Читать онлайн Сердце самурая бесплатно
Замена
Рисунок автора
Где-то году в 1990-91 я познакомился с Иванычем – коммерсантом полукриминального пошиба. Впрочем, тогда других и не водилось. Я обеспечивал работу продовольственной базы, а он занимался продуктовыми поставками. На этой почве и познакомились. Ему в то время было лет под пятьдесят, наверное.
Периодически, при выгрузке особенно ценной продукции, Иваныч заявлялся на базу лично, не делегируя это дело своим экспедиторам. Вот в один из таких наездов, он столкнулся на складе с нашим водителем погрузчика. Имя того я уже не помню, пусть будет Серёга. Столкнулся, значит, и обомлел! Серёга оказался – вылитый Иваныч! Не только портретом, но и ростом с комплекцией. Да что там комплекция, даже голос был один в один. Такой же сипловатый. Честно говоря, обалдел не только Иваныч, но и Серёга тоже. Вместе с остальными, кто рядом стоял.
Ну, насмеялись, нашутились по такому весёлому поводу да позабыли. После они не пересекались месяца три.
Но спустя это время вдруг заявляется ко мне в кабинет Иваныч и просит позвать того самого Серёгу, водителя погрузчика. Зачем – не колется.
Когда работяга заявился, Иваныч отвёл его в сторонку и долго о чём-то шушукался.
Как я чуть позже узнал, уговорил водилу посидеть за него вечерок в офисе, пока сам в это время с очередной мочалкой в бане расслаблялся. От суровой супруги таким вот образом конспирировался. Проинструктировал Серёгу, как по телефону с ней разговаривать. И сотрудникам своим тоже карты не раскрыл – мало ли в хозяйстве «крыс», которые могут настучать благоверной.
В общем, переодел Серёгу в свой костюм, усадил на служебный «бумер» и отправил в контору. Под чутким руководством личного водителя – тот один был в курсе секретной операции.
Хоть конспираторы не очень надеялись на успех и даже подготовили запасной вариант на случай провала – мол, это розыгрыш ради хохмы, но, на удивление, всё прошло без сучка, без задоринки. Серёга голосом Иваныча мирно беседовал с «супружницей» по телефону и чинно пил кофеёк, принесённый ничего не подозревающей секретаршей. Водила шефа всё это время находился рядом, на всякий случай. Уже за полночь развёз по домам и Серёгу, и утомлённого на «сверхурочной работе» Иваныча. Никто ни о чём так не догадался.
В последующем эти «близняшки» контактировали уже напрямую, без моего посредничества. Но я был в курсе большинства событий, так как с Иванычем общался по-дружески. По тем же баням не раз вместе парились. Поэтому знал, что стал тот приглашать Серёгу в качестве подмены себя не только на такие безобидные проделки. Несколько раз посылал по коммерческим делам в другие области, доверяя даже подписывать бумаги. Это когда не мог сам оказаться в двух местах одновременно, а надо было позарез. Рискованно, конечно, но без риска бизнеса не бывает. Особенно в России. Особенно в девяностых…
А как-то отправил верного Серёгу на «стрелу» с конкурентами. Тут уже видно труханул просто и сам побоялся подставляться. Но всё обошлось благополучно. И для Серёги, и для хитромудрого Иваныча, соответственно.
За услуги отваливал нашему водителю погрузчика, видать, хорошо. Тот приоделся, залоснился. Но свою работу на складе всё же не бросал. Правда, гонору прибавилось, что ты… Чтобы упросить его поработать на сверхурочной разгрузке вагонов чуть не в ножки приходилось кланяться. В те времена с кадрами не очень было на базах, вот и прогибались под таких «ценных» работников.
Примерно, спустя год с момента знакомства Серёги и Иваныча, последний приходит как-то к нам на базу с перевязанной рукой. Интересуюсь – что случилось? Бандитская пуля?..
Иваныч в ответ: «Сам не знаю. Ни с того ни с сего предплечье всё распухло и ломит уже третий день!.. Кстати, как там мой кореш Серёжа? Давно его не видел. Трудится?»
Дошли до склада. Заведующая рассказывает, что водитель кара уже третий день на больничном. Руку сломал. Вот история… Ладно, передавайте привет и пожелание скорейшего выздоровления.
Когда Серёга подлечился и вышел на работу, оказалось, что ломал предплечье как раз той же руки, с которой и Иваныч мучился. Только тогда на это никто не обратил внимания.
Но через пару месяцев история повторилась. Серёга на рыбалке по неосторожности засадил глубоко крючок в бедро. Самостоятельно вытащить не получилось. Пока добрался до больнички, инфекция уже проникла в ткани, и началось воспаление. Но больничный он в этот раз не брал, так и ходил по складу хромая. А тут Иваныч секцию с каким-то скоропортом притаранил на базу. Встретились. Идут навстречу друг другу и хромают оба!
– Иваныч, а с тобой-то что?
– Да фурункул, будь он неладен, на ляжке вскочил! Ещё в таком неудобном месте…
Когда сверили свои болячки, оказалось, что у обоих расположение идентичное. Тут-то и закрались первые подозрения на странные совпадения. Но опять всё закончилось шутками-прибаутками.
Не до шуток стало спустя совсем непродолжительное время. Поздно вечером Серёга возвращался домой после разгрузки запоздалых вагонов. Шёл пешком, так как проживал недалеко от базы. По дороге его и зарезали. Одним ударом в сердце. На Тагилстрое такое случалось нередко. Кто, за что – осталось неизвестным.
Когда Серёгу схоронили, дошла чёрная весть и об Иваныче. Мужика свалил нежданный инфаркт. Нежданный, потому что на сердце он никогда не жаловался. Откачать не смогли.
Случилось же всё той ночью, когда убили Серёгу…
19.11.2019
Селиверст
Фото из архива автора
О необычном случае услышал в компании на дружеских посиделках. Как положено, за рюмочкой зубровки и под треск костра…
Рассказывал бывалый мужик в годах. Несмотря на возраст, все называли его просто Саня. Без отчества. Надо признать, его таланту рассказчика я даже позавидовал по-хорошему чуток. Куда там телевизионным юмористам всем вместе взятым. Сразу не догадался, а в конце очень сожалел, что не записал повествование на видео. Столько прикольных словесных оборотов Саня выдавал!..
