Читать онлайн Игра в человека: Сага о Виннфледах бесплатно

Глава 1 Эдна

Она не помнила своего имени, не знала, сколько времени провела взаперти. Её лишили голоса и зрения, сковали тело толстыми цепями и заключили в подземельях монастыря.

Сменялись настоятели, умирали братья, переписывался уклад, но одно оставалось незыблемо: пещеры древнего храма хранили тайну, имя которой кануло в Лету.

Всё могло продолжаться и впредь, если бы однажды флот язычников из таинственной Скандинавии не пришвартовался у стен обители.

Ярл Харальд слыл неутомимым мореплавателем, отважным воином и бесстрашным викингом. Он умел увлекать людей, и даже боги симпатизировали ему. Харальд чтил Одина, приносил божеству жертвы, а в ответ молил о блестящих успехах как на воде, так и на суше. И мудрый Верховный старец направлял викинга победными путями.

Монастырь на севере Английского королевства не был первым в послужном списке норвежского моряка. У викинга была тактика, чёткий план и верная команда. Авторитет Харальда был непоколебим.

Ничто не предвещало беды. Но спасая жизнь, один из монахов упомянул об узнице, запертой в подземельях. Эта новость всполошила разгорячённых воителей. На поиски таинственной пленницы отправился сам Харальд.

Он бродил по лабиринтам монастыря, плутал в тишине и темноте путанных поворотов. Вера в правдивость слов отшельника неумолимо испарялась.

Приняв решение заканчивать поиски, Харальд зацепился взглядом за неприметный выступ и остановился. Гнилостный запах сырости и космы паутины, свисающие с потолка, вызывали отвращение, но ветхая дверь, скрывающаяся в темноте, привлекла внимание и легко подалась удару ноги крепкого воина.

Помещение встретило ярла беспробудной тьмой. Харальд инстинктивно напрягся, когда неярким светом факела выхватил из мрака тонкую фигуру. Ощутил, как по спине пробежал мороз. Невольно сглотнул, но заставил себя войти внутрь и направить источник света в сторону призрачного виде́ния.

Это оказалась девушка. Она сидела посреди комнаты, скованная по рукам и ногам. Длинные серебристые волосы падали на лицо, скрывая его от взгляда викинга.

Харальд шагнул вперёд, поднося факел к незнакомке. В отблеске пламени глаза пленницы переливались оранжевым золотом. Мужчина отпрянул, испытав необъяснимый страх. Сглотнул, переборол слабость и заставил себя вновь приблизиться. Осторожно коснулся волос девушки рукой, отводя их от лица. В ту же секунду замер, поражённый красотой пленницы.

– Что за зверьё сотворило с тобой это?! – искренне ужаснулся мужчина. В груди заклокотала ярость.

Он сбил топором древние цепи, помог девушке подняться и вывел в коридор. Невольница зажмурилась. Блёклый свет ослепил её с непривычки.

– Не бойся меня. Я помогу тебе. – проронил Харальд, заворожено глядя на светловолосую незнакомку. Викинг встречал много прекрасных женщин, но таких, как эта – никогда прежде. В красоте пленницы было нечто маняще-опасное.

Харальд облизнул пересохшие губы и протянул руку. Незнакомка прошептала. Воитель не разобрал ни слова, но от тембра её голоса сердце мужчины неистово забилось. Среброволосая склонила голову, показывая, что благодарит, а в следующий миг бесстрашно вложила тонкую кисть в его ладонь. Ярл чуть заметно улыбнулся и медленно повёл пленницу на поверхность.

Незнакомка была обворожительна. Даже ветхое платье не портило девичьей притягательности. Харальд засмотрелся, а красавица вдруг улыбнулась и протянула к нему вторую руку. Коснулась скулы.

– Я хочу быть твоей.

Викинг инстинктивно догадался, чего желает прелестница. Замер, а уже через мгновение прижимал узницу к стене, неистово срывая остатки дряхлого одеяния.

Она громко стонала, извивалась змеёй, царапала ногтями спину и прижималась к Харальду максимально плотно. Движения пьянили и вызывали неконтролируемое желание. У викинга немало было женщин в прошлом, но ни одна прежде не пробуждала таких эмоций. Харальд поймал себя на мысли, что ради этой готов на всё.

Их возвращение викинги встретили улюлюканьем. Девица куталась в длинные простыни, которые Харальд стащил с аналоя, и смотрела на всех с затаённым интересом в глубине огромных голубых глаз. Ярл подивился смене цвета, но не стал искать объяснения. У него были дела поважнее.

Остриё топора в руках викинга упёрлось в шею монаха.

– Узнай её имя и выясни, за что была заперта в вашем монастыре, – приказал воитель христианину. Тот испуганно задрожал и, стараясь не смотреть на узницу, перевёл вопрос язычника.

Девушка призадумалась, затем медленно подняла глаза на своего спасителя:

– Монахи лишили меня имени. Они испугались моей внешности. Из-за неё схватили и сковали цепями. Всем вокруг эти тёмные люди солгали, что я несу опасность. Но поверь, это гнусная ложь. Я невинна, словно дитя!

Голос девушки звучал проникновенно и, одновременно, так печально, что слушающие её викинги, не понимая смысла, ощущали смятение. В их груди разгоралась ярость и желание защитить незнакомку. Они смотрели на неё, не в силах отвести глаз.

– Убей монаха! Это он и его племя причинили девушке вред, – все как один затребовали воины, заслышав разъяснения. Но у Харальда были другие планы на священнослужителя.

– Он послужит переводчиком, поскольку незнакомка едет с нами. Приступаем к погрузке добычи, – отдал приказ ярл и резко обернулся к отшельнику. – Но только причини ей вред… – предупредил низким рычащим голосом. Затем помолчал мгновение, размышляя. – Сопроводи её и помоги подобрать себе наряд. А ты, Йоун, друг мой, – Харальд развернулся к одному из своих людей, – присмотришь за ними. Не спускай глаз с этого ублюдка и не позволяй оскорблять девушку.

Викинг кивнул, а Харальд обернулся к монаху и потребовал перевести пленнице просьбу. Заикаясь, тот выполнил приказ, а девушка, выслушав, улыбнулась Харальду так пронзительно, что по телу ярла пробежали мурашки. Незнакомка зашагала вглубь монастыря, а Харальд продолжил смотреть ей вслед, чувствуя нарастающее желание, и лишь окрик приставленного к монаху викинга, возвратил к реальности. Могучий норг тряхнул головой, отгоняя похотливые мысли, сглотнул и развернулся, отдавая очередной приказ собирать награбленное.

Он и не заметил, как наскоро закрестился монах, кидая испуганные взгляды в сторону ушедшей пленницы. И как с силой толкнул послушника в плечо викинг, заставляя сдвинуться с места. Харальду не было дел до суеверных страхов иноверцев, в его сознании уже плотно поселился образ обнажённой прелестницы.

***

Служитель монастыря трусливо шагал по коридорам, боясь и не желая смотреть в сторону про́клятой. Он шептал молитвы, чем вызывал насмешки у викинга. Тот свистел и старался задеть монаха, не обращая внимания на перемены, происходящие с прекрасной спутницей.

Девушка скользила по коридорам, ощущая, как по венам разливается позабытая магия. Тёмный и пугливый народ однажды пытался застыдить её – дитя иного мира – и наказать за дар, что бурлил в изящном теле. Её называли порочной и пробовали перевоспитать. Вот только где те, кто ставил себя выше пленницы? Давно гниют в могилах, в то время как в её крови вновь пробуждается тёмная энергия.

– Ты дьявольская подстилка, – процедил монах, косясь на отвлёкшегося язычника, а затем с презрительной гримасой обращаясь к шагающей впереди девице. – Я не позволю тебе рыскать в стенах священного храма!

Прелестница резко замерла, неспешно обернулась на послушника. На изумительно невинном лице заиграла коварная ухмылка.

– Перечитал архивы? – прошелестела она, и голубые радужки медленно окрасились в цвета расплавленного золота. – Думаешь, всё обо мне знаешь? – кроткий голосок не соответствовал ядовитой улыбке, сияющей на миловидном лице. Девушка моргнула и прошипела. – Так бойся меня. Ты ведь знаешь, сколько ваших полегло от моих чар, святой отец.

Монах потрясённо дёрнулся и подался назад, намереваясь кинуться прочь от дьяволицы, но тяжёлая рука норга улеглась на его плечо.

– Куда? – пробасил над ухом викинг, пристально изучая побледневшего христианина.

– Он угрожал мне, – безбоязненно влезла в беседу девица, поднимая на язычника взгляд, полный мольбы о помощи.

Викинг вспыхнул, не сразу соображая, что слова несчастной звучат на родном ему наречье. А когда осознание настигло, красавица уже шагнула вплотную и мягко коснулась тонкой кистью мощной груди завоевателя.

– Позволь мне разобраться с этим иноверцем.

Норг хотел возразить, но с языка сорвалось лишь глухое согласие. Незнакомка в ответ благодарственно кивнула, а затем выпрямилась, приподнялась на носки и алыми губами неожиданно коснулась обветренной щеки моряка.

– Подожди меня в ближайшем из залов. Я сама отыщу тебя, – низко и обволакивающе произнесла, не убирая тонких пальцев с могучей груди мужчины.

У викинга не хватило силы воли воспротивиться завораживающему приказу.

Стоило северянину скрыться за поворотом, как девушка медленно развернулась к обомлевшему монаху, с ужасом наблюдавшему за игрой коварной обольстительницы.

– Давным-давно один из ваших святош, возжелал, чтобы я принадлежала ему. Тогда я ещё не помнила себя настоящей и поступала так, как того требовали ваши правила – целомудренно. Я отказала, а этот святой муж оклеветал меня в глазах целого поселения. И толпа бестолковых смертных обезумила. Надо мной издевались, меня обесчестили… – пленница пристально изучала лицо монаха, словно дикий зверь наслаждаясь страхом, плещущимся в глубине глаз жертвы. – Но желая унизить меня, они пробудили тёмное и опасное; то, что было истинной моей сущностью. Умей я благодарить, испытала бы признательность, – девушка мимолётно ухмыльнулась, но в этом подобии улыбки таилась смерть.

И монах понял это. Попятился, зашептал молитвы, пытаясь найти спасение в своём боге, только незнакомка, невзирая на хрупкий стан, оказалась на диво прыткой и сильной. Она в два шага нагнала послушника, толкнула в грудь, и от её удара молодой мужчина врезался в стену. Опасно накренились висящие распятия. Пленница посмотрела на один из крестов и оскалилась.

– Хочешь, я огорчу тебя? Ты заблуждаешься. Все вы, смертные, ошибаетесь. Всё устроено иначе. Впрочем, ты скоро в этом убедишься, – девица звонко рассмеялась, совсем несоответствующе серьёзности момента. Сверкнула глазами, окрашивающимися в оранжевый, и провела кончиками пальцев по скуле монаха. – Возможно, я дьявольская подстилка, вот только ты, умирая, будешь умолять меня ещё раз тебя коснуться.

Узница подалась вперёд, и монах инстинктивно плотно сжал губы и закрыл глаза, не желая, чтобы блудница совершила задуманное.

– Глупый, это будет лучшее, что было в твоей жалкой смертной жизни, – обжигая горячим дыханием, проворковала над самым ухом грешница. Тонкие пальцы скользнули вниз, безбоязненно зацепили крест, висящий на груди. Монах испуганно распахнул веки и встретился с лукавыми глазами пленницы. – Ты же не думал, что это меня остановит? – ухмыльнулась она, ведя линию от груди к животу послушника. Тот хотел оттолкнуть девку, залепить пощёчину, сбежать, но от прикосновений падшей в теле распалялось неконтролируемое пламя и по тому, как шире скалилась блудница, монах осознавал: она ведает, что творит.

– Пожалуйста, – жалобно пробормотал, но стоило открыть рот, как девушка прижалась к нему алыми устами и проворным языком скользнула внутрь. Ладонью накрыла, сквозь плотную ткань рясы, возбуждённое не по собственной воле достоинство инока. Противиться дьявольским чарам мужчина больше не мог.

Одежды опали на пол, руки переместились на женские бёдра, и до последнего удара сердца монах действительно умолял не останавливаться, не замечая, как тонкой оранжевой нитью жизнь покидает его при поцелуях.

Энергия мёртвого разливалась по венам девушки, отдаваясь жаром в теле. Серебристые волосы сияли, глаза горели расплавленным золотом, а припухшие губы пекло от желания. Пленница поднялась с поверженного святоши, равнодушно скользнула по нему взглядом, переступила и зашагала по коридору в поисках второго сопровождающего.

Викинг нашёлся в одном из залов, как ему и приказали. Заслышав шаги, обернулся и замер. Девушка увидела недоумение, отразившееся на грубом лице. Улыбнулась, призывно касаясь кончиками пальцев своей обнажённой груди. Язычник среагировал, как пленница и ждала. Тогда она повела руку вниз, продолжая неотрывно следить за реакциями мужчины.

Тот попытался воспротивиться, затряс лохматой головой, отгоняя наваждение. Даже поинтересовался, где монах, но узница тихо застонала, и викинг замер на полуслове, жадно ловя взглядом движения обольстительницы.

– Возьми меня, – прошептала она, и норг, не колеблясь, решительно шагнул навстречу, подхватил девицу и уложил на один из близстоящих столов, размашисто сметая всю утварь, что лежала на нём.

Последние минуты викинга походили на поле боя, только душу его не валькирия забирала, ой не валькирия.

***

Огромными испуганными глазами девушка смотрела на ярла Харальда. Кутаясь в длинные полы мужской рясы, прекрасная пленница тыльной стороной ладони вытирала блестевшие на щеках слёзы и сбивчиво лепетала на непонятном викингам говоре.

Северяне настороженно взирали друг на друга, своего предводителя и бывшую узницу, силясь понять, что стряслось между товарищем и местным послушником.

– Монах пытался тебе навредить? – попробовал выяснить Харальд.

Девушка засопела, делая вид, что вслушивается в незнакомую речь. Покусала губы и неуверенно кивнула.

– А с Йоуном что случилось? – вмиг оживились викинги, загалдев.

Пленница одарила растерянным взглядом и снова залепетала. Потом замерла, задумалась, нахмурив лоб, и указала сначала на топор в руках одного из мужчин, а затем себе на грудь.

Викинги недоумённо охнули, а Харальд поспешил озвучить догадку:

– Между монахом и Йоуном произошла стычка?

– Хочешь сказать, что щуплый христианский жрец сумел одолеть нашего Йоуна? – недоверие явно сквозило в голосах завоевателей. Они уже подозрительно уставились на пленницу, но та вдруг расплакалась, закрывая лицо ладонями, и Харальд поспешил обнять несчастную.

– Не переживай, теперь ты под моей защитой и ничего с тобой не произойдёт, – пообещал, гладя шелковистые серебряные волосы девы и не видя, как она расплывается в ядовитой ухмылке. – Чего встали? Всё золото уже собрали? Тогда по драккарам, – гаркнул ярл на своих людей. Те стали возражать, мол, недурно тела отыскать да разобраться в происшедшем, но Харальд крепче обнял девушку и таким яростным взором одарил викингов, что те мгновенно смолкли, отправившись выполнять поручение.

Команда перенесла все драгоценности в драккары, забралась в лодки и ждала приказа поднимать якоря. А ярл Харальд продолжал возиться со своей прекрасной находкой, словно не замечая зреющего недовольства. Викинги переглядывались и раздражённо скрипели зубами, а пленительная незнакомка так смотрела на своего ярла, что Харальд терял голову.

– Харальд, мы будем отплывать? – не выдержал вконец один из самых старых воинов и несильно хлопнул товарища по плечу. Ярл вынырнул из дурмана, заозирался. Недобро скосил глаза на коснувшегося его и кивнул.

Драккары язычников снялись с места. Бывшая пленница монастыря обернулась к оставшимся позади стенам и облегчённо выдохнула. Её ждала новая жизнь.

***

Дни напролёт прекрасная дева не отходила от своего викинга. Была рядом, касалась, улыбалась и смотрела так восхищённо, что Харальд забывал обо всём. В поселении его ждала молодая жена, но образ её более не занимал мысли мужчины. Только наложница крепко-накрепко засела в сердце и голове мореплавателя.

Такое непостоянство и нарушение божественных обетов не давали покоя соратникам Харальда. Они гневались и упрекали предводителя, втайне жалея, что прекрасная незнакомка не с ними делит ночлег.

– В одном из предыдущих походов на моём пути попалась церквушка. Местный жрец так отчаянно пытался сохранить жизнь, что готов был делать всё, лишь бы оказаться полезным. Осыпал золотом, совал в руки чаши и блюда, даже пытался переводить свои книжки, какой Локи его дёрнул на это, – неясно. Но кое-что любопытное я уловил. Жрец зачитывал отрывок, и там проскользнуло красивое слово – эдна. Если память не изменяет, означало это высшую степень удовольствия. Так вот, тебя я буду звать своей Эдной, потому что ты – моё истинное наслаждение.

Девушка сделала вид, что не поняла, но всё равно закивала. И Харальд не сдержался, опрокидывая её на деревянные доски и сам наваливаясь сверху.

***

Так, с лёгкой руки Харальда пленница обрела звучное имя Эдна, а по прибытии в селение дивным образом осталась подле ярла. Ни слезы жены, ни увещевание старших жителей не вернули Харальду разум. Ослеплённый красотой и покорённый навыками чужестранки, он жёстко расправлялся с каждым, кто выступал против его воли и пытался навредить наложнице.

А Эдна наблюдала за этим со стороны, умело играя на мужском желании, и всё сильнее опутывала викинга своими чарами.

***

В поселении обосновалось зло. Ярл пал под его пленительным гнётом, и людям ничего не оставалось, как принять волю предводителя. Принять, но не понять.

Глава 2 Предсказание

Эдну бросало в жар. Тело горело, мысли путались, туман застилал сознание, и ужас смерти протягивал к девушке липкие пальцы. Она облизывала пересохшие губы и из последних сил старалась перебороть панику, охватывающую нутро. Яд убивал. Отравлял организм, забирая вместо одной – две жизни. Вёльва сказала, что мерзкий плод станет причиной гибели. Только ирония в том, что Эдна уничтожала себя сама в желании изменить судьбу.

В ушах зазвенело, к горлу подступила рвота, а живот скрутило с неистовой силой. Девушка рухнула на колени, не удержавшись на ногах от острой боли, пронзившей тело. Холодный пот выступил на висках, в глазах потемнело. Эдна попыталась избавиться от зелья, но это не помогло – лучше не стало, а вот сознание окончательно оставило её.

Тьма поглотила дьяволицу.

***

Вёльва ждала её. Раскинула на столе руны, приготовила отвар, положила поленья в костёр. Прорицательница знала, что чужестранка придёт. Будет спрашивать о будущем и выведывать прошлое.

Вёльва слышала о ней: девчонке, которую местный ярл привёз из дальних земель; дьяволице, что тёмными чарами завладела сердцем викинга; наложнице, о смерти которой мечтают женщины селения, а мужчины просто желают.

Вёльва догадывалась, с каких проклятых мест та пришла. Видела судьбу тёмной, но также знала, что ей принесёт это нечистое создание. От осознания женщиной овладевал ужас. Она могла сбежать и никогда не встречаться с дьяволицей, но духам был неугоден её побег. И вёльва смиренно приняла судьбу.

Эдна слышала о провидице. В селение говорили, что от её мудрого взора не скрыть никаких тайн; сам Один посылает прорицательнице вещие картины; каждое её слово воплощается в жизнь. Эдна желала знать всё. Хотела вспомнить лица врагов из прошлого, выяснить, как бы сложилась судьба, не попади в этот проклятый мир, увидеть зло в будущем. Она мечтала о власти и надеялась, что придёт час, когда все падут ниц перед её могуществом. Но ещё Эдна понимала, что заигрывание с чужими духами не принесут добра, вот только ноги сами привели к пещере, где обитала провидица.

