Читать онлайн Моя принцесса бесплатно
Дисклеймер
История записана со слов одного из участников событий. Время и место действия, имена и внешность героев изменены по его просьбе.
* * *
Мы познакомились в соцсетях. Зацепились в споре о политике. Вообще я редко что-то комментирую, но тема была животрепещущая, и если бы тот закон приняли, я бы выхватил знатный головняк в своём бизнесе.
Ну написал и забыл. Выпустил пар недовольного гражданина. А тут – она. Ответила так ответила! Длиннющий такой комментарий накатала, не поленилась. Я аж растерялся в первый момент. Прочитал. Перечитал. И всё в её ответе вроде бы логично было, но сплошь – пылающий максимализм. И милая такая наивность, как будто ей лет двадцать было.
Решил поддеть. Кинул с десяток слов в противовес её «простыне». Пять минут прошло. Пять! А от неё снова прилетело развёрнутое пояснение моей неправоты. Эта игра мне потихоньку начинала нравиться. Главное, видно было, что человек рассуждает, в вопросе вроде бы разбирается. Но такими категориями мыслит, словно мы в идеальном мире живём, а не в суровой российской реальности.
Я снова ей ответил. Ещё и смайлов щедро накидал. Думаю, давай, милая, мне нравятся твои трактаты. Ещё полчаса, и ты вернёшь мне святую веру в человечество!
А она возьми и раскуси мою задумку: «Ощущение, будто вы меня со скуки троллите. Всего хорошего!» Я аж выругался с досады, но тут в кабинет вошла главбух со списком вопросов, и я был вынужден забыть про словоохотливую идеалистку.
* * *
Вечером жена «обрадовала»: нужно триста тысяч на «правильных» репетиторов.
Не то чтобы я пылал особенной отеческой любовью к своей единственной падчерице, но именно женитьба на её тогда ещё беременной матери дала мне путёвку в устроенную московскую жизнь. Тесть в благодарность за спасение дочери от позора (залетела девка в восемнадцать от невнятного индивида) оформил на меня квартиру в хорошем районе, запихнул в свою фирму по продаже всякой оргтехники. На тот момент от подобного бизнеса шикарными перспективами за километр несло. И я решил, что в двадцать два года жизнь моя удалась. А потом как-то понеслось-поехало, год, пять, десять…
Молча сунул благоверной пачку пятитысячных купюр на репетиторов и ушёл в душ. Мозг, как и всегда, продолжал перебирать мысли о делах. Теперь приходилось крутиться самому: тесть несколько лет назад после инсульта поставил меня во главу фирмы, купил себе сруб где-то под Воронежем и почти круглый год жил там, вдали от столичных стрессов и смога. Я остался предоставлен сам себе, пробовал разные варианты, вкладывался в новые идеи. Что-то срабатывало, что-то нет, но в целом – грех жаловаться, жили мы сыто и почти ни в чём себе не отказывали.
И тут вдруг где-то между размышлениями о расширении штата и идеей о получении налоговой скидки я вспомнил про ту девчонку. Идеалистку. Усмехнулся. Быстро смыл с себя пену, почистил зубы и улёгся в постели перед телевизором. Пока в новостях устало бубнили о чём-то очень важном, я открыл утренние комментарии, на всякий случай перечитал их. Снова усмехнулся. Нажал на имя своей «противницы».
На свежем фото худая шатенка в блестящей картонной короне смеялась, держась за связку больших воздушных шаров: круглых, сердечками и в виде цифр один и девять. И было ей явно не девяносто один. «Принцесса-малявка!» – подумал я, но продолжил разглядывать её фотографии и читать к ним подписи. Совсем скоро всё встало на свои места: малявка училась на политолога в одном из московских вузов. Вот откуда лаконичность её рассуждений, условное «нахождение в теме». Да и раскусила она меня быстро не просто так.
Долистал до летних фото. Завис. Девчонка была хоть и худая, но такая… гармоничная что ли. Как там говорят про них. Тонкая-звонкая. Волосы длинные, на солнце сияют не хуже нимба. Глазища голубые как в душу смотрят. Но совсем не ангельски. Малявка с чёртиками во взгляде. Насмешливая и будто говорит: «Я всё про тебя знаю, дурачок!»
