Читать онлайн Афина бесплатно

ПРОЛОГ

Я сидела на скамейке. Кладбище… Сроду не любила эту часть города. Их у нас уже девять. И никогда не думала, что буду приходить сюда по собственной воле. Сколько себя помню, это место наводило на меня жуть и головную боль. А теперь прихожу каждый день, не смотря ни на что.

ГЛАВА 1

Месяц назад…

– Ты ничего не понимаешь! Ты даже не слышишь, что я тебе говорю! Почему эта тварь опять крутится вокруг тебя? Три года прошло, а она все еще на горизонте. Ты не понимаешь? Да она вернуть тебя все еще пытается. Она бесится, что ты не бросил меня через неделю после ее ухода! – орала я на мужа второй час. – А сейчас активизировалась, потому что узнала, что ты на мне женился. Она все еще не теряет надежды.

В зеркале отражались двое. Я – высокая девушка, с красивыми, длинными, до талии, волосами цвета металлик, но длинна, у корней, говорит, что они раньше были каштановыми. Глаза, цвета глубокого синего неба, метали молнии. На точеном личике было недовольное выражение. А пухлые губы были изогнуты вниз. Мое тело обтянуто спортивным костюмом, в котором я, обычно, хожу дома. Цвет «коралл» выгодно подчеркивает румянец.

Молодой человек, мой муж, который стоял напротив, был выше на целую голову. Шатен, голубые глаза, тонкие губы. Спортивная фигура облачена в свободные, домашние штаны и обычную, однотонную футболку.

– Фина, уймись уже! Сколько можно считать ее своей соперницей? Я ЖЕНИЛСЯ НА ТЕБЕ! Как тебе еще донести, что мне никто, кроме тебя, не нужен? – орал в ответ Леша, муж мой.

– Значит так, если она еще хоть на шаг к тебе приблизится, она облысеет! Заколебала! Только ты не видишь, какие у нее на тебя планы. Ее не останавливает даже тот факт, что ты женат!

– Фина, она очень одинока, мне ее просто, по-человечески, жаль!

– Ты ее еще защищаешь??? Если она тебе так нравится, почему же ты на мне женился, а не на ней? Если тебе ее так жаль, вот иди к ней и жалей ее там, у нее!

– Как же ты меня заколебала своей ревностью! – крикнул муж, развернулся и, хлопнув дверью, вышел из квартиры.

– Иди, иди к своей ненаглядной! – крикнула я ему вслед и пошла, мочить подушку слезами.

Это была уже пятая ссора на этой неделе. Сперва, скандал из-за компьютера, потом из-за домашних обязанностей, из-за денег, из-за внешнего вида, и, наконец, из-за его бывшей. Мы поженились всего три месяца назад, а уже почти каждый день ссоримся. До смешного, до свадьбы, мы почти не ругались. Все было тихо, мирно и спокойно.

«Что же произошло после свадьбы?» – думала я, лежа на диване час спустя.

Звонок телефона прервал мои думы… Номер был мне не знаком. Посомневавшись, я все-таки взяла трубку.

– Здравствуйте, Афина Михайловна? – послышалось на том конце провода.

– Здравствуйте, да, все верно, с кем имею честь? – ответила я недоуменно.

– Капитан полиции, Федоров Степан Анатольевич. Добренко Алексей Николаевич попал в аварию, его сбил лихач на набережной. Сейчас он в реанимации в железнодорожной больнице.

Дальше я уже не слушала. Вызвать такси, одеться в нормальную одежду, схватить сумку и телефон. Все заняло от силы минут десять. Доехала до больницы в считанные минуты.

– Добренко Алексей Николаевич, в какой палате? – спросила я у диспетчера, подлетев к регистратуре.

– А Вы кто, собственно, ему? – с пофигизмом спросила тетка, которая мне сразу не понравилась.

– Жена, вот мой паспорт, – сказала я, протягивая оный.

– Двести седьмая, – ответили мне, но дальше я слушать не стала.

На этаж я взлетела, а не забежала. Нужную палату нашла быстро, зашла в нее с жутко колотящимся сердцем. Открыла дверь. На Леше не было живого места, весь в бинтах и ссадинах. В палате также находился врач, который обернулся сразу, как только я вошла.

– Здравствуйте, Вы Афина? – спросил доктор.

– Да, я Афина, как он? – мой голос дрожал, я почти рыдала.

– Меня зовут Олег Иванович, я лечащий врач Вашего мужа. Он в очень тяжелом состоянии. Если переживет эту ночь, то, можно считать, кризис миновал. Тогда его шансы будут выше, но не могу гарантировать, что он 100% поправится. Извините – сказал доктор и вышел из палаты, но перед тем, как закрыть дверь, сказал, – Я Вас оставлю вдруг если понадоблюсь, кнопка вызова у кровати.

– Хорошо, я Вас поняла, спасибо. Извините, если приедут его родители, им можно к нему?

– Да, конечно, чем больше поддержка, тем лучше.

– Спасибо.

Леша пришел в себя, когда его родители только подъехали. Перед тем, как он очнулся, я уступила место медсестре. Оксану Григорьевну и Николая Александровича (маму и папу Леши) пустили к нему первыми, я осталась ожидать своей очереди в коридоре.

Их не было минут пять. За это время я успела изучить это помещение полностью. Синей краской покрашено снизу стены, верх побелен белой известкой. На полу плитка с причудливым орнаментом. Гамма та же: белый и синий. Только синий более глубокий, ближе к сиреневому. Интересный выбор, но эта мысль надолго не задержалась. Я переживала. Вдоль стен стоят скамеечки, сделанные из стульев, соединенных между собой. Вот и весь интерьер. Даже цветов нет. Пустое окно еще больше нагнетает атмосферу.

Плохое предчувствие сдавило сердце в момент, когда открылась дверь в его палату. Свекор вел Оксану Григорьевну под руку. В ее глазах было столько боли и отчаяния, что я полетела к ней и обняла, зарываясь носом в ее чудесные, но поседевшие волосы.

Она вообще за последние несколько часов очень сильно постарела. Всегда цветущая женщина стала увядающем цветком. Некогда роскошные черные волосы стали с серебристой проседью, сверкающие зеленые глаза стали тусклыми, похожими на болото. Прибавились морщинки, губы больше не улыбались.

Я отстранилась от нее, напоследок сжав руку, и вошла в палату.

Муж был бледен, тело за последний час не изменилось, так же как и лицо. Капельница, монитор аппарата жизнеобеспечения, все осталось прежним. И только глаза открыты и смотрят на меня с тоской и любовью.

Взор застелила пелена слез. Я медленно, чтоб ничего не задеть, подошла к стулу у его кровати и присела на край. Взяла Лешу за руку.

– Прости меня, – прошептала я, сдерживая рыдания из последних сил

– Тебе не за что извиняться, любимая, – был мне ответ, таким же шепотом, – сейчас послушай меня и не перебивай. Ты – любовь всей моей жизни, до последнего вздоха. Все будет хорошо…

Он попытался глубоко вдохнуть, но закашлялся. Я видела, как ему тяжело говорить. Хотела попросить его молчать, но он опередил.

– Не говори, итак, знаю, что хочешь мне сказать. Но мне нужно еще кое-что произнести. Я верю в тебя и люблю… – он замолчал.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала я, смотря в любимые глаза.

Он улыбнулся мне, а линия из кривой стала прямой…

Мое сердце ушло в пятки, я выбежала в коридор и во весь голос закричала:

– Врача! Ему плохо, срочно врача!

Через минуту в палату влетели Олег Иванович с медсестрами, захлопнув дверь перед моим носом.

Мы не находили себе места в ожидании новостей, но, когда вышел врач, я поняла все по его лицу. Мои ноги перестали держать, и я осела на пол.

– Соболезную, но мы не смогли его спасти, – произнес доктор и удалился.

Он умер, а моя жизнь остановилась. Это я виновата…

Видимо я сказала это вслух, потому как свекровь, которая уже некоторое время беззвучно рыдала, присела рядом, притянула к себе и прошептала:

– Ты ни в чем невиновата, это все те подонки.

Все, занавес, дальше все события как в тумане.

ГЛАВА 2

Поднимаю взгляд от рук, в которых перекатывала обручальное кольцо из одной руки в другую, и встречаюсь взглядом с такими родными глазами. Уже не живыми. Фото, которое было на надгробной плите, мы сделали несколько месяцев назад. Еще до свадьбы. Когда гуляли в парке за домом. Тогда все было в радужном свете, в ожидании свадьбы. Мы строили планы, думали о детях… И не могли даже предположить, что меньше, чем через полгода, он будет в земле, а я сидеть напротив с пустым взглядом и желать уйти вслед за ним.

Тут же вспомнился недавний разговор. Несколько дней назад у подъезда. Мать одного из подростков поджидала меня, желая поговорить.

– Афина Михайловна! Здравствуйте! – поприветствовала меня Ванесса Игнатьевна.

Ее имя и имя ее сына я уже никогда не забуду.

– Ванесса Игнатьевна, я не хочу разговаривать ни с Вами, ни с Вашим сыном, – сказала я, пытаясь пройти к подъезду.

– Да остановитесь же! Просто выслушайте меня. Пожалуйста, – почти прошептала она последние слова.