Негромкий окрик. Звук шагов, разлетающийся эхом по подземелью. Ощутимое напряжение в воздухе. Вёльва на миг прикрыла глаза, пытаясь побороть возникший ужас. Исход был определён и изменить его не было возможности. От страха у женщины онемели кончики пальцев, но она заставила себя подняться с пола, сделать глубокий вдох и обернуться к пришедшей. Та настороженно оглядывалась. Вёльва почувствовала волну неприятия, идущего от девы, и про себя выдохнула.

– Я ждала тебя, Тёмная, – выдержав паузу для придания большего веса словам, произнесла предсказательница.

Эдна сощурилась.

– Тёмная? Меня так звали монахи. Трусливые и помешанные фанатики… Неужели ты тоже боишься, колдунья? – лучистые голубые глаза дьяволицы, казалось, смотрели в душу.

Вёльва поёжилась, но заставила себя не поддаваться эмоциям.

– Я видела, что тебя ждёт, Тёмная. Чего мне тебя бояться? – голос звучал ровно, хотя в глубине души женщина ощущала нарастающую дрожь. Пребывать в обществе чужестранки было неуютно. Утешал лишь факт, что им обеим тягостно друг с другом, а значит, они скоро распрощаются.

– И что меня ждёт? – Эдна постаралась сделать вид, что не заинтересована в происходящем. Но вёльва заметила, как встрепенулась гостья, заслышав о будущем.

– Ты непочтительна к здешним богам, – промолвила предсказательница. – Прежде чем получать ответы, принеси подношение.

– Мне всё равно на твоих богов, – голос Эдны был холоден. – Я не поклоняюсь им и не считаю нужным ублажать их глупые желания. Я пришла за рассказом о себе и прямыми ответами на интересующие вопросы. Так повторюсь, что ты знаешь, колдунья?

 Вёльва медлила. Понимала, что своими словами подписывает приговор себе и крошечному человечку, чьё сердце уже билось в Тёмной. Солгать? Демоница не узнает об этом. Или сказать правду и тем самым обречь всех на муки?

– Я жду… – Эдна, не спеша, приблизилась к столу гадалки, осмотрела лежащие на гладкой поверхности руны и через плечо взглянула на вёльву.

Та молчала. Солгать. Она не допустит того будущего, что виделось ей на костяшках.

Пламя костра резко взмыло вверх. Обе женщины от неожиданности вздрогнули и уставились на огонь. Вёльва сглотнула. «Я знаю, что ты хочешь её сжечь, но слишком рано. Придётся подождать. Многое ещё не исполнено», мысленно обратилась к стихии предсказательница и приблизилась к Эдне. Опустилась на лавку у стола. Кивнула, призывая посетительницу последовать примеру.

– Ты жаждешь власти и получишь её в полной мере.

– Это всё, что показали тебе твои руны? – Эдна насмешливо скривилась. – Чтобы получить такое предсказание, достаточно выйти из пещеры. Я уже держу власть в своих руках. Посмотри, ярл делает всё, что я пожелаю. Где его жена? Ходят слухи, Харальд планирует отправить её обратно в родное поселение, – глаза дьяволицы засверкали. – Скажи мне, это произойдёт?

– Разве это тебя волнует больше всего? – сдерживая отвращение, уточнила колдунья.

Эдна звонко рассмеялась.

– Тебя не провести, Сида. Конечно, мне неинтересно, что произойдёт с этой глупой женщиной. Она никак не влияет на меня. А вот увидеть прошлое, узнать, что светило мне, не очутись я здесь…

– Тебе закрыт вход в твой мир. Зачем жить несбывшимися надеждами, суккуб?

– Даже так, – ехидные нотки зазвучали в тоне демоницы. – Неужели, твои камушки и правда вещие? Думаешь, всё знаешь обо мне?

– Я нет, они – да, – сказала, как отрезала вёльва, указывая на руны.

Эдна презрительно поморщилась.

– Так удиви меня. Расскажи, чего ждать наперёд? Или… – Эдна вдруг напряжённо вгляделась во встревоженное лицо провидицы. Уловила растерянность, что словно плотным одеялом окутывала Сиду. – Что ты скрываешь от меня, предсказательница?

 Вёльве сглотнула. Ей бы взять себя в руки, заверить, что Тёмная ошиблась и ничего от неё не скрывается. Соврать. Придумать ответы. Прогнать, в конце концов, демоницу. Вот только в сознании закопошился некто чужой, сдавил тисками голову, опалил тёмной энергией. Сердце испуганно заколотилось в груди.

«Сида, впусти. Отступи в тень и дай поговорить с моим созданием», незнакомый голос раздался в мыслях колдуньи. Она попыталась проигнорировать его. Обхватила голову руками, стиснула челюсти, но некто явно превосходил силами слабую женщину. Глаза вёльвы окрасились в чёрный.

 Эдна, до этого с презрением наблюдавшая за телодвижениями провидицы, от неожиданности охнула и подскочила на ноги. Дикий ужас вперемежку с благоговением охватил демоницу. Не находя разумного объяснения собственным незнакомым ощущениям, девушка кинулась прочь из пещеры, но голос низкий и утробный, остановил беглянку.

– Куда ты, Наама? Тебе не убежать от смерти. Она идёт за тобой. Теперь она всегда будет рядом, даже если заперта вдали. Её начало – твой конец.

Фраза оборвалась, вёльва зашлась хохотом, а через мгновение всё переросло в гортанный кашель, что эхом отразился под сводом пещеры.

 Эдна, пригвождённая ужасом, застыла на месте. Боясь дышать, чувствуя, как колотится в груди сердце, она попыталась повторить услышанное. Сознание отказывалось воспринимать смысл слов. Пот ручьём катился по спине.

– Ты что мне наговорила? – заставив себя через силу очнуться от страха, сипло прошептала суккуб. Умей она чувствовать полутона эмоций, плакала бы сейчас от растерянности, недоумения, обиды, испуга, отчаяния. И боли, что замаячившая надежда на власть так просто погаснет из-за злого рока. Нет, Эдна не собиралась сейчас умирать. Не после всего пережитого! – Ты лживая сука! – с неприкрытой яростью процедила демоница, беря себя в руки. Мысль, что все старания пойдут прахом, придали Тёмной сил. Она заскрежетала зубами и шагнула к вёльве, отвешивая той звонкую пощёчину. – Решила, что напугаешь меня своими чарами? Я не хуже тебя владею колдовством и не верю ни одному твоему слову и жесту. Ты врёшь, как и твои духи!

– Разве? – тихо обронила Сида, прижимая к пылающей щеке ладонь.

Эдна пренебрежительно фыркнула:

– Ты не изрекла ничего ясного. Твои слова – туманы и лживы.

Но она верила. Знала, что предсказание не игра. Истинное имя не звучало в мире людей несколько столетий, и уж точно смертная не могла ведать о нём. От этого осознания пробирал мороз. Кому понадобилось сулить ей гибель?

– Ты знаешь, что я не выдумала их. Пророческие слова можно трактовать по-разному, – покачивая головой, возразила колдунья и, замечая, что Эдна намерена потребовать, опередила: – Я не поясняю советы духов. Ты вольна сама понять истину.

Сиду мутило от чужеродного вселения, и она жаждала, чтобы демоница покинула пещеру и оставила некоторые тайны скрытыми. Но одним жёстким требованием Эдна разрушила все чаяния провидицы.

– Ты напророчила мне смерть и обязана дать теперь защиту. Мне нужен отвар из полыни. Я знаю, что у тебя такое имеется!

 Вёльва медленно закрыла глаза. Вот и всё. Поменять исход было не суждено.

– Ты слышишь меня, колдунья? Мне нужно защитное зелье!

– Кто тебе сказал, что я готовлю подобное?

Но Эдна даже не изменилась в лице, давая понять, что её не провести. Тогда Сида вздохнула:

– Тебе не положено нынче употреблять полынь.

– Что за чушь ты несёшь… – суккуб оборвала себя на полуслове. Осознание яркой вспышкой промелькнуло в голове, раздельные куски сложились в цельный образ. Эдну пробрало от правды. – Смерть, которая уже во мне… Её начало – мой конец. Этот приплод и есть то, что ты пыталась скрыть от меня, жалкая лгунья?

Эдне было достаточно понурившегося взгляда вёльвы. Значит, правда… И хоть демоница не могла понять, как понесла, памятуя о способностях своего вида контролировать процесс деторождения, её замутило от одной мысли, что жалкое существо – полукровка – желает навредить её чистому телу.

– Что тебе ведомо об этом чудовище?

«Единственное чудовище стоит передо мной», промелькнуло в мыслях Сиды, но промолчать колдунья не могла: Тёмная взирала на неё с неприкрытым гневом, ожидая ответа. И с тихим вздохом вёльва проговорила:

– Тебе не сулит гибель в родах. Ты не умрёшь в ближайшие годы, но… Руны не открывают точного времени и способа.

– Так откуда ты ведаешь про роды? – не удержалась Эдна, кривя губы в отвращении.

– Просто знаю, – лишь прошептала провидица. – Как и то, что пророчество не есть истина до конца. Его возможно изменить. Полюби малыша, стань ему доброй матерью, и тогда слова утратят смысл.

– Я не просила от тебя совета, как мне поступить с приплодом, – огрызнулась суккуб, поведя плечом. – Полукровки отвратительны и не должны населять миры, – смачным плевком на пол пещеры Эдна поставила точку в беседе с вёльвой. И вскинув подбородок, одарив ледяным взглядом, удалилась. Если колдунья не желает помогать, Эдна сама решит проблему. Вытравит уродца, но не позволит осквернить чистокровное тело. Пусть дом далеко и вход туда впредь закрыт, Эдна помнила закон и не собиралась плодить помесь.

***

Она знала, где раздобыть полынь. В разных пропорциях эта трава, как укрепляла тело и дух, очищая от пагубного энергетического влияния, так и ослабляла. Всё зависело от цели питья, используемой части растения, а главное, посыла-заклинания, произнесённого над отваром. У Эдны было желание, и она твёрдо верила, что навредит лишь мерзкому полукровке.

Но после первого стакана ничего не произошло. Демоница выждала некоторое время, нервно постукивая ногтями по столешнице, а затем потянулась за второй порцией. Мысленно облекла заговор в нужную форму, залпом осушила стакан и сжала зубы, прислушиваясь к ощущениям в теле. Ответом ей была тишина.

Эдна беззвучно выругалась и поднялась на ноги, став мерить комнатушку своего дома скорым шагом. Минуты тянулись томительно долго, переходя в часы.

– Да что я делаю не так?! – с этими словами суккуб схватила с полочки крошечный тканевый мешочек, в котором хранилась собранная полынь, и закинула остатки растения в горшочек, напрочь забывая об осторожности. Дождаться, покуда вода закипит, а после отвар настоится и остынет, было испытанием не из простых для Эдны. Но демоница справилась. И сразу с жадностью припала к горшочку, осушая его содержимое.

Теперь подействовало молниеносно. Живот прорезала острая боль. У демоницы слёзы невольно прыснули из глаз. Она схватилась за низ живота, но тот словно превратился в камень. Ни сделать шагу, ни разогнуться… Эдна попыталась успокоить себя мыслями, что это нежеланный уродец завершает свой жизненный путь. Вот только сердце застучало так быстро, пот проступил на висках, а в груди закололо и подкатил столь неистовый страх, что ужас охватил девушку. Она попробовала вдохнуть, но резь с такой силой прострелила вдоль позвоночника, что ноги невольно подкосились, и суккуб рухнула на пол.

Её кидало то в жар, то бил озноб. Сил пошевелиться не было, об использовании магии и говорить было нечего. Никогда прежде демоница не чувствовала себя такой беззащитной перед лицом надвигающегося конца. Ни нападение людей в прошлом селении, ни измывательства монахов в стенах монастыря… Ничто не могло сравниться с болью и страхом, что завладели сейчас разумом и телом Эдны. Она открыла рот, чтобы закричать, но вместо вопля провалилась в темноту.

***

Харальд заглянул к наложнице нежданно, словно почувствовал беду.

Всегда приветливая, гибкая и обольстительная; с лукавым взглядом небесных глаз, в этот раз Эдна не встречала любимого в постели среди шкур. Не манила голыми лодыжками и не обнажала призывно грудь.

Сейчас Эдна без чувств лежала на полу в луже крови. Серебряные локоны разметались по сторонам, вымокли в дурно пахнущей жидкости, а бёдра в задранных юбках платья не выглядели притягательно.

Харальд кинулся к девушке – на миг его лицо перекосила гримаса отвращения – и прижался ухом к груди, пытаясь определить биенье сердца. И убедившись, что любимая ещё жива, метнулся к дому знахарок-врачевательниц.

Целительными зельями и напевами-заговорами те не позволили наложнице ярла переступить черту мира богини Хель.

– Знал, что ты не покинешь меня так скоро, моё наслаждение, – заботливо прошептал Харальд, стоило девушке открыть глаза спустя значительное время.

Эдна недоумевающе заозиралась, силясь понять, где находится и почему подле неё сидит ярл, а тот продолжил, бережно касаясь серебряных волос наложницы:

– Я нашёл тебя без чувств, в крови, испугался и призвал в помощь врачевательниц. Они сказали, ты выпила крепкий отвар полыни, а ещё… – Харальд замялся, и Эдна выразительно приподняла бровь, надеясь услышать, что результат стараний не прошёл даром, и плод мёртв.

Но нет, ярл не оправдал надежд.

– Знахаркам показали духи, что ты, моё вожделение, в положении. Поэтому полынь так повела себя. Но малыш крепок и жаждет жить! Истинный сын отца растёт! – Харальд с такой гордостью произнёс последнюю фразу, что Эдна, до этого возненавидевшая каждое слово викинга, вдруг призадумалась, увидав возможности.

– Я в положении? – слабым сиплым тоном поинтересовалась девушка, кидая обеспокоенный взгляд на северянина. Тот закивал, и Эдна охнула, замечая, как недобро зыркнули на неё целительницы. Они уж точно догадались, зачем чужестранка пила отвар! Эдна с радостью бы свернула глупым бабам шеи, да только сил подняться у неё сейчас не было.

– Ты не знала? – теперь удивляться пришёл черёд Харальду. Он переглянулся с врачевательницами, нахмурился и тихо обронил: – Они решили, что ты нарочно…

Эдна не позволила мужчине закончить фразу. Коснулась его руки и, зачаровывая остатками дара, потерянно проговорила:

– Жизнь моя, ты сомневаешься во мне?

Морщинка меж бровей Харальда разгладилась и он, легко поведясь на слабое колдовство суккуба, пристыженно извинился.

– Я пришла к ней за отваром для защиты. А она… знала и всё равно дала его мне, – чуть ли не со слезами на глазах пролепетала Эдна, вдруг отвернувшись от мужчины и уставившись в стену.

Ярл взволновался.

– О чём ты говоришь, моя пылкая? Кто она?

– Вёльва Сида, – безжалостно назвала имя демоница, вдруг находя возможность избавиться и от провидицы, и себя обелить.

– Сида, что обитает в пещерах на окраине фьорда?

Эдна кивнула.

– Ты ведь знаешь, как ко мне относятся в поселении. Люди не любят меня, считают, что я разрушила твою семью и морочу тебе голову. Я с трудом научилась вас понимать, но вместо сочувствия слышу лишь злые слова, да ощущаю дурную энергию, идущую ото всех. А потому пошла за помощью к колдунье, но и она оказалась против меня, – закончила жалобную речь слезами Эдна и поджала губы, искоса наблюдая за мрачными злыми лицами знахарок. Их ненависть Эдна поймала и с трудом сдержала злорадную ухмылку. Бестолковые бабы знали, чем сулят печальные слова чужестранки.

Харальд отреагировал, как Эдна и предполагала. Вскочил на ноги, с трудом подавляя ярость.

– Эта лживая дрянь пожалеет, что посмела навредить тебе! – в сердцах бросил мужчина, хватаясь за топор на поясе. – Она подняла руку не только на тебя, но и на моего наследника!

Эдне понравилось, как прозвучало последнее слово. Значит, ярл твёрдо намерен отослать жену подальше. Смертная бабёнка разочаровала викинга, да и детёнышей подарить ему не сумела, уж здесь демоница постаралась…

– Я разберусь с вёльвой, не волнуйся. Эта женщина больше не посмеет тебя обидеть! – поклялся ярл, а после наклонился, запечатлевая на лбу девушки поцелуй, и спешно покинул дом наложницы.

Эдна изогнула губы в довольной ухмылке и прямо посмотрела на целительниц. Те лишь скривились и отвернулись.

Эдна победила. Опустив руку на живот, прикрыла глаза и мысленно обратилась к малышу, чьё сердце так отчаянно билось у неё под рёбрами:

– Может, ты и выжил сегодня, мерзкая дрянь, вот только не жди, что я буду мириться с тобой. Ты ещё пожалеешь, что не сгинул. А пока, я получу то, что заслуживаю – власть. И ты мне в этом поможешь.

***

Харальд казнил Сиду перед всем людом селения. В назидание.

Вёльва не противилась, смиренно приняв свою участь. Лишь перед смертью обратилась к кому-то, прося прощение за всё, что предстоит ему пройти из-за её слабости. А потом позволила делать с собой всё, на что хватило выдумки разъярённого, очарованного демоном, ярла.

Народ урок понял, принял к све́дению и возненавидел двуличную чужестранку пуще прежнего, научившись лучше скрывать свои чувства к ней.

Эдне было всё равно. Она была выше всех этих смертных и теперь обладала истинной властью.

Глава 3 Младенец

Тишину ночи разрезал жалобный плач младенца.

Кроха сначала негромко кряхтел, барахтаясь в тряпках, устилавших дно люльки. Мать не отреагировала. Тогда малыш захныкал чуть громче, засучив крошечными ручками. Родительница снова осталась безучастна к жалобам дитя. И наконец ребёнок истошно зарыдал, срывая горло и голос. Он звал маму, не в силах понять, почему та, кто прежде была всем; кто долгие месяцы была связана с ним, бросила его. Холод и голод одолели мальчика. Он был так беззащитен перед огромным, страшным миром вокруг и так нуждался в родном плече, но…

У Эдны были иные планы на эту ночь. Харальд отплыл в очередной поход, и девушка облегчённо выдохнула, рассчитывая на глоток свободы. Ярл надоел ей до зубного скрежета своей заботой и беспокойством о наследнике. Он постоянно вертелся рядом, переселил наложницу к себе в дом – благо жену догадался отправить восвояси – и по первому недомоганию Эдны призывал знахарок. Демоница, до этого никогда прежде не носившая ребёнка, поначалу радовалась настойкам врачевательниц – те снимали утреннюю тошноту и облегчали тяжесть в животе. Но суккуб не могла смириться с тем, что ей запретили близость с мужчиной. Целительницы следили за этим строго, а Эдна изнывала от желания и жажды. Тело демона и так страдало от человеческого приплода, а уж лишиться важнейшего источника питания было выше сил девушки. Эдна поначалу лукавила и умудрялась соблазнять любовника, уговаривая на долгие прогулки наедине. Но после живот округлился, и даже чары демоницы не могли заставить Харальда переступить через себя. Он так боялся навредить мерзкому выродку в животе…

– Эдна, ребёнок плачет! – светловолосый норг убрал руки с обнажённой груди девушки и выразительно указал на дверь.

Демоница раздражённо зашипела и попыталась проигнорировать слова, призывно прижимаясь голыми бёдрами к паху мужчины.

Северянин отрицательно покачал головой.

– Он сбивает меня. Пусть умолкнет, – приказал, отстраняясь от пышногрудой красавицы.

