Идти бестрепетно. Между литературой и жизнью

Если вас утомила холодная декабрьская темень, это именно то, что стоит послушать/почитать. (я слушала в аудиоверсии на Литресе, прочтение понравилось, хотя музыкальные отбивки между главами как-то выбивались из общего стиля). Книга автобиографическая и, хотя в ней много про литературу, взгляд на нее в ней не столько литературоведческий, сколько жизненный. То, как автор сочетает приземленные детали и возвышенные рассуждения, напомнило мне эпизод из другой моей любимой книги: «Путь Мури» Баяшова. Там кот отправляется на поиски пропавших хозяев, и в своем странствии, очень целеустремленном и непреклонном, он забредает, кажется, в Питер. Где-то в Питере, тем временем, подросток, готовясь к школе, читает учебник астрономии, и в процессе этого чтения внезапно осознает огромность мира и свою малость, впервые задумавшись об этом. Выходит на улицу и смотрит на звезды, и еще сильнее пугается того, что осознал, и не очень понимает, что с этим свалившимся на него знанием делать.
И тут ему на руки прыгает большой теплый кот.
А потом, побыв немного с пареньком, отправляется дальше. Так вот, эта книга дала мне примерно тоже ощущение – огромности мира, но при этом без потерянности. Вообще, кажется, во взгляде автора на многое чувствуется влияние изучения древнерусской литературы. Дает дистанцию, с которой нынешние проблемы видятся несколько иначе. Кот в книге, кстати, тоже есть.

Бывает так, что писатель и читатель резонируют. Писатель рассказывает историю, а читатель вспоминает что-то своё, близкое. Евгений Водолазкин - невероятный игрок со временем. Нет, не фантаст - специалист по медиевистике, прекрасный прозаик. Время - главный незримый герой практически во всех его произведениях. А ещё в них есть душа. Интересны истории "между литературой и жизнью", интересны воспоминания о встречах с великими, без преувеличения, людьми (Д. Лихачёв, митрополит Антоний Сурожский), интересны размышления, после прочтения которых думаешь: а ведь верно подмечено! Данный сборник состоит из малых форм: рассказов, эссе, повести. И хоть кое-что из этой книги я читала и раньше (например, рассказ "Такие разные похороны" или повесть "Близкие друзья"), перечитала с большим удовольствием.

... я получил, читая эту книгу:)Конечно, сыграл свою роль эффект контраста по сравнению с последней книгой Виктора Пелевина, но даже и без него я бы рекомендовал «Идти бестрепетно» к прочтению с удовольствием.Первое, на что обращаешь внимание – красивый литературный язык.Почти каждая фраза осмыслена и имеет свой вкус, как произведение опытного кондитера.Затем, сами по себе коротенькие повествования о разных моментах жизни Водолазкина интересны, даже те, который «про другую эпоху». Всё-таки нам полезно знать, «как оно было», чтобы не потеряться в настоящем. Тем более что большей частью всё описано с таким интеллигентско-интеллектуальным юмором, по которому лично я очень соскучился. Добавьте к этому описания заграничных приключений, впечатления от общения с многогранными личностями, собственные наблюдения и мысли автора.Прекрасно также то, что нет эмоциональных перекосов: трагические события он описывает с философско-ироническим спокойствием, а высокие моральные установки соседствуют с лёгким эротическим флёром (например, «Служба попутчика», «Моя футбольная биография», да и часть рассказа «Идти бестрепетно» о месте татуировки девушки).Это, однако, не означает, что всё сказанного Евгением Водолазкины я воспринял с радостью.В некоторых моментах я с ним не согласен и готов спорить. Это касается некоторых идеологических воззрений, религиозного восприятия, но особое сопротивление у меня вызвал рассказ «О старом и новом». Просто удивительно читать такое у литератора. Внутренний спор с Водолазкиным я уже провёл, тут же хочу заметить, что как раз старые книги (и фильмы, например, «Омикрон 1963») как никогда именно сейчас современны. Более того, старые книги для детей вызывают сейчас повышенный интерес взрослых, например, «Алиса в Зазеркалье», «Алиса в Стране Чудес», да и более старые сказки, тоже. Да и сам автор вдохновляется одной очень старой книгой, которую упоминает с уважением. Как же он не замечает противоречия?Таким образом, данная книга предоставляет не только разные интересные сюжеты, но и даёт поводы для серьёзных раздумий и споров с автором.Лично я бы хотел продолжить эти споры, читая ещё и другие книги Евгения Водолазкина.... человечество не имеет цели, цель имеет только человек. Им одним, говоря всерьёз, и стоит заниматься. Во всём, что шире человека, есть какая-то ненадёжность.

