Лягушки

Книга совершенно случайно попала в мое поле зрения, заинтересовав меня исключительно аннотацией. Я не особый поклонник азиатской литературы, для меня она все же несколько специфична, но контроль рождаемости в Китае во второй половине 20 века - это слишком мало затрагиваемая тема, чтобы пропустить такую книгу. Только уже начав читать книгу я узнала, что ее автор - Мо Янь - Нобелевский лауреат, что, возможно, набросило на книгу какой-то дополнительный груз завышенных ожиданий. Не скажу, что она их совсем не оправдала, но в топ книг года "Лягушки" не войдет.
Итак, у нас есть некий мужчина по имени Кэдоу, драматург, который пишет письма своему Сенсею, в которых подробно рассказывает о жизни своей семьи, ближайших родственников и соседей в маленькой китайской деревушке, где главной звездой становится его тетушка. Именно о своей тетушке Кэдоу планирует в итоге написать пьесу. Тетушка приобретает популярность в деревне, когда к 17 годам оканчивает медицинский колледж и становится единственной профессиональной акушеркой, которая активно борется с бабками-повитухами, которые своими стародавними верованиями и обычаями губят женщин и детей в родах. Тетушка целыми днями бегает по округе и спасает всех, кому нужна помощь. Будучи девушкой очень идейной она, конечно, вступает в компартию и занимает там очень активную позицию. И когда сверху спускаются указания о политике "контроля рождаемости", то эти указания тетушка тоже берется исполнять со всей своей пролетарской яростью. Теперь уже она та, чьи руки в крови - это и принудительные спирали женщинам после родов, и стерилизация мужчин, у которых уже есть 1 ребенок, и аборты под угрозой буквально сноса дома, и погони за беременными, и смерти женщин и детей от этих самых абортов в поздних сроках беременности. В общем, те самые преступления против человеческой жизни, которые акушерке до мозга костей должны быть так омерзительны. Но она человек своей эпохи, своей страны, своей партии в конце концов и это именно так, как она вынуждена жить и заставлять жить всех вокруг.
Само повествование приятное, не рваное, размеренное, местами чуть медленнее, чем хотелось бы, но не критично. Обилие китайских имен не сводит с ума))) герои довольно быстро фиксируются в голове и путаницы не возникает. Самая странная часть книги это последняя, пятая, потому что тут у нас та самая пьеса. Однако она не столько про тетушку, хотя она в ней и фигурирует, она скорее про самого Кэдоу.
Пьесы не совсем мое, но наверное, она там все-таки была нужна.
Единственное, что меня напрягало, это то, что они называют суррогатным материнством продажу детей. Потому что суррогатное материнство, это когда суррогатная мать вынашивает ребенка, к которому не имеет биологического отношения. А если женщина беременна своим ребенком, а после родов отдает его семье отца за деньги, то это уже просто торговля людьми, а никак не суррогатное материнство. Но по сюжету, возможно, им просто удобно это так называть))

Прсле прочтения я задумалась, почему отзывы хорошие, а книга мне не понравилась. Дело в героях. Тетушка неприятна, ее мотивация понятна, а вот о чувствах узнаем только в конце книги. Из всех героев вызвала симпатию только первая жена рассказчика. Единственный герой с живыми чувствами. Часто упоминаются лягушки, но почему конкретно так названа книга, в честь каких лягушек: из болота, напавших на тетушку, с фермы, или это метафора «дети-головастики», особо непонятно. Возможно, к чтению книги нужно подготовиться, узнать культуру китайской деревни, про глиняных кукол, про отношение китайцев к лягушкам. И еще в книге обошли тему того, что дело не в абортах даже. Деревенские семьи убивали младенцев, если рождалась девочка. Есть намек, что мальчики в приоритете. Но как они этого добивались, не рассказано. Суть отзыва: к прочтению книги желательно подходить уже имея более полное представление о соьытиях в Китае того времени.

