Читать онлайн Слесарь 6 бесплатно

Глава 1

Я давно приметил арбалеты, валяющиеся в стороне от кареты, которая прикрывает меня от взглядов занятых своими радостями насильников. Поэтому решил с помощью стреляющих машинок помочь жертвам и отомстить за поруганную честь женщин.

Лезть в драку с настоящими крутыми бойцами я точно не собираюсь, хотя двое из них оказались ранены. Только ведь рядовой воин не так и сильно, а бароны Фонзин просто пугают неуемной мощью, яростью и искусством убивать. Может я смогу составить им оппозицию с копьем, самодельным, кстати, за счет своей силы, но скорее всего, что нет. Проверять это предположение я не хочу и увидев знакомые мне арбалеты, устремился к ним, пока бароны заняты красавицами, а раненый воин рыщет по лесу в поисках сбежавшего слуги дворянок.

В любом случае рисковать собой так я не собираюсь, если есть другие способы навести справедливость и отправить моральных уродов на скорый Божий Суд.

Затея моя сработала, никем не замеченный я добрался до лежащих стрелков. Лежат они оба на животе и зарублены ударами сзади сверху по голове и плечам, значит стража дворянок оказалась опытной, сразу решила проблему со стрелками, догнав их с разряженными машинками, да еще оставленных без охраны посередине поляны. Не самое лучшее решение по тактике засады, оставшись в живых стрелки могли здорово помочь в бою своим хозяевам, ссадить с лошадей хотя бы еще пару воинов противника, тех самых защитников кареты. Это уже грубая ошибка баронов, не очень хорошо использовавших возможности подготовленной засады, как ни посмотри на это дело.

Арбалеты валяются разряженные, пришлось сначала перевернуть тело одного стрелка, чтобы добраться до болтов в специальном мешке, висящем на поясе. Выдернув парочку болтов, я, не поднимаясь на ноги, как научился в походе на север, натянул первый арбалет и сразу почувствовал себя увереннее. Дотянулся до второго, с ним проделал ту же операцию, натянув тетиву. Болты оказались самые обычные, только теперь я снова обратил внимание на происходящее около кареты. Сама она качается, женщина стонет и кричит, я понял, что не успел спасти ее честь, что оставшийся целым и невредимым брат барон активно насилует женщину и сейчас ему ни до чего.

Что же, будет проще подойти и отомстить такому неправильному и не благородному рыцарю безо всяких угрызений моей совести.

Прихватив мешок с болтами, просто отрезав ремень, на котором он крепился к поясу ножом, я встал на ноги.

Не забывая посматривать кругом в поисках могущего вернуться воина, я подбежал к углу кареты и выглянул из-за него. Меня интересует, чем занят второй брат, я с удовлетворением вижу, что он все еще борется со своими бытовыми трудностями и пока не смог приступить серьезно к лежащей навзничь женщине. Она лежит с подолом платья, накинутом на голову и раскинутые ноги белоснежными стрелками показывают ее доступность в данный момент. Барону мешают приступить к утолению огня в чреслах разболевшаяся грудь и раненая рука, поэтому он стоит на коленях перед своим призом и пытался подмоститься под женское лоно, он даже согнул ее ноги, стараясь подлезть поближе. Находился он ко мне спиной, точно не успеет среагировать на мое появление, поэтому я оставляю его на вторую очередь.

Опустив бережно один заряженный арбалет на траву и оглянувшись еще раз, я вышел из-за края кареты, в один шаг подошел к сладострастно воющему и упивающемуся телом жертвы брату-барону, держащему ее за бедра обоими руками, сильными толчками вбивающему свой орган вглубь ее тела. Аккуратно приставил арбалет к его виску, просто нажал на скобу, болт вонзился в голову и ушел на половину своей длины.

Один готов.

Барон тут же осел на землю, завалившись потом на спину прямо под ногами изнасилованной девушки, как я понял теперь, увидев потеки крови у нее на бедрах.

Сама она осталась лежать на груди, кричать и стонать перестала, только бессильно плачет теперь.

Я не стал, как порядочный герой, опускать ей подол платья, потом спрашивать, все ли у нее в порядке и прижимать к груди, начиная успокаивать жертву грубого насилия, как обычно показывают в американском кино про хороших и плохих парней. Вместо этого я метнулся обратно и бросив разряженный арбалет на землю, подхватил второй, сразу выглянул за угол, увидев к своему большому сожалению, что воин баронов уже появился на поляне. Придерживая раненую руку, он пинками подгоняет форейтора, закрывающего голову руками. Но до них еще метров пятьдесят, они только появились из кустов в дальней стороне поляны и я понял, что все успеваю сделать без спешки.

Карета закрывает от взгляда воина то, что происходит перед ней, я пошел, заходя сбоку, ко второму барону, все так же стоящему на коленях перед раскинутыми ногами дворянки. Он успел уже понять, что брат больше не стонет рядом, может, что часть его души, если она осталась у такого чудовища, успела шепнуть ему о том, что что-то пошло не так.

Я увидел его взгляд, которым он сразу выцелил меня и арбалет, смотрящий ему в бок, прикрытый только рубахой. Он все понял, встать барон не успевает так, и так со спущенными портами, только пристально смотрит мне в лицо и похоже желая сказать последнее слово, начал открывать свой рот почти без зубов.

Или позвать на помощь своего последнего воина.

Только я не стал тянуть с расплатой, помня, что враги рядом, сразу же пустил болт, направив его в район поясницы, чтобы он быстро не умер и мог ответить своей жертве. Почему-то я захотел дать ей такую возможность – посмотреть на его предсмертные мучения. Чутье мое подсказало, что мне такой поступок зачтется, может даже и в интересном плане, насчет пообщаться с носительницей голубой крови, как благородному спасителю.

Барон сломался в поясе и со стоном упал на живот, задев одну из раскинутых ног дворянки, этим привел ее в себя, она скинула подол с головы и села, с обалдевшим видом смотря на меня, на тушу барона и на свои голые ноги, между которыми он валяется. Все это я увидел боковым зрением, снова натягивая арбалет и готовясь встретить последнего оставшегося воина. Натянув машинку, я вставил туда предпоследний болт и поднял голову, что-то меня смутило в окружающей обстановке. А точно, форейтора уже перестали ругать и подталкивать звучными пинками по заду, похоже, раненый вояка что-то заподозрил и где он теперь находится я не знаю.

Где-то за каретой, это точно.

Увидел, скорее всего, лежащего за голыми ногами девушки в карете, мертвого брата-барона и теперь ждет, когда я выдам себя появлением из-за кареты. Наверно присел и смотрит, что происходит на нашей стороне. Хорошо, что я забрал оба арбалета, теперь можно обойтись без дуэли на болтах.

Дворянка спихнула ногой в высоком сапожке в сторону застонавшего при этом несостоявшегося насильника и обратилась ко мне, естественно, повелительным тоном. Сидит с раскинутыми, голыми ногами, треугольник черных волос виден посередине, но дворянское воспитание так просто не исчезнет, как не покомандовать в такой момент своим спасителем.

Я присел тоже, показав ей палец около рта, всем своим видом говоря, что стоило бы молчать. Баронесса оказалась не полная дура и сразу замолчала, занявшись приведением в порядок своего потрепанного образа. Я продолжаю высматривать воина через колеса кареты, но вижу только топчущегося на месте форейтора. Который, кстати, постоянно поворачивается на месте, видно боясь отвести взгляд от пугающего его воина. Судя по этому топтанию на месте воин стоит, прячась за колесом с той стороны, где лежат арбалет и копье, и теперь ждет, что предприму я. Кажется, он рассмотрел обоих своих лежащих баронов и раздумывает, если смысл умирать теперь за дела прежних хозяев.

Да, так и оказалось, раздался хриплый голос воина:

– Эй, стрелок, погоди стрелять! Мне теперь не за что умирать!

– Хочешь поговорить? – отозвался я, стараясь правильно выговаривать слова.

– Да! Я был старшим десятка у баронов Фонвиз и могу дать присягу баронессе Тельпиг!

На этих словах я посмотрел в сторону баронессы, которая оказалась еще и Тельпиг. Она уже встала, расправила длинный подол нарядного платья, теперь подошла к своей подруге, спустила ей подол с головы, закрыла ноги и подняв ее с пола кареты, гладит по спине и успокаивает, разговаривая с ней. Понятно, баронессе некогда, придется принимать решение мне.

– Мы можем договориться, у меня к тебе претензий нет! – крикнул я ожидающему ответа воину и опустил арбалет.

– Выходи осторожно и кинь вперед меч! Я не буду стрелять! С баронессой будешь сам говорить, – подтвердил я свое решение договориться.

Черт его знает, как тут у них на службу нанимаются, не мне это решать. Я знаю, что обычно у небогатых баронов личная армия в количестве десятка человек, у богатых графов и до ста бойцов в штате доходит.

Похоже, что в этой битве полегли пять воинов баронов и шесть защитников баронессы. Зачем нужна такая засада мертвому и умирающему баронам – я не знаю, да и судя по их виду похоже, что думать они предпочитали в последнюю очередь. Они, конечно, не рассчитывали на такой итог, не рассматривая всерьез даже свою смерть, просто после залпа арбалетчиков их осталось восемь против четырех. Тем более, таких же умелых и мотивированных воинов, как они сами у их соперников нашелся только один и они собирались добиться победы малой кровью.

Но не получилось малой кровью. Победы добились, потеряв почти всех своих людей, даже уже начали пользоваться ее плодами самым примитивным образом и тут случился я, проходя совсем мимо и почти случайно.

Что же мне теперь делать? Со всем этим произошедшим?

Просто исчезнуть – лучше всего, чем заниматься проблемами чужих мне людей и светить свою личность.

С другой стороны с убитых мной барона и его брата можно поднять немало лута, который мне принадлежит по праву. Не заниматься утешением пострадавших женщин, просто выбрать, что понравится и быстро уехать, не слушая слов благодарности и приглашений разделить кров и ночлег. Впрочем, ночлег – это интересно, баронесса – редкая красотка, судя по лицу и тому, что я успел увидеть.

Да, тут же еще вопрос с выжившим воином подвис в воздухе:

– Эй, служивый, чего ждешь? Выходи и давай присягу! – поторопил я замершего за углом кареты воина.

Теперь я вижу его ноги за большим колесом с деревянными спицами и должен сначала разобраться с ним, прежде чем уеду.

Не знаю, сколько осталось ехать женщинам до своего владения, но карета с лошадьми в их распоряжении, форейтор живой и невредимый, слегка потрепанный, конечно, но довезет куда потребно. Там уже пусть высылают на поле боя своих людей для сбора тел, оружия и лошадей, которые далеко не разбежались, приученные к виду и запаху крови и мертвых тел. А я тут останусь, посмотрю внимательно, что мне бог воинской удачи прислал, почищу все кошели на поясах.

– Выхожу, не стреляй! – крикнул последний противник и выкинул, правда очень недалеко свой меч, как раз к моему копью и арбалету.

