Читать онлайн Полина в Стамбуле. Приключения девочки-путешественницы бесплатно
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав. Информация, содержащаяся в данной книге, получена из источников, рассматриваемых издательством как надежные. Тем не менее, имея в виду возможные человеческие или технические ошибки, издательство не может гарантировать абсолютную точность и полноту приводимых сведений и не несет ответственности за возможные ошибки, связанные с использованием книги.
В книге возможны упоминания организаций, деятельность которых запрещена на территории Российской Федерации, таких как Meta Platforms Inc., Facebook, Instagram и др. Издательство не несет ответственности за доступность материалов, ссылки на которые вы можете найти в этой книге. На момент подготовки книги к изданию все ссылки на интернет-ресурсы были действующими.
© Серия «Вы и ваш ребёнок», 2023
© Анна Зайка, иллюстрации, 2023
© Екатерина Земляничкина, текст, 2023
Посвящаю эту книгу Васильевой Полине, ученице 209-й гимназии.
Сердечно благодарю Iulia Caicı за помощь в поиске информации и круглосуточные консультации по вопросам жизни в Стамбуле.
30 августа, вторник 7:10
Просыпаюсь от грохота. Кажется, рухнул наш дом. Ну полдома точно! Вскочив с кровати, осматриваю комнату. Стены на месте. Мебель тоже.
– Мам?! – громко зову я. – Что случилось?
Вместо ответа снова слышится страшный грохот. Теперь всё! После такого тарарама ничего не могло остаться. Странно, что моя комната уцелела. На цыпочках выхожу в коридор. Он тоже, кажется, не пострадал. Интересно, могли во всём доме остаться только маленькая комната и коридор? Представляю статью в газете: «Двенадцатилетняя школьница чудом выжила в рухнувшем здании!» – Полли! – мамин крик раздаётся из кухни.
В два прыжка проскакиваю коридор, распахиваю кухонную дверь и замираю на пороге. Если бы наш дом рухнул, кухня выглядела бы лучше.
– Поля, помоги! – мама беспомощно смотрит на меня. Она забралась почти под самый потолок. Одна нога – на столешнице, вторая, мокрая, – в раковине, между кофейной чашкой и тарелкой. В руках у мамы пыльный тубус, который обычно хранится на шкафчике рядом с вазой. А на полу в луже из молока, среди осколков той самой вазы лежит опрокинутый стул.
– Что происходит? – осторожно перешагиваю через осколки и поднимаю стул.
Мама облегчённо выдыхает, вытаскивает ногу из раковины и, оперевшись на стул, спрыгивает на пол.
– Собираемся в Стамбул! – торжественно объявляет мама. – Самолёт в 18:20!
– В какой Стамбул?! У меня школа послезавтра!
– Никуда твоя школа не денется, – отмахивается мама, ставит тубус на пол и начинает собирать осколки. – Через неделю вернёмся. Я продлеваю тебе каникулы!
Вот это новости! Я уже дни считаю до первого сентября. Говорят, к нам в класс придёт новенький. И мы уже договорились с Лизой пойти в кафе сразу после линейки и классного часа. А тут Стамбул…
– Я не поеду, – почти по слогам проговариваю я, чтобы мама меня услышала.
– Поля, не глупи, – мама, кажется, не поняла, что я настроена серьёзно. Продолжает собирать осколки как ни в чём не бывало. – Я подавала заявку на участие в мастер-классе у лучшего художника Стамбула. Я смогу показать свои работы. Было всего десять мест! И это большая удача, что я прошла и попала в эту десятку. Представляешь, целую неделю учиться у настоящего мастера?
Мама наконец выпрямляется и смотрит на меня.
– Просто отлично! – выкрикиваю я. – Ты будешь учиться, а я? Из-за твоего супер-пупер-художника я должна пропускать уроки в школе?
Конечно, ни на какие уроки я не хочу. В школу мне нужно совсем не из-за учёбы. Но маме об этом знать не обязательно.
– Полина, – мамин голос звенит. – Как ты со мной разговариваешь?
– Ты не понимаешь! – еле сдерживаю слёзы. – Мне НАДО в школу!
Оставь меня с бабушкой. Лети одна.
