Читать онлайн Сказания Меннескер. Ледяная стрела бесплатно

Пролог

За окном протяжно выл ветер, стекла отзывались беспокойной дробью холодного дождя. Слабые солнечные лучи едва-едва пробивались сквозь свинцовую завесу, что заволокла небо, и было так темно, точно уже наступил вечер. Этот день был тревожным, и не только из-за бушующей за окном стихии.

Молодая женщина поежилась от холода и, обхватив себя руками, обернулась. На кровати, заботливо укрытый ею теплым пледом, крепко спал хозяин дома несмотря на то, что за окном стоял хоть и пасмурный, но все же день. Спал тихо и с таким выражением умиротворения на лице, точно еще совсем недавно он не боролся на пределе возможности с противником, не валился на землю без сил, не истекал кровью у нее на руках.

С ее плеч точно свалился тяжелый камень, когда маг очнулся. Однако чувство вины все еще острыми когтями терзало ее изнутри, не давало спокойно спать, мешало забыть о том, что воцарившееся на короткое время спокойствие не продлится вечно.

И во всем этом виновата только она. Впервые за долгое время поддавшаяся желанию сделать так, как считает нужным она, а не кто-то другой, лучница обрекла себя на предательство, сама того не заметив.

Стиснув зубы, женщина бросила последний взгляд на чернокнижника, медленно поднялась и, осторожно прикрыв за собой дверь, направилась к соседней комнате. Комнате, в которую ей всякий раз было страшно заходить. Комнате, где сейчас горел тусклый свет. Комнате, где, она чувствовала, ее ждали.

Помещение, куда она вошла, было озарено теплым светом от двух маленьких магических светильников и нескольких свечей. Окна были скрыты от глаз тяжелыми портьерами, отчего и без того тревожная атмосфера становилась и вовсе невыносимой.

Из полутьмы на нее посмотрел единственный уцелевший темно-карий глаз. В этом взгляде больше не было той пугающей жажды крови и злобы, что она увидела, когда у дома Вайлонда развернулась жестокая бойня. Только усталость: самая обыкновенная, человеческая усталость.

Еще утром она привела сюда Мэриана, и глупо было полагать, что маг так просто примет то, что она приволокла сюда на пару с Аделаидой его раненого врага. Однако маг отреагировал, к ее удивлению, довольно спокойно для своего строптивого нрава. И теперь женщину беспокоило совсем иное.

«Я и так умираю, так что дай хоть наговориться напоследок», – эти слова эхом отдавались у нее в голове, заставляя снова и снова возвращаться к мысли о том, что ее брат, скорее всего, прав, и скоро Повелитель Теней заберет его к себе.

– Подойди, – прохрипел некогда сильный и опасный человек, одно имя которого могло нагнать страху.

И, пусть сейчас он мог лишь с трудом пошевелиться, а голос мужчины звучал тихо, в нем все еще была внутренняя, пугающая сила. Этот властно-приказной тон ей был знаком уже много лет, и стоять и отмалчиваться она не могла: капитан не любил, когда его приказы игнорировали.

Лучница подошла к кровати и присела на край, невольно уставившись на жуткие ожоги, покрывавшие добрую половину тела раненого, чем вызвала лишь усмешку у сводного брата.

– Неплохо мне досталось… – тихо протянул тот. – Я думал, что там же все и закончится. Что там я и отправлюсь к Повелителю Теней, утянув за собой этого проклятого мага. Жаль, что промахнулся…

Стилкросс снова усмехнулся, поморщившись от боли. Лара стиснула зубы: она знала, чем все это закончится. Знала, что грозный капитан действительно отправится на тот свет. И, какую бы обиду она на него ни держала за то, что он чуть не убил Мэриана, чуть не убил ее саму… он был и останется ее командиром, за которым она следовала все эти годы. Останется ее братом.

– Но черт бы побрал и тебя, и эту дамочку, – фыркнул мужчина, бросив взгляд в сторону задремавшей в кресле напротив рыжеволосой Аделаиды. – Знали же, что ничего сделать уже нельзя. Ненавижу, когда мне внушают ложные надежды.

Он тихо закашлялся, вытянув обожженную шею и зажмурившись. Лара взяла в стоявшем на полу корытце холодное полотенце и осторожно прошлась по обгоревшему лицу, чем вызвала лишь недовольное фырканье.

– Сделать еще можно, – покачала головой лучница, сама не веря в собственные слова. – Мэриан может…

– Даже если ты уговоришь своего чернокнижника помочь, он вряд ли что-то уже сможет сделать, – тихо просипел мужчина. – А ты еще можешь…

Лара выжидательно посмотрела на лежащего перед ней человека. Ей крайне не нравился этот тон, хороших идей от Линда после такого обычно не следовало. Тот кашлянул и продолжил:

– Ты еще можешь… что-то изменить. Выбрав его, ты выбрала нелегкий путь, который не каждый человек сумеет осилить, – он с шумом втянул воздух, вкладывая чуть ли не все имеющиеся у него силы в эти слова. – Тебе придется сражаться, зубами победу вырывать, но не сдаваться… драться как химера и быть опасной как гадюка. Иначе ваш путь оборвется, не успев толком… начаться.

Лара вздрогнула, когда широкая ладонь схватила ее за запястье с удивительной силой. Карий взгляд застлала пелена боли.

– Ты носишь мое имя, так носи его достойно. Чтоб мне на том свете стыдно не было… это приказ. Не сдаваться, не прятаться, и драться со всей возможной яростью и силой за свое счастье, потому что моего мне уже не достичь.

Женщина почувствовала, как по щекам побежали тонкие ручейки слез. Еще ни разу на ее памяти этот человек не говорил с ней с такой заботой и теплотой в голосе.

Она гордо вскинула голову и отчеканила:

– Есть!

Губы капитана изогнулись в слабой ухмылке:

– Умница.

Это слово звучало так непривычно, что ей сначала показалось, будто его произнес и вовсе кто-то другой. Ее сводный брат был не очень-то щедр на похвалу, и слышать нечто подобное в свой адрес было и приятно, и, в то же время, больно.

В голосе мужчины слышались протяжные хрипы, дышать ему было явно тяжело. Судить о том, какую зверскую боль могут причинять полученные в той резне ранения, можно было лишь по редким тихим ругательствам, слетающим с языка капитана, и корчащейся от боли не поврежденной половине лица.

– У меня есть для тебя еще одно поручение… – просипел он, вновь собравшись с силами.

– Нет, – отрезала лучница, чувствуя, как глаза щиплют слезы. – Я знаю, о чем ты хочешь…

– Опять упрямишься, – тяжело вздохнул мужчина и прикрыл уцелевший глаз. – Позволяешь своему капитану испытывать такое унижение и боль?

– Я этого не сделаю. Я не… – она опустила голову и стиснула зубы, щеки были мокрыми от слез. – Этот приказ я не смогу выполнить.

Взгляд капитана посуровел, он трясущейся рукой дотянулся до ее лица и заставил посмотреть в свою сторону.

– Тогда считай это просьбой… – его голос дрогнул.

Голос, в котором всегда звучала сталь, который внушал страх и благоговейный трепет, который был тверд и непоколебим, как и его обладатель, дрогнул.

– Прошу… – перед ней точно лежал совершенно другой человек, и при других обстоятельствах лучница даже вряд ли смогла бы его узнать. – Ты не представляешь, как это мучительно… Я хочу, чтобы ты сделала это до того, как я окончательно потеряю от боли рассудок…

– Нет, – она замотала головой и рухнула ему на грудь, вырвав из легких раненого усталый протяжный вздох. – Нет, пожалуйста…

– Тогда, перед этим домом, ты была куда уверенней, направляя на меня оружие. Так в чем же дело? – тихо усмехнулся капитан, проведя рукой по золотисто-медовой макушке женщины.

Потому что тогда они были посреди неравного боя. Потому что она увидела в его взгляде тот страшный огонь, что когда-то пылал в глазах ее отчима, точно пугающий призрак из далекого прошлого. Потому что он не был ранен и безоружен и не просил как можно скорее окончить его жизнь, чтобы избавить себя от предсмертной агонии. Потому что единственным, что двигало ею, был не приказ и не чья-то просьба, а ее вырвавшаяся на свободу воля.

Она плакала. Тихо, чувствуя, как дрожащая рука слабо гладит ее по голове. Слышала страшные хрипы, вырывающиеся из поврежденных обожженных легких. Ей было мучительно больно: все внутренности вдруг свернулись тугим змеиным клубком, а горло сдавили стальные тиски слез.

– Пожалуйста, – тихо отозвался мужчина, вновь закашлявшись. – Считай это последней просьбой умирающего. Даже если и произошло бы чудо, и сами Боги дали мне второй шанс, я лишился бы всего… остался бы беспомощным калекой, лишенным будущего, к которому шел столько лет. Для меня такая милость была бы хуже смерти, ты же знаешь. Да и… мне уже не выкарабкаться.

Лара подняла голову и смахнула слезы. Она очень хотела прервать череду мучений, терзавших уже который день подряд капитана, но понимала, что, несмотря на его просьбы, для нее это будет непосильно. Память услужливо подбросила ей тени из прошлого, тени того далекого времени, когда этот человек был единственным, кто мог заступиться за нее перед отчимом. Был единственной защитой и опорой.

Как все могло обернуться таким образом: почему, в итоге, они оказались по разные стороны баррикад? Что случилось с ним? В какой момент он начал так сильно меняться, превращаясь в себя нынешнего? Превращаясь в своего отца.

Скрипнула половица. Женщина резко обернулась и увидела стоящего в дверном проеме мага, тяжело опирающегося о дверной косяк.

– Мэр…

– Я все слышал, – холодно бросил чернокнижник, не спеша сдвигаться с места.

В полутьме сверкнули льдом холодные белесые глаза. Капитан тихо рассмеялся. Маг оттолкнулся от косяка и нетвердым, прихрамывающим шагом приблизился к койке. Лара подняла на него вопросительный взгляд, но чернокнижник лишь покачал головой:

– Только тебе решать. Прости.

Перебинтованная ладонь легла ей на плечо. Женщина вздрогнула и опустила взгляд. Послышалась возня: дремавшая до сих пор Аделаида потянулась и, откинув назад медные волосы, буркнула:

– Отбросить копыта решил, поганец? – голос лавочницы звучал негромко, с едва различимой хрипотцой.

Капитан тихо, надрывно, точно горло рвали сотни острых лезвий, рассмеялся и, откинувшись на подушки, болезненно поморщился.

– Вот так и получается… что на тот свет я отправлюсь в окружении предавшей меня сестры, чернокнижника, которого я безуспешно пытался убить… и женщины, которая меня ненавидит.

– Прошу заметить: ненавидит за дело, – фыркнула Аделаида, поднявшись с кресла и закутавшись в шерстяное покрывало.

– Ну, не злись… – слабо усмехнулся капитан. – Уж не о такой кончине я мечтал, но куда ж денешься… Судьба, чтоб ее.

К вечеру раненый уже метался на постели, протяжно хрипя и чуть ли не вопя от боли. Поднявшийся жар не удалось снять, а холодные, вымоченные в специальном растворе тряпки валялись на полу, ведь уже не помогали. Мужчина начал бредить, впервые в жизни лучница видела его слезы.

Вайлонд, хоть и с большой неохотой, но дал мужчине самое сильное обезболивающее, которое имелось в его запасах. Однако эффект от него был слабый – мало что уже могло унять предсмертную агонию.

Она не отходила от кровати, то пытаясь удержать брата на месте, то вновь начиная плакать, то извиняясь, то отворачиваясь и закрывая лицо руками. Лара не помнила, когда нащупала рукоять кинжала.

Аделаида, взяв мага за предплечье, отвела в сторону и тихо бросила:

– Лучше оставить ее наедине с…

Хозяину дома хоть подобный расклад и не нравился, удалось перебороть желание остаться рядом со сжимающей в руках лезвие женщиной. Он нехотя покинул комнату, все еще сильно хромая. Мелисса, которую сюда так и не пустили, тут же засыпала Вайлонда вопросами, но тот лишь положил ей руку на плечо и покачал головой.

Дверь мягко закрылась.

Мужчина на кровати часто дышал, смотря невидящим глазом в одну точку. Лучница сильнее сжала кинжал дрожащей рукой и стиснула зубы. Дышать внезапно стало тяжело, а взгляд застлала туманная пелена слез.

Она легко приобняла свободной рукой мужчину, тот вцепился в нее судорожной хваткой, вновь пытаясь что-то сказать в приступе бреда.

Клинок вошел легко и быстро. Мужчина рвано вздохнул и затих.

Она почувствовала, как начинает кружиться голова, как наружу рвется плач, как сердце сжимается от боли. Бывший офицер, она бы никогда не подумала, что ей будет настолько сложно прервать чьи-то страдания, ведь ее когда-то учили убивать.

Лару отвели в сторону и усадили в кресло не сразу, дав еще некоторое время прийти в себя. Голоса остальных доносились до нее словно из-за густой непроницаемой пелены. Но когда ее легко приобняли за плечи тонкие перебинтованные руки, лучница словно очнулась.

Лара ненавидела показывать на людях свои чувства. Ей всегда говорили, что эмоции равносильны уязвимости. Стоит поддаться одной из них, и ты проиграешь, выдашь все свои слабости, подставишься под удар… Мэриан был одним из немногих, перед кем она по каким-то причинам показывать свои эмоции не боялась. Не боялась быть собой, а не лишенным человечности офицером.

Она прижалась к чернокнижнику, чувствуя, как его руки сначала неуверенно, но потом все крепче и сильнее обхватывают ее за плечи. Как ее осторожно прижимают к себе, как еле слышно звучат слова утешения. За одни только эти объятия, за этот голос, звучащий так успокаивающе, за это она была готова отдать все то немногое, что у нее осталось – жизнь.

Она будет сражаться. Столь же яростно, как химера. И будет опаснее любой гадюки. Она никому и ни за что не позволит отнять у нее этого человека, который сейчас обнимает ее и пытается утешить, как только может – немного неловко и не умеючи, но от этого не менее искренне. Ведь у нее больше не осталось близких людей.

Она обязательно выполнит этот приказ и добудет счастье для дорогих ее сердцу людей и для себя. Она не отступится.

Глава 1. В одной лодке

Лара судорожно вздохнула и открыла глаза.

Первые солнечные лучи уже пробивались сквозь потемневшее от пыли и грязи небольшое окно, освещая старый, но еще достаточно крепкий стол, на котором стояло несколько пузырьков с зельями и отварами. Чуть поодаль, у лестницы, в широком кресле, скорее напоминавшем небольшую софу, свернувшись клубочком, спала Мелисса, прикрыв голову крылом.

Женщина попыталась перевернуться на бок и, поморщившись от боли, тихо зашипела: давал о себе знать ожог на спине.

– Все в порядке?

Она подняла взгляд. В дверном проеме показался чернокнижник, во взгляде которого читались беспокойство и усталость. Внутреннее волнение и охватившая женщину во сне паника мгновенно куда-то испарились.

– Бывало и лучше.

Маг покачал головой и, взяв один из стульев, беспорядочно брошенных у стола, сел рядом с узкой кроватью, на которой прошлым вечером и расположилась лучница.

– Ты беспокойно спала. Если хочешь, я могу сварить легкое снотворное.

Лара потянулась рукой к ладони мужчины, скрытой черной перчаткой. Теплой и дрожащей.

– Все в порядке. Лучше себе снотворное свари, хоть по ночам бодрствовать перестанешь.

Мужчина фыркнул и отвел взгляд, невольно вызвав у женщины улыбку. Она прекрасно знала, что тот ночами не спит, подолгу сидя под открытым небом и смотря на восток, где остался его дом. А после тратит время на приготовление каких-то целебных мазей и эликсиров. Днем же беспокойно дремлет, привалившись к борту повозки или свернувшись среди вещевых мешков.

Лара вздохнула и отпустила руку. Большей частью возня с зельями была связана как раз-таки с ней. Мелисса была куда устойчивей к людским болезням или ранениям. Лучница же из-за болей в спине мало чем могла помочь. Вернее – могла, но маг ее к тяжелой работе не подпускал, ссылаясь на незаживший ожог, потревоженный их побегом из Брама.

– Доберемся до границы – вот тогда и отосплюсь, – тихо сказал мужчина, невесело усмехнувшись.

Им буквально каким-то чудом удалось наткнуться на заброшенный охотничий домик в редком лесу у самого склона. И, пусть тот продувался всеми возможными ветрами, пара заклинаний сделала вое дело – и тут стало тепло и сухо. Граница же располагалась в двух днях пути отсюда. А там…

Там свобода.

Большинство беглецов разных рас, возрастов и специальностей обосновалось именно к западу от границы Ланд Меннескер: вот там-то им удастся затаиться и скрыться от преследователей из столицы. Лара закрыла глаза, представляя, как все было бы проще, если бы не существовало никакого королевства, раздираемого беспорядками, если бы за ними никто не гнался. Какой спокойной жизнью можно было бы тогда жить.

– Давай сменю повязку. Не хочу будить Мелиссу, – вздохнул Вайлонд, доставая из миски, стоявшей на столе, пропитанные специальным настоем полоски ткани.

Элардлис с кряхтением села на кровати, которая хоть и именовалась таковой, была жесткой, точно голая земля. Развернувшись к магу спиной и с трудом стянув рубаху, женщина невесело усмехнулась:

– Знаешь, это может войти в привычку.

– Еще одна саркастическая нота…

– И что тогда?

– Обижусь.

– Ладно, молчу, – усмехнулась лучница, поморщившись, когда кожу начало щипать от пропитавшего ткань отвара.

Женщина тихо зашипела, дернув плечами. С такой травмой было довольно болезненно не то что в привычном темпе из лука стрелять, даже потягиваться. И, хоть та и начала заживать, боль никуда исчезать не торопилась.

– Еще неделя – и можно будет забыть про повязки, – проворчал чернокнижник, подавшись вперед и перехватив ткань.

Лара вздрогнула, ощутив на шее теплое дыхание. От головы до кончиков пальцев точно прошла волна, заставившая ее изогнуться и едва прислониться спиной к накладывающему повязку мужчине. Прикрыв глаза, она услышала, как он рвано вздохнул.

Закрепив ткань, чернокнижник резко отстранился и, проведя рукой по вороным прядям, выдохнул:

– Пойду посмотрю, что осталось из припасов.

С этими словами он быстро поднялся и тихо вышел из комнаты. Внутри расползалось какое-то неприятное чувство беспокойства и тревоги, своими липкими лапами забирая ее в свои объятия. Женщина совершенно не понимала, что чувствует, и как ей себя вести. Ее пугала неизвестность.

Она знала, что может положиться на этого человека в любой ситуации, была и совершенно уверена в том, что сильно привязалась к нему. Всю жизнь она следовала за кем-то, ей нужен был ориентир, ей нужен был кто-то, кому она готова посвятить свою жизнь. Раньше это был ее сводный брат, внушавший ей уважение и страх, а также чувство долга перед ним.