– Что-то он хитрит, – подумал я и опустил машинку, направив ее на землю, решив не пугать вояку и дать ему возможность спокойно приблизиться ко мне.

Потом он вышел, держа пустые руки перед собой, сначала на метр от края кареты, затем, видя, что и я не особо слежу за ним, отошел подальше и остановился над оружием, лежащим на траве. Взрослый уже мужик с простым, но хитрым лицом, в кольчуге без рукавов, доходящей до пояса, на голове железный плоский шлем с небольшими краями, держащийся на широком ремне, проходящем под подбородком.

– Проходи, проходи! – махнул я на место перед собой арбалетом, – не задерживайся около оружия, а то баронесса раздумает тебя на службу брать! Или я раздумаю!

Воин, которого барон, еще постанывающий и упорно цепляющийся за жизнь, назвал до этого – Иерихом, подошел поближе ко мне, на расстояние четырех метров и остановился в ожидании. По его грязному лицу бегут капли пота, после поисков форейтора и возвращения его на поляну, которую он покинул с полной викторией, хоть и очень дорого обошедшейся его грубым хозяевам. Теперь они оба лежат и уже никогда не сядут в седло, поэтому пора делать сложный выбор, зависящий не от него, а от странного воина и разъяренной судя по всему баронессы.

Незавидное положение у мужика, хотя теперь опытные воины баронессе нужны позарез.

– Баронесса, вы позволите на минуту подойти к нам? Вопрос требует вашего решения, – позвал я приходящую в себя женщину, успокоившую свою пострадавшую подругу или родственницу.

И теперь оглядывающую место сечи и все чаще останавливающей горящий взгляд на скрючившемся теле барона-разбойника, который мучительно стонет, пытаясь обвиться вокруг болта, ушедшего целиком в его бок.

Иерих тоже уставился на барона, своего бывшего хозяина, и сказал:

– Я ему говорил, что дело плохо пойдет, но он никого не слушал. Хотел любой ценой объединить баронства и вот теперь думает только о причастии.

Молодец, пытается наладить контакт, намекает, что выступал против нападения и не одобрял такие намерения, в общем показывает, что готов стать своим, верным и преданным стражником

Но подошедшую женщину это не слишком вдохновило, она только мазнула по нему взглядом и обратилась ко мне:

– Чего ты ждешь? Убей его, это же Кровавый Иерих.

Я только перевел взгляд на воина, стоящего неподвижно и тут все быстро завертелось. Услышав приказ баронессы, он взмахнул рукой и из рукава кольчуги, как мне показалось, вылетел нож. Кувыркаясь, он вонзился мне в плечо в районе бицепса, от резкой боли пальцы разжались, кисть перестала мне повиноваться. Арбалет выпал из руки и упал на землю, поднять его другой рукой я не успеваю, наемник уже прыгнул ко мне, замахиваясь другим, более длинным ножом.

Мне пришлось прибегнуть к магии, спасая себя от неминуемой смерти из рук хладнокровного убийцы, рассчитавшего все правильно, кроме того, что я – Маг.

Выкинутая навстречу стремительно летящему ко мне наемнику левая рука маной сбила его с траектории полета и отбросила на несколько метров, оглушив и ударив о землю. Левой же рукой я выдернул нож и бросился к лежащему еще наемнику, собираясь покончить с ним сразу, но увидев его, лежащего без сознания на животе, не стал просто убивать, а подхватил здоровой рукой копье и не жалея ударил пару раз по затылку пяткой копья.

– Так просто ты не умрешь, – подумал я, – судя по прозвищу и за мою рану придется тебе помучиться как следует.

Потом посмотрел на свою руку, рубаха уже потемнела от крови, на баронессу, смотрящую на меня с открытым ртом, на все вокруг и понял, что теперь моя жизнь связана с этими людьми. Пока рана не заживет хорошо, как минимум.

После чего обратился к баронессе:

– Баронесса, перевяжите мне рану! И побыстрее!

Глава 2

Вскоре я стою перевязанный, баронесса ловко разрезала рукав рубахи своим кинжалом, который снова вернулся к ней в ножны на разукрашенном поясе, умело перебинтовала рану, предварительно выдавив кровь из нее.

– В замке я приложу снадобье, не дающее загноиться ране, – пообещала она, заглянув мне в лицо из-под своих темных кучерявых волос, которые потеряли форму прически после валяния на траве.

Красивое лицо рядом кажется очень сосредоточенным, повязка наложена умело, кровь перестала брызгать и течь по руке.

В замке?

Еще десять минут назад я и не собирался туда, однако мой промах с наемником не оставляет мне другого выбора, руку желательно залечить как следует в покое. Путешествовать теперь стало трудным делом, весь день напрягать руку в пути, потеть и кровоточить – это только на самый крайний случай. Если убегаешь, спасая жизнь из последних сил.

Но пока такой проблемы кажется нет. После удара маной баронесса ведет себя, как будто я граф, которому и услужить за счастье. Такую реакцию я уже видел, во время боя за свою жизнь, когда потряс барона Гельда умелым использованием маны во время решающих ударов.

К чему все это привело? Я спас свою жизнь, а барон выложил кучу денег за меня, подогрев Кодлу и немного меня тоже.

Которые не вернулись к нему сторицей и вообще в итоге завели в горы, где он и остался гнить в расщелине, одна радость, что сверху других трупов. Как и в жизни устроился сверху над своим слугой-простолюдином и менее знатным соратником.

Теперь я могу рассчитывать на хороший прием в замке, мне даже интересно побывать в нем, попробовать жизнь гостя или владетельного синьора, если я правильно понимаю заинтересованные взгляды баронессы. Сейчас ей требуется позарез другой сильный мужчина, готовый подставить плечо, желательно конечно, чтобы он был дворянин.

Однако на первых порах сойдет и незнатный, но крутой боец, готовый умереть по взмаху ее надушенного платка.

После перевязки я первым делом отправил форейтора за веревкой, дождавшись оной, умело скрутил за спиной руки Иериха, потом согнул его ноги в коленях и накинул петлю на ступни, так что они оказались прижаты к ягодицам.

– Хочу, чтобы смерть его не оказалась слишком легкой, – так я поделился планами с дворянками и кучером, получив полное одобрение своему желанию.

Как бы не пожалеть мне о своей кровожадности, если в замке придется пытать наемника, а здесь можно просто перерезать горло. Хотя чего это я, могу ведь только копьем на хорошем расстоянии не очень чувствительно для своей психики проколоть подлеца. Самому интересно, смогу я придерживаться образа сурового феодала с баронессой, ее маленькой армией и слугами.

Или расколют меня, как простая баба в селении в горах. Расколют и чего мне ждать?

Скоро стемнеет, пора нам уже двигаться, чтобы добраться до защищенного места, хотя прояснить можно кое-что и сейчас.

Я поднял за волосы голову Иериха и поднес нож к его глазу:

– Сколько осталось воинов у баронов в замке? – это необходимо прояснить прямо сейчас, даже если придется выколоть оба глаза у наемника.

Они ему все равно не пригодятся, а для произведенного впечатления на баронессу это стоит того.

Но Иерих оказался прошаренным мужиком, даже после нападения на меня и нанесенной раны, он собирается продолжить борьбу за жизнь, поэтому не стал упираться, демонстрируя несгибаемую верность мертвым хозяевам.

– В каменном мешке, который бароны называли замком, остались двое самых бестолковых стражников, больше никого там нет. Всех барон сюда взял, кого только мог, даже больных.

Баронесса, видно, что морально одобрила мои методы допроса, сама тоже подтвердила, что больше людей у баронов не имеется, насколько она в курсе.

Понятно, значит немедленного возмездия опасаться не следует, просто некому приехать дальше разбираться, бароны оказались совсем небогатые феодалы, скорее – бедные, как мыши.

– Баронесса, какие у вас планы? Срочно в замок или можно собрать самое ценное? – пора уже и определиться с дальнейшими действиями.

Заодно сам дал команду форейтору собрать несколько лошадей на длинный повод, которых получится. Хочу отогнать сразу же в замок. Ведь это имущество, которое стоит забирать, пока хищники их не разогнали, а случайные свидетели не разобрали.

– Как вас называть, наш доблестный спаситель? – в этом простом вопросе скрыто ожидание и опасение, что общение со мной, простым кнехтом, будет невозможно по причине моей полной не знатности и рабоче-крестьянского происхождения.

Что же, тогда мне лучше выдать дворянке спасительный круг, назваться мелким, но все же дворянином и я не оплошал:

– К вашим услугам, миледи, баронет Ольг Фольвио из Астрии, – и я опять породисто кивнул головой, приспособив для своих нужд имя того самого дворянина, которого Музыкант в трактире Мортенса успел приголубить кочергой по затылку и вогнал в кому, из которой баронет так и не вышел.

Мудрено из нее выйти, если валяешься в подвале на соломе без аппарата поддержки жизнедеятельности и никто тебя не лечит, да и не кормит тоже, ибо никак. И никому эти хлопоты на хрен не нужны.

Так что, шанс проколоться – минимальный, буду рассказывать, что лишен отцом права наследства за свою способность к магии, поэтому путешествую, как простой воин, про дела семейные просто не буду говорить, типа, не хочу и все. В обиходе проявлю себя как галантный и куртуазный мужчина, буду выгодно отличаться от остальных дворян, с кем придется встретиться, это мне не трудно сделать, как мне кажется.

Единственно из серьезных проблем, это то, что могут меня и на поединок вызвать, на мечах там или шпагах, тогда просто запятнаю свое имя, того самого баронета Фольвио, позором, когда просто тихонько исчезну из местных окрестностей. Не готов я, как те же бароны, оказаться таким отмороженным и ни хрена не боящимся самцом, как будто они точно бессмертные, в отличии от меня.

Какие у них тут знания и познания про то, как живет анклав дворянства в Астрии, я не знаю. Думаю, что – никаких. И моему акценту вполне приличное объяснение есть теперь.

Да, баронессе зашло мое представление, она аж расцвела, что общается с дворянином, а не с просто проезжающим мимо воином, да еще и так богато магически одаренным баронетом. Думает, наверняка, что в поиске сильного плеча ей здорово повезло, через пять минут после смерти предыдущего преданного защитника рядом нарисовался новый, еще более благородный Герой.

Староват я, конечно, для баронета, только у каждого свои жизненные обстоятельства и трудности, мои должны остаться в тайне и точка.

– Баронесса Делия Тельпиг, вдова и владетельная синьора замка Тельпиг и окрестных земель! – довольно торжественно провозгласила собеседница и даже выдала что-то похожее на книксен, в еще лучшем ракурсе показав свои впечатляющие прелести, от которых я и так почти не отвожу глаз.

– Моя сестра Телия, урожденная баронесса Притшвиц, – на сестру торжественности пошло поменьше гораздо.

