Читать онлайн Нежеланная жена бесплатно
Глава 1
Раз идем мы по деревне,
Гдей-то ктой-то охает.
Две старушки на печи
Старика мудохтают.
Русские народные частушки
Каждый из нас – это половинка человека, рассеченного на две части, и поэтому каждый всегда ищет соответствующую ему половину. Поэтому любовь – это жажда цельности и стремление к ней.
Платон
Напряженный член входил в широкий полный зад служанки легко и неспешно. Она, возбужденная, громко стонала и змеей извивалась под Ричардом. Он снова и снова доставлял удовольствие им обоим, стараясь не думать о том, что всего час назад женился. Впрочем, это важное событие не обрадовало ни одну из сторон. Невеста даже в обморок упала, прямо перед алтарем. Хорошо хоть до того успела согласие на брак дать. Ричард мрачно усмехнулся, вспомнив лица гостей, и решительно ускорил темп. Разрядка была близка, а значит, совсем скоро ему придется идти к той, кого он не желал видеть, и пытаться объяснить наивной избалованной дуре, что наследник нужен им обоим.
Он бездумно помял вывалившуюся из светло-коричневого платья пухлую грудь минутной любовницы. Еще несколько резких движений, и сперма полилась по покатым белоснежным бедрам служанки. Ричард вытащил обмякший член, и пока довольная и вполне удовлетворенная девушка резво оправляла платье, нашел в кармане приспущенных брюк золотой.
– Благодарю, господин, – заученно присела она в книксене, забрала более чем щедрую награду и как можно скорей выскочила из комнаты.
Ричард снова усмехнулся, на этот раз – мрачно. Значит, трахаться с ним за деньги они не боятся, а остаться всего на пару минут не хотят. Ни одна пока не захотела. Хватают деньги и мгновенно исчезают. Впрочем, он был не в претензии. Не с его внешностью очаровывать этих клуш.
Душ он принял сам, сам же и переоделся в другой наряд. Не идти же к драгоценной женушке в костюме, в котором он не только стоял перед алтарем, но и развлекался в спальне. Настроение, поднявшееся было после секса, снова резко опустилось куда-то под землю. Видеть Марианну он не желал, сегодня – так уж точно. Но Серж настоял.
«Муж ты или кто?» – снова услышал Ричард язвительные слова друга, единственного, кстати, во всем этом гадком мире.
– Или кто, – раздосадовано пробормотал под нос Ричард, сделал глубокий вдох и нехотя вышел из своих покоев.
Его тяжелые шаги были прекрасно знакомы местным обитателям и всегда слышны издалека, а значит, никого на своем долгом пути он ожидаемо не встретит. Ричард часто радовался своей мрачной известности – она помогала ему избегать ненужных и бесполезных встреч с обнаглевшей последнее время знатью. Вот и теперь он неспешно шел, подволакивая правую ногу, с трудом сдерживал злобную ухмылку, так и рвавшуюся наружу, и мысленно вел диалог с теперь уже супругой. Он был уверен: она начнет истерить раньше, чем услышит его голос.
Марина не чувствовала своего тела. Сон, начавшийся как обычно, с веселых кадров о далеком босоногом детстве, превратился неожиданно в тягучую серую муть, когда словно бабочка тщетно бьешься о стекло и никак не можешь вылететь в такую желанную и такую далекую открытую форточку. Тело не слушалось, руки и ноги стали ватными. Вокруг мелькали пятна, то яркие, то мутные. И это постоянное давление: голову сжало, как будто обруч узкий надели. Затем появилось странное ощущение полета. Кто и куда летел, Марина не понимала, возможно, это происходило с ней самой. Острая резкая боль и такой же резкий свет на какое-то время внесли сумятицу в ее душу. Ощущения почему-то были чересчур реальными для обычного сна.
– …согласна ли ты… – донеслось в уши, как сквозь вату.
Марина не понимала, кто говорил и о чем ее спрашивали, и тем не менее губы сами произнесли: «Да». И наступила темнота.
Непонятные звуки на периферии сознания помогли Марине проснуться. Кто-то что-то скреб, чистил, тихо перешептывался. Витя и Ира, брат и сестра Марины, дома не ночевали, грабители так нагло себя вряд ли стали бы вести.
Вместе с мыслями пришла головная боль, несильная, но, как и ночной кошмар, тягучая, выматывающая. Марина тихонько застонала и открыла глаза.
– Госпожа? – над ней склонилась кудрявая голова. – Вам плохо, госпожа?
«Розыгрыш, – появилась вялая мысль. – Кто и куда меня затащил? Или ко мне проникли?»
– Госпожа? – повторила обеспокоенно непонятная собеседница. – Вам плохо?
Марина хотела ответить, а заодно и задать уйму вопросов, но поняла, что не может выдавить ни слова: в горле пересохло, язык словно песком засыпали. Она промычала что-то нечленораздельное, облизала языком губы, и рядом с ее лицом очутился высокий хрустальный фужер с прозрачной жидкостью.
Кто-то аккуратно приподнял Марину, помог ей сесть. Все та же собеседница с кудрявой головой осторожно поднесла к губам фужер.
– Выпейте, госпожа. Вам станет легче.
Губ коснулась жидкость. Марина с опаской сделала пару глотков. По вкусу обычная вода. Ну или не совсем обычная – после третьего глотка Марина ощутила, как не только ушла боль, но и в теле появилась непривычная бодрость.
Она недовольно дернула плечом, и неизвестные руки мгновенно исчезли.
Глубоко вдохнув, Марина пыталась решить для себя некую проблему и заодно понять, что лучше сделать: упасть в обморок или завизжать. Всё вокруг, казалось, было перенесено из века восемнадцатого, если не раньше. Комната, оформленная в светло-голубых тонах, массивная вычурная мебель на высоких изогнутых ножках с многочисленными выгравированными вензелями и гербами, суетившиеся вокруг служанки, занимавшиеся непонятно чем и выглядевшие так же, как на картинах художников: чепчики, переднички. Да и сама Марина была обряжена в роскошное пышное платье, то ли бальное, то ли венчальное.
«…согласна ли ты…», – пронеслось вдруг в голове воспоминание. В душу закралось подозрение, что творившееся вокруг вовсе не было розыгрышем.
– Где я? – собственный голос прозвучал глухо, как если бы Марина пережила сильную болезнь.
Служанки замерли, прекратили свои действия, почему-то испуганно переглянулись.
– В своей спальне, госпожа, – осторожно сообщила та самая, кудрявая, которая помогала пить.
Спрашивать, кто она, Марина не рискнула.
«Госпожа, значит, – мрачно подумала она, – если это не прикол чей-то и не розыгрыш…»
– Выйдите все, – отдала она приказ.
Еще раз переглянувшись между собой, служанки подчинились, и вскоре Марина осталась одна.
Встать она не успела. Да что там встать – даже сделать лишнее движение не смогла – дверь внезапно широко распахнулась, впуская в комнату нового персонажа этого мрачного, нелепого фарса.
