Читать онлайн Воспитание спортом. Записки тренера по художественной гимнастике бесплатно

Информация о том, что художественная гимнастика зародилась именно в России, ни для кого не является секретом. Но, углубившись в факты, можно легко обнаружить, что это лишь отчасти является правдой. Художественная гимнастика как собирательный образ была соткана из четырех направлений, принесенных к нам с Запада и активно развивавшихся в начале XX века в мире. Этими направлениями были свободный танец американки Айседоры Дункан, танцевальная и выразительная гимнастика французов Жоржа Демени и Франсуа Дельсарта, ритмическая гимнастика швейцарца австрийского происхождения Эмиля Жак-Далькроза. И ничего исконно русского. Непривычно, правда? Эти направления, пересекаясь и снова расходясь, попутным ветром перемен скрещиваясь и распыляясь, засеивали благодатную почву революционной России семенами будущего спорта. И здесь все начиналось с женщины.

Прообраз гимнастки – Айседора Дункан. История рода и знаменитые предки

Айседора Дункан (Дора Энджела Дункан, англ. Dora Angela Duncan) родилась 27 мая 1877 года в Сан-Франциско, США. Танцовщица, революционно сбросившая пуанты и своей раскованностью создавшая совершенно новое, не ограниченное стандартными канонами направление в танцах – проявление эмоциональной сущности женщины через движение. Именно эта знаменитая персона всегда напрямую отождествляется с прообразом гимнастки и считается главной основоположницей современной художественной гимнастики. Для того, чтобы лучше понять, что Дункан несла в массы, нужно для начала изучить, какой она сама была, каких взглядов придерживалась, как росла и во что верила. Здесь все начинается с семьи. Все начинается с воспитания.

Как и многие влиятельные лица XX века, Айседора Дункан происходила из непростой семьи. Ее отец – Джозеф Чарльз Дункан (1819—1898) – был владельцем собственного банка, а мать, казалось бы, простая учительница музыки Мэри Изадора (Дора) Грей (1849 Сент-Луис – 1922), на самом деле была дочерью ирландца по происхождению, полковника и по совместительству сенатора штата Калифорния, знатного человека Томаса Грея. Такая родословная автоматически причисляла семейство Дункан к категории элиты США: они имели связи, контакты и вследствие этого влияние на образ жизни и мышления людей того времени.

«Предки Айседоры Дункан, эмигрировав в Америку из Ирландии, были довольно известны: ее дед по материнской линии, полковник армии Севера, был знаком с Авраамом Линкольном; а прадед по отцу, генерал Дункан, был сподвижником Джорджа Вашингтона».

Семейное древо Айседоры выглядит впечатляюще, случайных людей в нем как будто и не бывало.

ГРЕЙ

Томас Грей – будущий полковник и сенатор, дед Айседоры по материнской линии, в 17 лет вместе с родителями эмигрировал из Ирландии в США1.

Известно, что изначально семейство осело в Иллинойсе, но вскоре упоминания о них пропадают. Чем они занимались – так и осталось бы загадкой, но собрать личностный портрет деда Айседоры помогает упоминание о нем, датируемое 1827 годом.

Грею 25 лет. Он молодой, полный сил и еще неженатый мужчина, который заинтересовывается свинцовыми рудниками близ Галены, штат Иллинойс. В то время минеральная лихорадка, охватившая США в середине 20-х годов XIX века, разгоралась все больше. Именно галени́т (от лат. Galena – «свинцовая руда», «окалина»; устар. свинцовый блеск) – минерал из класса сульфидов, наиболее важный источник свинца, стала ее отправной точкой. Известно, что проживающие в тех местах индейцы издавна в небольших количествах добывали кристаллы свинцовой руды, делая из них краску, а также используя для погребальных ритуалов. Но в конце XVII века, вскоре после прибытия французских колонизаторов, произошли первые перемены. Обнаружив большие залежи минерала, колонизаторы сделали подробные карты местности и практически сразу начали выработку. Французам был оказан активный отпор и полномасштабное производство усилиями племени индейцев Sioux, издавна проживавших на этих территориях, было остановлено на целых сто лет.

Но городу, названному в честь галенита, все же суждено было стать ключевым местом для промышленной добычи свинца. В 1803 году между Францией и США была заключена Луизианская сделка о покупке французских колониальных владений, на которых и проживали те самые индейцы. Данные территории были куплены более чем за 15 млн долларов США за 2100000 км² земли. Мнения диких племен, конечно же, никто не спрашивал, кардинальные перемены проходили за их спиной.

Таким образом, исконные земли сауков и фоксов враз оказались во владении новых хозяев. Узнав эту новость, племена восстали. Американцы пытались успокоить их, предлагая им обменять территории на часто совсем незначительные, символические подарки, и некоторые вожди сауков и фоксов шли на уступки. Но были и те, кто противостоял. Жители Галены не собирались сдаваться и оказались в центре событий.

Хотя Википедия и пишет, что местные племена в итоге разрешили американцам добывать свинец в отведенных для этого участках2, другие источники говорят об обратном. На самом деле, это «разрешение» было добыто с помощью кровопролитного побоища. Одним из его главных участников и стал нам уже знакомый Томас Грей, как раз в те года работавший в Галене.

В 1827 году в соседнем городе под названием Сент-Луис была проведена массовая встреча под патронажем полковника Томаса Харта Бентона, который представил собравшейся публике молодого активиста Томаса Грея с его графическим сценарием планируемого боя. Грей был специально послан из Галены для сбора средств, добровольцев и оружия, чтобы наконец истребить докучавших индейцев, которые всего лишь хотели отстоять свои родные земли. Именно благодаря своему таланту убеждать, ловкости и стратегическому мышлению молодому человеку и удалось получить симпатию добровольцев. В итоге на дело также была выделена крупная сумма средств. Цель выполнена3.

Бой закончился не в пользу индейцев, так как силы были неравны. Грей оправдал возложенное на него доверие и получил прочный протекторат со стороны полковника Бентона, что в дальнейшем сыграло свою значительную роль в стремительно развивающейся карьере молодого человека.

Для промышленности Галены описанное событие также в итоге стало судьбоносным.

К 1845 году там производилось уже около 27 тыс. тонн руды, что приближало этот округ к значению в 80% от суммарной добычи в Соединенных Штатах4. Это положило начало будущей промышленной, а затем и автомобильной эволюции, в итоге выведшей США на лидирующие позиции в мире.

Но вернемся же к Грею. На том же массовом собрании 1827 года произошло еще одно ключевое для Томаса событие – судьбоносная встреча с молодой мисс Мэри Горман… Целеустремленный и амбициозный юнец покорил сердце девушки, и в 1829 году молодые люди поженились. На этом упоминания в источниках об их семье исчезают на целых 19 лет и всплывают снова лишь в 1848 году.

Томас Грей предстает перед нами уже непросто обычным работягой на свинцовом руднике или амбициозным активистом, он – учредитель большого Ирландского фонда, отсылающего продовольственные продукты и деньги из Сент-Луиса в голодающую в то время Ирландию. Достаток, связи, чего еще можно пожелать?

Несмотря на это в 1851 году Грей вместе с женой и двухлетней дочерью Дорой (будущей матерью Айседоры Дункан) внезапно принимает решение о переезде в Сан-Франциско. Что побудило 49-летнего руководителя фонда пересечь практически всю страну и из насиженного Сент-Луиса вдруг переехать в Калифорнию – неизвестно. Возможно, новая должность и большие планы? В том же году он становится капитаном корабля Дженерал Шаттэр, курсирующего из Сан-Франциско в Сакраменто… Но уже через год покупает два парома и открывает рейс из Сан-Франциско в Окленд. Позже, начиная с 1856, будучи избранным в законодательный орган Сан-Франциско, он погружается в серьезную политическую деятельность. Не обходит стороной и военная служба. В 1860 году именно Грей становится одним из первых солдат-добровольцев по защите Вашингтона. До 1865 года он, служа комиссаром, получает множество наград и поощрений от начальства. В итоге Томасу Грею удается дойти до звания полковника и морского офицера.

Мэри Изадора (Дора) Грей, будучи дочерью такого отца, просто не могла выйти замуж за простолюдина. Ее жених Джозеф Чарльз Дункан был на 30 лет старше и годился ей в отцы. Он имел за плечами один брак, но его родословная, как и биография, говорили сами за себя. Застройщик, банкир, один из основателей Калифорнийского банка депозитов в Сан-Франциско, основатель и президент Художественной ассоциации Сан-Франциско, ювелирный рифлер, редактор, издатель газеты5, внук генерала Вильяма Дункана по отцовской линии и Филадельфийского депутата Вильяма Малдера по материнской. Его дед был лично назначен на должность инспектора таможенного контроля в порту Филадельфии самим президентом Джексоном. Помимо всего вышесказанного, Вильям Дункан также был одним из основателей и попечителей Медицинского колледжа Джефферсона.

Я могу предположить, что семейства Греев и Дункан, вращаясь в одних и тех же кругах, были ранее между собой знакомы, поэтому этот брак был скорее заключен с целью укрепления деловых связей, чем по велению сердца молодых. Это предположение доказывает и то, что вскоре Джозеф Дункан влюбился в другую женщину – поэтессу Ину Кулбрит, которая благодаря его протекторату впервые была опубликована, а затем и введена в художественный и литературный мир Сан-Франциско.

Через 6 лет после заключения брака и вскоре после рождения их последнего, пятого ребенка, которым и стала Айседора Дункан, пара официально развелась. Для Доры муж стал невыносимым. Свою роль в этом сыграло не только новое увлечение Дункана, но и его махинации на финансовой бирже. Принадлежавший ему Калифорнийский сейфовый депозитный банк сначала приостановил работу, а затем и вовсе рухнул. Был выдан ордер на арест Дункана, и семейство скоропостижно обанкротилось.

