Свет в августе

Очень атмосферная, мрачная, тяжелая книга, из тех, что кричат со своих страниц о несправедливости мироположения...
Фолкнер режет по живому, не щадя никого, ни своих героев, ни читателей, не приукрашивая выкладывает всю правду-матку. Вскрывает все нарывающие язвы на теле общества.Американский юг. Дрожащая в знойном мареве, бесконечная, уходящая вдаль дорога предстает как аллегория пути самопознания человека, вечного поиска гармонии с самим собой, своего места в этом мире...
Герои Фолкнера непростые, мятущиеся личности. Кристмас, с небольшой примесью негритянской крови, но уже этого достаточно, что бы быть отвергнутым обществом, сам для себя не может решить кто же он, черный или белый, одинаково ненавидя и тех и других, в себе так и не может принять ни белого ни негра...
Хайтауэр, самый полюбившийся герой, болезненно справедливый, терпящий все издевательства над собой, но неприемлющий несправедливости по отношению к другим. Байрон Банч, стремящийся помочь всем и вся, закрывая глаза на собственные страдания. Все герои наделены мучительным осознанием несправедливости, изменить которую они не в силах, обречены до конца дней своих искать ответ на вопрос: кто же мы люди или...Непростую тему поднял Фолкнер. Разве можно простить миру вопиющую несправедливость - разделение людей по цвету кожи?

Тягучий и многослойный роман, похожий на витраж. Он складывается из кусочков историй, как из цветного стекла, каждый фрагмент важен сам по себе, но лишь все вместе они образуют поразительную картину. При этом за внешним первым слоем скрывается слой аллегорий, отсылок и метафор, придающих особую глубину. Не уверена, что мне удалась расшифровать всё, кроме очевидных библейских моментов. Фолкнер буквально погружает в жизнь старого Американского Юга, изображает её с безжалостным реализмом, освещает проблемы расизма, религиозного фанатизма, извечных предрассудков, отравляющих существование многих людей, и, конечно, воссоздает во всей красе душную атмосферу маленького города, нетерпимого к чужакам. Манера повествования тоже нестандартная. История многоголосо звучит, складывается из рассказов как действующих лиц, так и случайных свидетелей, невольно прикоснувшихся к неумолимому бегу событий. Повествование то забегает вперёд, то возвращается к истокам, переходит от героя к герою. Причём это не только смена фокального персонажа с целью получения более полной картины, но и возможность побывать в "шкуре" данного героя, погружение в его внутренний мир, прoписанный с поразительным психологизмом.Наиболее впечатлили, задели за живое, меня истории Лины Гроув и Джо Кристмаса. Лина ждёт ребёнка, но его будущий отец, виртуозно нагромоздив лжи, скрылся в неизвестном направлении. Лина, одновременно мягкая и несгибаемая, лишенная предрассудков и игнорирующая общественное мнение, отправляется на его поиски. Дорога приводит её в Джефферсон — обманчиво тихий городок, где в течение недели разыгрывается множество роковых событий.
Джо Кристмас — человек, лишенный истоков, "белый ниггер", изгой среди и среди белых, и среди чёрных. Его трагедия в том, что он не знает и не может точно узнать, кто он, есть лишь подозрение о наличии "чёрной крови". И его бросает из крайности в крайность, он ощущает себя чужим. Он бесконечно одинок и озлоблен.Помимо расизма, обретающего поистине широкий размах, когда лишь подозрение в принадлежности к неграм, основанное на словах очень сомнительной личности, могло без каких-либо подтверждений стать приговором, меня поразило и отношение жителей Джефферсона к тем, кто приехал и обосновался в городе, а также поддерживал хорошие отношения с темнокожими. Что священник, про которого распускали ужасные слухи и всячески пытались вытравить его из города, что мисс Бернер, которую подвергли остракизму и, вероятно, даже желали, чтобы с ней что-нибудь случилось. Конечно, список персонажей не ограничивается только упомянутыми, ибо сложно выделить здесь главных и второстепенных — все они часть целого, через каждого автор что-то показывает, позволяя читателю самому решать, что правильно, а что нет, кто прав, кто виноват.