Да это и понятно, еще девушка полчаса назад, она стремительно перешла в разряд обесчещенных женщин, ценность ее резко упала в настоящий момент. Про что, впрочем, достоверно знаем только мы, ну и умирающий барон. Ему, конечно, не до таких тонкостей в данное время, да и не расскажет он уже никому и ничего. Еще имеется Иерих, он пока будет старательно молчать, если позаботиться о кляпе.

Интересные фамилии у местного дворянства, на восточнопрусский манер или северогерманский.

– Хорошо бы собрать то, что на виду лежит и закинуть хотя бы в карету или на запятки, – задумчиво, но твердо предложила Делия, с хозяйским видом осмотрев поле ристалища и множество добра, валяющегося на земле или еще надетого на мертвых воинов.

– Я этим займусь с вашего позволения, баронесса. Что с бароном делать? Так оставим? – поинтересовался я, глядя на все еще подающего признаки жизни крепкого мужика.

– Да, не до него. Пусть прочувствует все до конца, – практично заметила Делия.

Крепкая женщина, только что лежала с раздвинутыми ногами в минуте от насилия, но не охает, не ахает, успокоила сестру и спрятала ее от позора в карете, перевязала меня и быстро наладила контакт.

Барон все так же, согнувшись вокруг болта всем телом, постанывает, не пытаясь встать, но и не умирая окончательно.

Я позвал форейтора, мы вдвоем перенесли и водрузили Кровавого Иериха на запятки, привязав, чтобы не свалился, к двум рогам.

Как он жизнерадостно не упрашивал понять и простить его, обещая честное служение, полное послушание и помощь во всех наших начинаниях. К тем же рогам кучер привязал уздечки двух лошадей, которых успел поймать и занялся отловом следующих.

Я начал сбор трофеев, срезая пояса с лежащих мертвых и поднимая оружие, пояса со всем содержимым я закидываю в карету, оружие складываю в нишу, образовавшуюся между задом кареты и телом пленного Иериха, попросив присмотреть его за сохранностью трофеев. Однако обиженный таким отношением наемник из вредности промолчал. Работать полноценно я могу только одной рукой, к сумеркам собрал все оружие и арбалеты, сложил в карете и на запятках, после чего сказал новому кучеру ехать помедленнее. Он поймал еще трех лошадей, связал их на длинный повод и вручил его мне.

Пришло время трогаться, оставив полную поляну мертвых тел, бродящих без всадников лошадей и боевых жеребцов, полудохлого барона, с которым баронесса все же попрощалась, пожелав подольше мучиться и совсем непоследовательно после таких слов пнула в пробитый бок носком острого сапожка. Барон, похоже, после такого жеста доброты сразу же потерял сознание от боли и не стал прощаться с нами никак.

Перед одним погибшим Делия все же встала на колени, перевернула его, закрыла ему глаза и прочитала молитву, сложив ладони на груди.

Наверно, тот самый начальник ее стражи, близкий человек для вдовой баронессы.

Правда, теперь уже в прошлом, он все же круто сражался, защищая свою госпожу и любимую. Какие чувства испытывала к нему сама Делия, скоро я увижу и надеюсь, что очень прочувствую на самом себе.

Карета тронулась, увлекая за собой лошадей, за ней и я на своей скромной лошади, держа длинный повод и свое же копье в одной руке. Что-то не нашлось достаточно длинного копья для меня среди трофеев, почему такими не вооружили арбалетчиков, я так и не понял для себя.

Получается, я только представился баронессе и ее, по-видимому, сестре и все, теперь путь мой лежит в определенную сторону, в сторону ее замка. Как дворянин я должен поступить именно так и никак иначе. Я остался последним защитником теперь чести и достоинства двух красивых женщин, чего точно не случилось бы, не приври я про свое происхождение и какой-никакой титул. Пусть и не сильно знатный, но все же дворянин, поэтому я слышу просьбы, а не приказы.

По-другому в этом мире не может быть, я не хочу начинать изменять стереотипы.

Через два часа медленной езды в темноте по хорошо знакомой новому кучеру дороге, мы выехали из леса и свернули направо. На развилке он подбежал ко мне, вручил связку факелов, попросив следовать впереди кареты, чтобы хоть немного освещать путь и мы могли двигаться быстрее. Пришлось копье просунуть между ремнями и привязать повод к задней луке седла, но поехали мы точно быстрее. Еще через час проехали первую деревеньку, где ненадолго остановились, конюх поднял из постели старосту, тот отправил нам на помощь несколько молодых парней, поручив им гнать лошадей и освещать дорогу перед каретой с двух сторон, тогда я смог ехать рядом с каретой.

Обмениваясь словами со своей спутницей, я вскоре смог понять, что произошло на поляне посреди леса и зачем оказалось так нужно обоим баронам устраивать резню в таком мирном месте, как Терум.

Дикие бароны Фонвиз оказались соседями баронесс, их баронства как раз граничат в районе развилки и уже давно доставляли им проблемы, пытаясь добиться своего сокровенного желания – чтобы те согласились выйти за них замуж, тем самым поправили финансовые дела совершенно разоренных братьев. Пьянство и полная бестолковость в управлении доставшимся им от родного дяди владения привели к тому, что смерды разбежались в поисках лучшей доли, торговцы перестали поставлять товары, просто объезжая стороной владения незадачливых баронов, остерегаясь показываться им на глаза. Всем в округе задолжали, в общем, и вбили себе в голову, что смогут поправить свои дела, убедив владелицу соседнего зажиточного баронства, недавно оставшуюся вдовой, что она обязана повесить себе на шею этих двоих великовозрастных и на редкость невоспитанных балбесов, да еще оплатить их долги. Заодно претендовали и на ее сестру, еще молодую девушку.

Набрали себе в дружину всех последних ублюдков и негодяев, поставив управлять ими Кровавого Иериха, они давно уже не платили им за службу и так запугали последних с помощью своего садиста-помощника, что те без долгих уговоров участвовали в кровавом нападении на своих соседей.

– У них это получилось, – заметил я в ответ.

– Да, столько крови мы не ожидали, бароны совсем сошли с ума, – согласилась Делия. – Я взяла с собой половину моих людей, половину оставила охранять замок и не ожидала, что бароны со своими шестью воинами нападут на нас.

– Как же бароны хотели заставить вас признать их волю? – теперь меня заинтересовал этот вопрос, раз уж моральный портрет баронов мне подробно описала сама Делия, в то время как Телия сидит, откинувшись вглубь кареты и не участвует в разговоре, переживая произошедшее с ней на полу этой самой кареты.

Только вскоре начались кусты около дороги, мне пришлось отстать, потом я увидел на высоком холме небольшой замок, освещенный парой факелов на воротах и очень этому событию обрадовался. Рана стала болеть сильнее, я по-настоящему устал, потерял много крови, хочу теперь только растянуться в первом попавшемся месте и спать.

Хотя зачем спрашивать, все и так понятно, можно просто заставить стражу открыть ворота замка, приставив меч к груди его хозяйки и захватить его. Но потеряв всех своих людей, кроме одного, тоже раненого, бароны поняли, что даже войдя в замок, они не смогут удержать его, среди вдвое превышающих их по численности воинов баронессы, поэтому крышу им сразу сорвало. Может от потери своих воинов и провала всех замыслов, может от близости теперь доступного тела тех гордячек, которые только посмеивались над всеми их попытками женихаться, находясь под более многочисленной и качественной охраной в отличии от баронов, собравших под своими знаменами последних придурков и неудачников.

В общем дикие бароны решили получить кое-что вперед и подставились под болты. Скажу прямо, я получил немало удовольствия, выступая этаким ангелом мщения за подлые и грязные поступки парочки дворян. Жаль, что по тактической обстановке пришлось торопиться и один насильник умер, ничего не почувствовав, зато его старший брат помучается вволю. Даже, может и сейчас еще переживает острый болт в боку, с горечью вспоминая гибель брата и свою тоже неминуемо предстоящую.

Вообще то желательно через несколько часов выехать, пустив следом подводы, чтобы забрать весь лут и тела погибших, собрать боевых жеребцов и остальных лошадей. Если такой табун пригнать в замок и все оружие с доспехами привести тоже, баронесса легко вооружит еще больше воинов, хотя теперь это ей не так и необходимо после смерти самых настойчивых претендентов на руки и сердца свободных сестер-баронесс.

Тут я задумался, как мне объяснить свое нахождение здесь, в этой скромной одежде и даже без меча, спутника каждого приличного дворянина. Решил рассказать свою красивую историю, с клятвами и заветами, вечной любовью и прекрасными дамами, той же Дульсинеей Тобосской, оставленными далеко-далеко, наложенным покаянием и его исполнением, тщательным и последовательным с моей стороны. Что-нибудь про помощь слабым и обездоленным сильной и умелой рукой, в книгах все любят про такое небывалое дело читать.

Хоть и запинаясь, простыми словами с явным акцентом, тем более объяснимым, раз я из далекого королевства или княжества, лежащего за страшными лесами, полноводными реками, высокими горами, где на заоблачных перевалах героев ждут настоящие драконы, дышащие огнем. Поднять на высочайший уровень какую-нибудь балладу о верном рыцаре, прекрасной даме и пытающихся разлучить их влюбленные сердца многочисленных и хитрых врагах.

Что-то из Лоэнгрина, Парсифаля или Тристана и Изольды в миксте. Как-то мне попала в руки книга со всеми либретто основных опер мира и я, запомнив названия и краткое содержание, любил иногда выдать в разговоре свое знакомство с миром оперы и бельканто, тем более удивительное для простого автослесаря.

Здесь эти истории будут иметь успех, что несомненно.

Наша процессия подъехала к воротам, баронесса Делия сильным и уверенным голосом скомандовала открыть проезд. Потом не так быстро, ожидая поднятия решетки и открытия ворот, я попал во внутренний двор замка, освещенный факелами. Баронесса быстро и четко распоряжается, кому куда идти и что делать, потом, встретившись со мной глазами, приказала принять у меня, баронета Фольвио, лошадь, устроить ее на конюшне и проводить меня в комнату кого-то, кого она назвала, понизив голос. Я понял, что буду выздоравливать в той самой комнате, где жил ее последний сердечный друг, но меня этот момент не испугал, теперь уже все равно. Сказала, что придет позже или пришлет лекарку, если сама не сможет оторваться от повседневных забот и чтобы я отдыхал. Что вся благодарность впереди и пир тоже по случаю чудесного спасения.

Шустрый молодой слуга, держащий факел, проводил меня куда-то по узким коридорам до небольшой комнаты, где нашлась широкая кровать и помог снять кольчугу. Зажег свечи и я упал на кровать без сил, но ноющая рука мешает мне уснуть. Вспомнив кое-что, я распорол ножом воротник блузы, достал упаковку антибиотика и закинул в рот пару таблеток, запив водой из кувшина.

Потом я уже уснул, однако лекарка и правда пришла, видно, что позвали ее из деревни при замке. Осторожно промыла мне рану теплой, кипяченой водой, наложила какие-то листья и несильно замотала ее бинтом из ткани.

