Читать онлайн По призванию Офицер, или Как жить нельзя бесплатно

По призванию Офицер, или Как жить нельзя

От редактора

Так уж повелось, что мы чаще являемся читателями чужих судеб, чем писателями своих…

Отрадное заявление для редактора, который может внести коррективы в любое творение. И всё же, иногда бывает жаль, что линии человеческих судеб чаще всего прочерчены более твёрдой Рукой.

И этот сборник новелл ещё одна маленькая капелька в огромное море жизненных примеров, которые могут повториться с кем угодно и в какое угодно время. Выводы из таких, конкретных, ситуаций чаще всего и могут чему-то научить. А если не научить, то подтолкнуть к пересмотру, хотя бы части своих поступков. Эта небольшая брошюра, без претензий на серию «Жизнь замечательных людей», и тем не менее… Есть в ней что-то особенное. Что именно? Лучше я предоставлю возможность вам самостоятельно в этом разобраться. Ведь всё совершенно индивидуально.

Какую особенность в первую очередь мне бы хотелось отметить в сборнике, который вы держите в своих руках? Безусловно – это стиль повествования. В ненавязчивой, киношно-короткометражной манере, от первого лица, где каждый рассказ законченная история со своим смыслом. Такой вариант подачи материала всегда весьма интересен. Как бы это ни было неуместно, но, в некотором роде, даже «попсовенький». Но это добавляет весомую долю естественности персонажу главного героя и всему происходящему вокруг него. Иногда, невольно, ощущаешь себя непосредственным участником тех или иных событий. Примеряя на себя роль совсем ещё юного парнишки, на чьи плечи легли все превратности военной службы. Со всеми её курьёзами, с особым юмором, строгостью и естественно, трагизмом.

И всё же, причастность ко всему происходящему берёт своё. Поэтому, от себя, как от офицера-пограничника, получившего опыт охраны и обороны государственной границы на таджико-афганском участке в «лихие 90-е», хочется немного добавить. Меня и автора этого сборника разделяют всего несколько лет в сроках обучения в прославленном пограничном ВУЗе. Тем более разительна разница в описании всего, что происходило в нашу бытность и выпало на долю более молодого поколения курсантов-пограничников. О чём я веду речь, «старая гвардия» поймёт и прочувствует, прочитав соответствующую главу.

Этот сборник простеньких с виду рассказиков, всего лишь краткая история человека, которая повествует об основах формирования активной жизненной позиции автора. Убеждён, что самые интересные главы ещё не написаны, а редактируются реалиями наших дней, не самых лёгких. Зная автора лично, я глубоко убеждён, что их содержание, перенесённое на бумагу, ещё пополнится более интересными моментами и новыми новеллами!

Приятного прочтения!

Алексей Васильевич Плахотин,

майор запаса,

проходил службу на таджико-афганской границе,

выпускник Военного института Комитета Национальной Безопасности Республики Казахстан

Рецензия первого читателя

на сборник новелл «По призванию Офицер, или Как жить нельзя»

Если принять за догму, что искусство достигает своей цели, когда заставляет человека задуматься, переживать, вызывает эмоции и понуждает к действиям, то автор достиг цели. Как говорят стрелки и снайперы – выбил "десятку".

Оговорюсь сразу. С автором мы знакомы со школьной парты, которую делили на двоих. Сначала были соперниками (причина сидела на нашем же ряду, только на второй парте перед нами) потом и друзьями, объединёнными одними интересами и увлечениями. Читали одни и те же книжки про приключения и рыцарей. Рисовали в тетрадках батальные сцены. Мне больше нравилось рисовать корабли, Диме лошадей и солдат. Мечтали о продолжении дела отцов офицеров. Ходили на дворовые разборки.

Поэтому читал сборник новелл не спеша, придирчиво. Снова и снова переживая прочитанное, смакуя всю гамму своих ощущений. Читал на работе и дома. Окружающие сразу заметили, что со мной происходит что-то необычное. Сижу ухмыляюсь, хихикаю, надолго ухожу в себя… А я отправился со своим другом детства в прошлое. В наше прошлое. Рожденных в семидесятые (подумать страшно: вторая половина прошлого века) в Советском Союзе, который позже уважительно обзовут Империей Зла. К пионерским кострам и красным галстукам. К фильмам про Электроника и Кортик. И конечно, к нашей военизированной юности.

Мы даже были вместе вожатыми в школе. Принимали младшие классы в пионерскую дружину и замещали учителей, проводя уроки на дне самоуправления в нашей школе. Играли в модную тогда зарницу, срывали погоны с врагов из старшего 7 класса.

Правда в отличие от Димы я после 9-го класса подался в "спецы", о которых он упоминает в рассказе "Курс выживания или шашлык из тушканчика". Как бы потом не говорили, что у нас "пропавшее детство и цементные игрушки, прикрученные к потолку", все равно было оно, было! И детство, и отрочество, и пламенная юность. Но несмотря на некоторые, малозначительные отличия – я и мои однокашники прошли через то же самое. Абитура, тот же ПУЦ Погранучилища, через который гоняли и наш "военизированный детский садик". Учеба, самподы, наряды. Жаль, что мало тех, кто решился описать ту атмосферу, запечатлеть её для наших детей, а может быть и внуков. Дима всегда был решительнее многих. Взялся, и у него получилось. Закрываю глаза и чувствую запах… Алма-Атинский букет ароматов из нашей "щенячьей юности"…

Ему ты песен наших спой,

Когда ж на песнь не отзовется,

Свяжи в пучок емшан степной

И дай ему – и он вернется".

И я вернулся… В белой форме морского офицера Военно-морской Академии Турции и с кортиком. Вернулся к пенистым волнам седого Каспийского моря и к родным бескрайним степям.

Но это уже другая история…

Может особо взыскательному читателю покажутся угловатыми шутки, неуместными проблемы, которые затрагиваются в сборнике или незатейливым сюжет, но сборник именно таков какой он есть. Нельзя его причесывать, прилизывать или кастрировать. Это правда, такая какая есть. Не для всех, для тех, кто поймет…

Рядовому обывателю, не обремененному знаниями об истории и геополитике кажется, что мир исключительно благожелателен к нашему обществу. Мирная жизнь страны обеспечивалась исключительно политикой "нивочтоневмешательства". О событиях в Таджикистане и Кыргызстане, о роли в этих событиях наших, казахстанских военнослужащих практически ничего не известно. Забыто.

Тем более ценно свидетельство очевидца и участника этих событий. С этой точки зрения сборник можно расценивать как военную публицистику либо беллетристику.

одноклассник; выпускник специальной школы им. Бауржана Момышулы,

г. Алматы, Республика Казахстан;

выпускник Deniz Harp Okulu, г. Стамбул, Турецкая Республика;

капитан 3 ранга запаса Береговой Охраны ПС КНБ РК

Шуршенов Руслан Бактыбаевич

сборник новелл к двадцатилетию второго дня рождения

Предисловие

Посвящается всем моим ровесникам,

опаленным различными горячими точками.

Всем парням служившим и служащим…

С тобой мы шагаем

В кирзовых ботинках.

Скрепит под ногами

Родная земля.

И мы не мечтали

Тянуть себе вены.

Скажи командир,

В чем тут наша вина?

А мы не скучаем.

Мы ждем каждый вечер.

Ведь многих из наших

В живых уже нет.

Скажи же, братишка,

Ведь мы отвечаем!

За то, что в кармане

Военный билет.

Берет поправляя,

Встаем каждый вечер.

И трется на шее

Дружок – автомат.

Нас вместе с тобою

Отчизна призвала

И нам эти горы

Надежный плацдарм.

Бывает и хуже,

А вдруг не проснешься.

Не спит где-то рядом

Коварный джигит.

Не часто родные

У дома встречают.

Но мама не плачьте,

Ваш сын не убит!

А мы здесь не плачем

И слез не глотаем.

Досталась нам с вами

Такая судьба.

И здесь не курорт.

И в бою убивают,

Друзей, за которых

Пойдем до конца.

И стиснуты зубы,

Морщины мужские,

Что раньше, чем время

Война нам дала.

Но мы не мечтали

Тянуть себе жилы.

Скажи командир

В чем тут наша вина…

Капитан ГРУ Дмитрий

из сборника стихов «Простая история»)

c личной странички на сайте ветеранов локальных войн «Искусство о войне»

Подняли нас ночью, как бывало не раз. В пограничных войсках редко дневальный кричит: – Подъем! или Тревога! Просто деловито расталкивает нужных солдат, которым заступать в ночной дозор или секрет. Это делается для того, чтобы не тревожить сон остальных.

А тут дежурный по заставе забежал в наш кубрик и крикнул: – Тревожная группа на выход!

Значит, случилось что-то серьезное. Бегом в оружейку.

На бегу осматриваю сонные, но уже сосредоточенные лица ребят из моего отделения и слушаю дежурного.

Оказывается, секрет с третьего блока завязал ночной бой.

Мельком глянул на часы – без одиннадцати четыре. До утра еще долго. В горах темнеет рано, светает поздно. А весна только началась. Уже 11 марта. Сколько там до дембеля?!

У оружейной комнаты нас ждал Валера. Валера – это так уважительно мы между собой называем нашего Начальника заставы – капитана Валерия Сергеевича Б. Валера – настоящий мужик, кто служил, тот поймет. Настоящий офицер не допускает панибратства с подчиненными, но неподдельно заботится о них, вникает во все их проблемы и нужды. Он внимательно следил за получением вооружения и спецсредств.

Я, как командир группы, получил все необходимое первым, подогнал снаряжение. Запасные магазины в подсумок, бронник в сторону. Валера сказал дежурному, чтобы нам выдали по гранате РГД-5, дополнительно по три магазина и саперные лопатки. Магазины в карманы камуфляжа на груди.

Бронежилеты мы не брали. Хотя офицеры первое время по приезду нас и гоняли за это. Даже по заставе заставляли ходить в броне. Бронежилет, никто не спорит, вещь хорошая, но не старого образца, который по пуду весит. Но уж очень он движения сковывает. Шибко в нем не побегаешь, тем более в горах. Офицеры это быстро поняли и заставляли упаковываться в бронь только часовых, да идущих в секрет или на блок.

Построив тревожную группу перед местом заряжения оружия, я проверил подгонку снаряжения у всех по-быстрому: – Попрыгали!

Валера четко, без суеты довел ситуацию и поставил задачу: – Дозор третьего блока, в 3:41 обнаружил движение на тропе. На предупредительные выстрелы им ответили автоматным огнем. Рядовые Зелинский и Аджимов приняли бой и запросили поддержку заставы по радиостанции. Ваша задача выдвинутся в район Блока-3, поддержать огнем ребят и пресечь вооруженный прорыв границы Республики Таджикистан. Старший группы – младший с.., отставить, рядовой Бочаров.

Старшего группы назначали обычно из сержантского состава, а меня по старой памяти, из числа, так сказать, наиболее подготовленных солдат.

Вот так без излишеств мы и получили боевой приказ. В след убегавшей группе Валера по-отечески добавил: – Не геройствовать там ночью, мать вашу! Под пули не лезть!