Но потом что-то заставило ее пойти за совершенно противоположным ему человеком, заставило на какое-то время забыть и о долге, и о службе. Поначалу она списала это на то, что чернокнижник мог попросту навести на нее порчу какую или заговор, не давая собственному образу покинуть ее сознание. Но потом, когда она осознала, что магия тут вовсе ни при чем, лучница сделала решающий шаг.

И вот теперь она рядом с ним, что бы ни произошло. Но определенности от этого не прибавилось. Кем они являются друг для друга? Пошел бы он на такой же шаг, встань маг перед выбором, столь же сложным, сколь был ее собственный?

От этой неопределенности хотелось выть, а в душе роилось множество сомнительных мыслей. Стоило ли это той жертвы, которую она принесла, буквально обагрив руки кровью своих сослуживцев и сводного брата? Пусть ни с кем из них у нее не было даже дружеских уз, они доверяли ей. А она…

Она просто запуталась в себе и том, что чувствует.

Утро, разгоравшееся бледным заревом, становилось все ярче и ярче, а ветер, всю ночь стучавший в окна, немного стих. Близилась осень, холодная и промозглая северная осень. Ее запах витал в колючем воздухе, гнул верхушки редких деревьев и пронизывал до самых костей.

Она никогда не любила осень. Это была пора увядания, от нее точно веяло смертью. Будучи рожденной в Илиграде, лежащем в теплых южных землях, женщина привыкла к комфортному климату и редкой непогоде. Здесь же ситуация была обратная: непогода была делом привычным. Немудрено, что лучница изрядно мерзла, даже кутаясь в теплый плащ, и завидовала Мелиссе, которая, хоть и одевалась потеплее по просьбе мага, холода не чувствовала. Везет же обладателям горячей драконьей крови.

Повозка скрипела, то и дело подпрыгивая на неровных буграх застывшей от холода грязи. Одер недовольно хрипел и мотал вороной головой, явно не особо довольный тем, что ему приходится везти груженую телегу в одиночку. Лара ежилась и что есть силы хваталась за поводья. Мелисса то и дело улетала вперед, высматривая возможную опасность, и временами кружила вихрем темно-алой чешуи среди деревьев. Мужчина вновь дремал, устало опустив голову на мягкий сверток.

Вокруг царила тишина. И такой тишине лучница привыкла не доверять.

***

Рука мужчины взметнулась в воздух, после чего капитан приложил к губам указательный палец и кивнул в сторону. Ей не нужно было объяснять, что необходимо делать. За то время, что она состояла в подчинении у своего сводного брата, лучница привыкла понимать каждый едва заметный сигнал с его стороны.

Лара откинула назад золотую прядь едва достающих до плеч волос и тенью скользнула к притаившимся у старого колодца солдатам.

– Ждите сигнала, заходить со стороны склона, – коротко бросила она. – Ларс и Гильда, за мной.

Два стрелка, еще совсем новички, покрепче стиснули в руках луки и проследовали за ней вдоль густых зарослей ежевики. Лара ловко взобралась на склон и заняла позицию у молодого тиса. Двое новобранцев пристроились неподалеку, неуверенно переглядываясь и то и дело нервно перебирая пальцами тетиву.

Лучница получила звание старшего лейтенанта, а это означало двойную ответственность. В том числе и за членов отряда.

Лара прижалась к стволу и поправила кожаные наручи. С ее позиции можно было легко разглядеть, что творится внизу, у старой мельницы, лопасти которой гулко скрипели под налетевшим ветром. Где-то там, среди подгнивающих досок пряталась вооруженная банда отщепенцев с юга, которые вот уже как пару месяцев совершали набеги на окрестные поселения. Главарь банды – Олух Одноухий – был довольно вертким и неглупым малым. «Охота», как ее окрестил капитан, заняла довольно приличный, по его меркам, срок. Но, хоть Олуха и его шайку все же удалось загнать в угол – в их якобы временное убежище, нору, победой это пока было рано называть.

Лара была готова поклясться, что различила в старом оконце чей-то мелькнувший силуэт. Женщина подняла руку, привлекая внимание двух боевых магов, которые подобрались к мельнице практически вплотную. Оба тут же заняли свои позиции.

Воздух чуть ли не трещал от напряженной тишины, нарушаемой лишь бегом измельчавшей речушки да стоном мельницы. Элардлис знала, что это за тишина. Знала, что она продлится не очень-то долго, что вскоре ее разорвут на куски крики, яростный рев и звон стали.

В небо взмыл орел, огласив округу громким клекотом.

Первый удар был нанесен магами, которые подожгли мельницу. Наружу тут же высыпали вооруженные отщепенцы, облаченные в черно-серые одежды. По ним мгновенно ударили подоспевшие солдаты.

Вскоре вокруг мельницы закипела страшная битва. Орел, сверкнув желтыми глазами, камнем упал вниз, налетев на одного из мечников. Наверняка это фамильяр одного из чернокнижников, которые были в шайке Олуха. Лара тут же отыскала взглядом колдующего мужчину, отбивающегося от боевых магов, и подала сигнал затаившимся на позициях новичкам.

Вот пара стрел пролетела совсем рядом с темным магом, тот мгновенно среагировал и выставил перед собой нечто наподобие барьера. Другие бандиты отступили к стенам погасшей от брошенного заклинания мельницы.

Орел с оглушительным клекотом вновь бросился в ряды врагов, выставив вперед острые когти. Марберг, молодой мечник, присоединившийся к отряду в том году, закричал и упал на землю, когда когти хищной птицы вонзились в незащищенную часть лица, виднеющуюся из-под шлема. Лара среагировала мгновенно.

Ее не просто так считали одним из лучших стрелков. Можно сказать, этот навык, добытый адским трудом, на пару с ее сводным братом и проложил ей путь в ряды боевых отрядов.

Женщина уверенным движением натянула тетиву. Стрела легко рассекла воздух и вонзилась в огромную птицу. Орел издал пронзительный крик и оставил солдата в покое, но умирать не спешил, яростно махая крылом и пытаясь взлететь. Однако жизнь птицы оборвал вскочивший на ноги мечник, который с громкой руганью рассек орла практически на пополам.

Чернокнижник пустил в сторону притаившихся лучников воздушное режущее заклинание. Однако стрелки по приказу Лары уже сменили позиции и продолжили обстрел.

Главаря банды женщина заметила не сразу. Олух Одноухий, будучи не особо крупным, использовал это как свое преимущество и, подобно кошке, скользил между солдатами и орудовал двумя короткими клинками так ловко, что, казалось, он и вовсе был одним целым со своим оружием.

Лара пустила еще пару стрел, свалив забравшихся на мельницу черно-серых лучников. Краем глаза женщина вновь уловила одноухого главаря банды, продвигающегося в сторону бьющего наотмашь мечом капитана. Женщина вновь вытащила стрелу и пустила в полет. Она вонзилась в землю совсем рядом с пронесшимся, точно ветер, главарем – тот продвигался слишком быстро, прикрываясь вражескими солдатами. Было бы слишком опасно бить с такого расстояния.

Лара дала сигнал двум другим лучникам, чтобы те прикрыли ее, и скользнула вниз по склону, прячась за деревьями. Вот вновь мелькнул Олух, практически вплотную подобравшийся к командиру отряда. Мимо.

– Да чтоб тебя… – сквозь стиснутые зубы процедила женщина.

Третью стрелу она пустила в совершенно другую сторону. Та вонзилась в землю прямо перед капитаном. Мужчина, покосившись на синее оперение, подсек одного из противников и, резко развернувшись, отразил удар Одноухого.

Лучница едва успела уйти в сторону, когда заметивший ее чернокнижник запустил в нее увесистый валун. Дерево, за которым она пристроилась, затрещало, и женщина, перекувыркнувшись через голову, отлетела в сторону. Сверху посыпались щепки. Маг, уже готовясь добить оглушенного противника, вдруг замер и захрипел. Две стрелы вонзились ему в грудь и в спину. Мужчина рухнул на землю, а старший лейтенант мысленно поблагодарила новобранцев за их весьма меткую помощь.

Олух, сцепившись с капитаном, уводил того все дальше от отряда, осыпая Стилкросса быстрыми, как молния, ударами. Вскоре оба оказались у измельчавшей речки, глинистые берега которой уходили вниз, к воде. Капитан, заметив, куда его пытается завести главарь банды, яростно зашипел, точно гадюка, и попытался уйти от реки, но было поздно: склон заскользил под ногами, и мужчина на секунду потерял концентрацию. Упав прямо в речушку, которая скорее была не более, чем крупным ручьем, капитан затих. Одноухий триумфально спустился следом в попытке добить оглушенного мужчину, но тот в последнюю секунду хищно оскалился и, схватив меч, рубанул по рукам противника. Однако Олух быстро сообразил, какую свинью решил подложить ему капитан, и ушел в сторону.

Вновь тетива хлестнула по руке. И стрела с синим оперением таки достигла цели. Одноухий согнулся пополам, хватая ртом воздух. Капитан же, улучив момент, ловким движением разрубил главаря банды от правой ключицы практически до пояса.

Вскоре почти вся банда была перебита. Оставшиеся в живых после бойни были закованы в кандалы, чтобы быть также убитыми, но чуть позже и после официального суда.

Лара бросила взгляд в сторону тела Одноухого, которое волокли к общей яме. На вид это был еще совсем молодой мужчина, может, даже младше ее самой. С редкими рыжеватыми усами и едва заметным шрамом на лбу, он не выглядел как вожак бандитов, терроризирующих селян. Однако, стоило ей вспомнить, как тот ловко орудовал двумя клинками, сомнения мгновенно покинули женщину.

Из леса вышел Ларс, губы которого побелели, на его лице застыл ужас. На плечах он волок неподвижную Гильду. У девушки была раскроена правая часть головы, по-видимому – заклинанием.

Элардлис склонилась над мертвой молодой лучницей и тяжело вздохнула. На плечо женщине легла широкая ладонь.

– Это наша работа.

Она кивнула. Капитан стоял за ее спиной и тоже смотрел на убитого новобранца.

– Да и лучше уж смерть на поле боя, чем от какой-нибудь заразы или в агонии от тяжелых ран, – бросил мужчина.

– Но она же еще вчерашний ребенок… она едва поступила на службу и вот…

– Она знала, на что шла, – холодно заметил капитан, украдкой бросив взгляд в сторону Ларса. – И он тоже.

Тот стоял в стороне, до побелевших костяшек стиснув в руках лук и опустив взгляд. В глазах бледного, точно смерть, парня стояли слезы.

***

Лучница, резко дернув поводья, остановила повозку. Одер недовольно фыркнул и мотнул головой. Женщина вгляделась в зеленый полог, за которым что-то мелькнуло. Мелисса спешно вернулась и тихо сказала:

– Две повозки, едут вроде не солдаты.

– Они тебя видели?

Даже если это не воины, надо быть осторожными. В столь безлюдном и отдаленном крае мало кто ездит: никогда не знаешь, с кем столкнешься.

Тут маг зашевелился и сонно пробормотал:

– Почему остановились?

– Кто-то едет недалеко от нас в ту же сторону, что и мы, – шепнула лучница, достав стрелы и приготовившись атаковать, если придется.

Мужчина тут же проснулся и, спрыгнув на землю, взмахнул рукой. Прошептав заклинание, он еще немного приблизился к кустам и замер. По всей видимости, незнакомцы тоже остановились и притихли, заметив их.

Мелисса тихо зарычала, когда хрустнула ветка под чьей-то стопой. Лара натянула тетиву, стиснув зубы и пересилив ноющую боль в мышцах, но тут раздался чей-то голос из-за зарослей:

– Мы простые путники и не хотим проблем.

– Откуда нам знать, что это не разбойники? – фыркнула Мелисса, в какой-то момент невероятно напомнив лучнице Вайлонда.

– Потому что место для них не слишком выгодное, – хмыкнул мужчина. – Сама посуди: по этой дороге мало кто ездит, а богачи на севере – вещь редкая. А вот солдаты, преследующие нас…

– Мы готовы отдать вам деньги, но только не трогайте нас! – вновь раздался голос, который, судя по тембру, принадлежал юноше.

– Ну ладно, – тихо бросила лучница и громко окликнула незнакомца: – Покажись!

Их собеседник еще некоторое время мялся, потом зашуршали кусты, и на свет вышел парень лет пятнадцати с веснушчатым носом и большими голубыми глазами, взгляд которых был еще по-детски наивен. Он поднял руки ладонями вверх и сказал:

– Мы не ищем конфликтов. Прошу, если вам нужно что-то из обозов, можете взять. Только дайте уйти живыми. Мы вскоре покинем границу, и вы о нас больше не услышите, – он старался говорить твердо и уверенно, но от зорких глаз лучницы не укрылись дрожащие руки и беспокойно бегающий из стороны в сторону взгляд.

Маг недоверчиво покосился на него:

– Сбрось капюшон.

– Ч-что? – неуверенно протянул молодой человек, сделав шаг назад.

Чернокнижник взмахнул рукой и выкрикнул заклинание, заставив сухую траву за спиной юноши вспыхнуть ярким пламенем.

– Сними капюшон, – процедил Вайлонд.

Мелисса удивленно переглянулась с опустившей лук женщиной. Лара кивнула и сказала как можно мягче:

– Лучше сделать как он просит.

Парень, у которого чуть ли не подгибались от страха ноги, дрожащими руками потянул за ткань и стащил с себя капюшон темной накидки.

Чернокнижник кивнул и заставил пламя погаснуть. Лара пригляделась и увидела выбивающиеся из-под золотисто-рыжих волос заостренные вытянутые уши. Демон. Теперь и она смогла выдохнуть спокойно: на них сейчас идет охота, а значит этому пареньку и правда нет резона враждовать с каждым встречным путником.

– Можешь не бояться, – сказал маг с таким взглядом, что послушать его совета было крайне сложно. – Мы, как и подобные тебе, спешим пересечь границу.

Демон приободрился, в его взгляде зажглась надежда. Он вновь натянул капюшон, спрятав уши, и сказал:

– А я… могу я спросить? – он поднял взгляд больших голубых глаз и уставился на чернокнижника. – Вы ведь тот, о ком так часто говорят в последнее время? Вы черный всадник?

Лара подавила смешок, когда маг растерялся и бросил взгляд сначала на Мелиссу, затем – на нее. Однако драконесса его опередила:

– Да! И, если вы только попробуете…

Но мужчина заставил ее замолчать одним только пугающим до дрожи белесым взглядом. Оно и правильно: пусть перед ними и демон, который тоже теперь не в чести у столицы, это не означает, что он не попытается сдать их всех солдатам, чтобы спасти собственную шкуру.

– Аррен! Что происходит?! – из кустов выскочил бородатый здоровяк, облаченный в кожаную куртку, отороченную бобровым мехом. – Мы видели огонь из-за деревьев. Они напали на тебя? – с этими словами он схватился за рукоять огромного топора.

Этот незнакомец был человеком, в отличие от своего спутника. И действовал он куда решительней.

– Постой, Барт! – замахал руками перед его носом юноша. – Все обошлось. Это не солдаты и не бандиты.

Здоровяк недоверчиво покосился на них и перебросил топор из одной руки в другую, прищурив выглядывающий из-под кустистых бровей темный глаз. Лара почувствовала, как его взгляд задержался на ней, и застыла, точно ледяная статуя. Если вдруг он слышал о ней как о помощнице Стилкросса или где-то видел, то пиши пропало. Но он просто коротко кивнул, и женщина перевела дух.

– Но с чего ты взял, что им можно верить? Один подозрительней другого, еще и с драконом.

Женщина почувствовала, как напрягся маг, который явно горел желанием подпалить густую бороду здоровяка. Однако все разрешил юноша-демон, который встал между ними и сказал:

– Барт, это тот, про кого мы слышали. Это черный всадник, давший отпор солдатам сначала под Россом, а после – в Браме!

– Быстро же слухи разлетаются, – тихо прошипел Вайлонд.

– Вороной конь и красный дракон. Точно! – хлопнул себя по лбу тот, кого назвали Бартом, после чего громко рассмеялся: – Вот так встреча.

Мелисса на слове «дракон» гордо выпятила грудь и сверкнула белоснежными клыками. Мэриан радоваться не спешил и все еще недоверчиво косился на незнакомцев.

– Противники столицы нам не враги, – заявил Барт, убрав топор за пояс и склонив голову. – И, раз мы все едем к границе…

– Я против объединения, – перебил его маг, уже поняв, к чему он клонит. – Но могу заверить вас, что и мы не причиним вам вреда.

Лара кивнула, заметив разочарование во взгляде молодого демона, который был явно вдохновлен тем, чтобы продолжить путь бок о бок с черным всадником, слухи о котором наверняка уже достигли даже Нортштрума.

– Что ж, – пожал плечами его товарищ, хлопнув демона по спине. – По крайней мере, теперь нам будет куда спокойнее.

Однако в его темных глазах все же мелькнула тень недоверия. И его можно было легко понять: в нынешние непростые времена мало кому можно доверять. Хорошо, что он это тоже понимает и не требует от них большего.

Когда компания вновь скрылась в зарослях, а из-за деревьев послышался топот копыт и скрип телег, Мэриан тихо бросил:

– Нельзя спускать с них глаз.

– А мне они показались не такими уж страшными. Они же просто напуганы, – склонила голову на бок дракоша, выдохнув облачко пара.

– Не стоит доверять всем подряд только потому, что они не кажутся тебе «страшными», – покачал головой маг и кивнул в сторону мелькнувшей впереди старой дороги, по которой уже катили их новые знакомые. – Поехали, но держите ухо востро.

***

Закат золотисто-рыжим шелковым полотном раскинулся над прояснившимся под вечер небом. Лес остался позади, и впереди расстелилась пустошь, за которой мрачной полосой темнело плоскогорье, что в народе прозвали Плато Слез. Лежащее на границе Ланд Меннескер и Ланд Бесатт, когда-то оно было заселено демонами, но после чудовищной серии катаклизмов опустело, превратившись в мрачную тень прежнего себя, хранящую руины старых городов-призраков.

Пересекать подобную неприветливую местность никому не хотелось. Однако, уходя от преследователей, беглецы забрали слишком сильно на север, и теперь были вынуждены двигаться по выбранной дороге. Другая, что пролегала южнее, была намного безопаснее, но и встретить там «попутчиков», как желательных, так и нет, можно было чаще. Именно этим путем Вайлонд и планировал отправить Мелиссу к границе, а потому сильно сокрушался, что они не могут вернуться к той дороге.

Если верить байкам северян, Плато Слез стало пристанищем для опасных хищников, многие из которых поражали воображение и, ничуть не меньше – пугали. Но подобная репутация могла вполне сыграть путникам на руку: если их и преследовали до этого, мало кто отважился бы сунуться сюда следом за беглецами. Да и слухи о чудищах давно переросли в были и легенды, берущие свои корни еще из тех времен, когда на земли демонов обрушились чудовищные катаклизмы, которые нагнали в свое время ужаса и на другие народы.

К вечеру полоса впереди приобрела более-менее различимые очертания, вырисовываясь стеной, что высилась на границе. На ночлег было решено остановиться у небольшой тихой речушки, берега которой скрывали под собой густые заросли.

