Читать онлайн Тайские приключения. В поисках счастья бесплатно

Новости с того света

Здравствуйте, в студии Дарья Матрёшкина, программа «Новости с того света». Умирать не страшно. Это как укол анестезии. Секунду больно, а потом пустота. Сначала я ничего не видела. Через какое-то время на черном фоне появилось множество серых точек, затягивающих вглубь. Я стала такой же и закричала во весь голос о том, что свободна.

– Тихо! – сказал старческий голос.

– А ты кто? И кто я? – громко спросила я. – Ничего не вижу! Значит, ничего нет!

В ту секунду мне показалось, что собеседник – белое пятно, уплывающее вдаль. Тогда я зловеще зашептала: «Не выходи из комнаты». Но передумала цитировать Бродского и запела «О, Боже, какой мужчина». Ко мне подошло темное пятно и сказало: «Имей совесть. Всем плохо. Тише». Эхом пронеслось: «Ти-и-ише». Я повторила несколько раз последнее слово, с каждым разом тише. Пятна приобрели очертания овалов, а потом превратились в людей. Все они были мне не знакомы. Мое тяжелое тело находилось в больничной палате, голова раскалывалась, рука была перебинтована. Около кровати лежала моя сумка. В ней был микрофон. Все слегка двоилось.

– Ну, здравствуй, родной, в психушке мы еще не были! – обратилась аппарату.

Он виновато смотрел, как будто спрашивая уверена ли я, что мы не в отделении пластической хирургии. Я ведь мечтала сделать грудь, чтобы… Но об этом потом. Микрофон и я неразлучны вот уже несколько лет – с тех пор как я стала работать журналистом. Меня зовут, как я уже говорила, Дарья Матрёшкина. Или просто Даша Треш. И я малоизвестная ведущая на радио.

Я вышла из палаты, чтобы узнать, где нахожусь.

– Что со мной? – спросила у первого попавшегося человека в белом халате. Как ни странно, им оказался мой врач.

– Руку зашивали. Ранение несерьезное. А вот головой вы ударились сильно. Вам нельзя ходить, пока не пройдет действие анестезии, а то снова упадете где-нибудь.

Я окинула взглядом этого седого мужчину в очках, и мне захотелось заплакать. Врач похлопал по плечу (хорошо, что не по больному, а по здоровому) и как умственно отсталой повторил:

– Лежать пока надо.

Вернулась в палату, взяла телефон, там была непрочитанное сообщение: «Моя звезда, звони скорее, запишем эксклюзив, другим СМИ ничего не комментируй. Светлова».

Читать было очень тяжело, буквы плыли. Я не могла понять: кто такая Светлова? Какой эксклюзив? Подошла к зеркалу. Если бы Караваджо рисовал Медузу горгону с похмелья, она выглядела бы именно так. Некогда выразительные зеленые глаза стали маленькие и красные, губы потрескались и распухли, золотистые локоны болтались змеями и воняли спиртом. Украшала все это безобразие марлевая корона. Телефон завибрировал и запел.

– Даша, как ты? Отошла от наркоза, можешь говорить? Это Лана Светлова. Ты не сильно голову повредила? Мне пришло оповещение о том, что ты прочитала мое сообщение.

Я слышала мелодичный женский голос с правильными интонациями. Мне с трудом удалось вспомнить, что она мой редактор.

– Как здесь оказалась? – спросила я.

– Пьяный полицейский устроил дебош. Пуля попала в тебя случайно. Ты от испуга упала и шарахнулась головой об асфальт. «Скорую» вызвал какой-то очевидец. Желтая пресса вышла с заголовками: «На журналиста совершено покушение». Давай ты сейчас расскажешь, как все было, а мы запишем по телефону.

– А я ничего не помню, – призналась я.

– Ну, я же тебе все только что просяснила, – с нажимом сказала Светлова. – Скажешь, что сейчас в больнице, что все хорошо.

Сделала так, как просила она. Постепенно память начала возвращаться. Вспомнила, что все началось с того, что поехала на интервью с писателем. А его дом находится рядом со съемной квартирой подруги Маши, поэтому решила заглянуть и к ней. 1—1,5 года назад она заняла приличную сумму и укатила в Таиланд. Учитывая ее любовь к переездам, не была уверена, что найду подругу на старом месте. Телефон ее давно не доступен, из соцсетей исчезла.

Дверь квартиры открыла пожилая женщина с фиолетовыми волосами. На ней было шелковое кимоно, а в руках она держала старинный японский веер. Сказала, что не знает о местоположении Машки и дала мне конфету с предсказанием.

Когда вышла из подъезда, выкинула бумажку, не читая.

– Хочешь-делай и точка, – хрипло произнес синеглазый незнакомец. – Тут было так написано. В этой бумажке, которую ты обронила. Кстати, урна там.

Я разглядела парня и сразу поняла, что его необычность заключалась в синих контактных линзах. Они подходили к его рыжим волосам. А дальше… провал.

