Читать онлайн Синдикат ликвидаторов 3 бесплатно

Новосибирск. Конец мая. 2001 год

– Деньги у него есть, я точно знаю, он с собой всегда сотни полторы возит. И машина у него считай новая, он её в прошлом месяце купил.

– Ну если только машину забрать, а так из-за полутора сотен рублей человека валить как-то стрёмно, да и проблему нашу, эта сумма не решает.

Сергей Хатков, Павел Золотарёв и Олег Степанов, неразлучные ещё со школьной скамьи друзья, вот уже неделю находились на мели. Всем троим было по тридцатнику, но ничего кроме как работу подсобниками на стройке, они освоить, так и не смогли. Низкую зарплату на стройках, где им приходилось иногда подрабатывать, они компенсировали продажей украденного там же: инструмента и строительных материалов. До последнего случая им всё время везло и они умудрялись не попадаться, но на последнем объекте, случился облом.

Во-первых, ушлый хозяин установил камеры видеонаблюдения о которых парни не знали, а во вторых, сам хозяин оказался далеко не простым человеком. Уже на следующий день они втроём, связанные скотчем по рукам и ногам, дружно ехали в багажнике чёрного «Крузака» в лесной загородный массив. Потом их немного побуцкали, но неосновательно, понимая, что парням ещё придётся суетиться и возвращать повешенный на них долг и включив счётчик, отпустили на все четыре стороны.

Материал который они украли со стройки парни продали за копейки, выручив за всё оптом всего пятнадцать тысяч рублей, а вот возвращать им придётся реальную стоимость выписанной из Италии плитки и плюс разного рода компенсацию. И того, получилась сумма в пятьсот тысяч рубликов. Счётчик был включён немедленно и срок возврата в общем-то, никто точно им не определил. Им просто пообещали, что каждый понедельник, их будут вывозить в лес и выдирать по одному зубу, естественно без наркоза. Парни знали, что шутки в этом случае не уместны и чем скорее они вернут долг, тем крепче будет их здоровье.

Они уже было собрались взять в банке кредиты, но им вежливо отказали и тогда, Сергей Хатков и вспомнил про своего соседа, который совсем недавно продал родительский дом: купил новую машину и деньги у него ещё остались.

– Я с ним в ровных отношениях, так, здрасьте, до свидания и всё, но думаю, если я его попрошу мне помочь, он не откажет, – продолжал развивать тему Хатков. – Попрошу его меня подвезти куда-нибудь, за бабки естественно, а там вы нас будете ждать. Я его сходу вырублю, а там уж вы помогайте, он кабан здоровый. Нужно только салон кровью не испачкать и убивать его сразу тоже нельзя. Увезём его подальше и заставим доверенность на продажу машины написать. Ну а потом, прикопаем его и все дела. Машину угоним в соседний регион и там спихнём по-быстрому. Мы ещё и в наваре останемся.

– Да ну, как-то не хочется мне из-за пятисот штук долга на мокруху идти, – забеспокоился Золотарёв.

– Отвергая, предлагай, мы не против любого плана, который нам бабки принесёт. А пятьсот тысяч, скоро превратятся в миллион или даже больше, если мы будем булки мять и вообще, сегодня суббота. А в понедельник нам идти на экзекуцию, – сказал Степанов. – Тебе какой первый зуб вырвут?

– Может свалить из города? Загасимся где-нибудь, пересидим, – не сдавался Золотарев.

– Тоже неплохо, вот видишь, можешь думать когда захочешь, – ухмыльнулся Степанов. – Пошли билеты на самолёт покупать. Или на поезде поедем? А жрать что будем, да и куда ехать-то? У тебя вообще, сколько денег есть?

– Да нет у меня денег. Даже на сигареты нет, – опустил Золоторёв голову.

– Ладно, на нет и суда нет. Значит, твой план мы реализуем, когда нас деньги появятся. Будут бабки, вот тогда и подумаем, валить нам из города или рассчитаться и жить спокойно дальше.

– Ну так чё решили-то? – поинтересовался Хатков.

– А чё тут решать, кроме твоего плана, другого как быстро поднять бабки, у нас всё равно нет. Так что давай думать, где мы будем твоего соседа оприходовать, – сказал Степанов.

***

– Здорово, Максимыч, – подошёл к подъехавшему к магазину соседу, Хатков.

– Здорово, Серёга. Ты чё какой-то запаренный сегодня?

– Слушай, Максимыч, не в службу, а в дружбу, выручи по соседски.

– А чё надо-то?

– Да клиент мне деньги должен за работу отдать, пятьдесят тысяч, но только сам он приехать не может, говорит, чтобы я к нему сам подъехал на стройку. Свози меня, будь другом, а я с тобой рассчитаюсь. Я бы на такси поехал, но веришь, денег нет ни копейки, а он точное время назначил, опоздаю, уедет, а потом до понедельника ждать придётся.

– Ну, ладно, садись, только аккуратно, не замарай мне тут ничего, – нехотя согласился Максимыч. – Куда ехать-то?

– Да тут недалеко, я покажу, – повеселел Хатков.

***

– Вон туда въезжай и сразу направо, – показал Хатков на раскрытые ворота какой-то заброшенной стройки.

– Ну уж нет, я туда не поеду. Вылазь и иди пешком, я тебя тут подожду, там арматура валяется, а мне мои колёса дороги, – замотал головой Максимыч.

– Ну как знаешь. Я быстро.

Хатков вылез из салона машины и побежал за ворота.

– Не поехал он сюда, стремается колеса пропороть, я его сейчас прямо там оглушу, а вы титьки не мните, сразу как только я крикну, подбегайте.

Хатков подождал несколько минут и с радостной улыбкой, направился к ожидающей его за воротами машине.

– Ну вот, всё хорошо! Успел я деньги забрать, – сказал Хатков поудобнее усаживаясь в кресле и дождавшись когда Максимыч повернёт голову, чтобы посмотреть в зеркало заднего вида, нанес ему удар кулаком в висок.

Удар получился слабым, а Максимыч оказался здоровей, чем предполагал Хатков.

– Ах, ты гадёныш! – взревел Максимыч и заехал Хаткову в лицо локтем.

Хатков дико заорал и принялся отбиваться, а Максимыч повернувшись всем корпусом, продолжал его мутузить своими пудовыми кулаками.

Максимыч совершил роковую для себя ошибку. Когда Хатков потерял сознание, он вышел из машины и стал вытаскивать его из салона и тут к нему подошли, Степанов с Золоторёвым.

Степанов нанес Максимычу удар битой по голове и пока он не очухался, его связали скотчем и сунули в багажник его же машины. Хаткова с разбитым в кровь лицом, затолкали на заднее сиденье и Степанов прыгнув за руль, погнал в сторону виднеющегося за домами леса.

***

Степанов гнал Тойоту Хайлендер по лесной дороге не обращая внимания на то, что подвеска при этом нещадно разбивается, а сухие ветки стоящих близко к дороге деревьев, оставляют на кузове глубокие царапины.

– Ты куда так гонишь-то? – спросил пришедший в себя Хатко. – Как мы её продавать будем?

– Аааа, ожил, богатырь. Чё ж ты его не вырубил-то? – огрызнулся Степанов. – Весь салон кровью залили, куда её теперь продавать?

– Он мне нос сломал, и губы разбил в хлам. Здоровый оказался, – пожаловался Хатков и блеванул на передний подлокотник.

– Он тебе похоже ещё и лампочку стряхнул, – нервно хохотнул Степанов и найдя подходящую полянку, вывернул колеса и кое-как преодолев колею, наконец свернул в сторону и остановил машину.

– Ну что, очухался? Вылазь давай! – ткнул Максимыча битой Золотарев.

Максимыч однако даже не пошевелился и продолжать лежать свернувшись в багажнике калачиком, в позе эмбриона.

– Ну ты чё прикидываешься-то? – снова ткнул его битой Золотарев.

– Да похоже, не прикидывается, глянь сколько кровищи натекло. – показал на пол багажника Хатков.

– Так он что, мёртвый что ли? – шарахнулся в сторону Золоторёв.

– Похоже, да. Похоже, я перестарался маленько, – почесал затылок Степанов. – Ну а что, я должен был смотреть как он Хатка в фарш превращает? Ну двинул ему битой сгоряча по башке со всей дури и что теперь?

– Весь план коту под хвост, вот что теперь, – опустился на землю Хатков. – Только зря мокруху на себя повесили.

– Я лично никого не убивал, – отбросил от себя биту Золотарёв. – Это его Степа по башке битой саданул и вообще, я был против этой затеи.

– Ты ещё в ментовку сходи и чистуху напиши, так, мол, и так, это всё они, а я тут не причём. И не забудь в понедельник на процедуры сходить, зубик выдернуть, – огрызнулся Степанов.

– Так, а что делать-то теперь? – побледнел Золоторёв.

– Как что? Машину сжечь придётся и новый план придумывать. От долга то нас пока никто не освобождал, – простонал Хатков.

– Ладно, чего уж тут. Давай, Золотой, ищи в салоне тряпку какую-нибудь, будем думать как машину правильно подпалить, – махнул рукой Степанов.

***

– Думай, Хаток, у тебя хоть лампочка и стряхнутая, но всё равно лучше, чем наши работает. После того как мы твоего соседа спалили, нам уже всё равно, как мы будем деньги добывать.

– А что если нам одним ударом, решить сразу две наши проблемы, поднять бабло и решить вопрос с долгом? – простонал лежащий на диване Хатков.

– Говори, мы тебя слушаем, – придвинул стул поближе к дивану, Степанов.

– Нам нужно не на стороне проблему решать, а прямо на месте её возникновения. То есть, тряхнуть Боба.

– Боба? А что, это мысль. Боб на нас этот долг повесил и если мы грохнем его, а может ещё перед этим и обезжирим, то пожалуй потом будет с чем из города сваливать. Только надо сделать всё так, чтобы братва на нас не подумала, а то ведь нас порвут раньше чем мы деньги потратим.

– Нужно как-то узнать, с кем может у него тёрки какие-то имеются и на того стрелки и перевести, – сказал Золотарев.

– А ты, оказывается, думать умеешь, молодец! – похвалил Степанов, Золотарёва. – Только если у него нет тёрок, так мы сами их и организуем. Слышал я, что он рынок не один держит, а в доле с Тимохой и у них всё ровно и правильно, претензий друг к другу нет.

– Ты предлагаешь стравить их? – понял высказанную Степановым мысль, Хатков.

– Да, именно стравить. Организуем на любого из них покушение, причём нам пофиг на кого и совсем необязательно, чтобы это покушение удалось. А дальше они уже сами решат что к чему.

– Ствол нужен, – сказал Золотарев. – Я могу у бати из сейфа ружьё взять на время.

– Значит так: на всё про всё, у нас сегодняшний вечер, ночь и ещё один день и ночь, в общем, до утра понедельника. Ты когда ружьё принести сможешь? – обратился к Золотареву, Хатков.

– Сегодня и смогу, хоть прямо сейчас. Мои всё равно на даче.

– Тогда чего время тянуть, дуй за ружьем и патроны не забудь, – сказал Степанов.

Золоторёв пошёл домой за ружьём, а Хатков со Степановым, продолжили совещание.

– Они каждый вечер в «Ромашке» зависают, это кафе на выезде из города, я их там часто видел, – сказал Хатков. – Там место в принципе удобное, кругом кусты, но пешком нам оттуда как кипишь начнётся, не свалить, нужен транспорт.

– Транспорт я беру на себя. Прямо сейчас пойду, какому-нибудь лоху на машине башку проломлю и будет нам транспорт. Пусть потом менты и бандиты голову ломают, кто кого заказал и что за киллер в городе объявился.

Степанов

Степанов вышел из подъезда и пошёл в сторону круглосуточного магазина. Возле него, как обычно, стояло много машин и было полно народу. Здесь же стояли и местные таксисты.

