Читать онлайн Я иду по мокрым травам… бесплатно
© Асадов Э.А., наследник, 2020
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020
Вечная красота
«Я так хочу стихи свои писать…»
- Я так хочу стихи свои писать,
- Чтоб каждой строчкой двигать жизнь вперед.
- Такая песня будет побеждать,
- Такую песню примет мой народ!
- Пускай трудна порою крутизна,
- Но там, где люди солнце обретут,
- Быть может, песню и мою споют,
- И в чьем-то сердце задрожит струна.
- Я так хочу стихи свои писать,
- Чтоб, взяв их в новый, незнакомый век,
- Читатель мог уверенно сказать:
- «Недаром прожил в мире человек!»
- И там, у завершенья крутизны,
- Сквозь яркий день и сквозь ночную тьму
- Вплетая голос в гул моей страны,
- Я так скажу потомку своему:
- «Ты слышишь этот песенный прибой,
- Ты видишь счастьем залитую ширь —
- Храни же свято этот светлый мир,
- Что добыт был великою ценой!»
- Я так хочу стихи свои писать,
- Чтоб этот миг приблизить хоть на час.
- Они прекрасны, замыслы, у нас!
- И наши песни будут побеждать!
«Люблю я с откоса весенней порой…»
- Люблю я с откоса весенней порой,
- Раздевшись, в студеную воду нырнуть,
- Обдаст тебя сразу огонь ледяной,
- От холода трудно сначала вздохнуть.
- Потом ты плывешь, рассекая руками
- Воды и зари многоцветное пламя,
- Но так проберет леденящий поток,
- Что пробкой летишь на прибрежный песок.
- Мне холод такой не мешает ничуть,
- Он бодрость и радость вливает мне в грудь,
- Он утренней песнею в сердце звенит,
- Он сил прибавляет, он кровь горячит.
- Люблю я ядреный январский мороз
- С холодным сверканьем синеющих льдов,
- С лыжней, по которой летишь под откос,
- Обрывками песен пугая клестов.
- Что холод и что мне лихая зима,
- Коль можно хрустальную свежесть вдохнуть?
- Не кровь в моих жилах, а юность сама,
- Рассвет загорелся, скорее же в путь!
- Но все же мороз и меня леденит,
- Едва лишь свидания час настает,
- Глаза твои – лед, и душа твоя – лед,
- И каждая фраза, как льдинка, звенит.
- Зачем же тогда я про нежность пою?
- Затем, чтоб помочь пробудиться весне,
- Разбить скорлупу ледяную твою,
- Согреться, а нет, так сгореть на огне.
- Когда б я не верил всем сердцем в твой пыл,
- Чудачка, неужто б тебя я любил?!
- Сказал и почувствовал: кажется, лгу.
- Пусть лед! Все равно разлюбить не смогу!
В тайге
- В светлом инее березы.
- Злы в Сибири холода!
- Речка скрылась от мороза
- Под тяжелый панцирь льда.
- Кедры в белых рукавицах
- Молчаливо-высоки…
- Жадно нюхает лисица
- Деревенские дымки.
- На сугробах птичий росчерк,
- Ель припудрена снежком,
- Дятел, греясь, как извозчик,
- О крыло стучит крылом.
- Завалил берлогу свежий
- Снег. Мороз трещит окрест…
- Спит в своей дохе медвежьей
- Сам «хозяин» здешних мест.
- Только белка-непоседа,
- Глаз ореховый кося,
- Мчит по веткам, для обеда
- Шишку крепкую неся.
- Ближний куст ударил громом…
- Оборвав свой быстрый бег,
- Белка светло-серым комом
- Полетела в рыхлый снег.
- Эхо в троекратной силе
- Гулко ахнуло вокруг.
- Кедры, вздрогнув, уронили
- Рукавицы с длинных рук.
- Человек скользит на лыжах,
- Ручейками след бежит.
- Средь лисиц пунцово-рыжих
- Белка серая лежит.
- Сумрак в лес ползет сторожко,
- И на веточках осин
- Льда стеклянные сережки
- Загорелись под рубин.
- Вновь от гула встрепенулся
- Лес на целую версту,
- Только лучше бы вернулся
- Или просто промахнулся
- Парень в эту красоту!
Белинский
Завидуем внукам и правнукам нашим.
В. Белинский
- Мокрыми пальцами дождь барабанит по крыше,
- Сумрак из комнаты свет вытесняет в окно,
- Ветер озябшие ветки деревьев колышет,
- В домике холодно, сыро, пустынно, темно…
- Восемь шагов от окошка до ручки дивана,
- Блеск лихорадочный из-под опущенных век…
- Ходит по комнате, кутаясь в плед беспрестанно,
- Нервной походкою бледный худой человек.
- Черные души, тупые жестокие люди
- Русь обирают, свободу зажали в тиски,
- Грабят и молятся, мучают, властвуют, судят,
- Пряча наживу под рясы, в ларцы, в кошельки.
- Да, он обязан бичующим гневом излиться.
- Да, он обязан, он верит в Россию, в народ!
- Мысли, надежды… Кто рядом с ним? С кем поделиться?
- Маша… жена? Не поймет, ничего не поймет!
- Надо работать, а сил остается немного,
- Недуг сжимает своею костлявой рукой,
- Злая нужда постоянно стоит у порога,
- Просит долги и стучит деревянной клюкой.
- Стекла заныли – промчалась лихая пролетка…
- Вновь подошло… Точно заживо падаешь в гроб:
- Кашель мучительный. Жуткая мерзость – чахотка,
- Кровь на платке и в холодной испарине лоб…
- Только неправда, не сдался он горю и бедам!
- Вот он поднялся и, сунув платок свой в карман,
- Резким движением вместе со скомканным пледом
- Бросил усталость на ситцем обитый диван.
- Вот он склонился и что-то торопится, пишет…
- Свечка колеблется, ночь застилает окно…
- Мокрыми пальцами дождь барабанит по крыше,
- В домике холодно, сыро, пустынно, темно.
- Нет больше ночи, нет времени, нет расстоянья,
- В синих глазах его жаркий огонь отражен,
- Вот он сидит, позабывши про боль и страданья,
- Правый и гневный «неистовый Виссарион».
- Видит он Родину в дальнем, немеркнущем свете, —
- Нет, не бесправной, не темной, не рабской – иной.
- Видит он Родину ту, что, пройдя сквозь столетье,
- Знамя свободы победно взвила над собой!
Летний поход
- Ветер поет и звенит над рекой,
- Возле обрыва трещит камышами,
- Сосны зелеными машут платками,
- Небо надулось, как парус тугой.
- Мы уплываем все дальше и дальше…
- Шлюпки взлетают на зыбкой волне,
- Тянется нить журавлей в вышине,
- Справа темнеют еловые чащи.
- Летний поход: полевые дорожки,
- Яркого солнца и песен пора,
- Время рыбалок, печеной картошки,
- Время ночевок в лесу у костра.
- Крепче на весла, друзья, налегайте,
- Спят еще села в предутренний час,
- Хочется крикнуть: «Проснитесь, вставайте!
- Солнце над рощами брызнет сейчас!»
- Сильные руки, упругие взмахи,
- Волны кругами бегут к берегам.
- Вон и рассвет в кумачовой рубахе,
- Встав, по росистым шагает лугам.
- Выйдем на берег, товарищ, и встанем
- Возле обрыва над самой водой.
- Встретим горячий поток золотой,
- Руки друг другу в пожатье протянем.
- Взглядом ты смело округу обшаришь:
- Видишь, как речка под солнцем блестит?
- Слышишь, как весело ветер звенит?
- Вот она, молодость наша, товарищ!
- Нам по земле еще много шагать,
- Нам еще много учиться упорно,
- Нам еще много рассветов встречать,
- Много пропеть еще песен задорных.
- Нам еще много работать с тобою,
- Долгую жизнь надо славно прожить.
- Если дружить – так уж верно дружить!
- Если любить – так любить всей душою!
- Что ж, нам, пожалуй, пора и назад.
- Травы и листья росою сверкают.
- Едем, товарищ, уж день наступает!
- Вон и ребята из лодок кричат…
Весна в лесу
- Дятлы морзянку стучат по стволам:
- «Слушайте, слушайте! Новость встречайте!
- С юга весна приближается к нам!
- Кто еще дремлет? Вставайте, вставайте!»
- Ветер тропинкой лесной пробежал,
- Почки дыханьем своим пробуждая,
- Снежные комья с деревьев сметая,
- К озеру вышел и тут заплясал.
- Лед затрещал, закачался упрямо,
- Скрежет и треск прозвучал в тишине.
- Ветер на озере, точно в окне,
- С грохотом выставил зимнюю раму.
- Солнце! Сегодня как будто их два.
- Сила такая и яркость такая!
- Скоро, проталины все заполняя,
- Щеткой зеленой полезет трава.
- Вот прилетели лесные питомцы,
- Свист и возню на деревьях подняв.
- Старые пни, шапки белые сняв,
- Желтые лысины греют на солнце.
- Сонный барсук из норы вылезает.
- Солнце так солнце, мы рады – изволь!
- Шубу тряхнул: не побила ли моль?
- Кучки грибов просушить вынимает.