Сегодня у Евгения Германовича день рождения. Хочется поздравить уважаемого писателя и пожелать ему здоровья и много новых успешных книг.
И, хотя, если судить по данной книге, он может принять решение праздновать свой день рождения в середине июня, как однажды в Мюнхене. Кстати, немцы этого не поняли - «То есть, у русских это подвижный праздник?... – День рождения, который у меня, да, в феврале. Какое это имеет значение – когда праздновать? Главное, чтобы он был… Надеюсь, вы не сомневаетесь, что он у меня есть?»
Уже практически отказался писать отзыв, но вчера случайно наткнулся на рецензию, в которой приведены впечатления, которые были полностью противоположны моим. Об этом и писал Водолазкин, что каждый человек читает свою книгу, несмотря на то, что текст один – «Любая книга только наполовину создается автором — вторая половина создается читателем, его восприятием. По большому счету, сколько читателей — столько и книг».
В отличие от другого читателя меня не увлекли начальные рассказы автора о своей жизни. Конечно, это моя проблема, что они показались мне нудными, банальными, проходными. Но дальше автор начал рассказывать о том, в чём он разбирается гораздо лучше – о литературоведении. Вот тут-то он по-настоящему был великолепен, профессионал. Читать его рассказ о создании «Лавра» очень интересно. Так как мне именно эта первая книга и кажется единственным шедевром (пока) в творчестве Водолазкина, стало понятно, почему она получилась столь великолепной.
«Я почти тридцать лет занимался средневековым миром — он очень отличается от современного. У этого мира есть много достоинств, которые, к сожалению, не видны: то, что мы знаем о Древней Руси по нашей литературе, часто имеет лубочный, неподобающий вид. Эта культура стала частью меня, а я — как это ни странно — ее частью, потому что продолжаю ее воспроизводить тогда, когда она уже стала историей. Если взять количество прочитанного мной в жизни, то древнерусских текстов окажется больше, чем современных. Просто потому, что по много часов в день я читаю тексты Древней Руси».
Да! Автор писал о том, на чём он «собаку съел», то есть древнерусские тексты изучил вдоль и поперёк, досконально стал разбираться в них. В рассказе он более точно объясняет, но, я думаю, что это знание и внутреннее понимание предмета позволило создать столь неординарный опус как «Лавр». Гениальные произведения и создаются на стыке профессионализма, творческого вдохновения, большого труда и «божественной части», никому не объяснимой.
«Мне повезло в том, что мой личный опыт вошел в резонанс с современным состоянием литературы. Я использовал множество древнерусских приемов, которые еще несколько десятков лет назад показались бы экзотикой и были бы литературой отвергнуты. А сейчас они оказались ко двору — современная культура была к ним подготовлена посредством постмодернизма». Вообще-то автору, на мой скромный взгляд, надо меньше рассуждать на публицистические темы, а больше уделять внимания именно литературоведению, как раз тому, в чём он является профессионалом. Как читателю мне гораздо интереснее узнать побольше его экспертных оценок, творческих решений, чем читать странные и необязательные (как сказала бы его тётя – «малохудожественные») рассказы из жизни писателя.
К сожалению, выдающееся начало рассказа «Русские спешат на помощь «Титанику» было полностью угроблено второй половиной. Я уже настроился на сюрреализм, что-то ажурно изысканное, но у автора были другие планы.
Отдельный бонус, повесть «Близкие друзья», лучшее из «не о литературе», она очень достойно завершает книгу.