Еще одна встреча с творчеством Уильяма Фолкнера. Что-то меня цепляет в его книгах и заставляет возвращаться вновь и вновь, хотя всегда пишу, что так до конца и не могу подружиться с его произведениями, возможно даже понять их.
В этот раз опять его любимая тема- тема Юга Америки, расовая дискриминация.
Он конечно делает упор на неравенство белых и цветных. В сюжете несколько линий как бы, но они все связаны и одну и происходит развязка в маленьком городке Джефферсон, куда приводят путь и девушку ищущую своего соблазнителя , оставившего ее беременной, священника, который не находит своего последователя , женщину , которая олицетворяет весь мир американского юга, готовую помочь любому, и конечно главного героя Джо Кристмаса, как говорится белого негра. Он , как думает имеет негритянские корни, и от этого испытывает неудобство и нелады со со своим поведением , осмыслением жизни. Не любя негров, их запах ему неприятен, не похожий на них, но в то же время всеми гонимый и презираемый. И ладно бы посторонними. Весь жизненный путь его показан со всеми его трудностями, когда он не был отвергнут семьей с рождения. НО в то же время этого персонажа не получается полюбить . Пожалеть. Ведь он озлобился на мир и без зазрения совести может убить кого то , и вроде испытывает какое то чувство вины, но уж очень запоздалое и видишь, что он не найдя себя поведение свое встраивает так , как по мнению окружающих должен вести себя негр, а не белый. Автор очень правдиво и доходчиво рисует все , что происходит на юге Америки, все те взаимоотношения.
Мне интересен сюжет и язык которым пишет автор. Вначале показалось, что фразы рубленные, предложения короткие, но это видимо было связано с описанием разным персонажей, разных сюжетных линий. Потом он переходит к своему приему с длинными предложениями, пространным описанием и отступлением .Не могу сказать было бы мне это неудобно при обычном чтении книги глазами, но в аудио это слушается всегда наоборот очень комфортно.
В планах еще есть несколько произведений автора, он любопытен мне.

Фолкнера я всегда читаю медленно и долго. Это не тот автор, которого можно «проглотить» за вечер. Вот и «Свет в августе» роман тягучий, вдумчивый, можно даже сказать тяжеловесный. Его сюжет- наслоение образов, событий, мыслей, ассоциаций и сравнений.
Фолкнер не описывает своих героев, он их оживляет, вернее вживляет читателю в мозг, и вот ты уже дышишь сухим, жгучим воздухом юга, бредёшь по пыльным дорогам в поисках счастья и мелькнувшей за поворотом судьбы. Беременная Лина Гроу, доверчивая и тянущаяся к людям, отшельница Джоанна Барден, сильная, знающая себе цену женщина, Джо Кримтмас, белый ниггер, которому так и не удалось стать своим ни среди белых, ни среди темнокожих, бывший священникГейл Хайтауэр, пятидесятилетний изгой, отвергнутый своей церковью, Юфьюс Ханс, свихнувшийся фанатик, Байрон Бинч, одинокий добросердечный и неказистый мужчина, иуда-Лукас Берч,- все они молчаливыми тенями вот уже который день обосновались в моём сознании и ведут постоянную борьбу. С самими собрй. С системой, с законом, с окружающими их людьми и природой. Понимаю,что эта борьба заранее обречена на провал, автор не щадит ни своих героев, ни читателя.
Это будет медленное, а для меня осознаное погружение в боль, отчаяние, безысходность и беспросвет. Стоит ли касаться сюжета? Вряд ли. Весь он опутан нитями привязанностей, закольцован событиями, которые исходят от чего-то и приводят к конечному результату. Невидимые путы связывают героев, начиная от Лины и заканчивая… наверное бабушкой Кристмаса, в то время, когда она держала новорожденного младенца этой несчастной девушки-женщины.
Грустно, тоскливо, и всё же есть в этом какой-то свет, зарождающаяся надежда.
