Читать онлайн Судьба бесплатно

Человек…

По мере взросления, оказывается вопросов становится больше на которые, нет ответа. Идя по дорогам вопросов, которые ставила жизнь я изучал многотысячные тома книг и постигал их суть. Жил с их героями, но до сих пор мучаюсь, не найдя ответа на один вопрос…

Несколько раз прочёл Коран, Евангелие, Тору и Псалтырь и пришел к заключению, что мир создан великой силой – Аллахом (Богом) и управляется им.

Первый человек – Адам когда создан? Ответить точно очень трудно…

Почему Бог создал человека? Очевидно, для правления над животными, растительным миром, небом и землёй. Но, однако, в течении миллионов лет кто управлял ими? Видимо они пожирали друг друга, естественным путём размножались, слабые объединившись в группы, боролись против сильных хищников и т. п. Бог создал их такими. Если бы Бог не создал бы их по единым законам, то в мире остались бы только самые сильные звери и киты! Почему так не случилось? В этот период человек еще не был создан, который мог бы управлять этим процессом? Вопросы без ответов…

Помню, в одной брошюре читал: до Адама тоже были человекообразные люди, посланные богом на Землю для испытания и каждый жил по 80 тысяч лет… На миг допустим, что так и было, но единичные люди что могут сделать? Ведь мир- бесконечен!

В книгах, посланных пророкам Богом, описывается, что весь окружающий нас мир (земля, небо, тучи, солнце, луна, звезды, животный мир, растительный мир, люди) был создан за 6 дней. Возможно, но, по моему убеждению, между этими днями расстояние исчисляется несколькими сотен миллионов лет. У меня есть доказательство. По описанию в Божьих книгах, первый человек- Адам создан в историческом плане не так давно (см. книгу: «Потомки Адама и Евы» 2009 г, Ташкент, Исламский университет).

В советское время нам по биологии преподавали и внушали о том, что “Человек произошел от обезьяны” и я до недавного времени верил в этот абсурд. В настоящее время в этот абсурд верят ещё миллионы людей. Оказывается, что обезьяна в течении миллионов лет поумнела, освободилась от шерсти на теле, научилась ходить на двух ногах и они начали управлять разными странами. Допустим, мы поверили…

Почему в настоящее время на всей земле не видно ни одной обезьяны- получеловека, т. е. стадо обезьян, которые уже разговаривают как люди… Значит, что преподают в атеистических странах – абсурд! Ни одно животное не умеет мыслить и думать, как человек! Это божье предназначение…

Человека мог сотворить только Бог и дать ему ум. Остальные, разные предположения ничто.

Давайте поразмыслим о научных мыслях, приведенных в Коране. Как ученый убежден, что все научные мысли, которые описываются в священной книге, не раскрыты до конца ещё учёными. Всё ещё впереди.

Вспомните ученого Кусто и его открытия… Его открытия только подтверждают, то, что написано в Коране. Поэтому он принял религию Ислам…

О человеке – Адаме в Тавроте (Тора) приведены подробные сведения. Из ребра Адама- сотворена Ева. Из—за свершения греха они высланы из рая. Бог сказал им: «От Вас распространятся люди по всей земле, поэтому они назовут Вас родителями». Значит, все люди независимо от рода и нации, являются детьми одного отца и матери. Действительно, разные народы и народности распространились по земле от сынов Ноевых после потопа.

К сожалению, кровь Каина (кровь зависти, которая привела к гибели брата Авеля) течет в жилах многих людей. Значит, в жилах человечества вместе с чистой кровью течет грязная кровь, т. е. гены зависти. Именно, такие гены существуют и в кровы руководителей отдельных государств… Поэтому продолжаются войны, террор и т. п. Именно, гены являются главной причиной, т. е. сильные хотят господствовать над слабыми. Может ли человечество освободиться от этого зла?

Недавно прочел книгу всемирно известного писателя – Чингиза Айтматова «Тавро Кассандры» (фантастический роман) и пришел к такому заключению: а что, если этот эмбрион Кассандры действительно существует в нашей крови, и об этом извещает Бог? У меня никаких сомнений нет…

Мне кажется, что ученые-медики должны придумать такую вакцину, которая способна уничтожить «гены» Каина в первые недели беременности. В результате из природы человечества исчезнут зависть, ненависть и злоба. Тогда человек превратится в настоящего доброго Человека. Исчезнут всякие войны, террор. В мире восторжествует мир и покой. На земле наступит невиданное развитие. Все нации и народности будут жить дружно, как дети одного отца и матери. Исчезнут с лица земли все таможенные посты. Неужели, простые люди не хотят этого счастья?

В настоящее время 28 стран Европы так живут же…

Если фантастический прогноз писателя превратится в действительность, то 240 стран мира могут жить именно по этому принципу.

Очень надеюсь, свидетель Аллах, когда-нибудь наступят такие времена.

Судьба свыше

Согласно желанию Бога, Адам и Ева созданы как единое целое, им чувства любви даны Богом. Поэтому у каждого человека бывает своя возлюбленная и они находят друг – друга по воле (предначертанию) Бога. Говорят же, души людей в начале объединяются на небесах, только потом на земле они совершают обряд венчания.

Все влюбленные на земном шаре признают эту истину. Почему, некоторые находят своих возлюбленных из других стран или наций? Вместе с тем рядом живут двое прекрасных молодых людей: парень и девушка. Почему они не влюбляются друг в друга?… Почему парень влюбляется в женщину с ребенком и женится, несмотря на все сопротивления родителей? Любовь – это божье чувство и оно даётся Богом для отдельных людей, которых он избирает сам.

В конце – концов я убедился в том, что все живые существа управляются Богом. Вначале человек этого не понимает, ходит удивлённым, только потом своим умом доходит до истины…

Хотя мы их называем, одним словом, влюбленные, у каждого есть своя история.

Юсуф и Зулайха (Иосиф и Зулейха):

Иосиф – раб фараона. Зулейха – любимая жена. Если не была бы воля Аллаха, жена шаха могла ли влюбиться с первого взгляда в чужого мужчину – раба? Никогда! Их взгляды встретились по воле Бога и в их сердцах возгорелся огонь любви. Гордость царевны перед чувством любви была побеждена…

Лейли и Меджнун:

Возможно, для кого-то она чернокожая девушка – негритянка. Однако, для Меджнуна – она пери. Меджнун живет на этом белом свете только ради этой девушки. Лейли – дочь шаха, а Меджнун – из обыкновенной семьи. Куда стремишься? Тяни ноги по одеялу! Где гордость у Лейли? Нет! Она хочет только Меджнуна несмотря на то, что он одержимый… Весь обросший. Он для нее лучше, чем здоровые и красивые парни. Меджнун тоже думает только о Лейле. Разве это не является судьбой свыше…

Мухаммад и Хадича: 25-ти летний прекрасный, умный джигит (молодой человек) Мухаммад и 40 летняя богатая вдова Хадича. (До признания его со стороны Аллаха пророком ещё 15 лет). Но, для их любви ничто не помешало, ни разница в возрасте и в состоянии и эта божья любовь сыграла огромную роль в судьбе всех народов мира.

Ромео и Джульетта: Дети двух враждующих племен. Но они влюбились в друг – друга и это пламенная любовь закончилась трагически. Это случайность? Абсолютно нет. Это – предначертание Бога.

Фархад и Ширин: Принцесса и камнетес… Разве это возможно? Непростые по воле Божьего отношения!

Марат и Зухра: Оба родились в один день и ушли в иной мир тоже в один день… Почему Марат влюбился в дочь хана – карателя своего отца. Разве это по уму? Нет, это судьба! Почему, Марат не женился на дочери Хорезмшаха? Марат любит только Зухру… и он, узнав, что хан Бабахан убил свою дочь Зухру заколол себя мечом…

Отабек и Кумуш: Почему Отабек влюбился в Кумушбиби из Маргилана увидев всего один раз, тогда как в Ташкенте каждый день встречал сотни прекрасных девушек? Как это можно объяснить? Только судьбой и предначертанием Аллаха. Женитьба на Зайнаб была желанием матери. Результат плачевный…

Все эти любовные истории объясняются одним словом- судьбой.

Если звёзды двух людей на небесах не соприкасаются друг с другом, они никогда не будут мужем и женой.

Любовь самое древнее, божье чувство и каждый влюбленный обновляет его по-своему, и имеет свою историю.

О любви, о который мы хотим Вам рассказать, Вы оцените в их любви похожие и непохожие стороны других влюбленных.

Первые цветки любви

На окраине города Ташкента проживает парень, оставшийся сиротой из-за ужасной войны с сестрами и братьями, живёт счастливо, но в страшной нужде. Парень красив и умен. Люди махалли (территория, где живут около сотен семей) к нему относятся с особым чувством уважения и любовью. Он обучался на третьем курсе института. Из-за большого интереса к художественной литературе много читал и усваивал и поэтому среди ровесников был желанным собеседником. Как герои книг – романов жил с мечтой о любви.

Напротив их дома жили богатые соседи и к ним начала часто наведываться красивая сестра невестки. Девушка только – что закончила школу и на вид была прекрасна, как спелое яблоко. Когда парень увидел её, сердце ёкнуло… Видимо, девушке тоже парень приглянулся и она стало наведываться в их дом, под разными предлогами. Кроме всего сестра парня, её ровесница, подружились. Постепенно, между парнем и девушкой возникла душевная теплота. Если они встречались на миг во дворе или на улице глаза встречали друг друга и как будто их взгляды что-то говорили. Так проходит время…

– Мамочка, оказывается хотят выдать замуж Рахиму. Эта девушка мне нравится, если её домашние подождут, после окончания института я хотел на ней жениться, – сказал парень. Для матери, есть ли лучший джигит, чем её сын? Поэтому с хорошим настроением направилась к соседям и через некоторые время вышла оттуда с опущенной головой. Оказывается, Хозяин того дома Воссайиб – ювелир ответил так: «Сарвар еще студент, не имеет никакой специальности, на что он собирается жениться? На вши что ли?»

– Но, эта женщина было очень гордая. Она в своё время была из очень богатой семьи. Была дочерью ювелира, который изготавливал золотые и бриллиантовые украшения для женщин… Но, беспощадная война – унесла жизнь мужа Мукадыра. Теперь она одна воспитывает пятерых сирот. Она вовсе не хотела, чтобы кто-то ущемил душу сына, хотя она сама была ущемленной.

– Сестру Вашей жены можете не отдавать за моего сына. Но, я вам запрещаю говорить о моём сыне такие слова. Подождите: мой сын таким не останется. Он станет на ноги. Потому что, его предки видные люди, – сказала мать. Она хотела всегда видеть своего сына рядом с «принцессами».

Хотя мать весь разговор передала сыну в «мягкой» упаковке- он задел гордость парня. Он сказал матери, которая смотрела в глаза ему с опаской:

– Мамочка, не расстраивайтесь, еще придут такие дни, которые им даже не снились. В народе говорят: «Если встряхнуть дерево, падают девушки». Если ее хотят выдать за богатого – скатертью дорога…

Оказывается судьба, девушку родители отдали за сына одного богача. После этого молодая девушка рожает каждый год. Это сказывается на здоровье молодой матери и при родах третьего ребенка она умирает. Видимо, бедная девушка тоже хотела быть счастливой, но муж хотел ли этого? Если он хотел – она жила бы. К этому результату, видимо, она по собственному желанию не пришла… Это результат скотского отношения богача к своей жене. Об этой ужасной трагедии Сарвар услышал в Москве будучи в аспирантуре. Независимо, сколько не горюй за угасший рано цветок, теперь его нет на свете. Он внутренне очень горевал за девушку. Но, говорят же время лечит все раны. Для Сарвара эта девушка давно была памятью. Теперь у него свой мир, свои интересы…

Учеба в институте продолжается своим чередом, он один из успевающих студентов механического факультета Среднеазиатского политехнического института. По всем предметам учится только на отлично и его уважают все: декан, учителя – наставники, друзья – однокашники. Он тоже помогает друзьям, отстающим по каким – то предметам, всегда находит время для этого.

В этот период в республике студентов привлекали сельхоз работам. Сбор хлопка считался одной из основных функций студенчества. На хлопковых полях Сарвар тоже один из лидеров. В течении 5 лет обучался только на повышенную стипендию. Всегда стремился помочь матери, так как после поступления в институт оба брата запретили ей заниматься тяжелым трудом ходить на базар и торговать…

В период учебы многие девушки вздыхали по нему, но он не ответил ни одной. Он хотел сначала встать твердо на ноги, только потом создать семью, он не должен быть зависим ни от никого. Но из-за того, что он был видным и умным парнем в махалле, многие девушки были в него влюблены. Одна из них Дилбар – родители «крепкие» люди. Если Сарвар даст понять, что он согласен, девушка и богатство тоже его.

Другая – Икбал, хотя она тоже воспитывается без отца, живет одной семьей с дядями и бабушкой и дедушкой. Это семья – семья ученых. В махалле пользуются большим уважением. Сарвар тоже хочет стать ученым как они. Однако, этих девушек он любит как своих сестёр, а женитьба даже во сне ему не снилась.

В действительности они ежедневно вместе делают уроки. Парни высказывают свои мысли, девушки – свои. Полемика на высоте. Время позднее, уже за полночь. Он провожает девушек по домам. Родители абсолютно не беспокоятся, так как их дочери в доме у Сарвара, а от этого парня ожидать плохое невозможно. Соседи доверяют ему, как родному сыну. Он прекрасно понимает, что творится в душе этих красивых, молодых девушек, но он всегда управлял своими чувствами: не сердцем, а умом. Иногда сестра делает намек: «Брат, сходите с Икбал или Дилбар в кино. Они такие красивые и умные, упустите их… Они как птички, если откроете ладонь сами садятся». Он отвечает так: «Дорогая сестрёнка, я их люблю как тебя, т. е. как свою сестру. Если я с ними пойду куда – нибудь в кино или в театр, увидят соседи и в отношении их начнутся нехорошие разговоры. Девушка – это красная роза, если хоть одна капля росы падает на нее, она сразу видна…»

В студенческие годы Сарвар иногда ходил заниматься к своему другу Марату в дом. Глаза его сестры Хуснии также загорались при встрече с Сарваром. Когда он окончил институт, она поступила в Ташкентский институт иностранных языков. Сарвар очень высоко ценил чувства умных девушек. Поэтому с ней один или два раза сходил в кино. Парень знал, что нравится семье Хуснии. Они очень хотели видеть Сарвара в качестве зятя…

Однажды, в период аспирантуры, когда он приехал в отпуск из Москвы к ним пришли представители и сказали: «Очень много сватов приходят к Хусние, хотели узнать мнение Вашего сына». Мать Сарвара говорит об этом ему с гордостью. Это же честь для неё. Он в ответ: «Хусния хорошая, прекрасная девушка, пусть меня не ждет. Я желаю ей счастья!» По его принципам любовь не результат 2-х–3-х встреч. Может скажете, Сарвар разве не был влюблен? Но, он видел и знал влюбленных…

Случайность?

Мать и отец Сарвара любили друг – друга особенной, прекрасной любовью. Отец – внук одного из богачей Ташкента: Алимджанбая. Дед построил прекрасные гостиницы и концертный зал. У него десятки магазинов для торговли и на границе Ташкента – 500 гектаров земли. Он всю торговлю ведёт с Российскими партнёрами. Его называли Московским богачом. Они жили в 2-х этажном доме в махалле Чакичмон…

Отца женили на дочери одного богача – друга Алимджанбая. Но, у отца настоящих чувств к жене не было. Потому что женился по желанию отца и матери, самое главное она страдала одной странной болезнью… От этой женщины родился сын, однако между ними нет любви…

В это время в махалле Чигатай в доме Ташпулат ювелира состоялась свадьба. Красавицу дочь Хожиябону выдали замуж за сына родственника: от этого венчания родилась милая девочка, но жених заболел какой – то болезнью и быстро скончался. 25–ти летняя девушка осталась вдовой…

Обратите внимание на грани судьбы: молодые люди вдруг увидели друг – друга на свадьбе, которая проходила в махалле Чигатай, их взгляды встретились на миг и любовь загорелась на всю жизнь. Но дома у парня сын и жена; у девушки – дома дочь и известные всему Ташкенту родители. Что делать? Есть ли решение этой проблемы?

После этой свадьбы джигит начал отдельно спать от жены. Это продолжалось уже несколько дней. Он днем по нескольку раз проходит около дома Хожиябону в надежде, что вдруг она выйдет на улицу и он сможет увидеть её хотя бы на один миг…

Жена Мукадыра сразу почувствовала изменение в настроении у мужа. Об этом она осторожно доводит до ушей тещи. Мать решила поговорить откровенно с сыном. Найдя удобный момент спрашивает у него, чтобы узнать, причину такого поведения: «Сынок, что с тобой, в постели скорпион появился…?» – говорит с желчью.

Сын тоже решил откровенно излить то, что на душе: «Мама Вы же прекрасно знаете, с первого дня я практически не живу с невесткой. Конечно, болезнь дается Богом, но душа есть душа. До сих пор живу только ради Вашего уважения, чтобы Вас не обидеть. Человек приходит на этот свет всего один раз. Надо же жить как человек. Разрешите, я её отвезу домой. Ребенку буду помогать».

Мать сильно заволновалась: «Вай, сынок, ты в своем уме? Отец её известный бай, кем будем среди людей? Нет, нет, не делай эту глупость! Может быть, найдем способ лечения. Вы же обвенчаны и у тебя долг есть перед ними…»

Джигит тоже твердо стоит на своем:

– Мамочка, вот уже 2 года, самые лучшие врачи и лекари не могут найти лекарства для лечения этой болезни. Я разведусь с ней. Не сопротивляйтесь. Отцу тоже сам объясню. Другого выхода нет!

– Ты может быть увидел какую-нибудь красивую девушку и влюбился в неё! Высказывания твои очень убедительны…

Мать старается привести в чувства, т. е. отговорить своего сына.

– Мамочка, ещё я сам не знаю, только один раз наши глаза встретились, и я потерял покой. Не знаю, где я: на земле или в небесах.

Что делать? Видимо, Меджнун тоже оказался в моем положении… Чтобы увидеть её хоть один раз кружусь в её махалле. Но, её не видно…

Мать почувствовала, что сын глубоко в сердце влюбился в эту девушку.

– Сынок, я тебя понимаю, но наша махалля, соседи, родственники поймут ли? Ещё что скажет отец? Она оказалась меж двух огней.

– Я больше не буду жить мнением соседей, родителей, а хочу жить со своей любовью, которую мне подарил Аллах. Мое решение окончательное и с отцом тоже сам поговорю…Любовь дала джигиту силу и большую уверенность…

В этот период отец был занят делами торговли в Москве. Через несколько дней он вернулся домой с красивыми и дорогими подарками. Естественно, возникший климат в семье сразу не был доведен до него. Прошли 5–6 дней и внимательный отец почувствовал, что невеста осунулась, сын тоже ходит без настроения и он тихо взял за локоть сына и вместе вошли в гостиную и тихонько начал разговор.

– Сынок, почему нет настроения: у невесты лицо осунулось. Что случилось?

– Отец, Вы сами знаете, вот уже 2 года живу с супругой, а в действительности не живу, а существую. Только думая о Вашем авторитете, до сих пор держу замок на языке. Теперь, так не могу жить и не хочу. Для чего приходит человек в этот мир? По-моему, чтобы построить счастливую жизнь.

Матери все сердечные боли рассказал. Поэтому прошу Вас: поговорите по душам с ней и придите к справедливому решению, думайте о моём будущем, сказав все это осторожно вышел.

Отец глубоко задумался, что надо делать? Сын тоже не виноват. Только из-за гордости он похоронил свою боль в сердце. Молодые годы проходят впустую. Видимо осторожно надо объяснить отцу невесты. Он вызвал жену и расспросил её и рассказал, что думает об этом.

Жена молчит… Как смотреть в лица кудачи? (мать и отец невестки) Как объяснить невестке? Сможет ли понять правильно? Не устроит ли скандал? Она дочь уважаемой семьи. Она мучилась, думая о тысяче причин… Однако, в душе она была на стороне сына и это чувствовалось. Но ни отец, ни мать об этом не смогли сообщить родителям невестки, так как считали это стыд – большой стыд… В конце – концов сын решился и зайдя в комнату невесты излил душу:

– Малика! Очень хочу не обидеть тебя, но моя душа болит. Вот уж 2 года живем как чужие. Свою болезнь, ты сама прекрасно знаешь. Эта болезнь меня тоже довела, иногда хочу сделать с собой что-то. Поэтому, пока трагедия не свершилась, поговори с родителями, объясни ситуацию и решим эту проблему по мирному. Надеюсь, что твои родители тоже поймут меня правильно.

– Что Вы говорите, Мукадыр ака? Вы мой единственный мужчина! У нас ребенок. Бог дал болезнь, видимо сам и вылечит… Ладно, я согласна, живите в другой комнате, – сказала жена.

– Малика, я влюбился в другую женщину, сказал он, так как не хотел обманывать её. Воцарилось долгое молчание…

Жена надолго ушла в себя, потом глубоко вздохнула и сказала: «Я поняла: разбитый фарфор после склеивания новым не станет. Я согласна. Родителям я сама объясню…»

Развод это равносильно смерти. Подумайте о душевном состоянии этой женщины в этот момент… душа разрывается.

Невестка отпросилась у тёщи и ушла домой, взяв ребенка и через несколько дней приехала со старшим братом и погрузив все вещи на телегу уехали… Кадырбай и Ойнисабону были изумлены… Они успокаивали себя, говорили – это судьба. Теперь джигит свободная птица…

Божье предначертание

Мукадыр не знает каким образом сказать своим родителям о девушке, в которую влюбился? Мать уже начала ходить к девушкам свататься.

– Мамочка, прошу не беспокоиться, я все равно женюсь на девушке, которая мне нравиться, но её видел всего один раз. Даже не разговаривал. Только она один раз улыбнулась мне. Я должен где- то увидеться с ней и поговорить. Если, она согласна, только после этого пойдёте свататься- сказал джигит.

– Сынок, откуда это слово любовь? Это не подходит нашему шариату. Если узнает отец…

– Мамочка, до каких пор будете вмешиваться в мою жизнь?! Я тоже же человек, мне уже 28 лет. Могу же сам прокормить свою семью. Почему я должен жить именно так, как Вы этого хотите. Для чего Аллах даёт ум? Очень прошу Вас, поддержите меня, уговорите отца. Видите же старшие сёстры и братья на моей стороне. Мукадыр настойчиво просил мать.

– Какая она девушка? Из благородной семьи? Один раз обожглись… Мать в недоумении.

– Мамочка! Подождите, успокойтесь. Сначала я должен найти причину для встречи, потом поговорить: только после этого могу ответить на Ваши вопросы.

В это время в Ташкент из России приехали артисты и начали показывать свои спектакли. Чтобы увидеть спектакль приходит Хожиябону в театр с сестренкой, потому что их дядя работал зам директором узбекского театра, а его жена Мария была русская.

По воле судьбы Мукадыр тоже прочел о спектакле в известиях и пришел в театр, чтобы посмотреть спектакль. До начала его еще несколько минут. Он начал осматривать зрительный зал, потом зрителей…

Вдруг он увидел девушку с сорока косичками, которая украла его покой. Она сидела в первом ряду. Сердце перестало ему подчиняться… Идти к ней? Свободного кресла нет. Зрителей много… Неудобно. Как прошло первое отделение спектакля он не знает, потому что думы, мысли заняты этой девушкой. Искал пути для беседы. Он вспомнил: на свадьбе один из его друзей тихо для его ушей говорил: она свободная – уже больше года, как умер её муж… Однако, она абсолютна не похожа на женщину, которая была замужем. Красива, как 18-ти дневная Луна!

К его счастью, первая часть спектакля закончилась, и девушка вышла в фойе. Он тоже вышел и тихо подошёл к ней.

– Здравствуйте дорогая девушка. Слава Аллаху. Оказывается, Вас тоже можно увидеть. Я ищу Вас с той свадьбы. Каждый день обиваю пороги Вашей махалли, чуть не сошел с ума. Надеялся, что придёте на спектакль… Сердце не ошибается.

– Вы тот? На свадьбе меня поставили в неудобное положение… по-моему все почувствовали Ваш взгляд.

– Да, это я. Как Вы относитесь к выражению «С первого взгляда»

– Не знаю, но читала в книгах.

– До сих пор я не верил. Теперь верю.

– Извините, пора. Вторая часть спектакля началась. Вам нравится спектакль?

– Я не смотрю спектакль! Я наслаждаюсь Вами.

– Я обыкновенная девушка. Обычно наслаждаются луной…

– Вы особенная, не обыкновенная девушка. Я никогда не видел такой прекрасной девушки как Вы.

– Вы интересный человек… Если увидит дядя мне будет очень стыдно и неудобно.

– Дядя тоже здесь?

– Да, он здесь работает в должности зам директора.

– Значит, если я соскучусь по Вас, могу найти здесь, в дни постановки новых спектаклей…

– …

– Я о Вас знаю очень многое.

– Например…

– Супруг Ваш умер, и имеете одну маленькую девочку.

– Какой интерес Вам от такой женщины? Если ударите по ветке дерева…

– Я разведенный. Видимо это судьба. Увидев Вас вроде понял смысл любви…

– Очень будет трудно Вашей бедной жене…

– До сих пор было трудно мне. Только один раз был с ней. Освободился от оков, которые висели на ногах и на руках. Теперь она тоже будет жить спокойно – не мучаясь, со своим сыном. Я, естественно, буду помогать. Где нет любви и жизни тоже нет. Теперь хочу жить любя и быть любимым. Я уже пришел к одному решению. Все зависит от Вас. Я хочу знать Вас поближе.

– На следующей неделе будет ещё новый спектакль. Я с сестрой обязательно приду, чтобы посмотреть его. С каждого спектакля уходим духовно обогащенными… Вот так.

– Смотрю, вижу и чувствую. Вы не похожи на других девушек.

– Может быть… До свидания. Надеюсь, посмотрите оставшуюся часть спектакля… Не надо упускать такой спектакль.

– Конечно…

– После такой беседы, которая заволновала их сердца, каждый прошел на свое место и сел. Эта волна чувств не отпускало сердце джигита до конца спектакля. Артистам подарили цветы. Все вышли наружу. Он тоже вышел и стал ожидать появления девушки. Но девушка вышла с сестренкой и одним солидным дядей. Он растерялся, не зная, что делать. Девушка один раз оглянулась в его сторону и продолжила путь. Они втроем сели в фаэтон, который их ожидал неподалеку и укатили. Джигит тоже подождал несколько минут смотря вслед за девушкой, нанял такси-телегу и отправился домой. Из-за того, что дом Кадырбая находился за пределами города, ушло время около получаса. Дома его ожидала мать.

– Да, сынок, до сих пор где гуляешь?

– Мамочка, сегодняшний день один из моих счастливых дней. Зашел в театр имени Хамза, чтобы посмотреть новый спектакль. И, к своему великому удивлению, увидел ту девушку, о которой вам говорил, и в которую я влюбился. Я узнал её по длинным косам. Сердце стало вне моего подчинения. К моему счастью, она после первого отделения вышла на фойе. Мне удалось с ней немножко побеседовать, и убедился в том, что она культурная девушка и воспитанная. Это можно было видеть и чувствовать по ответам на мои вопросы.

– Сынок похоже, что это вдова полностью оккупировала твое сердце. Может быть, что-нибудь сделала с тобой? Хитрость женщины явится грузом для сорока верблюдов!

– Мамочка, о чем Вы говорите? Ведь я её в первый раз увидел на 5 секунд, а сегодня удалось поговорит всего 3 минуты. Она даже не взглянула на меня. Если бы она была опытной, то по-другому держала бы себя.

– Теперь, что собираешься делать?

– Пока не знаю… Я-то готов жениться хоть сейчас. Но, что она скажет? Вдруг Вы пойдете сватами и получите отказ: этого я не вынесу!

Мать занята своими думами. Ей хочется быстрее женить своего сына и успокоиться…С этой целью они с дочкой ходят как сваты в разные семьи.

– Я сегодня с твоей сестрой сходила в дом Абдуллы-бая сватами. Им сказали все открыто. Даже сказали, что ты с характером и ты делаешь только то, что считаешь правильным. «Он должен обязательно увидеть будущую невестку и, если она его удовлетворит, только после этого собирается жениться». Они в недоумении. Но, решили показать тебе свою дочь. Завтра, в 5 часов вечера ты должен встретиться с будущей невестой. Она подойдет в парк около Чорсу с сестрой, и ты тоже пойдешь с сестрой. Надеюсь, что она тебе понравится…

– Ладно, ваше желание тоже пусть не останется без внимания. Эта встреча позволит сравнить эту девушку с той, кого я люблю. Потом, вам скажу своё мнение.

Джигит на следующий день с сестрой пошел в парк и встретился с девушкой. Приятная девушка. Теперь, для джигита не только внешний вид, но и внутренний мир имеет решающее значение.

– Домашние, оказывается ходили к Вам за покупкой рабыни, но мне не нужна рабыня, и я сам тоже не собираюсь быть рабом. Я пришел с целью побеседовать с Вами и узнать Вас поближе. Вы учились ли в какой-то школе?

– К сожалению, я не училась в школе, – сказала девушка, удивленная от такого вопроса.

– Вы читали ли романы «Лейли и Меджнун» и «Фархад и Ширин» Алишера Навои? – он начал задавать вопросы один за другим.

– Кто такой Алишер Навои? – девушка отвечает на вопрос вопросом.

– Вы бываете в театре Хамза? – джигит упорно расспрашивал девушку, и он не хотел никому несправедливости.

– Слышала, что театр Хамза где-то рядом с рынком Чорсу расположен, но никогда не ходила на спектакли. Не интересуюсь- сказала девушка. Она не знала, что этими ответами решает свою судьбу.

– Чем вы занимаетесь?

– В основном, домашними работами: уборка двора, стирка, уход за скотом.

– Сожалею, оказывается я не подхожу Вам. Извините! – Слова джигита были очень резкими.

Они попрощались.

Естественно, Мукадыр сравнил обе девушки, и его убеждение возросло: девушка, с которой он разговаривал в фойе театра была на небе, а эта девушка – на земле.

Хватит! Теперь, он будет советоваться только с сердцем. Выполнит его решение…

Кто такая Хожиябону, которая украла все мысли своенравного Мукадыра? Её близкие называют просто «Бону». Её род доходит до известного шейха Ташкента Эшонбобохона. В начале ΧΧ века, вошли в правило: выдавать замуж девушек в возрасте 12–13 лет. Ювелир Ташпулат тоже женится на 13-ти летней девочке. Эта девушка быстро забеременеет и из-за неготовности к родам при родах своей девочки погибает, т. е. покидает этот бренный мир. От неё остаётся в качестве памяти одна прекрасная девочка. Теперь, кто будет смотреть за ребёнком?

Опять по нашему обычаю вместо погибшей девушки выдают замуж её сестрёнку за Ташпулат ювелира, и она начала воспитывать этого ребёнка и воспитала до совершеннолетия. Девушка воспиталась в доме культурного бая и в 18 лет была выдана замуж за сына дяди. Эта свадьба осуществилась по воле – желанию родителей.

