Читать онлайн Варвара. Трость и плащ Асмодея бесплатно
Пролог.
Асмодей.
Что ему делать? Как избавиться от наваждения, которое преследует его с того самого момента, как он получил это треклятое задание?
Демон похоти и блуда, Асмодей, нервно расхаживал по каменному полу ржаво-оранжевого цвета в своем доме. Точнее домом это не назвать. Скорее пещера, отделение, где демоны, даже высшие, такие как он, ждут своего часа, чтобы отправится в мир живых.
Такое бывает только по двум причинам – вызов или задание.
А в последнее время ему не перепадает ни второго, ни, тем более, первого.
И все бы ничего, потусторонний мир Ада, где он проводит большую часть времени, для демона не самое плохое место. Он всегда находил, чем себя развлечь, как провести время. Можно играть в кости в городе Тлена, лапать за зад хорошеньких демониц-суккубов, делать ставки на скачках умерших, которые сами себя так наказывали.
В конце концов, развлекаться с хорошенькими ведьмочками, которых он в свое время сманил на сторону тьмы.
И все бы ничего.
Но в последнее время ему все это категорически надоело. Азартные игры перестали приносить удовольствие, город Тлена навевал тоску, суккубицы казались слишком мясозадыми. И даже хорошенькие ведьмочки не вызывали должного желания.
Причина этому всего одна.
И она раздражала его особенно сильно, потому что технически этой причины быть не должно. Она не может возникнуть, ведь он демон похоти и блуда. И на другие интересы у него попросту не существует нервных узлов в организме.
Но причина была.
И эта причина находится совсем не здесь. А очень даже среди живых.
Там.
Далеко.
Правда, приблизиться к этой причине у него нет никакой возможности. Пока не поступит вызов или не выдадут новое задание.
– Черт… – выругался Асмодей, сам усмехаясь комичности фразы.
В ворохе одеял на кровати из красного мрамора что-то заворочалось, через секунду оттуда высунулась миловидная мордашка с аккуратными рожками на голове. Раздался ее заспанный, но все равно томный и соблазнительный голосок:
– Уже утро?
– Утро, – отозвался демон не глядя на суккубицу, которую подцепил на кануне где-то в баре города Тлена.
– Мне уйти? – спросила она, сладко потягиваясь и совершенно не стесняясь своей наготы. Равно как не переживая о том, что ее сейчас вот-вот могут попросить удалиться.
Асмодей отстраненно покачал головой. Его мысли были заняты идеей, которая только-только начала зарождаться в его демонической голове, когда вдруг посмотрел на свои трость и плащ.
Они лежат аккуратно сложенные на полке, к которой он очень давно не прикасался. А зря. Они мощный артефакт его силы, который глупо списывать со светов.
– Оставайся, – проговорил он. – Поешь или что там делают суккубы по утрам.
– А, ну ладно, – все с таким же сладким безразличием отозвалась демоница и повалилась обратно в одеяла.
Асмодей сосредоточенно думал. И мысль, так неожиданно пришедшая в голову, нравилась ему с каждой секундой все больше.
Он найдет способ. Кажется уже нашел. Осталось только дождаться…
Его губы растянулись в хищной улыбке предвкушения – тонкое чутье уловило сигнал.
Сигнал из мира людей.
Кто-то его призывал. Пусть и не осознанно.
Что ж.
Ему выпал шанс разобраться с причиной его душевных мук.
И он им воспользуется.
Глава 1
Я смотрела в блюдо, размером с поднос на шесть персон и пыталась разобраться с его действием. Сутки назад каркуратор принес посылку от яги из Тулуарского леса, но когда получала ее, не могла представить, что внутри окажется древнее приспособление для связи.
Яблоко, которое прилагалось к блюду высохло и превратилось в сморщенный мяч. Когда попыталась прокатить его по диаметру, оно застыло на первой четверти.
– Бесполезное устройство, – сказала я ворону, который с деловым видом расхаживает по комнате от стены к стене. – Почему нельзя просто позвонить?
Ворон посмотрел на меня строго и недовольно.
– Потому, что это безопасный способ связи, – произнес он важно. – А телефоны пр-рослушиваются.
– Да кому надо слушать разговоры ведьм? – спросила я и поднялась со стула.
Ворон даже клюв раскрыл.
– Очень много кому, – чеканно проговорил он. – Ты не пр-росто ведьма, ты нар-рожденная, котор-рая стала ягой. Все будут хотеть с тобой др-ружить и в тайне не любить.
– Я счастлива, – ответила я и прошла к плите, где закипает чайник.
С тех пор, как переехала за город в дом, хлопот прибавилось, но оказалось, что жить на природе тоже приятно, несмотря на то, что в ближайший магазин приходится лететь ночью, когда никто не видит.
Но здесь меня не беспокоят, ближайший соседский дом в километре от моего, вокруг лес, в который еще полгода назад побоялась бы даже ступить. Но сейчас каждый день хожу за ягодами, собираю грибы, кормлю зверей, которые чудесным образом меня не боятся, и патрулирую местность на метле.
С тех пор, как гигантский ворон сообщил, что я нарожденная ведьма, я освоила полеты на метле, путешествия по разным мирам, общение с нечеловеческими существами и много такого, чего людская психика не выдержала бы.
Все время какие-то люди, которым требуется помощь. И ладно бы только люди, но с завидной периодичностью из разных миров приходят то гномы, то демоны, то еще какие-нибудь призраки. И всем надо на «другую сторону», передать посылку, весточку, изловить сбежавшую козу, которая каким-то чудом проникла в портал…
Но самым сложным испытанием оказались инквизиторы и бывший муж.
Я вздохнула, выныривая из воспоминаний и бросила в чашку щепотку иван-чая. Затем залила кипятком и глянула в окно. Там в свете луны металлическим блеском сверкает холмик во дворе прямо перед деревьями.
После того, как Асмодей с Кафриэлем притащили мою разбитую приору, она так и осталась стоять без передней части в окружении зарослей малины.
– Надо бы вывезти на свалку, – проговорила я, беря чашку в руки.
– Кого вывезти? – не понял каркуратор.
– Машину, – пояснила я. – Она тут вечность уже стоит. Никто ее не чинит, а они обещали, между прочим. Оба.
Ворон довольно крякнул, крылья раскинулись на пол комнаты, и он вспорхнул на спинку кресла.
– Тепер-рь они будут др-ругие способы искать.
– Для чего?
– Чтоб с тобой др-ружить, – пояснил ворон. – Ты же яга.
– Да мы вроде не ссорились, – произнесла я, пожимая плечами. – Ну, разве что Асмодей иногда выкидывает всякую дурь. Как с этой… м… как её… ну девушка к ледяной колдунье ходила…
– Мир-рослава, – подсказал ворон.
Я кивнула, припоминая бойкую девушку, которая ляпнула языком, а потом расхлебывала последствия.
– Ну да, она. Чуть все не испортил, зараза рогатая.
Каркуратор цапнул лапой чашку с чаем и очень умело вылил содержимое прямо в клюв. Затем произнес важно:
– Он же демон. Ему положено бедокур-рить.
– А мне разгребать, – вздохнула я и поднялась.
В этот момент в дверь постучали. Мы с Бирнаном переглянулись – кого принесло на ночь глядя, да еще и в дом к яге? Ведьмы круга обычно предупреждают, то в котле, то в блюде с яблоком. На худой конец присылают записку. А это кто тогда?
Каркуратор похлопал ресницами и поставил чашку в блюдце.
– Откр-рыть? – спросил он.
Я покачала головой.
– Сама справлюсь.
Когда отворила тяжелую вообще-то дверь, на пороге оказалась начисто перепуганная блондинка на такой высоченной шпильке, что удивительно, как ноги не переломала – к моему дому дорога через лес, тропа кривая. И вообще это перепутье миров, на каких собаках она сюда добралась?
Девушка дрожит, кутается в пальтишко, не очень по погоде кстати, локоны повисли, в них застряли ветки и еловые иглы.
– Так? – ожидающе произнесла я. Хотелось поскорее выяснить, кого и зачем принесло в этот раз, тем более, девица не выглядит тем, кто вообще в курсе магии, ведьм и иже с ними. – И что за счастье привалило в этот раз?
Девушка заморгала так часто, будто собирается взлететь, пальцы сжались на сумочке, она произнесла дрогнувшим голосом:
– Вы В-варвара?
– Смотря кто ее спрашивает, – отозвалась я, сложив руки на груди и опершись плечом на дверной косяк. Впускать незнакомку в дом все еще не хотелось. Ну правда, только с делами разобралась, хотела себе время уделить, а тут на.
– У меня тут… – начала запинаться девица, – мне порекомендовали вас…
– Кто? – резко спросила я, уже примерно чуя, откуда ветер дует.
– Одна пожилая женщина…
– Лукерья, – заключила я со вздохом.
Девушка просияла, будто только что доказала теорему Ферма.
– Да! Да! Лукерья! Она сказала, что вы поймете! Как я рада! Мамочки, я же не верила! Вообще не верила, что это возможно! Она про каких-то демонов говорила, про ведьм…
Конечно, Лукерья, чтоб я без нее делала. Боится что ли, что заскучаю без ее поставок?
– Понятно, – сказала я, отходя и пропуская девицу. – Заходи. Будем разбираться.
Глава 2
Асмодей. Несколькими днями ранее.
Небо потемнело. Сиреневая, как синяк, туча поползла с востока, накрывая город мраком и холодом.
Справа просигналили, Костя нервно дернулся и застыл. В этот же момент мимо пронеслась машина.
– Уроды… – пробормотал он вслед и поежился, кутаясь в тонкую жилетку.
Уже два дня, как он безработный. Во вторник начальник вызвал к себе и заявил, что в компании сокращение.
– А кто на мое место? – спросил Костя, нервно постукивая пальцем по колену.
– Реорганизация, Константин, – сообщил начальник будничным тоном. – Твоей должности больше нет. Ничего личного. Учредители решили переформировать отдел. Вместо твоей должности – начальник отдела инноваций.
– И кто начальник? – мрачно спросил он.
– Марина из соседнего отдела, – ответил начальник все так же сухо. – Блондинка с огромными… ну, глазами.
Костя покривился. Марина, эффектная, с высокой грудью, всегда на шпильках и в короткой юбке. Она работала у них полгода, в отличии от него, который отдал фирме три с лишним. Ему тридцать два, а карьеры нет.