Стиль азиатских авторов очень часто отличается от привычного нам по произведениям из других частей мира. Эта книга была наверное самой странной из всех азиатских книг, которые мне приходилось читать. Повествование переносит нас во вторую половину 20го века в Китае, где царит Культурная революция. Тетушка главного героя, Головастика, - акушерка с золотыми руками и помогла многим женщинам не умереть при родах. Но тут приходит директива об одном ребенка в семье, и она как будто забывает о клятве Гиппократа.
Мне было очень сложно продираться через начало книги. Я довольно редко высказываю претензии к бывшим коллегам-переводчикам, но но вот тут перевод явно хромал на все четыре ноги. Я не против того, чтобы в перевод сохранялся некоторый колорит языка оригинала, особенно если это азиатский язык, но тут переводчик явно перетянул канат в ту сторону, и предложения на русском звучали слишком уж дико, а иногда смысл и вовсе терялся. Я уже и не говорю о запутанном семейном древе рассказчика, который мне до конца книги так и не удалось нарисовать. Где-то на стыке языков родственные связи преобразовались до неузнаваемости. Только когда нам уже обрисовали портрет тетушки, и стала прорисовываться основная линия повествования, книга меня зацепила. То что выходит на первый план - как разные герои объясняют для себя свои ужасающие поступки. В их голове все звучит абсолютно понятно и логично, но фанатизм, боязнь потерять положение в обществе или должность, мнимая влюбленность или послушание - все это причины потерять человечность. При этом заблуждения тетушки к концу книги признаются, но многие герои так и продолжают закрывать глаза на свою причастность к ужасам, которые происходили вокруг. Так что Лягушки - во многих смыслах непростая для чтения книга, но прочитать ее несомненно стоит.

Ребенок или лягушка?Очень боялась читать Мо Янь, потому что наслышана про сюр в его книгах. Ожидала чего-то сложного, непонятного, думала про непростой слог. Но все оказалось наоборот (очень люблю, когда реальность превосходит ожидание). С первых страниц книга покорила меня подачей и слогом, а сама история цепляет с самого начала.Перед нами писатель-драматург Кэдоу, он пишет пьесу, которая основана на реальной истории его жизни. У Кэдоу есть тетушка, которая станет главной героиней его рассказа, ну и пьесы в дальнейшем. Тетушка – акушерка. Она борется с мракобесием, старается разоблачить повитух, которым важнее поесть в доме роженицы, а не принять роды и сохранить матери и ребенку здоровье. Со временем к тетушке приходит популярность, все хотят, чтобы она принимала роды у них.Но со временем политика партии меняется. Китай начинает бороться с перенаселением. Теперь есть одно правило: одна семья – один ребенок. Теперь тетушка будет отвечать за ограничение рождаемости. И тут начинаются жуткие события – охота на беременных, аборты на поздних сроках, стерелизация, конечно же это очень сильно влияет на судьбы героев.Вообще книга понравилась именно погружением в историю Китая. Как политика рождаемости сменяется политикой ограничений. Как с этим живут люди, а и вообще, как кто-то может влиять на то, сколько детей рожать?Мне понравился слог и подача автора, как будто история – это какая-то притча. Чуть ушла динамика ближе к концу книги, но в целом история зацепила. Теперь хочу еще почитать книги Мо Янь, точно не буду его бояться.