К концу восьмидесятых, тогда ещё молодой парень, Саня загремел в лагерь. И отнюдь не пионерский. Попал в переплёт, как большинство первоходов, глупо. Но отвечать пришлось по всей строгости закона. Получил семь лет и отправился этапом в одну из строгих колоний Ивдельского округа.
Где-то год-два сидел спокойно и валил лес, как все. А потом с воли стали приходить плохие вести. Жена запила по-чёрному, совсем позабыв про воспитание их дочки-второклассницы. Родни близкой у семьи не водилось, поэтому молодой папашка очень переживал за судьбу единственной и любимой кровиночки, находившейся вдали за полтыщи километров. Догадывался, что слабохарактерную жену нарочно спаивали корыстные люди, чаявшие таким образом лишить пьяницу родительских прав. А безнадзорное дитя отправить в детдом да прибрать к рукам освободившееся жильё.
Последней каплей стало письмо дочуры, всё закапанное слезами, в котором она просила папу поскорее возвращаться.
И зэк, не находивший себе места последние два месяца, решился на побег. К тому времени примерным поведением он завоевал доверие у администрации. Часто попадал в наряды по столовой, где удавалось ненадолго отлучаться за колючку – выбрасывать на самостийную свалку в лесу накопившиеся отходы кухонного и прочего лагерного производства.
В один из таких мусорных выходов Саня, улучив удобный момент, кинулся в бега. Заодно прихватив на ходу заранее припрятанное неподалеку от свалки списанное казённое байковое одеяло. Уже стоял сентябрь, и ночами в лесу становилось прохладно.
Нёсся не чуя ног, не разбирая дороги. Примерное направление побега знал, но в первые секунды было не до того. Главное, пока не хватились с собаками, оторваться как можно дальше.
В бешенном спурте продираясь сквозь кусты и молодые ёлки, с удивлением отметил, что не слышит сзади запоздалых выстрелов конвоира. Наверное, растерялся солдатик. Молоденький парнишка. Пока вернётся в зону (свалка от колючки метрах в семистах) и поднимет тревогу, есть в запасе ещё минут пять-десять…
Но лагерная сирена взвыла лишь через четверть часа. Тогда только беглец догадался, что парнишка-конвоир нарочно дал фору, чтоб больше шансов спастись было. Точно. Они ведь с ним нормально общались, хотя и не было уговору содействовать побегу. Спасибо, браток!..
Не сбавляя темпа, хотя уже с трудом, зэк продолжал углубляться в тайгу. Несколько раз перепрыгивал лесные ручьи, запутывая след. Километров через пятнадцать безостановочного бега услышал шум воды. Скорректировал направление движения в ту сторону и через несколько минут выскочил на высокий скалистый берег, отвесно обрывающийся к журчащей далеко внизу речке. По-хорошему, надо бы на другую сторону перебраться! Но где там… Вниз же со скалы не прыгнешь, как в кино! Расшибёшься враз. Мелководье.
Помчал из последних сил по камням, поросшим мхом и травой, вдоль скалы, надеясь найти положистый спуск к воде. Но лесной берег на повороте неожиданно пошёл вверх. Обидно-досадно, но ладно! Обратного пути всё равно нет. Побежал в гору. Наконец, взобравшись на самую вершину, увидел долгожданный уклон вниз.
И тут нелепая случайность в один момент оборвала укрепившуюся было надежду на спасение. Совершенно вымотанный гонкой по бездорожью парень неловко ступил на один из бесчисленных валунов, оскользнулся на мху и, подвернув ступню, грохнулся наземь. Нестерпимая боль, от которой Саня чуть не заорал в голос, пронзила с ноги всё тело до кончиков волос.
Чуть полежав, растирая вывернутую стопу, беглый зэк попытался было встать и продолжить путь, но тут же со стоном повалился на камни. В ноге горело и нещадно ломило. При малейшем шевелении страшная боль заставляла скрипеть зубами. А через некоторое время пришлось сначала расшнуровать, затем и вовсе снять кирзовый ботинок, так как ступня распухала на глазах.
Тут, сквозь лёгкий шум воды внизу, до Саниных ушей донёсся далёкий собачий лай. Овчарки лагерные! Неужели всё напрасно?!..
«Может-таки, проскочат мимо!» – мелькнула обманчивая слабая надежда.
Надо только хорошенько спрятаться, найти укромную щель, тогда есть шанс остаться незамеченным…
Затравленным взглядом осмотрелся вокруг. Место глухое, труднодоступное. Среди замшелых камней несколько довольно приличных валунов, за которыми можно схорониться. А вон неподалеку вообще козырное место – среди кривых береговых сосен огромный камень стоит торчком, как стена! И Саня на карачках, морщась от боли, пополз в его сторону.
Торчащий из земли валун был почти правильной прямоугольной формы, высотой метра полтора. Весь поросший почерневшим от времени мхом. У его подножия – нагромождение более мелких камней да приямок, в котором Саня и нашёл укрытие. Затаившись, стал прислушиваться к звукам погони, озираясь по сторонам сквозь щели в камнях. И хоть не был набожным человекам никогда, в те минуты принялся про себя шептать молитву о спасении.
На его удачу вечерело, в лесу стало быстро темнеть…
Вдруг в полусотне шагов от укрытия показалась одна из лагерных собак. Пегая овчарка металась туда-сюда среди камней, вынюхивая след. Ветер дул с реки от ищейки в сторону затаившегося зэка, который лежал, стараясь не дышать. Оружия у парня с собой не было, кроме одеяла. Даже подходящего камня поблизости он, пошарив глазами, не смог обнаружить. Всё большие валуны…
Собака же явно чуяла след. Нареза́ла круги буквально в нескольких шагах, но почему-то никак не могла наткнуться на такую лёгкую, казалось бы, добычу. Потом, досадливо тявкнув, скрылась из вида. Саня ещё минут десять напряжённо прислушивался к звукам. И вскоре, с глубоким облегчением, понял, что собачье гавканье постепенно удаляется…
Немного расслабившись, он наконец обратил внимание на лесных муравьёв, которые облепили руки, разутую распухшую ногу и уже, пробравшись под одежду, лезли к шее и голове, нещадно кусаясь. В горячке как-то не до них было! А тут глядь, всего в паре метров от его схрона, как раз за каменной плитой, огромный муравейник. Даже муравейничище! Кучу выше человеческого роста маленькие лесные работяги умудрились натаскать. Запах муравьиной кислоты резал глаза даже на расстоянии. Сколько же их там?! Наверное, из-за этого едкого амбре овчарка лагерная его не учуяла. Да и комаров с мошкой почти не видно. Хотя обычно в сентябрьской тайге они ещё жужжат вовсю…
Наступил поздний вечер, а затем тёмная таёжная ночь. Вот и одеяло пригодилось. На всякий случай, стараясь не издавать лишнего шума, не меняя дислокации, измученный парень завернулся в толстую ткань и провалился в чуткий, тревожный сон.