Костя промолчал.
На следующий день он получал расчет. Часть денег зависла в банке. Пообещали выплатить в течение месяца. Оставалось только надеяться и верить.
И вот он на улице, без работы, без денег, с огромным кредитом по ипотеке и за машину.
Тучи продолжали наползать, послышались утробные раскаты, а на востоке замелькали всполохи, словно там идет перестрелка между богами.
Потянув носом, как старый пес, учуявший непогоду, Костя направился бар. Это место он облюбовал еще со времён института, когда денег было мало.
Сейчас он снова ощущал себя студентом, только без юношеского куража и с вагоном кредитов за спиной.
Когда на плечо упала первая капля, он шагнул в бар и окунулся в его атмосферу – приглушенные голоса, звон пивных бокалов, тихие разговоры.
Примостился Костя за дальним столом у окна.
– Блин… – произнес он в никуда. – Все бы отдал за возможность жить там, где все по справедливости, а не за большие сиськи…
Подбежала официантка, молодая и свежая, как спелое яблочко, поправила передник, который скорее для антуража – короткий кружевной, и прощебетала:
– Готовы сделать заказ?
Он кисло улыбнулся.
– Угу.
И замолчал.
Официантка пару секунд ждала, хлопая ресницами, потом осторожно произнесла:
– И?
– Да, – выдохнул Костя, спохватившись. – Чай. Нет… Воды без газа. Или нет. Лучше с газом. Или нет… Пива. Хотя… сколько оно стоит? Давайте воды без газа.
Она странно посмотрела на него, но записала в телефон, потом добавила:
– Что-то еще? Закуски? У нас блюдо дня сырные палочки под чесночным соусом с мидиями и королевскими креветками.
Костя иронично покосился на карман, словно там дыра и сказал:
– Нет, спасибо. Просто воды. Минеральной. С газом.
Официантка хмыкнула и, развернувшись, постучала каблучками в сторону барной стойки. Он проводил взглядом стройную фигурку, которую та наверняка поддерживает, не вылезая из тренажерного зала, потом отвернулся к окну.
Там поливает, как в первый день потопа. Стена воды перекрыла улицу, столбы и дома стали мутными, а машины замедлились в пробке.
Некоторое время он глазел в окно. Потом, вздохнув, уронил голову на ладони и прошептал:
– Черт…
– Не совсем, – раздался голос с противоположной стороны стола.
Костя резко поднял голову.
Перед ним мужчина примерно тридцати лет, с черными волосами, в футболке со смайликом-чертенком и пугающе радушной улыбкой.
Костя проговорил с недовольством:
– За стол никого не приглашал кажется.
– Кажется, – передразнил незнакомец кривляясь, – воду в баре пьют только неудачники.
Костя возмутился.
– Повторяю для одаренных. Вас за мой стол не приглашали. Садитесь за любой.
– Иначе что? – с издевательской ухмылкой не отступал незнакомец и откинулся на спинку стула. – До смерти заболтаешь рассказами о неудавшейся жизни? Или вызовешь полицию? Признаюсь, первое пугает больше, но я крепкий парень.
Глава 3
Выяснилось, что девицу зовут Света и пришла она просить разыскать бывшего парня, который вдруг куда-то подевался и не выходит неделю на связь. А ей надо вещи из квартиры забрать потому, что переезжает к другому бойфренду. Свою связку ключей она забыла у него в квартире, а так хотелось без скандалов, по-тихому.
Я слушала ее цинично-практичный монолог, кивала, прикидывая, что буду варить завтра на обед, параллельно пытаясь понять, какое вообще отношение имею я к разборкам каких-то парочек. Бирнан благоразумно спрятался в библиотеке, слышно, как он листает страницы, напротив покачивается в кресле Герман, его моя гостья тоже не видит – Герман призрак. Так и не удалось его никуда пристроить. Остался жить у меня.
– Ну и вот, – закончила девушка, – теперь я не знаю, вызывать слесаря, в квартиру же как-то надо попасть. У меня там драгоценности.
Я зевнула. Драгоценности это, конечно, здорово, но я-то тут при чем?
– Послушай, – сказала я, откидываясь на спинку стула и отпивая из чашки, – понятия не имею, почему тебя отправили ко мне.
Она захлопала не в меру длинными ресницами.
– Но… Лукерья сказала, что с этим делом надо обязательно к вам…
– Вот у нее и спросишь, почему она так решила, – отозвалась я поднимаясь и уже предвкушая, как буду варить завтра суп с курицей. – Может твой парень…
– Бывший парень, – поправила меня девушка.
Я отмахнулась.
– Ну бывший, не важно. Может он просто загулял, телефон потерял. Мало ли, почему он может не выходить на связь. В любом случае, с этим вопросом не ко мне, а в полицию.
Лицо девушки стало растерянно-скорбным, она вцепилась в спинку стула и медленно поднялась.
– Так ведь… ну…
– Что «ну»?
– Лукерья сказала, что он заключил контракт с какой-то силой… – запинаясь проговорила она.
Тут уже я насторожилась.
Так.
Значит, с силой.
Опустившись обратно на стул, я положила локти на столешницу и произнесла, внимательно глядя на девчонку:
– Так, а теперь поподробнее.
И она рассказала, что по словам нашей ненаглядной бабки Лукерьи парень по имени Константин заключил некий контракт с тьмой и теперь найти его сможет только тот, у кого есть доступ в разные миры. То есть, например, яга.
Я потерла подбородок. Вообще-то, если верить своду яговских правил (которых на самом деле, как кот наплакал), я имею право не лезть в деятельность темных и светлых сторон, если эта деятельность не нарушает баланса.
И вот это как раз и надо выяснить.
– Ладно, – проговорила я, и девушка прям засияла, а я еле сдержалась, чтобы не покривиться – ну серьезно, девка не за парня переживает, а за то, чтобы шмотки свои забрать. – Вещи мы твои добудем, это не сложно.
Она спросила почему-то с надеждой:
– Что, слесарей все же придется?
Я покачала головой.
– Нет, слесарей не надо. Бирнан, выходи, помощь нужна.
Об пол цокнули когти, потом за звякали в сторону кухни, а когда громадный, с собаку размером ворон вошел, девица заверещала не своим голосом.
Бирнан терпеливо ждал, пока я успокою истеричку, насильно запихну ей в рот успокоительных трав и окурю релаксирующим дымом.
Когда спустя минут пять, эта Света, наконец, перестала вопить, как потерпевшая, каркуратор вспорхнул на стол прямо перед ней и наклонился, очень строго зыркнув.
– Это тебе надо др-рагоценности вынести? – спросил он с нажимом.
Девушка отпрянула, тараща глаза и нервно закивала, переводя взгляд с меня на ворона и обратно.
Я проговорила:
– Бирнан откроет тебе дверь изнутри, заберешь все, что твое. И не вздумай прихватить чужого, он проследит. Поняла?
Девушка икнула и быстро закивала. В том, что она чужого не утащит, я уверена – после такого представления вообще забудет о меркантильности и стяжательстве. Но все же придется перестраховаться – не надо мне, чтобы всякие проходимки знали, где находится мой дом.
Я попросила ворона, вновь поднимаясь из-за стола:
– Когда закончите, дашь ей…
– Да да-дам, – закончил за меня ворон. – Пыль забвения, все дела, всё по пр-ротоколу. Не пер-реживай. Нар-рожденная.
Затем соскочил со стола и с важным видом направился к выходу. Девица, как замороженная поплелась за ним, цепляясь за сумочку, как за последний оплот реальности. Эх, сколько раз я видела такой взгляд. Почти всем потом приходится в глаза пускать пыль забвения, не каждый способен жить с осознанием того, что мир куда больше, чем телефон с утра и интернет вместо ужина.
На выходе Бирнан обернулся.
– Имей ввиду, если это все затеял Асмодей, значит дело масштабное, – проговорил ворон.
– Догадываюсь.
– А ты что будешь делать? – спросил он.
– А я свяжусь с Асмодеем, – отозвалась я и едва за ними затворилась дверь, сыпанула в камин ямайский перец.
Глава 4
Из очага пыхнуло знатно. Искры рассыпались на металлическую пластину крупные и яркие, а жар вывалился совсем не уютный и вообще не домашний. Он всегда такой получается, когда огонь не совсем огонь, а как бы адское пламя.
Сосредоточившись на внутреннем чутье и таком же внутреннем зрении, я закрыла глаза и несколько минут настраивалась на нужный поток. Когда демоны или ангелы появляются сами, все просто – явился и здрасте, получите, распишитесь. А когда самой надо – настраивайся, лови каналы, потоки и всё в этом духе. Пришлось раз семь летать к знакомой яге в Тулуарский лес (куда вообще-то ведьмы Круга соваться не любят. Но я-то не ведьма Круга), пока освоила эти приемы.
И вот что-то зашевелилось в районе солнечного сплетения, потом из очага снова полыхнуло жаром, а в следующую секунду в кухне прозвучал низкий, обволакивающий голос:
– Соскучилась по мне?
Я открыла глаза.
Асмодей.
Как всегда с охмуряющей улыбкой в тридцать два ослепительных зуба, на черной футболке смайлик-чертенок, черные джинсы, волосы зачесаны назад, а у самого лба небольшие рога.
– Губозакаточную машинку купи, – отозвалась я. – Дело есть.
Демон наигранно закатил глаза, выступая из пламени очага, совершенно нетронутый огнем. Только отряхнул с джинсов невидимую пыль.
– Вот так всегда, – проговорил он театрально, – так хочется тепла и понимания. А ты только по делу. Варвара, ну когда у нас уже все случится? Сколько можно вокруг да около ходить?
Я зыркнула на него строго и грозно, для виду уперев кулаки в бока. Асмодей – демон похоти и блуда. У меня еще в самом начале ведьминской карьеры хватило ума и силы не поддаться его чарам. И его этот пункт в своем резюме, очевидно, раздражает.
– Так, отставить веселье, – сказала я. – Признавайся, это ты виноват в пропаже паренька… как его…
Из библиотеки донесся голос Германа, моего верного призрака:
– Кости. Константина.
Я кивнула.
– Да. Кости. Парень куда-то делся неделю назад и надежные источники сообщают, что дело рук темной силы.