За время, что мы не виделись, ее лицо осунулось, глаза стали тусклыми, в волосах появились серебристые пряди. Она постарела.

– Я Вас слушаю. У Вас пять минут, – сказала я, встав напротив нее.

– Заберите заявление, пожалуйста. Не дайте загубить жизнь сына. Я Вам заплачу столько, сколько скажите, только не дайте ему сесть в тюрьму! – начала тараторить она.

Я сделала знак, чтоб женщина остановилась.

– Вы заплатите? Серьезно? Вы действительно думаете, что я соглашусь? Скажите, эти деньги смогут вернуть моего мужа к жизни? Воскресят из мертвых?! – сорвалась я на крик, – Да Вы хоть понимаете, что Ваш сын сделал?! Он его убил! Убил моего любимого и единственного близкого человека! Просто потому, что он захотел погонять после пьянки по улицам города! Пошли вон! Не приходите сюда больше! Его будут судить, чтоб он больше никогда не посмел повторить этот "подвиг" В следующий раз пусть думает головой.

Мои нервы сдали. Я даже кричать больше не могла. Сорвала голос. Не помню, как вошла в квартиру, как включила воду, как разделась и залезла в ванну. Этот вечер почти не отложился в памяти, как и многие другие до этого. Помню, что крутила лезвие, сидя уже в холодной воде. Но так ничего и не сделала. Не потому что испугалась или что-то типа того. А от осознания, что суда не будет, если я умру.

В какой-то момент мне пришло в голову, что я ничего не знаю об этой семейке, кроме тех крупиц, о которых рассказывал следователь. Я решила почитать о них подробнее. Телефон был на тумбе у ванной, поэтому пришлось за ним потянуться. Открыла поисковик, ввела "Лионская Ванесса Игоревна" и начала читать.

"Лионская Ванесса Игоревна – заместитель председателя городской думы. Вдова. Воспитывает сына". Так, а что там про сыночка СМИ пишут? Ого, а вот это уже интересно. "Около года назад подозревался в изнасиловании семнадцатилетней девушки соседнего города. На суде выступал свидетелем". По-любому мамочка за него заплатила, чтоб ее не пятнал. А мне со следоком повезло.

Вся инфа, что прочитала, привела меня в смятение. С одной стороны я боялась, что дело замнут (с такой мамашей не удивительно), с другой – я рада, что следак нормальный попался, не стал плясать под дудку Лионской.

Первый раз с этой женщиной мы встретились в участке. Меня вызвали для дачи показаний и чтоб забрать вещи мужа. Мы разговаривали с полицейским (следователем, кажется).

– Афина Михайловна, преступники найдены. Камеры засекли номера машины, мы их пробили и задержали двух молодых людей, которые в состоянии алкогольного опьянения сбили Вашего мужа. Заявление Вы написали еще в день смерти супруга. Суд состоится через несколько дней. Точную дату Вам сообщат, когда другие формальности будут соблюдены.

– Спасибо, сколько им грозит? – в этот момент мне хотелось, чтоб эти сволочи сели на пожизненно, и я очень жалела, что смертные казни отменили.

– От пяти до двенадцати лет лишения свободы.

В этот момент открылась дверь, и в кабинет влетела (а по-другому назвать это было нельзя) женщина лет тридцати пяти – сорока с шикарной копной пепельных волос. Ее синие глаза метали молнии, а четко накрашенные губы были искажены в гримасе злости. На первый взгляд одета она была просто, но стильно. И только при более пристальном рассмотрении можно понять, что эта леди отнюдь не проста. Часы на ее запястье были явно не подделкой, а оригиналом Касио, серьги в ее ушах точно имели бриллианты, а обручальное кольцо золотое (или платина).

– По какому праву был задержан мой сын? – без "Здрасте" и "До свидания" начала эта женщина.

– Капитан, Федоров Степан Анатольевич, с кем имею честь? – поднявшись со стула, спросил следователь.

– Ванесса Игнатьевна Лионская, мама молодого человека, которого вчера задержали за вождение в нетрезвом виде и наезд со смертельным исходом, – сказала дама, – Мой сын ни в чем не виноват. Я требую, чтоб его отпустили!

– Гражданка Лионская, сбавьте тон, Вы разговариваете с полицейским при исполнении, – холодным тоном произнес Степан Анатольевич, – Афина Михайловна, Вы можете идти, всю остальную информацию и документы Вам выдадут позже.

Женщина, Лионская, так на меня посмотрела… Я поняла: она знает, что ее сыночка задержали из-за меня, по моему заявлению. Ну а я догадалась, что это мать того ублюдка, который сбил моего мужа и отправил его на тот свет.

– До свидания, – тихо сказала я и вышла из кабинета, а потом и из участка.

В тот вечер, после встречи с Ванессой Игнатьевной у подъезда, я впервые за десять лет молилась. Завтра суд. Завтра все решиться…

ГЛАВА 3

– Любимый, – произнесла я, подходя к камню надгробья и кладя руку на его холодную поверхность, – Вчера был суд. Их посадили. Дали семь лет. Даже мать Лионского не смогла ничего сделать. Следователь и судья, которые вели наше дело, оказались очень хорошими людьми. Теперь это животное долго никому не навредит.

Я начала заметно трястись. На дворе октябрь, а с момента моего прихода сюда прошло больше двух часов. Мое теплое пальто перестало спасать от промерзлой погоды. Обычно в это время в нашем городе уже начинает идти снег, а люди переодеваются в зимние вещи.

Пытаясь хоть как-то согреться, я дышала на свои руки, одетые в осенние перчатки. Сегодня выдался особо холодный день. Тепла от моего дыхания стало не хватать, и я решила поехать домой. Туда, где меня никто не ждал. Моя квартира стала одним большим напоминанием, что он умер из-за меня. Что он больше не придет, не принесет вкусняшки, чтоб поднять настроение, не обнимет меня, засыпая. Я физически ощущаю пустоту. Глаза застелили слезы. Да сколько можно? Я никогда столько не плакала, как за эти недели.

Я шла по кладбищу, рассматривая тех редких людей, что сейчас здесь были. Некоторые плакали, некоторые просто грустили, но через несколько квадратов я заметила девушку. Ничего примечательного, черное пальто, высокие сапоги, светлые шапочка и шарф. Я ее не знаю, но выражение ее лица заставило меня остановиться и присмотреться к ней. Она улыбалась. Улыбалась в таком месте, где все горюют по своей утрате. Для меня это казалось кощунством. А когда я услышала отрывок ее монолога, впала в ступор…

– Сереженька, он правда хороший. Заботится обо мне. А вчера он предложил стать его женой. Я согласилась. Знаю, что ты бы хотел для меня счастья, а с ним я счастлива. Я никогда тебя не забуду, но хочу идти дальше. Хочу семью, детей. Он никогда тебя не заменит. Я люблю тебя… – сказала она, а потом, погладив надгробье, развернулась и пошла к выходу.

Я стояла и смотрела ей вслед. В голове было пусто. Я не понимаю, как она смогла стать счастливой? Мне стало интересно, кто покоится в той могиле, решила подойти поближе. С фотографии на меня смотрел молодой парень, улыбался. Надпись под фото гласит: "Любимый сын, муж и отец". Парню было всего двадцать пять лет. Интересно, из-за чего он умер? Тоже авария? Или болезнь? Эти вопросы остались без ответа.

Даже выйдя с кладбища и добравшись до дома, я не могла выкинуть из головы ту девушку. Разве после смерти любви всей своей жизни, отца своего любимого ребёнка можно быть такой счастливой с другим? Найти женское счастье в другом? Я сидела на пуфике в коридоре, все так же в пальто и сапогах и думала, думала, думала. Мне кажется, что я уже никогда не смогу радоваться жизни, никогда не смогу любить кого-то другого.

Прошла в комнату и села на диван, на котором мы часто дурачились и смотрели фильмы и сериалы. Смотрела на стену, которая была увешана нашими фотками. Это было пыткой. Воспоминания душили, не давали дышать. В какой-то момент я оказалась в ванной с лезвием в руках. Но что-то меня останавливало. Я подняла взгляд на зеркало, но не видела своего отражения. Вместо него перед глазами было любимое лицо. "Не надо. Не делай этого". И я не смогла. Не здесь, не в этой квартире, которая была нашим домом. Я опустила руки. Убрала острый предмет в ящик и вернулась в комнату.

ГЛАВА 4

В детский дом я попала, когда мне было пять. Мои родители погибли вместе со старшим братом автокатастрофе. Я не особо их помню, поэтому не очень грущу. От них остались только старая фотография и я.

Родственники с обеих сторон решили, что я обуза, и отказались от опекунства надо мной. Даже обидно как-то. Я была хорошенькой. Русые волосы, яркие синие глаза. Миниатюрная, просто ангелок. Да и поведение соответствовало прозвищу. Но это меня не спасло.

Жизнь в детском доме была адом на Земле. Меня дразнили, унижали, избивали. Воспитателям было все равно на разборки детей, чем мы занимались, главное, чтоб после восьми часов вечера были в своих комнатах. Директором была очень милая, но справедливая женщина, Тамара Михайловна. Она появлялась в своем заведении очень редко, а когда приезжала, все ходили перед ней и нами на цыпочках и выполняли все установленные правила.