Сколько проспал, он не знал. Проснулся вдруг в непонятном страхе. Откинул с головы одеяло. Прислушался. Вроде тихо… Но вдруг где-то близко раздался негромкий глухой рёв! Внутри всё похолодело. Рёв повторился. Теперь ближе. Мама дорогая! Медведя ещё не хватало!..
Глаза уже привыкли к темноте. Саня различил громадный, двигавшийся в его сторону, силуэт зверя. Это, привыкшее к лесным запахам, чудовище никакой муравьиной кислотой не проведёшь. Он самих мурашей на завтрак хавает. Во, фыркает носом! Учуял чужака.
Огромный хищник неотвратимо приближался. В какой-то момент зэк даже пожалел, что его не поймала охрана с собаками. Лежал бы сейчас спокойненько в ШИЗО на бетонном полу с переломанными рёбрами и в ус не дул! А с этим хозяином тайги, похоже, одними рёбрами не отделаешься…
Саня напряжённо всматривался в надвигающуюся тёмную фигуру медведя, с ужасом ожидая неминуемого и жуткого конца. Но вразвалку подойдя шагов на десять, зверь остановился. Во тьме матово поблескивали два его зрачка, внимательно осматривавшие сжавшегося в комок беспомощного человечка.
Потоптавшись на месте какое-то время (Саня потерял счёт ставшим вечностью минутам), медведь молча развернулся и, ловко перенося через скользкие камни свою здоровенную тушу, скрылся в темноте. Откуда вскоре раздался его громогласный рёв, который ясно показывал, кто в доме хозяин. Потом рёв прогремел снова, но уже в отдалении. Зверь уходил прочь, оставив человеку жизнь…
Мужик, постепенно приходя в себя от пережитого страха, даже с какой-то благодарностью подумал о медведе. Вот же животное! Мог одним ударом снести мне непутёвую башку, а не стал. Найди меня собратья по разуму, то бишь лагерная охрана, вряд ли бы я дождался от них этакого благородства.
Когда в лесу рассвело, Саня попытался встать с лёжки. Ухватившись за шершавые края торчащей каменной глыбы, подтянулся на руках, стараясь не опираться на травмированную ногу. Поднялся почти в полный рост, но тут мох, которым был покрыт камень, поехал под пальцами, отрываясь от каменной поверхности, и мужик мешком повалился обратно. Продрав от ссыпавшегося мха и пыли глаза, глянул вверх, чтобы найти понадёжнее опору для второй попытки и… обомлел! На оголившейся поверхности камня были выбиты буквы!
Любопытство придало сил и ловкости, так что через минуту изумлённый беглый зэк читал:
«Здесь покоится… Селиверст… Родился 1777 года…»
Больше ничего разобрать не удалось, как ни скрёб полустёршиеся надписи. Ни фамилии-отчества, ни дня-месяца рождения, ни даты смерти. Хотя написано было много.
Саня тут же вспомнил, что прямоугольный камень сразу показался ему странноватым для глухого лесного места. Но вчера было не до философских размышлений. Значит, это чья-то могила… Причём, давнишняя-предавнишняя. И без нечитаемых дат можно определить, что обелиск древний. Но кого могли похоронить здесь, на пустынном скалистом берегу посреди непроходимой тайги?.. Что за человек был этот Селиверст?.. А может, в глубокую старину на этом месте жили люди?..
Много вопросов проносилось в голове. Даже раненная нога позабылась. К тому же травма и впрямь стала менее болезненной. Можно даже стоять, если спокойно.
Дух искателя приключений и в такой экстремальной ситуации возобладал. Так что прежде, чем отправиться в дальнейший трудный путь, Саня стал внимательно осматривать заброшенную могилу, переворачивая камни внизу замшелого надгробия. К своему удивлению и радости, у самого основания каменной стелы под толстым слоем слежавшейся до состояния дёрна хвои, наткнулся на длинный охотничий нож-медвежатник. Выполненная из кости рукоятка оружия растрескалась, но ещё держалась на месте. Причём, в ладонь левши Сани она легла, как влитая. На рукоятке была выемка для большого пальца, как раз на левую руку. Видать прежний хозяин тоже был левша.
С полчаса ушло на то, чтобы наточить ржавое затупившееся лезвие подручными булыжниками. Но старания были вознаграждены, и путник получил серьёзного помощника в пути.
Напоследок зэк привёл в порядок потревоженную домовину, так счастливо сохранившую ему свободу. Отскоблил найденным ножом весь мох с лицевой стороны памятника, выровнял камни у основания, положил небольшой букет последних цветов. И пожелав неизвестному Селиверсту «земли пухом», сильно прихрамывая, двинулся в путь, стараясь не удаляться от реки.
Под вечер устроил себе ночлег в одной из расщелин скалистого берега и мигом погрузился в сон.
А ранним утром неожиданно проснулся от басистого рявканья. Выглянув наружу, сквозь туман над речкой, увидел здоровенного медведя, лапой цеплявшего из водяных струй на перекате крупных рыбин. Да это, похоже, старый знакомый!
Хотя зверь рыбачил не очень далеко, того животного страха, который парализовал всё тело в первую встречу с гигантом, Саня почему-то не испытывал. Наоборот, с интересом наблюдал за ловкими движениями этакого, казалось бы, неуклюжего громилы.
