Читать онлайн Графские земли для попаданки бесплатно

Глава 1

– То есть зерна собрали меньше, чем рассчитывали? – задумчиво уточнила я и подавила желание побарабанить пальцами по подлокотникам кресла.

Не поймут.

– Да, ваша светлость, – почтительно поклонился управляющий, высокий широкоплечий детина с зычным голосом. Алек, как он всем представлялся. Просто Алек. – Уж крестьяне старались, даже при светильниках по ночам собирали. И все равно неурожай, ваша светлость.

Светильниками здесь называли круглые шары, горевшие с помощью магии и днем и ночью. Их развешивали на столбах вдоль основных дорог поместья, в том числе и чтобы отогнать от домов нежить и нечисть. Насколько эффективно это работало, никто не мог точно сказать, но от завещанных дедами правил и законов не уклонялись. Для меня оставалось загадкой, каким образом те шары сняли со столбов, чтобы ночью освещать поля крестьянам.

Однако же факт оставался фактом. Светильники сначала сняли, потом повесили назад на столбы. И все равно это почти не помогло. В этом крае был явный недобор зерна.

– Сколько деревень будет зимой голодать?

– Самые дальние, ваша светлость, три небольших деревушки.

– А жителей в них, в общей сложности?..

– Человек пятьдесят, ваша светлость.

Отлично. Просто великолепно. То есть этой зимой пятьдесят человек столкнутся с угрозой голода. И неизвестно, выживут ли. А ведь еще нет гарантии, что тем, кто проживает в поместье, продуктов на зиму хватит. Как бы мне самой голодать не пришлось. Ну, и что делать в подобной ситуации?

На языке крутилась сплошь нецензурная лексика, в том числе и иномирная. И была бы я одна, может, и выругалась бы, облегчила душу, как любил говорить мой отец. Но я не одна. А при Алеке ругаться нельзя. Для местных крестьян ругань – признак слабости. Мне же нельзя быть слабой. Никак нельзя. Я – хозяйка в этой местности. Мне принимать трудные решения, судить и миловать. А значит, я не имею права быть слабой. Не на людях.

– В лесу все собрали? Сады-огороды?

– Подчистую, ваша светлость.

Угу. То есть ничего не осталось. И, кроме овощей и круп, надеяться можно только на дичь. Впрочем, какая дичь снежной морозной зимой? По местным лесам можно сутками снег бороздить. Ни одно животное не увидишь. Вся крупная живность здесь в спячку впадает или по норам отсиживается, в самые дикие морозы. А мелкие прячутся так, что и не увидишь, даже вблизи.

Боги, ну вот за что, а? За что вы перебросили меня в непонятный чужой мир? За что поставили во главе не только поместья, но и всего края? За какие грехи?! Что и когда я умудрилась вам сделать?! Кому дорогу перешла?! Я, между прочим, всего лишь скромный клерк с Земли. У меня всю жизнь только и было, что работа-дом-работа-редкие посиделки в кафешках с сестрами. Мне не преподавали основы выживания зимой в мире без супермаркетов!

Боги традиционно молчали. Их мало волновали мои переживания. Подумаешь, ко-то там страдает. Так же только интересней. Пусть себе страдает, выкручивается, как может. Выкрутится – молодец. Нет – ну… На одну «умницу» меньше будет.

И я кивнула Алеку, показывая, что отпускаю его. Пока отпускаю. Мне нужно было время, чтобы все тщательно обдумать. И если не примириться с ситуацией, то постараться найти в ней выход. Придумать что-нибудь, что помогло бы избежать нам всем голода. Если, конечно, моих знаний и умений хватит для нахождения этого самого выхода…

В своей земной жизни я последовательно сменила несколько профессий, пытаясь понять, где же работать проще, ну и денежней, конечно же. Была и продавщицей, и почтальоном, и уборщицей, и кладовщицей, и кассиршей, и офисным работником. На последнем месте задержалась на целых семь лет. Рекорд для меня.

Мне, Нартовой Виктории Владимировне, совсем недавно исполнилось тридцать пять лет. Вот как раз в свой день рождения, вечером, после праздника, не совсем трезвая, я и очутилась в непонятном доме, которые прислуга называла поместьем.

Прислуга… В доме оказалась прислуга. Мало того, она еще и мне подчинялась. Обращалась ко мне «ваша светлость». Кланялась мне в пояс. Приказы мои выполняла беспрекословно. Спорить не пыталась.

Протрезвела я быстро. Сразу после того как служанка, высокая плотная девушка лет семнадцати-восемнадцати, одетая в серую форму, поклонилась мне в пояс.

– Ужин прикажете в спальню подавать, ваша светлость? – почтительно спросила она.

И я как-то очень быстро пришла в себя. Служанка молча ждала ответа. Я с опаской кивнула, думая, что это – розыгрыш. И сейчас мне сообщат, что меня снимают скрытой камерой.

Но служанка повторно поклонилась мне, в пояс, затем быстро разогнулась и вышла из комнаты. Я же осталась одна.

Оглядевшись, я решила, что для розыгрыша помещение слишком уж хорошо обставлено. Да и вообще оно излишне просторное. Если сняли на сутки-двое, то денег заплатили немеряно. А если не сняли?

Я вспомнила, как вышла из кафе, в котором мы с сестрами отмечали мой день рождения, как закружилась голова, как меня повело в сторону. И я даже упала. Ну, вроде бы.

А потом в глазах потемнело. И я очутилась здесь. В странной, богато обставленной комнате. Без сестер. Но со служанками, да.

– Тихо шифером шурша, – пробормотала я тогда и, не дожидаясь ужина, пошла осматривать дом.

Оказалось, что в нем несметное количество жилых комнат (больше десяти так точно), три этажа и люди, которые при виде меня сразу же складываются пополам – кланяются.

И я поверила. Почти сразу же поверила, что все по-настоящему. Что это не розыгрыш, а… Даже не знаю, что. Видимо, перенос тела из одного мира в другой.

Истерики как таковой не было. Я немного поплакала, словно бы прощаясь с прошлой жизнью, а затем начала привыкать к новой. И словно ничего не произошло, словно все как и надо. Мне и в голову не приходило пытаться вернуться на Землю, искать портал, мага, ворота, да что угодно, что поможет оказаться снова вместе с моей семьей. Нет, я старательно осматривалась, обживалась, решила, что пока не буду трогать третий этаж, даже не заходила туда, хватало первых двух.

Какое-то время я жила спокойно, осваиваясь, постепенно вникая в дела.

А сегодня в очередной раз пришел управляющий, Алек, попросил об аудиенции и огорошил меня новостями.

И теперь, сидя в кресле в просторной гостиной, я должна была придумать, как из всего этого выпутаться.

Глава 2

Моя семья была многодетной. Три сестры и старший брат. Почти футбольная команда, как часто шутил наш отец. Мы учились экономить на всем и всегда, занимались рукодельем и ремонтом, консервацией и соленьями-копченьями. В общем, были мастерами на все руки. Разве что не пели и не играли на музыкальных инструментах. Не дано было. Но жили мы в городе, столице края. И вокруг всегда были соцслужбы, не особо дорогие магазины, социальные аптеки, да даже простые люди, которые нет-нет, да помогали нашей семье. Ту же одежду или обувь для детей отдавали. И потому у меня никогда не было страха погибнуть от голода, например.

Здесь же я осталась, считай, один на один с жестокой реальностью. Да, меня называли «ваша светлость». Да, мне готовили, убирали за меня, помогали мне мыться и одеваться. Да, все мои приказы исполнялись мгновенно и слово в слово. Но при этом я несла ответственность за жизни этих людей, их благосостояние и, чаще всего, здоровье. Алек сам мне это сказал при первом знакомстве. Мол, ваша светлость, под вашей рукой столько-то людей. Мы вам полностью повинуемся.

Я, городская девчонка, никогда не жившая в деревне дольше недели, в восторг от этих слов не пришла. Да у нас в семье даже котов-собак не было! Мама отказывалась их заводить, утверждая, далеко не всегда шутливо, что ей хватает нас с отцом. И я никогда в жизни не несла ответственности ни за кого. Ну разве что за младшей сестрой присматривала, когда мама уходила к соседке поболтать, а старшие брат с сестрой были в школе.

Я никогда ни за кого не отвечала! Какие деревни, какие крестьяне, какие запасы продуктов?!

А самое страшное было то, что я не знала, к кому обратиться со своими проблемами. Дальним и ближним соседям, таким же аристократам, как и я сама, я не доверяла, не знала, что у них на уме, играла постоянно высокородную даму, которая полностью уверена в себе. Алек всех масштабов катастрофы не осознавал. А больше никого и не было здесь, в этой далекой провинции.

В холле, за дверью гостиной, послышался шум. Я отвлеклась от своих далеко не радостных мыслей и недоуменно нахмурилась. Вот что там могло произойти? Слуги подрались? Живность внутри дома очутилась?

Оказалось все гораздо проще: ко мне пожаловали гости.

За все время моего проживания здесь я не видела никого из соседей. Да и не желала видеть, если совсем уж честно. Меньше всего меня интересовали провинциальные аристократы с их многочисленным семейством. Я не была нелюдимой, но предпочитала общество тех, кто был мне интересен. И потому ни разу ни с кем не встретилась, к себе не приглашала.

Но здесь, видимо, было принято наносить визиты, особенно незнакомым соседям, даже без официальных приглашений.

А потому уже через несколько минут я знакомилась с семейством герцога Арнольда торн Шартака.