– Ты прекрасно знаешь, что это невозможно, – хмурится мама.
Эх, если бы у меня была нормальная обычная бабушка… Как у Лизы. Ждала бы меня из школы, пекла бы пирожки с капустой… Я бы точно смогла уговорить маму лететь в Стамбул без меня. Но мне не повезло. Моя бабушка считает, что сидеть дома – скучно! У неё вечно то походы, то квесты по городу, то театры.
И сейчас она где-то на Алтае. Отправилась в очередной поход. К подножию Белухи. Бабушка считает, что обязательно должна увидеть эту двуглавую гору своими глазами. А я теперь страдай. Ну уж нет!
– Я никуда не поеду! – воплю я и убегаю в свою комнату, громко хлопнув дверью.
– Вещи собери! – кричит мама мне вслед.
30 августа, вторник 15:12
В такси душно. Мне хочется пить.
А ещё кричать, топать ногами, в клочья порвать паспорта и билеты… Но ничего этого я, конечно, не делаю. Тихо сижу на заднем сиденье и смотрю в экран телефона.
До сих пор не могу написать Лизе, что наше идеально спланированное первое сентября не получится. Потому что я улетаю на целую неделю в Стамбул.
Что это хоть за город? Нет, я, конечно, в курсе, что это один из крупнейших городов Турции. Но это, пожалуй, и все мои знания. Забиваю в поисковике слово «Стамбул». Открываю картинки. Ого!
А там красиво!
Поднимаю глаза от экрана. Мама сидит на переднем сиденье и болтает по телефону. На меня не смотрит.
Мы до сих пор не разговариваем. Ну и пусть!
Незаметно открываю рюкзак, стоящий на сиденье рядом со мной, и достаю блокнот с авокадо на обложке.
Мне его Лиза подарила. Вспомнив о подруге, вздыхаю. Мама на секунду замолкает и бросает взгляд в водительское зеркало так, чтобы видеть моё отражение. Потом отворачивается и продолжает разговор.
И новенького, получается, Лиза увидит первая. Без меня.
Открываю блокнот на пятой странице. Первые четыре уже заполнены. Обожаю блокноты! У меня их не меньше десяти. Но этот, с авокадо, любимый.
Лиза всегда смеётся надо мной. Говорит, я чудачка. Потому что пишу не на самих страницах блокнота, а на стикерах.
На каждую страницу приклеиваю стикер и заметки на нём делаю. Блокнот, конечно, становится пухлым, но зато разноцветным и весёлым!
Снова заглядываю в телефон. Что там говорят про Стамбул?
Вывожу на стикере первую строчку:
«В прошлом Стамбул был столицей целых четырёх империй – Римской, Восточно-Римской, Латинской и Османской».
Этот факт точно понравился бы нашему историку.
На втором стикере появляется новая строчка:
«Стамбул – единственный в мире город, который лежит сразу в двух частях света, в Европе и в Азии. Обе части города разделяет пролив Босфор».
Ого! Географичка точно будет в восторге от этого факта. Запомню.
Интересно, а для меня есть хоть один? Ух ты! Похоже, есть!
Пишу на третьем стикере:
Классно! Город кошек. Пожалуй, мне там может даже понравиться.
Открываю всплывшую на экране фотографию. Рыжий кот с порванным ухом жмурится на солнце у самой воды. Перед ним неспешно прогуливается жирная чайка. Но кот даже не смотрит в её сторону.
Суперская фотка! Интересно, этот рыжий живёт на европейской или на азиатской стороне Стамбула?
Я так засмотрелась на кота, что не заметила, как мы приехали в аэропорт.
– Полина! – мамин голос такой холодный, что у меня внутри всё сжимается и сердце покрывается коркой льда.
Быстро захлопываю блокнот и поёживаюсь. Полным именем мама называет меня, только когда сильно рассержена. – Не спи! Самолёт ждать не будет.
Запихиваю ручку и блокнот обратно в рюкзак, вылезаю из такси.
– Спасибо! – бросаю напоследок водителю перед тем, как закрыть дверь.