Мишка был толстый и холёный. Видно, что сытый. А рыбу ловит не столько для пропитания, сколько для собственного развлечения. Большинство выхваченных из пучины рыбин даже не долетали до берега, плюхаясь обратно в воду.
Саня так увлёкся необычным зрелищем, что в какой-то момент даже рассмеялся. О чём сразу пожалел. Но было уже поздно. Медведь поднял огромную морду и уставился прямо в глаза человеку. От этого взгляда холодок пробежал по спине. Убежать нереально, а найденный нож не спасёт от такой громадины. Пока растерявшийся зэк мысленно искал варианты дальнейших действий, медведь отвернулся и вновь принялся за увлекательную рыбалку.
Когда ему это занятие надоело, неспешно направился вдоль берега вниз по течению, периодически порёвывая, словно зовя за собой.
Оголодавший за двое суток парень выбрался из расщелины и, не теряя времени, спустился к песчаной косе берега. Из выловленной мишкой рыбы, всё ещё изредка подпрыгивающей на берегу, выхватил приличного таймешку и быстрее обратно наверх, пока рыбак-хозяин не вернулся. Отойдя подальше, развёл костерок и приготовил на свежих ивовых прутьях жаркое – пальчики оближешь.
Потом продолжил свой путь вдоль берега, с опаской поглядывая по сторонам, так как медвежьи следы то и дело попадались на песке, а иногда издалека доносился знакомый рёв. Но день прошёл без приключений.
На следующее утро, вскоре после того, как продолжил движение, снова наткнулся на результат медвежьей рыбалки. Несколько крупных подлещиков и чебаков валялись на песчаной отмели. Видно, что мишка развлекался недавно – рыбины ещё разевали рты.
«О, завтрак, как по режиму! – улыбнулся про себя Саня. – А в лагере сейчас макароны…» Но макарон, как раз, не хотелось. Быстро приготовив на костре пару рыбин, не задерживаясь, пошагал дальше.
Таким макаром зэк и передвигался по берегу, периодически нагоняя щедрого медведя-спасителя. Близко старался не приближаться, чтобы не провоцировать косолапого. Но тот, казалось, не обращал на привязавшегося турыста-халявщика никакого внимания. Периодически доставал на перекатах из воды рыбу, а иногда надолго углублялся в таёжную глушь по своим медвежьим делам. Но с основного маршрута вдоль реки всё же почему-то не сворачивал.
На пятый или шестой день пути Саня увидел впереди на горке деревянный дом и сараи. Жильё.
Подбирался с осторожностью. Незаметно выглядывал из-за ёлок, заходя с разных сторон. Как заправский разведчик, спустя пару часов, определил, что особой опасности вроде нет. В огороде копошился бородатый дед довольно мирного вида. И бабуся из дома несколько раз выходила. Видать, вдвоём тут обитают.
В своём путешествии с периодическим дождём, холодными ночёвками на голой земле, Саня простыл. Сейчас, как никогда, нуждался в горячем чае с травками (а лучше, самогонке домашней) и чём-нибудь посущественнее костлявых подлещиков.
В общем, на свой страх и риск вышел наконец из елового укрытия и направился к деду.
Дед, казалось, не особо удивился нежданному гостю. Провёл в избу, усадил за стол, поближе к тёплой печи. Выставили с бабкой нехитрый деревенский харч. И самогонку, кстати, не забыли.
Саня сочинил легенду, что грибник, мол. Заблудился. Но что это за грибник в зэковской робе. Дед таких «грибников» повидал на своём веку, поди, целый эшелон. Но виду не подал, старый чёрт.
А когда Саня рассказал про необычного медведя, оживился:
– О, этот мишка старожил! Мы с бабкой четверть века назад здесь обосновались. Так он, бродяга тогда уже в округе хозяйничал. Всех конкурентов разогнал. Много лет других медведей километров на пятьдесят кругом не встречалось. Да и волков заметно поубавилось. Похоже, его лап это дело тоже. Зато травоядной дичи развелось!.. Если охотник, то других таких мест и не ищи. Вот, правда, охотнички к нам, на счастье, редко заглядывают. Далековато для простых смертных. А начальство с удобствами любит отдыхать, здесь в глухомани им неинтересно.
Заезжают, конечно, иногда пострелять ребята. Из Свердловска, с Тюмени добираются. Даже из Новосибирска бывали. Но редко.
А миша наш пришлых не жалует. Как-то завернула сюда компания охотников. За лосем. Один из них малька в сторону отклонился. Стал скалу обходить понизу и столкнулся нос к носу с медведем. Ты видел какой он здоровущий! Парень хоть и держал ружьё с пулей наизготовку, вмиг обделался, позабыв как стрелять. Так и застыл на месте столбом. Медведь же подошёл к нему, встал на дыбы (вроде как в атаку вот-вот бросится), да как рявкнет бедолаге в морду!
Вот тут к сердешному резвость и вернулась. Словно ветром сдуло! До своих в пять минут доскакал ни жив, ни мёртв со страху. Пошли потом всей толпой брошенное ружьё вызволять – дорогое оказалось. Да сколь не искали, так и не нашли. Все кусты облазили на том месте – как в воду кануло. Вернулись без лося и без ружья. После рассказа перепуганного товарища охота к охоте пропала, стало быть. Попили водку на берегу, рябчиков постреляли и отвалили восвояси.
Мишка-то наш шибко умный зверь! Я иной раз даже думаю – и не зверь он вовсе. Вот со мной был случай. Привёз с ближайшего посёлка (ну, как ближайшего, полста километров, не меньше) на прицепе комбикорму и бракованного пшеничного зерна для скотины. Выгружать на ночь глядя не стал, намаялся за день. Перекусили и легли спать с бабкой. Вдруг посреди ночи собаки хай подняли! Выскакиваю на двор, гляжу – мишка в гости заявился. Да не как положено «здрасте-пожалуйста», а по-хозяйски вытащил из прицепа мешок с пшеницей, подхватил зубами и понёс в лес. Да не волоком, а на весу (это мешок в полцентнера!), чтобы значит, не порвался о сучья! Ох, сообразительный!..
