, что это, возможно, всего лишь талантливая маска, появившаяся за долгие годы дипломатической карьеры, думать не хотелось.

— Мне уже довелось присутствовать на королевской помолвке, — откровенничал барон. — Всевышний, дай вспомнить, когда же это было… Лет тридцать назад, не меньше. Помню, тогда жива была покойная королева, а ее величество, тогда еще наследная принцесса Дамнэйт, обручалась с будущим супругом. Незабываемое, я вам скажу, зрелище!

— Так роскошно? — воскликнула я, загораясь интересом, — Бал с фейерверком? Маскарад?

— Ох, милая моя, скоро сами все увидите, и обещаю — останетесь под большим впечатлением. Я вот уже и склерозом страдаю, а тот вечер помню, как вчера. Праздник не омрачил даже неприятный инцидент — бедняжка Дамнэйт переволновалась и упала в обморок. Но ее быстро привели в чувство.

— Как же хорошо, что скоро между нашими странами воцарится крепкая дружба, — улыбнулась я, с досадой поглядывая на задумчивого мага.

— Это точно, — поддакнул барон, — Признаюсь, ваш покорный слуга немало поспособствовал сближению Аверлении и Найлирии.

Я послала улыбку Монфору, жаждущему похвалы. Он и правда, молодец!

— Но брак Линель и Киарана, воистину сложился на небесах. Это судьба. Вы же знаете, что на протяжении столетий Найлирией правили королевы? Принц Киаран будет первым королем, за много-много лет.

— Нет, — покачала головой, и тут же прикусила язычок, ведь фактически призналась в собственной невежественности.

— Согласно легенде, в древности Найлирия была вовсе не такая процветающая, какую мы знаем сейчас. Земля не отличалась плодородием, изматывающие засухи… Да, да, милая Изабель, не смотрите на меня так недоверчиво. Я всего лишь пересказываю то, что знаю сам. В это трудно поверить, но согласно историческим хроникам, все было именно так. В один, особенно несчастливый голодный год, народ взбунтовался, обвинив бездетную королеву-чужестранку во всех бедах. Однажды, во время прогулки на экипаж ее величества напала разъяренная толпа, но королеве удалось скрыться в лирейском лесу. Тут надо сделать отступление и сказать, что лес этот не простой, там испокон веков обитают духи — лесные нимфы. Они, в общем-то, безобидные и злым нравом не отличаются, но люди стараются обходить ту местность стороной — так, на всякий случай. Много там… всякого.

— Это про него говорят, что там течет источник вечной молодости и растут цветы из чистого золота? — ахнула я.

— Вранье, моя милая, все это не более чем красивая выдумка, — хохотнул Монфор. — Да, так я не договорил. После того случая, королева чудесным образом забеременела и принесла двух девочек, как две капли воды похожих друг на друга. После рождения принцесс преобразилась и Найлирия, словно омылась чудодейственной водой! Урожай стали снимать по два раза за год, появились диковинные растения и фрукты. Девочки выросли. Та, что была старше на полчаса, взошла на трон, а младшая, отказавшись от мирской жизни, отправилась в обитель, что на севере страны.

— А какая истинная причина неожиданного преображения целой страны? — подал голос Брендон.

— Да кто ж его знает, — хмыкнул барон, — Только повелось с тех пор так, что у каждой королевы рождались только две дочери, и ни одного сына. До принцессы Дамнэйт, конечно — та произвела на свет сына Киарана.

— А сестры королев, они, так же как и первая, все заканчивали свои дни, запертые в обители?

— Видимо так, дабы не было соблазна бороться за трон. Разумное решение, я вам скажу, сколько войн было в нашей родной Аверлении? Вот… а Найлирия избежала кровопролития.

За разговорами время пролетело незаметно. В назначенный час мы прибыли в королевскую резиденцию. Дворец встретил нас сиянием золотой лепнины на белокаменных фасадах, величественностью статуй, возвышавшихся по обе стороны от парадной лестницы и роскошью интерьеров. Но вопреки ожиданиям, помолвка должна была проходить под открытым небом, в дворцовом парке.

— А если пойдет дождь? Представь, как переполошатся дамы? — прошептала я на ухо Брендону. — Столько трудов уходит на одну только прическу…

— Представляю, — тихо отозвался маг— Но не одобряю. Распущенные волосы идут тебе куда больше, чем это двухъярусное чудо…

Бедняжка Хейли… Она так старалась!

— Просто я не привыкла, мне не идет… — смущенно проговорила я, погрустнев.

— Тебе идет абсолютно все, — ощутила прикосновение ладони к щеке, пальцы скользнули к подбородку и чуть сжали, приподнимая его, заставляя смотреть прямо в глаза — Не обязательно тратить столько времени своей жизни на строительство пирамид из волос. Я понимаю, дань моде и прочее… но тебе это не нужно. Ты прекрасна без подобных ухищрений.

— Я старалась соответствовать… — синие глаза потемнели, едва маг опустил взгляд на мои губы, — Платье, белье… все…

Брендон на мгновение застыл, а затем сглотнул и резко отстранился.

— Что, и платье не понравилось?

А вот это уже наглость — наряд чудесный. Тоже мне, нашелся ценитель моды…

— Боюсь, правды ты не оценишь.

— Ну, уж нет, говори, — горячо зашептала я.

— Платье красивое, но я бы предпочел увидеть тебя без него.

Вот так просто, с совершенно невинным видом можно огорошить человека, да так, что он лишится дара речи. И я лишилась! Но ненадолго. Способность к красноречию вернулась через пару секунд.

— Как насчет справедливости, Изабель, — лукавый взгляд и обжигающее прикосновение к моей руке, мимолетное движение ладонью по оголенному плечу. — Ты уже видела меня обнаженным, могу я… рассчитывать на сатисфакцию?

— А еще, я уронила тебе на голову яблоко.

— Я не об этом…

— Я тоже…

Мы молча смотрели друг на друга — долго, пронзительно. В глубине его глаз костром желания пылала страсть, а я…

Что же чувствовала я?

Приподнялась на цыпочках и потянулась к его губам — плевать, что вокруг толпа гостей, любопытные взгляды…

Музыка стихла, разговоры смолкли — воцарилась тишина.

— Церемония начинается, — выдохнула я с явным сожалением.

Бренд кивнул и стиснул мою руку, не позволяя отойти на безопасное расстояние. Пришлось в спешном порядке переключить внимание на резную арку, увитую розовыми пионами. Под ней стоял принц Киаран. Довольно высокий молодой человек, даже по местным меркам. Длинные волосы, перевязанные кожаным жгутом, серебристой змеей спускались по спине. Белый камзол, щедро украшенный вышивкой, идеально сидел на безупречной фигуре. Надо признать, принц оказался настоящим красавцем. Можно смело радоваться за нашу принцессу — надеясь, что столь же прекрасна и душа избранника.

Его матушка, королева Дамнэйт, расположилась чуть поодаль от придворных, под пологом импровизированного шатра, надежно защищающего ее величество от солнца. На потускневших волосах благородной леди сияла витиеватая диадема из серого металла, по статной фигуре струилось шелковое платье с необычным декором — серебряная вышивка в виде сложенных крыльев накрывала плечи.

— Сейчас увидим кое-что интересное! — за спиной послышался голос Монфора.

— Хоть бы намекнули, к чему готовиться, — обернулась я к пожилому лорду.

— Да, барон, вы умеете заинтриговать, — хихикнула одна из дам, раскрывая веер — Ах, какая жара в этой Найлирии, поскорей бы разделаться с официальной частью помолвки и отправиться в прохладные залы дворца.

Я вовсе не разделяла ее мнения, но в полемику вступать не стала, разглядывая лица гостей в ожидании появления принцессы Линель. И вдруг… С противоположной стороны, прямо напротив нас стоял…

— Это же…

— Райдер, я вижу.

Почувствовала, как маг сильнее стискивает мою руку. Я знала, что лорд Айтэн Райдер покинул берега Аверлении раньше нас. Его миссия закончилась, и найлириец вернулся на родину. Сердце наполнилось тревогой. Я верила Брендону, и если он считает, что Райдер причастен к происшествию на корабле — значит, так оно и было.

— Вы знаете лорда Райдера? — удивленно переспросил Монфор, — Ах, да. Вы наверняка встречались в Аверлении. Давненько я его при дворе не видел, а его очаровательную сестру и подавно.

Колючий, неприветливый взгляд Райдера царапал битым стеклом, что же касается юной девушки рядом с ним, то она, напротив, выглядела счастливой. Изящная, хрупкая, младшая сестра была невероятно похожа на своего брата.

— Леди Айтэ. После смерти родителей Райдер стал ее официальным опекуном, и так вжился в роль, что запрещает бедняжке выходить в свет, — делился местными сплетнями барон, — Айтэ еще год назад достигла брачного возраста, все ждали ее появления осенью, на первом балу, открывающем сезон, но Райдер воспротивился. Поговаривают, он сжег все приглашения и сам перестал выходить в свет Тем удивительнее наблюдать сегодня брата и сестру вместе на королевской помолвке.

Айтэ… красивое имя, и невероятно идет этой юной леди. Она словно распустившаяся роза, свежа и хороша собой. Уже не ребенок, но еще и не женщина. Прелестное создание. Пухлые розовые губки изогнулись в веселой улыбке, обнажая ряд жемчужных зубов. Райдер наклонился к ней и смех, похожий на перелив колокольчика, растаял. Айтэ покорно опустила голову.

Вот же… гад. А я еще с ним танцевала…

Тогда это казалось чем-то волшебным — первый бал, исполнение мечты… Сейчас же хотелось поскорее забыть об этом.

И чего он так злится на бедняжку? Вон как побледнела вся, осунулась, явно же что-то грубое ей сказал. Мерзавец…

Наконец появилась принцесса, и я тут же позабыла о Райдере. Бледно-зеленое платье волнам шифона спускалось вниз, заканчиваясь каскадом длинного шлейфа. Волосы девушки были распущены, ни одной шпильки или украшения, только блики от солнечных лучей, струящиеся по густым локонам.

Линель остановилась под аркой. Все присутствующие замерли, когда над ее головой появилось ярко-голубое мерцание. Ее высочество, безусловно волновалась, но ни одним жестом не выдала терзавшего смятения. Свечение между тем усилилось, яркая вспышка и свет распались на огоньки. Крошечные точки, цвета морозного неба заискрились, превращаясь в бутоны цветов. Тишину пронзила тихая песня. Сперва еле слышные, девичьи голоса становились громче с каждой секундой. Цветы медленно кружились в воздухе, сливаясь в танце с мелодией невидимого хора.

Секунда… другая… мир вокруг замирает, голубые бутоны растут, становясь просто огромными, раскрывают сверкающие лепестки и опадают вниз. С земли уже поднимаются не цветы, а девушки невиданной красоты. Полупрозрачные одежды не в силах скрыть наготу совершенных тел.

— Лесные нимфы! — восклицает кто-то с придыханием.

Так вот они какие, эти волшебные создания! От очарования и восхищения перехватывает дух. Девы берутся за руки, пускаясь в хоровод вокруг принцессы. Они танцуют под волшебные звуки зачарованной песни. Одна из нимф останавливается, в руках у нее появляется венок из лилий, которым она украшает голову Линель. Принцесса счастливо улыбается, и я вместе с ней. Момент поистине завораживающий, но неожиданно все меняется. Цветы в венке вянут, чернеют нежные лепестки, нимфы плачут, заламывая руки! Совершенные тела растворяются в воздухе — лишь еле заметная голубая дымка напоминает о чуде.

— Так и должно быть? — ошарашенно спросила я, повернувшись к барону Монфору.

— Тридцать лет назад все было куда веселее, — прошептал он, побледнев.

Глава 19

От ее улыбки теплело на душе — словно прикосновение солнечного луча к озябшей коже. Ему хотелось тянуться к этому свету, согреться самому и согреть ее — если ей хорошо — то ему и подавно, только бы видеть радость в голубых льдинках глаз, слышать мелодию родного голоса. Быть рядом, зарыться лицом в русые волосы, вдохнуть аромат роз… Всего этого мучительно хотелось — сердце, сжимаясь, вздрагивало, мучаясь от тоски.