Асмодей посмотрел на меня так, будто я порю какую-то чушь и все это знают, но я продолжаю упорно ее пороть. Но, с другой стороны, моя прямая обязанность – быть в курсе всяких перемещений между мирами и вести реестр. Иначе начнется неразбериха. Хорошо, что сейчас есть компьютеры. Мы их подладили к тарелке с яблоками, и вся бумажная работа перешла в «электронку».
– Даже если так, – произнес демон невозмутимо. – Тебе какая разница, прелесть моя?
– Я тебе не прелесть, во-первых, – резко сказала я. – А во-вторых, ко мне приходили за помощью по этому вопросу.
– Можешь отказаться, – заметил Асмодей. – Это ведь дела темных и светлых, а ты, как известно, ни там, ни там.
– Именно, – согласилась я, – и поэтому могу отказаться. А могу взяться. И что-то мне подсказывает, что твоя затея с этим парнишкой попахивает чем-то нечестным.
Демон развел руками.
– Ну слушай, – сказал он даже как-то обижено, – ты чего хотела? Я демон или как?
– Так значит, все же что-то натворил?
– Обижаешь. Конечно натворил.
– И исправлять не будешь?
– Ни в коем случае.
Я поднялась и шагнула к Асмодею, чем его, очевидно, только порадовала – демон расплылся в еще большей улыбке, его горячие ладони легли мне на плечи. По мне пробежала волна мурашек, но я быстро их загнала туда, где положено быть всем приличным мурашкам.
Демон проговорил сладко, сверкая огненными глазами:
– Неужели сама Варвара сменила гнев на милость и снизошла до простого демона похоти и блуда?
– Да щаз, – отозвалась я и резким движением сбросила с плеч его ладони. – То есть, ты не будешь ничего исправлять, даже если будешь знать, что я лично займусь вопросом?
В глазах демона сверкнули лукавые искорки, он наклонился к моему лицу так близко, что ощутила запах серы и пепла.
– Моя прелесть, – произнес он глухо, – если ты будешь лично заниматься этим вопросом, я постараюсь изо всех сил, чтобы это занятие длилось как можно дольше.
– Значит, будешь мешать, – заключила я.
– Неистово, – с улыбкой согласился демон.
До меня с неприятным ощущением дошло, что в этот раз Асмодей не просто выступает в качестве темной стороны, а будет всячески ее отстаивать, эту самую сторону.
– Значит, предлагаешь обратиться к Кафриэлю? – уточнила я и довольно улыбнулась.
В яблочко. Демон терпеть не мог, когда я упоминала об ангеле, его прямом противнике в идейном плане. Хотя это не мешало им вместе тусоваться в клубах и вместе работать над общими делами.
– Он тебе не поможет, – кривясь отозвался Асмодей.
– Посмотрим, – победно сказала я и пожала плечами.
Но радость моя оказалась не долгой.
Когда Асмодей ушел, демонстративно раскидав поленья в камине (хорошо, что у меня металлическая пластина перед ним), пришлось вызывать ангела. Но, как и сказал демон, пернатый помочь не смог.
– Если он добровольно заключил сделку с силой тьмы, – произнес ангел, восседая в кресле, как на троне, при этом растопырив крылья так, что они заняли полкухни, – то мы его даже не увидим.
– Ну классно, – проговорила я, косясь на очаг, где скрылся демон. – И что мне делать?
– Можешь отказаться, – предложил ангел, как всегда невозмутимый и с иголочки в своем белоснежном костюме и короткой стрижкой под ежика.
Я вспыхнула, запустив пальцы в волосы (которые кстати, давно отрасли и теперь полностью черные), стала ходить по кухне из стороны в сторону.
– Да что вы заладили, отказаться, отказаться… – сказала я. – Не буду я отказываться.
Я и сама не поняла, почему так вцепилась в это дело. Вроде не первый раз ко мне приходят люди с пустяковыми просьбами (и не очень пустяковыми), бывало отказывалась, когда понимала, что без меня справятся. Но сейчас откуда-то ощущение, что это совсем не пустяк, и то, что сделал Асмодей может привести к нарушению порядка. Мирового, точнее, мировых порядков.
А я привыкла верить чутью.
– Нет, – твердо проговорила я, остановившись в середине. – Я найду парня. Не знаю, что там с ним, но чую, дело важное.
Кафриэль поднялся, заложив руки за спину.
– Извини, но я ничем не могу помочь в поиске субъекта.
– Костя, – поправила я его хмуро. – Субъекта зовут Костя.
Ангел пожал плечами.
– Как будет угодно…
– И искать надо, на мой взгляд, надо где-то поближе к его родине, – дополнил Кафриэль.
Новость меня не обрадовала. Но отказываться я точно не собиралась. Парень пропал, Лукерья направила девчонку ко мне, Асмодей уперся рогами – значит дело действительно важное. И именно поэтому отказываться от него не буду. Ведьмы круга этим заниматься не станут, только будут причитать и охать, если все пойдет крахом. Значит, разбираться мне.
Но с чего начать?
Ангел предлагает искать поближе к родине демона.
То есть прям там?
В ад я не спускалась, только помыкалась в его Преддвериях. Но даже не думала, что придется ломиться прямо туда.
Причем, наощупь – Асмодей ведь провожать не станет.
Придется на метле.
Глава 5
Асмодей. Несколькими днями ранее.
Незнакомец развернул голову к барной стойке, свет ламп заиграл в глазах, как салют на Девятое мая. В эту секунду за окном раскатисто загрохотало, ливень стал совсем непроглядным. Но мужик без верхней одежды, хотя футболка сухая, волосы тоже, а на ближайшей вешалке пусто.
– Послушай, – снова начал Костя, все еще пытаясь уйти от прямого конфликта, – из меня плохой собутыльник. Мне не до разговоров. Отстань по-хорошему.
Чужак перевёл взгляд на Костю, за окном полыхнула молния, и щека незнакомца озарилась мертвенно-бледным светом.
– Какая досада, – сказал он, улыбаясь на одну сторону. – Мне казалось, тебе помощь нужна, как никогда прежде. Людям, которых сокращают из-за любовниц начальников, определенно нужна помощь.
Осведомленность этого человека Костю напрягла, если не сказать напугала.
– Тебе чего надо? – выпалил он, сжав кулаки и мысленно готовясь объясняться с чужаком не только словами. – Ты кто?
Незнакомец поднял указательный палец и произнес значительно:
– Диалог. Уже хорошо. Но вопрос не верный. Правильней спросить, не кто я, я что могу для тебя сделать.
– Слушай, – сказал Костя с нажимом и подался вперед. Все ужасно раздражало, особенно то, что драться он не умел, но, возможно придется, – мне надое…
В этот момент подошла официантка, все такая же аккуратная и стройная, на стол опустилась бутылка воды с запотевшими стеклами, и стакан. На Костю не взглянула, зато к незнакомцу обернулась с такой улыбкой, словно только его и ждала.
– А вам как обычно? – спросила она счастливо и даже наклонилась, открывая вырез на рубашке.
Костя покривился, а незнакомец беззастенчиво заглянул официантке в декольте.
– Да, милая. Неси, как обычно, но на двоих. Мой друг сегодня не в форме, нужно взбодрить.
Сияя, как утреннее солнышко, девушка развернулась и резво побежала прямиком в кухню, покачивая бедрами.
Костя раздражался все больше. Его пальцы на столешнице в очередной раз сжались в кулак, но чужак произнес, уставившись на него:
– На твоем месте, я не стал бы делать опрометчивых поступков и пытаться навредить тому, кто хочет тебе помочь. Тем более, сам неистово желал, чтобы я появился.
От заявления Костя даже отпрянул – что-то не припомнил он, чтобы кого-то призывал.
– И чем ты пытаешься помочь? – спросил он. – По-твоему, раз я безработный, то заплатить за себя не могу? Иди к официантке, она тебе рада. А от меня отвали.
По мере того, как он говорил, улыбка незнакомца становилась шире, блеск в глазах превращался в настоящее пламя, какое разжигают в ночь Ивана Купала.
Костю это окончательно взбесило. Выглядел незнакомец так, будто действительно в курсе его событий, и это подозрительно. Он нервно стукнул кулаком по столу и выпалил:
– Может ты виноват? А то чего непонятный мужик подсел и про мою работу топит. Теперь ясно.
– Ясно? – невозмутимо поинтересовался незнакомец. – Что конкретно ясно? И позволь уточнить, в чем я виноват?
– Сам знаешь в чем! – огрызнулся Костя, хотя вообще-то понимал, что его обвинения – хрень. Просто накопилась злость, и этот мужик попал под горячую руку. – Кто подослал Маринку? Надоумил шефа сократить меня? Возвращай все обратно, иначе…
Лицо незнакомца стало постным, он перевел скучающий взгляд в окно, где бушует ливень, достойный последнего дня мира. Всполохи и грохот чередуются, как в ночном клубе со стробоскопом, деревья клонит, а пробка из машин окончательно встала.
– Какой ты скучный, Константин, – произнес незнакомец, зевнув. – Возвращать все обратно может хотеть только самый жалкий из людей.
– Мне нравилась моя жизнь.
Чужак кивнул и сказал:
– Возможно. Но по чудесному стечению обстоятельств, она поменялась. Теоретически, вернуть ее можно. Но что ты получишь? Пятьдесят тысяч в месяц, ипотеку и истеричную девушку, которая, кстати, изменяет тебе с владельцем автосалона. Тоска смертная.
Костя оторопело раскрыл рот, глаза округлились.
Глава 6
Несколько следующих дней я готовилась к путешествию, и моя пятая точка подсказывала – оно будет ох каким веселым. Пришлось снова слетать в Тулуарский лес к знакомой яге проконсультироваться. Устроили ритуал поиска (который Бирнан терпеть не мог из-за спецэффектов, всполохов, утапливания и действительно нашли ниточку.
И то, куда она меня вела особо радости не доставляло. За все время. Пока я осваивалась в роли молодой яги, побывать пришлось много где. Даже появились любимые миры и измерения. Например, в Асгарде просто шикарная природа, воздух – ни с чем не сравнить. В Сугхавати и Абхирати такие умиротворение, что аж волоски на руках встают от удовольствия.
В параллельных реальностях бывает тоже очень весело, особенно, когда оттуда стучатся какие-нибудь гномы и устраивают тусовку в Лимбе. Как-то в последнее время повелось, что там вроде средней зоны.
В общем, есть в других мирах классные места.
То, куда тянула ниточка поиска на удовольствие не намекала совершенно.
Ад.
Натуральный классический Ад, рядом с которым мне удалось только мимо проходить. И то, успела от Цербера побегать.
