Читать онлайн Нелтен бесплатно

1. Те, кто контролируют мир

Другие книги автора

Город. Салон магазина.

С одной стороны Антон проклинал отца, приставившего к нему свою охрану, но в то же время благодарил, что они спасли его. Еще час назад он решил зайти в салон Strongwine, чтобы купить красного вина Пенфолдс РВТ Шираз 2007 года разлива. Ведь сегодня вечером надо поздравить Вику – она теперь невеста Славки, но тут с ним такое произошло и это уже не впервой. Если бы не сильные руки двух охранников, чтобыли готовы к подобному, он наверняка натворил бы много бед.

– Что со мной происходит? – после первой вспышки агрессии, спросил Антон отца.

Его ногти были содраны, мебель в зале перевернута, а большое зеркало, в которое он ещё в детстве смотрелся, разбито вдребезги. От досады юноша хотел заплакать, но смог сдержаться и, опустив голову, стал рассматривать свои окровавленные пальцы.

– Это побочный эффект от сыворотки месагуен, меня предупреждали, но ты не бойся, это временно.

С того самого момента куда бы он не шёл, даже в туалет, всегда рядом была охрана отца. И вот теперь его, словно огромную куклу, волокли по коридору, а он извивался, шипел и если бы не пластиковый кляп, поднял бы такой визг, что чертям стало бы тошно. Через несколько минут тело юноши втащили в машину, его взгляд был холодным, как у зверя, готового растерзать свою жертву. Он что–то хотел сказать, но кроме мычания из его глотки ничего не доносилось. Антон не заметил, когда ему поставили укол, и теперь мышцы зверя стали просто отключаться. Юноша повалился на сиденье, закрыл глаза. Вернулось сознание и появился страх за то, что он натворил.

* * *

Город. Патруль Идры.

Ирку нравилось выезжать в город, смотреть на бесконечный поток людей, на неоновую рекламу, на свет фонарей и витрины, в которых всё сверкало. Но это всё было не его. Декорации, как деревья в лесу. Он смотрел по сторонам, вытягивал шею и, прищурившись, втягивал носом воздух.

– Пусто, тут его нет, идём дальше.

Юноша расстегнул молнию на ветровке, словно ему стало жарко. Мужчина, сопровождавший его, выдохнул – изо рта повалил густой пар. Они с утра уже съездили по вызову: женщина из списка оказалась незаражённой. Теперь они шли по бесконечному городу. Юноша, напоминавший ребенка, крутил головой по сторонам и, приоткрыв рот, облизывался.

– Хочешь перекусить? – поинтересовался мужчина и кивнул на вывеску «Старый дворик».

– Нет.

– Тогда может в «Доктор Ватсон».

– Нет.

– Что хочешь? У нас много времени.

Они почти каждый день выезжали в город и всегда видели одно и тоже: людей, улицы, витрины; чувствовали аромат, доносящийся из кафе. И у них всегда было много свободного времени. Ты втягиваешь носом воздух, кислый запах выхлопных труб бракуешь, так же, как и запах от стирального порошка, пота, пластика и еды. Но аромат с оттенком черники и сливы на фоне насыщенного ягодного микса – вот оно, блаженство. А ещё лёгкий привкус дуба и специй – именно этот аромат искал Ирк, водя носом из стороны в сторону.

– Мороженое! – юноша указал рукой на цветную вывеску «Персик Мелба».

– Мороженое? Но тебе же не рекомендовали его.

– Но и не запрещали. Купишь?

– А может всё же пиццу?

– Нет. Купишь? Только большой рожок!

– Ладно, только ешь не спеша, договорились?

Напарником Ирка был Владимир, старше его в три раза. На вид мужчина был худощавым: короткие волосы, широкие скулы и ямочка на подбородке. Он всегда одевался в элегантный костюм с бабочкой, носил с собой чёрную трость, часы на цепочке. В очках с круглыми стёклами был похож на Джонни Депа. В них Владимир видел всё, что происходило спереди, сзади, а, сделав переключение, мог видеть и в темноте. Кожа на фаланговом суставе имела дополнительный, серебристого цвета, нарост: это говорило о том, что мужчина хорошо дерётся на кулаках. Чуть оттопыренный внутренний карман пиджака, явственно намекал о наличии скрытой кобуры.

Глаза Ирка счастливо сверкнули, рыжеволосый юноша быстрым шагом направился в сторону кафе. Там все столики были пусты – кому захочется есть мороженое в этот прохладный день. Часа через три они вернулись с патрулирования. Юноша был расстроен, что не удалось напасть на след заражённого. Лишь только около главного правового управления ему на секунду показалось, что в воздухе повеяло ароматом черники и сливы. Он повернул голову в сторону большого здания, но напарник, всегда прикрывавший его, отрицательно замотал головой, намекая на то, что их туда не пустят.

– Уже вернулся? – к Ирку подошла Элис, она была такая же, как он. Сегодня не её смена патрулировать город. – Ничего?

– Пусто, – сухо ответил юноша и, даже не поздоровавшись, пошёл по зелёной траве.

В городе давно уже не было травы, кругом бетон и асфальт, а деревья встречаются только в парках, да и то их с каждым годом все меньше и меньше. Ирк мог пойти по дорожке, но ему никто не запрещал, впрочем так поступали все дети из его отряда. Элис любила лежать и читать книги на траве, а Клиз, сняв обувь, бегал, словно ему мало спортивной площадки. Кили – вечный неудачник. Ирк подшучивал над ним, что тот зря ест хлеб. За всё время пребывания в отряде он только один раз смог выследить заражённого. А Кили в свободное время гонял мяч, играя со своим напарником.

У каждого ребёнка есть свой защитник, но это не означает, что он за ним присматривает, как раз наоборот. У них особый дар: только дети могут, не проводя сложных анализов, определить болезнь откерс у человека. Эту болезнь еще называют «болезнь сумасшедшей матери». Обычно она не проявляется: человек ходит, ест, имеет свою семью, а после, словно по команде, резко меняется. И тогда заражённый ищет кого надо защитить и не важно кто им будет: ребёнок, старушка или даже полицейский. Она или он, болезнь всех поражает, хватает человека и, словно добычу, тащит в укромное место. Переговоры ни к чему не приводят, вспышка агрессии может тянутся часами и даже днями. В этот момент заражённые теряют себя, не откликаются на имя. Медики не могут справится, электрошокеры не действуют. В этом случае начинается бой и чаще всего побеждает заражённый. И не важно кого против него выставили – полицейских или спецотряд, – атака последует молниеносно. Даже пули порой не останавливают нападающего. Он словно становится сверхчеловеком. В этой схватке гибнут все: полиция, солдаты, жертва и сами заражённые. А в последних как раз и кроется проблема. Болезнь откерс поражает только богатых, политиков, бизнесменов и знаменитостей. Иногда говорят, что это «золотая болезнь», но это не так: всему виной сыворотка месагуен (в значении – «неугасаемый»).

– Мы идем в бассейн, пойдёшь? – спросила Элис у Ирк, дошедшего уже до середины луга.

– Да, надо поплавать, я сейчас, только вы мне не мешайте.

– Ладно, – как–то без эмоций ответила ему девочка и, развернувшись, пошла в сторону Клиз, что как раз направлялся к воде.

– Я завтра поймаю, точно поймаю. Завтра моё дежурство, вот увидите. – Кили разбежался и пулей вошел в воду.

Элис завидовала его способности так прыгать. Сколько бы она не пыталась – всегда оставляла за собой фонтан брызг.

– Конечно же поймаешь, только ты не отвлекайся на людей, закрой глаза и уйди в себя.

– Знаю! – вынырнув, крикнул он ей. – Закрыть глаза и тогда почую запах.

– Это тонкий аромат, а не запах гниющего фрукта, – к бассейну подошел Клиз. – Нужно сосредоточится, и тогда всё получится.

– Да знаю я, знаю, – обиженно ответил мальчик и, нырнув, поплыл, как рыба.

– А ты, значит, в среду на патрулирование? – к Клиз подошла Элис. – Как твоя рука, зажила?