– Смотри у меня, Бочаров! – это уже мне лично, замыкающему, чтобы не подрывать, командирский авторитет. Начальник заставы одернул меня и сунул свои заветные, скрепленные черной изолентой, два длинных магазина от РПК по сорок пять патронов. Валера очень ими дорожил. Они достались ему в подарок от какого-то знакомого офицера «афганца». Поэтому я даже не обиделся на его строгое замечание:

– Не потеряй! Башку оторву!

А просто расплылся в благодарной улыбке, которую капитан бесцеремонно прервал толчком в спину и командой: – Догоняй!

* * *

Прибежали на место мы оперативно. Всего-то метров семьсот. Хоть и ночь, и горы. Что – что, а крылья своей заставы мы изучили досконально, за три с лишним месяца выполнения своего долга по охране границы «дружественного» Таджикистана. Облазили каждую тропку, каждый камушек. Пока рысачили, слышали вялую перестрелку. Наши ребята, отстреливались короткими очередями, явно экономя патроны.

Им же не дали экстренных шести магазинов, приходилось довольствоваться штатными тремя по тридцать патронов в каждом. Хотя на блоке был запечатанный цинк с патронами, на экстренный случай. Духи также вяло отвечали. Чувствовалось, что первоначальный напор боя спал.

Метров за сто до блока все стихло. Я приказал тормознуть, рассредоточиться, но, чтобы друг друга видели, то есть на метр полтора, сколько позволяла тропа и скалы вокруг. Аккуратно, смотря под ноги и по сторонам двигаться к блоку. Духи, или душманы, так мы называли всех местных и по ту, и по эту сторону границы, мастера на всякие подлянки.

Подойдя метров на двадцать пять, чтобы нас не подстрелили свои, я не громко позвал: «Зелень, ты жив? Маякни».

Рядовой Зелинский был из моего отделения, к тому же и зёмик, то есть мы вместе призвались из тогда еще Алма-Атинского областного военкомата, что на нижней Пятилетке в районе железнодорожного вокзала Алма-Ата-I. Только он был родом из самой Алма-Аты, а я из области. Зелень был младше меня всего на призыв, хотя и старше по возрасту почти на год. Но по армейским понятиям он был для меня молодой. Он сразу опознал своего бывшего сержанта.

– Все нормально Димон, тихо уже! Ушли наверно духи.

Радостно отрапортовал он мне также в полголоса, чтобы не обнаруживать себя явно.

Мы уже уверенней, но, соблюдая всю осторожность, добрались до Блока-3. Залегли и заняли на всякий случай круговую оборону. Зелень, возбужденный боем, радостно тараторил:

– Мы их метров за сорок заметили! А они шмалять в ответ! Мы с таджиком по два магазина отстреляли, сразу!

– Ты бы хоть патрон застрелиться оставил, вояка! – как всегда осадил его я. Знал, что придется отчитываться за каждый патрон перед Игорем – замбоем нашей заставы. У того каждый патрон на счету, хотя он мужик и хороший, понимающий.

– А ты уверен, что ты не местных дехкан за духов принял, Зелень! – продолжил я наезд.

– А ты сходи, проверь! – закипел теперь Зелинский, сразу же остывая и включая разум, добавил, – дехкане автоматным огнем не огрызаются!

Такой довод парировать было нечем, и идти проверять желания ни у кого тоже не возникло.

Решили дождаться рассвета, а потом уже по светлому проверить – с кем тут они навоевали.

Вышли по рации на заставу, доложили обстановку. Капитан наши действия одобрил. Начали обустраиваться, до утра еще часа четыре, как минимум. А пузом на мартовском камне не очень уютно. Забились в блок, решили выставлять по двое на фишку, типа – боевое охранение, Устав караульной службы и все такое. Местных рэмбо, то есть Зелинского и Аджимова, решили поставить крайними, утром. В тревожке нас было шестеро – Егор – Москвич с РПК, Шамиль – Татарин, Вова – Поп, Колян – которому, Валера не дал взять его штатную шайтан-трубу, на ночь глядя, Иван – Кабан, и ваш покорный слуга. На фишке каждая пара должна была стоять по часу, остальные спят. Потом будится следующая пара. Первыми бодрствовать остались мы с Коляном Дубицким. Мы залегли около блока: я в трех метрах правее блока, Колян три метра левее, и приступили к наблюдению за местностью. Бинокль, правда, для дневного наблюдения, был только у меня, как старшего тревожной группы. Поэтому я выбрал правый фланг, который был повыше. Были на заставе, конечно, и бинокли ночного наблюдения, но батареи к ним давно сдохли. Замбой, постоянно пытался выбить новые, но пока нас техническое обеспечение пограничного отряда ими не осчастливило. Приходилось довольствоваться тем, что есть! Да нам и не привыкать. Коляну пришлось использовать подручные средства наблюдения, то есть – своими ясными очами.

Час тянулся медленно. Подняли посреди ночи, как козла горного, по тропам прогнали! Хотя, вру, никто не гнал, сам бежал. Спать охота! Но Родину тоже жалко! Бдим.

Некоторые умники, которые начитались в детстве разных книжек, для облегчения своей нелегкой службы вносили полезные «рацухи» в инженерное оборудование позиций, неописанные в Уставе Пограничной Службы.

«Рацухи» были просты и неоригинальны, командование относило их к солдатской мудрости и приветствовало. Каждый заступающий на блок считал своим долгом стянуть из столовки пустую жестяную банку из-под тушенки или кильки, не столь важно. Затем разжиться у старшины или связистов контровкой или проволокой. Растянуть ее на прилегающей к блоку тропе и привязать к ней жестянку. Вот тебе и сигнализация, можно расслабиться и не напрягаться всеми тяготами и лишениями солдатской службы.

Но в создавшейся ситуации, доверять свою судьбу, а возможно и жизнь, жестянке как-то не очень хотелось. Приходилось валяться на холодных камнях и вести наблюдение!

Час прошел без происшествий. Я разбудил Егореху, передал ему бинокль. Для того, чтобы они с Попом отошли ото сна, немного потрепались.

Нет, отставить! Довел оперативную обстановку. Предупредил, чтобы они, обязательно, также потрепались с Татарином и Кабаном, чтобы убедиться, что они проснулись окончательно. А то Кабан здоров спать, он и сейчас демаскировал наш ночлег своим богатырским храпом. Москвич и Поп заняли наши нагретые места на скалах. А мы с Коляном забились на их места под стены блока, прячась от холодного ветра. Закрыв глаза, я блаженно заснул. Тишина и опасность конечно напрягали, но усталость пересилила. Табло погасло…

К утру приморозило. Мы плотнее жались друг к другу. Согреть сразу все части тела не удавалось. Если я прижимался спиной к Коляну, замерзала грудь. Приходилось постоянно вертеться. Я был не одинок в своих проблемах. Все вертелись, как волчки, часто отдавливая друг другу все возможные выступающие части тела. Часам к семи, от этих процедур, спать окончательно расхотелось. От неудобных положений затекли конечности. Я попытался их размять, и стал до рези в глазах всматриваться в предрассветную мглу. На душе, почему-то скребли кошки. Было какое-то непонятное предчувствие, что там меня ждет что-то нехорошее. За время службы у меня, еще по курсантке, появилось этакое «чувство задницы», которое помогало мне предугадать надвигающуюся опасность в виде «замка» или другого начальства либо неприятности похуже. Оно, это чувство, редко меня подводило и служило мне верой и правдой, оберегая мою попу от лишних приключений.

Включился мозг, я начал прокачивать всю имеющуюся информацию. Что могло нас ждать на тропе? Духи таскали через границу в основном или оружие, или наркоту. Для наркоты поздновато, сезон давно закончился. Нет, точно не трава. Стоп, может быть герыч, гашиш или опиум? Какого черта?! Какая разница, что они там перли. Вопрос в другом, почему завязали бой? Если пацаны стреляли на звук, духи могли смыться по-тихому, как обычно. Нет же, они начали шмалять в ответ. Зачем? Варианты? Эти снайперы попали, и духи хотели забрать товар или раненого? Реально. Еще? Прорыв? Но это уж наглость! Каждый «мирный» дехканин знает, сколько на заставе погранцов и как мы ее охраняем. Они подробно просветят о тактике и стратегии охраны границы, использованию сил и средств Пограничных Войск. Либо их было очень много. Нет, тогда бы мы, скорее всего, не успели. Либо я сейчас не напрягал мозги, а они бы – мозги, медленно остывали на камнях. Значит все-таки первый вариант. Что же это они перли такого ценного? Хоть бы раненых своих забрали. После февральских событий, не хотелось мне, чтобы они оставляли раненых. Так, что это? – Лязгнул метал о камень. А, это Кабан носом в скалу тыкнулся, каска звякнула, а он даже не проснулся. Опять заснул на посту, зараза!

– Эй, Кабаняра! Не спи, зима приснится – замерзнешь! – попытался я разбудить молодого.

– Заткнись, ты, начальник! – грубо, сквозь зубы оборвал меня Татарин.

Недоуменный, до глубины души оскорбленный в лучших своих порывах, я повернулся к Шамилю. Готовый высказать ему все, что я о нем думаю! Хоть он и дембель, никто не давал ему право так грубо подрывать мой авторитет. Шамиль, даже глядя на мою возмущенную морду, молча, махнул вниз и прижал палец к губам, как на плакате с женщиной в красной косынке из секретки.

Да, виноват! Исправлюсь! Но, что же его так насторожило? Шомик, хитрый татарин, просто так бузить не будет. Значит он, что-то увидел, но что? Уже начало светать, и я тоже заметил, что на тропе светлое пятно. Ай да Шомик, вот глазастый татарин! Понаблюдав за пятном, я сделал вывод, что оно неживое, или уже неживое. Это еще раз подтверждает мою первую догадку. Ну, снайперы, чё же вы подстрелили?

Всех достал предутренний мороз. Народ весь проснулся и пытался, как-нибудь согреться. Первыми не выдержала молодежь, поднялся ропот. Зелень выразил общую точку зрения:

– Димон, давай проверим по-быстрому и домой – на заставу! Че, тут жопы морозить.

Зелинского понять можно, их с таджиком должны были еще в четыре сменить. В восемь должны были сменить их сменщиков. А так получается, они третью смену принимают воздушные ванны морозного горного воздуха. Время то идет… Да, здоровья это им точно не прибавит. И Валера ждет результата. Нужно решаться.

– Значит, так – Зелень бронь мне, Аджимов бронь Шамилю, Егореха прикрывает нас РПК с места наблюдения Татарина. Я первый до тропы, за мной Татарин, потом Вовка с Коляном, Аджимов меняет Кабана, Зелень с Кабаном прикрывают нас с блока. По местам!

– Готовы?

– Первый пошел!

Выдвинулся, пригибаясь, зигзагами перебегаю по змейке, на десять метров. Выбрал валун поудобнее. Занял позицию для стрельбы с колена. Отмашка. Татарин выдвинулся метра на три-четыре вперед и левее. Дал отмашку. Пошла следующая пара. Повезло нам с начПОГЗом, он натаскал нас в передвижениях на поле боя до автоматизма. Старый волк! Он в Таджике давно, когда еще наши за реку ходили.

Метров с двадцати серое пятно оформилось в мертвого ишака. Моя версия подтверждается. Снайперы, херовы! Вроде все чисто.