В 1931 году рождается ребенок – девочка. Однако эта радость оказалась недолговременной. Жених заболел неизвестной болезнью и в 1933 году умирает. Молодая женщина с маленькой дочкой остаётся вдовой. После того, как только высохли слёзы начали надоедать сваты. На предложения и наставления родителей она отвечала: «Не торопитесь, я ещё не пришла в себя, нет желания». Они в недоумении. Время идёт… Ещё ей говорят: «не беспокойся о дочери, мы её сами будем воспитывать». Однако, она безмолвна… В этот период происходит две случайные встречи, которые описаны выше. Вроде бы в душе девушки озарилось какое-то чувство, но об этом никому ни одного слово. Вместе с тем, ночью ли, днем ли облик джигита её преследует.

«Что случилось со мной? Почему он не покидает мои мысли? Кто он для меня? Надо взять себя в руки!..», такими думами-мыслями живет она.

В этой культурной семье были два джигита, образованных. Все новости, которые происходили в городе обсуждались в этой семье и поэтому сестра, братья сравнительно часто ходили по паркам, в кино, на концерт и это было для них обеденным делом.

Однажды Гафурджан сказал:

– Сестра, в Ташкент приехали Азербайджанские артисты и дают концерт. Если хотите принесу вам билеты, ведь вам же скучно, сходите с дочкой на концерт.

– Хорошо братик, раз ты сказал, разве не пойду…

На следующей день Гафурджан принес билеты, и она с дочкой пошла в парк на концерт. С удовольствием слушает азербайджанскую музыку и песни. При выходе она встречается опять с тем же парнем. Интересно! Джигит поздоровался с ней и взял на руки девочку. Девочка, тоже не стесняясь его обняла. В неудобном положении Хожиябону и она говорит: «Дочка спустись, не мучай дядю!»

– Нет, я же не тяжелая! Девочка, не волнуясь, открывая-закрывая прекрасные глаза говорила припеваючи.

– Оставьте ее в покое, она тоже оказывается красива и умна как вы сами. Я её буду нести до выхода из парка. Потом пойдете вместе…Джигит говорил убедительно.

– Извините, видимо дочь в Вас увидела кого-то знакомого. Простите, что Вас побеспокоили. Может времени у Вас в обрез?

– Если сказать откровенно, на этот концерт пришел в надежде на то, чтобы найти Вас, но немножко опоздал. Поэтому терпеливо ждал.

К счастью, оказывается Вы здесь. Сердце не обманет. Вы поклонница культуры, поэтому сердце сказало: «Иди, она там!». Я послушался и направился сюда – джигит в шуточном тоне, но честно признавался.

– Вы оказывается телепат и знаете заранее, что будет, – девушка тоже начала откровенно.

– Что это такое «Телепат»? – джигит хотел, чтобы она больше говорила.

– Об этом я читала в одной книге – фантастическом романе. Его герой видит все события, которые будут происходить в будущем, т. е. видит, как в кино. Это – необыкновенный талант или дар…

– Оказывается, у меня тоже есть такой дар… Давайте, предугадаю что будет в будущем.

– Интересно, расскажите пожалуйста…

– Вижу, вижу, если Бог даст в этом году осенью будет наша свадьба.

– Откуда это взяли?

– Мое сердце говорит, я только озвучиваю…

– Если мое сердце не отзовется…

– Я очень попрошу его… Вы достойны счастливой жизни. Обещаю сделать Вас счастливыми. Если согласны, направил бы к Вам сватов…

– Дочка, спускайся, дальше пойдем сами. Поцелуй в лицо дяди и скажи спасибо! Бону, как будто не слышала последние слова Мукадыра.

– Дяденька, спасибо. Как Вас зовут?

– Мукадыр… А тебя?

– Бахтия.

– Красивое имя, будь счастлива, дочка. До свидания, будьте здоровы.

Мать приедет к Вам домой.

– Доброго пути…

Девочка в прекрасном настроении с мамой пришли домой. Она побежала к бабушке, обняв её свойственной маленьким девочкам, начинает глаголить о происходившем.

– Бабушка, бабушка, с удовольствием посмотрели концерт. Когда начали выходить, меня обнял и поднял на руки один дядя, и до улицы нес на руках. Я ему сказала спасибо.

– Очень хорошо.

– Очень хотела, чтобы у меня был папа как он…

– Вай, милая, что ты говоришь? Если выйдет замуж твоя мама, ты тоже будешь иметь папу. Ты же видишь, твоей маме никто не нравится!

Бону, по культурному возразила.

– Оставьте её, она же еще маленькая, не знает, что говорит…

– Ладно, время главный судья, посмотрим…

Джигит в хорошем настроении, запевая песню из газелей Навои пришел домой.

Сынок, все в порядке? Вижу ты на седьмом небе! Что – то почувствовало сердце матери.

– Да, мамочка, сегодня я очень счастлив. Встретил ту, которая душу пленила. Её малютку – дочку прижимал к груди. Прекрасная девочка. Интересно с ней разговаривать, получаешь удовольствие.

– Сынок, вроде душа девушки соответствует твоей. Но, что будешь делать с её дочкой, не можешь же жениться с дочкой?

– Мама, Вы очень интересная. Кто влюбляется, он воспринимает её как она есть.

– Не знаю, что скажет отец? Хотелось, чтобы он не надел чапан с обратной стороны…

В этот период дела Кадырбая идут в гору, рано утром уходит и поздно вечером приходит. Из России приехали деловые партнеры. Необходимо контролировать ход уборки урожая – хлопка. Накопить богатство и удержать его легко ли? Ни в коем случае! Для этого у Человека должен быть ум, знание и предприимчивость. Это дается Богом.

Тридцатые годы…К сожалению, постепенно начали арестовывать узбекских баев (богатые люди). Каждый день новое страшное известие: такого – то бая, когда хотели отбирать его земли, он сопротивлялся, за это его посадили и без суда отправили в Сибирь в ссылку; такой – то бай, собрав все богатства – золотые монеты сбежал в Афганистан… Видимо, из – за этого последнее время Кадырбай возвращался домой без настроения. Поэтому Ойнисахоним постеснялась беспокоить мужа по поводу любви своего сына. Думала, сейчас не время. Однако, любовь такая большая сила, перед ней остальные проблемы становятся маленькими. Мукадыр тоже хочет, чтобы эта проблема быстрее нашла свое решение.

– Мамочка, Вы поговорили с папой? Ведь я оказался перед девушкой обманщиком, – выпалил он.

– Бог даст, сегодня, обязательно поговорю с папой, лишь бы он пришел в хорошем настроении.

Слава Богу, в этот день хотя поздно, но с подарками пришел домой Кадырбай. Мать быстро накрыла на стол и принесла на лагане (круглое блюдо) плов. После ужина, мать осторожно начала разговор:

– Дорогой, вот уже больше года, Мукадыр живет одиноким. Вы сами знаете, он похож на Вас: гордый, сделает то, что сказал. Оказывается, он влюбился в дочку одного известного ювелира: если разрешаете мы сходили бы к ним домой сватами и увидели бы девушку тоже.

– Ладно, жена, наш сын не будет же вечно ходит холостым, я согласен: сходите… Потом поговорим.

Мать радостная довела эту новость до сына. Джигит около себя, рядом представил Бону, и хотел полететь к этим дням вырастив крылья. Мать со старшей дочкой, легко нашли дом, который описал сын. Мать Бону встретила их приветливо. По обычаю, для сватов чай приносит и подает девушка. Здесь также чай принесла Бону, поздоровалась. Её красота и стан понравилась сватам.

Видимо, этот день можно было назвать Божьим днем, когда любовь с небес опускается на землю. Не было людей, кто сопротивлялся бы объединению двух сердец. Благодаря благословению отца и других Мукадыр добился свой цели – женился на Бону.

Это было осенью 1935 года.

Ночь любви, полная луна озаряет ночное небо, эта ночь стала для них одним из счастливых, они проникли в души друг – друга. Эта ночь – была ночью любви. До утра неустанно беседовали. Друг – друга узнали ещё ближе. Началась интересная, полной любви жизнь двух влюбленных…

Дни и месяцы проходят. Постепенно, в глазах Бону появляются огоньки сострадания. Почувствовав это, Мукадыр спрашивает причину такого состояния.

– Соскучилась по дочери…

– Хорошо, завтра сходим домой.

Отпросившись у свекрови, невестка поехала к себе домой. Вечером её должен был привести муж. Невестку на телеге «конька» (конная телега) отвезли домой.

После прихода домой Бону обнялась со всеми, кто был дома и дочкой. Затем, целый день они сидели обнявшись. Целуя дочь, спросила:

– Дочка, как самочувствие, не скучаешь?

– Мамочка, каждый день во сне вижу Вас. Скучаю по Вас и плачу. Меня тоже заберите с собой. Я буду очень хорошей девушкой, не буду озорничать.

От этих слов сердце Бону полно сострадания.

Об этом, пока, разговора с женихом не было. Что скажут родители? Она вспомнила слова Мукадыра, когда он носил девочку на руках и несколько успокоилась. Ближе к вечеру жених явился с кучей подарков. Для девочки – красивая кукла. После ужина разрешили отправиться молодоженам домой. В это время случилось неожиданное: «Мамочка, я без Вас не могу жить. Дяденька заберите меня тоже» – сказав это, заплакала девочка.

Воцарилась неудобная тишина. Но, джигит поднял девочку, поцеловал в щеки и сказал: «Дочка, не плач, обязательно тебя увезу. Ты будешь жить с нами».

Через час Мукадыр зашел к себе домой с Бахтия.

– Надо было вначале узнать мнение Ваших родителей…Бону как виноватая смотрела в лицо мужа, ждала как он ответит.

– Не волнуйся, с папой и мамой сам поговорю. В чем вина девочки? При первой встрече я её воспринял как свою дочь. Эти слова жениха как будто озарили душу невестки.

Домашние Кадырбая, конечно, знали о существовании маленькой дочки у невестки, но были далеки от мысли, что она будет жить в этой семье. Поэтому они думали, что девочка 2–3 дня будет у матери, потом уедет. Но, прошли неделя, десять дней. Девочка в этом дворе гуляет вместе с другими детьми, как будто она у себя дома. Однако, среди соседей, родственников появилось шушуканье. Это естественно, не понравилось и Кадырбаю и его жене. Ведь они одни из знатных людей Ташкента. Пользуются большим уважением.

Кадырбай пригласил сына к себе и спросил:

– Сынок, что собираешься делать с этой девочкой?

– Папочка, это девочка дочь Вашей невестки, она должна жить с матерью. Разделить их – думаю, несправедливо…

– Сынок, если тебе нужна справедливость, мне нужно- уважение, понял?

– Папочка я Вас не понял. Каким образом, эту девочку отвезем к дедушке. Видели бы как она умоляла словами: «Меня тоже заберите!».

– Сынок! Сердцем я тебя понимаю, но умом не могу принять твое решение! Если ты остаешься на своем, тогда необходимо жить отдельно. Тогда шушуканье тоже прекратятся.

– Если другого выхода нет, я согласен…

Настоящее лицо советской власти

Осень 1935 года принесла многим богатым семьям разорение.

Советская власть начала отбирать земли богатых людей и создавать колхозы. Кто сопротивлялся, без суда и следствия начала отправлять на Украину и в Сибирь. Вокруг двора Кадырбая тоже начали сгущаться тучи. Большое хозяйство, не дай Бог не надо дать развалиться. Надо придумать что-то, чтобы остаться целым и невредимым в колесе истории. Что ценнее: богатство или жизнь? Конечно, умные люди выбирают жизнь. Долго не думая все земли с садами сдал колхозу, и в конечном итоге он с семьей был принят в колхоз – колхозником. В один день перешли в руки советской власти 500 гектаров земли, где были прекрасные сады: отдельно виноградник, отдельно яблоневые, грушевые, ореховые, урючные сады и несколько водоемов, предназначенных для орошения, а также несколько бассейнов для купания.

Чтобы накопить и держать в нормальном состоянии столько богатств сколько надо вложить труда, и работать в поте лица. Власть в один миг, которая командует парадом, стала хозяином.

Это ещё не все. После этого отобрали у Кадырбая все магазины и лавки, в которых шла торговля российскими товарами. Он остался как голый король. В этот период из Центра были направлены специальным заданием сотрудники НКВД, прокуратуры и судебной власти, которые занимались практически уничтожением богатых людей. Ежедневно, богатых людей отвозили в прокуратуру и их допрашивали. Это было политикой советской власти: время от времени они бросали под колесо истории отдельные народы. Особенно, они беспощадно относились к тем, которые говорили «Я». Голова Кадырбая тоже была в этой толчее.

– Хей, бай, который обогатился за счет народа, ты против коллективизации? Пришло время, необходимо все богатства вернуть народу. Иначе, вся твоя родня будете уничтожены или в лучшем случае-ссылка в Сибирь. Следователь допрашивал его как преступника.

– Я все сдал властям, чего достиг до сих пор. Разве этого мало? Пусть сыновья не останутся без работы. Оны же тоже должны жить. Прошу оставить ларьки и магазины.

– Эй, бай, что ты думаешь? Мы разве не знаем, где спрятаны твои богатства. Если не сдашь все, не освободим. Вас опустим до уровня батрака и будем смотреть. Будешь сопротивляться – Сибирь! – Следователь был неумолим.

– Дайте мне срок на 3 дня, хочу посоветоваться с домашними. Потом приду опять к Вам. Кадырбай почувствовал, если не будет выполнять то, что они говорят, то «крышка», т. е. конец.

Кадырбай вернулся домой и за дастархан собрал всех детей и их жен и объяснил ситуацию. Из-за богатства, нельзя оставить семью как после урагана в саду.

Здесь высказал свое мнение средний сын – Мукадыр: Папочка не надо шутить с советской властью. Она дракон, не остановится до тех пор, пока все богатства узбекских баев не проглотит и не отвезет их в Москву.

Наслышан, что многие умные богачи, основную часть своих богатств отвозят в Москву, сдают в НКВД и получают оправдательной документ и этим документом закрывают «рты» следователей. После этого они угомонятся. Рекомендую Вам то же съездить в Москву.

– По-моему, это правильный совет. Тогда подготовьте мои теплые вещи. Там холодно. Надеюсь, с помощью московских друзей, принесу необходимые документы. Тогда, может быть, оставят нас в покое… Посмотрите ларьки, чтобы не было лишних вещей. Возможно, завтра или послезавтра придут и закроют…

Братья привели в порядок ларьки. Что-то спрятали в подвал. Кадырбай тоже собрав все золотые монеты и золотые украшения всех женщин, положив их в маленький чемодан, попрощавшись с домашними, сел в поезд и уехал в Москву. Подумайте, дорогие друзья, в какой стране приходит на ум власть имущим сорвать с ушей и пальцев женщин золотые и бриллиантовые украшения, которые были подарены в свое время родителями и мужьями, разве существует такой закон? Кто имеет на это право? Разве это не варварство и воровство средь белого дня?

Прежде чем отправиться в Москву Кадырбай дал телеграмму московскому другу. Друг встретил его на Казанском вокзале и разместил в гостинице. Два друга обедали в ресторане, и хозяин спросил у него причину внезапного визита. Кадырбай ему объяснил ситуацию в республике и причину своего приезда: «Я принес все свое богатство, чтобы их сдать НКВД и получить от них нужную справку. Только в этом случае оставят меня в покое».

Русский друг обещал ему помочь в этом деле, так как знает хорошего товарища, который работает в этих органах, и он поможет достать нужную справку. Они попрощались. Кадырбай, чтобы впустую не тратить время вечером пошел в театр и смотрел хороший спектакль. Чуть – чуть отвлекся от «дурных» мыслей и немного отдохнул.

На утро пришел друг и они вместе пошли в НКВД города Москвы, и он сказал: зайдешь и скажешь дежурному: «Я к полковнику Новикову, и он меня ждет». Он сделал как сказал друг. Дежурный быстро пропустил его, и он зашел в кабинет Новикова и был встречен доброжелательно. Между ними произошла такая беседа:

– Товарищ Алимджанов, с какой проблемой приехали?

– В Узбекистане усилилась ежедневная проверка баев, покоя нет. Думая, что в Москве все-таки есть справедливость, собрал все свои богатства и приехал сдать их Вам.

Новиков, как будто нашел золотую монету, обрадовался.

– Правильно думаете! Где богатства? – спросил торопясь.

– На улице, у русского друга в чемодане – сказал Кадырбай.

Радость озарила лицо Новикова и это было заметно.

Я скажу вахтерам, выйдите и принесите чемодан, они вас пропустят.

Кадырбай выйдя на улицу, у друга взял чемодан и с ним зашел к Новикову и открыв его показывает содержимое. Новиков, увидев эти богатства ошалел, глаза у него чуть не вылупились. Сказав: «Кадырбай молодец!» – похлопал по плечу. Вы действительно, мужественный бай. Спасибо родителям. Я дал приказ бухгалтерии. Вы всё сдайте им, они все опишут и один экземпляр акта дадут Вам. Я Вам напишу справку от имени НКВД г. Москвы. После этого никто Вас трогать не будет.

– Спасибо! Приезжайте в Ташкент к нам. Будете желанным гостем.

– Если Бог захочет…

Таким образом, Кадырбай сдав все богатства НКВД вышел оттуда, холодный как лед. Вечером сел на поезд Москва-Ташкент и вернулся через 5 дней домой.

– Дети, теперь мы тоже как простые советские граждане должны научиться жить и работать: будем работать в колхозе. Другого пути нет…

Они приняли это варварство как судьбу. Тысячи, миллионы людей так жили и живут…

Вспомнилась, такая притча. Когда-то жил очень тихий народ. Деспот царь собрал их и сказал: для Вас не хватает еды. Вешайте друг – друга и немножко сокращайтесь.

Все стоят, опустив головы, и один из них: можно ли задать один вопрос, – спросил.

– Быстрее спрашивай…

– Веревку Вы дадите или самим найти? Это притча, которая вызывает и смех, и слезы, видимо, очень близка к действительности, так как Кадырбай тоже оставив все свои богатства в НКВД Москвы приехал домой удовлетворённым. Дети тоже признали эту судьбу. Некуда же идти?!

– Я буду искать другую работу – сказал Мукадыр.

– Я поступлю в институт, – Миргияс высказал свою мечту.

– Я буду работать в колхозе, – Миртаир тоже сказал свое решение.

Мукадыр, когда остался один с Бону рассказал ей все события, что было связано с отцом. Теперь, каждая семья должна тащить свой воз сама…

– У меня предложение. Я хочу поговорить с дядей. У него очень много знакомых. Может быть, он поможет устроиться на работу, – сказала Бону мужу, чтобы успокоить его.

– Ладно…

На следующей день Бону поехала домой к дяде и объяснила ему ситуацию в доме. Дядя обещает помочь зятю и через 3–4 дня приходит домой посыльный и говорит; что Мукадыра вызывает дядя… Дай Бог, чтобы джигит не ходил к другому с просьбой об устройстве на работу… стыдно.

3ять заходит к дяде в неловком положении. Дядя его встречает, раскрыв объятия и посадив его рядом, говорит о том, что для него работа найдена. Однако, работа в Сурхандарьинской области в Байсунском районе.

– Если согласны, напишу рекомендательное письмо, муж и жена будете там жить и работать. Жильем Вас обеспечат.

Это предложение понравилось зятю. Потому что надо было любым способом выйти из этого дурацкого положения.

Вечером вернувшись домой, об этом рассказал отцу. Кадырбай это известие принял спокойно. Он знал, что этот сын не имел способности к крестьянству. Таким образом, муж и жена по воле судьбы оказались в Байсунском районе.

Как стало известно, дядя договорился об устройстве зятя в качестве секретаря в районный НКВД. Мукадыр начав работу в качестве секретаря постепенно, после овладевания навыками, продвинулся до уровня ответственного работника. На этой должности работал несколько лет. В 1936 году здесь родилась девочка – девочка любви. Бог их наградил… К сожалению, через 3 месяца она заболела и ушла в мир иной. Прошел еще один год и бону забеременела и в 1938 году в мае месяце в Ташкенте родился сын.

Через год Мукадыр тоже вернулся в Ташкент и его назначают директором колхозного магазина, зная, что он образованный. В тот период в магазине продавалось всё: продукты и швейные материалы, одежда, обувь и др. В это время он уже купил на окраине города Ташкента в махалле «Аллон» 18 соток земли для строительства собственного дома. Соорудили из местных материалов шатер. Жили в нем и начали строительство дома. Огородили глиняной стеной весь двор на участке размером 6 соток, начали строить дом (большая комната, веранда, кухня и скотный двор). Конечно, это работа так просто не выполнялось. Необходимо было 3 раза в день готовить еду для мастеров и рабочих, постоянно обеспечивать их горячим чаем. Все это на шее Бону, а рядом годовалый сын и дочка 8-ми летняя. После некоторого времени она забеременела третьим ребенком. Осенью 1939 года глиняный дом был построен, и муж с женой переехали в этот дом, – дом счастья.

Однако, это было не по душе свекрови – Ойнисабону, конечно она хотела, чтобы сын жил вместе с ней. Но, около соседей она вела себя достойно, никаких лишних слов. Как будто отец и мать дали добро на это.

Но вместе с тем, она потихоньку сына и невесту предупредила:

– Как хотите, так и живите. В новый дом будете переезжать только с приданным невестки. Я Вам ничего не дам…

Сын и невестка, взяв только то, что принадлежало ей, переехали жить в новый дом. Для одной комнаты и веранды – всего этого хватило. Атласные ватные одеяла и курпачи (ватные одеяла для сиденья) заполнили обе тахмана (место, куда складывают ватные одеяла и курпачи). Фарфоровая посуда заполнила свои ниши. На видное место комнаты повесили настенные часы, выпущенные в Париже. Новая комната приобрела вид комнаты невесты. Все-таки жить отдельно вместе с мужем и детьми – это прекрасно, но особенные чувства вызывает, когда дома свекровь и свекор тоже хорошо.

Они начали радостно встречать утреннюю зарю, радостно проводив ночь. Ночь тоже имеет свою прелесть. Родители иногда приходят в гости к ним, иногда они ходят к родителям в гости. Мукадыр рано утром уходит на работу. А вечером торопится к ожидающей его милой супруге и к дочке и сыну. Чаще всего в этот дом наведываются Кадырбай, младший сын Миргияс и старшая дочь Сахиба. Об этом Ойнисабону не знает. Отец Бону тоже оказывает помощь дочери.

Говорят, счастливые часов не наблюдают. Счастливые дни в душе человека оставляют красивые мечты. В саду посадили виноградник и разные деревья: яблони, черешни, вишни, урюк, орехи. По двору протекает арык. На его обе стороны Бону посадила прекрасные цветы. На середине двора построили «супа» (глиняная постройка 3x4 м.). Летом вся семья отдыхает на этой супе и ночь тоже проводят здесь. Ночью небо очень красивое, особенно когда полнолуние, звезды блестят и летают. В такие красивые ночи беседа влюбленных супругов продолжается до утра. Это было осень 1939 года. Плод любви уже заметен. Роды через несколько месяцев…

Бахтия уже взрослая, помощница матери. Анвар тоже уже бегает по двору. Прошли 4 месяца и в один из зимних дней Бону родила! Родился мальчик. В этот период роды принимали повитухи, даже в Ташкенте роддомов было очень мало. Все женщины в основном рожали дома. Радости отца нет предела. Ребенка приняли тетя Сахиба, женщина-соседка Хожия. Говорят, что он легко родился, упал со звуком «дуп» в курпачу около танчи (земляная печь). В этот период работа Бека в разгаре. В магазине много покупателей. Торговля идет в гору. Каждый вечер, когда он возвращается с работы, он запевает любимые песни и заходит в дом хорошим настроением. Бону тоже встречает его, как молодая невеста с любовью в глазах. Договорившись с Бону, он решил купит хорошую корову, так как уже трое детей и им нужно молоко, сливки, кефир. Как доить корову? – этому научила тетя. В саду посадили клевер. Значит, корм для коровы есть.

Для ребенка имя определил отец Бону Тошпулат ювелир и назвал его очень редким именем Сарвар. «Пусть будет Великим человеком»– прочитал молитву он. Бахтия уже ходит в школу, и она главная помощница Бону и смотрит, ухаживает за ребенком тоже. Мать ежедневно чисто убирает весь двор, поливает водой, приготовив обед с нетерпением ждет появления мужа с работы. Жизнь этой пары проходит красиво как описывается в романах, на зависть многим. В семье спокойно и благополучно и богатая на счастливые минуты. Младший сын тоже начал ходить и говорит отдельные слова.

Страшная война

В 1941 году 22 июня фашистская Германия начала войну против Советского Союза. В это время Миргияс уже окончил IV – курс Ташкентского института железнодорожного транспорта. Он тоже был призван, как многие другие, на войну. Старший сын этой большой семьи Миртаир работает в колхозе бригадиром. Старшая дочь Кадырбая живет в соседнем дворе со своей семьёй. Младшему сыну тоже рядом выделен земельный участок и начато строительство.

Кадырбай хотя и в возрасте, без работы сидеть не может. Поэтому недалеко от дома на углу улицы открыл собственную чайхану. Это очень удобно для проезжих. Кроме того, для стариков махалли это удобное место для беседы.

Жизнь интересна. Даже у тех людей, у которых любовь крепка, вокруг них тоже оказывается, бывает шушуканье… Почему – то одна девушка стала часто захаживать в магазин, где работал Мукадыр. Она была дочерью одного ходжи, который живет здесь в колхозе. Она стала строить глазки, беседовать и поджидать его около своего дома. Её дом был на улице, где утром и вечером проходил он. Расстояние от магазина до её дома порядка одного километра. Почему-то отец девушки начал оказывать Мукадыру своеобразные почести и приглашать в свой дом. Мукадыр, думая, что у того почетного человека ко мне есть какие-то дела, однажды зашел к ним домой. Смотрит, отношение по-особенному, девушка (не замужем) вращается вокруг него в надежде угодить ему… В колхозе жителей немного. Даже говоришь в пол голоса, все слышно, ходишь на цыпочках тоже гул. Постепенно, распространился слух о почестях, оказываемых со стороны Ходжи и её дочери Мукадыру.

Хотя Хожиябону верила своему супругу, это известие, т. е. «шушуканье» восприняла тяжело. Она не стала, как другие женщины, устраивать скандал. Она села рядом с мужем и коротко и ясно сказала ему: «Если, то – что говорят соответствует действительности, Вы увидите и меня и детей во сне. А эта девушка пожалеет, что родилась на этот свет».

Хотя Мукадыр был не виноват, опускает голову.

– Бону дорогая, я тебя добился с таким трудом – одному Богу известно! Я готов ради тебя отдать жизнь. Верь мне! Магазин тоже как проходной двор. В день заходят 10–15 девушек и женщин. Некоторые женщины, которые завидуют нам, видя нашу счастливую жизнь и распространяют разные слухи: им доверяешь что – ли? Ты умная, мудрая женщина, однако слова имеют свое влияние, но ты не окажись под их влиянием. Вот скоро опять ребенок родится. Это тоже будет плодом нашей настоящей любви. Каждый день живу в страхе, думая, что вдруг призовут в армию на войну и как буду жить без вас, а ты думаешь о каких – то небылицах, – говорит чуть обиженном тоном.

– Вы сами знаете, у любящей души ревность тоже сильная…

После этого надеюсь, Вы не допустите, чтобы распространились какие – бы то небылицы и слухи, которые будут задевать мои чувства. Я не хочу, чтобы на Вас упала хоть какая—нибудь пылинка…

Таким образом, вода, которая бурлила с грязью, стала чистой.

В 1942 году бог наградил эту семью еще одним ребенком – девочкой. Дедушки её назвали именем Гульнора, однако муж и жена её назвали вторым именем «Мухаббат» (Любовь) как плод их любви.

Прошло еще 1,5 года. В один из дней Мукадыр пришел домой без настроения. Увидев его Бону, тоже забеспокоилась – никогда такого не было. Вначале Мукадыр, жалея Бону, ничего не сказал. Потом все-таки решился. Причиной плохого настроения был председатель колхоза, который в течении года бесплатно получал продукты и товары и говорил: запиши в долговую книгу, придет время получишь деньги, не беспокойся! Мукадыр решил подсчитать все долги председателя и, к его удивлению, долг достиг 30 тысяч рублей. Эта большая сумма. Пусть Бог сохранит! Вдруг придут из налоговой инспекции. Тогда что будет?… Он из своих сбережений положил в кассу половину суммы. Но, в сердце неспокойно.

В один из дней, когда председатель зашёл в магазин, он осторожно напомнил ему о долге. При этом сказал, что из своих сбережений в кассу внес 15 тысяч рублей, однако ещё остаётся 15 тысяч рублей. Если есть возможность-помогите пожалуйста, сказал он.

Председатель колхоза небрежно спрашивает:

– Я, на какую сумму брал продукты и материалы?

– На сумму 30 тысяч…

– Неужели, столько много…Не может быть!

– Я внёс в кассу 15 тысяч … Вы тоже сколько можете…

– Хорошо, немножко потерпи!

Мукадыр некоторое время ждал и надеялся, что председатель занесёт долг. Однако, с той стороны не видно света. Опять напомнить о долге – гордость не позволяет. Прошло ещё неделя – 10 дней. Вдруг пожаловали люди с папками и приказали закрыть магазин…

В течении 2-х дней они произвели проверку и нашли 15 тысяч сум недостачу. Инспекторы ему сказали: Вас обязательно пригласим!

В эти дни Бону тоже мучается, увидев нервозное состояние мужа.

В один из таких дней муж приходит домой немножко выпившим и в плохом настроении. Бону спрашивает:

– Что случилось? Почему плохое настроение? Говорите, если не мне-кому же? Бону задавала вопросы друг за другом.

– Всё надоело! Видимо придется платить деньги за несъеденную самсу. Пришли инспектора. Вышла 15 тысяч сум недостача. Это половина долга председателя. Я показал им долговую книгу, но они её не признали за официальный документ, сказав, что здесь подписи председателя нет! Я, конечно, не мог показать другой документ, подтверждающий долг председателя. Видимо, завтра меня вместе с председателем будут допрашивать. Что буду делать, если председатель скажет, что я в долг у него ничего не брал? Виновником окажусь, я! Видимо не зря говорят дно доброты дырявое… Мукадыр не знал куда себя деть.

Хотя Бону старается утешить мужа – но у нее в сердце испуг. Что она будет делать если его посадят? Кто услышит её крик души? С горем пополам наступило утро. Прошло 1 и 2 дня, вечером пришел посыльный и оставил повестку. С утра Мукадыр поехал в следственный отдел налоговой инспекции. Следователь сказал ему буквально так:

– Товарищ Кадыров, до Вас мы беседовали с председателем. Он, в письменной форме написал о том, что он у вас не брал взаймы ничего. Если не верите почитайте.

Мукадыр увидев расписку, был поражен нахальством председателя. Следователь отвел взгляд.

– Вам неделя сроку, недостачу положите на место, в противном случае дело передадим в следственные органы.

– Спасибо, я подумаю… Пока дошел до дома, голова Мукадыра чуть не раскололась. Ах, какая сволочь! Он же совсем совесть потерял! Пусть Аллах его накажет!