- Близится время любви и разлук.
- Все подгоняется: перья и волос.
- Зяблик, лирически глядя вокруг,
- Мягко откашлявшись, пробует голос.
- Пеной черемух леса зацвели,
- Пахнет настоем смолы и цветений,
- А надо всем журавли, журавли…
- Синее небо и ветер весенний!
После дождя
- Дождь весь день хлестал, бесился
- Над опушкой, над полями.
- К ночи вдруг устал, смирился,
- Мирно зазвенел ручьями.
- Ветерок промчал по сучьям,
- Месяц встал над перелеском,
- Рукавом широким туча
- Звезды вытерла до блеска.
- Тень легла от вербы гибкой,
- Над водой камыш согнулся,
- Через речку светлый, зыбкий
- Лунный мостик протянулся…
- Я не сплю, мне душно, жарко.
- Может, ветер слишком ласков?
- Может, звезды слишком ярки?
- Может, мир в особых красках?
- Я иду по мокрым травам,
- Запах клеверный вдыхая,
- Слева – месяц, речка – справа,
- Впереди – поля без края.
- Кто увидит – отшатнется:
- Человек ума лишился,
- Человек поет, смеется,
- Человек с дороги сбился.
- Ну и пусть себе гадает,
- Отчего я в поле вышел.
- Знаю я, а он не знает,
- Я слыхал, а он не слышал,
- Как совсем еще недавно
- В блеске звезд она стояла.
- – Мой единственный, мой славный.
- Я люблю тебя!.. – сказала.
Лыжник
- Лыжи звенят на упругом снегу,
- Птицы, поднявшись, над просекой вьются,
- Елки, дубы позади остаются…
- Ветер… Я следом за ветром бегу!
- Галка вспорхнет или заяц проскачет,
- Крикну я вслед им – и дальше, вперед!
- Дремлют в снегу подмосковные дачи,
- В небе озябшее солнце встает.
- Вниз, под уклон, только ветер в ушах!
- Холод и страх овладеть не сумеют
- Тем, кто горячее сердце имеет,
- Крепкие нервы и силу в руках.
- Завтра учеба: конспекты, зачеты,
- Все подготовить в положенный срок.
- В будни поможет упорней работать
- Славный морозный воскресный денек!
- Поле, за полем заснеженный лес…
- Сколько тут солнца, простора и ветра!
- Гриву раскинув на полкилометра,
- Мимо со свистом промчался экспресс.
- Тени вокруг все длинней, все темнее,
- Вечер на сучьях развесил закат.
- Птицы смолкают. Пора и назад!
- Снег вдоль оврага слегка голубеет.
- Я не устал, я не мерзну в пути.
- Ветер, я мог бы с тобой потягаться!
- Мог бы еще хоть до полюса мчаться,
- Только мне завтра вставать к девяти.
Я с вами всегда, товарищи!
- Гремят барабаны задорно,
- Солнца лучи горят,
- На галстуках и на горнах
- Песню несет отряд.
- В раскрытые окна дома
- Врывается звонкий хор.
- Мне с детства песня знакома,
- Горячая, как костер!
- И вот я кричу вдоль сквера,
- Ладони сложив трубой:
- – Детство мое! Пионеры!
- Возьмите меня с собой!
- Ребята мне машут руками,
- Весело что-то кричат.
- Над кленами и домами
- Песню несет отряд.
- И, стоя в окне раскрытом,
- Я вижу в дальней дали,
- Как строго и деловито
- Уходят в рейс корабли.
- А вон в духоте ковыльной,
- В строю, по четыре в ряд,
- Устало, дорогой пыльной
- Идет батальон солдат.
- Пройдя сквозь смерть и лишенья,
- Исполнят любой приказ.
- Ни робости, ни сомненья
- В молчанье спокойных глаз.
- И я был таким когда-то,
- И нет мне судьбы иной!
- – Юность моя! Солдаты!
- Возьмите меня с собой!
- Грохочут шагами четкими.
- Услышали или нет?
- Но вот мне машут пилотками,
- И песня гремит в ответ!
- Как кадры из киноленты,
- Картины мелькают, и вот
- Я вижу сейчас, как студенты
- В далекий идут поход.
- Рюкзак – небольшая весомость:
- Консервы, хлеб да мечта.
- Парни – одна ученость!
- Девчата – сплошь красота!
- Пройдут от Чукотки до Крыма,
- Светлые, как рассвет.
- И целей недостижимых
- Для них на планете нет!
- И я робинзонам Арктики
- Кричу в рассвет голубой:
- – Песня моя! Романтики!
- Возьмите меня с собой!
- Голос слегка срывается.
- Услышали или нет?
- Но вижу: они улыбаются
- И хором кричат: – Привет!
- – Мне лишних удобств не надо.
- Берите меня, друзья! —
- И слышу в ответ: – Мы рады,
- Но все обойти нельзя!
- И ты не один – ты с нами!
- Но сколько б ты ни шагал,
- Сейчас ты нужней стихами.
- Письма наши читал?
- Пиши о солдатской службе,
- Пиши с огоньком в крови
- О настоящей дружбе,
- О счастье и о любви.
- Трепетом сердце полни.
- Живи для людей и стихов.
- Друзей постоянно помни
- И плюй на своих врагов!
- С мещанством и злою гнилью
- В яростной будь борьбе.
- А если ослабнут силы —
- Мы разом придем к тебе!
- В зенит салютуют молодо
- Клены и фонари.
- Утро несет по городу
- Шелковый флаг зари.
- И сквозь золотое пожарище
- Я слышу шум голосов.
- – Будь счастлив! – кричат товарищи. —
- Горячих тебе стихов!
- Друзьям, робинзонам Арктики:
- – Спасибо! – кричу в ответ. —
- От звезд до глубин Атлантики
- Я с вами душой, романтики!
- Открытий вам и побед!
Красота народа
- Наконец-то в числе реликвий
- Оказались в стране моей
- Древний Суздаль, Ростов Великий,
- Деревянная вязь Кижей!
- Наконец наступили годы
- Величаво-седую стать,
- Красоту, мастерство народа
- Из забвения воскрешать!
- Кружевную и величавую,
- Белопенную, как прибой,
- Неразлучную с русской славою,
- С русской радостью и бедой.
- Возродить и навек взметнуть
- Все, что дорого нам и свято.
- Жаль вот только, что не вернуть
- То, что прахом легло когда-то.
- Сколько яркого озарения
- Древних зодчих – певцов труда,
- В исторических потрясениях
- Бурей сорвано навсегда!..
- Впрочем, были еще любители
- Штурмовщины и крайних мер.
- Где сегодня Христа Спасителя
- Храм невиданный, например?
- Он стоял над Москвой-рекою,
- Гордо вскинув свою главу,
- Белым лебедем над водою,
- Русской сказкою наяву!..
- Кто вернет устремленный в небо,
- Что горел, в облаках паря,
- Древний храм Бориса и Глеба,
- Алый, праздничный, как заря?
- И снесли до чего ж умело!
- Даже гид не найдет следа.
- Как же славно, что с этим делом
- Ныне кончено навсегда!
- Но сейчас не об этом хочется!..
- Слава богу, поди спроси,
- Сколько ярких шедевров зодчества
- Ныне радует на Руси!
- Тех, что стройно-легки, как птицы,
- Будь то башня, собор иль храм,
- У создателей чьих учиться
- Не грешно бы в любой столице
- И сегодняшним мастерам.
- И смогли ведь. Вершили чудо —
- Удивишься аж за версту!
- Так храните же, люди, всюду
- Эту светлую красоту!
- И отлично, что комсомольцы
- Возрождать взялись старину
- С той же страстью, с какой добровольцами
- Мчались прежде на целину.
- И когда средь новейших зданий,
- Прежних красок вернув наряд,
- Словно древние могикане,
- Храмы праздничные стоят
- И горит на заре лучисто
- Золотой пожар куполов, —
- Лишь таращат глаза туристы,
- Не найдя подходящих слов.
- А слова будто светом брызжутся,
- Даже кружится голова.
- Только вслушайтесь: «звонница», «ризница»
- Жар малиновый, не слова!
- И горды мы, горды по праву
- У порогов священных мест.
- Словно книги великой главы —
- Бородинское поле славы,
- Севастопольский комплекс славы,
- И Мамаев курган, и Брест!
- И сверкают в лучах рассвета
- Песней мужества и труда:
- Монументы Страны Советов,
- Космодромы и города!
- Вот вам старое, вот вам новое,
- Ну так что же, что рядом, что ж?!
- Все ведь кровное, все – история,
- Ничего ведь не оторвешь!
- Потому так светло и бережно
- Нынче связаны навсегда
- День вчерашний и день теперешний,
- Как с былинным Кремлем звезда!
Вечная красота
- Устав от грома и чада,
- От всей городской тесноты,
- Человеку порою надо
- Скрыться от суеты.
- И степи любя, и воды,
- Ты все-таки верь словам,
- Что лес – это «храм природы».
- Лес – он и вправду храм!
- И нету на свете средства,
- Дающего больше сил.
- Ведь с самого малолетства
- Он нас красоте учил.
