Читать онлайн Эстафета поколений. Поэзия XXI века бесплатно

• Мы о минувшем сейчас говорим —
• Стук метронома взывает к живым.
• Мемориал горем создан людским —
• Пламенем бронзы взывает к живым.

• Женщина держит дитя на руках —
• Выстрел её подкосил у крыльца.
• Так и застыла беззвучно в веках.
• Слёзы утрат не омоют лица.

• Как же красивы закаты во Кстах,
• Всполохом зори украсят края.
• И в живописнейших этих местах
• Скорбью навечно покрылась земля.

• Был он жестоким, январский тот день:
• Немец разгром под Москвой получил.
• Злобу срывать, убивая людей,
• Избы сжигать он в отместку решил.

• Семьдесят восемь стучало сердец:
• Женщин, детей, стариков, наконец.
• Всех расстреляли, потом подожгли —
• Изверги стёрли деревню с земли.

• Четверо немцев во Ксты ворвались,
• Чтоб уничтожить навеки там жизнь.
• Выстрелы тут же во Кстах раздались —
• Горсточке пепла, Живой, поклонись!

• Ксты, словно выстрел, звучит и сейчас.
• Ксты ведь Красухи, Хатыни – сестра.
• Ксты – это память о прошлом для нас,
• Кровоточащая рана всегда.

• Мы о минувшем сейчас говорим —
• Стук метронома взывает к живым!
• Мемориал горем создан людским —
• Пламенем бронзы взывает к живым.

• Москва ежами ощетинилась
• И маскировкой скрыла Кремль.
• Соседка о сынах кручинилась,
• Не доучивших теорем.

• На фронт ушли, набавив годики —
• Встаёт на смертный бой страна!
• И метрономом мерят ходики
• Часы, минуты… Шла война…

• Крест-накрест окна перекрещены,
• Завешены – не виден свет.
• Вот вой сирен зовёт в убежище —
• Зениток залп даёт ответ.

• Москва и день и ночь работала.
• Страна была – единый фронт.
• И школьники вдруг стали взрослыми,
• Войною каждый опалён.

• Придя со смены лишь для отдыха,
• Буржуйку мама разожгла,
• (От артобстрелов нету продыху)
• Пшена в похлёбке мал-мала.

• Отца не ждут: «латал» пробоины,
• Где бой закончен – там ремонт.
• Минутам счёт познали воины —
• И силы не жалел народ.

• Какие ж тяготы всем выпали,
• Что пережить пришлось в войну!
• Мы всё назло фашистам вынесли
• И отстояли дом, страну!

• Фашистским натиском умело
• смог враг к столице подойти.
• В груди у каждого горело
• желанье: Родину спасти.
• Сейчас разведке очень нужны
• сноровка, выдержка и ум.
• Не размышляя долго, дружно
• влились в диверсионный штурм
• девчата, парни, а им было
• всего лишь восемнадцать лет!
• Со страстным юношеским пылом,
• готовы «фрицу» дать ответ.
• И в логово врага пробравшись,
• уничтожали «зверя» там:
• дома сжигали с немцем спящим,
• с припасами военный склад.
• В кругу разведчиков и Зоя —
• как парень, юркая она.
• Их на заданье вышло трое:
• средь юношей была одна.
• И вдруг осечка: обнаружен
• диверсионный их поджог —
• все знали: отходить им нужно —
• и отступали, кто как мог.
• Бойцы отстреливаясь рьяно,
• отход свой прикрывали так.
• Но без оружья Зоя… Пьяный
• силки затягивает враг.
• И пыткам хрупкую такую
• фашист, смеясь, её подверг.
• Огнём пытал, в белье, босую
• он выгонял её на снег.
• И только имя: Таня – выбил,
• как ни старался офицер.
• Девчонку не сломал тот изверг
• и воли мощной не поверг.
• Истерзанную, чуть живую,
• потом на казнь её вели.
• Удавка та была «слепою»…
• но «фриц» – фотограф суетлив.
• И вдруг её раздался голос,
• к народу был он обращён:
• «Боритесь и врага не бойтесь.
• И каждый будет отомщен!»
• Слова звучали, словно выстрел,
• в морозной этой тишине.
• Фашист толкает ящик быстро —
• и тело Зоино в петле.
• В сердцах людей застряло жалом
• её упорство пред зверьём.
• Но, умирая, Зоя знала,
• что не напрасна смерть её.

