Читать онлайн Сундучный промысел на территории Сибири в XVIII – XX вв. бесплатно

Редактор Наталия Ивановна Ковалева

Рецензент Алексей Валерьевич Чевардин

Рецензент Ирина Андреевна Колобкова

© Глеб Пудов, 2024

ISBN 978-5-0062-0903-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Отечество любить – велит природа, Бог,

а знать его – вот честь, достоинство и долг…»

Предисловие

Изучение русского сундучного промысла только начинается. В настоящее время в общих чертах стали известны основные этапы истории уральского, вятского, макарьевского и муромского сундучных центров. Именно эти крупные очаги производства оказали решающее воздействие на появление и развитие региональных центров.

К последним относились города и деревни, расположенные на бескрайних просторах Сибири. Сундуки и шкатулки появились здесь с первыми переселенцами, позднее местные мастера сами начали делать сундуки. В начале XX столетия сибирские хозяева мастерских уже экспонировали «сундучный товар» на выставках и продавали на ярмарках.

История сибирского сундучного промысла до сих пор оставалась малоизученной. Местные заведения упоминались в статистической и краеведческой литературе, в нескольких статьях шла речь о представителях известной династии Огибениных, чьи мастерские стали основой для организации мебельной фабрики.

В предлагаемой книге на основе сведений из специальной литературы и документов Государственного архива Тюменской области прослеживается история сундучного производства в Сибири. В конце монографии дан список основной литературы и словарь мастеров.

Включенные в книгу материалы найдут читателя в лице искусствоведов, историков и всех интересующихся историей кустарной промышленности Сибири.

И. А. Колобкова,

кандидат искусствоведения, старший научный сотрудник отдела народного искусства Государственного Русского музея

Введение

В настоящее время история русского сундучного производства изучена неравномерно. Как правило, внимание исследователей привлекают крупные центры промысла – северный, уральский, муромский, макарьевский и вятский1. Другие остаются в тени. К числу последних относится сундучное производство, которое существовало на территории Сибири2.

История местных сундучных «фабрик» нашла отражение в краеведческой и статистической литературе, публикациях в периодических изданиях, а также в научных статьях.

В 1881 году в журнале «Русская мысль» была опубликована статья известного исследователя Сибири, писателя и общественного деятеля Николая Михайловича Ядринцева (1842 – 1894)3. Наряду с ценными наблюдениями об особенностях существования кустарных промыслов в Сибири в статье есть информация о курганском сундучном производстве4. Автор упоминает об удивительном факте: обмене сибирскими кустарями хлеба на уральские железные детали (для изготовления сундуков). Также интересны сведения Н. М. Ядринцева о сундучном производстве в деревне Талой5.

В «Памятной книжке Тобольской губернии на 1884 год»6 зафиксирована краткая информация о количестве изготовленных в Курганском округе сундуков, местах их сбыта и – что особенно важно – видах изделий: сундуки разделены на окрашенные и обитые железными полосами, обитые сплошь белым железом, расписные. Следует отметить, что именно эта информация повторяется в общих трудах по истории и культуре Сибири, которые вышли в свет в XX веке7.

Немалое значение имеют труды губернского агронома и общественного деятеля Николая Лукича Скалозубова (1861 – 1915). В них собрана информация о кустарных промыслах в каждом уезде Тобольской губернии, в том числе о сундучном8.

В «Перечне фабрик и заводов» (1897) зафиксированы краткие сведения о тюменских мастерских Огибениных, А. И. Селянкина и Д. Д. Стряпчева: адрес, количество изготовленных сундуков, число мастеров и т. д.9

В «Памятной книжке Тобольской губернии» на 1915 год встречаются упоминания о «фабриках» И. И. Рогожина, Д. Д. Стряпчева, А. Е. Юдина, Профессионального общества рабочих10.

Особо следует отметить как источник по истории сундучного производства Сибири «Устав профессионального союза сундучников г. Тюмени», изданный в 1917 году11. Устав состоит из пяти глав, касающихся целей союза, его состава, денежных средств и деятельности правления. Он дает яркое представление об особенностях существования сундучного дела после революции 1917 года.

