Читать онлайн Сказка о матёром купце Полкане Собакине и некоторых весьма странных совпадениях бесплатно

1

Жил-был в давние времена, аж в XIX веке, при царе-батюшке, на Руси-матушке, один провинциальный купец до лихих денег молодец. И это действительно так, деньги он зарабатывал весьма лихо; то ли ему всегда фортуна благоволила, то ли он сам по себе такой удачливый проныра был. Пока другие купцы у себя в лавках на кулях сидели, товар перебирали да прибытка ждали, он на лаврах не почивал, а носился по всем окрестным уездам и новые источники дохода выискивал.

То бывало, на дальнюю зимовку кинется, да по дешёвке у тамошних охотников пушнину скупит; то наоборот, аж в самую столицу за дорогим шёлком и парчой сгоняет. А потом местным рукодельницам велит из шелков, парчи да мехов нашить красивых нарядов, притом настолько изысканных, чтоб таких более нигде не встречалось, единственные на свете были. Вот и получался у него товар средних затрат, но зато редкий и с очень крупной отдачей, ведь родовитые-то девицы эти наряды у него с руками отрывали, да и ещё просили.

А то случалось, из соседней губернии к себе в город на ярмарку балаган привозил. А в балагане том до того потешные актёры-скоморохи аттракцион учиняли, что желающих его посмотреть полная площадь собиралась. Ну а купчишка, разумеется, с этого тоже хороший навар имел, однако он и балаганных фигляров не обижал, им тоже на жизнь деньжат давал, не скупился, их труд уважал.

И так у него во всём было, везде успевал деньгу зашибить. Одним словом с любого затеянного им предприятия приличный барыш собирал. Иные злые языки говорили, что он при случае продал бы и родную мать, хотя её никто и никогда не видал, и не знал, есть ли она вообще. На самом деле тот купец сиротой оказался. Он и сам не ведал, откуда тут взялся; зато чётко помнил, что с малолетства только тем и занимался, что всё продавал да закупал. По дешёвке купит, да подороже продаст. Тем и жил. Про таких людей говорят, «он на своём деле собаку съел».

Вот видимо оттого и взял он себе фамилию – Собакин. Притом и имя подходящее выбрал – Полкан, самое что ни наесть купеческое имя. И даже отчество себе присвоил Полканыч. Так его все и звали – купец первой гильдии Полкан Полканыч Собакин. Вот и метался Полкаша повсюду аки собака, и лихо выискивал товар на продажу. Но это и оправдано, ведь в результате денег у него скопилось немерено. В такие обороты пускался, что иные фабриканты-промышленники диву давались, откуда у него столько капиталу.

– Это же надо, какой хитрец выискался,… ну, Полкан, ну, миллионщик,… такие суммы проворачивает, что оторопь берёт!… Ох, и делец,… тут на фабрике пока сырьё закупишь, пока рабочим заплатишь, пока готовую продукцию сбудешь, полжизни пройдёт,… да и то, едва лишь на следующий оборот барыша наскребёшь!… А этот вон что творит,… и всё-то у него лихо, вёртко, споро да скоро,… мигом откуп берёт!… – не раз с завистью говорили меж собой заводчики да мрачно головами качали. Рады были лишь одни приказчики, что на Полкана работали, уж они свой кровный процент со сделок не упускали, жили всласть. Оттого и дела успешно справляли, заинтересованы были, промаху не давали.

2

Так всё и шло, день за днём, неделя за неделей, месяц за месяцем, год за годом. Разбогател Полкан сверх всяких мер. И вот тут-то случилось непонятное; вдруг захмурел он, затосковал, скучно ему стало. Другой бы радовался, что богат до бесконечности, а этот нет, ходит кручиниться, голову повесил.

– Эх, ну и к чему мне всё это?… и денег валом, и одёжи девать некуда,… вон и дом отстроил, таких палат и в столице не сыскать,… а уж еды, кушаний всяких, провианта да питья, и вовек не проесть, не пропить!… А на душе тоска,… скукота неимоверная,… хандрю постоянно… – пожаловался он как-то своему самому ближнему приказчику, а тот ему в ответ и говорит.