Какая-то женщина в стороне от основной массы автотранспорта укладывала в открытый багажник Тойоты Камри сумки с продуктами.

Степанов подошёл сзади и ударил её кулаком по голове и сразу же дёрнув за ноги, подкинул и сунул потерявшую сознание женщину в багажник. Из-за открытого багажника, никто ничего не заметил. Ключ зажигания был в замке и Степанов завёл двигатель и выехав со стоянки, направился в сторону стоящих на пустыре, капитальных гаражей.

Заехав в густой кустарник за гаражами, Степанов вышел из машины и открыл багажник. Женщина уже пришла в себя, но от ужаса не могла кричать и только смотрела на него вытаращенными глазами и всё время почему-то шёпотом, просила её не убивать.

– Да никто тебя убивать не собирается, дура. Мне машина твоя нужна, а ты вылазь и иди на все четыре стороны, – матюкнулся Степанов помогая женщине выбраться из багажника.

– Вон туда иди, – показал он куда-то в сторону кустов и когда женщина повернулась, Степанов воткнул ей в спину взятый на кухне у Хаткова нож. Потом он для верности, нанес ещё четыре удара, обтер нож об одежду убитой женщины и пошёл к машине.

Подумав немного, Степанов вернулся и обыскав труп забрал документы, банковскую карту и кошелёк с наличными.

«Да уж, вот что значит нет опыта. Умеет же кто-то с одного удара человека зарезать», – подумал Степанов поворачивая ключ в замке зажигания.

***

– Братва, я тут немного жратвой разжился, налетай, – крикнул Степанов и поставил на стол взятые в багажнике пакеты с продуктами.

Золотарев уже вернулся и сейчас они с Хатковым разглядывали принесенное ружьё.

– Хорошая пушка, – взял ружьё Степанов, – помповое, многозарядное. Но нам надо всего пару раз пальнуть куда попало и свалить.

– А в кого из них мы стрелять будем? – поинтересовался Золотарев.

– А кто будет, в того и стрельнем. Нам пофиг, они всё равно друг на друга подумают, – ответил Степанов. – Давайте жрите и поехали, я машину в квартале отсюда оставил.

***

– Блин, на фига ты такую тачку угнал, не мог чего-нибудь по проще взять? Эта же слишком приметная, – скривился Хатков.

– Настоящие крутые киллеры, должны ездить на крутых тачках, – засмеялся Степанов. – Это только начало, парни, скоро у нас у каждого по такой тачиле будет.

***

Вокруг освещенного входа в «Ромашку» стояла тьма. После тёплого дня от непрогретой ещё земли поднимался густой туман, время было за полночь.

Возле входа в кафе стояла машина Боба, а сам он зависал где-то внутри. Степанов с ружьем и Золоторёв, засели в кустах напротив, метрах в тридцати от входа, за рулем оставленной за кустами камри, сидел избитый Хатков.

– Чё, может вальнём Боба сразу и дело в шляпе, – прошептал Золоторёв.

– Ага, а утром нас менты за цугундер возьмут. У нас мотив есть его валить, мы ему денег должны. Мы подождём, когда его компаньон появится. И вот его можно будет слегка подстрелить, с ним мы ничем не связаны, – тихо ответил ему Степанов.

Ждать пришлось не долго и вскоре на стоянку вкатился чёрный Шевроле Тахо. Из него вальяжно выполз не по годам грузный Тимоха.

Степанов тщательно стараясь попасть в ногу Тимохе прицелился и нажал на спусковой крючок. Раздавшийся выстрел перекрыл доносившуюся из кафе музыку, Тимоха осел на асфальт, а его охранники стали палить из пистолета по кустам.

Степанов с Золоторевым запрыгнули в машину и Хатков, сразу же рванул с места.

Погони за ними не было. Видимо охране Тимохи было не до погони. Парни подожгли машину у въезда в город и дальше пошли пешком.

– Нужно ружьё где-то спрятать, утром или днём его заберём, а то не дай бог менты нас повяжут, – сказал Хатков.

Спрятав за какими-то обломками плит перекрытия ружьё, вся троица отправилась дальше. До дома было километров двадцать и парни приняли решение найти укромное место и переждать до утра, а утром, спокойно доехать до дома на общественном транспорте.

Ночи в мае ещё холодные и нашедшие убежище в кустах парни, к утру окончательно задубели.

Отогрелись только в трамвае. На первый сесть не рискнули и поехали на третьем, когда народ несмотря на воскресное утро, повалил на работу.

***

– Чё дальше-то будем делать, нам завтра зубы рвать начнут, – спросил Золоторёв, когда парни наконец оказались на квартире у Хаткова.

– Думаю, завтра Бобу и его компании, будет слегка не до нас. Ему нужно найти кто в Тимоху стрелял иначе, Тимохе больше наверное и думать не на кого как на своего партнера по рынку. А если даже и есть на кого, то в число подозреваемых, Боб всё равно входит. Я думаю, что в понедельник вечером, можно будет завалить Боба. Только вот он теперь на стреме и просто так, к нему будет не подобраться. У кого-нибудь есть мысли как это сделать? – спросил Степанов.

– Он наверняка на несколько дней загасится и нам нужно ждать, когда он о нас вспомнит. И вот когда за нами его люди приедут, мы их должны взять в оборот и узнать, где он прячется. Они же не ждут от нас ничего подобного. Мы для них лохи и жертва, а мы на этом и сыграем, – сказал Хатков. – Нам только нужно оружие ещё найти.

– Ну, одно ружьё у нас уже есть, осталось ещё два ствола раздобыть, – почесал затылок Степанов.

– Ружьё здесь не годится, нам нужно что-то компактное, например, обрез. А это ружьё придётся вернуть на место иначе, его пахан побежит в ментовку заяву катать, что у него кто-то ружьё украл, – кивнул на Золотарёва, Хатков.

– У ментов оружие есть. Гаишники на дачной дороге постоянно пасутся. Их там двое в машине и оба с автоматами и ещё и с пистолетами. Вальнём их из ружья из кустов, – предложил Степанов.

– Ты чё, дурак что ли? – замахал руками Золоторёв. – Нам за ментов пожизненное светит. Я на это не подписываюсь.

– Да нам за то, что мы Тимоху подстрелили не пожизненное, а вышка светит. Мы даже до зоны не доедем и до суда не доживем. Всё братан, мы уже перешли ту черту после которой уже нельзя ни назад пойти, ни остановиться. Теперь мы либо выиграем эту войну, либо нас закопают, – сказал Хатков. – Лично я лучше под ментовские пули пойду, чем попадусь в руки Боба или Тимохи. Они с нас с живых шкуру снимут.

– Не ссы братан, менты там на расслабоне, они там стоят чтобы бабло стричь, а не воевать. Дело сделаем, зато какие перспективы нам откроются, – хлопнул Золотарёва по плечу, Степанов. – У бандосов врагов полно и мы тут вообще ни каким боком не отсветим. Мы же для всех кто? Обычные, убогие работяги. Разве ж мы способны на такую дерзость?

***

Гаишники в ожидании клиента маялись в машине и вышедшего из леса человека с ружьем, заметили только когда он направил оружие на лобовое стекло их автомобиля. Грохнули два выстрела и гаишники поникнув головами, остались сидеть на своих местах.

Из леса выскочили ещё два парня и выволочив трупы на дорогу сорвали с них оружие и магазины с обоймами, скрылись в лесу.

В лесу парни заскочили в угнанную ночью Ниву и по лесной дороге выехали на трассу километрах в пяти от места происшествия. Через пару километров Степанов с Золоторёвым прихватив оружие вышли, а Хатков погнал машину дальше к мосту через небольшую речушку. Столкнув Ниву с моста в речку, Хатков побежал к лесу. Парни спрятали оружие в лесу и тропами, пошли к остановке.

***

– Менты сейчас землю носом роют, а мы пока переждем. Когда всё немного утихнет, мы заберём из леса стволы и дальше будет видно, – сказал Хатков когда парни снова оказались в его квартире.

– А если Боб всё-таки пришлёт за нами своих быков раньше чем мы заберём оружие? – передернул плечами Золоторёв.

– Мало вероятно конечно, но придётся прикинуться лохами и терпеть. Может оно и лучше, если бы так и было, меньше подозрений в нашу сторону. Я сейчас готов зуб отдать, чтобы выйти из этой истории сухим, – ответил Степанов.

Гурский

– Депрессивный бред на фоне расщепления разума, как-то сам собой потихоньку сошёл на нет и прекратился даже без применения препаратов, ещё на стадии наблюдения. Негативной симптоматики связанной со снижением активации дофаминовой системы в мезокартикальных структурах, связанных с гибелью определённого ряда нейронов головного мозга, мы не обнаружили. Налицо небольшая социальная дезадоптация, но если провести определенную терапию, то с вхождением в социум, я думаю, проблем не возникнет.

– Вы думаете, что держать Гурского в клинике и дальше, не имеет смысла?

– Думаю, да. У пациента позитивная симптоматика. Дофаминовые нейроны мезолимбической системы активны и даже излишне. Анозогнозией он не страдает и вполне отдаёт себе отчёт, что он болен и ему необходимо пройти курс лечения. Не связанные с реальностью иллюзии, его больше не беспокоят, а желание вытащить свою жену с того света, не противоречит нравственной логике. Он же не стремится и никогда не стремился, выкопать её из могилы и таким образом, попытаться её оживить. Он не маньяк. С человеком случилось несчастье, потерял любимую женщину и не мог с этим смириться. Кто-то в его состоянии обращается к Богу и молит его вернуть утрату, кто-то вытесняет прошлое с помощью алкоголя, кто-то отправляется в путешествие. Человеку просто нужно время, чтобы смириться. Ну а Гурский провёл это время в клинике под нашим наблюдением и теперь, уже успокоился. Мы отправим его в санаторий, он там отдохнёт и через полгодика вернётся к своей прежней жизни.

Алтай

– Вот этот человек наиболее подходит под заявленные вами параметрами. У него погибла в автокатастрофе жена и он попал в клинику прямо из морга куда его пригласили на опознание. Ему поставили диагноз – Депрессивный бред на фоне расщепления сознания.

– Я не силён в медицинских терминах особенно в том, что касается психиатрии. Что это такое? – спросил Доктор.

– Ну, ему иногда кажется, что он не совсем тот кем является на самом деле. В этом состоянии он галлюцинирует и видит погибшую жену, разговаривает с ней и в общем, общается так, как будто она до сих пор жива. Ему кажется, что при определенных обстоятельствах, он смог бы вытащить её с того света, – ответил заведующий психиатрической клиникой, Матвей Николаевич Мухин.

«Доктор завербовал Мухина года три назад, когда отдыхая на юге, тот в пух и прах проигрался в карты и влез в такие долги, что хоть вешайся.

Доктор, в обмен за небольшую информацию о клиентах психиатрической клиники, пообещал ему решить проблему с долгами и Мухин недолго думая, согласился сливать нужную информацию.

Доктор искал человека с нарушенной психикой для выполнения определённого задания и хотел заодно изучить, насколько вообще возможно таким человеком управлять».

– Отлично, Матвей Николаевич, это как раз именно то, что мне и требовалось. А где он теперь?

– Совсем недалеко отсюда, всего в паре километров. Он проходит реабилитацию в нашем санатории, и вы можете увидеть его прямо сегодня. Я выпишу вам пропуск.

Леонид Александрович Гурский, небольшого, всего метр шестьдесят, роста и худощавого телосложения сорокапятилетний мужик, получил от него чёткие указания по подбору девушек для предстоящего жертвоприношения.

Он посетил его, когда Гурский отдыхал в санатории на Алтае. Хорошо одетый человек, весь с головы до ног в белом, попросил разрешение присесть на скамейку рядом с Гурским.