Лара вгляделась в густеющую тьму и различила тусклый огонек впереди. Видимо, повстречавшаяся им компания беглецов не так уж сильно обогнала их. За ее спиной раздался чих, глухое ворчание и шмыганье носом. Лучница обернулась и увидела кутающегося в покрывало мага, который продолжал недовольно бубнить что-то про «треклятую осень».

– Думаю, тебе лучше прилечь и как следует выспаться, – хмыкнула женщина, укоризненно посмотрев на поправляющего угли в костре мужчину.

Тот поднял на нее измученный взгляд и, к ее удивлению, спорить не стал, что было на него вовсе не похоже. Видимо, дальняя дорога вымотала его, как и остальных, что было заметно даже по понурившей голову Мелиссе, которая хоть и старалась не унывать, была не в лучшем расположении духа.

– Выспишься тут… – тихо бросил Мэриан, опустив голову.

Когда же все это закончится? Этот вопрос читался в его взгляде, точно маг спросил об этом без слов. И то же самое вертелось на языке у женщины. Когда они смогут облегченно вздохнуть, оставив позади все неурядицы? Когда смогут спокойно засыпать без мыслей о том, какая опасность будет подстерегать их завтра?

Мелисса подняла голову и, сверкнув золотом глаз, посмотрела на мага, после чего поднялась и раскинула крылья, чем привлекла внимание обоих. Лучница тихо рассмеялась, когда дракоша прижалась к чернокнижнику, обняв его крыльями. Он что-то буркнул, пошатнулся, но отстраняться не стал.

– Все будет хорошо! – без особого энтузиазма, но с улыбкой во взгляде заверила их Мелисса. – Мы перейдем границу и найдем дом. Большой, чтобы было слышно эхо в каждой комнате, – мечтательно протянула она и зевнула. – И будет там много интересных книг и ящиков со сладостями…

– Это ты ее приучила, – сказал Вайлонд, с упреком глянув на лучницу.

Она усмехнулась и скрестила руки на груди:

– Кто бы говорил. Я как-то ночью, стоя на часах, застала ее за тем, как она выписывала на земле какие-то знаки и колдовала вместо того, чтобы спать.

Мужчина удивленно покосился на дракошу, которая виновато опустила голову.

– За это ругать не буду, не бойся, – бросил он. – Иди лучше обними покрепче Лару.

Женщина и вскрикнуть не успела, как вокруг нее обвился темно-алый хвост, а к ее плечу прижалась рогатая голова. От дракоши исходило невероятное тепло, похожее на согревающее летнее солнце, на живое пламя, пляшущее в костре. Усмехнувшись, лучница провела рукой по драконьей шее, и ей на секунду показалось, что Мелисса даже заурчала, точно большая кошка.

Все-таки не удержав равновесие и усевшись на землю, Элардлис в ответ крепко прижалась к драконессе и глянула на мага, который следил за ними со стороны полным тепла взглядом. Все же она видела в его глазах то, что не могла до этого разглядеть в людях, которые, казалось бы, были довольно близки ей. Отчего-то в этом ворчливом и угрюмом человеке было куда больше теплоты и заботы о дорогих ему людях, чем в тех, кто вечно носил на лице фальшивую улыбку и уверял в своей искренности.

– Ну все, пора спать, – протянула лучница, потрепав дракошу за ухом. – Я первая на часах.

Вайлонд попытался было возразить, но только громко чихнул. Этим аргументы исчерпывались.

***

Она быстрым шагом прошла по коридорчику трактира, по обе стороны от которого тянулись ряды дверей, ведущих в комнаты постояльцев.

Если бы не ее умение сохранять просто стальную выдержку, когда того требуют обстоятельства, Лару бы точно трясло от злости. А последняя выходка старшего лейтенанта Ройбера довела даже ее буквально до белого каления. Лучница остановилась напротив последней двери, находившейся в конце коридора, и постучала.

В комнате горел маленький светильник, установленный на пошатывающемся столе, на котором была расстелена карта, немного обугленная, немного потрепанная, но достаточно четко отображающая окрестности.

– Капитан, – окликнула она.

Мужчина, склонившийся над картой, развернулся и бросил в ее сторону напряженный вопросительный взгляд, но тут же расслабился:

– А, это ты, – и махнул рукой: – Входи.

Она закрыла за собой дверь и встала рядом со сводным братом, делающим какие-то отметки на карте. Некоторое время оба стояли молча, после чего Стилкросс бросил:

– Докладывай. Ты ведь не просто так пришла.

В его голосе отчетливо слышались нотки усталости, и это значило, что капитан сейчас не в лучшем расположении духа. Но раз уж она пришла, молчать действительно не стоит.

– Я хочу доложить о совершенно неподобающем поведении старшего лейтенанта Ройбера и нарушении прямых указаний, – ударив каблуками друг о друга, отчеканила лучница.

– Конкретней, – бросил мужчина, отойдя от стола и посмотрев на карту сверху вниз. В его голосе не было особого участия, но Лара знала, что тот внимательно слушает, хоть с виду и не придает этому особого значения.

– Убийство местных жителей без видимых причин – это невыполнение приказа, согласно которому требовалось только…

– Ты об инциденте с демонессой и тем мальчишкой на мостовой?

Она кивнула. Капитан покачал головой и вздохнул:

– Кажется, я упустил момент, когда из запуганной девчонки ты превратилась в солдата, доносящего на своего… кхм, сослуживца, – он невесело усмехнулся и, отойдя к окну, устремил взгляд в сгущающиеся сумерки. – И чего же ты хочешь от меня?

– Принять меры. Был нарушен приказ, причем твой.

– Переходишь на личности?

Она опустила взгляд и готова была поспорить, что ее брат ухмыльнулся.

– Не бойся, Ройбер не только тебе докучает. Я просто хотел, чтобы ты сказала это вслух.

– Так ты предпримешь меры? – расслабившись, спросила Лара.

Ответа некоторое время не было, и она уже начала беспокоиться, не ляпнула ли что-то не то, из-за чего прилетит не только Ройберу, но и ей. Но тут мужчина вновь заговорил:

– Да. Если всем подряд спускать все с рук, ничто не будет работать так, как надо. Их отряд под моим временным командованием, но я могу спокойно разжаловать его. Такой расклад тебя устроит?

– Вполне.

Старший лейтенант Ройбер откровенно недолюбливал их с братом. Впрочем, они и сами не очень-то радовались его обществу, а потому слышать, что он перестанет нарываться и дальше творить что ему вздумается, было если не приятно, то хотя бы успокаивающе. Но все же сомнения не покидали ее, вгрызались в сознание и заставляли раз от раза возвращаться к одной и той же мысли.

– Что-то еще? – не глядя спросил капитан.

– Я могу обратиться не как к старшему по званию?

Он обернулся и вопросительно глянул на нее, потом прищурился и сказал:

– Мне не нравится твой тон, за этим обычно ничего хорошего не следует. Но хорошо. Вольно, старший лейтенант Стилкросс.

Лара облегченно вздохнула. Пусть брат и был не в духе, вряд ли собирался отчитывать ее за что-либо. Она обхватила себя руками и опустила голову, с виду став ниже.

– Я не уверена, что хочу продолжать это. На моих руках и без того достаточно крови, пролитой за эту страну, и я чувствую, что сейчас мы совершаем огромную ошибку, которая ни к чему хорошему не приведет. Возможно, было бы куда лучше, если бы мы не поддержали переворот? Что, если…

Ее грубо обхватили пальцами за подбородок и заставили поднять голову. Женщина вздрогнула, когда встретилась взглядом с пылающими огнем темными глазами, в которых плясали отблески светильника. Внутри все похолодело в предвкушении выволочки.

– Любой, – подчеркнуто произнес Стилкросс, – несущий ответственность за своих подчиненных капитан сейчас отправил бы тебя на виселицу за измену, – он хищно прищурился и понизил голос: – Но я этого делать не хочу и не буду, поэтому закрой свой рот и постарайся молчать в тряпочку. Все ясно, старший лейтенант?

– Да, – выдохнула лучница и облегченно перевела дух, когда хватка ослабла.

Мужчина отстранился и, кивнув, вернулся к карте, на ходу бросив:

– Ступай. С Ройбером я позже сам разберусь.

Она вышла и прикрыла за собой дверь. Возможно, оно и к лучшему. Лара знала, что Линд после просто забудет об этом разговоре, не придав ему значения, как делал много раз ранее. Возможно, именно это ее и спасало, ведь стоило ей заявить о подобном кому-нибудь другому, от нее и впрямь бы избавились. Да хотя бы тот же Ройбер отдал бы все, чтобы отправить и ее, и ее брата на тот свет, дали бы только повод.

Лара тяжело вздохнула и быстрым шагом пошла прочь от двери.

***

Лучница резко открыла глаза и села. Рассветное зарево уже очертило линию горизонта, небо постепенно светлело. Мелисса, сидевшая у повозки, обернулась и махнула хвостом:

– Я сменила тебя чуть раньше. Все хорошо?

Как она могла не заметить и задремать, стоя на посту? Женщина покачала головой: похоже, она стала терять хватку.

– Спасибо, – она мягко улыбнулась и, поднявшись, погладила дракошу по шее, на которой поблескивал серебристый узор.

Новый день предвещал довольно долгий путь, но осталось всего ничего. Вот уже скоро они окажутся за пределами земель Меннескер, а что тогда? Время покажет.

Глава 2. Опасность из забытых времен

Хоть солнце и выглянуло из-за туч, а день обещал быть ясным, холодные северные ветра и не думали успокаиваться, заставляя путников время от времени поеживаться.

Едва различимая дорога, по которой они ехали, и вовсе пропала, затерявшись среди укрытого сухой травой и камнями предгорья. Продолжать путь стало куда сложнее, и то и дело слышалось недовольное фырканье и ржание фамильяра мага. Тем не менее, к полудню они вновь вышли на дорогу и подобрались достаточно близко к Плато, мрачные склоны которого холодно взирали на сгрудившихся перед ними людей.

Здесь же, совсем неподалеку, остановились и встретившиеся им накануне беглецы. Их, как и предполагала лучница, было куда больше, чем просто Аррен и Барт, с которыми они уже встречались ранее.

Две повозки стояли рядом, ограждая разведенный костерок от безжалостных порывов ветра. В небольшом котелке варилась похлебка, запах которой приятно щекотал ноздри; этот аромат заставил путников вспомнить о том, что со вчерашнего вечера они практически ничего не ели.

Над готовящейся едой хозяйничала высокая полная женщина средних лет. Неподалеку стояли уже знакомые беглецам Барт и Аррен, которые беседовали с еще одним мужчиной. И вот он сразу вызвал у лучницы недоверие. Поджар и жилист. В отличие от того же Барта, который был хоть и крупным противником, но вряд ли достаточно поворотливым, этот незнакомец казался проворным и опасным. А обветренное лицо со сдвинутыми к переносице темными бровями выглядело так, если бы принадлежало очень суровому человеку.

Меньше всего подозрений у нее вызывал Аррен, который, несмотря на свою демоническую природу, вряд ли в своей жизни и гусю шею свернул – про то, чтобы держать в руках оружие, и речи не шло.

Лара замотала головой и опустила взгляд. Ей пора прекратить воспринимать каждого человека как врага и оценивать его как противника.

Группа Барта обратила на них внимание, и лучница почувствовала, как по спине пробежал неприятный холодок, когда по ней скользнуло разом несколько пристальных взглядов. К путникам приблизился Аррен, на котором в этот раз не было капюшона.

– Я знал, что мы еще встретимся, – демон добродушно улыбнулся и махнул рукой. – Мы как раз остановились на привал. Может, присоединитесь?

– А кормить их кто будет, а? – рявкнула женщина у костра. – Куда нам еще больше лишних ртов?

– Мы справимся сами, – буркнул Вайлонд, спустившись с повозки.

– Но… – протянула было Мелисса, но тут же умолкла, поймав на себе строгий взгляд белесых глаз.

Плечи демона безвольно опустились, и он в ответ лишь кивнул, после чего вернулся к своей группе. Незнакомый мужчина вновь пристально поглядел на мага и его маленькую компанию, задержав взгляд на лучнице, отчего внутри все вдруг похолодело. Что, если он узнал ее?

Лара зачесала волосы на бок, так, чтобы как можно сильнее скрыть шрам. Чертову отметку, которая, точно клеймо, была с ней вот уже много лет. Клеймо, которое напоминало ей о том дне, когда вся ее жизнь перевернулась с ног на голову без шанса обернуться назад, и которое она всей душой ненавидела.

– Что-то не так? – спросил маг, когда довольный фамильяр, избавившись от упряжи, проскакал вокруг их стоянки.

Она покачала головой:

– Просто устала.

Мужчина смерил ее оценивающим взглядом и, подойдя чуть ближе, заглянул ей в глаза:

– Врешь.

В такие моменты с ним было невозможно спорить. Сложно было выдержать этот пронзительный взгляд, который словно видел больше, чем доступно обычному человеку. У нее перехватило дыхание, но внешне лучница постаралась не показать своего волнения.

– Угадал, но у нас сейчас и так проблем хватает. Не время жаловаться.

Он хотел было возразить, но осекся, когда раздался звонкий радостный смех, и из-за телег второй группы выскочил мальчишка лет семи, следом – светловолосая девочка, улыбающаяся от уха до уха и радостно машущая руками. Женщина у костра прикрикнула на обоих, но те, словно и не слыша ее слов, продолжили играть. Лара украдкой глянула на сидевшую рядом дракошу, которая сменила личину на человечью и с тоской наблюдала за резвящимися детьми.

– Хочешь присоединиться? – тихо спросила лучница.

Девчонка в ответ замотала головой:

– Нет. Я уже взрослая, чтобы играть с детьми! – она вздернула нос и гордо кивнула точно в подтверждение собственных слов.

– И правильно: глупое занятие, – кивнул в ответ чернокнижник.

– Решил из нее такой же занудный пень сделать?

– Не надо путать занудство и серьезность, – скрестив руки на груди, проговорил мужчина, каждое слово которого кивком подтвердила Мелисса. – К тому же, ее помощь мне еще понадобится здесь.

Женщина прыснула со смеху, но ничего отвечать не стала. По крайней мере, они отвлеклись от той темы, которую она предпочла бы вообще не затрагивать.

***

Когда они снялись с места, тучи вновь сомкнулись тяжелыми ставнями над головой. Мелисса сказала, что, скорее всего, к ночи пойдет дождь.

Полоса Плато все увеличивалась и увеличивалась, возвышаясь все больше и больше над головами путников. И вскоре впереди показался склон, ведущий к подножию одного из массивов. Отсюда в сгущающейся тьме была едва различима не обозначенная на картах река, которая пробегала по глубокому ущелью, что, точно рваная рана, рассекало Плато Слез.

Здесь, на вершине склона, где холодный ветер дул особенно сильно, было практически негде укрыться, однако и продолжать путь под дождем и в кромешной темноте не хотелось никому, пусть Мэриан с Мелиссой и ориентировались во мраке лучше остальных. Вторая группа остановилась неподалеку, видимо, тоже решив переждать ночь наверху.

– Не нравится мне это место, – проворчал маг, закончив рисовать на земле руническую вязь.

– Назови хоть одно, которое бы тебе понравилось, – хмыкнула Лара, поймав ответную усмешку.

Он произнес заклинание, и воздух вокруг точно замерцал. Защита от дождя, о котором предупреждала Мелисса, догадалась лучница. Она огляделась, но дракоши нигде не было видно. Элардлис бросила обеспокоенный взгляд на чернокнижника, который поднялся и махнул рукой куда-то в сторону.

Вскоре из-за темной пелены, сгустившейся вокруг, показалась драконесса, которая что-то несла в зубах. Стоило ей приблизиться так, что отблески костра осветили чешуйчатую морду и добычу, как Мэриан тут же выругался и потребовал у нее «выплюнуть эту гадость». Мелисса неохотно подчинилась и понурила голову, а Лара повнимательней пригляделась к пойманному зверю. Это оказалась черная змея толщиной с человеческое предплечье, по спине которой проходил зеленый ромбический узор. Тело ее покрывали странные наросты.

– Змеи здесь, да в это время года? – вскинула бровь лучница. – Никогда таких не видела.

Чернокнижник легко отстранил ее и пригляделся повнимательней. Светлые глаза загадочно сверкнули. Он поворочал туловище змеи и недовольно покачал головой.

– Очень плохо…

Лучница с дракошей переглянулись.

– И что это значит?

Мужчина вновь покачал головой и, не оборачиваясь, бросил:

– Это означает, что надо быть начеку и держаться подальше от воды.

Позже и вправду пошел дождь, мелкие капли которого побежали по незримым границам временно возведенного воздушного купола. И наблюдать за этим было удивительно, несмотря на то, что она часто видела подобное.

Подобрав ноги, лучница запрокинула голову и улыбнулась, испытав не поддающийся объяснению детский восторг. Как давно ее так впечатляло самое простое и практичное применение магии? Во время службы она нечасто обращала внимание на подобные мелочи.

Она опустила голову. Как давно все вокруг так сильно изменилось? Казалось, что ее служба под началом брата закончилась давным-давно, много-много лет назад. А на деле прошло не так уж много времени – меньше года. И сколько же тогда должно пройти, чтобы прошлое оставило ее, покинуло окончательно и не вызывало у нее воспоминаниями о себе бурю чувств, в которых было невероятно сложно разобраться.

Вокруг уже давно сгустилась темнота, огонь почти потух, и стало казаться, что вокруг не осталось ничего, что они одни в этом мире на единственном дрейфующем островке в океане тьмы.

Рядом сопела Мелисса, свернувшаяся клубком. И лучница невольно позавидовала ее спокойствию. Поворочавшись еще немного, женщина села и тяжело вздохнула: сна не было ни в одном глазу. Она различила тень, в которой едва угадывались очертания Вайлонда, устремившего взгляд в сторону ущелья, черной бездной разверзнувшегося впереди.

– Почему не спишь? Еще слишком рано, чтобы сменить меня, – бросил чернокнижник.

– Можно с тобой поговорить? – она пристроилась рядом.

Где-то вдалеке раздалось уханье совы, огласившее эхом округу.

Стоит ли говорить ему о том, какие мысли невольно блуждают в ее голове вот уже столько времени? Стоит ли говорить, что поначалу она сомневалась в своем выборе, что она старается изо всех сил, но забыть свое прошлое не в состоянии? Стоит ли признаваться в том, что она ненавидит себя за все те беды и неприятности, которые свалились на окружающих из-за нее?

Узкая ладонь в перчатке легла ей на плечо. Маг тихо сказал:

– Обычно, когда люди хотят поговорить, они разговаривают.

На лице женщины мелькнула улыбка. Она привалилась к боку сидящего рядом человека и тихо сказала:

– Я не знаю, как это описать словами. Я осознаю, сколько отвратительных вещей натворила, сама того не осознавая. Понимаю, что я ужасный человек, из-за которого многие пострадали, в том числе и ты. Мне все время кажется, что я делаю что-то неправильно, что что бы я ни сделала, мое решение неизменно приведет к еще худшим последствиям. Потому что так было всегда…

– Ты так думаешь о каждом своем решении?