Доктор рекомендовал ночь провести в палате, сказал, что пока могут быть галлюцинации. Я согласилась, но решила, что больница нагоняет тоску, отправилась гулять в сад – вылезла через окно, хотя можно было и через дверь. На асфальте цветным мелом были нарисованы классики. Там, где они заканчивались, начинался сказочный замок, который должен был исчезнуть после дождя. Оторвав глаза от земли, увидела подругу, которую искала.

– Маша! Ты когда отдашь долг? И скажи актуальный номер телефона.

– Услышала в новостях, что в тебя стреляли около моего бывшего дома, – Машка сказала это легко и с улыбкой и проигнорировала мои вопросы.

Ее коричневое от загара тело, длинные идеально гладкие и блестящие волосы с карамельным отливом, розовая помада, коротенький плащ цвета лосося, украшение в виде огромной причудливой капли и высокие каблуки лимонного цвета заставили меня почувствовать себя неудачницей. К тому же, она была стройнее и выше, с грудью четвертого размера, идеально ровной кожей и маникюром… Я представила, что могла бы на те деньги, которые она мне должна, привести себя в порядок. Как будто читая мысли, Маша пообещала все отдать завтра и назначила встречу в баре «Дублин». Меня к тому времени уже выпишут. На прощание она обняла меня, сняла с себя украшение в виде огромной капли и надела на мою шею – залог. Тяжелое, сияет…

Трешовости: день ляпов

Катя уехала в командировку, Олег был в отгуле, практикантка Инна-Барбариска ушла на учебу. Работали со Светловой за всех. Ей не привыкать к большим нагрузкам, она трудоголик, а мне тяжко. С утра позвонила слушательница из села Моргуново, у которой отключили электричество. Она жаловалась на то, что даже чай не может сделать детям. А все из-за того, что пришли плохие дядьки и обрезали провода. Через 15 минут разговора выяснилось, что она не платила 10 лет за коммунальные услуги. Я позвонила энергетикам. Они сказали, что наказывать ее не будут, потому что сами виноваты, но долги пусть выплатит. Россия – щедрая душа!

Сразу после злостной неплательщицы из Моргуново позвонила некая баба Валя. Жаловалась, что у нее комната с видом на гробы и мертвяков, и ее утро начинается не с кофе, а с траурного марша. Дело в том, что в здании напротив ее квартиры недавно открыли дворец ритуальных церемоний. Сначала жители подумали, что венки и искусственные цветы – это не сильно страшно. Но кода поняли, что там еще и отпевают покойников в гробах по 10 раз за день, засуетились. В итоге, Роспотребнадзор закрыл Дворец ритуальных церемоний, так как должное расстояние до жилых помещений не было соблюдено. Но спустя месяц в том же здании заработал православный храм. Отпевания возобновились. Мне подтвердили, что отпевают, но привели аргумент: помимо этого ведь еще и крестят! Захотела поговорить с кем-то из администрации и узнать, что думают там по этому поводу.

– Иван Васильевич, здравствуйте, Вас беспокоит Дарья Матрёшкина!

– Дарья Матрёшкина меня не беспокоят! – ответил бас.

– Вы, наверное, вместо Ивана Васильевича? Как мне вас представить в материале?

– Представьте меня голым на красном коне – как у Пикассо!

– Вообще-то, это не Пикассо, а Водкин…

– А я, вообще-то, не Иван Васильевич, но от водки не откажусь…

Я поняла, что ошиблась номером. Стало досадно, потом смешно. Светлова подгоняла:

– Новость где?

– Доделываю!

– Да за это время можно было уже все напечатать, выучить и пересказать! Что ты мне тут двумя пальчиками стучишь по клавиатуре?

Мне всегда кажется, что она не в духе. Часто хочется сказать словами из романа Хаксли: «Сомы грамм и нету драм». Но Светлова не лечится и редко пьет алкоголь, на свидания не ходит. Эти ее серые одежды, гордо поднятая голова, высокомерный взгляд, ум… Ее дивный мир – это новости и эфиры, а мой – живые люди и эмоции, даже когда пишу о покойниках.

К концу дня очень захотелось кофе, а у нас закончился, пошла к коллегам на Треш-ТВ! Пока пробралась до кофе-машины, услышала много любопытных диалогов:

– А где Иванов? – спросил продюсер.

– А он в ударе со Смирновой трусы снимает!

Я не сразу поняла, что имелся в виду рекламный сюжет про нижнее белье в ТЦ «У-дар».

В дальнем углу шеф-редактор сокрушался, как можно быть таким неграмотным и вслух зачитывал чей-то текст под хохот коллег: «В ходе медицинского осмотра, 10 человек получили травмы».

Он посмотрел мимо меня и крикнул куда-то в сторону:

– Света, у тебя будет ребенок?

– Сейчас лак на ногтях досушу и сделаю!