Свое волнение не мог не показать Бону, положение – серьезное! У обоих голова раскалывается. В период войны найти такую большую сумму практически невозможно. К кому идти с просьбой? Председателю? Видно же, как он себя повел – клеветник! Видимо, он договорился с налоговыми инспекторами, чтобы не платить долг, и налоговики подсказали путь решения проблемы. Нехитрый джигит, доверившись чужому человеку сидит как ошпаренный. Что необходимо делать, чтобы освободиться от этой кабалы?

Дома четверо маленьких детей, супруга сверх того ещё беременна…

В течении 3–4 дней он в надежде, что, кто—нибудь даст взаймы, сходил ко многим друзьям и знакомым. Все бесполезно. У себя нет, в мире нет говорят умные люди…

Братишка тоже вернулся с войны получив ранение и продолжает свою учебу. Долго думал и в конце – концов пришел к одному заключению: чем сидеть в тюрьме – безвинным, лучше поехать на войну и умереть по – геройски. Потому что он считал ниже своего достоинства иметь клеймо: «Мукадыра посадили из-за кражи государственных денег». О своем решении не говорил даже Бону. Миллионы мужчин принимают участие на войне, выполняют перед родиной свой долг. Мукадыру тоже всего 36 лет, мужчина в соку…

На следующий день он поехал в военный комиссариат и зашел к начальнику и рассказал всё, что на душе и что мучила его совесть. Он сказал: «Остался под тяжелым грузом клеветы. Помогите… Отправьте на войну!» Военачальник смотрит на него с удивлением, и довольным видом, так как в этот период многие молодые люди вели себя недостойно, находили всякие причины, чтобы не поехать на войну, а этот джигит бросает себя в огонь, и он подумал и сказал: как было бы хорошо, если бы все джигиты как Вы были мужественны и любили свою родину. В армии нужны такие джигиты как Вы. Прошу Вас привести в порядок все дела дома, в магазине, объясните супруге ситуацию и уговорите её и через неделю в начале декабря явитесь, на место, куда собираются призывники в армию. Там всех вас включим в список и поедем на вокзал, там к вам присоединятся областные призывники, и посадим Вас в поезд и поедете на войну.

– Спасибо. Теперь спокойно на душе – сказал Мукадыр.

Может быть, этот поступок для сегодняшних парней кажется дуростью, безумством. Но, в тот период, как Мукадыр пожелавших поехать на войну по зову сердца, было много.

Он в начале поехал к родителям и рассказал все открыто и сказал, что через неделю он поедет на войну. Из-за того, что они были мудрыми и многое видели на своем веку, поддержали решение своего сына. «Честь джигита превыше всего» – сказали они и благословили. После этого Мукадыр с высоко поднятой головой приходит в свой дом. Бону, как всегда, его встречает с улыбкой.

Он обратился к супруге и сказал:

– Поздравь меня, я тоже хочу выполнить свой мужской долг и собрался на охрану страны. Братишка тоже был на войне 2 года и вернулся живым и здоровым. Я тоже решил служить. Если останусь здесь, растопчут мою честь и посадят меня…

Женщина всё равно женщина. Независимо от того, как гордо изложил свое решение муж она вдруг расслабилась…

– Что будет с нами?

– Эй, Бону война – это «свадьба» для всех. Как живут другие, так и Вы тоже будете жить. Родители, братья ведь живы. Надеюсь, помогут…

Что могла сказать Бону? Проглотила страшные думы, до утра не сомкнула глаз, подушка была мокрая. Она вне себя от несправедливости. До каких пор все решают деньги, а не справедливость? За взятку безвинного человека спокойно могут посадить в тюрьму. Никто не услышит твой крик! Бедный мой муж, чтобы его не посадили, решил поехать на войну. Из-за чести он поступил таким образом. Он посчитал: лучше умереть на войне, по-геройски, чем быть посрамлённым. Я могу гордиться мужем! Лучше будет если покажу себя спокойной, чем без настроения. Это его обрадует. Дай Бог, чтобы он, на счастье своих детей, благополучно и с победой вернулся домой… Бону разговаривала сама собой молча, без звука.

Говорят, в счастливые дни, часы ходят быстрее. Дни влюбленных тоже, т. е. последняя неделя перед разлукой, когда они были как одна душа и тело прошли быстро. Сегодня первый день разлуки и муж уходит на войну. Говорят, что в 10:00 отправится поезд.

5 – декабря 1943 года рано утром встали муж и жена, умылись и позавтракали. Мукадыр старался держаться молодцом перед супругой, которая за несколько дней резко осунулась. Он сказал: «Жди меня, я обязательно вернусь» и долго стоял над головами детей. Мысленно он прощался с детьми, говоря им самые приятные слова. Муж уехал рано. Через некоторое время пришел брат Бону Камилджан, чтобы с ними поехать на вокзал. Когда подъехали к вокзалу, то увидели, что площадь полна народу. На середине её парни в солдатской одежде. Все похожи друг на друга. Бону еле узнала своего мужа, который стоял где-то во 10-ом ряду и положив внутрь фуфайки Сарвара, обернутое в бумажку что-то, сказала отнеси папе, и крикнула «возьмите Бегим, оно в фуфайке у вашего сына». В это время была дана команда «Вольно!». Трехлетний Сарвар бегом дошел до папы, и он взял его в руки и крикнул: «Бону взял!». Не прошло и минуты был, дан приказ: «Солдаты по вагонам».

Все солдаты разместились по вагонам. После того, как все расположились, дали разрешение провожающим проститься. Они с трудом нашли вагон, где расположился Мукадыр. Он, лицом коснувшись окна, смотрел вниз ища своих. Мать направила Сарвара в вагон, и он бегом подошел к отцу и сел на его колени. Отец его крепко обнял и прижал к сердцу, из глаз отца брызнули слёзы.

– Сынок, умный мой, теперь ты уже большой мальчик, не обижайте маму, что скажет надо делать, – сказав это отпускает его, потому что уже подан первый сигнал для отхода поезда. Сарвару хочется плакать. Он своей маленькой душой чувствует разлуку. Но, как джигит стоя сказал: «уничтожьте фашистов» и попрощался, затем по ступенькам вагона спустился на перрон. Вокзал гудит как море. Кто плачет, кто успокаивает…Трое держась за руки, тихо вышли из вокзала, сели на трамвай и доехали до базара Эски Джува. Там дядя нанял телегу и их отвез домой и в этот день остался с детьми и заночевал. Дни длинные, ночи ещё длиннее.

Бону удручена, без настроения, похожа на птичку, которая потеряла крылья. Думы – мысли давят как черные тучи. Каждый день проходит как год. В конце зимы от мужа пришло письмо. «Бону, дорогая, одной не трудно с детьми? Обо мне не беспокойся. Расположились в военной части на Украине. Срок карантина истек. Приняли присягу. Усвоили, как пользоваться автоматом. Теперь можем идти на войну. Благословляй меня, дай Аллах, уничтожим фашистов! Обними и поцелуй детей. Обнимаю тебя – Мукадыр».

Бону омыла лицо слезами ожидания и села писать ответ: «Бегим, без Вас мои дни мертвые. Ради меня и детей будьте здоровы, пусть Аллах охраняет Вас от всех бед. Пусть охраняет Вас моя любовь и молитвы! О нас не беспокойтесь. Родственники не оставляют нас без внимания. Родственники с обоих сторон наблюдают за нами. Только берегите себя!».

Бону потихоньку начала «тяжелеть» и 1 апреля в 1944 году родила. Родился мальчик. Когда отец уходил на войну, пятимесячный ребенок, который был в утробе матери теперь увидел свет. Тетя Сахиба и соседка Хожия приняли ребенка.

В марте месяце этого годе от Мукадыра пришло одно письмо, в нем описано так: «Бону, я видел вещий сон. Ясно увидел всех вас, ты родила и у меня сын…». Вот теперь, вещий сон мужа сбылся: родился сын. Она вызвала старшую дочь и сказала: срочно напиши письмо папе. Поздравь его с сыном. Пиши, что Ваш сон оказался правильным – телепатическим. Пиши, здоровье матери и ребенка вне опасности, хорошо. Спроси, каким именем его назвать? Бахтия быстро написала письмо и отнесла на почту.

«Игра» председателя

В начале апреля от мужа приходит ещё одно письмо и в нем было, написано следующее: «Бону, сейчас войдем в Молдавию, фашисты терпят поражение и бегут с территории нашей страны. Однако, сопротивление огромное и каждый день теряем друзей… Скоро ты должна рожать, береги себя, не трудись. Если трудно, с этим письмом иди к председателю и покажи ему».

Хотя Бону примерно знала, что напишет муж председателю, она вскрыла другое письмо. «Уважаемый Председатель Ашур ака Атаджанов, благодаря Вам, оставив пятерых детей в Ташкенте, изливаюсь кровью на поле битвы. Причину Вы хорошо знаете. Вы должны мне 30 тыс. рублей. Аллах свидетель! При его свидетельстве клянусь! Если это будете отрицать, то попадете в ад. Прошу Вас время от времени помогать детям. Очень надеюсь, не обидьте супругу…»

Бону это письмо не отнесла сразу председателю, а спрятала подальше…

Прошло полтора или два месяца, и постучал в дверь почтальон.

Люди ожидают приход почтальона и с надеждой, и с опаской.

Бону тоже посмотрела на него с осторожностью. Почтальон: «Уже несколько дней ношу это письмо и боюсь отдать его Вам». Бону вздрогнула… После ухода почтальона она быстро открыла письмо и читая… потеряла сознание. Когда постучали в дверь Бахтия тоже выходила во двор и она увидела, как упала мать. Вызвала Анвара и Сарвара. Втроем еле-еле подняли мать и привели в комнату и в лицо брызнули воду. Мать открыла глаза и сказала: «письмо». Дочь быстро пошла и принесла письмо, которое лежало около калитки. Мамочка, о чем пишет отец? – начали спрашивать дети. «Ребята, что написано в этом письме – ложь. Отец не погиб и не умрет. Я никогда не поверю! Бегим не оставит меня. Вот посмотрите, придет время, и он откроет эту дверь и войдет», – сказала, как будто ничего не случилось. Ребята больше всего верят своей матери. Они тоже не поверили в смерть отца.

Разве это не мужество матери – узбечки?

Бону иногда, когда дети гуляли на улице или спят, потихоньку брала в руки фото мужа и разговаривая с ним, долго-долго плакала.

Дети ещё маленькие, многое ещё не понимают. Время тоже проходит… Постепенно продавались дорогие вещи (золотые серьги, кольца и др.) и на эти деньги покупались продукты. Они тоже кончились. Даже лишние атласные одеяла и курпачи, которые хранились в нишах комнаты тоже проданы. Но, корову сохранила для детей.

Бону искала пути улучшения существования любым способом. Она достала письмо, куда была оно спрятано и ещё раз прочла. Потом пошла к секретарю парткома колхоза Рисолат-опа и культурно объяснила причину своего визита и передала письмо. Она внимательно прочла его: «Неужели председатель до такой степени низкий человек, не хочется верить. Мукадыр умный, гордый и знающий джигит. Давай пойдем и зайдем к председателю» – сказала она.

Две женщины вместе зашли к председателю. Председатель их встретил приветливо. Выразил соболезнование Бону. Чтобы поднять настроение говорил приятные слова. О Мукадыре сказал самые лестные мысли. После этого секретарь парткома отдала письмо ему. Он внимательно прочел письмо. В лице не дрогнул ни один мускул. «Поможем!» – сказал он и письмо спрятал в ящик стола.

Бону поблагодарила и вышла.

Прошли недели, месяцы, но ни один человек от имени председателя не заглянул в этот дом. Только, несколько раз секретарь парткома Рисолат наведывалась и обещала: «Обязательно постараюсь вернуть деньги твоего мужа». Однако, через некоторое время она слегла в больницу и видимо пришло время, Бог взял ее к себе.

Теперь, кто поможет Бону? Письмо видела только эта женщина, а письмо осталось у председателя. Кто услышит её крик? Председатель спокойно может сказать и распространить слух: «Она на меня клевещет!».

Удары судьбы

Теперь, никакой надежды нет! Надо искать другие пути, чтобы прокормить детей. Брат и отец Бону еженедельно передают кое какие продукты. Но этого мало. Пятеро детей, каждый хочет есть. Говорят же: «Птичка не будет сыта если питается с руки». В этот период – война ещё продолжается – начали привлекать махаллинских женщин на работу в артель. Необходимо было для солдат, которые воюют, шить ватные одеяла. Бону тоже согласилась на эту работу, чтобы как-то обеспечить семью и дома стала шить ватные одеяла. Дочь Бахтия стала ей помогать, ей уже 13 лет. В результате несколько улучшилось финансовое положение семьи.

Во время войны и после вдовам выделяли специальную пенсию, если у нее пятеро детей, но при условии, что последний ребенок должен быть 1945 года рождения. Последний ребенок у Бону родился в 1944 году. Что надо делать? То, что зарабатывает, если хватает на левую сторону, на правую сторону не хватает. Надо одевать и обувать пятерых детей. Наконец, решила посоветоваться с младшим братом мужа Миргиясом, и он обещает узнать возможность получения нового удостоверения о рождении. Наконец, бриллиантовая серьга Бону решила эту проблему и в руки дали справку о том, что Марвар родился 1 апреля 1945 года. В результате Бону тоже получала нормальную пенсию и это явилось подспорьем для воспитания детей.

Наступил 1945 год… пошли слухи о том, что оказывается немцы скоро будут сдаваться, и вдруг потребность в ватных одеялах резко уменьшилась, заказов нет. Необходимо опять что-то делать: искать работу. Соседка Хакимахон шьёт фуфайки, ватные брюки и продает.

Бону тоже решила заняться этим ремеслом. Отец помог купить ей одну старую швейную машинку «Зингер». Хакимахон научила её кроить и шить. Вместе пошли на базар и купили все необходимое для этого дела: материал, нитки, вату и другое. Началось кройка и шитье. Бахтия уже взрослая, всеми домашними делами сама управляется. Сарвар главный помощник матери. Потому что, требуется из-под машинки тянуть отдельные части ватных фуфаек и брюк, иначе машинка шьет на одном месте. Постепенно, Бону стола прекрасным мастером этого дела. Продавала готовые изделия на базаре и за вырученные деньги покупала продукты питания. Иногда дети тоже ходили на базар с матерью. Хотя Бону кажется, все время думает о благополучии семьи, но ни на минуту не забывает о муже. Она не верить тому письму и ежедневно ждет радостную весточку.

Однажды, в махаллю пришла цыганка и начала ходить по дворам и гадать. Бону тоже с надеждой попросила её погадать. Тогда цыганка предсказала следующее: Твой муж не погиб, он в плену. После многих лет, он обязательно вернется…

Правда ли, неправда ли Бону поверила в это предсказание и всю жизнь осталась верной мужу и жила с надеждой, что он вернется.

Через несколько месяцев война закончилась. Постепенно начала жизнь налаживаться. Бахтия тоже начала работать в колхозе. Анвар хотя достиг школьного возраста, но не смог пойти, потому что рос болезненным. Постепенно, получая удары судьбы, ребята начали расти. В сентябре 1947 года Сарвар вместе с братом пошли в I – класс 111 – школы и были приняты в класс преподавателя Мусаева Гияскары. Постепенно люди стали жить лучше, потому что зарплаты выросли, продукты подешевели и они перестали носить и фуфайки, и ватные брюки.

Бону опять пришлось овладевать новой профессией. Она научилась шить костюмы для мужчин, из щелка. Однако, через два года эти костюмы тоже вышли из моды. Опять надо что – то придумать… Почему – то она не хотела работать в госпредприятии. Видимо, она любила самостоятельную, завершенную работу. Она ходила к соседской невестке и у неё научилась кройке и шитью платьев для девушек и невесток. Постепенно, у нее увеличились клиентки и жить стало легче.

Несмотря на все трудности, Бону всегда ставила на первое место дело воспитания детей, т. е. обязанности матери. Она очень оберегала своих детей, не давала сесть даже пылинки на них. Сарвар в самом разгаре озорного периода. Он часто играет в футбол. Однажды ударил по мячу, и он упал рядом с травкой, которую чавкала корова. Сарвар побежал и хотел взять мячик, вдруг корова стала бодать его, видимо она боялась, что корм отберут. Сарвар испугался и начал кричать во весь голос. Бону всегда была на чеку. Независимо от того, чем она занималась, всегда мысли были направлены на детей. Бросила работу и вышла во двор. Прогнала корову и ребенка прижала к груди, умыла и успокоила. На следующее воскресенье продала эту корову из- за того, что она испугала родного сына, хотя знала, что это вредно для бюджета семьи.

В период войны и после представители детдомов ходили по домам бедных семей и агитировали, чтобы они детей передали в дом сирот. В дом Бону тоже приходили несколько раз такие агитаторы и говорили:

– Война оставила Вас без кормильца. Одной будет очень трудно воспитать пятерых детей. Давайте, троих маленьких устроим в детский дом, остальных спокойно будете воспитывать. Они будут на государственном попечительстве. Будут хорошо одеты и всегда будут сыти, будут учиться…

– Извините! Вы думаете, что мои дети- сироты? Нет, мои дети не сироты, отец жив! Пока он жив, я никогда своих детей не отдам в «Детский дом». Я буду воспитывать их так, что всем будет завидно, они будут достойными людьми.

Агитаторы с удивлением смотрели на эту гордую женщину, волю которой не смогли сломить война и трудности судьбы и извинившись уходили.

Бону всегда занималась каким-нибудь делом, соседки любили её беседы. Их она встречала всегда с улыбкой, но руки чем-то были заняты.

– Бону, работая день и ночь ведь замучились, а в руках детей всегда книга. Надо же их обучить какому-то ремеслу?

– Какому ремеслу обучить?

– Дети соседки Икбол: один перепродает керосин, другой фисташки и помогают матери, находят деньги для хлеба. Говорят же, дождь капая-капая образует лужу…

– Ремесло тоже хорошо, но я хочу, чтобы мои дети в будущем стали умными, культурными, учеными людьми. Независимо от сложностей, буду терпеть всё. Я обещала отцу перед отъездом на войну и не буду нарушать своих обещаний.

– Извините, мы только из-за сочувствия к Вам…

Несмотря на все жизненные трудности Бону никогда не ходила к отцу и братьям мужа с просьбой о помощи. Всегда держалась гордо и независимо. Иногда дети ходили в гости к тете или старшему дяде, потому что там были ровесники. Хорошо там отдыхали. Иногда говорили то, что там видели:

– Мама, мамочка! Вчера у дяди то, что мы едим на ужин, т. е. белая свекла, отдали коровам. К ней добавили куски хлеба.

– Дети, не обижайтесь. Эти дни тоже пройдут, все забудете…

– Почему тогда не дают нам 1–2 лепешки, сказав, унеси домой? А мы дома употребляем куски хлеба, внутри которого бегают муравьи и другие живности. Разве таким бывает родство?

Если был бы отец не мучились бы и не голодали…

– Сыночек, держи себя! Будь терпеливым и гордым. Ни перед кем не унижайся. Все достигай сам, учись хорошо…

Бону хорошо знала некоторое «холодное» отношение со стороны родственников мужа, но объяснить это детям считала еще рановато. Пусть остается между ними уважение. Поэтому она работала день и ночь, не зная, что такая усталость, и жалоба. Бону устроила двух сыновей на учебу и ежедневно контролировала ход их учебы. Бону радовалась, увидев, что ребята учатся с интересом. Опять наступила холодная зима. Всюду снег. На улице, дворе, на крыше полуметровый снег. Снег с крыши убирается, и он собирается во дворе, и дети образуют горку. Заливают одну сторону водой и снег замерзает и образуется лед. Дети с удовольствием катаются. Это приносит всем детям махалли огромную радость.

Чтобы пойти в школу пешком, надо пораньше выйти на улицу. Улицы узкие. Если, телега прошла и оставила след, хорошо для детей. Если нет, кошмар! Надо идти по полуметровому снегу. Представьте – дети 7–8 лет в одних калошах без теплых носков. Чтобы выйти на большую улицу, где ездят редкие автомобили необходимо пройти 300–350 метров. С большими трудностями они выходят на большую улицу, но за это время уже иглы мороза начинают колоть ноги и тело и начинается их «песня» – т. е. плач. Старшеклассники, которые идут в школу сочувствуют им и стараются их успокоить. Все покраснев, дрожа приходят в школу. Когда входят в класс, чувствуют некоторую теплоту. Учителя тоже обычно поджидают их, чтобы они чуть согрелись и или помогают им в этом. Особенно, учитель по фамилии Мусаев был добрым. Как только ребята входили в класс он их сажал рядом с горячим радиатором, и обертывал их ноги теплым ватным материалом.

Бону впоследствии тоже говорила:

– Этот преподаватель любил моих детей как своих родных. Пусть его душа будет в раю, – вспоминая его, причитала.

Несмотря на все трудности сыновья учились хорошо и из класса в класс переходили только с оценками «отлично». В этом году (1949 год) дочка тоже пошла в школу. У Бону интересный характер: все тетради, которые заполнены записями сыновей она собирала их и укладывала в специальный ящик. От преподавателей Бону всегда слышала благодарности, так как каждую четверть дети приносили «Грамоты». Значит, ее труд зря не прошел. Когда дети стали читать без трудностей Бону их направила в библиотеку, чтобы записались и требовала от них, чтобы ежедневно приносили новые книжки и читали. Дети, ежедневно читая книги, обменивались мнениями о них с сестрами, с соседскими ребятами. Бону радовалась тому, что у ребят растет культура и мышление.

Вы должны представить домашние условия этой семьи в послевоенный период… В годы войны и после глиняная крыша дома стала протекать, когда шел дождь. Ежегодно осенью, с помощью мужчин – соседей крыша дома замазывалась глиной с соломой. Но этого надолго не хватает. В 1945 году зимой было очень много дождливых дней и крыша, где держали корову, из-за дождевой воды рухнула, и перекладина упала на её рога и сломала их. Но, для восстановления скотного двора денег нет. После продажи коровы его вообще снесли.

Бону занята заботами детей. Начиная с 1947 года на колхозных полях начали сажать (это земли Кадырбая) хлопок. Получали хороший урожай, так как коробочек в кустах было очень много и были крупными, каждый не менее 5 грамм. Девушек и женщин привлекали на сбор хлопка. Бахтия самая передовая сборщица, ей помогают посильно братья. Её фотография ежегодно печатается в районной газете.

В 1949 году зима пришла рано. Все коробочки не успели раскрыться. Днем их собирали в мешок, привозили в административное здание колхоза, а вечером сборщицы занимались раскрытием коробочек и вытаскивали хлопок. Когда наступала ночь всем давали по одной кукурузной лепешке. Видимо по этой причине, Сарвар тоже ходил с сестрой на этот тяжеленный труд, острые углы курака (нераскрытый хлопок) резали кисти рук до крови, и она остывала на них. Ночью Бону, как только он возвращается, быстро умывала его руки, вытирала одеколоном и мазала кремом.

Бону в любой ситуации не забывала о том, что она женщина. Независимо от того, какие трудности в семье всегда одевалась аккуратно и красиво, смотрела за собой. «Салон красоты» был у нее в комнате около большого зеркала. Женщины завидовали ей, кто видел её влюблялся, хотел ещё раз увидеть и поговорить. И детей своих тоже одевала, хотя старые одежды, красиво и всегда они были ухоженными. Двор всегда был, полон разных роз: от алых до белых. Всюду порядок, говорят же упадет масло – слизнут. Все соседки завидовали ей в хорошем смысле. Девушки и мальчики слушаются матери, всегда подтянуты и аккуратны. Обычно в трудные периоды жизни, особенно в период войны, люди сплачиваются и становятся более близкими. Например, махалля, где жила Бону особенно отличалась этим дружелюбием. Во двор Бону никогда не заходили чужие мужчины. Только председатель махалли, налоговый инспектор заходили по необходимости…

Мукадыр не смог выполнить обряд обрезания своим сыновьям, так как ещё они были маленькими. Теперь, трое мальчиков. Одному 8 лет, второму 6 лет и третьему 2 года. По обычаю необходимо «очистить их руки». Посоветовавшись с председателем махалли пригласили несколько мужчин старшего поколения, дедушек и дядей мальчиков и пригласив мастера, угостив всех пловом, осуществили обряд обрезания. Но не было ни карная, ни сурная… Если бы был отец, то плов раздали бы на несколько махалли. Пусть горит ярким пламенем дом фашиста. Пусть земля для них будет адом! Эти проклятия были в душе Бону, а на язык не выходили.

С каждым годом дети растут. Расходы увеличиваются, чтобы их компенсировать Бону решила продать сад в 12 сотых. До сих пор фрукты, которые выращивались на фруктовых деревьях и виноградник служили для детей витаминами, а лишние фрукты реализовывались на базаре. В эти времена стоимость фруктов была очень низкая, т. е. продавали их за бесценок. Урожай бывал всегда хорошим. Для сбора фруктов привлекались махаллинские ребята. Бону ставила им такие условия:

– Сколько можете столько ешьте, заполните пазуху и унесите домой. Но взамен, соберёте по одному ведру черешни, вишни, урюка и т. д.

Молодые парни с удовольствием соглашались на это предложение и быстро собирали нужное количество фруктов. К сожалению, денег вырученных от реализации фруктов не хватало на покупку одежды…

Налоговый инспектор

Чтобы платить меньше налога, сад размером в 12 сотых был реализован одному человеку за 2000 рублей. После этого прошло несколько времени и прошел неприятный слух. Абдухалил человек, который купил сад посажен, т. е. в тюрьме. Теперь Бону ухаживает только за двором и не имеет никакого отношения к саду, потому что хозяин другой. Налоговый инспектор в течении года заходит к ней несколько раз и собирает налог. Она думает, что это все налог за дом и двор. Но иногда думает и удивляется: «Почему так много налога за 6 сотых земли?». Однажды налоговый инспектор вместе с председателем махаллинского комитета пришли к ним домой.

– Недавно оплатила налоги, почему ещё пришли? – удивилась Бону.

– Потому что земельный налог не до конца оплачен, – сказал налоговик.

– От этого глиняного дома надо платить столько много налога?

– Да!

Бону старалась держать себя, но не вышло. Она пошла в коровник, взяла кетмень (орудие для обработки земли) и поднялась на крышу и ударив кетменем об глиняную крышу комки начала бросать на головы инспектора и председателя махалли.

Председатель махалли почувствовал, что у этой женщины дерево терпения рухнуло и она восстала.

– Сестрёнка, остановитесь пожалуйста, успокойтесь. Поговорим.

– Нет, товарищ председатель, все надоело. До каких пор будет продолжаться несправедливость? Муж погиб на войне, пятерых детей воспитываю, неужели семьям погибших нет никаких привилегий?! Надоело жить… сказав это продолжала кидать… Председатель и инспектор убежали. Долго инспектора не было.

Как-то в другой день инспектор, под мышкой папка, явился. Бону, вспомнив что было, почувствовала себя неловко. Поздоровалась и он сказал:

– Сестрёнка, налог за дом привели в порядок, но за сад Вам необходимо платить.

– За какой сад? Он продан 3 года тому назад.

– Неужели… он же числится на Вашем имени! Вы же 3 года платите налог за сад… Теперь понял: значит, кто купил Ваш сад не оформил его на свое имя. Поэтому Вы платили большой налог. Я виноват, не обратил внимания – поторопился инспектор.

– Теперь, что будем делать?

– Сестрёнка, за какую сумму продали сад?

– 2000…

– Если разрешите, я завтра же сделаю перерасчет всех налогов за 3 года и приду.

– Хорошо…

Инспектор на следующий день пришел в хорошем настроении.

– Сестрёнка, поздравляю Вас. Сад опять Ваш, потому что налог, который Вами оплачен достиг 3000 рублей. Мы пригласили Абдухалила и ему объяснили ситуацию. Он понял, хотя недавно из тюрьмы, оказался порядочным человеком. Ещё раз прошу прощения. Я поставил Вас в очень сложную ситуацию. До свидания, будьте здоровы! – Инспектор повторно просил прощения.

– Спасибо. Оказывается, есть же справедливость… – Бону разволновалась. Всегда так. Когда человек борется за справедливость и живет, ожидая её становится сильным. Слезы не идут. Однако, когда видит торжество справедливости, хочется плакать.

В установлении справедливости роль председателя махалли большая. Он всегда оказывал посильную помощь этой семье.

Сват и сваты

На этой улице жило много известных людей. Семья Нуриддиновых была одной из них. После войны супруга Акрома заболела и скончалась. Ему надоело одиночество, и он зашел к председателю махалли за советом.

– Председатель, ты сам знаешь все дети устроены, старший в Намангане, занимает высокий пост. Одиночество замучило меня, оказывается мужчине необходим помощник-женщина. Одному очень трудно. Дочь тоже замучилась, ухаживая за мной… Что делать?

– Надо жениться, Вы ещё молодой как джигит.

– Правильно, но на ком?

– Я знаю одну хорошую вдову. Умная, красивая, муж погиб на войне. В возрасте 34 года с 5-ю детьми осталась вдовой. Несмотря на все трудности вот уже 5 лет воспитывает своих детей.

– Мне безразлично сколько у неё детей, только чтобы она было женщиной моей души. Можно ли её один раз увидеть?

– Я должен подумать… Хорошо, под каким-то предлогом я её приглашу к себе в кабинет и когда она придет пошлю за Вами секретаря…

– Тогда, от Вас буду ждать известия.

После того, когда между двумя мужчинами состоялся разговор, Председатель пригласил Бону в кабинет и после некоторой беседы в честь приближающегося нового года передал подарки для детей. В это время в кабинет вошёл Акром. Бону встала и поздоровалась. Председатель представил их друг-другу. Бону поблагодарила и вышла. Акром не мог сказать ни одного слова, был поражён… Действительно эта женщина красивая подумал он.

– Ну как? – спросил председатель.

– Да, она прекрасна. Можешь ли от моего имени быть сватом?

– Надо подумать… Если выгонит? Я видел её в гневе.

– Постарайтесь пожалуйста, обрадовали бы меня.

Через несколько дней председатель заходит в дом Бону. Поговорили о том о сём, интересовался учебой детей. Бону тоже себя держит свободно, угостила его чаем и разговорились. Разговор шел о том, что жить очень трудно, с возрастом оказывается увеличиваются спрос у детей и т. п.

– Если был бы отец детей, я тоже жила в свое удовольствие и в достатке, – говорит Бону.

– К сожалению, прошло столько лет, а от мужа известий нет. Видимо пришло время мириться со судьбой. До каких пор будете жить одна? – осторожно сказал председатель.

Бону, с улыбкой осторожно спросила:

– Может быть Вы случайно не пришли сватом…

– Если говорить правду, пришел сватом. Помните, перед новым годом, когда Вы были у меня ко мне, внезапно заглянул уважаемый человек Акром. Оказывается, Вы ему понравились. Он согласен жениться с 5-ю детьми и хочет их воспитать как своих родных детей. Вы что скажите?

Бону задумалась. Нет, она «Выйти замуж или нет» – об этом не думает и не колеблется. Только думает о том, как не обидеть председателя своим ответом. Воцарилась тишина и наконец, она глубоко выдохнула и сказала так:

– Председатель я Вас очень уважаю, понимаю, что хотите мне добра, и это понимаю. Но я, до конца своих дней буду жить, ожидая отца своих детей, его каждый день вижу во сне, он для меня живой, он не погиб! Я до конца, до последнего вздоха останусь ему верной!