На последнем задании, Клиз почувствовал аромат откерс. В этот момент тело пробуждается и ты, словно гончая, мчишься за зайцем, что пытается от тебя скрыться. Не все идёт удачно. Город – не лес. Там свои правила. Именно для этого и нужен напарник. Он вызывает поддержку, сообщает полиции, что идет преследование заражённого, а при необходимости применяет оружие, чтобы защитить гоан. Именно так зовут детей из отряда, которые, обладая особым чутьем, очищают город от больных откерс.

– А ты не идёшь плавать? – поинтересовалась Элис у мальчика, что, опустив голову, шёл со своим напарником.

– Нет, вызывают в штаб, – сухо, словно это произнёс робот, ответил Данил.

– А… – протянула девочка и добавила, – приходи, мы тут еще долго будем.

Мальчик не ответил, лишь только подходя к зданию штаба, поднял голову.

– Он потерял способности, ты же была вчера на тестовой контрольной, – к бассейну подошёл Ирк. – Из пятнадцати заданий он не прошёл ни одного. Спишут, как пить дать, спишут. Мы – лучшие, мы – элита! – повысив голос, произнёс юноша и прыгнул в воду.

– Спишут, это как так? Отправят в отставку что ли?

– Типа того, – совсем рядом проплыл Кили.

– Чего радуешься, ты следующий, если не подымешь свои результаты, – заявил Ирк и снова нырнул под воду.

– Спишут, – повторила Элис.

В её голосе не было сочувствия. Она всю жизнь только и делала, что тренировалась для одной цели – выслеживать заражённых. Это делали все дети в отряде: в этом был смысл их жизни. Поэтому они жили за городом, где было всё: чистый воздух, трава, деревья, птицы. У каждого своя комната, не хуже, чем в пятизвёздочном отеле Four Seasons – именно в нём она обнаружила свою первую жертву. У них была прислуга, еда, как в ресторане Tesla Burger, что располагался на улицах Республики и Первомайской. У них было всё, кроме детства, о котором никто ничего не знал.

Данил не появился на ужине. Элис спросила у Жанны что случилось. Она, одна из взрослых, которая всегда была рядом и служила гувернанткой. Женщина была одета строго, словно носила военный костюм, иногда улыбалась и могла погладить по голове, но это случалось крайне редко, в основном, её взгляд не сулил ничего хорошего.

– Вас завтра соберут и всё объяснят, – её лицо, как маска, не выражало никаких эмоций. – А теперь кушайте, у вас после ужина свободное время, и чтоб никаких вопросов.

– Списали? – поинтересовался Ирк и, взяв вилку, проткнул поджаренный баклажан.

– Все вопросы завтра, ешьте.

– Точно списали, он – лузер, а мы – лучшие, верно? – спросил Ирк, но ему никто не ответил.

Клиз вспомнил, как играл в бадминтон с Данилом. Кили, как гонял с ним в мяч. Элис тоже вспомнила юношу: вместе они часто сидели после отбоя и он рассказывал, как бы хотел жить в городе.

– А тебе здесь плохо? – спросила она тогда.

– Хорошо, но мы ведь тут не вечно. Стёпку и Ольгу списали, а до этого Вику и Жору, ещё был Вадька. Тебе вот сколько лет?

– Нечестно спрашивать, да и ты знаешь.

– Ага, тебе 28, а выглядишь как…

– Как?

– Вот в городе, тем, кому 28 – уже солидные тёти, а ты девочка, как так?

– Сам знаешь, – задумчиво ответила Элис.

– Знаю. Это всё те препараты, что нам дают врачи, а вот зачем?

– Что за глупый вопрос, наши способности выслеживать людей с болезнью откерс, сохраняются, если мы остаёмся детьми. Ирк, он выглядит намного старше, но у него отличные показатели: в этом месяце троих обнаружил.

– И всё же я бы хотел пожить в городе, пусть недолго, но пожить. Там люди, машины, суета, от которой тебя всего передёргивает. В этом что–то есть.

– Там грязно, воняет, и люди только и делают, что работают, но ты прав, было бы интересно там пожить. Но мы элита, верно?

– Верно, – согласился Данил.

Обычно было не принято откровенничать, каждый жил сам по себе: вечные соревнования, каждому хотелось доказать, что он лучший.

– Ты как? Почему не у себя в номере? – Элис, свесив ноги, сидела на балконе и так ушла в свои воспоминания, что не заметила как к ней подошёл Клиз.

– Ты меня напугал.

– Думаешь о нём? – юноша подсел и также, как и она, свесил ноги вниз.

– Привет, – Элис постаралась улыбнуться, но эта попытка получилась корявой, будто она терминатор.

– Привет, – ответил Клиз. – Зачем ты это сделала?

– Что?

– Ну вот это? – и на его лице появилась пародия улыбки.

– Просто была рада тебя увидеть. Разве нужен повод для улыбки?

– Не знаю, – сухо ответил юноша и, посмотрев на звёзды, лег на спину. – Тебе надо потренироваться, там, в городе, люди не такие, как мы: они могут это делать.

– А мы – не они, забыл? А если вот так, – и она вытянула губы, будто ей разрезали рот.

– Ужас, но лучше. Может не надо, она тебе не идет.

– Читала, что улыбка располагает и раскрывает душу, разве не так?

– Зачем тебе её раскрывать, ещё заболеешь, как они.

– Ладно, я пойду, – она попробовала ещё раз улыбнуться. Казалось, что делает всё правильно, но мышцы не слушались. – До завтра.

– До завтра, – сухо ответил Клиз.

– Я всё равно научусь улыбаться, надеюсь в следующий раз будет лучше.

Она поднялась, хотела ещё что–то сказать своему другу, но не смогла, поскольку не нашла слов. Сердце гулко стукнуло, девочка тяжело вздохнула и, развернувшись, ушла в свои апартаменты.

2. Вечность, что дана не всем

Орбитальная станция.

Минигород вращался в космосе. Сколько веков человек мечтал построить что–то подобное и вот творение тысяч инженеров воплощено в жизнь. Тонкий, сплетённый из миллиона нейропаутин, трос опускался к Земле, уже через несколько километров его трудно было разглядеть: сперва он терялся в темноте космоса, а после сливался с голубой планетой. Несмотря на научные разработки, трос оказался слишком тяжелым, но в то же время очень прочным. Матушка Земля, используя своё притяжение, тянула его к себе, но в то же время гравитация вращения планеты хотела выбросить его в космос. Идеальный баланс был достигнут и теперь по первому космическому лифту ежедневно поднимались платформы. Лазерный луч с Земли питал двигатели, а тот, бесшумно скользя по тросу, уносился ввысь.

Лизерли почти не спала. На станции было притяжение, как на Земле, поэтому она любила прохаживаться по галереям, где росли гигантские деревья. Вода, чистый воздух, птицы, звери, насекомые и искусственное солнце создали в космосе рай.

– Доклад, – к ней подлетел небольшой дрон и на экране появилось лицо Гомерик, что тоже жил на станции.

– Приветствую, мой друг, – голос Лизерли прозвучал, как ручеек.

– И я приветствую тебя.

– Уже? – она остановилась и посмотрела на экран.

– Да, мы собираемся через десять минут, надо решить важные вопросы.

– Я прибуду вовремя. Это опять земляне?

– Верно.

–Поступило сообщение, что замечен новый всплеск заражения откерс, – в разговор вступила Лоида.

– Они сами в этом виноваты, – добавил Санг и к Лизерли подлетел еще один дрон с экраном.

– Это так, но мы в ответе за это.

–Им не удалось проконтролировать последовательность производства сыворотки месагуен, – в голосе Гомерик послышались нотки раздражения.

– Вот и последствия.

– И тому виноват сбой в процессе.

– Верно.

– Но нам надо решить эту проблему.

– Надо.

– Я согласен.

– А как же наши клоны гоан?

– Возникли проблемы.

Они говорили как единое целое: словно один человек задавал себе вопрос и тут же отвечал на него. Сотни лет вместе (это их объединило ментально) и теперь, даже не открывая рта, они могли общаться.

– Отклонения последовали в их производстве, – сухо произнесла Санг.

– Их дар не активен, – дополнила Лоида.

– Они быстро истощаются, – заключил Гомерик.

– Больше половины, что удается вырастить, не обладают способностями к поиску заражённых откерс.

– Что же делать?

– Нужно решить.

– Увеличить производство?