В спальне появился странный мужчина в черном костюме: угрюмый, молодой, некрасивый, с непропорциональными чертами лица и странной осанкой.
– Жена, говоришь, – зло прищурившись, взглянул он на опешившую от такой встречи Марину. – Что ж ты, жена, в обморок перед алтарем сразу упала?!
Дверь хлопнула. По спине поползли мурашки. Непонятно почему разозлившийся незнакомец был последним, что Марина хотела видеть прямо сейчас.
– Я вас чем-то обидела? – осторожно поинтересовалась она.
Мужчина сверкнул глазами.
– Ну что вы, ваше высочество. Чем вы можете меня обидеть.
«Час от часу не легче, теперь уже “высочество”», – Марина все еще не знала, как себя следует вести с тем, кто, похоже, ее ненавидел. Или презирал. Понять бы еще, за что…
Незнакомец между тем неспешно подошел к креслу рядом с кроватью, сел, выставил вперед правую ногу и в упор, вызывающе посмотрел на Марину.
«Он хромой», – отметила та. Не только уродлив, но и хром. Что ж, теперь становился понятным его отвратительный характер.
– Не желаете поприветствовать любимого мужа, ваше высочество? – с явной издевкой в голосе спросил мужчина. – Так, как и положено примерной жене?
В голове мелькнула пошлая мысль. Марина прикусила язык, осознавая, что сейчас шутить не время. Сидевший в кресле незнакомец, назвавшийся ее мужем, шуток, судя по его поведению, не понимал, а играть в данной ситуации с огнем желания не было.
Решив не дразнить зверя, Марина попыталась подняться. Но тело как будто налилось свинцом. Если при служанках она могла хоть как-то двигаться, то теперь ее почему-то не слушались ни руки, ни ноги. Причем никакого страха не было – к незнакомцу уж точно. Скорее полное бессилие.
Мужчина, недовольно наблюдавший за ее потугами, хмурился все больше. Потом вдруг резко наклонился, схватил длинными узловатыми пальцами за подбородок, уставился в глаза.
– Кто ты?! – прошипел он. – Кто ты такая, шортас тебя побери?!
«При переселении душ, особенно если оно состоялось без добровольного согласия хотя бы одной из сторон, тело часто предает своего нового носителя, прекращает повиноваться ему, заставляет члены деревенеть, а внутренние органы – работать вполсилы. При этом у человека может сохраняться полная ясность сознания. Долго это не продлится, несколько часов, не больше, но может послужить отличительным признаком переноса. Запомните, мессир, притянуть можно только душу одного с вами пола», – учил Ричарда в свое время, много лет назад, личный воспитатель, преподаватель магического искусства, лорд Перинар.
Сам сильный и мудрый маг, он и преемника подготовил соответствующе. И если бы Ричард не поддался эмоциям, то с самого начала смог бы заметить необычное поведение принцессы Марианны. Она не билась в истерике, не молила о помощи, да даже глаза не закрывала, чтобы не смотреть на суженого. Открытый, немного удивленный, но при этом решительный взгляд был ей несвойственен. Но если это не Марианна, то кто, шортас ее побери?! И как она оказалась в чужом теле?! А самое главное – кто из них двоих стал его женой?!
– Мне больно, – тихий голос немного отрезвил горячую голову.
С трудом сдержав рвавшуюся наружу ругань, Ричард выпустил подбородок девушки.
– Кто ты такая? – уже спокойней повторил он. – И где принцесса Марианна?
– Я Марина. Понятия не имею, кто такая Марианна, – девушка говорила все так же тихо, спокойно и уверенно.
«Как с умственно отсталым», – пришло ему в голову неудачно сравнение, и Ричард поморщился от такого совершенно неуместного сопоставления. Немного отодвинувшись, он оглядел ее лицо. Да, все черты – Марианны. И тонкий, не особо длинный нос, и высокий лоб, и полные губы, сразу же, с первой встречи, приковавшие его внимание, и ярко-голубые крупные глаза, и цвета солнца волосы. Оболочка принцессы. А вот наполнение…
– Как ты тут оказалась? – задал Ричард следующий вопрос, внимательно следя за реакцией незнакомки.
– Не помню, – она все так же не отводила глаз, и он видел, что это не ложь. – Сначала мне снился обычный сон. Потом я куда-то полетела, а очнулась уже здесь, и служанки спросили, как я себя чувствую.
Ни слова лжи, он видел это. Но и понятней ситуация не стала. И хуже всего то, что вопрос о принесшей клятву так вопросом и остался. Ричард понятия не имел, кто же стал его женой. А этот момент был важен не только для него.
– Это странное состояние… – девушка запнулась. – Оно надолго?
– Нет, – качнул он головой, пытаясь сообразить, есть ли выход из сложившейся ситуации, – ты скоро вернешь себе подвижность.
Ричард встал.
– Когда сможешь ходить, запри дверь. И никого, кроме меня, не пускай. Не нужно, чтобы пошел слух об исчезновении принцессы.
Он, подволакивая ногу, вышел из комнаты.
Глава 2
Я не знаю, как у вас,
А у нас, в Неаполе,
Бабы во поле дают,
И рожают на поле.
Русские народные частушки
Не надо, чтоб люди так сильно друг друга
Любили. Пусть узы свободнее будут,
Чтоб можно их было стянуть и ослабить,
А так вот, как я эту Федру люблю,
Любить – это тяжкое бремя.
Еврипид
Марина проводила мужскую фигуру задумчивым взглядом. Муж, значит. Она заняла место исчезнувшей принцессы, и теперь у нее, Марины, внезапно появился муж. Она не рассказала этому непонятному человеку о сцене перед алтарем – посчитала, что такая информация может всегда пригодиться. Но вот только ситуация от такого умолчания понятней не стала. Куда подевалась Марианна? Отправилась на место самой Марины на Землю? Умерла? Исчезла? Затаилась внутри тела? Прочитанная гора фэнтези ответ на этот вопрос не давала. При этом существовал еще один, довольно актуальный вопрос: как себя вести в непривычной эпохе, с людьми, которых видишь первый раз? Ведь существовал же какой-то этикет, да и манера обращения…
Тело Марины начало «подавать признаки жизни». Сесть получилось со второго раза. Держась за резной столбик кровати, Марина кое-как поднялась. Перед глазами все плыло, сама она пошатывалась. «Запри дверь», – легко сказать. Сначала до этой двери нужно каким-то образом дойти… Ноги казались ватными и подгибались при каждом движении, руки тряслись, как у завзятого пьяницы, но, порадовавшись, что неизвестная Марианна не поскупилась на мебель в просторной комнате, Марина, цепляясь за все подряд, все же задвинула защелку на двери и привалилась без сил к стене. Осталась мелочь – кое-как дойти до туалета.
Небольшая дверка на противоположной стене открывалась внутрь и прятала за собой огромный железный чан и дырку в полу.