- С малиной, с речонкой узкой,
- С травами до небес,
- Разлапистый, русский-русский,
- Грибной и смолистый лес.
- В июньское многоцветье
- Кинувшись, как в волну,
- Скрытый от всех на свете,
- Вслушайся в гул столетий
- И мягкую тишину.
- Взгляни, как рассвет дымится,
- Послушай, как синь лесов
- Проворней, чем кружевницы
- Плетут, расшивают птицы
- Трелями всех тонов.
- Между кустов склоненных
- Паук растянул антенну
- И ловит завороженно
- Все голоса вселенной.
- На рыжем листе букашка
- Смешно себе трет живот,
- Шмель гудит над ромашкой,
- Как маленький самолет.
- А в небе, чуть слышный тоже,
- Сиреневый хвост стеля,
- Летит самолет, похожий
- На крохотного шмеля.
- И вновь тишина такая,
- И снова такой покой,
- Что слышно, как пролетает
- Листик над головой…
- Клены прямые, как свечи,
- Стоят перед стайкой ив,
- Лапы друг другу на плечи
- Ласково положив.
- От трав, от цветов дурманных
- Почудится вдруг порой,
- Что можешь, став великаном,
- Скатать, как ковер, поляну
- И взять навсегда с собой.
- Волшебный снегирь на ветке
- С чуть хитроватым взглядом
- В красной тугой жилетке
- Сидит и колдует рядом.
- И вот оживают краски,
- И вот уже лес смеется.
- За каждым кустом по сказке,
- И в каждом дупле – по сказке,
- Аукнись – и отзовется…
- Как часто в часы волнений
- Мы рвемся в водоворот,
- Мы ищем людских общений,
- Сочувствия, утешений
- Как средства от всех невзгод.
- А что, если взять иное:
- Стремление к тишине.
- Душе ведь надо порою
- Остаться наедине!
- И может, всего нужнее
- Уйти по тропе туда,
- Где жаром рябина рдеет
- И в терпком меду шалфея
- Звенит родником вода;
- Туда, где душе и глазу
- Откроется мудрый мир
- И где на плече у вяза
- Волшебный поет снегирь.
О том, чего терять нельзя
- Нынче век электроники и скоростей.
- Нынче людям без знаний и делать нечего.
- Я горжусь озареньем ума человечьего,
- Эрой смелых шагов и больших идей.
- Только, видно, не все идеально в мире
- И ничто безнаказанно не получается:
- Если рамки в одном становятся шире,
- То в другом непременно, увы, сужаются.
- Чем глазастей радар, чем хитрей ультразвук
- И чем больше сверхмощного и сверхдальнего,
- Тем все меньше чего-то наивно-тайного,
- Романтически-сказочного вокруг.
- Я не знаю, кто прав тут, а кто неправ,
- Только что-то мы, видно, навек спугнули.
- Сказка… Ей неуютно в ракетном гуле,
- Сказке нужен скворечник и шум дубрав.
- Нужен сказке дурман лугового лета,
- Стук копыт, да мороз с бородой седой,
- Да сверчок, да еще чтоб за печкой где-то
- Жил хоть кроха, а все-таки домовой…
- Ну, а мы, будто в вихре хмельного шквала,
- Все стремимся и жить и любить быстрей.
- Даже музыка нервной какой-то стала,
- Что-то слишком визгливое слышится в ней.
- Пусть река – не ожившая чья-то лента
- И в чащобах не прячутся колдуны,
- Только людям нужны красивые сны,
- И Добрыни с Аленушками нужны,
- И нельзя, чтоб навеки ушла легенда.
- Жизнь скучна, обнаженная до корней,
- Как сверх меры открытая всем красавица.
- Ведь душа лишь тогда горячо влюбляется,
- Если тайна какая-то будет в ней.
- Я – всем сердцем за технику и прогресс!
- Только пусть не померкнут слова и краски,
- Пусть хохочет в лесах берендеевский бес,
- Ведь экстракт из хвои не заменит лес
- И радар никогда не заменит сказки!
Весенняя песня
- Гроза фиолетовым языком
- Лижет с шипеньем мокрые тучи.
- И кулаком стопудовым гром
- Струи, звенящие серебром,
- Вбивает в газоны, сады и кручи.
- И в шуме пенистой кутерьмы
- С крыш, словно с гор, тугие потоки
- Смывают в звонкие водостоки
- Остатки холода и зимы.
- Но ветер уж вбил упругие клинья
- В сплетения туч. И усталый гром
- С ворчаньем прячется под мостом,
- А небо смеется умытой синью.
- В лужах здания колыхаются,
- Смешные, раскосые, как японцы.
- Падают капли. И каждая кажется
- Крохотным, с неба летящим солнцем.
- Рухлядь выносится с чердаков,
- Забор покрывается свежей краской,
- Вскрываются окна, летит замазка,
- Пыль выбивается из ковров.
- Весна даже с душ шелуху снимает:
- И горечь, и злость, что темны, как ночь,
- Мир будто кожу сейчас меняет.
- В нем все хорошее прорастает,
- А все, что не нужно, долой и прочь!
- И в этой солнечной карусели
- Ветер мне крикнул, замедлив бег:
- – Что же ты, что же ты в самом деле,
- В щебете птичьем, в звоне капели
- О чем пригорюнился, человек?!
- О чем? И действительно, я ли это?
- Так ли я в прошлые зимы жил?
- С теми ли спорил порой до рассвета?
- С теми ли сердце свое делил?
- А радость-то – вот она – рядом носится,
- Скворцом заливается на окне.
- Она одобряет, смеется, просится:
- – Брось ерунду и шагни ко мне!
- И я (наплевать, если будет странным)
- Почти по-мальчишески хохочу.
- Я верю! И жить в холодах туманных,
- Средь дел нелепых и слов обманных,
- Хоть режьте, не буду и не хочу!
- Ты слышишь, весна? С непогодой – точка!
- А вот будто кто-то разбил ледок, —
- Это в душе моей лопнула почка,
- И к солнцу выпрямился росток.
- Весна! Горделивые свечи сирени,
- Солнечный сноп посреди двора,
- Пора пробуждений и обновлений —
- Великолепнейшая пора!
Высота
- Под горкой в тенистой сырой лощине,
- От сонной речушки наискосок,
- Словно бы с шишкинской взят картины,
- Бормочет листвой небольшой лесок.
- Звенит бочажок под завесой мглистой,
- И, в струи его с высоты глядясь,
- Клены стоят, по-мужски плечисты,
- Победно красою своей гордясь.
- А жизнь им и вправду, видать, неплоха:
- Подружек веселых полна лощина…
- Лапу направо протянешь – ольха,
- Налево протянешь ладонь – осина.
- Любую только возьми за плечо,
- И ни обид, ни вопросов спорных.
- Нежно зашепчет, кивнет горячо
- И тихо прильнет головой покорной.
- А наверху, над речным обрывом,
- Нацелясь в солнечный небосвод,
- Береза – словно летит вперед,
- Молодо, радостно и красиво…
- Пусть больше тут сухости и жары,
- Пусть щеки январская стужа лижет,
- Но здесь полыхают рассветов костры,
- Тут дали видней и слышней миры,
- Здесь мысли крылатей и счастье ближе.
- С достойным, кто станет навечно рядом,
- Разделит и жизнь она и мечту.
- А вниз не сманить ее хитрым взглядом,
- К ней только наверх подыматься надо,
- Туда, на светлую высоту!
Свидание с детством
(Лирический монолог)
- Не то я задумчивей стал с годами,
- Не то где-то в сердце живет печаль,
- Но только все чаще и чаще ночами
- Мне видится в дымке лесная даль.
- Вижу я озеро с сонной ряской,
- Белоголовых кувшинок дым…
- Край мой застенчивый, край уральский,
- Край, что не схож ни с каким иным.
- Словно из яшмы, глаза морошки
- Глядят, озорно заслонясь листком.
- Красива морошка, словно Матрешка,
- Зеленым схвачена пояском.
- А там, где агатовых кедров тени
- Да малахитовая трава,
- Бродят чуткие, как олени,
- Все таинственные слова…
- Я слышал их, знаю, я здесь как дома,
- Ведь каждая ветка и каждый сук
- До радостной боли мне тут знакомы,
- Как руки друзей моих и подруг.
- И в остром волнении, как в тумане,
- Иду я мысленно прямиком,
- Сквозь пегий кустарник и бурелом
- К одной неприметной лесной поляне.
- Иду, будто в давнее забытье,
- Растроганно, тихо и чуть несмело,
- Туда, где сидит на пеньке замшелом
- Детство веснушчатое мое.
- Костром полыхает над ним калина,
- А рядом лежат, как щенки у ног,
- С грибами ивовая корзина
- Да с клюквой березовый туесок.
- Скоро и дом. Торопиться нечего.
- Прислушайся к щебету, посиди…
- И детство мечтает сейчас доверчиво
- О том, что ждет его впереди…
- Разве бывает у детства прошлое?
- Вся жизнь – где-то там, в голубом дыму.
- И только в светлое и хорошее
- Детству верится моему.
- Детство мое! У тебя рассвет,
- Ты только стоишь на пороге дома,
- А я уже прожил довольно лет,
- И мне твое завтра давно знакомо.