К своему удивлению, оказалось, что представления об Аде у меня довольно общие. Как оно в действительности – не в курсе. И даже старшая яга пожала плечами и сказала, что в Ад ей спускаться не приходилось.
Знает только то, что там очень сухо.
Хотя об этом я и сама в курсе.
Но парня вытаскивать надо. Особенно потому, что руку к его пропаже приложил Асмодей. А от этого рогатого можно ждать всякого.
В итоге спустя еще не сколько дней приготовлений я натянула свое черное (новое!) платье под горло и собралась седлать метлу (больше пешком по Преисподней ходить не хотелось).
– Ужасное платье, – констатировал Бирнан, сидя на спинке стула и держа в одной лапе печенье.
– И чем тебе не нравится? – фыркнула я, оглядев себя до пола.
– Как стар-руха.
– Сам ты старуха. Нормальное платье, длинное, закрывает ноги и руки.
Ворон отломил клювом печенье и проглотил.
– А я говор-рю ужасное. Ты молодая, а не кар-рга.
– Вот когда ошпарю тебя горячим, или на мороз выгоню, тогда посмотрим, как запоешь, изверг пернатый, – припугнула я, но в зеркало все же взглянула.
Ну да. Платье в самый раз монахине. Хоть приталенное и грудь обтягивает. Фигура у меня хорошая, можно было бы что-то показать. Но я предпочла безопасность в полете. А платье ведьмы – это мощнейший артефакт по регуляции температуры, защите от ветра. И еще куча всего.
И шляпа.
Ее я тоже нацепила. Теперь острый колпак топорщится прямо в потолок.
– Я полетела, – сказала я ворону, надевая на спину рюкзак и укладывая на черенок подушку. – Дом на тебе, прием людей и созданий – тоже. Призраков из астрала не выпускать. Если что, в Тулуарском лесу яга в курсе, куда я отправляюсь. По всем вопросам – к ней.
– Как скажешь, – клацнул клювом Бирнан и отправил в глотку остатки печенья.
– Герман пытается вселяться в белок, – добавила я. – Не давай ему слишком увлекаться, они потом дурные. Носятся по двору и обжирают смородину.
– Да понял я, понял, – недовольно проворчал ворон. – Не дур-рак.
– Никто не говорит, что ты дурак, – отозвалась я и уселась верхом на метлу.
Черенок даже через подушку знакомо впился в причинное место, я поморщилась – уже давно хочу привинтить сидение от велосипеда. Но все руки не доходят.
Но слушалась метла всегда на триста процентов, поэтому вылетев в дверь, я спустя пару мгновений уже неслась над лесом.
Ветерок приятно шевелил волосы, который окончательно отрасли и теперь полностью темные. Красить в белый больше желания не было. Тем более, что растут они нынче с двойной скоростью.
Солнце клонилось к вечеру, облака окрысились оранжево-желтым, и лес подо мной стал особенно контрастным и зеленым. Таким я его особенно люблю. Это там, в сотне километров на запад мегаполис и дома. А здесь – красотища.
Но долго релаксировать нельзя.
Дело ждет.
Сделав большой круг, я пошла по вертикальной дуге, заводя особый пасс помелом. Воздух за ним завихрился, а я начала нашептывать то, что обычно приходиться шептать, открывая особо сложные проходы. Это Асмодею просто – вылез из камина и готов. Или Кафриэлю. Это т вообще просто возникает из ниоткуда.
Я тоже могла обойтись проходом поменьше. Но у метлы слишком большое поле – не пролезли бы.
Так что когда в воздухе возникло пылающее кольцо, я с разгона в него влетела.
Тут же в лицо пахнуло такой сухостью и жаром, что на секунду решила – я в финской сауне. Да уж, забыла я, как в Преисподней амосферно.
И запах.
Ни с чем не перепутать.
Сера.
Красно-оранжевое небо нависло тяжело, больше напоминая потолок исполинской пещеры. Земля внизу тоже ржавого цвета, по ней толпы полупрозрачных душ движутся в сторону черной полосы, которая тянется из бескрайнего лева в бескрайнее право.
Стикс.
Странно, конечно, почему в Аду все еще есть эта граница. Ведь в книгах про Ад все по-другому. Но, кто их знает.
И все же я выдохнула довольная – чудненько. Через мембрану миров я прошла. Осталось всего ничего – найти в бесконечной вариации пространства Ада конкретную душу. Желательно живую.
Стикс перелететь вознамерилась, не слезая с метлы. Но снизиться все же пришлось – Харону не понравится, если без его уведомления кто-то прошмыгнет на другую сторону.
Его я увидела издалека – в темном балахоне и с планшетом в левой руке.
Даже до сюда доносились него недовольные крики.
– Куда прешь, дурень! Сказано – мост душ откроется через час! На тот свет охота?! Ну да, конечно, охота! Идиот! Там же не Вальхала, там Ад!
Я снизилась еще немного и помахала.
Харон не заметил. Пришлось снова махать. Потом он заметил, но, кажется, не узнал. И, только когда подлетела ближе, едва не цепляя помелом макушки умерших, помахал в ответ.
– Нарожденная? – крикнул он. – Ты чего тут опять?
– Да дела неотложные, – ответила я, зависнув рядом с перевозчиком в паре метров над землей.
– У вас всегда неотложные, – проворчал тот.
Мне осталось только пожать плечами.
– Ничего не поделать. Положение обязывает. Слушай, я хотела спросить – можно мне на метле на ту сторону? Я твою лодку трогать не буду. Так что формально ни аренда не нужна, ни монетки. И вообще. Я живая. Так что не считается.
Лицо Харона скрыто капюшоном, но даже так ощутила, как оно помрачнело. Он покосился на лодку справа у маленького причала и отпихнул ногой одну из слишком настырных душ.
– Кому сказал, в очередь! – рявкнул он, потом обратился уже ко мне: – Нарожденная, ты ж знаешь, живым на той стороне не место.
– Знаю, – согласилась я. – Но я Яга. У меня есть обязанности.
– Ну да, обязанности, – еще мрачнее проговорил перевозчик. – У тебя обязанности, а мне потом отчеты строчить: почему живые среди мертвых, где лодка, почему замечена в лимбе.
– Ну Харон, – заулыбалась я. Обычно прием работал безотказно – улыбка у меня искренняя.
Тот снова отпихнул умершего.
– Что Харон? Ну что Харон? Знаешь сколько пришлось объяснять после твоего с Асмодеем вторжения? Вызывали на ковер аж к… Да ну тебя. Ты ж не поймешь. Вы, яги, народ свободный. Даже Ковен вам не указ.
– Ну Харооон, – продолжила я канючить. Для убедительности сделала самые милые глазки, на какие способна и быстро-быстро заморгала.
Из-под капюшона перевозчика донеслось натужное сопение (хотя не понятно, дышит ли вообще Харон). Он сложил руки на груди, едва не уронив планшет.
– Да что ж с тобой делать, а, – сокрушился он. – И вот смотрит же своими глазищами зелеными. Аж светятся. У.
– Да никто не заметит, – улыбнулась я еще шире. – Я же на метле. Мигом туда, там поношусь, поищу, кого надо. И сразу обратно. Асмодей очередную кашу заварил. На той стороне может быть живой.
Харон всплеснул руками, послышался жалобный стон.
– Да что ж вы все время работать-то не даете. Опять этот похотливый черт…
– Демон, – поправила я.
– Да какая разница, – отмахнулся перевозчик. – Все равно мне опять придется отчеты строчить и нагоняи получать. Вот чует мой балахон.
– Ну а что делать? – развела я руками. – Тут сам решай, или меня пусти, или в Аду будет бродить живой.
Снова послышалось шипение, раздраженное и нервное. Перевозчик стала ходить туда-сюда. Опрометчиво приблизившиеся души отскакивали от него, как мячики.
Я терпеливо ждала. Так или иначе мне все равно придется перебраться на другую сторону. Даже на всякий случай взяла с собой монетки.
– У меня есть чем оплатить, – сообщила я.
Харон только отмахнулся раздраженно.
– За куда мне сейчас твои монетки? Если монетки – значит в один конец, поскольку мертвяк. Их в казну и в бюджет. А потом я из как обратно изымать буду?
– Э…Возврат?
– Смеешься? Какой еще возврат? Нет, Нарожденная. Не годится.
Я снова замолчала, позволяя перевозчику продолжать мерить шагами берег. Он теребил бороду, что-то бормотал, ворчал.
– Вот умеешь ты надавить на самое… Вот же Нарожденная… И Асмодей, конечно же. А как же иначе. Кто еще мог затеять кашу… Ну да, ну да… Так!
Он резко остановился и поднял на меня провал капюшона. Я аж отклонилась подальше вместе с метлой.
– Ладно. Лети, – сказал он. – Но только быстро. Без всяких там… Ну ты поняла.
Я просияла.
– Да конечно поняла. Никаких «всяких там».
Что конкретно под этим понимается, я не знала, но для убедительности продолжала улыбаться. А когда он замахал на меня, мол, давай, улётывай отсюда, даже поддала скорости.
Даже не верилось, что снова удалось так легко договориться с Хароном. И в этот раз даже Цербер не показывался, что очень радует.
Расслабившись и наклонившись вперед, я неслась над масляными водами Стикса. Его вода, густая и темная, как деготь отражала мой полет волнами и разводами.
Вообще в нем есть своя красота. Безмятежная, застывшая, потусторонняя.
Захотелось посмотреть поближе, и я спустилась к самой поверхности. Нервы это щекотало очень и весьма. Но выглядит Стикс в такой близи совсем завораживающе – даже радужные разливы смогла разглядеть. Чем-то напомнило керосин, только без запаха.
А потом произошло то, чего точно никак не ожидала.
Пузырь.
Огромный, плотный, темный вздулся прямо передо мной. На столько быстро, я успела только вскрикнуть, а потом моя метла влетела в него, меня кувыркнуло через черенок, и я полетела прямиком в воду.
Глава 7
В момент, когда она сомкнулась над головой, я со всей глубиной прочувствовала слово «густой».
Вязкая, тягучая, ни на что не похожая. Ее можно было бы назвать киселем, но она по какому-то невероятному закону текла. При этом обволакивала так, что я моментально ощутила себя мухой в варенье.
Но главной проблемой стало другое – как всплыть и вдохнуть. Плыть в этой тяжелой воде оказалось нереально. Наверное, душам это куда проще, а с моим вполне материальным телом задача та еще.