– Сервис, блин, – пробормотала расстроенно Марина.
Этак ванну придется принимать исключительно со служанками. Или с мужем. При мысли о последнем Марину передернуло. Видеть лишний раз его злобное уродливое лицо совершенно не хотелось.
Вернувшись в комнату, Марина подошла к окну. Судя по высоте, второй-третий этаж. Чужой мир… И как здесь жить? Да и вообще, долго ли предстоит тут жить? При мысли об оставшихся на Земле родных на глаза навернулись слезы. Витя обязательно полицию вызовет, едва приедет и увидит, что сестры нет дома. Ира начнет подружек общих обзванивать. И ни один, ни другая даже не догадаются, что все вместе они могут уже не собраться…
Марина в очередной раз хлюпнула носом, раздраженно вытерла глаза рукавом и удивленно уставилась на узорчатую вышивку на тонкой ткани платья. На рукаве сверкали и переливались всеми цветами радуги фигурки незнакомых птиц и животных.
– Чтоб вас, – потрясенно выдохнула Марина. – Магия…
В дверь постучали, затем послышалось:
– Ваше высочество, позвольте войти. Мне нужно осмотреть вас.
Прозвучали слова двусмысленно, хоть и сказаны были официальным тоном.
«Никого, кроме меня, не пускай», – вспомнила Марина слова мужа и решительно направилась к двери – нашелся командир, будет он ей указывать, как жить и что делать. Идти было тяжело, но хотя бы ноги слушались, и то радовало. Защелка отодвинулась, и в спальне появился красавец мужчина, то ли фотомодель, то ли звезда местного «Плейбоя»: выше Марины, явно с мускулами, с мужественными чертами лица, шальными карими глазами и черными волосами, забранными в хвост.
Незнакомец шагнул в комнату, закрыл за собой дверь и по-хозяйски обнял Марину.
– Ну здравствуй, милая, – мурлыкнул он, – я скучал.
Детство Марины прошло среди мальчишек. Все же старший брат и отец-военный, от этого никуда не деться, а значит, и ее, и Иру воспитывали по-мужски. Мать, школьная учительница, постоянно была занята тетрадями и знаниями других детей, а на собственных внимания практически не обращала. А потому Марина с малолетства была обучена разным приемам, которые очень часто помогали ей в жизни. Вот и сейчас всего одно резкое движение коленом, и непонятный наглый альфа-самец, не пришедшийся Марине по душе, скрючился на полу, шипя сквозь зубы оскорбления и прикрывая самую дорогую часть тела.
– В следующий раз оторву, – равнодушно сообщила Марина, отходя от гостя.
– Убью, – процедил сквозь зубы тот.
– Меня? – уточнила, ничуть не испугавшись, Марина.
В ответ – русский мат, ядреный, сочный, такой, которым в присутствии Марины никто никогда не говорил.
– Так ты тоже попаданец? – заинтригованно уточнила она. – Россия? Или СНГ?
– Ты вообще кто? – наконец-то разогнулся незнакомец. – И где Марианна?
«Ах, вот кого он решил полапать», – запоздало догадалась Марина.
– Понятия не имею, где принцесса. Меня зовут Марина. Двадцать три года. Россия, – представилась она. – А ты?
– Сергей, оттуда же, – фыркнул мужчина. – Драться зачем?
– Не люблю слишком наглых незнакомцев, – пожала плечами Марина.
Её обожгли грозным взглядом. Сергей с трудом доковылял до кресла, сел и вытянул ноги. Марина, недолго думая, уселась на кровать. Теперь они могли смотреть в глаза друг друга.
– Так зачем ты пришел? Принцесса вроде уже замужняя женщина.
Сергей хмыкнул.
– Сто пудов у тебя ни разу не было серьезных отношений, иначе ты не задавала бы такие глупые вопросы. Замужняя. И что? Её мужу до жены дела нет. А мы с ее высочеством неплохо проводили время вместе.
– Ясно, – ничуть не смутилась Марина. – Сплошной разврат. Ты тоже в чье-то тело перенесся?
Сергей качнул головой.
– В своем сюда попал. Сначала, как и ты, сообразить не мог, где очутился и как отсюда выбраться. Шутка ли – в двадцать семь вдруг узнать, что есть другая реальность. Потом неделю пил и баб тр… В общем, ты поняла. Но ничего, уже три года живу тут, привык, имуществом кое-каким обзавелся.
– Намекаешь на то, что и я привыкну? – нахмурилась Марина.
– А куда ты денешься, – пожал плечами Сергей. – Нас с тобой никто не спрашивает. У тебя скоро истерики начнутся, так что не удивляйся. Слышал я о переселении душ, не всегда добровольном. Та еще «радость».
– В смысле, откат пойдет?
– Ну вроде того. Марианна была избалованной и крикливой. Так что никто не удивится, когда ты посуду бить начнешь.
Марина закатила глаза.
– Какая прелесть. Мало того, что понятия не имею, куда попала и как себя вести, так еще и хозяйка тела – истеричка.
– Ей можно, она принцесса, – ухмыльнулся Сергей. – Насчет того, куда попала… Мир не знаю. А государство – Латия. Век тут примерно восемнадцатый – начало девятнадцатого, если сравнивать с Землей, культура напоминает Западную Европу того времени. На престоле сидит король. Его сын, принц Ричард, наследник престола. Веди себя так, будто все тебе должны. Марианна не заморачивалась любовью к близким и уважением к ним.
– Сучка была эта ваша Марианна, – проворчала Марина, не стесняясь в выражениях. – Кстати, где она? Если ты попал сюда в своем теле, то я заняла ее. А сознание? Душа то есть?
– Полагаю, на Земле, в твоем теле.
На этот раз ругалась Марина, от все своей щедрой русской души, опять же без малейшего стеснения.
Сергей с восхищением посмотрел на нее.
– Классная подборочка. Даже я не все знаю. Где слышала-то?
– Места знать надо, – ничуть не смутилась Марина. – Сергей…
– Серж. Здесь все меня зовут. Серж.
– Ок, ладно, пусть Серж, – кивнула Марина. – Делать мне что? Дальше, имею в виду. Муж уже был тут, сказал в четырех стенах сидеть. Но я же взвою от безделья!
– Здесь тебе не современная Россия, не двадцать первый век с его практически полной вседозволенностью, – пожал плечами Серж. – Здесь дамы ведут хозяйство, сплетничают, танцуют на балах, изредка выезжают на охоту. Всё. Никаких особых развлечений не предвидится.
– Потрясающе, – недовольно сморщила нос Марина, – всегда мечтала попасть в патриархальный магический мир. И брюки тоже носят только мужчины? – она с намеком посмотрела на белоснежную рубашку и черные мужские брюки.
– Увы, – насмешливо хмыкнул Серж, – максимум бриджи под юбку для верховой езды.
– Гадство, – тоскливо вздохнула Марина. – А ты здесь кто? Какую должность занимаешь?