– Извините, извините сестра. Простите меня. Будем считать, что этого разговора не было, ему было очень неудобно.

В дальнейшем никто Бону не беспокоил и о замужестве не говорил. Для матери в этом бренном мире нет человека лучше, чем свои дети… Она жила радостями и горестями своих пятерых сыновей и дочерей.

После ухода председателя Бону чуть не расхохоталась. Ведь за дочерью еженедельно приходят сваты, а ей куда? Действительно, поклонники Бахтии часто стучали в дверь.

Наступил 1950-год. Друг за другом приходят сваты. Бону не знает, что делать. Чтобы выдать девушку замуж, необходимо приготовить приданое, ватные одеяла-курпачи. Пусть сгорит дом бедноты. Несколько раз в качестве свата приходил бригадир Солих ака, который руководил одной бригадой колхоза. Он просил руку Бахтии для братишки Хамидуллы. Бону постояла: «Дочь еще молодая, дома ничего нет – пусто, как могу выдать?». В один из дней пришел старший брат мужа Миртаир. Она очень обрадовалась: «ноги шесть, руки семь» – говорят в таких случаях. Потому что он в этот дом наведывался очень редко. Он тоже работал бригадиром в каком-то совхозе. После того, как обменялись о здоровье родных и близких, он обратился к Бону и сказал так: «Вы хорошенько подумайте, это хорошая семья, если дадите согласие – дочь будет счастливой, будущий зять культурный, хороший джигит, работает табельщиком у бригадира».

Наступил период затишья.

Ещё в один день, чтобы узнать мнение Бону опять явились друзья, Солих ака и Миртаир: – Невестка, просьба выдайте дочь за Хамидуллу. Родители уважаемые люди в колхозе. Он влюбился в вашу дочь. Он не хочет жениться на другой девушке. Нельзя игнорировать любовь джигита. Потом могут быть неприятности…

Бону тоже в действительности, не оставила без внимания эту семью, которая хотела сделать невесткой только её дочь…

Брат Камилджан ходил по соседям и узнал многое об этой семье и все, что услышал рассказал сестре. То-что услышала, Бону понравилось и дала своё согласие. При этом намекнула, что у нее «рука коротка».

– Кто чем располагает, одна воспитываете пятерых детей… как крепостная стена, мы это знаем. Пусть Бог даст терпение! Нам нужна Ваша дочь – а не приданое, – сказали сваты.

Зимой 1950 года состоялась свадьба Бахтии. Мать выдала её в чем могла. Организовала плов за приданое жениха и распространила махалле и женщинам. Вечером пришел жених с друзьями. Дастархан, накрытый для них был тоже скромным… Что делать? Чем богат, тем и рад!

Прошло определенное время и все невзгоды свадьбы Бону забыла. Потому что зять для неё превратился в родного сына. Открытая душа, не жалеет своей помощи. В мае 1952 года в их семье родился мальчик: Бахтия стала мамой, а Бону – бабушкой. Какое это счастье! Вот бы увидел отец…

Думы и тоска Бону обновились. До сих пор она надеется на чудо судьбы, и ждет… вот он заходит и говорит: «Бону», а я ему даю «суюнчи» (подарок) и протягиваю внука – думала она и эти думы давали силы для жизни. Ещё была у Бону одна опора-радость, которая давала силу ей: это её дети, которые растут умными и порядочными…

Когда оставалась одна всегда предавалась воспоминаниям. Воспоминания были живой частью её жизни.

Это что?

В это время ещё от мужа не было «черного» письма, было много мечты… В одну из ночей Бону увидела сон, и любимый муж Мукадыр её с улыбкой поздравляет с букетом алых раз.

– Поздравляю с Новым годом! К моему счастью, будь здорова, мой ангел! Если тебе будет трудно, продай все драгоценности и смотри за нашими детьми. На этом свете нет большего богатства чем они!

– Спасибо за цветы, от их запаха почувствовала Ваше дыхание! Берегите себя. Пусть охраняет Вас наша любовь! Бону проснулась от своего голоса и умывшись, открыла руки на благословение… В глазах слезы, а в душе радость.

Через несколько дней от мужа пришло письмо. В письме было много теплых слов и новогодние поздравления. Теперь она поверила, что существует божий узел между любимыми людьми, у которых душевная близость.

Если их не связывала бы Божий узел разве их взгляды встретились бы среди сотни людей на свадьбе? Познакомились и навсегда полюбили друг друга. Они были очарованы друг-другом настолько, что описать словами невозможно. Запах дорогих духов, распространяемый от Бону его практически опьянил, с ума свел. Потом, когда муж и жена оставались одни Бону, напевала своим прекрасным голосом и Мукадыр превращался в пленника этой песни. Под действием этого состояния его глаза возгорались, а в сердце горел огонь.

– Все, что творится все от Аллаха! Никто не может уйти от судьбы, которая написана на лбу. До последнего дня, до последнего часа будешь ждать… Бону тоже ждала своего возлюбленного.

Когда пришло от дорогого мужа, «черное» письмо Бону эту весть приняла умом, но сердце эту судьбу не признало. Не может быть! – хотелось крикнуть во вес голос… Теперь, она должна терпеть эту разлуку и думать о воспитании пятерых детей. В этот миг вспомнила поход со своим возлюбленным в красивые сады Байсуна, где они порхали как свободные птицы. Солнце и высокие горы тогда способствовали росту волнам чувств в сердцах. Они шагали тихо, обнявшись, плечо к плечу, изливая душу друг-другу, в такие минуты муж и жена превращались в единое целое и не могли насладиться смотря друг на друга. Иногда, как восемнадцатилетние влюбленные выходили встречать утреннюю зарю. При этом горы казались еще величавее. Солнце согревало всю их душу, им дарил неописуемую красоту и силу. Как будто этим говорило, наслаждайтесь этими мгновениями любви, а её секреты спрячьте в душу. Эта было апогеем любви двух влюбленных сердец.

Иногда они вместе встречали ночь, в ожидании, когда на небосклоне появится, раскрыв золотые крылья полная лука. В день, когда Мукадыр собрался на войну ночь тоже была красивая.

Тогда Бону пораньше уложила спать всех детей и подошла к мужу, который сидел на веранде любуясь лучами полной луны…

– Знаю, тебе тоже будет непросто с детьми, – сказал Мукадыр. Смотри Бону, как красиво вокруг, ночь, полная луна, звёзды мерцают. Даже птички в саду замолкли. Разве есть большее счастье чем это? Очень хотелось, чтобы это счастье продолжалось бесконечно…

– Вы завтра поедете на войну…

– Прости, дорогая, не нашел другого выхода.

– Пусть Бог сохранит Вас…

– Дело в том, оказывается душу тоже можно купить или продать как товар. Председатель – должник, мне задолжал столько денег, сумел же меня оклеветать и мог посадить… Другие с помощью денег освобождаются, а я не сумел доказать свою правоту и еду на войну. Есть ли справедливость на этом свете? Теперь война, значит война! Эта наша судьба… Во время войны, каждый живет по-своему. Бону, кто день и ночь трудится в поте лица, кто откуда что-то украдёт – не видно никакого просвета. Свет ты найдешь в своей душе, родная. Пусть этот свет тебя не покидает! – Бону слушала внимательно, всей душой.

– Ласточка среди птиц считается одной из гуманных, очень красивой, самой близкой человеку. Это не «олаканот» – белая ворона. У нас дома было гнездо ласточек. Мы когда с папой сидели и разговаривали две ласточки прилетали к своему гнезду и кормили своих детенышей.

– Ты моя ласточка! Детенышей не отдашь стервятникам. Я верю тебе…

Бону сидела рядом с ним коснувшись головой о его плечо. В это мгновение она была прекрасна. Бог наделил Бону неописуемой красотой: прекрасный стан: лицо как цветок, черные блестящие глаза, длинные вьющиеся волосы! Любовь, встреча делали её ещё красивее. Мукадыр не мог налюбоваться ею. Он хотел забыть муки предстоящей разлуки.

– Бону, спой мне пожалуйста свою любимую песню.

– В это время? Ведь, Вы уезжаете… неужели время для песни?

– Дорогая, ещё когда будем сидеть так, бок о бок?

– Ладно, только для Вас… будете вспоминать.

– Конечно! Пусть будет концерт ради одного меня. Буду слышать весь превратившись в слух.

Бону начала петь одну красивую песню. Для Мукадыра весь мир превратился в голос Бону:

Черные волосы падают на брови,

Какие невзгоды пали на голову…

Сидя качаясь от душевности песни она сняла с головы «золотой обруч», и её черные волосы упали на плечи. Мукадыр осторожно обнял, прижал к груди и сказал:

– Я буду всю жизнь помнить тебя такой прекрасной, дорогая… В день свадьбы, когда я вошел в опочивальню, ты была именно в такой позе: красивая, бесподобная, единственная в мире. Тогда впервые я погладил эти черные волосы – сказал он. Они опять превратились в единое – целое…

Разве Бону может забыть такую любовь? Вообще можно ли забыть подобную любовь?!

Ведь Сарвар тоже плод этой любви. Его ум, сообразительность, целеустремленность разве не грани бриллианта, т. е. той огненной любви? Ведь, в этом мире ничто, не возникает из ничего и наоборот. Огненная любовь между двумя людьми разве может исчезнуть бесследно?! Никогда!..

Видимо, поэтому средний сын Бону, Сарвар, особенный: целеустремлен, любознателен, обязательно сделает то, что сказал. Дед Ташпулат его называет профессором, потому что он читает разные книги и ищет лекарства для ног дедушки, так как у него радикулит и они часто болят. Ему Сарвар дарит какие-то травки или рыбки, которыми пользуются японцы при этих болезнях…

Мы начали повествование о Сарваре, и опять вернулись к нему. Потому что в центре этой повести стоит он. Остальные события вращаются вокруг жизни и деятельности Сарвара.

Каждый царь своей жизни. Каждый живет в центре своей деятельности. Если так, человека никто не знает лучше, чем он сам.

Недаром великий Алишер Навои говорит:

Вслушайся в свою душу,

Что желаешь – ищи в себе.

Поэтому вторая часть романа описывается от имени Сарвара – сына Хожиябону и Мукадыра, которые были связаны узами Бога.

Только в этом случае, события описываются более широко. Почему?

Слава Аллаху, Он создал человека и дал ему великий ум. Человек от природы сложнейшее и красивое создание. Он создан, чтобы трудиться всю жизнь: кто-то стремится к обогащению, кто-то стремится быть ученым и описывает свою жизнь, думая: может быть, мой жизненный путь будет примером для подрастающего поколения: не повторятся мои ошибки; будут брать пример от моих хороших качеств и т. п.

Не секрет, мы тоже всю жизнь стремимся быть похожими на кого-то (будь они книжные герои, или Наставники или сосед). Если достигнем его высот, увидим себя на седьмом небе.

Задумываешься… В XX веке на нашей родине – Узбекистане сколько известных людей с мировым именем прожили: государственные деятели, ученые-руководители. Что осталось от них для будущего поколения? К сожалению, очень скудные сведения…

Очень хотелось, чтобы наши писатели, журналисты с острым умом и пером взялись и написали очерки о выдающихся ученых таких как: Коры Ниязи, Ташмухаммад Саримсаков, Теша Захидов, Хабиб Абдуллаев, Убай Арипов, Абид Садыков, Саъди Сиражиддинов – Президенты АН; М.Т. Уразбаев, М.А. Хаджинова, – академики, – ректоры: Кроме того, хотелось бы видеть очерки о современных ученых – ректорах, которые трудились на благо молодежи и процветания Республики Узбекистан.

Что знает современная молодежь об этих известных личностях? К сожалению, на этот вопрос положительного ответа нет. Мне хотелось, чтобы в Республиканском масштабе объявили и провели конкурс: «Известные ученые – руководители». Думаю, наша молодежь в период сбора материалов для участия в конкурсе обогатила бы свои знания…

К великому сожалению, современные студенты, которые обучаются в тех же ВУЗах, где работали эти великие люди плохо знают их. Не хватает материалов… Их знают только те люди, которые вместе работали или общались. Это справедливо? – Мне кажется, нет!

Наш Президент, Ислам Абдуганиевич Каримов при встрече с журналистами говорил: «Необходимо осветить жизненный путь наших современных героев…».

Учитывая вышесказанное, после долгих раздумий, я сам решился написать автобиографический очерк и роман. Судить Вам…

Принцип – Справедливость и Доброта

Великий Тамерлан говорил, что сила в справедливости. Наш Президент говорит, что сила в справедливости и духовности. Абдулла Кадыри в своем известном романе «Минувшие дни» устами отца Атабека Юсуф хаджи говорит: «Из этого дома никто не должен уйти, не удовлетворившись». Какая красивая мысль?!

Я в течение 48-ми летней своей педагогической (из них 10 лет ректорства) деятельности старался соблюдать эти принципы.

Руководя 4-мя тысячами студентов и порядка одной тысячи преподавателей и сотрудников, всегда старался принимать справедливые решения. По мнению Н. Чернышевского «Жизненный принцип человека в справедливости». Поэтому ни один студент, ни один сотрудник и ни один посетитель не ушел из моего кабинета не удовлетворенным.

Справедливость – огромная сила; я убедился в том, что она «среди всех принципов самая высшая». Медленно, но, верно, пришел к заключению, что более интеллигентные руководители оказываются более справедливыми. В этот период мне пришлось встречаться с сотнями руководителей и тысячами посетителей. Старался найти к каждому свой подход и принять правильное решение, потому что любой человек, который заходит с просьбой к руководителю, надеется на гуманное решение своей проблемы. Это – аксиома. Все ли руководители справедливы? Тысячу извинений – нет! Кресло – это огромная сила. Оно лишает ума отдельных руководителей. Я ни одного дня в кресле как ректор не сидел. Для себя заказал жесткий стул и 10 лет сидел на нем. Специально сделал так… Не хотел задирать нос и правильно поступил.

Значение этих мелких штрихов в своей деятельности и правильность их особенно сильно ощущаю после отставки. Убедился в том, что студенты и основной контингент коллектива действительно глубоко уважают меня. Это большое счастье! Основу моих убеждений составляет принцип: сила – в доброте!

Хочу привести одну притчу. Мы все, рабы Аллаха (Бога), когда-нибудь придем к нему. Кто что натворил на земле? Наступит день ответа за содеянное. На одну чашу весов положат добрые дела, на другую – недобрые. Если добрые дела перевесят – попадаем в рай; если наоборот – в ад.

Оказалось, что у одного человека соотношение добрых и недобрых дел 50 на 50. Что делать? Раздается сверху голос… – если найдешь или возьмешь взаймы один процент (одну пайсу) добрых дел, то попадешь в рай… Этот человек обратился к отцу, матери, супруге, детям, братьям и сестрам – все ответили, что самим нужно! Он в цейтноте. Ждет решение судного дня. Вдруг к нему подошла одна пожилая женщина и спросила его: «Сынок, почему тебя не пускают в рай?». Он: «Матушка, мне не хватает одного процента доброты и поэтому я не знаю, что делать? Я между двумя огнями». Тогда старушка говорит: «Сынок, ты меня узнал или нет?». Он: «К сожалению, не помню». Она: «Помнишь, когда ты работал ректором я зашла к тебе с проблемой моего внука… Ты решил её по справедливости…». Он: «Не помню». Она: «А я помню твою доброту всю жизнь. Теперь дай мне возможность сделать тоже добро… Я дарю тебе один процент добра!»… И как результат, этот человек оказался в раю. Вот вам сила доброты… В этом бренном мире все забывается. Чем больше добрых людей, тем легче живется народу. Руководители всех рангов об этом должны всегда помнить…

В период моего ректорства 5 профессоров института удостоены звания – «Почетный профессор МАДИ»; более 20 преподавателей удостоены звания – «Почетный автотранспортник»; 17 преподавателей – «Почетный работник Ташгорпасстранса» (они всю жизнь будут ездить бесплатно на всех видах городского транспорта); 4 преподавателя удостоены звания: «Наставник дорожных мастеров»; одному преподавателю вручен «Орден Славы». Несколько преподавателей удостоены звания «Устоз – Наставник». 14 доцентам присвоено звание «Профессор ТАДИ» с оплатой оклада профессора; более 40 доцентам присвоено звание «Заслуженный доцент» и более 10 профессорам – звание «Заслуженный профессор». Например, за присвоенное Президентом Республики звание «Заслуженный деятель науки Узбекистана» ежемесячно выплачивается один минимальный оклад, а я установил институтским «заслуженным» 90 % от минимального оклада. Кроме того, не оставил без внимания зарубежных друзей, руководителей отраслей: более 10 ректорам, проректорам, профессорам, и министрам решением Ученого совета присвоил звание «Почетный профессор ТАДИ». Это имело свое положительное влияние для развития института.

Надеюсь, добрые дела останутся навеки в душе у каждого, кто награжден этими званиями…

Мне пришлось преодолевать множество преград на своем жизненном пути. Трудности не сломили меня, наоборот закалили мой характер, мобилизовали к покорению самых высоких вершин, выработали стойкость, несгибаемую волю; я всегда тружусь, никогда не опускаю руки, верю в правильность своих действий, ибо честен и бескорыстен в своих помыслах. Я человек, который не идёт на компромиссы; в работе аккуратен, дисциплинирован; меня отличает повышенная требовательность к себе, никогда не даю спуску себе, для меня нет праздников; дней отпуска – отдыха, каждый день жизни наполнен мыслями об институте, кафедре, о многочисленных своих учениках и студентах. С точки зрения своих жизненных принципов я строю свои отношения с людьми. Некоторым это не нравится, и они переходят в лагерь открытых, чаще скрытых оппонентов. Но я человек с твёрдым характером, который умеет действия своих оппонентов трансформировать в движущую силу, ускоряющую мои творческие возможности.

Правильно говорят, что талантливый человек талантлив во всем. Мне удалось проявить себя и как автор ряда книг далеких по своей проблематике от мира формул и расчетов. Мне удалось написать повесть на узбекском языке «Сбывшиеся мечты». По многочисленным просьбам читателей её перевел на русский язык, переработал и подготовил к изданию под названием «Наука жить достойно» и она издана в Ереване.

Я воспитанник Ташкентских, Московских и Ленинградских ученых. Благодаря им стал настоящим ученым.

Эта повесть – воспоминание охватывает период с 1940 по 2009 годы. Она – прежде всего моя судьба, но вместе с тем это и обобщенный образ многих людей – ученых, руководителей, которые прошли примерно такой же сложный, но счастливый путь становления.

Эта повесть – воспоминание написано в виде беседы с лечащим врачом. Надеюсь, она поможет её читателям- студентам, аспирантам, докторантам, школьникам в достижении своих целей в жизни. Научит их не боятся трудностей, которые будут встречаться на жизненном пути. Будет им наукой и обучит их жить достойно!

Замысел

Это было в 1989 году, когда я впервые попал в правительственный стационар. Контингент его составляли, как правило, профессора или заслуженные деятели науки. Как говорят философы, существуют причинные и следственные категории. Устанавливая причины, уложившие меня на больничную койку, я спросил у лечащего врача:

–. Дорогой доктор, чем я болен и какой диагноз?

–. Уважаемый профессор! Зачем это Вам знать? Вы принимайте все лекарства и назначения. Потом поговорим…

Легко сказать, ежедневно приходилось принимать по 3 раза 6 наименований таблеток, 5 видов уколов и 2 вливания различных препаратов в вену. Плоть моя была истерзана, а разум согласился с тем, что источником всех болезней является нервная система.

В один из обходов молодой врач, женщина лет 35-ти спросила меня: «Вы выглядите молодым, но весь седой. Это – гены такие или есть какие—либо другие причины?» Я улыбнулся: «Очень много причин для седины. Придёт время, расскажу Вам о своей жизни».

Однажды лечащий врач сказала, что ночью она дежурит и готова поговорить со мной по душам.

–. Дорогая моя, а не скучно будет?

–. Нисколько! Душевная, доверительная беседа необходима для правильного лечения.

Вечером врач пришла в мою палату, и мы с ней вышли в сад стационара, и я начал ей рассказывать…

Мысли вслух

Знаете, мир науки – это океан без границ. Чем больше знаешь, тем яснее понимаешь, что знаешь мало. Величайший авторитет в науке врачевания Авиценна сказал: «Я достиг такого совершенства, что понял, насколько я безграмотен». Народная мудрость гласит: «У учёного весь мир на ладони». О роли науки говорили почти все видные общественные деятели. «К вершинам науки надо стремиться мужественно. Чтобы покорить эти вершины и увидеть сияющие горизонты, придётся испытать много мук и, возможно, истекать кровью», – примерно так говорил Карл Маркс.

Все ли ученые добиваются истинных успехов? Конечно же, нет.

В народе говорят: «Ученым стать легко, а быть человеком с большой буквы – трудно». За последние 10–15 лет в науке стало много лжеучёных и руководителей, которые думают только о собственной выгоде, занимая высокие посты в науке и сфере производства. Понятно, что в этих случаях говорить о каких-либо крупных научных достижениях не приходится. Что касается одарённых учёных, то они, как правило, либо остаются в тени, занимая скромные должности, либо вынуждены уехать за рубеж. Я думаю, вы знаете, сколько настоящих ученых-тружеников, всецело посвятивших себя науке, выехали из стран СНГ и работают сейчас за рубежом.

Лжеучёные – это одна причина нашего отставания в науке. Есть ещё другая причина. Дело в том, что у нас средств, выделяемых на науку, образование, медицину намного меньше, чем, например, в США, Германии, Японии. Не будем далеко заглядывать, возьмём хотя бы Вашу сферу – медицину. Самые лучшие приборы для лечения и диагностики чьи? – Американские и японские. Хотя в последнее время лед тронулся…

У нас любят говорить о научном потенциале, но вместо того, чтобы пустить в производство новые приборы, разработанные нашими учёными, приобретают их из—за рубежа на миллионы долларов. Причем зачастую похуже наших. Примеров этому – сколько хотите! Сколько изобретателей бьются над тем, чтобы внедрить в производство свои новшества! Пока они преодолевают искусственно создаваемые препоны, зарубежные предприниматели их же изобретения уже внедряют в жизнь. Ну куда это годится?! Слышал… В 70-е годы Япония выкупила у России заявки на изобретения, которым был дан отказ. Подумайте! Япония после этого сделала резкий скачок во всех областях техники и технологии.

Возьмите, например, одноразовые шприцы. Разве в России не было опытных образцов 20 лет тому назад? Были и ещё какие! Но они не производились. А врачей подобных Елизарову, разве мало было у нас? Тысячи! Но они тоже не востребованы. Руководители министерств говорят: пробивайте себе дорогу, а всюду шлагбаумы, т. е. непробиваемая бетонная стена.

Если советниками руководителя государства не станут учёные, мудрые люди, такое государство обречено на гибель. Так было и с Советским Союзом.

– Я знаю – в бывшем СССР, трудилась одна треть всех учёных мира, а результат… Иначе, как понимать, что в период перестройки даже в космонавтике мы намного уступили американцам?

Вам, конечно, известна тысячелетняя история науки Центральной Азии. Развитие астрономии связано с именами Омара Хайяма и Улугбека. Учение великого Авиценны является основной мировой медицинской науки. Аль-Фараби – открыл Европе Аристотеля. Его называли «вторым учителем» после Аристотеля; Аль-Хорезми заложил основы математики, алгебры, геометрии; Аль-Бируни внёс большой вклад в развитие геологии, предсказал существование материка на западном полушарии земли. Наследие Алишера Навои и Бабура вот уже пять столетий завораживает любителей изящного слова. Памятники старины наглядно демонстрируют гений народов Востока. В периоды развития науки престиж правителей был тоже высок. Примеров этому много. Достаточно вспомнить Великого Тимура и Петра Великого.

К сожалению, истребительные войны, религиозный фанатизм сдерживали развитие общества. Миллионы древних рукописей сожжены или разбросаны по всему миру. При правлении арабского завоевателя Кутайбы ибн Муслима сожжена дотла большая библиотека в Бухаре. В Улан—Баторской библиотеке и ныне хранится много рукописей, вывезенных из наших краёв Чингизидами. Библиотеки ряда западных стран также гордятся имеющимися у них рукописями из восточных стран.

Мы вправе гордиться своими предками—учёными. Не думаю, что этим можно унизить другие народы, ибо ученые принадлежат всему человечеству.

Каждый человек должен знать историю своего народа. Обращаясь к ней, мы не должны забывать, что это – память народа. Подобно тому как нет человека без памяти, нет будущего у народа, не ведающего свою историю. Так говорили мудрецы.

Злые, беспощадные и тёмные цари приходят и уходят, оставляя после себя народное негодование. Народ всегда помнит Великих людей – справедливых царей и мудрых учёных. Проходят столетия, тысячелетия, они живут вместе с народом. Таких гениев на Востоке было множество, их надо помнить, знать и изучать. Независимость Республики, несомненно, будет способствовать этому.

Надо признать: на Востоке техника не была развита. На селе люди занимались преимущественно земледелием, животноводством, а в городах – мелким ремеслом, зодчеством, купечеством. Развитие техники началось в Западной Европе. Английские, французские и немецкие учёные, изобретатели в XIX веке сделали ряд открытий, изобретений, постигли физические закономерности. Нынешнее поколение молодёжи не представляет жизнь без радио, телевидения, автомобиля, самолёта и электронных приборов. Могло ли всё это быть создано в XVIII веке или ещё раньше? Конечно, нет! Потому что ещё не было фундамента. Но человеческая фантазия не знает границ, и люди мечтали о всевидящем оке, о крылатых конях. Теперь всё это сбылось.

ХХ век учёные толкуют по—разному. Кто—то называет его веком электричества, другие – веком кибернетики и ЭВМ, третьи – веком космоса. Я бы назвал его веком автомобиля. На это есть серьёзные основания.

Представьте себе: ракету не запустили, не вырабатывают электричество, радио и телевидение бездействует… Что будет с жизнью человека? По—моему, жизнь не остановится, будет продолжаться в других формах, например, как у жителей некоторых сел, где нет ни электричества, ни радио, ни телевидения. При наличии автомобиля или двигателя внутреннего сгорания можно получить электричество, и тогда всё остальное сможет заработать. Теперь представим себе, что нет ни одного автомобиля. Тогда мы действительно окажемся в XV веке. Хлеба остаются на полях, хлопок вывозить невозможно, остановятся заводы и фабрики. Известно, что 80 % всех грузовых перевозок и 90 % пассажирских приходятся на автомобильный транспорт. Думается, теперь у Вас нет сомнения, что ХХ век был веком автомобиля?

–. Да, Вы, кажется, правы!

Обратимся к краткой истории появления автомобиля. Сердце автомобиля – двигатель внутреннего сгорания. Первые двигатели были разработаны французом Е. Ленуаром в 1860 году и немецким инженером Н. Отто в 1877 году. В обеих разработках горючее сжигается внутри цилиндра, в результате чего вырабатывается механическая энергия.

В развитии науки «Теория двигателей» велика заслуга таких русских учёных, как В.В. Гриневецкий, Б.И. Мазинг, Н.Р. Брилинг, Б.С. Стечкин и др. Отцом же науки «Теория автомобиля» считается академик Е. Чудаков.

Начиная с 50-х годов ХХ века руководство Узбекистана целенаправленно начало готовить научные кадры. В Россию и Украину была направлена одаренная молодежь и за короткое время была подготовлена плеяда молодых ученых. Постепенно эти ученые заняли ответственные посты в научных институтах и вузах. Одним из таких ученых был и автор повести и благодаря ему узбекские студенты только в 1977 году получили первый учебник «Автомобильные двигатели» на родном языке. После этого учебника начали появляться другие технические книги на узбекском языке. Добиться этого было нелегко. Эта задача было по плечу только узбеку – ученому по автотракторным двигателям.

Здесь придется рассказать о себе.

–. Для меня, как для врача, самое интересное, видимо, наступает теперь. Продолжайте…

Детство

Я родился 11 февраля 1940 года в Ташкенте, в нынешнем Шайхантахурском районе. Тогда это место называлось тупиком Хаджапархан, а махалля Аллан. По словам матери, я родился в сандале, так как была зима. Когда я родился, отец работал в колхозном магазине. Его я помню смутно. Один эпизод врезался в память, когда его отправляли на войну. Позже я узнал, что это было осенью 1943 года. Когда новобранцев выстроили на вокзале, я подбежал к папе и отдал ему сверток. Помню, как потом мы его провожали: он платочком вытирал слёзы, а я – на его коленях. Больше ничего не помню. Мать в это время была беременна пятым ребёнком. Отец с фронта написал маме, что ему снился вещий сон, родился мальчик. Действительно, так и было. В апреле 1944 года мы с фронта получили «похоронную», так называемое «чёрное письмо», мать осталась вдовой с пятью маленькими детьми. Она, кроме начального образования по арабской письменности, больше никакого образования не имела. Жить нам помогали дед и дядя по линии матери. Мы держали корову, купленную ещё отцом, жили рядом с колхозом. Старшая сестра Бахтия, родившаяся в 1931 году, работала с 14 лет в колхозе: учиться в школе было некогда, надо было помогать семье. Несмотря на тяжёлые времена мать не отдала нас в детский приют, хотя советчиков было много. Мать пробовала зарабатывать на жизнь разными путями. Наконец, она вступила в кооператив, где на дому шили ватные одеяла для солдат. Затем научилась шить фуфайки, халаты и прочую женскую одежду. Я много помогал ей. Наша швейная машинка «Зингер» была старая; если заготовки не тянуть рукой, машина не строчила, вот я медленно и вытягивал прошитый материал. Готовую продукцию мама продавала на рынке. На вырученные деньги она покупала сырье для последующей работы и продукты питания. Вечером она возвращалась домой нагруженная, очень усталая и подавленная. Мама всегда была занята, не помнится, чтобы она отдыхала или улыбалась. Времена были тяжелые, не хватало средств для существования, зато душевного тепла, заботы и внимания в нашей семье было в избытке. Именно это тепло согревало меня на протяжении всей моей жизни в самые тяжелые и напряженные её периоды. Мы жили очень дружно, были всегда внимательны друг к другу, старались помочь, поддержать друг друга. Все домашние работы выполняли я и моя младшая сестра Мухаббат. Зная характер матери, старались чисто убрать в комнатах и во дворе. Если мама, где-нибудь замечала чуть-чуть мусора, всё, нам было несдобровать. Наш двор был один из красивейших в махалле: всегда чисто убран, опрятен. Мать очень любила цветы, поэтому во дворе было много роз и различных других цветов, над которыми всегда кружились пчелы и живописные бабочки. Маленький арык, который протекал через весь двор, в знойные дни восточной чилли (жаркие дни) дарил желанную прохладу, вода в этом ручейке всегда была чистая и прозрачная, пригодная для питья. Мама прекрасно готовила, особенно мне нравились машкичири и машхурда (блюда с машем). Это сытные блюда бедных. Мы учились готовить у мамы. У мамы был твердый характер, сильная воля. Видимо, эти черти перешли ко мне… Терпеть не могу бесхарактерных людей, ложь, несправедливость. В человеке все должно быть красиво и гармонично. Помню, наш дом находился на месте нынешней школы, что находится напротив спортивного дворца «Алпомиш». Двор у нас был большой, 18 сотых гектара. Там росло множество фруктовых деревьев: вишня, урюк, орешник, слива, персик, был виноградник. Летом, при массовом созревании фруктов, я возил урожай на базар. Цены были низкие, но для семьи вырученные деньги были подспорьем. Для сбора урожая я приглашал мальчишек махалли и ставил им условие: за оказанную помощь каждый может съесть, сколько захочет, и в придачу – по ведру фруктов. Ребята с удовольствием соглашались. Работали весело: шутили, смеялись, перебранивались, передразнивали друг друга, «стреляли» в друг друга косточки и огрызки от съеденных наспех фруктов. Вечером, уставшие, довольные с полными ведрами все расходились по домам.