И все же, удерживая дыхание, я барахталась, усиленно гребя вверх.
Воздуха в легких быстро становилось меньше, платье путалось в ногах и совсем не способствовало всплыванию. И только шляпа неумолимо держалась на голове.
И, кажется, не просто держалась.
Потому, что в какой-то момент возникло четкое ощущение, что меня тащит наверх. Причем конкретно за голову.
Шляпа?
Меня тащит шляпа?
Ты ж моя хорошая!
На поверхность я выскочила, как поплавок, но только для того, чтобы вновь уйти под воду – держать она меня совершенно не хотела. И снова шляпа усердно не дала мне захлебнуться, выдернув на поверхность.
Сориентироваться пришлось быстро – я постаралась лечь на спину, чтобы хотя бы голова оказалась на поверхности, и я могла дышать.
Несколько секунд так и плыла – шляпа тянула наверх, а тягучая вода Стикса норовила утянуть на самое дно. Если у этой реки оно вообще есть.
Мысли собирала быстро.
Так. Все пошло немного не по схеме. Быстро добраться до Ада и порасспрашивать у местных, что и как не получится. Да и вообще, расспрашивать тоже надо осторожно. Местным не очень понравится если узнают, что у них живые.
Следующая мысль вспыхнула в голове настоящим взрывом.
Метла!
Блин блинский!
Я попыталась перевернуться, поискать черенок, он ведь деревянный, должен плавать на поверхности. Но только шевельнулась – голова ушла под воду, а в нос хлынула вода.
Пришлось срочно возвращать прежнее положение на спине, отплевываться и откашливаться.
От возмущения меня даже заколотило.
Да ну, серьезно?! Опять? Я потеряла метлу? Да как так выходит-то?!
Вот же дрянь какая. Только отвлекалась водичку посмотреть, так вписалась в какой-то пузырь. Откуда он только взялся в Стиксе?! Или тут рыбы какие обитают?
Вот лучше без рыб.
Злилась я так, что ругалась в голос минут пять. Под раздачу попало все, что оказалось в пределах видимости и досягаемости – слишком красное небо, которое вообще не небо, слишком тяжелая и густая вода, которая посмела тут течь, воздух, платье, шляпа… Вспомнила разными словами соблазнителя Асмодея, из-за которого весь сыр-бор. Каркуратор тоже отхватил на орехи. И даже незаметный Герман. Так, до кучи. Чтоб не отрывался от коллектива.
Устав орать и колотить ладонями воду, что только усугубляло мою плавучесть, я замолчала, продолжая гневно сопеть.
В голове не укладывалось, как я могла так промазать. Я же хорошо летаю. И внимательная, ответственная. И вообще – я хорошая молодая яга.
Потому вдвойне злит.
Сама же накосячила.
Я таращилась в оранжево-красное небо, готовясь снова разразиться руганью, как в плечо что-то настойчиво и мощно ударило.
Вздрогнув, решила, что это все-таки какая-нибудь стиксовая рыба и сейчас мне предстоит очередной экшн по борьбе с адскими тварями. Но к моему изумлению и облегчению это оказалась лодка.
Натуральная лодка Харона. Ее я из тысячи лодок узнаю.
Недолго думая, я стала в нее лезть. На это ушло добрых минут пятнадцать (оказалось, карабкаться в высокобортную лодку из воды, да еще и такой тягучей, то еще приключение). Когда, наконец, перевалилась внутрь – растянулась на дне и некоторое время просто приходила в себя.
Повезло. Надо же.
И с чего вдруг?
Еще немного полежав, я все-таки села. Мокрое платье облепило тело, края шляпы повисли, но тулья осталась величественно торчать вверх.
– Брр… – передернула я плечами.
Зябко.
Просушится бы самое оно. Но рюкзак мой тоже намок. Конечно, там есть зажигалка, но сушить зажигалкой платье – это до второго пришествия.
Покрутила головой, мало ли, что полезного в лодке найдется. Нашлось весло и записка.
«Нарожденная яга. Я видел, как ты живописно врезалась в воздушный пузырь. Жаль не успел снять на планшет. Такое видео получилось бы. Но потом ты так орала и бранилась, что сил моих терпеть такое кощунство в водах Стикса не нашлось. Поэтому бери лодку и уплывай нафиг на тот берег, делай свои дела и не болтай о том, кто тебе помог. Иначе меня опять завалят отчетами. Находи своего подопечного и поскорее возвращайся в мир живых».
Харон
Сперва я даже не нашлась, как среагировать. С одной стороны – помог, с другой обругал, с третьей – «потроллил». Но, в конечном итоге все же посильную лепту внес. Потому мысленно его поблагодарила и взялась за весло.
Лодка двигалась размеренно, слегка покачиваясь на волнах. Течение ровное и спокойное, править веслом легко. Даже удивительно, как оно слушается. В прошлый раз я вообще без него была в этой лодке.
Выровняв направление и вставив весло в уключину, я опустилась на дно посудины и оперлась спиной на борт. Сидя управлять тоже можно.
Усталость навалилась незаметно, видимо на барахтанье в Стиксе силы все-таки потратились. Кажется, я даже задремала.
Среди развалин какого-то дома мерещились жуткие морды, кто-то протяжно звал меня, пламя, огненные протуберанцы. А когда перед лицом возник облик парня, который что-то примерял, вздрогнула и проснулась.
В первую секунду не поняла, где нахожусь, но потом все вспомнила и проворчала.
– Ну да, ну да. Снова потеряла метлу.
Вокруг туман, плотный и густой, как манная каша, лодка скользит сквозь него, ударяясь кормой о воду.
Внутри заворочалось неприятное, я подтянула колени и поднялась, балансируя руками, чтобы не вывалиться за борт. Оказалось, даже во время сна весло не выпустила, и пальцы задеревенели. Пришлось кое-как закрепить его, чтобы не вертелось и не уплыло, а самой тереть ладони и разгонять кровь.
Когда готова была снова грести, нос лодки уткнулся в твердое, меня качнуло и чуть не швырнуло в воду. Растопырив руки и ноги, равновесие удержать смогла, но согнулась, как столетняя карга.
Ну, продолжаются приключения. Чего уж.
В белесой дымке на расстоянии вытянутой руки ничего не видно, и я позвала осторожно:
– Эй, тут кто-то есть?
В ответ молчание. Тогда перелезла на корму и вгляделась вперед, отчаянно щурясь и пытаясь хоть что-то разобрать в молоке. Наконец, показалось, что прямо у носа лодки песок.
Серьезно? Я переплыла реку? А разговоров-то было.
От радости, что удалось добраться до суши, чуть не взвизгнула, но удержалась, боясь привлечь неведомых тварей.
Собравшись, я, как следует сосредоточилась и оттолкнулась от кормы. Пока перелетала – пыталась вспомнить молитвы, на случай неудачного приземления, но едва доги ударились о песок, мысли об этом вышибло.
От инерции меня понесло вперед, сделав несколько нелепых шагов, я свалилась и пару секунд таращилась вниз. Когда подняла голову, обнаружила, что туман с лодкой исчез, а вместо Стикса бескрайняя пустыня. На горизонте она смыкается с ржавым небом, и весь мир кажется еще более оранжевым, чем прежде.
В груди ухнуло, ощущение беды заворочалось и заполнило грудную клетку.
Вот же угораздило, а. И как отсюда выбираться без метлы, да еще и без Стикса, в придачу с подопечным на руках? А его еще найти надо.
– Харон? – на всякий случай позвала я.
Но в ответ лишь унылое завывание ветра с песком, который норовит насыпаться в рот.
Вообще огонь.
На дрожащих ногах поднялась, понимая, что оказалась одна там, где ни один нормальный человек оказаться не захочет, будь он живой или мертвый. Когда оглянулась, обнаружила такую же пустошь, уходящую в горизонт. Пару минут просто стояла и таращилась, пытаясь понять, как быть и что делать живой ведьме в Аду.
Глава 8
Асмодей. Несколькими днями ранее.
– Откуда знаешь? – спросил он резко охрипшим голосом. Этот тип откуда-то знает его имя. – Тоже твоя работа?
Незнакомец хмыкнул, проведя ладонью по волосам, Костя насупился, готовый кинуться на чужака, выплеснуть все, что накопилось, но появилась официантка с подносом.
Когда начала расставлять тарелки, Косте пришлось сесть. Девушка нарочно прогибалась так и эдак, заискивающе заглядывая в глаза незнакомцу. Тот одобрительно улыбался. Потом подмигнул, а когда ушла, на столе остались две порции омаров, какие-то улитки в соусе, два стейка с кровью и бутылка коньяка с пометкой «ви-эс-оу-пи».
Незнакомец без церемоний отломал клешню омара и с шумом высосал содержимое.
– Не стесняйся, – сказал он, кивая на стол.
Воздух наполнился одуряющими запахами жареного мяса. Костя обалдело вытаращился, но подвинул тарелку со стейком и стал отпиливать кусок – жратаньки очень хотелось.
– Скажешь номер карты, пришлю деньги, – проговорил он чужаку, отправляя в рот нежнейшее мясо. – Не люблю быть должником.
Незнакомец отмахнулся.
– Забудь. Считай подарок.
– Обойдусь, – сказал Костя, пережевывая.
– Ну тогда авансом.
Насторожившись, Костя поднял голову и быстро сглотнул. Он ждал объяснений, но незнакомец увлечен поглощением омаров вперемешку со стейком и улитками, глаза щурятся, как у довольного кота, а по пальцам течет сок. Он быстро обтирает о салфетку и вновь принимается за еду.
Когда один омар вместе с говядиной исчез, а блюдо с улитками опустело на половину, неизвестный потянулся к бутылке. Не спрашивая, налил в два стакана на донышко и сказал, облокотившись на стол:
– Для начала уточни вот что. Чего бы ты хотел?
Костя нервно усмехнулся и покачал головой, давая понять, что видал такие шуточки.
– Яхту, квартиру в центре города и дачу в Испании, – ответил он кривясь. – И женщин два табуна.
Незнакомец неожиданно стал серьезен и внимателен, глаза впились в юношу, будто в них встроен рентген. Около минуты оба молча сидели, чужак глазел, а Костя пытался жевать.
