Читать онлайн Ты не верь слезам бесплатно

Глава 1. Света

– Светличка-певичка, ты собираешься c нами к научно-практической конференции готовиться? – спрашивает меня Прозорова.

Терпеть ее не могу. В каждой дыре затычка!

Мы сидим на перемене, остался последний урок – алгебра, и я, наконец, свободна!

– Меня зовут, Света, если ты забыла! – шиплю я.

– Ну да, конечно. Так что?

– Мне на репетицию после школы, я не смогу!

– Ты же знаешь, что она потом на проект «Голос» пойдет и станет знаменитой? На хрена ей твоя конференция? – хохочет Слава Богданов. Высоченный, туповатый блондин с рыбьими глазами.

– Да, будешь у меня автограф просить, а я не дам! – гордо вскидываю подбородок. Достали уже, ей Богу!

– Ой, больно мне нужен будет твой автограф!

– Вот увидишь, Богдашкин! Пройдет лет пять, вспомнишь мои слова!

– Ха-ха-ха, мечтай! – наигранно смеется Прозорова.

Я сижу за партой, и обиженно пыхчу.

– Не обращай внимания, – шепчет мне моя подруга Мирка Завидова. – Лера завидует тебе.

– Чему завидовать? – развожу руками. – Учусь я не очень хорошо, если бы не участвовала в самодеятельности, вообще не знаю, как бы вытянула. Красотой тоже не блещу.

– Зато ты талантливая и добрая!

Это чистая правда. Мама мне всегда говорит, что я стояла в очереди за талантом, а ума мне практически не досталось. Меня, если честно, это не сильно парит.

После окончания школы я собираюсь убраться из этой дыры. Я уже год работаю после школы, помогаю в ресторане японской кухни упаковывать заказы на самовывоз и доставку. Платят не так много, но я довольна. Я уже накопила на билет в один конец и две недели проживания для поступления. Потом, я надеюсь, мне дадут комнату в общежитии, и тогда я запою. Реально!

Я мечтаю стать певицей лет с четырех. Когда впервые на садичном утреннике спела сольно песню про Мурлыку. Мама мне сшила костюм с кошачьими ушками и мягкими лапками, даже фотки где-то есть.

Я сама попросилась в музыкальную школу, которую закончила два года назад по классу фортепиано. Разумеется, сольфеджио в начале обучения чуть не убило во мне все желание. Преподаватель, Марина Юрьевна была адской. Орала и била крышкой от пианино по пальцам, так как я никак не могла понять техники постановки пальцев. Сейчас я ей даже благодарна, она вымуштровала меня как надо. Осанка, техника, местерство – все, благодаря ей.

Конечно, я еще пела в хоре, где преподавали академический вокал. У меня большой диапазон, и обучение очень помогло развиться моим голосовым связкам, но я мечтала блистать на эстраде, а не петь про Волгу-матушку, степенно открывая рот. Академический и эстрадный вокал различаются кардинально.

Волею судеб меня занесло в Дом детского творчества, куда я ходила в кружок Кукольный театр с подружками. В очередной раз, после отработки спектакля про Лисичку и Журавля, нас пригласили в актовый зал. Там выступала местная шоу-группа «Шалуны». Они занимались здесь же, и буквально покорили меня красными лаковыми костюмами и песней про мафиози. Девчонки были старше меня года на два.

После окончания концерта я пулей полетела к ним в студию, где меня встретила Светлана Ивановна, моя полная тезка.

– Здрасьте! – заглянула я, оглядывая просторное помещение с фортепиано около окна.

– Привет! – весело откликнулась она, с интересом меня рассматривая.

– Я петь хочу. Можно к вам?

– Заходи, – улыбается и приглашает меня к инструменту. – Что будешь петь?

– Черного кота! – храбро заявила я, подходя к черному лаковому пианино.

Вспоминаю себя семилетнюю, и сама от себя в шоке. Наверное, не каждая девочка придет без мамы и запишется в студию. В общем, меня взяли. Причем я была самая мелкая. Студию организовали совсем недавно, группа была набрана старше меня, и я первое время пела сольные песни. В основном, русские народные. В кокошнике и намазанными красной помадой щеками.

Светлана Ивановна и вдохнула в меня мечту стать знаменитой певицей. Потом были стычки и даже скандалы с музыкалкой, потому что артикуляция разная, формирование звука и даже дыхание берется по-разному в академическом и эстрадном вокале. Классическая музыкальная школа не очень хотела мириться с моим увлечением эстрадой. Но мне настолько нравилось пение, что я научилась переключать техники.

Я много пропускала школу, уезжая на различные конкурсы, либо с хором, либо с группой Светланы Ивановны, либо сольно. Блестящей пианисткой я не стала, за инструмент, кстати, я сажусь крайне редко сейчас, когда сочиняю песни. В основном, пишу тексты, на музыку они ложатся в исключительном случае.

От приятных мыслей меня отвлекает школьный звонок, мерзкий и очень громкий. Бе!

– Здравствуйте, дети! – проходит в класс математичка Наталья Васильевна. У нее длинный острый нос и тощее тело, мы зовем ее Единица.

– Здравствуйте, – нестройным хором отвечаем мы, практически выпускники средней школыВставая рядом со своим местом.

– Можете садиться! Проверим, как усвоили предыдущую тему. Кто пойдет к доске?

В классе становится так тихо, что слышно как первоклашки пищат на улице, у них физкультура. Я задумчиво смотрю в окно и наблюдаю, как малыши пытаются играть в вышибалы.

– Строкова! – строго произносит Единица. – К доске!

– Наталья Васильевна, – канючу я, этого еще не хватало! – Ну можно я в другой раз?

– А что такое? Не готова?

– Готова! – вздыхаю.

– Она до пяти утра у зеркала крутилась с расческой в руке! Звездам алгебра ни к чему. Ей деньги будет продюсер считать! – пищит с задней парты Осипов, вызывая волну хохота у одноклассников.

– Придурок! – отвечаю я, мгновенно вскипая. – А ты на завод пойдешь работать, от звонка до звонка, и жить от зарплаты до зарплаты.

– Строкова, Осипов, а ну, прекратите! Развели балаган! – прикрикивает алгебраичка. – Света, что плохого работать на заводе?

– Ничего, Наталья Васильевна. Suum cuique.

– Она матерится, слышали? – вопит Прозорова. Что за тупая девка!

– Что ты сказала, Света? – нахмуривается учитель.

– Suum cuique. Каждому – свое на латыни, – невинно хлопаю глазками.

У доски я решаю рациональные уравнения, которые записываю под диктовку, царапая мелом по шероховатой поверхности. Не то, чтобы я не люблю учиться, нет. Мне нравится литература и история, просто – это пустая трата времени. Для поступления в Гнесинку, а я хочу только туда и никуда более, мне нужны только русский и литература. Почему именно туда? Да самые классные певцы и певицы учились там. Особенно, моя обожаемая Гагарина.

Алгебра мне там совершенно не пригодится, как физика и химия, в которых я ничего не смыслю. Напрягаю память, на прошлом уроке, я сочиняла стихи, и пыталась подобрать рифму к слову осколки. Полки и иголки совершенно мне не подходили по смыслу, и материал я практически не слушала.

Кое-как решив уравнение, я сажусь за свою парту во втором ряду. Мы сидим вместе с Миркой уже второй год. В спину мне прилетает записка, которая падает на пол. Я оглядываюсь назад, пытаясь понять, кто такой дерзкий. Судя по хитрым глазам и загадочной улыбке, это Денис. Моя первая любовь с детского сада.

Подняв сложенный листочек, я раскрываю его.

– Пойдем погуляем вечером?

– Не могу, мне на репетицию, – незаметно кидаю обратно.

– А завтра? – снова прилетает.

– Извини, тоже не получится!

Мы готовимся к концерту, посвященному 9 Мая. Вообще некогда. Да и чего он ко мне воспылал интересом? Я его давно разлюбила, с тех пор как у него появились прыщи. Сейчас я влюблена в Серегу Рыбакова из нашей параллели. Я такая смелая, что даже добавилась к нему в друзья в соцсети. Он принял заявку только через два дня, заставив понервничать. Козел! Он живет в нашем доме, и я часто вижу в окно как он гуляет с собакой. Постоянно в наушниках, он слушает тяжелый рок, это я выяснила, прошерстив его плей-лист. Пыталась послушать, но мне не зашло, совершенно.

Кое-как досидев до конца, я пулей вылетаю из школы. Мирка несется следом.

– Ты куда втопила? – кричит на бегу.

– Надо за булкой успеть и на репетицию! Мы с ребятами «Нежность» будем петь на четыре голоса, парию нужно разучить! До выступления две недели осталось.

– Ладно, беги! Я тогда Машку подожду.

Быстро чмокаемся в щеки и разбегаемся. От школы до Дома детского творчества минут десять ходьбы, но я такая голодная, что запланировала заскочить в супермаркет, купить свою любимую малиновую слойку и сок. В школе я не ем категорически. Вообще не знаю, как это можно употреблять? Буэ! Мама ворчит, что голоданием я заработаю себе гастрит, или даже язву. Но я всегда ржу, что язва у меня уже есть. Это я сама!

Глава 2. Света

После репетиции мы тащимся домой с Сашкой Филаткиной. Группа, в которой мы поем, называется «Том Сойер». Согласна, что это не совсем актуальное название для семнадцатилетних ребят, но не переименовывать же. Светлана Ивановна очень расстроена, что мы скоро уезжаем поступать. Все-таки, десять лет меня растила. Саша, Федя и Антон пришли в группу на два года позднее, Серега на три. Он самый младший из нас. Веселый, улыбчивый пухляш. С недавних пор мы остались вдвоем с Александрой. Парни образовали свою рок-группу, и играют во Дворце культуры.

– Как подготовка к ЕГЭ? – спрашивает меня подруга.

– Ой, не спрашивай лучше. Поскорее бы все это закончить, и покорять Москву. Ты не передумала ехать в Екатеринбург?

– Ты же знаешь мою маму? – хохочет она. – Дальше Екб точно не отпустит.

– Моя тоже не в восторге. Я у нее одна совсем. Она тоже меня уговаривает поступать в Чайковку, как ты, но я непреклонна. Зря, что ли год работала?

– Смелая ты, Светка. Я боюсь, такой город большой, все непривычно!

– Непривычно везде будет, – философски замечаю я. – Но нужно идти за мечтой, чего бы это ни стоило!

На улочках нашего маленького городка уже почти лето. Тепло и пыльно, листва еще не распустилась, но вот-вот появится. Для прогулки погода просто шикарная, но мы расходимся по домам. Мне нужно успеть сделать домашку и в ресторан, у меня сегодня смена.

Мы живем вдвоем с мамой в маленькой малосемейке, она настолько мала, что спим на одном диване. Вторую кровать поставить некуда, потому что в единственном свободном углу стоит фортепиано. С отцом я не общаюсь, они развелись с мамой, когда мне было девять и разменяли двухкомнатную квартиру на две малосемейки. С тех пор я его видела раза три. Алиментов он не платил и моей жизнью не интересовался. От него мне достался веселый нрав и острый язык. Надеюсь, тягу к алкоголизму я не переняла. Мама работает продавцом в обычном магазине, он совсем рядом, за углом.

Отзвонившись, что дома, я усаживаюсь за уроки, параллельно грея на плите щи с курицей в эмалированной тарелке. Микроволновки у нас нет. Я не скажу, что мы очень бедны, но лишних денег нет совсем. Поэтому она особенно напряжена от моих мечтаний о Москве и большой сцене.

– Света, Москва сожрет тебя. Кому нужна маленькая девочка из провинции? – каждый раз заводит она разговор, когда я пересчитываю заработанные купюры, которые храню в фотоальбоме со своими детскими фотками.

– Я же талантливая! А главный признак таланта – это когда человек знает, чего он хочет! Это не я придумала, а Капица! Так что, я точно знаю, что хочу! А что ты предлагаешь? На завод идти? Или в магазин, как ты?

– Светик, я верю в тебя, очень! Но волнуюсь, я же – мама.

– Все будет окей, ма! Вот увидишь, наступит день, и ты будешь мной гордиться! – крепко обнимаю ее.

– Я итак тобой горжусь, моя девочка! – шмыгает носом мама. Она у меня очень сентиментальная. – Посмотри, сколько у тебя дипломов и наград!

Это правда. Вся стена над письменным столом увешана. Лауреат, дипломант, победитель! Кайф!