- Знаю, как будет звенеть в груди
- Сердце, то радость, то боль итожа.
- И все, что сбудется впереди,
- И все, что не сбудется, знаю тоже.
- Фронты будут трассами полыхать,
- Будут и дни отрешенно-серы,
- Хорошее будет, зачем скрывать,
- Но будет и тяжкого свыше меры…
- Ах, если б я мог тебе подсказать,
- Помочь, ну хоть слово шепнуть одно!
- Да только вот прошлое возвращать
- Нам, к сожалению, не дано.
- Ты словно на том стоишь берегу,
- И докричаться нельзя, я знаю.
- Но раз я помочь тебе не могу,
- То все же отчаянно пожелаю:
- Сейчас над тобою светлым-светло,
- Шепот деревьев да птичий гам,
- Смолисто вокруг и теплым-тепло,
- Настой из цветов, родника стекло
- Да солнце с черемухой пополам.
- Ты смотришь вокруг и спокойно дышишь,
- Но как невозвратны такие дни!
- Поэтому все, что в душе запишешь,
- И все, что увидишь ты и услышишь,
- Запомни, запомни и сохрани!
- Видишь, как бабка-ольха над пяльцами
- Подремлет и вдруг, заворчав безголосо,
- Начнет заплетать корявыми пальцами
- Внучке-березе тугую косу.
- А рядом, наряд расправляя свой,
- Пихта топорщится вверх без толку.
- Она похожа сейчас на елку,
- Растущую сдуру вниз головой.
- Взгляни, как стремительно в бликах света,
- Перепонками лап в вышине руля,
- Белка межзвездной летит ракетой,
- Огненный хвост за собой стеля.
- Сноп света, малиновка, стрекоза.
- Ах, как же для нас это все быстротечно!
- Смотри же, смотри же во все глаза
- И сбереги навсегда, навечно!
- Шагая сквозь радости и беду,
- Нигде мы скупцами с тобой не будем.
- Бери ж эту светлую красоту,
- Вбирай эту мудрую доброту,
- Чтоб после дарить ее щедро людям!
- И пусть тебе еще неизвестно,
- Какие бураны ударят в грудь,
- Одно лишь скажу тебе: этот путь
- Всегда будет только прямым и честным!
- Прощай же! Как жаль, что нельзя сейчас
- Даже коснуться тебя рукою,
- Но я тебя видел. И в первый раз
- Точно умылся живой водою.
- Смешное, с восторженностью лица,
- С фантазией, бурным потоком бьющей,
- Ты будешь жить во мне до конца,
- Как первая вешняя песнь скворца,
- Как лучик зари, к чистоте зовущий.
- Шагни ко мне тихо и посиди,
- Как перед дальней разлукой, рядом:
- Ну вот и довольно… Теперь иди!
- А я пожелаю тебе в пути
- Всего счастливого теплым взглядом…
Роза друга
- За каждый букет и за каждый цветок
- Я людям признателен чуть не до гроба.
- Люблю я цветы! Но средь них особо
- Я эту вот розу в душе сберег.
- Громадная, гордая, густо-красная,
- Благоухая, как целый сад,
- Стоит она, кутаясь в свой наряд,
- Как-то по-царственному прекрасная.
- Ее вот такою взрастить сумел,
- Вспоив голубою водой Севана,
- Солнцем и песнями Еревана,
- Мой жизнерадостный друг Самвел.
- Девятого мая, в наш день солдатский,
- Спиной еще слыша гудящий ИЛ,
- Примчался он, обнял меня по-братски
- И это вот чудо свое вручил.
- Сказал: – Мы немало дорог протопали.
- За мир, что дороже нам всех наград,
- Прими же цветок как солдат Севастополя
- В подарок от брестских друзей-солдат.
- Прими, дорогой мой, и как поэт
- Этот вот маленький символ жизни,
- И в память о тех, кого с нами нет,
- Чьей кровью окрашен был тот рассвет —
- Первый военный рассвет Отчизны.
- Стою я и словно бы онемел…
- Сердце вдруг сладкой тоскою сжало.
- Ну, что мне сказать тебе, друг Самвел?
- Ты так мою душу сейчас согрел…
- Любого «спасибо» здесь будет мало!
- Ты прав: мы немало прошли с тобой,
- И все же начало дороги славы —
- У Бреста. Под той крепостной стеной,
- Где принял с друзьями ты первый бой,
- И люди об этом забыть не вправе!
- Чтоб миру вернуть и тепло и смех,
- Вы первыми встали, голов не пряча,
- А первым всегда тяжелее всех
- Во всякой беде, а в войне – тем паче!
- Мелькают рассветы минувших лет,
- Словно костры у крутых обочин.
- Но нам ли с печалью смотреть им вслед?!
- Ведь жаль только даром прошедших лет,
- А если с толком – тогда не очень!
- Вечер спускается над Москвой,
- Мягко долив позолоты в краски,
- Весь будто алый и голубой,
- Праздничный, тихий и очень майский.
- Но вот в эту вешнюю благодать
- Салют громыхнул и цветисто лопнул,
- Как будто на звездный приказ прихлопнул
- Гигантски-огненную печать.
- То гром, то минутная тишина,
- И вновь, рассыпая огни и стрелы,
- Падает радостная волна,
- Но ярче всех в синем стекле окна —
- Пламенно-алый цветок Самвела!
- Как маленький факел горя в ночи,
- Он словно растет, обдавая жаром.
- И вот уже видно, как там, в пожарах,
- С грохотом падают кирпичи;
- Как в зареве, вздыбленном, словно конь,
- Будто играя со смертью в жмурки,
- Отважные, крохотные фигурки,
- Перебегая, ведут огонь.
- И то, как над грудой камней и тел,
- Поднявшись навстречу свинцу и мраку,
- Всех, кто еще уцелеть сумел,
- Бесстрашный и дерзкий комсорг Самвел
- Ведет в отчаянную атаку.
- Но, смолкнув, погасла цветная вьюга
- И скрылось видение за окном.
- И только горит на столе моем
- Пунцовая роза – подарок друга.
- Горит, на взволнованный лад настроив,
- Все мелкое прочь из души гоня,
- Как отблеск торжественного огня,
- Навечно зажженного в честь героев!
О славе Родины
Нашим недругам
- Сколько раз над моей страною
- Била черным крылом война.
- Но Россия всегда сильна,
- Лишь крепчала от боя к бою!
- Ну, а если ни злом, ни горем
- Не сломить ее и не взять,
- То нельзя ли в лукавом споре
- Изнутри ее «ковырять»?
- И решили: – Побольше наглости!
- Для таких, кто на слякоть падки,
- Подливайте фальшивой жалости,
- Оглупляйте ее порядки.
- Ну а главное, ну а главное
- (Разве подлость не путь к успеху?!),
- На святое ее и славное —
- Больше яда и больше смеха!
- Пусть глупцы надорвут животики,
- Плюнув в лица себе же сами!
- И ползут по стране ужами
- Пошловатые анекдотики.
- До чего же выходит здорово,
- Не история, а игра:
- Анекдотики про Суворова,
- Про указы царя Петра.
- Тарахтит суесловье праздное
- И роняет с гнилым смешком
- То о Пушкине штучки разные,
- То скабрезы о Льве Толстом.
- И, решив, что былое пройдено,
- Нынче так уже разошлись,
- Что дошли до героев Родины,
- До Чапаева добрались.
- Будто был боевой начдив,
- Даже молвить-то странно, жаден.
- Неразумен-то и нескладен,
- И, смешнее того, – труслив.
- Это он-то – храбрец и умница!
- (Ах ты, подлый вороний грай!)
- Это гордость-то революции!
- Это светлый-то наш Чапай!
- И не странно ль: о славе Родины
- Не смолкает визгливый бред,
- А о Фордах иль, скажем, Морганах
- Анекдотов как будто нет…
- Впрочем, сколько вы там ни воете
- И ни ржете исподтишка,
- Вы ж мизинца его не стоите,
- Даже просто его плевка!
- Что от вас на земле останется?
- Даже пыли и то не будет!
- А ему будут зори кланяться!
- А его будут помнить люди!
- И в грядущее, в мир просторный
- Будет вечно, сражая зло,
- Мчаться вихрем он в бурке черной
- С острой шашкою наголо!
«То ли с укором, то ли с сожаленьем…»
- То ли с укором, то ли с сожаленьем
- Звучит твоя задумчивая речь.
- Неужто впрямь не смог я уберечь
- Себя когда-то в боевых сраженьях?
- Мог или нет – да разве в этом дело?!
- Ведь в час, когда я подымался в бой,
- Я чувствовал все время за спиной
- Мою страну, что на меня глядела.
- И где бы мне беда ни угрожала —
- Не уступал ни смерти, ни огню.
- Ведь Родина мне верила и знала,
- Что я ее собою заслоню.
- И, если сердце честное дано,
- Ну как, скажи, иначе поступить:
- Себя упрятать – Родину открыть!
- Вот то-то, дорогая, и оно…
Дым отечества
- Как лось охрипший, ветер за окошком
- Ревет и дверь бодает не щадя,
- А за стеной холодная окрошка
- Из рыжих листьев, града и дождя.