В статье И. Тарабаевой, посвященной роду Огибениных (2007)12, также есть сведения о сундучниках. Однако эта информация занимает лишь три абзаца, поскольку в публикации речь идет о всех представителях династии – не только о тех, кто был связан с сундучным промыслом.

В публикации Н. Войновой, посвященной кустарным промыслам Тюмени, о сундучном идет речь на двух страницах13. Подавляющая часть текста представляет описание технологий, принятых в сундучном промысле, почерпнутое из земской литературы. Н. Войнова пишет, что техника «мороза» по жести была завезена в Тюмень выходцами из Великого Устюга14. Представляется, что факты из истории тюменского сундука указывают на более близкий вариант – заводы Среднего Урала. Кроме того, не было одинаковых сундуков не потому, что мастера «стремились украсить их по-разному». Это было лишь свойством ручного труда: как нет двух одинаковых подписей, так и нет двух одинаковых произведений народного искусства.

В работе Э. Рузовой и И. Мануйловой, опубликованной в газете «Тюменская правда» в 2021 году, вкратце описывается история сундучного промысла Тюмени15. Исследователями собран материал о семьях Огибениных и Овчинниковых. Публикация имеет краеведческий характер. При этом сведения не анализируются, конкретные художественные произведения не рассматриваются. Кроме того, статья касается исключительно Тюмени, о других городах Сибири упоминаний нет.

Также краеведческий характер имеет статья о тюменском сундучнике Л. С. Овчинникове, опубликованная в 2019 году16. Авторы собрали биографические данные о мастере, сведения из статистических изданий, проанализировали конкретные произведения. Иллюстрациями послужили фотографии из семейного архива, предоставленные родственниками Л. С. Овчинникова.

В 2021 году вышла в свет статья М. С. Петрова, посвященная истории сундучного промысла на территории Курганского округа Тобольской губернии17. Автором собран и обобщен материал по истории местного сундучного промысла, сделан справедливый вывод о том, что он испытывал мощное воздействие уральского сундучного центра. М. С. Петров сетует на отсутствие атрибутированных сундуков в фондах Курганского краеведческого музея, т.к. это «затрудняет изучение промысла»18. Вероятно, для изучения курганского сундучного производства было бы плодотворно привлечь произведения из других музейных коллекций, в т.ч. частных. Кроме того, было бы целесообразно поставить курганский сундук в контекст развития сибирского народного искусства – это бы сообщило ему «объемность» как художественному явлению, позволило выявить его роль в истории русского сундучного производства.

Надо также назвать статью Г. А. Пудова о региональных центрах сундучного производства19. В ней есть информация о тюменских мастерах. Однако цель публикации состояла в характеристике локальных очагов промысла, поэтому сибирскому было уделено несколько абзацев.

В другой статье Г. А. Пудова речь идет о тюменской артели «Сундучник»20. Определяющее значение при работе имели сведения из Государственного архива Тюменской области. В публикации приведены сведения об организации производства в артели, его материалах и техниках, проанализированы конкретные изделия. В качестве приложения приведена таблица, в которой по результатам изучения архивных документов сформирован перечень сотрудников этой организации. Сделан вывод, что артель сыграла важную роль в истории сундучного производства Тюмени – она стала связующим звеном между частными мастерскими и мебельной фабрикой. Изучение истории артели позволило заполнить лакуну в истории местного сундучного производства.

В общих трудах по истории художественных промыслов Сибири сундучное производство лишь упоминается. Например, в монографии Л. В. Ивановой указано: «Сундуки были самых разных размеров, обивались для прочности жестью или сплошь покрывались белым железом с тиснеными украшениями. Жесть окрашивали в разные цвета, либо создавали традиционный узор „морозная жесть“. Крепкие, вместительные, с ярким орнаментом, сундуки были незаменимы в домашнем обиходе зажиточного крестьянина, мещанина, купца. Тюменские сундуки отличались особой прочностью, выделкой из сухого выдержанного леса, сотнями штук вывозились в города и селения Сибири»21. В фундаментальном труде «Крестьянство Сибири в эпоху феодализма» сундучному промыслу уделен лишь один абзац22.