Сложнее всего в этой книге было разобраться со всеми китайскими именами. А слог хороший, если вы боялись из-за него, не бойтесь.Но если вы боитесь темы абортов, вот тогда не стоит читать. Этого в книге много. Я вообще не понимаю что значит аборт на сроке в 7 месяцев (!) это ведь уже убийство. Но в Китае так не считали...Но обо всем по порядку. Наш рассказчик, он же один из основных героев, повествует о своей тетушке, которая всю свою жизнь проработала акушеркой.Поначалу тетушка вызывает восхищение. Она борется с мракобесием, из-за которого умирают многие роженицы и малыши, потому что методы повивальных бабок отдают средневековьем.Но потом ее верность партии переходит всякие разумные границы. И когда выходит указ о планировании рождаемости, тетушка старается выполнить и перевыполнить план.Сначала ты веселишься вместе с героями, которых отправили на кастрацию. Но потом уровень жести достигает таких масштабов, что затрагивает и семью главного героя.Все нерожденные по ее вине малыши ассоциируются у тетушки с лягушками. В книге очень много разнообразных аналогий. Вот одна из них:Тетушка. И называется как?
Кэдоу. «Ва».
Тетушка. Это «ва» из «вава» – «ребенок» или «ва» – «лягушка»?
Кэдоу. Временное название «ва» – «лягушка». Но, конечно, можно изменить на «ва» – «ребенок». А также, конечно, можно заменить на «ва» из «Нюйва». Нюйва сотворила людей, лягушка – символ множества сыновей, лягушка – тотем нашего дунбэйского Гаоми, у нас есть примеры поклонения лягушке в виде глиняных фигурок, новогодних картинок.Мне кажется, под конец жизни тетушка вообще сходит с ума, потому что все эти загубленные по ее вине судьбы начинают преследовать ее:Каждый ребенок уникален, его нельзя кем-то заменить. Неужели так никогда и не отмыть руки, запачканные в крови? Неужели душе никогда не освободиться от пут вины?Очень интересно было заглянуть в историю Китая. Сначала были денежные выплаты за рожденных детей, чем больше рожали, тем было лучше. И такую политику партии народ охотно одобрял:«Нет, отдыхать некогда, надо для государства людей клепать, не жалея сил!»Да и вся культура Китая веками поддерживала плодовитость:Как сказал Конфуций: «Среди трех видов непочтительности к родителям отсутствие потомства – самый тяжкий проступок»…И естественно, когда государство пытается ограничить естественную потребность плодиться, народ возмущается. Тем более, что все стараются родить сына, а если родилась дочь, а детей больше нельзя? Идут на всяческие незаконные ухищрения. Но власти во главе с тетушкой и доносчики не дремлют:И скалиться, огрызаться тут нечего, аборт так аборт, кастрация так кастрация.Заставят любого, найдут действенные средства. И интересны размышления о том, что девочки не ценятся как наследники:Ну и сволочи же вы, мальчиков цените, а девочек нет, феодализм какой-то, ваши матери разве не женщины? Ваши бабушки разве не женщины? Все хотят рожать мальчиков и не рожать девочек, разве этому миру не конец? Все вы, высокие чиновники, высоколобые интеллигенты, великие светила с учеными степенями – ну как вы не понимаете даже таких простых истин?..Последняя часть написана в форме пьесы. И здесь абсурд с рождаемостью достигает предела.спойлерТетушка и ее главная помощница Львенок наказаны свыше - они не могут иметь своих детей.свернутьЗа деньги оказывается возможным и детей лишних завести, и даже прибегнуть незаконно к услугам суррогатной матери. И вот одна из таких матерей и выходит на сцену в последней части.Она пытается вернуть своего малыша. Поэтому в этом плане книга напомнила мне роман Селесты Инг "И повсюду тлеют пожары". И еще очень бесил рассказчик.В общем, подводя итог, хочу сказать, что я рада знакомству с нобелевским лауреатом Мо Янем, думаю, что в его случае премия заслуженна.

Книга интересна с точки зрения бытового описания социальной жизни общества китайской глубинки в течение второй половины двадцатого века. Ожидала большего раскрытия типажа главной героини (тётушки – акушерки). Главный герой ко второй половине книги ничего, кроме отвращения не вызывал. Прочитать один раз можно. Последняя треть «высосана автором из пальца».

С "Лягушками" все пошло сразу бодро. Здесь сюжет интересный, персонажи понятные, четко выстроена линия событий. Погружаемся в провинциальный Китай эпохи политики "Одна страна-один ребенок". После просмотра документального фильма "Нация одного ребенка" книга оказалась очень кстати, раскрыла подробности того, как программа партии реализовывалась на местах. Трагично, жалко семьи, которым пришлось это пережить.В книге не было каких-то сюрреалистических описаний, наоборот, очень жизненно. При этом художественный стиль довольно интересный, образный. После этой книги возникло взаимопонимание с автором, и наверное вернусь и к "Стране вина".