- А к вечеру – ведь есть же чудеса —
- На час вдруг словно возвратилось лето
- И на проселок, рощи и леса
- Плеснуло ковш расплавленного света.
- Закат мальцом по насыпи бежит,
- А с двух сторон, в гвоздиках и ромашках,
- Рубашка-поле – ворот нараспашку,
- Переливаясь, радужно горит.
- Промчался скорый, рассыпая гул,
- Обдав багрянцем каждого окошка,
- И рельсы, словно «молнию»-застежку,
- На вороте со звоном застегнул.
- Рванувшись к туче с дальнего пригорка,
- Шесть воронят затеяли игру.
- И тучка, как трефовая шестерка,
- Сорвавшись вниз, кружится на ветру.
- И падает туда, где, выгнув талию
- И пробуя поймать ее рукой,
- Осина пляшет в разноцветной шали,
- То дымчатой, то красно-золотой.
- А рядом в полинялой рубашонке
- Глядит в восторге на веселый пляс
- Дубок-парнишка, радостный и звонкий,
- Сбив на затылок пегую кепчонку,
- И хлопая в ладоши, и смеясь.
- Два барсука, чуть подтянув штаны
- И, словно деды, пожевав губами,
- Накрыли пень под лапою сосны
- И, «тяпнув» горьковатой белены,
- Закусывают с важностью груздями.
- Вдали холмы, подстрижены косилкой,
- Топорщатся стернею там и тут,
- Как новобранцев круглые затылки,
- Что через месяц в армию уйдут.
- Но тьма все гуще снизу наползает,
- И белка, как колдунья, перед сном
- Фонарь луны над лесом зажигает
- Своим багрово-пламенным хвостом.
- Во мраке птицы, словно растворяются,
- А им взамен на голубых крылах
- К нам тихо звезды первые слетаются
- И, размещаясь, ласково толкаются
- На проводах, на крышах и ветвях.
- И у меня такое ощущенье,
- Как будто бы открылись мне сейчас
- Душа полей, и леса настроенье,
- И мысли трав, и ветра дуновенье,
- И даже тайна омутовых глаз…
- И лишь одно с предельной остротой
- Мне кажется почти невероятным:
- Ну как случалось, что с родной землей
- Иные люди, разлучась порой,
- Вдруг не рвались в отчаянье обратно?!
- Пусть так бывало в разные века,
- Да и теперь бывает и случается.
- Однако я скажу наверняка
- О том, что настоящая рука
- С родной рукой навеки не прощается!
- Пускай корил ты свет или людей,
- Пусть не добился денег или власти,
- Но кто и где действительное счастье
- Сумел найти без Родины своей?!
- Все, что угодно, можно испытать:
- И жить в чести, и в неудачах маяться,
- Однако на Отчизну, как на мать,
- И в смертный час сыны не обижаются.
- Ну вот она – прекраснее прикрас,
- Та, с кем другим нелепо и равняться,
- Земля, что с детства научила нас
- Грустить и петь, бороться и смеяться.
- Уснул шиповник в клевере по пояс,
- Зарницы сноп зажегся и пропал,
- В тумане где-то одинокий поезд,
- Как швейная машинка, простучал…
- А утром дятла работящий стук,
- В нарядном первом инее природа,
- Клин журавлей, нацеленный на юг,
- А выше, грозно обгоняя звук,
- Жар-птица лайнер в пламени восхода.
- Пень на лугу, как круглая печать,
- Из-под листа – цыганский глаз смородины.
- Да, можно все понять иль не понять,
- Все пережить и даже потерять
- Все в мире, кроме совести и Родины!
«Нет, не льщусь я словом „ветераны“…»
- Нет, не льщусь я словом «ветераны»,
- Хоть оно почетно, может быть.
- Только рано, абсолютно рано
- Мне такое звание носить!
- Есть в том слове что-то от усталости,
- От поникших плеч и тишины,
- От морщин, от грустной седины,
- А короче – от дороги к старости.
- Ну а мне такое нужно слово,
- Чтобы в нем – стрижи и поезда,
- Буйный гром из тучи чернобровой,
- И рассвет вишнево-васильковый,
- И любви восторженное «да»!
- Нет, не с тем, чтоб мне подмолодиться
- (Глупости я вечно не любил),
- Мне играть в мальчишку не годится.
- Только ведь обидно и стыдиться
- Всех своих еще упрямых сил.
- Ветеран – светлейшее из слов.
- Но, пока есть гроздья винограда,
- Есть друзья, сраженья и любовь,
- Мне подобных почестей не надо!
- А усталость, хвори да покой —
- Для поэта это не годится.
- Я уйду, как улетают птицы
- До прихода стужи снеговой.
- Будет сумрак розоветь слегка,
- Будут спать еще цветы и дети.
- И лишь я однажды на рассвете
- Растворюсь, как тают облака…
Рассказ о войне
Солдат
- Меж стиснутых пальцев желтела солома,
- Поодаль валялся пустой автомат,
- Лежал на задворках отцовского дома
- Осколком гранаты убитый солдат.
- Бойцы говорили, не то совпаденье,
- Не то человеку уж так повезло,
- Что ранней зарей в полосе наступленья
- Увидел гвардеец родное село.
- Чье сердце не дрогнет при виде знакомой
- До боли, до спазмы родной стороны!
- И тяжесть становится вдруг невесомой,
- И разом спадает усталость войны!
- Что значили парню теперь километры?!
- Ждала его встреча с семьей на войне,
- В лицо ему дули родимые ветры,
- И, кажется, сил прибавлялось вдвойне!
- Но нет, не сбылось… Громыхнула граната…
- Капризен солдатской судьбы произвол:
- Две тысячи верст прошагал он до хаты,
- А двадцать шагов – не сумел… не дошел…
- Меж стиснутых пальцев солома желтела,
- Поодаль валялся пустой автомат…
- Недвижно навеки уснувшее тело,
- Но все еще грозен убитый солдат!
- И чудилось: должен в далеком Берлине
- Солдат побывать, и, как прежде в бою,
- Он будет сражаться, бессмертный отныне,
- Бок о бок с друзьями шагая в строю.
- За мысли такие бойцов не судите,
- Пускай он в Берлин и ногой не ступил,
- Но в списках победных его помяните —
- Солдат эту почесть в боях заслужил!
Помните!
- День Победы. И в огнях салюта
- Будто гром: – Запомните навек,
- Что в сраженьях каждую минуту,
- Да, буквально каждую минуту
- Погибало десять человек!
- Как понять и как осмыслить это:
- Десять крепких, бодрых, молодых,
- Полных веры, радости и света
- И живых, отчаянно живых!
- У любого где-то дом иль хата,
- Где-то сад, река, знакомый смех,
- Мать, жена… А если неженатый,
- То девчонка – лучшая из всех.
- На восьми фронтах моей отчизны
- Уносил войны водоворот
- Каждую минуту десять жизней,
- Значит, каждый час уже шестьсот!..
- И вот так четыре горьких года,
- День за днем – невероятный счет!
- Ради нашей чести и свободы
- Все сумел и одолел народ.
- Мир пришел как дождь, как чудеса,
- Яркой синью душу опаля…
- В вешний вечер, в птичьи голоса,
- Облаков вздымая паруса,
- Как корабль плывет моя Земля.
- И сейчас мне обратиться хочется
- К каждому, кто молод и горяч,
- Кто б ты ни был: летчик или врач,
- Педагог, студент или сверловщица…
- Да, прекрасно думать о судьбе
- Очень яркой, честной и красивой.
- Но всегда ли мы к самим себе
- Подлинно строги и справедливы?
- Ведь, кружась меж планов и идей,
- Мы нередко, честно говоря,
- Тратим время попросту зазря
- На десятки всяких мелочей.
- На тряпье, на пустенькие книжки,
- На раздоры, где не прав никто,
- На танцульки, выпивки, страстишки,
- Господи, да мало ли на что!
- И неплохо б каждому из нас,
- А ведь есть душа, наверно, в каждом,
- Вспомнить вдруг о чем-то очень важном,
- Самом нужном, может быть, сейчас.
- И, сметя все мелкое, пустое,
- Скинув скуку, черствость или лень,
- Вспомнить вдруг о том, какой ценою
- Куплен был наш каждый мирный день!
- И, судьбу замешивая круто,
- Чтоб любить, сражаться и мечтать,
- Чем была оплачена минута,
- Каждая-прекаждая минута,
- Смеем ли мы это забывать?!
- И, шагая за высокой новью,
- Помните о том, что всякий час
- Вечно смотрят с верой и любовью
- Вслед вам те, кто жил во имя вас!
Могила Неизвестного солдата
- Могила Неизвестного солдата!
- О, сколько их от Волги до Карпат!
- В дыму сражений вырытых когда-то
- Саперными лопатами солдат.
- Зеленый горький холмик у дороги,
- В котором навсегда погребены
- Мечты, надежды, думы и тревоги
- Безвестного защитника страны.
- Кто был в боях и знает край передний,
- Кто на войне товарища терял,
- Тот боль и ярость полностью познал,
- Когда копал «окоп» ему последний.
- За маршем – марш, за боем – новый бой!
- Когда же было строить обелиски?!