Расслабляемся, поднимаемся в полный рост. Тропа под блоком идет параллельно Пянжу с подъемом в нашу сторону. За Пянжем Афган. Решаю обойти ишака и посмотреть, что там дальше вниз по тропе. С ним все ясно, никуда не денется. На обратном пути проверим, что там бедное животное везло.

В какой-то умной книжке я вычитал, что человеческая психика и глаза устроены таким образом, что мы замечаем в первую очередь все, что находится от себя справа, а потом уже слева. Поэтому сосредотачиваю, все внимание на левой стороне тропы и обхожу труп ишака справа. Правая нога предательски обо что-то зацепляется. Спотыкаюсь и лечу вправо. Первая мысль: вот духи придурки – умных книжек не читают. Поставили растяжку с правой стороны.

РАСТЯЖКУ!!!

Боковым зрением ловлю, выскочившую из-за камня в паре метров от меня гранату. Секунды понеслись. Мозг, отрешенно зафиксировав форму гранаты, выдал – РГД-5, наступательная.

Блеснула надежда: – Пацанов не цепанет. Классно я у Зелени бронь отмел, как знал!

Изо всех сил, уже в падении, пытаюсь оттолкнуться левой ногой и переместить тело левее, от включившей отсчет смерти.

Ору: – РАСТЯЖКА! АТАС!

Земля стремительно приближается, как будто я падаю не с высоты своего роста, а с десятиметровой вышки для прыжков в воду.

Перед глазами пролетает вся моя короткая жизнь. С самого детства и до семнадцати лет. Так ярко и живо, как в кино. Детство. Дед с бабулей, Беларусь. Батя на фотке в форме на стене. Мама. Алма-Ата. Детсад. Механка. Школа. Спорт. Особенно четко, и режуще – ЮНОСТЬ! Папа, мама, сестра. Бурундай, новая школа, спортзал, девчонки, друзья.

– А я иду, а мне 17 лет… – Мелькнула фраза Николая Расторгуева из песни «Любэ».

И тут я четко осознал, КОГДА я ступил на эту тропу:

– «Есть, сынок, такая профессия – РОДИНУ защищать! …»

Секрет (С.) – пограничный наряд в составе двух и более пограничников, назначаемый для скрытой охраны определенного участка местности на вероятном направлении (маршруте) движения нарушителей Государственной Границы (ГГ). Выставляется на определенное время с задачей своевременного обнаружения нарушителей ГГ, диверсантов, преступников и других разыскиваемых лиц, и их задержания. С. несет службу на месте, преимущественно ночью, с использованием радиолокационной станции, сигнализационных приборов, приборов наблюдения и служебной собаки. Расположение секрета должно обеспечивать скрытный подход и размещение, круговой обзор и внезапность задержания нарушителей ГГ, а также исключать их возможность незамеченными обойти расположение пограничного наряда.

Оружейка – комната для хранения оружия.

РГД-5 – наступательная граната.

РПК – ручной пулемет Калашникова.

Зёмик – земляк.

Тревожка – тревожная группа.

Замбой – заместитель начальника заставы по боевой подготовке.

Замок – заместитель командира взвода/ПОГЗ.

Шайтан-труба – Ручной противотанковый гранатомет (РПГ-7).

Рацуха – рационализаторское предложение.

Растяжка – способ боевого применения гранат, при котором граната устанавливается на растяжку на направлениях возможного движения противника.

Герыч – героин.

Погранец – военнослужащий Пограничных войск.

ПОГЗ – пограничная застава.

НачПОГЗ – начальник пограничной заставы.

написано ноябрь 2004

Глава 1. Детство или родовая система подготовки воина

Родился я в той стране, которой уже нет на карте. В обычной советской студенческой семье. Папа мой был курсантом пятого курса. Мама – студенткой пятого курса. Я уверен, что их свела в столице Латвийской ССР городе Рига – судьба. Папа был родом из тогда еще столицы Казахской ССР – города яблок – Алма-Аты. Мама была родом из глухой белорусской деревушки Нарушово, находящейся на стыке границ трех стран: Беларуси, Латвии и России.

Папа и мама нашли друг друга в одной точке, двигаясь в нее интуитивно из разных уголков большой страны…

Как тут не вспомнить человеческого детеныша – Маугли, которого научил мудрости, старый медведь Балу:

– Мы с тобой одной крови, ты и я!

Так наверно и они двигались на встречу по зову крови, балансируя на грани.

Наверно с молоком мамы я и впитал это чувство границы.

Родился и вырос в Казахстане, по паспорту – русский. До меня уже третье поколение моих предков эту окраину Родины (сначала Империи, а затем и СССР) защищало. Эта земля богато полита потом и кровью моих пращуров – Семиреченских казаков, но корни из Сибирского войска. У моего отца была мама, моя бабушка, с Украины из-под Харькова – Анна Даниловна Сергиенко – украинка, из расказаченных. Она родилась уже в Сибири в селе Каип. Мама у меня по паспорту белоруска из витебского пограничья, а дед у нее вообще поляк – Родик Эдуард Иосифович. Так, что моя кровь гремучая смесь получается.

О нашей родословной по папиной линии, рассказывала моя прабабушка Ксения Ефимовна Сергеенко. Я был мал и смутно помню ее рассказы, как сказки из детства. А в 1987 году она умерла.

Мой дед по отцу Бочаров Василий Филиппович, фронтовик, умер еще раньше через год после моего рождения в 1977 году.

Прадеда Родик Иосифа Викентьевича и прабабушку Амелию Петровну по маминой отцовской линии, помню хорошо. Они жили в деревне Нарушово в Белоруссии, где я провел детство и куда каждый год ездил на каникулы, пока учился в школе.

Делить славянские народы по крови, считаю неправильным и кощунственным.

Мы едины! Хотя нас всегда, чтобы ослабить, усиленно разъединяли… Врагам это выгодно.

За столько лет все так перемешалось. А все наши различия целенаправленно раздуваются. Разделяй и властвуй!

Вы никогда не задумывались, почему все нации – это существительные?

Немец, казах, еврей, татарин, индиец, даже чукча и тунгус… а русский – прилагательное?

Потому, что русский это состояние души!

Русским должен быть дух, так что я и мой сын – тоже русские.

А сыны Руси испокон веков, Родину свято берегли! И своих детей, внуков к этому готовили сызмальства…

Мечта о небе…

Посвящается всем любителям авиации…

Мой папа с детства мечтал о небе! Тем более, что недалеко от дома, где жила их семья, был Алма-Атинский аэропорт. Самолеты часто пролетали над их домом, маня своими крыльями в небо…

Папа в молодости серьезно занимался спортом. Они с другом-соседом с детства по утрам бегали на расположенное за нашими сараями футбольное поле и спортивный городок. Подтягивались на турнике, отжимались на брусьях. На этом поле и прилегающей территории сейчас находится школа известного казахстанского футбольного клуба "Кайрат".

Профессионально мой отец занимался футболом, даже играл за юношескую сборную.

При прохождении приписной комиссии в военкомате, врачи изумились его здоровью и рекомендовали пойти в военное училище, даже в летное.

Папа окончил школу, восьмилетку в своем рабочем поселке, и пошел учиться дальше в 9-10 классы в другую среднюю школу №115 в новом тогда микрорайоне Алтай.

После окончания школы, он решил поступать в Рижский Краснознаменный Институт Инженеров Гражданской Авиации (РКИИГА). Даже не знаю, почему именно в Рижский. Сдал документы, получил допуск к сдаче экзаменов на выездной приемной комиссии. Судьба его не сильно баловала: с первого раза папа не прошел по конкурсу. Преподаватель по математике поставила отцу три балла. А математика была его любимым предметом…

Пришлось ему идти работать на родной Алма-Атинский станкостроительный завод имени “XX-летия Октября” помощником токаря.

Папа был настырным и не забросил учебу, решил пытаться поступить через год.

Прошел весной следующего года в военкомате комиссию вместе со своими одногодками и начал готовиться к службе в десантных войсках. Даже успел выполнить прыжок с парашютом. Небо манило его, и осенью его должны были призвать в ВДВ. Десантно-штурмовая бригада до сих пор находится у нас под Алматы, в городе Капчагай.

День рожденья у папы был в ноябре, поэтому до призыва он решил рискнуть еще раз с поступлением в ВУЗ. Повторно сдал документы и снова получил допуск на сдачу экзаменов на выездной комиссии РКИИГА.

В СССР, тогда национализма не было, но… Преподаватель математики – латышка, и во второй раз долго валила моего будущего отца – простого русского парня из Казахстана, так явно, что на это обратила внимание и председатель комиссии, кстати, тоже латышка по национальности.

Когда отец расстроенным вышел из аудитории, она вышла за ним и поинтересовалась:

– Молодой человек, вы же уже пытались сдать экзамены в прошлом году?

– Да, – скромно кивнул головой папа.

– И какую оценку Вам поставили на этот раз?

– Четыре…

– Очень хорошо, – сказала председатель приемной комиссии, и многозначительно улыбнулась.

Со второго захода папе удалось исполнить свою мечту, и он поступил в РКИИГА. От белоснежных шапок Тянь-Шаня и бескрайних степей Казахстана он уехал учиться на инженера гражданской авиации в город Ригу, в далекую Прибалтику, к Балтийскому морю, великолепным корабельным соснам и песчаным дюнам.

Почему-то мне ярко запомнилось, как мой папа лихо любил напевать:

Я потомок хана Мамая,

Подо мною гарцует конь!

Сколько душ загубил не знаю.

Богатырский в душе огонь!

До сих пор не знаю откуда этот отрывок, но иногда сам его пою. Теперь мы все немного азиаты…

Жизнь интересная штука, никогда не угадаешь, что она выкинет!

По диплому папа стал бортовым инженером пассажирских лайнеров, но в Алма-Атинском порту вакансий не нашлось – пришлось переучиваться на вертолеты.

Почти 20 лет он был вертолетчиком!!! Малая, но тоже авиация. Вот такой вот Мимино, наоборот.

Свою мечту о небе он сумел передать и мне.

Родился я тогда еще в городе яблок – Алма-Ате. Где на фоне невероятно голубого неба завораживающе смотрятся заснеженные, даже жарким летом, горные пики.

Два этих образа – бескрайнее НЕБО и величественные ГОРЫ – наложили отпечаток на всю мою жизнь!

Первый свой полет на самолете совершил еще в бессознательном возрасте – в семь месяцев! Маме необходимо было сдавать экзамены в Политехническом институте, а училась она, как и мой папа, в городе Риге. Поэтому надо было лететь на сдачу весенней сессии с грудным ребенком.

До трех с половиной лет я воспитывался в деревне Совейки, в Белоруссии, у маминых родителей, моих бабушки с дедушкой.

Они жили в месте, где теперь сходятся границы трех независимых государств Белоруссии, России и Латвии. Недалеко от их дома была старая, разбитая советская пограничная застава с осыпавшимися и заросшими окопами. У развилки дорог на взгорке, напротив развалин старого храма, от которого осталась только груда мелкого битого кирпича. Сквозь эту гору обломков пробивались уже молодые деревца. Теперь там стоит целый пограничный отряд, новая государственная граница Содружества Независимых Государств с НАТО и Евросоюзом опять на замке!

О своих родителях я знал в основном по рассказам и фотографиям. В моем детском мозгу, папа – был бравый летчик в фуражке и погонах с фотографии, которая висела на стене в красном углу.