• Солдат пришёл к порогу дома —
• Устал, но было не до сна.
• Войны закончились погромы,
• И снова мирная весна.

• Под окнами кусты сирени…
• Он самокрутку завернул…
• Где куст бросал на землю тени,
• Он, сев, тихонечко всплакнул.

• И медленно слеза скупая
• Сползала тихо по щеке.
• Горючей солью прожигая
• Кость*, загрубевшую в войне.

• И сединою отливает,
• Склонившись, голова на грудь.
• Он двадцать пятый отмечает —
• Ему родных уж не вернуть.

• Отец и брат – на поле боя,
• И на погосте его мать.
• И из походной фляжки, стоя,
• Родных он будет поминать.

• Тяжка военная дорога —
• В боях друзья его легли…
• И здесь, у отчего порога,
• Солдат склонился до земли.

• * лицевая кость под глазницей, скула.

• Пискарёвское кладбище —
•                братских не счесть
• тут могил
•                под тяжёлой землёю.
• Половина мильона умерших
•                покоится здесь
• ленинградцев.
• Костлявой рукою
•                их блокады сжимало кольцо:
• убивал их и холод, и голод, и раны.
• Страшной смерти лицо
•                каждый в городе знал,
• Что сжимала народ весь в капканы.
• Нет ни света, ни дров,
•                ни воды, ни еды —
• даже крошкой
•                делились с больными.
• Не сломила народ непомерность беды,
•                только воля и мужество с ними.

• Пусть тот камень для нас и потомков хранит
• Безымянные эти могилы.
• Будут вечны слова, что никто не забыт…
• И ничто… по сей день не забыли.

• Как праздник этот: День Победы —
• И радостен и светел, чист!
• Его нам дали наши деды
• Под пуль неумолимый свист.

• Под взрывы бомб или снарядов,
• Когда смотрела смерть в лицо.
• Когда остатки от отрядов
• Фашист сжимал, сжимал в кольцо.

• И видно было: «зверь» рассержен —
• Кидался с «пеною у рта».
• Но после битвы, враг повержен.
• Войны подведена черта.

• Флаг водрузили над Рейхстагом —
• Ему вовеки пламенеть!
• Россия шла победным шагом,
• Поправ ценою жизней Смерть.

• Вот год две тысячи двадцатый.
• Незримый враг вошёл в наш дом.
• И снова бой: врачи-солдаты
• И ночью бьются с ним и днём.

• Но не забыть нам День Победы!
• Идёт, идёт Бессмертный полк!
• На фото матери и деды —
• Все: перед кем несём мы долг.

• Вот вечер, пламенем объятый —
• Взлетает в небеса салют!
• И в этот день, как в сорок пятом,
• Победным залпом пушки бьют.

ветерану Тамаре Штван

• В боях смертельных отстояли город наш —
• Смогли мы повернуть фашиста вспять.
• Руины всюду, а в глазах стоит мираж:
• Дома и школы будут здесь опять.

• Из Новгорода пароход причалил. Ночь —
• Кругом ни зги не видно; но вперёд
• Идти приказ. И страх им надо превозмочь:
• Отряд студенток – молодой народ.

• По тропке узенькой с опаскою идти
• Строителям-девчонкам предстоит.
• Страшнее в жизни им не встретится пути,
• Который мертвецами был покрыт.

• Им надо заново отстроить Сталинград —
• Во дни войны доверила страна.
• И практику среди обугленных громад
• Студенческая гвардия прошла.

• Впервые в руки взяли кисть и мастерок
• И замесили в первый раз раствор.
• И хрупким девочкам показан был урок,
• Который не забыть им до сих пор.

• Запомнила страна их ратный подвиг,
• Хоть был там тыл, и нет на теле ран.
• И пусть в боях ты кровь свою не пролил —
• Ты всё равно войны той ВЕТЕРАН.