Позже я поняла, что речь шла о сюжете про детей.

Затем редактор глянул в другую сторону и гаркнул:

– Василиса, тебя вечером ждать?

– Не знаю пока, – ответила какая-то журналистка.

– Как ты не знаешь? У меня стоит! – и немного помедлив, тихо добавил. – Сюжет в выпуске стоит.

На «Треш-ТВ» все так пошло и цинично, но с юмором… Хотя, быть может, не «но», а «и». Кому как.

Когда рабочий день благополучно завершился, я отправилась в бар «Дублин» – в надежде увидеть там Машу. Опоздала на полчаса. Ее не было. Я поехала страдать домой. Пока была в автобусе, размышляла, что не так во мне и в моей работе. Протираю джинсы в редакции в ожидании сенсаций. И вряд ли когда-то стану известной, потому что никто не слушает радио, не смотрит ТВ, не читает газет. Весь мир умещается в соцсетях. Размышления прервал командирский голос кондуктора: «Пла-а-ати-и-им за проезд!»

– Зачем кричать мне в ухо? – возмутилась миниатюрная дамочка с нарисованными бровями. – Скорее бы уже на электронную систему оплаты перешли, как в Москве. Скоро вас роботы заменят.

– Не дождетесь! – расхохоталась повелительница билетиков, наступила кому-то на ногу и пошла дальше.

Вот и журналистов скоро тоже роботы заменят, нейросети уже пишут тексты. Автобус остановился, но двери открывать водитель не спешил. Кнопку для связи с повелителем баранки заклинило. Хотела крикнуть ему, но стало жалко голос. Он мне был нужен для работы. Стоящий впереди молодой человек, молча метался из стороны в сторону, и по его полному смирения и досады лицу я догадалась, что он готов ехать до конечной. Набрала воздуха и громко заорала: «Откройте двери!» Сама чуть не оглохла. В этот момент поняла, что орала в то же самое ухо миниатюрной девушке, возмущавшейся минуту назад тем, что кондуктор ее «оглушил». Нет, роботы нас не заменят.

С Машей мы так и не встретились, дома вертела-крутила ее украшение, пыталась понять, сколько такое стоит. Вдруг каменная капля открылась, из нее выпала микро-CD. На флешке было очень много музыки, картинки из Интернета с баунти-островами и документ с паролями от всех ее пяти почт. Проверила три ящика, шифры не совпадали. В четвертой почте нашла только рабочие документы. В пятой – дневник, 100 страниц. Пролистала, стало интересно… Записи были, наверное, прошлогодние. Она их делала, видимо, когда только приехала на море. Ну, не могла же просто взять и не прочитать чужой дневник? Тем более, Машка мне должна денег. Сразу скопировала все себе и приступила к прочтению.

Побег в Таиланд: из – 40С в +40С

«Суровый декабрь вступил в свои законные права. Морозы ударили под 40 градусов. За минуту ресницы покрываются инеем, а слезы от холода превращаются в лед. Иду каждый день на работу и рыдаю сосульками. Ася на всю зиму улетела в Тай и дразнит фотками, зовет в гости – ее муж снял большой дом. Я поддалась соблазну и написала заявление на увольнение. Выставила на продажу шубу, заняла немного у друзей – на первое время хватит, там все дешево. Если кажется, что надо что-то менять – значит, не кажется. Вообще, люди не уезжают просто так – они делают это с кем-то за компанию, ради кого-то или сбегая. И чаще всего этот кто-то, он сам. Дело даже не в холоде, а в том, что здесь ничего не происходит – я не хочу просто есть, спать, ходить на работу и размножаться. Мечтаю жить ярко, чтобы каждый день – праздник! Разговаривать с художниками и музыкантами, крутить романы с загорелыми и мускулистыми испанцами, итальянцами… И каждое утро танцевать с Асей, как раньше. Для того, чтобы воплотить все мечты в жизнь, мне нужны любовь и деньги. Вдруг мне повезет, и это все будет в одном человеке – я влюблюсь в богатого мужчину, с которым можно и поговорить по душам, и получить 100 оргазмов за вечер, и роскошную жизнь. У которого есть дом на берегу моря и красный кабриолет. Был у меня раньше парень Вадик – одно разочарование, больше на эти грабли не наступлю. Он сутками учился, все комедии считал тупыми, а сексом занимался, чтобы самоутвердиться – предлагал какие-то акробатические позы. Еще и маменькиным сынком оказался, на ее деньги жил и спрашивал, можно ли со мной встречаться до конца сессии. Она запрещала, говорила, что сначала – учеба, а женщины – потом. Сначала – это пока он не станет бакалавром, магистром, а потом аспирантом, и так далее по нарастающей. Мой новый мужчина будет другой – горячий, спонтанный, взрослый, и пусть у него стоит большая кровать, а лучше – вилла с большой кроватью! И никакой мамы».