Высокий, широкоплечий, с выправкой военного, герцог Шартак выглядел внушительно и в то же время элегантно в своем темно-зеленом камзоле и черных штанах. Гораздо позже я узнала, что он был самым богатым человеком в крае. А заодно и владельцем охотничьих и рыболовных угодий. Дважды в год он принимал в своем поместье или самого императора, или его близких родственников, чем неимоверно гордился.

В общем, очень большая шишка для скромной и тихой меня.

Прибыл он в мое поместье с женой, двумя дочерьми и тремя племянниками, которые находились у него на иждивении с малолетства, после гибели их родителей.

Мы сидели в той же самой гостиной, в которой я недавно принимала управляющего, за накрытым к чаепитию столом. Угощать мне особо было нечем, только горячим чаем, да сладким пирогом. Но гостеприимство было оказано, что высоко ценилось в этих местах, по уверению то же управляющего.

– Ах, найра1 Виктория, мы были приятно удивлены, когда узнали, что у нас появилась соседка. Это поместье очень долго пустовало. Мы и не подозревали, что у его бывшего хозяина имеется наследница, – болтала без продыха Сесиль торн Шартак, супруга герцога, высокая плотная дама довольно приятной наружности. Она была одета по последней моде и не стеснялась демонстрировать мне, бедной соседке, свои шикарные наряды и драгоценности. Синеглазая шатенка, она старательно выманивала у меня информацию. Вернее, думала, что занимается этим. Но, конечно, шпионка из нее не получилась бы. Сесиль сама всем всё рассказала бы, не задумываясь о последствиях. – Мы появились у вас сразу же, как смогли! Вы же понимаете: дела в поместье требуют твердой хозяйской руки, особенно осенью! Как раз время урожая! Но при этом надо же обязательно нанести всевозможные визиты до зимы! Потом уже и не поездишь по гостям! Ах, как у вас мило! Найра Виктория, вы живете здесь одна?! Неужели вам не страшно?

Болтовня Сесиль могла вызвать головную боль у любого неподготовленного слушателя. Но я выросла в окружении болтливых женщин, а потому всю информацию делила как минимум на десять и, что было не интересно, пропускала мимо ушей.

Когда мне наконец-то позволили ответить, я мило улыбнулась.

– Не поверите, найра Сесиль, но я сама была крайне удивлена, когда оказалась здесь в качестве наследницы. Никто и никогда не поминал при мне об этом поместье. Здесь действительно мило, только, увы, довольно бедно. Но я, конечно же, собираюсь все привести в порядок. Я уже пообщалась с управляющим, многое у него узнала. Теперь вот надеюсь приложить все усилия к улучшению жизни здесь.

Судя по разочарованию, мелькнувшему в глазах Сесиль, она рассчитывала на более подробную информацию.

– Найра Виктория, – вмешалась ее дочь, старая дева Лисия, зеленоглазая брюнетка, фигурой напоминавшая мать, только не имевшая ее удачи и оставшаяся в своем возрасте никому из местных кавалеров не нужной, – вы не собираетесь устроить бал в честь вашего приезда? Как раз перед зимой? Было бы очень удачно.

«Я бы с удовольствием поприсутствовала там и, может, нашла бы себе наконец-то жениха», – так и читалось между строк.

Лисии можно было дать тридцать-тридцать пять лет. Если она и была красивой в юности, то сейчас уже, без должного ухода, ее лицо превращалось в маску вечно недовольной, уставшей от жизни женщины. И это, конечно, еще больше отталкивало всевозможных женихов, искавших в девушках в первую очередь миловидность и легкий характер.

– Я пока думаю об этом, найра Лисия, – вежливо ответила я.

Бал. Ну какой бал? Тут не знаешь, как будешь выживать зимой, а ты говоришь о бале, женщина. Я чувствую, что скоро начну экономить каждую копейку. Тут уж точно не до бала.

Глава 3

– Найра Виктория, а вы замужем? – подала голос из своего кресла самая юная дочь, двенадцатилетняя Дайра, миловидная блондинка с голубыми глазами и пухлыми губами. Уж в кого из двух родителей она уродилась, ясно не было.

– Дайра! – охнула мать, недовольная таким поведением.

Девочка мгновенно надулась.

– У меня есть жених, – нагло соврала я. – Но он приедет сюда чуть позже, когда уладит все дела в столице.

На самом деле ни на Земле, ни в этом мире жениха у меня не было. Как не было и мужа. И там, на Земле, я не особо страдала от этого. Да, хотелось бы отношений, причем серьезных, «с последствиями», но если их нет, то и так прожить можно.

Здесь же, в непонятном мне мире, судя по замашкам окружающих, насквозь патриархальном, мое одиночество могло стать проблемой.

И потому я выдумала себе жениха. Так, на всякий случай. Чтобы обезопаситься.

Моим ответом удовлетворились. И разговор переключился на соседей.

По словам Сесиль, вокруг жили исключительно благовоспитанные и уважаемые люди. Правда, ее супруг, услышав эти слова, едва заметно усмехнулся. Так что верить услышанному я поостереглась. Зато в подробностях узнала биографии графов, баронетов, маркизов и их детей.

– Ах, – вздохнула Сесиль чуть позже, – молодежь пошла совершенно неблагодарная. Не ценят чуткое к себе отношение, не видят добра, которое для них делаешь. – И многозначительный взгляд на племянников, которые мгновенно скривились. – Стараешься, для них же все делаешь. А они?!

– А это потому что они трудностей в жизни не видели, – пророкотал Арнольд, который за время визита не произнес и двух слов. – Вот пожили бы, как я, в палатке во время военных действий, сразу задумались бы.

– Дядя! – возмутился один из племянников, высокий статный брюнет с черными как уголь глазами. Видимо, предмет обожания местных девушек.

– Так пусть в деревне поживут, две-три недели, пока холода не начались, – пожала я плечами, вмешиваясь в их диалог. – Там уж точно трудностей хватает. Особенно если удобств мало и крестьяне неустроенные.

Арнольд с Сесиль изумленно посмотрели на меня. Племянники «одарили» негодующими взглядами.

– У меня вроде бы все устроенные, – ошеломленно пробормотал Арнольд. О таких перспективах ему не приходилось задумываться. Я своим предложением порвала ему все шаблоны.

– Зато у меня – нет. Я могу предоставить вам одну из дальних деревушек для жилья. В обмен на продукты для проживающих крестьян, хотя бы на месяц.

«Шок – это по-нашему», – именно так я могла бы описать состояние своих гостей, включая дочерей Арнольда. На меня смотрели круглыми глазами и явно сомневались в умственных способностях, как моих, так и своих.

На самом деле я была уверена, что меня пошлют. Вежливо, аккуратно, но пошлют. Потому что, ну какой аристократ, особенно богатый и именитый, отправит пусть не сына, а племянника, жить в деревню? Да даже если убрать возможные родственные чувства, слухи все равно разойдутся. И надо этим аристократом станут посмеиваться остальные, его же приятели, знакомые, родственники. Это ж такой удар по репутации.

Но, как ни странно, Арнольд согласился. То ли надоели ему племянники, то ли решил, что рациональное зерно в моем предложении есть. Но согласился, да. Мы ударили по рукам, фигурально выражаясь. И решили, что мой управляющий появится у Арнольда в поместье послезавтра. Тогда и обговорят окончательно все условия. Все же патриархальный мир. Мужчинам проще понять друг друга. Женщина для них партнером по переговорам не являлась.

Мне было все равно, кто станет вместо меня вести переговоры. Главное – спасти хотя бы часть крестьян от возможного голода.

Управляющему я доверяла, может быть, и напрасно. Но другого выхода у меня пока что не было.

Гости скоро откланялись, поспешили домой, пребывая в задумчивости.

Я же снова осталась в полном одиночестве.

Чтобы не скучать, я отправилась в библиотеку, или книгохранилище, как говорили местные.

Книг здесь имелось мало, очень мало, всего лишь около сотни. Они сиротливо стояли на полках в просторном зале и ждали, пока я их все перечитаю.

Вот этим я и занималась все свое свободное время. Читала, старалась впитать в себя как можно больше информации, не особо фильтруя ее. То, что казалось ненужным сейчас, могло пригодиться уже в ближайшем будущем.

Пока что я узнала, что забросило меня в мир Артакас, что переводилось как «Любимый богами», в империю Ройтас, что означало «много существ». Жили здесь разные расы, не только люди. Магия подчинялась исключительно высокородным аристократам, независимо от расы.

Ну и, конечно же, здесь имелись боги. Целый пантеон. Двенадцать основных и больше двух десятков не особо важных богов.

С этими знаниями в голове я уселась в кресло за столик у окна, взяла в руки лежавшую на столешнице книгу и продолжила чтение.