Ей показалось, что его голос на секунду дрогнул.

Он осторожно провел кончиками пальцев рядом с ожогом, который был накануне заботливо обработан целебными мазями.

В тот раз, когда они оказались загнаны в угол отрядом Фейрхолла у реки, Лара поддалась внутреннему желанию, продиктованному ее подсознанием. Но, так или иначе, это было ее решение. Решение любой ценой помочь человеку, для которого ее слова не равны пустому звуку, который видит в ней то, что так отчаянно пытался изжить ее брат как те качества, которыми не должен обладать хороший солдат.

– Нет! – вдруг осознав, как прозвучали ее слова и как, скорее всего, маг их истолковал, выпалила лучница. – Нет.

Возможно, ей послышалось, но тот облегченно вздохнул.

Какое-то время оба сидели в полной тишине, не решаясь нарушить ее разговором. Темнота молчала вместе с ними, словно являясь еще одним собеседником, которому не было дело до происходящего, но который все равно продолжал слушать.

– Все мы совершаем ошибки. От этого никуда не деться, как ни старайся, – голос чернокнижника прозвучал строго, почти назидательно. – Но это не значит, что надо бояться принимать решения. Далеко не все из них приведут к плохому итогу.

– Может, ты и прав, и я просто боюсь, – еле слышно протянула Элардлис, опустив голову. – Прости, что отвлекаю тебя подобными разговорами. Я мало с кем могла делиться своими мыслями без… опаски, и это для меня до сих пор странно.

– Я знаю, насколько это может быть тяжело, – выждав небольшую паузу, сказал мужчина. – Знаю, как тяжело бывает, когда тебе некому сказать о том, что гложет тебя изнутри, что не дает спать ночами и заставляет в отчаянии и одиночестве звать на помощь, зная, что той крик никто не услышит.

Его голос становился все тише и тише, пока и вовсе не перешел на едва различимый шепот:

– Я не стану тебя осуждать за то, что ты в чем-либо сомневаешься и чего-то боишься. Но и ты пойми, что рано или поздно от тебя могут потребоваться действия, которые повлияют на твое будущее и будущее людей вокруг тебя. И, какое бы ты решение ни приняла, их судьба будет лежать на твоих плечах. К этому надо быть готовой. И… кажется, ты заставляешь меня быть более разговорчивым, чем надо.

Она улыбнулась:

– Знаешь, есть в этом мире одна вещь, о которой я никогда не пожалею.

Вайлонд вопросительно вскинул бровь. Одним ловким движением Лара развернулась и провела кончиками пальцев по лицу сидящего напротив человека, подалась вперед и легко коснулась его губ своими.

Тот еще какое-то время ошарашенно смотрел на нее и, наконец, выдал:

– Никак не привыкну, прости.

– А придется, – она прищурила изумрудные глаза и улыбнулась.

***

В алом мареве невозможно было что-либо разглядеть, разве что тени, отдаленно напоминающие дома. Дышать было трудно, в плотном влажном воздухе витал какой-то едкий запах, от которого к горлу подступала тошнота.

Она попыталась окликнуть кого-нибудь, но ее голос точно поглотила царящая вокруг тишина. Тогда женщина побежала. Так быстро, как только позволяли ей увязающие в тумане ноги. Но бежать становилось все тяжелее и тяжелее, дышать стало практически невозможно, и лучница упала на сухую выжженную огнем землю, с шумом вдыхая пропитанный чем-то едким воздух.

И тут впереди показалась тень, медленно приближающаяся к ней. Лара откашлялась и вновь попыталась окликнуть кого-нибудь, но безуспешно. А тень все росла и росла, и вскоре женщина поняла, что перед ней вовсе не человек.

Вскоре отчетливо показались очертания двух массивных морд с горящими злобой глазами и извивающийся змеей хвост. Дыхание, которое было и так затруднено, перехватило еще сильнее, а тело сковало от ужаса.

Это было создание, внушающее страх одним своим видом. Одно из опаснейших животных, когда-либо населявших континент.

Химера.

Раздалось зычное рычание на все лады, издаваемое львиной и козлиной мордами, хвост-змея взвился вверх и обнажил два ядовитых клыка.

Лучница, нечеловеческим усилием воли заставив себя подняться на ноги, побежала прочь, рассекая густые клубы алеющего тумана. Терпкий металлический запах, который она чувствовала до этого, стал еще сильнее, и она, наконец, поняла, что же это. И это лишь придало ей сил бежать дальше.

Но ее преследователь, казалось, и не думал отставать. Все ближе и ближе слышалось чудовищное рычание, топот тяжелых лап по земле и змеиное шипение. Лара споткнулась и упала на землю, ободрав колени.

Горячее дыхание над самым ухом опалило шею.

И она погрузилась во тьму.

***

Лара буквально вскочила, чуть ли не вскрикнув, после чего до нее дошло осознание того, что это был лишь сон. Она провела рукой по покрывшемуся холодным потом лбу и судорожно вздохнула.

– Тебе приснился кошмар? – подняла голову Мелисса, сонно зевнув.

– Да, – только и смогла выдохнуть женщина, откинувшись назад и прикрыв глаза предплечьем.

– Мне тоже, – поежилась девчонка. – Я стараюсь не бояться, но получается плохо.

Лучница повернула голову в сторону Мелиссы и успокаивающе провела рукой по рыжевато-каштановым прядкам.

– Только учителю не говори, – прошептала девочка, придвинувшись чуть ближе. – А то он подумает, что я трусиха.

– Поверь, никто ни за что так не подумает, какие бы жуткие монстры ни приходили к тебе во сне.

– Чудищ я не боюсь, – фыркнула дракоша, перевернувшись на бок. – Они не такие страшные, и я легко смогу их победить, – она отвела золотисто-зеленый взгляд, подернувшийся пеленой страха. – Мне снятся не они…

Девочка обхватила себя руками так, словно ей стало холодно, хотя лучница и понимала, что горячая драконья кровь не дает ей мерзнуть даже в мороз. Мигом забыв про химеру в пугающем алом мареве, женщина развернулась и тихо спросила:

– Хочешь рассказать, что это было?

Мелисса, немного подумав, кивнула и также тихо начала:

– Я была совсем одна, вокруг бегали незнакомые люди, что-то кричали, толкались. Все звенело от ударов металла о металл. Я позвала учителя, но он не откликнулся. Тогда я решила поискать его сверху, но не смогла взлететь… просто не смогла. Но я же хорошо летаю, и я не поняла в чем дело. Тогда я обернулась и посмотрела себе за спину… – глаза заблестели от слез, и девочка всхлипнула. – Их не было… у меня не было крыльев. Я начала звать еще сильнее, но никто снова не отозвался…

Возможно, в силу своей человеческой природы женщине и правда было сложно понять, насколько жуткий кошмар привиделся подопечной мага. Но лучница слышала в ее словах неподдельный страх.

Она приобняла девчонку за плечи и успокаивающе протянула:

– Ш-ш-ш… это только сон. Он ничего не значит. Ничего…

И ей самой было непонятно, пытается ли она убедить в этом прижавшуюся к ней дракошу или же саму себя.

***

Наутро обе группы путников снялись с места и направились к заросшей дороге, которая спускалась к реке. Воздух пронизывала прохлада, еще витал запах вчерашнего дождя, от которого и без того не самую удобную дорогу развезло.

– Судя по всему, мы должны спуститься прямо к мосту, – протянул мужчина. – А после – пересечь это ущелье.

Лара рассеянно кивнула и едва удержалась от зевка. Она чувствовала себя совершенно разбитой после беспокойной ночи, тень которой, словно тяжелое покрывало, легла ей на плечи и теперь неумолимо тянула вниз.

Впереди мелькнула повозка, за ней еще одна. И вскоре путникам пришлось притормозить позади остановившегося «каравана».

– Ну же! – раздался недовольный голос женщины, которая держала двоих детей за руки. – Тебе магия дана только для того, чтобы хвастаться?

Из-за повозки показалась медная макушка Аррена, который в ответ на эти слова только сильнее стиснул зубы и повторил слова заклинания на Первом языке.

– Давай вместе, – бросил Барт, кивнув второму мужчине. – Мы с Велдоном подтолкнем сзади, а ты сбоку своим колдовством подсобишь.

Повозка, по всей видимости, застряла в колдобине, которую размыло дождем. Все трое дружно взялись за дело, и повозка даже на миг поддалась, но тут же вернулась в исходное положение.

– Простите, я не могу поднять ее магией полностью, – извиняющимся голосом протянул демон, понурив голову.

– Тьфу ты! – бросила женщина. – «Я могу колдовать, возьмите меня с собой! Я вам пригожусь». Бестолочь! Даром, что демон.

– Берта, хватит кричать на мальчишку, – бросил здоровяк. – Ты этим никак не поможешь.

И тут он обратил внимание на вставших за ними путников. Он махнул по-медвежьи большой рукой и окликнул их. Лара услышала, как маг, сидевший рядом, тихо выругался. Но деваться было некуда – да и единственный более-менее приемлемый проезд был перекрыт.

Лучница соскочила на землю и проследовала за магом, который неохотно приблизился к беглецам. Те не без интереса и подозрения посмотрели на него. Дети испуганно спрятались за подол юбки матери, а темноволосый незнакомый мужчина, судя по всему, Велдон, недоверчиво прищурился.

– Раз уж мы в такой ситуации, что нам не разъехаться – не разойтись, – бросил здоровяк. – Так может, подсобите нам? Мы в долгу не останемся, будьте уверены!

Мэриан смерил его оценивающим взглядом, после – остальных спутников мужчины и холодно бросил:

– Я полагаю, выбор у меня и так не то чтобы большой.

– Ой, насмотрелись уже на магов! – фыркнула Берта, злобно зыркнув на пристыженного демона. – Вот тоже похвалялся-похвалялся, а на деле…

– Уймись! – осадил ее Барт и вновь обратился к магу: – Вы уж простите мою сестру, она мало чего про магов-то знает, не видела толковых ни разу.

– Ой, будто ты видел!

Лара окинула всех присутствующих пристальным взглядом и невольно напряглась, столкнувшись с глазами Велдона. Тот смотрел на нее так, точно это только она была виновата в том, что они застряли на старой дороге. Да и во всем остальном на свете, пожалуй, тоже.

– Распрягите лошадь и отойдите подальше, – коротко сказал Вайлонд и обернулся. – Отгоните с Мелиссой телегу немного назад.

Лара неохотно кивнула и незаметно нащупала спрятанный под курткой короткий кинжал. Если вдруг кто-то решит напасть… она мотнула головой. Напасть? Эти люди в точно таком же положении, что и они. С чего бы им нападать?

Все же решив быть на стороже, она помогла Мелиссе отвести коня с грузом назад и придержала вороного за уздцы. Одер недовольно фыркнул, но противиться не стал.

Маг обошел повозку их невольных товарищей по несчастью и начал тихо проговаривать заклинание, медленно делая движения руками в воздухе, после чего, под удивленные возгласы беглецов, повозка поднялась в воздух и опустилась чуть в стороне.

Глаза демона вспыхнули восхищенными огнями, а Берта открыла рот, точно выброшенная на берег рыба, не в силах что-либо сказать. Маг же просто вернулся назад, и Лара была готова поклясться, что на его губах на секунду мелькнула довольная ухмылка.

– Покрасоваться решил? – вскинула бровь лучница.

– Пусть знают, с кем имеют дело, – тихо ответил мужчина. – Возможно, дважды подумают, прежде чем перейти нам дорогу или выкинуть что-нибудь еще.

Она хотела было возразить, что это было излишним, но тут же вспомнила, как сама машинально искала рукой кинжал. А потому лишь кивнула.

К тому времени как солнце преодолело значительную часть своего ежедневного пути по небосводу, они спустились к реке, через которую был перекинут старый деревянный мост. Склон, поросший осокой, остался позади, и теперь путники вплотную подобрались к границе.

Стены ущелья, точно гигантские ворота, некогда отстроенные каким-нибудь великаном, холодным высокомерным взглядом взирали на путников. Речушка, бегущая по его дну, впадала в более крупный поток, который им и предстояло пересечь.

Лара почувствовала, как маг напрягся, когда они подъехали к мосту, поручни которого были украшены резьбой в виде листьев деревьев. Наверняка когда-то давно это была одна из главных дорог севера, связывающих земли демонов и людей, но сейчас от нее остались лишь подгнивающие доски.

Первая повозка въехала на мост. Скрепя и переваливаясь с боку на бок, точно неуклюжий сонный медведь, она медленно поползла над рекой. Под уздцы лошадь вел Барт, который тоже с неохотой встал на хлипкую конструкцию.

Когда повозка была уже практически на другом берегу, одна подпорка опасно затрещала, вынудив мужчину остановиться и повести лошадь еще медленнее. И вот, спустя некоторое время, он сошел на землю и, отведя кобылку в сторону, махнул рукой:

– Выдержит!

Следующая повозка была открытой и не особо нагруженной, ее перевезли без проблем. За ней прошли Берта, удерживающая за руки обоих детей, и Аррен, который нервно вздрагивал, когда дерево под ногами опасно скрипело, то и дело норовя выпустить крылья и взлететь.

Одер недовольно фыркнул, когда его повели следом, однако перебраться на ту сторону фамильяру чернокнижника удалось без происшествий. Лара ступила на мост следом и поежилась, когда ощутила дрожь от ударившейся о подпорку волны. Мэриан обернулся и вопросительно посмотрел на нее.

Женщина все еще прекрасно помнила, с какой силой их смыло волной, когда они оказались загнаны в угол, и, если бы не дочка Алого короля, вряд ли бы смогли выбраться живыми. Рана на спине заныла, и женщине пришлось закусить губу, чтобы не выдать дрожи, пробежавшей по телу.

Она бывший офицер! Она не должна сомневаться в том, что делает.

Мелисса, которая стояла рядом, протянула руку и улыбнулась:

– Пойдем.

Девочка могла бы спокойно перелететь и уже была бы на том берегу. Лара удивленно покосилась на девчонку, смотрящую на нее своими золотыми глазищами с таким выражением, будто это Мелисса была куда старше и опытней и пыталась успокоить ребенка.

Лучница протянула руку и взялась за теплую ладонь. Они пошли вместе, довольно осторожно, но быстро. Ей и самой хотелось как можно скорее преодолеть это расстояние и оказаться на твердой земле.

Маг на том берегу немного выставил руку вперед так, если бы собрался колдовать. Видимо, планировал поймать их, если бы что-то случилось.

Они практически достигли края моста, но тут подпорка опасно скрипнула, послышался треск. Мелисса, уловившая это быстрее, потянула лучницу за собой и бегом бросилась на берег. Лара почувствовала, как опора под ногами проваливается куда-то вниз и, оттолкнувшись посильнее, прыгнула вперед.

Они не упали на землю, точно на пару секунд зависнув в воздухе, подхваченные невидимым воздушным потоком, после чего мягко опустились на дорогу.

– Обе целы? – раздался строгий голос над головой.

– Кажется, да, – протянула лучница, поднимаясь на ноги и вставая рядом с Мелиссой, которая вскочила как ни в чем не бывало.

– Хорошо, – выдохнул мужчина и обернулся: повозки, ехавшие перед ними, уже были на полпути к ущелью. – Держимся вместе и внимательно смотрим по сторонам. Мелисса, ты наблюдаешь сверху.

– Может, объяснишь, откуда такая настороженность? – отдышавшись, спросила женщина. – Мы покинули Ланд Меннескер…

И невольно замерла. Они покинули земли людей. Все осталось позади: страх перед тем, что их схватят, что ее узнают, что они никогда не покинут это место. Но отчего внутри у нее по-прежнему сидит чувство тревоги, точно ничего и не изменилось?

– Для начала: мы чудом не наткнулись на пограничные посты, но это не означает, что поблизости не рыщут хорошо вооруженные отряды, которым наверняка сообщили, что мы движемся на запад, – спокойно ответил маг, забравшись на козлы. – А во-вторых… – он устремил взгляд в сторону разверзнувшегося впереди ущелья. – Здесь нас, вероятно, ждут неприятности иного рода.

– Что ты имеешь в виду? – спросила лучница, когда они тронулись с места. – Ты про те байки о том, что Плато Слез заселили всевозможные древние существа?

– Ну да… – мрачно усмехнулся чернокнижник. – Помнишь, змею, которую поймала Мелисса?

– Если змеи для тебя – мифические твари, у меня для тебя плохие новости, – хмыкнула женщина, но ей ответили лишь пронзительным пугающим взглядом.

– Змеи в этих краях, да еще и осенью – редкость, – его тон вновь сменился на поучительно-наставительный. – Я спросил у Мелиссы, где она ее поймала, и она ответила, что у реки. Я… осмотрел ее «добычу» и заметил шишковидные наросты на теле.

– И к какому же выводу ты пришел? – спросила лучница, почувствовав, как воздух буквально начал трещать от напряжения и преддверия чего-то нехорошего.

– Я, конечно, могу ошибаться, но это, вероятно, был детеныш гидры.

– Змеиной королевы? — она слышала название этого зверя на Первом языке и очень надеялась на то, что маг все же ошибся.

Эти звери ранее встречались повсеместно и во многом мешали рыболовам и речным судам, которые ходили между городами. А потому было лишь вопросом времени, когда люди достаточно наловчатся, чтобы практически истребить этих тварей. И встретиться с таким существом не очень-то хотелось, ведь, насколько Лара могла знать из различных легенд, гидра хоть и не столь опасна как химера, довольно хитрое и проворное животное, с которым непросто совладать без должной сноровки.

– Да. И наше счастье, если мать не расположилась ниже по течению. Ее отпрыски не так страшны: они, видимо, еще слишком малы, – задумчиво протянул маг. – Думаю, что с Мелиссой даже взрослой особи не совладать. Но все же надо быть начеку.

Как бы ей хотелось, чтобы Вайлонд ошибся и спутал гидру с обычной змеей! Вырваться из цепких лап солдат, преодолеть такой путь и попасться дикому зверю – смех, да и только.

Путь был непрост, и вскоре даже хоть какой-то намек на ровную дорогу пропал. Они спешились и повели фамильяра мага дальше. Впереди темной аркой вздымались каменные глыбы, в которых женщина с удивлением признала массивные колонны, которые оплетали выдолбленные из камня лозы. Эти темные гиганты, точно молчаливые замершие стражи, высились по обе стороны ущелья, которое, казалось, никогда не кончится. Наверху можно было разглядеть полуразрушенные сторожевые башни, на шпилях которых играли золотисто-рыжие лучи клонящегося к западу солнца.

У женщины перехватило дыхание, и она с замирающим сердцем подняла голову к вершинам.

Когда-то давно, быть может, это место было поистине прекрасно, и плывущих по реке странников встречало подобное массивное великолепие. Оно было сродни замку Монтис в столице, не иначе, только казалось еще более древним и могучим.

Вайлонд тоже невольно задержал взгляд на этой красоте, но скорее настороженно, чем восхищенно.