• На пути быть должен семафор.
• Пригляделся машинист и: «Ах!»
• Держит древко девушка в руках.
• Град разрушен, и «железки» нет —
• Вороньём кружились сотни бед.
• Дан приказ: дорогу провести,
• Чтоб из пепла город возвести.
• Вот на древке семафор горит:
• Лампа с керосином в нём стоит.
• Открывает путь зелёный свет,
• Красный значит, что пути тут нет.
• Восемнадцати девчонка лет
• За движение несёт ответ!
• Без еды, без сна, совсем одна —
• Вытянулась будто бы струна.
• Мессеры кружили ночью, днём,
• Девушки стояли под огнём.
• Низко опускался самолёт,
• И в лицо смеялся фриц-пилот.
• Не забыть тех наглых стервецов —
• Лётчиков, их красное лицо.
• Тыл сравнялся в миг с передовой…
• Ради ЖИЗНИ на земле родной
• Сутки напролёт стоят подряд:
• В дождь и снег, и бомб фашистских град…
• Чтоб живой мишенью немцу быть,
• Как же надо Родину любить!
• Коридором смерти этот путь
• Называли. Помни, не забудь!

• Передо мною сотни фотографий
• Таят в себе страницы биографий.

• На них был миг войны запечатлён —
• Вновь пред глазами явь, как страшный сон.

• Тут о моей родне рассказ немой:
• Был тыл и фронт окутаны войной;

• И вальс оттанцевав на выпускной,
• Покинули мальчишки дом родной.

• Девчата утром сразу повзрослели —
• Отцов и братьев заменить сумели.

• Вот фото: девушки в мороз, под снегом,
• Под взрывы бомб и огневым обстрелом

• Окопы роют на передовой,
• Траншеи, дзоты – бруствер огневой.

• Они вели с фашистом тот же бой —
• Им тыл крепить назначено судьбой.

• Другое… Фронту миномёты слали,
• Стрелковое оружие из стали.

• Их быт на снимках был правдив, суров:
• Как часто спали прямо у станков.

• И груз взвалив на плечи непростой,
• Порой имели кипяток пустой,

• И платьица свои на хлеб меняли,
• А с фронта письма от любимых ждали.

• Им от парней ни в чём нельзя отстать:
• Налет – и «прикурить» фашисту дать!

• Как зорок был в ночи девичий глаз —
• От фрица небо охранял не раз.

• Вот группа, что в тушеньи знала толк —
• На снимке противопожарный полк.

• Он молодежно-комсомольский только,
• Но помощи оказано им сколько!!!

• Их фронт в тылу для них обычным стал,
• Порой опасным – не событье.
• Тех девушек ввести б на пьедестал.
• Да в бронзе памятник отлить бы!

• Медленно тает
• клин журавлиный в дали,
• ввысь поднимаясь.

• Белый журавлик
• вновь закурлычет, придя
• к милому крову.

• Разъединить нам нельзя
• души погибших
• с домом родным, где скорбят.
• Память там вечна.

• Монумент. Мать с поникшей стоит головой —
• Сын из боя её не вернётся домой.

• Нет священной войны, не за Родину он
• Пасть в жестоких боях был тогда обречён,

• Не за матушку Русь кровь в боях проливал,
• За чужой и далёкий для всех Кандагар.

• На чужбине покоиться вечно ему —
• Гроб свинцовый с войны не отправят в Москву.

• И родные не смогут его схоронить,
• Чтобы головы низко в поклоне склонить,

• Чтобы бросить на гроб горсть родимой земли.
• На войну наши парни навечно ушли…

• Безутешные слёзы прольются рекой —
• Смотрит с фото сынок, как и прежде, живой.

• И, убитая горем, мать будто мертва…
• Только в скорби склонилась её голова…

• Замерли в скорбном молчании камни—
• Пулей, снарядом пробитые,
• Окна зияют в отчаяньи, рамы
• Взрывом корёжены, битвою.

• В Городе Ангелов слышны рыданья.
• Боль никогда не уменьшится.
• Мать над могилой – застыло дыханье,
• Сердце, что в угольях, мечется.

• Осень. Все более хмурятся тучи.
• Клином журавлики строятся.
• С ними, взлетая в небесные кручи,
• Души погибших укроются.