Собираюсь на работу, складываю в рюкзак чистую форму, захватываю мешок с мусором, как раз по пути закину в контейнер. Разумеется, я уже опаздываю. Долго провертелась перед зеркалом, отрабатывая позы для шикарных снимков на постер или съемки в клипе. А что? Нужно быть готовым ко всему, в любой момент! Наташу Водянову ведь заметили на рынке, а я чем хуже?

Выбегаю в подъезд, на ходу накидывая ветровку. По спине бьет рюкзак, в руке мусорный мешок. Мама покупала селедку, и она уже начинает вонять. Спускаюсь по ступенькам и вылетаю на улицу, вся красная и растрепанная.

– Привет, Света! – слышу приятный голос за спиной.

Резко оборачиваюсь! Твою мать! Ну почему именно сейчас? Сережа, и у него нимб над головой. Клянусь! Распахиваю от удивления рот, запоздало понимая, что это солнце.

– Привет! – растерянно киваю. Мы никогда не разговаривали, вообще. Осматриваю его с ног до головы. До чего же он хорош! Высокий, выше меня на две головы, наверное. Широченные плечи и ярко-синие глаза. Белоснежная улыбка и одна ямочка на правой щеке. Все это я выучила, до дыр просматривая его фотографии в соцсети. На нем надето белое худи, голубые джинсы и кроссовки Пума из новой коллекции. Он сканирует меня взглядом. Я похвастаться фирменными шмотками не могу, практически все мы заказываем на маркетплейсе или покупаем в местной Планете одежды.

Изучая образы селебрити, я приняла для себя стопроцентный вариант. Главное – никаких лейблов и надписей на одежде. Пусть это будет просто белая футболка, чем розовая с пайетками Гуччи кофточка.

– Забавно, друг у друга в друзьях, а даже не здороваемся? – ослепительно улыбается парень, держа на поводке корги. Я знаю, что это мальчик, и его зовут Дэвис, и он ко мне абсолютно равнодушен, но очень заинтересован пакетом с мусором.

– Да, действительно! – улыбаюсь я, переступая с ноги на ногу.

– Ты торопишься?

– Немного!

– Давай, я тебя провожу до мусорки? – кивает он на мой пакет, из которого, похоже, начинает капать на тротуар, потому что образовалась небольшая лужица. Я неопределенно пожимаю плечами, лихорадочно соображая, что он задумал. – Там собак много, чтоб не обидели!

– Спасибо! – заторможенно киваю, и двигаюсь в сторону баков.

Сережа следует за мной.

– Как зовут твою собаку?

– Дэвис, – горделиво отвечает он. – Я назвал его в честь Джонатана Дэвиса, солиста группы Корн.

– Ммм, ясно.

К животным я равнодушна, абсолютно, но приходится сделать вид, что очень заинтересована его собакой, что даже наклоняюсь погладить. Дэвис абсолютно невозмутим и никак на меня не реагирует.

– А куда ты потом? Может, вместе прогуляемся? – интересуется парень, вышагивая рядом. Я невольно засматриваюсь на него. Блин, он идеальный. Стройные мускулистые ноги, широкие плечи, бицепсы под худи разглядеть не могу, но на фото с матча видела, что там тоже все шикарно. Он занимается баскетболом в юниорской сборной.

– Извини, мне надо на работу.

– Ты работаешь? Где?

– В ресторане, я упаковываю заказы на доставку и самовывоз.

– О, во сколько ты заканчиваешь?

– Обычно в десять, но если заказов немного, то в девять вечера менеджер может отпустить. – мусор выброшен, собак нет, мы стоим около мусорки. Невероятно романтично!

– Понятно. Ну, тогда пока?

– Пока, Сережа!

Глава 3. Света

На работу залетаю с опозданием в три минуты. Ненавижу опаздывать, тем более знаю, как я нужна на кухне. Быстро переодеваюсь в персоналке, и, на ходу напяливая кепку, заправляю поглубже волосы.

На кухне очень строгие правила, заходя с улицы обязательно мыть руки до локтя, затем надеть одноразовые перчатки и обработать их антисептиком. Чихать в локтевой сгиб, чесаться через салфетку. Реально! В первый раз, когда я вышла поработать, была в шоке, казалось, что ничего нельзя. Но сейчас привыкла и все кажется вполне логичным.

– Всем привет, – кричу я, заходя на кухню. Там кипит работа. Повара работают по планшетам, я вижу, что заказы красные, значит, уже идет опоздание. В этой доставке условия для гостей такие, что если мы не успеваем привезти еду вовремя, то положена компенсация, если опоздание больше часа – заказ бесплатно.

– Привет, Света! Давай скорее! – командует менеджер смены. Сегодня у нас Катя, стоит на раздаче, нарезает и украшает роллы. Она мать троих детей, строгая, но справедливая. Катя занимается управлением смены, на кухню выходит на помощь. Люблю с ней работать, у нее всегда все четко, как часики. – Настя, рис ставь, еще две рисоварки!

Я встаю к столу упаковки, подписываю пакеты для заказов, с планшета смотрю допы, которые заказали гости. В специальный крафтовый пакет складываю палочки, соевый соус, имбирь, васаби и салфетки. В ассортименте ресторана я ориентируюсь отлично, поэтому, трудностей не возникает. Но нужно быть внимательной, потому что на потоке легко пропустить какую-то позицию, и будет недовоз, гость будет недоволен. Параллельно бегаю на пиццу, принимая ее из большой конвейерной печи, укладываю в коробку, отточенными движениями нарезаю на восемь частей, посыпаю специями и заклеиваю пломбой. Готово!

Кухня – это особый организм. Коллектив здесь давно сложен, все все друг про друга знают, много шутят. Возраст работников разный, от таких малолеток как я, а мне семнадцать, до самой взрослой Яны, она пиццер, ей около пятидесяти.

– Уйдешь скоро от нас, – ловко начиняя пиццу Пепперони, вздыхает она.

– Лето еще поработаю, – подписывая коробку с номером заказа, отвечаю я. – Пока экзамены сдам, здесь буду. Потом вступительные и обратно вернусь ненадолго.

На кухне все знают, что я – будущая звезда. Но, в отличии от моих недоумков-одноклассников, поддерживают в этом решении.

– В Москве тоже работать будешь? – интересуется Коля, он су-шеф, катает роллы.

– Думаю да. Деньги нужны будут. Мама много не сможет присылать.

– Куда думаешь пойти?

– В караоке, скорее всего. На форуме читала, это отличная возможность навыки укрепить. И вдруг, продюсер какой придет?

– Все сложится у тебя, Светочка-конфеточка! – раскладывая роллы по контейнерам, улыбается Катя. – Вот увидите, песни ее слушать будем. Надо хоть сфоткаться с тобой, пока не уехала от нас. Гордиться будем!

Смена проходит быстро, пять часов пролетает мигом. Вообще, после смены организован развоз, но я хочу прогуляться. Погода шикарная. Получив зарплату за отработанную смену, я выхожу на улицу, глубоко вдыхая весенний воздух, уже стемнело и светят фонари. До дома мне недалеко, всего семь минут. Хотя в нашем захолустье все рядом. Пешком, мне кажется, реально пройти весь город часа за два.

В тусклом свете фонаря, на скамейке, вижу высокую фигуру с собакой на поводке, чуть прищуриваюсь, так и есть. Сергей, залип в телефоне, в ушах эйрподсы.

– Привет еще раз! – выпаливаю, подходя ближе.

– О, привет! Ты здесь работаешь? – делает он удивленный вид, доставая наушник, из которого слышен тяжелый рок, выключает музыку, и убирает в специальный чехол.

– Ну да. «Суши и пицца» у нас одна в городе.

– Ммм, мы случайно с Дэвисом тут оказались. Надо же, какое совпадение. Ты домой?

– Ага, – хмыкаю я. Совпадение? Конечно! Внизу живота немного щекочет от волнения. Невероятно, Сережа ждал меня с работы, чтоб проводить домой. – Давно ты тут сидишь?

– Часов с девяти, наверное. Не знаю, не смотрел. У Дэвиса болят почки, и ему нужно часто мочиться, мы долго гуляем с ним.

– Ммм, ясно. Что ты слушаешь?

– Я люблю хардкор и металл. Особенно, начала нулевых. Лимп бискит, Корн, Сепультура. Знаешь?

– Не, – хохочу я. – С этими ребятами я не знакома.

– Еще я слушаю аудиокниги. Войну и мир, например, всю прослушал, гуляя с собакой.

– Класс! А к экзаменам когда готовишься?

– Оу, у меня три раза в неделю репетитор по физике и математике, в эти дни гуляет Кира, моя младшая сестра. Родители постоянно на работе. Ну, и тренировки по баскетболу. А ты?

– Что я?

– Готовишься?

Я испытываю небольшую неловкость. Пока вся моя подготовка сводится к тому, что я придумываю образ для творческого номера и пытаюсь определиться с песней. Хочу исполнить «Кукушку» или что-то из творчества Мэрайи Керри.

– Ну, да.

– Куда ты хочешь поступать?

– В Москву. В Гнесинку.

– В Москву? – на сей раз искренне удивляется парень. – Круто! А на кого?

– Эстрадно–джазовый вокал. Я хочу стать вокалисткой.

– Круто! Я слышал, как ты поешь, мне понравилось!

– Спасибо! – скромно улыбаюсь. – А ты кем хочешь стать?

– Меня привлекает работа в сфере IT, особенно кибербезопасность.

– Ммм, – тяну я, – здорово.

Моему ноутбуку уже лет десять, наверное, он на ладан дышит. Я не особо разбираюсь в новых технологиях. Некоторое время мы идем молча, Дэвис послушно шлепает рядом, виляя попкой.

– Классно, что мы в одном доме живем, да? – наконец, прерывает тишину Сережа, когда мы останавливаемся у моего подъезда.

– Да, очень здорово! – странно, но я испытываю дикое волнение. В голове крутится тысяча мыслей, где самая главная – зачем он пришел за мной?

– Может, обменяемся номерами? Вдруг испугаешься с работы идти?

– Да у нас, вроде, спокойный район.

– Ну, красивая девушка, мало ли что может случиться? – улыбается он.

Красивая девушка! Охренеть, это что, комплимент?

Сказать по правде, я вообще некрасивая. Я объективно оцениваю себя. Вот Мирка – красивая, похожа на куклу Барби. По отдельности черты моего лица неплохие, у меня нет носа, как у бабы Яги, или маленьких глаз, даже губы довольно пухлые, но в общем ансамбле все выглядит так себе. Слава богу, сейчас все в порядке с моей улыбкой. Я настояла, чтобы мама мне установила брекеты. Ей пришлось взять кредит, чтобы исправить неправильный прикус и выровнять мои зубы. Удивительно, но после снятия пластинок, даже голос изменился. Стал более объемный и летящим. Ну и вообще, что за певица с некрасивыми зубами?

– Ну да, записывай!

Я диктую ему номер, Сережа, в свою очередь, скидывает мне дозвон.

– Ты, наверное, устала! Я напишу тебе! – прощается парень.

– Есть немного! Спокойной ночи!

Мы неловко топчемся на месте, я делаю шаг вправо, чтобы обогнуть массивную фигуру, и он в это время шагает туда же. Инстинктивно двигаюсь влево, и Серега туда.

– Блин! – смеемся мы.

– Никак не можем разойтись! – говорит Сергей, осматривая меня блестящими глазами. – Пока!

Протягивает мне руку на прощание, я пожимаю ее, и в этот момент он, немного замешкавшись, притягивает к себе и обнимает. От него очень вкусно пахнет, запах чистого тела и стирального порошка. От меня, наверное, пахнет лососем и пиццей. Сердце колотится как бешеное. Охренеть! Несколько секунд мы стоим, обнявшись. В его руках так тепло и уютно!

– Мне пора! – мягко отталкиваю от себя крепкое тело.

– Да, Света. Спасибо за вечернюю прогулку, мне очень понравилось!

– Спасибо, что проводил! – ослепительно улыбаюсь я, скрываясь за подъездной дверью.

Глава 4. Света

Остаток вечера мы до полуночи переписываемся с Сергеем. Мама спит под боком, я, чтоб не мешать ей горящим экраном, залезла под одеяло. В субботу он зовет меня погулять, но я снова работаю на кухне. Договорились, что он с Дэвисом встретит меня после смены, и проводит до дома.

Просыпаюсь в приподнятом настроении. У мамы сегодня тоже выходной, и она испекла блинчики. Сидя на крошечной кухне, обмакиваю блин в сметану и мечтаю о вечере.

– Ты чего такая загадочная, Светланка? – спрашивает мама, усаживаясь напротив. Она заливает кипятком растворимый кофе.