Он знал, как Изабель любила розы. Однажды не удержался, положил на ее подушку цветок. Уже на следующий вечер от возлюбленной явился ответ — жена на цыпочках прокралась в его спальню и оставила на одеяле яблоко — она знала, как он их любил.

— Изабель? — тень беспокойства глубокой морщинкой пролегла между бровей.

После фиаско на королевской помолвке всем было не по себе. Что это было: знак, дурное предзнаменование? Лесные духи всем женщинам рода давали свое благословение — ритуал, которому следовали на протяжении нескольких веков. Но возможно, дело в том, что Линель не принадлежит к королевскому роду Найлирии? Слабое утешение для перепуганной принцессы. Но девчонка молодец, держится с достоинством, несмотря на юный возраст. Из Линель выйдет хорошая супруга правителя.

— Надеюсь, это не означает, что они не смогут пожениться? — прошептала Изабель на ухо Брендону.

— Мы же не знаем местных обычаев, может, все произошедшее означает вполне мирные вещи, — ответил он.

Откровенное вранье, если честно, но ему так не хотелось, чтобы жена не огорчалась.

— Пойдем со мной.

Он увлек ее в беседку, притаившуюся в тени раскатистого дуба, подальше от переговаривавшихся в полголоса гостей и лакеев, суетившихся вокруг-туда, где они, наконец, могли остаться наедине.

— Брендон.

— Да?

— То, что произошло — не случайность, ведь так? Принцессе грозит опасность?

— Не переживай — весь двор на страже ее безопасности. Жених не отходит ни на шаг, к тому же наведена сильная магическая защита. Поверь, даже комар не приблизится к ее высочеству без ведома стражи.

— А что, если… — Изабель заговорщицки понизила голос. — Если это будет зачарованный комар?

— Зачарованный?

— Ну да… боевой комар… тфу ты… Брендон, ну ты меня понял. И я имею в виду колдовство. Если на ее высочество, к примеру, наведут порчу?

— Теоретически такое возможно, но на практике при наличии такой бдительной охраны провернуть подобный фокус будет очень сложно. Для подобного риска должны быть веские причины…

— Так хочется, чтобы союз Найлирии и Аверлении был долгим и плодотворным, и ничего не омрачало дружбу наших стран.

— Тебе нравится в Найлирии, да?

— Очень, — с воодушевлением отозвалась она. — Здесь круглый год сияет солнце и вечное лето, что может быть чудесней?

— А как же другие времена года? Зима? Разве не здорово кататься на санях, лепить снежного эльфа?

— Зима… — тихо протянула Изабель. — Сани. Снежный эльф? — Девушка на секунду улыбнулась, но тут же, помрачнев, продолжила. — Счета за дрова, расходы на теплые ботинки и одежду для Люка, дорогие продукты и пустая кладовая… Я плохо справлялась со всем этим…

— Но ты не опускала руки — вот что главное. Твоя семья гордится тобой, а я…

Он замолчал. Дыхание перехватило — так сильно захотелось прижать к себе эту хрупкую девушку, защитить от всех невзгод. Изабель — наивная, добрая, удивительно искренняя…

Маг не сдержался — воздух пронзила рябь, пространство дрогнуло, рождая иллюзию. Пушистые хлопья снега россыпью сверкающих кристаллов медленно падали с резного потолка круглой беседки — кружась, снежинки ласково касались кожи, мерцающим кружевом укрывая волосы и аквамариновый шелк платья.

Девушка смеялась, подставив снегопаду раскрытые ладони, а когда снежинок в них набралось достаточно много — подкинула вверх и закружилась, широко раскрыв голубые глаза, стараясь запомнить это мгновение навсегда.

Повинуясь минутному порыву, кинулась магу на шею, обвила руками и… застыла, испугавшись собственной смелости. Брендон напрягся, дыхание сбилось, отпустить ее от себя в тот момент оказалось нестерпимо трудно. Он прижал любимую к себе — крепко, порывисто.

Вначале легкое, почти невесомое прикосновение к подрагивающим губам — нежно, словно пробуя поцелуй на вкус. Она не сразу, но все же отвечает, отдавшись сладкой истоме, чувствуя, как их сердца бьются в унисон, сгорая в безумном огне.

Жадно, захлебываясь, мужчина пил ее дыхание, словно путник, изнывающий от зноя среди бескрайней пустыни. Изабель — родник, благодаря которому хочется жить, хочется мечтать и верить лучшее, хочется…

Он не сразу почувствовал упирающиеся в грудь настойчиво-возмущенные кулачки, а когда понял, в чем дело — наступило болезненно-острое разочарование.

— Мы не должны…

Да почему? К демону приличия, он больше не может ждать!

— На нас смотрят слуги, — Изабель смущенно поправляет волосы.

С каким удовольствием он бы вытащил все шпильки и распустил эту дурацкую пирамиду! Увидеть, как ее локоны темным золотом рассыпаются по плечам, коснуться волос кончиками пальцев.

— Да, ты права, — дыхание тяжелеет, он отворачивается, скрывая взгляд потемневших от страсти глаз.

Во дворец они идут рука об руку, словно степенная супружеская чета, только легкий румянец на щеках Изабель выдает внимательным зрителям причину небольшой задержки.

Заключительная часть королевского праздника проходит безукоризненно, но слухи и перешептывания призраками витают в кулуарах дворца.

Гости разъехались довольно поздно, когда верхушки деревьев уже начали окрашиваться в розовое зарево заката. Лорд Айтэн Райдер откланялся одним из первых — суровый брат даже не позволил своей юной сестре остаться на танцы. Та покорно поплелась следом, под негодующие взоры молодых людей, присматривающих себе выгодную невесту. Под покровом тщательно сплетенной иллюзии никто, в том числе и сам Райдер, не заметил, как в карман сюртука найлирийца перекочевало кольцо с пальца графа Арундела. Артефакт поможет вывести Райдера на чистую воду, только вот Изабель об этом знать не обязательно.

Брендон не удержался — заглянул к жене в комнату уже в сумерках. Магия даурта позволяла душе покидать тело в любой момент, но он уже давно не пользовался драгоценным даром — с той самой роковой ночи. Он избегал призывать силу — слишком свежи были воспоминания, но настала пора вернуться к старым привычкам — он привык смотреть страху прямо в глаза.

Граф Арундел прошел сквозь стену и остановился возле спящей девушки. Изабель выглядела такой невинной, такой беззащитной. Не отдавая себе отчета, он провел призрачной ладонью по мягкой коже ложбинки, выглядывающей из кружевного выреза сорочки, прочертил путь по бьющейся на шее жилке и коснулся щеки. Она вздрогнула, что-то прошептала, не просыпаясь, и вновь погрузилась в тревожный сон. Бугорок под одеялом зашевелился, поплыл к краю постели и через пару мгновений на мага уставилась серая пушистая мордочка с огромными ушами.

Как там она его назвала? Шукшунчик. Подходящее имя для милой собачки, вот только смышленый малыш и не собака вовсе, а кто — неизвестно. Зверек почуял присутствие постороннего, повел носом, и тут же поспешил вновь юркнуть под одеяло.

Брендон отступил в золотистую паутину плетений, ослабил привязку, освобождая разум от лишних мыслей. Теневая тропа зашипела, выжигая дорогу мерцающими во тьме угольками поблескивающих заклинаний. Миг — и граф бесшумно ступает по черному паркету дома лорда Райдера. Хозяин не один. Его гость сидит в одном из двух кресел, приставленных к камину.

— Мне наплевать!

Найлириец зол, он берет бокал, наполняет его до краев и опрокидывает в рот.

— Милорд, сроки сдвинулись не по нашей вине.

— Теренс, я предупреждал тебя.

Райдер угрюмо смотрит на своего собеседника, отчего тот буквально съеживается, непроизвольно сжимая голову в плечи.

— Есть риск обвала, к тому же артефакты часто дают сбой — мы не можем рисковать. О том, чтобы ускориться, не может быть и речи.

— Ты испытываешь мое терпение.

— Но камней недостаточно…

— Вы получили недавно большую партию, — Райдер пересек гостиную и, схватив мужчину за грудки, встряхнул.

— Мы… мы использовали часть на южной стороне.

— Значит вы не там ищете!

— Обследовали почти все ущелье… артефакты сбоят… есть риск раскрытия и… милорд, а что если его там вовсе нет, а?

— Лицо найлирийца исказилось от гнева, с трудом сдерживаясь, он выпустил беднягу из цепких пальцев и отошел к камину.

— У тебя один день, ясно?

— Но милорд… Куайорон… это же…

— Один день — повторил Райдер.

— Я понял милорд, понял.

— А теперь проваливай и займись делом.

Незнакомец поспешил скрыться. Хозяин дома налил себе еще вина и, взяв бокал в руки, уселся в пустое кресло. Некоторое время он молча смотрел на огонь, сквозь янтарную жидкость, запертую в стекле.

Дверь бесшумно отворилась, Райдер повернул голову.

— Что тебе здесь надо?

— Пришла пожелать доброй ночи.

Лорд дернулся, словно от пощечины, бокал выпал из рук и покатился по ковру, оставляя темный след. Его сестра, леди Айтэ неспешно приблизилась к брату и положила изящную ладошку ему на грудь.

— Твое сердце бьется, подобно птице, запертой в клетке.

— Убери от меня свои руки…

— Айтэн…

Райдер схватил девушку за тонкие запястья, и буквально отшвырнул от себя.

— Убирайся с моих глаз, пока я не размозжил твою голову.

Несмотря на угрозу, юная Айтэ не спешила уходить, она встала перед большим зеркалом в тяжелой бронзовой раме. Ее брат приблизился к ней и встал за спину. В темной глубине зеркального озера отражались две застывшие фигуры — мрачный, озлобленный мужчина и хрупкая девушка с огромными печальными глазами.

— Айтэн посмотри, что ты видишь?

— Вижу свою сестру, — голос неожиданно осип.

Брендон тщетно вслушивался в каждое слово, ничего нового узнать не удалось, кроме того, что Райдер совершенно по— скотски обращается со своей сестрой и что-то настойчиво ищет. Правда, один жест… вернее, взгляд, заставил усомниться в собственных наблюдениях. Кое-что ему не понравилось, это было настолько мимолетным, что могло показаться, но маг привык доверять своей интуиции.

Внезапно он ощутил беспокойство и словно наяву услышал голос Изабель, зовущий его по имени.

Нужно возвращаться. Срочно!

Зачарованная тропа, сплетенная из золотого сияния, расступилась, принимая невидимого путника.

Сквозь флер сновидений, ощутила чужое прикосновение. Сон, еще недавно призывно затягивающий меня в свои объятия, нехотя отпустил пленницу. Распахнула глаза и села в кровати, оглядываясь по сторонам.

Никого.

Спальня была абсолютно пуста, не считая, конечно, Шукшунчика, мирно сопящего рядом. В воздухе витал еле уловимый аромат мяты, будоражащий воспоминание о недавнем поцелуе.

Отодвинула от себя горячее пушистое тельце, и, повернувшись на другой бок, закрыла глаза, но уснуть больше не удалось. Шукшунчик обиженно фыркнул, встал, потоптался на одеяле, с трудом перелез через меня и плюхнулся возле живота.

— Ну, нет, дружок, мне и так жарко, — проворчала я.

Поднялась с постели, чтобы открыть окно и пустить в комнату немного прохлады. Сейчас бы горсточку снега, того самого… из беседки, а еще объятий, только от них станет еще жарче. Но в этом огне, я готова пылать…

— Брендон…

Кажется, я произнесла имя вслух, потому что Шукшунчик навострил уши и приподнял голову.

— Спи, маленький, — улыбнулась я, возвращаясь к собственным мыслям и чувству сожаления. Сердце, словно израненное битым стеклом, разрывалось от боли.

Зря… Зря я его оттолкнула. И мужчину обидела, и себя наказала. Глупый поступок! Зачем? Брендон ушел, оставив одну хотя давно так не делал. Интересно, куда? Хм…

Я так и не решилась его спросить — всю обратную дорогу до поместья барона мы молчали, избегая смотреть друг другу в глаза. Даже Монфор заметил напряжение и, против обычного, мало шутил.