Эдна закатила глаза, поднялась с настила и, наскоро накинув на себя накидку, поспешила выбраться из помещения.

Люлька с малышом Финном стояла у входной калитки и плохо закрывалась от ветра. Эдна вцепилась в бортик кроватки и безжалостно затрясла её, со злобой глядя на плачущего кроху.

– Ты заткнёшься? Сколько можно требовать к себе внимания? Отец возле тебя постоянно вертится, знахарки… Тебе ещё и меня надо? – процедила Эдна, полоснув малыша пустым взглядом. Врачевательницы говорили, что как только она возьмёт кроху на руки, так сразу испытает к нему непередаваемые чувства… Глупые! Этот ребёнок всё только портит, как можно его любить? Да и что значит любить, Эдна не понимала. Суккубы только желают обладать! И Эдна в эту самую секунду хотела прижиматься губами ко рту викинга, высасывая его энергию и заполняя пылающую пустоту внизу живота.

Малыш вдруг замолчал. Мать попала в поле зрения, и кроха радостно загугукал. Крошечные губки изогнулись в милейшей улыбке, и мальчонка потянул ручку к маме, пытаясь ухватить пальчиками прядь волос.

Эдна безжалостно шлёпнула малыша по ладошке и откинула локоны назад.

– Не тебе их таскать, – сердито буркнула и ещё несколько минут потрясла люльку, убеждаясь, что мальчик успокоился и стал засыпать, так и не дождавшись еды. – Спи, а то отнесу в самый дальний угол двора, там тебя точно никто не услышит, – нехотя Эдна всё-таки посильнее укутала мальчика в одеяльце и на мгновение засмотрелась на столь соблазнительный дальний угол. Нет, завтра эти наседки-знахарки прибегут – и так с трудом удалось уговорить их отпустить в прежний дом – ещё увидят, где мальчишка спал, а если залихорадит… Потом не скрыться от их надоедливых носов.

– Уснул? Надо было оставить его врачевательницам. Я видел, как они ладно заботятся о малыше, – викинг полулежал на настиле, ленивым любопытством оглядывая убранство дома, что Харальд в своё время выделил Эдне.

– А как бы я объяснила своё желание уйти? – поинтересовалась Эдна, кидая взгляд на мужчину и с досадой отмечая, что все её прежние старания сошли на нет.

– Как и любое своё поведение, – пожал плечами викинг. – Думаешь, я глупый и не вижу, как ты вертишь нашим ярлом, а он делает всё, что пожелаешь, и не задаёт вопросов?

«Глупый или нет, но болтливый однозначно», подумала Эдна, прикидывая, сколько забрать жизненной энергии у норга, чтобы он дошёл до своего дома и уже там отдал душу богам.

– Кстати, как ты это делаешь?

– Ты пришёл беседы вести? – уточнила демоница, сбрасывая накидку и словно невзначай прикусывая нижнюю губу.

Северянин рассмеялся.

– Умная же ты баба, Эдна. И коварная. Повезло Харальду! И наследника подарила, и знаешь, как наслаждение доставить. Чего стоишь, садись, покажи, что умеешь!

Эдна обольстительно улыбнулась и опустилась на викинга сверху.

Детский плач снова раздался с улицы. Эдна, вытирая рот, метнула в сторону двери задурманенный взгляд и пропустила мимо ушей крик Финна. Подождёт, осталось немного.

Викинг даже не отреагировал. Его пустой безжизненный взгляд блуждал по белоснежной коже обворожительной наложницы ярла. Эдна приподнялась с бёдер мужчины и сжала в руке его опадающее достоинство, улавливая последние вздрагивания тела. До этого мгновения она и не знала, что так голодна! Бестолковый Харальд «заботился» о ней, не подозревая, как сильно Эдна желает свернуть ему шею. Будь проклят этот мир и его люди! Она не должна была понести, но организм, непривычный к соитию со смертными, дал сбой.

– Там твой плачет, – слабым голосом произнёс викинг, неопределённо указывая в сторону улицы.

Эдна поморщилась и всё же поднялась на ноги, вновь облачаясь в накидку.

– Какой же ты мерзкий, Финнвард! Покоя от тебя нет, – выбираясь на улицу и подходя к малышу, процедила суккуб. Взяла кроху на руки, и тот мгновенно завертел головой, тыкаясь носиком в тело матери и ища грудь.

Нашёл. Ухватился и жадно засосал. Эдна покосилась на ребёнка и скривилась. Когда так делали мужчины, это вызывало экстаз, а сейчас она чувствовала лишь пустоту там, где знахарки обещали обожание.

– Но хоть какая-то польза от тебя есть. Пока сосёшь, подобные тебе больше не появятся. А потом придётся что-то делать… – задумчиво протянула девушка.

Дверь дома отворилась, и на пороге появился мужчина. Выглядел он дурно, что, впрочем, неудивительно.

– Пойду я. Завтра ещё зайду. Харальд на несколько месяцев уплыл, так что моё лицо тебе ещё долго лицезреть, – негромко обронил, шлёпая девицу по заду. – Оставь только завтра его на нянек, – прозвучало как приказ, – я не намерен больше прерываться и слушать его нытьё. Поняла меня?

Эдна приподняла бровь и снисходительно уставилась на викинга. Ему бы хватило сил сначала дойти до кровати, прежде чем ей указывать, что делать.

– Прощай, – кивнула, даже не пытаясь вспомнить, как мужчину зовут. Зачем? Завтра его всё равно найдут мёртвым в собственной постели.

Малыш Финн наелся и отпустил грудь матери. Потянулся ручкой к её лицу, но Эдну от этого жеста передёрнуло.

– Строишь из себя невинного? А сам уже думаешь, как меня убить! Не надейся, у тебя ничего не получится, выродок! Я вас всех переживу. И папашу твоего, и глупых знахарок, и всех в поселении, кто думает, что может мной помыкать, – змеёй прошипела девушка, возвращая малыша в люльку. – Почему вы, смертные, такие бесполезные? Я снова голодна! Всё из-за тебя, Финнвард! – кинув совсем уж неоправданное обвинение, Эдна с сожалением затащила кроватку с малышом в дом и вернулась к настилу.

До возвращения Харальда оставались месяцы, и Эдне требовалось решить проблему с пропитанием.

Глава 4 Еще дети

1.

– Тужься, глупая девка! Ты же делаешь хуже не только себе, но и малышам! – одна из повитух-знахарок хлёстко ударила Эдну по щеке, приводя в чувства.

Девушка охнула и дёрнулась, метнув на врачевательницу злой потерянный взгляд. Боль изнутри выламывала Эдну, и демоница с трудом удерживала себя в коленно-локтевом положении, больше всего на свете желая сейчас рухнуть на спину, и чтобы всё прекратилось. Но живот сжимало лишь сильнее, а сознание туманилось.

– Когда это кончится?! – взревела Эдна, когда очередная волна разъедающей боли огнём охватила нутро. В это самое мгновение она до безумия ненавидела малышей, что с такой силой рвались в мир. Если бы не про́клятый Харальд… Нет, знахарки! Они клялись, что пока Эдна будет кормить малыша Финна грудным молоком, новых приплодов не завести. Но каков был ужас демоницы, когда Финнварду ещё и полтора года не минуло, а дурное самочувствие по утрам подсказало суккубу, что дело – дрянь!

Тогда она сорвалась. Швыряла миски, деревянные ложки, даже лавки и те не убереглись от ярости демоницы. Досталось и вернувшемуся с тинга (народное собрание – прим. автора) Харальду. Эдна накинулась на викинга с кулаками и угрозами, проклинала за плодовитость и, мужчине пришлось применить силу, дабы усмирить разбушевавшуюся девушку. Она так и не простила ярлу оплеухи, хоть он после и умолял его извинить.

– Тужься! Я уже вижу головку. Постарайся хотя бы ради себя, если тебе всё равно на дитя, – недовольно пробурчала одна из повитух, взмахом руки подзывая помощницу. – Стой тут и лови малыша, я помогу ей: надавлю на живот, иначе от этой, – с презрением прошипела женщина, кивая на роженицу, – мы ничего не дождёмся. Не только ребёнка доведёт, но и сама отдаст Хель душу, а Харальд с нас потом шкуру спустит.

И повинуясь собственным указкам, повитуха подобрала юбку и подошла к стоящей на коленях Эдне. Наклонилась и, обхватив за талию, с силой надавила на живот.

– Давай!

Первый мальчик выскользнул из демоницы, оповещая собравшихся громким плачем.

– Ой, смотри, какое чудо! Он держит второго за ногу и не хочет его отпускать! Защищает, славный маленький воин! – умилилась одна из молоденьких знахарок мальчишке, что не прекращал плакать, но при этом продолжал цепляться за пятку следующего крохи.

– Какое же это чудо? Это беда! Ребёнок ножками вперёд идёт! – всплеснула руками более опытная повитуха. – И переворачивать поздно… Отцепи ты уже дитя, второго спасать надо! И пуповину перережьте!

Эдна от боли взвывала и на своём родном наречье запричитала, как ненавидит всех этих детей и людей.

– Бредит уже, – решили врачевательницы. – Здесь только на волю богов полагаться остаётся. Несите травы и амулеты, а я попробую руками вытащить. И первого вытрите, тряпки вон, да положите на пол.

И повитухи забегали, пытаясь спасти мать с детьми.

***

– С этой бабой всё неладно. Как привезла с собой дурное, так и продолжается беда. Ярлу голову вскружила, молодую красавицу жену из поселения выжила…

– Вот чем мешала Арнгурд Харальду? Будто до него никто несколько жён не содержал? Но нет, эта пожелала быть единственной! А сама, сама то! Это, конечно, только слухи, но говаривают, пока Харальд в походах, чужестранка мужчин к себе водит! Не зря постоянно из дома ярла к себе убегает.

– Цыц вы, болтливые! Да вам за такие слова голову с плеч топором снесут! Неужто забыли, как вёльву нашу, Сиду, из-за этой казнили? Хотите следом пойти?

– Но ведь гнусная женщина! Так и веет от неё мерзостями. Не зря боги карают её сейчас!

– Да цыц вам сказала! Что за бабы такие глупые?! Ярл сюда идёт, на детей смотреть, вердикт выносить, а вы под домом стоите и такое языком своим чешете! Совсем страх потеряли? – старая седоволосая женщина с испещрённым морщинами лицом подняла палку и пригрозила молодым соседкам.

Те отмахнулись и продолжили обсуждение, благо на шёпот перешли.

– А я слышала, знахарка наша, Амма, божилась самим Одином, что у второго мальчишки глазёнки светились оранжевым, когда его вытаскивали! Я говорю, от этой девки одни горести! Духа нечистого родила! Беду на наши головы кличет!

– Как сама гнусная, так и дети её такие же! Ой не верил бы ей Харальд. Не его это уродцы! Гнать бы их всех отсюда…

На плечи болтливых баб обрушились удары клюки.

– Я сказала вам, язык попридержать! Получайте теперь! – запричитала морщинистая старуха, отвешивая сплетницам по самое не хочу.

На горизонте возникла рослая фигура Харальда. Викинг, не обернувшись на склочниц, прошагал мимо, толкнул дверь дома, где находилась Эдна с детьми, и вошёл внутрь.

Бабы на улице вмиг смолкли и поспешили к окнам и двери, пытаясь увидеть да подслушать, что творится в помещении.

Надежды жителей поселения не оправдались. Ярл без лишних слов детей, коих оказалось трое, признал. Поднял каждого к небу, окропил водой и обернулся к Эдне, взглядом вопрошая насчёт имён.

Изнурённая, еле живая, со всклоченными волосами демоница сморщилась и с трудом отвернулась к стене, всем видом показывая равнодушие.

Викинг помрачнел.

– Пусть первый будет в честь земель, откуда его мать. Слышал я, там имя есть – Морган. Так и назовём. Второй станет Сверром. А девочка… – мужчина умолк и пару мгновений любовался совсем крошечной малышкой. – Ассфрид – прекрасная, словно богиня.

– Астрид. У меня на родине это звучит Астрид. Хочу, чтобы её звали так, – буркнула со своего места Эдна, даже не оборачиваясь.

– Как скажешь, моё наслаждение, – довольный уже тем, что любимая отозвалась, легко согласился викинг. – Позаботьтесь о малышах и Эдне, – и передав девочку знахаркам, оставил дом.

2.

Демонические детишки не истерили. Не рыдали и не доводили родителей до ярости. По крайней мере, Эдна не помнила, чтобы у неё в миру дети постоянно выли и голосили. Эти же полукровки не умолкали ни на мгновение. Они вечно хотели есть – её прекрасная грудь превратилась в нечто ужасное, и без слёз суккуб не могла на себя смотреть. Ещё полукровки непрестанно мёрзли и специально доводили Эдну до иступления.

– Заткнитесь! Заткнитесь же вы наконец, маленькие выродки! – демоница вскочила с лавки и кинулась к люльке с самой орущей Астрид. Схватила шкуру-одеяло и резко накрыла лицо девочки, плотно зажав рот и носик ребёнка.

– Ма-ма? – старший Финнвард юрко оказался рядом и закрутился у ног родительницы. Словно что-то чувствуя, двухлетний мальчишка встревоженно задёргал подол юбки матери, привлекая к себе внимание.

Зря.

Демоница молниеносно переключила всю ярость на кроху.

– А тебе что надо? – оставив в покое Астрид, Эдна пребольно дёрнула сынишку за руку.

– Ма-ма, – повторил Финн.

– Да что вам всем от меня надо?! – пылая необузданной злостью, Эдна схватила Финна за плечики и затрусила изо всех сил. – Вы мне не нужны! Я вас не хотела! Ненавижу!

– Ма-ма, – от боли и страха малыш зарыдал, к нему подключились остальные – закопошились в кроватках, завыли; Астрид умудрилась вывернуться так, что шкура сползла с личика.

– Что?! Хватит меня трогать своими мерзкими ручонками! – Эдна оттолкнула от себя малыша, не рассчитав силы, и Финн, словно невесомая кукла, отлетел от матери, впечатавшись спиной в лавку. И мгновенно стих, испуганно моргая глазёнками. – Ещё раз тронешь меня без разрешения, я…

С улицы донеслись голоса. Демоница мгновенно выпрямилась, метнула встревоженный взгляд на шкуру в кровати дочери и выкинула тряпку подальше на пол. После этого бросилась к Финнварду, подхватила на руки и усадила на лавку.

– Молчать, – пригрозила она, угрожающе щёлкнув мальчика пальцем по носу.

В дверь застучали. Скрипя зубами, девушка пошла открывать.

– Ярл отплывает и велел позвать тебя, – на пороге, запыхавшись, стояла одна из домашних прислужниц Харальда.

– Нечего было отсылать меня, – прошипела Эдна, сама до конца не осознавая, радует или раздражает её то, что из-за постоянного детского плача викинг предложил любовнице разъехаться.

Жизнь вдали от ярла позволяла беспрепятственно выскальзывать ночью на охоту (оказалось, вблизи селения обитали альвы; их жизненная энергия устраивала суккуба больше, чем людская). И в то же время в предложении смертного демоница рассмотрела оскорбление себе.

– Я пригляжу за детьми. Иди, – сделав вид, что не услышала последней фразы, прислужница протиснулась в дом и поспешила к рыдающим крохам.

Это было возможностью выбраться из помещения, и Эдна не нашла в себе сил и желания противиться удаче.

***

Ярл ждал девушку в постели.

– Я думала, ты уже отплываешь, – лукаво ухмыльнувшись и оглядев мужчину, Эдна стянула с себя одежду.

Викинг пожал плечами и подал деве руку.

– Надеюсь, ты не планируешь привозить с похода ещё кого-нибудь, – проворковала демоница, опускаясь на Харальда и обвивая руками могучие плечи.

– А ты всё не желаешь становиться моей законной женой?

Демоница скривилась.

– Ты признал наших детей, назвал наследниками, принадлежишь лишь мне. Зачем мне нужно остальное?

– Чтобы перед богами…

– Они твои боги, не мои, – возразила девушка, запуская тонкие пальцы в густые волосы мужчины и наклоняясь за поцелуем. – Слушай меня, а слова остальных пусть проходят мимо ушей. Верь только мне! – прошептала она, прежде чем закрепить свою силу жадным поцелуем.

Жить отдельно хорошо, но терять власть… Этого демоница не могла допустить.

***

С отплытием ярла и части воинов в селении стало тише. И напряжённее для Эдны. Тронуть девицу не решались, а вот обходить стороной её и детей – запросто. Даже знахарки, что при ярле вечно толкались подле чужестранки, норовя присмотреть за малышами, перестали заглядывать в дом рабыни, коей все за спиной звали Эдну. Харальд не взял её в жены, а значит, сам считал недостойной, пусть и твердил иное. Люд верил поступкам, а не словам.

Эдна быстро освоилась в одиночестве. Без постоянной толпы подле себя она смогла спокойнее дышать и наслаждаться жизнью, если бы не вечно орущие дети. Но и на них она вскоре перестала обращать внимание, без зазрения совести оставляя одних ночью и уходя на охоту.

А потом произошло страшное. Она снова оказалась в положении.

***

– Уверены, что это Харальда? – между собой шептались знахарки, вытирая новорождённого мальчика.

– Прислужница говорит, перед отплытием ярл провёл время с этой, так что…

– Харальд в любом случае его признает. Сама видишь, как помыкает бедным. Скажет, твой, и всё, – посетовала повитуха. – Но мальчишка хорошенький. Сильный такой, ладненький, – женщина подняла кроху к небу, потом сбрызнула водой и только после поинтересовалась: – Мамаша, как звать будем?

– Мне всё равно. Придумай сама и забери от меня подальше, – демоница не удосужилась даже взглянуть на ребёнка.

Старшая повитуха покачала головой и обратилась как бы к своим соратницам, но так, чтобы Эдна отчётливо всё слышала:

– Моего брата звали Эйрик. Он был славным воином. И верным товарищем отца Харальда. Думаю, нашему молодому ярлу понравится.

Эдна не отреагировала. Этот малыш ей однозначно был не нужен. Как, впрочем, и остальные.

Глава 5 Магия

1.

Эдна смотрела на жмущегося под её взглядом Финнварда и не знала, от отчаяния или от ненависти орать на мальчишку, что посмел её так подставить.

– Мамочка, пожалуйста, прости, я не знаю как… – мальчик растирал по красным от материнских оплеух щекам слезы и дрожал.

Эдна взмахнула рукой, призывая умолкнуть. Сжала виски и сделала несколько глубоких вдохов.

Два года прошло с момента рождения последнего ребёнка. Маленькие выродки наконец-то стали более самостоятельными, и Эдна думала, что можно расслабиться… Но Финн учудил такое!

– От тебя одни неприятности, Финнвард! – прошипела суккуб, не обращая внимания, как вздрогнул и сгорбился крошечный человечек от её слов. Эдне некогда было следить за реакциями сына – под угрозой оказалась она сама. Чары с перемещением видели почти все в поселении!

За окном бегали и галдели трёхлетки-тройняшки, а в люльке сопел двухлетний Эйрик. Бросить их и уйти? Какая Эдне разница, что смертные сделают с этими полукровками, главное – она останется цела.

Эдна скрежетнула зубами. Нет, побег не сулил ничего хорошего. Терять власть, что уже была у неё над здешним ярлом, не хотелось. К тому же иметь дом, крышу над головой лучше, чем скитаться невесть где.

– Мамочка, прости, – Финнвард снова завёл своё, и Эдна не выдержала, срывая злость и растерянность на ребёнке.

Наказывать это жалкое беспомощное существо было отрезвляюще приятно. Эдна вспомнила, как собственная родительница не раз била её тонкой хлёсткой палкой за нарушение правил, и усмехнулась. Неужели матери тоже это доставляло удовольствие? По крайней мере, Эдна почувствовала себя лучше, выпустив пар на виновнике всех бед.