Я была маленькой, худой и жалкой. Класса до седьмого. А потом записалась на секцию по боксу, и ко мне больше не лезли. Наоборот, многие молились, чтоб я скорей свалила, а порядки вернулись обратно. Мне хватало сил не только защищать себя, но и ребят, что были как я когда-то, маленьких и слабых.

Когда после девятого класса я поступила в колледж IT образования на бюджет, многие выдохнули с облегчением, ведь он (колледж) находился в другом городе, в паре часов езды от детского дома. Они знали, что я уеду и не смогу больше мешать им издеваться над слабыми. Но мне было противно оставлять все как было, поэтому в последний день прибывания в детдоме, я пошла к директору. За пару часов рассказала ей, что твориться в стенах этого заведения в ее отсутствие. Потом забрала сумку из комнаты и, хлопнув дверью, ушла. Больше я там никогда не появлялась.

Через года два я получила квартиру от государства. Маленькая, однокомнатная квартира в хрущевке. Зато своя. Ремонта там естественно не было, стояли только самые необходимые вещи: кровать, плита, холодильник, стол, один стул и комод. Но меня и это привалило в восторг. Наследства от родителей, как такового, не было. А что было, родственники подчистили. Поэтому эта квартира была для меня, своего рода, сокровищем. Мне хотелось сделать ее более уютной и родной. Уж эту мою радость у меня никто не сможет забрать.

Так как я на тот момент уже закончила второй курс, какие-то основы разработки я знала и понимала. Поэтому решила, что работа мне не помешает (даже если учесть, что у меня была хорошая стипендия и социальные выплаты от государства, так как я учусь на очке), а, как известно, лето – лучшее время, чтоб попробовать себя. И я устроилась тестером (тестировщиком) в IT компанию разработки приложений и игр. Компания не была большой и известной, но и у них были хорошие постоянники, которые платили хорошие деньги за свои заказы. Естественно я была самым настоящим новичком, который совсем немного понимал в этой деятельности. Чаще всего у меня были обязанности: принести, подать, передать. Но иногда и мне доводилось тестировать некоторые составляющие приложений или игр. Платили немного, но для меня одной было вполне достаточно. Даже оставалось на то, чтоб копить на ремонт.

В той-то компании я и познакомилась с двадцатилетним Лешей, который только выпустился из техникума. Оказалось, что он учился в том же заведении, что и я. Но я никогда его не видела, ну или не обращала на него внимания, была сосредоточена на учебе. Мы быстро нашли общий язык, часто обедали вместе, а через несколько недель стали видеться и в нерабочее время.

Он был очень мил и заботлив. И очень многое знал. Всегда мог поддержать разговор или отвлечь от грустных мыслей. Его доброта меня подкупала, ведь я привыкла все время защищаться и решать свои проблемы сама.

Однажды, где-то незадолго до конца каникул, я купила новый шкаф. Он был более вместителен и подходил по дизайну к моему будущему ремонту. Естественно он был большим и тяжелым. Тогда-то я впервые попросила Лёшу (да и в принципе кого-то) о помощи. Он тоже был на выходном, как и я, поэтому приехал минут через 10-15 к моему дому. Оказалось, он ехал от друга домой, когда его застал мой звонок. И, естественно, он не мог отказать (как впоследствии оказалось, я ему уже тогда нравилась, и он хотел побыть рыцарем в моих глазах). Когда шкаф был уже в моей квартире, а мы пили чай, Леша сам предложил помочь мне со сборкой. Конечно, я не смогла отказаться, ведь последний месяц он был тем, из-за кого мое сердце билось чаще. А, когда и со сборкой было покончено, он позвал меня на первое наше свидание.

Это был поход в кино на вечерний сеанс. К нему я готовилась дольше, чем на любой из экзаменов, хотела его поразить. Уже не помню, какой фильм мы смотрели, но хорошо помню прогулку после кинотеатра. Мы гуляли по набережной, когда вдруг начался салют. Именно в этот момент он взял меня за руку, а я сжала его руку крепче.

С этого дня я его не отпускала. Похоже ему и не хотелось, чтоб наши руки рассоединились. Когда гуляли – держались за руки, когда обедали – держались за руки, когда он провожал меня домой – держались за руки. Мне было с ним хорошо и комфортно. Он был первым, кого я подпустила к себе близко.

Каникулы закончились, как и мой временный контракт с фирмой. Я очень не хотела уходить, мне было грустно расставаться. Поэтому, недолго думая, я пошла к руководителю нашей группы и стала просить о совмещении с учебой. Вообще компания старалась такого не делать, потому что им нужны сосредоточенные на работе люди, а не те, у кого в голове кроме работы еще и заботы по учебе. И мне отказали. Да, никакой сказки. Я вернулась в колледж. А через неделю перевелась на заочку и вернулась в компанию. Мое упорство оценили и взяли работать на полную ставку с отпуском по сессии. Ту радость от маленькой, но достигнутой цели, я не могу передать словами.

ГЛАВА 5

Мы с Лешей встречались три месяца, когда он переехал ко мне. Его родители не разделяли любовь ко мне. Из детдома, родственников нет, учусь на заочке. Без рода и племени, как говориться. Я на них не обижалась, понимала. Но хотела улучшить наши с Лешей отношения и понравиться его семье, для меня это было важно. Мне не пришлось ничего делать, его родители со временем сами ко мне привыкли. Видели, что я по-настоящему его люблю и мне не нужны их деньги и жил.площадь, что я с ним ради него. И если родители успокоились, то его бывшая, с которой он встречался до меня, не теряла надежд его вернуть.

Впервые я о ней услышала, когда мы с Лешей уже жили вместе. Я как раз приехала с работы, а он разговаривал с ней по телефону. Громко разговаривал.

– Марин, хватит, мы с тобой расстались полгода назад. Ты уже в новых отношениях, у меня другая девушка, мы живем вместе, я люблю ее, – говорил Леша, видимо не в первый раз.

То, что говорила она, я, естественно, не слышала. Но хотелось бы. Я стояла на пороге и ждала, когда он закончит разговор. Мне было не по себе от того, что мой мужчина говорит со своей бывшей. Но ничего не могла поделать. Любопытство – это порок.

– Все, Марин, это бессмысленный разговор, он идет по кругу. Будь счастлива с Матвеем, а меня оставь, пожалуйста, в покое, – сказал он и повесил трубку.

Я вошла на кухню.

– Привет, любимый, – сказала и потянулась за поцелуем. Я старалась не выдать то, что я их слышала. Но всегда была плохим актером.

– Слышала, да? – спросил он и поцеловал в щеку.

– Да. Давно она тебе названивает?

– Как только в моем профиле стали появляться твои фото. Не переживай, скоро отстанет. Ей просто не нравится, что я "нашел ей замену так быстро" с ее слов. Все в порядке. Ты сильно устала? Можем заказать пиццу и суши и включить тот сериал, который не досмотрели в прошлый раз.

То, как он улыбался, сводило меня с ума. Ни у кого ранее я не видела такой улыбки. Светлая и обаятельная – потрясающее сочетание. И я успокоилась. Понятно, что я не первая у него. Поэтому ничего удивительного, что объявилась бывшая, когда у него все наладилось с другой (то бишь мной).

И я бы не напрягалась и дальше, если бы Марина не искала с ним встреч. Она стерегла его у дома, у работы, названивала, писала. Я достаточно долго мирилась с ее присутствием в нашей жизни. Год. Меня хватило на целый год. Но, когда это не прекратилось за такой долгий срок, я начала разговаривать с Лешей. Пыталась объяснить ему, что это не нормально и меня не устраивает ее постоянное присутствие. Не исключаю, что это было эгоистично с моей стороны, но никому бы такой расклад не понравился. Я хотела, чтоб он ее отшил так, чтоб она отстала. Но он не хотел портить с ней отношение. Я не смогла этого понять. Для меня это не нормально. Пыталась донести это до парня, но он меня не слышал. А потом мне было не до этого. Он сделал мне предложение…

Это случилось неожиданно, по крайней мере для меня. Я о таком даже не мечтала. Прошло уже три года с начала наших отношений, и, если первые полтора я ждала этого события, то потом поняла, что и так, как есть сейчас, мне комфортно. А это главное.

Был обычный вечер, мы собрались смотреть сериал. Заказали роллы и пиццу, купили газировки и чипсов. Все как я люблю. Сели смотреть, а на середине серии появляется лицо Леши и вещает: "Афина, ты стала моим лучиком света. Знаю, что ты ждешь этого очень давно, но я никак не решался это сделать. Выходи за меня замуж".

Я, как в фильме ужасов, медленно поворачиваю голову в сторону своего благоверного, а он уже стоит у дивана на одном колене и тянет мне коробочку с кольцом. Сказать, что я в шоке была в тот момент – ничего не сказать. Сижу на диване, хлопаю глазками и ничего не могу сказать, язык к небу прирос.

– Что скажешь? – спросил Леша в нетерпении. Его глаза наполнены нежностью и страхом. Страхом, что я ему откажу.

– Да… – прошептала я, не чувствуя голоса и тела.

Его глаза заполнились счастьем. Леша подскочил с места и кинулся меня обнимать и целовать. Это был один из лучших дней в моей жизни.