После этого я уснул и больше не просыпался до утра, прижимая к себе снятый с лошади мешок с добром и таблетками.

Глава 3

Утром меня разбудила снова та же пожилая лекарка.

Вошла, даже постучав в дверь, видно, что с господами привыкла общаться, знает, как вести себя и оказывать кое-какие знаки почтения. Хорошо, что постучала, я успел одеяло накинуть, хотя под простыней спал, так бы посмотрела старая на мою утреннюю эрекцию. Рассказала бы точно хозяйке, что гость уже в форме, рана его не так уж и угнетает, раз кобелячьи мысли в голову лезут. Ну да, не при смерти лежу точно, врать не буду.

– Прошу прощения, ваша милость, мне потребно вашу рану посмотреть, госпожа приказала первым делом вами озаботиться.

Я протянул ей руку, чувствуя слабую боль в плече и в том месте, где нож вонзился в мышцу. Вчера и правда гораздо сильнее болело это место.

Женщина оперативно размотала мою повязку, посмотрела на снятые с раны листья, даже к окну подошла и распахнула ставни, чтобы дать больше света, потом внимательно обследовала рану, одобрительно качая головой:

– Очень хорошо, грязи мало в рану попало, господин быстро вылечится.

Потом снова запарила листья кипятком из железного чайника, принесенного с собой, быстро слила с них воду, плотно и тщательно по одному листу приложила к ране, замотав все той же полоской ткани, затем быстро ушла, бросив напоследок:

– Прошу не обижаться на меня, старую, ваша милость, что так тороплюсь. Много народу болеет в деревне и замке.

Знает себе цену знахарка, попробуй на такую обидеться, пожалеешь сто раз потом, когда заболеешь.

Нужно ее будет золотой монетой отблагодарить при следующей встрече.

Наверно, эти листья оказывают высасывающий эффект, но и антибиотиком я тоже подстрахуюсь, поэтому запил еще пару таблеток и начал одеваться, посматривая по сторонам.

Белье, конечно, никто не менял после предыдущего жильца, а он не особенно любил мыться, как настоящий человек своего времени, так что пора все сменить, скажу об этом прислуге. Я даже нашел пару длинных, темных, вьющихся волос, оставленных баронессой на белье. Хотя не факт, может не ее это волосы, такая грива очень помогает защищать шею сзади или это я с монголами путаю. Нет, густые и длинные волосы всегда, особенно в такие прекрасные для героев времена являются символом силы и красоты.

Ладно, какие те времена, времена самые эти, раз уж я здесь живу и воюю, пока даже достаточно успешно.

Не успел я разглядеть, какие волосы были у защитника и по совместительству любовника баронессы, ведь видел его только издалека в кутерьме схватки, когда у него на голове красовался шлем, который я не стал снимать, как и переворачивать погибшего на спину, забрав только его пояс и меч, лежащий рядом.

У меня тоже случилось знаменательное событие, вот получил первое ранение в своей новой жизни.

Скажем, что по глупости, только нельзя не признать, очень уж хорошо сыграл матерый преступник Иерих роль сломленного и сдающегося воина. Впрочем, если бы баронесса так откровенно не отвергла его желание принести ей присягу, может и не стал бы он кидаться на меня.

А скорее всего и стал бы, с такой то известностью не стоит оставаться никому служить.

В новом месте никак бы он карьеру не сделал, стал простым стражником с репутацией морального урода и все равно быстро попал бы на виселицу. Да пожалуй сразу же, как приехали в замок, баронесса об этом приказала бы.

Так в этот момент ведь только я стоял между его полной свободой, возможностью собрать все ценное с убитых, трахнуть и баронессу, и снова ее сестру со всякими извращениями, заколоть потом обоих и отбыть в другие края, где никто не знает про его прошлое и плохую репутацию.

Конечно, Иерих мог и по пути исчезнуть в темноте, но всяко, собрав все золото и серебро, самое лучшее оружие, поглумившись над надменной баронессой и ее сестрой, убил бы конечно их напоследок. Как и форейтора, только того сразу после меня, отомстив за смерть своих хозяев лично мне, с гораздо лучшим настроением он бы уехал отсюда, сманив еще и пару придурков, оставшихся в замке. В этих краях ему нечего больше ловить.

Надеюсь, что я еще поговорю с ним, может, чего интересное и расскажет перед смертью.

Если считать по порядку, то это первое ранение в этом мире, во второй моей жизни здесь. Первая окончилась совсем печально, арбалетным болтом в мочевом пузыре, прижиганием лица свечой и полетом с двадцатиметровой глубины в омут. Одна радость, что вслед за своими обидчиками, которые тоже не пережили мою тризну и потом щедро поделились со мной своим добром, часть которого я пропил со всем трактиром Сохатого.

Комната, где я ночую, небольшая, три на четыре метра, поэтому достаточно широкая кровать выглядит здесь вызывающе и подтверждает мои догадки. Щели между камнями тщательно замазаны, видно, что недавно подновляли, две стены затянуты в ткань нежной расцветки, похоже, что сама хозяйка в этой комнате навела уют, как в своем любовном гнездышке.

Хорошего качества пара светильников, пара горшков за ширмой, в один из которых я и сходил.

Пока валялся, проверил свою ману, где-то на три четверти заполнен, вчера не так много потратил на удар по Иериху, подсознательно понимая, что совсем сильно бить нет смысла, что негодяю лучше помучиться перед смертью.

Кстати, где он там устроился, баронессе необходимо его молчание, чтобы не распускать слухи о несчастье, случившемся с младшей сестрой. Интересно будет посмотреть на средневековое подземелье или все же сразу пустили наемника в расход? Вряд ли, он ведь моя добыча и мой кровник, баронесса просто устроит так, что он никому не сможет рассказать о том, что произошло на поле Куликовом, если так можно сказать про сражение на поляне среди леса.

Оделся я сам, слуги заняты хлопотами, как я понимаю, да и нет лишних людей в прислуге у баронессы, на них приходится тратить деньги, а не зарабатывать на них, в отличии от тех же хлебопашцев и ремесленников.

А Делия – исключительно деловой человек, как я понял.

Экспедиция за трофеями еще не вернулась, ранним утром я слышал, как открывали ворота и несколько всадников ускакали куда-то. Телеги они взяли в деревне наверняка для перевозки трофеев и тел. Интересно, справятся ли обычные воины с жеребцами баронов?

Постоял около небольшого окна в комнате, шикарный открывается вид из замка, да еще с холма на окрестности вокруг, интересно будет заняться любовью с красоткой баронессой именно здесь, любуясь романтическими красотами.

Да, мысли лезут в голову только об одном, после недельного воздержания в Иворе, когда Румелия с перепуга сняла меня с полового довольствия, да потом еще несколько дней в пути, очень уже хочется прислониться к чему-то теплому и красивому. Ладно, и немного некрасивое пойдет, только попышнее.

Выйти я смог только во двор, достаточно небольшой, не стал бродить по внутренним помещениям без сопровождения. Над воротами ходит стражник с чем-то похожим на алебарду, даже в шлеме несет службу и бдит по сторонам. Подумав, я поднялся по ступенькам в донжон, где должна находиться сама хозяйка и не ошибся, именно там она и нашлась, занимаясь разбором трофеев.

Делия сразу обозначила свою позицию, увидев меня:

– Баронет, я распорядилась вас не будить! Вам надобно отдохнуть после раны и вчерашнего подвига, – сама баронесса одета по-домашнему, волосы просто стянуты в пышную косу, так ей даже и лучше, выглядит моложе и более милой.

– Благодарю вас, баронесса! Я чувствую себя неплохо, рана уже не беспокоит. Доброе утро всем присутствующим.

– Ах, баронет! Добрым оно не может быть по определению! Мои люди погибли в коварной засаде, теперь мне придется позаботится об их семьях и детях.

– Понимаю ваши чувства и помогу, чем смогу, – закинув крючок про помощь и поддержку, я приблизился к столу, где баронесса в присутствии двух мужчин приводит в порядок трофеи и сразу распределяет их среди оставшихся воинов.

Познакомился с мажордомом Твиксом и новым начальником стражи Бонсом, которые поклонились мне, я же только кивнул им, будучи дворянином.

– Что бы вы хотели себе оставить из того, что нашлось на обоих баронах? Мечи или доспехи? Со старшего вам будет впору, в общем-то, почти все, – поинтересовалась баронесса, понимая отлично, кто в каком праве сейчас.

Присутствовавший воин, старший охраны теперь, после гибели любовника хозяйки замка, хмурый и уже седой, с меня ростом и старше возрастом, молча протянул мне меч, держа его за середину клинка. Все сделал, как положено, тут пришло время и мне разыграть свой смутный замысел с романтическими балладами про верных рыцарей и всяких прочих лебедей, зароками и благородством, то есть, всю эту прекраснодушную дребедень.

Честно говоря, я пока не встречал таких благородных и благодушных дворян, обладающих хоть какими-то моральными достоинствами, которые я мог бы заметить и идентифицировать хотя бы взглядом или на слух.

Четверка астрийских упырей, барон с баронетом, как минимум, очень нехорошие люди, теперь еще барон-разбойник со своим братом – все они заслуживали смерти, как никто другой. Тогда я являлся по легенде простолюдином и не мог рассчитывать на какое-то особое отношение, хотя барон и выкупил меня именно как настоящего Мага силы для этих мест невиданной.

Теперь попробую свое новое положение незнатного дворянина, естественно, что не богатого, но обладающего очевидным достоинством на грани чуда для местного дворянства – магическим умением, выделяющим меня выгодно от всех остальных, более знатных и гораздо более богатых вооруженных рыцарей.

Поэтому я не взял протянутого мне меча и отрицательно покачал головой:

– Я не могу его взять.

– Почему? – вопросы мне может задавать только баронесса и она не долго терпела.

– Потому, что я недостаточно хорошо знаю, что с ним делать и просто не хочу брать в руки, – подумал я, но ответил конечно другое:

– Зарок и наложенное покаяние, – смиренно пробормотал я.

Присутствующие мажордом и начальник стражи недоуменно посмотрели на меня, но у баронессы глаза сразу вспыхнули от любопытства. Да, это красивые рассказы именно для женщин.

Поэтому я подошел к большому столу и выбрал себе арбалет, посмотрел его на свету, падающем из окна и положил обратно.

– Мне нужно копье, но здесь его нет, так что все это добро в вашем распоряжении, владетельная хозяйка.

– Почему именно копье? – сразу же поинтересовалась Делия, – Это же оружие простолюдинов!

– Именно это покаяние наложено на меня священником Церкви последнего Спасителя, такая епитимья.

Иностранное слово как будто бы все объяснило и я замолчал.

Пусть домысливает сама, так будет лучше всего.

– Поэтому вы путешествуете в простой одежде? – наконец пытливый женский ум нашел еще одно удобное объяснение.

– Да, ношение простой одежды – одно из условий искупления греха. Но я не хотел бы больше говорить на эту тему, – решил я, что на первый раз хватит напущенного тумана.