Мама терпеть не может, если я веду себя «невежливо». Ты понимаешь, что портишь впечатление обо мне?! Ага, понимаю. Маме важно, что про неё подумают другие. И совершенно наплевать на то, что думаю я. Например, что я хочу пойти в школу и вместе с Лизой обсудить новенького, а не улетать на целую неделю.
– Идём, – мама подхватывает ручку ярко-жёлтого чемодана, который таксист вытащил из багажника, и, взяв под мышку тубус с картинами, идёт к стеклянной двери. На меня не оглядывается. Знает, что я никуда не денусь.
Я закидываю на плечо рюкзак и пытаюсь не отставать.
Чтобы попасть в аэропорт, нужно пройти досмотр. Пассажиры ставят свои чемоданы, рюкзаки, сумки на широкую ленту, и она медленно затягивает всё в брюхо огромного тёмного ящика. Наш жёлтый чемодан выглядит довольным и спокойным.
Он, кажется, совсем не боится оказаться в пасти этого чудища. Чемодан знает: его просветят, проверят, что он прячет у себя внутри, и отпустят на свободу. Он часто летает с мамой. Досмотр давно стал для него привычным делом. А вот тубус с мамиными картинами волнуется: покачивается, прижимается к пузатому чемодану. Ему страшно оказаться внутри тёмного ящика.
Не волнуйся, тубус! Лента вывезет тебя с другой стороны этого ящика, и ты снова увидишь свет. А для меня впереди ничего хорошего не предвидится. По крайней мере, на этой неделе.
Бросаю на ленту свой клетчатый рюкзак, похожий на шахматную доску, и вздрагиваю от неожиданности. Рядом с моим рюкзаком приземляется точно такой же! Даже пятно от протёкших из ручки чернил, похожее на грозовую тучу, есть. Только на моём рюкзаке оно сбоку, рядом с карманом, а на этом – снизу, почти у самого дна. Оборачиваюсь, чтобы увидеть, чей же это рюкзак-близнец?
И вдруг встречаюсь взглядом с высоким рыжим парнем. Его щёки, нос, уши – всё, словно корицей, усыпано мелкими веснушками. А в карих глазах смешинки.
– Главное, после досмотра не перепутать, – он улыбается и подмигивает мне.
Чувствую, как краснеют уши, и быстро отворачиваюсь. Какой же дурой я выгляжу! Не смогла даже остроумного ответа придумать. Ещё и покраснела, как первоклассница! Быстро прохожу через рамку металлоискателя и хватаю свой рюкзак с ленты. Его уже просветили. Не оборачиваюсь. Хотя очень хочется. Интересно, он смотрит на меня? Поворачиваюсь к маме, чтобы хоть краешком глаза увидеть. Смотрит! И улыбается. Мои уши начинают пылать. Это моя дурацкая особенность – предательские уши. При малейшем волнении наливаются жаром, краснеют и, кажется, даже становятся больше.
Превращаюсь в красноухую страшилу. Не то что Лиза. У неё румянец появляется.
И Лиза сразу становится такой нежной красавицей.
– Полина! – от маминого окрика вздрогнул даже жёлтый чемодан. – Хватит витать в облаках. Регистрация на рейс уже началась. Идём скорее!
Мамины каблуки весело цокают по блестящей плитке. Мама обожает красные туфли. Не знаю, как можно так быстро ходить на каблуках? В кедах же гораздо удобнее. В прошлом году мама заставила меня надеть туфли на выставку её картин.
Тесные туфли и дурацкое платье. Классическое. Весь вечер я мечтала только об одном – переобуться. После выставки скинула туфли и попробовала пошевелить пальцами. Они все сплюснулись, склеились и были совершенно оглушёнными.
А в кедах ноги всегда свободны. Бегают, прыгают – и никогда в них пальцы не сплющиваются.
Мама уже почти у стойки регистрации. Надо бежать, догонять её. Но так хочется обернуться. Хоть на секундочку.
Поворачиваю голову и опять встречаюсь взглядом с хозяином клетчатого рюкзака.
Он снова улыбается. Мне! Не могу удержаться и улыбаюсь ему в ответ.
Так и бегу. Бегу и улыбаюсь. Почему-то так хорошо внутри. Как будто там кто-то завернулся в плед и пьёт горячий шоколад. Тепло и радостно.