Свадьбы, как ее принято изображать, у нас не было. Расписались, посидели в забегаловке, погуляли по городу, поехали домой. Но это было восхитительно. Минимум затрат, максимум эмоций. Лучше уже не будет…

ГЛАВА 6

Стою на мосту, смотрю в даль, а голове все еще мелькают картинки из прошлого. Такого родного и счастливого. До той ссоры. Истеричка. Больше меня никак нельзя назвать. Он ведь был прав, он на мне женился, ему Марина эта вообще не сдалась. Ну жаль ему ее было, подумаешь. Если я с бывшими расстаюсь не очень хорошо, то это не значит, что так у всех. Как же гложет это чувство вины. А самое страшное, что просить прощения я могу только у грубого камня. И мне никогда не ответят…

Поворачиваю вправо, в сторону остановки. Самое время навестить его. Я, итак, сегодня задержалась. Медленно переставляю ноги, до остановки ровно сто пятнадцать шагов с середины моста. Даже не мост, а мостик через ответвление реки, которая протекает южнее. Одно из моих любимых мест, машин нет, мост только для пешеходов, которых утром немного.

Я почти дошла до остановки, когда услышала детский плачь. Думала, что мне показалось, но звук повторился. Он был такой отчаянный, что я пошла в ту сторону, откуда он доносился. Крик привел меня в маленький парк у реки. Это было место для всех поколений. Качели, карусели, горки были самое то для маленьких детей. Турники, дорожки для велосипедов и роликов для подростков. Скамейки и пешеходные дорожки для взрослых и очень взрослых людей. Красивое место для семейного отдыха, ничего не скажешь.

Когда я зашла вглубь парка, то увидела маленькое чудо. Девочка лет пяти сидела на скамейке и очень горько плакала. Ее розовенькое пальто было немного испачкано, так же как и ее джинсики, а шапочка съехала на бок. Лицо залито слезами, маленькие кулачки пытаются их стереть, но еще больше размазывают по лицу. Мое сердце дрогнуло.

Я спешно подошла к скамейке, где сидела девочка. Она с испугом подняла на меня взгляд. Ее огромные голубые глаза в обрамлении длинных и густых ресниц выражали испуг. Детский и неистовый. Сердце пропустило удар. Я присела на корточки перед маленькой принцессой. Я сделала это осторожно, чтоб не напугать ребенка.

– Привет, – сказала я, смотря ей в глаза и улыбаясь скоромной улыбкой, – что у тебя случилось?

Я специально не стала употреблять обращение, ведь это может еще больше напугать ребенка, а, может, и обидеть.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь? – спросила, когда девочка мне не ответила, но, на всякий случай, сказала, – меня не нужно бояться, я не причиню вреда.

Ребенок все еще с испугом наблюдает за мной. Так, зайду с другой стороны.

– Меня зовут Афина, могу я присесть рядом?

Девочка протянула мне ладонь. Она оказалась такой маленькой, с аккуратными пальчиками.

– Алиса, – прошептала эта маленькая леди, а потом громче добавила, – Меня зовут Алиса.

– Что у тебя случилось? Я могу тебе помочь? – попробовала еще раз разобраться в ситуации я.

– Мы с братом, Кириллом, играли в прятки. Играли, играли и я убежала со своего двора, решила, что он меня не найдет, и я выиграю, но обратно не могу найти дорогу…

И она опять начала сильно плакать. Мое сердце не выдержало этого. Не люблю, когда дети плачут.

– Алиса, а ты знаешь адрес, где вы живете? – спросила я, – можно посмотреть в интернете, где это, и я тебя смогу отвести, – предложила девочке.

Но увы, она помотала головой из стороны в сторону, давая отрицательный ответ.

– Хорошо, есть еще вариант, ты знаешь, как тебя зовут полностью? Фамилия, имя и отчество? И сколько тебе лет? – зашла с другой стороны. Зря я что-ли училась с компьютером работать?

– Лютси Алиса, пять лет, – сказала малышка немного шепелявя.

– Лютси?

– Нет, Ц две, – нахмурившись, сказала она.

– Люцци?

– Да, просто мне еще сложно говорить эту букву, – смутилась Алиса.

– Так, ну это хорошо, что фамилия редкая, минуточку подожди, пожалуйста, – попросила я ее.

А сама полезла за мобильником. Пара кнопок и идут гудки.

– Костик, привет, нужна помощь. Я тут девочке домой помогаю вернуться, но она не знает адрес. Зато помнит фамилию и имя, посмотри, пожалуйста, где живет Люцци Алиса пяти лет. Да, две "Ц". Ага, жду, – сказала я и отключилась, – Нам придётся немного подождать. Сейчас найдут адрес, и я тебя отведу домой.

Мы сидели на скамейке, смотрели на деревья и молчали. Зато девочка больше не плачет, это определённо плюс. Скосила взгляд в сторону малышки, сидит, смотрит вперёд и вытирает щеки.

– У меня есть влажные салфетки, – сказала, доставая оные, – Держи.

– Спасибо, – прошептала она и начала вытирать руки и лицо.

– Ты сказала, что играла с братом, а сколько ему лет? – решила поговорить с Алисой, чтоб не было так угнетающе тихо.

– Девять. Он уже пошёл в третий класс. Вообще он хороший. Всегда меня спасает и веселит, если грустно. Но иногда он просто ужасный. Кричит на меня, толкает и обзывает. Странным становится. Не понимаю его, – стала рассказывать она.

– Скорее всего это из-за переходного возраста. Такое случается, когда ребёнок взрослеет, – предположила я.

– Ну я то не такая, – резонно и даже как-то самоуверенно сказала Алиса.

– Потому что ты – девочка, попозже тоже такое начнётся, – сказала, но потом заметила, что девочке не понравились мои слова, и решила поправить положение, – Ну или не будет. У всех по-разному. Вот я была плаксой, а потом, когда чуть-чуть подросла, стала защитницей.

Алиса посмотрела на меня с недоверием. Только не понятно, она не верила про плаксу или про защитницу. Кажется, я совсем не умею общаться с детьми.

Меня спас телефон. Звонил Костик.

–Да, Кость, – ответила на звонок, – ага, минутку, я в карты зайду. Так, Майская, 11. Да, это совсем близко. Спасибо, позже сочтемся. В офис приеду на следующей неделе. Да. Договорились.

Я повесила трубку и посмотрела на малышку.

– Ну что, пошли домой? Мой знакомый нашёл адрес, – протянула ей руку, – Давай лапу.

Алиса посмотрела на меня как на сумасшедшую.

– Но у меня ручки, а не лапы, – с недоумением сказала девочка.

– Прости, это шутка такая, – смутилась я, – Пойдём?

Девочка взяла меня за руку, и мы пошли по картам в сторону её дома. Да, далеко она убежала. Её, наверное, обыскались родители.

– И как ты так далеко убежала-то? – мне не давал покоя этот вопрос.

– Мы с братом играли в прятки, он все время выигрывал. Вот я и решили, что спрячусь в соседнем дворе и точно побежу, – пыталась объяснить мне Алиса, – Спряталась в детском городке. Ждала, ждала, ждала. А брата все нет. Я решила, что выиграла и вылезла. Пошла обратно, а дом все не показывался. И мне стало страшно, я начала плакать. Я не плакса, но было очень страшно.

– Я и не думала, что ты плакса. Я бы тоже плакала, если бы заблудилась далеко от дома, – успокоила её.

Мы шли минут двадцать. Она, действительно, далеко ушла. А потом, недалеко от дома Алисы, к нам подбежал мальчик с громким ревом. Я могла различить только "Алиска". Все-таки брат ей дорожит.

Поднимаю взгляд с брата и сестры и вижу грозовое небо глаз в обрамление тёмных и длинных ресниц.

ГЛАВА 7

Мужчина, стоявший напротив, был обеспокоен. Сжимал в руке телефон с такой силой, что его костяшки побелели. Внешний вид был потрепанным, пальто распахнуто, под ним обычный свитер песочного цвета и синие джинсы. На ногах кроссовки. Каштановые волосы трепал ветер, страх уходил из его глаз, цвета грозового неба.

– Папа! – крикнула Алиса и побежала к мужчине, который подхватил её в свои объятья.

– Алиса, как же ты меня напугала, – произнёс мужчина, прижимая девочку к себе с облегчением.

А потом его настороженные глаза обратились ко мне. Выражение лица изменилось, стало суровее.

–А Вы кто? Почему моя дочь с Вами?

– Прохожая. Гуляла по соседнему парку, а там ребёнок в истерике. Решила помочь, – спокойно ответила я на вопрос мужчины.

Алиса обернулась ко мне и с сияющей улыбкой произнесла:

– Афина, спасибо! Папа, эта девушка мне помогла. Я испугалась, что больше не смогу попасть домой, – обратилась уже к отцу девочка.

Я со спокойствием смотрела на то, как менялось лицо Люцци-старшего. Видела, что ему неловко за наезд на меня.

– Всё нормально, – произнесла я, – Мне пора, прошу простить.

– Спасибо Вам еще раз, – сказал мужчина, взял за руки дочь и сына, и они пошли в сторону многоэтажки.

Я немного проводила их взглядом и отправилась на остановку. Это был первый день за последние недели, когда я не поехала на кладбище.