Солнце уже практически село, и полоса неба над головой окрасилась пурпурными тонами. Необходимо было найти место для ночлега. Мелисса, спустившаяся вниз, сказала, что дальше впереди есть лестница, ведущая наверх. Видимо, проход к одной из старых крепостей. Однако, когда они узнали, как это далеко для человеческого шага, решили искать что-то поближе и вскоре выехали к усеянной галькой площадке, ведущей к пещере. Та была пуста, и путники надеялись, что необитаема.

Маг начертил руны на камнях и стал читать защитное заклинание на случай, если это место обитаемо, и хозяин убежища туда скоро вернется. Вторая группа беглецов остановилась подальше, но все же достаточно близко к группе чернокнижника, и заняла место под каменным карнизом.

Аррен, который то и дело с любопытством косился на мага, прохаживался невдалеке от их временного укрытия и буквально глазел на манипуляции, проводимые Мэрианом и помогающей ему Мелиссой. Лара внимательно за ним следила, хоть и видела, что пареньком, вероятно, движет исключительно любопытство, чистое и по-детски наивное. И восхищение черным всадником, как же иначе. Оно читалось в голубых глазищах настолько отчетливо, что женщина была уверена: если бы не обстоятельства, демон бы уже бегал за чернокнижником хвостом, умоляя взять его в ученики.

– Все же надо быть начеку, – бросил мужчина, когда завершил заклинание. – Как только куда-то отходите, тут же сообщаете мне.

Бледный лоб рассекла косая морщинка, маг свел брови к переносице и сосредоточенно стал что-то обдумывать. Раздался радостный визг, и показались дети, пробежавшие по галечному берегу. Лара невольно перевела на них взгляд и улыбнулась. Детство – самый беззаботный период, когда для тебя открыт весь мир, и ты еще не знаешь о тех стальных оковах, что позже повесят на тебя с наступлением взрослой жизни.

Ей всегда нравилась наивная беззаботность, которую она видела в соседских детях, с которыми ее иногда просили посидеть. Видела в неудержимом оптимизме и вере в светлое будущее Мелиссы. Ей нравилось это, потому что ее собственное детство было сложно назвать таковым. Отец погиб на войне, когда она была маленькой, и ей пришлось повзрослеть раньше времени. Она постоянно помогала по хозяйству, убирала в доме и зарабатывала, продавая на солнечных улочках Илиграда прекрасные полотна, выполненные умелыми ткацкими руками ее матери.

Любое собственное желание ей приходилось прятать глубоко внутри, ведь средств на его воплощение все равно не нашлось бы. Конечно, соблазн взять один серебряный из общей выручки и купить себе новое красивое, или хотя бы не рваное, платье был велик. Но всякий раз она брала себя в руки и покорно шла домой после продажи полотен.

Временами ей приходилось проводить на рынке чуть ли не весь день, и некоторые люди покупали товар исключительно из жалости к девочке, которая смотрела на них умоляющими зелено-голубыми глазами, которые могли бы выплакать немало слез обиды на эту жизнь, на мать, которая не терпела неповиновения со стороны дочери. Но они оставались сухими: она сдерживала себя так сильно, как только могла.

Она могла только терпеть, стиснув зубы, и ждать, что когда-нибудь что-нибудь в ее жизни изменится к лучшему. Но вся ее жизнь превратилась в сплошную полосу сдерживания и молчания, пока кто-то другой принимал решение за нее…

Лара с трудом оторвала взгляд от ребятишек и вздохнула, когда вновь наткнулась на сгорбившегося на плоском камне мага. Покачав головой, она села рядом и приобняла его за плечи. Вайлонд вздрогнул и вопросительно на нее посмотрел.

– Успокойся. Ты же сам сказал, что даже в одиночку Мелисса справится с этой тварью, – женщина осторожно подцепила кончиками пальцев темную прядь и убрала с бледного лица. – Все будет хорошо.

– Хотел бы я иметь хотя бы часть твоего оптимизма, – усмехнулся чернокнижник.

Она улыбнулась в ответ.

Если бы он только знал, что вера в светлое будущее для нее самой уже давным- давно является чем-то недостижимым.

Глава 3. Змеиная королева

Гостиная была озарена светом, исходившим от камина, где ярко полыхали поленья. Огненные отсветы зловеще бродили по комнате, обставленной различной дорогостоящей утварью. Искусной ковки канделябры, костяные статуэтки, зеркало, обрамленное позолоченной рамой… она ненавидела это место, такое солидное, украшенное аляповатыми безделушками, призванными показать состоятельность его владельца.

Лара знала, что в последнее время дела у ее отчима шли по меньшей мере плохо, однако он все равно продолжал показываться в высшем свете, демонстрируя всем, что он все еще является частью этого самого «света» и даже иногда отправлялся на охоту в компании высокородных членов общества.

Девушка все еще прекрасно помнила, как ее мать вышла замуж за этого мерзкого человека, думая, что так они смогут выбраться из той бедности, в которой были вынуждены выживать. И это помогло: новый муж дарил ей многочисленные подарки, водил всюду с собой и представлял как любимую жену. Вот только та была лишь украшением, которым он любил хвастаться на званых вечерах. Сама женщина счастья не знала и терпела все выходки своего супруга, который любил вымещать на ней свою злость. Быть может, именно это подточило глубоко несчастную мать, и женщина покинула этот мир без малейшего сожаления, оставив на растерзание Лидию Стилкроссу свою единственную дочь.

И вот теперь, когда дела у ее неродного отца пошли плохо, Ларе предстояло повторить судьбу матери. Выйти замуж за богатого господина преклонных лет из Илиграда, чтобы потом получить если не все его состояние, то урвать хотя бы часть.

Ей был омерзителен такой подход. Она ненавидела всем сердцем и душой своего отчима, который явно не был доволен ее выбором, а именно – отказом становиться игрушкой, никчемной пешкой в его руках, какой была ее мать.

– Почему ты отказала ему? – прорычал мужчина, оторвавшись от бутылки, от которой несло таким сильным и резким запахом, что девушка невольно поморщилась. – Отвечай!

– Потому что не собираюсь выходить замуж за человека, с которым быть не хочу.

– Никого не волнует, чего ты хочешь, – погрозил ей пальцем глава семьи, вновь прильнув к бутылке. – Кха! Где бы ты была, если бы не я, а? Умирала бы от голоду под забором, продавая никому не нужный товар! Да на тебя никто бы и не посмотрел, будь ты красивой, как твоя мать, хоть тысячу раз!

Он поднялся и пошатнулся. В его глазах зажегся огонь, который был прекрасно знаком девушке. Это означало, что лучше наперекор мужчине не идти, но отчего-то слова продолжали слетать с ее губ:

– Я не стану игрушкой ни в твоих, ни в его руках. Я не хочу оказаться в неволе, как мама.

– Твоя мать была слабой! – бросил глава семьи, приблизившись к ней еще на шаг. – И, видимо, ты такая же… от тебя никакого толку!

Девушка смотрела на этого высокого пошатывающегося человека, в темном взгляде которого горело пламя. Смотрела в эти глаза, столь ненавистные и злобные, обличающие истинную суть этого негодяя, который умело играл на публику порядочного человека. Человека, который вместо того, чтобы попытаться решить свои проблемы собственными силами, готов буквально продать падчерицу.

Возможно, было бы лучше, если бы они с матерью и вовсе никогда не стали частью его семьи.

Лара стиснула зубы и сжала кулаки. Бурлящая злость подбиралась к горлу, вырывая из ее глотки глухое рычание. Хватит!

– Ты просто грязная бесчестная свинья, если думаешь, что…

Ее резко схватили за предплечье и дернули на себя. Она в ужасе подняла взгляд на отчима, который всем своим видом излучал звериную злость, точно сам являлся физическим воплощением зла.

– Что ты сказала, мерзавка?! – прогремел он перед самым ее лицом, обдав сильным запахом перегара. – Твоей задачей было понравиться этому богатому хрычу! – он оскалился, и оскал этот заставил девушку похолодеть. – Если ты даже своим хорошеньким личиком воспользоваться не можешь… то оно тебе ни к чему.

Она попыталась вырваться, предвидя что-то ужасное, но ее руку удерживали стальной хваткой. Мужчина потянулся к дорогому охотничьему ножу, рукоять которого была украшена искусной резьбой. Это был один из подарков одного влиятельного вельможи, с которым они частенько выезжали в лес «на кабана».

Собрав все силы, девушка оглушительно закричала, надеясь, что ее услышат хотя бы слуги, но те, даже если и слышали, предпочли остаться в стороне от гнева хозяина.

Ее резко развернули так, что рука оказалась вывернута под углом назад, повалили на пол, и сверху взгромоздилась неподъемная туша отчима. Лара вновь закричала, когда холодное лезвие коснулось ее лица.

Боль была мучительная, девушка ощущала, как остро наточенный нож медленно врезается в плоть и срезает кожу. Из ее легких вырвался крик, такой громкий, что слышно было наверняка во всем доме и его окрестностях. Крик, который не походил на человеческий, а скорее напоминал истошный вой раненого зверя, которого добивают охотники.

– Не брыкайся ты! – пропыхтел глава семьи, перехватив ее руку и вновь принявшись за дело.

Боль ослепляла, лишала слуха, не давала дышать. Она кричала, но крик ее тонул в огненной пляске теней, танцующих по стенам комнаты. Девушка чувствовала, что еще немного, и она точно потеряет сознание.

И тут до нее донесся едва различимый за пеленой боли и страха голос:

– Что за шум? Аж снаружи слышно! Что происх…

Тяжесть исчезла, Лара судорожно втянула воздух и с трудом подняла голову. Брат, который, видимо, только вернулся домой, с трудом оттащил отца и бросил ей:

– В сторону! Ну же!

Она не понимала, что происходит: все вокруг казалось просто ночным кошмаром, из которого ей хотелось как можно скорее выбраться. Ухватившись рукой за каминную полку, девушка медленно поднялась на дрожащих ногах, чувствуя, как по лицу стекает кровь.

– Линд, что ты творишь?! – прогремел глава семейства, пытаясь вырваться из хватки сына.

– Отец, ты пьян. Прекрати!

– Уйди, слышишь! Твоя никчемная сестра ни на что не годится, а нахлебники мне не нужны!

Она зажмурила правый глаз, который залило кровью, и сделала пару шагов в сторону двери, опираясь о ту же полку, уставленную дорогими безделушками.

– Оставь ее в покое! – ее брат очень уважал своего отца и был к нему действительно привязан, он почти никогда не дерзил ему, и вот теперь даже он перешел на крик.

– В покое?! Издеваешься?! Этой девке замуж пора, а она брыкаться вздумала! Прочь с моей дороги!

Мужчина вырвал руку и, замахнувшись, нанес удар. Лара замерла и обернулась. Удар был таким сильным, что молодой человек, щека которого обзавелась кровавой ссадиной, упал на пол. Глава семейства никогда до этого дня не поднимал руки на любимого сына, и уже только это действие дало Ларе понять одно: этот человек окончательно потерял контроль над собой.

– И дай мне уже закончить то, что я начал… – прохрипел мужчина, злобно сверкнув глазами и уставившись прямо на нее.

Он, точно зверь, прыгнул вперед, замахнувшись окровавленным ножом, на котором девушка с ужасом различила кусок собственной плоти, видимо, зацепившийся за лезвие.

Точно добыча, Лара замерла перед надвигающейся опасностью, не зная, что делать, пока ее рука не нащупала что-то холодное. Ее взгляд метнулся к канделябру, украшенному рунической вязью у основания.

Все произошло так быстро, что она и различить ничего не смогла. Тонкие бледные пальцы до боли сжали предмет, она махнула им с такой силой, которой еще никогда в себе не чувствовала. Изумрудные глаза вспыхнули злобой:

– Пошел прочь!

Раздался противный хруст, мужчина упал на пол. К ногам стало медленно подбираться багровое пятно. Канделябр в руках стал, казалось, еще холоднее, точно обратившись в лед.

Словно издалека до нее донесся голос брата:

– Что ты наделала…

Но девушка уже не вслушивалась в окружавшие ее звуки: остались только боль и лед, застывший у нее в руках и принесший смерть.

***

Ее разбудил чей-то оглушительный крик. Образ крови, ползущей живым существом к ногам, растворился в ночной мгле, и женщина вскочила. Остальные путники тоже проснулись. В темноте зажегся свет – и в воздух взмыл окруженный воздушной прослойкой огонек.

Крик вновь огласил ущелье, отразившись эхом где-то в вышине, и женщина выглянула из пещеры. У соседней стоянки горел огонь; кричала Берта, которая отчаянно прижимала к себе сына. Рядом, вооружившись топором, стоял ее брат, грозно кричавший на кого-то.

Слева от него махал коротким клинком Велдон, а Аррен что-то бормотал, видимо, пытаясь защитить женщину с ребенком хоть какими-то заклинаниями. И тут взгляд лучницы выхватил из сгустившейся тьмы длинную извивающуюся шею, увенчанную узкой змеиной мордой.

Еще одна такая голова обернулась в их сторону, в темноте сверкнули алые глаза. Лара бросилась вглубь пещеры и, нашарив лук и стрелы, развернулась. Боль в спине тут же дала о себе знать, точно в преддверии боя.

Маг выскочил наружу и, выкрикнув заклинание, отогнал голову чудища. Та зашипела и отстранилась. Вайлонд что есть силы крикнул:

– Не вздумайте рубить головы!

Но было поздно: топор Барта довершил дело, и красноглазая змеиная голова отлетела в сторону. Но на месте кровавого обрубка тут же набухли две шишки, и спустя несколько секунд две новые морды хищно разевали свои пасти.

Одна из них потянулась к затрясшемуся от страха демону, но лишь захрипела и рухнула на землю, пронзенная стрелой. Лара поморщилась и, схватив дрожащими пальцами вторую, натянула тетиву.

Вайлонд рявкнул:

– Мелисса! Ударь сверху!

Дракоша алой стрелой уже мчалась к своей цели. Она выпалила заклинание и взмахнула крыльями. Вокруг зверюги тут же завертелся воздушный поток, не дающий гидре прорваться сквозь него. Алое драконье пламя огненным вихрем устремилось прямо в воронку, и вскоре оглушительное рычание и шипение чудища прекратилось. Драконесса опустилась на землю рядом с обуглившимся телом гидры и, гордо задрав голову, зарычала.

– Я же сказал, что она справится легко и с взрослой особью, – пробормотал маг таким тоном, точно сам не был уверен в том, что только что увидел.

Лара опустила лук и подошла к нему.

На соседней стоянке крики так и не смолкли несмотря на то, что гидра была повержена, да и сама зверюга, если приглядеться, была не такая уж огромная. Берта рухнула на колени, все также прижимая к себе сына. Рядом опустился мрачный, точно грозовая туча, Велдон, который приобнял ее и пробормотал какие-то слова утешения.

Мелисса, видимо, расстроенная тем, что никто не обращает на ее победу внимание, понурила голову и выдохнула облачко дыма. Аррен, который до этого держал какой-никакой барьер, рухнул на колени и пытался отдышаться. Барт тем временем ошарашенно таращился на обугленный труп гидры.

Маг и лучница вошли в освещенный костром круг. Мелисса тут же подбежала к учителю.

– Видел, как я ее? Я и не думала, что заклинание воздушной воронки, которое ты мне показывал…

Чернокнижник лишь молча обнял ее, прижав к себе.

– Да, да… ты молодец. Ты не могла не справиться… – пробормотал он, словно не веря в собственные слова.

Лара обернулась, когда к их компании подошел Барт.

– Мы очень признательным вам за помощь. Простите, что не можем… отблагодарить вас как следует, – его голос был полон горечи, и женщина уже догадалась, в чем дело.

– Где девочка? – тихо спросила лучница, встретившись с опустошенным взглядом здоровяка.

– Анна… – протянул тот, покачав головой. – Тварь ее утащила посреди ночи. Мы даже ничего не слышали, пока… пока ее не разодрала эта мерзость…

Он разжал кулак, в котором остался окровавленный клочок ткани детского платьица.

Вайлонд неосознанно еще сильнее притянул к себе ученицу. Мелисса недовольно потянулась и пропыхтела:

– Ай, тяжело же!

Лара молча уставилась на жалкий клочок и сглотнула. Она видела много смертей, много жестокости, но даже ее передернуло, а к горлу подступила тошнота. Ужасная смерть, жуткая, какой и врагу не пожелаешь, не то что ребенку!

– Она не закричала? Не позвала помощь? – протянул опомнившийся маг, который все-таки отпустил дракошу.

– Анна была немая… – опустил голову здоровяк, пряча сбежавшую по щеке слезу.

Удивительно, но такой большой, сильный и грубый человек сейчас казался слабым и беспомощным, не пытающимся скрыть свою боль. Лара покачала головой и сделала шаг назад, уперевшись спиной в плечо чернокнижника.

Она думала, что все опасности позади, что на пути они больше не встретятся с чудовищной жестокостью и смертью, но не тут-то было. И, если они сами и могли дать отпор опасности, то эти люди совершенно не знали, как действовать, и не смогли бы справиться с той же гидрой сами.

– Мы очень сожалеем о вашей утрате, – протянула женщина, немного склонив голову.

Мелисса, которая с вытаращенными глазами слушала рассказ здоровяка, теперь и сама прижалась к учителю, уткнувшись чешуйчатым носом ему в плечо.

Остаток ночи никто не спал, и вплоть до самого рассвета перед глазами лучницы стоял жуткий образ гидры.

***

Бег реки отдавался гулким эхом и растворялся в пробивающихся сквозь свинцовую завесу лучах утреннего солнца. Путники продвигались так быстро, как только могли, стремясь как можно скорее покинуть это проклятое, забытое Богами место. Но впереди их ждала лишь повторяющаяся картина: серые, мрачные стены ущелья, которые, казалось, никогда не кончатся.

Среди путников царило напряженное молчание, которое камнем тяготело на их плечах. Каждый шаг давался все тяжелее, воздуха в легких словно не хватало, а на ноги будто повесили тяжелые кандалы.

Обе группы в этот раз держались ближе друг к другу, ехали почти что вровень и по возможности сторонились реки. Лара шла осторожно, зорко следя за окружением, готовая в любой момент среагировать и отразить нападение какого-нибудь чудища. Боль в спине обострилась, но женщина старалась не обращать на это внимание.

Когда-нибудь эти стены исчезнут, и они выйдут к поселениям. Когда-нибудь она сможет без страха засыпать ночью. Когда-нибудь, но не сейчас. Сейчас ей надо просто перетерпеть это, пройти этот страшный путь.

К вечеру, когда они остановились у развилки, ветви которой расходились на запад и на юг, беглецы были совершенно лишены сил и вымотаны скорее гнетущей аурой этого места, чем физически.

Когда их маленькая компания стала подбирать место для стоянки, Лара заметила, что к ним быстрым шагом идет Аррен.

Молодой демон неуверенно посмотрел на них, остановившись в стороне, и принялся молча наблюдать за компанией. Лучница насторожилась: пусть этот парень и выглядел довольно дружелюбным, нельзя было быть точно уверенной в том, что намерения у него исключительно положительные.

Вайлонд распряг своего фамильяра и раздраженно спросил:

– Что тебе нужно?