– Угадай, кто меня вчера провожал до дома? – сверкая глазами, спрашиваю я.

– Хм, Денис?

– Нет, мам. Сережа!

– Какой Сережа? Наш сосед? – ахает она.

– Да, представь себе! Сначала до мусорки проводил, потом встретил с работы. Ну, типа, случайно, но мне кажется, что нет!

– И что вы? Будете дружить?

Дружить! Какое смешное слово, я не сдерживаюсь, и прыскаю от смеха.

– Мам, не знаю еще. Мы только вчера общаться начали.

– Ну он же тебе безумно нравится?

– Посмотрим, но мне очень бы этого хотелось!

С мамой у нас очень доверительные и открытые отношения. Я ей рассказываю практически все, разумеется, умалчиваю о некоторых моментах. Например, как пробовала курить или однажды напились с Миркой, когда ее родителей дома не было. Мне не понравилось ни то, ни другое. Курить в принципе вредно для связок, а алкоголь я не поняла вообще. Меня тошнило и мутило. Брр, как вспомню!

Утром Сережа мне желает доброго утра и отправляет фото Дэвиса. Сегодня дождливо, и на нем надет смешной болоневый комбинезон. Немного пообщавшись, я ощущаю небывалый прилив вдохновения и усаживаюсь писать. Мама с дядей Сашей, это ее родной брат, уехали на кладбище к родителям, я совершенно одна. Настолько увлекаюсь написанием песни, что даже сажусь играть. Наигрывая, и подбирая аккорды, накладываю текст. Получается очень даже неплохо. Чтоб не забыть, записываю ноты и, на всякий случай, делаю запись на диктофон.

Пора собираться на работу. Горячей воды снова нет, я по привычке кипячу большую кастрюлю. Ее хватает ровно на 3 ведра разбавленной. Разумеется, ни о каких масках для волос и речи быть не может, воды не хватит. Давно пора купить водонагреватель, но пока не получается.

Высушив волосы, решаю нанести макияж. Вообще, я редко крашусь, но сегодня у меня типа свидание. Нахожу сохраненные видео в соцсетях для своего типа лица и пытаюсь воссоздать на себе. Получается средне, но я довольна. Нужно еще купить корректор и хайлайтер, думаю, смогу себе позволить. Волосы – моя гордость, длинные и прямые, русого цвета, выглаживаю их утюжком для блеска. Фигура у меня средняя, рост тоже, небольшая грудь, круглая попа, но талия не выражена совсем. Это у нас семейное. Меня это ни капли не смущает. Стилисты подберут мне образ и гардероб, когда я стану знаменитой.

Надеваю кожаные шорты и водолазку, накидываю бомбер и обуваю ботинки на массивной подошве. Смена пролетает как обычно, но ближе к девяти часам я начинаю нервничать. Телефоном в санитарной зоне пользоваться нельзя, вдруг он не придет? Пытаюсь выглянуть в окно. В цехе пиццы оно огромное, панорамное, но закрыто жалюзи.

– Кого высматриваешь, – спрашивает Яна, раскатывая краст для пиццы.

– Никого, – вспыхиваю я.

– Ага, видела вчера, мальчишка сидел с собакой, час, наверное. Тебя ждал? Не заметила, как ушел, – смотрит лукаво.

– За мной, за мной приходил!

– Хорошенький?

– Очень!

– Ровесник твой?

– В параллели учится.

– Света, собери заказ, пожалуйста! – кричит Аленка. Сегодня она за менеджера.

– Бегу!

Выйдя с кухни, сразу хватаюсь за телефон, куча сообщений и два пропущенных. На улице по-прежнему льет дождь, и я уверена, что он не придет. В такую погоду только дома сидеть. Этим, кстати, отлично пользуется доставка. В плохую погоду люди охотнее заказывают еду.

Быстро просматриваю сообщения, добираясь до заветной переписки.

– Свет, все в силе?

Час назад писал, я не отвечала.

– Да, извини, мы не пользуемся личными вещами на кухне. Только увидела твое сообщение.

Сердце бешено разгоняет кровь по венам. Сказать честно, я ни разу серьезно не влюблялась. Целовалась пару раз. Один раз на дискотеке и один раз на спор, с Женькой из нашего класса. По Сереже я вздыхаю года два, но это такая, я сказала бы, вялотекущая страсть. Удивительно, насколько меня всколыхнуло его внимание.

Я переодеваюсь, снова проверяю телефон. Сообщение не прочитано. Ну ок, звонить не буду точно. Сама дойду, не маленькая. Попрощавшись в ребятами до следующей пятницы, выхожу на лестницу. Шестым чувством ощущаю его присутствие. Так есть, сидят с Дэвисом у входной двери, прячась от дождя.

– Привет! – открыто улыбаюсь, сбегая по ступенькам, переводя дух. Пришел! Пришел! Наклоняюсь потрепать Дэвиса по макушке, на этот раз пес удостаивает меня вниманием, обнюхивая пальцы.

– Привет! – восхищенно осматривая меня, тянет парень. От его взгляда я немного смущаюсь, и начинаю тараторить, как ненормальная. Это тоже моя особенность. Вот несу, что ни попадя, не заткнуть!

– Дождь такой, зачем пришли? Ой, а у нас сегодня такое было! Курьер заказы перепутал, пришлось заново готовить. Потом интернет пропал, мы под диктовку работали, как в старые добрые времена, так Коля сказал. А потом у ребят чуть рис не закончился, в последний момент сварился, а ему ведь еще остыть надо!

Сережа молча смотрит на меня, внимательно слушая. Вот зачем ему эта информация?

– Ты такая красивая, Света! И непосредственная. Необыкновенная!

Я замолкаю и в этот момент от притягивает меня к себе. Наш первый поцелуй происходит под лестницей, у входа в ресторан!

Обдавая меня запахом мятной жвачки, робко прикасается мягкими губами к моим, не встретив сопротивления, впечатывается крепче.

От этого невинного касания, у меня буквально порхают бабочки в животе! Это так интимно, так нежно, так чувственно!

Прижимая крепче к себе, обнимает меня за талию, а я обхватываю его шею, закрывая глаза. Я так долго об этом мечтала, представляя перед сном, и, наконец, моя мечта сбылась!

Нежно проталкиваясь через зубы, мягкий язык проникает в мой рот. Я храбро двигаюсь навстречу. В конце концов, что я теряю? Переплетаем языки, пробуем друг друга на вкус, впитываем. Невероятно и очень сладко. К своему удивлению, я чувствую, как утяжеляется низ моего живота. Такое было единожды, когда я случайно наткнулась на порноролик.

Мы продолжаем целоваться, ласково и нежно, чувствую, как в мое бедро что-то упирается. Похоже, это член. Настоящий, живой и теплый. Этот факт меня почему-то безумно пугает, и я отстраняюсь, тяжело дыша.

– Прости, не смог удержаться, – переводит дух Сережа.

– Все нормально, мне понравилось!

Глава 5. Света

– Свет очей моих, ты работаешь сегодня?

– Да, зай. До десяти вечера, как всегда. – отправляю ответ в мессенджере своему молодому человеку.

– Ок, я тогда на баскет и потом встречу тебя.

– Один?

– Нет, конечно. С Дэвом, куда ж его! Сумку домой закину, и его возьму. Лизка с подружками уйдет гулять, ей не до собаки!

Мы встречаемся уже месяц. Вчера была эта дата, и он мне подарил плюшевого медвежонка, так романтично! Мы много проводим времени вместе у него дома, мама ворчит, что я совсем не появляюсь дома, но в глубине души рада за меня. И наивно полагает, что я не уеду в Москву, а тоже буду поступать в Екатеринбург, как Сережа.

С его родителями я не знакома, их реально никогда нет. Они возвращаются поздно вечером, а уходят рано утром. Они бизнесмены, владеют несколькими кофейнями. Начинали в родном городе, потом шагнули в область, добрались до Екатеринбурга. Мама с Сережей познакомилась, столкнувшись в подъезде. До экзаменов еще целая неделя, и мы можем погулять. Большинство наших ровесников корпит над учебниками, бегает к репетиторам, у нас другая программа.

После школы мы идем к моему парню, жарим яйца, варим пельмени или завариваем доширак, младшая сестра Лиза учится со второй смены, мы пересекались пару раз. Затем делаем домашку, часик занимаемся самоподготовкой и у нас свободной время. Зависаем в телефонах, смотрим какой-нибудь фильм, обнявшись, или играем в приставку. Иногда ходим гулять с его друзьями, но у них нет девушек, я себя чувствую не очень комфортно в их компании. С Миркой мы общаемся все реже, но иногда берем ее с собой.

– Достала ты, Строкова. Совсем подругу забросила! – дует она губы, обведенные карандашом на тон темнее помады. Вообще, она мечтает их увеличить, но родители против. Вот и выкручивается как может.

– Ну, зай, не дуйся! – чмокаю ее в щеку. – Любовь, сама понимаешь!

– Повезло тебе! Такого парня отхватила!

– Что есть, то есть! Он – красавчик!

– Да, наткнулась тут на его страницу случайно. Он даже фото совместные выставил. Вы там такие милахи!

– Спасибо, Мир!

– И где один на фото тоже классный! – продолжает нахваливать его подруга. – Высокий, сильный, секс ходячий!

– Мира! – возмущенно выпучиваю глаза. Мы идем вместе после школы, у Сережи еще две консультации, я не стала его дожидаться, мама просила помочь вымыть окна.

– А что? Было у вас уже? – шепчет.

– Что было?

– Ну, секс?

– Мирослава, блин!

– А что я спросила? – невинно хлопает нарощенными ресничками. – Это естественно!

– Нет, не было!

– А что так?

– Да рано еще, о чем ты? Мы всего месяц вместе.

– И что? Не день ведь, – пожимает плечами, откидывая длинные светлые волосы.

Вообще, Сережа пытался продвинуться дальше поцелуев, даже трогал грудь под футболкой, но на большее я пока не готова. Мне безумно приятны его ласки и касания, я теку от поцелуев с ним, но до самого главного не допускаю. Пару раз он заговаривал об оральном сексе, но я плохо себе представляю, как можно сосать мужской член. Это наверняка противно!

– А как вы будете потом? В разных городах жить?

– Не знаю, будем прилетать друг к другу. Общаться, звонить, есть видеосвязь. Что-нибудь придумаем. Из Москвы до Еката всего два часа!

Мы обсуждали с Сергеем наше будущее, но довольно туманно. Я понимаю, что разные города, большое расстояние – это тяжелое испытание. Мой парень пытался убедить меня остаться, но я непреклонна. Я шла к своей мечте десять лет! Мне кажется, я знаю про Гнесинку все! И меня совершенно не пугают условия обучения, знаю, что это будет безумно трудно, но я справлюсь!

Экзамены у нас выпадают на разные дни июня, так как мы сдаем совершенно неодинаковые предметы, видимся с Сережей редко. То я готовлюсь, то ему некогда. Переписываемся и перезваниваемся периодически. Я хорошо сдаю профильные предметы, и, наконец, могу выдохнуть! Школа окончена. Бегаю к Светлане Ивановне на репетиции, она помогает мне с творческим номером. Идею спеть «Кукушку» она всячески забраковала, песню на иностранном языке тоже. Ее старшая дочь, которая закончила Свердловское музыкальное училище имени Чайковского, в народе именуемое «Чайковка», совершенно не советовала подобный репертуар. В итоге мы готовим «Ах, Самара-городок» на новый лад. Наряжаюсь я в народный сарафан с широким подъюбником, рейтузы с кружавчиками и плету две косы, на носу рисую веснушки. На голове – кокошник. У меня реально дежавю, я как семилетняя Света, только десять лет спустя!

– Ты должна удивлять! – наставляет меня преподаватель. – Заставить на тебя смотреть. Ты -уникальна, девочка моя. Игра на фортепиано – прекрасно, но выдающейся пианисткой тебе не стать, да этого ты и сама не хочешь. Комиссия за день устанет слушать и Кукушку, и прочее. А ты – это глоток свежего воздуха. Запомни мои слова. Вот так и придешь в приемную комиссию!

Я разглядываю себя в зеркале, пытаясь объективно оценить свой образ. Конечно, я мечтала быть роковухой, чтоб даже у председателя комиссии сердечко сжалось при виде меня, но этот вариант яркий и точно запомнится. Еще бы, костюм ярко-оранжевого цвета, с большими зелеными цветами по низу подола. Про рейтузы молчу вообще.

Мама мне в этом деле не помощник, к сожалению. Приходится полагаться на опыт и мнение других людей.