Повинуясь внезапному порыву, направилась в соседнюю комнату, и осторожно открыла дверь, стараясь не шуметь. Как назло, раздался протяжный скрип — в ночной тишине звук, похожий на скрежет ржавого колеса, оглушил.

Шукшунчик вскочил и принялся рычать.

— Тише ты! — шикнула я.

Ну вот, хотела просто тихонечко посмотреть на Брендона, а вместо этого сейчас разбужу графа — и как объясняться потом?

Шукшунчик спрыгнул на пол и, шмыгнув в образовавшуюся щель, принялся громко тявкать.

Да что же это такое!

Осторожно пробралась следом и схватила не унимающегося малыша.

— Тс-с, Брендона разбудим!

Я уже собиралась возвращаться назад, когда краем глаза заметила какое-то движение. Остановилась, всматриваясь в полумрак спальни. Лунный свет, льющийся из окна, выхватывал часть пола, по которому…

— Аааа!

Я орала, перекрикивая Шукшунчика, который, воодушевленный моими способностями, принялся старательно подвывать.

Из сада, через окно, по подоконнику струились длинные тонкие стебли живой изгороди, украшающей фасад дома. Живые растения! Извиваясь изумрудными змеями, ветви скользили по паркету, подбираясь к кровати. Крошечные острые шипы вгрызались в шифоновую вуаль балдахина, срывая невесомую ткань со столбиков кровати и раскидывая ошметки. Стебли тугими кольцами обвились вокруг шеи спящего графа с намерением придушить свою жертву. Брендон продолжал лежать, не шелохнувшись, даже не пытаясь себя защитить. Я бросилась к нему, обдирая костяшки пальцев о колючки, но все безуспешно.

Мамочки, да что же это. Нужно что-то более увесистое! Топор или., в саду есть лопата!

Вылетела из комнаты — пульс зашкаливал, в ушах звенело — вперед, на лестницу…

— Бах! — услышала, как дверь за спиной резко захлопнулась.

— Нет! Нет! Только не это! Пожалуйста! — вернулась назад, стуча кулаками по дереву.

Плача от страха и безысходности, продолжала ломиться в запертую дверь, когда коридоре показался перепуганный барон Монфор с подсвечником в руках.

— Что случилось, дитя мое? Почему вы здесь, в таком виде…

Монфор! Некогда думать о приличиях, черт тебя побери!

— Там! Там… Брендон…

Попыталась сбивчиво объяснить, но выходило плохо. Внутри спальни слышался шум, от которого кровь стыла в жилах — рычание и странные, совершенно омерзительные, чавкающие звуки.

Барон вручил мне свечи и навалился плечом на дверь.

Раз… другой… нуже… еще немного и…

Дверь совершенно неожиданно распахнулась, и пожилой мужчина буквально ввалился в… объятия Брендона.

Совершенно невредимый граф Арундел подхватил барона, не позволяя тому упасть.

— Живой, бог мой… живой! — не помня себя от радости, кинулась к нему.

Глава 20

Бодрящий напиток пенился в высокой кружке, окутывая сладким ароматом. Несколько глотков — и сонливость исчезает без следа. Я откинулась на спинку плетеного кресла, одарив Брендона испепеляющим взглядом. Даже красота расцветающего в небесной глазури рассвета, не могла скрасить дурное настроение. А всему виной несносный маг, по воле судьбы ставший моим мужем. Я ведь сразу поняла, что его сиятельство куда-то отлучался.

Без меня! Мог хотя бы предупредить, неужели не доверят… н-да…

Барон Монфор чуть в обморок не упал, увидев погром: перевернутый столик, разбитое окно, пол, усеянный клочками порванной вуали и листьями, оставшимися от вьюна. Конечно, основная часть эпической битвы была скрыта за дверью, но, когда я покидала комнату, граф был мертв!

Не в первый раз, кстати…

Он не мог защитить себя, не мог даже пошевелиться! События, по всей видимости, развивались весьма стремительно, и я горела желанием получить подробные объяснения.

— Опять? — я посмотрела на Брендона, намекая, что если оживший плющ его не прикончил, значит, это сделаю я.

— Нужно было кое-что проверить.

— Опять? — с нажимом повторила я.

— Изабель…

— Ты мог погибнуть! Благо, вовремя соизволил вернуться! Хорошо, что все обошлось. Кстати, я, даже не подозревала, что ты настолько силен. Голыми руками одолеть… вот так… ух!

— В каком смысле — «ух»? — осторожно уточнил Брендон.

— Ну как же, пока я бегала за лопатой, чтобы перерубить стебли, ты их сам разорвал… Ну что?! Что ты так на меня смотришь?

— Да даже не знаю, что и сказать. Я, когда очнулся, увидел весь этот кавардак, плющ разодранный в клочья, ворох листьев и…

— И? — напряглась я.

— И все, больше ничего. Ну, не считая перепуганного Шукшунчика, дрожащего возле кровати.

Вот это новость. Это что же получается, в спальню проник кто-то еще и спас Брендона от ожившего вьюна? Может, тот самый маг, что наслал его? Но это полная бессмыслица.

Все произошедшее со стороны напоминало глупый розыгрыш. Барон так и подумал вначале, что гости не в меру разошлись и решили напугать бедного старика. Но след, багровевший на шее Брендона и остаточные крупицы неизвестной магии, оставшиеся на безжизненном растении, говорили о том, что не все так просто, как кажется.

Я вытянула из своего, с позволения сказать супруга, подробности ночной отлучки. Теперь нам известно, что лорд Райдер совершенно точно задумал какую-то гадость, но доложить об этом местным властям не представлялось возможным. Граф Арундел нарушил закон, проникнув в чужой дом, что грозило международным скандалом.

— Что, если анонимно заявить на него? — озвучила я, как мне казалось, дельное предложение.

— И что мы скажем?

— Ну… он…

— Продолжайте, Изабель, я внимательно слушаю.

— Ну… он же что-то ищет, ведь так?

— Разве это запрещено? Что-то искать?

— Все зависит от цели.

— Вот как раз ее мы и не знаем. Он упоминал куарон, но это полная бессмыслица.

— Микстуру от кашля?

— Да.

— Занятно… хм… шалфей, медуница… что же там еще…

Брендон вопросительно приподнял брови.

— Вспоминаю состав микстуры, — пояснила я. — Ничего редкого или запрещенного к экспорту, все ингредиенты вполне доступны.

На террасе появилась служанка с подносом в руках. Мы с магом предусмотрительно замолчали, дожидаясь пока она расставит блюдца со свежеиспеченными оладьями.

— Спасибо, — благодарно кивнула я девушке, серебряная коса которой была спрятана под белоснежным чепцом, лишь маленькие завитки кудряшек выбивались из-под накрахмаленной ткани.

— Простите, миледи, я слышала про лекарство от кашля? Если позволите, я приглашу лекаря.

— Нет, все в порядке, — отрицательно покачала я головой. — Мы просто упомянули куарон.

Служанка нахмурилась, но промолчала и, сделав книксен, подхватила пустой поднос. Уже на пути к дверям, ее остановил Брендон.

— Девушка, постой!

— Ее зовут Килиса, — шепнула я.

— Килиса, вернись, пожалуйста, — попросил граф.

— Да, милорд.

— Я заметил, как изменилось твое лицо, при упоминании куарона… Ты что-то знаешь про него?

— Милорд, прошу прощение за дерзость, но Куайорон — плохое место, недоброе. Нельзя туда ходить.

Мы с магом обменялись взглядами.

Так-так, и что же это все значит?

Оказалось, что в Найлирии есть ущелье — Куайорон, расположенное за лерийским лесом, который еще в древности облюбовали духи и нимфы. Местные стараются там не бывать.

— Спасибо, Килиса, можешь быть свободна.

Как только девушка покинула террасу, мы принялись оживленно обсуждать услышанное. — Думаешь, лорд Райдер именно там ведет свои поиски?

— Вполне возможно, — задумчиво отозвался маг.

— Но мы же проверим эту ниточку? Вдруг получим доказательства, что он что-то замышляет Брендон?

— Угу.

— Брендон?

— Обязательно проверю.

— Мы проверим, — поправила я, поджимая губы.

— Изабель, тебе не мешало бы вернуться в кровать и поспать, ты слишком устала и переволновалась.

— Не уходи от разговора.

— Разговор закончен, у меня сегодня достаточно дел, а тебе, и правда, лучше прилечь.

Его магическое сиятельство сделал вид, что внезапно лишился слуха. Быстренько прикончил свою порцию блинов, и отправился «по делам».

— За ужином увидимся, — бросил маг примирительным тоном.

Демонстративно отвернулась от него, уткнувшись в свою тарелку.

Угу-угу. Обязательно увидимся, только вот ужин будет на свежем воздухе, это я тебе обещаю.

Разведка в виде Хейли донесла, что граф Арундел приказал седлать жеребца.

Прелесть какая… Вот он удивился, застав в конюшне меня в полной дорожной экипировке.

— Решила выгулять новую амазонку, — невинно похлопала я ресницами, столкнувшись с Брендоном нос к носу под деловитое ржание обитателей местной конюшни.

Голубая амазонка сидела безупречно, довершали образ перчатки из тончайшей кожи и изящная шляпка с белым пером.

— Изабель…

— Так куда мы направляемся?

— Я поеду один.

— Ваше право, лорд де Клермон, — фыркнула я— Я просто решила посетить местные достопримечательности.

— Изабель…

— Если желаете, можете присоединиться.

Тяжело вздохнув, Брендон покорился судьбе и в Куайорон мы отправились вместе. Правда, вскоре я поняла, что переоценила собственные силы и таланты наездницы. Уже через пару часов непрерывной езды мне хотелось послать к кряжевому демону и Райдера с его тайнами, и Брендона, с его ехидной ухмылкой.

— Изабель, когда в последний раз ты каталась верхом? — насмешливый тон графа намекал, что пощады не будет.

— Лет десять назад, — тихо отозвалась я, — И это был пони. На ярмарке.

— В таком случае, мне повезло, что грум подобрал тебе спокойную кобылу, с которой легко управляться.

— Это тебе повезло? — переспросила я, закусив губу.

— Да, иначе пришлось бы пересаживать тебя в мое седло, а наша близость гарантировано лишила бы меня всех дельных мыслей в голове и напрочь отбила способность здраво рассуждать.

Опять шутит?

Судя по тону, маг говорил вполне серьезно. На мгновение, попыталась представить — каково это, сидеть вместе в седле, чувствовать тепло его ладони на животе, улыбаться от горячих мурашек, скользящих по затылку от мятного дыхания. Вообразила и раскраснелась от смущения.

— Нужно дать лошадям немного передохнуть, — жалобным тоном попросила я.

И мне тоже.

Брендон, вопреки ожиданиям, не стал спорить. Мы спешились и, съехав с дороги, остановились возле маленького горного озера.

— Ладно, доставай, что там у тебя, — проговорил Брендон, кивая на холщовую сумку, привязанную к седлу.

— С чего ты взял, что я взяла в дорогу еду? — я удивленно приподняла брови, распуская туго стянутые завязки.

— Я знаю тебя, Изабель — скорее лизарды исчезнут из лерийских пещер, чем моя жена забудет о провизии.

— Благодари небо, — улыбнулась я, выуживая припасенные бутерброды и бутылку морса. — что бы ты без меня делал, а?

— Вероятно, был бы уже возле Куайорона.

— Да ладно тебе! Погода чудесная, можно и задержаться немного, к тому же отсюда открывается чудесный вид.

Мы спустились к берегу и устроились на лужайке, устланной мягкой травой.

— Держи! — кинула Брендону яблоко, тот поймал и вгрызся зубами в сочную мякоть.

Сок брызнул и крошечной каплей потек по подбородку. Не сдержалась, — потянулась к ней, тронув подушечками пальцев шершавую кожу.

