Зримая тьма

Если бы я составляла список самых странных прочтённых мною книг, то "Зримая тьма" явно возглавляла бы тройку лидеров.
Как и во всех произведениях, здесь раскрывается не одна и даже не три главные мысли. Но я вынесла для себя две: 1) соотношение красоты духовной и красоты внешней; 2) всё в жизни не случайно.
Особенно меня зацепила вторая мысль. Теперь на каждый предмет я смотрю как на какое-то сочетание, слияние событий и времён.

Как всегда у Голдинга - неожиданно, но увлекательчо. Молодой человек, на котором война и безразличие окружающих оставили страшный след - и в физическом, и в психическом смысле. Девочки-близняшки, открывающие для себя внешний и внутренний мир... Их открытия рисуются совсем не в пастельно-умилительной гамме, зачастую присущей литературе о подростках, постигающих жизнь. О нет, у Голдинга совсем нет иллюзий относительно человеческой натуры. Пишет ведь он о Зримой Тьме - тех самых потемках человеческой души. В этом смысле в этой книге таится что-то страшное, жуткое, сродни Повелителю мух.

Есть романы изначально написанные не для всех. А для очень-очень узкой группы. Меня всегда удивлял героизм авторов, пишущих такие романы, заведомо зная, что большинство «критиков», сидящих на диване перед своим телевизором, ай-падом, телефоном или тарелочкой чипсов, скажут: «Чушь!». Ещё в таких романах обычно нет внятного финала, и это ещё больше раздражает «критиков», ведь им так хотелось узнать, что убийца - дворецкий. А теперь они в растерянности, потеряли время и сами не знают, зачем читали. Ещё такие романы оставляют беспокойство в душе. Даже тот, кто ничего не понял, ощущает: что-то не так. Естественно не в нём самом. Значит в авторе. Получается, автор вместо того, чтобы развлечь, испортил хороший вечер.
Не думаю, что прикосновение к великому оставит у таких людей след в душе. Люди не понимают, то что им не знакомо. Так ребёнок равнодушен к нотам, где написана замечательная симфония. Так - закорючки!
Не читайте великих романов. Ешьте свой бутерброд и ставьте лайки! Так что я искренне советую не читать этот роман. А уж кто возьмётся - рад пополнению в наших рядах.

Не берусь утверждать, что Зримая тьма находится в тени Повелителя мух, но читателей у неё меньше. Пожалуй, на то есть причины, но вы не обращайте на них внимания - они попросту исчезнут, как только вы познакомитесь с Мэтти. Я двумя руками "за", чтобы эта книга удостоилась должного внимания и нашла своего читателя! Прежде всего спешу порадовать любителей скрытого смысла, различных аллегорий, метафор и прочего. Эта книга полна аналогий, и вы убедитесь в её многогранности буквально в начале. Я же всё внимание уделил необычной истории, за основу которой взята извечная проблема, потому что смысл скрытый, если он есть, доходит до меня очень долго или не доходит вообще. Если вы считаете, что чёрное - это чёрное, а белое - это белое и что добро и зло - это противоположности, разбивающие мир на две стороны, крайности, в которые впадают герои и воплощают их на деле, вам сюда! Эти две вещи не так очевидны и их можно совершать с полной отдачей по отношению к себе, принимая одно за другое. Впервые я сталкиваюсь с тем, что добро и зло, окончив противостояние, оставляют такие последствия, по сравнению с которыми сами - ничтожные букашки. Важную роль играет провидение (может для это есть другое, более подходящее слово). Верите вы в него или нет, сторонитесь его или наоборот - Зримая тьма заставит вас испытать на себе его силу и неотвратимость. Не подумайте, Голдинг обошёлся без банальностей и не обременит вас той секундой, наставшей внезапно и осветившей все удивительные грани человеческого существа, после которой герой превращается в находку для учёных и парапсихологов. Для чтения многих книг важно иметь соответствующее настроение. Тьму можно читать и утром и вечером, сидя за чашкой чая. На работе, после, до, во время отдыха от других книг! Да, даже такое бывает. Так что спешите.