Мальчишка забился в угол и ныл, растирая следы ударов, но Эдна утратила к нему интерес. Дельная мысль возникла в голове, и демоница, отшвырнув кожаный пояс в сторону, поспешила на свою территорию дома, отделённую от общего зала пологом из ткани.

– Хоть какая-то от тебя польза, – с отвращением процедила Эдна, опустившись на колени перед сундуком.

Порывшись в нём, суккуб вытащила на свет толстый чёрный фолиант, разукрашенный витиеватыми узорами. На миг смутные воспоминания из прошлого нахлынули на Эдну, и она вспомнила те давние времена, когда её окружал не дикий мир отсталых смертных, а дивное царство демонов.

– Если бы не ты… – Эдна осеклась, не желая называть даже имени того, по чьей вине оказалась среди людей. Яростно перелистнула страницы книги, взглядом жадно пробегаясь по строчкам заклятий.

Она давно не практиковалась в словесной магии. Прежде собственное колдовское очарование выручало и этого было достаточно, но не сейчас. Демоница открыла нужную страницу и сверилась с ритуалом.

Заклятие следовало переделать под ситуацию. На это ушли бы часы, которых у Эдны не было.

– Финнвард, иди сюда! – закричала девушка, на скоро приняв решение. Мальчишка всё начал, а значит, пусть тоже разбирается. И хотя Эдна сомневалась в силах полукровки, однако уже то, что он умудрился переместиться на глазах у всех, кое о чём да говорило.

– Мамочка? – заикаясь, отозвался Финн, отодвигая ткань и заглядывая в покои родительницы.

– Заходи. Садись и слушай. И хорошенько запоминай всё, что я буду тебе говорить!

Финн сглотнул и, поджав плечики, прошёл и выполнил приказ матери.

Эдна одарила сына суровым взглядом. Правильным ли было решение открывать ему мир тайных знаний? Мальчику, что согласно предсказанию вёльвы, нёс смерть? Конечно, нет. Ни за что на свете Эдна не стала бы помогать ему становиться сильнее, но… Сейчас земля уходила из-под ног демоницы, и лишь вдвоём с этим жалким недодемоном она могла избежать последствий.

– Поговорим о том, что произошло на пристани? – неумолимым тоном отчеканила Эдна и шагнула к мальчишке.

Тот инстинктивно сжался.

– Я не знаю.

– Да всё ты знаешь, выродок! – со всей силы ударила по столу демоница. Финн вздрогнул и вжал голову в плечики. – Ты исчез на глазах смертных!

– Я обрадовался возвращению отца…

Обрадовался? И это послужило поднятию энергии? Эдна недоумевающе нахмурилась. Разве подобное возможно?

Финн смотрел на маму исподлобья, боясь дышать. Демоница поморщилась.

– Плевать, что стало причиной. Главное, это произошло. Теперь ты поможешь исправить ситуацию. И запомни, во всём виноват ты, – нарочно сделав упор на последней фразе, демоница подошла к столу, зажгла сальную свечу и повернулась к мальчику. – Подойди сюда.

Финн покорно поднялся. Эдна резко схватила сына за руку и полоснула по ладошке ножом, до этого лежащим на столе.

От неожиданности мальчик на миг замер, а затем заголосил от боли.

– Заткнись,– гаркнула на мальчонку Эдна, впиваясь в запястье Финна. – Здешние люди пользуются рунами, даже не догадываясь, какая сила в них сокрыта. В моём мире письменность иная, но и демонам редко подвластны колдовские чары. Лишь малая толика наших способна подчинить себе энергию слов. И так уж стало, что суккубам это под силу, – не прекращая говорить, Эдна подтянула к себе палочку и, обмакнув в крови Финна, вывела нужную вязь на куске пергамента.

– Да заткнёшься ты уже? – устало поинтересовалась демоница, когда последняя руна была начерчена. Отпустив руку сына, Эдна повернулась к пергаменту и зашептала получившееся заклинание. Речь зазвучала наподобие песни, а по телу от ног вверх к макушке потянулись колкие мурашки, пробирающие жаром.

Когда всё завершилось, Эдна без слов захлопнула фолиант, убрала его обратно в сундук, сожгла пергамент, погасила свечу и развернулась, планируя оправиться к Харальду и разузнать, как подействовал ритуал.

Финн стоял у кровати, прижимал к груди окровавленную руку и тихо плакал, с недоумением, страхом и, одновременно, интересом глядя на действия матери.

– Что? – грубо осведомилась Эдна. – Пойди перемотай руку тряпкой. Немаленький, сам справишься, – и даже не взволновавшись состоянием сына, поспешила выбраться из дома.

В люльке заплакал проснувшийся Эйрик, только Эдна даже не обернулась, равнодушно крикнув у двери Финну.

– Покорми братьев и сестру.

На улице тройняшки, заметив мать, кинулись к ней, но Эдна одарила детишек таким презрительным взглядом, что те в нерешительности замерли, а после скоро скрылись в сенях дома.

***

Эдна застала Харальда в конюшне. Викинг вычесывал своего жеребца и, кажется, никого и ничего не видел вокруг, кроме коня.

Демоница недовольно хмыкнула и поравнялась с мужчиной. Харальд медленно перевёл на подошедшую взгляд.

Внутри у Эдны всё сжалось от нетерпения. В поселении никто не кидался на неё с обвинениями, но отводили глаза и поскорее забирали детей, только завидев силуэт любовницы ярла. Не то чтобы их поведение сильно удивляло: последние два года сельчане показательно обходили дом Эдны стороной, а в отсутствие Харальда и вовсе не разговаривали, даже если девушка к кому-то обращалась (что не мешало мужчинам захаживать к ней на ночь), но… В воздухе витало напряжение, и демоница не понимала: неужто колдовство не подействовало?

– Рад тебя видеть, моё наслаждение, – викинг улыбнулся, но Эдна заметила во взгляде мужчины растерянность.

– А у меня складывается впечатление, что не очень-то рад, – процедила демоница, касаясь щёки Харальда и отмечая, как невольно тот вздрагивает от прикосновения. – Что с тобой? Я хочу знать, говори! – приказала она, «надавливая» на волю смертного чарами.

Харальд замер, а после вдруг расслабился и заговорил. Так Эдна поняла, что не совсем верно подобрала нужные руны. Люди забыли утреннее происшествие с исчезновением наследника ярла, но из памяти не вытравились эмоции, связанные с увиденным. Конечно, как Эдна могла помнить о таком, если сама не владела всеми тонкостями и спектром чувств?

– С этого момента тебя не будет удивлять колдовство. А всё связанное со мной будет вызывать ещё большее желание овладеть мною, – вынесла вердикт Эдна, тотчас увлекая викинга в пылкий поцелуй.

Харальд не стал скромничать и потащил любовницу к пустому стойлу, уже там избавляясь от одежды и демонстрируя Эдне свою тоску по её телу за время плавания.

2.

Финн усадил малыша Эйрика себе на колено и, покачивая ногой – изображая езду на лошади, – одновременно с этим зачерпывал ложечкой кашу и отправлял её в рот братика. Эйрик звонко смеялся, наблюдая за «полётом» ложки, и громко чмокал, уплетая кашу за обе щеки.

– И мне! – радостно запричитала Астрид, облокачиваясь ручками на второе колено старшего брата и заглядывая своими огромными голубыми глазами в его лицо.

Финн улыбнулся и со всем по-взрослому, словно ему не пять было, а значительно старше, кивнул малышке.

– Сейчас, Астрид, подожди немножко, – аккуратно зачерпнув кашу, он поднёс ложку к губам девочки.

Астрид с удовольствием всё облизнула и звонко рассмеялась, захлопав в ладоши.

– Есё!

Финн повторил, и девочка расплылась в ещё более широкой улыбке.

Эйрик, недовольный тем, что на него перестали обращать внимание, наклонился и укусил Финна за подбородок.

Старший мальчик от неожиданности охнула и чуть не выронил мальчугана.

– Ты чего? – вспыхнул, легонько в ответ стукая Эйрика ложкой по макушке. Эйрик пихнул Финна крошечными кулачками в грудь.

– Хватит длаться! – прикрикнул на дерущихся серьёзный не по годам Морган. – Это сто за беспледел?!

Сверр, сидящий поодаль хихикнул.

– Это было смесно. Он так его укусил!

– Нисего смесного! Блатья не долзны длаться! – покачал головой Мо, наблюдая, как Финн спускает Эйрика на пол, а младший начинает стучать ногами, выражая недовольство.

– У тебя появилось местесько для меня! – Астрид не упустила возможности вскарабкаться на колени Финна, как только освободилось место. – Не селдись на Эйлика, Финни, он плосто маленький и глупенький, – произнесла девочка, нежно и успокаивающе гладя Финна по белым пушистым волосам.

Эйрик продолжал сердито кряхтеть, а после и вовсе сложил руки на груди и, изобразив оскорблённую мордашку, зашагал к двери.

– Ох, Астрид, он же сейчас упадёт! – Финн заметив, как опасно шатается Эйрик, переступая высокий порог, ловко пересадил девочку на лавку и опрометью кинулся спасать младшенького.

Астрид понимающе закивала и придвинулась поближе к Моргану, обнимая его и кладя голову тому на плечо. Сверр, до этого с любопытством наблюдавший за попытками Эйрика упасть, заметил шевеления девочки и тоже поспешил сесть ближе к близнецам, повторяя за Астрид.

– Ой, Эйрик, какой же ты не послушный! – посетовал меж тем Финн, подхватывая мальчонку. Тот попробовал брыкаться, но Финн переставил малыша через порог и сразу убрал руки.

– Хосю на улису, – спокойно посидев пару минуток, решила неугомонная сестрица, соскочила с лавки и побежала на выход.

К ней, естественно, присоединились близнецы.

Финну только и оставалось, что охнув, кинуться за остальными.

Финн рассказывал малышам сказку на ночь, когда дверь дома отворилась и на пороге появилась Эдна.

Мальчик невольно сжался и придвинулся ближе к братьям и сестричке, инстинктивно закрывая их от матери.

Но та лениво скользнула взглядом по детским лицам и направилась к себе, скрывшись за пологом.

– И тогда в дом к непослушной ребятне пришла злая хульдра. Она заколдовала их папу и захотела скушать самих детишек. Но малыши были славными воинами и поймали чудовище! – делая большие глаза, шептал Финн сказку.

Мо, Сверр, Астрид и Эйрик натягивали на лицо шкуры и испуганно восторженно слушали историю.

– И сто было дальсе? – не вытерпел Мо, подаваясь вперёд.

Финн загадочно улыбнулся и потрепал мальчика по чёрным волосам.

– Чудовище было повержено. А дети с папой жили долго и счастливо!

– Давай есё, – почти сразу отреагировала белокурая Астрид, вылезая из-под одеяла и подкрадываясь поближе к старшему брату. – Рассказы есё пло колдовство!

Эдна резко вышла из комнаты и метнула на Финнварда испепеляющий взгляд.

– Быстро все легли спать. Ещё звук, и я высеку каждого, сидеть не сможете неделю! А ты, – она ткнула пальцем на Финна, – ко мне. Немедленно!

Финнвард сглотнул и натянуто улыбнулся малышам.

– Пусть великий Один хранит ваши сны, – прошептал он и с большим нежеланием направился к матери.

***

– И что это было? – холодно уточнила Эдна, сверля сына взглядом.

Финн непонимающе нахмурился.

– Что за чушь ты плёл своим братьям и сестре? – подаваясь вперёд и нависая над мальчиком, прошипела демоница.

– Сказку, – пролепетал Финн, испуганно вжимая голову в плечи.

– И кто её придумал?

– Я услышал, как соседские ребятишки рассказывают её друг другу, – честно признался Финн, невольно дрожа от страха.

– Дрянь! – Эдна так резко и сильно ударила ладонью по столу, что Финн подскочил на месте. – Ещё раз увижу тебя около людей и, клянусь здешними божками, ты сидеть не сможешь месяц.

Финн испуганно закивал, глядя на мать огромными глазами.

А Эдна медленно поднялась из-за стола и подошла к сундуку, доставая фолиант, который Финн уже видел днём.

– Ты показал, что опасен. Подставил меня и своих братьев с сестрой. Я долго думала, что с тобой делать – и вот мой вердикт, – Эдна положила перед Финном книгу, затем начертила в воздухе некий знак, и как только он рассеялся, продолжила, уже не боясь подслушивания.

По дороге домой от Харальда, она размышляла, как лучше поступить с Финном. Мальчишка обладал магией. Не учить его – вновь подвергнуть себя опасности быть раскрытой. Ведь с возрастом его сила будет расти, не ровен час вновь выкинет нечто.

Но в то же время Эдна не могла забыть слова провидицы. Сомнения терзали демоницу и, заходя домой, она ещё не знала, как поступит. А потом услышала сказку и поняла: чудовище ведь можно убить! Полукровка слабее, но… у него есть магия, которую в любое время сможет забрать, пусть только дитя вырастит.

– Я демон, суккуб. Такие, как я живут в особом мире, что носит название Ад. Ты унаследовал от меня эту сущность, а силу пробудил, когда зашёл без разрешения в мою комнату.

Мальчишка сглотнул, явно вспомнив тот ужасный момент из недавнего прошлого. Демоница усмехнулась.

– Будет тебе урок, что не следует совать свой нос в чужие дела. Так, – Эдна открыла книгу и ткнула мальчишку в буквы. – С сегодняшнего дня будешь учиться: читать, писать, а после колдовать. Я не позволю, чтобы ты вновь исчез либо выкинул ещё какую-то гадость. Всё своё время будешь проводить за книгами. Я добуду ещё, разных. И да, ты не будешь гулять с соседскими детьми.

– Они и так со мной не общаются, – пискнул малыш.

– Молчать! – Эдна ударила сына по макушке. – Я не разрешала говорить. Соседские не играют? Хорошо. Тогда ты не будешь общаться с Морганом, Сверром, Эйриком и Астрид.

– Ма-ма… – жалобно протянул малыш, за что получил очередную оплеуху.

Эдна боялась, что мальчишка случайно проговорится или решит что-то показать братьям и сестре. А возиться ещё и с ними, демоница не желала.

– Я сказала. Если ослушаешься, накажу. Их. И так будет каждый раз, пока ты не поймёшь, что слова матери не подлежат сомнению. Усёк?

Финн со слезами на глазах закивал. Эдна усмехнулась.

– Чудно. Тогда начнём с рун. Запоминай, – и Эдна, разложив пергамент и достав особые краски, что до этого покоились под обложкой фолианта, стала аккуратно выводить символы.

3.

Время за книгами тянулось медленно и тоскливо. Пятилетнему мальчишке бы прыгать во дворе, махать палкой наподобие меча, убегать к кромке моря и запускать по воде камушки, в конце концов, играть с младшими братьями и сестрой, рассказывая им выдуманные истории, но… Мать запретила приближаться к родным, а во двор выпускала лишь в сумерках, когда остальные отправлялись в постель, а люди селения разбредались по домам. Тяжесть одиночества и тоски уверенно опускалась на плечики малыша.

Не раз Финн слышал, как его зовёт Астрид, норовя проникнуть в помещение, что Эдна отгородила шкурами для старшего сына. Девочка не понимала, почему ей вдруг строго-настрого запретили играть с братом, и почему мать, стоило ей заметить, как Астрид пытается попасть к Финну, обрушивает на неё удары.

Видел Финн и как на него странно косятся Морган и Сверр, зовя присоединиться к игре и получая отказ; частенько натыкался на юркого Эйрика, что нарочно делал вид, будто спит, но стоило Финну вечером выйти из своей «комнаты», как малыш выбирался из-под шкур и кидался к брату с объятиями.

Финну от несправедливости слов матери хотелось плакать, что и делал он, оставаясь один в своей крошечной комнатушке.

– Ты прочитал главу? Выучил все травы, что в ней указаны? – Эдна откинула полог ткани и прошла к Финну. Пробежалась взглядом по склонённому над книгой сыну и поморщилась. – Как же ты медлителен!

– Мне пять. Многие в поселении даже во взрослом возрасте не умеют толком читать, – возразил мальчишка и тут же об этом пожалел. Эдна сочла ответ – грубостью и не упустила возможности отвесить подзатыльник.

– За языком следи. Слишком умным себя возомнил? Я вожусь с тобой лишь потому, что ты можешь причинить вред мне.

– Прости, мама, – прошептал малыш, опуская глаза.

Знания, в которые Эдна посвящала сына, накладывали на мальчика заметный отпечаток. С каждой новой страницей фолианта Финн ощущал пропасть, что росла между ним и остальными детьми.

– Так ты выучил названия трав?

Финн кивнул.

– Я слушаю. Ошибёшься, и вечером я не выпущу тебя на улицу.

Финн сглотнул, на глазах невольно заблестели слёзы, но он сжал кулачки и заставил себя собраться. Тихо, но отчётливо стал называть каждое растение из записанного в главе про ритуал.

Эдна слушала молча.

– В этот раз лучше. Всего лишь дважды запнулся, – отметила демоница. – Теперь найди среди моих запасов эти самые травы и приготовь отвар.

– Но я… я устал, – Финн не ждал похвалы, даже не надеялся, но думал, что если он справится, мать позволит отдохнуть.

Эдна пренебрежительно изогнула бровь.

– И что?

– Можно мне погулять?

– Отец интересовался тобой, – вдруг заговорила демоница. – Желал взять на охоту. Сказал, что наследнику пора. И вообще, хотел, чтобы ты переехал жить к нему, мол, близок час, когда тебе придётся обучаться мужским делам.

Глазёнки Финна мгновенно засветились в предвкушении. Он ещё помнил редкие игры с отцом, и даже позволил себе представить, как будет учиться драться на мечах под присмотром ярла.

– Я внушила ему, что ты непригоден для подобного, – одной фразой Эдна разбила все мечты сына. – Неужто думал, что я разрешу тебе жить с Харальдом? Чтобы ты, ленивый и бесталанный мальчишка, случайно использовал при нём силу?

Финн всхлипнул, а Эдна поморщилась.

– Прекращай ныть. Поблагодари, что вообще учишься. Сам сказал, не все в селении умеют читать и писать. Я делаю тебе одолжение. А теперь найди все травы и…

– Я устал, – напомнил мальчик. Благодарным он быть не желал. Лучше бы и вовсе не знал грамоты и рун, а просто бегал с остальными детьми на улице, чем каждый день сидеть в тесной вонючей комнате и учить мудрёные заклинания и названия трав.

Эдна раздражённо сморщилась, но, подумав, разрешила:

– Хорошо, иди гуляй. Но если увижу около братьев или сестры, ты знаешь, что будет.

Мальчишка с радостным воплем сорвался с места и кинулся к входной двери, чуть не снеся мать с пути. Демоница даже среагировать не успела, как от Финна и след простыл.

На улице светило солнце, хоть приближение зимы давало о себе знать. Морозный дух забирался под одежду и холодил кожу, но Финн, обрадованный возможностью выбраться на свежий воздух, словно не обращал внимания на это, подставляя щёки под солнечные лучи. Мальчишка прикрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул. Припомнил материнские слова про отца, и обида закипела в груди. Чем он так не угодил маме, малыш не понимал. Как и не мог ещё осознать, почему отец не настоял на своём. Он же мужчина! Хозяин этого места! Разве мужчина не должен быть сильнее?

Детский задорный смех вернул Финна к насущному дню. Он узнал голос Эйрика, а потом услышал недовольный вскрик Астрид. Кажется, малыши устроили драку. Первым прорывом Финна было броситься на голоса и успокоить родных. А потом обнять и… Он замотал головой, отгоняя эти мысли. Мама увидит и опять накажет крох. Снова слушать, как плачет из-за него Астрид или сердито сопит Морган, Финн не мог.