Вскоре после всех этих событий Дора Дункан перевезла своих детей в Окленд подальше от мужа, где, скорее всего, остались связи у ее именитого отца-полковника. Там ей пришлось подрабатывать швеей и давать частные уроки по фортепиано.

Что касается юной Айседоры, отсутствие полноценной семьи и нездоровое воспитание оказали на нее сильнейшее влияние. Беря прямой пример со своей матери и подвергаясь ее постоянному негативному настрою против отца, в 13 лет она решила, что никогда не выйдет замуж. В тот же год она бросила школу и начала давать уроки танцев дома, решая посвятить жизнь самовыражению через творчество.

В ее семье продолжали бушевать страсти, но, несмотря на все скандалы, через три года отец возвратился обратно. Семейство всем составом начало путешествовать по Америке, посещая Чикаго и Нью-Йорк, где Айседора выступала в различных пьесах и шоу водевиля. Богемная атмосфера свободы все больше пускала корни в душе юной танцовщицы, а также подогревалась активным феминистическим движением, витавшим в Американском обществе начала XX века. Айседора застала первую волну движения, называемого «суфражистским» (суфраже́тки, фр. suffragettes, от фр. suffrage – избирательное право), требующим предоставить женщинам избирательные права, а также искоренить дискриминацию в экономической и политической сферах. Казалось бы, благородное дело по оглашению. По умолчанию, «свобода женской личности и самовыражения» в русле эгоцентризма богемного индивида использовались закулисными управленцами в более глобальных целях с долгосрочной перспективой.

Это послужило началом серьезных изменений в обществе, и в этом контексте искусство cыграло свою немаловажную роль для формирования и манипулирования общественным мнением.

О ТАНЦЕ И ЯЗЫКЕ ЖИЗНЕННЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ

«Движение за свободный танец и ритмику сделало социально приемлемым то, чем до этого женщины могли наслаждаться только у себя дома, при закрытых дверях»

(Маргарет Моррис).

Айседора заявляла: «Все зло в условностях, придуманных обществом».

Любые рамки отвергались Айседорой. Она была ярой противницей института брака и приверженкой свободной любви. При помощи античной пляски ее танцы в легких полупрозрачных туниках призваны были будоражить умы и привлекать к себе внимание мужчин, где музыка играла роль эмоционального возбудителя движения.

Своей провокационной манерой и отсутствием каких-либо правил она все больше приковывала к себе внимание общественности, ведя отнюдь не пуританский образ жизни и меняя любовников как перчатки. Будучи атеисткой и бисексуалкой, выражая собственные эмоции через движения тела, вводя публику в своеобразный эротический транс, она овладевала всеобщим вниманием и зачаровывала.

Откровенные танцы Айседоры были абсолютно неприемлемы для подавляющего большинства людей того времени, ведь женщины не могли даже выйти из дома без корсета, не говоря о том, чтобы плясать перед публикой в полупрозрачной тунике с обнаженными ногами. Да и само слово «ноги» долго считалось неприличным, а в английском обществе вместо него говорили «нижние конечности». В особенно строгих домах на ножки рояля даже надевали чехлы, дабы не вызывать у мужчин непристойных ассоциаций. Приличные семьи запрещали своим девочкам выступать на публике, и женщине нужно было быть поистине сумасшедшей, чтобы осмелиться делать то, что делала Дункан. Ее выступления стали своеобразным гимном феминизма того времени и, служа призывом к публичной откровенности, вовлекали в эту безумную и такую манящую пляску не только мужчин, но и все больше женщин-единомышленниц.

Дункан в окружении учениц

Успех и активное продвижение своих взглядов в женском обществе, безумная популярность и восторг в мужском – казалось бы, чего еще можно пожелать? Но вот личная жизнь и судьба Дункан складывались драматично: множество неудачных опытов во взаимоотношениях, страдания и трагическая смерть сначала двоих детей, утонувших в Сене в автомобиле вместе с няней, а затем и третьего ребенка, не прожившего и нескольких дней после рождения.

«Пытаясь жить дальше, женщина продолжала открывать танцевальные школы, и в 1917 году удочерила шесть своих подопечных: Анну, Марию-Терезу, Ирму, Лизель, Гретель и Эрику, которых она обучала еще в школе в Германии. Коллектив юных талантливых танцовщиц прозвали «Isadorables».

Помимо этого, более 40 детей Дункан воспитывала как своих собственных, формируя их представления о прекрасном согласно тому, во что она сама верила.

Одна из приемных дочерей Дункан

Суть этой веры напрямую выражалась через язык жизненных обстоятельств, происходивших с Айседорой. Многократно не будучи услышанным, он дал знать о себе в самый последний раз.

«Человек смертен, но это еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус»

(Михаил Афанасьевич Булгаков)

В ясный осенний день 14 сентября 1927 года, ровно сто лет с судьбоносной встречи уже известного нам Томаса Грея и Мэри Горман, их внучка, Айседора Дункан, волею провиде́ния была задушена любимым алым шарфом, так случайно намотавшемся на ось колеса движущегося автомобиля. История и жизнь влиятельной женщины оборвались. Но ее дело уже было сделано, семена были посеяны.

Начало XX века и зарождение в России

Дункан была не единственной ключевой фигурой, формировавшей будущие танцевальные и гимнастические тенденции.

Жорж Демени (1850—1917) – французский изобретатель, математик, педагог и физиолог, также был автором собственной гимнастической системы физического воспитания. Будучи человеком весьма прагматичным и приземленным, Демени верил, что исключительно научно обоснованное, поэтапное физическое воспитание с дозированной нагрузкой может принести долгосрочный результат.

Его методика включала в себя практическое применение знаний о механизмах движений, которые, к слову, легли в основу современной биомеханики, анализ физиологических процессов, происходящих в человеке во время физической активности, а также максимальную эффективизацию работы. Последняя заключалась в способности затрачивать минимальное количество энергии, но получать максимальный результат.

Демени писал:

«Все движения должны быть динамичными, а не статичными. Используя физические упражнения, надо улучшать физиологические возможности человеческого организма. Следует обратить внимание на координацию движений при использовании физических упражнений. Цель – воспитание ловкости, силы, красоты, мужества и воли».

У девушек занятия были направлены на развитие гибкости, грациозности, плавности и хорошей осанки через включение в занятия и применение различных вспомогательных предметов: палок, венков, булав. Демени также был одним из первых, кто доказывал эффективность упражнений на расслабление и растягивание мышц.

В целом его система была рассчитана на долгосрочную перспективу, на достижение результата постепенно, в течение нескольких лет непрерывных занятий в средней школе. Но правительство Франции, равно как и других империалистических стран, было заинтересовано в подготовке молодежи к военной службе как можно быстрее. Поэтому в силу своей долгосрочности и вопреки обоснованности предложенная им методика полностью применялась на практике редко. Но именно эта практика оставила потомкам знания о разумном использовании и развитии физиологии человека, заложила основы для будущей гимнастики.

Еще одно имя, на мой взгляд, максимально приблизившееся к той всеобъемлющей цели, которую может нести в себе гимнастика – имя Эмиля Жака-Далькроза (1865 – 1950), швейцарского композитора и педагога австрийского происхождения. Далькроз стал основателем целой системы ритмического воспитания, называвшейся ритмической гимнастикой, и в своих поисках зашел дальше остальных. Его методика по большому счету базировалась на ряде разработок Франсуа Дельсарта, установившего основные принципы, выражавшиеся прежде всего в свободном движении человеческого тела. Она провозглашалась как деятельность, созданная для «облагораживания сознания с помощью музыкального ритма и освобождения духа через ритмические движения тела». В основе методики лежал принцип игры в спокойном положительном ключе, который, вместе с отсутствием «зубрежки» и акцентами на пластически свободные импровизации на заданную педагогом тему, делал обучение не просто эффективным, но и интересным для самих учеников6.

В программу включалось множество факторов, принципов, аспектов. Например, таких как изучение музыкальной грамоты, тональностей и интервалов, размеров, системы ладового воспитания слуха, развитие ритмической культуры тела, отбивание ритма руками и ногами, обучение технике ритмичного, физиологического дыхания во время выполнения физических упражнений, изучение физиологии мышечных движений, принципов экономии мышечной работы, в том числе непосредственная привязка звука к движению тела.

Пластические этюды, вводимые в практику, отличались особой целостностью и объемом. Детей от 6 до 10 лет обучали тщательной и детальной проработке мелодии, звучания и смысла. Поощрялась свобода творчества учеников, а музыкальная составляющая вплеталась в гимнастические фигурные построения. Уровень смысловой насыщенности выражаемого произведения постепенно повышался совместно с эмоциональной зрелостью учеников. Педагогами же корректировались излишние напряжения или расхлябанность, недочеты в походке и осанке учащихся. Чувство радости во время занятия – наиболее благотворная среда для развития всего организма, для открытия ребенка к знанию и воспитанию. Система тренировок Далькроза содействовала развитию способности к самостоятельному творчеству и импровизации, а также выработке абсолютного слуха, совершенствованию нервной системы и мускульного аппарата учеников.

Далькроз хотел «…научить детей естественным свободным проявлениям всех человеческих свойств: в походке, жестах, пении, речи; показать, как побороть неуместную конфузливость, развить способность рассуждать и действовать, бороться с нервозностью, управлять нервами… Для ума представление имеет то же значение, что для тела ритм; наши ритмические упражнения являются как бы связующим звеном между духом и телом».

На заре Советов в предисловии к изданию книги К. Шторка «Система Далькроза» написано:

«Наша задача – дать делу Далькроза действенный смысл, как культуре тела и освобождению духа. Оно кажется приуготовленным к тому… чтобы стать орудием одного из величайших устремлений – к перерождению человека и человечества, к возвращению его к его естественной природе»7.