В середине июня Сережа сдает последний экзамен, у него высокие баллы и очень хорошие шансы поступить на бюджет, хотя, в его случае деньги вообще не проблема. На платном он тоже легко сможет учиться. Это не моя головная боль. Если не бюджет, тогда ничего. Платное мама не потянет точно!

В один день у нас проходят выпускные, в разных кафе, но на квартире после главного события мы собираемся в два класса. Наконец-то!

На мне белое платье с летящей юбкой, корсетный лиф и босоножки на удобном каблуке. Мама достала заначку, и я даже была на образе у топового визажиста нашего города. Она сделала мне локоны и великолепный макияж, я свечусь от счастья. На Сереже белая рубашку с узким галстуком и черные брюки, великолепно обтягивающие его упругую попу. Мы молодые, красивые и совершенно счастливые.

На часах уже три ночи, ребята разбредаются по комнатам. Я пару раз была на вписках, и мне не понравилось. Обязательно кто-то напьется, кого-то рвет, там лижутся по углам, а где-то и того серьезнее. Сегодняшняя ночь не исключение. Я, порядком, устала от громкой музыки и танцев. За всю ночь выпила бокал шампанского, и у меня болит голова.

– Мир, а ты не видела Сережу? – обращаюсь к подруге, с которой мы болтаем на кухне, здесь музыка потише.

– Нет! Он же подымить выходил, вроде?

– Хм, поищу его. Домой пойду, голова болит. Ты останешься еще?

– Я -да. Потанцую с ребятами, – делая глоток пива из бутылки, сообщает она.

– Ок! Как пойду, найду тебя. Попрощаемся!

Прохожу по коридору в сторону зала, где находится балкон, куда выходят покурить все желающие.

– Ребят, Сережу не видели? – выглядываю на улицу.

– Нет! – качает головой Славка Богданов, выпуская дым с абрикосовым запахом. – Постой со мной, поболтаем?

– Не, Слав, я домой собралась.

– А че ты так? Рано же еще! Тебя до скольки отпустили?

– До трех и отпустили, – закусывая губу, вру я. Мама отпустила до утра.

– Давай, провожу тебя? – предлагает одноклассник.

– Ок, найду тебя, если что!

– Свет, – кричит он мне в спину.

– Что?

– Ты, это. Не обижайся, ладно? Удачи тебе в Москве. Пусть все получится!

– Спасибо, Слав! – мне очень приятно это слышать. Поддавшись эмоциям, я крепко обнимаю его. Хороший ведь парень!

Набираю Серегин номер, не отвечает. Ну, немудрено, музыка орет. Ткнувшись в другую комнату я обнаруживаю Мишку Соколова и Анку из параллельного, они целуются в кресле. Увидев меня, Мишка машет рукой, мол, дверь закрой. Сквозь танцующие тела пробираюсь до последней комнаты, толкаю дверь и просто не веряю своим глазам!

В темную комнаты попадает полоска света из прихожей, но мне этого вполне достаточно.

Глава 6. Света

В глазах темнеет и я перестаю дышать, столкнувшись взглядом с Сережей.

– Твою мать! – вылетает из меня. То, что перед моими глазами просто повергает в шок. В оцепенении не могу отвести взгляда от того, как мой парень вбивается в стоящую на коленях Прозорову, которая тихо скулит как побитая собака. Автоматически отмечаю для себя, что жопа у нее как кисель, даже странно, что в семнадцать лет там все так печально.

– Выйди отсюда! – хрипит она, заметив меня.

– Ну ты и шлюха, Прозорова! – выплевываю я. – А ты, – перевожу взгляд на своего парня, – чтоб у тебя член отсох, козел!

Резко повернувшись на пятках, захлопываю за собой дверь, и, ни с кем не попрощавшись, вылетаю на лестничную площадку. Бегу домой, размазывая по щекам горячие слезы, дышать становится больно, я перехожу на шуг, судорожно втягивая кислород. Нутро горит огнем, хочется реветь в голос, но спазм сдавливает горло. Тварь! Как он мог! С Леркой, с этой тупой жабой! Фу, какая мерзость!

Если честно, сегодня я готова была подарить ему самое ценное, что у меня есть, после голоса, конечно. Даже фантазировала, как и где это случится, если до этого дойдет. Но Сергей выбрал доступную Прозорову. Я не раз слышала истории про нее. Однажды, она лежала в гинекологии и там у нее были отношения с врачом, с парнем из параллельного класса делала вместе проект по обществознанию, и он ее трахнул. Короче, популярная дама. От этого еще более мерзко!

– Свет, как все прошло? – сонно спрашивает мама, пока я на цыпочках пытаюсь пробираюсь к шкафу, чтоб переодеться.

– Нормально, спи, мам! – шепчу я.

Но маму не проведешь.

– Ты ревешь, что ли? – садится она на диване. – Что случилось, кто обидел тебя?

– Сережа, – не выдерживаю я и начинаю открыто рыдать, закрыв лицо ладонями.

– Что с ним? Вы поругались?

– Я домой уже собиралась, пошла его искать, и нашла. С Леркой, мама! С этой кривоногой коровой!

– Светик, девочка моя! – обнимает меня мама, крепко прижимая к себе. – Может, ты не так поняла? Вы поговорили?

– А что тут можно не понять? – меня пробивает на истерический хохот. – Вот кровать, вот Лерка без трусов, а сзади Сережа пристроился. Наверное, они йогой занимались!

– Ох, дочь! Тяжело как это все! – гладит меня по голове, периодически целуя в макушку. – Поплачь, малышка. Все к лучшему. Теперь со спокойной душой поедешь в Москву. Ничего тебя здесь не держит!

Проснувшись утром, я анализирую вчерашнюю ночь. Мама абсолютно права, на сто процентов. С Сережей будущего у нас не было, он мне нравился, но, наверное, это не любовь. Проверяю телефон, от него ни одного сообщения. Козел! Лучше бы просто расстался со мной и трахал кого хочет, зачем меня так унижать?

Мама сегодня на работе, я пишу Мирке, чтоб позвонила мне, как проснется. Она явно еще дрыхнет. Потянувшись, встаю с дивана, заправляю его и иду умываться. Какими-то новыми глазами смотрю на себя в зеркало. Не смотря на то, что я прорыдала полночи, пока мама не накапала мне Новопассит, выгляжу я неплохо. Глазки опухли, конечно, но, в целом, красотка. Брови красивые, ресницы длинные, матовая кожа. Да пошел он, этот Серега!

На кухне нахожу сырники и записку от мамы.

«Ты- лучшая! Не грусти! Люблю тебя, мама.»

Позавтракав, усаживаюсь за старенький ноутбук. Вступительные испытания начинаются с девятого июля. Я оформляю себе билет на поезд, чтоб прибыть в Москву седьмого. Я никогда там не была, но знаю наизусть, как добраться до Приемной комиссии, какие требуются документы и даже, где находится общежитие для абитуриентов.

До отъезда я дорабатываю последние смены в ресторане, на прощание покупаю ребятам тортики и покидаю коллектив, который стал мне таким родным за прошедший год.

Сережа пытался со мной поговорить, писал и звонил, караулил под дверью. Как выяснилось, с Леркой был секс еще до начала наших отношений, когда он начал встречаться со мной, типа у них ничего не было, но на выпускном его переклинило и случилось то, что случилось. Я молча кивнула, и зашла домой. В глазок видела, что он еще долго сидел на ступеньках и ушел домой, только когда мама вернулась с работы. На следующий день я уезжала покорять Москву.

Меня пришли провожать самые близкие: Мирка, Сашка и Светлана Ивановна.

– Светик, удачи тебе! Как же я буду без тебя? – рыдает Мирослава. – Мы же с детского сада вместе!

– Светуся, покажи там всем, что в провинции самые таланливые живут! – обнимает меня Саша.

– Сань, а ты в Екате всем покажи, на что способна! Удачи! – целую ее в обе щеки. Сколько мы с ней песен спели, на конкурсы ездили, репетировали, даже деньги искали для поездки на конкурс, ходили по местным предпринимателям и выпрашивали спонсорство! Ух! На глазах слезы блестят, до чего я расчувствовалась.

– Света, звездочка моя! – тепло обнимает меня Светлана Ивановна. – Ты сама все знаешь, ты – боец! Волнение – это нормально, у тебя все получится. Я верю в тебя, ты отлично подготовлена, все сложится! Не забывай брать дыхание, иначе не вытянешь ноту!

– Спасибо, дорогая моя! – крепко прижимаюсь к педагогу. Классная она у нас. Строгая, но справедливая, и отличный преподаватель.

– Пиши нам, ладно? И звони! Не забывай!

Я машу на прощание, и с колотящимся сердцем усаживаюсь в машину дяди Саши. Он нас с мамой должен отвезти на вокзал, а потом они вернутся обратно. Похоже все, детство закончено. Это очень волнительно, я так долго ждала этого, обвожу глазами до боли знакомый двор. Невольно поднимаю глаза и вижу, как из окна третьего этажа на меня смотрит Сережа, незаметно киваю на прощание. Я благодарна ему за вдохновение, ведь я написала целых две песни от переживаний. Пока они хранятся в аудиозаписях и на бумаге. Но, уверена, что это дело времени.

– Света, все проверь. Документы, аттестат, карточка, грамоты и дипломы, все с собой? – беспокоится мама.

– Все взяла, не волнуйся! Я за неделю еще все собрала!

Глубоко вдыхаю, как перед прыжком в воду. Ну, вперед! Покорять столицу!

Глава 7. Света

Столица меня встречает отнюдь не радужно. На улице серо и уныло, беспросветно льет холодный дождь. Сказать по правде, я представляла яркое солнце и пение птиц, но погода внесла коррективы. Выйдя из шестого вагона, осматриваюсь по сторонам.

– До свидания, Светочка! Удачи тебе!

– До свидания, Тамара Михайловна. Рада была познакомиться! – машу я на прощание своей соседке. Она села в Казани и всю дорогу меня опекала.

– Если что, звони! Не стесняйся!

Дай ей Бог здоровья, какая милая старушка. Москвичка в третьем поколении, мы болтали с ней всю дорогу, она – искусствовед.

По указателям двигаюсь в сторону метро. Я была ранее в подземке, в Екатеринбурге. Но оно, разумеется, ни в какое сравнение не идет с московским. Одна ветка и девять станций. Затаив дыхание, спускаюсь по длинному эскалатору, уходящему вниз, с интересом осматривая пассажиров. Так здорово, в большом городе ты можешь быть абсолютно свободным и самовыражаться, как тебе заблагорассудится. В родном городе, где все друг друга знают, постоянно нужно быть начеку, чтоб не облажаться. А самое главное – не высовываться. Мнение других людей очень ценится, мне же с самого рождения на это было наплевать. Еще бы – я просто рождена для сцены!

Без приключений добравшись до здания приемной комиссии, я останавливаюсь, в восхищении осматривая заветное место! Наконец-то я здесь! Как навьюченная лощадь пытаюсь пробраться через охрану. У меня большой рюкзак, чемодан, который мы с мамой купили накануне поездки, и пакет с едой, которую я не съела в поезде.

– Вам куда, мадам? – строго спрашивает сотрудник в форменной одежде.

– Здрасьте! Меня зовут Светлана Строкова. Я приехала поступать, – храбро заявляю я. Пусть знает, как меня зовут. Потом хвастаться будет!

– А что ж Вы с вещами?

– Так я с поезда к вам сразу, чтоб не опоздать.

– Светлана Строкова, в нашем заведении действует особая антитеррористическая программа, мне нужно осмотреть Ваши вещи.

– Может, я просто через рамку пройду? – судорожно вспоминаю я, что у меня в чемодане. Помимо вещей и кружки с тарелкой, есть нож. Я им огурцы нарезала и колбасу. Вдруг с ним нельзя, примут меня за преступницу?

– Вы – проходите, а вот вещи досмотрим.

Вздохнув, я сажусь на корточки, и открываю чемодан. Сверху лежит концертное платье.

– Это что у нас тут такое веселое? – заглядывает усатый представитель порядка.

– Костюм мой! Для сольного номера!

– Народница что ли?

– Я всежанровая! От Зыкиной до Агилеры, хоть что могу спеть! У меня диапазон – четыре октавы! – горделиво рассказываю я, перебирая вещи. – Тут нож у меня есть, но это я из поезда. Продукты резала. Вы не подумайте, это мама положила.

– Мама, говоришь? Далеко ехала-то к нам?

– Ага. С Урала.

– Ну, проходи, Светлана Строкова. Второй этаж, там найдешь по указателям.