Я, конечно, покричал вослед для порядку, но стрелять ни-ни. Зачем пугать косолапого почём зря? А от одного мешка с нас не убудет…
Да, но это ещё не самое главное. Знаешь, где я позже на этот мешок с пшеницей наткнулся? Вовек не догадаешься! Он ить, рыбья душа, приволок его к реке и забросил в одну из мелководных заводей. Чтобы, значит, рыбу приманить! В нашей речке рыба не закормленная, как у вас по большим городам. На это пшеничное зерно столько голодных лещей с чебаками наплыло, а за ними и таймешки с щуками. Медведюшка целый месяц потом от той заводи не отходил. Уж больно рыбку уважает!
А я с тех пор ему задачу облегчил. Каждое лето спецом два-три лишних мешка пшеницы привожу и рыбу в той заводи подкармливаю. И ему напрягаться не надо, и мне на дворе спокойнее.
Да, не заметил, мил человек, что он всё с левой лапы рыбалит? Потому как левша наш мишка. Ну, всё, как у людей… Нее, всё-же непростой медведь, точно тебе говорю. Я один раз тоже с ним близко столкнулся. Глаза в глаза! Дак он меня своим взглядом словно насквозь прожёг! А взгляд-то чисто человеческий, понятливый. Как будто ты весь со своими мыслями у него на ладони…
Мы с бабкой даже имя ему придумали! Селиверст…
Почему Селиверст, говоришь?.. Да не знаю… прилипло на язык и всё тут!..
11.10.2017
Серебряная ложечка
Фото автора
Недавно знакомая со смехом рассказала забавный, как ей казалось, случай.
Они с мужем купили дачу. В один из дней заехали к матери, чтобы отвезти лишний хлам из квартиры на эту самую дачу. А заодно кое-какую посуду старую прихватить туда же. Пригодится в садово-огородном хозяйстве. Ну, взяли и взяли. Поехали в новые владения с ночёвкой. Но спать спокойно до утра им не довелось. Уже за полночь всполошённых супругов разбудил тревожный стук в дверь загородной фазенды. Протирая глаза, открывают – на пороге мама стоит. «Что случилось?!» – спрашивают.
Мама в ответ вопросом на вопрос:
– Где посуда, которую сегодня у меня забирали?
– Вон там, в ящике кухонного стола…
Мама рысью к столу. Выдернула ящик и давай судорожно ложками-вилками греметь. Наконец, облегчённо вздохнув, выхватила из груды столовых приборов старый-престарый полусточенный ножик с деревянной ручкой. Аккуратно завернуd его в тряпицу, бережно убрала в сумку. Так не сказав ничего вразумительного и отказавшись от предложения переночевать на даче. Вышла на улицу и, сев в ожидавшее такси, умотала обратно к себе домой. Дав лишний повод пошутить зятю над её умственным здоровьем…
Услышав эту историю, я смеяться не стал, а в свою очередь, рассказал знакомой случай, происшедший с моим приятелем Константином.
Костя женился поздно, уже ближе к сорока годам. До этого времени находился под опекой мамы, Марфы Гавриловны. Да и после женитьбы какое-то время с супругой продолжали жить в материнской квартире. Когда же разъехались, часть вещей от матери перевезли в новое жилище. В том числе, посуду с прочими кухонными принадлежностями. Среди которых оказалась старинная чайная ложечка. Серебряная. Клеймо на ней уже полустёрлось от времени, поэтому определить, сколько лет раритету, не представлялось возможным. Но Косте мама говорила, что ложечка досталась от бабушки – её матери, а той, в свою очередь, от прабабушки и так далее. Выходило, кухонной безделице никак не меньше века. А, может, и старше возраст был у ложки.
Ещё как-то, вспоминая былое и расчувствовавшись, Марфа Гавриловна проговорилась сыну, что для неё эта серебряная вещица очень важна. Мол, пока ложечка при ней, она не умрёт раньше срока. Вот такие у пожилой женщины были причуды. Как думал про себя Костя. К тому же, мама, хоть считала этот столовый прибор таким архиважным, относилась к нему без особенного трепета. Ложечка хранилась вместе с алюминиевыми и железными собратьями в одном ящике. Пользовались ею так же, как остальными. Единственное разве, Костина мама, когда пила чай-кофе и размешивала сахар, предпочитала серебряный раритет другим приборам.
Костю Марфа Гавриловна родила поздно. Поэтому, когда тот наконец женился, ей было уже под восемьдесят. Судьба женщине досталась нелёгкая. Может, оттого память с годами стала подводить всё больше и больше. Про свою серебряную ложечку она не вспомнила даже, когда, при переезде в новую квартиру, сноха прихватила ту с собой. Костя же на такие мелочи и вовсе внимания не обращал. Подумаешь, какая-то там чайная ложечка. Пусть и серебряная.
Мамина ложечка, как раньше, лежала у них в ящике кухонного стола с остальными столовыми приборами. Но из-за не совсем практичной формы пользовались ей редко. Кстати, несмотря на пророчество Марфы Гавриловны, что ей грозит смертельная опасность, если она потеряет свою ложечку, всё было в порядке. Долгое время после переезда сына со снохой, мама находилась в полном здравии. Несчастье случилось лишь года через два-три. У старой женщины остановилось сердце.
После похорон, как-то вечером Костя сидел и перелистывал мамин альбом со старыми фотографиями. С болью в душе вспоминая самого родного в своей жизни человека. Которого ему уже никогда не доведётся увидеть и крепко обнять…
Неожиданно взгляд остановился на одной из фотокарточек, где весело улыбающаяся молодая мама держит в одной руке блюдце с куском торта, а в другой ту самую, любимую её, серебряную ложечку. Косте отчего-то сильно захотелось прикоснуться к этой ложечке сию же секунду. Словно так он сможет вновь почувствовать тепло маминых рук.