– Эх, Полкан Полканыч, чудной ты человек,… мне бы твои проблемы!… Тебе вишь ли скучно,… а мне продыху нет!… я из-за прилавка домой прихожу, а там жена и дети кушать просят да подарков требуют!… Налетят на меня с порога и орут аки оглашенные: показывай, чего принёс, где наши гостинцы?… А жена вечно новых нарядов выспрашивает,… говорит, мол, раз ты у такого богатого человека работаешь, значит, я каждый день в обновках ходить должна!… и хохочет, веселится!… А она у меня красавица, стройная, я и рад ей угождать,… да и ребятишек своих тоже балую, хороши они у меня!… Вот бы и тебе семьёй обзавестись,… женись, сразу вся хандра и пройдёт!… – навскидку за ради шутки посоветовал он, а Полкан-то всерьёз уцепился за эту идею.

– Ах, ты ж, голова!… верно говоришь!… мне и вправду этого не хватало!… Семьи-то у меня нет, да и не было никогда, ведь я сирота, всю жизнь один!… Ни разу тепла семейного очага не испытывал!… Ан вот оно моё предназначенье-то,… женюсь немедля!… – вскричал он, да как кулаком о стол хрястнет. У приказчика аж картуз с головы слетел. Ну а уж коли купец так серьёзно о своём решении заявил, то и быть по сему. Долго мешкать не стали, в тот же вечер по городу клич кинули, дескать, купец первой гильдии Полкан Собакин себе невесту ищет.

На другое же утро со всех волостей кандидаток разных мастей столько понабежало, что и сватов засылать не пришлось. Всякий мало-мальски уважающий себя гражданин благородного сословия только был рад отдать свою дочь за столь состоятельного жениха, ведь о капиталах Полкана уже легенды складывать начали. Однако к делу это не относится, а потому прямо с утра и устроили смотрины. Полкан сам лично себе жену выбирать принялся. Уж такого анекдота даже бывалые горожане припомнить не могли, чтоб купец невесту выбирал, аки какой товар на ярмарке.

Со стороны всё это весьма странно выглядело. От дома Полкана целая очередь из кандидаток вереницей до околицы выстроилась. Лишь к позднему вечеру отбор закончился, да и то не совсем. Отобрали десяток девиц: все красавицы, стройные, телом пригожие, без изъянов, а вот уже из них только троих оставили. Так они до тёмной ночи доказывали Полкану, кто из них для него самой подходящей будет. Победу одержала та, что смогла из простой крапивы отменные щи приготовить, Марфой её звали. Полкану она очень понравилась, по душе пришлась.

– Вот ты-то мне и подходишь!… уж коли ты из одной крапивы мне такую вкуснятину сделала, то, видать, ты и во всём остальном промаху не дашь!… Лучшая ты!… быть тебе моей женой и матерью моих детей!… – деловито воскликнул он, и вновь как о стол кулаком хряснет, так невеста от радости сразу к нему в объятия и упала, да к его широкой груди прижалась. Тут-то всё окончательно и решилось, от столь тёплого прикосновения Полкаша вмиг растаял, поплыл, весь в нежных чувствах растворился, и влюбился в свою избранницу полностью, без остатка. Такое только в сказках бывает да в мифах о языческих богах.

В общем, со свадьбой тянуть тоже не стали, и на той же неделе сыграли. Уж сколько гостей на ней было, никто не считал, тьма-тьмущая народу собралось, ели-пили все досыта и досуха. Впрочем, гуляли ограниченное количество дней, ведь у жениха коммерция с торговлей, а они отсутствия хозяина и разгильдяйства не прощают, ибо конкуренты не дремлют, так и ждут конфузии, ведь съедят и не поморщатся. Хотя они Полкану не чета, слабы супротив него.

