Отель «Нью-Гэмпшир»

Писать рецензии на прекрасное нелегко. Всё время кажется, что не найдутся нужные слова, чтобы выразить своё восхищение и описать удовольствие от прочитанного. Но Отель «Нью-Гэмпшир» произвёл сильное впечатление, и я всё же попробую рассказать об этой книге, она того заслуживает. Сюжета как такового здесь нет; просто идут годы, живут, меняются люди. В центре повествования многодетное семейство Берри, дружная компания больших и маленьких мечтателей родом из американской глубинки. Они немного взбалмошные, безалаберные и где-то эксцентричные, но забавные, очень дружные и умудряющиеся годами сохранять сложившиеся ещё в детстве близкие отношения и бескорыстную любовь друг к другу, что среди большого количества тесно живущих родственников, согласитесь, редкость. Разумеется, присутствует и ругань, и драки, но ведь смысл крепкой семьи не в том, чтобы ни в коем случае не обзывать друг друга крысиной жопой.
Эти трогательные, сердечные внутрисемейные отношения и то, как Берри вместе противостоят жизненным трудностям и справляются с неизбежными потерями, определяет общий настрой книги: лёгкая грусть, но какая-то тёплая, не убивающая надежду. Никаких розовых очков, совсем не тот стиль, но ведь и реальный мир можно видеть прекрасным.
Руководящий принцип нашей семьи сводился к тому, что осознание неизбежности печального конца не должно мешать жить полнокровной жизнью. Это базировалось на уверенности в том, что других концов, кроме печальных, не бывает. Декорации время от времени меняются: глубоко провинциальный американский городок Дейри, разрушенная послевоенная Вена, вся в отметинах от пулемётных очередей, и снова США: небоскрёбы Нью-Йорка и далёкое побережье штата Мэн. Три отеля «Нью-Гэмпшир», несколько новых жизней для каждого, сливающиеся в одну. Очень красочно и колоритно. Чего здесь только нет: эта книга о семье, о детях, их взрослении и пробуждающейся сексуальности, о чувствах между братьями и сёстрами, о приобретениях и потерях, о смерти. О переездах, карликах, таксидермии, фанатиках-террористах, изнасилованиях, проститутках, о литературе. О штангистах и футболистах. О старом медведе по имени Эрл, любившем кататься на мотоцикле, и молодой женщине, которой вообще комфортней жить в костюме медведя. О пердящем лабрадоре Грустеце и о том, как уже мёртвый Грустец может преследовать всю жизнь, принимая самые разнообразные формы. Да, здесь много абсурдных, откровенно странных и крайне экзотических деталей, но они, на мой взгляд, только украшают эту семейную сагу, выделяют её из множества других, создают некую изюминку. Вся жизнь персонажей, вроде бы, состоит из пустяков, маленьких событий среди множества других. Но важность каждого кусочка этой мозаики переоценить невозможно. Именно из этих деталей складывается история, особый мир, где любовь и грусть не тонут, где некоторые слова обретают особый смысл.
Проходи мимо открытых окон. Ты должен и дальше проходить мимо открытых окон.Этому рассказу очень идёт очаровательная, порой немного многословная манера повествования, многочисленные пояснения, трогательные лирические отступления, рассказывающие о связанных событиях, воспоминаниях, последующем восприятии происходящего. Не поселиться на несколько часов в отеле «Нью-Гэмпшир», не влиться в многочисленное семейство Берри просто невозможно. Заинтересовывает это произведение не с самой первой страницы, но прочитав главу-другую, оторваться я уже не могла, утыкаясь в книжку где угодно, в любом положении и любом окружении: удивлялась, умилялась, возмущалась, ужасалась, плакала. Вот показатель увлекательности! Невозможно выделить, что конкретно так цепляет; скорее, это картина в целом. Но восприняла я эту историю очень эмоционально - происходящее с каждым из героев задевает, заставляет переживать так, что моментами забываешь дышать. И это не просто фигура речи – я правда забывала. Светлая грусть и почти физически ощутимая боль на фоне тёплых, радостных моментов и забавных, абсурдных, дурацких, неловких сценок – такие контрасты, такие американские горки настроений. Вроде написано без малейшего надрыва, очень спокойно, но трогательно до невозможности.