– Это вряд ли поможет.

– Мы не можем так всё оставить.

– Это верно, не можем.

– Но и помочь тоже.

– Надо подумать, я иду, – закончила разговор Лизерли и мониторы на ботах тут же погасли.

Она уже много думала на эту тему. Им нужны были люди, точно так же, как людям были нужны вечные. Да, именно вечные или как они себя называли – нелтен, вернее нетленные. Женщина села в гравитационное кресло и то, незаметно оторвавшись от поверхности, заскользило между деревьев.

– Соединить со штабом гоан.

Бот, летевший рядом, развернулся и на экране появилось изображение человека.

– Для меня честь видеть вас.

– Благодарю, я ознакомилась с вашим отчетом, неужели вы не способны решить эту малость?

– Мы приняли все меры, чтобы нейтрализовать последствия от сыворотки месагуен. За последний месяц количество заражённых увеличилось и агрессия не поддается контролю – мы были вынуждены принять жёсткие меры.

– Это прототип?

– Да.

– Проверь всех по первому списку и это надо сделать срочно, можно сказать сегодня. Если будут отклонения – отправь больных в центр, в Пермь. Думаю тебе удастся уговорить!

– Я приложу усилия, но…

–Понимаю, они важные шишки, министры, президенты, объясни им ситуацию, это в их же интересах. После, приступишь ко второму списку. С третьим не церемонься, если что – можно и ликвидировать.

– Ясно, но не слишком ли это жёстко?

– Нет, – произнесла журчащим голосом Лизерли и отключилась от связи.

В первый список были внесены те, кто получил чистую, без изменений сыворотку месагуен: за всё время у них не было отклонений. Но Гомерик поднял на голосование, что люди не должны жить вечно, всё должно идти по кругу – рождение и смерть. В новой версии было ограничение. Человек, принявший сыворотку месагуен под номером GH256–v2, теперь старел, как и все, но, достигнув возраста семидесяти лет, у него включался процесс омоложения. Не все доживали до этого возраста, в этом был и плюс, но те, кому удавалось прожить этот срок, начинали с каждым годом молодеть. Дойдя до биологического возраста в двадцать пять лет, они опять начинали стареть до семидесяти, а вот новый цикл омоложения уже был сокращен. 70 – 28, 70 – 30, 70 – 32, 70– 34 и т.д. После случалось неизбежное – наступала смерть.

Маховик был раскручен. Люди поверили в своё бессмертие и теперь были готовы на всё, чтобы получить сыворотку. Но этого уже не нужно было вечным, поэтому была снята с производства сыворотка GH256–v2 и заменена на GH873–v86. По ней человек мог жить в два, а то и в три раза дольше, чем обычно. Но именно с ней и были проблемы и как только это стало известно – сыворотку изъяли. Но людям удалось украсть формулу и теперь появился чёрный рынок. Это напугало людей. Ведь сыворотку покупали те, у кого были немаленькие деньги, а это грозило не просто скандалом, а срывом вечных планов.

Лизерли дала себе клятву. Впрочем это сделали все вечные на станции: не забывать Землю, поэтому она и старалась уничтожить следы бракованной сыворотки. За тот период времени, пока они отсутствовали на Земле, люди научились клонировать человека. Именно этой технологией и было решено воспользоваться, чтобы создать гоан для поиска заражённых. Их ДНК был перешит, новые клоны способны по запаху, взгляду, прикосновению почувствовать заражённого. Теперь гоан могли бежать без остановки десятки километров. Их реакция превосходила любого человека, то же самое относилось к силе и зрению. Их чувства были обострены, но чтобы клон не сорвался, пришлось снизить эмоции и постоянно продлевать молодость.

* * *

Земля. Город.

Антон после инцидента в салоне Strongwine элитных вин боялся выходить из комнаты. Одно только воспоминание, что его, как тряпку, волокли по коридору, уже выворачивало наизнанку.

– Да как они посмели? Я им кто?

Но сколько бы он не проклинал охрану отца, был вынужден согласится, что только благодаря им он ещё жив.

– Тебе нужно быть осторожным, – сказал отец и присел в кресло. – То, что с тобой произошло – это, возможно, реакция организма на сыворотку. Сейчас как себя чувствуешь?

– Вроде нормально. Это будет постоянно?

– Нет, что ты, я связался с факторум. Обещали тебя осмотреть, а если надо – отправить на реабилитацию.

– Хорошо, – согласился Антон и, встав, начал ходить по комнате. – Я хочу, чтобы их уволили! Их! – чуть ли не крикнул юноша.

– Могу, но будут другие, и зачем тебе это? Аеск и Тив справились, помогли тебе. После я узнал, что рядом был отряд идры, я тебе про них рассказывал. Они выслеживают таких, как ты, помнишь дочь Измайловых, – Антон остановился и посмотрел на отца. – Они её схватили, и даже связи не помогли.

– И что с ней?

– Трудно сказать, но знаю только одно: у Идры большие полномочия, не стоит с ними связываться.

– И что ты хочешь сказать, мне теперь придётся сидеть дома?

– Пока факторум не обследует тебя и не даст добро —стоит поберечься. Запомни только одно: та сыворотка, что ты принял, стоит всех неприятностей. Теперь твой организм не стареет, ты будешь жить долго, очень долго. Все твои друзья согнутся и умрут, но не ты. Их труды будут твоими, их капитал рано или поздно перейдёт к тебе, разве этого мало?

– Я вечный?

– В какой–то степени да, хотя ничего вечного нет, но мне удалось продлить твою жизнь настолько, насколько это возможно, цени.

– Спасибо, отец, я сделаю все так, как ты говоришь. Ни шагу из дома. Но они! – повысив голос, он ткнул рукой на дверь, поскольку знал, что там стоят два охранника. – Чтобы ко мне не подходили.

– Попрошу, чтобы тебя не беспокоили.

Мужчина поднялся, обнял юношу и вышел из комнаты. Антон зарычал, сел на диван и, подогнув колени, обнял их. Ему стало страшно за себя, он знал что даёт сыворотка: прочитал инструкцию от корки до корки. Вечность, вот что ему обещал посредник факторум, ещё был пункт о побочных последствиях, но разве на них кто–то обращает внимание. Перед тобой перспектива вечности, а если будут побочные последствия – их можно пережить, ведь всё равно не умрёшь.

Юноша завыл, словно собака, вскочил и стал метаться по комнате, а когда открылась дверь, запустил в неё стул.

– Вон!

Дверь закрылась, а он ещё не один час бегал по кругу, будто зверь в клетке. Потребовалось время, чтобы успокоится. После он набрал номер Вики и извинился, что не заехал поздравить её с помолвкой.

«Ты умрёшь, а я останусь, – подумал про себя, – Славка забрал тебя к себе, ну и ладно. Зато у меня есть вечность, а у тебя старость. И кто тогда выиграл? То–то же. Может, у меня это больше не повторится или посредник даст лекарство».

Антон был единственным сыном и, хоть и многие считали его избалованным малым, но у него хватило разума послушать отца и, закрывшись в комнате, сидеть и ждать посредника.

* * *

Город. Патруль отряда Идра.

С утра целый день лил дождь, однако Клиз и не думал отсиживаться в машине, потянул собачку молнии, застегнул непромокаемую ветровку и, открыв дверку машины, вышел наружу.

– В метро или торговый центр? – поинтересовался его напарник.

– Нет, идем туда, – юноша быстро зашагал в сторону медицинского центра.

– Туда? – удивился мужчина, но не стал с ним спорить.

Клиз знал, что откерс болеют исключительно люди с деньгами: ему ни разу не попадался заражённый из среднего и уж тем более низшего сословия. Над входом висела вывеска «МедикСити». Юноша подошёл и повёл носом: ветра не было, а дождь был не помехой. Его губы вытянулись: по сравнению с Элис, он умел улыбаться. Иногда ему даже нравилось это делать, хоть и не понимал людей зачем корчить лицо. Напарник открыл дверь и молодой человек вошёл в светлый холл.

– Добрый день. Мы рады вас приветствовать в нашем медицинском центре. Вы достойны быть красивым. Наша клиника…

– Отойди, – спокойно приказал напарник роботу, что встретил их.