По сравнению с современной, в ритмическую гимнастику прошлого закладывался совершенно иной, более глубокий смысл.

Каждый индивид имел возможность становиться все более способным к тому, чтобы раскрыть потенциал, заложенный в него. Он мог не просто чисто звучать сам по себе, как отдельно взятая нота, но и взаимодействовать с себе подобными в правильно подобранном аккорде, дополняя, усиливая и гармонизируя действие друг друга, входя в духовный резонанс, улучшая мир вокруг себя. Но для этого каждая из нот должна быть чистой. Любая индивидуальная фальшь, неправильно подобранные ноты ведут к диссонансу всего коллектива. Но, увы, со временем смысл был упрощен, искажен, а в итоге и совсем утерян и забыт…

Имея контакты со швейцарскими врачами-психофизиологами (Россихина В. П), Далькроз, как видится, пытался комплексно подойти к задачам воспитания. Один из его близких коллег-ученых – швейцарский психолог и профессор Женевского университета Эдуард Клапаред (1873—1940) – был убежден, что педагогика должна идти рука об руку с психологией, имеющей основные задачи в выработке характера, потребности в труде, умения учиться, в развитии воли и качеств личности8. Также было выделено лечебное влияние занятий по ритмике, что официально признавалось известными врачами Франции и Германии XX века. Далькроз выделял именно то, что занятия должны проводиться с учетом возраста и подготовки ребенка. Его наставления обнаруживают глубокое понимание принципов педагогики как многомерного инструмента для воспитания Человека Разумного:

«Главное – самому (педагогу) проникнуть в детскую душу, уметь смотреть глазами ребенка, а не навязывать ему насильственно собственные взгляды».

В 1912 году Жак-Далькроз посетил Россию. Разработанная им ритмическая гимнастика была представлена широкой публике в усадьбе, принадлежащей князю Гагарину. Следующее показательное выступление прошло в здании Художественного театра. Анатом П. Ф. Лесгафт, благодаря которому 1896 году в Санкт-Петербурге были основаны «Курсы воспитательниц и руководительниц физического образования», как прогрессивный мыслитель своего времени, тут же взял ритмику на заметку. Позднее он ввел ее в качестве обязательной к изучению дисциплины в собственном Институте.

В то же время в Москве с подачи H. Г. Александровой при Государственной Академии художественных наук (ГАХН) учредили Московскую Ассоциацию ритмистов. Организация создала специальную программу занятий, посвященных ритмике и ориентированных на музыкальные учебные заведения школьного и консервато́рского типа, а также техникумы. Кроме того, были выработаны методические указания к вышеуказанной программе и проведена большая работа по систематизации методических рекомендаций и нотного материала.

Благодаря этому в Москве более 70 педагогических заведений, включая детсады, школьные учреждения и училища, проводили занятия по ритмике.

В 1925 г. Государственная академия художеств взяла под крыло Московскую ассоциацию ритмистов и семь ее различных секций. В 1929 году в Москве открылись курсы для молодежи, возглавляемые H. П. Збруевой, где ритмика избиралась в качестве отделения в Техникуме физкультуры. Просуществовали они недолго – всего 4 года.

Параллельно с ритмикой Далькроза в России набирало последователей движение A. Дункан. Первые приезды танцовщицы на гастроли в страну пришлись на дореволюционное время: 1904, 1913 и 1917 годы. Но уже в 1921 она была приглашена в Россию наркомом по просвещению А. В. Луначарским с согласия Наркомпроса и Наркоминдела для создания большой балетной школы нового типа для детей из пролетарских семей.

«24 февраля 1921 года в Москву от полпреда Советской России в Лондоне была отправлена телеграмма: «Чичерину, Москва. Копия Наркомпрос, наркому Луначарскому. Известная Айседора Дункан просится в Россию при условии, чтобы ей была дана готовность обучения детей в большом масштабе. Для начала просит тысячу детей. Вознаграждения не просит…”. Согласно докладу Подвойского в декабре 1945 года на Первой всесоюзной конференции по художественной гимнастике для женщин, когда в 1921 году по докладу Л. Б. Красина обсуждался вопрос, приглашать ли Дункан в такие тяжелые для страны годы, Владимир Ильич Ленин настоял на том, чтобы вопрос был решен положительно».9

Под влиянием Дункан в тех же годах начали открываться студии. В 1921 в Харькове была открыта студия ритмопластики Николая Познякова, который и сам выступал с музыкальными этюдами, имел консерваторское образование, а также вел занятия в Институте ритмического воспитания.

В 1920 была открыта студия пластического движения под руководством сводной сестры поэтессы Марины Цветаевой – Валерии Ивановны Цветаевой. Ставшая со временем государственной, школа собрала звездный состав преподавателей по акробатике, пантомиме, «эксцентрике», жонглированию, ритмике, классическому станку и, конечно же, пластике. Сама Цветаева приводила учениц в мастерские художников, на пленэры, предлагала сымпровизировать танец на вольную тему. Художники делали с них зарисовки, а в студии снимали такие фотографы как С. Рыбин и А. Телешов.

Кроме того, к концу 1920-х гг. в Москве была сформирована группа Быстрениной, получившая название «Театр пластического балета». В Петрограде (до переименования – Петербург) студийная жизнь по-прежнему оставалась насыщенной. Еще перед революцией, в 1912 г. C. M. Волконский учредил в этом городе «Курсы ритмической гимнастики».

Через 3 года (в 1915 году) актриса Клавдия Лукьяновна Исаченко-Соколова, вдохновившись занятиями в немецкой студии под руководством A. Дункан, решила создать собственную Школу «Пластики и сценической выразительности».

Дело Дункан шло дальше, и уже в 1923 г. талантливая ученица Исаченко – 3. Д. Вербова – приняла решение создать собственную студию «Пластического движения» с разносторонними занятиями, которые включали в себя не только ритмическую пластику, но и элементы хореографии. Стоит упомянуть, что ученицам также активно преподавались другие дисциплины: сольфеджио, акробатика и композиция вольных упражнений. Особое внимание уделялось развитию мягкости и эмоциональному фону. Урок по пластике мог начинаться с легкой пробежки, продолжаясь выразительным шагом и заканчиваясь пластическими этюдами. От учениц требовались знания не только анатомии и биомеханики, но и относительно истории танца, костюма. Стоит подчеркнуть, что существование пластического танца было недолгим – в августе 1924 г. вышло постановление Моссовета, согласно которому большинство танцевальных студий в Москве подлежали закрытию.

Так, пластика переживает перерождение.

В 1927 году создается Ассоциация современного искусства танца, параллельно возникают новейшие программы, посвященные физическому воспитанию. В них важное место заняла гимнастика, соединив в себе сразу две дисциплины – ритмику и пластику.

Зинаида Вербова с ученицами, 1923 год

В период с 1926 по 1927 гг. физическая культура вводится в качестве обязательной дисциплины сначала в начальной школе; аналогичное событие в 1929 году произошло в вузах. Этот год запомнился и другим не менее важным событием – проведением научно-методической конференции, в рамках которой принимается решение разделить гимнастику на несколько разновидностей, одновременно решается множество организационных и методических задач. В этот период укрепляется академическая теоретическая база, а Институты физической культуры выпускают огромное количество квалифицированных кадров. Несмотря на тот факт, что гимнастика достаточно долгое время сохраняла черты общефизической подготовки, принимались попытки качественно изменить содержание занятий, ввести разработку теории и методики гимнастики, а также начать широкую научно—исследовательскую работу.

Потрясающтй снимок 1928 года, первоначально опубликованный в Berliner Illustrierte Zeitung. На нем изображена ученица немецкой школы современного танца, под руководством Ютты Кламт. Девушка занимается гимнастикой на берегу Балтийского моря.

Восток, соединяющий пластику и ритмику

Детство, г. Тифлис, 1910 г.

Мария Лисициан с братом и сестрой

В 1917 году дочь ученого C. Д. Лисициана, специализировавшегося на истории и этнографии – Сбруи Лисициан создала в Тифлисе «Студию декламации, ритма и пластики». Она уделяла особое внимание тренировкам, с помощью них достигалась слитность и выразительная эффектность движений вкупе с отличительным техническим мастерством учениц. Двоюродная сестра основательницы – Мария Лисициан – также увлекалась танцами и регулярно бывала в Тифлисской студии, вспоминая следующее:

«Обладая большим талантом, Србуи Степановна сумела поставить работу студии, основываясь на специфике выразительного движения, гармоничного сочетания его с музыкой. Все уроки сопровождались классической и народной музыкой. Очень важно было в процессе обучения воспитывать в нас понимание и вкус к музыке, большое внимание уделялось урокам импровизации, творческой инициативе учениц, которые сами придумывали движения, созвучные музыке».

Мария Лисициан в молодости

Постановки школы, ставшей в начале 1920-х гг. Институтом, были показаны в грузинском Театре оперы и балета имени Захария Палиашвили, а ее ученицы гастролировали во многих городах новообразованного CCCP, включая Ленинград, а также столицы Армении и Азербайджана. Мария стала выпускницей студии, а затем переехала из Тифлиса сначала в Ленинград, где работала в местном Восточном этнографическом ансамбле народного танца, а в дальнейшем в столицу РСФСР, где училась под руководством Рубена Симонова в созданной им Драматической студии.

В столице Мария начала вести первые группы по художественной гимнастике, однако на том этапе они были, скорее, любительскими, нежели профессиональными. Ранние успехи Лисициан шли рука об руку с событиями в Ленинграде, связанными со значительным прогрессом в сфере художественной гимнастики.