Из дневника я поняла, что Ася – тренер по танцам, Маша занималась у нее месяц, знала о ней все и ничего, потому что они общались только жестами во время тренировок. Традиционный отъезд Аси на зимовку в экзотический Таиланд стал для подруги огромной трагедией.

– Я скучаю и не могу танцевать с другими, – написала она преподавательнице.

– Прилетай, потанцуем, – ответила Ася.

Маша обрадовалась, но не отреагировала серьезно. У нее не было денег даже на 14-и дневный тур. Через неделю снова написала Асе: «Ты собираешься возвращаться?» Та ответила: «Возьми отпуск на полгода, и давай к нам, мы тут надолго. Есть вакансия консультанта в элитном магазине косметики. А первое время поживешь у нас с мужем». В подтверждение своих слов Ася выслала ссылки на бронирование билетов по выгодным ценам. Маша отреагировала на это так, как будто это был оплаченный тур, и уже мысленно достала чемодан).

Чокнутая редакция

С утра Светлова отправила практикантку в местный серпентарий – администрацию. Барбариска вернулась оттуда злая, чуть не сорвала дверь с петель и разрыдалась прям на пороге.

– Все разваливается! Техника старая, и никто не может настроить ее. Чиновники и депутаты в масках королей, журналистки мнят себя звездами, но не могут дотянуться до всяких там губернаторов микрофоном, стоят с вытянутой рукой на пресс-подходах. А кто-то на коленях, чтобы не попасть кадр коллег, – с порога заявила она.

– Бэби взбунтовалась! – заметил Олег.

– Я не крепостной крестьянин, чтобы бунтовать! – возмутилась практикантка. – Звук плохой, на пресс-подходе все посторонние шумы слышно: «щелк-щелк-щелк» фотографов. Меня же близко не подпустили, расстояние 1,5 метра. А я старалась – руку мужественно держала протянутой с микрофоном. Теперь плечо заклинило, болит.

– У меня после двух лет работы правая сторона лица стала косить. Что на пресс-подходе интересного сказали?

– Ваш Петров посоветовал владельцам малого бизнеса «погрызть морковочку». Мол, привыкли на гранты государства бизнес строить. Так и сказал: «Все мы знаем, что детям вредно есть сладкое, зубки болеть будут, иногда и морковочку – полезно».

Я вспомнила как он воспитателям, жалующимся на копеечное жалование, рассказал о своем: «Поверьте, моя зарплата не самая большая в стране. Бизнесмены некоторые больше получают (вот только не из бюджета). Но я же не плачу по ночам под одеялом – это не конструктивно».

– Клоун! – Барбариска все никак не могла успокоиться.

– А кто там еще был, интересно? – не унимался Олег.

– Красивая, скромная девушка с какого-то нового канала. Я не знаю, как ее зовут, но видела в рекламе столов.

– М-м… Полина Павлинова! Она телеведущая. Ты что! Уже лет 20 на ящике работает, как ты ее не знаешь? Она с детства программы и передачи ведет.

– Вам правда нравится тут работать? – Барбариска вышла в центр кабинета. – Вы посмотрите на себя – что имеете: ни больших денег, ни удовольствия! Ладно бы хотя бы польза кому-то другому была от того, что вы творите, раз вам самим нет… Вот кому вы реально помогли своими сюжетами?

– Вчера рассказывали о новых технологиях в медицине, которые помогают супружеским парам заиметь детей. Кому-то это даст надежду, – голос Кати дрогнул.

– А сегодня – про младенцев, от несчастных отказались родители из-за заболеваний! Интересно, они воспользовались новыми технологиями, – капризно сказала Инна. – Вы пишите глупые тексты, потом они крутятся в эфире и насилуют миллионы ушей… Но хорошо, что вас никто не слушает. Я не знаю, как зовут самую известную телеведущую в городе. И нас много. И мы живем.

Дверь распахнулась. И ворвалась девушка-Погода.

– Вы мой парик не видели? Через полчаса эфир. Надо срочно записываться. Уже везде искала. Я должна с одной и той же прической быть.

Погода бесцеремонно открыла несколько шкафчиков, но ничего не найдя, хлопнула ресницами и выбежала.

– Я же говорю: мишура! – Барбариска истерично расхохоталась.

– А я Олег, выплачиваю ипотеку и кошу от армии, мне здесь ок, – сказал Олег.

Светлова зашла бесшумно и слышала весь монолог Барбариски. Начальница скривила губы и встала рядом с практиканткой. Они обе высокие и худые, даже чем-то похожи, только одна еще совсем молодая.

– Лишь бы критиковать! Авторские рубрики на любую тему – пожалуйста, – начни с них искать себя, если в новостях тебе неинтересно работать. Так понимаю, что знакомиться большим количеством полезных людей ты не хочешь, потому что все кажутся тупыми. Но в любой нише люди – главное. А ты на них плюешь, – доверительным тоном сказала Светлова.