– Плеклатите длаться! – это был уже Мо. Финну нравился этот маленький рассудительный не по годам мальчишка, хотя возиться со смышлёной Астрид или озорным Эйриком было интереснее.

– Эйлик заблал мою палку! – пожаловалась Астрид, и Финн переступил с ноги на ногу, с трудом борясь с желанием хотя бы подсмотреть за игрой ребят. Может, мама и говорила, что Финн должен вести себя как взрослый, потому что такие книги читает, но ведь ему всего пять!

Мальчишка невольно обернулся на дом. Мать была там, готовила. Он просто посмотрит на братьев и сестру и вернётся, никто ничего не узнает!

Помявшись ещё мгновение, Финн осторожно поспешил к доносящимся со стороны водоёма голосам. Шажочек, ещё один. Из-за угла открылся обзор на прогалину, где прыгали тройняшки и Эйрик. Финн поджал губы, стараясь не расплакаться от обиды – так сильно ему захотелось присоединиться к ним.

– И что ты здесь делаешь?

Эдна возникла за спиной. Её угрожающий вид заставил коленки мальчика задрожать. Финн невольно попятился, испуганно смотря на мать.

– Я просто…

Демоница замахнулась, но не ударила.

– Последнее замечание. Ещё раз ослушаешься меня, я их накажу, – указала в сторону младших детишек Эдна. – А теперь в дом и никаких прогулок в ближайшие дни. Тебя ждут книги.

Финн всхлипнул, опустил голову и медленно зашагал обратно в своё заточение.

4.

– Почему мне нельзя общаться с ребятами? – Финн рискнул задать этот вопрос матери, про себя дрожа перед ней и невольно сжимаясь.

Демоница оторвалась от готовки и лениво повернулась к сыну.

– Потому что я так сказала.

– Но я больше не исчезал, – огромными голубыми глазами малыш смотрел на родительницу, надеясь её разжалобить.

– И что? Я сказала нет, значит, нет, – непоколебимо отозвалась Эдна. – У тебя дел больше нет, как надоедать мне? Всё выучил?

Малыш кивнул.

– Мне проверить? Идём, – Эдна подкинула пару полешек в очаг и зашагала в комнату сына.

Финн поплёлся следом.

– Начерти мне руническую вязь, которую можно использовать для обнаружения, – девушка опустилась за стол и подпёрла подбородок, наблюдая, как сын вскарабкивается на стул и подтягивает к себе пергамент.

Под пристальным взглядом матери руны никак не хотели получаться. Палочка в детских руках скользила, краски оставляли чёрные точки… Финн старался, но магические символы не желали сегодня ему подчиняться.

– И ты хочешь сказать, что выполнил моё задание? Безрукий мальчишка! Даже линию прямую провести неспособен! – Эдна не могла спокойно наблюдать, как впустую переводятся редкие краски. – Эти руны кривые как ты! – когда очередной символ не удался, Эдна пребольно шлёпнула сына по руке и поднялась на ноги. – Не могу на это смотреть! Ужасно! – она прикрыла глаза и выдохнула. – Сейчас я схожу к твоему отцу, а после приду и проверю, как ты усвоил урок. И в следующий раз я не буду столь терпелива, – раздражённые нотки хоть и проскользнули в голосе демоницы, но Финн подивился небывалому спокойствию матери. А та не стала задерживаться, спешно поднимаясь и уходя.

Мальчик проводил маму удивлённым взглядом и тут же выдохнул. Рядом с Эдной он ощущал себя скверно, зато стоило демонице удалиться, как руны стали вырисовываться прямо и аккуратно, а тепло, идущее от них, успокаивало.

– Финни…

Некоторое время Финн был так погружен в рисование символов и чтение книги, что не сразу даже уловил тихий голосок из-за полога ткани.

– Финни, ты тут?

Это была малышка Астрид. Мальчик сразу узнал её. Первым прорывом было подойти к сестре и заключить в объятия, пока матери не было дома, но…

– Я знаю, сто ты там, – продолжила девочка, и Финн представил, как она сидит на полу с другой стороны ткани и ждёт его.

«Если я ещё раз увижу тебя возле братьев или сестры, тебе не понравится, что я сделаю с ними», голос Эдны прокрался в сознание Финнварда, заставляя похолодеть.

– Финни…

– Уходи, Астрид. Я не хочу с тобой играть, – прошептал Финн, сползая со стула и опускаясь на пол там, где по его ощущениям сидела сестра. – Ты… маленькая. Мне с тобой скучно, – слова застревали на кончике языка. Финн сжал кулаки и из последних сил пытался не расплакаться, понимая, что так будет лучше для всех.

Астрид за тканью шмыгнула носом.

– Финни…

– Уходи! – повысил голос мальчишка, и девочка резко сорвалась со своего места, оставляя плачущего брата одного.

Глава 6 Чулан

Ему три, и он ничего не боится.

Морган покачивал люльку с маленьким Эйриком внутри и печально смотрел перед собой. С улицы доносились звонкие восторженные крики сестры и Сверра; солнечный свет, попадавший в дом через крошечные окошки под потолком, рисовал в воображении малыша яркую картину погоды для игр. Возможно это были последние хорошие денёчки перед затяжными холодами, а он, Мо, вынужден сидеть дома и присматривать за младшим братом. Обида на маму, что наказала следить за Эйриком, давила в груди. Морган дул губы и украдкой кидал сердитые взгляды в сторону выхода.

Вдруг дверь распахнулась и в дом ворвалась раскрасневшаяся растрёпанная Астрид.

– Молли, мы иглаем…

– Т-с-с, – мгновенно зашикал мальчишка и недовольно уставился на сестру. – Я только укачал Эйлика!

– Плости! – опомнилась Астрид и зашептала всё равно чересчур громко. – Мы иглаем со Свеллом в догонялки! Идём с нами! – девочка размашистым движением смахнула со лба прилипшие влажные волосы и нетерпеливо покосилась на дверь, за которой слышалось кряхтение Сверра.

– Идёс?

Морган растерялся. Ещё минуту назад он хотел всё бросить и бежать к близнецам, а теперь замер, позабыв и про обиду, и про своё желание. Ответственность перед маленьким братиком не разрешала Моргану так легко сорваться и кинуться на улицу.

– Мама сказала следить за Эйликом, – протянул мальчик, неуверенно потирая макушку.

– Но он зе спит! – легко нашла выход из ситуации Астрид. – А спит он долго! Мы успеем поиглать!

Морган насупился и покосился сначала на люльку, а после сестру. Астрид умоляюще смотрела огромными голубыми глазами, и Мо не мог устоять перед мольбой близняшки.

– Только если немнозко! – всё ещё не уверенно пробурчал мальчик и поднялся со скамейки.

Астрид радостно всплеснула руками и собралась выкрикнуть восторженное ликование, но Мо опередил девочку, приложив палец к губам.

– Если ты лазбудес Эйлика, то останеся со мной дома.

Астрид испуганно замотала головой и на цыпочках поскорее выскользнула обратно на улицу.

– Идёт? – тут же спросил её Сверр, и малышка закивала. Сверр просиял, а когда на пороге появился Морган, не удержался: – Я думал, вас узе тлолли съели!

– Тисе! Не лазбуди Эйлика, – сверкнув грозным взглядом, Мо показал брату кулак и оставил дверь слегка приоткрытой – чтобы услышать младенца, если тот заплачет.

– Никто с нами иглать не хочет, – меж тем поделился своими неутешительными попытками Сверр, махнув рукой в сторону снующих вдали у воды ребятишек. – Я хотел подойти к ним, а они слазу убезали. Есё и обзывались…

– Нас узе тлое! Нам никто не нужен, – в ответ выдала не унывающая Астрид и словно отмахнулась от детей, что не желали даже играть с ними. – Ловите меня! – радостно вскрикнув, малышка кинулась прочь от братьев.

Близнецы переглянулись, и Сверр первым шлёпнул Мо по плечу.

– Ты ловис! – и хохоча, побежал со всех ног подальше от растерявшегося брата.

Тройняшки носились по двору, выбегали на улицу за калитку, и увлечённый игрой Морган даже забыл, что ему следовало быть рядом с младшим братом.

– Не поймал! – в очередной раз ловко ускользнув от Сверра, Мо проскакал мимо калитки, не приметив замершего за забором молчаливого старшего брата Финна.

Зато его увидала Астрид и остановилась напротив, сосредоточенно глядя на мальчишку.

– Тебе узе не скусно со мной? – поинтересовалась кроха, явно отчётливо запомнив последнюю ссору с братом.

Финн виновато потупился, а Астрид недовольно посопев, махнула ручкой, словно прощая непутёвого родственника.

– Будес с нами иглать?

– Попалась! – Сверр, налетевший на сестру, не дал ей договорить. Сбил с ног и навалился сверху, вскидывая руки в победном жесте. – Я поймал Астлид! Она водит!

– Слезь с меня! Быстло! – заверещала девчонка и заколотила близнеца крошечными кулачками, изо всех сил пытаясь вывернуться из-под Сверра. – Я сама остановилась! Так не считается! Молли! Спаси меня!

Морган не заставил себя долго ждать. Прискакал, осмотрелся и ринулся выручать Астрид от своей светловолосой кудрявой копии.

Завязалась дурашливая потасовка. Кто-то кому-то заехал в нос, кто-то локтем вбок, а через мгновение все трое ребятишек валялись на земле, и игра грозилась перерасти в драку. Вовремя вмешался Финн, торопливо растаскивая тройняшек в разные стороны.

– Вы чего? – искренне ужаснулся Финнвард, поочерёдно оглядывая вмиг присмиревших братьев и сестру.

– Это он! – ткнула пальчиком в Сверра Астрид. – Я лазговаливала с тобой, а он на меня напал!

– Я тебя поймал! Мы иглали в догонялки! – сразу же откликнулся светленький из близнецов.

– Я лазговаливала!

– А нам нельзя с ним лазговаливать! – нашёлся Сверр и бросил на Финна сердитый взгляд. – Уходи! Мама опять будет лугать нас из-за тебя!

Финнвард от этих слов невольно отшатнулся, словно вспомнил наказ матери, но маленькая ручка Астрид перехватила ладонь старшего брата.

– Я буду!

– Нельзя!

– И сто ты мне сделаес? – раздражённо выпятив подбородок вперёд, фыркнула малышка в ответ Сверру.

– Дула! – выпалил Сверр, замахнувшись на сестру.

Та вскрикнула и тоже было ринулась с кулаками на братца.

– Вам не стоит ругаться из-за меня, – попытался спасти ситуацию Финнвард, перехватывая ручку мальчика. Морган при этом успел потянуть на себя Астрид, не позволяя той обрушиться кулаками на близнеца.

Сверр и Астрид засопели, кидая друг на друга злые взгляды.

– Я хотел спасти её от мамы! – в своё оправдание буркнул Сверр минуту спустя и повернулся к Мо. – Я заботюсь о ней!

– Я сама могу о себе позаботиться! – дуя губы, обиженно выдала Астрид.

– Пожалуйста, не ссоритесь из-за меня. Я ухожу, – предпринял очередную попытку примирить близнецов Финнвард.

– Нет! Хосю, стобы ты иглал с нами! – среагировала девочка, забывая о перепалке. – Ты так ледко иглаес с нами! – она вскочила на ноги и схватила старшего брата за руку. – Молли, сказы да! Пусть Финн с нами поиглает!

– А потом мама тебя наказет, – всё никак не мог угомониться Сверр и тоже развернулся к близнецу. – Мо, ты долзен спасти Астлид!

Морган растерянно переводил взгляд с брата на сестру, пытаясь понять, кого поддержать. Он не любил, когда Сверр и Астрид ругались и приходилось выбирать сторону. Чаще всего малыш обнимал обоих и не отпускал, пока близнецы не переставали дуться. Но сейчас Сверр смотрел не по-детски воинственно.

– Мама её наказет! – решительно произнёс Сверр, глядя на своего близнеца. – Ты этого здёс?

– Мамы тут нет! – выпалила Астрид. – А мы немнозко поиглаем с Финном и всё.

Морган всё равно уже нарушил указание матери, а Астрид выглядела такой грустной, да и за Финном мальчик соскучился…

– Мо! – Сверр недовольно уставился на близнеца, явно злясь.

– Мы немнозко, – решил Морган и улыбнулся сестре и Финну, поворачиваясь к ним и не замечая, как на короткий миг ярость исказила хорошенькое личико малыша Сверра.

– Ну и иглайте, – прошипел он, отходя в сторону. Встал у забора, сложив руки на груди. – Только не залуйтесь потом, когда мама будет вас бить.

Но его угроз уже не слышали. Астрид радостно взвизгнула и смела Мо и Финна в объятия.

– Давайте дальсе иглать в догонялки! Финн, ты ловис. Мо, безым, – и сверкая довольными глазёнками, Астрид легонько стукнула старшего брата по плечу, а затем схватила Моргана за руку и потащила за собой.

Финн остался растерянно стоять, глядя на убегающих. Покосился невольно на Сверра, но тот лишь вскинул подбородок и отвернулся, всем своим видом показывая, что не намерен нарушать правила.

Финнвард потоптался на месте, но в итоге сдался. Астрид звонко закричала, когда старший братец кинулся за ней вдогонку, ломанулась от него в сторону и рассмеялась, увернувшись от цепких пальцев ловца.

– Не поймал!

Морган бежал прочь от Финна, не желая попасться, и не сразу понял, почему вмиг стихли все радостные возгласы сестры. Обернулся через плечо, чтобы посмотреть, что произошло и споткнулся от неожиданности, кубарем грохнувшись на землю.

Эдна стояла возле калитки, возвышаясь над детьми, и сверлила взглядом, полным отвращения.

– Мама, – прошептала Астрид, испуганно поднимая на родительницу глаза.

Эдна поморщилась.

– Что здесь происходит?

Стоящий у забора Сверр опустил голову и промолчал. Его близняшка невольно поджала плечики и шмыгнула носом.

– Плости.

– Мне повторить вопрос? – не унималась мать.

– Мы иглали, – Морган единственный нашёл в себе смелости ответить, подбираясь на ноги и подходя к брату и сестре

 Встал чуть впереди Астрид, прикрывая девочку собой.

– Играли, значит, – хмыкнула Эдна, изучающе разглядывая старшего близнеца. – Напомни мне, какое у тебя было задание?

– Я улозыл Эйлика. Он спит.

Эдна криво усмехнулась.

– Разве я говорил только уложить?

Морган потупился, а мать перевела взгляд на Финна.

– Финнвард, а что я говорила тебе?

Мальчишка от голоса родительницы вздрогнул, словно от щелчка кнутом, и нервно стал мять ткань рубашки.

– Я ничего…

– Заткнись! – крикнула Эдна, и детишки одновременно сжались. – Я говорила, чтобы ты и рядом не стоял с тройняшками и Эйриком. А иначе что будет?

Финн сглотнул и пролепетал извинения.

– Нет, так не пойдёт. Ты должен хорошенько запомнить. И вы тоже, – обратилась уже ко всем Эдна, – я запретила вам играть с Финном. Вы ослушались, поэтому я вас накажу.

– Я не иглал с ним. И отговаливал остальных, – быстро залепетал Сверр.

Эдна медленно обернулась к нему, поморщилась.

– Хорошо. Сверр не играл, он не будет наказан. Остальные… Финн, смотри. Я начну с Астрид, – и Эдна шагнула к девочке, намереваясь схватить ту за белые кудри.

Морган резко оттолкнул руку матери и закачал головой, решительно закрывая Астрид собой.

От удивления Эдна замерла и неверяще взглянула на сына.

– Это я позвал Финна. Астлид не виновата, – дрожа от ужаса, чувствуя, как коленки становятся мягкими, нашёл в себе силы Мо.

Эдна расплылся в угрожающей ухмылке.

– Решил поиграть в защитника… Похвально. Только знаешь, – она схватила сына за чёрные кудри и потянула на себя.

Мо жалобно застонал, а Астрид мёртвой хваткой вцепилась в руку близнеца.

– Не тлогай его. Это я уговолила Молли пойти поиглать, – пропищала малышка, поднимая перепуганные глаза на мать.

Эдна уже откровенно развеселилась.

– Что за глупые дети растут?! Вы должна защищать себя, вон как он, – мать кивнула в сторону Сверра. – Но это ваше право быть глупыми. – Эдна выдернула руку Моргана из ладошки Астрид, а когда девочка кинулась к близнецу, оттолкнула с такой силой, что та кубарем отлетела в сторону.

Финн было кинулся помочь сестре, но мать остановила его короткой фразочкой.

– Тронешь, и я высеку Астрид так, что она сидеть не сможет неделю.

Финн так и замер на полпути, потерянно глядя то на мать, то на сестру.

Эдна, убедившись, что Финнвард послушался её, вновь обратила всё внимание на старшего близнеца.

– Ты огорчил меня Морган, – хлёсткий удар обрушился на мальчишку. Тот вздрогнул, но не шевельнулся. – Я приказала тебе следить за младшим братом. – ещё один шлепок, – но ты вздумал выйти на улицу. И я говорила, не подходить к Финну, – очередная оплеуха, – но ты снова вздумал меня не слушать. А ещё посмел поднять на мать руку, – Эдна подалась вперёд, наклонившись, чтобы глаза её и сына стали на одном уровне. – Знаешь, что бывает за это?

Моргану было до жути страшно. Он дрожал, из последних сил пытаясь храбриться. Но когда мать с новым рвением дёрнула на себя за волосы и потащила в сторону дома, слёзы против воли брызнули из глаз мальчика.

Мо слышал испуганный крик близняшки, потом скрип двери и наконец-то перед ним возникла кладовая.

– Не-нет, – прошептал он, давясь слезами. Но Эдна твёрдой рукой распахнула дверь помещения – тьма ударила Моргана в лицо – и запихнула сопротивляющегося кроху в эту коморку.

Морган на мгновение застыл, приглушённый обрушившейся темнотой, а затем с неистовой силой заколотил крошечными ручками по закрытой матерью двери и не прекращал своих попыток, пока боль в ладонях не пронзила его, лишив сил. Малыш рухнул на пол, подполз к стене, прижавшись к ней спиной, и весь испуганно сжался. Детское воображение рисовало кошмарные видения. Мальчику казалось, тьма смотрит на него, в ней кто-то движется, перемещается, тянет свои руки к нему.

Малыш кричал, пока не сорвал голос.

А потом Эдна распахнула дверь и выжидающе уставилась на сына.

– Я ненавизу тебя! – глухо прошептал Морган, даже не оборачиваясь к матери. – Ты плохая, плохая мама!

– Значит, мало посидел здесь. Ещё ничего не понял, – равнодушно отозвалась мать и спокойно захлопнула дверь снова.

Морган расплакался, до белых пятен перед глазами сжимая веки и закрывая уши, чтобы не слышать шорохов.

Сколько просидел в темноте, малыш не знал. Ему казалось, он падал в чёрную дыру, слышал, как некто звал его из темноты и тянул к нему свои длинные пальцы.

А потом Мо снова увидел слабый отблеск света. Дверь стала медленно отворяться, за ней послышалось тяжёлое сопение, а через миг в проёме возникла белокурая головка близняшки.

– Молли? – позвала брата Астрид, и мальчишка кинулся к ней, утопая в крепких объятиях.

Ему всё ещё три, но теперь он боится тьмы.

5 лет спустя

Глава 7 Кораблики

Финн стирал кончики пальцев в кровь, вырезая голову дракона на маленьком кораблике. По щекам катились слёзы: обиды, боли… Ярости. Финну было десять, но он знал, каково это – ненавидеть кого-то до отчаянного крика, но при этом выть от бессилия что-либо изменить…

1.

Эйрик увязался за старшим братом.