Гроза за окном постепенно начала утихать – такая непогода долго длиться не может. Налетает, как орда кочевников, ломает ветки, топит улицы, оставляя поломанные знаки и раскуроченные люки, потому что «ливневка» не справляется, а потом улетает, словно и не было.
Когда Костя потянулся за водой, незнакомец произнёс:
– Ты сказал, что отдал бы все, чтобы оказаться «там, где все по справедливости, а не за большие сиськи…». Не самое сложное, хотя и оригинальное желание.
Костя подавился, и напряженно усмехнулся, пытаясь понять, как и где этот тип мог услышать его слова.
– А ты что, джинн? Или дьявол? – спросил Костя с нервной усмешкой. – Сейчас пообещаешь горы золотые, а взамен подпись кровью потребуешь?
Незнакомец пригладил волосы, поерзал, смайлик-чертенок на футболке сморщился, словно подмигивает.
Повисла короткая пауза. Нервная и напряженная. Потом незнакомец проговорил все с той же серьезностью:
– Ну нет. Начальство таким не занимается. Оно глобальнее, гм… Глобальнее. А это так, скорее ведомство развлечений и досуга.
Костя скользнул тревожным взглядом по собеседнику. Сейчас он стал казаться каким-то странным. Слишком плохо вписывается в общую картину мира. Вроде мужик, как мужик, но что-то в нем такое, будто какая-то деталь ускользает. Словно смотришь, но не можешь сфокусироваться.
Нервно дернув плечами, Костя стал пролистывать под столом списки контактов в поисках знакомых в полиции и лечебницах для чокнутых.
Незнакомец приподнял бровь, и посмотрел на столешницу, словно той нет вовсе, и покачал головой.
– Каждый раз одно и тоже, – произнес он, цокнув языком. – Время идет, люди не меняются. Сначала взывали к природе, потом к богам, затем к священникам и жрецам. А теперь, вот. Полиция и врачи.
– По-моему, – произнес Костя осторожно, – кто-то из них тебе точно нужен.
Незнакомец вдруг облокотился на стол и проговорил заговорщицки, глядя прямо в глаза:
– Лучше скажи, ты действительно хочешь, чтобы желание исполнилось?
– Да кто ж не хочет… – шумно сглотнув, произнес Костя, не прекращая листать список контактов, уже скорее механически.
– Тогда вот тебе мой подарочек, – сказал незнакомец и вытащил из-под стола сверток и трость с золотым набалдашником в форме молота.
– Это что? – не понял Костя.
Незнакомец ухмыльнулся:
– Плащ и трость, которые изменят твою жизнь. Воспользуйся, когда созреешь.
Костя покосился на сверток так, будто ему реально предложили потереть волшебную лампу. Сказал с уже не сдерживая нервного смеха:
– Он что, волшебный?
– Проверь, – предложил чужак поднимаясь. – Но имей в виду, за все нужно платить.
– Ты серьезно?
Вместо ответа незнакомец подмигнул. Смайлик на его футболке тоже прищурил один глаз. Костя зажмурился и потряс головой – теперь ему все происходящее казалось чистым сюрреализмом.
Когда открыл глаза перед ним остался пустой стол.
Доедал омаров и креветок не чувствуя вкуса и косясь на сверток с тростью, которые остались на краю стола. Прикоснуться к ним долго не решался – сам разговор и встреча его реально напрягли.
Завершив еду, он собрался уйти, оставив этот «подарочек» в баре, но дождь все еще шел, а мокнуть не хотелось.
Выругавшись под нос, он цапнул плащ. Выйдя на порог под козырек бара, натянул и подкинул трость в правую руку.
– Как в кино, – буркнул он.
В следующий момент он ощутил, что мир расплывается, теряет привычные очертания. Он начал усиленно моргать, но это не помогло. А потом, в лицо ударил ветер, мощный, как ураган, затем стало нестерпимо сухо, так, что язык прилип к небу, в глаза полетела мелкая, как пудра, пыль.
Костя закашлялся, замахал руками, но от этого стало только хуже – он потерял равновесие и полетел вниз. Должен был грохнуться на асфальт, мокрый и холодный.
Но этого не произошло.
С запозданием и ужасом он понял, что несется в неизвестность.
Глава 9
То, что это Ад, сомнений нет, лодка прошла сквозь туман, а Хароном тут даже не пахнет. Единственное, что не поняла, куда делась река мертвых.
Придется подтянуть знания о мирах. А ведь казалось, я уже неплохо подкована.
Итак. Метла моя потеряна, Асмодей закрутил какую-то непонятную кашу, где искать парня – не имею понятия. И все это надо как-то разрулить.
– Видела бы меня каркуратор, – проговорила я себе. – Хорошо, что не видит.
Голос прозвучал одиноко и гулко, словно нахожусь в исполинском ангаре. Я вжала голову в плачи и сделала шаг. Следуя логике, решила, что двигаться нужно хоть куда-нибудь. Если нет метлы, то нужна либо река, либо какие-то другие входы и выходы из этого пекла. А жарко здесь так, что платье и шляпа уже высохли.
Придется импровизировать. Я же яга.
Шаги отдаются эхом, я жмурюсь, боясь, что кто-то услышит, но вокруг безлюдно, бездушно, и даже демонов нет.
И не понятно – хорошо это или нет. Так хоть спросить бы можно было б.
Не знаю, сколько прошла. Пейзаж вокруг однообразный, ощущение, что он будет таким же и через километр, и через пять.
Когда от ржавого цвета заслезились глаза, впереди появилось темное пятно. Издалека напоминает столб или куст, но когда подошла ближе, разглядела человека.
Незнакомец сидит на пне, ладонью опирается на палку, голова опущена, а редкая борода по-козлиному топорщится. Одет в тряпье, ноги босые, а подойдя ближе, заметила, что ногти на пальцах вросли в почву, и человек укоренился, как дерево.
Осторожно, стараясь не напугать несчастного старика, я остановилась в нескольких метрах и произнесла:
– Эм… Извините, вы не…
Старик медленно, словно не делал этого десяток лет, поднял голову, на меня устремились поддернутые пеленой глаза, потрескавшиеся губы раскрылись.
– Воды… – прохрипел он.
Я растеряно оглянулась и сказала:
– Простите, с собой нет. Но, по моим расчетам, в той стороне должен быть Стикс. Не уверенна, что его воду можно пить, но…
– Воды… – повторил старик.
Его обреченный взгляд пригвоздил меня к месту, пару секунд не знала, как реагировать. Потом в се же взяла себя в руки и снова заговорила.
– Я могу вам помочь дойти до реки.
Рот стрика искривился в горькой улыбке, он медленно покачал головой.
– Ты даже не знаешь, где она.
– Не согласна, – запротестовала я. – Меня принесло оттуда. Значит, возвращаться нужно в ту же сторону.
Старик сухо закашлял, содрогаясь всем телом, лишь через мгновение поняла – он так смеется. Пока его потряхивало, ногти на пальцах вытянулись на несколько сантиметров, еще сильнее пригвождая бедолагу к земле.
Когда, наконец, закончил, измученное тело стало похоже на кору, он произнес устало:
– Никто не знает, как с этой стороны добраться до Стикса. Ты, видно новенькая. Но верь мне, я здесь давно. Я видел, как души пытаются найти путь обратно, как сходят с ума, попадают в пасть к нолам, а потом снова оказываются в Аду. Брось эту затею, дитя. Лучше найди дело, пока это не сделали за тебя.
Ему явно не хватает позитивного мышления.
Решила, что старик не слишком любезен, но об этом промолчала.
– А за что вас сюда? – спросила я, поправляя шляпу. – Или я не в свое дело лезу?
– Не в свое, – согласился старик, – но я отвечу. У меня нечасто бывают собеседники. Так вот слушай. Уж не помню, как долго тут сижу, память все больше напоминает кисель. Я забыл почти все, даже имя стало смутным. Забыл прежнее существование. Но одно помню, как день.
Он замолчал, голова повисла. Думала, набирает воздуха, чтобы поведать душещипательную историю, но послышалось тяжелое сопение, глаза закрылись.
Я осторожно произнесла:
– Ну?
Старик вздрогнул и очнулся, голова снова поднялась.
– Что? – спросил он.
– Ну, вы рассказывали о своей памяти, – напомнила я.
– Память… – проговорил старик, глядя в никуда. – Ох, ведьмочка, память, единственное, что осталось и терзает меня. Не дает уйти. Я помню, что был ленив. Ленив настолько, что не вставал с печи, даже когда жена просила зимой сходить за водой. Мечтал, чтобы все отстали, а я лежал в тепле… Теперь тепло повсюду…
Видимо, какой-то очень ленивый при жизни человек.
Немного осмелев, я приблизилась. Незнакомец теперь еще больше дерево. Его стало даже жалко.
– По-моему, слишком суровое наказание для лени, – проговорила я сочувственно. – Множество людей ленятся. Что ж теперь, всех их в деревья превращать?
Взгляд старика стал недовольным, он спросил, вытягивая шею:
– Я разве дерево?
– Ну как вам сказать, – растерянно сказала я и, на всякий случай отшагнула. – Частично. Частично дерево.
Он печально вздохнул.
– Может, поэтому так хочется пить. Хотя в этом месте всем не достает воды. Если бы хоть глоток… Но вокруг пустыня, а мне так хочется покинуть ее.
– Так почему не уйдете? – поинтересовалась я, поглядывая на горизонт, который, возможно и не горизонт, а бесконечный путь в никуда. – Почему не встанете и не пойдете, куда хочется? Тут, конечно, выбор не большой, наверное. Но почему не попытать счастья? Идемте со мной.
Едва закончила фразу, поняла, что делать этого старика спутником не очень хочется. Глухая тоска и бесконечная апатия, которыми от него веет, успели нагнать вялость и на меня, захотелось присесть рядышком, подремать.
К моему облегчению он покачал головой, скрипнув, как сухое дерево.
– Я не могу уйти, – произнес он. – Толком не знаю, почему. Просто не могу. Мои корни проросли в почву, мой ствол высох от жажды, я не могу… Жена замерзла той зимой. На смерть замерзла. Я не могу уйти.
Что он мелет? Какой зимой?
Потом дошло: старик не совсем в себе, видимо, долгое сидение на пне действительно превратило его в деревяшку. Такую же сухую и безответную к проблемам других, какой был при жизни, и что муки его – это расплата.
И, возможно, мучает он себя сам.
Я неловко повела плечами и сказала:
– Тогда я пойду, наверное.