Ладно. Закрыть и забыть. Должен был любой тридцатишестилетний адекватный мужик. Но, кажется, мне стало скучно жить. И я нажал «отправить сообщение». Коротко извинился за утренний троллинг. Сдержанно похвалил за умение рассуждать на непростые темы в юном возрасте. Без особой надежды на ответ. Просто снова стало интересно…
Через несколько минут она прочла мои сообщения. Наступила тишина. «Пошла смотреть мой профиль…» У меня было мало фотографий: я и сельское стадо коров, я и египетская рыбалка, я и чешское пиво, я и лондонский красный автобус, я и турецкий «зажор» у шведского стола…
Я поднял глаза на телевизор и попытался вслушаться в очередной репортаж из госдумы, куда уж там. Пощёлкал каналы, добрался до музыкального. Парень с забавным голосом и непроизносимым псевдонимом пел про космическую девушку.[1] Было в этом что-то символичное.
Телефон в руке ожил минут через пять. Девчонка решила ответить. Удивительно, но никакой «простыни», просто «спасибо» с одной улыбающейся скобкой. Либо продолжение диалога было ей не интересно, либо она решила играть по моим правилам.
«Немного жизненного опыта – и из вас выйдет отличный политолог!» – чем чёрт не шутит.
И снова лаконичное «я знаю» со скобкой. Знает она. Хорошо, закрывай соцсети, прекращай заниматься всякой ерундистикой и ложись спать. Но я не успел.
«А из вас кто вышел?» – и в конце ржущий смайл. Вот острячка. Я устроился поудобнее и напечатал: «не совсем добросовестный налогоплательщик». Подумал. Стёр. Бережёного Бог бережёт. «По отзывам подчинённых – босс из меня вышел вполне сносный», – так лучше.
В комнату вошла жена, и я еле сдержался, чуть не спрятав телефон под одеяло. Но в итоге остался в той же позе, глянул на неё исподлобья и вернулся к диалогу с таким выражением лица, будто не со студенткой заигрываю, а решаю проблемы федерального масштаба. Хотя. Можно же ведь отрастить скуку таких размеров? На тот момент мне казалось, что вполне.
«Не обольщайтесь. Подчинённые редко говорят иначе, если только не планируют сменить работу», – и снова дурацкий смайл со слезами смеха. На секунду я подумал, что ошибся в ней. Никакая она не перспективная политологиня, а банальная пустоголовая сопливая хохотушка с подвешенным языком. Проблема заключалась лишь в том, что хохотушка в целом была права…
Я снова коротко извинился, объяснил, что не имел никаких намерений её обидеть в утреннем диалоге, просто высказал точку зрения бывалого владельца бизнеса, не ограничиваясь идеалистическими представлениями о государственном устройстве. Смахивало на попытку оправдаться, но меня уже клонило в сон, поэтому было плевать, что она подумает. После третьего смеющегося смайла с её стороны я был готов завершить общение и забыть о случившемся. Но она ответила без придурошных жёлтых рожиц: «Наверное, вы правы. Я пока только теоретик. Просто ваш тон меня немного выбесил».
Внезапно. Я был приятно удивлён, но слишком устал за день, поэтому всё-таки поставил точку: «Хорошо, что мы всё выяснили. Приятного вечера!». В ответ последовало лаконичное «и вам».
До конца недели я и думать забыл об этом диалоге. Дела, быт, заботы. Закружился, завертелся.
* * *
Очнулся часов в десять вечера в пятницу, сидя в баре в обнимку с высоким бокалом пива. В динамиках под потолком снова тот парень вещал о фантастической встрече с таинственной инопланетянкой прямо посреди танцпола. Рядом со мной маячили друзья. Один только-только прилетел из Тайланда с молодой женой. Второй только-только развёлся и выдохнул после мороки с разделом имущества. Разговор тёк неспешно, темы менялись через каждые два-три глотка алкоголя. Из состояния кисельной жижицы меня вывела реплика «разведенца» о том, как он приударил за «сочной» студенточкой, какая она лёгкая в общении, горячая в постели «и вообще». Далее последовала красноречивая пауза. Пытаясь хмельным мозгом понять суть «и вообще», я вспомнил про шатенку. Мысленно укусил себя за руку: «Даже не думай писать ей. Особенно в таком состоянии!»