Но порывшись в посудном ящике, а после в остальных кухонных сусеках, к своему удивлению и разочарованию, искомого не обнаружил. Серебряная вещица как в воду канула. Совершенно обескураженный едва дождался прихода жены. Тут же кинулся к ней с расспросами. Супруга ничтоже сумняшеся рассказала, что буквально на днях снесла никому не нужную ложку в ювелирную мастерскую. Чтобы из этого серебра отлили серьги с колечком. Зачем добру в посудном ящике пропадать. Дня через два уже можно будет забрать готовый заказ…
Не знаю, действительно ли оказались связаны судьба серебряной ложечки и судьба человеческая, или это опять обычное совпадение. Но после грустного Костиного рассказа, вспомнилась русская сказка про Кощея Бессмертного с его иглой. Вот и подумалось, может, впрямь народные притчи рождались не на пустом месте…
12.11.2019
Случай на Сахалине
Фото из архива автора
Как-то встретил одного своего знакомого, который находился в активном процессе сборов на медвежью охоту. С поездкой на Сахалин. По его словам, мишек там развелось немерено. Местным жителям от них уже никакого прохода. Так что опытный охотник в завидном трофее не сомневался. Да и, по слухам, заражённые трихинеллёзом особи на острове редки.
А пока общались, товарищ рассказал вот такой случай…
Несколько лет назад выбирались они компанией человек в шесть на этот самый Сахалин. Только не осенью, а по весне. Тоже за медведем. Дело было в середине мая. На машине, покуда позволяла дорога, со всем снаряжением охотники доехали к месту основной стоянки. Оттуда, переночевав и разбившись в две группы, рано утром выдвинулись на поиски желанной добычи.
Мой знакомый и ещё двое пошли в одну сторону, а москвичи Серёга с Толиком (назовём их так) – в другую. Об этой парочке и пойдёт речь.
Под вечер первая группа вернулась к месту стоянки. Москвичей же так не дождались. Страшного, конечно, ничего не произошло. Бывает. Заглубились в тайгу далеко, вот и не успели дотемна возвратиться. Но, как назло, связь с ними пропала тоже. Поэтому немного стали беспокоиться. Всё же решили не бить тревогу раньше времени и дождаться утра.
Только ни к вечеру следующего дня, ни через сутки, Серёга с Толиком так и не объявились.
Лишь спустя несколько дней с вертолёта обнаружили одного из заплутавших – Толика. Он был без вещей, с одним лишь ружьём. Несмотря всего на несколько дней, проведённых в лесу, выглядел совершенно истощённым, с красной, словно обожжённой на солнце, кожей. Самостоятельно передвигался еле-еле. К удивлению спасателей, его обнаруживших, от пищи отказывался. А когда же чуть ли не силком заставили проглотить пару кусков тушёнки, всё это вскоре вышло со рвотой.
Перед тем, как Толика отправили на большую землю, он успел рассказать об их с Серёгой злоключениях.
Поначалу всё складывалось удачно. Днём подстрелили пару уток. Наткнулись на свежий след косолапого. По нему и двинулись. След привёл охотников к побережью. К самому краю высоченного скалистого берега. Стоя на круче, они видели медвежьи следы внизу в прибрежном песке. Но спускаться туда не решились – уж больно крутой да опасный обрыв. Побродив поверху, так и не найдя других медвежьих следов, решили, что зверь пошёл дальше низом. Только непонятно в какую сторону. Береговая линия оказалась каменистая, да и волной смыло почти все отпечатки. Лишь на небольшом песчаном пятачке виднелись вмятины от мишкиных увесистых лап.
Для полного «счастья» ещё дождь закапал, усиливаясь с каждой секундой. Спасаясь от непогоды, случайно средь валунов наткнулись на довольно глубокий грот. Когда протиснулись внутрь – обомлели. Каменные стены пещерки усеяны рисунками животных и причудливых лиц, похожих на шаманские маски. Но самым интересным оказалось другое.
Посередине выступающего из земли широкого камня стоял… домик!
Всё чин по чину, с двускатной крышей, стенами из досок. Правда, ни окон, ни дверей не было. Только небольшое отверстие в одной из стенок. Сделан этот ящик-домик был очень аккуратно, без единого гвоздя или шурупа. По деревянным краям вырезан незамысловатый узор. Видно, что уже давным-давно здесь стоит, никем не тронутый. Доски местами начали трескаться от времени, но ещё оставались довольно крепкими. Размером странный домик был с большую посылочную коробку. Когда приятели сдвинули его с места, то услышали, как внутри что-то перекатывается. Да сколько ни пытались вытряхнуть содержимое через маленькое отверстие, ничего не выходило.
А снаружи дождь усилился до ливня. Сразу похолодало. Промокшие охотники пошарили по углам, чтобы найти пищу для костра, но ничего подходящего в маленьком гроте не нашлось. Выходить из сухой пещерки под дождь в поисках дров желания не было никакого. К тому же, скалистый берег каменистый, без деревьев. Да и сырое там всё насквозь. Недолго думая, Серёга достал походный топорик и замахнулся над домиком. Толик попридержал его было:
– Серый, погоди. Очень похоже, что это какая-то древняя святыня. Может, не стоит ломать, не глядя?..
– Да ладно ты, расслабься. Мы же не в музее, не оштрафуют. Что нам, не обсушиться теперь? Сам видишь, других дров тут на километр нет.
С этими словами Серёга бодро расколошматил топором деревянный домишко. Внутри обнаружилась неплохо сохранившаяся деревянная фигурка, обмотанная рыбьей кожей. Эту стилизованную под человека куклу сжигать не стали. Аккуратно поставили в дальнем углу грота. Всё же она являлась, скорее всего, основным предметом данной святыни, или что это было. К тому же, толку от небольшой деревяшки в костре немного. Но разломанный домик весь ушёл на дрова.
Снаружи тем временем стемнело. Застигнутые непогодой охотники решили не высовываться и в, хоть тесном, зато сухом, укрытии дождаться рассвета. Хотели сообщить о своей ситуации остальной группе, но хвалёная спутниковая связь отсутствовала.
Наскоро перекусив консервами, легли спать…
Когда проснулись утром, у обоих раскалывалась голова, словно с похмелья. Решили, что сквозняком от входа в расщелину продуло во сне.
Дождь почти стих. Наскоро перекусили и, не теряя времени, собрались в обратный путь. Прощаясь с приютившим их так удачно гротом, с удивлением обнаружили, что прислонённая вечером к стене в дальнем углу деревянная фигурка исчезла.
Это было непонятно и странно. Но заморачиваться парни не стали, не до того. Ещё ведь больше десятка километров надо обратно топать по бездорожью. Да не заблудиться в незнакомых местах.