• Был первый сентябрьский денёк:
• На праздник детей наряжали.
• Но выстрел, не школьный звонок,
• Пришедшие вдруг услыхали.

• Захвачена школа врагом —
• Прикладами всех загоняют
• И в душный спортзал набивают,
• Где бомбы, гранаты кругом.

• Испуганный мальчика крик,
• И голос спокойный мужчины…
• Всё выстрел прервал в тот же миг
• Сидеть всем без звука – причина.

• Нельзя говорить и ходить,
• И даже воды нет напиться.
• Нежданного дождика прыть —
• Спасенье: глотком насладиться.

• Ребёнок сидит на полу,
• Тревога во взгляде застыла.
• Я помню, давно это было:
• Детей убивали в войну.

• «Фашист!» – так убийцу клеймя,
• Кричали, страдая от муки.
• Чужак убивал по чём зря
• От злобы, от мщенья, от скуки.

• Но эти, не зная стыда,
• Кораном подчас прикрываясь,
• Детей убивали тогда,
• Над ними три дня издеваясь.

• Три дня и две ночи кошмар
• Держал всех заложников в страхе.
• Вдруг взрыва внезапный удар…
• А в небе – журавликов взмахи.

• С годами постигаем жизнь
• И смотрим на неё всё проще.
• Мы от рождений и до тризн
• С годами постигаем жизнь.
• И пусть не нова эта мысль,
• Но в юности сомнений больше.
• С годами постигаем жизнь
• И смотрим на неё всё проще.

• Холм Боровицкий. Слиянье двух рек.
• Речка Москва да Неглинная…
• Время былое: двенадцатый век.
• Летопись помнит старинная:

• Как Святослава князь Юрий послал
• Да «На Московь» со дружиною.
• Князь Долгорукий здесь град основал,
• Имя дав звучно недлинное.

• Финно-угорским считают его:
• «Мутная иль искривлённая».
• Речка Москва протекала давно —
• Имя дала просветлённое.

• Пересечение рек и путей
• Выгодно для упрочения.
• Сила Господня пребудет над ней:
• Храмов московских моления.

• Город развил, укрепил Калита,
• Ханской Орды не «бояшася».
• Каменной стала теперь уж Москва —
• Крепкой основою княжества.

• Долго Московия – это рубеж.
• Монастыри – укрепления.
• Валы большие насыпаны меж
• Ставшими вечным строением.

• Строилась, ширилась наша Москва —
• С нею писалась История.
• Улицы, площади, храмы, дома —
• Летопись нашего города.

• Под вечер пала мгла седая,
• Луны туманен круглый лик.
• Альбом старинный я листаю —
• И замираю каждый миг.

• Дитя сидит, пока в подушке,
• Взгляд испытующий в глазах,
• Смешной вихорчик на макушке
• И перетяжки на руках.

• А вот и лагерь пионерский!
• Все дружно встали к ряду ряд.
• И песней звонкою, советской,
• День каждый начинал отряд.

• Жизнь шла размеренно и быстро
• (Учёба, в школе новый класс),
• В канву страны вплетались смыслом
• Своих и дум и дел не раз.

• А вот и прядь засеребрилась —
• Ничем её уж не стереть.
• Былое бабочкой забилось,
• В окно стараясь залететь…

• Столб верстовой. Окраину Москвы
• Вал окружал, что Рогожским назвали.
• Тракт во Владимир тянулся – столбы
• Точною мерой его отмечали.

• Тракт был сермяжный, больной, но живой,
• Двигался тихо, гремя кандалами.
• Судьбы калечены – полной рекой
• Тракт проносил, отмечая с крестами.

• Что впереди ожидает? Острог…
• Мрачное небо. Судьба-недотрога.
• Столб верстовой – это тот же порог.
• Жизнь позади, впереди – пыль-дорога.

• От Покровского монастыря
• И до самой Крестьянской заставы
• Камергерского вала земля
• Пролегала по плану-уставу.

• Огороды за монастырём
• Расползлись аж до самой заграды*.
• Все кормились крестьянским трудом —
• Урожайному дню были рады.