Таким образом, история сундучного производства Сибири не получила достаточного освещения в литературе: сведения краеведческих и статистических изданий касались лишь организационной стороны производства, а публикации в современной периодике не затрагивают ни художественного, ни технического аспекта сундучного дела. В научных статьях нет ответов на вопросы о связях сундучного промысла Сибири с подобными промыслами в других регионах страны (особенно уральским), о роли сибирского сундука в общей истории русского сундучного производства и т. д.

Можно отметить, что сибирский сундук до сих пор оставался в тени других местных художественных явлений: тюменского ковра, урало-сибирской росписи, томской домовой резьбы и проч.23

Произведения сундучников Сибири хранятся во многих музеях страны, особенно следует выделить коллекции Тюменского музейно-просветительского объединения, Томского областного краеведческого и Новосибирского государственного краеведческого музеев. Также заслуживают внимания коллекции архитектурно-этнографического музея «Тальцы» (Иркутская область) и историко-этнографического музея-заповедника «Шушенское» (Красноярский край), включающие не только сибирские, но и украинские сундуки. Эти коллекции интересны не только как иллюстрации разнообразия типов сибирских сундуков и шкатулок, но и влияний, которые испытывал промысел на протяжении истории. В других музеях сибирские сундуки (атрибутированные) встречаются в единичных экземплярах. Следует отметить, что сравнительно, например, с уральскими и муромскими сундуками, количество которых в музейных собраниях исчисляется десятками24, сибирских сохранилось значительно меньше. Этот факт отражает не только особенности этих очагов промысла (в частности, сибиряки реже уральцев и муромцев участвовали в выставках – после них сундуки часто попадали в музеи), но и масштабы производства.

Актуальность настоящего исследования очевидна в контексте увеличивающегося интереса к русскому народному искусству. Важно напомнить, что 2022 год был объявлен в России годом народного искусства и нематериального культурного наследия народов. В указе №745 от 30 декабря 2021 года говорилось о «популяризации народного искусства, сохранении культурных традиций, памятников истории и культуры, этнокультурного многообразия, культурной самобытности всех народов и этнических общностей Российской Федерации».

Хронологические рамки исследования широки и охватывают период с XVIII по первую четверть XX века. Существование сибирского сундучного промысла в это время прослеживается по различным источникам.

Цель монографии – общая характеристика сундучного промысла Сибири. В круг задач входит анализ конкретных художественных произведений, введение в научный оборот новых сведений, выявление связей сибирского сундучного производства с промыслами других регионов России, а также определение его роли в общей истории русского сундучного дела.

К числу методов исследования относятся комплексный и компаративный. Первый позволил использовать методики, принятые в краеведении и статистике, второй – выявить художественные особенности сибирских сундуков на фоне изделий других очагов производства.

Следует отметить, что настоящая публикация не претендует на освещение всех проблем, связанных с историей сибирского сундучного промысла. Сегодня возможно лишь наметить некоторые пути исследования и предложить решение основных вопросов.

Глава I. Сундучное производство в дореволюционный период

Николай Михайлович Ядринцев писал в 1881 году: «В сибирских губерниях, подобно российским, съиздавна существует кустарная промышленность, обнимая обработку многих местных продуктов растительного и животного царства и снабжая своими произведениями сельское и городское население. Многие из этих промыслов получили начало при самом заселении Сибири, с основанием сел и городов, другие развились впоследствии, заносимые ремесленниками и заводскими рабочими из-за Урала. Промыслы эти… занимают немало рук, служа важным подспорьем крестьянскому хозяйству и удовлетворяя экономическим потребностям края»25. Одним из таких промыслов был сундучный, который во второй половине XIX века получил распространение не только в городах, но и деревнях и селах.

Причинами зарождения промысла на территории Сибири было соединение благоприятных условий: наличие материала, спроса, удобных путей сообщения и значительного количества мастеров26. Эти же обстоятельства обеспечили появление промысла и в других губерниях, например, в Пермской.