Мама приезжала иногда из Риги, ну а папе необходимо было лететь через весь огромный Союз, из далекой Алма-Аты.

Рассказывая о папе, бабушка и дедушка всегда показывали на эту фотографию, вот и закрепилось.

Поэтому мое первое личное знакомство с ним закончилось плачевно…

Приехал папа в деревню зимой и в гражданке. На нем было обычное драповое пальто и меховая шапка-ушанка. Этот образ никак не совпадал с фотографией! Поэтому ребенок закатил истерику, когда чужой дядька полез к нему обниматься и целоваться…

На вопрос озадаченного отца:

– Сынок, ты что? Я же твой папка!?

Ребенок, со слезами на глазах, ответил, указав на фотографию:

– Мой папа летчик – вон, а ты уходи!..

Папа сделал серьезные оргвыводы для себя. После этого инцидента мы с ним стали лучшими друзьями, и старались всегда быть вместе.

С трехлетнего возраста папа приучил меня вместе с ним делать по утрам зарядку. Утром и вечером мы вместе чистили зубы, как положено около трех минут! Вечером отбой строго в десять, после просмотра передачи «Спокойной ночи».

Я в детстве был очень упитанным мальчиком, поэтому все это мне давалось с трудом. Но благодаря систематическим занятиям физкультурой, стал достаточно гибким и подвижным. Папа готовил меня к поступлению в летное училище.

Стаж сознательного знакомства с малой авиацией – вертолетами у меня начался тоже очень рано – в возрасте трех лет. Сначала, конечно, в качестве пассажира.

Даже когда в детском садике был ремонт, я чаще жил у папы на работе, на его техническом участке, который находился на летном поле около стоянок вертолетов, чем у мамы в проектном институте.

На аэродроме было гораздо интересней, чем бродить между столами и чертежными досками. Тем более, когда все запрещают трогать! Для мальчика это было смерти подобно…

Зато на летном поле и техническом участке раздолье – от дикой флоры (подснежников, желтых тюльпанов, разных цветочков, полыни, урюка и так далее) до дикой фауны (муравьев, кузнечиков, стрекоз, богомолов, тарантулов, тушканчиков, ежиков, змей и тому подобное). И все это многообразие на свежем воздухе, который плодотворно влияет на развитие ребенка.

Тем более в наличии множество всякой техники и железяк. Вдобавок, есть коллектив добрых дяденек, которые всегда могут что-нибудь интересное рассказать, да и вообще занять маленькую любознательную личность.

Однажды был такой случай: я весь вымазался, лазая по вертолетной стоянке, и хотел умыться. Один добрый дядечка подвел меня к баку со сливом масла и открыл краник. Не знаю, может посмеяться хотел, может папке за что-то отомстить таким оригинальным способом. Потом уже от грязного масла, папа и почти весь участок, поочередно долго, несколько часов, отмывали меня бензином и хозяйственным мылом. Уже даже и не помню, что они все сделали с шутником.

Был еще случай – мы с другом по несчастью, у которого тоже закрылся детский сад на ремонт, лазили в кабине старого разбитого самолета, стоящего на самолетном кладбище в дальнем углу аэродрома.

В кабине стояли ободранные кресла пилотов, и было много всяких пумпочек, кнопочек и тумблерочков, разбитых и целых приборов.

Мы важно восседали в кабине, старательно изображая из себя сурьезных дядек-летчиков.

Насмотревшись фильмов, резко дергали штурвалы, щелкали тумблерами, имитируя взлет-посадку.

В какой-то момент мой друг решил помахать ручкой “провожающим” в разбитую форточку и…

Этот невинный жест спас нам наверно жизни!

Что произошло в следующие мгновения, я полностью начал осознавать по прошествии лет десяти…

Служба спасения аэродромов, в которую входят и пожарные расчеты, имеет свои жесткие планы и графики тренировок.

Наш внеплановый отлет, некстати совпал с показательным занятием по тушению лайнера, потерпевшего крушение.

Как Вы уже догадались, в качестве наглядного пособия был выбран наш многострадальный самолет, мирно доживавший свой век на задворках летного поля.

Ну, вот загвоздка, о наличии в нем экипажа, руководство занятий оповещено не было…

Пилоты, кстати тоже, не были в курсе коварной реальности, что их лайнер уже условно потерпел аварию на взлете, был выброшен за край взлетной полосы и загорелся.

Для достоверности и приближенности к реальным условиям самолет должны были поджечь. Команду об этом уже подал руководитель учений в момент внештатного прощания моего друга…

Все! Занавес!

Слов, которые мы услышали после вопля дядьки с рупором в фуражке и погонах с большими звездами: «Отставить! Мать вашу…», – мы тогда не знали.

Теперь их можно классифицировать как «трехэтажный мат». Но тогда, мы недоумевали, как остальные дядьки в касках с факелом, со шлангами и брандспойтами поняли, что в кабине дети.

Поджигать нас не стали, а очень даже бережно эвакуировали из разбитого фюзеляжа.

После такого всплеска эмоций, представляю, какие мысли крутились у дядьки под фуражкой, он нам даже уши крутить не стал.

Зато вопрос – откуда взялись дети на охраняемой территории, он не преминул задать всем!

Виноватых нашли быстро и наказали со всей строгостью дисциплинарного устава.

После инцидента с неудавшимся тушением самолета нас знали все работники аэропорта.

Дежурный ВОХР категорически отказывался пропускать детей через проходную, даже если ты забыл или потерял ключи от дома… Родителей просто вызывали на КПП и все.

Следующий раз, когда садик закрыли на ремонт, папа взял отпуск и сидел со мной дома. Он срочно был вызван на “химию”, там что-то случилось с вертолетом (Ми-2). Оставлять меня одного дома он уже не рискнул, взял с собой. Мы очень долго ехали на нашем потрепанном жизнью «Запорожце» по асфальтовым, а потом по проселочным, дорогам. Я уже успел, и по расстреливать мелькающие мимо машины из игрушечного автомата, и поскучать, и подремать. Словом, тоска… Наконец, мы добрались до места!

На точке уже разобрались, в чем дело, дефект был серьезный. Уже не помню подробности. Техники под руководством моего отца долго возились с мотором. Я бесцельно слонялся по площадке. Из-за сложности проблемы и неимоверной жары, обо мне на время забыли. За что и поплатились впоследствии.

Ми-2 опрыскивал сельскохозяйственные угодья, защищая их от вредителей. Для этого к фюзеляжу были приделаны дополнительные баки для “химии” и трубки с распылителями. Эта хитроумная конструкция после каждого вылета, тщательно промывалась на площадке.

Организации «Гринпис» тогда не было и в помине, поэтому слив был оборудован здесь же. Вода, перемешенная с химикатами, стекала самотеком в зарытую большую бочку. Для того, чтобы зловонье не распространялось на всю площадку, канава стока и бочка были накрыты досками.

После нескольких кругов вокруг стоящего вертолета и копошившихся на нем вымазанных в мазуте дядек, внимание пытливого ребенка привлекли эти самые доски.

Доски были длинные, один их край покоился на крае площадки, другой на краю бочки, врытой в землю. Если на них встать, то даже под весом ребенка они заметно прогибались. Замечу еще раз, я был весьма упитанным мальчиком. Не прошло даром деревенское детство! Парное молоко, которым поила меня бабушка, а также “коричневое” сало – копченое мясо свинины, которым подкармливал меня дедушка.

Когда я спрыгнул на доску, она резко выгнулась, плюхнув по воде, находившийся на дне канавы. Мутные брызги в разные стороны, вода всеми цветами радуги переливается. В канаве на поверхности воды надулись цветные пузыри. Весело!

Начал я на этой доске прыгать, по воде шлепать. Канава шла под углом к бочке, поэтому с края, который от вертолетной площадки, воды было меньше. Попрыгав с ближнего края, я ее быстро разбрызгал.

Деятельный характер требовал продолжения, и я двинулся по доске в направлении бочки. В ходе моих развлечений нижний конец доски намок и при следующем же прыжке соскользнул с края бочки.

Мне, как всегда повезло, в саму бочку я не попал!

Зато чебурахнулся знатно, попал в канаву. Замочил все штаны, руки по локоть и правый бок.

По вскрику во время падения быстро определили место моего нахождения. Спасательная операция прошла оперативно, канава была не глубокая. А вот с отмыванием меня и моей одежды от грязи и химикатов пришлось повозиться. Но нет таких крепостей, которые бы не брали большевики!

Меня отмыли, одежду зачистили и застирали. Провели разбор полетов и очередную разъяснительную работу со мной лично и персоналом вертолетной площадки в целом.

После пережитого стресса вертолет починили быстрее. Но, по регламенту, вертолет после ремонта необходимо облетать…

Оставлять меня одного на земле? Чревато. Кто знает, что взбредет в мою кучерявую голову. Брать с собой в вертолет, у которого может опять забарахлить движок, причем не на земле? Задачки с такими условиями приходилось решать моему отцу, в критические сроки.

Сообразив, что, если со мной, что-нибудь случиться, а его не будет рядом, это проблематичней, чем, если это “что-нибудь” случиться с нами вместе, папа все-таки решил меня взять с собой. Риск благородное дело!

Слава Богу, облет прошел без внештатных ситуаций. Папа взял с меня обещание ничего не говорить маме, и мы счастливые отбыли по месту прописки!

Влетев в коридор нашей квартиры, первым делом, я радостно закричал, сообщая героические новости, главным участником, которых стал:

– Мама, мама, я упал в бочку с химикатами и летал на неисправном вертолете!!!

“Немая сцена”, но мы оставались с папой лучшими друзьями, несмотря ни на что.

Так что, даже после такого бурного детства, он надеялся, что из меня получится летчик!

Я усиленно (несмотря на всевозможные травмы) занимался всеми видами спорта. Начиная с футбола, вольной борьбы, горного туризма и закачивая силовым троеборьем (пауэрлифтингом).

К пятнадцати годам уже имел II юношеский разряд по вольной борьбе и II юношеский по пауэрлифтингу, участвовал и занимал призовые места на районных и республиканских соревнованиях.

В школе учился на «отлично» благодаря хорошей памяти и тому, что папа со мной постоянно занимался, начиная с первого класса.

Участвовал в олимпиадах по истории, физике, математике, и даже казахскому языку.

Дело шло к золотой медали при окончании школы.

В пятнадцать лет, на празднике в честь дня авиации, в качестве поощрения, мне дали посидеть за штурвалом вертолета Ми-8, который нес флаг над собравшимися зрителями.

Самостоятельный пролет прошел успешно! Правда, штурвал отобрали вовремя…

При прохождении медицинской комиссии в военкомате на приписное свидетельство, все врачи, кроме одного специалиста, одобрили мое желание поступать в летное училище. Вопросы возникли только у окулиста.

Из-за бурной дворовой юности был отбит левый глаз, зрение ухудшилось и немного отклонилось от требуемой единицы.

Мечта о небе и карьера летчика попали под угрозу.

Для того, чтобы восстановить зрение пришлось регулярно делать гимнастику для глаз и учить наизусть таблицу с буквами, используемую для проверки.

С выбранного пути меня не смогла сдвинуть даже изменившаяся геополитическая обстановка и непростая ситуация в родной стране.