• На заграде – шлагбаум-заслон.
• Запрещён был тогда въезд без пошлин,
• Чтоб казна не терпела урон.
• Кто богаче, то брали побольше.

• На заставе торговля велась —
• Пять веков на рядах красовалась.
• Но внезапно она прервалась…
• Только площадь Крестьянской осталась.

• Абельмановской площадь зовётся.
• Монастырь здесь стоит сколь веков…
• И бессмертной страницей вплетётся
• В эпопею истории кровь.

• Был июль, восемнадцатый год —
• Революции вихри кружили.
• Черносотенцы – яростный «взвод» —
• Стервенело рубали, крушили.

• Он один. Был накрыт патрулём —
• На конях его быстро догнали.
• «Бей жидов!» – сабель острым клинком
• Молодое в кровь тело кромсали…

• А ему было только лет тридцать —
• Смерть жестока, коварна, сурова.
• И запишет в анналы столица:
• Николай Абельман, из Коврова.

• Пусть молчит уснувший город,
• Иль людской толпой гудит.
• Он любой безумно дорог —
• Пережитым нас манит.

• От Таганки до Крестьянки
• Старой улицей пройду,
• Что зовётся Воронцовской, —
• Снова в детство попаду.

• Не мощёная, сермяжная,
• Вся из низеньких домов
• Стала ты многоэтажная —
• Нет сарайчиков давно.

• Домик вспомню я неброский —
• Окажусь на миг в плену.
• В переулок Воронцовский
• Непременно загляну.

• Ручейком стекал он узким
• Мимо бани и тюрьмы
• К бывшим Храмам древнерусским,
• Но с табличками: «Склады».

• Постою я у «причала»
• Золотого времени.
• Здесь оно меня качало,
• Холило «из семени».

• Вот Крестьянская Застава,
• Где стоит родильный дом.
• Жизни здесь моей начало —
• Продолжение потом…

• А трамвай… до Абельманки
• Довезёт за пять минут.
• Мысли, словно бы подранки,
• К предкам каждый раз ведут.

• Старый парк – вековые там липы
• И дубы-ведуны вдоль дорог.
• Старый пруд, а над ним вётел скрипы —
• Тишины над водой уголок.
• Старый парк – это самая малость,
• Что от прошлых времён нам осталась.

• Парк был создан славнейшим Жилярди*.
• Храм, дворец Растрелли возводил,
• Воплотив свой знаменитый стиль,
• Много в стольном он построил граде.
• Что хранит с времён тех человек?
• Парк да храма часть – в них жив тот век.

• Старый парк. Что ещё сохранилось,
• Как сберечь? Восемнадцатый век.
• Он несёт в нашу жизнь уникальность.
• Память прошлого – наш оберег.
• Шелест лип успокоит в том парке…
• Птичий звон – это молодость парка…

• Как часто снится маленький наш дом
• С квартирой коммунальною, привычной,
• С укладом стареньким, вполне обычным —
• Моя Москва, ты в переулке том.

• Где детство пролетело в миг один,
• Крылом Жар-птицы бережно коснулось,
• Кровать качало, чтобы не проснулась —
• Его добро мне душу бередит.

• Те годы не ушли – во мне живут,
• Где с мамой за руку прошла весь путь,
• Но жаль, её мне больше не вернуть…
• И снова в сновиденьях дежа вю*.

• Акварели краски и пастели
• Храм души твоей не отразят.
• Мужеству присущ цвет чёрно-белый,
• А пастельный цвет не про тебя.
• Трон себе поэзией воздвигла.
• Образ твой и нежен и суров.
• Воскресала, мучилась и гибла —
• Ад познала меж земных миров.

• Жила в ней женщина, хоть прядь седа.
• Была любима, и сама любила,
• Ни взглядов не боясь людей, суда.
• И чувства все в себе всегда носила.

• Ведь мнений столько, сколько и людей —
• Не ей их слушать, в тишь уединяться.
• Сомненья – прочь, в тоске не тлеть своей.
• Её любовь – до капли отдаваться.