– Какой сегодня день выдался хороший! Светлый! Неправда ли, Леонид Александрович? – сказал незнакомец глядя куда-то в даль.

– Мы с вами знакомы? – повернулся к мужчине, Гурский. – Вы меня простите, у меня что-то в последнее время с памятью, не хорошо.

– Мне о вас очень много рассказывала ваша жена, – ответил незнакомец, продолжая смотреть в какую-то точку перед собой.

– Настя? Вы знали мою жену? – удивился Гурский.

– Ну почему же, знал? Я её и сейчас знаю. Она ведь у нас. В смысле, в том ведомстве, в котором имею честь, трудиться и я.

– Вы или обознались, или просто морочите мне голову. Моя жена погибла.

– Ну, дорогой Леонид Александрович. Погибла, это когда с концами, а у вашей жены есть вполне реальный шанс, вернуться обратно.

– Уходите и не морочьте мне голову иначе, я вынужден буду обратиться в милицию. Тоже мне, Воланд нашёлся, – вспылил Гурский.

– А вы я вижу, закоренелый и убежденный материалист, – усмехнулся незнакомец. – Вы считаете, что весь мир уже у ваших ног. Вы постигли все тайны мироздания и чудес на свете не бывает. Ещё совсем недавно, вы считали, что передача информации на расстояние, это фантастический бред, но потом, вдруг кто-то изобрёл телефон и бред, стал понемногу обретать реальные очертания. Вы убеждены в своей правоте, а мнение миллионов людей которые думают совсем иначе, вас не интересует. Ну я в прочем и настаивать-то, не собираюсь. Не хотите подарить своей жене шанс всё исправить, дело ваше, я так ей сегодня же и передам. Извините, но у меня много дел и я вынужден откланяется.

Незнакомец поднялся со скамьи .

– Да подождите вы! Сядьте! – вскрикнул Гурский. – Вы можете объяснить толком, что происходит? Кто вы такой, откуда и где сейчас находится, Настя? Она что, не умерла?

– Кто я такой, вы поймёте из нашего дальнейшего разговора. А что касается вашей супруги, то я вам уже сказал, она находится у нас. Вернее, не совсем у нас, она сейчас, выражаясь вашими терминами, находится в фильтрационном пункте, в карантине, и ждёт решения о её дальнейшей участи. Народу нынче, знаете ли прибавилось, не успеваем дела разбирать.

– В каком ещё пункте? – нахмурился Гурский.

– В фильтрационном. Ну, после которого, как считают верующие, душа человека попадает в одно из двух, известных вам мест. Отсюда ещё есть шанс вернуться.

– Мы с вами в одной клинике не лечились? – посмотрел с подозрением Гурский на незнакомца.

– Не лечились. Вы меня не перебивайте, пожалуйста, у меня ведь и правда, кроме вас дел хватает, – поморщился незнакомец. – Я вас к вере, склонять не собираюсь. Я вам передам условия, при выполнении которых, ваша супруга сможет вернуться к вам. А станете вы их выполнять или нет, решать вам. Так вот: по определенным категориям поступающего к нам материала, у нас горит план. Не хватает женщин определённого образа жизни. Всяких других полно, а вот именно в этой категории, не хватает. Мы готовы обменять вашу супругу на семь душ из категории пьяниц. Она ведь тоже, как раз из этой же категории. Нам нужны души семи молодых, ведущих не здоровый образ жизни женщин. Каких именно, я вам покажу. Им итак осталось совсем немного жить в этом мире, но они нам нужны именно теперь. План, понимаете ли.

– Я что же, должен их убить, что ли? – обалдел Гурский.

– Не убить, а отправить к месту их постоянного пребывания, чуть раньше срока, только и всего. Да вы не беспокойтесь, вы их когда увидите, у вас все сомнения, в раз улетучатся. Они же по помойкам шарятся, недоедают, мерзнут. Они по плану, все до единой должны насмерть замерзнуть этой зимой. Причём не сразу, а будут ещё долго мучиться. А вы их быстренько к нам отправите, без мучений. Нам ведь, мученицы то не нужны, мало ли, вдруг забракуют. Вам кто дороже, эти помоешные алкашки, или ваша жена?

– Что-то, это как-то, больше на бред похоже, – потер виски Гурский в надежде скинуть наваждение.

– В общем, вот вам список и план с инструкцией, как надумаете, приступайте. Но помните, что времени у вас в обрез. Как только всё исполните, ваша жена к вам тут же вернётся.

– Как мне вас называть? – крикнул вслед уходящему незнакомцу, Гурский.

– Зовите меня просто: «Он», – не оборачиваясь ответил незнакомец.

***

Все девушки в списке, были на вид не старше тридцати лет, среднего роста и среднего телосложения и все они были, сильно пьющими.

В конверте вместе с инструкцией, лежали и деньги, много денег.

В инструкции говорилось, что Гурский не должен при выполнении задания, обращать внимания на их внешний вид. Их лица могут быть сильно запитыми, на них могут быть гематомы, но это не важно. Важно было сделать именно так, как написано в инструкции.

Гурский перед их убийством, должен был их одеть в дорогую одежду, нацепить на них украшения и обязательно, разбить им кувалдой сначала колени, а потом, пробить голову. Сделать это нужно было в строго определённом месте и в определенной последовательности.

Найти такой экземпляр можно было на вокзалах, там где обычно тусуются бомжи, на рынках, где подобные дамы выполняют роль подсобных рабочих, или просто во дворах, где собираются алкаши.

Но Гурскому, нужен был не абы кто, а девушка из списка и трудилась она, на Центральном рынке. Точнее, подрабатывала. После того как вечером закрывались торговые ряды вокруг рынка, эта девушка собирала вокруг них мусор и уносила его в стоящие на территории рынка мусорные баки.

Самое трудное, считал Гурский, будет уговорить девушек поехать с ним в нужное место. Их нужно привезти туда живых и здоровых и как он это будет делать, он не имел никакого понятия. Он вообще не умел находить с посторонними женщинами общий язык, а уж с бомжами, так и подавно.

Леня Гурский разбил план предстоящих действий на несколько этапов.

Первый этап – знакомство.

Второй – необходимо убедить девушку, поехать с ним до его гаража.

Третий – одеть её в приготовленную одежду.

Четвёртый – убедить её поехать с ним в обозначенную незнакомцем точку на карте области.

Пятый – принести девушку в жертву.

К рынку Гурский приехал на Волге, а в гараже у него стоял УАЗ, на котором предстоит добираться до места. Кто знает, какая там окажется дорога и будет ли она там, вообще? На карте одно, а на месте, всё может оказаться совсем иначе. Ритуал необходимо совершить в определенной точке, плюс-минус, километр. Этот пространственный люфт необходим для того, чтобы в этой окружности, можно было выбрать наиболее безлюдное и безопасное место.

Леонид оставил машину на стоянке у старого зоопарка, перешёл по пешеходному переходу дорогу и углубился в лабиринт торговых палаток.

День выдался солнечный и уже с самого утра стояла нещадная жара, усиливаясь раскалившимся за день асфальтом, а наступивший вечер, прохлады так и не принёс. Кое-где, торговцы уже начинали убирать товар и сворачивать палатки. Вокруг них суетились какие-то маргинального вида, личности. Они что-то подметали, помогали таскать до машины товар и убирать мусор.

От жары и яркого солнца, у Гурского сильно разболелась голова и каждый его шаг, отдавался в ней болью.

«Где они тут обитают, фиг его знает? И спрашивать, привлекать к себе лишнее внимание, тоже нельзя, – Леонид с раздражением посмотрел на торгующих на жаре женщин и поморщился от нового приступа боли. – Наверное нужно сразу пойти к мусорным бакам и подождать там, всё равно ведь, весь мусор именно туда и будут носить».

Гурский нашёл на территории рынка мусорные баки и занял возле них выжидательную позицию.

Примерно через полчаса, он увидел как к бакам слегка пошатываясь от тяжести пластиковых пакетов с мусором, бредёт женщина.

По её виду сразу было понятно, что за воротник эта дама, закладывает изрядно и регулярно. Причём качество алкоголя, что она принимает внутрь, судя по ее опухшему лицу и синюшным кругам под глазами, оставляет желать лучшего. Печень у этой женщины всеми способами кричала о том, что ей скоро придут полные кранты. Хотя на вид ей было около пятидесяти, Леонид подумал, что на самом деле, ей нет и тридцати.

«Надо же было так себя убить», – подумал он и уступил женщине, дорогу к бакам.

– Чё ты тут трешься? – спросила она, огрубевшим от спирта голосом. – Не видишь что ли, люди работают? Сейчас сюда мусор со всего рынка таскать начнут, давай, вали отсюда.

– Так может я тебя тут жду, красавица, – брякнул Гурский первое, что пришло ему в голову.

Леонид на зрительную память не жаловался и по описанию понял, что это и есть та самая девушка которую Он, определил в качестве первой жертвы.

«Красавица», с опухшим от пьянки лицом, подозрительно посмотрела на незнакомого мужика и хриплым, прокуренным голосом, посоветовала ему отправиться в незабываемое сексуальное путешествие на транспортном средстве, которое находится у него прямо в штанах, а значит и далеко ему за ним идти, не придётся.

– А… Ну я понял… Извини… А то я думал, – Гурский обреченно махнул рукой и побрел куда-то за мусорные баки.

– А ты чего хотел-то?.. – спросила «красавица».

– Да напомнила ты мне человека одного, похожа больно… Вот, подумал, может, поговорим, выпьем…

– Ну, так чего ж не выпить-то… Только у меня ещё работы полно, закончить надо, а то ведь не рассчитаются.

– Да ты не переживай, я компенсирую. Деньги у меня есть, – показал Гурский девушке, объемный бумажник.

– Ну, это меняет дело, – сразу сменила тон «красавица». – От работы говорят и кони дохнут.

– И даже трактора ломаются, – поддержал её Гурский.

– Куда пойдём? Можно хоть вон, на лавочке выпить, я сбегаю, – предложила она.

– Да я на машине, за рулем. Шёл вот по рынку, тебя увидел. Поехали куда-нибудь, чтобы мне потом за руль не садиться. Можно у меня в гараже и выпить. Или даже, дома у меня. Я один живу.

Девушка критично оглядела тщедушного, невысокого роста мужичка и подумав, что опасности он не представляет и судя по виду, вроде приличный, не маньяк, согласно кивнула.

То, что после выпивки может последовать известное продолжение, её не смутило, бывало, и не раз, от неё не убудет. А тут, может ещё и деньжатами разживется.

– Ну поехали к тебе, мне без разницы, но только если ночью меня на улицу не выгонишь.

– Не бойся, не выгоню, я не буйный, – упокоил девушку Гурский.

Квартира у Гурского была в октябрьском районе и открыв дверь, он как истинный кавалер, пропустил вперёд даму и даже помог ей снять изрядно поношенную и грязную, джинсовую курточку.

Быстро собрав на стол, он торжественно водрузил на него бутылку водки и пригласил даму, занять наиболее удобное место.

– Тебя как зовут, красавица? – поинтересовался Гурский.

– Настей меня зовут, а тебя?

– Настей? – насторожился Гурский. Воспоминания вдруг нахлынули на него с новой силой.

– Лёня, – почему-то смутившись, ответил он девушке.

Гурский давно уже отвык представляться незнакомым людям просто, по имени, без отчества.

Дядя Леня, а ты случайно, не мент? – поинтересовалась Настя.

– Да какой я тебе, дядя, – ещё больше смутился, Гурский.

– На мою бывшую жену ты очень похожа. Прямо один в один. Она тоже, как и ты, выпить любила и потом, на воду смотреть. Напьётся и уезжает на берег. А я её ищу потом…

– А чё, нормальная значит, у тебя баба была. А куда делась?

– На машине поехала выпившая и разбилась насмерть.

– Давно? – спросила Настя из вежливости.