- Доска да карандашные огрызки,
- Ведь вот и все, что было под рукой!
- Последний «послужной листок» солдата:
- «Иван Фомин», и больше ничего.
- А чуть пониже две коротких даты
- Рождения и гибели его.
- Но две недели ливневых дождей,
- И остается только темно-серый
- Кусок промокшей, вздувшейся фанеры,
- И никакой фамилии на ней.
- За сотни верст сражаются ребята.
- А здесь, от речки в двадцати шагах,
- Зеленый холмик в полевых цветах —
- Могила Неизвестного солдата…
- Но Родина не забывает павшего!
- Как мать не забывает никогда
- Ни павшего, ни без вести пропавшего,
- Того, кто жив для матери всегда!
- Да, мужеству забвенья не бывает.
- Вот почему погибшего в бою
- Старшины на поверке выкликают
- Как воина, стоящего в строю!
- И потому в знак памяти сердечной
- По всей стране от Волги до Карпат
- В живых цветах и день и ночь горят
- Лучи родной звезды пятиконечной.
- Лучи летят торжественно и свято,
- Чтоб встретиться в пожатии немом,
- Над прахом Неизвестного солдата,
- Что спит в земле перед седым Кремлем!
- И от лучей багровое, как знамя,
- Весенним днем фанфарами звеня,
- Как символ славы возгорелось пламя —
- Святое пламя Вечного огня!
Письмо с фронта
- Мама! Тебе эти строки пишу я,
- Тебе посылаю сыновний привет,
- Тебя вспоминаю, такую родную,
- Такую хорошую, слов даже нет!
- Читаешь письмо ты, а видишь мальчишку,
- Немного лентяя и вечно не в срок
- Бегущего утром с портфелем под мышкой,
- Свистя беззаботно, на первый урок.
- Грустила ты, если мне физик, бывало,
- Суровою двойкой дневник украшал,
- Гордилась, когда я под сводами зала
- Стихи свои с жаром ребятам читал.
- Мы были беспечными, глупыми были,
- Мы все, что имели, не очень ценили,
- А поняли, может, лишь тут, на войне:
- Приятели, книжки, московские споры —
- Все – сказка, все в дымке, как снежные горы…
- Пусть так, возвратимся – оценим вдвойне!
- Сейчас передышка. Сойдясь у опушки,
- Застыли орудья, как стадо слонов;
- И где-то по-мирному в гуще лесов,
- Как в детстве, мне слышится голос кукушки…
- За жизнь, за тебя, за родные края
- Иду я навстречу свинцовому ветру.
- И пусть между нами сейчас километры —
- Ты здесь, ты со мною, родная моя!
- В холодной ночи, под неласковым небом,
- Склонившись, мне тихую песню поешь
- И вместе со мною к далеким победам
- Солдатской дорогой незримо идешь.
- И чем бы в пути мне война ни грозила,
- Ты знай, я не сдамся, покуда дышу!
- Я знаю, что ты меня благословила,
- И утром, не дрогнув, я в бой ухожу!
На исходный рубеж
- – Позволь-ка прикурить, земляк!
- Склонились… Огонек мелькает…
- – Да легче ты. Кури в кулак.
- Опять патруль ночной летает.
- С утра был дождик проливной,
- Но к ночи небо чистым стало,
- И в щелях, залитых водой,
- Луна, качаясь, задрожала…
- Шли по обочине гуськом,
- Еще вчера был путь хороший,
- А нынче мокрый чернозем
- Лип к сапогам пудовой ношей.
- Стряхни его – ступи ногой,
- И снова то же повторится.
- А утром с ходу прямо в бой…
- – Эй, спать, товарищ, не годится!
- Пехотный батальон шагал
- Туда, где лопались ракеты,
- Где высился Турецкий вал,
- Еще не тронутый рассветом.
- Все шли и думали. О чем?
- О том ли, что трудна дорога?
- О доме, близких иль о том,
- Что хорошо б поспать немного?
- Не спят уж третью ночь подряд,
- Счет потеряли километрам,
- А звезды ласково горят,
- И тянет мягким южным ветром…
- Конец дороге. Перекоп!
- Но сон упрямо клеит веки…
- Видать, привычка в человеке:
- Ночлег бойцу – любой окоп.
- Посмотришь – оторопь возьмет.
- Повсюду: лежа, сидя, стоя,
- В траншеях, в ровиках – народ
- Спит, спит всего за час до боя!
- Все будет: грохот, лязг и вой…
- Пока ж солдатам крепко спится.
- Глядят луна да часовой
- На сном разглаженные лица.
Вернулся
Другу Борису
- Сгоревшие хаты, пустые сады,
- Несжатые полосы хлеба.
- Глазницы воронок зрачками воды
- Уставились в мутное небо.
- В разбитой часовенке ветер гудит,
- Пройдя амбразуры и ниши,
- И с хрустом губами листы шевелит
- В изжеванной временем крыше.
- Все рыжий огонь пролизал, истребил,
- И вид пепелища ужасен.
- Лишь дождь перевязкой воды исцелил
- Осколком пораненный ясень.
- К нему прислонился промокший солдат.
- Вокруг ни плетня, ни строенья…
- Не выскажешь словом, как тяжек возврат
- К останкам родного селенья!
- Нет сил, чтоб спокойно на это смотреть.
- Такое любого расстроит.
- Солдат же вернулся сюда не жалеть, —
- Пришел он, чтоб заново строить!
Прислали к нам девушку в полк медсестрой
- Прислали к нам девушку в полк медсестрой.
- Она в телогрейке ходила.
- Отменно была некрасива собой,
- С бойцами махорку курила.
- Со смертью в те дни мы встречались не раз
- В походах, в боях, на привале,
- Но смеха девичьего, девичьих глаз
- Солдаты давно не встречали.
- Увы, красоте тут вовек не расцвесть!
- На том мы, вздыхая, сходились.
- Но выбора нету, а девушка есть,
- И все в нее дружно влюбились.
- Теперь вам, девчата, пожалуй, вовек
- Такое не сможет присниться,
- Чтоб разом влюбилось семьсот человек
- В одну полковую сестрицу!
- От старших чинов до любого бойца
- Все как-то подтянутей стали,
- Небритого больше не встретишь лица,
- Блестят ордена и медали.
- Дарили ей фото, поили чайком,
- Понравиться каждый старался.
- Шли слухи, что даже начштаба тайком
- В стихах перед ней изливался.
- Полковник и тот забывал про года,
- Болтая с сестрицею нашей.
- А ей, без сомнения, мнилось тогда,
- Что всех она девушек краше.
- Ее посещенье казалось бойцам
- Звездою, сверкнувшей в землянке.
- И шла медсестра по солдатским сердцам
- С уверенно-гордой осанкой.
- Но вот и Победа!.. Колес перестук…
- И всюду, как самых достойных,
- Встречали нас нежные взгляды подруг,
- Веселых, красивых и стройных.
- И радужный образ сестры полковой
- Стал сразу бледнеть, расплываться.
- Сурова, груба, некрасива собой…
- Ну где ей с иными тягаться!
- Ну где ей тягаться!.. А все-таки с ней
- Мы стыли в промозглой траншее,
- Мы с нею не раз хоронили друзей,
- Шагали под пулями с нею.
- Бойцы возвращались к подругам своим.
- Ужель их за то осудить?
- Влюбленность порой исчезает как дым,
- Но дружбу нельзя позабыть!
- Солдат ожидали невесты и жены.
- Встречая на каждом вокзале,
- Они со слезами бежали к вагонам
- И милых своих обнимали.
- Шумел у вагонов народ до утра —
- Улыбки, букеты, косынки…
- И в час расставанья смеялась сестра,
- Старательно пряча слезинки.
- А дома не раз еще вспомнит боец
- О девушке в ватнике сером,
- Что крепко держала семь сотен сердец
- В своем кулачке загорелом!
Трус
- Страх за плечи схватил руками:
- – Стой! На гибель идешь, ложись!
- Впереди визг шрапнели, пламя…
- Здесь окопчик – спасенье, жизнь.
- Взвод в атаку поднялся с маху.
- Нет, не дрогнул пехотный взвод.
- Каждый липкие руки страха
- Отстранил и шагнул вперед.
- Трус пригнулся, дрожа всем телом,
- Зашептал про жену, про дом…
- Щеки стали простынно-белы,
- Сапоги налились свинцом.
- Взвод уж бился в чужих траншеях,
- Враг не выдержал, враг бежал!
- Трус, от ужаса костенея,
- Вжался в глину и не дышал.
- … Ночь подкралась бочком к пехоте,
- В сон тяжелый свалила тьма,
- И луна в золоченой кофте
- Чинно села на край холма.
- Мрак, редея, уходит прочь.
- Скоро бой. Взвод с привала снялся.
- Трус уже ничего не боялся, —
- Был расстрелян он в эту ночь!
Морская пехота
- Пехота смертельно устала
- Под Мгой оборону держать.
- В окопах людей не хватало,
- Двух рот от полка не собрать.
- Двадцатые сутки подряд
- От взрывов кипело болото.
- Смертельно устала пехота,
- Но помощи ждал Ленинград.
- И в топи, на выступе суши,
- Мы яростно бились с врагом.