Выползли из тесной пещерки и, разминая затёкшие конечности, прошлись по береговому откосу, любуясь бескрайним океанским простором.
Они стояли на краю обрыва, делясь впечатлениями от величественного вида, простиравшегося до горизонта. Вдруг Серёгу резко мотнуло вперёд, словно от сильного толчка в спину. Парень не удержался на откосе и полетел вниз по почти отвесному склону. Бьясь о камни, вместе с рюкзаком. Толик с ужасом смотрел, как уже в самом низу, словно тряпичная кукла, Серёгино тело с размаху шлёпнулось на большой прибрежный валун и застыло недвижно. Отлетевшее ружьё застряло в сыпучем гравии ещё на середине склона.
Толик истошно взывал к товарищу несколько минут, но тот не шевелился. Спускаться вниз по коварному отвесному обрыву означало повторить судьбу несчастного друга. Мужчина метался вдоль склона, тщетно пытаясь найти более-менее пологий спуск. Несколько раз сам чуть не срывался вниз. Береговая полоса, на которую накатывали пенистые морские волны, где на холодном камне виднелся неловко изогнутый Серёгин силуэт, была недосягаема.
Спустя пару часов Толик оставил бесплодные попытки добраться до тела упавшего. За всё это время Серёга так и не шелохнулся ни разу. Он, скорее всего, ещё при падении получил не совместимые с жизнью травмы.
Оставшийся в живых охотник отправился назад один.
По неопытности и без связи незадачливый путешественник заблудился. Забуривался в тайгу, выходил к побережью, пока окончательно не выбился из сил. Ко всему прочему, чувствовал себя всё хуже и хуже. Непонятная слабость клонила к земле, страшно болела голова. Постепенно Толик побросал всё своё снаряжение, оставив только фляжку с водой да ружьё. В таком состоянии его и обнаружили спустя несколько дней вертолётчики-спасатели, которых подняли обеспокоенные друзья по охоте. Можно сказать, чудом нашли.
К сожалению, Толик так и не оправился от неизвестного недуга, прицепившегося к нему в этих тяжёлых таёжных скитаниях. Примерно, через месяц-два, уже дома в Москве, он умер. Медицина с большой долей вероятности определила лучевую болезнь. Или что-то в этом роде. Всех подробностей мой знакомый не знал.
Позже местные объяснили, что за ящик-домик такой был в скалистой расщелине. По всей видимости, это оказалось одно из чудом сохранившихся старинных захоронений. Представители малочисленного коренного населения Сахалина таким вот образом совершали обряд погребения умерших сородичей. Всё это сопровождалось особым ритуалом с участием шаманов.
Останки погребённого находились, скорее всего, неглубоко в земле, под деревянным ящиком-домиком. Или неподалёку от грота.
Не стану утверждать, что в гибели двух охотников виновата потусторонняя сила, разбуженная ими при довольно варварском осквернении древнего захоронения. Ведь Серёга мог сам, оступившись на крутом склоне, упасть с обрыва.
Его так и не нашли. Скорее всего, тело унесло волнами в океан. А может, мишки поживились.
Толик же облучиться или подцепить неизвестную заразу мог совершенно в другом месте, а не в злополучном гроте. Мало ли на сахалинских просторах чего валяется…
26.10.2019
Солдатский оберег
Рисунок автора
Случай рассказан моим дядей-фронтовиком, Георгием.
Во время Великой Отечественной войны миномётчик Георгий с ранением попал в госпиталь. Там сдружился со своим сверстником из пехотного полка, тоже залечивавшим боевые раны. Этот пехотинец поведал новому товарищу необычную историю, произошедшую совсем недавно.
Служил в их пехотном полку молодой боец из далёкого сибирского посёлка. Имени Георгий не запомнил, какое-то совсем простое. Пусть будет Иван. Парень на редкость отважный. Не прятался ни от пуль, ни от осколков. При артобстрелах и бомбардировках спокойно дымил цигаркой, посмеиваясь над плюхающимися ничком в пыль-грязь товарищами. В атаку всегда бросался первым. А в ближнем бою дрался, как разъярённый медведь. Крушил немцев направо и налево всем, что попадало под руку. Но хоть лез в самое пекло, оставался жив и даже серьёзных ранений не получал ни разу.
Специальной подготовки по рукопашному бою у Вани не было. Свою ловкость и умение справляться с двумя-тремя вражескими солдатами одновременно объяснял тем, что научился этому в уличных стычках. Мол, раньше у них деревенская молодёжь частенько выходила драться стенка на стенку. Причём, бились порой вусмерть – дубьём, цепями и прочими подручными средствами. Сейчас эта «добрая традиция» подзабыта, и слава Богу…
Почти год успел повоевать Иван на передовой. За это время поубивало почти поголовно несколько пополнений пехотинцев в полку, а он словно заговорённый. На удивлённые вопросы сослуживцев отвечал, что просто везёт пока. Но однажды секрет раскрылся.
Тем разом воинам организовали настоящую баню в каком-то только что освобождённом от фрицев городке. Когда раздевались, кто-то из солдат обратил внимание на кожаный мешочек, который Ваня снимал с шеи перед помывкой. Насели с расспросами, мол, что да зачем. Покажи да расскажи…
Ну, он и рассказал.
Мешочек кожаный на ремешке – оберег солдатский. Дала его родная бабка. Когда Ивана с другими новобранцами грузили по машинам, направляя к фронту, бабушка, прощаясь, повесила этот мешочек внуку на шею и сказала:
– Ты, Ванька, хоть и крещёный, да креста не носишь. Гордыня комсомольская не позволяет. Грех это. Но коли не хочешь мамкино сердце разбить и сгинуть вдали от родного порога – не снимай мой оберег. И никому не передавай его.
Ваня бабушку свою любил, даже немного побаивался. Как, впрочем, и другие родственники да знакомые. В посёлке считали её знахаркой. Многим людям помогала она справляться с хворями и прочими напастями. Вершила лишь добрые дела, но при желании, могла, наверное, и худое сотворить.