Баронесса из одного любопытства проберется вечером в мою комнату, чтобы на ложе после близости вызвать меня на откровенность. Или перед ним.

– Давайте, Бонс, покажите мне замок, если вы закончили с распределением трофеев, – обратился я к стражнику. Дождавшись разрешения баронессы, мы вышли из донжона и поднялись на стену, прошли от одного края ворот до другого, подойдя в конце к часовому, наблюдающему за тем, кто приближается к замку и к поселению, находящемуся перед воротами и окружавшем замок полукругом. Дома в поселении оказались интересной постройки, первый этаж из местного камня и обмазан глиной, покрашенной в разные цвета, не яркие, которые дает качественная краска, а скорее, природные, те самые, которые можно получить недорого из окружающего деревню мира, слабо фиолетовые, коричнево-серые и яично-желтые, в общем производящие приятное впечатление своими цветами и качественными материалами. Второй этаж построен уже из бревен, под соломенными или из дранки крышами. И в общем все поселение имеет приятный и зажиточный вид, народу много снует по улицам, все заняты делом, возвращаясь с полей и садов, окружающих замок с другой стороны.

Видно очень далеко, полоса леса хорошо различается вдали, откуда мы приехали ночью.

– Когда уехали за трофеями? – спросил я у Бонса, стоящего рядом в ожидании распоряжений, – и кто поехал?

– Да все оставшиеся, ваша милость, четверо из стражи и четверо возчиков из деревни с парой конюхов. Уехали раненько, за два часа до рассвета, чтобы точно оказаться первыми на месте. Скоро должны появиться здесь к обеду

– Им сказали собрать все без сортировки и досмотра?

– Да, ваша милость, все покидать на телеги, всех лошадей собрать, которые не разбежались за ночь и сразу обратно.

Мелькнула у меня мысль поехать им навстречу, чтобы помочь и прикрыть при встрече с проблемами, если столкнутся с другими дворянами, но я ее благоразумно отогнал. Раненый я, да еще в одежде простой, хоть и назовусь баронетом, но впечатления не произведу ни на кого, авторитетом не задавлю, пусть все идет как идет.

А мне перекусить пора, вчера весь вечер хлопотал без ужина и сегодня еще не завтракал, заодно с Делией переговорю, узнаю, какие у нее мысли. В баню бы сходить, энергии добрать, но руку мочить нельзя, придется попросить только помочь помыться, может прислугу пришлют доблестному рыцарю. Энергии магической можно и на кухне набрать, только слухи боюсь пойдут про это. Страшного ничего нет, впрочем, в том, что приезжий рыцарь сидит, прижавшись спиной к печи и греется таким образом, да хотя бы спину лечу от простуды и прострела.

Как настоящий паладин светлых сил.

Ах да, я ведь – высоко моральный и искупающий прегрешения, сильно верующий и прочая, прочая…

Как бы баронессу не отпугнуть своей историей и непорочностью? Женщины – существа практичные и если видят что-то, что нельзя использовать, то теряют к такому интерес быстро.

Пойду с ней о житейском и греховном поговорю, развею ее сомнения и покажу, что человеческие радости мне не чужды.

Попросил стражника проводить меня к баронессе, но сначала на кухню, чтобы перекусить в ожидании обеда, до которого еще пара часов, как я понял, а я уже серьезно проголодался.

На кухне выбрал из предложенного мясной пирог целиком, оценил печь и обошел весь замок, ломая от пирога куски и получая пояснения из уст самого Бонса, как устроена оборона замка и сколько требуется народа, чтобы полноценно нести стражу.

Услышал и про прежнего хозяина, барона Тельпиг, который будучи уже в возрасте влюбился в будущую баронессу и несмотря на все препятствия добился ее руки. Ей оказалось семнадцать лет, ему – около сорока, самое время жениться заново после отошедшей в мир иной первой супруги. Баронство давно уже считается зажиточным, деньги солидные у барона водились, дети, обе дочери уже пристроены замужем, поэтому наверно семья баронессы и она сама выбрали именно его, покинув свой родной замок около сатумской границы. У самой Делии имеется шесть или семь сестер, поэтому раздавали девушек родители в принципе по первой просьбе. Прожили молодые пять лет, потом барон захворал и быстро скончался, Делия просидела все это время при нем и показала себя, как по-настоящему благородная жена и хозяйка.

После смерти супруга первый год баронесса входила в управление хозяйством, набиралась сил и знаний, потом со всей страстью и пылом ударилась в ведение дел усадьбы, окрестных деревень и сел. На предложения выйти замуж отвечает уклончиво, привезла свою сестру из родительского дома и в основном хлопочет об ее замужестве, стараясь найти той богатого и влиятельного мужа, чтобы упрочить свои позиции в новом месте и приобрести союзников. Сама же не видно, чтобы стремилась замуж, взяла себе начальником стражи одного симпатичного бастарда, признанного отцом и получившего титул безо всякого имущественного наполнения, очень сильного в бою на мечах и вообще всем оружии.

Тут словоохотливый новый начальник стражи замолчал и попозже спросил меня, может ли он рассчитывать на мое участие в защите замка и обороне принадлежащих госпоже деревень.

– Конечно, Бонс, я готов помочь пережить баронессе и всем вам это трудное время. Меч для меня невозможно взять в руки, но копьем я очень хорошо владею.

Тут прибежал слуга и позвал меня к обеду, сказав, что баронесса ждет. Стражник сверху тут же крикнул, что обоз появился ввиду и через час пора будет распахивать ворота.

Бонс сразу полез на стену, а я, провожаемый слугой, наконец добрался до большого помещения в жилой части замка, где происходят приемы пищи и пиры.

Где меня уже ждут баронесса, ее сестра и мажордом.

– Сейчас что-то решится, судя по серьезным лицам, – подумал я, поприветствовав прекрасных дам.

Подошел к каждой, чтобы приложиться к руке и судя по их удивленным лицам, первым начал продвигать эту учтивую куртуазность с сексуальным подтекстом в этих местах.

Буду, в общем, пионером в этом махровом средневековье.

Глава 4

Дамы, как положено, внимательно смотрят, как я буду пользоваться незамысловатыми столовыми приборами, конечно, я их не разочаровал. Вилка еще не изобретена на этой стороне Сиреневых гор, ровно так же, как и на противоположной, но орудуя двумя ножами, я ловко обчистил баранью ногу, показал недюжинное мастерство в использовании столовых приборов и в чревоугодии. Хороший аппетит – признак силы и здоровья, вот такой получился мой первый намек.

Если у баронессы и ее сестры еще имелись какие-то сомнения в моем благородном происхождении, то после начала обеда они полностью исчезли. Когда открыли вино, я сразу перехватил бутылку у прислуги, налил немного вина в серебряный бокал и долго крутил его, принюхивался, присматривался и маленькими глотками проверял его, пока не скомандовал разливать по бокалам.

Потом с глубокомысленным видом высказался:

– Чувствуются нотки солнца, кориандра и кардамона, – это на своем языке и добавил на местном, – Ярко выраженный вкус меда и грушевого дерева, чернослива и вишни.

Благо вино оказалось красное, плотное и точно не сухое, тут можно придумывать, что душе угодно, какие такие ягоды, деревья и цветы оно тебе напоминает.

Неудивительно, что после таких чудных процедур и на редкость уверенного, безапелляционного заявления все пробующие почувствовали все тоже самое, особенно мажордом Твикс тряс одобрительно головой. Наш человек, вполне бюрократический, уже готов негласно поддерживать меня, если я так же поддержу его.

– Баронет, откуда вы так хорошо разбираетесь в вине? – наконец подала голос и младшая сестра, впервые на моей памяти.

Она немного оправилась после событий роковой ночи и явно не так уже убита ужасными воспоминаниями. Наверняка, что старшая сестра постоянно напоминает младшей, что не стоит на людях ходить с видом, как будто тебя жестоко изнасиловали вчера. Ни к чему поддерживать такие мысли у народа и прислуги. Ведь Телию все равно необходимо выгодно выдать замуж и слухи только помешают правильному вложению сестры в чьи-то не бедные руки..

– Милая Телия, у отца были и остались большие виноградники в предгорьях, – смело соврал, ничем не рискуя, ведь виноградных плантаций здесь я еще не видел и знаю, что вино поставляют только из Сатума.

В обоих караванах по пол подводы оказалось загружено именно вином для северных графств и королевства. Конечно, эти подводы охраняли гораздо бдительнее, чем все остальные.

– Прекрасные места, где прошло мое детство, – тут я взял паузу и сделал вид, что воспоминания о прошлом заставили меня погрустнеть, трагически молчал какое-то время вместе со всеми.

Какая-нибудь роковая волнительная тайна в прошлом, связанная со страстью к молодой жене отца или старшего брата, кровавая развязка и мое искупление – хорошее объяснение моего теперешнего вида и путешествия в одиночку в простой одежде, без свиты и меча.

После обеда пришло время поговорить о делах баронессы насущных, пока обоз не добрался до замка, когда времени на разговоры уже не останется. Придется принимать лут, распределять добычу, устраивать лошадей в конюшню, распоряжаться о похоронах и отпевании в церкви погибших защитников, о просто массовой могиле для нападавших.

Ну может, благородных разбойников отдельные могилы ждут, даже с эпитафией, какое злодеяние они совершили и как погибли от рук проезжего паладина. Который поразил погрязших в грехах негодяев солнечным светом из своей длани и еще добавил копьем для верности.

Если я буду придерживаться своей версии защитника сирых и обездоленных, вполне такое может произойти. Только у меня другие надежды имеются, без такой святости и прочего, более плотские на самом деле. Хочется без обиняков попробовать настоящую прирожденную баронессу на той большой кровати, к которой имеется короткий ход, наверняка из ее покоев. Очень уж она хороша, с бледным, породистым лицом, зелеными глазами и роскошным бюстом, в Асторе такую не найдешь, да и на Севере будет о чем вспомнить, если жизнь туда занесет. В потрепанные временем и отсутствием ремонта магические Башни, где останется только вспоминать прекрасную баронессу с ее уютным замком холодными зимними вечерами.

Разговор пошел вполне откровенный за столом, что стоит сделать в первую очередь, какие защитные меры предпринять, на какую часть владений баронов можно претендовать и с кем из соседей поделить эти земли. Так поделить, чтобы приехавшие наследники, если такие найдутся, столкнулись со сплоченным сопротивлением новых собственников земель. Мажордом по просьбе Делии показал мне карту, охватывающую оба баронства, лес между ними и три графства, охватывающие земли погибших баронов с трех сторон. Сама баронесса очень желает, как пострадавшая от нападения дворян-разбойников, получить почти все земли, но я сразу осознал, что с шестью воинами мы можем только замок оборонять и ни о какой военной экспансии даже не мечтать. Уже беру на себя негласное руководство силовой поддержкой наивных мечтаний баронессы, засасывает меня этот процесс в свете кое-каких эротических ожиданий.