По сведениям Д. И. Копылова, в 1720 году в Западной Сибири обработкой древесины занимались 250 ремесленников (но в действительности их было значительно больше)27. Среди них упоминаются сундучники28. В деревообрабатывающих промыслах уже в ту пору имела место большая дробность специализации. Главными центрами деревообработки Д. И. Копылов называет Томск, Тобольск, Тюмень и их уезды29. Вероятно, одной причин, способствовавших зарождению и развитию сундучного промысла, было то обстоятельство, что через названные уезды пролегали сухопутные дороги Западной Сибири и здесь было развито производство не только транспортных средств, но и тары, в том числе сундуков.

Мастера в то время работали «про свою нужду» (делали предметы для собственного хозяйства), по заказу «своей братьи» и на рынок30. Однако в первой половине XVIII столетия деревообделочники, в т.ч. сундучники, еще не могли обеспечить потребности местного рынка – известно, что в 1730 году в Сибирь через Тюменскую таможню провезли 112 шкатулок, изготовленных в Вологодской губернии31. Во второй половине века ввоз деревянных изделий из других регионов страны прекратился, т.к. деревообработка распространилась достаточно широко. А в XIX столетии сибирские (тобольские и тюменские) сундуки уже отправлялись в Казахстан и Среднюю Азию32.

Известно, что крестьяне Верхотурского уезда в конце XVIII – начале XIX века (возможно, и ранее) делали сундуки из липового, ольхового, осинового, иногда соснового «самосушного» дерева и оковывали их железом. Для оковки сундуки в уезд привозили на 6— 7 тысяч рублей «белаго луженаго, чернаго Баташевского, немецкаго бочечнаго и английскаго шлифованнаго железа». Окованные железом и снабженные замками сундуки размером в 7 четвертей продавались на Макарьевской и Ирбитской ярмарках по 7—8 рублей»33. Кроме того, в конце XVIII – начале XIX века в Верхотурский уезд с различных ярмарок привозились краски не только для написания икон, росписей подносов, но и «крашения сундуков»34.

Рассмотрим сундучное производство в крупных городах Сибири. Как указывалось выше, одним из центров сундучного дела Сибири была Тюмень. «Богатые природные ресурсы, речные и трактовые пути связывали Тюмень с Европейской Россией, южными и восточными округами Сибири. Недостаток плодородных почв, суровые климатические условия способствовали обращению значительной части населения Тюменского округа к промыслам… Товары тюменских кустарей расходились по всей Сибири и считались лучшими по прочности и качеству…»35. Этнограф И. И. Завалишин писал, что население Тюменского округа «самое бойкое, расторопное, умное, понятливое, оборотливое и промышленное в целой Сибири. Это сибирские владимирцы и ярославцы»36.

В «Списке ремесел, производимых в г. Тюмень ремесленными мастерами из местных мещан и иногородних жителей в 1873 г.» о сундучном указано: «Ящики делаются из простого дерева, окрашиваются разными красками с обивкой мелким железом. Продаются горожанам и крестьянам»37.

Тюмень (Затюменка).

Тюмень (Центральная часть города).

Основателем сундучного дела в Тюмени, как правило, называют Климентия Трофимовича Огибенина38. Он происходил из старообрядцев Висимо-Шайтанского завода Демидовых, расположенного на Урале. Род Огибениных – один из старейших в Висиме, он появился здесь в конце XVII – начале XVIII века. Огибенины находились в тесных родственных связях со многими старообрядческими семьями. Выкупившись на волю за несколько лет до отмены крепостного права, Климентий Трофимович Огибенин переехал в Тюмень и основал в 1863 году в Заречной части города сундучную мастерскую. В работе ему помогали старшие сыновья: Макар делал сундуки, Иолий – организовал их сбыт. Оба стали купцами II гильдии (Макар – с 1897 года)39. Значительную роль в семейном деле Огибениных играла Ирбитская ярмарка.

Семья Огибениных. Стоят: Иоиль, Макар, Тарас, сидят: Климентий Трофимович с женой, невестками и внучками (1881).