Весь оставшийся день я провела в работе. Большой заказ необходимо было сдать до конца недели, что почти нереально. Такой объем чаще дают на длительный период, но не нам. И в какой-то момент я поняла, что больше не могу уходить в работу. Ее слишком много, а сил почти не осталось. Как бы не сгореть.

И тут ко мне пришла гениальная идея. Не откладывая дело в долгий ящик, открыла браузер и ввела в поисковой строке: "Ипподром". Открыла карты и настроила геолокацию. Оказалось, что в нашем городе есть лошади. Это хорошо, давно хотела попробовать.

О том, что ещё пару часов назад я не хотела жить, старалась не думать. Потому что, если задумаюсь, могу наворотить дел. Не думаю, что меня после такого в Рай пустят. Да и Лёша бы не хотел, чтоб я так поступила. Вот и получается, что отвлекать себя – моя главная задача.

Информация, что мне выдал сайт, гласила, что приехать можно с девяти утра, в любой день. Даже запись предварительно делать не надо, что меня обрадовало. Поэтому был поставлен будильник на шесть, собрана сумка-рюкзачок, и отглажен спортивный костюм. Ложась спать, чувствовала, бьющее из груди, предвкушение.

Но утро пошло не по плану. Проснулась в пять, не в шесть. Все лицо залито слезами, грудную клетку разрывает от недостатка воздуха, сердце стучит бешеной птицей. Очередной кошмар произошедшего опять не дал мне сна. Каждый раз вижу то, чего не видела. Как моего любимого человека подкидывает в воздух большая чёрная машина. Он преследует меня с возвращения из больницы в тот страшный день. Даже снотворное не всегда помогает, что уж говорить о днях, когда засыпаю без него.

Я решила не продолжать пытку сном и направилась в душ. Теперь только контрастный, хоть раньше и любила погорячее. Теперь я задыхалась в такой воде. После душа и сушки волос направилась на кухню, но на половине пути вспомнила, что холодильник пуст. И, единственное, что там осталось – это майонез.

"Это ж сколько я не готовлю?" – пронеслась мысль в моей голове.

Пришлось собираться и идти в ближайшую кофейню, где были потрясающие панкейки с кофейным муссом.

Еда и кофе отвлекли от плохого сна, поэтому было принято решение: вызвать такси и ехать знакомиться с лошадьми. Опять не поехала на кладбище…

Ипподром встретил меня широким полем, огражденным заборчиком, и длинным деревянным зданием с пристройками. Не скажу, что такого ожидала, но и разочарования не ощутила.

Вышла из такси и направилась к пристройке с надписью "Касса". Оплата была не дорогой, мне тут же выделили инструктора, который был весёлым парнишкой. Не очень высокий, со светлыми волосами, как пшеница, и голубыми глазами. Совершенно не в моем вкусе, но аура у него добрая и чистая. И он повел в сторону основного здания, где были загоны с лошадьми. Инструктор представился Вадимом и попросил перейти на ты, на что я быстро согласилась.

Он оказался умелым инструктором. За два часа, что я провела на конюшне, он познакомил меня с лошадкой, научил садиться на неё и даже немного ездить. Мне однозначно понравилось это занятие, поэтому в моем расписании появилось ещё одно окошко "Лошади". Уехала довольная собой и проведённым временем.

Но это настроение не продлилось долго. Стоило войти в квартиру, счастье испарилось. Я вспомнила, что все ещё не съездила к Лёше.

Не переодеваясь, я вызвала такси и поехала на кладбище. Похоже погода почувствовала моё состояние и тоже испортилась. Набежали тучи, градус на улице упал, стало хмуро и неуютно. Самое то для похода к покойникам.

Дошла до нужной могилы на автомате. Кажется, что я могу это делать уже с закрытыми глазами. И это начинает пугать. На скамейке перед памятником я обнаружила свекровь. Давно с ней не виделись, все смски, да смски. Она не изменилась с похорон, разве что мука потери в глазах сменилась на грусть и тоску по сыну.

Я аккуратно присела рядом с ней и тихонечко поздоровалась. Она так же тихо мне ответила. И мы продолжили сидеть молча, смотря на фотографию счастливого парня на камне. Нам не было некомфортно или тяжело в молчании. В такие моменты мы понимали друг друга.

Первая обжигающе-хололная слеза прокатилась по моей щеке. Стереть её незаметно не получилось, свекровь все равно её заметила. В её глазах появилось сожаление. Она жалела меня, а я корила себя, что эта потрясающая женщина лишилась частички себя. Совесть опять начала грызть, грудную клетку сдавило. Ведь это я виновата, что Его больше нет…

ГЛАВА 8

Этим утром меня разбудил звонок в дверь. Протянула руку за телефоном, на часах было почти десять утра. Такая рань. Из-за того, что полночи работала, никак не могла удержать глаза открытыми, но очередной звонок не дал упасть обратно в постель. Пришлось вставать и идти отрывать нежданному гостю. По дороге к двери успела накинуть халат на плечи и собрать волосы под крабик. Скользнула взглядом по отражению в зеркале, которое находилось у входа, убедилась в своей "неотразимости" и открыла дверь.

На пороге стояла свекровь, вид у неё был такой, будто она не спала ночь.

– Афина, собирайся, прокатимся.

Я с недоумением посмотрела на Оксану Григорьевну. Эта сильная женщина точно что-то задумала, только вот что? Я не могу это угадать, поэтому пришлось разворачиваться в сторону комнаты.

– Проходите, чай? – бросила на ходу, только бы не молчать.

– Нет, у нас не так много времени. Надеюсь, что у тебя не было планов на сегодня?

Да уж, сперва поставить перед фактом о поездке, и только потом спросить о моих планах. Такое может только моя свекровь. Теперь я стала её узнавать, теперь она больше похожа на мать Лёши, чем несколько недель назад.

– Ну, если спать до обеда планом не считается, то сегодня я свободна. Вчера, наконец, сдала проект, над которым трудились последние несколько дней. Простите, наверное, Вам неинтересно это.

Я украдкой посмотрела на свекровь, она задумчиво смотрела в мою сторону. Мне не понравился этот взгляд. Ощущение, что то, что она хочет сделать, мне аукнется. Я повернулась обратно к шкафу, у которого стояла. Даже не знаю, что выбрать.

Кажется, на моем лице все так красноречиво было написано, что в спину прилетело предложение надеть то, в чем мне будет удобно. Интересно все-таки, что задумала эта женщина?

На сборы не ушло много времени, я просто надела спортивный костюм и собрала волосы в хвост. А потом отправилась в ванную, умываться. Вышли мы минут через двадцать с прихода свекрови.

– Я тебя прошу, не отвергай моё предложение сразу. Не сбегай и не психуй, – садясь за руль, кинула в мою сторону предупреждающий взгляд Оксана Григорьевна.

Понятно, поездка не принесёт мне удовольствия. Надеюсь, что меня везут не в дурку.

Почти… Когда я увидела вывеску на двери в хорошем деловом центре, мне захотелось взвыть. Что я почти и сделала.

– Мне не нужен психотерапевт! Я против! – с недовольством посмотрела на свекровь. Она была невозмутима.

– Ты обещала сразу не отказывать и не сбегать. Я прошу сходить хотя бы на один сеанс. Тебе нужна помощь. Пожалуйста.

Оксана Григорьевна так на меня посмотрела, что я смутилась. От неё не скрылось, что я похудела, перестала ухаживать за собой, перестала жить. Но мне не хотелось ни с кем делиться всем тем, что у меня внутри. Почему никто не понимает, что мне тяжело об этом говорить? Мне тяжело жить так, как было с ним. Потому что его уже нет…

Тяжело вздохнув, я сделала шаг к белой, как и все в этом здании, двери с табличкой: "Психотерапевт: Окольцева Мария Вячеславовна". Ниже ссылка на сайт, номер мобильного и почта. Выглядит неплохо. Даже, я бы сказала, солидно.

– Не питайте надежд, Оксана Григорьевна. Сейчас в этот кабинет я иду только потому, что пообещала. И потому, что Вы потратили на эту встречу время, силы и средства. Но обещать, что я буду сюда ходить, не стану, – не оборачиваясь сказала я. Не хотела показывать, как мне страшно заходить в этот кабинет.

Двойной стук, глухое "Войдите" и обратного пути уже нет. Я вошла в это отделение ада на Земле.

Светлое помещение с минимумом мебели, сделанных под дерево светлых тонов, не совсем то, что я ожидала увидеть. Цветы на подоконнике и стеллажах. Фотографии в рамках на стенах и полках. И книги, много книг. На столе бумаги и ноутбук. За столом девушка лет двадцати пяти, брюнетка с тёмными глазами. Смуглая кожа даёт пронять, что перед тобой восточная девушка. Или армянка, или азербайджанка. Я не сильна в национальности, поэтому не уверена. На ней белый костюм, который оттеняет её цвет кожи и глаз. Одним словом, красавица. Взгляд, хоть и дружелюбный, но видно, что внимательно следит за мной.

– Добрый день, Вы Афина? Меня зовут Мария. Проходите к креслу, присаживайтесь, – осторожно сказала девушка, указывая на оную часть мебели. Видно взгляд у меня совершенно недружелюбный, раз так осторожничает.