– Я могу вас проконсультировать, прошу…

– Замолчи, – и мужчина отодвинул в сторону милую на вид, но мертвую внутри девушку.

– Извините, если чем–то вас огорчила.

Юноша прошёл в большой холл, вдоль стен стояли скульптуры, которые символизировали красоту лица и тела. Он не обратил внимания на рекламные ролики, что мелькали на больших экранах. Все его чувства были сосредоточены на аромате черники и сливы, с тонким оттенком дуба и специй.

– Добрый день, – в этот раз к ним на встречу вышел живой человек.

Юноша подошел и, прикрыв глаза, втянул воздух.

– Вы, наверно, по записи? – смущённая поведением Клиз, спросила девушка.

– Нет, – сухо ответил мужчина и показал свой жетон отряда Идра. – Молчите.

– Я… я даже… – её голос задрожал, похоже она хорошо знала кто этот юноша.

– Кто тут был? – открыв глаза, спросил Клиз.

– Заведующая Эльвира Алексеевна, могу позвать.

– Нет… – протянул юноша и посмотрел в другую сторону.

– А еще Василий Степанович, он хирург, но сейчас на операции.

– Нет, – повторил Клиз, – она тут была минут сорок назад, кто это?

– Это конфиденциальная информация, я не имею права, я…

– Позовите старшего! – приказал мужчина и, достав телефон, стал кому–то звонить.

Юноша отошёл от девушки и, пройдя через холл, вошёл в зал, где около пальмы стояло несколько глубоких кресел. Он сел в одно из них и, закрыв глаза, принюхался к подлокотнику.

«Она тут была, любит сидеть и пить кофе. Ей некуда спешить, ведь теперь время – это всё, что у неё есть. Странные люди, зачем уродовать себя операциями, исправлять то, что дано от рождения. Ах да, мода, стандарт, зависимость от чужого мнения, что толкает их менять свою внешность? А может так она хочет уйти от меня? Наивная, рано или поздно ты сорвёшься и я выслежу, а пока…» – он еще раз втянул носом воздух, а после – резко открыл глаза.

– Я выяснил, – к нему подошел напарник, – Климовская Лидия Владимировна. Едем?

– Нет, она ещё не созрела, мы только зря её потревожим, но на заметку надо поставить. Откерс уже подкрадывается, думаю месяца через два можно наведаться.

– Ясно, – холодно произнёс мужчина и в трубку телефона добавил: – отбой.

3. Испаряющийся дар

Город.

Антону пришлось провести почти неделю в клинике, чтобы врачи от факторум убедились в его психическом состоянии и заодно в том, что инцидент откерс больше не повторится. Худощавый мужчина в жилетке быстро пролистал заключение врачей, а после, улыбнувшись, произнёс:

– Мы не даём гарантии, что рецидив не повторится, но то, что время между вспышками агрессии увеличилось, даёт надежду на скорое излечение.

– О!.. – радостно произнёс отец юноши.

– Но, прошу поберегите себя, вам надо отдохнуть, расслабиться, восстановить свои силы.

– Значит карантинные меры сняты? – не выдержав, поинтересовался Антон.

– Да, вы совершенно здоровы, мы не обнаружили никаких отклонений, словно заново родились. Вот рекомендации, – и мужчина протянул листок.

– Спасибо.

Юноша на прощанье пожал руку доктору и они вышли из кабинета.

– Извините, – к отцу подошла девушка, – с вами хотела бы поговорить Майя Валентиновна.

– Хорошо, ты побудь тут, – сказал мужчина сыну и пошёл за девушкой.

Минут через двадцать он вернулся, лицо было хмурым, но, увидев Антона, улыбнулся.

– Всё нормально?

– Да, как и говорил док, тебе надо расслабиться, поэтому отдыхай, но мои люди будут поблизости.

– Ничегошеньки, ты же обещал.

– Так надо, – жёстко произнёс мужчина и указал сыну на дверь.

Уже на следующий день Антон покинул дом. Он не любил выделяться, как это делал его друг Славка, что предпочитал вещи от Calvin Klein; или Роговцев Ян, тому нравилась марка Фенди и Бербери. Молодой человек натянул потёртые джинсы, такую же неновую футболку, старые кроссовки и, даже не причесавшись, сел в белый Zenvo ST1. Повернул ключ и мотор в 1104 лошадиных сил заурчал под капотом.

– О да!.. – с улыбкой произнёс юноша и нажал на педаль газа.

Машина рванула вперёд. Он пробовал оторваться от тени отца, но охрана похоже неплохо справлялась со своей задачей. Выкинув из головы прошлое, Антон решил радоваться жизни. «Я вечный! – кричал он про себя и, размахивая руками девицам, мчался дальше. – Я вечный! Вечный! А вы все – лузеры! Вам уготована короткая жизнь: ползаете, гадите в подгузники, а после – школа и короткий всплеск гормонов, а затем вас зациклит на материнстве и отцовстве. А что взамен? Ха! Ваш удел горбатиться, а по вечерам есть, пялиться в телевизор, заниматься сопливыми детьми и в перерывах – сексом, – вот ваше счастье!» Уже через полчаса машина припарковалась у спортивного комплекса Strelka Cycle. Не обращая внимание на охрану, что следовала за ним, юноша быстро поднялся на второй этаж и, увидев своих друзей в кафе, направился к ним.

– Ты что, на 11–м автобусе приехал? – увидев Антона в рваных джинсах, поинтересовался Павел.

– Ты словно студент на пешкобусах? – подхватила шутку черноволосая Рада и, соскочив, бросилась обнимать вновь прибывшего.

– Ага.

Антону их плоские шуточки нравились, но он на всякий случай показал девушке ключи от Zenvo ST1.

– О!.. – протянула она. – Увези меня на край света.

– Это куда вы собрались? – возмутился Лёва, и, подойдя к Раде, потянул её обратно к столу. – Я к тебе заезжал, меня даже в дом не пустили, сказали, что ты в больнице.

– Как? Что–то случилось? – поинтересовалась девушка и, ловко повернувшись, освободилась от объятий Лёвы.

– Мелочи, уже прошло.

– Расскажи, я волнуюсь за тебя, вон какой бледный. Лев, закажи кальмары «Si Jiao You Yu».

– Ты ещё не наелась?

– Я только начала, не кукся, а то попрошу Антона. Ты же мне не откажешь? И так, что произошло?

– Ну, это Меньер, – увидев поднятые брови девушки, добавил. – Пришлось пройти отоскопию, аудиометрию, электрокохлеографию, акустическую импедансометрию, а еще промонториальный тест, отоакустическую эмиссию.

– Ничегошеньки не поняла, но звучит круто, а это вообще что?

– Если коротко, то проблемы с ухом.

– А нельзя было сразу так сказать.

– Нет, иначе бы ты ничего не поняла, – Антон присел за столик и, взяв меню, уже хотел с ним ознакомится, но девушка так удачно повернулась, что он невольно посмотрел на её грудь.

– Не пялься на меня, – капризно произнесла Рада.

– Ты суфражистка?

– Он меня оскорбляет! – возмутилась девушка.

– Это слово означает феминистка.

– Я разве на неё похожа?

– Меня бесит, когда ты пытаешься претворится жертвой, – произнес Антон и закрыл меню. – Что тут такого? – и его взгляд опять скользнул по её груди.

– Так и скажи, что тронут до глубины души: моя красота затмила твой взор и ты мгновенно сочинил балладу в мою честь.

– Э…

–Не можешь? Моя обида состоит из 40 граммов латуни, 25 граммов бронзы, 15 граммов чугуна, 5 граммов смущения и 97 граммов злобы. По большей части – одна злоба.

– Последнее неуместно.

Антон знал, что Рада – девушка Лёвы, но он также знал, что она действовала по чёткому плану, точь–в–точь, как её мать. Та ещё в юности вышла замуж за Холодова, что имел с два десятка магазинов, но забеременев, по какой–то причине они расстались. Однако от этого брака её мать получила треть активов, от которых тут же избавилась, тем самым чуть было не разорила бывшего мужа. Спустя пару лет она влюбилась в Ефимова: тот владел большой сетью автозаправок, но оказалось, что у него большой пакет акций Лукойла и Газпрома. Именно тогда она родила Раду и опять каким–то образом ей удалось расторгнуть брачный контракт – в её копилке прибавилось. Мать Рады не бедствовала. Теперь в её распоряжении было пару гектаров и большой особняк, где можно было заблудиться. Но это было только начало, а дальше была сделка с Баженовым, и в знак благодарности она родила ему сына. Но и третий брак просуществовал недолго: зато теперь к ней выстраиваются в очередь седовласые женихи. Что она с ними делает Антон не знал, но по слухам, её капитал рос, как грибы после тёплого дождика. Вот и Рада решила взять пример с матери и уже наметила первую жертву.