Сказать, что книга далась мне тяжело — ничего не сказать. И, пожалуй, это тот случай, когда нужно прочитать несколько раз, чтобы раскрылся полный бутон и красота. Томик купила еще в том году, тогда же и начала читать. Осилила примерно 50 страниц и отложила, а теперь рандомайзер игры решил, что пора снова к ней возвращаться.Мне всегда была интересна историческая сторона сюжета. Никак не могла понять, почему китайского населения так много, почему потребовалось вводить такие жесткие и кощунственные методы, чтобы хоть как-то сбавить темп прироста населения.Не знаю, насколько глубоко уходит в корни данный феномен, но во время правления Мао Цзэдуна была активная пропаганда деторождения. Так еще рождение мальчиков ценилось намного больше, в принципе данный «обычай» знаком многим и в нашей стране. Рожаем до тех пор, пока не родится наследник рода. В среднем на семью в Китае приходилось 6 детей. Скорей всего есть еще какие-то факторы, которые повлияли на такой прирост детей, но мне хватает и этих.Роман написан в эпистолярном жанре. Начинается он с рассказов маленького Кэдоу о своей тете, которая и является главной героиней романа. Дальше же читатель следит за жизнью мальчика, а потом уже мужчины, вместе с тем параллельно продолжает обозреваться жизнь тетушки.Вань Синь (тетушка) — прогрессивная женщина, которая старается просветить невежественные умы. Она по призванию акушер, но люди привыкшие к повитухам, не слишком ринулись пользоваться её услугами, так как не доверяли.Очень интересно было читать первую часть романа, а вот вторая далась мне сложней. Так как там в полном изобилии стал проявляться галлюцинаторный реализм, которым и знаменит Мо Янь. В книге много символизма, отсылок к культуре Китая. Порой ты не понимаешь, где реальность, а где выдумка. Чего собственно и добивается автор.В целом герои романа никак не описывают свои ощущения о политике снижения рождаемости. Кэдоу находится в прострации большую часть времени, а Вань Синь фанатично следуют уставам партии. Её мысли скорей пропаганда, чем её собственные.Мне не хватило эмоциональности и накала страстей, все шло своим чередом и линейно. Не хватало ухабов, так сказать. В процессе переключилась на аудиоформат, стало полегче. Но вот сноски переводчика пришлось упустить, поэтому скорей всего еще раз вернусь к «лягушкам».Мне очень понравилось, как Мо Янь обыграл лягушек в повествовании. Недаром и сам роман получил такое название. Если верить гуглу, то лягушки в культуре Китая — богатство и долголетие, но сатира и абсурд придает им совершенно иной окрас в романе.К старости на пути Вань Синь начинают повсюду появляться лягушки: открываются фермы по производству лягушек, описываются трапезы с блюдами из лягушек, она даже сравнивает зародышей детей с лягушками. Они монотонно напоминают ей о совершенных грехах перед народом. Перед младенцами. Жизни, которых она унесла в могилу.Мне понравилось описание деревушки Китая, описание быта и традиций, и типажей людей, которых там можно встретить. А так как сам Мо Янь родился в похожей деревушке, то передает он все намного калоритней.Начиталась статей, где описывают сложности перевода. Ведь есть много культурных отличий, аналога, которых в нашем языке просто нет. Переводчику намного сложней было передать все, что было заложено автором. И думаю, много пришлось опустить.Окончанием романа послужила пьеса, которую писал Кэдоу, о жизни тетушки. Очень оригинальный постмодернистский ход, первый раз встречаю его в книгах. Там и было самое интенсивное скоплением сатиры. Мо Янь с ног на голову переставляет общепринятые факты, преподнося букет из абсурда и околесицы.Читать будет нелегко, сразу предупреждаю. В каких-то местах придется поскучать, в каких-то усиленно возмущаться, в каких-то слезу пускать. Если у вас есть хоть какое-то представление о китайской культуре, традициях и нравах, то будет полегче. Такие книги не посоветуешь, но если интересна тема, то присмотритесь.И, что самое грустное, так это текущие состояние демографии КНР. Столько потугов было, чтобы снизить рождаемость, сколько жизней погублено, а на текущий момент уже снова появляется необходимость в пропаганде деторождения.Изначально хотела поставить тройку, а потом посидела и обдумала, пришла к тому, что пока ставлю четверку, а после повторного знакомства, скорей всего поправлю на пятерку. Книга морально сложная, но я рада закрыть очередной гештальт. И к творчеству автора еще вернусь, правда через время.