Советский Союз начал трещать по швам. Армия в Союзных Республиках была никому не нужна. У военнослужащих и офицеров начались проблемы со всеми видами обеспечения и денежным довольствием.

Уже даже папа предложил поступать в любой гражданский ВУЗ, но не для того я с детства мечтал стать офицером!

В моей жизни был еще один, кроме отца – образ настоящего мужчины, пример для подражания это – военрук моей школы Овсейчик Александр Николаевич. Он был настоящим офицером-пограничником! Требовательный, но справедливый. Однажды он мне очень помог, наставил на путь истинный. После близкого знакомства я его зауважал по-настоящему.

Может сказался зов предков-казаков, пограничников Империи, может уважение белорусского народа к героям-пограничникам Брестской крепости, может еще что-то. В общем, я решил стать офицером-пограничником и поступать в наше Алматинское Высшее Пограничное Командное Ордена Октябрьской Революции, Краснознаменное Училище КГБ СССР им. Ф.Э.Дзержинского.

В одиннадцатом классе начал серьезно готовиться к поступлению в училище, бегать по утрам по 1,5-3 км, подтягиваться на турнике, готовиться к сдаче экзаменов в школе.

Параллельно прошел в военкомате медицинскую комиссию на поступление в военное училище и сдал документы в приемную комиссию.

Если мне не удастся стать летчиком, стану пограничником! – определился я, наконец.

Но мечта о небе осталась, и сопровождает меня, по сей день.

А я все-таки потом стал летчиком, пришлось по долгу службы, и с гордостью носил погоны с голубыми просветами и крылья на петлицах. Мечты сбываются!

Мечта о небе у нас семейная! И я рад, что мечта продолжается!

Моя младшая родная сестра стала стюардессой и летала на международных рейсах.

У меня растёт сын, может он станет пилотом?!

написано май 2008

Про глаза

Всем девушкам и женщинам,

принявшим деятельное участие в моей жизни…

Расскажу, что выдала моя младшая сестра, лет "-надцать" назад по поводу моих глаз.

Поясню, у нас с сестрой одиннадцать лет разница в возрасте. Так что для нее я всегда был большим старшим братом. Почти кормильцем, так как ездил даже в детскую кухню за питанием для искусственного вскармливания.

Однажды в автобусе потерял три рубля, те, которые мама дала заплатить в Детской кухне за питание для сестренки…

Признаюсь, честно – плакал, и не потому, что потерял огромные по тем временам деньжищи, а потому что пришлось возвращаться с пустыми руками…

Так как мама встречала меня фразой:

– Наша Дима пришла, молока принесла…

Эта фраза, наверное, была взята из телевизионной сказки «Волк и семеро козлят», там козлята фразой "Наша мама пришла, молока принесла" маму встречали.

Спешу предупредить глумливые замечания критиков, знающих старый анекдот:

«Жена спрашивает у мужа: – Дорогой, почему у тебя такие длинные ресницы?

– А это потому, что в детстве я много плакал. Вот и выросли!

– Лучше бы ты много писал…»

С помощью линейки и экспертного мнения жюри – убедился, что – с сантиметрами у меня тоже все в порядке!

* * *

Вернемся к теме. Дело было зимой, пришел я в детский сад, забирать свою младшую сестренку.

Жили мы тогда в поселке Бурундай (Ныне переименован в БОРАЛДАЙ), под Алма-Атой (Ныне город переименован в АЛМАТЫ).

Детский сад был на территории завода «КАЗМРАМОР». Честно, не знаю – жив ли теперь тот завод…

Мне самому в ту пору было лет пятнадцать…, ей, сестре, соответственно года четыре-пять.

Ну, в общем забираю я ее, как обычно. Ну, вы же знаете девочек. Она сидит тщательно одевается по погоде, колготочки, гамашики, обычные носочки, шерстяные носочки, кофточка, шапочка… Я, соответственно, стою с малиновым пальтишком, жду. Умиленно смотрю на все это безобразие…

Тут она поднимает на меня свои голубые глазки, видит ухмылочку на моем фейсе, как у чеширского кота и так на полном серьезе, с невозмутимой миной, снизу-вверх выдает:

– Что уставился, своими бл@дскими глазами?! Не видишь, одеваюсь…

Как говорится – устами младенца…

Молодую воспитательницу, которая наблюдала всю эту картину, после этого спича, еле откачали! Смеялась до истерики и слез!

– А я все думала… ха-ха… какие же у него глаза…ха-ха… оказывается… ой не могу… ха-ха… Е!

Во все мои последующие приходы в садик сбегался весь женский персонал с двух этажей, даже великовозрастные поварихи.

Рыжая воспиталка всем данный инцидент разболтала!

Остальные приходили удостовериться в наличии БЛ@ДСКИХ глаз или тупо поржать!

Мама и папа долго не могли понять причину перемены, почему это меня стало не уговорить сестру из садика забрать.

Раньше и просить не надо было, всегда с радостью ходил.

Так что про утверждение, что при виде парня с красивыми глазами и длинными ресницами большинство особей женского пола посещает мысль: «О! Себе такие же хочу!» И следующая мысль: «А если еще и накрасить?!», готов подтвердить всей своей жизнью.

По детству, начиная со средней группы моего детского садика, данные вопросы от взрослых тетенек – воспитательниц, нянечек и тому подобных, меня ужасно доставали.

Тем более, я рос очень упитанным и не в меру застенчивым мальчиком.

Такое обилие женского внимания для меня было дикостью. Период жизни с семи месяцев до трех с половиной лет, пока не отдали меня в ясли, я провел в глухой белорусской деревеньке у дедушки и бабушки. Там было не больше десятка домов, почти все жители были друг другу родственниками разной степени родства.

В начальных классах ажиотаж по ресницам поутих. Одноклассницы до этого еще не дозрели, а первая учительница была женщиной взрослой, мудрой и воспитанной. Зинаида Ивановна Безбадченко учила в начальных классах еще моего папу, и двоюродного брата Леху.

Вопросов у нее в этом ключе не возникало, потому что папа, Леха и я, были почти как под копирку. Нас многие даже принимали за родных братьев, так как мой папа выглядел значительно моложе своих лет, а Леха был крупным и старше меня на восемь лет.

Годам к девяти халява кончилась – одноклассницы заметили мои ресницы…

К тому времени я оставался таким же мнительным и довольно толстеньким мальчиком. Это меня не сильно напрягало в начальной школе. Школа была небольшая, все друг друга знали.

Желающих подразнить не было, так как жил я всего через три двора от школы. А там всегда была группа поддержки в виде старших двоюродных братьев – уже описанного выше Лехи Бочарова, который к тому времени несколько лет занимался САМБО, готовясь служить в рядах Советской Армии и Эдика Бочарова, который был старше меня всего на полтора года, но значительно выше и шустрее меня.

Ситуация кардинально поменялась в 1986 году, когда я вынужден был перейти в другую школу, в связи с переездом родителей в поселок Бурундай, где моему папе выделили служебную квартиру.

Не буду жаловаться на судьбу, но быть новеньким в школе на чужом районе, к тому же толстым и самым маленьким по росту в классе, удовольствие не из приятных.

Хотя в школах СССР (страны, которой к большому сожалению, уже нет на карте) нравы в детской среде не были столь развращены жестокостью современных мультипликационных и художественных фильмов.

Тогда не снимали драки и прилюдные унижения на сотовые телефоны. Просто не было даже в помине самих мобильных телефонов. Я еще помню такое время! Да и интернета с его возможностями не было. А чтоб дрались девчонки… – это вообще нонсенс и из ряда вон выходящее происшествие.

Наше поколение все же выросло на СоюзМультФильмовских ценностях и высказываниях кота Леопольда «РЕБЯТА, ДАВАЙТЕ ЖИТЬ ДРУЖНО!». На хороших детских фильмах: «Кортик», «Бронзовая птица», «Два капитана», «Приключения Электроника» и «Гостья из будущего» …

Хотя определенный прессинг и дискомфорт я испытывал. Естественно, дразнили. Как же без этого?!

И драться за место под солнцем приходилось. Но по-честному – один на один, до первой крови. Толпой, как стая шакалов на волчонка, тогда не метелили. Такое началось только в конце 80-х, начале лихих 90-х.

Но «недолго мучилась старушка, в высоковольтных проводах» … Через два года, за лето, я внезапно кардинально подрос!

Способствовал данному факту генетический багаж, заложенный родителями, и запас лишнего веса, помноженный на систематические занятия спортом, к которому основательно приучал меня папа.

К слову сказать, лет с трех с папой делал зарядку, и жил по распорядку – в десять часов вечера, после передачи «Спокойной ночи малыши!», и чистки зубов строго – отбой и сон.

Как только пошел в школу, папа написал мне распорядок дня от подъема и дальше по часам и минутам, повесил на шкаф. По этому распорядку я и жил.

Папа постоянно искал мне место в спорте: сначала секция футбола в ДЮСШ, потом секция САМБО с братьями в спорт комплексе "Динамо".

В новой школе я тоже пошел в спортивную секцию – вольной борьбы.

Так вот, после очередного лета, становясь в перемешанный по росту строй на уроке физкультуры на свое привычное место, обнаружил, что девчонки, стоявшие рядом справа и слева, не дотягивают мне до плеча. К слову до этого момента из мальчиков я был самый низкий. И с правой и левой стороны от меня в строю стояли по три девочки подряд. После того лета, я встал третьим по росту после двух одноклассников с начала строя.

После данного факта акселерации внимание женского пола существенно увеличилось…

К тому времени я стал уже регулярно ходить в тренажерный зал, как тогда называли – в качалку. И заниматься рукопашным боем у дяди Саши, как потом выяснилось ветерана специального подразделения "Вымпел".

Мы даже измерили линейкой как-то на уроке биологии с одноклассницей одну из выпавших случайно у меня ресниц. Правда пришлось помучиться, потому что ресница была круто изогнута и конец опален. В процессе измерения, мы даже умудрились ее потерять. Пришлось новую вырвать, чтобы эксперимент не останавливать. Чего не сделаешь ради науки. Приноровились: зажав ногтем один конец ресницы на линейке, проведя по ней пальцем – распрямили. Получилось 1 сантиметр и 7 миллиметров!

Кульминацией женского внимания стала медаль – настоящая такая, на красной ленточке, врученная мне одной девушкой.

На мой вопрос: – За что?

Она ответила: – Там написано!

На медали реально были нарисованы голубые глаза с пышными ресницами, надпись гласила – «ЗА КРАСИВЫЕ ГЛАЗКИ!!!»

Эта медаль должна сохраниться где-то в моих архивах.

написано ноябрь 2012

Глава 2. Юность или курсантский дневник

В огне не горим

Посвящается всем преподавателям

Высшего Пограничного Командного

Ордена Октябрьской Революции

Краснознаменного Училища КГБ СССР

им. Ф.Э.Дзержинского

Аннотация: Курсантская быль о специфических особенностях тушения напалма.

«Офицер должен знать и уметь все, чему хочет научить своих подчиненных!» – под этим девизом и проходил курс молодого бойца (сокращенно КМБ) у нас в училище.

В нашем училище был шикарный полевой учебный центр для тактических и практических занятий, в народе сокращенно ПУЦ.