– Спасибо большое! – подхватываюсь я. Поднимаясь по ступеням слышу, как кто-то распевается, в переходе парень с зализанными волосами пиликает на скрипочке, что-то жалостливое и нудное. Брр. Добравшись до заветного кабинета, оставляю вещи у скамейки и храбро толкаю дверь.

– Здравствуйте, – осматриваюсь по сторонам. В светлой аудитории установлено несколько столов, за которыми сидят молодые люди, похоже студенты, из местных.

– Добрый день! – приветливо кивает мне кудрявая девушка в очках.

Подхожу к ней, на ходу доставая документы из драгоценной папки.

– Присаживайтесь!

– Спасибо! Вот, – протягиваю. – Заявление, копия паспорта, на всякий случай в двух экземплярах, аттестат об общем образовании, аттестат об окончании музыкальной школы, одни пятерки, между прочим, фотографии три на четыре. Вот!

Все это выпаливаю на одном дыхании и без сил шлепаюсь на стул.

– Ого, как подготовилась! – улыбается девушка.

– Еще бы! Я с семи лет мечтаю сюда попасть!

– Здесь, классно! Сейчас все заполню. О, эстрадно-джазовый вокал? Круто! На платное?

– Не, мне нельзя на платное, мама не потянет. Только бюджет!

– Конкурс огромный! И всего восемь мест бюджетных.

От ее слов по спине проносится противный холодок, на секунду представляю себе, как печально возвращаюсь в родной город. Зажмурив глаза, мотаю головой, видение рассеивается.

– Прекрасно! – заявляю, откинувшись на спинку стула. – Обожаю конкурсы!

Подав документы и посмотрев расписание вступительных экзаменов, еду заселяться в общежитие. Добираюсь до станции метро Полежаевская, прохожу вдоль дороги. Иду строго по навигатору и останавливаюсь у двенадцатиэтажного здания, построенного из красного кирпича. Вот, мой дом на ближайшие несколько лет!

Две недели промчались, как сумасшедшие! Я блестяще сдала все вступительные экзамены, даже Рахманинова сыграла как боженька. Остался лишь творческий экзамен, к которому я так готовилась. Накануне, прорепетировав в комнате, я замолкаю до самого утра. Берегу связки.

У входа в зал для сдачи толпится народ. Кто-то рыдает от того, что сдают нервы, кто-то шепчет молитву, кто-то молча смотрит в стену. Я выгляжу необычно, мягко говоря. Для полноты картины, поверх ярких румян я нарисовала себе веснушки черным карандашом. Ловлю на себе косые взгляды, и как мантру повторяю про себя: «Я пройду! У меня все получится!»

Сердце заходится в бешеном ритме, ладони влажные, будто я их только что вымыла, под сарафаном что-то колет в районе лопатки. Закрываю глаза, пытаюсь восстановить дыхание, медленно втягиваю в себя воздух и выдыхаю обратно. Уже лучше.

– Строкова! – слышу свой голос. – Следующая!

– Иду!

На подгибающихся ногах захожу в аудиторию. За дубовыми столами сидит приемная комиссия и во все глаза смотрит на меня. Перед глазами пелена, хоть убей, не вспомню сколько их было.

Выхожу на середину зала и объявляю.

– Строкова Светлана. Ах, Самара-городок.

Включается фонограмма, и я беру дыхание. Я делала это сто раз, все отработано до автоматизма. Расслабляюсь, звук выходит сильный, устойчивый, добавляю вибрато и милизмы.

Затем, по программе, пение под фортепиано. Я исполняю «Там нет меня».

Голосом заставляю сердца замирать и взрываю эмоции, физически чувствую, как проникаются педагоги. Наполняю звучание страстью и силой, сотрясая пространство, будто звуки вырываются из самого центра моего существования.

Третий номер – пение без музыки, акапелла. Это заключительный этап, я понимаю, что конец близок и скоро истина. Чувствую себя настолько уверенно, что вглядываюсь в лица напротив. Педагоги что-то озадаченно записывают, председатель комиссии хмурит брови.

К концу исполнения добавляю крещендо, постепенно затихаю и заканчиваю.

Слышатся аплодисменты, я кланяюсь, благодарю за внимание и покидаю зал.

Выбежав на улицу, сажусь прямо на лужайку в концертном платье и начинаю рыдать от пережитых эмоций. Наконец-то я могу их выпустить на волю. Мамочка, как же мне тебя не хватает! Набираю ее номер, слушаю гудки.

– Да, Светочка! – слышу родной голос.

– Мамуля! – всхлипываю, – я все! Отстрелялась!

– А чего плачешь, моя хорошая? Плохо выступила?

– Не знаю, мам. Результаты только послезавтра будут! Но я сделала все, что могла!

– Как думаешь, поступила?

– Я больше никого не слушала, мам. Зашла и вышла. Девчонки в общаге говорят, что много блатных поступает, с деньгами, и все куплено. Но как так? Ведь талант не купить, правда?

– Конечно, моя хорошая! Ты – очень талантливая, не сомневайся! Все получится, я верю в тебя!

– Ладно, мам! Спасибо тебе большое! Но мне так не хватает тебя. Родного человека рядом. Многие с родителями, педагогами, друзьями. Я же – совершенно одна!

– Света! Не начинай!

– Да, прости, мам. Расклеилась немного!

– Отдыхай, девочка моя! Я тебе денег переведу на карту. Сходи в кафе, побалуй себя. Ты это заслужила.

– Спасибо, мам. Люблю тебя! Очень-очень!

– И я тебя люблю! Береги себя!

Глава 8. Света

Спустя полгода.

– Катя, ты идешь? – зову свою соседку по комнате, которая залипла в планшете.

– Че? – поднимает она голову.

– На пары, идешь, спрашиваю?

– О, я позднее! Ненавижу сольфеджио!

– Ну, как хочешь!

Вылетаю в длинный коридор и мчусь в сторону лифта. Новогодние праздники прошли, сессия сдана, можно выдохнуть и снова с головой окунуться в учебу. Я, наверное, какая-то маньячка. То, от чего все студенты воротят носы, я обожаю. Мне реально интересно все, я впитываю с жадным любопытством весь материал, который здесь преподают. С блеском пройдя все испытания, с гордостью могу признать, что все было не зря!

По пути беру кофе в кофейне, у меня накопилось пять зернышек, сегодня капучино в подарок. Шикарно! Прихлебывая ароматный напиток, спешу в сторону метро.

Сегодня по расписанию сольфеджио, вокал и танцы.

На праздники я ездила домой, сначала хотела на самолете, но билеты капец как подорожали, пришлось брать билеты на поезд. Я отлично отдохнула и, наконец-то, наелась. Мама баловала меня любимыми блюдами, я встретилась с Миркой и Анкой. Девчонки живут вместе в Екатеринбурге, учатся в юридическом.

В Москве у меня много приятелей, практически все они из общаги. Помимо Гнесинки, в ней живут студенты Щукинского училища. Будущие актеры, режиссеры, артисты. Безумно творческие и интересные люди. Но ближе всех я сошлась с Марьяшей, она москвичка, учится на платном. Ее родители очень обеспеченные люди, она часто приглашает меня к себе в гости. Ее мама, Софья Павловна, всегда безумно рада меня видеть. Преподаватель в музыкальной школе, пианистка. Мы можем часами разговаривать с ней о музыке. Марьяха же фортепиано терпеть не может, но усиленно делает вид, что ей тоже интересно.

Все круто, но я постоянно голодна. Стипендии и денег, что присылает мама, едва хватает на самое необходимое, плюс свободного времени очень мало, иногда я обедаю в семь вечера.

– Думаю подыскать себе работу, – размышляю я, направляясь в сторону метро после учебы. На улице еще вполне себе бодрый февраль и легкий морозец.

– Работать? – поднимая повыше воротник норковой шубки переспрашивает подруга.

– Ага. Представь себе, – хохочу. – Не все в норковых пеленках родились!

– А куда ты хочешь?

– Думаю, в караоке. Вполне можно договориться работать по вечерам в пятницу и субботу.

– А как же общага? Тебя пустят? Она же в час закрывается, сама говорила.

– Что-нибудь придумаю. Меня больше волнует, чтоб я учиться успевала. Сама знаешь, сколько нам всего задают.

– Это точно! А я в клуб хочу сгонять на эти выходные. Ты как?

– Надеюсь, буду работать уже. И с деньгами напряг.

– Слушай, главное, зайти. А на коктейль мы вполне себе кого хочешь разведем! – кокетничает Марьяша. У нее очень интересная внешность, немного затюнингованная, подкачанные губы, реснички, перманент бровей, она высокая и стройная. Плюс она часто бывает у косметолога, плохо представляю, что у него можно делать в восемнадцать лет, но не лезу. Ее дело. Еще Марьяша отчаянно хочет влюбиться, я же влюблена только в Гнесинку.

На самом деле, караоке-бар «Авеню» я присмотрела давненько, еще в сентябре. Нашла в интернете их сайт, и даже уже чуть было не нажала кнопку позвонить, в последний момент отказавшись от этой идеи. Сейчас понимаю, что была совершенно права. Первые полгода я бы точно не вывезла учиться и работать. Но мне остро нужны деньги. Москва буквально ослепляет роскошью и величием. Провинциальная девчонка мечтает о красивой одежде, хорошей косметике. Пока что довольствуюсь шмотками с распродажи. Дешевые ботинки совершенно не греют ноги, так и простудиться недолго, а болеть в Гнесинке ну никак нельзя!

Ближе к вечеру иду на кастинг в бар. Ради такого случая, я достала свое единственное приличное платье и нацепила сапоги. С пуховиком видок так себе, но я там явно разденусь, и образ сложится. Наношу макияж, параллельно посматривая видео от топового визажиста в ютубе. Следуя ее советам, пытаюсь уменьшить нос с помощью контуринга и увеличить глаза, но выходит не очень.

– Ты куда это, такая красивая? – звонко спрашивает Таня, моя соседка по комнате. Она учится на факультете фольклорного искусства.

– На работу пошла устраиваться! – хихикаю я, растушевывая румяна.

– Ух ты! А куда?

– В караоке-бар! Все, не отвлекай! Потом все расскажу!

– Ты надолго? Я порепетировать хотела.

– За часик управлюсь, думаю. Успевай, пока девчонок нет.

Мы живем в малюсенькой комнате вчетвером. Обстановка спартанская. Две двухъярусные кровати, две тумбочки, книжные полки, встроенный шкаф и маленький холодильник, который остался от прежних студентов. Готовить в комнате нельзя, мы это делаем на общей кухне. Душ находится на первом этаже, один на все двенадцать. Стирка раз в месяц, и то платно. Но я не жалуюсь, хоть очень скучаю по одиночеству. Вокруг постоянно люди, в Гнесе люди. Что-то поют, играют, репетируют, мурлыкают. Репетиции в коридоре могут длиться до часу ночи! Относительно побыть в одиночестве, я могу только, прогуливаясь по улице. Удивительно, миллионы людей вокруг, а я, наконец, одна.

Подходя к зданию бара, меня окатывает снежной грязной кашей проезжающая машина представительского класса.

– Чтоб тебя! – отпрыгивая в сторону, ругаюсь я. – Даже не извинился, козел!

С грустью осматриваю свой внешний вид, пуховик в мерзкой каше, которая образуется после посыпания противогололедных реагентов, сапоги тоже выглядят не ахти. Чуть не разревевшись от досады, пытаюсь обтереть обувь в небольшом сугробе.

У входа в бар замечаю тот самый автомобиль. Ярый борец за справедливость, ни секунды не раздумывая, принимаю решение.

– Молодой человек! – стучу в стекло. За рулем сидит парень лет двадцати пяти, откинувшись в кресле. Фары приглушены, в салоне играет музыка. – Молодой человек!

Он резко дергается, открывая глаза и безумно таращится на меня.

Пьяный что ли?

– Вы меня обрызгали! Посмотрите, на кого я похожа? – кричу я, поворачиваясь вокруг своей оси.

Приподнявшись на кресле, он начинает копошиться, я не понимаю в чем дело. И в этот момент от его ширинки внезапно поднимается белокурая женская голова. Чувак ржет, убавляет громкость и опускает стекло.

– Чего тебе, малышка?

От этого беспардонного обращения я буквально теряю дар речи. Слава богу, это ненадолго, буквально через пару секунд прихожу в себя.

– Во-первых, мне уже восемнадцать! А, во-вторых, Вы меня обрызгали из лужи!

И в этот момент я понимаю, что там происходило! На стоянке караоке эта девка отсасывала парню. Легко и просто, посреди Москвы! Ну и кринжатина!

– Прости, малышка. Не заметил, немного увлекся.