На самом деле, плевать она хотела на семейные и жизненные трагедии этого мужика. Её больше всего интересовало содержимое поставленных на стол бутылок.

– Поехала как обычно, на берег и не вернулась больше, этой весной, в мае.

– Бросила тебя, значит… Она сейчас там, – повела к потолку глазами Настя, – а ты, здесь…

– Выходит, что так, – согласился Гурский, – но я как могу, ей помогаю.

– Вот это правильно, – одобрила Настя. – Им наша помощь необходима. В церковь сходи и попроси помолиться за неё, чтобы у ней там всё хорошо было. Я где-то читала, что люди не умирают, они просто засыпают и просыпаются в другом мире и ничего о своей прежней жизни не помнят. Но если помнят о них те кто остался в их прежней жизни и помогают им, то тогда они живут в новой жизни счастливо и в достатке. Мне вот, видимо никто не помогает и вообще не помнит.

– Ты не сиди, у нас тут самообслуживание. Бери что есть, ешь, пей, на меня не смотри, я не очень то по этому делу горазд. Это я тебя угостить на стол собрал.

Настя умело, с большим опытом за плечами, открыла бутылку с водкой и налив половину граненого стакана, выдохнув, опрокинула в себя пахнущую спиртом жидкость.

– Фууу. Хорошо пошла, зараза! – восторженно произнесла Настя, и сразу же наполнила стакан ещё раз. – Ну, давай за тебя, Леня. Чтобы у тебя всё было хорошо.

Опрокинув второй стакан, Настя закусила его колбасой и подцепив из положенной на стол Гурским пачки сигарету, чиркнула зажигалкой и с блаженным умиротворением, откинулась на спинку стула.

– Я уже давно водку не пила, всё спирт, да спирт… Был бы ещё спирт настоящий, питьевой, а то ведь, технарь вонючий. Ты вот по бабе своей переживаешь, и наверное думаешь, что это трагедия, что жизнь гавно… А много ты жизни то видел, из окна своей квартиры, или Волги. Начальником наверное где-то трудишься… А моя мамка по синьке в середине девяностых, хату нашу продала и оказались мы с ней на улице. Ты был когда-нибудь на улице, Леня? Не на прогулке, а так, когда без копейки в кармане, и пойти тебе некуда и не к кому?

Настя на минуту задумалась и вдруг рассмеялась.

– Меня распечатали, когда мне двенадцати не исполнилось, а мамке за это бутылку поставили, а мне сникерс купили. И я тогда радовалась этому сникерсу, а сейчас, смотреть на него не могу без омерзения.

– Да не убивайся ты так, всегда можно всё начать сначала, – пожалел её Гурский. – Ты же молодая ещё и симпатичная, тебя в порядок привести, одеть, прическу сделать, маникюр… Мужик, то есть у тебя?

– Есть конечно. Ну, так, сожитель.

– Бухает поди?

– Ну да, как и все. Нормальный вроде, не дерётся. Только мямля, но мне-то, какая разница. У него хата есть, а это главное.

– Он значит дома, а ты с незнакомым мужиком водку пьёшь? – усмехнулся Гурский.

– А ты меня сюда что, мораль читать привёл что ли?

– Да нет конечно. Это я так. Мне всё равно. Но я хотел бы всё-таки сделать тебе подарок.

– Какой ещё подарок? – удивилась Настя.

– Одеть тебя хочу, в порядок привести. Говорю же, на мою жену ты похожа очень, а если приодеть, так и вовсе будешь похожа.

– Зачем это тебе?

– Так, вспомнить былое. На берег с тобой поедем. Ты как, согласна?

– А вещи которые ты купишь, потом мне оставишь?

– И вещи и золото, всё при тебе будет, не беспокойся, мне оно ни к чему.

– Ну тогда я согласна.

– Ты пока иди в душ, а я до гаража сбегаю, у меня там кое-какие вещи совсем новые лежат, как раз на твою фигуру. Только я тебя закрою, ладно?

– Боишься, что обворую? – усмехнулась Настя.

– Да нет, – смутился Гуров.

– Правильно делаешь, что боишься. Такие, как я, одним днём живут, по принципу – бери всё и сейчас, а завтра может и не наступить. Иди уже. Я в душ.

Гурский почти бегом домчался до гаража и схватив пакеты с вещами, побежал обратно.

Настя была всё ещё в ванной комнате, Гурский слышал как она плескалась и напевала какую-то песенку.

Один из стульев вдруг как-то странно зашевелился и из него материализовалась его погибшая жена.

– Ну здравствуй, Леня. А ты я вижу, без меня не особо-то и скучаешь?

Настя подошла к пакетам и вынула из него красивое платье.

– А мне ты таких подарков никогда не делал, я всегда всё себе сама покупала.

– Так ты не правильно всё поняла, Настя. Тут от тебя человек приходил, или не человек. В общем не важно. Важно то, что он пообещал что, если я выполню его просьбу… Помогу ему план выполнить, то тогда тебя отпустят домой и мы снова будем вместе.

– Я знаю. Но ты, сможешь ли? Это ведь не легко, людей убивать.

– Ради того, чтобы вернуть тебя, я смогу, – ответил Гурский.

В ванной приоткрылась дверь и Настя превратившись в змейку, скользнула в щель между стеной и плинтусом.

– Вернулся уже? – девушка ни чуть не стесняясь, стояла перед Гурским совсем обнаженной. – А с кем ты тут разговаривал?

– Да это я так, сам с собой. Один теперь живу, вот и привык самим собой разговаривать. Ты бы оделась, что ли…

– Не нравлюсь? Так я сама себе не нравлюсь. У тебя фен есть?

– Был где-то, от жены ещё остался. Её кстати, так же как и тебя, Настей зовут, – Гурский открыл дверцы шкафа, достал фен и потупив в пол глаза протянул его девушке. – Я тут вещи тебе принёс, там и нижнее белье есть, ты переодевайся, а я пока на кухне посижу.

Новосибирск. Июнь 2001 год

Из под облезшего капота старенького Москвича повалил пар и старик водитель ругнувшись, нажал на педаль тормоза и остановил машину прямо на середине моста.

– Гребаный колхоз, опять закипел. Датчик температуры же, не работает, вот и приходится ездить на ощупь. Весной и осенью ещё куда не шло, а как жара наступает, совсем беда, двигатель уже на сто рядов перегрет.

– Ты Юрьич, сменил бы уже машину-то, или так до самой смерти на ней и будешь ездить и мучиться, – проворчал егерь Семёныч.

– Ты бы, Семёныч лучше за водой под мост метнулся, а то я сейчас из канистры то всю вылью, а нам ещё километров двадцать пилить. Ведро в багажнике возьми, да смотри, сам в воду не рухни, берега-то подмыло нынче.

Семёныч взял ведро и чертыхаясь стал спускаться с высокой насыпи к протекающей под мостом речке.

– Вот ёж твою через коромысло! – раздался вскоре из-под моста его взволнованный крик. – Юрьич, иди сюда скорей!

– Ты что там, свалился в воду всё же? Я сейчас, только верёвку из багажника достану. Ты там держись, ухватись за что-нибудь, – посеменил дед к багажнику.

– Да не надо верёвку, Юрьич, на берегу я. Тут труп лежит, женщина мертвая.

Юрьич подбежал к краю моста и свесился через перила.

– Наша что ли, местная? – спросил он у Семёныча. – Да как её угораздило-то?

– Да вроде не местная, одета по-городскому, богато, наши так не ходят.

– Дак ты в лицо-то ей погляди, может, узнаешь?

– Вот спустись сюда и сам погляди. У ней голова в пакете лежит.

– Отрублена, что ли? – ужаснулся Юрьич.

– Да нет, не оттрублена, просто пакет на голову надет и он полный запекшийся крови, так что, лица не видно. Придётся нам однако, сегодня поездку на пасеку отложить, милицию вызывать нужно. Ты давай, возвращайся в посёлок, а я тут покараулю, чтобы зверьё какое не напакостило.

***

– Собирайся Коля, в командировку, в область поедешь, в Северный район. Вот сюда, – показал на карте точку под названием «село Северное», начальник розыска.

– Там на берегу реки Тартас под автомобильным мостом, местные жители труп молодой женщины нашли, со следами насильственной смерти. Из местных её никто опознать не смог, да и судя по её наряду, она явно из города и не из бедных. На ней золота было столько, что деревенским, на полгода жизни хватило бы.

– Насильник? – поинтересовался Волков.

– Не знаю. Труп ещё только готовят к отправке в Новосибирск на экспертизу, а убили её зверски. Ей проломили голову и раздробили коленные суставы.

– Так может быть, это бытовуха? Ревнивец убил свою бабу, ну и естественно, золото забирать не стал. Может они на отдых ездили, или в гости к кому-нибудь. Убийца то может из тех мест, а его женщину там никто не знает.

– Боюсь, Коля, что всё гораздо печальней, чем ты подумал, – начальник розыска поморщился и подошёл к висевшей на стене, карте Новосибирской области. – Вот в этом месте, в мае был обнаружен труп молодой девушки с аналогичными повреждениями конечностей и убита она была так же, ударом тупого тяжелого предмета по голове.

Показал начальник розыска на точку в Краснозерском районе.

– Там тоже, как и в этом случае, все ценные вещи оказались на месте.

– Да уж, вот этого мне только и не хватало, – протянул Волков. – Если это серия вырисовывается, прощай мой отпуск.

– Если это серия, то нам всем мало не покажется. Сейчас эти два дела решено объединить, а заниматься ими приказано тебе с твоей группой. Ты же у нас тут самый крутой опер, вот тебе и карты в руки, – подвинул карту области Волкову, начальник розыска. – Чё расселся, бери кого хочешь и поезжай, разберись там на месте.

– А экспертизу по первой жертве глянуть можно?

– Ну её, девушку эту, на сколько мне известно, так никто и не востребовал и в розыск её тоже никто не объявлял. Её как бесхозную захоронили, а с экспертом поговори конечно и дело посмотри.

***

– А в чем дело-то? Родственники что ли объявились? – удивился эксперт на просьбу Волкова рассказать ему о девушке которую с раздробленными коленями месяц назад, доставили из Краснозерки.

– Да вот, решили дело ещё раз пересмотреть, – ответил Волков.

– Колени ей ещё при жизни раздробили, а череп проломили предметом похожим на кувалду. Знаешь, маленькие такие кувалды есть. И вот что меня больше всего поразило, Коля… На ней одежда была слишком дорогая, а лицо явно какой-то пропитой алкашки, словно это бомжиху нарядили. Тело в застарелых гематомах, мышцы дряблые и печень в хлам. Она спирт технический, пила всю жизнь, а перед смертью очень хороший и дорогой коньяк и водку, закусывая всё это великолепие различными деликатесами.

– Странно всё это, – пожал Волков плечами. – Тут тебе скоро аналогичный труп привезут, так что ты постарайся выудить из него всё, что получится.

– Серия что ли? – присвистнул эксперт.

– Да не дай бог, – сплюнул Волков через левое плечо.

Он просмотрел дело и принял решение, ехать в Северное одному, на поезде, а своих архаровцев посадить копаться в архивах на предмет чего-либо похожего, или может, кто в другой области в розыск подавал. В общем, искать информацию.

Николай зашёл к начальнику розыска, чтобы доложить ему, что он готов отправиться в командировку.

– Да я думаю, что в Северное ты и один можешь съездить, местные опера там уже работают, помогут если что… А твои пусть пока в бумагах пороются, может кто их в розыск подавал… Не факт, вообще, что они местные.

– Ну так и я тоже принял такое же решение, – улыбнулся майор. – Я подумал, что я туда на поезде до Барабинска доеду, а там меня местные прокурорские встретят.