– Астролог я, – Серж поднялся. – самый крутой при дворе маг после твоего мужа. Ты ела-то давно?
– Я или это тело? – Марина и сама слышала звуки голодного желудка. – Не помню уже.
– Тогда я пошел. А ты вызывай служанок и обедай. Вечером что-то вроде бала. Тебе нужно на нем блистать.
Злорадно сообщив эту ужасную весть, Серж вышел и негромко хлопнул дверью. Марина снова вздохнула. Гадство. Какое же все это гадство! Полная несправедливость! А они с сестрой, между прочим, собирались на днях свадебное платье покупать. Не Марине, нет, Ире. Она через месяц замуж выходит. И уже без любимой сестренки…
Еще раз хлюпнув носом, Марина мрачно пожелала сбежавшей Марианне какой-нибудь гадости вроде недельного поноса и снова подошла к окну. Нет, все же третий этаж. Вон вдалеке верхушки деревьев виднеются. Практически вровень с окнами. Ну или деревья здесь настоящие великаны. Как эта дура вообще на обмен душами решилась? И главное, кто ей подсказал жертву? Почему именно иномирянка? Нашла бы себе зашуганную служанку, в нее и переселилась бы, заодно спесь свою поумерила бы, когда полы мыть начала. Нет же, нужно было испортить незнакомому человеку жизнь.
С такими мыслями Марина внимательно огляделась. Для вызова прислуги подходил только колокольчик, привязанный к вмурованному в стену кожаному шнуру. Слабо себе представляя, как работает эта простенькая конструкция, Марина сильно дернула за язычок колокольчика, но звона не услышала. Усевшись на постель, она угрюмо уставилась на картину, висевшую на стене напротив. Веселые, практически счастливые пастух с пастушкой возле отары овец на фоне огромного мрачного замка смотрелись сюрреалистично.
В дверь негромко постучали, затем в комнату осторожно заглянула знакомая кудрявая головка.
– Вызывали, госпожа?
– Принеси обед, – приказала Марина, надеясь, что правильно сформулировала свое желание.
Головка исчезла. Дверь закрылась.
Глава 3
Мы с миленочком в палатке
До утра играли в прятки.
Прыгали, барахтались,
Так и не натрахались.
Русские народные частушки
Любить – значит желать другому того, что считаешь за благо, и желать притом не ради себя, но ради того, кого любишь, и стараться по возможности доставить ему это благо.
Аристотель
Ричард с детства лютой ненавистью ненавидел зеркала. Они открыто показывали его уродство, ничуть не стесняясь и не боясь его возможной реакции. Глупые селяне и недалекие горожане до сих пор искренне верили, что некроманты в зеркалах отобразиться не могли, потому и завешивали свои жилища такими дорогими аксессуарами. Ричард прекрасно знал, что это – полная, дичайшая чушь. Он, некромант, великолепно в них отображался, хотя с удовольствием стал бы невидимкой для тех сотен зеркал, что были развешены во дворце. Вот и сейчас, случайно столкнувшись взглядом с самим собой, он, выщерив зубы, злобно ухмыльнулся бесчувственной гладкой поверхности.
Некромантов повсеместно ненавидели и боялись. Неважно, сколько силы у тебя было. Если ты подчинялся Танаросу, богу смерти, то мгновенно становился отверженным, изгоем в обществе. Каждый из некромантов при рождении чем-то «жертвовал». Кто – долголетием, кто – здоровьем, кто – скопленными его семьей богатствами. Прадед Ричарда, один из сильнейших магов смерти, был лишен семейного счастья. У самого Ричарда Танарос забрал красоту.
Каково расти отверженным, Ричард знал не понаслышке и прекрасно осознавал, что с его внешностью и силой у него никогда не появятся ни друзья, ни возлюбленная. В принципе так оно и было, пока три года назад, сразу после своего тридцатилетия, Ричарда вдруг не потянуло в лес. Раннее дождливое утро, сонное и хмурое, к длительным конным прогулкам не располагало, но интуиция упрямо твердила, что нужно ехать, причем немедленно. Впрочем, здесь, в этом мире, никто не знал слово «интуиция». Скорее «воля бога». И Ричард подчинился: оделся потеплее, взял запасную одежду, баклагу с вином, завтрак на всякий случай и, с трудом сдерживая недовольство, направился в лес. Высокие темные силуэты деревьев, видневшиеся вдали от дворца, легко могли напугать любого из суеверных жителей. Ричард суеверным себя не считал и сосредоточенно пытался определить нужное направление. Определил, затем кое-как, преодолевая нежелание ставшей вмиг строптивой гнедой лошади, добрался до оврага рядом с лесом, взглянул вниз и мрачно выругался. Там, в вязкой жиже, обнаружилась скрючившаяся человеческая фигура. Ричард понятия не имел, зачем богу смерти понадобился неизвестный, но спасать неудачника нужно было именно ему, Ричарду, собственноручно. Натренированное постоянными физическими упражнениями тело, несмотря на искалеченную ногу, помогло спуститься по не очень пологому склону.
Ричард наклонился над лежавшим без сознания легко одетым незнакомцем. «Надо же, жив», – с досадой проворчал он. Сил после магического ритуала, проведенного на кладбище прошлой ночью, все еще не хватало. Вернее, хватило бы их на что-то одно: или на левитацию непонятного мужчины, или на самого Ричарда. Но не оставлять же здесь того, за кем погнал сам покровитель.
Взмахнув рукой, Ричард произнес необходимое заклинание, и тело поднялось в воздух и послушно поплыло наверх, туда, где, обездвиженный магией, стоял конь с необходимой поклажей. Удостоверившись, что незнакомец в порядке, Ричард мрачно посмотрел на склон оврага, словно на своего кровного врага. Ни единого корня, выступавшего из земли, ни травинки, ничего – сплошная земля, размеченная до грязи непрерывным дождем. Выбирался Ричард долго, тренируясь в орочьем языке и постоянно вспоминая их обсценную лексику. Ругался он красочно, без повторов. Можно было бы – сам себя слушал бы с наслаждением. Выбравшись все же наверх, Ричард неверяще посмотрел на оставшуюся внизу жижу. Вот же приключение на его голову.
Тот овраг он припоминал Сержу потом не раз.
– Почему ты вообще оказался там один, без слуг? – спросил как-то друг.
Ричард в ответ лишь скривился.
– Ты сейчас издеваешься? Магии, чтобы удержать их, у меня на тот момент точно не хватило бы. А по своей воле меня никто сопровождать не стал бы. Я мог бы приказать им отправиться туда и привезти тебя. Но вряд ли ты попал бы во дворец живым.
Хотя когда они оба очутились во дворце, на мертвеца походил скорее Ричард: угрюмый, обессиленный, с трудом передвигавший ноги, весь черный от покрывавшей его грязи, злобно сверкавший глазами и готовый с потрохами съесть любого умника, который посмел бы косо посмотреть на наследного принца. Серж все это время левитировал возле лошади в бессознательном состоянии.