Прекрасная работа, Джон Ирвинг. Спасибо.

Мечтать не вредно?Помните, когда в детстве кто-нибудь, завравшись, рассказывал совсем уж небылицы, остальные его одергивали фразой: «Мечтать не вредно». Однако, как оказывается, даже такое невинное занятие может стать причиной несложившейся жизни, разочарований и краха всех надежд, потому что даже в творческом деле мечтателя надо знать меру и не уходить далеко от реальности. Но не у всех фантазеров получается себя контролировать, хорошо, когда рядом есть кто-то, готовый вовремя открыть глаза на реальность. Эта книга о том, как важно, чтобы все было в меру, а так же о том, что главное в жизни – дружная семья.Я не буду писать длинную рецензию на «Отель Нью-Гэмпшир», отмечая все его достоинства. Хочу просто сказать, что этот роман Джона Ирвинга я полюбила за идеальную модель семьи. Идеальную именно в своей неидеальности, в своей реалистичности и одновременной правильности. Это семья, где один за всех и все за одного. В ней не присутствуют ханжество и ненужная стыдливость, зато в наличие искренность и простота. И это в 40 – 60 годы! Семья Бери – не восемь ее членов, а один цельный организм. И даже если кто-то «уходит», он никогда не будет забыт, как нельзя забыть о собственной руке или ноге. Реалист дедушка, мечтатель папа, хранительница мама, Фрэнк себе на уме, боевая и сильная Фрэнни, защитник Джон, серьезная Лилли, маленький Эгг – такие разные, каждый со своими недостатками, со своим характером, но семья их объединяет, делает непобедимыми в любых неурядицах. Их нежная любовь друг к другу – надежный ориентир в постоянных переездах и авантюрах, не дающий сбиться с курса и погибнуть в жестоком мире. И даже в момент, когда ситуация кажется действительно ужасной и неразрешимой, хотя бы один из них обязательно найдет выход и укажет дорогу другим. Тогда не страшно идти к мечте, ошибаться и снова мечтать.И в заключение: роман «Отель Нью-Гэмпшир» кто-то относит к жанру семейной саги, к драме или мелодраме. Но, по-моему, это не то, не другое и не третье. Это какой-то особый жанр, жанр Джона Ирвинга, где присутствует реализм и сюрреализм, драма и комедия, семейная сага и социально-острая проза, боевик и детектив. Потому что Ирвинг никогда не рассказывает читателю какую-то определенную историю. Каждая книга – целая жизнь, такая реальная и настоящая, что она навсегда остается с тобой. А жизнь не разделишь на жанры. Это просто жизнь. И проза Ирвинга просто проза Ирвинга – этим все сказано.

Жизнь – корабль в бурлящем от шторма океане, который пытается тебя выкинуть за борт. А жизненный цикл отдельного человека – борьба за жизнь, попытка устоять на ногах и не выпасть в пучину страданий, ненависти и жестокости. Что выделяет нас от других существ? Способность преодолевать человеческую бесчестность, паскудство, аморальность, боль и травмы. Которые в конечном итоге помогают стать тем, кем мы являемся в моменте апофеоза своей жизни.Человек не может быть ни хорошим, ни плохим. Каждый ведет борьбу со тьмой на свой лад, рассчитывая силы и свое психологическое состояние. Еще можно предположить, жизнь – попытка найти равновесие между хорошим и плохим в себе и окружающем мире. Чаще всего люди находятся на противоположных частях ринга, одни на стороне только хорошего, другие на стороне только плохого. Но как таковая жизнь не является только плохой или только хорошей. Следовательно, плохое не может быть только плохим, а хорошее не может быть только хорошим.На страницах романа Ирвинг знакомит читателя с нетипичной семьей. В эпилоге они называют себя мечтателями, но в моем разуме они остались семьей, которая сражалась за свое счастье, за право жить, а не существовать. Путь их был тернистый, тяжелый и максимально грязный. Гладкости и предсказуемости не будет, они не были семьей, которой можно подражать или ставить в пример молодежи, но они жили, как умели.