Никогда зря языком не болтала, если что сказала – так тому и быть. Поэтому Иван не посмел ослушаться своей бабули. Наказ её строго соблюдал – носил всё это время на шее солдатский оберег. И пока что сила его была на лицо.
– Вань, а что там внутри этого мешочка? Давай глянем.
– Не знаю, братишки, бабуля запретила его развязывать. Думаю, крестик мой завернула, который я забросил и не носил. А может, ещё чего… Отстаньте, любопытные!
Посмеялись солдатики над суеверным парнем да отстали. Поспешили в баньку париться – время-то ограничено.
А после помывки оказалось – кожаный мешочек пропал! Иван перерыл все вещи. И свои, и соседей – нет оберега.
Солдатам, конечно, смех один:
– Ну вот, говорила бабка, не снимай мешочек! Так он обиделся и сбежал от тебя…
Ваня, хоть был огорчён пропажей ладанки, но особо не расстроился. Или виду не показал. Отшутился. Мол, оно и к лучшему – не надо теперь шею кожаным ремешком натирать. Бросил бесплодные поиски и побежал со всеми строиться.
Не прошло недели с того случая, как Ванюшку убило осколком. Наповал.
Шёл бой за небольшой населённый пункт. Немцы почти сразу его оставили, поэтому потерь, можно сказать, не было. Погибли лишь Ваня и ещё два-три бойца. У одного из тех погибших солдат в кармане отыскался и пропавший Ванькин оберег. Видно, подслушав рассказ о магических защитных свойствах ладанки, решил нечистый на руку вояка притырить заветный талисман. Да только не спасло это от вражеской пули.
Теперь, когда разрешения спрашивать было не у кого, солдатики, развязав узелок на кожаном мешочке, осторожно развернули ладанку. Внутри оказалась обычная зола, волосы, несколько молочных детских зубов и ещё какой-то «сор». Нательного крестика, как предполагал до того Ваня, не нашлось.
Сам мешочек тоже был не прост. Вырезан в форме креста, а на внутренней поверхности (видимо, раскалённым клеймом) выдавлены несколько непонятных слов. Что это за слова – рассказчик не запомнил, да и мудрёно больно звучали они…
06.11.2018
Таймень
Рисунок автора
Когда я пацаном впервые оказался в Монголии, первым неизгладимым впечатлением от этого дикого края стала встреча с тремя рыбаками, из местных русских.
В тот день мы с братом и приятелями играли на окраине русской деревни. Помню, увидели идущих по деревенской дороге со стороны реки Хараа трёх мужиков, несших какую-то тяжёлую ношу.
Когда они подошли ближе, поглазеть на их невиданный улов сбежались не только мы, дети, но и взрослые из ближайших домов вышли.
Мужчины втроём несли настоящее чудовище. Это был гигантских размеров таймень. Его голова лежала на плече первого рыбака и казалась раза в два больше человеческой. Второй мужик придерживал мощное рыбье тело посередине. Третий же подпирал плечом хвостовую часть (если можно так выразиться). Причём, красный хвостовой плавник доставал ему до пояса.
Сейчас мне, конечно, трудно судить, но, думаю, речной монстр достигал двух – двух с половиной метров. Когда мужики сбросили громадину на землю и раскрыли ей пасть на потеху зевакам, стало понятно, что в эту зубастую пещеру запросто влезет футбольный мяч и не поцарапается…
То было моё первое знакомство с этой удивительной рыбой. Помню, что монголы тайменя чуть не боготворили. И боялись. Может быть, потому что в подавляющем большинстве своём не умели плавать и к воде вообще относились с опаской.
Я не раз слышал рассказы местных о том, как крупные таймени утаскивали на дно неосторожно сунувшихся в реку собак или баранов. Но сам не видел, врать не буду.
В те детские годы небольших таймешков довелось вытаскивать и самому, на обычную поплавочную удочку. Но чаще, если они и попадались на крючок, просто сразу обрывали леску, не рассчитанную на такую здоровенную добычу.
В городе Зуун-Хараа для командированных советских специалистов (в основном, из РСФСР и Украины) китайскими строителями были возведены капитальные трёх- и четырёхэтажные дома. Правда, из более чем десятка этих разноцветных зданий, в то время, заселено оказалось всего одно. То, где мы и жили. Остальные розовые, голубые, зелёные и жёлтые коробки пустовали. К величайшему удовольствию пацанов. Там мы играли в прятки, войнушку и казаков-разбойников.
Наша казённая двухкомнатная квартира располагалась на втором этаже среднего подъезда этого единственного обжитого дома. Окна выходили на грунтовую дорогу (асфальта во всём городке в помине не было). За дорогой раскинулась деревня русских, сбежавших после революции от Советской власти. Да так и осевших в этих местах до самого конца семидесятых годов прошлого века. По окраинам русского поселения кое-где торчали серые юрты монголов.
Позади деревни простиралась луговая пустошь. А дальше текла река Хараа, на берега которой мы часто ходили рыбачить, купаться и просто посидеть у костра.
За рекой насколько хватало глаз – горы, горы, горы…
Между нашим домом и грунтовой дорогой располагались «удобства» в виде деревянного отхожего места с двумя кабинками «М» и «Ж». Дом, хоть был оборудован системой водопровода, но сама вода отсутствовала. Воду привозили раз в несколько дней автоцистерной. Жильцы запасались водой, набирая её в алюминиевые фляги…
В таких условиях мы жили полтора года. Может, покажется странным, но ни малейшего ощущения «трудного детства» в связи с таким неустройством, у меня не возникало никогда. Наоборот, те детские годы, наполненные интереснейшими событиями и необыкновенными для пацана из большого советского города впечатлениями, считаю большой жизненной удачей и везением…
Тут же, прямо под окнами, словно утопленная в землю, среди куч угля и отработанного шлака, находилась небольшая кочегарка. С её помощью в холодное время отапливался дом. Вот в этой кочегарке и русская, и монгольская пацанва частенько собиралась. Погреться после беготни на холодном воздухе и послушать рассказы старого кочегара. Кочегар был из местных русских. Мужик – на все руки мастер – в свободные минуты не сидел без дела. То забавные фигурки вырезал ножичком из дерева, то инструменты всякие мастерил. А по ходу дела, истории рассевшейся кружком малышне рассказывал.