30-е годы

В 1932 году происходит переломный момент: две выпускницы Исаченко – A. Невинская и P. Варшавская, воспользовавшись всесторонней помощью остальных живущих в Ленинграде активисток: 3. Вербовой, A. Семеновой-Найпак и E. Горловой – создают доцентуру в рамках гимнастической кафедры, существовавшей в Институте физической культуры им. Лесгафта. К слову, A. Семенова-Найпак сначала руководила пластическим отделением, действовавшим при школе «Темас», а позже сменила место жительства, обосновавшись в Харькове, где занималась преподавательством художественной гимнастики в украинском Институте физкультуры.

В 1934 г. перечисленные энтузиасты участвовали в создании «Высшей школы художественного движения», где впоследствии проходило обучение первых гимнасток, готовившихся к профессиональной работе в роли квалифицированных научно-педагогических кадров. Программа занятий характеризовалась многообразием и насыщенностью, совмещала многие виды танцев, пение, режиссерскую работу, «музыкально—выразительные этюды», а также пластический танец, но роль основной дисциплины выполняло «художественное движение», которое преподавала Горлова.

Занятия в высшей школе художественного движения, 1935 год

За период с 1934 по 1937 гг. Варшавская вместе с E. A. Котиковой уделяли много внимания биомеханическому анализу упражнений художественного движения. Благодаря их усилиям в вузовских стенах было решено образовать отдельную кафедру биомеханики, а руководить ею в 1939 г. стала E. A. Котикова.

В это же время велась широкая научно-методическая работа, издавались все новые пособия для педагогов и учебники, различные тематические руководства по гимнастическим упражнениям, диссертанты становились кандидатами наук.

В 1934 г. в московском ГЦОЛИФКе образовалась кафедра художественного движения и акробатики. Возглавил ее преподаватель спортивной гимнастики (начиная с 1924 года), постановщик первых парадов физкультурников M. T. Окунев.

В детстве Михаил Тимофеевич учился в хореографическом училище, танцевал с Игорем Моисеевым на сцене Большого театра, окончил институт физической культуры и получил фельдшерское образование. Михаил успел поучаствовать в Гражданской и Второй мировой войне, какое-то время побывал в ссылке. Когда война закончилась, он, занимая пост старшего преподавателя, снова вернулся к профессиональной деятельности в ГЦОЛИФКе, где занялся художественной гимнастикой, в ту пору являвшейся новой разновидностью спортивной дисциплины.

Михаил Окунев

В 1937 году вышел 1-й номер журнала «Гимнастика», что позволило распространить передовой опыт преподавания и делиться широкими познаниями академикам и педагогам друг с другом.

Журнал «Гимнастика», 1937 год

Позднее, в 1939 году, публике был представлен доклад под названием «Художественное движение в системе физического воспитания» авторства A. E. Обранта. Времена изменились, серьезные изменения вслед за ними претерпевали и тенденции. Постепенно пластическое движение и ритмика все больше объединялись; чтобы оставаться жизнеспособными, обе дисциплины постепенно эволюционировали, приняв гибридную форму – форму художественной гимнастики. Примерно в те же годы Ларионова и Шишкарева впервые создали учебную программу по этой дисциплине как отдельной разновидности физкультуры; одновременно разрабатывались нормативы для гимнастов и разрядная классификация. Кроме того, в качестве рекомендательной базы был составлен особый список музыкальных произведений, которыми необходимо было сопровождать произвольные композиции. Именно так в CCCP впервые попытались систематизировать накопленные знания, связанные с обучением спортсменов и состязаниями.

В том же году были проведены Ленинградские состязания, в которых поучаствовали студентки ВШХД – учреждения, действовавшего при Институте им. П. Ф. Лесгафта. Кроме того, на них показали свои умения участники сформировавшихся спортивных сообществ, в список которых вошли «Строитель», «Буревестник» и др.

40-е годы

Первый Ленинградский лично-командный чемпионат по художественной гимнастике прошел в марте 1941 года под патронажем Ленгорспорткомитета.

Главными организаторами события выступили: председатель Ленинградской секции художественной гимнастики – Елена Горлова; главный судья соревнований – Анна Ларионова.

Программа квалификации состояла из одного обязательного упражнения без предмета и произвольного танцевального упражнения с любым предметом. Примечательно, что к индивидуальным соревнованиям допускались лишь зрелые девушки, достигшие 18 лет.

Обязательное упражнение оценивалось максимум в 10 баллов согласно технической, музыкальной и выразительной подготовке гимнастки, а также с учетом слитности и гармоничности движений под музыку. Произвольная программа была либо групповой (для IV, III и II разряда), составленной совместно с преподавателем, выполняемой в группе по 2, 3, 4 человека, либо же индивидуальной, поставленной гимнасткой самостоятельно (для I разряда) на заранее выбранную музыку. Для определения так называемого коэффициента трудности (максимум 2 балла) индивидуальная композиция перворазрядниц просматривалась оценочной комиссией за 5 дней до старта. Для того чтобы получить максимальный коэффициент, произвольная программа должна была включать в себя:

1. Определенный уровень сложности упражнения.

2. Соответствующее идее и образу музыкальное сопровождение.

3. Обязательное наличие новых, оригинальных движений.

Помимо этого, участницам предоставлялась возможность использовать новые предметы. Произвольная программа оценивалась не только по уровню исполнения с максимальной оценкой в 10 баллов, но и также по составлению упражнения. На вторую оценку влияли факторы:

1. Уровень композиции, присутствующие в ней идеи и разнообразие движений. Максимальная оценка за эту часть составляла 5 баллов.

2. Музыкальное сопровождение, которое должно было полностью соответствовать идее упражнения. За эту часть максимальная оценка также равнялась 5 баллам.

Финальная оценка состояла из суммы баллов за обязательное и произвольное упражнение. Именно на этом турнире гимнасткам, набравшим 75% от максимально возможных баллов, городским комитетом физкультуры и спорта присваивались I, II, III или IV разряды. Всего в первенстве участвовала 51 гимнастка, из них 40 сдали нормативы, получив право на присвоение вышестоящих разрядов.

Чемпионкой города по I разряду впервые стала Юлия Шишкарева, выступавшая за ДСО «Буревестник» и тренировавшаяся под руководством все той же Р. А. Варшавской и Е. Н. Горловой. Юлия также была старшим преподавателем Института им. Лесгафта.

В то же время преподаватели кафедры гимнастики Ленинградского института физической культуры П. Ф. Лесгафта подготовили доклад под названием «О задачах, содержании и значении художественной гимнастики в системе физического воспитания женщин», который в апреле 1941 года А. Н. Ларионова представила на специальном расширенном пленуме научно-методического совета в Москве. Опыт Ленинграда был положительным, дальнейшее развитие этого вида спорта в стране во многом основывалось именно на нем.

Такое стремительное развитие приостановила война. Эти годы были очень тяжелым временем, не обошли они и гимнастику. Множество тренеров и преподавателей вошли в ряды Красной Армии. Изменилось и содержание занятий – прикладные упражнения для подготовки военных кадров, а также лечебная гимнастика, которая показала свою эффективность в восстановлении бойцов, стали основными направлениями.

Несмотря на все трудности, занятия по художественной гимнастике все равно продолжались. В 1943 году в блокадном Ленинграде они велись под руководством Р. А. Варшавской. Там же можно было встретить и Лидию Кудряшову с Татьяной Варакиной. В Москве в это же время знакомая нам Мария Лисициан возвращается из ссылки в Красноярск и становится директором, а также тренером Детской спортивной школы в Железнодорожном районе Москвы.

Во время войны в эвакуации во Фрунзе художественную гимнастику продолжали вести энтузиасты: Зинаида Вербова, Анна Ларионова, Юлия Шишкарева; в Усть—Каменогорске – Александра Семенова-Найпак; в Чимкенте – Валентина Зинченко.

Полномасштабные занятия в школах и секциях Союза окончательно возобновились после войны. Несмотря на голод и холод, разрушения, тренеры вернулись в свои города и продолжили занятия. В этот год была также открыта первая секция по художественной гимнастике во Львове под руководством лесгафтовки Аллы Софроненко.

Окончание страшного времени также ознаменовалось важнейшей Всесоюзной конференцией, прошедшей в Москве в декабре 1945 года. С целью создания единой системы понятий и методики тренировок по художественной гимнастике участниками были рассмотрены разнообразные системы, которые существовали в то время в Ленинграде, Москве и Эстонии. Основные заслуги в деле принадлежат Анне Ларионовой (Ленинград), Людмиле Алексеевой, Анне Шаповаловой и Вере Белокриницкой (Москва).

В итоге именно ленинградский вид спорта был признан единым для всей страны. После войны на Всесоюзном физкультурном параде Мария Лисициан как режиссер-постановщик готовила марши колонн школьников на Красной площади. Вербова же написала одно из первых пособий по художественной гимнастике.

22 октября 1946 года происходит историческое событие – художественная гимнастика стала самостоятельным направлением. Всесоюзный комитет по делам физической культуры и спорта утвердил решение президиума научно-методического совета о признании ее как самостоятельного вида… НМС констатировал:

«отсутствие общепризнанного и введенного в систему специфического вида гимнастики, соответствующего по своей направленности содержанию и методике анатомо-физиологическим и психологическим особенностям женщин, хотя советская физическая культура уже располагает в достаточной мере полноценной художественной гимнастикой».

В этом же году происходит и первая защита тематической диссертации. Варшавская защитила работу под названием «Танец как одно из средств решения эстетической задачи в физическом воспитании». Название впоследствии было изменено на «Художественное движение как часть эстетического и физического воспитания».

Таким образом, художественная гимнастика получила совершенно новый статус. Государством спортивным обществам и комитетам были поставлены такие приоритетные задачи, как массовое развитие гимнастики, обеспечение всеми необходимыми материальными и человеческими ресурсами, разработка типовых программ для физкультурных коллективов. Также были выделены некоторые проблемы, которые предстояло решить в ближайшее время. Среди них: отсутствие единой системы в методике занятий, достаточная географическая ограниченность и немногочисленные секции. В это же время принимается решение об открытии доцентур в Ленинградском, Московском и Киевском ИНФИЗАх.