Неожиданно его глаза уставились на меня, в мутных радужках мелькнуло сознание.
– Ты странная, – сказал он. – За что ты здесь?
В груди колыхнулась тревога. В голове мелькнули слова Харона о том, что мертвые не очень жалуют живых на своей территории.
Нервно сглотнув, ответила уклончиво:
– Да так. Это вообще не моя вина. Не совсем моя, точнее.
Взгляд старика снова потух.
– Такое бывает, – произнес он устало. – Бывает… Но до Стикса тебе не дойти. Он может быть в любой стороне. Лучше остаться в городе и найти работу.
– Каком еще городе? – не поняла я.
– В любом, – сказал мертвый. – Найди любой город. Если повезет, не застрянешь на месте, как я. Поймай извозчика, и поезжай.
Он снова опустил голову, на этот раз до самой груди, послышался сухой скрип, будто он несмазанная телега. Потом плечи повисли, старик вздохнул и застыл, став совсем похожим на корягу.
Я не много подождала, надеясь, что мертвый скажет еще что-нибудь, напутствие или хотя бы укажет направление. Но спустя пару минут, поняла, он больше ничего не скажет.
Ну, хоть что-то.
С тяжелым сердцем я развернулась и снова двинулась в сторону, как мне казалось, реки. Но слова старика пульсируют в висках, и как бы не хотелось, ему приходится верить. Еще и парня надо искать. Надо хоть карту какую-нибудь.
Нить поиска вела в Ад, я прибыла. Но тут все как-то запутано.
Прислушалась к себе – чутье точно указывает: парень здесь. Но куда двигаться, вот вопрос. И еще интересней – зачем он здесь вообще сдался.
Глава 10
Прошла вечность, а я все шла по бескрайней пустоши. Песок летит в лицо, если наклоняюсь, полы шляпы защищают, но тогда не видно, что впереди. Платье покрылось желтыми крапинками, песчинки налипают на ткань, словно она покрыта липким. На всякий случай даже провела ладонью, но материал мягкий и приятный, как бархат. От жары спасает, на удивление, хорошо, если лицо обветрилось, пальцы обсохли, то под платьем самая комфортная температура, какую советуют поддерживать в офисах.
Все же ведьминская одежда – ценнейший артефакт.
Под ногами похрустывает, на ботинках пыль. Когда уже отчаялась найти хоть кого-нибудь, позади раздалось ржание и грохот копыт.
Ну что еще?
Я резко оглянулась и едва успела отпрыгнуть.
Гигантский конь с огненными глазами пронесся мимо и полубоком остановился в десятке метров. Рыжая грива до земли, сам даже не гнедой, а оранжевый, копыта такие, что раздавят голову одним махом.
Замерев, я уставилась на него, не зная, как вести себя с адским зверем, учитывая, что с лошадьми у меня особо не ладилось. Конь смотрит на меня в ожидании, постукивая передним копытом, из глаз полыхает, будто внутри доменная печь.
– Ты чего? – неуверенно спросила я.
Конь переступил на месте, но остался спокойным. Я осмелела.
– У вас так принято? – спросила я, не надеясь получить ответ. – Это нормально, что лошади без наездников бегают?
Зверь вдруг заржал и усиленно закивал головой, я вытаращилась и проговорила:
– Ты что же, понимаешь меня?
Конь снова заржал. Потом развернулся ко мне задом. Думала, хочет лягнуть, хотя с такого расстояния даже адский конь не достанет, но он лишь дергает хвостом и нетерпеливо переступает.
То, что мое ведьмовство распространяется на природу, я помнила прекрасно. Но в том, что оно работает и на зверей Ада уверена не была совсем. Особенно, если вспомнить Цербера. Хотя, может тогда у меня просто силы было мало.
Все же, набравшись смелости, я обошла коня с боку и приблизилась.
– И что это значит? Еды у меня нет, воды тоже. Как поняла, она у вас в цене. Так что дать тебе нечего.
Копытное покосилось на меня огненным глазом и фыркнуло, показалось, с презрением. Он как-то странно закивал, выворачивая шею, словно пытается показать на спину. Я секунду моргала ресницами, потом выдохнула:
– Да неужели. Хочешь, чтобы я на тебя залезла?
Конь заржал, я отшатнулась и выпалила:
– Не дождешься. Я ведьма. Яга то есть. На метле летаю. Это хоть и не удобно, но интересно и быстро. Но про лошадей никто не говорил. Ни за что, слышишь? Я не полезу.
Встав на дыбы, адское копытное заржало так сильно, что заложило уши. Я натянула шляпу поглубже и зажмурилась, решив, что он в гневе забьет меня копытами. Но когда открыла глаза, обнаружила его морду прямо перед носом.
– Господи! – выдохнула я и отшатнулась.
Но конь настырно приблизился и снова указал на спину. Подождав, пока успокоится бешено колотящееся сердце, я вытерла лоб и снова обошла зверя сбоку.
– Поверить не могу, что делаю это, – проговорила я, приблизившись к нему. – Старик сказал про извозчика. Но ты транспорт, а не извозчик. Или даже ездовое животное. Водить я умею. Но, черт возьми, не лошадей же.
Пару мгновений просто смотрела и не понимала, что делать. В холке конь метра два, красиво запрыгнуть, как показывают в кино, не получится. Зато навык у меня прокачался точно – приручение адских коней прошло успешно. Хоть я и не особо пыталась.
Яга, чего тут скажешь.
Ища способ, как на него забраться, покрутила головой в поисках пня, или на худой конец, коряги. Но вокруг бескрайняя пустыня.
– Так, – сказала я, бодрясь. – Ладно. Метла мною освоена. Хоть и потеряна. Опять. А ты живой, и разумный вроде. Ничего. Сейчас. Минутку.
Я заглянула ему под брюхо, потом с покрасневшими щеками выпрямилась, оббежала коня, повертела головой, снова вернулась на место. В голове пусто, как в моем холодильнике, я усиленно морщусь, пытаясь придумать, как на него забраться.
Вот же задача.
Покрутившись еще немного, подошла вплотную к зверю и опасливо положила ладони ему на спину. Со стороны это выглядит, словно подняла руки и пытаюсь его сдвинуть. Конь огромный, даже на обычного залезть не могла, а тут адский.
Потом попыталась подтянуться, но ладони соскользнули, чуть не грохнулась под копыта. Еле успела поймать равновесие. Еще несколько раз пробовала втащить себя на спину зверю, подпрыгивала, скакала, старалась обхватить рукой. На рост никогда не жаловалась, но с подтягиванием проблемы еще со школы.
В конце концов, запыхалась и наклонилась, уперев ладони в колени. По лбу течет, в груди ухает. Полы шляпы закрыли обзор, а когда подняла голову, обнаружила коня, опустившегося передними ногами на колени.
Взгляд снисходительный и нетерпеливый, хвост нервно дергается, словно вынудила его на какую-то низость.
Я не удержалась.
– То есть ты сразу так мог?
Конь фыркнул.
– А меня скакать вокруг ради шоу заставил? – буркнула я.
Тот снова засопел и еще сильнее задергал хвостом. Раздражается.
Боясь, что передумает, я заторопилась и кое-как влезла зверю на шею.
– Спасибо, – проговорила я, чувствуя, как под пятой точкой шевелится холка.
Когда он стал выпрямляться, от страха показалось, земля ушла на километр. Лишь спустя пару секунд смогла взять себя в руки.
– Слушай, – обратилась я к коню. – Наездник из меня никакой. Даже на метле вон врезалась в пузырь. Ну это так, временная трудность. Но ты – конь. Так что ты уж потише.
Вывернув шею, зверь покосился на меня левым глазом, послышалось недовольное фырканье. Но зашагал ровно и спокойно. На всякий случай я ухватилась за гриву, ноги пришлось напрячь потому, что без седла усидеть на скользкой спине сложно.
Пустыня помчалась ровная и безжизненная, но гораздо быстрей. Каждый шаг копытного, словно ускоренный и перемещает сразу на несколько метров.
Обычный конь движется, определенно, иначе. Но этот – местный. Ничего не поделаешь.
Стараясь отвлечься от мыслей о верховом животном, стала рассуждать:
– Так. Я в Аду. В классическом. Или как его правильно называть. Метла потеряна. Стикс – не известно, где. И нужно найти парня, которого сюда отправил Асмодей. Он, наверняка, меня услышит. Но, даже если придет, проблем от него будет больше, чем помощи.
Конь фыркнул.
– Не согласен? – спросила я. – А зря. Это по его милости вся эта каша. Чувствую себя героиней блокбастера. Или нет, фантастической книги. Там вечно какой-то экшн.
Адский зверь тряхнул головой, я вздрогнула, едва не соскользнув с бока. Пришлось сильнее сжать колени и подвинуться вперед. Коню это не понравилось, он издал утробный звук, который, как мне казалось, кони издавать не должны.
– Уж извините, – проговорила я ерзая. – Как умею, так и еду. Меня к такому жизнь не готовила. И вообще, она меня ко многому не готовила. Ни к говорящим воронам, ни к призракам в моей же кухне, ни тем более, к вот таким заварухам, которые приходится разгребать. И, надеюсь, ты знаешь, куда едешь. Не обижайся, но мне тут не уютно.
Конь понимающе закивал, мол, это же Ад, кому тут может быть уютно. Я чуть расправила плечи, радуясь, что могу разговаривать хоть с кем-то в этой пустоши.
Только расслабилась, как конь заржал и ринулся вперед.
В лицо ударил ветер. От неожиданности даже испугаться не успела, только прижалась к шее, вцепившись в гриву, как клещ, и простонала:
– Я же просила!
Но адский зверь несся все быстрее. Глаза заслезились, мелкие песчинки больно ударяются в щеки, забиваются в рот и нос. Сквозь мутную пелену мелькают желтые полосы. Спустя несколько секунд догадалась, зверь несется с такой скоростью, что мир смазывается.
Глава 11
Ужас захлестнул горячей волной и заставил всхлипнуть. Даже на метле так быстро не летела. Я проорала:
– Да потише!
Но голос утонул в вое ветра и песка. Конец шляпы согнуло, и он стукается о спину, но сама шляпа сидит, как влитая, словно порывы ей не страшнее летнего бриза. Платье задралось, песок ударяется в джинсы, которые благоразумно надела под него перед вылетом, но едва подол поднялся, стало жарко, и ноги тут же спрели.
Адский конь!
