Читать онлайн Избранное. Поэзия бесплатно
© Геннадий Васильевич Киселёв, 2021
ISBN 978-5-0053-6308-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
На Северном вокзале
- Париж. На Северном
- вокзале
- Асфальт слезами нашими
- изрыт.
- Здесь многих русских
- провожали.
- От Ваших проводов душа
- болит.
- Для нас Вы брат и друг —
- ⠀⠀⠀ – Отец.
- Сегодня боль наших
- сердец
- В Москве и Вы там вместе
- с нами.
- Поверьте будем вместе
- с Вами
- Творить. решать
- и созидать,
- А если нужно жизнь
- отдать
- Одно на всех нам будет
- знамя!
- Париж. На Северном
- вокзале
- Асфальт французский вместе
- с нами
- Слезами русскими
- умыт.
- Карьеру сами
- не искали
- И вот она так
- высока!
- Её в войну Вы
- начинали
- Мальчишкой у токарного
- станка.
- Париж! На Северном
- вокзале
- Асфальт слезой
- умыт.
- Запомнят все, кто
- провожали
- Посла! Душа у всех
- болит.
Рыбий хвост
- Мы говорим: «коррупция!»
- И говорим «рынок!»
- Песни о Революции
- Сменились звоном бутылок.
- Клялись коммунисты в честности,
- Стучали в грудь кулаком.
- Партийные деньги ушли в неизвестность
- Остался мужик опять дураком.
- А что же бывшие коммунисты?
- Ужели опять нашу кровь сосут?
- Нет, они маски сменили – артисты!
- Послы, депутаты – службу несут.
- И если у Паши один «мерседес!»
- У Васи, посла, их три.
- Один в карман солдата залез,
- За эти просто в оба смотри.
- Если Паша любит солдата,
- То Вася просто любит людей;
- Он запросто может нашего брата
- В море послать на ловлю угрей.
- Дружно живет Посольство в марокко:
- Ни сеет, ни пашет, в будни и в пост.
- Прогнозируя время, совсем недалекое.
- Флаг российский заменит рыбий хвост.
Мне в партию по плечу
- Вы думаете хочу
- Кусок себе жирный урвать?
- Мне в парию по плечу
- Так мне сказала мать!
- Так хотел мой отец
- Защищая наш кров.
- Жизни его конец —
- На Невском его кровь!
- Отец никогда не врал
- сына беречь завещал.
- Дед мой зимний брал
- Был у истоков начал.
- Встретились на планете
- Мертвые и живые.
- Деды, отцы и дети
- Мира нового часовые.
- Три поколения рекомендаций.
- Пусть будет завидовать кто то другой.
- Отец и дед Вам не до оваций.
- Спасибо, верьте, я то же такой.
- Вот Вам на стол моё заявленье.
- Скажете, поздно? Да, это так.
- Погибшие, верьте, моё решенье
- Созрело с Вами в вихрях атак.
- Имею полное право морально
- С детства себя коммунистом считать!
- А выданный Вами билет формально
- С честью носить, в боях защищать!
Новый пилот
Тише друзья! Садитесь рядком.
И позвольте начать.
О том, как родился Женя Прядко
Лет тому сорок назад.
Дальний восток. Яркое солнце
Льёт из за горных вершин.
Маленький дом, золотое оконце,
А за окном рождается сын.
Его отец – один в самолете,
Со смертью боролся один на один.
А самолет, в последнем полете,
На лес и сопки сливал керосин.
Можно садиться, баки сухие,
Близок бетон полосы.
Где то жена и сын дорогие-
Там внизу, где жемчуг росы.
Ну, с богом! Пошел! налег на штурвал,
Резко сменил высоты эшелон.
Знал, что дотянет, что сядет знал.
И вот, под металлом машины бетон.
Откинул фонарь, шатаясь вышел.
Понял, что снова пойдет в полет.
Обьятья друзей, от них услышал,
Сын родился! Новый пилот!
Пилотам Сушекпосвящается
Памятники
- Мы с Долматовским встретились случайно,
- Банальный уготовлен был сюжет.
- Приваловы нас угощали чаем.
- Морщинил лоб известный наш поэт.
- Он на меня смотрел как на микроб,
- (а может просто так казалось).
- Лицо простое, но огромный лоб.
- В нем Эйфелева башня отражалось.
- А вечер правда необычным был.
- Здесь кажется и время сжалось,
- В тумане силуэт от башни плыл.
- И время в складках лба поэта задержалось.
- У переносья облаком сошлось,
- А мне на Шаболовке Шуховской казалось,
- Застойным временем в душе отозвалось —
- От Шуховской лишь тень осталась.
- В Париже лечимся душой,
- К чему ж родных пенат забвенье?