Нельзя просто так упомянуть эти три буквы и не затронуть всю суть значения этой аббревиатуры! Любой выпускник дважды орденоносного ВПКУ имени Дзержинского с особым трепетом дорожит памятью о годах, проведённых в своей альма-матер! Особенно глубоки его чувства при воспоминаниях о днях и месяцах, проведённых именно здесь, в Полевом Учебном Центре!

Поэтому, лирическое отступление первое – Торжественно-историческое!

Итак, ПУЦ, из покон веков, считался гордостью не только алматинского училища, но и всех пограничных войск Союза! Его расцвет в 70-х годах ХХ-го века связан с именем легендарного начальника ВПКУ, генерал-лейтенанта Матвея Кузьмича Меркулова. Некогда бывший скотомогильником левый берег реки Каскелен, в районе зерносовхоза Илийский, представлявший из себя, в те давние времена, безжизненные и неприветливые для человека барханы пустыни Мойынкум, стал превращаться в оазис. Ещё бы! Ведь на площади в пять тысяч гектар, или 50 квадратных километров, силами офицерско-преподавательского состава и самих курсантов был оборудован пятикилометровый участок учебной Государственной Границы СССР с Китайской Народной Республикой в натуральную величину со всеми инженерно-техническими сооружениями: наблюдательными вышками и пограничными столбами сопредельных стран, контрольно-следовой полосой, сигнализационными комплексами, инженерными заграждениями, контрольно-пропускным пунктом, позициями для радиолокационных и прожекторных станций, ДОТами и прочими оборонительными сооружениями, – в общем, всё как должно быть в идеале на участке пограничной заставы.

Кроме того, как полагалось настоящему полигону, имелось войсковое стрельбище, автодром, танкодром, тактическое поле с опорными пунктами до мотострелкового батальона, полосы препятствий и психологической подготовки, инженерный полигон и куча специализированных городков по различным дисциплинам военной профессии…

Естественно, какая охрана госграницы без служебных животных? Тут же, пожалуйста – конюшня с манежем для верховой езды и целый табун лошадей! И верные помощники пограничника, со времён Никиты Фёдорыча Карацупы – собаки. Центральный питомник служебного собаководства Пограничных войск КГБ СССР, а ныне всея Пограничной службы КНБ РК тоже расположен в ПУЦе! Стоит отметить, что нашлось место и для собственного подсобного хозяйства со скотным двором, огородами и рыболовными прудами.

Это всё о просторах полевой части ПУЦа… Так же было футбольное поле и спорт городок. Засаженные тополями и карагачами аллеи и озеленённые лужайки, вдоль которых размещались: палаточный городок, позже замененный на бетонные трехстенки для летнего пребывания курсантов, с развитой системой полива из трубопровода и арыков; капитальные здания и казармы для размещения постоянных подразделений обеспечения учебного процесса; целых два комплекса учебных пограничных застав; склады; парк авто-бронетанковой техники, медицинский пункт – в общем всё, что требуется для жизнедеятельности полноценной воинской части…

Для человека, читающего эти строки, но не имеющего никакого представления о воинской службе, в части её полевых условий, вполне смело можно прибегнуть к сравнению ПУЦа с известным эмиратом под названием Дубай. Именно такой уровень преобразования, некогда безжизненного клочка земли, за короткий срок, в обжитый и весьма функциональный «армейский мегаполис» испытал небольшой уголок самой настоящей пустыни! Конечно же, оценивать масштабы этого преобразования стоит исходя из скудного бюджета, отпускаемого на совершенствование учебно-материальной базы военных учебных заведений…

Во времена развала СССР лоск ПУЦа немного померк, но все же свою функциональную направленность он не утратил!

Так вот, именно там, в ПУЦе проводились практические занятия с курсантами по пройденным темам, так сказать для закрепления теоретических знаний и получение практического опыта. Как модно раньше было говорить лозунгами, так и сейчас на ум идёт один из них: «Полевая выучка – основа боеготовности войск!»

* * *

Обязательным предметом курса молодого бойца является ЗОМП – защита от оружия массового поражения. Со школьной скамьи отроки отдалённо и крайне опосредованно знакомы со средствами индивидуальной защиты, типа противогаз и ОЗК (Общевойсковой защитный костюм). Кое кто даже как-то может их на себя одеть… Но всю широту и изощрённую тонкость их использования постигаешь именно в ходе «обучения военному делу настоящим образом» и именно на занятиях по ЗОМП! Этот предмет особенно ценится курсантами, так как ярко врезается в их юношеское воображение фразой: “Пап, ну, пап, пусть слоники побегают!”. Не смешно, так как все армейские анекдоты из жизни.

На одном из занятий по этой дисциплине наш третий батальон курсантов первокурсников изучал тему №5: «Зажигательное оружие вероятного противника и защита от него».

Теоретическое отступление из курсантского конспекта по ЗОМП: Зажигательным оружием называется зажигательные вещества и технические средства их применения.

Поражающие факторы:

1. Выгорание в атмосфере кислорода;

2. Тепловое воздействие – наносит ожоги личному составу, выводится из строя техника;

3. Токсичное загрязнение веществами и продуктами горения.

К зажигательным веществам на основе нефтепродуктов относится напалм. По классификации зажигательных веществ – напалмы относятся к загущенным, вязким.

Напалм – желеобразная, вязкая смесь, обладающая сильной прилипаемостью и высокой температурой горения (1000-1200º С).

Состав напалма: 90-97% бензина, 10-3% загуститель – магниевые и алюминиевые соли нафтеновой и пальмитиновой кислот.

Напалм- был изобретен в 1956 году американцами во время войны во Вьетнаме. Состав: 25% бензина, 25% бензола, 50% полистирола. Обладает повышенной прилипаемостью даже на влажной поверхности.

При горении напалм разжижается и проникает в любые щели. Напалм легче воды, на поверхности растекается и горит в течение 5-10 минут с выделением едкого черного дыма.

Потушить напалм можно только исключив доступ кислорода для процесса горения.

Позволю себе опустить описание средств применения зажигательных веществ и их характеристики, чтобы не отнимать много вашего времени, дорогие друзья!

Для того, чтобы хоть не через уши, так через другие части наших молодых тел, эти данные просочились в мозг, и закрепилась хоть частица такой полезной для каждого офицера информации, в ветреных курсантских головах, отцы-командиры проводили практические занятия, проще говоря – тренировки.

Обычно они делились на этапы – «рассказ, показ, и непосредственно тренировка», то есть – демонстрация необходимых действий и затем, отработка тактических приемов индивидуально и в составе подразделений.

Лирическое отступление – Осмысленно-прочувствованное: Ученые для проведения опытов и экспериментов используют животных. Но изощренная военная наука пошла дальше. Для проведения демонстраций и показательных занятий военные придумали – показательные подразделения. Особые взводы, в которые отбирают лучших из лучших – смекалистых, сильных и выносливых спортсменов разрядников и вообще, как говорится, отличников боевой и политической подготовки.

Меня, как вы уже догадываетесь, угораздило заниматься с детства разными видами спорта и учиться на «отлично». Злодейкой судьбой было предрешено мое автоматическое попадание в показательное подразделение – наш взвод, под кодовым названием учебная ПОГЗ-306. Тогда, при своей юношеской наивности и вере, что всё, что не происходит – к лучшему, я еще не догадывался, как вляпался!

Я стал заместителем командира 1-го отделения в показательном взводе!!! Да еще и комсоргом батальона. Если не мы, то кто?!

Для проведения практических занятий по ЗОМП, тема №5 наш батальон был построен на Инженерном городке полевого учебного центра. Был август месяц и доброе алматинское солнышко, старалось вовсю свою южную мощь, прогревая своими ласковыми лучами пыль, песок и остатки пожухлой, выгоревшей за лето флоры.

На небе ни облачка. Легкий ветерок дышал жаром и не спасал. Температура была соответствующая ясной погоде градусов 35 по Цельсию в тени или даже больше.

Батальон стоял в три шеренги повзводно, просто выполнив «поворот направо» походной колоны, в составе которой в пешем порядке мы выдвинулись на Инженерный городок для проведения практических занятий.

Каждый курсант в голове прикидывал, оценивая окружающий ландшафт, где бы найти спасительный клочок тени, в который можно было бы «сквозануть», когда подадут команду «Разойдись!».

Но преподаватель подал другую команду: “1-ое отделение 306 ПОГЗ, выйти из строя на десять шагов!”

Первая шеренга нашей заставы синхронно выполнила команду, четким строевым шагом, вымуштрованным на занятиях по строевой подготовке. Мы сделали ровно десять шагов и развернулись через левое плечо, встав лицом к общему строю батальона.

Второе отделение нашей учебной заставы сделало шаг вперед, заполнив пустоты строя.

Дальнейшее объяснение преподавателем перспективы на наше ближайшее будущее повергло нас в тихий ужас.

Дословно это звучало так: “Сейчас курсанты 1-го отделения 306 ПОГЗ продемонстрирует методы индивидуальной защиты личного состава в условиях применения вероятным противником зажигательного оружия. Конкретно будут продемонстрированы методы защиты от поражающего воздействия напалма”.

В голове сразу ожили все тактико-технические характеристики средств применения напалма. Сознание сразу отмело возможность привлечения к показательным занятиям авиации вероятного противника! Значит, огнемет…

Ростки волос оживились на бритой голове под выгоревшей камуфляжной кепкой.

По спине побежал предательский холодок и струйка ледяного пота.

Преподаватель не дал нам долго наслаждаться ощущением того, что на тебя лично устремлены триста пятьдесят пар глаз твоих однокашников. А подал следующую команду: «Интервал три метра! Вправо – Разом-КНИСЬ!».

Мы, как послушные марионетки, выполнили и эту команду.

Подполковник был неумолим и зычным голосом выпалил: “Отделение! Общевойсковой защитный комплект, плащ в рукава, чулки, перчатки надеть! ГАЗЫ!”

Одно обнадеживало, подполковник не достал секундомера, значит, время на выполнение команды засекать не будет. И то хорошо.

В голове упорно крутились фразы из конспекта “проникает в любые щели” и “горит в течение 5-10 минут”.

О том, что температура горения напалма 1000-1200ºС думать просто не хотелось.

Тактическое отступление: ОЗК – сокращенное название общевойскового защитного костюма. Состав комплекта – прорезиненный плащ, перчатки и чулки. Существует два варианта ношения ОЗК – как плащ и как комбинезон. Используется для индивидуальной защиты личного состава от оружия массового поражения.

Охотники и рыболовы по достоинству оценили непромокаемые чулки от ОЗК, которые надеваются поверх обуви и привязываются к ремню или поясу.

Все произошедшее дальше, оказалось гораздо прозаичнее…

Подполковник принес обычный старый железный бак, в котором военные повара обед возят, с торчащей из него деревянной палкой.

Видать огнеметы, которые рисовало наше возбужденное воображение, кончились!?

Преподаватель объяснил последовательность дальнейших действий – Он наносит на наши спины, облаченные в ОЗК, немного напалма и поджигает его, а мы должны ощутить на собственной шкуре те поражающие факторы и испытать на практике те методы тушения зажигательных средств, о которых он рассказывал на лекции. А именно упасть на спину и отталкиваясь пятками вспахать метров 15-20 песка и пыли, для исключения доступа кислорода для горения напалма.