Я прошла в кабинет и присела на краешек предложенной мебели. Сижу, молчу. Откровенно разглядываю сидящую напротив психотерапевта. Первой говорить не собираюсь. Видимо Мария это поняла, потому как отодвинула бумаги на край и оперлась локтями на столешницу.

– Давайте перейдём на "ты", так будет комфортней и мне, и Вам, – я ей не ответила, – ну что ж, ты можешь помолчать, я начну. Мне двадцать восемь лет, уже пять лет веду практику психологии и психотерапии. Не замужем, детей нет. Люблю читать детективы и триллеры. Часто смотрю сериалы про маньяков и убийц.

– Если думаете, что это может вывести меня на разговор с Вами, то спешу огорчить. Я не хочу разговаривать, – мне надоела эта показуха. Очень захотелось в свою постель, но я не могла просто уйти.

– Но ты сказала целых два предложения, пусть и грубовато, но это уже хорошо. Было бы сложнее, если бы ты молчала, – с хитринкой сказала психотерапевт.

– Это ничего не значит. Я тут не потому, что мне этого хочется.

– И тем не менее. Нам нужно скоротать минимум пятьдесят две минуты. Можем просто поговорить на отвлеченные темы.

– Честно? Я хочу спать, меня выдернули из-под одеяла явно не для пустой болтовни. Но есть проблема, я не хочу обсуждать мою жизнь. Меня все устраивает.

– За тебя просто беспокоятся. Это не просто потер…

– Я. Не. Хочу. Говорить. Об. Этом, – бесцеремонно прервала я врача. Моё сердце начало болеть сильнее. Не физически. Зачем они пытаются заставить меня говорить об этом? Они ведь понимают, что мне больно.

Я смотрела прямым и равнодушным, как мне казалось, взглядом на Марию. В её глаза, в которых плескалось что-то мне незнакомое. Она вздохнула, а через пару секунд прозвучало: "Сеанс окончен, ты можешь идти".

Повторять мне не пришлось, я тут же вылетела из кабинета. Вот и что это было?

ГЛАВА 9

Голова опущена, держусь за ручку двери в кабинет. Перед глазами все расплывается. Чувствую боль, я задыхаюсь. Ощущение, что ударили в солнечное сплетение и задели сердце. Давно мне не было настолько плохо. А все из-за врача. Я не готова на такой шаг.

Не поднимая взгляда, бросилась по коридору в сторону выхода. Свекрови хватило такта не идти за мной. Скорее всего, она пошла к Марии, узнать, как все прошло. Надеюсь, она достаточно хороший врач, и этику не нарушает. Не хочу, чтоб свекровь знала о произошедшем.

Я стояла на воздухе, потихоньку успокаиваясь. Дышала глубоко и под счёт. Это снимает напряжение, а его было слишком много для меня.

Оксана Григорьевна вышла задумчивой, но её лицо прояснилось, стоило ей увидеть меня. Видимо волновалась, что я уехала сама, без неё. Внутри я молилась, чтоб она меня не расспрашивала о произошедшем в кабинете. Она и не стала, а я выдохнула с облегчением. Что не скрылось от глаз Лешиной мамы, но она это никак не прокомментировала. Спасибо ей за это.

Свекровь не стала подниматься на чай, хоть я её и приглашала, сразу поехала домой. А мне стало ещё более грустно, когда поднялась в квартиру. Поэтому не люблю мозгоправов, после похода к ним, ты переживаешь грустные моменты как в первый раз. Решение было принято незамедлительно. Конечно же я поехала к Лёше. Никаких цветов или гостинцев, да, я поехала с пустыми руками.

На кладбище было тихо, я знала, что в будние дни тут редко кто появлялся. На улице холодно, долго не посидишь на месте, поэтому я стала наводить порядок в оградке мужа. Выкинула завядшие цветы, поправила съехавшие венки, убрала листья. Уборка успокаивает и помогает навести порядок ещё и в голове.

Не хотела жаловаться в этом месте, но меня словно прорвало. Я рассказала о девочке, её папе, конюшни, даже о его маме, которая стала выглядеть лучше. А потом о моем первом в жизни походе к психологу.

– Ты не подумай, я не осуждаю твою маму. Она ведь хотела как лучше, но для меня это было как кипятком по открытой ране. Я ещё не готова делиться этим с кем-либо, – шептала, чуть не плача, глядя на любимого человека с надгробья.

Домой возвращалась уже по темноте. После посещения кладбища я решила зайти в библиотеку, куда я часто заходила до происшествия с мужем. Бродила между стеллажей, это помогло успокоиться и взять себя в руки. Даже смогла выбрать пару книг, которые через силу, если понадобится, решила прочитать. А после библиотеки заскочила в кофейню. Домой очень не хотелось, поэтому выбрала самый скрытый стол, заказала чай и тортик, открыла книгу и попыталась погрузиться в другой мир. Там нет этого чувства, что владеет мной на протяжении этих долгих недель.

Домой уже пошла, когда кофейня закрывалась. Я обдумывала, что же я буду делать завтра? И перед взором появилась вполне соблазнительная картина: поле, загоны, лошади. Кажется, мне предстоит насыщенный выходной. Интересно, у них есть место на подработку? Хотя бы на пару дней в неделю. Пронизывающий ветер выдернул из размышлений и заставил задрожать всем телом. Моё пальто явно уже не подходит ноябрьской погоде. Нужен поход в магазин за обновками. Если бы не надвигающаяся зима, возможно я бы пережила эту погоду иначе. Но мои зимние вещи уже стали непригодны для ещё одного сезона. Завтра, все завтра. А сегодня бокал вина и горячая ванна. Не хватало ещё заболеть.

Но вину и ванне не суждено было сбыться. В какой момент я уснула, не помню. Но вот то, что мне снилось, запомнила, кажется, на всю жизнь. Если бы мне кто-то рассказал о таком, я бы не поверила. Духов ведь не существует?

Его могила стояла перед моим взором, словно я действительно находилась там. А возле неё стоит он и с грустью смотрит на свою фотографию на камне. Леша был таким, каким я его запомнила в тот злополучный день. В сером костюме, с растрепанными слегка волосами и грустной улыбкой. Словно живой.

Слезы катились градом по моему лицу. Я пыталась позвать его, хотела обнять. Но моё тело будто не принадлежало мне. Я не могла произнести ни звука, я не могла пошевелить и кончиком пальца. Я могла просто наблюдать.

Как в слоу-мо, он повернулся ко мне лицом. Очень бледный, с ещё более грустной улыбкой, но такой родной, такой любимый.

– Привет, Фин, – его грустный голос заставил меня внутренне вздрогнуть. Я уже почти забыла как мягко он звучит. Или не забыла? – Есть разговор, слушай меня очень внимательно. Я понимаю, что тебе меня не хватает. Так же как и мне тебя, но то, что ты делаешь с собой – неправильно. Мне больно наблюдать за тем, как ты себя морально уничтожаешь. Не ты виновата в той аварии. Не ты была за рулём того автомобиля. В конце концов, не ты выгнала меня из дома. Это было моё решение. И мне очень жаль, что так произошло. Но не нужно гробить свою жизнь только из любви ко мне. Время не повернуть на сто восемьдесят градусов. Тебе нужно научиться жить дальше. Жить, а не выживать. Я очень тебя люблю, но попробуй, хотя бы ради меня, жить нормальной жизнью. Найди подруг, влюбись, найди дело, которым вновь будешь гореть. Путешествуй. Вернись к той, которую я полюбил. Это прозвучит эгоистично, но я хочу, чтобы ты была счастлива без меня. Я больше не вернусь, мы больше не встретимся, поэтому живи.

Боль в груди стала настолько невыносимой, от его слов, взгляда. Это плод моего воображения. Это плод моего подсознания. Но я знаю, что именно это бы он мне сказал, если бы был жив, если бы смог. А от этого становится ещё больней. Невыносимо больно. А от осознания, что все то, что он сказал, правда, хочется умереть. Только вот я трусиха, я не смогу прервать свою жизнь сама. И он это знал. И знает до сих пор.

Сон развеялся. Я села на кровати, задыхаясь от боли и слез, что ручьём текли по лицу. Правда ли это была, или плод воображения, но мне придётся с этим жить. Он больше не придёт, не появиться во сне. Почему-то я была в этом твёрдо уверена. А значит со временем его образ и голос забуду и я. Сотрутся, как и многие воспоминания. Как и родители.

Больше я не смогла уснуть, сидела на кровати, обнимала подушку и плакала, пока за окном не забрезжил рассвет.

ГЛАВА 10

Первой мыслью, когда увидела рассвет, была: "Отменю все и лягу обратно в постель". К тому времени я уже сидела на кухне и пила чай с успокоительной настройкой. Да и куда я пойду с опухшими глазами и носом? Народ пугать? Ну уж нет, отлежусь пару дней, приду в норму, вот потом можно и дела делать.

Глаза вновь наполнились влагой. Да сколько можно? Похоже, врачи врут, и никакое успокоительное не может остановить этот поток. Я шмыгнула носом, встала и поплелась в душ, успокаиваться под контрастными струями воды.

Уже после душа поняла, что если я опять спрячусь в панцирь, как черепашка, то ничего не изменится. Лучше не станет. Поэтому решение было простым, пойти по намеченному плану. То есть, сначала за тёплыми вещами, а потом на ипподром.