- Отсюда ракетным дождем
- Без промаха били «катюши».
- Да, было нам трудно, но вскоре
- Ударил могучий прибой,
- И на берег хлынуло море
- Тяжелой, гудящей волной.
- Штыки, бескозырки, бушлаты,
- На выручку друга, вперед!
- Держитесь, держитесь, ребята!
- Морская пехота идет!
- Врагу мы повытрясли душу,
- А в полдень под тенью берез
- Сидели наводчик «катюши»
- И русый плечистый матрос.
- Костер сухостоем хрустел.
- Шипел котелок, закипая.
- Матрос, автомат прочищая,
- Задумчиво, тихо свистел…
- Недолог солдатский привал,
- Но мы подружиться успели,
- Курили, смеялись и пели,
- Потом он, прощаясь, сказал:
- – Пора мне, братишка, к своим,
- В бою я, сам знаешь, не трушу.
- Ты славно наводишь «катюшу»,
- И город мы свой отстоим.
- Дай лишнюю пачку патронов.
- Ну, руку, дружище! Прощай.
- Запомни: Степан Филимонов.
- Жив будешь, в Кронштадт приезжай.
- А коли со мною что будет,
- То вскоре на кромку огня
- Другой Филимонов прибудет —
- Сын Колька растет у меня.
- Окончилась встреча на этом.
- Военная служба не ждет.
- На новый участок с рассветом
- Морская пехота идет.
- Погиб Филимонов под Брестом,
- О том я недавно узнал.
- Но сын его вырос и встал
- В строю на свободное место.
- Вот мимо дворов, мимо кленов
- Чеканно шагает отряд.
- Идет Николай Филимонов
- Среди загорелых ребят.
- С обочин и слева и справа
- Им радостно машет народ:
- Идет наша русская слава —
- Морская пехота идет!
Баллада о граните
- Грохнул взрыв – качнулись небеса,
- Над карьером пыль взметнулась тучей.
- Вздрогнули окрестные леса,
- Эхо с гулом понеслось под кручи.
- Выпрыгнув из щели без труда,
- Подрывник встряхнулся деловито,
- Взял осколок красного гранита
- И сказал: – А камень хоть куда!
- Из него дворец сложить не стыдно. —
- Помолчал, цигарку закрутил,
- Не спеша, со вкусом раскурил
- И сказал товарищу солидно:
- – Динамит иль, скажем, аммонал.
- Я их норов досконально знаю
- И не первый год уже взрываю,
- Нынче вот в трехсотый раз взрывал!
- А когда дойду до пятисот,
- Не иначе стану бригадиром. —
- Он не знал, что мир простился с миром,
- Что война над Родиной встает.
- И что через месяц средь болот
- Сам он по приказу командира
- Подорвет впервые вражий дот.
- Так и было: рушились дома,
- Шли враги в дыму, сквозь грохот стали.
- Крепко, насмерть русские стояли,
- Грудь на грудь сходились свет и тьма!
- А пока земля в огне дымит,
- Всюду шарит враг рукой нечистой.
- Даже там, в Карелии лесистой,
- Из-под снега извлекли фашисты
- Красный с черной жилкою гранит.
- И чванливый оберест приказал,
- Жадным взглядом весь карьер окинув:
- – Пусть стоит на площади Берлина
- Из гранита грозный пьедестал.
- В день, когда мы разгромим Советы
- И пожар взметнется над Москвой,
- Мы воздвигнем памятник Победы,
- Свастику поднявший над собой.
- Перед ним века и поколенья
- Лягут, распростертые, в пыли.
- Это будет символ устрашенья,
- Символ покорения земли!
- Только вышло все наоборот.
- День настал – и пробил час расплаты:
- В сорок пятом русские солдаты
- У рейхстага кончили поход…
- В глубине двора сапер гвардейский
- Каменную груду увидал.
- Поднял камень и к груди прижал:
- – Братцы, это ж наш гранит, карельский.
- Сам я этот камень добывал!
- … Новый дом поднялся над Москвою,
- Стеклами сверкая на рассвете.
- Во дворе играют шумно дети,
- Рядом липы шелестят листвою.
- Дом построен мирными руками,
- Зданию нарядный придал вид
- Красный, с темной жилкою гранит,
- Что из плена вызволен бойцами.
- Друг, москвич! Воскресным днем с рассветом
- Улицею Горького пройдись.
- Перед домом тем остановись:
- Вот гранит, объехавший полсвета,
- Над гранитом дом взметнулся ввысь…
- Номер девять, возле Моссовета!
Моему сыну
- Я на ладонь положил без усилия
- Туго спеленатый теплый пакет.
- Отчество есть у него и фамилия,
- Только вот имени все еще нет.
- Имя найдем. Тут не в этом вопрос.
- Главное то, что мальчишка родился!
- Угол пакета слегка приоткрылся,
- Видно лишь соску да пуговку-нос…
- В сад заползают вечерние тени.
- Спит и не знает недельный малец,
- Что у кроватки сидят в восхищенье
- Гордо застывшие мать и отец.
- Раньше смеялся я, встретив родителей,
- Слишком пристрастных к младенцам своим.
- Я говорил им: «Вы просто вредители,
- Главное – выдержка, строгость, режим!»
- Так поучал я. Но вот, наконец,
- В комнате нашей заплакал малец.
- Где наша выдержка? Разве ж мы строги?
- Вместо покоя – сплошные тревоги:
- То наша люстра нам кажется яркой,
- То сыну холодно, то сыну жарко,
- То он покашлял, а то он вздохнул,
- То он поморщился, то он чихнул…
- Впрочем, я краски сгустил преднамеренно.
- Страхи исчезнут, мы в этом уверены.
- Пусть холостяк надо мной посмеется,
- Станет родителем – смех оборвется.
- Спит мой мальчишка на даче под соснами,
- Стиснув пустышку беззубыми деснами.
- Мир перед ним расстелился дорогами
- С радостью, горем, покоем, тревогами…
- Вырастет он и узнает, как я
- Жил, чтоб дороги те стали прямее.
- Я защищал их, и вражья броня
- Гнулась, как жесть, перед правдой моею!
- Шел я недаром дорогой побед.
- Вновь утро мира горит над страною.
- Но за победу, за солнечный свет
- Я заплатил дорогою ценою.
- В гуле боев, много весен назад,
- Шел я и видел деревни и реки,
- Видел друзей. Но ударил снаряд —
- И темнота обступила навеки…
- – Доктор, да сделайте ж вы что-нибудь!
- Слышите, доктор! Я крепок, я молод. —
- Доктор бессилен. Слова его – холод:
- – Рад бы, товарищ, да глаз не вернуть.
- – Доктор, оставьте прогнозы и книжки!
- Жаль, вас сегодня поблизости нет.
- Ведь через десять полуночных лет
- Из-под ресниц засияв, у сынишки
- Снова глаза мои смотрят на свет.
- Раньше в них было кипение боя,
- В них отражались пожаров огни.
- Нынче глаза эти видят иное,
- Стали спокойней и мягче они,
- Чистой ребячьей умыты слезою.
- Ты береги их, мой маленький сын!
- Их я не прятал от правды суровой,
- Я их не жмурил в атаке стрелковой,
- Встретясь со смертью один на один.
- Ими я видел и сирот, и вдов,
- Ими смотрел на гвардейское знамя,
- Ими я видел бегущих врагов,
- Видел победы далекое пламя.
- С ними шагал я уверенно к цели,
- С ними страну расчищал от руин.
- Эти глаза для Отчизны горели!
- Ты береги их, мой маленький сын!
- Тени в саду все длиннее ложатся…
- Где-то пропел паровозный гудок…
- Ветер, устав по дорогам слоняться,
- Чуть покружил и улегся у ног…
- Спит мой мальчишка на даче под соснами,
- Стиснув пустышку беззубыми деснами.
- Мир перед ним расстелился дорогами
- С радостью, горем, покоем, тревогами…
- Нет! Не пойдет он тропинкой кривою.
- Счастье себе он добудет иное:
- Выкует счастье, как в горне кузнец.
- Верю я в счастье его золотое.
- Верю всем сердцем! На то я – отец.
Шли солдаты
- Вдоль села, держа равненье,
- Мимо школы, мимо хат,
- Шел с военного ученья
- По дороге взвод солдат.
- Солнце каски золотило,
- Пламенел колхозный сад.
- Свой шуршащий листопад
- Осень под ноги стелила.
- До казарм неблизок путь,
- Шли, мечтая о привале,
- Только песню не бросали —
- С песней шире дышит грудь.
- Возле рощи над рекою
- Лейтенант фуражку снял,
- Пот со лба смахнул рукою
- И скомандовал: – Привал!
- Ветер, травы шевеля,
- Обдавал речной прохладой.
- За рекой мычало стадо,
- А кругом поля, поля…
- От села дымком тянуло,
- Рожь косынками цвела.
- Песня крыльями взмахнула
- И над рощей поплыла.
- Снял планшетку лейтенант,
- Подошел к воде умыться.
- – Разрешите обратиться, —
- Козырнул ему сержант.
- – Там девчата говорят,
- Что рабочих рук нехватка.