Пять лет отчуждённости сказались на общении. Если поначалу тройняшки или Эйрик норовили напомнить Финну о себе, заглядывали к нему, стоило матери уйти, пытались завязать разговор, то постепенно всё сошло на нет. Угрозы Эдны возымели силу, а наказания ожесточили детские сердца. Боль воздвигла между братьями и сестрой стену, что росла и укреплялась каждый новый день.

Но сегодня на ней возникла трещина.

С утра в поселение возвратился Харальд с горсткой выживших товарищей. Спустя два года драккар ярла пристал к родным берегам. Вымученный, но живой викинг собрал всех на площади и рассказал о приключениях, что застали его в пути. Говорил о морских девах с хвостами, что виделись ему в синих пучинах, о крылатых созданиях, паривших в лазурной выси, о кровожадных крошечных тварях, поджидавших северян среди зелёных зарослей острова, к которому прибило мореплавателей.

Люди слушали предводителя и лишь качали головой.

«Локи затуманил разум нашего ярла», перешёптывались между собой некоторые поселенцы. «Это все проделки коварного бога!», соглашались другие, сочувствуя Харальду.

Среди тех, кто пришёл послушать рассказы путешественников, были и детишки Эдны. Они уже и не верили, что папа жив. Но какова была радость ребят, когда юркий Эйрик вбежал с утра в дом и торопливо разболтал, что к селению пристал драккар отца. Эдна ещё не вернулась с ночных вылазок, и тройняшки с Эйриком решили, покуда матери нет, заглянуть к отцу.

Но Харальд был столь поглощён рассказом, что не обратил внимание на детей. Сверр разозлился, когда его не пропустили к ярлу, и выдал, что не намерен, как верный пёс ждать очереди повидаться с родным отцом. Восьмилетний вспыльчивый мальчонка даже не остался послушать истории, и Эйрик не удивился, когда за братом потянулись Мо и Астрид, желая того успокоить.

Эйрик соскучился по отцу, чтобы бежать за теми, кто постоянно его отталкивал, утверждая, будто младший брат слишком мелкий для «взрослых» игр.

Эйрик остался и очаровался рассказами ярла. Невозможные существа, о которых вещал отец, крепко засели в детской головке. И стоило завершиться собранию, кинулся не к папе, а за своим игрушечным мечом, дабы с его помощью победить опасных тварей.

Мальчишка бегал по улочкам селения, махал оружием, и сам не заметил, как ноги привели в укромный уголок, скрытый от посторонних глаз высокими деревьями. Там-то Эйрик и встретил Финна, одиноко сидящего у кромки моря и кидающего в синюю гладь серые камушки.

Эйрик не забыл побои, что Эдна оставляла на телах детишек, если те пытались завязать дружбу с Финном. А ещё мальчик не помнил, но Астрид делилась, что прежде Финн играл с ними и придумывал сказки на ночь.

«Но потом он вырос и ему стало скучно с нами», всегда заканчивала рассказ девочка и обиженно поджимала губы.

«Он просто решил, что мама любит его больше, раз проводит с ним столько времени. И стал нас сторониться», грустно вздыхал Морган.

У Сверра же всегда была иная причина:

«Финнвард не хочет делиться с нами мамой, а потому просит её нас бить! Я слышал, как он это говорил!»

Эйрику никогда не нравился Сверр. Кудрявый близнец постоянно забирал себе Мо и Астрид. Стоило ребятам начать нянчиться с младшим братом, как Сверр то вдруг падал, и его нужно было немедля жалеть, то не справлялся с простыми вещами, и близнецы спешили на помощь. Эйрика раздражал Сверр, а потому мальчишка не верил его словам.

Да и мерзкую сущность мамаши семилетний мальчонка разглядел давно. До четырёх лет Эйрик молчал, но слушал и слышал. А потому-то слова братьев про любовь матери, не находили отклика в детской душе.

И сейчас глядя на понурившуюся фигуру, Эйрик вдруг решил, что хочет играть с Финном. А ещё узнать, почему тот больше не придумывает им сказки.

– Там папа приехал, – начал издалека мальчишка.

Сидящий к нему спиной Финн от неожиданности вздрогнул и резко развернулся.

Эйрик увидел удивление и испуг, отразившиеся во взгляде брата. Тот сразу заозирался, но Эйрик для себя решил – Финну не удастся легко от него избавиться.

– И он такое рассказывал! Он видел женщин с рыбьими хвостами! И троллей, что хотели его съесть. А ещё людей с крыльями! Представляешь, Финн, папа встретил валькирий! – у Эйрика глаза блестели от восторга. Он говорил и мысленно представлял перед собой каждого, о ком вёл речь. – Когда вырасту, тоже поплыву на корабле и застану все эти чудеса! Буду бороздить морские просторы и ловить самых необычных существ! Хочешь со мной? – умело вставил нужную фразочку в свою историю Эйрик и приблизился к молчащему Финну. – Смотри, у меня меч! Я настоящий викинг и буду завоёвывать мир!

Финнвард не удержался и улыбнулся. Эйрик воспринял это за хороший знак и усилил напор.

– А у тебя есть меч? Нет? Ничего! Сейчас я тебе ещё один свой принесу. И мы вдвоём поплывём в далёкие страны, встретимся с людьми-птицами, с альвами и морскими чудовищами! А ещё победим Фенрира!

– Разве его не бог Видар должен погубить? – невзначай уточнил Финн, но Эйрик легко отмахнулся от такой мелочи.

– Так ты со мной?

Финн в нерешительности покосился по сторонам.

– Чего ты боишься? – посетовал бесстрашный Эйрик. – Нас никто здесь не увидит!

Ошибся.

Не успел старший брат принять предложение, как Эдна, словно зная, где и что искать, возникла среди деревьев. И в этот раз не стала отвлекаться на разговоры. Налетела на взявшихся за руки мальчиков, раскидала в разные стороны и с такой ненавистью уставилась на сыновей, что даже храброго Эйрика пробрало. Но мальчишка попытался не выказывать страха, взглянул на замершего старшего брата и вдруг отчётливо понял, что тот не защитит. Финн затравленно пялился на мать и пытался что-то сказать, но Эдна отвесила такую оплеуху, что Финнвард чудом удержался на ногах.

– Я что говорила?! Когда же вы меня слушаться станете, маленькие выродки? – Эдна развернулась к младшему сыну и схватила его за волосы с такой силой, что у малыша в глазах потемнело. – Я говорила не приближаться к Финну?

– Почему? – Эйрик сумел возразить матери. И это взбесило женщину ещё больше.

– Потому что я так сказала! – она ударила малыша по губам, а затем метнула раздражённый взгляд на Финна. – Иди сюда и смотри, что происходит с теми, кто нарушает мой наказ, – она снова со всей силы шлёпнула Эйрика, но уже по рукам, выбивая меч. – Считай, Финнвард, и если ошибёшься, я начну сначала.

И град ударов посыпался на младшего сына.

***

У Финна от страха сжимало горло и слёзы бежали градом. Мальчишка сначала пытался умолять мать прекратить, но язык с трудом подчинялся хозяину. Финн замер, оцепенел, с ужасом глядя, как мать подбирает с земли выпавший меч и им начинает хлестать Эйрика.

А тот молчал, чем выводил мать из равновесия.

Финн уже мысленно умолял брата заплакать, и тогда демоница остановилась бы. Уж слишком хорошо мальчонка знал Эдну, чтобы понимать, чего добивается суккуб. Не раз подобное она проводила и с самим Финном. Её наказания длились столько, сколько сын пытался храбриться. Эдне нужны были слёзы. Она получала удовольствие от власти, что имела над маленькими беспомощными детьми.

Но Эйрик всегда действовал назло ей. Не плакал, не кричал, не пытался увернуться. И всегда получал сильнее тех же тройняшек.

– Мама, пожалуйста…

– Ты сбился, Финнвард, я начну сначала, – с блеском в оранжевых глазах прошипела демоница, занося палку над головой для очередного удара.

– Не-ет, тридцать, – прошептал Финн, не в силах даже пошевелиться. На миг в сознании юного колдуна проскользнула мысль применить магию, но от потрясения ни одной формулы не пришло на ум.

Эйрик упал.

У Финна в груди всё сжалось, и он забыл, как дышать.

Эдна поморщилась.

– Принеси воды, – отчеканила, брезгливо касаясь остриём игрушечного меча спины младшего сына. – Не боись, жив выродок.

Не чувствуя ног, Финн подошёл к берегу, наклонился и набрал в ладошки воды. Также с трудом приблизился к матери и опустился около Эйрика, вытирая лицо брата мокрыми ладонями. Тот пошевелил пересохшими губами, и у Финна отлегло от сердца – жив.

– А теперь в дом, Финнвард, – холодно и отстранённо приказала Эдна, уже старшего мальчика ударяя игрушкой по плечам.

– Я тебя ненавижу, – глухо просипел Финн, надеясь, что мать не услышит.

Но Эдна услышала. И вмиг схватила сына за плечи с такой силой, что мальчишке показалось – хрустнули кости.

– Ох, считаешь это несправедливо? – процедила демоница. – Но разве я не предупреждала? Финнвард, за всё нужно нести ответ. И я говорила, что так будет.

Мальчик затравленным диким зверем смотрел на демоницу, стараясь не выдать лицом, как ему больно и страшно. Эйрик же сумел остаться храбрым…

– Но если ты забыл, я повторю: так будет с каждым, кто приблизится к тебе!

Финнвард заплакал, и Эдна удовлетворённо усмехнулась.

– А теперь в дом. Я принесла для тебя новую книгу. Пора заниматься, – и как ни в чём не бывало суккуб равнодушно переступила через лежащего на земле сына и потащила за собой Финнварда.

2.

– Морри! Морри, там мама… Эйрик… Финн… – Астрид вбежала в дом, тяжело дыша. Её трясло от увиденного, и голос не хотел подчиняться.

Старший из близнецов отложил нож, которым вытачивал снасть для рыбалки, и обернулся.

– Астрид, тише, отдышись. Что произошло? – Морган поднялся со скамейки и подошёл к сестре. Приобнял за плечи, и девочка сразу же уткнулась мальчику в грудь, продолжая дрожать.

Сверр озадаченно покосился на ребят, встретился с Мо взглядом и пожал плечами.

– Милая, успокойся, выдохни и расскажи, что случилось? – ещё раз попросил Мо и кивнул близнецу, чтобы тот подал воды.

Астрид трясущимися руками приняла кружку, осушила её, на миг прикрыла глаза и уже более спокойно ответила:

– Я развешивала бельё, как увидела мать. Она подозрительно себя вела, рыскала по углам и деревьям. Сначала я решила, что меня это не касается. Сами знаете, лучше лишний раз не попадаться ей на глаза, но потом… Я услышала странные звуки с нашей полянки, где мы камушки кидаем в воду.

Братья закивали, и Астрид продолжила:

– Я всё-таки пошла посмотреть, что происходит и… – у девочки опять началась истерика, и Моргану пришлось снова крепко её обнимать, чтобы успокоить.

– Мама колотила Эйрика. А Финн стоял рядом и смотрел. Так больно… – малышка прижала к груди руку, ощущая, как от переполнявших эмоций бешено бьётся сердце. – Мне стало так страшно, – Астрид уткнулась в грудь Моргана лицом, заглушая рыдания.

– А я говорил, что от этого Финнварда одни проблемы! Я уверен, он надоумил мать избить Эйрика!

– Мы не можем это знать, – возразил Мо.

– Ты постоянно всех защищаешь! – печально вздохнул Сверр, но в перепалку братьев влезла Астрид:

– Мы должны спасти Эйрика.

Сверр покивал, но явно не горя желанием бежать и показываться разгневанной матери на глаза. Зато Морган поддержал сестру, вызвавшись пойти и всё проверить.

Близняшка сразу отступила в сторону, открывая Мо дорогу, а после прильнула к Сверру, ища уже в нём успокоение.

– Это было так страшно! – зашептала она, наблюдая, как за спиной Моргана закрывается дверь.

– Ага, – согласился Сверр, поглаживая девочку по волосам. – Хорошо, что Эдна тебя не увидела…

Астрид представила, что могло и ей перепасть, и невольно вздрогнула, сильнее прижимаясь к близнецу.

***

– А Эйрик? – Морган встретил мать и Финна у калитки. Мама тащила старшего сына за руку, но это, вкупе со слезами Финна, не подействовало на Мо. Мальчишка метнул на брата сердитый взгляд и покачал головой, осуждая его поведение.

– Там остался, – равнодушно откликнулась Эдна и махнула в сторону поляны. – А ты уже закончил работу?

Моргану было восемь, но он давно осознал, что маме нет дела до детей. Поэтому мальчика не удивила её холодность, хоть и отозвалась неприятным чувством в груди.

– Нужно позаботиться об Эйрике.

Эдна закатила глаза.

– Какие вы жалостливые у меня, – поморщилась. – Сходи. Да поторопись, тебе следует закончить со снастями до вечера, иначе я передумаю отпускать вас с отцом… – и надменно усмехнувшись, мать обошла замершего в растерянности Моргана, затолкала Финна во двор и зашагала в дом.

Мо несколько мгновений переваривал слова мамы, а после тряхнул головой, отгоняя тяжёлые думы, и шустро засеменил в сторону поляны.

Рядом с такой мамой, как Эдна дети взрослели быстрее прочих и давно привыкли ко всякому, но увиденное у воды неприятно поразило Моргана. Неудивительно, что сестрёнка так бурно отреагировала!

Кроха Эйрик выглядел жутко. Кровоподтёки, рассечённая скула, растрёпанные волосы, сбившаяся, и оголившая тело одежда…

Мо содрогнулся, опускаясь возле брата и разглядывая его. Осторожно перевернул на спину и прижался ухом к груди, пытаясь уловить биение сердца. И облегчённо выдохнул, расслышав тихий стук.

Эйрик был лёгким для своего возраста, но погодке Мо тащить брата без чувств оказалось непросто. Потому-то дорога домой заняла немало времени, несмотря на короткое расстояние.

Матери в поле зрения не оказалось.

– Ушла, – с облегчением поделился Сверр, открывая близнецу дверь и пристально наблюдая, как бережно Морган укладывает Эйрика на постель и наклоняется, дабы избавить от грязной одежды. – А этот сидит у себя и выйти боится, – фразочка о Финне была произнесена с явным отвращением. Сверр указал в сторону полога, за которым прятался Финнвард, и усмехнулся, переглянувшись с сестрицей.

Астрид задумчиво кивнула, то ли соглашаясь с близнецом, то ли размышляя о чём-то своём, а после на цыпочках приблизилась к Мо и через плечо взглянула на младшего брата.

– Как он? – шёпотом, словно боясь потревожить малыша, поинтересовалась девочка. Сцепила пальчики и встревоженно замерла в ожидании слов Морри.

– Надо привести врачевательницу, – после осмотра, неуверенно протянул темноволосый близнец. И обеспокоенно оглянулся на Сверра и Астрид.

Кудрявый мальчишка незамедлительно возразил:

– Мы не можем. Мать запрещала жаловаться на неё. Мы должны сами решать свои проблемы, забыл?

Морган насупился. Он помнил и наказ матери не распространяться о воспитании посторонним, иначе порки не избежать, и о том, как люди поселения сами бегут от семейства Эдны… Даже если бы тройняшки решились позвать на помощь, кто бы пришёл?

– Но оставить Эйрика так, мы не можем! – отчаяние прозвучало в тихом голосе Моргана. Мальчик опустил голову на грудь и вздохнул.

– Я приготовлю отвар, – нерешительно прошептала Астрид, потирая от волнения запястье. – Я видела, как его делают знахарки.

Мальчики одновременно удивлённо уставились на сестру, а Астрид виновато смущённо потупилась.

– Иногда, когда вы убегаете в лес по своим мальчишеским делам, я хожу к врачевательницам. Они не рады мне, но и не прогоняют.

– Мама тебя за такое выпорет, если узнает! – ахнул Сверр, широко распахивая свои небесного цвета глаза и по-новому разглядывая сестру. – Зачем тебе это?

– Сверр! Мне через четыре года будет двенадцать! Придётся выходить замуж… я должна знать, как лечить и заботиться о своей семье!

Кудрявый близнец помрачнел и невольно переглянулся с братом. Морган лишь вздохнул и ничего не сказал. Как и Сверр.

– Так я схожу за травами? – то ли спросила, то ли решила девочка и, малость помявшись на месте, выскользнула на улицу.

Морган не стал её останавливать, а вернулся к заботам об Эйрике. Набрал воды в миску, захватил кусок ткани и принялся бережно омывать тельце брата.

Лишь Сверр остался не у дел.

***

Астрид вернулась ближе к вечеру.

– Мама не приходила? – спросила без особого интереса, и когда Мо отозвался, что «нет», кивнула.

– Мы со Сверром думаем, что она у отца, – немного помолчав, добавил близнец.

– А сам Сверри где? – Астрид обеспокоенно огляделась.

– Решил прогуляться.

Девочка хмыкнула, а затем подошла к брату и протянула ему небольшой бутылёк.

– Где ты успела его сварить? – Морган искренне удивился, а Астрид смутившись, прошептала:

– Там, где ты прячешь свои рисунки на дощечках.

Морган беззвучно хмыкнул и кивнул.

– По ложке утром и вечером. Хотя я слышала от знахарок, этот отвар можно давать чаще, если кажется, что боги оставили заболевшего, – меж тем поделилась правильным употреблением лечебного настоя девочка и, стоило Мо забрать бутылёк, присела на скамью подле братьев. – Как он?

Морган молча сходил за ложкой, а после бережно влил снадобье в приоткрытые губы Эйрика. Мгновение понаблюдал за реакцией мальчика, вздохнул и спрятал отвар подальше от материнских глаз. Только после развернулся к сестре.

– Дурно, Астрид.

– Эйрик сильный, он поправится, – решительно выпалила девочка и уже тише спросила. – Финн так и не выходил?

Мо покачал головой.

***

– Мать так и не возвращалась ещё? – лёжа в кровати и наблюдая, как Морган вновь возится с Эйриком, поинтересовался Сверр.

Морган отрицательно мотнул головой.

– Бедняжка Астрид умаялась за сегодня… – кудрявый мальчишка обернулся к сопящей под боком сестре и осторожно поправил сползшую шкуру-одеяло. Потом мимолётно коснулся руки девочки и снова повернулся к брату. – А ты не устал?

Морган промолчал, погруженный в процесс.

Сверр недовольно поморщился.

– Пытался сегодня к отцу попасть, спросить, когда на рыбалку отправляемся…

– Он только приплыл, а мать сразу хочет отправить нас с ним. Когда успела это обсудить? Странно… – хмыкнул вдруг Морган, но Сверр беззаботно отмахнулся.

– А я рад, что мы побудем с ним! Только ты и я!

Морган не мог с этим не согласиться.

– Попал к отцу?

– Там была мать, – ответ прозвучал раздражённо. Сверр так надеялся побыть с папой наедине, показать ярлу, каким взрослым и сильным он стал за это время. Хотел, чтобы Харальд отметил его, но… – Что можно так долго женщине делать с мужчиной? – буркнул мальчишка и закатил глаза. – Надеюсь, отец заберёт нас утром и мы отправимся за рыбой!

Морган напоследок укрыл больного и вернулся к своей постели.

– Я не могу пока бросить Эйрика без присмотра.

Сверр вспыхнул и метнул на пострадавшего брата яростный взгляд.

– Нужно его выходить.

– Пусть Астрид этим занимается! – сердито выпалил Сверр. – Она девчонка! Сама сказала, что скоро замуж. Ей надо учиться. А нам с тобой заниматься мужскими делами!

Морган улыбнулся, пытаясь этим жестом усмирить брата.