Здесь я с ней соглашусь, но есть еще один момент. Возможно, мы всегда будем недовольны результатом, и это правильно. Когда тебе начинает все нравиться, ты деградируешь.

– А я ее отчасти понимаю! – решила заступиться Катенька, – Лучше быть рыцарем печального образа, и бороться с ветряными мельницами, чем прозябать в болоте.

– Дон-Кихоты в юбках! – Олег засмеялся, но посмотрев на Светлову, серьезным тоном добавил. – Мы не «хухы-мухры», а лучшие в мире. Самая крутая редакция!

Олег бесит тем, что вечно поддакивает начальству с умным видом. Иногда хочется на человека нажать «ctrl+x» и «ctrl+v» за дверь. Но реальный мир не умещается в страничку Microsoft World или в эфир.

Комментарий Петрова мы все-таки поставили в эфир, но он даже не обиделся, потому что считает, что сказал все верно. Когда-нибудь и к нему ночью постучат в дверь. Ко всем чиновникам приходят, он не исключение. Вот пусть людям в масках рассказывает о морковочке и своей зарплате.

Тай: запретное яблоко

Вернулась я с работы домой и продолжила чтение дневника Маши.

«– Здесь прихожая, там кухня, вот холодильник, здесь наша комната, а это Эдик, и он всегда голый, – сказала Ася так, как будто это какая-то шутка, и сама же засмеялась. Я видела Эдика и раньше, он приходил к Асе на работу в России, тогда мы столкнулись в узком коридоре, и он мне показался слишком строгим и старым. Мы с Асей моложе его лет на 10, но теперь я разглядела, что он в самом расцвете сил – загорелый брюнет, с гладким и мускулистым телом, выразительными васильковыми глазами и мощным подбородком. От него веяло красивой жизнью и удовольствиями. Он пил минералку, не прислоняя горлышко бутылки к губам. Вода стекала по кубикам ниже и ниже… Ну его, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Эдик допил и обаятельно улыбнулся, неспешно прикрыл свою наготу ноутбуком марки «Apple», и уставился в монитор, давая понять, что шоу окончено. На столике стоял еще один огромный «яблочный» монитор и лежал айфон последней модели. Я думала, что попала в рай, а это змей искуситель с запретным яблоком.

– К нам никто, поэтому не заходит в гости, – наигранно уныло добавила Ася. Потом вышла из комнаты, и я поспешила за ней. Захотелось плотно позавтракать, выпить кофе и искупаться в бассейне. Ася отвела меня в кафе около дома, оставила номера телефонов, по которым можно было связаться с местными работодателями и, сославшись на то, что ей через час надо будет уехать по делам, направилась в дом. Я взяла ее за руку и принялась упрашивать позавтракать со мной, но она холодно ответила, что вернется вечером. Пейзаж около кафе не вдохновлял – обычная российская деревня, только с пальмами. Эта картина совершенно отличалась от гламурных фотографий в интернете. Креветок в рис положили мало, а перца чересчур много. Кофе оказался теплым и со вкусом разочарования. Ася стала не та – чужая, уставшая. Не встретила меня в аэропорту, даже кофе со мной не выпила. Казалось, что она совсем не рада моему приезду. Зачем тогда звала? Неприятно. Я осуществила свою мечту, но радости не было. Здесь все чужое… Говорят, Пхукет – остров счастливых людей. Многие тайцы очень бедные, но это им не мешает жить в гармонии с собой и миром. Никто никуда никогда не спешит, не ругается. Смерти не боятся – празднуют. Что у этих восточных людей в душе? Настоящее спокойствие буддистов или человеческий страх выйти из рамок? Не знаю, но здесь тепло, дешевая аренда жилья и транспорта, отсутствие пробок, низкие цены на еду и одежду – это плюсы. Кстати, прочла, что три «С» это основа всего. «Сабай» – это нечто вроде счастья, комфорта, удовольствия. «Санук» – «удовольствие» «сиуэй» служит для обозначения красивого, прекрасного. Любое блюдо со вкусом оформлено, так как гурманство это «сабай-сабай». Еда здесь повсюду – и в кафе, и на прилавках, и на движущихся повозках. Вкусная, натуральная и свежая, и так в России точно не приготовишь. Такой рис только здесь, мороженое и десерты – тоже. Могла ли я подумать, когда отдыхала в этой стране в отпуске, что перееду сюда навсегда?»