Отель «Нью-Гэмпшир» держит в напряжении до последней страницы, жизнь героев показана без розовых очков, без типичности восприятия института семьи. Автор демонстрирует человека во всех его слабостях, в борьбе или нежелании сражаться, попытках вырваться к своей мечте, либо продолжать плыть по течению без намека на попытки борьбы. Соль в том, что каждый из героев имеет право находиться там, где он желает находиться, идти той дорогой, которую он выбрал, а не по той, которую большинство считает «правильной». Нет ничего правильного, есть только то, на что мы готовы пойти или готовы принять.История семьи Берри, история судеб других людей, с которыми они сталкиваются, далека от сказок, которые принято читать детям на ночь. Жизнь героев умножена гиперболой в квадрате, ибо каждое следующие событие намного хуже предыдущего. Как заметил автор, после рождения проходят пятнадцать или шестнадцать лет жизни, когда мы поднимаемся в гору, а потом мы скатываемся вниз. До момента, когда наступает пик безысходности, и мы начинаем смотреть на вещи, на трудности жизни уже совсем по-другому.Достаточно сложное чтение! Изнасилования, проституция, политические радикалы, превратившиеся в террористов, запретная любовь между братом и сестрой, восприятие черных 60-х годов в США, отношение к гомосексуальности. Роман многослойный и глубокий, бьющий под дых скоплением грязи, пошлости, жестокости человеческих поступков. Но дающий зародыш надежды на возможное «светлое» будущее.Во многих моментах считывался поиск баланса. Между стремлением не останавливаться на достигнутом, искать большее и лучшее, либо наслаждением от полученного. Между жизнью в прошлом, настоящем или будущем. Ибо нельзя просто взять и выкинуть часть своей жизни, она всегда будет с тобой, если начнешь убегать, будет преследовать. Если будешь теряться в прошлом, то никогда не встретишь своего настоящего, тем более будущего. Между чистым счастьем и пронизывающем горем. Пес Грустец, в жизни семьи Берри, является олицетворением состояния души перед началом бури, чего-то плохого, и восходом яркого солнца, чего-то хорошего. Мое любимое – противостояние тьмы и света. Ночь играет роль времени, когда человек не боится своих гнусных мыслей и помыслов, а начало дня – маяк спасения от себя самого.Не каждый сможет закончить чтение, концентрация всего самого плохого в жизни персонажей давит с невероятной силой. Но если дойти до конца, книга долго не будет отпускать. Ведь отель «Нью-Гэмпшир» некое место, в котором человек не боится быть человеком, не боится выходить из своей медвежьей шкуры, не боится мечтать и верить в себя самого. Тяжелое, но приятное первое знакомство вышло с автором.

Половину жизни тебе пятнадцать. А затем в один прекрасный день тебе вдруг взял и стукнул двадцатник; оглянуться не успел - вот и тридцатник. И потом уже годы свистят мимо, как уикенд в хорошей компании. Не успеешь осознать, в чём дело, как начинаешь мечтать, чтобы тебе снова было пятнадцать.Открывая роман Джона Ирвинга , ты с первых строк попадаешь в увлекательный и неповторимый мир обыкновенной американской семьи Берри, которая, чем дальше ты читаешь, тем становится тебе все роднее, за чьими перемещениями, потерями, минутами радости и грусти наблюдать особое удовольствие, словно в определенный момент приоткрывается потайная дверь в твое собственное детство и воспоминания, связанные с ним, накатывают на тебя , увлекая все дальше по волнам нашей памяти. И не замечая, как летят страницы, летит время в книге и в твоем настоящем, вместе с нахлынувшими воспоминаниями, предаешься мечтам, ведь не зря говорят :"мечтать не вредно" и "мечты сбываются"..хоть иногда.Наверняка вы получите массу сильных и самых невероятных эмоций от знакомства с этой книгой, если:Любите семейные саги;
Юмор вам по "душе" и в книгах, и в жизни. Вы готовы посмеяться не только над другими, но и над собой;
Боль чужую воспринимаете как свою. Слова из песни "Друг в беде не бросит" для вас не пустой звук. Вы готовы придти на помощь своим родным и близким, даже если порой разногласия с ними и обостряются настолько, что в ход идут кулаки и выпускаются заряды в форме обидных слов, типа жопа с ручкой;
Отель для вас ассоциируется пусть и с временным, но домом, в котором также тепло, уютно и вкусный обед и ужин непременно прилагается как возможность собраться семьей за большим столом.