Построек во дворе было мало. Глиняный домик с верандой, кухня и хлев.

Из-за отсутствия источников дохода в 1955 году мать продала наш сад за 2 тыс. рублей. Покупатель же, не успев оформить сад на своё имя, был осуждён, а земля формально продолжала числиться за нами. Мать, не зная об этом, исправно платила налоги, хотя на еду денег не было. По возвращении из заключения покупатель нашего сада, не имея возможности возместить маме сумму выплаченного ею налога, вернул нам наш сад, компенсировав, таким образом, мамины затраты, спустя год сад все-таки пришлось продать за 6 тыс. рублей.

История с садом высвечивала отдельные черты маминого характера. Врезался в память такой случай. К нам часто заглядывал инспектор и требовал оплатить земельный налог. Но откуда было взять денег, если мы, пятеро несовершеннолетних детей вместе с мамой, жили почти впроголодь, а государство не назначило пенсию и льготы в связи с потерей кормильца в Великой отечественной войне. При повторном появлении инспектора с угрозой выселить нас из дома мать очень рассердилась, взяла в руки кетмень, поднялась на глиняную крышу, ударила кетменем по ней и начала разбрасывать землю, приговаривая: «Если только за этот глиняный дом я должна платить столько налога, лучше я его разрушу». Комья земли летели в инспектора. Он испугался и убежал. Так, доведенная до отчаяния женщина, пыталась отстоять права и защитить свою семью.

Были времена, мы голодали, но не вышли на улицу с протянутой рукой, не занимались спекуляцией, только честным трудом зарабатывали на кусок хлеба. Не стеснялись помочь по дому соседям. Они у нас были люди добрые. Запомнились семьи Толиб ота (уважительная форма обращения к старшим) и дяди Абдуллы. Иногда они отдавали нам свою старую, поношенную одежду, которую мать чинила и перешивала для нас. Мы всегда были чисто и аккуратно одеты.

Помню, родственники по линии отца жили хорошо, но помогали мало и неохотно. (Только дядя Миргияс старался нас поддержать и подбодрить.). Причина такой неприязни была в том, что отец женился на моей матери по любви, вопреки желаниям родителей.

Дедушка по матери Ташпулат постоянно заботился о нас, о нашем здоровье. Помню в годы войны и до 50-ых годов он каждую пятницу с собой в тряпичной сумке приносил продукты для плова и мать готовила для нас это блюдо, и мы с удовольствием ужинали и благодарили деда. Мы его очень любили…

Мать была красивой, умной, правда, иногда излишне сердитой. Да и как иначе. Представьте 33–х летнюю женщину с пятью маленькими детьми, вдову. Детей надо кормить, одевать, обувать, учить и выводить в люди. Без мужа не всякая женщина возьмёт на себя такое бремя, но мать стойко переносила все невзгоды и никогда не жаловалась. Всегда твердила, что воспитала нас честными и правдивыми людьми. Этим она всегда гордилась, это она считала своим самым большим счастьем в жизни…

Вспоминаются наши детские игры, например, игра в «чилляк». Палкой длиной в 50 см ударяли по маленькой палочке, в 10÷15 см, причём концом большой палки надо было с земли поднять малую и ударить по ней. Чем дальше отлетала маленькая палка, тем считалось лучше. Проигравший должен был добежать до этого места на одном дыхании, в противном случае он на своей спине обязан был протащить партнёра до места падения чилляка.

Интересной была игра в орешки. Чтобы выиграть в этой игре, надо было чётным числом орехов попасть в ямку. Если в ямке оказывалось нечётное число орешков, то весь выигрыш доставался партнёру. Ребята повыше ростом в этой игре часто выигрывали, так как длинное туловище, длинные руки давали возможность точно попасть в ямку.

Была ещё одна игра в орешки, она приучала детей меткости. Каждый игрок по одному ореху выставлял «на кон». Орешки выстраивались в один ряд, промежутком примерно в один метр. Требовалось, чтобы игрок с определённого расстояния своим вторым орехом «выстрелил» с помощью пальцев по выставленным орехам. Если попал, значит, забираешь выигрыш себе и первым начинаешь бить по другим орехам в ряду. Вот тут проявлялось мастерство. Я очень любил эту игру: обычно выходил из дома с двумя орешками, а возвращался домой с 50–60. Поскольку играли мы каждый день, то на зиму я запасался целым мешком орехов. Мальчики на улице часто опасались играть со мной. В меткости я не уступал никому, даже с 6–7 метров мог «сбить» орех с ладони партнёра.

Любили мы и футбол. Мячи были тряпичные. Полем служила улица. Игроки одеты кто как. Мы зачастую гоняли мяч без обуви, босиком. Сколько отбитых пальцев, вывихов, ран, сколько было боли, обиды и сколько радости. Наш уличный футбол смотрели даже взрослые, было шумно, пыль стояла тучей. Не было ни радио, ни «лампочки Ильича», а жить было нам, мальчишкам, очень интересно.

А ещё мы боролись. Вечером на лугу собирались мальчишки, чтобы помериться силой. Мне тогда было около 8 лет. Помню, я часто выигрывал.

Старший дядя по линии отца Миртаир работал бригадиром в колхозе. Летом мы часто бывали у него, жили на полевом стане. Дядя иногда просил меня побороться с его сыном Шухратом, моим ровесником. Я всегда мог уложить на лопатки сытого сына дяди. За это попадало моему ровеснику от своего отца.

Мы, ребятишки, были очень дружны. Тогда дружба среди моих сверстников была крепкой. Мы были добры друг к другу, вместе готовили уроки, делились знаниями. Часто 8 одноклассников занимались вместе в доме лекаря Холик ота. Под наблюдением старших братьев ходили на охоту на перепелок; собирали урожаи кукурузы, дынь и арбузов; до сих пор у меня на губах сладость тех дынь и арбузов. Мы, мальчишки, выбегали в поле, выбирали самую большую дыню или арбуз, прямо там же, ударив об глыбу, разбивали и пятью пальцами вырывали серёдку. Как сладко было! Пальцы слипались, язык трескался. Никак не могу найти этот вкус среди нынешних бахчевых.

Прошло почти четверть века, как мы, друзья детства, разошлись по разным уголкам г. Ташкента. Случайно повстречавшись где-нибудь, бросаемся друг другу в объятия. Такое братство, такую любовь мы никогда не сможем забыть.

Во времена второй мировой войны почти все жители нашей махалли жили кое-как, но были дружны, жалели друг друга, помогали, кому было слишком трудно. Хлебали ли жидкую кашицу или ели пареную свеклу голодного соседа не забывали. Бывало, мальчишки дрались, но обида быстро проходила, злобы не оставалось.

Трудности жизни сплачивали людей разных национальностей. В нашей махалле жило несколько семей русских и татар. Не помню, чтобы между нами была обида или неприязнь. С их детьми мы играли в футбол или орешки. Они говорили по-узбекски, а мы, в свою очередь, учились у них русскому. Миша, Валентин, Коля хорошо играли в футбол, а мы метко «стреляли» в орехи. Потом, в 1971 году наши дома снесли, и наши пути—дороги разошлись.

– Доктор, простите, я слишком увлёкся… На сегодня хватит, долго засиделись. Вам надо выполнять ещё обязанности дежурного.

–. Мне было очень интересно. Спасибо. Уверен, что Ваш рассказ будет полезным для лечения.

–. Правда? А чем именно? Скажите?

–. Эта врачебная тайна. В ближайшие дни мы продолжим разговор.

На этом закончился первый день нашей беседы, вернее, моего повествования о себе. Через день, в числе принимаемых мною лекарств появились новые. Ещё через три дня состоялось продолжение беседы.

Становление

В школу я пошёл в 1947 году вместе со старшим братом Анваром. Десять лет учился в школе № 111 им. Буденного Октябрьского района. Учёба в школе для меня никогда не была трудной. Все домашние задания я выполнял в классе во время перерыва.

В те времена многие ученики приходили в школу в лохмотьях, лучшей обувью были галоши. Помню одноклассника Мирсобира (впоследствии он стал профессором). С ним вместе ходили в школу. Зимой проходили почти 1,5 км. в одних галошах. Полдороги, пока тепло домашних сандалов согревало нас, мы шли нормально. Но дальше мы оба начинали плакать от холода. Мальчики постарше нас успокаивали. Почему-то запало в памяти, будто в те времена, особенно в 1947–50 годах, снега выпадало много больше, чем сейчас, и было очень холодно. Или так мне кажется… В период учебы сиротам иногда дарили кое-какую одежду, и это было настоящим праздником для нас.

Помню, в 4-м классе я заболел странной болезнью: выпали все волосы, я стал «лысым», пришлось лечь в больницу. Лечился долго. Где-то через полгода начали появляться волосы. Полгода я не посещал уроки, меня хотели оставить на повторный год, но я, веря в свои возможности, настоял, что догоню остальных учеников. Я оправдал доверие учителей и окончил 4-ый класс с отличными оценками.

С 5-го по 7-ой класс я был бессменным старостой. В 8-ом классе к нам из других школ пришли ученики более старшего возраста. Помню, был скандал при назначении нового старосты. Ученики хотели оставить меня, а учитель захотел, чтобы старостой был ученик старшего возраста. Победил учитель.

По рассказам матери в детстве у меня была своя жёлтая змея, иногда она обвивала перекладину моей колыбели и висела прямо над моим лицом. Говорили, что эта змея приносит счастье. Её я часто замечал вплоть до полного сноса нашего дома в 1971 году. Когда, будучи аспирантом, я возвращался домой из Москвы в отпуск, моя змея приходила навещать меня. Как я это узнавал? Иногда замечал её хвост. Однажды я спал на веранде, и вдруг прямо над тем местом, где я спал, что—то зашипело и упало на бумажный потолок (такие потолки были в домах бедняков). Мать успокоила меня, сказав, что моя змея пришла навестить меня. Я успокоился и уснул. Когда мы переселились в многоэтажные дома, змея тоже исчезла.

Речь зашла о змее, и я расскажу о двух событиях. Мне было лет 8–9, я заглянул на кухню и услышал шипение. Осторожно заглянул под очаг и увидел большущую змею, лежащую калачиком. Выбежал на улицу и позвал ребят постарше. Они тоже увидели змею, но не посмели её потревожить. В это время прибежала наша соседка Анор опа (старшая сестра). Она быстро нашла на дворе большую палку, велела всем мальчикам выйти из помещения, мальчики повиновались. Через некоторое время она вышла с убитой и завитой на палку змеёй. Мальчикам стало неудобно, а я удивился мужеству девушки. Второе событие связано с нашей собакой Кашкой, так её назвали из-за наличия белого пятна на лбу. Это был пес, который чужих не пропускал через наш переулок. Он всегда лаял, но никого не кусал. Однажды махаллинские мальчишки поймали водяную змею и подсунули нашей собаке. Обычно собаки боятся змей, но Кашка не побоялся, ухватил змею за голову и начал бить об землю. Змея не смогла ни причинить ему зла, ни избавиться от него. Она была умерщвлена собакой.

Однажды мой сосед, ровесник Абдуахат, похвастался, что их кошка не побоится нашей собаки, давай-ка, говорит, запустим их друг против друга. Ребята вокруг подразнили, и я согласился. Вот это был бой! Кошка когтями вцепилась в собаку, а собака схватила её за горло. В конце концов кошка сбежала. После этого я заметил, что никакая кошка не приближалась к нашему дому. Во время грозы, Кашка прятался у нас под навесом, дрожа от страха. Мы же его ласкали и убеждали, что не следует бояться, мы рядом и будем его защищать. Собака как будто понимала это.

Однажды Кашка исчез. Прошёл день, второй, третий – его нет. Мы начали поиски. Долго искали. Нет его нигде. Через неделю я играл с мальчиками на другом конце колхозного поля и вдруг услышал лай нашего Кашки. Смотрю, на окраине большого сада Кашка стоит перед какой—то собакой и виляет хвостом. Позвал я его, Кашка подбежал, но затем снова вернулся к своей подруге. Когда я сказал хозяину сада, что моя собака находится у него в саду, он усмехнулся и сказал: «Сумеешь увести, пожалуйста, забирай свою собаку». Я подошёл к Кашке, но тот не дал поймать себя. Подчиняясь зову природы, он предпочитал оставаться рядом со своей избранницей. Я пошёл домой, принёс цепь и с большим трудом надел её на Кашку. Вы не поверите, как он плакал. По дороге выл, оглядывался назад, три дня ничего не ел, но, в конце концов, привык. Так, верный Кашка врезался в мою детскую память и остался в ней на долгие годы.

Кстати, о хлебе… Во время войны почти все голодали. Всем было трудно. Особенно вдовам с маленькими детьми вроде нашей семьи. На карточку для шестерых давали буханку хлеба весом 1 кг. Ни сахара, ни сливочного масла! Мясо – только во сне… Терпели. В нашей махалле жили таджики, как правило, они ходили по домам и просили милостыню. Иногда собранные чёрствые куски хлеба меняли на что-нибудь из старой одежды. Я собственными глазами не раз видел, как вши копошились в чёрствых кусках. Что же делать, если очень хотелось есть, ели и такой хлеб. Искали выход из тяжелого положения. Была мизерная возможность заработать деньги. Мы пилили высохшие деревья в колхозе, заготавливали дрова и мешками на себе тащили на базар Эски—Джува. Вместе со старшей сестрой преодолевали пешком 3 км пути. Помню, однажды торговля не удалась, пришлось долго ждать покупателя. Сестра, чтобы успокоить меня, купила мне 2 пирожка с картошкой. Один я съел, другой только начал есть, как откуда—то появился паренёк и вырвал пирожок из моих рук. Он тоже был голоден…

Из—за одной буханки хлеба надо было в 5 часов утра выходить к магазину и занимать очередь. Хлеб привозили в 8 утра, чаще выходила мать, но иногда и мы стояли в очереди. Помню, я учился то ли во втором, то ли в третьем классе. С матерью я стоял в очереди за мукой. Каждому выдавали по одному кило. Вдруг я заметил, что недалеко от нас прошёл мой учитель. Я стал настаивать на том, что надо идти в школу. Тогда мать дала мне пощёчину и сказала: «Если тебе надо учиться, то мне надо кормить вас пятерых». Как бы ни поступала мать, я знал, что всё ради меня, ради братьев и сестер.

Моя мать с братом Анвар одно время вместе с соседями ездила на Абай базар (Южный район Казахстана) и там покупала: сливочное масло и творог. Затем их перепродавала на базаре «Эски-джува». Прибыль от этой торговли поддерживала наше благополучие. Это продолжалось вплоть до сентября 1957 года, т. е. до нашего поступления в институт. Потом мы запретили ей заниматься этим ремеслом.

Наш дом был сплошь глиняный. В дождливые дни крыша протекала, иногда даже негде было спокойно поспать. Всюду расставляли корыта, миски, ведра. Лишь к 1962 году, когда я окончил институт, нам посчастливилось покрыть крышу шифером. Электричества в доме не было до 1957 года. Все 10 лет уроки готовили при свете керосиновой лампы.

Как отец оказался не фронте?

Отец работал продавцом в колхозном магазине. Тогда было принято при отсутствии денег брать продукты в рассрочку. В числе таких должников оказался и председатель колхоза. Когда долг председателя достиг 30 тысяч рублей, отец попросил вернуть долг. Председателю это не понравилось. Отношения между ними испортились. Под предлогом растраты отцу пригрозили бросить его в тюрьму. Отчаявшись, отец добровольно записался в рабочий батальон, и это поставило точку в его жизни, ему было всего 37 лет, когда погиб в далекой Молдавии. Об этом долге председателя отец написал в своем письме. Мать показала это письмо председателю. Тот взял письмо, пообещав помочь. Но никакой помощи от него мы не дождались.

О письме отца была осведомлена секретарь парткома колхоза Рисолат опа. Она обещала помочь матери. Но этому суждено не было. Вдруг она заболела и легла в больницу и отошла в иной мир. Проблема осталась…

Вначале 50–х годов в колхозе «Узбекистан», членом которого стала наша семья, впервые посеяли хлопок. Кусты получились высокие, хлопок в коробочке пышный, крупный. Старшая сестра Бахтия была передовой сборщицей, её фото часто печатали в районной газете. Мы всей семьёй помогали ей. Сбор хлопка ещё не кончился, когда неожиданно выпал снег. Тогда из-под снега собранные коробочки привозили в здание правления, а вечером каждый колхозник приходил туда и вручную отделял хлопок от коробочки. Я постоянно ходил туда вместе с сестрой. В конце работы каждому давали по одной маленькой лепёшке. Может, я ходил туда именно в надежде на этот паёк? Не знаю… Времена были тяжёлые. Там работал наш будущий зять Хамидулла. Он был табельщиком. Не помню, чтобы он как-то особенно был внимателен к моей сестре, даже не провожал нас до дома, это делали другие колхозные парни. Наш дом находился на городской стороне. От колхоза в качестве зарплаты или вознаграждения нечего было ожидать. Поэтому, всё, что попадало под руки, тащили домой: фрукты, овощи, бахчевые, в крайнем случае, дрова.

Работа в колхозе и сложна и приятна. От тяжелой работы устаешь, и чтобы отдохнуть протягиваешь ноги, голову положишь на глыбу и уснешь. Незабываемое впечатление. Особенно нравилось лежать на убранной люцерне и уснуть на ней. До сих пор вспоминаю запах люцерны. Дома всегда был великолепный запах различных роз, посаженных мамой.

В колхозе были большие сады, отдельно яблоневый, урючный, грушевый, тутовый и виноградники на краю колхозных полей. Говорят, большую часть этих садов вырастил мой дед Кадирбай. Но, опасаясь обвинений в кулачестве, добровольно сдал эти сады в колхоз…

До 7–го класса я был озорным мальчиком, с ровесниками ходил в колхозный сад рвать урюк, яблоки, груши. Даже сторож ничего не мог поделать с нами. Мы обычно рассыпались по саду: одни шли за урюком, другие – за яблоками, третьи – за грушами. Однажды появился сам бригадир Ходжиназар ака. Мы вовремя убежали, но тот на коне преследовал нас до нашего дома. Я спрятался на крыше, бригадир ногами бил в дверь, долго ругался, потом ушёл.

Однажды осенью, когда поспели яблоки (красивые, с золотым отливом), я забрался на дерево, еле успел набрать с десяток яблок и положить за пазуху, как внизу появился поливальщик. Я замер на месте.

–. Чей ты сын? – спросил он.

–. Сын Мукадыра.

–. Что ты там делаешь?

–. Отец вернулся с фронта, вот я ему набираю яблок.

Поливальщик замер на месте, потому что он был близким другом отца и знал, что отец погиб. Воспользовавшись моментом, я быстро соскользнул с дерева и быстренько исчез. Дома об этой встрече рассказал матери. Она покачала головой и сказала: «Зря ты так сказал. Он хороший друг твоего отца, как бы он не так понял нас». Я был готов сносить любое наказание за обман, только бы воскрес мой отец и вернулся с фронта. Увы, его я часто видел только во сне.

Тяга к знаниям

В школе я был отличником, любил книги, много времени проводил в библиотеке, что находилась рядом со школой. Часто вечерами собирались наши соседи-старики и читал им вслух отрывки из полюбившихся мне книг. Это занятие меня очень увлекало. Я был горд за то, что доставляю им радость приобщения к книге. Мне очень нравилось читать. За день я мог прочитать «взапой» толстенную книгу. Однажды библиотекарша в раздумье сказала: «Сынок, я и не знаю, что тебе дать ещё прочитать». Оказывается, я прочитал весь книжный фонд.

В 40-годы вместо арабской письменности ввели латинский шрифт. Помню, у старшей дяди увидел роман «Минувшие дни» Абдуллы Кадыри на латыни. Мне тогда было 10–11 лет и я с трудом одолел эту книгу, так как в школе мы изучали все предметы на кириллице.

Настала пора работать в колхозе, как-никак мне уже 14. Со старшим братом мы пошли в колхоз. Работали ежедневно после уроков, а во время каникул—с раннего утра до темноты. Так прошли 3 года (с 1954 по 1956 год). Нам поручали посильную работу: я водил коня, а брат держал окучник. Каждый божий день с утра до вечера одно и то же. Конь уставал, мы тоже. Кони – Гнедой и Опой. Опой – крупная кобыла Владимирской породы, её кличка означала «Мамаша». На её спине запросто можно было лежать, на фронте ранена была в один глаз, потому её списали в колхоз. Я не мог самостоятельно садиться на неё, так как ростом был маловат, да и она не любила этого, могла запросто свалить седока. Когда мне надо было сесть на Опой, брат подводил её под черешню, а я сверху прыгал на спину. Так мы ходили на работу и помогали колхозу. Поить лошадей – прямо удовольствие. Гнедой был спокойный, его вёл в воду я. Иногда с братом устраивали скачки. Однажды бригадир Салих ака дал мне своего рыжего жеребца и попросил напоить в канале. До воды было примерно полтора километра. Сидеть на таком породистом жеребёнке – наслаждение! Ходит грациозно, равномерно, спокойно. На обратном пути, дойдя до убранного клеверного поля, я его ударил плетью. Рыжий полетел, как птица в сказках. Велико было удовольствие, до сих пор помню.

Однажды брат Анвар возвращался домой на Гнедом. Дорога проходила через ореховую рощу, и брат ударил коня. Конь побежал, а брат ударился о низкие ветки, одна из них угодила в воротник рубашки и проткнула его, конь исчез, а седок повис на ветке орешника. Обгоревшая под знойным солнцем рубашка долго не могла удержать тяжесть брата и тут же разорвалась, и он упал на землю, как падает спелое яблоко.

Когда он пришёл домой, мать испугалась, ну а потом все мы весело смеялись. И сейчас иногда мы вспоминаем об этом. Как бы то ни было, мы – два мальчика выполняли работу одного взрослого.

В те времена на лотерейный билет, выданный нам в колхозе в счёт зарплаты, мы выиграли холодильник «Саратов». Вот это была «мировая сенсация»!

В 1950 году мать выдала старшую сестру Бахтию замуж. В приданом было всего одно новое ситцевое платье. На свадьбе плова не хватило друзьям зятя. Сестра родила шестерых детей, все они выросли, обзавелись семьями, подарили внучат, увы, в 60 лет ей суждено было уйти в иной мир. Здесь особо хотел отметить нашего зятя Хамидуллу. Он сыграл огромную роль в нашем становлении как человека, всегда нам помогал и поддерживал во всех отношениях. К сожалению, он тоже рано ушел (в 1988году) в иной мир. Но мы их помним…

В 1957 году мы окончили школу с медалью: старший брат с серебряной, а я – с золотой. В годы учебы в школе и в институте мы проходили и школу жизни. С братом и с друзьями формовали сырой кирпич и продавали по 10 рублей за тысячу штук. Трудный был хлеб. Именно в то время, наверно, я и заработал хронические боли в спине и ногах.

Помню своих учителей. Моим первым учителем был Мусаев Гияскори. До последних дней Гияскори мы общались с ним. В старших классах меня учили Юсуф ака, Кучкор ака, Махмуд ака, Фатхулла ака, Хамидулла ака, Зокир ака, Зиявутдин ака, известный математик Маджид Кадырий, Олимжон ака, Любовь Степановна, Фарида Ахатовна, Бэлла Семёновна и другие. Слово «ака» означает буквально «брат», а фактически – символ уважительного отношения к человеку. В настоящее время многие мои учителя покинули бренный мир, а остальных я не забываю навещать.

В 1955 году, в восьмом классе к нам пришёл новый учитель математики – Маджид Кадырий, разработавший самую объективную таблицу случайных чисел. При Сталине он был репрессирован, затем реабилитирован. Он прекрасно знал свой предмет, владел методикой общения с классом, умел увлечь, заворожить учеников своим рассказом. Мы очень полюбили математику и свои знания по математике я демонстрировал и в семейном кругу. Среди родственников было много моих сверстников. Когда мы собирались у кого-нибудь, дядя или братья постарше сразу устраивали своеобразную олимпиаду: предлагали несколько математических примеров и задач. Вопрос был в том, кто решит первым? Обычно в школьных табелях у всех бывали одинаковые оценки, здесь же, на семейной олимпиаде, всё прояснялось: у кого истинная оценка, у кого – завышенная? На этих соревнованиях я всегда занимал первое место. В моих математических успехах велика была роль моего учителя Маджида Кадырий. В дальнейшем я всегда старался оправдать его доверие и пронести через всю свою творческую жизнь трепетное отношение к памяти моего учителя и к предмету, который он преподавал.

В 10-ом классе я поспорил с классным руководителем, математиком Махмуд ака, причина: выпускная виньетка. Он сказал, что фотографии будут расположены в алфавитном порядке. Я возразил, сказав, что всегда расстановка проводилась согласно успеваемости и впредь будет так. Махмуд ака сильно рассердился и на экзамене обещал мне оценку 4. Это значило, что золотой медали не будет. Тогда я смело сказал: «Экзамен я буду сдавать выпускной комиссии, а не Вам. Правда возьмет своё». С этого дня учитель математики не общался со мной вплоть до выпускного вечера. Своё «обещание» он не смог выполнить, так как экзаменационная комиссия единогласно высказалась за оценку «отлично». Я свободно добился золотой медали. На выпускном вечере классный руководитель подошел ко мне, похлопал по плечу, как бы извиняясь, и я забыл об обиде, и мы опять подружились…

Помню, осенью 1956 года учеников 8–10-х классов городских школ впервые вывезли на сбор хлопка. Мы выехали в район Аккурган Ташкентской области. Экзотика манила нас: сельская жизнь, бескрайние поля, возможность жить и работать со сверстниками вдали от контролирующего ока родителей, возможность заработать деньги и т. д. и т. п., словом, масса удовольствий. Действительно, в течении месяца нам было очень хорошо, мы были счастливы. Шаловливые ученики изобрели «велосипед»: ночью, когда усталые ребятишки один за другим засыпали, любители посмеяться засовывали им между пальцами ног кусочек бумаги и поджигали. Обожжённый мальчик с криком начинал двигать обеими ногами, как при езде на велосипеде. Отсюда и название этой злой шутки: «велосипед».

На место сбора хлопка к нам приезжали родители. Они привозили нам что-то вкусненькое. Их приезд для нас был праздником, о том, во сколько же это обходилось родителям, мы не думали.

Однажды мой одноклассник Мирсоат, помощник повара, подмигнул нескольким друзьям и отвёл нас в сторону. Сказал, чтобы мы не ели обед. На вопрос «почему», он ответил, что скажет потом. Мы не стали есть, ограничились хлебом и чаем. Когда обеденный перерыв закончился, мы попросили Мирсоата объяснить, в чём дело. Оказывается, в котёл случайно упал щенок. Никто не знал об этом, пока повар не поковырял в котле, чтобы помешать его содержимое. Черпак задел в котле что—то тяжёлое и крупное. Что бы это могло быть? «Неужели я по ошибке положил большой кусок мяса?» – подумал он и вынул этот кусок… Повар и помощник разинули рты. Бедняга щеночек так проварился, что можно было уже… ой, ой, ой… Повар велел: «Молчать! Иначе будет скандал, 120 человек останутся голодными, целый котёл обеда пойдёт скоту на корм. А мы с тобой завтра же выйдем в поле гнуть спины». После хлопковой компании начались школьные будни…

В школе я учился только на отличные оценки. Поэтому преподаватели доверяли мне и отдавали на проверку письменные работы учеников. Естественно, я старался и всегда по-справедливому оценивал их. В связи с этим у меня была большая дружба и доверие среди преподавателей. На старших классах я уже был активным комсомольским вожаком и возглавлял редколлегию стенных газет. Из-за того, что мой почерк был прекрасным, приходилось оформлять стенные газеты школы. Авторитет среди руководства школы был высоким.

Помню, завуч школы попросил меня и брата Анвара оформить тушью все аттестаты зрелости учеников. Мы с удовольствием выполнили это поручение. Но при этом я воспользовался оказанным мне доверием и злоупотребил им… Для этого были веские причины. Друг – Абдубори учился на оценки 4 и 5. Однако по узбекскому языку преподавательница всегда придиралась к нему и незаслуженно ставила тройку. Об этом знал весь класс. Ребята, с которыми готовили уроки подошли ко мне и обратились с просьбой: «Помоги». Я поддался уговору и при написании аттестата не проставил оценку по узбекскому языку. К нашему счастью, аттестат был подписан директором школы и скреплена гербовой печатью. Всем вручили аттестат зрелости. Только потом я вписал оценку 4. Вот мой грех… До сих пор мучает совесть… Следует заметить, Абдубори при сдаче экзаменов в Андижанский медицинский институт по узбекскому языку получил отличную оценку, т. е. оправдал проставленную оценку. Значит наша преподавательница была слишком требовательной к нему.

8-друзей на всю жизнь остались близкими друзьями. До сих пор играют по-узбекски «гап», где собираются 8 друзей с женами ежемесячно то у одного, то у другого по очереди. К великому сожалению, четверо друзей отошли в иной мир. Пусть земля для них будет пухом. Но их сыновья посещают эти встречи.

Основа для таких встреч была заложена еще в 1955 году в доме у известного талиба-лекаря Холик-ота. Он – отец Абдубори. Видимо он, зная, что его сын несколько отстает в учебе, пригласил к себе в дом учеников – отличников и попросил заниматься день и ночь у него в гостиной и сказал, что будут созданы все условия. Мы согласились и в течении трех лет восемь учеников занимались вместе и помогали друг – другу. Естественно, я с апреля по август не мог быть вместе с ними, так как работал в колхозе. Табиб и его жена относились к нам как своему ребенку. Помню, наши матери тоже беспокоились о нас и часто тайком, рано утром навещали нас. Убедившись, что мы все вместе, успокаивались… Мать остается всегда матерью. Следует заметить, что благодаря совместным занятиям четверо из нас получили медали и все с успехом поступили в разные институты.

– Доктор, теперь Вы ознакомились с моими школьными годами.

Я – студент

После окончания школы предо мной встал вопрос о поступлении в институт. Своими советами мне очень помог Абдулла Аюпов – наш сосед, доцент ТашГУ, заведующий кафедрой философии. Поскольку я совсем не ориентировался в городе, сдать документы в институт мне помог Абдулла ака. Мама очень хотела, чтобы я стал таким же, как он, ученым, известным в Узбекистане человеком.

В 1957 году я стал студентом Среднеазиатского политехнического института. Как обладателя золотой медали, меня приняли без экзаменов на механический факультет по специальности «Эксплуатация автотранспорта».

Те 8 одноклассников, вместе готовившие уроки, все поступили в институты.

Началась учеба… Надо было как—то выглядеть прилично, выручил меня дядя Миргияс, который подарил мне первый в моей жизни костюм.