«Замысел богов простым смертным не доступен», – учил наследника престола лорд Перинар. И Ричард, превосходно помня сказанное, сначала помог незнакомцу освоиться во дворце, а потом и сам не заметил, как привязался к нему. Помиравший в овраге парень, к удивлению Ричарда, оказался попаданцем из безмагического мира. Ехидный, не боявшийся своего вечно угрюмого спасителя, не имевший кумиров и не поклонявшийся никаким богам, Серж из-за своих необычных взглядов на жизнь и довольно привлекательной внешности практически мгновенно стал любимцем у придворных дам. И когда к Ричарду приехала невеста, принцесса соседнего королевства, Серж сразу положил на нее глаз.
– К целителю сходить не забудь, – хмыкнул Ричард, услышав о планах друга.
– Это ты на меня или на нее намекаешь? – прищурился Серж.
Ричард фыркнул.
– На средство от беременности. Мне бастарды не нужны.
– Не боись, не будет, – беззаботно пожал плечами Серж. – Ты где ее поселишь?
– Пока в гостевых. Потом, после свадьбы, перейдет в те, что соответствуют ее новому статусу.
Эгоистичная глупая невеста вполне ожидаемо даже не поняла, что симпатичный астролог, любитель и любимец женщин, приударял за ней с разрешения её жениха…
В дверь яросто постучали. Ричард неохотно вынырнул из воспоминаний. По одному стуку он мог определить, кто именно стоял в коридоре.
– Входи, – пригласил он.
Серж появился в кабинете Ричарда злой и всклокоченный.
– Совесть у тебя есть? – мрачно буркнул он, усаживаясь в стоявшее у окна кресло. – Мог бы и предупредить.
– Неласково встретила? – довольно прищурился Ричард. – А я предупреждал, вообще-то.
– «Принцесса не в духе» – это не предупреждение, – фыркнул и поморщился Серж. – Она, между прочим, неплохо дерется.
– Уважение надо оказывать венценосной особе, – подначил друга Ричард.
– Сволочь ты, – ничуть не проникся наставлениями Серж. – Мы с ней, как оказалось, из одной страны. – Помолчал и спросил. – Так она или Марианна, кто из них жена-то?
– Да если б я знал, – раздосадовано дернул плечом Ричард. – Она утверждает, что пришла в себя в комнате. Брачная отметка на коже гарантии не даст, так как тело принцессы. Думай теперь о всевозможных последствиях.
Марина задумчиво жевала вязкую оранжевую кашу, по вкусу отдаленно похожую на тыквенную. Мясной и фруктовый салаты, свежие овощи почему-то нежно-розового цвета, часть запеченной на углях птицы, соки и легкое вино в графинах – служанка постаралась на славу и, видимо, решила откормить Марину за один присест.
«Другой мир, насквозь патриархальный, уродливый злобный муж, неизвестность впереди, невозможность вести привычный образ жизни», – Марина мысленно просчитывала варианты и тщетно пыталась найти во всей истории не только минусы, но и плюсы. Обещанного Сержем отката пока не было, биться в истерике не хотелось, голова сохраняла ясность. А вот что хотелось, так это узнать насчет разводов. Вынужденно находиться до конца жизни рядом с уродом – то еще удовольствие. Марина прикрыла глаза, вызвала в памяти образ Артема, своего парня, симпатичного высокого шатена, доброго и нежного, и почувствовала, как в сердце поселилась пока еще ничем не обоснованная ревность. Эта дрянь Марианна теперь постоянно будет рядом с ним. И он никогда не узнает правду.
В стенку полетела пустая тарелка. Сначала одна, потом другая. Долгожданная истерика наконец-то накрыла Марину с головой. Громкие рыдания с завываниями, которым позавидовал бы любой призрак, и немотивированная агрессия выходили из чужого тела волнами. Посуда, графины, статуэтки – всё, что попадалось под руку, обязательно летело в стену напротив. Глаза застилала пелена слез. Мозги отключились, и Марина уже не воспринимала реальность, не соображала, где она, что происходит и чьи голоса настойчиво зовут ее. Голоса… Они почему-то привлекли остатки сознания. Марина цеплялась за эти голоса, как за соломинку, не позволявшую сойти с ума и полностью раствориться в охватившем ее сумасшествии.
– Всё. Она здесь, – устало прозвучало рядом.
Голос показался знакомым. Марина медленно открыла глаза. На нее внимательно смотрели муж и любовник. Маг и астролог. Что этим двоим понадобилось в ее комнате? Как они проникли сюда? Марина отлично помнила, что закрывал дверь изнутри. Сразу же после ухода Сержа она заперлась. И вот, пожалуйста.
– Ты как? – спросил Серж, зачем-то притворяясь взволнованным. Как будто его действительно волновало настроение незнакомой девушки.
– Жить будет, – неприятно усмехнулся муж. Марина равнодушно подумала, что даже имени его не знает. – А вот говорить – пока нет. Впрочем, Марианне не впервой устраивать истерики. Голосовые связки скоро восстановятся.
Протянутую ей прозрачную склянку Марина взяла чуть подрагивавшими руками.
– Успокоит и поможет поврежденным связкам восстановиться, – скупо объяснил муж.
Марине было все равно. Она, наверное, даже яд выпила бы, не раздумывая.
– Через два часа нужно появиться на балу. Вызывай служанку и готовься, – сухо сообщил муж и вышел, волоча ногу. Серж направился следом, даже не оглянувшись.
Марина горько улыбнулась. Как спать с принцессой, так он первый, а как поддержать в трудную минуту…
Знакомая служанка появилась в комнате практически сразу после ухода господ.
Ричард заканчивал обедать в своей гостиной, обставленной минимальным количеством мебели, когда в массивном перстне на указательном пальце левой руки появился и замерцал черным цветом крупный агат.
– Быстро, – пробормотал озадаченно Серж, одним махом выпил остававшееся в бокале кроваво-красное вино и поднялся вслед за Ричардом. – Как думаешь, она нас не убьет?
– Она сейчас не в том состоянии, – Ричард уже шел к двери.
Из спальни принцессы слышались практически звериные завывания, грохот и рыдания.
Ричард приложил ладонь к двери, запуская механизм опознавания, потянул на себя ручку и с трудом увернулся от летевшей в голову железной статуэтки.
– Меткая какая, – проворчал за спиной Серж.
Вытаскивать ту, что попала в тело его жены, из практически небытия было невероятно тяжело. Сильное напряжение, страх, неопределенность, привязанность к оставшимся в том мире родным – всё это мешало Ричарду дозваться душу, стоявшую практически на краю.
«Вот только сумасшедшей жены мне не хватало», – мелькнула в голове отчаянная мысль.
Стоявший рядом Серж тихонько, мягко, как больную лошадь, уговаривал любовницу вернуться в этот мир, а Ричард раз за разом старался нащупать хоть малейшую привязку, показать душе, что ей есть, куда и зачем возвращаться.