В качестве постоянной создается первая комиссия по художественной гимнастике, в которую входят: Ю. Н. Шишкарева, А. Н. Ларионова (Ленинград), И. И. Шнейдер, А. И. Шаповалова, М. Т. Окунев, Л. Н. Алексеева (Москва), А. М. Семенова-Найпак (Харьков) и X. X. Ниирта (Эстония).

В том же 1947 году Всесоюзным комитетом была утверждена учебная программа, разработанная еще перед началом войны Ларионовой и Шишкаревой. В программу также входили разрядная квалификация и нормативы. Через год (в 1948 году) вышел первый полноценный сборник по художественной гимнастике, куда входил программный материал, термины, обязательные упражнения, классификационный материал подготовительного и музыкально-двигательного разделов, а также предварительный проект правил соревнований.

В 1947 году в Москве старший преподаватель ГЦОЛИФК Михаил Окунев создает первую группу художественных гимнасток.

Окунев М. Т. проводит инструктаж к параду

Позже Михаил был избран первым председателем Московской федерации художественной гимнастики, стал главным судьей чемпионатов Москвы, а впоследствии и заслуженным тренером СССР, выпустив целую плеяду таких гимнасток, как Мария Новик, Валентина Батаен, Ирина Изгаршева, Дина Сивакова, Регина Макоева. Они стали впоследствии судьями международной и всесоюзной категорий, заслуженными тренерами СССР.

Таким образом, гимнастика продолжила свое развитие повсеместно и в 1947 году Таллин принял Первый Всесоюзный конкурс по художественной гимнастике. Всего в нем участвовало около 70 гимнасток из Москвы, Ленинграда, Эстонии, Латвии, Литвы, Армении и Грузии, а также группа танцовщиц студии А. Дункан. Сильнейшими оказались команды Ленинграда, Эстонии и Латвии, а также Москвы. Именно они выступили полным командным составом и представили всю программу согласно введенным правилам. Остальные же представили свое довольно свободное толкование правил, акцентируя внимание на разных аспектах: пантомиме, драме, хореографии, свободе движения – но, увы, часто вне соответствия музыке. Этот факт не только сильно повлиял на выбор судей, но и указывал на разрозненность школ и все еще отсутствующее единое понимание художественной гимнастики. В Таллине воспитанницы Окунева в этот раз только наблюдали за конкурсом.

Второй Всесоюзный конкурс проходит в 1948 году в Тбилиси. Приняв у себя более 130 человек из РСФСР (Москвы и Ленинграда), Латвии, Украины, Эстонии, Азербайджана, Грузии, в индивидуальном первенстве, он принес победу Ариадне Башниной (тренер Е. Н. Горлова) из Ленинграда, гимнастки из которого, к слову, также стали победительницами и в группе.

Гимнастки Михаила Окунева, уже входившие в состав второй и первой команды Москвы, сенсационно завоевали серебро и, соответственно, бронзу, что стало для них большим успехом.

В том же 1948 году в Ленинграде проходит Всероссийское первенство, на котором чемпионский титул завоевывает Людмила Зотова вместе с командой Московской области. Сенсационное второе место взяли астраханские спортсменки во главе с их московским тренером Надеждой Кругликовой. К слову, Надежда вскоре передала тренерские бразды правления своей ученице – Васильевой Людмиле, которая, в свою очередь, стояла у истоков создания одной из сильнейших школ Союза. География гимнастики расширилась, школы появились в Смоленской, Калужской, Тамбовской областях, Башкирии, Краснодарском крае. В Риге открывает свою школу Велта Красовская.

Первый официальный чемпионат СССР проходит в 1949 году в Киеве.

В соревновательную программу входят произвольное упражнение с предметом, обязательное упражнение без предмета под музыку Шумана «Порыв», произвольное акробатическое упражнение с обязательными элементами и гимнастический прыжок через планку. В личном первенстве участвуют 11 человек, выступают они с одним дополнительным упражнением с предметом и без предмета. В командном первенстве было представлено 9 команд, включая дебютанток – команду из Казахстана. Золото завоевала команда Москвы, серебро – команда из Ленинграда, а бронзу – отдельная команда Российской Федерации. В личном первенстве абсолютной чемпионкой становится воспитанница Ю. Шишкаревой – выразительная ленинградка Любовь Денисова.

Серебро и бронза достались Зинаиде Третьяковой – воспитаннице А. Башниной и Валентине Сивохиной – еще одной ученице Шишкаревой, что позволило ей еще раз подтвердить свою лидирующую позицию в мире гимнастики.

Начиная с конца 40-х годов все больше укреплялось влияние украинской школы, уверенно заявившей о себе после победы киевлянки Лидии Сильченко (тренер Татьяна Волина) на республиканских соревнованиях. Также все больше укреплялись позиции и других городов: Харькова с Александрой Семеновой-Найпак, Запорожья с Лидией Жилиной, Одессы с Дмитрием Мавромати и Бертой Клинник, Львова с Аллой Сафроненко.

50—70-е годы XX века

В 50-х годах в Ленинграде продолжалась активная образовательная работа: были изданы образовательные программы и учебно-методические пособия для различных учебных заведений по художественной гимнастике, также было организовано множество курсов, семинаров по повышению квалификации как в Союзе, так и за границей. Разрабатывались подробные иллюстрированные квалификационные пособия, правила соревнований.

В 1952 году специалисты Института им. Лесгафта вновь были вынуждены бороться за жизнеспособность художественной гимнастики. На кон было поставлено право проводить соревнования во всесоюзном календаре, так как президиум вынес решение об их исключении в связи с тем, что данный вид спорта не являлся на тот момент олимпийским. Через два года благодаря стараниям Ленинградских энтузиастов мастера спорта получили возможность соревноваться.

В 1954 году в Москве тренер-постановщик сборной команды Москвы ДСО «Зенит» и Советского Союза Мария Лисициан совместно со своей сестрой Тамарой создает школу художественной гимнастики при спортобществе «Крылья Советов». Благодаря успехам воспитанниц, школа вскоре стала сильнейшей сначала в СССР, а затем и в мире. В этот же год Международная федерация гимнастики (ФИЖ) признала направление полноценным видом спорта.

В 1957 году на III Всемирном конгрессе по вопросам физического воспитания, прошедшем в Лондоне, Ю. Н. Шишкарева официально представила художественную гимнастику мировой общественности. Годом позже в Москве на конгрессе ФИЖ были показаны выступления первых номеров страны, а также была продемонстрирована показательная тренировка. Глобализация продолжилась, и уже в 1959 году Берта Вилланше – президент техкома – посещает занятия в разных секциях города и присутствует на чемпионате СССР.

Впервые художественная гимнастика была продемонстрирована перед международными федерациями в 1961 году в Штутгарте. В результате под эгидой ФИЖ было принято решение о проведении первых международных соревнований, ставших в итоге первым официальным чемпионатом мира. Они состоялись 6 декабря 1963 года в Будапештском «Спортпаласе». 28 спортсменок из 10 стран (Болгарии, Венгрии, ГДР, Испании, Польши, Румынии, Советского Союза, Финляндии, Чехословакии, Югославии) состязались в упражнении без предмета и с предметом. Соревнования завершились триумфом воспитанниц Марии Лисициан – Людмилы Савенковой (золото) и Татьяны Кравченко (серебро). В дальнейшем, начиная с 1963 года по 1991 год, чемпионаты мира проводились каждые два года.

Третий чемпионат проходил в 1967 году в Копенгагене и отличался тем, что на нем впервые проходили соревнования не только в личных, но и в групповых упражнениях.

Здесь победу одержала, конечно же, команда Советского Союза, состоявшая из 6 гимнасток. В личных упражнениях золото вновь взяла еще одна воспитанница Марии Лисициан – 16-летнее «чудо с бантиками» Лена Карпухина.

И не удивительно, ведь подход у Лисициан к тренировкам был особенным. Мария Вартановна требовала совершенства образа, слияния движения и музыки:

«Гимнастке необходимо уметь выразить свою индивидуальность в движении, рожденном музыкой… Движение спортсменки должно быть глубоко осмысленным, отзываться на каждую музыкальную фразу…».

За свои заслуги Марии Вартановне в 1966 году было присвоено почетное звание «Заслуженный тренер СССР», а затем, 24 июля 1968 года, Указом Президиума Верховного Совета СССР Мария Лисициан была награждена орденом «Знак Почета».

9-я Спартакиада, г. Москва. 1967 г. С чемпионками:

Леной Карпухиной, Люсей Савчик, Татьяной Кравченко

ЭРА ГАЛИМЫ ШУГУРОВОЙ И ИРИНЫ ДЕРЮГИНОЙ

Начиная с 1978 и по 1992 год начали проводиться Чемпионаты Европы. Первой абсолютной чемпионкой Европы по художественной гимнастике в Мадриде стала омичка Галима Шугурова, чье неоспоримое лидерство царило на протяжении целых десяти лет как на национальной, так и на мировой арене. Она вместе с киевлянкой Ириной Дерюгиной, ставшей впоследствии единственной советской гимнасткой, которой дважды удавалось выиграть золото в абсолютном первенстве Чемпионата мира 1977 и 1979 года, творила новую эру в данном виде спорта.

Галима пришла в гимнастику по современным меркам поздно, в 9 лет. Но в те времена такой возраст считался вполне нормальным для начала занятий. Привели ее туда девочки-одноклассницы, так как в секцию проходил дополнительный набор.

Девочка была активной и напористой, и папа сразу же дал добро на занятия ее тренеру Галине Павловне.