Так что только свадебку отыграли, он сразу опять за дела взялся. И понеслась у него теперь жизнь: дом – работа, работа – дом, и наоборот, и так день за днём. А дома-то его жена-красавица ждёт, да разные сюрпризы ему готовит, и всё по своей по женской части. Ну а Полкаша только этому рад, он от таких сюрпризов аж весь преобразился, расцвел, посвежел, да ещё и пошучивать стал, чего ранее за ним не наблюдалось.

– При хорошей-то жене, и муж-сухарь сдобой станет!… – ходит, шутит, внешностью своей хвастает да улыбается. Но и по разъездам в другие губернии не забывает, дело своё туго знает, торговлю не бросает из бюджета не выпадает, и даже наоборот лишь капитал свой преумножает. Со столицы жене Марфе дорогие подарки привозит, а с дальних, северных застав охотничьими трофеями балует. Вся она у него в мехах да шелках аки царица ходит. Одним словом не жизнь у Марфутки, а малина. А тут ещё и животик у неё увеличиваться стал, кинулись проверять, что к чему, а оказалась она на сносях, ребёночек будет. Полкан-то как про это узнал, так от радости чуть ума не лишился.

– Ха-ха-ха!… теперь у меня настоящая семья станет!… и жена и ребёночек!… это ж сколько счастья-то, столько не бывает!… ха-ха-ха!… – хохочет, радуется. И по такому случаю расщедрился, всем работникам своей огромной артели позолотил ручку, премию выписал, да принялся ждать, кто родится. А время-то мигом пронеслось, и уже к осени стало ясно, что будет мальчонка, уж больно круглый животик выпятился. А так оно и получилось. Едва ударили заморозки, как жена разродилась, на свет появился сын, наследник рода. И уже имя ему придумали – Антошенька, то бишь Антон Полканыч. И опять у самого Полкана праздник, он всех угощать кинулся. На сей раз дали волю аппетиту, хорошенько гульнули, отметили рождение наследника на славу. Да снова за труды взялись, вновь в работу с головой погрузились, думали надолго теперь. Но не тут-то было, Марфутка опять на сносях, вроде вот только опросталась, а уже снова ребёночка ждёт.

– Ах, ты моя Марфушенька!… матронушка плодородная!… Ну как же я с тобой угадал, замуж взял!… Эх, и повезло же мне!… – вновь на радостях веселится Полкан. Счастье в дом привалило, не успел один сынок подрасти, а тут в должный срок жёнушка уже второго рожает. Опять мальчонка, и молодец какой, только на свет появился, а уже красавчик, Петенькой назвали, Петром Полканычем. А Полкан опять на седьмом небе от счастья. Но только сейчас уж долго справлять не стали, вроде уже рутина какая-то получается, детишки один за другим рождаются, хотя и приятная рутина, пополнение в семье всегда большая радость.

3

Отшумело и это рождение, жизнь вновь в обыденное русло вошла. Жена Марфутка дома с нянькой сидит, детьми занимается, а Полкаша целыми днями на работе пропадает. И опять время полетело не остановить. Оглянуться не успели, а уж полгода пронеслось. Ну а где полгода, там и год, а за ним и следующий потянулся. И тут Полкан напрягся, вновь к жене особый интерес проявил.

– Послушай-ка, дорогая моя супруга,… вот уже год прошёл, как ты мне последнего сына родила,… и всё, тишина,… никаких новых признаков ещё одного наследника,… я-то думал, ты мне сразу трёх сынков подряд принесёшь!… Ну, чтоб уж точно, как в сказке было,… помнишь, как там говорится – родилось у царя три сына,… ну а чем мы хуже царя, ведь и мы богаты не меньше его, а значит и по сказочному, по-царски должны трёх детишек иметь!… Лично я так полагаю,… а их пока нет!… Может, ты приболела? или более уж не хочешь детей заводить?… ты скажи, не стесняйся… – как-то на досуге, вроде невзначай, спросил он у жены, хотя сам очень желал получить точный ответ, и получил его.