Вы воспринимаете возможности как трамплин осуществить мечту;
ЬЭрл..Вы вполне допускаете , что жизнь состоит не только из белого и адекватно воспринимаете во всем её многообразии, хотя порой это слишком больно и тяжело:
Секс и таксидермия не станут препятствием для того, чтобы отложить роман. Постарайтесь понять тех, кто больше всего любит свою сестру и мечтает о близости с ней.
Лучшие советы тем, кто прошел через изнасилование, может дать слепой мужчина, воспринимающий вас за постояльца своего Отеля.
Европа может оказаться для вас очень опасной, потому что радикалы, живущие с тобой в одном Отеле вдруг задумали террористический акт. И спасти известную Оперу и людей может только твоя семья, где давний её друг Фрейд ( но не тот, который известный ученый) будет им до конца.
Мечтательность отца, раздражающая в детстве, с годами станет все милее, прекраснее и понятнее и поможет каждому из них не растерять в себе главное, не потеряться в бушующем океане жизни и еще крепче спаяет их.
ЬЭрл...
Я -это каждый из них, членов большой и дружной семьи. Сильные и крепкие, нежные и нерешительные, сомневающиеся и упорные, вспыльчивые и спокойные, мудрые и дерзкие. Настоящие. Местами уморительные. Не дающие скучать себе и тебе. А еще Медведь Эрл, который был недостаточно умным, но стал для родителей талисманом и другой медведь, умный, но не настоящий, скрывающий под звериной шкурой свою боль. И конечно, Грустец, который не тонет...И напоследок несколько советов:
Ты должен стать одержимым и не растерять одержимости.
Ты должен и дальше проходить мимо открытых окон.
Когда ты собираешься уходить, сначала скажи об этом тому, от кого уходишь.

Каждый член семьи Берри – это шкатулка с сюрпризом. Вроде бы, обычная американская семья: дедушка, папа, мама, дети мал мала меньше, медведь, чёрный пахучий лабрадор. Собаки ещё ладно, но медведи, конечно, это уже экзотика. Поэтому я меняю слово «обычная» на экзотическая. Если честно, я в шоке. Дело даже не в том, что сквозь роман сквозят, как из щелей, темы несчастной гомосексуальности, нежелательного инцеста, больных детей и пустых мечтаний: книга заполнена безнадёгой, неудовлетворённостью жизнью и отсутствием понимания.
В принципе семья Берри неплохая, но с большими причудами.
Роман «Нью-Гэмпшир»- моя первая читательская встреча с писателем, и я не разочарована, но мне показалось, что очень много всего намешано, чересчур много. Одно накладывается на другое, каждая ситуация сама по себе достойна быть отдельно описанной, но здесь автор решил поместить всё в один котёл. Ставлю четвёрку, но заслуженную, потому что воображение автора бурное и неугомонное. Только мне интересно, с кого были списаны персонажи, или это всё художественная выдумка?