Девка в салоне начинает хохотать, показывая ровные белые зубы. Фу, блин, как не стыдно!

– Дать тебе денег на химчистку?

С развязной девицы я перевожу взгляд на водителя. Хорош, гад. Темные волосы, выразительные карие глаза с длинными ресницами, чувственные губы и легкая небритость. Белая рубашка с галстуком и дорогие часы на левом запястье прекрасно дополняют образ. От него веет уверенностью. Облизав внезапно пересохшие губы, я отчаянно мотаю головой.

– Себе оставь!

Разворачиваюсь на каблуках и уверенной походкой двигаюсь к входной двери. У меня есть дела поважнее, чем доказывать свою правоту и навязывать эмпатию посторонним людям!

Глава 9. Света

– Добрый вечер, – улыбаюсь я девушке-администратору с именем Анжелика на бейдже, – я пришла на прослушивание.

– Добрый вечер! – широко улыбаясь, отвечает мне девушка. – Оставьте, пожалуйста, вещи в гардеробе, я Вас провожу.

Быстро раздевшись, следую по коридору за Анжеликой. Здесь очень красиво, вдалеке играет музыка, по стенам идет неоновая синяя подсветка, стены украшены зеленью и зеркалами. Атмосферненько, мне здесь однозначно нравится. Хостес проводит меня в небольшой кабинет, за столом сидит парень, лет тридцати, с серьгой в ухе, практически весь покрытый татуировками, голова модно выбрита, волосы собраны в хвостик.

– Проходите, пожалуйста. Это – Артур. Наш арт – менеджер.

– Привет! – открыто улыбается мне.

– Здравствуйте!

– Присаживайся, – указывает мне на низкий диванчик. – Расскажи о себе, кто ты, что умеешь, чего хочешь?

– Меня зовут Светлана Строкова, – плюхаюсь я, располагая сумочку рядом. – Я учусь в Гнесинке на вокально-джазовом отделении, меццо-сопрано, мне восемнадцать лет. Пою с самого детства, играю на фортепиано. Лауреат множества конкурсов, обожаю музыку.

– Хм, интересно. Что любишь петь?

– Все. От русских народных песен до Уитни Хьюстон.

– Послушаем?

– С удовольствием.

– На английском, получается, тоже поешь?

– Да. Но не уверена, что у меня хорошее произношение. Алла Леонтьевна, моя учительница по английскому, часто ругала меня. Но я стараюсь, очень!

– Ранее работала в караоке?

– Нет, никогда. Это важно?

– Ну, вообще, мы ищем человека с опытом. Нужно уметь вовремя подхватить песню, расположить к себе гостей, знать большое количество репертуара, хорошо говорить и, главное, прекрасно петь.

– Я справлюсь! – храбро заявляю я, никогда раньше не бывавшая в подобном заведении. С чего я вообще взяла, что эта работа для меня?

– Что будешь исполнять?

– Ммм. – задумываюсь, усаживаясь за фортепиано. – «The best» Тина Тернер. Устроит?

– Очень даже! – откинувшись в кресло, Артур с интересом осматривает меня, особенно задерживаясь взглядом на грязных сапогах.

– Урод какой-то из лужи окатил, – вздыхаю я. – Даже не извинился!

При воспоминании о водителе, сердце почему-то начинает учащенно биться.

– Бывает! Начинай.

Я пробегаюсь пальчиками по клавишам, немного разогреваясь, беру первые аккорды, и начинаю петь. Вкладываю душу, пою как всегда эмоционально, сильно, на разрыв. Не могу по-другому. Каждый раз как последний. Увлекшись, даже не замечаю, что зрителей значительно прибавилось, по окончании песни слышу аплодисменты. Удивленно оборачиваюсь и замечаю небольшую компанию.

– Спасибо, – наклоняю я голову.

– Это охуенно, Света! – аплодируя, подходит ко мне Артур. Он оказывается очень высоким, метра два ростом, с длинными, худыми ногами и такими же руками. Астенический тип сложения.

– Благодарю за емкий отзыв о моем выступлении! – хихикаю я.

– Ребят, – представляет меня менеджер. – Похоже, это наша новая звезда! Светлана Строкова, прошу любить и жаловать!

– Молодец, очень круто! – слышу я реплики.

– А теперь, работать, работать! – потрясая руками, выпроваживает он зрителей.

– Что скажете, Артур?

– Ты нам подходишь, Света! Сегодня сможешь приступить? У нас вокалистка заболела. Четверг, смена короткая. С восьми до часу ночи, деньги после смены. Развоз до дома.

– О, так быстро? – опешиваю я, лихорадочно соображая. Деньги мне очень нужны, но необходимо еще домашку сделать и как-то попасть в общагу после часа ночи.

– Ну да. Не в пятницу же тебя выводить, звукарь опытный у нас, подскажет чего и как! Оплата – пятьсот в час. Устроит?

Две пятьсот за вечер? Это просто сказка какая-то! На упаковке я зарабатывала меньше тысячи.

– Хорошо, – киваю я. – Расскажете мне, что нужно делать?

– Самое главное – понять, как подпеть гостю. Иногда «принять удар на себя» и исполнить с участником песню от начала до конца. Но ты не должна перетягивать одеяло на себя, нужно украсить песню, добавить изюминку. Строго следить за очередностью передачи микрофона с одного стола на другой, и фильтровать композиции, чтоб не было сплошь медленных и сопливых. Периодически можешь петь свои песни, гости тебя с удовольствием послушают. Сказать честно, таких голосов как у тебя я раньше не слышал. Это очень круто, снимаю шляпу!

Мне безумно льстит такая оценка, хотя я часто это слышу от знакомых. В Гнесе меня не так часто хвалят, на самом деле, часто ругают за самобытность и собственное мнение. Но так закаляется сталь!

Артур проводит меня в гримерку, показывает, где я могу оставить вещи, затем краткий экскурс по помещению, знакомит с сотрудниками. Помимо зарплаты, здесь включен ужин и даже можно выпить пару коктейлей, из которых один алкогольный.

– Для настроения! – подмигивает мне бармен Демид, высокий молодой парень, натирающий до блеска стаканы.

– Спасибо, я не пью. Совсем! – решительно отказываюсь. Голова должна быть чистой и ясной, я очень нервничаю. Боюсь попасть в дурацкое положение, я же совсем не имею опыта в такой сфере.

– Леха, – представляется звукарь, протягивая руку. Невысокий полноватый парень, чем-то похожий на Сергея Жукова.

– Светлана, – пожимаю и улыбаюсь так, что аж щеки начинают болеть.

Зал караоке довольно большой, в два яруса. Бар еще не работает, уборщицы наводят лоск и протирают столы, зеркала, пылесосят ковровое покрытие. Здесь много неона и блестящих поверхностей, мониторов я насчитала минимум четыре: один большой и три маленьких.

– Чуть позже включим софиты и приглушим свет, обстановка в зале интимная. На сцену может выйти любой желающий, либо исполнять песню на танцполе перед экраном. Твое место рядом со звукорежиссером, можешь исполнять на сцене, как угодно.

– Поняла. Спасибо.

– Распеваться будешь? Открываемся через пятнадцать минут.

– Я достаточно репетировала сегодня, распевка не требуется.

– Хорошо! Ну, удачи тебе, Лана!

Лана, – думаю про себя, – меня так вообще никто не называет. Света, Светик. Лана, хорошее имя, не такое колхозное. Пожалуй, возьму на вооружение.

В дверях Артур неожиданно сталкивается с высокой блондинкой на каблучищах и приятным молодым человеком в белой рубашке. Они тепло обмениваются рукопожатиями и обнимаются. Я завороженно слежу за ними, сжимая в руках каталог с песнями, присматриваясь. Глазам не верю! Это тот водитель со своей развязной телкой!

– Привет, Артур! – доносится до меня низкий баритон.

– Привет, Саня! Какими судьбами?

– Вот, Миленку привез пораньше, хочет самый лучший столик выбрать. У них с девчонками сегодня мероприятие.

– Проходите, конечно! – радушно приглашает арт-менеджер.

Милена с Сашей заходят в зал, осматриваясь.

– Сто лет здесь не был! – продолжает болтать молодой человек, ослепительно улыбаясь.

Я усердно делаю вид, что увлечена списком песен, но внимательно наблюдаю из-под ресниц за передвижениями молодых людей.

– Ой, у нас столько поменялось, пока тебя не было! И Виктор Сергеевич к нам совершенно забыл дорогу!

– Сам знаешь, у него там много дел! – многозначительно тычет указательным пальцем в потолок Саша.

– Я хочу сюда, – капризно надув губки, протягивает Милена. – А официанты уже работают? Бармен? Шампанского хочу, во рту пересохло!

Не знаю почему, но она меня невероятно раздражает. Конечно, так наяривать в машине, еще бы не пересохло.

– Через десять минут, Миленочка, все будет! – учтиво обращается к ней Артур.

– А эта че стоит? – тычет в мою сторону пальцем с длинным ногтем, покрытым ярко-розовым лаком. – Пусть метнется мне за меню, я выберу что-нибудь!

– Лана – наша вокалистка, а не официант. Кстати, познакомьтесь! – обращает на меня внимание Артур. Я закатываю глаза, всегда мечтала познакомиться с сосущей головой!

– Вокалистка, это типа певица? – хлопает нарощенными ресницами Милена.

– Ага! Певица. Первый день сегодня!

– Здравствуйте! – выдавливаю я из себя, смотря прямо в глаза Саше. При ярком освещении замечаю, насколько мужественно и красиво его лицо. Мажу взглядом по широким плечам и узким бедрам, на которых идеально сидят серые брюки. Высокий, визуально даже выше Сергея, который был метр восемьдесят.

Он осматривает меня с ног до головы изучающим взглядом, добравшись до лица, слегка хмурится. Да, милый, у меня не нос резинового пупса, как у твоей девушки. А натуральный и свой, пусть чуть длинноват, но гармоничный.

– Здравствуйте, Лана! – кивает он мне. – Еще раз приношу свои извинения за инцидент на парковке. Предложение о химчистке по-прежнему в силе.

– О, так это ты тот козел, который окатил ее? – хохочет Артур, хлопая по плечу. – Лана тепло о тебе отзывалась!

Чувствуя, что краснею до кончиков волос, нервно кладу папку на стол.

– Все в порядке, инцидент исчерпан. Мне нужно в уборную, и можем начинать!

Добежав до туалета, я умываю холодной водой пылающее лицо. Что ж меня так размотало? Наверное, нервничаю перед началом смены. Ну, еще бы! С корабля на бал!

Пристально смотрю на себя в зеркало, зеленые глаза сияют как изумруды, губы раскраснелись, от того, что я их кусала, выглядят более пухлыми и яркими. Приподняв локоны у корней, добавляю волосам объем, затем выхожу из уборной и иду в зал, где уже играет ритмичная музыка.

– Открываемся через две минуты, – сообщает мне Леха. – Я взял нам водички, скоро будет жарко.

– Много народу вообще? Как это выглядит? – перекрикиваю музыку, скользя взглядом по столикам. Сашу и Артура не наблюдаю, Милена сидит в гордом одиночестве и пилит селфи, неестественно выгнувшись.

– Гости ближе к десяти подтягиваются в будни, сегодня немного будет. А вот в субботу самый пик. Начинают часов с восьми и до пяти утра, бывает. Не заткнуть!

– Давно ты здесь?

– Года три работаю. Начинали еще с маленького зала, затем нас выкупил Ледер, и масштабировал до караоке-клуба. Закупил новое оборудование, ремонт сделал, пригласили блоггеров, звезд, раскрутили это место. Сейчас это один из самых популярных баров для любителей петь.

– Да, звук здесь хороший, и аппаратура тоже. А Ледер – это кто?

– Ты не знаешь? – искренне удивляется звукарь.

– Нет! – развожу руками, – впервые слышу.

– Владелец заводов, газет, пароходов. Ему лет шестьдесят, и он очень любит молоденьких девочек. Здесь, правда, редко бывает. На Кипре живет. А это, – кивает он в сторону блондинки, – девушка его водителя, Александра Морозова. Точнее, теперь он его правая рука, когда тот в России отсутствует. Хороший парень, но несет в последнее время его немного.

В этот момент свет приглушается, включаются софиты и светомузыка.

– Открылись! – кричит оператор. – Удачи, Лана! С чего начнем? Что-то бодренькое надо!

– Отлично! Включай Асти!

Смена пролетает незаметно, я реально кайфанула. Звучание шикарное, микрофоны настроены как нужно, Леха – молодец! Сначала я немного неловко себя чувствовала, не зная, что говорить, но очень помогал Артур, который подключался в некоторых моментах.