Демон замялся, начав нервно водить взглядом вокруг, и промямлил:

– Мы… хотели бы пригласить вас всех отужинать в нашей… компании. Если вы откажетесь, мы поймем, просто знайте, что мы вас ждем и будем вам рады.

С этими словами он развернулся и, споткнувшись о собственную ногу, чуть не упал. Не оборачиваясь, демон пошел назад, к своим спутникам. Лара и Мелисса вопросительно посмотрели на мага. Вайлонд хмыкнул и, развернувшись, вновь занялся упряжью.

– Что будем делать? – тихо спросила лучница, покосившись на собравшихся у костра людей.

– Они боятся, – чуть погодя ответил маг, потрепав фамильяра по шее, конь тихо зафырчал. – Понимают, что самостоятельно вряд ли справятся с той опасностью, которая может поджидать их впереди. И ждут нашей защиты.

Женщина удивленно глянула на него, осознав, что мужчина совершенно прав. И в какой-то мере ей даже стало стыдно за свою излишнюю настороженность и подозрительность в адрес других беглецов. Им нет резона причинять вред товарищам по несчастью, ведь они единственные, кто может их защитить.

– И ты готов ее им дать? – вполголоса спросила Лара.

Чернокнижник замер, посмотрев на Мелиссу, которая глядела на него своим открытым золотым взглядом. Лара прекрасно понимала, о чем сейчас задумался маг. Его ученица была драконом, сильным и умелым, пусть еще совсем юным, но способным справиться даже со взрослой гидрой. Но страх за то, что может случиться что-то непредвиденное, что-то, что он будет не в силах остановить в одиночку, что-то, что может навредить ей, останавливал его. Заставлял сомневаться в правильности собственных решений. И она его прекрасно понимала.

Женщина даже немного завидовала: о ней в детстве никто так не заботился. Не было человека, который бы был всегда рядом и был готов наступить на собственную гордость, чтобы защитить ее. Мелиссе очень повезло с наставником.

– Я думаю, в той ситуации, в которой мы находимся сейчас, будет надежнее не разрывать связи с ними, – мужчина кивнул в сторону второй стоянки. – Все равно наши пути разойдутся, когда мы окажемся в Долине Рек.

– Так значит, ты согласишься? – звонко спросила Мелисса, глаза которой задорно сверкнули.

– И чему это ты так обрадовалась? – вскинул бровь Вайлонд. – Все равно нам надо быть бдительными и обращать внимание на малейшие подозрительные действия с их стороны.

Женщина кивнула, хоть ей самой уже порядком надоело напряжение, висевшее в воздухе. Ей хотелось хотя бы на какое-то время забыть о том, что они в бегах, что опасности стоит ждать за каждым поворотом, хотелось забыть про свои тревоги.

– Что скажешь?

Она удивленно вскинула голову, когда услышала обращенный к ней вопрос. Вайлонд выжидательно посмотрел на нее. Лучница неуверенно повела плечами. Не так уж часто ее мнение кого-то интересовало, если дело не касалось службы, и для нее это было все еще непривычно.

– Согласна. Нам необходимо держаться если не вместе, то хотя бы рядом. На время пути так точно.

Он кивнул.

– Тогда предлагаю принять их приглашение.

***

Похлебка была хоть и довольно пресной, изголодавшимся путникам показалась просто великолепной. Когда они пришли к своим товарищам по несчастью, те без особой радости в глазах, но спокойно приняли их. Единственным, кто был искренне воодушевлен такой компанией, оказался демон, который то и дело порывался расспросить мага о чем-нибудь, но всякий раз отступал ни с чем.

– А это правда, что вы использовали заклинание призыва?

– Тебя это не касается.

– А насколько силен Третий круг некроманта?

– Настолько, что тебя это не касается.

– А у вас есть при себе амулеты, или вся магия, которой вы пользуетесь, собственная?

– Не твое дело.

– А вы случайно не знакомы ни с кем из адептов?

– Нет.

– А что если…

Однако остальная компания сидела молча, точно намеренно не разговаривая даже между собой. Лара обратила внимание на женщину, которая выглядела по меньшей мере подавленной. Набухшие от слез веки, утратившие блеск глаза… Смерть дочери наверняка с невероятной силой ударила по ней, совершенно сломив дух несчастной матери. Мальчишка, что к ней жался, не проронил ни слова, лучница вообще больше не слышала, чтобы он смеялся или плакал, словно все чувства и эмоции ребенка поглотила черная пустота. Барт, сидевший в стороне, пристально вглядывался в темноту, поглаживая рукоять топора, точно на них вот-вот может напасть очередной монстр.

Мало кто был рад подобному «объединению», если это можно было назвать так, однако все понимали необходимость в нем. Лара же дважды ловила на себе пристальные подозрительные взгляды Велдона, который и не старался скрывать откровенную неприязнь к ней.

Аррен в очередной раз загорелся желанием засыпать чернокнижника вопросами.

– Я хотел бы узнать… вы берете к себе учеников? Я бы с удовольствием…

Но, к удивлению лучницы, ответила Мелисса, которая до этого преспокойно сидела в человеческом обличье и вылизывала до дна свою плошку. Девчонка резко обернулась и, сведя брови к переносице, рявкнула:

– Нет!

Пусть это и выглядело со стороны скорее забавно, чем устрашающе, демон замолчал и, отведя взгляд, больше вопросов не задавал. Вайлонд удивленно покосился на девочку и усмехнулся.

К ночи, когда все готовились отправиться спать, вместе с лучницей стоять на часах вызвался также Велдон, что насторожило женщину. Она не доверяла этому человеку, как и он, вероятно, не доверял ей. И что-то подсказывало Элардлис, что добром такая вахта не кончится.

Мэриан тоже это заметил и хотел сменить ее, и Ларе стоило больших усилий удержать его от этого, заверив, что все в порядке.

Вскоре ущелье погрузилось в тишину. Тьма вокруг сгустилась еще сильнее, и лишь отблески догорающего костра да пробивающийся изредка лунный свет рассеивали ее. Женщине все время казалось, что в таящейся впереди черноте крадется очередное чудище, которое вот-вот нападет на лагерь.

И, хоть вокруг стоянки была выставлена какая-никакая защита, гнетущий страх все равно пробирался под кожу, заставляя напрягаться еще больше.

Когда раздался протяжный храп Барта, и вся компания погрузилась в сон, Велдон, сидевший чуть поодаль, поднялся на ноги и пошел в ее сторону. Лара тут же нашарила в темноте кинжал и прищурила изумрудные глаза. Мужчина остановился в паре шагов от нее и тихо, но тем не менее грозно, бросил:

– Скажу сразу: я не доверяю тебе.

– Взаимно.

Какое-то время оба сверлили друг друга взглядом, явно ожидая действий от оппонента. Но следующая фраза мужчины заставила лучницу похолодеть до мозга костей и вздрогнуть.

– Я знаю, кто ты. Видел, когда ездил по делам в пригород Нортштрума, – он прищурился, темные глаза подозрительно сверкнули. – Видел, как ты и другие солдаты собрали людей на мостовой, видел, как вы убивали невинных.

Ей хотелось сказать, что все это неправда. Хотелось выкрикнуть ему в лицо, что она была против той бойни, которую учинил Ройбер, что она, напротив, его остановила. Но что бы это изменило? Поверил бы этот человек ее словам? Да и поверила бы она, окажись сама на его месте?

– Все было не так, – совершенно лишенным хоть какой-то надежды убедить его голосом сказала женщина. – И обвиняете вы не того офицера.

– Неважно, ты или не ты, – зашипел подобно змее Велдон, сделав наг вперед, и немного наклонился, нависнув над ней темной скалой. – Вы все – просто шавки новой власти, не знающие пощады и готовые сделать что угодно за подачку.

Лара поежилась: она уже слышала подобное мнение о себе, слышала, когда впервые явилась в дом за холмом близ Росса. Слышала всякий раз от человека, который теперь мирно спал здесь, человека, которого она любит. И, пусть она в глазах чернокнижника и не была таким уж монстром, во взглядах простых людей она оставалась тем, кого они боялись и ненавидели, она оставалась представителем ненавистной людям власти, узурпировавшей трон.

– И мне тем более странно, что такая как ты вдруг оказалась в одной лодке с черным всадником. Но, пусть он тебе и доверяет, я допускать той же ошибки не намерен. Я уже потерял дочь, и не хочу лишиться еще кого-то только потому, что в наших рядах оказалась ты.

Его голос изменился, в нем отчетливо прозвучали нотки горечи, и тут Лару точно окатили ледяной водой. В душе этого человека жил точно такой же страх, как и в ее собственной. Потерять дорогих людей было для него страшнее всего, и она невольно поймала себя на мысли, что в целом солидарна с мужчиной.

– Я понимаю ваш страх, – кивнула Элардлис, тоже поднявшись и посмотрев ему в глаза. – Вот только я больше не часть отряда, мое звание более ничего не значит, а от меня действующая власть избавится с таким же удовольствием, как и от остальных из нас. И единственное, чего я хочу, защитить дорогих мне людей. До вас мне дела нет.

– Красиво стелешь, – процедил тот. – Вот только верить словам гадюки и подставлять руку, чтобы она ее укусила, глупо.

– Гадюка не нападет просто так, только защищая свое гнездо.

– Вот только где твое гнездо? – мужчина оскалился и вновь сделал шаг вперед, заставив лучницу отступить. – Одно ты уже, как я понимаю, предала, раз рассердила руку, которая тебя кормила. Когда ты переметнешься в следующий раз к новому гнезду?

На секунду у нее перехватило дыхание. Ей попросту было нечего ответить, ведь Велдон был абсолютно прав: как можно довериться предателю, по вине которого погибли люди? Эта тень будет вечно преследовать ее, как бы женщина ни стремилась спрятать ее и начать новую жизнь с чистого листа. От прошлого не убежишь.

Глава 4. Город-призрак

Они отправились по дороге, ведущей на юг. Река вскоре измельчала и превратилась в быстрый ручей, бегущий по серому каменистому дну. Путники были все в том же подавленном состоянии, что и прежде, и мало разговаривали друг с другом. Сейчас всем хотелось лишь одного: выбраться из этого каменного мешка.

– Великие Боги, да когда это закончится?! – всплеснул руками Барт, когда они остановились на привал. – Маг, ты уверен, что мы идем в правильном направлении?

Вайлонд, который до этого сидел в стороне, медленно поднял голову и кивнул.

– Да, скоро достигнем Амреиха, он должен быть у самого склона и горной цепи. Если верить тому, что обозначено на карте, следующим утром мы уже будем там.

Лара сильно сомневалась в том, что это хоть что-то дало здоровяку, но ему точно хватило спокойного уверенного тона мага, чтобы кивнуть в ответ и больше не жаловаться.

– О, Амреих, моя бабушка была оттуда, – протянул Аррен, поначалу обрадовавшись возможности вставить и свой серебряный в разговор, но тут же понуро опустил голову. – Она была бы рада вновь оказаться там. Наверное…

Он с надеждой поднял голову:

– Я могу рассказать про этот город, если…

– Представь себе: это никого не волнует, – протянул чернокнижник, первым поднявшись со своего места. – Предлагаю выдвигаться не позднее, чем через час, если мы действительно хотим достигнуть этого города к утру.

– А с чего это ему решать, когда нам выдвигаться? – нахмурил брови Велдон, тоже поднявшись со своего места и глянув на мага исподлобья. – Кто дал ему право распоряжаться нашим маршрутом?

– А есть какие-то возражения? – прищурил белесые глаза мужчина, и Лара услышала в его голосе рычащие нотки.

– Успокойся, Велдон, – пробасил Барт. – Маг знает, что делает.

Лара поднялась и, встав по правую руку от Мэриана, сказала:

– Сейчас важно не то, кто командует, а то, как бы нам поскорее выбраться.

– Тебе-то явно дела нет, под чьими командами ходить, как погляжу, – он ответил тихо, так что мало кто мог разобрать его слова, но она их услышала. И слышала эти слова так отчетливо, как если бы ей прокричали их в лицо.

Женщина поджала губы и промолчала, стерпела, зная, что сейчас разжигать огонь вражды им ни к чему. Вайлонд, однако, тоже расслышал брошенную в ее адрес фразу и напрягся.

Но тут сверху спустилась Мелисса, взмах крыльев которой поднял ветер. Дракоша отряхнулась и подскочила к ним:

– Я видела вдалеке какой-то силуэт, похоже на крепостные стены!

– Значит мы на верном пути, – попытался изобразить оптимизм Аррен, но, осознав, что мрачная туча вновь нависла над остальными, вновь понурился.

Позже, когда они тронулись с места, а солнце начало медленно клониться к закату, окрашивая значительно расширившуюся полоску неба над головой в пурпурно-золотые тона, Вайлонд тихо спросил:

– Он догадался, кто ты?

Лара, сидевшая в повозке спиной к нему, вздрогнула. Как и ожидалось от него – довольно проницательно.

– Да. Сказал, что видел меня, когда… в общем, видел не в лучшей обстановке.

– Ясно, – послышался тихий вздох. – Он угрожал тебе?

– Если я скажу «да», обещаешь не превращать его в кучку пепла?

Мужчина тихо усмехнулся. Она подтянула ноги к себе и прислонилась к вещевому мешку рядом.

– Я понимаю этот страх, и не могу винить его в этом. И переубеждать его смысла нет, я все равно останусь для него шавкой, готовой по первому зову хозяина перегрызть кому-нибудь глотку.

Вайлонд резко дернул поводья. Одер недовольно заржал и закусил удила. Мужчина развернулся и позвал Мелиссу. Дракоша тут же спустилась вниз и вопросительно на него посмотрела. Он кивнул на поводья и спросил:

– Справишься?

Дракоша кивнула. Мужчина спустился и, глянув на лучницу, спросил:

– Пройдемся?

– Эй, что там у вас стряслось?! – окликнул их Барт, который вел крытую повозку следом.

Лара спешилась следом за чернокнижником и пошла рядом с ним по тропе, держась от их маленького каравана на некотором расстоянии. Оба брели молча, каждый смотрел на дорогу перед собой и думал о чем-то своем. Мелкая галька хрустела и перекатывалась под ногами, и лучница старалась не отрывать от нее взгляда, упрямо смотря себе под ноги.

– Хватит винить себя, – раздался тихий голос мага. – Не делай из себя монстра, которым не являешься, слышишь?

Его голос звучал строго, назидательно, точно он отчитывал ее за собственное самобичевание, как иногда отчитывал Мелиссу за перепутанные слова заклинания или ингредиенты зелий. Но отчего-то от этих слов стало так тепло и приятно на душе, что женщина подняла взгляд и посмотрела на мужчину рядом:

– Мэриан… я не такой хороший человек, как, ты думаешь, – она почувствовала, как задрожал ее голос, и попыталась взять себя в руки, глубоко вздохнув.

– Но и не такой плохой, каким ты себя считаешь, – вскинул тонкую черную бровь маг. – Потому что если бы ты им была, то выстрелила бы мне в спину при первой же возможности.

– Тебе напомнить, что в первую нашу встречу я именно это и сделала? И не забывай, что изначально я должна была склонить тебя на нашу сторону, – отрешенно сказала женщина, безвольно пожав плечами.

Он ничего не ответил, и лучница успела сотню раз пожалеть о сказанных словах, пока они шли пешком.

– И все же я увидел в тебе то, что ты сама напрочь отказываешься видеть, – глухо, точно эхо, отозвался мужчина, когда они подошли к последней на сегодня стоянке.

Ущелье расширилось, отвесные своды стали ниже, а ручей, в который превратилась река, казалось, совсем пропал. Впереди виднелась долина и смутные очертания в вечерней поволоке, действительно напоминающие крепостные стены.

Впереди, без сомнения, лежал Амреих – некогда один из красивейших городов континента, который мог бы смело посоперничать в своем великолепии с замком Монтис. Однако после чудовищных катаклизмов он оказался разрушен, и среди стариков ходили слухи, что души живших там демонов и людей навсегда остались в этом месте, забытые Повелителем Теней и Огненной Богиней. Одна из легенд, что Лара слышала в детстве, гласила, что Повелитель Ветров, пролетавший в облике белого орла в небе, увидев неприкаянные души, сжалился над умершими, но забрать их на тот свет, в мир вечного покоя, не мог, ибо не был властен над жизнью и смертью. И тогда он сделал их своими слугами, что теперь кружат над Амреихом и Плато Слез, свободные и быстрые, точно ветер.

Легенда была красивой, и вот сейчас женщина ощущала приятную дрожь, точно сказка вдруг стала реальностью; ей даже показалось, что с высоты небес за ней кто-то наблюдает. Быть может, это и правда был кто-то из слуг Повелителя Ветров?

Спалось в эту ночь плохо: ожидание, когда же они завтра утром достигнут стен легендарного города, точило ее изнутри и словно гнало вперед. Лара даже на какое-то время забыла об их разговоре с Велдоном.

Ее отвлек шум крыльев. Мелисса спустилась на землю и, небрежно отряхнувшись, сменила обличье и накинула плащ. Девочка широко зевнула и улыбнулась, заметив лучницу.

– Я видела его! Видела еще издалека. Мне сначала показалось, что это просто скалы странной формы, но потом… – она указала пальцем в сторону скрытого в темноте города и подергала свободной рукой женщину за рукав. – Я так хочу поскорее посмотреть на него вблизи!

– Боюсь, ни демоны, ни люди там сейчас не живут, – улыбнулась в ответ Лара, однако мысленно напряглась.

Откуда им было знать, что в стенах города не прижились какие-нибудь кочевники или разбойники, бежавшие с юга? Образ таинственного города тут же испарился, оставив после себя черты таящего опасность места. И почему ей так сложно забыть о прячущейся за каждым углом угрозе и просто помечтать?

Женщина вздохнула. Мелисса вопросительно глянула на нее, но тут же вздрогнула и, обернувшись, зарычала.

– Огненная магия считается одной из самых опасных. Я тоже хотел бы обучиться ей, я пока знаю только воздушные и простейшие водные заклинания, – послышался голос Аррена.

Демон хвостом шел следом за магом, который явно не без труда удерживался от того, чтобы отправить парня к Повелителю Теней.

– Мне-то что?

– Я хотел бы… узнать, может, раз мы все равно все вместе в пути, вы могли бы меня научи…

Тут дракоша молнией сорвалась с места, так, что лучница и глазом моргнуть не успела. Мелисса тут же возникла между чернокнижником и молодым демоном и пристально прищурилась, как иногда делал Мэриан, когда сильно злился на кого-то, но был вынужден сдерживаться.

– Ну нет! Он не может учить тебя!

– Почему? – попятился Аррен, но тут же осмелев, выпятил грудь и спросил: – Почему не может?

Мужчина тем временем, воспользовавшись ситуацией, ретировался в сторону лучницы.

– Признайся: тебе приятно такое внимание, – улыбнулась женщина, когда он подошел ближе.

– Глупая детская вражда из-за ничего.

– А ты бы стал его учить? – она кивнула на демона, конфронтация которого с Мелиссой начала набирать обороты.