В 1889 году в «Ирбитском ярмарочном листке» указывалось: «Большую долю сбыта сундуков в Сибирь начал иметь тюменский завод Огибениных, с которого товар поступает прямо на воду, для развоза по сибирским городам. От такой закупки выигрывается провоз от Ирбита до Тюмени и сберегается в течение двух месяцев капитал за товар»40. Позднее и у Макара и у Иоиля Огибениных были собственные мастерские. Сундучное дело последнего продолжила его жена Наталья Сергеевна Огибенина41 (после революции 1917 года вместо частного заведения была организована артель «Сундук», см. ниже). В 1945 году на базе огибенинских мастерских возникла мебельная фабрика, которая получила название «Заречье». Таким образом, уральский старообрядец Климентий Трофимович Огибенин, основавший в Тюмени сундучную мастерскую, стал родоначальником мебельной промышленности в городе42.

Другим известным сундучным «фабрикантом» был Лев (Леонтий) Спиридонович Овчинников (фото43). Он родился 18 февраля 1861 года в поселке Невьянского завода Пермской губернии. Его отец, Спиридон К. Овчинников, основал сундучную мастерскую в Невьянске в 1849 году. О ней сохранились некоторые данные: в 1889 году работали хозяин и члены его семьи, сумма годового производства составляла 3200 рублей, сбыт («разные сундуки и шкатулки») – в Невьянске и Ирбите. Также «фабрика» упоминается в статистической литературе в 1908 году: продолжительность рабочего времени – восемь месяцев в году, было занято четыре наемных рабочих44.

Лев Спиридонович Овчинников (1861 – после 1925).

Вероятнее всего, первые рабочие навыки Л. С. Овчинников получил в мастерской отца, т.к. ко времени ее основания ему было 12 лет – возраст, в котором уральские мальчишки уже трудились в ремесленных мастерских. После службы в армии он в 1895 году переехал в Тюмень. Лев Овчинников организовал собственное заведение, где делались сундуки. Оно находилось на Малой Заречной улице, дом 23. Известно, что в мастерской работало девять человек, которые производили сундуки, обитые «морозом» по жести. Мастерская Л. С. Овчинникова упоминается в «Памятной книжке Тобольской губернии» за 1914 и 1915 годы45.

Л. С. Овчинников с семьей.

Наличие собственного дома, мастерская, находившаяся в другом помещении, значительное количество рабочих, – все это свидетельствует об определенном уровне благосостояния Л. С. Овчинникова, об успехе его предприятия. После революции 1917 года оно прекратило существование. Бывший хозяин о нем нигде не упоминал. Например, в анкете при устройстве на работу в 1923—24 годах он называл себя каменщиком и чернорабочим, а в анкете 1925 года – маляром и каменщиком46. Вероятно, это было связано с тем, что в ту пору гораздо безопаснее было числиться чернорабочим, чем бывшим хозяином довольно крупного коммерческого предприятия. Известно, что семьи детей Л. С. Овчинникова пострадали за принадлежность к «эксплуататорам трудового народа».

Л. С. Овчинников с сыном.

При учете уральского происхождения Л. С. Овчинникова и того факта, что первые навыки, как указывалось выше, он приобрел в невьянской мастерской отца, следует предположить, что в его заведении делались сундуки «тагило-невьянского» типа (ил. на с.28, 29).

Сундук. Конец XIX – начало XX века, Средний Урал. Дерево, жесть, кожа, прорезь, гравировка, литье (ОНИ ГРМ).

Сундук. Мастерская А. С. Алексеева, после 1887 – до 1902 года, Невьянск (Средний Урал). Дерево, жесть, латунь, литье, «мороз» по жести, гравировка, чеканка (ОНИ ГРМ).