Даже подруги Милены не смогли вывести меня из равновесия, мажорки изо всех сил пытались показать себя. Много пили, смеялись, потом полезли на сцену, бесконечно снимая себя на айфоны. Но мне на это параллельно, я отрабатывала свои часы и навыки.

– Ты – молодец, – выдавая мне первый гонорар, хвалит Артур. – Где ты так петь научилась и работать с залом?

– Ну, на концертах иногда мы говорили со зрителями, – улыбаюсь я, укладывая заветные купюры в кошелек. Невероятно, завтра же смогу купить себе новые колготки и манго, мечтала о нем месяц, наверное!

– Ты произвела фурор сегодня. В сториз нас сегодня отмечали, особенно тебя. Комментарии – шикарная девушка, сильный вокал, необычный голос, – перечисляет он, просматривая ленту. – Завтра придешь? В пятницу и субботу ставка выше на двести рублей. Но рабочий день с восьми вечера до пяти утра.

Шесть триста, щелкает у меня в голове, охренеть! А за две смены двенадцать шестьсот, невероятные деньжищи!

– Приду, обязательно!

Глава 10. Света

До дома нас развозит такси, остановившись у двери общаги, я тихонечко стучусь.

– Кто так поздно? – ворчит тетя Маша. – Ночь на дворе, они шляются.

– Это Строкова, теть Маш. Простите, задержалась немного! Котенка спасала, возила в ветеринарку, видите, запачкал меня, в люке сидел канализационном. Пришлось доставать. Жалобно так мяукал, голосочек тоненький, ну как тут мимо пройти? – вру ей напропалую, показывая пятна грязи на пуховике.

– Ох, Светка! Сердобольная ты какая, другая б мимо прошла, а ты вон че! Заходи, только пулей, пока Константиновна не увидела!

Константиновна – наша коменда. Властная, дородная женщина, с ней не забалуешь! Зато в общаге порядок.

– Спасибо, миленькая! – шепчу я, прошмыгивая как мышка.

Укладываясь спать, прокручиваю события этого невероятного дня, особое внимание уделяя образу Александра. Он взрослый, лет на восемь, наверное, меня старше. У него дорогая машина, хорошая одежда и инстаграмная кукла в виде девушки. Почему, интересно, мужчины ведутся на внешность, а не на внутренний мир. О чем они разговаривают, там ведь явно интеллекта ноль. Не скажу, что я очень умная, но и глупой бы себя не назвала точно. Скорее всего, им нужна картинка, чтоб гармонично выглядеть рядом. Такая девушка как я, вряд ли притянет взгляд, если нас поставить рядом. За этими мыслями, я засыпаю.

С утра, как обычно, не могу проснуться. От общаги до Гнеса пилить порядка минут сорока, плюс дорога до метро, где я пытаюсь подготовиться к диктанту по сольфеджио. Глазами пробегаю записи в тетрадях, вроде, освежила память.

На входе меня встречает Марьяха.

– Привет, ну как? – шипит она, увлекая меня за рукав к гардеробу. – Че не позвонила даже? И не ответила!

– Привет, Марьяш. Не поверишь, я вчера уже работала! Меня сразу взяли, домой только в два почти вернулась, зато заплатили в конце смены.

– Ух ты! – округляет она глаза. – Даже так? Понравилось тебе?

– Безумно! Очень круто, ребята все такие отзывчивые, помогали мне.

– Супер! – тянет она. – Что насчет клуба, идем? Денег ведь заработала?

– Прости, подруга. Я сегодня работаю, и завтра! Вообще никак!

– Ничего, позову девчонок своих. Если что – подтягивайся!

Сегодня день-расслабон. Кроме сольфеджио, сплошной кайф. Сольное пение, сценическая речь и иностранный язык. Диктант я, кстати, написала на пять!

После учебы лечу в общагу. Сейчас у меня острый вопрос по моей одежде. В Гнес я ношу, в основном, рубашки и брюки, для работы в караоке требуется что-то менее официальное. Перебрав свой нехитрый гардероб, я уныло вздыхаю. Придется идти по комнатам. В соседнем блоке, одалживаю у одногруппницы платье, расшитое пайетками, которое будет очень выгодно смотреться в свете софитов. Взамен обещаю ей сделать домашку.

В раковине мою голову, потому что душ работает по часам, укладываю волосы волнами и наношу макияж. Удивительно, но моих соседок еще нет. Я кайфую в тишине. Заканчивая красить ресницы, запрыгиваю во вчерашние сапоги. Вот заработаю кучу денег – хоть сто пар себе куплю!

В дверях сталкиваюсь с Катей.

– О, Светуля, ты куда такая красивая? – осматривает с ног до головы. – Тебе очень идет. Чье платье?

– У Ксюши одолжила. Я работать.

– На панель? – хохочет соседка. Юмор у нее своеобразный, конечно, но я не обижаюсь.

– Я в караоке-бар устроилась. Вернусь утром, не теряйте.

– Утром? – выпучивает она глаза. – С ума сошла?

– Коменда не спалит, я валик из одеяла сделала, типа сплю. Не полезет ведь ко мне.

– Смотри, с огнем играешь. Вчера поздно пришла, сегодня вообще не ночуешь.

– Я и завтра не приду, тоже работаю.

– Ой, Светик, отчаянная. Ладно, прикрою тебя.

– Спасибо, Катя. Я там творог купила, угощайтесь с девочками.

– Хорошо, удачи тебе! Завтра расскажешь подробности?

– Обязательно!

На работу добираюсь довольно быстро, захожу со стороны черного входа.

– Всем привет, – весело здороваюсь я с ребятами, которые курят на улице.

– Привет, Лана! – тепло улыбается бармен Демид. – Кто вчера не работал – это наша новая звезда!

– Даже отнекиваться не буду!

Прохожу в персоналку, раздеваюсь. До открытия еще порядка получаса, не знаю, как у них принято – иду в зал, возможно, с Лехой пообщаюсь, сегодня тоже его смена.

Народу сегодня гораздо больше, чем вчера. Особое испытание для моего абсолютного музыкально слуха – это большое количество плохо поющих людей. Я как могу, помогаю. К концу вечера просто выбиваюсь из сил, теперь понятно, почему здесь столько платят, но я не боюсь трудностей!

Плюс, ближе к ночи, я ощущаю повышенный интерес к моей персоне от лиц противоположного пола.

– Привет, красавица! – подваливает ко мне выпивший мужичок, – что делаешь после работы?

– Добрый вечер! После работы я еду домой, спать.

– Может, продолжим знакомство? Я тебя отвезу куда надо?

Я осматриваю его в свете софитов, он реально еле держится на ногах.

– Извините, но нет.

– Ну, нет так нет. Если передумаешь, мы за седьмым столиком. Кстати, поешь охуенно! И сама из себя – соска.

– Спасибо!

Вот это комплименты, конечно. В обычной жизни, я бы послала его куда подальше, но на работе нужно быть доброжелательной, это очень важно.

– Че, клеится к тебе? – перекрикивает «Угонщицу» Аллегровой, Леха.

– Типа того! Перепил немного!

– У нас тут есть охрана, если что. Бывает такое, не переживай, в обиду не дадут!

– Да я и сама себя в обиду не дам! – хохочу я, но решаю одеваться менее откровенно на будущее. Ну его на фиг, такие приключения.

К четырем утра народ расходится, я уже еле держусь. В ушах гудит, голова тяжелая, я почти сутки на ногах. Днем поспать совершенно некогда было, я выпила, наверное, литр кофе, от которого постоянно хочется в туалет. Это тоже минус.

– Устала? – спрашивает Леха.

– Есть немного. В четверг было гораздо проще!

– Это с непривычки, ничего – втянешься!

– Лех, а есть в этой работе еще какие-то нюансы, которых я не знаю?

– Ну, в целом, только работа с пьяными, кто-то со сцены обязательно упадет, микрофон уронит, драки очень редко бывают, у нас приличное заведение. Но высокого статуса люди особенного отношения к себе требуют, ты их сразу увидишь.

– Ты мне подсказывай, чтоб не тупила, – прошу я. С ним очень комфортно работать, он какой-то уютный, как старший брат.

– На тебя Демид глаз положил, – кивает он в сторону бара. – Очень ему понравилась. Но сразу предупреждаю, никаких романов на рабочем месте. Артур узнает, очень будет злиться. Знаешь, сколько раз он заставал парочки по подсобкам, и в туалетах? Жесть! Сначала штрафы ввели, а потом сразу увольнение.

Демид, кстати, мне не нравится как мужчина. Обычный парень, даже довольно симпатичный. Я ловила его взгляды в течение вечера, но думала, просто слушает меня.

– Спасибо тебе, Леха! За все!

– Не за что! Лана, хотел спросить, а ты песни пишешь? Или только исполняешь?

– Я пишу, конечно! У меня целая тетрадка и аудиозаписей дополна! А что?

– Да, у нас с парнями группа музыкальная, играем для себя, выступаем иногда. Есть подвязки с музыкальной студией. Смотри, могли бы замутить совместное что-то. Твой голос – это нечто, до мурашек пробирает.

– О! – выдаю я. Раньше мы записывали с группой бэк-вокал и фонограммы для использования на городских праздниках, например, на Масленицу. В основном, всегда пели живьем. – Слушай, классная идея. Я могу скинуть тебе парочку наработок, на диктофон записывала под свою игру на пианино.

– Давай! Очень интересно!

– Ну все, договорились. Завтра ночью тоже ты?

– Не, вечером Олежек будет. Но вы сработаетесь, хоть он и не особо разговорчивый, как я! – хохочет парень.

– Спасибо, что предупредил!

Глава 11. Света

Соседки дают мне поспать буквально три часа, я проснулась от пиликанья на скрипочке.

– Даша, блин! – стону я, засовывая голову под подушку. – Ну, почему ты не выбрала себе гитару? Это ж сдохнуть можно, какая тягомотина!

– Ой, что ты понимаешь в высоком искусстве музыки, Света? А песни орать в микрофон, это искусство, по-твоему? А у меня скрипка начала двадцатого века! – обижается соседка. Она из Новосибирска, и относится к нам свысока, я, Катя и Таня из глубокой провинции, а она из миллионника.

– Конечно искусство. И у тебя – искусство, но уж очень печальное. Аж зубы сводит. Сыграй что-нибудь повеселее!

– Что тебе повеселее? «Руки вверх»? Даже пачкать не буду смычок об эту «недомузыку».

– Ой, все. Дай поспать!

– Это общежитие, Светка! И на часах уже одиннадцать, хочешь тишины – сними себе квартиру!

– Спасибо за совет, Дашечка! Паганини – привет!

Сил с ней ругаться нет, и я снова проваливаюсь в дремоту.

Дашка неплохая, но как многие творческие люди, не очень хорошо относится к современной музыке. Особенно она терпеть не может эстрадное пение. По ее мнению, все певицы стремятся надеть трусы, расшитые бисером и скакать по сцене с голым задом, раскрывая рот под фонограмму. Первое время я пыталась с ней спорить, но потом бросила. Хочет пиликать на скрипочке и мечтать о славе Ванессы Мэй? Пожалуйста! Каждому – свое.

Кое-как провалявшись до часу, я встаю. В глаза как песка насыпали. Делаю домашку и иду в коридор отрабатывать сценическое мастерство, благо там есть большое зеркало. Я подготовила басню, получается неплохо.

На обед у меня пельмени, которые я щедро сдабриваю сметаной и сливочным маслом. Пока проблем с лишним весом нет, но в будущем нужно будет держать себя в форме. Марьяша, например, с десятого класса ходит в зал и тренируется, я пока выезжаю на природных данных.

После обеда созваниваемся с ней.

– Привет, звезда! Как ты? – спрашивает она меня, потягиваясь в своей кровати.

– Я норм. А ты как, звезда?

– Ой, только проснулась.

– Вернулась поздно?

– Ага, – хихикает, – точнее рано. Шесть утра на часах вроде было, плохо помню.

– Куда ходили?

– В «Желтую канарейку», с Яной и Ангелиной.

– О, класс! Как погуляли?

– Да вообще супер! Ты знаешь, с парнями там познакомились. Они, правда, староваты уже, лет по двадцать пять им. Но тусили как молодые!

– Марь, – хохочу я, прихлебывая растворимый кофе. – Ну, какая же это старость? Им всего двадцать пять!

– Ну пусть так. Зато с деньгами. Мы с Маратом потом кататься поехали по ночной Москве, у него Ауди ТТ, впервые на такой гоняла.