Если ты виновата, то ты не можешь и не имеешь права умирать, ты должна жить, испытывать мучения, томиться, ворочаясь туда-сюда как рыба на сковородке, шкворчать и хлюпать как готовящееся лекарство, и таким образом искупить свою вину. А раз вина искуплена, вот тогда и можно со спокойным сердцем умереть.Жуткая история, и больше всего страшит и удручает её реальность. На что готов пойти преданный партиец, беспрекословно внедряя в жизнь постановления, распоряжения, спущенные сверху?
Сяо Пао (есть ещё школьное имя Вань Цзу и псевдоним Кэдоу) считает свою тётушку легендарной личностью, которой под стать описательные возвышенные выражения "величественная и грандиозная", а из историй её жизни можно создать книгу. Сам Кэдоу мечтает написать пьесу (да и пишет в конце концов), но основное повествование представляют письма - объёмные и подробные, адресованные "уважаемому сенсею" Йошихито Сугитани.Чем важна данная, эпистолярная, форма романа? Каждое письмо - это не просто воспоминание, восстановление прошлых событий, в первую очередь, это их переосмысление. На протяжении долгих лет переписки (три года) Кэдоу реконструирует жизнь страны, тётушки, родных и близких, а мы наблюдаем, как меняется отношение не только к другим, но и к себе. На смену оправдательных объяснений приходит искреннее понимание собственной вины.Начинается всё далёким тысяча девятьсот пятьдесят третьим годом. В то время роды принимали повитухи, а образованные акушерки только пытались занимать профессиональные должности, воюя с роженицами, их родственниками, тёмными поверьями и обычаями. Тётушка Вань Синь, тогда это была семнадцатилетняя девушка, окончившая медицинское училище и курсы по новым методам родовспоможения, смело вступила в бой с отсталостью прогрессивными акушерскими методами. Первая часть книги вполне заслуженно прославляет самоотверженность молодых медицинских работников и тётушку, как одну из их рядов.
В следующих главах (семидесятые годы) настроение повествования вместе с отношением к главной героине меняется. В Китае законодательно вводится ограничение размера семьи, на государственном уровне признана необходимость планирования рождаемости.Тетушка – коммунист, член постоянного комитета НПКС, зампредседателя руководящей группы по планированию рождаемости, неужто первая нарушать закон стану? Вот что я вам скажу, тетушка хоть и подверглась несправедливостям, но человек верный красному цвету и никогда его не переменит. Родилась человеком партии, а по смерти станет ее духом. Куда партия направит, туда и устремлюсь! И тётушка устремляется в единственном указанном направлении ограничения деторождения. Не останавливаясь перед преградами моральными и физическими, рискуя жизнью, она отлавливает беременных, в чьих семьях уже есть ребёнок, делает аборты, невзирая ни на какие сроки, руководствуясь аргументом: "Пока не вышло из «котла» – это просто кусок мяса".
Чем больше крови проливалось, тем абсурднее становилось повествование. Хотелось кричать и выражать протест, но я могла только плакать...
Четвёртая глава приближает повествование к настоящему времени, когда закон научились ловко обходить с помощью денег: можно оплатить штраф или услуги суррогатной матери. Настроение предпоследнего письма (в последнем будет обещанная пьеса) переменчиво, повествование скачет от воспоминаний и покаяний до описания гротескной сцены полубезумной Вань Синь с глиняными куклами убитых младенцев. Кэдоу и сам понимает, что похож на "глупца, который описывает свой сон". Совершенно не понравилось такое нагромождение всякого-разного, в котором потерялось главное: за каждое преступление нужно платить.Книга показалась неоднородной, местами скомканной, но, возможно, она такой и замышлялась, не случайно выбран эпистолярный жанр. Если автор писем находится в смятении чувств, пишет урывками за столиком кафе, то и текст из-под его пера выходит соответствующим.
Несмотря на некоторую сложность чтения, мне было интересно рассматривать жизнь китайцев, находя что-то общее или удивляясь несхожести. Для нас куда привычнее принять информацию о нелегальных абортах, чем о нелегальных родах и массовом отказе от контрацепции. Китайская женщина готова рисковать жизнью, только бы родить мужу наследника. Не случайно храм Матушки Чадоподательницы венчает надпись большими золотыми иероглифами "Добродетельным посылается много детей", а его ступени отирают толпы страждущих женщин.Книгу слушала в добротном исполнении Максима Киреева. Чтец тонко чувствовал настроение и умело передавал его.