В нашу группу набрали только медалистов. С первых дней учебы каждый из нас старался не отстать от товарищей, а может быть, и вырваться вперёд. Несколько студентов, испугавшись предстоящих экзаменов, ушли из института. Мне до сих пор их жалко, талантливые были ребята. Учёба в институте для меня не была слишком трудной. В начале октября мы выехали в Чиназский район на сбор хлопка. При норме 70 кг. я собирал по 115 кг.

Мои друзья Зайнитдин и Тулкун всегда были впереди, а я на третьем месте после них. Руководителем на хлопке был молодой учёный, заместитель декана А. Салимов. В жаркие дни осени приятно собирать пышный хлопок. Конец октября… мы случайно обнаружили одно поле, где ещё было много хлопка, но поле было затоплено, поэтому хлопок был не собран. Несколько передовых сборщиков решили собирать на этом поле. День был холодный, мы разулись, засучив брюки, вошли в воду и стали жадно собирать хлопок. Набрали почти по 200 килограммов и стали героями дня. Только теперь, повзрослев, испытывая боли в спине, в ногах, я понимаю, во что обошлось то наше «геройство».

На деньги, заработанные на сборе хлопка, я купил себе пальто и ботинки. Помню, я и старший брат обещали матери, что, когда мы станем студентами, освободим её от работы, все домашние заботы возьмём на себя. Вместе с братом ежемесячно мы получали 60–70 рублей стипендии. Для бедной семьи это была довольно большая сумма. На эти деньги наша семья жила 5 лет. Правда, много помогал зять Хамидулла, за что мы ему всю жизнь благодарны.

На третьем курсе я с сокурсниками Маратом, Тулкуном, Зайнитдином, Шарафутдином записались в научный кружок доцента Нигматуллы Турсунова по дисциплине «Сопротивление материалов».

Учебников и необходимой научной литературы не хватало. Поэтому мы при необходимости пользовались личными книгами наших преподавателей. Так, при подготовке к докладу нам пришлось поехать домой к преподавателю. Нас приветливо встретила его жена, пригласила пройти в комнату и дала нам нужную книгу. Мы расположились за столом и начали выписывать нужный нам материал. Через некоторое время пришел Нигматулла ака, остановился в прихожей, поздоровался с нами и, снимая обувь, краешком глаз посмотрел на мои туфли. Какой позор! Мы все были в обуви. Я чуть сквозь землю не провалился от стыда.

Моё увлечение наукой началось именно в том научном кружке. Первый научный доклад, подготовленный мной и Маратом, был посвящен проблеме деформации линий электропередач от действия тепла и холода. Перед аудиторией в 100 человек мы оба прочитали доклад. Наш декан А.У. Салимов тогда вручил нам памятную книгу «Автомобили». Она до сих пор хранится в моей библиотеке, как реликвия.

Первый экзамен на первом курсе был по начертательной геометрии. Я приехал в здание строительного факультета к 13.00 часам. Оказывается, во время консультации договорились перенести экзамен на первую половину дня, лектор В.П. Айтикин и ассистент Л.К. Хакимов, завершив экзамен, собирались уходить. Я не был на консультации. Следовательно, о переносе экзамена не знал. Увидев меня, экзаменаторы нахмурили брови, но вынуждены были опять сесть за стол и раскладывать билеты. Я взял билет и, немного подготовившись, ответил на все вопросы. Мне задали несколько дополнительных вопросов: тоже ответил, но всё равно оценка была не выше 4. Я чувствовал себя виновным в том, что пришёл после всех. Последующие экзамены тоже сдал на 4 и 5. Со второго семестра я учился только на 5.

Помню ещё об одном экзамене. Мама на каждый экзамен провожала, благословив меня, и с нетерпением ждала моего возвращения. Я любил заходить на экзамен первым и обычно приходил не завтракав. На экзамен по технологии металлов я чуть опоздал. Пришлось долго ждать своей очереди, чтобы зайти к экзаменатору – доценту Якунину М.П. Я изрядно проголодался, голова начала болеть и стала чугунной. Все вопросы билета знаю, но не могу ничего вспомнить. Я спросил экзаменатора, можно ли прийти завтра. Тот забрал билет и, поставив в ведомость двойку, сказал, чтобы в деканате я взял разрешение на повторную сдачу. Мне пришлось один-единственный раз зайти к зам. декана Салимову А.У. за направлением. Тот удивился и выписал разрешение. На следующий день я ответил на все вопросы билета, но Якунин М.П. поставил 4, так как считал, что после 2 никак нельзя поставить 5. Он тоже удивился, что накануне я ушёл, не ответив ни на один вопрос, а сейчас ответил на 5. Тогда я объяснил, что был голодным и плохо себя чувствовал.

Ежегодные поездки на хлопок наполняли нашу жизнь разными событиями. Поучительный случай. Мы на втором курсе выехали на хлопок в Мирзачульский район Сырдарьинской области. Нас студентов построили в один ряд. Руководство совхоза и нашего факультета знакомятся, представляют бригадиров, среди них Герой соц. труда Ганишер Юнусов. С ним знакомят нас и руководство. Наш секретарь партбюро факультета доцент Шутак здоровается с ним и бригадирами и представляется: к.т.н., доцент Шутак. Откуда им знать, что такое – к.т.н., доцент. Они знали только, как выращивать хлопок.

Как правило, каждое утро воду на чай кипятили поочерёдно. Пришла моя очередь. Надо было вставать очень рано, но я проспал. Проснувшись, я вскочил с постели, схватив ведро, побежал к арыку, черпанул несколько раз и залил бак. Поспешно зажёг огонь. К счастью, я успел прокипятить воду вовремя и теперь оставалось бросить в бак заварку. Я открыл бак… и увидел огромную разварившуюся зелёную—презелёную лягушку. Она так разварилась! Недолго думая, я быстро черпаком вытащил лягушку и выбросил от греха подальше. Никто не заметил а я – ни слова! Утешал себя тем, что старики рассказывали, будто бы лягушки полезны от каких-то болезней. Слава богу, никто не заметил и не заболел.

В том году снег выпал рано. Нелегко в такую погоду собирать хлопок. Сначала надо стряхнуть снег. Для этого двое всадников натягивали длинную верёвку, ею задевали верхушки кустов. Снег падал, а за всадниками студенты – хлопкоробы собирали либо чистый хлопок, либо коробочки с ощипками. Мы были одеты легко, сырость проникала в ноги. Студенты европейской группы забастовали. Быстренько пришли все руководители и начали успокаивать студентов. Те угомонились. Студенты же местной национальности молча, спокойно вышли на работу и весь день из-под снега собирали хлопок. За 5 лет учёбы в институте почти год мы провели на хлопке. Каждый раз после возращения с хлопка в учебном процессе начиналась «гонка», учебная программа сокращалась. Целые разделы знаний выпадали из процесса обучения. Эти провалы – пробелы трудно было восстановить в дальнейшем. Упущенное приходилось наверстывать за счет напряженной самостоятельной работы. И тем не менее, студенческие годы были поистине «золотыми».

Большой смысл и оживление в нашу студенческую жизнь вносили учебно—производственные практики. Мы выезжали в Белоруссию, в Россию и на Украину. Мы группа III курса в 1960 году летом приехали в Минск и работали на МАЗе (Минском автомобильном заводе). Нас распределили по разным рабочим местам. Завод огромный, очень много цехов: механический, штамповочный, конвейер по сборке двигателей; по сборке кабин, по сборке агрегатов и главный конвейер по сборке автомобилей. Конечно все это было для нас абсолютно новым: мы даже не слышали о технологии производства. В начале я работал в качестве зенковщика тормозных колодок, потом работал на сборке агрегатов и под конец на главном конвейере. Следует заметить, что сборка агрегатов и крепление их на шасси автомобилей производились с помощью пневматических или гидравлических инструментов.

Однажды нас свозили в экскурсию Белорусский автомобильный завод, где выпускается большегрузные автомобили. Все это запомнилась в памяти навечно.

Например, в Минске нас – узбеков называли китайцами. Естественно, мы дружили с рабочими завода: парнями и девушками. Ходили в кино, на танцы. Из бесед с ними мы узнали, что молодежь абсолютно ничего не знает о нашей Республике. Краем уха слышали только о Самарканде. Вот так равноправие! Это нас очень удивило. Мы за 2 месяца начали понимать белорусский язык. Там мы купили себе хорошие джемперы. Поездом вернулись в Москву и устроились в гостиницу ВДНХ. Вещи оставили в номерах. Погуляли по Москве, любовались экспонатами ВДНХ. Когда вернулись, наших джемперов уже не было… никто не признался в воровстве!

После IV курса нас направили в Москву на производственную практику на 14-е Автопредприятие. Мы здесь ознакомились с технологией ежедневного обслуживания автомобилей; как проверяется автомобиль перед выездом на линию? Затем работали на постах техобслуживания № 1 и ТО № 2. Изучили все технологические операции, производимые при этом. В результате мы закрепили свои теоретические знания и стали понимать азы эксплуатации автомобильного транспорта.

Во время практики мы очень подружились с местными ребятами села Востряково. Играли в волейбол, ежедневно купались в озере, а вечером шли на танцы. Девушки…

Преддипломная практика, 1962 год, февраль. Поездка в Киев через Москву. Я с другом Кобилом остановились в Востряково у друзей на 2 дня. Друзья научили нас кататься на лыжах. Мы с удовольствием катались, а вечером друзья проводили нас с Киевского вокзала. Наши места оказались на второй полке. Мы нормально легли, уснули. Но утром встать было невозможно… От непривычки все мускулы болели до невозможности. Еле-еле сошли с поезда и кое-как добрались до места назначения.

Преддипломная практика проходило в авторемонтном заводе № 4 в феврале-марте 1962 года в Киеве. Здесь мы подробно ознакомились с технологией капитального ремонта автомобилей: цехами разборки, мойки деталей, сборки двигателей и других агрегатов, кабин. Далее все агрегаты поступали на главный конвейер и там осуществлялась сборка, т. е. установка агрегатов на шасси автомобиля. На АРЗ уровень технологии сборки была на голову ниже, чем на МАЗе.

Здесь каждый студент-дипломант в течении одной недели поочередно работал помощником у многих инженерно-технических работников завода. Это было хорошим уроком для будущих специалистов.

Нашей хозяйкой квартиры оказалась хохлушка, которая не говорит по-русски. Постепенно мы начали учиться украинскому языку. К концу практики мы неплохо всё понимали.

Хочу сказать: эти практики сплотили нас, ближе узнали русский, белорусский и украинский народы. К сожалению, сейчас всё иначе… Но мы, однокашники, остались друзьями на веки. Ежегодно я организовываю их встречу. В 2007 году, Бог даст, будем отмечать 50-летие. Думаю, приедут друзья из Германии, России, Израиля, Украины (жизнь разбросала) и, естественно, со всех областей Узбекистана. Будет весело и будет что вспомнить!

– Доктор, видимо, устали…

– Нет, нет: продолжайте

Человечность

Говорят, что доброта правит миром…

Жители нашей махалли жили дружно, уважали друг друга. Сосед Саидмурад ака работал главным инженером на заводе «Газоаппарат», ему дали возможность купить автомобиль «ГАЗ–21». Его младший брат Уткур учился со мной на одном факультете. Поскольку я постигал автомобильную науку, проходил спецкурс по автомобилю и вождению, получил права, Уткур вместе со мной, обкатывая новую машину, тоже научился хорошо водить. Иногда, на ровной, безопасной дороге он доверял вождение мне. До этого я только под надзором инструктора водил грузовик ГАЗ-51. Однажды Уткур предоставил руль мне и сказал, что до дома буду вести я. Я был очень рад, это было проявлением большого доверия мне. Умело ведя машину, заехал на нашу довольно широкую улицу. Отсюда надо было проехать в узкий тупик, где находился дом Уткура. Здесь даже для одной машины было тесновато, вдобавок к этому, мой друг Мирсоат на углу своего дома закопал огромный кусок трамвайного рельса, застраховав тем самым свой дом от случайного удара машин. Я веду машину спокойно, рядом сидит Уткур, как только приблизились к тупику, Уткур внезапно скомандовал: «Сарвар, нажми на тормоз и поворачивай руль!» Я, наверно, был от счастья на седьмом небе, вместо тормоза нажал на газ. Машина рванулась и ударилась об проклятый рельс, лишь после этого я нажал на тормоз. Увы, было поздно. Вышли из машины и осмотрели: бампер и передний фартук помяты, больше никакого повреждения. Что делать? Уткур не выразил никакой обиды. Я сразу сообразил: поедем к мастеру на улице Тинчлик. Зашёл домой и взял стипендию 450 рублей, полученную накануне. Уткур сел за руль, я рядом, поехали к мастеру. К счастью, тот был на месте, быстренько взялся за работу. Поправил передний фартук, выправил бампер. Оказывается, он потрескался, было заметно, если посмотреть вблизи. Я рассчитался с мастером. Машину загнали в гараж. Уткур молчит, а я беспокоюсь, что на это скажет брат Уткура, Саидмурад ака? Каждый день спрашиваю Уткура, тот отвечает, что пока не заметил. Через несколько дней Саидмурад ака, наконец, увидел трещину и спросил Уткура. Он всё рассказал. Саидмурад ака ничего не сказал, а на следующий день на машине блестел новый бампер. Долго я не мог показаться Саидмурад ака. Однажды он увидел меня и, как будто ничего не случилось, поздоровался, спросил, почему я к ним не захожу. Я тогда был поражён человечностью нашего соседа.

Каждой осенью мою мать беспокоила глиняная крыша нашего дома. Если сейчас не замазать глиной, то весной, когда будет таять снег, начнётся сезон дождей, нам негде сидеть или спать. Всегда на помощь приходили соседи Махмуд ака, Абдулла ака, Толиб ака, да и родственники (отец зятя – Карим ака) тоже не оставались в стороне. Когда мы были маленькими, они замазывали крышу. В годы студенчества эта работа легла на плечи мне и братьям, а также сверстникам—друзьям.

После третьего курса в 1960 году мы поехали на практику в город Минск на автозавод «МАЗ». Проходили двухмесячную практику. До Москвы из Ташкента ехали поездом 5 дней! Первый раз увидел Москву, Кремль, Мавзолей и двух «вождей». В Минске нас встретили дружелюбно, хотя не давали ни заработка, ни общежития. Практика проходила напряжённо, на нескольких рабочих местах, тем не менее работали на этом огромном заводе с удовольствием. Через год на практику приехали в Москву. Жили в селе Востряково, 4 остановки на электричке с Киевского вокзала. На одной кровати поочерёдно спали 6 студентов. Всё равно это время оставило у меня приятное и неизгладимое впечатление. Преддипломную практику проходили в Киеве. Особо хочу отметить, что дружба студентов разных национальностей: узбеков, русских, евреев, татар, казахов, каракалпаков, таджиков, крымских татар и других окрепла за счёт хлопковых кампаний и практик в других городах.

Технические дисциплины по нашей специальности преподавали доценты: Н.С. Абрамов, Н.С. Мюнстер, К.И. Афанасьев, А.А. Муталибов, А.У. Салимов, К.А. Хорошев и др. Наше поколение с уважением вспоминает этих учителей – крупных учёных по автотранспорту.

Моя фамилия и фамилия моего друга Марата схожи. Я – Кадиров, он – Кадирханов. Нас часто путали. На четвёртом курсе сдавали экзамен по теории автомобилей доценту Н.С. Мюнстеру. Первым сдал Марат и получил 5. По этой дисциплине он был сильнее меня. Его оценку преподаватель аккуратно занёс в мою зачётку. Затем отвечаю я. Чувствую, до 5 не дотягиваю, в лучшем случае 4,5. Преподаватель задал мне много дополнительных вопросов и, в конце концов, сказал, что мне добавляет от себя пол балла. Таким образом, два друга получили по 5. С Маратом и по сей день работаем в одном коллективе. Он – кандидат наук, доцент по теории автомобиля.

Ещё один интересный случай. Доцент К.И. Афанасьев принимает экзамен по дисциплине двигатели внутреннего сгорания. Опять Марат ответил первым и получил 4. И на этот раз его оценка по ошибке проставлена в мою зачётку. Готовясь отвечать, я заметил путаницу, но было уже поздно. Вышел отвечать я. Экзаменатору, чтобы сгладить свою ошибку, следовало поставить и мне 4. Однако я был на этот раз сильнее. На все вопросы билета и на дополнительные вопросы я ответил блестяще. Тогда К.И. Афанасьев вынужден был изменить оценку с 4 на 5. Сейчас я – доктор наук, профессор как раз по этой дисциплине, значит, крепкий фундамент был заложен ещё в годы студенчества.

Летом 1962 года 63 выпускника—автомобилиста успешно защитили дипломные проекты и разъехались по разным уголкам Республики. Меня назначили начальником эксплуатации на Янгиерскую автобазу с окладом 220 руб. Несмотря на то, что институт я окончил с отличием, невозможно было оставаться в Ташкенте – не было мест. Неожиданно мне сделали предложение остаться на кафедре.

От имени зав. кафедрой об этом сообщил мне мой руководитель дипломной работы К.А. Хорошев. Значит, я могу стать ассистентом, месячный оклад – 105 руб. Я сказал, что посоветуюсь с мамой и потом дам ответ.

Мать сказала мне буквально так: «Иди к своему учителю Акил ака и сделай так, как он посоветует. Ничего, если нам будет трудно ещё 5–6 лет. Всё пройдет». К этому времени декан Акил Умурзакович стал проректором нашего института. Я пошёл к нему, он посоветовал выбрать должность ассистента кафедры, обрисовал мою перспективу. Окрылённый, я согласился быть ассистентом и сразу после института начал работать.

Старший брат тоже окончил институт, но транспортный. Брат по распределению должен поехать в Караганду. Перед отъездом ему сватали невесту, хотя неизвестно было, где они будут жить. Ведь у нас была всего-навсего одна комната и одна веранда. На что построить новый дом?

Долго не думая, мы с братом Марваром вырыли яму во дворе, замесив глину, отформовали 12 тысяч сырого кирпича, купили тысячу жжёных. Доски и шифер помог выписать сосед Саидмурад ака, тот самый, «Волгу» которого я ударил о стойку. Другой сосед, Абдулла ака, научил меня класть кирпичи. Всё остальное за нами. Тогда я убедился, что человек может научиться всему. Путём хашара (бесплатная помощь) подняли стены, закрыли верх, штукатурку выполнил наш сосед Махмуд ака. Двери и окна сколотил за символическую плату второй муж тёти Маруси. Таким образом, новый дом построен, и в сентябре 1964 года женили старшего брата.

Вспомнил ещё один случай, который произошел летом 1962 года во дворе нашего факультета. Я вместе с комендантом механического факультета Диной Михайловной наблюдал за работой новобранцев – студентов. Вдруг откуда—то появился активист комсомольского комитета и начал кричать на меня: «Почему не работаешь?!». Я молчу. Он сильнее стал кричать. Тогда комендант встала с места, похлопала по плечу этого комсомольского вожака и сказала: «Хорошенько запомни этого человека. Он – не студент, скоро будет учить тебя». Паренёк покраснел и извинился. Тогда я действительно походил на студента, а потом меня часто выручала седина.

– Доктор, на сегодня хватит…

Приобщение к науке

Осенью 1962 года в октябре я поехал в Москву, чтобы поступить в целевую аспирантуру МАДИ. Там я увидел совсем другой мир научной аппаратуры, мне почудилось, что вижу сон. Я оказался в нелёгком положении. Хотя имел диплом с отличием, я понял, что уровень моих знаний оказался намного ниже требований московского ВУЗа. Ведь мы учились, в основном, по конспектам, книг было очень мало, а имеющиеся книги мы редко брали в руки.

Заведующий кафедрой автотракторных двигателей профессор Макс Самойлович Ховах специально побеседовал со мной, проверил мои знания и посоветовал не аспирантуру, а годичную стажировку. Я, конечно, был согласен, но самостоятельно не имел права решать, надо было согласовать с руководством ТашПИ. Оттуда позвонил моему наставнику Акилу Умурзаковичу. Оказывается, свободного места на стажировку нет, придётся отложить на год.

Тогда в Москве я почувствовал, насколько поверхностны мои знания, в душе корил преподавателей, щедро даривших пятёрки. Надо возвращаться в Ташкент, на дорогу нужны деньги. На Хорошевской станции 6–7–8 ноября вместе с московскими студентами разгружал капусту, картошку; заработал достаточно денег и вернулся в Ташкент. Здесь следует отметить мое неловкое положение перед родственниками и друзьями. Я не оправдал их доверие! Стыд и срам. Студент – отличник, который в течение 5 лет учился только на пятерки, не смог поступить в аспирантуру. Открыто я объяснил родственникам, близким друзьям и преподавателям, какая слабая подготовка у нас. Современных учебных лабораторий и научного оборудования на кафедре нет. О существовании такого оборудования даже не знают. Кто виноват? – Наши уважаемые педагоги. Несмотря на это… В родном институте оживлённо пошла работа. В течение года я усиленно работал над собой. Изучал учебники по ДВС, купленные в Москве.

В следующем году, 5 октября я приехал в Москву стажёром—исследователем. Младшим руководителем определили доцента С.Е. Никитина. В моём научном становлении его роль бесценна. Такого требовательного и в то же время доброго наставника не всегда встретишь. В течение года я постепенно превращался в инженера—конструктора. Прослушал лекции всех профессоров – авторов известных учебников, выполнил лабораторные и курсовые работы, словом, заново приобретал высшее образование. Иначе не мог бы сдать экзамены в аспирантуру. До сих пор помню лекции профессоров М.С. Ховаха, А.Н. Воинова, В.М. Архангельского, М.М. Вихерта, М.К. Морозова и других. Впоследствии это сильно помогло мне в педагогической и научной деятельности.

В школе и в институте я учился на узбекском языке. Поэтому с русским языком были проблемы: особенно в устной речи, хотя писал достаточно грамотно. Секретарем у моего шефа М.С. Ховаха работала женщина прекрасной души Яна Яновна, она часто критиковала меня, говоря, что я не знаю русского языка.

В течение одного года, т. е. стажировки я усиленно занимался русским языком. Моя беда была в том, что я сначала русские слова переводил мысленно на узбекский, затем на русский, только после этого говорил. Чтобы лучше изучить язык, я поселился в общежитии с русскими аспирантами, и это сыграло свою роль. Я часто путал падежи, женский и мужской роды. Но постепенно все встало на свои места. И, наконец через год Яна Яновна сделала мне комплимент: «Сарвар! Теперь ты прилично знаешь русский язык».

Вывод: для изучения любого языка необходимо человеческое общение и обильное чтение художественной литературы.

В течение годичной стажировки мы вместе с руководителем разработали новую конструкцию экспериментального одноцилиндрового двигателя, подготовили рабочие чертежи и всё сдали в производство на завод опытных конструкций (ЗОК) НАМИ (Научный автомоторный институт).

Чтобы выполнить этот объем работ, мне пришлось работать день и ночь, ходить на консультации к известным ученым по математике, сопромату, материаловедению, деталям машин и другим предметам. Теперь я понял, для чего нужны эти предметы…

Разрабатываемая конструкция быстроходного дизеля была идентична американскому дизелю… нет, нет, наоборот. Американцы воспользовались идеей Н.Р. Брилинга и создали дизель Камминс. Наш дизель был короткоходным S/D = 96/115 = 0,8. Это-идея Брилинга. Такая же конструкция дизеля с американской форсункой разрабатывалась в НАМИ, где главным конструктором был Б. Чистозвонов. Естественно, я часто посещал конструкторское бюро НАМИ и консультировался у известных конструкторов. Коллектив из 4-х человек – конструкторов кафедры автотракторных двигателей за один год завершил подготовку рабочих и сборочных чертежей (более 300) ОДУ (одноцилиндровая дизельная установка). Чертежи были переданы на завод для их изготовления в металле. Вот здесь мне огромную помощь оказал начальник планового отдела ЗОК Владимир Голубев. Предстояла сложнейшая работа. Необходимо было изготовить более 300 деталей, собрать все узлы, собрать двигатель, обкатать, довести его показатели до современного уровня. Я – заинтересованное лицо, это мое детище. На нем я должен ставить свои эксперименты, т. е. исследования. Но для этого надо изготовить все детали. Увы, как далеко до этого!

Осенью 1964 года я успешно сдал экзамены в целевую аспирантуру. Следует отметить, что экзамен по специальности я не сдавал. Мои заслуги и усердие были объективно оценены руководством и учеными кафедры «Автотракторные двигатели» МАДИ, и мне была поставлена экзаменационная оценка автоматом. Это было впервые в истории института.

В период стажировки были смешные истории, связанные с узбекским пловом. Хочу рассказать о двух случаях. В 1964 году приехала в Москву моя школьная учительница по английскому языку Белла Семеновна Книжник, чтобы погостить у своей подруги. На другой день пришла навестить своего ученика, т. е. меня и передать гостинцы от матери. У нас были с ней семейные отношения, часто приезжала к нам домой и долго беседовала с мамой. Я был прекрасным учеником, и, как правило, мои оценки были пять с плюсом. Она оказала мне большую помощь в сдаче кандидатского минимума по английскому языку: дополнительно занималась и т. д. На следующий день она позвонила мне и спросила: «Сарвар ты умеешь готовить плов?» Что в этом случае ответит узбек? Конечно – Да!

– Завтра день рождения у моей подруги, артистки. Прошу приехать по такому-то адресу. Я привезла из Ташкента морковь, рис, зиру, остальное купила здесь. Необходимо приготовить плов на 20 человек.

– Хорошо…

Я приехал в назначенное место, и вместе с ней начали готовить плов. Узбекского котла, т. е. казана не оказалось. Мы начали готовить в кастрюле. Я исходил из положения: обычно плова из 1 кг риса хватает на четверых узбеков. Значит, для 6–7 москвичей достаточно 1 кг риса. Поэтому надо готовить плов с 3-мя кг риса +2 кг мяса, +3 кг моркови и т. д. Кастрюля оказалась не очень большой. Налил 1 литр подсолнечного масла, подогрел и бросил туда вначале мясо – пожарил, затем – лук, опять пожарил, потом нарезанную соломкой морковь и все начал перемешивать, посолил и добавил зиру. Кастрюля уже полная! Постепенно все пожарилось и появился приятный запах. В квартире хозяйки нет. Мы вдвоем колдуем над узбекским пловом: еврейка и узбек. Некуда положить рис?

– Белла Семёновна! Найдите вторую кастрюлю… Она у соседей взяла одну кастрюлю, и я половину того, что уже готово, положил в неё. Затем очистили рис, промыли и заложили в две кастрюли, посолили и дали максимальный огонь. Когда рис частично проварился и воды не осталось, я плотно закрыл крышкой в обеих кастрюлях и уменьшил огонь до минимума. Минут через 30–40 плов был готов. Мы хорошо поужинали, а Белла Семеновна и говорит: «Сарвар, тебе большое спасибо. Плов получился отменный. День рождения состоится завтра, тогда подогреем и подадим всем гостям».

Я ей рассказал, как надо подогреть плов… Белла Семеновна, в свою очередь, объяснила это своей подруге и куда-то уехала.

Но подруга, посмотрев на узбекский плов, где каждая рисинка в отдельности, решила подогреть по-своему. Налила побольше воды на сковороду и плов превратила в кашу и угостила своих гостей. Всем вкус плова понравился… Через несколько месяцев, о том, что было с гостями, рассказала моя учительница. К сожалению, москвичи не знают узбекские обычаи, когда и после чего пить спиртное. Плов – последнее блюдо. После него можно пить только чай и больше ничего. На дне рождения все было наоборот и, как результат, все немножко себя чувствовали… плохо! Вот так, друзья!

Необходимо сказать, что я 24-летний узбек, впервые приготовил плов. Конечно, я видел, как готовила мать. Белла Семеновна тоже по-своему знала, как приготовить плов… Мы общими усилиями выполнили свой долг.

Хозяйка хотела, чтобы запаха масла в квартире не было. Мы ведь нагреваем масло до белого каления и, естественно, в квартире неприятный запах…

Расскажу ещё один случай. В Москву на защиту своей кандидатской диссертации приехал наш друг – ассистент Уткур Икрамов. Он до нас в МАДИ прошел аспирантуру и теперь жил с нами в общежитии. Мы знали, что он прекрасно готовит плов, и попросили его об этом. Мы приготовили все продукты, и он начал готовить. Когда все было готово, он накрыл котел маленьким тазиком, чтобы рис проварился, и мы все пошли в комнату, чтобы пировать. Через 30 минут выходит Уткур ака, а котла на кухне нет! Мы остались без плова… Довольствовались тем, что есть! Расспросили знакомых студентов и аспирантов, но ответ один: «Не знаем». На следующий день котел оказался на месте. Через несколько дней узнали, что студенты – кубинцы, почуяв прекрасный запах плова, решили попробовать и с котлом унесли. Потом извинились… Предложили деньги, но это уже зря. Случай этот остался в памяти друзей – аспирантов…

Став аспирантом, я продолжил работу над нашей конструкцией. Чтобы воплотить чертежи в металл, в течение года пришлось усиленно работать. Пришлось много побегать, изрядно раскошелиться на материалы, для изготовления деталей. В конце концов, через год мы изготовили одноцилиндровый двигатель. Вместе с механиком Власом Прокофьевичем собрали установку, и, по обычаю корабельщиков, разбив бутылку шампанского, пустили в ход. К сожалению, этот двигатель не обеспечивал расчётных показателей, он был задуман по подобию американских конструкций, а выполнен по советской технологии. Отсюда и большой расход горючего и масла. Прилегание поршневых колец к гильзам не отвечало требованиям.

Пришлось искать другие пути. Посоветовавшись с профессором М.С. Ховахом, решили установить цилиндропоршневую группу от двигателя серии СМД–7, так как эти двигатели имели размер цилиндра Д=115 мм, т. е. такой же как и наш одноцилиндровый. С большими трудностями реализовали эту идею, получили хорошие результаты, расход масла заметно снизился, а экономия горючего стала задачей для будущих исследований. Для этого нужно было строго согласовать друг с другом формы камеры сгорания, давление впрыска и движение воздушного заряда. Мы целых три года работали (я, механик и инженер) над этой проблемой. И, наконец, добились своего. Для этого мы придумали множество электронных измерителей и приборов, сами изготовили их.

Наш новый двигатель был из скороходных, как—никак давал 3800 оборотов в минуту, поэтому оказался «упрямым». Однажды ночью мы проводили опыт, двигатель работал на предельных оборотах, и вдруг в нём что—то затрещало. Быстро остановили его. Было около 22.00 часов ночи. Мастер Влас Прокофьевич и инженер Николай Петрович сказали, что устали и дело отложили до утра. Всю ночь я не мог заснуть: беспокоила мысль, что двигатель претерпел аварию. Утром разобрали головку двигателя. Оказалось, что клапан выбило из гнезда, он пробил поршень, цилиндр и гнезда клапанов в головке пришли в негодность. Начали думать, почему это случилось. Пришли к выводу, что при больших оборотах внутренняя пружина клапана не срабатывает и сухарики, удерживающие клапан выходят из гнезда. Этот случай мы назвали «рассухариванием». Более того, наш прибор, измеряющий обороты, тоже показывал неверно. Оказалось, что двигатель работал на оборотах 4300 в минуту! Наш двигатель, естественно, не смог выдержать такую нагрузку.