На фоне почти всеобщей жестокости, непостоянства и агрессии его трудно понять и рассмотреть, и всё же хочется верить, что Фолкнер- это не только скучные серые краски, бесысходная монотонность бедности и нищеты, и бессмыленные смерти.
Фолкнеровский августовский светНу и конечно же красной нитью через весь роман - «Когда же люди разной крови перестанут ненавидеть друг друга?»
Вопрос, что называется, открытый и по сегодняшний день. И очень болезненный.
Неужели и правда,- «Проклятие черной расы – Божье проклятие. Проклятие же белой расы – чёрный человек, который всегда будет избранником Божьим, потому что однажды Он его проклял.»

Человек делает, порождает несравненно больше того, что может или должен вынести. Вот так он и узнаёт, что может вынести всё.Почему-то к чтению Фолкнера я приступала с затаённой радостью и непоколебимым чувством , уверенностью , что книга мне понравится. Хотя всё это ни чем не было подтверждено , так как я у него ещё ничего до этого момента не читала. Но предчувствия меня не обманули. Ни на йоту, ни капельки. Буквально с первых строк я погрузилась в эту чудовищную в своей жестокости и одновременно обескураживающей правдивости историю.
В романе присутствуют два главных героя : Лина Гроув , с которой мы знакомимся в самом начале. Она - девушка, выросшая практически без отца и матери, живущая у брата с его семьёй и помогающая им во всем. Она ждёт ребёнка и отправляется на поиски его отца, который оставил их. Несмотря на своё положение в обществе ( собирающаяся родить вне брака ), она с достоинством и внутренним благородством преодолевает тяготы и невзгоды судьбы, с верой, что всё получится, всё устроится. Она свободна от предрассудков, существующих в обществе и предстаёт перед нами как символ жизни и любви к Богу и людям, несмотря ни на что и вопреки всему.
Второй главный герой, олицетворяющий собой одиночество , история которого поразила меня в самое сердце Джо Кристмас. С самого рождения обречённый на муки и страдания фактом своей причастности к негритянской расе ( так как рождён от белой женщины и негра ) не может не вызывать сочувствия и понимания. Хотя, казалось-бы, кого жалеть : он бутлегер и убийца. Но разве он по доброй воле сделался таким ? Разве хотел он себе такой жизни ? Об этом мечтал ? Всю жизнь быть неприкаянным, искать себя и не находить ? Чувствовать настороженность и злобу людскую ? Быть отвергнутым теми, кого любил. Не суметь обрести покой и участие, когда смерть - как избавление от мук, обретение долгожданного покоя и прекращение бессмысленной погони от себя самого. Читателю передаётся отчаяние и боль Кристмаса , за которыми стоит уверенность, что рано или поздно белым придётся держать ответ за творимое по отношению к чёрным зло .
Конечно, роман не ограничивается только историей этих двух противоположных по своей сути людей. Здесь каждый герой практически не является второстепенным, через каждого автор привлекает внимание читателя к той или иной проблеме. Положение женщин и их права, отношение общества к инакомыслящим, власть предрассудков и предубеждений в обществе , религиозный фанатизм, ведущий к трагедиям и, конечно, расовая ненависть.
Вся книга представляет собой полноценную и завершённую картину, в которой нет ничего лишнего, где каждый персонаж, каждая история закольцованы между собой и служат цели и задумке всего романа и общность их определяется к финалу.
Автор не щадит читателя, погружая его в боль и отчаяние, заставляя смотреть им прямо в глаза , искать в душе своей сострадание и любовь к тем, кто этого лишён, ставя перед собой вопросы и пытаясь найти на них ответы. Его буквы и предложения, составляющие текст, настолько прекрасны и изысканны , что только подтверждают мысль о настоящем мастере, так искусно владеющим словом.
Автор с первых строк завоевал моё сердце, попал в список любимых и теперь я обязательно продолжу знакомство с его творчеством.