— Изабель…

Судорожный вздох и я оказываюсь в его объятиях. Взгляд туманится, я чувствую его руку на своей шее, он тянет меня к себе, не позволяя отстраниться. Накрывает мои губы своими и жестко сминает. Я задыхаюсь без воздуха, медленно умирая в его руках, но если он остановится — будет только хуже. Мои руки скользят под рубашку, ногти расчерчивают алые полосы на груди, а он продолжает жадно глотать мое дыхание, ловить губами стоны. Всхлипываю, когда его ладонь проникает в ворот платья, кожа пылает, принимая ласки. Мое тело плавится от огня, разливающегося по венам, откликаясь волнами удовольствия на каждое прикосновение.

Внезапно все стихает — быстро, беспощадно. Я леденею от пустоты, от того, как Брендон торопливо отстраняется, встает, отворачивается, бормоча слова извинений.

Почему он просит прощение? За что? Нет, не отпускай меня сейчас, не уходи… Больше всего на свете я хочу вновь оказаться в твоих объятиях. Хочу принадлежать тебе…

— Изабель, я больше так не могу… я…

— Я тоже!

Вскочила на ноги и подошла, осторожно дотрагиваясь до плеча. Не поворачиваясь, маг накрыл мою руку своей ладонью, и чуть сжал.

— Ты мне нравишься, — мои пальцы подрагивают, а его каменеют. — Как думаешь, мы могли бы… попробовать…

Брендон резко развернулся, синие глаза стали почти черными. Он смотрел так, словно я диковинный цветок, появившийся в выжженной солнцем пустыне. Восхищенно, не отрывая взора от лица.

— Да, могли бы… — маг сглатывает ком, стоявший в горле. — Ты разрешишь ухаживать за тобой?

— В смысле… цветы, конфеты и походы в театр?

— Почти.

— Я очень-очень согласна!

— А… как насчет того, чтобы немного сократить программу?

— Откажемся от театра?

Брендон собирался ответить, но неожиданно нас отвлекли. Послышался всплеск, зеркальная гладь озера пошла рябью и на его поверхности показались…

Лесные нимфы!

Несколько прекрасных девушек, хрупких, почти невесомых, подплыли к берегу и вышли на мель. Обнаженные тела прикрывали лишь длинные волосы, изумрудная тина обвивала стройные ноги, а большие белесые глаза с любопытством оглядывали нас.

Озорной смех, похожий на перезвон колокольчиков и нас накрыло волной брызг.

— Бренд, куда ты смотришь? — с возмущением зашипела я, — Они же обнажены!

Пришлось отойти на безопасное расстояние, подальше от резвящихся дев, не обращающих на нас никакого внимания.

— Ты ревнуешь? — вопрос застал врасплох.

Ревную ли я… Да еще как! Злость так и кипит внутри.

— Вот еще, вовсе нет.

— Признайся, что ревнуешь.

— Совсем чуть-чуть. Они же все равно не живые, верно?

— Ну, как сказать… выглядят весьма… Ой… больно же.

От души ткнула его локтем под ребра, а маг ответил мне довольным смешком.

Отдохнуть толком не удалось, да и появление лесных духов давало понять — Куайорон совсем рядом. Подозрения подтвердились, когда показался лес. Густой, мрачный, он возвышался многовековыми деревьями, откидывающих чернильные тени.

Маг ухватил мои поводья, держа лошадь вровень со своим жеребцом. Животные беспокойно тянули воздух, послышалось ржание, и моя флегматичная кобыла едва не встала на дыбы. Брендон вовремя ее успокоил, опустив шоры на глаза.

В небе показалась большая тень. Ящер, сверкая угольной чешуей, парил в вышине, а за ним еще один… и еще… Лизарды. Множество! Целая стая летела прямо над головой. Я едва сдержала крик — страх накрыл, биение сердца участилось, заставляя застыть в седле.

— Спокойно, они нас не видят, — ровный голос Брендона придал уверенности, но я все равно боялась пошевелиться.

Тщательно сплетенная магическая сеть из иллюзий искажала пространство, надежно скрывая нас от этих тварей. Маг жадно впитывал звуки, запахи, дуновение ветра, проецируя для лизардов пустое изображение. Они не видели нас, не слышали, но чувствовали звериным чутьем. Пара ящеров отделилась от стаи, и сделала круг. Они пронеслись слишком близко — ветер от крыльев тронул лицо. Во рту пересохло, я зажмурилась и осмелилась открыть глаза лишь когда опасность миновала.

— Помнишь, мы видели лизарда в день приезда?

— Конечно! Такое не забудешь, но сегодня…

— Кучер сказал — раньше они не залетали дальше лерийских пещер, а теперь подошли вплотную к людям. Интересно, с чего бы это?

— Думаешь, кто-то нарочно выгнал монстров из пещер?

— Вполне возможно.

— Тогда отправляемся туда?

— Давай попробуем.

Преодолев лес, мы свернули с дороги и остановились в ущелье, но вместо того, чтобы двигаться дальше к горам, решили обследовать пещеры, расположенные в низине.

Пришлось оставить лошадей и пешком преодолевать петлю узкой тропинки, усыпанной острыми камнями. Чем больше мы углублялись вниз, тем тише становилось вокруг. Не слышно криков птиц, пролетающих над ущельем, журчания родников, выбивающихся из скалы — звуки исчезли, лишь эхо наших с Брендоном шагов разлеталось по окрестностям.

Довольно скоро пришло осознание — на этот раз капризная леди Удача благоволила нам. Несколько всадников на вороных конях охраняли вход в одну из пещер.

— Пойдем! — я потянула Брендона за руку.

— А ты куда? Оставайся здесь, я сам проверю.

— Оставишь меня одну?

Маг пару секунд колебался, но потом сдался. Маскируясь чарами иллюзий, мы проскользнули внутрь. Здесь царил полумрак, но чем больше мы уходили вглубь, тем светлее становилось.

Пещера оказалась полой и вела к небольшому горному озеру, над которым открывалось природное окно. Лучи полуденного солнца проникали сверху, освещая каменные своды. Посреди воды располагался крошечный островок, усыпанный необычными цветами — ярко-голубые лепестки колокольчиков искрились золотистым сиянием. На берегу суетились мужчины, один из которых был в мокрой одежде. Он держал в руках потухший сорванный цветок, бутон потемнел и безжизненно повис на стебле.

— Мистер Теренс, это чего такое, а? Видать, магия какая-то, боязно уничтожать все.

Плечистый смуглый человек в длинном плаще забрал цветок и сунул себе в карман.

— Прикуси язык, иначе сожгу тебя вместе с этими треклятыми цветами. Ясно?

— Да куда уж яснее, мистер Теренс.

Из разговора незнакомцев стало понятно — они загубят весь остров, устроив пожар. Сердце сжалось при виде крошечных бутонов, излучающих свет. Я таких и не видела никогда, вот бы поближе изучить строение, посмотреть, как расположены корни… В конце концов, должна же быть причина этого волшебства? Может, на лепестках есть отражающие свет вкрапления, или…

— Изабель, — прозвучал над ухом тихий голос, — Милая, послушай меня.

— Нужно им помешать, — жарко зашептала я, зная, что он скажет.

— Я не могу тобой рисковать, возвращайся назад, я все сделаю сам.

Тем временем тот, кого называли Теренсом, достал стеклянный пузырек. Внутри круглой сферы плескался багровый туман — он то гас угольно-черным дымом, то вновь вспыхивал огненными искрами.

Дело принимало скверный оборот.

— Изабель…

— Да?

— Сейчас начну создавать плетения, но здесь… в общем, я чувствую особое поле, и оно идет от тех самых цветов. Даже отсюда меня накрывает странной силой, иллюзия может исказиться. Я должен сосредоточиться.

Пространство замерцало, дрогнуло и рассыпалось на осколки. Послышались испуганные крики, люди упали на песок, прикрывая голову руками. А потом я увидела их. Лизарды. Великое множество! Они были настолько реальны — я слышала их рев, видела блеск стальных когтей.

— Как они прорвались?! Почему не сработали артефакты?! — вопил Теренс. — Скорей! Нужно убираться отсюда!

Перепуганные мужчины гурьбой потянулись к выходу. Все, кроме вожака. Несмотря на страх, Теренс остался на берегу, намереваясь открыть зачарованную колбу.

— Сейчас… сейчас я вас всех поджарю, — бормотал он.

Недолго думая, я побежала к нему. Защитная маскировка все еще действовала — мужчина меня не видел. Иллюзорные ящеры кружили вокруг, оскалив пасти, мешая довести дело до конца. Настигнув Теренса, я изловчилась и выхватила бутыль. Мужчина удивленно открыл рот, уставившись на собственную пустую ладонь.

Ух, как горячо!

Крепко вцепилась в стеклянный пузырек — если выроню, то… Даже представить страшно, что может случиться. Не хотелось умирать в расцвете лет, да еще после того, как… Обернулась к Брендону, даря ему победную улыбку. Все получилось! Мы справились, осталось смыться отсюда по-тихому, желательно как можно быстрей!

Маг коротко кивнул в сторону выхода, показывая, чтобы я шла первой. Однако я не тронулась с места — улыбка погасла, страх липкой змеей скользнул по спине… За спиной мужа стояла какая-то тень. Черный капюшон скрывал лицо, но я помнила его по своим кошмарам. Серая пергаментная кожа, усыпанная вязью символов, руки с длинными пальцами тянутся в Брендону. Миг — и лизарды, с криками кружащиеся под сводами пещеры, исчезли. Скрывающая нас с Брендоном магическая сеть плетений распалась, раскрывая обман.

— Брендон! Нет! — я бросилась к мужу.

Взгляд мага погас, синие глаза поблекли, тело обмякло, словно из него ушла жизнь, — он беззвучно упал на песок.

— Брендон!

Подобрав юбки, рванула к мужу.

— Красотка, далеко собралась?

Меня грубо остановили — цепкие пальцы схватили за локоть, разворачивая к себе. Теренс, сощурив веки, окинул меня оценивающим взглядом.

— А я все думал, кто здесь шалит…

— Отпусти! — попыталась лягнуть бугая, но тот лишь крепче вцепился в рукав, свободной рукой выхватив колбу.

— Мне кажется, или это мое?

— Отдай!

— Красотка, ты не в том положении, чтобы чего-то требовать от меня. Ладно, нет времени выяснять, что ты здесь делаешь. Пусть хозяин разбирается с тобой.

Теренс бросил бутылку на камни, послышалось шипение, алый туман буквально вгрызался в булыжники, с жадностью пожирая все на своем пути. Огонь кровавыми струйками взмыл в воздух и покатился над поверхностью воды, к острову.

— Отвали, урод! — я сопротивлялась, что есть силы, но Теренс тащил меня за собой.

Сквозь пелену слез увидела, как над бездыханным магом нависла тень — сердце сжалось от боли.

Не умирай, пожалуйста… Я не могу тебя потерять… Слышишь? Не могу…

Я царапалась, как кошка, брыкалась, кусалась, пытаясь дотянуться до Теренса, но все было напрасно. Меня, словно тряпичную куклу, перекинули через плечо и унесли прочь.

Глава 21

Много лет назад.

Стража юной королевы билась за свою госпожу до последнего вздоха. Заговорщики напали на экипаж во время прогулки. Она знала — при дворе есть предатель и это только начало. Многие кланы были против того, чтобы их правитель женился на безродной чужестранке. Он встретил ее случайно, когда был на охоте в Пограничье. В пылу погони забрел в лерийский лес, в царство духов и волшебных существ. Люди, хоть раз переступившие порог запретного места, уже никогда не возвращались назад.

Король был молод, горяч и смел. Его не остановила ни пропажа спутников, следовавших за ним, ни внезапно ожившие ветки деревьев, цепляющиеся за одежду и волосы. Кто бы ни был здешним хозяином, гостей он явно не любил. Юноша обнажил меч и стал прокладывать себе дорогу. Острое лезвие сверкало в воздухе, но чем больше он сражался с невидимым врагом, тем гуще становились заросли. Наконец, выбившись из сил, он упал на землю.

— Сын человека губит все, к чему прикасается.

Что это? Шелест листьев или чей-то шепот, а может, все это ему просто мерещится? Кроль приоткрыл глаза и увидел девушку неземной красоты. Ее длинные черные волосы мягкими волнами ниспадали до самых щиколоток, прозрачное одеяние не скрывало совершенства нагого тела. Никого прекраснее в своей жизни он не видел.

— Кто ты такая?