- Когда же соотечественник мой
- Научимся хранить своих людей творенья?
- Не получили мы сполна
- Что уничтожили для строек?
- Чугун и сталь Бородина
- Не восстановишь перестройкой.
- А надо бы иметь одну
- Историю, что свята!
- Хранить историю свою
- Так это просто и понятно!
Набат
Друзья мои, осталось Вас не много.
Вы коммунисты все, а я простой поэт.
Теперь мы вместе верим в бога.
И сколько нам отпущено на это лет?
Друзья мои, осталось нам не много,
история свое вращает колесо.
Уйдут и коммунисты верящие в бога.
Проснуться люди от оков и снов.
А сколько нас сгноили по Гулагам?
И где ты был любимый наш Христос?
Мы в Магадане жизнь отдали драгам,
детей и жён, не дуя в нос.
Теперь тебе соборы строим.
и причитаем"Господи спаси». спаси.
Молит народ» повыше вознеси».
Куда уж выше, меч поднял на брата
и кровную уж восхваляет месть.
А «инопланетяне» рады.
Звенят колокола, а жертв не счесть.
20.07.2019г. Москва
Ты прочти и прости
- Я пишу для тебя,
- За листочком листок,
- Но не знаю, читаешь иль рвешь?
- Не боюсь за себя. Умоляю тебя,
- ты прочти и тогда всё поймешь.
- не устал ожидать, продолжаю писать
- безответные письма свои.
- Как мне много сказать, но тебе не понять
- о моей неземной любви…
- Ты прости, я прервусь.
- За фантомом фантом,
- и свеча уже еле горит.
- Только вспомни, а я отзовусь, отзовусь,
- Я ещё не убит, не убит.
- Ты сейчас далеко,
- где лазурная высь
- над просторами белых полей.
- Умоляю тебя; отзовись, отзовись,
- и поклон передай России моей.
- Помню встречи в метро.
- За вагоном, вагон
- уносился в подземную даль.
- Помню вместе в кино, твоё грело плечо
- на плечах пушистая шаль.
- Ты прости – рассвело.
- За фантомом. фантом.
- Видно так суждено —
- Я оставлю письмо на потом.
Ты подожди и я вернусь
- Я помню первую разлуку
- с тобой моя Россия!
- К тебе протягиваю руки,
- в березовые сини.
- Как далеко земля моя!
- как труден путь к тебе!
- Ведь без тебя, что значу я?
- О, ты манишь к себе.
- И запах трав, и снега блеск,
- шальных ветров, мороза треск.
- О, помню первую грозу,
- в весеннем кунцевском лесу.
- Ты подожди, и я вернусь!
- С корзиной по грибы пройдусь,
- босой по утренним лугам,
- не дам я отдыха ногам.
- Ты подожди, и я вернусь!
- По снежной целине промчусь.
- Увижу льдов весенний ход!
- Зари встречать буду восход!
- У тихой заводи пруда.
- из пелены тумана.
- Ты снова выйдешь, как тогда,
- маня изящным станом.
- А первый луч едва порвал
- тумана пелену,
- во влажных волосах играл,
- Я был в твоём плену.
- В твоем плену, моя береза,
- кудрявая и стройная!
- Багдада пальма, или розы.
- не заслонят родную. белоствольную.
Письмо дочери
- У нас, моя дорогая, тепло.
- У Вас зима, морозы трескучи.
- От белых снегов светлым-светло.
- В Багдаде дождливое небо в тучах.
- На окнах у Вас морозным узором
- Мороз начертал ветви ракит.
- А перед моим тоскующим взором
- Могучая стройная пальма стоит.
- В тепле, под шелест её ветвей
- Мне снится белое, снежное поле.
- А я наяву ловлю снегирей,
- Погрев их в руках, отпускаю на волю.
- Ах, милая дочка, во сне я вижу,
- По старой просеке, вниз, к реке,
- Несут тебя мной смоленные лыжи,
- И красный твой шарф трепещет в руке.
- Кричишь, «я такой трамплин нашла, папа,
- Что метров десять можно лететь.»
- Сквозь сон, раздвигая елей лапы,
- Хочу поближе тебя разглядеть.
- Но тысячи верст, глухие леса,
- Мне мешают к тебе долететь.
Две сосны
- Мама, те две сосны,
- Которые я сажал.
- Мне часто приходят в сны.
- Беречь Вам их завещал.
- Прошло уже тридцать лет.
- Их рост наш с тобой успех.
- Живы они, или нет?
- Слышат ли Ваш они смех?
- Мама, те две сосны,
- Помнишь их я принес?
- Из леса, где эхо войны
- Спалило стволы берез.