Россия: мечты сбываются, но не у тебя

Я всегда догадывалась, что песня группы «Сплин» «Мое сердце» о будильнике. Он прозвучал, как канонада, еще и три раза. Потом я его отключила и благополучно проспала. Понедельник показался чересчур насыщенным. С утра брала интервью у известного в городе скульптора Савелия Золотараева, который выиграл грант в очень престижном региональном конкурсе. Он говорил о том, что талант – это мираж, есть где-то в космосе такой своеобразный кладезь, откуда черпают идеи несколько человек и воплощают их в нечто материальное, остальные за ними повторяют, переделывая на свой лад. Рассказывал эмоционально и увлекательно, но ставить такое в эфир было нельзя – формат не тот. Вырулила беседу в «земном» направлении. Но, как назло, на диктофоне села батарея. Так что записалось только про «космическое». Вспомнила, как Маша в своем дневнике писала, что мечтает переехать в Тай, чтобы тусоваться с художниками и творческими людьми. Интересно, она это так представляла или как-то по -другому? Если так, то можно и никуда не уезжать, а просто вести рубрику о культуре в каком-нибудь провинциальном СМИ. В маленьких городах каждый может кем-то стать, если проявит активность. Каждый день – какая-то местная знаменитость в эфире, которую нигде больше не узнают.

После обеда поехала на репетицию спектакля «Ромео и Джульетта». Это обменные гастроли. Светлова отправила со мной практикантку. В театре было холодно. По сцене расхаживала актриса в эротическом комбинезоне из тонкого нейлона и кожаной куртке. На стройных ногах красовались длинные сапоги на шпильке. В кулаке она сжимала металлический кнут, которым нежно наказывала девушку в белой сорочке с крыльями из перьев на спине. На ногах у ангела повисли гетры из полиэтилена. Это были Джульетта и ее мать. Ромео и его друзья, одетые в меховые гольфы, шорты на подтяжках, яркие разноцветные жакеты, спасались от похмелья, потягивая сок через соломинку из бокалов на тонкой ножке. Потом представители двух кланов дрались как самураи, притом, рычали как пьяные деревенские мужики. Джульетта убила себя, вонзив кинжал в ягодицу.

Вспомнила скульптора, который говорил, что талант – мираж, все черпают идеи из некого космического ковша. Похоже, что на этих сценаристах очередь закончилась за талантом, им ничего не досталось. Впрочем, есть вполне земной кладезь, называется Госзакупки, гранты. Оттуда чиновники черпают бабло, но иногда оно частично оседает в карманах аффилированных с администрацией региона недобросовестных подрядчиков, и прочих посредниках, поэтому костюмы мастерят из подручного материала, а крыши протекают после ремонта.

Завлит предложила остаться на пресс-конференцию, которая должна была начаться только через два часа. Но столько ждать мы не могли. Записали директора театра, потом «отинтервьюировали» артистов, которые были немногословны и немного растеряны. Казалось, что они в состоянии только повторять заученный текст, а разговаривать не умеют.

– Ребята не боятся, что за такие костюмы их закроют? – спросила у меня практикантка по дороге в редакцию.

– То есть?

– Ну, оперу Вагнера «Тангейзер» в городе Н. хотели снять из-за возмущений церковных активистов. Сейчас писать жалобы на спектакли модно.

Я читала о подобных случаях: лет 10 назад в городе Е. запретили показ спектакля «Распутин», потому что Николай Второй выходил на сцену в колготках. Точнее, в лосинах. Это еще что! Примерно в это же время «наехали» на спектакль под названием «Голубой щенок». Суть претензий: слово «голубой» как символ гомосексуализма. А в городе О. вообще казус страшный произошел в 2010 году.

– Барбариска, набери в поисковике: Ермолаева, гном, театр, – велела практикантке.

Инна уткнулась в свой планшет: «А-а, да, ха-ха, видела уже, это про то, как к визиту Тогокогонельзяназывать сняли все афиши со спектаклем про гномов, потому углядели политические аллюзии. Мол, там написано: «Ждем тебя…» и гном нарисован. А наш почетный гость как раз 160 сантиметров. Суть претензий: намек на невысокий рост Тогокогонельзяназывать.

– Да уж… Зато «Монологи V…» до сих пор, наверное, идут в городе П? Режиссера хотели заставить сменить название, но он просто написал его на латыни.

– В крупных городах хоть запрещают что-то – не скучно. А какая у нас культура? Вечная мерзлота и страдания. Взять хотя бы гастроли – вот «обрадовали» сегодня… На них же кто-то дал деньги.

– Знаешь притчу о мухе и пчелке? Одна видит везде говно, а другая мед. Представляешь, какие сильные духом люди работают в провинциальных театрах! Их не останавливает протекающая крыша, низкие зарплаты, произвол чиновников, непрофессионализм отдельных коллег. И хорошая новость в том, что ты можешь познакомиться с этими людьми, благодаря профессии. Еще ты можешь влиять на ситуации с крышами – сделать новость, а не просто собирать сплетни и ворчать, – без иронии сказала я.

Тай: Эдик всегда голый

Продолжила читать дневник Маши.

«Я провела несколько часов на работе – в магазине дорогой косметики и сувениров, и вернулась домой, хотела поделиться радостной новостью – меня приняли на испытательный срок, но Аси на месте не было.

– Маша? Эдик в простыне смотрел на меня с балкона и приглашал подняться.