– Москвич?

– Не, лимитчик из Таганрога, но красивый. Номерами обменялись, вечером позвал сходить куда-нибудь.

– Очень рада за тебя!

– А ты чего? Работала?

– Ага, – вздыхаю. – Еле встала. Дашка на скрипке своей пиликала, аж голова разболелась!

– Бедняга. Сегодня опять работаешь?

– Да, до пяти.

– В гости пригоняй, мама грушевый пирог испечет, твой любимый.

– Спасибо, Марь. Но не успею, в семь уже на месте надо быть, подготовиться, микрофоны настроить. Кстати, я с звукарем договорилась, песню записать свою.

– Ого, у него что, студия своя?

– Не, у него группа. А студия по знакомству у кого-то.

– Круто! Ну ладно, вставать надо, мама уже раза три заглядывала.

– Маме привет! Целую тебя!

– И я тебя!

Марьяха. Я честно не знаю, зачем она поступила в Гнес. Учиться ей не нравится, пары прогуливает, в конкурсах не участвует. Когда ей было лет двенадцать, родители даже клип ей снимали, запускали на ютубе канал с ее участием, но прорыва не случилось. Как она мне рассказывала, мама с самого детства прививала ей любовь к музыке, папа – геолог, вечно в разъездах. Сама же Марьяша мечтала стать стилистом, любила шить и рисовать, но мама и слышать ничего не хотела. Голос у нее, конечно, есть, поэтому решено было идти на эстрадно -джазовое отделение.

Сегодня я решаю одеться не так броско, как вчера. Белая футболка и джинсы с кедами вполне уместно будут смотреться, сверху накидываю жакет, оценивая себя в маленьком зеркале. Отлично! Дашка, сменив гнев на милость, даже заплетает мне две косички, хоть и ворчит периодически.

– Ты сегодня опять до утра? – интересуется Таня.

– Ага. И на выходные. Выспаться надо.

– Честно, я бы тоже работать пошла, но, боюсь, с народным пением для меня ничего нет.

– Ага, «Валенки» уже не в тренде, – кивает Катя, что-то записывая в тетрадку.

Вообще, для меня это колоссальный опыт жить всем вместе в одном пространстве. Сестер и братьев у меня нет, приходится мириться со всеми недостатками соседок, подстраиваться под их ритм и настроение. Разумеется, это сложно. Мы ругаемся, конечно, но не часто. В основном, если кто-то громко собирается на учебу, когда другие спят, или когда съели чужое. Конфеты и колбаса, например, у нас долго не хранятся. Плюс постоянно из соседних комнат что-то попрошайничают, общежитие – одним словом.

В семь вечера я уже на работе. Знакомлюсь с Олегом. Он оказывается полной противоположностью Лехи. Высокий, худой как палка и молчаливый.

Смена идет своим чередом, гостей много, играет музыка, все веселятся. Ближе к часу ночи я вижу, как за центральный столик усаживается небольшая компания из шести человек. Среди них замечаю белокурую голову Милены, которая что-то усердно пытается доказать Маше, нашей официантке. Маша как героиня тургеневских романов, светлая и чистая девушка с длинной русой косой. Она тоже студентка, днем учится, по ночам работает, чтоб обеспечивать младшего брата, мать у нее в очередном запое. Я не знаю, когда официантка спит, потому что работает она без выходных совершенно. По ее лицу замечаю, что она растеряна, но Милена что-то продолжает вдалбливать. Просканировав компанию, узнаю среди молодых людей Александра, который залипает в телефоне и совершенно не участвует в диалоге.

– Знаешь ее? – киваю на Милену, привлекая внимание Олега.

– Милену? Конечно! – буркает он, и утыкается в пульт, подкручивая басы. На сцене отрываются, как в последний раз, молодые мамочки под песню «Мама Люба».

– Что она из себя представляет? – не сдаюсь я.

– Ой, мажорка типичная. Вечно до Машки докапывается, то ей коктейль разбавили, то Цезарь не так приготовили. Живет на деньги родителей, нигде не работает. Не знаю только, что Александр в ней нашел. Такой интеллигентный молодой человек. Кроме Маши с ней никто работать не может, любого доведет.

– А, ясно.

Краем глаза замечаю, как Маша убегает в сторону кухни, вытирая слезы ладошками.

Девчонки на сцене заканчивают петь, выхожу я. В свете софитов встаю ровно напротив Саши.

– Доброй ночи, дорогие друзья! – мягко говорю я в микрофон. – Приветствуем компанию, которая присоединилась к нам совсем недавно. Вы уже решили, что будете исполнять?

– Мы пропустим круг! – кричит парень с огненно-рыжей бородой.

– Ваше право! – улыбаюсь я. – Напоминаю, меня зовут Лана, эту ночь мы проведем вместе.

– Я бы провел с тобой ночь, Лана! – слышу из зала мужской голос, но пропускаю мимо ушей.

– Музыка делает нас более чистыми, светлыми, через нее мы очищаем свою душу и раскрываем самое тайное. Она идет от сердца к сердцу. Музыка – прекрасный способ стирания мыслей, плохих и не очень. Самый лучший и самый давний. Я хотела бы исполнить для вас песню «Ты не верь слезам!»

Двигаясь в такт музыке, наблюдаю за происходящим за центральным столиком. Помимо Саши и Милены там еще две пары, они пьют алкоголь и смеются. Милена же сидит, надув губы, Саша что-то ей сердито шепчет. Из-за соседних столов подтягиваются люди, которые танцуют у сцены, меня снимают на телефоны, кто-то просто слушает. Увлекшись, я отдаюсь песне до конца. Замечаю, как разъяренная девушка бросает со стола стакан и пулей вылетает из зала, Саша остается на месте и, наконец, смотрит на меня.

Глава 12. Света

Не знаю почему, но мне безумно приятно. Он сегодня без галстука, но снова в белой рубашке, которая очень ему идет. Наклонившись к приятелю, что-то отвечает и указывает в мою сторону, затем машет рукой в знак приветствия. Я слегка киваю и заканчиваю исполнение.

У меня небольшой перерыв, следующая компания оплатила три песни подряд. Есть минут десять.

– Я в туалет, глотну кофе, и вернусь! – сообщаю Олегу.

Срываюсь с места и спешу в сторону уборной. До туалета персонала идти дальше, поэтому направляюсь в гостевой. Делаю свои дела, и мою руки. Из закрытой кабинки до меня доносятся женские всхлипывания.

– Эй, – стучу я. – У тебя все в порядке?

– Отвали!

– Я хочу тебе помочь!

– Не нужна мне ничья помощь! – срывается на фальцет женский голос.

– У тебя истерика. Умойся, я могу принести воды.

Защелка на двери открывается, и выходит Милена. Выглядит она ужасно. Тушь размазалась, черные подтеки смешаны с тональником, нос распух.

– Не смотри на меня, – предостерегающе шипит девушка.

– Я уже все увидела! Выглядишь херово.

– Я так и думала! – вздыхает она, уставляясь на себя в зеркало. – Да уж, пиздец!

– Вытрись, будет получше! – протягиваю ей бумажную салфетку.

– Спасибо!

– Что случилось?

– Ты реально хочешь знать?

– Не хочешь, можешь не говорить.

– Сколько тебе лет? – неожиданно спрашивает Милена.

– Восемнадцать, а что?

– Выглядишь моложе. Учишься?

– Да, в Гнесинке. На эстрадно-джазовом.

– Певицей хочешь стать?

– Да, очень.

– Классно! Мне вот двадцать пять, а я до сих пор ничего не хочу. Даже подруг настоящих не обрела. Вот, сколько одна в туалете просидела, никто и внимания не обратил, кроме тебя. Парень на мне не женится, что мне еще остается? Пить, гулять и развлекаться!

– Ну, возможно, в себе что-то нужно поменять, нет? Это ведь явно не первая твоя истерика.

Милена поворачивает голову и смотрит удивленным взглядом.

– Во мне поменять? Ты серьезно?

– Ну да, – улыбаюсь я. – Идеальных людей не существует. А твои истерики – это защита и манипуляция, которая не работает.

– Хм, – задумывается она. – Интересное мнение. С самого детства я слышала, что я самая красивая и замечательная.

– Одна в семье?

– Ага. Родители мне даже собаку отказывались покупать.

– А чего ревешь-то?

– Саша, блин, достал. Вечно на меня сердится и замечания делает, как же я задолбалась! То не то, это не так! Отчитал меня за то, что я официантку до слез довела. А я виновата, что она такая ранимая? Уж и слова сказать нельзя. Сказал, чтобы я извинилась, представляешь? Перед какой-то носильщицей подносов!

– Она – человек, прежде всего. И у нее есть чувства.

– У меня тоже они есть. Если не любит меня, пусть бросит, если я ему только для секса нужна. У тебя есть парень?

– Нет.

– И не надо. Одной лучше, поверь мне, Лана! Сама себе хозяйка!

– Спасибо за совет! Что думаешь делать? До закрытия в туалете сидеть? – спрашиваю я.

– Да хер знает. Думала, он придет за мной, или позвонит хотя бы. Но нет. Девчонки тоже не хватились. Домой поеду, такси вызову.

– Может, извинишься, все-таки? Маша расплакалась.

– Не, извиняться точно не буду. Еще чего!

– Ладно, Милена, твое дело. Я пойду, мне работать надо.

– Ага, спасибо, что поговорила со мной. Кстати, ты очень классно поешь!

– Спасибо! – вежливо улыбаюсь на прощание.

Пока иду по коридору, перевариваю услышанное. Удивительно, какие упоротые люди бывают, которые не могут переступить через себя из-за гордыни. Надеюсь, никогда такой не стану!

Остаток ночи проходит относительно спокойно, но часа в четыре снова начинает жестко рубить в сон, сказывается усталость и бессонная ночь накануне. Я периодически поглядываю в сторону центрального столика, Саша напряжен, алкоголь не пьет, перед ним стоит стакан воды с лимоном. Его друзья веселятся, танцуют, поют. Милена так и не вернулась. Пока он залипает в телефоне, с удовольствием его рассматриваю. Сканирую мужественные подбородок, прямой нос, чувственные губы, широкие плечи, замечаю, как перекатываются мышцы под белоснежной рубашкой. Он гораздо старше меня, не знаю точно, сколько ему лет, наверное, больше двадцати пяти. Почувствовав мой взгляд, Саша внезапно смотрит мне прямо в глаза. Я не успеваю отвести взгляд и улыбаюсь. Молодой человек хмурится, и поднимается с места, двигаясь в направлении выхода. Мое сердце начинает учащенно биться, глаза автоматически опускаются к крепкой подтянутой заднице, обтянутой брюками песочного цвета. Наваждение какое-то! Я никогда в жизни так не залипала на мужскую фигуру.

– Света, Свет! – доносится со стороны.

– А, что? – с трудом отлепив взгляд, отзываюсь я.

– Там песня закончилась, твой выход!

– А, спасибо, Олежка. Задумалась.

– Ну-ну!

Я исполняю заключительную песню на сегодня, прощаюсь с гостями и, наконец, спешу в подсобку. Безумно хочу спать, просто мечтаю добраться до своей кровати с неудобным матрасом.

У заветной двери комнаты персонала мне неожиданно преграждает путь парень. Он всю ночь просидел за столиком с компанией, не пел и совершенно не участвовал в веселье.

– Разрешите пройти, пожалуйста! – вежливо говорю я, пытаясь обойти мужскую фигуру.

– Нет, – нагло заявляет он.

– Здесь служебное помещение, Вы не можете здесь находиться!

– Ну, нахожусь же, значит – могу.

– Мне нужно пройти, пожалуйста.

– Номер дай свой, Лана. Пропущу.

– Извините, но нет.

Этого еще не хватало! Он вообще не в моем вкусе!

– Ты не поняла, наверное? Я всегда получаю, что хочу! По-хорошему не хочешь, значит, будет по-плохому!

С этими словами он прижимает меня к стене, наваливаясь всем телом. От него просто разит алкоголем, и он явно не в себе.

– Отвали, придурок! – шиплю я, пытаясь оттолкнуть его от себя.

– Что ты мне сделаешь, птичка? Кричать будешь?

– Я тебе не птичка, козлина! – кричу я, выворачиваясь и пиная его коленом между ног. Выходит смазанно, но цели достигаю.

Парень сгибается вдвое, одной рукой держась за стену и хрипит.

– Что у вас здесь происходит? – слышу мужской голос.

– Да вот, молодой человек перебрал немного, заблудился, – выпаливаю, оборачиваясь на звук.

– Проводить? – участливо интересуется Александр у парня.