30 августа, вторник 16:50
Мы проходим регистрацию и сдаём багаж так быстро, что я даже не успеваю попрощаться с жёлтым чемоданом. Теперь мы с ним встретимся только после приземления. Мама прижимает к себе тубус.
Боится потерять свои картины. Что же она тогда покажет этому супермастеру в Стамбуле? Даже в багаж сдавать не стала.
Пиликает телефон. Сообщение от Лизы:
Ох! Пора признаться. Что ни в кино, ни гулять первого сентября я не пойду.
– Полина! – мама, кажется, обиделась надолго. – Убери телефон, нам ещё паспортный контроль надо пройти!
«Надо! Надо!» А мне – не надо!
Я хочу остаться. Вздыхаю и запихиваю телефон в карман. Небольшая передышка перед ответом Лизе мне точно не помешает. Надо собрать мысли в кучу и подумать, как написать обо всём этом.
Паспортный контроль – эта такая длинная очередь. Стоишь, стоишь, потом подходишь к окошку пограничника, даёшь ему свой паспорт и смотришь на него не моргая. Потому что он сверяет тебя с фоткой в паспорте. На фотке мне шесть лет.
Совсем не похожа. Малявка с хвостиками.
Шлёп! Пограничник шлёпает печать в паспорт. Значит, всё-таки нашёл сходство.
Мы наконец проходим все контроли и досмотры и устраиваемся за столиком в кафе в зоне вылета. Цены здесь – космос! Бутылочка воды стоит в два раза дороже, чем в магазине. Мама берёт чашку капучино на миндальном молоке, а я заказываю сок с круассаном и достаю из кармана телефон.
Надо уже написать Лизе.
Ну всё. Сейчас будут гром и молнии.
Смотрю на экран. Лиза печатает ответ. Долго, медленно. Наверное, подбирает каждое слово, чтобы забить гвоздь в крышку ящика с нашими планами.
Остановилась. Думает.
Лизка, прости! Я сопротивлялась, как могла!
Опять печатает.
Не могу больше ждать. Пусть уже появится её сообщение!
Но Лиза, как специально, не торопится. Делает паузы. Снова печатает. А может, набирает обидные слова и стирает, не решаясь нажать «отправить»?
Наконец ответ загорается на экране.
Что?! И это всё? И Лиза даже не обиделась?
Моя Лизка – лучшая подруга на свете! Самая-самая!
Отправила ей в ответ смайлик-поцелуйчик и откусила сразу половину круассана. Ещё секунду назад думала, что не смогу ни кусочка проглотить.
Лиза опять что-то пишет.
Круассан застрял у меня в горле.
Я отложила оставшуюся половину круассана. Есть расхотелось. Новенькая? С новенькой в кино?!
30 августа, вторник 18:56
Очередь к туалету вытянулась, кажется, на полсамолёта. Ненавижу туалеты в самолётах. Узкие, тесные, громко хлюпающие. Бр-р!
Ужасный день. Хуже не бывает. Мама с этим дурацким мастер-классом у того самого известного художника, неожиданная поездка. Ещё и Лизка. Как она могла? Променять меня на эту? Элечку.
Как подумаю о ней, внутри меня просыпается вулкан: клокочет и булькает. Только переехала и сразу к моей Лизе прилипла. Прилипала противная!
Вот она кто.
И Лиза… Я ещё в самолёт сесть не успела, а она уже замену мне нашла.
Быстро. Как будто мы не лучшие подруги с первого класса. Как будто можно раз!.. – и променять меня на первую попавшуюся новенькую.
Передо мной в очереди стоит дедуля.
Маленький, кругленький, похожий на мячик на ножках. По его спине от пояса вверх тянутся подтяжки. Под ними, как птица в клетке, оказалась в заточении полосатая рубашка. Подтяжки раньше я видела всего один раз. На празднике в детском саду мальчишки в них какой-то танец танцевали. Но подтяжки на мальчишках выглядели ужасно глупо, как будто они штаны боятся потерять. А дедуле почему-то идут.
Он в них словно подарочной ленточкой перевязан. Интересно, как эта новенькая, Эля, так быстро Лизу очаровала? Может, тоже подтяжками?