Знаете, есть у меня такая особенность: я могу не знать автора вообще или даже не любить его книги, но мимо его эссе порой пройти просто не могу. Так было с Гейманом, так было с Пратчеттом. Но вот с Водолазкиным история немного иная: его я и знаю, и люблю, поэтому у книги "Идти бестрепетно" просто не было шансов не оказаться на моих полках.Я не ожидала, что книга будет читаться так легко и увлекательно. Сначала немного автобиографии, потом эссе вперемежку с рассказами, в конце одна повесть, которая уже встречалась в другом сборнике.Что было любопытно лично мне?
*пункт про первое упоминание котов в древнерусской литературе
*проживание автора по адресу из "Аэлиты" Алексея Толстого
*размышления про искусство и не-искусство на примере фотографии (моя тема)
*совпадающие с моим мнением рассуждения об изучении классики в школе и смену взглядов у нового поколения
*пояснения некоторых моментов из "Авиатора" и "Лавра".Да много всего любопытного, на самом деле. Поэтому если вам нравится Евгений Водолазкин, то не проходите мимо этой новинки, моя вам личная рекомендация!

Книги Евгения Германовича – это величайшая сладость для ума и души. Его язык изложения (ну, все-таки доктор филологических наук) это елей в нашем мире сленга и жаргона. Он умиротворяет, упорядочивает, ставит все по своим местам. А его неспешное (я бы даже сказала флегматичное) размышление о чем-либо заставляет глубоко задумываться как о глубоких, так и поверхностных аспектах жизни.Вот неважно о чем Евгений Водолазкин говорит – о кошках или о Боге, у него всегда получается хорошо и глубоко. Читаешь неспешно, останавливаешься, размышляешь. Идешь делать чай, отпиваешь еще горячий напиток, слегка обжигая язык и ловишь себя на мысли: «А почему я до этого сама не додумалась, ведь это так просто».Его размышления (будь то интервью или книги) смело можно растаскивать на цитаты. Ну, я когда только начала читать «Идти бестрепетно», то поминутно скринила странички и выставляла их в сторис, делясь своим восторгом– посмотрите, мол, какие мысли глубокие.Книга «Идти бестрепетно» принципиально отличается от нашумевшего «Лавра» и «Авиатора». Эта история больше похожа на некую автобиографию и начинается она с детского сада главного героя. Только он был еще не доктором наук Евгением Германовичем, которого хочется слушать с открытым ртом и блокнотом с ручкой, а простым мальчиком Женей, который любил родителей, настороженно относился к детскому саду, и любил котов.Интересно читать, как о своем детстве пишет уже взрослый мужчина. Такие тонкие наблюдения, сравнения. У автора есть удивительная возможность делать текст поэтичным, оставляя его в прозе. Столько метафор, сравнений, аллегорий.А потом постепенно про взрослость, влюбленность, учителей, о вере в Бога и очень глубокие размышления о литературе, филологии, мироздании, жизни и смерти.Чувство юмора у Евгения Германовича очень тонкое, но остроумное. Сам по себе он человек спокойный и уравновешенный (это видно из книг, это видно по его интервью, мне даже удивляет, насколько он всегда может оставаться спокойным), но шутить умеет тонко и красиво. Этого в книге предостаточно.Ну и кругозор. Он обескураживает. Такое впечатление, что у человека не 24 часа в сутках. Потому что я не понимаю, как ему удается столько знать (а эти знания не с небес падают, это надо книги читать, статьи научные и пр.) и при этом иметь семью, работу, ходить на интервью, писать книги, посещать культурные мероприятия и т.д.
Впрочем, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Бросайте читать мой отзыв и начинайте читать книгу. Она космическая. Она дает настоящее эстетическое удовольствие. Прочитав ее, получаешь ощущение поднятия на несколько ступенек выше в знаниях, духовности. У истории есть интересное свойство – она убивает внутреннюю агрессию, внутренний конфликт, создавая в душе атмосферу умиротворенности, спокойствия, уверенности.
А в конце этой, так сказать, автобиографии, читателя ждет интересная повесть о немце и Великой Отечественной Войне. История, которая проверяет читателя на эмпатию - сможешь ли ты сопереживать врагу, поймешь ли ты, что он тоже человек и он тоже может испытывать страх, боль, любовь, холод, голод и т.д. Или враг - это кусок мяса, которого не стоит жалеть. Долго анализировала я свои чувства после этой повести. Я в состоянии пограничника. Ярко агрессии не было, но и сострадания тоже.
И одна из красивейших цитат:
«Хочешь сделать добро обществу – борись с бесами в самом себе.»