– Ну, так действительно будет лучше, чем на машине трястись, а я попрошу наше начальство туда позвонить, – кивнул начальник розыска. – Ты только там не задерживайся, а то я ведь знаю этих, которые в области работают, там куда не приедешь, везде стол накроют и потом ещё чего-нибудь с собой в дорогу соберут. Так что, не бухай, у нас сейчас на такие вольности времени нет.

Село Северное. Новосибирская область

Коля Волков приехал на вокзал и стал думать каким из двух способов ему воспользоваться.

Можно было договориться с транспортниками которые сопровождают пассажирские поезда и доехать у них в купе, но стеснять своим присутствием никого не хотелось, а можно купить билет и поехать как все обычные пассажиры. Он ещё немного посомневался и купив билет, устроился в общем вагоне.

«Если это серийник, то совсем не простой. Судя по информации из дела: по первому трупу сексуальной составляющей там не было. Если её не будет и здесь, то это уже будет смахивать на какой-то сатанинский ритуал или языческий обряд. Разбивая жертве колени, убийца верит, что на том свете она не убежит, не сможет сменить дислокацию и окажется именно там, где и должна оказаться. Вопрос только, от кого не убежит? То есть, это именно жертва, в смысле, что этих девушек кто-то, кому-то, принёс в жертву. Кто этот убийца? Обычный больной, по которому плачет психушка, или религиозный фанатик? Есть ещё и третий вариант. Кто-то из богатых, слишком заигрался. Находит бомжей, одевает их как королев, поит, кормит и потом, с наслаждением убивает. Причём, делает это хладнокровно, без фанатизма и в ясном уме».

Барабинск встретил его небольшим «грибным» дождичком, после которого сразу же тучки рассеялись и выглянуло жаркое, июньское солнышко. Обычно, в Сибири июнь жарой не отличается, но в этом году, он явно вышел за рамки обычной погоды и с самых первых чисел, жарил тридцатником так, что хотелось залезть в воду и не вылазить до самого вечера. Но в отличие от воздуха, вода в местных водоемах, ещё не прогрелась.

Сойдя с поезда, Волков огляделся по сторонам и увидел видавший виды уазик с надписью «Прокуратура», возле которого стоял водитель и пристально вглядывался в сошедших с поезда пассажиров. Наконец, он обратил внимание и на маявшегося на перроне Николая.

– Простите, вы Волков? – спросил подошедший к нему пожилой водитель. – Я из прокуратуры, меня послали встретить человека из Новосибирска.

Николай достал из кармана удостоверение и развернув, показал его водителю.

– Да я просто всех местных в лицо знаю. Так что сразу понял что это вы, – улыбнулся водитель. – Меня Алексей Семёнович зовут, а лучше, как я привык просто Семёныч. Поехали, что ли, вас там уже ждут, – показал он на повидавший виды уазик.

В прокуратуре его ожидал опер из местного отделения милиции.

– Капитан Староверов, Сергей Борисович, – представился Волкову усатый, здоровенный мужчина в зелёном военном бушлате, без погон. Можно просто Серёга, мы ведь вроде ровесники, а чиниться мы здесь как-то не привыкли.

– У вас может и не привыкли, а вот у нас в управе, как раз наоборот, Майор Волков, Николай Константинович, – пожал он Староверову руку. – Можно и без чинов конечно, но это смотря как дело пойдёт. Мне вообще-то, хотелось бы для начала, со следователем переговорить.

– А его нет, – развёл руками капитан. – Полянский сегодня с самого утра тело убитой девушки в морг повёз, а заодно и дело передать в областную прокуратуру. Так что, все вопросы ко мне, я на место выезжал и в курсе всех дел. И кроме того, это старший брат нашего водителя тело обнаружил. Полянский меня попросил вам всё рассказать и показать.

– Ну, тогда поехали на место, чего время тянуть? – предложил Волков.

– Семёныч! Заводи свой тарантас, к мосту поедем, – крикнул Староверов водителю УАЗа, который забирал Волкова с вокзала в Барабинске.

Автомобильный мост через реку Тартас находился неподалёку. Речушка так себе, Волков представлял ее по другому: более широкой и более полноводной. Возможно, что по весне, она была и глубже и шире, но сейчас, в июне, она больше смахивала на большой ручей.

Уазик въехал на мост и остановился.

– Вот здесь её и обнаружили местные мужики, – показал под мост капитан Староверов. – Она здесь несколько дней пролежала. Обычно же на мосту никто не останавливается и все едут себе мимо, а у мужиков движок закипел и они прямо тут и встали, а когда один из них под мост за водой пошёл, её и увидел. Но Семёныч мужик опытный, ничего тут не затоптал и ничего не трогал.

Волков и Староверов соскользнули по мокрой после дождя высокой насыпи к реке и увидели на берегу бурые следы крови.

– По всему выходит, что её прямо с моста и сбросили, – задрав на мост голову, сказал капитан. – Здесь, снизу, никаких следов нет, а вот след от падения тела на сырую землю и сейчас ещё видно, – показал он на небольшую вмятину в грунте в которой остались пятна крови.

– Значит, на машине её сюда привезли… А куда эта дорога ведёт? – поинтересовался Волков.

– Да можно сказать, что в никуда. Эта дорога тупиковая и заканчивается в небольшом посёлке на десяток домов. Там раньше ферма была. Там ещё и пасека есть на нее мужики и ехали, вот по пути труп нашли и ехали.

– Вы же надеюсь, проверяли версию, что он мог ехать из этого посёлка и опросили его жителей?

– Да там из десятка домов, жилых, где люди ещё живут, всего два. Два деда семидесятилетних, да две, такие же старухи… Не видели они никого, ни своих, ни посторонних…

– А на мосту, следов никаких не обнаружили?

– Два дня подряд дожди сильные были, так что, мост после них извините, как котовы яички, чистый. Ни каких следов. Но судя по всему, её скинули либо совсем ранним утром, либо ночью.

– По чему вы так думаете? – спросил Волков.

– Ну, мало ли кто тут может днём быть… Вон, на том берегу у березняка коровы пасутся, местные по своим делам по мосту ездят, а мы ведь всё село опросили и никто чужую машину здесь не видел.

– А может её на мотоцикле, или на лошади сюда привезли?

– Да что вы, товарищ майор, мы ж не первый день в органах, говорю вам, не было здесь днём посторонних. Даже пеших, никого не было.

– Но ведь, раз убийца сюда ехал, значит знал куда он едет, значит бывал здесь…

– Ну, мало ли что, бывал. Здесь много кто бывает: в сезон охоты, охотники и из города даже, приезжают. К тому же, наше село ведь не единственное в округе, вон хоть с Барабинска, мог кто-нибудь приехать…

– А дальше Северного села, вы не работали?

– Нет конечно. А когда было работать, позавчера труп нашли, а сегодня, у нас уже дело в областную забрали.

– Ну а девушку эту, никто из местных, не опознал?

– Нет. Из местных её здесь никто никогда не видел. Да и по одежке её видно, что она явно не деревенская. Богатая на ней по нашим меркам одежонка, да и ногти длиннющие, накрашенные, накладные. У нас с такими ногтями даже в сортир не сходишь, бумажка порвётся когда подтираться станешь. А про работу в огороде, я уж и не говорю. Разве что из начальства кто? Так ведь, вроде нигде, никто из начальства не пропадал.

– А убита она по вашему личному мнению, чем была? – поинтересовался Волков.

– По моему мнению, её по темечку молотком шарахнули и этим же молотком, колени ей изувечили. Но вот сначала шарахнули по голове, а потом по коленям, или наоборот, я не знаю…

– А она в штанах была, ну, в джинсах там, как сейчас ходят, или на ней, платье было?

– В джинсах. И били ее по коленям, прямо через штаны. По несколько раз по каждой коленке… Видно, шибко она кому-то насолила, раз с ней такое сделали, да упаси Бог, если ещё и с живой… у ней ведь руки были связаны, такой пластиковой стяжкой, хомутом и рот скотчем заклеен, а на голове пластиковый мешок. Убийца ей по голове ударил и мешок натянул, чтобы значит, кровью багажник не испачкать. Может, он её по голове на мосту ударил, перед тем как вниз скинуть? – предположил Волков.

– Может и на мосту… – пожал плечами капитан. – Экспертиза покажет, когда ей колени разбили. Не здесь же прямо, он это делал? Она бы кричала так, что вся округа бы переполошилась. Может и не услыхал бы никто конечно, но вряд ли, убийца стал бы так рисковать. Так что, скорей всего, он её сюда уже мертвую привёз.

Староверов посмотрел куда-то вдаль и поинтересовался: «А вы товарищ майор, сразу обратно в город поедете, или ещё здесь побудете? Мы тут слегка подсуетились…»

– Да нет, пожалуй сразу в город поеду. Дело всё равно туда отправили, да и экспертиза тоже там будет, так что, благодарю за объективные сведения и пожалуй, будем прощаться.

– А, ну ладно, – с видимым облегчением произнёс, Староверов. – Вас Семёныч до Барабинска подкинет, только сначала меня в отдел завезёт.

«Бухать с высоким начальством конечно престижно, но опасно. Кто его знает, какое оно это начальство, когда напьётся? Может такого начудить, замучаешься потом разгребать. И ведь, сам же виноватым и будешь. Тут главное уважение проявить, стол накрыть и всё такое, а если откажется, так и бог с ним.»

***

Через два часа подошёл следующий в сторону Новосибирска поезд и Волков пройдя в плацкартный вагон, нашёл своё место и чтобы ему никто не мешал думать, забрался на верхнюю полку.

«Вряд ли конечно, убийца был из числа жителей Северного, потому как за месяц до этого, он отметился совсем в другом районе. И там наверняка, было то же самое. Однако, придётся съездить и туда, вот только результаты экспертизы дождусь и поеду», – думал Волков под мерный стук колёс поезда на стыках.

Новосибирск

– Ну что там, есть новости? – поинтересовался начальник розыска.

– Неа, – покачал головой Волков. – Девушку с моста сбросили то ли до дождя, то ли, во время дождя. Мост этот неоживлённый, из посёлка его не видно. В посёлке все друг друга знают, мышь не проскочит незаметно, но ни машину, ни какой другой транспорт, никто не видел. Девушку скорее всего где-то там и убили, а потом до моста довезли и вниз скинули. Вряд ли убийца повёз бы труп в такую даль из города. Слишком большой риск.

– Так она по твоему не из города?

– Я такого не говорил. Она то скорей всего как раз из города, но только, её туда привезли живой и здоровой. И ехала она с убийцей, добровольно.

– Чем же он её туда мог заманить, в такую дыру?

– Да мало ли? Пообещал что-нибудь, – ответил Волков. – Поговорю с экспертом, может что и придёт в голову.

***

Экспертиза по делу об убийстве в Северном, была готова через два дня.

– Ну что тебе сказать, Коля? – эксперт криминалист, Кошевой Виктор Александрович, не торопясь стянул с рук резиновые перчатки и бросив их в стоящую в углу урну, подошёл к столу.

– Как и в случае с трупом из Краснозёрки, её сначала изувечили, а потом убили. Смерть наступила от удара тупым предметом по голове, четверо суток тому назад. Судя по характеру ранения, очень похоже на небольшую кувалду. На одежде следы глины, машинного масла и бензина, вполне возможно, что её везли в багажнике не совсем нового и не совсем ухоженного автомобиля где могли даже быть канистры с горюче-смазочными материалами. Отпечатков на скотче которым был заклеен рот жертвы, нет. У неё сломаны шейные позвонки, но это произошло уже после смерти, возможно от падения с высоты.

– Её с автомобильного моста скинули, – сказал Волков.

– Вполне возможно, – подтвердил Кошевой. – Причём, упала она на относительно мягкую поверхность и с небольшой высоты.

– Да, так и было. Мост не высокий, а под ним мокрый, глинистый берег реки, – кивнул Волков.