Удивительным образом, испытывая чувства близкие к отвращению, я все равно прочла книгу до конца. Причем довольно давно искала ее в твердом переплете и, буквально, охотилась за этим бестселлером. А стоило?Чем хорош автор? На пятой прочитанной книге автора хорошо видны повторяющиеся закономерности. Например: отношения отцов и детей, причем чаще всего именно выстраиваются семейные узы между отцом и сыном; всегда широко присутствует природа и нет-нет но и появляются медвежьи следы; штат Мэн и разные сексуальные происшествия (от аборта до насилия). В этой книге Джон Ирвинг не отступает от заведенного правила очень подробно рассматривать историю персонажей, прописывая их судьбы от самого детства до глубокой зрелости. В этом романе также используется свободная композиция, умело соединяя в себе элементы кольцевой и зеркальной. Конец произведения приводит к событиям из начала, а происходящее позволяет философски взглянуть на приобретенный опыт.Но прожив с книгой не один день, я вынуждена признать, что мне этот роман понравился. Я с интересом ждала развязки, ожидая, что точку поставят еще в Вене. Но Ирвинг повел дальше героев к свету. Настоящая семейная сага с вписанным трагизмом. Словно разрушенный до руин город после событий 1945 года так и не смог починить потерянное поколение. Книга длинная как сама жизнь, в нет приторности и счастливого конца, каждый герой преследует личные цели и они не всегда будут приятны читателю. Ловлю себя на мысли, что послевкусие хочется заменить чем-то более расслабленным или с более легким. Знаю, что есть экранизация 1984 года (символично с Оруэллом , не правда ли?). Пока смотреть не планирую.Зачем читать? Знаете, а затем, чтобы в очередной раз понять одну простую и сильную мысль, что какое бы, простите, дерьмо не случалось в жизни, тебе нужно всегда оставаться человеком. А еще помнить, что только ты сам выбираешь свои мысли каждый божий день. Учитесь видеть хорошее день ото дня, будьте реалистами и романтиками, мечтайте построить свою империю (можно не с отелем) и берегите членов своей семьи. В этой книге автор очень просто делает больно своим героям, демонстрируя, как каждый проходит через них. Но знаете, семью Берри так просто не сломать.Поэтому да, книгу читать стоит, если вы готовы к серьезной литературе и героям, которым предстоит пройти суровую проверку на прочность. 8/10

А ведь, пожалуй, авторы аннотации не ошиблись, назвав этот роман Джона Ирвинга бурлеском. Прежде всего потому, что эротическая составляющая в этом романе занимает довольно видное, а может быть даже и почётное центральное место. Но ещё и потому, что сама конструкция этой книги выглядит как театрализованная постановка, как некое сценическое действие. Рассчитанное, в первую очередь, на зрителей (в нашем случае роль зрителей выполняют читатели), а уж потом на актёров-персонажей.Однако за всей этой эротико-театрализованной мишурой скрываются довольно значимые и сильные смыслы. Потому что и эротико-сексуальные сцены и рассуждения, и точки кризисных переломов в сюжете романа на самом деле подводят читателя к осмыслению самой жизни, к её реалиям, к тому, что чаще всего не показывается никогда и никому, хотя на самом деле постоянно присутствует в жизни любого общества, хоть нашего постсоветского, хоть западного насквозь демократического.
* Разве подростки с определённого возраста не интересуются друг другом и пренебрегают любого рода информацией о взаимоотношении полов и о способах удовлетворения взаимного влечения.
* Разве молодые люди не пробуют себя на сексуально-эротическом поприще (либо при полном попустительстве, либо при робком и зачастую неумелом консультировании и руководстве со стороны взрослых).
* Разве молоденькие неопытные девушки не подвергаются то и дело насилию со стороны своих сверстников или мужчин чуть, а то и значительно старше.
* Разве мало в реальной жизни людей, нетвёрдо определившихся со своей сексуальной ориентацией и потому порой блуждающих между выборами.
* Разве мало в мире женщин разного возраста, промышляющих торговлей своим телом — официально ли или же тайно и в виде своеобразной «подработки», а некоторые и просто «из любви к искусству».
* Разве нет более семей, которые не сталкивались бы хоть в какой-то форме с проявлениями сексуальных трудностей, испытываемых хотя бы одним членом семьи: несчастная или счастливая любовь, первый сексуальный опыт, тайное и потому стыдное мастурбирование, отсутствие мест, где взрослые и вполне законные пары могли бы предаться телесной любви, ситуации с подглядываниями и подслушиваниями, поддразниваниями и всем прочим околосексуальным.Ни в одном из предыдущих перечислений я не поставил ни одного знака вопроса (потому что кажется, что тут ответ закономерен), равно как не выстрелил ни разу «крикуном» (просто потому, что тема секса и эротики насколько привлекательно-волнующа, настолько же и злободневно-обыденна). Просто и эротика и секс в нашей жизни есть. Даже в жизни тех, кто лишен секса — просто потому, что тогда секс присутствует в виде томления тела, снов и прочих телесно-психических (и слава богу если без психиатрических) проявлений.Единственная и при том сомнительная претензия к автору — я бы роман закончил чуть раньше. Однако по здравому размышлению (и памятуя, что это бурлеск, т. е. Представление) принимаю от автора такую концовку книги, потому что Show Must Go On (ШОУ ДОЛЖНО ПРОДОЛЖАТЬСЯ).