Он сказал: «Я вам доверяю, делайте все, что надо. Хочу, чтобы Шугуровы выбились в люди». Сама Галина Павловна вспоминала: «Она мне сразу очень понравилась. Симпатичная, мягкая, гибкая, музыкальная и такая худенькая, легкая. У нее был красный купальный костюм и белый бант. Помню, наша пианистка говорила: „Отдай Шугурову на балет, не греши“, а я отвечала: „Нужна самой“».

В 1965 году Шугурова стала победительницей первенства города, в 1966 году омские спортсменки, включая и саму Галиму, впервые вышли на всероссийскую арену художественной гимнастики. Через 3 года на чемпионате СССР в Ереване она стала серебряной чемпионкой, а вскоре на Чемпионате мира 1969 года в Варне завоевала свои первые золотые медали и серебро в многоборье.

Чемпионат СССР 1970 года в Вильнюсе стал знаковым для Галимы. Четыре дня напряженных соревнований, 17 команд, впервые соревнующихся исключительно по мастерам спорта, и победители, определяющиеся по наибольшей сумме баллов, полученных в каждом виде многоборья. Буквально витавшее в воздухе напряжение сказывалось и на результатах – даже именитые гимнастки делали ошибки. Потеря мяча как у двукратной чемпионки СССР киевлянки Натальи Овчинниковой, так и у претендентки на пьедестал Аллы Засухиной, дали шанс Галиме Шугуровой стать чемпионкой первенства. И она его не упустила.

Финальный подсчет баллов показал, что Шугурова впервые получила золото чемпионата СССР. Серебро взяла Любовь Середа, а бронзу – свердловчанка Альфия Назмутдинова. Следующим крупным достижением в копилке стала бронза в упражнении с лентой и серебро в скакалке на V Чемпионате мира, прошедшем в 1971 году в Гаване. Журналисты называли данное действо целым «спектаклем» красоты, особое внимание уделяя выступлениям Шугуровой. Ее талант, грация и особая высота прыжков не оставляли никого равнодушным. Таким был путь Галимы на мировой арене, ярко блиставшей в течение 10 лет.

Галима Шугурова

Еще одной звездой была и остается Ирина Дерюгина. «Кармен» художественной гимнастики такая же властная, резкая, бескомпромиссная, но, безусловно, яркая и не оставляющая никого равнодушным.

Ирина Дерюгина в образе Кармен

Какому любителю или профессионалу художественной гимнастики неизвестно это имя? Потомственная наследница гимнастического престола, дочь не менее знаменитого тренера Альбины Дерюгиной.

«Ира с гимнастикой познакомилась еще в моем животе, – вспоминает Альбина Николаевна – а будучи совсем еще маленькой, она просиживала каждый день в зале. Пока я работала с гимнастками, Ирочка играла, но не с куклами, а с мячами, булавами, лентами, обручами. Наблюдала за тренировками, постигала технику, элементы постановки. Уже в три года она говорила, что станет тренером по художественной гимнастике…».10

У Ирины просто не было шансов не стать чемпионкой. Несмотря на ожесточенную конкуренцию, уже в 14 она была включена в сборную СССР, а в 16 стала ее первым номером.

С 1975 по 1979 год, Дерюгина выиграла все соревнования, в которых принимала участие. Сказывался твердый характер, неимоверное упорство в достижении желаемого, а также крепкий тыл в виде мамы-тренера. Единственный проигрыш Ирины случился на Чемпионате Европы 1978 года, где она пропустила на высшую ступень пьедестала Галиму Шугурову.

Также в 1977 и 1979 годах Дерюгина стала абсолютной чемпионкой мира, чего можно было еще желать в карьере?

КАКОЙ ЖЕ НА САМОМ ДЕЛЕ БЫЛА ГИМНАСТИКА

70-Х?

Лирическая, иногда резкая, скромная, элегантная, словно переливающаяся хрустальная ваза, отблескивающая всеми своими разнообразными гранями, раскрывающая юные дарования во всей красе нашего природного женского естества. Но в тренировочном процессе не все было так просто. Все необходимые предметы и одежда в основном изготавливалось вручную самими гимнастками, родителями и тренерами. Скакалки плелись из обычных веревок, а кончики частенько закреплялись изолентой в одном из двух цветов: синем или черном. Неудобные деревянные обручи предшествовали их пластиковым потомкам. Сначала каучуковые, а затем и резиновые мячи красились обычной краской, которая после высыхания практически сразу лопалась на тысячи мелких трещин, представляя миру свой неповторимый дизайн. Точно так же, как и деревянные булавы, вырезанные на станке дедушкой или папой, помимо этого, часто для большей крепости, обматывались изолентой. Дерево, многократно запущенное в воздух на несколько метров под воздействием гравитации, имело свойство довольно быстро разбиваться, поэтому столярные работы в домах советских граждан, активно и не очень привлеченных к художественной гимнастике, длились практически бесконечно. Тяжелые, сшитые вручную атласные ленты, иногда даже раскрашенные чернилами, цеплялись либо на тонкий конец бамбуковой дедовой удочки, либо на вырезанную из школьной указки все ту же деревянную палочку.

Тапочки шились чаще всего из обычной ткани, которая складывалась и прошивалась в несколько раз.

Срок годности каждой пары был от трех до семи дней в зависимости от частоты использования, после приходилось шить новую или запасаться несколькими впрок. Конечно, позже уже были тапочки из кожи, но в 70-х о такой роскоши можно было только мечтать. Хлопчатобумажные купальники для выступлений, в отличие от остальных вещей, могли быть куплены в магазинах, представляя собой скромную палитру из черного и темно-синего цветов. Единственным недостатком этого продукта легкой промышленности была его крайне низкая удобность, что выражалось в растянутости формы этого изделия всего после нескольких носок.

Но, несмотря на все сложности, художественная гимнастика развивалась. Происходило это в русле совершенствования движений тела, координации, с обязательным сохранением выразительности и гармонии между техникой и музыкально-артистической составляющей каждого упражнения. Техническое усложнение программы в то время не было приоритетной задачей, как бы это странно ни звучало для наших современников. Для объяснения сделаю небольшую ссылку. В нынешнее время постоянная погоня за высокой стоимостью, увы, является чуть ли не главным синонимом развития, но, на мой взгляд, это абсолютно ложный путь развития. Творчество и меру во всем, стремление к совершенству, подменили откровенными товарно-рыночными отношениями и чистым маркетингом. Чем сложнее упражнение и чем дороже оно будет «продано» судьям, тем больше медалей получит гимнастка вместе со всем ее тренерским штабом. Чем круче «шоу», ярче купальники, зажигательнее мелодии, чем более шокирующие и удивляющие публику «фишки» и элементы используются, тем больше шансов быть в топе и в «тренде», быть любимым, понятым и принятым людьми.

«Гимнасту надо работать так, чтобы судья от восторга выронил карандаш», – сказал однажды Артур Гандер, будучи президентом Международной федерации гимнастики.

Помимо всего прочего, в стратегии развития нашего вида спорта достаточно громко звучали предостережения от откровенно доминирующей трюковой и цирковой направленности и привнесения элементов акробатики, что по прошествии 40 лет мы во всей красе собственно и можем наблюдать в нынешнем Олимпийском Цикле. Тогда даже над такой технически несложной программой, в сравнении с нынешними, гимнасткам приходилось работать часами. Девушкам просто необходима была выносливость для того, чтобы достичь максимального изящества и легкости в исполнении, естественности, органичности и слитности, а также полного соответствия движений тела музыкальным акцентам, артистической составляющей, ценившейся чуть ли не больше техники.

Что же привлекало девушек и их родителей в художественной гимнастике того времени? Конечно все то же, что и сейчас частично продолжает привлекать людей в спорте: сражение за победу, преодоление cлабостей, зрелище, спортивные страсти.

С одним только отличием: в нашем виде спорта эти страсти не отражаются внешне, а кипят внутри каждой из спортсменок. Также помимо всего вышесказанного, та гимнастика не калечила, а делала девушку физически более развитой, грациозной, прививала тонкий музыкальный вкус и воспитание.

80-е годы – первые Олимпийские игры. Феномен и тирания Нешки Робевой

В 1984 году в Лос-Анджелесе прошли первые в истории Олимпийские игры по художественной гимнастике. Это событие во многом произошло благодаря знаменитой актрисе Элине Быстрицкой, которая с 1975 по 1992 год была президентом Федерации художественной гимнастики СССР и активно продвигала идею о включении вида спорта в программу Олимпийских игр.

Именно благодаря ее стараниям художественная гимнастика сначала была включена в программу Спартакиады народов СССР, а затем и в Олимпийскую программу. Сказалось еще и то, что президентом МОК в то время был большой друг СССР – испанец Хуан Антонио Самаранч. Это в сочетании с высоким уровнем испанской художественной гимнастики не оставило шанса оказаться направлению за бортом ОИ. Но из-за политической позиции и бойкота именно первые игры прошли без представительниц социалистических стран. Поэтому за неимением конкуренции первой чемпионкой Олимпийских Игр стала представительница Канады – Лори Фанг.

Лори Фанг – первая Олимпийская Чемпионка

по художественной гимнастике

Серебро завоевала гимнастка из Румынии – Даяна Стайкулеску, а бронзу – немка Регина Вебер. К слову обе ни разу не занимали призовые места на крупных чемпионатах.

Вместо игр в 9 государствах социалистического лагеря, куда входили СССР, Болгария, Венгрия, ГДР, КНДР, Куба, Монголия, Польша, Чехословакия, была проведена серия международных соревнований «Дружба—84». Соревнования прошли под официальным девизом «Спорт – дружба – мир». В художественной гимнастике были включены отдельные виды многоборья, победительницами в которых стали болгарки во главе с тренером Нешкой Робевой. О ней стоит упомянуть отдельно.