Глава 4

«Вначале было только ничто. Пустота и тьма заполняли пространство, и ничто не смело нарушить эту традицию. Но однажды, прямо из глубин вечности, возникла искра творчества – божественная искра, которая разлетелась на бесконечные частицы и озарила существование Артакаса, – сообщала мне книга. – Боги – сущности величественные и всемогущие, воплотившиеся в самых разных формах, – собрались в высшем совете, чтобы создать магический мир, который стал бы творческим воплощением их потенциала. Тщательно все обдумав и обсудив, боги начали свою работу. Они увлеклись творчеством и экспериментами, оживляя всё, что создавалось и вдохновлялось на совете. Легендарные звери возникали под их руками, моря разливались, наполняя Артакас своими волнами, цветы цвели, а горы возвышались до небес. Но боги не останавливались только на создании материального мира. Они воссоздали еще и магию, из которой они буквально соткали суть Артакаса. Заклинания, мистические артефакты, магические существа – все это было соткано из самой сути божественной силы, которая проникала каждый уголок этого волшебного мира. Вампиры, феи, эльфы, гномы – все они были частичками божественного вдохновения, которое они придали миру. Они даровали своим подданным уникальные способности, и каждое существо питалось магической энергией, которую боги влили в этот обширный мир. С течением времени боги взирали с высот небес на этих созданий, которые столь идеально вписывались в их магический мир. Испытывая радость и гордость от собственного творения, боги жили рядом со своими подданными, наблюдая, как они исследуют Артакас, обнаруживая его секреты и развивая собственную магию».

– В общем, везде боги и магия, – пробормотала я, перелистнув несколько страниц. Как и в любой летописи, здесь все было преувеличено. Но до правды все равно сейчас уже не докопаться.

Я остановилась на географии. В мире имелось четыре континента, на котором располагалось по десятку разных стран. Я находилась на самом южном, там, где и климат мягче, и условия благоприятней, и рек с лесами побольше. И если уж здесь были снежные и морозные зимы, то что творилось на остальных континентах, я даже представить себе боялась.

В империи Ройтас было множество не только рас, но и климатических зон. Пустыни, степи, горы… тут можно было найти что угодно.

Книга не скупилась на описания.

«Гористые пейзажи государства расположены в северных областях. Величественные вершины, покрытые снегом, простираются в горизонте, словно ледяные стражи небес. Здесь можно встретить окутанные туманом лесные ущелья, где между зелеными шатрами древних деревьев скрываются удивительные существа. Эти вершины обладают особыми магическими полями, отражающими и повышающими силу магии, что делает эти земли желанным местом для колдунов и волшебников.

Здесь, в гористых областях севера, великие маги и колдуны обращаются к природным силам и стихиям, изучая древние тайны и исследуя магические поля вершин. Они проводят ритуалы и обряды, чтобы настроиться на потоки магии, пронизывающие эти земли, и взять в свои руки силу, способную изменить мир.

Лесные ущелья, покрытые туманом, скрывают в себе многочисленные загадки и чудеса. Здесь обитают сказочные существа, древние духи леса и мистические сущности, которые только избранным дано увидеть. Исследователи и путешественники собираются здесь, чтобы раскрывать секреты природы и познавать магию этого мира.

Снежные вершины, возвышающиеся над миром, напоминают о величии и могуществе природы. Они служат символом силы и стойкости, укрепляя веру в сверхъестественные силы и таинственные магические потоки, текущие сквозь все живое. Северные горные области – это место, где прошлое и будущее переплетаются, где магия витает в воздухе, и каждый камень хранит в себе древние тайны.

Центральные области империи славятся своими просторными лугами. Здесь, на бескрайних прериях, живут стаи диких животных, а вдали виднеются города и деревеньки, окутанные магией и таинственностью. Это место, где собираются путешественники со всего государства и делятся своими приключениями во время праздничных ярмарок. Здесь, среди зеленых лугов и пышных лесов, царит особая атмосфера радости и свободы. Путешественники и торговцы собираются на ярмарках, чтобы продать свои товары, обменяться новостями и поделиться своими историями приключений. Здесь можно встретить мудрых волшебников, исследователей и отважных рыцарей, которые поклялись защищать мир и порядок в этом удивительном месте.

Города и деревни в центральных областях империи изобилуют историческими памятниками, великолепными зданиями и таинственными уголками, скрывающими в себе древние секреты и тайны. Здесь цветет искусство, звучит музыка и пахнет ароматами цветов и пряностей.

Южные районы империи – это земли бескрайних пустынь, где жжёт солнце и магия течет настолько густо, что по вечерам скачущие огоньки превращают дюны в фейерверк звезд. В этих районах жизнь течет медленно и спокойно, словно вечность здесь застыла, ожидая чего-то великого. На песчаных дюнах встречаются оазисы, где растут пальмы и цветут экзотические цветы, а в их водах живут загадочные создания, о которых ходят легенды.

Местные жители – народ пустынь, знающий все их тайны и умеющий выживать в суровых условиях. Они верят в духов и демонов пустыни, приносят им жертвы и молятся за защиту. Их культура богата и разнообразна, а магия, пронизывающая всю эту землю, делает их сильными и непоколебимыми.

В этих районах царит самобытная атмосфера, и воздух напоен магией и таинственностью. Скитаться по пустыне под жгучим солнцем, наблюдая, как звезды зажигаются на небе, и огоньки танцуют среди дюн – это незабываемый опыт, который оставляет в душе глубокий след и пробуждает дух приключений».

Я вздохнула, закрыла книгу, откинулась на спинку кресла. Магия, магия… Везде она. И только у меня ее нет. Не сказать, чтобы я сильно переживала по этому поводу. Но когда постоянно слышишь о чем-то, поневоле желаешь это заполучить.

В дверь постучали, прервав мое самообразование.

– Войдите! – откликнулась я.

Порог переступила служанка.

– Ваша светлость, – поклонилась она, – найра Мириса просит вас о встрече.

Кто? Ох уж эти местные имена… Не сразу, но я вспомнила, что Мирисой звали мою экономку. Высокая плотная шатенка в годах, она проживала в поместье несколько лет, прилежно вела хозяйство и отвечала за зарплату прислуге. Мы с ней общались буквально позавчера и вроде бы решили все вопросы. Но вот теперь она снова просила о встрече.

– Пусть подходит к моей гостиной, – приказала я, поднимаясь со своего места.

Служанка снова поклонилась и убежала.

Я же направилась к тем, комнатам, в которых жила.

Попав в этот мир, я первым делом прочитала все, что было в библиотеке, о местном этикете. И уяснила для себя, что с прислугой и гостями надо общаться исключительно в гостиной, на первом или втором этажах. В спальне я могла принимать только мужа и несовершеннолетних детей.

Вообще, правил было много, не все из них запоминались с первого раза. И потому я периодически заглядывала в учебник по этикету, чтобы не опозориться перед окружающими.

У меня, как у хозяйки поместья, имелось в распоряжении сразу несколько комнат, связанных друг с другом дверцами в стенах. Среди них – гостиная, в которой я и приняла экономку.

Она, одетая в темно-коричневое платье, закрытое и немаркое, опустилась по моему знаку в кресло и сразу же перешла к делу.

– Ваша светлость, в поместье нужны еще служанки. Те, что сейчас работают, не справляются со своими обязанностями.

Эх… Я бы и не против нанять больше слуг, чтобы убирали во всем поместье, а не в строго определенных комнатах. Но те несколько серебряных монет, которые я случайно нашла в ящичке стола в гостиной, почти полностью ушли на оплату работы нынешней прислуги, за предыдущие полтора месяца, включая ту же экономку и управляющего. И если нанимать новых слуг, то надо думать уже сейчас, как им платить.

Глава 5

– У вас есть на примете толковые девушки? – уточнила я у экономки. – Такие, которых не пришлось бы обучать несколько недель подряд.

– Думаю, найдутся, – кивнула она. – В деревнях узнаю, кто готов зимой в поместье поработать.

– Хорошо. Узнавайте, нанимайте, – приняла я решение.

Мысли об оплате старательно гнались из головы. Потом. Я подумаю об этом потом. Когда придет время расплачиваться, угу.

– Слушаю, ваша светлость, – почтительно откликнулась экономка.

– Передайте управляющему, я хочу его завтра видеть, после обеда, – вспомнила я о договоре с герцогом. – Пусть на всякий случай захватит документы на поместье.

– Конечно, ваша светлость.

Экономка ушла.

Я нехотя поднялась из кресла, подошла к окну. Небо, недавно голубое и чистое, затянуло тучами. Ночью обязательно пойдет дождь. Холодный осенний дождь. Такой лучше пережидать в поместье перед разожженным камином, а не в холодном крестьянском доме, греясь полусырыми дровами. Интересно, герцог действительно согласится выслать своих племянников в мою деревню? Или он просто не хотел терять лицо в гостях? В любом случае нужно отправить к нему Алека. С моими указаниями, конечно. Пусть мужчины пообщаются. А там видно будет. В крайнем случае, прикажу крестьянам, чтобы герцогских детей не обижали. Хотя тут еще кто кого обидит, с таким-то гонором.

Я вздохнула. Эх, вернуться бы на Землю и забыть обо всем, как о страшном сне… Нашли талантливого управленца, блин.

Боги, Мироздание, или кто там меня сюда закинул, старательно молчали. И правда, зачем им отчитываться перед какой-то попаданкой? Закинули в другой мир, и пусть там пашет на благо поместья. А не будет пахать – помрет от голода. Все просто.

– Чтоб вас всех, – выругалась я.

Ужинать не хотелось, читать не было настроения. Я вызвала служанку, переоделась с ее помощью, залезла под одеяло и попыталась уснуть.

Получалось плохо. Голова была забита мыслями обо всем сразу. И о припасах, и о прислуге, и о наступавшей зиме, и о непонятном поместье, в котором я оказалась.

Едва попав в него, я облазила все, от подвалов до чердака. Ничего интересного не нашла. Вот совсем ничего. В прочитанных мной книжках подобные дома имели тайники, потайные ходы, да хотя бы необычное прошлое. Здесь же…

Моему мозгу надоело напрягаться. Он отключился. И я все же уснула.