- Помнишь, такой момент,
- Как в засуху их поливали?
- Теперь они монумент.
- А мы с тобой старыми стали.
- Чаще на них смотри.
- И душой не старей.
- Слезы платком утри.
- Сосны напомнят детей.
- Жизнь коротка, нет места сомненьям.
- Зимой и с приходом весны.
- Пусть радуют глаз другим поколеньям.
- Наши с тобой две сосны.
На смерть мастера
Вчера и мозг его угас
А раньше руки золотые.
могильная плита от нас
Не заслонит его дела земные.
Гитары струны он не рвал,
Мир не пытался изменить.
металл руками просто брал
И жил металл, так есть и было.
Храните люди, все, что он создал.
Как то кино, которое снимал
Чтоб вечно на экранах жили.
Чтоб вещи, что дарил и раздавал
Как солнце для людей светили.
Живите люди памятью о нем.
В годину самых тяжких испытаний,
Ненастной ночью иль погожим днем
не уставал он жить в труде исканий.
Семнадцать
- Семнадцать лет тому назад
- Я шёл по утренней Москве.
- В ту ночь из всех мирских наград.
- Одна досталась мне.
- Был счастлив Я, и был бойцом.
- Шагая по Москве всю ночь,
- Я старше стал, я стал отцом.
- И получил в награду дочь.
- Пустынны улицы – во сне.
- От Велозаводской до Битцы.
- Я по Варшавскому шоссе
- Пустился в путь как птица.
- Рассвет едва лишь заалел,
- Вот фонари погасли сами,
- А я на город свой смотрел.
- Смотрел счастливыми глазами.
- Дома, заводов корпуса.
- Затихшие как перед боем.
- Травы прохладная роса.
- Ряды трамваев четким строем.
- Москва рабочая спала.
- Под утро, на исходе ночи
- Людей к станкам она ждала.
- И родился ещё рабочий.
Шестнадцать
- Шел третий год Нового Века
- Апрель, солнце уже в зените.
- Земля вздохнула от быстрого бега
- И получила Нового человека.
- Он крошечный был
- Сильно сопел.
- Соску любил.
- Ничего не умел.
- А солнце рыжее палило,
- Ребенок продолжал сопеть.
- Оно светило и светило
- Успел ребенок загореть.
- И граммы набирал он быстро,
- Был шустр и очень мил.
- С прической рыжей, золотистой
- А каши не переносил.
- Ну что сказать о человеке,
- Когда ему 16 лет?
- Айфон, учебник, школа – вехи!
- И папы строгого завет.
- Успехи в школе, жизнь в машине,
- Водитель – мама за рулем.
- Любовь к английской чертовщине,
- А не погоня за рублем.
- Высокий лоб, открытый взгляд.
- Нос ровный без горбинки,
- А на щеках веснушки в ряд,
- Жемчужны зубы без щербинки.
Памяти Высоцкого
- Ах Володя, Володя!
- Боль народа России!
- Был ты честен и молод
- Но отдал рано силы.
- Еще юным был взрослым,
- Велик и красив.
- Гребли твои весла
- На пределе сил.
- Хриплый твой голос
- Звучал как набад.
- Ты держался как колосс
- Прошедший сквозь град.
- Дай пожать твою руку
- Майор Жеглов.
- Боль утраты, разлуки
- Недосказанных слов.
- Взял бы гитару
- Сыграл на басах!
- Сегодня, Володя,
- Обвалы в горах!
- Ты бы помог до хребта
- Дотянуть!
- Руку друзьям в беде
- Протянуть.
- Знали, Володя, дорога твоя
- Там, где нехоженая колея.
- Жаль так рано с неё сошел
- Путь себе более легкий нашёл.
Ушедшие годы
- Опять мы с Вами одни.
- За окном сиреневый вечер.
- Тихо проходят дни.
- Никто из нас не ждет встречи.
- Все в прошлом, ушло как дым.
- Жизнь, как в тумане огни.
- Были друзья, остался один
- И кто озарит последние дни?
- Случайные люди, последние встречи?
- К чему и зачем они?
- В этот тихий, сиреневый вечер.
- Тихо, тихо проходят дни.
- К чему и зачем печаль?
- Ушло, что было так просто.
- А рядом – весенняя даль.
- Рядом – вершины для роста.
- Лишь годы ушли, всё просто,
- Рядом – весенняя даль.
- Нет больше сил для роста
- Тишь и моя печаль.
Недоносок
- Осенний, желтый лист осины
- Курлычат стаи журавлей.
- Бездонной выси небо сине
- Над нивой скошенных полей.
- Вожак, высоко в небе строит
- Заблудшей стаи хоровод,
- Он знает, кто и сколько стоит.
- И видит свой пернатый род.