– Ты хотела, чтобы я тебя отвёз, – отмахнувшись от официанта, сказал Антон.

– Хочу.

– Тогда поехали.

– А он, – и девушка покосилась на Лёву, который в стороне с кем–то разговаривал по телефону.

– Игнор.

– Вот так просто?

– Ну, я пошел, – он нагнулся, еще раз посмотрел на грудь Рады, а после прошептал. – Жду в машине, парковочное место 45.

Ему стало весело, попрощавшись с другом, он спустился на первый этаж. У Антона было всё, но главное было время, которого у большинства нет. «Я вечный, как же это круто! – нараспев он произнес про себя. – И что теперь делать? Институт? Да, возможно заеду, надо отметиться, а пока…»

– Я тут, – за его спиной раздался радостный голос Рады. – Вези меня на край света!

– А он не так уж и далёк, – ответил девушке и, достав ключи от машины, нажал на кнопку сигнализации.

* * *

Город. Патруль Идры.

В патруль Клиз приставили Элис. Они уже проверили один адрес и, удостоверившись, что у пожилого мужчины, которому по документам за восемьдесят, хотя на вид можно было дать не больше пятидесяти, нет болезни откерс, отправились дальше.

– Ты почему на меня так смотришь? – спросил юноша у своей новой напарницы.

– Да так, – она опять попробовала улыбнуться, мышцы на лице натянули кожу, губы вытянулись.

– Не делай так.

– Я научусь, ведь они это как–то делают, да и у тебя тоже получается. Научи.

– Возможно, – Клиз не любил разговаривать, он привык быть один, даже в городе, где много народу, чувствовал одиночество.

Их с детства учили не привязываться друг к другу. Это считалось проявлением слабости, и несмотря на то, что ему исполнилось 28 лет, он так и не завёл друзей. Элис восхищалась способностями Клиз: его всегда ставили в пример. Даже заносчивый Ирк и тот завидовал его успехам. Но сейчас её напарник, не остановившись, пошёл в сторону стеклянной двери. Девочка замедлила шаг и повела носом: откуда–то повеяло знакомым ароматом черники и сливы.

– Ты уже знаешь?

– Да, Марковец Ева Григорьевна, 64 года, пентхаус на 48 этаже. Я в прошлом году у неё был, милая старушка, даже печеньем угостила.

– Я не про это.

– Заходим.

Дверь открыл швейцар, подошел робот, чтобы взять у гостей вещи, но увидев, что у них ничего нет, отошёл в сторону. Это был пятизвёздочный отель и его владельцем была как раз Марковец, к которой они направлялись. Тихая музыка, журчащий фонтан и запахи цветов, которые как ни странно росли в огромном фойе.

Элис остановилась, завертела головой: она хотела понять откуда идёт знакомый запах, но её отвлёк сопровождающий их мужчина.– Идём.

– Ага, – девочка кивнула головой и побежала за Клиз в сторону лифта.

Бесшумно открылись двери кабинки. Первым вошёл представитель отеля, за ним мужчина–напарник, а после уже гоан.

– Вас уже ждут, – сообщил мужчина в красном пиджаке и нажал на кнопку 48.

Элис опять почувствовала тонкий аромат черники, возможно она ошибалась, ведь Клиз не подавал виду, что чувствует в воздухе признаки болезни откерс.

«Какой же он сдержанный, не то, что я. Мне бы научится быть такой холодной, это ведь помогает в работе», – пока ехал лифт, рассуждала девушка.

Кабинка плавно остановилась. Элис вздрогнула и ещё раз посмотрела на Клиз, но тот продолжал стоять, словно ничего и не произошло.

– Ты чувствуешь?

– Что? – спокойно спросил её.

Дверь кабинки раскрылась и мужчина в красном пиджаке вошёл в стеклянный зал.

– Прошу вас. Госпожа Ева Григорьевна сейчас вас примет.

Девочка закрутила головой, ей не надо было сосредотачиваться, она уже знала, что в этом помещении, еще несколько минут назад прошёл человек с болезнью откерс. «Какой же он холодный, какая выдержка, я уже не могу стоять на месте, а ему хоть бы хны», – и в этот момент в зал вошла женщина.

Деловой костюм, словно она заседала в правительстве, гордо поднятая голова, вызывающе накрашенные красной помадой губы и темно–зеленое колье на тонкой шее.

«Это она? – промелькнула мысль и Элис прикинула сколько лет женщине, – Сорок, не больше».

– Добрый день, мы с контрольной проверкой, вы не против? – спросил её мужчина–напарник и уже хотел подойти, как ему перегородила дорогу рука охранника. – Можно и так.

– Меня уже проверяли в прошлом году, странно, что вы решили ещё раз заявиться.

Элис дёрнула Клиз за рукав.

– Чувствуешь? – шёпотом спросила она у него.

– Что? – так же шёпотом ответил он ей.

– Она больная.

– Больная? – удивлённо спросил и потянул носом воздух.

Женщина внимательно посмотрела на юношу, а после её взгляд перешёл на девочку.

– Она больная, – чуть повысив голос еще раз повторила Элис.

– Но, – Клиз чувствовал аромат черники и даже сливы, но он был такой далекий, что казалось этому запаху уже не один день.

– Она больная! – не выдержав молчания закричала девочка и метнулась к женщине.

Охранник, до этого момента стоявший спокойно, преградил дорогу. Элис не могла соперничать со взрослым мужчиной: он раза в три тяжелее её. Но и он не мог соперничать с ней в реакции и силе. Охранник не успел среагировать, как кулак девочки впечатался ему в горло. Тело мужчины еще не упало на пол, а она уже метнулась к Марковец.

– Я небольная!

Взревела женщина, и ее спокойный образ мгновенно изменился. Она резко присела, швы на юбке с треском разошлись, и взгляд стал обжигающе холодным.

– Она больная! – еще раз крикнула Элис и бросилась в атаку.

Клиз, до этого момента все ещё нюхавший воздух, увидев позу и оскал Марковец, осознал, что упустил инициативу и тут же бросился на подмогу напарнице.

– Вон! – взревела женщина.

Открылась дверь и на помощь своей госпоже выбежало сразу два охранника, но ствол пистолета мужчины–напарника, уже смотрел им в лоб.

– Тихо, без резких движений. Мы отряд Идра и задерживаем больную. Требуется поддержка, – произнёс он громко. Его команду получили два робота–полицейских, что всё это время находились в машине. Охранники попятились. Похоже они знали, что за этим может последовать.

Второй сопровождающий подошёл к женщине и, не спрашивая ее согласия, воткнул иглу и сразу выдавил содержимое шприца.

– Я небольная, я небольная.

– Отойти, – приказал мужчина–напарник детям.

– Ты почему так долго тянул? Что с тобой не так? – уже успокоившись спросила Элис у Клиз.

– Тебя хотел проверить, – соврал он.

А вечером, после задания, его вызвали в медсанчасть. Он приходил сюда каждую неделю, знал все кабинеты и всех врачей по именам.

– Мне надо сегодня бегать? – спросил Клиз у женщины, которая не была похожа на холодную Жанну.

– Непротив, если я тебя уколю?

– Да нет, хоть десять раз. Кровь?

– Да, я возьму на анализ.

– Меня отстранят? – Клиз знал, чем сегодняшний прокол может закончится. Сколько таких, как он, списали со службы.

– С чего ты взял? – женщина улыбнулась и у него на душе сразу стало спокойно. Он посмотрел, как воткнулась игла, а после побежала кровь. – Ну вот и всё, можешь быть свободным.

– Спасибо, – их учили всегда это слово говорить.

– Пожалуйста.

Юноша вышел, а Любовь Романовна опустила пробирку с кровью в прибор и, подсев к монитору, быстро просмотрела отчёты анализа. Раздался телефонный звонок.