Снилась мне Земля. Мой дом. Моя родня. Мне показывали их жизнь, словно кадры из кинофильма. Причем моего желания не спрашивали. Просто давали картинку. Мол, смотри, они все спокойно справляются без тебя. Так что…

А вот что «так что», я не поняла – проснулась утром.

– Сволочи, – угрюмо пробормотала я. – Все сволочи.

На душе было паршиво. Настроение укатилось куда-то ниже плинтуса. Мной как пешкой играли высшие силы. И никому не было интересно мое мнение.

Я мрачно посмотрела за окно, увидела, что ничего хорошего там нет, и вызвала служанку. Следовало привести себя в порядок перед завтраком. Да и обдумать разговор с Алеком тоже надо было. Ведь герцог ждет от меня конкретных действий и предложений. И надо донести их до моего управляющего.

Так что времени на недовольство жизнью уже не оставалось.

Прибежавшая служанка помогла мне вымыться в большом чане, наполненном горячей водой. Затем вытерла меня махровым полотенцем, подала байковый халат. И уже в спальне я переоделась в домашнее платье, темно-коричневое, не нарядное, но при этом и не маркое.

Приближались холода. По ночам уже было некомфортно спать даже под одеялом. Когда я вернулась из ванны, или мыльни, как ее называли в этом мире, другая служанка уже разожгла камин. И воздух значительно потеплел.

Позавтракала я в своей спальне – ела все, что попадалось под руку, не обращая внимания на содержание. Здесь же и уселась читать с очередной обучающей книгой в руках. Не хотелось никуда выходить. Да и чем-то заниматься – тоже. Вот так бы сидеть вечность у огня, греться, расслабленно смотреть на всполохи или читать.

Но оторваться все же пришлось. Сначала – на обед, внизу, в обеденном зале, в полном одиночестве. А затем – и на общение с Алеком, сразу после этого обеда.

Алек пришел вовремя, перешагнул порог гостиной, в которой я его ждала, степенно поклонился и прогудел:

– Ваша светлость, мне сказали, вы хотели меня видеть?

– Хотела, – кивнула я. – Мне нужен ваш совет, Алек. Вы тут всех соседей знаете. Вчера у меня были гости, семья герцога Арнольда торн Шартака…

Я рассказывала не спеша, припоминая все подробности. Алек внимательно слушал.

Глава 6

– Да поселить-то можно, – задумчиво произнес Алек, едва я замолчала. – И присмотреть за ними, чтобы живы-здоровы остались. Но дело-то в том, ваша светлость, что они-то к другой жизни привыкли. И пары дней в деревенских условиях не выживут. А значит, или сбежать попытаются, или найти кого, кто за них сделал бы всю работу.

– И? – не поняла я. – Пусть ищут. Не захотят сами трудиться, пусть крестьянам платят. Зато у них будет опыт жизни в деревенской избе, с печкой и просто едой из нее. Даже если руки не захотят марать, вокруг посмотрят. Пусть и не проникнутся крестьянской жизнью, но что-то в голове в любом случае останется. В любом случае толк будет. Да и крестьяне смогут заработать. Вряд ли в дальних деревнях богато живут.

– Хитро, – хмыкнул Алек. – Нет, конечно, местные там не только золота, но и серебра почти не видят. Иногда медью перебиваются.

– Ну вот и передайте герцогу, если захочет деньгами своих племянников снабдить, пусть золото не дает, и серебра не так уж много положит. И амулетов пусть на них навешает побольше. От всего защита. Мало ли, как оно там повернется.

Алек покивал, соглашаясь с услышанным.

– Я понял, ваша светлость. Вы хотите, чтобы они там попроще жили, чтобы лишней зависти у крестьян не вызвать. Да только в повадках-то все равно спесь проглядывать будет.

– Повадки – это другое, – ответила я. – От них не избавиться. А золото, драгоценности, богатая одежда глаза мозолить не будут. Не нужно этого.

Мы с Алеком проговорили больше часа. Обсудили все, что было нужно, включая объем, содержание и количество продуктовых наборов, которые я собиралась оставить крестьянам для зимовки.

Алек уверил меня, что все запомнил, произнес вслух некоторые моменты, доказывая это, и ушел. Завтра он должен был, с утра пораньше, верхом на своем коне отправиться к герцогу. А там уже все зависело от желания его сиятельства проучить привыкших к роскоши племянников.

Я же сразу вернулась в свою спальню, подсела поближе к камину и блаженно вздохнула. Тепло. Хорошо.

Просто так сидеть было скучно. И я раскрыла книгу, лежавшую на столике у камина. Читала я все, старательно залатывая дыры в образовании. И сейчас в руках держала труд о сельском хозяйстве.

«Лучше всего в провинциях растет аргаша, – уверял автор книги. – Эта сельскохозяйственная культура неприхотлива и легко дает хороший урожай. По вкусу похожа на картофель, но стоит дешевле. Быстро насыщает. Ее можно использовать в приготовлении различных блюд, включая супы, гарниры и салаты. Из семян аргаши в северных районах производят масло, которое обладает увлажняющими и питательными свойствами, насыщает кожу и волосы. Волокна, полученные из стеблей растения, применяются для изготовления прочных и долговечных тканей. Засеивать аргашей поля считается не престижным среди провинциальных аристократов. Поэтому они предпочитают тратить деньги, время и силы на зерновые культуры и картофель. Из-за своей неоцененности аргаша все больше превращается не в кормовую культуру, а в сорняк, что может плохо сказаться на уровне жизни крестьян».

На рисунках под статьей были изображены плоды, смахивавшие на крупный, сильно вытянутый картофель.

Я нахмурилась. Аргаша, значит, быстро насыщает, без проблем растет. Но ею поля не засеивают. Идиоты же. Так… Рано я Алека отпустила, ой, рано. Надо было расспросить его насчет аргаши. Может, и на моей земле она растет. Ну, крестьяне, допустим, могли и просто так ее набрать. А вот если ее, как зерновые, можно высеивать «под зиму»… То подумать об этом нужно уже сейчас.

Аргаша, аргаша… Ладно, отмечу себе. Ну, и что у нас еще есть такого, что можно было бы высаживать, но не престижно?

Как оказалось, альтернативы аргаше не было. А вот относительно дешевые овощи, которые можно было бы высадить «под зиму» и убрать в середине весны, имелись. Дортис и гарка, именно так назывались местные репа и свекла. Ну, или похожие на них овощи. Дортисом вполне можно было спастись в самый голодный период – в конце зимы – начале весны, когда припасы почти все уже были подъедены. По структуре напоминавший смесь репы и той же картошки, он придавал сил и укреплял иммунитет, если говорить по-научному. Чуть подслащенная гарка могла сойти за конфеты, которые в деревнях считались дефицитом. И тоже спасала в трудные период, когда еще не появились фрукты, а организму хотелось сладостей.

Оба овоща обладали высокой пищевой ценностью и могли сохраняться долгое время после сбора, что делало их идеальным продуктом для зимнего хранения.

В общем, мне снова нужен был управляющий. Ждала я его послезавтра, с новостями о герцоге и его племянниках. Вот тогда можно было и поговорить насчет местных культур.

Глава 7

Весь следующий день я провела с книгой в руках. Все тот же труд по сельскому хозяйству открыл мне множество необычных растений в этом мире. Например, орчила, горько-сладкая на вкус, могла служить приправой для мясных блюд и некоторых сортов рыб. Причем пользовались этой травкой как аристократы. Так и крестьяне.

А портос, кислый плод, похожий на земную крупную сливу, был незаменим при консервации. Благодаря своей кислоте и особым вкусовым качествам, портос придавал своему консервированному продукту уникальный вкус и характер. Его использование позволяло длительное сохранение плодов без потери вкуса и питательных свойств. Благодаря этому, портос стал незаменимым ингредиентом для хранения и приготовления различных консервов, которые могли использоваться в различных кулинарных целях.

Я читала книгу, отмечала для себя интересные моменты и жалела, что понятия не имею, какие культуры растут на теперь уже моих землях. Так было бы проще планировать будущий урожай. С другой стороны, я до сих пор понятия не имела, чем именно владею. Нет, в общих чертах я знала, что здесь есть поля, луга, речки и лес. Но конкретное их расположение мне не было известно. Погода не располагала к длительным прогулкам на свежем воздухе. И все, что я могла себе сейчас позволить, – это выйти пройтись во дворе. Сильный холодный ветер частенько сдувал с ног. А заболеть я боялась, очень боялась. Кто его знает, что тут с медициной. Да и есть ли она?

Я ощущала себя оторванным от практики теоретиком. И это сильно раздражало.

И когда в поместье снова появился Алек, я вышла встречать его со списком вопросов в руках.

– Все в порядке, ваша светлость, – сообщил Алек. – Герцог отправит племянников в нашу деревню. Я заеду за ними завтра, провожу, на месте все объясню. Ну и продукты крестьянам привезу.

Я выдохнула от облегчения, не скрываясь. Хотя бы одна деревня из тех, проблемных, зимой может обойтись без голода. Как бы ее остальные накормить…

– Отлично, – кивнула я, усаживаясь в кресло. – У меня появились вопросы насчет земель вокруг. Например, почему мы не сажаем на них аргашу? Только из-за предубеждений? Книги уверяют, что это неприхотливое растение.

– Так можно и посадить, ваша светлость, – пожал плечами Алек. – Если слухов от соседей не боитесь.