Лина Гроув, выйдя из Алабамы с ребенком под сердцем, идет в никуда, и на какое-то время получается так, что «никуда» – это Джефферсон, маленький, затхлый, со своими историями и грязными тайнами, до уровня которых возведены в общем-то бытовые склоки. Но эту бытовщину ярко раскрашивают расовые конфликты. Все взрывается бурей экспрессий, если не белый убил белого, и не черный убил черного, а черный убил белого, и даже если неизвестно доподлинно, что он черный, народ сам определит его расовую принадлежность, как ему удобнее.В принципе, если окинуть роман Фолкнера холодным взглядом, в нем сложно найти что-то выдающееся или оригинальное. Атмосфера сухого и непримиримого Юга разве что – но это далеко не редкость, захочешь, найдешь массу литературы даже с еще более колоритными описаниями, Фолкнер, скажем прямо, не заморачивается с пейзажами и красотами и отдает должное только человеческим подкоркам. Последние, конечно, крайне хорошо разобраны, и сделан интересный упор на двугранность, сбивающий и путающий и самого ее обладателя, и всех вокруг него.А так – избитые ситуации; парни, обманывающие девочек-дурочек, захватывающий ветер дороги, плохие знакомства, незаконнорожденные дети, преступления, и все это с известными итогами, которые легко предсказать.Но пишет Фолкнер изумительно. Эти диалоги-на-одном-месте, бестолковые и все-таки чарующие повторения, синонимы, галопом обгоняющие друг друга. Попадая в этот текст, вырваться невозможно, какие бы затхлости он ни описывал. И особенно приятно то, что мои известные придирки к недостоверности речей к Фолкнеру неприменимы – его разговорная трясина воспринимается столь же фантастично, сколь и натурально.В общем, начать и пропасть в бездне Юга. Чего всем и желаю.

Кажется, у меня появился рецепт. Если я начинаю чувствовать себя умной, непременно надо почитать Фолкнера - во время и особенно после прочтения состояние бестолковой блондинки гарантировано. Потому что пока читаю, я еще хоть как-то успеваю улавливать некоторые аллюзии, то вот после того, как последняя страница перевернута, я остаюсь в полном замешательстве. О чем это было? Все ли подтексты я поймала? Я прочитала всё то, что он написал, или половину прохлопала по невежеству или незнанию реалий американского юга?
На самом деле дико представить себе, что одно только подозрение в наличии частицы черной крови способно погубить жизнь человека. Собственно, после таких историй совершенно перестаешь удивляться накрывшей США истерии толерастнутости. Третий закон Ньютона: Каждому действию есть равное и противоположно направленное противодействие. После стольких лет унижения и ущемления цветных вполне логично пришло время расплаты для белых. Ох, какую невежливую фразу я сейчас написала. Надеюсь, всем понятно, что это просто гипербола.
Самым понятным для меня образом в романе оказался Иуда-Лукас. Так он точно прописан, в деталях буквально, так совпадает со своим прообразом, и так пугающе знаком... Самый сильный персонаж - Джоанна Берден. Не потому, что ей сам Фолкнер отвел такое яркое место в уединенном доме, а потому, что она - единственная среди персонажей, кто живет в ладу с собой. Пусть и в противостоянии всему Джефферсону, и разрушаясь изнутри. Самый спорный - Гейл Хайтауэр. Можно по-разному трактовать этот образ, но он все время ускользает. И пожалеть его по-настоящему надо бы, но мне не удалось. Самый мерзкий - Юфьюс Хайнс. Никакими доводами он не смог бы вызвать у меня даже небольшую долю сочувствия. Потому что они действительно ужасны - вот эти не сомневающиеся в собственной правоте фанатики. Самый светлый - бабушка Кристмаса, у которой отняли этот свет и смысл жизни, сначала дочь, а затем и внука.
Линия удивительно умиротворенной Лины, сначала беременной, потом с ребенком - не только символична, но и во многом поучительна. Забавно, что у меня она перекликнулась с еще одной похожей одинокой матерью - Углой из романа Халлдора Кильяна Лакснесса "Атомная станция", тоже невероятно спокойной, уверенной в себе и в будущем. И вот читаю я о них, и вспоминаю себя, и моих подруг, куда менее обделенных жизнью, но таких неуверенных, сомневающихся... Все-таки правда, что многие знания - многие печали. Но о чем я? Несколькими строчками выше я признавалась в невероятной бестолковости...