– Что известно? – голос принадлежал начальнику штаба Истра.

– Сильное падение показателей.

– На сколько?

– На 18%.

– Хочешь его поставить на списание?

– Нет, посоветовала бы дать время на восстановление. У Клиз уже были периоды понижения активности, думаю это временно, но если падение продолжиться, то это по всей вероятности не обратимый процесс, – в трубке не ответили, да и сама Любовь Романовна понимала, что в отряде с каждым годом всё меньше и меньше клонов гоан. – Я составлю курс реабилитации, думаю у него получится.

– Хорошо, – ответил Евдокимов и сразу отключился.

4. Недоразумение ценою в жизнь

Город. Смерть.

Антон пренебрег советами отца и посчитав себя бессмертным, совершил множество ошибок – за что и поплатился. На его след напал некий Клиз. Это потом стало известно, что он из отряда Идра. Мальчишке, который был ниже самого Антона, удалось расшвырять его охрану, а после, чуть не сломав руку, надеть наручники.

– Теперь ты понимаешь, что с этим не шутят?

Отец пришел к сыну и, сев напротив, внимательно посмотрел в его глаза.

– Я ведь ничего такого не сделал.

– Верно, но Идра ищет таких, как ты, тех, которые хоть раз сорвались.

– А что в этом такого?

– Что?! – удивился вопросу отец и, открыв кейс, достал с десяток листков. – Вот, взгляни.

– На что смотреть?

– Ты глуп или притворяешься? Смотри, это, – и он ткнул пальцем на фотографию, – Трэвис Уэнн, владелец корпорации Cisco Systems, что в Калифорнии, похоже он тоже использовал сыворотку, жил себе спокойно, но на конференции в Мюнхене сорвался. Итог – шесть трупов.

– Ничего себе, – удивленно произнес юноша.

– А это Леонард Долли, совладелец компании Caterpillar (Иллинойс), два трупа. Генеральный директор компании Terget, восемь трупов. Консультант MetLite вообще всех переплюнул – у него двенадцать. Вот ещё: восемь, четыре, пять, два. Пойми одно, когда появляется приступ откерс – остановить больного невозможно, их порой даже пули не берут. Перед тем как умереть Котонэ Уэно успела убить троих, хотя в нее всадили аж три обоймы.

– Очуметь. И я такой же?

– Нет, нам посредник факторум заявил, что у тебя вспышки идут на убыль, а значит скоро они сойдут в ноль. Но до этого момента тебе нужно быть осторожным, не светиться в городе.

– И что, всё это время мне сидеть дома? Так и молодость пройдет.

– Твоя молодость – это вся вечность. Пару лет ничего не изменит, а если и надумаешь выезжать куда–то, то не убегай от охраны.

– Да какой от неё смысл, ты бы видел, как он их раскидал. Я даже не понял, что произошло: Аеск уже валялся на полу, а Тив корчился, хватаясь за горло.

– Да, с ними не справится, но и убегать, как ты сделал, тоже не нужно. Недооценивай противника, Идра тебе не по зубам.

– А тебе?

Мужчина молча покачал головой, забрал фотографии и положил их в кейс.

– Обычно они ведут себя деликатно. Гоан особые, кто они такие – не знаю, но у них чутьё на больных откерс. Это не полиция —не будут цацкаться. Если надо, то и пристрелят.

– Это уже слишком.

– Нет, если учесть какой резонанс больные откерс наделали в мире. Болезнь незаразная, как многие думают: она присуща только тем, кто применял сыворотку месагуен. Если бы только агрессия, с этим бы общество смирилось, но смертей слишком много, вот и было создано подразделение Идра.

– А её нельзя как–то вылечить, у неё есть периоды или это как–то связано с циклами?

– Как говорил факторум, лекарств нет, это побочный эффект от твоего бессмертия. Напомню, что твои вспышки стали реже, надеюсь они в скором времени пройдут, а теперь одевайся, – мы уходим.

– Хочешь сказать, они меня отпускают?

– Да, посчитали тебя неопасным. Подумай, кто тебя мог сдать, ведь Идра приехала по вызову, значит кто–то из твоих друзей знает больше, чем надо.

– Это невозможно! – возмутился Антон, но тут же стал вспоминать кто с ним был в клубе.

– Не думай, что тот, кто применил сыворотку – будет об этом болтать направо и налево. Но кто–то из твоих друзей наверняка обладает этой информацией.

– А если спросить у посредника.

– Он не скажет и ты знаешь почему. Я со своей стороны попробую разобраться, но ты теперь веди себя осторожней. Пошли, мне надоело тут сидеть, ещё есть дела.

– Да, – коротко сказал юноша и, соскочив с кресла, направился к выходу.

«Кто меня сдал? – думал он, пока ехали в машине. – Там был Ян, Пашка и Лёвка, а ещё Рада, но кто? У отца Яна сейчас финансовая яма – значит не он. Пашка, тот ни рыба ни мясо – в прошлом году у них были потери. Лёвка? Да как–то непохоже, этот неудачник даже институт не смог закончить, странно, что на него клюнула Рада. А что с ней? Может она? Но зачем, мы с ней в нормальных отношениях. Тогда Лёвка? Он, наверно, обиделся, что я с его невестой уехал, но у нас ничего не было – так, покатались. Тогда кто?»

Антон был рад, что отец, используя свои связи, смог вытащить его из лечебницы. Но вопрос оставался открытым: кто–то сообщил Идре, что он в клубе и не просто в клубе, а то, что он болен откерс. Выходит этот некто знает его тайну.

– Сволочь! – взревел юноша и, соскочив с дивана, пошёл к выходу.

Охрана, как тень, последовала за ним. Антону их постоянное присутствие даже стало нравится. Было ощущение, словно он президент. Первым делом решил наведаться к Лёвке, и, не предупредив его, приехал к нему домой. Робот, выполнявший роль швейцара, просканировав внешность гостя, открыл дверь.

– Он дома?

– Прошу проходите, присаживайтесь, я сейчас доложу, – сообщила милая девушка, опять же робот и, засеменив ножками, скрылась за дверью.

– Надо такую же завести, интересно, а под одеждой она какая? Лёвка не будет брать ширпотрёб, значит всё как полагается. Вот извращенец, и как это ещё терпит Рада Потом её на запчасти пустит или сама молотком разобьёт.

Дверь открылась, но вместо друга появился невысокий рыжеволосый юноша.

– Э… привет, – произнёс Антон, но тут же напрягся.

Юноша вытянул шею и повёл носом. «Идра!» – прокричал он про себя и попятился к двери.

– Я, наверно, пойду, есть дела.

– Стоять! – крикнул юноша и быстрым шагом пошёл в его сторону.

– Тихо–тихо, я уже ухожу. Случайно зашёл, у меня дела.

Ирк сегодня был на патрулировании, его сопровождал один мужчина–напарник, им пришлось проехаться по адресам, что выдали в штабе. Всё было чисто, но когда зашёл робот, чтобы сообщить клиенту о госте, как тот почуял тонкий аромат черники и сливы.

– Как интересно, – произнёс молодой человек и пошёл за потоком воздуха, в котором явственно чувствовались нотки болезни откерс.

Открыв дверь, он увидел незнакомца.

– Я ухожу.

– Стоять! – не удержавшись, крикнул Ирк.

Он почувствовал его. Наверно, так хищник чувствует свою добычу: она боится, пятится, хочет скрыться. Но ты крадёшься к ней, видишь испуганный взгляд, ощущаешь, как бьётся сердце, дыхание; кажется, что в состоянии прочитать даже мысли.– Стоять! – прошипел Ирк, но когда дичь побежала, он бросился в атаку.

– Нет! – крикнул мужчина–напарник, но было уже поздно.

Ирк не мог себя контролировать. Он набросился на Антона, и, разрывая на нём одежду, вцепился зубами в его плоть.

– Отпусти его! – кричал мужчина, но гоан не слушался. И только когда хлынула кровь больного, он применил тамер, что заменял огнестрельное оружие.

Ирк подскочил, зверем посмотрел на своего напарника, но новый выстрел успокоил его. Через минуту уже прибыли роботы–полицейские, за ними – робот–медик. Тело Антона ещё какое–то время дёргалось, но через минуту от потери крови тот скончался.