Что. это. было? После трилогии "На край света" боялась подступиться к оставшимся работам. Потому что - ну, что может быть лучше? "Зримая тьма" не лучше и не хуже, просто… не знаю, это вообще что-то странное.Роман состоит из трех тесно связанных между собой частей. Первая – про Мэтти, изувеченного в детстве мальчика, вторая – про красивых девочек близняшек Софи и Тони, третья – про продавца книг Сима, которая связывает две предыдущие части в одно целое. Так же через весь роман проходит еще один очень неоднозначный персонаж – школьный учитель Мистер Педигри.Люди склонны оценивать других по тем меркам к которым они привыкли, при этом совершенно не видеть скрытую истинную суть: в уродстве – красоту, в красоте – зло, в зле – бессилие… Мы навешиваем ярлыки оценивая только внешнюю оболочку, а после оценки и классификации ведем себя с людьми соответствующим образом.Читается роман легко, хотя понять его сложно, атмосфера довольно мрачная и есть много неприятных моментов. Коротко о романе можно сказать одной фразой – это Голдинг. В книге намешано много, а разгребать все это читатель должен самостоятельно. Как формируется личность человека, что идет из детства, как влияет на человека общество, можно ли быть собой, кто ты?…
И сколько не пытайся распутать клубок повествования, в итоге, вопросов остается больше, чем ответов. Что же такое зримая тьма? То что человек сам видит в себе и с чем борется или принимает? Или то что видят в нем другие? Я вот не уверенна, что полностью поняла задумку автора, но это было действительно интересно.«Люди удивляются, когда осознают, как мало им известно друг о друге. Точно так же они изумляются и досадуют, когда понимают, что те их помыслы и поступки, которые казались им скрытыми в непроглядной тьме, творились при ярком свете дня на глазах у всех. Такое открытие может ослепить и раздавить человека. А может и пройти без последствий»

Сначала может показаться, что это типичный роман о прекрасном внутри уродства и уродстве, обёрнутом в красивую оболочку. Но на самом деле всё намного сложней, не так как в сказке, Голдинг всё путает местами и выворачивает наизнанку.Самая интересная для меня часть была про Мэтти. Насквозь пропитанная печалью история. Рождение его личности произошло на фоне войны, когда ему не посчастливилось оказаться рядом с местом, куда упала бомба. Взрыв навсегда изуродовал его, не только внешне, но и внутри. Это не диснеевский герой, который при своём уродстве испускает лучи доброты из недр своей прекрасной души. Нет. Внешнее уродство мешает ему развиваться, социализироваться, люди стараются избегать его, не замечать, сводить контакт к минимуму. Из него в итоге получается замкнутый, терзающий себя извечными вопросами "Что я такое?", "Зачем я живу" человек, видящий родственную душу только в таком же изуродованном, но только внутренне, существе, которого все также сторонятся - мистер Педигри, который искренне созерцал прекрасное в детях и ничего не мог поделать с тем, что ему хочется их ласки, всю жизнь борющийся со своим естеством старик. Немудрено, что душевные терзания приводят этих людей не к самой лучшей жизни.Вторая часть про Софи мне показалась менее интересной, зато более отталкивающей. История о циничной, склонной к извращениям девице прекрасной наружности. Сочувствия этот персонаж у меня не вызвал, следить за её похождениями было противно и постоянно хотелось отмыться.Все три героя смотрят во тьму внутри себя. И чем больше смотрят, тем глубже увязают в ней. Мэтти становится аскетом и видит духов, а что ещё делать, если живые не хотят принимать его? У Софи развивается шизофрения, она не может сдерживать свои низменные желания, когда Педигри наоборот измучен попытками подавить их в себе, но бороться со своей тьмой в одиночку не так уж и легко. Кстати, хитрый Голдинг оставляет эту часть прикрытой завесой тайны: нигде в романе точно не сказано, что Педигри домогался детей, но никак и не опровергается этот факт. То есть мы точно такие же зрители со стороны, как и соседи Педигри, жители города, наверняка не знающие правды, но всё равно обвиняющие старика в "этих мерзостях".Это тонкая, многослойная психологическая и социальная драма, после которой остаётся горький осадок, хочется много думать и грустить.

Я давно шел к этой книге.И в очередной раз я не разочаровался в Голдинге.
Роман невероятно глубок и сложен.Написано мощно, громоздко, но красиво.Этого у него не отнять.Необычные описания, рассуждения, странные диалоги и мысли прописаны завораживающе.
В конце концов, все будет в порядке, как всегда.Ничего не случится.Обычная жизнь среди целой груды верований— первого, второго, третьего и так далее сортов, вплоть до глухой стены повседневного безразличия и невежества. ...Мы все безумны, вся наша проклятая раса! Мы опутаны иллюзиями и заблуждениями о проницаемости преград, мы все безумны и сидим по одиночным камерам.Я никак к этому не причастен. И тем не менее я виновен. Моя бесплотная страсть сгустила воздух и заглушила звуки реального мира.
Я безумен.Только в детстве мы живем на небесах.
Герои, каждый со своими комплексами и жизнеными проблемами, словно сами блуждают во тьме.И не видят света.Кто-то, потокая своей внутренней тьме переходит на темную сторону.И только один из них - светоч.в один ряд с Наследниками и Шпилем.Читать и перечитывать)