Ричард сам не понял, как у него получилось подобрать необходимые слова. Но через какое-то время душа все же вернулась в почти полностью оставленное тело.
– Всё. Она здесь, – измученно выдохнул Ричард.
Выйдя от жены, он решительно направился к себе.
– На балу хоть появишься? – остановившись возле покоев друга, спросил Серж.
– Как будто у меня есть выбор, – раздраженно проворчал Ричард, заходя в спальню.
Вызвав служанку, он начал снимать эмоциональное напряжение постельными играми. Высокая пышногрудая молодица с коровьими глазами с радостью отдавалась за золотой – еще бы, на такую сумму крестьянская семья из трех-четырех человек могла спокойно прожить неделю. Ричард был щедрым любовником и не стеснял себя в тратах на единственное доступное ему удовольствие.
Служанка отсасывала охотно и умело: ее губы и язык доставляли наслаждение. Сначала минет, затем предварительные ласки и секс. Когда оба достаточно возбудились, Ричард вошел в свою временную любовницу и начал резко и часто двигаться. Она призывно качала бедрами в такт его движениям, тяжело дышала и постанывала от удовольствия. Кончив, он слез со служанки, кинул ей золотой, ждавший своего времени на столе, и молча отправился мыться. В отличие от гостевых комнат, покои венценосных особ были оснащены душем и самым настоящим унитазом – Серж не зря провел три года в этом мире.
Выйдя, Ричард вызвал личного слугу. Подготовка к балу требовала тщательности и сноровки, а Джадд работал во дворце с детских лет, давно был приставлен к Ричарду и знал все его предпочтения и капризы.
Белоснежная рубашка из шелка, черные брюки, темно-синий фрак, под цвет ему сапоги. Каждая вещь привычно надевалась на тело. В бальном зале предстояло провести никак не меньше часа, – обязанность вынужденная и неприятная – и только после этого Ричард мог заняться своими делами.
Связки не восстановились. К указанному времени Марина могла только шептать или неприлично тыкать пальцами. Пышное бальное платье нежного кремового цвета село на девичью фигуру идеально. Искусственные матово-розовые цветы, украшавшие подол, были Марине не знакомы. Но об их названии она не думала. Гораздо интересней для нее были всполохи магии, то и дело пробегавшие по подолу. Кудрявая горничная, Верея, личная служанка принцессы, споро помогла ей одеться, закрепила на ногах нежно-розовые туфли на невысоком каблуки, украсила длинные волосы изящной диадемой, а пальцы – кольцами, наложила краску на лицо. И к нужно времени из спальни выходила красивая фарфоровая кукла, капризная и бездушная.
«В этом образе я идеально подхожу своему мужу», – грустно подумала Марина.
Глава 4
Я бывало всем давала
По четыре раза в день.
А теперь моя «давала»
Получила бюллетень.
Русские народные частушки
Любовью именуют и разнузданное наслаждение, и целомудренную привязанность.
Лукиан
Бальный зал, освещенный сотнями свечей в канделябрах и порхавшими под потолком магическими разноцветными огоньками, слепил глаза ярким светом и поражал любого вошедшего пышным убранством. Если бы не нужно было притворяться принцессой, Марина, наверное, раскрыв рот, ходила бы по комнате и с восторгом рассматривала явно золотые, искусно созданные статуэтки на подоконниках, шелковые шторы, полностью закрывавшие окна, удобные вычурные кресла в углах зала. Небольшие деревянные столики, вскрытые лаком, расставленные неподалеку от кресел, демонстрировали, похоже, весь набор алкогольной и безалкогольной продукции данной страны. Марина внимательно наблюдала за тем, как неспешно разбредаются по залу нарядные и надменные аристократы, как вышколенные слуги аккуратно разносят по залу подносы с напитками, мысленно облизывалась и вздыхала про себя.
В далеком детстве они с Ирой, как и многие девчонки, мечтали попасть на бал, самый настоящий, такой, который показывали в диснеевских мультфильмах. И каждая, конечно, хотела стать принцессой и выйти за принца. И вот, спустя годы, детская мечта невероятным образом сбылась: Марина – жена принца, она на самом настоящем балу. Вот только никакой радости в душе не ощущалось. Муж и правда настоящий принц, но при этом еще и злобный урод, бал не для нее – она даже танцевать не удосужилась научиться, несмотря на мечты. И спрашивается, зачем она, Марина, сейчас стоит у окна с золотистыми шторами? Что она сможет здесь сделать или увидеть? Ее воспитывали, как пацанку, этикета она не знает, ни с кем вокруг не знакома…
Упадническое настроение резко перешло в паническое, когда Марина заметила нескольких женщин всех возрастов, целенаправленно шедших к ней. Приятельницы принцессы? Или как там их называли в то время? Фрейлины? И о чем с ними говорить? Марианна точно знала темы. Да и характеристики этих женщин тоже успела составить. А Марина… Как рыба, вытащенная на берег.
– Ваше высочество, это платье так подходит к вашим волосам! – с придыханием сообщила одна из дам, среднего роста брюнетка в годах, красовавшаяся на балу в ярко-синем платье с глубоким декольте.
Платье действительно шло Марине, и она это прекрасно видела. Но после похвалы преданно поедавшей ее глазами незнакомки захотелось снять его и надеть что-нибудь поскромней.
– Ах, ваше высочество, позвольте поздравить вас с бракосочетанием, – проворковала дама помоложе, с тщательно скрываемым злорадством в зеленых глазах.
Марина мысленно сделала себе заметку выяснить, что же такого произошло между принцессой и этой стервой. Ведь недаром последняя прямо светится вся от счастья.
Выступления дам были прерваны появлением в дверях знакомой фигуры. Марина внешне спокойно наблюдала, как муж с маской высокомерия на лице идет по залу, как шепчутся за его спиной, разве что пальцами не указывают, и думала, что больше всего он напоминал ей дьявола: такой же злобный, черный и хромой.
Ричард, как и остальные в зале, терпеливо ждал появления короля. Именно он должен был открыть бал, покружившись в танце со своей фавориткой. И только после этого на паркет могли выходить другие пары. Да и Ричард мог отправиться куда подальше только после танца.
С отцом у Ричарда отношения были прохладные. Он, конечно, старательно выказывал сыновью почтительность, но прекрасно видел не особо скрываемое недовольство собственной персоной. Короля магия смерти обошла стороной, да и другие его магические умения находились на нуле. Впрочем, правителю любой страны это и не нужно. У него есть советники и маги, связанные клятвой крови, они в случае чего и заклинание любое произнесут, и если будет нужно, собственной жизнью за правителя и страну пожертвуют. Ричард порой ловил себя на том, что завидует отцу: магия частенько требовала большего, чем давала, а уж ослушаться приказа покровителя и вовсе возможности не было.