Я удивилась, что он не голый. Через несколько минут сидела напротив него в уютном плетеном кресле и потягивала невероятно вкусный апельсиновый сок. Эдик был расслабляющим, как снотворное. Сама того не желая, зачем-то рассказала о своем прошлом отпуске и небольшом курортном романе, а также о многочисленных поклонниках разных национальностей, которые звонили, пока не вытащила в аэропорту симку.

– И, слава Богу, что…

– Ты сказала Богу. Ты веришь в Бога? – Эдик засмеялся, прикрывая белоснежные зубы, рукой. Пальцы его были изящные, как у пианиста.

– Я не отрицаю существования высших сил, крещенная!

– Высших сил, – усмехнулся он. – Если есть Бог, то есть и дьявол.

Эдик скинул простынь и был снова голый, и смотрел мне в глаза. Это его аргумент? Я впала в оцепенение и подумала: нет-нет-нет-нет, Ася, что скажет Ася! Еще через минуту он снова поставил макбук на голые колени и выглядел как змей-искуситель. Наконец-то в моей жизни происходит что-то интересное, думала я, но не могу этим воспользоваться. Почему мне понравился именно муж Аси, она же мне как сестра, не могу сделать ей больно. Я пыталась сосредоточиться на духовном.

– Ты молишься? – очень серьезно спросила я, продолжая тему о Боге.

– Да, я каждый час молюсь, у нас же нет детей, хотя я-то могу, – он посмотрел на меня так, что почувствовала ужас. Не будет же он мне предлагать проверить это.

Я поняла, что это бред, так получилось, потому что мой вопрос про молитву был просто сильно личный, поэтому и его ответ тоже получился с таким оттенком. Он начала раздевать меня глазами. Запахи и цвета обострились, все казалось ненастоящим. Покалывало губы, горели щеки и слегка кружилась голова. Может быть, это гипноз?

– Я, пожалуй, пойду, прогуляюсь. Где тут тайский массаж можно сделать?

– Не спеши, у тебя нет байка, тебе не на чем ехать. Хорошо делают далеко. Ася потом покажет где. А пока мы можем друг другу сделать массаж, – с нажимом сказал он.

Я послушно села на его спину, намазала маслом руки и прикоснулась к мускулистым горячим плечам. Они были твердые и гладкие. От масла руки плавно скользили по телу, словно пальцы неопытной флейтистки. Внутри меня рождалась невероятно нежная мелодия. Ее перебивала моя совесть: «Ася! Ася! Ася! Нет! Нет! Нет! Ее нет здесь, но она есть, это ее муж, незльзя». Вообще, с женатыми – стремно, а тут еще и муж подруги, которая приютила.

– Ты дрожишь? – Восторженно сказал он и тут же сбросил меня со своей спины, и куда-то ушел. Позже поняла, что он закрывал дверь. Увидев смущение, он нежно улыбнулся так, что сразу стало тепло. Так могут улыбаться только порядочные мужчины! Он сказал, чтобы я разделась для массажа. Я не послушала его, в шортах и топе легла на кровать, не в силах сопротивляться, как под гипнозом. В какой-то момент заметила, что, вроде, голая и… закричала, чтобы он прекратил. Эдик соскочил с кровати и убежал в душ. Когда вышел, я уже оделась и уселась за столик около зеркала. Он встал за моей спиной и спокойно посмотрел на мое отражение в зеркале, прямо в глаза – так, будто это только начало. Я спросила, часто ли изменяет Асе.

– Нет, ничего же не было, почти. Да она сама меня разбаловала, не ревнует. Но люблю я только ее одну! – заверил он.

Ничего себе почти, я таких больших «почти» в жизни не видела. И все-таки устояла. Хотя непонятно, как вообще оказалась с ним. С бывшим парнем все было по-другому – предсказуемо, и он не пытался мне понравиться, не смотрел таким взглядом, был самоуверен. Возможно, я была перенасыщена, а теперь осталась одна, и чувства обострились?

– Ненастоящая у вас любовь, раз ты так с ней, – сказала я Эдику, но он сделал вид, что не услышал.

Кто-то постучал в дверь. Эдик надел шорты и запустил соседа Степана – мужа подруги Аси. Он жил в соседнем доме. На территории было несколько домов, сад и площадка для отдыха с большим бассейном.

– Зачем дверь закрыли?

– Просто закрыли!

– А почему мокрый?

– В душе был. А ты-то чего хотел?

– Да так, просто зашел.

Очень удивленный сосед ушел. Я захотела последовать за ним, но Эдик предложил оценить его работы – видеоролики и фотографии, выбрать лучшие. Мы сидели рядом друг с другом и смотрели в настольный монитор. Перед глазами промелькнули сотни сказочных кадров на огромном экране. Он казался еще круче Аси, талантом которой я безудержно восхищалась. Она придумывала такие танцы, где каждое движение было до мелочей продумано и точно попадало в ноты. Двигаясь, она рассказывала истории, стирающие границы времени и миров. Я всегда уходила с занятий под сильным впечатлением. И таких исполнительниц не видела нигде и никогда, хотя перерыла весь интернет в поисках чего-то похожего. Эдик тоже, как выяснилось, не просто фотограф, а художник.