Нешка Робева и ее подопечная Анелия Раленкова

Личность Нешки Робевой как тренера неоднозначна, но необычайно ярка и, естественно, заслуживает своего внимания в этой книге. С одной стороны – это запредельная строгость характера, тирания, с другой – притягательность, выраженная в творческой уникальности, нестандартности, глубине личности. Взгляд Нешки на художественную гимнастику действительно был особым. Окончив Софийское хореографическое училище по профилю «фольклорный танец», и начав профессиональную гимнастическую карьеру только к 20 годам, Нешка в своей характерной динамичной манере сразу же привнесла в мировую гимнастику пока еще только вершину от айсберга под названием Болгарский этнос. После окончания карьеры гимнастки в 70-х годах, она сразу же начала тренировать, вскоре взрастив целую плеяду звезд мировой художественной гимнастики, называвшихся «Золотые девочки». Бьянка Панова – техничная и изящная гимнастка, первая в художественной гимнастике, которая завоевала пять золотых медалей в многоборье Чемпионата мира 1987 года с оценкой 40.00 баллов. Илиана Раева – четырехкратная чемпионка Европы, в том числе абсолютная чемпионка 1980 года, чемпионка мира 1979 года в упражнении с булавами. Многократные чемпионки Европы и мира: Лилия Павлова Игнатова, Ане́лия Рале́нкова, Адриа́на Владими́рова Ду́навска, Диляна Георгиева, Мария Димитрова Петрова и другие.

Вместе с «Золотыми девочками» мир получил новые веяния. Гимнастка должна была стать быстрой, техничной и сухой на грани анорексии. Бьянка Панова и Адриана Дунавска составили сильную конкуренцию Советским гимнасткам Марине Лобач и Александре Тимошенко на Олимпиаде 1988 года в Сеуле. Но, допустив ошибку, фаворитка ОИ88 Панова заняла лишь 4-е место, в то время, как безошибочно исполнившая свои программы с максимальной оценкой в 10 баллов за каждую из них, Марина Лобач взяла золото, став первой в СССР олимпийской чемпионкой по художественной гимнастике.

Марина Лобач – чемпионка Олимпийских игр 1988

Еще одной из ярких гимнасток данного времени несомненно являлась абсолютная чемпионка Европы, а также двукратная чемпионка Европы в отдельных видах (1982) Даля Куткайте (Литовская ССР).

«С 1987 года соревнования по групповым упражнениям стали включать два вида: первый – одинаковый предмет для всех гимнасток в команде, второй – два разных предмета. Победителями становились гимнастки в многоборье и в каждом виде. Основную конкуренцию советским гимнасткам составляли преимущественно болгарские спортсменки».11

Переходный период. Гимнастика 90-х

А что же было дальше? Время 90-х. Сложное время, очень сложное. Наши страны переживали развал, дефолт, разруху и хаос, что, конечно же, в первую очередь отражалось на людях. В воздухе буквально висел немой вопрос: а что дальше? Это было жесткое время и даже для меня как ребенка были ощутимы определенные настроения взрослого мира, в том числе и тотальное разочарование, и безразличие к ближнему, казалось, что всем все равно, и сейчас каждый стоит сам за себя. Время голодного волка: кто первый схватил, тот и выжил. От советского коллективизма не осталось ничего, и всепоглощающее чувство того, что светлого будущего ждать не придется, передавалось и нам. В какой-то мере такие жесткие условия закаляли характер, и цветок жизни все равно пробивался через асфальт, но на тренировках царила все та же гнетущая атмосфера, лишь только сконцентрированная в пределах зала и распределенная поровну между несколькими десятками маленьких людей.

Художественная гимнастика выживала точно так же, как выживало и все остальное. На тренировках была лишь работа на износ, а в кулуарах между девочками царила дедовщина.

На начало 90-х сильнейшими в мире были представительницы Союза, а также болгарки и испанки. Для всех спортсменов самым значимым событием, конечно же, должны были стать Олимпийские игры 1992 года, но за 7 месяцев до их наступления СССР распался. На международной арене гимнастки начали выступать за свои уже независимые страны. Для участия в Олимпиаде в скорейшие сроки странам-участникам СНГ пришлось сформировать объединенную команду. Она должна была стать последним турниром, на котором гимнастки выступали в составе одной команды. Но она запомнилась всем любителям художественной гимнастики именно своим скандалом и конкуренцией Дерюгиных с тренером Костиной – Ольгой Буяновой.

Александра Тимошенко – чемпионка Олимпийских игр 1992 года

На два свободных места претендовали сразу три гимнастки: Александра Тимошенко, Оксана Скалдина и Оксана Костина.

Затрагивать этот скандал я не буду, но скажу, что в результате голосования с участием глав делегаций 14 из 15 голосов проголосовали за украинок – Тимошенко и Скалдину, которые впоследствии и представили СНГ на Олимпиаде. И не просто представили, а выиграли золото и бронзу соответственно.

Несмотря на всю визуальную грацию, нежность и женственность – та гимнастика стала жесткой, беспощадной и голодной. В прямом смысле этого слова. Более крупным по телосложению девочкам в той гимнастике не было места.

Если спортсмен хотел быть в строю, он был обязан сбросить вес. При этом не имело значения, что организм в условиях экстремальных нагрузок и дефицита продуктов мог пострадать.

Голод на воде был самым популярным методом, часто приводящим к плачевным последствиям для еще неокрепшего организма.

ЛЕТНИЕ ОЛИМПИЙСКИЕ ИГРЫ 1996

В 1996 году прошли уже четвертые Олимпийские игры, но отбор на них также не обошелся без скандала.

«В этот раз скандал был внутренний – между тренером и мамой Екатерины Серебрянской Любовью Евсеевной и главными тренерами украинской сборной Альбиной и Ириной Дерюгиными. Серебрянские обвинили Дерюгиных в монополизации гимнастики в стране и требовали, чтоб на Олимпиаде Екатерина выступала под руководством своего личного тренера и мамы Серебрянской, а не главного тренера сборной Дерюгиной. Спор решился в пользу Серебрянских – на Олимпиаду гимнастка поехала вместе с мамой, как и вторая украинская гимнастка, Елена Витриченко, которую тоже тренировала мама, Нина Михайловна».12

В итоге именно Екатерина Серебрянская завоевала золото, серебро – воспитанница Ирины Винер Янина Батыршина, бронзу – Елена Витриченко.

Батыршина, Серебрянская, Витриченко

на пьедестале почета, ОИ 1996

Подковерные интриги набирали обороты, жестокое время отражалось в жестких методах и внутренних постоянных выяснениях отношений.

Кризис был во всем и, естественно, никаких средств по восстановлению спортсменов не было даже в сборных, не говоря уже о местечковых спортивных школах.

Ни о какой реабилитации и профессиональном восстановлении организма и речи не шло. Да, время от времени была диспансеризация с уставшими от бесконечных пациентов врачами, которые уже на автомате ставили всем подряд печати: «Прошел». А тем, кто не прошел, никто не предлагал никакого плана по восстановлению. На тренировках никто не заботился о том, сидишь ли ты ровно на шпагате, не перегружаешь ли ноющую спину, хорошо ли разминаешься, подготавливаешь ли свой организм к нагрузкам. Поэтому часто занятия даже непрофессиональной гимнастикой вели к разнообразным и тяжелым травмам. Если что-то болело, был лишь один выход – терпеть и продолжать делать в полную силу, что все, собственно, и делали. Но даже в условиях кризиса гимнастика продолжала порождать все новых и новых звезд и одной из ярчайших, безусловно, была Алина Кабаева.

Алина с самого начала отличалась от остальных девочек своей яркой энергетикой, харизмой, и притягивающей взгляды улыбкой, буквально освещающей все вокруг. Сколько статей было написано про эту гимнастку, сколько передач снято, не счесть.

Алина была непобедима, но я не буду писать подробно про ее путь и заслуги в гимнастике. Они говорят сами за себя, ведь ее имя уже стало нарицательным.

Вместо этого хочу уделить внимание другому – ее важнейшей роли в формировании современного спорта. Именно с Кабаевой и началась новая эра в художественной гимнастике. Вместе с ней окончательно изменилась как техническая, так и идеологическая составляющая гимнастики. В норму правил вошли:

1.Новые трудности тела.

2.Высочайшая техническая сложность упражнения и его перенасыщенность.

3.Новые тренды в купальниках и музыке.

Копнув глубже, можно проследить, что эпоха скромной пластики и доминирующей классики сменилась энергичными и часто провокационными восточными и современными поп-мотивами, сверкающими стразами, «оголенными», яркими купальниками, а также трудности тела, требующими от гимнасток чрезмерной гибкости.

Изменения эти не произошли внезапно. Они происходили постепенно.

1997 год. Полностью закрытый купальник

1998 год. Более яркий купальник

с разноцветными вставками

1999 год. Яркий купальник с элементами телесной сетки

2000 год. Преобладающая телесная сетка

и купальник имитирующий «бикини»

Слева – 1996 год, Амина Зарипова в комбинезоне.

Справа – 2000 год, Алина Кабаева также в «комбинезоне»

Купальник в 1997 и купальник в 2000 году

Постепенно мода новой эры двухтысячных распространились и на весь передовой гимнастический мир.

Юлия Барсукова  ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Ирина Чащина

Юлия Барсукова   ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀  Юлия Раскина

Те годы стали рассветом свободы. Перемены произошли разительные, и шли они от главного тренера. Несмотря на то, что у него были и другие воспитанницы, все-таки предыдущее поколение в лицах Амины Зариповой и Янины Батыршиной, были представительницами гимнастики более скромной, элегантной, продуманной. Алину же сделали другой – рисковой, яркой, дерзкой, сексуальной.