Хватаясь за гриву и сжимая колени, как настоящий циркач, я стала одной рукой натягивать края платя обратно. Получалось плохо, ветер постоянно вырывал ткань и набрасывал мне на лицо. В конце концов, удалось подпихнуть края под колени и зажать.
– Куда тебя черти несут! – прокричала я, перебивая вой ветра. – Стой! Стой, говорю!
Но адский конь только раззадорился. По пустыне прокатилось громогласное ржание, потоки воздуха стали мощней, а меня начало сдвигать в сторону крупа.
Я завопила, не помня себя от гнева и ужаса:
– Сдувает! Что ты делаешь! Я свалюсь!
Меня все сносило на круп. Когда оказалась у самого хвоста, подпрыгивая, как кукла на веревочках, грива коня вытянулась. Показалось, туловище его тоже растянулось, словно он пытается достичь скорости света и его расщепляет в процессе.
– Стой! – кричала я. – Стой, адская тварь! Ты меня угробишь! Пожалуйста, остановись!
Но конь все мчался, высоко подкидывая. Когда опустила взгляд, увидела что-то смазанное и ржавое под брюхом у коня. Время от времени мелькает темное. Чрез секунду с ужасом осознала, это копыта. Они мелькают с такой скоростью, что человеческий глаз не может углядеть.
В какой-то момент конь даже дрыгнулся прямо на скаку. Его зад покинуло и меня вместе с ним. Когда приготовилась к рухнуть в пыль и покатиться, глотая песок и ломая кости, обнаружила, что сползать перестала, будто прилипла на самом краю.
Жесть какая.
С благоговейный ужасом я наблюдала, как мир размазался, туловище коня растянулось на километр, хотя одновременно кажется, что голова прямо передо мной. Лишь грива в пальцах с побелевшими костяшками напоминает, что я верхом, а не где-то в черной дыре.
Показалось, прошло миллион лет, прежде чем скорость замедлилась. Тело коня постепенно приобрело нормальную длину, а меня переместило на середину. Словно никуда не сдвигалась, а вытягивание зверя лишь визуальный эффект.
Через некоторое время ржавые полосы по бокам вновь превратились в пустыню, послышался стук копыт, который прежде тонул в реве ветра. Еще спустя несколько минут конь пошел рысью.
Да неужели. Он решил сжалиться и скакать медленнее?
Меня подкидывало, неприятно ударяя задом о спину зверя. Пыталась, приноровиться к ритму, но то ли зверь его постоянно меняет, то ли я никудышный жокей, что скорее всего.
Наконец, он пошел шагом, я с облегчением выдохнула. Пятую точку набила, теперь она болит, будто неделю в шпагате сидела.
– Ты безжалостный и злой, – проговорила я, переводя дух, и согнулась над шеей коня, не в силах больше держаться прямо. – Ты мог меня убить. Понимаешь? Думаю, тебе сказать можно, раз вызвался помочь. Я живая. Живая, слышишь? Мне есть, что терять.
Конь зафыркал и кивнул, косясь левым глазом, будто и так все знает, но потакать какой-то ведьме ниже его достоинства.
Какая неженка-мороженка.
Я отплевалась от песка и попыталась выдуть его из носа, но туда набилась, наверное, целая Сахара. Пришлось оставить попытки и смириться с зудом.
Неожиданно конь остановился. Я подняла голову, полы шляпы задрались, открывая обзор. Впереди марево, похожее на мираж в пустыне, только занимает почти весь горизонт. Так себе перспективка. И нутро подсказывает – ничего приятного меня там не ждет.
– И куда ты привез меня? – поинтересовалась я. – Давай, вези дальше. Если хочешь, можешь прямо до Стикса довезти. Я там хоть флажок поставлю. Искать будет легче.
Конь покачал головой, я сказала:
– Что, ты тоже не знаешь, в какой он стороне? Кошмар. По-моему, главная проблема Ада, это отвратительная навигация. Надеюсь, ваши главные меня не слышат.
Послышалось утробное фырканье, которое можно принять за смех. Конь нетерпеливо переступил и стал прядать ушами, указывая вниз.
– Что, – поинтересовалась я, – надоело? Дальше пешком заставишь?
Зверь не шелохнулся. Пришлось слезать. Делала это, как умела. То есть перекинула ногу перед собой и съехала по боку, как с горки. Когда бухнулась на землю, собственные ноги показались ватными. Я стала приседать и поднимать колени, чтобы разогнать кровь.
Закончив, оглянулась на коня. Тот стоит, как изваяние и смотрит вперед на это самое бескрайнее марево. Красивый, ничего не скажешь.
Я спросила с сомнением, начиная понемногу привыкать к сюрреализму происходящего:
– То есть, по-твоему, я должна туда идти?
Конь заржал. Снова встав на дыбы, он несколько раз ударил копытами по воздуху, затем опустился и умчался в горизонт, оставляя огненный шлейф.
Ну здорово. Отлично поговорили. Спасибо хоть довез. Правда не понятно – куда.
Когда он исчез, я снова ощутила себя одинокой и брошенной на произвол судьбы. Отряхнув с подола пыль и откинув спутанные волосы за спину, я вздохнула и направилась к мареву.
Так или иначе, а разгребать Асмодеевскую заварушку придется.
По мере приближения из марева стали проступать темные фигуры. Сначала они напоминали расплывчатые столбы, потом, скалы. Но когда подошла ближе и остановилась на краю обрыва, не поверила глазам.
Фигуры – это гигантские башни в центре исполинского котлована, в котором расстелился город. Настолько огромный и величественный, что наши мегаполисы показались деревней. На стенах башен мерцают огни, дома заполонили улицы так плотно, что не понятно, как хватило места для дорог. Хотя они с высоты кажутся широкими и ровными. По магистралям движутся толпы непонятно кого, в воздухе тоже время от времени что-то проносится, город гудит, как единый организм.
Я сглотнула и проговорила себе:
– Добро пожаловать, Варвара, в адский город.
Затем шагнула вперед и стала спускаться по узкой тропинке.
Глава 12
Из-под ног сыплются мелкие камешки и с шорохом уносятся вниз, спускаться трудно. Несмотря на то, что ботинки у меня из коллекции «сити-ран», сейчас бы не отказалась от настоящих горных, с высокой подошвой и хорошим сцеплением.
По правую руку стена, почва желтая, будто из застарелого песчаника. Такие обычно быстро размывает и превращает в болота, но в Аду свои законы физики. Слева – жуткий обрыв, по которому вьется хлипкая тропинка, уходя вниз очень круто. Приходится прижиматься к стене, чтобы не сорваться.
Время от времени, когда не рискую съехать ботинком с края, поглядываю на город. По мере спуска он кажется все чудовищней, а гул превращается в монотонный рокот, какой бывает в оживленный день на проспекте.
Вот же меня вечно несет куда-то. Могла же отказаться.
Хотя… Нет. Не могла. Чует мое нутро – этот парнишка понадобился Асмодею совсем не просто так. Он бы не стал так заморачиваться ради мелочи.
Я все лезла, мысленно ругая того, кто придумал подъезд к городу таким неудобным и опасным. Но когда спустилась до половины, вдалеке на стене заметила равномерно опускающихся и поднимающихся существ параллельно отвесу.
– Эскалатор? – не поверила я.
Приглядевшись, действительно рассмотрела ступеньки. Люди, или кем бы они ни были, стоят на них через одну, как в час пик в метро, одни таращатся в планшеты, другие – в спины впередистоящих, третьи пытаются идти, но быстро останавливаются, создавая пробку.
Класс. То есть, можно было на эскалаторе, а я тут на тропинке жмусь. Ну спасибо, адский конь, что подвез к обрыву.
Я покачала головой и перевела дух. До подножья осталось метров сто по крутой, узкой и, видимо, давно не хоженой тропе. Но делать нечего.
Размяв шею, снова двинулась вниз, прикидывая, что, наверное, все-таки хорошо, что не вломилась на адский эскалатор к жутким существам. Мало ли, вдруг распознали бы во мне живую. Старалась не думать об опасности, о монстрах, которые поджидают впереди и напевала про себя песенку про медведя, который притворялся тучкой.
«Я тучка, тучка, тучка, я вовсе не медведь» 1
Ноги устали и трясутся, переставляю с трудом. А у самого подножья, ботинок все же поскользнулся на камнях, и меня протащило несколько метров, пока не оказалась внизу.
– Че-ерт… – простонала я, чувствуя, как засаднило ладонь, которой пыталась тормозить.
Когда посмотрела, она оказалась покрыта мелкими ссадинами, не смертельными, но не приятными. Зато чудо-платье защитило остальное тело. Синяки, скорее всего, останутся, но в остальном цела. Ткань лишь испачкалась.
Спасибо тем, кто придумал эти прекрасные ведьмины платья.
Поднявшись, я отряхнулась и вытерла лицо от пыли. Потом поправила волосы, пытаясь хоть немного привести себя в божеский вид, несмотря на то, что жителям этого места, скорее всего, плевать, как кто выглядит.
Подвинув шляпу на затылок, чтобы лучше видеть, огляделась. К изумлению и досаде, левее эскалатора, обнаружила четыре лифта. Они не прекращая движутся вверх-вниз, стен нет, но есть бортики, блестящие, как хромированная сталь.
То есть все могло быть еще легче? Ай, как здорово.
Я пробормотала:
– Ну конечно. Мы легких путей не ищем. Обязательно надо было ломиться по горной тропе.
Хотя в душе понимала, конь не просто так подвез меня именно к этому входу. Лифты полупустые, что значит, попасть туда не просто, а если и просто, то наверняка, дорого. А денег у меня нет даже для Харона.
Еще раз оглядев себя, я двинулась в сторону города, стараясь держаться спокойно и непринужденно. Главный вход, по всей видимости, в где-то в другом месте, а тут просто начало окраин, напоминающие московские пригороды.
Точнее даже какие-т фавелы. Только тут вместо многоэтажек частные дома с гаражами.
Едва ступила на тротуар, ровный и широкий, из дома по правой стороне вышло нечто. Фигура антропоморфная, конечности на месте, но руки достают до земли, а ноги коротенькие и кривые. Зато туловище массивное, с синеватой шерстью, вообще, существо напоминает гориллу-переростка, с маленькой головой и лягушачьим ртом.
Я старалась не смотреть на него, но взгляд сам сползает на жуткую фигуру. Он заметил меня и помахал, раздался рычащий голос.