Стоя у одной из внушительных мраморных колонн зала, Ричард то и дело чувствовал на себе взгляды придворных. В лицо ему никто смотреть не отваживался. А вот за спиной – дело другое. Отвращение, брезгливость, страх – знакомые эмоции. Впрочем, он привык считаться изгоем в собственном доме.
Придворные зашевелились. Ричард повернулся ко входу. Серж. С очередной фрейлиной принцессы. Вот же любитель юбок. Одет элегантно, это у него не отнять: фрак, брюки, туфли – всё коричневого цвета. Через полгода после появления в этом мире он уже умел танцевать самые популярные танцы, и от партнерш отбоя не было.
Ричард горько хмыкнул про себя: «А ведь я завидую. Дурак. Давно же понял, что так и помру одиноким. Вроде все чувства убил. Нет же, зависть все еще прорывается».
Король появился в зале практически сразу же после астролога. Высокий, статный, красивый. «Картинка, а не мужчина», – так о нем шептались фрейлины принцессы. А еще верный. После смерти матери Ричарда десять лет назад фавориткой короля стала одна из ее фрейлин. И до сих пор они вместе. Завистницы за ее спиной перешептывались, уверенно говорили, что она приворожила правителя, воспользовалась любовной магией, но Ричард знал – полная чушь. Мужчин королевского рода приворожить нельзя.
Музыканты заиграли шатцу – медленный чувственный танец, этакое признание в глубоких чувствах, которым обычно открывали все балы, – и король заскользил по паркету вместе с фавориткой – миниатюрной, всегда элегантно выглядевшей графиней Марицей дар Астарот. Несколько обязательных кругов, и пара, завершив танец, направилась к креслам на возвышении. Ричард дождался объявления легкой вальты, танца для флирта, и с чистой совестью направился к выходу из зала.
Ритуал вызова неупокоенной души, как в жутких детских страшилках, нужно было обязательно проводить в полнолуние на том кладбище, на котором была похоронено тело.
Воздух, напитанный сыростью, вязкая земля под ногами и холодный пронизывающий ветер радости Ричарду не доставляли. Вспомнив о теплой спальне и ожидавшем его сытном ужине, он раздраженно прошипел сквозь зубы несколько грязных ругательств на языке орков и стал готовиться к упокоению.
«Вы, мессир, принц, вы можете не участвовать в обычных обрядах, не проводить их, – учил лорд Перинар, – но знать их вы обязаны».
Не участвовать и не проводить Ричард не мог: иначе его заела бы скука, а вместе с ней и тоска. Однообразная дворцовая жизнь, наполненная торжественными обедами, танцами, сплетнями и охотой, была не для его деятельного характера. А потому крестьяне в дальних селениях часто пугали непослушных детей злобным черным принцем, который в любой момент появится в ночи на таком же черном коне и заберет малышню в темное подземелье для своих «грязных» опытов. Первый раз услышав подобную чушь, Ричард хохотал, как сумасшедший.
– Тебе о репутации надо думать, а ты ржешь, – недовольно заметил тогда Серж. – Ты ж как-никак будущий правитель.
– Меня уже терпеть не могут, репутация чуть ли не с рождения испорчена, – легкомысленно отмахнулся Ричард.
– И потому ты работаешь рядовым некромантом, – фыркнул раздраженно Серж.
– Зато не скучно, – пожал плечами Ричард.
Он не понимал, как активный друг может все время просиживать во дворце.
– Я уже получил свою долю приключений, – ответил на прямой вопрос Серж, – горячие точки по всему миру, вечная возможность быть убитым и несколько лет на службе Родине выбили из меня желание лишний раз рисковать своей задницей.
Закончив чертить пентаграмму неподалеку от нужной могилы, Ричард начал проводить ритуал. Слова лились привычной рекой, без остановки, произносились без малейшей запинки. Ричард выполнял давно знакомые действия, очистив мозги от посторонних мыслей. Пентаграмма, заклинание, упокоение души. Теперь она уйдет на перерождение и вернется в этот мир в свой срок.
Два часа нудной работы, старательные жесты и движения, и вот уже Ричард садится в седло и неспешно едет по обезлюдевшим улицам ночной столицы. Гнедой Мрак медленно переставлял копыта. Он, один из трех коней, постоянно сопровождавших Ричарда в его различных поездках, постоянно был в строю, готовый в любое время дня и ночи подставить хозяину спину. Ричард расслаблено покачивался в седле и с полузакрытыми глазами лениво размышлял о складывавшейся ситуации. Сейчас, в ночном сумраке, ему казалось, что у богов есть какое-то особое, свое видение всего произошедшего. Ричард допускал, что Марианна исчезла не просто так. Возможно, да, пока лишь только возможно, что попаданка должна сыграть какую-то определенную роль в его судьбе и жизни этого мира. Впрочем, сейчас, ночью, Ричард готов был допустить что угодно. Днем же он, скорее всего, обязательно подвергнет здравому скептицизму свои нынешние мысли и ощущения.
Добравшись до своей комнаты, Ричард вызвал служанку, приказал принести поздний ужин и, утолив голод, улегся спать.
Марина стояла в окружении болтавших фрейлин, стараясь удержать на лице равнодушное выражение, и пыталась разобраться в отношении к поступку мужа. Да, с одной стороны, она была, несомненно, рада, что супруг не попытался оказывать ей знаки внимания при всем дворе. Но с другой… Марина привыкла быть честной с самой собой и сейчас понимала, что уход мужа ее оскорбил: ей показали то место, которое она в данном теле теперь занимала в глазах супруга. «Марианна наверняка только обрадовалась бы этому», – подумала Марина. Вот только она – не Марианна. И ее такое равнодушие коробило.
– Ваше высочество, – знакомый мужской голос вывел ее из задумчивости, – позвольте вас пригласить.
Марина вскинула глаза на говорившего. Серж стоял напротив, надев на лицо маску почтительного придворного. Танцевать? С ним? Она ж ему все ноги отдавит. Хотя… Марина вспомнила их знакомство и решила: почему нет? Гулящая Марианна точно согласилась бы. Вот она, Марина, и развлечется вместо принцессы. А насколько сильно пострадают ноги ее партнера, ее волновать точно не будет.
– Я танцевать не умею, – решила она все же еле слышно признаться, едва они с кавалером вышли на паркет.
Такой же еле слышный вздох от Сержа дал понять, что ее выходка оценена по достоинству.
– Повезло Ричарду, вовремя сбежал, – пробормотал Серж, начиная плавно двигаться под звуки музыки.
Ричарду? То есть ее мужа зовут Ричард? От кого бы она это узнала, как не от любовника принцессы. Вообще, чем дальше, тем больше ситуация напоминала ей фарс, причем совершенно глупый. Сбежавший при первой же возможности супруг, намеренно игнорировавший молодую жену, служил антиподом вечно липнувшему то ли к Марине, то ли к Марианне Сержу. Последний постоянно оказывал ей знаки внимания, но, помня об их связи с принцессой, Марина осознавала, что это внимание ее компрометирует в глазах всех присутствовавших, начиная от слуг и заканчивая королем. Сама же она меньше всего хотела разбираться во всех хитросплетениях местных отношений. Больше всего на свете она желала вернуться домой, к семье, к Артему, к привычной обстановке…
Серж в очередной раз скрипнул зубами.