Мы заказали ещё пива и вышли на свежий воздух. Я с диким наслаждением затянулся сигаретой, чтобы хоть как-то расслабить мышцы и ум. Никотин услужливо потёк по венам. Из всех способов избавиться от напряжения курение – самый дрянной. Действует краткосрочно, обходится в годовом выражении дорого, здоровья не прибавляет, но это сладостное ощущение осознанного саморазрушения не променяешь ни на какую йогу. Дурак, согласен. Но увы.
Друзья снова обсуждали прелести юных любовниц. Это уже смахивало на наваждение. Или намёк. Или я сам искал вокруг себя намёк? Причину, по которой можно было открыть тот диалог и попытаться его продолжить. А зачем? Ладно я, слабовольно поддавшийся на россказни друзей. Но вот она. Молодая, красивая. Наверняка и парень есть. Какой-нибудь двадцатилетка с юношескими бицепсами, романтичными поступками и полным отсутствием познаний в настоящем интиме. Ну… Таким был я шестнадцать лет назад. Вдруг стало любопытно: неужели острая на язычок девочка довольствуется каким-нибудь молоденьким романтиком? И я полез в телефон, вернувшись за стол.
Да. Парень у неё был. Редко мелькал на фото. Смазливый такой блондинчик на спорте. Но кому когда это мешало? Решил мой пьяный мозг. И я наставил «лайков» на несколько фотографий. Примерно через час она поставила мне парочку в ответ. И вот это уже было понятнее, чем самый зелёный сигнал светофора. Незаинтересованные в общении девушки не реагируют на подобные знаки внимания. Кто бы что ни говорил.
Пиво закончилось, мы разъехались по домам. Ещё в такси я начал писать ей какую-то чушь про развлечения в пятницу вечером. Интересовался, как сейчас оттягиваются молодые красотки. Она хихикала в ответ, но диалог активно поддерживала, даже что-то спрашивала. Выйдя у дома, я присел на кованую скамейку у детской площадки и бессовестно закурил. С другой стороны, какие могут быть дети на улице в полпервого ночи? И я продолжил чатиться с острячкой. Мы незаметно перешли с темы веселья к книжкам, музыке и фильмам. Киноманом я был знатным и сходу выдал ей список того, что она просто обязана была посмотреть. Я забавно настаивал на этом, она со смехом кидала в меня названия свежих сериалов. И только когда телефон надменно сообщил о пяти процентах заряда, я очнулся и с ужасом осознал, что мы проболтали целых полтора часа. Пришлось срочно сворачивать ночной диалог. Поблагодарил её за приятное общение. Подумал секунду и добавил: «Спокойной ночи, принцесса». В ответ получил уже более смелое «и тебе». В конце маячило сердечко.
* * *
Все выходные упорно сдерживал желание продолжить, в голове звучало прилипчивое «ши з джаст э космик гёрл…». В понедельник не вынес этой пытки и снова написал. А она снова ответила. И во вторник. И в среду…
Это было похоже на безумие. За неделю мы, казалось, перебрали все возможные темы для общения, плавно переходя от самых простых и безобидных к всё более интересным и интимным… Инициатором большинства диалогов оставался всё же я. Принцесса немного скромничала.
Спустя ещё неделю ежедневное тыкание в телефон меня окончательно утомило, и я пошёл ва-банк: «Может, встретимся? Пообедаем, поболтаем вживую. Я угощаю!»
Возникла ожидаемая пауза, и я морально готовился к отказу, был почти уверен, что она сольётся по выдуманным причинам. Но после почти получасового молчания принцесса ответила: «Да, можно…» Надо было видеть, в какой довольной улыбке расплылось моё лицо. Аж скулы заболели. «Ши з джаст э космик гёрл…» Чёртова песня. Правда, я всё ещё не понимал, зачем мне это. Чего я хочу от этой встречи? Расширить круг знакомств? Обзавестись девятнадцатилетней любовницей? И почему она вот так просто согласилась? Постеснялась отказать?