– Даже я не смогу серьезно вам помочь, хоть и очень этого желаю, – опять выразительно посмотрел за корсет красотки. – Лучше брать кусок, который вы можете проглотить. Сколько воинов у соседних графов, кстати?

– У двоих по сорок человек в дружине, у того графа, владения которого находятся за баронскими землями – целых шестьдесят, – эту информацию баронессе напомнил именно мажордом.

Видно, что мужик держит руку на пульсе местной жизни и пытается остановить милую хозяйку в ее наивной, сногсшибательной и всепоглощающей жадности.

– Вот, тогда отличным результатом окажется получить хоть треть осиротевших земель, ну даже можно подумать о половине, прилегающих к нам. Если прибавить причитающийся вам по праву победительницы замок баронов, земли вокруг него и все. Мы сейчас не в таком положении, чтобы диктовать условия, даже если вы сразу наймете чудом десяток свободных кнехтов, силовым способом не решите вопрос. Надежнее договариваться, предлагать и торговаться.

Вижу, что мои слова нравятся мажордому, он согласно кивает, но совсем не нравятся баронессе Делии.

Баронесса демонстрирует непобедимое упрямство:

– Тогда соседи станут еще сильнее, я никогда не догоню их по влиянию и силе.

А, вот о чем мечтает милая зайка…

Войти в число самых влиятельных семейств в округе, создать свое графство по территориальным приобретениям и подняться в своем статусе вровень с самыми авторитетными графами Терума.

Попробую ей возразить, только очень мягко, чтобы она видела, что переубедить меня отдать свою жизнь во имя ее наполеоновских планов – совсем нетрудно. Требуется только провести пару ночей в общей кровати и показать все остальные вкусности моему взору, что я еще не видел. Ну и здоровый энтузиазм приветствуется, хорошее свежее дыхание и всякие шалости, которым она, скорее всего, не обучена совсем.

Не знаю, найдется ли у меня время провести полное обучение, пока я не осознаю, что от меня требуется слишком много за хороший секс и красивое тело с породистой родословной. Типа, разбить всех врагов оружною рукой, повергнуть в личном поединке всех сильнейших рыцарей в округе, в общем просто совершить множество полезных для красотки баронессы подвигов.

За красивое тело и еду, как звери в цирке или зоопарке работают. Не мой однозначно вариант.

Баронесса рассчитывает на мой магический дар, надеется, похоже, что я могу взмахом руки разметать десяток вооруженных кнехтов и остановить в воздухе все болты. Могущие непременно, сразу после такого подвига, стаей полететь прямо в мое честное и благородное лицо. Не хочется ее разочаровывать так вот сразу, лучше сделать это потом, после страстного аванса, притом неоднократного.

– Баронесса, вам лучше использовать путь уговоров, дипломатии и обещаний, выдать вашу сестру, несомненную красавицу, с этим не окажется никаких проблем, – тут я изобразил учтивый поклон Телии, – замуж за кого-то из влиятельных соседей.

– Больше думать не о приобретении земель, а повышении доходов с тех, которые уже есть и будут получены в результате переговоров.

Баронесса никак не выразила свое отношение к моему предложению и только задумчиво посмотрела на сестру, теребя прядь волос в пальцах, богато усеянных перстнями. Похоже, что тоже подумала об этом, поэтому решила пока прекратить разговор, ведь как раз вбежал новый начальник охраны и неуклюже объявил, что обоз подъехал к воротам.

Мы вышли во двор, куда заезжают подводы с лежащими на них телами, вскоре работа по извлечению нужных в хозяйстве вещей и освобождению от них мертвецов закипела. Но без меня и сестер, не пожелавших участвовать в таком прискорбном деле, как мародерка и последующее отпевание перед захоронением своих героев и простое сбрасывании в общую могилу подлецов от проигравшей стороны. Пока копают могилы, чтобы похоронить рядовых воинов, которых просто переложили в тканевые мешки, отдельно готовят могилу и для главного защитника чести баронессы. Уже на верхнем кладбище, где лежат благородные господа, коим был и он. Мы стояли на стене замка, смотрели сверху на процесс похорон, которым руководил подъехавший священник, ведь в не близкий отсюда храм погибших не повезли, так как обычай торопит закончить погребение сразу после прощания и отпевания.

Да и других, теперь более важных дел – множество. Так оно всегда и получается, погибшие защитники – уже немного мешают жить дальше выжившим своим присутствием.

Потом мы все же спустились вниз, где Делия попрощалась со своим начальником охраны, мы стояли в сторонке, не мешали женщине всплакнуть и помолиться над бывшим возлюбленным. Его хоронили уже в плохоньком, но все же гробу, я даже задумался, не повернется ли так жизнь, что и мое тело успокоится на местном погосте среди чужих мне людей, рядом с предыдущим любовником Делии и, наверняка, что будущими тоже.

После похорон хозяйка распорядилась открыть кладовые, чтобы щедро помянуть всех погибших населением самого замка и лучшими людьми поселения, включая, конечно, священника и его супругу, благообразную такую матушку.

Я пока зашел на кухню и сославшись на застуженную спину, просидел, прижавшись к печке, около двух часов. Поварята и прислуга сначала шарахались от меня, но вскоре привыкли, а на кухне пошла прежняя жизнь, парни вовсю прихватывают девок, девки пищат и не особо сильно сопротивляются откровенным домогательствам. Народ здесь живет сытый и мысли у всех в одном направлении работают, где бы завалиться с милой, чтобы не мешали всякими приказами, на пару часиков.

За эти пару часов набрал полностью ману, еще подзарядил маленький камень на цепочке полностью, неплохой результат, печка нагрета хорошо, через всю одежду припекает изрядно.

Так же, как в и бане, даже лучше получается, более полный контакт с горячим камнем выходит.

Уже стемнело, во дворе за накрытыми столами продолжается застолье, дворовые люди уже навеселе, танцуют свои простонародные танцы. Полюбовался на них и поднялся в свою комнату, где мне захотелось отдохнуть и возлежать.

Вспомнил, что так и не приказал перестелить постель и не обновил повязку, но лекарка про меня не забыла, появилась со стуком, снова повторила процедуру, я тоже выпил свою таблетку на всякий случай.

Попозже пара слуг принесла бадью с водой, хорошо нагретой и перестелила постель. Понятно, сегодня меня ждет посещение одной красотки, поэтому подготовительные меры налицо – гость должен вымыться, оказаться готовым к посещению высокой особы.

Чем я и занялся, смыв грязь и пыль, стараясь не мочить повязку, после чего красиво прилег в постель, укрывшись простыней и обнажившись до пояса. Я все-таки раненый защитник прекрасной Делии и могу принимать ее совсем без штанов, демонстрируя мышцы груди и бицепсы с трицепсами в выгодном неярком виде при свечах.

Наверно доверенная служанка присматривала за процессом через щелочку в двери, вскоре я услышал тихие шаги и без стука вошла баронесса. Так по-домашнему, по-соседски, но в вечернем платье, за ней доверенная служанка занесла поднос с холодным мясом и бутылкой вина с парой высоких бокалов.

– Лежите баронет, я решила навестить вас, чтобы подкрепить ваши силы легким ужином, – такое вполне приличное толкование сего позднего визита мне сразу очень понравилось.

Баронесса присела за имеющимся столиком на край кровати, мне пришлось сдержаться, чтобы сразу не прыгнуть на нее и не потащить в постель, так заманчиво выглядит шикарная грудь в низком вырезе платья. После двух то недельного воздержания и всяческих соблазнительных представлений, как я буду с ней делать и это, и то, на кровати и у окна с красивым видом на ее владения.

Делия сразу взяла быка за рога, чего я в принципе и ожидаю.

Спросила, чего бы я хотел такого героического сделать, чтобы остаться в замке рядом с ней. И придвинулась на опасное для моего спрятанного между бедер члена расстояние.

Она озабочена, в первую очередь, своим продвижением в этом абсолютно мужском мире, больше не собирается связывать себя браком с сильным мужчиной, мечтает сама управлять своим баронством, оставаясь при этом абсолютно свободной.

Похвальное желание. Феминистки бы очень одобрили.

В местных реалиях – очень непростое дело, почти невозможное без поддержки сильной руки, которую в прошлом, совсем еще недавнем, предоставлял ее сенешаль, являющийся свирепым бойцом. Он все же знаком местной знати в этом своем качестве. Теперь его нет, поэтому баронесса хочет проверить, не гожусь ли я на роль героически погибшего начальника стражи замка, ибо время дорого и искать кого-то другого пока нет возможности.

А ковать железо нужно именно сейчас и на этом самом ложе.

Уже завтра придется ехать и разбираться с замком баронов-разбойников, встречаться с оставшимися крестьянами, которые с удовольствием примут нового хозяина после своих предыдущих непутевых баронов. Будет ли это баронесса или кто-то из других благородных соседей, им в принципе все равно. Лишь бы не мешали жить и сильно не донимали налогами, а лучше дали оправиться после разрухи и не забирали то немногое последнее, что не успели прогулять бароны.

То есть, придется взваливать на себя силовое сопровождение баронессы, вести сложные переговоры с напыщенными дворянами, которые у себя, на своей земле, с недоумением будут слушать какого-то неизвестного выскочку, приехавшего в благополучное такое место. Совсем бедно одетого и даже без меча на поясе.

Недолго, кстати, станут слушать, если у меня за спиной найдется всего пара воинов, больше из замка народа не заберешь. Против их двух-трех десятков кнехтов.

Даже смешно про такое противостояние думать, силовым путем так ничего не добьешься: только переговоры, уверения в дружбе и добрососедстве, необходимые уступки и все такое прочее.

Готов ли я заниматься всем этим бардаком, строить служивых, ничем мне не обязанных, наезжать на крестьян, разбираться с гораздо более сильными соседями?

И за что? За несколько хороших трахов с баронессой и приличную еду?

Больше ведь ничего не полагается, только это достаточно скромное вознаграждение за постоянный напряг духа и тела, повышенный риск и возможность погибнуть с девяносто девяти процентной вероятностью.

Вряд ли. Я здесь вообще проездом, меня ждут другие серьезные дела.

Но говорить об этом, глядя на прекрасную, все сильнее волнующуюся грудь, придвигающуюся ко мне все ближе, такое красивое и желанное лицо, я предупредительно не стал. И просто раздвинул бедра, выпустил на свободу давно эрегированный член. Который выстрелил, как катапульта, в преддверии торжества плоти и гордо поднял простыню на недосягаемую для конкурентов высоту.

Баронесса все поняла и возлегла на новое белье со мной рядом, задрала повыше подол платья и раздвинула ноги. Показывая всем видом, что мне пора утолить огонь в чреслах, в такой вот миссионерской позе, а дальше послушно и внимательно слушать то, что хотела бы получить она сама.

Это оказалось серьезно наивное желание со стороны прекрасной женщины. Ибо утолив почти мгновенно первый голод, я раздел Делию полностью, что, как я понял по вспыхнувшему румянцем лицу женщины, оказалось не очень прилично. Однако не обращая внимания на робкие попытки полностью обнаженной баронессы прикрыться платьем или простыней, провел ее по всем основным позам, переворачивая женщину и так, и этак, и еще вот так.