У меня упало настроение… Самую большую поддержку оказал мне мой младший шеф С.Е. Никитин. Он помог в организации изготовления сломанных деталей. Выделил средства из своего хоздоговора.

Собрали новый двигатель, работающий на меньших оборотах, (остановились на 2800 об/мин), и получили необходимые результаты.

Трудные были опыты. Механик не выдержал напряжённости и уволился. Основной причиной была, конечно, маленькая зарплата. На его место пришёл молодой офицер запаса, молдаванин Вася Бантуш. Вспыльчивый, но надёжный человек. Мы быстро с ним подружились.

Часто в один день приходилось и разбирать, и собирать двигатель. И врагу не пожелаю такую тяжёлую работу. Самое главное – всё завершилось благополучно.

Годы аспирантуры тоже запечатлелись в памяти интересными событиями…

Зав. отделом аспирантуры, генерал в отставке П.Е. Акимов, потребовал, чтобы я вступительный экзамен по истории КПСС сдавал на русском языке. Не стали принимать в счёт, что экзамен по этой дисциплине я сдал ещё в Ташкенте, осенью 1963 года. Я не отказывался ещё раз сдавать, но только на узбекском языке, так как я учился в национальной группе. Заведующий не согласился. Это задело мое самолюбие. Я поехал прямо в МинВУЗ СССР, зашел в приемную министра В.П. Елютина. Объяснил помощнику ситуацию… Какой-то начальник принял меня и сказал, что П. Е. Акимов не имеет такого права, но если он хочет проверить мои знания, то пусть пригласит ученого, который хорошо знает и узбекский, и русский языки. Я очень обрадовался. На следующий день зашел к ректору МАДИ – Л.Л. Афанасьеву. Он приветливо принял меня. Я ему сказал, что хоть сейчас готов сдать экзамен – только на узбекском. Для сдачи на русском мне потребуется месяц. Он вызвал П.Е. Акимова, тот вошел в кабинет и начал объяснять, что экзамен действует в течение года, тогда как С. Кадыров сдал экзамен значительно раньше. Ректор решил вопрос «по-молодецки»: «Товарищ Кадыров! Вы попробуйте сдать экзамен на русском языке. Если не сдадите, то оценку поставлю Вам я сам». Это мне понравилось. Я начал готовиться. Целый месяц изучал книги по истории КПСС на русском языке. За это время первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев был снят с поста.

Таким образом, по капризу заведующего отделом аспирантуры мне пришлось сдать повторно экзамен по истории КПСС на русском.

Я пошёл сдавать экзамен. Подготовился. Когда сел напротив профессора, чтобы ответить на вопросы, зав. отд. аспирантуры вошёл, сел рядом и внимательно стал слушать мои ответы. Мне поставили «хорошо». Назавтра при входе в институт я увидел П.Е. Акимова. Он подошел ко мне, обнял и поздравил, попросил извинения. Я не понял, почему такая резкая перемена. Об этом я спросил моего руководителя С.Е. Никитина, а он многозначительно улыбнулся и промолчал. После этого мы с П.Е. Акимовым стали друзьями. Я помогал ему в оформлении документов, так как писал красиво и по-русски грамотно. К сожалению, через год П.Е. Акимов скоропостижно скончался. После этого С.Е. Никитин рассказал мне кое—что. По мнению покойного П.Е. Акимова в аспирантуру из Средней Азии и Закавказья поступают только по знакомству, и поэтому у поступающих слабые знания. Много лет работая политическим руководителем, он, оказывается, пришёл к такому выводу. Вот почему был очень строг со мной. Я не обиделся, наоборот, радовался очередной победе.

Первые успехи

Нелегки научные опыты в области техники. Сначала надо оживить металл, а потом измерить показатели его работы. На этом пути много неудач, особенно когда речь идёт о тепловых двигателях. В этой сложной сфере переплетаются все науки: физика, химия, теплотехника, математика, электроника, механика, сопромат и пр.

Как я отметил выше, наш двигатель, дизельный, имел конструктивные особенности двигателя американской фирмы «Камминс». Эти двигатели в 50-ые годы создавались по идеям члена корреспондента АН СССР Н.Р. Брилинга, который не мог на родине ни патентовать, ни внедрить свою идею в производство. В своё время из—за распрей среди учёных к производству представлялись другие двигатели. Наши беспрестанные исследования в течение трёх с половиной лет не прошли бесследно, мы получили положительные результаты. Эти результаты были переданы в научно—исследовательский автомоторный институт – «НАМИ». Наш двигатель показывал лучшие технико-экономические показатели по сравнению с дизелем «Камминс»…

В 1967 году профессору С.М. Ховаху исполнилось 60 лет, и он устроил для членов кафедры и аспирантов юбилейный банкет в ресторане «Будапешт». Я сижу со своими друзьями – аспирантами Борисом и Виктором. Банкет начался и все, как один, начали мазать на хлеб масло и красную икру. Я сижу пока тихо, не знаю с чего начать. В жизни ни разу не пробовал красной икры… Аспирантка из Хабаровска Юлия несколько раз хотела угостить меня и передавала в поллитровой банке икру – я отказывался. Думал, что икра очень соленая, а потом это было так непривычно. Борис и Виктор настояли, я попробовал и впервые в жизни почувствовал вкус деликатеса. Вот так друзья…

В этом же году М.С. Ховах с супругой, профессор из МВТУ Д.Н. Вырубов с супругой и ещё один доцент из МАДИ собрались в командировку в Ташкентский политехнический институт. Об этом мне стало известно. М.С. Ховах пригласил меня в свой кабинет и сказал: «Хотел познакомится с твоей семьей». Я очень обрадовался и позвонил в Ташкент зятю Хамидулле. Попросил их встретить гостей с цветами, проводить также с цветами и фруктами из нашего сада, особо предупредил не делать никаких дорогих подарков. Так и было. Гости в сопровождении доцента из ТашПИ были у нас дома, познакомились со всей семьей, с нашими обычаями, лакомились восточными сладостями, отведали наши блюда. По приезду М.С. Ховах обнял меня и поблагодарил. Наши отношения после этого стали ещё ближе. Когда я был дома у М.С. Ховаха, его супруга Хиния Яковлевна спросила: «У тебя дома нас угостили одним блюдом, мне очень понравилось… Оно из теста: внутри мясо и лук. Туда я заливала варенье и ела, было очень вкусно…». Я догадался. Это было узбекское манты, внутрь манты она наливала урючное варенье, новое её изобретение. Я улыбнулся… Действительно это вкусно.

Раз в год я привозил с собой для своих учителей виноград и дыни, но передать это им было для меня настоящим мучением. Особенно М.С. Ховаху. Он меня корил… Зачем… в Москве же всё это продают и т. п. Мне было очень неудобно. Он же не знал узбекские обычаи. После поездки он убедился, что это наш этикет… Однажды он попросил меня, когда я был у него дома, разрезать дыню. Я сделал «касу», т. е. разрезал дыню пополам, в каждой половинке мякоть отделил от кожуры и разрезал маленькими квадратиками, чтобы мякоть можно было есть вилкой. При этом я сказал, что так режут дыню для стариков. Почувствовав на себе его взгляд, сразу добавил – «для уважаемых людей». Он улыбнулся…

Время шло, я постепенно стал ощущать в себе силу и уверенность, мог вступить в научную дискуссию с учеными-преподавателями. Двигатель же успел сломаться и восстановиться несколько раз. После защиты диссертации по моей просьбе мой научный руководитель, зав. кафедрой, профессор М.С. Ховах согласился передать в ТАДИ безвозмездно универсальный картер с моим одноцилиндровым дизелем. Сейчас он находится в Ташкентском автомобильно-дорожном институте, используется при создании керамического ДВС.

Осенью 1968 года на научном семинаре кафедры результаты моих исследований оценили положительно, мои рецензенты два доктора наук и один кандидат наук дали положительные отзывы…

Когда в июле стало известно, что я завершил исследования, один доцент дал мне напутствие, сказав: «Теперь ты свободен на два года, хорошо, если за это время напишешь диссертацию». Я ничего не ответил, промолчал. Быстро оформил все графики, оформил последнюю главу диссертации (так как 3 главы были давно готовы) и поехал на дачу моего консультанта С.Е. Никитина, находившуюся в 110 км от Москвы. Он на лето приехал в отпуск из Алжира, где занимался педагогической деятельностью. Он просмотрел работу за 3 дня. После я обратился к основному руководителю – Максу Самойловичу Ховаху. Он просмотрел диссертацию, отредактировал за неделю, дал добро печатать. К этому времени я уже успел подготовить первые 3 главы в 5 экземплярах. Машинисткой работала жена А.Н. Воинова, известного профессора МАДИ. Пока она печатала, Алексей Николаевич просмотрел работу, и она ему понравилась. Вот, таким образом, в конце августа диссертация была готова. На первом, после отпуска, заседании кафедры М.С. Ховах доложил, что я завершил диссертацию. «Не может быть!», – воскликнул доцент, давший мне напутствие. М.С. Ховах спокойно передал ему готовую диссертацию и сказал, что тот будет рецензентом. Второй и третий экземпляры диссертации профессор передал всемирно известным учёным И.В. Астахову и А.Н. Воинову.

К предварительной защите я подготовил 55 плакатов. В этом деле помогли мне мой брат Марвар и художница Люда. Сделал доклад на час. Все рецензенты дали положительную оценку, указывая на некоторые недостатки. «Костяк» работы без изменения был рекомендован к основной защите.

Тогда же стало известно, что у меня не сдан кандидатский экзамен по спецкурсу «Двигатели внутреннего сгорания». Никто не подумал об этом: ни я, ни мой руководитель. Члены кафедры единогласно заявили, что результаты моей работы дают право получить высшую оценку без сдачи экзамена. Моей радости не было конца. Всю жизнь я стараюсь оправдать это доверие.

Для завершения диссертации кафедра эксплуатации автотранспорта ТашПИ дала мне полную свободу, начиная с августа 1968 года до января 1969 года, за что я всю жизнь благодарен руководству и коллективу кафедры, в первую очередь А.У. Салимову.

Защита диссертации

Такое событие остается в памяти на всю жизнь. По плану спец. совета МАДИ я должен был защититься в марте, но вклинился один иностранец – венгр Илошваи (иностранцы всегда шли без очереди), и мою защиту перенесли на июнь.

Заседание Ученого совета проходило в большом зале МАДИ. Я развесил плакаты (55) с результатами исследований. В течение 30 минут я доложил основное содержание диссертации. Было много вопросов, на которые старался обоснованно ответить. Зачитали заключение ведущего предприятия и отзывы на автореферат. Их было много и все положительные. Меня удивил отзыв зав. кафедрой МВТУ им. Баумана профессора А.С. Орлина. Отзыв написан на листке бумаги собственноручно и крупным шрифтом: «Диссертация заслуживает присуждения ученой степени кандидата технических наук».

Затем наступил момент выступлений и оценок. Выступили профессора А.Н. Воинов, И.В. Астахов, К.А. Морозов, а также другие ученые, и все в один голос заявили, что С. Кадыров уже сформированный ученый и работа достойна присуждения ученой степени.

Защиту вел сам ректор Леонид Леонидович Афанасьев, человек с большой буквы – генерал! Выступавшие из НАМИ признали, что двигатель С.М. Кадырова показал несколько лучшие результаты, чем американский прототип. Эта оценка окрылила меня, внушив большую уверенность в себя.

Банкет! На защиту приехали мои родственники: брат Анвар, старшая сестра Бахтия, её муж Хамидулла, дядя Миргияс и младший зять Мираббос. Стол накрыли в кафе института. Меня очень обрадовал ректор института: он с многими членами совета пришел на банкет. Естественно, все члены кафедры автотракторных двигателей во главе с моим научным руководителем М.С. Ховахом тоже были здесь. Друзья – аспиранты. Здесь была и моя будущая супруга Аълохон. Во время защиты она один раз показалась: рукой и глазами пожелала удачи и пошла по своим делам, так как ровно через неделю, т. е. 26 июня она сама должна была защищаться. В этот день я от счастья опьянел, хотя пил немного…

Справедливое решение

Мы, аспиранты МАДИ, жили в общежитии, вблизи станции метро «Сокол». По соседству находилось общежитие аспирантов медицинского института. В восьмом общежитии со мной жили Аман, Суръат, Хаёт, Марат, а в шестом – Аълохон и Юлия, у медиков – Эркин ака, Икбал опа, Окил ака. В общежитии около станции метро «Студенческое» жили Нигматулла, Рихсивой, Лолахон, Рискиддин, Рихсинисо и другие. Мы собирались каждый месяц, песни, шутки—прибаутки были нашими спутниками. В шестидесятые годы подружившись в Москве, мы до сих пор дружим, навещаем друг друга.

Находясь в Москве, я не забывал мать, сестру и младшего брата, которые остались одни в Ташкенте. Старший брат с женой в Караганде, младшая сестра тоже вышла замуж. Чтобы матери высылать деньги, мне надо было как—то заработать их. Выручал мой красивый почерк: аспирантам постарше, которые завершали диссертации, я тушью выписывал формулы, чертил графики, занимался со студентами репетиторством. За это, естественно, они платили. Иногда в московских магазинах мой друг-афганец Марат (племянник Закир Шаха) покупал за доллары дефицитные товары, и я отправлял их в Ташкент. Рыночные отношения уже тогда были в ходу, хотя советская мораль и законы строго запрещали их. Без этого невозможно было нормально жить.

Однажды Марат шепнул мне на ухо… «Я у дяди видел Коран на русском языке». Его дядя работал послом Афганистана в России. Почему он шепнул? Он знал, что я являюсь секретарем комсомольской организации аспирантов МАДИ и закоренелый атеист.

Однако я, рожденный в Ташкенте в семье верующих, заинтересовался этим сообщением и попросил его принести Коран на 3 дня с разрешения дяди. Я должен сказать, что практически ни один узбек-мулла или кори, который не знает арабского языка, глубоко не знает истинного содержания Корана. Естественно, я – атеист тоже не знал, только знал некоторые молитвы. В один из дней он принес Коран и осторожно ночью передал мне. С глубоким волнением я взял Коран в руки – поцеловал и за 3 дня прочел священное писание. Это было в 1965 году. Именно тогда я понял, что есть великая сила – существует Аллах. Он в моей душе с тех пор!

Я помню слова, высказанные моими друзьями – аспирантами из Индии, Арабских стран. «Ваш бог – Ленин. Вы трусы и не признаете существование бога. Человек не может быть богом». Да, они были правы в тысячу раз.

В период обучения в аспирантуре в 1964 году я встретил девушку – аспирантку из Ташкента по имени Аълохон, которая стала моим другом, моей судьбой. Её мельком я видел в 1962 году в ноябре, когда первый раз приехал в МАДИ для сдачи экзамена в целевую аспирантуру. Тогда меня поселили в общежитие № 6, где и проживала Аълохон с подругой Турсуной. Я пробыл всего месяц и после неудачи уехал в Ташкент. Проработав год ассистентом в ТашПИ, снова приехал в МАДИ 5 октября 1963 г. стажером – исследователем и поселился в общежитии по улице 1905 года. Только в марте 1964 года переехал жить в общежитие № 8 к своему другу Аману и однажды он нас познакомил. Постепенно началась дружба 2-х аспирантов. Похожая судьба: она росла без отца, я – тоже, и мы друг друга хорошо понимали. Иногда она, иногда я начали заходить друг другу в гости или просто так. Аспиранты, как правило, дни рождения и праздники отмечали вместе за праздничным пловом. В воскресные дни группой ходили в театр, кино, музеи, на каток и др. В один из таких дней, беседуя с ней и уточняя, откуда она, я узнал о том, что Аълохон я видел еще в 1957 году в августе на одной вечеринке, посвященной проводам ее подруги в Андижан на учебу. Вместе с девушками мы сели в трамвай, так как нашего друга Абдуборий провожали тоже в Андижан на учебу. В течение этих лет она жила у меня в глубине души, я её мельком иногда вспоминал, но был очень занят своей учебой и некогда было думать о девушках, так как жили очень бедно, и о женитьбе вообще не могло быть и речи. Сначала я должен был стать на ноги! Естественно, до этого были знакомства, свидания с девушками. Но ни одной из них я не говорил о любви. Я к ним относился по-товарищески. Помню где-то на IV курсе маме сказал о том, что мне нравится одна соседская девушка – дочь ювелира. Попросил маму переговорить с её родителями. Она так и сделала. Но, увы, в ответ услышала: «Нет». Мать пришла огорченная, понимая, что причина отказа в нашей бедности. Я успокоил маму и сказал: «Мама, не печальтесь, я буду очень уважаемым и богатым человеком. Время покажет!» – и выбросил девушку из сердца. Через год её выдали в богатую семью…

После успешной защиты продолжил свою педагогическую деятельность. Наконец, 25 го октября 1969 года состоялось наша свадьба с Аълохон. Примечательно то, утверждение пришло из ВАКа в день «чалляра», т. е. в третий день свадьбы. В этом же году меня перевели на должность старшего преподавателя. В середине 1970 года – я уже доцент, через два года ВАК выдал мне диплом доцента.

В те времена на автодорожном факультете Политехнического института было всего 4 кафедры, деканом был мой друг по аспирантуре Аманулла Ганиходжаев. Заведовал нашей кафедрой А.У. Салимов (по совместительству, т. к. его основная работа была в ЦК Партии Республики), а работу по кафедре вёл доцент Б.М. Гриндорф.

Через некоторое время мне стало известно, что на кафедре есть 2 импортных стенда в комплекте с аппаратурой, приобретённые усилиями А.У. Салимова, за валюту в Германии и, что они вот уже 7 лет бездействуют. Эти уникальные стенды считались дефицитом, а здесь они покрылись пылью, потому что никто не знал их конструкцию и не умел управлять ими.

В Москве я работал именно на таком стенде, знал его досконально. На заседании кафедры я выдвинул идею запустить стенды в работу и организовать научную лабораторию. Меня поддержали, и работа началась. Привлекал к ней своих студентов-дипломников. Друзья: Славик—главный инженер автобазы, Абдугани—начальник строй. треста помогали мне в этом деле. Один за другим появились песок, щебень, кирпич, цемент, шифер, трубы. Во дворе создали отдельный бокс, в основном здании нам выделили два помещения, которые постепенно приобретали черты научной лаборатории. Лабораторию по тепловым двигателям принято размещать в двух смежных помещениях. Для этого часть стены между ними надо было убрать и застеклить. Необходимые расчёты выполнила моя супруга Аълохон, так как она тоже работала со мной на одном факультете, её специальность – инженер—строитель. Причём, надо было убрать стену толщиной 75 см. Зам. зав. кафедрой Б.М. Гриндорф выразил опасение, что здание может обрушиться, поэтому он не разрешил ломать стену. Дело приостановилось, пришлось сообщать Акилу Умурзаковичу, заверить его, что всю ответственность беру на себя. Я продолжал работу. пригласил специалистов из авиационного объединения. Они сделали монтаж электрической части. Специалисты из МАДИ помогали в запуске установки. В дальнейшем на этой установке под моим руководством были выполнены работы моих аспирантов.

Обидно и странно лишь то, что те, кто особенно «рьяно» болел за пуск лабораторной установки, а были такие, кто мешал работе, отвлекал, вносил нервозность, ни разу не появились в лаборатории, не воспользовались её возможностями.

В связи с этим хочу заметить, как важно для человека иметь рядом друга, учителя, руководителя, который силой своего авторитета, веско, без волокиты, без компромиссов может объективно разобраться в ситуации, справедливо рассудить, остановить «зарвавшихся» и тем самым дать толчок для дальнейшего творческого роста своих подопечных. В истории с лабораторией такую поддержку оказал мне А.У. Салимов. Выслушав недовольных моими действиями и ознакомившись с объемом выполненных мною работ, он дал указание продолжать работы.

В начале 1970 г. пришли на факультет из Центрального Комитета Партии А.У. Салимов, из МинВУЗа-первый заместитель министра К.И. Афанасьев и провели закрытое совещание. Оказалось, что 35 студентов-заочников обратились с жалобой на своих преподавателей по поводу того, что те нечестно поступают с ними. После этого на всех кафедрах провели специальные заседания, где принимали меры по пресечению негативных явлений. Меня обязали быть ответственным за дисциплину «Двигатели». Выполнять поручения честно – в моей плоти. Так и сделал. Никто из преподавателей без моего ведома и моей визы не имел права принимать экзамены, зачёты, курсовые работы и проекты. Через мои руки прошли курсовые работы и проекты всего 11 студентов—заочников, в архив попало столько же документов. Об этом я доложил на заседании кафедры. Преподаватели постарше посмеивались, предложили послать трёх преподавателей на заочное и вечернее отделения, проверить фактическое положение дел. Фактически оказалось, что 85 студентов—заочников прошли через нашу кафедру и сдали всё необходимое – 2 экзамена, 2 зачёта, курсовые работы и проекты! Вот тут я узнал, что 74 студента прошли какими—то другими путями. Я (и как член партбюро) поднял шум. Это было моей ошибкой. Молодой, зелёный, всего 30 лет наверстал. По моей настойчивости от имени проректора У.А. Икрамова были написаны письма тем заочникам, которые окольным путём оформили себе положительные оценки. Их известили о том, что все результаты сессии аннулируются. После этого только 10 человек принесли показать свои курсовые работы и проекты, остальные же сдали сессию «без ничего».

Выяснилось, что преподаватели за взятку ставят оценки за экзамены, курсовые проекты. Это, особенно, проявлялось среди студентов – заочников. Как ни странно, когда мы (комиссия в составе 3-х преподавателей) подняли документы, обнаружили фамилии уважаемых преподавателей, которые в один день, одним махом проставили 5 оценок (2 зачета, 2 экзамена и курсовой проект) 74 студентам. Самое главное – никаких следов: эти студенты лекционные и лабораторные занятия не посещали, курсовые работы и проекты не выполнили, экзамены не сдавали. Почему они так поступили!? Я не мог найти ответа… но прошли годы – десятилетия, и теперь знаю, в чем дело. В первую очередь, виноваты студенты, попавшие в вузы по знакомству. У них нет знаний, им нужен только диплом. Их философия – всё можно купить. К сожалению, среди преподавателей найдется (хотя процент их малый ~ 15 %) определенное количество таких, которые занимаются «этим» ремеслом. Их знают все преподаватели и студенты. Они абсолютно не пользуются уважением. Об этом пишу с полной ответственностью. К счастью, среди преподавателей много прекрасных педагогов, которые дают свои знания студентам и оправдывают звание – Устоз – Наставник! Они пользуются всю жизнь уважением у своих воспитанников. Виновным преподавателям: старшему преподавателю В. Мостепаненко и ассистенту З. Исламову был объявлен выговор, а остальные «уважаемые» профессора и доценты остались без наказаний… и без оглашения их фамилий.

А я молодой, зелёный, ответственный за этот предмет всё требовал и требовал более строгих наказаний. В результате всех этих усилий, самоотверженной работы ничего не изменилось. Качество обучения на том же уровне. Увы! Но заработал себе врагов, это – точно. И мне пришлось почти 15 лет тихо работать никем незамеченным.

В период создания научной лаборатории случилась одна поучительная и смешная история.

Вначале предисловие:

В период обучения в аспирантуре меня удивляло одно явление: почему среди молодежи и старшего поколения много алкоголиков. Особенно их много я видел на московских улицах. В чем причина?

Давайте разберемся!

В шестидесятые годы мы, узбеки—аспиранты, часто собирались в общежитии и готовили плов. Естественно, употребляли спиртные напитки. Но ни разу я не видел опьяневшего аспиранта. Иногда я организовывал плов для друзей – механиков, инженеров, электронщиков с нашей кафедры. К концу сабантуя 70–80 % из них превращались в неузнаваемых друзей, хотя употребили не больше, чем мы – узбеки. Вся беда в том, что они не умеют пить! Часто у нас по этому поводу возникал спор. Я говорил: «Узбеки не пьянеют, хотя пьют больше. Секрет – в хорошей закуске. У Вас – наоборот». Они говорили: «Давай поспорим, что в Узбекистане пьянчуг тоже навалом». Мой ответ: «Согласен, но их у нас нет!»

В 1973 году я заказал в МАДИ установку для поддержания температуры воды и масла постоянными. Приехали три друга (Ваня, Николай, Костя) с готовой установкой. Установили её на стенд. В течение недели мы вместе хорошо отдохнули. Показал Самарканд, достопримечательности Ташкента и узбекское гостеприимство. Затем, поехали в гости к моему аспиранту. Там было море алкоголя и приятная пища. Кроме меня все хорошенько «приняли»… Язык еле-еле поворачивается. Один из них вспомнил: «Помнишь Сарвар, ты говорил, что узбеки не валяются на улице пьяными».

– Да, говорил.

– Докажи!

– Хорошо. Мы все сели в мою машину. За рулем я и поставил одно условие: я не буду выходить из машины, мы объездим основные улицы города, проедем около ресторанов и посмотрим кто валяется на улице.

– Добро.

Поехали. Нашли всего троих, которые валялись на улице. К стыду наших гостей, среди них узбека не было. Тогда они сказали: «Сарвар, ты прав». Вот так друзья!

Не зря говорит Омар Хайям:

Пей с мудрой старостью златоречивой,

Пей с юностью улыбчиво красивой.

Пей, друг, но не кричи о том, что пьешь,

Пей, изредка и тайно – в миг счастливый.

Квартирная проблема

– Домла, Вы заслуженный деятель науки, видимо живете в прекрасном особняке?

– Да, дорогой врач! Видимо следует рассказать о своих мытарствах…

В 1970 году после женитьбы, когда беременная супруга, не выдержав зимние условия в нашем ветхом доме (кроме узбекского сандала ничего не было – даже голландской печи), ушла к себе домой, я решился и зашел к ректору ТашПИ – академику М.Т. Уразбаеву с просьбой помочь по квартирному вопросу… Мы знали друг друга хорошо, так как он ежегодно летом отдыхал в г. Пущино под Москвой в санатории АН СССР. Мы целевые аспиранты ТашПИ, направленные в Московские вузы, ездили к нему чтобы навещать его и услышать от него новости по высшему образованию Узбекистана. Он был великолепным собеседником и мог увлечь Вас своими идеями, но улучшению организации учебного процесса и научного поиска. Мы аспиранты долго беседовали с ним, докладывали о своих исследованиях. Он много сделал для развития института. Многие ученые считают его своим наставником, в том числе и я.

Когда я зашел к нему он обратился ко мне: «Сынок, какая у тебя проблема?». Я ему разъяснил условия проживания. Он тут же написал письмо на имя председателя Ташгорисполкома о внеочередном выделении квартиры двум ученым-супругам и подписался: «Ректор, член ЦК КПУз». Я был на седьмом небе… Но не тут-то было, прошел год, а ответа нет.

В 1971 году декан факультета А. Ганиходжаев спрашивает: «Вопрос с квартирой решился или нет?». Я говорю «нет». Он тогда говорит, что институту выделены 30 квартир в районе Кара-Камыш-2, на окраине города. Мне без разницы, лишь бы была квартира. Мы вместе с деканом зашли к ректору. Он опять принял нас очень тепло. Спросил: «Что до сих пор не дали квартиру?». Я – «Да». Он тут же пригласил к себе председателя профкома института и спросил: «Квартиры все распределены или хоть одна осталась?». Она в ответ: «Все распределены». Ректор: «Последнюю трехкомнатную квартиру переоформите на С. Кадырова. Я этому товарищу сделаю другую квартиру. Пусть немножко подождет». При этом сказал: «Я двух доцентов на одного старшего преподавателя не меняю». В течении 5 минут благодаря великого ученого и руководителя М.Т. Уразбаева мой квартирный вопрос был решен. Его объективность и отношение к ученым навсегда остались у меня в душе…

Нам выделили квартиру в массиве Кара-Камыш-4. Это было началом объединения – слияния со своей семьей, так как супруга с дочкой жили у матери, а я из-за гордости не мог жить с ними. Уважающий себя джигит – узбек никогда не переезжает жить к невесте – это позор! Таких парней называют собачкой, который пошел, виляя хвостом за хозяйкой… Это имеет глубокие корни. Постепенно освоили эту квартиру и переехали жить. Вроде трудности и непонимание остались позади… Осенью этого же года, когда я был на работе, оказывается, приехали товарищи из райисполкома с бульдозером и дали команду снести наш дом. На все мольбы мамы никакого внимания не обратили. Вот Вам наглядный пример нарушения прав человека и неприкосновенность частной собственности. Оказывается, на месте нашего двора по плану градостроительства запланировано строительство средней школы. Нам выделили две квартиры на окраине города: для старшего брата с семьей трехкомнатную; для мамы и младшего брата – двухкомнатную. От земельного участка мать отказалась из-за бедности, а я уже имел квартиру. Не на что было построить дом.

Несколько лет, несмотря на трудности с транспортом, спокойно жили. Мама была на седьмом небе: невестка и внучки рядом. Но все-таки на повестке дня стоял вопрос об обмене квартиры ближе к центру, т. е. к институту…

С данной проблемой пришлось обратиться к своему троюродному брату – Министру автотранспорта и шоссейных дорог Узбекистана Абдухамиду Каюмову…

Предыстория: Мама нам с детства рассказывала, что у отца были близкие родственники, которые до войны часто бывали у нас дома, но, к сожалению, после его гибели родственные узы разорвались. Она называла естественно, их фамилии и имена. Когда я вернулся после защиты диссертации в Узбекистан, узнал, что один из родственников министр, другой директор автобазы и третий известный кинорежиссер. На мероприятиях у родственников кроме министра нас познакомили. Однажды моя родная тетя – сестра отца спрашивает: «Сарвар, ты знаешь такого человека – министра?». Я говорю: «Да, я наслышан, но с ним не знаком». Она: «Завтра в 12:00 дня жди меня на Урде около министерства». На следующий день я её встретил у здания «Минавтошосдора» и вместе поднялись на II-этаж и зашли в приемную. Секретарша спросила: «Как доложить?». Скажите: «Пришла сестра Сохиба». Через 5 минут он вышел, проводил посетителя и обнялся с моей тетей и за руку поздоровался со мной. Нас он посадил на стулья и очень тепло начал беседу с тетей и расспросил о всех родственниках.

Затем тетя его спрашивает: «Хамид, узнал ли этого молодого человека?». Он внимательно рассмотрел меня и извиняющимся тоном сказал: «Сестра, что-то не могу определить!». Тогда тетя говорит: «Это – средний сын Мукадыра. Он защитил диссертацию в Москве, и приехал…». Помню, как сейчас… У него в глазах появились слезинки, резко встал и крепко обнял меня и уже начал обращаться: «Сынок, как мать, невестка, братья, сестры и т. п.?». Я немного растерялся… потом, тетя ему тихонько сказала: «Ты сам знаешь, в каких условиях они жили до и после войны. Недавно его дом снесли. Они живут в квартире на окраине города. Если сможешь, помоги ему обменять эту квартиру на центр. Они оба работают доцентами в Ташкентском автомобильно-дорожном институте».

Он при этом ответил: «Сынок, эта дверь для тебя всегда открыта. Можешь приходить с любым вопросом! Подготовь письмо от руководства и завтра в 14:00 встретимся в Ташгорисполкоме».

Действительно на следующий день я с Министром был у секретаря и зам. председателя Ташгорисполкома. Он познакомил меня с ними и лично попросил помочь. Они обещали… В течение года были две освобождающиеся квартиры, и я очень надеялся, что один из них будет нашим, но не судьба. Жду терпеливо… Но не решаюсь беспокоить его.