– Проклятье! – выругался мужчина–напарник, понимая, что не смог проконтролировать гоан.

Прибыла полиция, составила протокол, подтвердила, что у погибшего была болезнь откерс, а следовательно все действия сотрудников Идра были правомочными. Ирк был на высоте, он гордился собой и даже не обижался на напарника, что временно вывел его из строя.

* * *

Штаб Индры.

Сразу после инцидента в штаб поступили данные. Пеминова несколько раз просмотрела видеозапись с камеры наблюдения.

– Он действовал по протоколу, – сухо произнёс Евдокимов, что также присутствовал в комнате.

– Но эта агрессия. Это недопустимо, и насколько я знаю, такого не заложено в его функционале личности.

– И все же Ирк уничтожил больного, разве не для этого мы существуем. Не стоит забывать, что он, – Евдокимов остановил запись на моменте, где Антон бросился бежать, – из третьего списка, а с ними мы не церемонимся. И так, дело закрыто.

– Слушаюсь, – ответила женщина и поместила файлы с видеозаписями и отчетами в архив.

Она промолчала, но то, что клон гоан вышел из–под контроля, её взволновало. Пеминова открыла папку с клоном Клиз: последние показатели, которые выдал врач Леванович увеличились ещё на 5%. «Он обречён, придётся списать, а жаль, перспективная была модель, столько успехов и всё зря», – рассуждала она, занося данные в компьютер.

– Тебя отстранили? – в голосе прозвучала грусть. Элис хотела улыбнутся, но не решилась, сколько бы она не тренировалась – её улыбка больше напоминала «улыбку смерти», чем та, которой одаривают друг друга люди.

– Похоже так оно и есть. Я потерял способности, провалил задание, даже тренировки не помогают, – ответил юноша и почему–то покраснел.

– Не теряй головы только потому, что сегодня воскресенье. Пойдем погуляем?

– Зачем?

– Что значит зачем, просто погуляем, тебе надо забыть про неудачи, – тут она осеклась, не хотела ворошить прошлое, ведь Клиз наверняка только об этом и думает. – Просто погуляем. Я вот люблю качаться на качелях.

– Знаю.

– Тогда идём, а можно я тебя возьму за руку? – и девочка дотронулась до его руки.

– Держи, но тебе надо забыть про меня. Леванович сегодня выписала целую пачку таблеток, такого раньше не было и поставила три укола.

– Больно?

Юноша недоверчиво посмотрел на Элис, а после отрицательно помотал головой.

– А мне вот неприятно, когда колют лекарства, боли не чувствую. Спасибо тебе.

– За что?

– Я была на волоске от смерти, ещё немного и женщина бы меня сломала, а ты не растерялся, помог. Мы – хорошая команда, может так и будем работать?

– Может, – не выражая эмоций произнёс Клиз и подошел к качелям. – Я не понимаю людей: то, что они делают, кажется нерациональным.

– Например?

– Заводят животных, тратят деньги на их еду, а сами живут в крошечных квартирах. Ты в них была?

– Ни разу, там ведь нет больных откерс.

– Это верно, а ты не думала почему их там нет: ведь все живут в одном городе. Сколько помню, в моём списке это директора компаний и не просто компаний, а крупных компаний: Targer, United Parcel Service.

– Нам же говорили, что болезнь поражает только богатых, что тут думать.

– Верно, а ты веришь? Садись, раскачаю.

– Спасибо, с твоей стороны это мило. Может потому твои способности и снизились, что слишком много думаешь, смотри ещё, заболеешь, – пошутила девочка и уселась на качели.

– Мы не болеем, не можем. Лично я не припомню, чтобы кто–то из нас подцепил откерс. Крепко держишься?

– Ага.

– Тогда приготовься, – и юноша стал раскачивать Элис.

Пеминова смотрела на экран, где качались дети, и вели, как ей показалось, весёлую беседу. Она вспомнила своё детство, которое растянулось на три десятилетия, а потом у неё пропал дар. Её хотели списать без права восстановления, но вечные приняли во внимание её заслуги. Сперва отправили в лагерь для клонов, где она впервые узнала кем была, а после – в штаб присматривать за отрядом Идра.

Через день восстановления Ирк вернулся в строй. Он гордо стоял в кабинете начальника и выслушивал в свой адрес нарекание.

– Больше такого не повторится! Я обещаю вам! – чётко произнёс юноша и, как военный, отдал честь.

Но прошла неделя и Клиз сорвался. В этот раз он напал на «спящего», так говорят, когда болезнь откерс еще не проявилась, но уже появились первые следы её присутствия. И только благодаря его напарнику больной выжил.

После проведённого анализа крови Ирка, врач Леванович написала заключение и сама лично принесла его в штаб к Евдокимову.

– Ты это серьёзно? – поинтересовался он, просматривая отчет.

– Да, в его крови обнаружены признаки болезни откерс.

– Но как? Есть предположение?

– Да, думаю это связано с инцидентом, когда Ирк ранил больного, хотя на моей практике это впервые. Считаю, что данные надо передать факторум – они должны знать о последствиях.

* * *

Орбита. Вечные.

Лизерли ходила по райскому саду, так она называла лес на стационарной орбите. Уже знала о первом инциденте и вот поступило сообщение, что клон гоан Ирк беспричинно атаковал. «Спящим» оказался внук секретаря холдинговой компании Nomura Holdings, что входит в дзайбацу «Номура» и является крупной брокерской компанией Японии. Больной оказался из второго списка. Это было очень важно для вечных нелтен.

– Вызвать штаб Идры, – прошептала она журчащим голосом, тут же к ней подлетел бот и экран загорелся.

– Великая честь видеть вас, – произнёс Евдокимов.

Лизерли давно уже не злилась. Эти эмоции для неё стали далекими точно так же, как и сама жизнь на Земле. Она знала, что программа на видеосвязи изменит её внешность и начальник штаба увидит седую женщину. Тому была своя причина и вечные не хотели её раскрывать.

– Новый сбой? – спросила она, даже не посмотрев на экран.

– Приношу извинения за возникшее недоразумение. У нас мало осталось гоан. Ирку надо отдохнуть и пройти курс реабилитации, приходится работать…

– В работе его смысл жизни, – прервала Лизерли поток оправданий. – Это недопустимо. Нам пришлось задействовать дипломатические связи, чтобы уладить, как вы говорите, возникшее недоразумение. Я советую списать сбойную модель без права восстановления.

Евдокимов прекрасно знал, что значит без права восстановления, но если он спишет, то у него в отряде останется только три клона, из которых Клиз уже под сомнением.

– Разрешите сделать отсрочку. Мы можем использовать контрольный ошейник, ведь он был разработан как раз на этот случай.

– Ну что же, тогда так и поступим, но прошу впредь не допускать подобного инцидента.

Экран погас и бот отлетел в сторону. Лизерли повернула голову на звук птицы.

– Цек–цек, кхии, кхеее.

– Милый, ты рано запел, – но дрозд не успокаивался, а, перелетев чуть поближе к женщине, продолжил свою песню.

5. Сломанная модель

Обитель гоан.

Клиз не мог допустить, чтобы его списали и теперь часами не выходил из тестовой камеры, которая помогала клонам восстановить свои способности. Он пробовал разные режимы, но того запаха, что раньше щекотал ему нос, не было. Он чувствовал далёкий аромат ягодного микса, но среди букета не мог определить запах черники.

– Я пропал, – он вышел из камеры и, опустив руки, поплёлся по коридору.

К нему тут же подошла Элис и, взяв его руку, сжала пальцы.

– Я видела показатели, не расстраивайся, так часто бывает, вот у меня как раз перед Новым Годом было падение на 8%, а потом восстановилось.

– Да, но у меня…

– Всего–то 34, можно поднять, я помогу.

– И как же? – юноша злился на себя. Ему отвели месяц на восстановление, а после, как обычно, спишут, вот только куда уходили его товарищи он не знал. Их просто увозили – и всё.

– Ну что, аутсайдер, тебе крышка, – довольный собой, произнёс Ирк и шлёпнул по затылку Клиза.

– Прекрати себя так вести! – возмутилась Элис.