– Астрид может пригодиться помощь. Пару дней, и думаю, Эйрик пойдёт на поправку. Папа теперь надолго задержится в поселении, успеем сходить, – Мо примирительно взял руки близнеца в свои. – Эйрик маленький, о нём нужно заботиться!

– Я тоже хочу, чтобы ты заботился обо мне, – обиженно сопя, пробурчал Сверр. – Я твой близнец! Самый близкий человек во всём Мидгарде!

– Ох, Сверри… – Морган на правах старшего брата притянул кудрявого к себе, крепко обнимая. – Ты и Астрид.

– И мы должны быть втроём, – всё ещё упрямо процедил Сверр, недовольно нахохлившись.

– Обещаю, – кивнул Мо. – А сейчас спать, – и первым лёг, почти мгновенно проваливаясь в сон.

Сверр остался сидеть. Покосился на Эйрика и поморщился.

– Мои близнецы, – наконец прошептал мальчишка и улёгся, беря руки Мо и Астрид в свои и крепко сжимая. – Мои.

3.

Лезвие соскользнуло с кораблика, разрезая пальцы до костей. Финн охнул и выронил нож, алая кровь заструилась по коже на пол.

Слабак… Стоял и смотрел, вместо того, чтобы защитить брата! Звук ударов до сих пор звучал в ушах.

Финн стиснул зубы, пытаясь вытеснить из головы запечатлевшийся образ. Колдун… Бесполезный и бесталанный. Как мать и говорит! Не вспомнил ни одного заклинания!

И ладно чары подвели – Финн постоянно в них сомневался, – но почему смелости не хватило просто заступиться за Эйрика?

Слабак! Жалкий и недостойный сын своего отца.

Финн ругал себя, не стесняясь принижать, и понимал, что сам во всём виноват. От этого слезы ещё сильнее катались по щекам, а ненависть к себе и матери росла с большей силой.

Старший брат, хранитель… Жалкий трус! Даже Морган, хоть на два года младше него, умудряется вставать на защиту тройняшек и Эйрика. Да что там, сам Эйрик противостоит матери, не боясь её злить. А он… Зная столько о магии!

«Потому, что никто из ребят не догадывается, какое чудовище на самом деле скрывается за маской матери»! – услужливый разум подкинул оправдание, но Финн разозлился от этого ещё больше.

«Я взрослый и должен оберегать малышей!», беззвучно прорычал мальчишка, наблюдая за тем, как медленно затягивается порез. «А у Эйрика такой возможности нет. А ты взял и подставил его!» и снова не удержался, чтобы не оскорбить себя Финн.

Откинул в сторону деревянный кораблик и подошёл к ткани, отделяющей его «комнату» от общего дома. Прислушался. На той половине царила тишина: тройняшки наконец-то легли, устали. Морган целый день провёл с Эйриком. Финн слышал шаги старшего близнеца. Как и выпады Сверра в свой адрес, и разговоры Астрид. Хотел бы он выйти к ним, использовать чары, извиниться, но… Страх сделать ещё хуже был сильнее. Финн знал, на что способна Эдна и не мог позволить себе снова подвести родных. Лучше и впредь он будет держаться от них в стороне.

Скрипнула входная дверь, и в дом ворвался чарующий смех демоницы. Финн отшатнулся от полога и метнулся в сторону, подхватывая с пола нож и кораблик. Запихнул всё под кровать и опустился на настил, натягивая покрывало на голову.

– Эдна, у тебя же здесь дети спят!

Финн уловил незнакомый мужской голос и встревоженно впился пальцами в одеяло. Сердце учащённо заколотилось в груди.

– Так спят же, – парировала демоница, и Финн испуганно зажмурился, ощущая, как ком ужаса подкатывает к горлу.

– Неправильно как-то… – не унимался незнакомец, громко шепча.

– Неправильно, это приходить ко мне, когда Харальд вернулся в селение. Но тебя что-то не остановило, – раздражённо выдала суккуб, а потом Финн услышал, как зашелестели одежды – отделённая тканью комната Эдны была под боком уголка Финна. Мальчишке стало дурно, и он лихорадочно зажал уши пальцами, надеясь не услышать того, что произойдёт дальше.

Раздался приглушённый стон, и юного колдуна, словно по щелчку пальцев, откинуло в другую реальность, где пятилетним он вошёл в дом и разделил свою жизнь на до и после.

***

Пять лет назад

Это был лучший день – Финн провёл его вдали от недовольств матери и её вечного крика. Бродил по лесу, собирал ягоды и наслаждался возможностью побыть в тишине. Представлял, как приедет отец и проведёт с ним время – в прошлую встречу папа обещал научить сынишку бросать топорик.

А потом Финн бежал к себе домой счастливый и сияющий и воображал, как будет возиться с крохой Эйриком и тройняшками. Он влетел в дом, даже не удивившись, почему не встретил во дворе малышей.

Ему было пять, и Финн не должен был этого видеть.

Его мать сидела верхом на незнакомце, извивалась змеёй, а после склонилась к лицу мужчины и прижалась к губам.

Малыш Финн замер напротив двери, силясь понять, что происходит.

Чужак шлёпнул мать по голой коже, та застонала, и Финн вздрогнул, осознавая, что маме нужна помощь. Вот только тело мальчишки отказывалось подчиняться. Он стоял и не мог пошевелиться, во все глаза глядя, как мать выпрямляется, и тонкая оранжевая сияющая нить тянется ото рта мужчины к её губам.

И Финн закричал. От страха – дикого, первобытного и неконтролируемого. Он орал и пятился, желая сбежать.

От его вопля замерла мать, и зашевелился незнакомец.

Финн не слышал слов, но видел, как мужчина открывает рот и тычет пальцами в его сторону.

А потом Финн заметил перед собой мать: голая, с горящими оранжевым глазами, с растрёпанными серебряными волосами Эдна с ненавистью смотрела на сына.

Финн зажмурился, и в этот момент на его голову обрушились удары. Эдна колотила его, шипела на ухо «ты всё испортил, мерзкий мальчишка», толкнула в стену, от удара с которой у мальчика на миг выбило дух.

Финн пытался закрыться от матери, заслонял голову руками, но Эдна была в ярости.

Последнее, что он помнил с того ужасного мига – ненависть, с которой мать шептала сыну проклятия.

***

Стоны «за стеной» стихли. Финну с трудом удалось отогнать видение прошлого и сосредоточиться на своём дыхании. Сердце стучало уже медленнее и грудь не сжимало отсутствием воздуха. Пот катился по спине и шее, но в остальном мальчик чувствовал себя лучше.

Эдна с мужчиной одевались. До Финна долетела сбивчивая речь, потом скрипнула дверь, и он осознал, что демоница выбралась на улицу.

Некоторое время Финнвард ждал, но Эдна не спешила, и тогда юный маг поднялся с кровати и вернулся к работе.

Только теперь, продолжая вырезать судёнышко, Финн думал, как сложилась бы его жизнь, не зайди он тогда, пять лет назад, в дом и не увидь демоническое пиршество матери. Смог ли дальше быть рядом с родными? Играть с ними? Ответов на эти вопросы у мальчика, к сожалению, не было…

Последний штрих, и игрушечный драккар был готов. Финн хотел вырезать на нём защитный став, но замер в нерешительности. С приходом магии в его жизнь, всё стало хуже некуда. Хотел ли Финн такой же судьбы своему младшему брату?

Смахнув с щеки непрошенную слезу, Финн спрятал ножик и обернулся к идолам богов, что стояли в дальнем углу. Помолился, прося помощи для Эйрика, а после тихо выбрался в общий зал.

Тройняшки спали, крепко держась за руки. Финн остановился возле их спальных мест и залюбовался единством братьев и сестры.

Эйрик лежал поодаль. Юный колдун поскорее переключил на него взор, лишь бы не чувствовать зависти, пробуждавшейся в груди.

Эйрик так и не пришёл в себя. Финн скользнул по нему взглядом и, осторожно ступая босыми ногами по полу, приблизился к ложу брата. В слабом свете луны, пробивающемся через крохотные окна над потолком, Финн с трудом, но увидал синяки мальчика. Сердце сжалось от боли.

Бережно поставив вырезанный кораблик у изголовья кровати, Финн случайно, а, скорее всего, интуитивно ощутил склянку с отваром Астрид. И потянулся к бутыльку, осторожно извлекая из укрытия. Снадобье было хорошее, Финн ощущал мощь целебных трав, но… Обернувшись и убедившись, что его никто не заметил, мальчишка быстро начертил пальцем на пузырьке нужную вязь рун.

– Рикки, прости меня, – вернув снадобье на место, Финн коснулся тонкой руки брата. С трудом подавил подкатившие слёзы и прошептал: – Прости, что я не смог тебя уберечь. Однажды она обязательно за всё ответит.

Глаза защипало, а голос предательски дрогнул, и мальчику пришлось замолчать, чтобы успокоиться.

– Ты должен прийти в себя. Нельзя дать ей победить.

Позади закопошились тройняшки, и Финн, боясь, что его застанут, поспешно отступил и скрылся у себя.

Завтра он вырежет ещё один кораблик. И послезавтра. И будет столько их делать, пока Эйрик не придёт в себя. Ведь Эдне нельзя дать победить.

4.

– Что это? – Астрид с интересом разглядывала крошечный драккар, вертела его в руках и с недоумением косилась на братьев.

– Игрушка? – вскинул бровку Сверр и потянулся, чтобы получше рассмотреть.

– Мне кажется, это Эйрика, – Морган не позволил близнецу отобрать кораблик – сам взял у сестры и вернул на кровать младшего брата. Потом подумал и спрятал под настил от матери.

– Но откуда это здесь?

– Отец принёс? Мне показалось, что ночью я слышала мужской голос… Наверное, папа приходил на нас посмотреть, – предположила Астрид.

– Тогда почему он ничего не принёс нам? – хмуро спросил Сверр.

Близняшка пожала плечиками.

– Откуда он узнал, что Эйрик болеет? Вряд ли мать сказала, что избила его, – последнее Морган произнёс со злостью, но шёпотом, невольно обернувшись к отгороженной комнате матери.

Теперь уже и брат, и сестра пожали плечами

– Может, сочинила историю, как он упал откуда-то… – подумав, предположил Сверр.

Морган кивнул, находя идею правдоподобной.

– В любом случае я пойду к отцу и уточню о нашей встрече…

– Никто никуда не пойдёт, – в дверях возникла Эдна, и холодной отрешённостью перебивая светловолосого близнеца. – Отец собирается на охоту.

Тройняшки замерли. Досада отразилась на их хорошеньких личиках. А Эдна, усмехнувшись, добила:

– И вообще, отец не хочет вас видеть. В его отсутствие накопилось слишком много дел, чтобы тратить время на вас.

Слёзы заблестели на ресницах Астрид, обиженно надулся Сверр и нахмурился Морган, но Эдна лишь удовлетворённо кивнула и вышла обратно во двор.

– Она нарочно так сказала… – со злостью буркнул Сверр. – Я не верю, что отец не хочет с нами повидаться! Пойду и посмотрю сам.

Останавливать близнеца Морган не стал. За Сверром увязалась и Астрид, но а Мо остался ухаживать за Эйриком.

***

Утром следующего дня кораблик снова появился у постели Эйрика.

Тройняшки озадаченно уставились на игрушку, ничего не понимая.

– Почему он вчера не пустил нас к себе, но ночью принёс кораблик? Чем этот… лучше? – раздражённо прошипел Сверр, с плохо скрытой злобой глядя на младшего брата.

Морган в ответ шикнул, призывая успокоиться.

– Он болеет, и отец об этом знает. Возможно, у папы нет времени погулять с нами, но он отправил кого-то из своих прислужников занести игрушку, – задумчиво проговорила Астрид.

– А нам? – Сверр явно пребывал в ярости. – Для нас у него не нашлось подарков?!

Близнецы потупились и пожали плечами.

В третий раз найдя кораблик, Сверр разозлился и целый день не показывался дома.

На четвёртый лишь заскрипел зубами и с яростью пнул ножку кровати Эйрика, когда близнецы не видели.

– Ох, Эйрик, когда же ты вернёшься к нам? – пытаясь влить в рот брата отвар, прошептал Мо.

Был вечер четвёртого дня, и с каждым часом надежда, что больной придёт в себя, таяла. Морган хмурился, поднося ложку к губам мальчика.

– Ты решил меня отравить? – неожиданно произнёс Эйрик, распахнул глаза и замотал головой, отказываясь пить снадобье.

Моргану чуть не выронил ложку из вмиг ослабших рук.

– Что это такое? Зачем ты мне даёшь это?

Морган не веря своим глазам и ушам, крепко стиснул младшего братца в объятиях.

– Вообще-то, мне больно, – серьёзно заметил Эйрик.

Близнец хватку ослабил, но брата не отпустил.

Эйрик закатил глаза и вздохнул, словно нехотя позволяя себя трогать.

– Мы с ребятами боялись, что ты уже не очнёшься!

– Очнусь? И долго я был не в себе? – Эйрик наконец-то чуточку отодвинулся и почесал затылок.

– Четыре дня.

Глазёнки мальчишки широко распахнулись.

– А что со мной произошло?

Теперь удивился уже Мо.

– Не помнишь? Эдна тебя избила из-за того, что ты был с Финном.

Эйрик насупил брови, задумался.

– Нет. А Финн меня навещал? – мальчишка вдруг ухватился за имя Финнварда, но Морган покачал головой, и Эйрик вспылил:

– Козлина такой! – прошипел, с трудом сдерживая злость. – Из-за него одни неприятности! Больше никогда не буду с ним общаться!

И эти слова были произнесены с такой обидой и гневом, что Морган сразу им поверил и постарался переманить внимание братца на другое.

– Смотри, отец передал тебе.

Эйрик нехотя покосился в сторону близнеца и мгновенно просиял, различив кораблики.

– Это мне?!

Ребята редко получали подарки, а оттого с таким недоверием и восторгом одновременно Эйрик разглядывал игрушки.

– Держи, – Морган положил драккары брату на колени.

И в это время в комнату ворвалась Астрид. Увидела очнувшегося Эйрика, радостно взвизгнула и кинулась ему на шею.

– А теперь я ещё и оглохну, – укоризненно проронил младшенький, стараясь не подавать виду, как обрадовал его восторг сёстры.

– Астрид, я там положил тебе… – Сверр застыл на пороге. Открывшийся вид выбил почву из-под ног. Морган и Астрид – его близнецы – с такой нежностью обнимали Эйрика, а тот ухмылялся своей самой довольной улыбкой.

Сверр тяжело засопел, сжав кулаки.

Эйрик открыл глаза и встретился взглядом с кудрявым братом. И усмехнулся, сильнее прижимаясь к Мо и Астрид.

Сейчас они любили только его.

Глава 8 Урок

2 года спустя

– Люди хотят, чтобы ими управляли. Им нравится подчиняться. Посмотри на отца: Харальд с радостью выполняет всё, что я приказываю. А почему? Потому что люди – слабые и жалкие существа, которые нуждаются в могущественном повелителе. Запомни хорошенько, Финнвард: смертные – средства в достижении наших целей, – Эдна откинула прядь серебристых волос и продолжила высокомерно изучать мальчишку лет двенадцати.

Финн разглядывал мать исподлобья и, казалось, прожигал взором, полным растерянного отвращения.

– Тебе всё ясно?

– Но я тоже наполовину человек, – возразил.

Эдна презрительно поморщилась.

– Поэтому и бестолковый такой. Но, – суккуб сделала паузу, – если ты будешь меня слушаться и выполнять всё, что я скажу, то, возможно, я сделаю из тебя сносного демона. Звёзд с неба хватать не станешь, но немного приблизишься к идеалу.

И усмехнувшись, Эдна протянула руку, желая потрепать мальчишку по щеке. Финн инстинктивно дёрнулся и отпрянул, вызвав у матери смех:

– Боишься меня?

Финнвард промолчал, сжимая кулаки и ощущая, растущую в груди ненависть к этой женщине. Её отношение к людям, а главное, к отцу, оскорбляло. Несмотря на весь холод, возникший между ярлом и его наследником, Финн продолжал уважать отца. Не вина викинга, что мозги ему затуманила демоница! Если бы только Финн мог освободить разум отца от тлетворного влияния дьяволицы… Но ему не тягаться с чистокровным созданием из иного мира.

– Ты меня слышишь, Финнвард? – отрезвляющий шлепок по щеке вернул на землю. Финн вздрогнул, прижал руку к заалевшему на коже следу и уставился на мать. – Я спрашиваю, готов освоить процесс вживую?

– Где тройняшки и Эйрик?

– Переживаешь, что они увидят нечто не предназначенное для их детских головок? – демоница хохотнула, но заметив опасный блеск в оранжевых глазах мальчишки, поморщилась. – Держи себя в руках, Финнвард. Ты жалкий полукровка, а значит, эмоции подводят тебя и влияют на тело и реакции. Ты ведь не желаешь выдать себя смертным?

Финн нехотя признал правоту матери. И потупился, мысленно призывая успокоиться.

– Не переживай, твоих бесполезных братьев и сестру я отправила в лес за ягодами. Не увидят они ничего лишнего, – смилостивилась демоница и невольно покосилась на дверь. – Сейчас придёт мужчина. Я хочу, чтобы ты внимательно посмотрел, как я буду внушать ему свою волю. А потом повторил.

– Зачем мне это? – нахмурился полукровка.

– Потому что это может спасти тебе жизнь, – пожала плечами Эдна, а Финн удивлённо приподнял бровь и тихо переспросил:

– Ты правда беспокоишься обо мне, мама? – и в голосе мальчика было столько искреннего волнения и трепета, что любая другая женщина сказала бы «да» и заключила сына в крепкие объятия, но… Эдна в ответ лишь в отвращении сморщилась.

– Нет. Я беспокоюсь о себе. Пока ты живёшь под моей крышей, твои необдуманные поступки и плохо контролируемая магия способны навредить мне. А этого я допустить не могу.

Финн догадывался, нет, знал, что она так скажет. Но до последнего надеялся, что в душе Эдны всё-таки живёт хоть немного заботы о нём.

– Поэтому ты освоишь подчинение и будешь его использовать при необходимости, – закончила демоница, а Финн ощутил, как в очередной раз его сердце разбивается от чувства ненужности и одиночества. Почему, если мать так ненавидит, она просто не избавится от него? Зачем терпеть жалкое существо? Ответа на этот вопрос, мучившего Финна последние годы, у мальчика не было.

– Следи за моими движениями, руками, голосом, его тембром и интонацией, словами… Почувствуй энергию, что возьмёт под контроль смертного, – медленно пройдясь вокруг стола и замерев около юного колдуна, произнесла Эдна. Коснулась ладонью спины сына – тот вздрогнул и напрягся, а Эдна усмехнулась.

Стук в дверь заставил демоницу оживиться. Она приосанилась и, покачивая бёдрами, направилась открывать гостю.

– Входи, Зигурд.

– Харальд занемог, и я решил, что он не станет возражать, если я заменю его… – словно оправдывая своё явление, заговорил мужчина. Финн признал в госте соратника и верного товарища отца, и от этого стало тошно. Пришёл бы этот славный викинг к женщине своего ярла и друга, если бы не чары демоницы? Финн сомневался, слепо веря в яд суккуба, что отравлял всех вокруг.

– Я тоже не возражаю, чтобы ты заменил его, – охотно откликнулась Эдна, беря мужчину за руку и приглашая войти. Провела кончиками пальцев по широким плечам Зигурда и усмехнулась самой обольстительной улыбкой.

Финна пробил озноб, и дурные воспоминания на миг одолели его. Эдна хотела показать лишь подчинение. Не станет же она переходить к… Финн резко затряс головой, изгоняя навязчивые мысли, и пропустил момент, когда его присутствие обнаружилось.