И вот финал. Ясный, логичный, исчерпывающий. В голове на тысячи радужных осколков рассыпаются образы. Соберешь ли воедино? Дерзнешь ли пересказать? Едва ли получится. Ты знаешь историю, картинка плотно укладывается в голове, но собрать ее в одиночку без автора вряд ли сможешь. Только он умело зачерпывает ладонью разномастные фрагменты и помещает в сложный механизм авторской мысли. Глядишь в трубку калейдоскопа и под разным углом видишь новую причудливую мозаику. И все же, если вы спросите меня строго, о чем этот прекрасный роман Ирвинга, я отвечу просто – о семье. О семье в ее сочетании взрослых и детей, обыденностей и открытий, взлетов и падений, счастливых моментов и горестей. Была ли семья Вина Берри эксцентричной? Думается мне, что каждая семья по-своему чудная. В жизни Мэри Бейтс и Винслоу Берри был Штат Мен. Штат Мэн был слишком старым, чтобы быть просто медведем, но умел вальяжно проехать на мотоцикле по лужайке отеля. А еще был Фрейд, не тот Фрейд, и все же тот, кто указал им путь и взял три обещания. После появилось суматошное недолгое счастье первых дней брака и война, долгие заработки и Гарвард. Все это было значимо, но, конечно, не настолько, как то, что следом друг за другом в жизнь Мэри и Вина вошли Фрэнк, Фрэнни, Джон, Лилли и Эгг – дети.
Большая семья под предводительством деда Айовы Боба могла бы так и ничем не запомниться в нестройной толпе, но Винслоу Берри был мечтателем. Не праздно витающим в облаках, но способным решиться на важный шаг. Так появился отель «Нью-Гэмпшир», и если вам думается, что впереди вас ждет увлекательный производственный роман, то вы сильно ошибаетесь. Ведь «Нью-Гэмпшир» - это всего-то и есть декорация к тому сложному жизненному пути, которое пройдет семейство Берри.
Можно только представить, каких сил стоила Мэри любовь к мечтателю Вину. Можно только догадываться, откуда Вин черпал свое умение претворять желания в жизнь. Только, конечно, нет никаких сомнений в том, что на долю семьи выпало слишком много лишений, слишком много бед. Слишком много боли для каждого ребенка. Глазами третьего – Джона мы проследим за замысловатым путем каждого.
Через всю жизнь старший Фрэнк пронесет свое чувство неполноценности и недолюбленности. Хотя разве кого-то сейчас удивит нетрадиционная ориентация? Серьезный не по возрасту, с малых лет Фрэнк будет тащить на своих плечах груз ответственности за болезненное воскрешение Грустеца и за недолгий полет Лилли. Заслужил ли он это вечное покаяние? Несильно симпатизируя старшему ворчуну, в финале безотчетно обнаруживаешь к нему свою искреннюю привязанность. Юная красавица Фрэнни переживет едва ли не самую страшную трагедию, но останется сильной. Даже перед лицом страха, даже в пылу потерь и в Австрии, даже вопреки порочной любви. Фрэнни поражает своей стойкостью и… своей жертвенностью. Малышка Лилли, так и оставшаяся маленькой мудрой сестричкой, тоже перенесет личную трагедию, эту вечную попытку подрасти. Едва ли поймешь до конца, сколько боли доставляла ей ее внешняя неполноценность, переросшая со временем во внутреннюю. Тяжко смотреть и на попытки младшего Эгга спасти память о любимом питомце. Тяжко вообще в принципе принять тот факт, что Эгг, что Мэри...