– Еще чего. Думаешь, мне так легко справиться только с ней? – возмущенно отозвался маг, махнув рукой в сторону девочки. – За ней одной нужен глаз да глаз: только отвернешься, а она опять влипает в неприятности!

– Не чаще, чем ты сам, – лучница приподняла бровь и ухмыльнулась. – Кстати, как продвигается обучение?

Лара нервно вцепилась в рукава куртки, скрестив руки на груди. Она всеми силами старалась отвлечься от тревожных мыслей и надеялась, что в очередной раз разговор с магом позволит ей забыться. И, видимо, ее волнение не укрылось от его взгляда.

Вайлонд посмотрел ей в глаза, точно переворачивая внутри у нее все ее тайные мысли и воспоминания.

– Пожалуйста, давай не будем об этом, – она виновато опустила голову.

– Хорошо.

***

Молодая женщина медленно шла по темному коридору, по обе стороны которого были тяжелые старые решетки. Ее шаги гулко отдавались в его черной глубине, которая словно притягивала ее к себе, манила и звала.

Лучница была одна в коридоре, по крайней мере – она так думала. Но тут к звукам ее шагов присоединились еще одни. Лара остановилась, и человек, следовавший за ней, тоже.

Она побежала. Быстро, как только могла, и шаги за ней тоже ускорились, ни на миг не отставая.

Вскоре темнота стала рассеиваться, женщину окружило алое марево, и она вновь оказалась в том жутком месте из собственных кошмаров. Лара в ужасе попыталась вернуться назад, но коридор исчез.

Рычание. Все то же. Она убежит от него, в этот раз обязательно убежит.

Ей удалось перемахнуть через небольшую канаву, которая выплыла из тумана, пробежать еще несколько метров и обернуться. Зверь преследовал ее, стремительно настигая. Она теперь могла совершенно отчетливо различить в туманной пелене две головы и извивающийся змеей хвост.

Лара побежала еще быстрее и вскрикнула, когда впереди показался крутой склон. Отклонившись немного назад и придержав себя руками, она устремилась вниз, стараясь не упасть. Химера на вершине завыла и бросилась следом.

Оказавшись внизу, женщина вновь бросилась бежать, но тут впереди вырос высокий земляной вал. Тихо выругавшись, она попыталась зацепиться руками хоть за что-то и вскарабкаться наверх, но тело точно перестало ее слушаться, движения были медленными, а руки словно ватными.

Злобное рычание химеры раздалось у женщины за спиной. Она закрыла глаза, не в силах обернуться, и рухнула на колени.

Мир погрузился во тьму.

***

Элардлис проснулась в холодном поту и вскрикнула. Полог развернувшейся над головой тьмы вернул ее в реальность. Глаза щипало от слез, а тело била мелкая дрожь.

– Что такое? – она услышала рядом встревоженный голос мага и покачала головой.

– Ничего, – ее собственный голос предательски дрогнул.

– Как только появится возможность, сварю тебе снотворное. Ты слишком беспокойно спишь в последнее время, – вздохнул мужчина, приложив к ее лбу ладонь, – Жара, кажется, нет.

Этот голос постепенно возвращал ее к реальности, давая понять, что все это ей лишь привиделось.

Она развернулась и прижалась к склонившемуся над ней магу. Тот неуверенно провел рукой по ее плечу, стараясь не задеть ранение на спине, после чего притянул к себе и вздохнул:

– Мы все вымотаны этим путем. Скоро он окончится, я обещаю, – Вайлонд провел рукой по золотисто-медовым волосам, разделяя пряди пальцами, и покачал головой.

Постепенно лучница почувствовала, как тревога после кошмара стала отступать, а ее саму вновь начало клонить в сон. Уткнувшись носом в плечо обнимающего ее человека, Лара приятно поежилась и провалилась во тьму, спокойно проспав до самого рассвета.

– Я же сказала, что все в порядке, – вздохнув, бросила лучница, когда маг в очередной раз намекнул на ее кошмары. – Можно подумать, ты сам никогда не видишь жутких снов.

Мужчина немного помолчал, проверил упряжь, и, не оборачиваясь, тихо ответил:

– Почему же… вижу. И раньше видел довольно часто.

– И кого же ты видел? – спросила лучница, тут же пожалев, что затронула эту тему, когда встретилась с мужчиной взглядом.

– Ко мне во снах иногда приходили мать и брат. Говорили со мной, но что именно – я никогда запомнить не мог. Всякий раз моя мать вновь оказывалась больна, и каждый раз она умирала у меня на руках, говоря, что все в порядке… Каждый чертов раз я не мог ей помочь, и каждый раз на меня осуждающе смотрел брат, словно я и в его смерти виноват. Я хотел увидеться с отцом, хотел, чтобы он объяснил им, что я здесь ни при чем, но так ни разу его и не увидел.

Он хлопнул своего фамильяра по боку и уже куда громче и уверенней сказал:

– Пора выдвигаться.

Лара опустила взгляд. Она вот уже который раз видела такие похожие сны, где ее преследовала все та же химера, как хищник, выслеживающий добычу. Зверь точно крался за ней, поджидал за каждым кустом и то и дело норовил выскочить и поймать свою жертву острыми как бритва когтями. Но всякий раз, когда лучница в страхе оборачивалась, пугающего образа не было.

Это были всего лишь сны, ее сейчас должны беспокоить более насущные вещи. Лара помотала головой и, закрыв глаза, выдохнула.

Солнце уже взошло и лениво следило за подъехавшими к краю ущелья путниками.

Впереди раскинулась прекрасная долина, а на склоне, который до этого казался лишь размытым в сумерках образом, величественным призраком возвышался Амреих. Парящий город, город-призрак. Легендарный город, воздвигнутый многие сотни лет назад.

Монтис был скорее сильным могучим великаном, скалистым гигантом, Амреих же – изящным и прекрасным, точно прилегшая отдохнуть красивая девушка.

Послышался восхищенный вздох Мелиссы, которая до этого в очередной раз спорила с молодым демоном. Золотые глаза восхищенно распахнулись, и девочка сделала пару шагов вперед. Маг схватил ее за рукав и оттащил немного назад: впереди лежал опасный каменистый спуск, представлявший из себя извилистую дорогу, некогда выложенную белым камнем, но со временем превратившуюся из атласной ленты в старую тряпку.

– Амреих. Это точно он! – протянул Аррен, с трудом отведя взгляд. – Каждый демон знает легенду об этом городе и Пророчестве, что получил Жадный король, когда…

– Прошу, избавь нас от этого, – проворчал чернокнижник и первым тронулся в путь.

Чем больше они приближались, тем все больше удивительно красивых сооружений путники могли рассмотреть. Высокие стройные колонны некогда были расписаны яркими узорами и, подобно взмахам крыльев птицы, смело устремлялись ввысь. Мосты из светлого камня, перекинутые между башнями, увенчанными куполообразными крышами, казались практически невесомыми, точно парящими в воздухе. Высокие крепостные стены, вернее – сохранившаяся их часть, гордо вздымали свои бойницы над раскинувшимся внизу озером. Завершало все это великолепие массивное здание, что подпирали широкие колонны. Его купола наверняка ранее были облицованы золотом, которое еще можно было на нем разглядеть, и бирюзой, отблески которой каплями дождя были разбросаны по ним. И наверняка этот дворец сиял так ярко, что видно его отблеск в часы заката было аж из самых дальних уголков Долины Рек.

Наверху виднелась полуразрушенная башня, которая, словно зоркое око, следила за раскинувшимся ниже городом.

– Мы идем туда? – недоверчиво прищурился Барт. – Как по мне – гиблое место.

– Кратчайший путь все равно лежит там, – Вайлонд указал на дорогу, которая вела от разрушенных ворот к озеру.

Берта, которая сидела на повозке вместе с мужем и сыном, подняла уставший грустный взгляд на останки древнего великолепия и вздохнула:

– Жалко, моя малышка уже не увидит этих стен.

Лара спешно отвела взгляд и опустила голову. Наверняка бедная женщина еще долго не сможет прийти в себя после потери дочери. Интересно, а как она сама бы отреагировала, если бы потеряла дорогого ей человека? Когда много лет назад умерла ее мать, лучница не чувствовала боли или внутренней пустоты, в ее душе не оседала надолго тоска, ей просто пришлось принять это как факт. Как то, что теперь все побои в этой семье придется сносить именно ей, и даже брат вряд ли сможет ее защитить. Возможно, невзгоды, что обрушились тогда на нее, притупили эту боль, а может – она и не была столь близка с матерью, как того хотела бы? Может, эта женщина и вовсе была для нее точно чужая?

Погруженные каждый в свои мысли, беглецы продолжили путь. Вот они спустились по дороге и приблизились к озеру, вода в котором была мутно-зеленоватого цвета, а берега подернуты ряской. Ни водных птиц, ни всплеска от мелкой рыбешки – ничего. Точно вся живность в нем вымерла.

Молчали все, за исключением Аррена, который с придыханием рассказывал легенды своего народа об этом городе. И все понемногу стали прислушиваться к парню, стараясь прогнать тревогу и внезапно охватившую всех тоску.

– Парящий город был воздвигнут как дань Повелителю Ветров, владыке гор и воздуха, – загадочным голосом нараспев рассказывал демон. – Парящий над землей и точно живущий среди Богов, если не возвышающийся над ними, Амреих воздвигался лучшими мастерами строительства и магии тех времен, которые владели искусством еще не утраченной Древней магии. Ни один колдун или вражеский лазутчик не мог пробраться в этот город незамеченным со злым намерением, ибо горел синим пламенем.

Лара вздрогнула и переглянулась с магом. Вайлонд удивленно вскинул брови, но тут же скрыл свое изумление и продолжил следить за дорогой. И только Мелисса ляпнула:

– Прямо как… – но тут же получила подзатыльник от своего учителя.

Никто не обратил на это особого внимания, а демон продолжил свой рассказ, почувствовав в себе куда большую уверенность и поняв, что заинтересовал остальных.

– Город хорошел год от года, и посмотреть на его великолепие съезжались все, от людей до даже драконов, с которыми демоны тогда имели острую вражду. Вскоре Амреих стал столицей Ланд Бесатт. И с тех пор правители демонов жили в Виденхосе – дворце, воздвигнутом посреди города, – он поднял взгляд на массивное здание, великаном возвышавшееся среди городских построек.

Мелисса фыркнула:

– Ну конечно! Все знают, что величайшее строение, созданное с помощью Древней магии – дворец Дом Илиоса в Земле Первого Огня.

– А вот и нет!

– Да-да-да!

Маг тяжело вздохнул и вновь отвесил оплеуху дракоше.

– Ай, за что?!

– Прекрати спорить. Это все равно что решать, кто сильнее: химера или грифон.

– Конечно же химера, – усмехнулась девочка, но продолжать спор не стала.

– Так вот… – продолжил демон. – В те времена, когда у власти стоял Эрих Жадный, которого в народе прозвали Жадный король, Амреих достиг своего расцвета: он богател и процветал год от года. Но алчность короля жаждала большего, ему было мало золотых залов и сверкающих покоев. Казна все полнилась, а народ начал голодать. А после того, как сам король исчез, страну сотрясли чудовищные катаклизмы, и многие погибли.

Они свернули и спустились практически к самой воде. Деревья, росшие у берегов, тихо зашелестели и склонили свои головы к путникам, точно осматривая чужаков. Ларе стало не по себе, и она притянула оружие ближе к себе.

– Однажды к королю пришла нищая старуха, – понизил голос Аррен, попытавшись сделать тем самым свое повествование более зловещим. – Она потребовала аудиенции у Эриха Жадного. Ее не хотели пускать: больно жалок был ее вид, но старуха сказала, что она мать одного из офицеров, некогда спасших жизнь королю и отдавших свою взамен. То был Орр Буревестник, и только из-за этого король согласился ее принять. Старушка вошла в зал, полный сверкающей утвари, а на украшенном каменьями троне ее ждал сам правитель. Он спросил, чего же надо старухе от него. И она сказала, что ее семья погибла от голода и катаклизмов, а сама она страдает в нищете, ведь уже так стара, что не может работать, а содержать ее теперь некому. Она попросила у короля столько золота, во сколько он оценивает отданную когда-то во его спасение жизнь ее сына.

Лара вздрогнула, когда услышала всплеск. Она резко обернулась, но увидела лишь круги, расходящиеся по воде. Так неужели тут что-то водится? Демон же, как ни в чем не бывало, рассказывал:

– Король подумал и сказал, что готов выдать ей такую сумму. Он попросил принести один из сундуков с золотом в тронный зал и поставить рядом с собой. Два крепких воина втащили полнящийся золотом сундук. Старушка обрадовалась и расплакалась, думая, что правитель сейчас ее озолотит, но не тут-то было. Эрих Жадный взял один золотой, покрутил его в пальцах и, вздохнув, бросил старухе под ноги с высоты своего трона. «Забирай и ступай! Ты попросила меня дать оценку, и я ее сделал. Офицеров у меня так много, как золота в этом сундуке, и я оценил эту жизнь ровно так, как следует».

– И она согласилась?! – удивленно вскрикнула Мелисса, на которую тут же шикнул маг.

– Дослушай до конца! – обиженно сказал демон и кашлянул. – Старушка разозлилась и сказала, что нет и не было короля более никчемного в истории демонов, и что раз он оценил жизнь ее погибшего сына в один золотой, то она оценивает жизнь короля в горсть пепла. Эрих собрался выпроводить ее, но та произнесла пророчество, названное после Прорицанием Буревестника. «И придет Великая Засуха, что страшнее нынешней, и обрушится Дождь огненный прогневанным Божеством. И падет город, над землею парящий, и ознаменуется Конец тех, кто землею Ветров правил доселе. Не будет потомкам твоим даровано счастье, и золото станет погибелью их. И, лишь когда кровь от крови твоей прервет эту цепь, алчность свою пересилив, падет Проклятие, но на том и род твой оборвется, что от Древних королей начало берет. И сгоришь ты в ярком пламени».

– И что же было потом? – Затаив дыхание, спросила Мелисса, перевесившись через борт повозки и наклонившись в сторону демона.

– Король рассердился и приказал сжечь старуху на костре, положив ей в рот тот золотой, что он дал ей, чтобы эта плата ушла вместе с ней к Повелителю Теней. И тогда в первый раз над Амреихом взвилось пламя. А жадность короля все росла. Он вводил все больше и больше налогов, забирал у своего народа больше и больше золота, и не мог насытиться. И вскоре Амреих из цветущего города, из прекрасной столицы превратился в хранителя боли и отчаяния, страдания простого народа и ликования жаждущего золота короля. Страна умирала, и было поднято восстание, во время которого Эрих Жадный бежал из дворца подобно трусу. Никто не знает, где он окончил свою жизнь, и выжил ли. Кто-то говорит, что он скрылся в Ланд Меннескер и протянул аж до самой старости, а кто-то – что его убили неподалеку от Амреиха, и что уйти ему так и не удалось. Погиб ли он или же нет: он забрал с собой столько золота, сколько смог унести, и оставил позади разоренную страну и падший город. И после исполнилось Пророчество Буревестника, и поразила земли демонов засуха, и обрушился огненный дождь, от которого нельзя было укрыться даже в стенах замка. И те, кто пережил это, уже не вернулись в проклятый город. Говорят, он до сих пор таит в своих стенах немало богатств, за которыми никто, даже самые отчаянные смельчаки, не решаются отправиться, ведь стерегут город призраки погибших его жителей, что стали слугами Повелителя Ветров…

– Как красочно, но не очень достоверно, – буркнул чернокнижник, скептически глянув на мальчишку и после обратившись к Мелиссе: – Не стоит слепо верить легендам, передающимся из поколения в поколение. Лучше довериться летописям и более достоверным данным.

– Я… не читал, – виновато отвел взгляд демон. – Мы жили в маленькой деревне, и у родителей почти ничего не было, что говорить о… – он смолк, отвернувшись.

– А что с ними стало? – спросила было Мелисса, но ответом ей был лишь полный грусти и тоски взгляд.

Всплеск вновь повторился, уже куда громче. Темная гладь озера, словно дрогнувшее от удара зеркало, всколыхнулась и пошла мелкой рябью.

– Ускоримся, – тихо сказал маг и что-то шепнул своему фамильяру.

Они совсем скоро оказались у дороги, ведущей к воротам, по обе стороны от которой раскинулись густые заросли. Барт, нагнавший их, тут же спросил:

– Что такое? Где-то опять прячется чудище?

Вайлонд перевел задумчивый взгляд на озеро и пожал плечами.

– Надо быть осторожным, даже когда опасности, кажется, нет.

Лара смогла спокойно вздохнуть и выпустить из рук сжатый до побелевших костяшек лук только тогда, когда путники приблизились к разрушенной стене, где до сих пор присутствовала часть ворот, ранее раскрывавшихся перед гостями Амреиха. Осторожность и правда не повредит, но, кажется, они слишком преувеличили опасность. Может, в этом озере водится какая-нибудь рыбешка?

Они въехали в город. Впереди раскинулись многочисленные улочки некогда светлых домов, которые теперь одиноко ютились на уцелевшей земле. Многочисленные мосты и лестницы, статуи в форме всевозможных животных, в том числе и тех, которых лучница не то что не видела, о которых она и не слышала вовсе – все это могло дать представление о древней красоте города. Но сейчас среди этих руин вряд ли можно было бы жить. То и дело в земле можно было встретить воронки, края которых давно обуглились. Храм, который высился у мостовой и словно находился на возвышении, был разрушен до такой степени, что должен был наверняка рухнуть, но по какой-то неведомой причине все еще упорно стоял. Между его колонн еще можно было разглядеть барельефы в виде языков пламени и рогатого черепа посередине.

Вайлонд задержался взглядом на барельефе. Лучница повела плечами, точно ощутив на себе грозный взгляд божества, в честь которого когда-то был воздвигнут храм. Но еще больше она удивилась, когда на пути им попался алтарь, на котором была выгравирована звезда и фигура в плаще, скачущая на коне. Повелитель Теней занимал особое место в культуре демонов, неудивительно было встретить его изображение здесь.

– Кого-то напоминает, а, – усмехнулся Барт, кивнув на изображение, и тут же поежился, поймав на себе неприязненный взгляд мага.

Они выехали к более-менее сохранившейся части города, где и располагался легендарный дворец. Виденхос представлял собой массивное сооружение, которое выглядело настолько огромным, что заставляло путников чувствовать себя лишь жалкой горсткой муравьев перед могучим дубом.

Перед зданием располагалась небольшая площадь, от которой вниз вело несколько широких дорог и лестниц, часть из которых давно обвалилась. Еще ниже, где и шли беглецы, вились узкие улочки плотно сидящих домов с каменными крышами.

Это место было мертвенно-тихим и казалось совершенно огражденным от внешнего мира. И именно здесь и было принято решение остановиться и сделать длительный привал.