– Он нам не помешает, не переживай, – заворковала Эдна, продолжая касаться и поглаживать гостя.

Финн видел, как озадаченность во взгляде Зигурда сменяется покорностью, и вот уже мужчина забывает о своей тревоге и остатках совести. Финна передёрнуло от отвращения к матери. Неужели никто не способен ей противостоять?!

– Финнвард, налей нашему другу пива, – совсем не тем ласковым и нежным голосом, которым она только что общалась, крикнула сыну демоница.

Финн покорно отправился выполнять приказ матери, про себя размышляя, что на него чары суккуба не действуют, но противостоять ей смелости недостаёт. Неужели он тоже жалкий, как и говорит о смертных Эдна?

Наполняя кружку пенистым, мальчишка слышал звонкий смех матери, что обволакивал собой разум. Тошнота усилилась, а желание оборвать матушкину весёлость, молотом стучало в висках.

– Финнвард, ты заснул? Зигурд ждёт! – грубо и резко рявкнула демоница, и мальчишка вздрогнул, поспешно возвращаясь к реальности. Поднёс викингу кружку и невольно покосился на мать. Та, оголив плечи, бесстыдно восседала на коленях мужчины и позволяла гостю себя трогать.

Дьяволица желает, чтобы Финн тоже вёл себя подобным образом? Воздействовал на сознания людей – женщин – через такие же уловки, как у Эдны? От одной этой мысли Финну стало мерзко, и он поклялся себе, что никогда не уподобится матери. Хвала богам, что в нём больше человеческого, чем гнусного материнского!

– Финнвард, – и снова раздражённый тон матери заставил мальчишку вернуться к происходящему. Эдна смерила сына недовольным взглядом, а потом обернулась к гостю и совсем иначе, мягче, проговорила: – Зигурд, хочет сделать тебе подарок. – демоница коснулась скулы норга и взмахнула ресницами, придавая лицу невинно восхищённое выражение. – Он желает, чтобы ты владел его мечом.

Мужчина кивнул, а Эдна соскочила с колен гостя, позволяя тому подняться и снять с пояса дорогой подарок.

– Возьми, – глухо произнёс викинг, протягивая мальчишке своё оружие.

Финн сжал кулаки, с трудом сдерживая себя, дабы не кинуться на воина и тумаками не привести в чувства. Возможно ли так избавить от чар демона?! Потому что смотреть на то, как этот сильный и волевой викинг превращается в игрушку отвратительного существа, было больно до одури.

– Финнвард, – сквозь зубы процедила мать, – тебе что сказали? Возьми меч!

Финну хотелось решительно мотнуть головой и показать, что он не собирается больше подчиняться, но детский ужас перед Эдной был сильнее.

– Делай, что тебе говорят, – ещё напористее и злее прошипела суккуб, и Финн вразрез собственным желаниям шагнул и забрал оружие.

Демоница презрительно смерила его взглядом и развернулась к северянину:

– Зигурд, сейчас ты уйдёшь, но я буду ждать тебя вечером.

Викинг понимающе кивнул, встал и зашагал к выходу без лишних возражений. Эдна закрыла за ним дверь и только после обернулась на сына. Глаза недобро заблестели оранжевым.

– Ты забыл, что слушаться меня – твоя обязанность? – в тихом голосе демоницы струился яд. Женщина неспешно стала приближаться. – Решил возражать мне? Идти наперекор моей воле? – она замахнулась и от неожиданности замерла, когда Финн резко наставил на неё меч Зигурда.

– Это было отвратительно! – стараясь не поддаваться бурлящему в груди страху, заговорил Финн. – То, как ты принуждала этого человека ломаться в угоду собственным желаниям… Что тебе сделали люди? Почему ты ставишь нас ниже себя?

– Потому что я демон – совершенное творение, – холодно отозвалась Эдна, и по её лицу Финн не мог определить: злит её или пугает поведение сына. Хотел бы Финн, чтобы мать сейчас его боялась, но…

– Но в твоих книжках я нигде не встречал, что люди хуже!

– Не всегда стоит доверять чьим-то россказням, – снисходительно фыркнула демоница. – Если я способна подчинять себе людей, а они не могут мне противиться, разве это не значит, что я лучше? – она чуть склонила голову набок, изучая сына пристальным взглядом.

– Почему ты обманываешь отца? – Финн ощущал дрожь в руках, но держался, чтобы не выронить меч. Все его силы: физические и магические сейчас были сосредоточены на месте слияния металла и тела. Лишь бы не потерять контроль и не поддаться матери!

Демоница расхохоталась – громко и уничижительно.

– Глупый мальчишка! Строишь из себя взрослого и умного. Думаешь, что если читаешь книги с тайными знаниями, то всё понимаешь? – Эдна повела оголённым плечом. – Я могу его обманывать и делаю это. Я ведь уже сказала: я лучше всех вас вместе взятых бестолковых смертных. Мой мир более развит…

– Тогда почему ты просто не уйдёшь к себе! – искренне спросил Финн. – Если мы, люди, так тебе не нравимся.

– Но мне по душе вами управлять, – бесцеремонно прервала его Эдна и резко дёрнулась вперёд, выбивая меч из рук колдуна и толкая мальчишку в стену.

Финн, отвлёкшись на ответы матери, на миг ослабил внимание и поплатился за это. От удара выбило дух, а в следующее мгновение тонкие пальцы демоницы сомкнулись на шее Финна.

– Решил, что смеешь мне угрожать, щенок?! Жалкий, ничтожный полукровка. Таких как ты в моём мире убивают, не позволяя даже появиться на свет. Вы портите воздух своим присутствием, – Эдна ещё сильнее сжала шею мальчишки, и Финн испуганно вцепился в руки, пытаясь освободиться. – Ты слишком долго…

Договорить демоница не успела. Замерла с открытым ртом, и ужас отразился в её глазах, пылающих оранжевым. Медленно расцепила пальцы и убрала кисти от сына.

– Ты что делаешь? – испуганно прошептала она, не в силах пошевелиться.

Финн рухнул на пол, с трудом пытаясь отдышаться. Его трясло от боли, пережитого страха смерти и мощного выброса магии. Он так хотел освободиться, что энергия вмиг пробила снизу вверх вдоль позвоночника и усилила тот самый дар, который Эдна пыталась привить мальчишке. Финну даже не пришлось произносить желание вслух, чтобы оно претворилось в жизнь.

– Отпусти меня! – заверещала демоница, и почти сразу ощутила, как собственная воля возвращается к ней. Финна ещё трясло на полу, но вновь рискнуть подойти к нему, а уж тем более напасть, Эдна не решилась. Отпрянула, прижимая руку к груди и пытаясь успокоиться.

– Отдай меч Зигурду, – Финн хотел, чтобы это прозвучало приказом, но слабость дала о себе знать, и голос дрогнул, предавая владельца.

– Убирайся, – в ответ выпалила демоница. – Пошёл вон из моего дома! Вон! Как же я тебя ненавижу! – она ещё опасалась приблизиться к мальчишке, а потому лишь махнула рукой с расстояния, указывая на дверь.

Финн на трясущихся ногах поднялся с пола и, боясь смотреть на мать, чувствуя вместо гордости за себя вину, поплёлся к выходу.

***

Эдна смогла перевести дух, лишь когда за мальчишкой закрылась дверь. Она потрясённо рухнула на стоящую поблизости скамью и обхватила себя руками за плечи. Предсказание вёльвы мгновенно всплыло в сознании, и демоницу затрясло от ужаса. Нужно было избавиться от щенка ещё в тот момент, когда в нём только пробудились сила! Зачем она решила его обучать?!

«Потому что наполненный магией сосуд питательнее», сразу же заговорило словами Эдны подсознание. Суккуб прикрыла глаза и попробовала успокоиться. Вздохнула, набирая полные лёгкие, выдохнула. Голова просветлела и пришло осознание: полукровка в любом случае не может быть сильнее неё. «Сейчас он взял неожиданностью, но в следующий раз я буду готова».

Убеждение мало подействовало, а вот понимание: что от щенка пора избавляться – пришло. Осталось дождаться подходящего случая.

Глава 9 Обрыв

1.

Эйрик с неприкрытым интересом разглядывал драккар, касался гладких стенок, словно кончиками пальцев старался впитать в себя пережитые приключения судна. Отец рассказывал о своих путешествиях, а мальчишка слушал и мысленно уносился за горизонт, влекомый жгучим желанием бороздить водные просторы, чувствовать мощь стихии и покровительство богов.

– Из тебя выйдет славный мореход, сын мой, – довольно произнёс Харальд, наблюдавший за младшим чадом.

Эйрик замер, выпрямился и обернулся к отцу. У ярла всё меньше оставалось времени на собственных детей. Он всё реже звал их к себе, а всё чаще пропадал в походах. И столь редкие моменты встречи каждый раз искренне радовали подрастающего Эйрика. А похвала разжигала в юном сердце надежду, что однажды отец возьмёт его с собой в плавание и сделает постоянным членом команды. Пусть его не забрали на воспитание в другой дом, как того требовали обычаи – не беда. Эйрик понимал, кто в этом виноват. Но вера в отца ещё жила в груди девятилетнего мальчишки.

Харальд приблизился к сыну и положил руку ему на плечо:

– Море – твоя стихия. Я вижу это в блеске твоих глаз – глубоких, как тёмная бездна вод. И могу с полной уверенностью сказать, ты станешь великим мореплавателем, Эйрик. О тебе будут слагать саги.

Мальчонка просиял, а Харальд потрепал его по голове, улыбнулся, показал пару хитрых приёмов вязки узлов и оставил сына, сославшись на дела.

Эйрик смотрел ему вслед с чистым детским восторгом, мечтая как можно скорее вырасти, и даже не подозревая, что внимание отца вызывает в сердце одного из братьев неподдельную зависть и злобу.

Сверр скрывался от окружающих в густых зарослях кустарников. Крутил в руках гладкий камень и не сводил глаз с ярла и столь ненавистного брата. Сверр так и не смог простить Эйрику кораблики отца. А ещё время, что тот проводил с младшим сыном, а не самим Сверром.

«Мне кажется, ты преувеличиваешь. Он одинаково возится со всеми нами», фразочка Астрид, оброненная однажды в ответ на недовольства, всплыла в сознании и ещё больше разозлила Сверра. Мальчишка покосился на увесистый камушек в руке и представил, как тот врезается в голову Эйрика. Увиденный образ вызвал ухмылку и ощущение контроля и власти. В его руках сейчас была такая сила…

Отец хвалил Эйрика, и Сверра передёрнуло. Он в сотню раз лучше плавает, ловит рыбу, собирает в лесу ягоды… а ещё проворнее и сильнее этого мелкого выродка! Так почему отец с ним проводит время, а не со Сверром?!

Харальд ушёл, а Эйрик остался стоять на берегу. Один… Дурная мысль вновь закралась в душу Сверра. Он перекинул камень из руки в руку, прицелился и запустил в братца.

Промазал.

И мгновенно испугался собственного проступка.

Эйрик настороженно заозирался, заприметил куст и резко зашагал к нему, по пути подхватывая с земли длинную палку.

Сверр задрожал, заметался и в последний момент умудрился выскользнуть из зарослей с обратной стороны, бегством спасаясь от нелюбимого брата.

Эйрик замер у кустов в нескольких шагах. Наклонил голову набок, осмотрелся, а затем ткнул остриём палки в самую гущу зелёных листьев. Никто не охнул, не выскочил, даже не шелохнулся. Эйрик насупился, хмыкнул. Он готов был поклясться, что чувствовал на себе чужой тяжёлый взгляд. Неужели ошибся?

Для пущей уверенности потыкал палкой ещё пару раз, пожал плечами и возвратился к прежней игре у драккара.

***

Сверр вбежал во двор и только здесь перевёл дух, остановившись в сенях. Затем пригладил взлохмаченные волосы и аккуратно приоткрыл дверь.

Мать готовила похлёбку из сыра и дикорастущих листьев на очаге посередине дома и негромко напевала мелодии из своей далёкой дочеловеческой молодости.

Сверр уловил знакомые с малых лет мотивы и мгновенно догадался, что настроение у матушки отменное. То-то же будет занятно его испортить…

– Мам, – позвал её, проходя в дом.

Эдна не отреагировала, продолжая помешивать еду деревянной ложкой.

– Мам, я только что видел, как Эйрик прыгал возле лодок, – мальчишку не смутила реакция родительницы – он знал: мать ждёт продолжения, а потому поспешил закончить. – Ты ведь запрещала нам подходить к драккарам отца!

– А ты что забыл у лодок? – не оборачиваясь, поинтересовалась женщина.

Сверр состроил виноватое лицо и тяжело вздохнул.

– Я ходил посмотреть на отца, раз он не желает со мной общаться. Но застал у лодок только Эйрика, что взбирался на палубу.

Эдна раздражённо нахмурилась.

– Мелкий выродок! Совсем уже от рук отбился. Говорю ему, говорю, а всё мимо ушей!

Сверр покивал головой и словно невзначай обронил:

– Даже порка его не вразумляет.

Эдна снисходительно покосилась на сына.

– Порка способна любого утихомирить на время.

Кудрявый близнец деланно вздрогнул.

– Ты права, прости, – произнёс, потупив взор. – Хочешь, я приведу Эйрика?

– Пусть сам придёт, я подожду, – недобро сверкнув глазами, усмехнулась женщина. – Посмотрим, как сильно решил меня выбесить этот мальчишка! – она вернулась к готовке, теряя интерес к кудрявому близнецу.

Сверр некоторое время потоптался около матери, но нарвался на сердитый взгляд, да грубое – «Тебе больше заняться нечем? Тебя выпороть?». Испытывать судьбу юнец не стал, торопливо убравшись восвояси, и притаился неподалёку от двери, дабы не пропустить возвращение младшенького.

Эйрик не заставил себя долго ждать. Прискакал домой, кинул игрушечные снасти около забора и поспешил в сторону сеней. У порога его уже ждала Эдна.

– Ты где был? – деланно спокойным тоном уточнила она, складывая руки на груди.

Эйрик замер, оценил обстановку и настроение матери и буркнул:

– Кажется, ты уже знаешь ответ.

– Дрянь! – сразу пустила в ход руки женщина, пребольно ударяя сына по губам. – Да кто тебе с матерью так разрешал разговаривать?!

Эйрик не шелохнулся, хоть от сильного шлепка губы мгновенно словно налились.

– А теперь дар речи потерял? – зло процедила Эдна, которую поведение Эйрика всегда доводило до иступления. Женщину раздражало, что мальчишка не плачет и не скулит, лишая её возможности чувствовать свою власть над ним. – Кто тебе позволил ходить к лодкам? Я что говорила? Стоянка драккаров не поле для игр детей!

– Сомневаюсь, что ты переживаешь за моё благополучие, – фыркнул Эйрик и вновь получил. Уже по щеке.

– Да что ты за ребёнок такой? – вспылила женщина и схватила сына за волосы, дёрнула на себя, отчего у Эйрика искры полетели из глаз. – Ты когда слушаться начнёшь?

Мальчуган промолчал. Эдна взбесилась ещё пуще и схватила заранее приготовленный ремень, пуская его вход.

Эйрик не проронил ни слова, лишь крепче сжал зубы и повернул голову в сторону двери. Там притаился Сверр и наблюдал. Эйрик пересёкся с братом взглядом и недобро усмехнулся, давая понять, что всё знает.

Кудрявый мальчишка вспыхнул и кинулся прочь.

2.

– Ты наябедничал матери о лодке.

Сверр вздрогнул и резко обернулся. Эйрик стоял в нескольких шагах, возвышаясь над сидящим братом, и колко изучал перепуганное лицо близнеца.

– Не понимаю о чём ты, – выпалил Сверр. Эйрик неприятно усмехнулся, а у кудрявого мальчишки мурашки пробежали вдоль позвоночника от этой улыбки.

– Мне жаль, что тебе перепало от матери, – Сверр попытался изобразить сочувствие, но в ответ Эйрик скривился. – Ты как?

– В порядке, – холодно отчеканил младшенький, делая шаг к брату. Сверр нервно сглотнул и покосился на пологий обрыв перед собой, затем на Эйрика.

– Мне нужно вернуться. Меня ждут Морган и Астрид, – словно только вспомнил о делах Сверр и вскочил на ноги.

Эйрик преградил путь.

– Зато меня никто не ждёт, – холодно отозвался мальчишка.

Сверру стало тревожно, и он натянуто улыбнулся, стараясь снять напряжение.

– Ты ведь знаешь, что это не так. Мы охотно поиграем и с тобой.

– Правда? – изумился Эйрик, нарочно вскидывая бровки и делая очередной шаг к близнецу.

Сверр невольно попятился:

– Ты что задумал? – обеспокоенно уточнил он у брата. – Эйрик, ты чего? – в голосе кудрявого прорезались далеко не шутливые нотки страха – Не подходи ко мне, придурок!

– Неужели боишься? – усмехнулся Эйрик, продолжая медленно напирать на лживого братца.

– Тебя? Я? – Сверр бравировал, пытаясь держаться храбро. – С чего мне тебя вообще бояться, мелкий уродец? Я лишь переживаю, как бы тебе снова не наказали!

Кулак Эйрика влетел в скулу брата. Сверр охнул, пошатнулся и рухнул на задницу. Кровь запульсировала в висках и прилила к месту удара.

– Дрянь! Да ты сейчас пожалеешь, что поднял на меня руку! – завопил мальчишка, вскакивая на ноги. – Ты… – он кинулся на Эйрика, вцепился в волосы.

Завязалась драка. Сверр одной рукой оттягивал голову брата назад, а второй беспощадно колотил, куда умудрялся достать.

Но и Эйрик не уступал. Мелкий и юркий, он ловко уворачивался от кулаков, не забывая при этом и сам отвешивать Сверру неслабых тумаков. Въехал локтем братцу в глаз, и тот взревел словно раненый олень.

– Урод! Оставь меня в покое! Я всё расскажу матери!

– Да ты только на это и способен, – не раздумывая ляпнул Эйрик и вырвался из захвата Сверра.

– Мало тебя мама бьёт. Я бы… – Сверр недоговорил. Эйрик вновь кинулся на него с кулаками, но кудрявый мальчишка успел отшатнуться в сторону и… Младший боец пролетел мимо. Отчаянно замахал руками, пытаясь остановиться и удержать равновесие. Казалось, ему это чудом удалось, и мальчик замер над обрывом, боясь вздохнуть.

Догадка как поступить, пришла к Сверру в считаные мгновения. Он подался вперёд и толкнул брата в спину. Эйрик охнул и скрылся с глаз, рухнув вниз.

Сверр окаменел. Осознание что произошло, дошло до мальчишки, и его прошиб ледяной озноб. Ужас сковал грудь, и Сверр обессиленно открыл и закрыл рот, пытаясь схватить воздух.

Он только что столкнул младшего брата с обрыва…

Руки задрожали, а ноги перестали слушаться. Мальчишка опустился на землю и обхватил себя за плечи, пытаясь успокоиться и понять, что делать дальше. Их с Эйриком никто здесь не видел. Место довольно безлюдное, поселение расположено с другой стороны скалы… Нужно просто убраться подальше и сделать вид, что он знать не знает, куда запропастился братец. Мало ли куда убежал глупый выродок после порки! Затаил обиду на мать… А если тело найдут, то кто станет спорить, что места здесь опасные, можно поскользнуться и…

Сверр покосился в сторону обрыва. Сглотнул. Встал на четвереньки и подполз к краю, осторожно заглядывая вниз. Тела брата нигде не было видно. Сверр отпрянул и испуганно замотал головой. Ему нужно немедля убираться отсюда! А ещё снять и прикопать где-то в лесу запачканные вещи, переодеться и вернуться как можно скорее во двор, чтобы близнецы могли подтвердить, что Сверр был в поле их зрения.