Похоже, это противоречивое состояние в результате прочтения Фолкнера - как раз то, чего он в нас и добивался. В общем, если вы заметите, что я говорю слишком много умного, предложите мне прочитать еще что-то у Фолкнера - как рукой снимет, точно знаю.

Memory believes before knowing remembers. Believes longer than recollects, longer than knowing even wonders.Нужна определенная смелость, чтобы написать рецензию на один из лучших романов одного из лучших американских авторов, поэтому это только слабый отклик на сильнейший стимул, спонтанный отзыв на прекрасную книгу.Наверное я все-таки осуществлю когда-нибудь свою мечту и пройдусь по улочкам Оксфорда, штат Миссисипи, ища следы Фолкнера, как я искала следы Джойса в Дублине.
"Свет в Августе". В этом романе все герои не на своих местах, все в определенной степени отщепенцы, не принятые обществом. Но если Лина Гроув, прекрасная Лина, символ материнства и женской мудрости, обрела себя, и везде будет уверена, счастлива и спокойна, то Джо Кристмас - это уже совсем другая история, главная история и глубочайшая тема романа.Фолкнер заставляет поверить в каждое слово, в каждую фразу, и, рассказывая истории жизни своих героев, втягивает читателя настолько, что вот уже нет границы между жизнью и вымыслом, и ты ощущаешь в своем сознании какой-то новый слой, и даже не спрашиваешь себя - как бы я повел себя в ситуации Лины, Кристмаса, Джоанны, а просто живешь на мгновение их жизнью, думаешь, переживаешь и чувствуешь за них и вместе с ними. По силе вовлечения в ситуации и мысли героев я не знаю более сильного писателя, чем Фолкнер.Стиль и композиция "Света в августе" относительно просты, особенно по сравнению с двумя другими его шедеврами того периода - "Как я умирала" и "Шум и ярость".
Но простота эта только внешняя, потому что каждый новый абзац, каждая глава, не только вводят новые персонажи и рассказывают о новых событиях, но и ретроспективно и совершенно уникальным методом, который я так до конца и не поняла, освещают все, что было рассказано до этого, давая новую информацию к размышлению и добавляя новую перспективу, добавляя еще глубины там, где уже казалось бы все додумано до конца и глубже некуда.Название романа "Свет в августе" было случайно навеяно женой Эстеллой, прекрасной Эстеллой, которой он так долго добивался, потерял, в конце концов обрел, и после пожалел, что обрел. Я верила, что рано или поздно автор объяснит мне красивое и светлое название романа, и как же мудро поступил Фолкнер сделав это в самом конце и вложив в уста моего любимого героя, Гейла Хайтауэра, отставного священника, сумевшего сохранить цельность и доброту, несмотря на все трудности и несчастья.Не буду пересказывать сюжет, его можно найти в сети в многочисленных вариантах, скажу только, что в этом романе есть все - поиск себя, для кого-то закончившийся благополучной самодостаточной самоидентификацией, для кого-то гибелью личности и трагедией, проблемы рас и полов, общечеловеческие темы и библейские аллюзии, любовь, смерть, жизнь. Читать этот роман много раз, каждый раз заново восхищаясь Линой, сопереживая Джо, уважая и любя Гейла, удивляясь Джоанне, восхищаясь разнообразию и глубине жизни, творчества, искусства.