– А я говорила, – мило улыбнулась Марина, найдя, на ком выместить свое раздражение.
– Принцесса танцевала превосходно, – сквозь зубы недовольно сообщил Серж.
– Вот только я – не она. Надеюсь, до вас обоих это когда-нибудь дойдет, – парировала Марина.
– Заметно, – чуть слышно фыркнул Серж.
– Я хочу уйти отсюда. Когда это можно будет сделать? – стараясь не толкать и так сторонившихся их танцевавших аристократов, уточнила Марина.
– Я тебя провожу, – Серж в очередной раз выругался, когда ее каблук прошелся по пальцам его ног.
– И твое общество в очередной раз меня скомпрометирует.
– Какая теперь-то разница? Или хочешь заблудиться в коридорах дворца?
Заблудиться Марина не хотела. В зал ее проводила служанка, но вряд ли она преданно ожидает свою госпожу где-нибудь поблизости.
С трудом дождавшись окончания мелодии, Марина подала руку Сержу, и он, откровенно прихрамывая, направился к выходу.
Первые несколько минут они шли молча, затем Серж, в очередной раз потирая отдавленную ногу, недовольно сообщил:
– Скажу Ричарду, пусть учителя к тебе отправит.
– И как ты себе это представляешь? Извините, я раньше умела танцевать, а потом за сутки разучилась? – саркастически поинтересовалась, все так же шепотом, оберегая поврежденные связки, Марина. – Хочешь танцевать с принцессой – учи сам. Или пусть сбежавший муж учит.
– Да уж, ты точно не Марианна… – протянул Серж, внимательно посмотрев на нее.
– Звучит, как комплимент, – раздраженно отрезала Марина и хлопнула перед ним дверью собственной спальни.
Ночь выдалась тихая. Самостоятельно раздеться не получилось, пришлось вызывать служанку и терпеть прикосновения чужих рук к собственной коже. Переодевшись в длинное домашнее платье нежно-голубого цвета, Марина встала у раскрытого окна. Звезды, такие яркие, незнакомые и манящие, молча светили с далеких небес. «Зачем я здесь? – тоскливо подумала Марина, отстраненно рассматривая ночное небо. – И главное – почему я? Ведь если существуют другие миры, то и обитателей там должно быть великое множество. Но поменялись душами со мной. Почему?!»
Легла спать она в отвратительном настроении. Во сне она безостановочно бежала по длинному извилистому лабиринту, тщетно пыталась найти оттуда выход и отчаянно звала родных. Проснулась Марина в слезах.
Глава 5
Говорят, Адам и Ева
Первый плод сорвали с древа.
Мы с миленочком вдвоем
Их все рвем, и рвем, и рвем…
Русские народные частушки
Любовь свойственна только здравомыслящему человеку.
Эпиктет
«Чем можно заняться в этой глуши?» – вертелся в голове Марины вопрос на следующее утро. Завтрак, подсушенный хлеб с сыром и ветчиной и овсяная каша с медом, был съеден, блудный муж так и не изволил появиться. Сержа и фрейлин Марина сама видеть не желала. Ей было скучно, и она не знала, чем себя занять. Читать местные книги? А сможет ли она? Шить и вышивать Марина умела, но появлялся вопрос: умеет ли это Марианна? И не посмотрят ли на новое хобби принцессы мягко говоря с удивлением? Снова и снова перебирая в голове развлечения знати в то время, Марина осознавала, что придется маяться от скуки.
«Лошади», – вспомнила она. Знатные леди практически поголовно умели ездить верхом. Скорей всего, и Марианну этому учили. А значит, сама Марина, любившая лошадей и с детства ухаживавшая за ними, сможет себя развлечь, пусть и таким способом.
Прибежавшая на вызов служанка помогла переодеться в платье для верховой езды. Марина решительно натянула на ноги бриджи. В дамском седле она точно не поедет. Принцесса она или кто? Вот и пусть подчиняются ее воле.
Кожаные перчатки на руки, светло салатовые, под цвет платья, такого же цвета шляпка с полями на голову, высокие черные сапоги без каблука, но со шнуровкой, на ноги – и вот ужа Марина в сопровождении служанки направляется на местную конюшню.
Построенное из неотесанного камня двухэтажное здание встретило Марину ржанием лошадей, голосами конюхов и соответствующим запахом, знакомым еще по родному миру. Проведя детство в деревне и уехав оттуда в десять лет, Марина умела обращаться со многими домашними животными и отлично ездила в седле с пяти лет, вот только никогда не думала, что такое умение ей когда-нибудь пригодится.
Вороной жеребец по кличке «Ворон», принадлежавший Марианне, принял новую хозяйку равнодушно. Позволив оседлать себя, он неспешно направился к видневшимся недалеко огромным железным воротам. Марина уверенно держалась в седле и первый раз за время появления в чужом мире чувствовала себя вполне комфортно.
Мощенная крупным, гладким, привезенным из дальних провинций камнем дорога легко ложилась под копыта. Марина, лениво набросив длинные поводья на луку седла, ехала не спеша, наслаждалась свежим осенним воздухом и бездумно смотрела по сторонам. Поля, поля, поля. Уже желтые. А значит, скоро крестьяне соберут урожай, а затем и наступят холода. Центрального отопления в комнатах Марина не заметила. Каково это – жить в не отапливаемом здании, она особо знать не хотела. Правда, ее никто не спрашивал. Была слабая надежда на практикуемую здесь магию. Но вряд ли такое высокое здание можно полностью отопить только с помощью волшебства…
Марина оглянулась в седле. Три этажа. Как она и предполагала.
Дорога плавно перешла в луг с уже желтевшей высокой травой. Впереди пугал своими черными стволами густой лес. Марина умиротворенно улыбнулась. Сейчас, наедине с природой, вдали от многочисленных надоедливых фрейлин и злобного мужа, она ощущала себя практически счастливой. Для полного счастья не хватало только родных рядом. Впрочем, эти грустные мысли довольно быстро исчезли под воздействием природных красот.
Марина почувствовала неладное, лишь подъехав практически вплотную к лесной опушке: Ворон вдруг по непонятной причине забеспокоился, стал нервно ржать. Опытный ездок, Марина постаралась успокоить животное, затем решила слезть. Но в этот момент конь поднялся на дыбы, истерично заржал и понесся вперед, между деревьев, не разбирая дороги.
Марина пригнулась как можно ниже, старательно уворачиваясь от летевших в лицо веток, крепко обхватила Ворона за шею, испуганно зажмурилась. Несколько минут бешеной скачки – и неожиданный удар, от которого из глаз посыпались искры. Сознание Марины исчезло в пугающей темноте.