Сказано-сделано! И вот, уже по моей спине возюкает палкой товарищ подполковник.

Интересно много ли он намазал?

– Все. Готов? Поджигаю?

– Так точно!

– Приступить к тушению зажигательных средств, примененных вероятным противником!

Ну, теперь уж точно, как учили! Быстро упасть на спину, и отталкиваясь каблуками сапог, пахать, пахать спиной родную землю. Не думать, не ощущать – только пахать!!!

Башка с наскоку воткнулась во что-то твердое.

Стоп, бордюрчик. Значит, полоса песка и пыли кончилась…

Посмотреть по сторонам, оглядеться.

Справа, сняв капюшон ОЗК, чешет затылок Женька Старчеус.

А, значит тоже долбанулся о поребрик!

Так, а что у него со спиной, горит?

Нет, только жар идет, как от раскаленного асфальта.

Слева, кореец – Кот по жизни, по паспорту Константин Кан, этот репу не чешет.

А почесать стоит, а то от его лица жизнь схлынула напрочь, его смуглая кожа стала белой, как лист бумаги. От спины идет струйка черного дыма. А Костя пытается заглянуть себе за спину, нелепо выворачивая шею.

Значит, Кот поосторожничал, как обычно, в своей утонченной манере не захотел рвать как мы, с Женькой каблуки на сапогах.

– Кот, горишь, давай на спину и обратно каблуками! – это уже Хохол слева от Кости орет.

Александр Юрченко, как все хохлы, шустро соображает, молодец!

Кот, не будь дурак, шустро развернулся, упал на полосу и теперь уже со всей классовой ненавистью заработал пятками, под дружный хохот.

Преподаватель сопроводил обратный путь Курсанта Кана, наставлением. Озвучив его своим хорошо поставленным командирским голосом:

– Потушить напалм можно только полным исключением доступа воздуха. Для этого поверхность, на которую попало зажигательное вещество необходимо засыпать плотным слоем песка или пыли. А для этого придется попотеть, не жалея ни сил, ни времени! В бою спасают молниеносные и оригинальные решения. Например, вьетнамские танкисты при попадании напалма на броню, направляли танк в глинобитные строения. Клубы пыли, при обрушении этих строений, сбивали пламя и моментально тушили, даже большие количества зажигательного вещества!

Наше отделение постепенно приходило в себя, переваривая произошедшее, увиденное и услышанное…

Подполковник решил перейти к основной части показательных занятий, а именно к отработке действий личного состава по тушению зажигательных средств в составе подразделения.

Наши смутные надежды, что преподаватель выберет себе новых жертв, быстро улетучились.

Подполковник обрубил их меркантильным заявлением, видя зачатки молчаливого бунта в наших глазах: “Чтобы не портить казенное имущество (он имел в виду не нас! А ОЗК!!!) продолжим демонстрацию с 1-м отделением 306 ПОГЗ!”

И чтобы не давать нам времени опомнится, подал новую команду, указав на обгоревший БМП, стоявший тут же на Инженерном полигоне:

– Отделение приступить к погрузке согласно боевого расчета!

Повезло, конечно, Хохлу, Самураю и командиру отделения – они экипаж, по причине не большого роста и наличия у Хохла водительских прав категории В, С. Наличие у Юрченко прав в шестнадцатилетнем возрасте при папе начальнике автослужбы Панфиловского (ныне Жаркентского) пограничного отряда никого не удивляло. Ну, а командир отделения, он и в Африке – командир.

А нам всем акселератам-переросткам – добро пожаловать в десантное отделение!

Внутренности боевой машины пехоты, красноречиво говорили, что мы не первые подневольные актеры в этом спектакле. Отовсюду торчали куски рваной обшивки, внешние края люков были искорежены и покрыты толстым слоем черной сажи.

Джон метнулся в десантный отсек первым. По причине своего роста и габаритов сложился пополам и занял половину свободного пространства.

Я нырнул в люк и разместился напротив Старчеуса. Кот должен был нырять за Джоном, но, оценив оставшееся свободное пространство, верный своим хитрым принципам в личных приоритетах, нырнул в мою сторону в нарушение расчета.

Валерке Комарову ничего не оставалась, как плюхнуться Старчеусу на коленки, так как, прессуя нас плечами с двух сторон, в нутро БМП ввалились Боб Сенокосов и Кайрат Ыдырышканов, закрывая за собой десантные люки.

Орфографическое отступление: Ыдырышканов – это фамилия такая, казахская, на русскую букву “Ы”. Была она у курсанта из нашего отделения.

Каждый из преподавателей видя ее в журнале или в ведомости, пытался вызвать, того, кто заполнял журнал и нахлобучить за правописание.

Думал, над ним изощренный ум курсанта подшучивает таким замысловатым образом! Никогда ее не забуду. Это я Вам сейчас как писарь батальона говорю! Ведь сам этот журнал и заполнял. Вот Вам и правила грамматики…

Валерка Комаров был высокий, по-юношески нескладный и худой, как комар.

Видно наши предки не зря фамилии раздавали. Начальник нашей заставы шутку знакомых Валеркиного прародителя не оценил. Решил бороться с субтильной фигурой Комарова, поручив таскать ему чемодан с секретными тетрадями и литературой нашего взвода. Так Валерка всю свою курсантскую службу и маялся с этим чемоданом!

Не помогло, только осанка больше испортилась, сутулиться стал. Хотя подполковнику Комарову В. это не шибко теперь мешает по службе!

Глядя на блуждающую улыбку на лице Комарова, я не сразу понял, что его так развеселило. “Набились, как селедки в бочку, или ближе по смыслу в коптильню, сейчас же поджигать будут! Мама, роди меня обратно!..” – раздался крик моей души.

В этот момент Кот, конечно же не нарочно, ткнул меня свой саперной лопаткой в скулу. Меня сразу осенило: “Валерка радуется, что мы оружие в оружейке не получали!”

Да, хорошо бы ему сейчас было, насаженным на штатный ПК (пулемет Калашникова) Старчеуса.

А Вовка еще и сверху бы своей «шайтан трубой» (РПГ-7) добавил. А вдруг бы еще патроны от огня и температуры сдетонировали?!

Спасибо тебе, преподаватель, что не заставил лезть в этот гроб на гусеницах с оружием!!!

– Готовы? Поджигаю? – послышалось снаружи.

В висках долбилась судорожная мысль, убивающая своей наивностью: “А давайте, не будем отвечать. Как будто здесь нет никого!”

– Готовы! – крикнул Старчеус, как самый честный.

Большие люди они же добродушные по натуре, как теленки… Им же с детства не приходится отстаивать свое место под солнцем с кулаками. К тому же, у Женьки был синий пояс по тхэквондо, так что желание спорить у несогласных, он мог отбить не только своим пудовым кулачищем раз и навсегда…

– Приступить к тушению техники!

Створки десантного люка откинулись, как врата ада, обдав нас жаром и клубами черного дыма.

Желание забиться в щель, чтобы тебя не нашли, мигом улетучилось!

Жутко захотелось на свободу, хотя клаустрофобией никогда не страдал. Все резво вывались наружу, никого уговаривать и подгонять не пришлось.

Самурай, занимавший место стрелка-радиста в башне, выскочил первым и завладел заветной БСЛ – большой саперной лопатой, входящей в шанцевый инструмент БМП – боевой машины пехоты.

Вы знаете, что такое саперная лопатка?! Это ШАНЦЕВЫЙ многофункциональный инструмент солдата, позволяющий выжить ему на войне и особенно в бою.

МПЛ-50 – малая пехотная (саперная) лопатка входит в штатное снаряжение любого военнослужащего. Стандартный железный, наточенный с торца плоский штык МПЛ (15х15 см) и 50 см деревянного черенка, спасли много-много жизней солдат разных армий мира.

БСЛ-110 – это то же самое, только масштабней, то есть длиной 110 сантиметров. БСЛ входит в штатный шанцевый инструмент военной техники.

БМП больше дымила, чем горела. Преподаватель явно берег казенную материальную часть, пожалел напалма, помазал в основном гусеницы, и немного бронированные бока машины. Мы расчехлили свои саперные лопатки и приступили к делу.

Вы когда-нибудь застревали на своей машине в песке, в барханах, либо в дюнах? Нет?!

Вы многое потеряли! Острые ощущения, особенно, когда машина садится в песок по оси колес. В такой ситуации все зависит от того, как быстро ты откапаешь колеса. У песка есть свойство осыпаться обратно в ямку, а у машины проседать под своей тяжестью. В общем это все затягивается надолго…

Не соскучишься, рекомендую! Поднимает общий тонус организма.

Мы же всем отделением оказались в противоположной ситуации. Нам необходимо было, как можно быстрей засыпать боевую машину пехоты песком, чтобы сбить пламя и потушить напалм.

Как говорится – глаза боятся, а руки делают!

Самурай превзошел сам себя, взмахи его БСЛ с правого борта БМП напоминали кино про лысых монахов монастыря Шао-Линь. В кино китайские монахи также порхали, виртуозно размахивая деревянными шестами.

Мы, в меру скудных своих и МПЛ возможностей, как могли старались засыпать пламя песком, пытаясь не попасть ему под замес.

Все окружающее померкло. В сознании осталась только горящая БМП, лопатка, песок и чувство локтя товарища в печени…

Как ни странно, управились быстро. Да! Мы сделали ЭТО…

А в голове крутилась фраза из старого анекдота про бунт зеков:

“… Правильно, правильно, Вася! Не будем больше песок ломами грузить!..”

С того дня у меня родилась острая неприязнь к напалму. Я до глубины души разделил стойкую нелюбовь трудолюбивого вьетнамского народа к этой горячительной жидкости, придуманной подлыми буржуинами для выкуривания и уничтожения рабоче-крестьянских человечков, копошащихся на грешной земле.

Для себя я однозначно решил, если вдруг уволюсь из армии, точно буду каскадером, ведь самый сложный трюк – горение живого человека, я уже освоил! Даже горение человека в БМП.

Жаль, что тогда не было с собой фотоаппарата. С каким удовольствием посмотрел бы я сегодня на свое фото и фото всей нашей банды.

Лицо в черной саже и серой грязи, с дорожками и разводами от стекающего пота. И беспечная ослепительная улыбка во все тридцать два зуба, контрастирующих своей белизной со всем окружающим.

Тогда мы еще не понимали до конца отцов-командиров, они-то готовили нас к настоящей войне.

И у каждого она будет своя…

написано февраль 2008

Не бойся гранаты, она ручная

Посвящается всем преподавателям

Огневой подготовки

Высшего Пограничного Командного

Ордена Октябрьской Революции

Краснознаменного Училища КГБ СССР

им. Ф.Э.Дзержинского

Аннотация: Курсантская быль о специфических особенностях гранатометания

Много курьезных случаев происходило на практических занятиях по огневой подготовке в полевом учебном центре (ПУЦ).

Самые драматичные были связаны с занятиями по метанию боевых ручных гранат.

Пока производилось метание имитационных болванок, все было более-менее терпимо.

Лирическое отступление: Для имитации бросков гранат использовались железные болванки, выполненные в форме противотанковой гранаты с ручкой и расширенным навершием весом 600-700 грамм. Тащить ящик данных боеприпасов до учебного места проведения занятия на городке гранатометания было удовольствием из разряда экстремальных.