Провел эротический ликбез, кончая в нее неимоверно, мысль о том, что мой ребенок останется в этом мире с такой красивой матерью-дворянкой, меня очень возбуждает и не дает оторваться от нежного красивого тела два часа. Закончил я все-таки около окна, последние полчаса охаживая красавицу со стороны спины и любуясь ночным видом владений баронессы Тельпиг вместе с ней, так же постанывая, как и она сама.

Потом мы упали на кровать, сил у баронессы уже не осталось, чтобы поведать мне о своих желаниях и хотениях, мы просто тихо уснули.

Глава 5

Рано утром я почувствовал, как встрепенувшаяся баронесса зашевелилась и тихонько уползла с кровати, потом накинула принесенный с собой халат, сразу же выскользнула из комнаты.

Не прощаясь и не поблагодарив!

Спишем эту невнимательность к великолепному мужчине и отсутствие восторженности на ее серьезную занятость и одержимость желанием все контролировать в своем хозяйстве. Только вот этой ночью это самое все полностью вышло из-под ее контроля и милая даже не знает, как себя вести, если я проснусь.

Она ошарашена, похоже.

Я перестал притворяться спящим и перевернулся на спину, в комнате еще витает запах тела молодой женщины, остались тактильные ощущения и несколько длинных волос на простыни.

Баронесса оказалась абсолютно не готова к таким длительным скачкам. У нее даже не осталось по итогу полового сражения сил поведать своему новому поклоннику, что такого невероятного от него потребуется уже завтра и послезавтра, и так далее, пока скорая смерть из-за сильного повышенного нагибаторства при несильно крутых возможностях не разлучит нас навеки.

Возможности не только не сильные, их практически вообще нет. Самые лучшие кнехты во главе с могучим и преданным бойцом-любовником остались лежать на поляне и вчера похоронены под стеной замка. Оставшиеся в замке воины, прямо скажем, не способны на такие подвиги. Максимум, что можно от них ожидать, это сидеть за стенами и не открывать ворота агрессору. Я все же не сильно преданный поклонник баронессы, спас от неминуемого позора и плена, оставил баронство в нежных и крепких лапках Делии, получил за это кое-какой расчет телом и лаской.

Теперь, в принципе, вообще не согласный умирать по зову красавицы за ее личные интересы от слова совсем. Могу, конечно, разобраться маной с тремя-четырьмя противниками, даже с пятью возможно, только после того, как останусь пустой, надолго меня не хватит.

Биться насмерть на мечах с настоящими рыцарями, бойцами до мозга костей и их верными кнехтами за интересы баронессы и еще один возможный качественный трах – да ну его нах!

Наверно, именно поэтому ночью не дал возможности умненькой баронессе загнать меня в большие долги за недолгий доступ к ее сказочному телу.

Это к лучшему, долгая любовь не требует многих слов, важно только ее чувственное наполнение, поэтому я и не дал слова баронессе. Думал, что она утром все-таки попробует завести серьезный, обязывающий меня разговор. Однако баронесса Делия не стала рисковать еще и утренним нападением с моей стороны, поэтому по-английски исчезла, не прощаясь. А ведь оно точно состоялось бы, судя по моему утреннему стояку.

Ей пора привести себя в порядок и с удивлением понять, как так получилось, что с ее телом столько всего сотворили, а на себя еще никаких обязательств не взяли.

Почти что – изнасиловали, но по доброму!

Но ведь аристократке хорошо было, я сам точно определил три оргазма с ее стороны. Может и больше их оказалось, но в местной культуре половых отношений, как я понял, не приветствуется излишняя сладострастность и повышенная чувственность. Поэтому Делия могла и никак не выразить свои ощущения, сжав зубы в момент сладострастного полета.

Местные феодалы, суровые мужчины, живущие на коне, все время готовятся воевать, машут мечами в тренировочных боях и к супругам заезжают всего на полчаса. Употребляют их не раздевая, по-походному, ибо требуется от супружниц только поддерживать домашний уют, гонять слуг и еще утолять огонь в чреслах властелина, чтобы принести потом побольше наследников. Может даже спрыгивают с коней прямо на приготовившихся жен, чтобы наследник уродился как можно более мужественный и отмороженный, только за такими жизненный успех и продвижение интересов семьи на местном горизонте развития.

Первый муж баронессы оказался гораздо старше ее самой, точно не устраивал сексуальных марафонов, не давая привыкнуть милой молодой женушке к хорошим нагрузкам. Так, подход на пять минут и все, все довольны и расходятся с чувством выполненного долга.

Последний любовник, наоборот, сильный мужчина в самом соку может и хотел бы побольше и почаще, но тут уже сама его хозяйка выбирает время, количество и как все проходит. Занятая хозяйством, сладкими мыслями о приобретении и расширении, она наверняка тоже кормила его пятиминутными нечастыми подходами с приподнятым подолом, платя довольно скудно за службу, как привыкла в браке, когда секс казался в основном неприятной обязанностью.

Почему у нее не случилось детей, я не знаю, предохраняется или вообще бесплодна?

Но я об этом совсем не переживаю, тело у баронессы – прекрасно молодое. Меня заводит с одного взгляда, да еще это надменное выражение утонченно красивого лица, научить бы ее всяким штукам с оральным сексом. Только боюсь, что столько я не проживу в замке, да и красавица станет пока меня избегать. Вряд ли еще раз позволит так безумствовать и наслаждаться, как мне кажется сейчас. А редкие пятиминутные подходы уже совсем не так интересны опытному и пресыщенному мужчине.

Теперь пора вставать, встречаться со своей хозяйкой за завтраком, чтобы услышать, чем мы будем сегодня заниматься во благо баронессы, баронства и его жителей.

Рука уже почти не чувствует раны, я могу двигать ей без ощутимой боли, с легкими неприятными ощущениями на месте рубца.

Лекарка снова постучалась с утра, опять внимательно изучила листья и рану, теперь забинтовала руку только новой тканью, подведя итог, что рана не воспалилась, листья можно больше не прикладывать. Я выпил шестую таблетку и решил оставшиеся четыре оставить про запас.

Да, вспомнил я только сейчас.

– Что же стало с нашим пленным, с Кровавым Иерихом? – подумал я про виновника своего ранения, рассматривая именно саму рану.

Куда его определила баронесса?

Что-то подсказывает мне, что он больше не сможет никому рассказать о том, что видел и слышал. Один только вид голых, окровавленных ножек Телии вынес ему смертный приговор, не говоря уже о раскинутых широко ножках Делии, которые он тоже мог заметить, выглядывая из-под кареты. Если это не так, то я буду очень удивлен.

Ладно. Спрошу у старшего стражи замка, у Бонса, он то должен знать.

Я спустился во двор и некоторое время наблюдал, как идет уборка следов вчерашнего пиршества, время еще раннее, но все бегают и старательно шуршат, зная, что хозяйка уже на ногах и пребывает в очень сложных чувствах. Можно нарваться на серьезную порку даже.

После того, как дала гораздо, в десятки раз больше, чем собиралась, а теперь думает, что я использовал магию, чтобы заставить ее рухнуть в подземелья сладострастия. Даже предварительно не приняв на себя никаких обязательств, типа, биться за нее и погибнуть по одному ее взгляду.

Зашел на конюшню и побаловал лошадку выхваченными у кого-то из рук остатками хлеба и нескольким морковками. Конского населения прибавилось серьезно, лошади стоят почти вплотную друг к другу, что конечно не порядок. Хорошо, что есть небольшой отдельный загон, но там пока держат обоих жеребцов, оставшихся после баронов-разбойников, чтобы они не беспределили в конюшне. Справились все же конюхи баронессы с этими боевыми лошадками, переловили и привели в замок, опыт обращения у конюхов с рыцарскими конями, конечно, солидный имеется.

Если поедем сегодня по владениям и доберемся до замка баронов, представляющего из себя одну башню, мне стоит приодеться, чтобы выглядеть дворянином. Иначе другие дворяне даже разговаривать со мной не станут, это однозначно.

С такой мыслью я и пришел в зал, назначенный для приема пищи господами, но застал там только младшую сестру, уже совсем оправившуюся от недавних событий и начавшую весело болтать со мной.

– Делия пошла привести себя в порядок и смазать кремом нежные места, пострадавшие ночью, – так она объяснила мне отсутствие старшей сестры, хихикая и шаля с образными выражениями:

– Наша милая Делия испытывает небольшие проблемы, ходит уточкой, это так смешно.

Понятно, младшая полностью в курсе, что случилось ночью и весело это обсуждает, пока мы одни и наедине. Когда к нам присоединился Твикс, разговоры заканчиваются и только пережевывание пищи занимает наши рты.

Я попросил Телию помочь мне с выбором одежды, чем мы и занимались целый час в комнате бывшего барона, причем мне частенько приходилось стоять полуголым за ширмой, пока она подносила разные предметы и участвовала в процессе одевания их на меня. Девушка даже давала волю рукам, прихватывая меня за ягодицы и прочие места, в шутку естественно, но очень настойчиво.

Помощь баронессы оказалась незаменимой, конечно, скорость оправления ее от последствий насилия меня, честно говоря, весьма удивила. Как-то я думал, что такое жесткое разрушение девственности оставит ее в молчаливом состоянии на месяц-другой, но нет, девушка оживленно щебечет и радуется жизни. Как кошка упала все же на все четыре лапы, ну и хорошо, что не сходит с ума, крепкая у нее психика.

С другой стороны – в такое время насилие, наверно, довольно частое последствие проигранной вооруженным путем битвы.

Приносит разную новую одежду, кокетничает и флиртует со мной. Это понятно, больше по статусу ей и не с кем флиртовать, не на ком пробовать свои отрастающие коготки молодой женщины. Мне совсем не сложно подыграть молодой баронессе, чтобы помочь забыть тяжелые воспоминания, подшучивая над процессом одевания и кидаясь в нее предметами гардероба, которые явно мне не подходят.

Через час я вышел из комнаты покойного барона, уже принаряженный и более-менее похожий на дворянина по одежде, повадкам и поведению. Новая одежда все же приносит другие мысли и поступки, отчетливо действуя на подсознание, намекая, что теперь ты другой. Не обычный простолюдин, а куда выше.

Одетую для выезда баронессу мы встретили на выходе из жилого знания, она быстро осмотрела меня, внесла пару изменений в мой облик и скомандовала всем на выезд. По этому случаю снова запрягли карету, форейтор и новый кучер присутствуют на своих законных местах, только поменялись ими. Теперь заслуженный форейтор перешел на солидное место кучера, поближе к начальству и удобству управления лошадьми.

Понятно, едем приводить под руку баронессы земли бестолковых баронов…

Вывели и наших лошадей, мне и еще четверым стражникам во главе с Бонсом, в замке остается всего двое воинов, что, честно говоря, весьма маловато для обороны укрепления. Еще я захватил для себя качественное копье с длинным и острым наконечником из арсенала замка. Чтобы соответствовать своему образу могучего и свирепого воина.