И, конечно, куда более болезненно и непреодолимо интереснее наблюдать за путем самого рассказчика – Джона, который за свою жизнь совершит немыслимый пируэт к преодолению непозволительной любви. Получилось ли? Наблюдать за борьбой Фрэнни и Джона (сложно назвать любовью то, что вылилось в годы принятия, преодоления и всего один день счастья) увлекательно, как бы морально сложно ни было. Все время чувствуешь тот самый контраст между сердцем и разумом. Мне безумно хотелось счастья для каждого из этой пары, но умом понимала, что счастье вдвоем для них попросту невозможно.
Маленькая, но от этого не менее важная история каждого члена семьи, станет частью большой зрелищной картины под названием «Отель Нью-Гэмпшир». На поверку окажется, что в этой картине слишком много мрачных тонов. На протяжении всего романа я страшно недолюбливала отца семейства Вина. Не принимая во внимание последний, более чем неосознанный подвиг, понимаешь, что в его вечных метаниях, попытках создать «еще один отель», утаивается эгоизм. Хорошо ли Вин понимал, на какие жертвы шла ради его мечты Мэри? Знал ли, что чувствовали его дети? Отдавал ли себе отчет в том, что жизнь во втором отеле и убила тех, чей полет был недолог, и покалечила детей? На протяжении всей жизни у Вина не получилось сделать самое важное – стать отцом. Я думаю о судьбах героев и понимаю, что пальцев одной руки мне не хватит, чтобы сосчитать количество потерь, утраченных жизней. Автор настолько сближает читателя с героями, что каждое несчастье семьи воспринимается как личное, глубоко переживаемое. Роман у Ирвинга действительно вышел трагичным и непростым, ведь он умудрился совместить на одном просторном полотне и жизнь семьи, и портрет непростой эпохи, и двух медведей. Пересечь понятия терроризма и порнографии и доказать, что жизнь есть не что иное как увлекательное путешествие, совершая которое так важно суметь обрести себя и не забыть дорогу домой. Дорогу к счастью. И, боже мой, как порой она трудна, но и ее осилит идущий.
«Завещание было связано с теорией Айовы Боба, что все мы находимся на большом корабле — «в большом кругосветном круизе». И вопреки опасности в любой момент быть смытыми за борт, вернее из-за самой этой опасности, мы ни в коем случае не должны поддаваться грусти или хандре. То, как устроен этот мир, не может служить основанием для слепого цинизма или незрелого отчаяния; миром — так верили они, Айова Боб и мой отец, — двигает, как бы скверно это у него ни получалось, страстное желание обрести какую-то цель, и мир просто обречен стать лучше" (с.)
Эрл...

Я кажется нашла свою книгу Джона Ирвинга. Семейная сага «Отель Нью-Гэмпшир» покорил мое читательское сердце.У меня семейные саги ассоциируются со сложными романами, с глубокой драмой, но в этом романе герои всегда какие-то веселые, еще и непредсказуемы в своих реакциях и поступках. Могут купить старого медведя на мотоцикле, например, чтобы ездить с ним по стране. Да они проходят сложный путь, но это настоящая семья мечтателей, у которых есть старый отель, старый пес по имени Грустец и много любви.Роман «Отель Нью-Гэмпшир» еще более феерический в плане поворотов сюжета и яркости героев, чем то, что я читала до этого у автора. Но в этом внезапно для меня стало проглядывать некое очарование. Тем не менее чтение оказалось столь же грустным, сколь и веселым. Да, в книге есть самый настоящий грустец, много грустеца. Но трагическое у Ирвинга соседствует с комедией настолько, что переход от слез к смеху может произойти уже на следующей строчке текста. И в этом есть что-то такое подлинное, что несмотря на необычность истории, находишь в этом много близких и понятных тем.Книга стала по-настоящему важной для меня, и кажется я еще долго буду ее обдумывать и вспоминать. Как бы странно это не звучало, мне нравится, как естественно в романе смерть соседствует с жизнью, являясь ее частью. Наверное, книга оказала на меня столь сильное впечатление во многим как раз из-за этого.В моем восприятии смерть разрывает полотно жизни, я испытываю растерянность и боль. Ирвинг словно говорит, что утрата - это естественно, и можно не только продолжать жить, но даже смеяться. Возможно это очень простая мысль, но для меня почти революционная.