– А что такого, он отстой, не везунчик. Бедолага, не расстраивайся, говорят в отставке даже неплохо.

– Ты не знаешь, вот и не трепли своим языком, и как тебе не стыдно такое говорить. Когда у тебя упали показатели – все переживали, а ты теперь злорадствуешь, так друзья не поступают, – сказала Элис и повернулась к нему спиной.

– А нам не разрешено иметь друзей, разве забыла. Но ему конец, бери пример с опытных, может еще встанет с колен и тогда…

Клиз знал, что в их группе каждый жил сам по себе. Он ни разу не заходил в комнату членов команды, да и что там интересного:, у всех одно и то же, как под копирку. Но слова Ирка, который пусть и не был ему другом, все же пять лет они проработали вместе, сильно его обидели.

– Стёпку списали, когда его показатели упали на 28%, Вику – 26%. У Ольги не помню сколько было, а вот Жору отправили восвояси еще раньше – у него было 24%. И чего они тебя держат: 34% – это уже предел, ты просто ходячий труп.

– Прекрати! – крикнула девочка и, подойдя к Ирку, толкнула его в грудь. – Уходи, тебе здесь не рады.

– Ты пролетел, твой век славы прошёл, теперь я первый. Ой, чего так смотришь? – Ирк прижал ладони к губам, но не сдержавшись, рассмеялся.

Клиз молча слушал смех, девочка потянула его в сторону, но он не мог так просто уйти: ждал, когда Ирк закончит потешаться и как только он затих – бросился в атаку. Первый удар попал в цель и Ирк, словно пустая банка от шепучки, отлетел в сторону. По его лицу потекла кровь.

– Ты меня ударил, – сплюнув, прошипел юноша и, словно кошка, в два прыжка, настиг нападающего.

Посыпались удары. Это была схватка не детей, неподеливших в парке игрушку. Это была схватка двух хищников, каждый из которых мог завалить не одного взрослого. Уже через минуту прилетели дроны и, выпустив с десяток парализующих пуль, вывели из строя клонов.

– Я тебя урою! – захлебываясь в крови, прошипел Ирк.

– Попробуй! В следующий раз размажу по асфальту! – ответил ему Клиз.

– Прекратите! – закричала Элис и отошла в сторону, поскольку уже подоспели роботы и, погрузив обоих на гравитационные носилки, покатили их в сторону медсанчасти.

Евдокимов всё видел на своем экране – он редко покидал комнату штаба. От увиденного проснулась злость, пальцы сжались в кулаки, он сел за стол и набрал команду «списать».

– Постой, – подошла Пеминова. – Да, у Клиз сильно упали показатели, но он долгое время был лучшим.

– Мне придется списать Ирк, он стал неуправляемым Ты ведь сама видела, как он провоцировал, как искал повода для схватки.

– Если ты его сейчас спишешь, кто у нас останется? Клиз временно отстранён и вернётся в строй еще неизвестно когда, Элис и Кили не справятся с объемом. Да и ты сам видел: Элис привязывается к Клиз. Может это поможет.

– Не положено.

– Да какое это теперь имеет значение, Икр вот–вот выйдет из–под контроля, Кили слаб в показателях, и кому патрулировать такой огромный город, одной девочке?

– Элис, – поправил он её.

Евдокимов убрал руку от клавиатуры, ещё раз посмотрел на надпись «списать».

– Ты права, временно оставим Ирк, но его команду надо усилить: добавим ещё одного взрослого напарника.

– Сделаю.

– Они сильно себя покалечили?

– Нет, по отчётам, поступившим от дока, переломов, растяжений и сотрясения мозга нет, только кожные разрывы. Ирк пострадал больше, советую его оставить в медсанчасти.

– Хорошо, – сухо произнес Евдокимов и стёр надпись «списать».

Клиз вернулся в свою комнату, он давно так не злился, и теперь, сидя на кровати, пытался разобраться почему сорвался. В его жизни было много случаев когда его дразнили, но то были люди в городе, а тут его соратник, с которым они вместе выполняли одну и ту же работу.

В дверь постучали.

– Войдите, – это мог быть только кто–то из старших или их гувернантка Жанна.

Дверь открылась и в проеме показалась Элис.

– Тебе чего?

– Пришла навестить. Можно?

– Ну, – в его комнату заходили только взрослые или роботы, поддерживающие порядок.

– Спасибо, а у тебя уютно.

– Так же, как и у тебя. Зачем пришла? – некоторые мальчишки гордятся своими синяками, но только не Клиз, для него это означало поражение.

– Больно? – девочка подсела и дотронулась до его перебинтованной руки.

– Нет, пустяк, всего восемь швов, – последнее слово он произнёс с гордостью.

– Ого, такой большой порез.

– Он, как девчонка, стал кусаться.

– А я вот не кусаюсь, честно–честно не кусаюсь, мне легче пальцем в глаз.

– Вот спасибо, теперь буду защитные очки носить, губы дёрнулись и на лице появилась улыбка.

– Научи, – попросила Элис и напрягла свои губы.

– Я и сам не умею, так получается.

– Так получается, – задумчиво произнесла она, – а у меня вот не получается, смотрю в зеркало, вроде делаю всё правильно, как люди, но самой страшно.

– А ты не смотри в зеркало, что тебе больше всего нравится?

– Не знаю.

– А что самое вкусное?

– Мороженое, пломбир, только с шоколадной крошкой, люблю его облизывать, если никого рядом нет.

– Стесняешься, что увидят?

– Ага, – ответила девочка и кивнула головой.

– А ты вот сейчас возьми и представь, что ешь его.

– Но его же нет.

– Знаю и всё же представь, ведь помнишь вкус, – Элис кивнула, – снимаешь упаковку, осязаешь запах молока, закрываешь глаза….

– Зачем?

– Так вкусней, честно–честно, сам пробовал.

– Ты? – удивилась она и поднесла свою руку к губам, словно надкусывает ими пломбир.

– Я тоже люблю мороженое. Не отвлекайся. Вот ты его открываешь, ощущаешь запах, ах, он сразу щекочет тебе нос и ты уже узнаешь вкус, а теперь вытягиваешь язык и кончиком касаешься его.

Девочка сидела на полу, её глаза были закрыты, она приоткрыла рот, вытянула язык и, проведя им, облизала губы.

– Вкусно?

– Ага.

Клиз заметил, как губы Элис дрогнули, она их не вытянула, как это было раньше, а сделала дудочкой.

– Вкусно.

В коридоре раздался топот бегущего человека, тут же распахнулась дверь и вошла Жанна.

– А ты тут что делаешь? – возмущённо спросила она у Элис. – Быстро в свою комнату!

– Есть! – как солдат, ответила девчонка, и тут же выскочила из комнаты.

– С тобой всё хорошо?

– Спасибо, хорошо, мы просто пробовали мороженое.

– Сиди в комнате и не выходи до особого распоряжения. Ясно?

– Так точно!

Дверь захлопнулась и быстрые шаги тут же удалились. Клиз подошёл к окну, мимо пролетел дрон–охранник и ещё несколько виднелись вдалеке. «Что–то случилось?» – подумал и постарался рассмотреть куда бегут люди.

Евдокимов подошёл к экрану и посмотрел на пустую койку Ирка.

– Когда он сбежал?

– Полчаса назад. Ирк был на нашей территории, поэтому мы не посчитали нужным использовать ошейник контроля. Далеко ему не уйти. Уже выслали поисковый отряд.

«Проклятье!» – мысленно выругался мужчина и, взяв телефон, стал набирать номер.

– Ликвидировать! – сухо произнёс он и сразу отключился.

– Но… – удивлённо сказала женщина.

– Он стал слишком опасен, теперь Ирк вышел на охоту. Проследи за детьми.

– Сделаю.

Пеминова вышла из комнаты штаба и направилась в сторону спального корпуса. Она сама прошла этот этап в своей жизни: часто охотилась, но до смертельного случая никогда дело не доходило.

* * *

Город. Ночь.

Ирк проклинал своего соперника. Клиз всегда был лучшим, начиная со школы всех опережал. Оценки, знания всегда стояли на первом месте, но ему удавалось так же быть и самым ловким. И вот он потерял способности, данные ему от рождения и вместо того, чтобы смириться, Ирк решил ему ответить.