- Нам помочь бы для порядка,
- Кто желает из солдат?
- Взводный молвил: – Одобряю.
- Только время нас не ждет.
- Но коль просит целый взвод,
- В счет привала – разрешаю.
- Рожь качалась впереди
- И приветливо шепталась:
- – Ну, гвардейцы, прочь усталость,
- Кто желает, выходи!
- Не жалели рук ребята.
- Как грибы, скирды росли.
- Восхищенные девчата
- Надивиться не могли.
- После крепко руки жали,
- Угощали молоком,
- Шумно с песней всем селом
- До плотины провожали.
- Солнце село в отдаленье,
- На воде дрожал закат.
- Шел с военного ученья
- По дороге взвод солдат.
Стихи о солдатской шутке
- Из чьих-то уст взлетела над кострами,
- На миг повисла пауза… И эхо
- Метнулось в лес широкими кругами
- Солдатского раскатистого смеха.
- Ой, шутка, шутка – выдумка народа!
- Порой горька, порой солоновата,
- Ты облегчала тяготы похода,
- Гнала тоску окопного солдата.
- Случись привал, свободная минутка
- В степи, в лесу на пнях бритоголовых,
- Как тотчас в круг уже выходит шутка,
- Светлеют лица воинов суровых.
- Повсюду с нами в стужу и метели,
- В жару и грязь по придорожным вехам
- Шагала ты в пилотке и шинели
- И с вещмешком, набитым громким смехом.
- Звучал приказ. Снаряды землю рыли.
- Вперед, гвардейцы! Страха мы не знаем.
- Что скромничать – мы так фашистов били,
- Что им и смерть порой казалась раем…
- Все позади: вернулись эшелоны,
- Страна опять живет по мирным планам.
- Мы из винтовок вынули патроны,
- Но выпускать из рук оружье рано.
- Взвод на ученье. Грозен шаг у взвода.
- А в перекур веселье бьет каскадом.
- Ой, шутка, шутка – выдумка народа!
- Ты снова здесь, ты снова с нами рядом.
- Кто нерадив, кто трудности боится,
- Ребята дружно высмеять готовы.
- И вот сидит он хмурый и пунцовый
- И рад бы хоть сквозь землю провалиться…
- И в мирный час, как в час войны когда-то,
- Солдат наш свято долг свой исполняет.
- Что б ни стряслось – солдат не унывает,
- И всюду шутка – спутница солдата.
- В кругу друзей, свернувши самокрутку,
- Стоит солдат и весело смеется.
- Но грянь война – враг горько ошибется:
- В бою солдат наш гневен не на шутку!
Новобранцы
- Тяжелые ранцы,
- Усталые ноги.
- Идут новобранцы
- По пыльной дороге.
- Ремни сыромятные
- Врезались в плечи.
- Горячее солнце
- Да ветер навстречу.
- Седьмая верста,
- И восьмая верста.
- Ни хаты, ни тени,
- Дорога пуста.
- Броски, перебежки,
- Весь день в напряженье.
- Упасть бы в траву
- И лежать без движенья.
- Нет сил сапога
- Оторвать от земли.
- Броски, перебежки,
- «Коротким, коли!»
- О милой забудешь,
- Шутить перестанешь.
- Сдается, что так
- Ты недолго протянешь.
- Проходит неделя,
- Проходит другая,
- Ребята бодрее
- И тверже шагают.
- И кажется, ветер
- Гудит веселее
- И пот утирает
- Ладонью своею.
- Ремни уж не режут
- Плеча, как бывало.
- Все чаще, все звонче
- Поет запевала.
- Светлее улыбки,
- Уверенней взгляд,
- И письма к любимой
- Все чаще летят.
- От выкладки полной
- Не горбятся спины.
- Былых новобранцев
- Уж нет и в помине.
- Широкая песня
- Да крепкие ноги.
- Шагают солдаты
- Вперед по дороге!
Рассказ о войне
- В блиндаже, на соломе свернувшись,
- Я нередко мечтал в тишине,
- Как, в родную столицу вернувшись,
- Поведу я рассказ о войне.
- Развалюсь на широком диване,
- Ароматный «Казбек» закурю
- И все то, что обдумал заране,
- Слово в слово родным повторю.
- Расскажу им про белые ночи,
- Не про те, что полны вдохновенья,
- А про те, что минуты короче,
- Если утром идти в наступленье.
- Ночи белые чуду подобны!
- Но бойцы тех ночей не любили:
- В эти ночи особенно злобно
- Нас на Волховском фронте бомбили.
- Вспомню стужу и Малую Влою,
- Где к рукам прилипали винтовки,
- Где дружок мой, рискнув головою,
- Бросил немцам в окопы листовки.
- Не сработал «моральный заряд»,
- Немцы, видно, листков не читали.
- Девять раз мы в атаку вставали,
- Девять раз отползали назад.
- Только взяли мы Малую Влою,
- Взяли кровью, упорством, штыками,
- Взяли вместе с германской мукою,
- Складом мин и «трофейными» вшами.
- Расскажу, как убит был в сраженье
- Мой дружок возле Волхов-реки,
- Как неделю я был в окруженье
- И в ладонь шелушил колоски.
- Я настолько был полон войною,
- Что, казалось, вернись я живым,
- Я, пожалуй, и рта не закрою —
- И своим расскажу, и чужим.
- Переправы, походы, метели…
- Разве вправе о них я забыть?!
- Если даже крючки на шинели —
- Дай язык им – начнут говорить!
- Так я думал в холодной землянке,
- Рукавом протирая прицел,
- На разбитом глухом полустанке,
- Что на подступах к городу Л.
- Только вышло, что мы опоздали.
- И пока мы шагали вперед,
- Про войну, про суровый поход
- Здесь немало уже рассказали.
- Даже то, как мы бились за Влою,
- Описали в стихах и романе
- Те, кто, может быть, был под Уфою
- Или дома сидел на диване.
- Только нам ли, друзья, обижаться,
- Если первыми тут не успели?
- Все же нам доводилось сражаться,
- Все же наши походы воспели!
- Значит, мы не в убытке в итоге,
- И спасибо за добрые книжки.
- Еще долго любому мальчишке
- Будут грезиться наши дороги…
- А рассказы? И мы не отстанем,
- И расскажем, и песню затянем.
- А к тому же нашивки и раны —
- Это тоже стихи и романы!
- Снова песни звенят по стране.
- Рожь встает, блиндажи закрывая.
- Это тоже рассказ о войне,
- Наше счастье и слава живая!
Я поэт сугубо молодежный
- Друзья мои! Понять совсем не сложно,
- Зачем я больше лирику пишу,
- Затем, что быть сухим мне просто тошно,
- А я – поэт сугубо молодежный,
- И вы об этом помните. Прошу!
- Я рассказал бы, как цеха дымятся,
- Познал бы все, увидел, превзошел,
- Когда б в свои мальчишеских семнадцать
- Я на войну с винтовкой не ушел.
- Да, вышло так, что юность трудовая
- В судьбу мою не вписана была.
- Она была другая – боевая,
- Она в аду горела, не сгорая,
- И победила. Даром не прошла!
- Я всей судьбою с комсомолом слился,
- Когда учился и когда мечтал.
- Я им почти что даже не гордился,
- Я просто им, как воздухом, дышал!
- Я взял шинель. Я понимал в те годы,
- Что комсомол, испытанный в огне,
- Хоть до зарезу нужен на заводе,
- Но все же трижды нужен на войне.
- Над лесом орудийные зарницы,
- А до атаки – несколько часов.
- Гудит метель на сорок голосов,
- Видать, и ей в такую ночь не спится.
- А мой напарник приподнимет бровь
- И скажет вдруг: – Не посчитай за службу,
- Давай, комсорг, прочти-ка нам про дружбу! —
- И улыбнется: – Ну и про любовь…
- И я под вздохи тяжкие орудий,
- Сквозь треск печурки и табачный дым
- Читал стихи моим пристрастным судьям
- И самым первым критикам моим.
- К чему хитрить, что все в них было зрело,
- И крепок слог, и рифма хороша.
- Но если в них хоть что-нибудь да пело,
- Так то моя мальчишечья душа.
- Давно с шинелей спороты погоны
- И напрочь перечеркнута война.
- Давно в чехлах походные знамена,
- И мир давно, и труд, и тишина.
- Цветет сирень, в зенит летят ракеты,
- Гудит земля от зерен налитых.
- Но многих нету, очень многих нету
- Моих друзей, товарищей моих…
- Горячие ребята, добровольцы,
- Мечтатели, безусые юнцы,
- Не ведавшие страха комсомольцы,
- Не знавшие уныния бойцы!
- Могилы хлопцев вдалеке от близких,
- В полях, лесах и в скверах городов,
- Фанерные дощечки, обелиски
- И просто – без дощечек и цветов.
- Но смерти нет и никогда не будет!
- И если ухо приложить к любой —
- Почудится далекий гул орудий
- И отголосок песни фронтовой.
- И я их слышу, слышу! И едва ли
- В душе моей затихнет этот гром.
- Мне свято все, о чем они мечтали,
- За что дрались и думали о чём.
- Всего не скажешь – тут и жизни мало.
- Есть тьма имен и множество томов.