— Я — дочь Ветра, Солнца и Земли.

— А я — правитель этой страны!

Король поднялся на ноги. Незнакомка казалась сном. Он знал, что здесь обитают лесные ведьмы, как их называли в народе, но всегда думал, что они больше напоминают призраков, а тут…

Прекрасная девушка была из плоти и крови — живая, настоящая! В то же время она вела себя, как фея, озорной лесной дух — играла, дразнила воображение, то пропадая, то появляясь среди деревьев.

Очарованный, король шел следом, устремляясь все дальше.

— Постой, как тебя зовут?

— Я дочь…

— Слышал я уже, чья ты дочь. Лучше скажи, как тебя кличут, есть у тебя имя?

Девушка остановилась, с интересом оглядывая молодого мужчину.

— Не хочешь говорить? Тогда я буду звать тебя Колючка.

— Почему Колючка? — зеленые глаза вспыхнули.

Она уже не убегала, наоборот приблизилась к королю, подняла руку и дотронулась до серебряных растрепанных волос, перетянутых кожаным шнурком. Ее теплые, нежные пальчики скользнули к лицу, — туда, где на щеке сияли три точки.

— Это — татуэ, знак высокородного, — пояснил юноша и, схватив таинственную девушку за локоть, притянул к себе.

— Так кто ты такая — Колючка?

— Ты — сын человека. Ты губишь все, к чему прикасаешься, — повторила она.

Корни деревьев поднялись из-под земли, обвивая высокие сапоги правителя Найлирии, заскреблись по камзолу, пробираясь к сердцу, готовясь разорвать могучее тело. Король знал — остался лишь один миг, еще немного и он умрет, так почему не провести это время с пользой?

Сильные ладони сжали тонкую талию, горячие губы накрыли рот нимфы страстным поцелуем. Девушка замерла бездушным изваянием, а потом покорилась, открылась навстречу, принимая ласки.

Еще никого и никогда он так не целовал в своей жизни, ее уста были слаще меда, глаза прожигали насквозь, лишая воли, растворяя страх.

— Убирайся отсюда, человеческий сын, — голос девушки дрогнул.

Корни ослабли, отползли назад, растения отступили, освобождая путь.

— Больше никогда не появляйся тут. Слышишь?

— Слышу… слышу… я завтра приду. На это же самое место, ладно? — король поднимает с рыхлой земли свой меч.

— Если придешь, то умрешь!

— Знаю. Но оно того стоит… Я не пожалею ни о чем. За твой поцелуй я отдам свою жизнь, Колючка.

Он вернулся на следующий день и прождал до самого вечера. Девушка появилась лишь в сумерках — в густых волосах искрились голубые цветы, босые ступни увиты нитками с алыми ягодами.

— Я предупреждала тебя, человеческий сын.

— Помню.

Чувственные губы изогнулись в улыбке. Она не причинила королю вреда, ни в этот, день, ни в другой, а когда пришло время, он узнал, что его возлюбленная — дриада. Им подвластна магия всего живого, они царствуют в гармонии с природой и ненавидят людей, нарушающих покой и порядок здешних мест.

Отказаться от магии, вечной жизни и уйти в мир людей — немыслимо для дриады, но любовь к смертному победила. Король забрал свою Колючку, увез во дворец и сделал женой. Десять счастливых лет пролетели незаметно — влюбленные не замечали ничего вокруг, однако знать невзлюбила черноволосую чужачку и плела интриги.

Спустя годы, дриада вернулась к тому месту, которое оставила. Сердце сжалось от воспоминаний о прошлой жизни, но при этом каждое мгновение жизни земной было счастьем.

— Мы знали, что ты вернешься.

Сестры окружили ее, их ловкие пальцы распустили уложенные в прическу волосы, сняли тугой корсет, освободили от тяжелой пышной юбки.

— Я отказалась от магии, я не могу вернуться, — юная королева покачала головой.

Дриады вплели в ее длинные волосы цветы, окропили кристально-чистой водой кожу.

— Ты можешь остаться лесным духом.

— Не могу, — юная королева прижала ладони к животу.

Она ждала дитя, которое она, наконец, подарит любимому.

— Человеческие дети не приняли тебя — они губят все, к чему прикасаются.

— Они голодают. Урожаи гибнут, — та, что родилась дриадой, обняла своих сестер. — Мы должны поделиться с ними своими дарами, должны впустить магию в их мир.

— Нет. Ни за что! Мы не станем… Человеческие дети губят все, к чему прикасаются, — и дриады отступили в тень вековых деревьев, пряча свои печальные, прекрасные лица.

— В моем чреве расцветают две жизни. Две девочки. Одна станет правительницей Найлирии, а вторая будет принадлежать другому миру. Вы примете ее — это будет платой людей за ваши бесценные дары.

— Хорошо. Пусть будет, так как ты говоришь. В восемнадцать лет душа одной из близнецов сольется с магией дриад — девушка станет одной из нас и будет охранять цветы мироздания, пока на смену ей не придет другая. Так будет повторяться из поколения в поколения. Это наше условие.

Завеса древних чар, скрывающий мир магии рухнула, впуская в Найлирию волшебство. Сухая, выжженная земля ожила, луга зазеленели, пустые сады наполнились сочными плодами, и только юная королева знала причину волшебного преображения страны…

Я с трудом открыла тяжелые веки и поняла, что нахожусь в незнакомом месте. Голова кружилась, перед глазами все плыло.

— Брендон, — имя свистящим шепотом сорвалось с пересохших губ.

Тело затекло от неудобной позы, — я попыталась сесть. Оказалось, все это время я полулежала в глубоком кресле. Огляделась. Большая комната погружена в полумрак, темные бархатные портьеры скрывают огромные, стрельчатые окна. Я даже не могла сообразить, сколько времени была без чувств, ночь сейчас или день…

— Сонный порошок, ничего такого я с ней не делал, — послышался голос Теренса.

— Когда она придет в себя?

Голос лорда Райдера. Значит я в его доме, а Брендон…

Воспоминания окатили ледяной волной, я буквально задохнулась от ужаса. Пещера, зачарованный огонь, пожирающий камни, распростертый маг на песке…

— Да вон же, очнулась уже. Я же говорил, все с ней в порядке!

Теренс развел руками, дескать, вот — смотри хозяин, я не врал.

— Хорошо, — Райдер мазнул по мне странным взглядом, — Значит, там все закончили?

— Все чисто, ничего не оставили.

Лорд коротко кивнул.

— Милорд, а чой-то это были за цветы, а? — громила опустил руку в карман, достал мертвый цветок и вручил его Райдеру.

Его бы в воду поставить, может еще оживет…

— Теперь это не имеет никакого значения, — мрачный смешок. — Можешь идти.

Дверь хлопнула, Теренс ушел, оставив меня наедине со своим господином. В горле встал колючий комок из невыплаканных слез. В висках стучала лишь одна назойливая мысль — я должна вернуться. Должна помочь Брендону. Он там совсем один.

— Очаровательная леди де Клермон, не ожидал увидеть вас в своей спальне.

Райдер подходит к винному шкафу. Звон стекла, багровое вино вытекает из горлышка бутылки в хрустальный бокал.

— Это гостиная, — осторожно заметила я.

— До спальни отсюда недалеко, можем прогуляться, — лорд Райдер подошел ко мне, протягивая наполненный доверху бокал. — А хотя… здесь тоже неплохо, у меня мягкая софа.

— Не паясничайте, лорд Райдер, — прошипела я.

— Что вы, я абсолютно серьезно, — Райдер подождал, но я так и не взяла вино из его рук. — Вы взволнованы, я признаться, тоже несколько… взвинчен, почему бы не помочь друг другу снять напряжение?

Он опустошил стакан и вернулся к шкафу, уставленному бутылками.

— В таком случае, я с удовольствием откушу вам нос, напряжение моментально снимется, вы будете бегать по комнате, истекая кровью, и все проблемы как-то сами собой улетучатся.

Злость кипела в венах, тревога вгрызалась в сердце, отравляя кровь. Хотелось поскорее покинуть эту душную комнату, обнять Брендона, заглянуть в его синие глаза и убедиться, что он в порядке. Что жив.

— Ох, леди де Клермон, если бы все было так просто… я бы пожертвовал носом. Честно.

— Вы сумасшедший?

— Думаете? Вовсе нет, я просто устал.

— От злодейств? — уточнила я.

Райдер невесело рассмеялся.

— Послушайте, мне нужно вернуться в пещеру. Там мой…

Я едва могла дышать, пальцы вцепились в подол платья, сминая бледно-голубую ткань. Один торопливый вдох и ко мне возвращается способность говорить.

— Мой муж. Он в опасности, я должна ему помочь.

— Боюсь, уже поздно.

Несколько секунд мы смотрим друг на друга. Желание выцарапать лорду глаза борется во мне со здравым смыслом.

— Это вы натравили чудовище на нас? Там, на корабле?

— Чудовище? Хм… вы, несомненно, правы. Умбрамнус — жуткая тварь, рядом с ним я и сам чувствую некоторый дискомфорт. Я купил его за огромные деньги в Аверлении. Вечный раб магического ошейника, прирученная сущность, способная убить своего хозяина быстрее, чем тот успеет вскрикнуть, но вынужден выполнять приказы. Забавно, правда? Мы сами в некотором роде рабы. Рабы условностей, рабы собственных желаний, рабы любви к близким.

— Почему вы хотели убить Брендона и советника Нэйтона?

— Вы так ничего и не поняли? — легкий смешок— Я-то думал… ладно, ерунда. Сейчас уже наплевать на все и всех. Я действительно послал Умбрамнуса устранить вашего супруга, но загвоздка была в том, что нужно было это сделать, не привлекая внимания.

— Как вы поняли, что он следил за вами?

— Лорд Нэйтон любезно мне обо всем рассказал.

— Как? — я ахнула, совершенно не ожидая такого поворота событий.

— Как вы знаете, официальная версия моего приезда в Аверлению— переговоры о помолвке наследников наших стран. На самом деле, я ехал лишь с одной целью — найти артефакт способный разрушать камни лерийских скал. До Нэйтона дошли некоторые слухи о моих неосторожных поисках. Видимо, он имел контакты с торговцами на черном рынке. Так вот, наш уважаемый королевский советник воспользовался положением и отправил одного из паладинов следить за мной. Видите ли, бабушка Нэйтона родом из Найлирии, именно от нее он услышал сказки о волшебных цветах, способных возвращать молодость, даровать силу и могущество. А тут появляюсь я — знающий их точное местоположение. Остается сущий пустяк: разрушить половину скалы из зачарованного камня.

Лорд Райдер рассмеялся и вновь пригубил вино.

— Вам смешно? — выпалила я.

— Леди де Клермон, как вам сказать… Легендам свойственно со временем обрастать новыми подробностями. Я до сегодняшнего дня вообще не был уверен, что эти треклятые цветы существуют.

Райдер повертел в пальцах некогда сияющий, а сейчас увядший цветок.

— На вид вполне обычный. Но раз она сказала…

Он замолчал и бросил его мне на колени.

— Как думаете, леди де Клермон, это способно вернуть вам мужа?

— Брендон не погиб. Нет!

— Вы любите его? — хрипло спросил мужчина.

— Не знаю… может… — грудь стиснула невыносимая боль. — Он мне очень дорог.

— Если вас это утешит — граф Арундел давно должен был умереть, но он выжил. Удивительно, правда? Судьба настигла мага иллюзий в Найлирии… Что ж, выпьем за дела, которые нужно обязательно заканчивать.

— Неужели советник вступил с вами в сговор? — я не могла поверить в это, просто в голове не укладывалось.

— Нэйтон просил устранить свидетеля, боялся, что тот успел понять. Глупая предосторожность, но я предпочел подчиниться. Мы пошли на сделку — я отдаю ему половину того, что найду, а он… он молчит обо всем этом.

— Недолго же вы были партнерами, — ехидно выпалила я.

— А зачем мне этот балласт? Тем более делиться ни с кем я не собирался.

Не собирался, все верно. Он хотел сжечь цветы, вот только зачем?

— Лорд Райдер?

— Да? Надумали выпить? Нет? Ну, как хотите. А я, пожалуй, открою еще одну бутылку.