Знаете, всю жизнь вокруг меня довольно много умных людей. Семья, география, среда – не знаю, что является главной причиной, но я уже привык именно к такому кругу общения (вот тут на LiveLib, например :). Среди умных встречаются люди интересные. Согласитесь, это совсем не одно и тоже и сочетается далеко не всегда. Можно быть умным, но таким адским занудой, что птички на лету с тоски дохнуть будут. И, наконец, среди этого не слишком большого числа умных и интересных совсем уж редко можно встретить людей умных, интересных и одновременно симпатичных (я не о внешности), людей обаятельных и приятных, людей интеллигентных (как определял их Ю.М. Лотман). Такие, наверное, находятся один на тысячу. Но именно с ними общаться – настоящее большое удовольствие. Так вот, на мой взгляд, книга «Идти бестрепетно» – из разряда таких удовольствий.Конечно, вы скажете, что симпатия – штука субъективная. Всё верно, всем нравиться невозможно. "На вкус и цвет ..." и т.д. Но… мне, правда, будет очень жаль, если кто-то не сможет получить от этой книги (от этого общения) такого же яркого удовольствия, как я.Поскольку книга – сборник довольно разноплановых эссе, описывать её содержание смысла не вижу. По сути, это статьи, написанные автором в разное время и по разным поводам. В целом подзаголовок «Между литературой и жизнью» отражает общую направленность входящих в книгу эссе довольно точно. Внимание читателей я бы обратил только на одно: «Поющий в степи». В нём – больше всего самого Евгения Водолазкина. В нём – собраны основные взгляды автора на литературу и писательство. В нём он коротко, но ёмко рассказывает о своих главных романах. И здесь же Водолазкин ещё раз говорит о своём главном принципе в жизни: Хочешь сделать добро обществу – борись с бесами в самом себе.
Приятного чтения! :)