– Я не в том положении, чтобы бояться слухов, – устало вздохнула я. – Дортис и гарка? Они у нас есть? Чтобы до весны дожить?

– Посадим, ваша светлость, – кивнул Алек. – Выгоню завтра крестьян на поля. Как раз до сильных холодов успеем.

Я еще раз кивнула, принимая ответ, и снова уставилась в свой список вопросов.

– Я разговаривала на днях с поварихой. Она сказала, что припасов в поместье не так уж много. Если проблема набить дичь, то, может, получится наловить рыбу? Или и тут сложности?

– Так мало рыбы в реках, ваша светлость. То ли маг какой поколдовал, то ли год таким вышел. Но рыбаки часами сидят, чтобы хоть на уху наловить.

Угу. Прекрасно. Просто прекрасно. Кто ж тут до меня этими землями владел? Почему у него все в упадок пришло? Все равно было, что в поместье творится?

Была бы я на Земле, первым делом подумала бы о сознательном вредительстве. Здесь, возможно, было то же самое. Но попробуй это докажи, не зная местных реалий. Может, тут каждый два-три года неурожай случается. И никто не беспокоится на данную тему, ни крестьяне, ни их хозяева. Воспринимают все как должное, заранее готовятся к тяжелым месяцам зимы. И только я, чужачка, удивляюсь всему вокруг.

– Хорошо. Рыбы нет, – я не желала сдаваться. – Но в тех же книгах написано, что сейчас, в такую погоду, в лесах можно набрать грибов. Их тоже нет в округе?

– На одних грибах не проживешь, ваша светлость, – развел руками Алек. – Крестьяне их не особо жалуют. Набрали себе, кто сколько смог. Как раз надо было урожай в то время снимать, потому и не сильно усердствовали. Так что в лесах должно еще остаться.

– Прикажите и мне набрать.

– Как прикажете, ваша светлость.

Я, городская жительница, сама собирать грибы не умела. Да и откровенно их боялась. Мало ли, перепутаю съедобные с ядовитыми. И привет. И, отдавая сейчас приказ, надеялась, что мои подчиненные меня не потравят. Был бы выбор, я прожила бы без грибов. Но белок зимой нужен. А его как раз и не было. Ну, почти. И дичи, и рыбы было мало заготовлено впрок. В общем, приходилось рисковать.

Алека я скоро отпустила. Как только он ушел, я вернулась в свою спальню и вновь уселась с книжкой в руках у камина.

Сидела, читала, листала страницу за страницей и приходила к выводу, что в провинции даже без больших денег прожить можно. Если, конечно, гонора не имеешь и не стыдишься засеивать поля аргашей.

Я не стыдилась. Тут выжить бы, зиму без проблем провести. А что есть – это уже другой вопрос.

В этих местах умели консервировать продукты. Так что зимой у меня будут и фрукты, и овощи. И даже каши. А вот самое главное блюдо – мясо/дичь/рыба… Тут остается большой вопрос, где это все взять или чем восполнить. Как правильно сказал Алек, на одних грибах не проживешь.

Глава 8

Следующие несколько дней прошли спокойно. Я активно обучалась сельскому хозяйству, читала справочник местных растений, который нашла в книгохранилище, лихорадочно размышляла, где взять деньги на все свои замыслы.

А между тем погода медленно, но неуклонно портилась. По ночам уже бывали заморозки, температура падала, иногда вместе с дождем срывался снег.

Я все чаще смотрела с тоской за окно. Будущее не внушало мне оптимизма. Если б хоть деньги имелись, пусть и немного, можно было бы попытаться выкупить у самых зажиточных крестьян часть продукции. А так… Приходилось рассчитывать только на то, что успели собрать и законсервировать.

Присланные Алеком крестьяне принесли грибов, пусть и не особо много. И слуги уже пустили их в дело – меньшую часть отложили для супа и вторых блюд, остальное засушили, отправили в заморозку и консервацию.

Затем появился и сам Алек, как обычно сосредоточенный и деловитый.

– Аргашу, дортис и гарку мы высадили, ваша светлость, – доложил он, когда мы с ним разговаривали в гостиной. – Под снегом перезимуют, холода переждут. В конце зимы – начале весны, как морозы сильные спадут, можно будет и урожай собирать. Как раз хватит, чтобы до зелени дожить.

Я кивнула. Хоть какая-то хорошая новость.

– Что с племянниками герцога? – спросила я.

– Обживаются потихоньку. Наняли двух баб побойчей. Те им за пару медяков и стирают, и готовят. Герцог запасы похуже отдал крестьянам, а получше взяли себе его племянники. Вот из этих продуктов им и готовят. Раз в день приходят к ним мужики, из тех, что совсем голь перекатная, за медяки дрова поколоть и в печку их сложить, чтобы было, чем греться.

– Куда ж они те медяки зимой потратят? – недоуменно спросила я.

– Так, ваша светлость, они ж с первым снегом к родне подадутся, из тех, кто побогаче, в другой деревне живет. Те их всю зиму кормят, они медяками расплачиваются. Ну или работу какую по хозяйству делают. Да хоть снег расчистят перед домом. В нашей глуши обычно так и выживают.

Я только головой покачала. Этакая жизнь всей общиной, когда одни всю жизнь батрачат на других за миску похлебки в день, но при этом от голода не умирают.

Первый снег, о котором говорил Алек, в этом году выпал рано. Его ждали недели через две-три. А он решил покрыть землю плотным ковром уже через пять дней после появления герцогских племянников в деревне.

Далеко не у всех крестьян имелась богатая родня. И потому большая часть осталась пережидать холода на месте, в своих домах.

Герцог сообщил Алеку, приехавшему поинтересоваться его планами, что вывезет племянников уже через три дня. Самостоятельная жизнь – это, конечно, хорошо, но не зимой, в сильные морозы.

Я, услышав об этом, только плечами пожала. Крестьяне пополнили свои запасы, молодые аристократы получили урок. Что еще надо в нынешних условиях?

Меня гораздо больше интересовал вопрос, из каких денег платить прислуге. Ну и заодно – где найти припасы, чтобы самой не помереть от голода.

И тут мне самым натуральным способом помогли боги.

В тот день я как обычно сидела у разожженного камина с книгой в руках. Совсем недавно я пообедала и с удовольствием поспала бы. Но надо было осилить еще хотя бы пару глав из книги по сельскому хозяйству. И я упрямо читала текст.

В дверь постучали, и сразу же из коридора донесся голосок служанки.

– Госпожа, к вам гости.

Я недоуменно моргнула. С приходом зимы народ старался сидеть по домам, а не наведываться в гости. И должно было случиться что-то чрезвычайно важное, чтобы сегодня кто-то решил ко мне приехать.

– Войди! – крикнула я.

Дверь отворилась. Служанка перешагнула порог.

– Кто приехал? – спросила я.

– Какой-то важный господин, – последовал ответ. – Говорит, из самой столицы. Вас спрашивает.

«Он адресом не ошибся, этот важный господин?» – так и хотела спросить я.

Впрочем, вряд ли служанка знала ответ. А потому следовало подниматься из кресла и спускаться на первый этаж – встречать непонятного важного господина, который прибыл ко мне из самой столицы. Как, кстати, он сюда добрался? В карете? Так уже не сезон. Порталом? Что ж там тогда за редкая птица? Порталы, насколько я знала, были доступны только узкому кругу аристократов.

В любом случае, надо было самой посмотреть на неизвестного гостя.

Глава 9

Высокий представительный брюнет с черными глазами, если судить по внешнему виду, годился мне в отцы. Одетый в темно-коричневый камзол, черные штаны и такого же цвета сапоги, он стоял посередине холла и внимательно следил за тем, как я спускаюсь по лестнице.

Для местной погоды он был чересчур легко одет. И я могла бы поспорить, что появился он здесь порталом. А значит, был чересчур важной птицей, непонятно как очутившейся в этих краях.

– Добрый день, – вежливо поздоровалась я. – Найр?..

– Дартон Шартанский, столичный поверенный, – представился он. – Я вижу перед собой Викторию торн Нартову?

Я настороженно кивнула. С поверенными мне еще не доводилось общаться в этом мире. Впрочем, и с юристами на Земле я пока дел не имела.

Едва я кивнула, поверенный сразу же поклонился.

– Ваша светлость, ваш родственник умер и оставил завещание, в котором вы являетесь единственной наследницей его состояния, – сообщил он.

– Мой родственник? – от удивления я напрочь позабыла хорошие манеры. Поверенного стоило пригласить в гостиную, а не держать в холле. Но сказанное не укладывалось в моей голове. В этом мире у меня не было и не могло быть родственников. – Вы уверены, что не ошиблись адресом?

Поверенный покачал головой.

– Магия не ошибается, ваша светлость. Само завещание, – мне протянули, буквально вытащив из воздуха, вполне земную кожаную папку, довольно пухлую на вид. Пришлось брать ее в руки. – Ваш амулет. Он уже настроен на вас. – Я приняла и амулет, золотой кругляш с синим камнем посередине. Едва оказавшись в моих руках, камень засветился, как фонарик. – И кошель с монетами, отдельно лежавший в ячейке с завещанием. Его может открыть только истинный хозяин, то есть вы.

Поверх папки и амулета в мои руки опустился и тяжелый кошель.

– Всего доброго, ваша светлость, – снова поклонился поверенный.

Я, все еще с трудом понимавшая, что происходит, автоматически кивнула.