– Ах, Полкаша,… с природой не поспоришь,… я хоть и здорова, и хотела бы ещё ребятишек, да только видимо не судьба нам тремя сыновьями обзавестись!… Организм мой отдыха требует,… я бы и рада родить, но никак не получается,… такое бывает,… вот может годика через два что-то и получится!… А пока погоди,… этих-то подрасти,… вон они, какие у нас ладные… – быстро сославшись на природу, перевела Марфа разговор в другое русло, при этом мягко указав на играющих рядом детей. Отчего Полкан уж более ни о чём спрашивать не стал, а увлеченно подключился к игре двух уже существующих сыновей, хотя и мечтать о третьем наследнике не перестал.

Очень уж ему хотелось, чтоб всё было, как понаписанному: и дом полная чаша, и трое славных сыновей-погодков. Но жёнушка в этом отношении сплоховала, подкачала, третьего сынишку подряд не принесла. А потому Полкаша вновь хандрить начал, и даже на супружницу покрикивать взялся; та чуть замешкается где, так он её сразу кулёмой называть принялся. А то ещё и по матерному ругнёт. В общем, напряжённость меж них образовалась, чуть ли до скандала дело не довели.

И вновь потянулись унылые дни. А за ними и недели с месяцами накопились. Сезон сменялся сезоном, зима весной, лето осенью, так и не заметили, как годы пронеслись, а третьего наследника в семье как не было, так и нет. Первые-то двое сынов-погодков уже подросли, вымахали, словно младые колоски, налились. Уж и репетиторов им наняли, всякие науки превзойти. Учёба началась. Мальчишки-то умницы, сообразительностью и ловкостью ума все в папашу пошли. Хотя вот пока непонятно, есть ли у них особая купеческая хватка, а ведь без неё в торговом деле никак нельзя. Но Полкан и текущим успехам сыновей рад.

– Это хорошо, что они у нас такие умненькие!… Науки прилежно осваивают,… и правописание, и арифметику легко воспринимают, без труда!… А то, будет ли у них моя купеческая хватка или нет, это время покажет!… По крайне мере я их меньше любить не стану,… кровиночки мои… – вновь как-то на досуге уверил он свою жену и был в этом искренен. Он действительно очень любил своих ребятишек, и Антошу, и Петеньку, души в них не чаял, но всё же для ровного сказочного счёта непременно хотел третьего сына. Однако ему наперекор судьба распорядилась по-своему.

Однажды зимой жена его Марфа случайно попала в неприятность. Так уж совпало, что пока сыны с репетиторами уроки делали, пошла она прогуляться в своих новых, только что сшитых на заказ яловых сапожках. Пофорсить, по городку пройтись, на ярмарке обновкой похвастать, людям показаться. Обожала она это занятие, пережиток с детства остался. Это, кстати, за девицами водится, любят они прихвастнуть перед подружками. Да вот беда, новые-то сапожки не разношены были, чуть маловаты оказались, а морозец-то так и подпекал, а вернее донимал. Ну и, разумеется, вышел неприятный казус.

Марфа напрочь большие пальцы на ногах отморозила. Вначале-то пока на улице была особо не чувствовала, а как домой-то пришла, да сапожки скинула, пальцы-то у неё белые аки сосульки, в тепле отходить стали, так она сразу взвыла. Бабки-служки насилу пальцы снегом оттёрли, до розового цвета довели, тут-то они и вспухли, как шары на новогодней ёлке надулись. Бедная Марфутка от боли аж чуть ли на стены не полезла. Еле-еле горячим чаем с валерианой её отпоили, да спать уложили.

Однако этим дело не кончилось, заморозка осложнение дала, и всё по женской части. Вызвали доктора. А он пришёл, камфару поставил, разных микстур понавыписывал, всяких уколов назначил, да лечить начал. Полкан на лечение не скупился, добротно платил. Доктор старался, исправно врачевал. Но вердикт, а иначе говоря, диагноз, был безутешен – детей у Марфы более быть не может. Всё, ни о каком третьем сыне и мечтать не приходится. Кончено, не бывать ровному сказочному счёту. Казус с сапожками боком вышел, вот так-то без здравого смысла форсить, пагубное это занятие.