Мужское - женское. Один из основополагающих вопросов модерна, в свое время блистательно (так ему самому казалось) решенный Отто Вейнингером. Модерн склонен к фашизму в том смысле, что заместо рушащихся культурных устоев старается выстроить свою, уникальную у каждого направления этого разномастного арт-нуво, ось. Ось, необходимую для ответов на вопросы, стоящие перед культурой на протяжении всего существования человечества, ставшие в торопливом кровавом XX веке вопросами безотлагательными. Вейнингер упомянут неслучайно: главный роман спешащего уродливого века был написан будто бы по его методичкам: упорядочивающий рацио Стивена Дедала и истерический монолог Молли Блум. К чему вспоминать об "Улиссе", если Фолкнер, мечтавший пообщаться с Джойсом, в итоге так этого и не сделал? В том-то и дело: вопрос мужского-женского он решает совершенно иначе.Фолкнер вообще многие вопросы решает иначе, часто предлагая в качестве решения то встречное вопрошание, то красноречивое молчание. Не ясно, как в ближайшем будущем будет обстоять дело с изданием его вещей в Америке, однако есть ощущение, что о расовом вопросе он понял гораздо больше, чем многие и до, и после него. В конце концов, любые социологи, политологи, адепты gender studies и пр., и пр. чаще всего понимают много меньше людей, изливающих свои нервозы на бумагу (холст, кинопленку, ect.); трагедия Юга, которую Фолкнер воспевал всю жизнь, в "Свете в Августе" сужается до трагедии отдельной личности, раздираемой всю жизнь вопросом крови, личности, прожившей неслучайные 33 года и носящей неслучайные инициалы J.C. История Кристмаса - это житие-мартирий, исход которого ясен задолго до того, как молодой патриот выпустит обойму в сторону опрокинутой столешницы и возьмется за мясницкий нож. Но это житие говорит о трагедии Юга и - шире - Америки - много больше, чем то, что можно наблюдать много лет спустя этих произошедших в вымышленном (разве?) Джефферсоне событий. И это только одна линия романа.К слову - а сколько в нем линий? Сколько в этом стремительном повествовании, растянувшимся на добрые четыре сотни страниц и содержащим в себе всего пару-тройку значительных событий, но - все равно - стремительном, нелинейном и буйном потоке времени основных течений? Житие-мартирий Кристмаса, вечный бег его ученика Брауна-Бенча, вечная проверка себя на прочность Байроном Банчем, вечное возвращение Хайтауэра к практически ветхозаветной легенде об убитом деде... исступление Дока Хайнса, ведомого одному ему известным провидением, равно как и полубезумное материнское заступничество его супруги; странные пороки и не менее странная смерть г-жи Берден; параноидальные метания безымянной диетсестры и оскорбленная, пусть и будто отсутствующая честь официантки, именуемой Бобби; Гэвин Стивенс, из участника событий времен эпопеи о Сноупсах окончательно превратившийся в стороннего наблюдателя, знающего, что и как надобно рассудить... А, впрочем, ничего ты не знаешь, Гэвин Стивенс, и ничего вы все вместе не знаете.Мужское-женское. Мужское - всегда не-цельное, раздвоенное (как минимум), мечущееся, в той или иной степени одержимое своими противоречиями (иногда мнимыми), а на другой чаше весов - вечное, природное, хтоническое женское. Фолкнер во многом противоречит Джойсу, но, как у того путь Леопольда Блума начинался с призывного зевка проснувшейся неверной супруги, так у Фолкнера все страсти и одержимости жителей Джефферсона оказываются лишь фоном для древней животворящей богини, занимающейся тем, чем должна заниматься первопричина всего - вечным порождением, вечным Рождеством. Лина Гроув, искавшая блудного отца, который ей не так уж и был нужен, останавливается в этом хлеву фолкнеровских животных, чтобы, разродившись, отправиться дальше в сопровождении новоприобретенного апостола, который, только заметив ее, встал - и пошел. Мать-земля продолжает свое движение, не взирая на мучающие муравьишек вопросы крови, расы, веры. И потому псевдодетективной интриге романа никогда не раскрыться....столько страстей пережито людьми, одержимыми собственной жизнью, а она, ступив на новую для нее землю, только и может сказать, что: "Ну и ну. Носит же человека по свету. Двух месяцев нет, как мы из Алабамы вышли, а уже - Теннесси".А Отто Вейнингер - сумасшедший мерзавец. И он тут, в общем-то, не при чем.