Поверенный вышел за дверь, не закрыв ее. Затем последовала яркая зеленая вспышка. И мой гость исчез, как будто его и не было.

Все-таки портал, как и писали в книгах. Боги, что вообще происходит?!

В слегка заторможенном состоянии я закрыла входную дверь, поднялась в свою спальню и первым делом закрылась дверь на ключ. Затем развязала кошель.

Серебро и золото, примерно в одинаковом количестве, высыпалось на ковер. Монеты оказались с профилем какого-то правителя, видимо, местного императора. Я пересчитала их. Двадцать серебряных и двадцать пять золотых. Жить и жить на это богатство, даже если затеять ремонт поместья.

Все еще слабо веря в произошедшее, я аккуратно собрала монеты назад в кошель. Я подумаю об этом чуть позже, не прямо сейчас. Мне нужно привыкнуть к мысли, что в моих руках оказалось столько денег… Боги, а ведь есть еще и завещание. Вот уж что действительно страшно читать. Я понятия не имела, что именно было там написано. Но та торжественность, с которой говорил поверенный, меня настораживала. Я ощущала себя наследницей огромного состояния, чуть ли не принцессой. И ведь самое гадкое то, что рядом не было никого, кто мог бы объяснить правила игры! Вдруг поверенные разговаривают подобным образом со всеми вокруг? И я напрасно себя накручиваю? А если нет?..

– Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша, – вздохнула я и все же открыла папку с завещанием.

«Я, Адриан торн Горторанский, герцог Щартанский, граф Антонайский, завещаю все свое наследство Виктории торн Нартовой, являющейся моей троюродной племянницей. В наследство входят следующие земли: общественные угодья, леса, реки и озера, которые расположены на территории герцогства Щартанского и графства Антонайского. Я также завещаю ей все свое имущество, включая дома, сукно, серебро, золото и другие предметы роскоши.

Я не оставляю в наследство никаких долгов или обязательств, все мои задолженности я погашу лично до моей смерти. Я также завещаю Виктории все мои документы и бумаги, включая контракты, договора и письма.

Я завещаю также свою коллекцию редких книг и рукописей, которые находятся в моем книгохранилище…»

Я трижды пробежала глазами завещание. И только на третий раз выругалась, ощущая полное бессилие.

– Да чтоб вас всех! Сволочи!

По всему выходило, что завещание было написано через несколько дней после моего появления в этом мире. И через неделю после составления этого документа мой непонятный родственник скончался. Почему нельзя было попытаться связаться со мной при его жизни, я не понимала. Как и не понимала желания одарить всем имуществом совершенно незнакомую девушку.

А имущества было много, очень много. Это самое поместье с прилегающими к нему землями, небольшой участок чуть поодаль, немного южнее этого поместья, дома в столице и пригороде, карета, лошади…

В общем, выходило, что я теперь владею и землей, и крестьянами, и домами.

И все бы хорошо, если бы не одно «но». В течение следующих шести месяцев, что равнялось полугоду в этом мире, я должна была выйти замуж на высокородного аристократа. Имен указано не было. То есть выбор свободный. Главное, чтобы избранник был достойным, богатым, именитым.

В противном случае все мое имущество замораживалось. То есть оно как бы существовало, но пользоваться им никто не мог. А вот как долго действовала эта заморозка, и кто мог ее снять, указано не было.

Глава 10

Выбор у меня был свободный: или пытаться найти мужа, пусть и фиктивного, за указанный срок, или отправляться через полгода на улицу, в буквальном смысле этого слова. Потому что к тому сроку меня лишат любого имущества, включая то самое поместье, в котором я проживала. Где, как и кого искать, не уточнялось.

Сейчас, перед зимой, найти жениха было практически немыслимо. Разве что отправить Алика к герцогу с предложением брачной аферы. Он мне – племянника в качестве фиктивного мужа, я ему – часть денег из кошеля. До подобного в этом мире, может, и не додумались еще. По крайней мере, в завещании не было указано, что я должна как-то подтвердить свой брак. А значит, можно пожить с так называемым супругом несколько дней и тихо-мирно развестись. Ну, или разойтись по домам, если разводы здесь не предусмотрены. У него своя жизнь, которой я не мешаю, у меня – своя, в которую он не лезет. И обе стороны довольны.

Но, конечно, эту аферу можно было использовать в крайнем случае. Да и то при условии, что согласятся оба, и герцог, и племянник.

Я же прямо сейчас собиралась прожить зиму в тишине и покое. А уже весной начинать подыскивать себе партию, пусть и не особо выгодную. Все равно в снег и морозы по гостям не наездишься. Да и ко мне никто не приедет. Нечего здесь ловить.

Силой воли я выкинула из головы мысли о будущем. Впереди тяжелые зимние месяцы. Сначала надо их пережить, а потом думать о возможных женихах.

А потому завещание и амулет после небольшого колебания отправились в дальний ящик стола, стоявшего неподалеку от окна. Туда же, на самое дно, я положила и кошель, предварительно вытащив из него три серебряных монеты. Две отдам экономке, для выплат слугам. Одна пойдет поварихе с просьбой заплатить любому, кто принесет на кухню дичь и валежник. Думаю, в ближайшей деревушке данная информация появится уже завтра. Вот и посмотрим, что победит у крестьян: жадность или лень.

Я вызвала служанку. И когда она прибежала, я приказала:

– Сообщи найре Мирисе, что я хочу ее видеть как можно скорее.

Служанка поклонилась и убежала с моим приказом к экономке.

Та появилась довольно быстро, минут через двадцать.

– Добрый день, найра Мириса, – начала я разговор, едва она уселась в кресло напротив меня. – Вот, возьмите, это на оплату работы прислуги. – Серебряные монеты легли на стол рядом с ней. – Если не хватит, сообщите мне, пожалуйста. Если у вас есть на примете кто-то из крестьянок, кто умеет шить, вышивать, рукодельничать, пригласите их поместье на зиму. Со своим материалом, конечно. Думаю, смогу обеспечить их работой на это время.

– Я узнаю у крестьян, ваша светлость, – кивнула экономка, забирая деньги. – Нужен любой материал?

– Все, что есть. Я готова оплатить и его, и работу. Ну и жить и питаться они будут, конечно, за мой счет. Надо за зиму попытаться привести в порядок постельное белье, покрывала, накидки, в общем, все, что есть в поместье. Самое ветхое – на тряпки. То, что можно починить, привести в божеский вид и, возможно, отдать служанкам. Ну и мне тоже нужно будет набрать вещей. Это первоочередная задача.

– Я запомню, ваша светлость. Если у самих крестьянок не будет чего-то нужного, они могут купить его у своих соседок?

– Да, конечно, я оплачу их расходы. До сильных морозов и обильного снега портнихи должны быть в поместье. Здесь зимой бывают грызуны? Те же мыши?

«Откуда ты такая глупая здесь появилась? Неужели из города?» – прочитала я в снисходительном взгляде Мирисы. Вслух же она почтительно произнесла.

– Увы, ваша светлость. И мыши, и крысы.

– Тогда на зиму возьмите из деревень двух-трех котов, – распорядилась я. – Да смотрите, чтобы были одного пола. Приплод мне не нужен.

– Слушаю, ваша светлость.

– Сейчас можете быть свободны. Зайдите на кухню, предупредите повариху, что я появлюсь там после ужина. У меня есть задания и для нее.

Найра Мириса поднялась, поклонилась и вышла из гостиной.

Я довольно улыбнулась. Жизнь начинала налаживаться. По крайней мере, я верила, что так и будет.

Следовало поторопиться и в последние относительно теплые дни набрать как можно больше всего: и дичи, и валежника, и дров. Да те же излишки консервирования выкупить, если ни найдутся в домах у богатых крестьян. Зима обещала быть тяжелой.

Глава 11

«Промысловыми в этом краю считаются следующие виды зверей и птиц, – сообщала книга, посвященная охоте. Я обнаружила ее там же, где и книгу по сельскому хозяйству, и теперь усиленно просвещалась. – Зайцы, тетерева, белки, куницы, одики2 и лакры3. Последние два, в силу небольшого роста и не особо вкусного мяса, ловятся в основном крестьянами. И поедаются ими же. Аристократы, проживающие на этих землях, не видят чести в том, чтобы ставить на стол мясо одика или лакры».

Опять эти предрассудки. Помру, но не поставлю на стол зажаренного одика. Или как их тут готовят? В любом случае, нужно сообщить Алеку, что я подобными мыслями не страдаю и с удовольствием съем и то, и другое. Особенно в голодное время.

С поварихой я уже поговорила. И серебряную монету ей отдала, и приказала, чтобы она брала все, что предложат крестьяне. А не хватит денег, пусть сообщит мне. Я доплачу. Хотя было у меня сомнение, что те деньги истратятся быстро. Все же здесь не столица и не богатый город. Крестьяне не шикуют, припасов много не делают.

– Нет, ну почему поздней осенью? – грустно спросила я у Мироздания. – Перед самой зимой? Почему не весной, не летом? Это чтобы мне жизнь медом не казалось, да? Крутись, Викочка, как хочешь? А не сможешь выкрутиться, значит, помирай? Так, что ли?

Мироздание предсказуемо промолчало. Ему не интересны были мои страдания.

Я вздохнула и углубилась в книгу. Надо было дочитать несколько глав. Может, еще что интересное узнаю.