За прошедшую ночь стало ещё холоднее, в моем пальто дальше подъезда не уйти, но хорошо, что есть такси. Водитель хорошо ориентировался в городе, даже ни разу не встали в пробке, за что ему отдельное спасибо. Да и доехали до торгового центра достаточно быстро, а значит, щедрые чаевые он заслужил. Быстрыми перебежками добежала до входа, едва не поскользнувшись на застывшей луже, и шмыгнула внутрь.

Рябь в глазах из-за ярких вывесок появилась буквально через пятнадцать минут. Лишний раз убедилась, что шоппинг не моё. Но делать нечего, мне нужны тёплые вещи. Долго выбирать магазин не пришлось, на первом этаже находился тот бутик, в котором я раньше часто одевалась. Туда и направилась.

Чем дольше я выбирала себе наряды, тем больше убеждалась, что свекровь права. Я выпала из реальности на несколько недель. Я не знаю, что сейчас модно, какие фильмы крутят в кинотеатре, какая музыка популярна. Сложилось ощущение, что меня поместили в стазис на эти недели. И меня это напугало. Руки трутся, взгляд не хочет фокусироваться, в ушах шумит, а в голове только одна мысль: "Как такое могло произойти?"

Из ступора меня вывела консультант, которая решила, что у меня проблема с выбором. Она стала рассказывать, что сейчас в моде, но услышав от меня о простоте, к которой я привыкла, у неё потух взгляд. Но она хорошо знала свое дело, быстро вернула своему лицу добродушность и повела меня к стеллажам с базовым гардеробом.

Спустя полчаса счастливая девушка-консультант вела меня к кассе. А счастливой её сделало количество одежды, которую я решила купить. Я не смотрела на ценники, ведь за последние недели не сильно тратила то, что зарабатывала. А поэтому на моей карточке накопилось достаточно, чтоб не заморачиваться о цене. В момент оплаты я была рада, что работаю в хорошей, хоть и не популярной IT-компании. Денег хватило на все детали гардероба, в том числе и на обувь, что была нужна для жизни в холоде и морозах.

Следующим пунктом на сегодня был ипподром. А значит мне нужно такси, сама я точно не утащу все эти баулы домой. А ещё ведь нужно пополнить запас еды и бытовой химии. Да уж, день предстоит тяжёлый…

Пока ехала в такси, оформила заказ на продукты и химию. Указала вечернее время доставки и, оставив вещи дома даже не разобранными, отправилась к лошадям. Единственное, сменила пальто на куртку и лёгкие сапожки на ботинки. Кажется, что у меня давно не было таких плодотворных дней. Даже голова немного заболела. Но стоило выйти из машины такси, поняла, что все правильно сделала. Что может быть лучше, чем свежий воздух и физические нагрузки? Правильно, ничего.

В прогулке на лошади по окрестностям меня сопровождал тот же парнишка, что и в крайний мой приезд. Поймала себя на мысли, что он очень милый. И очень многое знает. Пока мы гуляли, я спросила про работу, но её не было, штат набран. Это меня немного расстроило, но я не могла долго пребывать в этом состоянии. Свежий воздух будто вытеснял грустные мысли и оставлял только умиротворение и покой в душе.

Но кое-что все же произошло. Когда мы возвращались к конюшням, на пути, прямо перед нами, появился волк. Но приглядевшись к животному, поняла, что ошиблась. Это оказалась большая собака с белой шерстью и серым ушком. Её огромные серьёзные глаза смотрели в мои, и сложилось впечатление, что это был кто-то близкий. Один глаз животного был почти чёрный. Я ещё ни у кого не видела таких глаз. А вот второй – голубой, как небо над нашими головами.

Лошади стали беспокоится, поэтому Вадим, инструктор, спустился со своей лошадки, а затем помог спуститься и мне.

– Афина, это местный пёс, но лошади чувствуют угрозу, поэтому придётся пройтись пешком, – серьёзно сказал Вадим, беря под узды и мою лошадь.

Я лишь кивнула, но никак не могла отвести взгляд от пса. Он тоже смотрел на меня. Между нами будто возникла связь. Я тихонько присела на корточки и вытянула руку в сторону животного.

– Я бы на твоём месте этого не делал, – заметив мои телодвижения, сказал Вадим, – он хоть и местный, но людей не жалует. Пойдём другой дорогой, пусть он здесь за зайцами охотится.

Но я не обратила внимания на парня, лишь чуть махнула второй рукой, давая понять, что догоняю. Почему-то мне не было страшно, мне хотелось познакомиться с псом ближе. Когда-то давно, я просила Лёшу завести собаку, но его аллергия нам этого не позволила.

Пёс медленно начал приближаться. Всё ещё не отводя от меня взгляда. В нем действительно чувствовала опасность. Но уверенность, что мне не навредят, заставила оставаться на месте и не дёргаться. Холодный нос ткнулся в мою ладонь, меня обнюхивали, со мной знакомились. Скосила взгляд в сторону ушедшего Вадима, они были далеко. Лошади беспрекословно его слушались, а сам инструктор периодически оглядываться в нашу сторону. Было приятно, что он беспокоится, все-таки эта работа создана для него.

Когда пёс немного отстранился и присел, я решилась с ним заговорить.

– Привет, меня Афина зовут, – мой шёпот было еле слышно, а глаза смотрели в глаза животному.

Поэтому от меня не скрылось, что пёс слегка склонил свою голову. Я впала в шок. Понимает? Он и правда меня понял? Моя рука, непроизвольно, потянулась его погладить, но в нескольких сантиметрах я её остановила. Не знала, могу ли позволить себе тактильный контакт. Но прижавшаяся к руке макушка, была отличным ответом мне.

– Раз ты одинокий и живёшь на улице, я хочу предложить жить со мной. Согласишься? Я буду тебя кормить, мыть, гладить, ходить с тобой гулять. Ты больше не будешь одинок, и я не буду, – когда это сказала, слезы потекли из глаз ручьём. Я больше не хочу одиночества, мне нужен хоть кто-то. А этот пёс уже покорил моё сердце.

На меня встревоженно смотрела пара разных глаз, а потом, склонив повторно голову, животное прижалось всем телом к моей груди, что была примерно на уровне груди пса.

В этот момент я перестала быть одной.

ГЛАВА 11

Когда мы с псом появились у конюшен, Вадим выдохнул облегчением, но недоверие к моему новому другу никуда не исчезло из его глаз.

– Я пойду, приму душ, пусть пока он тут побудет хорошо? – обратилась к инструктору, чтоб хоть как-то прервать затянувшееся молчание.

– Ты решила забрать его к себе? – с неверием смотрит Вадим, будто я не собаку домой забираю, а алкаша какого-то.

– А что такого? Сейчас скатаемся к ветеринару, поставим прививки, подадим документы, чтобы все было официально, а потом домой. Кажется, я ему нравлюсь. В ещё у меня сложилось впечатление, что он меня понимает. Бред, да? – последние слова произнесла шёпотом. Как-то непроизвольно получилось.

– Не бред, животные часто правильно реагируют на человеческие слова. Но это скорее из-за интонации. Они не понимают, а скорее чувствуют, что ты говоришь. Если хочешь его забрать, то ладно, но будь с ним осторожней.

Меня немного умилила забота этого парня. Знакомы с ним всего ничего, а складывается впечатление, что очень давно. Да, я становлюсь слишком сентиментальной.

Вызывая такси до вет.клиники, едва не забыла указать, что еду с животным. Слава богу увидела пса, который сидел ровно там, где я его оставила. Машина приехала довольно быстро, как оказалось, водитель подвозил владельца соседствующей с ипподромом фермы. А я и не знала, что тут поблизости есть ферма. Интересненько. Как много я не знаю о нашем городе и его окрестностях.

В ветеринарке до того, как поставили прививки, взяли кровь на родословную. Это для того, чтоб сделать все необходимые документы для пса. С именем решила повременить до оформления паспорта, ну или хотя бы до получения родословной. У ветеринара и купила все необходимое для собаки: поводок, ошейник, шампунь, корм. Корм выбирали вместе, я давала ему пробовать все вкусы, а потом выложила перед ним. То, что он решил есть повторно, то и купила. Мне кажется, это гениально.

После ветеринарной клинике я решила погулять с псом в специальном парке для собак, который находился недалеко. Я специально выбирала клинику недалеко о дома, но не знала, что тут ещё и парк есть. Мне это на руку, далеко ходить гулять не нужно будет. Да и специальное место означает, что там он сможет найти себе друзей.

Думала я, пока мы не дошли до парка. Видимо животные очень чувствительны к ауре, потому как от моего пса они в прямом смысле шарахались и обходили по высокой дуге. Печально. Я подошла к своему другу, присела на корточки.

– Не печалься, зато я с тобой. Как насчёт бросания палки? – сказала, а сама переживаю, что его не хотят воспринимать в коллективе. Пусть и не в человеческом.

Пёс склонился голову в бок, давая понять, что он меня не понял. Ладно, подошла в ближайшему дереву, нашла под ним палку потолще и кинула в сторону. Разные глаза все ещё смотрят на меня в недоумении. Ясно, его этому никто не учил. Подхожу к кинутой палке, только хочу её взять, как пёс хватает её и бежит в сторону. Вот негодник, провел меня. И я залилась смехом.