«Идти бестрепетно. Между литературой и жизнью» — это сборник эссе и очерков, написанных автором в разные годы, но у них есть одно объединяющее начало: в ряду героев Евгения Водолазкина появился ещё один — сам Евгений Водолазкин.Кому-то, возможно, покажется странным, но известные литераторы тоже ходили в детстве в детский сад, ездили в колхоз в студенчестве, влюблялись и женились. История знакомства и отношений с женой Татьяной — это, по сути, та канва, по которой выписывались отношения Глеба и Кати в романе «Брисбен». Из очерков мы узнаём, что в судьбе реальной пары большую роль сыграли коллеги-пушкинодомцы:Стоит ли говорить, что создание пары Евгений — Татьяна в Пушкинском Доме не могло не найти поддержки, и по окончании аспирантуры нас приняли на работу. Наш союз предлагал альтернативное развитие бессмертного романа в стихах. Можно догадываться, что пушкинские герои ни разу не были в колхозе, да и в целом не имели богатого студенческого опыта. В результате непростую ситуацию (а счастье было так возможно) они смогли усложнить до предела.А вот в «Авиаторе» нашла отражение другая история, — история предков писателя. Среди прочих страшно и одновременно наиболее абсурдно складывается судьба и «дело» архангельского протоиерея Александра Нечаева, брата прабабки:Временами дело № 2100 производит впечатление сюрреалистическое. По требованию следователя отец Александр полностью воспроизводит свою проповедь от 2 августа. Вышлецов её как умеет записывает, превращая протокол допроса в своего рода богословское сочинение, перемежающееся то тут то там со стилистически чуждыми вкраплениями. С большой любовью пишет Евгений Германович о людях, с которыми ему посчастливилось быть знакомым, дружить, работать, даже просто встречаться. Почти в каждом эссе с большой благодарностью вспоминается Дмитрий Сергеевич Лихачёв, под чьим началом работал молодой научный сотрудник Отдела средневековой литературы Пушкинского Дома Женя Водолазкин. А вот, например, об Антонии Сурожском, которого писатель встречал всего пару раз в жизни, но был потрясён масштабом этого человека:Работая над романом «Лавр», держал в уме одну его проповедь, в которой шла речь о бывшем белом офицере, убившем по трагической случайности во время боя свою жену. Ему отпустили этот грех, но легче не становилось. И тогда владыка Антоний сказал этому человеку: «На исповеди вы просили прощения у Бога, но Бога вы не убивали. А пробовали ли вы просить прощения у своей жены?»
Через некоторое время офицер пришел к владыке и сказал: «Я попросил у нее прощения. И мне стало легче». В романе «Лавр» герой ведет бесконечный диалог с возлюбленной, погибшей по его вине. В «Авиаторе» убийца просит прощения у убитого, а в романе «Брисбен» герои продолжают беседовать с умершей приемной дочерью. Работая над этими текстами, я постоянно вспоминал и эту проповедь, и беседы покойного митрополита о болезни и смерти. Он призывал не бояться смерти и не прятать ее в дальний угол нашего сознания. Рассматривать смерть как часть жизни. Со смертью оканчивается время, но не более того.Список этих людей огромен и потрясающ: Дмитрий Лихачёв, Антоний Сурожский, Андрей Битов, Фазиль Искандер, Михаил Шемякин… Продолжать его можно на протяжении, как минимум, пары абзацев. Вместо этого лучше упомяну ещё о том, что автор рассуждает не только об истоках своего творчества и своих знаменитых современниках, но и о проблемах языка, а также о наметившихся литературных тенденциях, когда постмодерн — уже далеко не новация. Как человек, около 30 лет занимающийся Средневековьем, Водолазкин отмечает: благодаря глобальной сети идёт размывание границ литературного текста, более того — размывание понятия «авторство». Речь не то чтобы о плагиате, скорее — об анонимности, и о движении от художественного текста к письменности. Средневековой письменности, если хотите, вышедшей на новый виток.Ну и напоследок - ещё один занимательный факт о литераторе Водолазкине: дом на Ждановской набережной, в котором живёт его семья, тоже весьма известен в литературе. Такое открытие сделала студентка-француженка Катрин, которой Евгений и Татьяна преподавали русский язык:Мы читали с ней хрестоматию, включавшую хорошо написанные и лёгкие для понимания русские тексты. Одним из таких текстов был фрагмент «Аэлиты» Алексея Толстого, в котором желающие лететь на Марс приглашались к семи вечера на Ждановскую, 11. Я, не перечитывавший «Аэлиты» с дней ранней юности, не поверил своим ушам: красиво смягчая согласные, Катрин воспроизводила мой нынешний адрес.
(…) Прежний деревянный домик под этим номером (а если учитывать левую часть строения, то два домика) был невзрачен. Но во дворе именно этого дома размещалась мастерская инженера Мстислава Сергеевича Лося, прототипом которого, как считается, был Юзеф Доминикович Лось, преподаватель Первой высшей школы авиационных техников им. Ворошилова, располагавшейся в соседнем здании. В отличие от Мстислава Сергеевича, Юзеф Доминикович в космосе не был. В 1937 году он попал в НКВД, вернуться откуда было, пожалуй, труднее, чем с Марса. Он и не вернулся.Вместо постскриптума для читателей, не проживающих в Петербурге: Ждановская набережная к Юрию Андреевичу Жданову никакого отношения не имеет.Дополняет книгу повесть «Близкие друзья», но это уже совсем другая история.

Хороший автор, не без некоторых жеманностей конечно (уже в самом начале, например, он пишет: "Попав в детский сад лет около трех, я, признаюсь, ничего не знал ни о Фрёбеле, ни об Оуэне.." -Да неужели? -удивляешься, а мы-то надеялись, что вы уже и диссертацию к тому времени написали.. А-а, или это у него такая шутка юмора, типа, остроумная.. ну тогда да, конечно..), но, тем не менее, хороший.. Ибо, кто безгрешен, тот первый пусть кинет в меня булыжником..
Лучшие миниатюры здесь (находятся) в четвертой части, которая "Из жизни полиглотов" называется. Здесь описаны важные вещи, в первую очередь, писательского форматирования (как такого), скажем так, касающиеся.. или о том, как и почему ничто не заменит (писателю) личного опыта и о том, как важен для пишущего "читательский фактор". Анализ писательства, как такого, тоже хорош, и с идентификацией сегодняшнего состояния (и читательского запроса) я с автором категорически солидарен.
Повесть (которая в самом конце) тоже вполне может многим понравиться (просто мне лично ближе повествование от первого лица), ну а для любителей "рассказов" - самое то.
Где-то так примерно. Всем творческих успехов!