– Ну, следов пыток кроме того, что у неё разбиты колени нет. Следов сексуального насилия, тоже. У неё в организме полно алкоголя, причём, как и в первом случае, алкоголя элитного. Иными словами, в момент гибели, она была в стельку пьяная. И та, первая жертва, кстати, тоже. Связывал её убийца скорее для профилактики, на всякий случай. Она и так находилась в полной отключке.

– А может, он её потом напоил? – поинтересовался Волков.

– Ну, это вряд ли. Не похоже, чтобы она сопротивлялась. Но тут ещё одна очень интересная деталь есть. Одета она шикарно, дорого, а судя по её печени, да и внешнему виду, очень похоже, что она ряженая. В общем, почти полная идентичность с первым трупом.

– Она тоже, как и первая жертва, словно готовилась к своему убийству. Как к празднику.

– Ну, это значит, что до того как она переоделась, она сделала: маникюр, педикюр и сходила к парикмахеру. Но даже после этого, выглядела она совсем не хорошо. У неё на теле куча старых гематом, зубы гнилые, кожа дряблая. Такое бывает, если человек сильно и давно бухает и вообще, никак не следит за своей внешностью. Я тебе уже это говорил.

– Спасибо, Витя, буду должен, – улыбнулся Волков.

– Да ладно гнать-то… Ты мне ещё с прошлого раза две банки пива должен остался, забыл?

– Ничего я не забыл, – возмутился Волков. – Вот прямо сейчас сбегаю и принесу.

– Вот беги, Коля и принеси. А это, – сгрёб со стола Кошевой бумагу с результатом экспертизы, – получишь когда, вернёшься.

***

«Как ни крути, а в Краснозёрку ехать всё-таки придётся. Как-то и главное, зачем-то, убийца там оказался? Может он как раз из тех мест»? – думал Волков глядя на карту области. – Деревня, или село, как там этот населенный пункт со странным названием «Казанак» правильно обозначается, черт его знает, находится на самом краю Краснозёрского района и поезда туда, точно не ходят. Тут хочешь или нет, а добираться в эту Тму Таракань, придётся на машине. Нет, не спроста убийца свои жертвы привозит в определенные места. Есть в его действиях какой-то скрытый от моего взгляда смысл. По пути столько удобных для такого дела мест, а он зачем-то упорно везёт свою жертву именно сюда».

Волков зашёл в отдел милиции в Краснозёрке и показал развёрнутое удостоверение дежурному офицеру.

При виде удостоверения старшего оперуполномоченного по особо важным делам областного управления, дежурный от неожиданности подскочил в кресле и снова опустился на место.

– Да не нервничайте вы так, старлей, скажите лучше, где у вас тут опера сидят?

– Да вот, – указал он на входящего в отдел мужчину.

– Товарищ майор, тут вас спрашивают, – обращаясь к мужчине, кивнул дежурный на Волкова.

– В чем дело? – спросил мужчина.

Волков открыл и показал ему удостоверение.

– Извините. Я начальник розыска майор Фаломеев, Игорь Денисович, – представился мужчина Волкову. – А вы, как я понимаю, и есть человек из «управы», по поводу убитой в Казанаке девушки?

– Да, это я и есть, – подтвердил, Волков.

– Ну, пойдёмте ко мне, там и поговорим, – предложил Фаломеев.

***

– Боюсь, что ничего для вас нового, я сообщить не смогу. Всё, что мне известно, есть в деле. Казанак, та ещё дыра и находится далеко в стороне от каких-либо транзитных дорог. Посторонних, которых бы не знали местные жители, там не бывает. Тело нашёл местный житель на берегу озера, в кустах. Он там обычно мордушку ставит, ну и как всегда, утром пошёл проверять, а там труп на берегу. Вечером трупа не было, а утром, появился. След от протектора был. Резина УАЗиковская, а там, кто его знает? Может и любой джип, на этой резине быть. Мы все известные УАЗы в деревнях, что поблизости перетрясли, и ничего. Участковый в этой деревне живет, но тоже ничего не видел.

– А как мне туда добраться? – спросил Волков.

– Туда автобус по расписанию ходит, утром и вечером по понедельникам, средам и пятницам. Сегодня как раз среда, но он будет только вечером.

– Это ваш Паджерик у отдела стоит? – поинтересовался Фаломеев.

– Мой.

– Ну, тогда без проблем, если конечно дожди не зарядят. Только… А, впрочем, я вам сейчас дорогу объясню, сами доедете. Карта есть с собой?

– В машине.

– Принесите её, будьте добры, – попросил Фаломеев.

Фаломеев подробно объяснил Волкову, как можно добраться до Казанака и обвёл дорогу фломастером, не забыв отметить на полях карты, особые приметы.

– Долго ехать придётся, но если прямо сейчас выедете, к вечеру доберётесь, а участковому я позвоню, он вас встретит. Только вы на его состоянии, внимание не заостряйте.

– А что с ним не так? – удивился Волков.

– Да, дефицит кадров, – махнул рукой Фаломеев. – Некем нам его заменить, а он там уже лет тридцать участковым служит, ну и пользуется этим, закладывает за воротник. Но там в общем-то порядок, он там никому особо расслабиться не позволяет.

Волков попрощался с майором Фаломеевым и отправился в путь.

***

Ехать пришлось в основном по грунтовке и чтобы не убить подвеску, весьма осторожно. Машин на дороге не было, а вокруг сплошные поля с редкими перелесками.

«Вот живут же люди в такой глуши и ничего… Живут себе и живут. В Кыргыте, на месте прежней службы, обстановка была куда как мрачней и намного суровей. Там тайга, – вспомнил Волков родной Кыргыт. – Здесь похоже, если сломается машина, долго помощи ждать придётся. Да ещё и какой помощи-то? Так, на прицепе только до жилья дотащат и пожалуй, всё. Такую машину в этой глухомани починить просто не реально», – подумал Волков слушая как в очередной колдобине, жалобно пищит подвеска его Паджерика.

***

Слегка поддатый старшина участковый, по виду далеко за пятьдесят, про таких говорят: «такой молодой, а уже старшина». Встретил его на въезде в деревню в обнимку с каким-то мужиком, что-то горячо внушая прямиком в волосатое ухо, обняв его за шею.

Увидев необычную для этих мест машину, оба дружно повернулись в сторону основательно запылённого Паджерика.

– А это уже по мою душу, пошёл отсюда! – пинком под зад, придал мужику правильное направление, участковый.

– А я вас тут с самого обеда дожидаюсь, товарищ майор. Как мне позвонили, так тут и торчу, – подошёл к вышедшему из машины Волкову, участковый.

– Бочкарев, Илья Матвеевич, – представился он Волкову.

Старшина Бочкарев в отличие от своих командиров, действительно, никакого начальства ни боялся. Ему было всё равно, что о нем подумает и доложит, этот холёный хрен из управы. Кроме как на пенсию, его уже не уволят, да и на пенсию тоже, не уволят. Кто ж сюда, на его место поедет-то? Он тут всю жизнь, уже больше тридцати пяти лет, службу тащит и ни у кого и в мыслях нет его заменять, потому как – некем. А то что он с утра принял на грудь… Так любой скажет, это его обычное состояние и на качество его службы, не влияет.

Коля Волков, сразу, с первого взгляда, определил отношение этого матёрого служаки к его персоне, но не удивился. Сам службу почти в такой дыре начинал и аж до капитана дослужился, и если б не случай, так и сидел бы там в капитанах, простым опером. Время было уже позднее, вечерело и нужно было как-то налаживать отношения с местной властью, которую здесь, представляет именно этот вот, старшина. А то ещё поселит на ночь в сарае. Николай не вчера родился и не со вчерашнего дня работал опером, а потому, всегда имел в машине и блок сигарет и пару бутылок приличного коньяка. Вот именно с этого набора, он и начал разговор с местным владыкой, старшиной Бочкаревым.

– Фууу, ну и дорога тут у вас, – протянул Волков. – Кое как доехал. Жара, пылища, колдобины, а ещё башка трещит, спасу нет. Вы-то сами как, старшина, не составите мне компанию?

Пошарившись в салоне Паджерика, майор выудил из его недр бутылку коньяка и с унылым видом, продемонстрировал её участковому.

Бочкарев заметно сглотнул слюну, видимо, что на свете кроме самогона бывает ещё и такой напиток, он уже стал забывать и расплылся в улыбке.

– Так это, товарищ майор, поехали ко мне. Вон мой домик, метров в пятидесяти отсюда стоит. Вы пока к ограде подъезжайте, а я сейчас закуску организую, – сказал участковый и почти бегом отправился куда-то в сторону соседних домов.

Вернулся старшина довольно быстро, с большой плетёной корзиной в руках,как потом выяснилось, лежал в ней шмат сала, банка с солеными огурцами, вязанка вяленой рыбы, домашнего копчения колбаса и куча зелени, а сверху всего этого великолепия, закутанный в полотенце, возлежал свежеиспеченный каравай.

«Закуска конечно больше для самогона или водки, но сгодится и для коньяка», – подумал Коля.

– Заходи в дом, – пригласил Бочкарев. – У меня там холостяцкий бардак, ну уж, не обессудь, живу как живу…

После первой стопки, Волков предложил отбросить чины и обращаться к друг другу по простому.

– Меня Коля звать, а тебя Илья, вот давай так и разговаривать, без чинов и званий.

– Согласен, – кивнул Илья и вопросительно взглянув на Волкова, потянулся к бутылке.

– Наливай… – разрешил Волков. – Пить так пить, у меня в машине, ещё бутылка где-то валяется… Вот ты, Илья думаешь наверное, что я белая кость, приехал тут к вам неумытым из управы, права качать… Мне уже за пятьдесят, и я половину своей жизни прослужил в Кыргыте. Не слыхал о таком месте?

Бочкарев отрицательно покачал головой.

– Неа, впервые слышу.

– То-то и оно, что эта дыра, похлеще вашей… Я там за двадцать лет службы, больше простого опера и капитана, ничего так и не получил.

– А в Новосибирске-то как ты оказался, да ещё на таком месте?

– Это длинная история, дружище… Но оказался я в этом городе, случайно и по началу работал в одном из районных отделов, а уж потом, перешёл в управу. И кстати, перешёл с более высокой должности. Люблю, я Илья на земле работать, а не в кабинетах штаны протирать.

– А я вот, всю жизнь, только здесь и прослужил и никуда, никогда, даже и не думал перебираться. Прирос тут, корни у меня в этом селе, куда я от них…

– А про найденный на берегу озера, труп девушки, что можешь сказать? – поинтересовался майор.

– Да ничего не могу. Её на другом от села, берегу нашли. Там кто угодно мог приехать и уехать незамеченным. Вот ты когда сюда ехал, много кого встретил?

– Я вообще ниодной машины не видел, – ответил Волков.

– Вот то-то и оно… Тут этих просёлков, тьма тьмущая и уехать по ним можно, куда хошь.

– Ну, а вообще, сюда по каким либо делам, кто обычно приезжает?

– Почту привозят, автобус ходит, ветеринар может приехать, коллеги мои или доктор… Но это всё редко. Обычно сюда просто так, без дела, не ездят.

В комнате зазвонил телефон и только что опрокинувшийся себе в глотку стопку коньяка Бочкарев, поперхнулся от неожиданности и закашлялся.

– Вот ироды царя небесного, выпить спокойно не дадут, – тяжело поднялся он из-за стола и подошёл к телефону.

– Это тебя… – протянул участковый трубку, Коле.

– Да, Волков слушает… – прижав к уху трубку, произнёс майор.

– Вас срочно в управление вызывают, товарищ майор, – доложил Волкову дежурный по Краснозёрскому райотделу. – Ещё один аналогичный труп, нашли.

«Вот же блин, непруха какая. Но всё равно, раньше чем утром, я отсюда выехать не смогу», – подумал Николай.