Оказывается, когда у тебя есть домашний друг, тебе не одиноко. Совсем. После прогулки я вымыла пса дома, посушила феном на минимальной температуре и пошла на кухню, его кормить. Так как миску и лежанку я не покупала, пришлось выделять что-то из своего. Обычные пластмассовые чашки под корм и воду, на время, и старый плед у дивана. Он, кстати, тоже на время. А потом мы с псом уселись на диван и начали искать ему все необходимое для комфортной жизни. Помимо мисок и лежанки, заказали различные мячики, палочки, игрушки. Кажется, мой взрослый друг остался доволен, хоть и сложно сказать, пока они не приехали.

На следующий день раздался звонок из клиники, что анализы и родословная готовы, поэтому мы поехали забирать их вместе, чтоб ещё и оформить документы, для этого нужно было сделать ещё и фотографию. И придумать имя, которое понравится псу.

Ветеринар уже встречал нас, когда мы зашли в помещение. Так странно, на его лице читалось беспокойство. Что-то не так.

– Афина Михайловна, добрый день, – поприветствовал ветеринар, с настороженностью глядя на пса, – рад, что Вы так быстро приехали. Тут случилась заминка с родословной Вашего питомца. Скажите, пожалуйста, а где Вы его нашли?

– Недалеко от нашего ипподрома. Что случилось? – я не узнала свой голос. Словно я болею ангиной, сиплый и тихий.

– Дело в том, что это не совсем пёс. Для гибридов нередко придумывают названия, но для смеси лайки и волка названия ещё нет…

– Стоп! Ещё раз, что? – я своим ушам не поверила. То есть как лайки и волка? Мысли, действительно, материальны что ли?

Когда-то давно, ещё в детстве, я любила мультик "Балто", и, конечно, мне нравился этот пёс. Но тогда я уже жила в дет.доме, собаку завести не могла, вот и загадывала на каждый день рождения, что когда вырасту, куплю себе Балто. И вот на те, у меня живёт наполовину волк.

Пока ветеринар вводил меня в курс дело, показывал результаты и оформляли документы, я все ещё пыталась понять, как такое могло произойти. Вот это я везунчик.

– Итак, осталось обозвать пароду и дать имя. У Вас есть варианты? – повернулся ко мне доктор.

– А породу тоже могу назвать, как хочу? – и получив кивок в ответ, выдала, – Волколак. Зовут Балто.

Кажется, я стала краснее помидора. Ну какой взрослый человек назовёт пароду в честь мифического животного? Да, надо переставать читать фэнтези.

– Хорошо, через пятнадцать минут будут готовы все документы.

– Надеюсь, тебе нравится имя Балто, – повернулась к псу.

Он же прижался к моей лодыжке, давая погладить по голове. Будем считать, что он согласен. Ну и фантазия у меня.

ГЛАВА 12

Уже две недели, как у меня появился новый друг. Я все ещё привыкаю, что с ним нужно не только валяться в кровати за просмотром сериала, но и выходить гулять в парк. Балто оказался очень смышленым, и, когда я забываю выйти с ним на прогулку, он несёт мне поводок. Тем самым напоминает, что он хочет выйти и прогуляться. На самом деле это даже удобно.

Походы на кладбище хоть и сократились, но я не могу полностью перестать туда ходить. Три или четыре дня в недели начинается с прогулки до него. Естественно, Балто теперь составляет мне компанию. Будто чувствует, что мне нужна его поддержка в такие дни. Даже если я не хочу его брать с собой, он просто приносит поводок. Так и привыкла, что он всегда рядом.

Про ипподром я тоже не забываю. Теперь, когда Балто полноправная часть моей семьи, его не бояться инструкторы и другие рабочие этого места. Вадим, конечно, в первый наш приезд все ещё остерегался моего друга, но потом тоже оттаял. Даже стал его подкармливать за моей спиной. В общем, сейчас моя жизнь стала чуточку разнообразней.

В один из хороших для прогулки дней ко мне приехала свекровь. Её чуть удар не хватил при виде Балто. Он тоже отнёсся к ней с осторожностью. Знакомить этих двоих пришлось мне. С одной стороны было весело наблюдать, как моя, ничего не боящаяся, свекровь пытается дать себя обнюхать Балто. А он в свою очередь очень медленно к ней подходит. А вот с другой, мне было боязно, что они не поладят. Ведь Оксана Григорьевна тоже часть моей семьи. Но все обошлось. Через полчаса, когда мы пили чай, свекровь вовсю подкармливала четвероногого друга. А я на неё ругалась, потому как решила не кормить любимца со стола. Но разве ж свекровь пристыдишь?

В итоге в тот день мы никуда не поехали, попили чай, и Оксана Григорьевна ушла. А я решила сделать генеральную уборку, через несколько недель Новый год, нужно подготовиться.

И вот, когда я думала, что моя жизнь устаканилась, что я смогла начать жить, судьба вновь преподнесла мне сюрприз.

Тем утром меня разбудил ужасный запах гари. Естественно, я подскочила с кровати с мыслью, что забыла что-то выключить с вечера, но быстро поняла, что не я причина возгорания. Запах шёл с подъезда, соседи кричали, что начался пожар. И меня парализовал ужас. Я впервые столкнулась с пожаром. У меня абсолютно все вылетело из головы. Что делать? Куда бежать? Единственное, я понимала, что нужны документы, деньги и ноутбук.

Пока я бегала, собирала вещи, Балто подошёл к балкону.

– Ты мой умничка! – погладила пса по голове. Я уже стояла в куртке с портфелем за спиной, когда услышала громкий голос с улицы.

– Дорогие жители дома! Не паникуйте, МЧС и пожарные помогут Вам выбраться. Всё, кто живёт со второго этажа и выше, не выходите в подъезд, выберетесь на балкон, вас оттуда эвакуируют спасатели. У кого балкона нет, вас спасут первыми, откройте окна и ждите.

И мы с Балто, как самые добропорядочные люди и собаки, вышли на балкон, захлопнули дверь, чтоб дым не попадал так сильно и принялись ждать. А ждать пришлось не долго, уже через десять минут мы увидели спасателя в окне балкона, который поднимался по лестнице. Я открыла окно, чтоб начать выбираться, но вспомнила, что Балто не сможет сам спуститься вниз, а для меня он тяжёлый. МЧСовиц забрался к нам на балкон, внизу остался второй. Даже не знала, что при эвакуации работает по два спасателя на жертву. Ладно, сейчас не об этом.

– Девушка, медленно, спиной к выходу, спускаетесь по лестнице, пока Вас не встретит мой напарник. Понятно? Главное, не споткнитесь, а то можете сломать себе что-либо, – сказали мне очень знакомым голосом. Только из-за стресса я все никак не могла понять, где я его раньше слышала. Машинально кивнула, но через секунду, когда меня подтолкнули к окну, повернулась к спасателю.

– Мой пёс. Спасите его, пожалуйста, – мой голос был слишком жалобным. Такое мне не по душе. Но я очень переживала за Балто, поэтому решила поругаться на себя позже.

– С Вашим псом все будет в порядке. Не беспокойтесь, пожалуйста. Я его вытащу.

Я присела на корточки перед другом.

– Это чрезвычайная ситуации. Тебе придётся довериться этому человеку. Ради меня, пожалуйста, – прошептала я Балто на ухо. Его глаза были спокойны и уверены. Это меня и успокоило, я полезла наружу.

Мои руки дрожали, коленки вслед им тоже. Я панически боюсь высоты. Поэтому была рада, что живу на втором этаже. Долго сглазить не пришлось. Когда мои ноги коснулись земли, я выдохнул с облегчением. Я смогла, я пережила этот спуск по шаткой лестнице. Отошла на пару шагов в сторону, чтоб не мешать спасательным службам, и подняла взгляд. Балто расположили в специальной тряпке, похожей на гамак, и по верёвкам тихонько пускали вниз. Моё сердце рухнуло вниз, когда конструкция с псом дернулась. Я молилась, чтоб он не упал. Но, слава богу, все обошлось. Его спокойно опустили на землю, откуда он потрусил ко мне.

Мы с Балто наблюдали за эвакуации и тушением пожара. Было боязно куда-то уходить, ведь дверь не запрета, окна раскрыты. Да, тяжёлое утро. Позже нас созвали спасатели и пожарные для объявления.

– Дорогие жители дома! Большая просьба, сегодня в квартирах не ночевать, по возможности. Запах гари может держаться от суток и более. Чем ближе к Вашей квартире было возгорание, тем дольше будет выветриваться. Вы можете подняться на свои этажи и закрыть дверь. Пожар потушен, – громкий, по-военному поставленный голос, принадлежал мужчине в годах. Видимо, он у них главный.

По толпе пронёсся гул. "А где мы должны ночевать? Как это, нельзя вернуться? И что Вы нам предлагаете?" и т.д. Мы с Балто переглянулись и поплелись к подъезду. Видимо нужно будет поискать гостиницу, где принимают с животными. Но, не дойдя до подъезда, я врезалась в мужчину в форме спасателя. Вот черт…

– Простите, пожалуйста, задумалась, – виновато подняла взгляд на мужчину. Он показался мне знакомым. Эти глаза грозового неба я уже точно где-то видела.