В качестве примеров можно привести два тюменских сундука из коллекции С. А. Киверина (г. Тюмень). Один из них средних размеров, с покатой крышкой и прямыми стенками, без ножек. На боковых сторонах – по одной литой ручке, на лицевой – продолговатая петля (возможно, более поздняя). Сундук окрашен в излюбленный русскими сундучниками зеленый цвет. Деревянные поверхности покрыты тонкими жестяными полосами, расположенными «в сетку». Фасадная стенка с помощью наугольников разбита на два ромба со скошенными углами. Наугольники и передний край крышки декорированы жестяными листами и полосами с трафаретным орнаментом красно-коричневого цвета. Он состоит из прихотливо извивающихся растительных завитков, цветов наподобие клевера, крестообразных фигур, «ламбрекенов» и проч. Тонкие полосы также покрыты подобным орнаментом (сохранились лишь его остатки). Просматривается поточный характер производства сундуков такого вида: мастера не заботились о совпадении декоративных мотивов на разных листах, они просто вырезали куски необходимой формы и прикрепляли их к сундуку. Рассмотренное изделие свидетельствует о справедливости слов Д. А. Болдырева-Казарина: «Сибиряки не любят украшать весь предмет или всё сооружение. Они ограничивают себя лишь наиболее главными его частями, тем самым заставляя зрителя сосредоточить свое внимание лишь на них. Закон строжайшей экономии, доходящей почти до скупости – одна из самых характерных черт народного искусства в Сибири…», «наряду со строжайшей экономией средств нужно поставить и неизменную логичность и конструктивность декоративного народного искусства. Ясность и уравновешенность композиции отмечает народное искусство в Сибири, повидимому, на всем протяжении его истории»47.

Сундук. Конец XIX – начало XX века, Тюмень. Дерево, железо, жесть, печать, окраска (деталь; частное собрание).

Сундук. Конец XIX – начало XX века, Тюмень. Дерево, железо, жесть, печать, окраска (деталь; частное собрание).

Другой сундук значительно бóльших размеров. Он также имеет слегка покатую крышку, прямые стенки, но при этом поставлен на три резные ножки. На боковых стенках – по две ручки, для удобства открывания на переднем крае крышки прикреплены две маленьких ручки фигурной формы. Сундук, как и предыдущий, окрашен в зеленый цвет и обит тонкими жестяными полосами. Ранее он был украшен листами с «морозом» по жести белого цвета (почти не сохранился). На лицевой стороне – привычная композиция из двух ромбов, однако вместо трафаретного орнамента – гравированный. Он составлен из довольно разнообразных мотивов: ромбов, кружков с точкой, волнистых полос, «опахал», точечных линий и т. д. При этом в сочетании некоторых мотивов можно усмотреть изображение совы, столь распространенное в искусстве русского модерна. Надо отметить, что, несмотря на обилие декоративных мотивов, они производят впечатление довольно упрощенного орнамента, рассчитанного на невзыскательный вкус.

Также в Тюмени в первой четверти XX века существовали мастерские И. И. Рогожина, Д. Д. Стряпчева, А. Е. Юдина, Профессионального общества рабочих48.

Особо следует выделить сундучника Дмитрия Дмитриевича Стряпчева (1851 – после 1917), купца 2 гильдии (фото). В его доме на улице Никольской, 8 (ныне – Луначарского) останавливался Григорий Распутин. Д. Д. Стряпчев был уроженцем Созоновской волости. Наряду с сундучной мастерской он имел несколько доходных домов и парикмахерскую. После революции 1917 года пострадал из-за близкой дружбы с Распутиным.

Дмитрий Дмитриевич Стряпчев (1851 – после 1917).

Сундучный промысел в Тюмени переживал спады и подъемы. В 1895 году тюменские мастерские были единственными крупными сундучными заведениями во всей Сибири (годовой доход свыше 2 тысяч рублей; это «фабрики» Макара Огибенина, Иоиля Огибенина, Дмитрия Стряпчева и Николая Селянкина)49. А в период с 1900 по 1913 годы происходило постепенное сокращение производства. В 1900 году было изготовлено сундуков на 39928 рублей, а в 1913 году – лишь на 20300 рублей50. Причиной спада, вероятно, были неблагоприятные социально-экономические условия, которые оказали негативное воздействие и на другие сундучные центры.