– Всё, Илья, ты как хочешь, а я завязываю… Мне завтра с рассветом, нужно обратно ехать, в управу срочно вызывают. Если будет мало, – кивнул на бутылку Волков, – скажи сейчас, я из машины ещё одну принесу.

– Да ладно, я лучше её у тебя с утречка попрошу, на опохмелку, а ты вон, на диване ложись, я тебя тревожить не буду, во двор пойду.

Бочкарев сгрёб со стола недопитую бутылку, стопку и шмат сала с хлебом, и вышел во двор.

Утром, Волков для очистки совести, всё же решил доехать до места где был найден труп и попросил Бочкарева показать ему, где это произошло.

– Да вот здесь она и лежала. Не понимаю, почему он не закопал тело где-нибудь в лесочке и дело с концом? – удивлялся Бочкарев.

– Кто знает? Возможно, что узнав причину по которой убийца оставляет свои жертвы практически на виду, мы его когда-нибудь и поймаем, – ответил майор.

Облазив весь берег и ничего интересного не обнаружив, он позвал Бочкарева в машину.

– Садись, Илья, домой тебя завезу. На тебе вот, как обещал, – достал из бардачка бутылку коньяка Волков и протянул её Бочкареву.

– Благодарствую, а ты приезжай, майор. Просто так приезжай. Я тебе тут и охоту и рыбалку организую, отдохнёшь по полной, – простился с Волковым участковый, старшина Бочкарев.

Новосибирск

На этот раз ехать далеко на место преступления не пришлось. Труп девушки с аналогичными ранениями, был обнаружен в черте города под мостом, на берегу Нижней Ельцовки. Мост находился на оживленной, ведущей в Академгородок трассе, по которой движение не останавливалось, ни днём ни ночью.

«Кто-то по любому должен был видеть остановившийся на мосту автомобиль. Кто-то должен был видеть и наверняка видел, но вот кто? Было бы неплохо по телевидению обратиться с такой просьбой, но начальство и так трясётся, старается как можно дольше скрыть серию», – подумал Коля Волков.

– Ну что, Витя, снова похоже одно и тоже? – подошёл он к эксперту Кошевому.

– На первый взгляд, очень похоже, ну а дальше покажет вскрытие. Пока только могу сказать, что пролежала она здесь приблизительно около двух недель. Способ убийства и характер повреждений коленных суставов похожи и то же ярко выраженное несоответствие личности с её нарядом. Никак её наряд не вяжется с её предполагаемым образом жизни.

– Погоди-ка Витя… Сколько ты сказал она здесь могла пролежать?

– Это может быть неточно, но около двух недель.

– Но тогда, получается, что это второй труп, а не третий. Первое убийство было совершено в Краснозёрке, второе здесь и в Северном, третье. То есть, начинал он из Краснозёрки, если конечно где-нибудь не лежит ещё какой-нибудь, более ранний труп. Я ведь в правильном направлении мыслю, Витя?

– Правильно, Коля. Правильно ты мыслишь. Судя по времени их смерти, именно так и было.

***

«Странный какой-то маршрут у убийцы, по логике получается, что своё движение по этому маршруту, он начал от Краснозёрки, проехал Новосибирск и уехал в Северное. Прямо какой-то Бермудский треугольник получается».

Коля Волков разглядывал карту области и старался понять логику убийцы, но ничего путного, в голову не приходило. На карте не было обозначено и половины всех проселочных дорог, по которым в эти два места, можно было подъехать на внедорожнике. Да и как все жертвы, судя по всему изрядно пьющие, оказывались у него в машине? В милицию по поводу пропавших похожих девушек, ни поступило вообще ни одного заявления, хотя если судить по их наряду, такие заявления, быть должны. У всех же на пальцах имеются обручальные кольца, а их мужья, в ус не дуют. Так не бывает.

Гурский

Девушка высушила феном волосы и переоделась в принесенную Гурским из гаража одежду.

– Ну вот. Теперь ты выглядишь совсем хорошо! – восхитился Гурский глядя на вертевшуюся у зеркала, Настю.

Несмотря на опухшее от пьянки лицо и синюшные круги под глазами, в приличной одежде Настя действительно смотрелась намного лучше, чем прежде.

– Денег хочешь заработать?

– А что делать надо? – спросила Настя.

– Да ничего особенного. Нужно просто провести в моей компании денёк – другой, на природу со мной съездить… Выпивку и закуску я организую, а после всего, ты получишь пятьдесят тысяч. Ну как, согласна?

– Конечно согласна, – с горящими глазами, кивнула Настя.

«Пятьдесят тысяч! Да за такие деньги, она с кем угодно и куда угодно поедет, и с кем угодно переспит».

– Тогда завтра с утра, мы посетим салон красоты где тебя приведут в ещё больший порядок и поедем на природу.

***

Персонал одного из самых дорогих в городе салонов красоты на Красном проспекте, внешним видом пришедшей к ним новой клиентки был мягко говоря, слегка шокирован.

С одной стороны, одета она была более чем прилично и украшения на ней, стоили огромных денег, уж в этом то, здесь хорошо разбирались. Но при этом её лицо, её руки, просто кричали о диком противоречии с её нарядом. У персонала сложилось впечатление, что мужчина который её сюда привёл, нашёл на помойке обыкновенную опустившуюся пьянчужку, помыл её, приодел и привёл в салон чтобы хоть как-то заштукатурить это внешнее противоречие.

Вопросов конечно никто задавать не стал, за такие деньги работу принято выполнять без лишних вопросов, но это было что-то!

Из салона Настя вышла совсем другим человеком. По крайней мере видимое противоречие внешности с её нарядом, теперь бросалось в глаза не так сильно.

– Ну вот, это уже совсем другое дело! – улыбнулся Гурский. – Самой-то хоть нравится?

– Ещё бы! Я так в жизни не выглядела. А поехали на рынок, хочу посмотреть как там у всех челюсти отвиснут, – взяла под руку Гурского, Настя. – Возьмём пару бутылок коньяка, дорогих сигарет, пусть там все сдохнут от зависти.

– Да успеешь ты ещё на свой рынок, это же теперь у тебя навсегда останется, да ещё и деньги будут.

Гурский открыл дверь Волги и помог Насте сесть в салон.

– Сейчас домой заедем, возьмём всё что нам нужно, потом в гараж, пересядем на внедорожник и поедем на природу, а завтра ты будешь свободна как ветер.

– У тебя ещё и джип есть? Круто! – восхитилась Настя.

Гурский оставил Настю в машине, а сам поднялся в квартиру.

На кухне сидела и смотрела в окно его жена.

– Я тут прибраться хотела после ваших вчерашних посиделок, но потом передумала. Сам приберешься, когда вернёшься. А она ничего, и тоже как меня, Настей зовут.

– Это было не мое решение, я действую строго по инструкции, – ответил Лёня.

– Да знаю я. Ты только будь осторожнее, иначе, я так и останусь невесть где, а мне уже так домой хочется…

– Я быстро вернусь, ты только не уходи, дождись меня, – попросил Леонид.

– Я не могу на долго отлучаться, грустно сказала Настя, я лучше потом приду, когда ты уже дома будешь. Ну ты иди уже, а я на тебя в окно посмотрю.

Гурский забрал сумки и выйдя из подъезда посмотрел в окно. Настя помогала ему на прощание рукой, и он ответил ей тем же.

– Ты кому там машешь, у тебя что, гости дома что ли? – спросила с заднего сиденья, Настя.

– Да я так всегда делаю когда ухожу, – нахмурился Гурский.

Гаражей у Леонида Гурского было два. В один он загнал Волгу и распахнул ворота гаража стоящего рядом.

– Ахренеть! – выдохнула Настя глядя на грязное, побитое жизнью и воняющее бензином, чудовище.

В глубине гаража, стоял с кое-где проржавевшим до дыр кузовом, Уазик.

– Мы что, на этом поедем? – спросила Настя с разочарованными нотками в голосе. – Я же тут весь свой гардероб измажу.

– Не переживай, я на сиденье целлофановую пленку постелил, не измажешься, – упокоил её Леонид. – А на другой машине, на тот берег на который мы поедем, не доберёшься. Туда только на таком вот внедорожнике и можно доехать.

– А он доедет вообще? – засомневалась Настя.

– Этот, доедет. Он только с виду дряхлый, а нутро у него я в прошлом году, всё перебрал.

– А куда ехать-то? Далеко? – поинтересовалась Настя.

– Ехать далеко, в село Казанак, но тебе не всё ли равно? Таких денег ты на своём рынке и за три года не заработаешь, – ответил Гурский с улыбкой.

– Да так-то да, мне всё равно, но нужно было тогда и шмотки ещё какие-нибудь по проще прикупить, а эти в пакет сложить, – поморщилась Настя усаживаясь на скользкий целлофан.

«Лёня был доволен. Пока, всё шло очень даже хорошо. Жертва сама села в его машину и согласилась поехать на место. Честно говоря, он думал, что всё будет гораздо сложнее и женщину придётся везти на место связанной, а это очень рискованно. Дорога длинная и произойти может всякое.

***

«Дорога Настю уже основательно утомила, слишком далеко пришлось ехать, на самую окраину Новосибирской области, в Краснозёрский район.

Ей хотелось поскорей получить обещанные деньги и загулять на квартире у своего мужика на целую неделю. А может даже и не у него, а у Нинки с рынка, там и компания повеселее и по больше. Пусть посмотрят на её новый наряд, на то, что у ней имеются денежки и позавидуют…»

– Долго ещё ехать? Может где-нибудь на другом берегу посидим, вон мы сколько речек разных уже проехали…

– Нет, на другом нельзя. Нужно там, где нужно… Скоро доедем.

УАЗик свернул с дороги и раскачиваясь из стороны в сторону на колдобинах, поехал прямо по заросшему полю в сторону видневшегося неподалёку березового околка.

– Ты же говорил, что мы на берег поедем…

Настя вышла из машины и оглядевшись по сторонам, не увидела поблизости никакой реки.

– Да ладно, передумал я… Ты права, до берега ещё ехать и ехать… Действительно, чего тянуть? Давай, помогай, доставай из машины сумку с водкой, закуску, а я сейчас место подготовлю.

Гурский достал из багажника рулон с целлофановой пленкой и отмотав приличный кусок, расстелил его на траве.

Ну вот, и стол и ложе для пикника готовы, можно приступать к трапезе.

– Садись, – показал он Насте на расстеленный целлофан.

– Ты пей, на меня не смотри, я же за рулем, – подал Леонид девушке бутерброд с чёрной икрой и наполненный до краев, стакан с водкой.

– Ну и чё, что за рулем? Тут бухла нам с тобой дня на три хватит, или ты чё, сегодня уже и обратно собрался, что ли?

– Я с тобой за компанию, сок выпью. А ты давай, налегай на водку, коньяк, закуску. Может не придётся тебе больше вот так, душевно посидеть. Живи как в последний раз, бери от жизни сегодня всё, что сможешь.

– Ты меня пугаешь. Но я, впрочем, всегда только так и живу. Ладно, не хочешь мне компанию составить, не надо, буду веселиться одна.

Примерно через час, Настя уже лыка не вязала и несла всякую чушь, но вырубаться пока не собиралась.

– Ты это, чё меня сюда в такую даль привёз-то? Смотреть на меня красивую, что ли? Ты давай, не стесняйся, делай дело, давай мне обещанные бабки и поехали обратно…

– Да не торопись, выпей вон ещё, лучше, – наполнил опустевший стакан водкой Гурский и подал его Насте.

– Нет, ты мне сначала бабки мои отдай, – нахмурилась Настя, стараясь сфокусировать взгляд на расплывающемся лице Леонида.

Он открыл бумажник, отсчитал из него двадцать пять тысяч и бросил на целлофан: «Остальные потом получишь».

Настя сгребла деньги, сунула их в лифчик и выпила.

Постепенно её всё же сморило и откинувшись на спину, она упала и сразу же захрапела.