Не узнала. В книге подробно описывались способы отлова того или иного зверя или птицы. Но так как я не была охотником, то считала эту информацию лишней.

Новые виды перечислены не были. Получалось, не сильно-то и много живности обитало здесь. О тех же кабанах не говорилось ни слова. Лисы и волки упоминались, но как конкуренты охотнику, а не как возможная еда. И я, городская девчонка, понятия не имела, едят ли на Земле волчатину или лисятину. А если едят там, то можно ли есть это мясо здесь? Съедобно ли оно?

Вопросов было множество. Ответов практически не находилось.

Я дочитала книгу до конца и поздно легла спать. Завтра с утра все и обдумаю. Благо еще немного времени у меня есть.

Снились мне животные, основном лесные, бегавшие с транспарантами вокруг моего поместья и умолявшие меня стать вегетарианкой. Нам, мол, тоже жить хочется.

– Боги, ну и чушь, – пробормотала я, проснувшись рано утром.

Потянулась, пару раз зевнула, вызвала служанку и отправилась приводить себя в порядок. Мало ли, вдруг снова гости какие заявятся.

К моему счастью, никто не появился. И я снова провел весь день с книгой. Прилежно читала обо всем, что попадалось под руку. И обучалась, и время таким образом убивала.

В следующий раз Алек появился в поместье через три дня. Он проследил за возвращавшимися в замок племянниками герцога и приехал доложить мне, что все прошло благополучно.

– В доме уже прибрались, ваша светлость. Приходили две бабы, за несколько медяков и полы вымыли, и золу из печи выгребли, да и вообще дом к зиме подготовили. Теперь там можно будет с весны селиться без проблем. Но то весной. Пока что часть крестьян, что победней, уехала к родственникам, в другие деревни. Те их кормить будут за работу по дому. Оставшиеся разделили продукты поровну. Уверяют, что зиму точно переживут.

Я кивнула и спросила:

– Что с посевной?

– Высадили все по вашему приказу, – уверил меня Алек. – В начале весны снимем урожай.

Ну хоть так. Значит, задача минимум – дожить до начала весны, до таяния снегов.

– Я прочитала в книге, что у нас водится разное зверье, – произнесла я неспешно. – В том числе одики и лакры, которых другие аристократы в пищу практически не употребляют. Если до морозов крестьяне набьют и их, я выкуплю свою часть.

– Я прослежу, ваша светлость, – согласился Алек. – Дрова и валежник уже не набрать. Из леса вывезли все, что только можно. А вот зверье еще побить можно. – Помолчал несколько секунд, помялся, словно бы не решаясь о чем-то рассказать, но потом все же добавил. – Спрашивали о вас по деревням, ваша светлость. Кто такая, откуда появились, как с крестьянами обращаетесь, есть ли недовольные.

А вот тут я напряглась. Кто и для чего мог обо мне расспрашивать? Поверенный? Вряд ли. Ему незачем. Он принес завещание. Его дело сделано. Враги/соперники? А они у меня есть? О возможных женихах я совсем не думала. Их у меня было меньше, чем врагов. А значит, расспрашивать обо мне было некому.

– Кто это был? – спросила я, изо всех сил стараясь казаться спокойной.

– Так если б знать, ваша светлость. Крестьяне говорят, детины какие-то, то ли солдаты, то ли наемники. На лошадях разъезжали, отлавливали мужиков посмекалистей, допытывались у них, что и как. Крестьяне ничего дурного о вас не рассказывали. Те вроде и не особо довольны были. Зимой обычно все здесь тихо – по снегу не навоюешься. А вот весной можно ждать нападения, если это и правда наемники были.

Отлично. Мало мне необходимости весной жениха искать. Теперь еще и о возможной войнушке думать надо.

Глава 12

Я понятия не имела, насколько хорошо укреплены мои земли. То, что у меня нет в распоряжении натренированных и умелых солдат, было ясно с первого взгляда. Ни гарнизона, ни охраны, ни зала для тренировок, ни оружейной – ничего. Поместье, судя по его внешнему виду, в осаде не продержится и пяти минут – дверь сметут, проходы наводнят солдатами, прислугу и меня скрутят довольно оперативно. Деревни, думаю, тоже. Вряд ли крестьяне могут держать в руках что-то тяжелее топора или вил. А самое главное – я не думаю, что мои люди умеют владеть оружием. Их никто не обучал. Они все прикреплены к сохе и плугу с рождения, как сказали бы на Земле, пороху не нюхали. А значит, и войну я проиграю. В течение первого же часа после начала вторжения проиграю. Какова там была участь женщин, сдававшихся на милость победителю? Правильно, совершенно незавидная. Хорошо, если их замуж брали. А то могли попользоваться и свалить. А ты рожай и воспитывай бастарда, да еще и непонятно, от какого отца.

Да, конечно, я прекрасно понимала, что сейчас специально себя накручиваю, делаю все, чтобы самой испугаться собственных же фантазий. И что все могло быть совсем не так плохо. Но часть моей натуры металась внутри тела и буквально орала, что надо что-то предпринять. Возможно, уже сейчас набрать солдат, начать их обучать.

Угу. Без жалованья и крыши над головой они быстро от меня сбегут, особенно зимой. Не успею я повоевать. Воительница.

Алек давно ушел. А я осталась. В той же гостиной, в которой мы с ним беседовали. Сидела в кресле, вставала, расхаживала по комнате, снова усаживалась в кресло. В общем, нервничала.

Нет, я, конечно, догадывалась, что рано или поздно мной, а вернее, моими землями, находящимися без твердой мужской руки, заинтересуются. Не соседи, так кто-нибудь из аристократов, проживающих в крупных городах. Но не думала, что это случится так быстро.

«Вот тебе и потенциальный жених, – хмыкнула я про себя. Руки чуть подрагивали. Волнение и нервозность грозили перейти в панику, самую настоящую, с паническими атаками и не прекращающейся истерикой. – Хотела фиктивный брак, а рискуешь получить настоящий. С мужем-диктатором, выводком наследников и образом жизни, как у местных кумушек. Вот радость-то будет. Для мужа. Когда он твое наследство заграбастает».

Я глубоко вдохнула, затем резко выдохнула. Снова вдох-выдох. И опять. Так… Надо звать служанку. У экономки вроде были капли. Успокоительное. Вот что мне сейчас просто-таки необходимо!

Капли оказались в стакане у меня под носом уже минуты через три-четыре. Я проглотила все, что мне дали, снова глубоко вдохнула.

– Ваша светлость, как вы? – с беспокойством в голосе спросила Мириса, сидевшая в кресле напротив.

Как, как… Относительно… Истерить больше не хочется – и то счастье.

– Все в порядке, спасибо, – я нашла в себе силы говорить спокойно. – Вы можете идти. Я дальше справлюсь сама.

Мириса встала из кресла, поклонилась и покинула гостиную.

Я глубоко вдохнула, в очередной раз. И снова резко выдохнула. Так, ладно. Раз Алек уверяет, что до весны ко мне никто не сунется, то и беспокоиться о поместье и землях вокруг него буду потом. Пока же оставались насущные проблемы. У меня имелись монеты из кошеля. Было немного времени. А значит, нужно все же постараться набрать припасов. До весны. И не умереть с голоду всем поместьем. Нет, меня опять куда-то не туда понесло. Видимо, сказываются те самые нервные клетки, которые не восстанавливаются.

Я заставила себя подняться из кресла и выйти из гостиной. Надо было сходить в библиотеку за очередной книжкой. Если, конечно, там еще остались не читаные. Уж больно мал был ассортимент. Но какой-нибудь сборник законов наверняка стоит в пыли на дальней полке. Вот его и следует открыть. И внимательно почитать все о браках, которые заключались в этом мире. Узнать, составляется ли брачный контракт, сколько времени дается на подготовку к бракосочетанию, можно ли отказаться от предложения руки и сердца, как правильно выбрать мужа. И прочее, прочее, прочее. Вдруг что-нибудь интересное раскопаю. То, что пригодится намного позже, весной.

С такими мыслями я поднялась по лестнице на второй этаж и дола до дверей библиотеки. Здесь было прохладней, чем в спальне. Все же топлива не хватало, чтобы обогревать все помещения. А потому я решила читать у себя, возле камина, слушая треск горевших дров.

Сборник законов и правда нашелся на одной из полок. И совсем не пыльный. Толстая книга в темно-коричневой обложке горделиво стояла рядом с учебником географии, не понятно каким образом затесавшимся в это сборище «научных» книг.

Я взяла сборник законов, прижала к груди.

Что ж, изучим, и внимательно. Я, конечно, не поверенный, особых знаний в этой области не получила. Но тоже кое-что умею. Посмотрим, что полагается женщинам, какие у них права и каким образом можно эти самые права отстоять.

Глава 13

Как я и ожидала, сборник законов утверждал главенство мужчины над женщиной. Куча статей о правах мужчин. И совсем немного – о правах женщин.

«Женщина, существо слабое и не всегда разумное, может обратиться за помощью к императору, если на ее руку претендуют более двух мужчин. В этом случае император, верховная власть в государстве, должен рассудить спор, исходя из выгоды, которую получит в первую очередь государство, и только потом уже женщина», – «обрадовала» меня одна из статей.

– Ну конечно, – проворчала я, перелистывая страницу, – мужчины бывают разумны всегда и везде. Это у женщин разумность периодами выключается. Сексисты, просто сволочные сексисты.