Следует отметить, что сундучный промысел, как многие другие ремесла Тюмени, находился в рамках цеховой организации. Первое упоминание о цехе в Тюмени относится еще к 1761 году51. В «Списке цеховых ремесленных старшин г. Тюмени. 1894 г.» указан Василий Петрович Княжев. В один цех с сундучным производством входили столярное, бондарное, гармонное и резное ремесла52. Однако не все сундучники входили в цех. Известно, что в цех могли не вступать сельские жители, городские мещане и сезонные производители. Даже записавшиеся в цех не всегда удерживались в ремесленном сословии. При этом цеховой ремесленник мог выполнять не свойственные ему функции: заготавливал сырье, организовывал перевозку продукции, искал заказчиков и покупателей53.

Сундучный промысел Тюмени почти не выходил на международный рынок. И. Н. Носов справедливо отмечал: «Разнообразие и размеры большинства кустарных промыслов Тобольской губернии ограничиваются преимущественно потребностями хозяйства и домашнего обихода крестьян того района, в коем данные промыслы существуют; лишь немногие произведения находят себе сбыт и распространение за пределами этого района или вне губернии»…, «профессиональных производителей изделий того или иного рода немного; большинство кустарей основным промыслом имеет земледелие»54.

Другой сундучный очаг сложился в Томске и уезде. Здесь с 80-х годов XIX века был развит не только сундучный, но и другие промыслы, связанные с деревообработкой: бондарный, экипажный и др.55 В Томске известно сундучное заведение А. и В. Рогожиных, которое располагалось на улице Красного пожарника (название с 1927 до 1957 года; ранее – ул. Петровская, ныне – ул. Яковлева)56. Известно по источникам 1908, 1912 и 1915 годов57, что в доме №46 по улице Петровской жил сундучник Александр Васильевич Рогожин (1875—1937). Возможно, он был хозяином мастерской совместно с братом.

Томск (Вид с Воскресенской горы).

Примером продукции томских сундучников является изделие (1907) из Музея «Археология, этнография и экология Сибири (Кемеровский государственный университет)»58. Это сундук значительных размеров, с прямыми стенками и слегка покатой крышкой. Он поднят на невысокие резные ножки. С боковых сторон – по две полуовальные ручки. Крышка укреплена на шарнирах, она обита тонкими полосками жести, расположенными «в сетку». По ее краю проходит полоса жести с растительным орнаментом, выполненным в технике гравировки. На лицевой стороне сундука расположена фигурная металлическая пластина, защищающая отверстие для ключа. Оборотная сторона обита вороненой жестью. Сундук почти не имеет отличий от уральских изделий, он изготовлен в традициях горнозаводского сундучного дела. Вероятно, в данном случае следует не только в очередной раз отметить зависимость сибирского сундука от уральского59, но и констатировать справедливость слов сотрудников Томского отделения Императорского Русского Технического общества: «Если бы… наши сибирские кустари… обращали бы большее внимание на внешнюю сторону изделий и сохраняли бы в формах отделки и орнаментировки дух местного творчества…, они бы несомненно, быстро завоевали рынок и имели громадный успех, так как никакая промышленная репродукция никогда не могла состязаться с действительно народным искусством, которое творила бы руками кустаря сама жизнь. В настоящее же время местные кустари на эту художественную сторону изделий не обращают почти никакого внимания»60.

Сундук. Конец XIX – начало XX века, Сибирь. Дерево, железо, жесть, окраска, литье (частное собрание).

Иркутск и Иркутская губерния не относились к числу регионов с хорошо развитой кустарной промышленностью61. Тем не менее, и здесь делали сундуки. В Иркутске было известно заведение Колбина, в котором делались большие сундуки, украшенные листами «мороженой» жести с нанесенными на них в технике тиснения простыми орнаментальными мотивами. По конструкции это – большие ящики с плоской крышкой, без ножек. Лицевая сторона композиционно разбивалась на три поля, каждое из которых было заполнено различными геометрическими фигурами и растительными мотивами: розетками, звездами, лепестками и проч. По словам Д. А. Болдырева-Казарина, «основной признак русского народного искусства – декоративность, сохранился в Сибири в полной мере»62