— Я вот только одного не могу понять. Если вы приложили столько усилий, чтобы добраться до этих цветов, зачем приказали Теренсу их уничтожить?

Мир замер, люди застыли в неестественных позах, время остановилось ровно на той минуте, когда Брендон почувствовал прикосновение длинных серых пальцев к своим вискам. Тварь подобралась бесшумно, а он был слишком сосредоточен на плетении иллюзий, чтобы предвидеть подобное. Когда понял, что его душу затянули в другую реальность — было уже слишком поздно.

Он знал, что находится во сне, помнил это, но с каждой секундой память стиралась, погружая его в собственные мечты. Вот он стоит перед запертой дверью. Что он увидит за ней?

— Ваша светлость, вы сегодня припозднились со службы, прикажите подавать ужин?

На пороге появляется Перкинс, мажордом учтиво кланяется, впуская графа в гостиную. Звучит музыка, кто-то играет на рояле. Маленькая девочка, закусывая пухлую губку, сосредоточенно исполняя простенький вальс. Ее крошечные пальчики порхают над клавишами.

— Дорогой, наконец, ты дома, — теплые объятия родных рук.

Он прижимает к себе Изабель, нежно шепчет ей на ушко ласковые слова, зарывается лицом в пшеничные волосы. Странно… они пахнут гарью, но он не успевает об этом подумать. Лацканы его сюртука кто-то настойчиво тянет вниз.

— Папа, а меня ты поцелуешь?

— Конечно маленькая моя, — он подхватывает малышку на руки и кружит по комнате.

— Папуля, ты же останешься с нами, правда?

— Конечно, останусь милая.

— Навсегда?

— Навсегда-навсегда! — он щелкает дочь по носу, усыпанному веснушками, совсем как у него в детстве.

— Солнышко, иди в свою комнату, — Изабель строго смотрит на белокурую дочурку, — Уже пора спать.

— Хорошо маменька, — она подставляет пухлые щечки для поцелуя и уходит с Перкинсом.

Что-то не так. Он слышит запах горелой травы — в дыме каминного огня, в мерцании свечей — им пропитан буквально весь дом.

— Как зовут нашу дочь?

— Что?

Он хочет знать ответ на столь простой вопрос, но Изабель молча пожимает плечами. Она не знает… Конечно, не знает…

— Ты — не настоящая. Все здесь не настоящее, это всего лишь сон.

— Ну и что? Зато я — здесь, с тобой. Мы могли бы быть счастливы.

Он должен это остановить, должен выбраться из лабиринта сновидений, должен…

Брендон сосредоточился. Не сразу, но насыщенная красками обстановка вокруг стала блекнуть, таять, растворяться в пространстве, оставляя лишь чернеющую пустоту. Создавать чары иллюзий в собственном сне? Почему бы и нет? Раньше ему бы и в голову такое не пришло, он вообще сомневался, что такое возможно, но магия поддавалась, медленно оплетая комнату золотистой паутиной. Реальность менялась — теперь уже он руководил собственным сном. Демон заволновался, взвился черным дымом и осел сверкающим плащом на выросшей из пола высокой фигуре.

— Не нравится? — вкрадчиво проговорил маг, продолжая плести сеть из чар.

Умбрамнус стал заключенным в чужой фантазии, он метался по гостиной, но натыкался на невидимые преграды — пространство вибрировало, вновь возвращая его в исходную точку. Какие бы новые двери он не открывал — дух не мог убежать от сужающихся стен и давящего потолка. Комната сузилась до размеров железного ящика, в котором, он провел сотню лет. Один из прежних хозяев оставил его там, страшась собственного раба, а потом продал его другому. Он словно вещь переходил от одного владельца к другому, убивал по их приказу, следовал за названной жертвой, сводя с ума, насылая кошмарные ведения. Он знал — с магом иллюзий не будет просто, знал, но он обязан был подчиниться хозяину — магический ошейник все еще на нем…

Ошейник — настоящая пытка. Он чувствует усталость, которую он никогда не чувствовал раньше, страх, которого никогда не испытывал, потерял свободу, которую раньше никогда не ценил…

Умбрамнус рухнул на колени, сжался и растворился черным туманом.

Брендон покачнулся и упал, а когда открыл глаза, увидел плотную завесу из дыма. Грудь наполнилась свинцом, кашель царапал горло, ему хотелось сделать вздох, но вместо живительного чистого воздуха в легкие хлынул поток раскаленной лавы.

Пещера пылала в огне, по сводам из черного камня текло зачарованное пламя. Маг подполз к воде, но жидкость кипела, а над зеркальной поверхностью алел ядовитый туман. Крошечный островок заволокло дымом, от сияющих голубых цветов ничего не осталось — лишь пепел кружил в раскаленном воздухе, поблескивая в танцующем пламени.

— Изабель! — он попытался встать, но стена огня вновь пригнула его к песку, заставляя склониться перед неизбежным. — Изабель…

Послышались странные звуки. Значит, пещера рушится… ил и…

Он с удивлением он увидел, как из природного окна, сквозь которое виднелось окрашенное серным дымом небо, ползут, извиваясь, живые лианы. Словно большие изумрудные змеи они спускались вниз, и скользили к нему, обвивая тело. Рывок — и он летит вверх, паря над съедающим темные камни пламенем.

Глава 22

Миссис Мэрион Лаву ан пребывала в твердой уверенности — ее внучке просто необходимо помочь разглядеть свое счастье в лице новоиспеченного супруга.

Ах, бабуля, это всего лишь сделка. Ничего более…

Ну-ну. Миссис Лавуан достаточно пожила на свете, чтобы понять — эти двое созданы друг для друга. Осталась сущая малость

— слегка подтолкнуть их в нужном направлении. Собственно, ради этого она и организовала свое спонтанное путешествие в Найлирию. Нет, она, конечно, отправила письмо с предупреждением об их с Люком скором приезде, но довольно поздно, перед самым отплытием. На всякий случай.

Ее маленький внук безумно обрадовался неожиданной поездке. Несущийся по волнам парусник и лазурное море вызвали у ребенка бурный восторг. Мальчик заявил, что непременно станет моряком, когда вырастет. Миссис Лавуан только посмеивалась, обнимая любимого внука.

— Будь кем захочешь дорогой, главное, чтобы это приносило тебе радость. И деньги…

Единственный член их семьи, который активно выказывал недовольство происходящим, был Фокс. Кот хоть и терпел все неудобства пребывания в закрытой каюте, но миссис Лавуан знала — однажды рыжий разбойник жестоко отомстит.

Во время морского путешествия дружелюбная дама завела на корабле полезные знакомства. Одна супружеская чета любезно согласилась подвести их в своем экипаже к дому барона Монфора. Имя гостеприимного барона миссис Лавуан узнала из письма внучки — выяснить точный адрес оставалось делом техники.

— Дорогая Мэрион, вы непременно должны отужинать завтра с нами!

— С большим удовольствием, — прощаясь, она расцеловала новую подругу в обе щеки.

— Бабуленька, мы поедем купаться на море? — Люк спрыгнул со ступенек экипажа, ему не терпелось осмотреть окрестности, но море все еще не отпускало мальчика, крепко запав в душу.

— Конечно поедем, почему нет?

— Но мисс Бейкер говорила, что в воде резвятся только низкородные ребята.

При упоминании гувернантки миссис Лавуан поджала аккуратно накрашенные губы и мстительно сузила веки. Эта негодяйка каким-то немыслимым образом сумела увести у нее кавалера. У нее! У Мэрион Лавуан! Н-да… самооценка гордой дамы пошатнулась, когда она узнала, что Перкинс сделал предложение мисс Бейкер. Старый дурень, понимаешь ли, влюбился. Подлец. Негодяй! Хотя, может, оно и к лучшему. Они с Питером слишком разные, он флегматичный, а Мэрион бунтарка. Она найдет себе и получше претендента на вакантную должность второго супруга. А почему бы и нет? Она достаточно молода, разве пятьдесят шесть лет можно назвать старостью? Вот еще! Тем более денежных средств, которые ей выделил горячо любимый зять, с лихвой хватает на покупку чудодейственных мазей и омолаживающих лосьонов.

— Много понимает твоя мисс Бейкер, — проворчала миссис Лавуан себе под нос. — Хотим — будем купаться, сколько влезет. Да хоть прямо сегодня!

Ну, про сегодня, она, конечно, погорячилась. Глаза Люка загорелись счастьем, а сидевший в корзинке Фокс оскалил белоснежные клыки.

— Пойдем, сделаем Изабель сюрприз, — она взяла мальчика за руку, и они пошли следом за лакеем, тащившим тяжелый дорожный сундук.

Дом барона, утопающий в цветах, поразил миссис Лавуан до глубины души. В Аверлении предпочитали строить здания из серого невзрачного камня, а здесь от буйства красок рябило в глазах. И ей это нравилось!

— Леди, вам назначено? — дверь открыла молоденькая служанка — миленькая, улыбчивая невысокая девчушка с серебряными волосами.

— Здесь живет моя внучка, Изабель Лавуан де Клермон, графиня Арундел, — дама гордо задрала подбородок и расправила плечи. — Вы успели подготовить для нас комнаты? Кстати, я предпочитаю северную сторону, не люблю просыпаться от света, бьющего в глаза, от этого на лице появляются лишние морщины.

— У нас плотные портьеры, — пропищала горничная и поспешила сделать книксен.

— Вот и хорошо, — милостиво кивнула миссис Лавуан. — Распакуйте вещи и подготовьте для меня ванну с лепестками роз и добавьте несколько капель расслабляющего масла. Я устала с дороги.

Глаза девушки и без того большие, стали почти огромными от удивления, но у нее хватило такта промолчать. Горничная поспешила исчезнуть в недрах коридора, а гостья довольно огляделась.

— Прелестно, мне определенно импонирует вкус хозяина дома. Нет лишней вычурности и лепнины, лаконичная мебель гармонирует с обивкой стен. Прелестно!

— Бабуленька, можно я Фоксика выгуляю — засиделся он, бедный.

— Конечно милый, только не уходи далеко.

Люк просиял, схватил недовольного котяру и потащил в сад.

Его бабушка тем временем не спеша поднялась на второй этаж и остановилась у приоткрытой двери, из которой вышел лакей с пустыми ведрами. Заглянув внутрь, она увидела шикарную комнату, с мраморной ванной посередине. Подошла поближе, втянула в воздух и довольно улыбнулась.

Какая расторопная прислуга, не то, что в их доме, в Аверлении. Да-а, Перкинс избаловал персонал, но ничего, вот она вернется и наведет там порядок.

Внезапно до ушей почтенной дамы донесся странный звук. Кто-то совершенно беспардонно насвистывал веселую мелодию, а через секунду появился и сам «певец». Статный мужчина лет шестидесяти вышел из-за ширмы, на ходу развязывая пояс длинного халата. Черный шелк упал на пол, и джентльмен (миссис Лавуан очень надеялась на то, что незнакомец окажется джентльменом), поднял голову и встретился взглядом с Мэрион.

— О… — губы барона Монфора округлились от удивления, — Д-добрый день.

— Добрый… — миссис Лавуан заинтересованно оглядела мужчину и только потом отвернулась.

Я вздрогнула и подняла глаза на лорда Райдера. Вся его словоохотливость испарилась, он замолчал, замкнувшись в себе.

— Нальете мне вина? — голос дрожал, выдавая волнение.

— Вы же не хотели пить?

— Передумала, — отозвалась я, поднимаясь.

Райдер пожал плечами и отвернулся, чтобы взять хрустальный бокал. Тем временем я тихо подошла к столику, делая вид, что любуюсь фарфоровой вазой.

— Нравится? — хозяин дома вручил мне стакан, я сделала обжигающий глоток и поморщилась. — Семейная реликвия, уже много лет передается из поколения в поколение.

Ваза, и правда, приковывала взор. На фоне небесно-голубого фарфора красовалось изображение черного ящера — искусно передана каждая чешуйка, по рельефным крыльям так и хочется провести подушечками пальцев.

— Миленькая, — процедила я сквозь сжатые зубы.

А еще наверняка тяжелая. Жаль, что придется разбить ее о вашу голову милорд.