Только нас всего пятеро, готовых защищать свою хозяйку, вся надежда на меня, как я понимаю. Для простого сопровождения баронессы в город вполне достаточно, но вот, чтобы продвигать свои интересы и добиваться желаемого нашей хозяйкой результата на пока чужих территориях – откровенно маловато.

– Что с пленным, этим Иерихом? – спросил я, когда оказался рядом с Бонсом, готовый узнать, что с ним, того, типа уже все.

Но нет, оказалось, что он сидит в подземелье в одной из камер и даже получает еду раз в день, все ждут моего решения.

Надо же, баронесса оставила решение его участи в зависимости от моего мнения, поэтому мне придется собственноручно вынести приговор и отправить его на виселицу. Это если у него не найдется весомых аргументов для сохранения своей жизни. Что такое может рассказать этот садист и насильник, я даже и не знаю, но он может постараться удивить меня, если захочет жить.

Мы проскакали через поселение около замка, миновали деревню, где баронесса вышла из кареты и поговорила со старостой, потом через три километра мы добрались до хорошей дороги, разделяющей владения Делии и баронов, где уже углубились на чужую территорию.

Разница между владениями видна невооруженным взглядом, меньше полей, меньше людей и сама дорога превратилась в едва проезжую узкую полосу. Скорость нашего передвижения пришлось скинуть очень сильно, мы на лошадях плетемся еле-еле, сопровождая карету. Когда через час добрались до первой баронской деревеньки, сразу показалось, что попали в нежилое место, одни заброшенные дома и чуть местных, чумазых и тощих крестьян.

Пришлось и мне поучаствовать в сборе крестьян на единственной улице, где после получаса поисков набралось человек пятнадцать бедно одетых и худых землепашцев.

Баронесса с подножки кареты выступила с проникновенной речью, рассказала крестьянам про коварное нападение их бывших хозяев, по результатам которого они переходят в ее собственность, будут жить теперь гораздо лучше. Уже привычным приказным тоном она оповестила народ, что им придется выбрать старосту, с которым она и ее управляющий будут вести дела. Пообещала уже завтра прислать подводу с помощью для самых бедных, которыми здесь, судя по первому взгляду, являются абсолютно все и еще зерном, которое раздадут для посева, но которое придется вернуть после сбора урожая вместе с ее долей.

Зерно приедет с управляющим, он будет раздавать, записывать всех жителей деревни в списки.

Потом она выслушала слабые восторги местных жителей, видно и правда, что плохо верящих в такие чудеса, потом подозвала меня к себе:

– Баронет, будьте любезны, проскачите по деревне и посчитайте, сколько всего домов здесь и сколько из них нежилые. Вам это не составит труда? Как у вас с грамотой и счетом?

– Не составит, баронесса, – при людях я держусь с милой Делией официально.

– Счет и учет – это мои самые сильные стороны, не буду скромничать, – уверенно заявил я.

– Неужели? Я подумала, что сильны вы только в одном, – она все же не упустила возможность упрекнуть меня за ночные безумства.

– Буду считать это за похвалу, – ответил я и, повернув лошадь, ускакал заниматься подсчетами, которые оказались довольно неутешительны.

Из тридцати пяти домов в деревне жилыми я насчитал всего двенадцать, да и на тех лежит печать запустения.

Вернувшись, я доложил баронессе результаты и спросил ее, как она думает поднимать свое новое приобретение, на что она отмахнулась:

– Если есть дома и земля, этого вполне достаточно, чтобы переселить из моих владений сколько угодно молодых парней и девок. Дать немного зерна и лопат, не успеешь оглянуться, как они начнут давать доход, расплодятся и потребуются еще новые земли. Простонародье нуждается только в твердой руке и мудром управлении, поверьте мне, мой жеребец, – Делия махнула рукой кучеру:

– Едем дальше к замку баронов, но совсем близко не подъезжай!

Она даже военной операцией хочет управлять, характерная моя баронесса. Ведь это приближение к чужому пока владению оружною силою, именно так и называется наш поход.

По такой же разбитой дороге мы добирались еще с час, пока не въехали на землю более крупного поселения, где и народу по виду значительно больше и домов, а над всем этим великолепием возвышается именно башня типа нашего донжона, немного более крупная, стоящая в окружении остатков каменных стен.

Пока я достал арбалет и зарядил его. Если все окажется так, как и рассказал наемник, мы можем захватить башню, для чего оба арбалета прихвачены с собой, второй находится в руках стражника, так же умеющего с ним немного обращаться.

Арбалеты, дорогие и качественные машинки, немного удивили меня тем, что оказались в руках баронского воинства, хоть распорядилось ими оно довольно бестолково, бросив стрелков безо всякой защиты. Не тянут бароны откровенно на такое оружие, поэтому и завелись у меня в голове мысли, что с нападением что-то нечисто, тем более, что у самих баронов оказалось на двух бойцов больше, чем предполагала Делия. Кто-то снабдил их арбалетами, дал денег на наем новых воинов или просто выделил пару своих кнехтов в придачу. Если это так, таинственный кукловод скоро выйдет из тени, узнав о результатах бойни на поляне, предъявит свои права минимум на большую часть владения незадачливых баронов.

Эти свои мысли я не стал обсуждать с баронессой, понимая, что ей нужна только моя жертвенность и желание ввязаться в любую драку за ее интересы.

Я внимательно рассмотрел башню, она вся квадратная, с небольшими усилениями кладкой вдоль стен, трехэтажная, является самым простым и дешевым укреплением в средневековье. На первом этаже вход защищают крепкие ворота и там стоят лошади синьора и его карманной армии, когда он в своем укреплении. Теперь его нет, ворота закрыты, а из-за зубцов на втором этаже выглядывают всего двое стражников, заметивших наше появление, что сделать немудрено из-за шума кареты и хлопанья кнутом кучера.

Я оставил всех воинов рядом с каретой, откуда нетерпеливо выглядывает баронесса Делия и рядом начинают собираться местные жители, связывая появление кареты, кнехтов и мой дворянский вид с пропажей своих хозяев. Они ожидают хороших и просто отличных новостей, что хозяева, несущие всем разорение и беспредел, канули в Лету и теперь все будет по-другому.

Любые новости будут радостно восприняты жителями поселения, ибо хуже состояние дел уже не должно случиться при мирной жизни. Во время войны, конечно, может стать и еще гораздо хуже.

Я тронул поводья, выехал на небольшую площадь перед башней, спрятав арбалет под чехлом и сразу обратился к последним защитникам баронских владений, обещая им более лучшую жизнь, отличное довольствие и избавление от непосильной службы под непосредственным подчинением маньяку и садисту Кровавому Иериху, который во время засады лично мной взят в плен и ждет скорого, беспощадного суда в подземелье замка Тельпиг.

Судя по лицам, одному совсем пожилому и одному очень молодому, барон оставил на охране именно тех, кого не имелось никакого смысла брать в засаду.

– Вы можете подумать, пока новая хозяйка этих земель, ее милость баронесса Делия Тельпиг переговорит с жителями поселения и старостой, чтобы потом открыть ворота. Бароны убиты, опять же лично мной, вы можете в этом убедиться, – тут я поднял над головой меч старшего брата, а Бонс подскакал ко мне, демонстрируя свое новое приобретение, кирасу, бывшую на теле младшего брата.

Доказательства, так сказать, налицо и на теле.

Стражники внимательно осмотрели и меч, и кирасу, продолжили совещаться, младший вроде склоняется к сдаче, но старший предлагает подождать, чем кончится встреча новой хозяйки с населением.

И тут я привел последний аргумент, полностью сломивший волю к сопротивлению оставленных на произвол судьбы кнехтов:

– Вас здесь оставлять баронесса не собирается, башню мы бросаем без гарнизона. Вы будете служить в замке баронессы, поэтому можете собирать вещи. После разговора с жителями отправляемся в замок.

Другого разумного продолжения выезда я не вижу, оставлять кого-то сторожить башню точно не в наших силах.

Теперь стражники не стали больше совещаться, молодой исчез из-за зубцов и вскоре распахнул ворота, положив рядом свое копье. За ним спустился и пожилой воин, так же сложил оружие и встал рядом. Бонс спрыгнул с коня и спросил, точно ли больше никого не осталось в башне, его уверили, что точно, никого больше нет.

Он исчез в воротах, вскоре крикнул со второго этажа, что поднимется на третий, посмотрит еще и там. Вскоре его голова вылезла в окошко на самом верху, он подтвердил, что башня пуста и первым делом спустил потрепанный вымпел с гербами баронов с флагштока, сорвал его и бросил вниз.

Ветер немного поносил вымпел вокруг башни и с размаху опустил на камни небольшой площади перед башней.

Все, последнее препятствие, мешающее захвату баронства, исчезло, пора проводить встречу с жителями.

Карета с баронессой выехала из-за деревьев, окруженная охраной и сопровождаемая уже собравшейся немалой толпой жителей, напряженно ждущей, что же скажет им новая хозяйка.

Я, честно говоря, сказал, что мы бросаем башню, чтобы убить последние сомнения и колебания в душах кнехтов. Думаю, что прекрасная Делия захочет и ее оставить под своим контролем, хотя и не понимаю, как именно это можно сделать.

Ведь воинов и на оборону замка не хватает, даже с парой новобранцев, которые в замке примут присягу верности баронессе.

Пока я соскочил с лошади и, позвав молодого стражника с собой, скомандовал охране вокруг кареты присмотреть за оставшимся пожилым кнехтом. Мне захотелось самому проверить башню, чтобы иметь представление о том, что мы захватили путем уговоров, безо всякого кровопролития и как ее можно использовать в будущем.

На первом этаже и точно размещались кони, каменный пол завален навозом и старой упряжью со сбруей. Все валяется как попало, видно, что пол давно не подметали. По узкой кирпичной лесенке поднимаемся на второй этаж, через поднятую массивную дверь, парень идет впереди и рассказывает мне про все, что видит. Где они спят, где готовят еду себе и баронам, где ходят в отхожее место, в углу видна большая кирпичная емкость, это для запаса воды:

– Но ее мало осталось, бароны не собирались возвращаться в башню после этого нападения, – парень старается понравиться суровому дворянину и говорит все, что знает. – Так и сказали нам, что скоро мы переедем в настоящий замок..

Тут он замолкает, лихорадочно соображая, не сболтнул ли лишнего.

– Ничего, мне можешь такое рассказывать, – приободряю я его. – Только баронессе Тельпиг слышать это ни к чему.

На втором этаже все поверхности покрыты жиром и грязью, такое ощущение, что здесь никогда не убирались, даже присесть негде, чтобы не испачкаться.

– Что с едой? На сколько запасов дней хватит? – строго интересуюсь я.

– Совсем нету. Последний хлеб доедаем, – виновато улыбаясь, откровенничает паренек.