Внезапно он предложил перекусить салатом, который утром приготовила Ася. Было неудобно, но я пошла с ним на кухню.

– Кофе? – спросил он и сделал шаг ко мне.

– Как будто у нас свидание, и мы готовим романтический ужин, – смущаясь ответила я. – И хотим все успеть до прихода мамы.

Внезапно схватил за руку, но я вырвалась. Он снова попытался прижать меня к стенке, стало больно, я предупредила, что буду кричать. Он пообещал больше так не делать и извинился. Я не могла понять нравится мне это или нет, но точно знала, что есть Ася, и она нас убъет.

За ужином спросила о том, как он познакомился с женой. Он ответил, что перепутал ее с другой женщиной и поздоровался. Выяснилось, что им в одну сторону. Через час она ему якобы отдалась. На следующий день у нее сломался компьютер, и он пришел чинить. Это была уловка, компьютер был цел, зато Эдик был ошеломлен тем, что развратная незнакомка оказалась папенькина дочка из очень приличной семьи и недавно окончила школу с золотой медалью. Он внезапно для себя попросил ее руки, свадьбу не стали откладывать. С тех пор они живут вместе».

Ася такая отличница по жизни, а муж объелся груш. «Это Эдик, и он всегда голый»… Это звучало как реклама. Она же могла не приглашать Машу в комнату, пока он не оденется, может, они задумали жить втроем, но Маша пока не в курсе, или здесь что-то другое.

Комедийно-новостной портал

Зарплата по региону увеличилась на один процент, об этом сообщает комедийно-новостной портал «T»… Первый раз я оговорилась в прямом эфире, читая новости, упомянув вместо «мультимедийный» – «комедийный». Голос ни на секунду не дрогнул. Как ни в чем не бывало, дочитала весь выпуск. И решила, что если никто не позвонит, то либо никто не слушает, либо я не выговариваю слова. Но прошел час, и никакой реакции не последовало… Захотелось уволиться. Первый раз за неделю. Лана говорит, что это нормально, а когда будет хотеться пять дней в неделю, тогда – собирать узелок и уходить в туман с ежиками. Мои размышления прервали вопли:

– Мой микрофон поимели! Я так глубоко его пихала интервьюеру в рот, чтобы звук хорошо записался, ибо было очень шумно, – Барбариска ругалась, как тетя Зина с базара.

– Барбарисыч, тише, а то Катю разбудишь, она, вроде, уснула от написания новости о губернаторе! – я слегка повысила голос. – Ты пихала свой микрофон в рот людям и жалуешься, что его поимели, нахалка! Это ты всех их…

Барбариска успокоилась и согласилась, но через пять минут раздался крик ужаса. Оказалось, что звук не записался. Да уж, редакционная «аппарадура» ни к черту! За техническое состояние диктофонов и микрофонов много лет отвечает у нас Горемыков. Я пошла вместе с Барбариской к нему и сказала, что устройство не работает. Горемыков вертел минут 20 диктофон Барбариски, подключал его к компьютеру, надевал и снимал очки, громко сопел, изображая тяжелую умственную работу, чесал седой затылок. Потом попросил дать ему еще время. Барбариска не выдержала:

– А звук? Вы мне сорвали сюжет! Мне сейчас идти к директору или потом, когда снова что-то не запишется? Скажу, что я провалила классный материал, потому что вы не можете настроить технику? А?

Она была слишком эмоциональна, потому что боялась, что Светлова начнет орать, еще ей было обидно, и раздражало равнодушие этого дядьки. Но она уже была готова смириться, как он сказал:

– Вдруг вы сами не туда нажали! Я заберу его на экспертизу, и у вас его стоимость из зарплаты вычтут! Вы, наверное, столько и не зарабатываете еще.

От неожиданности брови Барбариски взлетели вверх, появилась складочка на лбу, а рот широко открылся, будто у оперной певицы. Она, наверное, хотела сказать, что работает бесплатно. Инна зло хлопнула дверью и ушла прочь. Я извинилась, пожала плечами и тоже вышла. Через час Горемыков, убедившись в том, что к директору никто не ходил, отправился к нему сам. А потом рассказал о грубиянке всем, начиная от техничек. Барбариску осуждали: кто она такая, чтобы хамить пожилому человеку, который уже давно работает. Директор вызвал нашего редактора Светлову и заявил, что ее девочка должна извиниться. Светлова рассказывала, что заступалась за Барбариску, и что Гормемыков работает только из-за того, что директор хороший человек – не уволил еще ни одного пенсионера, отсюда только один выход – на кладбище.