Обычно им премировались “залетчики”. Если таковых не находилось, то это чаще всего бывали те, кто в строю ближе всего стоит к заместителю командира учебной пограничной заставы (ПОГЗ).

В первой шеренге за командиром 1-го отделения стоял Женька Старчеус, литовец алматинского разлива в два метра ростом, а рядом с ним ваш покорный слуга. Не знаю, как Женька, но я в силу своей природной наивности мечтал о том, чтобы “залетчики” были всегда!

Говорится же в Библии – не возжелай зла ближнему своему!

Поэтому залеты сыпались на мою голову, как из рога изобилия…

И как следствие, Женьке приходилось таскать ящик с боеприпасами и меня в придачу. Что с учетом его богатырских габаритов было не очень уж обременительно.

Обычно выдвижение на учебное место совмещалось с пробежкой строя в колонну по три. Что при наличии штатного вооружения, комплекта ОЗК и шанцевого инструмента, малой пехотной (саперной) лопатки – МПЛ было упражнение воспитывающее выносливость в будущих командирах Пограничных войск.

По мерам безопасности, метающий гранаты должен быть в стальном шлеме – каске.

Поэтому мы получили в оружейке (Комнате хранения оружия) ещё и каски в придачу ко всему прочему снаряжению.

Наш с Женькой удел был бежать с ящиком боеприпасов позади строя в клубах пыли поднимаемой нашим подразделением. Это реально напрягало.

С учетом немилосердного южного солнышка, которое стабильно поддерживало температуру более 30ºС в тени.

А по дороге на стрельбище с тенью была напряжёнка, так как к концу лета выгорала вся возможная растительность пустыни Мойынкум.

После пятнадцати минут бега в таких условиях, мозг под кепкой цвета хаки, отяжеленной каской, перегревался и включался автопилот, позволяющий тупо переставлять ноги.

Последним усилием воли выбрасываешь ногу в кирзовом сапоге вперед, пока она летит – отдыхаешь.

Потом следующий бросок. Ощущения нереальные, полнейшая нирвана.

Женька пер вперед, как двухжильный мул. На его левой руке болтался ящик с гранатами и я, как балласт. Он не понимал, что чем дальше мы бежим от строя, тем меньше пыли в наших легких.

Однако объяснить эму это в таком темпе бега было невозможно, поэтому я тормозил его продвижение, как мог.

* * *

По прибытии на учебное место, преподаватель объяснял тему практического занятия по успешно пройденным и моментально забытым теоретическим разделам Огневой подготовки.

Показывал, как правильно выполнять необходимые приемы и упражнения. И мы приступали к тренировкам, так сказать, для закрепления теоретических знаний и получения практического опыта.

Зная феноменальную способность курсантского организма к систематическому выветриванию любых знаний, преподаватели пытались довести наши действия до автоматизма.

Чтобы мы не пытались напрягать извилины серого вещества в наших черепных коробках, а работали, как механизмы, направленные на выполнение военных или боевых задач.

Спинной мозг, благодаря своей рефлекторной функции, усваивает механические движения практически моментально, максимум после трех повторений. Тем не менее, отцы-командиры перестраховывались и мы, раз за разом, ещё и ещё, всё повторяли и повторяли нудные упражнения.

Выйти на огневой рубеж, достать гранату из подсумка, граната в правой руке, левой сымитировать вворачивание запала, также левой рукой сымитировать выдергивание кольца предохранительной чеки, далее – имитация броска.

– На исходную, следующая пара!

– Закончить упражнение! Переходим к броскам!

Далее следовали броски имитационных болванок.

Выйти на огневой рубеж, достать гранату-болванку из подсумка, болванка в правой руке, левой рукой сымитировать вворачивание запала, также левой сымитировать выдергивание кольца чеки, далее бросок.

Сначала броски были просто на дальность метания.

Наши юные организмы откликнулись на них молодецкой удалью.

Дальность в пятьдесят метров и выше не была пределом!

Отрывались от души. Первые два броска пробных, третий на оценку.

– Закончить упражнение! Переходим ко второму огневому рубежу!

Начались тренировки по метанию ручных гранат в цель!

Выйти на огневой рубеж, достать гранату-болванку из подсумка, болванка в правой руке, левой рукой сымитировать вворачивание запала, также левой сымитировать выдергивание кольца чеки, далее бросок в цель: в траншею противника, в окно строения, в амбразуру ДОТа…

Первые два броска пробных, третий на оценку.

– Закончить упражнение! Переходим к следующему огневому рубежу…

Ощущение бесконечности и методичности происходящего просто нереальное…

Чувствуешь, что все человеческое в тебе умирает за ненадобностью и ты становишься роботом, этакой боевой машиной пехоты!

Уяснил задачу, вышел на рубеж – выполнил!

– На исходную, следующая пара!

– Закончить упражнение! Сдать болванки!

Как! Почему?! Неужели все?

Но это было только начало.

Преподаватель выстроил нас в две шеренги и голосом, нетерпящим возражений, вселил в нас божественный трепет:

– Приступаем к метанию БОЕВЫХ гранат!

Он кратко пересказал нам тему №3: «Ручные гранаты. Противопехотные и противотанковые гранаты. Способы их применения».

Теоретическое отступление из курсантского конспекта: Ручные гранаты классифицируются по назначению на противопехотные (оборонительные Ф-1, РГО и наступательные РГД-5, РГН) и противотанковые.

Устройство:

1. Корпус (Ф-1, РГО – чугунный, литой и РГД-5, РГН из штампованной листовой стали);

2. Запал – УЗРГМ (унифицированный запал ручной гранаты, модифицированный);

3. Взрывчатое вещество.

Тактико-технические характеристики гранат:

1. Вес: – Ф-1 – 600 грамм, РГО – 420 грамм, РГД-5 – 310 грамм, РГН – 310 грамм;

2. Тип срабатывания: Ф-1 и РГД-5 – дистанционного действия, новые образцы – РГО и РГН – ударно-дистанционного действия;

3. Время дистанционного действия: оборонительные – 3,2-4,2 секунды, наступательные – 3,3-4,3 секунды;

4. Радиус убойного действия осколков: оборонительные – 200 метров, наступательные – до 25 метров.

Позволю себе опустить меры безопасности и методы применения ручных гранат, чтобы не отнимать много вашего времени, дорогие друзья!

* * *

Два солдатика, из роты обеспечения полевого учебного центра, подтащили ящик с гранатами и ящик с запалами.

Мой мозг позеленел от зависти и несправедливости. Значит, как ящик с болванками таскать, так это мы со Старчевусом, а как с боевыми гранатами, так это солдатики на машине доставят.

Вот блин армия! А слабо было и болванки в кузов закинуть!?

Тогда я еще не понимал, что, если бы не моя вечная везучесть, которая приучила мой дерзкий организм меньше думать и задавать глупые вопросы, мне во сто крат бы было тяжелей при дальнейшей службе.

Преподаватель открыл зеленый ящик, достал один корпус гранаты, взял один запал и в очередной раз продемонстрировал, как необходимо снаряжать гранату и производить бросок.

Все свои действия он сопровождал комментариями:

– Выйти на рубеж метания гранаты, достать гранату из подсумка, граната в правой руке, левой вворачиваем запал, также левой рукой выдергиваем кольцо чеки, далее следует бросок.

– Запрещается трогать гранату, упавшую, но не взорвавшуюся после выдергивания чеки.

– Если предохранительная чека выдернута, граната подлежит уничтожению.

– Разряжать можно только те гранаты, у которых не выдергивали кольцо с чекой.

– Застава остается в укрытии на безопасном расстоянии, ко мне на рубеж гранатометания выдвигается получивший гранату и запал.

– Категорически запрещается снаряжать гранату без команды, запал без команды не вворачивать!

– Застава, в укрытие!

Мы резво спрыгнули в траншею в полный профиль, подгонять никого не пришлось!

По спине прошел противный холодок – гранаты БОЕВЫЕ!

Первым на рубеж с подполковником двинулся заместитель начальника учебной заставы старший сержант Крестин. Он уже отслужил два года срочной службы и вместо демобилизации из рядов Пограничных войск решил стать офицером. Написал рапорт и приехал к нам в училище. Видать, полученного в сержантской школе потолочного звания сержанта для него было мало.

Стас четко выполнил упражнение и зафитилил боевую гранату, получив заслуженную пятерку в ведомость.

Первый разрыв вывел меня из оцепенения, вернув в действительность происходящего.

Стас возвращался с рубежа, преподаватель махнул рукой: – Следующий!

Получив у бойцов, под роспись в ведомости, корпус и запал, к рубежу двинулся командир нашего первого отделения. Андрей тоже был из служивых, но не с таким богатым опытом, как Крестин.

Следующим должен был идти Женька, а потом я!

Разрыв, широкая спина Старчевуса удаляется…

И вот, в мои руки ложится шариковая ручка, машинально ставлю подпись около пальца солдатика, которым он тычет в ведомость выдачи.

Ручку забирают и в мою правую ладонь ложится леденящий корпус и вот он, в левой ладони, запал к этой смертельной игрушке. Не помню, как я коротко отчеканил: «Курсант Бочаров ручную гранату и запал к ней получил, осмотрел!», как уложил их в сумку для гранат, так давно пустовавшую у меня на ремне. Помню лишь отрезвляющий и побуждающий возглас подполковника:

– Следующий!

Навстречу движется ничего не выражающее лицо Женьки, но глаза подозрительно по пять копеек!

Даже его флегматичный характер данная процедура цепанула.

Машинально спрашиваю: – Ну как?

– Нормально, пять! – так же на автомате отвечает он.

Все, я на рубеже.

Передо мной бетонное укрытие, стена где-то по грудь. Докладываю о прибытии на рубеж, на полуслове обрываемый командой преподавателя:

–К бою! Подготовить гранату!

Вынимаю из сумки недавно полученный боеприпас, вывинчиваю пробку из трубки корпуса гранаты, в руках появляется противный и несвойственный мне до этих времён тремор. Запал никак не хочет попадать в отверстие корпуса. Наконец попал, ввернул, докладываю:

–Курсант Бочаров к метанию гранаты готов!

–Гранатой, ОГОНЬ! – побуждает к действию подполковник.

Граната в правой руке, левой выдергиваю предохранительное кольцо чеки, размахиваюсь, бросок.

Граната летит через бетонное укрытие и предательски падает в метрах восьми от него.

Я тупо смотрю, как она медленно катится в сторону воронок, которые поразительно далеко.

Подполковник, видя такую подляну, что-то кричит рядом.

У меня просто столбняк, я не слышу и не понимаю его.

Смотрю, как катится БОЕВАЯ ГРАНАТА!

Преподаватель среднего роста, полненький. Я длинный и худой.

Он виснет у меня на плечах и пытается меня согнуть своим весом за укрытие.

Я тупо стою и смотрю, как заворожённый на дымок из запала гранаты, катящейся уже в мою сторону…

Подполковник бьет меня под коленки, я складываюсь как карточный домик. Он наваливается на меня сверху.

Продолжить чтение
Teleserial Book
Teleserial Books - популярные новинки книг 2022, 2023 года.

Для правообладателей.
Если вы обнаружили незаконные материалы или нарушение авторских прав, то просим вас прислать жалобу на [email protected]

Карта сайта