• Любить и сердцем и душой до дна.
• Когда она (а ей ли в том виниться?)
• Уйти, разрушив дом, любовь, должна…
• Ни перед кем не сможет притвориться.

• И только сердце трепетное знает,
• Насколько глубоко она страдает…

• У острога, как на паперти,
• подаяния прошу.
• Рядом жёны, сёстры, матери,
• как и я, чего-то ждут.

• Заточён тут сын любимый мой —
• Нет ни вести, ни письма.
• Не уйти от этих стен домой —
• нет другого ремесла.

• Щедрый год – готовы закрома
• спелым яблокам, зерну.
• Вот и я за вестью засветло
• льну к заветному окну.

• Может, сжалятся тюремщики,
• принесут благую весть.
• Сколь жестоки те яремщики!
• И за что такая месть?

• Никого властям не прочено* —
• Честь превыше для него.
• Что ж он сделал, что заточена
• в кандалы душа его?

• Десять лет, как в бездну! Канул он.
• Жду письма – на сердце мгла.
• Жизнь проходит чередою лун,
• в четках круглого* числа.

• На коленях прабабка её
• замолила грехи…
• Так в предсмертные дни и жила,
• и писала стихи.

• Только так, не иначе —
• судьбой не сломать, не согнуть.
• Так закончила Анна,
• известная Бунина, путь.

• Всем потомкам в наследство
• оставила волю свою.
• С ней Ахматова Анна
• жила и нашла колею:

• Не роптать и не жаловаться
• на злодейку-судьбу,
• И с присущим величием жить,
• неподвластным рабу.

• Как скала, принимала судьбы
• и удар, и укор…
• Только с Господом тайный
• в молитве вела разговор.

• И молила за сына,
• молила она за родных,
• Сколь часов у «Крестов»
• простояла жестоких,
• СВЯТЫХ…

• И писала, писала прошенья,
• писала Вождю…
• Только слёзы застыли…
• Зима – не пролиться дождю.

• Только голос стал тише
• и чёткою русская речь.
• Сын. Единственный!
• Как от тюрьмы и сумы уберечь?

• И какому святому молиться
• и в ноги упасть?!
• Знать, судьба – не сестрица.
• И жёсткая мачеха – власть.

• Знать, не годы, а сроки
• она прожила-пробыла
• И бессмертные строки
• «алмазным резцом» насекла.

• Любовь их судьбы единила…
• Ахматова от самого венца
• ЕЁ несла – своё светило.

• Серебряного века два певца…
• Теперь идти по жизни вместе,
• Как Бог велит, до самого конца.

• И душ случилось перекрестье…
• Но как тонка судьбы живая нить —
• Не протянуть через столетье…

• Молила в церкви, чтоб остался жить…
• Но разлучит их не могила:
• Обыденность, тревоги, жизнь…

• Колокола звенят уныло
• Протяжной песней укоризн.
• От боли только сердце стыло.

• Она, попав во время года пятое —
• Любовь, – святая средь молитв, икон
• Иль грешница в цепях земных оков?
• Слепой судьбой жестокою распятая…

• Редкий гость – это дождь за окном.
• Мы грустим с ним о прожитом дне,
• Что ещё не успели… – о том,
• По своей или чьей-то вине.
• Тихо капли ползут по стеклу,
• Словно слёзы текут по щеке.
• Вновь расплата судьбой за мечту —
• Видно, в небе летать, но не мне.

• Я Твоих благ достойна ли?
• Я ничего-то не сделала.
• Душу мою неспокойную
• Птицы клюют оголтелые.

• Может, такое вот страшное
• Мне испытание послано:
• Выдержу выпады вражии,
• Жить ли смогу я без просвета?

• С плачами, с Божьей молитвой
• Я припаду на колени.
• Господи, будь мне защитой
• И ниспошли утешенье.

• Унынье. Дождливо. Опала листва.
• Ноябрь. В ожиданье застыла природа.
• И замерло всё, и затихли слова,
• И чувства исчезли – и нет кислорода.

• Дыханье прервёт возникающий стих,
• Как ком возле горла. Что счастье? Отрава.
• А вечер так душен, отчаянно тих.
• И воли душе бы измученной, право.

• И хочется вновь обрести два крыла,