Как же круто! И - для меня - абсолютно ново: такого Голдинга я еще не знала. Раньше из всех его книг я больше всего любила "Двойной язык" (не в последнюю очередь из-за того, что он относительно просто читается и занимает от силы страниц двести), но на вопрос о лучшем его романе из чистого снобизма отвечала - "Шпиль" (который и на самом деле очень-очень крут, но, если честно, после его прочтения меня не отпускало чувство, что я ничего не поняла); но вот появилась потрясающая "Зримая тьма", и вышепоименованным произведениям пришлось отступить в сторонку, уступив ей место. Изощренный, прекрасный и отвратительный психологический роман (или пародия на психологический роман, как гласит аннотация?), настолько отличающийся от всего, что я читала за авторством знаменитого нобелевского лауреата раньше, что меня время от времени тянуло проверить: тот ли это, собственно, Голдинг? Не ошиблась ли я автором? Долго, впрочем, сомневаться не приходилось: несмотря на радикальную (на мой вкус) перемену стиля, между строк здесь по-прежнему явственно читается все тот же старый добрый пессимист Голдинг, которого превыше всего остального занимает тьма, таящаяся в человеческом сердце. Хотя, при всем его пессимизме, такой тяги к чернухе (свойственной, скорее, авторам вроде упоминающихся в других рецензиях Берроуза и Паланика) я от него не ждала. Ну а что, это только хорошо: все как мы любим, да? Первая часть романа заметно отдает южной готикой - только без южного колорита; зато плотность библейских аллюзий и персонажей со сдвигом по фазе на главу - вполне соответствует. Сам Мэтти - потрясающий образ, юродивый среди сумасшедших. Вторая - более "реалистичная", более "конкретная" - но меня она удивила не меньше. Как-то я раньше не обращала на это внимания, но во всех романах Голдинга, которые я читала до этого, события разворачиваются в притчево-условных декорациях (необитаемый остров в океане без каких-либо указаний на точное место и время действия) или же переносятся в глубокое прошлое (первобытный мир, античная Греция, средневековая Англия), контакты с цивилизацией ХХ века сведены до минимального, что создавало впечатление некоей "вневременности", присущей всему его творчеству. Поэтому так странно было читать у него о современной Англии со всеми приметами нашего времени, о телевизорах и портативных радиоприемниках, заядлых спортсменах и завсегдатаях дискотек... Но безумие цветет и здесь, в этом знакомом, рациональном мире; и тут оно смотрится еще более странно - как ночной мотылек при дневном свете, хорошо знакомое что-то - и при этом какое-то не такое; аномальность в сердце собственно нормы - и задаешься вопросом, не она ли, аномальность, питает ее, реальна ли норма без аномальности? Не сразу понимаешь, что не так с Софи - хотя подсознательно чувствуешь, что есть здесь это не так, еще до первых экскурсов в глубины ее психики, в темный тоннель, где сидит на привязи безымянная тварь. Безумный оказывается пророком, девятнадцатилетняя красотка - одержимой. Хотя Голдинг оставляет простор для интерпретации - может, и нет здесь никакого противостояния добра и зла; может, просто мы все сошли с ума.

Тьма зримая и невидимая. Красота видимая/очевидная и лишь интуитивно ощущаемая. Люди, пытающиеся бороться с тьмой извне и люди, намеренно подчиняющиеся тьме, овладевающей ими изнутри.
Чего она хочет, тьма — это отпустить гирю, убрать тормоза…
В ее мозгу замаячила истина. Путь к простоте лежит через преступление.Я подозревала, что Голдинг - многоголосый глашатай тьмы и света, но не думала, что он настолько точен и реалистичен и, в то же время, метафоричен и аллегоричен.
— Все в мире движется к концу. Разматывается. Мы всего лишь клубки. Все вещи на свете — клубки, они разматываются мало-помалу и становятся все проще и проще…А у Голдинга, напротив, ближе к финалу всё усложняется. Да он и не стремится к упрощению. Он стремится к самовыражению и к выражению невыразимого.