- Всё это видел недоносок,
- Могучей стаи, взмахи крыл.
- Взлетала стая, он с откоса
- Хотел лететь. Но где взять сил?
- Летела стая, он с откоса
- Махал им немощным крылом.
- Но миг настал и вдруг с утеса,
- Взлетел журавль, простясь с пером.
- Летел один, высоко в небе
- На дальний журавлиный крик.
- Крестьяне с думами о хлебе
- Глядели в след. ломая лик.
- А он летел! Не видя стаи,
- Едва угадывая зов!
- Но звуки стаи нарастали,
- Он слышал их среди миров.
- Сломался клин, сломалась стая
- И нет пути среди дорог.
- Один он, к стае подлетая
- Увидел, кто и сколько мог.
- Он видел братьев, что сломались,
- Увидел слабость мышц и крыл
- И понял что ему досталось
- Ломать и строить новый клин.
Рифма в окно
- Смотрю на чернила в моей ручке
- Они кончаются, писать не дано.
- А может быт просто. не тот случай
- Проще чернила сменить на вино?
- Тысячу нет, и не надо чернил
- Только бы рифма вошла в окно!
- Я бы писал из последних сил
- Кровью писал бы, а не вином!
- Чернила пустое, они ушли.
- Бумага истлеет, но память жива!
- Хочу что бы строки мои могли
- Понять и услышать. народ и страна!
Метро
- Лента эскалатора, Парк Победы.
- Тысячи людей едут, едут.
- Всё ищу тебя в этот вечер.
- Яркий свет глаз твоих я не встречу?
- Видно так и пройдет этот вечер.
Ты прочти и прости
- Ты прочти и прости, моя радость!
- Я уже не певец, не певец.
- Только памяти дивная сладость
- Наших юных, остывших сердец!
- И уже я не тот, моя радость.
- Даже ты мне не в силах помочь.
- Позабыл я лобзаний сладость,
- Помню ту августовскую ночь!
- Помню я звездопад ночью тихой.
- Помню сердца волнующий стук.
- Мне Ока казалась великой
- И как сердце забилось вдруг.
- Хороша была и румяна.
- Я тебя полюбил навсегда!
- И та ночь осталась пьяной
- Как истории нашей года.
- Я ещё люблю – моя радость.
- Пусть уже не певец, не певец.
- И любви не трогает старость
- Наших юных, остывших сердец.
Тургаяк
- Трудно в военные годы мы жили.
- Фашизм агонировал, отступал,
- Но дети учились и в школу ходили.
- И вот День Победы желанный настал.
- В далеком – уральском селе Тургаяке
- Которое трудно на карте сыскать
- Вырос мальчик, его знает всякий,
- Но тяжек труд о нем рассказать.
- В то время, когда танцевали фокстроты
- Под старый, заезженный патефон
- Отцу сказал совсем юный Зотов
- «Папа, я буду работать в ООН».
- Учился упорно – высшая школа,
- Затем академии тяжкий труд.
- Попутно был мастером водного поло —
- Такого санкции не согнут.
из Парижа в Париж
Послание доктору Геннадию Киселеву.
- Нет, время не минуты не простило
- Своей тревоги и своей тоски.
- Да, мы в Париже, но болит затылок
- И постоянно давит на виски.
- Ряды тюльпанов – черных, алых, рыжих,
- И старики играют в карамболь.
- Да мы в Париже, а у нас в Париже
- Своя с собою головная боль.
- Все эти магистрали и бульвары
- Приводят в удивленье и восторг,
- В достатке здесь еда и промтовары
- Не слабже «гастронома» иль «мосторг»
- Нет от таких сравнений я не ною
- И, кажется, практически здоров
- Отделываюсь болью головною
- От сосуществованья двух миров.
- А мне всего важней, всего дороже
- Здесь встретить друга жесткую ладонь,
- Лишь только дружба просветить поможет
- Гудящей голове моей седой.
- Московский мой Пегас, мой старый мерин,
- Катай у башни Эйфеля детей,
- А мы тебе давление замерим —
- Встречают так во Франции гостей.
- В затылке перестройка, пятилетки
- И прочие домашние дела.
- Спасибо, Вам, Геннадий за таблетки —
- Вот головная боль почти прошла.
Письмо другу
- Старая дорога, пыльные кусты,
- васильки. ромашки – дикие цветы.
- Запах сена мятный с парным молоком.
- Тонкие березки на горе рядком.
- Алые закаты, майские жуки.
- Сверстники ребята – верные дружки.
- А в июне белый, тополиный пух.
- Помнишь ли об этом, мой далекий друг.
- Осенью над домом журавлиный крик.
- Их полет свободный, их широкий мах.