Юлия Раскина, Юлия Барсукова, Алина Кабаева

на пьедестале почета, ОИ 2000

С благоговением наблюдая за своим кумиром по телевизору, нам, юным гимнасткам, хотелось стать такими же. Для нас, обычных детей, начавших заниматься именно в то время, Кабаева была недосягаемым идеалом, чем-то внеземным, сродни ангелоподобному существу, увидеть которое, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться, было за счастье. Вырезки из газет с особым трепетом собирались в стопочки и вклеивались в тетради, а мы каждый раз с вожделением ожидали выхода новой газетной статьи или репортажа, как единственных доступных нам в то время источников информации. Несмотря на все надежды и прогнозы, на Олимпиаде 2000 Алина уступила, а чемпионкой стала Юлия Барсукова.

Но это не убавило народной любви к Кабаевой, а только разожгло ее. И в большей степени именно благодаря той роковой потере Алина и осталась в спорте еще на 4 года.

Поколение Pepsi

В период с десяти до тринадцати лет, попавший как раз на начало 2000-х, в нашей спортивной школе закончили заниматься 90% девочек моего года. Большинство по состоянию здоровья.

«Поколение пепси» испытало на себе всю прелесть новых экспериментов: запредельное количество трудностей тела в различных связках, требования к экстремальной гибкости, травмоопасность, отхождение от классической музыкальности и пластики к практически цирковому конторсионизму и трюковой зрелищности. Сколько гимнасток в то время «поломалось» в мире, так и не дойдя до вершины, стоит только гадать…

Условий также не было. Тренировки проходили в холлах школ, в актовых залах, без отопления, в зимних куртках, иногда без ковров, на голом дощатом полу с гвоздями. Мы занимались, соорудив нехитрую конструкцию из куска поролона на спину с пришитыми бретельками из резинок, чтобы кувырки на полу становились возможными. В силу юного возраста данные неудобства не воспринимались как нечто экстраординарное, это была наша обыденность. Олимп казался таким заоблачным и недосягаемым, что для обычных рабочих семей из Днепропетровска поездка даже в Киев на Кубок Дерюгиной приравнивалась практически к полету на Луну.

Уровень технического мастерства лучших гимнасток мира был очень высок. Над бесконечной чередой трудных задач приходилось буквально работать чуть ли не сутками. Тело после каждой тренировки изнывало и ноги частенько хватало судорогами. У меня же постоянно была крепатура. Нудно и монотонно приходилось отрабатывать удержания ног, турляны на баланс, распрыжки на выживание, после которых буквально нужна была кислородная маска. В упражнениях не было места ни интересным находкам с предметом, ни танцевальным дорожкам, на которых можно было передохнуть, ни творчеству. Нет. Это был нескончаемый поток: прыжок, прыжок, поворот, равновесие, прыжок. Должен, должен, должен. В голове жила единственная мысль: «Дотянуть до конца и через полчаса после тренировки просто попить воды». Вот по поводу воды, среди «наших» тренеров почему-то крайне популярными были так называемые тренировки «на сухую». Прочно бытовало мнение о том, что воду во время тренировки пить нельзя. Это приводило к тому, что практически все гимнастки, на протяжении всей многочасовой муштры, мучившиеся от жажды, во время походов в туалет тайно пили прямо из грязных, ржавых кранов. В сборной, где контроль был еще строже, вода употреблялась даже из бачков унитазов, прямо из рек на сборах и фонтанов во время выездов и экскурсий после соревнований. Дети годами страдали от обезвоживания.

Почему так, я объяснения найти не могу, но тренеры аргументировали это тем, что якобы повышалась нагрузка на сердце и «опухали» мышцы, прибавляя тем самым вес.

Мы принимали это все за чистую монету, так как авторитет и правота тренера никогда не ставились под сомнение. Даже мыслей не было. С этими убеждениями выросли целые поколения, и по сей день несущие те же убеждения своим воспитанникам…

По приходе домой после тренировки на уроки оставался вечер и ночь, примерно с двадцати двух и до часу. Шесть раз в неделю. Пару раз я даже засыпала за рабочим столом. На самом деле, оглядываясь назад, я понимаю, что нагрузки были серьезными. Но мы выдерживали и в череде нескончаемого дня сурка находили время и для простых детских радостей: сбора вырезок из газет с любимыми гимнастками, тренировок кукол и выставления им баллов за упражнения, тренировок друг друга и просто представления себя знаменитыми гимнастками.

После Олимпиады 2004 года и триумфальной, но скандальной победы Кабаевой, начался новый цикл. Ознаменовался он уже традиционной сменой правил, на этот раз с уменьшением максимального количества элементов в индивидуальной и групповой программе до 18. Эксперименты продолжались. Международная федерация наконец-то вынесла вердикт, что турляны на коленях являются крайне травмоопасными элементами, и запретила их. В том же году я приняла осознанное решение закрыть главу своей жизни под названием «Художественная гимнастика» и была уверена, что больше никогда не вернусь в этот деструктивный мир. Но я ошиблась…

Новые ведения ознаменовали начало золотого времени для динамических равновесий, бесконечных турлянов, в которых королевой была Ольга Капранова, а также прыжков с приземлением в равновесие.

В 2007 на мировой арене ярко заблистала омичка Евгения Канаева, ставшая впоследствии пока единственной двукратной олимпийской чемпионкой. Она ознаменовала возвращение гимнастики серьезной, глубокой и женственной.

В техническом плане с 2009 года по 2012 количество трудностей тела осталось неизменным – 18 у сениорок и 14 у юниорок.

Инна Жукова, Евгения Канаева, Анна Бессонова.

Олимпиада 2008

Евгения Канаева с золотой медалью Олимпийских игр 2012

В 2013 году наступлением очередных изменений правил максимальное количество элементов было уменьшено до 12 в индивидуальной и до 14 в групповой программе, что сделало упражнение более гармоничным. Новый период ознаменовал начало расцвета рисков, мастерства работы с предметом и танцевальных дорожек, которые открыли постановщикам и тренерам более широкие перспективы для творчества.

Становление

Этот новый олимпийский цикл стал началом и в моем становлении как тренера.

В августе 2013 года после многолетнего перерыва волею судьбы я первый раз зашла в гимнастический зал. Первый раз за много лет я вдохнула знакомый запах тренировочного зала, прошлась по мягкому ковру, первый раз взяла в руки гимнастические предметы и поняла – я хочу сюда приходить снова и снова. Мне не хватало гимнастики. Мне нравилось видеть детей, занятых делом, трудящихся, преодолевающих свои слабости и трудности, нравится с ними взаимодействовать, обучать, вдохновлять, нравится преодолевать и свои слабости. Таким образом я обучаюсь и вдохновляюсь. Помогая другим, я развиваюсь. Я хочу быть примером, я хочу быть тренером.

Вскоре после этого знакового прихода в зал я начала тренировать. Сначала старших, а затем, через год, в 2014 году набрала уже свою группу малышей.

Видя определенные недоработки и слабые стороны у гимнасток, я понимала, что их можно было бы если не избежать, то значительно минимизировать, заложив правильную базу еще в детстве. Сильные качества можно найти у каждого и, если начать развивать их еще в детстве, можно помочь ребенку продвинуться намного дальше, став сильнее не только в физическом плане, но и моральном.

Постепенно, по мере того, как я все больше включалась в работу, мне открывались глаза на то, что как мои, так и тренировки моих коллег часто проходили «однобоко». Каждую тренировку происходило по сути одно и то же: разминка, растяжка, работа с предметом, прогоны. Но ведь при грамотном планировании эту программу можно было бы разнообразить. И касалось это не только физических упражнений, но и обогащения крайне скудного развития детей-спортсменов и вовлечения их в другие важнейше сферы – нравственную, творческую, социальную, эстетическую.

Моя мини-группа. Декабрь 2014

По этому поводу у меня была масса идей и задумок, постепенно формировалось собственное ви́дение художественной гимнастики как инструмента очень широкого спектра применения. Именно это ви́дение я с рвением желала реализовать на практике в тренировочном процессе. Естественно, были и амбиции, мне было интересно отследить «чистые» результаты своей методики, которая постепенно по крупицам собиралась из набирающегося практического опыта и из разнообразных информационных источников.

Но не все было гладко. Тренируя одних и тех же гимнасток из недели в неделю, следуя как по накатанной уже намеченному курсу, плану, в один момент я словила себя на мысли, что как тренер я постоянно испытывала какое-то внутреннее неудовлетворение и недовольство.

В голове звучали уже привычные: «Недостаточно», «маловато», «можно еще», «недотянули», «не докрутили». Стопы, колени, колени, стопы, дети голову «не включают», отвлекаются, несерьезные, балуются, разговаривают, невозможно их собрать. В итоге все-таки собирала детей, раздражалась, тратила кучу времени и энергии, объясняла и выкладывалась на все 200%. Попадая в воронку рутинной работы, утрачивая связь с реальностью, начинала требовать от детей, как от профессионалов, забывая, что передо мной всего лишь ребенок, а не профессиональный спортсмен. В конце я взвалила и на себя, и на детей непосильную ношу из постоянного недовольства всем и вся. А какая в такой атмосфере может быть продуктивная работа? Это – пытка.

Поэтому я понимала, что должна себя внутренне тормозить: «Еще не время, подожди, маленькая она еще. Не поймет сейчас. А если не поймет, то и исправить не сможет, поработай лучше с ней над тем и тем, спокойно и не спеша…»

Брала себя в руки, успокаивалась, меняла тактику, не забывая подбадривать ребенка, и у него, как по велению волшебной палочки, начинало потихоньку получаться! «Ну точно! Сама же виновата – спешишь. Эх ты, „профессионал“!» Снова недовольство, но уже собой. И в конце, получая результат, я сидела в раздевалке на скамейке как выжатый лимон и не знала, что с этим всем делать.