Вдруг, теща сообщает мне, что освободилась рядом (на одной площадке) двухкомнатная квартира, где проживал одинокий известный ученый ТашГУ, в возрасте более 80 лет и он скончался и его тело сын забрал хоронить в Киев с больницы. Если сможете, то действуйте!

Чтобы жить спокойно и заниматься наукой мне нужен был микроклимат, а не хоромы… Супруга очень рада такому возможному варианту, хотя из трехкомнатной квартиры перейдем в двухкомнатную.

Это было в начале марта 1977 года. Я сразу поехал к своему другу – сокурснику, заместителю министра автотранспорта Республики Мухсиму Газиеву. Он был в курсе моих проблем и даже один раз обращался с просьбой к новому председателю Ташгорисполкома. Но тоже безрезультатно…

Мы обнялись, и я рассказал о новом, реальном варианте обмена. Он тут же по вертушке набрал номер Председателя горисполкома, и они душевно поговорили. Видимо, этот вариант устроил председателя, и он по телефону сказал: «Пусть срочно Кадыров придет ко мне с заявлением!».

Через 10 минут я уже был в Горисполкоме и сидя в приемной написал заявление: «Прошу Вас обменять трехкомнатную квартиру в Кара-Камыше на двухкомнатную в Центре и впредь не буду претендовать на расширение». Он пригласил меня и там сидели несколько человек, которых я уже за несколько лет хорошо знал, (начальник квартирного отдела, зам. председателя и т. п.) и зачитал мое заявление. В этот момент встал начальник квартирного отдела и говорит: «Им положено четырехкомнатная квартира, вначале он переедет в Центр, потом опять начнет просьбу». Здесь Председатель резко оборвал его: «Почему Вы ведете себя таким образом? Он ведь ученый и им написано: впредь не буду претендовать на расширение! Обменяйте квартиру» и меня отпустил. Я на седьмом небе, побежал к своему другу, и он тоже очень обрадовался. Наконец, проблема решена.

Да здравствуют друзья!

Но не тут-то было… Этот начальник, когда я пришел за решением Горисполкома, поставил мне условие: «Сначала капитально отремонтируйте трехкомнатную квартиру и её примет специальная комиссия. Только после это получите решение».

Я начал заниматься ремонтом квартиры. Это не так просто… В этот период мать тяжело заболела, т. е. осложнилось её заболевание. День и ночь думаю о ней… Для капремонта квартиры, надо её освободить от мебели и поэтому моя семья переехала к теще, я остался там… До сих пор я виню себя в осложнении болезни матери… В феврале мать настояла, и я уехал в санаторий Ессентуки на лечение, а супруга с детьми к своей маме. Мать не хотела пойти в дом младшего брата, где правила балом невестка и решила до моего приезда жить у своей матери (бабушке тогда было около 90 лет). Зима, холодно. Почти целый месяц она грелась у танчи, там же и спала. По предписаниям врачей ей это было запрещено, и естественно, болезнь распространилась по другим органам…

Это я почувствовал сразу, после возвращения с курорта. Повез её к лечащему врачу и после анализов, она покачала головой, и я всё понял, сердце остановилось. Маме виду не подал и никому ни одного слова. В моей квартире в течение двух – трех лет бывала медсестра и она постоянно заботилось о маме. Пока мама жила с нами, мы её даже близко не подпускали к газовой плите. Она сама не знала о своей болезни. Если знала, то не спала бы на танче, где жарко. Я оказался между двумя огнями. Мама угасает перед моими глазами и не могу об этом говорить никому. Только сам себя сжигаю… делаю все, что моих силах. Но знаю: я опоздал…

Квартиру отремонтировал. Сдал комиссии. Но ордер вручили только через три месяца… В райисполкоме потом мне рассказали, что квартиру старика сразу реализовали за кругленькую сумму и выдали фиктивный ордер без решения Горисполкома. А решение на эту квартиру вынесли на мое имя. Оказывается, в течение этого времени пока я ремонтировал свою квартиру, владельцу нашли другую квартиру и только после этого ордер вручили мне. Это было в мае месяце, и я не знал, что маме осталось жить всего один месяц. Я начал заниматься теперь капитальным ремонтом этой квартиры, так как она была в страшном состоянии.

К сожалению, мать не увидела и не дня не жила в этой квартире. Я её потерял именно в день начала второй мировой войны – 22 июня 1977 года.

До сих пор перед моими глазами стоит последний её взгляд (я её взгляды спокойно читал, без слов). Она говорила: «Сынок, почему ты меня оставил и уехал лечиться? Почему не спас меня?». Не выдержал её взгляда и текли слезы из глаз, и она тихо ушла в иной мир и при этом сидя у изголовья матери тетя Сохиба читала суру из Корана.

Часто задаю себе вопрос. Что увидела мать, воспитавшая пятерых детей? Ничего, кроме трудностей в семьях своих детей! Ни разу не отправил её отдыхать в санаторий. Почему я не брал её с собой или не отправлял? Когда был аспирантом она приезжала в Москву навестить своего сына. Когда бывал на хлопке, тоже навещала. Только теперь все понял, её безграничную любовь к сыну.

Когда я возвращался с работы, она обязательно спрашивала. «Как работалось, не устал ли, настроение?». Тут же подавала чай или ужин, а я дурак говорил маме иногда не надо, сыт или что-то другое. Постепенно все начинаю философски осмысливать, что мать – единственная в мире, её никто не может заменить…

Официально переехали жить в эту квартиру осенью. Квартира тещи в одном подъезде. Мы с супругой спокойны за детей и школа тоже рядом. Аълохон тоже с утра до вечера работает в институте, заведует кафедрой, а я занят до ночи докторской работой, одновременно выполняю обязанности доцента и секретаря партийной организации факультета. В квартире кабинета нет, хорошо, что есть балкон, хоть там можно летом позаниматься; зимой же – за обеденным столом. Слава Аллаху, когда супруги понимают друг друга, оказывается, никакого значения не имеют существующие недостатки. Моя супруга очень терпеливая и очень умная женщина. Ни разу не сделала мне упрек: почему поздно прихожу, не отдаю зарплату, не вожу детей в школу и в садик…

Москвич хорошо, а жигули лучше…

Уже второй год работаю в качестве преподавателя и езжу, т. е. добираюсь на работу с помощью двух автобусов и троллейбуса. В те времена автобусы ходили нерегулярно, так как их количество видимо было недостаточно. Преподаю студентам и очникам и заочникам. У меня со студентами прекрасные – добрые отношения, так как я всегда на их стороне и как могу помогаю им в овладевании минимально – необходимыми знаниями: дополнительные занятия, консультации (не только по моим предметам). Этого они ценили. Поэтому у нас были братские отношения. Я уже доцент, родилась дочка дитя любви Нигора и ей уже скоро один год. Многие доценты ездят на своих автомобилях, а Кадыровы – двое доцентов (муж и жена) – нет. Однажды, один из моих мне близких студентов – заочник, который работал директором техникума, пришел ко мне и сообщил: Сарвар ака! Я хочу помочь Вам в приобретении автомобиля. Я ему: «у меня денег мало». Он: «не беспокойтесь»… Мой дядя – участник Отечественной войны хочет продать свой старый автомобиль – Москвич-403 – за мизерную сумму. Давайте поедем к нему в Каракалпакстан. Посмотрите машину. Если понравиться – купите. Недолго не думая – это было летом – я с ним поехали на его машине по маршруту: «Ташкент – Гулистан – Джизак – Самарканд – Навои – Бухара – Хозарасп – Ургенч – Турткуль». В Турткуле проживал его дядя. Нас встретили с почетом, и мы присутствовали на вечерней свадьбе. Это особый рассказ…

На следующий день мы посмотрели машину: она, конечно, старая, требует капитального ремонта, но на ходу. Как-нибудь можно доехать до Ташкента. Дядя оказался приятным стариком. Он рассказал о своей жизни в период войны: где воевал, как был ранен и т. д. В свою очередь я тоже рассказал о своем отце, который погиб в 1944 г. в одном из сел Молдавии и как мать воспитала пятерых сирот. Видимо, все это произвело ему глубокое впечатление, и он мне продал свою машину за 1000 руб. Я был на седьмом небе. Мы оформили с ним доверенность сроком на 1 год на управление автомобилем. Это было моим подарком на день рождения дочери.

Только после определенного периода с разрешения райсобеса Турткуля, с большими трудностями, оформили автомобиль на мое имя.

Конечно, на этом автомобиле ездить по улицам г. Ташкента было нельзя, не этично. Об этом, т. е. о покупке узнали все мои студенты – заочники и один из них (главный инженер автобазы Минздрава) взялся за ремонт автомобиля и действительно через месяца три, автомобиль был капитально отремонтирован и перекрашен в красивый цвет. Здесь оказали посильную помощь в виде запчастей и другие студенты – которым, я тоже помогал. Начали ездить с супругой на этом автомобиле на работу. После определенного периода в один из дней я оказался на базаре, где торгуют автомобилями. Ради шутки я сказал, что машина продается. Его оценили в размере 6,5 тысяч руб. Я обрадовался, так как в этот период госцена «Жигули-2101» была 5600 рублей, но достать новый автомобиль практически не было возможности.

Через определенное время, я поехал в командировку в Москву. Мой научный руководитель Макс Самойлович Ховах дал ключи от квартиры своей дочери Маши и сказал: «Спокойно живи, нечего делать в гостинице!»

Я благодарен Богу, что он дал мне добрых учителей: «Ховаха и Никитина». Они никогда не позволяли мне останавливаться в гостинице. Ко мне относились как своему родному сыну. Пусть земля будет пухом для них. Квартира, где поселился оказался на окраине города и рядом с авторынком. В воскресенье ради интереса я пошел на базар. Даже в мыслях не было вопрос приобретения автомобиля. Я хожу по базару, смотрю и интересуюсь: за какую сумму продают автомобили: Жигули, Волга и другие. В зависимости от состояния автомобиля – цены разные. Вдруг увидел бывшего студента МАДИ – Сергея. Когда я учился в аспирантуре, он был студентом и жили в одном общежитии и друг друга хорошо знали. Поздоровались, поговорили, и узнаю, что его вызвали служить в Советскую Армию (так было положено) и поэтому он хочет продать свой «Жигули-2101»-практически новый и с итальянским двигателем. Ради спортивного интереса сел за руль и завел двигатель. Двигатель заработал как часы, никакого шума. Я же двигателист!!! Сразу влюбился в эту машину и спросил-«за сколько продашь?». Он: – отдам за 6,5 тысяч рублей. Выходит, по цене моего Москвича. Я сказал: «покупаю, но при одном условии: Ты перегоняешь автомобиль до Ташкента. Погостишь у меня, потом тебя посажу в самолет до Москвы».

– Согласен!

Мы пожали друг-другу руки… Но в кармане денег нет… В этот же день пригласил на переговоры старшего брата Анвара и попросил, чтобы он одолжил на 1–2 месяца 6,5 тысячи рублей. Он согласился, так как недавно продал свой земельный участок с недостроенным домом за 12 тысяч рублей.

Сергей уехал к себе домой в Смоленск и обещал приехать через 3 дня. За этот период мой младший брат Марвар прилетел с деньгами в Москву и на следующий день мы оплатили стоимость и оформили автомобиль на мое имя, и Сергей уехал сказав, что завтра вернется. К сожалению, на следующий день Сергей вернулся и показал свою «повестку», где было написано, что через 2 дня в 09:00 необходимо явиться в военкомат для отправки в Армию. Поэтому он извинился и сказал, что он будет нас сопровождать до Оренбурга. Машина куплена – другого выхода нет. Я попрощался со своим учителем, сдал обратный билет на самолет: Москва – Ташкент и купив с братом кое-что, из запчастей и продуктов, сели в мою машину и выехали на нем из Москвы в сторону Сталинграда. Без приключений, любуясь природой России миновали разные города, в том числе Сталинград. Приехали в Оренбург. Купили Сереже билет на самолет и отправили его в Москву. С братом я сел в машину, взяли в руки справочник «Дороги СССР» и потихонечку поехали (у меня и у брата опыта вождения нет) в сторону Казахской степи – в г. Аральск (около Аральского моря). Мы должны были пересечь речку Иргиз. Пересекли. Заправились бензином в каком-то кишлаке. Наступил вечер. Мы начали двигаться по степи… и заблудились. Вернулись опять в тот же кишлак. В это время подъехал грузовик, и водитель решил помочь нам и сказал: Поезжайте за мной и мы поехали. Вдруг… машина въехала на какой-то предмет и села на поддон. Грузовик уехал. Мы остались на этом предмете. Вышли, посмотрели: деревянный ствол с огромными сучками. Эти сучки продырявили поддон. Настроение удручающее… Решили здесь же в машине заночевать. Встали утром, умылись водой из канистры, позавтракали и стали ждать грузовую машину, чтобы она нас вытащила со ствола дерева, который лежал в песке и не было его видно. Поддон был размять и в трещинах. Естественно, масло вытекло. Часам к 10 подъехал грузовик и остановился: по моей просьбе помог нам, и машина оказалась на земле. Что делать? Впервые оказался в такой сложной ситуации… Конец октября: холодно. Сидим и ждем, кто-то проедет и надеемся – поможет. Пусто в степи. Я не выдержал и пошел в кишлак искать помощника. Нашел зав. гаража и попросил его помочь с этой бедой. Он вместе со мной отправил одного парня – казаха с керосиновым паяльником. Пришли к автомобилю: он посмотрел и сказал, что не сможет помочь. Время идет…, мимо нас проехали десятки перегонщиков – узбеков и ни один из них не остановился.

Вскоре подъехал один УАЗ и по моей просьбе остановился. Из него вышли пятеро – мужчин. Познакомились, показал им свое удостоверение … и попросил помочь с этой бедой. К моему счастью, среди них оказался и сварщик и слесарь и токарь, т. е. мастера на все руки. Быстро, домкратом подняли автомобиль: сняли поддон и увы масляной насос оказался сломанным. С помощью молотка выпрямили поддон и латунью запаяли трещину. Насос собрали с помощью проволоки. Установили его на место и поддон тоже. Вместо жигулевского масла ребята залили свое УАЗовское (было у них в запасе). Где достать родное масло??? Один из них сель за руль и включил зажигание и двигатель завелся. Все прекрасно!

Я всю жизнь благодарен этим русским ребятам, которые помогли мне. Кроме того, я с водителем съездили на заправку и купили канистру бензина. Я отблагодарил их от всей души, обменялись адресами, и они сопровождали нас до главной дороги, потом свернули в другую сторону, так как оказывается ехали на охоту на уток. Вот так друзья, мир не без добрых людей. Русские – настоящие люди… Богом не всем дана такая доброта. Этого век не забуду!

Начало темнеть, мы едем потихоньку по степи. Смотрим на обочине песчаной дороги стоит, криво наклонившись набок автомобиль «Волга» и рядом с ней сидят одна старушка – видимо мать, внук и молодой человек. Я сказал брату: «остановись, видимо они тоже попали в беду…». Мы остановились. Действительно, у них оборвался один болт и колесо перекосилось. Хорошо мы на базаре в Москве купили болты, гайки и много чего, которые могли пригодиться в дороге для ремонта автомобиля. Наш болт подошел и вместе выправили положение колеса автомобиля. И договорились, что мы до Ташкента будем ехать вместе, и не покинем друг друга в случае беды. Они оказывается из г. Чирчика под Ташкентом. Уже темно, но мы потихонечку поехали. По дороге к нам присоединились несколько автомобилей. Все едем вместе, но по дороге многочисленные песчаные барханы, кто-то застревает, все помогаем, толкаем машину, так проехали несколько десятков километров, но вдруг у одного Москвича закончился бензин. Хозяин в цейтноте. Никто не хочет помочь… Я его абсолютно не знаю, смотрю – русский парень. Здесь совесть подсказала: помоги и я отдал ему канистру бензина – просто так. Он был на седьмом небе. Я вспомнил недавнее свое состояние… Опять все поехали. Но вдруг наша машина села, т. е. застряла на бархане. Я просигналил, кроме Волги все машины исчезли. Мы втроем, вместе с водителем Волги толкнули нашу машину и отошли в обочину и решили дальше не ехать и проспали до утра. Утром спокойно доехали до Аральска; по дороге заправились – бензином А-76. Быстро нашли автобазу. Я зашел к директору. Вдруг вижу, сидит мой ученик и увидев меня, он был очень обрадован моему появлению у него в кабинете. Обнялись. Оказывается, ещё несколько моих учеников работают здесь. Всех он пригласил в свой кабинет и состоялась приятная беседа. Я рассказал о своей эпопее. Попросил их посмотреть мой автомобиль и привести в порядок Волгу. Быстро они посмотрели мою машину и сказали: все в порядке. Кроме того спросили: каким бензином заправлен… Затем сели в мою машину, по дороге вылили весь бензин и заправили авиационным бензином полный бак и заполнили канистру тоже. Волгу отремонтировали полностью. Ребята – ученики организовали там же в чайхане плов. Когда мы сидели, подошли два наманганских товарища на прекрасной Волге. Мы поздоровались и познакомились и они оказались водителями такси и прекрасно знали моего друга – главного инженера треста «Наманганавтотранс» Зайнитдина Шамсутдинова. Оказывается, они также ночью заблудились и застряли в песках и утром их вытащил трактор. С ними тоже договорились, что до Ташкента поедем все вместе.

Мои друзья решили сопровождать нас до большой дороги на грузовике, так как вдоль побережья Аральского моря песчаные дороги. Все поехали вместе и вдруг (который раз) моя машина пустила пар: с капота пошел пар. Остановились – открыли капот. Ужас! Вентилятор сломался и крылья протаранили радиатор и вытек антифриз. Как быть? Грузовик взял нас на прицеп и довез до большой трассы. Уже вечер. Стоят все трое автомобилей и грузовик. После определенного времени ожиданий подъехал 2 грузовик ГАЗ-53, и мы их остановили. Мы им объяснили ситуацию. Эти автомобили, оказывается, перегоняются из ГАЗа (Горьковского автозавода) в Курган (Казахская ССР). Двое русских водителей и рядом с ним механик-казах. Русские товарищи понимают нашу ситуацию и готовы взять автомобиль на борт, а казах уперся как бык, и требует: «только с помощью веревки-постромки будем тянут». В конце концов договорились и мой автомобиль с помощью короткой веревки был прицеплен к грузовику. Уже наступила ночь, и я сел за руль, рядом сел один из таксистов, и все поехали. Поблагодарил я своих учеников за помощь и гостеприимство, и они тоже уехали в сторону Аральска. Мы же направились в сторону Тюра-там (Космодром). За рулем проехал я километров десять, и от отражения света фар, глаза начали ослепляться и видимо от усталости тоже. Водитель такси говорит: «Сарвар ака видимо Вы очень устали. Давайте поменяемся местами. У меня побольше опыта». Мы поменялись местами. И он до какого-то города поехал за рулем. Ему огромное спасибо! На окраине города все машины остановились и решили заночевать здесь же, в кабинах автомобилей. Помню до утра мой брат Марвар уговаривал казаха взять наш Жигули на кузов грузовика и видимо уговорил и утром казах дал добро. Только после этого наши друзья попрощались с нами и промчались в сторону г. Туркестана. Теперь можно спокойно поехать и нам. Едем, проехали Тюра-там и вдруг потеряли второго грузовика с виду, и не знаем, что с ним. Ждем около часа, и он появляется, но на кузове тоже Жигули. Удивительный факт. Оказывается, у товарищей из Намангана тоже произошла точно такая же авария как у нашего автомобиля, т. е. вентилятор сломался, и они тоже голосовали за помощью и их увидел водитель второго грузовика и подобрал. Таким образом, два грузовика на борту по одной Жигули заехали в г. Туркестан и нас остановил гаишник. Отобрал права у обеих водителей. Они в панике… Я их успокаиваю, но казахи – гаишники пугают их. Я их характер немножко знаю, т. к. много друзей казахов. Я им сказал: «Везите меня к своему начальнику!» Ребятам сказал: «Спокойно сидите здесь и ждите!». Я с одним ГАИшником поехал к начальнику. Он завел меня в кабинет начальника, и мы поздоровались, и представил свои документы: командировочное удостоверение и удостоверение доцента. Я культурно попросил, чтобы вышел его подчиненный. Мы остались вдвоем с капитаном. Я ему сказал буквально так: «Директор автобусного парка г. Туркестана Сабир Садыков мой близкий друг. Можете ему позвонить и он Вам скажет, кто я. Водители не виноваты в том, что взяли наши автомобили на кузов. Возникла такая необходимость и в этом виноваты только мы. Поэтому прошу Вас понять нас правильно и не наказывать водителей». Он на миг задумался и вернул документы водителей и пожелал доброго пути.

Я его поблагодарил и попросил передать привет своему другу – Сабиру. С гаишником вернулись к его посту и обрадовал обеих водителей и поехали в сторону Чимкента. Через несколько часов подъехали к окраине города, и мы остановились. Вижу из нескольких домов вышли мужчины и направились к нам. Мы поздоровались и познакомились. Эти мужчины оказались узбеками. Тут же они помогли сгрузить наши автомобили и пригласили всех нас в гости. Мы зашли в один из домов, попили чай. Я отблагодарил своего водителя, обменялись адресами и обещал помочь ему с запчастями для его Москвича-408. После этого оба грузовика уехали в сторону г. Кургана. Мы остались у узбеков и начали советоваться: – что будем делать?

Наконец, решил: брат Марвар и один из таксистов остаются здесь и приводят в порядок радиаторы, а я с другим водителем берем такси и едем в Ташкент и покупаем все необходимое: 2 вентилятора, 2 водяного насоса и возвращаемся. Так и сделали. Мы приехали в Ташкент, в СТО «Жигули» в 16³⁰. Я представился, так как очень хорошо знал директора – Кахрамона. Но его не было на месте. Несмотря на это, его сотрудники быстро все оформили и продали нам запчасти. Мы очень торопились, так как Чимкентское такси ожидал нас. Мы быстро поехали обратно, когда достигли местечка Чимкентский тракт, я полез в карман и не обнаружил техпаспорта наших машин. Вспомнил, что их отдал оператору СТО, так как они были нужны при оформлении бумаг. Мы срочно вернулись назад, но было уже поздно, опоздали, СТО закрыт. Я тогда сказал им: «Отвезите меня домой, видимо мать нас заждалась и родила таких как мы – десятерых». Подъехали к дому, где проживала мать в Кара-Камыше и такси уехал в Чимкент. Я им сказал: «Завтра утром в 9⁰⁰ я забираю документы в СТО и на своем Москвиче приеду в Чимкент и буду там около 11⁰⁰». Когда я вошел в квартиру, мама была на седьмом небе: обняла и расплакалась и я её успокаивал. На следующее утро я сел на свой Москвич, поехал в Центр города, зашел в СТО и забрал, забытые документы и сразу же поехал в Чимкент, по дороге заправился бензином. Расстояние до Чимкента порядка 120–130 км. Спокойно, без приключений доехал до места назначения. Смотрю, брат и таксисты привели обе машины в порядок, и они готовы к отъезду. Мы поблагодарили от души хозяев, за гостеприимство и тронулись в путь. Я за – рулем Жигули, Марвар – за рулем Москвича, и Наманганские друзья за рулем другой Жигули. И спокойно доехали до Ташкента и с ними тоже попрощались по-дружески.

Слава Аллаху (Богу)! Вернулись домой живимы и здоровыми… Мать и старший брат, увидев, почти новую машину-очень обрадовались. В следующее воскресенье мой Москвич был реализован за 6,5 тысяч рублей и деньги возвращены старшему брату – Анвару. Эта машина исправно служила нам в течении 3^х лет. В это время я уже работал доцентом и секретарем партбюро автотранспортного факультета Ташкентского автодорожного института и руководство обещало выделить новый автомобиль «Жигули-2106». В связи с этим я с зятем Мираббасом поехали на базар и в течении 15 минут реализовали мой Жигули за 7,5 тысячи рублей. Мою машину купил таксист-русский товарищ – друг зятя, так как он тоже работал таксистом. Действительно, машина была в идеальном состоянии. Дальнейший процесс приобретения нового автомобиля, к сожалению, затянулся на 3 года, вплоть до 1977 года. Но об этом, позже…

То, что я обещал водителю грузовика выкупил на СТО «Москвич» и по почте отправил в Курган. Долг платежом красен. Добро вызывает добро! Думается, что читатель извлечет из этого рассказа нужные для себя полезные сведения…

Непонимание

Мне везло на учителей. На разных этапах моего возмужания у меня были разные учителя – наставники.

Одним из самых уважаемых моих учителей был первый ректор ТАДИ Абдусалом Абдуганиевич Муталибов. Это был большой организатор и умелый руководитель, человек большой души, он любил людей, всегда был готов прийти на помощь. В нем всегда горел огонь, он был решителен и быстр в своих делах и решениях. Он опекал своих учеников, старался создать им максимально удобные условия для работы. Его доверчивость иногда вредило ему.

Экскурс… В начальный период моей деятельности как педагога, т. е. 1969-году в институте после защиты диссертации к нам домой зачастили ученики А.А. Муталибова – научные работники СредАЗНИИГаза Ш. Салиев и Маннанов Н. с просьбой помочь им с завершением диссертационной работы, так как их руководитель им не помогает и т. д. Я решил помочь им. Тщательно изучил обе диссертации. Подсказал где, что и как исправить. Направил их в Москву к знакомым ученым с просьбой помочь им. Выступил рецензентом на предзащите и поддержал… Впоследствии их руководитель стал ректором ТАДИ и постепенно эти друзья заняли непонятную позицию: видимо боялись, что я расскажу шефу об их жалобе на него. Но я друзей никогда не предавал… как некоторые. Хочу отметить, что всегда помогал ученикам шефа, среди них и М. Мирюнусов, которому заново составил план диссертации и экспериментальных исследований и как результат, все успешно завершилось. Но он не из таких…

Хорошо помню событие, связанное со мной, которое произошло летом 1972 года во время вступительных экзаменов. Первый учебный год самостоятельного института – ТАДИ. Я работал заместителем ответственного секретаря приёмной комиссии. Работа и физически, и морально тяжёлая, с 6 утра до глубокой ночи мы остаёмся в институте. Ректор тоже постоянно был с нами. В один из таких дней, возвращаясь с обеда, я на углу второго здания института увидел друга-однокашника, жена которого работала в аптеке. Надо было достать лекарство для моей дочери, всю ночь у неё была высокая температура. Я протянул другу Бахтияру рецепт и 5 рублей. При этом почувствовал, что за мной следят. Повернулся в сторону временного кабинета ректора и увидел, как один преподаватель показывает ему на меня. Я не обратил на это внимания и продолжал работать как прежде. Через три дня по делу зашёл к ректору. Абдусалом Абдуганиевич встретил меня холодно. Я всё понял и сказал, что «если хлеб добыт честным трудом, есть его можно прямо на улице», затем объяснил ситуацию, сложившуюся дома. Ректор меня понял.

Тот сезон вступительных экзаменов прошел без жалоб, МинВУЗ мне лично объявил благодарность. Такое бывает редко. Несмотря на это, больше меня на такую работу не привлекали. Моя принципиальность, прямолинейность, строгость и требовательность были причиной того, что некоторые не добросовестные люди держались от меня на значительном расстоянии. Сразиться со мной в открытую у них не хватало ни воли, ни знаний, поэтому они действовали втихую.

Ещё случай… прошло 3 или 4 года. Я по делу зашёл к ректору. Ректор принял меня сдержанно. Выяснилось, что один из его аспирантов – Марс Хайбулин пожаловался не меня. Абдусалом Абдуганиевич предложил собраться с аспирантами и решить вопрос.

Я организовал встречу. Около 10 учеников ректора работали в СредАЗНИИГазе, пригласил их, в присутствии моего аспиранта поставил вопрос так: «В ваших научных планах есть вопросы, которые изучаем я и мой аспирант?» Они в один голос заявили: «Нет и в помине. У нас нет необходимых установок». «Если это так, оформите эти слова протоколом и отнесите ректору. Отныне не занимайтесь кляузами!» Я и мой аспирант покинули собрание. С того дня аспиранты ректора успокоились. Будущее оправдало нас. Мой аспирант успешно защитился, стал кандидатом наук, заведующим кафедрой. Тот же кто жаловался на меня, в дальнейшем был уволен из института, уходя он успел бросить камень и в своего учителя, Абдусалома Абдуганиевича.

Помню нашего декана, ныне покойного Хикмата Мухамедовича Юсупалиева. Долгое время работали вместе. Он – декан, я – секретарь партбюро. Он знал, что я все поручения и свои обязанности выполняю чётко, аккуратно, своевременно. Учитывая это, вынесли решение выделить мне из лимитов института легковую автомашину. В те времена был такой порядок, даже за деньги невозможно было свободно купить крупные, нужные вещи.

Я обрадовался решению. Жду год, второй, третий… Знаю, что каждый квартал институту выделяется 3 автомобиля. Терпение моё лопнуло, я обратился к декану. Мы оба пошли в партком. Секретарь парткома А.П. Капырин поговорил с ректором наедине. Лишь после этого, осенью 1977 г. мне выделили автомашину «Жигули».

Вот так, я не знал, что есть другие ходы и в этих делах. Чувствовал, но особого внимания не обращал. Да и что я мог сделать?

Первый учебник на узбекском языке

Когда я проходил аспирантуру в МАДИ (1966 г), меня приняли в партию. Тогда всемирно известный двигателист—учёный А.Н. Воинов потихоньку мне на ушко сказал: «Сарвар, зря ты это делаешь. Такие люди как ты, не партии, а науке нужны». Он никогда не стремился к должности или славе, слава сама пришла к нему. Что—то подобное говорил мне мой оппонент, дагестанский профессор Магомед Даниялович Апашев: «Ты – сын и учёный узбекского народа, поэтому должен написать учебник на своем языке».

В 1971 г. я поехал в Москву к моему научному руководителю М.С. Ховаху и попросил совета на будущее: «Вот уже более года как отдыхаю от науки, хватит, хочу заниматься проблемами посложнее. Кроме того, хотел бы написать учебник по автотракторным двигателям на узбекском языке». Он улыбнулся и ответил: «Ты думай о проблемах своей республики. Что за проблемы, я не знаю. Насчет учебника скажу вот что: по двигателям имеется порядка 100 учебников. Твой учебник должен быть сто первым, а не 98 или 99., т. е. не должен повторять отдельные главы существующих учебников. Сможешь ли?» Я ответил: «Не смогу…» – «Тогда займись переводом нашего учебника «Автомобильные двигатели» для техникумов на узбекский язык». Я очень хорошо знал этот учебник, по нему нам читал лекции доц. К.И. Афанасьев. Вот таким был практический совет моего руководителя. Вернувшись в Ташкент, пошёл в издательство «Укитувчи» (что значит «Учитель») к зав. отделом общетехнической литературы Мирзаеву Алимжан ака. Он одобрил мою идею перевести учебник. За 3 года я перевёл книгу в 480 страниц, отпечатал и отнёс в редакцию. Меня встретил новый заведующий – А. Тураханов и заявил: «Нам не нужен ваш перевод. Если нужен будет такой учебник, своих переводчиков хватит».