— Кстати, у нее есть секрет — хотите, покажу?

Глухой смешок и вазу выхватывают у меня из-под носа. Мужчина небрежно берет ее за изогнутую ручку и опускает в круглый аквариум — по мере того, как вода заполняет вазу, меняется рисунок. Вместо лизарда с раскинутыми крыльями, на голубой поверхности проявляется…

Быть того не может! Неужели…

Странное существо, похожее на серого пушистого зверя с вытянутым тельцем и большими ушами. Чем больше я вглядывалась, тем ниже падала моя челюсть — до самого декольте. Я уставилась на лорда.

— Забавно, правда?

— 3-забавно.

— Эти твари-лизарды, до чего гадкие существа. Облюбовали лерийсике пещеры, вили там гнезда — пришлось приложить немало усилий, чтобы выкурить их оттуда. Дед мне рассказывал, что, будучи ребенком, слышал от своего отца легенду. Дескать, эти твари при наступлении опасности способны принимать вид маленького, безобидного зверька.

Легенду? Ну-ну…

Ладно, не время сейчас думать об этом. Пока не стало слишком поздно, пора выбираться отсюда. Дождавшись, когда лорд Райдер отвернется, подкралась к шкафу, схватила бутылочку из синего стекла за горлышко, размахнулась и…

— Бах!

Дверь слетела с петель, в гостиную ворвались вооруженные люди, со стороны коридора послышались крики, звон стали и ругательства. Одного из мужчин я узнала — стражник принцессы, остальные были найлирийцы — смуглая кожа, сверкающие серебром волосы…

— Лорд Райдер, вы арестованы!

Отступила назад, прижимаясь спиной к стене. Сердце колотилось в груди, отдаваясь в ушах гулким эхом.

— Изабель!

Что? Где?!

Глаза наполнились слезами — родной, любимый голос…

— Жив! Брендон, я знала! Знала…

Маг пробирался вперед — камзол изодран, кровоподтек на щеке, рука сжимает тонкий меч. Не помня себя от радости, бросилась к любимому, обвила за шею руками и принялась с жаром целовать лицо, губы, глаза.

— С тобой все в порядке? — чувствовала, как напряженные мышцы бугрятся под рубашкой, ледяной, полный ненависти взгляд мимо меня — туда, где Райдера окружила королевская стража.

— А ты, ты как?

— Изабель, ты не ответила.

— Я так волновалась, так переживала. Хвала небесам, ты жив!

— Изабель…

— Почему ты спрашиваешь обо мне? Это же ты остался один… там… твоя жизнь была в опасности.

— Жизнь без тебя не имеет смысла, Изабель…

Он прижал меня к себе, так крепко, что стало трудно дышать.

— Мне не причинили вреда. Все хорошо, — прошептала я.

Лицо Брендона прояснилось, тьма из сапфировых очей отступила, и он поцеловал меня со всей страстью, на которую был способен.

Прошло два дня, лорда Райдера заключили в темницу. Казалось, все позади, но мир вокруг изменился. Цветы в садах начали увядать, деревья сбрасывали недозрелые плоды, сочная зеленая трава сохла вместе с землей.

Никто не знал, что происходит, но все были уверены — это связано с уничтожением волшебных цветов. Один из них, тот, что небрежно кинул мне лорд Райдер, я унесла с собой. Он почти высох, но я продолжала менять воду, в надежде, что растение оживет хотя в глубине души понимала — все бесполезно.

Райдер, обрек родную страну на медленную, мучительную гибель. Но оставался еще один вопрос — чтобы его прояснить, пришлось запастись терпением. Я ждала, караулила, сидела в засаде, и вот наконец в одну из ночей повезло!

Шукшунчик выполз из-под одеяла. Оглядываясь, зверек бесшумно крался к окну, пока я делала вид, что крепко сплю. Осторожно приоткрыла веки, подглядывая за маленьким плутишкой. Щенок запрыгнул на подоконник и… спикировал вниз. Сердце екнуло, хотя я ждала чего-то подобного — ведь на вазе найлирийца была точная копия моего найденыша. В ночном небе парил лизард — прекрасный, грациозный хищник, наводящий ужас на местных жителей. Полетав, ящер вернулся к дому, коснулся кроны яблони и… исчез.

— Так-так, — скрестив руки на груди, я не сводила взгляда с мохнатого проказника, с трудом забирающегося в окно, чтобы вновь попасть в спальню. — Значит, вот кто все это время воровал продукты из кладовой, хитрюга!

Нет, каков наглец, пристроился, тут, понимаешь, на все готовое. Прокормить щеночка и лизарда, жителя лирийских пещер — разница!

— Значит, это ты спас Брендона? Разорвал оживший плющ? Мой маленький герой, — я почесала зверька за ушком. — Завтра велю выдать тебе двойную порцию…

Ведь только Шукшунчик, которого никто не брал в расчет, оставался тогда в комнате — один на один с сошедшим с ума растением и бездыханным телом Брендона.

Зверек фыркнул и поплелся к кровати, прижав к спине белые уши.

— И что? И все?

Обернулся, жалобно посмотрел на меня и, запрыгнув на постель, полез обратно под покрывало, всем своим видом показывая: А что ты хочешь? Приютила — заботься, а то, что, я иногда превращаюсь в чудовище… У всех свои маленькие слабости, знаешь ли…

Пришлось рассказать Брендону про секрет Шукшунчика. Граф Арундел, конечно, был не в восторге, но в конце концов смирился.

— Ничего, у нас дом большой, места всем хватит, — рассудительно заметила бабуля, по-хозяйски накрыв своей ладонью руку барона Монфора, сидевшего рядом.

Последнего словно подменили — каждое утро он появлялся в столовой гладко выбритым, надушенным, а после того, как бабушка невзначай заметила, что обещала внуку прогулку на яхте и купание с дельфинами, в тот же день организовал поездку.

— Мне кажется, или это начало большой и крепкой… дружбы? — со смехом поделилась я с Брендоном.

— Они отлично смотрятся вместе.

— Ты уверен?

— Женщины рода Лавуан способны сводить мужчин с ума, лишать разума, сжигая душу дотла и возрождать из пепла поцелуями.

— Даже так? — хмыкнула я, увлекая мужа в глубь сада — туда, где под резными сводами беседки мы могли побыть вдвоем.

— Моя душа как раз требует срочного возрождения, Изабель… Я гибну!

— Так лучше? — легко дотронулась губами до его рта.

— Продолжайте, леди де Клермон. Вы на правильном пути.

Мы смеялись, дурачились, целовались, используя для этого каждый укромный уголок. Я таяла от его объятий словно податливый воск, ценила каждую минуту, проведенную рядом с этим мужчиной, и была благодарна за его терпение. Он ценил нашу все больше крепнущую связь, дорожил моим мнением, прислушивался к советам. Мне очень важно было чувствовать его поддержку, а близость с ним сводила с ума. Впервые в жизни я чувствовала себя желанной и желала сама.

В конце недели мы получили приглашение во дворец. Ее величество устраивала праздник в честь своего дня рождения. Будучи членами свиты принцессы Линель, проигнорировать приглашение мы не могли.

Пышные празднества отменили, заменив их скромным приемом. Мы прибыли в числе последних гостей, бабушка сопровождала барона Монфора. Вот у кого сегодня настроение замечательным, так это у барона! Он не отходил от своей дамы ни на шаг, бабуля, судя по всему, отвечала полной взаимностью.

Королева Дамнэйт блистала, подобно луне на темном небосводе — две серебряные косы, увитые жемчугом, спускались по плечам, но больше всего впечатлило платье. Найлирийские женщины недолюбливали кринолины, предпочитая наряды из легких, струящихся тканей. Наряд королевы был выполнен из тонкого, невесомого шелка с ажурными вставками на спине и рукавах.

Ее будущая невеста, принцесса Линель, красовалась в бледно-розовом шифоне, выгодно оттеняющем фарфоровую кожу. Жених не сводил с юной красавицы очарованного взора.

— Можно пригласить тебя на танец? — горячий шепот над самым ухом заставил вздрогнуть.

— Танец? — сдвинув брови, переспросила я у Брендона — Сегодня же нет бала, или я что-то напутала…

— Здесь — нет, — лукавый взгляд, — А на нашем балконе — будет. В полночь. Придешь?

— Ну, если ты принесешь закуски…

— Вот так всегда, — он притворно закатил глаза, — Хорошо. Ради тебя стащу из кухни поднос с бутербродами. Обнаружат пропажу — свалю на Шукшунчика.

— Какое коварство, — ужаснулась я, — Кстати, что-нибудь слышно про лорда Райдера?

— Он так и не назвал своих мотивов.

— Почему бы не применить к нему… хм… методы более действенного допроса.

— Ты про пытки?

— Всевышний упаси, — напугалась я. — Нет, конечно. А-а… ты опять шутишь?!

— У него стоит блок на воспоминания, его не так просто разрушить, но еще денек-другой и мы все узнаем. А может и раньше

— Мы? Кто-то говорил, что с орденом паладинов покончено, и ты теперь — рядовой член королевской свиты, не более.

— Именно как член свиты принцессы, я обязан провести некоторое расследование.

— Значит, вот куда ты отлучался в последнее время, — я насупилась и отвернулась.

— У меня была встреча с королевой, — услышала я признание.

— Как?! — зашипела я на графа. — Как ты мог скрыть от меня это? Ну, все!

— Не обижайся, я, правда, не мог сказать.

— Совсем-совсем?

— Совсем, любимая. Я дал клятву.

— Это как-то связано с твоим чудесным спасением из объятой пламенем пещеры?

— Можно и так сказать, — уклончиво ответил он.

Умом я понимала — Брендон не мог просто взять и бросить это дело — после всего, что ему удалось распутать… Но его упрямая скрытность больно ранила — конечно, он обо мне заботится, но все же хотелось его наказать. К примеру, лишить поцелуев! Точно! Хотя нет…

Себя-то за что наказывать? Получается, что… Ладно, так уж и быть. Придумаю что-нибудь другое. Изощренное, жестокое, беспощадное…

— Тогда я…

Договорить я не так и не успела — замерла, услышав громкий протяжный скрежет. Миг — и мозаика стекол на окнах разбивается вдребезги, осыпаясь на паркет сверкающим дождем осколков. В образовавшихся провалах показались ожившие лианы — щупальца вползали в зал, оплетая столы и превращая мебель в щепки, под каблуками перепуганных гостей с хрустом крошился хрусталь опрокинутых бокалов — визг, крики, переполох.

Створки входной двери хлопнули, впуская порыв ветра — на пороге дворца, в вихре сорванных листьев и сломанных веток, стояла юная сестра лорда Райдера.

— Айтэ!

Пыльно-серое платье ниспадало по хрупкому стану, полные ненависти глаза остановились на королеве.

— Ваше величество… Знаменательный день, не правда ли?

— Вы пришли просить за брата? — королеву Дамлэйт окружила стража, но та жестом попросила их расступиться.

— Брата?

От злого смеха девушки по спине рассеялись колючие льдинки мурашек. Я схватила Брендона за руку, но он, быстро поцеловав запястье, исчез, смешавшись с толпой.

— У меня нет брата, а вот сестра… когда-то была.

Леди Айтэ грациозно и неторопливо шагнула к королеве и остановилась напротив.

— Вы… ты… Этого не может быть!

— В своем сердце ты так же похоронила меня, как когда-то это сделала мама…

Дамлэйт встала и сделала шаг навстречу Айтэ.

— Как… как тебе удалось… так это ты! Это все ты! — королева сорвалась на крик и отпрянула назад. — Найлирия умирает и это твоих рук дело!

По залу пронесся робкий шепот. Напуганные, сбитые с толку люди переговаривались, пытаясь понять, что происходит.

— Все слышали? — голос Айтэ прокатился громогласным эхом — Найлирия гибнет, ваша страна мучительно рассыпается в прах. А кто в этом виноват? Расскажите им, ваше величество, расскажите, почему умирает ваша страна?

Королева Дамлэйт прижала ладонь к горлу, из которого рвались рыдания.