Гурский поднялся, открыл багажник машины, достал из него скотч, стяжки и маленькую кувалду.

Он заклеил спящей девушке рот и связал ей стяжками руки и ноги, взял в руку кувалду и размахнувшись, со всей силы саданул ей по коленной чашечке.

От боли девушка очнулась и с выпученными глазами, пыталась понять что происходит и подняться, но Леонид придержал ее левой рукой и нанес удар по каленой чашечке второй ноги. Он бил ей по коленям до тех пор, пока они не превратились в кровавое месиво.

Девушка взвыла уже как-то не по-человечески, со звериной, предсмертной тоской в голосе. Гурский прекратил этот вой ударом кувалды по темечку, достал из кармана целлофановый пакет и натянул его девушке на голову.

Пакет очень быстро наполнился кровью и она полилась из него на её одежду и на расстрелянный на траве целлофан.

«Придётся в багажник побольше целлофана постелить, а то вся машина будет в крови. Нужно было поближе к берегу сразу останавливаться, чтобы можно было её там и оставить», – подумал он.

Ни страха от содеянного, ни раскаяния, ни жалости он не испытывал. У него была усталость от сделанной работы и ему оставался лишь ещё один штрих. Нужно было положить тело поближе к воде. Такова была инструкция.

Леонид подождал, пока пройдёт обильное кровотечение и отнёс труп в багажник. Потом он собрал пленку в кучу и развёл над этой кучей костёр.

Озеро было совсем рядом, они не доехали до него всего несколько сотен метров. Но Гурский не торопился. Где-то совсем рядом, было село Казанак которое они объехали стороной по глухому проселку и нужно было дождаться ночи.

Ночью, он привёз тело девушки на берег и положил его у самой кромки воды. Проверил, правильно ли оно лежит и тем же путём, по проселкам, уехал обратно в город за очередной жертвой.

Буэнос – Айрес. Весна 2001 год

– Ты так и не объяснил мне, зачем нужно было устраивать эту акцию в Новосибирске?

– Мне же нужно было проверить степень воздействия препарата на человека, готового убивать по приказу кого угодно.

– Как я поняла, препарат при этом, не вышел из заявленных параметров и не расширил своих возможностей…

– Вот именно. Не вышел и не расширил. Всё осталось в пределах нормы.

– Но ведь и Матвеев, убивал по приказу…

– Матвеев знал, или по крайней мере думал, что ликвидирует зло. А это совсем другое дело. Ты пойми, Вера, целью моих исследований является не наделение способностями к телепортации всяких жуликов, воров и проходимцев, мне нужны солдаты. Солдаты послушные только моей воле, солдаты наделённые особыми способностями и готовые при этом, не задумываясь выполнить любой мой приказ. Но, как ты знаешь: всех кого Притворов наделял такими способностями, в первую очередь стремились применять их для личного обогащения. В итоге нам же пришлось их всех уничтожить. Не без помощи кстати, Матвеева. А Притворова-то как раз наоборот, всё устраивало. Ему было всё равно чем занимаются его люди в свободное от работы время. Это не правильно. И к тому же, сам Притворов вышел из-под контроля и своими действиями, мог привлечь к себе внимание спецслужб и конечно же в первую очередь, к нам с тобой. За нашими головами, сейчас охотились бы все спецслужбы, самых влиятельных стран мира. Матвеев же в отличие от остальных, скажем так – «Одаренных», свои уникальные способности не выпячивает и применяет их лишь в крайнем случае, не привлекая к себе и к нам, лишнего внимания.

– Не пойму я тебя, Артем, то Матвеева хвалишь, то хочешь его убить? И кстати, где сейчас Латгал и его люди?

– Как всегда, всего два варианта: первый, они просто смылись посчитав, что с полученными способностями им и так хорошо, а второй: Матвеев их уже уничтожил. А насчёт Матвеева: если выжил, хорошо, будем пытаться изучать его и дальше. А если нет, то это означает, что в его генах, просто произошёл какой-то сбой и препарат имеет к этому сбою, лишь косвенное отношение.

– А зачем нам армия? Мы что,собираемся с кем то воевать? – спросила Вера.

– Да это я так, для красного словца сказал, – засмеялся Доктор. – Мне нужно человек десять, не больше: хорошо подготовленных специалистов, для обеспечения нашей с тобой охраны. Вот тот же Матвеев… Он же не успокоится и будет нас искать. А зачем он нас ищет, знаешь?

– Догадываюсь, – нахмурилась Вера.

– Вот то-то и оно! А что мы с тобой, можем ему противопоставить, если вдруг, встретимся с ним лицом к лицу, как тогда, на скамейке? Это у тебя в прошлый раз, получилось брызнуть ему в лицо из перцового баллончика. Сыграл фактор неожиданности и он никак не ожидал, увидеть тебя в моей компании и нам удалось от него уйти. А больше, он нам такой возможности не предоставит.

– Нас ещё найти нужно. А с этим ресурсом, насколько я понимаю, у него совсем туго.

– Если только, Латгал не рассказал, где нас хотя бы примерно, нужно искать. А я такой вариант не исключаю, – ответил Вере, Доктор.

– Но ведь, без Матвеева, твои исследования с места вряд ли сдвинутся. Или ты считаешь, что, то, что произошло с Матвеевым аномалия, и такое больше никогда не повторится?

– Может и аномалия, но тогда и то, что случилось с тобой, когда он тебя хоть и с помощью препарата, с того света вытащил, тоже аномалия. И тебя в принципе, тоже следует изучать.

– Ну так изучай. Я что, против что ли?

– Видишь ли, дорогая… Мне Матвеев в общем-то не интересен. И ты тоже в этом плане, не интересна. То, что с вами случилось, может никогда и ни с кем не повторится. Мне интересно воздействие препарата на людей способных и главное желающих, убивать. Вот если у них, появятся какие-то дополнительные способности, тогда это и будет, прорывом в моих исследованиях. Но у меня уже вроде бы, наметился один интересный экземпляр, за которым я установил наблюдение. Я ввёл ему препарат негласно и вне пределов лаборатории. Посмотрим, как он будет использовать свои новые способности.

– То есть, ты хочешь сказать, что он ничего не будет о них знать?

– Вот именно. Я хочу посмотреть, может быть шок, что он их у себя обнаружит, и выведет его новый для нас уровень.

– А кто он, этот человек? – спросила Вера.

– Маньяк. Маньяк и садист. Сумасшедший человек. Но он умело скрывает от окружающих эти свои качества и пока, он никого не убивал. Он даже не подозревает, какой зверь поселился в его голове. Но я думаю, что действие препарата, сделает его более решительным. А рабочий псевдоним под которым он будет фигурировать в моих исследованиях, звучит «Призрак».

– А что с ним не так? – поинтересовалась Вера.

– Да всё сейчас с ним не так, Вера. У него жена в автокатастрофе погибла, пьяная за руль села и на реку поехала. У неё оказались раздробленными коленные суставы и пробита голова. Когда Призрак её в морге увидел, его прямо из морга в психушку и увезли. Долго лечили, а когда он вышел, я с ним встретился. Внушил ему навязчивую идею: если он принесёт дьяволу жертвы, с такими же ранениями как у его погибшей жены. То дьявол заключит с ним договор и отпустит его жену к нему. Для этого, он должен убить восемь девушек, обязательно сильно пьющих, на вид не старше тридцати пяти лет и положить их на берегу водоёмов. Это произойдёт в Новосибирской области, а поскольку Призрак положит трупы так, чтобы получился знак русских ассасинов, такой расклад обязательно заинтересует Матвеева. Это ему будет от нас привет. Пусть знает, что мы о нём не забываем.

– А как ты вообще, вышел на этого, Призрака?

– Да есть у меня в Новосибирской психушке один алчный докторишка, который мне иногда копии историй болезни подкидывает. Вот он мне и намекнул, что мол один человечек со сломанной психикой скоро выписывается. У него внушаемость повышенная, и тем более верит всему, что может обещать ему встречу с его покойной женой. Не мог я упустить такую возможность. Тут ведь сразу две вещи полезных получается: исследования провести и скуку развеять, Матвеева подразнить.

– А ты уверен, что его стоит дразнить?

– Стоит, Вера, стоит. Глядишь, он голову потеряет и начнёт глупости совершать.

Новосибирск. Сентябрь. 2000 год

– Охренеть! И как же мы будем всё это собирать, да ещё ночью… Вон их как по всему берегу раскидало, – показал Коля Волков на разбросанные по песчаному пляжу, ошметки человеческой плоти. Да и вообще, как ты это сделал?

– Давай Коля, я тебе это потом, дома всё объясню, что, как и почему…

Волков увидел как Серега, телепортировал тела двух киллеров и всё, что осталось от Латгала, в одну кучу. Потом, прямо у этой кучи, не понятно откуда возник мощный, поднявший в воздух тонны мокрого песка, смерч. В образовавшуюся при этом глубокую, метров пять не меньше яму, хлынула вода. Серега телепортировал трупы в яму, а сверху, обрушил вынутые из неё смерчем, тонны песка.

– Вот и всё, Коля. Как я понимаю, пляж здесь образуется только в конце лета, а все остальное время, всё это место находится под водой. Так что, как говорится: «концы в воду»…

– Нам ещё нужно что-то с их машиной делать. Они её где-то в кустах спрятали. В ней может много чего оказаться, например, оружие, – произнёс впечатленный увиденными похоронами киллеров, Волков.

– Давай, отложим поиск машины до утра. Пошли к костру, самое время ушицу сварить и выпить. День сегодня, какой-то… С одной стороны вроде как тяжелый, а с другой, хорошо закончился, – устало сказал Серега. – Ты кстати, привёз то, что я тебя просил?

– Метаксу что ли? Конечно привёз, еле нашёл её в городе. Что, хороший коньяк?

– Сейчас попробуешь. Пошли к палатке.

– Да погоди ты. Я сейчас сюда машину подгоню, там же всё…

***

– Вот так вот, Коля… Теперь, я рассказал тебе вообще всё, о чем раньше не рассказывал, – закончил рассказ о своей жизни начиная с самого начала, когда он обнаружил труп псевдо Черепанова в Кыргыте и до сегодняшних похорон киллеров, Серега.

– Охренеть! И ты что, и машину свою теперь сможешь переместить в любую точку? – удивился Коля.

– Ну ты меня удивил! – рассмеялся Серега. – Я, честно говоря ожидал от тебя любого вопроса, но ты умудрился из всех возможных, задать самый невозможный. Тебя и правда, только этот вопрос интересует?

– Ну, не только этот. Мне например интересно, чем ты теперь заниматься будешь, с такими то способностями? – бросил на Серегу встревоженный взгляд, Николай.

– Эти способности, Коля, у меня давно. И занимался я при этом, в основном, самыми обычными делами. Я себе зарок дал, не использовать их всуе… А сейчас, я займусь поисками Доктора и всех его подельников. Я подозреваю, что такие сильные проявления действия препарата, произошли только со мной. Но это пока. А когда они поймут механизм действия препарата полностью, они таких дел натворят… В общем, Коля, их нужно найти и уничтожить.

– Легко сказать, найти… Где ты их искать собираешься? У тебя весь ресурс: это ты, да я.

– Согласен, ресурс у меня маловат, – опустил Серега голову.

Волков хотел подняться, но его занесло и он едва не свалился в костёр.

– Ни фига себе! – вскрикнул Волков. – Это меня так с твоего коньяка что ли торкнуло? Голова вроде ясная, а тело будто не моё…

– Да, это Метакса так действует. Вроде пьяный в дымину, а голова ясная, – кивнул Серега и уставился на костёр.

Волков сходил по нужде и пошатываясь вернулся.

– Хорошо здесь. Вот жизнь… Если бы не эта заморочка и три трупа, когда бы я вот так, душевно на бережку посидел?