Лара устало потянулась, давая затекшим мышцам немного прийти в себя. Мелисса уже бросилась обследовать дом, который тщательно осмотрел чернокнижник, прежде чем впустить ее туда. Здание сохранилось на удивление хорошо, и, вероятно, должно простоять еще не одну сотню лет. Лара тихо зашла и осмотрелась. Первый этаж занимало несколько комнат, в одной из которых стояла широкая крепкая кровать. Обугленные кое-где подушки и покрывала, которые походили скорее на тряпки, для нее сейчас выглядели как самая мягкая перина прямиком из королевских покоев. С трудом поборов в себе желание упасть на кровать и забыться сном, лучница пошла дальше обследовать жилище, надеясь найти что-то полезное.

– Куда пошел Мэриан? – спросила она, когда поднялась на второй этаж и оказалась перед снятой с петель дверью.

Посреди пустой пыльной комнаты стояла кровать, которая по размерам подошла бы разве что ребенку. Она была сломана и имела всего три ножки. Рядом на полу валялись старые деревянные и костяные игрушки, потемневшие от времени. Полог, висевший над кроваткой, был разодран и свисал лохмотьями вниз, точно тонкая паутинка. Отчего-то эта комната была особенно пропитана тоской и гнетущим чувством тревоги.

– Это место очень грустное, – тихо сказала девчонка, поежившись и обхватив себя руками. – Мне здесь не нравится.

Лара была полностью с ней согласна. Она подошла к Мелиссе и положила руку на теплое плечо. Драконесса вздрогнула и облегченно вздохнула, прижавшись к лучнице.

– Наверное родители очень любили ее или его, – она протянула смуглую руку к дверцам шкафа, стоявшего рядом с маленькой кроватью.

– Любой родитель любит своего ребенка, – сказала было женщина, но тут же осеклась. А любой ли?

Любила ли ее мать? Жалела бы, если бы с ее плеч свалилась ноша в лице единственной дочери? А Лидий? Очевидно, что падчерицу он как минимум недолюбливал, а то и считал вовсе пустым местом… но вот родного сына. Он был строг с ее братом, не терпел, когда тот говорил ему слово поперек, но что-то ей подсказывало, что в черном гнилом сердце этого человека все же были теплые отеческие чувства к единственному сыну.

– А мои? – раздался скорее похожий на эхо голос девочки. – Я их почти не знала. Мне сказали, что их не стало, когда я была совсем маленькая: я помню только размытые образы. Думаешь, они меня любили?

Лара ощутила леденящую дрожь, когда встретилась глазами с полным надежды взглядом дракоши. Конечно, она не могла ничего сказать про ее родителей, но сколько же было искренности в этом взгляде, сколько еще совсем детской наивности.

Взяв себя в руки, женщина улыбнулась и пригладила непослушные каштановые волосы Мелиссы:

– Ну как можно не любить такую умницу? Мне кажется, они в тебе души не чаяли.

Золотые глаза вспыхнули точно две искорки.

– У драконов детей учат летать родители, – протянула Мелисса, вновь прислонившись к ее боку, когда они стали спускаться. – А меня учили все подряд: от воинов и наставников до самой королевы. Мне бы хотелось сказать, что все они – мои родители, но я не могу… не могу назвать их моей семьей. Это все так сложно.

Она судорожно вцепилась в рукав лучницы и опустила голову.

– Я тебя прекрасно понимаю, – вздохнула женщина.

Внизу мага не оказалось. Они вышли из дома и тут же наткнулись на Одера, который щипал редкую серую траву у домов. Подняв голову, жеребец глянул на них и тряхнул головой.

– Не нравится мне, что он ходит здесь один, – вздохнула женщина, устремив взгляд в сторону оставленных позади руин храма. – Мало ли что может скрываться в этом городе. Да и темнеть скоро начнет.

Мелисса согласно кивнула:

– Мне все время кажется, что за мной кто-то следит, это жутко, – она втянула голову в плечи. – Будто опасность, которую я не могу увидеть. Нет, я не боюсь, просто это…

Лара кивнула и собралась идти за магом, но тут ее кто-то схватил за наплечный ремень. Она обернулась и увидела вытянутую черную морду. Одер заржал, фыркнул и мотнул головой.

– Иногда меня пугает этот конь, – вскинув бровь, пробормотала лучница.

– Учитель, наверное, так хотел сказать, чтобы мы не шли за ним, – кивнула Мелисса.

И на секунду женщине показалось, что она увидела во взгляде фамильяра чернокнижника одобрение, после чего твердо решила, что сегодня ей надо хорошо выспаться. Помотав головой, она продолжила идти к храму, но Одер мигом ее обогнал и встал на пути.

– Да что ж ты сделаешь… Мелисса, ты не знаешь, как его отогнать? – обреченно спросила лучница.

Дракоша подошла к коню, что-то сказала на Первом языке, но тот зафыркал и замотал головой. Упрямей своего хозяина, вот уж точно. Лара устало потерла переносицу.

– Слушай, твой хозяин сильно задерживается. Нам надо вернуть его назад до того, как стемнеет, – махнула рукой лучница в сторону храма. Конь вновь заржал, но с места не сошел. – Мелисса, переведи ему. Или как там у вас это работает.

Но и слова девочки должного эффекта не возымели. Она покачала головой и задумалась, после чего вновь посмотрела на лучницу.

– Я могу сделать кое-что, но мне кажется, учитель будет недоволен.

– Его я возьму на себя. Каждый раз, когда он решает уйти и с чем-то совладать в одиночку, за ним либо отряд солдат гонится, либо медведи.

Мелисса прыснула со смеху и, обернувшись ящером, сказала что-то, махнув хвостом. Одер затряс головой и попытался встать на дыбы, но его передние ноги точно соединились вместе. Он недовольно посмотрел на дракошу, но та упрямо уставилась на него в ответ.

– Что ты сделала? – удивленно спросила лучница, догадавшись, что девочка задействовала магию.

– Стреножила его воздушным заклинанием, – довольно оскалилась драконесса. – попробую его удержать какое-то время, а ты найди учителя.

Лучница улыбнулась, с удивлением обнаружив для себя, что в последнее время девчонка точно повзрослела и научилась применять уроки своего наставника на практике.

Элардлис побежала по дороге, змейкой ведущей к храму. Здание, хоть до сих пор и не обрушилось, доверия не внушало, а потому женщина старалась задевать как можно меньше предметов вокруг, держась поближе к уцелевшим стенам и колоннам.

Войдя, она тут же оказалась в зале, где ранее на стенах наверняка висели факелы, о чем говорили потемневшие от времени держатели. Дальнюю стену украшала мозаика, освещенная лучами пробивающегося сквозь полуразрушенную крышу солнца. Приглядевшись, можно было различить небезызвестный сюжет старинных легенд: борьбу Огненной Богини и Повелителя Теней, Жизни и Смерти, Огня и Вечного холода. Оба божества были изображены с волчьими черепами вместо лиц, в темных глазницах которых горело потустороннее пламя. Мозаика хоть и сохранилась только наполовину, все же поражала уровнем мастерства, с которым была исполнена. Лара невольно задержалась на ней взглядом, после чего прошла дальше.

Второе помещение, находившееся прямо за стеной с мозаикой, было куда меньше и сохранилось много лучше, чем главный зал. В четырех углах стояли скульптуры, изображающие четвероногих зверей с головами-черепами, и лучница почувствовала, как похолодело все внутри, когда при взгляде на них она вспомнила жуткое монструозное существо, призванное Мэрианом во время последнего столкновения с ее отрядом.

В воздухе висела огненная сфера, окруженная воздушной прослойкой, которую, видимо, оставил здесь маг. Посреди обломков, усеивавших пол, и многочисленных книг и свитков лежал сломанный пополам стол. Здесь же она нашла мужчину. Вайлонд сидел на коленях, разгребая завалы различных предметов и внимательно осматривая каждый, после чего шептал заклинания и принимался осматривать вновь.

Он резко обернулся и вздрогнул, однако быстро успокоился и взял себя в руки, когда увидел ее. После чего тут же нахмурил брови:

– Почему ты не осталась с Мелиссой?

– Потому что скоро начнет темнеть, а ты так и не вернулся! – потеряв последние капли терпения, ответила лучница. – Еще и со своим фамильяром сговорился.

– Я сам могу со всем здесь разобраться, – закатил глаза чернокнижник. – Вечно вы обе лезете, куда не просят.

– Это называется «беспокоиться за других»!

– Это тоже!

Какое-то время оба молчали, пока Вайлонд не вернулся к своему занятию, пролистав какую-то книгу. Переворачивая очередную страницу, он проворчал:

– Этот храм наверняка остался еще со времен школ адептов. Я надеюсь найти здесь что-то, что может после оказаться действительно полезным в пути. Какие-нибудь артефакты, источники магии…

Он разочарованно отложил последнюю книгу, листы которой были обугленными до такой степени, что рассыпались в руках, и прочесть содержимое уже не представлялось возможным.

– Но можно было бы предупредить, что задержишься.

– Не маленький, как-нибудь разберусь сам, – отозвался маг и стал обшаривать стены руками, едва касаясь тех кончиками пальцев в перчатках.

Лара фыркнула в ответ и тоже стала осматривать стены. Когда-то их украшали красивые фрески, фрагменты которых едва можно было различить и сейчас. В мерцающем теплом свете она смогла разглядеть крылатых демонов, облаченных в странные алые одежды в пол, древние символы, напоминающие письмена, и изображения звезд, среди которых выделялся огненно-рыжий солнечный круг.

– Карта звездного неба, – протянул Вайлонд, встав рядом с ней и дотронувшись рукой до фрески. – Весеннее расположение звезд, если не ошибаюсь, только немного искаженное…

Лара отвела взгляд и наткнулась на щель, рассекавшую фреску пополам. Она провела рукой по стене и нащупала выступ. Это оказалась дверь, которая с трудом поддалась, когда женщина ее толкнула. Впереди чернел провал и была видна лестница, уходящая вниз. Созданный огонек по мановению руки мужчины полетел вперед. Опершись левой рукой о стену, Вайлонд стал спускаться.

– Если ты думаешь, что я позволю тебе туда сунуться одному, сильно заблуждаешься.

Маг обернулся и вскинул бровь.

– Но ты же знаешь, что я все равно сунусь.

– Ты ведешь себя как ребенок даже больше, чем Мелисса, – покачала головой Лара и шагнула следом.

Ожог на спине стал ныть, точно обостряя ее нехорошее предчувствие. Провал уходил вниз метра на четыре, и, когда до земли осталось чуть больше половины, мужчина выставил перед ней руку, не давая дальше пройти. Лестница на этом заканчивалась.

Маг первым спустился вниз, после чего обернулся и протянул руку. Лара вопросительно вскинула бровь.

– Ты же все равно решила за мной идти.

Опершись рукой о лестницу и повиснув, цепляясь руками за нижнюю ступеньку, она спрыгнула на землю и отряхнула ладони. Мужчина в ответ лишь закатил глаза и заставил несколько огоньков зависнуть под потолком.

Это был просторный зал, у дальней стены которого стояла позолоченная скульптура огненного божества. Вдоль стен тянулись столы, немногие из которых остались целыми. Старые шкафы были совершенно разбиты, земля вокруг была усеяна черепками и осколками. Вдали виднелись заваленные проходы, видимо, в подземные тоннели. Маг утвердительно кивнул:

– Скорее всего, здесь располагалась школа адептов или какое-нибудь их укрытие. Не удивлюсь, если там, – он указал рукой на площадку перед самой статуей, – было место для вхождения в транс.

Лучница практически ничего не слышала про адептов: лишь то, что от их школ избавились еще полвека назад. Но ведь Амреих был разрушен намного раньше. Может, подземное убежище пострадало от внешних катаклизмов? Трудно было представить, что кто-то осмелился бы устроить погром в святыне. Она вопросительно посмотрела на мага.

– Отцу один его хороший знакомый подарил книгу, посвященную исследованию школ адептов, – он пожал плечами. – Информации там было не так уж и много, это была довольно закрытая община, к тому же изрядно обросшая слухами. Как по мне, они просто фанатики, но фанатики не без мозгов.

Он вновь принялся обшаривать все вокруг, Лара неуверенно прошла следом, то и дело косясь на статую, отражавшую огненные отсветы так, точно и сам монумент был сделан из чистого пламени.

Она приблизилась и заглянула в черные провалы глазниц черепа, когда послышался грохот. Мужчина магией перевернул опрокинутый шкаф и склонился над многочисленными камнями, странными устройствами и свитками. Маг положил в карман пару сапфиров, предварительно повертев те в руках, затем провел рукой над всем этим добром и вдруг замер, приглядевшись к чему-то среди обломков.

– Нашел что-то? – спросила лучница, но Вайлонд ничего не ответил. Он продолжил как завороженный смотреть на найденный предмет, с сомнением склонив голову на бок.

Лара подошла и присела рядом, увидев покрытый пеплом и пылью медальон, в который было инкрустировано три бледно-голубых топаза.

– Что-то не так?

– Возможно, мне просто показалось, – он замотал головой и дотронулся рукой до виска. – Но от этого предмета исходит странное тепло.

Маг взял ее за руку и оттащил в сторону.

– Хочу кое-что проверить, тебе лучше стоять в стороне.

Пришла ее очередь закатывать глаза.

– Думаешь, я не буду осторожна?

– Человеку, не обладающему магией, лучше быть осторожным, – спокойно заметил мужчина, хоть и указывал ей на это явно нехотя.

Поджав губы, лучница развернулась и двинулась к позолоченной статуе, пока чернокнижник проводил какие-то манипуляции над медальоном. Лара прекрасно понимала, что он, бесспорно, прав, но все же осознание того, что она не может даже почувствовать магию, не то что совладать с ней, навело ее на невеселые мысли.

В мире, где есть люди, наделенные способностью колдовать, демоны, магия у которых в крови, и драконы, она внезапно осознала себя совершенно неспособной противостоять обладателям этой силы. Означает ли это, что она слабее тех, кому этот дар был дан от рождения? И обладай она этой силой, смогла бы обернуть мрачные события у дома чернокнижника за злосчастным холмом иначе, без тех чудовищных жертв?

Внезапно она точно услышала шепот у себя над ухом. Тихий, неразборчивый. Но в то же время леденящий душу, точно он доносился не из этой ткани реальности, а откуда-то извне. Она обернулась, но увидела лишь роющегося в старом магическом хламе Вайлонда. Лара вновь вернула свой взгляд к статуе.

Подойдя ближе, женщина вновь услышала жуткий шепот и, разглядев у подножия статуи амулет, похожий на тот, что нашел маг, потянулась к нему. Взяв холодный металл в руки, она подняла его за цепочку и как завороженная уставилась на светлые камни. В ладони тут же появилась странная пульсация, а все звуки внешнего мира пропали. Она точно погрузилась в вакуум, лишенный света, лишенный звука, где царствовал лишь пугающий шепот. Вскоре она различила смутно знакомый силуэт и увидела брата.

– Линд? – тихо позвала она, когда заметила, что знакомый образ стремительным шагом устремился прочь, в клубы тумана.

Она побежала следом, но ноги увязали в бледно-серой, мерцающей массе. Словно само это место было против того, чтобы она находилась здесь.

– Пожалуйста, стой! – отчаянно закричала женщина, рухнув на колени. – Прошу, прости меня! Я правда не хотела всех этих смертей!

– Выбрось это!

Кто-то вырвал у нее артефакт из рук. Очнувшись, женщина обернулась и увидела мужчину, хватающегося за голову. Лара тут же оказалась рядом, когда Вайлонд застыл и пошатнулся. Глаза закатились, и он рухнул на пол. Вовремя подхватив его, женщина испуганно вскрикнула:

– Мэриан! Что случилось?!

Но тот был без сознания, лишь мотал головой и тихо мычал, крепко сжимая в руке медальон, который Лара, как ни старалась, вырвать не могла.

Она затрясла его за плечо и вновь позвала, но мужчина остался лежать без ответа, а артефакт жутко поблескивал, тая в себе явную угрозу.

Паника захлестнула ее ледяной волной. Звать на помощь отсюда бесполезно, все равно никто не услышит. Лара провела рукой по еще сильнее побледневшему лицу человека, лежащего у нее на коленях, и тут же отдернула руку: у него поднялся сильный жар.

Надо срочно выбраться отсюда и вытащить его. Сделать хоть что-то…

Она попыталась взвалить его себе на спину, но маг начал метаться и выкрикивать какие-то бессвязные слова. Лара попыталась хоть как-то удержать мужчину, чтобы тот не умудрился еще и разбить себе голову об обломки или каменный пол.

Лучница стиснула зубы, почувствовав, как по щекам покатились слезы, когда в очередной раз он не откликнулся на ее отчаянный зов. Эта побрякушка… медальон. Это все из-за него, наверняка из-за него. Лара вновь попыталась вырвать предмет из его рук, навалившись всем телом и опасаясь, что ненароком переломает магу все кости.

– Отдай… ну разожми же! – сморгнув слезы, выпалила лучница.

Она подняла умоляющий взгляд на мерцающую в полутьме статую и заглянула в провалы глаз:

– Что ты смотришь?! Помоги, если ты и правда есть!

Но статуя так и осталась молчаливой статуей. Лара стиснула зубы и вновь вцепилась в руку мага. Хватка постепенно стала поддаваться, и вскоре медальон выскользнул из руки в перчатке. Но ничего не прекратилось: Мужчина по-прежнему бился на полу, крича уже на Первом языке и по-прежнему не приходя в сознание.

Страх словно сковал на миг все ее существо. Что же делать? Даже если ей удастся вытащить его отсюда, то кто им поможет? Мелисса? Пусть это и магическое воздействие, вряд ли она знает, что делать в таком случае. А может тот демон, парнишка Аррен? Он же должен знать хоть что-то.

Ситуация выглядела совершенно безвыходной.

Женщина обняла чернокнижника и притянула к себе.

– Мэриан, пожалуйста… Приди в себя!

Жар не спадал, но мужчина стал брыкаться уже не так сильно. Она провела рукой по покрытому испариной бледному лбу и успокаивающе поцеловала.

Стиснуть зубы. Надо сделать то, что она умеет лучше всего. Стиснуть зубы и терпеть.

Она подхватила мага под руки и поволокла в сторону выхода. Даже если они не найдут помощи на поверхности, всяко лучше находиться там, чем в каких-то затхлых подземельях, где их даже не услышит никто.

Вверху, точно нечто недосягаемое, находился обрубок лестницы. Без помощи магии им туда не подняться: выше головы не прыгнешь. Лара подтащила один из шкафов, но тот оказался настолько истлевшим, что она чуть было не рухнула вместе с ним вниз. Даже за помощью не сбегать…

Мужчина с силой мотнул головой в сторону и снова что-то выкрикнул. Лара тяжело опустилась на землю, чувствуя, как у нее самой заканчиваются силы. Что, если она отвернется, и произойдет что-то еще?

Прижавшись щекой к вороному затылку, Элардлис пробормотала:

– Пожалуйста… не оставляй меня. Ты мне нужен…

Она предприняла еще попытку взобраться наверх, и еще… И всякий раз чуть не ломала себе шею, стараясь выбраться и позвать на помощь.

Стиснуть зубы и терпеть. Так каждый раз говорил ее брат, когда она жаловалась ему на то, как тяжело приходится ей как новобранцу. Это был его единственный совет.