— Молчите, ваше величество? Тогда позвольте, я сделаю это за вас. Несколько десятилетий назад в этом дворце появились на свет две девочки, две принцессы. Дамлэйт и Эсфилия. Они пришли в этот мир в один день, с разницей в несколько минут. Но эти несколько минут стали роковыми для одной из них. Старшая принцесса должна была стать правительницей, а другая отправиться в одну из обителей, подальше от столицы. Так и случилось, едва им исполнилось по восемнадцать лет. Пришло время разлуки. Но накануне дня рождения, сестры договорились о шалости. Провести матушку, обмануть придворных. К тому же принцессе Дамлэйт всегда было любопытно знать — что же это за обитель такая, где живет уже много поколений королевских дочерей. Почему бы не провести там некоторое время, а потом, раскрыв обман, вернуться во дворец? Так ведь, Эсфилия?

Королева рухнула в кресло, пальцы вцепились в бронзовую голову лисы, украшающую подлокотник.

— Вот только старшая сестра не догадывалась, что на самом деле ее ждет в обители. Она уснула и больше не проснулась. Быстродействующий яд. Отрава попала в кровь, но принцесса не умерла. Она получила… новую жизнь. Чужую. Очнулась бесплотным духом, навечно прикованным к черным камням, внутри которых спрятаны дары дриад.

— Дамлэйт! — королева обратилась к той, что говорила устами юной Айтэ, — Я не знала, клянусь! Я не зала этого!

— Ты присвоила не только мое имя. Ты украла мою судьбу.

— Я не виновата, это была твоя идея. Ты всегда любила проказы.

— Но ты могла открыть обман в тот же день и спасти меня.

— Я испугалась, ты же знаешь меня, я трусиха! Я думала, нас накажут.

— Именно ты, Эсфилия, должна была умереть в тот день! Ты! По праву клятвы. Я выжидала, копила ненависть, лелеяла ее, взращивала, пока, наконец, не получила возможность отомстить. Если я не могу жить, — значит, пусть гибнет Найлирия!

— О нет, Дамнэйт… Нет!

— Я хотела, чтобы ты увидела начало конца, Эсфилия. Моими стараниями магия дриад вернулась к ним — договор расторгнут, Найлирия возвращается к своим истинным истокам. А ты… ты умрешь, Эсфилия! Сегодня. Сейчас! В день нашего рождения — так, как это должно было случиться тридцать лет назад.

Я в ужасе смотрела на разыгрывающуюся трагедию. Принцессы поменялись местами? Мамочки… столько лет прошло. Одна заняла место другой…

Мысли дикой каруселью кружились в голове. Так вот, почему традиция была нарушена и у королевы Дамнэйт… или Эсфилии, кто их разберет — родился сын. Наследник.

— Но эта девочка… леди Айтэ, она же не виновата ни в чем. Зачем ты так! — прошептала королева, заливаясь слезами.

— Малышка Айтэ… О, ей тоже двигала обида, ревность. Совершенно случайно, на прогулке, она застала своего возлюбленного с другой. Переполняемая разочарованием, съехала с дороги и заблудилась в лирейском лесу — сама судьба преподнесла мне подарок! Предоставила шанс, который я ждала все эти годы, о котором молила Солнце, Землю и Ветер! Отравленные злобой, ненавистью и жаждой мести, наши души слились воедино! Глупый, безвольный брат выполнял все мои приказы — так сильно мечтал вернуть свою сестренку назад, глупец. Идеальный слуга, обладающий властью и деньгами.

Я искала глазами Брендона, но мага нигде не было. Сердце готово было выпрыгнуть из груди! Так вот почему лорд Райдер участвовал во всем этом. Знал ли он, что ради жизни сестры губит целую страну? А эта… настоящая Дамнэйт — неужели убьет родную сестру? Надо ей помешать, нельзя допустить, чтобы…

Внутри все содрогнулось от ужаса. Темные лианы корявыми щупальцами цеплялись за серебристые волосы королевы, жгутами закручивались вокруг тонкой шеи.

Кто-то закричал, что-то рухнуло. Одна из дам не выдержала зрелища и свалилась в спасительный обморок. Стражники застыли каменными изваяниями, не предпринимая попыток спасти повелительницу. Колдовство? Лишь хруст костей в воцарившейся тишине… И вдруг кресло, где только что ее величество в одиночку боролась за свою жизнь, заволокло золотистым туманом. Секунда — и морок рассеялся. Лианы, жадно хватая гаснущие искры, падают на пол — туда, где только что была королева…

Гневный вопль смешался со стонами облегчения.

— Кто посмел? Ах, это ты! Вечно путаешься под ногами!

Из-за колонны показался мой супруг. Значит, все это время ветви убивали иллюзию на глазах оцепеневшей от ужаса толпы? Но где же тогда…

— Нет! Брендон! Уходи оттуда!

Но мой муж смело смотрел в темные глаза ослепленной жаждой мщения злобной фурии.

— Ты создал иллюзию моей сестры? Но где она сама… прячется как всегда? Трусиха! Но как… как ты узнал?

— Вы сами выдали себя, там, в доме «вашего брата». Один мимолетный, но внимательный взгляд. Человеческому глазу не подвластен мир духов, даурта мог видеть только другой дух. Последующая попытка меня убить, только укрепила подозрение. Но все окончательно подтвердилось все в день, когда вы, ваше высочество, чужими руками уничтожили цветы мироздания. Те, кто даровал их людям, явились слишком поздно, они спасли меня, но цветы уже погибли, символ магического союза вашими трудами исчез без следа, оставив после себя умирающую страну.

Та, что скрывалась под личиной юной Айтэ дрогнула, сжала кулаки и вскинула руки вверх, обрушивая на Брендона силу своего гнева.

Паучьи лапы оживших лиан вновь метнулись вверх и полетели к магу, но, едва достигнув цели, рассыпались в прах — пространство исказилось, воздух завибрировал, обнажая теневую завесу. Золотистое плетение растаяло и перед собравшимися предстали высокие черноволосые девы. Обнаженные тела сверкали под невесомой прозрачной тканью, на ослепительно-прекрасных лицах тень разочарования.

— Хватит, довольно! — одна из них вышла вперед — Месть ослепила тебя, ты так и не смогла принять исключительное право жить среди высших и познать сущность гармонии с природой. Судьба выбирает за нас тот путь, который мы должны пройти, но ты не смирилась. Мы забрали обратно дар, данный вашей прародительнице. Договор расторгнут — мир магии и человеческих детей отныне разделен. Ты слишком долго пользовалась телом из плоти и крови, утратив связь с духами. Прощай. Мы отпускаем тебя с благословением — твоя душа свободна от оков. Но делаем это лишь потому, что ты страдала. Страдала и была обманута. В твоем сердце не нашлось и капли любви, способной исцелить душу прощением. Человек уничтожает все, к чему прикасается…

— Нет, я еще не закончила! Я хочу увидеть… нет…

Хрупкое тело содрогнулось, Айтэ упала на колени перед дриадами. Внезапно за мощными спинами стражников показалась королева. Сбросила с себя руки мужчин, пытавшихся ее удержать, и бросилась к скрюченной на полу сестре.

— Тридцать лет я носила твое имя, каждый день думая о тебе, — она прижала к себе безжизненное тело, обливаясь слезами. — Если бы я знала… если бы я только знала…

Один из магов осторожно поднял Айтэ и унес. Фрейлины окружили королеву, помогли подняться, сын Киаран обнял рыдающую мать.

— Подождите! — я будто со стороны услышала собственный голос — А как же Найлирия? Что с ней будет? Неужели из-за этих ваших треклятых цветов, которые прошу учитывать на суде, если у вас таковой имеется, вы заберете у этих чудесных людей, живущих здесь — исчезнет все волшебство? Но это же несправедливо!

— Это не в нашей власти, — холодно ответила Дриада, едва удостоив взглядом возмущенно орущее человеческое дитя. — Если природа сочтет человеческих детей достойными, она одарит их еще более щедрыми дарами.

— Это не честно! Постойте!

Дриады ушли, оставив опустошенных, растерянных людей смотреть вслед исчезающей голубой дымке.

— Что все это значит? — я подняла глаза на подошедшего Брендона.

— А ты как думаешь? — ответил он вопросом на вопрос.

— Я не знаю… но верю. Верю, что все вместе мы справимся, мы выстоим, и, если понадобится — построим новый мир. Вернем магию, докажем, что достойны владеть сокровенной силой природы.

Эпилог

— Дорогая, нельзя опаздывать на собственную свадьбу, — бабушка поправила жемчужную диадему в моих волосах и улыбнулась. В уголках ее глаз блеснули слезы. — Детка, я так рада за тебя!

Расчувствовавшись, мы обнялись.

— Целовать не буду, у меня губы накрашены. Ох, видели бы тебя родители и сестра.

Мэрион Лавуан, новоиспеченная баронесса Монфор, приложила к мокрым щекам кружевной платочек.

— Ну вот, теперь придется снова накладывать румяна.

— Ба, ты и так — самая красивая на свете!

— Знаю, — не стала спорить баронесса. — Но с румянами буду еще прекрасней — кстати, тебе тоже не мешало бы добавить немного блеска. Подожди, дорогая, я достану бальзам.

В комнату влетел Люк. Племянник был облачен в парадный камзол, сшитый по его меркам, а следом за ним гуськом вошли Фокс и Шукшунчик. И если последний с гордостью вышагивал, демонстрируя голубой атласный бант на шее, то кот так и норовил снять украшение, отчаянно пытаясь дотянуться до него зубами и лапами.

Поверить не могу. Неужели я выхожу сегодня замуж? Снова…

Брендон сделал мне предложение через месяц, после тех самых трагических событий, случившихся во дворце. За это время королева сложила свои полномочия, передав трон сыну. Лорда Райдера помиловали, и он с сестрой покинул Найларию — где сейчас брат и сестра, неизвестно, но я искренне надеюсь, что бедняжка Айтэ забудет о случившемся, как страшный сон.

Король Киаран предложил Брендону организовать и возглавить орден паладинов в Найлирии — думаю, принцесса Линель поспособствовала этому. Но Брендон пока не дал ответ.

Мы пока не дали ответ.

Но самое волнующее и волшебное событие ждало впереди. Засохший цветок, за которым я так старательно ухаживала, дал корни, я высадила его в саду, а на следующий день увидела бескрайнее поле голубых колокольчиков. В каждом саду, во всех полях Найлирии зацвели волшебные цветы, ставшие символом союза с первородной магией природы.

В тот день плакали все, от мала до велика. Люди выходили на улицу, обнимались, клялись и впредь быть достойными столь щедрого дара. За долгие годы они доказали что достойны существовать бок-о-бок с магией, будут ценить и беречь волшебную природу. А я искренне верила, что жители Найлирии распорядятся своим сокровищем с умом.

— Миледи, какое красивое платье! Ах, как вам идет.

— Хейли, ты уже это в сотый раз повторяешь, — хмыкнула я, проводя ладонью по белоснежному шелку, усыпанному узорами из золотистого шитья и крошечных хрустальных бусин.

— Вы как сказочная принцесса, вы…

— Хватит, Хейли, я и так волнуюсь, — мягко осадила я поток комплиментов.

Горничная расправила последние складочки на свадебном платье.

— Ну что, пора замуж? — бабуля подмигнула мне, Люк подхватил шлейф и мы направились в сад.

Формально мы уже были женаты с Брендоном, но маг решил, что нужно обязательно сделать «как полагается», так что у меня были и восхитительные полные романтики свидания, и предложение под луной (иллюзорной, но это мелочи) и обручальное кольцо с голубым бриллиантом.

Я шла к увитой белыми розами арке, вдыхала воздух, наполненный каскадом нежных ароматов, и улыбалась. Счастье, казавшееся таким далеким и невозможным, вошло в мою жизнь так неожиданно…

— Ты — дар небес, моя прекрасная Изабель, — Брендон осторожно приподнял вуаль, чтобы поцеловать.

— Я люблю тебя, — сорвалось с губ.

— И я, — ответил он мне. — Больше всего на свете.

Через год после нашей свадьбы (второй по счету, если быть точным) родилась наша первая дочь, а через некоторое время вторая. Счастье больше никогда не покидало ни наши любящие сердца, ни цветущую Найларию…

КОНЕЦ