Вполне естественно, Полкан сильно расстроился, и тут уж непонятно из-за чего больше: из-за болезни жены, или из-за несбыточности его мечты о трёх сыновьях. Впрочем, как говорят – время лечит ото всего, даже от тяжелого расстройства души. Так что по весне, когда природа вновь расцвела, расправилась, а воздух наполнился ароматами оптимизма, Полкан чуть оттаял, взял своё семейство, и отправились они в южные края к тёплому морю на курортные берега отдыхать да здоровье поправлять. И вот там-то случилась с ними ещё одна странная особенность.

4

Был уже месяц май, когда Полкан достаточно освоившись в большом особняке с мансардой у моря, вдруг стал замечать, что во время променада их семейства по главной городской набережной к ним постоянно приковано излишние внимание со стороны местных жителей. Поначалу он на это никак не реагировал. Ну, подумаешь, пусть смотрят, а что такого? ведь он с семейством безобидно фланирует по торговым рядам да изредка у местных лоточников цену на товар выспрашивает: что-то он покупает, что-то просто смотрит, обычное дело, все приезжие так поступают, ничего сверхъестественного.

При этом Полкан, даже ни о каких своих выгодах не думает, не до коммерции ему сейчас, здоровье бы поправить, нервы подлечить, ведь за эту зиму все настрадались; и жена, и сыновья, и он сам, каждый по-своему. А теперь бы им всем прийти в себя, прежнее расположение духа заполучить, вернуть форму так сказать. Ну, недаром же говорят, что морской воздух исцеляет любой недуг: хоть физический, хоть моральный. И тут вдруг Полкан ненароком стал обращать внимание на косые взгляды в его сторону.

Подозрительно всё это. То молочница на него не так посмотрит, то мясник взгляд задержит, а то и кучер с пролётки увлечённо взглянет, покрутит головой в его направлении. Одним словом начал Полкан подозревать нечто неприятное, недоброе. И вот как-то выбрал он время, улучил минутку днём, пока все домашние отдыхали после обеда, да поспешил в город на набережную, в торговые ряды. И только он там оказался, как сразу к мяснику с вопросом обратился.

– Послушай-ка, любезный,… я давеча заметил, как ты на меня странно таращился, словно привидение узрел,… так в чём дело-то? отчего так смотрел?… говори!… – затребовал он, на что сразу получил ответ.

– Да как же барин на вас не таращится, когда вы вон какой важный и всё ваше семейство приличное, вышагиваете аки государевы вельможи,… а только того не знаете, что у вас тут среди нас сродственники есть,… прям вылитая ваша копия!… – чуть усмехнувшись, воскликнул мясник.

– Какая ещё такая копия?… ты, что такое говоришь?… нет тут у нас никаких сродственников!… – оторопело возразил ему Полкан.

– Ан есть!… как же нет!?… Вы барин не обессудьте, но я правду говорю!… Живёт тут у нас на бережку пацан один, рыбачок,… он тут давно обитает, сам сирота, нет у него никого, и откуда тут взялся, не знаем!… Но только он очень шустрый, бойкий такой,… он здесь, в торговых рядах, лишь с утра бывает, оттого вы с ним никогда лично и не встречались, не пересекались!… Он спозаранку на утренней зорьке бычков в море наловит, они как раз на мели на солнышке греться начинают, да сюда их скорей несёт!… А они свеженькие, аппетитные,… местные хозяйки у него их вмиг разбирают!… Потом он уходит, ещё где-то чем-то промышляет,… совсем малыш, а уже смышлёный, хватка у него есть, задатки,… на вид ему лет пять всего, а он уже сам трудится, без чьей-либо помощи!… И что интересно, на вас, как отражение в зеркале похож, только маленький,… мы-то тут все его знаем, да с вами сравниваем, потому-то с таким любопытством на вас и взираем!… Ну, вот почему вы с ним так похожи?… отчего так?… может какая связь есть?… – вновь усмехнувшись, переспросил мясник.