«Женщина имеет право не выходить замуж и не производить на свет наследников, если она серьезно больна, как телом, так и духом. Хромота, невозможность видеть или слышать, частые боли в голове к таким болезням не относятся», – сообщила следующая статья.

Угу. Не помираешь? Выходи замуж. Рожай.

«Женщина может не отдавать свое наследство мужчине, если он поставлен императором вне закона, слаб умом или прикован к постели», – выдала новая статья.

Я только хмыкнула про себя. Отличные исключения. Просто превосходные.

Пролистав до конца сборник законов, я убедилась, что не смогу отказать в браке ни одному из претендентов, если, конечно, он не будет вне закона и самолично появится перед мои очи.

Единственное, что мне позволялось, – встретиться перед бракосочетанием с поверенным и переписать на будущих детей часть наследства. И здесь мне уж точно не требовалось разрешение ни императора, ни будущего супруга. Во всем остальном я была практически полностью бесправна.

В этом смысле в сборнике законов было четко указано: каждая совершеннолетняя женщина, достигшая детородного возраста, обязана выйти замуж и оставить после себя наследника. А еще лучше – нескольких наследников.

Мужчины тоже обязаны были жениться. Но у них было больше прав.

– Сволочи, – тоскливо вздохнула я, отложив сборник законов куда подальше. – Все сволочи. Вот кому помешала моя спокойная жизнь на Земле? Зачем надо было переносить меня сюда? Чтобы замуж выдать? Спасибо большое, блин! Я очень признательна!

Судя по всему, тихой и свободной жизни у меня оставалось ровно до конца зимы – начала весны…

До конца дня я ничем не занималась – отдыхала, как предпочитала думать. А на самом деле пыталась анализировать сложившуюся ситуацию. Тщетно искала выход из своего положения. Искала и не находила.

Увы.

Нет, если бы я родилась в этом мире, получила здесь образование, с детства общалась бы с людьми своего круга, то, возможно, и смогла бы понять, как выкрутиться, что предпринять. Но я понятия не имела, какие здесь есть лазейки, за что зацепиться. А хуже всего то, что я не знала, кто и за что снабдил меня наследством. И почему я так вовремя оказалась именно в этом поместье, тоже входящем в список наследуемых земель? Кто меня сюда перенес? Какой злой волшебник?

Я не знала ничего о своем благодетеле. И до сих пор не понимала, откуда в совершенно чужом магическом мире у меня вдруг появились родственники. Насколько я помнила из рассказов родителей, оба они были сиротами, своих корней не знали, с рождения воспитывались чуть ли не в детском доме. И потому я никак, ну вот вообще никак не могла иметь здесь родню! Если ее не было на Земле, откуда ей взяться в непонятном магическом мире?

В общем, одни вопросы. И никаких ответов.

Я отказалась от любой еды, пила только компот, который мне в спальню принесла служанка, и думала, думала, думала.

Мое настроение портилось все сильнее.

– Ну вот что за дурость, а? – пробормотала я горько, уставившись в темное оконное стекло. Там, на улице, шел то ли снег, то ли дождь, было холодно, мерзко и противно. – Почему заранее нельзя выдать мне правила игры? Что это за непонятный квест для попаданки? Засунули непонятно куда, непонятно зачем, дали деньги, не дали задания. Какая-то дурацкая игра получается. Мироздание, а Мироздание, совесть у тебя есть? А стыд? Как в таких условиях жить и работать? Тут же головой повредиться можно.

Мироздание молчало, упорно и загадочно.

И все, что мне оставалось, – лечь спать, голодной, злой и усталой.

Ночью мне снилась какая-то муть про лабиринты, всадников и завещания.

Проснулась я злая, не выспавшаяся и опять же голодная.

А утро принесло свои сюрпризы…

Глава 14

– Лекари нам нужны, найра, – гудел Алек в гостиной внизу уже несколько минут. – Хотя бы парочка на все деревни. Вон в самой дальней мужики сутки уже лежмя лежат, слабые телом.

Лекари… Да где ж их взять-то, в нашей дали? Алек, как оказалось, был прогрессивных взглядов. Магию и амулеты не отрицал. Но сам предпочитал лечиться у тех, кто разбирался в травках и при необходимости мог наложить швы. В общем, у лекарей. Деревенских, конечно же. Как мне сегодня объяснил сам Алек, появившийся в поместье с раннего утра, лекари делились на деревенских и городских, в том числе и столичных.

Столичные знали очень многое в разных областях, но брали за свои услуги столько, сколько не каждый аристократ мог себе позволить заплатить. Благо и учились они в медицинских школах, которых было две на всю империю, и обе в столице. Там, в тех школах, преподавали уже вышедшие в отставку лекари. Молодежь училась там и теории, и практике, набивала руку на тех, кто пользовался ее услугами, и ближе к середине жизни могла позволить себе и домик в пригороде, и семью. Ну и обширную практику, конечно же.

Обычные городские лекари знали в разы меньше (потому что до провинциальных городков умные учителя практически не доезжали), умели работать и с амулетами, и с травками, и с заговорами, понимали в своем деле, могли наложить швы и практически без вреда для жизни пациента вытащить из его тела тот же наконечник стрелы. Но они тоже брали дай бог каждому. Со столичными, конечно, не сравнить. Но после нескольких лет усиленной работы могли себе каменные хоромы в два-три этажа возвести. В провинциальном городке, конечно, не в столице.

Деревенские лекари разбирались в травках, работали со швами разной сложности, знали, как действуют простейшие амулеты. БОльшего от них требовать не стоило. Все равно бесполезно.

Но и они значительно отличались своими умениями от бабок-травниц, которые только и могли, что порчу навести, травки для успокоения заварить или кровь остановить.

В зависимости от уровня жизни аристократа, его материального состояния и желаний хорошей жизни, на его землях могли практиковать одновременно от двух до пяти лекарей, включая того, что обитал в поместье, под одной крышей с тем самым аристократом и его семейством.

У меня лекарей не было. Совсем. До последней минуты я была уверена, что они мне не понадобятся. Ну есть же в лесах бабки-травницы, целых три или четыре. Вот пусть крестьяне к ним и ходят. А мы с челядью без лекарей обойдемся. Перезимуем как-нибудь.

И вот вчера в дальней деревне на моих мужиков напала какая-то болезнь. Они лежали на лавках и печах, не вставали, лишь постанывали. Бледные, изможденные, они ели помалу и чуть ли не готовились помирать.

Десять человек. Сразу. В одной деревне. Мор практически.

Бабки с травками попытались чем-то помочь, не смогли. Только руками развели. Мол, не наш это уровень.

И Алек, естественно, прибежал с утра пораньше ко мне, за указаниями.

– Где здесь можно отыскать лекарей? – приняв решение, спросила я, так как прекрасно понимала, что с больными мужиками и правда надо что-то делать.

Не хоронить же сразу треть деревни. Особенно если у тех мужиков семьи большие и куча детишек. Нельзя оставлять их без кормильца, тем более зимой.

– Так или в ближайшем городе поспрашивать, или у ваших соседей, ваша светлость, – последовал ответ.

Я задумалась.

– Алек, вы доедете до города?

У меня не было ни нормальной одежды, ни надежного средства доставки, чтобы появляться в городе самостоятельно. Гораздо проще было отправить туда Алека, который знал там все и всех. Он и с лекарями сможет общий язык найти, и езды верхом на лошади на длинные расстояния не побоится.

– Конечно, ваша светлость, – кивнул Алек.

– Тогда отправляйтесь, – приняла я решение. – Пока пригласите одного. А там посмотрим. Может, больше и не нужно будет. Оплату предложите ему стандартную, такую, как обычно предлагают в этом краю. Дом может выбрать любой пустующий в какой угодно деревне. И если понадобится, пусть будет готов появиться в поместье.

Алек поклонился и вышел из гостиной. Через несколько секунд хлопнула входная дверь. Алек поторопился выполнить приказ хозяйки. И я надеялась, что он сможет отыскать лекаря и договориться с ним. Ну и оба они прибудут вовремя в ту деревню и спасут мужиков.

У меня и так не было рабочих рук. Не хватало еще лишиться этих крестьян.

Я тоскливо посмотрела за окно, на свинцовые тучи на небе. Опять то ли дождь, то ли снег пойдет. Погода испортилась окончательно. Здравствуй, зимушка-зима. Ты, считай, на пороге.

Чтобы занять себя и отвлечься от насущных проблем, я вызвала экономку.

– Как продвигаются дела с поиском портних? – поинтересовалась я, едва найра Мириса уселась в кресло напротив.

– Сегодня должны прийти три-четыре женщины, покажут свое умение, ваша светлость, – ответила она. – Желаете с ними побеседовать?

– Побеседовать, может, и нет, а вот посмотреть их работы – да, – отдала я распоряжение.

– Как прикажете, ваша светлость, – почтительно откликнулась найра Мириса.

Что ж, отлично. Хоть здесь можно надеяться на положительный результат.

Глава 15

Найра Мириса снова появилась у меня ближе к ужину – принесла две ночных рубашки, несколько вязаных салфеток и три наволочки. Я придирчиво осмотрела работы, проверила швы, рассмотрела стежки. В принципе, для крестьянок, никогда нигде не учившихся швейному делу, все было на довольно высоком уровне.

– Как много их пришло? – поинтересовалась я у найры Мирисы.

– Трое, ваша светлость, – последовал ответ.

– Принимайте всех, – приказала я. – За зиму успеют сделать все задуманное.

Найра Мириса поклонилась и вышла из гостиной.